Алхимики [Рудольф Баумбах] (fb2) читать постранично, страница - 70

предстоящей возможности безнаказанно бить горшки и тарелки и втихомолку собрал целую груду старой посуды. Однако, к великому его неудовольствию, ему пришлось подчиниться запрету хозяина дома. Зато на его долю выпала приятная обязанность — пускать в саду фейерверк.

Обычай плетения венка решено было справить в тесном семейном кругу. Бургомистерская Кэтхен и дочь городского писца Лора связали венок из миртовых ветвей; в этой почетной работе им деятельно помогала старая Ганна.

— Девица, начинающая плетение венка для невесты, — сама на очереди! — сказал господин Томазиус и подмигнул Кэтхен, которая густо покраснела и отвернулась, а придворный библиотекарь принялся со вниманием рассматривать золотую цепь, надетую им по случаю сегодняшнего торжества.

Наступил вечер. Маленькое общество собралось вокруг большого круглого стола. Гости то и дело отхлебывали глоток сладкого вина и со вниманием слушали почтенного хозяина, рассказывавшего о приключениях своей молодости. Магистра в комнате не было.

Фриц и Эльза, держась за руки, сидели в тени и молчали. В то время, как старик Томазиус занимал гостей рассказами о своих путешествиях, бакалавр погрузился в воспоминания. Перед ним промелькнул старенький пасторский домик с окружавшими его фруктовыми деревьями и смутные образы его родителей. Затем он вспомнил старинный университетский город с его острыми кровлями и высокими башнями, — город, где весело протекли его студенческие годы. Потом наступили тяжелые времена: занятия черной магией, бегство, встреча в лесу, всевозможные приключения в обществе странствующего врача… прочь, прочь! — это был только дурной сон. Фриц пожал руку Эльзы и поцеловал ее в лоб. Дождался-таки и он счастья! В его памяти всплыла вещая песнь странников:

Да, мир велик, но рано или поздно странник обретает покой. Однако, не каждому так везет, как Фрицу Гедериху, бакалавру!

— Да, мир велик, — сказал старый Томазиус, обращаясь к своим слушателям, — но поверьте мне, старику, люди повсюду — все те же; может быть, следует сделать исключение для китайцев и мавров, но с ними мне не приходилось сталкиваться. Что же касается тех народов, с которыми я имел дело — будь то саксонцы или швабы, баварцы или финкенбуржцы, — все они почти ничем не отличаются друг от друга. Они живут точно так же, как и мы; только у них разные обозначения для одной и той же вещи. Например…

Томазиусу пришлось оборвать свою речь, ибо дверь открылась, и в комнату вошел маленький человек с длинной льняной бородой, а за ним показались еще две фигуры, одна — мужская, другая — женская. Обе они были с ног до головы закутаны в длинные покрывала.

— Что это такое? — гаркнул аптекарь.

— Тише, отец, — сказал Фриц, — это магистр и Ганна со старичком Петром. По-видимому, сейчас начнется представление.

Старичок Петр, который был так ловко переодет, что его трудно было узнать, выступил вперед, сделал неловкий поклон и начал читать нараспев:

— Браво, старый Петрушка! — воскликнул Томазиус. — Подойди-ка к нам поближе и выпей стакан вина!

— Представление еще не окончено, господин Томазиус, — возразил повелитель гномов,

Между тем, выступила другая фигура и скинула с себя покрывало. Это был магистр. Он был одет в красную мантию, усыпанную золотыми звездочками. На голове его блестела корона из золотой бумаги.

Девушки захихикали. Господин Томазиус низко опустил голову: он не знал, куда глаза девать.

Магистр отвесил изящный поклон и начал:

Когда магистр кончил, вперед выступила третья фигура и сбросила с себя покрывало. Ко всеобщему удивлению,