Очерки политической экономии капитализма. Том II [Антонио Пезенти] (pdf) читать онлайн

ANTONIO PESENTI

MANUALE
Dl ECONOMIA
FOLIT1CA

VOLUMO SECONDO

Roma
Editori Riuniti
1970

А. ПЕЗЕНТИ

ОЧЕРКИ
ПОЛИТИЧЕСКОЙ
ЭКОНОМИИ
К А П И ТА Л И ЗМ А
(В двух томах)
ТОМ

II

Перевод с итальянского
Под общей редакцией-.
члена-корреспондента АН СССР А. Г. МИЛЕЙКОВСКрГО, доктора эк. наук Н. П. ВАСИЛЬ­
КОВА, доктора эк. наук С. И. ДОРОФЕЕВА,
доктора эк. наук Г. П. ЧЕРНИКОВА, канд. эк.
наук Ю. Б. КОЧЕВРИНА, канд. эк. наук
И. М. ОСАДЧЕй, канд. эк. наук В. Л. Ш ЕЙ­
НИСА, канд. эк. наук P. М. ЭНТОВА

И ЗДА ТЕЛ ЬС ТВО «ПРОГРЕСС»
МОСКВА 1976

П е р е в о д ч и к и : В. С. Бондарчук, Ю. П. Лисовский,
И, Б. Л евин, Л . Б. Попов

Второй том книги А. Пезенти посвящен современному монополи­
стическому капитализму. Автор начинает изложение с ленинского
определения империализма, характеризует концентрацию производ­
ства и капитала, финансовую олигархию, процесс ее сращивания с
государством, экспорт капитала. Особенно важны и интересны гла­
вы, посвященные проблемам модификации рыночного механизма и
системы ценообразования в условиях современной развитой госу­
дарственно-монополистической экономики. Автор дает изложение и
марксистскую критику современных буржуазных экономических тео­
рий: теории мультипликатора и акселератора, теорий полной заня­
тости, развития, модели Домара — Харрода и т. д.
В приложении «Макроэкономика», написанном К. Казарозой,
дается анализ буржуазных неоклассических и кейнсианских тракто­
вок проблем инвестиций, дохода и занятости, излагаются наиболее
значительные математические модели.

Редакция литературы по экономике
©

Перевод на русский язык «Прогресс», 1976

10701— 411
32— 75
006( 01)— 76

Часть I
СОВРЕМЕННЫЙ МОНОПОЛИСТИЧЕСКИЙ
КАПИТАЛИЗМ - ИМПЕРИАЛИЗМ

ГЛАВА

ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Познакомившись с законами капиталистической си­
стемы, более двух веков определявшими развитие ее
форм и институтов, мы определили те научные и тех­
нические понятия, которые необходимы для анализа
современного капитализма, выявления его сущности,
изучения механизма его действия и, следовательно, кри­
тического понимания концепций современного обще­
ства, выработанных различными направлениями эко­
номической науки.
Возможные концепции современного общества

Логически допустимы и реально использовались в
экономической науке последних десятилетий следующие
различные подходы к анализу нового, изменившегося
за 100 лет состояния капиталистического общества:
а) сторонники первого подхода признают важные
количественные изменения, но, по существу, отрицают,
что произошли такие качественные сдвиги, которые
изменяют характерные черты системы и требуют пере­
смотра ранее выработанных теоретических положений.
Предполагается, что, дополнив прежнюю теорию совре­
менными приемами исследования и некоторыми новыми
выводами, ее с успехом можно применять к современно­
сти, разрешая на ее основе возникающие экономические
проблемы;
б) в противоположность первому подходу сторонники
второго признают не только количественные, но и глу­
бокие качественные изменения, причем изменения на­
столько внушительные, что по отношению к прошлому
произошел перелом, и утверждают, что систему, в кото­
рой мы живем, нельзя считать капиталистической в тра­
диционном смысле слова. Нынешняя экономическая
7

система определяется как совершенно особый уклад, не
капиталистический, но и не социалистический: это — на­
правляемая и контролируемая система, обладающая осо­
бой динамикой развития. Следовательно, должны быть
пересмотрены прежде выработанные экономические ка­
тегории и понятия, так как от них мало пользы при ана­
лизе современной обстановки. Необходима новая теория
современного общества, и, чтобы выработать ее, лучше
приступить к анализу налегке, освободившись от груза
теоретических предрассудков;
в)
третий подход характерен для критической, или
марксистской, политэкономии. Мы уже говорили, что
диалектический подход к изучению политической эконо­
мии предполагает признание и анализ законов развития
капиталистической системы и, значит, выявление проис­
ходящих внутри нее качественных изменений, рассмат­
риваемых всесторонне и в единстве диалектических
взаимосвязей. Сколь бы ни были значительны качест­
венные изменения, которые уже произошли и продол­
жают происходить, они, как мы уже убедились, строго
подчинены основным законам капиталистической систе­
мы, логике капитала, т. е. порождаются самим процес­
сом его накопления, концентрации и централизации.
Поэтому при всей важности и глубине происшедших в
обществе сдвигов, которые позволяют говорить о пере­
ходе его в особое, новое социально-экономическое со­
стояние, эти сдвиги не выходят за рамки капиталистиче­
ской системы и подчиняются закономерностям ее
развития. Они, однако, способствуют углублению ее
внутренних противоречий и, следовательно, готовят все
более благоприятные объективные условия для ликви­
дации капиталистической системы.
Мы не будем подробно останавливаться на первых
двух концепциях, к ним мы еще вернемся при дальней­
шем изложении в разделе критики современных эконо­
мических теорий. Пока только кратко отметим, что пер­
вая концепция — согласно которой в обществе не про­
изошло качественных сдвигов, позволяющих признать его
переход в новое состояние, — безраздельно господство­
вала и открыто провозглашалась в академической по­
литэкономии вплоть до кризиса 1929—1933 гг.
Кое-каких сдвигов, правда, нельзя было не при­
знать: возникновения монополистических форм органи­
8

зации рынка, например, или появления в передовых
промышленных странах постоянной массы безработных,,
или вывоза капитала за границу; и они действительно'
подвергались анализу, но анализу преимущественно
описательного характера, причем каждое явление рас*
сматривалось в отдельности, а его последствия — в ca«
мом отвлеченном виде. В основе этой концепции лежало
утверждение о том, что рынок может реагировать лишь
в рамках священных законов конкурентного хозяйства — которые премудрая академическая наука выводила 100 лет и возвела в ранг догм, под которые
подгонялась действительность, — и что рынок своими
реакциями сам ликвидирует все явления, выпадающие
из нормы, все наросты, недостатки, помехи капиталисти­
ческой системы и возвращает ее к естественному равно­
весию, опирающемуся на конкуренцию. В многочислен­
ных трудах о картелях, трестах, об упадке конкуренции,
вышедших до 1914 г., последствия всего этого рассма­
триваются только в плане их влияния на рыночное цено­
образование.
После кризиса 1929— 1933 гг, сторонники этой кон­
цепции не могли, конечно, формулировать ее столь без«,
оговорочно, поскольку зашатались сами основы капита*
диетической системы производства. Поскольку серьезны^
противоречия обострялись и сохранялись во всех фазах
экономического цикла, становилось ясно, что равновесие
не восстанавливается автоматически, что при анализе
необходимо принимать во внимание «макроэкономику»,
учитывать отношения между крупными «комплексами»;
одновременно развитие социалистической системы пока­
зало, что и теоретически мыслимы экономические зако­
ны, отличные от капиталистических.
Но по существу старая концепция, игнорирующая
тесную связь между происшедшими в обществе сдвига­
ми, уцелела, хотя не в столь прямолинейной форме; ее
мы узнаем в тех агностических, эмпирических и праг­
матических взглядах, которые фактически господствуют
сейчас в академической науке. Сторонники этих взгля­
дов не могут не сознавать наступивших перемен, но ка­
чественной сущности не раскрывают, как не пытаются
дать всестороннее определение их последствий, о чем
уже говорилось раньше, в вводном разделе. Безраз­
лично, говорят они, какое общее определение дадут,

сегодняшнему этапу в целом: объявят ли его зрелым
капитализмом, империализмом, коллективным капита­
лизмом или как-нибудь иначе. Все это разговоры, отвле­
кающие от предмета, т. е. экономики, это «философия»
экономики. Нам, экономистам, утверждают они, важ­
но одно: установить количественные отношения между
явлениями и колебаниями, которым эти отношения
подвержены во времени, разобраться, какие условия
обеспечивают равновесие системы, полную занятость и
определенные темпы производственного роста. Такая
задача нам под силу, рассуждают они, потому что в на­
ших руках новые приемы исследования и мы опираемся
на уже установленные экономические законы. Изложен­
ная концепция превращает политическую экономию в
набор чисто технических приемов, уводит от подлинно
научного исследования, цель которого всегда — понять,
чем является экономика в целом и по каким законам она
живет, и низводит самого ученого экономиста до поло­
жения наемного мастерового на жалованье. Ведь с под­
линно научной точки зрения частное можно понять,
только познав общее и выяснив законы его развития.
Вторая концепция, согласно которой современное
общество в целом — это нечто радикально отличное от
предыдущего, особенно утвердилась после глубокого
кризиса 1929—1933 гг. Она, безусловно, родилась из
попытки всесторонне осветить изменения, затронувшие
капиталистическое общество и общий ход его развития.
Но каковы бы ни были субъективные намерения, объек­
тивно получилось раздувание «нового» и пренебрежение
«старым», лежащим в основе нового и порождающим
его по законам развития, что повело к искажению под­
линной картины действительности.
Эта концепция строится по общей реформистской
схеме и, по существу, является апологетикой современ­
ного капитализма, но в ней можно выделить несколько
разновидностей.
Первая распространена в лейбористском и социалдемократическом движении, например, сошлемся на
«Современный капитализм» Стрэчи: для этой работы
характерно утверждение, что «экономическая» эволюция
общества будто бы не связана с его «политической»
эволюцией. В собственно экономической сфере сторон­
ники этой концепции отвергают марксистские положе­
10

ния об экономическом развитии, представляя их иска­
женно и механистически; заявляют, что выводы марксизма не оправдались. В акционерной форме современного
предприятия они усматривают эволюцию и демократиче­
ское развитие экономического строя. Концентрацию эко­
номической силы в руках горстки крупных предприятий
они выдают за экономическую основу, которая позво­
ляет «демократическому государству» регулировать эко­
номическую деятельность в интересах всего общества,
т. е. развивается совершенно независимо демократия, ко­
торая будто бы предоставляет все большую власть
трудящимся массам. Э.то старая реформистская иллю­
зия, сглаживающая классовые противоречия, не раз
опровергнута реальным ходом событий, но вновь воз-,
рождаемая, чтобы вводить в заблуждение трудящиеся
массы, отвлекая их от решительной борьбы против гос­
подствующих классов 1.
Согласно этой концепции, экономические законы
капитализма свободной конкуренции устарели, тради­
ционные категории отмерли и современное общество в
сущности своей является «неокапиталистическим», иначе
говоря, демократическим, или народным, капитализмом.
Идея эта, как сказано, не нова, хотя время от времени
в подкрепление ее приводятся новые доводы. Корни ее
в теориях, которые мы встречаем уже у Дж. С. Милля
и Маршалла, а на континенте — у Бернштейна в начале
900-х годов- В период между двумя войнами ее возро­
дили Де Ман, автор теории капиталистического плани­
рования, уже миновавшей зенит славы, но имевшей
успех, и Зомбарт — два экономиста, постыдно окончив­
шие путь в рядах фашизма, который тоже, кстати ска­
зать, именовал себя национал-социализмом.
Технократическая концепция

В меньшей степени разоблачена, а, значит, теорети­
чески и практически более важна другая разновидность
реформизма, которая не только популярна, но даже
1 Против этой иллюзии постоянно боролись теоретики марк­
сизма, в первую очередь Маркс и Энгельс, а также Роза Люксем­
бург, которая решительно отвергала идеи Бернштейна, Шмидта и
Каутского, и В. И. Ленин почти во всех своих произведениях, вклю­
чая ранние, но особенно в «Государстве и революции».

11

развивается и выдвигает доводы, имеющие вид научно
более обоснованных. Это разновидность технократиче­
ская. Основоположниками ее, безусловно, следует счи*
тать Бернхэма («Революция управляющих») и Берли и
Минза («Современная корпорация и частная собствен­
ность»), опубликовавших свои работы между двумя
войнами. Эта же технократическая концепция, только
детальнее проработанная и аргументированная, лежит
в основе Нового курса * и работ его теоретиков-кейисианцев, в особенности Хансена. Еще более последова­
тельно и полно она изложена в вышедших позднее
работах Берли и Гэлбрейта, в частности, в книге Гэл«
брейта «Новое индустриальное общество», а также в
работах итальянских экономистов-технократов: доста­
точно назвать работу такого видного экономиста, как
Руфоло — «Крупное предприятие в современном об­
ществе».
Согласно технократической концепции, капиталисти­
ческое общество претерпело столь значительные измене­
ния, что его уже нельзя назвать капиталистическим.
И прежде всего потому, что «собственность» отделилась
от «капитала», вследствие чего тот, кто распоряжается
капиталом акционерного общества, уже не есть его
собственник. Распоряжаются капиталом администра­
торы, технические специалисты, менеджеры, к кото­
рым в отличие от капиталистов неприменимо понятие
«класс» потому, что собственного капитала у них нет и,
так как предприятие носит акционерный характер, ими
не руководит погоня за «максимальной прибылью».
«Гнаться» за прибылью могли бы акционеры, но они без­
властны, у распорядителей же цели другие, такие, напри«
мер, как достижение высокого темпа развития, измеряе­
мого объемом продаж, или же такие цели, как
обеспечение стабильности и долговременного развития,
А так как эти цели вполне согласуются с генеральными
интересами общества, то крупное предприятие само со­
бой становится общественным предприятием. С другой
стороны, и экономические взаимосвязи развиваются в
такой степени, что технократическое, т. е. рациональное,
руководство всей сферой экономики в обществе оказы­
вается не только возможным, но просто необходимым.
Другими словами, дело идет к техноструктуре, к тех­
нократическому устройству общества, где рыночное
12

воздействие сведено к минимуму и заменено планирова­
нием, которое выражает жизненную потребность совре­
менного производства, осуществляемого несколькими
гигантскими предприятиями и требующего и продолжи­
тельных сроков для осуществления проектов, и гаран­
тированного потребления продукции. Рациональность,
присущая техноструктуре, является, по сути дела,
требованием нашего времени, отвечает уровню развития
производительных сил, современной технике независимо
от характера системы производства, так что понятия
«капитализм» и «социализм» превращаются в пустые
слова; обе системы идут к техноструктуре, между ними
развивается конвергенция. Из концепции техноструктуры
вытекает идея исчезновения классов: не только капита­
листического, но и рабочего, который, как утверждают
эти теоретики, сначала сокращается до незначительного
меньшинства в обществе и все более врастает в систему,
ибо сам становится частью техноструктуры, поскольку
разделяет ее цели, неплохо оплачивается и, наконец, сов­
сем вытесняется новым слоем техников как в сфере про­
изводства, так и обслуживания. «Уравновешивающие
силы» сокращают и сглаживают противоположности в
системе, и в таких благоприятных условиях может раз­
виваться посредническая миссия государства, выступа­
ющего как форма политической организации всего об­
щества; интеллигенция представляет собой единственное
сословие, свободное от специфических интересов.
В таком обществе должны, конечно, возникнуть но­
вые экономические законы и, следовательно, изучать их
требуется заново.
Эту технократическую концепцию мы в ходе даль­
нейшего изложения опровергнем по пунктам. Но так как
она базируется на фактах и тенденциях, наблюдаемых
в реальной жизни, хотя и представляет их в ложном
и извращенном виде, то поначалу она может кое-кому
показаться стройной и опирающейся на прочную факти­
ческую и логическую основу.
Заметим, однако, что эта апологетическая концепция
не выдерживает испытания именно повседневной прак­
тикой реальной жизни, в которой развертывается и про­
рывается классовая борьба не только между странами
империализма и странами, борющимися за национальное
освобождение и независимое социально-экономическое
13

развитие, но и внутри развитых капиталистических
стран, где рабочий класс и народные массы противо­
стоят капиталистическому предприятию, каким бы оно
ни было по форме. Они восстают против капитала,
будь он анонимным или нет, частным или государствен­
ным, против, как говорил Маркс, господина капитала,
который в своем историческом развитии все более непо­
средственно выполняет роль капитала безотносительно
к той или иной своей форме.

Понятие фазы

Критическое, или марксистское, отношение к совре­
менному капитализму предполагает, как уже говорилось,
признание происшедших в капиталистической системе
сдвигов и всесторонний анализ этих сдвигов с учетом их
диалектической взаимосвязи. Но рассматривая явление
в единстве, не изолированно, марксисты утверждают, что
коренные экономические законы капитализма продол­
жают действовать, хотя изменились некоторые их прояв­
ления, ибо в самой своей сущности строй современного
общества — это строй капиталистический, где властвует
капитал и, следовательно, закон прибыли. Получение
дохода с капитала продолжает оставаться целью про­
изводства, точно так же, как целью производства ос­
тается воспроизводство категорий капиталистической
системы, в частности заработной платы, которые обеспе­
чивают капиталу господство над всем обществом.
Согласно марксистской концепции капиталистиче­
ского общества, происшедшие в нем сдвиги, взятые
вместе, знаменуют переход его в новое состояние, кото­
рое представляет собой новую, отличную от предыдущей,
стадию, или фазу, капитализма, но именно фазу того же
общества, т. е. общества капиталистического.
Важно ясно осознать, каков смысл понятия фазы,
или стадии. Смысл его состоит в том, что изменения,
происходящие в капиталистическом обществе, которые
при жизни Маркса лишь начинались, постепенно нако1пились и достигли такого масштаба,-что затронули все
характерные черты капитализма и его проявления, но
не экономические законы, составляющие его основу.
14

Наглядную и очень убедительную аналогию, как нам
кажется, представляет жизнь человеческого организма;
старость — фаза его жизни, старение наступает мед­
ленно, дает о себе знать отдельными проявлениями, но
рано или поздно охватывает весь организм, приводя его
именно в то состояние, которое мы и называем старо­
стью. У старости есть свои характерные признаки, ко­
торые необходимо изучать, свой срок, свои циклы. Ведь
человеческий организм с наступлением старости не сразу
перестает жить, но еще некоторое время развивается;
сейчас ученые говорят, что одни клетки начинают
стареть с первых же лет жизни человека, а другие
только образуются ближе к старости. Во всяком слу­
чае, физиологические законы, регулирующие жизнь че­
ловеческого организма, действуют и в старости. Изме­
нения, которые в нем произошли, уже необратимы и
влияют на действие биологических законов, но не от­
меняют их.
Впервые такое марксистское понимание современ­
ного общества было с наибольшей полнотой сформули­
ровано В. И. Лениным в труде, так и озаглавленном
«Империализм, как высшая стадия капитализма». Эта
работа В. И. Ленина вышла во время первой мировой
войны и долго не пользовалась признанием официальной
науки. Между тем написанная много лет назад, еще до
многих последовавших за ней событий, и с целью не
столько показать действие конкретных частных эконо*
мических законов, сколько в различных областях дать
общую картину современного капитализма, эта работа
во многом предвосхитила дальнейшее развитие и окон­
чательно дала решение коренного вопроса; все из­
менения произошли и происходят в рамках капитализ­
ма. То есть империализм — это капитализм, и как та­
ковой подчиняется его основным экономическим зако­
нам, но представляет собой его высшую и, согласно
марксистской теории, последнюю стадию. Последней
эта стадия является не потому, что капитализм отомрет
сам собой, а потому, что обострение его противоречий
вынудит человека — главную действующую силу исто­
рии — заменить существующие капиталистические про­
изводственные отношения. Вполне очевидно, что и в
этой фазе, или стадии, капитализм не перестает жить
и изменяться по присущим ему законам развития.
15

В частности, империализм 70-х годов отличается от то­
го, который полвека назад явился объектом ленинского
анализа. И это развитие может рассматриваться в двух
аспектах: как одряхление и вырождение капитализма
и как переход к новому экономическому общественному
строю, так как внутри самой капиталистической систе­
мы зреют объективные условия для замены капита­
листического способа производства социалистическим;
говоря словами В. И. Ленина, империализм — это и
умирающий капитализм и канун нового общественного
строя.
После выхода в свет ленинского труда в капитализ­
ме произошли новые и очень важные сдвиги, но все эти
новые, необратимые процессы внутри империализма
лишь дополняют данную В. И. Лениным характеристику
и представляют собой не что иное, как закономерное
развитие явления, сущность которого уже ясно обна­
ружена. В других работах В. И. Ленин также опреде­
лил империализм как фазу капитализма или как его
надстройку, но надстройку не в смысле какого-то искус­
ственного образования, которое не трудно удалить,
чтобы спасти капиталистическую систему *. На такой спо­
соб спасения капитализма надеются те, кто пророчит
возврат к капитализму с преобладанием свободной кон­
куренции путем введения антимонополистических зако­
нов. Но империализм, хотя и является новым необра­
тимым состоянием экономики, по отношению к капита­
лизму таким же, как старость по отношению ко всей
жизни организма, остается все же капитализмом, т. е.
способом производства, основанным на капитале.
Мы уделили так много внимания понятию фазы по­
тому, что вокруг него давно велись и ведутся ожив­
ленные споры, а также и потому, что некоторые эко­
номисты — даже и в новейших работах — ошибочно
толкуют термин «империализм», не понимая, что им
обозначается не особая агрессивная экономическая по­
литика, а целая стадия развития капитализма и что эта
стадия характеризуется господством монополий в обще­
стве с различными вытекающими отсюда последствиями.
Надо различать первоначальное историческое значение
термина и его экономическое значение.
У термина «империализм» есть своя история: впер­
вые его употребил английский экономист Гобсон, автор
16

работы «Империализм: исследование»1. Исторически
это понятие действительно возникло в связи с широкой
империалистической экспансией, т. е. колониальными
захватами Англии в конце прошлого — начале этого
века, теоретиками которых выступали Джозеф Чембер­
лен и Сесиль Родс, а также в связи с политикой подав­
ления, которую проводили монополии, захватывавшие
новые позиции. Однако история происхождения терми­
на — это совсем не то, что его научное значение, которое
ему было придано в работе В. И. Ленина и в работах
других теоретиков марксизма того времени. Термин
«империализм» обозначает не политические действия, а
всю совокупность изменений, затронувших капитализм
изнутри и извне, в результате которых он перерастает
в новую стадию, или особую фазу той же системы
производства.
За годы, прошедшие со времени написания ленин­
ской работы,- в мире произошли новые события. Некото­
рые из них затронули экономическое окружение капи­
талистической системы. К наиболее крупным событиям
этого рода относятся возникновение социалистической
системы производства и подъем национально-освобо­
дительной борьбы в колониальных странах с последу­
ющим вступлением слаборазвитых стран на путь само­
стоятельного развития. Оба эти фактора не статичны,
а динамичны и имеют огромное значение. Образование
социалистической системы производства привело к то­
му, что целые обширные территории оказались вне
сферы действия законов капиталистического рынка,
пробили брешь в мировом капиталистическом хозяйст­
ве. Процесс этот начался во время первой мировой вой­
ны и Октябрьской революции в России и распростра­
нился, как известно, после второй мировой войны. Подъем
национально-освободительного движения также начал­
ся во время первой мировой войны, но невиданного раз­
маха достиг после второй мировой войны.
Именно поэтому первая мировая война и считается
начальной вехой того нового периода, который в марк­
систской литературе получил название эпохи «общего

1
См.: Д ж. К. Г о б с о н , Империализм, М., 1927. (Первое ан
глийское издание— 1902 г.) См. также: «The evolution of modern capi­
talism», (I-ed., 1894), London, Allenand Unwin, 1954,

17

кризиса капитализма», подразделяемого на несколько
этапов*. Об общем кризисе капитализма стали гово­
рить по той причине, что он охватил все стороны
мировой системы капитализма — как экономику, так
и политику. Общий кризис капитализма характери­
зуется постоянной и получившей многочисленные важ­
ные проявления во всех областях хозяйственной жизни
неустойчивостью системы. Сейчас никем уже не оспари­
вается тот факт, что 1914 г. открыл такой ряд потрясе­
ний в экономике отдельных стран и в мировом капита­
листическом хозяйстве, что с тех пор стабильное
равновесие так и не было достигнуто. Символом неустой­
чивости капиталистической экономики в сфере денеж­
ного обращения является отказ от золотого стандарта
в денежной системе и введение колеблющегося курса.
Но есть и другие многочисленные экономические приз­
наки общего кризиса капитализма; на некоторых из
них мы остановимся1.
Внутри империалистической системы, как мы уви­
дим, также произошли новые сдвиги: из них самым
важным и всеохватывающим является рост господства
государственно-монополистического капитализма, кото­
рый В. И. Ленин предвидел уже полвека назад в ра­
боте «Империализм, как высшая, стадия капитализма»
и в других работах, когда государственно-монополи­
стический капитализм был еще в начальной стадии
развития.
Так как общественная жизнь никогда не стоит на
месте и постоянно предстает перед нами во все новых
проявлениях, то в марксистской литературе была пред­
ложена периодизация эпохи общего кризиса капита­
лизма, которая является в целом эпохой перехода от
капитализма к социализму. Первый этап его охваты­
вает промежуток между первой и второй мировыми
войнами и отмечен сначала относительной стабилиза­
цией капитализма, а затем кризисом 1929—1933 гг., не
имевшим равных по глубине, и развитием государст­
венно-монополистического капитализма; начало второго
1 Этот вопрос оживленно дискутировался в 1955—1960 гг.; см.
также мои работы: А. P e s e n t i , Fase di transizione, Critica economica, 1956; Sono ancora valide le leggi basilari del capitalisme; Capi­
talism e di transizione, Politico ed economia, 1957, N 2, 3, 4; La caduta
del saggio di proîitto, Politico ed economia, 1959, ottobre.

18

этапа связано с концом второй мировой войны и харак­
теризуется почти абсолютным преобладанием Соеди­
ненных Штатов среди империалистических держав,
перестройкой капитализма и холодной войной; третий
начинается с открытием космической эры и характери­
зуется ускорением технического развития и, следователь­
но, экономическим ростом капитализма, однако на этом
этапе усиливается неустойчивость капиталистической си­
стемы и создаются условия для более быстрого перехода
к социализму.
Дискуссия об империализме до 1914 г.
и ленинский метод

Верна ли подобная трактовка современности, соот­
ветствует ли она действительности? Справедливо ли ут­
верждение, что общество, в котором мы живем, все еще
является капиталистическим, хотя и вступившим в осо­
бую стадию развития? Мы отвечаем на этот вопрос по­
ложительно и предоставляем читателям сделать соб­
ственные выводы, после того как мы подтвердим наше
суждение анализом новых явлений, возникших в про­
цессе общественного развития, и рассмотрим их различ­
ные трактовки.
Но прежде чем перечислять признаки империализма,
стоит вкратце познакомиться с самим ходом экономи­
ческого развития и спорами, которые оно в свое время
вызвало.
Мы уже отмечали, 4jo некоторые новые явления на­
чали привлекать к себег'внимание с конца XIX и начала
XX в.
Среди них прежде всего бурное развитие акционер­
ных обществ, рост концентрации капитала и образование
картелей, трестов и прочих монополистических органи­
заций, появление засвидетельствованной статистикой
значительной и постоянной безработицы и колониальная
экспансия.
Все эти факты традиционная экономическая наука
либо не пыталась осмыслить, либо занималась ими не
как глубокими сдвигами в системе, а как побочными
явлениями, которые возникают вследствие таможен­
ного протекционизма или других мер государственного
19

воздействия; колониальная же экспансия изображалась
ею как факт сугубо политический. Вследствие этого
экономическое равновесие выводилось всегда из пред­
посылки, что господствует конкуренция, за исключением
тех случаев, когда монополия возникает на естественной
или юридической основе. Такой точки зрения особенно
твердо придерживались экономисты континентальной
Европы (среди них в Италии Парето, Бароне, Панталеони). Роль настоящих монополий изучалась лишь
в плане их влияния на рыночное ценообразование, сог­
ласно теории Курно и методу частичных равновесий.
Вывод следовал такой: только конкурентный рынок и
конкурентная цена гарантируют оптимальное распреде­
ление ресурсов и получение максимальных благ1. Не­
мецкие экономисты, перед которыми был более бога­
тый материал, обычно лишь частично и описательно
освещали процесс монополистической концентрации и,
как правило, в апологетическом духе. Описательностью
и апологетизмом грешит даже классический труд Лифмана, который был им переработан перед самым кри-*
зисом 1929 г .12, но обобщает работы, вышедшие ранее,
до первой мировой войны. Немало сочинений посвяща­
лось частным вопросам передвижения капиталов или
колониализма. Но практически никто в академической
науке, особенно в континентальной Европе, не проана­
лизировал влияния монополистической экспансии на
структуру и развитие капиталистического хозяйства в
целом. Объяснить этот факт не трудно, если вспомнить,
что в то время в экономической науке безраздельно
господствовала маржиналистская теория. Исключение
составляют лишь экономисты йнглосаксонрких стран.
Прежде всего Маршалл, автор классического произве­
дения «Промышленнбсть и торговля», вышедшего в
1919 г., но начатого раньше, где он весьма полно про­
анализировал последствия возникновения различных
монополистических образований3. Но он не сделал об1 См.: Е. В а г о n е, I sindacati, NCE, vol. VII, Torino, UTET, 1934;
V. P a r e t o , Corso di economia politica, Torino, Einaudi, 1943, vol. I,
p. 107.
2 Cm.: R. L i e f m a n n , Cartelli, gruppi e trusts, в NCE, vol. VIII,
Torino, UTET, 1934.
3 Cm.: A. M a r s h a l l , Industria e commercio, в NCE, vol. VII,
Torino, UTET, 1934. Если не считать некоторых наивных заявлений,
характерных для господствовавшей тогда концепции Спенсера, то

20

щих выводов относительно системы в целом. Исключе­
ние представляет Гобсон, автор уже упомянутых изве­
стных произведений: «Эволюция современного капита­
лизма» (1894 г.) и «Империализм: исследование»
(1902 г.), положительно оцененных и критически ра-^
зобранных В. И. Лениным, где предвосхищена обоб­
щающая трактовка происшедших сдвигов. Но Гобсона,
хотя профессионально он и примыкал к академической
науке, во многих отношениях нельзя считать ее ортодок­
сальным сторонником. Еще одним исключением можно
признать Веблена в США, однако его экономический
анализ не глубок.
Что же касается такого важного явления, как неза­
нятость рабочей силы, — а процент безработных уже
тогда был постоянно высок, — то им непосредственно
не занимался ни один экономист. И это несмотря
на то, что в тот период происходила колоссальная
миграция рабочей силы, грандиозные преобразования
в Западной Европе, профсоюзы одерживали первые
крупные победы, были достигнуты большие успехи
в социальном обеспечении. Вплоть до первой миро­
вой войны экономисты обращали внимание на эти фак­
ты только мимоходом и лишь для того, чтобы обвинить ра­
бочий профсоюз в нарушении священных законов кон­
куренции. В избранной библиографии по экономической
теории с 1870 по 1929 г.1, составленной в Лондонской
школе экономики, нет даже тематического раздела «за­
нятость и безработица». Дело в том, что тогда просто не
существовало самостоятельных теорий занятости и без­
работицы, хотя, повторяем, безработица неуклонно
росла, как это было отмечено профсоюзами еще до пер­
вой мировой войны, а после 1919 г. — Международной
организацией труда*. Даже в классической работе Лигу*12,
а она вышла в конце кризиса 1929—1933 гг., уже после
вся книга, особенно т. III — о монополистических тенденциях и их
связи с общественным благосостоянием — заслуживает вниматель­
ного прочтения. Такой ж е актуальный интерес представляют и упо­
мянутые произведения Гобсона.
1 См.: «А Selected Bibliography of Modern Economic Theory,
1870— 1920», compiled by H. E. Batson, with an introduction by
L. Robbins, London, Routledge, 1930.
2 См.: A. C. P i g о u, The Theory of Unemployment, London,
McMillan, 1933, p. 252.

21

того, как в разгар кризиса безработица достигла чудо­
вищных и опасных для капитализма размеров, повто­
ряется старый тезис о том, что в условиях стабильности
каждый фактически будет занят. Безработица же в каж­
дый данный момент целиком обусловлена продолжитель­
ными колебаниями в уровне спроса и действиями сил,
которые мешают мгновенно провести требуемую пере­
стройку в заработной плате. То есть достаточно рабочим
согласиться на понижение заработной платы, как безра­
ботица исчезнет. Тем самым, по существу, отрицается
одно из самых трагических противоречий капитализма,
приобретающих еще большую остроту в период импе­
риализма.
Подводя итог, можно сказать, что, если не считать
Гобсона, неортодоксального экономиста, сторонника тео
рии недостаточной потребительской способности обще­
ства, социалиста-фабианца, чье сочинение «Империа­
лизм» благодаря В. И. Ленину дало название новой
фазе капитализма, то все систематически обобщенные
объяснения сдвигов, происшедших в капитализме, при­
надлежат экономистам — последователям марксизма и
марксистского метода исследования.
Теоретики марксизма не упускали из виду ни одного
изменения в капиталистической системе. Уже Маркс
подчеркивал большое значение развития акционерных
обществ. Энгельс в последние годы жизни и в последних
работах — в предисловии к «Капиталу», в «Анти-Дю­
ринге» и «Критике Эрфуртской программы» — развил по­
ложения и наблюдения Маркса и показал, в частности,
какие изменения в капиталистической системе вызывает
развитие акционерных обществ. Он привлек внимание
к разрыву между собственностью и управлением пред­
приятия, образованию капиталистических объединений,
трестов и подметил тенденцию к возникновению того яв­
ления, которое позже было названо государственно-мо­
нополистическим капитализмом1. Следуя марксистскому
1 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. I, гл. XV и
особенно гл. XXVII. У Энгельса, кроме известных замечаний в «Ан­
ти-Дюринге», сошлемся хотя бы на абзац 4 «К критике проекта со­
циал-демократической программы 1891 года». «Фраза: «Коренящееся
в самом существе частного капиталистического производства отсут­
ствие планомерности» нуждается, — пишет Энгельс, — в значительном
улучшении. Мне известно капиталистическое производство как обще-

22

методу, в дискуссии о капиталистическом развитии, о но­
вых чертах капиталистического строя, об их оценке вы­
сказались Роза Люксембург и Гильфердинг. И наконец,
опровергнув в нескольких работах отдельные положения
о капиталистическом развитии в полемике сначала с
эсерами-народниками и меньшевиками, а позже — с Ро­
зой Люксембург и в целом ряде статей1— с Каутским
ственная форма, как экономическая фаза, и частное капиталистиче­
ское производство как явление, встречающееся в том или ином виде
в рамках этой фазы. Но что ж е представляет собой частное капи­
талистическое производство? — Производство, которое ведется от­
дельным предпринимателем; а ведь оно уж е все больше и больше ста­
новится исключением. Капиталистическое производство, ведущееся
акционерными обществами, это уж е больше не частное производство,
а производство в интересах многих объединившихся лид. Если мы от
акционерных обществ переходим к трестам, которые подчиняют себе
и монополизируют целые отрасли промышленности, то тут прекра­
щается не только частное производство, но и отсутствие планомер­
ности». — К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 22, стр. 234.
1 Например, «По поводу так называемого вопроса о рынках»
(1893), «К характеристике экономического романтизма» (1897), «Раз­
витие капитализма в России», «Случайные заметки» (см.: В. И. Л енин, Поли. собр. соч., т. 1—4). Рекомендуем также статьи и за­
метки В. И. Ленина, вышедшие между 1915 и 1916 гг. (см.:
В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 26, 27).
В. И. Ленин назвал свое исследование империализма «популяр­
ным очерком», чтобы показать, что он не собирался загромождать
изложение обилием данных и цифр, но желал лишь выявить основ­
ные черты новой ситуации и дать тем самым теоретическое обосно­
вание революционному движению. Такой характер произведения был
продиктован необходимостью разоблачить тезис Каутского п тех, кто
привел II Интернационал к приятию и поддержке империалистиче­
ской войны. В. И. Ленин пишет свою книгу, чтобы разоблачить трак­
товку империализма как суюбой политики капитализма, проникшую
в ряды рабочего движения и представленную Каутским. Эта оши­
бочная трактовка вела к реформизму. В. И. Ленин ясно пишет,
в чем состоит цель его книги в предисловии к первому русскому
изданию, вышедшему в апреле 1917 г. Он заявляет о своем наме­
рении помочь «разобраться в основном экономическом вопросе, без
изучения которого нельзя ничего понять в оценке современной войны
и современной политики, именно: в вопросе об экономической
сущности империализма». — В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 27,
стр. 302.
Сам заголовок книги «Империализм, как высшая стадия капи­
тализма» полемически заострен. Книга В. И. Ленина содержит все­
стороннее, ясное и четкое изображение действительности. Хотя
В. И. Ленин постоянно исходит из изменений в производственном
процессе, разъясняя понятие фазы капитализма, он внимательно ис­
следует «признаки», характеризующие новую «фазу». Чтобы напи­
сать короткий «популярный очерк», полемически и политически за-

23

и его друзьями, В. И. Ленин в Ш16 г., в разгар мировой
войны, пишет свой классический «популярный очерк»
«Империализм, как высшая стадия капитализма».
К этой сжатой и четкой работе В. И. Ленин пришел
после продолжительной теоретической борьбы; строго
придерживаясь марксистского метода исследования, по­
стоянно учитывая изменения в процессе производства,
где создается прибавочная стоимость, и опираясь на
анализ процесса капиталистического воспроизводства,
В, И. Ленин теоретически систематизировал в целом всо
то новое, что возникло в капиталистическом обществе.
Здесь не стоит останавливаться на анализе работ всех
упомянутых авторов, участвовавших в дискуссии об им­
периализме на начальной ступени его теоретического
осмысления; читателю достаточно указаний, данных в
примечаниях. Приступая к анализу империализма, имеет
смысл сразу начать с ленинского очерка империализма,
как наиболее полного, чтобы выяснить его методологиче­
ские принципы и разобраться в явной или скрытой по­
лемике с теориями того времени, которые еще и сегодня
возрождаются в новой оболочке.

остренный, В. И. Ленин внимательно прочитал, делая заметки, почти
всю экономическую и политическую литературу того времени. Как
видно из «Тетрадей по империализму», судя по заметкам и упоми­
наниям, им проработано 148 книг и 232 статьи. Эти «тетради» не­
обычайно интересны пометками и подчеркиваниями в изученных ра­
ботах. Мысль В. И. Ленина выступает яснее, на нее меньше влияет
необходимость злободневной полемики, яснее выступают и теорети­
ческие корни отклонений от марксизма Каутского, Гильфердинга
и др„ См. также A. P e s e n t i , Validate attuale de «L’imperialismo»,
Quaderno di «Critica marxista», 1970.

ГЛАВА

2

ПРИЗНАКИ ИМПЕРИАЛИЗМА

Определение, данное В. И. Лениным

Начнем с тех основных признаков, которыми В. И. Ле­
нин характеризует империализм как фазу капитализма.
Данное им сжатое изложение этих признаков мы счи­
таем полезным привести здесь целиком: «Империализм
вырос как развитие и прямое продолжение основных
свойств капитализма вообще- Но капитализм стал капи­
талистическим империализмом лишь на определенной,
очень высокой ступени своего развития, когда некото­
рые основные свойства капитализма стали превращаться
в свою противоположность, когда по всей линии сложи­
лись и обнаружились черты переходной эпохи откапи­
тализма к более высокому общественно-экономическому
укладу. Экономически основное в этом процессе есть
смена капиталистической свободной конкуренции капи­
талистическими монополиями. Свободная конкуренция
есть основное свойство капитализма и товарного произ­
водства вообще; монополия есть прямая противополож­
ность свободной конкуренции, но эта последняя на на­
ших глазах стала превращаться в монополию, создавая
крупное производство, вытесняя мелкое, заменяя круп­
ное крупнейшим, доводя концентрацию производства и
капитала до того, что из нее вырастала и вырастает мо­
нополия: картели, синдикаты, тресты, сливающийся
с ними капитал какого-нибудь десятка ворочающих мил­
лиардами банков. И в то же время монополии, вырастая
из свободной конкуренции, не устраняют ее, а сущест­
вуют над ней и рядом с ней, порождая этим ряд особен­
но острых и крутых противоречий, трений, конфликтов;
Монополия есть переход от капитализма к более высо­
кому строю.
Если бы необходимо было дать как можно более
короткое определение империализма, то следовало бы
сказать, что империализм есть монополистическая стадия
25

капитализма. Такое определение включало бы самое
главное, ибо, с одной стороны, финансовый капитал есть
банковый капитал монополистически немногих крупней­
ших банков, слившийся с капиталом монополистических
союзов промышленников; а с другой стороны, раздел
мира есть переход от колониальной политики, беспре­
пятственно расширяемой на незахваченные ни одной
капиталистической державой области, к колониальной
политике монопольного обладания территорией земли*
поделенной до конца.
Но слишком короткие определения хотя и удобны,
ибо подытоживают главное, все же недостаточны, раз
из них надо особо выводить весьма существенные черты
того явления, которое надо определить. Поэтому, не за­
бывая условного и относительного значения всех опре­
делений вообще, которые никогда не могут охватить все­
сторонних связей явления в его полном развитии, следует
дать такое определение империализма, которое бы вклю­
чало следующие пять основных его признаков: 1) кон­
центрация производства и капитала, дошедшая до такой
высокой ступени развития, что она создала монополии,
играющие решающую роль в хозяйственной жизни;
2) слияние банкового капитала с промышленным и со­
здание, на базе этого «финансового капитала», финан­
совой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза
товаров, приобретает особо важное значение; 4) обра­
зуются международные монополистические союзы капи­
талистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный
раздел земли крупнейшими капиталистическими держа­
вами. Империализм есть капитализм на той стадии раз­
вития, когда сложилось господство монополий и финан­
сового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз
капитала, начался раздел мира международными тре­
стами и закончился раздел всей территории земли круп­
нейшими капиталистическими странами» К
Как уже говорилось, после выхода в свет работы
В. И. Ленина развитие капитализма породило новые яв­
ления, значение которых будет рассмотрено ниже.
Но и на основании приведенного определения могут
возникнуть два вопроса. Первый, методологический: с
чего следует начинать анализ происходящих в капита-1
1 В. И. Л е н и н, Поли. собр. соч., т, 27, стр. 385—387,

26

лизме изменений? Второй: действительно ли ленинское
определение в наши дни или новые изменения в капита­
лизме подорвали ту основу, на которой оно строится?
Методологический и полемический аспекты
ленинской теории империализма

На первый, методологический, вопрос можно ответить
сразу, на второй — лишь после тщательного анализа из­
менений, происшедших за последние 50 летВажно подчеркнуть с самого начала, что В. И. Ленин
в работе об империализме, как во всех своих экономиче­
ских сочинениях, строго следуя марксистскому методу,
исходит при анализе из изменений в процессе производ­
ства, т. е. там, где создается прибавочная стоимость;
иначе говоря, из стр^ёния производительного капитала.
Именно оно является той основой, которая порождает
изменения, распространяющиеся затем на все остальные
социальные и экономические отношения. Экономический
процесс — это целое, которое охватывает все общество;
при империализме особенно, говорит В. И. Ленин, тесна
связь между всеми явлениями, отчетливее видны отно­
шения между базисом и надстройкой, политикой и эко­
номикой; но — и это надо иметь в виду — основой и стерж­
нем этих сложных отношений является процесс произ­
водства, процесс капиталистического воспроизводства.
Этому методологическому принципу В. И. Ленин,
повторяем, следовал во всех своих произведениях и в
«Тетрадях по империализму», отстаивая его в полемике
с распространенными тогда «уклонениями» от марксиз­
ма, которые, с подновленными доводами, время от вре­
мени воскрешаются в наши дни; кратко их можно свести
к следующим направлениям:
1)
тенденция к раздуванию «политического», т- е
надстроечного, аспекта империализма; эта тенденция
ведет к реформистским и социал-демократическим по
существу своему утверждениям о возможности преодоле­
ния противоречий капитализма в фазе империализма
посредством политических, т. е. сознательных, действий
правящих классов или трудящихся масс; при этом мыс­
лится либо переход таким образом к «ультраимпериа­
лизму» под международным и внутренним контролем
27

г(об этом говорил В- И. Ленин в полемике с Каутским)', '
либо использование политической власти (как будто она
не зависит от экономического строя) для «исправления»
капитализма и избавления от его зол, либо отношение
к происшедшим в капитализме сдвигам как к измене*
ниям не столько внутри строя, сколько в политике (поле­
мика с Гобсоном, Каутским и теоретиками империализма
как «империалистической политики»)1
1 См.: В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 27. Особенно стра­
ницы, посвященные критике Каутского и предисловие 1917 г., где
В, И. Ленин с большим уважением говорит о Гобсоне.
Критика трактовки империализма как экономической политики
со стороны ее теоретических недостатков и политических послед­
ствий изложена В. И. Лениным в «Тетрадях по империализму», в
статьях 1915— 1916 гг. и в более поздних работах.
В. И. Ленин вначале рецензировал книгу Гобсона «Эволюция
современного капитализма» (см.: В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч.,
т. 4) и в 1904 г. начал перевод «Империализма». В. И. Ленин крити­
кует мелкобуржуазность некоторых утверждений Гобсона и его идею
недопотребления: Гобсон считал, что, изменив распределение дохода,
можно устранить потребность в «империалистической политике»; но
в то же время В. И. , Ленин положительно оценил и использовал мно­
гие аспекты анализа Гобсона, в частности, в полемике с Каутским,
особенно с тезисом Каутского об «организованном империализме»,
«ультраимпериализме» и империализме как политике, а не фазе ка­
питализма. В. И. Ленин пишет: «Книга Гобсона об империализме по­
лезна вообще, а особенно полезна тем, что помогает вскрыть основ­
ную фальшь каутскианства в этом вопросе». — В. И. Л е н и н , Поли,
собр соч., т. 28, стр. 91.
Критику Каутского, кроме «Тетрадей по империализму», этого
кладезя наблюдений, см. также в произведениях В. И. Ленина 1915—
1916 гг. и наиболее известных последующих лет. Например, «О кари­
катуре на марксизм и об империалистическом экономизме» (см.з
В. И. Л е н и н , Поли. собр. доч., т. 30) и особенно «Империализм и
раскол социализма», где говорится, что Каутский «отказывается ви­
деть в империализме «фазу капитализма» и определяет империализм
как политику, «предпочитаемую» финансовым капиталом, как стрем­
ление «промышленных» стран аннексировать «аграрные» страны. Это
определение Каутского теоретически насквозь фальшиво. Особен­
ность империализма — господство как раз не промышленного, а фи­
нансового капитала, стремление к аннексиям как раз не только аг­
рарных, а всяких стран. Каутский отрывает политику имперализма
от его экономики, отрывает монополизм в политике от монополизма
в экономике, чтобы расчистить дорогу для своего пошлого буржуаз­
ного реформизма...» — В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 30, стр. 165;
Мы привели этот отрывок, поскольку в нем косвенно содержится кри­
тика преувеличения аспекта «эксплуатации колониальных и слабо­
развитых стран», о чем будет сказано ниже, и содержится оценка
монополистического капитала как финансового,

28

Все эти представления, с которыми полемизировал
В. И. Ленин, живучи и возрождаются сегодня, сменив
оболочку, а иногда утратив стройность и последователь­
ность, не только в уже упоминавшихся социал-демокра­
тических теориях в духе Стрэчи, радикальных — в духе
Гэлбрейта, в некритическом, доверчивом отношении к
организациям «международного экономического сотруд­
ничества», но, случается, даже в сочинениях авторов, бо­
лее или менее открыто признающих марксистские кон­
цепции;
2) другая тенденция во времена В. И. Ленина была
представлена Гильфердингом, как мы еще увидим в раз­
деле критики концепций финансового капитала; она со­
стоит в раздувании финансового аспекта капитала, в
преувеличении действительно значительной роли фиктив­
ного капитала в эпоху империализма. В основе этой по­
зиции лежит анализ реальных процессов, но он несовер­
шенен, так как не учитывает реальной структуры про­
цесса производства, от которой как раз и зависит падение
или рост удельного веса той или иной формы капитала,
т. е. сдвигов в строении капитала, затрагивающих и де­
нежный капитал. Игнорирование этого фактора может
стать основой реформистского уклона, как это и произо­
шло с Гильфердингом ^
3) последнее отклонение, которое было наиболее важ­
ным по своим теоретическим установкам и практическим
выводам уже во времена В. И. Ленина и еще большую
важность приобрело в наше время. Око состоит в том,
что абсолютно преобладающими по значению для импе­
риализма, самым главным выражением его сути счи­
таются отношения между империалистической державой
и «колониями» или слаборазвитыми странами, между
«метрополией» и зависимым государством; иными сло­
вами, оно состоит в преувеличении роли внешнего фак­
тора, который не является частью непосредственных
производственных отношений в «метрополии» — отноше­
ний между рабочим классом и капиталистами. Характер
именно этих отношений определяет присвоение создан­
ной в процессе производства прибавочной стоимости.
Само слово «империализм», принятое В. И. Лениным,
подразумевает, конечно, по своему первоначальному1
1 См.: В, И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 28, стр. 308 и сл.

29

историческому значению, что раздел мира на сферы
влияния и эксплуатация господствующими капиталисти­
ческими державами слаборазвитых и зависимых стран
составляют наиболее заметную черту империалистиче­
ской фазы капитализма. Но это именно черта, а не сущ­
ность. Более всего бросается в глаза это явление; и все
теоретики империализма начинали с него анализ новой
действительности,"хотя оно указывает на развитие лишь
одного определенного вида эксплуатации, экономические
особенности которого еще нуждаются во всестороннем
анализе. Однако на основании этого факта, бесспорного
и постоянно учитываемого всей марксистской теорией
империализма, уже во времена В. И. Ленина на базе по­
ложений, высказанных Р- Люксембург, был сделан не­
верный теоретический и политический вывод, что импе­
риализм как фаза капитализма не может существовать
и развиваться без эксплуатации колоний и что, следо­
вательно, главной чертой империализма является коло­
ниализм, а в наши дни — отношения между империалис­
тическими и слаборазвитыми странами. Как известно,
Роза Люксембург в работе «Накопление капитала»
критиковала схемы расширенного воспроизводства
Маркса. В них, о чем уже говорилось, условно допу­
скается существование чистого капитализма, они абстра­
гированы от остатков докапиталистических укладов и от
экономических отношений с другими странами и, следо­
вательно, от возможных неэквивалентных обменов; в схе­
мах Маркса показывается, как в такой «чистой» си­
стеме может совершаться и совершается — разумеется,
через противоречия и кризисы — процесс^ракопления и
как осуществляется расширенное воспроизводство. По
этому вопросу В. И. Ленин высказал свое мнение уже
в ранних важных работах о развитии капитализма
в России, опровергая «экономический романтизм» на­
родников и эсеров \ 1

1 См.: В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т, 1—4 («По поводу
так называемого вопроса о рынках», «К характеристике эконо­
мического романтизма», «Развитие капитализма в России», «Заметка
к вопросу о теории рынков»),
О
теории Розы Люксембург см. также: Е. В. M a c L e a n , Ros
Luxemburg, radical-socialist. — A reappraisal on the occasion of her
death in 1919, Politico, 1969, marzo; J. P, N e t t l , Rosa Luxemburg,
London, Oxford University Press, 1966.

30

Тезис Розы Люксембург гласит, что процесс накопле­
ния и расширенного воспроизводства невозможен вну«
три чистого капиталистического общества, что процесс
капиталистического накопления требует, в силу диалек­
тического противоречия, постоянного соприсутствия не«
капиталистической среды, без которой он остановится,
ибо реализация прибавочной стоимости возможна только
вне капитализма; если признать этот тезис, то из него
последует вывод, что капитализм может распростра­
няться, а следовательно, существовать, только при усло­
вии, что ему обеспечен «внешний» рынок («внешний»
может при этом означать и рынок внутри страны, внеш­
ний лишь по отношению к капиталистическому укладу),
и что империализм не может возникнуть и развиться без
эксплуатации слаборазвитых стран.
Этот вопрос имеет первостепенное значение и в наши
дни, и, в частности, в его политическом аспекте. Ведь
если тезис Люксембург или его подновленный и модифи­
цированный вариант верен, то вот вам и теоретическое
обоснование для утверждения, что главной составной
частью революционного движения против капитализма
и основным противоречием современного капитализма
является национально-освободительное движение в сла­
боразвитых странах. Отсюда затем следует утверждение,
что революционная инициатива переместилась к угнетен­
ным массам слаборазвитых стран, что эти массы, а не
рабочий класс развитых капиталистических стран Явля­
ются сейчас главной движущей силой революции.
И тогда освобождение народов слаборазвитых стран от
империализма автоматически повлечет за собой крах
империализма.
Но тот, кто так мыслит, пренебрегает логикой и мето­
дологией экономического учения Маркса, продолженного
и развитого В. И. Лениным.
Маркс всегда, начиная с «Манифеста», рассматривал
экономический обмен между странами как важный фак­
тор существования и развития капитализма, всегда от­
мечал, какое большое значение для капитализма имеют
поиск и эксплуатация внешних рынков сбыта наряду с
эксплуатацией остатков докапиталистических укладов Ч1

1
Маркса обвиняли в том, что он недостаточно учел аспект экс
плуатации колониальных стран со стороны капиталистических

31

Анализируя закон тенденции нормы прибыли к пони«
жению, Маркс, как на одну из важнейших противодействующих тенденций, указывал на внешнюю торговлю,
ав«Капитале», т. 1, гл.ХУ — на вывоз капитала. В. И. Ле­
нин, а также Гильфердинг подчеркивали значение для
империализма перемещения факторов производства (эми-.
грации трудящихся, экспорта капиталов), эксплуатации
колоний с целью обеспечения себя сырьем (постоянным
капиталом) и образования в них «резервных рынков»;
но они не отождествляли этих явлений с самой сущно­
стью империализма, видя в них только лишь ее выраже­
ние; точно так же Маркс не считал внешнюю торговлю
или наличие остатков докапиталистических укладов не­
обходимой предпосылкой существования капиталистиче­
ской системы и расширенного воспроизводства.
Источником всех капиталистических противоречий
является процесс капиталистического производства, где
создается прибавочная стоимость, составляющая цель
производства, где противостоят капиталист, владелец
средств производства, стремящийся увеличить вложен­
ный капитал, и рабочий, который лишен средств произ­
водства и вынужден продавать как товар свою рабочую
силу- Источник капиталистических противоречий заклю­
чен в самих потребностях процесса расширенного вос­
производства, который посредством обмена между двумя
подразделениями можёт осуществляться и независимо
от внешних по отношению к капиталистической системе
факторов. Это, конечно, не отменяет и не ослабляет
экономического и политического значения эксплуатации
остатков докапиталистических укладов и слаборазви­
тых стран, которая, впрочем, _и яв{^ась той самой
реальной исторической почвой, на которой капитализм
возник и перерос в империализм. Без сомнения, значе­
ние этой черты империализма для капиталистической
системы в наше время еще более возросло, как в связи
держав, и преувеличил значение распространения капиталистическо­
го способа производства, которое в европейских странах имело место,
но приостановилось в других странах вследствие их захвата и экс­
плуатации. См. также работы Санти и Кемпа (A. S a n t i , Il dibattito suirimperialismo; T. K e m p, Teorie dell’imperialismo, Torino,
Einaudi, 1969), которые доказывают, что и в этой области идеи
K« Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина составляют неразрывное
целое.

32

с экономической необходимостью «потреблять» расту­
щую прибавочную стоимость, так и в связи с ростом
сознания эксплуатируемых масс слаборазвитых стран и
с вытекающим отсюда ростом значения антиимпериали­
стической национально-освободительной борьбыНо, учитывая все это, необходимо все же постоянно
подчеркивать, что В. И. Ленин строго придерживается
марксистского метода даже в самом сжатом своем оп­
ределении империализма, который он называет «монопо­
листической стадией капитализма». Строгость марксист­
ского подхода обнаруживается в детальном анализе
каждого из тех признаков империализма, которые были
перечислены выше.
После того как мы подробно познакомимся с ана­
лизом этих признаков, мы сможем ответить и на второй
вопрос, а именно: сохраняет ли свою силу ленинское
определение империализма в наши дни или оно не соот­
ветствует новым, сложившимся за полвека условия^.

2

А. Пезенти

ГЛАВА

3

КОНЦЕНТРАЦИЯ ПРОИЗВОДСТВА И КАПИТАЛА

Некоторые данные

Начнем с первого признака современной фазы капи­
тализма, которую мы назвали империализмом, именно
с концентрации производства и капитала.
Монополистическая концентрация проявляется двоя­
ко: как концентрация предложения (производства) в ру­
ках нескольких предприятий и как концентрация капи­
тала. В экономической литературе обычно дается огра­
ниченное толкование монополий как концентрации
только предложения, а последствия концентрации учи­
тываются лишь в плане воздействия на рыночное цено­
образование. Нередко, приводя примеры таких монопо­
лий, авторы разъясняют, почему при современной
производительной технике производство должно быть
сконцентрировано на нескольких предприятиях, но при
этом они смешивают техническое явление, общее для
современного производства в различных системах про­
изводственных отношений, и явление экономическое, т. е.
совершенно отличные от первого явления общественные
отношения, которые присущи капитализму в условиях
господства монополий. Такое смешение дает картину,
искажающую действительность. Ведь даже при анализе
единичного экономического факта: того же рыночного
ценообразования — не единственного и не самого важ­
ного,— нельзя обособлять его от всего монополистиче­
ского окружения, от сферы предложения различныхтоваров (структурные взаимосвязи) и от последствий,
которые вытекают из концентрации капитала.
Сейчас уже многие экономисты, вслед за Маршаллом,
признали, что даже в одном рыночном ценообразовании
нельзя разобраться без учета всех последствий концент­
рации капиталов.
Общепризнано, во всяком случае, что характер
рынка и возможность устанавливать на определенное
34

время стабильные цены, обеспечивающие желаемую
прибыль, резко изменяются в зависимости от того, одно
ли предприятие предлагает на рынке 60% товаров
(или больше) или же три-четыре предприятия предла­
гают такое же количество, согласовав свою стратегию
(остальное в обоих случаях поставляют многочис­
ленные мелкие предприятия). Но к этому мы еще вер­
немся.
Пока же достаточно отметить, что процесс концентра­
ции предложения (производства) и капитала, — который
уже во времена В. И. Ленина продвинулся настолько, что
явился основным признаком империализма, о чем сви­
детельствуют статистические данные той эпохи \ —про­
должался в нарастающем темпе и в последние годы;
напомним хотя бы о волне «слияний» (форма централи­
зации капитала), которая поднялась во всех странах
начиная с 60-х годов. Данные постоянно меняются,
поэтому, используя некоторые из них для иллюстрации,
напомним читателю, что он должен следить за периода
ческими публикациями банков, отраслевых объедине­
ний, журналов, которые во всех странах приводят
соответствующие данные, и читать обзорные доклады,
в изобилии публикуемые во всех странах12.
В США производство нефти сосредоточено в руках
пяти крупнейших групп, частично связанных между со­
бой; среди них главенствует «Стандард ойл» — колосс,
владеющий 60% нефтеносных участков, 45% очищенной
нефти и 70% экспорта3. Другой колосс — «Галф ойл
1 См.: В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 27; в одном из италь­
янских изданий есть дополнения Варги «Новые данные», охватываю­
щие период до 1934 г. На период до 1914 г. см. также: H a l l g a r ­
t e n , Imperialismus vor 1914, München, 1951, Band II.
2 Печатные материалы имеются в огромном количестве; по США
напомним лишь монографии «Темпорари нэйшнл коммити» «Investi­
gation of economic power» и «Hearings» доклады, зачитанные перед
той же комиссией и в сенатских комитетах США, а также данные,
регулярно публикуемые в Fortune. По Англии, Франции, Италии
имеются доклады различных парламентских комитетов, обзоры наи­
более известных экономических журналов (в Италии — M ondo economico с приложениями), сведения, публикуемые различными ассоциа­
циями акционерных обществ, и т. п. Мы будем ссылаться на наиболее
солидные публикации.
3 «Честную» историю этого треста семьи Рокфеллеров можно
прочитать у Маршалла и в кн.: J o s e p h s o n , I baroni ladri, Mi­
lano, Longanesi, 1947.

2*

35

корпорейшн», который контролируется семейством Мел*
лонов, имеющим значительные интересы в Италии.
Производство стали сконцентрировано в «Юнайтед
стил корпорейшн» на 40%. Историю этого треста можно
прочитать в уже упоминавшейся книге Маршалла. Пре­
зидентом его в первые послевоенные годы был Майрон
Тэйлор, посол в Ватикане в 1944—1947 гг. Большая
часть остального производства стали приходится на
долю «Бетлем стил корпорейшн».
Производство автомобилей сосредоточено в руках
трех гигантов — «Дженерал моторз», «Форд», «Крайс­
лер корпорейшн».
Колоссальный трест «Дюпон де Немур» господствует
в химической отрасли (и, разумеется, связан с другими
отраслями, например с «Дженерал моторз»). Этот трест,
затем «Юнион карбайд энд карбон» и «Эллайд кемикал
энд дай» владели совместно 64% капитала, вложенного
во всю химическую промышленность. Производство най­
лона, целлофана и тому подобных товаров широкого
потребления почти целиком сосредоточено в руках
Дюпонов.
В алюминиевой промышленности безраздельно
господствует «Алюминиум компани о ф . Америка»
(«АЛКОА»), принадлежащая семейству Меллонов.
В Англии 55% производства хлопка принадлежало
до последнего времени компании «Ланкашир коттон
корпорейшн»; «Курто» и «Бритиш силаниз» производили
80% искусственного шелка. 40% железа и стали произ­
водится четырьмя компаниями («Болдуин», «Ричард
Томас», «Инглиш стил корпорейшн», «Барроу гема­
тит»); в автомобильной промышленности 87% состав­
ляет доля компаний «Нуффилд», «Роустс», «Форд»,
«Остин», «Дженерал моторз» и т. п.
В Германии процесс концентрации производства при­
нял бурные темпы в начале века и стал объектом изу­
чения некоторых экономистов, в частности Лифмана,
защищавшего монополии.
Наивысшего уровня концентрация в Германии до­
стигла в период фашизма 1.
1 Сжатое изложение этого можно найти в брошюре: P o l l u x ,
Qui gouverne l’Allemagne, a более полное — в кн.: Ю. К у ч и н с к и й ,
Очерки истории германского империализма, М., «Прогресс», 1952.

36

Поражение Германии и Потсдамские соглашения,
направленные на уничтожение германского империа­
лизма, вынудили оккупационные власти расщепить
тресты, в особенности такие известные, как «ИГ Фарбениндустри», «АЭГ», «Крупп» и т. д. Но в Западной
Германии эта акция не могла иметь успеха, так как
сами оккупационные власти выражали интересы моно­
полий своих стран: США, Англии, Франции, тесно свя­
занных с немецкими монополиями; поэтому монополи­
стическая структура и концентрация производства были
вскоре возрождены. Об этом сейчас открыто пишут,
причем не только в разоблачительных публикациях
ГДР, но и в самой ФРГ 1.
Самые последние данные свидетельствуют, что ко­
лоссальный химический трест «ИГ Фарбен», разделен­
ный в 1945 г. на несколько тесно связанных компаний,
фактически восстановлен, точно так же, как гигантское
объединение «Крупп».
Производство угля и стали снова оказалось в руках
нескольких связанных между собой предприятий. Уве­
личилось, правда, участие иностранного капитала: фран­
цузского (группы Ванделя, Шнейдера, Тиссена), гол­
ландского и американского (группа Стиннеса). В ста­
лелитейной отрасли вместо семи групп, производивших
76% продукции, сейчас то же количество производится
восемью группамиЧто касается Франции12, то известно, что там пять
монополий производят 70—75% железа и стали (среди
них главенствуют «Сиделор», за которым следуют «Лоррэн эско», «Вендель соллок», «Шнейдер»); производство
автомобилей сосредоточено в руках «Рено», «Ситроен»,
«Пежо», «Симка», «ФИАТ», «Дженерал моторз»,
«Форд» и т. п.; в целом 0,5% предприятий в 1952 г,
выплатили почти половину заработной платы (48,2%),
а на долю 1440 предприятий из 500000 приходилась
половина всего объема продаж.
Более полные данные по Соединенным Штатам
приводят Гэлбрейт3, который ссылается на известные
1 См., например, кн.: P r i t z k o l e i t , Männer, Mächte und Mono­
pole, Düsseldorf, Rauch, 1953.
2 Из публикации: «Франция и тресты», М., ИЛ, 1955.
3 См.: Д ж . К. Г э л б р е й т , Новое индустриальное общество,
М.. 1969, стр. 117— 118.
_

37

материалы государственных обследований, а также наи­
более известные американские журналы. Все данные
свидетельствуют о росте концентрации. Так, например,
доля капитала в руках 200 крупнейших компаний с 49%
общего капитала всех компаний в 1955 г. поднялась
до 55% в 1962 г- и до 57% в 1964 г. 1000 самых мощных
компаний из 180 000 существующих владеют 76% всего
капитала. В 1965 г- три промышленные компании «Дженерал моторз», «Стандард ойл оф Нью-Джерси» и
«Форд мотор компани» имели валовой доход, превышаю­
щий доход всех сельскохозяйственных предприятий
страны. Слияния в промышленности участились за три
года с 1966 г. по 1968 г.: приобретения, произведенные
200 крупнейшими компаниями, по числу составили 33—
40% всех приобретений, а по сумме — более 50% *.
В Англии в 1951 г. в 67 отраслях на трех крупней­
ших предприятиях было занято свыше 60% рабочей
силы каждой отрасли. С 1951 г. по 1958 г. удельный вес
отраслей с высокой степенью концентрации (где три
крупнейших предприятия производят около половины
всей чистой продукции) возрос с 11 до 19% 12.
Во Франции процесс концентрации усиливается на
глазах, что иллюстрируется периодическими издания­
ми, в частности специальными номером «Антерприз» от
15 ноября 1969 г.
По ФРГ приводим некоторые данные, опубликован­
ные в «Берихте» Института мирового хозяйства ГДР,
регулярно следящего за общественным развитием в За­
падной Германии. В июньском номере 1969 г. опубли­
кованы интересные данные, из которых следует, что
компании со 100-миллионным капиталом (в марках)
составляли в 1954 г. 32,1% общего капитала, в
1960 г. — 50,4, в 1964 г. — 54,3, в 1968 г. — 58,6%. '301 ком­
пания из 69 744, т. е. 0,43%, с капиталом более 50 млн.
владели 56,2% общего капитала. 6 крупнейших компа,ний — это все те же «Фарбенфабрикен Байер» группы
1 См.: Н. M a g d o f f , Uno studio sulla strutture del potere: le
fusioni industriale, в: M onthly Review, ed. It., 1969, luglio.
2 Cm.: R. E v e l y , I. M. D. L i t t l e , Concentration in British in­
dustry, Cambridge, 1960; A. H u n t e r , Mergers and Industry concen­
tration in Britain, BNL, Quarterly Review, 1969, December. W. G. S h ep h e r d, Changes in British industrial concentration 1951— 1958, Oxford,
Ec. Papers, 1966, March.

38

«ИГ Фарбен» и «Фарбверке Хоехст» той же группы,
«Мадише анилин унд сода» той же группы, «Аугуст Тиссен-Хютте» группы Тиссена, «Сименс» и т. п. *.
Из всего, что было и еще будет сказано, ясно сле­
дует, что процесс концентрации и централизации капи­
тала продолжает оставаться основным признаком импе­
риализма. Этот процесс идет нарастающими темпами и
достигает такого размаха, что выходит за пределы от­
дельных государств. Международные (мультинациональ­
ные) предприятия разрастаются по объему и забирают
в свои руки все большую власть, как это будет показано
дальше. Но с того времени, когда о концентрации писал
В. И- Ленин, сколько-нибудь серьезных качественных
изменений в этом признаке империализма не произошло.
Скорее можно говорить о количественном росте и раз­
витии явления, уже известного и хорошо очерченного
при жизни В. И. Ленина.1

1 См.: H. T a m т е г, Conzentration und Zentralisation des Kapi­
tals in Westdeutschland im Jahre 1968, Deutsche W irtschaftsinstitut
Berichte, 1969, Juni,

ГЛАВА

4

ПОНЯТИЕ «ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ»
И ЕГО ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ

Как уже отмечалось, концентрация капитала не сво­
дится к концентрации производства какого-либо товара,
к чему приводит также и увеличение размера среднего
производственного предприятия. Она проявляется еще
и в господстве растущей массы капитала-, который мо­
жет быть вложен в разные предприятия, в разные про­
изводства, причем собственно экономическое господство
закрепляется финансовыми и личными связями между
предпринимателями. Поэтому понять, в чем сущность
концентрации производства, капитала и экономического
господства и каковы их последствия, можно, лишь обра­
тившись к финансовому аспекту концентрации, к обра­
зованию объединенных групп под общим финансовым
руководством, тем более, что. это явление приобретает
сегодня все большее значение.
Причина возникновения такого рода объединений —
потребность в капитале*. Ведь отправным пунктом вся­
кого производственного процесса является начальный
капитал, а в современных условиях размеры необходи­
мого начального капитала постоянно растут. Вот почему
для капитализма вопрос первостепенной важности —
завладеть возможно большим капиталом. Главным ору­
дием в достижении этой цели стали, как мы уже знаем,
акционерные компании. Но потребность в капитале нель­
зя полностью удовлетворить только путем размещения,
акций и непосредственного накопления. Нужно еще
забрать в свои руки массу капитала, не нашедшего твер­
дого, долгосрочного помещения, нужно заполучить воз­
можность распоряжаться сбережениями массы потре­
бителей, нужно, иными словами, взять под контроль
все те финансовые и кредитные учреждения, кото­
рые для того и существуют, чтобы сосредоточить и
передать в распоряжение капиталиста денежный ка­
питал.
40

Нам уже известно, что в ходе капиталистического
развития процесс концентрации и централизации охва­
тил и сферу кредита, в результате чего в настоящее время
подавляющее большинство вкладов — иначе говоря, де­
нежных средств, поступивших в распоряжение рынка—*
контролируется горсткой крупнейших банков, а все про­
чие виды капитала — горсткой финансовых учреждений,
выступающих под другими названиями.
Капиталистическое развитие многое изменило в ха­
рактере и потребностях производственного предприятия.
При империализме — т. е. в условиях рынка, подчинен­
ного кучке монополий, когда цены уже не диктуются
рынком объективно и независимо от чьей-либо воли, но
определяются на основе сложной экономической стра­
тегии,— крупное капиталистическое предприятие должно
взять под контроль все элементы производственного
процесса. Оно не может больше полагаться на спонтанно
функционирующий рынок, предоставляющий все необхо­
димые «факторы производства» в любом требуемом
количестве по объективно данным ценам, равным для
всех.
Согласно прежним понятиям, выверенным теорией
и практикой предприятия, действовавшего в условиях
свободной конкуренции, оптимальные размеры и, сле­
довательно, максимальная доходность предприятия за­
висели от комбинации факторов производства в соответ­
ствии с известным читателю принципом равенства
взвешенных предельных производительностей этих фак­
торов. Считалось, что цены «факторов» задаются вне
предприятия, диктуются рынком и что по этим ценам
можно произвести все требуемые закупки в желаемом
количестве. Максимум был, однако, понятием произ­
водственно-техническим, так как цены всех факторов
производства задавались извне и предполагаемый спрос
по этим ценам практически был безграничным.
На крупном современном предприятии, которое дей­
ствует в условиях олигополистического рынка, т. е.
в условиях монополистической конкуренции, где цены
диктуются одним или несколькими предприятиями, цены
на факторы производства также не являются объек­
тивно данными. Оптимальные параметры предприятия
складываются из оптимальных параметров отдельных
участков. Существуют, если можно так выразиться, свои
41

оптимальные параметры для научно-исследовательских
работ, свои — для обеспечения капиталом или финанси­
рования, оптимальные параметры закупок, сбыта, тор­
говли в целом и, наконец, производственно-технические
оптимальные параметры в старом смысле, которые, од­
нако, корректируются теперь предельными возможно­
стями других участков и возможностью оказывать влия­
ние на цены. Так, стратегия предприятия становится все
сложнее и все динамичнее. Крупное предприятие пере­
манивает лучших специалистов, но, чтобы использовать
их как можно более продуктивно, оно должно иметь опре­
деленный масштаб и многообразные интересы в различ­
ных отраслях производства, позволяющие наиболее пол­
но применить результаты технического прогресса. К
этому же их вынуждает необходимость оптимального
соотношения между самофинансированием и финансиро­
ванием извне и между частями капитала, обеспечивае­
мыми акциями, облигациями и банковской ссудой. Тем
больше потребность в создании объединений под общим
финансовым руководством, но с разными экономически­
ми и производственными интересами.
Эта особенность современного крупного предприятия
формировалась с течением времени вследствие горизон­
тальной и вертикальной концентрации, а результатом ее
развития явилось образование многоотраслевых комплек­
сов, в рамках которых все чаще появляются предприятия,
не имеющие ничего общего с основной продукцией ком-*
плекса. Капитал и руководство предприятием во все боль­
шей степени приобретают финансовый характер: капитал
все больше превращается в финансовый капитал. Таково
современное бытие категории «финансовый капитал»,
которая, как мы видели, составляет один из пяти при­
знаков империализма, указанных В. И. Лениным.
Анализ понятия «финансовый капитал»

Финансовый капитал — очень важная категория, выз­
вавшая немало споров. Мы остановимся на ней подроб­
нее, выясняя, каков исторический процесс ее формиро­
вания и в чем сущность самого понятия «финансовый
капитал». Мы увидим, что на современном этапе импе­
риализма изменяются лишь формы проявления финан­
сового капитала, сущность же его остается прежней, ка­
42

кой ее охарактеризовал В. И. Ленин в работе «Империа­
лизм, как высшая стадия капитализма». Мы увидим
также, что данный признак империализма на современ­
ном этапе не только сохраняется, но и усиливается и
приобретает такие масштабы, что становится господст­
вующей чертой современного монополистического капи­
тала.
Мы уже отмечали, что В. И. Ленин в своей работе,
приводя определение сущности финансового капитала,
данное Гильфердингом, тут же исправляет его и допол­
няет. В. И. Ленин отмечает: «Все возрастающая часть
промышленного капитала,— пишет Гильфердинг,— не
принадлежит тем промышленникам, которые его приме­
няют. Распоряжение над капиталом они получают лишь
при посредстве банка, который представляет по отноше­
нию к ним собственников этого капитала. С другой сто­
роны, и банку все возрастающую часть своих капиталов
приходится закреплять в промышленности. Благодаря
этому он в постоянно возрастающей мере становится
промышленным капиталистом. Такой банковый капи­
тал,—следовательно, капитал в денежной форме,— кото­
рый таким способом в действительности превращен в
промышленный капитал, я называю финансовым капи­
талом». «Финансовый капитал: капитал, находящийся
в распоряжении банков и применяемый промышленни­
ками».
Это определение неполно,— пишет В. И. Ленин,—
постольку, поскольку в нем нет указания на один из
самых важных моментов, именно: на рост концентрации
производства и капитала в такой сильной степени, когда
концентрация приводит и привела к монополии...
Концентрация производства; монополии, вырастаю­
щие из нее; слияние или сращивание банков с промыш­
ленностью — вот история возникновения финансового
капитала и содержание этого понятия» К
Эти слова В. И. Ленин написал много лет назад,
в обстановке, отличавшейся от нынешней, и написал,
имея в виду определения Гильфердинга, которому пред­
стояло лишь много позже выдвинуть на первый план
денежный аспект своей общей концепции экономики и1
1 В. И. Л е н и н , Поля. собр. соч., т. 27, стр. 343—344.

43

примкнуть к реформизму. В. И. Ленин уже тогда пока­
зал, в чем состоит отход Гильфердинга от марксист­
ского метода. Отсюда сразу следует первый важный
вывод.
Финансовый капитал — это не капитал, находящийся
в распоряжении банков и применяемый промышленни­
ками — между тем такой взгляд на финансовый капитал,
с поправками на современность, принят и сейчас среди
многих экономистов-немарксистов, — но особая катего­
рия, в которой неразрывно слиты два момента: «концент­
рация производства; монополии, вырастающие из нее;
слияние или сращивание банков с промышленностью»,
иными словами, сам монополистический капитал монопо­
лизирует в громадных масштабах распоряжение ссуд­
ным капиталом.
Различие между двумя определениями и, следова­
тельно, между двумя концепциями имеет глубокие корни.
В. И. Ленин, исследуя изменения в капиталистическом
обществе, справедливо исходит, как того и требует марк­
систский метод, из анализа процесса производства.
Именно там создается прибавочная стоимость, там берет
начало процесс накопления.
«Промышленный капитал, — подчеркивал К. Маркс,—
есть единственный способ существования капитала, при
котором функцией капитала является не только присвое­
ние прибавочной стоимости, соответственно присвоение
прибавочного продукта, но в то же время и ее создание» !.
Все другие формы капитала, из которых здесь мы
ограничимся главной — ссудным, или денежным, капита­
лом,— не самостоятельны, не существуют отдельно от
процесса производства, несмотря на присущее всякому
капиталисту сильное искушение производить деньги,
минуя процесс производства. Эти формы капитала пред­
ставляют собой лишь способы присвоения прибавочной
стоимости, созданной в процессе производства. Поэтому
при капитализме организация «ссудного' капитала» под­
чинена организации «промышленного» капитала, т. е.
капитала, непосредственно помещенного в производство,1
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 24, стр. 65. Д аж е и в том
случае, если капиталист, производящий прибавочную стоимость, дол­
жен потом разделить ее с другими капиталистами. _

44

а также подчинена накоплению, источник которого в ка­
питалистическом производстве *.
Преобладание той или иной формы, в которой пред­
ставлена власть капитала над обществом, не остается
неизменным. К. Маркс, в частности, отмечал, что истори­
чески капитализм ' прошел через первоначальную фазу
господства торгового капитала. Торговая прибыль зака­
баляла ремесленников, отсюда произошел переход к
мануфактуре, а позже, с внедрением машин, к промыш­
ленности12. Однако, говоря об уже сложившемся, зрелом
капитализме, Маркс справедливо замечает: «...было бы
недопустимым и ошибочным брать экономические кате­
гории в той последовательности, в которой они истори­
чески играли решающую роль. Наоборот, их последова­
тельность определяется тем отношением, в котором они
находятся друг к другу в современном буржуазном об­
ществе, причем это отношение прямо противоположно
тому, которое представляется естественным или соответ­
ствует последовательности исторического развития»3.
При капиталистической системе производства господ­
ствует производительный капитал, который производит
прибавочную стоимость4; торговый и ссудный капитал
находятся у него в подчинении и несут на себе все по­
следствия изменений, происходящих в структуре капи­
талистического производства.
Сказанное не мешает нам, однако, отличать ссудный
капитал от всех других форм капитала, подчеркивать
его самостоятельную функцию, его важное значение,
обращать внимание на изменения в его организацион­
ных формах. Отличать его необходимо: как мы знаем,
1 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с ,Соч., т. 24, стр. 65.
Далее Маркс проницательно замечает: «...действительный про­
цесс производства, как единство непосредственного процесса произ­
водства и процесса обращения, порождает все новые формы, в кото­
рых все более теряется нить внутренней связи, отношения производ­
ства все более приобретают самостоятельное существование по отно­
шению друг к другу, а составные части стоимости закостеневают в
самостоятельные одна по отношению к другой формы». — К. М а р к с
и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. II, стр. 396.
2 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 23, гл. XXIV,
М. D о b b, Problemi di storia del capitalismo, Roma, Riuniti, 1970.
3 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 12, стр. 734.
4 См.: К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 23, Введение в от­
дел седьмой («Процесс накопления капитала»), т, 25, ч. II,
гл. XLVIII («Триединая формула»).

45

К. Маркс придавал огромное значение кредитной систе**
не, понимаемой широко как совокупность многочислен­
ных и разнообразных кредитных учреждений (а не толь­
ко классических банков), примером чего могло служить
развитое лондонское Сити.
Кредитная система в первую очередь, напомнйм еще
раз, обеспечивает централизацию капитала. Маркс заме­
чал, что кредитная система внедряется робко, как скром­
ная помощь накоплению, и невидимыми нитями притяги­
вает денежные ресурсы, распыленные в обществе, нахо­
дящиеся в руках отдельных или ассоциированных пред­
принимателей. Но уже очень скоро она становится до­
полнительным и грозным орудием в конкурентной борьбе
и наконец разрастается в огромный общественный меха­
низм централизации капиталов 1.
Кредитная система позволяет увеличить объем про­
изводства, преобразовать «сбережения», «денежные
фонды» в «капитал», сократить количество бездействую­
щего капитала и т. д.; этой его функции, прямо включен­
ной в процесс накопления, К. Маркс также придавал
большое значение.
Если учесть еще и другой факт, отмеченный ученымимарксистами, что фиктивный Капитал растет более быст­
рыми темпами, чем реальный, становится понятно,
почему ссудный капитал приобретает все большее значе­
ние в ходе развития капитализма2.
Из этого следует, что в фазе империализма, на всем
ее протяжении, капитал в его, говоря современным язы­
ком, «ликвидной», или, в широком смысле, денежной
форме, приобретает огромное значение.
Вот почему правильно и необходимо выделять как
объект анализа эту форму, или способ, существования
капитала, не упуская при этом из виду, разумеется,
1 См.: К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. I, гл. XXVII.
* «С развитием капитала, приносящего проценты, и кредитной
системы всякий капитал представляется удвоенным, а в некоторых
случаях даже утроенным вследствие разных способов, благодаря ко­
торым один и тот же капитал или даж е одно и то же долговое тре­
бование появляется под различными формами в различных руках.
Большая часть этого «денежного капитала» совершенно фиктивна».—
К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. II, стр. 13. О том же го­
ворит В. И. Ленин в работе «Империализм, как высшая, стадия ка­
питализма» (см.: В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 27).

46

единство капиталистического способа производства в
целом.
Маркс выделял различные формы существования
капитала также и для того, чтобы вскрыть причи­
ны столкновения интересов разных капиталистических
групп, и, в частности, — что нас здесь больше интере­
сует — причины столкновения между «промышленными»
и «денежными интересами». Эти противоречия в свое
время приняли весьма острый характер, после того как
ослаб конфликт между землевладельцами и промыш­
ленными предпринимателями. Противоречия обостри­
лись в связи с тем, что еще был относительно велик
исторически возникший разрыв между банковским и
промышленным капиталом, а также с тем, что лондон­
ское Сити приобрело значение финансового и валютного
центра всего мира. Фунт стерлингов не имел соперников
в роли мировой валюты, рынок золота находился в
Лондоне; там же производились международные пла­
тежи и почти исключительно там происходило финанси­
рование внешней торговли и капиталовложений за гра­
ницу с вывозом капиталов. Именно в Англии, как уже
говорилось, возникают к 70-м годам инвестиционные
тресты (investment trusts) с откровенной целью — раз­
мещать капиталы за границей.
Финансовые интересы уже тогда, следовательно,
имели в Англии огромное значение, так как через их
посредство осуществлялась эксплуатация в мировых
масштабах. Отсюда и развитие «специализации» финан­
совых учреждений с последующим обособлением инте­
ресов.
Но и здесь этот процесс порождает, как известно,
свою противоположность.
Растущие требования капиталистического накопле­
ния и концентрации, хорошо известные, многократно
упоминавшиеся всеми учеными-марксистами, а теперь
признаваемые и многими немарксистами, вызвали к
жизни процесс, противоположный обособлению (как
это уже произошло с капиталом, вложенным в землю).
Этот процесс проявлялся в растущей концентрации в
финансовой сфере и усиливающемся переплетении, вплоть
до «сращивания» двух форм капитала. Таким образом,
требования накопления привели к экономическому и
политическому слиянию обеих форм, иначе говоря, к
47

возникновению «финансового капитала», как его опре­
делил В. И. Ленин.
В этой связи нередко возникает чисто формалисти­
ческий спор. Какую из двух форм капитала следует
считать центральным звеном? Промышленный капитал
или банковский (ссудный)? Но так ставить вопрос нет
смысла.
Важно одно: слияние, сращивание капиталов проис­
ходит повсюду — это признается даже учеными-немарксистами. Другое дело, если ставится вопрос: можно ли
универсально, для всех стран, определить способ, кото­
рым процесс сращивания осуществлялся исторически и
осуществляется теперь. Совершенно очевидно, что этот
процесс имел свои особенности в каждой стране.
Экономисты-немарксисты нередко обвиняли В. И. Ле­
нина в том, что он якобы придал универсальное значе­
ние историческому процессу, который явился характер­
ной особенностью одного лишь германского капитализ­
ма. (То же самое говорилось и о Гильфердинге.) Из
чего тут же следовало утверждение, что финансовый
капитал — как ссудный капитал, которым владеют
банкиры, но применяют промышленники, и который
превращается тем самым в промышленный капитал,—
якобы не является всеобщим признаком капиталистиче­
ской системы в фазе империализма. Однако за этим
обвинением кроется отрицание фактов действительности
и самого понятия «финансовый капитал», поэтому его
следует признать беспочвенным. В конечном счете, са­
мое главное — это сущность явления, хотя история его
становления нам тоже не безразлична. Основная цель
капитализма — добиться максимального накопления,
присвоить как можно больше прибавочной стоимости и
постоянно растущего капитала. Вытекающий отсюда
рост органического строения капитала имеет с точки
зрения марксистской теории развития огромное значе­
ние. С течением времени увеличиваются размеры необ­
ходимого начального капитала. Известно также, что
сейчас основной капитал имеет перевес над оборотным,
тогда как на ранних этапах капитализма оборотный
капитал имел перевес над основным.
Как же удовлетворить эти всеобщие потребности
капиталистического воспроизводства? Логика и истори­
ческий опыт подсказывают, что это должно происходить
48

в разных странах по-разному, в зависимости от конкрет­
ных исторических и местных условий. Англия была
первой страной, где началось бурное развитие капита­
листического производства на базе крупной промыш­
ленности, она воспользовалась значительным первона­
чальным накоплением, а также тем, что до 70-х годов
XIX в. сохраняла практически монопольное положение
в мире; соответственно шло и ее развитие.
Накопление может осуществляться посредством ре­
инвестиции прибылей в производство (самофинансиро­
вания), которое впоследствии, с ростом органического
строения капитала, подкрепляется развитием акционер­
ных обществ, т. е. непосредственным привлечением сбе­
режений; в качестве дополнительного средства исполь­
зуется «промышленный» кредит. Банковский же кредит
используется главным образом для текущего кредито­
вания, т. е. для пополнения оборотного капитала. По­
нятно, что в этой ситуации кредитно-финансовая система
специализируется: так обстоит дело, например, в лон­
донском Сити.
Эмиссия и размещение акций закреплены за одними
финансовыми институтами и имеют свой рынок; опера­
ции с международными векселями — за другими; пря­
мое финансирование предприятий — за третьими и т. д.
Так пяодятся клиринговые банки (clearings banks), т. е.
торговые банки, специализировавшиеся на привлече­
нии фондов и предоставлении краткосрочных креди­
тов; акцептные банки (acceptance houses)— особого
рода фирмы, специализировавшиеся по внешней тор­
говле, которые учитывают векселя, выданные англий­
скими поставщиками мало известным заграничным
фирмам; учетные банки (discount houses)— фирмы,
учитывающие торговые ценные бумаги; возникают
огромные банкирские дома (Бейрингс, Ротшильд, Клейнворт и т. п.), затем инвестиционные тресты; разви­
вается автономная роль биржи и орудует целый рой
специализированных посредников: брокеров, маклеров
и т. п. И, наконец, в относительно нейтральной позиции
по отношению к разным капиталистическим группам вы­
ступает государство (нейтральность нарушается лишь
ради безоговорочной поддержки капиталовложений за
границей), действует «свободный обмен» и т. д. Однако
на стадии империализма эта дробная специализация не
49

только не препятствует, но даже способствует финан­
совой концентрации и сращиванию банковского капи­
тала с промышленным.
Вполне очевидно, что по такому пути развития не
могли пойти страны, включившиеся в капиталистиче­
скую гонку позднее, с более скудным первоначальным
накоплением, в период, когда значительно выросли и
органическое строение и размеры необходимого на­
чального капитала, в среде, не прошедшей капитали­
стической выучки, в обстановке напряженной междуна­
родной конкуренции, короче говоря, включившиеся в
эту гонку уже в начале стадии империализма.
Капиталистическое накопление при таких условиях
невозможно без всемерной поддержки со стороны кре­
дитной системы и государства, т. е. государственного
капитализма, обеспечивающих и учредительный капи­
тал и высокую норму прибыли. Типичным примером
этого служат Германия (как, впрочем, и Франция в
период Второй империи) и Италия, где до сих пор
сбережения некапиталистических слоев населения хра­
нились бы «в чулке», если бы не широкая сеть капил­
лярных банковских форм (а также сберегательных касс,
контор почтовых вкладов и т. п.). Денежные сбереже­
ния не превратились бы в капитал, если бы банковская
система не выступила в роли посредника. Поэтому
основным видом банка, отвечающим конкретным нуж­
дам, является в этих странах «смешанный», или немец­
кий, банк. То же можно сказать и о внешней торговле.
Кроме того, без государственных заказов, без активной
(демпинг) и пассивной политики протекционизма и
соответствующей налоговой политики, т. е. без государ­
ственного капитализма, заботящегося о форсированном
накоплении и об увеличении прибылей отдельных ком­
паний, развитие немецкого (и итальянского) империа­
лизма не пошло бы такими быстрыми темпами. И за
всем этим стоит процесс накопления, который должен
осуществляться в известном объеме и известными тем­
пами, какими бы способами это ни достигалось.
Но при всех особенностях формирования финансо­
вого капитала, на определенной стадии развития капи­
тализма, которую В. И. Ленин назвал империализмом,
независимо от истории формирования, от использовав­
шихся организационных форм, от конкретных разновид­
50

ностей финансовых институтов (будь это инвестицион­
ные тресты, банкирские дома, страховые общества и
другие финансовые учреждения) «финансовый» капи­
тал как сращивание двух форм или способов бытия
капитала становится повсюду неоспоримым фактом.
Марксисты доказали это на обширном материале всех
стран.
Сращивание промышленного капитала и ссудного
(денежного или банковского) капитала, т. е. всякого кре­
дита, независимо от его организационных форм проис­
ходит везде без исключения, ибо таковы нужды накопле­
ния, такова необходимость мобилизовать весь имеющий­
ся в наличии денежный капитал — будь это денежные
фонды или собственно сбережения, — чтобы использо­
вать его целиком в капиталистических целях и противо­
действовать тенденции нормы прибыли к понижению;
такова, наконец, концентрация капитала в его различ­
ных формах. Еще одно обстоятельство, способствующее
сращиванию капиталов, — это повышение роли фиктив­
ного капитала и в еще большей степени сосредоточение
в распоряжении монополий ликвидного капитала, денег
(банковская концентрация), дающее возможность уста­
навливать монопольные, или «политические», цены на
деньги — уровень ссудного процента, т. е. воздейство­
вать на кредит посредством политики дешевых «денег»
(капитала) и замедленной денежной инфляции.
Если исходить из правильного представления о том,
что финансовый капитал — это слияние промышленного
капитала (т. е. вложенного в промышленное производ­
ство) и денежного капитала в его разных ликвидных
формах, то довольно трудно, хотя и не столь уж важно
решить, преобладает ли сейчас в финансовом капитале
денежный (банковский) или промышленный капитал.
Оба они переплетаются, сливаются и даже физически
представлены одними и теми же людьми: личные связи
закрепляют объективный факт.
Иными словами, капитал Фиата, Монтэдисона, Пирелли — это такой же финансовый капитал, как и капи­
тал монополий «Страде феррате меридионали», «Чентрале», «Инвест», «Банка коммерчале» или «Адриатика
ди сикурта». Экономические и личные связи так тесны,
что нередко оказывается праздным делом выяснять, ка­
кая из двух форм капитала преобладает. Более того,
51

«финансовой» становится вся хозяйственная деятель­
ность при капитализме в фазе империализма, и это об­
стоятельство также составляет и дополняет понятие «фи­
нансовый капитал». Этот факт признается сейчас всей
экономической литературой, даже в США, где широко
освещается развитие «конгломератов».
В этом утверждении, которое мы считаем верным,
есть, однако, одна опасность неразличения, а следова­
тельно, и непонимания конкретных проявлений финансо­
вого капитала, его исторической эволюции, модифика­
ций его организационно-технических средств.
Бесспорный факт, что, особенно после кризиса 1929—
1933 гг., наблюдаются два, на первый взгляд прямо про­
тивоположных, процесса.
С одной стороны, происходит явное отмежевание
банковского, или ссудного, ^й и тала от учредительного,
или промышленного, капитала, который представляет
собой капиталовложения в основной капитал. Этот
процесс сопровождается увеличением нормы прибыли
и доли самофинансирования, что, несомненно, отра­
жает преобладание производительного капитала над
ссудным. С другой стороны, происходит усиление внут­
ренних связей в финансовом мире и, следовательно, уси­
ление господства финансового капитала, а также выдви­
жение на первый план финансового аспекта в управле­
нии предприятиями.
Но противоположность двух этих процессов мнимая.
Вполне закономерно, что при кризисах сосредоточе­
ние вкладов в так называемых «смешанных банках»
становится опасным, ведет к банкротствам и к серьез­
ным политическим последствиям.
Поэтому во всех странах происходит отпочковывапие компаний, предоставляющих текущие ссуды, от ком­
паний, предоставляющих промышленный (или учреди­
тельный) кредит в полном смысле слова. Это известный
факт, который не лишне напомнить и который привел
к выделению из банков финансовых институтов, предо­
ставляющих обычные ссуды1.
1 Так, в США «Нэйшнл сити бэнк» создает «Нэйшнл сити компани»; «Чейз нэйшнл бэнк» — «Чейз секьюрити компани», «Таранти
траст» — «Таранти компани» и т. д. См. также: S a y e r s , Modéra
Banking, Oxford, Clarendon Press, 1963, cap. XXV,

52

Что это — уловка, техническое усовершенствование
или признак изменившегося соотношения сил между
двумя формами (или видами) капитала?
На этот вопрос, поднятый, в частности, Суизи в мар­
ксистской литературе, ответить не просто. Но, на наш
взгляд, ответ не так уж важен, есЛи принять, что финан­
совый капитал — это именно сращивание двух форм ка­
питала, и, значит, мы можем говорить о финансовом ка­
питале компании «Дюпон» точно так же, как о «Нэйшнл
сити компани» или «Чейз секьюрити», которая, кстати
говоря, контролирует компанию «Дюпон». Однако я по­
лагаю, что не следует отрицать значение различий между
этими двумя формами и что их необходимо изучать ана­
литически, учитывая конкретные особенности каждой
страны.
Маттиоли заявил по доводу известной крупной опе­
рации, приведшей к созданию ИРИ (Institute di Ricostruzione Industriale), ИМИ (Institute mobilare Italiano),
а затем и других подобных учреждений, а также к при­
нятию закона о банках в 1936 г., что она освободила
промышленный капитал от пут и гнета банков, способст­
вовав таким образом его более быстрому развитию1.
Что касается Италии, где господствовал смешанный
банк, то Маттиоли, на наш взгляд, прав: взаимосвязь
между различными формами капитала, в частности в
Италии, действительно осложнилась и изменилась по
сравнению с прошлым, и даже можно признать, что дей­
ствующей осью финансового капитала снова стало про­
изводство. Крупное капиталистическое промышленное
предприятие само стало финансовым холдингом с мно­
гообразными интересами. Несмотря на некоторые раз­
личия в проявлениях, этот факт можно отнести ко всем
капиталистическим странам. Но в каждой стране он
имеет довольно различное экономическое и политическое
значение, так что нельзя говорить о его законченности,
т. е. о том, что он выражает устойчивые отношения в си­
стеме современного капитализма. Кроме того, если из­
менения и произошли, то они нередко имеют лишь тех­
ническое значение как результат применения новых
средств, поэтому их следует рассматривать в рамках
1 См. дискуссию по интересному докладу Маттиоли: P. А. М a tt i o l i , I problemi attuali del credito, Mondo economico, 1962, № 13.

63

более крупного явления: распространения государствен­
но-монополистического капитализма и, следовательно,
в рамках новых форм накопления, порожденных госу­
дарственным вмешательством.
Во всяком случае, представляется верным, что бла­
годаря колоссальным прибылям монополий центральным
звеном в процессе накопления и, следовательно, решаю­
щим экономическим фактором снова стало производст­
венное предприятие, где изначально и непосредственно
осуществляется накопление. В пользу этого мнения гово­
рит высокий уровень самофинансирования, в большой
мере обеспечивающего предприятию независимость от
рынка денежного капитала1.
Но само промышленное предприятие стало другим,
т. е. типичным именно для финансового капитала. Оно
объединено по вертикали и связано по горизонтали фи­
нансовыми отношениями с другими объединениями по­
ставщиков или потребителей. Кроме того, каждое до­
стойное внимания монополистическое объединение яв­
ляется холдингом и имеет собственную финансовую
компанию и собственный банк, обеспечивающие моби­
лизацию сбережений для использования и превраще­
ния их как в учредительный, так и текущий капитал.
Помимо прямого контроля, объединение осуществляет
и косвенный контроль — как потребитель или клиент —
над внешне независимыми кредитными учреждениями
и даже над такими, как в Италии, которые учреждены
на общественные средства; в этом легко убедиться, оз­
накомившись с составом их административных советов.
И наконец, специфически финансовые учреждения
в собственном смысле слова (холдинги, инвестицион­
ные тресты, финансовые компании) связаны воедино.
В Италии типичный пример — «Страде феррате меридионали», «Ла Чентрале» и т. п. Но было бы ошибочно
сводить к таким учреждениям или к инвестиционным
банкам все понятие финансового капитала. Финансо­
вый капитал — это целое, это сплетение, сегодня на­
столько тесное, что забывается, из каких частей оно
состоит. Но и в таком виде процесс нельзя считать при­
нявшим окончательные и неизменные формы. И здесь
1 См.: D ’A l e s s a n d r o ,
1962.

54

Autofinanziamento di impresa, Roma,

центральным и новым, по сравнению с тем временем,
когда жил В. И. Ленин, представляется, как мы уви­
дим, усиление государственно-монополистического ка­
питализма и его активность в денежной и кредитной
сфере.
Во всех странах формально государство распола­
гает сейчас очень сильными, гораздо более сильными,
чем раньше, позициями в сфере кредита (благодаря на­
ционализации и созданию учреждений типа ИРИ). По­
этому появилась техническая возможность по-новому
использовать государство: не на службе монополий, т. е.
финансового капитала, а в известных пределах в анти­
монополистической функции*.
Очевидно, что для этого в первую очередь нужно
воздействовать на прибыли монополий, сократить, све­
сти до минимума самофинансирование, так чтобы мо­
нополистические объединения были вынуждены прибе­
гать к кредитам на стороне.
Но не менее очевидно и то, что без антимонополи­
стической политики по отношению к производству, где
главным образом и непосредственно протекает процесс
накопления, нельзя надеяться — как раз в силу того,
что мы имеем дело с финансовым капиталом — добиться
успеха этой политики в сфере кредита, и это относится
как к накоплению, так и к распределению капитала че­
рез кредит. Пример тому дает проведенная в Италии
национализация электроэнергетики. Конечно, она нанесла
удар финансовому капиталу, лишив его одного из пря­
мых источников накопления и важнейшей для экономи­
ческого развития отрасли. Однако благодаря налоговым
уступкам высвободились огромные финансовые ресурсы,
и так как подлинно антимонополистический контроль
над капиталовложениями отсутствовал, то объедине­
ния финансового капитала проникли в другие отрасли
и восстановили свои позиции.
И еще один грандиозный с экономической точки зре­
ния сдвиг произошел с тех пор, как В. И. Ленин писал
свою работу, т. е. со времени устойчивого золотого стан­
дарта: государственно-монополистический капитализм
почти свел со сцены — если не фигуру, то экономиче­
ское значение — рантье, которого считал паразитическим
элементом не только В. И. Ленин, но и буржуазный тео«
ретик эпохи империализма Парето. В результате инфля-*
55

ции, девальваций, управления денежным курсом, деше­
вого кредита (т. е. дешевого капитала) происходит фор­
сированное накопление, которое регулярно проявляет­
ся не только в периодическом обирании рантье. По­
средством низкой «политической» цены в капитал пре­
вращаются сбережения некапиталистических слоев на­
селения. Имеет место и более серьезный факт: регу­
лярное повышение уровня цен, иначе говоря, медлен­
ная девальвация денег. А это означает, что у разных
слоев трудящихся постоянно изымают часть их заработ­
ков и доходов.
Хорошо известно, что, взяв в свои руки различные
экономические средства, государство использовало их
для увеличения прибылей крупных объединений финан­
сового капитала и эксплуатации трудящихся масс.
В этих условиях можно усомниться, внесет ли на­
ционализация отдельных отраслей производства какиелибо изменения в сложившееся положение и отношения
между двумя формами капитала, не усилит ли она знащние капитала в его ликвидной, денежной или более не­
посредственно финансовой и спекулятивной форме в
ущерб промышленному, производительному капиталу.
Признаки этого имеются: нередко национализации
осуществляются таким образом, что приводят лишь к
высвобождению денежного капитала, годного для но­
вого вложения, что облегчает проникновение финансо­
вого капитала в новые отрасли. Вместе с тем растет и
международная финансовая спекуляция. Следует. вни­
мательно следить за всеми изменениями в этой области,
но нельзя думать, что они способны изменить сущность
финансового капитала, который, повторяем, есть резуль­
тат сращивания промышленного и денежного капитала,
а не одна какая-либо форма или разновидность капи­
тала, причем источником его является непосредственный
процесс производства прибавочной стоимости.
Вот почему столь жизненно понятие «финансового
капитала», разработанное В. И. Лениным: оно раскры­
вает один из признаков современного империализма.
Финансовый капитал воплощается сегодня в самой при­
роде современного капиталистического предприятия неза­
висимо от различий в его структуре, поскольку именно
там происходит полное слияние денежной (или финан­
совой) формы капитала с его производительной формой.

ГЛАВА

б

ФИНАНСОВАЯ ОЛИГАРХИЯ И ГОСУДАРСТВО

Мы не будем долго задерживаться на явлении, выте­
кающем из самой природы финансового капитала, — на
образовании финансовой олигархии, стремящейся под­
чинить своему господству всю общественно-политиче­
скую жизнь и, следовательно, государство.
Действительно, между монополистическими группами
устанавливаются не только объективные финансово-эко­
номические связи, о чем шла речь выше, но и личные
связи. Вернее сказать, объективные связи находят свое
выражение в личных связях, т. е. связях между людьми,
заправляющими делами производственных или финансо­
вых групп. Происходит взаимопереплетение руководя­
щих органов. Одни и те же имена обнаруживаются в
составе административных советов различных промыш­
ленных предприятий; членами административных советов
предприятий оказываются банкиры, в советах банков за­
седают промышленники. Нередко, при отсутствии дру­
гих сведений об объективных связях между монополи­
ями, о них .можно судить хотя бы по присутствию одних
и тех же лиц в составе разных административные со­
ветов1.
Так возникает финансовая олигархия, состоящая из
этих капиталистов и иногда только из руководителей
монополистических объединений.-В ней значатся такие
всемирно известные имена, как Рокфеллер, Карнеги,
Морган, Детердинг, Крейгер, Форд, Стиннес, Шнейдеры,
Крупп, Аньелли и т. п., и в каждой стране есть свои ко­
роли, своя элита.
Существует несомненная связь между теорией «клас­
са избранных», возникшей в конце прошлого века
и имевшей в Италии самым видным сторонником
1 См.: H. M a y e r , Les liaisons financières entre les grandes en­
treprises^ Economie Appliquée, 1952, № 2.

57

Парето, и укреплением финансовой олигархии, послу­
жившей социальной основой этой теории.
Существует такая же связь между потребностью в бо­
лее тесном единстве, ощущаемом в иные моменты финан­
совым капиталом, и теорией сверхчеловека, дуче, фюрера.
В Соединенных Штатах доминирующее положение
занимает тысяча человек принадлежащих к группе Меллона, Чикагской группе, Кливлендской и Бостонской
группам. Среди них первенствуют 13 семейств.
В Англии правят несколько сот человек, во Франции
знаменитые 200 семейств- В Италии — еще меньше.
В Италии наиболее известны имена Аньелли, Пирелли,
Чини, Креспи, Пезенти, Фальк, Мардзотто, Марионотти,
Монти и т. п.
Формирование этой элиты имеет большое значение.
Ее цементируют, кроме отраслевых союзов, представля­
ющих собой еще одну форму экономического господства
(ассоциации промышленников), культурные ассоциации,
принадлежность к орденам (звание Кавалера труда),
всевозможные клубы (Ротари клуб и т. п.). Так поддер­
живается как можно более устойчивое идеологическое
единство. Эта элита практически позволяет распростра­
нить власть с производственной сферы на надстройку.
Она стремится подчинить себе социальную жизнь при
помощи подготовки технических кадров и интеллигенции
(фонды Карнеги, Рокфеллера, стипендии, премия Мард­
зотто и т. п.) и общественное мнение при помощи соб­
ственных журналов и газет.
Во всех странах так называемая независимая печать
контролируется крупными трестами. В Соединенных
Штатах это знаменитые объединения Херста, Мак-Кормика и др., в Англии — объединение Кемсли, контроли­
рующее 30 ежедневных газет, среди которых «Дейли те­
леграф»; Ротермира, контролирующего «Дейли мейл»;
Бивербрука, контролирующего «Дейли экспресс», и т. д.;
в Италии, как известно, «Ла Стампа» является газетой
«ФИАТ», «Корьере делла сера» — газетой семейства
Креспи, рупором ломбардской текстильной и машино­
строительной промышленности; «Италчементи» имеет
крупные и мелкие газеты, число которых растет, а новая1
1 См.: G. S е 1 d е s, 1000 Americans. The real rulers of the U. S. A.,
N. Y., Boni e Gaer, 1948.

58

группа Монти имеет «Ла Национе» и «Иль джорнале
д’Италиа» и т. п.
Так создается и психологическая база для подчине­
ния государства господству элиты. Элита является
также политически правящим классом и поддерживает
свое господство благодаря идеологическому влиянию,
которое она осуществляет с помощью инструментов, о
которых шла речь выше, с помощью школы, с помощью
рутины повседневной жизни, вынуждающей всех, кто за­
нимает руководящие посты, но не вступает на револю­
ционный путь, волей-неволей становиться частью капи­
талистического механизма или правящего аппарата го­
сударства. В. И. Ленин писал: «Всевластие «богатства» и
потому вернее при демократической республике, что оно
не зависит от отдельных недостатков политического ме­
ханизма, от плохой политической оболочки капитализмаДемократическая республика есть наилучшая возмож­
ная политическая оболочка капитализма, и потому капи­
тал, овладев... этой наилучшей оболочкой, обосновывает
свою власть настолько надежно, настолько верно, что
никакая смена ни лиц, ни учреждений, ни партий в бур­
жуазно-демократической республике не колеблет этой
власти» 1Грамши вскрыл это явление с обычной проницатель­
ностью. Он писал: «Нормальное проявление гегемонии
в классических теперь уже рамках парламентского строя
характеризуется сочетанием насилия и добровольного со­
гласия; они соотносятся так, что насилие не слишком
перевешивает добровольное согласие, более того, жела­
тельно, чтобы насилие казалось опирающимся на согла­
сие большинства, выражаемое так называемыми орга­
нами общественного мнения — газетами и различными
ассоциациями, — которые поэтому в известных обстоя­
тельствах искусственно множатся. Между доброволь­
ным соглашением и насилием располагаются коррупция
и обман (это признак больших затруднений в осущест­
влении господства), так как применение насилия бывает
весьма небезопасно»12. Кажется, что эти слова были
1 В. И. Л е н и н, Поли. собр. соч., т. 33, стр. 14.
2 Те же воззрения выражены в других работах, в которых гово­
рится о деятельности интеллигенции (см. «Интеллигенция и органи­
зация культурной деятельности» — А, Г р а м ш и , Избр. произв., т. 3,
М., 1959, стр. 457—500).

59

написаны, чтобы охарактеризовать и нынешнюю обста­
новку в Италии.
Когда все эти средства перестают обеспечивать гос­
подство и классовая борьба обостряется, демократиче­
ские свободы становятся помехой правящим классам и
те стараются их подавить, как это случилось в прошлом,
когда к власти пришел фашизм, и совсем недавно — в
Греции. Империализм, утверждал В. И. Ленин, деспоти­
чен по самой своей природе- Но понятно, что, несмотря
на всегдашние реакционные устремления господствую­
щего класса, они в силу изменившейся расстановки сил
не всегда осуществимы посредством «государственного
переворота».
Государство — это, как утверждают марксисты и как
свидетельствует исторический опыт, высшая форма ор­
ганизации каждого данного общества, поэтому ясно, что
оно подчиняется тому, кто господствует в экономике. Дей­
ствительно, господство государства всегда имело боль­
шое экономическое значение, а в наши дни оно еще бо­
лее возрастает, как это будет показано дальше.
В эпоху, когда преобладала свободная конкуренция, го­
сударство было государством всех капиталистов, обладав­
ших более или менее равной силой. Оно поэтому и не вме­
шивалось в «рыночные отношения» и, как утверждалось,
предоставляло «экономическим силам» свободу действий.
На деле предоставление свободы действий — это тоже
способ влияния на экономику, которое впоследствии при­
обрело и более прямое выражение (таможенное, налого­
вое и т. п. законодательство). С утверждением монопо­
листического капитализма вмешательство государства в
хозяйственную жизнь стало обычным, позже оно полу­
чило теоретическое осмысление и было признано новой и
наиболее важной чертой современного империализма,
который можно определить как государственно-монопо­
листический капитализм, о чем речь пойдет дальше. Уже
при жизни В. И. Ленина это явление было налицо,
и совершенно очевидно, что различные формы государ­
ственного вмешательства (поддержание цен, субсидии,
премии за производство и экспорт, создание обязатель­
ных консорциумов, ограничения на основание новых
предприятий, налоговые льготы и т. п.) обеспечивают
высокие прибыли правящим монополистическим группи­
ровкам- Так финансовый капитал манипулирует эконо­
60

мическим законодательством в собственных интересах.
Бывший министр фашистского правительства Гварньери вспоминает, что, когда он был главой экономиче­
ской службы при «Конфиндустри» и Ассоциации акцио­
нерных компаний, «там всегда находились испытанные
и неболтливые сотрудники, которые готовили доклады
по законопроектам или бюджетам министерств, пред­
ставлявшимся на рассмотрение обеих палат» К
Во всех странах подчинение государства монополиям
проявляется в личных связях. Не только в высшем бю­
рократическом аппарате, но и в парламенте присут­
ствуют— прямо или через подставных лиц — многочис­
ленные представители финансового капитала. Они вхо­
дят в правительство. В некоторых странах практика пря­
мого участия бизнесменов в правительстве наблюдается
особенно часто. Например, в Соединенных Штатах не­
сколько лет назад министром промышленности был
Вильсон, бывший до этого генеральным директором
«Дженерал моторз»- В меньшей степени это принято в
других странах, где возник особый политический слой,
выполняющий роль посредника, но всегда и часто откро­
венно, связанный с финансовым капиталом. В Англии
Иден был советником правления «Вестминстер бэнк»,
Батлер — советником монополии «Курто» и т. д. Однако
и в Италии в правительство входили настоящие бизнес­
мены: так в период фашизма в правительстве участво­
вали Вольпи и Пирелли. Таким образом, господство фи­
нансового капитала осуществляется без нарушения пре­
емственности 12Разумеется, из того, что сказано и что подтверж­
дается прошлой и настоящей историей также и нашей
страны, прямолинейно не следует, что государство — это
только рупор господствующей финансовой олигархии, а
правительство — «комитет по управлению делами бур­
жуазии». Дело обстоит гораздо сложнее, и марксисты
проявляют реалистический подход, учитывая изменяю­
щуюся расстановку классовых сил. Государство — всегда
1 A. G u а г n i е г i, B attaglie economiche, Milano, 1953, v. I, p. 9.
Росси в свей книге (см.: Е. R o s s i , 1 padroni del vapore, Bari Laterza, 1955) ярко иллюстрирует этот процесс порабощения государ­
ства, которое в Италии достигло кульминационной точки в период
фашизма.
2 «Tories members of Parliament», London, Gollanez, 1939.
61

высшая форма организации общества, разделенного на
классы; это предполагает, что в нем, кроме господ­
ствующего, есть угнетаемый класс, чье политическое
и экономическое влияние на ход общественных дел
со временем меняется; с другой стороны, на правитель­
ство в каждый данный момент оказывает влияние соот­
ношение классовых сил. Во всяком случае, господствую­
щий класс всегда, хотя бы из желания удержать власть,
хотя бы и с собственной консервативной точки зрения,
не может не принимать в расчет интересов угнетенного
класса. К такому явлению, как государство, как и ко
всем прочим общественным надстроечным отношениям,
надо подходить диалектически1. Неколебим принцип, что
государство — это орудие господства одного класса над
другим, т. е. выражение «диктатуры» одного класса, при
капитализме буржуазии, над подчиненным классом и
другими зависимыми слоями общества. Неколебимо и
утверждение, что для радикального изменения опре­
деленного социально-экономического строя эксплуати­
руемый класс должен завоевать политическую власть и
использовать ее для революционного преобразования об­
щества. «Диктатура» имеет место и в том случае, если
власть принимает не деспотические, а более или менее
развитые демократические формы и больше использует
гегемонию, чем собственно насилие. Мы уже приводили
слона В. И. Ленина и Грамши, но могли бы процитировать
и Кроче12, чтобы показать, что даже буржуазные мысли­
тели не могут отрицать концепции государства, разрабо­
танной К. Марксом, Ф. Энгельсом, В. И. Лениным, а в
Италии — Лабриолой и Грамши, настолько точно она со­
ответствует действительности. В широком виде эта кон­
цепция позволяет учитывать и изменения в расстановке
1 См.: A. P е s е n t i, Scienza delle finanze e diritto îinanziario, p. 36.
2 Кроче говорил: «В действительности насилие и добровольное
согласие в политике — коррелирующие термины, и там, где есть один,
непременно присутствует и другой. Согласие, возразят мне, «вы­
нужденное силой»; но всякое согласие берется.силой, в большей или
меньшей степени, но силой, т. е. возникает в силу определенных фак­
тов... Нет такого политического формирования, где бы происходило
иначе: в либеральнейшем из государств, как и при жесточайшей из
тираний, всегда присутствует согласие, и оно всегда вынуждено си­
лой, условно и изменчиво. Будь иначе, не стало бы ни государства,
ни государственной жизни».— В. C r o c e , .11 senso politico в кн.:
В. C r o c e , Filosofia, poesia, storia, Napoli, 1961, p. 573.

62

сил внутри самого общества. Расстановка сил в общест­
ве— это не что-то раз навсегда установленное и застыв­
шее, она развивается и перестраивается в соответствии
с меняющимися социально-экономическими отноше­
ниями, составляющими базис. Может случиться, что в
ходе развития определенного общества правящий класс
утратит свое экономическое значение, утратит экономи­
ческое и идеологическое господство, которое перейдет
к угнетенному классу, выступающему на арене истории
как движущая сила социальной революции, для которой
созрели объективные условия (именно это подразуме­
вается столь часто цитированным высказыванием
К. Маркса). Так было, например, перед Французской ре­
волюцией — достаточно напомнить о роли энциклопедис­
тов,— так происходит и сейчас. Но эти изменения в
объективном и идеологическом соотношении сил внутри
общества означают лишь, что социальная революция
созрела, что она должна произойти, чтобы преобразо­
вать всю надстройку и государство, но до тех пор, пока
подавляемый класс не совершил революции, не взял
власть в свои руки, до тех пор сохраняется, пусть даже
поколебавшаяся, господствующая капиталистическая си­
стема, капиталистическое государство, которое стре­
мится сохранить строй, удержать власть за правящим
классом, а в наше время вместе с ней — и засилье фи­
нансовой олигархии. Эти положения В. И. Ленина со­
храняют силу и в наши дни, хотя во многих странах бла­
годаря классовой борьбе и росту социалистической си­
стемы усилилась роль рабочего класса в обществе и ему
удалось добиться политической демократии, открытой
для более глубокого развития. Все это необходимо иметь
в виду, особенно потому, что с недавних пор, больше
всего в Соединенных Штатах в связи с идеологией тех­
ноструктуры— лучше всего представленной в книге Гэл­
брейта «Новое индустриальное общество», — слышатся
разговоры о том, что эти вечные черты государства ухо­
дят в прошлое или что по крайней мере господство не­
скольких семейств или группировок клонится к упадкуИх место якобы заступают объективные связи между ру­
ководителями, а не владельцами предприятий, которые
служат обществу, а не , выражают интересы определен­
ных группировок. Экономическая власть якобы принад­
лежит уже не «капиталистам», а самообновляющимся
63

руководящим органам предприятий, поэтому бессмыс*
ленно говорить о «финансовой олигархии» в обычном
значении, как о правлении нескольких «семейств». Влия­
нию этой идеи о том, что группировки объединенных вза­
имными интересами монополистов будто бы исчезают,
поддались даже Баран и Суизи в своей книге «Монопо­
листический капитал». Хотя и признав, что обладание
контрольным пакетом акций открывает двери в руково­
дящий орган монополистического объединения, они
подчеркивают, что «в типичной акционерной компании
власть локализуется скорее внутри, чем вовне» и что по­
этому устарела концепция о «группе, связанной общим
интересом» как основной единице капиталистического
общества- Этот тезис был, однако, опровергнут другими
экономистами-марксистами1 и частично скорректирован
самим Суизи12. Возможно, подобная тенденция и наблю­
дается, но она никак не подрывает ленинского положе­
ния о слиянии финансового капитала с государством.
Состоит ли элита, представляющая монополистический
капитал, из Рокфеллера и Моргана как глав семейств,
которые, владея контрольными пакетами разных обществ,
образуют группировку, связанную общими интересами,
или же она состоит из генеральных директоров пред­
приятий, образующих такие же монополистические груп­
пировки, — разница невелика. Это значит только, что
монополистический капитал во все большей мере стано­
вится, как уже говорилось, обезличенным«господином
капиталом» в чистом виде, который, иным образом на­
значает своих представителей, в том числе политических,
что лишь подтверждает, а не опровергает марксистсколенинское учение. Во всяком случае, короли финансового
капитала — по праву собственного владения или по праву
делегирования — не сошли со сцены ни в Соединенных
Штатах, ни в Европе, ни, тем более, в Италии, где дина­
стии Аньелли, Пирелли, Пезенти, Монти продолжают
править и влиять на политическую жизнь.
1 См.: W. D о ш h о f f, Who rules America, P oliticaeal A ffairs,
1969, February; V. P e r l o , New study of US finance capital, Political
A ffairs, 1967, July.
2 C m.: P. M. S w e e z y, Uno studio sulla structura del potere,
M ontly R eview , ed. it.: 1969 luglio; e aprile 1968; P. A. В a r a n,
P. M. S w e e z y , Note sulla teoria deH’imperialismo, Ibid, 1968, Aprile.

ГЛАВА

6

ВЫВОЗ КАПИТАЛА

В ленинском определении империализма указана еще
одна отличительная черта, о которой следует сказать
подробнее и показать ее развитие в современных усло­
виях: «...вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров,
приобретает особо важное значение...» К
В эпоху капитализма свободной конкуренции каж­
дое отдельное предприятие стремилось производить
товар с наиболее низкими издержками и продавать
возможно большее его количество, а следовательно, рас­
ширять рынок. Уже в этой фазе практиковался вывоз
капитала как для обеспечения предпринимателей сырь­
ем, так и для создания условий для сбыта своих
изделий, однако с экономической точки зрения абсо­
лютное преобладание принадлежало вывозу товаров.
Поскольку органическое строение капитала было не
очень высоким, отдельные предприятия тогда не слиш­
ком отличались друг от друга по норме прибыли. Однако
конкуренция, как мы видели, ведет к повышению орга­
нического строения капитала, уменьшению нормы при­
были и росту разрыва в прибылях как между предприя­
тиями одной и той же страны, так и между странами,
более развитыми и менее развитыми *. В определенный
момент норма прибыли в наиболее развитых капитали­
стических странах понижается до такого уровня, что
стимул к капиталовложениям сокращается и наступает
стагнация. Эти явления, как мы увидим ниже, при­
знаются авторами современных экономических теорий
(Хансен, Кейнс, Свеннильсон, Штайндль). Кроме того,
конкурентная борьба обостряется: необходимо более на^
дежное господство на рынке с помощью таких связей,
которые по возможности поставят конкурентов в подчи-*3
1 В. И. Л е н и н, Поли, собр, соч., т, 27, стр. 386.
3

А. Пезенти

65

ненное положение в области производства и использования источников сырья. На протяжении всего прош*
лого столетия идет этот процесс экспансии капитал
лизма и прямого (путем колониальных завоеваний)
или непрямого овладения земным шаром наиболее
крупными капиталистическими странами, и львиная
доля достается странам, которые более всего продвину­
лись по капиталистическому пути: Англии и Франции.
Но осуществлять экспансию и господствовать означает
вкладывать капитал, означает присваивать и эксплуати­
ровать природные богатства, будь то железорудные
рудники (Алжир) или медные копи (Рио-Тинто), место­
рождение ртути или чайные плантации, плантации каучука и т. д., означает основывать банки. К этому
побуждает как различие в норме прибыли (более высо­
кой в отсталых странах с низким органическим строе­
нием капитала), так и мотивы господства. Вывоз капи­
тала приобретает поэтому большое значение. Он осу­
ществляется в различных формах, как мы уже видели
в т. I, гл. 33. Он может производиться посредством зай­
мов, предоставляемых частными или государственными
учреждениями. Такие займы обычно используются для
приобретения средств производства у страны-заимодав­
ца. Вывоз капитала может производиться в форме
прямого предоставления средств производства с плате­
жом в рассрочку, может производиться путем перевода
целых предприятий или частей предприятий, передачи
патентов, подписки на акции или приобретения доли
участия в капитале местных компаний и т. д. Подобные
капиталовложения за границей занимают преобладаю­
щее место. В 1850 г. английский капитал, вложенный за
границей, составлял 200 млн. ф. ст., в 1880 г .— 1 млрд.,
в 1914 г. — 4 млрд., и к этому последнему периоду объем
капиталовложений за границей превосходил инвестиции
внутри страны. Заграничные капиталовложения прино­
сили высокий доход. В то время это были мощные пози*
ции, которые сократились и абсолютно, и относительно
с изменениями соотношения сил в мире, особенно вслед­
ствие второй Кировой войны.
Расширение вывоза капитала было характерно так­
же для Франции, Германии, Соединенных Штатов, ко­
торые, особенно после первой мировой войны, сделались
самыми крупными экспортерами капитала и еще бо­

бе

лее усилили свое господство после второй мировой
войны.
Хотя ныне вывоз капитала многократно увеличился,
само по себе это явление было неоспоримым уже во
времена В. И. Ленина и, по общему убеждению, связы­
валось с разделом мира на сферы влияния. Ныне оно
усугубилось и приобрело новые характерные черты,
как мы уже видели, разбирая самые последние тенден­
ции в области денежного обращения.
Еще при жизни В. И. Ленина его объяснение вызы­
вало жаркие споры. Вопрос, который при этом вставал,
сводился по существу, к следующему: идет ли речь о
явлении, ведущем к «распространению капитализма на
весь земной шар», или же, напротив, о специфической
форме усиления эксплуатации, которая повлечет за со­
бой остановку в «распространении капитализма», со­
храняя отсталость в стране, куда вывозится капитал?
Проблема сложна и требует точного учета различных
обстоятельств; на вопрос же, поставленный столь прямо­
линейно, нельзя дать однозначного ответа.
Дело в том, что вывоз капитала, пусть даже и не
преобладающий над вывозом товаров, имеет место и при
так называемом капитализме с преобладанием свобод­
ной конкуренции. Причем уже тогда вывоз капитала мог
происходить в трех разных направлениях: в страны,
стоявшие на пути капиталистического развития, в част­
ности европейские, либо в Соединенные Штаты, либо
в колонии, заселяемые выходцами из этих стран (напри­
мер, Канаду); в собственно колониальные страны (на­
пример, Индию) ; в слаборазвитые, хотя формально
независимые страны (например, Аргентину). Кроме
того, вывоз капитала уже тогда мог принимать различ­
ные формы, о чем мы уже упоминали (предоставление
оборудования в кредит, участие в производительном
капитале, чисто финансовые операции и т. д.), и сам
выбор их был связан с тем типом общих экономических
отношений, какие существовали со страной, в которую
вывозился капитал. Ясно, что вывоз капитала, как,
впрочем, и экспорт товаров в страны Европы, где разви­
вался капитализм, означал расширение капиталистиче­
ской системы, как об этом предупреждал Маркс еще
в «Манифесте» и как это было подтверждено историче­
ским опытом. Достаточно вспомнить, сколь большое
3*

Ь7

значение для капиталистического развития Италии имел
иностранный капитал. Такого рода вывоз капитала про­
должается, хотя и с иными последствиями, если при­
нять во внимание растущий научно-технический разрыв
в развитии разных стран и различия в их потенциале,
и в империалистической фазе, как до 1914 г., так и пос­
ле; в наши дни этот процесс резко усилился Ч
Но уже во времена Маркса развивался процесс
вывоза капитала в двух других направлениях, причем
этот процесс, которому суждено было стать доминирую­
щим в фазе империализма до 1914 г., был связан с коло­
ниальными завоеваниями и разделом мира на сферы
влияния. Речь идет о вывозе капитала во вновь осваи­
ваемые страны: колонии или отсталые государства.
В этом случае сразу бросается в глаза, что капитал
следует совсем иной логике: он стремится не столько к
использованию лучших условий вложения с точки зре­
ния различных уровней нормы прибыли (более высоких
за границей и менее высоких на внутреннем рынке), что
уже само по себе предполагает развитие производства
капиталистического типа, сколько к тому, чтобы ускольз­
нуть от действия закона тенденции нормы прибыли
к понижению в собственной стране, захватывая в едино­
личное владение большие или меньшие запасы сырья
и рынки в отсталых странах и насаждая тем самым
формы эксплуатации, которые могут варьироваться от
самого настоящего хищничества до более или менее
откровенного навязывания неэквивалентных цен и при­
нудительного сбыта собственных товаров. Очевидно, что
в этом случае происходит не распространение капитали­
стической системы в смысле стимулирования капитали­
стического развития на местах, а напротив, распростра­
нение это предотвращается или, во всяком случае,
затрудняется и искажается. Экономика порабощенной
страны обслуживает хозяйство господствующей дер-1
1 В. И. Ленин подчеркивает в «Тетрадях по империализму»
(см.: В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 28), что финансовый капи­
тал стремится вести вывоз капитала и подчинять своему господству
также развитые страны.- О том ж е он говорит, полемизируя с Kayfским. См. также: H. М a g d о f f, L’era dell’imperialismo, M onthly Re­
view , ed. it., 1968, maggio. Магдофф пишет: «Распространенное убе­
ждение о том, что теория империализма должна была бы относиться
преимущественно к инвестициям в слаборазвитые страны, отнюдь не
соответствует действительности».
68

жавы, в лучшем случае дополняет его с тем, чтобы эта
новая форма эксплуатации, которая дала происхожде­
ние самому термину «империализм», могла упрочиться и
обеспечить себе долговечность.
Нельзя сказать, чтобы Маркс игнорировал эту про­
блему, даже если он, быть может, и не придавал ей тогда
большого значения 1.
Уже в те времена он вскрыл последствия британ­
ского владычества в Индии и других английских коло­
ниях. Сходными были последствия господства других
империалистических держав для экономических струк­
тур отсталых и зависимых стран и равным образом
препятствия на пути уравновешенного капиталистиче­
ского развития, например, Аргентины, поставленные той
же Англией12*об
.
Как мы уже упоминали, наиболее общим и обра­
щающим на себя внимание результатом вывоза капитала
является образование встречного потока капитала в виде
возвращающихся на родину доходов от заграничных
инвестиций, причем этот возвратный поток намного пре­
восходит по объему ежегодную утечку капиталов. Это
явление, которое подчеркивали все исследователи, за­
нимавшиеся данной темой, породило хорошо известный
процесс формирования слоя рантье. Кейрнкросс, как
1 Отвергая позицию Сисмонди, Маркс в первую очередь связы­
вал стремление к расширению рынка с недостаточностью потребле­
ния. но не упускал из вида других причин и форм проникновения
капитала — как торгового, так и промышленного (т. е. вывоза капи­
тала). Более того, с обычной своей проницательностью он раскры­
вает экономические причины этого явления в получаемой более вы­
сокой норме прибыли, причем не только из-за иного органического
строения капитала, но и из-за установления обмена на основе не­
эквивалентных цен и общих экономических последствий, наблюдае­
мых в слаборазвитой стране: См.: A. S a n t i , Il dibattito su ll’imperilismo.
2 По Индии, кроме известной работы С. B e t t e l h e i m , L’India
indipendente, Roma, Riuniti, 1965, см. краткий очерк: T. R а у с h a nd u г i, Elements favourable to Growth in India’s precolonial economy*
представленный на IV Конгрессе экономической истории в Блуминг­
тоне в сентябре 1968 г. По Азии см. также: C h e s n a u x , L’Asia
orientale nell’eta dell’imperialismo, Torino, Einaudi, 1968. Литература
по этим вопросам весьма обширна. Здесь мы напомним еще работу
об Аргентине: J. F u c h s , Argentina su desarrollo capitalista, Buenos
Aires, Castago, 1965 и о Латинской Америке в целом — недавний
Очерк A. G r a z i a n i , Imperialismo е sottosviluppo. Il caso dell’America Latina, Classe e Stato, 1968, dicembre.

69

мы уже указывали1, подсчитал, что в 1870—1913 гг.
Великобритания вывезла капитала на 2,4 млрд. ф. ст.,
а реимпортировала в виде доходов на заграничные ин­
вестиции 4,1 млрд, ф, ст. Каковы экономические основы
этого процесса?
Маркс уже говорит о них в «Капитале» в том месте,
где, рассматривая факторы, противодействующие пони­
жению нормы прибыли, он упоминает о внешней тор­
говле, и там, где разбирает историческую эволюцию
торгового капитала12, и косвенно там, где пишет
о выравнивании норм прибыли. С этой точки зрения,
возвращение доходов от заграничных инвестиций, пре-<
вышающих сами эти инвестиции, следует связать с
законом, характеризующим само накопление т. е. с тем
обстоятельством, что капитал вкладывается с целью
присвоения растущей прибавочной стоимости. Эта
прибавочная стоимость, естественно, возвращается к ка­
питалисту. Она представляет собой более крупную
величину также по той причине, что норма прибыли на
капиталовложения за границей более высока, чем при
внутренних инвестициях, даже и тогда, когда капитало­
вложения осуществляются в других капиталистических
странах. В самом деле, и в этом случае вывоз капитала
служит способом противостоять понижению нормы
прибыли в более развитой капиталистической стране с
более высоким органическим строением капитала, по­
скольку капитал направляется в страны, где степень
интенсивности капитала (или его органическое строение)
не столь высока, заработная плата ниже (пусть даже
при более низкой производительности труда), а прибы­
ли выше. Иным является уровень развития, и иными,
следовательно, выступают издержки производства. Кроме
того, как отмечает Добб3, вывоз капитала создает тен­
денцию к повышению нормы прибыли в стране-экспортере, поскольку уменьшает в ней объем капитала.
С другой стороны, даже если предположить неизмен­
ную действенность фактора конкуренции, ясно, что
препятствия к выравниванию норм прибыли, к повсеме­
1 См.: А. К. C a i r n c r o s s , Home and foreign investment 1870—
1913, Cambridge University Press, 1953; H. F e i s , Europe the world
banker, New Haven, Yale University Press, 1930.
2 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. I, гл. XIV, XX.
8 См.: М. D о b b, Economie politica e capitalisme, p. 224,

70

стному распространению новой техники производства
являются особенно значительными, в частности из-за
различия общенациональных экономических условий,
т. е. экономических и социальных структур. А раз сохра­
няются такого рода различия, сохраняется и дифферент
циальная прибыль.
Но, как подчеркивает В. И. Ленин в работе «Импе­
риализм, как высшая стадия капитализма», гигантского
развития вывоз капитала достиг только в начале XX в.
т. е. когда мир вступил в фазу монополистического капи­
тализма, когда уже произошел отрыв «собственности на
капитал от приложения капитала к производству»12,
когда закон тенденции нормы прибыли к понижению и
трудности прибыльного помещения капитала ощутимо
дают почувствовать их последствия, когда предприятия
приобрели гигантские размеры.
Очевидно, что тогда — и в еще большей мере ныне,
по мере того как все более развивается этот процесс —
к первоначальным условиям добавляются другие, позво­
ляющие удерживать господство над рынком, сохранять
различия в нормах прибыли и даже усиливать такие раз­
личия. В исследованиях, в том числе и современных,
установлено, что заграничные филиалы предприятий,
которые мы ныне называем «мультинациональными»,
пользуются особыми выгодами, обусловленными не
только сокращением внутризаводских издержек, но
также тем, что расходы на исследования и проектирова­
ние (т. е. более или/ менее постоянные расходы), а за­
одно немалая часть общих расходов (например, реклама
и т. д.) ложатся преимущественно на материнскую фир­
му в качестве постоянных расходов, неизбежных на круп­
ном предприятии. Когда же речь идет об участии в ино­
странных предприятиях, прибыли более высоки еще по­
тому, что в них входит доход от использования патентов,
технологических лицензий и т. п. Естественно, экономи­
ческая стратегия современного предприятия, как мы уже
говорили, куда более сложна. Она нацелена на завоева­
ние господства на рынке, что, если говорить о кратком
периоде времени, может повлечь за собой продажу про­
1 См.: В. И. Л е н и н , Поли. собр. соч., т. 27, стр. 356, 361.
2 Еще раз сошлемся на блистательную гл. XV т. III «Капитала»,
особенно на то место, где говорится об избытке капитала.
П

дукции иностранного филиала по ценам, едва покрывающим или даже не покрывающим издержки, а следо­
вательно, временное уменьшение прибыли в отдельных
секторах или на некоторых предприятиях. Однако в це­
лом, в масштабах всей интегрированной группы, даже
когда речь идет о краткосрочном периоде, прибыли от
заграничных капиталовложений высоки и возвращаются
назад, к материнской фирме. Кроме того, уже проведен*
ный анализ «направлений», которым следуют инвести­
ционные потоки, показывает, что и в наши дни они уст­
ремляются в ведущие или новые сектора, если дело ка­
сается капиталистических стран; либо в такие отрасли,
как энергетика, добыча сырья и сфера услуг, когда раз­
говор заходит о слаборазвитых странах, где, как прави­
ло, в этих отраслях прибыли также высоки.
Но ясно, и в свое время это подчеркивал еще Маркс,
что капиталовложения в слаборазвитых странах, будь то
политически подчиненные или формально независимые
государства (если только речь шла не о новых государ­
ствах типа Канады), обеспечивают более высокую норму
прибыли и эксплуатации и в силу другой формы экс­
плуатации, порождаемой разрушением еще существую­
щих в этих странах докапиталистических способов про*
изводства и формированием вследствие этого системы
неэквивалентных цен. Разрушение и разложение этих
форм вызывалось уже вывозом товаров, произведенных
капиталистическим способом, а следовательно, с более
низкими издержками по сравнению с докапиталистиче­
ским ремесленным или феодальным производством. Уже
в процессе вывоза товаров осуществлялось растущее по­
глощение произведенного прибавочного продукта, попа­
давшего в сети торгового капитала на местах и — более
опосредованно — через притягательное действие, которое
.крупный финансовый центр в метрополии, например
Лондон, оказывал на докапиталистическое накопление,
осуществляемое феодальными владетелями, земельными
собственниками, компрадорской верхушкой и т. д. Вы­
воз капиталов направлен на консолидацию и закрепле­
ние подобной ситуации и способствует поддержанию
экономически зависимого положения.
По мере развития империализма (до 1914 г.) эта
форма эксплуатации, выполнив свою роль по разложе­
нию предшествующих форм и обеспечению политиче­
72

ского и экономического господства, упрочивается еще
более во всех своих проявлениях и со всеми характер­
ными чертами.
Но и в начальный период империализма вывоз капитала не направлялся исключительно или преимущест­
венно в колониальные или слаборазвитые страны. Уже
тогда, достаточно вспомнить данные, приводимые
В. И. Лениным, он распределялся между капиталистиче­
скими странами, новыми странами и слаборазвитыми,
более или менее зависимыми странами. Происходило
это, в частности, потому, что при желании сохранить «ко­
лонии» или слаборазвитые страны в положениии отста­
лости, т. е. в роли поставщиков сырья и «заповедных»
рынков, вывоз капитала мог быть нацелен лишь на соз­
дание хозяйственных инфраструктур (железные дороги,
шоссе) или предприятий в сфере услуг (банки, торговые
дома и т. д.). Вывоз капитала не имел целью создание
собственно производственных промышленных предприя­
тий, за исключением тех случаев, когда капиталистов
побуждала к тому разработка месторождений полезных
ископаемых или военные мотивы. В этих случаях речь
шла неизменно о промышленных предприятиях подраз­
деления I, производящих средства производства, а не
предметы потребления, т. е. те конечные товары, изго­
товление которых требует более высокого органического
строения капитала.
Тем самым обусловливалось действие спирали отстав
лости, которая, как мы увидим, поныне выступает до­
минирующим аспектом экономики развивающихся
стран — стран, которые еще не освободились оконча­
тельно от ига империализма, т. е. не избрали социалис­
тического пути развития.
Во всяком случае, не подлежит сомнению — в чем,
впрочем, мы уже убедились в ходе изложения, — что вы­
воз капитала не только остается характерной чертой
современного империализма, но его значение и роль вы­
росли, поскольку выросла интернационализация капи­
тала и производства. Точно так же данные подтвержда­
ют, что и ныне поток возвращающихся на родину,
прибылей превосходит ежегодную утечку капитала, вы­
возимого за границу *.
Тот факт, что направление вывоза капитала измен­
чиво, что в настоящий момент преобладающим может

оказаться вывоз его в другие капиталистические страны,
а не в развивающиеся страны, что значительно вырос
вывоз чисто финансового капитала и краткосрочные ка­
питаловложения, что более быстрыми темпами разви­
вается вывоз государственного, а не частного капи­
тала, — все это частности, которые, если говорить о глав-«
ных и коренных чертах, не опровергают существования
самого этого явления, поныне характеризующего импе­
риализм. Эти частности, иначе говоря, обусловлены
изменением других условий, о чем вскоре будет сказано,
главнейшими из которых следует назвать освободитель­
ную борьбу народов развивающихся стран, существо­
вание мировой социалистической системы, развитие
государственно-монополистического капитализма, не­
устойчивость, характерную для капитализма в период
его общего кризиса. Экономическая суть вывоза капи­
тала остается, во всяком случае, ясной и неизменной;
это орудие увеличения нормы прибыли в метрополии,
Орудие господства и эксплуатации, обращенное в осо­
бенности против развивающихся стран.
Международные монополии
и раздел мира на сферы влияния

Дальнейшее развитие и изменения (не затрагиваю­
щие, однако, существа явления) претерпели также две
другие отличительные черты, включенные В. И. Лени­
ным в определение империализма, а именно: возникно­
вение международных монополистических объединений,
делящих между собой мир, и завершение раздела зем­
ного шара между крупнейшими капиталистическими
державами.
Разумеется, эти черты значительно видоизменились:
процесс интеграции монополистического капитала рас­
ширился и приобрел новые формы. Он распространился
на уровень предприятия, вызвал к жизни мультинацио­
нальные предприятия и предприятия, связанные между
собой разнообразными способами: с помощью перекрест-*
ных и обычных участий, картельных соглашений и дру­
гих форм взаимопроникновения. Мультинациональное
предприятие, как мы уже видели, именуется так не по­
тому, что означает общее участие в нем различных на­
Т4

циональных монополистических групп. Специфические
соглашения между монополистическими группами раз­
ных стран, конечно, могут возникать, но мультинацио­
нальная компания в обычном современном значении
представляет собой компанию, которая действует в не­
скольких странах (в каждой из них она может даже
иметь отдельное оперативное руководство, наделенное
определенной самостоятельностью и черпающее финан­
совые средства из местных источников), но стратегиче­
ское и финансовое руководство которой остается строго
централизованным в руках национальной группы, воз­
главившей экспансию’". Мультинациональная компания,
иначе говоря, по-прежнему представляет собой форму
монополистического проникновения и борьбы между мо­
нополиями, а не «равноправное сотрудничество и демо­
кратическое развитие». Она является плодом продолже­
ния и совершенствования политики монополистического
предприятия, которая была известна уже В. И. Ленину
и которая, естественно, не исключает временных согла­
шений между монополиями для совместной эксплуата­
ции определенных рынков, совместного использования
тех или иных производственных процессов и т. д. и, уж
конечно, не исключает расширения ведущей группы пу­
тем поглощения других групп независимо от их нацио­
нальной принадлежности. Известно, что этот процесс
интернационализации капитала особенно ускорился
после 1960 г.: достаточно обратиться к примеру Италии.
Процесс этот был облегчен, в частности, образованием
таких «экономическйх объединений», как ЕЭС, ЕАСТ и
им подобных. Тресты, картели и разнообразные другие
формы международных соглашений о стабилизации цен,
разделе рынков, ограничении взаимной конкуренции су­
ществуют ныне, как и в прошлом, хотя растущее нера-.
венство в соотношении сил между разными капиталисти­
ческими странами (вследствие усилившегося действия
закона неравномерного развития капитализма и господ­
ствующей роли империализма США) делает достижение
таких соглашений зачастую весьма трудной задачей,
сами соглашения — еще более нестабильными, а монопо­
листическую конкуренцию — еще более острой.
Иными словами, как предвидел В. И. Ленин, диспро­
порции в развитии капиталистических стран и разных
отраслей капиталистического хозяйства не только не
75

сократились, но и усугубились (достаточно вспомнить
о такой животрепещущей проблеме наших дней, как
мощная экспансия американского капитализма), а
вследствие этого отнюдь не смягчилась борьба между
монополистическими группами. Происходящая сейчас
научно-техническая революция несет в себе тенденцию
к еще большему ускорению процесса дифференциации;
она непрерывно изменяет относительную важность
источников получения энергии, использования сырья и
отходов, порождает новую технологию и новые матери­
алы, обостряя тем самым диспропорции и еще раз опро­
вергая тезис Каутского о «рациональности и гармонии
ультраимпериализма» К
Противоречия
между капиталистическими странами

Внутри системы империализма продолжают, таким
образом, развиваться противоречия интересов капита­
листических стран, продолжается борьба за завоевание
рынков, продолжает оказывать свое действие присущий
капитализму закон неравномерного развития, влекущий
за собой общее изменение соотношения сил между раз­
личными капиталистическими странами. Разумеется, се­
годня эта проблема выступает иначе, чем в прошлом.*59
1 См. также типичную для упомянутой точки зрения работу:
Э. Д е н и с о н , Исследование различий в темпах экономического ро­
ста. М., «Прогресс», 1971. Разные темпы роста производства в де­
вяти странах (и в том числе в Италии) рассматриваются в книге с
узко технико-экономической точки зрения. По подсчетам Денисона,
если принять за 100 доход на одного занятого в Соединенных Шта­
тах, то соответствующий показатель составлял в 1960 г. 59 — в ФРГ,
40 — в Италии, 59 — во Франции, 65 — в Голландии, 58 — в Дании,
59 — в Норвегии, 61 — в Бельгии, 59 — в Англии. За вычетом Ита­
лии, разрыв между США и другими западными странами выглядел
довольно единообразно. По расчетам Денисона получается, что по­
вышение образовательного уровня способствовало росту дохода на
душу населения на 15% в США, на 5% в Западной Европе в целом,
на 12% в Англии; в пересчете на одного занятого эти данные состав­
ляли соответственно 22%, 6 и 17%.
См. также: P. J а 11 é е, L’imperialismo negli anni 70, Milano, jaco
Book, 1969. Не углубляя проблемы, эта работа дает общую картину
изменений в соотношении сил между странами и отраслями произ­
водства.

76

Из истории известно, что в этой борьбе за завоевание
рынков и источников сырья капитал одной страны стал*
кивается с конкурирующим капиталом других стран. По
мере развития стран борьба становится все более
ожесточенной. Занимавшая господствующие позиции
Англия сталкивается сначала с Францией, а затем с еще
большей остротой — с Германией. На рынке товаров и
рынке капитала применяются методы борьбы, характе­
ризуемые как «бесчестные».
Получают развитие тарифная война и демпинг, что
уже само по себе предполагает существование монопо­
листической структуры хозяйства. Термин «демпинг»
был пущен в обиход Джозефом Чемберленом, который
под впечатлением от неудержимого немецкого вторже­
ния на мировые рынки после 1870 г. требовал введения
протекционистских мер в Англии.
Техника демпинга, представляющего собой форму
активного протекционизма, весьма проста. Предполо­
жим, что металлургическое предприятие производит
1000 т стали по цене 10 тыс. лир за тонну. Чтобы по­
крыть свои производственные издержки, это предприятие
при продаже 1000 т стали должно выручить 10 млн. лир.
Такую выручку можно получить, например, продав на
внутреннем рынке 500 т по цене 13 тыс. лир за тонну и
500 т на зарубежных рынках по цене 7 тыс. лир за тонну.
Для того чтобы могла быть проведена подобная опе­
рация, 'необходимо, чтобы внутренний рынок был защи­
щен таможенным тарифом, который не позволял бы
иностранным конкурентам продавать сталь по цене ниже
13 тыс. лир за тонну, и чтобы одновременно на внутрен­
нем рынке не оставалось своих, отечественных конкурен*
тов, способных продавать ниже такой цены. Эта класси­
ческая форма приобрела различные разновидности про­
явления.
Торговая война влечет за собой более обширную войну
за экономическое влияние вообще. Происходят столкно­
вения колоссов — отдельных монополий. В определенные
моменты более выгодным может оказаться заключение
соглашений, которые приводят к распространению в
международных масштабах тех сговоров, которые нам
уже знакомы по анализу отдельных национальных си-,
стем капитализма. Это могут быть соглашения о ценах
(например, на зерно или другие сельскохозяйственные
77

продукты), могут быть и соглашения о создании между­
народных картелей или трестов. По вопросу о таких
соглашениях и международных трестах существует до­
вольно обширная литература 1.
Из имеющихся публикаций явствует, что более 50%'
мирового производства охвачено международными кар­
телями.
Сверх того происходит своеобразная интернациона­
лизация капиталов. Крупнейшие монополистические
группы оказываются связаны между собой. Американ­
ская «Дюпон де Немур» и английская «Интернэшнл кемикл индастриз» были тесно связаны с немецкой «ИГ
Фарбен»; банкирские дома Ротшильдов или Морганов
имеют связи повсюду. Такйе связи не перестают действо­
вать даже во время войны. Это обнаружилось во время
как первой, так и второй мировой войны12.
Тенденция к заключению подобных соглашений стал­
кивается, однако, с другой закономерностью, выявлен­
ной марксизмом (и особенно В. И. Лениным), а именно
неравномерным, скачкообразным развитием капита­
лизма как в масштабах промышленных отраслей, так
и отдельных стран. Разные темпы развития изменяют
соотношение сил и побуждают периодически предприни­
мать все новые пересмотры установленных квот, цен,
рынков и политического влияния.
Закон неравномерного развития капитализма имеет
огромное значение в экономическом развитии и истории
человечества.
Капитализм обнаруживает неравномерность разви­
тия во всех областях. Отдельные предприятия в конку­
рентной борьбе либо увеличиваются, либо погибают;
разные отрасли развиваются разными темпами: благо­
даря открытиям науки возникают новые предприятия
и приходят в упадок другие, старые. Семьдесят лет на­
зад нефть служила лишь источником света в керосино­
1 См.: R. L е w i n s о n, Trusts et Cartels dans l’économie mon­
diale, Paris, Librairie de Medicis, 1950; W. P l u m m e r, International
Combines ln M odem Industry, N. Y., 1958; W a t c k i n g s , S t oc k i n g s, Cartels in Action; UNO. Dep. of Economic Affairs, Interna­
tional cartels, N. Y., 1947.
2 C m.: J. R e i m a n n , Patents for Hitler, London, Gollancz, 1946.

вых лампах, ныне атомная энергетика грозит свергнуть,
с трона и, следовательно, экономически обесценить
огромные капиталовложения в традиционные источники
энергии. Натуральный шелк переживает кризис перед,
лицом искусственного шелка и других волокон химиче­
ского происхождения и т. д. История показывает, как
происходит изменение позиций относительного могуще­
ства отдельных национальных хозяйств. В начале прош­
лого столетия над миром господствовала Англия. Циви­
лизация XIX в. опиралась на сочетание уголь — железо;
английская же промышленность к этому времени достиг­
ла своего высшего развития; статистические данные не­
опровержимо доказывают, что в области добычи угля
и производства железа Великобритания занимала почти
монопольное положение. Затем ситуация стала изме­
няться. Первый серьезный удар по английскому превос­
ходству был нанесен появлением капиталистической
Германии, присутствие которой на мировых рынках
стало ощутимым после 1870 г. Общеизвестно, что англо­
германское соперничество представляло собой ведущее
противоречие целой эпохи международных отношений,
завершившейся взрывом первой мировой войны. Изве­
стно, что старый Джо Чемберлен бил тревогу по поводу
«бесчестной» германской конкуренции и выдвинул уже
к 1890 г. требование перейти от «свободной торговли»
(free trade) к протекционизму.
Бурное развитие Соединенных Штатов, обусловлен­
ное, в частности, войнами на Европейском континенте,
выводит на сцену новую экономическую силу, стремя­
щуюся установить свою гегемонию. Но тем временем
развиваются и другие страны: Италия, Япония. Мировая
экономика находится в непрерывном движении, и этим
вызываются более или менее существенные перемены
в соотношении сил. Возникают случайные группировки,
более или менее прочные союзы. Но, как справедливо
указывает В. И. Ленин, вплоть до того момента, пока
эти перемены в соотношении сил находили выход в за­
воевании тем или иным национальным капитализмом
новых частей мира, процесс развития влек за собой ко­
лониальные войны и войны между отдельными странами,
но не вызывал с неизбежностью мировых капиталисти­
ческих войн. Однако с того времени, когда раздел мира
завершен, — а именно это отличает фазу империализ­

ма, — процесс роста наталкивается уже не на «дротик
пещерного человека», как выразился Кардуччи: против­
ником становится капиталистическая держава, развива­
ющаяся более быстрыми темпами. Поэтому перемены
в соотношении сил порождают антагонизмы между
империалистическими государствами. И когда эти анта­
гонизмы становятся более острыми, у них нет другого
выхода, кроме обращения к силе, т. е. к войне.
«...На почве капитализма, — справедливо говорит
В. И. Ленин, — какое могло быть иное средство, кроме
войны, для устранения несоответствия между развитием
производительных сил и накоплением капитала, с одной
стороны, — разделом колоний и «сфер влияния» для
финансового капитала, с другой?»1. Иными словами,
капитализм в империалистической фазе с неотврати­
мостью стремится к развязыванию войны.
Тезис В. И. Ленина пытались опровергнуть немалое
число авторов. Упомянем среди Них Роббинса, автора
книги «Экономические причины войны». Тот, кто перечи­
тает сегодня эту книгу, написанную в 1939 г., и вспомнит
о событиях недавнего прошлого, не может не заметить,
что «опровержение» настолько слабо, что превращается
в подтверждение. Не случайно сам автор отрекся от этой
работы.
В самом деле, наиболее надежное подтверждение
дает история. Статистические данные о производстве
главных видов продукции — угля, железа, стали, неф­
ти — свидетельствуют об изменениях в соотношении
экономических сил, которые происходили в прошлом и
которые происходят сейчас.
Причем это движение не прекращается и тогда, когда
по завершении войны кажется бесповоротно установлен­
ным новое господство, а старые противники наголову
разбиты. Восстановление германской экономики после
первой мировой войны произошло довольно быстро, че­
му, впрочем, помогал международный, особенно англоамериканский финансовый капитал, заинтересованный
в вывозе капитала. Да и в период после второй мировой
войны, в начале которого гегемония США казалась
абсолютной, мы начиная с 1945 г. наблюдаем непрерыв­
1 В. И. Л е н и н, Поли. собр. соч., т. 27, стр. 396.

80

ное изменение соотношения экономических сил, «чудо­
действенное» восстановление капиталистической Герма­
нии и Японии.
Не думаю, что нужно специально останавливаться
на этой теме, с которой, разумеется, знаком каждый, кто
хоть немного следит за жизнью современного мира.
В наши дни ни один учебник истории не объясняет раз­
вязывание первой мировой войны покушением в Са­
раеве (а не противоречиями английского и германского
капитализма) или начало второй — «данцигским вопро­
сом». Что, йозможно, понимается не всегда вполне
отчетливо, так это «необходимость» войны при капита­
лизме, достигшем стадии империализма.
В самом деле, утверждается, что войны существовали
всегда, что они присущи не только нынешней фазе импе­
риализма и даже не только капиталистическому способу
производства вообще. Однако если мы подвергнем дей­
ствительность более внимательному анализу, то убедим­
ся, что нынешние так называемые империалистические
войны обладают особыми отличительными чертами и
представляют собой неотвратимое следствие капитали­
стического способа производства, достигшего своей по­
следней стадии — стадии империализма. Это обусловле­
но целым комплексом явлений. Ведь в диалектическом
процессе формирования действительности то, что было
следствием, становится причиной, а то, что служило при­
чиной, превращается в следствие. Так, конкуренция, под­
готовка войны, ведущая к развитию индустрии вооруже­
ний с сопутствующими ей интересами, уже сами по себе
становятся причиной очередной войны. Поиски рынков,
попытки затормозить понижение нормы прибыли, от­
срочить начало кризиса (если присмотреться, капитали­
стические войны чаще вспыхивают в начале или в конце
депрессии) — все это факторы, выступающие в качестве
следствий и причин новых войн. Точно так же следст­
вием и причиной войны является автаркия, т. е. поли­
тика, при которой капиталистические государства в пред­
видений войны стремятся обеспечить все необходимые
виды производства внутри собственной страны.
Всегда ли верен такой взгляд на историю?
По сути дела, следует ответить утвердительно, хотя,
как уже было сказано, общие условия существования
81

империализма изменились и в результате изменились
также проявления его характерных черт. Что касается
тех специфических условий эпохи общего кризиса капи­
тализма, то мы уже. говорили, что в качестве первооче­
редной задачи перед руководящими капиталистическими
кругами встает задача спасения империализма как
системы. Однако и этот процесс имеет свою протяжен­
ность во времени. Указанная задача, иначе говоря, не
выступает сразу же в сознании руководящих кругов во
всей своей безотлагательности и жизненной важности,
хотя тотчас же после Октябрьской революции Антанта
и вмешалась, чтобы задушить в колыбели советский
строй, а после провала этой попытки был создан «сани­
тарный кордон» — цепь антисоветских государств от
Балтийского до Черного моря, и была потоплена в крови
венгерская революция.
Слишком сильными оставались противоречия между
капиталистическими державами Европы, тогда еще
относительно прочно ощущавшими свою традиционную
мощь, и, с другой стороны, еще не получил должной
оценки, с точки зрения исторического значения и военно­
экономической силы, факт образования Советского госу­
дарства, которое с помощью пятилетних планов гигант­
ски будет развивать свое могущество1. Вместе с тем
если мы поразмыслим немного над историей капитали­
стической системы и ее развитием после 1914 г., то сразу
же заметим, что непосредственно за первой мировой
войной последовал период экономического хаоса, серь­
езного обнищания масс, инфляции и кризисов. После
1924 г. во многих капиталистических странах наблю­
дается период относительной стабилизации с помощью
которой предпринимаются попытки вернуть в «норму»
экономические отношения. Стабилизируются валюты,
делаются попытки восстановить в международной тор­
говле «узаконенную» конкуренцию (т. е. такую, которая
позволяла бы избегать наиболее скандальных форм
валютного демпинга), развивается производство. Но эта
фаза относительной стабилизации длится недолго, и на
протяжении ее — если рассматривать капиталистический
1 Английским министерством иностранных дел, как известно, пуб­
ликуются документы соответствующего периода, из которых с опре­
деленностью явствует, что такая недооценка имела место.

62

мир целиком — отнюдь не исчезают признаки упадка
и острых противоречий: огромная масса постоянно
безработных свидетельствует о нарушении нормального
хода дел.
Кризис 1929—1933 гг. влечет за собой новый период
экономического и политического хаоса. По длительности
он превосходит предыдущие кризисы; на этот раз он
более интенсивен, чреват более серьезными экономиче­
скими и политическими последствиями и оказывает так*
же большее влияние на развитие экономической теории.
Кризис носит всеобщий характер: им поражены все
капиталистические страны, а еще дольше от него стра­
дают слаборазвитые аграрные или полуаграрные стра­
ны. Это произошло, в частности, потому, что правящие
группы финансового капитала противятся падению
цен — явлению, посредством которого в ходе кризиса
восстанавливается равновесие на новой основе. При
этом предохранительные клапаны в виде новых сфер
сбыта, новых рынков (упоминавшихся Марксом еще
в «Манифесте») быстро изнашиваются.
В заключение великого кризиса не происходит пол­
ного восстановления экономики: вспыхивает вторая
мировая война с ее известными последствиями. Общий
кризис капитализма усугубляется. Наиболее значитель­
ное явление, отличающее этот период, который может
быть охарактеризован как второй этап общего кризиса,
состоит в укреплении и расширении социалистической
системы производства, в образовании обширного социа­
листического рынка, который кладет конец существо­
ванию единого капиталистического мирового рынкаи
заставляет почувствовать свое влияние в третьих, разви­
вающихся странах. Утверждение новой, социалистиче­
ской экономической системы оказывает мощную под­
держку национально-освободительной борьбе зависимых
стран. В эти годы независимость завоевывают Индия,
Бирма, Индонезия, арабские страны, страны Африки;
возникает, иначе говоря, обширная зона, в которой эко­
номическое влияние господствующих капиталистических
держав оказывается ограниченным.
После второй мировой войны, таким образом, по­
ложение существенно меняется. С одной стороны, мы
имеем уже не одно государство, а целую систему социа­
лизма, с другой стороны — капиталистическую систему,
83

внутри которой колоссально выросли противоречия: их
суммарным выражением (особенно в первое послевоен­
ное время) служит подавляющее превосходство эконо­
мического и военного могущества Соединенных Штатов
над всеми остальными государствами Запада 1. В обес­
кровленной войной Европе угроза для империализма
серьезна, и Черчилль не скрывает этого в своей фултонской речи. Учитывая мощь Советского Союза, уже
невозможно удушить новые государства, перешедшие
в орбиту социализма, подобно тому, как это было сде­
лано с Венгрией в 1919 г. Единственная остающаяся
возможность — и ее-то берутся использовать Соединен­
ные Штаты — состоит в том, чтобы сдерживать продви­
жение социализма, воссоздать немецкий опорный рубеж
в западной части Германии, помочь процессу капитали­
стической реконструкции и реставрации власти финан­
сового капитала в европейских странах с помощью
плана Маршалла и развязать холодную войну, шантажи­
руя атомной угрозой. Развитие начинается с новой точки.
С одной стороны, возобновляют свое действие законы,
присущие капиталистическому развитию, как уже не раз
отмечалось в ходе нашего изложения. Экономическое
и политическое могущество США, продолжая, как мы
видели, оставаться доминирующим, уже не обладает
подавляющим превосходством по отношению к другим
капиталистическим странам, развивающимся более вы­
сокими темпами: Японии, Германии и в известном
смысле также Италии, Франции, Англии и образую­
щимся объединениям капиталистических стран, таким,
как ЕЭС. С другой стороны, не исчезают противоречия
между капиталистическими странами, более того, эти
противоречия имеют тенденцию обостряться, проявляясь
и в попытках общей защиты от американского проник­
новения, и в борьбе против конкуренции, особенно
японской и западногерманской. Закон неравномерного
развития возобновляет, таким образом, свое действие*.
В силу складывающейся ситуации и благодаря экономи­
ческим успехам социалистических стран подходит к
концу и сама холодная война: на смену ей приходит
«мирное соревнование».
1 См,: A, P е s е n t i, Il Plano Marshall, Critica economica, 1948,
gennaio.

84

Таким образом, сама проблема империалистической
войны выступает отчасти по-новому, и не потому, что
изменилась агрессивная природа империализма или
смягчились его противоречия, а потому, что изменились
условия. С одной стороны, новые, обладающие чудовищ­
ной разрушительной силой виды оружия могли бы при­
вести к уничтожению большей части человечества, осо­
бенно в странах, наиболее развитых с экономической
и культурной точки зрения. С другой стороны, главное
противоречие между империализмом и социализмом
остается, но соотношение сил меняется в пользу социа­
лизма и сил, которые его поддерживают. В такой обста­
новке более выгодным оказывается избегать перераста­
ния противоречий между ведущими капиталистическими
странами в войну между ними. Поэтому производство
вооружений составляет важную (но не совершенно необ­
ходимую, как утверждают многие) часть экономики
империализма: оно используется одновременно и как
экономический стимул для увеличения избыточной при­
бавочной стоимости, и как фактор устрашения на слу­
чай войны против социалистического блока, и в войне
«сдерживания», т. е. с целью сохранения зоны господ­
ства империализма в нынешних пределах, сохранения
status quo. Но и этот результат является исторически
недостижимым, несмотря на все усилия и временные
успехи империализма, как это доказывает славный при­
мер Вьетнама.
чОпасность третьей мировой войны поэтому по-преж­
нему остается, и особую угрозу представляют существу­
ющие ныне крупные очаги трений, типа очага на Ближ­
нем Востоке. Однако разрушительные свойства новых
типов оружия, изменившееся соотношение сил между
капитализмом и социализмом, рост сознания и борьбы
народных масс за мир — все это может заставить импе­
риализм примириться с ожидающими его историческими
поражениями, лишая его возможности развязать миро­
вую войну.
Этот результат, естественно, может быть достигнут
только при пЪстоянной бдительности и активной защите
мира.

ГЛАВА

7

ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКИМИ
И СЛАБОРАЗВИТЫМИ СТРАНАМИ

Как уже говорилось, со времени выхода в свет работы В. И. Ленина в разделе мира на сферы влияния
произошли большие сдвиги. Обобщенно говоря, эти из*
менения сводятся к сужению территориальной сферы
империализма и, следовательно, империалистического
хозяйства благодаря возникновению и развитию социа­
лизма и социалистической системы хозяйства, подъему
национально-освободительного движения, сбрасываю«
щего иго колониальной эксплуатации, и образованию
национальных государств, получивших возможность
вступить на социалистический путь развития и пользо­
ваться экономической и политической поддержкой со­
циалистической системы. Произошел также сдвиг в
соотношении сил между различными странами в рамках
империалистической системы, -и внутри нее образова­
лись общие сферы влияния. Однако все эти изменения
затрагивают лишь условия, в которых действует импе­
риализм, но не его базис и законы развития. Они су­
жают возможности империализма как системы, не меняя
его природы, определяют формы эксплуатации, отноше«
ния капиталистических стран между собой и со слабо«
развитыми странами, но не их сущность.
Распространение социалистической системы в ре­
зультате социалистических революций в ряде стран
нанесло сильнейший удар по системе империализма.
Произошел колоссальный сдвиг в соотношении сил, сре­
ди империалистических стран далеко вперед выдвину­
лись Соединенные Штаты Америки, занявшие ведущее
положение в системе империализма. Но если в сферу,
влияния Соединенных Штатов входит весь империали«
стический сектор мира, то все же меньшие сферы влия­
ния сохранили й традиционные капиталистические
государства: Англия, Франция, а также ФРГ и Ита-,
лия. Чтобы убедиться в этом, достаточно проследить,
86

какие страны проводят и какие не проводят девальва­
цию за девальвацией в господствующей державе. Реаль­
ный раздел империалистического мира на сферы влия­
ния и противоречия между капиталистическими стра­
нами не ушли в прошлое, но их проявления сдержи­
ваются необходимостью классовой солидарности перед
лицом угрозы, которую представляет для них между­
народное антиимпериалистическое революционное дви­
жение, т. е. перед лицом основного противоречия со­
временности— противоречия между капитализмом и со­
циализмом. Сейчас главная задача правящих кругов
всех империалистических стран, и в первую очередь их
лидера — Соединенных Штатов, заключается в сохране­
нии сферы, удерживаемой империализмом.
Существование социалистических стран и револю­
ционной борьбы за национальное освобождение, при­
ведшей к возникновению национальных государств, ста­
вит пределы империалистической эксплуатации слабораз­
витых стран и вызывает ее видоизменения, но не меняет
ее сущности, известной уже при жизни В. И. Ленина.
Это одна из важнейших экономических и политиче­
ских проблем нашего времени, одна из тем, привлекаю­
щих наибольшее внимание. О слаборазвитости, которая
гнетет эти страны в силу империалистической эксплуа­
тации, использовавшей раньше только грубые методы,
а теперь чередующей столь же грубые методы (локаль­
ные войны, государственные перевороты, поддержка
реакционных правительств, различные формы неоколо­
ниализма и т. п.) с методами экономического принуж­
дения, приходится писать даже экономистам, не связан­
ным с марксизмом-1. Но лучшее освещение этого явле­
ния, вскрывающее его глубинные причины, мы находим
в обширной марксистской литературе12.
1 Достаточно упомянуть: G. М у г d а I, Teoria economica е paesi
sottosviluppatl, Milano, Feltrinelli, 1959; V. M a r r a m a, Saggio sulIo sviluppo economico dei paesi arretrati, Torino, Einaudi, 1961.
2 Здесь стоит упомянуть лишь P. В a r a n, Il surpbes economico
e la teoria marxista dello soiluppo, Milano, Feltrinelli, 1962; прекрас­
ный сборник статей: G. A r r i g h i, Sviluppo economico e sovrastrutture in Africa, Torino, Einaudi, 1969; интересная работа: A n d r e
G u n d e r F r a n k , Capitalismo e sottosviluppo in America Latina,
Torino, Einaudi, 1969, которая, возможно, излишне генерализирует
причины отсталости, присущие лишь истории Латинской Америки, но
вносит большой вклад в теорию вопроса.

87

На наш взгляд, нереалистично применять к странам
определение «слаборазвитых» на основании одного
лишь дохода на душу населения и зачислять в отсталые
страны, имеющие доход на душу населения ниже миро­
вого уровня, или, вслед за публикациями ООН, считать
развитыми только страны Северной Америки, Западной
Европы, Японию, Новую Зеландию и Южную Африку,
При таком «количественном» подходе понятие «слабо­
развитой страны» становится бессодержательным, так
как не учитывает социально-экономической структуры
той или иной страны. Марксистское определение слабо­
развитых стран предполагает учет не только количественных данных, но и базисных отношений, т. е. господ-*
ствующих общественных отношений, характера производства и т. п. Еще более вводит в заблуждение пере­
именование «слаборазвитых» стран в «развивающиеся».
Это определение, которое может иметь смысл для некогорых европейских стран, уже являющихся капиталисти­
ческими, совсем не подходит для других стран, пребы­
вавших на положении колоний и обычно называемых
«третьим миром». Это определение игнорирует порождае­
мую империализмом отсталость и поддерживает тезис о
возможности преодолеть отсталость, оставаясь в рамках
империализма, посредством организации международной
«помощи».
Из этого ясно следует, что, изучая отношения между
господствующими империалистическими и слаборазви­
тыми странами, необходимо принимать во внимание
разнообразие конкретных условий и большие различия
в степени отсталости. Хотя очень неточное выражение
«третий мир» широко применяется, не существует
«третьего мира» с едиными чертами и проблемами.
Одинаковых условий нет даже в пределах одного конти­
нента : будь то Южная Америка, Африка или Азия,.
Отвлекаясь от многих различий, можно выделить не­
сколько групп: слаборазвитые страны Латинской Аме?
рики, имеющие свою историю и особые проблемы, араб­
ские страны, дальше других продвинувшиеся по пути
завоевания независимости, страны Африки, страны ЮгоВосточной Азии и т. д. Во всяком случае, не забывая
обо всех различиях в степени развития антиимпериали­
стической борьбы и отвергая излюбленные буржуазны­
ми экономистами общие определения «отсталости», OCÔS

нованные на одних количественных показателях, мы
констатируем, что все эти страны в большей или мень­
шей степени сближает ряд общих черт, которые выра­
жают их отсталость и которые служат реальной осно­
вой империалистической эксплуатации, наблюдаем ряд
средств и методов эксплуатации, к которым империа­
лизм все еще прибегает почти повсеместно.
Слаборазвитые страны характеризует ограничение
современной по формам производственной деятельности
рамками нескольких отраслей, главным образом сель­
ского хозяйства и производства сырья, а не обрабаты­
вающей промышленности, но и в этих отраслях наблю­
дается засилье монополистического иностранного капита­
ла, преимущественно американского, который вытесняет
английский, французский, бельгийский и т. д. капитал 1.
Кроме того, эти страны характеризует отсутствие меж­
отраслевых производственных связей; развита лишь
сфера услуг, но и та находится в руках иностранного
капитала12. Причем та или иная «национализация» в
сфере услуг в некоторых странах существенно дела не
меняет. Понятно, что засилье иностранного капитала
наблюдается хотя и всюду, но не в равной степени.
Слаборазвитые страны неизбежно попадают в кабалу
к промышленным (империалистическим) странам, полу­
чая от них промышленные товары и сбывая им свою
сырьевую продукцию. Поэтому накопление капитали*
стического типа в этих странах крайне затруднено;
даже тот прибавочный продукт, который в недоста­
точном количестве выкачивают и присваивают местные
правящие круги, как правило, по экономическим и поли­
тическим причинам экспортируется за границу. Полу­
чается порочный круг. Чтобы покончить с отсталостью,
надо увеличить производительность труда. Повышение
производительности труда зависит от развития внешне­
экономических связей, от крупных капиталовложений и
1 В 1933 г. хлопок составлял почти 85% общего экспорта Египта.
В 1955 г, джут и хлопок составляли 75% экспорта Пакистана. Медь
и нитраты составляли в 1954 г. почти 78% экспорта Чили. 91% экс­
порта Цейлона составляли чай, каучук, кокосовый орех и т. п. См.
также: S l o b o d a n B r a n k o v i c , Il problema dei paesi sottosviluppati, Milano, Feltrinelli, 1959.
2 См.: P. J a 1 e é, Il saccheggio del ferzo mondo, Milano, Jaca
Book, 1969, и Imperialism© negli anni 1970.
89

накопления, которые возможны лишь при условии высо­
кого дохода на душу населения и высокой производи­
тельности труда И, наконец, ограниченный прибавоч­
ный продукт почти везде попадает в руки паразитиче­
ских докапиталистических слоев или представителей
торгового капитала, которые его непродуктивно потреб­
ляют или переводят за границу. Такая обстановка по­
зволяет империализму не только поддерживать полити­
ческие условия слаборазвитости,- оказывая поддержку
марионеточным правительствам, но и прибегать к клас­
сическим экономическим орудиям эксплуатации. Поми­
мо присвоения прибавочной стоимости, полученной
путем капиталистической эксплуатации на основе экс­
порта капитала, он присваивает прибавочный продукт,
произведенный вне капиталистического сектора, на ос­
нове неэквивалентных цен и господства в банковской
системе.
В обширной марксистской литературе по этому
вопросу отмечается, что империалистическая эксплуа­
тация слаборазвитых стран всегда происходит посред­
ством:
— политического противодействия самостоятельному
развитию стран путем военной и экономической помощи,
предоставляемой зависимым правящим группировкам,
путем прямого вмешательства или подготовки государ­
ственных переворотов в тех странах, где у власти стоят
прогрессивные правительства, путем насаждения корруп­
ции, препятствующей или затрудняющей необходимые
аграрные реформы, создание национальных производ­
ственных предприятий и т. д., короче говоря, путем
системы мер, получивших название неоколониализма1;
— экономического контроля над основными средст­
вами производства этих стран;
— системы цен, которая делает неблагоприятными
для слаборазвитой страны условия торговли12;
1 Примеров тому много, они в изобилии приводятся в обширной
литературе, здесь сошлемся только на: К- N. К г urn a h , Neocolonia­
lism; the Last Stage of Imperialism, N. Y., Internat. Publishers, 1966.
2 Во всех упомянутых публикациях приводятся данные о по­
стоянном ухудшении условий торговли между слаборазвитыми и раз­
витыми империалистическими странами. Здесь сошлемся на одну из
них как новейшую и принадлежащую перу автора немарксиста: В еl a В а 1 a s s a, La prima parte del decennio de sviluppo: sviluppo,
90

— экспорта капиталов и системы финансирования,
увеличивающей бремя задолженности и приводящей
к инфляции.
Объем прямых капиталовложений США в Латинской
Америке (на конец года) приведен в табл. 1.
Таблица 1

Год

1919
1929
1940
1946
1950
1957
1966
1966 **

Добываю­
Пред­
Обраба­ приятия
щая
Сель­
тываю­ общест­
Индекс
промыш­
ское
Тор­
щая
Нефть
общей
говля
промыш­ венного
величины хозяй­ ленность
пользо­
(без
капитало­ ство
ленность
вания
нефти)
вложений
(1919=100)
JH3 100% объема на каждый год

100,0
177
139,4
153,2
238,2
425,3
577,1
—

25,2
23,2
13,0
13,4
11,0
*
*
*

33,2
20,8
18,5
16,6
13,3
14,1
11,3
—

16,4
17,5
20,6
22,9
29,7
35,9
30,0
14,5

4,2
6,6
7,6
13,1
16,5
19,2
31,2
38,4

15,7
25,2
34,7
30,2
22,0
14,6
6,4
8,4

3,6
3,4
3,0
2,4
5,1
6,1
11,7
12,7

Про-,
чее

1,7
3,3
2,7
1,5
2,4
10,1
9,3
25,7

* Включено в графу «Прочее».
** Все латиноамериканские страны» кроме Венесуэлы. Источники: «US
Department of Commerce»; «Office of Business Economics, Survey of Current
Business XXXVII», -January, 1958, September, 1966, 1967, September (данные за
1919-1950 гг.).
Источник: F. S t l r t o n W e a v e r , The Dynamics of US Investment in
Latin America, Science and Society, 1969, Winter.

Совершенно очевидно, ' что изменения, затронувшие
условия, в которых действует империализм, имеют
большое экономическое значение и создают обстановку,
резко отличающуюся от той, которая предшествовала
первой мировой войне. Не случайно марксистская по­
литэкономия определяет период развития империализма
после 1914 г. вследствие возникновения социалистиче-;
commercio е bilancia dei pagamenti del paesi arretrati, 1960— 1965,
Moneta e credito, 1968, № 3.
В этой статье показано, что в рассматриваемый период происходило
замедление темпов развития, особенно в африканских странах, так
что разрыв увеличился еще больше; что экспорт из отсталых стран
в 1955— 1960 гг. по объему увеличился на 27%, но по стоимости
лишь на 16%; и, хотя за период 1960— 1965 гг. наблюдалось увели­
чение экспорта на 36% и по объему и по стоимости — в результате
более или менее устойчивых цен на продукты экспорта, условия тор«
говли за тот ж е срок ухудшились еще на 2%, так как на 2% воз­
росли цены на товары импорта в слаборазвитые страны.

ской системы, подъема национально-освободительного
движения и обострения внутренних противоречий импе­
риализма как эпоху общего кризиса капитализма.
Но признание того, что капитализм переживает об­
щий кризис не равносильно признанию его автоматиче­
ского краха или его неспособности к дальнейшему
развитию и обреченности на застой и регресс, а тем
более признанию того, что изменилась сама природа
империализма. В. И. Ленин в работе «Империализм,
как высшая стадия капитализма» воздерживался от по­
добных утверждений по отношению к империализму до
1914 г. Но и впоследствии ученые-марксисты, говоря
об эпохе общего кризиса капитализма, понимали ее
только как период растущей неустойчивости системы,
как эпоху прорыва в мировом капиталистическом хо­
зяйстве, нарушения равновесия, существовавшего до
1914 г., как период обострения диспропорций, усиления
переходного характера империализма — кануна социа­
листической революции, как период изменения внеш­
них условий, в которых действует империализм, и обо­
стрения его внутренних противоречий. Но они ни­
когда не рассматривали общий кризис капитализма
как период его неизбежного застоя и экономического
упадка.
Приведенное здесь определение предполагает, что
основные признаки империализма, указанные В. И. Ле­
ниным, сохраняют — как об этом свидетельствуют фак­
ты — свое содержание,' хотя иногда проявляются в но­
вой форме. Это относится и к эксплуатации слаборазви­
тых стран: она все чаще принимает вид экономической
эксплуатации, а не политической зависимости, т. е.
больше проявляется на уровне базиса, чем на уровне
надстройки. Различный уровень технического и обще­
экономического развития так называемых слаборазвитых
и развитых империалистических стран, выражающийся
в различном уровне производительности труда, является
таким образом, экономической основой продолжения экс­
плуатации и усиления отсталости, чему дополнительно
способствует так называемая «утечка мозгов» 1. Нельзя
1 «Утечка мозгов» достигает тревожных цифр. За 17 лет «инду­
стрия науки» ввезла в США 97 тыс. ученых, из которых 53 тыс«
происходят из слаборазвитых стран, остро нуждающихся в специа-

92

вырваться из тисков отсталости, оставаясь в рамках ка­
питалистической системы; необходимо покончить с реак­
ционными политическими и экономическими обществен­
ными институтами и встать на социалистический путь
развития. Несомненно также и то, что по этой объектив­
ной причине борьба слаборазвитых стран за освобожде­
ние от эксплуатации имеет огромное революционное зна­
чение и будет все больше способствовать выпадению но­
вых стран из сферы империализма. Но сама по себе она
не означает краха капитализма, империализма. У импе­
риализма много выходов, поэтому решающий кризис —
крах империализма должен созреть в недрах самой ка­
питалистической системы, вследствие развития внутрен­
них противоречий империализма, вследствие революци­
онных действий рабочего класса, который представляет
главный субъективный фактор свержения капиталисти­
ческого строя.
Обратимся поэтому снова к внутренним изменениям
в структуре капитализма и империализма, происшедшим
за последние 50 лет.
Одно из них и главное, представляющее важнейшую
характеристику империализма эпохи общего кризиса ка­
питализма— это достигшее грандиозных размеров и по­
тому изменившееся по характеру явление, определенное
В. И. Лениным в самом начале его развития, а именно
государственно-монополистический капитализм.*10

листах. За последние 6 лет цифра возросла до 53 666, из которых
10 686 — математики, физики, биологи, биомедики и т. д., 27 ты с.—
инженеры и 15 103 — врачи.

ГЛАВА В

ГОСУДАРСТВЕННО-МОНОПОЛИСТИЧЕСКИЙ
КАПИТАЛИЗМ— ПОСЛЕДНЯЯ СТУПЕНЬ
РАЗВИТИЯ КАПИТАЛИЗМА В ФАЗЕ
ИМПЕРИАЛИЗМА
Общие предпосылки

Рассмотрим теперь наиболее важное явление нашего
времени: государственно-монополистический капитализм.
Это сложное явление, вызывающее множество дискус­
сий в последнее время, особенно среди марксистов:
здесь достаточно вспомнить конференции ученых-марксистов в Берлине, Шуази-ле-Руа и Праге. Мы полагаем,
что необходимо сначала рассмотреть это явление в его
историческом формировании и разнообразных аспектах,
чтобы затем прийти к определению, которое способно
было бы выразить его современное существо. Мы счи­
таем, кроме того, что следует неизменно придерживаться
марксистского метода исследования и всегда исходить
из изменений в капиталистическом способе производ­
ства.
Что касается исторического аспекта, то мы сразу же
должны сказать, что явление государственно-монополи­
стического капитализма в том виде, в каком оно пред­
стает ныне, нельзя смешивать с отдельными актами
экономической политики и даже со всей совокупностью
координированных актов такой политики. Это явление,
специфически присуще нынешней фазе империализма,
эпохе общего кризиса капитализма. В самом деле, госу­
дарство— высшая форма организации определенного
общества — всегда вмешивалось в хозяйственную дея­
тельность общества, чтобы направлять ее развитие
в соответствии с интересами господствующего класса
как до, так и после капитализма *. Да иначе и быть не
могло: самоочевидно, что государственное вмешатель­
ство становится более рельефным в периоды юности
и старости каждого общественного строя.
Иначе говоря, организация общества в своих различ­
ных формах и в своей высшей форме — государстве —
всегда есть выражение, как нас учит К, Маркс и как мы
П

уже отмечали раньше, экономического базиса, но, в свою
очередь, всегда воздействует на базис через посредство
диалектического взаимоотношения и более или менее
интенсивного взаимодействия. В качестве общего пра­
вила можно сказать, что действие надстройки на базис
становится сильнее, когда определенная общественная
форма приходит в упадок: тогда предпринимаются по­
пытки остановить этот упадок; история дает тому много
примеров. В интересах читателя следует, однако, точнее
выяснить понятие надстройки. Надстройкой в широком
смысле являются все те институты, которые не участ­
вуют непосредственно в процессе производства *. При
капиталистическом строе надстройка, таким образом,
представлена всеми теми орудиями и инструментами,
которые дают капиталисту возможность осуществлять
в различных формах непрямую эксплуатацию для уве­
личения массы прибавочной стоимости, присваиваемой
им вне прямых отношений эксплуатации на предприятии,
а вместе с тем и возможность ускорять процесс накоп­
ления. Подобные инструменты или институты многочис­
ленны и выражают власть капитала над обществом: свое
самое законченное выражение они имеют в государстве,
являющемся, как мы видели, высшей формой органи­
зации каждого определенного общества. Анализ сово­
купного воздействия надстройки на базис, особенно
с помощью такого инструмента, как государство, состав­
ляет объект той отрасли политэкономии, которую назы­
вают финансово-экономическая политика.
Капиталист и в эпоху свободной конкуренции мог
использовать многочисленные формы непрямой эксплуа­
тации и осуществлять с помощью государственного
вмешательства перераспределение национального до­
хода в свою пользу. Достаточно вспомнить факт, приво­
дившийся Марксом и подчеркиваемый современными
экономистами — теоретиками несовершенной конкурен­
ции. Он заключается в том, что капиталист всегда
обладал более или менее сильной властью над рынком
и в рамках этой власти занимал господствующие пози­
ции по сравнению с другими конкурентами. Следует
иметь в виду также, что могущество капиталиста,
выраженное в «капитале», уходит корнями в совокуп­
ность отношений капиталистического базиса (капита­
лист, иначе говоря, мог быть также получателем
95

земельной ренты, если являлся одновременно землевла­
дельцем; мог пользоваться более легкими условиями
получения кредита, если одновременно был банкиром
или имел связи с кредитными институтами и т. д.). Что
касается государства, то и тогда экономическая поли­
тика, оперируя, например, таможенными пошлинами
или орудиями налоговой системы, не только способство­
вала перераспределению дохода в пользу капиталистов,
а следовательно, по существу, увеличению прибылей по
сравнению с доходами других социальных слоев — зем­
левладельцев, потребителей (в большинстве своем рабо­
чих и служащих) и т. д., — но и создавала особо благо­
приятные условия для одних капиталистов по сравнению
с другими.
Однако, по крайней мере в теории, исходной была
предпосылка, что обращение к, внепроизеодственным
орудиям эксплуатации и присвоения прибавочной стои­
мости в равной мере конкурентным образом доступно
и возможно для всех капиталистов; что так называемой
внешней экономией могут пользоваться все и что госу­
дарство в отношениях между капиталистами должно
быть нейтральным, т. е. не нарушать естественный ход
событий. Поэтому и общая экономическая политика,
и, более узко, политика в области налогов должна
была руководствоваться принципом возможно меньшего
препятствования силам, действующим на рынке и
создающим в тенденции своим действием наилучшее
экономическое равновесие. Подобный принцип, присут­
ствовавший в теоретическом плане (естественно, в ака­
демической политэкономии) уже в начале бурного
развития капитализма, продолжал жить вплоть до пер­
вой мировой войны, а у многих авторов в силу инерции
и позже. Финансовой деятельностью государства, а
следовательно, и его финансовой политикой занимается
наука о финансах; именно в рамках этой науки мы
исследовали эволюцию понятия финансовой деятельно­
сти 1. Можно вспомнить, что в Италии, стране, где изуче-ние государственных финансов получило особое разви-.
тие и теоретическую глубину, еще в 1929 г. Эйнауди в
своем классическом исследовании «Вклад в разработку
1 См.: A. P e s e n t i , Scienza delle finanze e diritto finanziario,
Roma, Ediuniti, 1968.
96

оптимального налога» определял «оптимальный» налог
как «нейтральный» К «Нейтральными» должны были
быть и деньги.
Короче говоря, процесс капиталистического накопле­
ния должен был вытекать из непосредственного созда­
ния прибавочной стоимости в капиталистических отно­
шениях на предприятии. Внепроизводственные формы
морально осуждались господствовавшими тогда «либертистами», да и меньше использовались, в частности по->
тому, что были более открыты для большого числа капи­
талистов. С другой стороны, эти формы были менее важ-*
ными и менее необходимыми, так как норма прибыли
была еще высока, капиталистическая экономика находи­
лась на подъеме.
Так происходило капиталистическое развитие Анг­
лии, ибо в Германии, а еще в большей степени в Италии
процесс накопления, как мы уже упоминали, с самого
начала осуществлялся с помощью внепроизводственных
инструментов финансового капитала и государства.
В истории Италии государственные заказы тяжелой
индустрии, высокие прибыли сахарозаводчиков, обеспе­
ченные высокими таможенными пошлинами, породили
знаменитые скандалы и гневные осуждения — осужде­
ния, естественно, только моральные, ибо ход событий
и дальше был таков, какого хотели наиболее мощные
экономические группы.
С развитием капитализма и его монополистических
образований складываются объективные условия для
более широкого использования инструментов непрямой
эксплуатации. В самом деле, крайне необходимо поме­
шать понижению нормы прибыли и в то же время
интенсифицировать процесс накопления, с тем чтобы
росла масса нового капитала, который должен посту­
пать в распоряжение предпринимателей, поскольку
повышение органического строения капитала приводит
к необходимости растущих капиталовложений и делает
более трудным его прибыльное применение. С другой
стороны, дифференциация между капиталистами, воз-1
1 См.: L. Е i n a u d i, Contribute» alla ricerca dell’ottima imposta,
Annali de economia, 1929.
4

A. Пезенти

97

никшая в результате концентрации и централизации!
капитала, приводит к тому, что воспользоваться этими'
инструментами могут не все капиталисты, а лишь неко­
торые и что эти инструменты действительно могут
функционировать, то есть оказывать дискриминирующее
воздействие на рынок. Возьмем несколько примеров, не
относящихся к числу таких уж абстрактных, ибо мно-.
гие из них встречаются в труде Маршалла «Промышлен­
ность и торговля». Предположим, что крупная группа
обращается к предприятиям торгово-распределительной
сети и заявляет: либо вы продаете исключительно мой
товар и к моей оптовой цене прибавляете низкую на­
ценку, либо мы сами позаботимся о продаже своей про­
дукции, а вас подвергнем бойкоту. Перед нами форма
действия надстройки на экономический базис, но эффек­
тивной она является лишь тогда, когда существует могу­
щественная монополистическая группа, навязывающая
свою волю капиталистам помельче, т. е. когда процесс
капиталистической концентрации достиг определенной
ступени развития. То же самое можно сказать, если эта
группа обращается к железнодорожным компаниям
(частным или государственным), чтобы добиться льгот­
ных тарифов, или к мириадам мелких субпоставщиков»
чтобы привязать их к себе средствами шантажа.
Нередко бывает так, что, когда такая группа продает
свои изделия (например, «ФИАТ»), она ведет предвари­
тельную запись клиентов и требует от потребителей
взноса денег вперед (сразу же приобретая, таким обра­
зом, «капитал»). Одновременно она может не только
устанавливать свои цены, но и отсрочивать платежи
своим поставщикам, у которых, впрочем, нет выбора, ибо
только под сенью крупной группы они могут получить
«надежную работу», заказы. Можно было бы привести и
другие примеры; уже само навязывание потребителям
монопольной цены может рассматриваться вначале как
надстроечный способ эксплуатации, который становится
затем структурным, т. е. внутренне присущим базису
империализма.
Однако ясно, что самым важным инструментом над­
стройки является государство и что оно поэтому всегда
имело, как уже было сказано, огромное экономическое
значение.
98

Экономическая роль государства
в марксистской теории

Марксистская теория всегда придавала большое
значение власти. В письме Шмидту от 27 октября 1890 г.
Ф. Энгельс напоминал: «...если Барт полагает, что мы
отрицали всякое обратное влияние политических и т. д.
отражений экономического движения на само это дви­
жение, то он просто сражается с ветряными мельницами.
Ему следует заглянуть лишь в «18 брюмера» Маркса,
где речь и идет почти только о той особой роли, которую
играют политическая борьба и события, конечно, в рам­
ках их общей зависимости от экономических условий;
или посмотреть «Капитал», например отдел о рабочем
дне, где показано, какое решительное действие оказы­
вает законодательство, которое ведь является полити­
ческим актом, или отдел, посвященный истории буржу­
азии (24-я глава). К чему же мы тогда боремся за поли­
тическую диктатуру пролетариата, если политическая
власть экономически бессильна? Насилие (то есть госу*
дарственная власть) — это тоже экономическая сила!»1.
Именно на основе подобных наблюдений за отноше­
ниями между надстройкой и базисом марксизм, как мы
видели, установил, что в ходе капиталистического раз­
вития чем больше базис имеет тенденцию к превраще­
нию в монополистический, чем больше растет концентра­
ция капитала, тем больше государство испытывает
тенденцию к превращению в государство не всех капи­
талистов, а в государство финансового капитала,
господствующей олигархии, и в качестве такового оно
будет стремиться ко все более интенсивному и непосред­
ственному вмешательству в процессы общественного
производства и будет делать это все более координиро­
ванным образом.
Это вмешательство тем больше становилось общим
условием сохранения капитализма, чем больше развитие
самого капитализма обостряло в обществе экономиче­
ские и социальные противоречия или требовало, осо­
бенно в моменты чрезвычайных обстоятельств, например
во время войны, координированного использования
всех национальных ресурсов. Мало того, монополисти­
ческая концентрация, как отмечал Энгельс уже в
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 37, стр. 420.
4*

99

«Анти-Дюринге» *, приводит к тому, что государство —»
этот официальный представитель капиталистического
общества — берет на себя управление монополизирован*
ным капиталом, а в некоторых случаях даже осуще­
ствляет это управление через посредство государствен­
ной собственности. Энгельс, однако, тут же подчерки­
вает, что «ни переход в руки акционерных обществ, ни
превращение в государственную собственность не унич­
тожают капиталистического характера производитель­
ных сил. Относительно акционерных обществ это совер­
шенно очевидно. А современное государство опять-таки
есть лишь организация, которую создает себе буржуаз­
ное общество для охраны общих внешних условий капи­
талистического способа производства от посягательств
как рабочих, так и отдельных капиталистов. Современ­
ное государство, какова бы ни была его форма, есть по
самой своей сути капиталистическая машина, государ­
ство капиталистов, идеальный совокупный капиталист»12.
Это проницательное предвидение, высказанное Эн­
гельсом еще в конце прошлого века, мысль, заложенная
в нем, была развита В. И. Лениным в работе «Империа­
лизм, как высшая стадия капитализма» и других рабо­
тах той поры, когда дальнейшее развитие процесса
концентрации и опыт, первой мировой войны вынудили
капиталистические государства, правящие круги моно­
полистического капитала организовать и координировать
всю производственную деятельность. В. И. Ленин сразу
же улавливает относительную новизну и важность этого
явления, которое он первым ясно определяет" термином
государственно-монополистический капитализм. Первона*чально он связывает указанное явление со сращиванием
финансового капитала с государством, т. е. с его над*
строенным, политическим аспектом, подчеркивая в осо­
бенности такую его черту, как создание организацион­
ных инструментов для подчинения всей экономики моно­
полистическому капиталу, особенно в условиях чрезвы­
чайных ситуаций.
Речь идет, указывает он, говоря о Германии, о «пла­
номерной организации, подчиненной юнкерско-буржуаз­
ному империализму» 2.
1 См.: К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 20, стр. 289—290.
2 Нелишне напомнить, что в этой ж е работе Ленин приводит и
вновь подтверждает известное место из своей статьи «Грозящая ка-

100

Те немногочисленные определения явления (находив­
шегося тогда, кстати, в, начальной фазе своего развития),
которые встречаются у В. И. Ленина, свидетельствуют
о том, что государственно-монополистический капита­
лизм у него рассматривается пока с точки зрения поли­
тической, надстроечной *. Это и соответствовало обста­
новке той поры. Разумеется, проблема всегда заклю­
чается в том, что собой представляет государство, т. е.,
кому принадлежит власть, каково соотношение классо­
вых сил в обществе. Однако за пятьдесят лет, прошед­
шие с той поры, когда писал В. И. Ленин, в экономике
капитализма .произошли такие перемены, что явление
государственно-монополистического капитализма пре­
терпело качественные изменения. Речь идет уже не
только о явлении экономической политики и даже не
о координированной организации монополистического
капитала, не о надстроечном феномене. Государственномонополистический капитализм превратился в нечто
большее: фактор, необходимый для сохранения суще­
ствующей общественной системы, предотвращения ее ка­
тастрофы, становящейся все более возможной из-за ее
растущих противоречий, — одним словом, превращается
в существенную часть экономического базиса, необходи­
мое условие для обеспечения капиталистического вос­
производства в целом.
На этом утверждении необходимо остановиться,
потому что, если оно верно, а мы считаем именно так, то
из него проистекают важные последствия для анализа
капитализма и оценки той почвы, на которой разворачи­
вается борьба между различными общественными клас­
сами, для понимания растущего взаимопроникновения
экономики и политики, а следовательно, и того значения,
какое политическая борьба получает ныне для воздей*
ствия на экономический базис*2.

тастрофа и как с ней бороться», написанной в сентябре 1917 г. «...Го­
сударственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та сту­
пенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и сту­
пенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней
нет» .— В. И. Л е н и н , Поли, собр. соч., т. 34, стр, 193.
2 Мне кажется, что Баран и Суизи в цитированной работе о мо­
нополистическом капитале (См.: P. B a r a n , P. М. S w e e z y , Capi101

Изменения в производственном процессе
и современный характер
государственно-монополистического капитализма

Что же произошло в действительности за эти послед­
ние 50 лет? Мы можем лишь самым кратким образом
проанализировать перемены. Мы будем исходить, как
нас учит тому марксизм, из самого начала производст­
венного процесса, т. е. из развития производительных
сил и технологии, и проследим, как эти перемены
влияют на производственный процесс и на экономиче­
ский процесс вообще, а следовательно, на капиталиста«
ческий базис и на общественные классы.
Развитие производительных сил
и технологические преобразования
производственного процесса

На протяжении последних 50 лет, как уже было
сказано, имело место колоссальное развитие производи­
тельных сил и глубокое изменение технического и
социального аспектов производственного процесса, что
усугубило те явления, на которых останавливались и
старые экономисты-немарксисты (достаточно вспомнить
Кларка и его работы о постоянных издержках) К
tale monopolistico) недооценивают этот новый аспект государственномонополистического капитализма и продолжают рассматривать его
как простое вмешательство государства, главным образом по кейн­
сианской схеме стимулирования спроса. Не следует, впрочем, забы­
вать, что и Кейнс тоже усматривал задачу комплексного вмешатель­
ства государства, как о том будет сказано дальше, в том, чтобы со­
хранять и приводить в действие существующую экономическую
структуру (См.: Д ж . М. Кейнс, Общая теория занятости, процента
и денег, М., 1948, стр. 365).
На мой взгляд, и в докладах, представленных Полем Боккара на
конференцию в Ш уази-ле-Руа и вносящих существенный вклад в
разработку этой темы, не полностью уловлено то качественное изме­
нение, которое я попытаюсь изложить на этих страницах. Здесь я
хочу только напомнить одну фразу из примечательного гимна госу­
дарственно-монополистическому капитализму, который поет ему —
разумеется, с буржуазной точки зрения — Шонфилд: «Что же пре­
вратило капитализм из объекта катастрофического банкротства,
каким он казался в 30-е годы, в великий механизм процветания по­
слевоенного западного мира?» (См.: Shonfield, Modern Capitalism.
The thanging balance of public and private power, London, Oxford
University Press, 1965).
1 C m.: J. H. С 1 a r k, Studies on the Economics of Overhead Costs,
Chicago, 1923.
102

Для лучшего понимания той действительности, в
условиях которой мы живем, следует исходить из ана­
лиза этих изменений, поскольку они образуют объек­
тивную основу перемен в экономическом базисе. В этих
переменах нужно видеть не только события сегодняш­
него дня, но и господствующую тенденцию, то, что будет
завтра.
На мой взгляд, в последние годы имело место такое
развитие производительных сил, которое в своих основ­
ных, аспектах представляет собой настоящий качественньш скачок техники, а не простообычный процесс
роста 1.
Опыт прошлого учит, что всякий процесс количест­
венного развития создает новые экономические пробле­
мы и противоречия, требующие разрешения, причем эти
противоречия тем сильнее, чем значительнее количест­
венный скачок. Следует еще заметить, что, если количе­
ственное развитие, процесс роста несут с собой также
качественные изменения, противоречия, рождающиеся
вследствие этого в обществе, оказываются более глубо­
кими и могут быть полностью преодолены лишь путем
крупных и тоже качественных перемен в сфере обще­
ственных отношений. В любом процессе развития,
однако, трудно указать тот момент, когда происходит
качественный скачок, ибо ему всегда предшествует
процесс постепенного роста, в котором качественно но­
вые элементы только возникают и медленно внедряются,
прежде чем выступить в полном свете и стать преобла­
дающими.
Недавние открытия, на мой взгляд, ознаменовали
качественный скачок техники в сравнении с прошлым.
Правда, этот технический скачок был предварен и
подготовлен прогрессом в конце прошлого столетия,
использованием новых источников энергии, таких, как
нефть и электричество, внедрением сложного оборудова­
ния. Но вплоть до недавнего времени открытия прошлого
еще не приводили к революционным переменам в тех­
нике производственного процесса. Даже в период между
1 См.: А. Р е s e n t i , Fase di transizione, Critica economica, 1956;
Aspetti e conseguenze economiche della automazione, Ulisse, 1958,
N 26; Les contradictions demeurent. L’avenir est au Socialisme, Ca­
hiers Internationaux, 1957, N 89, 91, перепечатано в P olitica ed economia, 1967, N 2, 3, 4.

m

двумя мировыми войнами определяющим в развитии
производственной техники и производительности труда
были лучшая организация уже известных технических
элементов, большая мощность и точность машин, нако­
нец, то явление, которое именовалось в капиталистиче­
ских странах рационализацией и стандартизацией, а
применительно к организации труда — тейлоризмом и
фордизмом.
Качественный шаг вперед, совершенный в наши дни,
заключается, если говорить о существе дела, в замене
человеческого контроля в процессе производства меха­
ническим контролем; замене, ставшей возможной бла­
годаря применению электронной техники и открытию
ядерной энергии. Так рождаются принципы и техника
«управления с обратной связью» («feed back control»),
т. e. саморегулирования производственного процесса;
машина, которая автоматически корректирует самое
себя на протяжении выполнения данной операции. Авто­
матизация поэтому — если говорить о полной автомати­
зации— требует технической реорганизации производ­
ства, основой которой должна стать интеграция от­
дельных и разъединенных процессов в единый и
непрерывный комплексный процесс.
Вполне очевидно, что, указывая на этот процесс, мы
в точном соответствии с тем, чему учил нас М аркс1,
говорим о новом и доминирующем аспекте явления.
В то же время сохраняется и техника предшествующих
периодов, поскольку в ней сохраняется техническая не­
обходимость: так, чтобы попасть из одной точки Рима
в другую, мы используем не реактивный самолет, а
автомобиль или отправляемся пешком.
Связь между изменениями в технике
и экономическими отношениями

Известно, что существует диалектическая взаимо­
связь между техническим развитием производительных
сил и развитием производственных отношений: на этой
диалектической взаимосвязи основывается марксистская
концепция экономического и социального прогресса.
1 К. М а р к с

104

и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 23, гл. XIII.

Производственный процесс основывается на применении
техники, но является не техническим явлением, а явле­
нием экономическим, т. е. социальным. Маркс учит, что
качественный аспект открытий, ознаменовавших пере­
ход от мануфактуры к промышленности, т. е. к тех­
нической базе промышленной революции, заключался
в переходе от орудия труда к сложной машине Начи­
ная с этого времени капитализм, т. е. уже действующие
капиталистические производственные отношения нахо­
дят прочную основу в техническом содержании произ­
водственного процесса, становятся господствующими, а
производство ремесленного типа преодолевается и
вытесняется.
Таким же образом нынешние технические открытия
неизбежно ведут к преодолению капиталистических про­
изводственных отношений, и в этом заключается их
новый качественный аспект. В самом деле, чем больше
производственный процесс становится унифицированным
и автоматизированным, тем более настоятельным стано­
вится требование соблюдения определенных минималь­
ных размеров производственного предприятия, ибо
производство в меньших масштабах оказывается по­
просту невозможным.
С точки зрения технической автоматизация требует,
чтобы производственный процесс был непрерывным; с
точки зрения экономической это означает, что весь
капитал должен работать без перерывов. Приостановка
производственного цикла или значительное сокращение
производства в один из его моментов влекут за собой
очень тяжелые экономические последствия. При органи­
зации предприятия большая часть издержек превра­
щается в постоянные издержки, в то время как расходы
на налаживание производства и его свертывание стано­
вятся крайне высокими. Но необходимая непрерывность
производственного процесса требует экономической гар­
монии, чтобы произведенная продукция потреблялась,
чтобы на нее был устойчивый спрос. Это невозможно
при капиталистических производственных отношениях.1
1 См.: A. P e s e n t i , Aspetti е conseguenze economiche dell’automazione, Ulisse, 1958, N 26.
105

Труд также становится производным от технического
прогресса: его производительность все более зависит от
этого последнего и все менее — от индивидуальных
способностей работника. Расходы на рабочую силу
также становятся для предприятия — пока оно функцио­
нирует — постоянными расходами: в этом заключается
экономическое обоснование требования о гарантирован­
ной годовой зарплате, которое ныне соглашаются приз­
нать даже американские монополии. С другой стороны,
в период кризиса предприятию становится выгоднее
прекратить производство, закрыться (зачастую предпри­
ятия закрываются и на период «каникул»). В любом
случае, даже если предприятие и не использует пол­
ностью собственные производственные мощности, оно
не может сократить производство ниже определенного
минимума, установленного его технологией. Остановка
производства на одном из предприятий — учитывая их
современные размеры — ныне влечет за собой куда бо­
лее серьезные последствия, чем в прошлом, в частности,
из-за возросших межотраслевых взаимосвязей.
Все эти преобразования объективного свойства
доказывают все более выраженный общественный ха­
рактер процессов производства и потребления, что
вступает в противоречие с частной собственностью на
средства производства, с капиталистическими экономи­
ческими отношениями. Противоречие между частной
собственностью на средства производства и их все
усиливающимся общественным характером (достаточно
вспомнить о ядерной энергии) возрастает, и осознание
этого противоречия становится изо дня в день все более
общим и очевидным. Государственно-монополистический
капитализм и программирование являются следствиями
этих изменений.
Современный характер
государственно-монополистического капитализма

При капиталистической системе средства производ­
ства являются капиталом. Как предвидел Маркс, при
капитализме органическое строение капитала постоянно
возрастает, для производства становится необходимым
более высокий начальный капитал и более высокий
106

дополнительный капитал на техническое обновление,
производство средств производства растет быстрее
производства средств потребления. Следовательно, как
выявил В. И. Ленин, расширяются рыночные связи
между капиталистами. Все это образует экономическую
базу концентрации капитала, монополистической струк­
туры империализма и развития государственно-монопо­
листического капитализма. Но, вместе с тем, все это
составляет факторы, обусловливающие трудности про­
цесса прибыльного приложения капитала — основного
условия капиталистического воспроизводства
Закон тенденции нормы прибыли к понижению
действует как сила, имманентная капитализму (см. т. I,
гл. 11), и именно для того, чтобы противостоять этому,
формируется и укрепляется монополистическое господ­
ство на рынке, которое влечет за собой неэквивалентный
обмен, усиливаются и разрастаются черты империализма
и, наконец, сегодня развивается государственно-монопо­
листический капитализм.
Нет противоречия, как уже говорилось, между этим
законом и все большим возрастанием нормы и массы
прибавочной стоимости, на чем так усиленно делает
упор Суизи в «Монополистическом капитализме». Вели­
колепная гл. XV т. III «Капитала» предельно ясна на
сей счет.
Обеспечивать процесс прибыльного применения ка­
питала, извлекая возможный максимум прибавочной
стоимости, остается целью капиталистического произ­
водства. С другой стороны, прибавочная стоимость вновь
превращается в капитал и в качестве такового должна
непрерывно подчинять себе — для воспроизводства при­
бавочной стоимости — те секторы производства, в кото­
рых капитал имеет более низкое органическое строение,
участки докапиталистического хозяйства, отсталые, рай­
оны и страны. Это внутренне присуще росту системы,
который происходит ныне в условиях империализма.
Процесс монополистической концентрации, не только
продолжающийся, но и ускорившийся в наши дни,
без сомнения, и именно из-за возросших трудностей1
1 См.: К. М а р к с
сл., особенно гл. XV,

и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. I, гл. XII и

107

прибыльного помещения капитала, ведет также к тем
явлениям «расточения» прибавочной стоимости, на
которых особенно подробно останавливаются Суизи и
Баран. Эти явления все более наглядно показывают
вырождение капиталистической системы, делают ее все
более иррациональной, а ее военные расходы обора­
чиваются уже не просто убытком, но и прямой уг­
розой для самого существования человеческого об­
щества.
Рассматривая все эти явления, ни на минуту не сле­
дует забывать, что они, как уже говорилось, берут на­
чало от процесса возрастания капитала, т. е. деления
общества на классы, растущей эксплуатации рабочего
класса капиталистами, и что даже в самых- развитых
странах не изменились ни природа классовой борьбы, ни
революционная функция рабочего класса — тема, к ко­
торой мы вернемся позже.
Процесс накопления в фазе империализма становится
все более неуравновешенным, и это значительно усугуб­
ляет экономические и социальные противоречия. Серд­
цевина капиталистического процесса накопления, его
доминирующий элемент представлен, как известно,
отраслями промышленного производства. В этих отрас­
лях, где непосредственно создается большая часть
прибавочной стоимости, уровень цен складывается, в
соответствии с теорией стоимости, на основе общест­
венно необходимых в данное время затрат рабочего вре­
мени, т. е. на основании производственных издержек того
наименее доходного капиталистического предприятия,
которое группы финансового капитала желают сохра­
нить на рынке. Из этого проистекают постоянно поддер­
живающиеся различия в нормах прибыли; отсюда берут
начало кумулятивные процессы сосредоточения приба­
вочной стоимости в руках господствующих групп финан­
сового капитала.
Естественно, монополистическая экспансия, возмож­
ность которой создают огромные финансовые возможно­
сти крупных групп, продолжается. Монополии прони­
кают повсюду, подчиняют себе всю экономику, усиливая,
в частности, непрямую эксплуатацию других социальных
слоев (особенно крестьян, но также и средних слоев),
которые, со своей стороны, в тенденции все более пре­
вращаются в наемных тружеников.
108

Мы упоминали также о той роли, какую играет в
процессе непрямой эксплуатации замедленная инфляция,
которую порождает денежный механизм (см. т. I, гл. 33).
Таким образом, экономические и социальные проти*
воречия увеличиваются, и все более трудным становится
процесс возрастания всего общественного капитала в
целом, если учитывать необходимость воспроизводства
не одного только монополистического, но и ' немонопо­
листического капитала, а также среднего крестьянского
и ремесленного производства. Все это ведет к обостре­
нию экономических, а следовательно, и социальных
противоречий. Целые отрасли приходят в упадок и не
могут продолжать процесс капиталистического воспро­
изводства; целые районы оказываются в запустении;
другие отрасли и районы вступают в рискованную гонку,
испытывают своего рода «перегрев».
Таким образом, государственно-монополистический
капитализм в качестве постоянного института, в каче­
стве необходимого элемента современного капиталисти­
ческого базиса, а не только в качестве экономической
политики, надстроечного фактора, берет начало именно
в крайнем обострении противоречий и трудностей про­
цесса возрастания капитала, рассматриваемого в целом.
В этом заключается новый характер нынешнего госу­
дарственно-монополистического капитализма не только
по сравнению с мерами экономической политики прош­
лого столетия (которые, разумеется, нельзя назвать
государственным капитализмом), но и по сравнению с
ленинской концепцией государственно-монополистичен
ского капитализма. В. И. Ленин, как мы уже отмечали,
первым указал на «планомерную организацию» капита­
лизма со стороны государства, и это гениальное,
опережающее свое время истолкование, соответствовало
обстоятельствам той эпохи, когда оно было сформули­
ровано. С окончательным крушением экономического
равновесия, предшествовавшего 1914 г., с обострением
всех экономических и социальных диспропорций, иначе
говоря, в силу неустойчивости, присущей общему кри­
зису капитализма, природа государственно-монополисти­
ческого капитализма меняется, он консолидируется и
становится необходимой частью современного капита­
листического базиса. Иными словами, о государственно«
монополистическом капитализме в современном смысле
109

можно говорить, на мой взгляд, лишь тогда, когда
государственное вмешательство становится координиро­
ванным и представляет собой необходимое условие,
обеспечивающее возрастание капитала, капиталистиче­
ское воспроизводство. Этот качественный скачок начи*
нается, по-моему, когда капитализм вступает в фазу
общего кризиса; более того, представляет собой один из
его аспектов; этот качественйый сдвиг распространяется
и закрепляется во время великого кризиса 1929—1933 гг.
и окончательно получает повсеместное развитие после
второй мировой войны.
Таким образом, все эти последние пятьдесят лет,
прошедшие в истории общества и в истории мысли, воп­
рос о том, кому принадлежит власть, неизменно сохра­
нял свое значение, но оставался политической пробле­
мой, а государственно-монополистический капитализм
превратился в постоянный экономический компонент
самого базиса современного капиталистического обще­
ства. Он стал, иначе говоря, не только организацией
с целью подчинения всей экономики интересам финан­
сового капитала, но превратился в нечто большее: не
только в элемент экономической политики, но в элемент,
необходимый для сохранения существующей социальной
структуры, предотвращения ее катастрофы из-за нара­
стающих противоречий.
Таким образом, если существование государственномонополистического капитализма в его нынешнем зна­
чении может'быть прослежено от начала общего кризиса
капитализма, с крушения предшествовавшего мирового
капиталистического равновесия (проявившегося в крахе
золотовалютной системы и первой мировой войне), если
сам государственно-монополистический капитализм пред­
ставляет собой проявление общего кризиса капита­
лизма,— то только с взрывом великого кризиса 1929—.
1933 гг. он претерпевает качественный сдвиг в действи­
тельности и в сознании самого правящего класса.
Некоторое время после окончания первой мировой
войны, в период относительной стабилизации напита*
лизма предполагалось, что империализм может восста­
новить прежнее экономическое равновесие, упразднить
так называемую «узду военного времени» и управлять
обществом с помощью старой системы: путем отдельных,
чрезвычайных, спорадических государственных интер­
110

венций в экономику, а теоретики академического толка'
тогда монотонно повторяли свои обветшалые тезисы.
Великий кризис явился самым острым из всех когдалибо имевших место взрывов противоречий капитализма,
гигантски выросших с экономической и социальной
точек зрения. Чудовищная постоянная безработица,
нищета и бегство крестьян из деревни, усиление про­
цессов концентрации и подчинения экономики финан­
совому капиталу, в том числе и в его самом откровенно
спекулятивном обличии, — все это были симптомы,
свидетельствующие о кризисе системы, предсказанном
марксизмом. Когда противоречия проявляются так
бурно, непосредственно затрагивая и буржуазные слои,
у буржуазии рождается «великий страх», осознание
того, что эти противоречия следует ограничить ради
спасения самой системы, т. е. империализма. Государ­
ственное вмешательство, иначе говоря, должно приобре­
сти координирующий характер. В ход должны быть
пущены новые инструменты (в первую очередь кредит­
но-финансовый маневр) с тем, чтобы гар.антировать
минимальный уровень потребления путем распростране­
ния системы пособий и так называемых социальных
выплат, а также путем политики «полной занятости», но
при одновременной стрижке средств мелких вкладчиков
и трудящихся ножницами замедленной инфляции в
пользу буржуазии (как мы увидим, у Кейнса очень четко
проводятся различия между номинальной и реальной
зарплатой, между официальным банковским процентом
и действительным, или реальным, процентом). Гаранти­
рованными— с помощью различных систем минималь­
ных твердых цен, государственных закупок и т. п. —«
должны были стать также не только уровень потребле­
ния, но и доходность фермерских хозяйств, во всех
остальных отношениях полностью подчиненных финан­
совому капиталу. Все это необходимо, ибо иначе прекра­
тится процесс воспроизводства в сельском хозяйстве^
равным образом необходимым становится поддержание
немонополистического промышленного сектора с по­
мощью разных стимулов.
Теория Кейнса и разного толка кейнсианцев, которую
мы изложим ниже, есть, по сути дела, форма теоретиче­
ского осознания новых потребностей империализма, а
111

следовательно, теория государственно-монополистиче­
ского капитализма, призванного «сохранить» систему.
Скачок заключается именно в этом: в реальной дей­
ствительности процесс капиталистического воспроизвод­
ства в полном своем объеме не может больше осуществ­
ляться без государственно-монополистического капита­
лизма, который становится, таким образом, составной
частью системы. Этот факт находит отражение в обще­
ственном сознании при империализме в виде буржуазных
и апологетических мелкобуржуазных теорий, появив­
шихся между двумя войнами, а также в других формах,
возникших и в более поздние времена.
Отношения между политикой и экономикой стано­
вятся все более тесными, капиталисты все более побуж­
даются мыслить и действовать уже не категориями
«uti singulus» («личной пользы»), но как класс, и
использовать для защиты своих интересов наиболее
высокую форму организации, т. е. государство.
Несмотря на эти меры, глубинные противоречия уси­
ливаются. Возникают и новые противоречия объектив­
ного и субъективного свойства, обусловленные тем
фактом, что народные массы, состав которых меняется
и которые все более превращаются в массу наемных
работников, в результате собственного жизненного опы­
та, использования демократических свобод, благодаря
деятельности коммунистических партий во все большей
мере осознают существо монополистической эксплуата­
ции, которой они подвергаются. И хотя такое понимание
по-прежнему гораздо ощутимее и сильнее проявляется
там, где острее всего проявляется основное противоре­
чие — непосредственно на месте производства, где капи­
талист прямо противостоит рабочему, — оно в силу
сложных экономических связей при империализме зна­
чительно быстрее получает распространение и переходит
на более высокий политический уровень в том значении,
какое придавал термину «политический» Маркс.
Государственно-монополистический капитализм, ина­
че говоря, не может преодолеть законы капиталистиче­
ской экономики, проистекающие из эксплуатации челове­
ка человеком, а следовательно, любой тип развития при
капитализме насыщен экономическими противоречиями,
которые выражают растущие страдания эксплуатируе­
мых масс, особенно наиболее бедных и отсталых.
112

Как мы увидим, «развитие в условиях стабильности»
или «гармонии» невозможно. Сохраняется и цикличность
движения: цикличность в ее глубинной сути, состоящей
в периодическом уничтожении произведенных богатств;
и цикличность по форме, хотя острые пики кризисных
волн в условиях государственно-монополистического ка­
питализма и притупляются с помощью своего рода си­
стемы страховки, которая распределяет потери вширь и
растягивает их на большее время. При этом в секторе
средней капиталистической промышленности кризисные
пики продолжают оставаться куда более острыми, не­
жели в монополистическом секторе.
Специфические формы и методы
государственно-монополистического капитализма

Для того чтобы высказанные нами общие утвержден
ния выглядели более обоснованными, целесообразно, на
на наш взгляд, произвести классификацию различных
форм, в которых происходит вмешательство государства
в экономику. Прежде всего мы можем различить две
главных категории: непрямое вмешательство с помо­
щью различных мер экономической политики и прямое
вмешательство через приобретение государством собст­
венности на средства производства и управление произ­
водственными предприятиями.
В зависимости от цели вмешательства меры экономи­
ческой политики могут быть подразделены на:
— действия, направленйые на стимулирование капи­
таловложений и восстановление (если это возможно)
равновесия между сбережениями и инвестициями, а
также на обеспечение максимально возможной заня­
тости;
— действия, направленные на поддержку уровня цен
для обеспечения рентабельности предприятий (т. е. при­
были) в пораженных кризисом отраслях экономики;
— действия, направленные на поддержку уровня по­
требления готовых изделий, составляющих подавляю­
щую часть действительного спроса;
— действия, направленные на сокращение издержек
предпринимателя-капиталиста как на накладные рас­
113

ходы, так и по основным статьям г(банковский процент,
реальная зарплата), с целью повышения нормы прибыли,
а с нею и стимула к капиталовложениям;
— действия, направленные на стимулирование экс­
порта товаров и капиталов;
— воздействие на общий уровень цен и величину цены
некоторых специфических товаров;
— собственно государственно-монополистическая прак­
тика путем приобретения предприятий и прямого управ*
ления производственной деятельностью или оказанием
услуг; среди многообразных форм такой практики фигу*
рирует и национализация.
Для проведения этих разнообразных мер государство
прибегает как к орудиям из арсенала фискальных
средств, так и к политике казначейства, регулирующей
деятельность эмиссионных органов. В силу этого эконо­
мическая категория денег, выступающих как в своей
собственной роли, так и в роли кредитных денег, при­
обретает при империализме, как мы уже видели, исклю­
чительное значение, и тем самым облегчается обособле­
ние категории процента и замедленная инфляция. Кейн­
сианское теоретическое обоснование подобного рода
сложных мер будет изложено нами несколько дальше,
здесь же считаю нелишним высказать одно предвари­
тельное замечание.
По поводу мер первого рода, направленных на сти­
мулирование капиталовложений, была выдвинута тео­
рия мультипликатора, изображающая эти действия как
проявление контртенденции застою, порожденному по­
нижением нормы прибыли. jHa самом же деле с помо­
щью государственных капиталовложений, которые дей­
ствительно могут вызвать к жизни дополнительные капи­
таловложения и повысить уровень глобального спроса,
осуществляется одна из форм принудительного накоплен
ния (некоторые авторы неточно пользуются в этом слу­
чае термином «принудительное сбережение»), проводи­
мого при помощи средств государственной финансовой
политики. Государственные финансы, иначе говоря, слу­
жат росту накопления капитала. Если это достигается
через механизмы налогообложения, явление предстает
во всей своей очевидности, и тяжесть бремени, приходя­
щегося на те или иные социальные слои, зависит от того,
114

каким образом оно распределяется (обычно оно давит
с большей или меньшей силой преимущественно на
некапиталистические слои или слои мелких капитали­
стов)1.
Если тот же результат достигается путем увеличения
поступлений в казну за счет увеличения государ­
ственного долга, то это явление не содержит су­
щественных отличий. «Сбережение», полученное главным
образом от средних слоев, стимулируется банковским
процентом, который, хотя и поддерживается на низком
уровне, как правило, выглядит более надежным (за ис­
ключением случаев девальвации денег). Государство
«инвестирует» это «сбережение» или расходует на цели,
которые зачастую являются непроизводительными или,
во всяком случае, почти никогда не бывают прибыль­
ными. Это могут быть, например, военные расходы, кото­
рые представляют собой ныне весьма значительную
часть государственных бюджетов и «антиконъюнктурная», «двигательная» роль которых столь часто превоз­
носится. Если же речь идет не о расходах на вооруже­
ние, то классические капиталовложения, каких требует
от государства капитализм, должны иметь своим объек­
том «общественные работы», т. е. создание того комплек­
са условий, который ныне именуют «инфраструктурой»
(дорожная сеть, транспортные средства, землеустройство
и т. д.). Эти работы сокращают накладные расходы ка­
питалистических предприятий, т. е. улучшают экономи­
ческую среду, в которой те действуют, облегчая процесс
обращения капитала, а тем самым не только помогают
достижению первичной цеди — увеличению «глобального
спроса» и занятости, но и повышают норму прибыли в
капиталистическом секторе. Калецкий напоминает, что
дефицит государственного бюджета оказывает действие,
сходное с действием активного сальдо внешнеторгового
баланса. Он также позволяет прибылям повышаться
сверх уровня, обусловленного частными капиталовло­
жениями и потреблением капиталистов12.

1 См.: A. P е s е n 1 1, Scienza delle е diritto finanziario.
2 См.: М. K a l e c k i , Teoria della dinamica economica, Torino,
Einaudi, 1957, p. 53.
115

Общий кризис капитализма проявляется в постоян­
ной депрессии ряда обширных отраслей производства,
особенно в сельском хозяйстве. Многие годы сельское хо­
зяйство является жертвой общего кризиса; здесь до сих
пор идут процессы капиталистического преобразования
и проникновения финансового капитала, влекущие за
собой тягостные последствия для сельского населения,
особенно во время циклических кризисов. Читатели,
вероятно, помнят ужасающие своим беспощадным реа­
лизмом, переходящим зачастую в натурализм, романы
Стейнбека или Колдуэлла.
С другой стороны, конкурентная борьба на внешних
рынках порождает различные формы активного протек­
ционизма. Развивается, например, система гарантирова­
ния «минимальных твердых цен», обеспеченная закупкой
излишков (вроде тех, что производит «Коммодити
кредит корпорейшн» в Соединенных Штатах). Целью
является обеспечение рентабельности предприятий, т. е.
их пускай жалкое, но гарантированное существо­
вание, без возможности осуществлять расширенное
воспроизводство. Эта политика подкрепляется время от
времени списыванием' задолженности. Она помогает
поддерживать «спрос», в сельскохозяйственном секторе,
хотя ясно, что сальдо его баланса является по-преж­
нему отрицательным и что эти расходы через нало­
говый механизм переносятся на все национальное со­
общество, а через него — на некапиталистические слои,
не имеющие возможности отыграться на других. То же
самое можно сказать о разэдрных формах субсидий и
производственных премий во,, многих отраслях (напри­
мер, в судостроении повсюду в мире), а также налого­
вых скидках, кредитных гарантиях и экспортных субси­
диях, составляющих суть современного активного про­
текционизма.
Очевидно, что вся эта совокупность мер привела бы
к чересчур травмирующему сокращению уровня потреб­
ления наемных трудящихся — рабочих и служащих. Не­
обходимо поэтому вмешательство и в этой области для
обеспечения минимальных уровней потребления. Этому
служат такие меры, как установление твердых уровней
минимальной зарплаты, пособия по безработице, разного
типа пенсии, что представляет собой одну из форм пере­
116

распределения национального дохода, осуществляемого
государством через механизм государственного бюд­
жета.
Воздействие на экономические категории

Особое значение, бесспорно, приобретают действия,
направленные на ограничение действия экономических
категорий, противостоящих прибыли. Действия эти ста­
новятся осуществимыми благодаря концентрации, до­
стигнутой в области кредита и финансов, а следова­
тельно, благодаря возможности использовать орудия
кредитно-финансовой политики.
Понижению подвергаются ссудный процент и реаль­
ная зарплата. В первом случае это достигается полити­
кой «дешевых денег», техника которой уже была описана
(см. т. I, гл. 33), во втором — замедленной инфляцией,
являющейся самой важной характерной чертой совре­
менного этапа империализма. Инфляция порождается
«денежным маневрированием», т. е. уже не стихийным, а
регулируемым сверху обесцениванием денег, которые в
свою очередь рассматриваются уже не как «нейтраль­
ное» средство платежа, как в эпоху капитализма с пре­
обладанием свободной конкуренции, а как заведомо ак­
тивный фактор. В нашу эпоху, когда классовая борьба
острее, а рабочий класс лучше организован, замедлен­
ная инфляция денег, сочетающаяся с инфляцией цен,
вздуваемых монополиями, есть способ, с помощью кото­
рого современный капитализм пытается разрешить в
свою пользу антагонистическое противоречие прибыль —
зарплата. Кейнс, хорош#* запомнивший грандиозную
всеобщую забастовку в мае 1926 г. и длительную герои­
ческую стачку английских шахтеров, не делает из этого
секрета в своей уже не раз цитированной работе «Об­
щая теория занятости, процента и денег».
Суть этой доктрины сводится к тому, что экономиче­
ское равновесие — а отныне признается, что оно не мо-»
жет возникнуть стихийно, как это утверждала классиче­
ская теория капитализма эпохи подъема, — может быть
восстановлено с помощью вмешательства государства,
которое в особенности воздействует на общие экономи­
ческие категории; в качестве таких категорий экономи­
117

ческой деятельности эта теория выделяет потребление,
сбережения, капиталовложения. Маневрируя денежной
массой, кредитными и налоговыми рычагами, понижая
учетную ставку и урезая реальную зарплату (поскольку
в номинальном выражении ее вряд ли удалось бы пони*:
зить), достигают того результата, что норма прибыли по*
вышается или перестает опускаться; тем самым стиму­
лируются и поощряются капиталовложения1, полная
занятость и рост глобального валового дохода. С другой
стороны, увеличивая покупательную способность и за­
нятость посредством спроса, порождаемого государством
с помощью социальных расходов, пособий, ассигнований
на общественные работы, т. е. стремясь обеспечить су*
ществование тех рантье, тех мелких производителей, тех
трудящихся, которые иначе оказались бы задушены моиополистической концентрацией и другими средствами
денежной политики, пытаются стимулировать потребле­
ние (в противном случае недостаточное для реализации
всей произведенной продукции по прибыльным ценам) и
обеспечить необходимый минимум стабильности.
Действуя таким путем, государство облегчает и усиливает функционирование монополистической струк­
туры — тип развития, присущий капитализму в фазе им­
периализма. Иначе и быть не может, ибо деятельность
государства направлена на поддержание жизнедеятель­
ности капиталистического базиса, составляющих его
компонентов, а следовательно, логики и законов, лежа­
щих в основе капиталистического воспроизводства, и в
первую очередь закона прибыли и возрастания капитала.
Это справедливо как по отношению к мерам, направлен­
ным на достижение экономической стабильности, так
и по отношению к тем мерам, которые (как это было
после второй мировой войны) нацелены на обеспечение
определенных темпов ежегодного роста, «прогресса в
условиях стабильности».
Опыт всех капиталистических стран, включая Ита­
лию, доказал, что все эти меры государственного вме­
шательства смогли стимулировать процесс роста, но рост
этот происходил в соответствии с законами, присущими
капиталистическому развитию: противоречия возросли
1 Д ж. М. К е й н с , Общая теория занятости, процента и денег,
М., ИЛ, 1949, стр. 7, 26, 255—256,
118

и поднялись на более высокий уровень. Эти меры, иначе
говоря, не смогли обусловить новый тип экономического
развития»
Государственный капитализм как таковой

Исключением из общего правила является государст­
венный капитализм в собственном смысле слова, т. е.
такое положение, когда государство само берется
управлять производственной деятельностью или пред­
приятиями услуг. В том случае, когда речь идет об услу­
гах— даже таких важных и непосредственно связанных
с производством, как, например, транспорт, — экономии
ческое значение этого выступает с меньшей очевидно­
стью, нежели когда государство непосредственно берется
за производство товаров.
В самом деле, государство в этом случае на глазах
превращается в капиталиста, вкладывает капитал, осу­
ществляет производственный процесс, присваивает при­
бавочную стоимость, т. е. получает прибыль и может
непосредственно вмешиваться в производственный про­
цесс с целью «регулировать» его — иными словами,
прямо вступает в пределы экономического базиса.
По этому поводу требуется сразу же высказать не­
сколько соображений. В государственном капитализме
в собственном смысле слова, т. е. когда государство само
становится предпринимателем, несомненно, заложена
экономическая возможность действия в таком направле­
нии, а следовательно — в антимонополистической функ­
ции. Однако, поскольку монополистический капитал осу­
ществляет господство над государственной машиной,
этой возможности не соответствует желание.
Возможность эффективной государственной экономи­
ческой деятельности зависит от объема хозяйственных
средств, которыми государству удалось завладеть, т. е.
размеров государственной собственности на средства
производства и их состава. Если государство владеет и
управляет предприятиями, производящими энергию, или
предприятиями базовых отраслей, так называемыми
ключевыми секторами, то ясно, что оно может конкури­
ровать с монополией и придать иное направление всей
экономической деятельности в целом. Желание же зави­
119

сит от соотношения классовых сил в обществе. Но до
тех пор, пока господствующим типом экойомических от-*
ношений являются капиталистические, со всей той уду­
шающей тканью связей, созданных финансовым капита­
лом и обволакивающих государство, крайне маловероят­
но, чтобы антимонополистическая ориентация смогла
реализоваться. За исключением кратких периодов поли­
тического кризиса, типа того, какой наблюдался во всех
западноевропейских странах в первые годы после осво­
бодительной антифашистской войны, политическая
власть вновь прочно оказывалась в руках господствую­
щего финансового капитала. Государственная собствен­
ность в этом случае не конкурирует с монополией; на­
против, она полезна монополии.
Управление государственной собственностью может
осуществляться в разных формах: через участие в
акционерном капитале (таков в Италии пример ИРИ),
т. е. в виде сосредоточения в руках государства преоб­
ладающей части или контрольного пакета акций произ­
водственных предприятий; через ведомства с разным
юридическим статусом, т. е. в виде так называемой на­
ционализации, получившей во многих странах мощный
толчок после второй мировой войны. Национализация
является наиболее передовой формой расширения госу­
дарственной собственности и, как правило, представляет
собой плод политической борьбы; народные массы тре­
буют национализации в надежде, что она позволит
оказывать реальное влияние на экономическую жизнь
нации.
В самом деле, взятая сама по себе, государственная
собственность, как мы говорили, может не только не
мешать деятельности монополистического капитала, но
даже помогать ей. В некоторых случаях государствен­
ная собственность есть вынужденный результат невоз­
можности конкуренции в определенных секторах (на­
пример, на железных дорогах). Крупные группы могут
извлечь для себя выгоды (увеличивая тем самым свои
прибыли) из более низкой стоимости транспортных
услуг по сравнению с той, которую установила бы част­
ная компания, поскольку государство может оказывать
даже убыточные услуги, перекладывая потери на плечи
всего общества с помощью налоговых рычагов (т. е.
120

преимущественно на плечи народных масс, если учиты­
вать, как распределяется налоговое бремя). Мало того,
крупные монополии — именно в силу своих размеров —
способны добиваться льготных тарифов, и примеры
такого рода насчитываются во множестве. Нередко
государственная собственность рождается не из органи­
чески возникшего замысла вмешательства государства
в экономическую жизнь, а как следствие необходимости
спасения капиталистических форм, как произошло в
Италии с ИРИ. Во время великого кризиса наиболее
крупные итальянские банки оказались под угрозой
краха из-за того, что вложили свои капиталы в много­
численные предприятия, пораженные кризисом. Банк­
ротство банков повлекло бы за собой тягчайшие послед­
ствия экономического, социального и политического
характера, а находившийся тогда у власти фашизм не
мог на это пойти. Итальянский банк получил приказа­
ние вмешаться, и к государству перешли контрольные
пакеты акций прогоревших банков, а вследствие того —
и подконтрольные им промышленные предприятия, ко­
торые государство «оздоровило», выделив их в особую
группу и передав в ведение Института промышленной
реконструкции (ИРИ), государственной компании —
холдинга. Как мы же упоминали и как выявило обстоя­
тельное обследование, проводившееся по решению
Учредительного собрания (а также более позднее об­
следование, известное под названием «обследования
Джакки» 1), образование этого государственного холдин­
га не означало «национализированного» управления
приобретенными таким путем предприятиями (т. е.
управления на основе иных, единых антимонополисти­
ческих критериев) : почти повсюду руководителями
остались бывшие владельцы или прежние управляющие.
И это еще не все: хотя эта государственная собствен­
ность была образована в момент, когда сам монополи­
стический капитал был в том заинтересован, чтобы
возместить крупные убытки и переложить их на плечи
всего общества, управление ими неизменно наталки­
вается на противодействие господствующих частных
1 См.: Ministerio Industria е Commercio, L’Instituto per la ricostruzione industriale, Torino, UTET, 1955.
121

групп. Мало того, зачастую эти группы после «оздорови
ления» обанкротившихся предприятий требуют полной
или частичной реприватизации обобществленных отрас­
лей, позволяя государству сохранять за собой лишь те
виды производства, которые не дают прибыли. В иных
случаях, правда, переход в собственность государства и
в форме национализации целых отраслей не встречает
решительного сопротивления монополистического капи­
тала, даже если это касается производственных отрас­
лей. Наиболее ярким примером этого служит национа­
лизация угольных шахт в Англии после 1945 года.
Из-за международной конкуренции и устарелости
оборудования норма прибыли в этой отрасли произ­
водства понизилась настолько, что дальнейшее ведение
угледобычи стало нерентабельным, для сокращения
производственных издержек потребовались бы слишком
крупные капиталовложения. Переход под государствен­
ное управление и инвестиции, осуществляемые за счет
всего общества независимо от нормы прибыли, в этом
случае выгодны монополистическому капиталу и слу­
жат повышению нормы капиталистической прибыли
также в области частных капиталовложений
Естественно, что вообще капитализм — за вычетом
отдельных исключений — враждебен «государству-предпринимателю», особенно если государственная собствен­
ность устанавливается в результате борьбы, путем на-«
ционализации, причем даже в тех случаях, когда в
данный конкретный момент у капиталистов есть уве­
ренность, что управлять этой собственностью будут
призваны люди, тесно связанные с монополистическим
капиталом.
В самом деле, всегда имеетсявозможность, пускай
даже только потенциальная, что «государство-предпри­
ниматель» окажет действенную конкуренцию монополи­
стическим группам (применительно к Италии можно
вспомнить политику ЭНИ), т. е. что государство приоб­
ретет инструмент, который в тот или иной момент смо­
жет быть употреблен в зависимости от хода классовой
борьбы в ее наивысшем выражении—политической борь­
бе в антимонополистическом направлении.1
1 См.: Д ж . М. К е й н с ,
денег, М., 1948, стр. 367.
122

Общая теория занятости, процента и

Дело в том, что явления всегда следует рассматри­
вать в их диалектическом развитии и том социальном
контексте, в котором они существуют. Поэтому их нельзя
рассматривать ни sub specie aeternitatis (как принадле­
жащие к вечным категориям), ни в детерминистском
ключе; поэтому рабочее движение — даже сознавая пре­
делы и неотъемлемые черты государственного капитал
лизма в эпоху империализма и памятуя о том, что гово*
рил по этому поводу Ф. Энгельс и о чем предостерегал
В. И. Ленин,— ведет борьбу за национализацию, кото*
рая может способствовать социалистическому преобразо­
ванию общества.
По тем же мотивам следует учитывать, что в разви*
вающихся странах государственное вмешательство во*
обще и государственный капитализм в частности вы*
полняют совсем иную с точки зрения непосредственных
результатов функцию по экономическому развитию и об­
ладают совсем иными характерными чертами: государ­
ство в этом случае выражает интересы национальной
буржуазии и народных масс, освободившихся от колони­
ального угнетения.* Государственное вмешательство на­
полняется' другим смыслом и в фазе перехода от капи*
тализма к социализму, т. е. там, где государством овла­
дели народные массы.
В заключение можно подчеркнуть, что противоречи­
вость государственно-монополистического капитализма
со всей очевидностью проявляется в его высшей форме—при образовании государственной собственности на сред­
ства производства.
Ясно, что само образование этой собственности обу­
словлено, как мы видели, противоречивыми мотивами.
С одной стороны, сказывается нажим демократического
движения (особенно в ходе национализации после вто­
рой мировой войны), с другой стороны — во многих слу­
чаях действует стремление финансового капитала отде­
латься от отраслей, переживающих перманентный кри­
зис. Эти отрасли не обеспечивают больше достаточно
высокой нормы прибыли, т. е. прибыльного помещения
капитала (как то случилось в некоторых странах с уголь­
ными шахтами), между тем как так называемое «спа­
сение» обанкротившихся предприятий повышает норму
прибыли в секторах, оставшихся за частным капиталом.
Финансовый капитал зачастую «скрепя сердце» согла*
123

шается с национализацией некоторых секторов сферы
услуг, в частности, по той причине, что обычно присваи­
вает себе в этих случаях колоссальные суммы в виде
возмещения. Эти суммы, выплачиваемые народными
массами, образуют новые финансовые ресурсы, служа*
щие финансовому капиталу для дальнейшей концентра*
ции и проникновения в другие отрасли (в Италии, на­
пример, создание государственного электроэнергетиче­
ского треста ЭНЕЛ с последующей серией слияний быв*
ших электроэнергетических компаний и их проникнове­
нием в пищевую, химическую и другие отрасли промыш­
ленности). Другим мотивом, как, например, в Италии,
нередко служит то, что крупные группы отказываются
от полного технологического цикла производства.
Однако возникают новые объективные противоречия,
которые становятся тем острее, когда государственная
собственность вклинивается в обрабатывающие отрасли
промышленности — сердцевину капиталистического вос­
производства, где создается абсолютно преобладающая
масса прибавочной стоимости. В этих случаях, если речь
идет о действительно важном секторе, развиваются весь­
ма значительные объективные противоречия и сопротив­
ление финансового капитала по этим причинам стано­
вится более сильным.
Экономические различия
между непрямым государственным вмешательством
и государственной собственностью
на средства производства
при государственно-монополистическом капитализме

Мы считаем, что этот вопрос следует выделить особо.
С общеэкономической точки зрения само собой ра­
зумеется, что до тех пор, пока речь не идет о государстве,
в котором власть окончательно окажется в руках но­
вого исторического антимонополистического блока, го­
сударственно-монополистические меры вмешательства
в экономику, представляя внешнее, или непрямое, вме­
шательство типа разного рода стимулирования или
субсидирования, могут лишь облегчать, поощрять про­
цесс капиталистического воспроизводства в фазе импе­
риализма, но никак не менять его законы, а следова­
тельно, и основные характерные черты. Все эти типы
124

вмешательства, как мы видели, направлены на защиту
категории «прибыль». Для изменения типа экономиче­
ского роста и развития, присущего нынешней фазе, не­
обходимо воздействовать на процесс воспроизводства
с помощью структурных реформ, которые, по существу,
ставят режим собственности под контроль демо­
кратических масс. Не подлежит сомнению, что основным
орудием для такого изменения является государственная
собственность на средства производства в наиболее важ*
ных производительных отраслях. Она и в нынешних ус-*
ловиях может изменить тип развития, ибо может не под­
чиняться закону прибыли, закону максимальной прибы­
ли, максимальной эксплуатации, может устанавливать
немонополистические цены и осуществлять капиталовло*
жения, окупающиеся в более длительные сроки.
Настоятельно подчеркиваю: указанные, два аспекта
государственно-монополистического капитализма имеют
разное значение, экономически отличаются друг от дру­
га. При этом, естественно, что такая возможность мо­
жет превратиться в действительность в зависимости от
соотношения сил между рабочим классом, народными
массами, с одной стороны, и господствующим монопо­
листическим капитализмом — с другой *.
Мы уже упоминали о том, как в Италии при фашиз­
ме возникла государственная собственность на произ­
водственные предприятия. Однако для итальянских ле­
вых сил выбор был самоочевиден: бороться против «ре­
приватизации» (которая была осуществлена, например,
в ФРГ), бороться за то, чтобы в условиях нового соот­
ношения сил этот важный инструмент применялся ко­
ординированным образом и в антимонополистическом
направлении, чтобы действие его распространялось на
все большее число предприятий и все новые отрасли,
причем не в форме долевого участия в акционерных
компаниях, но в рамках целиком огосударствленных
предприятий. Таким образом, в ведение государства
перешли новые важные предприятия (особенно в ма­
шиностроении, «Бреда» и др.), были образованы новые
холдинг-компании (ЭФИМ), в нефтегазовой промыш­
ленности был создан ЭНИ — объединение, находяще­
еся в процессе непрерывного роста. В самом деле,
ограничиваясь первоначально рамками нефтегазовой
125

промышленности (разведка, добыча, импорт, транспор­
тировка газа и нефти), оно вскоре распространило свою
деятельность также на нефтехимическую и текстильную
(«Ланеросси») отрасли.
Таким образом, возникла разветвленная система
предприятий с государственным участием, сделавшаяся
решающим инструментом капиталовложений, а следо­
вательно, и развития производства, занятости рабочей
силы, установления уровня зарплаты, предложения то­
варов и уровня цен (см. табл. 2).
В 1956 г. было учреждено министерство государст­
венных участий с целью осуществления в рамках эко­
номической политики единообразного руководства всеми
предприятиями, в которых государству принадлежит
контрольный пакет акций. Министерство обязано еже­
годно представлять парламенту программный доклад,
который обсуждается и утверждается палатами. На
этой основе стала вырисовываться первая форма поли­
тического контроля. И хотя в нынешних условиях этот
контроль является пока совершенно недостаточным, он,
во всяком случае, позволяет развивать борьбу за то,
чтобы придать деятельности государственных предприя­
тий антимонополистическую роль. Предприятия с госу­
дарственным участием • были принуждены выйти из
организации предпринимателей («Конфиндустри»), рас­
колов таким образом единство капиталистического фрон­
та. Опыт доказал, что благодаря этому рабочему дви­
жению в его профсоюзных битвах стало легче доби­
ваться положительных результатов, особенно в том, что
касается контрактов об условиях труда, профессио­
нально-квалификационных критериев, продолжительно­
сти рабочего дня, прав трудящихся и т. д., и тем самым
добиться усиления влияния рабочего класса на пред­
приятии.
Опыт доказал также, что различия между предприя­
тием с государственным участием и предприятием,
принадлежащим частному монополистическому капи­
талу, проявляются и в другом аспекте.
Если предприятие с государственным участием
вынуждено закрыться или свернуть производство по
экономическим соображениям, сокращая тем самым
занятость, рабочим массам не раз удавалось своей борь­
бой добиваться развертывания других, компенсирующих
126

Таблица 2
Рост доли государственных предприятий
в общенациональном производстве (в %)
Сектор национального
производства

Черная металлургия
с т а л ь ................. ....
чугун
Нефть и газ
природный газ . . . .
сырая н е ф т ь .................
очищенная нефть . . .
Нефтехимия
азотные удобрения . .
синтетический к аучук.
синтетическое волокно
полимерные смолы . .
смазочные материалы .
Судостроение ......................
Т елекоммуникации
линии связи и обсл у­
живание абонентов кон­
цессионными компаниями . ..............................
Автострады
строительство (в км) .
Радио и телевидение . . .
Морской транспорт
пассажирские перевозк и .......................................
грузовые перевозки . .
Воздушный Транспорт
пассажиро-километры .

Производство (в %)

3,1.12.1957

31.12.1962

31.12.1967

51,2
82

56,8
90,1

58,3
94

93,9
16,3
13,6

96,9
27,5
14,5

97
98,3
19,4

25
.100
0
0
0
75

33
98
0
3
0
75

40
96
8
11
22
80

70

100

100

0
100

60,5
,100

62,6
100

66,2
8,5

63,2
8,7

60,2
6,5

100

99,9

99,9

Источник: Guidl) State Holdings In the Italian Economy, в -«Review of the
economic conditions in Italy», Banco dl Roma, 1968.

видов хозяйственной деятельности. Частная монополи­
стическая группа не обязана вести себя таким образом,
хотя зачастую и ей приходится считаться с общей
социальной обстановкой. Государственный капитализм
смог осуществить некоторые мероприятия, необязатель­
но связанные с получением прибыли, расчета получить
127

«прибыль», а иногда эти мероприятия имеют даже анти­
монополистическую направленность. Примерами такого
рода могут служить строительство в Таранто крупного
металлургического комплекса государственной компа­
нией «Италсидер», строительство крупных нефтехимиче­
ских комплексов в Равенне и Джеле группой ЭНИ, по­
нижение цен на удобрения, нацеленное против монопо­
лии «Монтэдисон»; политика, проводившаяся ЭНИ, осо­
бенно в прошлом, в международном плане против круп­
ных нефтяных компаний.
Ясно, что подобные результаты никогда нельзя счи­
тать окончательными: они зависят от соотношения сил
(как это можно наблюдать на примере вмешательства
ИРИ и ЭНИ в дела «Монтэдисон») и обычно завер­
шаются компромиссами.
Все это так, однако с экономической точки зрения
следует вновь и вновь настаивать на том, что взятый
в себе и для себя, т. е. объективно, государственно-моно­
полистический капитализм в форме государственной
собственности на производственные предприятия заклю­
чает в себе противоречия, на которые легче воздейство­
вать, чтобы обеспечить демократическое развитие, в то
время как непрямое вмешательство государства — в силу
законов капиталистической экономики, в которой это
вмешательство осуществляется, — не может привести к
изменению типа развития.
Первое противоречие, которое зачастую возникает
в рамках государственной собственности, есть противо­
речие между требованием рентабельности предприятия,
т. е. получения капиталистической прибыли наравне
с другими, частными промышленными предприятиями,
и «политическими» решениями, являющимися плодом
классовой борьбы и подчас «навязанными» государст­
венным предприятиям. Эти решения содержат тенденцию
к преодолению границ, которые ставят движение капи­
тала, «норма прибыли» (еще раз напомню примеры
новых предприятий или предприятий, построенных для
компенсации сокращения занятости: Таранто, «Альфасуд» в Неаполе, Ливорно и т.д.). По мере того как такие
«экономические» решения становятся политическими, они
поднимают классовую борьбу и сознание масс на более
высокий уровень, сразу выносят проблемы на различные
уровни принятия политических решений (от муниципа128

литетов до правительства) и ставят прямо и конкретно
проблему власти. Различие это настолько ощутимо, что
всякий раз, когда частному предприятию грозит закры­
тие или свертывание производства, массы требуют,
чтобы его «отдали» государству.
Указанные противоречия воспроизводятся и на проф­
союзном уровне, в отношениях предприятие — рабочий
класс, но также — и это очень важно — в отношениях
между администрацией и техническим персоналом госу­
дарственных предприятий, с одной стороны, и админи­
страцией и техническим персоналом частных предприя­
тий— с другой. Руководители и инженерно-технический
персонал предприятий с государственным участием
каждодневно сталкиваются не только с конкуренцией,
но и почти всегда с враждебностью частномонополисти­
ческих компаний, которые используют любые средства
для того, чтобы получить максимальную прибыль и
противопоставить себя государственному предприятию.
Они убеждаются, что государство недостаточно защи­
щает их, скупится на необходимые капиталовложения,
нередко даже на зарплату, навязывает предприятию
и персоналу более строгую отчетность, требует упла­
ты налогов в размерах, более соответствующих реаль­
ному положению дел, в то время как частный сектор
скандальным образом ускользает от уплаты налогов и не
знает пределов в эксплуатации. Хотя среди технических
специалистов часты случаи перехода из частных пред­
приятий в государственные и наоборот (причем такой
обмен служит усилению классовых связей, а порой
и установлению новых уз подчинения государственных
предприятий интересам крупных частных групп) и в
этой области непрерывно сказывается действие корруп­
ции, все же в ряде случаев рождается своего рода
«групповая солидарность», стремление отстоять инте­
ресы своего предприятия перерастает в антимонополи­
стические настроения, которые могут даже приблизиться
к социалистическому сознанию. В самом деле, критика
и обличение действий государства, которое повинуется
преимущественно воле монополий, и здесь способствуют
выработке нового и более передового сознания.
Наконец, объективно государственное предприятие
вынуждено вести себя иначе, чем частное, и по отноше­
нию к обществу, идет ли речь о выборе отраслевого5
5

А. Пезенти

129

и территориального направлений для капиталовложений, проблемах занятости рабочей силы и «сокращений»,
поведении перед лицом налоговой инспекции и т. д.
Естественно, эти объективные противоречия могут
получить развитие лишь благодаря политически пра­
вильным действиям масс. Монополистический капитал,
напротив, пытается приглушить или уменьшить эти про­
тиворечия как луская в ход коррупцию, так и стре­
мясь все более плотно интегрировать государственные
предприятия в свою систему, понизить темпы их роста.
Он пытается, иными словами, использовать государ­
ственно-монополистический капитал в своих собствен­
ных целях, для повышения собственной нормы при­
были, доказательства большей эффективности частного
предприятия, создания «резерва» технологических кад­
ров под своей собственной командой. Речь идет
о «правительственном подлеске» («sottogoverno»), как
называют его у нас, который служит политической вер­
хушке, «правительственным партиям» источником под­
купа и порабощения несогласных, который призван
обеспечивать посредничество между государством и фи­
нансовым капиталом, т. е. быть инструментом на службе
у финансового капитала.
В этой борьбе сложились три политико-идеологиче­
ские позиции:
а) государственно-монополистический капитал дол­
жен был бы ограничиться лишь сектором общественного
обслуживания; в тех же случаях, когда он проникает
в сектор обрабатывающей промышленности, он не дол­
жен «конкурировать» с частным сектором, пользоваться
привилегиями (налоговыми, кредитными или иного
рода), но, напротив, должен подчиняться частному сек­
тору, следовать его директивам и самое большее браться
за те мероприятия, от осуществления которых отказы­
вается частный капитал; этот тезис, естественно, выдви­
гается организациями предпринимателей;
б) вторая позиция промежуточного характера, отра­
жающая в Италии позицию социал-демократов, утверж­
дает, что государственное предприятие должно следовать
«правилам рынка», вступать в «конкуренцию» с част­
ным предприятием, воздействуя через механизм контрак­
тации, способствовать новым инициативам и ограниче­
нию чрезмерных притязаний'отдельных групп, самое
180

большее — становиться, без каких бы то ни было приви­
легий, «пилотом» экономического развития, особенно
в отсталых районах страны; в этой позиции легко заме­
тить отражение идеологии «уравновешивающихся сил»,
«организованных автономий» и т. п.;
в)
третья позиция, являющаяся тезисом наиболее
передовых левых сил, утверждает, что этот инструмент
должен открыто выполнять антимонополистическую
функцию и в отношениях с рабочим классом, и при ре­
шении проблемы капиталовложений и экономическогр
развития, и при установлении уровня цен, и во всех
других случаях.
Роль государственно-монополистического капитализма
в отношениях с другими странами

Здесь мне представляется необходимым кратко на­
помнить о той самоочевидной истине, что государственномонополистический капитализм наглядно проявляет
свою природу и в отношениях между капиталистиче­
скими государствами, но прежде всего — в отношениях
между империалистическими державами и слаборазви­
тыми странами.
Об этом мы уже говорили, когда разбирали активный
протекционизм (т. I, гл. 27) и вывоз капитала (т. I,
гл. 33). Мы перечисляли тогда и различные инструменты,
употребляемые с этой целью современным государствен­
но-монополистическим капитализмом, и, в частности,
обширное законодательство, поощряющее вывоз това­
ров и капитала (в Италии, например, возмещение части
уплаченного налога с оборота, кредитные гарантии,
финансирование на условиях льготной ставки и т. д.)
и пытающееся затруднить иностранную конкуренцию
(право на компенсацию, различные нормы охраны
национальной продукции и т. д.).
Мы говорили в особенности о вывозе государствен­
ного капитала, осуществляемом в форме военно-полити­
ческой «помощи», или «дара», или даже просто «эконо­
мической поддержки», и видели, что такого рода вывоз
капитала составляет одну из основных черт проникно­
вения американского капитала настолько, что прямой
экспорт государственного капитала в этом случае пре­
5*

131

восходит прямой экспорт частного капитала. Однако мы
напоминали, что такого рода проникновение практи­
куется и другими капиталистическими странами, хотя
формы его зачастую камуфлируются под «помощь разви­
вающимся странам», предоставляемую по рекомендации
международных организаций или через посредство
этих организаций. Мы говорили об этом подробно в
других главах и здесь лишь напомнили об этом, чтобы
подчеркнуть единый характер феномена государственномонополистического капитализма, сколь бы многообраз­
ными ни были его проявления.
Экономическое программирование

Экономическое программирование представляет собой
следующий шаг в развитии государственно-монополисти­
ческого капитализма. В условиях империализма оно по­
рождается объективными потребностями, обусловленны­
ми рядом факторов: уже упоминавшимися изменениями
в развитии производительных сил и технологии, и, в част­
ности, изменениями в производственном процессе, тре­
бующими более долгосрочных экономических расчетов,
увеличением остроты и масштабов экономических проти­
воречий, наксшец, необходимостью считаться с развитием
социалистической системы, выстоять в мирном соревно­
вании.
Еще в период между двумя мировыми войнами импе­
риализм мог довольствоваться постановкой таких задач,
как «полная занятость» и «стабильность», т. е. при­
тупление пиков циклических кризисов, особенно не
интересуясь «темпом» развития, более того, даже
соглашаясь зачастую с теоретическим обоснованием
пользы периодических застоев. Империализм после
второй мировой войны, ставший свидетелем расширения
и развития социалистической системы с высокими еже­
годными темпами развития, уже не мог принимать
«стабильность» в статическом смысле: ему пришлось
искать «стабильность» в «развитии», устанавливать та­
кие темпы ежегодного роста национального дохода, ко­
торые приближались бы к темпам социалистических
стран. Все это требует комплексного подхода к эконо­
мике, вступающего в противоречие с хозяйственным пар­
132

тикуляризмом отдельного, пускай даже крупного моно«
полистического предприятия.
Потребность в программировании рождается не
только из необходимости укрепить национальную произ­
водственную структуру с учетом конкуренции других
капиталистических стран и мирного соревнования. Здесь
действует и тот факт, что монополистическая экспансия,
или циклический подъем — быстрый и довольно дли­
тельный (если не считать кратких остановок и легких
спадов), — пережитый многими капиталистическими
странами, особенно в Европе, колоссально усугубил
экономические и социальные противоречия.
Поскольку программирование знаменует самую раз­
витую фазу государственно-монополистического капита­
лизма, оно отражает и самую высокую степень этих про­
тиворечий.
С одной стороны, перед нами — растущая централи­
зация экономической власти, более единообразное
управление хозяйством, что делает возможным усиле­
ние финансового капитала и его власти, авторитарное
осуществление политической власти, реакционные тен­
денции, попытки государственных переворотов. Опасность
эта усугубляется международной солидарностью импе­
риализма, который с помощью своих орудий (НАТО,
ЕЭС) непрерывно осуществляет вмешательство, особен­
но в слабых звеньях, т. е. в странах, где классовая борь­
ба острее и глубже, пытаясь помешать этим странам
проводить самостоятельную национальную политику.
С другой стороны, сам принцип плана, программиро­
вания в интересах всего национального сообщества
объективно есть принцип социалистический: его утверж­
дение представляет собой идеологическую победу социа­
лизма, а его практическое осуществление вступает в про­
тиворечие с условиями производственного процесса
при империализме.
На этом новом поприще также сталкиваются идейно­
политические позиции, выражающие новое сознание
противостоящих классов.
Исходя из итальянского опыта, мы считаем возмож­
ным выявить следующие позиции. Господствующий мо­
нополистический капитал уже не отвергает программи­
рования, но требует, чтобы оно носило лишь «индика­
тивный» характер, т. е. указывало на некие общие цели
133

в оставляло полную свободу действий частномонополи­
стическому предприятию и перспективным планам, вы­
работанным предпринимательскими группами автоном­
ным образом. Программирование, иначе говоря, должно
было бы быть обязательным только для государствен­
ного сектора, с тем чтобы монополистический капитал
с точностью знал направления и размеры государствен­
ных расходов, вложений государственно-монополистиче­
ского капитала. Подобное программирование должно
было бы разрабатываться «исследовательскими бюро» и
бюрократическими органами, над которыми легче уста­
новить господство.
Мелкобуржуазная идеология со своей стороны вы­
двигает, в сущности, «гармонизированные» решения,
т. е. решения, согласованные между частным монополи­
стическим капиталом, государственным сектором и госу­
дарственной политической властью. Основой здесь слу­
жит принцип «уравновешивающихся сил», каковыми вы­
ступают капитал и пролетарские организации, а между
ними — государство, рассматриваемое, по сути дела, как
нечто стоящее над классами, способное выполнять роль
посредника и благодаря политической демократии и ее
органам (парламент, местное самоуправление и т. д.)
реализовать цели, продиктованные общенациональными
интересами (полная занятость, смягчение экономических
диспропорций, регламентация развития).
В задачах, выдвинутых этой идеологией, учитываются
некоторые требования масс и «план» приобретает чудо­
действенную способность. Однако на деле, не выходя
за пределы капиталистической системы и признавая ее
законы, эта идеология усыпляет массы иллюзиями и
контрабандой протаскивает позиции и требования фи­
нансового капитала. Достаточно вспомнить так называе­
мую политику доходов, ставшую каноном современного
государственно-монополистического капитализма и про­
граммирования даже в лейбористской Англии. В самом
деле, если признается, что недостаточно воздействовать
лишь на «спрос» или глобальный расход, как в свое вре­
мя требовали кейнсианцы; если вместе с тем не хотят из­
менить процесс производства и накопления у истока, како­
вым является частная капиталистическая собственность,
то не остается ничего иного, как воздействовать на про-,
цесс распределения дохода. Но «политика доходов», кото­
134

рая в пропаганде, на словах должна была бы контролиро«'
ровать динамику всех доходов, т. е. не только зарплаты,
по и прибылей, процентов на капитал и ренты, при импери­
ализме всегда оборачивается блокированием зарплаты 1.
Позиция левых сил, напротив, выражена требова­
нием «демократического программирования», т. е. про­
граммирования открыто антимонополистического по це­
лям, экономическим инструментам и методам осущест­
вления. Исходя из признания того, что на нынешнем
этапе империализма программирование представляет
собой объективную потребность, необходимостью обус­
ловленное поприще борьбы, левые силы стремятся разо­
блачить миф о плане, или программировании, в себе
и для себя и доказать, что при империализме програм­
мирование всегда наполнено классовым содержанием,
служит финансовому капиталу для установления еще
большего господства над всем обществом и усиления эк­
сплуатации, а потому не только не разрешает нацио­
нальных проблем, но и способно обострить старые и
создать новые экономические и социальные противоре­
чия. И напротив, если борьба ведется правильным обра­
зом, если создается новый исторический блок народных
масс, образующий новое большинство, которому удастся
завоевать власть, программирование может стать ору-»
днем реализации народных чаяний, обеспечения иного
типа экономического развития, создания экономической
демократии, которая стала бы ступенью преобразования
общества в направлении социализма.
Позиция левых сил доказывает, что достичь целей,
указанных планами, невозможно без решительных дей*
ствий против монополий, т. е. без осуществления струк-i
турных реформ, составляющих экономическое содержа­
ние демократического программирования *. В сельском
хозяйстве суть этих реформ выражает лозунг общей
аграрной реформы, которая бы дала землю тем, кто ее
обрабатывает, облегчив затем всевозможные формы
ассоциации и кооперирования крестьянских хозяйств
для повышения производительности труда в деревне.
В промышленности требования этих реформ сводятся
к тому, чтобы государственные предприятия выполняли
1 См.: A. P e s e n t i , Scienza delle finanze e diritto finanziario.
135

четко антимонополистическую функцию, направляли
развитие, воздействовали на рынок; чтобы с помощью
демократических преобразований был поставлен под
контроль и направлялся процесс накопления и вложения
капитала, были поставлены под контроль цены, производ­
ственные издержки, прибыли. Речь идет, следовательно,
о реформе законодательства об акционерных компаниях,
банковской и налоговой реформах и т. д.
Естественно, для того чтобы эти и другие назревшие
структурные реформы в области организации государ­
ства и общественного обслуживания достигли своей ан­
тимонополистической цели, требуется разрешить про­
блему власти, т. е. развить систему соответствующих
этой цели инструментов, все более открытых демократи­
ческих органов власти, в которых народные массы смо­
гут осуществлять действительную власть и действитель­
ный контроль К
Заключение

Завершая таким образом наш беглый анализ измене­
ний, происшедших за последние годы (к которым мы,
кстати, еще вернемся в последующих главах), мы вновь
сталкиваемся с вопросом, который поставили вначале:
сохраняют ли еще истинность экономические законы,
присущие капиталистической системе? Действительны
ли по-прежнему отличительные черты империализма,
указанные В. И. Лениным для характеристики послед­
ней фазы капитализма? Живем ли мы, иначе говоря,
еще при капиталистическом строе или уже в какой-то
другой системе?
Исходя из проделанного нами анализа, мы можем
ответить, что живем все еще в капиталистическом об­
ществе, где капитал еще больше централизовался и пре­
вратился в «господин Капитал» в чистом виде, даже
если повсеместно возникла обширная государственная
собственность на средства производства. Иначе говоря,
единственное новое явление, которое развилось после1
1 См.: A. P e s e n t i , On the possibility of constructing a model
of transition to socialism in Italy, Cambridge University Press, 1967;
Attività finanziaria e programmazione, R ivista d i diritto finaziario è
scienza delle finanze, 1967, marzo.
136

выхода ленинской книги, есть государственно-монополи­
стический капитализм в разных его формах. Однако го­
сударственно-монополистический капитализм в свою
очередь есть поднятое на более высокую ступень выра­
жение противоречия капиталистического общества, в ко­
тором мы живем: противоречия между растущим обоб­
ществлением средств производства, процесса производ­
ства и потребления, с одной стороны, и присвоением при­
бавочной стоимости капиталистами — с другой. Государ­
ственно-монополистический капитализм представляет
последнее звено в процессе перехода от капитализма к
социализму, но взятый сам по себе, т. е. отвлеченно от
классовой борьбы, от действий угнетенного класса, на­
правленных на завоевание власти и преобразование об­
щества в социалистическом направлении, он, даже со­
здавая новые объективные предпосылки, не знаменует
еще необходимого перехода к социализму, радикаль­
ного преобразования капиталистического общества.
Однако если подходить к делу с конкретно-истори­
ческой точки зрения, то нам представляется несомнен­
ным тот факт, что раскрепощаются все более многочис­
ленные социальные силы, стремящиеся к изменению
экономической, а стало быть, и общественной струк­
туры, к свержению капиталистической системы произ­
водства и установлению социализма.

ГЛАВА

9

РЫНОК ПРИ ИМПЕРИАЛИЗМЕ
И ФОРМИРОВАНИЕ ЦЕН

Общие аспекты. Формы рынка

Мы видели, насколько сложна обстановка, характе­
ризующая современный этап развития капитализма,
сколько новых элементов необходимо учитывать. Мы
т. акже отметили, что экономисты капиталистических
стран с большим запозданием обратили внимание, все
еще недостаточное, на общие изменения, происшедшие в
у. словиях, в которых действует капиталистическая систе­
ма, и что они либо игнорируют, либо отвергают, либо
упускают из вида ленинскую концепцию империализма
как фазы, или стадии, капитализма.
Однако они не остались глухи к переменам, и там,
где им не удалось построить общих концепций, они раз­
работали объяснения и теории, касающиеся отдельных
явлений.
Наиболее часто обсуждаемой темой современной
экономической теории стала (иначе и быть не могло)
тема форм рынка и формирования цен в условиях олиго-«
полии К
Нас эта тема также интересует, поскольку цена то­
вара — это механизм, через который распределяется
общественный доход. И начало данной работы было
посвящено именно вопросам рынка и формирования цен.
Вопрос, на который надо ответить, идя логическим
путем, по которому мы до сих пор следовали, таков: ка­
ким образом в современных условиях формируется уро-1
1 Ленинская концепция монополии — это не концепция Курно,
т. е. абсолютной монополии, а концепция более или менее значи­
тельного господства не только над рынком, но во всей экономиче­
ской структуре немногих предприятий, каждое из которых в данном
смысле является монополией. Концепция олигополии, недавно разра­
ботанная экономическая доктрина, более техницистична и относится
главным образом только к формированию цен, к типу рынка, на
котором присутствует лишь несколько господствующих предприя­
тий.
138

вень цен? Мы видели, что в течение длительного пери­
ода он колеблется вокруг стоимости, иными словами —
вокруг количества общественно необходимого труда в
условиях простого товарного производства и вокруг об­
щественной цены производства, или стоимости единицы
товара, включающей среднюю прибыль среднего типич­
ного предприятия, в условиях капиталистического обще­
ства периода свободной конкуренции. Мы должны рас­
смотреть, существует ли регулятор цены при империа­
лизме, т. е. в обществе с господством монополий, или с
олигополистическим рынком, и какие последствия выте­
кают из существования различных законов формирова­
ния цен для экономики в целом.
Эта тема, как было сказано, широко обсуждается в
современной экономической теории.
Литература по этой теме весьма обширна, и мы по­
стараемся дать здесь основные понятия, проследив за
развитием экономической мысли и за наиболее разум­
ными выводами, ибо речь идет о теме, вокруг которой
продолжается по-прежнему горячая и живая научная
дискуссия.
Мы уже упоминали, что позиция академической науки
в отношении формирования рыночных цен вплоть до
первой мировой войны основывалась, в сущности, на
предпосылке, что существует рынок «свободной конку­
ренции», на который при любом повышении цен могут
выйти новые предприятия, и что, следовательно, цена в
течение длительного периода имеет тенденцию к вырав­
ниванию с полной стоимостью единицы товара не сред­
него, или типичного, предприятия (если брать его не в
понимании Маршалла), а предприятия наиболее эффек­
тивного, поскольку теоретически оно может удовлетво­
рить весь спрос путем расширения предложения.
Эти условия конкуренции считались наиболее вы­
годными для общества.
Дело вовсе не в том, что экономисты, в том числе и
сторонники классической школы, игнорировали возмож­
ность существования «монополий», т. е. возможность су­
ществования предприятий, которые сконцентрировали
бы все предложение товара. На такую возможность
указывал еще Рикардо, но монополия считалась исклю­
чением, которое не могло оказывать влияния на харак139

теристики рынка в целом; и это действительно соответ«
ствовало, хотя и не полностью, характеру капитализма
в этой фазе развития. Очевидно, что на основе таких ло­
гических посылок «монополия» изучалась исключительно
гипотетически и даже впоследствии, когда позиции моно­
полий в соответствии с законами, открытыми Марксом,
укрепились, все еще появлялись исследования — напри­
мер, о дуополиях, т. е. коалициях крупных продавцов,—
в таком же абстрактном духе, ибо считалось, что в ос«
нове рынка лежит конкуренция. Марксистская мысль в
первое время мало интересовалась явлением рыночных
цен, так как ее главной целью было изучение законов
развития общества, и у Маркса мы находим лишь на«
меки на монопольную цену; в то же время большое вни­
мание уделяется качественным сдвигам, происходящим
в капиталистическом обществе в целом под воздействием
расширения монополистических позиций. Первым, кто в
1838 г. сформулировал с формальной точностью теорию
монопольной цены, все еще считая монополию исключе«
нием, был Курно.
Но уже в 1920—1925 гг., т. е. в период после первой
мировой войны крупнейшие жившие в ту эпоху эконо­
мисты, например Парето, продолжали изучать общее
экономическое равновесие в условиях преобладания кон­
куренции, хотя они и более полно исследовали монопо­
лию (главным образом осуждая ее и показывая, что она
приводит к разрушению богатства). Однако новая, каче­
ственно отличная действительность не могла остаться
вне поля научного исследования. С различных научных
Позиций, продолжая разные традиции, выступили эконо­
мисты, анализировавшие характеристики современного
им рынка, вопросы формирования на этом рынке уровня
цен. Отправные позиции, естественно, могли быть только
следующими: либо исходить из существования чистой
монополии, дополнив это понимание, т. е. рассмотрев
формы олигополии и монополистической конкуренции,
либо исходить из существования конкуренции, показав,
что она никогда не бывает совершенной и не может со­
храниться, и уже от нее перейти к преобладанию моно­
полии. Ученые шли обоими путями. В принципе можно
сказать, что в Соединенных Штатах в связи с особыми
условиями американского рынка и научными традициями
НО

страны был избран первый путь, и наиболее извест­
ным является произведение Чемберлина «Теория мо­
нополистической конкуренции», вышедшее в 1933 г . 1
В Англии, напротив, исходили из второй посылки, и из-*
вестность приобрело произведение Робинсон «Эконо­
мика несовершенной конкуренции», вышедшее также в
1933 г . 12
Дискуссия, развернувшаяся вокруг этих двух пози­
ций, главным образом по инициативе Чемберлина, яв­
ляется интересным примером взаимного непонимания.
Вместе с тем оба классических произведения, как и
произведение фон Штакельберга3, вышедшее в свет
почти одновременно с ними, представляют значитель­
ный интерес. Вспомним, что большой вклад, особенно
в исходные позиции Робинсон, внес, если не сказать —
указал путь, Сраффа в своей знаменитой статье 1925 г.,
уже упоминавшейся в предыдущих главах4.
Сраффа отмечал, что в действительности даже на
рынке, на котором выступает много предприятий, пре­
дел экспансии определяется не ходом изменения издер-*
жек (предполагается, что издержки возрастают, когда
достигается определенный уровень производства), но
условиями спроса, в силу чего расширения рынка можно
добиться лишь путем снижения цен. Предполагалось,
что в таком случае спрос не бесконечен при данной по­
стоянной цене в условиях обширного конкурентного рын-*
ка, но каждое предприятие имеет свой, особый рынок,
иными словами — весь рынок состоит из ряда отдель­
ных рынков, на каждом из которых каждое предприя­
тие занимает господствующую позицию.
Таким образом, по Сраффа, речь шла не о «монополь­
ной» позиции, ибо товар, производимый тем или иным

1 См.: Е. Н. C h a m b e r l i n , The Theory of Monopolistic Com­
petition, Cambridge, Mass., 1948.
2 J. R o b i n s o n , The Economics of Imperfect Competition,
London, Mac Millan, 1954.
3 См.: H. V o n S t a c k e i b e r g , Marktform und Gleichgewicht,
Wien, 1934.
4 См.: P. S r a f f a, Sulle relazioni fra costo e quantité prodotta.
Annali di economia, 1925, novembre; Le leggi della produttività in re­
gime di concorrenza, в кн.: «Economia pura», NCE, vol. IV, Torino,
UTET, 1934.
141

предприятием, мог быть заменен товарами того же вида
или схожей продукцией других предприятий и, следо­
вательно, для отдельного предприятия спрос обладал
высокой степенью гибкости, но и не о «конкуренции»,
рассматриваемой в традиционной теории. Таким образом,
речь шла о несовершенной конкуренции.
Монопольная цена

Попытаемся прийти, насколько возможно, к ясным
и легко доступным выводам. Чтобы прийти к ним, луч­
ше, видимо, исходить из крайней посылки, противопо­
ложной той, которую мы рассматривали до сих пор, т. е.
из посылки чистого монополиста, из предположения, сде­
ланного Курно в 1838 г., и проиллюстрировать объясне­
ния формирования цены на основе теории предельной
полезности. Тем не менее следует сразу же отметить, что
позиция чистого монополиста в том случае, когда он дей­
ствует в условиях конкуренции, отличается от его пози­
ции в том случае, когда он действует в условиях пре-*
обладания монополии, т. е. сталкивается с другими мо­
нополистами, даже если они производят совершенно от­
личные товары. Это происходит в силу диалектической
взаимосвязи между различными явлениями, о которой
мы никогда не должны забывать.
Случай изолированного монополиста

Это крайний случай, исследованный Курно. Очевидно,
что монопольный производитель, являющийся в данном
случае единственным на рынке, ставит перед собой цель
достичь максимальной прибыли или максимального до­
хода, разного разнице между общей выручкой (получае-*
мой в результате умножения количества единиц продан­
ного товара на продажную цену) и полными издержка-*
ми производства.
Но как достигается этот максимум? Если на какое-то
время мы абстрагируемся от издержек производства
(известный случай с минеральным источником) либо
примем их за постоянную величину на единицу товара,
то они будут представлять собой постоянную функцию
142

произведенного .количества товара. В таком случае
общаявыручка будет зависеть от переменной цены,
которую намерен установить монополист. Отношение
будет простейшим, если товар, по крайней мере на про­
тяжении длительного отрезка времени, будет пользо­
ваться твердым спросом, т. е. спросом, который не со­
кращается, даже если цена повышается (но может уве*
личиваться, если цена падает). Такое положение может
быть в том случае, если монополист производит, напри­
мер, лекарство от рака и, очевидно, сможет повышать
и повышать цену товара, чтобы получить максимальную

Спрос

Рис. 1.

выгоду. Однако мы знаем, что на основе явления, кото­
рое мы определили как эластичность спроса, если цена
возрастает, спрос, как правило, сокращается, т. е. если
монополист может устанавливать по своему усмотрению
цену, то он не может одновременно устанавливать спрос.
Поэтому он определит цену и количество товара для
продажи с одновременным учетом этих двух переменных,
конкретно изучив на рынке их функциональные связи,
которые, как известно, изменяются в зависимости от
вида товара. Монополист, таким образом, сможет уста­
новить такую цену, которая, помноженная на количество
товара, принесет максимальную выручку.
ИЗ

Выручка

Это явление легко изображается на диаграмме, пред­
ставленной на рис. 1.
Таким образом, наглядно представляется тот факт,
что спрос практически равен нулю, если цена слишком
высока (при цене ОА , ОС — количество проданного то­
вара), и вместе с тем потребление всегда представляет
собой конечную величину, даже в том случае, когда цена
равна нулю.
Естественно, что данный график отражает какую-то
одну ситуацию. Отклонение, или угол между кривой

спроса и осью абсцисс, может быть большим или мень­
шим, поскольку он определяет меру эластичности спроса.
Максимальная величина достигается при той цене, при
которой эластичность спроса равна единице.
Мы не хотим здесь усложнять текст формальными
уточнениями, которые читатель может найти в приложе­
нии, написанном Ла Грассой.
Из вышеуказанного графика легко можно вывести
второй, чтобы показать «максимум», которого может
достигнуть монополист. Общую выручку, равную цене,
помноженной на количество проданного товара, можно
представить в виде кривой (рис. 2 ), которая достигает
максимума и затем падает.
144

Чтобы понять значение этой кривой, достаточно при­
нять во внимание, что в ней непосредственно не отраже­
на цена, поскольку выручка здесь является функцией
проданного количества товара, но цена тем не менее
присутствует, так как в соответствии с нормальной убы­
вающей функцией спроса рост количества проданного
товара (отлагаемого на абсциссе) свидетельствует о со­
кращении цены. И в любой точке кривой можно рассчи­
тать цену как среднюю выручку, т. е. как частное от де­
ления общей выручки на общее количество товара в дан­
ной точке.
Отсюда очевидно, что точка R3 представляет собой
точку максимальной выручки, поскольку вплоть до этой
точки средняя выручка растет, приводя к предельной
выручке, и процесс этот прерывается как раз в точке R3;
после этого продажа продолжается, но выручка постоян­
но падает. В общем, при количестве продаж ОР выручка
максимальная; если же продажа продолжается доЫ (на­
помним, что цена постепенно падает), то доходы от ко­
личества P N (равного ОР) значительно ниже.
Естественно, что данный график является упроще­
нием, поскольку монополист должен учитывать издержки
производства, которые, как мы показали, в той части, где
излагалась теория предприятия, как правило, изменяют­
ся в зависимости от количества продукции. Он должен
учитывать и тот факт, что монополии в абсолютном
смысле не существует. Даже если капиталист является
единственным производителем данного товара, есть дру­
гие товары, которые на рынке в большей или меньшей
степени косвенно конкурируют с ним. Например, если
чулки из нейлона или перлона стоят слишком дорого,
то можно носить чулки из натурального шелка.
Существуют и другие факторы, которые монополист
должен принимать во внимание.
Несомненно, к числу других факторов, которые в сов­
ременном мире приобретают важное значение, относится
тот факт, что при монополистической структуре спрос
становится менее свободным, потребитель менее «суве­
ренным» в своем выборе. Происходит это не только *
силу объективной структуры экономики, в которой все
товары предлагаются на рынке в соответствии с реше­
ниями господствующих групп производителей, но так­
же и в связи с той бешеной рекламной деятельностью,
145

которую разворачивает монополист, стремясь изменить
характер спроса, его эластичность в разных точках. Эла­
стичность спроса, таким образом, приобретает, особенно
в теориях маржиналистского характера, доминирующее
значение.
На основе этих установок в теоретических исследова­
ниях еще до 1914 г. были рассмотрены самые сложные
и абстрактные случаи, как, например, «дуополия», ко­
торые занимают авторов старых учебников, но также
гипотезы более реалистичных ситуаций, как, например,
«олигополия», в которой несколько крупных предприятий
предлагают один и тот же товар. Но ясно, что, если мы
хотим быть более реалистичными, в эти гипотезы необ­
ходимо вводить другие условия, чтобы подойти к пони­
манию олигопольного рынка и тех сил, которые опреде­
ляют формирование цен.
Маржиналистское толкование

Прежде чем перейти к этому анализу, мы считаем
необходимым изложить два других понятия, на которых
основывается теоретическая маржиналистская конструк­
ция: предельный доход * и угловая кривая спроса.
Что такое предельный доход?
Предельный доход определяется разницей между об­
щим доходом, полученным от продажи п единиц, и дохо­
дом, полученным от продажи п —- 1 единиц. Например,
если 100 единиц продаются по единой цене 1 0 0 лир с
общим доходом 10 тыс. лир, то, чтобы продать 1 0 1 -ю
единицу, надо снизить цену до 99,50 лир и тогда общий
доход составит 10049,5 лир, что означает, что предель­
ный доход равен 49,5 лир. Аналитически предельный
доход является прежде всего производной функции до­
хода [# = х /( р )], а на предыдущем графике величина
этой производной становится равной нулю в точке Яг,
как уже было сказано.
Более реалистичное представление, однако, должно
быть более сложным.
В условиях конкурентного рынка цена для отдель­
ного предприятия является, как мы видели ранее, вели­
чиной постоянной и заданной и, следовательно, предель­
ный доход является постоянным и равен цене; в связи
с незначительным влиянием предприятия на рынке спрос
принимается за величину бесконечную.
146

Мы видели, однако, что предприятие ограничивает
производство, когда предельные издержки (мы предпо­
лагаем, что издержки растут с ростом продукции) пере­
секаются с линией, изображающей цену, т. е. воспроиз­
водится известный график (рис. 3).
Монополист же, как отмечалось, имеет перед собой
весь рынок, совокупный спрос на данный товар, и мы
знаем, что этот спрос обладает ограниченной эластич­
ностью и представляет собой линию с отрицательным
отклонением, поскольку, если я хочу продать большее
количество, я должен снизить цену.

Таким образом, предельный доход перестает быть
постоянной величиной и начинает сокращаться. На ос­
нове таких предпосылок маржиналистская теория ут­
верждает, что предприятие должно ограничить произ-*
водство, когда предельные издержки достигают вели­
чины предельного дохода.
Чтобы более ясно и полно представить себе это,
предположим, что существует монополист, имеющий
следующие издержки (см. табл. З )1.
Цифры во 2-й колонке подобраны таким образом,
чтобы можно было отразить известную концепцию,
гласящую, что средние издержки на единицу продукции
1 Пример взят из книги Ж . Маршаля (см.: J. М а г с h а 11, Le
mécanisme des prix, Paris, Librairie de Medicis, 1952), в нем упоми­
нается Перру, который широко трактовал эффект господства (см.:
147

имеют вначале, когда количество единиц продукции
увеличивается, тенденцию к уменьшению, но затем,
когда достигается и превосходится определенный объем
производства, средние издержки имеют тенденцию к
росту. На основе этих цифр рассчитаны общие издержки
производства (колонка 3) путем умножения цифр пер­
вой колонки на цифры второй. Наконец, цифры 4-й ко­
лонки получены путем вычитания. Если необходимо
истратить 59,25, чтобы получить 3 штуки, и 43,50, чтобы
получить 2 штуки, то издержки на третью единицу,
предельную, составят 59,25—43,50 = 15,75.

24
19,50
15,75
12,75
10,50
9
8,25
8;25
9

Предельные
издержки

Предельные
издержки

24
43,50
59,25
72
82,50
91,50
99,75
108
117

Общие И34
держки

Общие издержил

24
21,75
19,75
18
16,50
15,25
14,25
13,50
13

Средние из­
держки на
единицу про­
дукции

Средние из­
держки на
единицу про­
дукции

1
2
3
4
5
6
7
8
9

Таблица 3

Число произ­
веденных еди­
ниц

Число произ­
веденных еди­
ниц

'

10
11
12
13
14
15
16
17

12,75
12,75
13
13,50
14,25
15,25
16,5]
18

127,50
140,25
156
175,50
199,50
228,25
264
306

10,50
12,75
16,25
19,50
24
29,25
36,75
42

Однако мы знаем, что кривой издержек недостаточно
для характеристики монопольного положения. Необхо­
димо также знать условия продажи. Возьмем следующие
условия продажи (см. табл. 4).
Цифры 2-й колонки подобраны так, чтобы они соот­
ветствовали посылке, что с ростом количества товара,
предлагаемого на рынке, цены понижаются. Для упро­
щения в таблице изменение цены показано прямой ли­
нией (цены с каждой единицей товара сокращаются на
две единицы). Чтобы получить данные общей выручки
F. Р е г г о и х, Esquisse d’une Théorie de l’économie dominante, Econo­
mie appliquée, 1948). Этой выдержкой мы хотим показать приближе­
ние современного экономического анализа к более ранним исследо­
ваниям марксистско-ленинской экономической науки, которой при­
надлежит приоритет в открытии того явления, что монополия
характеризует современную форму капиталистического рынка.
148

(колонка 3), надо умножить данные 2 -й колонки на
данные 1 -й. Наконец, предельная выручка получается
путем вычитания. Если две единицы товара приносят
общую выручку, равную 78, причем одна из них прино­
сит 41, то это значит, что предельная выручка, прихо­
дящаяся на вторую единицу, равна 37, и т. д.
Допустив это, мы можем описать реакцию монополи­
ста следующим образом: в исходной точке можно допу­
стить, что он выберет высокую цену. Как «хозяин цены»,
он заинтересован продавать дорого. Предположим, что
он предлагает свой товар по цене 35 лир.
Анализ второй таблицы, касающейся спроса, пока­
зывает, что при этой цене он сможет сбыть только 4 еди­
ницы товара. Его общая выручка составит, таким
образом, 35 X 4 = 140 лир, и его чистая прибыль
(35— 18) X 4 = 6 8 л и р .I"

41
37
33
29
25.
21
17
13
9

Предельная
выручка

Предельная
выручка

41
78
111
140
165
186
203
216
225

Общая выруч­
ка монополи­
ста

Общая выруч­
ка монополи­
ста

41
39
37
35
33
31
29
27
25

Цена

Цена

1
2
3
4
5
6
7
8
9

Число произ­
веденных
единиц

Ч исл о п р о и з­
веденны х е д и ­
ниц

Таблица 4

10
11
12
13
14
15
16
17

23
21
19
17
15
13
11
9

230
231
228
221
210
195
176
153

5
1
3
7
11
15
19
23

Сохранится ли эта цена? Нет, так как монополист
тотчас же поймет, что в его интересах — снизить ее.
Производя сокращение цены, монополист, несомненно,
сократит сумму выручки за единицу проданного товара.
Но это одновременно вызовет снижение издержек
производства и повышение спроса.
Снизив цену с 35 до 33 лир, монополист сможет
сбыть 5 единиц товара вместо 4. Тогда выручка за пятую
ёдиницу товара, или предельная величина, составит 25,
й производственные расходы на изготовление этой еди­
ницы, или предельные издержки— 10,5. Прибегнув к этой
149

тактике, монополист увеличит свою общую чистую при*
быль 25— 10,5 = 14,5.
Он будет идти по этому пути, постепенно снижая
цену, и, используя закон стоимости — который здесь
выражается в том, что прибыль на единицу продукции
сокращается, — будет получать возрастающую общую
прибыль.
Однако прибыль будет возрастать все медленнее.
Увеличив производство с 4 до 5 единиц, монополист
обеспечил себе чистую прибыль 14,5. Увеличивая с 5 до
6 , затем с 7 до 8 и т. д., он тем самым будет сокращать
в соответствии с цифрами нашей таблицы чистую при­
быль на единицу продукции: 12; 8 ; 7,5; 4,75 и т. д. На­
ступит момент, когда предельная выручка, тюлучаемая
за дополнительную единицу продукции, будет равна
предельным издержкам, и в этот момент, следователь­
но, дополнительная прибыль исчезнет. В нашем при­
мере этот критический момент будет достигнут при цене
25 лир, соответствующей сбыту 9 единиц товара.
Если бы монополист пошел дальше, т. е. если бы он
снизил цену до 23 лир с тем, чтобы продать десятую
единицу, то он получил бы предельную выручку в раз­
мере лишь 5 лир, в то время как предельные издержки
составили бы 10,5. Производство и сбыт десятой едини­
цы сократили бы, а не увеличили его общую прибыль.
Следовательно, можно сформулировать принцип, что
монополист установит цену и количество проданного
товара таким образом, чтобы предельные издержки
равнялись предельной выручке.
Причина, которая будет побуждать его так действо­
вать, заключается в том, что таким образом он получит
максимальную общую прибыль.
В то время как в условиях совершенной конкуренции
равновесная цена определяется точкой пересечения
двух кривых — кривой предельных издержек и кривой
средних издержек, то в условиях монополии она нахо­
дится в точке пересечения кривой предельных издержек
и кривой предельной выручки. Отсюда вытекают два
чрезвычайно важных различия между монопольной и
конкурентной равновесными ценами.
1)
В условиях монополии предельные издержки не
имеют тенденции к повышению до уровня продажной
цены. Издержки постоянно ниже цены. Как это объяс­
150

няется? Тем простым фактом, что в условиях совершен­
ной конкуренции предприниматель может повышать
индивидуальное производство и предложение на рынке,
не вызывая понижения продажной цены. Поэтому у
него есть стимул расширять производство, пока предель­
ные издержки остаются ниже продажной цены. При
монополии, наоборот, каждый раз, когда единственный
предприниматель форсирует производство, он предопре­
деляет снижение цены, которое распространяется не
только на дополнительное количество товара, выброшен­
ного на рынок, но и на общее количество товара. По­
этому монополист стремится расширять производство не
до того момента, когда продажная цена достигнет вели­
чины предельных издержек, а лишь до того, когда пре­
дельная выручка окажется равна предельным издерж­
кам. Наращивание проивводства прекращается раньше,
чем предельные издержки достигнут величины продаж­
ной цены.
2)
В условиях монополии продажная цена не имеет
тенденции к снижению до величины средних издержек
производства на единицу продукции. Следовательно, у
монополиста есть возможность на протяжении длитель­
ного времени получать сверхприбыль, которую многие
экономисты называют монопольной рентой, или, как
более точно называем ее мы, марксисты, монопольную
прибыль..
Причина этого второго различия очевидна. В усло­
виях совершенной конкуренции цена имеет тенденцию
к понижению до уровня средних издержек, поскольку
на рынок выходят новые предприятия, привлеченные
перспективой получения дополнительной прибыли. Про­
исходит ответная реакция, но не каждого индивидуально­
го предпринимателя, а всей отрасли производства. При
монополии этой реакции нет, так как появление новых
предприятий исключено или чрезвычайно затруднено1.
Олигополистический рынок

Примеры и рассуждения, приведенные выше, дают
нам представление об этом вопросе, но оно недостаточно
даже для случая с чистой монополией. Наши рассужде­
1 См.: J. S. B a i n , Barriers to new competition, Cambridge, Har­
vard University Press, 1956; Determinazione dei prezzi, distribuzione e
occupazione, Milano, Cisalpino, 1962,
151

ния можно было бы продолжить на анализе других
явлений — например, условий, при которых монополист
может быть заинтересован или не заинтересован в рас-*
ширении предприятия, т. е. вводе новых мощностей,-^
это позволило бы сделать дополнительные замечания.
Мы уже говорили, что абсолютная монополия — это
исключение и что еще в прошлом веке экономическая
теория исследовала случай дуополии, т. е. случай, когда
рынок поделен между двумя продавцами. Были исследо­
ваны, правда, абстрактно, условия, определяющие при
этом уровень цен и производства, на основании ряда ги­
потез касательно возможных отношений между этими
двумя продавцами: конкуренции, зависимости, догово­
ренности. Положения, выработанные применительно к
дуополии, были распространены.на олигополию, т. е. раз*
дел рынка немногими крупными^продавцами. Число воз­
можных сочетаний возросло, и мы считаем излишним из­
лагать здесь все их разновидности.
Был исследован также аспект спроса в случае един­
ственного покупателя (монопсонии): из сочетания всех
элементов спроса и предложения складываются условия
рынка, или различные «климаты цен».
Иными словами, с абстрактной точки зрения были
предложены теоретические решения, которые здесь не­
целесообразно излагать.
Мы хотим рассмотреть лишь наиболее общие аспек­
ты этой проблемы, придерживаясь реального положения
капиталистического рынка, не вдаваясь в анализ всех
вероятных случаев. В том типе рынка, в условиях кото­
рого мы живем, переплетаются различные позиции. Уже
Сраффа указывал в вышеупомянутой статье, что даже
когда существует множество мелких предприятий,
внешне конкурирующих друг с другом, каждое из них
в действительности располагает своим рынком, над ко­
торым оно осуществляет контроль, т. е. всегда суще­
ствовали препятствия для конкуренции, которые пред­
ставляют собой не легко устранимые «помехи», но
стабильные причины дифференциации рынка, дробления
его целостности, Как она понималась в классической
теории. Это явление становится все более очевидным
сегодня, когда немногие крупные предприятия играют
роль направляющей силы рынка, раскалывая абстракт­
152

ную целостность глобального рынка и создавая, даже
на рынке одной отрасли, особые условия для групп
предприятий и для отдельных предприятий. Иными сло­
вами, в настоящее время создалось положение, каче­
ственно отличающееся от положения, существовавшего
100 лет назад.
С другой стороны, в одной и той же отрасли про­
мышленности несколько крупных предприятий могут
создать относительную конкуренцию, предлагая ту же
продукцию, но разного качества, нередко разного не по
существу, а по внешнему виду, который выпячивается ре­
кламой. Все это делается для того, чтобы оттеснить кон­
курентов или, если предприятия связаны между собой,
использовать все возможности спроса. Существуют и
другие предприятия, менее эффективные, но развитые
в капиталистическом смысле, которые подчиняются —
и не могут поступать иначе — руководству рынком
со стороны господствующих олигополистов, т. е. по сути
дела принимают ту цену, которую установят послед­
ние; одновременно в той же отрасли промышленности
могут существовать более мелкие и второстепенные пред­
приятия.
Таким образом, создается сложный комплекс отно­
шений, которые отражаются и на отношениях между
капиталистами, и на отношениях между капиталистами
и трудящимися, и между капиталистами и другими
социальными слоями; и эта взаимосвязь четко прояв­
ляется также в политике цен. Мы ужо упоминали ра­
боты Чемберлина и Робинсон; написано также мно­
жество других трудов, но дискуссия, естественно, не
закончена.
Частные результаты, конечно, не могут быть удовле­
творительными, поскольку гипотетически возможно бес­
конечное число случаев, занимаясь которыми невоз­
можно прийти к решению проблемы.
Так и происходит, если до сих пор в академической
теории явления анализируются не в их совокупности, а
по отдельности, если они исследуются абстрактно, на
основе субъективного поведения предпринимателя и на
основе маржиналистской теории. Проблема же остается
не решенной.

Как формируется цена
на современном империалистическом рынке?
Теория угловой кривой

Исходя из субъективистской теории и, следователь­
но, из маржиналистской концепции, нелегко получить
такое определение цены, .которое могло бы представить
удовлетворительное объяснение действительности, если,
конечно (как в случае с монопольной ценой), не сводить
его к провозглашению принципов. Если верно, что в
практике рынка цена не является величиной неопреде­
ленной, то экономистам, примыкающим к субъективиз­
му и маржинализму, не удалось найти формального
теоретического решения, которое давало бы определе­
ние цены в условиях дуополии или олигополии, и это
происходит как в силу неопределенности субъективного
поведения, так и потому, что существует определенная
взаимозависимость между решениями одного крупного
предприятия и действительными или потенциальными
решениями других, конкурирующих предприятий.
Б попытках решения данной проблемы было выдви­
нуто немало предложений, ни одно из которых не при­
вело к формально точному определению, предложений,
повторяю, основанных как на анализе поведения пред­
приятий, так и на анализе кривой спроса, известной олигопольиому предприятию.
В некоторых теориях на основе анализа поведения
предприятий либо утверждается, что целью крупного
предприятия теперь является не получение максималь­
ной прибыли, а получение надежной прибыли, стабиль­
ной во времени, либо говорится о максимизации продаж
или о развитии предприятия. Мы несколько позже вер­
немся к этим теориям, поскольку они, хотя и связаны
субъективистской постановкой вопроса, могут преодолеть
традиционную маржиналистскую его постановку. То же
самое можно сказать о применении теории игр. В то же
время, как нам кажется, теория угловой кривой спроса
не выходит за рамки традиционного маржиналистского
толкования.
Подобная теория, правда, не претендует на объясне­
ние формирования цен в условиях олигополии. Для того
чтобы получить объяснение, которое формально было
бы последовательным при исследовании максимальных
точек, следует предположить, либо что существуют со­
154

глашения между олигополистами, благодаря которым
последние выступают как монополисты, либо что среди
олигополий существует господствующее предприятие, ко­
торое становится лидером других. Теория угловой кри­
вой спроса представляет собой попытку объяснить факт,
вытекающий из наблюдений над действительностью, а
именно, что олигопольные цены — твердые, т. е. они
имеют тенденцию оставаться стабильными, даже если
изменяются другие экономические параметры (общая
конъюнктура, рост производительности и т. д.). По­
скольку данное объяснение пользуется известностью, мы
сочли полезным привести его здесь, в то время как о
других истолкованиях речь пойдет только в приложении,
написанном Ла Грасса.
Олигополисту известны общая кривая спроса на
товар и кривая его рынка.
В случае чистой конкуренции мы видели, что расхож­
дение между кривой спроса, как она предстает перед
отдельным производителем, и общей кривой рынка
существует в том смысле, что производитель не может
воздействовать на цену, а может лишь подстраивать
количество продукции к цене, предполагая, что при дан­
ной цене рынок поглотит все количество товара, кото­
рое он может произвести. В случае монополии мы
имеем кривую спроса, которая указывает монополисту,
каков будет спрос при каждом уровне цены. Но когда
на рынке выступает несколько олигополистов или даже
только два, если изменяется цена, то нельзя определить,
какая доля общего спроса сохранится за одной олиго­
полией и какая отойдет к конкурентам. Это зависит от
их поведения.
Можно, таким образом, изобразить две кривые
спроса (рис. 4)— D и D1. Две кривые совпадают или
пересекаются в точке, которая означает рыночную цену
в определенный момент, предположим, равную 100. Если
олигополист захочет увеличить цену со 1 0 0 до 1 2 0 , то
спрос, естественно, сократится, так как при цене 1 2 0
часть потребителей перестанет покупать, т. е. не предъ­
явит спроса, уйдет с рынка, — так, как это показывает
кривая общего спроса. Но если существуют другие
предприятия, которые либо не увеличивают цену, либо
увеличивают ее в меньшем размере, то при цене 1 2 0
спрос на товары данного предприятия сократится намно*
155

го больше, поскольку многие потребители, или клиенты,
обратятся за покупками к конкурентам, если те не уве­
личат цену в том же размере. Если же, наоборот, одно
предприятие снизит цены, а другие по какой-то причине
оставят их на прежнем уровне, то первое предприятие
привлечет потребителей других предприятий. Если же и
они снизят цены, то первое предприятие приобретет по­
требителей не в результате их оттока от других пред­
приятий, а потому, что на рынок войдут новые покупа­
тели.

Если изобразить это явление графически, то мы уви­
дим, что при цене 100 два вида спроса D и D 1 пересе­
каются (рис. 4).
Если наши рассуждения верны, то это означает, что
если олигопольное предприятие повышает цены, то
вполне вероятно, что другие предприятия не повысят
цен вслед за ним, поскольку они привлекут таким обра­
зом на свою сторону часть потребителей данного олигопольного предприятия, т. е. увеличат объем продаж.
Если же олигопольное предприятие понизит цены, то
другие будут вынуждены последовать его примеру, и оно
получит от этого небольшую выгоду. Это значит, что оли­
гополисту выгодно поддерживать цену стабильной —
даже если благодаря росту производительности труда
156

он мог бы понизить ее, — поскольку прибыли его увели­
чиваются.
В действительности, как утверждает данный тезис,
кривая спроса олигопольного предприятия представляет
собой комбинацию двух кривых спроса D и D1, в ре­
зультате чего получается кривая спроса А — Р — D *,
т. е. кривая, образующая угол, или угловая кривая, изо­
браженная на рис. 5.
Исходя из маржиналистского анализа, эта теория
тем не менее опровергает его предпосылки, поскольку

\Р и с. 5.

кривая предельных издержек отрывается на величину
угла от кривой спроса и не пересекается с кривой предель­
ного дохода; но здесь мы не будем вдаваться в тонкости.
Теория полных издержек

Поиски приемлемого толкования рыночных цен в
условиях олигополии привели к другим решениям эмпи­
рического и позитивистского толка, которые, однако,
исходят из объективистских посылок. Под этим углом
зрения весьма типичной является теория «полных из­
держек», которая в наиболее полном, широком и раз­
витом виде предстает в формулировке Силоса Лабини,
157

Теория полных издержек (full cost principle) была
разработана в Англии Оксфордской школой, Халлом и
Хитчем *, на основе эмпирических исследований. Со­
гласно теории Халла и Хитча, цена, которую олигопо­
лия стремится закрепить и от которой предпочитает не
отклоняться по причинам, указанным выше, по существу
должна покрывать полные издержки производителя. Эти
полные издержки состоят из: 1 ) прямых издержек на
единицу продукции (т. е. труд, затраченные сырье и энер­
гия), 2 ) приходящейся на нее доли постоянных издержек — амортизации, администрационных расходов, 3) со­
ответствующей доли нормальной и ожидаемой чистой
прибыли. Естественно, что величина доли, относящейся
к постоянным издержкам, зависит от количества продук­
ции. Считается, что «нормальное количество», которое
предприятие может в среднем продать, определяется на
основании его производственных мощностей. Таким об­
разом, проблема уровня использования оборудования
очень важна, но ее не следует здесь рассматривать.
Совершенно очевидно, что такая постановка вопроса
вытекает из классической трактовки и из «типичного
предприятия» Маршалла, перенесенного в особые усло­
вия олигополистического рынка. Но эта постановка не­
достаточна как раз • в силу своего прагматического и
эмпирического происхождения, которое мы уже крити­
ковали, рассматривая теорию прибыли и формирования
цен на конкурентном рынке. Она опровергает теорию
угловой кривой, согласно которой однажды установлен­
ная цена имеет тенденцию к стабилизации, но не объяс­
няет, почему цена находится на этом, а не на другом
уровне, и не разрешает принципиальной теоретической
проблемы: почему можно установить именно такую, а не
другую норму прибыли, а также не дает возможности
представить реальную экономическую ситуацию в целом,
поскольку в ней действуют предприятия с различным
уровнем техники и различными издержками производ­
ства.1
1 См.: R. L. H а 11, С. J. H i t с h, Prcie Theory and business be­
havior в: «Oxford Studies on the price mechanism», Oxford, Clarendon
Press, 1951; R. L. H a l e y , Valore e distribuzione, в: «Economia contemporanea», p. 15.
158

Теория Силоса Лабини

Чтобы преодолеть эти возражения и трудности, Си­
лос Лабини в своей ставшей классической статье
«Олигополия и технический прогресс» с учетом работ
Бейна, Харрода и других экономистов попытался ввести
новые элементы и провести их теоретическую система­
тизацию.
Он исследовал структуру отрасли промышленности,
а не отдельное предприятие К При олигопольном рынке
отрасль состоит из предприятий различных размеров,
которые удовлетворяют определенный спрос (объем
рынка, обеспечивающий структуру отрасли в состоянии
равновесия).
На таком рынке выступают крупные, средние и
мелкие предприятия. Крупные предприятия, которые
являются наиболее эффективными и, следовательно,
имеют более низкие по сравнению с другими издержки
на единицу продукции, могут устанавливать цену для
всего рынка, т. е. они являются лидерами цен.
Другие предприятия могут влиять на цену лишь
косвенным образом, изменяя объем предложения.
Если цена, установленная крупными предприятиями,
является равновесной ценой, то она стабильна, посколь­
ку мелкие предприятия незначительно меняют количе­
ство товара, предложенного на рынке.
Пример, который приводит Силос Лабини, предпола­
гает следующую структуру отрасли2.
Таблица 5

\

Предприятия

20 мелких . . . .

Производство каж­
дого предприятия

100

Производство
группы

2000

1 Силос Лабини заявляет: «Под структурой отрасли мы подра­
зумеваем:
1) абсолютный масштаб рынка, т. е. объем продаж по опреде­
ленной цене;
2) способность рынка поглощать товары, т. е. эластичность
спроса по отношению к колебаниям цены;
3) распределение объема продаж между определенным числом
предприятий различного типа». — См.: P. S у 1 о s L a b i n i, O ligo­
polio e progresso tecnico, Torino, Einaudi, 1968, p. 59.
2 C m.: P. S y l o s L a b i n i, Oligopolio e progresso tecnico, p. 65.
159

Продолжение табл. 5
Предприятия

2 средних
1 крупное

. . .
. . .

Производство каж­
дого предприятия

Производство
группы

1000
8000

2000
8000

Итого:

12000
(объем рынка)

Каждое предприятие, устанавливая цену, по которой
оно намерено продавать, не рискуя быть вытесненным
с рынка, должно учитывать свои суммарные издержки
на единицу продукции, к которым прибавляется мини­
мальная норма прибыли, которая по предложению Си­
лоса Лабини предполагается равной 5%. Если рыночная
цена равна 20, то мы можем получить с учетом различия
в технологии и, следовательно, в производительности
предприятий следующие минимальные цены, по которым
предприятия готовы продавать свою продукцию без
риска быть вытесненными на длительное время с рынка 1
мелкие предприятия..............................
средние п р е д п р и я т и я ..........................
крупные п р ед п р и я т и я ..........................

19,4
18,9
17,8

Уже этот пример указывает, что если цена равна
20, то прибыль на трех различных типах предприятий
будет различной. Но на основе этих посылок Силос Л а­
бини показывает, что крупному предприятию невыгодно
устранять мелкие предприятия путем снижения рыноч­
ной цены до уровня ниже издержек производства мел­
ких предприятий (которые без прибыли в нашем при­
мере равны 19,4), ибо издержки на борьбу превышают
выгоды. Силос Лабини проводит анализ на основе ис­
следования других гипотез и других условий, которые
в совокупности приводят его к выводу, что цена имеет
общую тенденцию устанавливаться на уровне, незначи­
тельно превышающем тот уровень цены, на котором
1 Расчеты, на основе которых Силос Лабини вывел нижеследую­
щие величины, опущены для краткости. См.: P. Sylos L a b i п i,
Oligopolio е progresso tecnico, p. 66,

160

мелкие и наименее эффективные предприятия были бы
вытеснены с рынка.
Хотя концепция Силоса Лабини и более реалистич­
на, мы считаем, что она грешит, так сказать, неопреде­
ленностью, особенно в том, что касается ведущего пред­
приятия. Другие экономисты указывают, что в ней
якобы недостаточно учитывается либо поведение других
крупных предприятий, либо тот факт, что «структура»
отрасли претерпевает изменения. Но она неточна не по
этим соображениям, а потому, что концепция эта имеет
эмпирическую основу, хотя и вводит понятие абсолют­
ного масштаба рынка.
Иными словами, отсутствует теоретическая основа
для того, чтобы уточнить, почему, например, минималь­
ная прибыль (которой у Силоса Лабини по сути дела
является норма процента) должна равняться 5%, а не
больше или меньше. Такая теоретическая основа может
быть подведена лишь на базе теории стоимости.
Марксистское толкование

Исследование о предпосылках марксистской теории
стоимости было проведено Де Чиндио в его работе
«Отношения обмена на олигополистическом рынке» Ч
Это произведение достойно внимания, и мы советуем его
прочитать. К. Маркс, как известно, разработал свою
теорию стоимости на основе исследования простого то­
варного производства и впоследствии показал, что
цена производства является новой формой стоимости в
условиях основанного на конкуренции капиталистиче­
ского общества, так же как капиталистическая прибыль
представляет собой форму проявления прибавочной
стоимости.
Стоимость, как известно, выступает на рынке как
общественно необходимое рабочее время для производ­
ства определенного товара. Это понятие общественно
необходимого рабочего времени связано с понятием про­
изводительности труда, которая изменяется во времени
в зависимости от уровня развития науки и степени ее
технологического применения 12.
1 См.: F. De С 1 n d i о, Le ragioni di scamblo in oligopolio, Mi­
lano, Giuffrè, 1967.
2 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 23, отр, 48,
6

А. Пезенти

ldf

Стоимость в капиталистическом обществе равна
с + v + т, как мы видели, и она определяет предел
или размер рынка, даже если цена производства равна
с + V + р' (как эмпирический принцип полных издер­
жек). Но р не независимо от т, а проистекает из нее,
представляет собой лишь результат иного распределе­
ния т в соответствии с величиной капитала, инвестиро­
ванного капиталистом. Таково объяснение причин общего
уровня цен.
Что же наблюдается в обществе, где господствуют
монополии или олигополии? Наблюдается сосущество­
вание предприятий, имеющих различный уровень тех­
нического развития, производительности труда и раз­
личные индивидуальные стоимости. В отличие от обще­
ства, где господствует конкуренция, при господстве
монополий отдельное предприятие не в состоянии
перейти .от меньших размеров к большим и от одной
технологии к другой, более совершенной, именно из-за
различий в необходимых количествах первоначального
капитала и в силу преград, свойственных монополисти­
ческой структуре рынка.
Сохранение различий в производительности труда
и, следовательно, в соотношении с -f- v -j- т обусловли­
вает сохранение различных норм прибыли, т. е. т не
образует общий фонд и не распределяется равным обра­
зом в соответствии с вложенным капиталом, а остается
там, где она произведена; вот почему на олигопольном рын­
ке цены более точно соответствуют стоимости товаров
Какова общественно необходимая стоимость в дан­
ном обществе?
Она, как всегда, зависит от совокупного количества
общественно необходимого для производства данного
количества товаров труда, соответствующего тому, ко­
торое Силос Лабини называет масштабом рынка, а
К. Маркс — величиной платежеспособной общественной
потребности •. Общественная рыночная стоимость опре­
деляется, таким образом, технологией, при которой про­
изводится наибольшее количество товара. Если ко­
личество произведенного товара ниже спроса, то стои­
мость установится на уровне издержек производства'1
1 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. I, стр. 198.
Вся гл, X чрезвычайно интересна и актуальна,

162

предприятия, где технология наиболее отсталая, т. е.
где самая низкая производительность труда (согласно
классической теории это происходит в сельском хозяй­
стве) . Если же спрос ниже количества товаров, то будет
преобладать уровень издержек предприятия с более
передовой технологией, т. е. с более высокой произво­
дительностью труда. В любом случае всегда будет на­
блюдаться разница между индивидуальной и обще­
ственно-необходимой стоимостью, причем в настоящее
время эта разница имеет тенденцию к более четкому
проявлению и росту: в первом случае создается более
или менее постоянная дифференциальная прибыль, во
втором наблюдается тенденция к вытеснению с рынка
менее производительных предприятий.
На олигополистическом рынке не действует закон
конкуренции,' который приводит к единой средней норме
прибыли и в какой-то мере к единому уровню заработ­
ной платы. Не действует и закон конкуренции, побу*
ждающий более производительное предприятие расши­
рять производство и снижать продажную цену, расши­
ряя таким образом рынок и увеличивая спрос.
Ведущее предприятие, производящее большую часть
товара и господствующее на рынке, устанавливает цену
с учетом условий рынка в максимальной точке. Ее макси­
мальное положение в соответствии с маржиналистским
толкованием вопроса находит на графике выражение,
как было показано, в виде отходящей под углом линии,
"выражайЯЦёй тенденцию к получению максимальной при-,
бавочной стоимости или прибыли. В соответствии же с
принципом полных издержек, дополненным болёе точ*
ным понятием структуры отрасли, разработанным Сило-'
сом Лабини, положение максимальной точки зависит от
того обстоятельства, что так называемые маржинальные
предприятия, которые существуют на рынке и которые
ведущие предприятия хотят сохранить на рынке, доволь­
ствуются минимальной прибылью, скажем, 5%.
Таким образом, если продажная цена на рынке
установлена ведущим предприятием автомобильной
промышленности на уровне 120, то мы получим следую­
щую картину К1
1 См.: F. D e
p. 111.

6*

С i n d i о, Le ragioni di scambio in

oligopolio,

163

Таблица ß

Автомобильная промышленность. Рыночная цена 126
(пример Д е Чиндио)

Предприятие

А
В
С

Издержки —К
с+ V

100
110
115

Прибавочная
стоимость

Продажная
цена

Прибыль

20
10
5

120
120
120

20
ок.10
ок. 4

Таким образом, марксистская теория, примененная
к современной ситуации олигополии, позволяет дать
причинное, т. е. теоретическое, объяснение эмпирических
концепций; основанных на принципе полных издержек,
даже если эти концепции неплохо разработаны, — к
примеру, в теории Силоса Лабини. Более того, марксист-«
ская теория позволяет выявить точную основу «уровня»,
т. е. величины прибыли.
По нашему мнению, очевидно, что это истолкование,
формально более точное и причинно обоснованное в со­
ответствии с законом стоимости, все же сохраняет Высоц­
кую степень неопределенности, присущей, впрочем, лю­
бому экономическому явлению, содержание которого
составляют отношения' между людьми и в основе кото­
рого лежит классовая борьба, вносящая постоянные
изменения во все экономические параметры, на которых
основывается экономический расчет. В частности, соот­
ношение сил между господствующим предприятием
.(одним или несколькими) и другими предприятиями,
которое зависит не только от разрыва в технологии и
величине, но и, как мы увидим, от более сложной стра­
тегии господствующих предприятий, не может быть точе­
но определено. Марксистская теория обнаружила неиз­
менно подтверждаемую фактами тенденцию к усилению
процесса накопления, концентрации и централизации ка-«
питала и, следовательно, к увеличению разрыва между
предприятиями в смысле технического развития и соот«
ношения сил, т. е. то, что другие экономисты называют
кумулятивным эффектом. Эта тенденция лежит также
в основе эксплуатации, когда используется форма «лож­
ных издержек» для завоевания рынка или для устране­
ния конкурентов, но не на основе закона стоимости, а
164

при помощи более быстродействующих" методов, которые
Маршалл проиллюстрировал в своей работе о формиро­
вании крупных монополистических предприятий в Соеди­
ненных Штатах.
Теория стоимости применительно к условиям олиго-*
полии служит нам, кроме того, теоретической основой
для понимания трех аспектов косвенной эксплуатации,
или сверхэксплуатации, как называл ее В. И. Ленин:
а) дает объяснение эксплуатации всего общества, осуще-*
ствляемой путем установления цен выше стоимости,
включающей в себя среднюю норму прибыли, подтвер­
ждая таким образом наблюдения Парето и других тео­
ретиков конкуренции, а также по другим аспектам — на-*
блюдения Робинсон и других современных экономистов;
б) дает нам теоретическое объяснение избытка приба­
вочной стоимости; в) дает нам теоретическое объяснение
эксплуатации слаборазвитых стран через систему не­
эквивалентного обмена, о которой мы ужеговорили.
Увеличение разницы между общественными
и индивидуальными издержками

Прежде всего следуёт подчёркнута что даже экономисты-немарксисты сегодня открыто признают рост лож­
ных издержек, которые являются неотъемлемой частью
структуры олигопольного рынка.
Издержки с капиталистической точки зрения вклю­
чают в себя «издержки по продажам» (selling costs) и,
в частности, издержки на рекламу, которые представ­
ляют собой форму проявления монополистической
конкуренции. Очевидно, что это не реальные издержки,
они не создают никакой стоимости. Это издержки, ко­
торые перекладываются на потребителя в дополнение
к психологическим издержкам, т. е. к необходимости
терпеть назойливую и лживую рекламу, когда идешь в
кино или смотришь телевизор. Это ложные издержки,
как они были определены, как мы говорили, Марксом«
Разрыв между общественными и индивидуальными
издержками в условиях господства монополий стано­
вится все более очевидным и увеличивается *.1
1 См.: А. С. P i g о u, Economia del benessere, NCE, vol. X, To­
rino, UTET, 1934.

№

' Тем не менее эти ложные издержки входят в про­
дажную цену товара и, таким образом, перекладывают­
ся на плечи потребителя.
Ясно, что устанавливаемые таким образом цены,
превышающие издержки собственно производства и при*
водящие к тому, что постоянно существуют различные
нормы прибыли, возможны в силу возросшего господ­
ства капитала над всем обществом, т. е. капиталисты

как класс обладают ныне большей властью, чем в
прошлом, занимают монопольную позицию господствую­
щего класса. Действительно, чтобы войти в круг класса
капиталистов, в особенности в руководящие круги, не­
обходимо располагать значительно большим первона­
чальным капиталом, чем в прошлом. Дифференциация
между классами стала, таким образом, значительно
более четкой в экономическом смысле, даже если в со­
циальном смысле осознание ее может быть затуманено
развитием посреднической и вспомогательной деятельно­
сти (например, ремонтные мастерские, красильные цеха
и т. д.) или деятельностью сферы услуг и даже если
166

среди наемных трудящихся элементы, оставаясь завися-»
мыми в экономическом смысле, часто мнят себя частью
класса капиталистов.
В любом случае, даже рассматривая экономическое
явление производства и распределения общественного
продукта только с точки зрения рыночной цены, кото­
рая, несомненно, является механизмом распределения
национального дохода, можно прийти к другим выво­

дам. Еще экономическая теория эпохи -капитализма,
основанного на конкуренции, утверждала и графически
показывала, что конкуренция ведет к расширению про­
изводства и увеличению предложения со стороны пред­
приятия, обладающего самыми низкими издержками на
единицу продукции, что более выгодно для всего обще­
ства. Действительно, совокупное предложение имело
тенденцию выпустить на рынок максимальное количе­
ство товара по наиболее низким ценам.
Графическое изображение данного утверждения сле­
дующее (рис. 6).
Назовем AD кривой спроса и OF — кривой предло­
жения; в таком случае получим, что OQ — это произве­
167

денное и потребленное количество, QP — равновесная
цена. HPD — это та площадь, которую экономисты
назвали потребительской рентой (разница между стои­
мостью, которую потребители были бы готовы оплатить,
и стоимостью, которую они в действительности оплачи­
вают). Площадь НРО представляет собой прибыль
предпринимателей. Конкуренция стремится сместить
точку Р к точке А, повышая таким образом объем про­
данной продукции и потребительскую ренту и сокращая
предпринимательскую прибыль. Таким образом, конку­
ренция в целом принесла бы обществу реальный чистый
доход, поскольку доходы потребителей выше потерь
предпринимателей.
Очевидно, однако, что подобное рассуждение — не
что иное, как repetitio in гг ipsa \ т. е. тавтология.
Господство монополий или олигополий, напротив,
сокращает или препятствует конкуренции и ограничи­
вает по сравнению с возможностями количество пред­
ложенного товара, т. е. производство.
Графически, если количество сокращается с OQ до
OQ' (см. рис. 7), а цена повышается с QP до Q'P' то
сокращается так называемая потребительская рента,
пропадают прибыли предприятий, вытесняемых из про-»
изводства, увеличиваются прибыли монополистов, и общество несет чистые потери.
Монополия, говорил Парето, вызывает перераспре­
деление богатства, которое, ухудшая условия свободной
конкуренции, обязательно сопровождается разрушением
богатства, таким образом, «каждая монополия порож*
дает разрушение богатства» 12*.
Защитники господствующей ныне олигополии отмеча­
ли, что только крупные предприятия могут обеспечить
технический прогресс и, следовательно, сокращение
издержек производства. Однако путая крупное предприя-»
тие с олигополией, они не отметили, что монополия мо­
жет сократить издержки производства, но для нее это не
вопрос жизни или смерти, как для капиталиста в уело1 Масло масляное (лат.).
2 V. P a r e t o , Corso di economia politica, Torino, 1943, vol. I, '
p. 107. Советуем познакомиться с практическим доказательством тео­
ремы: Е. B a r o n e , I sindicati industrial^ NCE, vol. VII, Torino,
UTET, 1934.

168

виях конкуренции, и что это сокращение издержек мо­
жет не приводить (и не приводит) к обязательному
сокращению цен и росту производства на пользу всего
общества, а ведет к росту монопольных прибылей,
имеющему последствия для экономического развития.
Эти последствия мы рассмотрим ниже.
Естественно, приводя высказывание Парето, мы не
хотим прибегать к суждению «от абсурда» и сравнивать
систему конкуренции мелких предприятий с существую­
щей системой. Нынешняя олигопольная ситуация сло­
жилась в результате неизбежного процесса развития
предыдущих ситуаций, этот процесс необратим и поэто­
му следует рассмотреть его последствия для сегодняш­
него дня, не сравнивая с прошлым. Одним из послед­
ствий, как мы видели, является то, что цена устано­
вилась на уровне, гарантирующем прибыль,, кото«
рая позволяет сохранить и развить условия монопо­
лии.
Отсюда вытекает эксплуатация всех так называемых
потребителей при сокращении общего фонда потребле­
ния, которым они располагают (переход богатства из
рук потребителей в руки капиталистов)*. В рамках
класса капиталистов происходит неравное распределе­
ние прибавочной стоимости через различные и постоян­
ные величины нормы прибыли и, следовательно, усили­
вается дифференциация: экономическая власть капи­
тала все больше концентрируется в руках немногих
групп, которые благодаря возросшему могуществу по­
глощают все большую долю национального продукта.
Эти замечания еще раз подтверждают правильность
закона стоимости, этого основного принципа, согласно
которому только человеческий труд создает богатство.
Труд создает его в большем или меньшем количестве в
зависимости от уровня развития, достигнутого другими
производительными силами. Человеческий труд стал
ныне более мощным, более производительным благо­
даря более мощным орудиям производства, более со­
вершенным средствам производства, благодаря позна­
нию природы и ее законов. Возрастает продукт челове­
ческого труда, но, будучи однажды произведенным в
данных технических условиях, он представляет собой
только то, что он есть, изменяться же может лишь его
распределение.
169

Как мы показали, в условиях конкуренции суще­
ствует равенство между суммой цен производства и
суммой стоимостей; таким же образом в условиях
олигополии существует равенство между суммой цен
всех товаров, произведенных в различных условиях (не
следует забывать о существовании докапиталистических
форм производства и, в международном плане, об от­
сталых странах), и ценами производства и стоимостями.
В конечном счете в этом смысл и тех положений Па­
рето, о которых мы говорили. Естественно, этот процесс
перехода богатств в руки олигополистов разрушает, хотя
и постепенно, уже произведенные богатства (в том числе
и в реальном смысле, когда уничтожаются запасы, чтобы
сократить предложение) и потенциальные богатства, т. е.
те, которые могли бы быть произведены, если бы все
производственные ресурсы были рационально использо­
ваны. То есть, как можно сказать на юридическом языке,
наносится явный ущерб и происходит сокращение до«
ходов.
Но, как мы увидим, условия господства монополии
или олигополии порождают другое важное явление —
рост косвенной эксплуатации рабочей силы и некапита­
листических слоев населения, иными словами, вне сферы
производства. Олигопольная цена — одна из этих форм,
но не единственная.
Неоднократно упоминавшаяся Дж. Робинсон, эко­
номист из Кембриджа, показала в своем произведении
«Экономика несовершенной конкуренции», что происхо­
дит монополистическая эксплуатация труда, которая
добавляется к эксплуатации, открытой Марксом и
заключающейся в присвоении капиталистом прибавоч­
ной стоимости, создаваемой рабочей силой. Робинсон,
которая писала о Марксе, хотя не всегда понимала и
разделяла его идеи, рассматривает не ту эксплуатацию
труда, которую определил Маркс, а ту, которая Проис«
текает из того факта, что в условиях олигополии, или
несовершенной конкуренции, заработная плата якобы
ниже той, которая должна была бы быть на основе «пре«
дельной производительности труда» и которая существо­
вала бы в условиях конкуренции. То есть рабочая сила
оплачивается ниже того уровня, который рассматри­
вается как «справедливая» заработная плата: заработ­
ная плата ниже стоимости предельного физического
170

продукта труда. «В условиях совершенной конкуренции
факторы (производства) получают предельный физиче­
ский продукт, помноженный на цену товара, который
они производят. Таким образом, их реальная заработ­
ная плата может быть представлена как предельный
предельный доход
физический продукт, помноженный на
цена
в каждой отрасли промышленности. В принятых нами
условиях предельная физическая производительность не
изменяется с возникновением монополий. Таким обра­
зом, выплаты факторам производства сократились в
предельный доход ,
соотношении: —1— ----------—
- » 1.
цена
Таким образом, и в этих рассуждениях (на которых
мы более не будем останавливаться), использующих
другие доводы, содержится подтверждение того, что мы
говорили и будем еще говорить о модификации экономи­
ческих категорий в современной фазе капитализма с
господством монополии, т. е. при империализме.
Избыточная прибавочная стоимость
и эксплуатация развивающихся стран

Мы должны напомнить, что анализ, проведенный
нами, относится и к другому важному явлению импе-*
риализма, которое стало предметом специального иссле­
дования, авторы которого Баран и Суизи. Речь идет об
образовании избытка прибавочной стоимости, которому
монополистический капитализм не находит производи­
тельного применения и который он стремится различ­
ными способами истратить на непроизводительные рас­
ходы. На этом явлении основан анализ монополисти­
ческого капитала, проведенный Бараном и Суизи, и еде-*
данные ими выводы о нерациональности системы, а так­
же сдвига внутри революционных сил. Конечно, заслу­
гой обоих экономистов является то, что они отметили
это явление, подчеркнули его важность в динамике импе­
риализма. Но поскольку они не положили в основу своего
анализа теорию стоимости, как это попытались сделать
мы, им не удалось до конца понять содержание этого
1 J. R o b i n s o n , Economics of Imperfect Competition, London,
MacMillan, 1954, p. 311.

171

явления, которое, согласно марксистской теории, коре­
нится в процессе производства, т. е. может быть объяс­
нено с позиций теории стоимости, а не распределения
или перераспределения прибавочной стоимости.
Тем не менее это явление чрезвычайно важно для
понимания, в частности, политики империализма.
Наконец, если мы хотим понять, как действует ме-*
ханизм экономической эксплуатации империализма в
отношении развивающихся стран, ставших формально
независимыми (о чем мы уже говорили), мы должны
еще раз обратиться к теории стоимости. В ней мы мо­
жем найти теоретическую основу для понимания той
особой формы эксплуатации, которая основана на
системе так называемых неэквивалентных цен. В самом
деле, цены в развивающихся странах, даже если мы
абстрагируемся от монопсонии, навязываемой промыш­
ленно развитыми странами, основаны на законе стоимо­
сти, а в условиях отсталой экономики стоимость
формируется не только под влиянием низкой производи­
тельности труда, но и другой формы рынка, иными
словами — в условиях иной отраслевой структуры (пре­
обладание . мелких и средних докапиталистических
предприятий). С другой стороны, в развитых странах
олигопольные цены всегда, как мы видели, значительно
выше капиталистических издержек производства, кото­
рые, кроме того, сравнительно ниже в силу передовой
технологии.
Из сказанного снова следует вывод, что в развиваю­
щихся странах независимое накопление, т. е. такое,
.которое не представляет собой проникновения иностран­
ного капитала, невозможно без использования форм
государственного капитализма, которые могли бы по­
ставить всю экономику на путь преобразований.
Крупное современное предприятие

То, что мы говорили, — это теоретическое осмысление
лишь одного аспекта действительности, хотя и важного,
ибо цена — это механизм распределения общественного
продукта.
Это значит, что в действительности монополистиче­
ская структура гораздо более сложна и, чтобы лучше
172

понять ее, мы должны расширить анализ и рассмотреть,
в частности, развитие экономических категорий в совре­
менных условиях. ^
Но до этого необходимо остановиться на особенно­
стях крупного современного предприятия и его образе
действий.
Нельзя сказать, что этой теме посвящено мало исследований: имеется обширная современная литература.
Бумаги исписано даже слишком много, но, как часто
бывает, и в этой области анализу подвергались лишь
отдельные изолированные аспекты явления, причем
предпочтение отдавалось то одному аспекту, то другому,
но они не рассматривались в совокупности, как целое.
Широко обсуждались методы монополистической
конкуренции, в частности, качественная дифференциа­
ция продукции, реальная или кажущаяся, и в связи
с этим значение рекламы. Изучалась система дифферен­
цированных цен на один и тот же продукт, который
специально видоизменяют, — но не настолько, чтобы
оправдать значительную разницу в цене, — ради удов­
летворения различных слоев потребителей, обладающих
различной покупательной способностью и привычками.
Изучалась сложность выхода новых предприятий на
олигополистический рынок, причем именно анализ этих
трудностей лег в основу понятия олигополии. Но все эти
явления почти всегда рассматривались более или менее
изолированно и никогда — в их совокупности, в классо-вом аспекте, который учитываем мы.
Другая значительная группа ученых занялась глав­
ным образом анализом режима работы и внутренней
структуры предприятия (здесь мы не говорим о пред­
принимателе, чтобы подчеркнуть, что речь идет о совре­
менном 1 акционерном предприятии). И здесь все на
разные лады стали выдвигать гипотезы, призванные
доказать, что капиталист якобы не стремится более
к «максимальной прибыли», а, как утверждает Рот­
шильд, стремится к стабильной прибыли на длительный
период, или, как утверждает Баумоль, — к максимиза-*
ции продаж и к максимальному темпу развития пред­
приятия.
Это — известные исследования в силу известности
их авторов, но они, по моему мнению, имеют небольшое
научное значение. Аналитически показать, что достичь
173

максимума продаж — не значит достичь максимальной
прибыли, — это, может быть, приятное математическое
упражнение, как и попытки показать, что максимальный
темп роста не всегда соответствует максимальной норме
прибыли в краткосрочный период, но от всего этого мало
пользы.
Проблема экономики современного олигопольного
или монопольного предприятия гораздо более сложна
и не сводится к достижению максимума или минимума
в борьбе за одну цель, но представляет собой совокуп­
ность, сочетание, как мы видели, всех максимальных
параметров, которые дополняют и обусловливают друг
друга. Именно поэтому современное предприятие — это
интегрированное предприятие с различными производ­
ственными и непроизводственными интересами, с факти­
чески консолидированным бюджетом (даже когда фор­
мально ?то Н£ так).
Как уже говорилось в разделе о современном поня­
тии финансового капитала, современнее предприятие
разрабатывает сложную экономическую стратегию, став­
шую необходимой в силу монополистической конкурен­
ции, быстрой динамики отрасли и экономики в целом,
в силу растущей интернационализации экономики и са­
мого предприятия. Согласно традиционному представле­
нию, выведенному из разработанного в практике и тео­
рии предприятия, на конкурентном рынке оптимальные
размеры и, следовательно, максимальная рентабельность
предприятия заданы комбинацией производственных
факторов в соответствии с известным равенством урав­
новешенных предельных производительностей. Цена этих
фактороз была величиной, определяемой вне предприя­
тия и предлагаемой на рынке. Поэтому «максимум» был
преимущественно техническим производственным поня­
тием и опирался на цены отдельных факторов. В круп-*
ном современном предприятии (которое действует на
олигополистическом рынке в условиях монополистиче­
ской конкуренции, на котором цены определяются одним
или немногими предприятиями) даже цены факторов
производства не являются заданной величиной.
Оптимальные размеры складываются в результатё
сопоставления различных и специфических оптимальных
размеров. Если можно так сказать, существуют свои
174

оптимальные размеры в том, что касается научных ис­
следований, свои — в том, что касается финансирования
или политики закупок, свои — в том, что касается сбыта
или торговли вообще, и, наконец, оптимальный техноло­
гический и производственный размер в старом смысле,
который не может не учитывать другие величины и воз­
можность оказывать влияние на цены. Многие факторы
имеют и количественное выражение. Поиски возможно­
стей расширения сбыта и оптимальных коммерческих
размеров ведут к новым формам расходов, интеграции
и концентрации. Наконец, крупное предприятие, не­
смотря на растущие препятствия, создаваемые техноло­
гией, сохраняет значительную свободу комбинирования
факторов производства, выбора местоположения, вида
продукции, инвестиций и занятости.
Все это, повторяем, вызывает необходимость слож­
ной стратегии, определяемой стремлением достичь раз­
личных максимумов, но какова бы ни была эта
сложность, конечной целью крупного современного
предприятия является присвоение максимально возмож­
ной прибавочной стоимости, лежащей в основе всякого
господства и всякого развития. Естественно, при этом
предприятие должно учитывать, что технологическая
структура современной промышленности требует, как
было сказано, непрерывности производственного про*
цесса при определенных размерах, и, следовательно,
данный максимум должен иметь разумную стабильность
во времени: т. е. это должен быть максимум не на корот­
кий период, а на длительный период, максимум группы,
а не «завода» или отдельного предприятия. В любом
случае предприятие рассматривается как часть по отно*
шению к целому, представленному всей компанией.
К этим выводам приходит также современная теория
предприятия в своих лучших исследованиях, когда они
не стремятся дать формальные определения максиму­
мов, для которых нужно выбрать только одну цель,
т. е. когда они принимают как данное неопределенность,
присущую системе, основанной на столкновениях на
рынке между предприятиями (не случайно применяется
также и теория игр).
Но разнообразие максимумов не отменяет, повторяем,
того простого утверждения, что предприятие всегда
175

стремится получить максимальную прибыль в пределах,
допускаемых многочисленными препятствиями, суще­
ствующими на рынке, и необходимостью гарантировать
для себя стабильную во времени прибыль и желаемые
темпы роста.
Это означает, что цель всегда заключается в присвое­
нии различными способами и в различных отраслях
максимально возможной прибавочной стоимости, которая извлекается либо прямым путем через отношение
капитал — труд, либо через отношения с другими пред«
приятиями меньшей мощности, в области финансирова­
ния, сбыта, путем господства на рынках, т. е. путем кос­
венной эксплуатации.
Таким образом, в сущности, принцип эксплуатации,
а не принцип сотрудничества по-прежнему лежит в
основе современной экономической структуры, и это
означает, что по-прежнему речь идет о структуре капи­
талистической (даже в теории игр речь, кроме всего
прочего, идет о «максимумах» предприятия, а не общест­
ва), которая исходит из интересов предприятия, а не об­
щества в целом. Если сегодня и есть что-либо новое, то
эю возросший в целом уровень эксплуатации, как мы
видели, и более четкое использование ее экономических
орудий. Следовательно, господство капитала над обще­
ством усилилось.
Все это еще раз говорит нам о том, что рассуждать
о «техноструктуре», взятой вне определенного общест*
венного способа производства, ненаучно. Эти рассужде­
ния — преднамеренная мистификация действительности,
цель которой — скрыть тот факт, что современное обще­
ство Запада это — капитализм, что законы капитализма
действуют в проявлениях, свойственных империалистиче­
ской фазе.

ГЛАВА

10

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ДИНАМИКА
ИМПЕРИАЛИЗМА

Экономические категории
и их динамика при империализме

Наши выводы о том, что законы капитализма в цено­
образовании и законы, которые определяют его разви­
тие, сохраняют свою силу, справедливы и по отношению
к законам, которые сегодня определяют распределение
общественного продукта, т. е. мы видим подтверждение
этому в существовании объективных категорий капитал
диетического распределения — прибыли, 'заработной пла­
ты и ренты. Наш анализ подтверждает, что продолжают
действовать основные законы капитализма.
Рассмотрим в первую очередь категорию заработной
платы. Продолжает ли действовать закон заработной
платы, о котором мы говорили в гл. 7, т. I? Для нас
в этом нет никакого сомнения.
Среди экономистов особенно в последние годы обо­
стрилась дискуссия по этому вопросу. Некоторые из них
утверждают, что динамика экономических категорий
якобы изменилась начиная с 1933 г., когда вмешатель­
ство государства в экономику приобрело всеобщий
и координированный характер, что мы называем госу­
дарственно-монополистическим капитализмом. В частно­
сти, говорят они, можно отметить рост реальной заработ­
ной платы, а следовательно, и улучшение условий жизни
трудящихся. В области распределения национального
дохода будто бы отмечается рост доли заработной
платы по сравнению с ростом доли прибыли и дивиден­
дов; что же касается нормы прибыли, то вообще приоста-*
новлена тенденция к ее уменьшению.
Первый тезис не подтверждается ни статистиче­
ским, ни экономическим анализом. Конечно, этот отрезок
времени слишком мал, чтобы можно было найти эмпи­
рические доказательства какого-либо тезиса. Но если не
касаться краткосрочных изменений, обычно годовых и
связанных с фазами конъюнктуры, то даже наиболее
благоприятные статистические данные не позволяют го177

ворить о большем, чем о стабильности реальной зара-,
ботной платы, а в распределении национального дохо­
д а — стабильности ее доли по отношению к другим эко­
номическим категориям.
Является ли это опровержением изложенных нами
законов о динамике заработной платы, на основании
которого можно утверждать, что эти законы больше не
действуют?
Конечно, нет. Более того, действие этих законов еще
более усилилось на современном этапе империализма.
Нужно принимать во внимание, что описанные
нами законы динамики заработной платы содержат два
утверждения: во-первых, заработная плата занятого тру­
дящегося имеет тенденцию быть постоянно ниже стоимо­
сти рабочей силы, во-вторых, условия жизни трудящихся
классов при капитализме в тенденции ухудшаются по
сравнению с общим улучшением условий жизни. К тому
же, принимая во внимание рост производительности тру­
да, отношение между необходимым трудом (стоимостью
рабочей силы) и прибавочным трудом (прибавочная
стоимость) указывает на растущее сокращение доли пер­
вого по сравнению со вторым, т. е. на относительное об­
нищание рабочего класса.
Как мы уже говорили, для подтверждения, в том
числе и эмпирического.справедливости нашего утверждения, необходимо рассматривать заработную плату не за
один год, а реальную заработную плату, которую трудя­
щийся получает на протяжении всей своей трудовой жиз­
ни. Я уверен, что каждый трудящийся, будь он рабочим
или служащим, который в свои пятьдесят лет захотел
бы подвести итоги расходов и доходов за последние три-«
дцать лет своей жизни, признал бы, что его доходы ста­
ли недостаточными для покрытия стоимости жизни и что
были годы ужасных страданий во время войны и после
нее, следы которых ощущаются и до сих нор.
С теоретической точки зрения мы уже рассмотрели
общепринятое в современной экономической доктрине
утверждение о том, что в условиях преобладания
монополий цена на труд имеет тенденцию быть ниже
его предельной производительности, т. е. ухудшаются
условия жизни трудящихся по сравнению с условиями
их жизни при капитализме свободной конкуренции. Мы
видели также, что идея Кейнса о медленном и неуклон­
178

ном повышении цен в действительности сводится к
сокращению реальной заработной платы.
Но несомненно также, что действуют и противопо­
ложные тенденции. Первая из них представлена борьбой
профсоюзов трудящихся, все лучше организованной и
проникнутой более высоким сознанием. Она привела
к таким результатам (как, например, подвижная шкала
заработной платы), которые ослабляют действие мед­
ленной инфляции. Участие же трудящихся в прибылях,
покупка ими акций являются одним из видов заработной
платы, направленным на укрепление господства капита­
ла, т. е. иллюзиями, а не противодействующими тенден­
циями.
Другая противодействующая тенденция состоит в том,
что сам капиталист и капитализм вообще нуждаются во
все более стабильном рынке сбыта, обеспечивающем
поглощение такого количества товара, которое позво­
ляло бы поддерживать как можно более постоянный
уровень производства.
Так, на некоторых крупных предприятиях Соединен­
ных Штатов возникают формы «годовой гарантирован­
ной зарплаты», принимаются меры для обеспечения
минимума заработной платы, более стабильной занято­
сти и другие меры для поддержания «уровня потребле­
ния».
Этим противодействующим тенденциям не удается
преодолеть основную тенденцию; они только подтвер­
ждают ее существование. В сущности, принятие этих мер
равносильно признанию действия сформулированных
нами законов именно потому, что эти меры направлены
на преодоление последствий и ослабление их действия.
Категория заработной платы продолжает выражать
тот факт, что наемный рабочий не имеет для продажи
никакого другого товара, кроме собственной рабочей
силы, которая воспроизводится, следовательно, как кате­
гория капиталистического общества. Для оценки общего
положения рабочего класса и условий его жизни необ­
ходимо иметь в виду возросшую зависимость трудяще­
гося, так как при монополистической структуре хозяй­
ства он может быть подвергнут дискриминации в боль­
шей степени, чем при свободной конкуренции. Тяжелым
бременем являются и постоянная безработица, и непол­
179

ная занятость, которые не только экономически, но и
психологически действуют на трудящихся.
За последние годы статистически было отмечено, что
доля национального дохода, идущего на заработную
плату, держится на одном уровне, а в некоторых слу­
чаях возрастает, но этот факт не противоречит закону
относительного обнищания, о котором мы говорили.
В самом деле, ни один экономист не отрицает, что за
эти последние годы наблюдался рост производительности
труда и что доля зарплаты в расходах предприятия
отставала от роста производительности труда. Что это
означает? Это означает, что возросла нор]^а прибавоч­
ной стоимости, или степень эксплуатации, что является
научным выражением закона об относительном обнища­
нии. Растущая масса прибавочной стоимости, которая
создается каждый год, идет капиталисту. Если доля
зарплаты в национальном доходе кажется постоянной
или в некоторых случаях (в слаборазвитых экономиках)
растущей, то это объясняется продолжением процесса
разорения мелких независимых предприятий. Все новые
бывшие независимые производители переходят в кате­
горию «лиц наемного труда». Это объясняется также
и тем, что статистические данные говорят в общем
о «лицах, работающих по найму», включая в эту кате­
горию не только рабочих и служащих, но и, как мы уже
говорили, управляющих, не различая, заняты ли они в
сфере производства или в непроизводительной сфере.
Как мы видели, эти последние живут за счет произве­
денной прибавочной стоимости. Известно, и мы об этом
упоминали, что сфера обслуживания непомерно разрос­
лась при империализме. Достаточно напомнить о «лож­
ных издержках» на рекламу. И наконец, все более рас-«
тущая доля прибавочной стоимости идет на дополнитель­
ные капиталовложения. То есть растет норма и масса
произведенной прибавочной стоимости, хотя падает нор­
ма прибыли (которая, как известно, соотносится со всем
вложенным капиталом). Все большая часть этой массы
прибавочной стоимости должна идти на увеличение по­
стоянного капитала, который во все большем размере
необходим для современного производства.
Ясно поэтому, что если производительный рабочий
создает растущую прибавочную стоимость, присваивае­
мую капиталистом, а сам получает только ту часть
180

общественного продукта, которая необходима для по­
крытия стоимости или издержек производства его рабо­
чей силы, то его относительное положение ухудшается.
То есть продолжает действовать закон, о котором мы
говорили в главе, посвященной заработной плате.
К тому же и экономисты-немарксисты, когда они
рассматривают проблемы заработной платы и опреде­
ляющий ее закон, не могут отрицать и по существу исхо­
дят из предпосылки, что рабочая сила является «факто­
ром производства», который продается и покупается на
рынке, как любой другой товар. Однако они и сегодня
продолжают связывать заработную плату с понятием
«производительности труда», даже когда они ее увязы­
вают не с понятием «предельной производительности
труда», как было в условиях рынка свободной конку­
ренции, а со средней производительностью труда. Они
продолжают давать цене рабочей силы то же объясне­
ние, что и любым другим ценам, хотя вводят понятие
«соотношение сил» между рабочим классом, организо­
ванным в . профсоюзы и предлагающим свою рабочую
силу, и «предприятием», тоже организованным в промыш­
ленные ассоциации, покупающим эту рабочую силу. Но
неизменно предполагается, что заработная плата, даже
выросшая с точки зрения потребления реальных товаров,
все более дорогих и разнообразных по ассортименту,
должна по-прежнему служить поддержанию потреб­
ления трудящегося, а не превращению его в капитали­
ста, хотя иногда он может стать держателем сбереже­
ний. Предполагается, что с точки зрения предприятия
заработная плата всегда относится к производственным
издержкам, которые желательно ограничить.
Все сказанное было подтверждено опытом крупных
выступлений рабочего класса и профсоюзов за повыше-,
ние заработной платы или, по крайней мере, за сохране­
ние реальной покупательной способности заработной пла­
ты при росте цен и за усиление роли рабочего класса
на предприятиях, чего никто из экономистов не осме­
ливается отрицать. Потому они стремятся перевести раз*
говор в область социологии. Многие теоретики, особенно
технократы, утверждают, что параллельно с исчезнове­
нием «капиталиста» на современном предприятии исче­
зает и промышленный пролетариат как класс. Доля ра­
бочего класса в самодеятельном населении, утверждают
181

они, постоянно уменьшается; рабочий получает образо­
вание и большую заработную плату, врастает в техно­
структуру и, следовательно, утрачивает свою револю­
ционную социальную функцию.
Согласно этим авторам, изменяется и деление обще­
ства на слои: вместо старого рабочего класса образуется
новый слой технических работников и служащих, сильно
отличающийся от старого рабочего класса по интересам,
условиям жизни и, следовательно, по устремлениям. Этот
слой квалифицированных рабочих и техников резделяет
цели техноструктуры, является ее составной частью,
в силу чего утрачивает смысл классовая борьба в тра­
диционном значении этого слова. Таков тезис 1.
Статистические данные переписей и периодических
обследований свидетельствуют о быстром и непрерыв­
ном увеличении абсолютного количества и удельного
веса среди самодеятельного населения «наемных трудя­
щихся», а среди них — тех-, кто занят в сфере обслужи­
вания, об уменьшении процента «предпринимателей»,
увеличении «управляющих и служащих», сокращении
доли работающих на себя, или самостоятельных хозяев.
Несомненно произошли большие изменения в струк­
туре рабочего класса и в стоимости рабочей силы. С точ­
ки зрения статистики эти изменения были отмечены,
и их экономическое значение было проанализировано
в обширной литературе 12. Во всем рабочем классе и во
1 Этот тезис высказывают экономисты типа Гэлбрейта, социо­
логи типа Дарендорфа (см.: R. D a h r e n d o r f , Classi е conflitti di
classe nella società industriale, Bari, Laterza, 1963) и философы типа
Маркузе (см.: H. M a r c u s e , L’uomo a una dimensione, Torino, Einaudi, 1967).
2 C m .: L i u b i m o v a , G a u z n e r , Working Class on the Wane?
Mosca, Novosti Press, 1968; M a l l e t , La nuova classe operaia, To­
rino, Einaudi, 1967.
Многочисленные публикации, и не только социологического ха­
рактера, были посвящены и другим социальным слоям. Вспомним
классические произведения: W r i g h t M i l l s , I colletti bianchi, To­
rino, Einaudi; P. М и л л с , Властвующая элита, M., 1959; P a c k a r d ,
La società nuda, Torino, Einaudi, 1967; «Gli arrampicatori sociali»,
Einaudi, 1967.
В Италии преобразования произошли очень быстро. Статистиче­
ские данные переписей и периодических обследований говорят о по­
стоянном и быстром процентном увеличении «наемных трудящихся»
по отношению к общей занятости, а среди них — тех, кто занят в сфере
обслуживания, уменьшении процента «предпринимателей», увеличе­
нии «управляющих и служащих», снижении доли работающих на себя.
182

всех капиталистических странах сильно вырос уровень
технической и культурной подготовки. Старые рабо­
чие профессии были глубоко изменены новыми техни­
ческими открытиями и новым характером производ­
ственного процесса. Справедливо также, что в составе
наемного трудящегося населения, занятого в производ­
ственном секторе, отмечается относительное уменьше­
ние непосредственно производительных рабочих при уве­
личении руководящего технического и административ­
ного персонала и образование многочисленного так
называемого нового среднего слоя. Но если оставить в
стороне руководителей высшего ранга, которые получают
высокую заработную плату, с помощью разных систем
участвуют в прибылях, обладают правом самостоятельно
принимать решения и могут чувствовать себя частью
техноструктуры и быть солидарными с существующим
сегодня капиталистическим строем (что не всегда соот­
ветствует действительности, особенно в европейском ка­
питалистическом обществе), то остальные, независимо
от того, кто они: рабочие, инженеры, служащие, несмот­
ря на свои «белые воротнички», являются «наемными
трудящимися», обладающими недостаточными правами
для принятия самостоятельных решений и зависимыми
от экономического закона заработной платы. И это
факт неопровержимый, именно в нем источник того
духа недовольства и бунтарства, которым проникнуты
сейчас различные социальные слои работающих по най­
му, особенно в Европе. Не говоря уж о том, что во мно­
гих странах безработица сильна и в этом слое, что мо­
лодежь, впервые поступая на работу, сталкивается с
проблемой трудоустройства и низкой оплаты труда,
даже те, кто имеет постоянную и обеспеченную работу,
получают плату, едва покрывающую потребности чело­
века в современном развивающемся обществе, если
только не принадлежат к малочисленной руководящей
группе. Сильное неравенство при распределении нацио­
нального дохода, в разной степени присущее всем капи­
талистическим странам, психологически невыносимо для
наемных трудящихся, в частности, в силу того, что де­
монстрация богатства вызывает стремление подражать
имущим: даже если трудящиеся имеют надежные до­
ходы, эти доходы всегда ограничены и недостаточны
для удовлетворения растущих запросов, а также по
183

сравнению с покупательной способностью господствую­
щих капиталистических слоев и слившихся с ними уз­
ких руководящих групп. Эта реакция проявляется тем
сильнее, чем быстрее происходят изменения в социаль­
ной структуре \ Нужно отметить также, что с ростом
числа работающих по найму и с уменьшением процента
так называемых независимых трудящихся (которое быст­
рыми темпами происходит во всех странах, в том числе
и в Италии), «врастание» в капиталистическое общество
имеет тенденцию к снижению, а не к росту, как утверж­
дают теоретики техноструктуры. Каждый человек, рабо­
тающий по найму, будь то в производственной или
непроизводственной сфере, наглядно демонстрирует про­
тиворечие между заработной платой и прибылью, не за­
маскированное рынком. Борьба идет против «работода­
телей», будь то частные, акционерные или государствен­
ные капиталистические предприятия «независимые», и
непосредственной целью ее является увеличение заработ­
ной платы или. окладов и улучшение условий труда.
С «независимым» трудящимся дело обстоит по-другому.
Эксплуатация со стороны монополистического капитала
опосредована рынком, она кажется менее явной; кроме
того, в этом случае трудящийся считает себя свободным,
«независимым» в своих решениях и планах. Поэтому,
если даже «независимые» трудящиеся (а также лица
«свободных» профессий) чувствуют себя все менее неза­
висимыми, все более втянутыми в удушающую структуру
монополистического капитала и восстают против подоб­
ного врастания, то насколько же сильнее возмущение
всех слоев наемных трудящихся, даже если их восстание
или по крайней мере сопротивление проявляется в иных
формах и с разной силой в различных капиталистиче­
ских странах.
Думается, что эти краткие заметки, над которыми
читатель может поразмыслить, расширив свой кругозор
знакомством со статистическими данными, приведут его
к заключению, что закон заработной платы, свойствен-1
1 См. доклад Пезенти на симпозиуме в Институте им. Грамши и
ЧЕСПЕ: «il capitalismo italiano е l’economia internazkmale», Roma,
Riuniti, 1970.
См. также выступление Форте на том же симпозиуме и его ‘
статьи «Classi eçonomiche», в: Economia е tauoro, март-апрель 1969 г.,
и в том же журнале: P. S у 1 о s L a b i n i, Produttori di riecchezze
e produttori di servizi.
184

ный капитализму (о чем мы говорили в соответствую­
щей главе), продолжает действовать до сих пор. Хотя и
в разных исторических и местных условиях, всегда су­
ществует, с одной стороны, рабочий класс, класс трудя­
щихся, лишенных средств производства и вынужденных
продавать «господину Капиталу» свою рабочую силу,
как бы ни были высоки уровень ее квалификации и, сле­
довательно, ее стоимость, а с другой стороны — «госпо­
дин Капитал», который постоянно стремится оплачивать
эту рабочую силу ниже ее исторической стоимости, ниже
потребностей, возникающих в современных условиях про­
изводства и жизни общества. Насколько такое положен
ние психологически невыносимо для трудящихся, зави­
сит в большей мере от относительного неравенства, кото­
рое существует в данном обществе, чем от абсолютных
величин.
Динамика прибыли

Что касается прибыли, то здесь также нет никаких
неясностей, хотя вопрос этот более сложен.
Мы уже говорили, что американский исследователь
Джилмэн на основе статистики США попытался прове­
рить справедливость марксистского закона о падении
нормы прибыли и росте органического строения и пришел
к заключению, что этот закон был справедлив до 1933 г.
и в меньшей степени справедлив в последующий период.
Более того, норма прибыли, по его данным, в это время
обнаружила даже тенденцию к росту. Мы уже говорили,
что исследуемый период слишком короток для того, что­
бы можно было сделать научный вывод, к тому же на
это время приходятся мировая война и многочисленные
технические открытия. Кроме того, эти же американские
данные подверг критическому пересмотру Перло 1. Но не
это является самой важной проблемой.
Рассматривая здесь империалистическую фазу, мы
уже пришли к некоторым выводам. Во-первых, постоян­
но существуют различные нормы прибыли. Это затруд*
няет возможность статистически установить среднюю
норму прибыли для всего капиталистического общества.1
1 См.: V. P е г 1 о, Capital Output in Manifacturing, E c o n o m ic s
vol. III, Autunno 1968, № 3.

a n d B u s in e s s ,

185

Во-вторых, в самом капиталистическом предприятии
выросли «непроизводительные» (в общественном смы­
сле) расходы, необходимые для поддержания.ирасшире­
ния рынка. В особенности, расходы на рекламу. И эти
непроизводительные расходы должны быть учтены при
определении нормы прибыли. В-третьих, действия всего
аппарата надстройки направлены на поддержание и уве­
личение нормы прибыли, достигается ли это изменением
соотношения между заработной платой и прибылью или
таким разделом прибавочной стоимости, что большая
часть ее идет на прибыль за счет процента, или, нако­
нец, целенаправленной финансовой деятельностью и эко­
номической политикой государства, которое стремится
поддержать норму прибыли средствами и -способами, о
которых мы уже говорили.
Если мы будем рассматривать действительный темп
экономического роста, который в общем виде может
быть индикатором нормы прибили, то увидим, что в
среднем в капиталистических странах он резко подско­
чил сразу же после второй мировой войны, но это явле­
ние, которое имело различный размах в разных странах,
не может считаться решающим доказательством.
Если мы рассмотрим различные нормы прибыли, мы
увидим, что в условиях монополий они, несомненно, дер­
жатся на более или менее постоянном уровне, т. е. на
достаточном стабильном высоком уровне, хотя и не оди­
наковом в разных отраслях промышленности, что объяс­
няется неравномерным развитием самих этих отраслей.
Однако наблюдаются нестабильность и более низкая
норма прибыли в немонополистических секторах эконо­
мики; наряду с этим отмечается сокращение чистого до­
хода в независимом мелком производстве, которое в
массе своей не всегда может обеспечить простое воспро­
изводство. Но общая норма прибыли по-прежнему имеет
тенденцию к понижению, хотя иногда действие этой тен­
денции может прерываться в силу противодействующих
факторов, как-то: технические достижения и расширение
рынка.
В качестве фактора, противодействующего пониже­
нию нормы прибыли, не могут рассматриваться капита­
ловложения со стороны государства и вся деятельность
надстройки, так как, за небольшим исключением, дея­
тельность надстройки направлена не на общее увеличе­
186

ние нормы прибыли, а на перераспределение созданной
прибавочной стоимости. Тем самым монополистические
группы увеличивают свою прибыль за счет рантье, усили­
вают процесс капиталистического накопления, присваи­
вая часть стоимости, созданной производительными сред­
ними слоями и трудящимися (финансовое и налоговое
маневрирование). Таким образом, по большей части речь
идет о перераспределении прибавочной стоимости и о
снижении в некоторых случаях заработной платы ниже
уровня стоимости рабочей силы, в результате чего недо­
плаченные суммы увеличивают прибыль. Поэтому, если
рассматривать динамику прибыли только со статистиче­
ской точки зрения, несомненно эти действия могут пред­
стать в качестве обеспечивающих категории прибыли
большую стабильность и даже ее увеличение. Если же
рассматривать общество в целом на протяжении дли­
тельного времени, то эти действия не могут успешно про­
тиводействовать закону тенденции нормы прибыли к по­
нижению и сводятся к перераспределению прибавочной
стоимости. Это мы уже показали, говоря о государствен­
но-монополистическом капитализме.
Не вызывает сомнения, что перераспределение приба­
вочной стоимости оказывает воздействие на экономиче­
скую деятельность и в конечном счете — норму прибыли.
Но это перераспределение прямо увеличивает общую
норму прибавочной стоимости только тогда, когда низво­
дит зарплату ниже уровня стоимости рабочей силы или
когда вносит нововведения, которые сокращают стои­
мость уже функционирующего постоянного капитала, о
чем говорил Маркс в т. III гл. XV «Капитала».
Однако тот факт, что это воздействие наблюдается
и имеет главной целью стимулировать «склонность к ка­
питаловложениям» и' порождать капиталовложения, яв­
ляется еще одним подтверждением того, что и современ­
ному обществу присущ закон тенденции нормы прибыли
к понижению, о чем мы уже говорили.
Даже сам капиталистический класс, хотя и не
в полной мере, начал сознавать существование этого за­
кона. Проявления этого можно видеть как в теориях ну­
левого роста, которые выполняют важную роль, так и в
распространении государственно-монополистического ка­
питализма, служащего для борьбы с проявлениями этого
закона. (Мы уже говорили, что на государственных пред­
187

приятиях норма прибыли может иметь даже отрицатель­
ную величину.)
Как известно, справедливость закона считается дока­
занной, когда создаются средства для преодоления его
действия. Так, человек, например, взлетел, когда познав
другие законы преодолел, а не упразднил закон всемир­
ного тяготения. А с другой стороны, справедлив или нет
закон тенденции нормы прибыли к понижению, сама
прибыль остается основной категорией капиталистиче­
ского производства, как это было в основном изложено
в т. I, гл. 9.
Каков бы ни был максимум, которого стремится до­
стичь современное предприятие — даже если этим мак­
симумом является не достижение максимальной при­
были на протяжении короткого периода, но другие цели,
такие, как стабильность, максимальный уровень реали­
зации, максимальный уровень роста, — прибыль в любом
случае остается характерной категорией капиталисти­
ческого производства. Отбросив в сторону все мистифи­
каторские измышления академической теории, исходя
из простого опыта, совершенно ясно, что и сегодня без
реальной, достигшей желаемого уровня прибыли ника­
кое предприятие не может существовать, никакое капи­
талистическое предприятие не согласится ничего произ­
водить.
Столь же верно и очевидно и то, что прибыль являет­
ся только частью прибавочной стоимости, а не всей при­
бавочной стоимостью. В этой связи нужно подчеркнуть,
что не стоит удивляться увеличению противоречия ме­
жду растущей нормой прибавочной стоимости, а еще
больше — ее массой и уменьшающейся нормой прибыли,
В данном случае противоречие только кажущееся. При
современном империализме происходит увеличение мас­
сы прибавочной стоимости и ее перераспределение, ее
концентрация в господствующих империалистических
группах.
В уже цитировавшейся ' гл. XV т. III «Капитала»
Маркс доказал, что рост производительности труда вы«
ражается в росте массы прибавочной стоимости, хотя
норма прибыли, понимаемая как отношение прибавоч­
ной стоимости ко всему вложенному капиталу, имеет
тенденцию к понижению. Но мы уже видели, что в усло­
виях олигополии существуют одновременно предприятия
188

разных масштабов с различным уровнем нормы приба­
вочной стоимости и нормы прибыли. Таким образом,
масса созданной прибавочной стоимости концентрируется
у крупных предприятий, в то время как в целых отрас«
лях невозможно достичь даже расширенного воспроиз­
водства без перераспределения прибавочной стоимости,
осуществляемого государственно-монополистическим ка­
питализмом. На других же, еще более многочисленных
предприятиях в силу их меньшего размера, а также в
силу более низкой производительности труда, остается
меньшая масса прибавочной стоимости и отмечается бо­
лее низкая норма прибыли.
Приняв во внимание данный факт, мы можем сде­
лать следующие теоретические выводы, о которых мы
уже упоминали. Первый: монополистическая структура
не помогает, а препятствует развитию слаборазвитых
стран и районов. Она порождает тенденцию к застою,
даже если эта тенденция может быть частично преодо­
лена государственно-монополистическим капитализмом
Второй: она всегда обладает относительным избыт­
ком прибавочной стоимости, все более увеличивающим­
ся. Эта прибавочная стоимость выбрасывается на ветер,
так как капитализм не видит смысла в ее производи­
тельном использовании. Этот избыток относительный, а
не абсолютный по отношению к нуждам общества и
возможностям расширения потребления. Можно сказать,
что он возрастает, если, как я уже показал, говоря о
процессе капиталистического воспроизводства, принять
во внимание еще одно существующее противоречие: в то
время как норма прибыли выражает отношение ко все­
му вложенному капиталу, стоимость новой продукции
содержит только часть потребленного постоянного капи­
тала, и эта доля по отношению ко всему вложенному
капиталу относительно сокращается. Следовательно, в
формуле с + V -f m, определяющей стоимость, растет
слагаемое m по отношению к с + v. Таким образом,
этот избыток прибавочной стоимости вызывает как даль­
нейшую монополистическую экспансию и подчинение
господствующим группам относительно независимых
отраслей и предприятий, т. е. проникновение в них моно«1
1 См.: М. D o b b , Problemi di storia del capitalisme», 1970, и мою
статью в журнале C r itic a m a r x is ta , dicembre 1967,
189

полистического капитала (в силу чего продолжается
процесс монополизации, являющийся характерной чер­
той процесса капиталистического накопления), так и не*
рациональное использование избыточной прибавочной
стоимости.
Вышесказанное позволяет сделать вывод, что все ос­
новные законы капиталистического развития, о которых
мы говорили, продолжают действовать и поныне в обла­
сти капиталовложений, нормы прибыли, накопления. То
есть империализм 70-х годов, когда господствует госу­
дарственно-монополистический капитализм — последний
этап империализма, — остается по-прежнему всего лишь
этапом капитализма и не более. Сказанное подтверж­
дается анализом общей динамики системы и ее цикли­
ческим развитием. Эта тема чрезвычайно обширна, по­
этому мы дадим здесь только некоторые определяющие
линии.
Общаг/ динамика. Застой и модели роста

До первой мировой войны экономическая наука нё
обращала внимания на изучение динамики системы, или
Бсеи экономики в целом, исключение составляют теоре­
тические исследования Шумпетера и в некотором смысле
Гобсона — оставляя эту задачу историкам народного хо­
зяйства. После великого кризиса, как мы далее увидим,
произошел расцвет исследований, посвященных эконо­
мической динамике и, в частности, экономическому раз­
витию. Почти всегда оно понимается как «экономиче­
ский рост» (economic growth, croissance, Wachstum), т. с.
как количественное увеличение, а не «развитие» (deve­
lopment, Entwicklung), которое предусматривает иссле­
дование качественных изменений. Но это мнимо целост­
ный анализ, на практике он почти всегда превращается
в исследование количественных отношений между явле­
ниями, причем отдельные явления попеременно изоли­
руются, н то одному, то другому из них приписывается
движущая роль в динамике и в исследовании роста, ис­
следовании, которое осуществляется исключительно ста­
тистическими методами и результаты которого неправо­
мерно обобщаются и рассматриваются как применимые
к любому моменту.
190

Как мы увидим далее, таким исследованиям дал тол­
чок великий кризис. Он поколебал веру в капиталисти­
ческую систему у миллионов людей. Ученым также при­
шлось задуматься над темпами роста капиталистической
экономики в целом и над стихийно возникающими дис­
пропорциями в динамике капитализма.
И действительно, первое, на что обратили внимание
и что стало предметом изучения и обобщения, было
уменьшение темпов роста капиталистической экономики
в целом, а также стихийно возникающие диспропорции
б динамике капитализма.
За великим кризисом последовал более длительный
спад, а за ним медленный подъем, достигнутый благо­
даря массированному государственному вмешательству,
однако реальный национальный доход рос с трудом. Мо­
жет быть, это и было предвиденное классиками «состоя­
ние застоя», не компенсируемое, однако, устойчивым
равновесием? Продемонстрировал ли свою действенность
марксистский закон о тенденции нормы прибыли к пони­
жению, сказавшийся на капиталовложениях и на эконо­
мическом развитии? Было ли это следствием преоблада­
ния монополий в экономике?
Исследователи, которые больше других занимались
данными проблемами, дали ответ на эти вопросы, но не
в той постановке, как их сформулировали марксисты.
Будучи академическими экономистами, они игнориро­
вали, особенно в тот период, существование марксист­
ского учения. Но в основном, как мы увидим далее, они
пришли к заключениям, не слишком сильно отличав­
шимся от сформулированных классиками буржуазной
политэкономии и Марксом, хотя их прогноз был пессими­
стичным, а предложенные решения — иными. На основе
теории Кейнса выросла концепция экономического за­
стоя или стагнации, свойственной «зрелой экономике».
Экономическая зрелость стала пугалом, призраком *.
То, что общество создало такое богатство и накопило
такой капитал, стало рассматриваться как угроза для
его дальнейшего развития. С другой стороны, невозмож­
но было отрицать, что миллионы трудящихся не находят1
1 См.: G. T e r b o r g , The bogey of economic maturity, Chicago,
Mach, and Allied Prost. Int., 1945; S t e i n d 1, Maturité e ristagno nel
capitalismo americano, Torino, Einaudi, 1961.

191

работы, хотя они могли бы создавать новое богатство.
Почему же они его не создают? Именно потому, что на­
коплено слишкс&1 много капитала. Тем самым была при­
знана справедливость уже упоминавшегося утверждения
Маркса, что «Настоящий предел капиталистического
производства — это сам капитал...» 1 Кейнс и Хансен,
разделяющие концепцию стихийного застоя экономики,
указывают на факторы, обусловливающие его в зрелой
экономике. В сущности, это те факторы, которые огра­
ничивают «возможности для капиталовложений» и обра­
зования капитала, а по сути дела все ту же норму при­
были. И в этом главная угроза функционированию си­
стемы (the inherent workability of the system)12. Какова
же панацея, предложенная Кейнсом? Во-первых, тра­
тить. Объясним это конкретнее. Пусть капиталистиче­
ские миллионеры строят виллы, пирамиды, соборы, тогда
«конфликт между изобилием капитала и изобилием про­
дукции может быть отсрочен»s. Во-вторых, снизить учет­
ную ставку. В-третьих, признать снижение предельной
эффективности капитала. Тем самым снимаются препят­
ствия, которые мешают учетной ставке падать, если па­
дает предельная эффективность капитала. Если же ин­
вестиционные расходы недостаточны, чтобы поддержать
доход и занятость, то пусть государство станет посредни­
ком между теми, кто осуществляет сбережения, и воз*,
можностями для капиталовложений4.
Экономическое развитие, как и экономическое равно­
весие могут быть обеспечены только отказом от «предо­
ставления вещей их собственному ходу», соответствую­
щей экономической политикой, т. е., как мы уже отме­
чали, вмешательством государственно-монополистиче­
ского капитализма.
На основе этих предпосылок, разделяемых почти
всей современной академической теорией (правда, не
открыто и не во всех формулировках, а лишь в конеч­
ном счете), были созданы абстрактные «модели» эконо­
мического роста.
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 25, ч. I, стр. 274.
2 См.: А. Н. H a n s e n , Full recovery or stagnation, London,
A. C. Blank, 1938, p. 303. '
' 3 Д ж. M. К е й н с , Общая теория занятости, процента и денег,
стр. 212.
4 См.: А. Н. H a n s e n , Fiscal Policy and Business Cycles, N. Y.,
Norton, 1941.
192

Мы увидим далее, что не существует практически
ни одного известного экономиста, который бы не создал
свою «модель».
В огромном разнообразии общих и частных «моде­
лей», т. е. моделей отношений между частным явлением
и ростом дохода, что будет ясно из последующего изло­
жения, акцент обычно делается на роли капиталовложе­
ний \ всегда рассматриваемых как движущая сила,
В сущности, это есть признание марксистской теории,
которая, как мы видели, рассматривает последствия про­
цесса накопления диалектически. Уместность и экономи­
ческие последствия капиталовложений, согласно совре­
менным авторам, зависят от того, направлены ли они на
экономию капитала (capital saving), сокращая таким
образом общую потребность в капитале, или на эконо­
мию рабочей силы (labour saving). В последнем случае
большое значение придается нововведениям, лежащим в
основе капиталовложений, которые, согласно взглядам
Калецкого (в данном случае он следует Шумпетеру), в
обществе, которое не может развиваться горизонтально
(т. е. за счет роста населения и географического увели­
чения рынка), и определяют в конечном итоге экономи­
ческий рост. Конечно, здесь не рассматриваются, как это
делает Маркс, диалектические отношения между новше­
ствами и потребностями капиталистического процесса
производства.
Другие модели еще более абстрактны, они создаются
на основе переменных величин, определяемых экономи­
ческой политикой, и отвечают, следовательно, гипотезе
гармоничного роста — их иначе называют восходящим
«подвижным равновесием» (moving equilibrium). Ясно,
что гипотез можно высказать множество. Но все это не­
реалистичные построения.
От этих моделей отличаются те, которые являют­
ся не моделями в указанном выше смысле, а анали­
зом условий развития, существующих в слаборазвитых
странах.
Как мы уже показали, и в этой области существует
множество исследований. Но, за исключением марксист-*7
1 См.: М. K a l e c k i , Teoria della dinamica economica, Torino,
Einaudi, 1957; P, Ф, X a p p о д, К. теории экономической динамики,
М„ ИЛ, 1959.
7

А. Пезенти

193

ских работ, условия развитий рассматриваются абст­
рактно, без учета экономической и социальной обста­
новки, в которой они должны действовать, и без учета
общей обстановки, созданной империалистической си­
стемой и свойственной ей эксплуатации.
, В заключение можно сказать, что академическая тео­
рия экономической динамики понимает экономическое
развитие как процесс количественного роста, а не качественных преобразований, что является для нее совершенно логичным, иначе в некоторых случаях ей приш­
лось бы выйти за рамки капиталистической системы.
Ома вся пронизана скрытым и открытым пессимизмом
по поводу возможностей спонтанного и сбалансирован­
ного роста капиталистического общества или по крайней
мере по поводу возможности поддержания достаточных
темпов роста. Именно поэтому, прибегая к зашифрован­
ному языку абстрактных моделей или совершенно от­
крыто, она призывает к созданию условий для обеспече­
ния достаточных темпов развития в наиболее сбаланси­
рованной обстановке, при помощи вмешательства госу­
дарства или «экономических властей» вообще.
Действительная динамика системы

Но соответствует ли этим схемам действительное
развитие? Могут ли «условия», сформулированные для
соразмерного и гармоничного развитий, действительно
сложиться в капиталистическом обществе?
Чему нас учит новейшая экономическая история?
Первое, чему нас учит действительность, это то, что
нельзя процесс развития рассматривать только как ко­
личественное увеличение дохода, населения, потребле­
ния и т. д., а необходимо одновременно диалектически
рассматривать его как качественное изменение условий,
в которых протекает капиталистическое производство.
Диалектическая связь между этими двумя аспектами
означает, что их нельзя отрывать друг от друга в реаль­
ном процессе, хотя для изучения их можно анализиро­
вать по отдельности. Э.то еще более справедливо для
слаборазвитых стран, положение которых нельзя изу­
чать в отрыве от общей структуры империализма.
С количественной точки зрения в капиталистическом
мире наблюдается ускорение экономического роста по
194

сравнению с тем низким темпом, которым он отличался
в двадцатилетие после первой мировой войны. Естествен­
но, в силу неравномерного развития капиталистических
стран, о котором мы не должны забывать, низкий уро­
вень роста проявлялся в разных странах различными
темпами.
Опровергает ли это представление теоретиков застоя?
Является ли это событием, вызванным чрезвычайными
причинами? Является ли это результатом новой эконо­
мической политики современного капитализма, т. е. ка­
питализма государственно-монополистического?
Пока слишком рано высказывать окончательное мне­
ние, особенно принимая во внимание происшедшие ка-,
чественные изменения и общие особенности капитали­
стического воспроизводства при империализме. Только
учитывая основные законы капитализма, можно будет по
прошествии определенного времени дать ответ на этот
вопрос. Эти законы продолжают действовать до тех пор,
пока не произойдут столь важные качественные измене­
ния, что осуществится в полном смысле слова скачок к
другой системе производства.
Эти законы объясняют нам, почему в самый послед­
ний период развития капитализма углубились диспро­
порции, т. е. обострились противоречия1.
Темпы и факторы роста в современных условиях

Некоторые экономисты, рассматривая только аспект
количественного прироста, утверждают, как символ веры:
только в этом концепция сторонников застоя ошибоч­
на, в реальной жизни всегда найдется какой-то фактор,
который даст толчок развитию производства. Таким
фактором может быть возобновление естественного
прироста населения или грандиозные открытия, кото­
рые приведут к огромным техническим изменениям, или
1 См.: A. P е s е n t i, Il capitalisme) italiano e l’economia internazionale, Roma, Riuniti, 1970; A. P e s e n t i , On the Possibility of Con­
structing a Model of Transition to Socialism in Italy, в: «Socialism,
Capitalism and Economic, Growth». E ssays presented to M. Dobb,
Cambridge University Press, 1967; A. P e s e n t i , Attività finanziaria
e programmazione, Rivista di diritto fin an ziarioe scienza delle finanze,
1967, marzo.

7*

195

географическое распространение капитализма — чтонибудь обязательно произойдет. Например, разве сей­
час человек не находится на пороге завоевания косми­
ческого пространства?
Другие сохраняют свой пессимизм, но считают, что
в недавний период действовали чрезвычайные причины,
которые сейчас будто бы перестают действовать. Третьи
же видят в подъеме заслугу новой экономической поли­
тики, создавшей «подходящие условия для мультиплика­
тивно расширяющихся капиталовложений» и якобы от­
крывшей тем самым новую и длительную фазу развития
капиталистической экономики 1.
Если мы хотим прийти к заключению, которое отра­
жало бы реальный процесс экономического развития,
то мы должны оставить в стороне все фидеистические
объяснения и обстоятельства, более или менее случай­
ные, кажущиеся причинами только на первый взгляд,
кажущиеся частичными причины. Мы должны изучить
логическое развитие законов, управляющих расширен­
ным капиталистическим воспроизводством в настоящее
время в стадии империализма, в его последней фазе го­
сударственно-монополистического капитализма и выяс­
нить как они действуют.
Конечно, с чисто количественной точки зрения не­
сомненно, что население земного шара растет, что раз­
вивающиеся страны третьего мира, хотя не все они
входят в капиталистическую зону, увеличивают миро­
вой рынок. В некотором смысле его увеличению спо­
собствует и высокий уровень развития социалистиче­
ских стран. Несомненно также, что технические откры­
тия происходят и при монополистическом капитализме,
хотя, как мы знаем, монополии отрицательно влияют
на темпы и качество капиталовложений. Но эти факты
не могут дать ответ на поставленный вопрос: какие
тенденции определяют развитие капитализма на совре­
менной стадии, как оно осуществляется, соответствуют
ли темпы его развития объективным возможностям, за­
медляются они или нет.
Нам остается рассмотреть, последнюю гипотезу: мо­
жет ли государственно-монополистический капитализм
1 См.: S h o n f i e l d ,
versity Press, 1965.
196

Modern Capitalism, London, Oxford Uni­

изменить законы, свойственные капиталистическому
развитию.
Нет сомнений, что политика активного вмешатель­
ства государства в экономику, как мы уже видели, яв­
ляется новым очень важным фактором современного
капитализма, и при своем появлении она сыграла роль
движущей силы, поскольку согласовывалась с дейст­
вием законов, свойственных капиталистической си­
стеме и существующей надстройке. Государство под­
держало и подняло норму прибыли, а следовательно, и
процесс капиталовложений. Оно накопило и вложило
Собственные капиталы, увеличило общие расходы. Го­
сударство в Соединенных Штатах посредством широ­
кой программы помощи намного усилило действие
запасного клапана, каким является экспорт капитала—»
одна из важнейших отличительных особенностей импе­
риализма.
Все это принесло свои плоды. Но именно потому,
что государственный капитализм стал постоянным ос­
новополагающим фактором, он уже исчерпывает свои
возможности. И если он не изменится качественно, он
не сможет более эффективно противостоять действию
свойственных капиталистической системе законов раз­
вития. Но качественное изменение означало бы, что из­
менилось соотношение сил между классами и развитие
вступило в фазу непосредственного перехода к социа­
лизму, иначе говоря, что создались новые объективные
и субъективные предпосылки для перехода к социали­
стической системе. Другими словами, государственномонополистический капитализм быстро достигает сво­
его предела. Этот предел был уже достигнут или почти
достигнут по крайней мере в крупнейших капиталисти­
ческих странах, т. е. были достигнуты или почти до­
стигнуты предел государственных расходов по отноше­
нию к национальному доходу, предел государственных
капиталовложений, финансового маневрирования, по­
стоянно колебавшегося между опасностями дефляции и
инфляции, политики дешевых денег и т. д. Поэтому на­
чинает ослабевать действие методов, свойственных «под­
талкивающей» экономической политике, и даже худшая
ее форма — милитаризация экономики — достигла преде­
ла, что особенно опасно. Если не забывать цель госу­
дарственно-монополистического капитализма, состоящую
197

в поддержании функционирования капиталистической
системы и, в частности, в защите категории прибыли, то
совершенно ясно, что в конечном итоге именно законы,
свойственные капиталистической системе, определяют
развитие государственно-монополистического капитализ­
ма, если, повторяем, не произойдут действительно его
качественные изменения вследствие усиления национали­
зации производственных отраслей и надлежащих измене­
ний в руководстве государством *. Иньши словами, пре*
дел экономического развития, открытый Марксом и вы*
ражаемый в обязательном самовозрастании капитала,
всегда является пределом капиталистического производ­
ства. Развитие идет до тех пор, пока позволяют потен*
циальные возможности, так как противоречия капита­
лизма в тенденции усиливаются, разрыв между действи­
тельным и возможным развитием все возрастает.
Качественные изменения

Прежде чем продолжать наши рассуждения, нужно
еще раз вернуться к вопросу, поставленному вначале.
Мы сказали, что любой рост является не только количе­
ственным, но и сложным процессом развития, при кото*
ром происходят и качественные изменения. Итак, на­
столько ли -глубоки происшедшие и происходящие каче­
ственные изменения, чтобы они могли изменить законы
развития, свойственные капитализму?
Существуют экономисты (мы уже упоминали не­
сколько имен: Берли, Гэлбрейт, Стрэчи), которые взяли
на вооружение реформистские тезисы, известные еще во
времена В. И. Ленина, хотя и прикрытые иной аргумен­
тацией. Реальное развитие вынесло свой приговор этим
старым идеям, продемонстрировав усиление диспропор­
ций, свойственных капиталистическому обществу как
внутри отдельных стран, так и в международном мас­
штабе. Оно подтвердило тот факт, что экономическое
развитие капитализма не устраняет противоречий, более
того, оно их усиливает и обостряет, так как качественно
явления остаются такими же, только происходят в более
крупном масштабе.
И сегодня действительное развитие, можно сказать,
дает тот же самый ответ на новые версии старых идей.
Противоречия между общественными классами не смяг­
198

чились, международные отношения не стали идилличе­
скими. Именно в последнее время особенно усилилась
конкуренция между капиталистическими странами за
господство на рынках.
Этой тенденции не противоречит создание экономи­
ческих наднациональных институтов, выражающее по­
требность современного монополистического капитализ­
ма искать соглашений в более широких рамках и объеди­
нять рынки. Эта тенденция проявляется в создании ев­
ропейского «Общего рынка» и в более слабой форме
в таких организациях, как «Зона свободной торговли»,
в международных договорах о тарифах и тому подоб­
ных. Еще В. И. Ленин в свое время говорил, что такие
международные институты не только возможны, но и не­
обходимы капитализму, однако они не изменят харак­
терных черт капиталистического развития. Внутри них
продолжают действовать законы, свойственные капита­
листическому производству на стадии империализма.
Мы уже говорили, когда вели разговор о понятии
«стадия», что действительность всегда находится в дви­
жении и что, следовательно, мы должны понимать сов­
ременную действительность как продолжение истории,
т. е. в движении, и признавать, что в ней всегда происхо­
дят качественные изменения.
Именно такое понимание развития отличается от
понятия простого количественного прироста.
Нет сомнений, что государственно-монополистиче­
ский капитализм представляет собой наиболее важное
комплексное качественное изменение, происшедшее за
последнее время.
Но мы уже видели, что он не изменяет капиталисти­
ческую структуру, более того, служит ее укреплению 1.
1 Это тоже не является открытием. Ф. Энгельс в «Анти-Дюринге»
указывает, что, когда производительные силы выйдут за рамки капи­
талистической собственности и потребуют централизованного руко­
водства, буржуазное государство будет вынуждено взять на себя
управление производством. «Но ни переход в руки акционерных
обществ, ни превращение в государственную собственность не унич­
тожают капиталистического характера производительных сил... Капи­
талистические отношения не уничтожаются, а наоборот доводятся до
крайности, до высшей точки». К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч.,
т. 20, стр. 289—290с

199

В нем, однако, может содержаться зародыш будущего,
который, благодаря классовой борьбе, может развиться
и привести к структурным изменениям.
К этим структурным изменениям ведут многочислен­
ные явления, которые развиваются взаимосвязанно, т. е,
находятся в диалектическом развитии.
Развитие науки и техники привело сегодня к вели«
ким преобразованиям, которые сопровождаются огром­
ным ростом производительных сил. Электронная техни­
ка, открытие и использование атомной энергии, после­
довательное осуществление автоматизации не могли не
оказать огромного влияния на экономический процесс
и явились толчком к качественным изменениям. Мы уже
говорили, что качественный аспект открытий, которые
определили переход от мануфактурного производства
к промышленному, иными словами, техническая база
промышленной революции состояла, по словам Маркса,
в переходе от Ho^b30BäHHH орудия труда к комплекс­
ной машине. Тогда капитализм, т. е. уже существовав­
шие капиталистические производственные отношения
нашли твердую опору в техническом содержании про­
цесса производства, стали определяющими и отодвинули
на задворки ремесленное производство.
Об этом мы уже-говорили выше, но надо подчеркнуть
еще раз, что разносторонние технические достижения
XIX в. не вышли из этих качественных рамок. Тогда как
сегодня положение изменилось. Несомненно, что новая
ситуация и новые экономические проблемы были созда­
ны двумя крупными открытиями: использованием нефти
в качестве топлива для двигателей внутреннего сгорания
и производством и использованием электроэнергии. Эти
два открытия явились новшеством и сами по себе, и для
того времени, когда они были сделаны. Новизна состоит
в их ярко выраженном общественном характере; особен­
но это относится к электроэнергии. Источники энергии,
давно известные и находившиеся на протяжении веков в
частной собственности, при капитализме вошли в капи­
талистические производственные отношения (угольные
шахты). Источники энергии распределялись через ры­
нок, как и любой другой товар. Но уже нефть требует
изыскательских работ, часто концессий со стороны госу­
дарства, т. е. общества, крупных начальных капитало­
вложений, особой сети транспортирования (цистерны,
20П

нефтепроводы). Общественный характер начинает пре*
обладать и неизбежно входить в противоречие с част­
ной собственностью.
То же самое рассуждение относится и к электриче-*
ской энергии. Необходимы огромные капиталовложения,
сдача в концессию гидроресурсов, дорогостоящие сети
распределения, которые зачастую располагаются на
большие расстояния по земле, находящейся в частной
собственности. Кроме того, электроэнергией пользуются
и учреждения бытового обслуживания. Общественный
характер электроэнергетики вступает в противоречие с
частной собственностью. С другой стороны, монополисти­
ческая концентрация в этих областях в силу необходим
мости более высокая. Еще более справедливо это утвер*
ждение по отношению к атомной энергии. Достаточно
вспомнить, что 50% затрат идет на устройства защиты
людей от радиации.
Нужно также учесть, что полностью последствия
старых открытий стали сказываться после первой миро­
вой войны. Но эти открытия сначала не вызвали техни­
ческую революцию в производственном процессе в
период между двумя войнами. Развитие техники и
производительности труда в тот период проходило под
знаком лучшей организации технических элементов,
увеличения мощности и точности оборудования, приме­
нения системы Тейлора в организации труда, т. е. ком­
плекса мер, которые вошли в историю под названием
«рационализации» и стандартизации. Конечно, и тогда
«конвейер» приводил к более тесным и необходимым
связям между рабочими. Но после второй мировой
войны и в этой области положение начало менять­
ся. Использование энергии, полученной при помощи
различных источников (сегодня — ядерной энергии),
связано с огромными капиталовложениями и, следова*
тельно, с растущим обобществлением источников энер­
гии (с вытекающей отсюда тенденцией к отрицанию
частной собственности). Следствием этого стала широ­
кая замена человека чувствительными приборами
(фотоэлектрические элементы, измерительные приборы,
телеуправление, использование изотопов), а также нара­
стающий процесс автоматизации, при которой сложные
процессы, управляются самонастраивающимися прибо*
201

рами, что привело к огромному росту производительно­
сти труда.
Это означает качественный технический скачок, по­
следствия которого еще не могут быть полностью оце­
нены, но которые, несомненно, будут значительными.
Противоречия между частной собственностью на
средства производства и их общественным характером
растет. Понимание этого противоречия становится все
более ясным.
Из развития этих открытий вытекает следующий
вывод. В организации производства господствовал и все
больше будет господствовать фактор средств производ­
ства, будь то орудия производства или предметы труда
(согласно марксистской терминологии).
Но при капитализме средства производства (орудия
и предметы труда) являются капиталом. Органическое
строение капитала растет все быстрее. Высокий уровень
необходимого начального капитала, высокий уровень
добавочного капитала (прибавочная стоимость, обра­
щенная в капитал) требуется для технического обнов­
ления, для организации новых предприятий и является
экономической основой концентрации капитала, т. е.
монополии, вертикальной монополистической организа­
ции производства, а также для монополистических
прибылей, необходимых при этой структуре для нако­
пления. Сегодня капитализм не может быть никаким
иным, кроме как монополистическим.
Борьба против падения нормы прибыли и за увели­
чение относительной прибавочной стоимости, на что на­
целена политика монополий, все чаще приводит к уста­
новлению более высоких цен, даже если уменьшаются
издержки и сокращается производство, к отчуждению
капитала и прибылей, созданных всем обществом, т. е.
к перераспределению всей прибавочной стоимости за
счет немонополизированных капиталистических отраслей
и за счет некапиталистических автономных производи­
телей.
Таким образом, объективно растет противоречие
между развитием производительных сил, их обществен­
ным характером и частной собственностью на средства
производства, сконцентрированной в руках узких групп,
которые действуют по закону прибыли и вступают
в противоречие со все более широкими слоями общества.
202

Если более общественной становится структура про­
изводства, более общественным становится и цикл производственного процесса.
Растущее обобществление
производственного процесса

Как уже говорилось, развитие ведет к увеличению
необходимого начального капитала и функционирующего
капитала, к увеличению размеров предприятия, к более
тесным связям, техническим и экономическим, между
предприятиями, входящими в цикл производства. Более
обобществленными становятся экономические связи, и
более зависимым от общества — экономический цикл.
Необходимо значительное накопление. Монополистиче­
ская структура делает это возможным как благодаря
внутреннему накоплению, так и концентрируя все
общественные накопления при помощи своих финансо­
вых связей, оставляя немонополизированным отраслям
только крохи.
Немонополизированные отрасли, средние и мелкие
капиталистические предприятия теряют таким образом
всякую самостоятельность, всякую техническую и эконо­
мическую независимость (конечно, за некоторым исклю­
чением). В производственной сфере они становятся при­
датком, часто в роли субпоставщиков, но еще чаще они
действуют во вспомогательных областях и в сфере об­
служивания.
Рост концентрации с последующим укрупнением
предприятия и вытекающей отсюда формой экономиче­
ской организации ведет к другим последствиям, в кото­
рых проявляется выросшее обобществление производ­
ства. Действительно, производственный процесс должен
продолжаться до определенного уровня. Раньше кризис
приводил к снижению общественного продукта, к безра­
ботице определенного числа трудящихся.
Сегодня прекращение производственного цикла на
одном предприятии или в отрасли по техническим или
экономическим причинам имеет более тяжелые и труднр
исчислимые последствия. Падение общественного произ­
водства не останавливается сегодня на 5 или 10%, а мо­
жет достигнуть 40 или 50%, как это было во время
кризиса 1929—1933 гг. Взаимные связи между отраслями
стали гораздо сильнее.
203

В самой организации предприятия подавляющее
большинство элементов издержек превращаются в по­
стоянные издержки.
Чем сильнее унифицируется процесс производства,
тем большую роль играет минимальная величина
предприятия, ниже которой нельзя опуститься. При
сокращении производства издержки уменьшаются ми­
нимально. Сам труд становится придатком технического
прогресса: производительность труда обусловливается
этим прогрессом более, чем индивидуальной квалифи­
кацией, способностями и качествами человека. С этой
точки зрения пока предприятие работает, остаются по­
стоянными и эксплуатационные издержки, и стоимость
рабочей силы (переменный капитал), т. е. общественные
накладные расходы. С экономической, а не физической
точки зрения предприятию выгодно или прекратить со*
всем производство и закрыться, или поддерживать про-*
изводство на определенном уровне. С другой стороны,
как говорит Добб в уже цитированном произведении,
растут издержки закрытия предприятия и его открытия
(stopping and starting costs). Таким образом, устанавли­
вается определенная жесткость уровня производства, не­
обходимого с экономической точки зрения.
При таком положении должен был бы стать и пере­
менный капитал (заработная плата) постоянными из­
держками, с одной стороны, потому что он все менее
сказывается на сумме общих издержек, а с другой — по­
тому, что его стабильность служит твердой основой для
других цен и гарантией определенного уровня потреб­
ления.
При таком положении, в силу создавшихся экономи­
ческих отношений, в силу достигнутой концентрации
капитала и вытекающей из нее возможности контроли­
ровать все общественное производство, в силу необходи­
мости гарантировать минимальный уровень потребле­
ния, капиталист все более склонен рассуждать и дей­
ствовать не в одиночку, а как класс, т. е. использовать
более высокую форму организации — государство, для
своих интересов. В этом процессе и заключается эконо­
мическое объяснение государственного капитализма,
государственного вмешательства. Однако и здесь отме­
чается рост противоречий.
Как мы уже видели, монополистический капитал
204

стремится использовать свое орудие — государство —«
для присвоения большей части общественного продукта,
с этой целью он и действует. Но для достижения ее он
создает инструменты, которые объективно являются
отрицанием частной собственности, как ее понимали
в прошлом, и утверждением объективной необходимости
не только частнопредпринимательского, а обществен­
ного, т. е. касающегося всего общества, подхода к про-«
изводственному процессу. С одной стороны, с помощью
этих инструментов господствующие группы захватывают
общественный капитал и новый капитал, т. е. обществен­
ную прибавочную стоимость. Наряду с поглощением ее
в виде прибылей предприятия финансовый капитал ис­
пользует концентрацию, возникшую в кредитной си­
стеме, и денежный механизм.
Как уже было показано, монополистический капитал
поглощает общественную прибавочную стоимость и
частьнеобходимого продукта. Он поглощает прибавоч­
ную стоимость и прибавочный продукт ремесленника,
крестьянина, средних слоев через монопольную прибыль,
господство на рынке капиталов и в банках, и часть
необходимого продукта — благодаря политике цен и
финансовому маневрированию. Монополистический ка­
питал присваивает прибавочную стоимость и благодаря
эксплуатации слаборазвитых стран.
С другой стороны — это приводит к созданию центра­
лизованной организации финансовых ресурсов, к расту­
щей возможности использовать инструменты централи­
зованного управления, которые объективно выходят за
рамки частной собственности (даже не принимая во
внимание осуществленные «национализации»).
Совокупность этих связей позволяет монополистиче­
скому капиталу подчинить себе все слои общества. Это
подчинение происходит исподволь, но от этого оно
становится только более глубоким из-за принудитель­
ности этих объективных и необходимых экономических
отношений.
Совокупность этих связей позволяет использовать го­
сударство в качестве координирующего и сохраняющего
данную социальную структуру инструмента. Но капита­
лист как господствующий класс действует отлично от
одиночного капиталиста, руководителя предприятия. Его
мировоззрение не ограничивается рамками предприятия,
205

оно является политическим, т. е. он учитывает свои ин­
тересы в общей структуре общества. Но и в этом плане
он вынужден создавать и преодолевать противоречия.
Если государство перестает быть для него только поли­
цейским, как это было в прошлом, и становится, по три­
дцатилетней давности выражению журнала «Экономист»,
«Дедом Морозом, раздающим подарки при помощи та­
моженных тарифов, премий, субсидий, льготных креди­
тов»,— то это порождает проблемы, касающиеся обще­
ственной экономики, — проблемы пропорционального
развития отраслей экономики и равновесия между клас­
сами. Равновесие не означает, что чаши весов должны
находиться на одном уровне, естественно, этого не про­
исходит при капитализме. Оно означает необходимость
ежеминутно изменять точку опоры, находить ее правиль­
ное положение, т. е. учитывать все изменения в эконо­
мике общества, отказавшие^ от тезиса «стихийности»
и невмешательства, который утверждался в прошлом.
Все более общественным становится процесс потреб­
ления. Капитализм, а еще с большей силой монополи­
стический капитализм сегодня, широко прибегая к ре­
кламе и тратя на нее значительные суммы, изменяют
«набор потребления». Он включает в себя все растущее
количество индустриальных товаров и товаров длитель­
ного пользования: радиоприемники, бытовые электро­
приборы и т. д. Развивается то, что называется «общест­
вом потребления».
Таким образом проявляется целая серия качествен­
ных изменений, которые возрастают, взаимодействуя
одно с другим. Сами по себе, автоматически они не из­
меняют структуру общества, как утверждают те, кто
видят преобразование общества в техническом развитии.
Но они создают условия для того, чтобы человек, кото­
рый всегда является творцом истории, и в первую оче­
редь тот класс, который больше других заинтересован
в изменении структуры общества, т. е. рабочий класс,
и подавляющее демократическое большинство народных
масс начали более ясно осознавать пороки и противо­
речия капитализма, социальную необходимость разру­
шить капиталистическую структуру и изменить регули­
рующие ее экономические законы. Они начинают ясно
сознавать социальную необходимость того, чтобы подав­
ляющее большинство населения взяло в свои руки дей­
206

ствительную политическую власть и приступило к строи­
тельству нового, социалистического общества, где не
будет тех ограничений производственного процесса, кото­
рые ставит капитализм, где целью производства будет
не достижение максимальной прибыли, а максимальное
производство богатств, благ и их равное распределение.,
Теоретики техноструктуры пытаются отрицать этот
факт и вместо этого говорят об интеграции рабочего
класса и масс капиталистической системой. В этом им
помогают называющие себя левыми философы типа
Адорно и Маркузе. Эти теоретики оказывают влияние на
авторов из «нового левого» направления и некоторых
марксистов. Но наша критика этих концепций, а еще бо­
лее сама действительность и крупные рабочие и студен­
ческие битвы 1968—1969 гг. показали, что такой инте­
грации не существует, более того, что более широкие
массы вступают в борьбу.
Несомненно, человеческое общество пойдет по этому
пути развития, в какой бы конкретной форме это не осу­
ществилось. Но до тех пор, пока не произойдет крупный
качественный скачок, экономическое развитие не вый­
дет из рамок капиталистической системы и будет подчи­
няться законам, которые регулируют эту систему и ко­
торые мы пытались проанализировать в этой книге.
И если по мере развития будут исчезать один за
другим предохранительные клапаны, с помощью которых
обеспечивается экономическое развитие (на которые ука­
зал еще К. Маркс, а для стадии империализма детально
охарактеризовал В. И. Ленин), и станут неэффективны­
ми инструменты государственно-монополистического раз­
вития, то очевидно, что на протяжении длительного пе­
риода (а, как мы знаем, даже Кейнс ограничил свой ана­
лиз коротким периодом) дряхлый капитализм лишится
возбуждающих средств, к которым он, как наркоман,
прибегает все чаще, и поэтому он предстанет во всей
своей неприглядности. Станет ясно, что он более не в со­
стоянии спонтанно обеспечивать соответствующий уро­
вень роста.
Диспропорции продолжают расти. Монополистические
группы, которые одни только обладают возможностью
осуществлять в нужных размерах процесс накопления,
осуществляют его в ущерб немонополистическому произ­
водственному сектору, за счет покупательной способно­
207

сти масс. Они не производят производственных капита­
ловложений в той мере, в какой это позволяют возмож­
ности их накоплений, т. е. они не заинтересованы, как
^при свободной конкуренции, обязательно вкладывать ка­
питал в предприятие и увеличивать количество продук­
ции. Их может устраивать, что часть оборудования
остается неиспользованной, а часть рабочей силы без­
действует. Их может устраивать и то, что производи­
тельные силы и способности человека используются не
полностью и понижаются темпы экономического разви­
тия. Они могут выбирать между возможными инвести­
циями те, которые экономят капитал, или труд. Могут
■
‘Выбирать между интенсивными и экстенсивными капи­
таловложениями, вводить или не вводить новшества, т. е.
^Применять достижения технического прогресса, которые
сократили бы издержки производства, если, как мы уже
Видели, предельный доход становится слишком низким
и если предельная эффективность капитала этого не по­
зволяет.
Этим не уничтожаются, а напротив, углубляются
диспропорции между возможным производством и воз­
можным потреблением и действительным производст­
вом и действительным спросом. Растут диспропорции
между сбережениями и капиталовложениями. Увеличи­
ваются, а не сглаживаются диспропорции между относи­
тельным развитием различных производственных отрас­
лей, между отраслями, которые производят средства
производства, и теми, которые производят предметы по­
требления, между монополизированным капиталистиче­
ским сектором и немонополизированным, между крупной
и мелкой промышленностью. Растут диспропорции между
промышленностью и сельским хозяйством. Следователь­
но, возрастают те характерные особенности, которые
определяют развитие капитала и ведут к дальнейшей
концентрации и централизации капитала, к относительно
сокращенному, полному противоречий и диспропорций
развитию.
Параллельно этому возрастают классовые противоре­
чия, противоречия социальные, т. е. развивается созна­
ние необходимости разрушить капиталистическую систе­
му и заменить ее более рациональной и гуманной со­
циалистической системой,

ГЛАВА

И

НОВЫЕ ЧЕРТЫ ЭКОНОМИЧЕСКИХ КРИЗИСОВ

Вводные замечания

В своем стремлении доказать, что традиционную ка­
питалистическую систему сменила новая система, акаде­
мическая политэкономия выдвигает еще один тезис: она
утверждает, что экономических кризисов больше не про­
исходит, как это было в прошлом, т. е. что государствен­
но-монополистическому капитализму удалось стабилизи­
ровать процесс роста.
Мы упоминали, что цель «антициклического» вмеша­
тельства в рамках экономической политики заключается
(согласно Кейнсу и неокейнсианским теориям) в обеспе­
чении равновесия между накоплением и инвестициями
и в поддержании «эффективного спроса», что достигает­
ся с помошью фискальных, денежных и кредитных рыча­
гов. На базе этих основных посылок были разработаны
многие «условия» гармонического развития, многие ан­
тициклические «модели». В результате теории кризисов
получили новое толкование, отправным пунктом кото­
рого почти всегда является денежный аспект кризисов,
рассматриваемый в свете экономических концепций про­
цента, эффективного спроса, фискальной функции и т. д.,
концепций, к которым мы вскоре обратимся. Нет смысла
иллюстрировать примерами эти новые версии теорий
кризиса. С точки зрения классификации, ранее предло­
женной в специальной главе, их можно отнести к де­
нежным теориям или к тем, которые рассматривают
«надстройку» в качестве доминирующего фактора эконо­
мического развития. Вопрос, на который мы хотим отве­
тить, сводится к следующему: произошли ли существен­
ные изменения в развитии цикла? Приобрел ли цикл
новые черты и связаны ли они с качественными сдвига­
ми в капиталистической экономике или же обусловлены
деятельностью надстройки, особенно государственным
вмешательством?
Фактическая сторона не вызывает сомнений, и после
второй мировой войны капиталистическая экономика
209

не развивалась без периодических кризисов. Известны
кризисы 1948—1949, 1953—1954, 1957—1958 и 1963—
1964 гг. Однако эти кризисы (особенно если исходить из
действительности США, т. е. типичной капиталисти­
ческой страны, в которой экономический процесс менее
подвержен воздействиям внешнего характера) были не-*
продолжительными и не очень глубокими, и это вызвало
появление нового термина. Стали говорить о «рецессии»
как о непродолжительной паузе, представляющей собой
незначительное сокращение производства, а не подлин­
ный кризис с его типичными проявлениями, грандиозным
примером которого был кризис 1929—1933 гг.
Как видно, имели место более краткие циклы, речь
идет как будто о небольших циклах, охватывающих
4—5 или менее лет.
Вызвано ли это изменение случайными факторами
пли отражает действительный сдвиг в структуре капита­
листического цикла? Таков вопрос, стоящий перед эко­
номистами.
Безусловно, и в прошлом у каждого экономического
цикла была своя особая история, характеризовавшаяся
специфическими явлениями, равным образом и кризисы
отличались друг от друга интенсивностью и продолжи­
тельностью. В течение короткого периода после второй
мировой войны (поскольку война, несомненно, прервала
нормальный экономический цикл, о предшествующих
ей годах говорить не приходится), безусловно, прояви­
лись особые факторы, вызвавшие отклонение в типич­
ном циклическом развитии К1

1 Вопрос о воздействии войны на развитие цикла стал предме­
том дискуссии, главным образом среди марксистов. Некоторые скло­
нялись ошибочно к тому, чтобы рассматривать войну как составной
элемент цикла при империализме, что вызвало острую критику автора
этих строк и советских экономистов. См.: L. S c h m i d t , Neue Prob­
leme der Krisentheorie. Против выступили Arzumanian, Esplosione
delle contraddizioni nella economia capitalistica, Rinascita, 1958, № 8;
A. Pesenti. Veechic e nuove caratteristiche nell’ attuale crisi econo­
mica. Politico ed economia, 1958, ottobre. Данная проблема обсу­
ждалась экономистами-марксистамн в Берлинском университете им.
Гумбольдта в октябре 1958 г. Первый том материалов этой конфе­
ренции был опубликован под названием «Конъюнктура, кризис, вой­
на». Дискуссия продолжалась в уже упомянутых марксистских ж ур­
налах. См. также «Jahrbuch für Wirtschaftsgeschichte», Berlin, 1965.
210

Особые условия
циклического развития в послевоенный период

Вторая мировая война с ее глубокими экономиче­
скими и политическими последствиями может объяснить
некоторые особенности послевоенных циклов. Война
оставила в наследство неудовлетворенный спрос на
предметы потребления (как первой необходимости, так
и длительного пользования), который по своему мас­
штабу значительно превосходил спрос, вызванный по­
следствиями первой мировой войны. Фаза восстановле­
ния уничтоженного капитала, особенно в континенталь­
ной Европе, из-за огромных разрушений оказалась
более длительной и создала дополнительные условия
для продолжительной фазы подъема, хотя она и преры­
валась циклическими явлениями. Этому способствовали,
безусловно, уже упоминавшиеся крупные открытия и
многочисленные технические усовершенствования, вы­
зывавшие расширение капиталовложений. Эти факторы
имели неодинаковое значение в различных капитали­
стических странах, однако они давали о себе знать по­
всюду в большей или меньшей степени. Не следует
упускать из виду еще один факт, содействовавший из­
менению типичного течения цикла: ведь цикл и его
кризисная фаза развертываются в условиях общего
кризиса капитализма, который характеризуется много­
численными проявлениями политической и экономиче­
ской неустойчивости. Обостряются все классовые про­
тиворечия и в отдельных странах, и в международном
масштабе. Именно в этом состоит объективная основа
неустойчивости, выразившейся в необычной продолжи­
тельности холодной войны, перемежавшейся событиями,
отражавшими постоянный процесс разложения импери­
ализма— войной в Корее, суэцкой авантюрой, войной в
Алжире, кубинской революцией, войной во Вьетнаме,
нестабильным положением на Ближнем Востоке, бога­
том нефтью, т. е. сырьем, имеющим ныне важнейшее зна­
чение. Каждое из этих событий, хотя они и типичны для
нашего времени, нелегко предвидеть: они могут пред­
ставлять те «подспудные толчки», о которых говорит со­
временная теория кризисов; однако она усматривает
кризисы не в этих событиях, а в явлениях, присущих
процессу капиталистического воспроизводства.
211

Чтобы выяснить» появились ли в капиталистическом
воспроизводстве по сравнению с прошлым какие-то
существенные черты, способные придать нечто новое
экономическому циклу, необходимо отделить цикл от
этих конкретных исторических событий. Конечно, это
не легкая проблема, во всяком случае, для ее решения
требуется значительно более длительный период наблю­
дений, чем тот менее чем двадцатипятилетний этап, ко­
торый отделяет нас от конца второй мировой войны.
Модификации в проявлениях цикла

Во всяком случае, некоторые проявления цикла, без­
условно, изменились, т. е. цикл приобрел внешне новые
черты, причем некоторые из них представляют собой
совершенно поверхностные модификации. Вот один при­
мер. Если обеспечение банковских депозитов охватывает
80% вкладов, включая все вклады до 5 тыс. долл.,
как это имеет место в Соединенных Штатах начиная с
1933 г., то это позволяет избежать явления, бурно про­
явившегося во время кризиса 1929 г. и других кризи­
сов, т. е. лихорадочного изъятия вкладов, банковской
паники, что в свою очередь вызвало обострение других
сторон кризиса.
И подобно тому, как сдерживание процессов, рож­
дающих банкротства, уменьшает их количество, таким
же образом, если вы принимаете превентивные меры по
оздоровлению экономики (как это было во время кри«
зиса в Италии в 1932 г.) и не допускаете банкротства
банков и важных отраслей производства, вам удается
предотвратить крах предприятий. Но это факторы внепы
него порядка.
- В прошлом и в последние годы отмечались модифи­
кации в относительном значении некоторых индексов,
типичных для изменения конъюнктуры. Некоторые ве­
дущие отрасли промышленности и виды потребления
были оттеснены в результате возникновения и развития
новых технических процессов и новых отраслей произ­
водства. Например, появились новые виды сырья
(уран) а другие его виды (в частности, алюминий и
пластмассы) стали играть относительно иную роль;
произошел также сдвиг в потреблении. Но даже если
212

оставить все это в стороне, иначе говоря, если исклю­
чить факторы, подверженные наибольшему изменению,
нельзя отрицать, что в последнее время циклическое
движение экономики явно происходит в виде укорочен­
ных циклов (в сравнении с нормальным 8^-10-летним
циклом), которые носят менее интенсивный характер.
Чем это вызвано? Грандиозным явлением, обычно
именуемым «техническим прогрессом», который, дав
энергичный импульс капиталовложениям, привел, в
сущности, к длительной фазе подъема или воздействием
надстройки, т. е. вмешательством государства в эконо­
мическую жизнь? Или же эти изменения обусловлены
монополистической структурой экономики, т. е. тем
фактом, что монополии, способные контролировать дви­
жение цен и планировать на более длительный период
свои инвестиции, в состоянии таким образом предотвра­
тить резкие колебания?
Причины модификаций

Рассмотрим эти три объяснения. Безусловно, техни­
ческий прогресс служит стимулом экономического разви­
тия, которое обнаруживает границы капиталистической
системы производства. Это становится очевидным, если
сопоставить огромные возможности, открываемые колос­
сальным развитием производитёльных сил в результате
новых открытий, и инвестиции, осуществленные на деле
крупными компаниями. Иначе говоря, технический про­
гресс сам по себе не вызывает широких капиталовложе­
ний и усиления экономической активности в целом.
Ныне, на современной фазе монополистического капита­
лизма, в условиях, когда процесс концентрации и нако­
пления капитала сосредоточивается в руках немногих
монополистических групп, решения об инвестициях (как
это уже отмечалось и как это признается многими эко­
номистами) становятся все более независимыми от сти­
мулирующих требований конкуренции, поскольку суще-*
ствует постоянная сверхприбыль. Таким образом, при на­
личии огромных возможностей для накопления и капи­
таловложений по мере развития монополистического ка­
питализма во все большей степени наблюдается непол­
ное использование предприятий и производственных
213

мощностей и осуществляются, как уже указывалось, ско-*
рее интенсивные капиталовложения, чем экстенсивные.
Несомненно, однако, что громадное количество важных
технических открытий и новшеств реализуется также в
рамках монополий и может оказывать свое влияние,
которое, конечно, было бы более значительным в усло­
виях иной социальной системы. Однако интенсивность
этого процесса не может постоянно оставаться одина­
ковой.
Государство своим вмешательством также в состоя^
нии оказать определенное воздействие, однако его
эффективность имеет тенденцию к затуханию, ибо воз­
можности использования средств вмешательства нахо­
дятся на пределе. При таких обстоятельствах, по край­
ней мере для Соединенных Штатов, огромное значение
приобрел вывоз капитала в самых широких размерах.
Представляется более важным ответить на вопрос: в
состоянии ли монополистическая структура сама по
себе обеспечить развитие, пусть в меньших масштабах,
но более стабильное?
Рассмотрим только один аспект экономической ста­
бильности, т. е. изменение уровня цен. Безусловно, во
время последних кризисов усилилось явление, которое
в меньшей мере проявилось уже во время великого кри­
зиса 1929—1933 гг. Даже при значительном сокраще­
нии числа продаж уровень цен не понижался. Напри­
мер, в США с июня 1957 г. по февраль 1958 г. произ­
водство железа сократилось на 40%, цена же на пего
поднялась на 3%. Производство стали упало на 21%, а
цены выросли почти на 7%. В'большей или меньшей
степени подобная тенденция проявилась в отношении
цен на алюминий, нефть,' многие товары длительного
пользования (автомобили, радиоприемники, телевизоры
и др.). В то время как происходило падение цен на
сырье и сельскохозяйственную продукцию, поддержи­
вался уровень цен на товары, производившиеся в моно­
полизированных отраслях производства.
Эти отрасли даже при сокращении издержек про­
изводства вследствие роста производительности труда
(наибольшее сокращение происходит в секторах с наи­
большей концентрацией производства) стремятся путем
контроля над предложением удержать цены на высоком
уровне, дабы увеличить свои денежные поступления.
214

Мы уже показали, каким образом теория цен дает
формальное объяснение этому явлению. Накопление
увеличивается, и также капиталовложения производятся
преимущественно за счет самофинансирования, объем
которого, таким образом, в большой степени независим
от кредитной системы и от величины процентной став­
ки. Следовательно, была разорвана также связь между
ценами и инвестициями. Конечно, уровень инвестирова­
ния остается всегда характерным показателем кризиса;
в частности, в ходе последних кризисов он являлся тем
показателем, который отражал развитие и интенсив­
ность кризиса и позволял прогнозировать его. Тем не
менее и этот процесс не показывает тех широких колеба­
ний, которые были рассмотрены, когда говорилось о
принципе акселерации.
В самом деле, уровень инвестирования зависит от
решений монополий, которые во время кризиса могут
частично сохранять свои прибыли именно благодаря
поддержанию потребительских цен и давлению на цены,
по которым они приобретают товары. Это подтверждено
исследованиями, проведенными журналом «Форчун» в
связи с кризисом 1958 г. 1.
Согласно этим исследованиям, 500 самых крупных
обществ увеличили свои прибыли (с 11,5 млрд, до
11,6 млрд, долл.) и продажи несмотря на то, что 1957 г.
был начальным годом спада. У других же компаний
прибыли сократились на 15%. Даже если статистика
прибылей не вполне достоверна, все же эти данные
показательны.
Поэтому мощные группы могли продолжать накоп­
ление (естественно, только за счет других социальных
слоев) и позволить себе инвестиции в производственной
сфере преимущественно во время кризиса с целью уско­
рения процесса централизации, причем эти действия не
находились в прямой и тесной зависимости от уровня
цен и от условий рынка капиталов.
Подобное явление также представляет собой реаль­
ность и признается большинством экономистов. Однако
оно не может быть в достаточной мере проиллюстри­
ровано статистикой глобальных инвестиций, которая
1 См. «Fortune», 1958, July. Материалы исследования были опуб­
ликованы в Италии в «Mondo economico» 2 августа 1958 г,-

215

относит к понятию инвестиций любые расходы, не
связанные с непосредственным потреблением, и не делает
различия между обновлением производственных пред­
приятий и строительством в сфере инфраструктуры.
Созданию впечатления о большей стабильности со­
действует, безусловно, не столько общая экономическая
политика государства, сколько кредитно-денежные ма­
невры, вызывающие медленную и постоянную инфля­
цию. Во всех странах, даже когда в результате кризиса
общий уровень оптовых цен остается неизменным, роз­
ничные цены и стоимость жизни регулярно растут в
размере, который в последний период в крупных стра­
нах достигал в среднем около 3% в год.
Обозревая эти факты, можно утверждать, что коле­
бания наиболее важных индексов уменьшились по сравне­
нию с прошлым, и цикл принял, следовательно, иную
структуру, определяемую не частными причинами, пре­
кращающими свое воздействие, а причинами, коренящимися в монополистической структуре. Хотя рано еще дач
вать общую оценку этому явлению, но не вызывает со­
мнений, что колебания приняли меньший размах и в осо­
бенности как будто бы сократилась продолжительность
цикла, который складывается из небольших циклов,
квазициклов, во время которых происходит своего рода
«переваривание» чрезмерного накопления и которые по­
вторяют каждые 4—5 лет вместо 8—10. Вместе с тем, от­
личаясь меньшей интенсивностью, эти циклы выступают
в виде рецессий, а не кризисов; создается впечатление,
что возможно предупредить «превращение рецессии в
кризис» 1.
Нельзя сказать, что подобную картину можно пред­
ставить как окончательную, уже последние кризисы
проявились с большей интенсивностью, чем предше­
ствующие, а подъем оказался замедленным и не столь
стабильным *.
Сущность кризиса

Во всяком случае, такая картина как будто бы
противоречит тезису о возрастающей интенсивности
циклических кризисов. Джилмэн в неоднократно цити­
1 G. P а 11 a d i п о, La recessione economica americana, Roma,
Signorelli, 1958.
216

ровавшейся нами работе проанализировал на статисти­
ческом материале это явление, признав, что предвиде­
ния марксистов подтверждались до второй мировой войкы 1. Применительно к послевоенному периоду он под­
верг анализу особые условия, прежде всего колоссальный
экспорт капитала, обеспечивший огромные прибыли на
заграничные инвестиции. Он анализировал также рост
населения и автоматизацию. Все это явления неструк­
турного характера, свойственные данной фазе капита­
лизма и в тенденции (исключая экспорт капитала) с по*
нижающимся влиянием на цикл.
Учитывая непродолжительность исследуемого перио­
да, на мой взгляд, нельзя еще сделать обобщающие
теоретические выводы, но есть возможность определить
формальные модификации цикла, соответствующие
условиям, созданным общим кризисом капитализма и
современной стадией империализма. Однако эти фор­
мальные модификации, если рассматривать их обособ­
ленно, не могут ничего дать для выяснения сущности
циклического кризиса, т. е. усилились или смягчились
кризисные явления. Сущность крйзиса состоит, по утвер­
ждению Маркса, в колоссальном уничтожении капитала,
производительных сил, богатства12. Это разрушение на
современной стадии монополистического капитализма
происходит во всех фазах цикла и увеличивается в кри­
тической фазе, даже если ее сегодня называют рецес­
сией. Формой постоянного разрушения богатства остают­
ся громадные расходы на вооружение, которое быстро
устаревает, а следовательно, технический цикл его за­
мены оказывается более быстрым. Формами постоянного
разрушения богатства также являются монопольные
цены и все связанные с ними явления — чрезмерное рас­
ширение так называемого сектора услуг. Сюда относится
также то, что производственная активность постоянно
ниже мощности предприятий: во время подъема в сред­
нем в течение всего цикла (разрыв составлял примерно
30%, а во время кризиса, особенно в некоторых ведущих
отраслях, он приближался к 50%. Следовательно, в пе*
1 См.: J. N. G i 11 m a n, The Falling Rate of Profit, N. Y., Came­
ron Associates, 1958, cap. 9 (The increasing Severity of the Ciclical
Crisis).
2 См.: К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с , Соч., т. 26, ч. II.

217

риод кризиса объем и интенсивность общественных по­
терь постоянно возрастают.
Действительно, новый аспект заключается в том, что
монополистическая структура и применяемые надстрой­
кой меры позволяют распределить эти значительные по­
тери в пространстве и во времени. Это означает возмож­
ность создать своего рода пул потерь и распространить
их на все экономически более слабые социальные слои,
растянув эту операцию во времени. Таким образом, мо-*
жет также сложиться впечатление, что гребни циклических воли сглаживаются или отклонения от среднего
тренда уменьшаются. Но восхождение тренда ослаб­
ляется, и если комплексно подойти к происходящим
сдвигам, принять их во внимание суммарно и инте­
грально, если учесть потенциальные потери, вызванные
недоиспользованием производственных мощностей и воз­
можностей развития, эксплуатацию слаборазвитых стран
и отсталых районов, жертвы, вызванные диспропорция­
ми капиталистического развития, то в таком случае мож-*
но констатировать, что в условиях современного капи-*
тализма цикл характеризуется возрастанием обществен-ных потерь, а не их сокращением.
Такова тенденция, даже если случайные факторы
могут временно противоречить ей, такова сущность,
даже если в силу изменившихся условий она может
проявляться в формальных модификациях цикла.
Будущее покажет, найдут ли выдвинутые нами
соображения подтверждение в реальном развитии. Мы
призываем читателей постоянно всматриваться в глубь
явлений, не останавливаться на их поверхности, вос­
принимать объективно действительность и быть в курсе
развития экономической мысли.
Освоение любой мысли, любого серьезного исследо­
вания умножает знание человека, его волю к усилению
господства над природой и над историческим развитием
общества и сможет открыть перед человечеством эпоху
экономического прогресса в условиях мира и свободы.

Часть II
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ
ЭПОХИ ИМПЕРИАЛИЗМА

ГЛАВА

12

МАКРОЭКОНОМИКА

Предпосылки общего характера

Теперь мы должны поставить вопрос: удалось ли
экономистам-немарксистам развить новую экономиче­
скую теорию, которая могла бы дать единое разъясне­
ние всей совокупности экономических проблем нашего
времени?
Ответить на такой вопрос, как это ни странно, не
легко. В самом деле, необходимо прежде всего догово­
риться, что именно понимать под общей теорией.
Если понимать логическое объяснение всего комп­
лекса явлений, которое исходит из предпосылок, в
корне отличных от принимаемых за основу в прошлом,
то можно сказать, что новая общая теория не была
создана. Мое мнение по этому поводу было в свое вре­
мя настолько безапелляционным, что в первом издании
данного труда, появившегося в виде лекций по полити­
ческой экономки, я, переходя к современной экономиче­
ской науке, говорил лишь о «новых аналитических
инструментах». Тем самым я хотел подчеркнуть, что
отрицаю какие-либо радикальные изменения в буржуаз­
ных теориях. Теперь же, после зрелого размышления я
полагаю, что нельзя высказываться столь категорически
и что разработки, последовавшие за так называемой
кейнсианской революцией, можно считать в некотором
роде теоретическими, даже если, с моей точки зрения,
и нельзя говорить о «новой теории» в собственном смысле
слова.
Тем не менее новые моменты.все же существуют: и
в превалирующем методологическом подходе, который,
как уже говорилось, можно охарактеризовать как «нео­
позитивистский», и в самом предмете исследования. Как
мы неоднократно отмечали, неопозитивистский подход
уже сам по себе препятствует построению общей теории
в полном смысле этого слова, поскольку по своему эмпи­
рическому и скептицистскому характеру он направлен
221

на исследование количественных, а не качественных
изменений. Такой подход представляет собой, как было
сказано выше, последнюю возможную идеологическую
позицию современного общества с его образом мыслей,
по существу консервативным и апологетическим, в
мире, подверженном быстрым переменам. Однако он
позволяет подойти к современной действительности с
менее априорной позиции, более тщательно производить
анализ явлений, а следовательно, вскрыть их «проявле­
ния в массе» и взаимосвязь между группами явлений,
которые именно в силу эмпирического характера мето­
дологии называются даже не категориями в прежнем
смысле этого слова, а «агрегатами».
Таким образом, облегчается открытие всеобщих
«законов», хотя бы в том значении, которое придается
этому слову при данном методологическом подходе. Эти
общие законы, или массовые явления, составляют но­
вый предмет исследования, которое носит объективист­
ский характер и необходимость в котором возникла в
связи с тем, что ныне требуется знать изменения круп­
ных явлений и вскрывать их причины.
Подобного рода «агрегаты» не есть «категории», по­
скольку «уровни агрегирования» не обусловлены точно
определенной причинной связью между ними, а всегда
представляют собой эмпирические приемы и рабочие
инструменты. Иными словами, они становятся лишь
«макропеременными», которые должны служить для
эмпирического разрешения важных проблем, например,
колебаний уровня использования ресурсов, в частности,
уровня занятости, всеобщего уровня цен, а также про­
блем, относящихся к темпу роста доходов.
Анализ указанных проблем впоследствии был увязан
с конкретными целями экономической политики, как-то:
достижение «максимальной занятости» или «желатель­
ного темпа развития», причем очень часто теоретическая
дискуссия выливалась в решение вопроса о большей или
меньшей «совместимости» поставленных целей.
Такой тип экономического исследования получил
название «макроэкономика». Согласно общепринятому
определению, «макроэкономика» представляет собой
отрасль политической экономии, которая призвана вы­
яснить, как функционирует экономическая система в
целом. Она вычленяет, идентифицирует и, когда это
222

возможно, измеряет массовые явления или силы, кото­
рые в своей совокупности определяют производство и
занятость в рамках системы в целом, а также их измене­
ния. Поэтому указанные явления необходимо объеди­
нить в ограниченное число категорий, или «агрегатов».
Субъектами процесса становятся, таким образом, не
отдельные экономические агенты, а более широкие кате­
гории «действующих лиц».
Однако подобное определение показывает, что
исследование отличается эмпирическим характером и не
вносит ничего нового в основные концепции немарк­
систской политэкономии. Такова моя позиция. Но
именно в силу этого я вновь обращаюсь к читателю с
просьбой не довольствоваться критическим изложением
основных концепций, которое он найдет на последую­
щих страницах, а ознакомиться с подробной и более
профессиональной трактовкой вопроса Казарозой.
Задачи макроэкономического анализа

Исходя из указанной предпосылки, можно было бы
разграничить проблемы, которыми интересуется «ма­
кроэкономика», соответственно двум поставленным за­
дачам, а именно:
— «полной занятости»,
— «темпа» ежегодного прироста дохода, которого
стремятся достичь.
Что касается первой задачи, как она была постав­
лена исторически в развитии концепции, то были про­
анализированы условия, необходимые для достижения
«полной» занятости и ослабления действия циклических
колебаний. Такая разработка имела место, как мы уже
видели, во время великого кризиса. Ее развернутое
теоретическое выражение мы находим в главном труде
Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег».
В названии этой книги сразу же выявляется еще одна
отличительная черта труда Кейнса, оказавшего влия­
ние на авторов всех последующих работ по макроэко­
номике. Кейнс устраняет раздвоение между реальной и
денежной формой экономических явлений. Это соответ­
ствует, как мы уже видели во всех предыдущих главах,
тому фактическому положению, что ныне вся акономика

получает денежное выражение, все явления предстают
в их денежной форме. Следовательно, такая позиция
справедлива, если только не упускаются из вида реаль­
ная сущность, скрытая в данном явлении (фактическое
количество затраченного труда и использованных ресур­
сов), а также противоречия между реальным содержа«
нием и денежной формой, которые развиваются в разде­
ленном на классы обществе, т. е. в обществе капитали­
стическом. Эти противоречия мы неоднократно подчер­
кивали в нашем исследовании.
В соответствии со второй задачей были изуче­
ны условия, необходимые для достижения желатель­
ного темпа роста. Для разрешения этой проблемы
были построены различные «модели развития» и воз­
никли, как мы увидим в дальнейшем, разные теории
развития.
Во всяком случае, эти различные подходы, охарак­
теризованные, повторяю, в их конечном выражении, до­
пускали различную оценку отношений между «экономи­
кой» и другими науками, которые рассматриваются как
вспомогательные, и вели к созданию новых концепций и
новых инструментов анализа, а также к выбору новых
отправных точек исследования.

Политическая экономия и другие науки:
математика и эконометрика

Чем больше какая-либо наука опирается на эмпири­
ческие основы и стремится к выполнению практических
функций, тем сильнее проявляется в ней преобладание
количественного аспекта и необходимость использова­
ния математики.
Так и получилось в действительности с последними
экономическими исследованиями.
Как расценить этот факт, как положительный или
как отрицательный? На этот вопрос также нельзя от­
ветить однозначно: да или нет.
С нашей точки зрения, использование математики
в экономике имеет свои пределы: мы разъясняем
это в приложении, к которому советуем читателю об­
ратиться,
224

Тем временем следовало бы договориться о том, что
именно понимать под «математикой». Если имеется в
виду изображение явлений в виде символов или указа­
ние равенств, т. е. уравнений, выражающих отношение
между явлениями, или же некоторые арифметические
действия, то это всегда применялось во всех случаях
жизни, во всех науках, в том числе и в экономике. Не­
однократно мы пользовались этим также и в данной
работе. Однако есть опасность, что злоупотребление
математическими символами затруднит читателю, не
привыкшему к ним, понимание реального явления, ко­
торое хотят выразить 'таким способом, и в этом случае
он скорее забудет подразумеваемую фактическую сущ­
ность.
Если же, напротив, имеется в виду представить та­
ким образом движение или динамику явлений, то при­
менять высшую математику следует более осмотритель­
но, так как при этом можно не только переусложнить'
язык, что затруднило бы понимание заключенного в
данной формуле рассуждения, но и впасть в серьезные
ошибки методологического характера.
Сам характер математической логики, науки по
своей сути формальной, требует в качестве отправной
позиции стабильных и точных предпосылок, из которых
выводятся последующие суждения. Когда речь идет о
каком-либо суждении в экономике, то обоснованность
этого суждения заключается не в его логической после­
довательности, а в его соответствии объективной дей­
ствительности, в выборе подхода для определения
взаимосвязи между явлениями. А это уже сопряжено с
большими трудностями, хотя то же самое можно было
бы сказать не только применительно к экономике. Еще
большая трудность заключается в постоянном измене­
нии «системы» и, как следствие этого, также и всех
предпосылок для рассуждения. Ни одно утверждение
не является неизменным, если только оно не выражено
в таких общих словах, что оказывается на деле простой
тавтологией и, следовательно, не может служить для
понимания развития реальных явлений. При этом не­
достаточно варьировать гипотезы, являющиеся, по сути
дела, теоремами, ибо всегда, даже и при наличии ва­
риантов, считается, что сохраняется постоянство взаи­
мосвязей. Таким образом, варианты схем и моделей8
8 А. Пезенти

225

могут быть чрезвычайно многочисленными, но в таком
случае они становятся игрой фантазии, которая все
более огрубляет экономические исследования (может
быть, это и не случайно) и все менее отвечает фактиче­
скому развитию ситуации. В самом деле, политическая
экономия изучает отношения между людьми, между
классами общества, и эти отношения непрерывно ме­
няются в созидательном процессе, а не так, как это пред­
определено исследователем.
Замечания, высказанные относительно пределов*при­
ложения математики к экономике, вовсе не означают,
что такое приложение невозможно или нецелесообраз­
но. В иных случаях оно даже необходимо, в особенности
когда речь идет о проблемах оперативного характера.
Эти замечания имеют целью лишь напомнить о вспомо­
гательном характере такого приложения, чтобы никогда
нельзя было сделать вывод, что экономика — наука
математическая или математика — наука экономиче­
ская.
Такая опасность существовала и в прошлом, но она
еще более актуальна теперь, с того момента, когда по­
литэкономия вновь обратилась к изучению механизма
капиталистической экономики в целом, а не только
рынка и рыночных цен; с того момента, когда экономи­
сты поняли, что в этом механизме сцепления не функ­
ционируют спонтанно, и поэтому захотели исследовать,
нельзя ли заставить их функционировать с помощь^
надлежащих мер. Отсюда усиливается соблазн возвести
в ранг и принять в качестве постулата sub specie aeternitatis 1 отношения, которые, напротив, являются специ­
фическими и преходящими, и выразить эти отношения
сложным языком, как будто пышное одеяние может
придать научное достоинство рассуждению со скудным
реальным содержанием. Это происходит и потому, что
во многих других случаях применение математического
анализа, особенно в оперативной области, из-за возра­
стающей сложности явлений становится все более не­
обходимым.
В известном смысле приведенные замечания можно
отнести также и к эконометрике, которая претендует,
если не на логическую систематизацию отношений, на­
1 На вечные времена (лат.).
226

блюдаемых в реальной действительности, то хотя бы на
то, чтобы облечь их в «количественную» форму.
Эконометрика как отдельная дисциплина развилась
во время кризиса 1929—1933 гг.: в 1930 г. было органи­
зовано эконометрическое общество, и первая публикация
по эконометрике появилась в 1933 г.
Эконометрика представляет собой количественный
метод исследования экономической действительности.
Фриш дает следующее определение эконометрики:
«В экономической науке применяются некоторыевиды
количественного метода, и ни один, из них, взятый в обо­
собленной форме, не следует смешивать с эконометри­
кой. Так, эконометрика отнюдь не то же самое, что эко­
номическая статистика. Она не идентична также и тому,
что мы называем общей экономической теорией, хотя
значительная часть этой теории носит определенно коли­
чественный характер. Эконометрика не должна также
рассматриваться как синоним приложения математики
в экономической теории.
Как показал опыт, каждая из этих трех точек зрения,
т. е. с позиций статистики, экономической теории и мате­
матики, является необходимым условием для реального
понимания количественных отношений в современной
экономической жизни, но каждая из них, взятая в отдель­
ности, недостаточна для этого. Продуктивно лишь соче­
тание всех трех подходов. Именно это сочетание и со­
ставляет эконометрику» К
Но и такая позиция часто оказывается несостоятель­
ной, поскольку концепцию причинности путают с про­
стыми коэффициентами корреляции, подтвержденными
статистическими данными.
Кроме того, известно — чему учит также и стати­
стика, — со сколькими трудностями методологического
порядка приходится сталкиваться при выявлении и ана­
лизе данных, т. е. при количественном анализе, и как
различные методы могут привести к различным резуль­
татам. Таким образом, предметом дискуссии в первую
очередь должна быть методология. Однако любая1
1 См.: W. L e o n t i e w , Econometria, в: «L’Economia contemporaпеа», Torino, UTET, 1959, p. 463. Читателю рекомендуется ознако­
миться с простым изложением этого вопроса в кн.: О. Л а н г е , Вве­
дение в эконометрику, М., «Прогресс», 1964.
8*

227

дискуссия о методе есть дискуссия об общих принципах.
Иными словами, объективный аспект экономических
факторов — повторяем еще раз — является не только
количественным, но в то же время и качественным,
а количественный аспект можно определять и измерять,
если есть ясное представление о качественной стороне
данного явления.
Помимо этого, учитывая разнообразие явлений, их
следует, особенно при анализе экономики в целом, груп­
пировать по категориям, которые теперь варварским и
неточным языком именуют «агрегатами». Так образуются
«агрегаты», или группы явлений, или «экономические
категории», более или менее обширные; но для того,
чтобы эти конгломераты могли служить для объяснения
действительности, они должны иметь логическое обосно­
вание. Они, следовательно, отражают, что, впрочем при­
знает и Леонтьев, доминирующие течения экономической
мысли; иначе говоря, эконометрическое исследование
представляет собой, по существу, исследование статисти­
ческое, опирающееся на теоретическую базу, даже если
это и отрицают.
Следовательно, применение математики являлось и
является полезным с научной точки зрения в тех слу­
чаях, когда метод и инструмент анализа действитель­
ности не подменяют саму действительность.
Именно по этой причине, полагаем, следует придер*
живаться наиболее точного определения эконометрики,
которое дает Ланге, а именно: «эконометрия связывает
между собой экономическую теорию и экономическую
статистику и стремится при помощи математико-стати­
стических методов придать конкретное количественное
выражение общим схематическим закономерностям, уста­
навливаемым экономической теорией» К
Кибернетика

То же самое можно сказать и о растущем примене­
нии в экономике кибернетики, необычайно быстрое раз­
витие которой за последнее время тесно связано с тех-1
1 О. Л а н г е , Введение в эконометрику, стр. 18.
228

нической революцией, приведшей, как уже говорилось,
к созданию самоуправляемых машин. Самое простое
определение кибернетики, как известно, сводится к тому,
что это наука, изучающая поведение элементов какойлибо «системы» в их взаимодействии. Отношения между
этими элементами создаются одной или несколькими це­
пями причин и следствий, диалектически связанных
между собой. Слово «кибернетика» происходит от гре­
ческого «kybernetes», что означает лоцман, руль, и ука«
зывает именно на поток, или комплекс действий по уп­
равлению, исходящих от рулевого, который, однако, осу­
ществляет управление постольку, поскольку получает
поток «информации» извне, из реально существующей
действительности, что и позволяет ему управлять в соот­
ветствии с поступающими информационными сигналами.
Следовательно, кибернетика — наука сложная, ее разви­
тие опирается на одновременное развитие других дисцип­
лин (например, на теорию информации, праксеологию
и т. д.). Целью кибернетики является комплексное изу­
чение процессов коммуникации и управления, которые
протекают в живом организме и в машине. Она исходит
из предпосылки, что механизмы, контролирующие и
управляющие работой машин, должны воспроизводить
то, что встречается в природе, в живых существах,
и что, следовательно, такие механизмы тесно связаны с
процессами коммуникации, передачи информации. Таким
образом, кибернетика все более стремится стать наукой
абстрактной, наукой о механизмах, превратиться в мате­
матическую теорию; при этом возникает опасность, что
она станет изыскивать логические соответствия, даже
если они и опираются на нереальные гипотезы. Однако
в тех пределах, в каких кибернетика остается верной
действительности, она является большим подспорьем
также и в области экономики,’ особенно в данный мо­
мент, и не только применительно ко всем современным
процессам автоматизации, использования электронной
техники и в «оперативных исследованиях» (еще одна
отрасль прикладной экономической науки, развившаяся
во время второй мировой войны и в послевоенный
период), но также и в области политической экономии,
т. е. экономической теории. Другими словами, киберне­
тика представляет собой полезный инструмент при
229

изучении общей схемы движения и развития, определен­
ной экономической структуры и в еще большей степени
служит для ее рационализации, т. е. при изучении спосо­
бов более экономного расходования ресурсов для опреде­
ленных целей. Вот почему кибернетика находит большое
применение в социалистической экономике.
При такой экономической системе, благодаря обще­
ственной собственности на средства производства, воз^
можно использование всех ресурсов по рациональному
плану. В то же самое время, поскольку так называемые
«спонтанные показатели» рынка являются менее дейст­
венными, следует максимально развивать так называе­
мые «информации», т. е. ознакомление и с реакцией.,
которую вызывает запрограммированная деятельности,
и с данными, поступающими от отдельных потребителей,
конечных адресатов при всякой экономической и соци­
альной деятельности.
Таким образом, применение кибернетики в экономике
имеет тенденцию к расширению в силу развития техно­
логии и автоматизации, но еще больше потому, что вся
экономическая система в целом стремится к социализму,
к отмене частной собственности на средства произ­
водства, к плановому и рациональному использованию
ресурсов. Рациональное использование требует все более
полного и точного знания внешних стимулов, механиз­
мов передачи приказов, диалектических взаимосвязей,
действующих во всей системе 1.
Однако следует всегда помнить, что и кибернетика
всего только вспомогательная наука, инструмент анализа,
и не может заменить политическую экономию. Все, что
мы говорим, несомненно, справедливо для капиталисти­
ческого общества, которое, будучи разделено на классы
и базируясь на эксплуатации человека человеком, не яв­
ляется, как мы видели, «рациональным» в абстрактном
смысле, а наоборот, сталкивается в своем развитии с
противоречиями, в тенденции усиливающимися. Тем не
менее сказанное нами остается в силе и для социалисти­
ческого общества, в котором даже если основное проти­
воречие— эксплуатация человека человеком — и искоре­
1 См. также: О. L a n g e , Economie politica, vol. I, Roma, Riuniti, 1970 p. 183.
230

няется, все же остаются другие социальные противоре*
чия. Иначе говоря, экономическая деятельность всегда
обращена на достижение избранных целей. В социали-*
етическом обществе этот выбор осуществляется от имени
всего общества, в соответствии с теми социальными цен^
ностями, которые порождаются наличием различных по­
требностей. Рациональности абстрактной и механической
не существует.

ГЛАВА

13

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ДОХОД

Определение национального дохода

При макроэкономическом анализе наиболее общепри­
нятым отправным пунктом является национальный доход:
определяется его понятие, изучается состав, исследуются
изменения.
Выбор такого отправного пункта не является ошибоч­
ным, ибо рассматривая общественное производство во
всей его совокупности и в подразделении на крупные
экономические категории, мы видим все наиболее важ­
ные экономические противоречия, все экономические
явления, которые мы анализировали при изучении рынка
(см. т. I, гл. 2).
Именно по этой причине нелегко дать единообразное
понятие национального дохода.
Существуют многочисленные определения — именно
потому различны методологические и концептуальные
подходы, использовавшиеся при анализе национального
дохода.
В самом деле, необходимо иметь в виду, что это явле­
ние сразу же предстает перед нами в двух аспектах:
в аспекте концептуальном, или качественном, и в аспекте
статистической оценки, или количественном. Ясно, что
второй аспект нельзя рассматривать вне зависимости от
первого.
Различие в методологии может, во всяком случае,
восходить к двум крупным концептуальным категориям,
относящимся к двум направлениям экономической мысли:
объективистско-классической и марксистской и субъек­
тивистской, включающей пострикардианцев и современ­
ные экономические школы.
Что касается объективистского подхода классической
политэкономики, то его родоначальники сходились в мне­
нии по одному основному пункту, а именно: по поводу
материальной сущности национального продукта. Они
232

полагали, что национальный доход не может быть не чем
иным, как потоком новых товаров, т. е. материальных
благ, произведенных в течение года. Этой точки зрения
придерживались не только Смит, Рикардо, но и Маркс,
который внес дополнения и коррективы в концепцию Ри­
кардо, главным образом в отношении понятия чистого
дохода.
Определение понятия национального продукта при­
водится неоднократно в «Капитале», а также в других
трудах Маркса.
Вот одно из многих определений, данных Марксом:
«Валовая выручка, или валовой продукт, есть весь вос­
произведенный продукт... стоимость валовой выручки,
или валового продукта, равняется стоимости авансирси
ванного и потребленного в производстве капитала, по­
стоянного и переменного, плюс прибавочная стоимость,
которая распадается на прибыль и ренту. Или... валовая
выручка равняется вещественным элементам, образую­
щим постоянный и переменный капиталы, плюс вещест­
венные элементы прибавочного продукта, в которых
представлены прибыль и рента...
Чистый же доход есть прибавочная стоимость...» 1
Эта концепция ясно выражена также в схемах вос­
производства, составленных Марксом, и в более общей
формуле совокупного продукта с + v + m> как Уже упоминалось в т. I, гл.ХП и там, где говорилось о различии
между производительным и непроизводительным трудом,
которое мы обстоятельно пояснили12.
Отсюда логически вытекает тот тип национального
учета, который принят в социалистических странах, т. е.
разграничение между сектором производства матери­
альных благ и сферой услуг.
Продукт понимается как материальное благо,
а доход состоит из поступлений, которые получаются
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с . Соч., т. 25, ч. II, стр. 409.
2 На эту тему см. ясную трактовку: О. Л а н г е , Теория воспро­
изводства и накопления, М., ИЛ, 1963, гл. 1, и е г о ж е , Введение
в эконометрику, гл. III, стр. 178— 187; С. Г. С т р у м и л и н , Баланс
народного хозяйства как орудие социалистического планирования,
в кн.: «Избранные произведения», М., 1964, т. 4, стр. 251—268;
Д. И. О п а р и н , Многосторонняя схема функционирования народ­
ного хозяйства, М., «Наука», 1965; Б. М и н ц , Политическая эконо­
мия социализма, М., «Прогресс», 1965, стр. 151— 197,
233

в результате производственной деятельности. Иными
словами, ресурсы образуются из совокупного обществен­
ного продукта, как результата производственной дея­
тельности, и чистого импорта, между тем как непроиз­
водственный сектор, т. е. сфера услуг, входит в расходы.
Услуги представляют собой феномен перераспределения
или использования дохода, равно как и потребление
семей. Таким образом, в рубрику использования вклю­
чаются основные категории материальных производ­
ственных затрат по производственному сектору, непро­
изводительное потребление и накопление. В сектор
материального производства входят: промышленность,
строительство, сельское и лесное хозяйство, транспорт,
средства связи, торговля и другие отрасли материаль­
ного производства; в сферу услуг входят: содержание и
управление жилищным хозяйством и другие муници­
пальные услуги, просвещение, культура и искусство,
здравоохранение, социальное страхование и физическая
культура, научная деятельность и обслуживание науч­
ных учреждений, деятельность финансовых органов и
страхование, государственное управление (включая обо­
рону), а также другие отрасли непроизводственного сек­
тора (партии, общества и т. д.).
Таблица 7
А. Ресурсы

Б. Использование

I. Совокупный общественный
продукт (классифицированиый по указанным производственным отраслям).
II. Превышение импорта над
экспортом

III. Материальные затраты производства (разграниченные по
тем же производственным отраслям)
IV. Непроизводительное потребление:
—семьи;
—экономические единицы не­
производственного сектора
V. Накопление:
—чистый прирост постоян­
ного капитала;
—изменения в производст­
венных запасах
VI. Компенсация потерь
VII. Превышение экспорта над
импортом

234

Таким образом, схема материального баланса созда­
ния, потребления и накопления совокупного обществен­
ного продукта в ее наиболее простой форме может быть
воспроизведена следующим образом.
Приведенное подразделение основано на последова­
тельном и ясном подходе, хотя его применение также
сопряжено с некоторыми трудностями, иногда в смысле
определения понятия, но чаще в тех случаях, когда
требуется дать балансовую оценку. Конечно, суще­
ствуют и другие виды национальных балансов для
других аспектов (финансовых и т. д.), но мы полагаем,
что будут достаточны те немногие сведения, которые
приведены здесь.
Согласно субъективистской концепции, характерной
для буржуазной экономической теории, производство,
как уже неоднократно отмечалось, понимается иначе —
как производство «полезности»; таким образом, также
и услуги участвуют в образовании национального до­
хода и, следовательно, в исчислении его величины. Кон­
цепция национального дохода в принципе исходит из
определения Маршалла, приводимого также в исследо­
вании Пигу, а именно: «Труд и капитал страны, кото­
рые воздействуют на натуральные ресурсы, производят
ежегодно определенный чистый набор материальных и
нематериальных благ, включая всякого рода услуги, это
и составляет национальный доход, или национальные
поступления, или национальный дивиденд» *.
Такая концептуальная позиция сразу же порождает
трудности для всякого рода оценок, и хотя экономисты
и статистики в целях единообразия в конечном итоге и
согласились принять предложенные международными
органами стандартные типы классификации, тем не
менее сами отмечают возникающие многочисленные
расхождения12 *.
Сама по себе концепция «полезности» весьма субъ­
ективна; согласно этой концепции, оценка полезности
выводится только на основе цены, уплаченной за услугу.
Но в связи с этим сразу же появляются затруднения
1 А. С. P i g о u, Income, London, Macmillan, 1946, p. 2.
2 См.: B o w l e y «Studies on the National Income», Cambridge,
University Press, 1944, объединяет в вопроснике многочисленные от­
веты ученых.
235

и логического порядка, и в отношении подсчетов. Мно­
гие произведенные материальные блага не учитываются,
если они не проходят через рынок, а это очень важно
для экономики, особенно слаборазвитых районов. Из
этого подхода вытекают и другие более серьезные и по­
стоянно действующие последствия.
Если бы я захотел оценить «неоплачиваемые» услу­
ги, то изо дня в день раздувал бы национальный
доход. Это отнюдь не нелепое допущение, поскольку
дискутируется вопрос о целесообразности включать в
доход «услуги» домашних хозяек. Если бы было при­
нято такое решение (но кто знает, исходя из каких
'критериев нужно было бы давать этим «услугам» оцен­
ку), то все мы с каждым днем становились бы богаче.
Существует еще более важная и более актуальная
проблема — оценка оплаченных конечных услуг. Когда
речь идет о личных услугах потребителю, они имеют
свою оценку, так, например, если я на своей работе
преподавателя «произвожу» ценность, исчисляемую, ко­
нечно, в небольшой сумме (а получаю я меньше, чем
парикмахер «люкс»)— предположим, в 300 тыс. лир в
кесяц, а плачу прислуге 50 тыс. лир в месяц, то, соглас­
но указанному методу исчисления, национальный доход
будет составлять 350 тыс., а не 250 тыс. плюс 50 тыс.,
выплаченные прислуге как производный доход, что было
бы логично.
Если же обратиться к хорошо известной теме уча­
стия в образовании национального дохода государ­
ственных учреждений и принять, что это участие имеет
свою стоимость, состоящую из заработной платы и жа­
лованья, которые выплачиваются государственным слу­
жащим, то достаточно увеличить жалованье, чтобы это
участие повысилось !.
Таким образом, вообще возникает завышение в
исчислении национального дохода, и действительно, судя
по достоверным оценкам подсчетов, которые произво-дятся по системе, применяемой в социалистических
странах, эти подсчеты дают результаты, примерно на
30% ниже по сравнению с подсчетами, которые произ­
водятся по системе, принятой в западных странах *.1
1 См. также: А. Р е s e n t i , Scienza delle finanze e diritto finanziario.
236

Поскольку, как было сказано выше, подлежат оцен­
ке товары и «производственные» услуги, то для исчис­
ления национального дохода применяются два метода:
метод конечного продукта и метод добавленной
стоимости.
С помощью первого метода суммируют стоимость
произведенных материальных благ и услуг в их конеч­
ном виде и при этом, во избежание дублирования, ис­
ключают из подсчета промежуточные продукты. Так,
хлеб уже содержит в себе стоимость использованной
муки, которую поэтому не надо принимать во внима­
ние. Однако если мука к моменту оценки остается
мукой как конечный продукт помола, то ее, конечно,
нужно учитывать. Это относится, как мы уже видели,
и к услугам.
Итак, чистый национальный продукт определяется
как стоимость производства материальных благ и
услуг за вычетом амортизации (если же учитывается
амортизация, то получается валовой продукт). Поэтому
национальный продукт представляет собой часть про­
изведенных товаров и услуг, которая падает на долю
факторов, занятых в производстве этой продукции.
В этом случае говорят о продукте по факторной стои­
мости *.
Применение системы, основанной на добавленной
стоимости, дает тот же результат и применяется чаще
всего на единообразной основе также и потому, что она
дает данные, которые служат и для других целей.
Понятие стоимости, добавленной обработкой, воз­
никло применительно к бюджету отдельного предприя­
тия. В этом случае мы имеем, с одной стороны, рас­
ходы на приобретение основного и оборотного капитала,
на выплату заработной платы, жалованья и прочие
издержки, с Другой — выручку от продажи продук­
тов или от услуг, предоставляемых данным предприя-«
тием.
Таким образом, получается счет поступления и счет
выплат (если не включать в них расходы на рабочую
силу). Разница между затратами и выручкой или, вер­
нее сказать, между стоимостью приобретенных благ,
произведенных на предыдущей стадии производства,
и стоимостью продукции, произведенной и проданной на
237

рынке (для предприятия это продажа его конечной про­
дукции), составляет добавленную стоимость.
В этой разнице между затратами (input) и выпус­
ком (output) стираются различия между некоторыми прсн
тивоположностями, а именно: трудом человека, или вы­
плаченной заработной платой, или переменным капита­
лом, и амортизацией. Это так называемая валовая до­
бавленная стоимость. Если же из валовой добавленной
стоимости вычитаются амортизация и потери, то остает­
ся чистая добавленная стоимость 1.
Если отнести это определение к материальному про­
изводству, то оно, по существу, возвращает нас к марксовой схеме: по этой схеме с + v + m есть совокупный
продукт; если отсюда отнимем с, останется v + т , что
составляет добавленную стоимость. Но если мы приме­
ним это определение также и к услугам и приравняем
ночной клуб к обувной фабрике, то вновь столкнемся
с затруднениями и совершим упомянутые выше ошибки.
Как бы то ни было, и при таком исчислении полу­
чаются, с точки зрения статистики, те же самые ре­
зультаты, что и при первом методе. То есть, если нацио­
нальный доход понимается в виде продукта, то он обра­
зуется из превышения выручки над затратами и, следо­
вательно, оказывается равным сумме вознаграждения,
причитающегося факторам производства, т. е. сумме до­
ходов, получаемых их владельцами. Валовой националь­
ный доход представляет собой общую сумму дохода без
вычета амортизации, чистый национальный доход — за
вычетом амортизации.
Национальный доход, кроме того, фигурирует в двух
различных формах (и объемах): как доход, исчисляе­
мый по «стоимости факторов производства», которая
состоит из выплат владельцам факторов (заработная
плата, жалованье, проценты на заемный капитал, рента,
прибыли — распределенные или нераспределенные) и
как доход, исчисляемый по «рыночным ценам», кото­
рый включает, сверх того, сумму косвенных налогов,

1
Ясно, что если на предприятии, производящем товары по упо
мянутой реальной стоимости (т. е. за исключением непроизводитель­
ных расходов в виде «компенсации за капитал»), вычитается также
стоимость рабочей силы, или переменный капитал, то получается при­
бавочная стоимость по Марксу См также; О. Л а н г е , Теория вос­
производства и накопления, М., ИЛ., 1963.
238

которая считается как бы вознаграждением «факто­
ру» — государству.
Таким образом, национальный экономический счет
производства, который составляется путем суммирова­
ния счетов по отраслям, за вычетом межфирменных
операций — поскольку они представляют собой для
одних издержки, для других выручку — в статистике
западных стран предстает в следующем виде:
Таблица 8

Национальные экономические счета
Счет производства
Расходы, или затраты

1) Импорт товаров и услуг
2) Амортизация
3) Национальный доход, исчис­
ленный на основе рыночных
цен

Всего

Доходы, или поступления

4) Потребление:
а) частных лиц;
б) государственных учрежде­
ний
5) Валовые капиталовложения:
а) вложения в основной капи­
тал;
б) увеличение наличных запа­
сов
6) Экспорт
Всего

Исходя из этого, экономический счет по националь­
ному доходу составляется в следующем виде *.
Таблица 9
Расходы

1Поступления

1) Потребление
2) Сбережения

3) Национальный доход
4) Чистые односторонние транс­
ферты за границу
Всего

Всего

239

Национальный экономический счет по капиталу со­
ставляется таким образом:
Таблица 10
А ктив

1) Вложения в основной капи­
тал:
а) образование нового капи­
тала
б) замещение изношенного
капитала
2) Изменение в наличных запа­
сах

П ассив

3) Амортизация
4) Сбережения
5) Чистая задолженность по
граничным расчетам

за­

Возвращаясь к общей концепции национального до­
хода, должен сказать, что, по моему мнению, если при­
держиваться западной методологии, то невозможно
достаточно ясно представить отношения, существующие
между различными аспектами национального дохода
или различными стадиями его движения: стадией про­
изводства, стадией распределения как такового и ста­
дией потребления, или использования. Трудно также
представить диалектические взаимосвязи между этими
различными стадиями. Какое-то соответствие действи­
тельным процессам можно найти и при такой методо­
логии, но оно носит чисто формальный характер, слу­
жит лишь для расчетных целей.
В то же время, исходя из марксистской концепции
и марксистских методов расчетов, можно ясно предста­
вить, что если создан общественный продукт в товар­
ном выражении стоимостью 50 трилл., а на восполнение
потребленного постоянного капитала израсходовано
20 трилл., то продукт, равный национальному доходу,
выразится в 30 трилл. Если из этой суммы мы вычтем
10 трилл., составляющих сумму заработной платы, или
переменный капитал по производственному сектору, то
получим 20 трилл. прибавочной стоимости. Допустим,
10 трилл. используются для оплаты деятельности в
сфере услуг как в государственном, так и в частном
секторе, тогда оставшиеся 10 трилл. будут представлять
собой чистую прибавочную стоимость, которая подраз­
деляется на ренту, процент и чистую прибыль. Все это
будет служить частично для оплаты потребления пред­
240

метов роскоши и частично для накопления капитала,
т. е. для новых инвестиций К
Концепция и метод исчисления западных стран
основаны на том, что производство понимается как
производство «полезностей», а не материальных благ.
В результате этого происходит смешение товаров и
услуг, возникает путаница и затрудняется понимание
основной корреляционной связи между продуктом, до­
ходом и расходом.
А между тем необходимо понять самую сущность
такой корреляции, и мы полагаем, что приводима^
ниже схема поможет получить ясное представление об
этом, хотя бы в общеконцептуальном виде. Все три
аспекта экономической деятельности общества— произ­
водство, распределение, потребление — предстают, ка­
кова бы ни была форма учета, в том виде, как это
изображено на схеме.
Валовой продукт
(состоит из сово­
купного продукта,
произведенного за
год,
за вычетом
повторного
сче­
та) — амортизация

Чистый продукт,
состоящий из

1) предметов потребле­
ния
2) средств производства
.
(новый капитал, инвестирование которого
служит для расшире­
ния производственно­
го процесса)

Национальный доход,_____
I

состоящ и й и з

*

переменного капитала12

прибавочной стоимости

заработная пл ата+ж алованье+
пенсии

прибыль + процент + рента

1 См.: A. P е s е n t i, Attivita finanziaria e programmazione, Rivista di diritto finanziario e sciehza della finanze, 1967, marzo.
2 Строго говоря, с объективной точки зрения переменным капи­
талом, создающим прибавочную стоимость, является, как уж е было
сказано, только капитал, применяемый в производстве товаров. Од­
нако с капиталистической точки зрения и по аналогии в качестве пе­
ременного капитала может рассматриваться вся та часть националь­
ного дохода, которая выплачивается в виде заработной платы и ж а­
лованья трудящимся, в том числе и занятым в сфере услуг. Но при
этом следует помнить, о необходимости сохоанять разграничение,
чтобы уяснить сущность реальных фактов и марксистский закон экс­
плуатации. Кроме того, необходимо иметь в виду, что более квали­
фицированные трудящиеся могут теперь получать сверх заработной
платы также и доходы с капитала (проценты, дивиденды, ренту).
241

С о вок уп н ы е р асх о д ы

на

1) предметы потребления (тр у- 1) предметы потребления (ка­

питалистов)
—> 2) средства производства (ин­
вестиции)
(увеличение
2 ) часть переменного капита- 3) сбережения
ла, которая может быть из­
резервных запасов, личные
расходована не сразу и со­
сбережения)
ставляет так называемое
личное сбережение
дящ ихся)

Как мы видим, три аспекта, в которых проявляется
экономическая деятельность общества, связаны между
собой диалектической взаимозависимостью. Мы уже
упоминали о множестве условий, необходимых для до­
стижения равновесия как при простом, так и при рас­
ширенном воспроизводстве, или в условиях развиваю­
щейся экономики. Эти условия можно было бы изло­
жить вкратце, но, к сожалению, чрезмерное упрощение
часто мешает видеть, как развивается экономический
процесс в реальной действительности. Во всяком слу­
чае, как это следует из схемы на стр. 241, национальный
продукт, подразделяемый на средства производства и
предметы потребления, составляет, грубо говоря, предло«
жение имеющихся на рынке товаров. Национальный до«
ход является промежуточным звеном, которое через рас«
пределение доходов связывает процесс производства и
предложение товаров с процессом потребления, или
спросом на товары.
Итак, расходы, или потребление, представляют собой
спрос. Если вспомнить схемы Маркса, то станет оче­
видным, что для поддержания производственного про­
цесса в равновесии требуется по меньшей мере, чтобы
потребление конечных товаров как капиталистами, так
и рабочими (в расходной части схемы выступало под
пунктом 1), которое представляет собой спрос на потре­
бительские товары, соответствовало предложению этих
товаров (в составе чистого продукта) и чтобы спрос,
или расходы на средства производства, соответствовал
предложению средств производства (указан в пункте 2).
Если этого нет, значит равновесие системы не до­
стигнуто.
В частности, если совокупный спрос не достаточен,
то значит имеет место неполная занятость факторов
242

производства и увеличение запасов, т. е. неинвестирован-!
ное «сбережение».
Ниже мы увидим, что совокупный спрос, т. е. конеч­
ный пункт указанного нами кругооборота, был взят как
отправной пункт для анализа, направленного к изыска­
нию условий, которые позволили бы достичь полной
занятости. В теориях развития в центр внимания была
поставлена вторая стадия в движении национального
дохода — стадия распределения (в этом суть политики
доходов).
Эти два исходных пункта, характерные для буржу­
азной экономической теории, как мы увидим ниже и
как об этом упоминалось, когда шла речь о государ­
ственно-монополистическом капитализме, не могут дать
решения экономических проблем нашего времени и в
первую очередь обеспечить уравновешенный и гармо­
ничный процесс расширенного воспроизводства, или
развития. Для достижения этой цели необходимо
вмешательство на первом этапе, т. е. на стадии произ­
водства национального дохода, а это возможно лишь в
том случае, если будут расширяться государственная
собственность на средства производства, укрепляться
государственные производственные предприятия, усили­
ваться их антимонополистическая ориентация, как уже
было сказано в связи с анализом государственно-моно­
полистического капитализма *.1
1 См также: A. P e s e n t i , Scienza delle finanze e diritto finanziario, p. 102 e sgg.

ГЛАВА

14

АНАЛИЗ СТРУКТУРНЫХ ВЗАИМОЗАВИСИМОСТЕЙ

Общее равновесие между различными формами, в
которых выступает национальный доход, на всех ста­
диях своего движения должно представлять собой вы­
ражение равновесия между предложением и спросом в
отдельных отраслях.
Экономическую действительность современного ка­
питализма необходимо «дизагрегировать» и подвергнуть
анализу во всех ее составных частях, выявить тот исход­
ный пункт, с которого может начинаться нарушение
равновесия, установить, каким образом оно распростра­
няется на многочисленные межотраслевые связи. Толь­
ко таким путем можно найти надлежащие средства
вмешательства мерами экономической политики.
Мы уже Недели, изучая схемы К. Маркса, что пер­
вое необходимое условие равновесия в процессе простого
воспроизводства выражается формулой \\с = \ { v -\-т ),
т. е. постоянный капитал подразделения II, которое про­
изводит предметы потребления, должен быть равен
переменному капиталу плюс прибавочная стоимость
подразделения I, которое производит средства произ­
водства. Однако ясно, что ^^же и это условие пред­
ставляется слишком общим и выражает, как сказали
бы сегодня, отношения между «агрегатами» слишком
крупными. Следует еще дальше расчленить их, подраз­
делить на большее количество отраслей. В Советском
Союзе такая необходимость была осознана сразу же
после Октябрьской революции и гражданской войны,
когда была поставлена проблема перестройки эконо­
мики в социалистическом направлении, а затем и про­
блема планирования. Период подготовки первого пяти­
летнего плана (1928—1932) особенно отличался изоби­
лием теоретических разработок. Для рационального
использования ресурсов было необходимо знать урав*
244

нения материального баланса между различными от­
раслями, т. е. баланса сырья, рабочей силы, личных
доходов и расходов. Таким образом, получили развитие
методы «балансов народного хозяйства» как основы
техники планирования. В. Леонтьев участвовал в этих
разработках и в 1925 году опубликовал статью, оза­
главленную «Баланс народного хозяйства СССР» '.
В дальнейшем он развил и выразил в формулах свое
исследование применительно к экономике США в своем
известном труде «Исследование структуры американ­
ской экономики»12, положив тем самым начало разви­
тию также и на Западе анализа структурных взаимо­
зависимостей, или анализа «затраты — выпуск». С того
момента во всех капиталистических странах стали про­
водиться исследования подобного типа, надобность в
которых возникла также и в связи с проведением по­
литики программирования.
Что касается Италии, то самое последнее исследо­
вание такого рода («Le matrici dirette е inverse dell’economia italiana 1965») было опубликовано Государствен­
ным институтом статистики (ИСТАТ) в декабре 1969 го­
да 3. Конечно, для анализа особых аспектов экономики,
как, например, финансового, могут применяться матри­
цы другого вида4.
Теоретическая задача заключается в том, чтобы
абстрактную схему общего экономического равновесия
преобразовать в модель эмпирического исследования,
основанного на существующих взаимосвязях между
отраслями производству между итоговыми данными
выпуска (output) и адвентами издержек, или затрат
(input). Схема модели, задуманной первоначально
В. Леонтьевым, представляет собой замкнутую систему,
т. е. предполагает, что структура коэффициентов всех
1 N. J a s п у, The Soviet Balance of National Income and the
American Input-Output Analysis, Industriel, 1962; о том же см.:
О. Л а н г е , Введение в эконометрику; и е г о ж е , Теория воспро­
изводства и накопления.
2 В. Л е о н т ь е в , Исследования структуры американской эконо
мики, М., Госстатиздат, 1958.
3 ISTAT, Note е relazioni, Roma, 1969, № 45.
4 Итальянский банк представил в январе 1970 г. эконометриче­
скую модель итальянской экономики.

245

отраслей экономической системы известна я постоянна
во времени К
В процессе формирования этих схем в первую оче­
редь возникает проблема группировки и объединения
экономической деятельности по отраслям, представляю­
щим некую однородность. Сначала В. Леонтьев группи­
ровал имевшиеся данные по объему и использованию
валового национального продукта в 10 крупных отрас­
лях и изучил вопрос о воздействии, которое ряд гипоте­
тических, но фундаментальных «первичных» изменений
в американской экономике может оказать на уровень
производства во всех производственных отраслях и на
цены. Составленная в итоге таблица, или матрица, до­
вольно проста по своей логической основе и по форме
изображения.
Мы уже сказали, что отдельные отрасли рассматри­
ваются в их двояком положении на рынке: и как поку­
патели материальных благ и услуг, предложенных дру­
гими отраслями {затраты), и как продавцы материаль­
ных благ и услуг, предоставляемых ими самими
{выпуск). По каждой, из этих отраслей составляется
счет поступлений и счет выпуска, которые располагают­
ся в одном и том же порядке как по вертикали, так и
по горизонтали и представляют собой, в общем, схему
национального счетоводства, основанную на принципах
итальянской двойной бухгалтерии и изображенную в
виде шахматной таблицы, расположенной в двух изме­
рениях.
Выражение этих отношений обмена между отдель­
ными отраслями (например, с^ьское хозяйство, добы­
вающая промышленность, обрабатывающая промыш­
ленность, услуги) может быть представлено в виде
следующей таблицы (см. табл. 11).
По горизонтали таблица показывает продажи произ­
водящих отраслей, по вертикали — их покупки; если же
между двумя отраслями нет отношений обмена, руб­
рика остается незаполненной.
Приведенные в итоговой колонке таблицы величины
Х\, Х 2, Хг ... Хп обозначают выпуск по каждой отрасли.1
1 См.: X. Б. Ч е н е р и , П. К л а р к , Экономика межотраслевых
связей, М., ИЛ, 1962; R. С а о P i n n a , Analisi delle interdipendenze,
settoriali di una sistema economica, Torino, Boringhiere, 1958.
246

Таблица 11

сельское
хозяйство

добывающая
промышлен- !
1 ность

обрабатываю­
щая промыш­
ленность

услуги

Счет затрат

1

2

3

п

Сельское хозяйс т в о .................
Добывающая промышленность .
Обрабатывающая
промышленность ..................

1

0

2

Х21р2

0

ХгзРг

3

Хз\Рз

ХззРз

0

.................

п

х п\Рп Хп2рП Хпзрп

Услуги

Х\2р 1 x i3pl

РГт ОГО X i p i = У ]х /xpi

ХпРп

Х 2р 2

= 2

Итого

х хп р х XiPi = 2 * i ^ i
Х2Пр2

Х 2р 2 = ] ^ х 2’р 2

х 3пр3 ХзРз — 2

0

Ху'Рз

Х прп = ^ х п;рп

—2

Х^Р*

5=я2 Х^пр*'

т. е. общие количества товаров и услуг, проданных
отраслями 1, 2, 3 ... п по соответствующим средним це­
нам P 1 Р2, Рз • .. Рп, между тем как элементы, пока*
занные в отдельных клетках таблицы, обозначают
объем товаров и услуг (выпуск) по каждой отрасли,
приобретенных другими отраслями (затраты).
Таким образом, величины дг12,
... х\п обозначают
количество товаров, й^данных отраслью 1 отраслям
2,3 . . . п по средней цене Р\. Величины *21, *23 . . . хп2
обозначают количество товаров, проданных отраслью
2 отраслям 1,3 ... п по средней цене р2 и т. д.
Затем, как уже было сказано, суммы этих отдель­
ных групп трансакций, если их прочесть по вертикали,
обозначают также закупки, произведенные каждой от­
раслью у других отраслей.
Конечно, для равновесия между отраслями требуется:
а) равенство между общим количеством материальных
благ или услуг, предлагаемых каждой отраслью, и
общим объемом материальных благ или услуг, на кото­
рые имеется спрос со стороны других отраслей,
247

Например, для отрасли 1:
—

* 12 + * 1 3 ~Ь

( i= 1, 2, 3,

•••

“H

x in

я);

п

И вообще -X* = 2 xi}
1
( / = 1 , 2, 3,

я);

б) равенство между общей стоимостью материальных
благ или услуг, предложенных каждой отраслью, и
суммой стоимостей материальных благ или услуг, при­
обретенных этими отраслями у других отраслей.
Например, для отрасли 1:
*iPi=*2iP2 + %P3+ . . . + х п]рп.

И вообще
X jP ] —

П
2 x iiP h

Необходимо, следовательно, и равновесие в струк­
туре соответствующих цен.
Отношения взаимозависимости должны определяться
функциями отдельных отраслей в экономическом про­
цессе и стало быть отношениями, необходимо склады­
вающимися между спросом на отдельные материальные
блага и услуги, приобретаемые у других отраслей (за­
траты), и совокупным предложением благ или услуг,
предоставляемых ими (выпуск). Считается, что эти от­
ношения изменяются медленно во времени и, следова­
тельно, носят структурный характер.
Поскольку Леонтьев не мог установить эмпирически
все отношения, существующие между отдельными затра­
тами, включенными в деятельность каждой отрасли, и
уровнем общего объема соответствующего выпуска, то,
формируя свою модель, он прибегнул к функции про­
стейшего типа, использованной ранее Вальрасом в его
первом изложении теории экономического равновесия,
т. е. к линейной функции, изображенной на рис. 8.
Это означает, что была предложена строгая пропор­
циональность между изменениями отдельных «затрат»
248

(Xij) и изменениями в уровне выпуска по каждой отрас­
ли (Xj ); иными словами, исходя из абстрактного допу­
щения, что пропорции в экономике статичны, были
в эмпирических целях гипотетически проецированы во
времени как технические (технические коэффициенты
производства), так и экономические (уровень цен) черты
ситуации, существовавшей в какой-то определенный мо­
мент (в надежде, что в дальнейшем удастся определить
ее точно).
Даже если считать разрешенной нелегкую проблему
определения агрегатов, т. е. выбора подлежащих объ-

Р и с. 8.

единению однородных отраслей, то все же остается фак­
том, что согласно принципу замещения, о котором мы
уже говорили, коэффициенты, регулирующие взаимосвя­
зи между различными отраслями, изменяются. Это ва­
жно иметь в виду особенно в наше время, когда техни­
ческий прогресс и вытекающий из него рост производи­
тельности труда стремительно изменяют положение. Мы
уже говорили, что линейный характер функции не яв­
ляется препятствием, чтобы отобразить изменение коэф­
фициентов (это справедливо, как мы вскоре увидим, и
в других случаях), ибо, как известно, любая параболи­
ческая функция может быть подразделена на многие
прямолинейные или линейные сегменты, соответственно
различным коэффициентам. Однако это может быть
правильно лишь с формальной стороны, но не разрешает
основной проблемы: почему и в какой степени изме­
няются отношения.
249

В частности, в первоначальной концепции подверга­
лось критике предположение, что композиция потребле­
ния и инвестиций изменяется пропорционально общей
сумме доходов держателей факторов производства.Та­
ким образом, были созданы «открытые» модели, схемы
которых должны были служить не столько для опреде­
ления положений общего равновесия, сколько для изу­
чения предусмотренных или запрограммированных из­
менений уровня национального производства в зависи­
мости от изменений уровня и состава потребления, инве­
стиций, стоимости некоторых факторов, внешней тор­
говли и т. д.
Однако в этом случае, конечно, занимаются либо
экономической историей, либо абстракцией, очень мало
пригодной для конкретной динамики и для капиталисти­
ческого программирования.
В самом деле, достаточно ввести любое изменение
цены или количества (например, изменение процента,
денежной массы и т. д.), или любого из бесконечного
числа экономических элементов, учесть, что действия и
реакции на них разделены временными интервалами,
или, как теперь говорят, с обычным пристрастием к ино­
странным терминам, — лагами (запаздываниями), и вот
уже возникает возможность сконструировать любое
число «открытых» схем или моделей и, как увидим
дальше, схем развития экономики и экономического
цикла.
И все же необходимость проведения такого типа ана­
лиза не исключается даже и при капиталистической си­
стеме. Однако подобные схемы могут быть более эффек­
тивными с научной и политической точек зрения в социа­
листической, или плановой, экономике, поскольку здесь
лучше известны подлежащие разрешению проблемы,
а производственные коэффициенты становятся все более
коэффициентами техническими, т. е. действительно пред­
назначенными для того, чтобы обеспечить рациональное
использование всех ресурсов (производительных сил)
с учетом развития техники, чтобы получить максимум
материального продукта при данных затратах, иными
словами, при более низких затратах труда. В таком
случае цены, подвергаясь регулированию, могут быть
известной заданной величиной и должны отражать из250

женения в издержках производства, т. е. в производи­
тельности труда. Именно это раскрыл в своем интерес­
ном исследовании Ланге1.
Линейное программирование

Во время второй мировой войны возникла проблема
наиболее эффективного использования имеющихся в на­
личии ресурсов, в частности флота, пригодного для
транспортных перевозок. А поскольку весь флот нахо­
дился под единой властью, эта проблема приобретала
только технический характер — в смысле максимального
использования ресурсов. Иными словами, речь шла о ре­
шении различных проблем, которые можно было свести
с технической и математической точек зрения к следую­
щей общей задаче: при заданных величинах (например,
затратах и времени), представляющих собой линейные
функции некоторого числа переменных, которые в свою
очередь должны удовлетворять линейную систему урав­
нений или неравенств, — нужно найти те величины пе­
ременных, которые приводят заданные величины к мини­
муму или максимуму.
Ясно, что также и в этой области исследований эконо­
мисты социалистических стран шли в авангарде именно
потому, что могли исходить из предпосылки, что все су­
ществующие ресурсы благодаря государственной соб*
ственности на'средства производства могут быть предо­
ставлены для рационального их использования. И дейст­
вительно, именно советский экономист-математик Кан­
торович первый рекомендовал такого рода методы в
своем труде «Математические методы организации и пла­
нирования производства», опубликованном в 1939 году,
т. е. до их применения в западных странах12.
В названном труде, как и в следующем — «Эконо­
мический расчет наилучшего использования ресурсов»,
с которым мы советуем ознакомиться, приводится
первый общий анализ, который можно назвать
1 См.: О. L a n g e , Some Observations on Input-output Analysis,
в: «Essay on Economic Planning», Calcutta, Indian Statistical Insti­
tute, 1958, а также: О. Л а н г е , Введение в эконометрику, гл. 3.
2 См.: Л. В. К а н т о р о в и ч , Математические методы организа­
ции и планирования производства, Л., Изд-во ЛГУ, 1939.

«макроэкономическим»1. Эта работа вызвала живую ц*
до сих пор еще не угасшую дискуссию. Она представляет
большой вклад в науку, связывает экономический ана­
лиз с исследованием экстремальных величин, применяя
преимущественно метод линейного программирования
к условиям конкретного социалистического общества.
На Западе, при капиталистической системе, обобщенное
применение макроэкономического метода может носить
лишь гипотетический и крайне абстрактный характер.
Придать этому методу конкретность, использовать его
при решении конкретных проблем возможно лишь при­
менительно к отдельным отраслям или предприятиям.
Мы уже видели, что Леонтьев для своей модели при­
бег к генерализации линейной функции.
В последнее время этот метод анализа стал разви­
ваться весьма интенсивно и на Западе. Был открыт путь
к новой постановке проблем максимума и минимума,
чем всегда занималась экономическая теория.
Указанные приемы носят известное и модное теперь
название «линейного программирования»; иначе говоря,
линейное программирование заменяет в настоящее время
общие функции, которые соединяются в традиционной
теории вместе со специальными функциями, поддающи­
мися уточнению и статистической проверке. Прилага­
тельное «линейный» означает, что математически проб­
лемы, разрешаемые посредством такого рода анализа,
могут быть приведены к максимизации линейных функ­
ций, или, как уже говорилось ранее, функция, для кото­
рой можно найти максимальное или минимальное значе­
ние, является линейной функцией переменных. С другой
стороны, если подходить к этому практически, то изуче­
ние различных математических решений соответствует
испытанию различных возможных программ производ­
ства; отсюда название линейное программирование. Ло­
гическое и математическое обоснование этого метода
анализа слишком сложно, чтобы излагать его здесь.
Поскольку такой метод ведет свое начало, как уже было
сказано, от разрешения практических проблем, то здесь
1 Л. В. К а н т о р о в и ч , Экономический расчет наилучшего ис­
пользования ресурсов. М., Изд-во АН СССР, 1959. См. также:
В. С. Н е м ч и н о в , Экономико-математические методы и модели,
М., 1962.

252

полезно привести весьма простой пример, который может
послужить для первоначального уяснения и который мы
заимствуем из известного труда Дорфмана, Самуэльсона,
Солоу «Линейное программирование и экономический
анализ» Ч
Предположим, что существует автомобильный завод,
оборудованный для производства легковых и грузовых
автомобилей. Будем исходить из гипотезы, что на заводе
организованы 4 цеха: штамповки, сборки двигателей,
сборки легковых машин, сборки грузовых машин, и что
сырье и другие компоненты приобретаются у фирмпоставщиков.
Производственные мощности каждого цеха, конечно,
ограничены. Предположим, что штамповочный цех может
поставлять продукцию, достаточную для месячного вы­
пуска 25 000 легковых или 35 000 грузовых автомобилей,
или для некоторых допустимых сочетаний выпуска
легковых и грузовых машин. Чтобы разъяснить, что
именно мы понимаем под «допустимым сочетанием», за­
метим, что например 15000 легковых автомобилей со-«
ставляют 60% производственной мощности этого цеха
(15 000 = 60% от 25 000), а 14 000 грузовых автомобилей
составляют 40% производственной мощности. Таким об­
разом, цех мог бы выпускать 15000 легковых плюс
14 000 грузовых автомобилей, работая на полную мощ­
ность, и это было бы допустимым сочетанием.
Положим, что, подобно этому, цех монтажа двига­
телей имеет производственную мощность для выпуска в
месяц 33 333 шт. двигателей для легковых автомобилей
или 16 667 шт. для грузовых.
Линия сборки легковых автомобилей может пропус­
кать, предположим, 22 500 машин в месяц, линия сборки
грузовых автомобилей— 15 000 шт.
Эти гипотезы излагаем вкратце в виде табл. 2.
Теперь мы можем найти решения для двух процес­
сов, или двух видов работы: производство легкрвых и1
1 Читатель, который пожелает основательно изучить данный воп­
рос, может обратиться к упомянутому труду R. D o r f m a n , P. S аm u e l s o n , M. S o l o w , Linear Programming and Economic Analy­
sis, N. Y., McGraw Hill, 1958, и к небольшой брошюре с еще более
ясным изложением: А. С. Б а р с о в , Что такое линейное программи­
рование, М., Физматгиз, 1959, а также к работе Канторовича, на
которую мы ссылались выше.
253

Таблица 12
Производственные мощности цехов но производству
автотранспортных средств
(шт. в месяц)
Производство автомобилей
Цех

Ш т а м п о в к а ..................................
Сборка двигателей .....................
Линия сборки легковых автомобилей ......................................
Линия сборки грузовых автомобилей . ..................................

легковых

грузовых

25 000
33 333

35 000
16 667

22 500

—

15 000

производство грузовых автомобилей. Процесс произвол«
ства легкового автомобиля должен давать в результате
(выпуск) один автомобиль, а в виде использованных
факторов (затраты) 1/25 000 = 0,004% производствен­
ной мощности цеха штамповки, 1/33 333 = 0,003% произ­
водственной мощности цеха сборки двигателей и
1/22 500 = 0,00444% пропускной способности линии сбор­
ки легковых автомобилей. Аналогичным образом выво­
дим из таблицы, что процесс производства одного гру­
зового автомобиля требует в качестве производственных
факторов (затраты) 0,00286% производственной мощно­
сти цеха штамповки, 0,006% производственной мощности
цеха сборки двигателей и 0,00667% пропускной способ­
ности линии сборки грузового автомобиля. Эти данные
изложены вкратце в табл. 13.
Завод должен принять решение, сколько легковых и
сколько грузовых автомобилей следует выпускать еже­
месячно, при этом должен быть учтен предел: нельзя
использовать производственные мощности, превышающие
100% по каждому цеху. Ясно, что если производились бы
только легковые автомобили, то можно было бы выпу­
стить максимум 22 500 автомобилей в месяц: больше
соответствующая линия сборки не пропустит. Точно
так же, если бы производились только грузовые автомсн
били, их продукция составила бы максимум 15000 шт.,
ибо такова предельная пропускная способность линии
сборки. Какую альтернативу следует принять и какое
сочетание легковых и грузовых автомобилей следует
254

Таблица 13
Процент производственной мощности, требуемый для
производства одного легкового и одного грузового
автомобиля

— Цех

Штамповка металлических час­
тей ...............................................
Сборка двигателей .................
Линия сборки легковых авто­
мобилей .................................. ' .
Линия сборки грузовых авто­
мобилей ......................................

Процесс производства
автомобилей
легковых

грузовых

0,004
0,003

0,00285
0,005

0,00444
—

.
0,00667

предпочесть, зависит от соответствующей доходности
производства легковых и грузовых автомобилей.
Предположим, что продажная цена одного легкового
автомобиля на 300 долларов выше общей стоимости за­
купленных материалов, труда и других издержек, отно­
сящихся непосредственно к его изготовлению. По ана­
логии допустим, что продажная цена одного грузового
автомобиля на 250 долларов выше непосредственных
издержек его производства. Тогда ежемесячная промыш­
ленная прибыль предприятия будет равна сумме: 300 X
X количество легковых автомобилей + 250 X количество
грузовых автомобилей.
Теперь мы имеем все данные, чтобы найти такое со­
четание производства легковых и грузовых автомобилей,
которое давало бы максимальную промышленную при*
быль и не требовало от каждого цеха более 100% его
производственной мощности.
Поскольку наш пример относится только к. двум ви­
дам производства, можно изобразить это графически
следующим образом (см. стр. 256).
На данном графике число выпущенных грузовых
автомобилей измеряется по горизонтали, число легко­
вых— по вертикали. Прямая, называемая «штамповка»,
которая проложена от точки обозначающей производство
25000 легковых автомобилей и 0 грузовых до точки, по­
казывающей 35000 грузовых и 0 легковых автомобилей,
представляет все возможные комбинации производства
255

легковых и грузовых автомобилей, требующие 100%
мощности цеха штамповки. Подобным же образом пря­
мые с надписью «сборка двигателей», «сборка грузовых
автомобилей» и «сборка легковых автомобилей» показы­
вают три других ограничений пропускной способности
предприятия. Площадь, ограниченная осями координат и
пересечением всех названных прямых, показывает все

Р и с . 9.

комбинации легковых и грузовых автомобилей, которые
могут быть выпущены, не нарушая ни один из пределов
производственной мощности.
Пунктирные линии, изображенные на рис. 9, являются
линиями различных вариантов прибыли, т. е. каждая из
них представляет графически одно из следующих урав­
нений: 300 ‘X легковых автомобилей + 250 ♦х грузовых
автомобилей = постоянной величине, которая равна опре­
деленной сумме, к примеру, 4—5 млн. долл. Таким обра­
зом, все комбинации легковых и грузовых автомобилей,
256

которые располагаются на одной и той же пунктирной
линии, дают одинаковую промышленную прибыль. Следовательно, из графика видно, что проблема заключается
в нахождении такой точки многоугольника допустимых
комбинаций, которая при пересечении с линией прибыли
давала бы ее максимальное значение. Ясно, что это
будет точка пересечения границы многоугольника с са-*
мой верхней пунктирной линией. Для этого простого
примера проблема легко разрешима при помощи указан­
ного графика, но такой график, конечно, будет недоста­
точен, если имеется в виду более двух производственных
процессов. Поэтому сформулируем проблему алгебраи­
чески.
Предположим, что Х\ означает месячный выпуск
легковых автомобилей, а х2— число грузовых. В табл. 13
показано, какую долю производственной мощности каж­
дого цеха требуется использовать для изготовления
одного легкового и одного грузового автомобиля.
Пользуясь этими данными, мы можем написать:
0,004*! + 0 ,0 0 2 8 6 * 2 — % использования производствен­
ной мощности цеха штамповки
0,003*! + 0,006*2 = % использования производствен­
ной мощности сборочного цеха
0,00444*1
= % использования пропускной спо­
собности линии сборки легко­
вых автомобилей
0,00667*2= % использования пропускной спо­
собности линии сборки грузо­
вых автомобилей.
Исходя из предельной производственной мощности,
равной 100%, во всяком случае получим следующие
алгебраические ограничения для х\ и х2:
0,004*1 +0,00286*2 < 100
0,003*1 + 0,006 *2 < 1 0 0
0,00444*1
< 100
0,00667*2 < 1 0 0
Кроме того, так как невозможно произвести отрица­
тельные количества легковых и грузовых автомобилей,