Сказка о том, как Квитон жену себе выбирал [Олег Патров] (fb2) читать онлайн

Олег Патров Сказка о том, как Квитон жену себе выбирал

В давние — давние времена, когда в неприступных замках жили короли, по небу летали драконы, а в темных пещерах можно было встретить гномов, в одной деревушке жил да был молодой парень по имени Квитон. Жил он хотя и бедно, но весело, отличался добрым нравом и по воскресным дням не забывал заходить к старому деду, чтобы наколоть тому дров, да заодно проведать Кришу, сиротку, которую некогда приютил у себя старик.

Бывало, притомится Квитон, сядет на крылечко, а она уже тут как тут: молока парного ему принесет, ласковым словом согреет, взглядом отблагодарит. Да и он парень не промах: шутку расскажет, а то иногда возьмет, да и поднимет ее легонечко в воздух, словно пушинку. Старик, глядя на них, не нарадуется, хорошая пара будет. К осени и свадьбу сыграть решили. А какая свадьба без приданого? Криша — рукодельница, золотые руки, сама все напряла, наткала, одно загляденье. А Квитон грустный ходит. Не знает, что любимой подарить, чтобы в сердце у нее на всю жизнь остаться. Мучился, мучился, да и решил: продам часть урожая да поеду в город, а уж оттуда такого гостинца привезу, всем на зависть. Как решил, так и сделал. Как не отговаривал его дед, собрался в дальнюю дорогу. «Ты уж возвращайся поскорее», — только и сказала ему Криша, а сама смотрит на него во все глаза, будто видит впервые.

Тронулся он на рассвете, а на третий день въехал в город. Не теряя времени даром, пошел сразу на рынок, а там — товаров видимо-невидимо, глаза разбегаются, руки к одному, другому тянутся, что выбрать не знает. Долго ходил так Квитон по солнцепеку меж прилавками, осатанел совсем от жары. Под конец решил заглянуть в маленький магазинчик, спрятанный в подвале торгового дома. Зашел внутрь, спустился вниз на семь ступенек и ахнул — словно в палатах царских очутился. Кругом ковры по стенам висят, птицы райские в клетках поют, звери диковинные орехи шелушат, а золотых и серебряных изделий и не счесть. А посреди комнаты стоит, подбоченясь, красавица, каких свет не видывал, а торговец вокруг нее так и прыгает, то один товар предложит, то другой, да так ловко и быстро, словно из воздуха их достает.

Шагнул Квитон было к ним — что такое! — под ноги свиньи бросились и визжат так, словно их черти гонят. Хотел молодец ногой их отшвырнуть, но девушка сказала: «Не тронь моих свиней, юноша. Я царская дочь, а они всюду со мной. А коли полюбишь меня да женишься по той любви, свиньи разом пропадут, а я тебя уж озолочу за это».

Растерялся Квитон, никак понять не может: то ли смеется она, то ли правду говорит. А торговец из-под плеча выныривает да шепчет на ухо: «Соглашайся, дело верное. Свиньи эти — проклятье злой колдуньи. Ходят с царевной как привязанные, а заколют их — оживут, да еще визгливее делаются. Только любовь и может снять заклятие. Ты ее полюбишь — и дело с концом. Разбогатеешь, царем станешь, да еще с такой прекрасной царевной». И челядь кругом головой кивает, дескать, правду хозяин говорит.

«Ну, так что? — спросила царевна. — Берешь меня замуж али нет? Второго раза не предложу». Задумался Квитон. Вспомнил он низкую хибарку деда, бедное платьишко Кришы, вспомнил, как она зимой в рваном полушубке за хворостом ходила, да и подумал: отчего бы ему не жениться на царевне, но не навсегда, а так, на годик, чтобы свиньи пропали. Царевна тогда уж его отблагодарит, а он деду избу новую срубит, Крише красивый наряд подарит, да и вообще хозяйство свое устроит да укрепит. «Согласен, — махнул рукой он, — но на одном условии: буду тебе мужем, пока свиньи не исчезнут, а там посмотрим». «Хорошо», — согласилась царевна и повела нашего молодца ко дворцу. Встретили его там как почетного гостя, сам старый царь на крыльцо вышел, обнял, расцеловал, да благословил молодых. А через три дня и свадьбу сыграли.

День прошел, второй, неделя пролетела, третий месяц уж протянулся, а свиньи тут как тут: в ногах прыгают, по ночам визжат, спать никому не дают. Как-то утром пошли супруги к реке развеяться. Идет Квитон, на небо смотрит и кажется ему: каждая туча словно укоряет его за что-то, а за что — непонятно. Ведь недаром он на царевне женился. Все сделал, как решил. В деревню съездил, деду денег привез, Крише подарков великое множество. Объяснил, как мог, что пожалел царевну, да и не валяется на земле такая удача: шутка ли в один день так разбогатеть. Поплакала Криша, да делать нечего. Обещала ждать, сколь не потребуется, потому как любовь ее морозам не прогнать, воде не залить, ветрам не затушить. Успокоенный, он вернулся к царевне и стал ждать, когда слава торговца сбудутся.

Идет Квитон по самому берегу, по-над обрыву, а под ноги не смотрит, боится взглядом на свиней попасть: опротивели они ему так, что не приведи господи. Вдруг одна свинья как кинется ему под ноги, хватанул Квитон рукой воздух, покачнулся, чуть было не упал вниз с откоса. Рассвирепел он, схватил свиней, да и что есть силы кинул их вниз в быструю реку. Совсем забыл он, что жена только вчера новую цепочку для свиней купила, приговаривая: «Буду их на поводке водить, чтобы людям в ноги не прыгали». А цепочка то к запястью царевны шнурком привязана была, чтобы не потерялась. Вскрикнула царевна, да вместе со свиньями в воде очутилась. А течение быстрое, один миг — и несет река их уж далеко от берега, еле разглядишь, а угнаться — не угонишься. Бросился было Квитон к реке спасать супругу, да поздно. Скрылась она в речном водовороте, сгинула в один миг, как и не было ее.

Опечалился Квитон: как сказать царю о таком деле? Посидел на берегу реки, подумал и решил: в город не возвращаться — от добра добра не ищут, — а идти сразу к себе в деревеньку, вот Криша обрадуется. Как решил, так и сделал.

Долго ли коротко шел Квитон, о том не ведомо. Отправился-то он в путь без еды да денег, да и прямых дорог избегал с опаски, как бы не прознали да погони не было. Так что пришлось в пути задержаться: в одном доме дров наколет, в другом хозяйке баньку подправит. Так, кормясь от двора ко двору, и вернулся в свой отчий дом. Подходит к избе, а на крылечке Криша сидит и вроде ему улыбается. Окликнул Квидон девушку, а она молчит, словно его не слышит. Подошел он ближе, на вытянутую руку встал, поздоровался, стал ласковые слова говорить, да все без толку. Сидит Криша, на солнышко не нарадуется, как будто и нет рядом никого. Совсем было отчаялся Квитон, да тут ему на счастье дед из избушки вышел. Прищурился, посмотрел внимательно, да как руками замашет: «Чур меня, чур! Никак это ты, сыночек. А нам уж весточку донесли, что погиб, сгинул ты вместе с царевной. Криша-то как услыхала про это, так и упала без памяти. Очнуться-то очнулась, а память к ней так и не вернулась. Отшибло ее всю». «Так-то, — вздохнул старик и, кряхтя, опустился на ступеньку дома. — Что поделаешь, судьба. А ты, сынок, чем займешься-то теперь? Как жить будешь?». «Не знаю, — честно признался Криша, — денег у меня на лекаря нет, а сам я в этом деле не мастер». «Приходили уж тут разные лекари, — махнул рукой дед, — интересовались случаем. Потом ты же мне денег давал, а я не тратил. Опять же в хозяйстве думал пригодится, а вот оно что вышло». «Ну и что же они сказали?» — с надеждой спросил Квитон. «Что они могут, шарлатаны, — опять вздохнул старик, — ходили вокруг да около, говорили всякое, я и не понял-то всего. Но один такой честный попался, так и сказал напрямик, что делу тут медицина не поможет. Вроде от сердечной раны другие средства нужны. Так я вот что думаю: сходил бы ты к лесной колдунье, может чего подскажет. Сходи, а? Не чужой все же нам человек, матери-то твоей теткой приходилась». «Коли надо, пойду», — храбро ответил Квитон. «А не побоишься? — усмехнулся дед. — Это тебе не царевну сватать. Старуха она с норовом, не придется кто ко двору, так и поминать его только и останется». Ничего не сказал Квитон, да и что тут скажешь. Чувствовал он: прав старик, не стоило ему жениться на царевне — ничего бы и не было. «Ну, пойдем, отдохнешь, я баньку истоплю, а потом в путь-дорогу будешь собираться, — сказал дед и, опираясь на палку, поднялся с крыльца. — Добро да удача работящих любит».

На следующий день, прихватив с собой маленькую котомку с едой да кой-какими пожитками, отправился Квитон в дорогу, через темный лес к колдунье. Шел он день и ночь и еще один день и ночь, а наутро третьего дня вышел на поляну. Смотрит: на поляне стоит дом, крыша покосилась, труба вся черная от копоти. Поднялся по скрипучему крылечку, постучал. Никто ему не ответил. Толкнул он дверь плечом, она и отворилась. «Есть ли кто живой тут?» — громко спросил Квитон и чуть не подпрыгнул, когда в ответ услышал сухое покашливание. «Кого это черти носят? Иной раз силком не затащишь, а тут человек сам пришел», — прохрипел в темноте чей-то голос. Потом вспыхнула свеча, и в полумраке Квитон различил силуэт старой колдуньи. «Здоровья тебе, бабушка, — поклонился он. — Извини, что потревожил. Но пришел я по делу. А дело у меня такое, что только ты одна мне помочь и можешь». Усмехнулась старуха, да говорит: «Сначала службу сослужи, а потом и совета проси». «А какую же тебе службу сослужить?», — спросил ее молодец. «А коли умен, догадаешься сам, а коли глуп — сварю на суп. Давненько я мясного не едала,» — ответила та.

Квитона просить дважды не надо. Окинул взглядом горницу, да и принялся за дело. Крышу поправил, крыльцо новое срубил, дом вымел, печь протопил, каши сварил, последнего кусочка сала не пожалел для навару. Пока каша в печи настаивалась, дров в запас нарубил, за водой сбегал, да и говорит ведьме: «А что, бабушка, кабы нам в баньке попариться». «Это можно,» — довольно согласилась старуха.

На следующий день старая колдунья подняла Квитона рано, еще до восхода солнца. Собрала ему котомку в дорогу и сказала: «Знаю, зачем ты пришел ко мне, и вот, что отвечу. Память твоя Криша потеряла потому, что выбрал ты вместо нее золото, да и оно ни тебе, ни принцессе счастья не принесло. А судьба, она бессердечных не любит. Как докажешь, что сердце у тебя есть, так и вернется память к Крише». «Как же это сделать, бабушка?» — растерялся Квитон. «Этого уж я не знаю. Чужая душа — потемки. Ты сам должен найти ответ. Одно скажу на прощание: на чужом несчастье свое счастье не построишь». Произнесла и исчезла вместе с избушкой, словно ее и не было.

Огляделся Квитон вокруг: не в лесу стоит, а на дороге, на самом перекрестке. Видно не зря говорят, что перекрестки вся нечистая сила любит. Призадумался Квитон, что делать дальше, как понять слова ведьмы, а ноги между тем сами несли его по проселочной дороге, взбивали землю, поднимали пыль.

Очнулся Квитон только тогда, когда подошел к воротам какого-то города. Слышит: кругом песни поют, шум, визг, веселье. Остановил он ближайшего прохожего, да и спрашивает его: «Пришел я к вам издалека. Будь добр, расскажи, что у вас тут происходит. Али праздник какой, али беда нагрянула? Может помочь чем-то вам смогу». Рассмеялся прохожий: «Праздник у нас, добрый путник. Великий праздник. Наш принц невесту себе нашел. Да где бы ты думал, в реке». «Как же это возможно?» — спросил Квитон. «Сами удивляемся. Отец-то его сначала думал, что нимфа речная. Нет, оказалась настоящая принцесса. Да что я тебе рассказываю, пойдем скорее на площадь, там сейчас праздник в честь свадьбы будет. Сам все увидишь». Поправил Квитон котомку на плече и поспешил вслед за горожанином. Шутка ли, на королевском свадебном пиру побывать, вина из королевских погребов испить.

Только подошли они к площади, как из-за угла показался свадебный картеж. Смотрит Квитон и глазам своим не верит: перед ним его жена проплывает. А как хороша стала! Лицо все так и светиться от счастья. «Видно свиньи ее в реке все-таки утонули,» — подумал он и в тот же миг увидел двух премилых поросят, которые мирно лежали в ногах роскошно одетого молодого человека и посапывали, притомились видно. «Да ведь это принц! — догадался Квитон, — Смотри-ка, а меня они терпеть не могли».

История принцессы между тем и в самом деле была удивительной. Чудом не утонув, она вместе со своими свиньями из последних сил выбралась на берег, да там и упала без памяти. Сколько она пролежала под палящим зноем, неизвестно. Только, когда очнулась, видит: сидит рядом юноша в царских одеждах и ее от солнца своим плащом защищает, а у самого-то голова не покрыта. Слово за слово, открылась принцесса ему во всем: и как колдунья ее злая прокляла, и как замуж вышла, и как муж ее, не стерпев свиней, решил ее утопить. Выслушал принц всю историю до конца, а потом и молвил: «Не печалься, принцесса. Кабы не твой муж, не встретились бы мы с тобой никогда. А уж я тебя с первого взгляда всем сердцем полюбил и не знаю теперь, как бы жил без тебя на свете». «Да ты в своем ли уме? — воскликнула принцесса. — Кому я такая-то со свиньями да с таким мужем нужна». «Свиньи как свиньи, — удивленно молвил принц. — Мирные, сразу видно домашние, с рук есть приучены, я им тут кусок хлеба дал, так они как герцоги их с моей ладони взяли. Я вот собак держу, ты — свиней. А захочешь, мы им золотые будочки у твоей постели поставим, чтобы ночью они тебя своим храпом не будили». Посмотрела принцесса вокруг и впрямь: резвятся ее свиньи на лугу, вроде как будто даже меньше размером стали и не визжат, не пакостят, ни на кого не налетают, людей не пугают. А как села она с принцем на лошадь да поскакали они в город, свиньи даже головы не повернули, потом уж за ней побежали. Приехали в замок: принц с принцессой в тронный зал пошли, а свиньи сами в хлев отправились. Слуги только удивлялись: смотри, какие воспитанные, лучше многих людей место свое знают.

А между тем в тронном зале принц просил своего отца разрешить ему жениться на принцессе: «Отец, ты ведь сам говорил мне, что надо слушаться своего сердца. А сердце мое подсказывает, что не буду я счастлив, если разлучишь нас». Выслушал король историю принцессы и решил: «Когда муж тебя в реку кинул, узы ваши распались. Ну а коли мой сын тебе люб, я на пути счастья становиться не буду. По всему видно девушка ты добрая, красивая, ласковая. Живите в любви и согласии, внуков на старости лет мне подарите». А принцесса и сама рада, спаситель-то ей тоже сразу по сердцу пришелся. На том и порешили. Назначили день свадьбы, и вот в этот-то самый день Квитон и попал в город.

Стоит Квитон, на прежнюю жену не налюбуется. А сердце щемит, словно укоряет: вот как бы ты ее так полюбил, не было бы у вас столько горя и слез. А уж как народ закричал «мира да согласья», «любви да счастья», так уж Квитон громче всех старался. Если не у него, так пусть у принцессы все в жизни сложится, виноват он сильно перед ней.

Посидел он за пиршественным столом, который накрыли для народа на площади, выпил за здоровья принца и принцессы, да глядя на нее мысленно, произнес: «Ты прости меня, принцесса, за то, что столько боли тебе причинил. Прости, если сможешь. Будь счастлива, а я твоего покоя больше не потревожу». И будто услыхала его принцесса. Мелькнуло ее лицо в окошке замка, улыбкой вечернюю площадь осветило. А глаза прямо на него смотрят, словно говорят: «Иди с богом, зла на тебя более не держу. Да смотри, не променяй-то свое счастье опять на что-нибудь». «Нет уж, теперь-то я ошибки не совершу,» — подумал Квитон. Встал, отвесил поклон в сторону замка да пошел искать себе место для ночлега.

На следующее утро идет он по городу, а на встречу ему купец. Остановил он Квитона и спрашивает: «По всему вижу я, что ты пришел издалека». «Верно,» — удивленно ответил парень. «Если ты не побоялся покинуть родные края, значит у тебя смелое сердце. Я собираю караван на восток. Мне нужны такие люди. Пойдем со мной, и через два года ты будешь богатым человеком». «Нет, спасибо, — отказался Квитон. — Я спешу домой. Меня там ждут». Но купец продолжал уговаривать его: «Чем дольше расставание, тем больше радость от встречи. Подумай, заработаешь хорошо, мир посмотришь. Я тебя своему ремеслу научу. Увидишь такие чудеса, которые тебе и не снились. Будет, что жене да детям рассказать». Засомневался Квитон. И в самом деле, если Криша ничего не помнит, так и вернутся можно попозже, глядишь она к тому времени-то сама оправится, а там бы они зажили вместе.

Вдруг кольнуло его что-то в сердце: уж больно знакомой ему своя мысль показалась. Не так ли он думал, когда сватался к принцессе? А что будет после того, как он вернется из путешествия? Не появится ли еще какая-нибудь причина отсрочить возвращение домой? «Глуп тот, кто топор у соседа берет, а свой не точит, — вспомнил Квитон пословицу своего деда, и, попрощавшись с купцом, заспешил по дороге из города.

Вернувшись в деревню, с тяжелым сердцем он подошел к порогу родного дома. А что если неправильно разгадал он загадку колдуньи, если не получилось вернуть ему память своей любимой. Но в тот миг, когда он открыл калитку, навстречу к нему ласточкой выбежала Криша, обняла его ласково, словно ничего и не было. Посмотрел на нее Квитон, достал маленький гостинец из котомки и говорит: «Ты уж прости меня, вот все, что я смог тебе подарить. Прости за все». А Криша тесемочку его в руки берет да приговаривает: «Самый дорогой подарок принес ты мне. Дороже твоего сердца для меня и нет ничего».

Тут и дед на улицу вышел. Смотрит на молодых, не нарадуется.

Скоро и свадьбу справили. И я там был, мед, пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.