Принцесса для лягушонка [Ольга Крас] (fb2) читать онлайн

Ольга Крас Принцесса для лягушонка

1. Послушаем сказку

За горами, за долами, за фантазиями и мечтами в Сказочном лесу живут удивительные звери и птицы. Они умеют разговаривать, петь, танцевать, играть на музыкальных инструментах. А ещё они любят сочинять и рассказывать истории.

В глубине дремучих зарослей есть просторная светлая поляна. Высокой стеной окружают её стройные сосны и могучие ели.

В середине, заросшей цветами луговины растёт старая развесистая берёза. Под ней любят собираться жители заповедного леса, чтобы поиграть, повеселиться, послушать любимых певцов, музыкантов и рассказчиков.

Все желающие, без стеснения, демонстрируют своё мастерство.

Заливистый соловей за занавесом густой листвы искусно выводит нежные трели. Ему вторит дуэт пёстрых кукушек в сопровождении барабанной дроби красноголового дятла.

В высокой траве, среди ромашек и васильков, маленькие кузнечики старательно настраивают свои зелёные скрипочки.

На берегу заросшего камышами лесного озера распевается голосистый лягушачий хор.

Представьте, что вы сидите на согретой солнцем цветущей поляне, прислонившись спиной к белому берёзовому стволу, и, под звуки дивного леса, слушаете занимательную небылицу об удивительных путешествиях и приключениях.

Лучшая рассказчица Берёзовой поляны — пожилая лягушка с жёлтым пятнышком на лбу, уютно устроившись на большом листе кувшинки, развлекает своих головастых внуков волшебными сказками:

о царевне-лягушке Василисе Прекрасной, которая прожила в их болоте целых три года;

об изобретательной лягушке-путешественнице, придумавшей оригинальный способ полёта на диких утках…

А, чтобы зелёные внучата не выросли хвастунишками и зазнайками, мудрая бабушка вспоминает забавную и поучительную историю похождений лягушонка по имени Кван пятьдесят первый, который решил стать принцем и однажды отправился искать себе принцессу.

Послушайте, как это было…

2. Падающая звезда

На Сказочный лес опустилась тёплая, звёздная ночь. Все отправились спать, и волшебная полянка опустела. Никто не увидел, как на высоком чёрном куполе неба зажглась новая звезда. С каждой минутой она становилась всё ярче и, вдруг, словно с ледяной горки покатилась вниз.

Что-то, ослепительно светящееся, с треском ломая камыши, упало на берег лесного озера. Нет, это была не комета и даже не метеорит. В росистой траве искрился и, остывая, шипел яйцеобразный космический аппарат.

Разбуженное население собралось вокруг нарушителя покоя.

— Что это?! Как это?! Зачем это?! — заливался соловей.

Он боялся, что из звёздного яйца может вылупиться птица — чудесная певица. Соловей был признанным солистом — «хрустальным голосом» Берёзовой поляны, и конкуренты ему были ни к чему.

— Безобразие! — возмущался хрупкий кузнечик Никанор. — Сколько ромашек помяли! Что за манеры, сбрасывать с неба всякую космическую всячину!

И только маленький, но смелый лягушонок, выбравшись из-под коряги, служившей ему домом, терпеливо ждал продолжения.

Он с самого рождения верил в свою счастливую звезду. И вот она не только ярко зажглась, но и буквально свалилось ему на голову.

К счастью, падение небесного тела обошлось без особых происшествий. Если, конечно, не считать переполоха и шишки на зеленом лбу лягушонка, которую он поставил, подскочив спросонок под своим трухлявым пнём.

На востоке уже вставало солнце, когда странный предмет начал потихоньку развинчиваться. Верхняя крышечка отвалилась и, переступая куриными ножками, из яйца вылез маленький домик.

Такого никто не мог себе даже представить. Дом рос прямо на глазах.

Выросла соломенная крыша с белой трубой, выросли бревенчатые стены с резными окошками и крылечком. Только куриные ножки остались маленькими и спрятались в подполе.

Скоро на краю полянки стояла невысокая, чуть покосившаяся избушка.

— М-м-да! — сказал ёжик, вышедший из леса с полной корзиной грибов. — Представляете, если бы на нашего лягушонка грохнулся дом такого размера.

— Вот это была бы шишка так шишка! — пошутил смешливый медвежонок.

3. Пришельцы

В дверь избушки изнутри несколько раз бухнули и, наконец, открыли.

Взвизгнули давно не смазанные петли.

Зрителей, кроме окаменевшего от страха лягушонка, как ветром сдуло.

На крыльцо выскочила странная парочка: лопоухий мальчишка и веснушчатая девчонка с торчащими в стороны хвостиками, напоминающими маленькие соломенные венички.

— Привет!

Лягушонок удивлённо оглянулся.

— Это вы мне?

— Тебе, Василиса, тебе! — пропищала девчушка.

— Не Василиса, а Васька! Разве не видишь, что это мальчик?! — невежливо тыкая в лягушонка пальцем, засмеялся пришелец.

— Промашка значит! Бабуле это не понравится, — скривила рожицу девчонка, и, вдруг, пронзительно взвизгнула: — Держи! Назад, кому говорю!

Из двери попытался выскочить забавный трехголовый щенок. Но парнишка ловко ухватился за серебряную цепочку, служившую пёсику ошейником.

Удивительный зверь тявкнул и неожиданно подлетел в воздух, шлёпая себя по бокам розовыми перепончатыми крылышками. Изо рта средней головы вырвалась струйка серого дыма.

— Фу, Тришка, свои! — прикрикнул малец, возвращая дракончика на землю. — Совсем не соображает спросонья!

— Мы, когда перемещаемся, спать заваливаемся, — пояснила девочка.

— В дороге хорошо спится. А путь — не близкий, сам понимаешь! — зевнул малец.

— Не-а! — отозвался ничего не соображающий абориген, то есть местный житель.

— Ты чего «некаешь»? Ты же лягушка, квакать должен, — засмеялись ребята.

И тут в зелёной груди лягушонка заговорила гордость. Что же это, получается, прилетели, шишку набили, да ещё и издеваются?

— Я — не просто лягушка болотная! — гордо произнёс он, вытягиваясь на задних лапках во весь свой маленький рост.

— Я, чтоб вы знали — Кван пятьдесят первый! Мой род идёт от знаменитой Царевны Лягушки. А вы — космические невежи!

— Да ты — важная персона! — притворно испуганно выпучив глаза, проговорил вредный мальчишка.

Но девочка не поддержала насмешливый тон, а, погладив трёхголового малыша по спинке, дружелюбно сказала:

— Никакие мы не космические. Я — Фаня, маленькая кикимора, а моего ушастого брата зовут Сеня. Он — будущий леший.

Мы с бабулей только что вернулись из гостей.

Наша тётушка — старшая дочка бабы Яги, живет в пансионате «Космостарость». Там ветераны сказок собрались, отдыхают и развлекаются.

— Ага, веселятся, кто во что горазд! — ухмыльнулся мальчик. — Кощей бессмертный сам с собой в кости играет. Кот в сапогах на рыбалке пропадает, свежей рыбкой торгует. Белоснежка с Золушкой открыли химчистку для ковров-самолётов.

И тётка от скуки хобби себе придумала, то есть занятие на досуге. Курочек да петушков разводит. Ей в курятник серебряное яйцо подбросили. А она нам его подарила. Теперь не знаем, что с этим «сувенирчиком» делать! — острил язвительный Сенька, пристегивая кожаный поводок к ошейнику трёхголового малыша.

Фаня пожала худенькими плечиками.

— Могла бы догадаться, что это не курочка Ряба снесла.

Правда, змеёныш вылупился такой хорошенький. Мы его из трёх бутылочек с сосками выкормили. За птичьим молоком, которое на Земле днём с огнем не сыщешь, аж в другую галактику летали. Трифоном Горынычем назвали.

А он, чуть подрос, хулиганить начал — у меня лапти сжевал, а у Сеньки шапку прожог. Намучались, пока не выдрессировали без команды огонь не пускать. Всё равно иногда дымом пыхает, если сердится.

— О-хо-хонюшки!

На крыльцо, держась за скрюченную поясницу, вышла древняя старушка:

— Тяжко в мои-то годы по гостям шастать. Ну, где тут наша Василиса красавица? Всё лягушкой прыгает? А ещё премудрой называется!

— Василиса, к вашему сведению, моя дальняя родственница. Она ещё при царе Горохе замуж выскочила, за царевича, между прочим! — гордо заявил Кван пятьдесят первый.

— Ох, не признала, голубчик! Слаба глазами, бабушка. Погоди, очки опять куда-то запропастились, — ворчала Яга, хлопая по карманам цветастого передника.

— Чудеса без волшебства — исчезающие бабушкины очки! — пошутила девочка, протягивая старухе позолоченную оправу с толстыми линзами. — Что бы ты без меня делала!?

— На то и внуки, чтобы искать бабушкам их вечно теряющиеся очки! — заявила старушка, протирая стёкла кончиком фартука.

Водрузив на нос допотопные окуляры, колдунья стала похожа на симпатичную профессоршу пенсионерку, приехавшую на дачу покопаться в огороде.

— Не серчай, голубчик, — снова обратилась пожилая дама к переминающемуся с ноги на ногу лягушонку.

— А что шишку набил, так до свадьбы заживёт! Счастье тебе, почитай, на голову свалилось. Будешь молодцом, сосватаем тебе принцессу.

— Хочешь жениться на принцессе? — хитро прищурилась Фаня.

— Чего спрашиваешь, сразу видно — с детства только об этом и мечтает! — подзадорил лягушонка Сеня.

— Когда же я стану молодцом? — задрожал от нетерпения будущий принц.

Баба Яга пожала плечами и развела руками:

— Тут уж как сказка покатится да дело пойдёт.

Знаешь присказку: «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается».

А ещё говорят: «Поспешишь — людей насмешишь!»

4. Волшебная книга

Старуха направилась было в избушку, но ребята её удержали.

— Ба, не уходи! Давай, прямо сейчас превратим лягушонка в принца! Вот смеху то будет! Глянь, как размечтался, вот-вот заплачет!

— И то правда, что смех, и грех будет! — рассердилась бабушка. — Вы забыли, что счастье даром не даётся, его заслужить надо! Вот несколько подвигов совершит, станет умным да сильным, сам в люди выйдет! А, может, и не выйдет, коли не по той дорожке пойдёт!

— Ну, бабулечка, ну Ягулечка! Помоги ему, пожалуйста! Хоть подскажи, что делать! — стала упрашивать Фаня.

— Ты ж у нас такая кудесница, такая волшебница. Что тебе стоит?! — решил немного подлизаться хитрый мальчишка.

Ребята ныли и тянули старушку с двух сторон так, что её голова раскачивалась как у китайского болванчика.

То ли характер у бабы Яги с возрастом стал покладистым, то ли она решила, что проще уступить своим неугомонным воспитанникам:

— Так и быть! — проворчала она, высвобождаясь из цепких рук молодёжи. — Несите волшебную книгу. Давненько я не читала старых сказок и не помогала сочинять новые.

Парнишка передал сестре поводок мирно пасущегося у крылечка Горыныча и юркнул в избу. Раздался грохот, и из дома вышло цветастое одеяло с толстой книгой в потрёпанном переплёте.

— Опять торопыга полку с волшебным инвентарём на себя опрокинул! — проворчала Фаня. — Шапку то сними! И коврик скинь, а то улетишь ненароком!

Она пошарила в воздухе. Под ворсистым покрывалом, словно под мушкетёрским плащом, проявился Сенька, прижимающий к себе пухлый том. В руке у Фани очутился лохматый треух — шапка-невидимка устаревшего фасона.

Кван наблюдал все эти манипуляции, вытаращив и без того выпученные глаза.

Мальчишка сунул книгу бабе Яге и дёрнул плечом. Покрывало соскользнуло на крыльцо. В ту же секунду брат и сестра плюхнулись на него, пытаясь удержать своим весом. Но не тут-то было! Ковёр-самолёт вместе с ребятами взмыл над избушкой и повис, колыхая пыльной бахромой. Бедный Трифон Горыныч закачался на поводке, словно крылатый маятник.

— Бабуля, я высоты боюсь! — завизжала Фаня, цепляясь за брата.

— Кыш на место, ёксель-моксель! — прошамкала старушка.

Ковёр с ребятами устремился в дом. Туда же послушно шмыгнул змеёныш.

В дверном проёме образовалась шипяще-вопящая пробка, которую Яга ликвидировала, попросту лягнув ногой створку двери.

5. Гадание на сказках

Наступила тишина. Яга удовлетворённо крякнула, поправила профессорские очки и уселась на крыльцо избушки, пристроив на коленях волшебную книгу.

— Ну, изумрудный мой, давай посмотрим, что у нас есть для будущих принцев.

«Лягушка-путешественница» — дальняя дорога тебе выпадает.

«Пряничный домик» — сладкая жизнь.

«Золотая антилопа» — богатым будешь.

«Спящая красавица» — заколдованная принцесса, на которой можно жениться, чтобы самому стать королевской особой. Правда, сначала нужно её расколдовать, а потом очаровать. Но это уж — твои заботы!

«Волшебник изумрудного города» — похождения и приключения. Чудищ каких-то встретишь, между прочим.

«Золушка» — что тебе пророчит эта старая история, в толк не возьму!

Простые девушки конечно — добры и трудолюбивы, но, как, ни странно, предпочитают выходить замуж за избалованных красавцев принцев. Породниться с лягушками, уж не обессудь, им и в страшном сне не приснится.

А вот и «Принцесса на горошине». Неплохой финал, хотя и спорный.

— Конец, как говорится, делу венец! — зевнула доморощенная гадалка, захлопывая «Сборник волшебных сказок».

— Хочешь, верь, хочешь не верь, а твои приключения уже начались! Взялся за гуж, не говори, что не дюж! Пора, милок, собираться в дорогу. Кстати, можешь парочку друзей прихватить. С ними и надёжней и веселей!

Пока баба Яга листала книгу, на полянке стали собираться осмелевшие жители сказочного леса: серый волк, три медведя, лиса Патрикеевна, кот Баюн. Прискакал храбрый заяц со всем семейством.

Друг лягушонка — маленький скрипач кузнечик Никанор запрыгнул на большую ромашку и устроился там как на пуфике.

Колючему ёжику пришлось подбирать грибы, выпавшие из корзины, которую он бросил, удирая от пришельцев.

Между тем в избушке, как видно, затопили печь. Из трубы повалил дым. Вкусно запахло щами и свежим хлебом.

— Ох, и проголодалась же я с дороги, — проворчала баба Яга. — Из-за этих шебутных ребят даже позавтракать забыла.

Старушка, кряхтя, поднялась со ступенек крыльца.

— Принца им подавай! С корабля — на бал, так что ли?!

Кван пятьдесят первый радостно закивал.

Вдруг из-под корней старой берёзы выкатился серый клубок с длинным хвостиком и кинулся к лягушонку.

— Кванчик, доброе утро! Что тут у нас происходит?! Я опять что-то важное проспал?!

Это был большой соня, закадычный друг Квана — мышонок Дрёмыш.

— Ничего особенного, — задрав нос, отозвался зелёный приятель. — Я отправляюсь искать себе подходящую принцессу. Мне нагадали, что я стану принцем.

— Возьми меня с собой! Пожалуйста! — стал просить Дрёмыш. — Сколько можно жить без приключений?! И кузнечик давно мечтает стать бродячим музыкантом. Мы же друзья! Никанор будет играть на скрипке, я — петь и танцевать. Все вместе быстро найдём тебе принцессу!

— Ладно, уж, — милостиво, словно король, согласился лягушонок. — Только петь серенады своей невесте буду я сам. Она непременно должна оценить мои таланты. Не зря же именно меня выбрали в принцы, — гордо проквакал Кван пятьдесят первый.

Баба Яга широко распахнула дверь избушки.

— Заходите, места всем хватит! Не стесняйтесь, мы не гости. Испокон веков в здешних краях обитаем. Всего на несколько столетий отлучились. Угостим вас на славу! Чайком из самоварчика побалуемся.

6. Домашние секреты

В избе оказалось довольно просторно, чисто и уютно. Дощатые лавки вдоль стен — покрыты домоткаными ковриками, русская печка — разрисована узорами, по белоснежной скатерти золотыми нитками — вышиты жар-птицы.

Из-за печки слышалось громкое чавканье и сопение. Это трехголовый малыш Трифон расправлялся со своими любимыми кашами — манной, пшённой и овсяной.

— Всё, что в печи, на стол мечи! — скомандовала бабушка.

Фаня и Сеня, ловко работая ухватами, стали выставлять на стол горшки, чугунки, плошки и противни с пирогами.

Кузнечик Никанор, которого посадили на лежанку печи, чтобы ненароком не зашибить, от удивления даче присвистнул.

Тут же из-за трубы вылез длинноусый сверчок и уселся рядом:

— Звал меня?

— Нет, я и не знал, что тут ещё кто-то есть, — удивился кузнечик.

— Какая же это русская печка, если за ней не живёт сверчок.

— А, что, хозяева всегда так много готовят, или для нас расстарались? — спросил кузнечик, указывая на заваленный снедью стол.

— Ты, забыл, что печь — сказочная? Жарит — парит всё, что ни попросишь. Голодным не останешься! Знай себе уплетай да нахваливай. Печка любит, чтобы ей спасибо говорили за угощение.

— Кому же не нравится, когда его хвалят, — рассудил Никанор. — А куда ведет маленькая дверка, спрятанная за печной трубой? Никогда не видел такого огромного висячего замка!

— Тш-ш-ш! Это — очень-очень секретная кладовочка.

— Что же в ней такого «очень-очень» секретного? — заинтересовался гость.

— Из неё можно достать всё, что хочешь.

— Вот это да! — подпрыгнул кузнечик. — И новую скрипку?

— Я же говорю, всё, что пожелаешь. Но в этом-то и проблема! Один раз Сенька решил пошутить. Вместо стола достал слона. А кладовка обратно ничего не берёт — гордая. Пришлось ухаживать за такой громадиной. Корм добывать, чтобы слон всю траву и все листья в округе не съел. Столько забот да хлопот на свою голову заработали! Хорошо, что мимо бродячий цирк проезжал. Им как раз артист был нужен в труппу.

— Конечно, прежде чем шутить, не мешает сначала подумать, чем эта шутка может обернуться, — задумчиво произнёс Никанор. — Но всё равно, здорово!

— А ты представь, что кто-нибудь жадный, глупый и злой решит стать самым богатым и сильным на свете. Что он пожелает достать, кроме золотой казны? Что-нибудь страшное, чтобы свои денежки охранять и всех пугать. Потеряет покой и сон. Будет день и ночь сторожить своё добро. Не заметит, как станет новым Кощеем, а нам и своего — сказочного хватает!

— Да, это — никуда не годится! Я бы хотел, чтобы все жили мирно. Без друзей скучно и неинтересно. А для друга ничего не жалко! С ним хоть в огонь, хоть в воду!

— Уверен, что тебе скоро представится такая возможность, — проговорил мудрый сверчок и уполз за тёплую трубу.

7. Волшебный посох

Хозяева чудесной избушки оказались добрыми и хлебосольными. Каждого из гостей потчевали тем, что он больше всего любит.

Фаня умудрилась достать из чудесной печки большое блюдо со спелыми фруктами и уже очищенными и нарезанными овощами.

Чай из большого медного самовара пили с липовым мёдом, земляничным вареньем и сладкими пирогами.

Когда все наелись до отвала, мусор и объедки, чтобы не засорять окружающую среду, отправили в под русской печи. Там всё исчезло, будто и не было.

Сеня и Фаня взялись за углы скатерти и встряхнули её так, что три вышитые жар-птицы, ожив, слетели и уселись на полатях, полыхая и переливаясь золотым холодным огнём.

Сытые гости, перестав чему-либо удивляться, лишь крепко зажмурились.

— Будьте любезны, убавьте яркость! — попросила баба Яга.

Оперение птиц стало постепенно меркнуть, превратив три факела в три экономичные лампочки. Зато теперь можно было, не опасаясь за зрение, любоваться великолепием этих сказочных созданий.

— Принимай воздушный транспорт, — заявила Квану довольная колдунья, явно гордясь своей щедростью.

— Птички у меня — смирные, неприхотливые. Не хуже любого навигатора знают все маршруты сказочного мира.

— Летайте жар-птицами бабы Яги! — выступила Фаня в роли рекламного агента.

Бабушка подозвала Сеньку и что-то прошептала ему на ухо. Вынув из кармана передника большой кованый ключ, она, протянула его мальчику и строго погрозила скрюченным пальцем:

— Смотри, не как в прошлый раз!

— Я же обещал, больше не шутить по-глупому, — обиделся ушастый внучёк.

Мальчишка схватил ключ и полез в узкий проход за печью.

Вскоре он вышел с коротким посохом, украшенным сверху вырезанной из черного дерева головой спящего кота.

Колдунья, спрятав в карман передника заветный ключ, постучала три раза концом палки по дощатому полу.

В тот же миг, голова открыла зелёные, как у светофора глаза. Раздалось громкое мяуканье, больше похожее на вой сирены машины скорой помощи.

Зайцы тут же бросились под стол. За ними и остальные гости попрятались кто куда. Прыгучий кузнечик, с испуга не рассчитав, так подскочил, что вылетел в открытое окно и приземлился на лист болотной кувшинки.

— Хи-хи-хи! Испугались моей Мусечки!

Яга постучала ещё три раза. Светофор перестал моргать, сирена смолкла.

— Выходите, Котопосох не кусается! — веселились ребята.

— МУСЯ — это Моментальные услуги Яги, только и всего! — расшифровала Фаня первые буквы названия Котопосоха.

Она приподняла край скатерти и помогла вылезти неуклюжему медвежонку, застрявшему под столом.

— Это — дополнительное снаряжение Квана пятьдесят первого, — важно заявил Сеня. — Средство экстренной связи, так сказать. Правильно я говорю, бабуля?

Тут на окно снаружи запрыгнул кузнечик Никанор и радостно затрещал:

— Лягушки решили проводить своего собрата по-королевски — с цветами и музыкой. Все приглашаются на нашу Берёзовую полянку!

8. Проводы

Как только Кван вышел на крыльцо, собравшиеся на поляне лягушки зааплодировали и громко прокричали: — Ура! Ура! Ура!

В честь будущего принца хор квакушек исполнил новый гимн:

Ква — ква — Кван поверил в чудо!

Кван прекрасным принцем будет!

Приключений не боится,

Великанов не страшится.

За принцессой из болот,

Отправляется в полёт.

Слава Квану — удальцу!

Слава Квану — храбрецу!!!

Лягушонок раздулся от гордости и, взобравшись на большую кочку, стал важно раскланиваться.

Маленькая лягушечка с жёлтым пятнышком на лбу, преподнесла ему красивый букет водяных лилий и, утирая лапкой слезинки, стала просить:

— Не уезжай, пожалуйста! Зачем тебе какая-то незнакомая принцесса. Вдруг она окажется надменной и капризной. Вдруг она тебя не оценит…

У нас так хорошо: друзья, полянка, родное болото. Здесь тебя все знают и любят. И я буду скучать…

— Если ты желаешь мне счастья, то должна радоваться вместе со мной, — гордо проквакал лягушонок.

Он отвернулся, подбоченился и ещё выше задрал нос.

— Ну и скатертью дорога! — обиделась на зазнайку малышка. — Я вырасту, и изобрету что-нибудь такое… Может, стану даже знаменитее, чем моя прабабушка!

— А кто твоя прабабушка? — глядя свысока, поинтересовался Кван.

— Меня зовут Квасилинка. Я — родственница знаменитой изобретательницы и путешественницы. В нашем роду принято всего добиваться своим умом, не дожидаясь царевичей да принцев с их поцелуями!

Квасилинка обиженно опустила зелёную голову с жёлтым пятнышком на лбу, похожим на маленькую корону, и упрыгала в камыши.

К почему-то взгрустнувшему Квану подлетели три жар-птицы, запряжённые в лёгкие саночки. На облучке уже сидели мышонок Дрёмыш и кузнечик Никанор. Лягушонок опять заулыбался и, запрыгнув в сани, важно развалился на мягком сидении.

— Ох, не к добру я сегодня так добра! — покачала головой старая колдунья.

— Цыплят по осени считают. А вы, видать, это забыли! Расквакались, как перед дождём.

У бабы Яги был большой опыт волшебных превращений. Она дотронулась по очереди до каждого из друзей чёрной головой Котопосоха.

Кван обернулся странствующим рыцарем в блестящих доспехах с пышным зелёным пером на шлеме.

Мышонок Дрёмыш стал пажом — оруженосцем и приобрёл бархатные камзол и берет.

Кузнечик Никанор получил великолепную скрипку и чёрный фрак. Он с восторгом прижал к себе новый инструмент и отвесил старушке низкий поклон:

— Спасибо за щедрые подарки!

— Хоть один поблагодарил, — усмехнулась баба Яга, и протянула смутившемуся Квану волшебный посох.

— Зря энергию не расходуй! Больше, чем на три желания зарядки не хватит. Нас — тоже трое: Фаня, я да Сенька. Когда будет нужда, постучи три раза и кто-нибудь из нас придёт на помощь.

Береги Мусеньку, не потеряй ненароком. Она мне ещё пригодится.

Мишутка сделал несколько снимков и один подарил на память Квану:

— Мы желаем тебе доброго пути! Вспоминай наш сказочный лес, полянку и всех жителей. Не забывай присылать сообщения о том, как идут поиски принцессы.

Рыцарь Кван и его верные друзья помахали в ответ провожающим.

Жар-птицы взмахнули золотыми крыльями и вместе с воздушными саночками и необычными авиапассажирами постепенно растаяли в небе.

9. Город Вышетуч

Резвая птица-тройка поднималась всё выше и выше. Вскоре она погрузилась в большое облако, словно в густой молочный кисель.

Вокруг клубился белый туман. Ни земли, ни неба не было видно. Стало сыро и холодно.

— Не нравится мне залетать так высоко, — проворчал мышонок, зябко ёжась на ветру.

Наконец жар-птицы поднялись выше облаков, и ослепительное солнце быстро обсушило и согрело маленьких путешественников. Все снова повеселели.

Неожиданно впереди выросли белоснежные стены с зубчатыми башнями по краям. Подлетев поближе, друзья поняли, что они сложены из кускового сахара и сверкают оттого, что облиты застывшим сахарным сиропом.

Мышонок даже запищал от вида такого сладкого изобилия.

Сани остановились у высоких леденцовых ворот, рядом с которыми замерли усатые стражники, похожие на двух огромных муравьёв.

Гиганты были закованы в медные латы. Их головы защищали рогатые шлемы. Вместо копий усачи держали столовые ножи с зазубринами на лезвиях.

— Зубастым вход запрещён! — пробасили они, скрещивая оружие.

— Простите за беспокойство, разрешите узнать, чья это крепость? — вежливо спросил Кван, разглядывая бдительных охранников.

— Вы прибыли в город Вышетуч! Здесь правит король Рафинад. Его дочь — прекрасная принцесса Амели — зачарована. Срочно требуется храбрый рыцарь, готовый её спасти! — отрапортовали усатые латники.

— Ква-у! Так это — я! — подпрыгнул обрадованный Кван. — Я! Я!

Стража взяла на караул:

— Добро пожаловать, ваше высочество! Вас ожидают с большим нетерпением!

Один из латников снял пояс и ловко надел его на мордочку мышонка. За ушами бедного Дрёмыша ремень скрепили золотым замочком.

— Как же я буду есть? — промычал раздосадованный оруженосец. — Я могу умереть от голода! Таскать волшебный посох — ужасно нервное занятие. Он хоть и не настоящий, а всё же кот. А я, когда нервничаю, ещё больше хочу есть.

Гиганты без лишних слов втолкнули путешественников в распахнувшиеся ворота. Друзья ступили на сахарную мостовую.

Вдоль чистенькой улицы рядами стояли шоколадные и пряничные деревья. С их ветвей свешивались засахаренные фрукты. Симпатичные беленькие домики украшали разноцветные леденцовые окна и петушки — флюгера.

— Вы обратили внимание, что все жители города Вышетуч похожи на насекомых: ос, пчёл, жуков? — спросил у спутников удивлённый кузнечик Никанор.

— Для тебя это рай, а у меня слюнки текут, — проворчал сквозь стиснутые зубы раздосадованный Дрёмыш. — Видите, прохожие что-то пьют через трубочки из цветных стаканчиков, похожих на колокольчики?!

Толстый усатый развозчик, в белом фартуке, подкатил к друзьям маленькую тележку с сосудами, наполненными ароматной жидкостью:

— Не ж-желаете освеж-житься?

Кван и Никанор получили по стаканчику и по трубочке. Мышонок, взял три трубочки. Он протиснул их в рот между ремешками и стал пить сразу из трёх стаканов. Нектар был очень сладким и сытным. Грызун понял, что голод ему не грозит, и немного успокоился.

Тележечник довольно загудел, словно большой шершень, и покатил дальше.

Улица вывела путешественников на широкую площадь перед королевским дворцом. Белоснежная колоннада и множество высоких зубчатых башен делали его похожим на сахарный замок со свадебного торта для молодожёнов великанов.

Население Вышетуча, прослышав о прибытии гостей, собралось поглазеть на зелёного рыцаря. Толпа гудела, как разбуженный улей. Самые любопытные забрались на крыши домов и махали сверху платочками и цветами. Друзей осыпали лепестками роз.

На высокой лестнице дворца в париках и полосатых ливреях суетились придворные, раскатывая торжественную красную ковровую дорожку.

Неожиданно, тяжёлый рулон поскакал вниз и сбил с ног, зазевавшегося рыцаря. Толпа загудела еще сильнее.

— Задирать нос — опасно для здоровья! — сделал вывод оруженосец, помогая Квану выбраться из-под ковра.

10. Принцесса Карамелька

Путешественников, проводили в большой белый зал.

На стенах и сводчатом потолке, сверкали крупные кристаллы сахара.

Под бархатным балдахином на возвышении в одном из двух золотых тронов сидел печальный король Рафинад.

В центре зала прямо на натёртом до зеркального блеска сахарном паркете стояла леденцовая статуэтка танцующей девушки с осиной талией. Хрупкая фигурка была окружена золотой решёткой похожей на клетку для птиц.

Завидев рыцаря, король соскочил с трона и побежал ему на встречу.

Кван даже растерялся от такого любезного приёма.

— Сладенький ты мой! Леденечик ты мой зелёненький! Добро пожаловать! Как чудесно, что ты готов вступить в схватку со страшным чудовищем и спасти нашу принцессу.

Скоро исполнится год, как я не знаю ни сна, ни отдыха. Забросил все государственные дела. Королевство может рассыпаться как сахарный песок!

— Что же случилось с принцессой и где она? — участливо спросил Никанор.

— Я должен сразиться с чудищем? — немного струсил Кван.

— Какая оригинальная статуя! — промычал мышонок, разглядывая сквозь решётку леденцовую танцовщицу, а про себя подумал: — Наверно, вкусная!

— Конфитюрные вы мои! Так вы ничего не знаете? — зарыдал король.

— Эта застывшая балерина и есть моя ненаглядная доченька — принцесса Амели. Каким милым ребёнком она была. Такой пухленький, зефирный ангелочек. Мы нежно прозвали её — наша сладенькая Карамелька. Так это прозвище и стало её вторым именем. А сейчас Амели тает, как леденец за щекой.

— Какой же злодей её заколдовал? Она так красива и грациозна, — сочувственно проговорил Никанор.

Как настоящий большой талант он был тонким ценителем всего прекрасного.

— Вы правы! Принцесса с детства обожала балет. Мы с королевой запрещали ей спускаться на землю и танцевать среди цветов, но она только этим и грезила.

Подруга королевы — шоколадная фея подарила нам в день рождения принцессы волшебный кулон — карамельное сердце.

В маленьком зеркальце внутри кулона мы всегда могли видеть нашу дочурку: что она делает, как себя чувствует.

Когда принцесса выросла, она потребовала отдать ей подарок феи.

Мы долго не соглашались, ведь от этого талисмана зависит жизнь и здоровье Карамельки.

Однажды дочка убежала из дворца, чтобы потанцевать на заливных лугах.

А через несколько дней у ворот города нашли леденцовую статую и письмо, подписанное — «Могучий волшебник Тарант — ядовитейший маг».

Король вынул из кармана мятый листок бумаги и прочитал:

Принцесса будет в полночь оживать,

Для мага тарантугу танцевать.

Стараться нужно не жалея сил,

Чтоб в зелье я кулон не растворил.

До третьих петухов плясать должна.

Покорной станет сладкая страна.

Пусть ненавистный сахар станет ядом!

Весь мир плясать Тарант заставит взглядом.

Король спрятал записку, вытер глаза и тяжело вздохнул.

— Доверчивая крошка! Наверно чародей околдовал её, опоив ядовитым зельем, и украл карамельное сердце.

Таранту не захватить силой Сахарную страну. У нас — сильная армия и патриотично настроенное население, понимающее, что нужно много трудиться, чтобы государство было богатым и процветающим.

Но коварный паук нашёл-таки слабое звено…

Мы с королевой слишком понадеялись на волшебное зеркальце.

Нашим детям необходимо не только хорошее образование и контроль, но и общение с родителями, их любовь, внимание и забота!

Воспитание наследников — не менее важная задача, чем обороноспособность государства!

Увы, мы поняли это слишком поздно!

Рафинад закончил печальную повесть, и устало опустился на трон.

— Неужели фея — подруга королевы не может вам помочь?! — удивился Никанор.

— Ах, Шоколадия! Она — такая нежная, такая чувствительная, что от плохих известий сразу начинает таять. Поэтому и решила поселиться в уединённом месте. Уже несколько лет мы ничего о ней не знаем.

Королева заболела от горя. Мне тоже несладко. По ночам я вынужден устраивать балы для очнувшейся дочурки, чтобы она не чувствовала себя одинокой. А днём — не могу уснуть от беспокойства. Вдруг её, словно хрустальную вазу, нечаянно разобьют.

— Как же спасти принцессу? — расхрабрился Кван, сообразив, что злодей где-то далеко.

Он отважно ударил себя кулаком в бронированную грудь. Звонкое эхо разнеслось под сахарными сводами.

— Необходимо разыскать Таранта, попасть в его нору и уничтожить сосуд с ядовитым зельем. Важно, как можно быстрее, вернуть Карамельке её сердце — талисман!

— А где живёт чародей и как его найти? — осторожно спросил кузнечик.

— Это знает только Карамелька. Но она не успевает никому ничего сказать. Все её партнёры по танцам падают от усталости, прежде чем сумеют что-нибудь услышать и понять. Ведь ей нельзя останавливаться.

Рафинад с надеждой посмотрел на трёх друзей:

— Может быть, вам удастся протанцевать с ней подольше? Я велел приготовить золотую гостиную, чтобы вы отдохнули с дороги и набрались сил перед балом.

11. Заточение среди богатств

Важный церемониймейстер по имени Ос, затянутый в камзол из бархатной ткани с чёрными и жёлтыми поперечными полосами, проводил гостей в удалённые покои сахарного дворца.

К удивлению друзей, это помещение больше напоминало кладовую, чем уютную гостиную. Стены, пол и потолок были выложены толстыми плитами чистого золота. Высокое окно украшала частая золотая решётка.

С мордочки Дрёмыша, наконец, сняли надоевший ремешок. Кроме золотых кирпичей, сложенных высокими пирамидами и штабелями, грызть в комнате было нечего.

Церемониймейстер снаружи закрыл тяжелую дверь золотым ключом на несколько оборотов.

— Вот это богатство! — завопил Дрёмыш, прыгая по жёлтым слиткам. — Жаль, что золото нельзя есть. Я так проголодался, что всё это не глядя, променял бы на несколько стаканчиков сытного нектара.

Кван со звоном рухнул на один из мягких матрацев, кем-то заботливо приготовленных для гостей.

— Скажи спасибо, что нам дали перины и подушки. Я ужасно устал, таская эти блестящие железки, именуемые рыцарскими латами.

Никанор посмотрел на друга и покачал головой: — А тебе не кажется, что это похоже на заточение? Зачем нас запирать и почему столько охраны?

— Затем и потому, что я должен спасти принцессу! Остальное меня не касается, как и все эти груды золота, — проворчал зелёный рыцарь. — Меня больше беспокоит, смогу ля я танцевать в доспехах. Они совсем не подходят для бальных танцев — тяжеловаты и бряцают, как пустая консервная банка. Я и часа не выдержу, не то, что целую ночь.

— А я на что?! — воскликнул Дрёмыш. — Ты забыл, приятель, что я лучший танцор Берёзовой полянки. Ещё никому не удавалось меня перещеголять! Будь спокоен!

Хвастливый паж резво проскакал по золотому полу, виртуозно исполнив несколько замысловатых па.

Под окном он плюхнулся на большую подушку и стал от нечего делать смотреть, как розовеют башни дворца в лучах заходящего солнца.

Кузнечик Никанор вздохнул и бережно вынул из футляра новую скрипку, подаренную бабой Ягой.

Знакомые мелодии напомнили лягушонку о родном доме под старой корягой и о круглой полянке среди заповедного леса. Как хорошо было играть и веселиться с друзьями у старой берёзы.

Кван достал фотографию, подаренную Мишуткой, и с грустью стал её разглядывать. Вот — дядя Миша, храбрый заяц, ёжик с корзинкой грибов. На ступеньках крыльца волшебной избушки — баба Яга с рыжими внуками.

В санях между Дрёмышем и Никанором — большой букет, над ним — верхушка шлема с пышным пером.

— А где же та хорошенькая лягушечка с жёлтым пятнышком на лбу, которая подарила цветы и огорчилась из-за моего отъезда?! Вот же она — прячется за деревом.

Зря я затеял всё это, — грустно думал лягушонок. — Как в гостях ни хорошо, а дома — лучше. И Квасилинку напрасно обидел. Я ведь ещё ничего героического не совершил, а уже зазнался. Когда вернусь, обязательно попрошу у неё прощения.

Так размышлял зелёный рыцарь, лёжа на перине в крепко запертой золотой кладовой сахарного дворца короля Рафинада.

Никанор вдохновенно играл на скрипке. Нежная музыка лилась из зарешёченного окошка, и весь город Вышетуч замер, слушая чудесные мелодии в исполнении маленького кузнечика.

Дрёмыш храпел, свернувшись калачиком на подушке. Путешественники отдыхали, набираясь сил для будущих подвигов.

Когда солнце зашло, и сахарные башни замка погрузились в синий сумрак, дверь золотой тюрьмы открылась. Молодой придворный внёс большой поднос с едой и напитками.

— Меня зовут Остри, — представился стройный красавец. — Я внук придворного сапожника Осмастера, который шьёт бальные туфельки принцессе Карамельке и чинит обувь всем участвующим в ночных балах.

Мы из простого народа, из мастеровых. Мой отец — церемониймейстер короля Рафинада, получил высокую должность благодаря своему уму и порядочности.

А я бы хотел совершить много подвигов и заслужить звание рыцаря. Все свои победы я бы посвящал Амели — самой прекрасной на свете принцессе!

Лягушонку стало жаль восторженного поклонника и, в тоже время, неуютно от мысли, что сам он стал рыцарем не за личные заслуги, а с помощью колдовства бабы Яги.

Но, в конце концов, он успокоил свою совесть тем, что его намерения — самые героические. Спасти принцессу от страшного злого волшебника — большой подвиг. И Кван пятьдесят первый к нему почти готов!

Вместо переживаний лягушонок решил составить компанию своим друзьям и основательно подкрепиться.

Когда все насытились, на мордочку Дрёмыша опять надели ремешок, скрепив за ушами золотым замочком.

Отряд лучников проводил гостей в тронный зал дворца. Там король Рафинад устраивал ночные балы для своей заколдованной дочери — принцессы Карамельки.

12. Тарантуга

Сверкающий огнями и сахарными кристаллами тронный зал походил на разбуженный улей. Гул голосов сливался в неприятное жужжание осиного роя. Королевский оркестр, кое-как рассаженный в углу, вразнобой настраивал инструменты.

С леденцовой статуи принцессы уже сняли золотую клетку.

Король, снова забыв об этикете, пробежал вдоль выстроившихся попарно танцоров и, подхватив Квана под железный локоть, потащил к Карамельке.

— Цукатик ты наш, пересахаренный! Танцуя с принцессой, постарайся поточнее узнать, где живёт волшебник Тарант. Я для тебя самый большой леденцовый орден велю изготовить. Памятник из чистейшего сахара поставлю… когда спасешь нашу принцессу!

Не успел Рафинад подвести неповоротливого рыцаря к дочери, как башенные часы стали отбивать полночь.

С первым ударом, Карамелька вздохнула и упала бы на пол, если бы её не подхватил стоявший на страже преданный Остри.

Пожилой сапожник Осмастер снял со стройных ножек танцовщицы стоптанные бальные туфельки и ловко надел новые.

Эту процедуру приходилось повторять каждую ночь, поэтому она не заняла много времени.

Часы пробили двенадцать раз. Оркестр рьяно заиграл очень быструю мелодию. Словно листья, подхваченные ураганом, по залу закружились пары.

Это и была тарантуга — любимый танец злого чародея Таранта.

Чтобы выдержать такой темп, нужно было обладать недюжинными способностями и отменным здоровьем.

Принцесса плясала, как заведённая. Она вертелась на гладком полу с такой скоростью, что маленькие воздушные смерчи, поднимаясь к высоким сводам, сметали сахарную пыль со стен и потолка. В воздухе замелькали тысячи сверкающих блёсток. Это было необыкновенно красиво, но кое-кто из придворных стал чихать и выскакивать из зала. Ряды танцоров постепенно таяли.

Оркестранты трудились изо всех сил. Грохотали ударные инструменты: литавры, бубны и тамтамы. Ревели медные трубы, валторны и саксофоны, заглушая игру гобоев и флейт.

Чихающим музыкантам не разрешалось покидать своих мест. Поэтому плохое звучание оркестра скоро превратилось в ужасающую какофонию.

Бедный Никанор не только зажал уши, но и зажмурился, чтобы не заплакать от такого издевательства над музыкой.

Кван, неуклюже скользя по гладкому полу, пытался догнать принцессу, которая, что-то кричала на ходу.

Доспехи звенели, пот заливал лягушонку выпученные глаза. Поскользнувшись, он столкнулся с вертящейся Карамелькой.

Тут злополучный жених рухнул, как подкошенный и больше не смог подняться. Два дюжих стражника отволокли его в сторону и прислонили спиной к стене.

На помощь другу поспешил вертлявый оруженосец, заняв место партнёра принцессы.

Мышонок действительно был замечательным танцором. Его ножки и хвостик выписывали такие «кренделя», что любо-дорого было посмотреть. Но про главную задачу, легкомысленный Дрёмыш, конечно забыл. Как Карамелька ни старалась, он ничего не расслышал и не понял.

Часы пробили четыре раза. Принцесса замерла, широко раскинув в танце руки. Оркестр смолк. Мышонок рухнул на пол и задрыгал ножками. Его вместе с Кваном отнесли на носилках в золотой кладовой дворец и снова заперли.

Как только, с мордочки мышонка сняли ремешок, он с аппетитом набросился на приготовленную еду. Кван был не в силах завтракать, и тихо лежал до тех пор, пока не задремал.

Насытившись, Дрёмыш тоже улёгся спать.

Друзья так устали, что даже не заметили отсутствия кузнечика.

13. Маэстро Никанор

Забившийся в угол маленький музыкант задумчиво смотрел, как убирают зал после ночной пляски: собирают потерянные вещи и обувь, моют и натирают пол. Накрывают золотой клеткой фигурку застывшей принцессы.

Ему было грустно от всего, что он увидел и услышал.

— Так долго не может продолжаться, нужно что-то придумать. Даже, если каждую ночь узнавать по одному слову, неизвестно, сколько времени пройдёт, пока будет получена вся информация.

В голове кузнечика созрел план. Он решил, что должен поговорить с королём.

Рафинад дремал вполглаза, полулёжа на своём золотом троне.

Он держал листок бумаги, с малопонятными, но бесценными словами: «ГОРЫ, СЫР, ХЛЕБ, СОЛЬ…». Этим утром придворный писарь вписал новое слово — «ТРЕЗУБЕЦ». Его сообщил молодой придворный Остри.

Юноше, по званию, не полагалось танцевать спринцессой. Но каждую ночь он старался находиться как можно ближе к Карамельке, чтобы в случае надобности немедленно придти на помощь и защитить хрупкую балерину.

Молодец, Остри! Опять отличился. Не наградить ли нам его карамельным орденом!? Он — действительно служит принцессе как настоящий рыцарь! Если бы это новое слово приблизило нас к разгадке тайны, — устало размышлял король.

Невесёлые королевские мысли прервал маленький кузнечик, прибывший в город Вышетуч вместе с блестящим зелёным рыцарем.

Он решительно подошёл к трону и поклонился правителю, прижимая к груди скрипичный футляр.

— Разрешите обратиться, ваше величество! Мне пришли в голову некоторые идеи. Я предлагаю немного изменить репертуар вашего оркестра и организацию бала.

— Ах, пряничный мой! Последнее время я боюсь перемен! — вздохнул несчастный король. — Мне приходится разрываться между долгом перед отечеством и отцовскими чувствами. Но, не будем о горьком… Вы хотели что-то предложить?

— Как музыкант, я знаю, что при умеренном темпе и громкости музыки, вести разговоры во время танца значительно проще. Если удастся сделать это незаметно, то, вы получите гораздо больше информации и сможете помочь принцессе.

— Маэстро, как всё просто! Почему такая мысль не пришла никому в голову раньше?! Вы — гений! Я награждаю вас шоколадной медалью и назначаю капельмейстером сладкозвучного королевского оркестра. Прошу немедленно приступить к своим обязанностям!

Придворным будет дано указание, выполнять все ваши распоряжения относительно бала.

14. Размолвка друзей

Только под вечер нескладный рыцарь и его хвостатый оруженосец, отдохнув и освежившись ягодным морсом, немного пришли в себя. У них болели все мышцы.

Но это было не самое неприятное. Оба понимали, что не сумели должным образом выполнить возложенную на них задачу.

— Как быть!? Мои доспехи так бряцают, что я даже музыки не слышу! — сокрушался лягушонок.

— А ты их сними, — посоветовал Дрёмыш.

— Ага, и буду танцевать в одних подштанниках! — возмутился Кван. — Какой же я после этого рыцарь!

— Ты, в самом деле, думаешь, что рыцарь это — блестящие латы и шлем с огромным пером?

— Нет, конечно, — уныло протянул лягушонок. — Но, кроме этого, у меня пока ничего нет. Я хотел бы помочь принцессе…

— Вот видишь, было бы желание. Это уже немало! — поддержал друга добрый мышонок. — Слышишь, как странно играет оркестр у нас под окном: то быстрее и громче, то медленнее и тише. Как пить дать, это — не простая репетиция! Соображаешь, что к чему?!

— Не-а! — лениво откликнулся лягушонок. Ему было не до музыки. Он с ужасом ждал ночи и продолжения безумной пляски.

— Ты что, не понимаешь, кто мог додуматься до такого музыкального фокуса? — вскочил Дрёмыш.

Он схватил за угол матрасик, на котором развалился обессилевший рыцарь и поволок по гладкому золотому полу к окну.

— Что ты делаешь? — возмутился Кван. — Побереги силы для танцулек!

— Соберись и соображай! — посверкивая плутовскими глазками, затараторил оруженосец. — Разве можно что-нибудь расслышать, когда оркестр ревёт, словно турбореактивный лайнер на взлёте. Я, например, считаю, что такая музыка вредна для слуха, не говоря уже о здоровье.

Слабый голосок Карамельки не в состоянии перекричать этот грохот.

Вот, если бы оркестр научили играть что-нибудь тихое, спокойное…

Бедный король рад каждому слову. Представляешь, как бы он обрадовался целой фразе?!

Так вот, я уверен, что проводит эту хитрую репетицию никто иной, как наш друг Никанор. Он же скрипач, то есть музыкант. Понял?!

Теперь вскочил и лягушонок:

— Ква-у! Так ты думаешь, что маленький кузнечик сможет заставить этот улей потише жужжать? Вот было бы здорово! Мне становится плохо от мысли, что пытка тарантугой никогда не кончится!

— Ему, видите ли, плохо! — возмущённо пискнул мышонок и возвёл глаза к золотому потолку.

— А каково бедной Карамельке, которую заколдовал ядовитый Тарант? Каково измученному королю и больной королеве?! Достаётся придворным и жителям города Вышетуч, пытающимся помочь принцессе. Ты забыл для чего мы здесь?!

Кван опустил голову, махнув зелёным пером, и рухнул на полосатый матрац.

— Да не пищи ты так громко! Я всё понимаю и не собираюсь отступать! Я же — не чёрствый и бессердечный эгоист! Неужели ты мог подумать, что я ставлю свои неприятности выше беды целого государства! А, ещё — друг, называется!

В это время заскрежетал замок золотой двери и с поклоном вошёл, как всегда подтянутый красавец Остри. Пора было собираться на ночной бал. На этом размолвка друзей волей-неволей была окончена.

Даже лучшие приятели не всегда правильно понимают друг друга. А из-за этого, к сожалению, могут быть конфликты и, что самое недопустимое, случаются даже драки.

Хорошие, добрые друзья сумеют честно признаться, что оба были не правы, затевая ссору. А, раз всё равно придётся мириться, значит, и ругаться было глупо!

Любой спор лучше решать мирным путём, особенно, если дорожишь дружбой!

Дрёмыш и Кван были настоящими друзьями и не могли долго дуться друг на друга.

15. Успех маэстро

К полуночи в тронном зале были сделано всё, о чём просил новый руководитель королевского оркестра.

Музыканты расселись в нише за колоннами. Их отгородили от танцоров тонкой занавеской, не пропускавшей сахарной пудры. Репетиция не прошла даром. Оркестр стал играть более слаженно. Никанор написал новую партитуру. Перед каждым музыкантом на пюпитре лежала его инструментальная партия. Маэстро приготовился дирижировать своим любимым смычком.

Придворный сапожник Осмастер тоже потрудился. Он прибил толстый войлок к туфлям и ботинкам всех танцоров, чтобы в зале было, как можно тише, и стук каблуков и шарканье подошв не заглушали слова принцессы Карамельки.

Кван так и не рискнул снять звенящие доспехи, поэтому, когда пробила полночь, за друга на танцпол вышел его верный друг Дрёмыш.

Мышонок сбросил сапожки и ринулся в пляс, как в бой. На его мордочке красовалась белая марлевая повязка. Такие же маски были на всех танцующих. Это тоже придумал остроумный кузнечик.

Сначала Карамелька от растерянности не могла сказать ни слова. Танцуя, она озиралась по сторонам и хлопала глазами, удивляясь странному виду придворных.

Тогда верный Остри встал на её пути и закричал на весь зал: — Говорите же, ваше высочество!!!

Принцессе пришлось сделать резкий поворот, чтобы избежать столкновения. Она ловко обернулась вокруг молодого телохранителя.

Подхваченный вихрем Остри, закрутился волчком, взлетев над полом.

Дирижёр взмахнул смычком, оркестр почти смолк. Это продолжалось всего несколько секунд, но шустрый Дрёмыш успел расслышать слабый голосок Карамельки. Он так обрадовался, что как только музыка снова загремела, кинулся со всех ног к трону, чтобы передать королю слова принцессы, пока они не вылетели из его легкомысленной головы.

На ходу он содрал с мордочки повязку и прокричал: — Мышиная долина, апчхи! Сырная гора, хлебный лес, апчхи! Солёная пустыня, апчхи! В башне-трезубце из каменной соли сидит волшебник Тарант. Апчхи, апчхи, апчхи!!!

Два придворных писаря, сидевшие в масках у подножия королевского трона, усиленно скрипели перьями.

Наконец, Дрёмыш прочихался, отдышался и с радостным визгом завертелся не хуже Карамельки.

Пропели третьи петухи. Принцесса застыла в объятиях Остри.

Бал закончился, оркестр смолк, но никто не расходился. Все были взволнованы тем, какого успеха удалось достичь благодаря идеям маленького кузнечика, сразу ставшего знаменитым. Ему аплодировали, преподносили цветы.

Несколько оркестрантов подняли маэстро на руки и торжественно пронести через весь зал.

Звеня доспехами, приковылял Кван. Он принялся по очереди обнимать то отличившегося маэстро, то подпрыгивающего от радости Дрёмыша, радостно приговаривая:

— Спасибо! Что бы я без вас делал?! Спасибо! Вы — настоящие друзья!

Утирая слезы умиления, растроганный король похлопал зелёного рыцаря по железному плечу. Латы откликнулись глухим звоном пустого ведра.

— Пора в путь, мой мармеладный друг. Сразишь Таранта, не забудь забрать у него талисман принцессы. Только он может вернуть Карамельке здоровье, а нам с королевой семейное счастье.

16. Кто знает дорогу?

Довольных друзей проводили в золотую «гостиную». Им нужно было отдохнуть и приготовиться к дальней дороге.

Дверь захлопнулась. Со скрипом повернулся ключ в замочной скважине.

От этих немузыкальных звуков радостное волнение мгновенно испарилось.

И тут, всем троим, пришла в голову одна и та же мысль:

— Кто знает дорогу в долину мышей?

Увы, ответа ни у кого не нашлось.

— Ну, и чего мы так веселились? — удивился Никанор.

— Тебе то, что переживать! — пискнул мышонок. — Ты своё дело сделал. Даже медаль на грудь заработал. Это благодаря твоим идеям мы получили, какой-никакой, адрес Таранта.

— А ты, Дрёмыш, смог всё услышать и запомнить! — честно признал Кван заслуги верного друга. — Только я ничего не сделал! Какой из меня принц! Такой же, как и рыцарь!

Расстроенный лягушонок от отчаяния бросился ничком на пуховик и приготовился всплакнуть.

— Бум! — кто-то сильно стукнул рыцаря по шлему, сломав пополам зелёное перо.

Кван повернул голову, увидел перед глазами ухмыляющуюся морду черного кота и чуть не потерял сознание от страха.

— А-а-а!!! — завопил лягушонок. — Помогите!!!

— Ура-а!!! — запрыгали от радости Дрёмыш и Никанор.

— Как мы могли забыть о подарке бабы Яги?

— Не бойся Кванчик, это — всего лишь Котопосох, который я вчера спрятал в углу за золотыми слитками, — заявил довольный мышонок.

— У тебя есть три желания, — напомнил Никанор. — Постучи три раза об пол и тебе помогут. Моментальные услуги Яги, сокращенно МУСЯ. Ну же, давай!

— А вдруг не сработает, что тогда делать? — всхлипнул лягушонок, но послушно постучал три раза по выложенному золотыми плитами полу.

Чёрная кошачья голова открыла глаза и взвыла, словно скорая помощь или пожарная машина, спешащая по срочному вызову. К счастью для растерявшихся друзей через минуту всё само собой прекратилось.

Котопосох принял прежний вид, а друзья всё смотрели на него и продолжали чего-то ждать.

— Не могли до утра потерпеть? — раздался из-под потолка писклявый голосок.

На грудах золотых слитков, зевая и потягиваясь спросонья, сидела Фаня. Её растрёпанные хвостики, напоминающие соломенные венички, торчали один вверх, другой вниз.

— Ух ты-ы! — протянула маленькая кикимора, оглядываясь по сторонам. — Быстро же ты разбогател, лупоглазый. Теперь, небось, зазнаешься?!

— Я — Кван пятьдесят первый, а не лупоглазый! Сама — кикимора лохматая, — обиделся лягушонок. — И не обзывайся. Золото не моё. Честным трудом столько не заработать, а нечестно нажитое богатство счастья не приносит! Это — казна Сахарного государства.

— Фу ты, ну ты, какие мы обидчивые, — ворчала Фаня, слезая вниз по золотым кирпичам, как по лесенке. — Так что у вас стряслось среди ночи? Пожара вроде нет! И принцессы нигде не видно. Похоже, вас заперли в этой золотой тюрьме. Что же вы такое натворили?

— Нам срочно нужно попасть в долину мышей, где есть хлебный лес, сырная гора и солёная пустыня. Там в башне из каменной соли обитает коварный маг.

Он превратил принцессу Карамельку в леденец. А наш Кванчик должен победить злодея и отобрать карамельное сердце принцессы! — четко отрапортовал Дрёмыш.

Мышонок одновременно и удивился, и обрадовался. До сих пор все считали его легкомысленным и неспособным к учению. Оказывается, если очень захотеть, можно улучшить свою память. Дрёмыш даже мысленно пообещал себе, что будет больше читать, а по окончании всех приключений поступит учиться в мышиный колледж.

Лягушонок, грустно разглядывал отломанный конец бывшего пышного украшения. Теперь из его шлема торчал только жалкий обрубок стержня пера с несколькими зелёными пушинками.

— Прежде, чем отобрать что-нибудь у Таранта, нужно сначала до него добраться!

— Вопрос в том, достаточно ли у нас информации, чтобы найти дорогу? — обратился к Фане деловой кузнечик. — Ты можешь помочь нам туда попасть?

— И ради этого вы разбудили меня ни свет, ни заря?! — возмутилась маленькая кикимора.

— Где ваши жар-птицы? Они знают все сказочные пути-дороги.

А я могу рассказать только то, что помню о мышином царстве.

Давным-давно в окруженной неприступными скалами долине мыши построили своё государство.

Царица мышей с наследниками и многочисленной свитой время от времени удостаивала своим посещением наш заповедный лес.

В честь высокой гостьи и мышиных принцев, и принцесс, мы устраивали на Берёзовой поляне чудесные праздники с танцами и фейерверками.

С тех пор много воды утекло.

Значит, мышиной страной теперь правит злой колдун?!

Это — очень плохо!

Нарушен главный закон, по которому добро всегда побеждает зло!

17. Меч справедливости

Фаня немного подумала и ободряюще улыбнулась лягушонку.

— Видно пришла пора исправить положение и восстановить справедливость! Ну что, Кван пятьдесят первый — храбрый рыцарь, справишься?!

— Приложу все силы! — пытаясь говорить бодрым тоном, заверил будущий принц. И, хотя ему было немного не по себе, он изо всех сил старался сохранить лицо. Ведь рыцарь должен быть бесстрашным и отважным. Кроме того, рядом с ним — верные и надёжные друзья, готовые в трудную минуту прийти на помощь!

— Молодец! — одобрила Фаня решимость Квана.

— Тебе предстоит нелёгкая борьба, значит необходимо вооружиться! В старых сказках злую силу побеждает самоотверженность главного героя с помощью добытого им волшебного оружия. Как правило, это — меч кладенец.

Не будем изобретать велосипед. Поступим согласно традиции.

С ловкостью циркового фокусника, девочка выхватила из воздуха широкий клинок, вложенный в ножны, украшенные замысловатой чеканкой.

Золотое яблоко в нижней части рукояти меча служило оправой большому рубину. Фиолетово-красный камень лучился, как будто в нём была спрятана одна из звёздочек, украшающих ночное небо в ясную погоду.

Фаня протянула волшебное оружие лягушонку и велела:

— Тащи за рукоять изо всей силы! Булатом много лет не пользовались, мог и заржаветь.

Кван потянул, но ничего не вышло. Дрёмыш и Никанор решили помочь товарищу. Кузнечик ухватился за мышонка, мышонок за лягушонка, а девочка, скользя ногами по полу, тянула ножны в противоположную сторону.

— Так не пойдёт! Рванули на счёт три! — скомандовала Фаня. — Раз, два, три!!!

Что-то хрустнуло, и все участники перетягивания, как водится, полетели в разные стороны.

— Да-а! — протянул Кван, разглядывая потускневший клинок.

— Давненько никто не вынимал из ножен «Меч справедливости». А ведь в мире ещё хватает обиженных. Как же вы допустили, чтобы такое оружие бесполезно ржавело?!

— Нынче рыцари в большом дефиците! — огрызнулась маленькая кикимора.

— А, может, вы плохо искали? — спросил Никанор.

— Разве рыцарей нужно искать?! — возмутилась Фаня. — Они сами должны объявляться. И оружие против зла должны сами находить!

Девочка навесила на мышонка кожаную перевязь с ножнами и спросила недовольным тоном:

— Есть претензии к нашим услугам? Если нет, бывайте здоровы!

Она стукнула себя по голове ручкой посоха и исчезла.

Котопосох скатился с подушки, на которой сидела маленькая кикимора, прямо под ноги кузнечику. Хорошо, что Никанор успел вовремя подпрыгнуть.

— Почему она рассердилась?! — удивился Дрёмыш. — Вдруг стала такой вредной!

— Мы тоже хороши! — рассудил Никанор. — Нам приходят на помощь, а мы нравоучения читаем, претензии предъявляем. Даже спасибо не успели сказать!

— Ох! — вздохнул Кван. — Теперь придётся и перед Фаней извиняться. Вот не везёт, так не везёт!

18. Королевский приём

Ранним утром важный и торжественный Ос известил иностранных гостей о том, что король Рафинад готов принять отважного зелёного рыцаря и его друзей для напутственного слова.

По дороге в тронный зал Никанор поинтересовался у церемониймейстера, не знает ли он, где их жар-птицы.

— Не беспокойтесь. Им обеспечили хороший уход, — заверил Ос. — Воистину — сказочно прекрасные создания! Они всё это время содержались в царских конюшнях на пряниках и цукатах. Я даже опасаюсь, не повредила ли их лётным качествам такая высококалорийная диета!

Королевский приём, на этот раз, проходил строго по протоколу.

На белоснежный парик король водрузил высокую корону, усыпанную крупными кристаллами сахара. Причёску бледной королевы, сидевшей на помосте во втором золотом троне, украшала изящная сахарная диадема.

Оркестр исполнил гимн Сахарного королевства.

Затем Ос — управляющий церемониями, официально представил королю и королеве зелёного рыцаря и сопровождающих его лиц.

За верную дружбу и личные заслуги его величество всем троим, повесил на шею разноцветные леденцовые ордена: Квану — зелёный, Дрёмышу — белый, а Никанору — малиновый.

Оркестр прогремел туш. Хотя музыканты старались вовсю, качество исполнения было ещё далеко от совершенства.

Королева поморщилась и изящным жестом подозвала к трону зелёного рыцаря:

— Прошу вас, спасите мою девочку! Мы с его величеством так на вас надеемся!

— И ещё одна королевская просьба, — величаво проговорил Рафинад. — Мы назначили скрипача Никанора руководителем нашего оркестра. Это — большая честь! А для вашего друга ещё и великолепная карьера!

Надеюсь, вы не будете против того, чтобы столь одарённый музыкант остался при нашем дворе?! Здесь его ждут почёт и слава великого дирижёра!

— Благодаря уму и таланту маэстро, мы поняли, как помочь принцессе. Теперь, Карамелька будет меньше уставать, танцуя ужасную тарантугу, — вздохнула королева и промокнула глаза кружевным платочком.

— Когда я была помоложе, я занималась изящными искусствами. У меня были лучшие учителя бальных танцев, музыки, пения и рисования. Карамелька — вся в меня. Когда она поправится, мы будем устраивать настоящие праздники.

Маэстро Никанор вернёт нам хорошую музыку, а вы верните нам нашу дочь!

Кван и ждал этого и боялся. Он не хотел быть эгоистом и уговаривать друга отказаться от высокой и почётной должности.

— Что поделаешь, Никанорчик! — проговорил он, обнимая кузнечика. — Королевская просьба равносильна приказу.

Досадно лишиться верного надёжного товарища, когда впереди ждут нелёгкие испытания. Но ты нужен здесь! А мы с Дрёмышем отправимся в долину мышей, и я постараюсь победить Таранта.

Каждый должен заниматься своим делом.

К друзьям подошёл взволнованный Остри:

— Господин зелёный рыцарь, разрешите мне сопровождать вас! Можете на меня положиться, я готов пожертвовать жизнью ради спасения принцессы!

Кван не возражал. Ему был по душе героически настроенный юноша.

Хитрый Дрёмыш тут же воспользовался ситуацией и перевесил на Остри тяжелый меч-кладенец.

— С меня и Котопосоха более чем достаточно, — объявил он новому приятелю.

Королеву растрогали пылкие слова стройного красавца.

Король, наконец, вспомнил о заслугах верноподданного и свои благие намерения. Он тут же решил провести церемонию посвящения Остри в рыцари.

На придворного надели тонкую, но прочную кольчугу и островерхий шлем.

Юноша встал перед троном на одно колено. Рафинад трижды ударил его по плечу своей длинной шпагой и торжественно произнёс:

— Мы, наимилостививший и наисладчайший король Сахарного королевства, провозглашаем Остри — сына церемониймейстера Оса, внука придворного сапожника Осмастера «жёлтым рыцарем»!

Рыцарь Остри награждается орденом жёлтого цвета! Ему и его потомкам присваивается герб в виде пронзённого мечом карамельного сердца!

— У этого «наисладчайшего» короля — буйная фантазия, — прошептал Дрёмыш сквозь зубы. — Причём тут наш меч, который ещё никого не трогал?

— А, по-моему, это и красиво, и символично, — возразил Никанор.

— Тебе с твоим художественным вкусом виднее, — не стал пререкаться мышонок.

Хорошо, когда друзья понимают, что их вкусы и мнения не всегда могут совпадать.

19. Трудный перелёт

К радости гостей в протоколе приёма не значились торжественные проводы. Все понимали, что для праздника время ещё не наступило.

Упитанные жар-птицы, легко подняли в небо саночки с двумя рыцарями и мышонком оруженосцем.

Королевская чета в окружении ближайшей свиты наблюдала за стартом с верхнего балкона самой высокой башни сахарного дворца.

— Ты уверен, что птицы поняли, куда нас везти? — спросил Кван у ёжившегося на ветру мышонка.

— Я им повторил всё, что запомнил! Надеюсь, ничего не перепутал, — стуча зубами от холода, заверил Дрёмыш.

— Ты «надеешься» или «не перепутал»? — продолжал допытываться лягушонок, хорошо знавший легкомысленного друга.

— Надеюсь, — еле слышно повторил мышонок. — Почему вдруг поднялся такой сильный ветер? Может быть, начинается ураган?!

— Это — шторм! Посмотрите вниз. Под нами сквозь тучи виден бушующий океан!

Остри пришлось напрячь голос, чтобы перекричать разыгравшуюся стихию.

Лёгкие саночки болтало из стороны в сторону.

На воздушных ямах они вместе с седоками то проваливались, то подлетали вверх.

Нетренированному мышонку стало плохо.

Жар-птицы устали, борясь с мощными потоками воздуха. Обессилев, они стали снижаться и попали в грозовую тучу. Это было очень опасно.

— Мы погибнем! — завопил мышонок и замахал от ужаса всеми четырьмя лапками. Котопосох, несколько раз стукнулся о бортик саней.

Открылись зелёные кошачьи глаза. Завыла сирена.

— Что ты наделал!? — заорал Кван, но никто его не услышал.

Жар-птицы продолжали снижаться. Внизу ревел океан, вокруг сверкали молнии. Отважным путешественникам стало не на шутку страшно.

Маленький Дрёмыш прижал к себе смолкнувший посох и заплакал. Его слезинки, смешиваясь с дождём, катились по чёрной кошачьей мордочке.

— Друзья, смотрите! — закричал Остри, указывая на стремительно приближающийся неопознанный летающий объект. — Что это может быть!?

В реактивной ступе на помощь терпящим бедствие спешила сама баба Яга. Большим помелом она разметала тучи, отмахиваясь от молний, как от назойливой мошкары.

Не успели путешественники захлопнуть раскрытые от удивления рты, как ступа промчалась мимо.

Тучи растаяли, от грозы не осталось и следа. Наступил полный штиль. Только океан продолжал недовольно ворчать, словно седой старик, потревоженный во время послеобеденного отдыха.

Наконец, на горизонте показалась земля.

Жар-птицы дотянули до полосы песчаного пляжа и, раскинув сверкающие в лучах заходящего солнца крылья, спланировали вниз.

Друзья выбрались из саней и тут же без сил упали на тёплый песок.

Бедный мышонок захрапел, даже не вспомнив об ужине. Но и во сне он продолжал прижимать к себе чудесный Котопосох.

Остри пожалел уставших после трудного перелёта птиц и освободил их от упряжи. Несмотря ни на что, он был полон энтузиазма, ведь его мечты стали сбываться.

Благородный рыцарь не думал ни об опасностях, ни о своих заслугах. Он хотел вернуть мир и покой своей стране. А ещё у него была мечта, которая окрыляла и заставляла сильнее биться любящее сердце. Но в этом мужественный Остри не решался признаться даже самому себе.

20. Треугольное плато

Утреннюю зарю друзья встретили на пустынном берегу.

Слабый ветерок покачивал лианы, непроходимых зарослей, начинавшихся сразу за полосой песчаного пляжа. Вдалеке виднелась ровная гряда гор.

Дрёмыш вспомнил о пережитом ужасе и вскочил, как ошпаренный:

— Кванчик, мы живы! Ура! Я так проголодался, что готов деревья грызть!

— Ты как всегда о еде, — не удивился зелёный рыцарь и запрыгал по пляжу, чтобы вытряхнуть песок из доспехов. — Я бы с удовольствием искупался, но нам нужно спешить.

— Успеем! А вот и наш летучий транспорт повышенной опасности. Интересно, куда это Остри с утра пораньше летал на наших жар-птицах?! — проворчал мышонок.

Крылатая тройка опустила саночки на по-утреннему влажный песок.

Бодрый Остри замахал, подзывая друзей.

— Посмотрите, что мы с жар-птицами нашли на гигантских деревьях, растущих у подножия гор!

В углу на мягком сидении воздушных саней лежал блестящий красно-зелёный бейсбольный мяч.

— Ква-у! — удивился лягушонок. — Думаешь, это можно есть?

— Позавтракаете в дороге, чтобы не терять времени. Мы с птицами уже подкрепились. Попробуйте — вкусно! — заверил приятелей заботливый Остри.

Острым мечём, он отсёк от тропического плода две круглые горбушки, и нарезал прямо в них спелую мякоть, не повредив кожуры. Затем вывернул полушария наизнанку так, что получились два аппетитных ёжика — красиво и удобно есть.

От «бейсбольного мяча» остался только оранжевый «бублик» с большой плоской косточкой на месте дырки.

— Кушайте на здоровье! — вежливо пожелал Остри, протягивая друзьям приготовленное им угощение.

Проголодавшийся Дрёмыш обгрыз сладкую сочную мякоть до самой корочки, закусил «бубликом», да ещё и косточку обсосал.

— Уф! Никогда такой вкуснятины не пробовал! Уф!

Отдуваясь и похлопывая себя по сытому животику, мышонок откинулся на спинку сиденья.

— Выражаю от имени и по поручению, так сказать… Короче, Остри ты — настоящий друг!

— Действительно очень вкусно! Спасибо! — поддержал лягушонок.

Друзья так увлеклись завтраком, что не заметили, как птицы перемахнули через хребет и стали опускаться в межгорную впадину, словно на дно глубокой миски — необычной треугольной формы.

С высоты путешественники заметили, что плато тремя глубокими оврагами разделено на четыре треугольника.

Вероятно, это были искусственные рвы, которыми отгородились от белой безжизненной пустыни, в центре которой, как одинокий айсберг в полярных водах, возвышалась страшная трезубая башня.

— Эта долина похожа на торт, который разрезали, а съесть забыли, — в соответствии со своими вкусами, нашёл образное сравнение лакомка Дрёмыш.

— Может и не забыли, — задумчиво произнёс Остри, указывая на странный холм среди зелёной равнины, похожий на огромный заросший травой купол, возле которого приземлились жар-птицы.

21. Сырная гора

С уступа ближайшей горы, скатился большой валун и полетел на землю, но не вниз, а по наклонной прямой.

Приглядевшись, друзья поняли, что это — подвешенный к канату туго набитый мешок. Съехав вниз, он почему-то не грохнулся, а словно провалился сквозь землю.

— Это ещё, откуда и куда? — заинтересовался любопытный мышонок и бросился вперёд. Он добежал до места, где скрылся необычный груз и тоже исчез.

Остри и Кван, удивлённо переглянулись и поспешили вслед за шустрым товарищем.

Стальной трос покато спускался к подножию холма и уходил под землю.

Очередной мешок въехал в тоннель и скрылся во мраке, поглотившем любознательного оруженосца.

— Я уверен, что нам не следует туда идти, — сказал Остри.

— Во-первых, у нас нет факелов, а в темноте легко попасть в какую-нибудь ловушку. Во-вторых, мы можем заблудиться и разминуться с Дрёмышем. Не исключено, что, там есть ещё тоннели. В-третьих, нужно охранять жар-птиц. Без них нам из этой котловины не выбраться.

А пока не вернулся оруженосец, я поднимусь на уступ, с которого съезжают мешки и узнаю, что там происходит. Должен же их кто-то отправлять!

Кван с лёгкой завистью смотрел, как сильный Остри буквально взлетает по горной тропинке.

Закованный в латы зелёный рыцарь, тяжело опустился на обломок скалы и приготовился ждать. Неожиданно камень просел, и лягушонок с грохотом полетел вверх тормашками.

Оказывается, это был потерянный мешок, набитый чем-то мягким и влажным.

Пока Кван барахтался, пытаясь встать, из тоннеля выскочил мышонок. Он толкал перед собой одноколёсную тачку полную пустых мешков.

Скрипучее колесо плавно катилось по узкой наезженной колее. Но для малыша крутой подъём с неустойчивой тачкой явно был тяжёлой работой.

— Дрёмыш! Ты куда?! — закричал Кван, поднимаясь на ноги.

Мышонок испуганно оглянулся, бросил груз на полдороге и, сверкая босыми пятками, помчался в гору.

Тележка опрокинулась и закувыркалась вниз.

К ногам растерявшегося лягушонка круто подъехало деревянное колесо.

— Квау! Так это не Дрёмыш, — наконец сообразил Кван. — Представляю, как я напугал этого беднягу.

Мешок, с которого свалился неуклюжий рыцарь, лопнул по шву. Из прорехи, как из тюбика выдавилась густая масса, напоминающая мягкий сыр.

— «Сырная гора», — вспомнил Кван слова принцессы Карамельки. — Мы у цели!

22. Сырный рудник

Остри легко поднялся по крутому склону горного хребта, окружающего мышиную долину.

Примерно на уровне десятого этажа находилась ровная площадка.

С неё открывался чудесный вид на большой зеленый луг, дальний лес и белую пустыню, над которой возвышался глянцевый, словно ледяной, трезубец.

С противоположной стороны площадка упиралась в отвесную стену, в которой была прорыта нора, идущая глубоко внутрь горы. У входа лежала стопка пустых холщёвых мешков.

Большая мускулистая мышь, перепачканная с ног до головы жёлтой замазкой, вынесла из штольни тяжелый куль, подвесила его к канату и столкнула вниз. Схватив пустой мешок, работяга скрылся в темноте.

Старая седая мышка вела учёт отправленных грузов, вписывая обгрызенным карандашом в блокнот ровные палочки. Она восседала на кипе дырявых мешков, с таким видом, словно это был царский трон.

— Похоже, что здесь находится какой-то рудник. Интересно, что добывают мыши на такой высоте?!

Остри решил подойти поближе, но тут раздался пронзительный визг.

Завидев перед собой вооружённого чужеземца в боевых доспехах, учётчица от страха потеряла сознание.

На шум выскочило несколько чумазых мышей. Но, наткнувшись на рыцаря, они быстро ретировались.

— Не бойтесь! Я пришёл с миром! — крикнул Остри в тёмное отверстие штольни.

В ответ раздалось отдалённое шуршание.

Маленький мышонок, запыхавшийся после быстрого подъема, подбежал к лежащей в обмороке старушке и принялся трясти её за плечи.

— Бабуля! Что с тобой?!

Седая мышь открыла глаза и с недоумением уставилась на малыша.

— А где пришелец? — спросила она слабым голосом.

— Он остался внизу! Такой страшный — на голове зелёная мочалка, а глаза — огромные, круглые!

— Я о том, у которого — железная чешуя и большой нож! Да вот же он! — ужаснулась бабушка, и прижала мышонка к себе.

— Пожалейте внучку! Забирайте всё, что хотите, можете меня убить, только не трогайте принцессу!

— Простите мадам, что невольно испугал вас! Поверьте, я — не разбойник!

Чужеземец, демонстрируя мирные намерения, положил на землю оружие, галантно снял шлем и раскланялся.

— Разрешите представиться, меня зовут Остри. Я — придворный короля Рафинада, недавно удостоенный им звания жёлтого рыцаря.

Мы с друзьями прибыли в вашу страну, чтобы спасти принцессу Карамельку от волшебника Таранта. Может быть, вы знаете, как до него добраться?!

23. Ещё одна принцесса

Что же случилось с маленьким оруженосцем, который ради любопытства оставил друзей?!

Мышонок не отличался особой храбростью. Но у него была удивительная способность попадать в разные неприятные ситуации. Даже его бабушка, которая в нём души не чаяла, не раз сокрушалась, что у её внука «ноги бегут вперёд головы».

И на этот раз с Дрёмышем приключилась та же самая история.

Ему показалось забавным прокатиться на канатной дороге.

Ни секунды не раздумывая, мышонок уцепился за проезжавший мимо мешок и повис, радостно болтая ножками.

Проехав по тоннелю несколько метров, он к своему ужасу понял, что под ним — пустота. Ничего не оставалось, как ехать дальше.

Цепляясь за влажную ткань, оруженосец попытался вскарабкаться повыше.

Мешок закачался, накренился, оруженосец с криком полетел вниз.

— Ну что, «парашютист», ожил?

Дрёмыш открыл глаза и увидел, что лежит на кровати в маленькой комнате, а прикроватный столик заставлен баночками и бутылочками с лекарствами.

— Я что, болен? — спросил он у хорошенькой мышки, положившей ему на голову холодный компресс.

— Ты двое суток проспал. Храпел так, что мы даже испугались! Правда, бабуля?! — улыбнулась «сестра милосердия» и посмотрела на пожилую мышь, сидящую с вязанием в старом кресле.

— Тогда почему мне не хочется есть? — удивился Дрёмыш.

— Потому, что ты по самые уши наглотался нашего лучшего сыра, когда свалился в сырный чан. Хорошо, что тебя вовремя вытащили.

— Кто же меня спас?

— Мой отец. До того, как нашу страну поработил паук чародей, папа был президентом. А сейчас он работает сыроваром.

Маленькая мышка ловко поменяла Дрёмышу компресс и продолжала:

— Моя бабуля работает бухгалтершей на сырном руднике. А когда-то она правила всей долиной и была царицей мышей. Правда — правда!

Когда бабушка вышла на пенсию, народ избрал её сына президентом. Так мой папа стал во главе республики Бутербродии.

— Отличное название!

Мышонок облизнулся и снял со лба мокрую салфетку.

— Спасибо, но я — абсолютно здоров. У меня даже аппетит прорезался.

— Хорошо мы жили, сытно, — вступила в разговор старая мышь.

— И хлеб, и соль — всего вдоволь! Горы и те — сырные. Вот на это изобилие и позарились злодеи…

Старушка печально качала головой, пощёлкивая спицами:

— И нет на паука Таранта никакой управы. Всех готов отравить своим ядом.

— Как же ему удалось захватить целое государство? — поинтересовался мышонок, уписывая булочку с сыром.

— Хитростью и коварством! — возмущенно заявила бывшая царица.

— Кроме того он привёл с собой два полка крыс.

Мышиный народ тысячу лет жил в мире и довольствии. В армию никто идти не хотел. Думали, за горами, как за каменной стеной. Разучились воевать и не смогли защитить ни себя, ни нашу долину.

Крысы Разрушиты силой захватила власть, и установили свои порядки.

За разрушитами пришло полчище крыс потребитов. Они прибрали к жадным лапам все наши богатства. Поселились в нашем хлебном лесу и живут там припеваючи.

— Бабуля, гостю вредно много разговаривать! Ему только кажется, что он уже здоров.

Королевская внучка поправила мышонку одеяло и влила в рот целую ложку горького лекарства.

Оруженосец даже не поморщился. Напротив, он лежал и млел от удовольствия. Так о нём заботились, когда он был ещё совсем маленьким. Он и представить себе не мог, что за ним будет ухаживать принцесса мышиного царства, хотя и бывшего…

— Меня зовут Дрёмыш, — скромно отрекомендовался мышонок.

— Мы знаем, кто же ещё может дрыхнуть сутки напролёт. А меня в честь бабушки назвали Агата Мышалия Брильянтина. Но все зовут меня просто Тина.

Вдруг Дрёмыш подскочил на кровати, как будто под ним лопнули сразу все пружины ветхого матраца.

Тина и её бабушка растерянно смотрели на нежданно-негаданно спятившего гостя.

— Ой-ой-ой! — причитал мышонок, бегая кругами и шаря по углам комнаты.

Дверь распахнулась и Дрёмыш, с разбега впечатался лбом в деревянную створку.

— Папа! — кинулась к вошедшему Тина. — Твой «спасённый» разум потерял!

— Я не разум потерял, а волшебный Котопосох! — плакал мышонок, сидя на полу за дверью.

Дородный сыровар вошёл в комнату и не спеша закрыл дверь. В помещении сразу стало тесновато.

— Всем добрый вечер! — поздоровался бывший президент мышиной республики, снимая белый халат и высокий поварской колпак.

— Не переживайте, юноша. Вашу удивительную палку забрал жёлтый рыцарь. В подземном городе хранить такие вещи небезопасно. Разрушиты отбирают всё, что им кажется ценным и продают потребитам в хлебный лес.

— Жёлтый рыцарь? Вы знаете, Остри? А Кванчик… Зелёного рыцаря вы не встречали?

24. История с географией

После того, как Остри не совсем обычным образом познакомился с царицей на пенсии и её внучкой, ему удалось подружиться с мышами рудокопами. Они поведали рыцарю печальную историю захвата мышиной республики крысами.

Одного из рабочих звали Филосиус. Он оказался бывшим академиком. Свой труд — «История мышиного государства» учёный прятал на руднике под пустыми мешками. Так Остри узнал историю и географию мышиной долины.

Много лет тому назад эту землю открыли несколько мышиных семей.

Солнечным летним днём они бродили по горам в поисках места для пикника.

Один непоседливый мышонок пролез в узкую щель, а назад вылезти не смог. Его, разумеется, вызволили, к счастью живым и здоровым.

Вход в пещеру оказался высохшим руслом подземной реки. Пойдя через лабиринт тоннелей и пещер, мыши попали на цветущее плато.

Грызунам настолько понравилась плодородная долина, что они остались там навсегда, а проход на всякий случай замаскировали.

С тех пор мыши покидали свой благодатный край только для поддержания дипломатических отношений или ради научных исследований.

Хлебный лес давал им пропитание.

Бесплодная равнина, хоть и занимала четверть всей страны, была источником необходимой для жизни соли.

Чтобы отгородить плодородные земли от белых барханов солёной пустыни, мыши вырыли широкие рвы и наполнили их водой из пресного источника. Правда вода в каналах стала солоноватой, но, зато по ним можно было легко добраться до любой части страны. В том числе и до сказочно красивых цветочных лугов верхнего треугольника, поднимающегося крутыми уступами к снежным вершинам.

Берег Ледяного озера, расположенного в вершине плато, стал излюбленным местом семейного отдыха.

Огромная яма в виде глубокой воронки, со дна которой бьет холодный родник, послужила прекрасным местом для строительства мышиного города.

Когда была открыта сырная гора, мыши занялись сыроварением.

Между сырным рудником и мышиным городом провели канатную дорогу, а над ямой построили прочный купол. Для света и вентиляции в нём оставили небольшие круглые отверстия. Крышу присыпали землёй и засадили травой.

Таким образом, в долине всё было устроено согласно мышиным вкусам и потребностям.

К сожалению «лёгкий хлеб» разбаловал мышиное население. Многие грызуны настолько обленились, что только и делали, что спали да ели.

Беда пришла, как всегда нежданно-негаданно. В долину через ущелье, которое прожёг своим ядом паук — чародей, хлынули полчища крыс завоевателей.

Яд Таранта как кислота мог растворять всё, кроме каменной соли.

Поэтому паук велел выстроить для себя в Солёной пустыне устрашающего вида высокую башню — Соляной трезубец.

Раз в месяц крысы на мышиных упряжках должны были отвозить туда дань, собранную с порабощенных мышей.

Ходили слухи, будто Тарант так раздулся от собственного яда, что уже не может вылезти из подземелья под своей башней. Но, не исключено, что это были только лишь слухи.

25. Новые друзья

Тина и Дрёмыш проговорили всю ночь и очень подружились. У них было много общего. Оба любили поболтать, посмеяться и считали себя классными танцорами.

Тина обожала танцы на льду. Вся их дружная семья, как только у президента Бутербродии выдавался выходной день, отправлялась кататься на Ледяное озеро, где её считали подающей надежды фигуристкой.

— По каналам плавали гондолы, — с восторгом вспоминала мышка. — Это было так красиво и поэтично. Мы пели и веселились, пока плыли вокруг солёной пустыни. У папы, между прочим, прекрасный баритон. А бабушка поёт как настоящая эстрадная певица.

Представляешь, плывешь в лодке по каналу мимо белых сверкающих барханов и, вдруг, за крутым поворотом, открывается такой потрясающий вид, что невозможно поверить своим глазам. Огромный цветочный ковёр. Кажется, такой красоты не бывает в природе!

А аромат, который доносит ветер, спускающийся с гор, не описать словами: то медово сладкий, то свежий и слегка горьковатый.

Лодка причаливала к украшенной цветами «Весёлой пристани». У каждого из нас была корзиночка с бутербродами, сладкими булочками и соками, так как путь через цветочные заросли вверх по широким ступенчатым террасам — не близкий.

Прямой дороги нет, и мы каждый раз выбирали новую тропинку. В самом красивом месте устраивали привал…

Воспоминания так увлекли принцессу, что она ненадолго замолчала.

Дрёмыш тактично не перебивал рассказчицу, глядя с сочувствием, как грустнеют её загоревшиеся, было глазки.

— Наши учёные, возвратившиеся из экспедиций в дальние страны, утверждали, что таких прекрасных цветов нет больше нигде: огромные пионы и георгины размером с пляжный зонтик, колючие кущи роз и поля нежных лилий.

Мне нравятся стройные гладиолусы и дельфиниумы. Бабушке по сердцу разноцветные астры, папе — строгие гвоздики. А мамочка любила самые обыкновенные полевые ромашки…

Дрёмыш увидел, как глаза Тины наполняются слезами и решил, что она вот-вот расплачется.

Неожиданно малышка вскочила и сердито топнула: — Я ненавижу паука захватчика и его крысиную армию грабителей! Они сломали все наши лодки и запретили мышам выходить из подземного города без особого разрешения. Некоторые наши малыши с самого рождения ни разу не видели солнца и не гуляли на вольном воздухе. Да что говорить, у нас теперь почти всё под запретом! В мышином квартале крысы появляются большими отрядами, патрулируя и грабя население под видом паучьего налога. Но мы никогда не смиримся!

26. Подземный город

Тина потащила Дрёмыша к двери: — Пошли, я тебе покажу город!

Квартира сыровара выходила прямо на узкую улочку, представляющую из себя круговой балкон, опоясывающий одиннадцатый этаж по внутренней стороне впадины. Вода, когда-то наполнявшая эту чашу, ушла в подземное русло и оставила лишь небольшой газированный фонтанчик. Из него мыши брали воду для своих хозяйственных нужд.

— Не отставай! — крикнула мышиная принцесса и стала ловко подниматься по крутым лесенкам, похожим на трапы океанского лайнера.

Залежавшийся без движения Дрёмыш с трудом преодолел последний лестничный пролёт на двадцать первый этаж и, задыхаясь, остановился возле слегка запыхавшейся принцессы.

— Смотри как красиво! — сказала Тина.

Ребята находились под самым куполом. Из круглых окошек, словно из прожекторов, тянулись длинные лучи солнечного света. Внизу в чёрной глубине мерцали струи родника и ровные ряды фонарей.

С узорных кованых перил жилых этажей свешивались разноцветные фонарики. Иллюминация напоминала гирлянды на новогодней ёлочке, поставленной вверх ногами.

Последний балкон был нежилым и самым длинным, так как окружал самую широкую часть подземной воронки.

— У вас, что даже до лифтов не додумались? — спросил Дрёмыш, как только немного отдышался.

— Додумались, и не только до лифтов, — чуть обиженно произнесла Тина. — Но крысы всё прибрали к своим жадным лапам. Так, что пока занимайся зарядкой и не ворчи! Обратно съедем с ветерком. Только спустимся по чёрной лестнице на три этажа. Их захватили разрушиты. Нам лучше не попадаться на глаза патрулю. Могут арестовать за то, что ходим по их улицам без пропусков.

Верхние этажи, занятые крысами разрушитами, представляли собой три широкие, словно проспекты, прекрасно освещенные лоджии. По кругу даже ходили маленькие трамвайчики, развозя вооруженных крыс на дежурства и обратно.

Ребята спустились на семнадцатый этаж, с которого начинался мышиный квартал. Тина повела Дрёмыша по балкону. На узкую мышиную улочку выходило множество дверей. Некоторые неожиданно распахивались, и нужно было резко тормозить, чтобы не столкнуться с выскочившим квартирантом.

— Это что — горка? — спросил удивлённый Дрёмыш, когда ребята подошли к спуску.

— Что-то вроде того! Не бойся, это — весело! — крикнула Тина и, слегка взвизгнув, съехала по гладкому металлическому жёлобу на шестнадцатый этаж.

— Ух, ты — здорово! — завопил оруженосец. Он разогнался так, что чуть не сбил Тину с ног. Дрёмыш смущенно отстранился от девочки, но Тина засмеялась и прыгнула на следующую горку. Дрёмыш за ней. Так хохоча и повизгивая, дети добрались до самого дна подземного города, где царила вечная мгла.

Фонари горели круглосуточно, но не могли победить полумрак. Косые лучи солнца, идущие от круглых окошек-иллюминаторов, рассеивались где-то на уровне пятнадцатого этажа.

— Смотри, это — сыроварня, где теперь работает папа. Вот в этих котлах мы варим сыры. Сюда ты и грохнулся, когда вздумал съехать на мешке с сырного рудника. — улыбнулась Тина, но взгляд её был серьёзным. — Никто из наших не отважился бы на такое. Ты наверно — очень храбрый?!

— По правде говоря, я уцепился за мешок только в тоннеле и не знал, что меня ждёт такая высота, — признался оруженосец.

Разумеется, ему очень хотелось, чтобы Тина им восхищалась. Но он знал, что соврав однажды, придётся врать и дальше, а обманывать такую замечательную девочку было бы не честно и стыдно. Правда когда-нибудь откроется, а недоверие — останется. Дрёмыш понял, что ему очень важно отношение к нему Тины. Пусть он не будет в её глазах героем, но и не будет лжецом, которому нельзя доверять!

— Правда? — удивилась мышка. — Тогда ты просто — везунчик! Смотри, ты мог бы свалиться в угольную шахту или в глубокий холодный родник.

А здесь — наша кузница. Пойдём, я познакомлю тебя с братьями и их друзьями.

27. Кузница

Два брата близнеца — высокие мускулистые кузнецы, встретили младшую сестрёнку радостными возгласами. Они хотели по обыкновению покружить её, подбрасывая как пушинку, но вовремя заметили, что на ней не обычный рабочий костюмчик из серой холстины, а аккуратное платье с белым воротничком. Вероятно, Тина нарядилась ради пришедшего с ней гостя и вряд ли обрадовалась, если бы братья испачкали сажей её белоснежный передник.

— А тебе идёт такой наряд, — сказал, улыбаясь один из братьев. — В нём ты выглядишь совсем взрослой.

— И такая красавица, — продолжил второй. — Ну, знакомь нас со своим кавалером.

— Наслышаны про твои полёты! Да не смущайся, девочкам нравятся удалые ребята!

— Привет! Будем знакомы! Нас зовут так же, как и отца. Тина рассказывала тебе, что у нас в семье мальчиков принято называть в честь далёкого предка — того самого мышонка, который провалился в пещеру, ведущую в долину?

— Поскольку нас — двое, папино имя — Буронор поделили так, что одного из нас все зовут Бур, а другого Нор.

Кузница оказалась большим просторным цехом. Кроме горна с наковальней, у которой трудились братья Тины, там находилось много станков и приспособлений. Вдоль стен были сложены готовые изделия — лопаты, кирки и груды деталей непонятного назначения.

Дрёмыш насчитал не менее пятидесяти рабочих. Все они были сильными и крепкими а, кроме того, весёлыми и приветливыми.

Разумеется, весть о пришельцах дошла и до них. Мыши, оставив работу, окружили Дрёмыша и стали его расспрашивать о рыцарях, прилетевших в долину на чудесных птицах. Особенно их интересовал меч-кладенец. Таранта все презрительно называли ядовитым пауком.

Неожиданно в кузницу ворвался большой отряд вооруженных саблями крыс.

Бур подхватил Тину с Дрёмышем и запихнул по очереди в узкую трубу, служившую дымоходом и уходящую вертикально вверх под купол города.

— По внутренней стороне для чистки воздуховода до самого верха приварены металлические скобы. Вам необходимо выбраться наружу и предупредить отца, — прошептал кузнец.

Разрушиты обыскали всю кузницу, но не нашли ничего подозрительного. Они забрали часть готовой продукции и на всякий случай арестовали десять самых сильных мышей. В их числе оказались и Нор с Буром.

Остальным мышам было заявлено, что они должны выполнить всю работу в срок, несмотря на арест их товарищей. Иначе на них будет наложен штраф. А это значило, что их семьи снова будут сидеть на голодном пайке.

Рабочие угрюмо выслушали приказ и разошлись по рабочим местам. Но суровые взгляды не сулили крысам ничего хорошего.

Тина и Дрёмыш по покрытым толстым слоем сажи скобам с большим трудом поздно ночью выбрались наружу. Они были черны с головы до ног. Но это было даже к лучшему, так как в темноте их не заметили стражники — крысы, охранявшие вход в подземный город.

Проскользнув благополучно внутрь можно было вздохнуть спокойно, так как по ночам разрушиты не решались бродить по улицам мышиного квартала.

Однако покрытые сажей дети так напугали бабушку Тины, что её пришлось отпаивать валерьянкой. А бывший президент, услышав рассказ об аресте сыновей, сжал сильные кулаки и проговорил грозные слова: «Они скоро дождутся!». Потом он накинул пиджак и ушёл.

28. Хлебный лес и долговая яма

Вернёмся на несколько дней назад и узнаем, куда пропал наш великолепный зелёный рыцарь, оставшийся перед входом в тоннель в ожидании возвращения друзей.

После падения с мешка, Кван решил больше не рисковать и устроился на мягком сидении воздушных саночек. Видимо его разморило на солнышке, так как он даже не почувствовал, как жар-птицы взмыли вверх и перенеслись в совершенно другую местность.

Разлепив глаза, сонный рыцарь увидел, что окружён толпой жирных крыс.

Саночки стояли на опушке удивительного леса. Жар-птиц нигде не было видно.

Перед Кваном на месте кучера ухмыляясь, сидела толстая крыса.

— Добро пожаловать в наш хлебный лес. Рад приветствовать доблестного рыцаря в своём скромном жилище.

Меня зовут Хрюкокрыс, я — хозяин этого заведения. Проходите, отдохните, подкрепитесь с дороги.

Хрюкокрыс, беспрестанно кланяясь и заискивающе улыбаясь, привёл Квана в нору под высокими корнями огромного хлебного дерева. Там находилось довольно грязное и тёмное помещение, заставленное круглыми столиками и игровыми автоматами.

Словно заводные куклы, игроки дёргали за ручки, барабаны крутились, музыка играла. Проигравшие уходили, их место занимали другие посетители.

Квана усадили за столик и принесли много еды и напитков. Лягушонку очень понравилось почтительное обращение с ним хозяина и то, как ему пытались услужить. Любая его прихоть мгновенно исполнялась, что льстило его самолюбию и поднимало самомнение.

Сытого рыцаря стало распирать любопытство, как работают игровые автоматы. Он взял у хозяина несколько жетонов, сунул один в щель и дёрнул за ручку. Заиграла весёлая музыка, замелькали яркие картинки. Когда всё замерло, в лоток со звоном посыпались позолоченные кругляшки.

— Квау, так это очень просто! — сделал вывод рыцарь и сунул в щель сразу два жетона.

Скоро все жетоны закончились, и Кван решил взять ещё немного, чтобы отыграться. Но Хрюкокрыс вдруг растерял всю свою любезность и ответил, что рыцарь уже должен ему немалую сумму за угощение и игровые жетоны. Однако, он может что-нибудь купить у иностранца, например, его чудесных жар-птиц.

— Кстати ваши птички съели сладких булочек не меньше, чем на полсотни жетонов. Но я готов отсыпать ещё сотню, если вы прибавите к ним свой шлем со сломанным пером, — нагло заявил хозяин игорного заведения.

— Ни за что! — гневно воскликнул Кван. — Птицы не продаются! А шлем я, пожалуй, могу обменять на десять… пять жетонов. Только поскорее!

Через три дня несчастный Кван пятьдесят первый сидел в мятой одежде с чужого плеча в глубоком подвале, вместе с другими проигравшимися должниками. Он рассеянно смотрел по сторонам и никак не мог понять, как такое могло с ним произойти.

Храбрый зелёный рыцарь, отправившийся за принцессой и решившийся на битву с могучим чародеем, никоим образом не мог попасть в долговую яму.

Это — недоразумение или страшный сон!

— На работу, живо! — проревел басом над самым ухом Квана усатый охранник и щелкнул огромной плетью.

Арестанты выстроились в шеренгу и потянулись в хлебный лес собирать урожай для крыс потребитов.

Огромные хлебные деревья плодоносили круглый год. Правда на них не росли батоны и калачи, но из перетёртых орешков получалась прекрасная мука.

Поскольку Кван не умел лазить по деревьям, ему поручили относить полные корзины к огромным жерновам, установленным под широкой кроной старого дерева. Несколько мышей, скованных одной цепью, крутили тяжелые колёса.

Бывший рыцарь с трудом доволок свою ношу до мельницы. К нему подошли две мускулистые мыши, прикованные друг к другу крепкой цепочкой.

Кван немного растерялся, так как решил, что это — опасные преступники, закованные в наручники за страшные злодеяния. Но мыши добродушно ему кивали и улыбались.

— Вы ведь пришелец?! — наполовину вопросительно, наполовину утвердительно воскликнул один из них.

— Зелёный рыцарь! — радостно заключил другой. — Ваш друг Дрёмыш о вас рассказывал. Мы с ним знакомы. Он — приятель нашей сестрёнки. Я — Бур, а это — мой брат Нор.

Кван чуть не зарыдал, услышав, что Дрёмыш жив, и кто-то ещё помнит, что он — рыцарь.

— Успокойтесь, вам помогут. Когда всех поведут с работы, будет уже темно. Сделайте вид, что хромаете и немного отстаньте от колонны.

— Это, что за беседы во время работы?!

Размахивая плетью, к ним спешил тучный охранник.

Братья подхватили корзинку и побежали к жерновам.

— А тебе — особое приглашение требуется? — взвизгнул, отдуваясь, толстяк.

— Простите, я не местный, — изобразив вежливую мину, произнёс Кван. — За что эти мыши закованы в наручники?

Жирная крыса презрительно посмотрела на невежу.

— Им не нравится существующий порядок! Они осмеливаются критиковать самого чародея… Это — страшное преступление!

29. Побег

К ночи Квану не нужно было изображать хромоту. От усталости он еле плёлся на полусогнутых, почти не видя и не слыша ничего вокруг.

Споткнувшись, он чуть было не упал, но его подхватили и оттащили в сторону от проходившей мимо колонны заключённых, освещаемой тусклыми факелами.

Под корнями старого пня было так темно, что лягушонок не мог видеть тех, кто его спас. Но это происшествие подарило ему надежду и вернуло, казалось, уже бесконечно далёкие воспоминания о родном доме под трухлявой корягой на Берёзовой поляне.

Не успел Кван расчувствоваться, как на него налетели новоприбывшие беглецы.

— Бур, Нор, это вы? — услышал Кван слабый писк.

— Нет, они в конце колонны, — ответили им тихим шёпотом.

В это время, снаружи раздались крики, свист и топот. Под корягу вскочило ещё несколько мышей и уже не скрываясь, закричали: — Скорее, за нами погоня!

Квана подхватили с двух сторон и понесли сначала вверх через толстый корень, потом вниз по тёмному лазу, затем опять вверх. Лягушонок увидел звёздное небо. Над головой замелькали ветви, по бокам хлестали узкие бархатные листья хлебных деревьев. Кван сидел на чьей-то спине и радовался, что на нём больше нет тяжелых доспехов, а сам он, вероятно, так исхудал после продолжительного трудового дня, что почти ничего не весит.

Вдруг мышь сделала большой прыжок и приземлилась на все четыре лапы. Лягушонок ойкнул, перелетел через голову и покатился кубарем по почти отвесному коридору глубоко под землю.

Кван с трудом разлепил глаза. Над ним, улыбаясь, склонился Дрёмыш.

— Квау! Как хорошо, что это был сон! — квакнул лягушонок, но вздрогнул, почувствовав, что лежит на холодном полу в слабо освещённом помещении с каменными сводами вместо потолка. Вокруг стоят мыши, ожидая, когда он придёт в себя. Двоих он узнал. Это были Бур и Нор, по-прежнему скованные цепью. Один из них держал над головой слегка чадящий факел.

Голова Квана лежала на коленях маленького мышонка, который зачем-то дул на его лоб. Кван потрогал большущую шишку, сморщился от боли и всё вспомнил.

— Познакомься Кванчик, это — наши друзья! А это — Тина, почему-то смущенно произнёс Дрёмыш, глядя на мышонка.

— Вставай, нам нужно спешить. Утром начнутся такие дела, которые мне не хотелось бы пропустить, — загадочно проговорил оруженосец.

Кван, поддерживаемый Дрёмышем и Тиной, поплёлся в арьергарде небольшого мышиного отряда, возглавляемого братьями, несущими по очереди единственный источник света.

В некоторых местах коридоры в скалах настолько сужались, что приходилось помогать друг другу и проталкивать самых крупных мышей.

Несколько раз беглецы проходили через такие огромные пещеры, что их высокие своды терялись в чёрной мгле.

Кван и Дрёмыш с удивлением рассматривали свисающие с потолка сосульки сталактитов и любовались причудливыми формами растущих вверх сталагмитов. Воображение рисовало диковинных зверей и страшных пещерных духов.

Пляшущие на влажных минералах отблески пламени, сырость и холод заставляли чаще биться сердца даже самых отчаянных храбрецов.

В одном из естественных гротов пришлось выстроиться в цепочку и, держась друг за друга, пройти по узкому покатому карнизу над бирюзовым зеркалом таинственно мерцающего подземного озера. Это был древний окаменевший водопад, гигантской бахромой нависший над холодной прозрачной водой. В свете факела на дне можно было различить даже мелкие камешки. Но на самом деле глубина озера доходила до нескольких метров.

Коленки Квана тряслись от страха и усталости, подошвы скользили по влажным камням. Дрёмыш напротив, чувствовал, что способен выдержать и не такое опасное путешествие, если рядом с ним будет его новая подруга. Он мысленно представлял, как спасает Тину, и она с благодарностью, кидается ему на шею. Дрёмыш так размечтался, что поскользнувшись, чуть не свалился в глубокую расщелину. Хорошо, что Кван удержал его за рукав, а Тина, помогла выбраться, ухватившись за шкирку.

30. План восстания

Остаток пути прошёл без особых приключений, но был очень трудным, так как пришлось подниматься по извилистому каменистому коридору внутри скалы на большую высоту. Наконец, впереди, забрезжил свет. Повеяло свежим ветерком. Отряд вышел на площадку перед входом в сырный рудник.

Утренняя заря подрумянила вершины гор, окружающих треугольную долину. Блеснул первый солнечный лучик, отразившись от островерхого шлема рыцаря, стоящего на краю площадки возле необычного летательного аппарата.

— Остри! Это ты?! Как я рад тебя видеть! — завопил лягушонок и кинулся к приятелю. Но неожиданно притормозил и довольно сдержанно ответил на приветствие жёлтого рыцаря.

— Ты что, хочешь улететь на дельтаплане? Ты уже знаешь, что жар-птицы… пропали? — холодея, спросил Кван.

Остри улыбнулся и покачал головой.

— Я собираюсь долететь только до башни Таранта. Сегодня туда отправятся караваны с очередным мышиным оброком. Но вместо продуктов наши друзья приготовили пауку и его охранникам сюрприз в виде мечей и копий.

Крысиная армия должна быть разбита, а паук уничтожен. Мой полёт над пустыней будет сигналом к началу восстания. А меч-кладенец послужит восстановлению справедливости.

— Но это же — моя работа! — возмутился Кван. — Это я должен сразиться с чародеем и…

И тут слова застряли у Квана в пересохшем горле. Он представил себя — обессилевшего, в жалких лохмотьях, рядом с полным энергии и отваги Остри, в глазах которого читалась твёрдая решимость или погибнуть, или спасти принцессу Карамельку.

На кольчугу через плечо Остри надел перевязь с ножнами, а в них — волшебный меч-кладенец, который он сберёг для главной битвы. На краю площадки его ждёт, быть может, не совсем надёжный летательный аппарат. А впереди — страшный паук чародей, прожигающий своим ядом гранитные скалы.

Лягушонок отвёл глаза и, понурившись, отошёл в сторону.

План восстания был давно разработан, но мыши так привыкли бояться Таранта, что долго не могли решиться выступить против захватчиков.

Чудесное прибытие рыцарей в долину, волшебный меч-кладенец, способный справиться с колдовством придали мышам смелости.

Рудокопы помогли братьям Тины избавиться от оков и, окружив плотной стеной, внимательно слушали задачу, которую им предстояло выполнить.

С высокой площадки сырного рудника было видно, как от подземного города с одной стороны и из хлебного леса с другой к разводным мостам, ведущим в солёную пустыню, тянутся мышиные караваны, охраняемые отрядами разрушитов.

— Не доходя до трезубца, караваны встретятся. В это время, рыцарь Остри пролетит на дельтаплане над головами крыс, — объяснял Бур смысл отвлекающего манёвра. — Мыши достанут из телег спрятанное под вещами оружие и нападут на охрану. Мы захватим разводные мосты и присоединимся к сражению.

— Отец со своим отрядом выгонит оставшихся крыс из подземного города. Работающие в хлебном лесу арестованные мыши, тоже хотят принять участие в восстании, но им нужно помочь. Требуются добровольцы, — добавил Нор, оглядывая рудокопов.

Тина подошла к Буру и что-то прошептала ему на ухо.

— Ну что ж, это разумно. Разрушиты — злобные, но туповатые. Они не заподозрят маленькую мышку, а если что, не смогут догнать. Ты ведь у нас — спортсменка. Как думаешь, Нор, справится наша маленькая сестричка? Дело — не простое и опасное!

— Я уже не маленькая! — заявила Тина.

— Я пойду с ней и не дам её в обиду, — выступил Дрёмыш.

— А я пойду, даже если вы мне запретите! — пробубнил, одиноко сидящий на стопке мешков Кван. — С крысами у меня свои счёты. Я должен вернуть себе не столько рыцарские доспехи, сколько доброе имя и самоуважение!

31. Освобождение хлебного леса

Отряд рудокопов под предводительством Бура и Нора без особого труда разоружил сонную охрану разводных мостов.

Тина, Дрёмыш и Кван отправились в хлебный лес. Прячась за деревьями, они прокрались к подземным складам, превращённым крысами в тюрьму.

Два стражника разрушита играли в карты, сидя в тени высоких ворот. Мундир самой пузатой крысы украшали большие золотые погоны. К необъятному ремню была прицеплена большая связка ключей.

— Нам не справиться с ними, — прошептал Дрёмыш.

— Внутри тоже дежурят вооруженные до зубов охранники, а все заключенные заперты, я знаю, — также тихо откликнулся лягушонок.

Друзья вопросительно посмотрели на Тину.

— Что будем делать? Ты ведь что-то придумала?!

— Устроим переполох, — сказала мышка, хитро поглядывая на Квана. — Пусть стражники ловят беглеца. Они так разжирели на наших хлебах, что разучились быстро бегать. Я утащу ключи, и мы с Дрёмышем выпустим арестантов.

Задуманная Тиной операция удалась даже лучше, чем можно было ожидать.

Кван вышел из-за дерева и не спеша направился вдоль забора.

Сначала игроки растерялись, но вспомнив о своих обязанностях, вскочили, рассыпав колоду карт.

— Это же сбежавший должник Хрюкокрыса! — завопил менее тучный стражник, и с криком: — Хватай! Держи! За него назначена награда! — кинулся за поскакавшим во всю прыть лягушонком.

Но, старший охранник, решил, что погоня — не для такого большого начальника, как он, для этого есть подчинённые. Поспешно сняв с пояса ключи, толстяк отпер калитку в воротах и заорал во всё горло:

— Все сюда! Поймать и посадить в карцер! Живее!

На улицу, гремя саблями, высыпало не менее десятка охранников. Они столпились, не соображая куда бежать и кого ловить.

Начальник наехал на них, словно бульдозер на кучу гравия, и стал толкать в сторону ускакавшего Квана.

Тина и Дрёмыш подбежали к воротам, схватили забытую в замочной скважине связку ключей и, заперлись изнутри.

— Полдела сделано! — радостно проговорил Дрёмыш. — Будем надеяться, что Кванчик уже далеко.

Не сразу удалось подобрать ключи к дверям камер, но ребята справились и с этим.

Крысы, сообразив, что их обманули, страшно разозлились и стали с грохотом ломиться в железные ворота. Неожиданно створки распахнулись, и стража покатилась прямо под ноги освобождённым узникам. Разрушитов связали и затолкали в подвал к крысам, проигравшим своё имущество в игровые автоматы.

— Прогоним захватчиков из нашей долины! Да здравствует Бутербродия! — кричали мыши. Кто-то достал из тайника и развернул знамя мышиной республики с сырным бутербродом в виде солнца на фоне зелёного треугольника.

Толпа бывших заключённых, некоторые с саблями и пиками, отобранными у охранников, ринулась вглубь леса.

Но, потребиты, обладая удивительным чутьём, спасая шкуры, уже унесли ноги и хвосты из хлебного леса. Серая масса перепуганных крыс, нагруженных второпях собранными пожитками, катилась по опушке прямиком к подножию гор.

Ущелье, прожжённое ядом Таранта, через которое он привёл в мышиную долину армию крыс, давно заросло высокой травой и колючим кустарником.

Завидев вышедший из леса отряд вооружённых мышей, трусливые потребиты устроили в проходе настоящую давку — дрались, лезли по спинам и головам, теряя награбленное добро, царапали и кусали друг друга.

— Это ужасно! — пискнула Тина. — Такого не пожелаешь и врагу!

— Если бы они соблюдали очередь, быстрее бы проскочили, — рассудил запыхавшийся после быстрого бега Кван.

Когда последний крысиный хвост скрылся в ущелье, мышиный отряд построился и двинулся в солёную пустыню, на помощь сражающимся товарищам.

Злобные разрушиты не собирались сдаваться. Они надеялись на Таранта и, яростно отбиваясь, отступали к высокому трезубцу.

32. Подземелье Таранта

Как и было задумано, дельтаплан, пролетевший над пустыней, вызвал переполох среди охраняющих караван крыс.

Остри приземлился на площадку между зубцами, чуть не угодив в открытый люк, из которого вглубь башни вела крутая винтовая лестница.

Не колеблясь ни секунды, жёлтый рыцарь стал спускаться в темноту, с удивлением обнаружив, что рубин, вправленный в рукоять меча, излучает свет. Причём, чем гуще была тьма, тем ярче сияла звезда, внутри волшебного камня.

Ступени уводили всё ниже и ниже. На стенах начали поблёскивать растущие кристаллы соли. Стало заметно холоднее.

— Странно, — рассуждал про себя Остри, — такое впечатление, что я уже на глубине, равной высоте двух трезубцев. Видимо Тарант действительно скрывается внутри солёной пустыни.

Наконец лестница закончилась, и отважный рыцарь очутился в большой многогранной комнате. В центре её прямо из пола поднимались матовые стенки огромного сосуда до краёв наполненного тускло светящейся слегка дымящейся жидкостью — ядом Таранта. Из-под потолка по всему периметру зала над страшной чашей свисала гигантская паутина, раскачиваясь, словно старый дырявый гамак.

Пытаясь не задевать клейкие нити, Остри вошёл в подземелье. Свет, излучаемый волшебным рубином, размножился, отразившись в отполированных гранях стен, и только одна из них осталась зловеще чёрной. Рыцарь понял, что это — вход в подземный тоннель.

Остри бежал по прямой штольне, изредка останавливаясь и прислушиваясь. Впереди, раздавалось странное шуршание, как будто кто-то царапал по стеклу острыми коготками.

Коридор, прорубленный в каменной соли, шёл строго на север с небольшим подъёмом. Казалось, погоня продолжается уже несколько часов.

Вероятно, пустыня осталась позади, потому, что соль уступила место грубо обработанному граниту.

Тарант, как всякий незаконный и жестокий правитель, предчувствовал, что когда-нибудь придётся отвечать за свои злодеяния. Поэтому, несмотря на всё своё колдовство и страшный яд, он жил в постоянном страхе и даже подготовил, как ему казалось, безопасный и надёжный путь к отступлению.

Остри вбежал в высокий каменный грот и в противоположном конце на светлом фоне увидел кошмарный силуэт огромного паука.

Неимоверно распухшее, покрытое панцирем тело чародея, словно аэростат покачивалось между шестью волосатыми когтистыми лапами. Ещё две — растущие у самой головы, были грозно подняты вверх. Четыре пары горящих глаз уставились на Остри.

Жуткие челюсти сжимались и разжимались, словно кривые клещи. С острых длинных шипов, которыми они заканчивались, на каменный пол закапал яд.

Раздалось неприятное шипение. Это на месте падения капель испарялся гранит, образуя всё углубляющуюся ямку.

И тут Остри увидел, что под незащищённым панцирем брюшком паука на золотой цепочке висит кулон принцессы Карамельки — волшебное карамельное сердечко. Если оно упадёт в яд, случится непоправимое.

Нельзя было терять ни минуты. Остри выхватил заботливо отполированный мышами меч-кладенец и с криком ринулся на врага.

Паук, не успевший залить ядом расстояние, отделяющее его от соперника, выбросил несколько нитей клейкой паутины. Одна из них обвила рыцаря вокруг талии, другие опутали так, что невозможно было сделать ни шага.

Мерзко хихикая, Тарант стал подтягивать Остри к яме, на дне которой скопился страшный яд.

К счастью, рыцарь крепко держал меч, и перерезанная острым краем паутина вовремя позволила герою освободиться. Он вскочил, решив метнуть во врага своё волшебное оружие.

— Невесом! — взревел Тарант так, что стены пещеры и те содрогнулись.

Рыцарь покачнулся и увидел, что коварный волшебник, подгребая когтистыми лапами, плывёт к нему прямо по воздуху.

Ядовитые капли вот-вот упадут на голову и плечи, а это — верная смерть. Что же делать? Вокруг только каменные глыбы. За ними не спрятаться.

— Невесом! — отчаянно вскрикнул Остри, и отступил на шаг. Неожиданно его подбросило вверх с такой силой, что он, стукнувшись о сводчатый потолок, отскочил, словно мяч, перекувыркнулся через голову и очутился за спиной Таранта.

Пока чародей разворачивался, бешено вращая в воздухе мохнатыми лапами, жёлтый рыцарь подлетел к нему снизу и сорвал драгоценный кулон.

Снова раздался жуткий рёв: — Антиневесом! — и монстр всей тушей обрушился на Остри.

33. Возвращение жар-птиц

Кван, Тина и Дрёмыш расположились на краю опушки под хлебным деревом. Им хотелось немного отдохнуть после успешно проведённой операции по освобождению мышей из крысиного заточения.

Ребята радовались, что в долине снова будет мышиная республика. Они весело болтали, уплетая бутерброды с сыром, которые прихватила с собой запасливая мышка.

Весь луг вплоть до подножия гор был усеян потерянными пожитками потребитов.

— А куда делся тот шустрый стражник, который за тобой погнался? — спросил Дрёмыш у друга.

— Как только увидел, что за ним никто не последовал, побежал обратно. Но видимо опоздал, — засмеялся Кван.

— Наверно, это он освободил из тюремного подвала крыс, которые последними удрали через ущелье, — предположила Тина, — я заметила несколько охранников в мундирах. Значит, и разрушиты иногда способны заботиться о своих соратниках.

— Только вы этих «заботливых» не пускайте больше в свою долину, — пошутил лягушонок, махнув недоеденным бутербродом в сторону ущелья.

На мгновение он застыл с открытым ртом. Тина и Дрёмыш невольно оглянулись.

Из леса, выпорхнули три золотые птицы, запряжённые в воздушные саночки, наполненные игровыми жетонами. На груде монет, уперев ноги в крепко привязанный тюк с вещами, восседал толстый Хрюкокрыс.

Он размахивал плёткой и орал, подгоняя тройку:

— А ну летите, окаянные! Зря я вас, что ли крендельками да сырными булочками откармливал! Совсем обленились!

Жар-птицы били крыльями, волоча по земле тяжелую поклажу, но подняться в воздух им не хватало сил. Сани подскакивали на кочках. За ними тянулась дорожка просыпанных монет.

Кван уронил бутерброд и с криком: — Отдай жар-птиц, крысиная морда! — помчался наперерез.

Завидев несущегося к саночкам лягушонка, хозяин зала игровых автоматов пришёл в бешенство — никто не смеет покушаться на его имущество, а уж тем более какой-то сбежавший должник — арестант.

Негодование придало лягушонку такой прыти, что он сам не понял как заскочил в саночки, перелетев через спинку сиденья. Хрюкокрыс обернулся и поднял над головой плётку, намереваясь проучить наглеца.

В это время сани наехали полозом на огромный мешок и почти опрокинулись. Через борт хлынул звенящий поток сверкающих на солнце жетонов. Толстяк от неожиданности выпустил вожжи и съехал по монетному оползню на землю, засыпаемый своим же добром.

Птицы, почувствовав облегчение, взмыли над лугом. В санях с выпученными глазами, вцепившись в поручни, сидел Кван. Хрюкокрыс зло посмотрел ему в след, и принялся сгребать жетоны, ссыпая горстями в карманы куртки и широких штанов.

Лягушонок перелез на облучок, схватил вожжи и, сделав круг, опустил саночки, чтобы подобрать Тину и Дрёмыша.

Когда жар-птицы поднялись над лесом, ребята увидели, что раздувшийся Хрюкокрыс бредёт к ущелью, волоча за собой несколько подобранных на дороге мешков.

— Выбрасывайте остатки жетонов, — крикнул Кван, направляя сани в центр пустыни.

— А это тоже выкинем? — поинтересовался Дрёмыш и пнул багаж Хрюкокрыса. Раздался до боли знакомый звон. Лягушонок вскочил, передал вожжи другу, и принялся торопливо развязывать притороченный к саням свёрток.

Разве мог он ещё совсем недавно представить, что так обрадуется своим тяжелым неуклюжим доспехам. А продавленный в нескольких местах шлем с обрубком зелёного пера, он в порыве чувств чуть не расцеловал.

34. Конец башни Таранта

— Под нами — сражение! — закричала Тина. — Смотрите, разрушитов оттеснили к трезубцу. Давайте высыплем на них остатки жетонов.

Кван немного запутался, пристёгивая свои железки, и не успел возразить.

Дрёмыш правил прямо на башню, надеясь в последний момент отвернуть, но не справился с управлением. Он замешкался, а потом чересчур резко дёрнул за вожжи. Жар-птицы взмыли перед самой стеной.

Сани опрокинулись, встали вертикально и с размаха ударились полозьями о трезубец. На головы обомлевших крыс пролился золотой дождь.

Зелёного рыцаря сбросило с сиденья.

К счастью одна из пряжек, скрепляющих доспехи, случайно зацепилась за поручень.

Жар-птицы, протащив повозку по отвесной стене, перелетели через башню, задев один из зубцов, и рванули на север.

Но воздушные саночки после столкновения так и не смогли принять горизонтальное положение.

Раскачиваясь на пряжке, лягушонок увидел, как сверху, обняв вцепившуюся в него Тину, падает Дрёмыш, продолжая крепко сжимать оторвавшиеся вожжи.

Кван сделал невероятное усилие, оттолкнулся от саней и, дотянувшись до самого длинного обрывка, крутанулся, наматывая его на себя.

Страшный грохот потряс солёную пустыню. Трезубец Таранта, расколовшись на три части, рассыпался как песочный кулич. Огромное облако солёной пыли поднялось на месте, где только что высилась башня чародея.

Из белой завесы вынырнул неуправляемый дельтаплан и, подгоняемый воздушной волной, полетел над пустыней.

— Хватайтесь! — крикнул Кван и, раскачав висящих на длинном ремне друзей, забросил их на крыло дельтаплана.

От толчка лопнули последние части упряжи птицы-тройки, и Кван понял, что оторвавшиеся сани по наклонной дуге падают в канал, отделяющий солёную пустыню от цветочных лугов.

Свободные жар-птицы, махнув на прощанье золотыми крыльями, скрылись за облаками.

Лягушонок дёргался, пытаясь отцепиться, но пряжка никак не хотела сниматься с поручня. Сани пролетели над водой и врезались в старый причал. Высокие стволы спиленных хлебных деревьев, некогда украшавшие «Весёлую пристань», давно не ремонтировались и, словно подкошенные, попадали, образовав завал поперёк канала.

— Кванчик! Держись! Я с тобой! — вопил Дрёмыш, пролетая над местом катастрофы. Но Квана нигде не было видно. Саночки скрылись под обрушившимися столбами.

Тина уткнулась в бархатную курточку бывшего оруженосца, оплакивая друга, героически пожертвовавшего собой ради их спасения.

35. Ледяное озеро

Тарант, задумав раздавить противника, от ярости забыл, что его чрево не защищено панцирем, а у рыцаря есть волшебное оружие. Падая, чародей напоролся на поднятый остриём вверх меч-кладенец.

Удача помогает тем, кто борется за правое дело. Остри оказался как раз над ставшей уже довольно глубокой ямой, прожженной стекающим ядом. Как только раненый паук отполз по направлению к свету, он вылетел и закружился над чародеем в надежде вернуть застрявшее в брюхе злодея оружие.

Через круглое отверстие, пробитое в скале, в пещеру проникал голубоватый рассеянный свет, как будто кто-то установил на выходе толстую стеклянную дверь.

За Тарантом тянулся ядовито дымящийся след. Паук с трудом выбрался из каменного грота и очутился в ледяной трубе. Сверху сквозь толщу льда тускло просвечивали солнечные лучи.

Дельтаплан, подгоняемый горным бризом, летел над цветочными лугами. От сказочно прекрасной многоцветной картины, разворачивающейся под крылом, у Дрёмыша, не смотря на подступающие слёзы, перехватило дыхание.

— Ты была права, Тиночка, такой красоты я не видел даже в нашем сказочном лесу. Теперь я понимаю, почему принцесса Карамелька любила удирать сюда из сахарного дворца короля Рафинада. Посмотри, впереди — голубая тарелочка. Это и есть ваше озеро?! — спросил Дрёмыш, чтобы хоть немного отвлечь плачущую Тину.

— Да, это — наше Ледяное озеро, — всхлипнула принцесса. — Оно очень древнее, может быть даже старше динозавров. Не тает ни зимой, ни летом, а лёд — твёрдый, словно камень и идёт до самого дна. Удивительное явление природы!

Как я любила мчаться на коньках по зеркальной глади наперегонки с папой, танцевать с братьями и мамой…

Мышка как обычно вздохнула при упоминании слова «мама». Дрёмыш уже было собрался спросить, что же с ней случилось, но Тина вдруг свесилась по пояс вниз головой и закричала:

— Там! Ты видишь?! Там — фигуристка! Это же вылитая я, когда была совсем маленькой! Ой!!!

Дрёмыш еле успел задержать, съезжающую с крыла дельтаплана подругу, но Тина, решила во чтобы то ни стало разглядеть крошечную танцовщицу.

От несбалансированной нагрузки дельтаплан накренился и стал стремительно снижаться на лёд, по которому скользила ничего не подозревающая фигуристка.

Чародей, распираемый злобой, мечтал вернуться и отомстить восставшим против его власти мышам. Таранту нужно было проползти под озером по ледяному коридору, чтобы попасть в известную только ему старую выработку, идущую под северными горами. Но собственный яд сыграл с пауком злую шутку. Не успел он проделать и части пути, как лёд над его головой треснул и обвалился, замуровав навечно страшного монстра в глубине Ледяного озера.

Раздался треск, словно разорвалась сразу сотня петард. От южного берега, разрезая озеро на две половины, поползла зловещая трещина.

— Мама, мамочка! — взвизгнула маленькая фигуристка и, спотыкаясь от страха, бросилась бежать к противоположному высокому берегу, где на ровной площадке, под защитой скалы, стоял небольшой аккуратный домик, чем-то напоминающий дома города Вышетуча, но не белого, а шоколадного цвета. С его крылечка на ледяной каток спускалась крутая длинная лестница.

Трещина догоняла бегущую мышку.

— Не успеет! — ужаснулась Тина. — Держи меня крепче!

— Перевернёмся! — закричал в ответ Дрёмыш, пытаясь удержаться на скользком крыле.

Тина тянулась изо всех сил — осталось совсем немного, но дельтаплан пролетел над бегущей малышкой. Им чуть-чуть не хватило роста, чтобы схватиться друг за друга.

— Прыгай! — крикнул Дрёмыш и, отпустив Тину, съехал вслед за ней по опасно накренившейся поверхности.

Ребята кубарем покатились по льду. В них, с разгона врезалась перепуганная фигуристка.

Лёд трещал уже совсем близко. Тина подхватила малышку, и они с Дрёмышем бросились бежать к спасительному берегу.

36. Встреча

На высоком крыльце шоколадного домика, замерев от ужаса, стояла худощавая мышка в белом платочке и кружевном переднике. Она держала большой серебряный поднос с только что испечёнными шоколадными пирожными.

— Мама! Мама! — закричали разом Тина и спасённая малышка.

Наступившую вдруг тишину прервал звон подноса, скачущего вниз по ступенькам. Съехав с лестницы он, покатился по льду. Пирожные разлетелись в разные стороны.

Девочки удивлённо посмотрели друг на друга.

— Агата! Брильянтина! — заплакала мышка шоколадница, опускаясь без сил на верхнюю ступеньку. Дочки дружно бросились к матери.

Ничего не соображающий Дрёмыш, стоял под лестницей, поглядывая то вверх на крепко обнявшихся плачущих мышек, то на озеро.

Порыв ветра развернул их дельтаплан в обратном направлении. Пролетев боком над прорубью, образовавшейся в центре ледяной тарелки, он плавно опустился в глубокую трещину, расколовшую острым клином вековой лёд до самого южного берега.

Оруженосец очнулся от того, что его тащили вверх по лестнице.

— Дрёмышек, я маму нашла! — верещала Тина, размазывая кулачком радостные слёзы. — У меня есть маленькая сестричка, а я ничего и не знала!

Однажды мама так устала, гуляя с нами по Цветочным лугам, что мы оставили её погостить недельку у Шоколадии. Через два дня нашу Долину захватили крысы, которых привёл Тарант. Они сломали все наши лодки и заставили с утра до ночи работать на паука — чародея. Представляешь, как мы переживали, столько лет ничего не зная, друг о друге?!

— Мамочка, это мой друг Дрёмыш! Он — очень храбрый и умный! Он помог бежать Буру и Нору, освободил заключенных мышей, спас меня, когда я падала с воздушных саней, — радостно тараторила Тина.

— Ну, не преувеличивай! — запротестовал Дрёмыш, скромно потупившись. — Это — ты и твои братья всё придумали. А Кванчик нас спас. Это он — герой, а не я.

Но мама Тины всё равно принялась его обнимать.

— Шоколадия — это та фея, что подарила принцессе Карамельке волшебный кулон? — спросил Дрёмыш, чтобы сменить тему разговора. — Она здесь живёт?

— Ты знаешь фею Шоколадию? — удивилась Тина

— Нет, но за кулоном, который она подарила принцессе Амели, мы сюда и прилетели. Карамельное сердечко украл Тарант, чтобы с его помощью любоваться, как принцесса танцует тарантугу.

Днём Карамелька превращается в леденец, а по ночам пляшет. Вместе с ней вынуждены танцевать и все придворные. Это король Рафинад придумал. Представляете, что творится в Сахарном королевстве?!

— Ужас! — ахнули мышки.

— Бедная Амели! Если бы Шоколадия знала, то не задерживалась бы так долго в гостях у Флоксии. Фея цветов — её любимая сестра. А сейчас они сажают тюльпаны и эдельвейсы на склонах гор. Наверно уже скоро… Буронор! Девочки, там ваш папа! Неужели они победили Таранта?!

Тина и маленькая Агата посмотрели в ту сторону, куда показывала их мама, и запрыгали от радости.

Дрёмыш, напрягая зрение, вглядывался в противоположный берег озера, к которому подошла вся мышиная армия. Над их головами развевалось победное знамя республики «Бутербродии».

Впереди шествовал массивный сыровар, а за ним — оба его сына.

От шоколадного домика, с крыльца которого кто-то призывно махал им беленьким платочком, их отделяло только застывшее Ледяное озеро.

Сыровар схватился за сердце и, не помня себя от радости, побежал по льду.

— Мышалия! Дорогая! — бормотал он, поскальзываясь на каждом шагу.

— Буронорчик!

Мама Тины легко сбежала по крутой лестнице и вспорхнула на лёд. По дороге она нечаянно наступила ногой на серебряный поднос и ласточкой и покатилась навстречу супругу.

Дрёмыш и Тина, несущая маленькую сестрёнку, догнали Мышалию, когда она плача обнимала весьма подросших сыновей.

И тут Дрёмыш увидел Квана. Лягушонка несли на носилках, сделанных из широкого пиджака сыровара.

Дрёмыш бросился к другу.

— Кванчик, ты жив?! Радость-то, какая! Как же ты спасся?!

— Вроде бы жив! — проворчал зелёный рыцарь, нащупывая под шлемом очередную шишку на лбу. — Мыши вытащили, когда перебирались по брёвнам через канал. Спасибо и бабе Яге за крепкие латы. Правда, солёной воды наглотался. А в голове до сих пор гудит колокол.

— Не переживай, до свадьбы заживёт! Выглядишь, как маринованный огурчик, — на радостях пошутил оруженосец, сжимая друга в крепких объятиях.

— Квау! — завопил лягушонок, вскакивая с импровизированных носилок. — Да это же наш Остри! Смотрите, он — летит!

Углубление в центре ледяного поля, образованное обвалившимся на Таранта льдом, постепенно выравнивалось. Смыкалась и идущая от неё трещина, в которую так неудачно упал дельтаплан.

У южного берега озера осталась лишь небольшая щель. Из неё-то и выпорхнул жёлтый рыцарь, держа высоко над головой спасённый им драгоценный кулон принцессы Карамельки.

— Как летит? На чём летит? — изумился Дрёмыш.

— На крыльях любви, конечно, — умильно вздохнула подошедшая к друзьям Брильянтина.

37. В обратный путь

Хороший хозяин несёт ответственность за свою собственность, содержит в порядке, старается усовершенствовать и приумножить.

Нерадивые хозяева заботятся только отом, чтобы любыми средствами получить как можно большую прибыль. Это они придумали поговорку «после нас — хоть трава не расти».

Крысы, захватившие природные богатства и результаты труда многих поколений мышей, не только ничего не создали, но и основательно развалили и разграбили мышиное хозяйство.

После изгнания захватчиков в Долине была восстановлена республика «Бутербродия». Буронора попросили остаться на должности президента, и он тут же окунулся с головой в работу.

Первым же указом правительства жёлтому рыцарю Остри, зелёному рыцарю Квану и оруженосцу Дрёмышу присвоили звания — «Почётный гражданин Мышиной Долины».

Мыши намеревались устроить в их честь большое торжество.

Но Остри натерпелось как можно скорее отправиться в Сахарное государство, чтобы вручить принцессе Карамельке спасённый кулон. Вместе с волшебным карамельным сердечком он, наконец, решился преподнести принцессе и своё горячо любящее сердце.

— Если хотите, можете остаться и отпраздновать с мышами победу! — любезно предложил он друзьям.

— С удовольствием! Мы с Тиной… — радостно начал Дрёмыш, но посмотрев на унылого Квана, смешался и замолчал.

— Я тоже соскучился по нашему сказочному лесу, — вдруг заявил Кван. — Правда, гордиться мне особенно нечем. Жар-птицы улетели, воздушные саночки разбиты, меч-кладенец остался под Ледяным озером. Даже принцесс себе нашли все, кроме меня. Что я скажу бабе Яге?! Она меня съест!

— Ты же — герой, Кванчик! — возмутился мышонок. — Да если бы не ты…Ой, а как же мы вернёмся без летучего транспорта?!

Дрёмыш растерянно посмотрел на Остри.

— Ты, конечно, паришь от счастья, но до Вышетуча даже на крыльях любви не долететь.

— Мы опять забыли про посох бабы Яги! — радостно объявил Остри. — Я спрятал его на сырном руднике. У Квана ведь есть ещё одно желание.

Не теряя времени, жёлтый рыцарь слетал за Котопосохом, заодно прихватив спрятанную под мешками «Историю мышиного государства». Ликующий академик Филосиус заверил, что немедленно засядет за описание последних исторических событий и подвигов отважных пришельцев.

Когда учёный, прощаясь с друзьями, пообещал прислать им по экземпляру своей новой книги, Кван тихо проворчал: — Надеюсь, из меня не сделают идеального героя, а то стыдно будет лягушатам в глаза смотреть.

Мышалия пока жила у Шоколадии научилась готовить изумительные вкусности. Она напекла путешественникам в дорогу целую корзину шоколадных пирожных.

Остри был полон надежд и рвался к принцессе Карамельке.

Квана терзали противоречивые чувства.

Дрёмыш изображал жизнерадостность, только когда рядом была Тина.

Празднично наряженные мыши собралась на лугу, где впервые приземлились воздушные саночки с тремя путешественниками. Всем хотелось поглазеть на героев и пожелать им счастливого пути.

Буронор произнёс небольшую речь. Он поздравил мышиный народ с победой и поблагодарил за помощь трёх отважных пришельцев.

— Ваш героизм будет служить для нашего подрастающего поколения примером самоотверженности, любви и доброты! — закончил он под бурные аплодисменты.

Кван, смущенный от, как ему казалось, незаслуженного внимания к его персоне, как только закончилась официальная часть, взял Котопосох и постучал им три раза.

Чёрная кошачья голова открыла загоревшиеся зелёным светом глаза и включила сирену. Через минуту всё закончилось, но ничего не произошло.

Прошёл час, другой, а рыцари всё ждали и на что-то надеялись.

В полдень стало припекать и на лугу остались только Буронор, его семья и несколько бывших рудокопов, которые вернулись на свои должности в мышином правительстве.

Агата бегала по травке с маленькой корзиночкой, раздавая терпеливым провожающим шоколадные пирожные.

Вдруг она подняла голову и запела:

— Туча — туча улетай,

Солнце нам не закрывай,

А пролейся ночью ты,

На луга цветочные!

Все посмотрели на небо и остолбенели. Затмевая крыльями солнце, в долину спускался трёхголовый дракон. На шее средней головы, свесив ноги, сидел лопоухий рыжий мальчишка.

— Квау! — выдохнул лягушонок, — неужто Трифон Горыныч так подрос?!

— Это — то, что вы ждали?! — испуганно спросила Мышалия.

— Ждали, да не ожидали! — протянул Дрёмыш. — Не бойтесь, это — наш знакомый леший со своим трёхголовым щеночком!

Сенька лихо приземлился, развернувшись над Солёной пустыней. Тормозя крыльями, дракон поднял тучу солёной пыли.

Подойти к Горынычу рискнули только Остри, Кван и Дрёмыш с Тиной.

— Здасьте, приехали! — насмешливо заявил маленький леший. — Вы что, специально жар-птиц отослали, чтобы на Тришке прокатиться?! Так он — ещё маленький и у него только три шеи. А вас, как я погляжу — аж четверо.

— Если на драконе имеется только два свободных места, то, может быть, Дрёмыш согласится немного погостить в Мышиной Долине? — улыбаясь спросил Остри.

— И-и-и! — запищала от восторга Брильянтина и бросилась на шею сначала обрадованному Дрёмышу, а затем растерявшемуся Квану.

38. Сахарная свадьба

Путешествие на драконе произвёло на лягушонка такое впечатление, что он забыл все свои тревоги. Погода была самая, что ни на есть лётная.

Слабый ветерок слегка морщил безбрежную гладь океана. По ярко синему небу лениво проплывали кудрявые барашки белых облаков.

Клубящиеся над горизонтом сиреневые тучи казались то заснеженными вершинами далёких гор, то воздушными замками, окружёнными сказочно прекрасными садами.

К вечеру в вышине появились блестящие серебристые перья. Тонкие нити, свиваясь в волнистую рябь, призрачно светились на фоне темнеющего над головой неба.

Кван несколько раз принимал встающий над водой туман за сахарные башни города Вышетуч. Наконец, впереди, показались высокие белые стены.

Льющаяся навстречу музыка приободрила и удивила усталых путников. Они не могли понять, каким образом стало известно об их прибытии.

У распахнутых леденцовых ворот их встречали: король Рафинад собственной персоной, шеренга затянутых в полосатые ливреи придворных и большой королевский оркестр. Никанор радостно помахал приятелю смычком.

— Герой наш сладенький вернулся! — воскликнул Рафинад, кидаясь к лягушонку с распростёртыми объятиями.

— Мы верили, что храбрый зелёный рыцарь вернётся победителем! Пряничек ты наш удалой! Не сомневаюсь, что принцесса ответит взаимностью такому бравому красавчику. Как говорится «честным пирком да за…»

— Это не я — спаситель, засахаренный красавчик, пряничный удалец и так далее, — не выдержал Кван, перебивая восторженную речь Рафинада.

— Это Остри сражался с Тарантом и спас чудесный кулон. Он — герой, он — победитель, его и благодарите!

— Карамельное сердечко у Остри? — изумился король. — Где же он?

— Унёсся на крыльях любви к своей принцессе, как только мы приземлились. Наверно уже объясняется. Он ведь давно любит вашу дочь, неужели вы ничего не видели?!

— К сожалению, мы часто не замечаем того, что у нас под самым носом, — погрустнел король и задумчиво потёр кончик длинного носа. Но вскоре королевская гордость взяла верх над самокритичностью.

— Однако мы разглядели достоинства молодого придворного и даже произвёли его в жёлтые рыцари с вручением ордена и одного из самых красивых фамильных гербов Сахарного королевства. Нельзя не признать, что это был мудрый и дальновидный поступок.

Днём к нам после стольких лет отлучки заявилась фея Шоколадия, да не одна, а с сестрой — Флоксией. Фея цветов напророчила, что нашу дочь спасёт великая сила любви. Тот, кто способен на такое чувство — достоин принцессы!

— Так вот откуда вы узнали о нашем прибытии! Шустрые эти феи, нечего сказать. Только не вовремя исчезают. А другим за их опасные подарки здоровьем рисковать и героев из себя изображать приходится, — проворчал Кван.

Пробила полночь, но в большом зале сахарного дворца продолжала звучать прекрасная музыка в честь свадьбы принцессы Амели и отважного рыцаря Остри.

Подвенечное платье Карамельки украшали вышитые серебром цветочные узоры. Лёгкая ажурная фата не могла скрыть счастливого сияния глаз юной принцессы. Красавец Остри был в строгом костюме с белой гвоздикой в петлице и двумя орденскими ленточками.

Когда молодые после венчания вошли в зал, оркестр встал и вместе с хором учеников музыкальной школы, которые держали зажжённые ароматные восковые свечи, исполнил свадебный марш:

— Вот и настал прекрасный

долгожданный час,

Пусть же любовь и нежность

дарят свет для вас!

Новой семье желаем

счастья без конца!

Пусть окрыляет радость

верные сердца!!!

Это было так трогательно, что королева не удержалась и оросила слезами свой кружевной платочек.

Поварята вывезли на тележке многоярусный торт, украшенный кремовыми розами и шоколадными сердечками.

Зазвучал дивный вальс. Талантливый композитор Никанор посвятил его двум волшебницам, принесшим королю и королеве радостное известие о том, что Тарант получил по заслугам, а победитель рыцарь уже в пути.

Скрипка Никанора звучала нежнее цветочного лепестка, слаще шоколада, когда над танцующей влюблённой парой, словно две бабочки кружились прекрасные феи — Флоксия и Шоколадия, осыпая их золотыми блёстками и лепестками роз.

Рыцарь Кван в помятом шлеме, из которого торчал обрубок зелёного пера, сидел за свадебным столом на почётном месте рядом с королевой Рафинацией. Он был шафером жениха. Этой чести удостаиваются только самые близкие и верные друзья. Лягушонок был польщен и растроган.

В сахарном государстве королевским указом было запрещено всё горькое. Поэтому на свадьбе Карамельке и Остри гости дружно кричали: — Сладко! Сладко!

Молодожёны не возражали. Впереди их ждал медовый месяц.

Ранним утром Трифон Горыныч отправился в полёт с тремя сонными седоками. Они держали путь в Сказочный лес.

— Я так объелся сладким, что как только мы прилетим домой, первым делом попрошу у печки солёных огурцов, — шутил рыжий Сенька.

— А мне бы хотелось провести отпуск среди друзей. И ещё я собираюсь сочинить много музыки, может быть даже, напишу балет или оперу, — размечтался Никанор.

Кван погладил чёрную голову Котопосоха и вздохнул:

— Надеюсь, баба Яга все-таки меня не съест за потерянный меч-кладенец и пропавших жар-птиц, и мы ещё увидимся с Дрёмышем.

— Тю-ю! — насмешливо протянул Сенька. — Не переживай! Если что-то очень нужно, оно непременно найдётся. Жар птицы, например, сейчас там, где требуется их помощь. А меч-кладенец отыщет тот, кто твёрдо решит выступить против зла, борясь за справедливость и защищая слабых! Без героев ни в сказке, ни в жизни не обойтись!

39. Королева квасоты

— Я и не знал, как красив осенью наш лес с высоты птичьего полёта! Словно жёлтый ковёр, вытканный красными, оранжевыми и тёмно-зелёными узорами. А вот и Большая берёза показалась. Смотри Кванчик, сколько народу собралось на нашей поляне!

— Ты прав, Никанорчик, лес — ужасно красивый. Но ещё одной торжественной встречи я просто не вынесу. Пожалуй, мне лучше здесь сойти.

С этими словами лягушонок соскочил с шеи Горыныча, и рухнул в пламенеющие заросли молодых осинок. Получив несколько царапин и поставив новую шишку на зелёный лоб, Кван выбрался из кучи опавших листьев и побрёл в сторону Берёзовой поляны. Оттуда слышались весёлые крики и смех.

— Радуются возвращению друзей, — решил Кван.

Тришка в несколько взмахов подросших крыльев облетел поляну и приземлился на краю болотистого озера недалеко от избушки Бабы Яги.

На Берёзовой поляне проходило какое-то мероприятие. Нарядная толпа окружила избушку, украшенную разноцветными шарами и лентами.

Вынесенный на лужайку из избушки стол был завален всевозможными угощениями и дарами природы: фруктами, ягодами, овощами, а также пирогами и ватрушками.

— У вас тут что, Осенняя ярмарка? — поинтересовался Сенька, как только пробился сквозь толпу к крыльцу, на котором с торжественным видом восседали Баба Яга, Фаня, Михайло Потапыч, Ёжик и незнакомая красавица с маленькой блестящей короной на голове. Каждый из них держал карточки с цифрами от нуля до девяти.

— Не угадал! — хихикнула Фаня. — У нас — конкурс. Мы выбираем королеву квасоты. Видишь, по ковру прохаживаются зелёные красавицы. Это — претендентки. Самой красивой, умной и находчивой Василиса прекрасная передаст свою бриллиантовую корону. Она — среди судий конкурса. Неужели не узнал?!

— А-а! То-то я смотрю уж больно глазастая и во всём зелёном, наверно в память о лягушачьем прошлом.

В это время на ковёр вышла стройная лягушечка с большим блюдом, на котором красовался румяный каравай. Блестящая корочка пирога была украшена вылепленными из теста цветами, листьями и шишечками. По краю шла плетёная сдобная коса.

Каждый из членов жюри взял по кусочку.

— Дайте попробовать, а то с дороги живот подвело! — жалобно попросил голодный Сенька.

— Угощайтесь, пожалуйста! Кушайте на здоровье! — Лягушечка с поклоном поднесла ему свой кулинарный шедевр.

— Ух, как вкусно! — прошамкал Сенька с набитым ртом. — Я голосую за каравай!

Жюри единогласно выставило десять баллов.

Последним был танцевальный конкурс.

У берёзы уселись самодеятельные музыканты: Мишутка с гармошкой, заяц с балалайкой и волк с небольшим барабаном. Разумеется, как только они заиграли, к ним присоединился неугомонный маэстро Никанор со своей любимой скрипкой.

На, волшебным образом, выросший ковёр-самолёт вышли несколько молоденьких лягушек и закружились в танце.

— Мне больше всех нравится, как танцует та, что так вкусно печёт караваи, — заявил Сеня, стоя на крыльце за спиной Бабы Яги.

— Ты не судья, так, что помолчи! — одёрнула его Фаня.

— А ты мне рот не затыкай, я имею право высказать своё сытое мнение!

Музыка смолкла, раздались аплодисменты зрителей. Жюри удалилось в избушку.

Пока шло совещание, все, кто хотел, пробовали выставленные на скатерти-самобранке угощения. Самые смелые выходили на ковёр и танцевали, заказывая музыкантам вальсы, польки и лягушачий фокстрот. Малыши устроили большой хоровод. Всем было весело.

Кван выскользнул из кустов на шумную полянку и присоединился к любителям полакомиться. После всех приключений ему было необходимо хорошенько подкрепиться.

Дверь распахнулась, и на крыльцо вышло жюри конкурса. Музыка сразу смолкла. Все подошли поближе, чтобы узнать решение судейской коллегии.

Солидный Михайло Потапыч неторопливо развернул свиток, откашлялся и пробасил: — Внимание! Объявляю победительницу «Конкурса квасоты»! Наибольшее количество баллов и симпатии зрителей у лягушки по имени Квасилина!

Василиса сняла свою коронку и водрузила её на голову победительницы. Все дружно зааплодировали.

Один Кван стоял, словно соляной столб не в силах ни пошевелиться, ни произнести даже слово. Внезапно он сорвался с места и, расталкивая толпу, бросился бежать.

Праздник продолжался. Опять заиграла музыка. Скатерть-самобранка обновила угощение. Квасилинка, окружённая подружками, смеялась и плакала одновременно.

Вдруг к ней подошёл огромный букет. Из-за него выглянул смущённый Кван. Он протянул цветы и, заикаясь, пробормотал:

— Если бы я знал, что рядом растёт королева, ни за что бы, ни отправился за тридевять земель искать какую-то принцессу! Прости меня, за то, что я был таким задавакой, пожалуйста!

Лягушечка смахнула слёзы радости и улыбнулась незадачливому рыцарю.

— Я надеялась, что ты вернёшься и ждала! Не переживай, всё будет квокей!

И Квасилинка поцеловала Квана в лоб, угодив прямо в свежепосаженную шишку.

— Квау! — Только и смог выговорить смущённый лягушонок.

40. Новогодний бал

Самый чудесный и самый волшебный праздник — конечно, Новый год!

В Сказочном лесу все ждали его с нетерпением. Готовили костюмы для маскарада, разучивали новые номера для выступлений.

Из Мышиной Долины на праздник прибыла целая делегация во главе с президентом Буронором.

В гости к лягушонку Квану приехал его закадычный друг мышонок Дрёмыш. Разумеется, с Дрёмышем приехала и Брильянтина. В Долине они открыли школу фигурного катания для талантливых мышат. Дрёмыш преподавал танцы, а Тина вела уроки катания на льду.

Увидев великолепный каток, в который превратилось лесное озеро, ребята предложили устроить ледовый бал. Эта идея всем очень понравилась. Те, кто ещё не умел кататься на коньках, принялись усердно тренироваться под руководством Тины и её маленькой сестрёнки Агаты.

Михайло Потапыч срубил пушистую ёлочку и установил её в центре катка.

Сенька выпросил у Бабы Яги ключ от волшебной кладовочки, и достал такие чудесные украшения, что от лесной красавицы трудно было отвести взгляд.

Над катком развесили разноцветные фонарики. Они яркими праздничными пятнами отражались в ледяном зеркале.

Тина и Дрёмыш много трудились и подготовили целое представление — балет на льду. Для музыкального сопровождения за несколько дней до праздника из города Вышетуч прибыл знаменитый оркестр под управлением маэстро Никанора.

На Бал из Сахарного королевства пригласили всех желающих. За королём Рафинадом, королевой Рафинадией, рыцарем Остри и принцессой Карамелькой отправили Трифона Горыныча.

Наконец наступил канун Нового года.

Все, кто не участвовал в ледовом шоу, расселись на трибунах, установленных лесными мастерами вокруг катка, ставшего ареной.

Заиграл оркестр и на лёд выехали самые маленькие фигуристы. Они были одеты в костюмы цветов. Замёрзшее озеро превратилось в пёстрый цветочный луг.

Тина, Агата и Дрёмыш вели малышей за собой, выстраивая цепочки различными фигурами. Глядя на своих чад, родители улыбались, а бабушки утирали платочками слёзы умиления.

Зайцы и белочки исполнили весёлую новогоднюю пляску, а птицы подготовили красивый номер с акробатическими элементами. Даже медведи вышли на лёд из берлоги и исполнили «Барыню» с таким задором, что им долго аплодировали и кричали: — Браво! Бис!

Последним номером программы было выступление гостей из Сахарного королевства.

Цветные фонарики погасли. Только ёлочка в середине катка мерцала новогодним убранством. Зазвучала трогательная музыка, и красивая пара в светящихся костюмах заскользила по льду, словно по воздуху, свободно и изящно кружась и поражая гибкостью и слаженностью исполнения. Гармония музыки и движения заворожила зрителей. Они устроили овацию, когда Остри поднял высоко над головой хрупкую принцессу Амели. А она, румяная от лёгкого мороза, счастливо улыбалась и ласточкой парила под фиолетовым куполом новогоднего неба.

Снова зажглись фонарики и над ареной лёгкими бабочками запорхали две прекрасные феи. Флоксия осыпала зрителей цветами, а Шоколадия разбрасывала завёрнутые в фольгу шоколадные конфеты и медальки.

Без пяти минут двенадцать Трифон Горыныч, словно лихая тройка с колокольчиками под дугой, запряжённый в большие сани, подъехал к новогодней ёлочке. На санях был накрыт праздничный стол.

Зрители и артисты встретили Новый год дружным «Ура!» и весёлым салютом хлопушек.

Баба Яга расщедрилась и устроила «Почту исполнения желаний».

Кот Баюн ходил с сумкой почтальона и собирал записки, в которых каждый мог попросить для себя подарок, о котором давно мечтал. Фаня и Сеня доставали из волшебной кладовочки всё, что было заказано.

Недаром считается, что в волшебную новогоднюю ночь случаются чудеса и исполняются желания.

Заяц получил новую балалайку, зайчата — санки и лыжи. Ёжик заказал целую корзину белых грибов. Дрёмыш с Тиной попросили фигурные коньки и нарядные спортивные костюмы.

Кван долго мучился, не зная, какой подарок ему выбрать. Дрёмыш пытался помочь другу советом.

— Закажи велосипед.

— Нет!

— Ну, тогда, новый рыцарский шлем с целым зелёным пером.

— Ох, не напоминай!

— А, может быть огромный торт?! Квасилинку угостишь!

— У нас пирожных — полная скатерть-самобранка! Есть много сладкого — вредно для здоровья. Во всём нужно соблюдать меру. Я придумал другое.

— Что?

— Не скажу!

Когда Баюн прочёл записку Квана, то от удивления протяжно засвистел.

— Что ты такое попросил, что даже кот свистнул?! — удивился мышонок.

— Потерпи, увидишь!

Прошло несколько минут. Весёлый праздничный гомон сменился возгласами удивления. К Квану торжественно шествовали Сеня и Фаня, наряженные в костюмы Деда Мороза и Снегурочки. В руках они держали канаты, привязанные к корзине, плавно покачивающейся под воздушным шаром в виде огромного алого сердца. Золотая надпись над нарисованной светящейся краской короной гласила: «Королеве Квасилинке».

Кван галантно пригласил Квасилинку и помог ей забраться в корзину.

Фаня и Сеня отпустили канаты.

Воздушный шар стал плавно подниматься над восторженно приветствующими такую замечательную идею добрыми жителями сказочного леса.

Счастливые Кван и Квасилинка с замиранием сердца смотрели вниз на ярко освещённое зеркальце ледяной арены, в центре которой празднично сверкала новогодняя ёлка.

Удаляясь, они становились всё меньше и меньше, пока не превратились в яркую картинку, словно нарисованную на блестящей обёртке от молочной шоколадки.

Крупные снежинки медленно кружились вокруг воздушного шара.

Сказочный лес укрывался белым пушистым покрывалом.

В Новый год исполняются самые заветные желания!!!

Оглавление

1. Послушаем сказку

2. Падающая звезда

3. Пришельцы

4. Волшебная книга

5. Гадание на сказках

6. Домашние секреты

7. Волшебный посох

8. Проводы

9. Город Вышетуч

10. Принцесса Карамелька

11. Заточение среди богатств

12. Тарантуга

13. Маэстро Никанор

14. Размолвка друзей

15. Успех маэстро

16. Кто знает дорогу?

17. Меч справедливости

18. Королевский приём

19. Трудный перелёт

20. Треугольное плато

21. Сырная гора

22. Сырный рудник

23. Ещё одна принцесса

24. История с географией

25. Новые друзья

26. Подземный город

27. Кузница

28. Хлебный лес и долговая яма

29. Побег

30. План восстания

31. Освобождение хлебного леса

32. Подземелье Таранта

33. Возвращение жар-птиц

34. Конец башни Таранта

35. Ледяное озеро

36. Встреча

37. В обратный путь

38. Сахарная свадьба

39. Королева квасоты

40. Новогодний бал