Волк 2: Лихие 90-е [Никита Киров] (fb2) читать онлайн

Никита Киров Волк 2: Лихие 90-е

Глава 1

Опер Лёня Лесняков был крепким мужиком, но на фоне этих быков казался совсем маленьким. Только это ему не мешало. Увидев мой сигнал, он хмыкнул и оглушительно проревел:

— На землю, мать вашу! Милиция!

Это всегда сбивает с толку, вот оба амбала и опешили. А Лёня легко опрокинул на землю того, кто плевался семечками, он стоял ближе. Второй совсем замер, не понимая, что случилось, мне даже не пришлось его ронять. Тем более, Лёня умудрился достать бордовую корочку, пока заламывал руку своему.

Но и это не всё. Водитель джипа газанул, бросая товарищей, а из-за здания КБО нам на выручку спешили Костя и его напарник Андрей. Андрей ещё захватил автомат, хотя амбалы и так не сопротивлялись.

— На землю! — орали все трое, добавляя маты.

— Так их, — из двери КБО выглянула бабушка в больших толстых очках. — Так их, бандюганов этих! Наконец-то работать начали!

— Вот и понятая, — Лёня даже обрадовался. — Ща мы их быстро. Крышевать они нас приехали, морды наглые. Да не на того напали, поняли?

Обоих быков подвели к стеночке здания.

— Ноги шире! — Костя грубо подвинул им ноги своим ботинком. — Руки к стене. Это что? Зажигалка?

Из-за пояса джинсов братка он извлёк новенький ПМ. У второго был револьвер наган с облезшим стволом и китайский ножик-выкидуха с зелёными накладками на рукояти.

— Пакуем их, мужики, — Лёня достал пачку балканской звезды. От напряжения никак не мог прикурить и уронил спички. — Крышеватели х…реновы.

— Быстро ты их, — сказал я. — Сразу видно, что профи.

— Эй, сколько лет тут, в родной милиции, — он усмехнулся. — И не таких крутили.

— А что, Фрол и правда к мясокомбинатовским ушёл?

— Видать, да, — он выпустил облако дыма. — Ходил такой слушок, но я не верил.

Андрей подвёз милицейский Уазик, обоих быков засунули в заднюю часть, один при этом стукнулся головой. Костя начал оформлять протокол, матерясь на синюю китайскую ручку, которая не писала, пока бабушка из КБО не принесла свою.

— Говорили, — Лёня сказал это тише. — Что Крюков Фроловым очень недоволен был. Что Фрол его на деньги кинул. Но ты и сам рассказывал. Но не до него стало им, значит, раз Крюкова взяли. Забыли, и зря.

— Угу, — я огляделся. Но приехали только эти, больше никого за мной не отправили. — А тебе проблем не будет из-за этого? Что этих задержали? Ты же на службе.

— А чего такого? — он отмахнулся. — Оружие есть? Есть. Преступления пресекать должен? Должен. Хотя их конечно вечером уже вытащат. Скажут, что это не боевые стволы, а муляж. Наркоты у них с собой нет. Но всё равно передадут своим, что наезжать на нас нельзя.

Их появление всё усложняло, но забиваться в щель я не собирался. Тем более, я ожидал, что они придут рано или поздно. Пришли рано. Первую атаку на будущую фирму мы отбили, так что не зря я сделал ставку на таких работников. Связываться с ментами даже братве не всегда хочется, да и сейчас не ранние 90-е, когда стреляли намного чаще и во всех подряд.

Но всё равно надо обезопаситься от такого в будущем. Чтобы даже мысли у них не было к нам лезть. А для этого только один способ, свести Фрола с его бывшими товарищами. Думаю, Душман, если он ещё жив, не откажется поквитаться с перебежчиком.

Пойманных увезли в отделение, а тем временем прибыл хозяин помещения на старой волге с гниющим дном.

— Тыща баксов аренда, — с напором сказал морщинистый мужик, который напялил на себя малиновый пиджак, будто тоже был из братвы.

— Что-то загнули цену, — ответил я. — Столько не стоит, я спрашивал. И всё равно, это здание без дела годами стояло, скоро само развалится. Сто долларов.

Состояние у здания так себе, необходимо вбухивать большие средства в ремонт. Да и мужик явно был на мели, но продать это никому не мог. Потом я вообще куплю эту территорию, или какую-нибудь другую, но пока не до этого. Договорились на 200 долларов в месяц, но первый взнос я отдал ему юанями дяди Серёжи по курсу. Зелёные и красные бумажки с портретом Мао плавно перетекли в карман собственника, а сами мы съездили в уже знакомое мне юридическое агентство.

С Лёней осмотрели всё, подвал для оружейки подходил идеально, по всем правилам, даже тем, которые ещё не действовали, но их введут в будущем. Теперь надо купить хотя бы два служебных пистолета для начала, для первых двух сотрудников, то есть меня и Жени. Как раз скоро должны быть готовы разрешения. Только надо будет пройти экзамен.

А пока надо начать ремонт, но думаю, желающих подзаработать найду немало. И ещё нужна сигналка, но вот Ярик, знакомый Жени, уехал в область, к дочке, ещё не прибыл назад. Приедет, будет заниматься.

Вечером заехали в гости к нашему оперу отметить первое удачное дело. Я, Женя, чуть позже приехал Костя. Лёня в честь нашего прихода притащил с балкона раскладной стол, а жена Лёни достала из стенки дорогой сервиз, приготовила курицу с картофельным пюре, холодец, салат из крабовых палочек, селёдку под шубой и оливье. Тут же были тарелки с порезанными кружками фруктами. В центре стола стояли бутылки водки (вполне себе дорогая и настоящая) и домашний ягодный компот в графинах. Прям как на Новый год.

Детей отправили играть к соседям, по видику был включен боевик Слепая Ярость, где суровый слепой шинковал мечом бандитов, спрятанным в трости, но фильм никто не смотрел, а звук убавили на минимум.

— Моя целый день по рынку ходила, — сказал довольный Лёня, оглядывая стол, который точно давно не видел. — Что и купить даже не знала, на всё деньги есть. Всегда бы так зарабатывать. Есть ещё какие контракты?

— Пока нет, но это вопрос времени, — сказал я, накладывая себе салат. — Но и вы тоже посматривайте. Если кого-то из предпринимателей грабанут или наедут, многие захотят перестраховаться. И тут появимся мы.

— Это да, — он взял бутылку в руки и начал разглядывать этикетку на свет. — Вроде нормальная.

— Наливай уже, дядя Лёня, — сказал Женя с усмешкой. — А то ждём и ждём.

— А что с этими случилось? — я посмотрел на Лёню. — Теми двумя, которых взяли сегодня.

— Так отпустили, — Лёня пожал плечами. — Как и водится, стволы нерабочие, боёк сломанный, а эксперт довольный, в обменник побежал деньги менять.

— Это мелкие сошки, — сказал я. — Что их взяли, что нет, разницы никакой. А что начальство твоё? Не звали для разговора?

— А вот тут ты, Макс, в корень прям зришь, — опер усмехнулся. — Конечно, начальству интересно стало, с чего это я тут с ЧОПом связался. Но, — он махнул рукой. — Ну чё они мне сделают? Уволят? Так я уже по выслуге уйти могу. Они ещё и просить будут, чтобы я остался. Да и у нас даже начальник понимает, что многие выживают, как могут. Зарплаты-то в этом месяце не будет, опять. А у нас уже была.

Костя кивнул, выпил молча, и даже не поморщился. Разговор понемногу оживлялся, но говорили всё равно о работе и что делать, раз нами заинтересовался Фрол. На какое-то время новость, что я работаю с милицией, должна его отвадить от нас. Только насколько долго?

Возвращались мы уже поздно, когда уже почти стемнело. Возле дома стояла машина, жигули-пятёрка грязно-кремового цвета, но у моих знакомых такой не было. Хотя она была смутно мне знакома.

— Поосторожнее, — немного выпивший Женя напрягся. — Не нравится мне это.

— Мне тоже.

Подходили ближе, осторожно. Но чем ближе подходили, тем понятнее становилось, что это никакие не бандиты. Окна машины открыты, играла музыка. Киллеры точно не станут слушать «Чашку кофею». Да и смех там ребяческий, а вскоре узнали сидящих там Кирилла, ещё двух парней и двух девушек.

— Кирюха твой веселится, — Женя расслабился. — Мы тогда тоже в его годы с тобой расслаблялись. Будто было лет сто назад.

— Ага. Ладно, Женёк, давай…

И тут я замер, уставившись на машину. Это же она. Женя насторожился.

— Волк, чего случилось?

— Да ничего, — тихо сказал я.

А перед глазами стояла картинка, будто старый забытый репортаж. Разбитая пятёрка с напрочь смятым передком. Не сработали тормоза, несовершеннолетний водитель не справился с управлением, вылетел на встречную полосу прямо под несущийся Камаз и… всё. Водитель и пассажирка погибли на месте.

Это та самая машина, в которой они сейчас сидели.

— О, Макся пришёл! — Кирилл выглянул из машины. — А мы тут с пацанами починили, решили покататься, пока никого нет. Это Колькиного бати машина! Вот и…

— Давай-ка поговорим, Кирюха, — сказал я. — Серьёзный разговор, очень серьёзный. Наедине и надолго.

— Ну ладно, — он удивился и распрощался с остальными. Пятёрка уехала, поднимая пыль. — Что-то случилось, Макс?

— Ещё нет. Пошли во двор.

Тем временем, кафе Погребок

Виктор Фролов сидел в самом дальнем зале кафе, куда обычных посетителей не пускали. У входа в зал стояли двое, бывшие телохранители какого-то погибшего певца с центра, которых приютил Гоша, лидер мясокомбинатовских.

У обоих длинные кожаные куртки. У одного под ней спрятан чешский скорпион, у второго итальянская беретта. Вся их работа сейчас — охранять Фрола, который почти не показывался на людях. Оба как роботы, почти не выражали эмоций. Кто их знает, что у них на уме, но дело своё делали профессионально.

Работать так было непросто, без личного присутствия бригадира дела у новой бригады шли так себе. Да и авторитета у того, кто сменил одну банду с другой, не было никакого.

Но Гоша сказал — слушайтесь Фрола, и ни одна живая душа среди мясокомбинатовских не осмелится спорить. Ясно, что Фрол очень нужен Гоше. Правда, мало кто знал, для чего.

Но авторитета это не давало. Фролова слушались только из-за Гоши и давали это понять. Правда, слушались беспрекословно, в мясокомбинате всегда была хорошая дисциплина, поэтому они столько лет и держались против пивзавода. Но теперь пивзавод может уйти в историю…

Фрол сидел в углу, ел отбивную с печёной картошкой и пил пиво. Неудобно, потому что правая рука до сих пор в гипсе. Он ждал оставшихся двоих, кто ещё не выполнил поручения, остальные уже отчитались. Охранники на входе остановили двух амбалов, присмотрелись к лицам, только потом пропустили.

— Чё так долго? — грубо спросил Фрол, держа запотевшую кружку с пивом. Он ответ знал, но всё равно злился.

— Только выпустили, Фрол, — сказал один бык и почесал челюсть.

— Не выйдет с ними, Фрол, — добавил второй. — Там ментовская крыша, долго нас прессовали. Едва адвокат договорился, и лавэ пришлось давать.

— Совсем менты оборзели, — Фрол бросил вилку на стол. — Сначала один ЧОП открыли, потом другой. Был бы девяносто третий, мы бы их расстреляли нахрен всех. А чё они хотели? Сами в это дело полезли.

Он засмеялся, но оба быка даже не улыбнулись. Фролов задумался.

— Волков, значит, с ментами работает, — проговорил он. — Волк с волками позорными, ха!

Снова молчок. Он поморщился. Ладно, пока лезть к новой конторе не выйдет, Гоша нападение на ментов не одобрит. Но вот Волков-то, гадина, и дружок этот его, Женя Ковалёв, алкашина, ментами-то не были. Тут всё намного проще.

— Значит, так, — сказал Фрол. — Слушайте внимательно, два раза повторять не буду. Волкова ко мне притащите, срок вам до понедельника. И его кента тоже, чтобы оба они у меня были. Понятно вам? Остальным тоже передайте. Всё, валите!

Он махнул рукой и продолжил ужинать под мрачным взором своих молчаливых телохранителей.

Глава 2

Стемнело, повсюду летали обнаглевшие комары. В проехавшей по улице ниве играл шансон, но слов не разобрать. Кирилл ждал, что я скажу, а я же думал, как начать разговор, чтобы он всё понял.

Но в то же время, нельзя говорить ничего такого, что может всё испортить. А то не будет ездить на этой машине, сядет на другую, да и не машина же его убила, а тот, кто испортил тормоза. Не будет машины, может случиться что-то другое. И кто знает, что Кирилл подумает, узнав, что может умереть в конкретный день 31 августа 1997 года? Это любого может выбить из колеи…

Я же тогда, в свою прошлую жизнь, пил в тот день. Настроение было паршивое, ведь как раз в бандитской разборке погиб Женя, а я даже не пошёл к нему на похороны. Поэтому не успел взять билеты на поезд вовремя. А потом вообще случилось такое…

Может, знание об этом сделает для Кирилла всё намного хуже? Или решит, что раз суждено погибнуть в один день, то в другой день ничего с ним не случится. Потеряет бдительность, осторожность и погибнет раньше или позже? Не могу я так рисковать, мне нужно сделать всё наверняка, с первого раза.

Нет, раз это знаю только я, пусть так и будет. Мне за этим и следить, раз у меня выпал второй шанс. Жене хватило всего одного разговора, чтобы он к своему концу так и не ступил. Он никогда не узнает, что могло случиться, но точно догадывался, что ничем хорошим. Тут тоже надо серьёзно поговорить.

Предупредить брата всё равно надо, и следить за этим, чтобы всё прошло спокойно. Может, раз всё изменилось в городе и в нашей жизни, то этого уже не случится. Но жизнь такая штука, что может вывернуться как угодно. Машина появилась, девушка скорее всего тоже. Теперь остался последний участник тех событий — убийца. Кто он?

Даже зная о конкретной дате, всё может пойти не так. И предосторожность не помешает. Надо ещё закрыть этот вопрос с Фролом как можно скорее, тогда всё будет намного спокойнее. Ведь бывший бригадир пивзавода намного опаснее для всех нас.

Но сидя дома с ним не разберёшься. Надо продолжать то, что начал, набирать людей и делать работу, и он даже не сможет ничего нам сделать, когда мы станем сильнее.

— Короче, — сел рядом с ним на крыльцо. — Помнишь, как тогда с этим маньяком вышло?

— Ну конечно, Макся. Не забудешь.

— А с Тайсоном?

— Да не только с ним, — Кирилл усмехнулся. — А ты что, что-то ещё знаешь?

— Да, думаю, что да, — посмотрел на него. — Вот эти жигули, короче, не нравятся они мне. Совсем не нравятся. Как бы ни отказало у них ничего.

— А что там может? — он напрягся.

— Мало ли. Тормоза, например. Умеешь их проверять?

— Нет, — Кирилл помотал головой. — А как это сделать?

— Покажу, обязательно покажу, и не только это. И главное — проверяй их, проверяй машину и…

— И не гнать, — он торжественно кивнул. — Я же помню, как ты говорил. Вот и стараюсь аккуратно всегда, сегодня за руль садился, медленно ехал.

— А от этого хлама подальше держись, — закончил я и только собрался вставать, но передумал. — Мало ли что. Там девчонки сидели, встречаешься с кем-то?

Он сначала замотал головой, потом чуть смутился и кивнул.

— И никто из-за этого к тебе не лезет? — спросил я. — Если кто наезжать на тебя будет, говори сразу, мне или Жене, мы из этого козла всё выбьем.

— Да нормально всё, — Кирилл уже совсем запутался, я его загрузил.

Ну не запирать же его дома. Первые-то дни он рядом со мной держался, но у него же своя жизнь, свои интересы. Вечерами я часто с ним разговариваю, знаю многих его друзей. Но…

— А никто из твоих приятелей не сидел на малолетке? — на всякий случай спросил я. Вдруг какой-то молодой уголовник решит так расквитаться.

— Да нет, никто.

— А старше с вами есть кто? Парни лет двадцати или старше?

Ведь может и какой-нибудь бандит, привыкший убивать, легко расправиться с парнем.

— В армию забрали Витьку. И всё, он самый старший.

— Ладно, пошли в дом, а то комары сожрут, — я хлопнул по руке, чтобы прибить присосавшуюся тварь, и поднялся. — Но разговор наш держи в голове. А утром с тобой покатаемся съездим. Машину дедову заправим и съездим.

— Класс, — пробормотал он.

— Или ты куда-то собираешься?

— Не, просто удивился.

— Загрузил я тебя, — проговорил я и похлопал его по спине. — Ладно, давай чай попьём.

Сегодня пятница, по телевизору снова шёл Коломбо, которого мы посмотрели перед сном. Поспрашивал Кирилла, что и как там у него, хотя болтали недавно. Новых знакомых не появилось, в драки он не встревал, да и большую часть дня он проводил на железке, работал перед школой. Надо будет к Лапину его отправить, чтобы выбрал вещи себе на осень, дядя Серёжа обещал продавать мне всё по закупочной цене.

Болтали допоздна, пока дед не возмутился, что не даём ему спать.

Утром Кирилл проснулся раньше и сразу растолкал меня в плечо.

— Макся, смотри! — он показал на окно. — Там менты к Жене приехали!

Я моментально вскочил. Неужели, стволы нашли? Или это за ту стрельбу? Или когда он гранатой грозил? Тогда бы и ко мне пошли. Надо выручать, что так звонить своим знакомым.

Но пока я вышел, милицейский Уазик уехал, подняв пыль. Сегодня было тепло уже с самого утра. Женя вышел на улицу в спортивных штанах и старой майке, держа сигарету во рту. Смотрел им вслед задумчивым взглядом.

— Вот же хрень, — сказал он и бросил в сторону недокуренную сигарету.

— Что такое? — спросил я.

Вместо ответа он показал на дом и пошёл к себе. Я следом. Женя навёл у себя чистоту, сорняки во дворе вырвал, мусор убрал, а из трубы над маленькой баней валил белый дым. В доме тоже холостяцкий порядок, всё почти чисто, хотя крошки и мелкий сор катались под ногами. Подполье закрыто ковром, да и он туда редко лезет, автомат же в другом месте теперь.

Женя открыл холодильник, достал бутылку водки, открыл крышку и посмотрел на меня. Вздохнул и убрал водку назад.

— Лучше не начинать.

— Да что такое, Женёк?

— Ща, Волк. Соберусь с мыслями, не могу думать, — голос подавленный. — Ща, погоди. Вот, найду сейчас.

Он начал рыться в серванте, и вытащил из пачки бумаг полароидный снимок. Я взял его и присмотрелся, раньше его не видел. На нём сам Женя в военной форме и каске, тощий и грязный, на фоне обугленных руин. Рядом с ним три таких же парня, все похожи друг на друга. Совсем пацаны ещё. У одного пулемёт ПКМ, у остальных калаши. На белом поле под снимком красным фломастером выведена надпись «Грозный 1995».

Женя показал пальцем с постриженным ногтем на пулемётчика слева.

— Помнишь его? — спросил он.

— Нет.

— Мы с тобой недавно тренировались, — Женя сел на табуретку у стола. — В зале у Семёныча. И там приходил мужик один, Богатов, майор бывший. К себе меня звал.

— Вспомнил, — я кивнул. — Он ещё стоял с трудом. И три парня с ним было.

— У него протез. И среди них вот он, Лёша был. Мы в разных частях там были, но земляки же, вот и сфоткались, когда повидались. Он же тут, в Новозаводске рос.

— Припоминаю, — я всмотрелся в снимок. — Он в двадцатую школу ходил ещё, да?

— Ага.

— Ну и что с ним?

— Убили сегодня, — Женя потёр лоб. — Вот менты и спрашивали, что и как, знаю его или нет. Повестку даже дали, чтобы пришёл потом и снова рассказал.

На кухонном столе лежала серая бумажка с печатью, вызов свидетеля на допрос.

— У него похожая фотка была, — продолжил Женя. — А на обороте имена наши. Вот и пришли ко мне. Спрашивали, когда с ним общался, о чём говорили. А мы с ним наедине ещё там в последний раз говорили, тут только кивали при встрече. Я-то же пил, а он… жить хотел.

— А что случилось? Кто его убил?

Женя побарабанил пальцами по столу и шумно выдохнул через нос.

— На инкассаторов напали три автоматчика, вчера вечером, — сказал он. — Те начали стрелять в ответ, одного задели в лёгкое, умер на месте. Это Лёша был.

— Ох тыж, не повезло, — я вернул снимок. — Этот Богатов в банду их себе вербовал? И сразу к делу приступил, долго ждать не стал.

— Да. И меня хотели взять, — Женя подошёл к ведру с водой, стоящему в углу, взял оттуда ковшик и долго пил. — А я хорошо, что с тобой связался, Волк. Жаль, с Лёшей поговорить не успел об этом. Надо остальных повидать в ближайшие дни, кого не видел. Ярик ещё в области, остальные здесь. Один на железке работает, кто-то пьёт. А то кончат их, как Лёшу.

Настроение у него прям видно, как становится всё хуже и хуже. Так и опять запьёт. Посидел с ним, чтобы в одиночку больше не тянулся к водке, пожарили картошки. Вскоре он немного развлёкся, разговор перешёл на другую тему.

— А помнишь Катьку? — спросил Женя.

— Какую?

— Ну рыжую.

— Какую рыжую?

— Ну, тогда ехали за этим придурком, — начал объяснять он. — За маньяком, а он её себе в машину затащил на элеваторе и нам под колёса бросил. Чуть не задавили. Я её тогда провожал до дома, помнишь?

— Ага, вспомнил.

— Видел её, она тоже на железке работает, — Женя улыбнулся. — Пообщался на днях немного. Сегодня в гости звала, кхе! А я чё-то думаю…

— Вот, значит, чего ты баню затопил, — я усмехнулся. — Иди, конечно, отдохни, а то у нас одна работа целыми днями. А я так, с Кирюхой покатаюсь, потом в город съезжу по делам.

— Да чёт не знаю, — начал он упрямиться.

— Иди уже, кому говорят. Собирайся, оденься поприличнее и иди! Только осторожнее, я же тебе говорил про Фрола. Он же, гадина, не успокоится.

— Помню, Волк. Я всегда начеку, даже когда всё спокойно. Знал бы ты, как порой это бесит.

Выгнал его на свиданку, только попросил его, чтобы он оставил номер девушки. Сам отправился с Кириллом за город, покатались с ним, а я продолжил расспросы, замаскировав под обычный разговор. Узнавал всё о его знакомых. Пока нет никого, кто бы мог такое учудить.

Потом оставил его дома, а сам на такси отправился на место будущей конторы. Ключи у меня были, сигналки на здании нет, приходи и уходи, когда хочешь. Всё было спокойно, надо будет с понедельника набрать людей для ремонта, и купить всё необходимое.

Суббота — это почти всегда рабочий день для оперов, так что Лёня Лесняков был сегодня занят. Зато я встретил другого знакомого, увидев припаркованную тёмно-красную девятку во дворике за киоском с пивом, соками и сигаретами.

Подумал сначала, что Ваня Студент сидит в засаде и кого-то ждёт, но он сам мне помахал. А синий джип Тойота Рав 4, который заметил девятку, торопливо уехал, но в этот раз я разглядел его лучше, даже остановился и проводил его глазами. Это же он привозил тех двоих, кого взял Лёня. Люди Фрола, следят за мной.

— Ха, вот и ты, Волк, — Ваня поморщился, подержавшись за живот, и вылез наружу. Сегодня он в типичной бандитской «униформе» из спортивного костюма и золотой цепи. На лоб подняты тёмные очки, на крышу он поставил банку пива. — А я тут в тенёк отъехал, а то жарко стало.

— Знаешь, кто это? — я показал туда, куда только что уехал джип.

— Гошина тачка, он на ней ездил раньше, пока хаммера не взял, — Ваня закурил. — Сейчас кто-то из его бригадиров катается. А что так? За тобой что ли ездит?

— А вот кто его знает? А ты что, трубу взял? Всё равно же не ловит.

На приборной панели под лобовым стеклом лежала длинная чёрная трубка сотового телефона.

— Ха, это пока не ловит! — с напором сказал он. — В соседнем районе башню возвели, и до нас достанет, когда включат. Вот мы и все порасчехляли свои мобилы, а то понты от них одни были. А сейчас вот оно, будущее. Базарь с кем хочешь, были бы деньги, ха!

— Связь хреновая наверное будет.

— Так у нас тоже фундамент делают за городом, — Ваня сел на капот девятки. — Через пару месяцев и здесь башня будет. У тебя чё слышно? А то говорят, что ты то с мясокомбинатовскими базарил, то с ментами.

— Я же не в братве, — спокойно ответил я. — Могу говорить со многими. Тем более, куда деваться, приходится разговаривать со всеми.

— Ха, ну да.

В салоне играла немного неожиданная для братка музыка, протяжная и грустная песня Скрипка-Лиса Игоря Саруханова (или Скрип Колеса, никогда не мог понять на слух).

Сама машина будто только что с мойки, но на пассажирской двери со стороны водителя видна подозрительная круглая дырочка. Пуля, скорее всего.

— А говорят, — я огляделся. — Что Фрол перешёл к ним.

— Знаешь, кто он после этого? — Студент сплюнул. — П***с он. Его Душман грохнуть пообещал, как найдёт. Только куда он заныкался, один Гоша знает. А тут ещё следак с прокуратуры зверствует. Отбиваемся, как можем, по всем фронтам, как говорится.

— Какой-то свидетель, говорят, Крюкова топит.

— Да тут ещё непонятно, — он показал на машину. — Тебе куда? Давай довезу, мне всё равно ехать надо к… в другое место.

— Давай к СТО, там рядом магазин охотничий, хочу карабины посмотреть, сколько стоят, и ружья.

— У нас возьми, ха!

— Мне белые нужны, легальные.

— Зачем? — он удивился. — Ну ладно, поехали.

Я уселся на переднее сидение. Ваня снова поменял обивку, теперь внутри пахло свежей кожей. Надеюсь, он поменял всё не потому, что кого-то пристрелил прямо в тачке.

Хм, а раз я встретил тут Студента, не потому ли уехал синий джип? Ведь когда рядом боец из враждующей банды, нахрапом к такому не полезешь, надо готовиться. Поеду-ка я лучше Женю предупрежу. Остальное подождёт.

— Хотя лучше к мосту меня увези, — сказал я. — Домой пойду, а то мало ли. А то что-то мутное в городе, не нравится мне это. И ты пиво забыл снаружи!

— Точно, хе-хе-хе, — Ваня вытянул руку, забрал банку с крыши, завёл двигатель и тронулся с места. — На чём я закончил? А, свидетель тот. Короче, адвокаты у Иваныча возмутились, что за беспредел творится, такого закона нет, чтобы свидетелей скрывать. Всех знать должны в лицо.

— И что потом?

— А следак базарит, типа передовый опыт коллег из Татарстана, а закон всё равно такой будет. Судья согласился. В общем, хрен его знает кто тот свидетель, но он нас топит. Схрон наш сдал со стволами, менты туда приехали. А ещё приехали на хату, где раньше общаг хранился… но там пусто.

Он курил и совсем расслабился, обсуждая новости, которые мне знать не следует, но его разговорило крепкое пиво. Хотя, раз крюковские снова патрулируют свои владения, значит, первые атаки они отбили и чувствуют себя увереннее. Рация, которая была установлена у Студента прямо в машине, молчала.

— А всякие гастролёры не достают? — спросил я.

— Ещё хуже стало, — он вырулил на другую улицу. — Тут кого только нету, один ларёк вообще недавно с автоматами вынесли, ещё гранату грозились продавцу в окошко бросить. Это вообще какие-то новые, отмороженные. Но стволы у них, мама не горюй, калаши у каждого.

Он довёз он меня до моста, дальше я пошёл пешком по усиливающейся жаре. Но хоть ветер стих. Заглянул к Жене, он ещё не пришёл. Как заработает сотовая связь, так сразу куплю себе и ему телефон. А пока позвонил по тому номеру, что он дал, надеясь, что не оторву от важного занятия. Девичий голос сказал, что Женя только что ушёл. Ну, его врасплох не застанут, хотя он что-то рановато собрался домой.

С Кириллом посмотрели Городок, потом он включил Мортал Комбат на кассете, рассказывая попутно о своих школьных товарищах. Один, как дурак, перепрыгивал через ямы на стройке и сломал себе ногу, а второй обжёгся карбидом, который поджигал.

И тут в дом залетел напрочь вспотевший Женя с торчащими дыбом волосами.

— Что такое? — спросил я.

Он так запыхался, что не сразу смог ответить. Будто бежал всю дорогу.

— Короче, такое дело, — с трудом сказал он. — Это про Ярика. Короче, помнишь же ту тему, что тот гандон с рынка дочку его сбил?

— Конечно, помню. Что случилось?

— Короче, — Женя выдохнул. — Ярик в областную прокуратуру вчера оказывается зашёл, жалобу оставил и новое заявление написал. Так этот м***к Ярику по межгороду позвонил, потребовал, чтобы он заявление забрал и не мешался.

— Что потом?

— Потом он сказал, что если Ярик не заберёт, то отправят амбалов к ним домой, пока Ярика нет, чтобы с женой его поговорили. А сам знаешь, как они говорить будут. Я тут обзвонил пацанов, но… — он внимательно посмотрел на меня. — Надо кого-то посерьёзнее, чтобы думал. Давай поможем им, Волк. В долгу не останутся. А то эти ублюдки там такое устроят.

Глава 3

— А сколько человек этот тип отправил, знаешь? — спросил я.

— Нет, откуда? — Женя развёл руками. Говорил он торопливо, постоянно сбиваясь: — Ярик Артёмке позвонил нашему, а он ещё одному, а тот меня встретил. Я короче сразу позвонил всем знакомым, чьи номера вспомнил, и к тебе сразу рванул, а то телефон у тебя что-то обмяк.

Я поднял трубку на телефоне, гудка не было. Недавно звонил, было нормально. Хотя может оборвало где-то, на улице дул ветер, а вся линия на скрутках. Так бывает, что телефонная связь пропадает. Надо мобильники, без них всё ещё непривычно.

— И когда этот тип Ярику с угрозами звонил?

— Да вот, недавно. А он сразу нас обзванивать начал, чтобы прикрыли жену его и увезли.

Женя только-только отдышался. Конечно, я помогу, он тут жизнью рисковал уже несколько раз, чтобы меня вытащить. И если помощь нужна ему самому, разбейся, но помоги, в беде он не оставит. Да и познакомлюсь получше с его сослуживцами, давно хотел.

— Понятно, — я налил чая в кружку и подал ему. — А нас сколько?

— Не знаю ещё, — Женя выдул холодный чай залпом. — Все же заняты, не до этого. Но Артёмка точно будет. Слава, может быть, заедем к нему, он не откажет.

Рядом с домом Жени остановился Уазик, сразу раздался протяжный гудок.

— Вот и он. Поехали, Волк, разберёмся. Помочь надо.

— Поехали, — я показал на выход. — Пока ещё время есть.

Женя выскочил на улицу первым. Я сказал Кириллу, чтобы сидел дома, а я разберусь со всем сам. Женя показал мне на гражданский Уазик с брезентовым тентом позади, сам заскочил домой.

Я открыл дверцу. На сидении расстелен старый ковёр, а на полу положили кусок коричневого линолеума. На месте водителя сидел короткостриженный худой парень в тельняшке, который старательно пережёвывал жвачку. Вид мрачноватый.

Рядом с ним под приборной доской была самопально приделана магнитола. Где-то из-под сидения доносилась приглушённая песня «Моряк» Агаты Кристи, там стояла колонка.

— Артём, — представился парень, протянув мне руку.

Я пожал её и назвался сам. Уселся на сидение и хлопнул дверью посильнее, чтобы закрылась. В Уазике это всегда было туго.

— Про тебя Женька только и трещит, — Артём усмехнулся. — Ну, хоть втроём, уже лучше.

— А что, больше никто не поедет? — Женя, накинувший клетчатую рубаху вместо мокрой футболки, уселся рядом со мной.

— За Славкой ещё заедем, не дозвонился, остальные отказались, — Артём цокнул языком. — Эх, но что поделать.

— Мать их, — Женя покачал головой. — Смотри, Волк, вот Артёмка, классный малый, сержантом у нас был. Работу ищет, стрелять умеет, драться тоже. Не пьёт. Но он не моряк, просто в тельняшке ходит.

— А что, в телохранители идти? — Артём провернул ключ зажигания, но не заводилось.

— В частную охрану, — ответил я. — Но там сложно, и пока неофициально.

— Коммерсантов охранять?

— Не совсем. Закончим с делом, расскажу.

Заодно присмотрюсь к нему, и кто ещё там появится. Нанять бесстрашных парней вроде Жени не помешает, лишь бы не пили. Правда, не я один замахиваюсь на людей с боевым опытом. Тот же Богатов набирает парней, да и пивзавод с руками их отрывает.

Двигатель завёлся, мы поехали по улице, собирая все ямы.

— Барыга он, — рассказывал Женя Артёму, который толком не был в курсе ситуации, хотя и вызвался помогать. — Сбил дочку у Ярика, но откупился от ментов. А ещё угрожал, прикинь! Эта падла такая ещё в больницу охранника отправил, чтобы Ярика с дочкой запугать. А Ярик только с виду спокойный, он тому быку руку сломал. А тот на него заявление написал. Ладно, там мент понимающий был, решили вопрос, а то бы закрыли ещё. Просто не рассказывал он, скромный парень.

— Никакой совести у людей, — проговорил Артём, переключая скорость. — Что и делается.

— Да и не люди это. Езжай быстрее. Ещё бы кого захватить.

Я ещё пораспрашивал об этом наглом барыге, Семёнове. На первый взгляд коммерсант, типичный новый русский, держит магазин с шубами, но не банду. Бабки есть. Сбил дочь Ярослава, легко отделался и решил, что ему можно всё.

Но всё равно, боится официального расследования от прокуратуры, к которой в отличие от местного милицейского начальства подход найти намного сложнее. Действует нагло, отправил бандитов закрыть вопрос. Только кого он позвал на помощь — бандитов с рынка или нанял кого-то сам? Если второе, будет проще. Если первое… там посмотрим по обстоятельствам.

Помню, как разговаривал насчёт него с Черепом и его шестёрками. Они этого Семёнова не знали, отзывались пренебрежительно, просто назвали барыгой с рынка. Был бы кем-то серьёзнее, тогда бы говорили о нём иначе.

Так что это просто наглый хрен, такой же, как Родионов. В любом случае, с этим надо что-то делать. Семёнов отправил быков запугать жену Ярика, пока его нет самого, и угрожал по телефону.

А о чём они будут с ней говорить? Могут вообще спокойно изнасиловать, это для них не проблема. И что с этим делать, не милицию же вызывать? Нет, я конечно могу позвать Лёню и Костю, но официально дело решится как и в тот раз — никому ничего не будет, виновных отпустят, невиновных накажут, непричастных наградят.

Семёнов этот думает, что может всё. Ну что я могу сказать, он ошибается. Родионов тоже думал, что может нагло забрать зал. И где он сейчас? Его так и не нашли, вышел из дома и пропал навсегда.

Уазик остановился и посигналил у покосившегося дома из шпал с шиферной крышей. Вышел хмурый загорелый парень в чёрной футболке, с торчащими дыбом волосами. В правой руке держал банку пива, а левую убрал в карман камуфляжных штанов. Только камуфляж это серый, городской. Кажется, парень этот приходил в зал, но сидел в сторонке, только иногда болтал с Женей. Да и на фотке с Грозного он вроде был.

— Чё случилось? — грубо спросил он, подходя к машине.

— Дело такое, Славка…

Женя вкратце объяснил. Закончил словами:

— Помнишь, как Ярик тогда Валеру на себе пёр, с поля того вытащил?

— Не забудешь.

Хмурый парень пожал плечами и уселся на переднее сидение рядом с водителем, всё ещё держа пиво, которое пил крупными глотками.

— К Богатову может заедем? — предложил он. — Чё сами-то будем?

— Серьёзно? — Женя задумался. — Я бы не стал.

— А чего? Поможет. Он за своих вступается. Поможет нам, потом, чё так, ему в ответочку помочь.

— Оставим его на крайний случай, — вмешался я. — А то будет, как с вашим товарищем вчера. Сами посмотрим, что можно сделать и как отбиться. Они там ожидают одну женщину, а не четверых крепких парней.

Богатов да, может помочь. Причём помочь так, что этот вопрос решится навсегда. Но тогда им всем придётся отрабатывать долг в его банде. А это, скорее всего, смерть, рано или поздно. Думаю, что рано.

— А ты ещё кто? — хмурый Слава повернулся и посмотрел на меня исподлобья. — Где-то тебя видел.

— Максим Волков, друг Жени, — проговорил я, выдерживая его взгляд. — И тоже поехал с вами, вашего товарища выручать.

— Ты на Волка не гони, Славик, — сказал Женя, наклоняясь вперёд. — Можно сказать, он меня в люди вытащил, а то… кхе, бухал я и бухал.

— Ну, я и не гоню, — Слава пожал плечами. — Просто разговариваю. Поехал и ладно, больше народу.

— Кстати, а Слава в ЧОПе работает, — Женя показал на него. — В том самом, про который мы говорили. Конкуренты мы, кхе!

Дорога стала хуже, нас подкидывало на каждой яме. Да и Артём не особо аккуратный водитель.

— ЧОП «Воевода», — Слава закурил.

— И что там платят? — спросил я.

— Мильон в месяц, — сказал он.

— Сто пятьдесят гринов примерно или даже меньше, — Женя нахмурил лоб. — А менты у нас тогда срубили по… ну, в общем, понятно.

— Маловато, — произнёс я.

— Нормально, зато каждый месяц, десятого числа, — проговорил Слава. — Было бы больше, но они стволы взяли в МВД в аренду, за свой плачу из зарплаты. Зато ездить не надо никуда, сиди в будке у себя, сторожи сейфы, а на вызовы вневедомственная ездит. А им-то вообще не платят за это.

Он засмеялся. Присмотрюсь я к нему. Ко всем присмотрюсь. Всё-таки это парни, которые готовы идти против бандитов ради боевого товарища, который нуждается в беде. Даже не раздумывали, что надо помочь, хотя остальные отказались. Это уже повысило моё уважение к ним. А уж переманить к себе их смогу.

— А ты работаешь, Артём? — спросил я.

— Калымлю иногда, батин грузовик вожу. Да и пару раз в Китай мотался, металл возили с соседом. И кэмелом иногда ездил. А что, есть куда пойти? Слушай, это же ты Женю на железку устроил? — он повернулся. — Можешь насчёт меня поговорить? Я в долгу не останусь. А то достало это всё, а там хоть платят. Помогу там тебе чего, если стройка какая, или ремонт…

— Я же говорил, другое кое-что хочу предложить. Но сначала закончим с этим.

— А, с охраной-то? Ну ладно, подожду.

И никто не боится, это сразу бросалось в глаза. Женя с таким же выражением на лице мог и покурить, и выпить, и угрожать автоматом бандитам. А куда он, кстати, спрятал оружие? Не поверю, что не взял.

Въехали в город, проехали мимо гаишников, которые оценивающе на нас посмотрели, но тормозить не стали. Подумали, что ловить с Уазика, когда следом гнала белая Тойота, превышая скорость. Её и тормознули.

На пути попалось ещё несколько милицейских машин. В городе совсем неспокойно, хотя уже несколько дней как не стреляли. Будто будет буря.

Жил Ярик с семьёй как раз недалеко от нашего нового зала, в одной из двух угловых пятиэтажек-хрущёвок на улице Карла Маркса. Дворик ухоженный, даже растут клумбы с цветами. Сохранилась игровая площадка со свежим песком. Должно быть, кто-то из родителей привёз грузовик. Между двумя столбами была натянута верёвка с бельём. Бабушки сидели на скамейке и с подозрением смотрели на нас.

— Здрасьте, — сказал Женя, проходя мимо.

На двери подъезда никакого замка нет, а домофонов тогда у нас и вовсе не было. Поднялись на третий этаж, позвонили в 29-ю квартиру. Открыла темноволосая молодая женщина в синем халатике. Взгляд усталый, под глазами тени.

— Привет, Женя, — она посмотрела на всех. — А Ярика нет, он уехал. На днях вернётся. А то у нас дочка же в больнице, с бабушкой там лежит, он их проведать поехал.

— Понятно, — влез я. — Просто думали, дома он или нет. А телефон не работает у вас?

— Не, вырубили недавно, хотя заплатить-то успели, — жена Ярика покачала головой. — И теперь жди месяц, когда придут.

— Тогда ладно, не приехал, так не приехал, — я ей улыбнулся. — Дверь только сегодня не открывайте никому, что так в стену стучите, чтобы соседи милицию вызвали. А то сегодня какие-то бандиты по городу шляются, вламываются по домам, говорят.

— А я Ярику говорила, что дверь надо поменять, — она показала на тонкую белую дверь из фанеры, которая ещё и открывалась внутрь. — А то время такое. Спасибо за предупреждение. Скорее бы он приехал уже. Хоть живы все и ладно.

Молодая женщина грустно вздохнула и закрыла дверь. С той стороны послышался звук запираемого замка.

— Пугать её не хотел, — шепнул я остальным. — Пусть дома сидит. Они ещё не успели приехать, значит. Но приедут. По улице опасно выводить, если нападут, то сразу. А тут они не знают, сколько нас. Если не появятся, заберём с собой, чтобы никто не увидел.

— Они приедут, — сказал Женя сквозь зубы. — Днём, чтобы все видели. Попадутся они.

— Вы же бывшие военные, засады умеете организовывать, — я оглядел всех. — Кто-то внизу подождёт, а кто-то выше. Появятся — нападём.

Тут они уже сами сориентировались и без меня. Слава, охранник, вышел на улицу покурить и постоять на стрёме, Артём тоже, но встал чуть дальше, будто друг друга не знают. Мы с Женей встали между третьим и четвёртым этажом, чтобы видеть, кто подойдёт к двери.

— Ствол только не доставай раньше времени, — сказал я.

— Я не брал, — неумело соврал он.

— Женя, вот не поверю. Ты наверное даже спишь в обнимку с автоматом.

Он усмехнулся, отряхнул полы рубашки и поправил пистолет за задним ремнём брюк.

— Это на крайний случай, — сказал он. — Не хочу ни тебя, ни парней подставлять. А то менты докопаются, если стрельба будет.

— Смотри, — я показал в окно. — Тот синий джип у ларька. Там люди Фрола. Нас пасут.

— Вот суки. И эти ещё…

— Вон они, — я ткнул его в плечо.

Побитый белый москвич заехал прямо во двор и задел клумбу, сломав несколько цветков. Из машины вылезли три увальня, У одного кувалда, которую он нёс на плече. Не братва, но тоже ничего приятного. Быстро шли в сторону подъезда, а вид у них такой зверский, что возмущённые бабушки не произнесли ни слова.

Внизу громко хлопнула дверь.

— Семён говорит, повеселится можно, — громко сказал один. — А я видел, ничего такая соска. Жопа — во!

— А муж её где?

— А хрен его знает, Семён сказал нет его. Свалил, ну и зря. Всё нам достанется.

Поднимались выше и громко ржали. Огнестрела из окна я у них не заметил, только кувалда. Хотя могли быть ножи или пистолеты. Топот громкий, смех эхом отражался от исписанных матами стен. Не боятся ничего. Зря.

— А если ментов кто вызовет?

— Да Семён с ними всеми бухает по выходным. Они его вон сколько раз отмазывали.

— А может, с собой её возьмём?

— Тащить неохота. Да и соседи увидят. А когда здесь будет, зассут они связываться с нами. Дай-ка мне.

— Да так откроет.

— Кха, — звук плевка. — Раньше думать надо было. Теперь поздно. Ща смотри, как я с одного удара вынесу.

Мы начали тихо спускаться. Самый здоровый бык тем временем приноравливался к двери.

— Раз, — бычара с татуировкой на плече начал замах. — Два, — кувалда зашла ему за спину. — Три!

Ударить он не смог, Женя схватил её за древко у самой головки и резким движением вырвал у быка из рук.

— Ну вы попали, черти, — пообещал он, замахиваясь сам.

За несколько минут до этого, снаружи

— В тот подъезд они зашли, — в синюю Тойоту Рав 4 вернулся Кабан. — Там их брать будем?

— Да погоди, — Димон постучал по рулю. — Я вот чё думаю. Помнишь, как тогда Китайца замочили?

— Ну, — Кабан нахмурился и достал ТТ.

— Вот его тогда на стрелу позвали какие-то малолетки, а на подходе Душман его грохнул. С автоматов расстреляли всех. Засада была.

— Ну, — он дёрнул затвор.

— Что ну? — не выдержал Димон. — Их там и так четверо уже зашло! А полезем мы туда, а там хрясь и ещё одна засада! Пивзаводская! Душман тебя возьмёт за горло и яйца отрежет. Ты же слышал, что он моджахед?

— Да гонишь, он же русский!

— Видел, какой смуглый? Чистый араб. Вот сейчас мы зайдём и хана нам. Фрол в итоге так и сидит на жопе, а мы отдуваемся. Видел же этого Волкова? Он-то с ментами, то с Ваней Студентом из пивзавода. И сейчас какие-то морды с ним, отморозки. И так мы тогда просидели с тобой в обезьяннике целый день. А вдруг Фрол того, подставить нас решил? Мы же с тобой не последние люди.

— И что делать? — Кабан почесал затылок мушкой пистолета. — Гоша сказал Фрола слушаться.

— Подождём, когда Гио вернётся… вон, смотри, — Димон показал пальцем. — Говорю же, какие-то бакланы подъехали, вон, на москвичонке. И в тот подъезд идут. Б** буду, засадатам.

Кабан шумно выдохнул через нос и полез за сигаретами. Закурить не успел, дверь открылась и на заднее сидение запрыгнул Гио, который ходил искать телефон, чтобы позвонить и получить инструкции.

— Гоша всех собирает, пацаны, — двадцатилетний смуглый парень оглядел обоих. — На СТО, говорит, ехать надо, стрела там забита с Душманом. Сказал прям всем там быть.

— Ну поехали, — Димон завёл двигатель. — И чего там с этим СТО? Чую, не к добру это всё.

На окраине Новозаводска

— Разведи огонь, — напевал парень в чёрной кепке, меняя крону в радиопульте. — Если твёрдо выбираешь меня! Разведи…

— Ну хватит уже, Музыкант! — его напарник, сидящий на водительском месте жигулей четвёрки, опустил бинокль. — Устал я от твоего воя. Скоро он уже поедет?

Дорога впереди пустынная, если не считать ржавого запорожца, который стоял у обочины.

— Ждём команды, — третий, сидящий позади достал рацию и посмотрел на неё. — Продолжим. Музыкант, а со скольки нот ты угадаешь эту мелодию? Та-та…

— Хватит хернёй страдать, — водитель вздохнул. — Владик, что там Душман базарит?

— Ждать сказал, — сидящий позади Владик посмотрел в окно. — Говорит, засада по всем правилам. Говорит, он когда советником во Вьетнаме был, то америкосов так в джунглях поджидали…

— Какой Вьетнам? — Музыкант усмехнулся. — Не был он там, п***т, как дышит. Сидел он за убийство, двадцать лет строгача ещё в Союзе, в армии его отродясь не было.

— Мент он, — возразил водитель. — Мне говорил, что пилотом был, но пацаны слышали, что он ментом был, наркотики искал афганские, вот и Душманом его назвали ещё тогда.

— Короче, — Владик пожал плечами. — Каждому он говорит что-то своё.

— А какая разница? — Музыкант вернулся к пульту и проверил его в очередной раз. — Главное, что Иваныч его нашёл в своё время. Вот кто бы сейчас рулить бы смог, да ещё вот так, чтобы они нас ссались?

— Всё равно наглеют, — Владик потряс рацию. — Пивзавод и так из-за этих налоговиков стоит, так и СТО отобрать хотят, гады. Пива нормального не попьёшь, а где тачки-то теперь ремонтировать будем?

— А ничего не будет, — Музыкант поставил пульт на приборную панель. — Не смогут отбить. Вот помню, как-то отправили нас под Шатой, чтобы разминировать, и вот там…

Рация зашипела, Владик ткнул Музыканта в плечо.

— Едет, гад. Готовься.

— Вижу, — водитель присмотрелся в бинокль. — Хаммера своего завёл. Вроде чисто, посторонних нет.

— Ну и отлично, — Музыкант взял пульт и пропел: — Нажми на кнопку, получишь результат.

Он вдавил кнопку большим пальцем. И через мгновение запорожец, мимо которого проезжала колонна джипов, оглушительно взорвался.

Глава 4

Никогда в жизни так жёстко не дрался. Ни в этой, ни в предыдущей. Хотя эта новая жизнь была намного опаснее старой.

Слишком тесно, неудобно, мы стояли вплотную друг к другу на этаже, в узком месте рядом с дверьми квартир. И бились в полную силу.

Женя целился в самого здорового быка кувалдой. Но тот подскочил вплотную, спасаясь от опасного удара. По плечу амбалу прилетело черенком кувалды, а не головкой. Тот будто и не почувствовал боли, начал отбирать инструмент, а я подскочил зарядил ему в челюсть. Амбал опешил, Женя саданул его лбом в морду, но не уронил. Они продолжили бороться, задевая меня.

Было ещё двое, и голыми руками они драться не собирались. Один полез в карман старой зелёной мастерки. Нет, не успеешь, гадина. Я пнул его по ноге, добавил двоечку в морду, разбивая губы.

А там ещё третий, у него за спиной, мужик в джинсовой куртке, тоже что-то доставал сзади из-за пояса. У него что, ствол? Мать его, надо быстрее! Но тот, кого бил я, мешал другому, тот даже невольно отступил на ступеньку вниз и схватился за перила, чтобы не упасть. Тесно здесь. Мы столпились в узком месте без всякого пространства для манёвра, задевая двери и стены.

Женя вместо бесполезного размаха ткнул амбала в живот головкой кувалды, тот аж охнул и согнулся. Я колотил своего в морду и корпус, оттесняя к лестнице. Бил не так сильно, но быстро. Кастет, который он достал, со звоном грохнулся на пол.

Дал бандиту по сопатке снова и толкнул плечом. Бандит задел спиной третьего, в джинсовой куртке, шагнул назад к ступенькам, ведущим вниз, но наступать уже было некогда. Он потерял равновесие и кубарем покатился вниз. А оттуда уже слышался топот, к нам приближалась подмога.

Третий тип, небритый и с опухшим от похмелья лицо, уже достал из-под джинсовой куртки сзади ствол. Но целиться я ему не давал, схватился с ним, держа за руку, и несколько раз двинул его коленом, добавил по морде, снова коленом.

Пальцы у него разжались, и я смог отобрать оружие, схватив за ствол. Есть, готово! А рядом со мной раздался смачный шлепок, неприятный хруст и отчаянный рёв.

Амбал, держащийся за стремительную синевшую руку, упал на ступеньки и начал скатываться по лестнице, крича ещё громче. Женя перехватил кувалду удобнее. Прибывшие Слава и Артём уже вовсю пинали того, кто упал первым.

Я толкнул своего изо всех сил, и он полетел следом, едва не сломав себе шею. В самом низу, уже на лестничной клетке, бандит сильно приложился спиной о грязную стену с облупившейся штукатуркой. Женя шумно выдохнул через нос и спустился продолжать, держа кувалду. На ступеньках осталась кровь из разбитых морд, лежал чей-то сломанный зуб.

На ещё более узкой лестничной клетке все трое быков сбились в одну лежащую и кричащую кучу. Вот мы и били всех, причём тихо, без матов, только сопели. Я и сам обозлился, вспоминая, как амбал едва не высадил дверь. Для чего они пришли к молодой женщине? Точно не для того, чтобы чай с ней пить. Пнул его по зубам. Вот же твари.

Открылась дверь на третьем этаже, рыжий паренёк в красной китайской футболке с черепашками ниндзя выскочил, держа в руках зелёное пластиковое ведро с мусором. Но увидел нас и торопливо забежал назад, захлопнув дверь.

Это привело меня в чувство, я начал успокаиваться, пересиливая себя. Для этого же меня позвали, чтобы хоть у кого-то были тормоза.

— Милицию сейчас вызову, — раздался голос с четвёртого этажа, женский и пронзительный. — Вы чего делаете, изверги? Бандиты, совсем уже…

— Пошла отсюда! — рявкнул злющий как чёрт Слава. — Кому говорят, вали!

Сверху раздался топот и грохот закрываемой двери. Где-то лаяла собака, и не одна. А парни продолжали пинать тела. Женя отложил кувалду и взял нож, который лежал на полу, выпав из чьего-то кармана. Кувалду подобрал Слава и задумчиво посмотрел на неё.

— Знаешь, как нашим головы ТАМ резали? — с надрывом спросил Женя, схватив кого-то за волосы. — Знаешь? Знает, какие суки ТАМ были? А вот вы…

— Тихо, Женёк, — я положил руку ему на плечо, и он вздрогнул. — За тяжкие телесные искать будут, но вот за убийства возьмутся крепче. Если будут жмуры, нас везде найдут. А нас видели.

— И что их, отпустить? — сквозь зубы пробурчал он. Взгляд нехороший.

— Нет, ещё добавь, чтобы запомнили. Но если нас повяжут, то Семёнов этот, гадина, других отправит. Кто её защитит тогда, пока Ярик не вернулся? Мы уже не сможем.

Остановились все сразу и переглянулись, будто я окатил их холодной водой. Я посмотрел на троицу быков. Били мы их недолго, но жёстко, всерьёз, с нашими парнями шутки плохи. Переломы, вывихи, выбитые зубы, сотрясения. Нескоро эти твари вернутся к своей деятельности. Но суть не в этом.

— Надо с Семёновым разбираться, — сказал я. — А то другие приедут. Он их отправил сюда.

— К нему поедем? — сипло дыша спросил Женя и откинул мокрые от пота волосы со лба.

— Да. И сейчас, пока он ещё не понял, что случилось. Или пожалуется братве, мы его не достанем.

В руке у меня был трофейный пистолет, я кого-то в порыве злости колотил рукояткой, держа за ствол. Походу, это газовый, переделанный в боевой. Надо избавиться или спрятать. Хотя это может быть аргументом в беседе с Семёновым.

Но нет. Милиция приедет, вот и пусть пакует их за нелегальное оружие. Семёнов отмазаться сможет, а эти твари нет. Нас они всё равно толком и не запомнили, мы появились быстро и били сильно.

Так что я вытащил магазин, бросил его вниз, сам пистолет тщательно протёр там, где касался. На рукоятке пальчики хозяина уже есть, я за неё не брался. Оружие брошу где-нибудь внизу, чтобы эти не успели достать.

— Дальше без меня, — Слава отбросил кувалду, уронив её кому-то на рёбра, и вытер лицо. — Не люблю я эти разговоры. Как-нибудь сами, пацаны, а я как умею, так и буду действовать. Как привык.

Он с силой пнул амбала, которому раньше принадлежала кувалда, прямо по яйцам, и перешагнул через корчащееся от боли тело. Ушёл быстро. Парни переглянулись с удивлением.

— Идём, — я выдохнул. — А то приедут, повяжут нас. И всё потеряно. Нас и так бабки видели, и пацан тот, да ещё и жена Ярика. Сдаст на свою же голову, даже не поймёт ничего.

— Да, Волк, — Женя вытер рукоятку кувалды платком, потом нож, и бросил его в проём. — Идём.

— Ага, — Артём сплюнул. Парень совсем тяжело дышал. — А эти уроды через трубку жрать будут. Твари, гадины, я их… Идём, а то урою их нахрен. Прибью.

— Лица бы чем закрыть, — сказал я. — А то…

Бабушкам было не до нас. Когда мы вышли во двор, они все столпились у кого-то из приехавших соседей, который рассказывало чём-то взахлёб.

— О-е-ёй, когда же это закончится, Господи? — громко жаловалась одна. — Взрывают и взрывают.

На нас не смотрели. Москвич, на котором приехали эти три дебила, стоял одним колесом на клумбе, на крыше у него сидела большая серая ворона и нагло гадила. Уазик тоже на месте, а вот синий джип людей Фрола уехал. Ну и им же лучше, мы на таком взводе, что завалили бы и их без всякой милиции.

И пока мы всем неинтересны, мы сели в Уазик и поехали. Парни закурили, как паровозы, оба шумно дышали, да и я тоже устал. Аж футболка прилипла к спину. А навстречу нам с включённой мигалкой проехал тоже Уазик, только милицейский.

— А быстро они, — проговорил Артём, сбавляя скорость.

— Волк, — тревожно сказал Женя и начал хлопать себя по карманам. — Я там ствол забыл.

— Какой?

— Так тэтэшник, сука, — он потёр затылок. — Выпал, наверное, из-за ремня. Ещё думаю, хорошо что забыл про него и доставать не стал. А тут вспомнил, а его нет…

— Там пальчики твои? — я напрягся.

Женя кивнул.

— Погоди, надо подумать. Забрать сейчас не сможем, попадёмся. Короче, завтра пойдём к Леснякову, будем говорить с ним… вернее, я буду. Что-то должен предложить.

— Опасно, Волк. Он же мент. Одно дело — когда дело совместное, — мрачно сказал Женя. — А тут ствол, совсем другой разговор.

— Я что-нибудь придумаю. Не буду же я тебя выдавать, Женёк. А вообще, — я посмотрел на него.

— Да знаю я, что баран, — он вздохнул. — Надо было тебе его отдать, как и автомат.

— Какой автомат? — Артём навострил уши.

— Никакой.

Хорошо ещё, что я тот переделанный ствол оставил, пусть из больнички отправятся не на волю, а куда-нибудь в другое место. Но вот ствол Жени… ничего не шло в голову, как его выручить. А ему же ещё в МВД получать лицензию. Там берут пальчики или нет? Я пока не знал.

Доехали до рынка. Милиции становилось всё больше и больше, а вид у нас тот ещё. Загнал парней в крытый торговый зал, купили там, не меряя, три спортивных куртки подешевле и чёрные кепки-бейсболки. Всё равно обычно у людей замечают верх одежды, а у Артёма так вообще тельняшка, которую точно запомнили. Хоть немного собьём с толку.

Магазин с шубами располагался на другом краю рынка, прямо возле лабиринтов складов, размещённых в старых цехах закрытого завода. Придётся выдумывать план на ходу, но что-то уже пошло не так.

Там было много милиции, которая разгоняла толпу, чтобы могла проехать скорая помощь. Контролёры-братки озирались по сторонам, держались от милиции подальше.

— Да что это делается? — кричали какая-то женщина. — Убили его! Убили!

Больше всего людей торчало у магазина «Мир меха», к вывеске которой кто-то мелом дописал букву «с» перед словом «меха». Так что нам, вспотевшим парням с красными мокрыми лицами и со сбитыми кулаками лучше держаться оттуда подальше, чтобы нас не взяли как первых подозреваемых. Оттуда как раз выносили носилки, на которых было тело, накрытое окровавленной простынёй.

— Да что там случилось-то? — удивлялся Женя, пока мы торопливо отходили.

— Кого-то завалили, — я посмотрел поверх голов собравшейся толпы. — А это же вроде магазин Семёнова, да же?

— Да, кстати. Мы же туда и шли.

Несколько минут назад, рынок

Шубы носят зимой, но покупают круглый год, часто заранее, пока дешевле. Магазин огромный, товара много, а хозяин знает многих влиятельных людей, часто даёт скидки или просто дарит дорогущий и очень модный товар.

Ведь у многих влиятельных людей есть жёны и любовницы, и каждой нужна шуба зимой, а то и не одна. Но помимо шуб Семёнов проворачивал и другие дела для Луки, о которых ходили только слухи.

Но сегодня покупателей не было. Девушки-продавщицы собрались у кассы. Из маленького магнитофона на батарейках звучала песня «Парень чернокожий» Агутина, а они сами беззаботно болтали. Хозяина сегодня быть не должно, как и его вечных истерик.

— Идёт, — одна вздрогнула, увидев лысую голову через прозрачную витрину. — Он что, не уехал? Убери, а то…

— Вы чего тут, шалавы? — взревел хозяин магазина, переступая через порог. Колокольчик над дверью звякнул. — Сколько уже продали сегодня?

— Нисколько, Владимир Михайлович, мы…

— А какого х** сидите тогда?! — заорал он ещё громче, брызгая слюной. — Распугали всех! Разгоню вас нахрен, отправлю в сауну отрабатывать! На большее вы и негодны!

Орал он долго, пока не зазвонил телефон, радиотрубка, стоящая на зарядке. Он взял её сам.

— Слушаю, Семёнов, — произнёс он. Голос постепенно становился добрее. — Конечно, Лидочка, для вас у меня всегда найдётся самое лучшее. Вот недавно из Турции новый завоз был. Конечно, приходите, когда удобно.

Семёнов отключился и грубо бросил трубку ближайшей продавщице, едва не попав ей в лицо.

— Аркадий с парнями приходил? — грубо спросил он.

— Нет, Владимир Михайлович, они…

— Вот будете плохо работать, познакомитесь с ними поближе. Или в сауну вас отправить, а? Там как раз девочки новые нужны. Куда ещё вас, прошма…

Прозвенел колокольчик над дверью. Семёнов сразу нацепил вежливую улыбку, но увидев вошедшего, замер. Одна из девушек-продавщиц отчаянно заорала, они все начали прятаться. Но вошедшего интересовал только Семёнов.

Бах-бах! Два быстрых выстрела. Семёнов грузно навалился на стойку, опрокинул телефон и кассовый аппарат. Бах! Контрольный в голову. Человек в камуфляжных штанах, чёрной футболке и с чулком на голове убрал пистолет, посмотрел на замерших от ужаса продавщиц и быстро вышел. Побежал он в сторону складов, где людей было меньше, и скрылся в лабиринте контейнеров и зданий. В левой руке у него был чёрный пакет.

— В скорую звони, — пробормотала одна продавщица, стараясь не смотреть на тело.

* * *

Оказывается, не только Семёнова убили. Краем уха мы услышали, что за городом кто-то взорвал Гошу на его Хаммере. Что с ним по итогу, пока неизвестно, но весь город уже подняли на уши.

Милиция была повсюду, братва тоже, но они не пересекались. Три парня в центре в таких условиях будут выглядеть подозрительно. Артём договорился поставить Уазик в пустом гараже у знакомого, мало ли, вдруг будут останавливать все тачки.

Домой надо вернуться так, чтобы не привлекать внимания. А то лес рубят — щепки летят, ещё схватят. А Женьке, который засветил пальчики, попадаться вообще нельзя. Так что он пошёл первым через проулки, а я следом, чтобы договориться, если попадётся патрулю.

Пронесло, добрались домой. Телефон снова работал, Женя позвонил от меня Артёму, тот вернулся раньше нас. Куда делся Слава, ещё один наш участник — неизвестно.

Сели на улице под навесом, чтобы обдумать, что делать дальше и перевести дух. Но к нам сразу подошёл Кирилл, чем-то сбитый с толку.

— Слышали новости? — таинственно спросил он.

— Да, — я кивнул, думая, что он про Гошу и рынок.

— Откуда? Ты как в воду глядел. Вот опять всё угадал!

— Ты про что? — я посмотрел на него.

— Так машина! — Кирилл затаил дыхание. — Разбился тот жигулёнок, тормоза не сработали, как ты и говорил. А я-то не поехал, пацаны ездили сами, не справились.

— Никто не погиб?

— Паха руку сломал и всё, на остальных ни царапинки. Ну и дела, Макся.

— Ерунда это всё. Забей, водички попей, хорошо всё, Кирюх.

— А ещё, говорят, взорвали кого-то за городом с мясокомбината…

Так, ну новость, что злополучная пятёрка разбита, немного успокаивала. Кирилл на ней в аварию не попадёт. С другой стороны, а что делать с тем человеком, который тогда испортил тормоза? Вдруг он себя не проявит или будет действовать иначе?

Но надо ещё решить, что делать со стволом. Леснякова не было ни дома, ни в отделении. Но пока я вызванивал его, Женя подошёл к окну.

— Смотри, кто пришёл.

Я вышел следом за ним. У калитки дома Жени стоял Слава, тот самый охранник, который ушёл сразу после драки. Камуфляжные штаны он сменил на старые мешковатые джинсы, вместо чёрной футболки новая майка, с которой он забыл оторвать этикетку, под мышкой держал чёрный пакет. Вид усталый.

— Сколько ждать-то можно, — недовольно сказал он. — Базар один есть, давай к тебе зайдём.

Женя пропустил его к себе в дом, где Слава закурил, достал из пакета банку пива, которую сразу и выдул, и затвор от ТТ.

— Корпус со стволом протёр и в сортире в дырку бросил, — сказал он. — Патроны по дороге выкинул. А это сам утопи, — он показал на окошко, где в дальнем углу огорода торчала будка некрашеного деревянного туалета. — Лучше по отдельности всё выбрасывать. Ещё вы мне должны за новый прикид и чулки.

— Чулки? — удивился Женя. — Какие чулки?

— Так это ты Семёнова? — спросил я и добавил: — Того?

— Не знаю, — Слава пожал плечами. — Кто как умеет, так и справляется. А как ещё-то? — он закурил новую. — А ты, Коваль, не разбрасывай свои вещи больше. А то, — он развёл руками.

— Не буду, — Женя кивнул. — Думал, ты ушёл с концами.

— Вы же все меня тогда вытащили, — он махнул рукой. — Домой пойду, спать хочу. С суток утром пришёл, так и не отсыпался.

Он ушёл, хлопнув калиткой. Женя избавился от остатков оружия и молча курил, о чём-то думая, иногда разглядывая содранные костяшки пальцев.

— Короче, — сказал он. — Ярик теперь в нашей конторе точно работать будет. После такого точно. Артём тоже. Ты же не против, Волк?

— Не помешают, — согласился я. — А то всё равно начнём с сигналки, а остальное так… неофициально. А Слава этот… он же не просто охранником подрабатывает, верно?

— Не знаю, это его дело, — Женя затушил сигарету в пепельнице. — Но там он у нас самым крутым был.

— Круче тебя? — я усмехнулся. — Вряд ли. Кто из вас двоих Душмана тогда напугал? Ты.

— Вышло так, кхе! А Душман что, действительно Гошу взорвал?

— Кто его знает?

* * *

На следующий день было воскресенье, но в город мы не пошли. Там и так кругом милиция искала тех, кто подорвал мясокомбинатовских. Мощный взрыв опрокинул Хаммер Гоши, самого Гошу посекло осколками, но он выжил, и его отправили лечиться в область. Про тех быков, которым мы вставили, ничего не было слышно, скорее всего, в больнице постигают бесплатную медицину. Но они ещё легко отделались. Спрошу потом про них у Леснякова.

Воскресенье мы провели дома, поработали на огороде, починили с Кириллом крышу курятника, посмотрели по ящику Непутёвые заметки и Подводную одиссею капитана Кусто. Кирюха потом сходил к друзьям, притащил свежих новостей, что в городе хватают всех подряд, ищут пивзаводских.

В юридической конторе мне ещё на неделе распечатали свод нужных законов этого времени. Их я тоже полистал, пока Кирилл с Женей и дедом смотрели на кассете фильм про похождения киллера Леона. Вот такого бы к нам в команду, никто бы уже к нам не сунулся. Хотя, у нас и так есть не менее крутые люди.

Всё было спокойно, пока не настало утром понедельника. Мы пили чай, пока Кирилл и Женя не ушли на работу. И тут кто-то постучал в калитку.

— Почтальонша, — дед выглянул в окно. — Неужто пенсию принесла? Давно пора, что так долго-то? Только рано чего-то.

Вернулся он расстроенный, ведь пенсии не было. Но было кое-что для меня.

— Повестка тебе, Максим, — сказал он, с подозрением взглянув на меня.

— Что-то рановато для армии, — я удивился. — Лето же.

Но это и не армия, дед подписал за меня вызов на допрос в милицию. Я рассмотрел внимательно тонкую серую бумажку. И по какому это делу? Хотел бы я это знать. А то их у меня уже накопилось немало.

Глава 5

Я сидел на скрипящем деревянном стуле перед обшарпанным столом опера Савватеева, одного из коллег Лёни. В кабинете были ещё столы для других сотрудников, но они пустовали. Скорее всего, все опера в городе, расследуют взрывы и убийства. У нас, конечно, не Тольятти, но в последние пару недель стало совсем жарко.

Невыспавшийся Савватеев в старом сером свитере набирал текст на печатной машинке. Кнопки громко клацали, а печатал опер медленно. В массивной стеклянной пепельнице росла кучка окурков, стул под ним трещал ещё громче, чем подо мной.

— Значит, у твоего деда есть Луаз? — спросил он.

— Да, — я уже понимал, куда он клонит.

— И охотничий билет?

— Да.

— И ты сам получаешь лицензию частного охранника?

— Да, — знаю, какой будет следующий вопрос.

— Ты убил Муратова?

— Не-а, — я помотал головой. — Не я. А его убили?

— Да чего ты чешешь? — возмутился он. — Пальчики твои нашли на стволе, который рядом с телом был. Попался ты, Волков, лучше признавайся, меньше срок дадут.

Думал, что я испугаюсь и начну говорить, что никакого ствола там не было, а было что-то другое. Ну он как ребёнок. Или насмотрелся Коломбо. Вот только я и сам его смотрю.

— Это невозможно, — спокойно сказал я. — Что случилось с Муратовым, не знаю, до никакого оружия я не дотрагивался, в чём вы пытаетесь меня обвинить, я не понимаю.

— Скажи ещё, что адвоката позовёшь, — с презрением пробормотал он и занёс дымящийся окурок над пепельницей, выискивая свободное место.

— Да вот думаю об этом, кстати. Дороговатый, но что-то это всё затянулось. А у меня встреча скоро.

Савватеев взял пачку балканки, но она уже была пустая. Он её смял и швырнул в переполненную мусорку, пачка упала на пол.

Опер уже полчаса пытаелся меня подловить на какие-то уловки, которые сработают разве что на каком-нибудь школьнике. Только время теряю. Но Лесняков сказал, чтобы я спокойно шёл на допрос, как свидетель, а сам Лёня подойдёт попозже.

Саватеев замолчал и снова начал печатать. Несмотря на весь хаос в городе, поиски тела Андрея Муратова продолжались. Сомневаюсь, что его найдут, тела тогда прятать умели.

Но оперу придётся заниматься этим делом долго. Раз он один, а меня не бьют по печени, то это не заказ меня подставить и обвинить. Просто Савватеев уже не знает, за кого схватиться, и проверяет все последние контакты, включая то дело, когда мы с Женькой его схватили. Но работает он совсем грубо.

— У вас тут даже комп есть, — я посмотрел в угол, где на заваленном бумагами столе находился горизонтальный системный блок и стоящий на нём маленький пузатый монитор. Белый пластик уже пожелтел от курева. На моргающем экране рябила заставка в виде плавающего по экрану флажка.

— Подарок спонсора, — растерянно сказал Савватеев, о чём-то думая. — Мы на нём пасьянсы раскладываем… кхм-кхм, так, Волков, — даже голос изменился, стал официальным, и он перешёл на «вы». — А теперь другой вопрос. Ранее вы сопровождали капитана Леснякова во время погони за гражданином Муратовым. Как так вышло?

— Оперуполномоченный капитан Лесняков, — заученно сказал я, что мы с Лёней обсуждали уже давно. — Представился по всей форме, показал мне удостоверение и довёл до моего сведения, что ему необходимо использовать машину в служебных целях для предотвращения тяжкого преступления. Все данные об этом содержатся в его рапорте, который он может вам предоставить.

— Только один раз? — вкрадчиво спросил Савватеев.

— Именно.

— Тогда другой вопрос. В тот день, когда был задержан Андрей Муратов, некий Евгений Ковалёв, который тогда был вместе с вами…

Дверь со скрипом открылась, в кабинет заглянул Лёня в своей вечной кожаной жилетке.

— Здорово, думал, ты позже придёшь, — он мне кивнул.

— Вот и капитан Лесняков, — ехидно сказал я. — Он вам всё объяснит, старший лейтенант Савватеев.

— Объясним, — сказал Лёня и зыркнул на коллегу. — Пошли покурим, Вася.

Савватеев тяжко вздохнул, а Лёня поманил его за собой. Хорошо иметь знакомых оперов, только долго он чего-то ходил, я ему ещё с утра звонил.

Двери тонкие, слышно, как они там курят в коридоре и о чём говорят.

— Ну а я чё сделаю? — жаловался Савватеев. — Глухарь на меня повесили с этим сыночком мэра!

— С племянником, — поправил его Лесняков.

— Да какая разница? Всем известно, что его пивзавод грохнул, когда этот придурок малолетний на сеструху Крюкова напал. Но тело-то найти надо! Это чё мне теперь, все новые дороги в городе долбить? Он же точно где-то в асфальт закатан.

— Так раз понимаешь, то чего достаёшь всех подряд?

— Ну ты будто не знаешь, Лёня? От меня же Батя требует все контакты отработать, особенно последние. Я походу до самой пенсии буду это дело вести. Или пока нового мэра не выберут.

Зашептались, уже неслышно о чём, но говорил только Лёня. Тон грубый. Через несколько минут Саватеев вернулся, вздохнул и положил передо мной чистый лист.

— Распишитесь в протоколе, Волков, — сказал он.

— Пустой, — я постучал колпачком ручки по пустому пространству.

— Я позже напишу, о чём мы говорили.

— Нет, не пойдёт.

Савватеев посмотрел на меня, как на кровного врага и сдался. Я дважды перечитал протокол, но всё было ровно, а то бы пришлось ему переписывать. Тем временем вошёл Лёня, сразу сел к компу и принялся раскладывать косынку.

— Вот теперь всё нормально, — я поставил подпись и зигзаги в пустых местах, чтобы он ничего не дописал.

— Свободны, — сквозь зубы пробормотал Савватеев.

— Пропуск мне ещё выпишите, товарищ старший лейтенант.

А куда ему деться? Выписал.

— Пошли покурим, Максим, — сразу предложил Лёня.

Я был не против, как раз узнаю новости, их должно быть много. Мы вышли из прокуренного кабинета и уселись прямо на подоконник в конце коридора, отодвинув горшок с мёртвым высохшим цветком. Другие сотрудники то и дело пробегали взад-вперёд, протискиваясь мимо друг друга в узких коридорчиках. Только ботинки скрипели под старым линолеумом.

— Это всё хрень, не переживай, — сказал Лёня, закуривая. — Вася — парень работящий, но туповатый, всех так допрашивает. Но его на планёрках так задолбали, что уже и не знает, куда деться.

— Зря ты в нём так уверен, он и под тебя пытался копать.

— Да?

— Ага, он про тот случай спрашивал, когда мы к элеватору гоняли. А Женьку тоже он опрашивать будет?

— Да, и по тому делу с инкассаторами тоже. Ладно, подумаю… А Женька же не с ними был? — Лёня строго посмотрел на меня.

— Нет, сто процентов. Что у вас нового творится, кстати?

— Да уже три дня на ушах стоим, — пожаловался он, закуривая новую. — Даже вздохнуть некогда. Короче, — Лёня затаил голос. — Информация не для чужих ушей, а для фирмы. Мало ли, пригодится.

— Говори, нам пригодится всё.

— План-перехват мы закончили, — тихо сказал он. — Искали исполнителей, но нахватали только всякую мелочь. Душман и его группа куда-то исчезли. Может, их люди Гоши нашли и грохнули.

— Вряд ли, — я пожал плечами.

— Но действовали они хитро, — продолжил опер. — Заманили Гошу на СТО, якобы на стрелку. И на трёх дорогах, где он мог проехать, поставили тачки, забитые армейской взрывчаткой. Нам даже сапёров пришлось вызывать, чтобы обезвредили. Одну машины пивзаводские взорвали, остальные так и бросили, не успели забрать.

— Сильно рвануло?

— Два джипа в хлам, Хаммер Гошин покрепче оказался, но вряд ли он его починит. Сам Гоша получил осколочные ранения, а ещё у него жопа обгорела, — Лёня усмехнулся. — И теперь он лежит в областной больнице лицом вниз, подушку от злости кусает. А его люди город прочёсывают. Но сами побаиваются, что их Душман поодиночке выцепит.

— Меня люди Фрола пасут, — я взглянул в окно. — Сейчас им наверное не до меня, но потом вернутся.

— Так мне звони, — уверенно сказал Лёня. — Повяжем снова.

— Пока дозвонишься… мобилы бы.

— А ты не слышал? О, во, смотри, кстати, у пижона того.

По коридору прошёл высоченный смуглый мужик лет тридцати пяти в чёрном костюме, держащий рядом с ухом длинную трубку.

— Ну говори, — басом рявкнул он. — Связь, говорю, сделали! Связь сделали, говорю! Да! Ловит х***во! Ща, на улицу выйду! Да нормально. Да! А?

Он вышел на лестницу, но голос слышался ещё долго.

— Заработала сотовая связь, — проговорил я. — Мне недавно говорил знакомый, что должны включить. А потом и другая башня будет, поближе. Надо и нам такие трубки взять.

— Ага, она стоит, как две моих зарплаты. И ещё плати за каждую минуту.

— Будем работать, будут деньги и на это. Кто этот мужик, кстати?

— Это Каримов, следователь по особо важным делам из областной прокуратуры, — сказал Лёня. — Это он дело Крюкова ведёт.

— Понятно. А по пивзаводу что?

— Так себе, — он нахмурился. — И не поймёшь, кому именно от этого хуже. Оно, конечно, весело, когда всем хреново, но как-то неинтересно. Крюков в СИЗО, пивзавод кромсают, а его люди как диверсанты, нападают из засады и уходят сразу.

— Поднаторели уже, — я развернул горшок с мёртвым цветком. Как я и думал, земли почти нет, цветок рос в сплошном слое окурков. — Убили вы цветок, товарищи милиционеры.

— Угу, — Лёня вздохнул, думая о своём. — У пивзавода есть Душман, у мясокомбината есть Череп. Если ещё Лука заведёт себя отморозка, вообще весело будет. Что там ещё? Адвокаты Крюкова сами те ещё звери, почти достали судью, чтобы он раскрыл свидетеля, того тайного. Типа раз закона нет, то и какого вы тут устроили с секретными показаниями? Нельзя их принимать и всё! Говорите, кто это всё рассказывает.

— Что ещё?

— Депутат ещё один проверку назначил, ему Крюков тогда водку возил перед выборами. Типа обижают честного бизнесмена, ментовский беспредел. Мэр бухает по-чёрному, губер от журналюг прячется, там уже с Москвы наехали. Короче, говорю же, досталось всем.

— Может, рассосётся, — задумчиво сказал я. — Ну а нам… а нам надо получать лицензии и работать. Я тут нашёл несколько кандидатов на официалку, хорошие парни. А на неофициалку люди уже есть.

— Я бы ещё поработал, — Лёня усмехнулся. — Там проще, и бабки есть. Жена уже шубу хочет. Я раньше хотел меха возить, да вот, позавчера вообще на рынке барыгу в шубном магазине грохнули. Нигде покоя нет.

— Ого. А что там? — я сделал вид, что впервые слышу.

— Чистая заказуха, две пули в тушку, одна в башку контрольная. Профи сработал. Говорят, что пивзавод, — опер пожал плечами. — Только кому барыга помешал? Не их уровень. И сделали почти одновременно, когда Гошу подорвали, в тот же час. Вот Лука и обложился телохранителями, из дома не выходит.

— Ну и дела, — я слез на пол. — Что будет на примете, Лёня, ты первый кандидат, кому я позвоню. Ещё Костя, и тот его напарник, присмотримся к нему.

Мы попрощались, пожав руки. Вышел из здания. День, жарко. Ни следа синего джипа. Я было решил уже, что его подорвали, но это вряд ли, так легко не будет.

Немного покружил по улицам, следя за дорогой, но никому я неинтересен. Сегодня уже не хватали всех подряд, да и вообще в целом машин мало, как и прохожих. Из-за жары, возможно. Хорошо, что просто пошёл в рубашке, без куртки.

На вечер была назначена встреча, о которой мы договорились ещё утром. Ярослав приехал в город, позвал нас в кафе-шашлычную, которую держал один его знакомый. Парень хотел угостить нас за помощь.

День я провёл у юриста и в администрации, оформляли мои дела. Но там помощники Петрова говорили с чиновниками сами, мне надо было только ставить подписи.

Дождавшись вечера, сразу пошёл в то кафе, остальные подойдут позже. У входа уже привычно осмотрелся, но никакого хвоста так и не было, всё спокойно. Целый день меня вообще никто не беспокоил. Конечно, они могли поменять машину, но всё равно, когда обращаешь на это внимание, некоторые тачки могут примелькаться. Пока таких не попадалось.

Кафе «Рандеву» ещё пустовало. Узнав, кто я, официант проводил меня в зал к заказанному столику. А неплохое место, не в общем зале, а в отдельном закутке для особых гостей. Стены оформлены под кирпич, в углу висел маленький телевизор, который показывал белый снег.

Официант постучал по нему сбоку, появилось чёрно-белое изображение и звук. Показали сидящего за столом генерала Лебедя в деловом костюме, он тогда ещё был жив. Но вскоре картинка опять исчезла.

Сначала пришёл Женя в джинсовке, следом Артём в той самой спортивной куртке, которую купили вчера для маскировки. Наверное, у него другой одежды на выход вообще нет. Последним пришёл сам Ярик в новой белой рубашке, но в старых очках, с перемотанной изолентой дужкой.

— Я… я… — парень замялся, оглядывая нас. — Я сильно в долгу перед вами. Перед всеми вами, а я то уже думал, что всё.

— Помогли, и хорошо, — сказал я. — А история эта закончилась. Хотя не ожидал, что выйдет так.

— А кто это его? — тихонько спросил он.

— Много будешь знать, рано состаришься, — сказал Женя. — Ты нам шашлыки обещал.

— Конечно. Всё готово, скоро принесут. Угощаю! Я вам всем должен, парни!

Телевизор выключили, заиграла музыка. Корнелюк пел «Подожди-дожди-дожди», официант принёс большие тарелки, на которых лежали шампуры с кусками зажаренного мяса, лука, баклажанов и красного перца. В центре стола расставили бутылки экспортной столичной.

Ну а я не просто ел, а вербовал себе людей.

— Может быть несколько видов деятельности, — говорил я, держа целый шампур и снимая с него мясо зубами. Мягкое и сочное, готовить шашлыки здесь умели. — Охрана людей, это телохранители, но тут пока под вопросом, надо где-то искать плечистых мужиков и обучать, это дорого. Охрана имущества — это основное, но для этого нужно наработать базу. И сигнализация, с неё-то мы и начнём. С пожарными Лёня обещал меня свести, но… — я посмотрел на всех. — Нам нужны спецы для этого.

— Я смогу, — уверенно сказал Ярик. — Там мне всё понятно.

— Вот, я взял у юриста. Читай всё, будем разбираться, закупать и ставить. Лицензию тебе сделаем.

Женя усмехнулся, видя, как я достал из папочки (почти такой же, как у Родионова) копию документа «Системы и комплексы охранной, пожарной и охранно-пожарной сигнализации», руководящий документ от МВД.

— Всё о работе и о работе, — сказал Женя, разливая водку по стопкам.

— Для начала будет два-три сотрудника, — продолжал я. — Те, кто официально. Неофициально больше.

— И стволы? — спросил Женя.

— Сложнее. Положено по одному на точку, — я задумался, вспоминая, что слышал сегодня от юриста. — Но не больше, чем один служебный ИЖ на двух человек. Только цены за аренду — дешевле у братвы покупать.

— Вот же блин.

— Я бы был не против поработать, — подал голос Артём. — Но надо же корочку.

— Вот сначала мы с Женей корочки охранника и получаем, — сказал я. — Вот как будут они, там уже сможем фирму открыть. Потому что открыть её может только тот, у кого уже есть лицензия охранника.

Обсуждали с ними ещё нюансы, пока Женя не задал вопрос:

— А как назовёшь фирму?

— Ещё не придумал, но готов выслушать предложения. Думаю, надо бы поговорить с вашим Славой, как у них там устроено… это к вам? — я посмотрел на вошедшего и сразу его узнал.

— К нам, — пробормотал Артём.

— Богатов, — шепнул Женя. — Что ему надо?

Бывший военный, мужик лет сорока, вошёл в зал и сразу направился к нам, опираясь на трость. Судя по виду парней, знали его все.

— Здорово, мужики! Я сяду? — он навис над свободным местом.

Я кивнул, и Богатов уселся. Сегодня он в костюмчике, который был ему не по размеру и сидел плохо. Трость он поставил рядом с собой.

— Всех знаю, кроме тебя, — Богатов присмотрелся ко мне. — Ну, ничего, скоро познакомимся. В такие времена надо много друзей заводить.

— Не спорю, — сказал я. — Но смотря каких. У меня друзья хорошие, надёжные.

— Как и у меня. С такими бы, да в девяносто четвёртый. Как там Паша-Мерседес говорил? — он с ухмылкой посмотрел на парней. — С одним парашютно-десантным полком взял бы Грозный за два часа? Ну а я бы с моими ребятами уложился бы в час, без всей этой мясорубки. Сразу бы кокнули кого надо. У меня к вам один разговор, мужики. Хочу поговорить напрямую, потом такого шанса не будет.

— Я тебе уже отвечал, — сказал Женя, покрутив стопарик водки. — И отказался, можешь не тратить время на уговоры. Я тебя знаю и уважаю, но к тебе не пойду, Михалыч. За парней говорить не буду, сами решат.

— Я думал об этом, — Артём откашлялся. — Но…

— Я к вам не по этому поводу, — отрезал Богатов. — У меня другой вопрос. То, что было в субботу. Это же вы грохнули Семёнова с рынка? Лучше скажите сразу. Или кто это сделал?

Он снова оглядел всех и особо внимательно посмотрел на меня.

Этим же вечером, улица Ленина, двор дома 47

Уже смеркалось, когда восьмёрка с тонированными стёклами и без номеров въехала во двор и встала у самого дома так, чтобы видеть все подъезды к нему. Внутри сидело два человека в чёрных кожанках. Сидевший на пассажирском кресле достал спортивную сумку с заднего сидения.

В ней лежал Узи со складным прикладом. Пассажир по прозвищу Оса вставил магазин в рукоять и прихлопнул снизу. Водитель Гарик с завистью посмотрел на машинку.

— Череп говорит, что Душман квартиры постоянно меняет, но может здесь показаться, — сказал он. — Вот и караулим. Череп говорит, если появится, надо его показательно замочить. Чтобы все поняли, с кем связались.

— Понятно, — стрелок с Узи пожал плечами и достал чёрную вязаную маску. — Нам-то какая разница, кого валить? Душманы, моджахеды, всех завалим. На ниве же он?

— Не, ниву он бросил, её знают. Крузак будет.

Гарик достал ПМ и дослал патрон. Вскоре показался клиент. Серый Лэнд Крузер неспеша заехал во двор и остановился под работающим фонарём. Уже стемнело, в окнах дома горел свет, все жители уже были внутри. Только три парня сидели с пивом на детской площадке. Лица тех, кто был в джипе, не видно, но машина та самая, которую они ждали.

— Вот и каюк тебе, Душман, — сказал Гарик, поправляя маску. — Пошли, Оса!

Оба выскочили одновременно и сразу открыли огонь прямо в лобовое стекло джипа. Узи затрещал, выбрасывая гильзы в сторону. Водитель и пассажир крузака даже не успели ничего сделать, как их нашпиговало пулями. Те парни, которые пили пиво, торопливо побежали в подъезд, пригибая головы.

Узи клацнул. Оса не спеша вытащил магазин и зарядил новый, чтобы выстрелить ещё. Пули пробили колесо крузера, разбили фару, одна отрикошетила от капота в сторону дома с жутким визгом, остальные попадали в тела сидевших в машине людей, уже покойников.

Гарик тем временем подбежал к машине со стороны и сделал ещё два выстрела прямо через усеянные дырами окна, по одной пуле на каждого.

Но Череп велел убедиться, что никто не выживет, и сфоткать цель с дыркой в башке на кодак, чтобы уж точно наверняка знать. А то Душмана, говорит, уже два раза убивали, а он всё ещё жив.

— Попался, Душман, — Гарик засмеялся и достал фонарик.

— Быстрее, — Оса повесил Узи на плечо и пошёл к расстрелянной машине. — Фоткай быстрее и погнали!

Гарик посветил на водителя, потом на пассажира прямо через стекло. Оба трупы, но Душмана среди них не было. Гарик сплюнул и подошёл посмотреть поближе.

— Тьфу ты! Нет его! — он водил лучом по лицам расстрелянных. — Валим отсюда!

И только сейчас он заметил торчащий между сидений ствол пистолета, в самом низу.

— Твою ж… — только и успел сказать он.

АПС выстрелил прямо ему в голову.

Душман сидел сзади, но когда началась стрельба, он быстро скатился на пол и втиснулся в промежуток между передними и задним сидением. Оттуда и стрелял.

Прикончив Гарика, он приподнялся и прямо через окно застрелил второго, Осу. Больше к этому дому не отправили никого. Душман открыл дверь, отряхнул рубашку от битого стекла и посмотрел, откуда бежит кровь по руке. Оказывается, одна пуля вскользь задела левое плечо.

— Дилетанты, — пробурчал он. — Понабирают по блату придурков. Всегда надо проверять задние сидения!

Он похромал в сторону, прижимая рану платком. А где-то рядом заголосила милицейская сирена.

Глава 6

Я чуть ткнул Женю ногой под столом, чтобы молчал, и внимательно посмотрел на Богатова. Что-что, а этот мужик жизнь повидал, так просто его не заболтать. Ну и мне ведь не двадцать один год, а побольше.

— Это и не мы, — спокойно и совершенно честно ответил я. — А с чего ты взял, что мы?

Почему он вообще это спрашивает? Какое ему дело до какого-то барыги с рынка, если только… ну конечно! Бывший офицер набирает себе служивших в Чечне парней, говорит всякие вещи, которые они хотят услышать, а на деле сколачивают банду. Причём банду, которая работает на рыночных, только парни вряд ли это знают. А когда узнают, будет уже поздно, все к тому времени будут повязаны.

Ну это я так думаю, и, скорее всего, я прав. Богатов положил на стол пачку парламента, прикурил спичкой и бросил её в пепельницу. Остальные молчали, поглядывая на меня.

— Говорил я с Семёновым, — наконец сказал Богатов. — Вот как раз насчёт тебя, Ярослав.

Ярик хмуро посмотрел на Богатова. Похоже, они все знают друг друга в лицо. Служили все вместе или просто познакомились там?

— Что ты сразу ко мне не пошёл? — спросил Богатов. — Мы бы решили все вопросы. Там мы были единой силой. А здесь мы все по отдельности, вот они нас и душат. Собираться надо снова…

— Причём здесь это? — влез я. — Ты пришёл сюда и говоришь, что мы кого-то убили. А сейчас совсем про другое речь пошла.

— Я говорил Семёнову, чтобы к Ярославу не лез, но я другим делом был занят, а вот Семёнов совсем обнаглел, не спорю. Но так делать всё равно нельзя. Этих быков, которых он отправил, в больницу увезли, я их видал, — Богатов кашлянул. — И кто их поколотил, пока самого Ярослава не было в городе?

Он затянулся и снова закашлялся, на этот раз сильнее, при этом покраснев. Но курить продолжил.

— Только его друзья могли сделать так. Вспомнили старые времена и собрались вместе. Я же вас, парней, всех знаю. Поспрашивал знакомых, ваших и наших, они у нас общие. Некоторые говорят, что Женька Ковалёв и Тёма Васильев звонили им тогда, просили о помощи для Ярослава. Жаль только, что не все откликнулись.

Богатов усмехнулся и постучал пальцем по столу.

— Но всё же помощь пришла. Колотили вы их хорошо, всё говно из них выбили. Даже по кулакам видно, что дрались, — он показал на ободранные костяшки пальцев Жени. — А потом вы пошли и грохнули самого Семёнова. Ну а сейчас празднуете. Ярослав муж честный, жене сказал, куда пошёл, а она мне передала, едва только позвонил. И вот, я здесь.

— И снова нет, — сказал я. — Я узнавал, что случилось с Семёновым. Его киллер замочил, профи настоящий. Почти как Саша Македонский, если не круче. Ещё даже контрольный выстрел был.

— И что? — Богатов уставился на меня.

— А то, что у нас киллеров нету, — я показал на тех, кто сидел за столом. — Просто парни, которые другу помочь хотели. Мы собирались с Семёновым поговорить, чтобы он к Ярику больше никогда в жизни не лез и дочку его не пугал. Но пришли мы туда, а его уже выносят. Значит, врагов у него дохрена было. Да и с таким-то характером, это не удивительно. Но я не понимаю, почему это к нам вопрос? И почему его ты задаёшь?

Он как тигр, почти не моргал, глядя мне в глаза. Отведёшь, нападёт. Так что я держал его тяжёлый взгляд.

— Киллеров нету, ага, — Богатов усмехнулся. — Ну, мне-то не рассказывай. Наши способны на многое. А это только вы втроём там были, или кто-то ещё?

— Только мы.

— И ты с ними, хотя не служил там, — он откинулся на спинку стула, но взгляд от меня не отводил. — Ну, думаю, ты хороший человек, раз парни тебя позвали, и за столом с тобой сидят. Знаешь, наше уважение заслужить сложно, мы-то людей повидали. И то, что этих вы побили — я даже одобряю. Если бы они жену Ярослава хоть пальцем тронули, я бы их вообще закопал, и Семёнова бы за это урыл.

Голос стал злее, Богатов посмотрел на Ярослава, который сейчас протирал очки полами рубашки.

— Но не закопал, — сказал я. — И ничего с этим не сделал. Зато я гарантирую, что никто из здесь сидящих Семёнова не убивал.

— Значит, только вы были, — Богатов осмотрел всех, отворачиваясь от меня. — Никого с вами?

Ярослав и сам толком не знал, кто именно приходил, а про Славу, которого здесь не было, не упоминал. Артём пил пиво, но он не был в курсе, кто стрелял. Ну а Женю сбить с толку, по-моему, невозможно.

Значит, этот Богатов работает на рынке, и далеко не продавцом. Вот сегодня же Лёня Лесняков говорил, что у Луки на городском рынке нет своего боевого бригадира, вроде Душмана или Черепа.

Но кажется, наш опер ошибся, и вот такой появился. Теперь ходит Богатов, выясняет, кто убил человека, который платил им за крышу. И первым делом он наведался к избитым людям, которых отправил на дело Семёнов до того, как получил пули. Причём строит из себя защитника, говорит, что помог бы нам.

Врёт. Не нравится он мне. Да и парни уже смекнули, что к чему. Но здесь он никого не найдёт.

— Говорил же, что нет, — повторил я.

— А говорят, что было четверо, — Богатов снова посмотрел на меня. — Те быки так мне и сказали.

— А я думал, что скажут десять, — я усмехнулся. — Попало-то им мощно, как от целого взвода.

— Ну тут не спорю. А ты, говорят, пивзаводских знаешь.

— Я много кого знаю, — ответил я. — Время такое, надо знакомства иметь повсюду.

— Не спорю. Просто… ствол там нашли, с пальчиками. Как бы менты ни прижали. А я-то смогу прикрыть нашего.

Вот и его промах, ствол-то давно разобрали и выбросили. Но показывать облегчение тоже нельзя, Богатов изучает нас внимательно, как мы себя поведём, узнав эту новость. Ох, и непростой он человек.

— Наверное, сможешь, — я пожал плечами. — Но мы не при делах. С теми амбалами подрались. А ты знаешь, что они сделать хотели?

— Да, знаю, — он вздохнул. — Но Семёнов…

— Мы пришли, когда он уже был мёртв. Даже жаль, я бы много чего ему сказал.

— Хм, — Богатов похрустел шеей. — Ну, слушайте, такие люди пропадают без дела. Не хотите подзаработать, парни?

— Ты уже предлагал, — сказал Женя, мрачнее сильнее.

— Сейчас-то другое. Ну да ладно. Всё равно найду, кто барыгу грохнул. Странное это дело, очень странное.

Он поднялся, опираясь на трость, и медленно вышел из зала.

— Он реально на нас думает? — спросил Ярик.

— Да не мы это, — с уверенностью сказал Артём. — Мы пришли, а он уже жмурик. Но всё же, — он поцокал языком. — Хотел же к нему тогда идти, к Богатову, думал, не просто так он затирает. А сам не только банду собрал, ещё и на Луку работает. И помалкивает.

— Да вообще, — Женя потёр лоб. — Как только люди не меняются. Давайте ещё, пока можно, — он показал на бутылку. — Но не сильно, мне на работу завтра.

Я же пока думал, что и как. Богатов вычислил нас, потому что те быки шли к Ярику. Он поспрашивал его знакомых, кто-то сказал, что Женя и Артём пытались собрать команду.

Но кто в неё входил, они не видели, а бандиты в лицо нас не знают. Значит, пронесло. Да и дело выглядело как заказуха. Думаю, Богатов просто ходит, как тот опер, Савватеев, ищет зацепки, потому что никто не в курсе произошедшего.

— Хоть про Славу никто не сказал, — заметил Артём. — Я его звал, но он говорил, что занят вечером. Но если что, подойдёт.

— Да, я ему тоже говорил, — сказал Ярик. — Ну, Богатов — хрен с ним. Мне он раньше казался нормальным мужиком. Ну да его дело. А давайте теперь… во, кстати, пацаны! Купил там, в городе.

Он уже сильно раскраснелся от выпитого. Из кармана джинсов он торжественно достал перцовый баллончик.

— Привёз моей две штуки, и сам таскаю с собой. Перцовый, говорят, мощный.

— Ну, вряд ли поможет, — со скепсисом сказал Женя. — Хотя по шарам дать струю, и потом приложить по морде…

— Тоже, может, взять? — задумчиво сказал я. — Вдруг, эти фроловские подскочат со спины.

— Это те ещё гады, — Женя кивнул. — А так хоть дополнительный шанс будет. А потом черёмуху таскать будем, кхе!

— А что там у вас с Фроловым? — Артём поднял голову. — Помочь, может? Волк вот пошёл с нами без базара. Раз помощь нужна, то и мы…

— Больше-то Жене надо помогать, — я показал на него. — Он же Фролу руку сломал.

— Ты об этом не говорил! — Ярик выпучил глаза. — Фролу, тому самому? С пивзавода?

— Теперь с мясокомбината.

— О, смотрите-ка, кто пришёл, — Артём посмотрел на вход. — Долго жить будешь, мы тебя вспоминали недавно.

— Во, — Женя повернулся к выходу. — С тебя штрафной, Славян!

— Да я пивка, — парень в чёрной куртке и джинсах уселся на стол и поставил перед собой вскрытую банку жигулей. — Думал, что не успею, а вы ещё сидите. А Богатов чего у вас был? Видел его, как он в тачку садился. Он меня про какого-то Семёна сегодня днём спрашивал, а я врубиться не могу. Ничё ему не сказал, так и уехал.

Актёр из него хороший, делает вид, что совсем не при делах.

— Да искал он, кто барыгу того грохнул, — Артём потянулся к бутылке. — Который ублюдков этих вчерашних отправил.

— А, ну пусть ищет, — невозмутимо сказал Слава. — А я сегодня подремать хотел, завтра же на сутки идти. Давайте-ка тогда вздрогнем…

Полчаса назад

Виктор Фролов уже освоился в новой команде и получше узнал свою бригаду. Учитывая, что Китаец убит, у Гоши осталось не так много крупных бригадиров, смысла отсиживаться уже не было. Да и война между бандами перешла на другой уровень, так что Фрола могут грохнуть везде, как и любого бригадира.

Поэтому надо нападать самому. Фрол не просто так выжидал, он уже понимал, кто и на что способен. Вот и начал действовать сразу и успешно.

Гоша, несмотря на своеобразную внешность, очень умный, хитрый и продуманный, но ему не хватает гибкости. Жаль, что его сейчас нет, поэтому приходится планировать всё самому.

Череп не такой, он боевик. Ему подходит устраивать разборки, покушения, диверсии, расстрелы и стрелки, переходящие в стрельбу. Раньше Череп командовал бандой из Черёмушек, одного из районов города, но пару лет назад пришёл к Гоше. Гоша получил целую бригаду умелых бойцов, а Череп того, кто может им командовать. Взаимовыгодное сотрудничество.

Но сейчас, когда Гоша в больнице, сам Череп командовать толком не мог. Но и в пивзаводе сейчас главный Душман, который хорошо умел вести войну, но бизнесом управлять не умел. А Фрол понимал одну вещь лучше них двоих — чтобы была возможность долго сражаться, нужны деньги, очень много денег.

И этим он занимался, отжимал у пивзавода точки, которые они не могли защитить. Не крупные, вроде СТО, самого пивзавода и складов на окраине города, те места охраняли лучше, чем военные базы, а магазины, торговые залы и игорные клубы.

Сейчас Фрол стоял именно там, где ему недавно сломали руку. Новый клуб на месте старой секции по кикбоксингу уже вовсю работал, но прибыль сегодня пойдёт в карман мясокомбинатовских. Наконец-то закончилась эта эпопея, зал получен. Охранники уже сменились, управляющий без всяких вопросов согласился на крышу от Гоши.

Фролов показательно отдавал в общак всё, что нужно, а большую часть своей доли делил с бригадой, выделяя отличившихся. Но видел, что авторитета это ему не добавляло.

А ведь сейчас хороший шанс уцепиться, пока Гоша не в городе, а Череп забил на всё, пока пытался найти неуловимого Душмана. Но… прямо сейчас Фрол знал, как бойцы с его бригады обсуждают вполголоса, как именно здесь два парня сломали ему руку и избили на глазах у собственной охраны. Да и гипс ещё напоминал о том случае. Такое авторитета не добавляет. И это не говоря о том случае, когда они отказались платить за крышу и сдали его людей ментам. А ещё он перебежчик из другой банды.

Надо с этим кончать, а то пока те два упыря живы, об этом так и будут вспоминать. Стоит их прикончить, причём так, чтобы это обсуждали, тогда всё быстро сойдёт на нет. Главное — ответить за старое, показать свою силу, и вопросов не будет.

Это мелочь, но сделать всё надо правильно. Такими делами в бригаде занимались Димон и Кабан, но они слишком осторожничали в последнее время. А отправлять больше людей — можно спалиться и влететь в засаду пивзавода, которые тоже не сидят сложа руки. И тогда, когда все узнают, что бригада полегла из-за личных разборок бригадира, всё станет только хуже.

Хоть сам отправляйся, но времени не было. Надо бы ускорить дело, и у Фрола был запасной план для этого. Закрыть бы этот вопрос за ближайшие пару дней, причём так, чтобы об этом говорили, и заниматься своими делами дальше, укрепляя положение.

И этот запасной план начался уже сегодня.

— Чего так долго? — грубо спросил Фролов. — Тебе полчаса назад сказано было прийти.

— Да за пивком зашёл, — парень в чёрной куртке и джинсах достал из пакета банку жигулёвского и вскрыл. Банка пшикнула. — Да и отсыпался, мне на сутки завтра.

— Дело есть, Слава, — сказал Фрол, приглушив голос. — Надо найти кое-кого, привезти ко мне, а я с ними поговорю. Потом на лесопосадки.

— У тебя своих головорезов нету?

— Долго они телятся, — нехотя произнёс Фрол. — Я их отправлю тебе на помощь, но выманивать надо тебе. Одного ты точно знаешь, чё я тебя и позвал. Ковалёв, который тоже в Чечне был…

— Ты охренел? — выражение лица Славы моментально изменилось. — Я лучше тебя положу, чем его.

Фрол сдержал вспышку злости. Не время, разберётся с этим Славой потом.

— Да не в этом дело, — спокойно сказал он. — С ним ходит такой тип, Волков. Я про него. А Ковалёв мне не нужен.

— Точно? — Слава пристально посмотрел на него.

— Б** буду, — заявил Фрол. — Только Волков и всё. Они вдвоём ходят. Вот как-то Ковалёва в сторонку отведи, или Волкова вымани. И увези его ко мне, парни рядом будут. Долг списываю и косарь гринов сверху даю.

— Ну смотри, — Слава сделал большой глоток из банки. — Только одного, но чтобы Женьку даже пальцем не тронули. Или найду тебя где угодно.

— Не тронут его, мне он не нужен. Делом займись.

— Короче, знаю я, где этот Волков сегодня будет, — Слава смял банку и бросил на землю. — Отправляй своих, пусть ждут, я его выманю.

— Вот и договорились. Вот там Кабан, детали ему, он за рулём будет.

— Ствол нужен, но чтобы в карман влез. Мало ли.

— Дадим.

Этот Слава — просто подарок. Ему зимой были нужны большие деньги на лечение отца, и Фрол их дал. Вернуть парень их не мог, зато согласился отработать.

И как он это делал! У него талант, стрелял он быстро, метко и без всякой жалости. Завалить мог кого угодно, идеальный мокрушник. Был в Чечне, сидел там в плену, повидал всякого, но выжил.

В качестве алиби работал в одном из ЧОПов, но выполнял поручения Фрола. Подчинялся лично ему, не пивзаводу, поэтому Фролов мог пользоваться его услугами и дальше.

Но вот то, что он пытаелся выгородить Ковалёва, мешает… хотя это вопрос решаемый.

— Кафе Рандеву, — глухо сказал Кабан, подходя ближе, когда они закончили обсуждать детали. — Подгоним с Димоном тачку туда. Человек твой выведет Волкова, мы его посадим в тачку и к тебе рванём.

— Сразу позвони мне, как возьмёшь, — приказал Фрол.

Он хотел отправить ещё пару человек, чтобы захватили Ковалёва, но так, чтобы Слава не видел. Потом, когда увидит, будет поздно. Да и Слава уже много знает, хорош, пора избавляться от балласта.

— Если в кафешке телефон есть, — Кабан почесал затылок. — Вот и позвоню.

— С мобилы позвони, сделали же связь!

— Так у меня нету! И у Димона нет. Не брали, не работала же! А пока купим…

— Будут вам телефоны, — пообещал Фрол. — Закончишь дело, куплю вам по трубке и подарю. Главное — не потеряй это, — он протянул ему собственный телефон. — И на звонки не отвечай. Позвони мне в Погребок, я там буду.

Бандит бережно взял увесистую трубу и убрал в карман куртки.

— Только не напортачь, — напоследок сказал Фрол. — В этот раз портачить нельзя.

Наконец-то этот мелкий вопрос сегодня решится. Фрол пошёл к машине, думаю об ужине в Погребке. Сегодня обещали жареную дичь.

* * *

— Девочек может позовём? — предложил порядком окосевший Женя. Голос уже пьяный. — И в сауну рванём.

— Не, — Ярик замотал головой. Лицо у него красное. — У меня жена есть.

— Да не узнает она! Ты как, Волк? С нами?

— Ещё ОМОН приедет, как в тот раз, — сказал я, подложив руки под подбородок. — Да и фроловские там могут попасться. Тут спокойно, а вот там…

— Во, ты голова, Макся, — Женя посмотрел на сидящего рядом Славу и обнял за плечи. — Смотри, Славян, это вот Макс Волков, мой кент, брат почти. Раньше общались, потом я приехал с Чечни, перестали. Думал всё, не свидимся. Но он раз, и сразу ко мне зашёл, говорит, Женёк, дело я придумал, братан, и тебя не брошу. Вместе прорываться будем.

Артём положил голову на стол и дремал. Играли «Крылья» Наутилусов. В общем зале неподалёку гуляли какие-то бандиты, но это с рынка, потому что мясокомбинатовские осторожничают, а пивзаводские затаились.

— Понятно, — Слава прихлёбывал пиво.

Только я и он тут трезвые. Даже Ярик, который пил мало, уже клевал носом. Время шло к полуночи, пора уже идти по домам. Но я и сам потерял счёт времени, давно так не сидел.

— Мало кого так уважаю, — продолжал Женя. — Вот Волка, Ярика, Артёмку… Во, братан! — он постучал его спине и разбудил. — Помнишь тогда, как с тобой тогда на зелёнке в засаде сидели? Два дня, даже поссать только по команде разрешали, кхе!

— М-м-м, — Артём что-то простонал и снова уснул.

— И ещё, вот тогда, — Женя помрачнел. — Яму-то эту помнишь, Слава? Заглядываю, а этот хрен собачий говорит, никого там нету, канава. А я смотрю, ты там на самом дне с кляпом, связанный, грязный как чёрт, побитый, в крови. Выбрался хоть на свет, а то я бы не увидел.

— Помню, — Слава вздрогнул.

— А мы потом в сарай тот зашли, — Женя уставился вперёд остановившимся взглядом. — А там под сеном… там… остальные лежат, что осталось от них, без… — он шумно выдохнул через нос и сморщился. — Нет, всё, хватит. Водички лучше попью, хорош. Хватит пить.

— Спокойно, Женя, — Ярик похлопал его по плечу. — Закончилось же всё. Давай сока попрошу принести.

— Да как вспомню, — он покачал головой и вздохнул. — Какой же это п***ц был. Всё-то снится.

— Не то слово, — Слава смял последнюю банку.

Официанты ему ни слова не говорили, что он пьёт своё пиво. Парень тут самый трезвый, кроме меня, он будто не пьянел.

В соседнем зале раздался громкий смех, а потом кто-то начал кому-то угрожать. Похоже, будут драться.

— Ты же с охранной конторой что-то мутишь, Волк? — спросил Слава, глядя на меня.

— Да, — я кивнул. — Думаю, надо открывать свою.

— Сложно будет, — сказал он. — Тут почти всё поделено, а ещё наша конторка везде пролезла. Как говорится, на каждой свадьбе жених, а на каждых похоронах покойник.

Он хрипло засмеялся.

— А с чего начнёшь? С сигналки, наверное? У нас с этим беда, тут даже вневедомственная бывает не против нанять кого-нибудь со стороны.

— Да, — я снова кивнул. — Ты хорошо разбираешься, я смотрю. Сможешь подсказать по каким-нибудь вопросам, если потребуется?

— Другу Коваля без базара, — Слава поднялся. — Даже тут сигналка есть. Но с ней хитрость одна наша фирменная. Давай, покажу, как она у нас устроена. Всё просто.

Я встал, опираясь на стол. Пил я мало, но желудок после обильного ужина был полон. Хорошо, что мне завтра не на работу, как Жене. Надо его увезти, сам он не дойдёт.

В соседнем зале потасовка стала сильнее, я на всякий случай захватил перцовый баллончик Ярика, который так и стоял на столе. Потом верну, надеюсь, не пригодится, я же и так драться умею. Но вдруг кто-нибудь полезет.

Когда начал отходить от стола, Женя крепко схватил меня за предплечье.

— Хорошо, что ты приехал, Волк, — сказал он. — Я бы нахрен свихнулся один. Или на пивзавод бы пошёл и сдох бы. Чую, что сдох бы. Мне даже сон снился, будто ножом пырнули, и я помер в одиночку.

— Не городи ерунду, Женя, — Ярик подал ему ещё стакан с водой.

— Отпивайся, старик, — я похлопал Женю по плечу. — Домой скоро поедем.

Слава ждал у двери чёрного хода. Я вышел вслед за ним, глядя на стену, пытаясь понять, где идут провода сигналки. Она или по радио, или по телефонному кабелю.

Или её тут вообще нет.

— Ща, покажу, — говорил Слава.

На улице уже темно, после жаркого зала очень сильно чувствовался вечерний холод. Хорошо, что я трезвый. Но что-то не так. Слава встал у стены недалеко от входа и ногой прикрыл дверь. И сразу завели машину, стоящую за углом.

— Нет никакой сигналки, верно? — спросил я.

— Угу, — в руке у него блеснул затвор пистолета. Какой-то небольшой, скорее всего ПСМ, который он достал из кармана. — Лучше помолчи, Волк.

Водитель машины подъехал поближе. Это хорошо знакомый мне синий Рав 4. Заднюю дверь открыли изнутри.

— Поехали, Волков, — браток рассмеялся противным мелким смехом.

— Поехали, — подтвердил Слава и показал туда пистолетом. — И лучше молчком, чего парней пугать, пусть отдыхают. Ещё на твоих поминках выпьют.

Сяду туда — мне конец. Они меня вывезут и убьют. Но на сидении нет плёнки, а находиться я буду сзади, так что не зарежут и не пристрелят, иначе всё будет в крови. И не задушат, иначе посадили бы вперёд. Наверное, Фрол хочет со мной поговорить перед тем, как убьёт сам. Это давало мне время.

У водителя ТТ, у Славы ПСМ, оба ствола целились в меня. Побегу или крикну — застрелят на месте. Думают, что взяли меня. Но хрен им, они ошибаются. Я знаю, что делать, план придумывался прямо на ходу. И не один.

— Поехали, — сказал я.

Глава 7

Я уселся сзади на широкое сидение джипа. Браток, сидящий впереди, повернулся ко мне вполоборота, держа обрез направленным на меня. У водителя под рукой был ТТ, а Слава держал ПСМ, прижимая к моему боку.

— Фрол с тобой базарить будет, — сказал бандит с обрезом. — Так что без шуточек тут.

— А то сидения жалко отмывать будет? — я хмыкнул.

— Да ты храбрый у нас, — на меня через плечо глянул водитель. — Надо будет — отмоем. А вот башка заново не отрастает, умник.

Браток с обрезом повернулся вперёд, а то нервировал меня, ведь обрез у него двуствольный, двенадцатого калибра, а палец опасно поглаживал спусковые скобы. Тут как в Криминальном Чтиве, наедут на кочку, и мне снесёт башку начисто.

У меня два плана, хороший и плохой, но оба рискованные. Начну с хорошего. Джип тронулся, оставляя кафе позади. Конечно, я мог начать драку прямо там, и парни даже могли бы успеть на помощь, но их бы только постреляли. Хотя вот Слава вряд ли бы этому обрадовался. Он и правда не понял, что будет дальше?

Мы ехали по тёмным улицам, где светились только работающие всю ночь киоски с пивом и сигаретами. За пределы города меня не везли, значит, и правда они направлялись к Фролову.

Слава не расслаблялся, надо его отвлечь. Я знаю его недолго, но уже достаточно, чтобы поддержать разговор. А ещё и Женька сегодня много чего рассказал.

— Значит, служил с Женей и остальными, — тихо сказал я.

— Не твоё дело, — грубо отозвался он.

— Пусть помалкивает, — бросили спереди. — И так сколько за ним гонялись, достал уже.

Но я продолжал, несмотря на ствол, который упирался мне в бок.

— Женя тебя уважает. Хороший он парень, кстати. А ты правда в плену был?

— Заткнись, — сквозь зубы сказал Слава.

— Страшно, наверное, было, — я покачал головой, глядя вперёд на дорогу, которую освещали фары. Машину постоянно подбрасывало на кочках. — Ещё пацаны, которых бросили в настоящий ад, а потом плюнули на вас.

— Чё он там базарит? — спросили спереди.

— Но зато есть товарищи, кто помогал, — сказал я, глядя на Славу боковым зрением. — Вот Женя тебя вытащил, нашёл в той яме. А не нашёл бы, то…

— Сдох бы, — равнодушно сказал Слава и ткнул стволом сильнее. — Зубы мне не заговоришь.

— А вы его все бросили, — произнёс я злее. — Он спивался в одиночку, помощи ни от кого из вас не было. Он не зря говорит, что мог умереть. К этому всё и шло. А надо было всего-то поболтать по душам, чтобы понял он, что хоть кому-то нужен.

Машину подбросило на очередной кочке. Подумал, что Слава может выстрелить от неожиданности, но пока везло.

— Думаешь, мы с ним не разговаривали? — отозвался он, скрипнув зубами. — Говорили, и не раз. Просто он тогда уже так решил, что поделать? Сейчас ему лучше, да, так что…

— Зато он сразу приходит, стоит только позвать на помощь. Мне помогал, к Ярику примчался сразу. А ты же понимаешь, что ты его тоже приговорил?

— В смысле?

— Убьют его сегодня. И остальных, скорее всего, тоже.

— Гонишь, — он наклонился ко мне, но посмотрел вперёд.

В бардачке раздалось пиликанье телефона. Оба братка переглянулись, один вытащил трубку.

— Фрол звонит? — спросил водитель.

— Откуда я знаю, Димон?

— Так номер же высвечивается на экране! А ты ему позвонил, Кабан? Он же просил перезвонить.

— Мать его, забыл! — второй браток прижал трубку к уху. — Алло! Алло! Не слышу! Всё, пропало. Связь говно.

— А написано что было на экране? Кто звонил-то? Там же записная книжка должна быть, телефон-то новый.

Кабан поднял телефон на уровень глаз и прищурился.

— Каримов какой-то. А кто это?

Фамилия моментально всплыла в памяти, ведь я слышал её сегодня. Только где? Но об этом подумаю потом, тут у меня другая проблема, более важная.

— Женька же тогда Фролу руку сломал, — прошептал я.

Кабан начал набирать номер с картонной визитки.

— И гранатой ему угрожал, и руку сломал, — я повернулся к Славе. — Думаешь, ему за это ничего не будет?

— Фрол только про тебя говорил! Про Женю сказал, что ничего не будет, только что тебя грохнут!

— А это чтобы ты меня нашёл. Но мы же с ним всегда вдвоём ходим…

— Фрол, алё! — крикнул Кабан. — Алё, б**! Не слышу! Фролова позовите! Виктора Сергеича! Фрола, ёпта! Глухомань!

— И где я, — произнёс я спокойно. — Там и Женя. Вот думаешь, чего они сейчас звонят? А чтобы Фрол других послал в кафешку. Меня-то просто убьют, а вот Женьку заберут, и над ним-то он поиздевается.

— Да откуда ты знаешь? — со злостью спросил он. Глаза аж горели.

— Догадался, тут несложно. Вот так ты долги возвращаешь, — заключил я. — Он тебя из плена спас, он и остальные. Думаешь, они его одного заберут? Парни же обязательно вступятся, их перестреляют, а его потом грохнут. А ты… ну, пока нужен живой. А потом… кто знает? Хорошо ты долги возвращаешь, Слава. А Женя тебя уважает.

— Фрол! — крикнул Кабан в трубу. — Забрали его! Везём к тебе… А? Что? Не слышу! Громче! Забрали говорю, забр… абонент недоступен, — он выругался матом и снова взял визитку с номером. — Это что, опять набирать?

— Должен ты этому Фролу? — спросил я у Славы, пока на нас вообще не смотрели. — Так помоги выпутаться, и я тебе помогу. Парни за тебя держатся, не бросят в беде. А я помню, что ты за них на многое готов, как с рынком. Вот и сейчас надо так. Иначе всё, конец.

— А ты записную книжку открой, — посоветовал Димон, глядя на Кабана. — Там все номера, и…

Слава поморщился и глубоко вздохнул.

— Останови, — потребовал он. — Тачку тормози!

Ствол он убрал от меня подальше.

— С чего это? — Кабан повернулся. — Ты когда это главным стал?

— Тормози, кому говорят. Поссать хочу.

— Взяли тебя на нашу голову. Пива нехрен пить столько. Тормози, Димон, а я…

Машина остановилась, а Кабан открыл рот, глядя на нас.

Бах! Выстрел из небольшого ПСМ оказался слишком громким, особенно когда палили почти рядом с ухом. Над бровью Кабана появилась маленькая тёмная точка, а красные капли брызнули на лобовое. Он начал завалиться в сторону.

Бах! Следом раздалось протяжное бибикание. Димон уронил голову на руль. Слава открыл дверь.

— Вылезай, — сказал он. — Это не из-за тебя, а из-за…

— Из-за них, — я кивнул. — Но Фрол всё равно нас достанет. Ещё и тебя.

— Грохну я его, — Слава посмотрел на ствол. — Только не говори пацанам, не поймут. У него там охраны куча, завалят меня нахрен.

— Можно сделать хитрее. Намного хитрее. Подай мне телефон. Я вспомнил, кто это звонил.

— Ты про кого?

Слава оттянул Димона за окровавленные волосы, чтобы больше не сигналил, и вырвал трубу из рук Кабана. Потом достал платок, чтобы стереть свои отпечатки отовсюду, где касался.

Я взял увесистый телефон. На маленьком экранчике было несколько капель крови, я стёр их об обивку сидения. Всё на английском. Староват я в такой технике разбираться. Мой первый телефон, тем более, вообще был в двухтысячных, нокия 3310, а такие трубки, как эта, я даже в руках не держал.

Но нашёл, что искал. Входящий от контакта по имени KAR1MOV латиницей. Я набрал его, пока мы торопливо уходили по тёмной дороге подальше от джипа с покойниками.

На той стороне ответили быстро.

— Это ты, Фролов? — прозвучал грубый бас через помехи. — До тебя х** дозвонишься! Забыл про завтра? У нас утром…

Я отключился. Ну точно он, я не спутал, хотя слышал этот голос всего раз. Телефон убрал в карман.

— Пошли, — я показал вперёд и ускорил шаг. — Надо закончить дело.

— Он в Погребке сидит, — сказал Слава, поспевая за мной. Пистолет он убрал в карман, не выбросил. — Нам в другую сторону.

— И пусть сидит. Раз ты киллер штатный…

— Я не киллер! — возмутился он.

— … то должен знать, какие точки пивзавод держит, — проигнорировал его я. — Давай до ближайшей дойдём. Они всё равно в городе ещё.

— Вон там магазинчик, он на сигналке нашей, — Слава вытер нос рукавом. — А вот дальше пятачок, там пять ларьков круглосуточных, с пивом и шавухой, вот там пивзавод постоянно торчит. Смотри, там и тачку их видно.

Я направился прямо к ним. Пивзаводским всё равно надо есть, пить и собирать дань с коммерсантов, чтобы они могли продолжать свою войну с Гошей. И вот как раз два братка сидели в побитой серой тойоте и ели шаурму.

Подошёл к ним и постучал в окно. Оба недовольно посмотрели на меня, но стекло опустили.

— Здорово, бандиты, — бросил я и сразу добавил: — Свяжитесь с Ваней Студентом, скажите, Волк его зовёт, дело важное. Пусть подъедет сюда.

— Какое? — пробурчал бритоголовый.

— Про стукача одного. Важно это.

Этого им хватило. Один браток полез за рацией, ну а я отошёл в тень. Слава курил, мрачно поглядывая на меня.

— А если бы ты меня не уговорил? — спросил он. — Что тогда?

— Напал бы, — спокойно сказал я. — И убил.

— Я бы тебя пристрелил.

— А мог бы и сдохнуть. Зря ты меня не обыскал. Ну, ты же киллер, а не мент.

Да, я бы напал при удобном случае, ведь в машине тесно, и им неудобно стрелять. Бить я умел сильно, а пока бы они пытались меня подстрелить, всё могло бы измениться. Распылил бы ещё баллончик Ярика, чем сильно бы сбил их с толку.

Тогда бы мы куда-нибудь врезались, а я бы бил и бил. Рискованно, смертельно опасно, но это был мой шанс, из которого я бы вытянул всё, что можно. Другой шанс был, им я воспользовался первым, и это сработало. Если бы не вышло, пришлось бы драться насмерть. Но лучше два таких плана, чем помирать или спокойно ехать на казнь.

Но хватило и разговора. Вышло даже лучше, чем я думал. Осталась только последняя проблема — Фрол.

— Не зря тебя Женя так ценит, — сказал Слава, отбрасывая сигарету. — Он тогда говорил, что у него друган хороший дома остался. Про тебя, значит, речь шла.

Показалась тёмно-красная девятка, с высокой скоростью ехавшая к нам. Затормозила резко, со скрипом, остановилась прямо передо мной, окно опустилось. Невыспавшийся Ваня Студент выглянул и вопросительно посмотрел на меня. Я протянул ему трубу.

— Отдай Душману, Ваня, — сказал я. — Там номер интересный, кому Фрол постоянно звонит.

— Это он стучит? — Студент нахмурился.

— А кто ещё?

— Ну да. А чё сразу Душмана не вызвал? — он убрал телефон в бардачок.

— Он бы, думаешь, поехал? — я усмехнулся. — Тебя знаю, ты меня знаешь, вот и позвал кого мог.

— Ну, тоже верно, ха! Ладно, посмотрим, что и как там. Надеюсь, всё по делу. Покеда, Волк.

Девятка рванула с места. Я посмотрел ей вслед и махнул рукой Славе.

— Ну пошли, а то потеряли нас там.

Потеряли — не то слово, Женя уже собрал всех, чтобы идти нас искать. Мы увидели их уже на подходе, они столпились на улице и громко обсуждали, откуда начать поиски.

— Волк, ну ты чего исчез? — Женя развёл руками. — И даже не сказал, что надолго.

— Да всё, разобрались мы. С товарищем твоим прошлись, — я показал на Славу. — Давай уже домой, тебе на работу завтра. Лучше на такси поехали.

— Ну ладно, — Женя протянул руку. — Ну бывайте, пацаны. Видеться теперь будем чаще, нам же скоро вместе работать, кхе!

Тем временем, общежитие медицинского училища города Новозаводск

Душман, сегодня тайно ночующий в пустующей общаге медухи, приподнялся на пружинной кровати, вздохнул, надел очки и присмотрелся к экрану телефона. Левое плечо перевязано бинтом.

— Ну давай позвоним, — сказал он Ване Студенту и нажал кнопку. — Давай глянем, что это за Каримов. Это тот самый?

— А кто его знает? — Студент отошёл к окну, где стояла пепельница из банки растворимого кофе.

Уже почти час ночи, так что трубку долго не брали. Наконец, грубый ответил:

— Ну ты чё, Фролов? Чего ты ночью-то звонишь, совсем уже? Утром давай!

— Равиль Каримов? — спросил Душман. — Это вы?

— Ну да, — голос на том конце был сонный.

— Следователь по особо важным делам из прокуратуры?

— Да. А кто это? — собеседник удивился.

— Знакомый Виктора Фролова. Вы его знаете?

— Знаю… так погоди-ка, ты кто такой…

Душман отключился и потянулся к своей записной книжке. Нужную запись искал долго, листая страницы, но набрал сразу с телефона Фролова.

— Тебе чего, Фрол? — ответил заспанный голос Черепа.

— Привет, дорогой, — сказал Душман. — Это я.

— Душман? — целых полминуты из трубки раздавались отборные маты. Наконец, Череп устал ругаться. — С чего ты вообще звонишь мне? И откуда ты эту трубку взял?

— Ну вот знаешь, Гриша, — Душман сел удобнее. — Ты вчера за мной отправлял народ, я позавчера за тобой… это всё доля наша, что поделать, я не сильно огорчаюсь. Тебе я знаю, ты человек твёрдый и достойный, уважение моё заслужил. Но вот некоторые вещи прощать нельзя, и ты со мной наверняка в этом согласишься.

— Ты о чём?

— У тебя стукачок, — твёрдо произнёс Душман. — В прокуратуру стучит. Сейчас на нас, потом начнёт на вас. Раз уж начал, то не закончит. Отдай его мне, тебе же легче будет.

— Стукач? За базар отвечаешь?

— Отвечаю. Доказательство есть.

— И кто он?

— Не догадываешься?

— Догадываюсь, — Череп, судя по звуку, встал с кровати. — Но надо чтобы наверняка…

— Я тебе сейчас мальчика пришлю с уликами, — сказал Душман, подмигнув Студенту. — А ты посмотри последние вызовы, подумай… и чего тебе перед Гошей самому подставляться? Мне его отдай, а мы уж сами с ним поболтаем.

Глава 8

Три часа ночи, кафе Погребок

Кафе работало до последнего посетителя, но этот посетитель пока ещё не собирался уходить. В общем зале уже никого не было, а Фрол продолжал сидеть и курить в отдельном помещении, раздумывая над планами. Официанты, молодые парни и девушки, шёпотом жаловались друг другу и с нетерпением ждали, когда он уже свалит.

Сам Фрол собирался сидеть ещё долго. Во-первых, он ждал доклада, когда его человек посчитает деньги, которые они получили от игрового зала, и приедет сюда сам. Во-вторых, надо было обсудить, куда бригада направится днём. Фролов привык к такому режиму работы и переводил на него своих людей. В конце концов, отдыхать некогда, группировки грызутся между собой насмерть.

Ну и ещё одна очень важная причина — он ждал, когда вернутся Димон и Кабан, захватив Волкова. Они звонили пару часов назад, но связь прерывалась, так что Фролов ничего не услышал. А потом вообще тишина.

Фрол звонил им сам на свой же номер, но трубку не брали, а потом она вообще отключилась. В само кафе тоже никто не звонил, а вторая группа захвата до сих пор дежурила на месте, если ещё не спала.

У входа в зал стояли двое мрачных телохранителей-профи, которых Фролу оставил Гоша. Они только сопровождали Фрола в поездках, но его поручения выполнять отказывались. Хотя он думал, что они просто пытались завысить себе цену.

Похоже, Кабан и Димон снова проосторожничали. Придётся заниматься этим самому, наведаться с бригадой прямо по домам к Волкову и Ковалёву, с самого утра. Вытащить их из дома, пока дрыхнут, потом увести. Да, надо отдать приказ, чтобы готовились. Пусть будет жёстко.

Он пошёл в другой зал позвонить, но официанта у стойки не было.

— Э! — крикнул Фрол. — Слышь? Телефон мне принеси!

Тишина, а через несколько секунд оба его телохранителя пошли к выходу, причём очень быстро. Будто услышали какую-то новость.

— Вы куда? — рявкнул Фрол.

— По домам, — сказал один, которого звали то ли Глеб, то ли Олег.

— Вы чё, совсем уже, я…

Да они действительно охренели, даже не остановились. А в кафе вошли новые гости, Фрол знал их хорошо.

— Череп? — удивился он. — Чё такое?

— Да тут с твоим кентом побазарил, — пробасил Череп и бросил на стол телефон Фрола. — С тем самым, с Каримовым из прокуратуры. Много чего о тебе рассказывал.

Фрол понял, что у него было всего два варианта — достать модный глок, который он носил в наплечной кобуре под курткой, и стрелять, или бежать. Он выбрал второй и ошибся, его уже ждали у чёрного хода. Едва выскочил в ночной холод, как получил по зубам прикладом автомата.

— Ты чё, Череп? — лежащий Фрол смотрел снизу. Его несколько раз пнули. — Знаешь, что Гоша с тобой сделает?

— Закопает тебя, стукача, — Череп плюнул. — Ну а я раньше успею, чего его отвлекать, не до тебя ему. Выносите эту падлу отсюда. И в пасть что-нибудь засуньте, чтоб не орал.

Упирающегося Фрола тащили в машину за руки и за ноги. А официанты спрятались и тщательно делали вид, что ничего не видели и не слышали, иначе был риск отправиться следом. Выдохнули они только когда машины уехали.

* * *

Я настойчиво постучал в окно костяшками пальцев. Только через минуту тюль дёрнулся и показалось опухшее лицо Жени с покрасневшими глазами. Он показал на вход в дом, и через несколько секунд он открыл замок и распахнул дверь настежь.

— Тяжко мне, Волк — простонал Женя. — Вроде и протрезвел вчера, а всё равно тяжко. Бросать пить надо.

— На, — я протянул ему бутылку минералки, которую взял ещё с вечера. — Отпивайся и завтракать пошли, легче станет.

— Да чего я у вас-то всё время ем, как бедный родственник?

— Не спорь, пошли. У тебя всё равно ничего нету, кроме пива и сырой картошки.

— Ща, штаны найду.

Но вместо этого он протопал голыми пятками до табуретки, сел и парой глотков осушил бутылку минералки. На столе у него стояла полная пепельница, почти пустая банка с чайным грибом, и ещё одна банка, тоже пустая. Судя по едкому жёлтому оттенку внутри, Женя разводил в ней то ли Юпи, то ли Зуко. Надеюсь, водой, а не водкой.

— Ты не спал? — спросил я.

— Слава заходил ночью, — Женя осторожно положил бутылку в ведро с мусором. — Рассказал, что там случилось. Как он тебя заманил… и как ты его уболтал.

— Ну да, была такая история.

— Не ожидал я от него такого, — он вздохнул и потёр лицо. — Он Фролу долг отрабатывал, чтобы батю лечить, а батя же у него умер недавно. А вот деньги остался должен. Блин, будто оправдываю его. Но… ох блин, ну и история.

— Зато, похоже, сможем хоть какое-то время ходить и не оглядываться, — сказал я. — А то они хвостом за нами ходили.

— Думаешь, конец Фролу?

— Наверняка. В город сегодня пойду, послушаю, что говорить будут. А ты на работу вали, тебе за сегодня в себя прийти надо.

— Угу.

Он нашёл старые спортивные шорты и подтянулся ко мне. На завтрак Кирилл отварил домашних яиц, притащил зелёный лук и свежую редиску с грядки, а ещё достал пирожки с капустой, который вчера купил в деповской столовой. Ещё вытащил масла и свежего сыра, причём не плавленного, а самого настоящего.

— Когда ты-то уже на работу устроишься, Максим? — спросил деда Боря, поглядывая на меня поверх газеты.

На главной странице большими буквами написано про избрание Слободана Милошевича президентом Союзной Республики Югославия.

— Да уже почти всё готово, — я разбил скорлупу яйца об стол, очистил и посыпал солью. — Сегодня ещё подписать пачку бумаг, и узнать, что завтра будет. Ещё к Лёне сходить надо по одному делу.

Парни ушли на работу, я отправился в город в милицию. Сегодня с самого утра здесь особенно людно, а кабинет, который совсем недавно пустовал, был забит народом. Все говорили одновременно, опера опрашивали свидетелей, много писали, стучали на машинках и курили так, что в помещении невозможно было дышать. Даже открытые настежь окна не помогали.

Лёня сидел в углу за своим столом, а перед ним стоял пожилой мужик в зелёном китайском жилете с кучей кармашков, которые любят носить рыбаки.

— Да, — Лёня вздохнул и потёр лоб. — Пиши, что утром поехал на рыбалку, увидел тачку, в ней два жмура…

— Так и писать? — удивился свидетель.

— Нет. Пиши: я такой-то такой, ранним утром… укажи ещё время… отправился на личном автотранспорте… И на улице такой-то обнаружил на обочине автомобиль марки Тойота Рав… Здорово, Макс! — Лёня посмотрел на меня, как на спасителя.

— Покурить есть время? — спросил я.

— Да найду! Пиши пока, — Лёня посмотрел на мужика. — Всё как есть, так и пиши. Только без матов.

Пожилой мужик уселся на деревянный стул и начал старательно писать на белом листе, прилежно как школьник, аккуратными буквами. Лёня протиснулся между двумя операми, о чём-то спорившими друг с другом, и мы вышли в коридор.

— Скорее бы уже открыли нашу фирму, — сказал Лёня, подходя к нашему старому месту у окна, где вместо мёртвого цветка уже стоял новенький кактус. Мы его отодвинули, чтобы не уколоться. — А то работы с этими разборками — вал, я уже на выходные хочу, а сейчас только вторник. Или среда?

— Вторник.

— Ох, ещё долго. Знаешь, кого ночью грохнули?

— Кого?

— Фрола, — Лёня сказал это слишком громко и пристально посмотрел в коридор, но никто вроде не услышал. — В лесопосадках, яму заставили рыть, но закапывать не стали, так бросили. Показушно хотели.

— Ну он же в другую банду ушёл, вот и не простили. Или что-то ещё?

— Ага, — опер хитро посмотрел на меня. — А знаешь, это же он был тем свидетелем. У нас тут шляется следак с прокуратуры, который с области приехал, он сейчас рвёт и мечет. Фрол же главный свидетель против Крюкова был.

— Ну, неудивительно, — сказал я. — Вычислили и грохнули. И что, раз свидетеля нет, то и Крюкова теперь выпустят?

— Ну тут не скажу, — Лёня взял окурок и внимательно посмотрел на кактус, но выбросил бычок в окно. — Это смотря, успел ли Фрол официальные показания под протокол дать или нет. Каримов же его ещё под псевдонимом пытался протащить.

— Ты говорил, что закона такого официально нет.

— Да-да, не вышло. Если Фрол не успел поставить настоящие имя-фамилию в протокол… посмотрим, короче. С остальным-то не так много чего есть, Крюков чисто работает. Ну и него знакомые есть влиятельные много где, — Лёня откашлялся.

— Если ещё Крюков выйдет, в городе вообще будет такое твориться.

— Не то слово. И ещё сегодня ночью двоих грохнули. Помнишь тех придурков, которые тогда наезжали на нас, чтобы мы за крышу платили? Вот их и расстреляли тоже. В упор, в башку каждого.

Говорит «мы». Опер больше всех переживает за фирму. Но оно и понятно, это его шанс хоть что-то заработать, за который он держится всеми руками и ногами.

— Может, они и там замешаны были? — спросил я. — Грохнули их, Фрола вытащили и увезли.

— Может и так. Но не стал бы Череп своих убивать, кто-то другой их завалил. Сейчас каждый день такое.

— Ага, бандитский Новозаводск.

— Но в девяносто третьем хуже было, там такое творилось. Тут, кстати, — Лёня снова осмотрелся и стал говорить тише: — Костя говорит, коммерсант один охрану ищет среди наших для одного дела, интересуется, что и как. Мы за ним посматриваем, чтобы никто не увёл. Выслушаем завтра? Он в городе будет. Я только сначала пробью, что за дело, главное, чтобы без криминала.

— Да, без проблем. Встречу назначай и поехали.

— Ага. Ну и что по нашей теме, надо же тебе и Женьке ещё медкомиссию пройти для лицензии. Есть врачи знакомые? Это чтобы на оружие.

— Познакомлюсь. Я тут в последнее время со всеми общий язык нахожу. Даже не знал, что так умею.

Лёня захохотал и пошёл работать дальше, ну а я направился по своим делам. Снова просидел несколько часов вюридической фирме. Оттуда наконец-то направился в охотничий посмотреть цены на ружья и карабины, давно собирался.

Ценники совсем грабительские, если я так буду брать стволы, то весь мой бюджет быстро закончится. Пока обойдёмся без них, без официалки, потом подкопит деньжат. Надо же ещё брать сотовые.

Хотя стоять, тогда же надо было получить особое разрешение от какого-то надзорного органа, чтобы пользоваться мобильником, а потом это правило отменили. Надо опять спрашивать Лёню, он наверняка знает кого-то, кто поможет.

Ладно, это на потом. Я взял газетку с объявлениями и зашёл в кафешку пообедать. Пока мне несли борщ, нашёл несколько номеров мастеров, кто сможет сделать ремонт в нашем будущем помещении конторы. Из кафешки и позвонил одному, спец сразу же отозвался и вызвался приехать хоть прямо сейчас.

Мужик, который представился Трофимычем, был учителем труда в школе, но на лето был готов поработать, и ещё у него были непьющие знакомые. Ну, непьющие на то время значило просто, что человек просто пьёт реже, чем остальные, но вроде это люди серьёзные и искали заработка. Обсудил с Трофимычем смету, но пока ничего не платил, ещё обговорю со своими. Может, у них есть знакомые, которые сделают лучше.

Закончив и с этим делом, отправился в больницу, ведь на получение лицензии охранника была нужна медкомиссия. Вопрос в целом закрыть хотелось быстро, но ещё лучше, чтобы мы прошли все разом — я, Женя, Ярик и Артём, чтобы оформлять всё одновременно. Это наши первые официальные сотрудники.

Немного побродил по коридорам, поболтал с разными докторами, посмеялся с симпатичной рыженькой медсестрой, которая курила на лестнице, послушал сплетни. Думаю, этот вопрос с комиссией решим быстро и недорого.

А уже на самом выходе из больницы я встретил ещё несколько знакомых. Тамара, одетая в зелёную спортивную куртку, помогала спуститься по лестнице своей бабушке, которая опиралась на костыль.

— О, уже выписались, баба Дуся, — сказал я.

— А? — она повернулась ко мне. — А, это ты, Лёша!

— Максим, — виновато посмотрел на меня, поправила её Тома. — Забыла? Он же нас увозил тогда.

— Так и говорю же, Лёша, — бабушка с подозрением посмотрела на меня. — А мы тут идём через эти лестницы, лестницы, лестницы. Уже домой хочу, надоело здесь. Лучше дома помирать.

— Это ещё не скоро. Давайте хоть такси вызову, — предложил я.

— Ну, Максим, дорого же, — Тамара развела руки. — Дядя Гриша приехать обещал через час.

— Ждать его будете по этой жаре, что ли? Поехали.

Не слушая возражений, я показал им на скамейку, а сам перешёл дорогу у больницы, где как раз на стоянке собирались машины такси, стоящие без дела.

Полный мужик на красном 412-м москвиче согласился нас подвезти. Он даже помог бабушке сесть, только дверь у него никак не закрывалась, водитель несколько раз с силой хлопал, пока у него не вышло.

Я сел на переднее сидение и повернулся назад к Тамаре, но водитель решил поболтать.

— Слышали? — сразу сказал он. — Братва ночью стрелялась! Какого-то авторитета, говорят, завалили.

— Да они каждый день убиваются, — невозмутимо заметила баба Дуся. — Стреляют и стреляют, их в больнице полные палаты уже. Ещё вместе кладут и Крюковских, и Гошиных, и Лукинских, они там дерутся потом друг с другом, и их опять лечат.

— Баба Дуся, уже разбираетесь в местной братве? — я засмеялся.

— Да ну их, остолопов молодых!

Она махнула рукой и начала жаловаться на пенсию. Водитель чуть прибавил музыку, из колонок доносилась заводная песенка «Стюардесса по имени Жанна». И тут Тома спросила:

— Макс, а ты к нам не зайдёшь? Я печенья сегодня напекла… и цыплёнка пожарила, как мама учила. Вкусный!

Ну перед цыплёнком, как его жарила Тамара, я никогда не мог устоять. Конечно, сейчас он у неё наверняка пересоленный, она в молодости сыпала очень много соли (баба Дуся всегда ещё в такие моменты добавляла «Влюбилась, девка»). Так что согласился без раздумий, и уже через двадцать минут прошёл в их квартиру.

Повесил куртку на вешалку, зашёл помыть руки и понял, что в кармане джинсов у меня до сих пор лежит перцовый баллончик Ярика. Лучше отдам ему денежку и оставлю себе. Потом купим ещё. Вроде и мелочь, а всегда может пригодиться.

Свободного места на кухне почти нет, я сидел прижатый между столом и холодной стеной, покрытой светлыми обоями. Большую часть занимал холодильник Бирюса и старые шкафчики, из которых Тамара доставала посуду. Готовый цыплёнок уже томился под крышкой в сковородке, она пожарила его ещё до того, как поехала за бабушкой. Едва Тома подняла крышку, как по всей кухне прошёл аромат жареного мяса.

Бабушка же с подозрением осмотрела всю квартиру, всё ли на месте, и пришла на кухню.

— Цыплёнок-то из настоящей курицы? — строго спросила она.

— Да, из окорочков-то совсем невкусный выходит.

— Вот и я про что! Гадость эта, а не мясо, это вообще…

Время уже шло к вечеру, а из комнаты, где стоял телевизор, раздалась музыка, которую слышал каждый, кто жил в 90-е: начало Санта-Барбары.

— Ох, как же там Мейсон бедный справится? — баба Дуся торопливо поднялась. — Ему же эта Джина неправду сказала! Ох, побежала я!

Тамара хихикнула и продолжила накрывать стол. Она положила мне на тарелку бёдрышко и грудку цыплёнка, картофельного пюре, зелёного горошка из банки, а ещё нарезала купленных овощей.

— М-м-м, вкусно, — я попробовал. Снова попробовал это в первый раз.

— Хорошо, что ты нам помогаешь, — она села напротив. — А то бы замучались ждать. Спасибо, Макс.

Куртку она уже давно сняла, осталась в чёрной маечке с тоненькими бретельками. А хороша она, что сказать, сейчас особенно.

— Время так быстро несётся, — задумчиво сказала Тома и потеребила цепочку. — Вот вроде недавно приехала, а скоро опять на учёбу ехать.

— Я пока задержусь здесь, — я продолжал поедать бёдрышко. — Дело открываю.

— Магазин?

— Не, охранное предприятие.

— Ого, — она посмотрела на меня. — А бандиты ничего не скажут?

— Разберёмся. Я тут, оказывается, уже почти со всеми ними познакомился.

— А сейчас такое творится, — Тамара наклонила голову. — Дедушка даже не отпускает вечерами. Стреляют и взрывают, чуть ли не каждый день, да. А уж дерутся-то.

— Да, ходить вечерами опасно. Хотя приходится, дома-то не отсидишься. Кстати, — я посмотрел на неё. — Мы тут вечерами иногда в зале занимаемся. Приходи, научу, что делать, если кто-то хватает за руку или сзади. Если что, справишься. А ещё…

Достал из кармана баллончик и протянул ей. Вечером отдам Ярику деньги, главное — не забыть.

— Только осторожно, в квартире не распыли. Если кто полезет… тоже покажу, как делать.

— В зал с тобой сходить? — Тома задумалась.

— Ну, ты увлекалась раньше каратэ, ходила в школе, а тут кикбоксинг, но не менее круто.

— Ну да, — она посмотрела. — А я разве об этом говорила?

— Да, — не моргнув глазом ответил я и попробовал салата. И правда, она мне об этом говорила, только в другой жизни. — Давай сходим, пока ещё светло, и я тебя сюда же приведу до темноты.

— Тогда спрошу у бабушки и деда, — Тамара поднялась и вышла.

Я спокойно доел, что оставалось на тарелке. После такого ужина заниматься будет сложно, но в форме сейчас быть необходимо. Вот вчера хорошо, что я смог убедить Славу. А если бы нет, пришлось бы драться. Да и сколько уже раз тут доходило до драки за эти несколько недель.

Бабушка дала добро, не отвлекаясь от просмотра сериала, дед, игравший в домино на улице, тоже согласился, едва я с ним поговорил несколько минут. Вскоре Тома уже была готова, даже надела новенький спортивный костюм. Свой кассетный плеер брать не стала.

— Мы там иногда вечерами собираемся, — я показал ей вперёд и пошёл рядом. — Хорошие парни, с ними буду дело открывать.

— Я вот всегда думала, что вот дело открывают, надо сразу пиджак красный, штаны спортивные и телефон, — она подняла правую руку к лицу, оттопырив большой палец и мизинчик.

— И машину, — добавил я. — БМВ или… вон как ту. Шестисотый мерс, смотри.

В городе их было не так уж и много, но кажется, это были не местные. По улице ехала целая колонна дорогих тачек, в основном джипы. Интересно, чьи это, пивзавод или мясокомбинат. Или вообще кто-то другой?

Дом Анатолия Егорова, так же известного, как Гоша

Череп сидел в кресле, глядя, как врачи хлопочут над Гошей. Сам Гоша толком и не долечился, но находиться в другом городе он не мог, особенно когда в Новозаводске творится такое.

Вот и вернулся сегодня, чтобы руководить всем самому. Ведь казалось бы уже раздавленный пивзавод не только не помирает, но отбивается, прикончил много бойцов Гоши и удерживал большую часть своих владений.

Ездить по точкам Гоша сам не мог, поэтому лежал дома на животе, отдавал распоряжения и лично выслушивал доклады своих бригадиров. Вид у него, как у тупого лысого амбала без следа интеллекта в маленьких глазках, но на этом обжигались многие. Гоша был одним из самых умных, хитрых и жестоких людей, кого Череп только встречал в своей жизни. Внешность бывает обманчивой, и Гоша этому доказательство.

Сейчас Гоша скрипел зубами, слушая доклад Черепа.

— Зачем ты его замочил? — прохрипел он. — Я же говорил, Фрол жить должен.…

— Гоша, слушай, он же стукач, с прокуратурой работал! Я сам этого Каримова по телефону слышал. А потом паяльник ребята нагрели, Фрол сам выдал, что стучал! Вот я его и…

— Ладно, хрен с ним, — Гоша махнул толстой мясистой рукой. — Всё равно бы его в расход пустили. Только со мной надо было посоветоваться, понял? Ты же прямой, как палка, Череп. А сейчас время другое, думать надо, что делаешь. А думаю обо всё я.

Тон грозный, но угроза миновала. Кажется, планы Гоши поменялись, и сейчас Черепу можно выдохнуть. Наверное, Гоша сам бы скоро отдал приказ избавиться от перебежчика.

Планы Гоши всегда сложные, и знал их только он. Может, он и хотел, чтобы так вышло, Череп этого не знал. Но то, что он избавился от Фрола, Черепа порадовало. Не нравился ему этот перебежчик, копал он под него. Ну, раз так любит копать, вот и вырыл себе яму.

Отдавать его Душману Череп не стал, выяснил всё сам, по старинке, как раньше общались со строптивыми барыгами. Фрол всё рассказал, ничего не утаил. Стучал пока только на Крюкова, но раз начал стучать, то не остановишься, заложил бы всех. Вот только неужели Гоша этого не знал? Или это тоже его план?

— А ещё этот приехал, — недовольно продолжал Гоша. — Когда он у нас будет?

— Уже едет, — Череп нахмурился. — Грохнуть его? Мы маршрут знаем.

— Не, погоди, хорош уже грохать. Послушаем, что он скажет. Что так грохнем. Это наша территория, не его. Но опасный он тип, осторожнее надо. Опаснее Крюкова, намного.

Гость из области уже подъезжал. На чёрном шестисотом мерсе и джипами сопровождения, аж с двумя десятками охранников, вооружённых автоматами. Но всё это ерунда, если Гоша скажет грохнуть, гостя грохнут, кем бы он ни был.

Принимали его в роскошной гостиной на первом этаже. Гошу стащили по лестнице в кресле, потому что ходить он пока мог с трудом. Аж четыре человека вынесли его и усадили на диван.

Сам гость, невысокий мужчина с прилизанными волосами и в очках, вёл себя, как подобает. Охрану оставил снаружи, вошёл только он один. В этом дорогом костюме он выглядел вполне себе респектабельным бизнесменом, только его иногда выдавали манеры и плохо сведённые татуировки на пальцах.

Но больше старых татуировок выделялся его взгляд. Ледяной, жестокий, пронизывающий насквозь. Но Гоша не показывал, что боится его. Гоша и сам не пальцем делан.

Это Иван Захаров, вор в законе по прозвищу Захар. Почти всю молодость сидел на зоне, вышел только несколько лет назад. Но на воле быстро освоился в новых условиях, в отличие от многих других старых воров, и сейчас держал очень сильную группировку в области. Он часто выступал посредником между другими бандами и имел много влиятельных знакомых.

— Толя, — сиплым голосом сказал Захар. С посторонними он обычно говорил вежливо, не по фене. — Меня уважаемые люди попросили, чтобы я поговорил с вами двумя, с тобой и Игорем, чтобы вы уже договорились между собой. Заканчивать надо эти тёрки между вами, а то говорят, невозможно стало работать здесь. Менты звереют, кровь льётся, люди гибнут. А дальше будет хуже.

Ага, есть ему дело до людей. Всё упирается в бабло, вот они и лезут. Но авторитеты с области не стали дожидаться, как в прошлый раз в 93-м, когда бойня была жёстче и полегло много людей. В этот раз вмешались раньше. Какое-то у них тут дело, как думал Череп, а война пивзавода и мясокомбината им мешает.

— И как это закончить? — спросил Гоша, изучая Захара тяжёлым взглядом.

— Всё уже продумано, — Захар кашлянул в сторону. — Главное — сначала беспредел этот прекратить…

Гоша кивал, но Череп замечал по его взгляду, что этот мирный план явно пойдёт не так, как хотел авторитетный вор. Главное — сделать всё так, чтобы виноватым в нарушении соглашения был Крюков. Череп знал, что Гоша что-то обязательно придумает. Он всегда всё придумывал.

Глава 9

— А ты слышал про фильм один? — спросила Тамара, сосредоточенно колотя лапу, которую я держал. — Скоро показывать будут, полтергейст называется. Там говорят, фильм проклятый, и все актёры умерли, кто снимался. Типа, старинное кладбище раскопали при съёмках, вот и всё…

— В газетке ещё наверное вычитала? — я усмехнулся.

— Ага!

— Слушай их больше, — я опустил лапу. — Да и фильм уже староватый. Лучше на вопрос мне ответь — у тебя есть знакомые бухгалтеры?

— Ага, я сама бухгалтер! — она рассмеялась. — Забыл? Правда, я ещё только учусь в институте.

— А мне нужен работающий, — задумчиво произнёс я. — Но буду держать тебя на примете.

Само собой, общение общением, а дела делами. Так что немного позанимался с Тамарой, показал ей парочку приёмов, и что делать, если хватают. И как пользоваться баллончиком, конечно. Но как я ей и сказал, лучшая защита — это вообще не попадать в такие ситуации.

Ну, она девушка серьёзная, да и помню, что даже покойный Муратов, сейчас где-то похороненный в забетонированной ванне, не смог её затащить к себе в машину.

Закончив лёгкую тренировку, проводил её домой, как и обещал, взамен договорившись как-нибудь ещё прийти в гости. Тем более, парни сегодня поголовно опаздывали.

Вернулся в зал уже позже, когда собрались все, кого я звал, кроме Лёни. Опер был настолько загружен работой, что даже не мог вырваться, но обещал, что обязательно будет на встрече с тем коммерсантом, о котором он говорил. Ну а ещё мне хотелось поговорить со Славой, но он на сутках.

В зале людно, много моих знакомых, но я пока только присматривался к ним. Одно дело — хорошо драться, другое — связываться с братвой. Хотя некоторые тогда приходили на защиту зала, когда я звал. Но всё равно на первом этапе в конторе будет не очень много людей.

Знакомые Жени, Ярик и Артём, кикбоксингом раньше не увлекались, но Семёныч, задержавшийся сегодня с нами, начал понемногу давать им уроки. Женя после работы зашёл ко мне домой и притащил сюда Кирилла, как я и просил, брат в зале не появлялся уже очень давно. Сам Женя просто присел в уголке, парень всё ещё никак не мог отойти после вчерашнего, и тяжко дышал, попивая водичку. Но уже скоро отошёл и повеселел.

На перерыв все нужные мне люди собрались у окна, к ним я и подошёл обсудить дела.

— Представляете? — рассказывал Женя. — Бригада остановила тепловоз в поле, взяли пожарные шланги, засунули в бак, слили соляру.

— Бандиты остановили? — удивился Артём.

— Не, локомотивная бригада, — пояснил Женя. — Машинист и помогала. Потом эти шланги обрезали и в журнале пишут — короткие пожарные рукава, заменить. А где мы их возьмём, их уже лет пять в депо не возят, кхе!

— И много слили? — спросил Ярик.

— А кто их знает? Но сливают и продают, потом шифруются.

— Ну а смысл? — сказал я, усаживаясь на подоконник рядом с Женей. — На ленте скоростемера видны остановки, а топливо на снабжении замеряют. Только попадутся. Или ещё скажут — братва остановила?

— Конечно, скажут, — Женя усмехнулся и потёр виски. — Сегодня вообще тот ещё денёк. Ивашкин загнал меня на тепловоз, который сегодня пришёл на ремонт. Говорит, пошли посмотрим на эту лайбу, а ты записывай. Учить типа тебя будем, молодой, кхе!

— Научил?

— Загнал меня внутрь, включил дизели на пятнадцатую позицию, и ходили мы с ним. А там всё трясётся, дребезжит, полы ходуном ходят, у меня желудок наружу просится, не слышно нихрена! А он мне пальцем показывает и орёт прямо в ухо: течь масла по контрольному отверстию третьего цилиндра со стороны машиниста!

Женя потёр ухо и поморщился.

— Оглушил меня, старикан. Нас как-то свои накрыли, так там и то в ушах так не звенело. Не всё, больше с похмелья на работу не пойду, кхе!

— Кстати о работе, — сказал я и оглядел всех. — Завтра надо всем с утра в городскую больницу, я договорился, будем комиссию проходить.

— На оружие? — спросил Артём.

— Ага, там нужно. Я же говорил, чтобы контору открыть, надо чтобы уже была лицензия охранника хоть у кого-то. Вот и получим.

— А у меня охотничий билет есть, — похвастался Артём. — Он пригодится?

— Да, не помешает на первое время. Ружьё есть?

— Ага, конечно! Пятизарядка.

— Помповое? — на всякий случай уточнил я. — Охране можно помповые.

— Не, обычная.

— У меня тоже билет есть, — Женя выдохнул, отчего мы все почувствовали старый перегар. — Только ружьё не купил. Это с армейки ещё тогда приехал, получил, но что-то забухал.

— Ну, найдёшь в газетке поддержанное, если что, — сказал я. — Потом в разрешительной службе переоформить. Главное — завтра комиссию, и уже скоро у нас будет лицензия, начнём дальше работать.

— А есть ещё какие-то клиенты? — Ярик поправил очки.

— Лесняков, опер наш, встречу на завтра обещал. Вот и узнаем. Ещё Лапин говорит, что скоро ещё один большой груз будет. Кстати, парни, у вас есть бухгалтеры знакомые?

— Так моя жена, — Ярик пристально посмотрел на меня. — Она же бухгалтером на молокозаводе работает.

— И зарплату платят? — спросил Женя, потирая лоб.

— Кому-кому, Женька, а начальникам и бухгалтерам всегда платят, — Артём засмеялся. — Сами себя они не забудут.

— В общем, — я поднялся на ноги и немного размялся. — Бухгалтер в контору будет нужен. По сути, первыми сотрудниками будем мы с Женькой и бухгалтер, а вот она уже поможет принимать вас. Наверное, она ещё и кадрами будет заведовать. Поговори с ней, Ярик, зарплатой не обижу.

— Да обязательно.

— Вот ещё, — я вспомнил про деньги и отдал ему пару купюр на сто тысяч. — Я твой баллончик в кафешке взял вчера. Давай тебе верну бабками.

— Да не стоило, он тем более меньше стоит… — заупрямился Ярик.

— Бери, потом ещё купим.

— Слушай, Волк, — Женя взял стоящую на подоконнике бутылочку с водой и отпил чуть ли не половину. — Я же проходил комиссию, когда ты меня на железку устроил.

— Надо специальную.

— А ещё, — он задумался. — У Славы же есть лицензия… хотя он пока не собирается уходить со старой работы. Но если бы к нам пошёл… я бы за него поручился.

— Посмотрим, Женька. Давай, перчатки надевай и вставай. Только не психуй опять, как в тот раз.

— А это уж как получится.

* * *

На следующее утро мне позвонил Лёня Лесняков, передал, что договорился на встречу с нашим возможным клиентом. Встретимся в ресторане Сапфир, что в центре города. Особо ничего о заказчике Лёня не передал, но сказал, что вид у нас должен быть очень приличный.

— Это что, в спортивных штанах не пустят? — спросил Женя, когда подошёл позавтракать, но я ему есть не дал, потому что будем сдавать кровь.

— В костюмчике надо. Сегодня успеем взять после больницы. Давай ещё сходим, отпросим тебя у мастера.

Я всё думал, почему этот неизвестный мне коммерсант не обращается к братве, а ищет крышу в милиции. Думаю, ответ у меня есть. Правда непонятно, почему он тогда не пришёл в тот ЧОП, который уже открыт? Там же всем известно, кто его держит. Надо бы узнать, обсудить всё это сразу. Но дело пахнет деньгами побольше, это не тысяча долларов, а уже полноценный контракт, который поможет нам укрепиться.

Комиссию прошли легко и быстро. После неё захватил Женю, как сооснователя нашей будущей фирмы, и зашёл в один дорогой магазин одежды, где никогда раньше не закупался. Идти на деловой разговор в джинсовой куртке и потёртых штанах не особо хотелось, не оценят. Да и рубашки маловато будет.

Обошлось без малиновых пиджаков, толстых печаток и цепей толщиной с палец. Купил себе приличный чёрный костюм с рубашкой и галстуком и новые туфли. ЖЕня тоже приоделся.

— Ты как богатенький банкир, — пошутил я, когда увидел Женю в новом пиджаке. — Или папенькин сынок, которого батя устроил в адвокатскую контору. Даже не узнаешь.

— Ну вроде того, — он подошёл к зеркалу и тщательно расчесался. — Даже непривычно, я пиджак в последний раз на выпускном носил.

Приличный внешний вид тогда значил очень много. И приготовления были не зря, ведь у входа в ресторан стоял вышибала свирепого вида. Нас он пропустил сразу, даже поздоровался. А вот небритый парень в помятой спортивной куртке, от которого несло перегаром, который хотел пройти следом за нами, так и остался на улице. Не помогли даже авторитетные знакомые, которых он перечислял.

Лёня сменил свою китайскую жилетку, которая за эти годы чего только не видела, на двубортный чёрный пиджак, и даже где-то раздобыл модный шёлковый шарф. Правда, он всё равно выглядел как мент, это, похоже, профессиональное. Или у меня уже глаз стал намётан. Но вышибала его пропустил. Скорее всего, просто решил не связываться с опером.

Зал богатый, подобные рестораны в 90-х — это всегда напыщенная роскошь. Чем прибыльнее ресторан, тем более дорогая должна быть мебель, тем более расфуфыренными должны быть костюмы прислуги, тем громче должна играть музыка.

Она и играла на всю катушку, почти обязательная для всех подобных ресторанов песня «Натали». Дым стоял такой, будто кто-то запустил здесь дизель. Курили все и помногу. Повсюду новые русские, бандиты (только рыночные, самые крупные, мясокомбинат пока ещё боится гулять), банкиры и прочие богатые люди Новозаводска.

И, конечно, проститутки, которые заглядывают сюда в поисках новых богатеньких клиентов, отстёгивая долю владельцам заведения. Женя подмигнул парочке, что приняли за приглашение, и он едва от них отбился. Просто сказал им, что у него только рубли, и к нему потеряли всякий интерес.

Стулья мягкие и удобные, и кормят неплохо. Мы расселись у столика в углу, откуда был виден весь зал.

— А нам фирма оплатит? — спросил Лёня, с опаской заглядывая в меню с кожаной обложкой. — Хотя слушай, а дёшево, я думал, тут намного дороже будет. Хотя что-то подозрительно, слишком дёшево.

— Это в долларах, в у. е., — сказал я. — В рублях тут не пишут.

— Ë-моё, — он выдохнул. — Тут всю зарплату оставить можно за вечер. А я и так пиджак попросил у соседа.

— Такие времена, дядя Лёня, — заметил Женя.

— Просто закажем водки, — посоветовал я. — И закуски, мы же деловые люди, пришли обсудить дела, а не нажираться. А что сделаешь, если все дела только с водкой сейчас обсуждают.

— Вот-вот, — Лёня поморщился, оглядывая цены. — Скоро он придёт. Я пробил по нему, зовут Терехов Алексей Владимирович. Новый русский, из Питера, приехал сюда к нам.

— И для чего? — спросил я, усаживаясь поудобнее.

Официант принёс запотевшую бутылку водки Смирнов, маленькие бутербродики с икрой и порезанный лимон. Женя при виде водки поморщился, пить он сегодня не хочет.

— Он хочет запустить одно заброшенное предприятие в районе далеко от города, даже без криминала, всё легально, но… сам понимаешь, Максим, что-то открывать сейчас непросто.

— Ещё бы.

— Он, кстати, поначалу искал людей среди наших, будто свой ЧОП поднять хотел, но это если всем заниматься, то никуда не успеешь. Да и для этого людей надо знать в городе.

— Кстати, — вставил Женя. — Раз мы соучредители, и снова собрались. А как назовём контору?

— Ещё не думал, — признался я.

— Давай назовём её Лига, — предложил Лёня.

— Лучше Вепрь, — заявил Женя. — Вепрь лучше звучит. Или, Волк, слушай, а как насчёт назвать её «Волк»?

— Не очень. Нам ещё корочки сначала получить надо, — я отмахнулся. — А что кстати с Крюковым? А то это сильно влияет на наше дело.

— Штормит там всё, — Лёня постучал по стопке. — Что и будет — непонятно. Общался сегодня с руоповцами, даже они руки разводят, не получается по двести десятой провести. Крутые парни, но Крюков как уж на сковородке выворачивается. Он якобы честный бизнесмен, а его банда будто сами по себе.

— Ещё и выпустят его, будет весело, — Женя хмыкнул.

— Кстати, — Лёня засмеялся. — РУОП, говорят, переименовывать хотят. Сегодня парни ржали.

— И как будет называться?

— Будет РУБОП, но неизвестно когда. Зато уже наконец-то понятно, что это региональное управление по борьбе, — опер сделал ударение на этом слове. — С организованной преступностью. А то сейчас выглядит, будто это управление организованной преступностью.

Лёня засмеялся и посмотрел на вход.

— Вон он. Надо его уговорить, но это уже к тебе, Максим.

В ресторан вошёл высокий седеющий мужчина в строгих очках. Костюм его стоил наверняка не одну тысячу долларов. В руках кожаный портфельчик с замками золотого цвета. Вот сразу видно, что не местный, так ещё и без охраны. И как добрался сюда целым?

Заметив Лёню, он подошёл к нам и с удивлением уставился на нас с Женей.

— Так это вы учредители охранной фирмы? — с опаской спросил Терехов. Он точно не думал, что мы такие молодые.

— Именно, — я представился по имени-отчеству, представил Женю и показал на стул. — Присаживайтесь, Алексей Владимирович. Предлагаю сначала о делах, если вы не против.

— Было бы неплохо, Максим Михайлович, — он испытующе смотрел на меня. — Но, по правде, я бы не хотел обсуждать детали, не зная ваш профиль работ. Леонид любезно рассказал мне об этом, но упомянул не всё.

— Наш профиль — охрана, — твёрдо заявил я. — В первую очередь, имущества.

— А я искал в том числе защиту для самого себя, — Терехов сидел с таким видом, будто хотел уйти. — А вы знаете, как это устроено? Просто я думал…

— Тут интересно, — сказал я, уже подготовившись. — Вы же в курсе, что если вы наняли охранника для защиты своей жизни и здоровья, он не имеет права применять оружие против того, кто угрожает вам.

— Не понял, — он посмотрел на меня поверх очков.

— А такие сейчас правила. Частный охранник может применять оружие для своей защиты и для защиты имущества клиента. Так написано в законе. Поэтому вам выгоднее заключать договору не только на свою охрану, но и на защиту собственности. Всё сразу.

— И тогда мы сможем смело стрелять в напавшего на вас киллера, — добавил Женя, которому я сегодня это рассказывал, чтобы он тоже блеснул. — Тогда мы защищаем ваше имущество, например, пиджак, который надет на вас. Всё по закону.

— Да, законы — это всегда куча нюансов, — Терехов немного расслабился. — Да, мне нужна охрана имущества, и для меня на время, пока я в городе оформляю бумаги. У меня не вышло взять с собой людей, решил на месте. Я открою здесь своё ООО. Но защита мне нужна раньше… и желательно, за наличные, пока ещё не оформили всё официально.

— Понимаю, — сказал я, оглядывая его. — И это мы можем устроить. Ещё у меня есть знакомый юрист. А вы уже обращались к кому-то?

— Ну тут дело в том, что… — он замялся. — Я уточнял про ситуацию в городе, и она совсем не располагает к такому.

— Вы опасаетесь того, что если попросите крышу у пивзавода, то станете врагом мясокомбината, и наоборот. А рыночных вы не учитываете, он таким не занимается.

— Верно, — Терехов посмотрел на меня так, будто увидел впервые. — Вижу, Леонид не преувеличивал, когда рассказывал о вас, вы разбираетесь в вопросе. Думаю, я готов обсудить с вами условия.

— Я тоже буду рад помочь, — сказал я. — Но ещё один вопрос — почему не тот ЧОП «Воевода»? Они отказались работать за пределами города?

— Да, отказались, — он кивнул. — Моё дело будет в районе в стороне от Новозаводска.

Как я и думал. Ведь главные силовые сотрудники нашего будущего конкурента — работники вневедомственной охраны, которые за пределы города уезжать не могут, особенно надолго.

А официальных сотрудников скорее всего немного — начальник, бухгалтер и пожалуй всё. Ну и ещё Слава со сменщиком.

— Тогда мне бы для начала хотелось узнать детали вашей работы, — сказал я. — Что это за предприятие вы хотите открыть и почему вам нужна охрана?

— Да, сейчас расскажу, — Терехов достал из портфеля пачку бумаг. — Дело вот в чём, смотрите…

Тем временем, летнее кафе «Инга» на окраине Новозаводска

Колонна джипов, которая сопровождала прибывшего из столицы области Захара, направлялась в кафе, где Захар забил стрелку пивзаводу.

Захар сидел на заднем сидении и обсуждал с помощниками, кто такой этот Душман, который руководит боевыми бригадами Крюкова, пока сам Крюков в СИЗО…

— Да мусор он, — с акцентом сказал Гоги. — Крюкову не западло с мусорами связываться?

— Чё ты мне залипуху втюхиваешь? — возмутился Захар. — Он вообще военный инструктор, ёлочка зелёная. По красной зоне топтался, поэтому и говорят, что мент.

— А ещё говорят, что свой он, — хрипло добавил Север и закашлялся. — Двенадцать лет чалился, и статья авторитетная, разбой.

— Надо маляву загнать, спросить у людей, — Захар задумался. — А то много чего рассказывают.

— Так может замочить его и остальных? — предложил Север. — Мы их как шмакодявок мелких разгоним. Потом только с Гошей работать.

— Нет, — Захар покачал головой. — Пока состав не пришёл, мирить их будем, Гошу этого и Крюкова. А то всё испортят.

Колонна подъезжала к месту, но большого отряда встречающих не было. На террасе кафе сидел Душман и спокойно себе ел шашлык, запивая пивом из огромной гранёной кружки. На столе стояла ещё одна полная кружка. Кроме Душмана посетителей не было.

Джипы остановились, из них высыпали аж с десяток мордоворотов с оружием. Скоро из мерса вышел сам Захар, который поднялся на террасу и без приглашения уселся за стол.

— Значит, это ты Душман? — произнёс Захар, с удивлением оглядывая бригадира пивзаводских. Выглядит, как какой-то фраер, отработавший смену на заводе или лох, приехавший в крупный город из деревни.

— Люди так кличут, — Душман отпил пива. — А ты, значит, Захар?

— Ты сейчас вместо Крюкова? — Захар уставился на собеседника, который спокойно ел. — Пока он в СИЗО, с ним связаться сложно, местные на контакт с нами не идут. А обсудить нужно многое.

Говорил он без блатных интонаций, достаточно вежливо, но холодно. Почти без жаргона, хотя иногда словечки проскальзывали.

— Просьбу бы от моих друзей уважить, — продолжал Захар. — Они от крови в городе устали, да от беспредела этого. Гоша согласился замириться, а вот вы…

— Хорошо это он согласился, — с неожиданной злостью произнёс Душман. — А кто пацанов моих ночью положил на трассе?

— Гоша говорит, он не при делах, — Захар начал кипятится. — Я спрашивал за это.

— Работали там профи, военные, — продолжил Душман, допивая пиво. — Всё гильзами пятёркой завалено, АКС-ы были. Это что, мы тут перемирие должны соблюдать, а Гоша нас валить будет?

— Я приехал гарантировать это перемирие, — прохрипел Захар. — Я вор авторитетный, так что…

— Так кто ребят моих пострелял? — снова спросил Душман. — Скажи ещё, что это Лука сделал. Ага, где бы он таких профи нанял? Военные это были, а у Луки таких людей нет. Только Гоша мог… или твои.

— Слушай, — Захар покачал головой. — Я к тебе в долю не иду, вижу, что непросто всё у вас. Но ты и сам не по понятиям поступаешь, Душман. На стрелку Гошу позвал, но взорвал его. И даже это мы готовы обсудить, — он откашлялся. — Сход у нас был, и там порешили…

— Слушай, Захар, — Душман сел поудобнее. — Ты и сам эти воровские сходы на одном месте вертел. Ты такой же, как мы все тут — хитрый и продуманный, тебе эти понятия нахрен не нужны, если мешают бабло зарабатывать… из-за этого же ты тут. И ты тоже на состав этот облизываешься, вот и припёрся к нам.

Захар вскочил и гневно взмахнул рукой. Его быки похватали пушки. Выглянувший из зала официант пригнулся и убежал на кухню.

— Ты чё, рамсы попутал? — от былой вежливости Захара не осталось ни следа. — Предъяву мне кидаешь? Совсем оборзел? Ты хоть знаешь, кто…

— Пивка лучше выпей, Захар, — устало сказал Душман. — Чё нервы тратить? Жизнь-то она короткая. И поговорим спокойно, чего ругаться? Обсудим просьбу твоих друзей.

Он поднял гранёную кружку, и в ней красиво отразился яркий красный луч лазерного прицела. Ещё несколько лучей будто лениво попрыгали между охранниками Захара, которые сразу потеряли боевой запал и начали оглядываться в поисках снайперов, но не видели никого. Красные точки ощупывали всех.

Захар, пытаясь сохранить лицо, взял пиво и выпил, потом снова сел на место. Прицелы мгновенно исчезли. Захар откашлялся и выпрямился. Теперь он сидел с таким видом, будто ничего и не произошло.

— Мы же не против разговаривать, — рассудительно произнёс Душман. — И просьбы друзей твоих уважить готовы, и твою личную просьбу. Иваныч тебя знает, говорит, с Захаром работать можно, партнёр надёжный, не кинет. Вот только нам бы тоже немного помочь.

— И с чем? — настороженно спросил Захар.

— Ты человек умный, друзей много. Подсоби с одним делом, а мы твою просьбу выполним. И всем хорошо будет. А кто парней моих пострелял — тоже поспрашивай. Пока не выясним — какой тут мир может быть?

— Идёт, — мрачно сказал вор. — И за людей твоих узнаю. Если кто-то хочет мир нарушить — закопаем.

Поговорили ещё несколько минут, после чего Захар уехал, забрав охрану. К Душману сразу подбежал Музыкант, сидевший в засаде с пультом в одной руке и лазерной указкой в другой. Настоящие снайперские винтовки тоже были рядом, но без таких демаскирующих прицелов. Захару об этом знать было не надо.

— Охренеть, ты его на понт взял, Душман? — удивился он. — Самого Захара?

— Не, — Душман покачал головой и прищёлкнул языком. — Это он сейчас покладистый, пока состав не пришёл. Злопамятный он, гад. А как только состав придёт, такое начнётся, Юрка. Может и раньше. Думаю, кто-то меня пасти будет за сегодняшнее. Ну ничего, мы с Иванычем что-нибудь придумаем.

— Грохнуть их, может? — Музыкант показал на уезжавшую колонну. — У нас там подарочек спрятан, на дороге.

— Не, Иваныч сказал пока не трогать. А вот когда состав придёт… — Душман поискал глазами официанта. — И куда тот парень делся, у меня пиво кончилось. Но главное, Юрка, за пацанов ответим, это я всем обещаю.

— Вот вообще в тебе не сомневались, Душман.

Глава 10

Пока мы разговаривали, в зале включили Вику Цыганову, «Приходите в мой дом». Эту песню она тогда ещё исполняла в одиночку, без Михаила Круга. Терехов угостил парней дорогими сигаретами с разноцветными фильтрами и со скруткой из табачного листа, как на сигарах. Теперь вокруг ещё больше дыма.

Питерский бизнесмен листал бумаги и говорил. В рюкзаке у него были и фото, и договоры, и даже карты. А ещё он не забывал пить, но пьянел мало. Учитывая, что все переговоры в эти времена обычно проходят за столом, это очень ценный навык.

— В данный момент мы с моими партнёрами изучаем старые производственные предприятия в области, которые разорились после приватизации и были закрыты. Сами видите, сколько всего тут было, особенно здесь. Не зря же город назвали Новозаводском.

— Почему именно здесь? — спросил я. — Тут по всей стране полно разорившихся заводов. Не далековато? Тем более, тут не аэродромов, ни нормальных дорог, и людей живёт мало.

— Ну, видите ли, я и мои партнёры из Сибири и Дальнего Востока, — Терехов затянулся сигаретой. — Лично я родился в Чите, жил в Иркутске и Комсомольске, а в восьмидесятом уехал в Ленинград.

— И вы все решили рвануть на свою малую родину, — я взял бутербродик с игрой. — Нет, я не придираюсь. Поймите меня правильно, мне надо знать, с чем придётся работать. От этого зависят наши риски и всё остальное.

— Да, конечно, Максим Михайлович, я понимаю, что ваш интерес обоснован. Смотрите, — он зашелестел бумагами. — Выбор у нас неслучайный. В области уже есть филиал нашей фирмы, на самом севере, горный комбинат, который мы выкупили до того, как он разорился и стал банкротом. Вышло недорого.

— Значит, вы уже тут давно.

— Пару лет, — Терехов немного подумал. — Вот мы и рассматриваем варианты в этом регионе, чтобы не пришлось заново налаживать все отношения. По крайней мере, мы уже знаем местного губернатора и его подчинённых. Даже помогали ему финансировать его кампанию на выборах.

— Ну, уже неплохо.

За окном темнело, а в зал прибывали ещё гости. Это очень модное заведение в городе. За соседний столик уселись три быка, похожих друг на друга, как братья-близнецы, возле них уже увивались местные работницы. Чуть дальше три парня в деловых костюмах тоже обсуждали что-то не менее деловое.

Но говорить можно спокойно, слов неслышно, ведь вокруг громко, а из колонок на всю катушку доносилось «Душа болит, а сердце плачет» Шуфутинского. Даже если где-то жучки, ничего они не услышат.

— Мы рассматривали возможность запустить текстильный комбинат в Новозаводске или станкоремонтный завод. Но на это надо много денег, а ещё… видите ли, завод же не сразу будет приносить прибыль, — он затушил сигарету.

Официант быстро поменял пепельницу и с осуждением посмотрел на нас, типа чего мы так медленно пьём и мало едим.

— А братки наедут сразу, мол, пора делиться прибылью, — вставил Лёня.

— Верно. Да и Новозаводск более крупный город, здесь дорогая земля, ещё замешаны интересы большего количества людей. Поэтому мы смотрим в сторону Краснозаводска. Там проще. Нет денег, нет работы, нет ничего.

Я напряг память. Это место прямо на границе Новозаводского района, к северу-востоку отсюда, далеко в стороне от железной дороги и федеральной трассы. Старый рабочий посёлок городского типа, который должен быть в упадке.

Что там тогда было? Наши банды туда не лезут, для них это далеко, и слишком мало там денег, чтобы оправдывать риск. Зато в тех краях должны быть местные авторитеты, само собой. Когда вокруг нищета, преступность растёт.

В паре сотен километров от посёлка добывают уран, но лезть в добычу урана — это в ЧОПе надо иметь не опера дядю Лёню, а как минимум какого-нибудь генерала на пенсии. Ещё там есть свой обанкротившийся мясокомбинат, но если его запустят, мясокомбинат Гоши сожжёт конкурента за неделю.

А ещё там, если не считать множества заброшенных каторг царских времён, есть горнорудная промышленность. Хм… а это интересно. Неужели это то, о чём я думаю?

Терехов продолжал, размахивая стопкой:

— И вот там, в ПГТ Краснозаводск, рядом с ним, имеется законсервированный горно-обогатительный комбинат. Добыча железной и медной руды, открытый карьер. Месторождение огромное, но комбинат разорили в приватизацию.

Точно, это оно. С моей первой жизни я ясно помнил, как строили железнодорожную ветку Новозаводск-Краснозаводск. Это была короткая линия, всего двести километров, чисто для вывоза продукции. К нам даже приходили их тепловозы на ремонт за отдельные деньги.

Да, комбинат работал, производство продукции увеличивалось, поэтому потребовалась железнодорожная ветка для перевозки грузов. Правда, потом всё равно начались сложности, но грузы всё равно шли, хоть и меньше. Так что вариант рабочий.

Терехов тем временем перешёл к сути:

— Мы купили фирму, которая тогда за бесценок получила оборудование с комбината, почти всё, даже Белазы. Всё исправно. Сначала мы хотели продать, что продастся, остальное на металлолом и в Китай, но… мы провели оценку и решили проинвестировать в восстановление комбината, — Терехов посмотрел на бутылку. — Может, для облегчения переговоров ещё по одной?

— Да мы ж не против, — сказал Лёня и пододвинул пузырь к нему.

— И вот, — Терехов занюхал бутербродиком. — Мы полагаем, что уже к девяносто девятому году сможем вывести производство на тридцать процентов от показателей восемьдесят девятого года. А в уже после двухтысячного пойдём на всю катушку.

— А есть кому работать? — спросил я. — Комбинат давно разорился, работники или переехали, или занялись другими вещами, или вообще могли спиться.

— Проблема есть, — согласился бизнесмен. — Думаю, сможем найти часть тех, кто работал раньше. Если будет нужно, привезём вахтой из другого района. Ну или наймём китайцев на худой конец, они берут мало. Правда, и не работают нихрена. Как там говорилось? Мы делаем вид, что платим, а они делают вид, что работают?

Он громко засмеялся.

— Ничего у вас планы, — удивился Женя, крутя вилку в руках. — Обычно скупают завод, банкротят, крутят какие-то деньги и выводят за рубеж. А тут даже…

— Хотите сказать, что это странно, когда новые русские вкладывают свои деньги в отечественную промышленность, а не тратят их на особняки во Франции, машины, наркоту и заграничных б**дей? — Терехов, начавший краснеть от выпитого, засмеялся ещё громче. Всё-таки пьянеет, но не сильно.

— Я бы не смог сказать лучше, — вставил я. — Но всё же Евгений задал резонный вопрос. В конце концов, нам надо знать, с чем нам работать. Это не ларёк с пивом, и не рынок с китайскими шмотками. А горно-обогатительный комбинат, серьёзная тема.

Неплохо мы так на него насели, будто у нас крупнейшая охранная фирма в регионе, а не группа людей, которые охраняют челноков с помощью автомата, взятого из камеры с вещдоками.

Но главное, правильно себя подать, и у нас это выходило. Мы тут сидели, как три партнёра, и выслушивали клиента, будто собирались обсудить, стоит ли с ним вообще работать. Да и не сильно мы пускали пыль в глаза, ведь готовые пахать люди у нас уже есть, просто не хватает немного официальности.

— Мы живём в непростое время, — Терехов поставил пустую рюмку. — Но этот дикий капитализм скоро закончится. Первоначальное накопление почти завершено, время преумножать богатства. Обратите внимание на все эти фирмы, вроде Норильского Никеля, Газпрома и прочих. У них сложное положение, но попомните моё слово, они будут развиваться и богатеть.

В зале раздался оглушительный смех. Напивались всё сильнее, но до драк дойти не должно, место очень приличное.

Смотрел я на этого Терехова. Всёравно, это удивительно, что есть люди, которые вкладывают деньги в предприятия, а не выводят за границу. В 90-е такое редкость, тащили всё, даже то, что прибито.

Но, в конце концов, я единственный из них всех знаю, что комбинат работать будет. По крайней мере, в ближайшие несколько десятилетий.

— Вы же понимаете, что не все будут вам с этим помогать, — сказал я. — Сначала вам будет мешать братва, которым деньги нужны здесь и сейчас. Они аудит не проводят, а просто говорят: давайте нам тридцать процентов прибыли. А то и пятьдесят.

— Угу, — Терехов вздохнул.

— Но если комбинат разовьётся, у него через несколько лет будут совсем другие враги. Банки, политики и прочие, кто захочет наложить на него лапу.

— И это тоже верно. Мы понимаем угрозы, и вот поэтому ищем охрану. Она особенно важна на первом этапе, первые год-два, пока мы не возобновили производство, и предприятие будет убыточным.

— Подетальнее ваш план, пожалуйста.

— На первом этапе нам хватит частной охраны, чтобы удерживала территорию и знала местных авторитетов. Поэтому вас порекомендовали, Леонид говорил, у вас есть контакты среди… бизнесменов Новозаводска, — Терехов дёрнул губами в усмешке.

— Знакомства есть.

— Ну и надо, чтобы охранники говорили зашедшей к нам братве, что у комбината уже есть крыша.

Он усмехнулся.

— Само собой, это очень хорошо оплачивается. Когда пройдёт время, я и мои партнёры посмотрим, насколько наши прогнозы оправдываются. Если начнём окупать затраты хоть частично, тогда мы организуем здесь собственную службу безопасности, может быть даже на базе вашего предприятия. Больше производства — больше денег в защиту.

— Понимаю, — я кивнул.

— На этот момент комбинат уже будет не по зубам всяким ОПГ, если они ещё останутся. Но до этого момента надо продержаться.

Он посмотрел на бутылку, потом на меня. Пора переходить к главному.

— Ну так что? — спросил Терехов. — Я рассказал всё. Что скажете?

Я уже думал. Большой кусок, и рискованный. Но будешь сидеть и щёлкать, кто-то придёт к Терехову и его партнёрам, возьмёт у них бабки и на них организует охрану. Вот так-то, кто первый, тот и успел.

В чём плюсы? Деньги явно будут неплохие. Пока комбинат не работает, он мало кого будет интересовать. За это время мы сможем укрепиться, обзавестись контактами, закончить с официальным оформлением и держать полноценное охранное предприятие с оружием. Ну и за те деньги, что он будет нам платить, мы и в городе зацепимся посильнее.

Минусы тоже есть. Пусть даже пока пивзаводу и мясокомбинату не до комбината в сотнях километрах от города, там появятся местные, кто захочет брать деньги за крышу. Правда, особо крупных банд там нет. Они мелкие, правда злые. Надо будет с первого раза им показать, что к нам лезть нельзя. А потом мы и сами станем посильнее.

Ну и главное. Если бы боялся рисковать — ходил бы сейчас работать в депо. Ну или меня бы уже пристрелили люди Фрола. А вот ещё один шанс с таким предприятием выпадет нескоро. Может быть, вообще никогда. А комбинат просто перехватят другие, или братва, или другой ЧОП. Место пустым не будет.

Но сначала надо осмотреть всё на месте.

— Вы уже были там? — спросил я. — Или только поедете.

— Это я и хотел обсудить, — сказал Терехов, наклоняясь ближе. — В эту субботу туда впервые приеду я, мои партнёры и главный инженер со спецами, чтобы на месте оценить, насколько всё возможно восстановить. Ну и экономисты, чтобы всё посчитать.

— Вам нужна безопасность.

— Верно. Понадобится транспорт и охрана. Потом уже по ходу будем обсуждать детальнее. Поскольку это неофициальный визит, то платим мы наличными, потом уже договор, когда будем запускать производство. Но это уже через несколько недель, скорее даже, через два месяца, когда приедут первые рабочие и начнут ремонт.

— В таком случае, — я оглядел Лёню и Женю, ведь говорю и от их имени. — Начнём с малого. Мы сопроводим вас туда с охраной и транспортом, на месте оцениваем работы по сигнализации, по постам охраны, посчитаем сколько человек понадобится. Вам же нужна там не целая армия, а просто люди, которые всегда будут на посту. Скорее всего, вахтами.

— Верно, — сказал он. — Давай сразу обсудим цены, чтобы я передал партнёрам.

— В таком случае, нашу первую поездку мы оцениваем в двадцать тысяч долларов.

Я предупреждал своих, чтобы они никак не выражали удивление от цен. Почти получилось, только Женя вздрогнул. Тем более, в масштабах предприятия, это не такие и большие деньги.

Рынок частной охраны сейчас настолько дикий, особенно в провинции, что вот такие вот разговоры совсем не редкость. Какие коммерческие предложения, какие цены у конкурентов, как это всё считается? Как договорились, так и будет. Просто никто не понимал, как всё это оценивать. Лично я прикидывал по максималке.

— А потом уже, — я задумался. — Когда уже на месте мы оценим, во сколько будет регулярная работа. Думаю, сойдёмся на пятидесяти тысячах долларов.

— Это уже слишком много, — Терехов напрягся. — Мы рассчитывали не больше двадцати пяти тысяч долларов в месяц.

— Тридцать пять тысяч и через год обсудим условия повторно. Там уже и комбинат будет понемногу работать.

— Договорились, Максим Михайлович.

Женя сдержал ликование, Лёня тоже. Я же, честно говоря, не рассчитывал, что удастся собрать больше пяти тысяч долларов за первый визит и больше десятки в месяц за постоянную работу. Но раз платят, почему бы и нет? Тем более, работать мы будем хорошо, нам нужна репутация.

Все расслабились, Терехов откинулся на спинку стула, Женя снял пиджак, Лёня раздавал водку, а я думал, и думать буду всю ночь.

Надо ускориться со всем остальным, набрать людей. Но когда есть деньги, решить проблемы намного проще. Есть два месяца, чтобы подготовиться к большому контракту. А вот от него уже будет зависеть многое.

И ещё есть несколько дней, чтобы организовать сопровождение.

В ближайшую субботу

Мы собрались с самого утра в нашем будущем офисе, я, Женя, Ярик, Артём и Лёня. Ещё должны были приехать Костя, который ездил с нами на охрану челноков, и его напарник Андрей, за которого наши милиционеры поручились. И мы ждали Славу, за которого очень просил Женя, но мне и самому он нужен.

Внизу уже начали сверлить ремонтники, а мы сидели в зале, где будет приёмная. Нашего клиента мы сюда и не приводили, тем более Терехов тогда сразу после собрания сел на поезд и уехал.

Вернуться он должен уже сегодня, вместе с остальными. Мы их встречаем и везём на точку.

— Вы не обмывали вчера? — спросил Лёня. — Если что, у меня есть.

В чёрном пакете у него были бутылки, он достал одну и показал. Водка Белый Орёл, Женя сразу напомнил об известной в то время рекламе:

— Ты кто? Белый орёл! Кхе!

— Нет, сегодня не будем, — отрезал я. — Сегодня важная работа. А ты куда столько водки набрал?

— Мужикам купил, у нас в хозяйственную часть. Тебе их тоже надо знать, у них же будем всё покупать, и патроны, и черёмуху, и стволы в аренду.

— Понял. Познакомь потом.

Вчера я наконец выполнил первый этап своего плана, очень важный. Получилось дольше, чем хотел, но всё равно быстро.

— А я думал, она будет, как у милиции, — задумчиво произнёс Женя, держа свою корочку охранника.

— У охраны зелёная, у частных детективов синяя, — подсказал Лёня.

Мы крутили и рассматривали со всех сторон новые документы. На зелёной книжке было написано «Удостоверение личности частного охранника», внутри наши фото, печать ОВД и важная надпись: «имеет право заниматься охранной деятельностью на территории Новозаводского района».

Личное знакомство с начальником разрешительной службы дало свои плоды, после подачи документов пришлось ждать не месяц, а буквально пару дней. Но строгий Петрович (с которым нас познакомил Лёня) сказал, что он выдал нам лицензии под свою ответственность, и чтобы мы ничего не нарушали.

И вот после этого начинается настоящая бюрократическая чехарда с регистрацией своего ЧОП. С этим будет сложно, ведь там придётся тесно работать с вневедомственной, начальник которой держит свою собственную охранную фирму через подставное лицо. А без их согласования нам даже оружейную комнату не разрешат держать.

Но это будем разбираться, когда вернёмся. Фотки и анкеты мы сдали сразу, комиссию прошли быстро, возникла трудность с обучением. Частный охранник должен или работать в органах три года, или пройти обучение, причём всего месяц. Не очень равнозначный обмен.

Но нам даже не пришлось обучаться и месяца. В городе затишье, пивзавод и мясокомбинат уже несколько дней как не стреляются, и вообще ходят слухи, что их замирил какой-то положец с области. Ну а я наткнулся на Ваню Студента, который свёл меня с руководителем их внутреннего пивзаводского ЧОПа, от которого было одно только название.

Зато на базе мы смогли пройти «обучение» по сто баксов за человека. Появился сертификат с печатью, который Петрович со вздохом у нас принял.

Всё равно ещё есть нюансы. Оружие носить разрешалось, но только во время дежурства или выездов, о чём как раз говорил недавний закон. До этого вообще можно было таскать служебные стволы хоть каждый день. И не ослабленные ИЖ, а полноценные ПМ.

Да и брать стволы нам пока официально неоткуда, ведь у нас своего ЧОП по сути и нет. Так что мы будет без официального. Я так и останусь без ствола, ведь директор фирмы права на постоянное ношение пистолета не имеет (хотя можно договориться, если нужно, Петрович намекнул).

Что касается транспорта, с ним было сложнее. Пришлось договориться с несколькими таксистами, у кого были приличные японские внедорожники, а заодно походить по соседям-автовладельцам с хорошими машинами, кто был согласен покалымить один день. Обошлось мне это всё аж в тысячу долларов.

Ещё я решил, что у нас должна быть настоящая форма. Ехать в спортивных костюмах и кожанках — совсем не серьёзно, хотя никто бы и не удивился. Пришлось экстренно заказывать несколько комплектов формы с камуфляжем городской расцветки, и импортные военные берцы. Всё это закупили знакомые в другим городе, и отправили с проводником. Товар пришёл утром, мы пока только примеряли.

Дубинки взял Лёня в службе тыла, как и три ПМ для себя и двух других милиционеров, Кости и его напарника Андрея, который ехал с нами впервые. В этот раз обошлось всего в пятьдесят долларов, Лёня уговорил инспектора взять меньше.

Я взял Женю, Ярика и Артёма. Женя очень просил, чтобы я взял Славу, спорить я не стал. Обладатели охотничьих билетов захватили с собой ружья, а Жене мы купили позавчера помповый моссберг за полторы штуки баксов у старого владельца. Причём легально, и даже успели оформить, спасибо Петровичу, что задержался вечером и дал команду своим ускориться. Хотя сам Женя ныл, что нельзя взять калаш.

Ещё был газовый пистолет, который я положил в кобуру и повесил на пояс, и трофейный карабин Вепрь. Всё это мы тогда отобрали у бандитов на трассе.

В общем, экспедиция обошлась нам в копеечку, но прибыль от этого покрывает все расходы, ведь Терехов дал аванс. Пока они смотрят всё сами, мы прикинем, как работать со всем этим в дальнейшем. Сколько людей, сколько оружия, как привозить и где размещать.

Поэтому я и взял Славу. Пусть он работает на конкурента, но в его преданности своим друзьям-сослуживцам я уже убедился. Так что наши тайны он выбалтывать не будет. Ну и он единственный из всех, у кого есть реальный опыт в частной охране. А ещё есть корочка и газовый пистолет. Хотя зная Славу, ствол вполне может быть боевым.

— Ну и видок у нас, — Женя поправил камуфляжную куртку. — Хотя да, ты прав, Волк, мы в этом смотримся.

Одинаковая форма нас преобразила. Теперь мы не как нищая братва в старых куртках и футболках, а серьёзная охранная организация. К таким-то так просто не подойдёшь.

— Ну, — я оглядел всех. — Поехали, мужики. Сегодня заработаем хорошие деньги.

Восемь человек, полноценная бригада, и ещё даже есть оружие. А кроме этого, почти все умеют им пользоваться. Серьёзная сила, особенно там, куда мы едем. Нет, конечно кто-то из местных, живущих рядом с комбинатом, может попробовать нас назубок. В итоге без зубов и останется.

Тем временем, Новозаводский СИЗО

С самого утра рядом с СИЗО за городом было просто не протолкнуться от количества джипов и прочих дорогих тачек, запрудивших улицу. Будто вся братва города собралась здесь. В целом, большие преувеличением это не было.

Все ждали, когда из ворот выйдет один человек. Сотрудники СИЗО беспокойно переглядывались друг с другом, опера из РУОП матерились при виде от происходящего, но старались срисовать всех, кто здесь был.

Тяжёлые стальные открылись, выпуская одного человека. Худой, но крепкий мужчина в чёрном спортивном костюме вышел на дорогу и огляделся с лёгкой усмешкой. Братки приветствовали его радостным рёвом.

— С возвращением, Иваныч, — Душман пожал шефу руку.

— И ты здесь, Николаич, — Крюков усмехнулся. — Ну что, поехали домой, переоденусь, провонял я этой тюрьмой. Потом отметим… и обсудим, что делать будем. Много чего поменялось, я смотрю.

— Не то слово, Иваныч. Но мы продержались.

Крюков уселся в свой БМВ на заднее сидение, бандитские тачки постепенно уехали следом.

Глава 11

Понадобилось пять машин, чтобы вместилась охрана и приехавшие на поезде коммерсанты. Тут сам Терехов и его партнёры, с ними молодая светловолосая секретарша в чёрном костюме с юбкой. Девушка с недоумением разглядывала вокзал и прижимала к себе папку с документами. Экономисты и бухгалтера торчали в сторонке и перешёптывались друг с другом.

С ними ещё был главный инженер Михалыч, мужик под шестьдесят с сединой в короткой стрижке. Он за пять минут познакомился с нами всеми, запомнил всех по именам, похохотал и рассказал пару анекдотов про новых русских.

— Гляди, какой галстук за двести баксов купил! — он сделал зверское лицо, и тут же добавил другим голосом: — Ну и лох ты, взял дешёвку! За углом такие же по пятьсот баксов отдают!

Куда сильнее остальных выделялся высокий старик в дорогом чёрном плаще поверх не менее дорогого пиджака. Нос у него, как у Кощея Бессмертного, седые волосы осторожно зачёсаны назад. Он с кем-то говорил по сотовому, потом подошёл к нам.

— Это наш безопасник, господин Нижегородцев, — представил его Терехов. — Хочет проверить меры защиты.

Нижегордцев присмотрелся к нам, кивнул Терехову и отошёл. А сам коммерсант будто ждал одобрения этого старика, чтобы продолжать.

— Кэгэбэшник бывший, — шепнул Лёня. — Сразу видно. Причём не бедствует.

— А кто ещё будет безопасником у богатых коммерсантов? — спросил я. — Или из ваших, или оттуда.

— Ну да.

Они все прилетели на самолёте в Читу, где их встретил Терехов, а уже оттуда добрались к нам на поезде. Вечером сядут назад, ну а наша задача — сопроводить их в комбинат, самим освоиться на месте, а этих вернуть сюда на вокзал. Большой день, от которого зависит многое.

Серую камуфляжную форму у нас напялили все, кроме Лёни, который при необходимости будет размахивать своей корочкой. Слава вообще пришёл в своей рабочей спецухе, которая немного выделялась расцветкой.

На вокзале мы внимание привлекали, но все держались от нас подальше. Это точно из-за того, что схожий камуфляж носил ОМОН. Местные ещё не привыкли к частной охране, так что у них просто просыпался рефлекс держаться от нас подальше. С ОМОНом шутки плохи, так что этот внешний вид работал.

Провели краткий инструктаж, чтобы гости из Питера сидели в машинах и без нашего разрешения не выходили, водители чтобы ехали в колонне, а все вопросы будет решать мы сами. После этого колонна тронулась, а мы во время езды с интересом смотрели, как повсюду по городу носится братва.

— Их будто прорвало откуда-то, — сказал водитель нанятой тойоты, присматриваясь к машинам. — И чего их так много?

— Так Крюкова же выпустили сегодня, — ответил Лёня. — Вот и катаются.

Кажется, я даже его видел его БМВ среди других машин. Крюков уже на воле, пока всё кажется мирным. Но думаю, они с Гошей быстро вцепятся друг другу в глотки.

Мы выехали за город и поехали по трассе, до поворота к Краснозаводску ещё далеко. Уставшие с дороги гости захотели поесть, я дал добро. Остановились у ближайшей придорожной кафешки, где стояли дальнобойщики.

Пока все завтракали, на приезжих с интересом посматривали два парня в спортивных куртках, которые прибыли сюда на серой тойоте-марковнике. Но свирепый вид наших в форме помог, подозрительные типы попили чай с чебуреками и свалили своей дорогой.

— Думал, докопаются, — сказал Женя, выйдя наружу и глядя машине вслед. — А они уехали, кхе.

— Ну, слушай, раз такая форма, явно подумали, что кого-то непростого везём, — проговорил Лёня, доставая пачку Кэмэла, который начал курить вместо балканки.

— Может быть, — Женя достал пачку Кента. — Но не думаю, что всегда будет так легко. Вот чую, докапается кто-то.

— А что кстати по деньгам будет, Макс? — спросил опер, поглядев на меня.

— Парням по три сотни баксов, — сказал я.

— Неплохо, — Женя кивнул. — Жить можно.

— Больше моей зарплаты, — Лёня затушил спичку и отбросил в сторону. — Всегда бы так…

— А вам по тысяче, как руководителям и учредителям.

Женя закашлялся и уставился на меня. Лёня замер с сигаретой.

— Остальное уходит в фирму, — продолжил я. — Потом уже бухгалтер будет распоряжаться что куда. Когда откроемся, будут зарплаты за месяц, плюс премия, всё официально. Продумаем потом всё, кто и сколько будет получать, и за что. Сядем и обсудим вместе с вами.

— Так куда столько много? — к Жене вернулся дар речи. — Мы же тут мне ружьё покупали за полторы тонны, — он показал на белую тойоту камри, в багажнике которой лежала пушка.

— Ружьё для дела, Женька, а это за твою работу.

Остальные парни обрадовались и трём сотням. Особенно Артём, ведь он нигде особо не работал, и для него даже миллион старыми рублями казался огромной суммой.

Зато узнав свою долю, они будут защищать коммерсантов лучше. Тем более, за хорошую работу положены премии, о чём я тоже сказал.

— А я думал, так прокачусь, — невозмутимо сказал Слава. — Но за бабки приятнее, — он зевнул. — А пива-то нельзя?

— Нет, — отрезал я.

Ещё полтора часа, и мы доехали до посёлка Краснозаводск. Колонна проехала его насквозь до самого комбината. Высоких зданий в пгт нет, только в самом центре стояли двух и трёхэтажки, и одна пятиэтажка была на улице на улице Ленина.

Погода стала пасмурной, мёл пыльный ветер. Асфальт почти нигде не положен, а где оставался, разбит в хлам. На центральной улице есть отделение сберкассы, почты и магазины с водкой, вот и почти вся городская жизнь в одном месте. Ну и есть совсем маленький рыночек, где торговали челноки. Больница вроде даже работает, насколько я помнил. Дети играли прямо на улице, нехотя уступая нам дорогу. Все жители с интересом смотрели на нас, откуда мы такие взялись.

Далеко на горизонте, виден недостроенный микрорайон пятиэтажных зданий, который начали строить для рабочих комбината ещё в советское время, но не успели закончить. Просто коробки, даже лестничные пролёты были не везде. Эти руины будут ещё долго здесь торчать, пока сами здания разбирают по кирпичикам местные.

Ну и наконец показался сам комбинат. Сначала мы увидели высокие трубы, затем огромную насыпь, чуть позже и сам карьер. На дне ни эскаваторов, ни Белазов, никакой техники. Просто огромная яма.

На проходной остались стальные ворота со звездой, насквозь ржавые. Престарелый сторож открыть их не смог, даже Костя и Ярик с трудом это сделали. Створка открывалась с жутким лязгом.

Проехали на грязную территорию и остановились у главного административного корпуса. Выбитых окон нет, стекло просто снимали и утаскивали, но в некоторых местах оно ещё уцелело. Коммерсанты разошлись осматривать здания, мы собрались у КПП, чтобы обсудить увиденное.

Комбинат находился чуть в стороне от посёлка, но рядом проходил уцелевший участок трассы. Метрах в пятистах от нас находилось кафе, сделанное прямо в частном доме, рядом с ним изредка останавливались машины или приходили местные. Все посмотривали на нас.

К воротам тем временем медленно подошёл дед в клетчатой кепке, с торчащими из-под неё седыми волосами. На потасканном сером пиджаке с заплатками висела орденская планка. В правой руке дед держал крепкую сучковатую палку, в левой старую авоську с литровой банкой молока и булкой хлеба.

— А вы кто? — с подозрением спросил он.

— Охрана, — заявил Женя, который был к нему ближе всех.

— И разрешение есть? — старик нахмурил кустистые брови.

— Ещё бы, батя, — Женя кивнул и с серьёзным видом добавил: — Лицензия даже есть на отстрел бандитов. Кто сюда сунется, мы его хрясь, и того, в карьер!

Парни тихо засмеялись, дед одобряюще закивал.

— Вот и правильно. Вот так им и надо! А что, комбинат снова открывают?

— Пока смотрят.

— Я тут сторожем тоже был раньше, ещё в те времене, — похвастался дед и взгляд сразу стал теплее. — С семьдесят девятого года! Там местные воровайки тащили вон с той стороны всё, и железо, и инструмент. Я тогда одному из двустволки солью как зарядил в одно место! — он хрипло засмеялся. — Он ажно упал!

— Спасибо за совет, — я кивнул. — Посмотрим, чтобы ничего не воровали.

Просиявший дед ушёл, сильно хромая. Любопытные понемногу стягивались к тому, интересно же им посмотреть, что творится. Раньше посёлок этим комбинатом и жил. Но мне было интересно, когда покажутся те, кто решит заработать на нашем приезде.

Но пока приходили другие. Вскоре показался седеющий небритый мужик в майке-алкоголичке, подъехавший к воротам на старом велосипеде Урал. Я такие давным-давно не видел, крепкие и тяжёлые машины. Он сразу подошёл к нам, окатив запахом перегара.

— Смотрите, мужики, надо вам? Тутошние самоцветы!

Он достал из кармана штанов целлофановый пакет и высыпал его содержимое на руку. Камни и кристаллы разных цветов, неогранённые, целая горсть. Мы собрались посмотреть.

— Что это? — спросил я.

— Вот аквамарин, — приехавший тыкал в камни грязным пальцем. — Вот топаз, вот турмалин, вот флюорит. Возьмёте, мужики? За два пузыря отдам.

— Ювелиру отдать, он обточит, — шёпотом подсказал Лёня. — И дороже будет. Вроде настоящие.

— А где всё это берёшь? — спросил я.

— Да вон, та гора, — мужик повернулся и показал. — Там шахты старые остались, засыпанные, ещё с тех времён. Надо знать, где искать, хе-хе! Мало кто в курсах.

Хм… это местные самоцветы, которые добывают копатели. Подумаем, как это использовать. Мужику я дал купюру в сто тысяч рублей, за что мужик сильно благодарил и сказал, чтобы приезжали, спросили Коляна, он наберёт ещё сколько угодно.

— Только аккуратно, смотри чтобы не засыпало, — сказал я ему на прощание, хотя и знаю, что он всё равно туда полезет. Здесь нет работы, а вот на камни спрос есть наверняка. И наверняка эту нелегальную добычу крышуют.

Визиты продолжались. Сначала к нам подъехала восьмёрка грязно-фиолетового цвета и нива следом. Сидящие там бритые парни с подозрением посмотрели на нас, но связываться не стали, уехали.

Чуть позже пешком пришёл человек в милицейской форме, усталый мужик лет сорока, в круглых очках. Это местный участковый, он представился и приложил руку к фуражке.

— Младший лейтенант Вагин, — робко произнёс он. Руки тряслись, он с похмелья, но перегаром не пахло. Оружия у него с собой нет. — А вы это, тут по какому поводу… на каком основании вернее?

— Частная охрана, — ответил я. — Защищаем бизнесменов, которые хотят запустить комбинат.

— А это, разрешение есть на оружие? — участковый посмотрел на Женю, который разгуливал по территории с помповым ружьём на плече.

— Конечно, — сказал я и показал свою корочку. — Говорю же, мы частная охрана, вот так и написано, что есть право на ношение оружия.

Женя тоже показал ему корочку, не скрывая гордости, и даже охотничий билет. Вообще-то, брать личное охотничье оружие для таких целей строго запрещалось. Да и были мы ещё тут без официального договора, кроме у меня чужой газовый ствол.

Но новый закон об оружии, как говорил Лёня, даже в его отделе знали далеко не всё. Да и старый-то особо никто не читал. Участковый тоже его не изучал, но хоть не стал ничего предпринимать, поверил. Думаю, форма немного помогала. Ведь с виду мы не какая-то братва, а настоящая организация.

Он вернул нам документы.

— Если местные полезут, вы это, — он замялся. — Зовите сразу, я тут недалеко живу. Всех тут знаю. А они могут полезть, видно же, что вы не отседова.

— Замётано, товарищ младший лейтенант, — сказал я, махнув ему на прощание. — Обязательно позовём. Нам ещё с вами работать.

Больше не подходил никто. Ну, для этого нас и позвали, чтобы мы решали вопросы со всеми. Иногда рядом с нами крутился тот носатый старик Нижегородцев, безопасник, который приехал с остальными, но не разговаривал, только поглядывал, что мы делаем.

Осмотр комбината продолжался. Гости деловито что-то изучали, фотографировали и спорили, размахивая руками и бумагами. Я отправил наших милиционеров, чтобы присматривали за питерскими, а Женькиных парней на проверку периметра, чтобы сверить, насколько сейчас всё актуально с планами. Ну а мы втроём с Женей и Славой обсуждали, сколько людей понадобится для всего этого, и составляли примерный план охраны объекта.

— Тут много людей надо, — Женя огляделся. — Пару взводов не меньше, не меньше. Вон сколько мест, где пролезть могут.

— Хватит десятка, — спокойно сказал Слава с видом знатока. — Два поста, один на КПП, второй на карьере. Плюс патрули, остальное ставить на сигналку. Ну и сменщики ещё должны быть.

— Терехов согласен разориться на видеонаблюдение, — вставил я. — Так что нам не надо делать, как на зоне, чтобы везде были караульные вышки и часовые с пушками.

— Именно, — Слава кивнул.

— Несколько постов, камеры, сигналка на заборы и группа для реагирования. Ещё нужны люди для сопровождения грузов, но эта отдельная услуга, мы об этом разговаривали с Тереховым.

— А если нападут с оружием? — спросил Женя. — Приедет братва, что делать?

— Звонить в милицию, — Слава пожал плечами. — А то ведь это уже разбой, а до этого момента надо держаться. Тут же не военная база, ты не сможешь всех расстреливать, как чехов. Напасть, конечно, могут, но обычно воруют товар иначе. Кстати, Волк, надо же учитывать, какие машины сюда едут, пропуска, всё остальное.

— Подготовим план охраны объекта, когда вернёмся, — я кивнул. — Согласуем с ними по факсу. Пока не вижу ничего, с чем бы не справились. Даже вон с теми.

По дороге в нашу сторону проехала серая тойота, но быстро развернулась, подняв тучу пыли. Это им всем так интересно, что и как тут происходит? Или, если быть точнее, сколько бабла на этом можно срубить. Даже не дают поработать, хотя получить долю прямо сейчас.

Время подходило к трём дням, проверяющие небольшими группками ходили на обед в ту столовую неподалёку, с каждым я отправлял одного-двух человек из наших. Надо же следить, чтобы никто не докопался до гостей, да и чтобы сами парни поели.

— Фирма платит, — сказал я, выдав Артёму рублей из толстой пачки. — Так что ешьте спокойно и ни в чём не отказывайте. Только без пива.

Главный инженер нашёл нам в архиве подробный план территории на большом листе ватмана, составленный ещё в 1979 году.

— Мужики, поедим, может? — предложил он. — А то с утра ходим и ходим.

— Я согласен, — рядом с нами, как из ниоткуда, вырос старик-безопасник Нижегородцев. — Говорят, там неплохо кормят. Господа? — он поглядел на меня. — Вы с нами?

— Идём, — я кивнул и повернулся к КПП. Ярослав там что-то мерил рулеткой. — Ярик, если что, мы на обеде. Всех ко мне отправляй, если кто искать будет.

— Понял, Волк!

Всё равно уже хотелось есть и самому. Но, похоже, безопасник хочет поговорить и узнать, что мы решили с охраной. Хорошо, что взял Славу. Он, оказывается, не только умел стрелять и валить кого угодно, у него очень хорошо работала соображалка. Что, куда и сколько — он сразу прикидывал на глаз. А то пришлось бы нам тут помучаться.

Вот такие столовые — настоящая редкость. Вроде находится далеко от ближайшей трассы, ходят сюда только местные выпивохи, но как здесь готовят. Сытно, дёшево и вкусно. На первое густой рассольник со сметаной, на второе пюре с голубцами.

У еды нет этого специфичного столовского привкуса, который часто бывает в таких забегаловках, всё прям как домашнее. Разве что нет выбора меню. Что приготовили сегодня, то и подают.

Помещение небольшое, из двух залов. Стулья со спинками, столы деревянные, стены из крашеных брёвен. В углу висел выключенный телевизор, под ним на табуретке стоял красный кассетный магнитофон Шарп, из которого доносилось «Но только не говори мне».

Этот тип-безопасник уселся за один стол со мной, Женей и Славой, прямо напротив нас, спиной к входу. Взял себе он только чай, никакой еды.

— Вот скажите мне, господин Волков, — начал старик. Голос у него мощный, а взгляд холодный. — Вот смотрю я на вас, вижу, вы молоды и горячи, аж зависть берёт, но… меня мучает такой вопрос, — он зыркнул мне в глаза, но отвёл их первым. — На данном этапе я мало вмешиваюсь в работу, но мне бы всё равно бы хотелось убедиться, что комбинат не закроется внезапно в первые несколько месяцев, потому что мы выбрали не ту охрану.

— Намекаете, что мы не справимся? — я подвинул к себе тарелку с пюре.

— Нет, что вы, — он достал ЛМ и медленно закурил с помощью бензиновой зажигалки. — Во мне говорит моя осторожность. Одно предприятие недавно потерпело большие убытки, ведь для охраны были привлечены неподходящие специалисты. Была потеряна продукция, которую они не смогли защитить, да и дальнейшая работа поставлена под угрозу. Господин Терехов заверял меня, что вы подходите, но мне бы хотелось самому понять, насколько вы можете быть нам полезными.

Всё это время он поглядывал на меня с хитрой усмешкой. Неприятный тип, но если он думает, что сможет сбить меня с толку и напугать, то плохо старался. Да и зря он сидел спиной к входу.

— Думаю, вот прямо сейчас вы и убедитесь, что мы нужные для вас люди, — я переглянулся с парнями и глянул в окно. Всё только начиналось. — Ведь во многом нас взяли не только за наши профессиональные навыки, но и за полезные знакомства и умение вести себя с определённой категорией людей.

Женя хмыкнул, услышав такое.

— Что вы имеете в виду? — Нижегородцев нахмурился.

— А кто будет базарить с местной братвой? — я кивнул на вход в столовую. Трое парней зашли в зал и сразу направились к нам. — Ради этого же вы нас позвали.

— Судя по мордам, — Женя затянулся сигаретой. — Они пришли за кирпичами.

— Ну-ка, батя, свали, — сиплым голосом сказал самый высокий, в старой вытертой кожанке с поднятым воротником, обращаясь к Нижегородцеву. — Нам тут побазарить надо с вашим старшим.

— Прошу прощения, — Нижегородцев с удивлением повернулся. — Вы, кажется, не очень понимаете, с кем…

— Свали, старый, б**! — повторил высокий. — Чё ты мне мозги полощешь? Вали уже на***!

Изумлённый безопасник медленно поднялся и отошёл, а все трое местных бандитов уселись напротив нас. Наглые и ничего не боящиеся. Я внимательно осмотрел их одежду, было ли что-то у них в карманах, как они себя вели. Хотел понять, с кем имею дело. А вот они этого явно не понимали. Придётся объяснить.

— Короче, расклад такой, — высокий облокотился на стол и потянулся ко мне, жуя жвачку. — Это наша точка, б**. Чё вы тут забыли? Пахана-то нашего спросили, б**, чтобы тут работать? А? Значит, слушай сюда, фраер…

Вот сейчас-то наша работа только-только начиналась. Женя и Слава уже начали хитро переглядываться и посматривать на меня, когда я дам сигнал.

Глава 12

Вот они даже не попытались узнать, кто мы такие, зачем мы приехали, сколько нас… просто дерзко полезли в самое пекло. Привыкли тут пугать приехавших челноков и продавщиц в комках.

Женя хмыкнул и показал на этого длинного типа глазами, можно ли уже бить или стоит подождать. Слава грустно вздохнул и переставил тарелку с супом на другой стол. Хорошо, что ружьё оставили Ярику, справимся и так.

За окном уже видны парни в нашей форме, которые прибывали на помощь. Не удивлюсь, если эти местные кретины сначала подошли к Ярику спросить, что и куда, а он послал ко мне и собрал остальных.

Я посмотрел на высокого, который продолжал сыпать угрозами.

— Короче, сиплый, — сказал я. — Расклад теперь будет такой…

Ох, как ему не понравится, что сейчас будет.

— Ты чё, попутал? — возмутился он. — Ты чё тут, самый…

Он бы ещё сказал, какой рукой собирается бить, так явно это показал. Боец из него хреновый, сначала он вытащил её руку из кармана и развернулся всем корпусом…

Стукнуть меня он не успел. Я привстал, без замаха ударяя ему левой по морде, а правой схватил за воротник и потянул к себе через стол, не забывая бить.

Работница столовой громко завопила, редкие посетители испуганно пялились на нас. Сиплый свернул тарелку с голубцами и опрокинул чашку чая. Горячие капли полились на меня, из-за чего я обозлился ещё и добавил ему кулаком.

Женя разошёлся ещё хлеще меня. Того, кто сидел ближе к нему и начал доставать кастет, он с во всей дури врезал мордой в стол, разбив его лбом тарелку. Кастет со звоном улетел куда-то в сторону, в зале закричали ещё громче. Посуда билась с отчётливым звоном.

Слава стукнул своего, но парень с прыщами на лице отскочил назад и бросился к выходу. Но тут Нижегородцев сложил обе руки в замок и неожиданно мощным ударом по горбу повалил местного бандита на пол. При этом безопасник довольно крякнул.

— Вот тебе, — со злостью добавил он и добавил ногой.

— Лежать! — рявкнул Слава, доставая пистолет, и его же рукояткой приложив упавшего, чтобы было понятнее.

Я хлестнул своего, который уже забыл про угрозы и вопил только:

— Ну ты чё, мужик, ну ты чё? Хорош! Хорош!

— Ещё не хорош, — я добавил и посмотрел в сторону. — Женя, только не грохни своего раньше времени.

Женя шумно выдохнул через нос и пнул бычка всего раз в живот, тот скрутился калачиком.

А тут и помощь пришла.

— Милиция! — Лёня залетел, держа в одной руке корочку, в другой ствол. — А, вы тут сами.

Следом влетели Костя с карабином и Ярик с ружьём. Ну, оружие не пригодилось. Мы стащили побитых в кучу, Лёня нашёл свидетелей, что эти трое сами начали, а у Кости, оказывается, были с собой наручники. Я же посмотрел на погрустневшую кассиршу, которая собирала осколки, и положил ей на стойку 50 долларов за ущерб. А то ещё хозяин с неё высчитает.

— Вот теперь-то придётся оформлять, — сказал Костя и добавил шёпотом. — Ярик, только ствол мой унеси, его тут быть не должно. И свой тоже, а то мало ли.

— Ага, — Ярослав забрал карабин, поправил очки и усмехнулся. — А они ко мне подошли, говорят, кто тут пахан? А я сюда послал и за Лёней сбегал.

— Не будем мы их оформлять, — сказал Лёня и посмотрел на побитых. — Так, покажем малость, кто есть кто, чтобы поняли.

— Я всяких видел, — Нижегородцев достал расчёску, подошёл к куску зеркала, которое висело на стене рядом с умывальником, и причесался. — Но вот такие тупые — редкость. Вы на кого наехали, шушера мелкая? Один звонок, и вас тут всех закопают.

Мы хотели «поговорить» с ними сами, чтобы навсегда отвадить их от этого комбината, но через несколько минут в столовую влетел младший лейтенант Вагин. Кто-то позвал участкового, увидев драку. Милиционер так торопился, что мундир напялил поверх старой майки-алкоголички и забыл его застегнуть.

— А вот оно что, — он посмотрел на скованных бандитов. — А что мне с ними делать? Кто вообще начал? Заявление будет?

— Тащим их в участковый пункт милиции, — официальным голосом сказал Лесняков и показал своё удостоверение. — Там возьмём с них объяснение, и хорош. Пострадавших нет, заявления тоже нету.

— Вот же пострадавшие, — участковый показал на побитых.

— Это они начали, младший лейтенант, — проговорил Лёня. — И огребли.

Само отделение милиции было в соседнем посёлке, тут только участковый. Лёня взялся всё делать сам, и даже подсказывал участковому, какой следующий. Ну да, официально паковать придурков никто не будет, ведь придётся пояснять, а кто мы собственно такие.

Но думаю, главный разговор с местными ещё впереди.

— Вот всегда так, — негодовал Нижегородцев. — Как они сказали, свали, старый? Мне сделать всего один звонок, — он достал мобильник. — Тут связь лучше ловит, чем у вас, так что…

Мы ещё даже не успели дойти до ворот комбината, как туда приехала серая тойота, которая так долго мозолила нам глаза сегодня. В этот раз она привезла пассажира.

Это был опухший лысый дядька в старой кожанке, вид свирепый, бровей почти нет, на руках видны потускневшие татуировки. Что они означают, я не знал, но сидел он явно долго.

— Говорю с ним сам, — передал я. — Так что можете не звонить.

Парни остались у ворот, недовольный Нижегородцев зыркал в мою сторону, держа телефон. У тойоты стояли двое парней в кожанках. Держали они руки так, будто что-то было у них под куртками. Женя сощурился и взял ружьё у Ярика.

Лысый медленно шёл в мою сторону, я пошёл навстречу.

— Я Метла, — представился лысый грубым низким голосом.

— Волк, — сказал я в ответ.

Думал, сейчас начнёт спрашивать, кто я по жизни, какая ходка, кого из воров знаю, и прочее-прочее-прочее. Но Метла сразу перешёл к делу.

— Ребят вы моих побили, мусорам сдали, — у него похоже отдышка, он делал паузы после каждой реплики. — Не по понятиям это. Братва волнуется. Приехали к нам, на наше место. Ксивой палёной машете, кулаками. Чё делать-то будем?

— Мы приехали сюда сопровождать уважаемых людей, — спокойно сказал я. — Они комбинат поднимают, чтобы снова работал.

— Об этом мы тоже поговорим, — он посматривал на меня исподлобья. — Место это наше. Тут любой барыга должен ко мне сначала подходить. Чего вы ко мне не пошли сразу? Пришлось посылать братву, чтобы поговорили.

— Ребята твои, — произнёс я. — Зашли, начали бычить сразу. А ещё уважаемого человека огорчили.

— Кого это? — спросил Метла, прищурившись.

— Он, — я кивнул на Нижегородцева. — Серьёзный человек в Москве и Питере, больших людей знает, за него многие мазу тянут. А твои парни к нему подошли, выгонять начали, ещё матом покрыли. Очень огорчили вы его. Разве так принято говорить с людьми? За это и предъявить можно.

Вот и пообщайся с братвой, откуда я вообще таких слов нахватался?

Внешний вид безопасника мне на руку — взгляд свирепый, нос хищный, костюм дорогой, голос мощный. Выглядит, как влиятельный вор в законе, который крышует самых богатых бизнесменов.

Метла начал с подозрением на него поглядывать, во взгляде появлялось понимание, что наехал он на кого-то того, на кого наезжать было нельзя. Что тут они сами упороли косяк. Не по масти, как они говорят.

Сам Нижегородцев стоял далеко, разговор слышать не мог. Но он вовремя нахмурил брови и злобно посмотрел на Метлу, а потом снова достал мобилу и вытянул антенну, будто о чём-то раздумывал.

— Очень он зол, — продолжал я спокойно и медленно. — Хочет людей из города звать за такое неуважение. Но я говорю, подожди. Явно какое-то недопонимание. Не могут местные такими беспредельщиками быть, никогда здесь в наших краях такого не было. Надо поговорить сначала, чего сразу пушки доставать? Вот и ты приехал ещё, Метла.

— Я разберусь, — заявил Метла. Голос невозмутимый, но лоб у него начал блестеть. — Времена тяжёлые, сложные, молодёжь старших не уважает, понятий не знает. Разберусь с ними. Но что касается комбината…

Он посмотрел на меня. Вот сейчас у него явно в голове идут мысли, что делать дальше. Понимает, что он своей деревенской бандой комбинат не потянет. Но и отступать — западло.

Да и не был этот комбинат его, он просто как собака на сене, воспользовался тем, что про это место все забыли. Такое заведение — это даже уровень не Гоши или Крюкова, а кого-то посильнее.

Вот и думает Метла, как выйти из ситуации. Надо бы направить его думы в верное русло.

— Короче, я замолвлю словечко перед ним, — сказал я. — Явно это молодые косяк упороли, даже не посмотрели, на кого бычат. Вот рога мы им и обломали, тут мы в своём праве. Могли вообще… того.

— Я им сам добавлю, — с воодушевлением произнёс Метла. — Как их мент отпустит, такое устрою, не забудут. А что комбинат… хорошо, что работать будет. А то тут нищие все, посёлок помирает без него, а ведь почти городом стал.

— Вот и договорились, Метла.

— Если кто ещё полезет, — он посмотрел на меня. — Можешь сказать, что Метлу знаешь.

— Мы тут сами справимся, Метла, — жёстко сказал я. — Сами охраняем, сами защищаем, а люди свой серьёзный бизнес делают, нельзя им мешать. У каждого свой кусок, который он осилить сможет.

— Вот именно, — Метла кивнул. — Приятно поговорить с умным человеком, Волк. Я сам разберусь с этим беспределом, так и передай.

Он свалил, уехал на тойоте, поругиваясь на своих торпед. Короче, надо где-то на КПП повесить его фотку и фотки его бандитов, чтобы сразу прогоняли. Но местный авторитет съехал, ведь решил, что напал на кого-то, кто оказался намного выше его по положению в сложной криминальной иерархии. И ещё легко отделался.

Так что пока отбились, но первое время придётся такое делать чаще. Ведь сюда может прийти не кто-то вроде местных банд, а более серьёзный, которого злобным видом не напугать.

Нижегородцев сразу решил продолжить наш прерванный диалог. Мы отошли на территорию и уселись в сохранившейся зелёной беседке, где раньше курили рабочие.

— А неплохо, господин Волков, — сказал Нижегородцев, закуривая. — Бандиты мелкие, но вы и разобрались с ними быстро, без нашей помощи. А если придёт сам Крюков? Я о нём наслышан.

— С ним мне уже доводилось говорить, совсем недавно. Я даже смог его убедить в одном вопросе.

— Хм, — он затянулся и выпустил дым. — Знаете, господин Волков, мы же полагаемся не только на вас. Тех, кто хочет нам помешать — очень много, и это далеко не колхозные алкаши, которым водка и наркота мозги выжгла.

— Это я понимаю.

— Этот комбинат — серьёзный кусок. Если он будет работать, он принесёт хорошие деньги всем, кто с ним связан, — Нижегородцев достал мобилку, будто хотел поговорить, но убрал в карман.

— Это я тоже понимаю.

— На нас будут наезжать многие. Банки, конкуренты, менты и другие лица, которые сидят в Москве и хотят заработатьвсе деньги мира за наш счёт, — он стряхнул пепел и облокотился на стенку беседки. — Но я знаю, что вы то же самое говорили Терехову. Он мне об этом передал.

— Угу.

— Но эта битва там, в столице, — он показал на запад. — Парадокс, но деньги, которые зарабатывают здесь, крутятся там. И там наибольшая опасность. Все эти дочки, схемы, захваты собственности — всё это будет там. Буду говорить начистоту.

Нижегородцев отбросил тлеющую сигарету в пустую урну. Со стороны корпуса разнёсся, это главный инженер травил анекдоты.

— Кто-то захочет брать под восстановление комбината огромные кредиты, а потом будет сбегать с ними, — продолжил безопасник. — Кто-то захочет выбить субсидии у государства, которые заберёт себе в карман. Кто-то решит продавать продукцию якобы за бесценок в Китай, а разницу будет забирать себе. Кто-то снова решит его обанкротить. Там будет настоящее месиво.

— Здесь тоже будет непросто, — сказал я.

Нижегородцев присмотрелся ко мне.

— Именно. И пока мы отбиваемся там, мы не можем допускать, чтобы какой-то Метла, Крюков, Осина или Захар, или как тут ещё зовут ваших местных царьков… мы не можем допустить, что они обосрали нам здесь всю малину своими понтами.

Голос стал грубее, безопасник говорил более неформально, щёлкая зажигалкой.

— Пока тут был Метла, потом придёт кто-то покруче, особенно когда комбинат заработает. А мы далеко. Многие в Москве забывают, откуда берутся все эти деньги. Но весь этот ручеёк может легко перекрыть какая-нибудь банда колхозных амбалов всего за один визит. А мы же далеко. И сколько такого было, что всего одна банда отморозков лишала нас денег. А мы не можем быть везде одновременно. И мы не знаем, кто здесь есть кто. И тем более, мы не можем связываться с бандитами, это очень ненадёжный союзник. Тем более, братва потребует свою долю. Слишком это непредсказумо.

— Поэтому вы набираете основную охрану на местах, — заключил я.

— Только тех, кто надёжный, — Нижегородцев встал и отряхнул брюки. — Иногда даже набираем людей сами, хотя это сложнее. Я согласен с вами работать, господин Волков, но есть несколько предварительных условий.

— Слушаю.

— Через четыре недели я жду по факсу полный охранный план объекта. Сколько людей на смене, сколько стволов, где какие посты, где будут камеры, пожарка и сигналка. Что с пропусками, где будут жить ваши люди после смен, где будут замки, у кого ключи.

— Понятно.

— Нужен очень подробный план. За две недели мы с вами обязаны его согласовать, или договора не будет. Если всё хорошо, мы заключаем контракт на один год.

Он задумался о чём-то, потом продолжил:

— После заключения договора вы отправляете своих людей сюда, чуть позже мы присылаем своих специалистов. К весне производство возобновится малыми объёмами. Тогда комбинат станет бельмом на глазу для многих, но… это наша с вами задача, чтобы он продолжил работать и дальше. Так что вы готовьтесь к этому дню, а мы смотрим, насколько это всё оправдает себя. Если оправдает, в безопасность пойдут совсем другие деньги. Намного больше, а у нас хорошо платят тем, кто оправдывает доверие. Ну, а если не оправдает — пока затраты относительно небольшие, теряем мало.

— Всё понятно, — сказал я.

— В основном с вами будет работать Терехов, обычно он работает на местах, и тот, кого назначат управляющим, но… если будут вопросы, касающиеся безопасности, которые вы не сможете решить, так как это не ваш уровень, — он задумался. — Так, тут надо подумать.

* * *

Вернулись в город, когда почти стемнело. Коммерсанты были в приподнятом настроении, инженер с помощниками тоже. Решили работать с комбинатом, а пока все зарывались в бумаги и договоры. Сейчас наделают десятки юридических лиц, и поехали.

Ещё в машине Нижегородцев что-то шепнул Терехову, тот кивнул и достал из своего портфеля чёрную коробку.

— Это ваш бонус за хорошую работу, Максим Михайлович, — сказал Терехов. — Звоните нам в любое время, но не забывайте о часовых поясах, — он засмеялся. — Мы тоже постараемся не забывать.

На плотной картонной коробке никаких надписей не было. Внутри лежал сотовый телефон и зарядка с большим блоком питания. Я взял трубку с маленькой антенной. Трубка совсем лёгкая, а антенна выдвижная.

— Нокия 2110? — спросил я, хотя знал эту штуковину.

Ещё тогда, в мою первую жизнь, я видел этот телефон в журнале, но он казался мне какой-то несбыточной мечтой. А первый мой сотовый появился значительно позже.

Легче, чем все эти трубы, с которыми все ходили сейчас, есть записная книжка, калькулятор и будильник. И даже мелодия, та самая нокиевская, уже была на нём.

— Только не забудьте сделать разрешение, — напомнил Терехов. — На номере лежит сто долларов, не забудьте пополнять.

— Только братве не показывай, — главный инженер Михалыч захохотал. — А то засмеют, всего полторы тонны баксов стоит. Мог бы за пять косарей купить, ха-ха!

Отпустили таксистов и сотрудников, проводили гостей, а я попросил остаться Славу и Лёню. Женя и так меня ждал, когда пойдём по домам.

— И что дальше? — спросил Лёня, ударяя комара на руке. — Теперь-то всё сложнее будет?

— Ещё бы, — я кивнул, всё ещё держа телефон в руке. — Будем работать. Слава, пойдёшь ко мне в охрану?

— Ну, не знаю, — Слава взял себе пива и стоял с банкой в руках. — Подумаю.

— Короче, — я оглядел всех. — Лёня, Женя и Слава — завтра мы встречаемся, будем всё планировать. Дальше будет намного сложнее, но и прибыльнее. Бабки на подготовку у нас есть. Есть у меня пара мыслей по этому поводу.

Воскресенье, Новозаводск

Захар решил воспользоваться опытом одного из своих «коллег» с Урала. Как-то раз один вор в законе пытался примирить уралмашевских и центровых, уговорив их главарей на совместное крещение в церкви. Особо не помогло, банды быстро сцепились снова. Но какое-то время жили мирно.

Сейчас же Захар договорился на нечто подобное. Сначала провёл долгую встречу между Крюковым и Гошей, где они обсудили претензии друг к другу, а на следующий день собрались в недавно построенной в городе церкви.

Бородатый священник что-то распевал громким басом. Гоша с трудом стоял в стороне, костыли он на людях не брал. Сегодня крестили его пятилетнего сына, и делал это не кто-то, а сам Игорь Крюков. Правда, Крюков не знал, как всё это делать, поэтому ему постоянно подсказывали, как правильно креститься и куда идти.

Закончив с этими делами, все главные авторитеты обеих банд поехали на совместную попойку.

— А ты чего, Николаич? — спросил Крюков у Душмана, стоящего у машины. — Чего не едешь?

— Да на границе нашу фуру тормознули, — Душман махнул рукой. — Там с таможенниками договариваться надо, лучше сам поеду. До завтра, крёстный отец.

Крюков широко улыбнулся. Ему, обожавшему этот фильм, обращение очень льстило. Другие братки это заметили и тоже начали называть Крюкова крёстным отцом.

А тем временем по трассе близ города ехал серый крузак. Водитель хмурился и вздыхал, а сидящий на переднем сидении парень в чёрной кепке напевал вполголоса:

— Человек и кошка плачут у окошка…

— Музыкант, — водитель вздохнул. — Ну хватит уже, сколько можно?

— Ну ты же не даёшь магнитолу включить, Гусь.

— Ещё этого не хватало. Лучше скажи…

Они ехали в сторону железнодорожного переезда, догоняя ЗИЛ с синим тентом. Грузовик едва плёлся, но объехать его в этом месте было невозможно, дорога узкая.

— Лучше, скажи, Музыкант, они точно замирились? Иваныч с Гошей?

— Ты фильмы про мафию никогда не смотрел? — Музыкант усмехнулся. — Вот у них всегда, перед самым жёстким мочиловом идёт примирение. Вот и у нас так же будет. Сегодня бухают, а завтра такое будет.

— Не нравится мне это, — Гусь посмотрел вперёд. — Да х*** он тащится так медленно? — он ударил кулаком по гудку. — Да гони быстрее! Там семафор уже горит!

— А что Душман с нами не поехал? — Музыкант закурил.

Впереди уже был переезд, семафор моргал красным. Чуть в стороне стояла будка из белого кирпича с окнами, шлагбаум был поднят.

— Он что-то решил машину поменять, со Студентом поедет. Душман же вечно себе на уме, сам знаешь.

— Что есть, то есть. Ну, зато не придётся ехать нам. В кабак и по домам, — он прислонился плечом к окну и начал напевать: — Доктор едет-едет сквозь снежную равнину…

— Вот не успели из-за него! — рявкнул Гусь. — Надо было обгонять.

На переезде опустился шлагбаум. Гусь тяжко вздохнул и затормозил.

— Слушай, а там люди сидят, — прошептал Музыкант, рука у него потянулась к кобуре. — В кузове у него. Видишь?

— Вижу, — Гусь тоже потянулся к стволу. — Чё-то они ныкаются от нас. Ох, попали мы с тобой в блудняк.

Брезентовый полог в задней части грузовика дёрнулся, там показалось чьё-то лицо, всего на мгновение.

— Я его знаю, — Музыкант замер. — Я его в Гудермесе видел, это же тот ма…

Больше он ничего сказать не успел. Брезентовый полог сзади откинулся, оттуда высунулись три автомата и начали палить длинными очередями по лобовому стеклу. Несколько секунд оглушительной стрельбы, и стрелки спрятались внутри, а шлагбаум поднялся. Двигатель ЗИЛа взревел, грузовик отправился дальше.

Сидящий в будке дежурный по переезду обильно потел от страха и боялся посмотреть в окно на расстрелянную машину с трупами. Никакой поезд так и не показался.

Глава 13

— А сфоткай меня, типа я звоню, — не успокаивался Кирилл, размахивая сотовым. — Ща, только плёнку в кодак вставить надо. Проявить бы ещё…

— Да отстань ты от брата, — не выдержал дед, сидя за столом. — Не для тебя эта игрушка, не сломай.

Кирилл не выпускал из рук мобильный телефон. Для него эта штуковина была чем-то фантастическим и невозможным, ведь видел он их только по телевизору или у братков. Этот Нокия вышел пару лет назад, но всё равно казался продвинутой диковинкой.

— Ништяк модель! Вот пацанам бы его показать…

— Ещё чего! — возмутился дед. — Это брату твоему для работы, а не приятелям твоим показывать, бестолочам!

Кирилл просто тыкал по пунктам англоязычного меню, включал пронзительные монофонические мелодии, смотрел настройки, даже проверил калькулятор. Игр не было, а то бы его за уши от телефона не оттащить. Но всё равно, пусть возится, а через несколько лет увидит и более продвинутые модели.

— Та пятёрка так и в ремонте? — спросил я на всякий случай.

— Ага, это надолго. Кабздец ей, походу.

Утро воскресенья выдалось спокойным. Спал я снова долго, но это вымотался за вчера, да и сидели с Женей аж до трёх ночи, обсуждали планы.

Телефон садился, Кирилл поставил его на зарядку через переходник и оставил в покое, вместо этого включил телевизор. На экране показались «Пока все дома». Я достал целую пачку визиток, которые мне надавали питерские гости, да и ещё раньше накопил немного. Даже сохранилась визитка Черепа.

— Кирюх, будь другом, — я показал ему на пачку. — Забей все номера в телефон, чтобы не искать потом.

— Да не вопрос! Ща сделаю!

На столе шумел новенький красный чайник, купленный недавно, полностью электрический, выключающийся сам. Когда он закипал, дед с подозрением смотрел на быстро крутящийся электросчётчик, висевший дома над вешалкой у двери. Но счета сейчас оплачивать для меня не проблема, хоть электрические, хоть какие.

Я даже оставил заявку на городской телефон с межгородом, чтобы можно было звонить куда угодно и чтобы могли найти меня. А то мало ли, не будет сотовой связи. Тут и так всего одно деление, зато если подняться по лестнице к чердаку, ловило аж три.

Глянул в окно, услышав, как у ворот дома Жени хлопнула калитка. Значит, он проснулся и успел куда-то сходить. Надеюсь, не за водкой.

— Если кто позвонит, — сказал я Кириллу. — Притащи мне. Я к Женьке.

— Сделаю, Макся.

Женя оказывается сходил в магазин, купил пакет кефира, шоколадку и булку белого хлеба. Пива он почти уже не берёт, водку пьёт только при мне, а паршивый китайский спирт забыт, как страшный сон.

При виде меня он сразу поделился свежими новостями:

— Слышал, Волк? Пивзаводских постреляли на переезде сегодня. Вот только-только, в магазине слышал.

— Ого, недолго они продержались без вражды.

— И не говори, — он отпил прямо из пакета. — Там всё перекрыли, говорят, так что придётся пешком в город идти.

— Да, и осторожно, — я сел на табуретку. — А то ещё арестуют, рожи у нас с тобой ещё те. Тогда к Лапину зайду, скажу, чтобы повременил с отъездом. Ну или договоримся отдельно.

Дяде Серёже Лапину скоро снова потребуется сопровождение. Тем более, говорят, по ночам кто-то грабит дальнобоев, но в этот раз челноки поедут днём.

Днём спокойнее, но людей всё равно отправлю. Думаю, хватит Кости, который уже сопровождал их с нами в первый раз, и его напарника-новичка. Два человека с милицейскими документами и оружием — вполне себе серьёзная охрана для автобуса с челноками. Это в первый раз мы ехали всей толпой, чтобы посмотреть, как это всё происходит.

Но раз в городе стрельба, милиционерам возможно будет не до поездок до границы. Так что обсудим и, если Лапину невмоготу, отправим пацанов Жени. И его самого вместе с ними, чтобы присматривал.

Лапин согласился подождать с поездкой, а мы пешком направились в нашу контору в городе. Вскоре туда подтянулся Лёня Лесняков, который смог ненадолго вырваться с работы. Снова обломили оперу выходной.

— Мне тут ещё к свидетелю ехать, — сказал он, тяжело выдыхая. — Опять братва что-то не поделила. С утра в церкви крестились, и сразу стреляться начали.

— Ну, не могут они вместе ужиться, — заметил я. — Кого хоть застрелили?

— Да двоих на крузаке, — Лёня почесал затылок. — Информатор мой говорит, там Душман должен был с ними ехать, но он пересел на девятку и уехал за город. Ну это между нами.

— Само собой.

Мы ещё не планировали, где и какой кабинет в конторе будет. Но это помещение вполне подходит для комнаты отдыха. Сюда поставить диван, в угол кулер с водой (правда не знаю, появились ли они уже или нет), а к той стене телевизор. С точками вайфая возиться не надо, до этого ещё долго.

Тут уже чисто, оштукатурено, но ещё не постелен линолеум. Да и старые окна с деревянными рамами заменить бы на пластиковые стеклопакеты, хоть это и дорого. И решётки ещё не ставили, внизу есть, тут нету.

Пока же вместо дивана только китайские стульчики из пластика, между ними стол, тоже пластмассовый. Мы расселились на них, а Лёня сразу наклонился ко мне.

— Ты как в воду глядел, Макс, — с видом заговорщика сказал он.

— Ты про что?

— Про ЧОПы! Что открываться будут новые.

— Ещё один открылся?

— Лишь бы комбинат наш не взял, — добавил Женя.

— Только открывается, — Лёня сложил руки на животе. — Видел Ваську Рудского, он раньше в Новозаводске жил, ещё в Союзе, потом уехал. Сейчас на пенсии, мы одногодки с ним. В СОБРе он служил, в Иркутске. В Афгане ещё был, кстати, и в Чечню отправляли в командировку.

— И он открывает свой ЧОП? — я сел поудобнее.

— Не совсем. Утром, короче, — он достал сигарету. — Ещё до стрельбы, я за куревом пошёл, его встретил. Он как раз был у Петровича в разрешительном на этой неделе, узнавал, что и как. Пока документы подаёт. Но это не совсем свой ЧОП.

— Поясни.

— Филиал, — Лёня прикурил и поглядел, куда можно бросить спичку, но всё было чисто и мусорить ему не хотелось.

Женя поставил на стол керамическую кружку с отломанной ручкой, которая служила пепельницей.

— У них в Иркутске есть фирма Барс, — пояснил Лёня. — ЧОП, довольно крупный, держат менты. Они теперь ищут, где открыть филиалы у нас по области. Но… жаловался он, что надо же инспектора из вневедомственной пригласить.

— Ну да, — я кивнул. — Жду своего на этой неделе.

— А этот инспектор побрил их, не принял оружейную комнату. Да и в бумагах, говорят, какие-то недочёты. Сам же знаешь, чего вневедомственная выделывается.

— Да, нам ещё надо с ними разбираться, — задумчиво сказал я.

— Одни конкуренты кругом, — Женя вздохнул. — Чё, бензинчика им плеснём или стрелку забьём? Кхе! Да шучу я.

— А ты его хорошо знаешь, Лёня? — спросил я.

— Ну неплохо. Хороший мужик, мы с ним раньше пиво пили каждые выходные, но это давно было. Про нас, — он обвёл рукой вокруг себя. — Говорить толком не стал, но он что-то в курсе про меня, потому что спрашивал такие вещи.

— Я вот что думаю, — я привстал и подошёл к окну. — Сведи нас с ним, я посмотрю, кто он такой.

— Зачем? — Лёня присмотрелся ко мне.

— Ну, как сказать. Есть у меня одна идейка, — я посмотрел в само окно на пыльную улицу, потом на парней. — У них уже есть опыт работы, так?

— Ну да.

— У них есть основная фирма, — продолжил я.

— Ага, — промычал Женя.

— Но в городе он не жил давно, и не знает, что здесь творится. С ним кто-то приехал?

— Говорит, да, но они с Иркутска все, будет тут набирать большинство, — Лёня затушил сигарету. — Но да, когда он тут был в последний раз, Крюков был примерным комсомольцем-спортсменом, а Гоша туши разделывал на мясокомбинате.

— Город он не знает, — я сел на подоконник. — Будет наводить справки, но бывшему менту, а уж тем более собровцу — ну кто будет подсказывать? Да, бывшие товарищи помогут, но он же тут давно был, в другие времена. Кто-то и не будет помогать.

— А я понимаю, что ты хочешь, Макс, — Лёня проницательно посмотрел на меня.

— Может быть, но я проговорю вслух. Конкуренция — она же не всегда про разборки и стрелки. Иногда может сыграть нам на руку. У них ЧОП давно, есть опыт, и они должны уметь обучать сотрудников. Раз он набирает основной персонал здесь, то и обучать будет, верно?

— Ну да.

— Плюс опыт, — добавил я. — А мы взамен можем помочь ему с городом, с какими-то людьми нужными свести. Мы оба что-то от этого получим. И ещё, Лёня. Сколько машин с группами быстрого реагирования у вневедомственной охраны в городе?

— По одной-две на район, — он поднял глаза, прикидывая.

— А мы столько не осилим в первое время. И вот иногда так делают, договариваются фирмы между собой, что если твоя группа ближе, чтобы она на их точку съездила. А их машины на твою могут заехать, разобраться. Но, — я спрыгнул с подоконника. — Посмотреть надо сначала на него. Если не оценит сотрудничество, даже уговаривать не буду, пусть сам прорывается, а мы не пропадём.

— Дело говоришь, Макс. Короче, давай, вечером на рюмку чая соберёмся.

— Ты подтягивайся, Лёня, и ты тоже, Женька. Уж вы-то, кто там был, общий язык найдёте.

— Ладно, ё-моё, — опер вздохнул и поднялся. — Погнал я дальше искать, кто крюковских замочил.

— Удачи.

— Всех их там посади, дядя Лёня, кхе! — напутствовал Женя.

И почти сразу после опера пришёл Слава. Сегодня он перед сменой, но пиво всё равно взял. Уселся за стол, поставил банку и внимательно посмотрел на меня.

— Пойдёшь ко мне? — спросил я сразу.

— Подумаю, — он постучал пальцами по банке. — А платить хорошо будешь?

— Не огорчу деньгами. Вы с Женей будете ответственными за комбинат. Сопровождать смены, узнавать каждый день, что там, докладывать мне.

— Надо ещё план охраны объекта, — напомнил Слава. — Его на коленке не нарисуешь, там прям очень подробно надо. Тем более, комбинат. Хотя, — он взял банку, но не пил. Только покрутил и поставил на место. — Это же пока только стены в голом поле и большая яма в земле, ничего там ещё нет.

— Но будет.

— Наши, говорят, почти договорились с ними на двадцать пять тонн гринов, но они вдруг отказались.

Мы с Женей переглянулись.

— Погоди-ка, — я сел перед Славой и отодвинул его пиво. — Это точно?

— Ну пацаны говорили, я особо не в курсе. Я там за пультом сижу, иногда только езжу. Ничего не решаю.

Странно. Терехов говорил, что ЧОП, в котором работает Слава, отказался браться за работу, из-за того, что далеко, вневедомственную охрану туда не загонишь. Может, Слава перепутал, но и мне, да и Жене это всё равно не понравилось. Я пометил себе в уме, что надо с этим разобраться.

— Может, чего и не так понял, — Слава пожал плечами. — Слушай, Волк. Надо же людей набрать и обучить.

— Знаю. Будем решать вопрос на неделе, — я вернулся на место. — Хочу съездить в Читу, узнаю, какие там центры обучения есть. Что так загоню первую партию работников.

Уже к вечеру мы повторно встретились с Лёней и пошли знакомиться к будущим «конкурентам». Только придётся без застолья, в кафе и ресторанах сегодня никто не хотел собираться. Кто знает, вдруг крюковские и гошины начнут сводить счёты в людных местах. Или ОМОН будет хватать всех без разбора.

Пришли мы прямо к ним в офис, в одноэтажное кирпичное здание, которое готовили под магазин, но сдали под охрану. На бумажке, которая была прилеплена к железной двери, маркером было написано «ЧОО БАРС+».

Василий, крепкий и загорелый мужик с короткой стрижкой, одетый в спортивную куртку, был здесь один. Офис у него даже как-то обставлен, но совсем старой мебелью. Может быть, осталась от собственника или прежних арендаторов. Диван ободранный, сидения у стены — деревянные откидные, как в любом казённом учреждении, а стол вообще обычный раскладной, который в то время стоял чуть ли не в каждой квартире, только обшарпанный.

Ремонта тут ещё тоже не было, стены вообще из голого кирпича, оконные рамы рассохлись. Но в углу уже стояли вёдра, тазики, банки с краской, кисти, валики и стремянки, так что скоро работа будет кипеть. А вниз вела лестница, там должна быть оружейная комната.

При виде Лёни Василий рассмеялся и похлопал опера по плечу, потом крепко пожал мне руку своей лапищей. Но когда я назвал фамилию, он напрягся.

— Волков, значит, — Василий нахмурился. Голос у него хриплый и низкий. — А это не ты у меня клиента с комбината увёл, а? Да мы тут с ним уже договорились…

— Погоди, — спокойно сказал я, перебивая его. — И давай сначала. Что там было?

— Слушай, Васька, да не было такого, — добавил Лёня. — С этим комбинатом вообще была история, смотри…

— Погоди, — шепнул ему я и посмотрел на Василия. — У меня была информация от Терехова…

— Да, это он со мной говорил, — сказал он, насупив брови.

— А мне он сказал, что говорил только с тем, кто держит вневедомственную, — мы с Лёней переглянулись. — И что тот отказался, тогда Терехов стал искать других. Про тебя не упоминал.

— Вообще не так, — Василий хлопнул себя по руке, чтобы прибить комара. — Терехов договорился с ним. Потом ребята знакомые из милиции свели Терехова со мной, я как раз приехал уже в Новозаводск. Типа он сам хотел набирать людей в ЧОП и даже бабки предлагал, но про меня узнал и сразу о встрече попросил.

— Что потом? — спросил я.

— Я ему сказал, что у меня ещё ничего не оформлено. А он говорит, неважно, это всё месяца через два начнётся. А потом пропал. Я ему звоню, он говорит, заключил контракт с другой фирмой, с неким Волковым. А этот г***н из Воеводы теперь меня невзлюбил. Думает, что это я клиента увёл. Теперь всю кровь выпьет во время проверок.

— А на сколько вы с ним договорились? — спросил Женя, морща лоб.

Наверное, просто мы запросили меньше, чем Воевода и Василий.

— На триста тонн баксов договорились, — сказал он.

— Ого, — Лёня присвистнул. — Ну тут и не удивительно…

— На год, — закончил Василий.

А мы запросили тридцать пять тысяч в месяц, в год это все четыреста двадцать тысяч долларов. То есть мы брали дороже. Странно, но кое-что мне уже становилось понятным.

— Василий, — сказал я. — Давай-ка мы с мужиками это обсудим и к тебе сразу вернёмся.

— Да мне то что? — он пожал плечами. — Базарьте, сколько угодно.

Мы отошли на улицу, парни закурили.

— Чё-то я нихрена не понимаю, — признался Женя. — Он типа решил, что мы лучше справимся. Ещё и дороже?

— Тут другое дело, — Лёня нахмурился.

— Да, — я кивнул. — Кто-то из этой питерской компании против, чтобы комбинат запустился, или хочет сорвать восстановление. Поэтому они не стали заключать контракт с тем Воеводой, там люди уже готовые к работе. И поэтому не стали связываться с братвой, их опасно кидать. Решили связаться с нами, как наименее опытными, на их взгляд.

— Так эти черти нас кинуть хотели? — Женя возмутился.

— А вот тут надо разобраться, — я размышлял вслух. — Раз такой карнавал устроили с этой поездкой за такие деньги, значит, хотели показать, что всё нормально, а потом как-то надавить и всё остановить.

— Или наоборот, что всё бессмысленно и охраны толковой здесь не будет, — добавил Лёня. — Что первый же авторитет нас прогонит. А мы взяли отбились.

— Может быть, и так. Но кто-то явно решил пойти против всех. Надо понять только, что они задумали. Лёня, ты же опер, давай с тобой чуть позже это обкашляем.

— Угу, надо бы. Ë-моё, и чего им не хватает? Это тот кэгэбешник замутил, я тебе говорю.

— А вот тут посмотрим. Терехов точно может быть в курсе, но вряд ли он один. А пока, — я кивнул на Василия, который протирал стол тряпкой. — Продолжим наше знакомство, а то оно что-то не заладилось с самого начала.

Тем временем, дом Анатолия Егорова, так же известного, как Гоша

— Да чё мне этот Игорёша сделает? — громко спросил Гоша. — Рога пообломаем ему, если сунется.

— А чего шторки тогда закрыл? — Захар показал рукой на окно. — Снайпера боишься?

— Я никого не боюсь, — Гоша с трудом уселся в кресло.

— Он тебя замочить может, Толя, — прохрипел Захар. — И по понятиям сделает.

— Тебе тоже грохнет, и тоже по понятиям. Ты же тут мир обещал, гарантом выступал.

— Так давай уже этого мокродела искать! — рявкнул вор. — Кто этих быков завалил? Знал же, кто едет и куда. Ладно. Крюков резкий, ответочка прилетит быстро. Надо найти, кто стравить вас хочет, но пока эта мокруха на нас висит, ведь прямо после крещения убили. Сход этого не одобрит, братва тоже не поймёт. Но если не найдём, придётся… сам понимаешь.

Гоша шумно выдохнул через нос. Людей Крюкова стреляли совсем недавно, но Захар смог с большим трудом связать это с бандой отморозков, которая грабит дальнобоев на трассе по ночам.

Он вор в законе, блатные в городе прислушивались к нему. Они усердно искали, кто мог стрелять, нашли свидетеля, кто всё видел, но ментам не говорил. Да и пивзаводские как раз тогда сопровождали фуру. Осталось только этих отморозков найти, что и пообещал сделать Гоша во время последней встречи. Всё ради мира.

А тут людей Крюкова расстреляли прямо в городе. Причём с помощью грузовика, как раньше на заре 90-х сам Гоша расправлялся с конкурентами. Дождаться, когда клиент будет рядом, и расстрелять в упор прямо из кузова. Напомнили городу о подзабытой истории.

Дверь открылась, вошёл уставший Череп. Кулаки отбиты, на рукавах капли крови.

— Раскололся? — спросил Гоша.

— Я другого нашёл, — Череп вытер нос предплечьем. — Спросил дежурного на переезде, тот машинку запомнил. Ментам не сказал, мне сказал. Эти киллеры недорезанные его не грохнули, даже денег дали. А потом я водилу того Зила отыскал. Он, сопляк паршивый, сдал, кто в кузове был, но не сразу. Передал я пацанам, чтобы искали.

— Искать надо, — Захар посмотрел на часы. — Ты, Толя, всех своих напряги… а я тоже поспрашаю, кто чё видел. До утра найти надо всех. Или… сами понимаете, что делать надо будет.

Глава 14

Хотелось разбираться с проблемой сразу, но раз уж пришли в гости, надо доделывать дело до конца.

После «рюмки чая» Василий Рудской подобрел, перестал дуться из-за комбината и вовсю давал советы. Сам он не курил, поэтому отогнал Лёню и Женю к окну, а мы остались за столом с бутылкой и нехитрой закуской из порезанной колбасы, хлеба и банки шпротов.

— Главное, Волк, это не ссать, — напутствовал Вася, размахивая руками. — Сейчас, пока ничего на территории нет, будет легко, алкашей только гоняй, которые кирпичи и металлолом п***т. А вот потом, как заработает, разная сволочь полезет. Сначала подойдут местные работнички, будут предлагать в долю войти, чтобы вывезти что-то и своровать.

— Эти само собой будут, — я кивнул. — Про это предупреждаем всех своих.

— Но это ерунда, припугнёте. Что так по морде дать и начальству уволочь, пусть сами разбираются. Ну или вызывать наряд и им отдавать. А вот бывает сложнее, когда управляющий подойдёт, типа, давай фуру пропустим без акта и выпустим так же. А потом крайним будешь ты, что проворонил.

— Знаю.

— Ещё могут бандиты наехать, — продолжал Вася. — Тут сам знаешь, как вести себя надо. Съедешь, всё, хана, можно закрываться. Не их это калибр, но наехать могут, надо отвадить сразу. Силу почуют, уйдут. Это вот первый уровень охраны, из трёх.

— Какой второй? — спросил я.

— Грузы и сопровождения, — он постучал по столу. — Когда караван идёт, за ним кто угодно увязаться может. Особенно те, кого ты уже отогнал от территории. Тут профи нужны, с тачкой и оружием.

— А какой третий?

— А это самый серьёзный, кто там крышует, куда все бабки идут, — Вася показал пальцем в потолок. — Там всякие генералы сидят, ментовские, комитетские. Самые серьёзные наезды там будут. Добывают деньги здесь, но здесь-то их нихрена нет, всё там! Вот туда и потянутся, но там ты уже повлиять не можешь. А там будут вот все эти дочки, х**чки, договоры, юристы, налоговики и прочая п***братия. Вот там-то они и будут основную войну вести. А тебе вот, территорию охранять и никого лишнего не пускать. И всё. Тем ворам проще в кабинетах воровать, договоры перезаключать, а не в наши края ехать жопу морозить. Но расслабляться нельзя, это сразу запомни.

Договорились с Васей, что он поможет нам обучить технаря на сигналку и видеонаблюдение. Что касается обучения остальных, у Васи были планы на полноценный учебный центр в городе. Говорит, всё равно ЧОПов скоро будет дохрена, а тут уже у нас свой, куда придётся шагать и остальным. Я сказал, что подумаю насчёт этого, можем, будут ресурсы вложиться сюда.

Серьёзная проблема (не считая моей с комбинатом) — решить с руководством вневедомственной охраны в городе, чтобы не мешали нам с регистрацией, а это сложно. Надо будет искать на них выходы, возможно, даже совместно.

Посмотрим, как будет у нас сотрудничество с Рудским и его Барсом. Если всё хорошо, я даже могу заключить с ними договор подряда, что грузы будут сопровождать они, тем более, у него были машины для этого. Но это согласую, когда решится самый главный вопрос — что там творится среди этих бизнесменов, которые хотят открыть комбинат. Это надо выяснить, или браться за это дело смысла совсем нет.

Об этом мы и поговорили с Лёней и Женькой, когда вышли из Барса. Уже стемнело, дул прохладный ветерок. Мимо проезжали машины с включёнными фарами, из одной доносилась старая песня «Ты уйдёшь, но приходит злая ночь» группы Комиссар, которая уже подзабывалась. Машина, красная четвёрка, остановилась у киоска с пивом, в котором горел свет.

— Сплеча рубить не будем, — сказал я. — Надо понять, что там происходит, пока мы туда не вписались по всем договорам.

— И какие мысли? — спросил Лёня.

Вместо ответа я достал телефон и вытащил антенну. Время десять вечера, ещё не совсем поздно. Тем более, если эти питерские гости улетели домой, у них ещё день, у нас шесть часов разницы.

Я нашёл Нижегородцева, Кирилл забил его в телефон, как Nizegorod. Он ответил сразу. В трубке шумело, но голос слышался чётко.

— Волков? — удивился Нижегородцев. На заднем плане играла музыка. — У вас есть какие-то вопросы?

— Да, мне бы хотелось обсудить количество персонала с вашей стороны в первый месяц и последующие до начала производства. От этого зависит, сколько людей пришлём мы, и сколько включим в план. Вы уже в Петербурге?

— Нет, у нас затянулись переговоры с губернатором, — он что-то задумчиво промычал и продолжил: — Мы ещё будем в Чите до конца следующей недели. Такое лучше обсуждать не по телефону. Вам же рядом, вы сможете приехать?

— Тогда увидимся лично завтра, я приеду.

Убрал антенну, положил телефон в карман.

— Ты ему не сказал про подлянку? — удивился Женя.

— А вот неизвестно, в курсе он или нет, — ответил я. — Придётся встретиться лично, желательно отдельно от остальных. Если это он придумал схему с наймом, он точно не должен знать раньше времени, что мы его раскрыли.

— Так может, ну их нахрен? — спросил Лёня. — Или пытаемся их душить до победного?

— Соскакивать с дела, когда согласились — не очень хорошая история. Особенно без доказательств подставы. А ведь сам комбинат — серьёзные деньги и первый настоящий клиент. У каждого из наших клиентов будут проблемы, которые он решить не сможет, поэтому ищет помощи.

Я показал вперёд и пошёл сам, парни рядом. Я продолжал:

— Это потом, когда наработаем репутацию, от них не будет отбоя. А сейчас, если будет так посылать, никакой полноценной работы не будет. Придётся нам тогда свою банду создавать. А что, стволы уже есть, люди надёжные тоже.

Я засмеялся, Лёня хмыкнул, Женя захохотал чуть позже.

— Но вот они утаили какое-то условие, — сказал я. — Вот это нам надо выяснить, причём хитро. Лёня, ты должен уметь, ты же опер. Назначим с ними встречи, пока они в центре области, и посмотрим, насколько вообще нам есть смысл с этим связываться.

— Угу, — Лёня вздохнул. — Колоть коммерсантов без протокола. Необычное занятие.

— Но я уже говорил, что если ли бы они не хотели открывать комбинат, они бы сюда вообще не поехали и не стали бы платить такие деньги. Кто-то хитрит, но не хочет, чтобы другие это выяснили. Значит, он хочет кинуть на деньги своих компаньонов или подставить их.

— И ты поедешь в Читу? — Женя достал сигарету.

— Мы все поедем, ещё успеем на ночной поезд. Пошли быстрее, Женя. Лёня, а вот тебе надо как-то отпроситься. Возьмёшь больничный на завтра?

— Опера в больничные не ходят, на это косо смотрят, — он вздохнул. — Отгулы не дадут… но слушай, хм… Игнатьев тут ругался недавно, что водила загулял, а другой ногу сломал, и мы не можем уже хрен знает сколько увезти бумаги в центральный ГОВД и судмедэкспертизу забрать. Могу предложить ему, что мне надо ехать, и бумаги захвачу, тогда отпустит.

— Хорошая мысль, — сказал я. — Давай ты тогда завтра соглашайся на это дело, и на тачке дуй к нам, чтобы днём уже там быть. А то поезд долго ждать.

— На тачке? — он почесал затылок. — Бензина столько надо. Да и у меня шестёрка постоянно в ремонте.

— Бензин есть. Можешь даже служебную взять, скажешь, что бензина зальём полный бак. Согласится твой начальник, думаю. А мы пока съездим на разведку, узнаем, что там и как. Если не выйдет у тебя сорваться, будем сами выяснять.

Лёня кивнул, а Женя повернулся ко мне.

— А я-то там зачем нужен?

— Ну мало ли что случится, зато будет надёжный человек под рукой. Или у тебя планы на завтра?

— Да поехали, — Женя махнул рукой. — Дядя Лёня будет барыг колоть, а я типа телохранитель, кхе. Ну и ладно. Я даже вспоминатель могу взять, электрический.

— Какой это вспоминатель? — спросил Лёня и строго нахмурил брови. — Ты про паяльник? Я тебе дам, вспоминатель!

— Да я ж шучу, кхе!

— Договорились, — сказал я. — Давай, мы за билетами, потом домой и собираемся. Лёня, я тебе позвоню утром.

— Ладно, — опер задумался. — Максим, слушай. Купи там диктофон, хороший, и кассеты с батарейками.

— Сделаю.

— Как доказательства рассматриваться это не не может, — пробормотал он. — Но мы и в суд идти не собираемся. Если эти компаньоны поймут, что кто-то их кинул, они и сами разберутся.

— Точно.

Разошлись с Лёней, пошли с Женькой на вокзал. Паспорта были при себе, сразу хотели взять билеты. Милиции в городе много, братвы мало. Похоже, опять готовится большое мочилово, все сидят по своим местам.

Зато мало пьяных, а то когда вокруг столько патрулей, угодить в вытрезвитель проще простого. Особенно стоит быть осторожными нам, хотя мы особо и не пили. Но в вытрезвляк можно попасть даже почти трезвому, хватит и одной рюмки.

Повезло, на вокзале два милиционера обыскивали пьяных парней в кожанках, а мы с Женей, обладатели менее бандитского вида, спокойно прошли и встали в очередь у большого окна кассы. Билеты были, но по разным вагонам, только плацкарты и только боковые.

Успели вернуться домой, захватить вещи, я предупредил своих, что уезжаю на пару дней. Кирилл сразу всучил мне плёнку от кодака, которую попросил отдать на проявку.

Вернусь к среде, когда придёт инспектор из вневедомственной охраны, чтобы проверять, на каком этапе подготовка оружейной комнаты. Приходить он будет несколько раз, и у него явно есть поручение докапываться до всего. Но посмотрим, договориться можно почти с любым человеком. Надеюсь только, этот инспектор в «почти» не входит.

Поезд шёл от границы и делал остановку в Новозаводске, поэтому большая часть мест уже была занята и многие люди спали. Я уселся на своей боковушке у окна с массивной деревянной рамой и проверил, что от него не дует.

Хорошо, что не верхняя полка и что не у туалета, потому что двери тогда громко захлапывались, да и сами туалеты были старого образца, очень шумные, с педалью, которые сливали всё вниз, прямо на пути. До появления «био» в этом поезде ещё долго.

Из тамбура тянуло куревом, китайцы в тёплых мохнатых штанах с начёсом заваривали лапшу в огромных количествах, щёлкали большие белые семечки и что-то обсуждали на китайском.

Купил у толстой проводницы бельё, расстелился и улёгся на маленькой подушке, продолжая думать, кто и что мутит с комбинатом. Шум колёс почти не мешал.

Из всех этих питерских бизнесменов я знал только Терехова, остальные вели себя тихо, их я даже не запомнил. Ещё был Нижегородцев, но он безопасник, а не совладелец. И главный инженер Михалыч, фамилию его я не помню.

Терехов точно в курсе схемы, но надо спросить осторожно, чтобы не выдать себя раньше времени. Желательно, чтобы он сказал что-нибудь такое, но тут может помочь Лёня, с его опытом опера вывести кого-то на чистую воду будет проще.

А дальше мы уже обсудим между собой и решим, насколько это всё для нас оправданно. Взвесим всё за и против, но с учётом того, что выяснили.

За два часа до прибытия в Читу проводница начала будить всех, причём очень громко, требуя сдать постель. Но я проснулся чуть раньше и успел в туалет до того, как туда выстроилась длинная очередь в половину вагона. Торопились, ведь за час до прибытия туалет запрут. Заказал два чая, как раз пришёл зевающий Женя и пытался пригладить торчащие на макушке волосы.

— Видел парней знакомых в вагоне, — он зевнул снова и отхлебнул чая. — Они там пиво пили, посидел немного с ними. Хочу ещё к одному зайти, он пока без работы сидит, говорят. Может, сманим на комбинат, он шкаф здоровый, метра два. Сядет на пост, к нему ни один бандит не сунется.

— Познакомишь потом. Нам всё равно пока Лёню ждать. Ты можешь к другу своему зайти, а я по делам похожу.

Поезд прибыл совсем рано, около восьми утра. В Чите лил холодный дождь. Я запахнул лёгкую кожанку, которую купил недавно, и убрал всё ценное во внутренний карман, ведь количество вороваек на вокзале превышает все разумные пределы.

Тут кого-то только нет, и карманники, и агрессивного вида парни, которые вылавливали одиночек, и цыгане, которые то и дело грозили взять кого-то в кольцо. Таксисты чуть ли не перегораживали дорогу, предлагая подвезти за огромные деньги. Милиция тусовалась группками, с оружием и дубинками, спрашивали документы у всех подряд, но мы прошли мимо, к нам не подошле.

— Дядя, дай десять тысяч, — чумазый паренёк встал перед Женей.

— Осторожнее, — шепнул я. — Он тут не один.

— Знаю. Вот как чуют, что я всегда таким даю копеек, кхе, — Женя усмехнулся, доставая купюру. — Жалко мне вас почему-то, мелкие. А вот корешу своему передай, что я ему руку сломаю, если дальше в карман ко мне полезет.

— Да мы ни чё, мы ни чё!

Чумазый и другой пацан, повыше и постарше, в грязной куртке, торопливо убежали, не забыв те десять тысяч, что отдал Женя. Обычно, за такими воровайками всегда-то приглядывал кто-то здоровый и страшный, так что если попадутся, к ним сразу приходит помощь. Я даже видел бычару в помятом спортивном костюме, который поглядывал на нас, но подходить не стал.

В эти годы я учился в этом городе в железнодорожном институте и жил в общаге. Но сейчас я туда и не собирался ехать. Мы сняли на троих четырёхместный номер в гостинице недалеко от вокзала, чтобы там спокойно попить чай, помыться и переодеться. Ну и переночевать, если за один день не уложимся.

Сегодня понедельник, в среду я уже должен быть в Новозаводске, разговаривать с инспектором из вневедомственной.

Из гостиницы я сразу позвонил деду, что всё спокойно, он там как раз загонял Кирилла ставить поливалку на картошку. Дед оставил инструкции суровым голосом, чтобы я здесь не бухал и смотрел за Женькой, чтобы он никуда не влез. Потом дозвонился Лёне, его уже отпустили, и он как раз выезжал. Должен доехать к двум часам дня.

— Погнал я тогда, — Женя забросил сигареты в карман. — Кстати, здесь же пейджеры работают, давай я возьму один на всякий случай.

— Хорошая идея, Женька, денег дам…

— Да у меня есть! Вот, номер Петрухи, если что, звони, я подбегу сразу.

— Ага. Купи ещё карточку к таксофону.

— Точно, надо взять.

Женя натянул новые кроссовки и ушёл. Я посидел в номере до десяти, только потом вышел в город. Перед этим передал администратору, что придёт Лёня и заселится к нам.

Чита покрупнее Новозаводска, и здесь я жил несколько лет. Но сейчас ностальгии при виде города тех времён у меня не было, так что вместо прогулки я сразу пошёл по делам.

В городе была открыта фирма «Бермуды», это одна из дочек наших питерских знакомых. Название, надеюсь, не говорящее, ещё не хватало, чтобы в этом бермудском треугольнике всё пропадало. Зевающая администратор, женщина лет сорока, которая раскладывала пасьянс на компьютере, сказала, что они все будут здесь только с обеда.

Зашёл в пару охотничьих магазинов, проверить цены на помповые ружья, которые здесь были заметно дешевле, чем у нас, некоторые пушки чуть ли не на треть.

Газовые пистолеты тоже стоили дешевле. Усатый продавец отвечал мне на вопросы, показывал товар, объяснял некоторые нюансы подробнее. На стеклянной витрине перед ним лежал журнал с новейшими разработками, типа четырёхствольной ОСЫ, предвестника первых травматов, но в продаже её ещё долго не будет.

Взял пару газовых баллончиков, а ещё новинку, бесствольный газовый пистолет УДАР, на него не надо было оформлять разрешение, да и выглядел он неагрессивно. Много места не занимает. Внутри пять одноразовых зарядов, выпускающих очень жёсткий перцовый газ, после которого цель не сможет отойти минут пятнадцать. Ясам не проверял, но говорили, что Удары эффективнее баллончиков того времени и обычных газовых пистолетов.

Продавец порекомендовал баллончики-патроны с перцем и краской, которая оставляли на лице цели несмываемые оранжевые следы. Ещё взял электрошокер, чтобы отпугивать бродячих собак, которые в Чите могли сбиваться в огромные стаи, которые опасны для любого. Собаки треска шокера боятся.

После охотничьего магазина зашёл в магазинчик техники, купил Кирюхе кассет к поллароиду, плёнки к кодаку, отдал старую плёнку, чтобы проявили. И заодно, по совету Лёни, купил диктофон Сони и пару маленьких запасных кассет.

Ну и после этого походил по учебным центрам подготовки частных охранников и телохранителей, узнал цены, сроки, и вообще насколько это всё может быть мне полезно.

Пообедал в неплохой столовой в центре, взял лагман, а на второе отбивную с картошкой. Отбивную густо полили соусом из банки Анкл Бенс с седым негром на этикетке. Пока приносили, я попросил телефон и позвонил в гостиницу, узнал про Лёню, он как раз был в номере.

— Скоро подъеду, Макс, — пообещал опер. — Чай только попью.

Приехал он на милицейском Уазике, но мы оставили его на стоянке, чтобы не пугать бизнесменов и бандитов.

Пришли в «Бермуды» мы в половину четвёртого дня. За стойкой регистрации так и сидела хмурая администратор, которая раскладывала пасьянс на старом компе. С самого утра в той же позе.

— Ещё никого нет, — сказала она, с трудом отвлекаясь от своих «дел». — Подождите в приёмной.

Приёмная не особо роскошная, но и далеко не бедная. Светлая комната, белый пол, зелёные диванчики, пальмы в кадках и стеклянные журнальные столики с газетами. На одной изображён какой-то чиновник, заверяющий, что денежной реформы не будет. Ага, знаю я вас, не будет, как же.

Тут же стояла стеклянная пепельница, курить разрешалось. Лёня достал сигареты, рассказывая, что известно о расстреле пивзаводских, но замолчал.

— Такие сигареты курил Терехов, — заметил он, показывая на окурок из коричневой бумаги и с жёлтым фильтром.

Мысль он продолжить не успел, подтянулся первый клиент.

В зал вошёл главный инженер Михалыч. Когда мы ездили в комбинат, он был чисто выбритый, аккуратный, весёлый и постоянно травил анекдоты. Сейчас наоборот — опухший с похмелья, лохматый и очень мрачный. В трясущихся руках он держал ключи от кабинета.

— А, это вы, — он нас узнал. — Как там у вас в Новозаводске?

— Да не жалуемся, — сказал я. — Приехали тут обсудить пару вопросов с руководством.

Он не с похмелья, Михалыч до сих пор немного пьян. Успел с самого утра.

— А-а, — протянул он, огляделся на секретаршу, которая как раз поднялась и отошла. — Понимаю. Но вообще, ребята, мой вам совет, — Михалыч огляделся ещё раз и прошептал: — Ехали бы вы лучше домой. И не связывались бы со всем этим.

Я сделал знак Лёне. Вот сейчас-то начинается его работа.

— Почему это? — спросил Лёня, неловко ёрзая на месте. Диван под ним заскрипел, поэтому щелчок кнопки диктофона услышал только я.

— Долго рассказывать, — Михалыч махнул рукой и пошёл в сторону кабинета.

— А мы не торопимся, — сказал опер, поднимаясь и идя за ним следом. — Можете объяснить?

— Просто знайте, что с тем добывающим предприятием, которое мы открывали на Алтае… — Михалыч посмотрел в окно. — Мне надо бежать, много работы.

Он торопливо забежал в кабинет, с трудом открыл замок и только собрался закрыть дверь, но я успел вставить ногу. Лёня огляделся, приоткрыл дверь и вошёл, я следом и закрылся на ключ.

— А вот теперь давайте-ка подробнее, — сказал я.

Глава 15

Михалыч, он же Артём Михайлович Скобин, как гласила табличка у него на столе, может и был против говорить с нами, но деваться ему некуда. Мы с Лёней были настроены решительно.

Я закрыл дверь и запер на ключ изнутри. Михалыч сел за простенький недорогой стол, заваленный чертежами и планами, Лёня уселся рядом и налил себе воды из графина.

— Жарковато сегодня, — сказал он. — Верно же, Артём Михалыч Скобин?

Вопрос он произнёс чётко, для диктофона.

— Верно, — ответил Михалыч, сильно краснея. — Я сказал немного лишнего…

— Да тут все свои, понимаем, — Лёня наклонился ближе. — Но всё же, ты сказал, повторяю, держитесь от этого дела подальше. И ты же упомянул про Алтай. Что ты имел в виду? Что там было?

— Нам интересно, — я подтащил стул, скрипя ножками по полу, и сел напротив. — Вы же, Михалыч, не просто так это сказали? И точно не собирались нам угрожать?

— Или всё же угроза? — грубовато спросил Лёня.

— Мне правда нужно работать, — Михалыч пытался отодвинуться на стуле, но не выходило.

— Говори, — потребовал Лёня. — К чему ты это сказал? Или ты боишься, что кто-то из фирмы тебе за это что-то сделает? Кто именно?

Голос он не повышал, но говорил чётко и очень внятно. Грузил инженера, тот даже не знал, куда деться.

— Просто я вспомнил об одном случае, — Михалыч вытер лоб. — Мы тогда открыли комбинат на Алтае, полиметалы. Привезли оборудование, взяли деньги на ремонт корпусов, машины закупили. А потом наехала братва, и всё, вывезли всё ценное, персонал разогнали, все машины забрали себе и продали конкурентам.

— А тут какой конкурент? — спросил я. — Тут на тысячи километров нет никаких добывающих предприятий, всё закрыто уже несколько лет. Только металлургический завод на севере, но он ваш.

— Ну, — Михалыч замялся и вытер лоб. — Ну это же братва, вот они и того, отобрали всё…

Уже всё мутно. Да, в братве не сидят финансовые аналитики, которые сделают прогноз прибыли через несколько лет, поэтому требуют долю сразу. Но всё же, чтобы так просто слить в никуда миллионы американских рублей, выделенные на открытие производства? Куда там смотрят в Москве и Питере, что столько денег исчезло в никуда?

Или, как только что пришла мысль мне в голову, что это была договорённость. Братва мешает работе, а кто-то на этом делает деньги и делится с ними? Это один вариант, второй — и правда избавились от конкурента, а предприниматели ещё легко отделались.

Но всё ещё слишком мало данных. Лёня тоже так думал.

— То есть пришла местная алтайская братва, — спросил он. — И просто вас всех разогнала, выгнала с голыми жопами в чистое поле? И ничего?

— Ну вроде того, — Михалыч выдохнул. — Потом было решено, что продолжать нерентабельно. Потом дело завели, но так никого не посадили. А ещё на Урале несколько лет назад…

Он замолчал, но Лёня отцепляться не собирался.

— Ты сказал на Урале, что там?

— Там тогда платили за крышу местным, но что-то пошло не так, но я не знаю, что именно. Просто вагоны стали пропадать, обвиняли наших, кого-то посадили, но это были просто мастера цехов! — Михалыч взмок ещё сильнее. — Хотя там завод работает до сих пор, прокат выпускает. С остальным хуже. Мутное это всё дело. Заводы открываются, сами или в доле с кем-то, с некоторыми хорошо всё, а с некоторыми один убыток. Прокат ещё продают, а вот с рудой так себе выходит…

Говорил он много, но толку мало. Ничего он особо не знал, и уже явно пожалел, что решил предупредить. Но зато протрезвел полностью, хотя перегаром несло.

На стене в кабинете висела карта, на которых были закреплены кнопки, обозначающие производство. Фирма была не самой богатой, но и не самой бедной. У них был металлургический завод на севере области, который производил прокат. Наш новый краснозаводский комбинат будет снабжать завод железорудным концентратом, если запустится. Что с медью, которая есть в тех краях, пока непонятно.

И ещё есть завод на Урале, о котором Михалыч говорил и который стал убыточным. Да и этот завод на севере тоже приносил не особо много, но за него держались изо всех сил. И там тоже иногда пропадала продукция, причём не железный концентрат, а прокатная сталь. Причём пропадает вагонами. Ну и окончательно закрытый комбинат на Алтае, на который просто плюнули.

Лёня поспрашивал ещё, но больше для порядка. Видно, что он и сам махнул рукой на допрос Михалыча. Но одно мы с опером поняли точно, всё слишком мутно. Закончив терзать инженера, мы вышли на перекур.

— Ë-моё, — Лёня вздохнул. — Какие-то заводы работают, какие-то нет.

— Если бы разорялось всё, у них бы не было денег открывать новый завод. А так… что-то теряется, что приобретается. И явно кто-то не бедствует. Вот ещё один…

В контору вошёл сияющий Нижегородцев, размахия кожаным портфелем, и сразу подошёл к стойке администратора, чтобы взять у женщины письма. Лёня украдкой проверил диктофон.

— Господин Волков, — Нижегородцев нас заметил и махнул рукой. — И господин… — он задумался. — Лесняков. А вы быстро. Думал, сюда приедет только господин Волков.

— Есть вопросы, которые мы хотели бы обсудить с ним вместе, — сказал я.

— Совсем недолго, господин Нижегородцев, — добавил Лёня погромче.

— А у меня как раз есть время, — Нижегородцев поставил подпись в журнале, который ему протянула администратор. — Леночка, принеси нам кофе. Или господа желают чего-то покрепче?

— Хватит и кофе, — я кивнул Лёне. — Тем более, у нас сегодня ещё много встреч.

Михалыч так и остался в своём кабинете, поэтому Нижегородцев вряд ли был в курсе нашей беседы. Своего кабинета у него не было, так что он провёл нас в кабинет главбуха. Кабинет как у обычного чиновника средней руки, только шкафов с бумагами намного больше.

— У нас затянулись переговоры, — сказал Нижегородцев, усаживаясь в большое кресло. — Губернатор очень горит желанием открыть как комбинат, так и запустить угольный разрез неподалёку, и хочет, чтобы этим тоже занялись мы.

— И с чем связан такой интерес? — спросил я.

— Пригодится перед выборами. Мол, регион дотационный, нищий, нет работы, люди едва не умирают с голоду, а тут вдруг открывается комбинат и появляются новые рабочие места, — безопасник взмахнул руками. — Тут он утрёт нос своим конкурентам.

Он покрутился в кресле и что-то промычал себе под нос. Сотовый телефон коротко пиликнул, Нижегородцев глянул на экран и продолжил:

— Вот только помощи он нам не оказывает, но… ну это не касается вопросов безопасности, — он открыл лежащую на столе картонную папку, на которой было написано «Краснозаводский к-т». — Вы хотели обсудить детали? Вот, я могу предоставить вам примерный план по отправке персонала, который прибудет в первую очередь.

— Не очень много людей, — я мельком посмотрел на бледновато отпечатанный лист.

— Найм на месте затягивается, — Нижегородцев вздохнул. — Первый наш десант — это ремонт зданий и периметра, до производства ещё долго. А где взять людей? В Москве? Да никто оттуда не поедет в Сибирь, ведь там заработать проще. Поедут только за огромные деньги, или те, кто вообще некомпетентен. Намного проще…

— Проще нанять местных, — Лёня положил руки на лакированный стол и чуть побарабанил ими. — Дешевле.

— Именно. Если что, я никак не собираюсь принижать ваш уровень, мы работаем с вами по нашим ценам. Но сначала у меня были сомнения, зато вы их успешно развеяли, — Нижегородцев криво улыбнулся. — Так что работаем, господа. Уже есть какие-то подвижки в составлении охранного плана?

Я коротко начал рассказывать о том, что мы обсуждали со Славой, и поглядывал на Лёню, который должен был сделать неожиданный выпад. Опер дожидался подходящего момента, делая вид, что не слушает.

— Вы много говорите о рисках, — вдруг сказал он. — Но всё же, хотелось бы знать, с чем вы столкнулись. Чтобы мы заранее смогли подготовиться.

— Ну, без проблем, господин Лесняков, мы не делаем из этого тайны. Мы не такая крупная фирма, чтобы нами интересовались разные люди. Зарабатывай мы больше, — Нижегородцев хитро посмотрел на нас. — К нам бы пришёл со своими мутными схемами тот самый Борис, но не тот, который постоянно работает с документами, а другой. Но пока мы его не интересуем, зато у нас хватает других проблем.

— Вы тогда упоминали завод на Алтае, — сказал я.

Вот только Нижегородцев его не упоминал в нашем первом разговоре. Заметит или нет?

— Да, с ним были проблемы в плане открытия, — он нахмурился, но продолжил: — Правда, хорошо, что мы застраховали его на такие случаи, так что часть средств мы вернули. Но в любом случае, это потеря репутации, да и под это выделялись субсидии, за которые мы вынуждены отчитываться. Хотя бывает и хуже, как когда воруют продукцию. Или как тогда на Урале, когда несколько лет назад к нам пришёл Уралмаш и потребовал половину доходов. А что мы им отдадим? Вы же в курсе, что в металлургии сейчас очень мало наличных денег?

— Поясните, — попросил Лёня, внимательно разглядывая Нижегородцева.

— Многие сделки идут бартером. Основная продукция, сырьё, вспомогательная продукция. Вот например, зимой Монголия нам поставляла вагоны мяса, целыми тоннами, а мы меняли его на другой товар. Ещё был бензин, цемент, руда, которая нам не нужна, но другим пригодится. Наручники даже были, мы ими расплачивались. А один раз нам вообще взамен на прокат поставили вагоны… просто вагоны, на переплавку, которые списали, но не утилизировали. Насчёт этого всего надо договориться и правильно оценить.

— И когда вы заканчиваете эти размены, — сказал я. — То уже в Москве получаете настоящие деньги?

— Именно, господин Волков. Но в любом случае, если мы должны поставить десять фур железных брикетов, до железнодорожной станции должны дойти десять фур, а не девять или тем более восемь. Перевозка на каждом этапе — это риск. Да и риск есть, когда оформляют перевозку, а сырья уже нет на заводе, его украли раньше, — он развёл руками. — Очень много рисков, о чём я вам и говорю.

— А вы сами выбираете фирмы, которые будут охранять? — спросил я.

— Обычно да, но у господина Терехова уже есть в этом немалый опыт, и он много лет жил в этих краях, знает нужных людей. Но, разумеется, всё должен согласовать я сам. Вас я одобрил, когда увидел в деле.

Хитрый Нижегородцев не проговорился и не сказал ничего нового, а давить на него пока нет повода, мы с Лёней хотели дождаться Терехова. Вот ему мы могли задать конкретные вопросы.

Говорили с безопасником долго, он был в хорошем настроении, но толку от этого почти не было. Зато появилась парочка зацепок, которые мы обговорили с Лёней, когда вышли покурить на улицу. Главные — субсидии и страховка.

На улице вечерело, но ещё светло. Мимо нас проезжал сплошной поток машин. Рабочий день заканчивался, а администратор недовольно смотрела на часы. Впрочем, привыкшие жить в московском часовом поясе руководители будут тут допоздна.

На тротуар заехал и остановился рядом с крыльцом конторы серый форд, седан с затонированными окнами. С места водителя с трудом вылез толстый лысый мужик в чёрном пиджаке и с золотой цепью. Прям типичный браток. Он медленно направился к нам, поигрывая чётками.

— А вы тут чё трётесь? — спросил он, недовольно глядя на нас.

— А ты ещё кто? — отозвался я.

— Да смотрю, чё вы тут крутитесь? — он уставился на меня и сощурил глаза. — Чё-то выясняете здесь? Или чё?

— Ты вообще что за кадр? — возмутился Лёня, отбрасывая сигарету. — У тебя там что, пушка за поясом? А разрешение есть?

— Лёша! — открылась пассажирская дверь форда. — Ну ты чего? Извините, Максим Михайлович, это мой водитель и телохранитель. Иногда перестараться может.

— Всё, базара нет, пацаны, — «телохранитель» Лёша отошёл, примирительно подняв руки. — Проверка, мало ли. А тут всякие бывают, надо проверять. Вдруг грабить пришли.

— Проверка, — Лёня скривился. — Понты одни.

Из форда вылез Терехов в дорогом чёрном костюме и в затемнённых очках. В левой руке дипломат, в правой телефон с откидной крышкой, которую он закрыл, и убрал мобилу в карман пиджака.

— Телохранителя нанял здесь, — он виновато развёл руками. — Там меня вы охраняли, а здесь некому. Но он иногда перебарщивает, извините ещё раз. Мне Нижегородцев говорил, что вы приедете. Вы и со мной хотите переговорить?

— Именно, — сказал я. — Много времени не займёт.

— Ну и отлично. У меня скоро встреча, но полчаса у нас есть.

Бычара открыл дверь в контору, пропуская Терехова и нас, причём смотрел он куда-то в сторону. На толстой щеке глубокий шрам. Странный телохранитель у Терехова.

Бизнесмен принимал нас в кабинете директора, хотя от кабинета главбуха он отличался только флагом на стене. Впрочем, они явно не хотели обставлять роскошный офис в городе, где сами бывают редко.

Терехов пожаловался на тормозящего губернатора, похвастался, что могут приобрести угольный разрез, потому что комбинату надо много чёрного угля, рассказал про бартерные схемы в металлургии. Вообще ничего такого, чтобы не сказал нам безопасник.

— А вы давно нанимаете местных, Алексей Владимирович? — спросил Лёня и откашлялся.

— Это хорошо себя показало на севере области, — сказал Терехов, прихлёбывая кофе. — Потому что на Урале мы сотрудничали с некими… скажем так, бизнесменами, у которых своеобразные методы ведения бизнеса. А вот на Алтае с местной охраной вышло неудачно. Раз на раз не приходится, поэтому мы стелем соломки и выбираем охрану тщательно.

— Но всё это страхуется? — задал вопрос я.

— Разумеется, Максим, — Терехов посмотрел на нас. — Просто, между нами. Наша безопасность… очень сложная, мы во многом полагаемся на местную администрацию, которая заинтересована в работе комбината, и на правоохранительные органы. Ну и что местным… бизнесменам, будет не до нас из-за их конфликта.

— Понятно, — Лёня задумался и посмотрел на пепельницу. — А можно сигарету, которые вы курите? А то у нас такие не продаются.

— Конечно, — Терехов достал металлический портсигар. — Берите, мне их друзья из Колумбии привозят, у меня ещё есть.

— Благодарю. И всё же, — Лёня стрельнул глазами на меня и спросил Терехова. — А как вы выбираете охранные фирмы? По какому критерию?

— Цена и качество, — без всякого смущения ответил Терехов. — Те, кто лучше готов охранять наше имущество, и в то же время нам по карману. Ведь привозить из-за Урала спецов очень дорого, а уж готовую фирму… Проще открыть свою, честное слово. Ох, мне уже пора выезжать…

Лёня посмотрел на меня, а я кивнул. Время главного вопроса. Терехов его не ожидает, собьётся с толку.

— А мне интересно вот что, — Лёня закурил подаренную сигарету. — Ведь и есть другие фирмы. В Красноярске, в Чите, в Иркутске. Там я даже слышал, есть фирма Барс, которая берёт недорого.

— И которая открывает филиал в Новозаводске, — добавил я. — И, кажется, вы с ними разговаривали.

Сработало, Терехов вздрогнул и побледнел. Огляделся по сторонам, посмотрел в завешанное жалюзи окно и глянул в телефон. Потом начал шептать:

— Тут всё не так просто, — он глянул на меня и на Лёню. — Нижегородцев говорит всем, что он из КГБ, но у него связи с криминалом. Он работает с местными, сам говорит, кого можно нанимать. Это подстава. Я не могу говорить много.

— Почему? — шёпотом спросил Лёня.

— Жучок, — очень тихо проговорил Терехов. По виску сбежал пот. Он снял очки. — Вам позвонит человек, назначит встречу в безопасном месте. Я приду туда и объясню всё сам, — он откашлялся и сказал громче: — Барс заломил несусветную цену. Я как услышал, сразу ушёл. А они ещё скандалили.

— Какой ужас, — фальшиво сказал Лёня.

— А вы, как я вижу, работаете в пределах разумного, да и после нашей поездки у меня и у всех моих компаньонов осталось благоприятное впечатление. Теперь, если не возражаете, у нас в администрации губернатора будет селекторное совещание с Петербургом, вот-вот начнётся.

— Разумеется, — я кивнул и глянул на Лёню.

Мы вышли в коридор, но помалкивали. Терехов торопливо выбежал, и его охранник Лёша открыл ему дверь машины. Нижегородцев уехал чуть раньше.

Надо перекурить и обсудить. Лёня тем временем подошёл к стойке.

— Извините, девушка, — он широко улыбнулся. — Алексей Владимирович Терехов попросил привезти к нему вечером контракт, чтобы не дожидаться до завтра, но забыл сказать адрес. Можете подсказать, а то он на совещании.

— О, конечно, — женщина начеркала нам адрес на бумажке. — Он снимает отдельную квартиру, не любит гостиницы.

— А зачем, Лёня? — спросил я, когда мы вышли. — Хочешь поговорить с ним дома?

— Да, — Лёня закурил, но не подаренными сигаретами, а своими. — Картинка складывается, да?

— Если и Терехов не врёт.

— Вот именно, Макс. А мне кажется, они оба чего-то недоговаривают.

У меня запиликал мобильник, я его достал. Номер на маленьком экранчике не определён.

— Слушаю, — ответил я.

— Вы Волков? — спросил глухой мужской голос. — Я от Алексея Владимировича. Сможете подъехать к одиннадцати вечера в Сосновый Бор? Улица Гагарина, дом пятнадцать, нужно подождать во дворе.

— Смогу.

— Отлично.

В трубке раздались гудки.

— Ты ствол брал? — спросил Лёня и поморщился.

— Есть только газовый у Жени. И у меня баллончик.

— Зато я взял, — мрачно сказал он и поправил жилетку. — Не нравится мне это всё.

— Мне что-то тоже. Давай-ка подумаем, как всё сделать.

В это же время, Новозаводск, подвал мясокомбината

— Одного завалить пришлось, — сказал Череп, вытирая руки кухонным полотенцем. — Второй свалил, а этот раскололся, хоть и не сразу.

Захар брезгливо поморщился и наклонился над изувеченным окровавленным телом.

— Кто сказал пивзаводских пострелять? — громко спросил он.

Избитый до полусмерти парень отвечал непонятно, но Череп, уже поднаторевший в таких делах, расшифровал сразу.

— Богатов, — сказал Череп. — Майор какой-то бывший. Собрал вокруг себе военных, и устроил тут беспредел.

— Сам? — с подозрением спросил сидящий в стороне Гоша. Рядом с ним лежал окровавленный молоток, Гоша отодвинул его костылём. — Или подсказал его кто?

— Да какая разница? — Захар поднялся и со всей силы пнул тело лежащего. Тот только промычал. — Забей стрелу Крюкову, расскажем ему, кто его братву пострелял. И опять сядем договариваться, состав ждать будем. Этот пусть доживёт, — он снова пнул лежащего. — Сам всё Крюкову и передаст.

— А с Богатовым этим чё делать? — спросил Череп. — Крюков может не поверить.

— Богатов этот, — грозно сказал Захар. — Б**дь позорная, полез, куда не нужно, кипеша навёл, людей подставить хотел. Я вас мирил, мне и за базар отвечать. Север! — крикнул он помощника. — Найди этого Богатова, забери и нам его привези. Он, сука, долго шлёпать будет, пока не расколется. Людей возьми, и волыны.

— Сделаю, Захар, — Север кивнул и вышел на улицу.

* * *

А в это время у ворот рынка в старой девятке сидели два братка из мясокомбината и пили пиво прямо в машине. Пили долго, на полу под ногами уже лежало не меньше десятка банок, несколько банок валялось снаружи.

— Это Студент с пивзавода там стоит? — спросил водитель, показывая на другую девятку в конце улицы.

— Угу, — мрачно сказал второй, прищурив глаза. — Крюковские суки. Димона убили, Кабана убили, Осу с Гариком положили, твари.

— Пацанов ещё сколько в том джипе полегло, когда взорвали, — водитель выбросил банку пива на асфальт. — А Гоша с этим п***ром мириться вздумал. Ещё бы на колени встал. Этот ещё приехал, Захар х**в. А вы же с Осой кенты были. Правильный он пацан был, его вся братва уважала.

— Угу, — пассажир смял банку с пивом пальцами, не обращая внимания, что залил себе штаны.

— Поехали за ним, — предложил водила, показывая вперёд. — Всё равно мочилово будет. А вот за пацанов ответим. Душмана бы найти, но хотя бы это чучело грохнем.

— Поехали, — пассажир выдохнул и с трудом достал ПМ из кармана куртки. Спьяну зарядить его было тяжело, но его это не останавливало.

Глава 16

Уже стемнело, когда мы поехали на такси в Сосновый бор, на место встречи с Тереховым, которое указал его знакомый. То, что это место странное — согласились все. А уж мнение опера и бывшего военного, которые бывали в заварушках, слушать стоит.

Сосновый бор — это жилой спальный район Читы, за которым начинался лес. Нужный дом как раз стоял рядом с ним, почти на самом краю. Тихое место по ночам, очень тихое. Возможно, Терехов и правда хотел поговорить без лишних глаз и ушей. Но лучше перестраховаться, и остальные думали так же.

Сначала мы немного покрутились в центре рядом с домом, где поселился сам Терехов. Бизнесмен там так и не появился, будто он и правда решил ехать на встречу с нами в Сосняк.

Конечный пункт в такси мы назвали совсем другой, подальше от нужного места, мы хотели посмотреть на него со стороны. Ехать напрямик — нас обнаружат ещё на подходе. Мы лучше по-умному, используем военную хитрость и сами устроим засаду при необходимости.

Таксист нам попался весёлый, всё травил анекдоты про Ельцина. Женя весело смеялся, но иногда поглядывал вперёд на дорогу с очень серьёзным видом.

— И врезается он в шестисотый мерс, прямо в задницу, на полной скорости, — усатый таксист едва не смеялся над своим анекдотом сам. — Оттуда выходит жлоб в малиновом пиджаке, шкаф два-на-два, такой к машине их подходит, дверь открывает, смотрит на Ельцина так внимательно, и осторожно закрывает. Потом медленно к себе возвращается, и они уезжают.

— Ну и чего? — спросил Женя, вежливо улыбаясь, потому что этот анекдот нам кто-то рассказывал на днях.

— Братка свои спрашивают, типа чего там случилось, кто там был? А он такой: не в курсах я пацаны, какая у них крыша, но водила у них сам Борька Ельцин.

Вылезли мы на улице Кирова, чтобы пройти пешком через дворы прямо на Гагарина. Место в городе не самое безопасное, учитывая эти старые деревянные бараки, но втроём отобьёмся. В кармане куртки у меня Удар, у Жени есть газовый ствол, а Лёня взял табельный пистолет. Правда, стрелять он из него будет только в самом крайнем случае, потому что даже всего за один выстрел с него выпьют всю кровь, замучается отписываться.

Света нет, мы шли по темноте. Звук мобильника я убавил на минимум, чтобы он нас не выдал. Под ногами хрустел гравий, которым тут засыпали дорогу.

— Сначала посмотрим, — сказал Женя, как самый знающий. Он продумывал план подхода. — Потом кто-то из нас идёт, говорит с ним, остальные в засаде. Мало ли что там.

— Иду я, — я чуть не споткнулся о большой камень, лежащий прямо на дороге. — Вы смотрите, что так прибегаете и кладёте всех на землю. Если что, про Лёню Терехов в курсе, а вот что ты приехал, Женька, он не знает.

— Но могли в гостинице пробить, что нас трое.

— Могли.

— Ехать с ними никуда нельзя, — Лёня поправил жилетку, под которой был диктофон и ствол в наплечной кобуре. — Пусть всё говорит здесь или рядом.

Сейчас очень темно, только виден свет в пятиэтажках, которые находились впереди. Люди смотрели ящик, ужинали, готовились ко сну. Иногда мимо проходили компании молодёжи, парни и девчонки, которые громко смеялись. Мы же спокойно шли к месту встречи. На часах 22:42.

Подошли к нужному дому, но в сам двор не заходили, хотели оглядеться. Пятиэтажка самая крайняя, дальше лес. Мы остановились у гаражей, в тени, чтобы никто нас не видел.

— Не нравится мне, — шепнул Женя, подходя ближе. — Давай-ка, Волк, всё-таки я туда пойду, а вы прикрывайте.

— Нет, пойду я. Если разговаривать, то мне. Если там кто-то левый, буду им зубы заговаривать, пока вы не подойдёте.

— И куда я лезу? — Лёня вздохнул. — Если чего начнётся, хватаем их и расспрашиваем.

— Сначала обойдём, как я говорил, дядя Лёня.

— Да, генерал Женька, — опер хмыкнул, но очень невесело.

Пока мы говорили, я убрал руку в карман, где у меня лежал газовый Удар, и движением большого пальца сдвинул предохранитель. Спусковой крючок у Удара не как у обычных пистолетов, это боковой флажок, который нужно оттянуть вниз для выстрела. Если что, пальну им.

Двор, засаженный деревьями, был совсем маленьким, детской площадки нет, только лавочки. На одной сидели алкаши и о чём-то громко спорили. Вряд ли Терехов среди них, если только не освоил маскировку. На сидящих падал свет из окон дома, но совсем слабый. Если кто-то захочет посмотреть, то ничего не увидит, кроме силуэтов.

Зато, если кто-то захочет меня вывезти или прикончить, свидетелей не будет. Но у меня есть резерв как раз на такой случай.

Чёрный джип въезжал во двор с другой стороны, ярко светя фарами. Алкаши приложили ладони к глазам, чтобы не слепнуть. Машина остановилась, из неё вышли двое мужчин в спортивных костюмах и пошли прямо к алкашам. Всего пара фраз, и выпивохи торопливо сбежали в подъезд.

Прибывшие походили на братков. Хотя в такие времена это довольно удобно, никто не докопается на улице. Два братка оглядывали двор, разыскивая меня. Терехова среди них точно не было. В машине тоже пусто.

Мой телефон завибрировал в кармане, а один из тех братков как раз поднял свою мобилу к уху. Я, оставаясь в тени гаража, ответил на вызов.

— Вы где? — спросил звонивший. Голос достаточно вежливый. — Долго ждать не будем.

— Уже иду, — сказал я. — А Терехова с вами нету?

— В соседнем доме он, ждёт. Подходите быстрее, комары летают.

Только двое, палят по сторонам. Надо будет показаться, что Женька и Лёня смогли обойти их. Если что, то зайдут со спины. Так что я кивнул своим и пошёл первым.

Ну, посмотрим, какие тайны скрывает Терехов. И захочет ли он ими делиться. Но этот вопрос с комбинатом надо решить быстрее. Шёл я громко, чтобы песок и камни хрустели под подошвами кроссовок. Чем громче буду идти, тем лучше, наши смогут подобраться ближе.

Эти двое уже сели на скамейку, но при виде меня поднялись. Спокойно, тихо, за стволы не хватались. Лица видно плохо.

— Это вы Максим Волков? — спросил тот, кто говорил со мной по телефону.

— Верно.

— Тогда поехали.

— К Терехову? — спросил я.

— Да.

— А где он? И почему он сам не приехал сюда?

— Видите ли, — начал «вежливый». — Дело в том, что…

— Да чё мы тут с ним возимся, Каратист? — возмутился второй, в сумерках видно его круглое лицо. Он повернулся ко мне. — Поехали, на! Уговаривать тебя или чё, на?

А чтобы «уговорить» меня побыстрее, он достал из-за ремня пистолет и начал накручивать глушитель. Флажок предохранителя уже был опущен, это видно и в темноте. Хороший способ убеждения. Пока закручивается глушитель, можно согласиться с чем угодно.

— Мы так не договаривались, — спокойно сказал я.

Почему-то мне стало легче. Не надо теперь думать, засада или нет, кто мутит дела на комбинате, кто что хочет и для чего понадобились мы.

Сейчас просто. Вот братва, которая решила заработать, и барыга, который с её помощью решил от меня избавиться, чтобы я не задавал лишних вопросов. Но эти двое ещё не знают, что их ждёт. Круглолицый закончил закручивать глушитель и опустил оружие стволом вниз.

— Где второй? — спросил «вежливый», он же Каратист. — Должен быть второй. С ним и поедем.

— Он в гостинице, — я медленно потянулся к карману, где лежал удар. — Могу с мобилки позвонить ему.

— Вот я же говорю, Якут, можно и вежливо просить. Сейчас и за вторым съездим…

Кусты позади бандитов зашуршали, и оттуда раздался громкий голос Лёни.

— А я уже тут! Ствол на землю! Милиция! Кому, говорят, оружие на землю!

А чтобы было доходчиво, он показал свой ПМ. Женя вышел с другой стороны, держа газовый ствол. Оба братка переглянулись, Якут бросил пистолет с глушителем на землю и отопнул ногой ко мне.

— На землю, оба! — рявкнул Лёня. — Живо!

— На землю, кому говорят! — добавил Женя, подбегая ближе.

Куда он?

— Стой, блин! — сквозь зубы крикнул Лёня.

— Женя! — позвал я, но было поздно.

Женя не был ментом и подошёл слишком близко, когда они оба были ещё опасны. То ли он не слышал прозвища, то ли недооценил его.

Каратист подскочил к Жене, пока тот целился в Якута из газового, пнул в живот, добавил кулаком куда-то в голову. Ствол выпал, но Женя смог закрыться и ударить в ответ.

— Ну-ка стоять! — взревел Лёня и бросился на помощь Женьке. Но не стрелял, только размахивал пистолетом.

Якут наклонился и потянулся за своим оружием. Я выхватил Удар и нацелился братку в морду. Большой палец отвёл флажок спускового механизма вниз. Якут посмотрел на меня с удивлением.

Звука выстрела почти нет, всего-то щелчок и шипение газа. Бандит схватился за лицо обеими руками.

— А! А! Падла! А-а-а! Убью, сука! А-а-а!

В Каратиста я выстрелить не мог, парни были рядом. Но он, сука, крепкий, надо на него втроём. Он ударил Лёню в живот, закрылся от могучего пинка Жени и повалил его на землю, но не добивал, а сразу кинулся на Лёню.

— Куда? — с придыханием рычал опер, теряя равновесие. — Да я тебя…

В руке у Каратиста уже был ПМ Лёни.

Я видел всё чётко, несмотря на темноту. И очень медленно. Вот как тогда, когда умер впервые, в депо.

Он начал нацеливать пистолет на лежащего Женю.

Перед глазами всего на мгновение пронеслось воспоминание из прошлой жизни. Могила с некрашеным металлическим памятником со звездой и ржавой оградкой, рядом с которой лежал самый дешёвый венок из военкомата. Даже не было портрета, только табличка из листа жести. «Ковалёв Евгений Владимирович, 1976–1997».

Газ тут не поможет. Я даже не понял, когда успел схватить лежащий на земле пистолет с глушителем. Наверное сразу, как увидел драку.

Я поднял пистолет и нацелился прямо в Каратиста. Указательный палец потянул спусковой крючок.

Раздался чёткий щелчок, пистолет подбросило от отдачи, гильза улетела в сторону. Браток молча выронил оружие и повалился мордой вниз, прямо на землю.

— Сука, падла, ты где? — орал Якут, которого я пшикнул газом. — Каратист! Вали этих лохов!

Женя выдохнул и поднялся, а Каратист, в которого я выстрелил из боевого, так и лежал в сторонке.

— Дай-ка мне, Волк, — Женя подошёл ко мне и взял пистолет у меня из рук. — Закончить надо с этим, раз так пошло.

— Гнида, сука! — живой бандит яростно тёр лицо. — Я сейчас Осине позвоню, на, он вас на…

Птч! Стало тихо, только где-то лаяла собака. Якут упал, вздохнул и затих.

— Позвоню, сука, — Женя плюнул на тело. — Киллеры хреновы. Но кабздец им. А то бы он тут всех на уши поднял. И прятать его некуда, чтобы поболтать.

— Ну вы блин даёте, — Лёня поднялся и посмотрел на нас. Потом медленно взял своё оружие, поставил на предохранитель и со второго раза убрал в кобуру. Потом глубоко вздохнул.

— Валить надо отсюда, дядя Лёня, — Женя взялся за бока.

— Да погоди ты!

Он отобрал у Жени пистолет, случайно прикоснулся к нагретому глушителю, выругался матом и достал платок.

— Поверить не могу, что я этим занимаюсь, — пробурчал Лёня. — Двадцать с лишним лет честной службы, мама дорогая, ё-моё, всё нахрен.

— Тела, — тихо сказал я. — Эти тела…

— Да не ссы, Волк, — отозвался Женя спокойным голосом. — Когда в первый раз…

— Посмотри, что у них, — продолжил я. — Может, пригодится что-нибудь.

Лёня открутил глушитель ПМ, разрядил оружие, оттянул спусковую скобу и снял затвор, протёр ещё раз. Раскидаем потом по сторонам. Потом чертыхнулся и нашёл свой окурок, который подобрал и затушил. А Женя осторожно полез в карманы Каратиста, и что-то оттуда достал. Потом осмотрел Якута.

— Вот теперь идём, — сказал Лёня и выдохнул. — Мать вашу, на такое я не подписывался.

— Да перестреляли бы нас, Лёня, — возразил Женя. — Или сейчас, или через месяц, когда бы началось.

Дальше шли молча, только избавлялись от улик, раскидывая части оружия то в коллектор, полный мусора, то в помойки, то в траву, то ещё куда. В свете фонаря у магазина с водкой проверили одежду, крови нет, но у Женьки была разбита губа, а Лёня красный, как варёный рак.

Такси вызывать не стали, наш опер разумно предположил, что милиция явно будет спрашивать водителей, кто приезжал в это время в Сосновый, поэтому лучше пройтись пешком, причём подальше. Хорошо, что поехали по другому адресу. И вот теперь-то вся эта темнота нам на руки, спокойно дойдём, не привлекая внимания.

Шли долго, почти минут двадцать. Звука сирен так и не было. Возможно, тела киллеров не найдут до утра. Людей навстречу попадалось мало, так что мы спокойно дошли аж до городской больницы.

В квартале от неё был небольшой бар, мы зашли в него, чтобы хоть немного прийти в себя и обсудить, что дальше.

Женя заказал полный стакан водки и всучил мне.

— Пей, Волк.

— Зачем?

— Руки трястись не будут. Поверь, работает.

А я даже не заметил, что трясутся. Водка обожгла горло и ушла в желудок, я откашлялся, но всё же смог сфокусироваться на окружении и собрать мысли в кучу, начать думать спокойно и трезво, несмотря на алкоголь.

Мы сидели в сторонке за столиком. Вид мрачный, так что нас никто не цеплял. Играла какая-то иностранная группа, кажется, Скутер, который иногда слушал Кирюха.

Лёня курил подаренные коричневые сигареты, Женя о чём-то думал, глянул на меня и хмыкнул.

— Не зассал, братан, — сказал Женя и положил мне руку на плечо. — Должник я твой, Волчара, в очередной раз. Ох, Макся, вот как знал, что кто-кто, а ты никогда не подведёшь, когда горячо будет. Не ты, так всё, замочил бы он меня.

— Хоть обошлось с тобой, — тихо ответил я. Но нет, воспоминание с его могилой больше не возвращалось. Всё спокойно. Поживёт и он, и остальные, кто должен.

— И дядя Лёня тоже должник теперь. Всех бы нас положили. Вот тот, второй, прям боец, я ему по челюсти пробил локтём, а он даже не дёрнулся. Каратист долбанный.

— Крепкий был, гадина, — опер вздохнул. — Ох, вот я попал…

— Что мы нашли у них? — я снова откашлялся и потёр грудь.

У мобильника сняли батарейку и выбросили по пути, перед этим протерев, документы тоже. Деньги оставили себе, чего разбрасывать, и пейджер взяли, там было несколько сообщений. В одном мой номер и имя, во втором пометка: «Два человека должны уехать в деревню вечером. Скажи, что от меня. За билеты заплачу завтра. Т».

И ещё была почти выкуренная пачка заграничных сигарет из табачного листа, с яркими цветными фильтрами. Кое-кто любит такими делиться. Жаль только, что во всём остальном это полная сволочь.

— Поехали в гости, — сказал я. — Додавим эту тему.

— Уверен? — спросил Лёня.

— А тогда что, просто так это всё было? Решил он, что нас убрать может? Так уберёт, сейчас или потом, неважно уже, будем мы это дело тянуть или нет. Надо давить.

— Вот это дело, Волк, — Женя обрадовался. — Пошли, братан.

— Угу, — буркнул Лёня.

Терехов снимал квартиру в центре, в приличной сталинке прямо на улице Ленина. На подъезде даже был замок, но на пороге стоял курящий парнишка в майке и кого-то ждал, нас он пропустил без проблем.

Мы почти поднялись на нужный этаж, но Лёня тронул меня за локоть.

— Одна вещь, Волк, — сказал Лёня. — Короче, мужики, я так не могу. Уходить буду.

— Не вовремя, Лёня.

— Уйду я, — он вздохнул. — Приеду и заявление напишу, мне уже по выслуге на пенсию пора. И к вам перехожу на полный день. А что теперь остаётся? Только одно можно выбирать.

— Правильный выбор, — я кивнул. — Будешь у нас большим начальником. А сейчас давай-ка теперь с этим поболтаем.

— А это оставь мне. Женька, у тебя есть жвачка?

— Конечно, — он полез в карман. — После еды жуйте орбит без сахара, кхе!

Лёня взял пару подушечек, разжевал, вытащил изо рта и заклеил жвачкой дверной глазок нужной нам квартиры. Потом позвонил.

— Иду-иду, — раздался раздражающе противный голос с той стороны.

Лёня продолжал непрерывно звонить, звонок трещал и въедался в уши. В прихожей раздался топот.

— Иду я! Кто там?

— Вы нас топите! — жалобным голосом вскрикнул Лёня. — Совсем уже охренели?! Я ремонт только сделал! Сколько можно уже?

Загромыхали замки, толстая деревянная дверь открылась. Терехов, который был одет в красный халат, а на голову натянул сеточку для волос, посмотрел на меня, выпучив глаза.

— Волков? — удивился он и попытался закрыть дверь, но не успел. — Ай! За что?

Я встряхнул отбитый кулак, а Женя изо всех сил дёрнул дверь на себя. Мы влетели в прихожку, а Лёня запер дверь изнутри.

— Что вы себе позволяете? — спросил Терехов ноющим голосом, зажимая кровоточащий нос. — Волков, вас за это…

— А вот теперь, — я подвинул табуретку и сел над ним. — А вот теперь ты будешь говорить честно. Скажешь нам всё.

Новозаводск

— Так что дальше будет, Николаич? — спросил Ваня Студент, останавливая девятку у точки, пивного магазинчика недалеко от рынка. — Что Иваныч скажет?

— Что Иваныч скажет, то и делать будем, — Душман зевнул и огляделся в машине, только после этого открыл дверь. — Скажет валить — будем валить.

— Так там у Гоши вор этот сидит, Захар.

— Вот скажи мне, Ванюха, — Душман поправил китайскую жилетку с кармашками, под которой носил кобуру. — Помнишь, как два года назад в Чите Калина придушил ремнём Гочу?

— Слышал.

— А Гоча этот не просто был вор в законе, он смотрящим был в наших краях. И вот что за это воры Калине сделали?

— Да ни***.

— Вот именно, Ванюха. А по закону воровскому нужно было ответку дать. Но Захар да, из другого теста, поопаснее. Ты давай за сигаретами, и минералки мне возьми, — Душман посмотрел ещё раз назад и выпрямился у машины во весь рост. — И дальше с тобой по делам поедем. А я пока отойду ненадолго.

Если что-то говорит Душман, это нужно делать и не спорить. Если говорит, тормози и сходи за сигаретами, так и надо. Студент вышел из машины и, посвистывая, зашёл в магазин, обтряхнув кроссовки у порога.

— Лерка, здорово! — грянул он с порога. — Блок ЛМ синего! И боржоми бутылку!

Молодая продавщица покраснела, кивнула и бросилась в подсобку. Стоящий у кассы темноволосый парень в белой футболке смутился и отошёл подальше. Похоже, Ваня Студент прервал их свидание.

— Синих нету, Ваня! — донеслось из подсобки. — Красные будешь?

— Потом лёгкие выплёвывать? Принеси мальборо тогда.

Парнишка только собрался выходить, как Студент глянул в окно.

— Э, слышь, — окликнул Ваня парня. — Постой-ка здесь, пацан.

— А, что? — парень вздрогнул. — Да я просто…

Снаружи грохнул выстрел, разбитое стекло в двери зазвенело. Парень вскрикнул и упал на пол, по лицу побежала кровь. Студент достал ТТ и скользнул по упавшему взглядом. Ерунда, стеклом порезало щёку, пуля мимо ушла.

— Э! — взревели с улицы. — Студент, б**! Выходи, сука! Всех вас, пивзаводских, е***шить будем!

Там была два человека, тоже приехавшие на девятке. Они едва стояли на ногах, но пистолеты держали уверенно.

— Ползи в сторону, пацан, а то замочат, — невозмутимо сказал Ваня и взвёл курок ТТ. — Э, это ты там, Башка?

Выстрел! Пуля пролетела через дыру в двери и врезалась в витрину. Продавщица в подсобке заорала, парень отполз кбелой стене, побледнев так, что почти сливался с ней. Кровь тоненькой струйкой бежала на плечо.

— Выходи, б**!

— Да ты это, Башка, — Студент чуть выглянул, примеряясь, куда выстрелить. — Ты бухой там? Или чё?

— Да выходи уже! Или…

Ещё выстрел, но с другой стороны. Башка от испуга выронил ствол. Его товарищ повалился на землю. Из простреленной башки хлестала кровь, как из опрокинутой бутылки.

И снова выстрел! Теперь упал и Башка. Душман не спеша подошёл, ткнул одного ногой и убрал АПС в наплечную кобуру.

— Ты как всегда вовремя, ха! — Студент осмотрел магазинчик. Продавщица прижимала ватку к лицу своего испуганного возлюбленного. — Повезло те, пацан, царапинка, а то бы башку снесло. И это, если чё, ментам не звонить, меня не видели. Усекли? А то вернусь.

Он вышел на улицу, битое стекло хрустело под ногами.

— Звони нашим, Ванюха, — сказал Душман, отпивая минералки. — А то Гоша и хмырь тот приезжий нас вообще за каких-то лохов держат. Разбираться будем сегодня.

Глава 17

Разговора в прихожей не получилось, Терехов начал биться в истерике и громко вопить. Не хватало ещё, чтобы этого услышали в подъезде. Тогда Лёня взял тряпочку с полки для обуви и сделал бизнесмену кляп, а потом поволок Терехова на кухню за ноги.

— Только вякни, такое будет, — угрожающе сказал опер.

Терехов с опаской посмотрел на него и больше не «вякал». Женя тем временем осмотрел квартиру, я тоже прошёлся, а то место много. Неплохо наш клиент устроился: три огромные комнаты с высоченными потолками, дорогая мебель, приличный для этого времени ремонт. Ванна вообще огромная, Терехов ещё набрал туда воды с пеной. Для съёмной квартиры это шик, лучше любой местной гостиницы.

Думал, что найду здесь проституток, но Терехов был один. Я даже на всякий случай посмотрел в кладовку и на балкон, но нет никого, мы одни. Женя открыл шкаф в коридоре и нашёл там кипятильник.

— Покажем клиенту, кхе, — он раскрутил провод.

— Просто покажи, этого хватит, — я задёрнул шторы в спальне.

Лёня тем временем напялил на Терехова наручники, которые были у него в Уазике, и застегнул так, чтобы цепочка проходила через спинку венского стула. Сам отошёл к столу, на котором стоял жёлтый торт, пахнущий лимоном. Наш клиент любит сладкое, но не любит делиться, раз взял такой большой пирог себе одному.

Женя, сам тот ещё сладкоежка, взял кусочек, а Терехов с ужасом смотрел на резиновые перчатки, которые мы напялили. Хотя это было неудобно, руки потели.

Я закрыл занавески на кухне, и плотнее закрыл форточку. На подоконнике стоял китайский магнитофон с батарейками, было включено радио. Как раз играла мелодия с русскими мотивами, а громкий голос Николая Фоменко произнёс:

— Вот пошлёшь дурака за бутылкой, так он, дурак, одну и принесёт. Рекламная служба Русского Радио…

Вскоре зазвучала песня от Кабаре-Дуэт Академии, «не подходи ко мне, я обиделась». Я выключил радио, чтобы нас ничего не отвлекало. Вот теперь всё готово для душевной беседы. Хотя если честно, у меня чесались кулаки. Вот этот внушительный бизнесмен с сединой в висках так запросто приказал нас убить. И услугами тех братков он явно пользовался не впервые, всё уже налажено.

Этот тип хуже Родионова. Совсем другой калибр, намного крупнее. Но сейчас такое время, что можно быть каким угодно крутым и наглым, но всегда мог найтись кто-то, кто эту крутость и наглость обламывал. Любой человек в это время мог оказаться в таком положении, когда мутные схемы, влиятельные знакомства и большие бабки не спасали от расправы.

Лёня усмехнулся, посмотрел на Терехова и вырвал кляп.

— Вы ещё не знаете, с кем связались, — дрогнувшим голосом сказал клиент. — Я знаю Валерия Осинского!

— Да его в Чите все знают, — невозмутимо произнёс Лёня. — А вот сейчас мы будем с тобой говорить. Если будешь молчать, упакую тебя в камеру. У меня знакомые здесь есть, чтобы оформили по-быстрому. На одну ночь всего, но ты её не забудешь. Будешь там Машенькой. Или Светкой.

— За что в камеру? — Терехов напрягся.

— За соучастие в убийстве! — грозно сказал Лёня и пнул стул, на котором сидел Терехов. — И участие в преступном сообществе! Много чего накидать можно. Так что сидеть тебе, дружок, долго. Но жопа есть, отсидишь.

— Вы, вы, — голос Терехова задрожал. — Вы не понимаете…

— А ты говори, — я сел напротив и порезал торт, а потом нажал кнопку на красном электрочайнике, тот зашумел. — Пока говоришь, мы слушаем, пьём чай с тортиком, никуда тебя не везём.

— Я вообще не понимаю, о чём вы!

— Ну ладно, — Лёня пожал плечами. — Макс, дай трубу, я в дежурку позвоню, заберут его. Не хочет говорить нам, поболтает с ментами.

— Да давай Осинского наберём, — я назвал крупного читинского авторитета и украдкой подмигнул Лёне. — Ему интересно будет, кто это его парней подставил и на дело отправил. А он сам в курсе, что ты им приказы даёшь и бабки платишь? Думаю, он будет очень недоволен.

— Нет, всё не так! — слабеньким голоском сказал Терехов. — Всё не так…

— Зачем нам этот Осина? — на кухню вошёл Женя и резким движением расправил провод кипятильника. — Смотри, какая штука. Один конец вставляется в розетку, другой в…

Пытать его Женя и не собирался, но иногда даже достаточно одного вида инструмента, чтобы человек раскололся. Вот как сейчас.

— Я всё скажу! — торопливо воскликнул Терехов.

— О, так ты знаешь, как работает электровспоминатель? Кхе! Чудо, а не техника!

— Это всё Нижегородцев! — затараторил клиент. — Он давно схемы проворачивает. Ворует продукцию вагонами!

— Ну это Нижегородцев, — я отмахнулся. — Ты про себя говори. Это не он нас заказал, а ты… что ты собирался делать? Банкротить комбинат? Или что?

Чайник вскипел и со щелчком отключился. Женя, точно без всяких задних мыслей, взял его, чтобы налить всем чаю, но Терехов явно подумал, что кипяток будет использоваться иначе.

— Комбинат не должен был работать долго, — обречённо сказал он. — Мы привозили технику, брали субсидии, кредиты, оформляли страховку. А потом на комбинат наезжали через какое-то время… и он останавливался навсегда.

Терехов выдохнул и начал рассказывать схемы, на которых они все зарабатывали.

Нижегородцев просто воровал руду и прокатную сталь, а потом продавал в Китай и Монголию через кучу посредников, получая в итоге наличные деньги. Не просто так он знал, как работает бартер в металлургии. Но Нижегородцеву было выгодно, чтобы комбинаты работали, а обычное воровство продукции позволяло бывшему комитетчику содержать за границей семью с многочисленными внуками и покупать любовнице машины и шубы.

Он искал такую охранную фирму, которая отвадит обычных ворюг и местных авторитетов, но не будет мешать его махинациям… или вообще будет с ним в доле. Простые охранники и работники получают сроки за воровство, а Нижегородцев, руководство охранной фирмы и братва, которая тоже может быть завязана на этом, получают свои доли.

Но Терехову, который тоже в этом участвовал, этой доли было мало. Тем более, семья у него за границей намного больше, а любовниц у него было две, в чём он честно признался.

Терехов много говорил о необходимости подъёма отечественной промышленности, но деле он думал иначе. Бизнесмен задумал более другую схему, о которой Нижегородцев не знал. Именно эту схему провернули на Алтае.

Среди его компаньонов были богатые люди, которые могли вложить деньги, но у которых не было больших связей с силовиками или криминалом. Эти деньги якобы вбухивались в восстановление комбината, но по факту оседали в карманах Терехова. Большая часть денег до производства не добиралась, но тщательно указывалась во всей документации и бухгалтерии, ведь директор комбината был с ним в сговоре.

Потом на едва открывшийся комбинат на Алтае жёстко наехали. Бандиты взяли территорию, палили в воздух, угоняли дорогую технику на перепродажу и металлолом. А тем временем в Москве всё имущество переписывалось на фирмы-однодневки, которые сразу и исчезли.

Комбинат был разорён и по сути уничтожен. Все вложенные средства якобы сгорали. А директор вообще исчез с концами. Думаю, вряд ли он остался жив.

Само собой, компаньоны Терехова пытались понять, что произошло, но он крутился как мог, чтобы его не заподозрили. Только полученных денег ему было мало. Он захотел больше и начал наглеть.

Предлагал компаньонам открыть новую точку, нашёл ещё партнёров, убедил всех, что нужно открыть другой комбинат с минимальными затратами, чтобы через несколько лет окупать все затраты, включая потери в Алтае.

Ещё они набрали огромные кредиты на восстановление и даже смогли выбить субсидии. Ничего этого до комбината так бы и не добралось. Терехов выбирал таких компаньонов, которых он не боялся кинуть.

Себе же он присмотрел особняк в Греции, куда и собирался свалить после дела в Краснозаводске. Всего несколько месяцев подготовки, и всё. Комбинат в руинах, Терехов исчезает с деньгами, а связанные с аферой люди мертвы.

Ну и само собой, чтобы всё было успешно на местах, Терехов нанял того, кто по его мнению, на защиту предприятия неспособен. Наезжать должен был Крюков или Гоша, но когда бизнесмен приехал, Крюков тогда ещё сидел в СИЗО, а Гоша мучался болями после покушения. Им было не до этого.

Поэтому Терехов связался с Тарасом, одним из бригадиров амурских, крупной банды в Чите, они должны были выполнить грязную работу, пока сам Терехов делает в главном офисе сложную, с переоформлением. А вот глава банды Осинский в курсе этого не был. Ну а нанимать братву для охраны точки, чтобы потом кинуть, бизнесмен не решился, они бы достали его и в Греции.

И вот когда мы пришли с вопросами, Терехов испугался, что мы обо всём расскажем Нижегородцеву, тот поймёт схему и придёт за своей долей. Тогда Терехов решил нас убрать, связался со знакомыми бандитами, которые ходили под тем самым бригадиром. Причём напрямую, предлагая им деньги.

Всё бы хорошо, вот только сам Терехов не верил другим, полагаться ему было не на кого. Да и единственное, чем он легко делился — это сигареты, а деньги заграбастывал себе.

Вот и прибыл лично, чтобы проконтролировать, как всё идёт, а заодно и выставить себя белым и пушистым перед партнёрами.

— Значит, хотел нас приговорить, — мрачно сказал Женя.

Он выглядел бы грознее, если бы не торт и чашка чая с цветочком на боку, но Терехов всё равно испугался.

Лёня щёлкнул диктофоном, проверил запись и вставил новую кассету.

— Чё с ним делать будем? — спросил опер.

— Я думаю, надо…

Я замолчал, прислушиваясь.

Женя хотел что-то сказать, но я его прервал:

— Погоди-ка, — шепнул я. — Помалкивай… кто-то пришёл.

Сначала раздался звонок. Потом звук, будто дверь отпирали ключом. Лёня достал пистолет. Патрон уже был в стволе, надо было только снять с предохранителя. Женя сначала вытащил газовый, потом взял нож.

— Кто это? — спросил я у Терехова.

— Я не знаю.

Дверь открылась и сразу закрылась на замок. Кто-то очень тяжело прошёл по скрипящему полу. В коридоре показался здоровый и толстый лысый мужик со шрамом на щеке. Чем-то похож на немного схуднувшего Стаса Барецкого.

Это же тот водитель и телохранитель Терехова. У него есть ключ от квартиры Терехова? Только как он получил сигнал о помощи?

При виде нас здоровяк поднял руки.

— Я должен кое о чём с вами поговорить.

— Лёша, вытащи меня! — завопил Терехов. — Лёша, они…

— Да заткнись ты, — беззлобно сказал Лёша, меняя голос. — Извините, я просто растерялся, увидев пистолет. Прошу прощения за маскарад, но, кажется, вы сделали мою работу. Подождите, я сейчас объяснюсь.

Он посмотрел на меня, взялся пальцами за свою щёку и медленно оторвал полоску шрама. Это всего лишь грим. А потом выплюнул в сторону две непонятные штуки, из-за чего его щёки сразу стали не такими толстыми.

Кажется, у него и на пузе какая-то накладка. Не такой это и толстяк, каким казался сначала, просто плотный мужик, но явно с хорошей физподготовкой. И кто это может быть?

— Что это значит? — возмутился Женя. — Ты что за хрен с горы?

— Алексей Юрьевич, — телохранитель откашлялся. Голос поменялся сильно, теперь без агрессии, наоборот, очень интеллигентный. — У меня удостоверение в нагрудном кармане, если вы позволите, — он с опаской посмотрел на Лёню, который держал пистолет. — Просто покажу.

— Только без шуток.

— Да хватит шуток на сегодня, я и так хохотал, пока всё слушал. Вы, можно сказать, сделали мою работу вместо меня, причём намного быстрее. Кажется, платить будут вам, а не мне. Вон там, банка из-под печенья на шкафу. Посмотрите.

Женя, не спуская глаз со странного гостя, стащил жестяную банку и сразу заметил проводок. Это не бомба, там спрятан жучок.

— В машине сидел, слушал, — сказал Алексей. — Я его неделю пытался расколоть, а он никак себя не выдавал, матёрый. Про Нижегородцева я всё узнал сразу, а этот жук хитрил. А вы его за один вечер уболтали. Надо было тоже взять кипятильник.

— Так ты кто? — спросил я. — Говори уже.

Он медленно достал синюю корочку из кармана куртки и положил на стол, потом отошёл, держа руки на виду. Я её взял и раскрыл. Ну теперь-то понятно, кто это такой. Такой человек должен был появиться в этой фирме, рано или поздно.

Тем временем, Новозаводск

— Этот фраер, Богатов, там сидит в дальнем зале, с ним ещё два лоха, — докладывал отправленный на разведку Фома. — Возьмём его тёпленьким.

— Север, — обеспокоенно добавил второй разведчик, Гиви. — Там народу много, а мы с автоматом.

— Захар сказал брать, значит берём, а не базарим, — грубо сказал Север. — Есть охрана?

— Да, там один, с газовой железкой. Не помешает.

Север на захват Богатова взял четверых человек и две машины. Сам он приехал на бэхе, а Богатова уберут в багажник угнанной за городом Тойоты Калдины. Если что, в ней и сожгут, если Захар даст такой приказ.

Вооружена группа была хорошо — ТТ у троих, глок у самого Севера, и чешский скорпион у Фомы. Хватит захватить одноногого майора с протезом, и отогнать тех двух инвалидов, что сидели рядом с ним.

Впятером они вошли в кафе Мальборо, где и был Богатов. Охранника на входе грубо отпихнули, а никаких металлоискателей тут не было. Внутри было два зала, в первом танцпол, во втором бар. Туда группа и направилась сразу.

Все, кого взял Север, бывшие зеки. Вид татуированных людей, у некоторых из которых ещё были стальные зубы, отбивал всё желание с ним связываться. Так что они нагло распихивали всех локтями, иногда выдавая короткие тычки кулаками.

Во втором зале музыка играла не так громко. Свет приглушён, у барной стойки сидели любители пива и коктейлей. Весёлый бармен взбалтывал коктейль в посудине для смешивания, и переглядывался с двумя девушками в коротких юбках.

Возле стены, отделанной под кирпич, сидел взрослый мужик в сером костюме, рядом с ним два парня лет двадцати с лишним, в простых джинсовках. Север сразу направился туда.

— Ты Богатов? — грубо спросил он, остановившись у стола.

— Ну, допустим, я, — ответил мужик, оглядев Севера без всякого страха. — А ты кто?

— С нами поедешь, — сказал Север, показывая глок. — По бырому встал, б**! С тобой Захар базарить будет.

— А пусть он сам приезжает, — Богатов сел поудобнее. — Чего я буду время тратить на всяких соплежуев блатных?

— Да ты…

Богатов сделал короткий жест, и что-то твёрдое ударило Севера в висок. Он повалился на стол, опрокинув стакан с водкой, а один из сидевших там парней добавил ему кулаком. Север сполз на пол.

Гиви выхватил тэтэшник, но другой человек, который вроде стоял в сторонке, ударил его ножом прямо в горло. Гиви начал оседать, но всё же пальнул в потолок.

Бах!

Девчонки отчаянно завизжали, музыка стихла, кто-то торопливо бросился к выходу. А Фома отскочил в сторону, выхватывая автомат.

Выпалил он всё одной очередью, которая в небольшом помещении казалась оглушительной.

Человека с ножом, короткостриженного здоровяка снесло сразу, но Фома продолжал палить в сторону барной стойки, зацепив парня в белой рубашке, который на свою беду пробежал мимо, и едва не пристрелив бармена. Бутылки за стойкой разлетались вдребезги, алкоголь лился вниз рекой.

Клац. Фома замер, не понимая, почему вдруг автомат перестал стрелять, но тут же получил по башке бутылкой и повалился на заваленный гильзами пол. Кто-то пробежал мимо, испуганно крича, раненый в плечо парень громко кричал. Повсюду стоял дым от сгоревшего пороха.

В зале было больше людей Богатова, чем думала разведка, просто они прятались среди посетителей. Но Север понял это слишком поздно. Все его люди мертвы или захвачены. Засада, Богатов знал о них.

— Забираем их, — приказал Богатов и поднялся, опираясь на трость. — И валим отсюда, пока менты не приехали. С Борей что? Готов? А пацан тот живой? На нас же повесить могут.

— Борька наглухо, — отозвался кто-то, кого Север не видел. — А вон тот живой, до свадьбы доживёт.

— Понял. Валим. А с тобой, тварь, — Богатов показал на Севера. — Ещё поговорим. Вопросы у меня к тебе есть. Раз сам пришёл, вот и расскажешь мне о том составе, за который вы так трясётесь. Но потом. Дима?

Кто-то встал над Севером и так зарядил ему ботинком по голове, что тот вырубился.

Глава 18

Я взял синее удостоверение, которое передал наш гость Алексей. Женя подошёл ко мне и нахмурился, глядя в корочку. Там был снимок Алексея, тогда ещё с волосами и не такого мордатого, одетого в пиджак.

— Викторов Алексей Юрьевич, — прочитал Женя вслух. — Частный детектив.

— Наняли, чтобы расследовать, что случилось с комбинатом на Алтае, — догадался я. — Хотят понять, не повторится ли такое же с краснозаводским.

— Именно, — сыщик уселся на стул и хитро глянул на Терехова. — Они сразу заподозрили, кто в этом виноват, но доказательств не было. Сначала думали звать братву, но решили, что неплохо бы сначала узнать, кто всё-таки спёр все деньги. Потому что у братвы их потом не выбьешь.

— Вы меня не так поняли, — тут же начал оправдываться бизнесмен.

— А как это ещё понимать? Пока господин Терехов и господин Нижегородцев были здесь, в Петербурге сменилась служба безопасности. Нижегородцева я раскусил давно, его сегодня вызвали в Питер и арестуют прямо в Пулково, когда он прилетит. А я должен был остаться и дальше колоть Терехова. Но он оказался хитрее, чем мы думали.

— Ожидаемо, что тебя наняли, — сказал я, разглядывая банку с жучком. — Было бы странно, если бы столько людей не озаботилось вопросом, куда пропадают их деньги. Терехов их вообще ни во что не ставит.

— Да, согласен. Старые хотели вернуть своё, а новые не хотели рисковать. Пришли ко мне, а у меня уже был подобный опыт, когда я притворялся телохранителем, — Алексей усмехнулся. — Причём таким, который ещё может выбить долги, отогнать конкурента, да и вообще, готов на многое.

— И внешность подходит, — мрачно добавил Лёня. — Сразу видно, бандит.

— Вообще-то, я был преподавателем в универе, — сыщик рассмеялся. — Преподавал юристам уголовное право и криминологию, а сейчас… ну, что поделать, надо как-то крутиться.

— У тебя явно превышение полномочий, — Лёня показал на технику. — Вот эти жучки не примет ни один суд. Как и то, каким способом получены показания.

— Ваш диктофон для этого тоже не подходит, — отмахнулся Алексей. — Да и как я понимаю, вы тоже не собираетесь писать заявление. Это дело в суд вряд ли пойдёт. Нижегородцева арестуют, но он птица невысокого полёта, а вот с господином Тереховым… Вы можете вернуть кляп на место? Мешает он.

Лёня засунул тряпку в пасть Терехову, чтобы не перебивал своими воплями и истериками.

— Месяц тут торчу, — пожаловался сыщик. — Делал себе фальшивые рекомендации, чтобы этот тип меня нанял, братву знакомую подтягивал, я тут раньше жил, при союзе ещё, людей помню. Нижегородцева я сразу раскусил, он этого так и не понял. А вот Терехов хитрит и хитрит, ничего выяснить невозможно. Думал, придётся возвращаться с пустыми руками.

— Ну а сейчас чего пришёл? — спросил я. — И раскрылся.

— Так что бы вы сами дров ни наломали. Я в машине слышал, как он номер ваш диктовал кому-то на пейджер, про деревню сказал. Думал, он это Тарасу из амурских отправлял, а я его хорошо знаю. Но Тарас не был в курсе, что и как, он вообще не знает, что Терехов использует его бойцов напрямую. А вы как-то сами справились. Как вышло?

— Вышло и вышло, — сказал я. — Раз справились, то вопрос закрыт. Как говорит один мой знакомый, меньше знаешь…

— Крепче спишь?

— Дольше живёшь, — я пристально посмотрел на него. — Давай к Терехову. И без всяких Тарасов, Осинских и Амурских.

— Ну и ладно, — Алексей пристально посмотрел на меня. — Это меня не касается. Просто видно, что у Терехова эта схема отработанная, и теперь понятно, куда исчез директор алтайского комбината и неуступчивый собственник краснозаводского, который не хотел продавать своё.

— Во как, — я глянул на Терехова. — А об этом мы почему-то умолчали.

Терехов, оказывается, тот ещё специалист по чёрному рейдерству, освоил это дело полностью. После 90-х он бы не пропал.

Хотя мне интересно, как было в прошлую мою жизнь, когда я этим летом просто бухал и не интересовался ничем? Это сыщик раскрыл Терехова? Или хитрец попался на своей жадности позже? Комбинат-то ведь работает. В любом случае, мы это дело ускорили.

— В общем, — продолжил Алексей. — Как только он намекнул, что от вас надо избавиться, я тайком позвонил заказчику, рассказал, что и как. Решили тайную слежку прекращать, потому что мы не ожидали, что он так легко прикажет кого-то убить. И тут… можно мне коробку с жучком?

Сыщик отсоединил микрофон, убрал и продолжил говорить. Хотя в целом, всё и так понятно. Нижегородцев пока ходил на воле, потому что заказчики хотели разобраться, как он связал со схемами Терехова. Но вот с Тереховым затянулось, он хвосты не оставлял, а важные переговоры проводил лично, без телохранителя.

Чем больше сыщик говорил, тем сильнее ныл Терехов, несмотря на кляп. Думаю, когда с ним побеседуют партнёры, вряд ли его ждёт самый гуманный суд в мире, с которым можно договориться. Впрочем, чем скорее он исчезнет, тем лучше для нас, потому что он в курсе, куда пропали боевики читинской банды.

Сегодня его ждёт долгое подписание документов на передачу собственности и переводы денег с одного счёта на другой, а потом увезут домой. Что потом — ну точно не особняк в Греции и вряд ли тюрьма. Но жалеть того, кто нас заказал, мы не собирались.

Вот так за один вечер всё изменилось. Терехов недооценил многих, особенно нас, и расплатился за это. Теперь это не респектабельный бизнесмен, а человек, который кинул своих друзей, а заодно наследил на немалый срок, и разозлил братву. Думаю, скоро он исчезнет, как и хотел, но не таким способом, которым планировал.

Терехова утащили в спальню, чтобы выспался. Завтра его ждёт непростой день, ведь с ним хотят поговорить очень многие. Ну и с нами тоже.

— Завтра прилетает новый зам по безопасности, — сказал Алексей, держа кружку с чаем. — Вам стоит с ним встретиться, потому что все договоры с охраной теперь будет курировать он. А я свою работу сделал. Хотя и с вашей помощью. Думаю, об этом вы можете намекнуть Белоглазову.

— А ты много получаешь? — спросил Лёня, закуривая, но окурки убирал в пустую банку пива, чтобы потом её выбросить. Наших следов тут не останется.

— Неплохо, — сыщик пожал плечами. — Но жить месяцы в командировке в этих краях, и играть роль тупого братка? Нет уж, неитересно. Завтра полечу домой, — он зевнул. — Но, может, ещё увидимся. Мало ли кто ещё захочет заработать на этом комбинате. Но остальные настроены решительно, как я понимаю. Большие надежды, чтобы всё заработало, — сыщик усмехнулся. — Так что в охрану будут вваливать много.

Утром мы приехали в офис на сером форде сыщика, захватив с собой Терехова, который даже не сопротивлялся. Его друзья, встретившие нас в конторе, были очень недовольны. У них при себе была куча юристов и пара крепких парней, которые должны были следить, чтобы бизнесмен не упрямился. Сегодня богатый человек станет нищим.

Но не забыли и про нас. Сыщик Алексей показал нам Белоглазого, крепкого усатого мужика за сорок. Это бывший майор федеральной службы контрразведки, которое после его отставки стало ФСБ. Причём это заместитель главы службы безопасности, который остался в Питере, там сидит кто-то покруче.

Принимал он нас в том же самом кабинете, куда нас вчера приглашал Терехов. Алексей свалил, мы остались одни. Лёня и Женя рядом со мной, переговоры они оставили мне.

— Семён Андреевич, — назвался он, пожал нам руки и показал на кресла. — Вы, я так полагаю, были наняты для обеспечения безопасности комбината.

— Верно, — сказал я, усаживаясь поудобнее. — И уже занимаемся, хотя и нет договора. Даже убрали помеху, которая могла помешать открытию. Но теперь другой вопрос — откроется ли он вообще?

— Все заинтересованы, чтобы он работал, — Белоглазов вздохнул. — Тут завязаны интересы многих людей. Так, теперь по нашим вопросам.

Сначала мы прослушали плёнку с диктофона, где была записана только речь Терехова, а также записи Нижегородцева и главного инженера. В самой важной записи с Тереховым нас слышно не было, мы там молчали или вообще стёрли, что мы говорили.

— Такие случаи повторяться не будут, мы за этим следим, — сказал Белоглазов. — Но теперь надо решить вопросы с безопасностью комбината. Само собой, нужно поставить надёжную охрану на территорию. Лицензированную и опытную. Поэтому мы рассматриваем варианты.

Он вздохнул снова. Лёня за моей спиной закурил тереховскую сигарету. Запах крепкого табака сразу ударил в нос. Алексей, сидевший в стороне, включил вентилятор.

— Не думаю, что вам есть смысл искать кого-то ещё кроме нас, — сказал я, отогнав дым рукой. — Мы уже сильно погрузились во все дела. Искать новых — потеря времени.

— У вас даже фирмы нет, — Белоглазов устало обвёл нас глазами. — Вы только оформляетесь, я наводил справки. Нижегородцев тоже наводил, но он хотел с вами договариваться насчёт кое-каких дел. Сами понимаете.

— Это вопрос времени, когда мы всё оформим, — не уступал я. — Зато мы были на территории, у нас составляется план охраны объекта… да и если честно, мы в этом деле очень много чего сделали даже с нашими ресурсами. Не мы — с комбинатом могла выйти не очень хорошая история.

— Верно, — Белоглазов подтянул к себе папку с бумагами. — Просто хотел убедиться, что вы не собираетесь соскочить и хотите продолжать. Да и времени на поиск новых нет, а вы уже в курсе возможных проблем и их решений. А найм персонала и покупка техники решается деньгами.

— Верно. И всё ещё может наехать Осинский.

— С этим мы будем разбираться сами, — он прикусил кончик усов. — Ваша задача — территория, а в дальнейшем сопровождение фур до ближайшей станции.

— Когда открытие производства? — спросил я.

— Задержится до начала следующего лета, а скорее, откроется даже через год. Но подготовку начинаем в ближайшее время. От вас мне нужен план охраны объекта к началу сентября, после этого мы его согласуем и оформим договор. Будет двадцать тысяч долларов в месяц.

— Мы договаривались на тридцать пять тысяч, — возразил я. — В конце концов, вдруг у Терехова есть сообщники или кто-то решит воспользоваться его методами.

— Об этом будем волноваться мы сами, — Белоглазов скривился. — Ладно, пусть будет тридцать пять тысяч.

Для них это не такие и большие деньги. Да и на сыщиков они потратили побольше, как по секрету сказал Алексей. Сколько получал он сам, хитрый детектив так и не сказал.

Владельцы вполне могли дать и больше, но наглеть я не собирался, нам с ними работать долго.

— Тридцать пять тысяч до начала производства, — сказал я. — И аванс, потому что нам придётся ехать в командировки для составления плана, а ещё начинать подготовку к установке сигнализаций и систем видеонаблюдения. Через год мы обсуждаем условия исходя из обстановки. И кроме этого — вы же в курсе, кто разговорил нашего общего друга. Без этого бы всё было очень печально. А это не входило в наши обязанности.

Белоглазом почесал подбородок и что-то промычал про себя, раздумывая.

— И тридцать пять тысяч аванс, — согласился Белоглазов. — Пока неофициально, как сами понимаете. Но когда мы решим вопрос с приобретением угольного разреза, его так же потребуется охранять. Всё по договору, мы здесь надолго.

— Будем готовы сделать предложение, — я снова кивнул. — Наймём дополнительных людей. Мой номер у вас есть.

— Отлично, в таком случае, жду от вас план охраны объекта, Максим Михайлович. Дальше работаем официально, по счетам. И всё это — инвестиции на будущее. Как я говорю, мы здесь надолго. И вы тоже рассчитывайте на долгую работу. Времена меняются, — он посмотрел на меня.

— Верно. Но охрана нужна всегда.

Деньги нам выдали сразу в конторе, на кассе, три хрустящие пачки вечнозелёных американских рублей, под расписку. Просто налик, без счетов, конторе часто бывает необходимо платить так, чтобы это не проходило по счетам. Но эти деньги я потрачу на дело.

Чтобы не ходить с крупной суммой, вызвали такси с мобилы. Доедем до Уазика Лёни и на нём рванём в Новозаводск.

— Тратить впустую не будем, — сразу сказал я, как вышли на улицу. — Нужно будет купить приличную служебную тачку, а лучше две. И как оформимся, нанять первую смену охраны на вахту и взять им экипировку. Нам же ещё надо где-то их устроить в Краснозаводстве. Но и у меня ещё остались деньги с той поездки и те, крюковские.

— А какие тачки купим? — сразу оживился Женя.

— Посмотрим по ценам. Давай уже домой, задолбался я с ними. Завтра зайду к твоему мастеру, буду тебя забирать из депо. И так мы им уже надоели, ты там почти не показываешься, я тебя отпрашиваю и отпрашиваю.

— Вот и поработал на железке, кхе!

— Да всё равно неплохо вышло, — мы сели в такси, побитую Тойоту Короллу серого цвета. — А то когда я приехал, ты вообще дикий был. А так с людьми поработал, спокойнее стал. Лёня, а ты когда будешь увольняться?

— Так приеду и сразу пойду к начальству, — Лёня сидел очень печальный. — Только пока дела закрою, да и в городе беспорядок. Надо ещё проставляться будет. Столько лет там сидел.

— Вот с Женей и проставитесь своим, бюджеты есть. А завтра нам надо будет встретиться в нашей конторе.

— А что там? — спросил Женя.

— Придёт инспектор из вневедомственной охраны проверять помещение. И, — я цокнул языком. — И он будет делать всё, чтобы нас завалить. Так что надо подготовиться получше, чтобы закрыть вопрос. Раньше закроем, раньше приступим к другим делам.

Новозаводск, оптовая база на окраине города

Очнулся Север где-то в подвале, когда на него вылили ведро ледяной воды. Их осталось трое: сам Север, Фома, избитый так, что на нём живого места нет, и Живодёр, который так ни разу и не выстрелил. Остальных завалили.

Все трое лежали на холодном бетонном полу со связанными руками. Парень в тельняшке, который заливал их водой, усмехнулся. На плече у него висел калаш.

— Проснулись, блаторезы поганые?

Север пытался что-то крикнуть, но скотч на рту мешал. Автоматчик разок пнул Фому и отошёл.

— Проснулись, Михалыч. Тебя ждут.

Что-то застучало по полу, приближаясь к ним. Краем глаза Север увидел, что это деревянная трость. Богатов наклонился и с треском отодрал скотч ото рта.

— Да ты чё, сука?! — взревел Север. — Ты на кого бочку катишь? Ты хоть знаешь… а-а-а!

Парень с автоматом несколько раз ударил его прикладом. Север застонал.

— Слушай сюда, гнида, — спокойно сказал Богатов. — Я буду говорить мало. А ты мне расскажешь всё. Прям выложишь, как попу на исповеди. С радостью, что поделился тревожными мыслями и…

— Да чё ты мне лепишь? Фуфло какое-то вкручиваешь…

Ещё удар, и на рот снова налепили скотч. Остальные уже очухались, начали биться на полу, как выброшенные на берег рыбы. Но на них никто не смотрел.

— Ты мне расскажешь о составе, — продолжал майор, поигрывая тростью. — Из-за этого вы пока живы, а то за Борьку я вас поубивать хотел. А вы ещё, суки о***шие, пацана какого-то подстрелили, ещё кучу народа чуть не покрошили. С автомата в толпе стрелять, суки догадались. Я военный, много кого валил, много чего видел. Но таких сук как вы… Мы там дохли, чтобы тут спокойно было, а вы здесь людей мочите направо и налево?!

С каждым словом он становился злее и злее, но в самом конце остановился и выдохнул.

— Где Димка? — спросил он спокойным голосом.

— Чай пьёт, — сказал парень с автоматом. — Там тортик принесли, пока Чунга-Чунга с ним не закончит — не придёт.

— Димка молодец, своё не упустит, — Богатов усмехнулся и снова склонился над Севером. — Вот придёт он, всё мне и расскажешь.

Север начал дёргаться, пытаясь сказать Богатову, что он о нём думает, но скотч мешал. Дверь хлопнула.

— Вот и Димка, — Богатов поднялся. — Он у нас кого угодно разговорит. Хоть ты бандит, хоть полевой командир, все у него говорят. Валерка, выйди и смотри, чтобы никто не зашёл.

— Ага, Михалыч, понял, — автоматчик вышел и прикрыл тяжёлую стальную дверь.

Кто-то ногой перевернул Севера на спину и наступил на грудь. Высокий парнишка-блондинчик в клетчатой рубашке, который насвистывал какую-то смутнознакомую мелодию, держал в руке свёрток с чем-то и смотрел на Севера.

Сначала парень показался Северу безобидным, пока не повернулся другим боком. Симпатичное лицо портил уродливый и глубокий шрам. Правый глаз с мутным зрачком, почти белым. Парень, продолжая насвистывать, достал из свёртка кавказский кинжал в ножнах.

— Был один полевой командир, — начал рассказывать Богатов. — Он всё этим кинжалом понтовался, от прапрадеда ему достался, видишь ли. Всё издевался над Димкой, когда тот в плен попал, смотри, что от лица осталось. А когда мы пришли, Димка этот кинжал отобрал и показал твари той, чему научился. Его пацаны Чунга-Чанга прозвали. Контуженный немного, но мы тут все такие.

Север смотрел в мёртвый глаз, чувствуя какой-то дикий животный ужас. А парень, продолжая насвистывать песенку из позабытого детства, склонялся с кинжалом всё ниже и ниже.

— Состав, — потребовал Богатов. — Что там?

Дима содрал скотч с лица, а Север, как зачарованный, сразу начал говорить:

— Состав алюминия идёт в Китай! — начал он. — Но он исчезнет. В Новозаводске состав заедет к элеватору по запасным путям, с него всё сгрузят на фуры и перевезут в другое место, потом всё понемногу уйдёт в Китай, но уже от нас! Четверть барыгам, четверть ментам и таможне, четверть Захару, и четверть Крюкову с Гошей! Без них не выйдет, а пока они тут стреляются, груз пострадать может. Или перехватит его кто. А если дело пойдёт, ещё составы будут!

— Не особо много выходит, — Богатов замер, подсчитывая. — Хотя, если четверть ментам, четверть барыгам, а половина нам, выходит неплохо… когда?

— Не знаю! Б** буду, не знаю!

— Выясним, — Богатов поднялся. — Ладно, Димка, они твои.

Богатов закурил и вышел, не обращая внимания на крики. Димка вообще ни с кем не говорит кроме Богатова, так что новость о составе теперь знает только майор.

— Что останется от них, Захару отправьте. Пусть обратно валит, — приказал он автоматчику, стоящему снаружи, выбросил сигарету и добавил, но уже очень тихо. — А состав этот мы и без него оформим.

— Какой состав? — спросил автоматчик, стоящий снаружи.

— Да я так, вслух мыслю. Заговариваюсь, сам знаешь.

Глава 19

— Лёня, пока ты не уволился, — сказал я, когда мы уже отъезжали от Читы на его Уазике. — Надо мне охотничий сделать, к Петровичу с тобой сходим. Мало ли, пусть пушка дома будет легально. И про себя не забудь. Фирма оплатит.

— Да чё, сделаем, — Лёня пожал плечами. — Себе тоже сделаю.

— А сейфы дома нужны сейчас? — я задумался. — Для ружей? Или ещё нет?

— Говорят, не нужны, — Женя тоже пожал плечами. — Хотя где-то написано, что нужно. Кто их знает? Надо спрашивать.

— Ну да, а у тебя же вообще сейфа для ружья нет.

Хотя Женя вполне себе хранит стволы в подполье. Хоть перепрятал тот калаш. Я напряг память, вспоминая беседы с юристом и его помощниками. По новому закону гражданское оружие должно было хранить особым образом. Только, кажется, в законе забыли прописать, как именно это нужно делать. Думаю, пара лет в запасе ещё есть, пока там не очухаются. Просто, когда у меня на руках такая сумма денег, надо придумать, где её хранить и как защищать.

В банк я это точно не понесу. Во-первых, докажи, что они к тебе попали законно, во-вторых, ещё потом забери назад. Через год, в 98-м, этот вопрос будет стоять более остро, но надо думать об этом уже сейчас.

Пока же придётся разделить всё на части и хранить отдельно друг от друга. Возьму себе ружьё, моссберг как у Жени, пока помповые разрешают покупать без дополнительных условий. Дедова вертикалка хорошо, но лучше что-то другое. Охотники мы, ничего не скажешь, с помповыми ружьями.

— Кстати, — Женя повернулся ко мне. — А когда пушки будем для ЧОПа получать?

— Когда будет план охраны объекта, — ответил я. — Ни одного лишнего ствола мы не получим. А с личными ружьями нельзя. Рано или поздно начнут проверять.

— Кстати, — Лёня задумался. — А не ты ли говорил, что мне после милиции год нельзя работать в охранном агентстве?

— Слушай, я спрашивал юриста по этому поводу, — я сел поудобнее. — Говорит, если ты не занимался контролем за их деятельностью, то спокойно можешь переходить ко мне, как уволишься. Сразу.

— Ещё бы уволиться, — опер вздохнул.

— Волк, — не успокаивался Женя. — А какие тачки у нас будут?

— Ну ты спросил, — я задумался. — Для работы, наверное, новенькую девятку… или какую-нибудь иномарку в хорошем состоянии. Ещё подумаем все вместе.

После разговора с Белоглазовым мы заехали в охотничий магазин, набрали ещё газовых баллончиков и прочего, что можно покупать без лицензий. Надо использовать всё доступное вооружение. Ну и забрал фотки в фотосалоне неподалёку, которые просил проявить Кирилл. Больше в Чите пока делать нечего. Да и лучше не отсвечивать тут лишний раз, всё же амурские наверняка ищут, кто прибил их бойцов. Мы следов не оставили, но всё равно стоит перестраховаться.

Приехали в Новозаводск к вечеру и сразу свернули к частному сектору, где мы жили. Пришлось подождать, пока трассу переходило стадо коров. Вся дорога теперь заминирована, проехать сложно.

Лёня решил довезти нас до дома и только потом ехать в дежурную часть, возвращать тачку и отдавать документы. Заодно «обрадовать» начальника, что уходит. Долго ему придётся отрабатывать, но Лёня хотел уйди мирно, не хлопая дверью и оставляя контакты. Я с ним полностью согласен, ведь нам со здешней милицией ещё работать и работать.

На одной улице пришлось остановиться, там стояла целая куча машин, которые перегородили дорогу рядом с одним из домов. Домик старый, «финский» как их называли, потому что строили их давным-давно финские военнопленные, которых после войны отправили сюда. Они настроили тогда целую улицу, и дома стоят до сих пор.

Высохшие деревянные ворота рядом с одним из них были открыты настежь. Машин рядом было слишком много, и некоторые из них очень дорогие. Вокруг них тёрлись решительного вида парни, у которых под куртками явно есть стволы. Среди тачек увидел тёмно-красную девятку Студента.

— Поминки? — предположил я.

— Да вроде. Слушай, а в том доме не Юрка жил? — Женя нахмурил лоб. — Помнишь, классом старше учился? Пел ещё постоянно, по каждому поводу.

— Вроде бы да, — я смутно вспомнил высокого парня, гитариста из группы, которая всё играла в школьном спортзале. Раз даже ходил на концерт.

— Он в Чечне кстати был, — Женя следил за теми, кто сидел у дома. — С Яриком нашим вместе служили, сапёр, и вроде в пивзавод его потом взяли, — он вздохнул. — Хорошо, что я туда не пошёл. С тобой, конечно, тоже не соскучишься, но всё же не так опасно, как у них. А что случилось с ним?

— Это один из тех, кого в воскресенье на переезде постреляли, — Лёня плюнул и решил свернуть на другую улицу. Публика у дома покойника была напряжённая, и милицейский Уазик рассматривали враждебными взглядами.

— Понятно. А пивзавод уже ответку дал за них? — задумчиво сказал я.

— Сам же знаешь, Крюков хитрый и терпеливый, да и за ним РУОП смотрит. Но ответочка будет, ё-моё, — Лёня вздохнул. — Дела бы старые хоть сдать успеть. Тот же пацан, — он показал в сторону поминок. — Тоже мой клиент. Но глухарь. Если и найдут кого, его пивзаводские кончат.

Пьют дома у погибшего, но не в ресторане. В ресторане опасно, там чужая территория, могут и там кого-то пострелять. Конечно, на похоронах и поминках устраивать пальбу не по понятиям, но это мало кого останавливало.

— Бывайте, мужики, — сказал Лёня на прощание, остановив Уазик у моего дома. — До завтра.

Мы вылезли и захлопнули двери. Никому не интересно, с чего мы это катаемся на милицейской машине. Солнце ещё жарило, улица покрыта сухой пылью, дождя не было уже несколько дней. Откуда-то от соседей доносилась песенка «ты отказала мне два раза».

Вошёл во двор. Гараж открытый, машины деда нет, наверное, поехал на рыбалку. Печальный Кирилл ходил с алюминиевой лейкой, поливая грядки. При виде меня чуть просиял, но всё же так и остался грустным.

— Фотки тебе распечатал, Кирюха, — я показал толстый конверт.

— Спасибо, Макся, — он кивнул.

— А что случилось?

— Да так.

Я всё равно насел на брата вечером, когда сели поужинать жареной картошкой. Пришёл и Женя, хотя пару раз пришлось ему напомнить, а то он порой чего-то слишком стесняется.

— Помнишь Саню Беломестнова? — спросил Кирилл, когда я его достал. — В классе со мной учится. В прошлом году всё в гости ко мне приходил. Подстрелили его вчера.

— Насмерть? — сразу спросил я.

— Не-не, — Кирилл даже слегка испугался. — В плечо ранили. Вчера в кафе одном бандиты стрелялись, его зацепили. В больницу к нему ходил сегодня.

— Вот уроды, суки, — произнёс я. — Детей-то куда стрелять?

— А кто там был? — спросил Женя. — Пивзавод с мясокомбинатом?

— Нет, — сказал Кирилл. — Какие-то блатные против вояк. Ну, бывших вояк. Говорит, как начали из автомата валить сразу как зашли.

Да уж, бывало и такое. Вспомнил даже леденящую кровь историю, как бандиты, когда не договорились с хозяином кафе, забросали ни в чём не повинных посетитетелей бутылками с огнесмесью. Кажется, это было где-то на Дальнем Востоке. Или, возможно, ещё будет. Но где икогда — я не помнил. Много чего тогда случилось.

Кирилл с огородом закончил, а мы с Женей закончили обсуждать свои дела с планом охраны объекта, который постепенно вырисовывался. Кирюха включил на кассете «Храброе сердце», где шотландцы рубились на мечах с англичанами, а я отдал брату снимки и сел поближе посмотреть. На всякий случай, чтобы вспомнить его знакомых в лицо. Пусть та машина разбилась вдребезги, человек-то, сотворивший тогда недоброе, никуда не делся.

— Это твоя девушка? — спросил я, показывая на худую девицу, которая стояла рядом с ним, причём достаточно близко.

— Угу, — Кирилл смутился.

— Жопа чё-то маленькая у неё, кхе, — заметил Женя, отвлекаясь от фильма.

— Нормальная! — брат надулся.

— Да я шучу, Кирюх. Хорошую себе деваху нашёл.

Когда все уснули, я достал деньги и разделил, спрятал по разным местам. Некоторые туда, куда прятал сигареты в своё время, нычки надёжные, в одной так до сих пор лежит старинная пачка высохшего родопи. Надо завести пса, чтобы предупреждал о пришедших. И поставить сигналку, когда она у нас будет.

Но лучше вообще не хранить это дома. И пора прикидывать траты.

* * *

Утром пошёл вместе с Женей в депо, забирать его оттуда, раз сам и устраивал. Поработает он только утром, а с обеда нужен мне в городе. Ну и будет здесь в четверг и пятницу, заодно проставится в цехе. И напомнит о себе тем, кого присмотрел для нашей работы. Были тут бойкие парни, которые вполне могут подойти для охраны.

Зашли в комнату мастеров, где сидел зам по ремонту Кочергин Трофим Вальерьевич, который и принимал парней.

— А чего Женька сам не подошёл? — спросил Кочергин, закуривая балканку. На на нём, как всегда, тельняшка под рабочей хэбэшкой.

— Я же приводил устраиваться, — сказал я. — Вот и забираю. Но мой брат ещё поработает до конца августа.

— Если сейчас Ковалёв уйдёт, — Кочергин выдохнул облако сигаретного дыма. — Зарплаты мало будет, месяц не закончился.

— Каким-нибудь справимся. В пятницу принесём вам проставиться чего-нибудь. Не забудем.

— Не в бандиты хоть? — спросил он. — Он, конечно, постоянно где-то с тобой шатался, но так-то работящий парень. Да и мужики зауважали.

— Нет, не в бандиты. Хорошее дело, в самый раз по нему, — сказал я. — Но я зашёл поговорить сам, рассказать, в чём дело…

На самом деле, я просто хотел расстаться мирно. Женька бы и сам с ними поговорил, но лично мне хотелось заглянуть в депо ещё раз. Что ни говори, а какая-то ностальгия осталась.

Ещё живы старики, у которых я учился, и которые сейчас удивлялись, когда я с ними здоровался. Опытные мастера моего времени — сейчас ещё совсем молодые парни, только пришли из армии. И работают, отправляют машины в поездку несмотря на сложности, ведь нет ничего: ни запчастей, ни инструментов.

А всё же, приятно было сюда заглянуть. Но предаваться ностальгии долго я не мог, та часть жизни осталась в прошлом. Сейчас новая, на которую у меня были большие планы. Уже многим пообещал, что контора откроется, и подводить никого не собираюсь.

Распрощался, попросил Женю взять пирожки в столовой, потому что она пока ещё не работала, а сам пошёл в город к юристу, делать завершающие шаги.

Для оформления осталась сущая малость — получить заключение от противопожарной службы и вневедомственной охраны, что мы можем ставить сигналки, охранно-пожарную сигнализацию. После этого я подаю на регистрацию ЧОПа. Когда закончим с этим, дальше будет эпопея с получением оружия.

Но «малость» — это на словах. Пожарные должны выдать мне лицензию, за которую я уже оплатил пошлину и собирал пакет документов, вернее, это делали юристы. Без боя пожарные мне эту лицензию не дадут. Но я настойчивый. Если уж как-то решил вопрос с комбинатом, то с лицензий точно их задушу, но своё получу.

Вневедомственная охрана должна выдать заключение, что мы охранную сигналку ставить умеем. Лицензии для этого они не выдают. Уверен, они будут пытаться вставлять мне палки в колёса. Но я понемногу к этому готовился. Ярослав с лёгкостью разбирался во всей это технической документации, а я думал, чтобы нанять ему помощника.

Дальше — открывается ЧОП, мы делаем план охраны, согласовываем количество стволов, пытаемся получить их. Но все эти проблемы будет решать по мере поступления.

После юриста я сразу пошёл в контору, надо готовить её к первому визиту инспектора из вневедомственной, который будет проверять текущую готовность оружейной комнаты. Придёт он несколько раз, а потом ещё надо будет собирать комиссию, чтобы дали заключение, с которым я и пойду в РОВД. Благо, оружейку я могу оформить уже после создания охранного агентства.

К двум часам в контору явился Женя, как мы и договаривались. Я сидел за столом и проверял выданные нам лицензии вместе с корочками частных охранников. Надо бы нанять кого-нибудь для бумажной работы. В соседнем зале шумели работники, нанятые для ремонта, ставили решётки на окна. На улице ревела сирена, куда-то ехала милиция. Опять, что ли, стреляются?

— А всё-таки уютно там, на железке, — сказал Женя, выходя вслед за мной на улицу. — Но скучно. Тут веселее, жизнь бурлит. А то как приехал с армейки, прям не знал, что и делать.

— Адреналин бьёт ключом.

— Наверное, Волк, — он пожал плечами.

— Ну погнали, — я поднялся. — Надо подготовиться к визиту получше.

— И как?

— Да очень просто. Смотри и учись.

Сначала зашли на рынок, я взял свежих тепличных помидоров и огурчиков, а ещё пару банок шпротов. Сильно много брать не буду, проверяющему стоит есть поменьше и пить побольше, тогда будет подобрее и сговорчивее.

— Ага, так вот ты как хочешь комиссию встречать, кхе! — Женя заглянул в пакет. — Универсальный способ, я смотрю.

Мы собирались перейти дорогу, но по ней куда-то нёсся уазик вневедомственной охраны с включённой мигалкой. Опять что-то случилось, ездят сегодня и ездят.

— Да, встречать придётся так, — я кивнул на магазинчик, стоящий с той стороны дороги. — Пока откроешь своё дело, сопьёшься. Надо стальную печень.

— Кхе! — Женя засмеялся. — Но ведь просто так с бутылкой водки не подойдёшь, пошлют. Скажут, пацан ещё, чё с тобой бухать.

— Верно. Тут подход, Женя, знать надо. С моё поживёшь…

— Волк, да я тебя так-то старше на три месяца, — он усмехнулся. — С твоё поживёшь, ага.

— Ну я так, шучу, — я улыбнулся. Заговорился, блин. — В общем, присматривайся, почти с каждым можно договориться, если это не отморозок. Но не всегда.

В гастрономе, куда мы зашли, было достаточно прохладно. Под потолком гонял воздух большой вентилятор. Из подсобки доносилась песня «Я — Ворона». В магазине дорого, поэтому посетителей нет. Но для нас цены уже не проблема. Я взял колбасы, сыра, батон и подошёл к винно-водочному отделу, Женя взял пару сникерсов.

Продавщица средних лет отложила в сторону газету СПИД-Инфо, которую с увлечением читала. На первой странице дикий заголовок «Вырезали аппендицит — стал негром». Чего тогда в ней только не печатали.

— Надо взять с запасом, — тихо сказал я. — И поставить там холодильник, чтобы не бегать по каждому поводу. Комиссий будет много.

— Согласен, давай сразу ящик возьмём… так, а это не дело, — Женя приподнял голову, заглядывая в окно. — Давай-ка лучше отойдём подальше, Волк. Не по нашу ли это душу?

Я не стал спрашивать, что изменилось, слишком напряжённым Женя стал выглядеть. А его интуиции доверять стоит, он просто так никогда не опасается без причины.

Но тут, кажется, ложная тревога.

— Показалось, Волк, — он выдохнул. — Мимо, наверное, поехали.

— Да ничего страшного, — спокойно сказал я. — Давай уже…

Дверь распахнулась с такой силой, что сорвали висевший над ней колокольчик, который упал на пол. В магазин влетели два типа с оружием. У одного толстая синяя китайская клетчатая рубаха, размером с куртку, у второго потёртая камуфляжная форма со следами белой краски на рукавах. На головах чулки с прорезями для глаз, в руках оружие, двустволка и ТТ. Продавщицы отчаянно заорали.

— Кассу открывай, сука! — бандит с ТТ сразу устремился к продавщице, которая дёрнулась было бежать в подсобку.

— Стоять! — второй, с ружьём, нацелился в нас. — Стоять, кому говорят!

— Стоим мы, — сказал я, делая Жене знак, чтобы был осторожнее.

Пыжиться перед ружьём опасно, это понимали мы оба. Тем более, курки взведены. Что плохо, глаза у парня дикие, под травкой или чем-то тяжелее. Ружья грязное, его давно не чистили. Но проверять, выстрелит или нет, на собственной шкуре не хотелось.

— Стоять! — продолжал реветь он.

Это нарик, опасный. Такой вполне может завалить без лишних вопросов. А у меня с собой только газовый баллончик, который против нарика может и не сработать. Да и прыскать им в помещении.

— Стоим мы, — сказал Женя, который своим подмигиванием пытался мне на что-то намекнуть.

Ствол направился на него, потом снова на меня. А тот, который с ТТ, потрошил кассу, вытряхивая содержимое в китайский баул. На пол со звоном посыпалась мелочь, монеты по 50 и 100 рублей, в сторону отлетела надорванная купюра.

Не так уж здесь и много денег, чтобы бандиты рисковали за них жизнью и свободой. Но их это не останавливало.

— Лавэ гони! — орал на нас бандит с ружьём, подходя ближе. — Котлы сымай! Кому говорят, сымай.

Эти «котлы» — старые часы, которые дорого и не продашь. Да уж, сходили за хлебушком. Но надо что-то с этим придумать, пока не получили заряд дроби в упор.

Глава 20

Нарик с двустволкой так и стоял перед нами, продолжая целиться, руки у него дрожали. Продавщицы пищали от страха, второй грабитель с ТТ потрошил кассу, а я выжидал подходящего момента.

— Я сначала подумал, вы нас валить пришли, кхе, — Женя расслабился. — А тут просто гоп-стоп. Слышь, давай-ка я тебе просто сто баксов дам, и ты отвалишь от нас.

— Зря, Женя, — очень тихо шепнул я. — Он обдолбанный.

— Вижу, — Женя вздохнул. — Но тогда…

— Да чё вы тут шепчетесь! — возмутился нарик, подходя ещё ближе. — Котлы сымай, нах…

Женя расстегнул браслет часов и глянул на меня. Будем нападать. Но вот второй бандит, который с ТТ… надо сделать быстро, чтобы он не успел нас застрелить.

И чего он так на нас пялится? Даже перестал грести деньги в сумку. Узнал? Пистолет опустил. Я тоже его узнал.

— Коваль, Волк? — удивился бандит. — Вы тут откуда?

Точно он, хотя я очень давно его не видел. Ещё со школы.

— Волыну лучше опусти, Колян, — попросил я. — И друга своего угомони.

— Знаешь их? — истерично завопил наркоман. — Какого х**, Колян, нам…

Он повернулся к нему. Женя резким движением схватил ружьё за ствол и направил вверх. Я ударил кулаком сразу, без замаха, отбив костяшки о зубы, добавил второй раз, а Женя высвободил оружие и приложил его прикладом.

Колян, уставившись на нас, замер. Потом глянул в окно.

— Где чёрный ход? — вскричал он.

И побежал в подсобку, сбив с ног третью продавщицу, которая сидела там и позвонила кое-кому. Там, в глубине подсобки, раздался грохот падающего товара, потом лязг засова и громкий хлопок стальной двери. Я посмотрел туда, потом на всякий случай ещё несколько раз врезал упавшему нарику. И вовремя, а то он снова собрался вставать.

— Это что, Колян был? — удивился Женя, стоя над нами.

— Пушку брось, — я встряхнул руку и сам выглянул в окно. — Живо, а то повяжут!

Он опустил ружьё на пол и толкнул ногой в сторону подальше от нас. Вовремя, ведь дверь главного входа распахнулась, залетели два парня в камуфляже. У одного помповик, у второго укороченный калаш. Вневедомственная охрана. Сразу начали целиться в нас, попутно крича матом. Хорошо, что Женя успел отбросить пушку, а то бы ещё стрельнули.

— Он туда побежал! — зарёванная продавщица показала на чёрный ход. — Второй туда побежал, туда побежал! А этот вот он, лежит! Стрелять чуть не начал! А, мамочка, да что такое-то?

Охранники наконец поняли, что грабитель тот, кто в чулке, а не мы, прилично одетые парни без оружия.

— Мы этого взяли, — сказал я. — А то он едва стрелять не начал. Хоть успели.

Рядом со мной лежал пакет, из которого высыпались помидоры. Несколько мы в пылу схватки раздавили. По оставшимся пробежал один охранник, устремившись в подсобку. Второй остался с нами, только достал наручники и живо заковал наркошу.

Убежавший вскоре вернулся, держа в руках маску и китайскую рубаху, которую бандит, то есть Колян, бросил снаружи.

Ну и началась суета, сразу понаехала милиция, ещё один экипаж ОВО, какой-то мужик на крузаке. Все говорили и спорили одновременно, а пойманного наркомана увезли в дежурную часть.

— То есть одного вы взяли, — старший группы быстрого реагирования, стриженный под машинку мужик, подошёл к нам. — Неплохо, но надо дать показания коллегам, что и как.

Мы не стали говорить, кто был под маской, об остальном рассказали честно. От долгих расспросов нас спасло прибытие Лёни, которому я попросил позвонить, а то бы пришлось сидеть целый день в дежурной части.

Пока говорили, подмечал детали. Значит, это одна из тех точек, которые охраняет тот другой ЧОП, «Воевода», но на вызовы ездит машина ОВО. Запомним, как и тех, кто приехал, ещё может пригодиться.

Водитель крузака — это оказался хозяин заведения, который орал громче всех, наводил суеты, но зато пообещал нам ящик водки за то, что помогли, и деликатесной колбасы. Я даже не постеснялся сказать ему, куда всё привезти. Не тащить же в руках.

— Попозже к вам заеду, — сказал Лёня, когда мы вышли на улицу, а экипажи разъезжались по своим делам. — У нас там цирк сегодня, даже силач свой есть, ё-моё. Ездим, ищем.

— А что такое случилось? — спросил я.

— Да мужики допрашивали одного, — Лёня усмехнулся, закуривая сигарету. — Приковали его к двухпудовой гире, а он с этой гирей в окно выпрыгнул и убежал вместе с ней. Вот и ищем его. Будто у нас дел нет. Так ещё и найдёшь, хрен схватишь, он этой гирей же и прибьёт.

— Ну удачи, Лёня. Не подставляйся, тебе скоро на пенсию.

— А то как в фильмах этих, американских, кхе! — Женя засмеялся. — Как на пенсию, так и всё, помирать пора.

— Да иди ты, Женька, — Лёня сплюнул. — Вот умеешь настроение испортить.

— Да я же шучу, дядя Лёня.

Наконец-то смогли вырваться из этой суеты. Пошли пешком, надо снова зайти на рынок, потому что закуси пришёл конец. Ну и чтобы спокойно обсудить случившееся.

— Ну это точно Колян был, — сказал Женя, оглядываясь назад в сторону магазина. — И чего он тут решил устроить?

— Он же с тобой в армейку поехал? — спросил я. — Помню, как на проводинах с тобой и с ним выпивали.

— Ну да. И с каким-то нариком он на дело пошёл. Слушай, Волк, странное это всё, — Женя посмотрел на меня. — Помнишь, тогда Богатов ко мне приходил в спортзале? В первый раз, когда ты его увидел.

— Помню.

Остановились на перекрёстке, где гаишники тормознули чью-то восьмёрку. Судя по всему, водитель очень пьян, потому что едва стоял на ногах.

— Колян там был с ними, в машине только сидел, я его видел, — сказал Женя.

— И чего он тогда на грабёж попёрся? — я задумался. — Не сработался с майором?

— Кто его знает.

— Наркоман с ружьём, он вполне бы там всех поубивал, по нему видно, что обдолбанный. С таким на дело идти опасно. Если только…

— Только что?

— Может, отвлекали кого-то от чего-то, — задумчиво сказал я. — А может… может, майор, в деле хотел Коляна посмотреть.

— Какое дело? С наркоманом?

— Да, бессмыслица какая-то, — я потёр лоб. — Может, подставить хотел? Или… ведь крепче, чем по мокрому, не привяжешь. А потом… Не знаю, Женька, что у этого Богатова на уме. Непростой это тип. Да и связан ли он с этим, не поймёшь? Колян-то уже свалил.

Если увидим, спросим, да и вставить ему надо, чтобы не лез в такие передряги, идти с оружием на грабёж. Мутное это дело, но всего мы пока не знаем. Вот кажется, чего-то Богатов хотел этим добиться. Или всё же Колян от него свалил?

— Хорошо, что мы были там, Волк, — задумчиво произнёс Женя. — Залетели бы менты, случилось бы побоище. Девок бы ещё постреляли.

— Успели и хорошо, — сказал я. — Но хотелось бы просто ходить по магазинам и никуда не встревать. Второй раз уже.

— Ну, ты везучий.

* * *

— Ну что? — спросил Лёня, заходя в контору под вечер. — Как встретили инспектора? А то я опоздал.

— Нашли беглеца? — спросил я, делая бутерброд из порезанной закуски.

За столом сидели мы с Женей. Бутылки вскрытые, но мы с ним не пили, только ели, не зря же столько напокупали. На подоконнике стоял магнитофон, оставленный ремонтной бригадой, в нём играл «Туман» от Сектора Газа.

— Ага, он ещё потом наручник разломал, — со вздохом сказал опер. — Но взяли. У него погремуха ещё Слон, здоро-о-овый, — Лёня показал руками вокруг себя. — А где инспектор? Ушёл уже?

— Там он, — Женя показал на второй зал.

Нам ещё вчера привезли недавно купленный чёрный кожаный диван, с которого мы даже не успели снять плёнку. На нём и храпел Андрей Валерьич, инспектор из вневедомственной охраны, пожилой мужик с огромными кустистыми бровями.

— Пить он сначала не хотел, — сказал я. — Но потом как увидел бутылку и понеслось, я с ним даже поговорить толком не успел.

Инспектор всхрапнул ещё громче.

— Да я его знаю, — Лёня присмотрелся, прищурив глаза. — Он так-то запойный алкаш. Но он же кодировался, говорят.

— Вот мы к нему, дядя Лёня, код-то и подобрали, — заметил Женя.

— Зато осмотр прошёл лучше, чем я думал, — я вернулся в старый зал. — Поставил нам закорючку в акте. А то сначала пришёл — да я принимать не буду, у вас нарушения, кто шкафы так крепит? Хотя всё по гостам.

— Ну, первый этап позади. Чё нам осталось? — Лёня сел за столик и посмотрел на недопитый пузырь. — Лицензию у пожарных?

— И заключение от этих, от вневедомственных, — я показал на зал с храпящим инспектором. — А этого нарика уже допрашивали, который на магазин налетал?

— Не-а, он ещё не отошёл, — опер пить не стал, только отрезал колбасы толстыми слоями и положил на хлеб. — Короче, я к Петровичу ходил по поводу охотничьих и сертификатов, говорит, без проблем, скоро сделает. Но это сам понимаешь, только личное пользование.

— В курсе. Тогда купим себе пушки, — я налил сока из пакета. — Но мы с ними на работу не наездимся. Нам же ещё план объекта, заказать стволы, и за ними в центр области придётся ехать.

— Во-во, Петрович про это же говорил. Кстати, я видел Ваську Рудского, пока сюда шёл.

— Собровец который? Из Барса?

— Да. К нему говорит, один тип подошёл, — Лёня откусил от бутерброда и торопливо пережал. — Предлагал работу. Охранять территорию вокруг элеватора. Туда говорят, туда какой-то состав пригонят, надо смотреть, как разгрузят, ну и чтобы братва левая не наехала, только нужная там должна быть. Он пока не брался, говорит, что с нами хотел посоветоваться. Что так в доле это дело взять, у него-то людей мало.

— Нет, — я помотал головой. — У нас комбинат, это в первую очередь. Мы же не просто так большой контракт взяли, мы на нём работать будем, много лет, если всё сложится. Нечего распыляться раньше времени.

— Ну да, — Лёня кивнул.

— Я сейчас вообще ничего левого не хочу брать, — я доел бутерброд. — Считай, даже один магазин — это три человека на него надо, ведь пультовую охрану мы сейчас всё равно ставить не можем.

— Почему три? — спросил Женя.

— Считай, работают сутки через двое, — я начал загибать пальцы. — Не будет же там один человек работать, отдыхать же надо. Вот и три обученных охранника на один несчастный магазин, им пистолет положен, ружьё не дашь, а газовым себе ещё хуже в помещении сделаешь. Травматов нет, — я посмотрел на парней, которые удивились. — Ну эти, которые резиновыми пулями стреляют, ещё нет в продаже.

— Видел такой по телеку, — сказал Лёня. — Оса, четыре ствола.

— Типа такого. А эти три человека на комбинате нам пригодятся. Вот там всё настроим, поработаем, будем здесь заказы брать, в городе. Пока же выше головы не прыгнем, мы и так высоко забрались.

— Ну, тут ты прав, Волк.

— А как развернёмся, пульт сделаем, будем ставить охрану и группы реагирования. Ну а что, — я развалился поудобнее. — По четыре сотни баксов в месяц платить будем, но в зависимости от опыта можно и больше. Зарплата эта — намного выше среднего в наших краях. Премии всякие можно будет давать, за хорошую работу. Экипировку всю оплачиваю, стволы тоже. Чего к нам люди не пойдут? Ещё приезжать из области будут. Но пока они все будут нужны нам на комбинате.

— Тут да, — Лёня посмотрел на стол и вздохнул. — А мне ещё дела сдавать и сдавать. Там же мэр всё пытается племянника догнать, куда делся. Руоповцы ещё носятся, как ужаленные. И кто-то из наших ещё, говорят, крышевал барыгу, который у школы китайским герычем торговал.

— Вот сука, — с чувством сказал Женя.

— Да, бывает. Но всё равно, я в этом месте отработал уже…

Заиграла мелодия сотового телефона. Кто это мне тут решил названивать? Номер определился, но в записной книжке записан не был.

— Здорово, Волк! — раздался знакомый голос. Из-за плохой связи слышно его так себе. — Узнал?

— Нет, слышно плохо.

— Богатым буду, ха! Это Ваня Студент.

— Здорово. Где номер мой взял?

— Да у брата твоего, заехал к вам, а тебя нет. Базар к тебе есть, Волк. Вернее, не к тебе, а к кенту твоему.

— Какой базар? — я посмотрел на Женю.

— Да насчёт одного его знакомого. Просто побазарить надо. Всё спокойно, без всяких наездов, отвечаю. Человека одного ищем.

Я прикрыл трубку и передал Жене, о чём говорим.

— Ну пусть едет, — он пожал плечами. — А кого он ищет?

— А кого ты ищешь, Ваня? — спросил я в трубку.

— Да майора одного, кент твой знать его должен.

— Ну приезжай, Студент, — сказал я. — Я тоже тут буду.

— Вот и хорошо, жди.

Пивзавод, парой часов раньше

— Ты, Ванюха, сиди тихо, — напутствовал Душман. — Слушай, чего умные люди базарят. А потом братва с тобой говорить будет, посмотрим, чего ты в деле стоишь. Вот тебе ремень, не потеряй.

Студент, проникнувшись торжественностью момента, кивнул. Только зачем ему этот тонкий кожаный ремень, он ещё не понимал. Студент ждал в прихожей кабинета Крюкова, в который сейчас набились журналисты областного телевидения и местные газетчики.

Сам Крюков стоял на фоне флага, гордо выпрямившись, и выступал на камеры.

— Разумеется, я рад, что органы внутренних дел сработали правильным образом и закрыли это нелепое дело. Само собой, мы все понимаем, что это заказ от сил, которые держатся за власть всеми возможными способами, даже незаконными. У них самих, как говорится, рыльце в пуху.

Студент помалкивал, ждал, когда все выйдут. Крюков продолжал вещать на камеры:

— Они бессильно хватают всех, кто может их оттуда подвинуть. Пытались найти хоть что-то против меня, но не нашли. Но мы прекрасно знаем, что они просто пытаются отмазаться от своих проблем. Как, например, наш уважаемый мэр, который до сих пор не может ответить, как та несчастная погибшая девушка оказалась у него на даче.

— Хана этому Муратову, — тихонько сказал Душман, чтобы никто кроме Студента не слышал. — Мало того, что дохлый племяш был маньяком, так ещё и трупак там с весны лежит. Но за мэра Гоша мазу тянет, и губернатор его слушает. Так что ещё попьёт нам крови.

Ваня Студент кивал, пытаясь понять, с чего это вдруг Душман в последние дни так много объясняет ему о положении дел в городе. Но молчал, как и просили.

— Я вот когда служил в ГДР, — Душман закурил. — Там у нас был случай…

В кабинете защёлкали фотокамеры, а после вся толпа журналистов выбралась на улицу и расселась по машинам. Через несколько минут Крюков вышел сам.

— Как рана, Ваня? — приятельским тоном спросил Крюков. — Ты тогда же пером получил.

— Нормально, Игорь Иваныч, — отозвался Студент и похлопал по животу. — Затягивается.

— Тогда поехали во второй корпус, — велел Крюков. — Там мы стрелу забили.

Можно было дойти пешком, но Крюков доехал на своей бэхе, причём за руль сел Душман. У второго корпуса уже стояло несколько дорогих тачек, а чуть в стороне — чёрный шестисотый мерс, у которого стояло несколько подозрительных типов.

Во втором корпусе был переговорный зал, но для таких встреч, куда журналистов не зовут. Здесь всегда было прохладно, потому что пол и стены были сделаны из керамической плитки, как в душе… или в морге. Зато стоял длинный дорогущий стол, подарок от мебельной фабрики, и удобные стулья.

За столом сидели первые люди пивзаводской ОПГ, уверенные и грозные мужчины в дорогих деловых костюмах. Взгляд у них такой, что даже Студенту стало немного не по себе.

Первым сидел Яха Шаман, крепкий сорокалетний бурят, отвечающий за СТО. Дальше Сазон, друг Крюкова, с которым он ходил на кикбоксинг ещё в давние времена. Что-то напевал Ворон, пожилой мужик с сединой в чёрной бороде и с большим носом. Про него на пивзаводе знали ещё меньше, чем про Душмана. Были здесь ещё Прапор, Монгол, Старый, Дима Урал, Цыган и другие.

Большинство из них те, с кем Крюков начинал своё дело. Если гуляешь ночью по Новозаводску и кто-то докапывается, можно было смело назвать любое из этих имён, тогда отвязался бы кто угодно. Хотя и отморозков хватает, как и врагов.

Они все сидели и терпеливо ждали начала собрания.

— Здорово, братва, — сказал Крюков. — Давайте, выслушаем этого авторитета.

Остальные неприятно засмеялись, хищно переглядываясь друг с другом. Душман показал на стул в сторонке, куда Студент и сел, так и держа ремень в руках.

— Валить его будем? — мрачно спросил Шаман.

— А это смотря что он скажет, — Крюков уселся во главе стола. — Этот наш миротворец.

Они засмеялись. В зал вошёл Захар, в одиночку, без свиты. Все повернулись к нему. Взгляды недобрые, будто ждали разрешения покончить с приезжим авторитетом.

Но Студент знал со слов Душмана, что вора в законе мочить сегодня не будут, разве что он упрётся рогом. Слишком высокая у воров власть на зоне, и слишком многие пацаны с пивзавода мотали сроки.

Поэтому будут обсуждать с ним дела, но этот Захар не прав. Если будет наглеть… наверное, поэтому и позвали Студента, чтобы показал себя. А вот то, что будут мочить Гошу — это даже не обсуждалось. Мочить будут по всем фронтам. Братва ждала этого в предвкушении.

— Ну так что, Захар? — громко спросил Крюков. — Опять будешь про мир между нами тереть? А мы только вчера пацанов похоронили. Или мы должны сидеть и ждать, пока Гоша нас поодиночке валит? Что скажешь?

Остальные недовольно забурчали. Захар стоял спокойно, ничем не показывая, что у него на уме.

— Гоша косяк упорол, — хриплым и твёрдым голосом сказал Захар. — Говорит, не при делах, но я пробил тему, это его люди на Душмана напали первыми. Так что это или Гоша пургу гонит или братва его больше не слушает, делают, что хотят. В любом случае, косяк на его стороне, за него он и отвечать будет, когда сход с него спросит.

В решения воровской сходки здесь не верил никто. С тех пор, как забайкальские воры не смогли ответить за убийство смотрящего, авторитета на воле у них в этих местах поубавился. Всё это тоже объяснял Душман. Даже Захар вряд ли верил, что сходка чем-то поможет, но он обязан про неё говорить.

И с Гошей разбираться он будет тоже, потому что лидер мясокомбината пошатнул ему авторитет тем нападением со стрельбой у магазинчика. Договорились о мире под гарантии, но все эти гарантии полетели в одно место. Это будет проводиться без лишнего внимания, но вряд ли выйдет просто, Гоша умный и очень хитрый.

— И переезд ещё, — Прапор, мордатый мужик, который гонял во рту сигарету, обвёл взглядом остальных. — Постреляли наших на переезде.

— Я вам вот что скажу, братва. Гоша косяк упорол, — Захар уставился на Прапора. — Но конкретно этот беспредел на переезде — это другой человек, который хотел вас в блудняк втравить, чтобы снова мочилово пошло по городу.

— За базар отвечаешь? — спросил Крюков. Остальные кивнули. Никто не стал кричать «чего ты гонишь» или «толкаешь фуфло», сейчас идёт совсем другой разговор.

— Отвечаю. Майор это один, Богатов фамилия. Он твоих пацанов пострелял. И дальше бы валил, пока вы бы опять не начали воевать с Гошей. Но тут и без него всё сложилось. Сейчас этот Богатов будет сидеть, ручки потирать и злорадствовать.

— Разберёмся, — сказал Крюков. — Не просто так ты такое говоришь. Спросим с него. Если он, то и вопрос понятен, что с ним делать. Но с Гоши это вину не снимает, даже если он сам этого майора грохнет.

— Не снимает, — подтвердил Захар. — С Гошей решать будем. А что до остального…

Все напряглись. Вот сейчас и идёт то, ради чего все собрались.

— Доля его с дела тебе отойдёт, — сказал Захар. — Половина барыгам и мусорам, половина нам с тобой.

Студент не знал, что это за сделка, но Душман намекал, что они хотели задействовать связи Крюкова на таможне, чтобы провезти огромный и дорогой груз. Поэтому Захар и торчит столько времени в Новозаводске. Правда, какой груз, никто не говорил.

— Идёт, — ответил Крюков. — Пусть наши бухгалтера обсудят детали.

Захар ушёл, но собрание на этом не кончалось. Можно сказать, оно только началось. Завели Тракториста, который сейчас рулил старой бригадой Фрола. Студент ещё удивлялся про себя, чего Тракториста не пригласили сюда раньше, он авторитет на пивзаводе.

Загорелый мужик с короткой стрижкой и со шрамом на подбородке оглядел всех. Коричневая кожаная куртка скрипела при каждом его движении.

— Здорова, братва, — сказал он.

Никто его не приветствовал, только мрачно смотрели. Крюков не спеша поднялся и подошёл ближе.

И вместо того, чтобы пожать протянутую руку, зарядил Трактористу хуком слева, добавил правой и уронил на пол. Потом несколько раз пнул лежащего. А это серьёзное дело, ногами только падлу пинают. Но никто не возмутился. Старый спокойно пережёвывал жвачку и усмехался, остальные смотрели.

— Да за что, Иваныч? — промычал Тракторист. Из носа бежала кровь на пол из белой плитки.

— Это за Музыканта и Гуся, — Крюков достал платок и вытер лоб, потом вернулся на место.

— Правильные пацаны были, — протянул Душман, закуривая. — Грамотные, умелые, братва их уважала. А ты их сдал, Тракторист, куда они едут. Машину сказал, какая будет, и время передал точное.

— Да б** буду, Иваныч, никого я не сдавал, — Тракторист начал подниматься.

— Да проб**дился ты уже, — сказал Крюков. — Тебя пацаны сдали, поняли, за чью ты сторону играешь. С Богатовым этим связался.

— Да я ни чё…

— А Богатов этот, — Крюков задумался. — Под Лукой ходит, говорят, но тихо, мало кто в курсе. Завёл себя Лука цепного пса. Но и с ним разберёмся тоже.

Вот же совпало на пивзаводе, думал про себя Студента, кипя от злости. Сначала Фрол, стукач и крыса, и вот ещё один.

— Да, Иваныч… — Тракторист начал вставать. — Да я… да я…

— Душмана ты хотел порешать, — произнёс Шаман и дёрнул губой в неприятной усмешке. — Давно ты это хотел, по пьяни даже базарил. Братва всё помнит.

— Вот-вот, — сам Душман кивнул. — А с пьяного спрос вдвойне. Я вот как чуял, пересел к Студенту. Но пацанов ты ни за что порешил, падла.

— Так что с ним будем делать? — сурово спросил Крюков, нависая над столом.

— Мочить, — сказал Шаман.

— Валить надо, — добавил Душман.

Остальные кивали. Тракторист с трудом сел на стул, который стоял рядом с ним. И тут Крюков посмотрел на Студента.

— Ваня, вы же с Музыкантом кентами были.

— Да, Иваныч, — Студент поднялся, теперь понимая, что от него хотят.

— Вот и разберись с б**ю этой, — Крюков сел за стол, открыл бутылку минералки и сделал большой глоток. — А потом поговорим.

Вот и ремень пригодился. Тракторист особо и не сопротивлялся. Настолько его парализовало ужасом, что он даже слова сказать не успел. Студент сделал дело быстро и сразу отошёл, оставив ремень на шее. Тело утащили сразу, никто даже не посмотрел ему вслед.

— Выпей, — Душман пододвинул к нему чекушку.

— Да я же не пью, — Студент вытер руки и только после этого полез за сигаретой. — Только пиво и всё.

— Ну и правильно, спортсмены нам нужны, — Крюков кивнул и снова оглядел остальных. — Ну что, братва, все согласны? В деле видели, Ваня Студент — пацан правильный, его уважают, за своих любого порвёт.

— Да! Точно! — соглашались остальные.

— Так что, — Крюков подошёл ближе к Студенту и похлопал по плечу. — Бери старую бригаду Фрола, и пробей, кто этот Богатов, чем дышит, что хочет. И вали его. Но не надо, как эти воры сделали, полезли на рожон, а их там перестреляли. Ты по-умному делай, Ваня, по-военному. Николаич, — он кивнул на Душмана. — Поможет со всем.

— Покажи им, Ваня, — Шаман взял себе чекушку, которую Студент так и не открыл. — Потом отметим новое назначение.

— Сделаю, — пообещал Студент. — Найду гадину и грохну. Но по-умному, пробью сначала всё про него.

Глава 21

Лёня, наскоро перекусив, вернулся на работу, захватив с собой проснувшегося инспектора. Андрей Валерьевич был так доволен приёмкой, что пообещал прийти в следующий раз, когда мы закончим все работы в оружейной комнате и будем готовить её к осмотру комиссии.

Правда, начальник вневедомственной вряд ли будет рад такому исходу дела. Но все проблемы решаем по мере поступления, тем более, я ещё даже не знал этого начальника лично.

А сейчас надо понять, чего от нас хотят пивзаводские. Они уже подъехали, но у конторы остановилась не привычная тёмно-красная девятка, а серый крузак. Причём Ваня Студент был не за рулём, у него даже был водитель.

— Да у тебя повышение, Ваня, — сказал я, выходя на крыльцо.

— Да вроде того, ха! — Студент затушил сигарету и посмотрел на наше здание. — Это и есть твоя будущая охранная контора, Волк? А то тогда говорил, помню.

— Вроде того, Ваня. Пока оформляем.

— И чё, Волк, наезжал уже кто? — спросил он. — Если чё, зови нас, подъедем.

— Наезжали, — я кивнул.

— И кто? — Студент сощурил глаза.

— Ты его знаешь… знал. Фрол и его парни с мясокомбината, Димон и Кабан.

Ваня Студент сначала посмотрел на меня, а потом расхохотался. Водитель, оставшийся в машине, тоже.

— Волк, да я гляжу, с тобой вообще связываться опасно, ха! Родионов пыжился, Фрол лез, тот родственничек кое-чей тоже, и эти двое ещё. Ну и где все сейчас?

— Не только эти были, — сказал я. — Я-то со всеми готов мирно жить, если к нам не лезут. Вот только лезут и лезут. Но с этим разбираемся.

— Усёк, ха.

Водитель остался снаружи, а мы вошли в контору. Женя помалкивал, он всегда напрягался, когда Студент был рядом.

— Выпьешь? — предложил я. — Мы тут встречали сегодня проверяющего.

— Вижу, — он оглядел заставленный закусками и бутылками стол. — Не, Волк, я же спортсмен, только пива могу. И в бригаде теперь пить никто не будет. Но там парни спортивные, все только за.

Ваня Студент уселся за стол, я присел на подоконник.

— Теперь ты, значит, бригадир с пивзавода? Теперь всё серьёзно.

— Прикинь, да!

— И сам лично ездишь всех опрашивать? — удивился я.

— Нет, Волк, только тебя и вот, Жеку, — он глянул на Женю. — Могу и сам спросить, ничего страшного. А то ещё отправлю кого, поймёте неправильно. Ты же меня тогда довёз до больнички, так что чё я кого-то посылать буду?

— А ты моих увёз на вокзал, помню, — сказал я. — Ну вот, мы здесь.

— Ну и о чём спрашивать хотел? — спросил Женя.

— Майор один есть, Богатов у него фамилия, — Студент перестал улыбаться. — Я его не знаю, но он, говорят, ко всем приходит, кто был в Чечне, — он внимательно посмотрел на Женю.

— Подходил он ко мне, да, и не раз, — сказал Женя, уселся за стол и потянулся вперёд, но вместо бутылки взял открытый пакет с яблочным соком. — Собирает куда-то людей, у которых есть боевой опыт. Кого-то уговорил, а я отказался, вот с Волком решил прорываться. Меня ещё тогда Фрол звал к себе в бригаду, я и ему отказывал.

— Угу, — Ваня смотрел на него. — А под кем Богатов ходит, знаешь?

— Не спрашивал, — Женя пожал плечами. — Не интересовался я им, у меня свои дела. Но парни его уважают…

— Понятно, — Студент посмотрел на меня. — Я слышал, что ты тоже к себе таких набрал, Волк.

— А что? Люди грамотные, никого не боятся, за своих держатся. Ещё возьму, если будут, не помешают.

— Да вот я тут думаю, — он затушил сигарету в пепельнице, сделанной из пивной банки. — Тех, кто на чеченской был, набирал только Фрол, Богатов и ты, остальные как-то не оценили. Как бы Богатов ни решил, что ты у него людей уводишь.

— Может, и такое будет, — согласился я. — Пусть приходит, разберусь.

— Если чё, звони. Базар у нас к нему есть серьёзный. Чё-то мутит он. Ну, раз всё ясно… — он собрался подниматься, но передумал. — А тебе точно крыша не нужна?

— Какая из нас охрана, Ваня, если даже сами себя защитить не сможем?

— Тоже верно, ха! Хотя… ну, наши-то не наедут. А если чё, говори, что меня знаешь. Да ты и Иваныча знаешь, чё уж тут.

Они ещё даже не понимают, что именно я собираюсь делать со своей конторой. Думают, обычный бизнес, типа как открыть магазин. В их понимании все охранные агентства существуют для одного — чтобы был легальный способ таскать с собой стволы и под прикрытием ЧОПов заставлять коммерсантов платить за крышу.

— А ты в городе что-то будешь охранять? — спросил Ваня.

— Собирался, но нет. В районе есть одно дело, будем там пока работать.

— Ну, в район мы и не лезем, — он усмехнулся. — Ладно, погнал я.

Студент только собрался уходить, как я вспомнил об одной вещи.

— Кстати, Ваня. Можешь с одним вопросом помочь?

— Говори, Волк, — он снова уселся.

— Мне нужна тачка, японец, в хорошем состоянии, не угнанный, легальный и который не отобрали за долги. Нужно, чтобы я мог его оформить на контору или на себя. Буду ездить. Вам же перегоняют машины с Дальнего Востока. А так, если через тебя брать, то хорошая будет, без всяких сюрпризов.

— Скажу там, чтобы подыскали, — Студент кивнул. — Но заплатить надо будет.

— Само собой, не бесплатно же.

Он уехал на своём крузаке. Женя допивал сок, о чём-то размышляя.

— Чё им так всем Богатов нужен? — задумчиво произнёс он. — Накосячил где-то?

— Вполне может быть.

— Парней жалко, всех же с собой заберёт. Давай-ка наших обзвоню, — Женя глянул на меня. — Пусть подгребают, обсудим. Чтобы в курсе были, что происходит.

— В зал лучше зови их, — сказал я. — И сами пошли, нечего животы отращивать. Если охранник тренироваться не будет, то зажиреет и обленится. Этот Вася Рудской тир бы ещё открыл, не помешало бы.

* * *

Совсем недавно нашу секцию по кикбоксингу пытались прикрыть, но теперь она нужна всем. В новом здании старого Дюсша секция стала жить новой жизнью.

Крюков делает на ней пиар, готовится к своей будущей избирательной кампании. Из-за этого городские чиновники лишний раз боятся что-то здесь делать, чтобы не навлечь на себя гнев журналистов и жителей. Ну а мы занимались здесь вечерами.

Семёныч торчал тут каждый день, пока лето. Днём он готовил детей, разделив всех на группы по возрастам. Старый тренер до сих брал на занятия детдомовских, которые приходили охотно, хотя никто из них платить не мог. Зато не шатаются по дворам и подъездам, а заняты делом.

Ну и коммерсанты, которых крышевал пивзавод, не забывали пополнять спортивный инвентарь, как и обсуждалось во время открытия. Ещё немного, и даже можно будет открыть здесь полноценную качалку.

Единственное, чего я опасался — что кто-то из врагов Крюкова может решиться что-нибудь здесь натворить. Поэтому после регистрации нашей фирмы этот зал будет нашим первым объектом охраны в городе. За символическую плату, но по сути платить не будет ни Семёныч, ни тем более город. Это мы тут будем платить за аренду зала.

Заодно я приглашал ходить сюда нашего нового знакомого, Василия Рудского, главу будущего нового ЧОПа «Барс». Мы ещё до поездки в Читу договорились с ним о совместных действиях, и бывший собровец сдержал слово.

Приехавшие с ним люди обучали Ярика установке и обслуживанию сигналок, а у нас с Рудским были планы на совместный проект по обучению охранников. Я же со своей стороны предложил им пользоваться этим залом, тем более Семёныч не был против, что будут ходить ещё люди.

Пока все тренировки проходили в одном зале, но места хватало. Сегодня здесь было людно, но большинство те, кого я знал. Занималась взрослые парни, кто в юношестве ходил сюда на секцию. Пришли наши знакомые: Слава, который даже не взял с собой пива, потом друзья Жени, Ярик и Артём.

На них двоих уже выдали лицензии и удостоверения, так что возьму их в фирму в числе первых. Да и Слава согласился уволиться со старого места. И хорошо, ведь нам нужен опытный охранник. После исчезновения Фрола про Славу и его убийственные навыки забыли, он жил спокойно, никто его не тревожил. Будем с ним составлять план охраны комбината.

Впервые добрался до зала милиционер Костя и его напарник Андрей. Костя уже ездил с нами на защиту челноков, и я брал его с напарником в комбинат. Когда мы откроемся официально, они уволятся и придут к нам. Но пока для них была знакомая приработка.

— Короче, парни, — я подошёл к ним. — Лапин выезжает встречать груз в субботу. Сможете поехать с ним до границы? На его тачке, другая не нужна.

— Без проблем, — мрачно сказал Костя.

Но он говорил уже не так мрачно, как поначалу. На этих двух выездах он заработал две своих месячных зарплаты, которые ещё и выплатили без задержки. Так что энтузиазм у него рос быстро.

— Отправлю только вас двоих, — продолжил я. — Костя уже был, так что уже в курсе, что и как. Берёте ружья и карабин, едете днём, не ночью, днём спокойнее.

— Тогда и вдвоём справимся, — Костя кивнул.

— Лапину понравилось, как мы тогда разобрались с той проблемой, так что заплатит побольше. А ваша доля будет повыше.

Закончив с ними, пошёл встречать Васю Рудского с его парнями из «Барса», они как раз пришли. С Василием я хотел переговорить по паре вопросов.

— Лёня говорит, разобрались с комбинатом? — спросил бывший собровец, когда мы отошли к подоконнику.

В зале уже стало шумно. Кикбоксёры устроили спарринг, самбисты возились на матах, кто-то накручивал блины на штангу. Раздавался скрип обуви по полу, лязг тренажёров, приглушённые маты, звон, когда кто-то накручивал блины на штангу. Оставшийся на вечер Семёныч гонял Ярика с Артёмом, показывал ошибки в стойке. В общем, приятная суета, о которой я совсем забыл в своей прошлой жизни.

— Да, там сменились безопасники и управляющий, — неопределённо сказал я. — Новые настроены работать, так что мы готовим план дальше.

— Нуи отлично, — Василий кивнул. — А мне тут предложили дельце одно, я Лёне говорил. Охранять территорию на элеваторе, чтобы разгрузить состав. Хотел тебя позвать, у тебя людей больше. А официальность им пока не важна.

— Лёня передал мне про это сегодня, но я не берусь.

— А чего? Хорошо платят, двадцать кусков зелени.

— Не, я пока не занимаюсь городом, — я откашлялся. — Есть пара исключений, на этом всё. Да и мутная какая-то история, зачем состав отгонять? На станции не могут разгрузить? Может, своровать хотят, а кто потом крайним будет?

— Ну посмотрим, — он хлопнул по коленям и встал. — Не думаю, что так всё плохо.

— А кто предлагал? — спросил я. — Могу пробить.

— Да вот хитрый он, не назвался. Сказал, Михалыч его зовут.

— Ну я тоже Михалыч, — я чуть хмыкнул. В депо принято обращаться к старшим по отчеству, я к этому привык. Но сейчас-то я помоложе, давно так никто не зовёт. — Больше ничего?

— Да ничего особенного не заметил. Помалкивает.

Чтобы бывший мент да не заметил и не спросил? Не поверю. Ну не хочет говорить, и не надо. Мы всё-таки ещё не так хорошо друг друга знает, чтобы. Если хочет заниматься этим делом, пусть, уговаривать отказываться не буду. Тем более, я не знаю детали, что и как там будет происходить.

— А что, проверяющий из ОВО? — спросил он. — К тебе же должен был явиться сегодня.

— Всё отлично прошло, — я усмехнулся. — Первый этап сдан, остались остальные.

— Вот же, а у меня не принял. Ладно, всё равно их задушим. Как ты его уболтал?

— Да, спокойно, как обычно.

— Напоил его? А он мне говорил, что не пьёт.

— Мне он тоже говорил, что не пьёт. Я тогда во второй раз спросил.

Вася засмеялся. Тем временем как раз освободили место в углу на матах.

— А знаешь что, Волк? — он хитро посмотрел на меня. — А давай-ка спарринг организуем?

— Самбист против кикбоксёра?

— Ага! А чего нет? Я тут кассету недавно смотрел, так там наш мужик в Америке, Тактаров, самбист, придушил этого, как его, Танка Эббота на турнире! Там такое творили!

— Я видел этот бой.

Старый турнир смешанных единоборств, вроде даже прошлый или позапрошлый год. Тогда ещё не было полноценного ММА, а просто встречались бойцы разных стилей, а смотреть эти бои мы могли только на кассетах или кабельному. У нас это всё только зарождается.

— Погнали, — я показал на маты. — Посмотрим, что получится.

Посмотреть, как я буду драться против крепкого собровца-самбиста, который ещё хорошо знает джиу-джитсу, было интересно всем. Нас окружили кольцом, прекратив свои занятия. Я встал в стойку, глядя на соперника. Похоже, Вася хотел показать, что круче меня. Ну, тут ещё посмотрим.

Бой ударника против борца. Было сложно, потому что мне приходилось держать дистанцию и не попадаться в его захваты. А ещё у него жёсткая ударка, и он пёр, как поезд. Но вот ноги слабее, чем я и пользовался, «награждая» его лоу-киками по ногам, против которых он мало что мог сделать. Понемногу он уставал, и тогда нападал я.

Разошлись под радостные хлопки зрителей. Я весь взмок, пот лился рекой, голова немного гудела после пропущенного удара, но я всё же устоял против крепкого мужика, который себя и не сдерживал. Ему досталось хуже, он даже упал один раз, но всё равно встал. Давно он не тренировался, а я в последние дни только дерусь и дерусь.

— А неплохо, Волк, — Вася одобрительно кивнул и потёр покрасневшую скулу. — Плюхи у тебя мощные. Надо почаще так собираться, я аж молодость вспомнил. В следующий раз доберусь до тебя.

— Ну удачи с этим. Я тоже подготовлюсь.

Позже разговорился с его парнями, Игорем и Русланом, которые приехали из Иркутска. Один технарь, второй водитель, оба опытные охранники, которые работают с тех самых пор, когда ЧОПы разрешили. Спросил у них, какое ружьё себе взять.

— Зачем тебе винчестер? — удивлялся Руслан. — Возьми лучше ремингтон или моссберг.

— Да что-то почитал, что хороший помповик, — сказал я. — Восемь патронов, в журнале хвалят. Именно модель 1300.

— Да куда тебе такую? По тарелочкам стрелять? Бери ремингтон, 870. Тебе хватит и четыре патрона, зато надёжный — во! — он показал большой палец. — Долбит — во! Да и красивее! У меня в Иркутске остался в сейфе, привезу сюда!

В здании ДЮСШ был душ, и его даже отремонтировали, правда вместо горячей воды была едва тёплая. Уходил с мыслью, что надо топить баню.

— Кстати, Волк, — сказал Женя, когда мы пошли домой. — Парни говорят, всё-таки сейф для пушки нужен, и его надо к стене крепить намертво.

— А кто-то говорит, не нужен.

— Так у нас-то Лёня знакомый, вот и не докапываются. А уйдёт он из милиции, и всё, кончатся поблажки. Сразу проверять всё будут.

— Ну ладно, тогда купим нам по сейфу.

— Да чего покупать? Давай, пока ещё работаю, зайду завтра в инструментальный цех. Там парни сделают, им только пузырь купить. Ещё и поставят сами.

— Лучше деньгами заплатим. Если делать умеют, пригодится на будущее.

Было ещё светло, когда добрались по домам. Женя ушёл к себе, я зашёл во двор и закрыл за собой калитку. Машина деда на месте, в углу умывались кошки, наевшиеся привезённой с рыбалки рыбы. Кирилл снова бродил с печальным видом по огороду, поливая грядки.

— Дрова ещё наруби, Кирюх, — из маленького окошка гаража выглянул дед. — Баню затопить надо. И воды вон натаскай туда.

— Вот ни минуты отдохнуть нельзя, — пожаловался брат. — На работе работай, потом здесь.

— Ну не ной, — деда боря вышел из гаража и проверил большим пальцем остриё топора. — Дома-то, на огороде, какая работа? Это отдых, а не работа. Ничего ты ещё не понимаешь, Кирюха.

Кирилл недоверчиво фыркнул и пошёл к поленнице. Я сел на крыльце и стянул кроссовок. Надо купить другие, эти я брал ещё весной, уже износились.

— Давай на выходные съездим за город, Кирюх, — предложил я. — Женю с ружьём возьмём, постреляем по мишеням, пофоткаемся. Шашлыки пожарим.

— Во, класс! — обрадовался он, набирая поленьев. — Давно хотел.

Он продолжал суетиться по дому, а я раздумывал, что и как. Мысли о планах прервал Женя, который зашёл во двор. Вид у него был тревожный.

— Волк, заглянешь ко мне ненадолго?

— Пошли.

Дома у Жени сидел наш знакомый, которого мы видели совсем недавно. Лицо бледное, сам тощий, вид испуганный. Когда он был в чулке и с ТТ, выглядел грознее. Колян при виде меня поднялся. Одна щека красная.

— Что с лицом? — спросил я.

— Да это я тыкнул, — сказал Женя. — Прописал ему за сегодняшний случай, а то с пистолетом на друзей лезть, догадался же. И с нариками всякими связываться.

— Да я же вас не узнал, — оправдывался Колян.

— Проблемка у него, Волк, — Женя посмотрел на меня. — Давай что-нибудь придумаем, а то совсем каюк.

— С Богатовым проблема? — догадался я.

— Да, — Колян обречённо кивнул. — Большая проблема. И не знаю, куда идти.

Ну блин, час от часу не легче. Я сел за стол и потянулся к банке, в которой был заварен чайный гриб.

— Ну рассказывай, Колян, как докатился до такого, — сказал я.

Глава 22

Колян сидел в китайской камуфляжной майке, так что татуировку на плече я видел хорошо. Вот у Жени почти такая же, группа крови и какое-то существо с множеством лапок, похожее то ли на паука, то ли на скорпиона. Просто это настолько было криво и кустарно сделано, что и не поймёшь, что именно там изображено.

Не сказал бы, что мы с Коляном особо дружили в школе. Просто ходили в одну сторону после уроков, иногда играли в футбол. Женя с ним общался намного лучше меня, хотя Колян и подбешивал его своими вечными спорами.

А что с ним стало в той моей жизни? Я не помню, в какой-то момент он пропал, и больше я его не видел.

— Ну, мы тут с Михалычем, — начал Колян. — В общем, мы тут…

— Ну не мни сиськи, — не выдержал Женя. — Что там?

— Да не мну я сиськи, думаю просто. В общем, новичок у нас появился пару дней назад, Денчик, необстрелянный, но борзый, с Краснозаводска, а Михалыч говорит…

— Какой Михалыч? — спросил я. — Богатов?

— Угу. Он говорит, надо его в деле проверить. А в деле проверять, у нас… ну, надо… — он посмотрел на нас с таким видом, будто мы умели читать мысли. — Ну это самое…

— Грохнуть кого-то? — предположил я.

— Нет, ты что? Совсем нет, но… но бывает и так, если всё идёт не как надо…

— И тебя решили проверить.

— Да проверял он меня уже раньше! Мы ещё тогда фуры тормозили и, — он махнул рукой. — Нормально там всё делали, без крови. А тут новичка сунули, который даже в армии не служил. Михалыч говорит, сходи с ним, посмотри его в деле, подойдёт нам или нет.

— И Богатов просто приказал вам грабануть первый попавшийся магазин? — спросил я, не особо веря в это.

Ничего не сходилось. В чём смысл отправлять людей с дерьмовыми стволами в магазин, где и выручки-то ещё нет? И зачем отправлять наркомана, который был на взводе и ничего не соображал?

— Ну, — Колян вспотел. — Немного не так. Барыга раньше под рыночными ходил, потом за охрану стал какой-то охранной конторе башлять. Майор и говорит, что ударить по ним надо, проверить, как отреагируют. Показать, что эта их охрана бесполезная. А потом наши бы явились. Ну как наши, эти, кто с рынка.

— Продолжай, — я посмотрел на него и отпил чайного гриба.

— Говорит, идите туда, наведите шухера, будто гастролёры залетели, да чтобы правдоподобно всё было. Посмотрим, типа, как эта охрана сработает. А потом валите оттуда, чтобы никто не засёк. И так быстро всё ещё началось. Мы приехали на двух машинах, он сразу взглянул на магазин и приказал стартовать, я даже на разведку не успел сходить.

— А когда этот второй обдолбаться успел? — спросил я.

— Да хрен его знает, когда. Сначала нормальный был, а потом давай глаза пучить, как долбанутый. Он сам по себе псих, а я ещё утром Михалычу говорю, не вывезет новичок, а он говорит, проследи за ним. Только не налажайте, говорит. И вот, на вас нарвались. А потом и менты приехали. Не вышло ничего.

— То есть, он отправил тебя с нариком в магазин, чтобы вы там изображали грабителей? А это разбой, тяжёлая статья.

— Да это простой грабёж!

— Нет, тут всё жёстко.

— Не было там разбоя! — воскликнул Колян.

— Да помолчи, — попросил Женя.

Тут я призадумался. Значит, решили разыграть схему, что вот, если не будете платить за крышу, то приедут отморозки, от которых потом спасут родные и знакомые бандиты. Не вышло. Правда зря они подрядили на дело нарика, всё могло закончиться кровью. Хотя это вполне могло быть их замыслом.

Могли использовать и другой вариант, лично воздействовать на коммерсанта, как привыкли делать в эти времена, вывезти, запугать, пытать. Хотя он наверняка уже заключил договоры, чтобы охраняли его самого.

Такой у них был план? Но неужели Богатов не знал, что магазин неофициально охраняет вневедомственная охрана? Или знал?

— Без ста грамм не разберёшься, — я выдохнул. — И что потом?

— Злой он, — Колян вздохнул. — На меня всё свалил, типа надо было следить за Деном. Говорит, если Денчик расколется, меня грохнут. А Денчик-то меня выдаст ещё, тогда в розыск объявят.

— И Богатова выдаст.

— А он не знает толком, кто это такой, говорю же, не из наших он. Денчика Валера привёл, с Богатов и не говорил толком. Ден только со мной и Валерой виделся. В итоге, меня или свои кончат, или менты заберут. Майор говорит, делай, что хочешь, но чтобы Ден помалкивал. Или вообще замолчал.

— То есть, в банду пришёл кто-то совсем левый, — сказал я.

— Да у нас не банда!

— Банда, хватит уже спорить. Новичок, который даже не знает, кто у вас главный?

— Ну, вроде того. Ему же ещё не верят. Но я вообще не знаю, зачем его взяли.

Ну и задал Колян мне задачку. Не хотелось из-за этого идиота набирать на себя новых проблем. Да вот только за него просит Женя, поэтому я и думаю, как всё решить так, чтобы нам самим это не аукнулось.

— Покурим, Женя, — предложил я. — На улице.

— Так здесь кури, — не понял он меня и полез за сигаретами. — Да и ты же не куришь?

— Покурим, — настойчиво повторил я и до него дошло.

Вышли в сени, оставив Коляна в доме. В сенях уже чище, чем раньше, нет мусора, только пол из грубых досок выглядит грязным, надо перекрашивать. В углу осталась ещё совсем старая краска, там раньше стоял диван, который Женя утащил в гараж.

— И что с ним делать будет? — спросил Женя. — Пока пусть у меня перекантуется, а потом…

— Опасно ему в городе, и нас подставит, — я сел на скрипучую табуретку, стоявшую в углу. — Но бросать его не будем. Денег дадим, пусть на попутках выбирается в Читу. Там пусть ждёт.

— Ладно, а потом?

— Потом свяжемся с ним, в городе много чего происходит, много чего измениться. Так что может и вернуться потом сможет. Просто смотри, Женя, я не могу из-за каждого знакомого так подставляться, мне своих надо прикрывать в первую очередь. Брата, деда, тебя, тех, кто с нами в дело пошёл. Люди надеются, что у нас всё выйдет. А если будем из-за каждого лезть, куда не просят, своих и подставим.

— Ну хоть так давай, — Женя прикурил и сел рядом, тяжко вздыхая. — Идиот он, с нариком на дело пошёл ещё. Просто жалко его, парень-то хороший. Связался только не с тем, кем нужно. Ещё не поздно, надеюсь.

— Хороший, а на девок со стволом полез.

— Да я уже врезал ему за это. У него и тэтэшник, говорит, незаряженный был.

— А ружьё?

— Кто его знает. — Женя пожал плечами.

— Странно всё, Женька. Неужели Богатов не знал, что к нему пришёл человек с зависимостью?

— А может, знал? — он посмотрел на меня.

— Угу. А тут ещё Колян. Может, он в курсе чего-то был?

— Чего именно?

— Да я так, вслух думаю. Может, майор хотел, чтобы всё было с трупами. Нашёл какого-то лоха, на которого можно всё свесить, только почему Коляну сказал за ним смотреть? Избавиться от него хотел? ОВО же быстро приезжает, у них стволы есть. Слушай, — я усмехнулся. — Может, майор ещё и нас с тобой хотел грохнуть, а?

— А нас-то за что? — удивился Женя.

— Ну мало ли, что к нему не пошли и других к себе сманили, — я пожал плечами. — Но это я так, шучу. Ты пейджер достань, ему передай. Что так свяжемся с ним. Мало ли что произойдёт.

— Так может, пусть в пивзавод пойдёт и… не, не вариант. Он стучать на майора не будет, это сто пудов. Да и неправильно это, он же крайним будет. Давай вообще не будет пивзаводским говорить про это. Вдруг подставим его.

— Хорошо, пусть уезжает. Если напарник промолчит, то Колян там продержится. Потом что так свяжемся, подумаем, куда ему дальше.

Распрощались с Коляном, который при виде денег чуть не упал, говорил, что по гроб жизни нам обязан и сразу долг вернёт. Дали ему рублями, чтобы не бегал по обменникам, на первое время хватит. А я потом у Лёни узнаю, раскололся тот нарик или нет. От этого уже будем плясать. Но из города Коляну лучше свалить, так безопаснее для всех.

* * *

На следующий день с самого утра у меня дел не было. Женя пошёл дорабатывать последние два дня, дед поехал в деревню вблизи Новозаводска, к родственникам, Кирилл тоже ушёл в депо.

Я развалился в кресле, пил себе крепкий чай без сахара и листал газету с объявлениями. Интернета же у нас нет, что где можно купить, можно найти только в газетах. Краем глаза смотрел ящик, Клуб Путешественников с Сенкевичем.

К звуку звонящего мобильника я уже привык. Для клиентов из Питера время совсем раннее, так что звонит кто-то из местной братвы.

— Здарова, Волк! — услышал я голос Студента.

Опять хочет узнать про Богатова? Но Женя боится за Коляна, поэтому просил не говорить, так что инфу придержу.

— Здорово, Ваня, — я отложил газетку и поднялся, разломать затёкшие ноги.

— Да я тут по вопросу твоему. Подъезжай на СТО, я там пока буду. Тебе поджарый нужен?

— Какой поджарый?

Поздно, отключился. Я посмотрел на часы, переоделся и вызвал такси.

На СТО сейчас больше рядовых пехотинцев, чем раньше. Но оно и понятно, это важная точка для пивзавода, и Гоша часто сюда лез. Пока между группировками война, тут спокойно не будет. Но место работает до сих пор.

Меня узнали у ворот и сразу провели вглубь территории. Там я увидел крузак Студента и его самого. Он осматривал длинный джип, верхняя часть которого была выкрашена в тёмно-синий, а нижняя в серый. Теперь понятно, что за поджарый. Мицубиси Паджеро, дизельный, пятидверный. Серьёзный аппарат, здоровый, как танк. Руль справа, само собой.

— Вот как ты искал, Волк, всё по заказу! Хоть успели сказать мне, а то бы сегодня в Читу перевезли, — Ваня постучал по капоту.

— Какой год? — спросил я, поздоровавшись.

— Девяносто первый, — Студент обошёл тачку вокруг. — Всего за десять тонн косарей.

— А чего так дёшево? — я подошёл к машине ближе. — Новый-то больше тридцатки стоит.

— Без наценки, Волк, да и в ремонте была. Мы всё равно не знаем, что с ней делать. Я-то не суеверный, а вот пацаны-то не хотят на ней ездить. Да и сразу бабки будут, не надо ждать.

— Ну рассказывай, Ваня, — я обошёл сзади и заглянул под низ. — С чего вдруг такая щедрость?

— Короче, её пару лет назад пригнали Иванычу с Владика, он как раз джип искал на охоту ездить.

— Угу, — я заглянул в салон.

— Но так и не ездил, — продолжал Студент. — Ему читинские авторитеты подарили новый Лэнд Ровер на день рождения, он на нём на охоту выбирается. А поджарого Иваныч скинул Кардану, тогдашнему бригадиру. Потом Кардана замочили…

— Не в этой тачке?

— Не, ха! Но рядом с ней. Короче, машина перешла Фролу.

— О, я всё от этого Фрола никак избавиться не могу, — я усмехнулся. — Везде меня достанет.

— Слушай дальше, Волк. Фрол её расколотил, пересел на Крузак, — Студент показал на свою машину. — А потом забыли про неё, да и Фрол, крыса, перебежал к Гоше. А тачка осталась после ремонта, на ней ездить никто не хочет, а она в моей бригаде числится.

— У тебя прям бухгалтерия.

— Лучше! У нас-то не воруют и не приписывают, — с гордостью сказал он. — Пацаны говорят, в Читу её перегнать надо, продать. Ремонт-то хороший сделали, для нас всегда хороший. А я говорю, у меня тут человек есть, который машину ищет. Вот тебе за десять тонн баксов отдам, короче, если сегодня берёшь. Меньше возни, добазаримся с тобой за один день решить и всё, без головняка всякого.

С учётом того, что новая девятка в газетке стоит аж восемь тысяч долларов, а девяносто девятая под девять тысяч, цена выгодная, тем более, пробег почти никакой. А машина для частых поездок на комбинат нужна, особенно внедорожник.

Студент продолжал нахваливать мне машину.

— Оформим быстро, техпаспорт, всё остальное. Техосмотр только осталось. Если чего, на СТО сюда смело загоняй, посмотрят. Даже бонус есть, — он дал мне гладкую картонную визитку белого цвета. — Вот тебе, талон на одно правонарушение, ха!

— Не понял.

Покрутил в руках. На визитке крупным золотым шрифтом было написано «Замайский Алексей Петрович» и номер телефона. С обратной стороны номер, 15/50.

— А гайцы остановят, дай им это, поймёшь, — он заржал. — Это номер их начальника, он всем знакомым раздаёт. Кстати, для тебя же почти трофейная тачка. Ты же всё-таки Фрола со света сжил.

Понравилась ему эта шутка, засмеялись и другие, кто это слышал.

На сделку я согласился. Ваня не соврал, оформление произошло намного быстрее, чем я думал. Пока я ехал за деньгами, всё уже было готово. Это будет моя личная тачка, но будем использовать для фирмы, потом переоформим.

Коробка — механика, сидеть очень высоко, места полно, всё внутри здоровое и большое, будто щуплые японцы изначально делали тачку для крепкого сибирского мужика. Кириллу бы показать, он бы тут всё облазил и осмотрел.

После тарахтящего как трактор двигатель дедовского Луазика рёв двигателя поджарого казался совсем необычным. Старался сильно не гнать, привыкал к управлению. Благо, будний день, машин мало.

В салоне была магнитола, а в бардачке лежала одинокая кассета без коробки. Поставил её, даже не смотря, что там было. Из динамиков тут же запел Шевчук:

— Что такое осень — это небо…

Такой агрегат в гараж к деду не влезет. Пока поставлю Жене, у него места там много, а машины нет.

Что удобно — оставшиеся на сегодня дела получилось выполнить быстро, раз сел на колёса. Заехал в контору, к юристу, к Рудскому Васе, потом съездил за Яриком и его женой, раз мы берём её бухгалтером. Заехал и к Лёне.

— Ну ты даёшь, — опер обошёл машину со всех сторон, постучал запаску, залез в багажник, заглянул под капот, но никакого криминала не нашёл. — Слушай, Макс, её бы ещё перекрасить в какой-то сплошной цвет, и эмблему нашу, когда будет.

— Было бы неплохо. Фирменные машины — это сразу выглядит обстоятельно и надёжно.

— Обмывать-то будем? — опер усмехнулся.

— Чтобы разбить её сразу? Нет уж.

К пяти часам подъехал к воротам депо и бибикнул, когда мимо шёл Женя, который на меня даже не посмотрел. Он остановился и от удивления выпучил глаза.

— Волк, ты у кого её отобрал?

— Так купил, — я показал ему на сидение.

Женя обошёл её сзади и сел спереди.

— И Кирюха твой не вовремя свалил в город, знал бы про тачку, уже тут бы торчал, кхе.

Он заглянул в бардачок и включил магнитолу. Теперь пел Тальков, «Чистые пруды».

— А куда он пошёл? — спросил я.

— Передал, чтобы я тебе сказал, что он к подруге своей пошёл на день рождения. В девять вечера будет дома как штык.

— Жалко, хотел его покатать, — сказал я. — Ну давай, до конторы съездим. Теперь-то быстро. Ты не против, если мы к тебе её поставим в гараж?

— Да только за! Буду девкам хвастаться, что своя машина есть, кхе!

Я развернулся, спокойно поехал по улочкам частного сектора, мимо всех этих раздолбанных ям. Когда добрались до переезда, в этот раз там дежурил патруль ГАИ. Инспектор при виде нас усмехнулся и сразу махнул палочкой.

— А у тебя деньги-то есть? — с беспокойством спросил Женя. — Да и ты смотри, не заметил? — он показал на талон техосмотра.

— Да завтра должен был ехать, решать. Ну ладно, заплатим, что поделать.

Под лобовым стеклом был закреплён талон синего цвета с нарисованными на нём жигулями. На талоне большими цифрами было написано 96.

— Но у меня есть кое-что получше денег, — я открыл солнцезащитный козырёк и вытащил оттуда визитку, которую мне сегодня дали.

Гаишник, который при виде меня заулыбался ещё сильнее, уже подходил ближе.

— Нарушаем, — протянул он противным голосом вместо того, чтобы представиться. — У вас превышение скорости.

— Да вроде нормально ехал, — спокойно сказал я.

— И номер у вас грязный, не читается. И техосмотр просроченный. А аптечка есть?

— Есть кое-что лучше.

Я передал ему визитку. Гаишник прочитал фамилию начальника ГАИ и поднял руку под козырёк.

— Можете ехать, — сказал он, убирая карточку в нагрудный карман. На мой вопросительный взгляд он добавил: — А карточку эту у Алексея Петровича заберёте при личной встрече. Такие правила. Не забудьте техосмотр пройти.

Ну понятно, знакомым начальника ГАИ можно было немного расслабиться на дороге, только всего один раз. Дальше — идти к нему лично и объяснять, нарушил ты там что-то или нет. Но этот экипаж меня уже не остановит сегодня, не будут они так рисковать, вдруг я и правда знаю их начальника.

Вернулись домой, когда стемнело. Кирилла ещё не было. Хотя он обещал мне, что будет приходить к десяти часам, не позже, время ещё позволяло.

— Ну и танк, — дед покачал головой, осмотрев джип. — Немецкая?

— Не, деда, японец.

— Ну-ну. А Кирюха не с вами разве? Думал, с тобой он.

— Не, он в гости ушёл, скоро прийти должен.

Загнали тачку к Жене во двор, немного расчистили с ним гараж, вытащив старый диван, заехали внутрь. Места там осталось очень мало, огромный джип занял почти всё.

Пили чай, когда наконец хлопнула калитка. Дед посмотрел на часы, было уже почти десять вечера. На часы он смотрел весь вечер.

— И чего шляется так долго? — недовольно пробурчал он. — Максим, ты скажи ему, чтобы засветло домой возвращался. А я ему задам сейчас.

— Ну мало ли что случилось, — вступился я за брата. — Девушку, может, провожал. Он же обещал, что к десяти приходить будет, вот как раз десять…

Но в дом вошёл не он. Эту худенькую светловолосую девушку я помнил по фотографиям, и пару раз видел вживую. Кирилл всё время был рядом с ней. Тушь у неё размазана и стекала вниз по щекам, глаза красные от слёз.

— Что случилось? — я поднялся.

Девушка обессиленно села на табуретку у двери.

— Там, — она тяжело сглотнула. — Из-за меня это всё. Там Кирилла избили… в больницу увезли. Сказал, что я сюда сразу бежала, вам передала.

Глава 23

— Кто это сделал? — строго спросил дед.

Кирилл что-то неразборчиво промычал. При виде деда он будто съёжился и не знал, куда деться. Деда Боря покачал головой.

— Не могли в другую палату его положить? — я огляделся. — Давайте переезжать. Это не дело.

— Да мне и тут нормально, Макся, — слабым голосом сказал Кирилл.

— Ну нет, поехали в другое место.

Перебинтованный Кирилл лежал на старой железной кровати с пружинами, которая при каждом его движении издавала неприятный скрип, будто грозила развалиться. В палате чем-то воняло, а окна как были забиты на зиму, так с тех пор и не открывались, не проветрить. Стены покрыты облезшей штукатуркой, под ногами ходил вспученный линолеум. Всего одна розетка, и та нерабочая, закрашена. Кроме Кирилла тут лежали ещё несколько человек: старик, укрытый солдатским одеялом, который поминутно вздыхал, и обросший мужик, который смотрел на нас каким-то безумным взглядом. Ещё на одной кровати кто-то громко храпел, повернувшись к стене.

— Сейчас решим, — сказал я. — Женька, посиди с ним, я найду кого-нибудь врачей. Приду скоро.

— Ага. Ну ты чё, братан? — Женя сел на край кровати Кирилла. — Вообще себя не бережёшь.

Решили вопрос всего за пятьсот тысяч деревянных. Кирилла тут же перевезли в палату в другом крыле. Вообще-то ему всего 17 лет, его по правилам должны были положить с детьми. Но там было тесно, да и думаю, парню будет веселее лежать со взрослыми.

Новая палата намного лучше. На контрасте так вообще смотрелась, как гостиничный номер. Палата похожа на ту, куда тогда положили бабушку Тамары. Тоже есть маленький холодильник, только старый, ещё с дверной ручкой, как на автомобильной двери. На нём стоял выключенный телевизор, а на подоконнике чайник с кипятильником.

Тут Кириллу понравилось, ведь в соседней палате лежал его знакомый, недавно задетый шальной пулей. Но поболтают потом, тем более, уже время позднее и большинство пациентов спит. С Кириллом лежал всего один пациент, парень с забинтованной головой и аппаратом Илизарова на ноге. Разбившийся мотоциклист, насколько я понимаю.

— Тут получше, — сказал я и присмотрелся к брату. — Так чего там случилось, Кирюха?

— М-м-м, даже не знаю, как начать.

Не хочет говорить при посторонних. Я глянул на Женю, тот догадался сразу.

— Ты куришь? — спросил Женя у парня с аппаратом. — Давай покурим. Помочь встать?

— Да сам.

Парень с трудом поднялся и, хромая, вышел в коридор. Дед покачал головой и тоже вышел. Понял, что мне Кирилл скажет больше, чем кому-либо ещё. А плачущую девчушку отдали бате, когда он за ней приехал. Так что никто нам не мешал.

Пока Кирилла перевозили, я спросил у дежурившего доктора про травмы. Сотрясение мозга, треснуто ребро, множество ушибов. Кто-то сильно пинал его по голове, когда Кирилл упал. Лицо — сплошной синяк, один глаз заплыл. Хоть зубы целые.

Найду, кто такое сделал, урою.

— Смотри, Макся, — он улыбнулся разбитыми губами и показал кулаки. Костяшки ободраны. — Я его задел пару раз в сопатку. А он здоровый, как конь. Ещё весь в татуировках.

— Кто он? Что ты вообще там забыл? Хлебозавод — район хреновый, там и днём ходить опасно. И чего на такси не поехал? Я же тебе деньги дал для этого.

— Да тут Глеб попросил проводить его до знакомых. А я его не захотел одного оставлять. Ты же его видел, до него все докапываются вечно! Мирный же он, спокойный. И Алёнка увязалась.

Кирилл начал рассказывать. Он с Алёнкой, своей девушкой, и Глебом, своим другом, шли у дороги, а рядом с автобусной остановкой до них докопались местные. Малолетки, как сказал Кирилл, но старший у них — здоровый конь, который был примерно моего возраста.

— А друг твой что? — спросил я.

— Да ты его что, не видел? Глеб же ботаник, его соплёй перебьёшь. Я ему сказал беги, а Алёнка осталась. Здоровый сразу к ней полез лапать. А он здоровый, бычара.

— И ты что?

— А я ему сопатку разбил, — он улыбнулся, гордый собой. — Меня же Семёныч учил бить. А этот бык здоровый, неповоротливый. Но всё равно, — Кирилл вздохнул. — Повалил и как давай пинать, а я потом ничего не помню, вот только тебя увидел, вспоминать начал. Ну хорошо, что Глебке не достало, уработали бы нас, точно. Он бы начал пощады просить и всё, они бы озверели, толпой бы забили. А так один пинал.

Я курил только в прошлой жизни, но сейчас тянуло начать по новой. Было близко. В уличной драке просто, бей или беги. Кирилл ударил, но упал. Могли запинать насмерть. Но мимо ехал патруль ГАИ, малолетние бандиты сбежали, а инспекторы вызвали скорую.

Милиция особо не интересовалась делом, пока в действие не вступила тяжёлая артиллерия. В палату вошёл Лёня, только вместо его вечной потёртой жилетки на нём сидел вполне приличный серый пиджак, а на пальце блестела печатка. В палате сразу запахло недешёвым одеколоном.

— Так, братья Волковы, — он оглядел нас. — Кирюха, кто там, говоришь, такой наглый? Можешь описать?

— Да я их не знаю! Просто…

— Лёне говорить можно, — сказал я. — Пробьёт, кто это.

Кирилл смирился и рассказал. Особых примет он не помнил, просто накачанный здоровяк, таких — половина всей молодёжи Новозаводска. Можно пробить в районе хлебозавода, но там жилой район, куча пятиэтажек, мелких банд очень много, чуть ли не на каждой улице. Да и этот район — территория Луки, владельца рынка, а на него у меня выхода нет. Не то чтобы этот район был особо богатым, просто другим группировкам он вообще не нужен. Так что преступность там выше, чем по городу, где братва иногда гоняет всякую мелочь, чтобы не плодить конкурентов.

Да, татуировки могут стать приметой, но их носят многие. Разбитый нос тоже примета, но таких людей тоже полно. Надо, в общем, искать уже завтра с утра.

Вернулся дед, но Кирилла не ругал, а притащил ему стопку журналов, которую где-то раздобыл в больнице. Женя тем временем сбегал в круглосуточный магазин, купил сока, апельсинов, пару сникерсов и даже связку ещё зелёных бананов, которые мы убрали под кровать, чтобы дозрели.

— Завтра зайду, Кирюха, — пообещал я.

Поехали домой на моём паджерике. Дед о чём-то размышлял, а я с беспокойством на него поглядывал. Вот не показывает старик, что расстроен, но очень переживает. Но всё же хоть немного успокоился, пока ехали в больницу, он вообще был почти чёрным от расстройства.

— Что милиция говорит? — спросил он, выходя из раздумий.

— Да пока ничего особенного, — сказал я, останавливаясь у переезда. — Лёня поищет, но это будет непросто.

На улице совсем темно, время уже около полуночи. Мимо нас промчался пассажирский состав. В окнах вагонов ещё горел свет.

— Подруга Кирилла, может, успокоится и что-нибудь вспомнит, — продолжил я. — Друган это ещё сбежал. Я и сам поищу, кто это такой охреневший. Поспрашиваем с Женей.

— Без базара, — отозвался Женя, тыкавший мою мобилу.

— Только осторожнее, Максим, — попросил дед.

— Конечно, деда. На рожон не полезу.

Доехали до дома, дед пошёл спать, хотя понимаю, что он долго не уснёт. Я зашёл к Жене, чтобы спокойно всё обсудить. Сидели у него за столом с включённым светом, когда хлопнула калитка. Через несколько секунд в дверь постучались, Женя открыл.

— Опять не спите, — сказал Слава, проходя к нам.

— А ты чего по ночам опять ходишь? — спросил Женя.

— Так днём отсыпаюсь со смены. А тут смотрю, свет горит, зашёл.

На нём зелёная футболка и камуфляжные штаны от формы. В кармане лежала какая-то плоская коробочка, не удивлюсь, если он там носит ствол. В руке — вечная банка пива, которое парень поглощает в каких-то огромных количествах.

Сейчас Слава спокойно себе работал в ЧОПе «Воевода», но скоро перейдёт ко мне, когда мы официально откроемся. А о его второй деятельности, похоже, знал только покойный Фрол, потому что Славу больше никто не тревожил, требуя кого-то убрать. Тем лучше для нас.

— Да вот, на младшего Волка какие-то отморозки напали, — сказал Женя. — На хлебозаводе. Найти бы их, гадов.

— А кто? — спросил Слава.

— Да не знаем, непонятно. Большой и накачанный, с портаками.

— Там много таких, — он пожал плечами. — Они там из этих качалок не вылазят. Всё хотят потеснить пивзавод. Придурки, — Слава отхлебнул из банки и смял её.

— Славян, может, поспрашиваешь, братан? — Женя посмотрел на него. — У тебя там много знакомых, ты же там жил раньше.

— Лады.

— Буду должен, — сказал я. — Если что случится, зови, всегда приду на помощь.

— Договорились, — Слава подошёл к холодильнику и достал оттуда бутылку пива. Открыл и равнодушно спросил: — Мне его замочить?

— Нет. Хочу на эту падлу посмотреть.

В преданности Славы своим друзьям я не сомневался. Если его попросил Женя, Слава обязательно всё разнюхает.

Утром поехал в город. Лёня сказал, что его коллега опросил девушку, но и она не сказала ничего нового. «Друг» Кирилла, который бросил всех и сбежал, сказал ещё меньше, а утром так вообще уехал в Читу с отцом на машине.

Женя порывался идти со мной, но у него последний день на работе, отправил его туда, как и договорился с его начальством. Да и он пока мне не нужен, всё равно никого не нашли. А вот с завтрашнего дня он полностью будет занят нашим новым делом.

Первым делом съездил на хлебозавод сам. Завод работал едва-едва, еле сводил концы с концами, но он меня не интересовал. Рядом с воротами был магазин, продающий хлеб. Пока там было свежее, с утра выстроилась очередь.

Всё случилось недалеко отсюда, но рядом с автобусной остановкой уже никаких следов нет. Я походил и поспрашивал у разных людей: у двух парней, которые курили в стороне, у алкаша в очереди, который клянчил деньги на пузырь, у бабушек, которые дежурили рядом с подъездом ближайшего дома. Никто ничего не слышал и не знает.

Только один парень в кепке-бейсболке, которую носил козырьком назад, шепнул, что видел, как кто-то кого-то пинал, но сам он сразу обошёл это место большим крюком.

Так я ничего не узнаю, надо менять тактику. Пока вернулся в контору, но работа не шла, голова была занята другим. Взял телефон и набрал Студента. Не для того, чтобы просить помощи в нахождении засранца, а чтобы подсказал, если что услышит. Разберусь сам, без братвы, само собой.

— Волк, здорово, не вовремя! — затараторил Студент. Судя по звуку, он был за рулём. — Менты озверели совсем, пацанов повязали, адвоката нашим везу. Потом позвони!

Я положил телефон на стол. Надо бы напрячь память, вспомнить, кто из знакомых живёт на хлебозаводе. Но пока рылся в потёртой записной книжке, ко мне явился гость. Зевающий Слава уселся напротив меня и хмыкнул.

— Нашёл я их, Волк. Почти сразу.

— Кто это? — я уставился на него.

— Витя Камень, — он снова зевнул. — Местный типа авторитет. Мелкий, но наглый. Короче, хвастался он в пивнушке, как кого-то отметил вчера вечером. Он короче это, — Слава засмеялся. — Всем понтуется, что в Чечне был. Двадцать один год, собрал малолёток вокруг, дичь им втирает. А я по нему вижу, что он там ни дня не был. Это заметно.

— И что дальше?

— Поспрашивал немного, что да как, — Слава усмехнулся. — Он это, короче. Там старый парк есть, они там трутся. Беседку себе отжали у местных ребят, за жизнь затирают, считают себя братвой круче пивзавода. Так что зови пацанов, там вся их банда сидит.

— Нас тоже много.

— Я тоже с вами, — он отхлебнул из банки, смял и бросил в урну.

Снаружи кто-то потопал на коврике у двери и вошёл.

— Здорова, пацаны, — Женя, от которого слегка несло выпитым, сел рядом со мной. — Всё, закончил я на железке. И проставился, но попросился пораньше уйти, все всё поняли. Парней попросил, кто на хлебозаводе живёт, чтобы ушки на макушке. Все говорят, беспредельщика надо найти.

— Нашли уже, — сказал я. — Надо ехать.

— Тогда погнали, Волк, — он поднялся. — Дай трубу, я позвоню Ярику и Артёму. Ты же тогда ездил с нами, вот и они пусть не расслабляются.

— Надо только план придумать, — добавил Слава. — Ну, чтобы не слиняли, как нас увидят. А то вид у нас грозный, сразу свалят.

— Поехали, — я взял ключи от машины. — Покажем ублюдку, с кем связался.

Днём ранее, пустырь на хлебозаводе

В стоящей на пустыре беседке было людно. Горел свет, играла музыка. Собравшиеся тут парни пили пиво, много курили, причём не всегда табак. Надрывно смеялись девушки, которых пригласили сюда. В общем, обычный вечер для местных.

На самом почётном месте сидел Витя Камень, здоровый амбал под метр девяносто, накачанный и крепкий. Всегда ходил в майке, чтобы хвастаться мышцами. На коленях у него сидела хихикающая и пьяная девица, а он лапал её за грудь и продолжал рассказывать:

— В сауне, эта которая, Сибирские бани, вот там лучшие б**ди, — он громко захохотал. — Сам в бассейне сидишь, а она под воду ныряет и как поехала…

— Туда ещё хрен попадёшь, — сказал его сосед. — Туда только крутых пускают.

— А я по твоему кто? — Камень присмотрелся к парковой дорожке, по которой кто-то шёл. — А это что за лох?

К беседке медленно подходил высокий, тощий парень в очках, одетый в белую рубашку. Сидящие в беседке парни ухмылялись, а тощий при этом явно чувствовал себя неуютно.

— Ты главный? — спросил парень в очках. Голос чуть дрогнул.

— А ты кто? — Камень ссадил девушку на скамейку и попался. — И чё припёрся?

— Да работка одна есть, — сказал он, выдерживая взгляд Камня. — Тут через пару часов у хлебозавода пройдёт три человека, я, потом парень один и девка, сука.

Незнакомец скривился. Кто находился в беседке, смотрели на него.

— Вот, короче, вы подходите, я сразу сваливаю, а этого парня, который со мной, надо крепко отп***ть. Только чтобы живой остался. Девку не трогать, но напугать её можно и нужно. А парня просто наказать. И не показывать, что меня знаешь. Плачу пятьдесят баксов.

Он хотел это сказать уверенно, но под конец не мог прожевать слова, говорил совсем невнятно. Все снова начали ухмыляться, заметив страх.

— А ты чё думаешь, я их у тебя не заберу? — Камень подошёл ближе. Роста они были одного, но парень намного уже в плечах и будто начал сжиматься. — Бить кого-то ещё идти. Могу с тебя начать.

— У меня с собой нет. Кроме этого, — парень в очках посмотрел на него и выпрямился. — Я Майора знаю. Тронешь меня, он сюда приедет.

В беседке стало тихо. Все начали переглядываться, а незнакомец сразу стал выглядеть увереннее.

— Ну ладно, бабки принесёшь, — Камень кивнул. — Через два часа, говоришь, пройдут? Тогда встретим.

КОНЕЦ ВТОРОГО ТОМА.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23