12 новогодних чудес [Юлия Рахаева] (fb2) читать онлайн

Клэр Уайт, Анна Клирик, Варвара Никс, Наталья Орехова, Юлия Atreyu, Юлия Рахаева, Софья Самокиш, Анна Дуплина, Юлия Камилова, Алена Тимофеева, Ира на Уране 12 новогодних чудес

Предисловие от авторов

Приветствуем тебя, дорогой читатель, на страницах нашего сборника новогодних рассказов!

Каждый писатель, приложивший руку, талант и душу к созданию этой книги, передал через нее некоторый объём своей энергии, неосознанно зашифровал в тексте «коды» своего жизненного опыта, создал, как демиург и подарил один из своих миров!

Желаем тебе суметь взять все это!

Распробовать каждую историю, принять весь тот заряд света, силы, веры в чудеса, который мы в него вложили, и передать дальше своим близким в виде добрых слов, заботы, благих поступков!

Да будет Волшебство!

Первый снег

Софья Самокиш

Первый снег, я смотрю на тебя исподлобья,

С непривычки на белое щуря глаза.

Так цепляется взгляд за ленивые хлопья

После серости улиц в осенних слезах.

Волшебством и надеждой наполнился воздух,

Я открою окно, чтобы стало свежей.

И послышится мне неизменный Чайковский:

Новогодняя музыка феи Драже.

Ощущение чуда приходит мгновенно,

И проносится в памяти праздничный ряд:

И шары, и гирлянды, и привкус глинтвейна,

И внезапный покой в первый день января…

Первый сказочный снег! Не могу насмотреться!

Но недели пройдут, и со скукой взгляну,

Как на стылое блюдо без соли и специй,

В одноцветно густую твою пелену.

12 ноября 2021

В поисках новогоднего настроения Наталья Орехова

Напитавшись энергией путешествия и отдохнув пару месяцев, Юля ворвалась в мое писательское болотце с постом:

— Ищу авторов для новогоднего сборника!

Приподняв голову, я высунула нос из своего тихого мирка прокрастинации:

«Так. Какое-то интересное движение».

Лень тут же пихает меня в бок:

«Эй, ты чего, это же надо будет что-то писать и к сроку!».

Шкала сопротивления рамкам и границам тут же уложила стрелку на максимум. Только шило в одном месте уже кольнуло. В голове закрутились колесики, просчитывающие выгоду от этого сотрудничества.

«Попадешь с другими авторами в один сборник. Тебя прочитают. Мелькнешь среди писателей».

Тут же на сцену в строгом костюме вышел критик:

«Да кому это надо вообще? Да зачем эти потуги? Ты все равно никакой не писатель. Вон что у других, а ты?»

Хмурю брови, закатываю глаза и кидаю мокрого леща прямо в лицо обидчику. Мысленно конечно же. Критик с позором удаляется, демонстративно задернув занавес. Не хватило его любимого — а я говорил! Но, думаю, мне это прилетит чуть позже, когда вся работа будет сделана и настанет момент пожинать плоды своей сомнительной деятельности.

Почему сомнительной? Есть во мне часть, которая до сих пор считает писательство странной деятельностью, которая приносит больше боли и страданий. Нет, есть и прекрасные моменты. Отзывы читателей или когда приходит госпожа муза и одаривает чудаковатыми фантазиями. После этого ты садишься и изливаешь душу в буковки, собираешь складные предложения — прямо как сейчас. Но такое происходит редко, а вымучивать текст — получается, в общем-то… Лажа.

Которая у меня и получилась, когда я взялась писать новогодний текст. Первой идеей было продолжить писать про героев из неопубликованной книги «Проклятие Софии». Долго думала, какого же героя взять, и решила, что девочка шести лет — самое то. Кто как не ребенок больше всего ждет чуда? Кто еще может так любить праздник и восхищаться наряженной елкой, кучей конфет на столе, бенгальскими огнями и салютами?

Несколько дней я обдумывала, с чего все начать. Казалось — что может быть сложного? Оказалось — всё! Зато поняла, насколько я унылый взрослый человек и насколько не верю в чудо. Я не могла войти в образ героини, ощутить ее чувства. Стать ребенком, вернуться в детство и поглядеть на мир глазами шестилетней девочки. Выяснилась и еще одна загвоздка: мне хотелось, чтобы рассказ получился добрым, волшебным, красивым. Он бы может такой и получился, но уже в начале пошла тягомотина с прошлым всех героев. Трагичность их судьбы сбивала все праздничное настроение, и тема выходила ни капельки не праздничная и не волшебная. Написав пару листов, я скептически это все осмотрела, закрыла ворд и разочаровалась в идее.

В это время я вижу, что коллеги вовсю хвастаются, какие они молодцы и что у них все получается. На канале зачинщицы Юли выходят интервью с авторами, вижу, что у них есть идеи, смыслы, они горят этими историями.

И напротив них — я. Не знаю, что писать, новогоднего настроения нет, темы нет, ничего нет. И ведь надо еще что-то донести людям в тексте, это моя прямая обязанность как писателя.

А я вообще ничего не хочу доносить людям! Я даже не знаю, что. Свет и доброту? А они разве не существуют в нас перманентно? Какую-то идею? Что надо помогать людям? Кто-то этого не знает что ли? Или — надо верить в лучшее. Надо конечно, и я верю. Это тоже словно базовая настройка во мне. Иначе бы я не начала писать новогодний рассказ, потому что верю, что это сделает мир лучше, принесет пользу. Так ли на самом деле? Понятия не имею. Вера это не про факты. Это просто стержень внутри тебя, который помогает не сломаться. Мостик от страха к надежде над глубокой пропастью неизвестности.

Я считаю, что люди сами должны что-то почерпнуть из текста, подумать, порассуждать над историей. Примерить себя на роль героя, согласится с ним или нет — уже не важно. Главное, что это должно запустить размышления. Или просто пережить какие-то эмоции. Напитаться энергией, которую автор вложил в историю. Хотелось бы, чтобы это еще как-то помогло человеку, может, познать себя или пережить сложный период жизни.

Кто-то согласится с этими рассуждениями, кто-то фыркнет и закатит глаза. Это нормально. Люди — есть люди. Все мы разные, у нас разные судьбы, предпочтения, рассуждения, разная вера. Даже Новый Год отмечают не все, и не все любят этот праздник. Грандиозный, на самом деле. Он объединяет планету. Представляете его размах? В каждой культуре, во всех уголках Земли люди отмечали и отмечают новый год. Не всегда он совпадает по дадатм, кто-то отмечает с тридцать перового декабря на первое января, кто-то первого марта. Это не меняет сути — провожают старое, встречают новое.

Праздник надежды. Праздник обновления.

Чтобы напитаться этими эмоциями и написать нечто стоящее, я решила, что надо окунуться в прилавки магазинов. Нет, не буквально конечно, я не собиралась в них нырять. Думаю, сразу бы нашелся строгий дядечка охранник и веселые санитары психбольницы. Но поглазеть на разнообразие украшений и безделушек для дома казался действенным методом.

Куда? В торговый центр, естественно. Благо, рядом с домом есть такой. В магазинах уже вовсю торговали новогодними товарами. Шары разных форм и расцветок, с блестками, словно поп-дивы рядом с матовыми кругляшами, мишура, которая как приманка у рыбы удильщика зазывала своим блеском, стенды с гирляндами, фонариками, статуэтками ангелочков и оленей. Красавицы елки, будто на кастинге, стояли и на полу, и на столах, того и гляди начнут вертеться и прихорашиваться веточками, расправляя шишечки, качая шариками, и недовольно поглядывающими на стенд с гирляндами. Конечно, эти мигающие огонечки могли забрать все внимание на себя. Возможно, после закрытия торгового центра, елки в приступе ревности все-таки выходят к противницам и спутывают их за ночь. А наутро продавцы обреченно пытаются их расплести и сетуют на плохую упаковку и кривые руки китайцев. Никто и подумать не может на красавиц с искусственными иголками. Зато пока несчастные гирлянды жалуются миганием диодов (кстати, присмотритесь, вдруг там на азбуке Морзе — ПОМОГИТЕ, ЭТО ВСЕ ЕЛКИ), зеленые пушистики вновь завлекают своими ветвями покупателей и купаются во внимании к себе.

Все эти украшения погружают в атмосферу праздника, но идеи для текста не дают. Это красиво, мило, но в голове по-прежнему пустота. А товарищи по перу все подливают масла в огонь — вон уже и Светлана Панина заговорила о написании новогоднего рассказа. Красивый пост, завлекающие слова. Красотка! Мне вот даже и анонсировать нечего. Не написано ни строчки. Продуктивность не мой конек. Я больше по нытью и унынию. А еще у меня куча дел на ноябрь, словно весь год решил обрушить на меня все проекты именно сейчас. Редактура второй части просто орет мандрагорой, лепка сов зыркает полимерным куском глины из ящика стола, а планшет рядом с ноутбуком напоминает о неизбежности верстки. Мне кажется, третья часть одна меня понимает — сидит и не жужжит. Ни идей, ни вдохновения — идеальное сотрудничество с таким прокрастинатором, как я.

Пишу Юле:

«Надеюсь, я не сольюсь».

Нет, говорит, пиши, а то (там было целое сообщение с угрозами) не хорошо это. Конечно, я была бы рада приезду Юли, даже с плеткой, так что угроза была так себе, только совесть то уже пригрозила мне пальчиком — мол, ввязалась, доделывай, не подводи человека.

Тут еще и погодка, как назло, решила, что выпавший за неделю снег надо растопить, а сверху еще и залить дождем, чтобы корочка льда превратила все в каток. Выхожу на улицу: под ногами лужи, с неба вода — осень ехидно смеется вороньим карканьем и потирает мокрые лапки-ветки берез. Зима, ковыряя в носу, пожимает плечами — не мое еще время, ничего не знаю.

Спрашиваю — так зачем снега насыпала?

Та отвернулась, типа не слышит. Пошла куда-то, а осень, дико хохоча и брызжа дождем, начала укрывать все плотным туманом. Видимо, чтобы скрыть следы зимы, которая молча пошла досыпать остатки ноября. Кричу ей вслед:

— Ты хоть в декабре приди!

Молчит. Эта женщина бывает невыносима. И как в такой погоде поймать то самое волшебное новогоднее настроение?

На выручку приходит муж — давай, говорит, посмотрим фильмы про Рождество. Единственный фильм, который мне пришел на ум это "Один дома". Ну, давай, отвечаю.

Запасясь вкусностями и чаем, словно хомяки, и расположившись на кровати, включаем фильм.

Несмотря на то, что фокус моего внимания был больше на том, что эта ситуация у мальца жутковатая, все-таки фильм вызвал много положительных эмоций. Он такой добрый, немного наивный, как раз для детей. Вот там действительно чудеса. В чем? Возможно, в везении. В том, что люди не настолько плохие, какие они есть в жизни. Вот смотришь и думаешь — неужели дети действительно считают взрослых такими слепыми и тупыми? Есть в этом какой-то тайный смысл, нечто неуловимое, что пропало вместе с детством. Возможно, всему виной страх. Дети боятся гораздо меньше взрослых. Вот даже Кевин в фильме — он же вообще не понимает всей опасности ситуации. Может, потому что он еще верит? В чудо, добро, Санту в конце концов.

Порой хочется вернуться в это состояние, когда Новый Год − это праздник чуда, исполнения желаний. Я ведь действительно в детстве верила, что загаданное в новогоднюю ночь сбывается. Когда потеряла это? В тот момент, когда поняла, что желания не сбываются просто так. Что для них надо работать, что-то делать, быть сильной. Так и новый год стал простым днем, когда ничего не меняется, кроме даты.

Желания стали целями. Без надежды на чудо. Словно, бросив горелый листочек в бокал с шампанским, ты даешь старт новому марафону выживания. Мне никогда не давалось что-то так просто. Если что-то получаешь просто — отдаёшь нечто взамен. Это наблюдение в течение всей жизни совершенно убило чувство ожидания чуда.

Чудес не бывает.

Как не бывает монстров и единорогов.

Да, это говорит писатель фэнтези. Которое и стало для меня отдушиной, где есть место чуду и волшебству. Да, сбегаю от реальности, и что вы мне за это сделаете?

Решение пришло неожиданно — в этот новый год я загадаю желание без условностей. Без ожидания работы над желанием, просто наобум.

Попробую в этот раз просто расслабиться и поверить в чудо. Загадать то, что хочется. Достать из-под корки взрослости искреннее желание ребенка. Что-то важное для меня маленькой. Той, что все еще живёт во мне. Я это точно знаю, маленькая я выдает себя спонтанным дурачеством и духом исследователя.

Главное, услышать себя, действительно отбросить прагматизм и поверить в новогоднее чудо.

Продается мечта

Юлия

Atreyu

Посвящается моей сестре Маше,

которая творит чудеса

и щедро делится ими с другими.

Каролина высоко поднимала ноги, переставляя их по заметенной снегом за ночь аллее. Ряды машин на парковке, детская площадка и немногочисленные деревья окутало добротным пуховым одеялом, сделав контуры двора мягкими и покатыми.

Дворник еще не успел заглянуть в небольшой внутренний дворик жилого комплекса, где снимала квартиру девушка. Да и врядли он справится с сугробами в ближайшие часы. Каждый декабрь Москву заваливало снегом так, что даже техника не справлялась с очисткой дорог.

В предрассветной синеве, лучились теплом редкие желтые окна. В некоторых радостно моргали фонарики, в преддверии грядущего праздника. Пробравшись ко входу в метро, Каролина потопала, отбивая с толстых каблуков коричневых замшевых сапог, налипшие комья снега. Быстрым шагом спустилась по лестнице, спеша на свою бывшую работу, с которой уволилась в начале месяца. Из-за тяжелых стеклянных дверей вырвался и пахнул в лицо теплый напористый воздух с легким запахом новой резины.

Каролина не была любительницей ранних подъемов, но сегодня она проснулась с чувством легкого трепета за долго до будильника и не в силах следить за вяло шагающей стрелкой настенных часов, вышла по-раньше. Девушка рассчитывала дождаться открытия офиса в холле бизнес-цента за чашечкой кофе. В кофейне на первом этаже варили чудесный крепкий флэт-уайт из ароматного колумбийского зерна.

В шесть утра в метро было относительно свободно и девушка приземлилась на сиденье, тут же открывая в телефоне электронную книгу. Стянув варежку, она провела пальцем по монитору, отыскивая момент, на котором остановилась вчера. Захватывающая история про волшебство, приключения и любовь. Каролина сощурилась, почесывая нос. В ее жизни не было ни первого, ни второго, ни третьего.

Вынырнув из подземки на улицы уже проснувшегося и начавшего гудеть города, Каролина обвела взглядом витрину магазина справа. Игрушечный олень в натуральный рост склонил голову к манекену-ребенку в зеленом комбинезоне. Рядом красный бархатный мешок с подарками, расшитый золотыми снежинками, и нарядная елка, украшенная замысловатыми дорогими игрушками: павлинами с пушистыми хвостами, хрустальными снежинки в блестках, золотыми карнавальными масками и деревянными русскими санями. Пестро, богемно, но со-вкусом. Справа прогудел мини-погрузчик, загребающий широким ковшом снег с улицы. Девушка отошла в сторону, пропуская машину и улыбнулась, предвкушая, как заберет документы из офиса и пойдет на елочную ярмарку за не большой, но симпатичной елкой, которую украсит только огоньками и бусами. Потом приготовит себе пряное какао с шариком ванильного пломбира и забравшись в кресло будет наслаждаться ароматом хвои, наполнившим всю квартиру. Еще раз скользнув взглядом по витрине, Каролина заметила листовку, приклеенную на стекло, припорошённое по углам искусственным снегом.

“Какое неподходящее место для рекламы. И не дрогнула же у кого-то рука.” — Подумала девушка и сорвала бумажку. Невольно взглянула на ее перед тем, как скомкать и отправить в мусорное ведро у входа в магазин.

“Продается мечта.” — гласила надпись на листовке. Брови Каролины съехались к переносице — “Что-то странное…”

На обратной стороне мятой бумажки был указан адрес где-то в центе Москвы.

Резкий порыв холодного воздуха слева и мчащийся по тротуару велосипедист из службы доставки с квадратным массивным желтым рюкзаком за плечами, заставили Каролину отпрянуть вправо, впечатываясь в холодную витрину.

— Смотри куда летишь, псих! — Сердито выпалила ему вслед девушка, раздраженно поправляя выбившиеся из-под шапки вьющиеся медные локоны.

Доставщик, не сбавляя скорости крутил педали, выжимая колесами из тонкого слоя расчищенного снега хрупающий звук. Каролина сжала руки в кулаки и тихо фыркнула.

В холле бизнес-центра было тихо, тепло и празднично. Высокая елка в три этажа, стоящая по центру атриума и увенчанная сияющей пятиконечной звездой, весело перемигивалась огоньками. Каролина откинулась на спинку мягкого кресла кофейни и сделала заказ, подошедшей официантке. Та сделала пометку в блокноте, и мило улыбнувшись отправилась к бару. Все еще отходя от неприятного происшествия с доставщиком, Каролина теребила рукава коричневой кашемировой кофточки. Поймав себя на этом, чтобы переключиться, полезла за телефоном, лежащим в кармане пуховика. Между пальцами зашуршала листовка.

Отхлебнув из прозрачной двустенной чашечки, кофе с тонким ароматом кардамона, Каролина снова уставилась на мятую бумажку, лежащую теперь на столешнице.

“Продается мечта… Чтобы это могло значить? Может, там магазин подарков? Я как раз еще не занялась ими.” − Девушка попыталась вспомнить, что записала в своем списке покупок к празднику. Маме — репродукцию известной, горячо любимой ею картины. Папе — набор инструментов и пазл из совместной фотографии с вечеринки — лучшей подруге, Наташе. А вот что подарить сестре-подростку и четырехлетнему братишке идей не было.

Едва офис бывшей работы открылся, Каролина забрала документы и, удивляясь сама себе, спустилась в метро с твердым намерением посетить таинственное место по адресу, указанному на листовке. Честно говоря, она не сильно рассчитывала найти там магазин, который помог бы решить вопрос с подарками для младших. Скорее, ею двигало любопытство, которого от рождения девушке досталось с лихвой. Частенько из интереса Каролина попадала в казусные и даже неприятные ситуации. Однажды под ночь заблудилась в незнакомом городе, махнув рукой на севшую зарядку телефона. Любопытство завело ее в темные дворы, где пришлось не без мурашек страха по всему телу искать способ отвязаться от кампании нетрезвых индивидов. Каролина твердо тогда решила, что впредь будет игнорировать все свои странные внутренне импульсы и отметать потенциально небезопасные порывы. Жаль только следовать собственному решению ей не удавалось.

На выходе из метро китай-город, завсегдашняя толпа народа редела и вновь наполнялась, рассеивая людей, словно снежинки, по центру Москвы. Каролина вбила адрес в навигатор телефона, к своему удивлению, обнаруживая на этом месте книжный магазин-клуб Гиперион.

“Хм. Прекрасно!” — Обрадовалась Каролина тому, что приехала не зря. Книги — отличный подарок! Сестре можно выбрать что-то из классики или современного фентези. А братишке отлично подойдут книжки про Груффало или про Петсона с Финдусом, которые дополнят купленные ранее из этой серии.

Каролина потянула на себя тяжелую металлическую дверь и, спустившись по ряду ступеней в подвальное помещение, очутилась в весьма необычном пространстве. Черные потолки и стены, контрастировали со светлым полом в ромбик. Книжные стеллажи перемежевывались со стендами, укомплектованными сувенирами. Бижутерия ручной работы, забавные фигурки, рамочки для фото и поздравительные открытки были здесь в изобилии. Слева располагалась касса и по совместительству — барная стойка, где варили кофе и готовили чай. В сумраке у дальней стены тонул проход в следующее помещение. По большому количеству стульев, и маленькой сцене, Каролина догадалась, что там проходят публичные чтения и камерные выступления.

Библиотекаря ни где не было видно, и Каролина прошла к отделу с детской литературой. Перебирая пальцами по цветным корешкам, выудила одну из искомых книг. Полистала страницы, знакомясь с фрагментами текста и любуясь мастерски выполненными иллюстрациями. Взяла еще одну книгу этой же серии и завернула к полкам с фентези, зависнув там не менее, чем на пол часа.

Удовлетворенная уловом, трепетно прижимая к груди стопочку книг, девушка проследовала к кассе. При подходе, в нос брызнул яркий цитрусовый аромат. За барной стойкой, оперевшись локтями на толстую столешницу, стоял библиотекарь. Это был седовласый мужчина преклонных лет в толстолупых очках, на большом крючковатом носу, с густыми седыми бровями, и тонкими губами. Его лицо выражало лукавство и любопытство. Рукава белой рубашки были закатаны до локтя. Толстые коротки пальцы ловко чистили кожуру мандарина. Когда спиральная оранжевая змейка упала на металлический поднос, библиотекарь достал из кармана вязаной коричневой безрукавки салфетку и тщательно промокнул с рук фруктовый сок, прежде чем дотронуться ими до включателя рукомойника.

— Мне пожалуйста, вот эти книги. — Доброжелательно произнесла Каролина, водружая стопку на столешницу перед кассой.

— А ты разве пришла не по объявлению? — Обернулся на девушку мужчина, удивленно уставившись на нее голубыми глазами, сквозь стекла очков, кажущимися совсем круглыми.

Каролина растерялась:

— Откуда вы?.. Я имею ввиду — конечно, я узнала о Вашем магазине из объявления, но рассчитывала тут купить подарки своим младшим сестре и брату. Как видите — цель достигнута. — Девушка дернула носом в сторону потенциальной покупки.

Библиотекарь, кажется, даже не собирался подходить к кассе, чтобы обслужить покупательницу.

— Ты помнишь, что было написано на листовке? — Все с тем же пытливым видом продолжал расспрос он.

— Ну да… “Продается мечта…” — Неопределенно дернула плечами Каролина. — Что это вообще значит?

— А то и значит. — Вкрадчиво продолжил библиотекарь, понизив тон, и, оперевшись на локти, подался вперед через кассу. — Здесь — голос стал совсем тихим — ты можешь приобрести инструкцию, как в кратчайшие сроки исполнить любую свою мечту.

— Хм! — Усмехнулась девушка. — Да ну, бросьте! Как это возможно? А, если я хочу стать миллионершей? Или, вот, например, у человека неизлечимая болезнь, вы хотите сказать, книга исцелит его?

— Нет.

— Так я и думала.

— Я не утверждал, что книга исполнит любое желание, но сказал, что она даст инструкцию к этому.

Каролина со вздохом покачала головой и по-доброму улыбнулась:

— Продайте мне вот эти книжки пожалуйста, и я пойду. У меня срочные дела.

— Покупка елки подождет.

Пришла очередь Каролины округлять глаза:

— Что Вы сказали?.. А, ну да, через неделю новый год, логично предположить, что мне может понадобиться елка…

— Ты совсем меня не поняла, деточка. Я не пытаюсь впарить тебе книгу какого-нибудь коуча по достижению целей, саморазвитию или психологии. Хотя вот, Джо Диспенза из учителей нового времени, мне очень импонирует… Он берет информацию прямо из планетарного поля… Но сейчас не об этом. Подойти вооон к тому стеллажу. — Библиотекарь указал толстым розовым пальцем на дальнюю стену. Каролина, не понимая происходящего, зачем-то решила сыграть в эту игру.

— И? — Вопросила она громко, высматривая из-за рядов стендов мужчину, и ловя себя на осознании, что библиотекарю просто требуется выполнить план продаж той самой книги, которую он настойчиво навязывает. “Самое время отправится к выходу”. Мелькнувшая мысль сменилась звонким голосом библиотекаря, который спешно шагал к девушке.

— Не вздумай уходить!

— Я и не…

— Не ври!

Каролина от такого отношения сотрудника магазина опешила. Но, обездвиженная недоумением продолжала стоять на месте.

— Говоришь, миллионершей стать хочешь. Такс, посмотрим… − Старик, в точности уверенный, где находится нужная книга, выдернул ее с полки.

Это была действительно необычная книга. Даже внешне. Ее обложка золотого цвета светилась, словно фосфорная. Надпить на обложке гласила “Мечта стать миллионером”.

— На, посмотри.

Каролина недоверчиво приняла книгу, просовывая пальцы в середину золотистого среза. Со страниц прыснули лучи ослепительного света, заливая сиянием все пространство вокруг. В этой белизне растворились книжные стеллажи, помещение библиотеки и сам библиотекарь. Перед глазами девушки словно замелькали кадры фильма, про нее саму.

В разворачивающихся сценах проносились машины, сменялись виды: офисы, парки, компьютерный стол, много цифр, очень много цифр. Внезапно Каролина осознала, что нужно сделать, чтобы в кратчайшие сроки достигнуть своей финансовой цели. Она буквально знала куда пойти, какие действия совершить в какой последовательности, с какими людьми наладить контакты. Девушка не понимала откуда в ней эти познания из сферы бизнеса, устройства банковской системы и прочих навыков, которые в одночасье загрузились в ее мозг без прохождения курсов и вообще какого-либо профильного обучения.

Внезапно свет схлопнулся вместе с книгой, которую закрыл и поставил обратно на полку библиотекарь. Знания улетучились так же мгновенно, как появились.

— Что это было? — Пытаясь осмыслить произошедшее, не сразу спросила девушка.

Библиотекарь довольно ухмыльнулся:

— Твоя мечта. И инструкция, как ее исполнить.

— Я чувствовала себя, как герой фильма “Области тьмы”… Я все знала… Откуда?

— Волшебство! — Подмигнул мужчина и с видом довольного рыбака, поймавшего на крючок рыбку, засеменил обратно к барной стойке.

Каролина обвела взглядом удивительный стеллаж:

— И здесь есть инструкция к каждой мечте?

— Люди хотят одного и того же, деточка… Денег, здоровья, идеального партнера для отношений…

— Вы хотите сказать… Все это правда? Точнее… Я чувствовала, что это правда. Я знала, как все устроено, знала, в какой точке линии своей жизни сейчас нахожусь, что умею и что с этим делать. Плюс мне открылись знания, в тех сферах, в которые я никогда не копала… Как это возможно?

Библиотекарь разломал чищеный мандарин на две части и протянул половинку Каролине.

— Угощайся.

— И сколько же стоит эта книга? — Спросила девушка, отправляя в рот сочную дольку. Каролина одновременно верила и не верила в случившееся.

— У тебя нет таких денег, так что не беспокойся об этом.

Девушка смутилась, хмуря брови. Внутри нее все еще теплился шлейф той жизни, вкус которой пару минут назад казался таким реальным.

— Зачем же Вы тогда так настойчиво мне ее предлагали? И Ваша листовка предполагает покупку своей мечты.

— Дело в том, деточка, что я много лет не был в отпуске. Не проводил время со своей… кхм… семьей. И желающих подменить меня на рабочем посту нет с момента открытия этой библиотеки. В силу специфики моей работы. Она очень сложная и ответственная, понимаешь?

— Нет — честно призналась девушка. В ее голове все перемешалось.

Старик, словно из ниоткуда, вытащил лист бумаги, испещренный буквами.

— Ты хочешь стать миллионершей. У меня есть книга, которая воплотит твою мечту в реальность. Оплата — недельный магический контракт.

Каролина опешила. Неужели библиотекарь был сумасшедшим?

— По договору ты входишь в должность библиотекаря и обязуешься безупречно исполнять его работу.

По телу девушки побежали волны мурашек, проникая, кажется, в самые кости.

— Вы держите меня за идиотку?! — Воскликнула она.

— Только за потенциальную библиотекаршу. — Серьезным спокойным тоном ответил мужчина. Ты отлично подойдешь на эту должность. Ответственная, целеустремленная, достаточно любопытная и гибкая во взглядах.

— Почему Вы решили, что я?..

— Не перебивай. Так вот о чем я… Ты должна знать — сюда захаживают время от времени странные посетители. Не совсем обычные… люди… Как бы так объяснить тебе, чтобы не напугать…

Каролина не понимала, почему все еще слушает очевидный бред, а не рванула к выходу сразу после эффектной галлюцинации неизвестного происхождения. Наверное, старик был гипнологом, или мастером нлп. По-другому феномен происходящего девушка объяснить себе не могла.

— Наверное, слова сейчас будут моими врагами… Лучше, если ты сама все увидишь. На, вот, прочти контракт. Пухлая рука продвинула лист вперед по столешнице. Каролина осторожно заглянула в него.

“Контракт на исполнение мечты. Данный документ обязывает обе стороны к обязательному следованию нижеприведенным пунктам:” Дальше шло перечисление функций, предстоящих библиотекарю. Это были вполне обычные дела: уход за книгами и помещением, коммуникация с посетителями, соблюдение порядка и обеспечение сохранности имущества. В самом низу была указана, исполняющая мечту книга, как предмет оплаты за предоставленные услуги библиотекаря.

— Это стандартный контракт. — Подбадривающе кивнул библиотекарь, словно предлагал девушке свитер из натуральной овечьей шерсти, а не бог пойми что.

Каролина подняла глаза на старика, чувствуя, что потеряла связь с реальностью. Но в довершение всей обрушившейся лавиной на девушку иррациональности, библиотекарь поманил пальцем с полки книгу, и та медленно проплыла в воздухе, огибая стеллажи. Зависнув прямо перед Каролиной, она словно напоминала об уникальном шансе, редко кому выпадающем в жизни.

— Вы телепат? — На девушке не было лица.

— Кем бы я ни был, деточка, либо сейчас ты уйдешь с исполненной мечтой, либо с сомнениями, которые будут сводить тебя с ума до конца жизни. Ведь ты подсознательно чувствуешь, что все происходящее — правда. И твое вожделенное богатство совсем рядом.

***

Каролина, все еще пребывая в некотором мысленном оцепенении, направлялась к метро, крепко сжимая в руке тканевую суму с покупками. Там, среди подарочных книг, затесался трудовой договор, заключенный на неделю.

Девушка сама не понимала, верила ли в происходящее и зачем ввязалась в продолжение странной истории. Но повернуть обратно и отменить контракт не позволяло странное чувство внутри. Прямо под ребрами, где расположено сердце, девушка ощущала, как искрится и пульсирует нечто, позабытое с детства. Волнение, оставленное необъяснимым опытом, предвкушение чудес и совершенно иррациональное доверие. Хотя на то оно и доверие, чтобы появляться до веры. Ну, а если вдруг окажется, что библиотекарь действительно не в себе, а Каролина своим согласием на работу пополнила ряды городских сумасшедших, то во-первых: она никогда никому не расскажет об этой позорной истории, в которой очередной раз проявила все свои самые глупые черты. Во-вторых: пойдет к психологу. Уж он-то вправит девушке мозги и поможет проработать те качества, благодаря коим Каролина уже как 23 года своей жизни не перестает творить дичь (по собственному же мнению). Рано или поздно придется взрослеть, так пусть уж это произойдет под присмотром профессионала.

***

Поднимаясь вверх по улице, Каролина сжимала в кармане белого пуховика большой металлический ключ. Девушка не строила предположений о том, как пройдет ее первый рабочий день. Не смотря на все странности, окутывающие эту историю, книжное соседство, да и весь спектр обязанностей библиотекаря казался ей умиротворяющим и успокаивающим. Уверенно обращаться с кассой Каролина научилась несколькими годами ранее, подрабатывая в сувенирной лавке рядом с домом, поэтому на сей счет не тревожилась. Ей нравилась мысль, что ближайшие дни пройдут за чтением. Неожиданно в доступе появились самые свежие печатные новинки, за знакомство с которыми даже не придется платить. Хотя, зная себя, Каролина понимала, что оставит в “Гиперионе” кругленькую сумму, потому что все понравившееся, ей непременно захочется купить, чтобы красиво расставить дома на полках и перечитывать раз в пару лет.

Отперев дверь, девушка вошла в темное помещение. Нащупала рукой включатель. Со щелчком на потолке вспыхнула дорожка тусклых слабовольтных лампочек. Этот неинтенсивный, блекло-желтый свет, делал пространство библиотеки таинственным, обволакивающим и одновременно очень уютным.

Каролина сразу обнаружила, что библиотекарь оставил ей сюрприз. Пушистая елка, немного выше девушки, была установлена прямо по середине зала. Рядом соседствовало несколько коробок с надписями: “Осторожно, хрупко! Шары”, “Гирлянды”, “Декор. Игрушки”. Девушка обрадовалась, предстоящим приятным хлопотам, которые скрасят рабочий день.

У кассы Каролину ждало еще одно послание. На листке бумаги аккуратными каллиграфичными буквами было выведено: “Именной бейдж. Не снимать.”

Каролина повертела в руках золотой прямоугольник с выгравированным на нем именем девушки. “Хм. И когда он успел его заказать?..” Пожав плечами, скинула пуховик и прикола бэйдж к белому вязаному платью. После — окинула взглядом ту полку, где находилась удивительная книга. Но почему-то сейчас ее корешка не было видно. Наверно, библиотекарь припрятал ее, до момента оплаты.

Развесив огоньки и расставив на полках декоративные композиции, главными участниками которых были снеговики, деды морозы и звери, Каролина принялась за елку. Толстые зелено-голубые иголки кололи пальцы. Осторожно их раздвигая, девушка развешивала одну за одной игрушки. На ладонях оставались блестки, но Каролина их не стряхивала. Ей нравился этот маленький штрих на коже и одежде, который будто бы делал ее саму частью предпраздничного волшебства.

До обеда библиотеку посетило относительно не много людей. Продалось несколько книг и пара безделушек. Основной наплыв покупателей девушка ожидала в вечернее время, когда офисы закончат работу и их сотрудники побегут штурмовать магазины, создавая неповторимый праздничный ажиотаж.

Было около четырех часов вечера, когда, заварив себе чашку эрл грэя, Каролина услышала звон колокольчика. Но не со стороны входа, а из дальнего помещения, где находилась сцена для выступлений. Девушка насторожилась и, отложив в сторону имбирный пряник, вышла из-за барной стойки, следуя на звук.

Оказалось, черная занавеска, драпировавшая одну из стен комнаты, скрывала за собой потайную дверь. Из нее вошел в библиотеку некто, вогнавший девушку в оцепенение одним своим видом. Это был лис фенек. Точнее сказать — полу-лис, полу-человек не высокого роста. Он имел морду животного, большие лисьи уши, песочного цвета шерсть и огромный пушистый хвост с темно-коричневым кончиком. Туловище напоминало гуманоида: характерные руки и ноги, больше похожий на человечий торс и вертикальная ориентация тела в пространстве. Одновременно милое и пугающее существо было облачено в брюки, расстегнутый сюртук и шляпу.

Каролина не смогла даже ахнуть, пребывая в немом ступоре. Девушку прошиб холодный пот. И почему ей не пришло в голову прихватить с собой канцелярский нож, прежде чем идти на странный звук? Оценить степень угрозы Каролина была не в силах. “Лис”, одернул коричневый жилет, надетый поверх белой рубашки и в вежливом поклоне снял с головы небольшой котелок, стригнув при этом ушами.

— Мое почтение. Вы замещаете библиотекаря? — Лис сощурился и его глаза превратились в дугообразные черные щелки, притопленные в персиковом меху. — Как я могу обращаться к Госпоже? — Голос существа был удивительным, рокочущим и характерно звериным. Тонкий мурчащий звук, буд-то хрустел в конце каждого слова.

— Кто ты? — С огромным усилием преодолев обуявший тело и разум страх, прошептала Каролина.

— Ах, да. Необходимо сначала представиться самому, а уж потом узнавать имя Госпожи. Даики. — Лис слегка поклонился и поморщил черный нос. Старик Ксахала не упоминал обо мне?

— Ксахала?

— Библиотекарь.

Девушка только сейчас поняла, что в первый раз слышит имя библиотекаря. Все, произошедшее накануне, словно было окутано туманом в памяти. Мысли путались и ускользали. Каролина с изумлением осознала, что даже не может четко припомнить последовательность вчерашних событий. Удивляло ее и то, что ей даже не пришло в голову узнать имя и прочие социальные данные того, с кем она заключала контракт. Девушкой словно двигала некая странная сила, не поддающаяся ни осмыслению, ни анализу. Это осознание испугало ее так же сильно, как и говорящий лисо-человек.

— Я вижу, Вы напуганы… Позвольте мне внести ясность. Я посещаю библиотеку каждую неделю и переписываю одну книгу. Она здесь на хранении в сейфе. Вот мой ключ.

Каролина совсем растерялась.

— Прошу Вас, не беспокойтесь обо мне. Я ни принесу хлопот. Устроюсь за тем столиком и немного поработаю. Так как Вас зовут?

— Каролина… — Слова сами сорвались с губ девушки. Она пыталась понять видит ли сон, либо ее настигло серьезное психическое расстройство.

— Приятно познакомиться. — Промурчал лис, хитро щуря пивного цвета глаза.

Каролину мелко потряхивало, но она нашла в себе силы кивнуть, понятия не имея что делать с новыми не постижимыми обстоятельствами, больше напоминающими фильм про псих больницу. Тем временем, уже в другом месте, лис отодвинул все ту же драпировку, прикрывающую дальнюю стену. В кирпичной кладке показались металлические дверки ячеек. В лапе зверя блеснул серебристый ключ. В следующую секунду он с натужным щелчком отомкнул камеру хранения, откуда лис выудил толстенный фолиант, судя по виду — рукописный. На зеленой бархатной обложке красовались золотистые вензеля букв. Рассмотреть слова Каролина не успела. Лис, на мгновение исчезнув, со скоростью ветра очутился за столиком с блокнотом и пером в лапе.

— Закройте библиотеку. На обед. Вы ведь не хотите, чтобы меня здесь увидел кто-то кроме Вас? Я могу стать невидимым, но “сама собой” перелистывающаяся книга… Она принадлежит этому миру и не в моих силах воздействовать на нее в полной мере…

Каролина, на ватных ногах, поплыла ко входной двери. Библиотекарь не предупредил ее о подобных явлениях в Гиперионе и не оставил свой номер телефона на случай экстренных ситуаций. Да, старик вскользь упомянул о возможных странных посетителях, но девушка и представить не могла о чем идет речь.

Не успела Каролина хоть как-то упорядочить мысли, в дальней комнате раздался буд-то бы хрустальный звон, сменившийся треском молнии. Послышалось глухое натужное пыхтение. Лисье тавканье и животный рык, смешались со звуками борьбы. Каролина рванула туда, где оставила странного посетителя. Теперь он катался клубком по полу с неизвестным в черном балахоне. Предметом борьбы была книга. Ее перехватывал то один то второй, попутно нанося друг другу удары руками, ногами, лапами.

— Что здесь происходит?! — Не сдержавшись выкрикнула девушка, вконец теряя рассудок. Внезапно, вместе с ее словами в пространство ударила энергетическая волна, которую ощутили все присутствующие. Каролина — вибрацией в теле и чувством переполняющей ее силы. Незнакомец и лис, на мгновение замерли, оглушенные. Каролина, не задумываясь приблизилась к застывшим на полу противникам и выхватила книгу.

— А-ну, вон отсюда все! — Девушка сама не понимала откуда взялась ее храбрость. Но чувствовала прилив адреналина и чего-то незнакомого, перекатывающегося по всему телу мурашками и ощущением могущества.

Незнакомец резко подскочил на ноги. От неожиданности Каролина отпрянула назад. В ту же секунду неизвестный тип оказался прямо перед ее носом, перехватывая книгу, в которую девушка вцепилась пальцами до онемения подушечек.

В следующее мгновение по библиотеке пронесся звон расколотого стекла и мир вокруг принялся быстро таять, как лед в бокале на жарком солнце. Перед глазами все смазалось. Стеллажи с книгами превратились в сливающиеся полосы, движущиеся мимо с такой скоростью, буд-то девушка ехала в поезде и наблюдала их через окно. В груди и желудке образовалось неприятное чувство укачивания, а мысли скакали. Когда стало совсем тошно, ощущение движения резко сменилось стабилизацией тела в пространстве. Картинка вокруг начала собираться заново. Только вот теперь Каролина находилась совсем не в библиотеке.

Это был городок совершенно сказочного вида. Двух и трехэтажные домишки жались друг к другу, словно грея бока из коричневого кирпича. Крыши завалил снег, десятками белоснежных одеял, низко свисающих по краям. Упав на голову, он легко мог повалить с ног невнимательного прохожего. Из толстых труб валил печной дым, уходя в вечереющее небо клубящимися потоками. Где-то вдали за городом виднелся высоченный красно-белый маяк, намекая о соседстве с морем. Заметенные снегом улицы топтали прохожие. Люди в странных одеяниях. И… животные, уподобляющиеся своим видом тому самому лису.

— Это мое! — Словно откуда-то издалека прокатился в сознании Каролины глубокий грудной баритон незнакомца. С легкостью вытягивая книгу из рук ошарашенной девушки, в испуге и замешательстве оглядывающейся по сторонам, он поспешил спрятать добычу во внутренний карман балахона.

— Что только что произошло? Где мы?

— Город в параллельном измерении. Я перенес нас сюда. Точнее — себя, а ты не захотела отпускать книгу.

— В параллельном..? — Лицо Каролины выражало шок, недоумение и сомнение одновременно. На улице было морозно, изо рта вырывался пар, но девушка этого не замечала.

— Угу. — Просто кивнул парень, для которого происходящее, очевидно, было обычным делом.

Девушка даже не хотела разбираться в очередной галлюцинации.

— Отдай книгу и верни меня обратно!

— По-твоему я забрал ее, чтобы отдать тебе? — Губы парня разомкнулись в плутовской улыбке. Надо сказать, лицо его оказалось довольно приятным, хотя в полной мере оценить внешность незнакомца она не могла. Все ее мысли были поглощены тем, чтобы как можно скорее вернуться обратно и каким-то образом сделать это вместе с книгой. Ведь, кража библиотечного имущества обнулит рабочий контракт. А вместе с ним и исполнение желания.

— Эта книга принадлежит библиотеке! А ты украл ее! Как сотрудник Гипериона, я несу полную ответственность за имущество и требую, чтобы ты отдал книгу немедленно!

— Размечталась. — Усмехнулся парень, надменно подняв подбородок и шагнул в сторону, собираясь уходить.

— Стой! — Каролина была не намерена отказываться от своей мечты и пыталась выиграть немного времени, судорожно придумывая, как не дать незнакомцу уйти с книгой. Более того, без его помощи вернуться обратно возможным не представлялось.

— Постой… — Каролина сделала несколько шагов следом за молодым человеком, чувствуя, как ее ноги вибрируют, поднимая к низу живота что-то тяжелое и вязкое. Но времени разбираться в природе ощущений не было. — Как тебя зовут?

Парень слегка сдвинул брови, пытаясь понять, что девушка затевает. Но после минутного раздумья ответил:

— Кай.

Каролина подошла ближе, заглядывая в лицо вора. Он был выше ее на голову и потому смотрел сверху вниз. Пряди темных волос падали из-под черного капюшона на светлую кожу лба. Густые, слегка нахмуренные, брови низко нависали над желто-зелеными глазами.Прямой точеный нос и средней полноты губы довершали действительно недурную внешность. Несколько дневная щетина ничуть не портила образ, даже украшала. Только сейчас Каролина заметила три параллельных бордовых царапины, оставленных лисьей лапой на правой скуле, и спускающихся на крепкую мужскую шею.

— Кай. Я не представляю, как убедить тебя вернуть книгу в библиотеку… Хочешь — отсканируй ее, но верни.

Парень искренне рассмеялся, мотая головой от недоумения, вызванного предложением девушки.

— Послушай, как твое имя? — После приступа смеха, отдышавшись спросил он.

— Каролина. — Девушка старалась говорить, как можно более серьезно и держалась также, чтобы придать значимости своей персоне в глазах вора.

— Возвращайся в библиотеку, Каролина. А о книге забудь.

— Но ведь я сделала тебе хорошее предложение! Если мы так поступим — мне не придется заявлять о воровстве. Тебя не будет искать полиция! — С нажимом произнесла девушка, стараясь не думать о том, что даже при таком раскладе она совершит махинацию с книгой тайно от владельца библиотеки.

— Я не верну книгу, что бы ты не предложила взамен. — Холодно отозвался парень, делая несколько шагов в направлении группы домиков, в окнах которых уже засиял теплый желтый свет в ответ на опустившийся вечерний полумрак.

— Не уходи! Предложи свой вари..! — Воскликнула ему вслед Каролина, но парень, взмахнул рукой и пространство вокруг девушки разразилось стекольным треском, а необычный городок растаял, приобретая очертания знакомых книжных полок.

***

Каролина очутилась ровно на том месте, откуда произошло перемещение. Ее охватила волна страха и паники. Разве возможно все, что с ней происходит? Телепортация в параллельный мир, животные мутанты и другие странности? Девушка принялась тереть друг о друга, замерзшие на холоде пальцы. Если закрыть магазин и отправиться на прием к психотерапевту, ее передадут в дур доме — нет сомнений. Но как понять действительность происходящее или шизофрения? Каролина протяжно выдохнула, пребывая в полном смятении. После чего зло топнула ногой. Без библиотекаря ей не разобраться. Он единственный, с кем девушка могла обсудить происходящее. Ведь с этого странного старика все и началось.

Каролина фыркнула, поймав чувство досады, взявшей верх над испугом. Цель ее работы в Гиперионе теперь утрачена. Найти вора — задача невыполнимая, а, даже, попадись он ей на глаза второй раз — что она может противопоставить рослому сильному парню? “Не с электрошокером же на него нападать? Хотя это идея.” — Проносились одна за другой мысли в голове девушки.

— Рад видеть Вас живой. Где книга? — Звериный голос заставил Каролину вздрогнуть.

— Кто ты и кто он, вашу мать?! — Бесцеремонно, перейдя на “ты” — Уставилась на Лиса Каролина.

— Они у нас разные. Мы не братья. Где книга? — Лис быстро скользил взглядом по девушке в поисках украденного предмета.

— Этот тип забрал ее. И хватит церемоний! Лучше все объясни!

— Как скажете… скажешь… Черт, как ты могла его вот так отпустить? Ты же библиотекарь?!

Каролина недоуменно округлила глаза:

— Вот именно — библиотекарь, а не Сильвестр Сталлоне! Он крупнее меня в три раза и сильнее — в тысячу…

— Сильнее? Я бы поспорил. Он ведь еще не… − Лис внезапно замялся. А еще через пол минуты без особого энтузиазма спросил:

— Где будем искать его?

— Искать? — Опешила девушка. Кажется реальность, либо шизофрения, не собирались останавливаться на уже преподнесённых бредовых сюрпризах и подкидывали новые.

— Ты же хочешь вернуть книгу?

— Ну… да…

— Это и в моих интересах. А помощь хранителя будет очень кстати. Во-первых — тебе удалось хотябы ранить его? Калеке тяжелее скрыться, он наверняка наследит, кому-то запомнится…

— Чем по-твоему я должна была его ранить? Вцепиться зубами или поцарапать ногтями?! Я не лиса! — Каролина буквально взорвалась, прекратив сопротивляться обуявшему ее праведному гневу, относящемуся ко всему сразу.

— Своей силой хранителя. — Невозмутимо ответил лис, не понимая вспышки девушки.

— Какой еще силой?.. − Тяжело выдохнув, скрестила руки на груди Каролина.

— Хм. Интересно. Ксахала дал тебе артефакт хранителя, но не рассказал о нем? Старик, видимо надеялся, что в его отсутствие ничего не приключится… Пугать не хотел…

— Ни чего он мне не давал. — Продолжала хмуриться девушка. В это же мгновение подсознательно коснулась рукой золотого бейджа с именем, кидая на него быстрый взгляд. — Правда вот…

Лис часто закивал, подтверждая догадку.

— Ты хочешь сказать — эта штука дает мне какую-то силу?

— Не иначе, как силу хранителя. От твоего гнева ударила энергетическая волна, если помнишь. Как теперь ясно — ты ей не управляла. Но ты можешь направлять эту силу. Правда только в отношении имущества библиотеки. Захочешь просто так кого-то ударить молнией — не выйдет. А вот, если он вор…

Каролина подошла к столику и присела на стул, переводя ускорившееся дыхание.

— Времени на отдых нет… Если мы хотим поймать Кая — нужно действовать немедленно. Куда он вас перенес?

— Девушка покосилась на лиса. От того, чтобы послать его, вора, библиотеку, ее сдерживала лишь заветная книга, исполняющая желание.

“Отлично, Каролина. Из одной глупости ты собираешься сделать две…” — Подумала девушка, а сама ответила:

— Это город, похожий на сказочный… Хотя кому я говорю?..

Лис кинул на нее укоризненный взгляд.

— В общем, дома там из коричневого кирпича, зима… и маяк! Там был красно-белый маяк за городом.

— Бингерлос, должно быть. — Заключил лис и, не успела Каролина опомниться, схватил ее за запястье. Касание было одновременно шершавым — от кожи подушечек лап, колким — от когтей и щекотным − от меха.

Лис потянул девушку за собой отодвигая занавеску, под которой немедленно появилась дверь в стене и через секунду они очутились на заднем дворе, окутанном вечерней тьмой. Тело девушки объял, крепчающий мороз. Проход за спиной исчез, как по-волшебству. Хотя — почему как?

— Подожди, но как же..?

— Дверь ты закрыла, так что все в порядке.

— Я не одета для улицы…

Лис сделал несколько прыжков по сугробам на четвереньках, что в человеческой одежде выглядело весьма странно, и обернулся:

— Поспеши.

Ежась от холода, Каролина догнала зверя, остановившегося в противоположном углу двора.

Он принялся рыть на месте и из-под снега показалась начертанная на брусчатке пентаграмма. Достав из внутреннего кармана сюртука небольшой розовый камешек, Лис поместил его в центр рисунка и дернул Каролину к себе. Девушку захватило уже знакомое чувство телепортации. Головокружение, как при феноменально быстрой езде, тошнота и стекольное потрескивание в ушах.

***

Утопая почти по колено в снегу, Каролина мысленно поблагодарила себя за любовь к высоким сапогам. Вокруг было темно и тихо.

— Лис! Эй Лис!

— Ты что, забыла мое имя? — Недовольно проворчал звериный голос откуда-то сзади.

— Прости. Столько событий за один вечер… Дайкири?

— Пить меньше надо… Даики!

— Я и не пью… Может, самую малость… Смотри, маяк!

Впереди во тьме виднелись чередующиеся красные и белые полосы, уходящие вверх, казалось, к самому небу. Яркие крупные звезды, щедро рассыпались по темной синеве.

— Говоришь, маяк ты видела с обратной стороны?

— Верно, почему бы тебе было сразу не перенести нас туда?

— Почему бы тебе не прекратить задавать глупые вопросы? — Передразнил девушку лис.

Каролина отметила, что первое ее впечатление о лисе было ложным. Сначала он показался ей вежливым и обходительным. Но теперь с его стороны читалось плохо скрываемое неудовольствие от вынужденного поискового мероприятия.

— Я просто хотела сказать, что здесь холодно, и проще было начать расследование сразу с нужной части города — а теперь нам предстоит пройти его насквозь.

Даики ничего не ответил. Упав на передние лапы, он поскакал по пухляку. Все что девушке оставалось − успевать за ним.

Преодолев небольшой пролесок, путники очутились перед городом. Каролина утвердилась в мысли, что они прибыли по адресу. Коричневые кирпичные домики все так же тонули в снегу, освещая белоснежные улицы уютными желтыми окошками.

Отряхнув сапоги от снега, девушка по-сильнее натянула рукава и скрестила руки на груди. Лис, сняв котелок, тоже отряхнулся, но совсем, как животное, распушив при этом огромный пушистый хвост. После чего, снова поместив между ушей головной убор, принял вертикальное положение и первым шагнул на утоптанную тропку.

— Даики, ты знаешь этого вора? Ты назвал его по имени.

— Не то, чтобы знаю…, встречались однажды. При неприятнейших обстоятельствах, в которые посвящать тебя не стану. Скажу только — Кай, похоже следил за мной, иначе откуда ему было знать где храниться книга?

— Если она ему так нужна, почему, когда он узнал, что книга находится в библиотеке не пришел, как ты, чтобы переписать?

Прохожие, сновавшие туда-сюда, заставляли Каролину сворачивать голову, провожая их взглядом. Не каждый день увидишь прямоходящих ондатров в тулупах и людей, больше походящих на сказочных гномов, либо лепреконов.

— Эта книга принадлежит другому человеку. Старик Ксахала ее просто хранит, за плату, конечно. А я делаю дубликат.

— Но раз она такая исключительная, почему хозяин книги не хранит ее у себя?.. — Каролина всеми правдами пыталась вникнуть в заварушку, в которую ввязалась.

Лис не ответил, лишь глубоко потянул носом воздух, от чего его зрачки расширились. В следующую секунду он упал на передние лапы и быстро рванул по улице.

Каролина догнала его лишь когда дома города остались в стороне позади. Даики припал носом к снегу и попеременно нюхал его и рыл лапами.

— Да, это ровно то место, куда он нас перенес.

Лис повел ушами, и, взяв след, быстро зашагал снова в направлении города, только теперь — в левую его часть.

— Даики, знаешь, я совсем замерзла. Не хочу заработать воспаление легких или что-то подобное. У меня нет теплой шерсти, как у тебя, мне нужно погреться…

Лис встал на четвереньки и, похлопав себя по карманам сюртука, полез в один из них. Выудив бархатный зеленый мешочек достал большую золотую монету и протянул девушке:

— На улице, по которой мы шли куча трактиров. Я найду тебя по запаху.

***

С силой толкнув тяжелую деревянную дверь с четырьмя квадратными, покрытыми изморозью окошками, Каролина, затаив дыхание, вошла внутрь.

Столы, стулья, гости таверны утопали в желтом мареве, исходящем от многочисленных свечей и большого центрального камина. Каролину мгновенно окутало теплым воздухом с густым ароматом хвои и специй. Вдоль стен под потолком висела гирлянда из еловых веток, украшенных мелкими голубыми, серебряными и белыми шариками. Везде просматривались праздничные декорации: композиции из свечей и шишек, венки, веточки падуба. Девушка обвела взглядом широкое помещение с низкими арочными потолками, густо набитое посетителями, стараясь не глазеть на них в упор. Это давалось непросто. Отыскав свободный столик в закутке, девушка направилась туда.

После десяти минут любопытного рассматривания броненосцев в моноклях, без конца подписывающих и ставящих печати на каки-то документах, Каролина оторвалась от гипнотического зрелища, отвлеченная женским голосом. К своему удивлению, она обнаружила, что местная официантка — вполне обычная девушка без хвоста и признаков лепреконьей крови. Хотя поручиться за это Каролина не могла.

— Что хотите заказать? — Вежливо спросила та.

— Я очень замерзла. Можно принести что-то горячее, чтобы согреться? — Девушка не могла предположить, что из известных ей напитков можно заказать в необычном кабаке, потому решила положиться на вкус местной жительницы.

Официантка вежливо кивнула и удалилась.

Пока Каролина ожидала заказ, ей приспичило посетить одно известное место. Она уже давно вычислила, где оно располагается. Посетители поочередно наведывались в нужную комнату, куда вел темный коридорчик, в противоположной от барной стойки стороне.

Проходя по узкому коридору, ведущему в уборную, Каролина уперлась взглядом в высокую мужскую фигуру и подняла лицо вверх, встретившись взглядом с уже знакомыми желто-зелеными глазами. Кай сделал шаг вперед, обходя девушку по кругу и сокращая расстояние между ними. Каролина инстинктивно попятилась назад, предчувствуя опасность. Встретившись спиной с поддавшейся нажиму дверью, толкнула ее пяткой внутрь, в попытке скрыться, но молодой человек не отставал. Не прошло и секунды, как они оба оказались внутри темного тесного помещения. Слева что-то с грохотом и лязганьем рухнуло на каменный пол. Похоже, они очутились в кладовой. Послышался щелчок закрывшейся двери.

— Что тебе надо? — Приложив массу усилий, чтобы голос не дрогнул, выдавила Каролина.

— Хочу, чтобы вы прекратили искать книгу. Иначе вам будет худо.

— Это невозможно. Ты стащил ее из Гипериона. Я ответственна за нее. И Даики тоже приложит все усилия, чтобы вернуть книгу в библиотеку.

— Зачем ты связалась с этим лисом? Ты ведь из другого мира? Иди, подписывай какие-нибудь договоры в офисе, вари кофе боссу, или чем обычно занимаются девушки твоего возраста? Прямо сейчас вернись в библиотеку, забери вещи и просто забудь обо всем. Тебе это не нужно.

— Откуда ты знаешь, что мне нужно? — Пальцы рук девушки сжались в кулаки.

— Я убью этого лиса. Не хочу, чтобы по его вине пострадал еще кто-то. Кто-то, кто сам не знает, что творит.

— Так ты не только вор, а еще и убийца? — Произнеся эти слова, прежде чем удалось их осмыслить, Каролина не на шутку испугалась. А ведь и правда, этот тип мог прямо сейчас лишить ее жизни, особенно, если девушка продолжит с ним препираться. И ни кто его не остановит… Или..?

Каролина прикрыла веки, фокусируя мысли на украденной книге, и одновременно переводя внимание с самым негативным зарядом на того, кто это сделал. По ногам к низу живота прокатилась силовая волна с треском выплескиваясь наружу. Кожа завибрировала жаром, а мысли превратились в кашу. Парень со сдавленным хрипом согнулся пополам и рухнул на колени, впечатываясь головой в живот девушки. Та попыталась отстраниться, но размер подсобного помещения не позволил. Парень заблокировал своим телом выход. Все что Каролина могла сделать, это схватить руками широкие мужские плечи и хорошенько потрясти:

— Поднимайся! Поднимайся с колен, что ты творишь?.. Кай… Кай, встань!

Через минуту усиленной тряски, парень со стоном попытался подняться, без разбора хватаясь то за стену, то за части тела девушки, от чего та всхлипывала и отпихивала его от себя. Перед тем, как вытянуться в полный рост, Кай прошелся всклокоченной шевелюрой прямо по лицу Каролины, щекоча кожу. Зажмурившись, девушка поспешила отодвинуть ладонями его шершавое, покрытое на скулах щетиной лицо от своего.

— Ты не так проста, как кажешься.

— А ты не так страшен, как пытаешься казаться.

— Я еще даже не начинал. — Тихо прорычал молодой человек. — Я предупредил тебя… Эта игра не даст тебе того, что ты ищешь. Кстати — во имя чего все это? Ты простой сотрудник. Это даже не твоя библиотека.

Каролина не видела Кая, лишь расплывчатые очертания обрисовывали во тьме его высокий статный силуэт, но чувствовала, исходящую от парня грозную энергию.

— За что ты так рьяно борешься? Если за то, что внутри книги — тебе она не по зубам. — Продолжал Кай. Каролина ощущала его прямое жаркое дыхание, от которого веяло опасностью и готовностью в любой момент совершить “бросок кобры” если девушка выдаст неугодный ответ.

— Думаешь, библиотекарь выплатит тебе две зарплаты, если вернешь книгу?.. Хотя Гиперион — не обычная книжная лавка. Там и желания исполнить можно… ааа… так вот оно что… − Удовлетворенно произнес Кай, а его голос стал мягким и текучим. − Как все просто…

— Какое тебе дело? — Грубо брякнула Каролина, злясь на себя, за пробравшийся в тело страх. Но поддаваться ему не собиралась. — Не делай вид, что что-то обо мне знаешь. Даики уже напал на твой след и с минуты на минуту будет здесь!

— Ммм… Ты в курсе, что люди, а не лисы — венец пищевой цепи? Этой зверушке не одолеть меня. Силенок не хватит.

— Он не один… − Каролина знала, что произносить это опасно, но слова вылетели прежде, чем она успела их обдумать.

Кай стоял к ней так близко, практически прижимаясь, и Каролина готова была поклясться, что почувствовала, как ее зажала в тисках бетонная плита его энергии, парализовав.

— Беги, девчонка. — Прошептал он ей на ухо, задевая носом и губами волосы. — Спасайся, пока жива.

В следующую секунду стекольный треск и яркая вспышка унесли парня, оставляя Каролину стоять вросшей в пол подсобки, дрожа, как осиновый лист. Больше не от страха, а от силы испытанных эмоций.

***

Хлебая дымящийся пряный сидр с дольками цитрусов и красными ягодами терпкой брусники, Каролина снова и снова прокручивала в голове внезапную встречу с Каем. Даже необычный мир вокруг не мог перетянуть на себя внимание девушки. Все, о чем она думала — предостережение, сулящее смерть. Каролине следовало срочно освоить магию хранителя, иначе следующая стычка с парнем закончится для нее плачевно. Да и на столько ли Каролина безрассудна, чтобы, гоняясь за журавлем в небе, погибнуть.?..

Неожиданно на стул напротив грузно рухнул запыхавшийся Лис. Глубоко потянув ноздрями воздух, он принялся вертеть головой:

— Им пахнет и здесь. — Напрягся Даики

— Да, мы повстречались. Но он уже телепортировался.

— Что хотел? — Сощурился лис.

— Чтобы мы перестали искать книгу… Обещал нас убить.

— Да уж скорее — наоборот. С твоими силами, и моими возможностями ему от нас не уйти. Это вопрос времени. — Довольно облизнулся зверь, нетерпеливо ища взглядом официантку.

— Моими силами? Я понятия не имею, как ими пользоваться. Только чувствую, когда они во мне поднимаются. Ты можешь помочь мне потренироваться?

— Смысл в том, что здесь нет инструкции, как и возможности практики вне реальных событий. Магия хранителя — это не искусственно выведенная наука. Скорее — природная энергия, которая разрешает тебе временно ей пользоваться в определенном ситуативном контексте. Как ты поняла — в интересах библиотеки. Поэтому спровоцировать ее выход может лишь реальная угроза. Никакая тренировочная имитация нападений не заставит эту силу течь…

Каролина вздохнула.

— Хорошая новость в том, что тебе не требуются заклинания. Просто мыслями облекай энергию в форму и твори желаемый результат. Пока твои намерения будут касаться книг, принадлежащих Гипериону — магия будет тебя слушаться. Ты можешь сотворить ударную волну, чтобы сокрушить недоброжелателя или же соткать защитный контур, если требуется уберечь книги. Здесь нет ограничений, реагируй по ситуации. Но всегда зови ее — эту магию. Не давай ей засыпать. Она должна постоянно бурлить в теле, готовая выйти наружу в нужной тебе форме.

Каролина сосредоточенно внимала урчащей речи лиса. Ей становилось немного спокойней от его слов. Возможно, все действительно не так уж сложно с этой силой хранителя. Нужно только довериться. Но это казалось девушке еще труднее, чем выучить тысячу заклинаний.

Заказав две порции блинчиков с вареньем, компаньоны, связанные общей целью, провели некоторое время в молчании, которое нарушила Каролина:

Даики, знаешь, мне не по себе от всего этого. Я до сих пор не уверена, что не сошла с ума. Что ты — не плод моего воображения.

Лис философски помолчал, изучая взглядом лицо девушки, и через некоторое время ответил:

— Расскажешь кому-нибудь о происходящем — будешь сумасшедшей. Умолчишь — никому и в голову не придет назвать тебя такой.

— Резонно… − Каролина устало подперла подбородок рукой.

К столику подошла официантка, водружая на него тарелки, с громоздящимися стопками блинов, политых желтым вареньем. В воздухе тотчас разлился изумительный аромат десерта. Варенье оказалось приготовлено из необычных местных ягод и фруктов. Сладко-вяжущий вкус напоминал хурму, одуванчик и абрикос одновременно. Девушка сощурилась от удовольствия, уплетая лакомство.

— А ты бы хорошо вписалась в этот мир. — Прожевав, проворчал Даики. — Здесь любят гостей из твоего мира. Посмотри на официантку. Ей оставляют в два, а то и в три раза больше чаевых, чем местным сотрудницам.

Каролина с любопытством отыскала взглядом среди ондатров в фартуках человеческую девушку. Та мило хихикала, перебрасываясь короткими фразами с одним из посетителей таверны.

— Причина тому — отсутствие хвоста и милое личико. И кожа без шерсти — диковинка, приятная взгляду. — Продолжал Даики.

— Интересно, как она попала сюда?.. — Каролина не сводила глаз с официантки.

— Наверное, вышла замуж за кого-нибудь вроде Кая… За мага, который шатается по своим делам между мирами, и в каждом из них имеет дом.

У Каролины эта мысль вызвала улыбку. Будь у нее такая возможность — интересно, в каком мире она предпочла бы проводить большую часть времени?

Из таверны Каролина и лис вышли с наполненными горячей едой желудками. Вдоль улицы разносился веселый перезвон бубна с колокольчиками и тонкая духовая мелодия губной гармошки. Мимо проходил и пел песни хор, резвились, перекидываясь снежками, ребятишки. Точнее — зверята.

Каролина улыбнулась. Если все происходящее ей не мерещится — это настоящее волшебство, которое не известно почему, разрешило к себе прикоснуться. Как редкий цветок, занесенный в красную книгу. Увидеть его — само по себе чудо, не имеющее ни чего общего с исполнением популярных человеческих желаний, но не уступающее им своей ценностью.

Лис вернул Каролину в Гиперион, добавив, что завтра вернется и они снова отправятся на поиски Кая. Девушка даже не думала о низких продажах. Перед ее глазами разворачивалось настоящее волшебство.

***

— Каролина. Каролина

Девушка открыла глаза и резко села на кровати, услышав, что кто-то зовет ее по имени.

Стряхивая остатки сна, зажгла ночник и накинула халат. Прислушалась. “Неужели почудилось?”. Она так отчетливо слышала голос… кажется, он был ей знаком.

— Проснулась?

Каролина обомлела, когда голос Кая, все же реальный, застал ее врасплох прямо в собственной спальне.

— Что ты здесь делаешь? Уходи сейчас же! Конечно… если ты не передумал и не принес книгу… − Девушка слабо верила в такой ход событий, но все же оставляла пространству вариантов место для чуда.

— Я сделаю последнюю попытку вразумить тебя. Ты назвала меня убийцей. Это не так и я не хочу им становиться. Но если вы не прекратите пытаться отобрать мою книгу.

— Твою? — С интонацией переспросила девушка.

— Угу. — Кивнул Кай. Он выглядел утомленным. Между темных бровей залегла напряженная морщинка. Между тем парень продолжал:

— Эта книга принадлежит моей семье. Мой давний предок, сильнейший маг написал ее. Он сам придумал каждое заклинание и задокументировал в книге. Последующие поколения совершенствовали заклятия и оттачивали их на практике. Мой род славится искуснейшими чародеями на все параллельные нашему миры. Благодаря книге, разумеется, благодаря знаниям, которые в ней сокрыты.

Каролина смотрела на парня, широко раскрыв от удивления глаза. Странная история обретала дополнительные грани.

— Долгие столетия о существовании книги никто не знал. Она хранилась в моем фамильном доме. Но… я, как полный дурак, прихвастнул перед одной… очень непорядочной ведьмой, что скоро стану могущественным магом. — Парень усмехнулся. — Как глупый подросток, просто хотел обратить ее внимание на себя. А эта паршивка втерлась в мое доверие и стащила книгу. Представляешь? Я сам вынес ее из усиленного магией хранилища… А все потому, что был слеп, и полон самоуверенности…

Каролина понимала почему парень решил ей раскрыться. Силой страха пресечь попытку девушки выкрасть книгу не удалось, вероятно Кай решил воззвать к ее человечности.

— Ведьма сделала это не одна. С помощью шайки своих прихвостней. Твой дружок лис — ее пособник.

Каролина едва слышно всхлипнула.

— Он обычный фамильяр, а ведьма — его хозяйка.

— Фамильяр?

— Считай, что он на побегушках у ведьмы. Между ними контракт, по которому он ее оберегает и помогает. А она взамен дает что-то необходимое ему. Условий я не знаю, но он игрок ее команды. Подумай с кем ты связалась.

— А почему книга хранилась в библиотеке, и ведьма не поместила ее в какое-нибудь домашнее хранилище, как было у тебя?

— Она и поместила. Только устала от того, что что я постоянно попытаюсь выкрасть ее. Наши с ней силы приблизительно равны. За исключением нескольких чертовски мощных фокусов, которым ведьма обучилась в Африке у потомков древних языческих шаманов. А вот старик библиотекарь — настоящий полубог. Это совершенно другая энергия, сила высшего порядка. Наша с ведьмой магия для него так, баловство. Вряд ли ему нужны от нее деньги или что-то подобное. Могу только догадываться чем она оплачивает хранение книги под надзором старика. Точнее — это один из его ликов. Он тот, кем хочет быть… В общем, пока книга была под присмотром библиотекаря — ее никто не посмел бы украсть. Но так вышло, что сейчас его нет на месте…

Каролина слушала замерев. В ее голове проносились самые разные мысли.

— Я не сразу нашел куда ведьма перепрятала книгу. Пришлось долго следить за Кайсой — так ее зовут. И за лисом. Пока не заметил, что они по очереди наведываются в Гиперион. Практиковать магию прямо там очевидно запрещено, поэтому они переписывают заклинания, и ведьма изучает их у себя дома.

Однажды я попытался поговорить с библиотекарем, но он сказал, что наши с Кайсой конфликты его не интересуют, добавив, что, получив книгу на хранение, обеспечит полную ее сохранность. Попросил меня уважать заведенный порядок. Библиотекарь оказался честолюбив и принципиален, как и ты.

Каролина поджала губы, усомнившись в том, что чувствует по мере раскрытия новых деталей истории.

— В общем, я незаметно установил магический маячок на лисе и, когда метка просигналила мне о том, что он находится в библиотеке, телепортировался туда. Как же мне повезло, когда, прощупывая пространство, я не обнаружил энергии библиотекаря. Только твою, контрастно отличающуюся от его. Я сразу понял, что мне удастся вернуть книгу. Хотя ты и располагаешь некоторыми силами хранителя — ты не их природный источник. Это сильно чувствуется.

Каролина слушала парня так внимательно, что буквально впилась в него взглядом и поймала себя на том, что он уже несколько минут, как завершил свой рассказ и стоит молча.

Ощутив, как к щекам прилил румянец, Каролина, приосанившись, сказала:

— Это ваши с ведьмой разборки. Чтобы ты сейчас обо мне не подумал — мое дело в первую очередь — сохранить имущество библиотеки. Возможно, я могла бы замолвить за тебя словечко перед библиотекарем, попросить его подумать над ситуацией еще раз. Но сомневаюсь, что это даст результат — мы с ним едва знакомы.

— Черт, не думал, что ты такая упертая.

— Я просто ответственно отношусь к своей работе. Не более.

— Зато справедливость и благородство не твой конек.

— Это мне рассказывает человек, который в порыве нарциссизма лишился семейной реликвии?

— Зря я тебе рассказал. — Сухо подытожил парень. И, щелкнув пальцами, исчез.

***

На утро следующего дня, как и было условлено, лис явился в Гиперион. Каролина ждала его с заготовленными вопросами предварительно изучив интернет, чтобы лучше понять значение слова “фамильяр”. Однако, девушка не обо всем могла спросить Даики напрямую. Наверняка, поинтересуйся она про налет с грабежом на дом Кая, коммуникация с лисом моментально охладится. Возможно, Даики и вовсе вычеркнет Каролину из своих планов по поиску книги.

Однако, девушка нашла способ ненавязчиво проверить — правду ли говорил Кай. И, если один из озвученных им фактов подтвердится, вероятно, второй тоже окажется правдой.

Когда Каролина практически допила кружку утреннего флет-уайта, в дальней комнате послышался шорох. Девушка поспешила выйти навстречу лису.

— Мне удалось кое-что выяснить. — Без приветствий, отряхиваясь от снега, начал Даики. — Кай ведь из этого мира. Поэтому вначале я подумал, что он не станет прятать тут книгу. Это слишком очевидно. Но, похоже, в этом и есть его замысел.

Каролина мысленно удивилась факту, что парень из рода магов живет в мире обычных людей. Она, разумеется, не раз сталкивалась с информацией о деревенских бабках-заговорщицах, и сама частенько видела цыганок-гадалок, но, чтобы настоящий неподдельный маг… Хотя, до похода в Гиперион ей и прочие, оказавшиеся реальными вещи было сложно представить.

Второй мыслью была отсылка к признанию Кая. Сказанное лисом, а точнее, то, что он недоговаривал, подтверждало слова парня. Даики усомнился спрячет ли Кай книгу снова в своем мире, так как самое надежное там место уже рассекречено ведьмой и лисом при грабеже.

Лис продолжал:

— Кай намеренно перенес вас в параллельный мир, чтобы сбить с дальнейшего пути следования. У него есть дом в Бингерлосе. По всему городу, словно специально, витает его запах. Буд-то Кай решил задержаться там с книгой. — Лис на мгновение задумался, медленно прошуршав хвостом по полу, после чего нехотя пояснил. — Я, видишь ли, тоже — не обычный зверь. И хотя ты не сможешь осмыслить мои силы, как и свои, скажу, что прощупал энергию города насквозь. Книги там нет… в отличие от дома Кая в этой параллели…

Каролина, словно получив разрешение развить тему, осторожно, взвешивая грядущую реакцию лиса, произнесла:

— Ты чей-то фамиляр, верно? Прости, но — не похоже, чтобы ты горел желанием заполучить эту книгу. Я вижу, как тебя утомляют, и даже раздражают поиски… Ты говорил, что она принадлежит кому-то другому… твоему хозяину?

Лис замер на месте, пронзая девушку взглядом пивного цвета глаз.

— Да ты, я посмотрю, настоящий детектив, моментально берешь информацию в оборот. — Выдержав задумчивую паузу ответил Даики. — Не жди восхищений. Не так уж сложно догадаться, что такое существо, как я, наделенное незаурядными силами, ищет способ качественно и с пользой их применить. Да, я фамильяр и что?

— Да, в общем-то я просто спросила… — Растерялась Каролина. Но, обладание гораздо более широкой информацией о лисе, не смогла остановиться, задавая следующий логичный вопрос:

— Почему ты решил служить кому-то? Разве не лучше быть самому себе хозяином?

Хвост лиса нервно дрогнул.

— Тебе-то до этого что?

— Просто мне кажется, − это не для тебя. Конечно, я могу только догадываться что ты получаешь от такого сотрудничества… Но, думаю, ты мог бы по-другому реализовывать свой потенциал, принадлежа самому себе…

Каролина понимала, что лису врядли доводится часто вести подобные разговоры. Скорее всего — никогда. И потому давила на застарелые раны, точно зная, какие эмоции вызовут ее слова, ведь даже в мире волшебных существ, психологию и инстинктивное желание быть свободным существом никто не отменял.

— Чтож, раз уж тебе так интересно — я подумываю покончить с этим. — Как всегда, немного ворчливо ответил лис. — Но сейчас не время, условия контракта еще не выполнены хотя я предпочел бы просто его отменить. Слишком многое чего я не мог предвидеть приходится выполнять. А мне, как ты сказала, свобода дороже. Но это осознаешь, лишь когда надолго ее теряешь.

Каролина протяжно вздохнула. Похоже Кай говорил правду, а ее новый зверо-приятель вовсе не тот, за кого себя выдавал ранее. Точнее сказать — он даже и не врал. Просто тотально недоговаривал. Поборов захватившее разум смятение, сильнее, чем прежде раскачивающее чаши весов, на которых лежали совесть девушки и контракт с библиотекой, Каролина решила держаться выбранной изначально стратегии поведения. Раз уж девушка заступила на должность, то и обязанности выполнять будет на сто процентов… От нее требовалось вернуть книгу в Гиперион, а Кай и библиотекарь разберутся сами.

— Какой план действий? — Утвердившись в своем решении, Каролина отбросила все сомнения и говорила вполне твердо.

— Нужно опробовать твои силы хранителя на месте. Вдруг из этого выйдет что-то толковое? Иначе придется обращаться за помощью к госпоже, а я ей пока не сказал, что книга украдена. — Заметно напрягшись произнес лис. Видимо их отношения с ведьмой оставляли желать лучшего.

***

Даики перенес их в небольшой внутренний дворик среди высящихся повсюду многоэтажек. Девушка только сейчас осознала, что по рамкам своего мира ей предстоит совершить настоящую кражу. Возможно — со взломом. У нее нет второго, запасного мира, где можно будет скрыться в случае неудачи, как разумеется, сделает ее компаньон-преступник. Еще два дня назад обещавшая себе не вляпываться в мутные истории девушка, кажется имела все шансы встрять по-крупному.

— Я стану невидимым, нам ведь не нужно лишнее внимание. Иди по моим следам.

Каролина изо всех сил всматривалась в фигурные отпечатки лап на снегу, пытаясь не сбиться со следа. Когда шаг проводника наконец остановился, девушка замерла, переводя взгляд вверх и обнаруживая впереди добротный двухэтажный особняк с мансардой из красного, потемневшего от времени, кирпича. По крепким, хоть и старым стенам, хаотично ползли лысые ветки плюща, сплетаясь в сети. Серая черепица, покрывавшая крышу, судя по виду недавно была обновлена, как и оконные рамы, хоть и современные, но сделанные под старину. К высокой двустворчатой двери вел ряд ступеней. Вход на лестницу украшали две статуи действительно жутких горгулий. Рассмотрев дом по лучше, девушка заметила подобных чудовищ также на крыше и на длинном широком балконе. Дом выглядел мистично и таинственно. Каролина отметила, как хорошо его хозяин вписывался в антураж, буд-то являясь частью этого странного загадочного особняка. Удивительным было и то, что дом стоял, затесавшись между высотных зданий, окруженный небольшим ветхим садиком, укутанным снегом. Наверняка участок не раз пытались выкупить строительные компании, чтобы возвести на территории дома очередную многоэтажку. Видимо предкам Кая и ему самому хватало денег и влияния, чтобы удерживать родовое имение в своих руках.

Каролина ощутила резкий порыв ветра прямо над левым ухом. Незримый “ветер” прошептал голосом Даики:

— Я попытаюсь найти лазейку в защитном заклятии вокруг дома. Кай не такой уж сильный маг и способен на прокол. А ты попробуй нащупать связь с книгой. Может учуешь ее и силы хранителя подскажут как действовать дальше?.. — Предложил лис и новым порывом ветра устранился.

Не подходя слишком близко к территории поместья, чтобы не быть замеченной, Каролина прикрыла веки и мысленно позвала книгу. Сначала просто произнесла намеренье словами. Потом, усилила его визуальным образом книги и приоткрыв веки, представила, что просматривает здание насквозь. Девушка сильно удивилась, когда, глядя в нижнюю левую часть замка — по всей видимости подвал, ее тело налилось жаром и запульсировало. Каролина буквально чувствовала энергию, стремящуюся к ней из того сектора особняка. Сомнений быть не могло. Книга откликнулась на зов хранителя и дала знать о своем местоположении.

Пронесшийся рядом ветер вновь заговорил:

— Ну как, получается? Этот недомаг укрепил защитное поле вокруг дома и мне никак не проскользнуть через него.

— Значит, не такой уж он и “не до…” — Резонно прокомментировала Каролина. — Я чувствую книгу, мне даже кажется, что у меня получается дотронуться до нее своей энергией. Вот только сквозь стены не пронести…

— Это хранилище создавал и заколдовывал, не Кай, а его предки. Они были весьма сильны. Если у хранительницы не получается — глядя на девушку заключил лис, тогда осталась крайняя мера — обратиться к моей госпоже…

— На сколько я понимаю — она не будет в восторге от такой новости. — Произнесла Каролина, обращаясь вникуда. Ветер дрогнул в нервном порыве.

— Может, у нас двоих получится? Есть какой-нибудь способ совместить наши усилия? — Спросила девушка и тут же почувствовала, как в ее плечи уперлись лисьи лапы, а по рукам к ладоням горячими струями потекла сила. Это была не густая стабильная сила хранителя, а свежая, чистая, словно журчащий ручей энергия, принадлежащая фамильяру. Девушка прикрыла веки, концентрируясь на книге и вибрацией на подушечках пальцев ощутила ее отклик и стремление воссоединиться с ней.

***

Кай попивал крепкий кофе, закинув ноги на маленький журнальный столик из красного дерева. Глубокое мягкое кресло с широкими подлокотниками казалось ему неудобным, как никогда. Парень то и дело ерзал на сиденье, ища комфортное положение. Но исправить его мягкой обивкой и правильным изгибом спинки кресла было невозможно, ведь Кая душили неприятные мысли. Сколько заклинаний из книги ведьма успела изучить? А дубликаты, которые делал для нее лис, со временем наверняка станут достоянием общественности. Род Кая ввиду безрассудства своего потомка утратит былое могущество, а сам парень станет, или уже стал, позорным пятном на репутации великих почитаемых предков.

Отхлебнув горький кофе, Кай почесал одну ногу носком второй и насторожился, услышав грохот в подвале. Быстро сунув ноги в кожаные тапки, парень зашлепал жесткой подошвой по коридорам. Перед тем, как открыть потайную дверь в стене, огляделся на всякий случай. Зигзагообразная лестница быстро привела к новой двери, открывающейся заклятием, передающимся исключительно из уст в уста от отца к сыну уже девять поколений к ряду.

Щелкнув пальцами, Кай зажег тусклый свет в небольшой комнате, во все стены которой были встроены книжные стеллажи. Посредине стоял громоздкий, исцарапанный временем старинный стол и современный офисный стул на колесах с анатомически удобным сидением. С обоих сторон стол подпирала пара сундуков, наполненных различными документами и магическими артефактами. Кай не сразу понял, что происходит, но увиденное, заставило его нервничать.

Фамильная книга заклинаний разгонялась в воздухе и со всей силы шлепалась о стены, пытаясь их проломить. В нее словно вселилось дикое животное, заключенное в клетку. Кай попробовал ухватиться за проносящийся мимо талмуд, но тот лишь обжег ему руки, проскользнув с невероятной скоростью между ладонями. Прочие книги летели со стеллажей стопками, устилая пол, когда в них врезалась книга заклинаний. Кай зло стиснул зубы и быстро залез на стол, концентрируя между ладонями магическую сеть и приготовившись ловить “хулиганку”, как мяч в регби, но внезапно раздался стеклянный хруст и перезвон, застигнувшие парня врасплох.

***

От волнения и спешки, ключ застревал в замке, не давая Каролине открыть дверь Гипериона с первого раза. Попасть в помещение с заднего двора сквозь волшебную дверь не удалось — она была чем-то блокирована. Как только раздался заветный щелчок, девушка влетела в библиотеку в поисках результата совместного с лисом колдовства. И, надо сказать, была изумлена, обнаружив кардинальные изменения в интерьере.

— Ну… лучше, чем ничего… − Прокомментировал ситуацию, скользнувший внутрь вслед за Каролиной Даики, вновь став видимым.

Он подошел к арке, что раньше вела в дальнее помещение. Теперь же за ней располагалось тайное хранилище, целиком перенесшееся из поместья Кая в библиотеку. Стены, скрепленные сильным заклинанием, остались нерушимы, как и закрытая дверь, за которой слышались шорохи.

— Похоже — мы поймали более крупный улов, чем планировали. — Ухмыльнулся лис, закатывая рукава перед тем, как подойти ближе к двери. — Приготовься защищаться.

Каролина, совершенно сбитая с толку сотворенным магией недоразумением, сделала несколько тихих шагов в направлении комнаты. Достигнув двери, аккуратно приложила к ней ухо:

— Есть кто внутри?

— Так все-таки ты безнравственная воровка? — Послышался голос из-за двери. — Я не открою, вам не попасть в комнату. Куда бы вы не перенесли хранилище — книгу из него вам не достать.

— Главное, что книга теперь здесь. — Подключился к разговору Даики. − Дождемся библиотекаря, он уж он тут живо порядок наведет.

Лис подошел к Каролине вплотную и, поманив к себе, прошептал на ухо: “Закрепи магией эту комнату здесь посильнее.” Девушка кивнула.

— Тебе рано или поздно придется выйти. Ты проголодаешься, или захочешь в уборную. А тут мы. — ” Закручивал гайки” с видом победителя лис, расхаживая вперед-назад перед дверью. − Так не лучше ли отдать нам книгу добровольно и катиться на четыре стороны?

— Ты никогда не получишь ее, вор! И своей хозяйке передай благодарность. Она преподнесла мне хороший урок. Если эта книга и окажется у вас в руках, то только через мой труп.

— Согласен. — Даики принялся разминать пальцы.

— Это ни к чему. — Одернула его Каролина. — Сам подумай — зачем проливать лишнюю кровь? При чем — еще не известно чью. — От этого заявления, лис недовольно поморщил нос и сощурился, но девушка продолжила. — Книга в библиотеке, оставим остальное библиотекарю…

Когда Лис покинул Гиперион, Каролина заварила себе чай и подошла к двери хранилища.

— Кай. Ты слышишь меня?

— Что тебе, воровка? — После паузы отозвался недовольный мужской голос.

Каролина знала, что все это время он пытался телепортировать хранилище с книгой по отдельности и вместе обратно в свое имение. Девушка чувствовала вибрацию чужого колдовства, и то, как напрягается ее физическое тело, из которого усиливается отток энергии при каждом новом заклинании Кая. Но ее сила хранителя намертво впаяла книгу в пространство Гипериона. В этот момент Каролина осознала цену должности хранителя. Это не какой-то всемогущий персонаж или просто проводник энергий. Подпитка удерживающего книгу в библиотеке колдовства, сжигала и личные силы девушки. Так что к вечеру Каролина почувствовала себя не просто уставшей, а выжатой, и даже немного больной. А ведь библиотекарь вернется только через несколько дней…

— Ведь Даики прав — ты не сможешь сидеть в хранилище вечно. Ты живой человек, с потребностями…

— Ты действительно настолько глупа, что не только ввязалась в эту заварушку, но до сих пор считаешь хранилище обычной комнатой?.. Надо сказать, я думал, ты образумишься. Ты же знаешь, что поступаешь неправильно. Я вижу, что ты не такая.

— Я не маленький ребенок, чтобы пытаться разубедить меня приемами в стиле “ты не такая”. — Фыркнула Каролина.

— Я не пытаюсь тебя разубедить. Я вижу, что ты запуталась. Это не твоя реальность. Не твое противостояние. Это глупая случайность, которую ты еще можешьисправить.

— Кай… Я уже объяснила свою позицию. Для меня все происходящее — просто работа. Не важно в каком мире. Это зона моей ответственности, даже если исключить личный интерес, касающийся оплаты труда.

— Дьявол, ну ты и упертая!

Каролина улыбнулась, расценив это заявление, как комплимент, и отхлебнула из чашки. К ней даже буд-то вернулись силы.

Девушка была спокойна за положение вещей. Она понимала, что книга никуда не денется из Гипериона, главное — не снимать бейдж до возвращения библиотекаря. Даже в ванной, даже, во время сна. С этой мыслью Каролина достала из косметички резинку для волос и, переколов на нее бейдж, подвязала волосы. Так надежней.

В оставшуюся часть дня, девушке выпала возможность убедиться, что телепортированное в библиотеку хранилище с запертым внутри человеком ничуть не мешает торговле. Но на всякий случай она создавала вокруг комнаты энергетическое шумоподавление, до конца, так и не понимая — работает оно или Кай просто сидит тихо.

***

— Эй, воровка… — Прозвучало как-то из-за двери хранилища.

— Не называй меня так. — Возмущенно отозвалась Каролина.

— Это слово лучше всего отражает твою натуру. — Прохладно отметил Кай.

— Если ты собирался самоутвердиться за счет провокаций в мой адрес — не выйдет.

— Не собирался. Просто интересно — не боишься ли ты моей мести, когда я выберусь отсюда со своей книгой.

Об этом девушка раньше не думала, но сейчас поняла, что стоило бы. Маскируя, внезапно накатившее напряжение шутливым тоном, Каролина спросила:

— И как же ты планируешь мне мстить?

— Ну, например я знаю, где ты живешь… Могу заявиться к тебе и… причинить боль.

Девушка сглотнула и сдержанным тоном ответила:

— Нет, не можешь. Если бы мог, то уже сделал бы это в предыдущие встречи. Это не твой способ решать проблемы… Мне кажется — ты неплохой человек. − Девушка сама не была уверена в том, что говорит, но старалась своими словами воздействовать на сознательность Кая.

— Надо же, какого ты хорошего мнения обо мне… Очень мило. Прям перехотелось тебя мучить… Тогда, может быть, я заставил бы тебя массировать мои пятки? Вечность.

— Лучше сразу убей меня. — Фыркнула Каролина.

— Почему? Ты не любишь делать приятное другим людям? К тому же ты сильно провинилась передо мной. Тебе знакомо слово “искупление”?

— Мне знакомо слово “бахвальство” — Отразила девушка.

— А мне слова “стерва и расплата”. В моем представлении — это практически синонимы.

Будь сейчас дверь хранилища открыта, Каролина ворвалась бы туда, чтобы продемонстрировать Каю свои магические способности. Но она лишь привычно сжала руки в кулаки и направила поднявшуюся волну энергии в уборку помещения, как делала всегда, когда требовалось привести мысли в порядок и успокоиться.

Так шли дни. Иногда Каролина ловила от Кая колкие реплики, в свой адрес. Парень пытался раскачать качель от жалости до открытого давления. А иногда просто глумился над девушкой в свое удовольствие, что раздражало ее сильнее прочего. Однако, все его тактики оказывались бесполезными, и парень сделал несколько попыток сбежать с книгой, но они провалились. Кажется, сам Гиперион помогал девушке с ее сложной задачей. А иногда подсоблял и Даики, заглядывающий проверить — не делся ли куда их улов.

Накануне дня возвращения библиотекаря, Каролина, подойдя к двери, сказала:

— Кай, ты наверняка уже и сам переписал эту книгу и уйдешь с ее дубликатом. Так может я сейчас отпущу тебя спокойно, при условии, что ты оставишь оригинал? Ведь библиотекарь врядли будет с тобой няньчиться…

— Размечталась, воровка. — Уже ставшим привычным, флегматичным тоном, отмахнулся парень.

— Мне кажется — я предложила идеальный вариант для всех.

— Идеальным вариантом будет, если ты зайдешь ко мне в бикини, мы проведем хороший вечер вместе, а потом я уйду со своей книгой. Я чертовски соскучился по женскому обществу за это время, а ты очень даже ничего.

Каролина была возмущена. Раньше парень не позволял себе подобных заявлений. Девушка даже не была уверена говорит он всерьез или просто хотел ее задеть. Ответом стал веселый хохот из-за двери. Каролина стиснула зубы и сжала руки в кулаки. Наконец завтра вся эта история закончится. Более того — исполнится мечта девушки — разбогатеть.

***

Утром следующего дня Каролина буквально летела на работу. Окрыленная мыслью о скором богатстве она представляла, что купит целый таунхаус для себя одной, который красиво обставит мебелью в стиле сканди. А еще — наймет личного водителя и займется, наконец, чем-нибудь поинтереснее бухгалтерии.

Надо сказать, нашлось в сердце девушки и место для легкой светлой грусти. Грусти от того, что волшебство все же существует, но врядли ей доведется еще раз с ним соприкоснуться.

Подойдя к Гипериону, Каролина увидела, что дверь уже открыта и в ее животе прокатилось волнение, а сердце забилось чаще. Еще никогда она так близко не подбиралась к исполнению мечты.

Ступив в помещение, сразу обнаружила за кассой библиотекаря. Старик поднял седые кустистые брови над очками и мягко улыбнулся.

— Я вижу — в мое отсутствие ты натворила дел?

— Наоборот, я спасла… − Голос Каролины оборвался. Дальняя комната была пуста. — Хранилище, что тут стояло. В нем книга, которую пытались выкрасть из библиотеки.

Старик поджал губы прежде, чем ответить:

— Как видишь — хранилища здесь больше нет. Как и книги.

— Так это не ваших рук дело? — Сердце девушки буквально замерло в груди, а кожа лица заколола.

— Нет. — Пожал плечами библиотекарь.

— Выходит — Каю все же удалось сбежать?..

— Ох и задачку ты мне задала. Как теперь объясняться с владелицей книги?

— Вы ведь знаете, кто ее истинный владелец… − Не удержалась расстроенная Каролина. — Может, попробуете договориться?..

Библиотекарь хитро улыбнулся.

— Конечно нет. Теперь — все по справедливости.

— Подождите… − Осознание больно запульсировало в висках девушки. — Вы же специально наняли меня… Ну то есть — любого обычного человека, не волшебника, кто согласился бы на эту работу.

Библиотекарь молчал с лукавой полуулыбкой.

— Вы дали мне этот бейдж, ничего не объяснив, чтобы для всех сторон происходящее выглядело натурально… Теперь ведьма не сможет предъявить Вам прямое обвинение… Вы знали с самого начала, что я не справлюсь, и хотели, минуя свое участие, вернуть книгу Каю?.. − Девушка машинально коснулась рукой резинки на волосах и не нащупала на ней бейджа. — Ночью его сняли. Тогда и рухнуло заклинание, удерживающее книгу в Гиперионе.

Старик наивно пожал плечами:

— Я просто поехал в отпуск. И я верил в тебя, дорогуша. Ты меня не подвела. — На последней фразе он подмигнул.

Каролина резко досадливо выдохнула, понимая, что она была лишь пешкой в чужой игре.

— И что теперь? В проигрыше только я — магический контракт не действителен, книги-то нет…

— Ну, если ты считаешь свое волшебное приключение проигрышем… Врядли я могу судить о том, что оно тебе дало. Но догадываюсь — больше, чем сумку биркин. Главное — заметить приобретение.

Каролина сдвинула брови в ответ на мягкую улыбку старика и развернулась на каблуках, не намереваясь прощаться. Ее душу рвали самые разные эмоции. Злость на библиотекаря, хотя скорее это было чувство негодования и несправедливости. По-настоящему злиться на старика она не смогла бы. Он не был человеком в полном смысле слова и потому чувства к нему и ко всей ситуации были более объемные и сложные, чем людская злость. Каролину печалил факт отсрочки богатой жизни так сильно, что она даже не могла выделить плюсы полученного незаурядного опыта. Та грусть по волшебному приключению, что тихонько свербила в груди еще пол часа назад, забилась куда-то глубоко, прячась под потоком раздражения, возмущения и недовольства.

***

Тридцать первого декабря без пятнадцати двенадцать, Каролина сидела за праздничным столом, сервированным на одну персону, и мысленно подводила итоги года. Она не занялась делом мечты, не стала богаче и романа с идеальным мужчиной тоже не завела. Вместо этого, девушка уволилась с работы, совершила кражу и нажила врага, коих у нее отродясь не было. Здесь было над чем подумать, и Каролина соскальзывала все ниже по спирали самоуничижительных мыслей.

В реальность ее выдернуло навязчивое жужжание дверного звонка. Каролина никого не ждала, но не сильно удивилась. Внезапно нагрянувшие гости в новогодние праздники — обычное дело.

Нажав на ручку и потянув на себя дверь, девушка обомлела. На пороге стоял плутовато улыбающийся Кай, а у ее уха пронесся шаловливый ветер и урчащим звериным голосом бодро произнес: “С наступающим новым годом, компаньонка!”.

***

Осушив бокал шампанского под бой курантов, Каролина слушала признание своих необычных гостей вместо речи президента.

— В моей книге есть заклятие, разрывающее контракт фамильяра с хозяином. А зная Кайсу у меня не было сомнений, что Даики уже настрадался от ее, часто неадекватных желаний и взбалмошного поведения.

Плечи лиса передернулись, он с отвращением фыркнул.

— Кай не знал, что сила хранителя в бейдже. Его снял с моей резинки ты, Даики, верно?

Лис развел лапами. Это не был извинительный жест. Скорее он говорил: “Что поделать? На кону была моя свобода”.

— Я предложил ему сделку. Книгу за освобождение от Кайсы. И не прогадал. — Довольно улыбнулся парень. Он убрал за ухо упавшую на лоб прядь черных волос и его лицо просияло азартом. — Ты не получила расчёт в Гиперионе. Это не справедливо — ты так отчаянно боролась со мной ради этой библиотеки. Поэтому… я принес тебе подарок-компенсацию.

Каролина округлила и без того круглые от услышанного ранее глаза.

Кай засунул руку в карман мантии и протянул девушке плоскую черную коробочку.

— Что там? Споры сибирской язвы? — Подтрунила Каролина.

— Про споры больше не слова. Я до смерти устал он них с тобой за дни взаперти…

Девушка ухмыльнулась игре слов, открывая шкатулку. На черной бархатной поверхности лежал, сложенный в три раза листок. Каролина с удивлением его развернула.

“Контракт на исполнения мечты стать миллионером”.

В недоумении, девушка кинула быстрый взгляд на Кая и проскользила глазами по строкам, в поисках условий договора. Предметом сделки оказался каждодневный массаж ног, который Каролина должна была предоставлять Каю в течение года.

Оторопев, девушка подняла на молодого человека, полные возмущения глаза. Довольный произведенным эффектом, Кай провокационно улыбался, сверля Каролину взглядом.

— Ты очень скверно вела себя по отношению ко мне. Дерзко, неуважительно и агрессивно. Однако, я не держу зла, ведь, как ты сказала — ты просто выполняла свою работу. Мне понравилось твое усердие. — Молодой человек поднял бровь, продолжая с вызовом улыбаться. — Знаешь ли, я богат как дракон, дремлющий на золоте. Ты можешь получить от меня комплект старинных бриллиантовых украшений, продав который, всю жизнь проживешь в роскоши и детям останется.

Каролина сидела не шевелясь, испытывая яростное желание огреть Кая по самодовольной физиономии. Одновременно ее тело одолевал мелкий тремор ведь мечта разбогатеть, дразня, вновь замаячила перед глазами.

Рассматривая, как лицо Каролины ежесекундно меняется, Кай ободряюще закивал, хорошо понимая за какие ниточки тянет. После чего медленно протянул девушке ручку на подпись:

— Ну как, воровка, готова отправиться за мечтой?

Рождество в Городе Каменных статуй

Анна

Дуплина

За три дня до Рождества

Зои подергала дверь кофейни и разочарованно вздохнула. «Булки Бена» почему-то оказались закрыты, хотя время уже приближалось к шести вечера.

— Да чтоб тебя, Бен, — стукнула Зои по ручке двери, и колокольчик на ней жалобно звякнул. — Куда ты запропастился?

Ей отчаянно хотелось спрятаться от этого навязчивого праздника, которым, словно безумием, был охвачен весь город. Даже горгульи, как и всегда патрулирующие в небе, весело сверкали, как елочные игрушки.

Зои обняла себя за плечи, скорее по привычке, чем из необходимости согреться. Примерно лет двадцать она не мерзла, но от таких слишком человеческих привычек было довольно сложно избавиться.

Оглянувшись по сторонам, она презрительно скривилась. Вся улица была уже украшена к Рождеству — самому любимому празднику в Городе Каменных статуй. Отовсюду задорно подмигивали разноцветные огни, доносились радостные визги детей, а из окон пахло корицей. Зои, наверное, единственная из всего города терпеть не могла Рождество. Все это веселье, беготня и суета потеряли для нее очарование в тот год, когда она умерла. Аккурат в канун Рождества. Поэтому терпкий хвойных запах напоминал ей о запахе собственной крови, а веселый перезвон колокольчиков был для нее скорее похоронным маршем.

— Зои! — высокий и звонкий голос Льюиса ворвался в ее мысли. — Вот ты где. Я уже собирался обратиться за помощью к патрулю, — он многозначительно приподнял брови вверх, давая понять, к какому именно патрулю собирался обратиться, а для Льюиса это значило почти что крайнюю степень отчаяния.

— Я хотела выпить какао, — как можно спокойнее произнесла Зои. Льюис любил Рождество, а Зои любила Льюиса, поэтому портить ему праздник она совершенно не хотела, но улыбаться, изображая радостное предвкушение, было выше ее сил.

— Ты хотела сбежать от меня, — Льюис подхватил Зои под руку и потащил в сторону Торговой аллеи, которая выглядела словно кого-то стошнило всеми рождественскими игрушками разом. — Мы же договорились вместе выбирать подарки.

— Льюис, — Зои почти застонала. — Ты же знаешь, как я не люблю этот праздник, — последнее слово прозвучало словно грязное ругательство. Зои не считала Рождество праздником, а поэтому все, чего она хотела — спрятаться в «Булках Бена» и просто переждать все это безумие.

— Патрик будет ждать подарок, — нравоучительным тоном произнес Льюис, не выпуская ладонь Зои из своей крепкой хватки. — Не красиво оставить его без подарка на Рождество.

— Он ворон, — закатив глаза, зашипела Зои. — Что я могу подарить ему?

— Если бы ты спросила его, думаю, что он бы предложил тебе массу вариантов на выбор.

Льюис был непреклонен. Вот уже несколько лет он пытался заставить Зои полюбить Рождество, идя для этого на разные ухищрения.

В первые год Льюис в тихую украсил ее комнату в Логове. Украсил настолько пышно, что Зои до самой осени пыталась избавиться от блесток, которые, казалось, въелись ей даже под кожу. А через пару лет Льюис вообще решил устроить для Зои сюрприз-вечеринку. После этого она не разговаривала с ним еще пару месяцев, до тех пор, пока запах горелого Санты, который был, к счастью, из пластика, окончательно не выветрился из «Булок Бена». Бен, кстати, после этого стал лучше понимать не любовь Зои к Рождеству и любезно предоставлял ей свое заведение в качестве убежища. Только вот куда он запропастился на этот раз?

— Вот, отличная лавка подарков, — ворвался в мысли Зои голос Льюиса. — Я думаю, что карманные часы станут отличным подарком для Патрика.

— Для начала ему придется снова стать магом, — усмехнулась Зои.

— Ты неисправима.

— А то ты не знал, — она шутливо толкнула Льюиса в плечо, а сама ниже натянула шапку на брови, изо всех сил стараясь избавиться от раздражающего мерцания огней.

Торговая аллея оказалась оживленной. Люди сновали из лавки в лавку, отовсюду то и дело доносились приглушенные извинения, шуршали пакеты, а коробки, полные подарков, так и норовили углом вонзиться в самое мягкое место.

Зои уловила запах мокрой шерсти и приподняла голову, стараясь разглядеть оборотня, затесавшегося в этой толпе, но это оказалось сложно. Людей было слишком много. Дети с визгом носились от одной яркой витрины к другой, создавая ощущение бесконечной карусели, на которую по нелепой случайности села Зои. Ее слегка замутило, и она снова опустила взгляд на мостовую, стараясь обходить участки, покрытые льдом, чтобы не растянуться на земле. Если она упадет, то, вероятнее всего, её просто затопчут. Запах оборотня продолжал щекотать ей ноздри, но Зои понимала, что в этой толчее найти кого-то конкретного не представлялось никакой возможности. К тому же она понятия не имела, для чего ей этот оборотень. Вряд ли спустя двадцать лет она сумеет отыскать именно того, кто убил ее в переулке Волчьего квартала.

— Зои, все в порядке? — Льюис принюхался, а затем резко вскинул голову и зашипел, обнажая клыки.

— Льюис, — Зои положила ладонь на плечо друга. — Остынь.

— Где-то здесь оборотень, — произнес Льюис очевидную вещь.

— Да, — усмехнулась Зои. — И, скорее всего, он так же как и мы пришел за подарками. Скорее всего в Волчьем квартале еще ничего не открыли.

— Да, — хмуро отозвался Льюис. — Парочка сомнительных забегаловок с сырым мясом, не более.

— Ну-у-у, — задумчиво протянула Зои. — Не нам судить об их вкусовых пристрастиях.

Обнажив свои острые клыки, она подмигнула Льюису и потянула его дальше по аллее, уводя от навязчивого запаха мокрой псины. Впереди замаячила лавка с довольно рискованным названием «Крылья горгульи», и Зои пошла чуть быстрее. Магическая лавка была именно тем, что могло отвлечь Льюиса от оборотня, которых он ненавидел всем своим нутром.

— Смотри, — Зои ткнула пальцем в вывеску, которая представляла из себя два кожистых крыла горгульи, болтающихся на ветру. — Вон там можно найти подарок для Патрика.

Она все еще считала эту затею идиотской, но заставить Льюиса забыть про оборотня, так не вовремя свернувшего на Торговую аллею, было для нее важнее, чем продолжать сопротивляться Рождественскому безумию, охватившему Город Каменных статуй.

— Как ее еще на закрыли? — пробормотала Зои себе под нос, подходя к двери, издалека напоминающей вход в волшебную пещеру.

По всему деревянному полотну темно-коричневого цвета тянулся зеленый узор, изображавший не то плющ, не то что-то менее безобидное. Ручка, которая одновременно служила молоточком, на первый взгляд, была сделана в виде дракона, но когда Зои подошла чуть ближе, то поняла, что ошиблась. Это было карикатурное изображении горгульи — с маленькими крыльями, жалким выражением на морде и поджатыми рогами. Зои растерянно смотрела на ручку, боясь к ней прикасаться. Владелец лавки в самом деле предлагала стучать головой горгульи по деревянному полотну двери? Покачав головой, Зои хотела пойти дальше, но дверь внезапно открылась и из лавки до ее чувствительного обоняния донесся запах трав и еще чего-то неуловимо знакомого…

— Заходите, — на пороге возникла красивая женщина, возраст которой в полутьме разобрать было сложно.

— Мы думали, вы закрыты, — улыбнулась Зои.

— Разве это возможно? Закрыться за несколько дней до Рождества? Форменное безумие, — женщина отступила в сумрак, приглашая их войти внутрь.

Зои вздохнула. Может, хозяйка лавки и не боялась так откровенно выражать свое мнение по поводу того, что горгульи находятся у власти, но Зои не очень хотела наживать себе проблем. Вампиры и так были приняты в магическое сообщество не очень давно. Бросив взгляд на дверную ручку, она вопросительно посмотрела на Льюиса, но он, казалось, не видел ничего особенного в этой лавке.

— Не переживайте, — тихо рассмеялась женщина из тени, что скрывала ее лицо. — Вам совершенно не опасно здесь находиться.

— Вы уверены? — прищурившись, Зои еще раз посмотрела на ручку в виде горгульи. Странно, что никто не заметил этого и, как минимум, не заставил снять.

— Абсолютно, — Зои могла поклясться, что хозяйка им подмигнула, хотя ее лицо все так же было скрыто в тени.

Из лавки запахло магией — тонкий аромат хвои смешивался с сандалом и чем-то еще неуловимо знакомым. Этот запах наполнил Зои ощущением уюта и спокойствия. Ей на мгновение показалось, что она в «Булках Бена», пьет какао и слушает веселую болтовню улыбчивого владельца заведения.

Мысль о Бене тревожно отозвалась внутри Зои, и морок магии спал с нее.

— Вы колдуете, — строго произнесла она, делая шаг в двери. — Вам запрещено использовать магию на других существах.

— Это не я, — голос хозяйки зазвучал мягче и немного дальше, хотя она все так же продолжала стоять в дверях. — Это магия Рождества. Входите же, — тяжелая дверь с тихим скрипом отворилась чуть шире, приглашая двух вампиров войти внутрь. Зои замешкалась, но Льюис, оттеснив ее, уже входил в лавку, не произнося ни слова. В этом было что-то странное, пугающее. Зои хотелось одернуть его и как можно быстрее убраться от входа в эту лавку, но друг уже переступил порог и словно растворился в плотной темноте, царившей во владениях мага.

Понимая, что выбора у нее нет, Зои машинально сделала глубокий вдох и шагнула вслед за Льюисом. Запах магии усилился, где-то вдалеке тревожно зазвонил Рождественский колокольчик, а темнота, словно бархатная штора, на подобии тех, что любила Магда, накрыла Зои. Дверь позади нее бесшумно закрылась.

— Вы ищете подарок для друга? — голос хозяйки лавки, похожий на шелест вороньих крыльев, раздался совершенно не с той стороны, где Зои ожидала его услышать.

— Да, — обернувшись, она скрестила руки на груди и пристально посмотрела на женщину. — Откуда вы знаете?

— Сейчас почти канун Рождества, — снисходительно улыбнулась хозяйка. — Прошу, — взмахнув рукой, она указала на стеллажи и столы, которые были заставлены так сильно, что у Зои закружилась голова. — Я работаю до полуночи, так что у вас в запасе довольно много времени для выбора.

Зои обернулась в поисках Льюиса и с облегчением обнаружила его у витрины с какими-то бутылками и только потом запоздало поняла, что в лавке светло. Причем так, как если бы на улице был летний полдень.

— Льюис, — Зои направилась в другу, стараясь не выглядеть растерянной, хотя она понимала, что это вряд ли ей удается. Маги были частью волшебного сообщества в Городе Каменных статуй, и, откровенно говоря, не самой странной. Чего только стоили импы, не говоря уже о самих горгульях. Зои вспомнила эти жуткие морды каменных существ и поежилась.

Друг вертел в руках пузырек с жидкостью, которая своим цветом напоминала витрины почти всех лавок на Торговой аллеи перед Рождеством. Жидкость сияла, переливалась перламутром и приковывала взгляд. Поморщившись от рези в глазах, Зои положила руку другу на плечо, отчего он вздрогнул и едва не выронил пузырек.

— Раздери тебя горгулья, — шумно выдохнув, Льюис поставил пузырек обратно на стол и обернулся к Зои. — Нельзя же так пугать.

— А не то что? Умрешь от страха?

Закатив глаза от не самой удачной шутки, Льюис заозирался по сторонам.

— Я думаю, мы точно найдем здесь что-то для Патрика, — с воодушевлением хлопнул он в ладоши. — Вот тут как раз полно всяких зелий, может, одно сможет вернуть ему человеческий вид?

— Он проклят, — пожала плечами Зои. — Вряд ли разрешенное к продаже зелье магов поможет ему снять проклятие магов. Они же разрешенные, да?

— С каким пор ты стала такой законопослушной? — Льюис уже шел к другому столу, и Зои ничего не оставалось, как проследовать за ним.

— С тех самых пор, как мы вошли в лавку, полную загадочных зелий, пропитанную магией и с мордой горгульи вместо дверного молотка. Пойдем, Льюис, я не хочу провести Рождество в тюрьме.

— Ты ненавидишь Рождество.

— Это не отменяет того факта, что я не хочу в тюрьму. Даже в Рождество.

Льюис издал каркающий смешок, а Зои покачала головой. Друг был невыносим. Дурное предчувствие царапалось где-то внутри, пока Зои шла позади Льюиса. Лучше бы они искали оборотня в толпе.

— Смотри, — Льюис дернул Зои за рукав куртку и потянул куда-то вперед. — Это и правда зеркало Мередит?

— Очнись, Льюис, — Зои снисходительно улыбнулась. — Ты же в самом деле не думаешь, что оно существует? Это все легенда, такая же, как, не знаю, про то, что горгульи появились от драконов.

— Драконов не существует, — на полном серьезе отозвался Льюис.

— Да, — приподняв брови, Зои покачала головой. — Я об этом же.

— Иногда легенды оживают, — хозяйка так бесшумно приблизилась к ним, что Зои вздрогнула. — Особенно, когда в воздухе витает магия.

Устав от нахождения в этой странной лавке, Зои не выдержала.

— Дело не в воздухе, — уперев руки в бока, резко произнесла она, обращаясь к хозяйке. — Дело в том, что вы маг, это магическая лавка и вы пытаетесь продать нам хоть что-то под видом магических предметов. Но зеркала Меридит не существует, точно так же, как и горгульи не происходили от драконов. Хотя, что касается второго, — пробормотала Зои. — Даже немного жаль. Может, так горгульи были бы хоть чуточку приятней.

— Зои! — зашикал на нее Льюис, но хозяйка лавки отмахнулась от него, а затем сделала крохотный шажок в сторону Зои.

— Ты не веришь в магию Рождества?

— Серьезно? — Зои едва удержалась от того, чтобы расхохотаться. — Знаете, несмотря на то, что магии в мире полно, я все же способна отличить реальность от детской сказки. И я точно знаю — Санты не существует.

— А я ничего не сказала про Санту, — улыбнулась женщина. — Я только сказала, что легенды способны оживать.

Кивнув растерянному Льюису, хозяйка подошла к столу и принялась перебирать какие-то бумаги.

— Ты невыносима, — Льюис схватил Зои за руку и потащил в сторону выхода. — Обязательно нужно было ей хамить?

— Прости, папочка, — совершенно не испытывая раскаяния, огрызнулась она.

— Послушай, — Льюис остановится и ей пришлось приложить усилия, чтобы не врезаться в спину друга. — Я понимаю, почему ты не любишь Рождество. Правда понимаю. Но ты можешь хотя бы попробовать, Зои?

— Попробовать что? — рассерженно уточнила она. — Полюбить индейку? Или носить свитера в изображении имп в дурацких колпаках? А может, мне стоит полюбить эти веселые Рождественские вечеринки, чтобы на одной из них перебрать пунша и полезть целовать горгулью под омелой?

— Нет, — печально покачал головой Льюис. — Я о том, что тебе следует попытаться относиться к тому Рождеству не как в концу своей жизни, а как к началу новой. Ведь она у тебя вполне сносная.

За два дня до Рождества

Весь день Зои не находила себе места. Во-первых, вчера они все-таки поругались с Льюисом, а любая ссора с другом выводила ее из себя. Как бы там ни было, но она была все еще жива (если это, конечно, можно было назвать жизнью) только благодаря ему, и, что казалось куда важнее, Льюис был ее единственным другом, если не считать Патрика. А во-вторых, Зои все еще не могла отыскать Бена, и это начинало ее тревожить. Дни перед Рождеством всегда были самые “хлебные”, как называл их сам Бен, так какого импа его кофейня до сих пор была закрыта?

Зои потопталась перед входом, затем прислонилась лицом к стеклянной двери, но ничего не смогла разглядеть. Потоптавшись еще пару секунд, она сложила руки домиком по обе стороны от головы и еще раз попробовала рассмотреть хоть что-то за мутным стеклом, но все было тщетно.

— Он не оставил записки? — каркающий голос Патрика, раздавшийся над самым ее ухом, заставил Зои резко обернуться.

— Да чтоб тебя импы сожрали.

— Они не едят магов, — с максимальным достоинством, на которое он был способен, произнес Патрик.

— Ты — ворон, Патрик, — Зои развела руками, а затем бросила еще один тоскливый взгляд на дверь “Булок Бена”. В этом году вход в кофейню даже еще не был украшен. Это было уже слишком. — Он пропал, — с уверенностью произнесла Зои, отходя от двери.

— Что ты предлагаешь? — Патрик сел Зои на плечо, топчась острыми когтями по ее шубе, словно пытался лучше зацепиться за мех.

— Полиция? — Зои неуверенно улыбнулась, обнажая острые клыки. — А что еще остается?

— То есть ты, — Патрик больно клюнул ее в ухо, за что чуть не остался без клюва. — Эй, — громко хлопая крыльями, взлетел он. — Не обязательно калечить меня.

— Да, именно, — пробормотала Зои. — Не обязательно так больно меня клевать.

— Прости, — Патрик наклонил свою черную голову, все еще хлопая крыльями, а затем с опаской снова опустился Зои на плечо. — Так вот, Зои, — как ни в чем не бывало продолжил он. — То есть ты пойдешь в полицейский участок, прямо в руки к гаргульям и заявишь, что пропал человек, который держит кофейню на Торговой аллее?

— Что не так? — нахмурилась Зои.

— Например, ты вампир.

— Быть вампиром не преступление.

— Быть вампиром и идти к гаргульям — идиотизм, — отрезал Патрик.

— Ладно, — усмехнулась Зои. — Что еще?

— Бен продает алкоголь. Между прочим, без лицензии, — осуждение, которое зазвучало в тоне ворона, нельзя было не заметить. Только Зои никак не могла понять, к чему оно относится. К тому, что Бен нарушал закон, или к тому, что стараниями Зои это могло вскрыться.

— Патрик, это не имеет отношения к пропаже Бена.

— А если имеет?

Зои вздохнула, слишком по-человечески, как сказал бы Льюис, но в ней оставалось еще слишком много от человека, которым она была всего каких-то двадцать лет назад. Она любила какао, все еще торопила время и слишком сильно беспокоилась за людей, которые ей были дороги. Такие, как Бен.

Зои, кусая губы и размышляя над словами Патрика, шла по Торговой аллеи, стараясь не смотреть на все это Рождественское безумие, царившее вокруг. Днем украшенные лавки выглядели как чей-то дом на утро после вечеринки. Когда все веселье уже кончилось, а вместо него осталось похмелье, головная боль и осознание того, что теперь весь этот мусор придется убирать самому. Гирлянды при свете дня не сияли и не переливались, делая нахождение Зои на бульваре чуть приятнее, чем оно было вчера.

— Мы вчера были в странной лавке… — начала было Зои, подходя к тому месту, где еще вчера находилась дверь с головой гаргульи вместо дверного молотка, но осеклась на полуслове, потому что вместо нее сейчас перед Зои темнела всего лишь каменная кладка стены.

— Да? — приглушенно отозвался Патрик. Зои обернулась к ворону и увидела, что он занят тем, что чистит свои перья, совершенно не вслушиваясь в ее слова.

— Лавка… Куда она делась?

— О чем ты? — Патрик вытащил голову из-под своего крыла и заинтересованно посмотрел на стену. — Ты хочешь присесть? Придется идти до Крылатого бульвара, так что…

— Нет, — перебила ворона Зои. — Вчера на этом самом месте была лавка, а в ней странная хозяйка. У нее на двери висел такой странный замок…

— О нет, — не дослушав подругу, застонал Патрик. — Только не это.

— Что не так? — еще больше встревожилась Зои.

— Я забыл, что до Рождества всего ничего и не успел купить подарки. А ты сказала про лавку, и я вспомнил.

— Да раздери тебя импа, — воскликнула Зои, испытывая огромное желание просто скинуть Патрика со своего плеча. — Я говорю тебе, что еще вчера здесь была дверь в лавку, а сегодня стена, а ты вспоминаешь про подарки?

— Ну я, в отличие от тебя, люблю Рождество, так что да, — насупившись пробормотал ворон.

— Ты неисправим, — Зои махнула рукой, подошла к стене и приложила ладонь.

Камни оказались холодными и шершавыми, но это определенно были всего лишь камни.

— Что ты делаешь?

— Ищу дверь, — прошептала Зои.

— Сначала Бен, теперь дверь, может, тебе нужна помощь, Зои? Ты меня пугаешь.

— Нет, Патрик, — задумчиво качнула головой Зои. — Мне она не нужна, а вот Бену…

Прислонившись почти вплотную к стене, Зои снова почувствовала запах, который вчера вечером окутал ее при входе в лавку. И сейчас при свете дня она отчетливо поняла, чем пахнет. Так всегда пахло в “Булках Бена”: свежей выпечкой, горьким кофе и корицей.

Спустя час Зои стояла в Логове и, не жалея глотки, пыталась дозваться Льюиса.

— Где его носит? — громко топая и причитая, она прошла на кухню, но там друга не было, там вообще никого не было. Зои периодически задавала себе вопрос о том, зачем вообще в вампирском Логове кухня, ведь еда не была им необходима в качестве средства поддержания жизни, и изредка заказывалась в службе доставки, но тем не менее, кухня имелась. Чистая, почти стерильная и почти всегда пустая.

— Где-то кто-то умирает? — Карлос стоял, прислонившись к дверному косяку со скрещенными на груди руками, и смотрел на Зои.

— В каком смысле? — она обернусь к вампиру, который на первый взгляд выглядел лишь ненамного старше ее самой, но на самом деле ему давно перевалило за сотню лет.

— Не понимаю, почему надо так орать? — поморщиться он. — Только если где-то недалеко умирает человек, и ты решила с помощью Льюиса пополнить популяцию нашего вида.

— Нет, Карлос, — Зои попыталась пройти мимо него, но старый вампир даже не шелохнулся. — Я хотела отправиться за подарками, — шумно выдохнув, произнесла я. — Вот и ищу Льюиса.

— Он был где-то тут, — с непроницаемым лицом произнес Карлос, отступая и освобождая проход.

— О, конечно, — Зои улыбнулась, но в этой улыбке не было ничего, что могло бы сойти за благодарность. Скорее обещание скорой смерти. — Спасибо, Карлос. Ты здорово мне помог.

Довольный смешок Карлоса долетел до Зои, и она, сцепив руки в замок, отправилась на второй круг по Логову. В этот раз Льюис отыскался в своей комнате.

— Где ты был? — с порога накинулась Зои на друга.

— У Салли.

— Ты не слышал, как я кричала, правда? — она, нахмурившись, озиралась по сторонам, словно пытаясь уличить Льюиса в чем-то противозаконном.

— Не слышал, — друг развел плечами и поднялся с кровати. — Что-то случилось?

— Да, — Зои зашла в комнату и закрыла за собой дверь, а потом почесала бровь, словно о чем-то задумавшись. — Пойдем, — произнесла она, наконец, на что-то решившись. — Поговорим на улице.

— Зои, ты что… — договорить Льюису не удалось. Зои уже тащила его вниз по лестнице, крепко сжимая запястье. На ее лице была написана тревога пополам с решимостью, и это сочетание совершенно не нравилось Льюису. — Да что…

— На улице, — строго оборвала его Зои.

Смирившись, Льюис кивнул и покорно пошел за ней.

На улице во всю шел снег. Крупные хлопья медленно, словно лениво падали на вымощенную камнями мостовую, создавая причудливый белый ковер, на котором то тут, то там уже виднелись отпечатки чьих-то ног.

Зои поморщилась. Атмосфера Рождества усиливалась, для полного погружения не хватало только детей в карнавальных костюмах, распевающих псалмы в память о давно забытых религиях.

— Зои, — Льюис тронул ее за локоть, вырывая из оцепенения и возвращая на мостовую, припорошеную снегом. — В чем дело?

— В Бене.

— А что с ним? — Льюис приподнял брови, словно вообще не понимал о чем речь.

— Он пропал, ты забыл? — Зои взмахнула руками, а затем гневно прищурилась. — Или Салли тебе весь мозг высушила?

— С моим мозгом все в порядке, — холодно отозвался Льюис. — Я и не знал, что Бен пропал.

— Но, как же…

— Это ты решила, что он пропал. А он, может, просто взял выходные.

— В Рождество?

— Не все любят Рождество, — усмехнулся Льюис, пристально глядя на Зои.

Не обращая внимание на его попытку задеть ее, Зои упрямо поджала губы.

— А лавку ты хотя бы помнишь?

— Помню, Зои. А еще помню, как ты невежливо себя вела.

— Сегодня ее там нет, — все еще игнорируя выпады Льюиса, продолжила она.

— Кого? — с легким злорадством Зои отметила, растерянность на лице друга. Так ему и надо.

— Лавки нет, Льюис. Голая каменная стена, а вот запах есть, и запах как в «Булках».

— И что?

Зои заскрежетала зубами. Льюис не был идиотом, но почему-то сейчас вел себя как самый настоящий идиот. Это настолько нервировало Зои, что она была готова развернуться и просто уйти, но ей была нужна его помощь. Она боялась, что без Льюиса не сможет помочь Бену. Все-таки Льюис был гораздо старше ее и мудрее, хотя сейчас это было не слишком очевидно.

— Льюис, — набрав полную грудь воздуха, как можно спокойнее произнесла Зои. — Пойдем, пожалуйста, со мной на Торговую аллею, и я покажу тебе то, о чем пытаюсь сказать.

— Это срочно? Просто концерт… — Льюис махнул рукой в ту сторону, где располагался рок бар, в котором сегодня выступал Дженсен, и умоляюще посмотрел на Зои.

— Да, срочно, — тон Зои ясно давал понять, что она не шутит. Дело серьезно, и пусть хоть гаргульи сейчас спустятся с неба и примутся ловить вампиров, как в старые недобрые времена, Зои не отступит от задуманного. — Мы идем на Торговую аллею и точка.

Льюис обреченно вздохнул, а затем, поддевая носком ботинка особо большие куски снега, отправился вслед за Зои.

Она уже могла пройти по Торговой аллее с закрытыми глазами, так часто Зои ходила по ней туда-сюда в эти два дня.

— Дженсен расстроится, если я не приду, — бормотал Льюис, с трудом поспевая за Зои.

— Ты успеешь, — уверенно произнесла она.

— А разве ты не собираешься пойти со мной? — Зои показалось, что тон Льюиса звучит слегка обиженно. Но Дженсен был его другом, не ее, а вот Бен…

— Послушай, Льюис, — она остановилась прямо посреди аллеи, за что с обеих сторон от них раздались недовольные возгласы. — Я беспокоюсь за Бена. Ты же знаешь, что он так просто не оставил бы «Булки» в канун Рождества, а значит, вероятно, с ним что-то случилось.

Зои подумала, что еще Бен ни за что не оставил бы ее один на один с Льюисом — фанатиком Рождества и всем этим Рождественским помешательством. Бен знал, что его кофейня в эти дни была для нее самым настоящим убежищем, несмотря на то, что обычно она была украшена к празднику не меньше других заведений в Городе Каменных статуй. Просто в «Булках» Зои могла быть собой — вечно угрюмым вампиром, ненавидящим Рождество всем своим небьющимся сердцем. И раз Бен не мог бросить ее, то и Зои не допускала даже мысли о том, что ничего не произошло.

Льюис одарил Зои одним из своих скептических взглядов, а затем нехотя кивнул.

— Я делаю это только потому что люблю тебя, — произнес он с ноткой осуждения, как показалось Зои. — И чувствую за тебя ответственность.

— На счет ответственности это ты, конечно, перегнул, — фыркнула Зои. — Я, может, и младше тебя на пару сотен лет, но в состоянии постоять за себя.

— Дело не в этом, — мотнул он головой. — Просто ты еще слишком… ну… — Льюис замялся, а Зои резко захотелось закончить этот разговор. Она знала, что хочет сказать друг, и это звучало почти, как оскорбление.

— Ну раз так… — Зои через силу улыбнулась, изображая веселье, которого не чувствовала. — Тогда ты мне и поможешь. Ответственность надо нести. Особенно за своих слишком человечных подопечных, — несмотря на все усилия, на последних словах ее голос дрогнул, выдавая горечь. Как-то так выходило, что при жизни Зои была чужая для людей, а после смерти не смогла прижиться среди вампиров.

— Зои… — Льюис шагнул к ней с виноватым выражением на лице, но она лишь отмахнулись. Сейчас было неподходящее время для всей этой сентиментальной чепухи. Если Бен был в опасности, им с Льюисом стоило поторопиться.

Зои кивнула другу, а затем снова пошла в сторону таинственной лавки. Чем ближе они подходили к тому месту, где еще вчера была эта пугающая дверь, тем тревожнее становилось на душе у Зои. Если лавки там больше нет, то единственная ниточка, которая связывала ее с Беном, тоже пропала. Хотя, Зои вообще не была уверена в том, что пугающая хозяйка как-то замешана в исчезновении ее друга. Запах ничего не доказывал, но надо же было с чего-то начинать?

— О, смотри, в «Вампирский склеп» завезли какие-то новые игры, — Льюис дернул Зои за руку, заставляя ее повернуться в сторону магазина развлечений, который держала вампирша Гвен. Это был довольно странный выбор бизнеса, обычно вампиры предпочитали что-то более брутальное, в страхе прослыть странными и снова стать отбросами магического сообщества, наравне с оборотнями. Но Гвен было плевать, а ее магазинчик по обыкновению был полон покупателей. Девиз, который алел на витрине, как и название, сразу давал понял, кто владелец лавки. И, написанный буквами, изображающими потеки крови, обещал покупателям «Игры, помогающие скрасить вечность».

Льюиса за уши было не вытащить из магазина Гвен, но сегодня времени на то, чтобы рассматривать новые игры, не было, поэтому Зои сделала вид, что не услышала друга. Она с трудом разминулась с пожилой женщиной в причудливой шляпе и огромным свертком в руках и наконец застыла. Это было то самое место, только в этот раз дверь снова была на месте, как и голова гаргульи, украшавшая ее. Зои стояла, разинув рот, и смотрела на записку, приклеенную чуть выше молотка, от которого ее бросал в дрожь так же как и вчера.

— Вернусь через пятнадцать минут, — прочел Льюис, подходя к двери. — Зои, — обернулся он к подруге. — Ты же говорила, что двери нет.

— Ее не было, — она поджала губы, понимая, что хозяйка лавки просто водит их за нос. — И Патрик может это доказать.

— Может, ты перепутала место?

— По-твоему, я могу заблудиться здесь? — зашипела Зои, обнажая клыки.

— Ты ведешь себя странно, — прищурился Льюис, не обращая внимания на оскал на ее лице. — Поэтому я не знаю, что думать. Но сейчас я отправляюсь в бар, Зои. Потому что Дженсен очень просил нас прийти. А ты можешь дождаться хозяйку и спросить: не она ли похитила Бена.

Льюис осуждающе покачал головой, а затем развернулся и пошел прочь от Зои.

Сочельник

Зои не стала дожидаться хозяйку лавки, вместо этого она отправилась в Логово и провела вечер, решая, как спасти Бена. В том, что его надо спасать, она больше не сомневалась. И пусть у нее оставалось все еще много вопросов, но Зои решила, что разберется во всем по ситуации.

Безумие, накрывшее Город Каменных статуй, добралось и до Логова. На первом этаже, в самом его центре возвышалась огромная елка, возле которой суетились несколько вампиров. Заметив среди них Льюиса, Зои нахмурилась. Выяснять отношения она не планировала, а так как рассчитывать на помощь Льюиса Зои, по всей видимости, сегодня не могла, то ей хотелось бы избежать встречи с другом, но ее желанию не суждено было сбыться.

— Зои, иди к нам! — закричал Дженсен, замечая ее на ступеньках. — Сегодня же Сочельник, мы должны проводить время с семьей.

— Твоя семья умерла лет семьдесят назад, — пихнул его в бок Сэмюэль. — Так что тебе придется отправиться на кладбище для встречи с ними.

— Заткнись, Сэм, — беззлобно отозвался Дженсен, вешая на колючую ветку ярко-розовый шарик. — Теперь вы моя семья, хочется вам того или нет. И даже ты, придурок.

— Сам придурок, — не остался в долгу Сэмюэль. — В следующий раз тебе придется искать нового барабанщика, раз ты такой умный.

Зои зажмурилась. Так сильно, что в уголках ее глаз собрались слезы. Иногда ей казалось, что, становясь вампирами,люди глупеют или впадают в детство. Жизнь в Логове походила на жизнь в слишком большой семье, где кто-то постоянно ссорился, выяснял отношения, дулся, мирился и все это сопровождалось хлопаньем дверей, звоном посуды, криками и другими не самыми приятными звуками.

— Ты выяснила, что хотела? — голос Льюиса вырвал Зои из оцепления, и она посмотрела на друга.

— Нет, но как раз собираюсь это сделать.

— Ладно.

Льюис стоял напротив Зои и неловко переминался с ноги на ногу, больше ничего не произнося.

— Как концерт? — спросила Зои, чтобы хоть как-то сгладить возникшую между ними неловкость.

— Отлично! — донеслось со стороны елки голос Дженсена. — Жаль, что ты не смогла прийти, но мы планируем выступить сразу после Нового года еще раз, так что…

— Если ты найдешь нового барабанщика, — перебил друга Сэм, и их перебранка началась по новой.

— Они все время так, — махнул в их сторону рукой Льюис.

— Ага, — не нашлась, что ответить Зои. — Ну, я пойду. Мне пора.

— Ладно, — снова повторил друг.

Льюис отошел в сторону, пропуская Зои вперед, и она торопливо сбежала вниз по лестнице, а затем, стараясь не смотреть на елку, выскочила на улицу, усыпанную снегом.

До «Булок Бена» Зои добиралась почти бегом. Ей вспомнились слова хозяйки странной лавки про магию Рождества, и где-то внутри Зои начал зарождаться страх. Что если она уже опоздала? Сегодня сочельник, и если мысли Зои текли в верном направлении, то времени у нее осталось буквально до полуночи.

Кофейня Бена была по-прежнему самым выделяющимся заведением на аллее. Темные окна тревожно взирали за украшенную к празднику улицу, вызывая непреодолимое желание бежать как можно дальше от «Булок Бена».

— Что ж, — пробормотала Зои, подходя к дверям.

Для собственного успокоения она подергала ручку, но, как и предполагала, замок оказался заперт. Тогда, быстро оглядевшись по сторонам, Зои наклонилась к замку и сунула между дверью и косяком нож, который она предусмотрительно захватила из Логова. Проковырявшись минут пять, она с тяжелым вздохом выпрямилась. Ничего не выходило. Замок оставался закрыт. Зои ничего не оставалось, как перейти к плану «б». Вытащив нож и убрав его обратно в карман, она обеими руками схватила ручку и изо всех сил дернула. Дверь с громким треском распахнулась.

— Прости, Бен, — виновато прошептала Зои, заходя внутри и прикрывая за собой выломанную дверь. — Надеюсь, что ты не будешь сильно на меня сердиться.

Включив свет, она осмотрелась. Внутри кофейни все было в порядке. Стулья стояли на столах кверху ножками, чистые стаканы аккуратно выстроились в ряд, а коробка с Рождественскими украшениями стояла почти у самого входа. Создавалось ощущение, что Бен вышел всего на минутку, но так и не вернулся.

Зои запоздало задалась вопросом, почему никто из работников Бена до сих пор не поднял тревогу, а потом увидела кое-что, что не заметила сразу — на барной стойке были развешены пустые носки для подарков с написанными на них именами: Клара, Саймон, Лиза, Джо и Моника — все сотрудники «Булок». А над ними висел плакат, на котором почерком Бена было написано: «Счастливого Рождества! И не вздумайте возвращаться раньше, чем оно наступит, иначе я вас уволю». Значит Бен их всех отпустил на праздники, поэтому никто и не заметил его пропажу.

— Куда же ты делся? — Зои прошла через весь зал и заглянула в подсобку, как будто рассчитывала отыскать Бена там, но в темном и пыльном помещении не было ничего, кроме кучу коробок, какой-то мебели и чего-то такого, чему Зои при всем желании не смогла подобрать определения. Жалея, что только зря сломала замок на двери Бена, она уже почти вышла из подсобки, как где-то в углу ей померещился блеск. Зои остановилась и медленно развернулась. Ничего не блестело, но это уже было не важно. Зои словно учуяла запах свежей крови — все ее чувства обострились, нервы напряглись. Она сделала шаг, и предмет снова заблестел. Со всех ног бросившись в ту сторону, Зои едва не расшиблась об обломок стула, но удачно отделалась всего лишь занозой в ладони и парой синяков на руках. Блеск то пропадал, то появлялся, и когда Зои наконец добралась до того места, где находился этот таинственный предмет, она, не сдерживая эмоций, громко выругалась. В углу подсобки стояло зеркало, точная копия того, что она видела в магической лавке, того, про которое Льюис решил, что это зеркало Меридит.

До магической лавки Зои добралась за пару минут. Не обращая внимание на окрики прохожих и проклятия, летящие ей вслед, она просто бежала вперед. Получив доказательство того, что хозяйка лавки как-то связана с пропажей Бена, Зои больше не могла тянуть. Она была готова выломать дверь и в магической лавке, если это потребуется, потому что сомнений в том, что происходит какое-то злое колдовство, у нее больше не было.

Дверь была там, где ей и следовало быть. Зои дернула за голову горгульи, не чувствуя никаких угрызений совести. Они могли бы и лучше следить за порядком в Городе. У них под носом маги похищали людей, а где были крылатые блюстители закона?

Бросив гневный взгляд на небо, где изредка пролетали патрули гаргулий, Зои вошла внутрь лавки и сделала глубокий вдох. Несомненно, пахло точно так же, как в кофейне у Бена.

Медленно продвигаясь вперед, Зои внимательно осматривалась по сторонам. Складывалось ощущение, что в лавке никого нет, только тихо тикали настенные часы где-то в глубине помещения, но больше не было никаких звуков.

Зои понимала, что ответ на вопрос «куда делся Бен» кроется тут, но как его добыть, не знала. Вспомнив, где в прошлый раз Льюис заметил зеркало, Зои направилась в ту сторону, когда почувствовала вокруг себя что-то необычное. Воздух словно начал сгущаться, затем мерцать, звон колокольчиков настойчиво пытался пробиться в ее мысли и захватить их. Зои моргнула, а затем еще пару раз, в попытке смахнуть с себя этот колдовской туман. Звон затих, и только в воздухе все еще мерцали мелкие серебристые пылинки, похожие на блестки, которыми обычно украшали елочные шары.

— Добрый день, — низкий грудной голос хозяйки раздался справа от Зои. — Не ожидала увидеть вас здесь снова, если честно.

— Я бы с удовольствием забыла о вашем существовании и даже не стала бы привлекать к вам внимание патрулей, если бы не одно «но». — Хозяйка прищурилась, вглядываясь в лицо Зои. Ей показалось, что женщина расплывается перед ее глазами, мерцает, блестит. — И прекратите колдовать, — гневно поджимая губы, выпалила Зои.

— Так что за «но», — хозяйка отошла от нее, словно все это время и не пыталась зачаровать.

— У вас мой друг, — скрестив руки на груди уверенно произнесла Зои.

Хозяйка лавки расхохоталась. Вот только смех это был очевидно недобрый. Она смеялась не над смешной шуткой Зои или над ее нелепым предположением. Хозяйка смеялась, как пойманный с поличным маньяк.

— Твой друг не заходил ко мне, — усмехнулись женщина. — В отличие от тебя он хорошо поддается магии Рождества.

— Во-первых, я не про него, а во-вторых… — Зои обнажила клыки и шагнула к хозяйке. — дело не в Рождестве, как вы пытаетесь меня снова убедить, а именно в вашей магии. Что вы сделали с Беном? Я видела зеркало в его кофейне.

Внезапно лицо женщины исказилось. На нем больше не было никакой приветливости и обаяния, только оскал хищника, который почувствовал свою жертву.

— Глупая девчонка, — зашипела она, как змея. — Думаешь, пришла и я сразу же тебе его отдам?

— Именно так я и думаю, иначе в следующий раз я приду сюда не одна, а с гаргульями.

— Следующего раза не будет.

Дверь позади Зои хлопнула с таким грохотом, что ей показалось, будто лавка сейчас рухнет. Обернувшись, Зои обнаружила, что теперь на том месте, где секунду назад была стена, чернела каменная кладка. Входа больше нет было, как, впрочем, и выхода.

— Одинокая, как и я, — обойдя Зои, хозяйка лавки подошла к стене и рукой провела по камням. — За тобой никто не придет, никто не узнает, где ты сгинула, а спустя год все совсем забудется, растает, как утром тает первая Рождественская звезда, и я снова вернусь.

— Зачем вам Бен?

Зои старалась не показывать своего страха, хотя ей было очевидно, что она совершила огромную ошибку, придя сюда одна и никого не предупредив. Теперь ей следовало как-то выбираться из лавки этой сумасшедшей, кем бы она ни была.

— Трудно коротать век одной, — пожала плечами хозяйка, снова поворачиваясь к Зои. — А так, я хотя бы скрашу себе один год.

— Я могу посоветовать один классный магазин с настольными играми, — Зои скривила губы в саркастической усмешке. — Они помогут скрасить вам вечность, и для этого не придется похищать людей.

— Ты не понимаешь, что значит жить так долго, как я, — ощетинилась хозяйка лавки. — Ладно, довольно разговоров.

Она резко выбросила руку вперед, швыряя Зои в лицо какой-то пылью. Воздух вокруг них снова замерцал, а звук колокольчиков стал почти невыносим. Зои чихнула.

— Что это?

Она обернулась в поисках источника звука, но Зои все еще находилась в лавке чокнутого мага, вокруг нее было слишком много хлама, а в углу затянутое паутиной стояло зеркало… Зеркало! Не обращая внимание на раздражающую пыльцу, летающую вокруг, Зои бросилась в сторону зеркала. Не разбирая дороги, снося какие-то банки, украшения и медальоны, она стремительно приближалась к заветной цели. Зои была уверена — вся разгадка кроется в зеркале, а значит ей просто необходимо было добраться до него.

Звук колокольчик стал еще громче, царапая где-то в черепе, он словно хотел забрать у Зои мысли и волю…

— Тебе не выбраться, — смех хозяйки на мгновение заглушил противный перезвон. — Никто не выбирался, девочка. Так что счастливого Рождества.

Зои пошатнулась. Странно, она отчетливо понимала, что это колдовство, понимала, что ему нужно сопротивляться, но почему-то больше не могла.

— Магия Рождества сильнее тебя, — пронзительный голос хозяйки смешивался с перезвоном колокольчиков, и Зои уже с трудом могла отличить их друг от друга. — Все поддаются ей, рано или поздно.

— Да, — прошептала Зои, а затем через силу развернулась к сумасшедшей похитительнице. — Только ты не Санта, а все, что происходит — не магия Рождества. Ты просто чокнутая бессмертная, не более того.

— Вот только ты в ловушке, душечка, — хозяйка лавки подмигнула Зои, а затем колокольный перезвон стал просто оглушительным.

Зои зажала уши руками, не в силах больше выносить этот звук. Если бы по ее венам все еще бежала кровь, то она точно хлынула бы из ушей, настолько невыносимо громкими были колокола.

Хозяйка стояла перед Зои, склонив голову набок и уперев руки в бока. Она замерла в ожидании, и Зои совершенно не хотелось знать, чего она ждет. Понимая, что до зеркало осталось не слишком далеко, Зои рывком дернулось в ту сторону. Падая, она снесла пару склянок с цветными жидкостями, который с тихим шипением выплеснулись на пол, а затем, вместо того, чтобы растекаться, наоборот принялись собираться в причудливые фигуры. Не обращая на них внимания, Зои протянула руку и, почти теряя сознание, все-таки коснулась зеркала. Отражение пошло трещинами, являя ей лицо Бена, а затем мощный удар сотряс лавку, окончательно лишая Зои опоры. Падая, она попыталась прижать к тебе зеркало, из-за чего больно ударилась головой и отключилась.

— Она не дышит! — хлопанье крыльев над ухом раздражало, и Зои попыталась отмахнуться от назойливой птицы.

— Правильно, умник. Она мертвая, — этот голос Зои узнать не могла. Надменный, властный. Его обладатель явно думал, что мир принадлежит ему.

С трудом распахнув глаза, Зои попыталась сфокусироваться на говорившем. Импа его раздери. Теперь ей было ясно, почему его голос звучал так. Над ней возвышался гаргулья, с абсолютно черными глазами и такими же черными волосами. И он, очевидно, не думал, что мир принадлежат ему и ему подобным. Он просто знал это.

— Ты как? — горгулья протянул Зои ладонь, и немного поколебавшись, она все-таки приняла ее.

— Я в порядке, — кивнула Зои, поднимаясь на ноги и отряхивая свои в конец испачканные брюки. — Как вы тут оказались?

— Один психованный вампир и проклятый маг решили испортить нам сочельник, — недовольно пробормотал горгулья себе по нос.

— И оказались правы, — посмотрев гаргулье за спину, Зои наконец увидела Льюиса.

Друг выглядел виновато, но Зои была рада его видеть. Если бы не он, то чокнутая хозяйка лавки сделала бы с ней явно что-то неприятное. А так…

— Льюис, Бен в зеркале, — произнесла она, показывая подрамник, который все еще сжимала в руках.

— Давай сюда, мы разберемся, — гаргулья не слишком вежливо вырвал зеркало из рук Зои и бросил куда-то себе за спину: — Дерек, нужны маги, тут парень застрял в зазеркалье.

Еще один горгулья молча подошел к ним, забрал зеркало и все так же ни слова не произнося снова ушел.

— Чудесно, — скривила губы, Зои. — А что с этой сумасшедшей?

— Это уже не ваше дело, — резко оборвал ее черноволосый гаргулья. — Можете идти.

— Но… — попыталась было Зои, но гаргулья махнул рукой в сторону двери и угрожающе сжал челюсти.

— Я сказала, вы свободны.

Зои ничего не оставалось, как послушно покинуть магическую лавку. За ней угрюмо шел Льюис, у которого на плече сидел молчаливый Патрик, что было совершенно не похоже на ворона. Зои хотела было поворчать, наградить парой обидных эпитетов гаргулий, которые вели себя так надменно, но оглянувшись вокруг и заметив, как на Торговой аллее, то тут то там загораются Рождественские огни, решила, что еще не единожды успеет это сделать. Сейчас у нее на душе было легко — Бен спасен, друзья ее не бросили, значит она может хотя бы один раз за вечность сделать вид, что Рождество и правда приятная штука.

Рождество

— Зои, передай соус, пожалуйста, — Бен тянулся своей огромной лапой через весь стол, но все равно не мог достать нужную пиалу.

— Держи, — Зои подала другу соус, за что была вознаграждена его широкой улыбкой.

— Спасибо, Зои, — кивнул Бен, и Зои отчетливо поняла, что сейчас он в большей степени благодарит ее за другое.

— Это было феерично, — где-то слева от Зои Патрик, периодически переходя на карканье, рассказывал историю спасения Зои от «злобной ведьмы», как сам он ее окрестил. — Они приложили эту печать к стене, и она, кар, взорвалась и осыпалась, кар! Просто…

— Кажется, это было его лучшее событие за год, — тихо посмеиваясь, наклонился к Зои Льюис.

— Еще бы, столько впечатлений. Одни гаргульи чего стоят.

— Кстати, об этом… — Льюис замялся, не в силах подобрать слова.

— Не надо, — усмехнулась Зои. — Спасибо вам, что пришли за мной.

— Зои… Импа меня раздери, я чувствую себя полным кретином. Если бы я сразу тебе поверил, сразу к тебе прислушался, то ничего бы этого не было.

— А может, мы бы вдвоем попали в ее лапы, — пожала плечами Зои, отрезая себе внушительный кусок от жареной индейки. — Так что я просто очень рада, что вы с Патриком вовремя появились. Кстати, как вы поняли, где меня искать?

— Патрик прилетел к тебе, — виновато пробормотал Льюис. — А когда узнал, что тебя нет, забил тревогу. Он сказал, что двери тогда и правда не было… Мы отправились с ним в лавку, но когда снова обнаружили стену вместе двери, поняли, что без помощи гаргулий нам не обойтись.

— И это было правильное решение. Вряд ли она выпустила бы нас живыми, — Зоя передернула плечами, вспоминая это ощущение беспомощности, которое накатило на нее в лавке.

— Ты не сердишься? — виновато спросил Льюис.

— Ни капельки, — ободряюще улыбнулась ему Зои. — Главное, что вы успели вовремя.

Зои не лукавила. Она правда не сердилась, ведь они не бросили ее, а мелкие ссоры… Ну кто не ссорится даже с самыми близкими?

— Это точно.

Льюис потянулся к блюду с индейкой и тоже отрезал себе огромный кусок зажаренной птицы. Положив его себе на тарелку, он повернулся к Зои и подмигнул ей.

— Индейка, Зои, — усмехнулся Льюис.

— И что? — непонимающе нахмурилась она.

— В следующем году ты точно наденешь дурацкий свитер с импами в колпаках.

Зои громко рассмеялась. Все-таки хорошо, что Льюис был именно таким. За это она его и любила.

За столом в вампирском Логове было очень много людей. Все шумно переговаривались, отовсюду раздавались взрывы хохота, и все помещение словно было охвачено Рождественским весельем. Там в лавке сумасшедшая хозяйка сказала Зои, что она была одинока, вот только это не было правдой. У Зои были друзья, готовые в любой момент прийти к ней на помощь, даже если в какой-то момент Зои начинало казаться, что она чужая среди них. Это Рождество грозило стать для Зои особенным, даже более особенным, чем то, в которое она умерла.

«Возможно, магия Рождества и правда существует», — думала Зои, оглядывая стол, за которым сидела вся ее большая и такая странная семья: «вот только заключается она в людях».

Зои поймала взгляд Бена и улыбнулась.

— С Рождеством, Зои, — произнес он, поднимая вверх бокал с пуншем.

— С Рождеством, Бен, — ответила ему Зои.

А затем зажмурилась и с удовольствием прислушалась к тихому перезвону колокольчиков за окном.

Критический успех Юлия Камилова

посвящается друзьям,

разделенным километрами

На границе Фэрбанкса еловый лес опоясался мягким туманом, напоминавшем тусклую светодиодную ленту. Ветер тихо затягивал свою любимую северную мелодию, а снег неспешным танцем опускался на подоконник. Потянув окно вниз, Денни закрылся от морозной свежести, которая уже начинала покалывать на щеках, а в беспроводных наушниках вместо гудков дискорда наконец-то послышался сиплый девичий голос:

— Приветствую, мастер. Если я вдруг случайно припозднилась, хоть в честь праздника сделай поблажку? Не назначай штраф на начало сессии. Помилуй.

— Мне нужно хорошенько обмозговать твое предложение. — Он сел в кресло, сделавшее по инерции полтора оборота, и подтянул себя к столу бионическим протезом, заменявшим ему все правое предплечье. — Взвесить плюсы и минусы, рассчитать баланс…

— Говорит по-мастерски, — подразнивающим тоном выдала Саша, и хоть Денни не видел ее лица, фантазия превосходно дорисовывала нужное выражение. — Мог бы просто согласиться, а не заряжать лекционную очередь.

Левая рука зависла над клавиатурой, и, прежде чем он успел открыть рот, к ним присоединился следующий участник:

— Не обижай нашего гоблина, а то заруинит тебе весь твой новогодний спешл. — На экране появился юноша с лукавой улыбкой, которая обжигала похлеще адского огня. Подмигнув, он наклонился вплотную к микрофону и шепотом спросил: — А вы чего без видео? Обсыпало от передозировки мандаринами?

Денни хмыкнул и звучно щелкнул по клавише, включив свою камеру. Сегодня вместо обычного нейтрального одеяния мастера на нем плотно сидел теплый синий джемпер с белыми узорами, что не скрылось от внимания Кости. Тот протянул звучное «о-о-о», а затем одобрительно выставил большой палец вверх.

— Так, к слову, то, что я спланировал заруинить нельзя. Вы, конечно же, можете постараться, — он постучал костяшками по столешнице и метнул быстрый взгляд на подготовленные записи, — но финалу это нисколько не навредит.

— Звучит весьма… к-хм, — юноша тряхнул темно-рыжими волосами и прихлебнул самодельного глинтвейна из большой стеклянной кружки, добытой в этом году на Weihnachtsmarkt¹ в Дрездене. Костя еще потом неделю атаковал общий чат фотографиями рождественской атмосферы, царящей на улицах города. — Многообещающе. Будут какие-нибудь детали?

— Пожалуй, воздержусь. Оставлю вас в неведении для пущего эффекта.

Улыбка тронула уголки рта, и Денни взялся проверять необходимое оборудование, пока их команда собиралась полным составом. Папки с изображениями и атмосферными эмбиентами для всевозможных сцен, коробочка с бессчетным количеством разнокалиберных кубиков, а также пухлый блокнот с острозаточенным карандашом, без которых не могла обойтись ни одна их партия в ДнД². Таковы были нерушимые устои.

Внезапно у Саши зазвонил телефон, и она, поспешно высыпав извинения на головы парней, молниеносно отключила микрофон. Костя лишь дернул плечами и подпер кулаком щеку, находясь в абсолютном дзене, как и положено было лидеру их отряда.

— Твои низкорослики совсем от рук отбились, — заметил Денни, покончив с осмотром и расслабленно откинувшись на спинку игрового кресла. — Совершенно потеряли счет времени.

— Да тут, скорее всего, праздничная суета заявила свои права, — выступил в защиту напарников Костя. — Не волнуйся. Мы в любом случае не будем расходиться, пока не отыграем сессию целиком. Все по-честному. Уговор дороже денег.

— Не зря вкачивал харизму. Работает же.

Пласт снега лениво сполз с крыши и шумно разбился о подоконник, взметнувшись сотней кристалликов, часть из которых налипла на стекло чудаковатым орнаментом. Денни мог поклясться, что в нем отчетливо читалось одно незамысловатое послание: минимум тройка часов работы лопатой на завтрашнюю чистку дорожек, прилегавших к дому. Костя от таких выводов только усмехнулся и произнес туманную фразу о возможной помощи, что придет оттуда, откуда не ждали.

Внезапно загорелась камера Саши, и с легкой усталостью в голосе девушка потерла переносицу.

— Кто-нибудь объясните мне, почему люди считают: звонить в нерабочее время — это в порядке вещей? А? К тому же и позволяют себе высказывать недовольство в крайне грубой манере, мол я долго отвечаю на их «очень срочные» запросы. Нет, ну просто восхитительный план!

Она эмоционально всплеснула руками и чуть не смахнула гигантскую чашку, напоминавшую пивной бочонок, со стола. Вовремя подхватив ее за ручку, Саша приложила холодную керамику ко лбу, словно ей было под силу остудить праведный гнев, и выдохнула сквозь зубы.

— Надеюсь, в нашей партии будет кого порубить на мелкие кусочки. Мне жизненно необходимо выпустить пар.

— В округе обязательно найдется несколько враждебно настроенных отрядов, — заверил Денни, сложив ладони под подбородком. — И чувствую, от них не останется даже маленького клочка, если они попадутся под горячую руку твоего варвара гоблина.

Девушка безмолвно и зловеще улыбнулась.

— И так вы меня встречаете? — задохнулась от негодования Вера, чье видео ловко разместилось между Костей и Сашей. Умеренный загар на коже, тонкое платьице с открытыми руками и коктейль, с позвякивающим льдом внутри стакана, — все говорило о том, что декабрь в Бордо на порядок милостивее, чем в городах остальных ребят. — Вот тебе и бонжур.

— Словно тебя легко привести в ужас. Тебя может напугать лишь провал на проверку ловкости, что случается хоть и редко, но метко.

— Одно фиаско, а припоминать будут целую вечность. — Она взяла обе тонких черных косы, поднесла к лицу и сложила их в причудливые усы. — Не вгоняйте, пожалуйста, бедного полурослика в депрессию.

Не удержавшись, Костя откровенно засмеялся, запрокинув голову назад. А когда он успокоился, то остро взглянул прямо на Веру и заискивающе произнес:

— Бедный здесь только я. Напомнить, сколько монет я выложил, чтобы оплатить штраф стражникам, которые уже тащили Верну на плече в тюрьму?

Девушка сморгнула смятение и неловко уронила косы вниз. Одним жестом она попросила: «Не надо», а затем вслух добавила:

— Да я же отработаю и все верну твоему тифлингу. Не переживай.

— Только душу никому не закладывай, а то я почувствую себя обиженным и обделенным.

Денни фыркнул и коснулся виска указательным пальцем протеза, слабо постукивая по нему. Он всегда так делал, стоило его беспокойству зародиться в груди. Минуты текли, ненавязчивые беседы не иссякали, а их по-прежнему было четверо, вместо пяти. И мастер совершенно не знал, почему один из игроков задерживался больше принятого.

— Ну, что же. Тогда начнем без любезного гнома, — вывел общую мысль Костя, чем заслужил синхронные кивки. — Прошу.

Затем уступил первенство Денни, в глазах которого моментально зажегся азартный огонек. Церемониально он поприветствовал игроков, откинул крышку небольшой коробочки, где хранились кубики, и, на несколько мгновений прикрыв веки, выдержал короткую паузу перед вступлением рассказчика.

Однако судьба распорядилась иначе, ведь появилось еще одно окошко с видео, на котором с красным носом и снегом в русых волосах Руслан пытался сказать пару связанных фраз. Ему явно не хватало дыхания, и все же он смог выдавить из себя хотя бы скромное «привет». И не дожидаясь ответных любезностей, он принялся снимать толстую куртку со скопившимся в капюшоне снегом. Освободив плечи, он задышал куда легче, а лицо разгладилось до состояния игривого покоя.

— Какой чуткий слух, — Денни приветливо мотнул головой. — Не зря ты класс барда выбрал.

— Успел на самое начало. Ловко запрыгиваешь в последний вагон, — подмигнул Костя и аккуратно сдвинул микрофон в сторону, освобождая чуть больше пространства для проброса кубиков.

— И откуда ты сбежал? — поинтересовалась Саша, доверительно придвинувшись ближе. — Неужели спасался от медведя и по пути извалялся во всех сугробах?

— Да нет, хотя теория классная. Секундочку.

Руслан исчез из кадра в обнимку с курткой, вдали послышались звон (видимо, от встречи ванны с металлическими застежками) и сдавленное ругательство. Он вернулся буквально через минуту, которую их честная компания провела в нерушимом молчании.

— Так вот о чем это я? Ах да! Беру воображаемую лютню и начинаю свой сказ. — Руслан задорно провел рукой по невидимым струнам и прочистил горло. — Спасался бегством от родной крови, укравшей мой покой на целый день. Развозить пришлось по всему Мурманску, то ради несметных блюд, то ради подарков, что забыли родичи купить. Елка же заслуживает отдельной баллады, ее я сложу как-нибудь в иной раз. Скажу лишь кратко, она внесла немалую лепту в мой снежный образ, который лицезрели вы совсем недавно. Отвезя же мучителей в пригород, я был таков. Не дав себя гирляндой повязать и усадить за общий стол с бесчисленными родственниками иль же бросить на съедение целому выводку их маленьких копий, выбежал из дома. Возможно, бардом стал я добровольно, но в детские аниматоры не вписывался никогда.

— Весомая причина для опоздания, — Вера обняла себя за плечи и заметно вздрогнула. — Честно говоря, дети в праздничные времена превращаются в сущих гремлинов. С ним в одной-то комнате находиться опасно.

Она снова дернулась и сильно зажмурилась.

— А вот и посттравматический стресс нагрянул. Жестко пришлось в магазине игрушек в горячие сезоны?

— Еще как. Хуже, чем в пекле. Даже тифлингу было бы некомфортно, — Костя усмехнулся, однако не стал возражать. Ведь он на собственной шкуре школьного учителя отлично знал, каково в принципе работать с детьми. — Год с увольнения прошел, а меня все еще не отпустили фантомные боли.

— Очень вероятно, что не отпустят никогда.

— Иди ты, — отмахнулась от Саши Вера и присосалась к коктейлю в надежде на восстановление ментальных сил. — Я все-таки буду уповать на лучшее.

Хитро разглядывая полный комплект игроков сквозь полупрозрачный кубик, Денни щелкнул пальцами. Хватило одного вдоха, чтобы на фоне зазвучал ненавязчивый эмбиент, погружая собравшихся в иной мир, и все же столь им знакомый.

«Маленькая комнатушка, которую вы сняли на втором этаже таверны накануне, озаряется первым утренним светом. На единственной кровати спят трое низкоросликов, а тифлинг мужественно лежит на полу. Именно потому, когда над ним просвистывает стрела, Кастос быстро открывает глаза, будто бы даже и не спал».

— Я приподнимаюсь на локтях и осматриваюсь. Мое зрение позволяет детально изучить все вокруг несмотря на то, что еще достаточно темно.

«И ты видишь стрелу с синим оперением, вонзившуюся в дверь. Длинные шторы из-за сквозняка частично закрывают тебе обзор, но…»

— Кинь проверку на внимательность, — Костя легко выбросил даже больше, чем надо было, и тогда Денни продолжил историю:

«Это не мешает тебе увидеть записку, прикрепленную к древку».

— Тянусь к прикроватной тумбочке за зеркальцем нашего любителя покрасоваться перед дамами — Ланрока, — чтобы проверить нет ли опасности снаружи.

«Ее нет. Кем бы ни был таинственный лучник, он уже скрылся далеко от вашего пристанища».

— Я бодро встаю, потягиваюсь и одним движением хвоста стаскиваю одеяло со спящей компашки.

— Кастос, ну ты чего. Дай поспать. Я и так допоздна отрабатывал лютней ночлег в таверне, — низким сонным голосом пробасил Руслан. — Кидаю на ловкость. Хочу, чтобы мой гном успел подхватить одеяло у самого пола и укутался в него только сильнее.

— Принято, — заметно кивнул Денни и обратился уже к Косте:

«Ты читаешь послание вслух, и в ней значится место чуть севернее от города и небольшая приписка «осторожно, снегопад».

— Какой снег в начале лета? Ворчливо говорю я и, запрыгивая с кровати прямо на подоконник, указываю на зеленый, как мои острые уши, пейзаж за окном. Видели? Кто записку нам послал, не шибко умный, а?

— Неужели там сказано только это? Пытаюсь заглянуть в листок, но роста полурослика безнадежно не хватает. Должно быть что-то еще, иначе не вижу смысла выбираться наружу в такую рань.

— Верна дело говорит. Тайных знаков там не видно, а?

«Чем дольше Кастос держит в ладонях чудную весточку, тем больше ощущает покалывание в кончиках пальцев. Это чувство ему знакомо, оно напоминает огонь родного города, и неожиданная догадка касается его разума».

— Шепчу на инфернальном и аккуратно дую на бумагу, которая молниеносно вспыхивает красным. Новые строчки источают жар, и я могу различить следующее, — Денни предусмотрительно скинул необходимый текст Косте в чат, и уже оттуда тот задумчиво прочитал: — Ступи на гладь озера замерзшего, пройди тайною тропой, отбрось тревоги долой, найди сундук давно поверженного.

— Кажется, я слышу зов невскрытого замка, — Вера потерла ладони с нескрываемым предвкушением, а глаза потемнели от удовольствия. — Мои отмычки всегда наготове.

— Уж мне ли не знать.

Резко вся компания посыпалась и засмеялась на разные голоса. Только им казалось, что веселье окончательно выдохлось, оставив жгучую боль в ребрах, как новый взрыв смеха прокатывался волной, стоило им взглянуть на лица друг друга.

— Если так и дальше пойдет, то придется камеры отключать, — утер слезы в уголках глаз Денни и устремил свой взор в сторону от монитора. — Я немножко не учел вероятность массового безумия. — Четверка так на него посмотрела, от чего юноша ощутил острую потребность оправдаться. — Да что? Все предугадать невозможно. Или кто я по-вашему? Не человек?

— Ну да. Ты — мастер подземелий. Лучший к тому же, — хором ответили они, на что Денни смущенно отмахнулся.

— Репетировали, да? — пробубнил он в бионическую руку и зашуршал страницами блокнота. — Вы… это… того… прекращайте. Зря я новогодний спешл творил? Давайте небольшой перерыв устроим, после продолжим.

Возражать никто не стал, а Вере как раз понадобилось срочным образом отойти на кухню и вызволить из духовки ароматные пряники. Она нарочно их не показала друзьям, чтобы не дразнить. За что все были несказанно благодарны.

Сессия возобновилась, и история дальше пошла только сподручнее. Денни филигранно направлял игроков по необходимому ему маршруту и вместе с тем не лишал их свободы действий. Так, сделав небольшой крюк по городу, команда вскоре оказалась на пути к тому самому озеру, о котором они узнали ранее.

«Вы приближаетесь к месту назначения и слышите голоса, доносящиеся впереди. Достаточно обогнуть холм, и вы увидите недоброжелательный отряд. Он столь разношерстный, что вам не приходит в голову сомневаться, это банда наемников, и лучше на глаза им лишний раз не попадаться».

— Создаю малую иллюзию и отвлекаю их в сторону звуками проезжающей мимо торговой повозки.

Осуждающе цокая, Саша потрясла указательным пальцем, чем совершенно ввела в ступор Руслана. Он одними губами спросил: «Да что не так-то?» — но девушка не стала выходить из образа персонажа для объяснений.

— Хорошей драки меня никто не лишит. Эй, куда пошли-то, а? Догоняю самого крайнего и, применяя способность «разъяренная мелкота», атакую.

— Ланрок, Верна и Кастос бросьте на инициативу, — Денни сверился с цифрами в блокноте. — Ксандер на урон, потому что удар сто процентов пройдет успешно.

Саша прикусила нижнюю губу и затрясла кулаком. Увидев значения кубика, она горделиво их сообщила и с удовольствием прослушала речь мастера, как от руки ее варвара гоблина наемник пал замертво. Бой получился стремительным. Союзники Ксандера находились весьма далеко, а когда они приблизились на расстояние удара — все было кончено.

— Полегчало? — заботливо поинтересовался Костя, улыбнувшись.

— О-да. Еще как, — девушка блаженно сощурилась и принялась раскачиваться из стороны в сторону. Кресло под ней угрожающе скрипнуло, едва оно могло помешать ее триумфу. — Если нам попадутся еще, то отдайте их мне. Не лишайте меня этой крохотной радости.

Руслан сложил пальцы в знак согласия и пообещал не вмешиваться в следующее сражение. Из окошка с видео исчез Костя, оставив вместо себя пустое кресло и комнату. На стенах мерцала гирлянда из крупных лампочек, которые загорались поочередно то синим, то, зеленым, то желтым, то красным. Денни пропажи не заметил, увлекшись живописанием оставшейся дороги к озеру, и без злоключений довел весь отряд до линии берега.

«Оказавшись на месте, вы пребываете в недоумении, ведь указанное озеро с трудом можно назвать замерзшим. Вода рябит от порывов ветра, солнце приятно греет и шаловливо слепит, когда показывается из-за облаков. Все это кажется глупой шуткой, однако вы не спешите покидать пляж, смешанный с буйнорастущей травой».

— Я хочу проверить местность на наличии магии, — вернулся Костя так же незаметно, как и уходил, уже взял было в руки кубик, но мастер, не поднимая головы, остановил его.

«Кастосу не приходится долго настраиваться, ведь знакомое эхо плетений зовет его влево, за ним следует Ланрок, так же ощущающий нечто уникальное, почти родное».

— Без особого энтузиазма тянусь позади и тихо переговариваюсь с Верной.

— Да-да, и мне кажется это странным. То, что чувствуют одновременно и гном, и тифлинг не может быть хорошим. Сколько у тебя зелий здоровья?

— Задорно бренчу заплечной сумкой и хитро ухмыляюсь. С лихвой хватит на одно небольшое поселение.

«Ксандер и Верна весело ударяются кулаками и, следя за округой, топают за друзьями. Останавливаются они совсем скоро и видят странное нагромождение камней. Можно было подумать, что здесь некогда случился обвал, только ближайший от вас горный хребет находится в неделе пути».

— Быстро подхожу, чтобы изучить диковинку и понять ее происхождение. Использую гномьи знания истории.

«Она явно принадлежит чьим-то искусным рукам, но больше тебе не удается узнать. Камни упорно хранят молчание».

— Тогда я становлюсь рядом с Ланроком…

— Пока наши любезные интеллектуалы разбираются с озерными тайнами, мой гоблин отходит чуть назад, усаживается прямо на траву и точит свой меч.

— Падаю рядом и достаю из рюкзачка еду, которую прихватила в таверне. Замечаю непонимающий взгляд Ланрока и уже с набитым ртом поясняю. Что? Дела делами, разгадки разгадками, а второй завтрак пропускать нельзя. Полурослики эту привычку впитывают вместе с молоком матери, — Вера подмигнула в камеру и, подыграв своему персонажу, захрустела печеньем.

«Проходит достаточно много времени. Ксандер начинает скучать, правда отойти от группы и найти приключения по свою душу не успевает. Ланрок радостно вскрикивает и хлопает себя по коленям в причудливом ритме. Наконец-то невидимые письмена загораются на гладкой поверхности. Вникнуть в смысл хотя бы одного слова Верне с Ксандером не удается. Язык им не знаком».

— Это гномий с одним небольшим отличием. Он зачарован так, что послание проявляется лишь от огня тифлинга, — беспечно выдал Руслан, почесывая небритый подбородок и невольно поглядывая куда-то в сторону.

— А мы здесь вообще нужны? Хмыкая, задаюсь риторическим вопросом.

— Ксандер, не бухти. Именно сейчас пригодятся все наши усилия. Иди сюда. Машу и зову своих низкоросликов к себе. Когда дам сигнал, каждый нажмет определенный знак.

«Ваши руки касаются вырезанных на камнях символов, и, кажется, что ничего не происходит, однако это чувство обманчиво. Неожиданно щеки начинает щипать мороз, а на головы приземляется нечто пушистое и мягкое. Вы резко оборачиваетесь и видите, что гладь озера скована прочным льдом, который слегка припорошен снегом.

Чуть поодаль от берега стоит олень, пусть он и выглядит почти как живой, таковым не является. Это статуя из неизвестного вам материала. Он завораживающе переливается, и Ксандер идет к нему, словно очарованный».

— Только на вкус не пробуй, а то вдруг язык прилипнет!

— И не думаю замедляться и лишь бросаю через плечо лукавый взгляд. Останавливаюсь напротив прекрасного животного и осматриваю его с ног до головы, пытаясь найти хоть что-то. Кидаю на внимание.

«И ты замечаешь необычную упряжь, которая очень похожа на труды гоблинского народа. При дальнейшем рассмотрении ты видишь надпись».

Денни скосил глаза на чат дискорда, и тогда Саша, сделав небольшую паузу, произнесла:

— Судя по всему, это наш проводник. И чтобы убедиться в своей догадке, я запрыгиваю на оленя и устраиваюсь поудобнее. А ведь седло, неожиданно, мне по размеру и даже ерзать не приходится. Я аккуратно кладу ладонь на голову; олень тут же оживленно фыркает и уносит меня вперед, затем замирает и оглядывается назад. Кажется, он зовет и вас.

«Повторять дважды нет нужды. Остальные члены отряда неспешно выходят на озеро, пробираясь за Ксандером. Верна проваливает проверку ловкости. Она неудачно становится на лед, и тот угрожающе под ней хрустит. Не успевает она отпрыгнуть в сторону, как падает в стылую воду пока только по пояс. Кастоса реакция не подводит, и он быстро вытягивает полурослика, которую уже сильно трясет от холода».

— Сажу Верну к себе на плечи и создаю ауру живучести, а дополнительным действием восстанавливаю все здоровье промокшей союзнице. Ах, да, и согреваю своим внутренним огнем.

— По первой чувствую неловкость от такой высоты, но затем привыкаю и крепко хватаюсь за рога Кастоса, чтобы уберечь себя от будущих возможных падений.

— Ты словно ждала этого момента всю свою жизнь, — беззлобно засмеялся Костя и отметил в листочке использованные ячейки заклинаний.

— Ну, а когда еще доведется такое чудо увидеть? Полурослик верхом на тифлинге. Уму непостижимо.

«К тому же Кастос замечает, что корка льда на озере неоднородна. Там, где ступает олень, она явно толще. Быстро переговорив, отряд принимает решение идти за таинственным проводником след в след.

Разговоры особо не ведутся, потому что все сосредоточены, как никогда. Лишь Ксандер, уперевшись подбородком в лоб оленя, расслабленно напевает веселую песенку из гоблинского фольклора.

Проходит несколько часов пути, и наконец-то вашему уставшему взору является арка, из которой льется свет. Вы узнаете магию портала, торопитесь к нему и вдруг слышите внезапный щелчок».

— Ловушка! Большой опыт позволяет мне ее приметить, но, сидя на плечах Кастоса, я никак не успеваю ее обезвредить.

«Она приводит к вам снежных элементалей, которые охраняют эту территорию от любых вторженцев. Они не настроены на разговоры, поэтому, как бы ни был высок уровень харизмы, это не поможет. Только сильнее разозлит ваших противников».

— На олене врезаюсь в толпу и атакую ближайшего, — Саша выбросила неплохие значения на кубах, однако Денни не смог ее порадовать новым павшим врагом.

«Несмотря на усилия Ксандера, сила удара оказывается недостаточной, чтобы пробить мощную защиту из вросших в тело кристаллов, и отнимает лишь пару очков здоровья. Вы осознаете, этот противник вам не по зубам, и существует только один путь».

— Пользуюсь способностью шустрого побега. И спешу верхом к порталу, который, на удивление, стал закрываться.

— План ОФ! План ОФ!

— Одной рукой придерживаю Верну и, не сбавляя темпа, плету заклинание ослепления. Когда оно поражает элементалей, я уже совсем близко к порталу, а вот Ланрок…

Руслан, разгорячившись, перехватил управление и торопливо, как будто он сам был в гуще боя, заговорил:

— А я достаю из поясной сумки бессмысленную коробочку и накладываю на нее фокус, благодаря которому она источает наш аромат. Выкидываю ее в сторону, куда рывком срываются элементали, утратившие зрение, но не обоняние. И спешу со всех своих коротеньких ног к порталу, где уже скрылся хвост тифлинга.

«Только надолго отвлечение не работает. Одураченные противники бросаются за Ланроком в погоню. И миг, когда они почти настигают гнома, а портал грозит вот-вот закрыться, вырывается рука сквозь фиолетовую мембрану и затягивает его внутрь».

— Это было безрассудно, друг мой. Я осматриваю Ланрока и убеждаюсь, что гнома нисколечко не задело. Выдыхаю от облегчения. — В реальности Костя изнеможенно уронил себя в кресло.

— Предпочитаю называть это тактическим маневром.

— Фух, было очень напряженно, — Вера поднялась с места и прошлась несколько раз взад-вперед. — Денни, мое почтение. — Она слегка ему поклонилась.

Он счастливо улыбнулся и немного смущенно подпер голову бионическим протезом.

— Минуту перерыва, ладно? Хочу чуть-чуть вспомнить расстановку запорталья.

Никто не противился его предложению, и Денни смог не спеша изучить свои записи и открыть разработанную карту целого снежного заброшенного города, скрывавшегося за аркой. Включив плейлист, собранный для этой локации, мастер поднял голову и с удивлением отметил, что в дискорде он остался совсем один. Его друзья не просто отключили камеры, а полностью испарились из чата.

Нахмурившись, он уже было потянулся к клавиатуре, намереваясь засыпать их тысячью вопросов, только его внезапно отвлекли настойчивые переливы дверного звонка. Денни оттолкнулся ногами об пол и проехался через всю комнату к лестнице.

На одном вдохе он молниеносно спустился и чуть не врезался в дверь, за которой был слышен веселый, даже праздничный, гул. Мастер приготовился отшивать любых гостей, вдруг возжелавших нарушить его благое уединение, однако, столкнувшись с ними лицом к лицу, он застыл почти так же, как олень из игровой партии.

Костя дружески похлопал его по плечу и слегка виновато улыбнулся. Руслан озорно двигал бровямииз-под своего красного колпака с огромным белым помпоном, за спиной он держал того же цвета мешок. Вера крепко сжимала противень, ломившейся от сладостей. А Саша активно сдувала с лица непослушный серо-русый локон и подпирала коленом солидного размера салатник.

— Как?

— Можешь считать, что мы все разом выбросили критический успех, — Костя явился с непустыми руками, как изначально могло показаться. Он нагнулся к ступеням, поднял ароматное блюдо, от которого исходил пар, настолько оно вышло горячим, и графин с жидкостью насыщенного алого цвета. — И вообще холодно, Денни, пусти уже в дом. Мы не в полной снаряге.

Не дожидаясь внятного ответа, юноша протанцевал мимо друга внутрь. Эти слова навели мастера на более тщательный осмотр дндшных товарищей: они действительно были одеты настолько легко, будто заявились к нему прямо из своих жилищ, миновав неизвестным ему образом все полагающиеся промежуточные пункты до Аляски.

— Ой, да проходите же вы скорее. Замерзнете совсем, — спохватившись, Денни каждого затянул в дом и помог Саше с ее тяжелой ношей. — И я все-таки надеюсь, что вы потрудитесь мне объяснить, как вы умудрились одновременно из Калининграда, Дрездена, Мурманска и Бордо очутиться на моем крыльце.

Хозяин дома, к всеобщему замешательству, отвел их не на кухню, а на второй этаж, где им открылась уже знакомая за многие годы обстановка. Правда, они видели ее лишь с одного ракурса, сейчас же компания могла по достоинству оценить убежище их мастера. Оно выглядело как настоящий лесной уютный домик и пахло в принципе так же, только к общему убранству еще добавлялись современные технологии.

Однако Денни не позволил гостям долго молчать и во второй раз потребовал объяснений:

— Я жду, — сложив руки на груди, он сурово уставился на друзей, с трудом скрывая истинную радость, исходившую из-под ребер.

— Отдаю право, как лидеру нашего отряда, Косте объяснить новогоднее чудо, — Руслан отошел к окну и принялся с неподдельным интересом рассматривать пейзаж. Девушки заняли сидячие места, и ни одна из них не попыталась заглянуть в наработки мастера, которые абсолютно нескрытно лежали на столе.

— Предупреждаю сразу, Денни, все мои слова сейчас будут правдой, без шуток и лжи. Хорошо?

Увидев осторожный кивок, он быстро обрисовал их сумасшедшее приключение. Оно началось с простого заказа кубиков, а это для игроков в ДнД та еще обыденность. Все четверо купили их у одного и того же ремесленника, только никто из них не предполагал, что те окажутся с сюрпризом. Костя опустил лишние подробности и сорвал, как пластырь, признание. Они перемещали в пространстве. Стоило их зажать в кулаке и представить место — ты моментально оказывался там.

— Знаете, я сказал бы, что вы совсем и бесповоротно чокнулись, однако… — Четверка не сводила взгляда с Денни, ожидая любой приговор. — Я вам верю. Дискорд не даст соврать, всю нашу сессию вы были дома, а одежда… ну, кто бы пустил вас в таком виде в аэропорт. Бред же.

— Рада, слышать. Тогда это твой набор, — Саша вытащила из заднего кармана джинсов небольшую шкатулочку. — Пространственные кубики. И не только мы к тебе сможем путешествовать, но и ты к нам. Здорово, да?

— Да-а-а, — протянул Денни и, отложив подарок, раскинул руки в сторону. — Чего вы стоите? Давайте уже. Делайте, что должны.

Смеясь, они сорвались со своих мест и заключили друга в самые жаркие и крепкие объятия, от которых у всех захрустели ребра. Когда первая волна накатившего счастья чуть убавилась, закипела самая настоящая жизнь.

Парни затащили наверх длинный стол, где могли поместиться и игроки, и приготовленные блюда. Девушки занялись расстановкой: сделали все непросто красиво, но и удобно.

Айсбайн с запеченной картошкой и сочными корнишонами, графин, полный глинтвейна — от Кости; яркие, очень симпатичные пряники и карамельные яблоки — от Веры; роскошное оливье и бутерброды с семгой (за которыми пришлось ненадолго вернуться в Калининград) — от Саши. Руслан единственный, кто явился без съестных яств, зато его мешок полнился подарками, и он даже обещал показать их раньше полуночи.

Устроившись за столом, все были готовы продолжить игру, только одно небольшое изменение внес не мастер. Красный мешок открыл свои тайны, и друзья увидели то, чего не ожидали. Ручные подарки из дерева, сделанные Русланом. Специальные дощечки для характеристик их персонажей, футляры и индивидуальные фигурки, очень похожие на то, что они описывали в самую первую их сессию — все это поражало воображение и вместе с тем восхищало. Переведя дух, они возобновили партию, впервые проходившую за одним столом. Реальность, похожая на колдовство, но которую они безусловно заслужили.

Новогодняя Открытка Ира на Уране (Ирина Сергеенко)

ПРОЛОГ

Уже несколько лет вокруг меня только тягучая темнота…

Я не знаю, как выглядит комната, в которой нахожусь, не помню, когда в последний раз видел солнечный свет. Я оставлен всеми и ничего не могу с этим сделать. После того ужасного переезда я не видел ничего, кроме картонной коробки, внутри которой я оставлен доживать свою скромную жизнь.

Но, я слышу звуки, их очень много. Они доносятся снизу: шорохи, крики, смех, детский плач, ссоры, долгие разговоры. Я понимаю, там, буквально в нескольких метрах от меня, течёт настоящая жизнь. Раньше я тоже был среди этих звуков, наблюдал за людьми, радовался и грустил вместе с ними, но это ушло. Я уже смирился, что теперь могу только слушать.

А ещё я чувствую запахи, особенно те, что доносятся из кухни. Конечно, я никогда ничего не ел, но, видел с каким удовольствием люди уплетают запечённую индейку или яблочный штрудель. Вот и сейчас, я учуял этот ни с чем не сравнимый аромат. Он был для меня особенным, потому что именно им пахла наша первая с Катей встреча.

ДАЙ КУСОЧЕК

В этот день на кухне в самом деле происходили какие-то чудеса. Плита, основная функция которой последние несколько лет была — разогревать то, что приготовил кто-то другой, удивляла окружающих и саму себя тем, что в ней, оказывается, всё это время находилась духовка. Её тщательно почистили и подготовили к дальнейшей эксплуатации.

На кухонном столе тоже творилось волшебство: его правая часть была щедро присыпана мукой, из закромов вылезла скалка, а в воздухе витал дух Нового года.

Всё это происходило не просто так, а из-за того, что Катя одолжила у мамы книгу с рукописными рецептами. Именно ту, в которой хранятся самые важные и нужные блюда, тайные знания о которых передаются из поколения в поколение.

— Почему нельзя перенести все рецепты в компьютер, чтобы не тащиться за ними через весь город? — недоумевала девушка. Она давно предлагала маме оцифровать книгу, но все уговоры были бесполезны.

Мама считала, что блюда, приготовленные по рецептам из книги, получаются вкуснее. А если перенести их в компьютер, «потеряется вся магия». Катя с мамой не спорила. Конечно, ни в какую кулинарную магию она не верила, но мамина стряпня на самом деле занимала первое место среди всех вкусностей, которые она когда-либо пробовала. Сама девушка готовить не любила, да и желание это делать появлялось у неё крайне редко. Её коронным блюдом был кекс в микроволновке, он получался у неё невероятно пышным и вкусным. Но, на праздничное блюдо не особо походил, да и полезным его назвать было сложно.

В этот раз Катя твёрдо решила накрыть праздничный стол самостоятельно, не используя готовые продукты из супермаркета и еду из ближайшей пиццерии. Раньше они с мамой вместе накрывали праздничный стол, но, несколько лет назад её жизнь сильно изменилась.

Пять лет назад Катя вышла замуж, она тогда только закончила институт и хотела уехать в большой город, а там устроится на работу. Девушка мечтала много путешествовать, увидеть Великую Китайскую стену и каменных идолов на острове Пасхи, но, её планы рассыпались о суровую взрослую реальность.

На третьем курсе она познакомилась с Лёшей, он учился на курс старше и влюбился в Катю с первого взгляда. Поначалу они долго дружили, парень помогал с экзаменами, подсказывал, на каких парах важна пунктуальность, а где можно немного пропустить. А дальше всё развивалось по классическому сценарию — первая любовь, мечты о совместном будущем, поездки на море в составе студенческого отряда. Всё было хорошо. Пара планировала, что после университета Лёша отслужит в армии, а Катя найдёт в Москве работу, куда потом сможет устроится и он.

Но, как мы знаем, перспективные планы не всегда приводят к планируемому итогу. После университета Лёша пошёл в армию, а вот Катина поездка оказалась под вопросом, потому что всё по тому же классическому сценарию девушка забеременела. Таких кардинальных перемен в жизни пара никак не планировала. Кате было 22 года, она мечтала стать популярным фотографом. В тот год жизнь разделилась на до и после. Леша писал из армии письма, а в одно из увольнительных, когда девушка приехала к нему, он сделала Кате предложение. Это был сложный выбор, необходимо было оставить свои мечты, сложить планы и стремления в старые картонные коробки и строить новую жизнь, планов на которую пока не строилось.

Катя выбрала семью, она родила дочку, а когда Леша вернулся из армии, они расписались и переехали в небольшой дом за городом.

Девушка начала заниматься восстановлением старых фотографий. Работать можно было из дома, поэтому этот вариант максимально подходил ей. Лёша утроился в местную газету фотографом. Было нелегко.

Верочка росла очень смышлёной, она была невероятно спокойным ребёнком, засыпала под клацанье по клавишам, не будила родителей в три часа ночи, а главное — осознанно и серьёзно изучала окружающий её мир. Кате было сложно привыкнуть к новой жизни, совсем недавно она ела на завтрак блинчики с джемом и боялась опоздать к первой паре, теперь же её голову занимали менее поэтичные мысли.

Годы шли, дочка росла, а семейная идиллия всё не наступала. Катя часто срывалась на мужа. Где-то в глубине души она винила его за не реализованную мечту. Знала, что нельзя корить только его, но, так справляться с преследующими её несбывшимися планами было проще.

Этот год многое поменял. Катя с Лёшей ходили на терапию, стали разговаривать друг с другом, а главное — повзрослели. Лёше предложили хорошую должность в солидной фирме, а Катя подумала, что ей было бы интересно научится реставрировать не только электронные фотографии, но и картины в реальной жизни. Она уже нашла хорошие курсы и планировала записаться туда через пару месяцев. После Нового года семья планировала отправится в своё первое путешествие на Алтай. Всё налаживалось. Казалось, ничего не может нарушить сложившийся семейный покой.

Катя светилась от счастья, впервые за много лет у неё появилось новогоднее настроение. Маленькая кухня была украшена гирляндами. Лёша должен был принести ёлку, а старый магнитофон в двенадцатый раз проигрывал все треки с диска «Караоке по-новогоднему».

На плите бурлили кастрюльки с овощами для салатов, а в холодильнике дожидалось своего звёздного часа заливное из судака. Не хватало одного — традиционного имбирного печенья. Катина мама пекла его каждый год. Тогда кухня, гостиная, да что там, целая улица, наполнялись волшебным ароматом.

Катя заколола длинные рыжие волосы крабиком и принялась за дело. Долго смешивала ингредиенты, чтобы получить нужную консистенцию теста, часто прерывалась, пытаясь разобрать мамин почерк и пачкала телефон, отвечая на Лёшины сообщения. Кулинарная книга гласила: «Необходимо дать тесту отдохнуть». Катя рассмеялась.

— Понимаю. Мне бы тоже не помешало. — подумала она и пошла проверить Веру.

Девочка сидела в гостиной на ковре и рисовала восковыми карандашами. Когда Катя зашла в комнату, Верочка дёрнулась и судорожно начала запихивать рисунок под ковёр.

— Мама, ты сто плисла? Тебе есё нельзя смотлеть. — растерялась девочка.

— Я ничего не вижу, честное слово, после бабушкиного почерка у меня абсолютно отсутствует возможность фокусироваться на чём-либо. — улыбнулась дочке Катя.

Проверив, что делает толстый сиамский кот, который достался Лёше в наследство, от старшего брата, у которого на это чудо обнаружилась аллергия, Катя вернулась на кухню.

— Думаю, тесту, которое ещё ничего сложного в своей жизни не сделало отдыхать уже достаточно. — прикинула Катя.

Девушка достала купленные в магазине «1000 мелочей» новогодние формочки и принялась за дело. На пергаментной бумаге собиралась большая компания снеговиков, к которым вскоре присоединились северные олени, собравшиеся вокруг нарядных ёлочек. Специально для Верочки была куплена особенная формочка с единорогом, он немного сдвинул своих рогатых сородичей, но, в общую композицию прекрасно вписался. Потом вся эта новогодняя тусовка отправилась запекаться, а Катя вернулась к книге, чтобы уточнить рецепт сахарной глазури.

Через 30 минут из духового шкафа, не имея больше возможности оставаться там, вырвался восхитительный аромат. Он полетел из кухни в прихожую, потом в гостиную, поднялся на чердак и, возможно, уселся вокруг дома, словно оберегая его жителей от внешнего мира. Катя поняла — мамино печенье получилось.

— Мама, как вкусно пахнет. Дай мне, позалуйста, кусотек. — попросила Верочка, до носика которой донёсся сладкий аромат печенья.

ПРИЯТНО ПОЗНАКОМИТЬСЯ!

Да, это был тот самый запах. Я не забуду его никогда. В тот год, когда мы познакомились с Катей, они с мамой тоже готовили имбирное печенье. Я помню, как оно аппетитно хрустит и как смешно на носу отпечатывается сахарная глазурь. А сейчас этот запах мог значить только одно — Новый год уже на пороге, стоит себе, переминается с ноги на ногу и ждёт, когда его уже наконец впустят.

Я всегда любил этот праздник. Все собирались за большим столом, веселились, дарили друг другу подарки. Разве это не настоящее волшебство?

Однажды Кате подарили большую книгу «Животные Юрского периода», она тогда серьёзно задумалась над тем, чтобы стать археологом. А однажды Катин папа купил разноцветные бенгальские огни, ну и смеху тогда было, они горели как-то прерывисто и ужасно пугали трёхцветную кошку Мурку.

Мне не хватает таких уютных семейных вечеров. Я даже не знаю, сколько Кате сейчас лет и здесь ли она вообще. Я так давно не видел ничего, кроме картонной коробки. Я лежал в темноте, слышал тихую музыку и понимал, что внизу происходит предновогодняя суета. В шестой раз доносилась строчка из песни про белых медведей, которые несколько десятилетий крутят земную ось, интересно, если они устанут, Земля остановится?

Вдруг звуки стали громче. Кто-то поднялся на чердак. Я отчётливо слышал шаги. Помимо коробок, тут хранились какие-то стеклянные банки, я понимал это по иногда доносящимся неподалёку звукам. Вдруг меня ослепил яркий свет, несколько секунд я ничего не видел. Что произошло? Неужели кто-то открыл коробку и готов выпустить меня из заточения?

Катя? — на секунду подумал я, увидев улыбающуюся девочку, протягивающую ко мне крохотные ручки. Не может этого быть! Когда я в последний раз видел Катю, она уже закончила школу поступала в университет, а значит это не могла быть она. Однако эта девочка была на неё безумно похожа: те же любопытные глазки, рыжие кудряшки до плеч и ямочка на правой щеке. Должно быть, я умер и попал в рай, а все люди, которых я буду встречать будут выглядеть, как моя Катя.

Девочка аккуратно достала меня из коробки и положила на тёплые ладошки. Я осмотрелся. Вокруг было много таких же коробок, как моя, ближе к лестнице стояли банки с консервацией, так вот чем иногда звенели редкие гости, приходившие сюда.

Малышка внимательно меня разглядывала, крутила в руках и немного поскребла ноготком поредевшие блёстки. Я явно заинтересовал её. Девочка мило улыбнулась и принялась звать маму. Я ждал, мне казалось, что прошла целая вечность перед тем, как по лестнице начал кто-то подниматься.

Через несколько секунд на чердаке появилась стройная рыжеволосая девушка в смешном оранжевом фартуке с тиграми. Я не видел её прежде, но, чувствовал, что от неё веет чем-то знакомым. Девушка села рядом с девочкой, как-то неловко улыбнулась и положила меня на ладонь. Она была тёплой и до боли знакомой…

О, нет! Не может быть! Это была моя Катя! Сомнений быть не может, вот ямочка, большие любопытные глаза и рыжие кудряшки, выбивающиеся из тугого хвоста. Катя! Моя Катя! Она разглядывала меня и улыбалась. Я был дома! Всё это время я слышал ЕЁ голос, ЕЁ смех так заразительно пробивался сквозь бревенчатый пол! Я был рядом! Всё это время я был рядом!

ФАБРИКА ИГРУШЕК

— Мама, сколее смотли! Я насла волсебный мячик. — кричала с чердака Верочка.

Катя закончила украшать печенье глазурью, сняла с плиты бурлящую уже несколько часов кастрюльку со свёклой и пошла к дочке. На чердаке было прохладно, когда Лёшины родители строили этот дом, утеплителя оставалось немного, поэтому чердак было решено использовать, как место для хранения консервации и прочих непортящихся продуктов.

А ещё здесь лежали коробки, их было очень много. В них пряталась Катина жизнь до переезда сюда. Все важные вещи она достала, а учебники, старые вещи и прочее барахло оставила здесь. Выбрасывать их было жалко, а наёти им новое место девушка не могла.

Верочка сидела у одной из таких коробок и держала в руках блестящий ёлочный шар. Он был красного цвета и еле-еле помещался на детской ладошке.

— Верочка. Это не мячик. — улыбнулась Катя, усаживаясь на колени рядом с дочкой. — Это — ёлочный шар, мама подарила мне его мне, когда я была совсем маленькая, как ты сейчас.

— Бабуля подалила? — уточнила девочка.

— Да, она работала тогда на фабрике ёлочных игрушек, расписывала новогодние шары, а ещё проводила экскурсии для детей, я бывала там пару раз.

— Бабуля эльф? — шёпотом спросила Верочка.

— Нет! — рассмеялась Катя. — Она просто помогала Деду Морозу, ты ведь знаешь, что он один не справляется со всеми подарками, поэтому нанимает себе помощников. А теперь, давай ка ты возьмёшь этот шар, а я вон ту коробку с игрушками, и мы отнесём их в гостиную. Скоро папа придёт с ёлкой, будем украшать.

Вечером Лёша принёс домой пушистую ёлочку, её немного припорошило снегом и казалось, будто она материализовалась из какого-то сказочного леса. Верочка смешно пританцовывала и развешивала маленькие игрушки на нижние ветви.

— Какая ёйка бойсяя! — удивлялась девочка.

На самом деле ёлка была средняя и даже немного покосившаяся влево, но, в четыре годика всё кажется таким большим и величественным, особенно если как-то связано с волшебством и подарками.

Закончив с разматыванием гирлянды, Катя вспомнила о дочкиной находке, достала из шуршащей бумаги большой красный шар. Она помнила, как мама подарила его. Кате тогда было пять лет и в Новый год она сильно болела. Её не радовали огоньки на ёлке и сказки по телевизору, даже печенье потеряло свой особенный вкус. Мама не знала, как поднять ей настроение. Поэтому выбрала на работе самый большой красочный шар и нарисовала на нём ярко-зелёного дракона.

Катя обожала драконов, она мечтала попасть в волшебную страну, где они смогут дружить и вместе отправляться в захватывающие приключения. У неё уже был большой плюшевый дракончик Огонёк, поэтому новый друг на шарике не мог её не порадовать. На обратной стороне шара мама блестящей краской подписала: «Катюше в Новогоднюю ночь».

Подарок очень понравился. Маленькая Катя повесила его на самое видное место, подводила к нему гостей и рассказывала, что мама сама сделала такой шарик на фабрике настоящего Деда Мороза. Девочка была уверена, что ёлочные игрушки могут делать только там и нигде больше.

Взрослая Катя держала шар в руке, теперь он не казался ей таким огромным и легко помещался на ладони. Дракончик был таким же ярким, а с букв совсем немного осыпались блёстки. Катя повесила шар в центр, смахнула трогательно проступившие слёзы и принялась щедро усыпать ёлочку колечками серпантина.

НОВЫЙ ГОД

Если бы вы знали, как я был счастлив! Спустя столько лет печали и отчаяния я снова кутался в колючих еловых ветках, смотрел на Катю и удивлялся тому, как сильно она подросла. Маленькая девочка, освободившая меня из плена темноты, весело кружилась по комнате и заразительно смеялась. Я уже слышал этот смех. Мне всё казалось знакомым, как будто я был здесь уже много-много раз.

Светловолосый парень в круглых очках выключил свет и лёгким движением руки зажёг гирлянды. Пространство вкруг меня заблестело, стало переливаться всеми немыслимыми цветами, а девочка засмеялась ещё заразительнее. Я был по-настоящему счастлив, Катя была рядом, она помнила меня.

На следующий вечер к Верочке пришёл Дед Мороз. Он был похож на настоящего, но, голос и круглые очки выдавали в нём светловолосого мужа Кати. Однако девочка поверила ему, ну или деликатно сделала вид, что обман родителей удался. Я видел, как из большого красного мешка ей в руки выпрыгнули голубые коньки.

Помню, Кате тоже дарили такие в шесть лет, она тогда сказала, что обязательно станет известной фигуристкой, но, уже через год, передумала в сторону спортивного плавания.

Через пару часов в гостиную зашла Катина мама, я сразу узнал её, так как она совсем не изменилась, разве что несколько едва заметных морщинок появилось в уголках глаз, но, она всегда была заядлой хохотушкой, и они только добавляли её лицу какого-то шарма. Катин папа, с внучкой на руках, принялся рассказывать о том, как много машин на выезде из города.

— Все хотят Новый Год поближе к природе встретить! Понимаю их. Чего в этих бетонных коробках делать? — рассуждал он.

— Да, папуль. Ты как всегда прав. — улыбалась Катя.

Почти следом за Катиными родителями приехала милая высокая женщина с родинкой над губой и светловолосый мужчина с усами. Я догадался, что это были родители Катиного мужа. Все улыбались и обменивались подарками.

Пока гости вели приятную беседу, по телевизору показывали «Иронию судьбы». Сколько бы времени не прошло, что-то должно оставаться неизменным. Наконец-то, я висел так высоко, что смог разглядеть героев узнать, чем же закончилась эта душещипательная история.

Наконец, часы пробили полночь. Знакомый звон бокалов, поздравления, бенгальские огни и звонки родственников из других городов. Так было каждый год, снова и снова.

Сейчас мне казалось, что не было никакой темноты, я чувствовал, что больше не одинок. Маленькую Верочку, уснувшую на кресле, папа отнёс в детскую комнату, а взрослые ещё долго сидели за праздничным столом.

ИРОНИЯ СУДЬБЫ

Гости разошлись уже под утро, а Катя с мужем, убрав со стола недоеденные салаты, пошли немного подремать. Скоро проснётся Верочка и полезет под ёлку, доставать сладкий подарок от Деда Мороза.

В гостиной было темно, за окном падал пушистый снег. Кот, всё это время спящий под столом, заинтересованно разглядывал блестящий на еловых ветках серпантин. Он обошел ёлку со всех сторон, немного погрыз нижнюю ветку и, с силой оттолкнувшись от пола, прыгнул на манящие ниточки.

Ёлка с грохотом упала на пол. Кот выбежал из гостиной со скоростью, не свойственной зверьку с такой массой. Катя вздрогнула и пошла проверить, что произошло.

— Ах ты негодник! Зачем ты туда полез? — ругалась она сонным голосом.

Ёлка не пострадала, совсем немного осыпались иголки, да ветка надломилась, но, сильного урона удалось избежать. Катя поправила веточки и развернулась уже к выходу, как вдруг услышала странный треск под ногой. Девушка наклонилась и подняла красный осколок.

Это был её шар, тот самый, который много лет назад ей подарила мама. Он принял весь удар на себя и разлетелся на сотни крохотных осколков. Катя принялась собирать их и бережно складывать в салфетку, но, собрать из этой блестящей мозаики шар, увы, не получилось.

— Глупый кот. — подумала девушка. — Это же нужно было из всех игрушек разбить именно эту.

Катя расстроено направилась в сторону спальни.

Утром Верочка нашла под ёлкой сладости и принялась угощать родителей и все свои игрушки.

— Нузно маминому салику тозе дать конфетку. — вспомнила про вчерашнюю находку девочка.

Шарика на ёлке не оказалось, и она вопросительно посмотрела на родителей.

— Милая, ночью ёлочка упала и шарик с дракончиком разбился. Давай накормим конфетками бабушку и дедушку? Они сейчас приедут, и мы вместе поедем в кинотеатр, смотреть новый мультфильм про настоящего Деда Мороза— ответила Катя.

Верочка грустно посмотрела на пустое место, где ещё вчера висел яркий шарик. Она понимала, что мама сильно расстроилась, но, старается не показывать этого.

После кино, семья поехала на коток, опробовать Верочкин подарок. Вечером уставшие и счастливые они вернулись домой, достали прошлогодние салаты и пили чай с печеньем.

— Мама, Дед Молоз плинёс тебе подалок. Он под ёлкой лежит. Он немного опоздал, но плинёс его. — сказала Верочка, хитро подмигивая бабушке.

Катя заглянула под ёлку. На подложке из подарочной бумаги лежала открытка.

— Так вот, что вы мастерили в детской. Не пускали меня! — весело отозвалась из-под ёлки Катя.

Она села на кресла, в её руках лежала большая открытка. Но, она была не простая. Вырезанная по форме большого ёлочного шара.

На лицевой стороне красовался ярко-зелёный дракон, тот самый, с Катиного новогоднего шара. Девушка с улыбкой посмотрела на маму, столько лет прошло, а она с лёгкостью повторила рисунок. Талант.

Катя перевернула открытку, внимательно посмотрела на надпись и расплакалась…

На обратной стороне очень старательно было выведено: «Катюши в навагоднюю ноч».

— Я не стала исправлять, по-моему, так даже лучше. — улыбнулась Катина мама.

— Мамуля. Тебе не понлавилось? — спросила маленькая Верочка, не понимая причину Катиных слёз.

— Что ты, милая! Мне очень нравится. Кажется, шарик стал даже лучше прежнего, а ещё, теперь он точно не разобьётся, можно не переживать.

Катя повесила открытку на пустующую посередине еловую ветку, обняла дочку и благодарно улыбнулась маме.

Такие подарки самые ценные, они греют сердце и заставляют улыбаться тогда, когда кажется, что причин для счастья нет. Они лежат среди детских рисунков, билетов в город мечты или писем от любимого человека. Их достают, когда нужно вспомнить, ради чего ты проделал такой большой и тернистый путь.

Счастье непременно находит нас и как правило застигает врасплох. Оно прячется в самых простых вещах, про которые мы иногда можем надолго забыть, но, оно не привязано к ним, а существует внутри нас, просто иногда мы так зарываемся в проблемах и страхах, что попросту не замечаем его.

Если вдруг вам стало страшно или тревожно, попробуйте отыскать его в окружающих вас вещах, поройтесь на чердаке или балконе, поговорите с родными, посмотрите любимый фильм и чаще улыбайтесь.

Один великий волшебник однажды сказал: «Счастье можно найти даже в темные времена, если не забывать обращаться к свету». Это фраза часто спасает меня, помогает подняться и идти дальше.

Разве можно не доверять таким серьёзным словам? Да и вообще, кто я такая, чтобы спорить с великим волшебником.

ЭПИЛОГ

Да, это всё ещё я. А вы думали я исчезну вместе с осколками? Так не бывает. Душа предмета живёт, пока о нём помнят.

А мне даже больше нравится новая форма. Такой я похудевший что ли, более яркий и поджарый.

Я снова в темноте, но, уже не на холодном чердаке, а в большой Катиной коробке. Она хранит тут всякие важные для неё вещи: Верочкин первый зуб, Лёшины письма из армии, свадебную фотографию родителей, выпускную ленту и старого плюшевого медвежонка. Теперь я знаю, что нужен ей.

Я буду помогать тебе, Катя, даже если весь мир будет против тебя! Можешь на меня рассчитывать.

А вам, дорогие читатели, я желаю сказочного Нового Года. Не переживайте, если что-то не получается, возможно, сейчас просто не время. Не опускайте руки и идите к совей мечте.

Счастья в Новом Году и до скорой встречи!

Бумажный ангел Юлия Рахаева

Предисловие автора

Те из вас, дорогие читатели, кто читал мои книги, особенно такие, как «Принц и Мавка», «Брат Вереска» или «Стальная стрекоза», прекрасно знают с главных героев этого рассказа. Но если же вы ещё не знакомы с этой весёлой компанией, не беда — надеюсь, у них получится расположить вас к себе.

Приятного вам чтения!

Счастливого Нового года и Рождества! И солнца в дорогу!

Ваш автор.

Белокурый мальчишка неуклюже прижимал к своей груди старую самодельную ёлочную игрушку — бумажного ангела — и отступал к стене под натиском своих новых соседей. Этим приютским не понравилось в нём всё: вьющиеся волосы, голубая рубашка с атласным воротником, меховые сапожки и особенно бумажный ангел. Подростки успели отобрать его и порвать на кусочки, прежде чем в их толпу словно вихрем влетел другой мальчишка, внешне похожий на амма, такой же смуглый, темноволосый и кареглазый.

— Руки прочь от новенького! — громко крикнул он.

— Шукран, не лезь! — попытался остановить его кто-то из ребятни.

— Каждый, кто хоть пальцем его тронет, будет иметь дело со мной. Мне повторить или вы поняли?

— Да, поняли, поняли, — подростки махнули рукой и ушли.

— Они тебя ударили? — спросил Шукран.

— Со мной всё порядке, — шмыгая носом, ответил новенький. — А вот ангел… — он закрыл лицо руками, готовый разреветься.

— Чего ты? Нового же можно сварганить.

— Это мама сделала, — и мальчик всё-таки заплакал.

Эриш открыл глаза. «Приснится же такое… Или это был не сон? Неужели видение?»

— Пошли в лес, говорили они, будет весело, говорили они, — недовольно фыркая, Юстас отряхивался от снега, который, казалось, был везде, в том числе и под одеждой.

— Да ладно, сейчас камин разожжём и всё будет отлично, — проговорил Шелдон, по-хозяйски осматриваясь.

Это был старый охотничий домик в Железном лесу, куда друзей завела метель.

— Я не создан для зимы! — продолжал возмущаться Юстас.

— Полностью поддерживаю! — сказал Неру. — Я создан для солнца, пальм, вина и женщин.

— А, по-моему, очень уютно, — проговорил Рэнди.

— Думаю, сейчас недовольных поубавится, — и Феликс достал из запылившегося шкафчика три бутылки вина.

— Сразу бы так! — обрадовался Неру.

— Подозрительно, — заговорил, наконец, Эриш.

Юстас и Эриш Эскоты приехали на празднование нового года в Нэжвилль по приглашению своего друга, принца Шелдона, который сам планировал отметить этот праздник в кругу семьи и близких друзей. Сыщик Неру и лекарь Рэнди Скай по такому случаю тоже оставили тёплый Шаукар и прибыли в снежную столицу соседнего государства.

— Полагаешь, нас заманили сюда и вино отравлено? — Неру поиграл бровями.

— Я принесу себя в жертву, — сказал Феликс, открывая одну из бутылок. — Как телохранитель принца я всё равно обязан это попробовать первым.

— А если это медленный яд? — спросил Рэнди.

— Я не готов тут сидеть и ждать, пока наша Мавка помрёт, — проговорил Неру.

— Да всё в порядке с этим вином, — заверил всех Шелдон. — Его сюда привезли по распоряжению дяди Таво, чтобы охотники могли хорошо провести время. Насколько мне известно, здесь в леднике ещё хранится копчёное мясо. Мелкий, полезай за ним в погреб.

Когда друзья разожгли камин и расположились рядом с ним с бокалами вина и мясной нарезкой, Рэнди предложил:

— Давайте во что-нибудь сыграем!

— У меня дежавю, — глубоко вздохнул Эриш. — Каждый раз, когда мы в Айланорте собираемся в гостях у Макса, Мартин придумывает какую-то новую игру, а братец тушканчик радостно его в этом поддерживает.

— Я и сейчас поддерживаю Рэнди, — закивал Юстас. — А братец лис скучный.

— И во что мы будем играть? — поинтересовался Феликс.

— А у меня другое предложение, — заговорил Шелдон.

— Молви, о мудрейший, — изображая полную серьёзность, отозвался Неру.

— Давайте будем рассказывать друг другу какие-нибудь новогодние истории, сказки или легенды. Вот я, например, знаю, что в Нэжвилле раньше отмечали Йоль. Сейчас его празднуют в Селто и всей Сверигии.

— Мы хорошо помним тот Йоль, который мы отметили с вами вместе в Селто и Эйларе, — заулыбался Юстас. — Отличное было приключение!

— В Нэжвилле его также праздновали? — спросил Эриш.

— Точно не знаю, но, насколько мне известно, многие традиции перешли на наш современный новый год. Да, мелкий?

— Да, — кивнул Феликс. — В Валахии до сих пор украшают дома если не омелой, то остролистом точно.

— А у нас теперь украшают ёлку, — сказал Шелдон.

— Кстати, почему именно её? — поинтересовался Неру. — Ни в Шоносаре, ни в Фейсалии такой традиции нет.

— Потому что она вечнозелёная, и наши предки верили, что она не умирает на зиму, как другие растения, — объяснил Феликс. — Они считали, что в ней живёт дух, с которым нужно подружиться, и тогда он поможет перезимовать.

— А мне папа рассказывал легенду, почему ёлку именно мишурой стали украшать, — вспомнил Шелдон. — Одна бедная, но очень добрая женщина хотела украсить ёлку к новому году, но у неё совсем ничего не было. Тогда пауки за ночь оплели ёлку паутиной, а уже к утру они превратилась в серебряные нити. Так небеса возблагодарили женщину за её доброе сердце.

— Когда я был маленьким, — тихо заговорил Феликс, — я хотел наряжать ёлку вместе с папой, но он, как всегда, где-то задерживался. Я вышел во двор, где у нас росла пушистая ель, и начал вешать на неё конфеты, к которым привязал ниточки. Потом оказалось, что эти конфеты были подарком для супруги наместника Валахии, ручная работа, дорогущий марципан… Папа очень ругался, и мама расстроилась.

— Давайте лучше выпьем! — предложил Неру.

— А как новый год празднуют в Фейсалии? — спросил Шелдон.

— У нас он весной, — ответил сыщик. — По древней традиции к этому дню нужно было обязательно расплатиться со всеми долгами и сделать уборку. В сам праздник обязательно пекли круглые лепёшки из пшеницы, ячменя, кукурузы, фасоли, гороха, чечевицы, риса, кунжута и бобов. Потом все жгут костры, празднуют и веселятся. А ещё, конечно же, кушают сладости! Моя мама такую пахлаву готовила, пальчики оближешь!

— А у нас в приюте новый год не праздновали, — вздохнул Рэнди.

Братья Эскоты переглянулись, и Юстас выпалил:

— В Айланорте в новогоднюю ночь надо обязательно съесть двенадцать виноградин!

— Зачем? — оживился Рэнди.

— Чтобы желания загадать под бой часов. Двенадцать ударов, двенадцать месяцев. Если успеешь, то и двенадцать желаний.

— А другие традиции у вас есть? — поинтересовался Шелдон.

— Да, с чемоданом вокруг дома ходить, — ответил Юстас, а Эриш прикрыл лицо ладонью.

— Это точно традиция Айланорте? — уточнил Неру. — Или только Эскотов и примкнувших к вам таких же ненормальных?

— Точно! Просто не все её соблюдают.

— А зачем надо ходить с чемоданом? — спросил Шелдон.

— Чтобы в следующем году отправиться в путешествие.

— Ты, я так понимаю, всё время этим занимаешься, — хмыкнул Неру.

— У меня, кстати, чемодан из последней коллекции, — заметил Юстас.

— Ага, ядрёного цвета, — кивнул Эриш.

— Это маджента! Сколько можно повторять?

— А вот и не подерётесь! — вмешался Неру. — А кто нам расскажет про традиции Шоносара? Высочество, ты?

— Я ещё не про всё рассказал! — воскликнул Юстас. — Мы разбиваем пиньяту, как и на день рождения.

— Это что за зверь? — спросил Шелдон.

— Это глиняный сосуд, обклеенный пёстрой бумагой в форме какого-то животного, часто лошади. Нужно с завязанными глазами её разбить.

— Зачем?

— Из неё конфеты потом посыплются. Они символизируют достаток и процветание.

— Давайте вернёмся к нашим баранам, — проговорил Неру. — Я имею в виду новый год в Шоносаре, высочество, а не тебя.

— Скажи спасибо, что я сегодня добрый, — отозвался Шелдон.

— Спасибо, о великий!

— Я знаю, что в древнем Шоносаре праздновали новый год осенью, когда начинался переход на зимние пастбища. Тогда для Тенгри и Табити готовили лакомства, а детям дарили подарки: мальчикам лук и стрелы, а девочкам веретено. Позже новый год стали отмечать в то же время, когда и Йоль в Нэжвилле. В день зимнего солнцестояния мир словно перерождается, набирается сил для нового витка жизни. Повсюду зажигают огни, чтобы отдать своё тепло миру. Чем больше тепла ты отдашь, тем больше тебе его потом вернётся.

— Так и надо, — вдруг сказал Юстас.

— Что надо? — почти хором переспросили все остальные.

— Тепло отдавать.

— А я однажды ещё пацаном на новый год пошёл Мхотепа мёдом угощать, — вспомнил Неру. — Напоминаю, Мхотеп — это любимый слон моей матушки.

— Как такое можно забыть, — хмыкнул Феликс.

— Так вот я не знал, что ему нельзя мёд, а Мхотепу лакомство очень понравилось, и он забрал у меня весь горшок, потому что был намного сильнее меня. И, в общем, этот горшок он перевернул, а весь мёд вылился на меня. После этого Мхотеп стал хоботом счищать его с меня, а на самом деле только больше обмазывать. Не знаю, сколько бы это продолжалось, но туда прибежал мой учитель и… но это уже совсем другая история.

— Я вспомнил немного грустную, но добрую новогоднюю историю, — проговорил Феликс.

— Рассказывай, мелкий, — кивнул Шелдон.

— Я прочитал её в одной книжке, когда ещё был ребёнком. Это было в ту далёкую пору, когда в Нэжвилль пришла долгая зима. Именно тогда норты отправились на поиски новых земель и открыли Айланорте. Но большинство осталось здесь, и далеко не у всех были деньги и возможности пережить холода и метели. Один маленький мальчик жил в старом доме со своей больной матерью. У них были дрова для камелька, а еды не хватало. И вот однажды под новый год мальчик вышел во двор и увидел снеговика. Он был в шарфе, с глазками-пуговками и руками-ветками, а в одной руке была корзинка. Мальчик заглянул в неё и нашёл там хлеб и пару конфет. Он радостно побежал к маме с этими волшебными подарками от снеговичка. С тех пор каждый день мальчик выходил во двор к своему новому другу и находил то сладости, то лепёшки, то головку сыра. А однажды мальчик вышел, а снеговик ничего ему не приготовил. В тот день он увидел, как в соседний дом приходил лекарь, а потом старого дедушку, который жил там, увезли в госпиталь. Тогда мальчик понял, кто на самом деле дарил ему все эти подарки. Он рассказал об этом маме, и они вдвоём пошли навещать этого дедушку в госпиталь. Он был совсем одиноким, но не нуждался, как его соседи, поэтому и решил помочь им.

— А что было потом? — спросил Юстас. — Дедушка выздоровел?

— Да, — улыбнулся Феликс. — Потом они стали жить одной семьёй и поддерживать друг друга.

— Я знаю, что мы должны сделать, — встав, сказал Шелдон.

— Мы все тебе внемлем, — отозвался Неру.

— Рэнди, ты говорил, что вы в приюте не отмечали новый год.

— Да, — кивнул Скай.

— У нас в Нэжвилле тоже есть приют. Надо устроить этим детишкам праздник.

— Есть у вас такие ёлочные игрушки… ангелы из бумаги? — вдруг спросил Эриш.

— Есть, — кивнул Феликс.

— Давайте их тоже детям купим.

Все друзья согласились, но, когда они захотели открыть дверь, оказалось, что её засыпало снегом.

— Тут есть лопата? — первым нашёлся Эриш.

— В погребе должна быть, — кивнул Шелдон.

— Вот скажи мне, Юстас, бешеная ты наша шахмата, — заговорил Неру, — ты притягиваешь замкнутые пространства, да?

— Да мы с тобой всего один раз были заперты в подвале после взрыва, — ответил Эскот.

— А потом ты оказался под землёй с моим батюшкой. Мало ему было в своё время попасть в засыпанный курган. И вот опять!

— Если тебе страшно, то могу прочитать тебе свой любимый стишок про мышат. Мне всегда помогает.

Выбравшийся из погреба Эриш держал в руках две лопаты. Одну он протянул Неру, а со второй сам пошёл к двери.

— Теперь я ещё и копать должен, — пробурчал Неру.

— Давай я, — предложил Шелдон.

— Нет уж, высочество, ты руководи.

— Тогда, мелкий, спой нам. С песней работа спорится.

— А что спеть? — спросил Феликс. — Хотя вот я вспомнил, у принца Густава есть баллада «Бумажный ангел».

— Давай её, — кивнул Шелдон.

— Спрячь в ножны свой меч,

Мой рыцарь отважный,

Вина, трактирщик, налей.

Игра стоит свеч,

И ангел бумажный

Висит на гвозде у дверей.

Кукушка в часах

Молчит до рассвета,

А стрелы нацелены в нас.

Но на небесах

Не сыщешь ответа

О том, кто тебя предаст.

Ведь ночь коротка,

Мой рыцарь отважный,

Вина не жалей и монет.

Не дрогнет рука,

Ведь ангел бумажный

Хранит нас с тобою от бед.

Феликс, Юстас и Рэнди увлечённо наряжали ёлку, когда к ним подошёл белокурый мальчик и осторожно проговорил:

— Можно, я вам помогу?

— Конечно, можно, — улыбнулся Рэнди. — Подай мне, пожалуйста, вон того клоуна.

— Как тебя зовут? — поинтересовался Юстас.

— Фалько.

— А почему ты не играешь с другими ребятами? — спросил Феликс.

— Да ну их, — отмахнулся мальчик.

Когда ёлка уже была наряжена, в зал приюта вбежал смуглый подросток и возмущённо воскликнул:

— Вот ты где! Я тебя обыскался! И в погребе смотрел, и на чердаке!

— Шукран, ты такой смешной, — улыбнулся Фалько. — У тебя на голове воронье гнездо.

Направлявшийся в зал Эриш застыл в дверях. Достав из кармана бумажного ангела, он подошёл к Фалько и протянул его удивлённому мальчику.

— Это же… — он смахнул слезу. — Это… спасибо!

— С наступающим Новым годом! — пожелал Эриш.

— И вас!

— Тепло надо отдавать, — с улыбкой прошептал Юстас.

Загадай желание Клэр Уайт

В большой просторной гостиной, возле камина на мягком небольшом диванчике сидела женщина с длинными золотистого цвета волосами и читала маленькой дочке сказку.

Девочка сидела, и широко распахнув, глаза, с замиранием слушала.

— Мам, а девушку из сказки тоже зовут Даша? — С восторгом воскликнула девочка.

— Да милая, ее тоже зовут Даша. И сейчас я расскажу тебе ее историю. Она о том, как Даша стала сильной, храброй и отважной. И эта отвага помогла ей спасти любимого человека и стать тем, кем она действительно хотела.

— Кем, самой доброй сказочницей на свете?! — Спросила девочка.

— Конечно. — Ответила мама. — А теперь устраивайся поудобнее и слушай.

Итак, жила на свете девушка и звали ее Даша, она была доброй, умной и всем помогала. И вот однажды, с ней приключилась удивительная история.

— Что же с ней случилось мамочка? — Спросила девочка.

— Слушай дальше. Попала она вудивительную и волшебную страну. Даша отправилась в сказочное путешествие вместе с добрым гномом и самым умным котом на всем белом свете. Но отправилась Даша не просто так в сказочную страну, а для того, чтобы спасти королевство от злого колдуна.

— И она спасла? — Снова спросила девочка.

— Конечно. — А еще, встретила свою настоящую любовь.

— Ура! — Воскликнула от восторга девочка. — Она нашла своего принца.

— Да, они вместе победили злого колдуна и потом жили долго и счастливо.

— Ух ты! Расскажешь завтра еще.

— Обязательно, а теперь беги спать.

Девочка поцеловала маму в щеку и побежала вверх по лестнице. А женщина осталась внизу, она сидела и смотрела на огонь в камине и вспоминала свою сказку….

Глава 1

— Ох, нет, снова опаздываю. — Волнительно переживала Даша. — Все из-за вовремя не прозвеневшего будильника. — Сердито проворчала она.

Девушка быстро оделась, собрала свои золотистые волосы в пучок. Подвела глаза, собрала тетради в сумку. Как всегда, позавтракать не успела.

— Ну, ничего, перехвачу что-нибудь в столовой.

Даша надела пальто цвета капучино и теплую вязаную шапку, шарф, сапоги.

Пулей выскочив из подъезда, девушка побежала на автобусную остановку. Вот, вот должен проезжать ее автобус.

Проехав две остановки, Даша вышла из автобуса, и быстрым шагом направилась к яркому в разноцветных тонах зданию под названием школа.

Девушка работала в школе, учительницей русского языка и литературы. Дети ее очень любили.

Им нравилось слушать Дашины сказки, несмотря на то, что учились уже в седьмом классе. Каждый раз Даша говорила своим ученикам “Всегда оставайтесь такими, какие вы есть, верьте в чудеса. Тогда и только тогда, все будет у вас идти в нужном русле”.

А вот ее коллеги хотели помочь девушке обрести свое счастье и были такие, кто пытался советовать в любовных делах. Не перечесть, сколько раз Нина Ивановна — учитель физики, сватала Дашу за Андрея Сергеевича, учителя физкультуры.

Но Даша, всегда отвечала. — Встречаться со своим же коллегой не буду. А если сказать честно, Андрей Сергеевич не в моем вкусе. — Так она говорила про всех молодых людей, с кем пытались свести ее педагогический коллектив.

А сейчас она бегом бежала в школу. — Как так, проспать в последний учебный день. Вбежав в фойе Даша поздоровалась с охранником.

— Опаздываете Дарья Михайловна. — Покачал головой пожилой охранник.

— Можно, и так сказать, будильник прозевала, не услышала.

— Понимаю, у меня вот две собаки, так постоянно отношения выясняют между собой, а мне разнимать их приходиться. И из-за них ни один будильник не слышу.

Даша и рада бы была дослушать эту удивительную историю, которая никак не относилась к тому, что сказала она, но звонок уже пять минут, как прозвенел, поэтому нужно поторопиться, чтобы не краснеть потом в кабинете у директора.

В классе, стояла идеальная тишина, дети на удивление не выдали пятиминутное опоздание своей учительницы. Девушка была крайне удивлена, ее седьмой “А” прослыл в школе самым шумным и озорным. Несмотря на то, что у нее дети всегда вели себя спокойно и тихо. Вот и сейчас Даша была рада за свой класс, за то, что не подвели ее и сидели тихо.

— Вы большие молодцы. — Похвалила она своих ребят.

Урок прошел спокойно, дети внимательно слушали Дашу, от чего она была рада, и довольна, что у нее такой понимающий и ответственный класс. И не понимала, отчего другие учителя так жалуются на них. Возможно, они где-то и ведут себя громко, шутят, и пытаются высказать свое мнение, а их просто не хотят слушать. И потом, легче пожаловаться, чем поговорить и узнать суть проблемы.

Прозвенел звонок на перемену.

— Итак, ребята, — обратилась девушка к классу. — Совсем скоро наступит Новый год, поздравляю всех с наступающим праздником. Желаю всем вам хорошо провести каникулы. Не озорничайте, читайте книги. Даша всем сердцем любила свой дружный седьмой «А» Она прививала детям доброту, надежду, любовь ко всему окружающему в мире.

— Дарья Михайловна, вас тоже с Наступающим Новым годом. Обещаем быть послушными и не хулиганить. — Пара мальчишек переглянулось, и улыбнулись хитрой улыбкой девчонкам, сидевшим на задней парте.

Дети любили свою учительницу, не смотря на свои шалости, и мелкие хулиганства. Они к Дарье Михайловне относились уважительно. Для детей она стала второй мамой. А вот, коллеги не понимали, почему на их уроках седьмой «А» ведет себя не подобающе, а у Даши, как мышки, сидят тихо.

Закончив урок, девушка, отпустила класс на перемену, Даша спустилась вниз в столовою. Взяла чай и булочку с вареньем, это была ее слабость. Не прошло и минуты, как в дверях девушка увидела свою подругу Машу Обучалову. Она также работала учительницей, но в начальных классах.

— О, Дарья Михайловна, доброе утро. — Поздоровалась она, подходя к Даше.

— Доброе утро Мария Антоновна. — Ответила девушка. — Как прошел последний в этой четверти урок?

— Сделали с детьми открытку к новому году мамам, поговорили о правилах поведения на каникулах. Рассказала, как нужно себя вести, ну наглядно еще показала, что петарды, и всю эту мишуру, что нельзя без взрослых использовать. Все, как обычно. — Развела Маша руками. — Ничего нового.

— А я умудрилась опоздать на пять минут. Не услышала будильник, и вот итог.

— Ох, Дашка, мужика тебе надо, чтоб ты обязательно просыпала, никогда не слышала будильники свои, а в кровати у тебя всегда красовался классный сексуальный мачо. Который варит божественно вкусный кофе и приносит его в постель.

— Маш, очнись, хватит искать мне парня. — С укором посмотрела Даша на подругу. — Тебе повезло, в твоей жизни есть Артем. И я безумно рада за вас, но я пока, что не встретила своего единственного принца.

— И не встретишь. — Ответила подруга, сделав глоток из чашки. — Если так и будешь пропадать на работе, а вечером смотреть мелодрамы и читать свои сказки.

Даша и Маша, вместе учились в институте, правда, в параллельных группах. Но это не помешало девушкам подружиться и общаться до сих пор. Помогать и поддерживать друг друга. Вместе ездить отдыхать. Вот такие они разные. Маша яркая, энергичная, заводная душа компании. Любительница зажечь, потусить в клубе и оторваться по полной.

Даша наоборот, само спокойствие, добрая, мягкая, скромная, такая домашняя. В выходные скорее проведет время с книгой, чем расслабится в одном из знаменитых клубов.

Она скорее романтик витающий постоянно в облаках, и отдающий предпочтение книгам, работе домашнему уюту. С таким сочетанием подруги дополняли друг друга.

Именно Даша познакомила подругу с Артемом, с которым работала вместе в кафешке у дома, когда училась в институте.

Маша в свою очередь всячески старалась превратить скромную подругу в яркую красавицу. «—Чтобы мужчины не могли глаз от тебя отвести». Постоянно говорила Маша, выбирая подруге наряды.

«— Ты яркая, красивая и сексуальная. Так зачем все это прятать за книжками, и невзрачной одеждой. Люби себя, ты красотка. И плевать на чужое мнение, главное ты, и твои желания, мечты. Будешь каждый день говорить себе об этом, обязательно встретишь парня своей мечты». Говорила подруга

Глава 2

В детстве Даша Хвостикова не была популярной в школе. Она постоянно витала в облаках, мечтала о том, что встретит своего принца на белом коне. Читала до дыр сказку «Щелкунчик и мышиный король», мечтая о том, что она, как и главная героиня сказки спасает, своего принца и потом они будут жить, долго и счастливо. Но шли годы, а ее щелкунчик никак не появлялся.

Даша выросла, и превратилась в красивую, стройную девушку с длинными золотистого цвета волнистыми волосами, и невинными голубыми глазками.

В институте ухаживал один парень с параллельной группы физкультурников, но девушка упорно не хотела с ним встречаться. Все было просто, у них не было общих интересов, его футбол и тренажёры, не сочетались с ее классикой Джейн Эйр и любовью гулять в парке по вечерам. И так было со многими парнями. А Машка, все говорила:

— Вот останешься одна, заведешь себе кота, и будешь жить всю жизнь с ним.

У Даши на такие высказывания, всегда был один ответ.

— Не хочу я выходить замуж не по любви. И мучить человека, с кем не суждено быть вместе.

— А как же ты поймешь, что любишь, если отвергаешь всех кавалеров?

— Маш, понимаешь, любовь для меня, это что-то волшебное. Когда бабочки в животе, когда петь хочется. Я дума, что, встретив свою вторую половинку, я пойму. Что вот, он, мой родной и единственный.

— Ох, Дашка, переставай летать в облаках, спускайся в реальную жизнь.

Маша горела желанием устроить подруги личную жизнь, побывать в роли доброй феи крестной.

До Нового года оставалось два дня, Даша взяла половину работы на праздники. И после обеда вместе с Марией отправилась в небольшую кофейню, которая располагалась недалеко от школы. Подруги взяли два больших Латте, пока ждали свой заказ Маша спросила, где подруга планирует отмечать Новый год.

— Мы думали с Артемом встретить вдвоем, по-семейному. — Не дождавшись ответа Даши, выдала Мари.

— Да ничего. Я все равно, скорее всего, буду встречать одна. — Ответила девушка.

— А как же родители? — Спросила Маша. — Встречай с родными, это же семейный все-таки праздник.

— Боюсь, не получится. У родителей каждый год традиция, встречать новый год там, где, море, пляж и солнце. Вот и в этот раз они улетают уже завтра, кажется на Мальдивы.

— Эх, хотела бы, и я так жить. — Восхищенно воскликнула девушка.

— А я нет. — Ответила Даша. — Для меня новый год, это праздник, с елкой, подарками, сугробами, сказочными историями, и горячим чаем. Прогулки по заснеженному парку в пальто и валенках.

— Эх, Дашка, ничего ты не понимаешь, это называется разнообразие. отдохнуть от холодов и встретить праздник не с колючей елкой, а под пальмой и не с шампанским и оливье, а вкусным коктейлем и горячим мужчиной.

— Машка, ты опять за свое. — Рассмеялась Даша. — Хватит подбивать меня на поиски парня, не хочу. Займусь этим так уж и быть в новом году.

— Смотри, я запомнила. — Погрозила подруга. — В новом забудешь, сама займусь поиском твоего счастья.

— Договорились. — Рассмеялась Даша.

После часа посиделок, подруги разъехались по домам.

Даша вышла на остановку раньше, хотела прогуляться по заснеженным улицам. Погода была морозной. Холодный ледяной ветер грозился заморозить, колючий морозец так и норовил ущипнуть за нос и щеки. Снег падал большими хлопьями и ложился, словно пушистая переливающаяся серебром перина на землю. На улице стояла настоящая зимняя сказка.

Зайдя в квартиру, Даша сняла с себя пальто и сапоги, потерла ладошки друг о дружку

— …Брр… ну и холодно же сегодня. — Она поставила на плиту чайник и позвонила родителям.

— Дашенька, ты уже на каникулах? — Спросила Анжела Олеговна.

— Все, мам, теперь могу спокойно отдыхать и готовиться к празднику. Елку уже нарядила.

Для Даши каждый год была традиция ставить елку за два дня до праздника. Она ставила пушистое дерево в уголке рядом с окном, вешала игрушки. Обычные шарики, девушка не любила, ей по душе были разные сказочные фигурки. И каждый год на елочке красовались: милые новогодние олени, красивые рыженькие белочки, маленькие заснеженные домики. На одной из веток красовалась прекрасная балерина, застывшая в танце. А вот, если присмотреться, веточкой ниже — обаятельный щелкунчик. Все это прекрасное сочетание игрушек, девушка разбавляла серебристыми шишками, и снежинками.

Ей нравилось наряжать свое маленькое уютное гнездышко, так девушка могла почувствовать, будто находится в настоящей сказке.

— Дочь, скажи честно, новый год одна празднуешь?

Девушка медлила с ответом. — Ну, Маша с Артемом в этот раз будут вдвоем отмечать, и я не хочу мешать им. Поэтому встречу здесь в квартире.

— Ох, родная, может все же поедешь с нами, мы улетаем уже завтра. Новый год все же семейный праздник, зачем встречать его совсем одной.

— Мам, не зуди. Я не буду одна. Мысленно я буду с вами. Могу даже по видеосвязи позвонить. — Гордо ответила Даша.

— Замуж тебе надо. — В своем обычном опекающем строгом тоне запричитала Анжела Олеговна. — А то никак розовые очки не снимешь, все смотришь и не видишь, сколько хороших молодых людей вокруг тебя. А ты все витаешь в облаках.

— Мам, давай не начинай. — Ответила дочь. — Вы с Машей сговорились, что ли сегодня?

— А ты послушай подругу, она дело говорит. — Утвердительно послышалось в трубке.

— Так, давайте я свою личную жизнь устрою сама. Сейчас моя скромная персона не готова искать каких-либо отношений. — Довольно в резкой ноте ответила Даша. Девушка не любила, когда за нее пытались что-то решить, или лезть в личную жизнь.

Поэтому однажды приняла решение жить отдельно от родителей. Самостоятельно решать, что важно, а что нет. По началу Анжела Олеговна не могла смириться с тем, что дочь съехала. Стала самостоятельной. Поэтому разными уговорами старалась уговорить дочь вернуться.

Дело обернулось провалом, так как Даша характером вся в мать пошла, и уговоры на нее не действовали. Поэтому в конец концов мать оставила упрямую дочь и переключилась на поиски мужа для Даши.

Михаил Сергеевич, отец Даши. Уважаемый человек, историк, профессор и опытный археолог. Он всегда поддерживал дочь. Старался сильно не опекать, и в меру баловать. Из командировок часто привозил интересные и загадочные подарки. Когда Даша приняла решение переехать, отец полностью поддержал ее решение.

— Дашенька, солнышко. — Ласково называл девушку отец. — Я очень горжусь тобой. Никогда не сдавайся и не опускай руки. Всегда, слышишь, иди к мечте. От ошибок не застрахован никто, но помимо ошибок есть еще и большие и огромные свершения.

Даша любила родителей, и рада была, что они вдвоем едут в новогоднее путешествие. Девушка пожелала родителям хорошего полета, и повесила трубку.

Глава 3

Чайник упорно свистел на кухне, проходя мимо входной двери Даша не сразу услышала легкое поскрипывание. Она подошла потихоньку, прижалась всем телом к двери, и прислушалась.

Тишина. Потом снова, будто кто-то скребется. Девушка посмотрела в глазок. Никого. — Странно.

Спустя секунду снова скрежет. Тихий, словно скребли когтями. Даша открыла входную дверь. Напротив, сидел кот. Обычный, рыжий бездомный, а может и не бездомный. С невозмутимо умным взглядом. — Ты потерялся? — Спросила Даша, обращаясь к животному. Кот не мигая смотрел на нее.

На бездомного кот явно не походил. Гладкая, ухоженная шерстка, не сильно голодный взгляд. На больного вроде не тянул. — Наверное все же просто потерялся. — Предположила девушка.

— Проходи, не стесняйся, раз заглянул в гости. — Пригласила Даша кота в дом. — Сейчас я тебя чем-нибудь накормлю и дам воды.

Кот зашел в коридор, озираясь по сторонам, видимо успокоившись, здесь ничего ему не грозит, спокойно сел и уставился хозяйку квартиры.

Даша сходила на кухню, достала два довольно глубоких блюдца. В одно налила воды, а в другое положила немного отварной курицы, что осталась со вчерашнего обеда. Вернувшись обратно в коридор, девушка обратила внимание на то, что кот, словно бы каменный сидел и смотрел на нее.

«А глаза, в них есть, что-то человеческое, будто и не кот во все сидит у меня в коридоре». Промелькнула мимолетная мысль в Дашиной голове.

— Какой-то ты странный. — Заметила девушка. — Может ты еще и понимаешь, что я говорю. — Сама, не зная почему, Даша решила проверить свою теорию.

— Давай если понимаешь, что я говорю, поднимаешь лапку вверх. — Сказала Даша и посмотрела на кота. — Ты же понимаешь меня? — Спросила Даша.

— Надеюсь я не сошла с ума, стоя в коридоре и разговаривая с котом.

Секунды две девушка и кот играли в гляделки, пока рыжее животное не подняло вверх свою рыжую лапку. Глаза девушки расширились от увиденного. «Что это было сейчас? Слишком умный кот? Или мне просто почудилось»? Успокоив себя, что ей показались, странные действия кота, Даша позвала животное на кухню и показала на блюдечки с едой и водой. Котик, как примерный и послушный питомец, довольной походкой направился кушать.

Оставшийся день, Даша провела в уютном кресле устроившись, с любимой книгой в руках, а кот лег рядышком, свернулся калачиком и дремал.

Девушка задержала взгляд на рыжем друге. Он не давал ей покоя. «Кто же ты такой»? — Размышляла про себя Даша. «Безумно странный кот. Хотя возможно я начиталась сказок, и решила, что кот волшебный. Бред». Размышляла про себя Даша.

С самого детства девушка любила сказки, множество сказочных историй. Ей казалось, что все эти истории не выдумка, а персонажи сказок, когда-то жили на белом свете. Превозмогая трудности и опасности, старались найти свой счастливый конец.

— Так, по-моему, я пересмотрела «Однажды в сказке». — Рассмеялась в голос Даша, вспомнив сериал, который смотрела не так давно.

Открыв свою любимую любимую сказку «Щелкунчик и мышиный король», девушка полностью погрузилась в эту историю. Чем дальше уводила ее история Клары, Даша понимала насколько она одинока. «Может Мама с Машкой правы»? И мне действительно нужен кто-то, с кем будет тепло и уютно.

С парнями все обстояло хуже некуда. Кто полюбит девушку, которая постоянно читает сказки, любит сказочных принцев, и каждый вечер проводит одинаково. С кофе, книгой, и атмосферной музыкой. Такая миленькая серая школьная учительница.

Хотя, мужчины обращали свое внимание на Дашу. Скорее они видели в ней симпатичную стройную милашку. Милую девушку. Дальше одного, максимум двух свиданий, все заканчивалось, когда Даша начинала разговор о любимых сказках.

«На свидании, забудь о сказках. Их мало кто читает во взрослом возрасте». Каждый раз одергивала себя Даша. И в итоге, все повторялось. Пока девушка не оставила поиск нужного и единственного мужчины, отдав волю судьбе.

«Однажды, он найдет меня. Мы пройдем все преграды любви и будем вместе». Так Даша жирными буквами записала в своем дневнике. Открывая, читала, и словно наполнялась внутренней энергией, продолжала жить дальше.

Вот и сейчас, читая любимую сказку, снова в голове появилась печальная мысль одиночества.

— Пожалуй, пора прекращать читать сказки и наверно начинать реально смотреть на мир. «Может мама с Машкой правы, и я слишком много мечтаю, и живу в какой-то своей реальности»? — Подумала Даша.

Внутри разгорался дикий, опасный пожар. Ей хотелось жить полной приключениями, опасностями жизнью. Но твердый голос разума словно тащил девушку вниз, к ее обычной ничем ни примечательной жизни. В которой ей суждено работать учительницей, и быть при этом одинокой.

Сказки давали Даше полет фантазии, и полное погружение в тот мир о котором она читала. «Словно находишься в самой сказке» Восхищалась девушка, держа в руках книгу.

За окном сгущались сумерки. Даша не заметила, как задремала. Обняв книгу как самое дорогое сокровище.

Проснулась девушка, когда за окном было совсем темно. Лишь снежинки, кружась в легком вальсе, опускались на землю. Зима — волшебница в такт поднимала белоснежные рукава своего платья. Убаюкивая лес, укрывая его белоснежным покрывалом. Подняла руку влево — полетели снежинки. Подняла руку в право — полетел легкий ветерок.

Подойдя к окну, Даша посмотрела на серебристые сугробы, что прибавили в размерах, и маленькие звездочки — снежинки, плавно опускающиеся на окно.

— Вот это я задремала. — Удивленно смотрела в окно и восхищалась зимней сказкой Даша.

Кот все также лежал, свернувшись калачиком, и по-прежнему дремал. Вдруг девушка услышала странный шорох за окном. Отодвинув штору, Даша посмотрела в темноту.

Жила Даша на первом этаже, а фонари во дворе часто ломались, поэтому не удивительно, что за окном было, хоть глаз выколи, как темно. Но то, что увидела девушка, ее глаза, расширились не то от удивления, не то от шока.

Во дворе стоял самый обычный маленький человечек, улыбался и махал своей маленькой ручкой девушке.

Даша потерла глаза, надеясь на то. Что ей просто показалось.

— Нет. Я определенно схожу с ума. — Сообщила эту новость сама себе. — Или уже сошла. Сначала странный кот. Теперь не понятные человечки за окном, похожие на гнома. Может я все же сплю? И это сон.

Тем временем послышался стук в дверь. Девушка замерла. — Кто это может быть? Я никого не жду в гости. — Она посмотрела в окно. Никого. Пустынный ночной двор. Неуверенными шагами Даша пошла к двери, аккуратно привстав на цыпочки, посмотрела в глазок. И кто бы мог поверить, маленький человечек стоял возле ее двери и стучал в нее.

— Эй, дорогуша, долго я буду ждать?

Услышала Даша ворчливый голосок за дверью.

— Может все же откроешь дверь? Стоять здесь не очень-то и удобно. Впустишь, я все объясню.

— Зачем мне впускать вас? — Спросила девушка. — Не уверенна, что должна поздно вечером открывать дверь незнакомцу, который прикидывается гномом. Хотя возможно я сплю, и в моем прекрасном и непонятном сне явился гном из Белоснежки.

Мысли Даши будто прочитали, и за дверью послышался ответ. — Дамочка, ты не спишь. Хочешь, проверить настоящий я или нет? Открой дверь, и сама убедишься.

— Ладно, но, если что, я знаю приемы самообороны. — Бойко ответила Даша.

— Если что, я знаю одно полезное заклинание.

— Ты же гном? — Открывая дверь, сказала девушка. Запуская непонятного человечка в квартиру. — Какие могут быть заклинания?

— Если я гном, это не значит, что могу орудовать только киркой. Я и другие волшебные штучки знаю. Так что не нарывайся.

Есть у тебя еда? Я жутко проголодался, пока искал, твой дом.

— Еда? — Рассматривая гнома, Даша словно в прострации отвечала на его вопрос. — А, что едят гномы? — Спросила девушка.

— Есть у тебя молоко и сыр? — Буркнул под нос гном, проходя на кухню.

— Тебе повезло и то и другое есть. — Ответила Даша, все еще разглядывая ночного гостя.

— До сих пор думаешь, что я не настоящий? — Посмотрел на девушку гном.

— Я похожа на ту, которая каждый вечер принимает у себя в гостях странных маленьких человечков? — Ответила Даша, улыбаясь.

— Подумаешь. — Буркнул гном себе под нос. — А могла бы попробовать.

— Спасибо. Увольте. — Отмахнулась Даша. — Я все еще надеюсь, что просто реалистичный сон.

— А ты по всей видимости Ворчун. — Сказала Даша.

— Во-первых сколько раз еще повторять, ты не спишь. А во-вторых, нет меня не Ворчун зовут. Могу познакомить, но лучше не стоит. Потом не отделаешься от него.

«Даша — ты сошла с ума». Мелькнула короткая мысль в голове девушки.

— Мое имя Вурфик белый, можешь звать просто Вурф.

— Милое имя. — Улыбаясь сказала Даша. А про себя подметила, отличную реалистичность сна. Нужно просто представить его реальным и погрузиться полностью.

— Не вздумай смеяться. — Метнул гневный взгляд гном в сторону девушки.

— И не думала. — Улыбалась Даша. — Вот твои бутерброды с сыром и стакан теплого молока.

Вурф неуклюже забрался на стул, с удовольствием уплетал бутерброды, запивая молоком. При этом не сводил свой хитрый взгляд с девушки.

Даша села на против гнома, не скрывая интереса буквально разглядывала своего нового гостя.

— Зачем вы пожаловали ко мне мистер гном, по имени Вурф? — Спросила Даша, чуть поддавшись вперед.

— Все просто, ты владеешь волшебством и нам нужна твоя помощь. — Маленьким указательным пальчиком гном указал на Дашу.

— Кто я? — Хлопая черными ресницами, и не понимающим взглядом Даша смотрела на гнома. — Ты смеешься? Какая из меня волшебница, я же обычная школьная учительница.

— Не говори ерунды. Твоя вера в сказки, и желание открыло мне вход в этот мир.

— Так, спокойно Даша. Вдох, выдох. Дышим. — Девушка трогает лоб рукой. — Температуры нет. Я здорова.

— Ну ты и чудная. — Смеется гном. — Ей сказали только, что она владеет волшебством. А она лоб трогает.

— Нет. Ты серьезно?

— А я, что на шутника, по-твоему похож. — Фыркнул гном. — Знаю, что задерживаться здесь нам нельзя. Срочно нужно идти в Зачарованное Королевство.

— Вот это название. — Удивилась Даша. — Хорошо я пойду с тобой. С одним условием.

— Что за условие? — Спросил гном.

— Я возьму своего кота.

— Кого? — Не понял Вурф.

В кухне послышалось недовольное …Мяу…мяу, а после показался рыжий хитрец.

— Это он что ли с нами пойдет? — Недовольно фыркнул гном.

— Да. И не вздумайте сориться. — Твердо заявила Даша. — Просто не хочу оставлять его одного в пустой квартире. А так, он составит нам компанию. Тем более он добрый и милый. — Девушка погладила кота по рыжей шерстке.

Гнома аж передернула, от этой умилительной ласки.

— Хорошо. Но смотри у меня морда усатая, не будешь слушать меня, в миг троллям отдам.

Кот посмотрел на гнома, уничтожающим взглядом. Краем взгляда Даша увидела, как недобро сверкнули его голубые, необычного цвета для животного глаза. Спустя минуту, взгляд кота потеплел. И девушка подумала, что ей просто показалось.

«Обычный кот. Это обычный милый, рыжий кот». Мысленно убеждала себя Даша.

— Все, пора в путь. — Торопил Вурф. — Слишком задерживаемся.

— Как мы попадем в эту волшебную страну или королевство, или как она там называется? — Спросила вдруг Даша.

— Что за вопрос! — Удивился гном. — Ты же веришь в волшебство? Так поверь и в то, что в твоем доме вполне реально может находиться вход в необычное сказочное королевство. Идем за мной. Дверь в Сказочное королевство находиться там, где никому и в голову не придет искать. У тебя же есть мышиная норка?

— Что? — Не поняла Даша. — Мышиная норка? У меня и мышей то нет.

— Ну ка, давай посмотрим. — Ответил гном, и нагнулся под стол. — Ух ты, а говоришь, что нет.

— Но как же мы пройдем, норка то маленькая, а мы большие.

— Знавал я одну девочку, — усмехнулся гном. — Она без проблем могла через любые двери и норки проходить. Не важно какого размера. Вот. Смотри. — Он достал из кармана маленький мешочек. Развернул его, насыпав на ладонь золотистую переливающуюся пыль. Подул на ладонь, и пыльца попала на Дашу.

Миг. И девушка стала уменьшаться в размерах, пока не уменьшилась до размера мышки. Тот же самый трюк гном проделал с собой и котом. Затем взял за руку непонимающую и разглядывающую теперь огромную комнату Дашу. Они вошли в норку и попали в сияющий разноцветными цветами коридор.

Глава 4

Взяв кота на руки, Даша вошла в норку, следом за гномом. Это был необычный коридор. Стены, пол, все переливалось невероятно волшебными цветами радуги. Шаг. Даша уже стоит на зеленой лужайке в густом зеленом лесу. Оглянувшись, вокруг себя девушка подметила, как много здесь зеленых деревьев великанов. Они стояли вдоль тропинки, которая проходила мимо прямо, в самое сердце леса. Рядом красовались деревца поменьше с красивыми и сочными яблочками. Они манили, звали. Словно просили — сорви нас.

Вдруг Даша услышала прекрасное пение. Обернувшись назад девушка увидела обладателей прекрасного голоса. На дереве красовались птицы разной окраски, от желтых маленьких похожих на канареек, до пестрых с необычным ярким окрасом. Их чудесное пение было сравни с пением соловья.

— Как здесь красиво. — Произнесла Даша спустя минуту.

— Согласен. — Ответил гном. — Правда, ненадолго.

— Почему?

— Потому что скоро злой и жестокий колдун Роберт все здесь разрушит.

Сказал Вурф и лицо его заметно погрустнело. — И поэтому нам всем нужна твоя помощь.

— Но я… я… не волшебница. Обычная девушка, которая из себя ничего не представляет. — Ответила Даша.

Гном посмотрел на девушку. Как можно серьезно сказал. — В пророчестве сказано: «Однажды, когда зло захватит королевство, придет добрая волшебница и спасет всех».

— Дай угадаю. Волшебница, это я? — Даша показала на себя пальцем.

— Похоже, что да. — Усмехнулся Вурф. — Это ты.

— Но если бы я была волшебницей, то умела бы колдовать. А это не так. — Пожимая плечами пояснила Даша.

Гном почесал затылок. — Разумно. Но вдруг, ты еще не осознала своей силы. Так, я знаю, куда нам нужно. Нам нужно к принцессе Розе, она знает, что делать. Мы пойдем к ней, в цветочное королевство. Она поможет нам. Расскажет, что надо делать, чтобы победить Роберта.

— Во что я вляпалась. — закрыв рукой лицо, пробормотала Даша.

— Хватит ныть, пошли, скомандовал Вурф. Нужно идти скорее, пока не село солнце. Если поторопимся, успеем до соседнего королевства.

Гном стремительно направился вниз по тропинке. В царство принцессы Розы. Это был длинный путь. Царство принцессы располагалось за тремя холмами. Только пройдя четыре королевства, можно было попасть к принцессе.

Королевство фей, именно здесь оказались герои. Самое первое, самое волшебное королевство.

Даша шла, наслаждаясь красотой такой необычной, природы. Чистое, голубое небо, без единого облачка. Слева радуга раскинулась разноцветной дугой. Справа небольшое озеро, словно прозрачное зеркало, излучало волнистые изгибы волн. Рыбы, живущие в озере, с интересом выпрыгивая из воды рассматривали путников.

А вот, необычная желтая лягушка. С виду не опасная, рассматривает с интересом, но не так проста эта дама. Это желтое прекрасное создание с невинным взглядом, только делает вид, что ты ей не интересен. На самом деле, эта лягушка высматривает маленьких жучков, что прыгают по воде. Обычному человеку, или гному, или даже эльфу будет достаточно сложно рассмотреть маленьких проказников. Но только не желтой лягушке. Она в раз подмечает жуков короедов. И моментально хватает их своим длинным липким как клей, языком. Тем самым, лягушка не дает жукам навредить лесу, и волшебной растительности. Которая растет рядом с озером.

У Даши было много вопросов, и она не знала, с какого начать. Немного помявшись, она спросила.

— Вурф, а до злого колдуна, кто правил вашим королевством?

Гном оглянулся, посмотрел на девушку, и взгляд его помрачнел.

— Не так давно, Сказочным королевством правил принц Александр. — Начал свой рассказ гном. — Но стать королем принц был не готов. Также, как не готов был и к своему наследию. Его отец, король Эдвард был великий и мудрый правитель. Принц Александр слишком юн, и свободолюбив. Именно тогда, после гибели своего брата. Младший брат, Роберт захватил трон. Убил своего племянника темной магией. И не стало больше принца Александра. — Во взгляде гнома мелькнула тень печали. — Когда Роберт взошел на трон, начался хаос. Его солдаты толпой пошли крушить и громить соседние королевства. Обворовывая, забирая людей, фей, и волшебных существ.

— Как это печально. — Ответила Даша, выслушав историю Вурфа. Бедный принц.

Кот, который все это время шел за ними, подошел к девушке и нежно потерся о ее руку.

Даша погладила его в ответ. — Я согласна с тобой кот. Ох, я ж даже имя тебе не дала. — Воскликнула вдруг девушка. — Буду звать тебя просто кот.

Гном усмехнулся. — Просто кот, неоригинально.

— Зато просто. — Ответила Даша.

— Зачем он у тебя живет? — Спросил гном.

— Он не живет со мной. — Поправила Даша. — Просто появился сегодня возле моей двери вечером. Прям как ты. А вообще, это очень странный кот.

— Чем же странный? — Усмехнулся Вурф.

— Дома у меня на секунду возникло чувство, что этот кот хочет мне, что-то сказать. И когда я спросила понимает ли он, что я ему говорю, он пахнул лапой два раза. В знак согласия.

— Хех. — Усмехнулся гном. — Не могу тебе ничем помочь. Обычное странное существо, с хвостом, усами и наглой мордой. — Сказал он, посмотрев на рыжего.

Кот сверкнул недобро зелеными, словно изумруды, глазами.

А гном, повернулся к Даше и выдал.

— Не живут в наших краях такие странные животные. Зато есть единороги. Ты сможешь ими полюбоваться, когда мы свернем направо с тропинки. Они дикие, но совсем как ручные.

— Ух ты! — Воскликнула от неожиданности девушка. — Я считала, что их не существует. Хотя, о чем я говорю. Нахожусь в сказочной, возможно не существующей стране. Возможно даже во сне. — Улыбнувшись прошептала Даша. Кот подняв рыжую мордочку вверх, посмотрел на девушку, большими зелеными глазами, словно улыбнувшись. А затем гордой походкой пошел вперед за гномом.

Они шли прямо, никуда не сворачивая с тропы. Вскоре тропа становилась уже, и поворачивала направо. Вурф, Даша и кот свернули с нее. Пара шагов, и вот они необычной волшебной поляне. Даша, закрыв рот руками была в большом восторге. Повсюду были прекрасные создания. Милые лошадки, только с рогом на голове. Единороги. Их расцветка была невероятно сказочной, притягательной. Серебристые, золотые, розовые и даже единый цвет радуги.

Девушка не могла отвести взгляд от прекрасных созданий. Даша поверить не могла, что, когда-нибудь в своей жизни увидит такую красоту.

Единороги, по истине волшебные существа. Они помогают цвести лесу, с помощью своей магии рога, охраняют все леса в королевстве. Не давая злу увидеть этот мир.

— Жаль, что Роберт все это скоро уничтожит. — Печально сказал гном.

— Я думаю, что принцесса Роза не даст ему это сделать. — Уверенным голосом ответила Даша.

— Увы, но у нее нет столько сил, чтобы противостоять ему.

— Но у меня нет вообще никаких сил. — Выпалила вдруг девушка.

— Однако. Ты есть в пророчестве. — Четко озвучил Вурф.

Пока они спорили между собой, выясняя силу пророчества. Кот что-то увидел или почувствовал. Подойдя к Даше начал покусывать ее ногу.

— Кот, что тебе надо. Куда ты меня тянешь. — Думая, что животному захотелось поиграть, или вдруг он проголодался. Внезапно произошло еще одно чудо. Кот заговорил человеческим голосом.

— Мне нужна твоя помощь.

Даша застыла на месте. — Стоп. Что? — Положив руки на грудь, Даша смотрела на кота, который был удивлен не меньше нее.

— Ты разговариваешь? — Спросила девушка.

— По всей видимости да. — Ответил кот. — Вообще то, я пытался просить тебя о помощи в твоем мире. Но там видимо животные не разговаривают. А здесь волшебная страна. Поэтому здесь возможно все. Даже говорящий кот.

— Так. Дайте прийти в себя. — Пыталась успокоиться Даша. — Гном, сказочная страна, а теперь еще и говорящий кот. Еще немного и я сойду с ума.

— Не бойся, я не дам тебе этого сделать. — С невозмутимым взглядом ответил кот. — Но сейчас мне нужна помощь. Я что-то чувствую, там впереди.

— Надо посмотреть. — Ответил гном, явно не удивившийся тому, что кот говорит.

Даша еще не до конца пришедшая в себя после новости о том, что новый питомец оказался разговорчивым. Пошла следом за котом и гномом.

Кот шел на запах, который становился все сильнее. Спустившись вниз с небольшого пригорка, герои наткнулись на закрытый люк.

— Там явно, что-то есть. — Промяукал кот.

— Даша нашла небольшую палку и чуть поддела крышку люка. Как только крышка слетела, оттуда вылетели маленькие звездочки с крылышками.

Феи. Маленькие волшебницы. На них были разноцветные платья теплых цветов. Они делали эти леса еще прекрасней. Это были феи теплого времени года. Маленькие крылышки светились как у светлячков. — Спасибо, спасибо вам большое. — Хором запищали они. — Вы нас спасли.

— Даша знала кому надо говорить спасибо. Она с гордостью посмотрела на кота. А тот виновато опустил свою мордочку.

— Так, фей спасли, но надо идти дальше. — Вставил свое слово Вурф. — Как раз недалеко осталось до пряничного королевства.

Попрощавшись с феями, Даша, гном и кот пошли дальше.

Глава 5

Смеркалось. Нужно было двигаться быстрее. Повсюду слышались странные и непонятные шорохи. Словно, кто-то следил за ними. Даша шла то и дело оглядываясь назад. Вурф, зажег свой фонарь и шел впереди, а кот осторожно и неслышно шел рядом с Дашей.

— Нужно быть очень осторожными, тут повсюду солдаты Роберта, и лучше им не попадаться. — Прошептал гном. — А иначе нам придется ой, как не сладко.

Шорох становился громче, тут на них выскочил заяц, в шляпе и с морковкой.

— Ого. — Удивилась девушка. — Ты случайно не из страны чудес сбежал?

— Что за страна чудес? — Спросил заяц, хрустя морковкой.

— Есть такая. — Ответила девушка. — В нее сложно поверить, так как все в этой стране наоборот. В зеркальном отражении.

— Хорошая видать страна, но нет, я обычный заяц, живущий вон в той деревне. — Подняв маленькую серенькую лапку заяц показал в сторону заканчивающихся деревьев. — И … там … там …солдаты. — Начал заикаться заяц пугливо озирался по сторонам. — Они … бегут за мной. Спасайтесь, бегите. Иначе они схватят вас.

А дальше миг. Даша на секунду задержала взгляд там, куда показывал заяц, а когда повернула голову, косого и след простыл. «Какой хитрый заяц» Подумала про себя Даша.

Вдруг. В кустах послышался шум. Он приближался, становился громче. Пока навстречу путникам не вышел отряд солдат. Все как один были вооружены до зубов.

— Это тот самый гном! Схватить их? — Закричав, приказал самый главный командир.

— Бежим, крикнул гном. Даша взяла кота на руки и побежала вслед за гномом.

— Не дайте им уйти. — Закричал кто-то из солдат.

— У нее кот. — Закричал второй. — Его срочно нужно поймать и отнести его величеству.

Даша старалась бежать изо всех сил, но даже убегая от сказочного войска, девушка уловила обрывки их фраз. «Кот, что оказался возле ее двери, оказался не случайно. И раз он им нужен, значит точно из этого мира. Но кто он, или что такое?» Девушка пока еще не могла понять.

Они все бежали, а тропинка не кончалась. Даша боялась, что солдаты их догонят. Но готова была не дать в обиду пушистого друга, которого только что обрела. Пусть до конца и не разобралась, что это за странный говорящий кот.

Солдаты были уже совсем близко, как вдруг, с дерева кто-то скинул веревку.

— Залезайте. — Крикнули от куда-то сверху, с дерева.

Гном не теряя времени, полез вверх по веревке. Следом Даша, кот крепко был прижался к ее груди. Секунда и вот они уже наверху, небольшая деревянная площадка и маленькая кучка перепуганных людей.

Посмотрев вниз, Даша увидела бегущих солдат. Кажется, они были в недоумении, куда пропали чужаки.

Повернувшись, девушка увидела кучку людей, что их спасли. Они были напуганы, и в тоже время на полном серьезе хотели узнать, кого спасли.

— Кто вы такие? — Спросил немолодой мужчина. На вид ему было около сорока лет. Невысокого роста, но с длинной темной бородкой, и одеждой крестьянина. Он еще раз настойчиво спросил, имена чужаков.

Гном ответил ему. — Меня зовут Вурф белый, я из деревни Лилипутии.

— Да, я кажется слышал про такую деревню. — Неуверенно ответил мужчина. — А остальные?

Даша неуверенно вышла вперед представившись. — Я из другого мира, а это вот, мой друг Кот. — Даша представила кота жителям дерева.

— Вы простите, что мы потревожили, и возможно подвергли опасности. — Извинилась девушка.

— Приятно познакомиться. — Ответил мужчина. Остальные люди кивнули в знак приветствия. — Вы простите. Солдаты его величества сэра Роберта, лишили нас наших домов. Мы еле ноги унесли. И успели укрыться здесь, в лесу. Но, боюсь, что скоро они найдут нас. Придется сражаться. — Грустно, и невесело поведал главный.

— Я распоряжусь, чтобы вам дали еду и место, где вы сможете переночевать.

Друзья поблагодарили гостеприимных хозяев, и когда все были сыты, Вурф откланялся. Сославшись на то, что рано утром надо двигаться дальше. А вот Даша не могла уснуть. Сидя на полукруглом деревянном полу, свесив ножки вниз. Даша смотрела вверх на темное, покрытое маленькими золотыми звездочками, небо. Светила большая желтая луна. Верхушки деревьев легко колыхались от ветра. Девушка не заметила, как рядом с ней сел кот.

— Красиво. — Подметил кот. — Спорю на целую миску вкусной рыбки, ты никогда не сидела вот так под открытым небом и не смотрела на звезды.

Даша посмотрела на него, уголки ее губ непроизвольно дернулись.

— Был один раз. — Начала рассказывать девушка. — Мне тогда десять лет было. Я поехала к в деревню к бабуле. Ночь тогда была теплая, и такая же сказочная. Бабушка весь вечер рассказывала сказки, что ей когда-то давно рассказывала ее бабуля. Мы сидел на крыше дома смотрели на звезды. И загадывали желания.

— Когда-то и я также мог. Сидеть беззаботно, смотреть на звездное небо. Искать интересные созвездия. — Сказал кот.

Взглянув на кота, Даша подметила, печальные глаза животного. Это было необычно и странно. Девушка не была ярой любительницей животных. Но никогда не видела, чтоб они показывали свою грусть. А перед ней словно бы и не животное сидит, но кто?

— Мог смотреть? — Удивилась Даша. — Так ты не всегда был животным?!

— Нет. Еще совсем недавно, я был человеком. Пока меня не превратили в кота. Еле, еле, лапы унес. Увидел ближайший портал и прыгнул в него, угодив в ваш мир. И на мое счастье, попал к тебе.

Даша кажется начала понимать, что за кот сидит рядом с ней.

— Ты принц Александр! — Это было утверждение.

— Так и есть, грустно, ответил кот, опустив мохнатую мордочку вниз.

— Почему так грустно. — Спросила Даша.

— Потому что я подвел свой народ. — Посмотрев большими полными печали и вины глазами. Кот продолжал. — Я самый настоящий трус, который не спас королевство. Бросил. Сбежал. Когда собственный дядя, превратил меня в кота. Избавится вот только не успел, я быстро сообразил, что надо бежать.

Как помочь принцу Даша не знала. Но верила, что Александр справится. А она, чем сможет, обязательно поможет.

— Не переживай. — Погладила Даша кота по шерсти. От чего он тихо за мурчал. Девушка вздрогнула, но виду не подала.

— Мы справимся. Найдем принцессу Розу, и она подскажет, что нужно делать. — Выдохнула Даша. — И ты обязательно справишься.

Почесав коту за ушком, девушка посмотрела в его глаза и сказала.

— Раз оступившись, не переставай надеяться на собственные силы. Верь в себя. В свой успех. И в то, что обязательно найдутся те, кто поддержит и не бросит в беде.

— Спасибо тебе. — Ответил кот. — Ты самая добрая, и смелая девушка. Я никого еще не встречал на своем пути, кто бы поддержал меня. И помог в трудную минуту. А ты взяла к себе бездомное, безродное животное.

— Не могу я оставить бедного кота, не зная чей он, или сам по себе. — Ответила Даша. — К тому же я люблю животных.

Потрепав еще раз у кота за ушком, девушка поймала себя на мысли, что ей нравится этот кот. И она сделает все возможное, чтобы помочь принцу.

Глава 6

Утром троица поблагодарила жителей большого дерева, и отправились в путь. Дорога к царству принцессы лежала через Пряничное царство. Даша ахнула, приложив к лицу руки. Разрушенные пряничные домики. Похищенные животные. Все было разграблено и разрушено. Кот печальным взглядом смотрел, на разрушенную деревню. Понимая, чтонепосредственно имеет к этому отношение. Но нужно было идти дальше.

Дорога петляла. Вправо. Влево. Даша повернула голову и увидела большой бобовый стебель.

— Ого. — Воскликнула девушка.

— Что такое? — Спросил кот.

— Ничего. — Ответила Даша, подняв голову вверх, изучая длину и высоту стебля. — Просто сказку вспомнила. Стало интересно. Живут ли великаны высоко на облаках.

— Никто не знает. Говорят, длина бобового стебля уходит высоко в небо. Возможно великаны обитают на большом облаке, где заканчивается стебель. Но этого никто не знает точно, так, как давно не видели, чтобы сверху кто-то спускался. — Закончил свой небольшой повествовательный рассказ кот.

— Откуда ты так много знаешь про эти места? — Спросил гном, уставившись на кота с приподнятой вверх бровью.

Кот гордо посмотрел на маленького человечка. — Я думал, что все, кто из этого мира, знают эти рассказы о великанах.

— Ладно. — Хмуро ответил Вурф. — Но учти, я за тобой пристально наблюдаю.

— Конечно. Конечно. — Довольно промяукал кот.

Утро сменилось полуднем. Путники, прошли бобовый стебель. Маленький, но опасный пруд с пираньями. Пока не вышли на огромный склон. Даша увидела какая красота открывалась перед ней. Высокий каменистый склон. Вдалеке горы похожие головы троллей. Все было понятно без слов. Путники подошли к королевству троллей.

Они спустились вниз по каменистой долине. Кругом стояли огромные фигурные камни. Камни также, как и горы изображали троллей. Гном шел уверенно вперед, а вот Даша шла с опаской. «Не доверяй троллю. Он обязательно предаст». Девушка конечно судила о жителях этого королевства по старым сказкам, которые так любила читать. Девушка шла не зная, чего ожидать от троллей. Но, как говорится «Кто не рискует» …

Чем дольше Даша находилась в сказочном королевстве, тем больше проникалась всем, что в нем происходит. Волшебные существа, и сказочные жители крепко засели в сердце Даши. Она знала точно, что спасет королевство.

А тем временем …

Дворец принца Александра.

— …Гос… гос… господин. — Прибежал в тронный зал запыхавшийся слуга.

— Чего тебе Велс? — Лениво спросил восседавший на троне Роберт. Медленно перелистывая страницы, изучая книгу заклинаний.

— Солдаты. Они нашли его.

— Кого его? — С улыбкой на лице спросил Роберт.

— Принца. Ваше магическое высочество.

От слов слуги Роберт чуть привстал с трона. Захлопнул книгу, положив на стол. Наклонился вперед. Один взмах рукой. Слуга, словно магнитом оказался возле колдуна. Схватив его за край рубахи. — Говори. — Прошипел сквозь зубы колдун. — Где он, где этот маленький никчемный щенок. А?!

— Простите милорд. — Запищал слуга. Пытаясь высвободиться от волшебных пут своего хозяина. — Но он со своими новыми друзьями сбежал.

— Как сбежал? — Роберт отпустил руку, и слуга кубарем скатился с приступка на пол, потирая ушибленный бок сказал. — Они были в пряничном королевстве и сейчас должны подходить к королевству троллей милорд.

— Велс! Когда я научу тебя говорить более внятно. — Цокая языком приговаривал Роберт. — Какие у мальчишки могут быть друзья? Они все сбежали, узнав о том, что королевством завладел я. И мало того, что не получилось избавиться от него сразу. Так еще и вы упустили кота. Животное, которое без проблем можно поймать.

Роберт старался быть спокойнее. Колдун знал, что, если он хоть немного разозлится. Не поздоровится всем. А у него не было цели уничтожить все королевство. Лишь подчинить себе, и стать полноправным и единственным правителем сказочного мира.

— Но милорд. — Ответил слуга. — Принц был не один. С ним был гном, и еще девушка.

Роберт удивленно приподнял бровь. — Девушка? Интересно. Это интригует. Что за девушка была с принцем? — Задал колдун вопрос слуге.

— Не знаю мой господин. — Но очень красивая.

— Хм. — Роберт задумчиво прикусил нижнюю губу. — Красивая говоришь. Кто же может помогать нашему мальчику?

— Милорд. — Слуга вдруг засуетился. — Я кажется знаю, точнее догадываюсь, кто эта незнакомка.

— Я тебя слушаю? — Загадочно произнес Роберт. — Внимательно слушаю.

— Помните. В большой книге пророчеств говорилось о девушке, что однажды придет и победит вас. Принцесса Лилия.

Роберт подошел к большому и старому шкафу с книгами. — Посмотрим. А, вот и то, что мне нужно. — Он достал старую и пыльную книгу. Старинную. Незамедлительно начал ее листать.

— Так, что тут у нас: страшные великаны, опасные змеи, волшебные порталы. — Перечисляя каждую страницу, листал колдун.

— Не подходит. И это не то. Вот оно! — Указав пальцем на нужную страницу. Роберт принялся жадно читать. — Ах вот какая принцесса Лилия. — Растяжным голосом запел колдун. — Мы посмотрим кто кого одолеет. Принцесса.

Радостно потирая руки, Роберт велел Велсу отправить в царство троллей летучую мышь, Кларка. С посланием для Короля Смарти.

— Милорд, вы уверены, что этого скользкого типа, как Кларка стоит отправлять на такое ответственное задание? — Спросил с полным презрением Велс.

— Конечно. — Ответил колдун. — Он, как никто другой справится с этим делом.

Роберт сел за стол и написал короткое письмо: «Доброго дня — король Смарти, до моего королевства дошла весть о том, что к тебе направляются враги. Они хотят посягнуть на твою жизнь. Хочу тебя предупредить, пока еще не слишком поздно. Будь осторожен. С искренним пожеланием, король сказочного королевства Роберт».

Велс позвал Кларка.

Роберт лично прикрепил к лапке письмо и наказал. — Немедля доставь это письмо королю Смарту.

После, довольный тем, что сделал. Роберт отослал Велса со словами. — Оставь меня одного. хочу подумать, что делать дальше.

Глава 7

А тем временем Даша, вместе с гномом и котом, смело направлялись прямо во дворец короля Смарти. Не зная, что ждет их там.

Королевство троллей находилось на огромной каменистой скале. Которая расположилась на опаснейшим из путей. Добраться до королевства могли только либо слишком смелые и отважные путники, либо слишком живучие.

Даше постоянно казалось, что их кто-то преследует. Оглядываясь девушка не видела никого, кроме шума дерзкого и прохладного ветра. Чувство преследования оставалось с Дашей. На секунду ей показалось, будто взмах крыльев за спиной. Повернув голову назад, Даша никого не увидела.

«Хм… Странно». Мелькнула в голове мысль. «Я определенно что-то, или кого-то слышала».

Кларк довольно быстро догнал путников и полетел прямо во дворец. Отдав королю троллей письмо, попросил отпустить его обратно. Находится в замке Смарти летучему гонцу не представляло удовольствия.

— Лети, и передай своему хозяину мою благодарность. — Поблагодарил король троллей летучую мышь. — И пускай не переживает, я приму незнакомцев самым должным образом.

Кларк юркнул в окно, и был таков.

— Совсем немного осталось. — Прокряхтел Вурф. — Пока они поднимались в гору. Даша взяла кота на руки, глубоко вдохнула и пошла.

Подниматься было трудно, и тяжело. Ведь дворец короля троллей расположился на смой вершине. Сделано это было для того, чтобы ни один враг не смог пробраться живым.

Снова показалась узенькая тропинка. Аккуратно выложенная золотым камнем. Гном ступил на тропинку. — Опасности нет. — Сказал он, показав ладошкой, что идти можно. — Можем смело двигаться.

Вурф шел впереди, следом виляя хвостом крался кот. Даша замыкала необычную и странную троицу.

— Как тебе сказочный мир? — Подняв усатую мордочку, спросил кот.

Даша посмотрела на кота. «Понимание того, что непросто кот идет сейчас рядом с ней. А заколдованный человек, превращенный в животное. И это не простой крестьянин, или обычный парень. Это принц.

Девушка не знала, каким он был до своего проклятия. Знала только то, что сейчас как никогда принц нужен своему народу. И она обязательно поможет. Спасет принца. Приведет к принцессе Розе. А потом вернется обратно, в свой обычный полный мечтаний мир». Задумавшись на секунду, Даша отвлеклась от вопроса, который задал кот. Она не знала, что ответить. Даша слушала, что подсказывает сердце.

— Я не думала, что здесь будет все настолько прекрасно и волшебно. Представляя другой мир, я думала, что он такой как его описывают в сказках.

— И как? Описание совпадает? — Спросил кот.

— Возможно. В моем мире сказки, это выдуманные истории, то есть придуманные и написанные автором. Но я всегда считала, что сказка-это история, которую однажды один человек записал, а потом рассказал. И волшебный мир на страницах книг не выглядит настолько реальным. В моей голове сейчас много непонятного. Столько необычного и невероятно прекрасного я увидела. — Знаешь, мне всегда говорили, что я ношу розовые очки и витаю в облаках. К тому же ни где не хожу без любимых сказок.

— Мой отец тоже рассказывал мне сказки. — Промяукал кот. — Он рассказывал, что наши корни уходят глубоко в прошлое.

— То есть, ты хочешь сказать, что все сказки, о которых я знала: «Белоснежка», «Золушка». Все это не вымысел?

— Кто ж знает. — Махнув хвостом кот задумчиво посмотрел на девушку. — Сказка, не значит вымысел! Как ты сейчас сказала, сказка-это история о людях, живших, лет сто назад.

Возможно, одна из принцесс, живших лет сто назад, вполне может оказаться моей далекой родственницей.

— Интересная теория. — Скрестив на груди руки, Даша обдумывала в голове эту мысль.

«Возможно ли такое, что Александр внук, или правнук одной из сказочных принцесс? Если это так. Я действительно попала в настоящую сказку и все, что происходит, все реально. Или же все это очень хороший сон». Мысленно Даша надеялась, что все происходящее, реально.

— Поскорей бы добраться до острова принцессы Розы. — Мяукнул кот.

— Не волнуйся, мы обязательно доберемся до него. Принцесса поможет победить злого короля. — Спокойно ответила Даша. — Уверена, что и король троллей не откажет в помощи.

— Я бы не был так в этом уверен. — Сказал кот. — Мой отец не очень любил вести дела с ними. Тролли существа хитрые и очень умные. Никогда не знаешь, чего от них ждать. В самый неожиданный момент тролль спокойно, без зазрения совести предаст тебя. Спасая свою шкуру.

Гном обернулся. Услышав лишь последнюю фразу, ответил. — Не все тролли такие. У меня здесь живет друг. Он то нам и поможет. Отведет к королю троллей.

Тропинка привела путников к огромной каменной стене, которая простиралась вдоль дороги, огибая всю площадь дворца. Возле каменных ворот их поджидал высокий тролль. «Внешне, напоминал Шрека из знаменитого мультфильма». Подумала Даша, украдкой разглядывая большого, неказистого великана.

— День добрый Смауг. — Поприветствовал гном друга. — Рад видеть тебя.

— Я тоже рад видеть тебя старый друг. — Ответил Смауг. — Но зря вы сюда пришли. Это же вас разыскивает его величество король Роберт?

— Разыскивает? — Спросил кот.

Тролль ничуть не удивился тому, что кот разговаривает. Подметила девушка. Видимо в этом мире, это обычное дело.

— Вы опасные враги всего королевства. Не знаю, что прислал ему король Роберт. Но Смарти велел казнить немедля, стоит вам только переступить эти ворота.

— Чтоб его. Проклятый колдун. — Чертыхнувшись Вурф пнул первый попавшийся камень.

— Мы ведь можем попробовать объяснить королю троллей, что не опасны. — Предложила Даша.

— Я думаю, не стоит этого делать. — Добавил свое слово кот. — Роберт знал кому отправить письмо. Тролли самые агрессивные во всем королевстве.

— Позволю с вами не согласится, мистер кот. — Посмотрев на кота, Смауг ответил. — Не все тролли настолько агрессивны к некоторым жителям королевства. Гномов тролли на дух не переносят. А, я вот вожу дружбу с Вурфом. Когда-то давно мы помогли друг другу в беде. С тех пор ни что не разобьет и не разрушит нашу дружбу. — Закончил тролль.

— Вам не стоит идти к королю. Вас просто казнят на месте. Если Смарти принял указ. Это безоговорочно. Сейчас за этой стеной полно вооруженных до зубов солдат. Поэтому я тайком, как мог, обошел солдат. Помочь незаметно вам скрыться с их радаров. — Смауг показал своим большим, и толстым словно сосиска пальцем, вниз на дорогу. — Видите. Спуск с горы. Вам нужно сейчас пройти пару метров, а затем повернуть налево. Как раз там будет спуск с горы. Внизу море. На берегу, увидите лодку. Сядете в нее, и доберетесь до нужного места.

— Спасибо друг. — Вурф обнял тролля в силу роста за широкую ногу.

— Удачи вам. — Ответил Смауг. — И, берегите себя.

Не успели друзья отправится по указанному пути. Сзади послышалось.

— Держи их!

Смауг заметался, испугавшись, что его заметят. Постарался быстро залезть обратно в дырку, в стене. Которую сам оригинально проделал. — Бегите друзья. И удачи. — Кинул последнюю фразу и скрылся за камнем.

Десять раз Даше говорить не пришлось. Схватив кота на руки, они с гномом что есть сил бросились бежать. Свернув на лево, как и говорил тролль. Даша села на землю, крепко прижав кота к груди. Оттолкнувшись словно по льду с криком … ааа … покатилась вниз.

Король Смарти узнав, что опасные враги королевства сбежали. Не на шутку разозлился. На столько, что запустил первый попавшийся бокал в зеркало. Треск. Секунда. Зеркало рассыпалось на мелкие осколки. Смарти выругался на тролльем языке. Успокоившись, тролль сел за стол. — Как они могли сбежать? — Стукнув огромным кулаком по столу. — Меня кто-то предал. — Догнать беглецов. И быстро, иначе казню всех. Солдаты тотчас отправились догонять беглецов.

Приземлившись на кочку, Даша резко вытянула вперед руки. Кот от неожиданности выпустил когти. — Ай. — Вскрикнула девушка.

— Прости. — Мяукнул кот.

— Эй, вы чего там расселись. Смотрите, вот лодка, о которой говорил Смоуг. — Крикнул гном. — Бегом. Поторопитесь.

Тут мимо Даши молниеносно пронеслась стрела. Быстрая, опасная. Попав точно в цель. Стрела проткнула лодку, и та медленно и уверено пошла на морское дно.

— Вот черт. — Выругался Вурф. — Хрен мне по кочерыжке, мы в ловушке.

— Так. Самое главное не паниковать. — Попыталась успокоить Даша. Но выходило слабовато. Солдат было много, и они наступали. Загоняя путников в тесный круг.

— Можно я соглашусь с Вурфом. — Мяукнул кот. — Мы действительно ловушке.

Вдруг повеяло холодом.

Даша подняла голову и увидела маленькое снежное облако. Оно приближалось к морю. Вода стала покрываться коркой льда. Сначала слой был тонким, становился все толще и прочнее.

— Это же феи снежного королевства? — Удивленно заметил кот.

Когда море полностью замерзло. Из далека послышался цокот копыт по льду.

— Смотрите! — Крикнул гном, показав прямо. — Карета, запряженная лошадью.

Действительно. К ним направлялась белоснежная карета, с запряженной лошадью.

— Какая красавица. — Воскликнула Даша.

— Эй, принцесса, поменьше нежностей, залезай в карету. Тролли вот, вот схватят нас. А мы этого не хотим. Так, что быстро, кота на руки и живо в карету.

Они сели в карету. Вурф спереди, управляя вожжами, а Даша с котом на месте пассажиров.

— Но! Давай родная, увози нас подальше.

Гном подгонял лошадь, как мог, но это не машина, и тем более не скоростной поезд. Войско троллей не отставало. Казалось, еще немного и они нагонят карету.

— Надо что-то делать. — Крикнула Даша гному.

Недолго думая, кот спрыгнул с кареты на лед.

— Что ты делаешь? — Крикнула Даша, испуганным голосом.

— Смотри лед становится тоньше. — Крикнул кот. — Скоро здесь снова будет море. Можно попробовать сделать трещину. — Подняв высоко лапу, кот резко со всей силы проткнул им лед. Появилась трещинка.

— Есть. — Выдохнул кот.

— Котик, миленький, давай быстрее. — Взмолилась Даша, наполовину высунувшись из кареты.

— Бегу. — Сделав такую же трещинку рядом, как они начали разрастаться. Быстро бросился в сторону кареты.

«Давай, ты сможешь». Молила про себя Даша.

Еще немного. Еще чуть-чуть. Кот запрыгнул в карету.

— Теперь точно отстанут. — Довольно замурчал кот.

— Только теперь нам нужно постараться быстрее доехать до суши. — Проворчал гном. — А то окажемся, как тролли в воде.

Даша улыбнулась. Она была рада, что кот не угодил в лапы троллей и не оказался в воде. Погладив его по рыжей шерстке, девушка сказала. — Спасибо тебе. Ты самый храбрый кот, которого я встречала. Наклонившись, Даша поцеловала его в пушистую рыжую макушку. — Прости. — Тут же извинившись, она покраснела.

Кот наоборот придвинулся поближе к Даше, положив голову ей на колени, и прошептал. — Никогда не извиняйся. Я спасал своих друзей. И вообще, это я должен краснеть, от того, что натворил.

Дальше все трое ехали молча. Даша не знала, сколько прошло времени. Ей казало, что они едут целую вечность. Дорога не кончается. Она окутана густым туманом.

— Если в ближайшие часы мы не найдем остров, боюсь точно потонем в этом море. — Высказал свое предположение Вурф.

— Я чувствую. Остров близко. Еще немного, и мы найдем его. — Сказал кот.

— Откуда ты знаешь принцессу Розу? — Спросил Вурф. — Ты из этих мест?

Кот посмотрел на гнома. — Когда-то я был человеком, пока темный маг, а ныне король Роберт не превратил меня в животное. В детстве я много раз слышал от отца об этой принцессе. Я очень надеюсь, что принцесса Роза поможет мне снова стать человеком.

— Понимаю. — Сочувственно ответил гном. — Этот колдун у меня в печенках сидит.

— Кого он отнял у тебя? — Спросил кот.

— Друга. — Коротко бросил Вурф. — Он убил принца Александра. Мальчишка был моим другом.

— Сочувствую. Сказал кот.

Вдруг, он резко спрыгнул, с кареты. — Кажется, я что-то чувствую. И мое чутье, несмотря на то, что кот, подсказывает. Остров совсем близко.

Кот трусцой побежал вперед. Вурф и Даша ехали за ним.

Туман, что окутывал белой пеленой все вокруг постепенно рассеивался. Наконец друзья увидели тот самый остров. Королевство принцессы Розы, которое искали.

Глава 8

Словно райское место, остров манил путников. Показывая им свою красоту. Чистое, безоблачное небо. Зеленые поля и луга. Девственная земля, покрытая прекрасными и необыкновенными цветами. Хрустальными розами, белоснежными лилиями и диковинными птицами. Даша глазам не могла поверить.

«Какое чудесное место. Столько всего необычного. Растения, названий которых девушке были неизвестны. Необычные птицы и животные».

Ощущалось чувство защищенности, и гостеприимства.

— Ты готова? — Спросил гном. — Готова увидеть принцессу Розу.

— Да. — Дрожащим от волнения голосом ответила девушка. — Идемте, пора узнать и разгадать все тайны.

Друзья довольные и счастливые шли впереди, а Дашу не покидало странное чувство преследования.

«Да, они находились на острове той самой принцессы, которая могла их спасти, но что-то здесь явно не сходилось». Эти мысли крепко сидели в голове, и не давали Даше покоя.

«Слишком быстро нашли принцессу. Никто из солдат не смог их поймать. Может им повезло? Остается только проверить, насколько верна теория того, что их водят за нос».

— Ты идешь? — Окликнул девушку кот, выдернув из мыслей.

— А. Да. иду. — Ответила Даша. Непонятная, невидимая сила тормозила Дашу. Девушка не понимала, почем на острове, не встретила фей. Кроме птиц, деревьев, цветов, и небесно-голубого пруда с рыбками и лягушками, здесь ничего не было. Вот уже показался дворец. Возможно, там они найдут все ответы на свои вопросы.

Гном и кот вошли в главный зал. Даша только поднималась по ступеням. Миг. С разных сторон в них прыснул какой-то непонятный серый порошок. Кот из последних сил крикнул Даше. — Стой!

Вурф начал кашлять, затем рухнул на пол. Рядом упал кот.

— Нет! — Закричала Даша. — Она вбежала в зал, но было уже поздно, из-за углов вылетели летучие мыши. Схватили веревки, что лежали на полу и подняли вверх. Образовалась веревочная клетка, в которой самые дорогие для нее люди. Когда ворчливый гном и заколдованный принц стали для нее роднее всех на свете?

Видимо, с того момента, как она оказалась в этом мире.

Летучие мыши с громким смехом поднялись в воздух и вылетели в окно.

Даша, выбежала из дворца, надеясь на то, что лед еще не растаял. Оказавшись возле берега, она ахнула. Лед на море во всю таял, а значит, выбраться она никак не сможет с этого острова.

«Что же делать? Может бросить все и остаться здесь»? Думала Даша сидя на траве. Как мне выбраться от сюда, никто не знает где я нахожусь. Неужели я останусь навсегда на этом острове»? Слезы полились из глаз, Даша закрыла лицо руками.

Она не знала, сколько времени просидела, вдруг услышала тихий спокойный голос.

«Дашенька успокойся. Все в порядке».

Девушка подняла голову и посмотрела по сторонам, но никого не увидела.

— Здесь есть кто-то? — Задала вопрос в пустоту.

— Да. Через секунду из-за деревьев показалась девушка неземной красоты. Стройная, хрупкая, словно роза. Длинные до пояса волнистые золотистого цвета волосы, струились и переливались. Взгляд незнакомки был спокойный. А голос нежный, как у птички.

— Так вот, какая ты принцесса Лилия. — Сказала Роза, подходя ближе к Даше.

— Кто? — Не поняла девушка, все еще всхлипывая. — Вы, наверное, меня с кем-то перепутали, я не принцесса и уж тем более не Лилия. Я обычная девушка, которая только что потеряла друзей.

— Обычная девушка. — С гордостью произнесла принцесса Роза. — Которая не побоялась прийти в неизвестный волшебный мир. Не испугалась приютить бездомного кота, и не бросила, узнав, что он заколдованный принц. Отправилась помогать спасать королевство. Я думаю, ты достойна того, чтобы называть себя принцессой.

— Но я.…я… так и не спасла их. — Печально ответила Даша.

— Не переживай. — Принцесса Роза все также оставалась спокойна. — Ты спасешь их.

— Лед ведь растаял, по морю я уж точно никак не доберусь. — Посмотрев на принцессу Даша развела руками.

Роза села рядом с девушкой. — Можно и не по воде добраться до замка Роберта.

— Летать я точно не умею. Посмотрев на небо ответила Даша.

Принцесса просвистела три раза. Вдруг, откуда ни возьмись прилетели феи. Это уже были не маленькие снежинки. Словно маленькие цветы рассыпались вокруг Даши. Феи в одно мгновенье сплели из травы и цветов крепкие и прочные качели.

— Как тебе такой транспорт? — Спросила Роза с восторгом смотря на девушку.

— А они точно прочные? — Неуверенно поинтересовалась Даша, осматривая конструкцию.

— Не переживай. — Успокоила ее Роза. — В воду точно не упадешь. — Они доставят тебя точно во дворец Роберта.

— Не знаю, как вас благодарить. — Смущенно начала Даша.

— Стань той принцессой, о которой написано в книге пророчеств. — Сказала Роза. — Это будет самая хорошая благодарность.

— Я не знаю, как победить короля. — Снова пожимая плечами девушка, садилась на цветочные качели.

— Ты сама все поймешь, когда окажешься во дворце. — Сказала Роза.

— Запомни: Верь в себя, в собственные силы. Тот, кто силен духом, способен одолеть самое страшное зло.

— Поэтому я и увидела вас? — Спросила Даша.

— Конечно. — Ответила принцесса.

— А можно еще вопрос? — Спросила девушка.

— Я слушаю.

— Как я потом попаду обратно домой?

— Ах, да. — Воскликнула принцесса. — Вот, возьми. — Она дала Даше цепочку с кулоном в виде маленькой розочки.

— Когда захочешь вернуться домой, просто покрути цветок влево три раза и тут же окажешься у себя дома.

Поблагодарив принцессу, Даша крепко схватилась за прутья качелей. Феи взмахнули крылышками и полетели. Прямо, к замку злого колдуна Роберта.

Глава 9

Приземлившись на каменный твердый балкон. Даша встала на пол. Поблагодарив фей, отпустила их, не подвергая опасности.

Стараясь как можно не заметно, пробраться мимо вооруженной стражи. Даше, словно мышка кралась по темным коридорам. Застыв как статуя, девушка буквально вжалась в колонну.

— Фуф, — выдохнула Даша. — Чуть не заметили.

Миновав один коридор, девушка оказывалась в другом. Будто попав в лабиринт, Даша плутала по дворцу. Пока не вышла на не большой приступок. С него открывался неплохой вид на внутренний двор. Он полностью был забит каменными статуями.

Создавалось ощущение того, что находишься в древнем музее.

Повернув голову немного влево, Даша увидела его. Роберт стоял рядом величественно возвышающейся статуей, похожей на великана. Радостно о чем-то говорил со своим слугой.

— Так, и знал.

Доносились обрывки разговора. Даша слышала не все, лишь отдельные фразы.

— Милорд. — Восхищенно залепетал Велс. — Как видите, ваш план отлично сработал.

— Мой план работает всегда — Ответил мужчина. — Я поймал мерзкого мальчишку, и гнома. Еще один в мою коллекцию. — Потирая руки Роберт посмотрел на вереницу из каменных гномов. Которые стояли возле цветочной клумбы.

— Но, девчонка? — Спросил слуга. — Она сбежала.

— Она сама придет к нам. Спасать принца своего ненаглядного. — Расхохотался Роберт.

«А ведь и правда. Кажется, я угодила в хорошо подготовленную ловушку». Мимолетная мысль мелькнула в голове у Даши.

Нужно найти темницу, где томятся принц и гном. Перейдя тернистый туннель, Даша спустилась по витой лестнице вниз. Пока не уткнулась в деревянную плотно закрытую дверь. Толкнув несколько раз плечом, девушка удивилась, от того, что дверь не поддалась.

Из темноты послышался шорох. Даша мигом спряталась за ближайшую стенку.

Мимо прошли двое солдат из стражи короля.

— Девчонка так и не объявилась? — Спросил тот, что прошел мимо Даши, не заметив девушку.

— Нет. — Ответил второй. — Решила бросить все, наверное, и остаться на том острове.

«Ну, да. Как же». Чуть прошептав, выдохнула Даша.

Стоило стражникам скрыться за углом, девушка снова задумалась, как открыть дверь в темницу.

«Хм… Здесь определенно нужны ключи»? Изучая дверь, за которой томился ее любимый.

Коридор довольно плохо освещался светом, и на стене было непонятно, висит что-то, или это иллюзия.

— Так. Попробуем. — Даша провела рукой по шершавой, каменной стене. Ничего. С другой стороны, тоже пусто. «Где же они могут быть»?

Тут ее взгляд упал на небольшой крючок, возле самой двери. Из-за плохого освещения, крючок не бросался так сильно в глаза. Даша подошла ближе. Увидев небольшую связку ключей. Девушка сняла кольцо, и стала пробовать подбирать ключ, подходящий к этому замку.

Когда наконец, она подобрала нужный ключ. Вставив его в замочную скважину, Даша сделала ключом два оборота. Бах. Дверь со скрипом отворилась. Быстро прошмыгнув, Даша притворила дверь за собой, и оглядела темницу.

— Где это я оказалась? — Осматриваясь вокруг спрашивала сама себя девушка. — Зачем колдуну прятать темницу, если здесь никого нет?

В это же время, за зеркальной стеной находились Вурф и кот. Они могли только наблюдать. Стена была заколдована, создавая вид пустой комнаты. Пленники не могли пошевелиться, только наблюдать.

— А девчонка не так глупа. — Обрадовался гном. — Нашла нас. Только вот, как же она спасет нас, если не видит?

Кот вздохнул. — Увы. Нас она увидеть при всем желании не сможет. Дядя наложил на камеру сильные чары. Для любого входящего сюда человека, камера пуста. И все же, я верю в Дашу. Она придумает, как освободить нас из плена зеркальной стены.

Даша, осмотрела темницу. Пусто.

«Какой смысл запирать пустую комнату. И все же что-то есть здесь странное». Девушка хотела было уже покинуть темницу.

Вдруг. Даша почувствовала, что не может просто так уйти. Словно, что-то держит. Не дает просто развернуться и уйти прочь. «Я обязательно вас найду». Подумала про себя девушка.

Она подошла к стене, надеясь найти любую зацепку. Пристально смотрела на стену, в надежде на потайной ход. Даша приложила руку к стене. Почувствовав тепло, она не торопилась убрать руку. Наоборот. Сердцем чувствовала, что все в этой комнате фальшь.

Оборотная сторона. Кот не мигая смотрел на нее. «Я был слеп. Вел себя как словно неразумное дитя. Теперь расплачиваюсь за необдуманные и глупые поступки. Еще и подверг опасности ту, что полюбил с первого взгляда».

— Прости меня. Даша. — Прошептал кот, приложив маленькую мохнатую лапку, на зеркальную поверхность.

— Я спасу тебя. — Прошептав одними губами, Даша смотрела сквозь стену, будто видя его.

Развернувшись, она подошла к двери, сняла факел и вернулась. Замахнувшись, Даша ударила со всей силы по стене.

Бум… Треск… Стена разбилась на множество маленьких осколков.

Из плена зазеркалья, вышли гном и кот.

— Ура! — Обрадовалась девушка. — Говорила же, что спасу. — Подбежав, подняла кота на руки и прижала к себе. — Как же я волновалась. — Затараторила девушка. — А сколько плутала по дворцу. Думала уже не найду эту темницу.

— Я знал, что ты сможешь. — Ответил кот, и потерся мохнатой шерсткой о Дашино плечо.

Опустив животное на пол, Даша обняла и гнома. За которого переживала не меньше.

— Так. Все, хватит нежностей. — Буркнул в своем обычном репертуаре Вурф. Пойдемте уже отсюда. Да побыстрей.

Они вышли из темницы и отправились наверх, в сам дворец.

В это время Роберт сидел в тронном кресле, ожидая, когда ему уже приведут хваленную принцессу.

— Жду, не дождусь познакомиться с тобой. Не знакомая принцесса Лилия. — Размышлял он вслух.

Даша вместе с гномом и котом, поднялись наверх, во дворец. Оказавшись возле тронного зала, девушка услышала обрывки фраз.

— Милорд, по вашему приказу, люди явились и ждут во внутреннем дворе.

— Отлично. — Произнес победно Роберт. — Идем. Я объявлю всем, кто здесь главный правитель, и какие законы должны соблюдать эти крестьяне. — Они вышли через внутреннюю дверь, что вела во двор.

— Что предпримем? — Спросил гном.

Даша открыла было рот, озвучить тактику нападения, но не успела. Ее опередили.

— Ну уж, нет. — Закричал кот. — Я не позволю ему творить здесь бесчинства. — Это нужно прекратить. — В один кошачий прыжок он запрыгнул на окно. А с него стремительно выскочил наружу, и помчался во двор.

Даша с гномом побежали следом. Они выбежали на балкон, который выглядывал на внутренний двор.

— Народ мой. — Начал свою реплику Роберт. — Общим голосованием было решено, правителем всего сказочного королевства буду я. Его Величество, Роберт Темный. Прошу любить, и жаловать. — Посмотрев на жителей дерева, которых все же поймали. Он улыбнулся самой зловещей улыбкой. — Так что теперь, вы будете подчиняться мне. И только мне. Отдавать все, что попрошу по первому требованию.

— Нет. — Выкрикнул кто-то из толпы. — Кинув небольшой камень в Роберта.

— Кто посмел? — Прошипел он, глядя в толпу. Глаза налились кровью. — Вы. Никчемные людишки. Заколдую всех. — Он поднял свой жезл. Взмах. Крестьяне, стоявшие в ряд, все как один превратились в каменные статуи.

— Нет! — Закричал кот. — Не смей! — Он спрыгнул с балкончика прямо на центральную площадь.

— Смотри, что ты наделал. Ты же всех их превратил в камень. — Разгневанно закричал кот.

— И, что? — Спокойно ответил Роберт. — Они мне не нужны. Никто из них. Да и ты мне собственно, тоже не нужен. Давно надо было тебя убить, но не переживай, я это быстро сейчас исправлю. — Он замахнулся посохом в сторону кота.

Удар. Еще удар. Все удары кот принимал на себя. Хотя и пытался увернуться. В обличии животного порой сложно дать отпор тому, кто выше и сильнее тебя в десять раз.

— Стой. — Закричала Даша, выбегая и закрывая собой кота, который лежал возле большого фонтана. Сил не хватало на то, чтобы подняться.

— Так-то. Задираешь тех, кто меньше и слабее тебя? — Гневно выпалила она.

— Принцесса Лилия. — Сладко потянул Роберт. — Так вот какая ты.

Даша не поняла такого выпада. Из разгневанного колдуна, Роберт превратился приветливого короля.

— Зубы мне заговариваешь? — Дерзнула девушка.

— И не думал, посмотреть хотел, как выглядишь. Что представляешь из себя. — Проходя мимо Даши говорил Роберт.

— Думал и правда встречусь с принцессой.

Поставив руки в боки, девушка спросила. — Что же тебе помешало?

Подойдя на опасное расстояние, Роберт наклонился в ее сторону, и прошептал.

— Вместо принцессы, я увидел глупую девчонку, что лезет на рожон, не зная последствий. И, да. Я знаю, что ты из другого мира. — Указав на Дашу указательным пальцем. — Не стоило приходить в тот мир, который не знаешь. И уж тем более лезть в наши с племянничком семейные дела.

Дослушав до конца всю реплику колдуна, девушка собрала всю волю в кулак. Да. Ей было страшно. Как бы добро не побеждало зло в сказках, здесь и сейчас все может быть иначе. «Реальный, сказочный мир, с волшебными существами, принцессами и феями. И этот прекрасный мир пропадет. Сгинет. Если она — Даша, не спасет его».

И первое, с чего надо начинать. Спасение принца.

«Теперь ее очередь». Наступая в сторону Роберта, теперь Даша подошла к нему почти вплотную.

— Может я и девчонка. — Спокойно сказала она. — Но знаешь, и в моих краях, обычная девчонка, может постоять за себя! Да так, что мало не покажется. И не обязательно быть принцессой. Достаточно просто навалять тебе так, что твой же народ и слуги засмеют твое жалкое величество. — Дашу распирало от гнева и не справедливости.

— Думаешь, стал королем и твори бесчинства на право и на лево? — Вернув руки в боки, продолжала Даша. — Так не работает. Править королевством, должен мудрый и справедливый правитель. Тот, который любит свой народ и заботится о нем. Который грамотно и верно ставит задачи, и решает проблемы.

— Все сказала? — Не дав девушке закончить, одернул колдун.

— Нет. — Ответила Даша. — Я спасу от тебя Александра.

— Ну какая же ты заноза. — Выругался Роберт. — Тебе его уже не спасти.

— Не дождешься. — Фыркнула девушка. — Не вздумай трогать его.

— А то, что? Нашлешь на меня заклинание? — Улыбнувшись, он стукнул о землю жезлом. — Смотри, как бы тебе не аукнулось.

— Не обязательно владеть магией, чтобы тебя остановить! — Гордо заявила Даша.

— Так, так! Надоедливых девчонок стоит превращать в мышей. Слишком много от вас проблем.

У Даши появился план. Бредовый, и как всегда не продуманный. Она решила попробовать одну всем известную схему.

— Эй, Роберт?! — Подходя ближе к колдуну, девушка заговаривала ему зубы. — Могу я, скажем так, передумать?

— Не понял. — Посмотрел удивленно Роберт. — О чем собралась передумать?

— Хочу изменить судьбу. — Медленно, не спеша, девушка подходила к нему. Роберт был в смятении, и непонимании, и все же в его глазах читалось желание.

— Я решила поменять свое решение. Не хочу бегать всю оставшуюся жизнь маленькой, серой мышкой. — Она подходила все ближе.

Гном стоял, открыв рот, пытаясь осознать, что творит эта девчонка.

Даша подошла к Роберту вплотную. — Ну, так что? Примите меня к себе в ученицы? — Спросила она, смотря прямо в черные, полные власти и опасности глаза. Роберт, ни слова не говоря обнял девушку за талию и притянув к себе, впился в губы жестким, наглым поцелуем.

Гном и кот, вытаращили глаза от непонимания. Но, тут Даша отстранилась и посмотрела на Роберта, который довольный улыбался.

— Умница. — Прошептал он, посмотрев на девушку.

У Даши чуть подрагивала нижняя губа, но виду она не подала.

— Сразу бы так. А то я по всему королевству бегаю за тобой. — Ухмыльнувшись, говорил колдун. — Ну ничего, я думаю ты будешь прилежной ученицей. Наклонившись, получить второй поцелуй, Роберт от неожиданности ахнул.

Бум! Он согнулся аж до земли.

Даша отскочила от мужчины, и что было силы ударила Роберта в самое уязвимое место.

— Ах ты! Дрянь. — Прошипел он.

Но Даша, лишь отвлекала его. Пока мужчина пытался справится с болью, девушка схватила жезл, и со всего маха переломила его об колено.

Роберт закричал диким голосом. — Нет! — Сломанный жезл уже никому не мог причинить вреда, но в его памяти оставалось последнее не посланное заклинание. Красный луч был нацелен строго на Дашу. Как вдруг, луч словно отрекошетило.

Кот лежал возле не работающего фонтана. Сил подняться не было. Он должен ее спасти, и сказать ей о своих чувствах. Даже если навсегда останется в теле кота. Рядом, что-то блеснуло. Кот прищурился и увидел маленький осколок зеркала. Взявшийся непонятно откуда. Дотянувшись до осколка, из последних сил кот прыгнул прямо перед девушкой. Отражая луч, который теперь ударил по Роберту.

Миг. И вот на месте колдуна, появился маленький серый мышь. Он начал противно пищать ругательства в сторону девушки.

— Я! Да я тебя… а ну иди сюда.

— Ну уж нет. — Встрял гном. — Ничего у тебя в этот раз не выйдет. Он взял мышь за хвост. — Есть у меня один знакомый кот, который не откажет в удовольствии, поиграть с такой славной мышкой, да рыжий? — Он повернулся к коту. Дело было плохо. Кот, весь побитый, еле держался. Сил встать не было совсем.

— С мышами не играю, но обещаю, что он понесет наказание за свои дела.

Даша подошла к коту и села рядом с ним. Она гладила его по шерстке, и шептала. — Бедный, принц. Это я виновата.

— Нет. — Хрипло ответил кот. — Это я виноват. Я был трусом. Который боялся ответственности. Но ты помогла мне стать храбрее. Ты спасла меня. А я сплоховал. — Он опустил мордочку. Даша подняла ее и посмотрела в его голубые глаза.

— Не проси у меня прощения. Если надо будет, я еще раз тебя спасу. Благодаря тебе я поняла, что сказки, это не вымысел. Что все герои реальны, и чудо обязательно произойдет, если сильно верить. А еще, я только сейчас поняла кое-что.

— Что? — Хрипло спросил кот.

— Я люблю тебя. — Даша наклонилась и поцеловала кота в мягкий и влажный нос.

Маленькая слезинка скатилась по ее лицу. Она не знала, что будет дальше, просто не могла представить свою жизнь без Александра.

Она встала, вдруг возле кота появилось серебряное свечение. На ее глазах начало происходить волшебство. Кот поднялся в воздух, лапки стали вытягиваться. Мордочка изменяться. Секунда, и перед ней стоял Александр, в своем человеческом обличии.

Гном так и ахнул.

— Принц! — Воскликнул он.

Александр опустился на землю. Подошел к Даше взял ее за руки. — Теперь я понял, все это время принцесса, которую я искал, была рядом с нами. Принцесса Лилия. Даша, это же ты. — Радостно воскликнул принц.

— Кто я? — Непонимающе, хлопала глазами Даша.

— Конечно. — Ты всегда была рядом. Поддерживала, помогала, и заботилась о нас. Ты спасла меня, не зная кто вошел в твой дом в обличии животного.

— Не могла же я бросить странного бездомного кота. — Ответила девушка. — К тому же голодного. — И вообще, так поступила бы любая.

— Не думаю. — Ответил Александр.

— А как же принцесса Роза? — Спросила вдруг Даша.

Принц обнял девушку и сказал. — Говорят, что на этом острове обитает древний дух, принимающий нужное обличие. Когда я был ребенком, отец рассказывал мне, что видел на этом острове волшебную и сказочную принцессу. Но видел лишь он, никто из его стражи и советников ее не видел. Возможно, что в самый нужный для тебя момент, она открылась тебе и подсказала, что делать дальше. — Закончил Александр свой рассказ.

— Так значит я имела дело, с духом острова. — Задумчиво сказала девушка. — Интересно.

Волшебство не закончилось. Даша посмотрела на себя. Ее наряд преображался на глазах. Кофта и джинсы испарились, вместо них появилось: прекрасное, легкое, струящееся платье, нежно-розового цвета. Волосы локонами спадали на плечи.

Александр подошел к Даше, взяв ее за руки произнес. — Ты такая красивая.

Даша посмотрела на него — Высокий, как и Роберт. Широкоплечий и подтянутый. Голубые глаза, излучали доброту и тепло, уступая черному, властному взгляду Роберта. Светло-русые волосы, в которые хотелось запустить руку. Легкая щетина на лице манила и завораживала.

Александр наклонился, его губы нежно коснулись ее губ. Время застыло. Только они, и больше никого. Вдвоем. Он целовал, она отвечала на поцелуи. Волшебство на этом не заканчивалось. Поцелуй любви разрушил наложенные Робертом чары. Небо снова стало голубым. Там, где пропала зеленая трава, она снова выросла, появились поля и леса, которые уничтожил колдун. Все люди, которых Роберт превратил в камень, тут же ожили. Дворец снова стал светлым, ярким и оживленным. Везде появились цветы, заиграла музыка, и фонтаны вновь забили прохладной и чистой водой.

Даша с Александром оглянулись. Люди были рады видеть своего принца. В благодарность за спасение, они дружно аплодировали. Посмотрев на принца, Даша снова произнесла слова, сказанные на дереве. — Видишь. Они рады тебе. Смотри, как они любят тебя.

— Тебя тоже. — Ответил принц. — Ты их спасла!

Тут к ним подошел Вурф. — Ваше величество. — С поклоном обратился гном, стараясь не смотреть на Александра.

— Обращайся, пожалуйста ко мне просто Александр, или Саша. Без его высочества. Мы ж друзья.

— Хорошо. Как скажете. Ой, то есть, договорились. — Гном немного смутился, но вида не подал.

— А что будем делать с ним? — Достав из колпака мышь-Роберта, уточнил Вурф. — Предлагаю скормить его тому, кто любит маленьких, серых мышей.

— Нет. — Сказал Александр. Накажем его по всей строгости закона. — Александр попросил одного из солдата посадить мышь в золотую клетку. Тот взял мышь, но не успел посадить в клетку. Откуда ни возьмись прилетел огромный коршун и выхватил свою добычу.

Даша прижала руки к лицу, а Александр обнял девушку и сказал. — Не переживай, он получил по заслугам.

Все закончилось хорошо. Люди остались живы, и были очень счастливы. Принц устроил большой пир, чтобы все отдохнули и порадовались победе над злым колдуном.

В разгар праздника, Даша подошла к фонтану. Девушка задумалась о том, что делать дальше. Королевство спасла. Принца расколдовала. Пора и честь знать. Надо возвращаться домой. Над своими размышлениями девушка не заметила, как сзади подошел гном.

— О чем думаешь? — Спросил Вурф.

— Да так. — ответила Даша.

— Я же говорил, что будет весело и интересно. — Весело заметил гном. — Неплохое получилось приключение.

— Согласна. — Ответила Даша. — Теперь остается решить, что делать дальше.

— Как что. — Ответил гном. — Идти под венец с прекрасным принцем.

Даша посмотрела на Вурфа. — Понимаешь, не все так просто. В моем мире, у меня есть родные и близкие мне люди. Я не могу просто взять и оставить их.

Гном посмотрел на девушку серьезным взглядом, а затем сказал. — Смотри сама, но где ты в своем мире найдешь свою любовь. А с принцем вас свела сама судьба. Но думай сама. Жизнь твоя.

Из толпы, к ним вышел принц. В белоснежном костюме.

— Пойду ка я налью себе еще яблочного пунша. — Сказал Вурф, и скрылся в толпе.

Александр подошел к Даше. Обнявдевушку за плечи спросил. — Думаешь, стоит ли возвращаться обратно домой или нет?

— Даша смотрела на воду, которая вздрагивала от брызг струи. — Я не принадлежу вашему миру. — Печально ответила Даша. — Как бы я не любила сказки, мое место не здесь. В моем мире. Там личная жизнь, родители, любимая подруга.

Александр развернул Дашу к себе и оказался в опасной близости от ее губ. — Даш, оставайся здесь, со мной. Стань моей королевой.

Девушка не мигая смотрела на принца. А рука держала заветный кулон, подаренный Розой.

— Я люблю тебя Даша. — Сказал Александр. Наклонившись поцеловать девушку, он не успел. Она в третий раз прокрутила кулон и прошептала в ответ.

— И я тебя люблю. — После растворилась, словно и не было ее здесь.

— Нет! — Воскликнул принц. — Нет! Я люблю тебя. Вернись. — Но было поздно…

Даша открыла глаза. Она все также сидела в кресле, у себя дома. В том, в чем была. За окном было уже светло, на коленях по-прежнему лежала книга сказок, с которой она уснула.

Девушка посмотрела в книгу: Белоснежка, Щелкунчик, Джек и бобовый стебель. — Прочитала она. — Какой интересный сон мне приснился. И такой реалистичный. Наверно я начиталась сказок, и они мне по просто приснились. Единственное, что Даша не могла понять, куда пропал кот. Она же прекрасно помнила, как вчера впустила в квартиру рыжего, бездомного кота.

— Может мне и кот померещился? — Предположила она вслух.

Посмотрев на календарь, который показывал тридцатое декабря. Даша ничего не понимала.

Девушка позвонила Маше и предложила прогуляться в парке. Одев свои любимые джинсы и свитер. Даша отправилась на встречу с подругой.

«Поделиться с Машкой своим сном»? Подумала девушка. «Да нет. Не стоит. Опять будет доказывать, что я не маленькая уже, и нужно не сны красочные видеть, а нормального парня заводить». Размышляла про себя Даша, выходя закрывая квартиру.

Вдруг. За спиной, она услышала знакомый голос.

— Да. Я уже въехал. Заношу вещи, скоро можно новоселье отмечать. Девушка повернулась и увидела его.

— Александр? — Тихо произнесла она.

— Да?! — Удивленно приподняв бровь, мужчина посмотрел на Дашу. — Мы знакомы?

— Нет. — Даша грустно опустила взгляд. — Просто вы напомнили одного моего знакомого.

Мужчина посмотрел на девушку, с каким-то загадочным огоньком в глазах.

— Все в этой жизни возможно. Даже встретить мужчину, которого видели лишь во сне. — После этой фразы он протянул Даше ту самую цепочку, которая упала на землю после ее исчезновения.

Они подошли друг к другу и слились в нежном, полным любви и желании поцелуе.

Эпилог.

— Мамочка. — Спросила белокурая девочка. — Даша нашла своего принца?

— Конечно моя милая. — Ответила женщина. — Даша нашла принца. Который все королевство обошел, чтобы найти ее. Свою единственную.

— Спасибо мамочка, за такую чудесную и волшебную сказку. Дочка потянулась, чтобы поцеловать маму.

Женщина крепко обняла дочь. — Я так тебя люблю Лиза. А теперь, сказка на ночь закончена. Бегом чистить зубы и в кровать.

Дочка, спрыгнув с дивана, легко, словно бабочка поскакала наверх, в ванную.

Женщина, откинувшись на диване. Закрыла глаза, с радостью и улыбкой на лице вспоминала историю. Которая произошла с ней самой, когда-то очень давно.

За окном белыми хлопьями шел снег. Он будто не просто падал, а танцевал. Медленно, не спеша. Морозный ветер рисовал чудные и невероятно прекрасные узоры на окнах.

В дверном замке повернулся ключ. Муж зашел в гостиную, подошел к любимой, нежно поцеловал ее. Подал руку, приглашая встать. — Вы задолжали мне танец. — Бархатистый голос одурманивает. Сводит с ума.

Она кладет свою руку в его и отвечает. — Разве могу я отказать королю.

Они встают. Играет вальс, двое влюбленных и любящих людей кружатся в танце любви и счастья.

(Продолжение истории можно прочитать во второй книге «Загадай желание. Заколдованное королевство».)

Время перемен Анна Клирик

Пролог

Сухой июньский ветер неторопливо гнал по тротуару одинокую узкую ленточку. Тонкая красная материя блестела на солнце, и казалось, будто это не она сорвалась с чьих-то волос, а маленькая шустрая змейка скользила по ровному асфальту. Ленточка умело обходила все препятствия на своем пути: заборы, велосипедные парковки, коляски и чужие каблуки.

Когда она стремительно пронеслась мимо ног одной из пешеходов, та невольно проводила ее взглядом, с трудом подавив желание броситься следом. Очередной порыв ветра взлохматил ее распущенные каштановые волосы. Девушка некоторое время не отрывала взгляда от поворота, за которым скрылся атласный красный хвостик. Все еще пребывая в раздумьях, она не глядя ступила на пешеходный переход.

И вздрогнула от резкого визга тормозов.

В нескольких сантиметрах от ее ног замер капот серебристого Nissan. Девушка чувствовала, как грязная вода из лужи неподалеку стекает по ее голым коленям, как от автомобиля волнами исходит тепло. Ее руки сжали сумку с такой силой, что ногти впились в ладони, вот только боли она совсем не чувствовала.

— Ты совсем дура? — Из машины выскочил водитель — парень немногим старше ее. — На дорогу смотреть не пробовала?

Девушка медленно перевела ошеломленный взгляд с капота на водителя, будто бы не понимала происходящего. Ее губы приоткрылись в попытке что-то сказать, но слова так и застряли в груди. Водитель продолжал ругаться и выражения не выбирал, а она слышала его как сквозь слой ваты и машинально следила за его руками. К горлу вместо ответа на оскорбления подкатывала истерика.

Когда запас ругательств у парня иссяк, он раздраженно вздохнул и, засунув руки в карманы джинсов, отвернулся. Девушка глядела на светлую макушку, которая на солнце казалась почти белой, и ей овладевало желание огреть хама сумкой. Однако руки, побелевшие от напряжения, не шевелились, а ноги словно примерзли к дороге. Она понимала, что была не права. Но и он не имел права так с ней разговаривать!..

Из оцепенения ее вывел требовательный гудок автомобиля, вставшего за серебристым Nissan.

— Твою!.. — снова принялся ругаться водитель.

Девушка поджала губы и, воспользовавшись тем, что он отвлекся, побежала прочь с дороги.

I

В Нарвиле зима наступила быстро. Первые заморозки случились еще в ноябре, а в начале декабря снег уже надежно укрывал землю. Здесь, в восьмидесяти километрах от Верхнего озера, зимы всегда были снежными и холодными, а погода любила играться со столбиком термометра.

Утро первого декабря было холодным, как и все предыдущие дни. Небо еще темнело за окном, лишь одинокие проблески рассвета расплывались у горизонта, но и те терялись среди домов и городских огней. Шум машин еще не совсем заполнил город, но движение на улицах заметно оживилось. Тысячи людей собирались сейчас на работу: кто-то, чертыхаясь, заводил замерзший за ночь автомобиль, а кто-то уже спешил в переполненные автобусы.

Кита Миасс, студентка второго курса технического колледжа, молча собиралась на учебу. Она лениво перебирала тетради, слушая громкие споры родителей на кухне, и нарочно тянула время, чтобы не выходить на завтрак. Аппетита у нее этим утром не было, к тому же в последнее время за столом неизменно поднимали разговор, участвовать в котором ей хотелось меньше всего.

Вскоре споры на кухне стихли. Кита уныло подумала, что долго отсиживаться в комнате не удастся, и словно бы в подтверждение ее слов в дверь настойчиво постучали:

— Если ты не поторопишься, не успеешь позавтракать, — окликнула ее мама. — Тебе совсем скоро выходить.

— Знаю, — отозвалась Кита. — С собой возьму.

— Опять ты за свое. Неужели нельзя дома поесть?

— Не хочу. Сказала же, с собой возьму.

За дверью послышался безнадежный вздох, и Кита живо представила, как мама махнула рукой и недовольно сморщила нос. Когда она так делала, ее и без того узкие глаза становились еще меньше, делая ее похожей на китаянку. Впрочем, мама и так была китаянкой, пускай всего на четверть. Кита унаследовала от нее азиатские гены, и ее это жутко раздражало: из-за узковатых глаз, темных волос и округлого лица ее постоянно дразнили, что в школе, что в колледже.

Когда Кита появилась на кухне, мама уже мыла посуду, а ее отец, до того мирно читавший новости, оторвал взгляд от тонких серых страниц и внимательно посмотрел на дочь поверх очков. Кита никогда не могла понять его увлечения бумажными газетами — в конце концов, двадцать первый век на дворе, все давно перешли в онлайн.

— Завтра у нас самолет, — наконец, сказал он, вновь возвращаясь к новостям. — В аэропорт поедем сегодня днем. Сначала в Квебек, а потом…

— Потом в Египет, я знаю. — Кита отправила в рот половинку бутерброда и запила водой. — Вы мне тысячу раз уже говорили.

— Деньги на крайний случай оставим в прихожей, — продолжила мама. — На продукты каждую неделю буду переводить. И еще мы договорились с тетушкой, на Новый год поедешь к ним.

— А если я не хочу? — уныло отозвалась она. — Можно я дома отпраздную?

Мама приподняла бровь.

— Одна? Нет, милая, так дело не пойдет.

Кита скривила губы: если мама обращалась к ней «милая», значит, никаких поблажек ждать не стоило.

— Мне не пятнадцать лет, мам.

Женщина грозно сдвинула брови.

— Кита…

— Слушай, может, оставим ей выбор? — мягко перебил ее отец. — Захочет — поедет. Не захочет — ну и ладно. Она уже взрослая, в самом деле. Не думаю, что твоя сестра сильно обидится.

— Она может. Особенно если я пообещаю, а Кита не приедет.

— А ты не обещай ничего, — вставила Кита. — Если я захочу, сама ее предупрежу.

Мама неодобрительно покачала головой.

— Ты уверена, что хочешь праздновать Новый год в одиночестве?

Девушка криво улыбнулась.

— Ну хоть когда-то я могу посвятить праздничный вечер только себе?

— Как знаешь. — Она махнула рукой в излюбленном жесте и вернулась к мойке.

Отец потерял интерес к разговору и снова уткнулся в газету. Кита невольно задержала взгляд на одном из заголовков: «Большой новогодний концерт: молодая рок-группа «SunRise» выступит со специальной новогодней программой».

— Я пойду, — наконец, сказала она, отводя взгляд, чтобы подавить соблазн прочесть статью. — Хорошей вам поездки.

— Ключи не забудь, — напомнила мама, вытирая тарелку. — И звони хоть иногда.

— Хорошо.

Кита выскочила в прихожую и поспешно сунула ноги в ботинки, словно бы они были волшебными и могли быстрее унести ее из дома. Не обращая внимания на наставления, которые мама бросала ей вдогонку, она подхватила сумку и звенящую связку ключей, после чего выскочила за дверь.

***

По своей натуре Томас был мягким, добродушным человеком, предпочитал избегать ненужных конфликтов и решать все проблемы мирно. Увы, так получалось не всегда. И случай был как раз из таких.

Все началось с того, что у квартиры, которую Томас снимал на границе старого и нового районов Нарвиля, в начале ноября сменился владелец. Если быть точнее, владелец сменился у всего дома.

Квартира нравилась Томасу: шестой этаж, две раздельные комнаты и кухня, большой балкон с видом на национальный парк Аваша. И самое главное — приятные соседи и хорошая звукоизоляция. Последнее было для него особенно важно: далеко не каждый готов терпеть соседа-музыканта, каждый день тренирующего голос и игру на гитаре.

И все было бы отлично, и остался бы он в этой замечательной квартире. Если бы не одно «но». Обычно Томас платил аренду на полгода вперед, в феврале и в августе. Но именно в этот раз он решил внести оплату только за осень — нужны были деньги на новые инструменты. Теперь он сильно жалел о своем решении: новый хозяин поднял цену почти в три раза, что оказалось музыканту совершенно не по карману.

Поначалу Томас пытался опровергнуть законность поднятия квартплаты. Когда он понял, что ни он, ни все жильцы вместе взятые ничего не могут с этим поделать, попытался договориться о снижении суммы хотя бы на треть. Новый владелец дома, полноватый дядька с небрежными седыми усами и чудовищным французским акцентом оказался не последним человеком в городе, состоятельным и, как случается с богачами, несколько заносчивым и высокомерным, а потому на уговоры не поддался. В конце октября Томас понял, что ему придется съезжать с этой квартиры. У него оставался всего лишь месяц для поиска нового жилья.

Незапланированный переезд основательно попортил Томасу все планы — и не только ему, но и ребятам из музыкальной группы «SunRise», которую он основал пару лет назад вместе с другом со старшей школы, Люком О’Миланом. Вместо того, чтобы готовиться к большому новогоднему концерту, пришлось временно сократить репетиции до одной в неделю, а работу над новым синглом и вовсе приостановить. А ведь помимо этого была еще учеба в колледже. Так что весь ноябрь Томас проклинал несговорчивого француза, из-за которого все планы пошли коту под хвост.

Лучшее, что смог найти Томас за столь короткий срок — недорогое жилье на окраине старого города. Дом внешне походил на обычную старую рентовку, каких было полно в спальных районах. Места было меньше, но зато цена приемлемая и от колледжа не очень далеко. И мебелью закупаться не нужно. На первое время перебиться хватит.

Новая квартира была небольшой, со спальней и гостиной, плавно переходящей в кухню. Судя по потертым обоям, кое-где отстающим от стены, выцветшему паркету и натянутым на старые кресла и диван чехлам, ремонт в ней не делали как минимум лет десять. Тем не менее, стараниями Томаса в ней удалось создать уют. Единственное, что портило картину — ящики с вещами, занявшие весь балкон. Половину из них музыкант не стал распаковывать в надежде, что вскоре сможет сменить жилье.

Новоселье, пусть и вынужденное, праздновали в конце ноября. Его друзья решили, что нет способа отдохнуть лучше, чем устроить вечеринку на полную катушку. Томас поначалу протестовал: времени и так было в обрез и нужно было наверстать упущенное. Однако переубедить парней не вышло.

— Еще не хватало, чтобы ты перед праздниками загнулся от переутомления, — пожурил его Люк, когда Томас выложил это друзьям. Клавишник всегда был самым чутким собеседником в их группе. Он улавливал чужие настроения, словно бы они были нотами, которые он мог расслышать и переиграть.

Вечеринка получилась шумной. Даже очень. Ребятам она понравилась, и Томасу тоже. А вот его новым соседям — не очень. В самый ее разгар, когда из пятерых трезвым не остался никто, в дверь постучали. Сначала тихо, затем — громче и настойчивей. Стучала женщина, живущая через стенку. Томас тогда запоздало сообразил, что встречать нежданного гостя пошел Дилан, а он и толерантность — вещи несовместимые. Это вылилось в неприятный скандал, в результате которого оскорбленная соседка пригрозила позвонить в полицию. Томасу с трудом удалось все уладить: он пообещал, что больше они шуметь не будут, а в качестве извинений отдал коробку пирожных, которую принесли на новоселье близнецы-барабанщики, Колин и Коди. Соседка презрительно хмыкнула, но пирожные взяла. Отношения с ней были безнадежно испорчены.

Впрочем, после той ночи Томас практически с ней не виделся. В колледж он уходил довольно рано, домой возвращался поздно, а шумные гости пока не спешили собраться у него вновь. Да он их и не ждал. Дел до Нового года было по горло.

***

— Тайный Санта? Никогда раньше не слышал.

Томас теребил плетенный нитками браслет, повязанный на запястье — подарок от одной из поклонниц на последнем концерте.

— Признаться, я тоже, — отозвался Люк. — Мне близнецы рассказали. Их младшие такой ерундой увлекаются в школе — дарят друг другу тайные подарки перед Новым годом и Рождеством.

— М-м-м, и как это работает?

— У них все просто. Они собирают имена участников, а потом делают жеребьевку. Вроде бы есть какие-то оговорки, какими должны быть подарки — скажем, не безделушки вроде магнитика или календарика из сувенирного киоска.

— Откуда ж у детей деньги на что-то дороже мелких сувениров из киоска? — хмыкнул Томас и бросил взгляд на часы. Через пару минут должна была начаться лекция по истории, а из присутствующих в кабинете были лишь они с Люком и несколько девочек из их группы, сидящие на первых рядах. Девочки не переставали шушукаться и бросать на парней косые взгляды.

— С обедов отложат. В конце концов, у родителей можно попросить. Это все равно, что сделать подарок другу, только друг тебе не знаком.

— Ты прекрасно знаешь, что не каждый может попросить об этом родителей. Не всем везет родиться в состоятельных семьях.

Люк хмыкнул, поймав камень в свой огород. Он был как раз из таких, кому повезло. Хотя о том, повезло ли, еще можно было поспорить.

Краем глаза Томас заметил движение и перевел взгляд. В кабинет зашла девушка, их ровесница; ее длинные каштановые волосы рассыпались волнистыми локонами по плечам. В сочетании с ними ее бледная кожа казалась совершенно белой, и даже слегка порозовевшие после улицы щеки не избавляли Томаса от мысли, что она походила на фарфоровую куклу. Казалось, что единственным живым местом на ней были ее узкие миндалевидные глаза, нежно-зеленые, словно первая зелень весной. Этими глазами она растерянно обвела кабинет, задержалась на музыкантах, после чего вздрогнула и поспешила в конец, чтобы занять свое место на заднем ряду.

— Ты чего? — Люк стоял спиной ко входу, а потому не увидел вошедшую. Проследив за взглядом друга, он обернулся. — А…

— Ничего. — Томас поморщился: он почему-то не мог вспомнить ее имя и чувстовал легкую досаду и стыд.

— Ты смотришь на нее так, будто впервые видишь.

— Мерзкое ощущение — знать, что она твоя одногруппница, но не помнить, как ее зовут.

— Что, серьезно? — Люк сдавленно хмыкнул, стараясь не рассмеяться. — Впрочем, неудивительно. Это Кита Миасс, перевелась к нам в начале семестра. Она всегда такая тихая, ни с кем толком не разговаривает, одевается неброско и садится в стороне от всех, словно старается не привлекать к себе лишнего внимания. Странная немного. С твоей-то занятостью удивлен, что ты вообще ее заметил.

— Иди ты, — отмахнулся тот, оценив, как изящно Люк вернул пущенный в него камень. — Так к чему ты завел вопрос про этого тайного Санту?

— К чему… — откликнулся клавишник, словно пытался вернуть мысль, упущенную минуту назад. — А, точно. Близнецы.

— А что близнецы?

— Колин и Коди предложили поучаствовать в этом.

— Шутишь?

— Это ты у них спроси, они у нас эксперты по шуткам. Я посредник, и только.

— Ладно, допустим. С кем они предлагают это провернуть?

— Насколько я понял, для тайного Санты каждый год в городе собираются люди. У них даже сайт есть. Все просто: оставляешь свои имя и адрес там, а потом в день икс тебе выдают имя того, кому ты должен прислать подарок.

— А они не боятся, что кто-то может воспользоваться чужими адресами?

— Как я понял, организаторы снаряжают несколько человек, которые занимаются доставкой подарков. Им и выдаются все адреса.

— Интересно, кто все это финансирует… — задумчиво протянул Томас.

— Вроде собирают пожертвования… какая разница? Так что ты обо всем это думаешь?

— Давай я выскажу свои мысли потом, ладно? — Томас кивнул на дверь, у которой появился лектор. За ним в аудиторию ввалилась половина их группы.

Люк пожал плечами и направился к своему месту.

***

Первую неделю Кита испытывала самое настоящее блаженство. Каждое утро мысль о том, что она была предоставлена самой себе, грела ей душу и заряжала хорошим настроем на весь день. Это не означало, что общество родителей ей было противно. Просто иногда ей хотелось побыть одной, покатать на языке столь взрослое слово «ответственность» и почувствовать, как расширяется ее личное пространство, вылезая за пределы маленькой комнаты.

Как человеку творческому, ей страшно хотелось свободы. Еще со школы она терпеть не могла строгие рамки и начинала капризничать, когда ее пытались загонять в таковые. Всевозможные стереотипы и издевки на тему ее азиатских корней она воспринимала за такие попытки, из-за чего конфликтовала с преподавателями, регулярно получала выговоры и вообще слыла бунтаркой.

Впрочем, с тех времен почти ничего не изменилось. Разве что общество, окружавшее ее, стало злее и научилось давать сдачи. Получив пару раз отпор, Кита замкнулась в себе, почти перестала общаться со сверстниками. Ее детские капризы превратились в глухое раздражение и копившуюся обиду. Все ее внимание с борьбы за свободу переключилось на учебу, и вскоре репутация скандалистки превратилась в репутацию отличницы. Преподаватели стали чаще ее хвалить, одноклассники — еще больше ненавидеть. А Киту устраивала та стена, которой она отгораживала себя и свой внутренний мир от чужого вмешательства, ведь за ней можно было вдоволь наплакаться, пока никто не видит.

Даже после окончания старшей школы Кита так и не решилась снести эту стену. Друзей у нее толком не было, и заводить их она не спешила — боялась доверять. Слишком часто за свое доверие она получала лишь пустышку, предательство, похожее на нож, всаженный в спину. Единственная, кому можно было выговориться, рассказать обо всех проблемах, была ее подруга с началки — такая же повернутая на творчестве, как и она сама.

Утром восьмого декабря — была суббота — Кита как раз звонила подруге с предложением устроить посиделки. Ей не терпелось использовать очередное преимущество жизни в одиночестве — возможность звать гостей когда угодно, не доставляя родителям неудобств и не выпрашивая у них разрешения.

— Конечно, не вопрос! — бойко тараторила Алис в трубку; где-то на заднем плане слышался лай ее пса, очаровательного хаски по имени Бенедикт. — Я как раз сегодня хотела закончить всю домашку и оттянуться где-нибудь. Ты, кстати, не хочешь пофоткаться перед Новым годом? Тебе фотки на халяву, мне опыт в копилочку.

— Не знаю. — Кита виновато улыбнулась и налила кипятка в кружку, прижимая плечом телефон к уху. — Я ж совершенно не фотогенична.

— Брось ты эти глупости! — принялась отчитывать ее подруга. — Ты просто очаровашка. С тобой такие классные зимние фотки могут получиться!

— Даже не знаю…

— А тебе и не надо знать. Я, как фотограф, все вижу!

— Будущий фотограф, — поправила ее Кита.

— Будущих не бывает. Есть только здесь и сейчас, и думать надо именно этими мерками. К слову, сколько ты еще будешь прятать свои чудесные рисунки в стол? Хоть бы показала их кому.

— А вдруг засмеют? Раскритикуют?

— Ну, началось… Ты так никуда не сдвинешься, дорогая моя. До конца жизни намереваешься прятать свое «я» в выдвижной ящик стола? Впрочем, ладно, утро субботы — не то время, чтобы нотации читать.

— Да, — согласилась Кита, — давай лучше обсудим, когда собираемся.

— С шести я вся ваша, — с готовностью отозвалась Алис.

— Тогда подходи ко мне в половине седьмого. Я приберусь, схожу в магазин и чего-нибудь нам приготовлю, идет?

— Я принесу пирожных с нашей любимой кондитерской.

— Отлично. Думаю, наш скромный девичник пройдет на ура.

— Разумеется! Давай, до вечера. А я пойду гулять с этим балбесом — ему уже не терпится на улицу…

Последние слова подруги Кита пропустила мимо ушей. Выключив телефон, она села за аккуратный кухонный столик, где дымилась одинокая кружка с крепким черным чаем. Завтрак ее состоял из пары тостов с маслом и булочки, которую она купила на вечерней распродаже в пекарне на углу. Большего ей было не нужно, хотя и родители, и Алис постоянно журили ее за то, что она не уделяет завтраку должного внимания.

Кита сделала глоток из кружки и уже поднесла тост ко рту, когда в дверь позвонили. Девушка замерла и несколько секунд растерянно хлопала глазами, словно не могла поверить своим ушам. Гостей она не ждала, курьеров тоже. Кому понадобилось приходить к ней в такую рань — а девять утра определенно рань для выходного — ей совершенно не шло в голову.

Вернув тост на тарелку, Кита поспешила к двери и заглянула в глазок. По ту сторону, переминаясь с ноги на ногу, стоял щуплый паренек в пуховике, который был явно на размер больше, чем нужно. В руках у него был не то сверток, не то пакет — разобрать Кита не смогла. Парень пожимал губы, постоянно оглядывался, бегал глазами по площадке, а его пальцы нетерпеливо постукивали по свертку.

Когда он занес руку, чтобы в очередной раз нажать на дверной звонок, Кита опомнилась и потянулась к замку. Услышав щелчок, незнакомец отшатнулся от двери и едва не выронил сверток из рук.

— З… здравствуйте… — пролепетал он.

Кита оглядела гостя с ног до головы. Через глазок парень казался высоким и взрослым, тогда как в реальности оказался совсем мальчишкой — наверняка старшеклассник. Он смотрел на нее огромными оливковыми глазами, словно увидел восьмое чудо света.

— Доброе утро, — осторожно поприветствовала она. — Какими судьбами?

Парнишку это, кажется, окончательно напугало. Пробормотав себе под нос что-то про тайну и доставку, он сунул ей в руки сверток и поспешил убрать от него руки, словно передал не какую-нибудь посылку, а раскаленный кирпич.

— Эм… подожди, что это? — Кита растерянно оглядела сверток и перевела было взгляд на «курьера», но того уже и след простыл — по подъезду раздавался шум, словно кто-то поспешно сбегал по лестнице. — И что это было?

Она снова уставилась на сверток. На нем не было ни наклеек, ни каких-либо опознавательных знаков вроде упаковочной ленты, по которым можно было определить отправителя. Просто нечто, завернутое в белый пакет и неряшливо украшенное стикерами-снежинками. Человек, занимавшийся упаковкой, не имел чувство стиля от слова «совсем».

Кита пожала плечами и вернулась в квартиру. У нее чай стыл на кухне, а это было на порядок важнее странных посылок.

Выдержки ей хватило лишь на половину кружки и два тоста — все это время девушка косилась на стул, куда положила загадочный сверток. Затем любопытство пересилило, и, отложив недоеденный завтрак, она принялась разворачивать упаковку. В пакете обнаружился другой пакет, поменьше и прозрачный. В нем лежал картонный конверт и небольшая открытка, на которой неровным почерком по-английски было написано: «От тайного Санты, Томасу М. Уверен, подарок придется тебе по душе».

— Томас М.? — удивленно пробормотала Кита, перебирая пальцами край картонного конверта. Она знала только одного человека с таким именем — ее одногруппника, больше известного как основатель и вокалист молодой, но перспективной рок-группы «SunRise». Его фамилия — Меймон — даже подходила под инициалы на открытке. — Нет, — одернула девушка себя, — такого быть не может. С чего бы вдруг ему баловаться такой ерундой? Да и вообще, как я могла получить посылку на его имя? Нет-нет, бред какой-то.

Кита осторожно распечатала конверт и заглянула внутрь, и сердце у нее ухнуло вниз. Внутри лежали две цветастые упаковки гитарных струн от Ernie Ball³. Тут с логикой уже было не поспорить.

Некоторое время Кита изумленно таращилась на конверт. Чай и булочка были забыты, ведь перед хозяйкой дома стоял непростой вопрос: что делать с подарком?

— Наверное, стоит передать ему… — решила Кита и сама испугалась своих же слов. И как она себе это представляет? Если она просто подойдет к нему на перерыве и вручит эти струны, он может не так понять. А как ему объяснить? Рассказать историю про странного курьера, который волшебным образом перепутал адреса? Томас, может, и поверит, а вот девочки из группы — вряд ли. Это только внешне они безобидные пташки, щебечущие всякий вздор на переменке. Дай фанаткам повод — и они превратятся в стаю шакалов.

Да и к тому же, как она будет возвращать ему столь нагло распакованный подарок?

— Ладно, — сказала она сама себе и сгребла струны вместе с упаковкой в охапку. — Проблемы будем решать по мере их поступления, да, Кита? Сейчас убираем это с глаз подальше, а потом будем думать. У меня сегодня куча дел, какой-то там подарок Томасу Меймону подождет.

Чувство, что она пытается убедить в этом саму себя, оказалось на удивление неприятным, словно едва уловимое горькое послевкусие после любимой сладости.

II

Кита пошла в технический колледж вовсе не по своему желанию. Тут, как это часто случается, влияние оказали родители.

Сколько себя помнила, Кита всегда испытывала тягу к рисованию. Все начиналось с невнятных детских художеств, среди которых были и желтые крокодилы, и треугольные елочки, и бесформенные губастые портреты мамы и папы. Однако довольно быстро простые формы стали ей надоедать. Тогда как дети довольствовались карандашами и бумагой, Кита брала в руки кисти, губки, тряпки, ватные палочки; выдувала краску из трубочек, лепила композиции из сухих листьев, пластилина и цветных кусочков журналов. В рамках обычных уроков рисования в детском саду и школе ей было тесно. И родители решили отдать ее в художественный кружок.

Кита росла с мечтой стать великим художником и продавать свои картины. Она много трудилась, познавала основы, оттачивала навыки, пробовала новые материалы. Рисование было тем, что по-настоящему ее увлекало. И она была уверена, что ее стремление подняться по этой лестнице родители поддержат.

Увы, этого не произошло.

В последний год обучения в школе, когда Кита заявила о своем желании идти в художественную академию, случилось то, чего она ожидала меньше всего — скандала. Ее самую дорогую, самую заветную мечту стать дизайнером, иллюстратором, зарабатывать деньги на своем творчестве попросту растоптали в грязи реальной жизни. «Кому ты нужна со своими рисульками? — кричала тогда мама. — Какие заработки? Не смеши меня. Хочешь превратиться в алкоголичку или наркоманку? Эти твои великие художники, которыми ты восхищаешься, в большинстве своем заканчивают именно так».

Сказать, что ей от этих слов было больно — все равно что не сказать ничего. Отец, присоединившийся к разговору несколько позже, дочь не поддержал. «Художники никому сейчас не нужны, — сказал он ей. — Технологии идут далеко вперед, и традиционный рисунок уходит в прошлое. Иди, обучись лучше чему-нибудь полезному».

А чему полезному может научиться человек там, где он не хочет учиться? Кита не хотела идти в технический колледж, но в итоге родители настояли. Одна радость — ей все-таки позволили выбирать самой, на какую специальность идти, и Кита выбрала направление прикладной информатики, в рамках которого преподавали компьютерный дизайн. Пусть и не то, о чем она мечтала, но по крайней мере близко.

С того дня все ее работы, упакованные в плотные черные папки, оказались на самой высокой полке шкафа и больше не видели света. Многие художественные материалы — краски, пастель, акрил — последовали за ними. Их юная художница доставала крайне редко. Единственное, от чего она не смогла отказаться — это от скетчбука и старого доброго простого карандаша. С ними она практически не расставалась: делала наброски дома, на занятиях, иногда даже в транспорте и в кафе. Но никому никогда не показывала… кроме Алис.

— Заведи инстаграм, — предлагала подруга. — Начни выкладывать туда свои рисунки, и кто-нибудь обязательно обратит на тебя внимание. Кто сказал, что для того, чтобы зарабатывать на рисовании, обязательно надо идти в академию?

Кита прониклась ее советом и на первом курсе попробовала завести страничку. В какой-то момент ей это даже начало нравиться. Однако, как часто бывает с неуверенными в себе людьми, один колкий комментарий способен загубить любое начинание. После того, как к одному из опубликованных набросков прикопался какой-то «знаток анатомии», Кита бросила свой инстаграм и снова спрятала ото всех свои рисунки.

***

Постепенно Кита стала привыкать к учебе в колледже. После того, как закончилась ее затяжная депрессия, а успеваемость пошла на лад, ее перевели в группу посильнее. Там она и познакомилась с «SunRise»… вернее, увидела их вживую: заводить с ними дружбу она не стремилась, а потому просто наблюдала со стороны.

В «SunRise» состояло пять человек. Томас Меймон, основатель рок-группы, отвечал за вокал и игру на гитаре. Внешне он немного походил на панка — растрепанные рыжие волосы, больше похожие на крашеные, пирсинг в ушах; его часто можно было увидеть в черных джинсах и красной рубашке, под которой виднелась футболка какой-нибудь музыкальной группы, вроде Nirvana, Skillet или Breaking Benjamin. Однако чем больше Кита за ним наблюдала, тем больше убеждалась в том, что Томас панком не был. Для него была характерна мягкость, дипломатичность и легкая харизма; с другими людьми он держался настолько естественно, что она даже немного завидовала.

Люк О’Милан, клавишник, производил впечатление человека из светского общества. В отличие от Томаса, в котором чувствовалась легкая небрежность, Люк выглядел гораздо более собранным. В его одежде прослеживались вкус и стиль; его пшеничные волосы подстригались под каре с длинной челкой, которую парень иногда убирал наверх. Конечно, можно было считать, что он просто принадлежал тем людям, которые заботились о своей внешности, однако его выдавали манеры, жесты, в которых была мягкость, гибкость, легкая элегантность — и ничего лишнего. Кита слышала, что его семья была довольно богатой. Удивительно, как такой человек попал в молодую рок-группу, только-только набиравшую популярность в городе.

Остальных членов «SunRise» Кита видела редко — они хоть и учились в том же колледже, но на других направлениях. Колин и Коди Джеймсы — близнецы-барабанщики — были известной на весь колледж парочкой с радиоэлектроники, и не столько из-за членства в рок-группе, сколько за свои шуточки. Их вечно взлохмаченные русые макушки узнавал каждый: кто-то бежал к ним здороваться, а кто-то — от них, чтобы не дай бог не попасть под раздачу их очередной шутки.

Последний из группы — Дилан Ройал — учился на логиста. Внешне угрюмый, неприветливый, похожий больше на металлиста, чем на исполнителя альтернативного рока, он был единственным, кого Кита знала еще до колледжа — можно сказать, с него началось ее знакомство с «SunRise». У них была давняя неприязнь. Причину этой нелюбви Кита не рассказывала никому, даже Алис. Однако только слепой не увидел бы, какими недружелюбными взглядами обменивались художница и басист, стоило им пересечься где-нибудь в холле.

Парней из «SunRise» Кита откровенно побаивалась. Дело было не только в их с Диланом конфликте (а ей казалось, что в их группе все ребята добродушные только с виду). Пусть «SunRise» и не были популярны в городе, но какую-то репутацию заработать успели. В колледже все девчонки сходили по ним с ума. Их увлечение музыкантами напоминало фанаток корейских поп-исполнителей: они буквально делили парней между собой, репетировали разговоры, тренировались петь их песни. Каждая вторая мечтала встречаться с кем-то из них, а самые смелые даже представляли себе совместную жизнь.

Ее, Киту, недолюбливали. Отчасти из-за того, что она хорошо училась и никому не давала списывать. Отчасти из-за того, что она не разделяла всеобщего восторга санрайзами. Поэтому, стоило ей задержать взгляд на Томасе или Люке или, не дай бог, подойти к ним и заговорить, как на нее тут же набрасывалась толпа разъяренных фанаток. Плата за такое преступление была суровой: гадили из-под тишка и по-крупному.

Впрочем, отделяться от остальных для Киты было и оставалось привычным делом. Потому она не пыталась ничего изменить — жизнь тихой мышки ее вполне устраивала. И ее совершенно не интересовало, что о ней думают другие.

***

— Вторую репетицию на неделе планирую поставить в то же время, что и обычно. — Сказав это, Томас скрестил руки на груди и выжидающе замолчал.

— У меня возражений нет, — отозвался Люк.

— Колин, Коди? Дил?

— Пойдет, — махнул рукой басист.

Близнецы переглянулись, после чего кивнули.

— Отлично. Тогда среда и суббота. Созвонюсь сегодня со студией.

Собрание «SunRise» было несколько спонтанным и случилось в кабинете, где у Томаса с Люком должно было проходить занятие по черчению. Этому событию обрадовались все их одногруппницы, которые теперь наблюдали за ними отовсюду, не скрывая обожаемых взглядов

— С синглом до Рождества успеем? — поинтересовался Люк.

— Надеюсь. На следующей неделе можно будет попробовать его записать. Я уже подобрал стриминговые сервисы, куда выложим сингл. Хочу попробовать в этот раз напрямую, не нравится мне комиссия у агрегаторов.

Краем глаза Томас заметил Киту, которая зашла в кабинет. Увидев музыкантов, она застыла, и вокалист был готов поклясться, что она смотрела прямо на него. За спиной послышался презрительное «хм» от Дилана. Кита тут же поджала губы; ее руки, которые до этого тянулись к сумке, замерли на полпути, а потом она спешно отдернула их и развернулась на каблуках.

Сидящие на первом ряду девочки слаженно зашипели, проводив Миасс неприязненным взглядом. Томас растерянно моргнул.

— Ты слышишь, Томми? — вернул его в реальность голос Коди.

— А?.. Прости, пропустил мимо ушей.

— На девочку запал, — захихикал Колин.

— Заткнись. Что вы там говорили?

— Время, время. Нас просят за младшими присмотреть после школы, пока мама Бекки с работы не вернется.

Близнецы всегда называли свою приемную мать так странно — не «мама» но и не «Бекки» — и причин не объясняли. Томас никак не мог к этому привыкнуть.

— А, да… После шести всех устроит?

— Половина седьмого, — поправил Коди.

— Хорошо. Люк, Дилан?

— Заметано.

В кабинете снова случилось какое-то движение. Томас обернулся: Кита до заднего ряда так и не добралась — ее подозвала к себе Лиэн, старшая в группе. После небольшого разговора Лиэн встала со своего места и вместе с Китой они направились к двери. За ними увязалось еще двое девчонок.

— Занятие скоро, — отозвался Коди. — Нам возвращаться пора.

Дилан что-то пробубнил себе под нос и тоже направился к двери. Томас посмотрел на часы и нахмурился.

— Минута осталась, куда они ушли?

— Чего? — не понял басист.

— Ничего, ничего. Не бери в голову.

Люк склонил голову и внимательно посмотрел на Томаса. Взгляд его говорил: «Меня не проведешь, выкладывай, в чем дело».

— Позже, — одними губами произнес тот, и блондин кивнул в ответ.

Спустя несколько минут в класс зашел преподаватель. Прошло еще некоторое время, и в кабинет прошмыгнули Лиэн с остальными. Киты среди опоздавших не было. Не появилась она и в течение занятия, что совершенно не походило на мисс отличницу. Томасу это совершенно не понравилось, и он решил разобраться с этим в ближайший перерыв. Он был почти уверен, что они, ребята из «SunRise», оказались к этому причастны.

***

После занятия, когда все собрали вещи и отправились на обед, Люк ожидаемо пристал к другу с расспросами. Клавишник сразу понял, что Томас беспокоился о Ките, которая так и не появилась.

— Сам же говорил, что она тихая и неприметная, — делился мыслями Томас, когда они шли в сторону буфета. — А наши девочки почему-то ее недолюбливают. Мне кажется, только лишь быть отличницей маловато для такой неприязни.

— Им просто нужен кто-то, на кого удобно спускать собак, — заметил Люк и поморщился, будто этих самых собак, грязных и лохматых, подсунули ему под нос. — Для этого серьезные поводы не нужны, достаточно иметь мишень, которая не сопротивляется.

— А Кита не сопротивляется?

— А что, походит на обратное?

Томас вздохнул.

— Ни за что не поверю, что ей нравится не иметь друзей.

У буфета парни встретили Дилана. Вид у басиста был задумчивый.

— Вот, — рассеянно отозвался он и сунул им в руки по сэндвичу с соком.

— Удачно ты, — ухмыльнулся клавишник. — Давно тут?

Дилан промычал что-то себе под нос и откусил свой хот дог.

— Я вот что думаю, — продолжил Люк, возвращаясь к недавнему разговору, — она сама выбрала такой путь. Быть может, она просто боится сблизиться с кем-то. Скорее всего, так и есть. Но в таком случае ей не помочь, если только она сама этого не захочет. И с провокациями она должна разобраться сама, только тогда у нее получится что-то изменить.

— Ты и правда так думаешь? — хмыкнул Томас. — А если ей попросту не хватает решимости? Или сил? Что если ей нужна поддержка?

— Ты думаешь, что можешь оказать ей такую? Том, я ценю твой порыв и сам был бы не против ей помочь. Но поверь, в действительности это не тот случай, когда наши действия могут на что-то повлиять. Возможно, они сделают даже хуже: не знаешь как будто, как та же Лиэн может отреагировать на наше вмешательство. Приревнует еще сильнее и станет гадить еще больше.

— Ненавижу это… — проворчал Томас задумчиво потер подбородок. — Слушай, последнюю неделю у меня было ощущение, что Кита как-то подозрительно часто обращала на нас внимание или оказывалась рядом. Даже сегодня мне показалось, что она хотела подойти к нам и поговорить, но увидев Дила…

— А что Дил? — тут же ощетинился басист. — Опять я крайний?

— Между прочим, о ваших с Китой разногласиях весь колледж знает, — фыркнул Люк. — Слухи самые разные ходят. Не это ли делает девушке дурную славу?

— Понятия не имею, — буркнул Дилан.

— Да все ты имеешь, — неожиданно рассердился Томас. — Сколько раз я тебя просил объяснить, в чем у вас проблема, так ты отмалчивался, как чертов партизан.

— А что я должен рассказывать? — огрызнулся тот. — Что она до сих пор обижена на меня за давнюю историю? И что, мне теперь вокруг нее прыгать и ручки целовать в знак извинений? Я себя виноватым не чувствую и распинаться перед ней не буду, ясно вам?

Томас и Люк растерянно переглянулись.

— Что еще за история?

— Эй, — раздался радостный возглас, и сквозь толпу студентов к парням протиснули Колин и Коди. Последний смерил взглядом сэндвичи. — А нам?

— Не хватило, — пробурчал Дилан.

— Чего-о? Это не смешная шутка, Дил.

Люк вздохнул и выудил из открытого кармана сумки басиста две упаковки с бургерами.

— Ничего нового.

Пока близнецы радостно уплетали свой обед, Томас продолжил расспрашивать Дилана:

— Так что за история?

— Да ерунда полнейшая. — Он скомкал упаковку из-под сэндвича и кинул его в урну. Она ударилась о стенку и отскочила к его ногам. Дилан выругался себе под нос и наклонился. — Где-то полгода назад мы с ней столкнулись… на перекрестке…

— Ты ее сбил? — охнул Люк.

— Нет, конечно! Ты меня за кого держишь?

Томас покачал головой. Из них пятерых только Дилан получил водительские права, и ребята этим пользовались, когда нужно было перевезти вещи или аппаратуру; иногда они даже выезжали за город. Манеру Ройала ездить с ветерком они знали хорошо. Бывало, Дилан нарушал правила, и единственное,что заставляло его хоть иногда осторожничать на дороге — бережное отношение к своему Nissan Teano, который достался ему нелегким трудом, и, как ни странно, пешеходы.

— Она выскочила на дорогу, я едва успел затормозить. Ну, и грязью ее обдал немного.

— Я так понимаю, ты не извинился…

— А с чего я должен? Она сама виновата, не следила за дорогой…

— Боже… — выдохнул Люк. — Не верю, что дело в такой ерунде.

Дилан смял в руках и без того помятую упаковку.

— Да дело-то не столько в этом… Я тогда из машины вышел и наорал на нее, чтобы она на дорогу смотрела. Вот она, наверное, и обиделась. — Поймав на себе два осуждающих взгляда, он подобрался. — Что?

— Теперь все встало на свои места, — вздохнул Томас.

— И что же именно тебе стало ясно?

— Не обижайся, Дил, но ты и толерантность — несовместимые вещи.

Дилан хотел огрызнуться и уже открыл рот, но почему-то передумал и отвернулся, засунув одну руку в карман.

— Чего вы вообще про нее вспомнили? — буркнул он.

— Я ж говорил, втрескался Томми, — хихикнул Колин с набитым ртом.

— А ну цыц, — приструнил их Меймон. — Только попробуйте слухи такие распускать. Ей же совсем житья не дадут.

— А чего ты так о ней печешься? Раньше ты не проявлял подобной заботы. — Дилан хмыкнул, повертел в руках скомканную обертку и прицелился. К несчастью, та снова пролетела мимо урны и на этот раз упала за ней. — Ну твою!..

Томас терпеливо дождался, пока Дилан выругается, и пояснил:

— Странная история сегодня случилась, вот и обратил внимание. Она всегда на занятия ходит, а тут ушла с девочками из нашей группы, а обратно не вернулась. Все черчение пропустила.

Басист застыл. Было видно, как рука в кармане сжалась в кулак.

— А я-то думаю, чего она в коридоре делала… — пробормотал он.

— Чего?

— Да я видел ее. Как раз перед занятием. Она меня заметила и как припустила.

— Куда? — не понял Люк.

— Откуда я знаю, куда? — Он задумался. — Мне показалось, к гардеробу.

— Убежала домой, наверное. — Томас вздохнул. — И что же такого ей Лиэн наболтала? Дура крашеная…

Дилан пожал плечами. Он не стал говорить, что видел цепочку мокрых следов оставленных Китой Миасс в коридоре.

***

Теплое пальто на меху — это, конечно, хорошо. Но увы, оно совершенно не спасает от холода, когда под ним насквозь промокший свитер.

Дорога от колледжа до дома занимала у Киты всего восемь минут, но этого вполне хватило, чтобы промерзнуть. На ее счастье, погода сегодня была безветренной, однако от минусовой температуры это все равно не спасло.

Будь Кита собраннее сегодня, то никогда бы не повелась на предложение «поговорить» от Лиэн. Все знали, что француженка была без ума от Люка и любое приближение к нему расценивала как попытку отбить у нее потенциального парня. Она походила на собаку на сене: никого не подпускала к парням, но в то же время сама не делала никаких видимых попыток сблизиться с ними. Кита же в последнее время постоянно искала способы незаметно передать Томасу его подарок от тайного Санты, и похоже, это насторожило Лиэн.

Сегодня Миасс была более взволнованной, чем обычно: с утра ей позвонил брат и сообщил, что приедет на выходных и погостит пару дней. Эта новость так ее обрадовала, что она совершенно забыла и о подарке, и о санрайзах, и о Лиэн. Опомнилась она лишь тогда, когда рядом с мило улыбающейся француженкой появились еще две девочки и затолкали ее в женский туалет, а в чувство ее привело ведро холодной воды, которое они же выплеснули ей на грудь.

Сменной одежды у Киты с собой не было, а спортивную форму она недавно унесла домой на стирку. Заявляться в класс, когда со свитера и волос бежит вода, было стыдно: ее попросту поднимут на смех. Никто и пальцем не пошевелит, чтобы ей помочь. Никому там не было до нее дела, да и сама она намеренно отказалась от их общества.

Но самым противным было то, что когда она бежала по коридору в сторону гардероба, прижимая к себе сумку, ее увидел Дилан. Отразившееся на его лице недоумение было невыносимым, и дожидаться, когда оно сменится презрением, девушка не стала — лишь ускорила бег. Не хватало, чтобы он видел ее такой.

Дом встретил ее теплом, но Кита никак не могла согреться. Замерзшими руками она едва стянула с себя пальто и свитер, после чего кинулась к упавшей на пол сумке. К ее огромному облегчению, содержимое не пострадало: в ней лежало самое ценное, что было у Киты — ее скетчбук.

— Теперь ванная… — сказала она самой себе, стуча зубами.

Горячая вода свое дело сделала: Кита наконец почувствовала, как кровь прилила к замерзшим рукам и ногам. Чай с лимоном и имбирем стал следующим в списке. Закутавшись в теплый шерстяной плед, Кита заварила себе огромную кружку и маленькими глотками принялась поглощать свое «лекарство». В груди приятно потеплело.

Однако вскоре после этого Кита зашмыгала носом. В горле появились странные ощущение, в которых она безошибочно признала начинающийся кашель. Ее начал бить озноб, как при повышенной температуре. Холод все-таки взял над телом верх. Оставалось надеяться, что Кита отделается обычной простудой.

***

С той истории в колледже прошло два дня. Кита продолжала валяться дома с температурой. Предупредить о причине отсутствия было некому, сама девушка об этом забыла, поэтому, когда куратор позвонил ей на домашний телефон, ей пришлось извиняться и объяснить ситуацию. Куратор сухо пожелал ей скорого выздоровления и отключился, словно бы Кита была лишь очередным пунктом в его списке не очень приятных, но необходимых дел, с которыми нужно было разобраться. Кита его не винила. У него наверняка были заботы поважнее.

Именно этим она и оправдывала тот факт, что не стала рассказывать куратору о произошедшем. Вообще, поведение Лиэн было неприемлемым. За такое ее вполне могли попросить из колледжа, если бы Кита пожаловалась куда следует. Однако Кита была из тех людей, кто предпочитал решать проблемы самостоятельно. Нельзя сказать, что она была для этого слишком гордой. Напротив, ей было попросту неудобно. Ей казалось, что все проблемы — только ее и ничьи больше, а какое право она имеет нагружать ими остальных?..

Алис уже не один раз ругала ее за то, что та взваливает все на себя одну. «Расскажи ты уже кому-нибудь, в самом деле! — отчитывала ее она. — Куратору, родителям… да хотя бы парням этим! Они же не слепые, видят все. Если попросишь, они за тебя заступятся, а что-то мне подсказывает, что для этих фанючек⁴ их слово будет законом».

Алис всегда называла их таким смешным словом — фанючки. Впрочем, другого названия они и не заслуживали. Да и в остальном Алис была совершенно права: Кита не умела и не любила просить помощи. В любом деле, будь то учеба или личное, она привыкла разбираться сама, от и до. Кита билась в своих попытках, неизменно доводила себя до истерики, если у нее что-то не получалось. И только потом, когда кто-нибудь обращал на это внимание и предлагал помощь, принимала ее.

В такую ловушку она попалась и ранним вечером четверга. Кита лежала в своей комнате на кровати, укутавшись в теплый плед, и вялой рукой водила по листу бумаги. Получались кривые наброски. Какие-то ей нравились, какие-то художница сразу вырезала ножницами и бросала в урну под столом. Голова была тугая, тяжелая, глаза сухие, словно состояли из песка. Сон, если и шел, то был неспокойным, поэтому Кита отключила мозги и развлекала себя каракулями.

Когда Кита выкинула в урну очередной рисунок, тишину нарушил резкий звук басов. Девушка едва не подпрыгнула на кровати и выронила карандаш, после чего приложила руки к стене. Ладони тут же почувствовали вибрацию. Звук определенно доносился оттуда.

«Сосед…» — подумала она с легкой досадой. О нем не было слышно с ноября, после того, как мама Киты в первый раз учинила ему скандал и отругала за громкую музыку. Сама девушка о деталях разборок была не в курсе и уже успела о них позабыть. Сегодня ей напомнили.

Музыка — судя по басам и звучанию, рок — стала несколько тише, как будто хозяин опомнился и подумал о соседях. Правда, стало немногим лучше: его квартира находилась как раз через стенку от комнаты Киты, и малейший ритм отбивал в ее голове глухую, пульсирующую боль. Кита стиснула зубы. Хотелось надеяться, что это ненадолго.

Но музыка не стихла ни через полчаса, ни через час. Девушка отложила скетчбук в сторону и съежилась на кровати, в мыслях сетуя, что никто до сих пор не пожаловался. На часах было без десяти шесть. Люди еще не успели вернуться с работы, потому и возмутиться было некому. Оставалась лишь одна Кита, больная, страдающая и приходящая в ужас от мысли, что ей придется либо терпеть, либо подниматься и самой идти к соседу.

Когда от отчаяния у Киты на глазах выступили слезы, она решила, что пора действовать. Она с усилием потерла лицо, поплотнее закуталась в плед. И нетвердой походкой направилась к двери.

Путь до двери соседа Кита преодолела с завидным упорством, то и дело цепляясь за стены и косяки. Когда же перед ее носом возникла темная металлическая дверь соседа, уверенность как рукой сняло. Девушка долго мялась, то подносила руку к звонку, то убирала, то снова подносила. В конце концов она мысленно обругала себя, выдохнула… и нажала на кнопку.

Сначала ничего не происходило. Кита переминалась с ноги на ногу, прокручивая в голове речь, которую выдаст нарушителю спокойствия. Варианты были самые разные, разной длины и степени вежливости. Когда музыка стала тише, Кита подобралась и набрала в грудь воздуха. Щелкнул замок, дверь открылась… и слова застряли у нее в горле.

Сосед был обескуражен не меньше — об этом говорили его темно-серые глаза, в которых застыло изумление. На несколько секунд повисло неловкое молчание, после чего он растерянно пробормотал:

— Кита?..

Шелест падающей из его рук бумаги вывел из ступора обоих: Кита попятилась, а парень спешно нагнулся, чтобы подобрать свои черновики.

— Томас… — Девушка закусила губу. — Извини… не знала… я пойду…

Она сделала еще один шаг назад и наступила на край своего пледа. Томас предостерегающе вскрикнул. Только что подобранные листы полетели в сторону, а музыкант бросился к девушке, когда та начала терять равновесие.

— Осторожно! — Он подхватил ее у самого пола. — Все нормально? Не ударилась?

Вместо ответа Кита съежилась… и заревела. Томас растерялся окончательно и в попытке утешить прижал к себе. Кита вцепилась в его футболку, словно тонущий в спасательный жилет. Плечи у нее тряслись, словно в припадке, а в звуках, которые она издавала, смешались горечь обиды, стоны отчаяния, всхлипы усталости, и все это объединялась тихой мольбой о помощи.

Прошло некоторое время, прежде чем Кита немного успокоилась. Томас терпеливо ждал, позволяя выплеснуть накопившиеся чувства, и поглаживал ее по спине. Когда она отстранилась и принялась вытирать слезы, он поднялся с колен и помог ей встать.

— Знаешь, у меня есть неплохое средство от дурного настроения, — задумчиво протянул он. — Пойдем. Тебе надо прийти в себя. Заодно и расскажешь, что у тебя стряслось. Чувствую, дело тут не только в простуде.

***

Средством от дурного настроения оказались свежие пирожные из пекарни на углу — Кита даже не знала, что там такие делали.

Пока Томас ставил чайник и накрывал на стол (предварительно с этого стола был убран ворох исписанной бумаги), Кита сидела на небольшом диванчике, подобрав под себя ноги и закутав их в плед. Кухня у музыканта была небольшой, навскидку — примерно пять-шесть квадратов. В воздухе витал запах корицы и свежей выпечки, что несколько ее удивило. Алис как-то сказала, что у парней, живущих в одиночестве, в доме может пахнуть только грязными носками. Честно говоря, Кита была даже рада, что квартира Томаса разрушила этот стереотип.

— Чай травяной, здесь имбирь и мята. Добавил еще лимона немного. — Хозяин налил горячий ароматный напиток в чашку и протянул Ките.

Та шмыгнула носом и послушно взяла ее в руки.

— Скажи, я ведь прав, что дело тут не только в простуде? — не стал ходить вокруг Томас. — Что-то стряслось в тот день?

Девушка потупила глаза. Разумеется, она поняла, о каком дне он говорит: на нее, прилежную ученицу, было необычным прогуливать занятия. Но рассказывать не торопилась.

— Я понимаю, ты не хочешь грузить меня своими проблемами, — правильно расценил он ее молчание. — Но — увы и ах! — ты уже меня ими загрузила, когда едва не свалилась у порога моей квартиры. Хотя, тут и доля моей вины есть…

Томас взлохматил рыжие волосы.

— Ладно, это не так важно. Важно то, что ты сейчас сидишь напротив и нежеланием говорить создаешь еще больше проблем.

Кита съежилась и спрятала лицо за чашкой. Вина и стыд обжигали ее, и если бы не распухшее от слез лицо, Томас наверняка бы заметил, как покраснели ее щеки.

— Извини… — прошептала она еле слышно.

Парень осекся. Его пальцы выдали по поверхности стола незамысловатый ритм.

— Нет, это я должен извиниться. Надавил на тебя.

Томас задумался. Он с самого начала догадывался, что просто так Кита не станет ему ничего рассказывать. В конце концов, они практически не знакомы, если один раз в колледже разговаривали — и то хорошо. Ему нужно было придумать, как вытянуть из нее откровение.

— Слушай. — Он встал со стула и присел на краешек дивана, чтобы их глаза были на одном уровне. — Я понимаю, делиться подобным с другими бывает непросто. Я и сам далеко не сразу научился доверять другим. Веришь или нет, в старших классах я здорово комплексовал из-за того, что моя мама бросила нас и ушла к другому. — На этих словах у Киты округлились глаза: откровение Томаса оказалось для нее неожиданным. — Рассказывать об том, что я живу с мачехой и отношения у нас, мягко говоря, не очень, было страшно — не хотелось, чтобы кто-то узнал о моей «неполной» семье.

Он подался вперед и положил руки ей на плечи.

— Именно тогда я усвоил один простой урок. Молчание — худшее, что можно делать в такой ситуации. Есть вещи, с которыми нельзя совладать самому. Нужны те, кто поддержит, даст совет, выслушает, в конце концов. Поэтому прошу тебя, как друга — не молчи. Это и наша проблема в том числе. Наша — в смысле санрайзов.

Пальцы у Киты дрожали, и она поспешила поставить чашку, чтобы не пролить содержимое на диван. Руки музыканта были теплые, мягкие, и она с трудом подавила желание наклониться и оказаться в его объятиях.

— Разве вам есть до меня дело? — хрипло спросила она.

Томас вскинул брови.

— А почему нет?

— Я же вам никто.

— Как это? Ты наша одногруппница, как минимум. И тебя достают наши фанатки, и к слову, я уже давно хочу с ними мило побеседовать.

— О, Лиэн умрет от радости, если это случится… — не удержалась Кита. «Или от зависти, если вдруг узнает, что я была у Томаса дома», — неожиданно подумала она и вмиг похолодела.

— О нашем соседстве я никому не скажу, — пообещал Томас, заметив, как изменилось лицо девушки. — Ну? Расскажешь о своей проблеме?

И Кита поведала ему обо всех гадостях, которые терпела от одногруппниц в течение всего семестра. Чем дольше она говорила, тем легче, к ее удивлению, становилось, как будто каждое сказанное слово было камушком, выброшенным из завала обид и непониманий. Томас не перебивал, но с новыми подробностями его лицо мрачнело все больше.

— Терпеть это не могу, — подытожил он, когда Кита закончила. — Я, если честно, опасался подобного, но не думал, что в колледже есть такой гадюшник.

Кита сделала несколько глотков уже остывшего чая.

— Тебе стоило рассказать обо всем куратору. Правда, у меня всегда было ощущение, что ему до одного места наши проблемы… — Томас поморщился. — Но о таком молчать не стоит. Это уже не шалости, а мелкое хулиганство. За такое…

— …из колледжа вылететь можно, — договорила за него Кита. — Поэтому и не говорю.

— О, боже… Ты за них еще беспокоишься?

— Не за них, — насупилась Кита. — За себя. Они же мстить начнут.

Томас чертыхнулся. Девушка слишком привыкла молчать и терпеть, а теперь отказывалась бороться, чтобы ненароком не разрушить свой кокон, который и так начал давать слабину.

— Ладно, — послушно кивнул он. — Дело твое. Давай оставим эту тему. Но пообещай, что если тебе понадобится помощь, ты обязательно скажешь об этом, договорились?

Кита поджала губы. Под пристальным взглядом стальных глаз Томаса ей казалось, что отрицательный ответ не приемлют, и нехотя кивнула.

— Вот и хорошо. — Он улыбнулся. — Давай еще чая налью. И угощайся пирожными, вкусные же.

***

Поначалу Томас совершенно не представлял, что делать. Ситуация казалась до безобразия абсурдной, но, увы, не редкой. Если бы у «SunRise» был продюсер, он бы предложил использовать фанаток как средство для бесплатной раскрутки. И в такие моменты Томас радовался, что такого «советчика» у них пока не было — зарабатывать популярность подобным способом было ему противно, хотя он знал случаи, когда это срабатывало. Он считал, что портрет слушателей — это портрет группы. Томас предпочел бы рискнуть и потерять часть аудитории, нежели держать у себя под боком гадюшник, а уж тем более — пользоваться его «бесплатными услугами».

Когда Кита ушла, поблагодарив его за чай и пирожные, Томас погрузился в раздумья. Он чувствовал вину за произошедшее, словно бы он сам выливал на нее злосчастное ведро воды. Стоило быть честным: он не то, чтобы не видел проблемы — не хотел видеть. Почему? Вероятно, сам боялся идти на конфликт. Он предпочел бы договориться, решить мирным путем, развести девушек по разным углам, но что-то ему подсказывало, что такой подход не сработает. Или сработает, но ненадолго.

А меры принимать надо было.

Томас взял со стола телефон и набрал Люка. Клавишник ответил не сразу. Голос у него был несколько отрешенный.

— Алло?

— Это Томас, — отозвался вокалист. — Минутка есть?

Он вкратце пересказал ему последние события, от встречи с Китой на пороге его квартиры до историй о травлях в колледже.

— Дай угадаю — ты хочешь как следует проучить Лиэн? — прямо спросил О’Милан.

— Почему сразу проучить? М-м, дать предупреждение.

— Ага, ты думаешь, она успокоится? Скорее, заподозрит неладное и вконец Киту сожрет.

— Не уверен. Но раздувать скандал я не хочу.

— А кто хочет? — Клавишник громко вздохнул в трубку. — Впрочем, идея с предупреждением мне нравится.

— Лиэн, по-моему, по тебе сохнет, нет?

— То еще счастье. А, ты намекаешь, что некоторое «фи» от меня может разбить ей сердце? — С той стороны раздался шум, но Томас не смог разобрать, был ли это кашель или же смех. — Да уж. Давно стоит показать им, что мы не белые и пушистые, как они думают.

— Какой ты злорадный, оказывается. А кто-то совсем не хотел вмешиваться.

— Просто, что бы я ни говорил ранее, происходящее нравится мне не больше, чем тебе. И — да, постоянное внимание любвеобильной француженки начинает немного бесить. Давно искал повод сказать ей об этом. Я подумаю о том, как изящно ее отшить.

— Хорошо, не буду мешать. — Томас криво усмехнулся. — До завтра.

Отложив телефон в сторону, музыкант постучал пальцами по столу. «SunRise» ввязались в девичью войну и приняли одну из сторон — ту, что постоянно проигрывала. Теперь нужно сделать ход, изящный, чтобы никто ничего не заподозрил. А уж в этом можно было довериться Люку.

***

После разговора с Томасом Кита удивительным образом пошла на поправку. Проснувшись на следующий день утром, она почувствовала себя гораздо лучше и в ней впервые за долгое время проснулась тяга к творчеству. Кита решила побыть дома до конца семестра, посвятив время не учебе, а себе и своему внутреннему художнику. Именно сейчас ей казалось это важным.

Тем вечером, на кухне у Томаса, в голову Ките настойчиво лезла мысль о подарке тайного Санты, который ей так и не удалось отдать. Когда она вернулась к себе, ей овладело желание взять сверток и вновь постучаться к музыканту домой, но стоило ей увидеть нелепые стикеры-снежинки, как она моментально передумала. Отдавать ему это? После того, как он угостил ее чаем с пирожными — а они и правда оказались очень вкусными — вручать подарок, тем более открытый, было стыдно. И Кита твердо решила упаковать его заново, и на этот раз — со вкусом. Без нелепых снежинок и тысячи пакетов.

Весь следующий день Кита провела на Pinterest в поисках вдохновения и идей. К обеду она уже отобрала несколько наиболее приемлемых вариантов, которые можно было воплотить, не выходя из дома — все необходимое лежало в шкафу. За этим последовал нелегкий выбор лучшей идеи, а к вечеру Кита уже принялась за заготовки.

От бесформенного пакета Кита решила отказаться в пользу небольшой аккуратной коробочки. Pinterest был переполнен оригинальными идеями: здесь были и аккуратные бумажные свертки с причудливыми застежками, и фигурные упаковки в виде конфет или изображающие символы года (круглые хрюшки с добродушными мордочками показались Ките особенно милыми); были здесь и обычные прямоугольные коробочки, которые можно было собрать без скотча и клея. Кита выбрала одну из таких схем, начертила ее на обычной бумаге, подогнав под размер упаковок со струнами, и собрала пробную коробочку. Результат ей понравился.

Обертку Кита смастерила из двух видов бумаги: грубой крафтовой и гладкой упаковочной, с серебристо-белыми отблесками. Сначала она хотела обклеить всю коробку красивой и гладкой бумагой, но ее оказалось слишком мало, пришлось комбинировать. Несколько часов Кита училась складывать жесткую крафтовую бумагу аккуратно, без заломов и некрасивых сгибов, так, чтобы складки образовывали объемный узор на коробке. Когда все было готово, Кита вклеила в углубления серебристые вставки из магазинной обертки. А затем потянулась к коробке с лентами и веревками.

На глаза ей попалась узкая ярко-красная лента. Кита взяла ее и некоторое время перебирала в руках. На такую же она отвлеклась в тот день, когда не глядя выскочила на дорогу; в памяти всплыл серебристый капот Nissan и холодные, горящие гневом глаза Ройала. С трудом выбросив из головы неприятное воспоминание, она вернула ленту в коробку и взяла белую бумажную веревку. Она перевязала ей коробку и прицепила на нее маленькую бирку, на которой ровными печатными буквами переписала обращение со старой открытки: «Томасу М. от тайного Санты. Уверен, подарок придется тебе по душе».

Проделанной работой Кита была довольна как никогда. Но почему-то она так и не смогла заставить себя отнести подарок Томасу. Он простоял на столе до самых выходных, а потом, к приезду брата, Кита спрятала его в шкаф.

***

Перси Миасс, старший брат Киты, был занятым человеком. Почти год как он работал в Ганане, столице их небольшой страны, занимаясь изучением и разработкой искусственного интеллекта. Не успел он получить специальность компьютерного инженера в колледже, как уже решил поступить в какой-нибудь престижный университет и повысить квалификацию. Он принимал участие во всевозможных олимпиадах, ездил на конференции слушателем и пару раз докладчиком. После одной такой конференции в Ганане компания-организатор «AInt» выдала ему грант как перспективному студенту на обучение за границей — с условием, что после окончания он придет к ним работать минимум на пять лет. Перси, разумеется, согласился. И выбрал факультет информационных технологий в университете Торонто.

С самого детства Кита восхищалась братом. Перси был целеустремлен, амбициозен, мыслил масштабно, действовал по-крупному. Пожалуй, он был самым рисковым в их семье: отец всегда был за стабильность, мама — за уверенность в завтрашнем дне. Кита колебалась между двумя крайностями. С одной стороны, хотелось рисковать, пробовать, импровизировать — того требовала ее творческая душа. С другой — хотелось, чтобы ей гордились родители, а они ясно дали понять, чего ожидают от дочери.

К слову, отец с матерью гордились Перси. Его желание обучаться в Торонто поначалу вызвало шок, но он сменился одобрением. Кита искренне радовалась тому, что у брата была возможность делать то, что хочется, но вместе с этим страшно завидовала. Перси повезло просто потому, что его желания совпали с ожиданиями родителей. У Киты такого не случилось.

Каждый приезд брата радовал Киту так, как не радовало ничто другое. Она ждала его с таким же нетерпением, с каким дети ждут Санту в рождественскую ночь. В этот раз он приехал рано утром двадцать второго декабря. До Рождества оставалось всего три дня.

— Я не видел тебя всего полгода, а у меня ощущение, будто ты подросла еще на несколько сантиметров! — были первые его слова, когда Кита отворила дверь.

— И я очень рада видеть тебя, Перси!

Девушка повисла у него на шее, и тот чуть не уронил чемодан на порог.

— Привет, Тюбик. Как поживаешь?

Перси очень любил «Приключения Незнайки». Он как-то рассказывал, что в детстве у него была книжка с картинками, которую он зачитал до дыр и мечтал когда-нибудь выучить русский и прочитать ее в оригинале. Именем художника Цветочного города Перси шутливо называл свою сестру, намекая, что когда-нибудь и она станет известной художницей.

— Как видишь, наслаждаюсь одинокой жизнью. — Кита шутливо развела руками.

— Да, разговаривал с мамой неделю назад, как раз перед тем, как они полетели из Квебека в Египет. Она сказала, что ты не захотела ехать к тете и нашим сумасшедшим двоюродным братьям.

— Вот, ты меня понимаешь! Они все там немного не в себе, мне кажется.

— Родственников не выбирают, к сожалению.

— Значит, с тобой мне повезло. — Кита едва не подпрыгнула на месте. — Я безумно рада, что ты приехал!

— А хочешь, обрадую еще больше? — Перси довольно улыбнулся. — Рождество отпразднуем вместе.

Кита на секунду замешкалась, переваривая услышанное. А потом пронзительно взвизгнула и снова бросилась ему на шею.

— Я знал, что тебе понравится эта идея! Ладно, ладно, давай чаю выпьем. Есть что-то съедобное дома? В аэропорте питаться — все равно что баксы пачками есть, невкусно и дорого.

Пока закипал чайник, Перси расположился в комнате родителей и пришел на кухню, где уже суетилась Кита. За приготовлениями к столу он принялся расспрашивать ее о том, что нового случилось за последние полгода. Он заметил, что сестра отвечала неохотно, кратко, словно старалась умолчать о чем-то важном. Когда на столе появились дымящиеся кружки с чаем, а Кита с Перси сели друг напротив друга, он спросил прямо:

— Что-то стряслось?

Кита чуть не выронила кружку.

— С чего ты взял? — как можно более натурально удивилась она.

— А с того. По тебе видно, когда ты пытаешься что-то скрыть. Я всегда говорил, что лгунья из тебя никудышная.

Она невольно улыбнулась, стоило ей вспомнить, как в детстве Перси частенько приходилось врать родителям за двоих.

— Я же говорила тебе, что заболела недавно. Не пришла в себя еще.

— Колись давай, — не поддался брат.

Кита вздохнула. Последнее, что ей хотелось, так это обсуждать свои проблемы. Но Перси был одним из немногих, кто готов был выслушать, понять и поддержать. Этот разговор все равно бы состоялся, так почему бы не разделаться с ним сразу?

И Кита второй раз за неделю рассказала о травле в колледже и о недавнем инциденте. Немного помедлив, рассказала она и о Томасе. Перси слушал молча, прихлебывая чай из кружки. Взгляд его становился все более угрюмым.

— Время идет, а стервы не переводятся, — прокомментировал он, когда Кита закончила. — Когда я учился на разработчика, у нас тоже такие кадры имелись на прикладной. И чего они все так любят это направление…

— Туда идут те, кто умом не блещет и кому родители сказали «получи нормальное образование», — фыркнула Кита. — Если подумать, даже я из таких. С одной разницей — я все-таки учусь, а они…

— Зря ты помощь от этих парней не приняла. Слышал я про них немного, и музыку их как-то находил. Не знаю как в жизни, но судя по твоему рассказу, ребята они хорошие.

Кита вспомнила Дилана и тут же помрачнела.

— Может, не все, — поправился Перси, уловив перемену в ее лице. — Но их вокалист… сосед наш, говоришь? — Получив от Киты кивок, он продолжил: — Тем более удобно. У дома караулить не станут, есть опасность напороться на их же любимчика. В общем, все твои домыслы про месть — чушь собачья. Они не смогут вечно гадить и оставаться чистенькими. Рано или поздно от верхушки колледжа им прилетит. Или от санрайзов. Почему-то мне кажется, у последних быстрее терпение кончится.

— Кто знает… — Кита пожала плечами.

— Ладно, давай не будем о грустном. У нас с тобой впереди четыре дня, нужно оторваться как следует! Составим план?

Девушка улыбнулась и заправила непослушную каштановую прядь за ухо.

— Я только за!

III

Кита закрыла книгу по истории архитектуры и подняла голову. В библиотеке уже царил сумрак, а единственными источниками света были торшер, стоящий рядом неподалеку, и маленькая лампа на столе у библиотекарши. Последняя уже давно дремала, уронив голову на грудь. За окном было темно, и в этой бесконечной темноте Кита ясно, словно в зеркале, видела собственное отражение.

Когда Перси попрощался с ней и уехал обратно в Ганан, Кита почувствовала странную пустоту, будто часть ее самой безвозвратно уехала вместе с ним. Рождество получилось незабываемым: они провели его вместе, гуляя по магазинам, кафе, сходили в кино на премьеру второй части «Приключения Паддингтона», а вечером устроили большое чаепитие со сладостями. Кита ничуть не жалела, что не поехала к тетушке в Квебек — с Перси было гораздо веселее и интереснее.

Однако на Новый год Перси остаться не смог — работа ждала. Кита все понимала, но все равно сильно расстроилась, и он взял с нее обещание отпраздновать на славу. «Алис наверняка не откажется провести Новый год с тобой, — подбодрил он Киту. — Позови ее». Кита тогда согласно кивнула, но до сих пор так и не позвонила подруге — а стоило, ведь у нее уже могли быть свои планы на праздничную ночь.

Спустя день после отъезда Перси Кита решила сходить в библиотеку. Это место было для нее одним из любимых, здесь она могла сидеть часами, изучая старинные книги по искусству и современные — по дизайну. Она всегда приходила сюда со скетчбуком и карандашом, чтобы делать наброски, зарисовки со страниц. Каждый такой поход неизменно заканчивался пополнением ее коллекции образов — правда, пока что эти образы прятались в стол.

На часах было уже почти восемь, библиотека закрывалась через пятнадцать минут. Кроме Киты в читальном зале не было ни души, не считая мирно похрапывающую библиотекаршу. Девушка сложила книги в аккуратную стопку и оставила на столике, за которым работала. Потом неслышно подошла к работнице, положила перед ней читательский билет фамилией вверх, сама достала из гардероба пальто, оделась и тихонько вышла.

До остановки Ките пришлось бы идти примерно десять минут, а потом садиться на автобус и делать крюк через добрую половину старого Нарвиля. Такси она вызывать не хотела — вечером буднего дня цены были заоблачными. Поэтому Кита решила пойти пешком, срезав через национальный парк Аваша.

Утоптанные песчаные тропинки были припорошены снегом. Деревья погрузились в непроглядную темноту, проявляясь нечеткими кронами в тусклом желтоватом свете фонарей. Шум вечернего города доносился до Киты как сквозь плотную штору: редкий лес скрадывал звуки, движения, превращая в таинственное безмолвие.

Дорогу от библиотеки до дома Кита могла бы пройти с закрытыми глазами, так что темнота ее совершенно не беспокоила. Но иногда ей казалось, что из этой темноты кто-то пристально за ней наблюдает. Это чувство заставляло сердце Киты замирать, а затем биться быстрее, и она ускоряла шаг, надеясь поскорее выбраться на освещенные улицы.

В один момент ей почудился скрип снега под чьими-то тяжелыми шагами, и она испуганно обернулась, но никого за собой не увидела. Обругав свое разыгравшееся воображение, Кита снова ускорила шаг. И чуть не налетела на стоящего перед ней мужчину.

— Ой… простите… — пробормотала она, перехватывая сумку поудобнее, и попыталась обойти незнакомца. Однако тот сделал уверенный шаг в сторону и преградил ей путь. Внутри у Киты все похолодело. — Извините?..

— Не возражаешь, если мы с тобой побеседуем, милая? — Голос у мужчины был вкрадчивый, с легкой хрипотцой.

Кита осмелилась поднять глаза и столкнулась со взглядом незнакомца. Им оказался парень, на первый взгляд старше ее всего года на три-четыре, небритый, коротко стриженный и с туннелями в ушах. Пока Кита обдумывала смысл сказанной фразы, он шагнул в ее сторону. Девушка инстинктивно отпрянула.

— Извините, я спешу, — поспешно отозвалась она, думая, как бы выкрутиться из ситуации.

— Куда же? — с наигранным разочарованием спросил незнакомец.

Кита чуть было не ляпнула «домой», но вовремя сдержалась.

— К другу. Он меня уже заждался.

— Какая жалость. Похоже, твоему другу придется еще немного подождать.

— Чего вам надо? — Голос Киты предательски задрожал.

Парень неожиданно расхохотался. Его смех был чересчур громким для безлюдного парка, и Миасс невольно содрогнулась.

— Как что? Не строй глупенькую, милая. Что может быть нужно парням в такое время суток от одиноких беззаботных девушек?

Слишком поздно до Киты дошел весь смысл первых сказанных им слов. Она совершенно не придала значения этому «мы», вскользь произнесенному незнакомцем, а сейчас в ужасе глядела, как на свет выходят еще трое парней примерно такого же возраста.

— Милое личико, — прокомментировал один из них.

— А ты говорил — тут никого не подцепим, — передразнил его другой. — Мол, какая дурочка будет шастать по темному парку одна. А погляди — нашлась!

Кита прижала сумку к груди. «Как нашлась, так и потеряюсь», — подумала одна.

И сорвалась в противоположную от парней сторону.

Кита ожидала услышать что-то в духе «держи ее!» Но за спиной раздался дружный смех, будто бы парни наблюдали за тщетными попытками перепуганного щенка убежать от стаи взрослых псов. Кита была уверена, что за ней припустили вдогонку. Эта мысль заставила ее бежать еще быстрее.

Мелькали тусклые фонари, в глазах рябило от темных желтоватых пятен песка, проступавших сквозь тонкий слой снега. Кита неслась по дорожкам парка стремительно, словно лань, в надежде оторваться от назойливых преследователей. Она уже давно потеряла счет поворотам, перекресткам и в такой темноте едва бы нашла путь домой. В мыслях она уже тысячу раз обругала себя, что пожалела деньги на такси — так она бы уже была дома!

Судя по редким окликам, парни продолжали следовать за ней по пятам. Девушка была уверена — они с ней просто играют. Ждут, пока она выдохнется. Она уже начала выдыхаться: страх еще жег ее изнутри, но адреналин уже сходил на нет. Вечно эти догонялки продолжаться не могли. «Только бы выбежать на какую-нибудь улицу! — молилась она про себя. — Или встретить кого-нибудь! Пожалуйста! Ну пожалуйста!»

Кита мельком оглянулась, пытаясь поймать взглядом своих преследователей.

И в следующую же секунду налетела на чью-то грудь.

***

На окраине парка было безлюдно, если не считать большую шумную компанию, сидящую у самого входа. Ребята пили пиво, горланили песни (Люк был готов поклясться, что в несвязном хоре голосов различил мотив «Hello» от Nirvana) и громко смеялись. Клавишник возвращался домой из магазина и решил срезать через парк. Шум от нетрезвой компании затихал за его спиной.

Парк Аваша был плохо освещен, и горожане уже не один год требовали от властей установить по прогулочным маршрутам новые фонари. Люк недовольно щурился и вглядывался в смутные очертания дорог, чтобы не пропустить нужный поворот. Снег тихо скрипел под его ногами, и это было единственным, что нарушало повисшую над парком тишину.

У очередного поворота стоял желтый фонарь, светивший ярче остальных. Люк услышал, как кто-то бежит к нему по заснеженным дорожками. Он огляделся, пытаясь понять, откуда исходит звук, и в тот же момент почувствовал, как кто-то врезался прямо в его грудь.

Люк сдавленно охнул и невольно отступил назад. В желтоватом уличном свете он разглядел раскрасневшееся от бега округлое лицо, растрепанные каштановые волосы, тонкие руки, прижимавшие сумку к груди. Узкие миндалевидные глаза распахнулись от удивления, стоило девушке его увидеть.

— Кита? — удивился Люк.

Кита приоткрыла рот, видимо, хотела что-то ответить. Но в этот момент раздался оглушительный свист, эхом прокатившийся по пустынным дорожкам парка. Кита вздрогнула всем телом, резко обернулась и попятилась к Люку.

Увидев проступившие из темноты силуэты четырех парней, клавишник нахмурился и одним движением притянул девушку к себе. Кита была испугана и ошеломлена настолько, что даже не сопротивлялась.

— Слушай, братан. — Один из преследователей вышел вперед. — Иди-ка ты куда шел. Девочка с нами.

— Да ну? — скривил губы Люк. — Кажется, она не с вами, а от вас.

— Какая тебе нахрен разница?

— Представь себе, большая. А вы, ребят, что-то явно попутали.

— Нет, это ты что-то попутал. — Парень демонстративно хрустнул костяшками. — Вали по-хорошему, а? Девчонку оставь.

— Ага, разбежался. — Люк сильнее прижал Киту к себе и почувствовал, как та растерянно вцепилась пальцами в его куртку.

— Слыш, пацан, не наглей, — рыкнул другой; он выглядел несколько старше остальных. — Хочешь, чтобы мы тебе прямо тут рожу начистили?

— Ну, рискни. — Клавишник недобро усмехнулся.

— Бесстрашный малый, а? — неожиданно расхохотался он. — Ты один. А нас много.

Люк бросил мимолетный взгляд в сторону.

— О, нет, ошибаешься. Я вовсе не один.

Парень сделал шаг и угрожающе занес кулак, когда воздух внезапно взорвался заливистым смехом. Этот смех поддержали криками, свистом и улюлюканием. Преследователи застыли, а Люк победно улыбнулся.

— Вы ведь не хотите неприятностей?

— Эй, нам и правда не очень нужны проблемы, — отозвался один их них и сделал пару шагов назад. — Тут уже не безлюдно, а я на это не подписывался. Мы и так на учете стоим, если нас засекут…

— Идиот! — Тот, что постарше, бросил ненавистный взгляд на Люка и дрожащую в его объятиях Киту. — Считайте, что вам повезло. Пошлите отсюда, парни.

Преследователи исчезли довольно быстро. Люк обернулся и мысленно поблагодарил шумную компанию, которая слезла со своего места у входа и теперь передвигалась по парку, продолжая нестройно напевать очередную песню Nirvana. Блеф удался на славу.

— Эй, ты в порядке? Кита? — Он отстранил девушку от себя и только сейчас заметил, как по ее щекам катятся молчаливые слезы. — Не в порядке. Так, — он погладил ее по спине, — все позади, слышишь? Пойдем, посидишь у меня, выпьешь чего-нибудь, успокоишься. И расскажешь, что у тебя случилось.

Кита некоторое время пялилась на бегунок, болтавшийся на нагрудном кармане куртки Люка. Потом опомнилась и вяло кивнула.

— Тогда идем, — Люк приобнял ее за плечи и повел рядом с собой.

***

Когда Кита переступила порог дома Люка, она все еще находилась в легкой прострации. Она не помнила дорогу, не помнила, как Люк открывал калитку и узорчатую дверь. Единственная мысль, посетившая ее, была осознанием: «Ого… Люк живет в собственном доме…» Дом был не очень большим, но двухэтажным, и трудно было поверить, что он принадлежит студенту колледжа.

Люк помог Ките снять пальто, отправил ее в ванную приводить себя в порядок, а сам принялся готовить чай. Когда спустя почти десять минут девушка робко вышла на кухню, потирая слегка покрасневшие щеки, на столе все было готово. Ей жестом предложили сесть, налили чай с лавандой, после чего парень устроился на стуле напротив.

Кита какое-то время изучала темно-зеленую скатерть и мяла края свитера. Люк терпеливо ждал, когда она начнет — ей было необходимо выговориться.

— Извини… — наконец, выдавила она.

Брови блондина поползли вверх

— За что?

— За… неприятности.

— Какие еще… а…

— Я на тебя налетела там, в парке, даже не извинилась. А еще эти… — Нижняя губа у девушки задрожала.

Люк торопливо перегнулся через стол и положил свою ладонь на ее холодные вспотевшие руки.

— Все нормально. Все закончилось. Поверь, отвязаться от хулиганья — это не такая уж и проблема.

— Они ведь могли… ты ведь мог пострадать…

— Не пострадал же? Эй, — он потрепал ее по руке, — все отлично. Не забивай голову ерундой. Лучше скажи, что ты там делала после девяти?

Кита охнула и схватилась за телефон. На часах было почти десять.

— Я что, больше часа пробегала от них по парку?.. — безжизненно отозвалась она.

Люк мягко улыбнулся.

— Повезло, что я мимо проходил.

— Я просто… дура я, — буркнула Кита и потерла глаза. — Не захотела платить за такси. Хотела срезать через парк, и вот…

— Пей чай. — Люк пододвинул чашку ближе, чтобы переключить ее внимание. — Остынет.

Больше тему вечерних похождений Киты по парку они не поднимали. Почти полчаса Люк развлекал ее небольшими рассказами, шутками, заставляя забыть о произошедшем, и наконец девушка начала улыбаться и даже пару раз засмеялась. Потом у Люка неожиданно зазвонил телефон и он, извинившись, отошел в гостиную.

— Том? Не поверишь, что сейчас расскажу…

— Подожди, сначала я хочу попросить тебя кое о чем, — перебил его друг. — Тут Кита Миасс потерялась…

Люк едва не расхохотался.

— Она уже нашлась.

В ответ раздалось невнятное бурчание, а потом вокалист отозвался:

— Прости, чуть не уронил телефон. Что ты сказал?

— Примерно час назад я столкнулся с ней в парке Аваша. Попробуй угадать, что случилось.

Томас справился с задачей довольно быстро.

— И почему я не удивлен, — вздохнул он, когда Люк пересказал ему события.

— Она немного пришла в себя. Я сейчас вызову ей такси и отправлю домой. Встретишь?

— Встречу. Мне нужен чертов чайник.

— Прости, что?

— У меня сломался чайник, — принялся объяснять Томас. — Я подумал, что смогу занять у нее до конца дня, но ее дома не оказалось. В восемь вечера это было еще ничего, но когда пошел одиннадцатый час, я стал беспокоиться. Дила на уши поставил…

Люк представил себе, как Томас караулит Киту у двери ее квартиры в надежде перехватить чайник на вечер, и расхохотался.

— Я ей передам, чтобы сразу готовилась, — отозвался он, возвращаясь на кухню. — А… или не передам.

— Что?

— Да тут… проблемка одна случилась…

Люк облокотился о дверной проем и тепло улыбнулся. Кита, которую он оставил одну на кухне, уже уронила голову на стол и дремала.

— Знаешь, пусть у меня переночует, — решил он. — Она здорово вымоталась. Не хочу ее будить.

— Я останусь без чая… — обреченновздохнули по ту сторону трубки.

***

Утро встретило Киту незнакомым потолком. Девушка долго таращилась на него, силясь вспомнить, что это за потолок и где она находится. Потом она наконец села и огляделась. Увиденное обескуражило ее еще больше: она обнаружила себя на небольшой постели, рядом стояла прикроватная тумба, а у противоположной стены — шкаф и небольшой письменный стол со стулом. Сквозь темно-фиолетовые шторы просачивался холодный утренний свет.

События вчерашнего дня были расплывчатыми, но память услужливо подсказала Ките, что она была в гостях у Люка и, вероятно, все еще здесь. Хороший вопрос — а где сам хозяин дома?

Кита потрогала руками спутанные волосы и еще раз оглядела комнату, в этот раз в поисках зеркала. Последнего тут не оказалось. Девушка мысленно посетовала на бедность (вернее, аскетичность!) комнат парней и направилась к двери.

Маленький коридорчик привел ее к лестнице, ведущей со второго этажа в гостиную. Кита свесилась с перил и довольно быстро обнаружила объект своего поиска. Нет, не зеркало — хозяина дома. Люк спал на диване, прикрыв лицо предплечьем. Рядом на журнальном столике была разложена кипа бумаг, исчерканных, исписанных; часть из них лежала аккуратной стопкой на краю. Поверх всего этого были разбросаны карандаши и лежал черный IPhone 8.

Ките стало не по себе. Похоже, она всю ночь проспала в комнате у Люка, а тому пришлось ютиться на диване. Она терпеть не могла ставить кого-то в неудобное положение. А если учесть вчерашнюю историю…

Тишину разорвал задорный звонок. Кита, которая собиралась тихонько спуститься в прихожую за своей сумкой, подпрыгнула на месте и едва не скатилась по лестнице. Люк недовольно замычал и не глядя потянулся рукой к столу, пытаясь нащупать телефон.

— Да?.. — сонно отозвался он в трубку, нехотя открывая глаза. — Да… сплю, представь себе.

Кита тихонько сбежала вниз.

— Откуда я знаю? Я же сплю, — возмутился Люк после небольшой паузы и поднял голову над диваном. Его взгляд пересекся со взглядом Киты, и он приветственно кивнул. — Все нормально. Правда, Том, ты иногда чересчур заботлив. Во сколько? Через час? Думаю, часа хватит с лихвой. Конечно. Я позвоню. До связи.

Айфон отправился обратно на столик, а Люк откинулся на подушку.

— Шея болит, блин… Ты там как, нормально выспалась?

Кита не сразу поняла, что обращаются к ней.

— А… да, все отлично, спасибо. За исключением того, что я немного потерялась.

Люк издал звук, похожий на смешок.

— Где? В комнате?

— Можно и так сказать. Знаешь, просыпаться с незнакомым потолком как-то… непривычно.

Клавишник расхохотался и тут же схватился за шею.

— Ой, — спохватилась Кита, — Ты извини, я не должна была занимать твою комнату.

— Брось, я же сам тебя туда отнес. — Люк сел и с наслаждением потянулся. — Завтракать будешь?

— М… не откажусь.

***

Кита невольно удивилась тому, как изменился Люк, стоило ему зайти на кухню. Обычный студент колледжа и музыкант остались за порогом, и О’Милан превратился в настоящего повара. Профессионализм чувствовался в каждом его движении, среди которых не было ни одного лишнего — вчера Кита не придала этому особого значения, но сегодня не смогла оторвать взгляда. Руки Люка порхали между разделочной доской, где аккуратными кусочками нарезались овощи, и электрической плитой с небольшой кастрюлей и грилем. Кита ничего не смыслила в кулинарии, ее собственные навыки оставляли желать лучшего — она неплохо резала салаты и готовила различные полуфабрикаты, и этим дело ограничивалось. Ее никогда особо и не интересовала кулинария. Но, глядя на Люка, она понимала, что могла бы наблюдать за процессом вечно.

Вскоре перед Китой появился завтрак: яйцо пашот с тостом, авокадо и дольками томата, оформленные листьями салата. Несколько секунд художница разглядывала тарелку с аккуратно разложенными дольками, оценивая внешний вид, и не смогла сдержать восхищенного вздоха.

— Ничего себе! Выглядит просто потрясающе!

— Ты попробуй, — мягко улыбнулся Люк, поправляя заколку на лбу.

Дважды ее уговаривать не пришлось: Кита взяла вилку и осторожно разрезала ей яйцо. Золотистый жидкий желток неспешно растекся по тарелке, и теперь без того совершенное блюдо стало безупречным, словно бы в законченную картину внесли последний, финальный мазок.

На вкус завтрак оказался не менее восхитительным. Кита не смогла остановиться, пока тарелка не опустела. Люк был более сдержанным: он ел медленно, краем глаза наблюдая за реакцией девушки, и улыбаясь одними уголками губ.

— Где ты научился так готовить? — не удержалась от вопроса Кита. — Не знала, что среди парней встречаются кулинары.

— Еще как встречаются, — отозвался О’Милан. — Меня научила мама. Она… — он неожиданно замялся. — Моя мама — шеф-повар в… одном ресторане.

— Одном ресторане?

— Две звезды, — признался он.

Кита кивнула. Она слышала, что семья О’Милан была состоятельной. Неудивительно, что их сын имел свой собственный дом в новом городе, модель IPhone прошлого года, носил не самую дешевую одежду и знал толк в стиле и манерах.

— Не особо люблю об этом говорить, если честно. — Люк постучал пальцами по столу.

— Почему?

— Не хочу, чтобы меня как-то выделяли из-за этого. Может, моя семья и богата, но я такого к себе отношения пока не заслужил.

— Слухи о твоей семье все равно по всему колледжу ходят. Честно, мне всегда было интересно, что ты вообще в этом колледже делаешь.

— Мне предлагали поступить в университет, — пожал плечами Люк. — Отчим даже хотел оплатить мое обучение в Канаде. Но я отказался.

— Почему?

— Не хочу быть зависимым от него.

Кита уставилась в свою тарелку. Ей много что хотелось спросить, но после последних слов у нее не поворачивался язык.

Неловкое молчание нарушил очередной звонок. Люк опомнился не сразу и рассеянно потянулся за телефоном в карман.

— Да? Что, уже? Хорошо. Кита, — Люк прикрыл рукой микрофон, — собирайся. Такси приехало немного раньше.

— Такси? — опешила та.

— Да, такси. Тебе недолго же? Все вещи в прихожей, где ты их вчера оставила.

Кита спешно подскочила с места и натянула на себя свитер. Пока Люк разговаривал с кем-то по телефону, вопросы, которые ей так хотелось задать, напрочь вылетели из головы.

— Выходи, машина ждет, — поторопил ее парень, и Кита поспешила к двери.

Когда она нажала на ручку и толкнула дверь, ее взору предстало удивленное лицо ее водителя.

Кита вылупилась на него во все глаза.

Перед ней стоял последний, кого она ожидала увидеть — Дилан Ройал собственной персоной.

***

— Люк, твою мать, это как вообще понимать?

Басист был в бешенстве. Когда немая сцена закончилась и ошеломленная Кита была отправлена к машине, он накинулся на Люка с требованиями объяснить, что тут происходит.

— Во-первых, это твоя работа, — невозмутимо отозвался Люк.

— Это подстава! Натуральнейшая! Ты прекрасно знаешь, что мы не ладим!

— Во-вторых, — продолжил О’Милан, — вам давно пора поговорить. Вот и пообщаетесь в поездке.

— Ты шутишь? — взревел он. — И ты вызвал меня с работы только поэтому?

— Не с работы, а для работы. И не я, а Том. Не переживай, получишь ты свои деньги. Напомни, я тебе на карту сброшу.

— Ты… — У Дилана не осталось приличных слов, одни непечатные. Он фыркнул и провел рукой по серебристым волосам. — Не повезу я ее никуда! Я в ваши с Томми игры играть не собираюсь!

— Кошмар. — Клавишник закатил глаза. — И что ты ей скажешь? Она уже в машине, выкинешь ее оттуда, что ли? И вообще, неужели тебе так сложно отвезти девушку домой?

Дилан скрипнул зубами.

— Издеваешься?

— Просто интересуюсь.

— Хрен с вами. — Дилан выругался. — Отвезу. Но вы мне крупно должны будете. Оба!

— Ладно, ладно. Давай, вези.

«Еще посмотрим, кто кому должен окажется…» — подумал он, провожая басиста взглядом.

Дилан залетел в кабину водителя и рывком повернул ключ зажигания. На Киту он даже не взглянул. Его серебристая Nissan Teana заурчала и тронулась с места.

***

Даже для такого небольшого городка, как Нарвиль, утро буднего дня превращалось в настоящий кошмар на дорогах. Дилан надеялся, что они смогут проскочить по объездной, но жестоко ошибся. Понял он это слишком поздно, когда уже заехал на развязку и давать обратный ход было поздно.

Первое время поток машин вяло двигался по трем полосам. Дилан нервно постукивал пальцами по рулю, переводя взгляд с зеркал заднего вида на багажник красного фиата впереди. Киту, сидящую на пассажирском месте, он видел краем глаза, но старался на нее не смотреть. Девушка даже не пыталась завести разговор и молча изучала виды за окном.

Впереди случилась какая-то авария, прямо по центральной полосе рядом с очередной развязкой. По крайней мере, такая информация была на картах Google. Пробка растянулась на несколько километров; машины то двигались, то останавливались, и Дилан мог предположить, что движение открывали интервалами — сначала им, потом на въезд, потом снова им и так далее. В этой теории он убедился, когда машины окончательно встали и водители вылезли на морозный воздух покурить.

Дилан пробубнил себе под нос очередное ругательство и заглушил двигатель. В салоне повисла гнетущая тишина: Кита все так же молчала, разглядывая фиат, который теперь стоял в правой полосе, а сам басист погрузился в свои размышления.

Дилан прекрасно понимал, за каким-таким надом Томасу приспичило отправить его к Люку этим утром. Он был уверен, что эти двое спелись и спланировали их с Китой встречу. Они могли подгадать все, включая пробки на дорогах, чтобы у него, Дила, был прекрасный шанс поговорить с Миасс. Вот только он их о таком шансе не просил и планировал вытребовать с Томаса объяснение. По-любому, Томас был зачинщиком. Последние полторы недели только и твердил о том, что Дилану следует объясниться.

Дилан и сам прекрасно понимал, что в той ситуации оказался не прав. Однако он был не из тех людей, кто признает свое поражение. Выросший в приюте, он крепко-накрепко запомнил простую истину, действующую в его стенах: поражение — признак слабости, а слабые не выживают. И пусть времена приюта прошли, а его мир изменился, отказаться от истин, являвшихся основой его прошлой жизни, ему оказалось не под силу — слишком глубоко они въелись в его сознание, слишком сильная боль скрывалась под ними. Дилан злился на себя за то, что не мог переступить свою гордость и просто извиниться. Не смог, когда чуть не сбил Киту на дороге, когда после этого встретил ее в колледже; не может и сейчас. Всего одно слово. Одно чертово слово!

«Разве это, — сказал ему как-то Томас, — не есть слабость, которой ты так боишься?» И эти слова не выходили у Дилана из головы.

Парень сжал руль так, что побелели костяшки, после чего откинулся на сидение. Кита сделала вид, что ей все равно, хотя стиснутые пальцы на ручках сумки выдавали ее напряжение с головой. Дил провел рукой по коротким волосам и вздохнул.

— Ты злишься за тот раз, — сказал он наконец, больше себе, нежели ей.

Кита поджала губы. Отвечать она не хотела, но колкость вырвалась сама:

— Не только из-за этого, знаешь ли.

— Я должен был извиниться, но до сих пор этого не сделал. Ты это хочешь сказать?

— А ты хочешь сказать, что простых извинений будет достаточно?

Дилан отчетливо расслышал в ее голосе обиженные нотки. Разумеется, она злилась. Если бы на него наорал водитель, едва не сбивший его минутой ранее, он наверняка бы огрызнулся. Это в лучшем случае. В худшем он бы без разбора дал в рожу. Ясно, что Кита была слишком мягкой, чтобы дать отпор, и вдобавок тогда она совершенно растерялась. Дил хорошо помнил, как блестели испугом ее глаза, как дрожали губы, как она сжимала в руках сумку, не понимая, огреть его этой самой сумкой, бежать прочь или же расплакаться прямо на месте.

— Я тогда… вспылил немного. — Слова давались ему неохотно. — Дело вообще не в тебе было.

Кита хмыкнула. Было видно, что попытка помириться ее совершенно не впечатлила. Дилан чувствовал, что начинает раздражаться, но не на нее, а на себя самого.

— Когда мне было пять, — неожиданно признался он, — мои родители погибли в ДТП. Как-то в выходной они возвращались домой… уже и не помню, откуда. Вышли на переход, светофора там не было. Водитель грузовика их не заметил и не успел затормозить.

Говоря все это, Дилан не отрывал взгляда от бокового зеркала, в котором отражался курящий водитель стоящего позади грузового форда. Он был бы не прочь сейчас прекратить этот разговор, выйти из машины и покурить, однако сигареты у него кончились, а за новыми он зайти не успел. Дилан не заметил, как обернулась Кита, оторвавшись от разглядывания красного фиата в соседнем ряду.

— Долгое время я едва не проклинал того водителя. Я был уверен, что во всем был виноват лишь он, что он несправедливо лишил жизни моих родителей. Лишь спустя несколько лет я смирился с тем, что его вины в произошедшем не было. И в очередной раз понял это, когда едва не сбил тебя на перекрестке. Забавно, — он прикрыл глаза рукой и криво усмехнулся. — Я сам оказался на месте того, кого ненавидел все детство. Наверное, это меня и взбесило. Так что… извини за это.

Кита продолжала молчать, но Дилан не был уверен, что девушка просто подбирала слова. И, к его огромному облегчению, ошибся.

— Наверное, я сама повела себя не лучше, — наконец, нарушила молчание Кита. — Мне стоило высказать все еще тогда. Быть может, у нас вышло бы договориться. Но вместо этого я молча проглотила оскорбления и просто убежала. И следующие полгода тоже молчала, хотя давно нужно было поговорить. Молчать и обижаться было удобнее, вот и все. Так на меня похоже…

— Удобнее? — Дилан приподнял ладонь и скосил глаза. — То есть, тебя устраивало, что из-за этого у тебя были проблемы с другими студентами? Студентками, — поправился он.

— А с чего ты взял, что проблемы с ними у меня из-за этого? — удивилась Кита.

Басист застыл, а потом коротко выругался.

— Томми мне плешь проел, говорил, они тебя задирают, потому что мы не в ладах.

— Ну… дело не совсем в этом… — замялась Кита. — Я бы сказала, вообще не в этом. Просто… ну…

— Знаю, — перебил ее Дилан, — общество всегда выбирает слабейшего. И они выбрали тебя, потому что ты не огрызаешься и ничего не можешь им сделать. Как по мне, давно их нужно было в лужу ткнуть, да поглубже и погрязнее. Впрочем, кто-нибудь обязательно ткнет, рано или поздно, — он ухмыльнулся.

Последнего намека Кита не поняла, но расспрашивать не стала. Сзади послышался требовательный гудок, и Дилан едва не подскочил на водительском сидении.

— Заболтались, — пробурчал он, поворачивая ключ. — Надеюсь, успеем протиснуться в этот промежуток и выбраться из адской пробки.

Девушка пожала плечами и снова уставилась в окно. В этот раз на ее лице блуждала легкая улыбка.

***

Когда Кита переступила порог своего дома, на часах было почти двенадцать. Она тихонько сползла спиной по двери и прикрыла глаза. То, что происходило с ней последнее время, переставало поддаваться логике и смахивало на странное стечение обстоятельств. Но случайностей в жизни не было. Перси много раз говорил ей об этом. И Кита теперь понимала это.

Все началось с того самого подарка тайного Санты. И с горе-курьера, который ошибся квартирой и случайно вручил его не тому адресату. Если бы не это, она бы не искала поводов пообщаться с ребятами из «SunRise», не столкнулась бы с Лиэн и ее подпевалами. На ее проблемы не обратил бы внимание Томас. И они бы с Диланом так и не поговорили.

Хотя, не так. Все началось с той злосчастной красной ленточки на дороге. И несостоявшегося ДТП.

Когда она выходила из машины, Дилан сказал ей напоследок: «Наверное, это хорошо, что мы наконец во всем разобрались. Но постарайся больше не молчать — ни о своих проблемах, ни о чувствах. Они касаются не только тебя. Может так случиться, что в один момент ты попросту не сможешь высказаться». Ей никогда раньше не приходило в голову, что своим молчанием она заставляла волноваться о ней других. Да и не только о ней.

Кита разулась, скинула пальто и решительным шагом направилась в свою комнату. Там, в шкафу, до сих пор покоился подарок, который принадлежал не ей — Томасу, и который уже давно следовало бы вернуть. Стоило как следует поблагодарить и вокалиста «SunRise», и отправителя, и курьера, и того, кто затеял этого тайного Санту в городе. Пора было расставить все на свои места.

Когда Кита, спрятав руку с подарком за спину, решительно позвонила Меймону, дверь открылась на удивление быстро.

— Привет, — обрадовался парень. — Ну, ты как?

У девушки вытянулось лицо.

— А… почему ты спрашиваешь?

— Люк мне рассказал о вчерашнем.

— А… Да, все в порядке. Но ты ведь не только об этом, я права? — Кита нахмурилась. — Твоих рук дело?

— Ты о чем? — обезоруживающе улыбнулся тот.

— Не прикидывайся. Ты же знаешь, что Дилан отвозил меня домой. По-любому хочешь знать, помирились мы или нет. И прежде, чем я отвечу на твой вопрос, я скажу, что это было подло!

— Но вы ведь помирились? — с надеждой спросил Томас.

Кита молча сверлила его недовольным взглядом, но спустя несколько секунд сдалась.

— Помирились.

— Слава богу! — не скрыл облегчения парень. — Вот видишь, это было оправдано!

— Ну знаешь!.. Впрочем, я к тебе совсем не за этим.

Кита помедлила, словно растеряла всю свою решимость. Томас выжидающе скрестил руки на груди.

— А зачем?

— Вот. — Она зажмурилась и протянула ему нарядную коробочку.

Томас осторожно принял ее, словно ждал какого-то подвоха.

— Это… от тебя?

— Да… В смысле, нет! Не от меня. — Кита замахала руками и слегка покраснела. — Недели две назад ко мне постучался курьер и вручил это. Я не знала, что это и от кого — курьер быстро смылся. Поэтому… распаковала. Мне до сих пор за это неудобно.

— Так а что это было? — Томас перевернул бирку, висящую на веревке, и прочитал содержимое. — Подарок от тайного Санты?

— Ага…

— Ого, ничего себе! — Он восторженно оглядел упаковку. — Не думал, что подарок будет… такой!

Кита неловко кашлянула.

— Упаковку я сама сделала. Ту, что была, я ведь раскрыла. Неудобно было отдавать тебе содержимое просто так, хотя первую неделю именно это я и пыталась сделать.

— Ах, вот оно что… — догадался Томас. — Значит, мне не показалось, что ты крутилась вокруг нас и искала случая поговорить.

Уши Киты запылали.

— Если что, — промямлила она, — предыдущая упаковка была не очень. Не думаю, что тебя бы она впечатлила. Хотя, моя тоже не ахти…

— Она потрясающая! Ты дизайном случайно не увлекаешься?

— Ну… вообще-то я рисую…

— Серьезно? — Томас моргнул. — Что ты вообще на прикладной информатике делаешь?

— Это долгая история. Расскажу ее как-нибудь потом. Рада, что тебе пришлось по душе. Думаю, что сам подарок понравится тебе еще больше, но благодарность за него будешь высказывать уже не мне.

— Спасибо, — тепло улыбнулся Томас. — Кстати, не хочешь чаю?..

Сказав это, он замер. Лицо у него забавно вытянулось.

— Черт. Я совсем забыл! Чай! Чайник!

— Что? — опешила Кита.

— У меня сломался чайник. Я вчера хотел попросить его у тебя, но ты оказалась не дома.

Кита улыбнулась.

— Пойдем. В этот раз и у меня найдется что-нибудь сладкое.

***

После непростого месяца последний вечер уходящего года был особенно приятным. Потратив первую половину дня на мелкие, но значимые дела, Кита дождалась прихода Алис и вместе они взялись за приготовление закусок и салатов к праздничному столу. К слову, Алис тоже была не ахти каким кулинаром, поэтому сильно заморачиваться они не стали и в дополнение ко всему заказали пиццу.

Квартиру Кита украсила скромно: пара гирлянд, немного мишуры на полках и шторах и небольшая искусственная елочка на стол. Для праздничной атмосферы хватило и этого.

Вечером девочки сварили глинтвейн по рецепту отца Алис и уселись перед телевизором. Кита включила какой-то старый диснеевский мультик, но почти его не смотрела. Они потягивали ароматный рубиновый напиток из больших кружек, и Алис мучила подругу расспросами.

— Значит, помирились? И ты вроде как даже подружилась с санрайзами? Ну ты даешь! А что, кто-нибудь тебе приглянулся?

— Не пори чушь, — отмахнулась Кита. — Я? С ними? Ха-ха.

— А мне кажется, вышла бы неплохая пара. Художница и музыкант.

— Какая я художница… Вот они музыканты, это да.

— Ой, началось…

За стеной раздался взрыв хохота, и Алис ненадолго замолчала и прислушалась. Кита продолжала потягивать глинтвейн из кружки: она прекрасно знала, что ребята из «SunRise» собрались у Томаса и празднуют Новый год в его тесной квартирке. Одно ей было непонятно — почему они не собрались у Люка? Его дом отлично бы подошел для подобной вечеринки.

— Может, присоединиться к ним позже? — задумчиво протянула Алис. — Мне кажется, они были бы не против разбавить свою сугубо мужскую компанию прекрасными девами.

Кита пихнула ее в бок.

— Шутишь?

— Я абсолютно серьезно, — заявила подруга.

— Да ну тебя!

Вдруг раздался звонок в дверь. Девушки переглянулись.

— Пойду, посмотрю кто там, — неуверенно протянула Кита и поднялась с дивана.

— Посмотри, посмотри… — Алис довольно прищурилась и пригубила кружку.

В прихожую Кита входила в смешанных чувствах. Одна ее часть тихо надеялась на то, что это будет кто-то из санрайзов. Другая говорила, что все это пустые мечты и им она совершенно не нужна. Когда она заглянула в дверной глазок, сердце ее сделало кульбит, а часть, которая надеялась, возликовала.

У двери стоял Люк.

Кита торопливо отперла замок и так поспешно налегла на ручку, что едва не вывалилась в подъезд.

— Привет, — сказала она почти одновременно с клавишником и тут же смутилась.

— Не отвлек от праздника? — кротко улыбнулся Люк.

— Никак нет! — отозвалась за нее Алис, которая быстренько нарисовалась у подруги за спиной. — А вы какими судьбами, уважаемый молодой человек? Случайно не ищете очаровательных компаньонок на сегодняшний вечер?

— Случайно не ищу. — Голубые глаза блондина смеялись.

— Вот оно как! Какая жалость. Тогда мы совершенно ничем не можем вам помочь! — Алис тряхнула волосами и поправила очки на носу.

— Прости за это, — прошептала Кита, скромно потупив взгляд.

— Не надо извиняться. Я как раз хотел сказать, что уже нашел очаровательных дам. Однако согласятся ли они составить нам компанию?

— Надо подумать… — Алис наигранно потерла подбородок. — А что вы предлагаете дамам?

— Свою веселую компанию, — улыбнулся Люк. — И потрясающий новогодний ужин.

— Последнее мне особенно нравится. Ну, Кита? Идем?

Девушка окончательно растерялась.

— Глинтвейна на всех не хватит, — пискнула она.

— Вино есть, — тут же отозвался Люк.

— У нас еще три коробки сока и фруктов полный поднос, — подхватила Алис.

Кита вздохнула и закрыла пылающее лицо руками.

— Уговорили, — промямлила она.

— Поможешь с кастрюлей? — спросила ее подруга у клавишника.

— Без проблем.

А Кита вдруг вспомнила одну странную поговорку, которую, как рассказывала мама, очень любили повторять русские: «Как Новый год встретишь, так его и проведешь». Она никогда не понимала, откуда она появилась и что значила, но именно сегодня, в тот момент, когда Люк переступал порог ее квартиры, она подумала, что этот Новый год обязан был изменить все.

Не зря же декабрь стал для нее временем больших перемен?

Новогодний подарок Анны Варвара Никс

День не задался с самого утра. Дарья и не надеялась на то, что будет по-другому. Она просыпалась в половину шестого утра, быстро умывалась, собирала длинные, чёрные волосы в косу и плелась на работу. На дворе стояла поздняя осень и снег ещё не выпал, но совсем недавняя грязь уже превратилась в ледяные глыбы. До магазина девушка шла три километра пешком и такая погода даже радовала её, ведь сельская дорога в сезон дождей, становилась настоящим испытанием. В наушниках звучала "Королевна" — песня группы "Мельница". Фолк уносил её сознание куда-то далеко. Слушая баллады про драконов, принцесс, ведьм, магию и конечно же про любовь, она сама себе казалась волшебной, иной. И та жизнь, естественно, которую она имела, приобретала иные краски. Всё это временно — думала девушка — Что-то произойдёт и совсем скоро.

Открыв дверь магазина, Даша быстро сбросила куртку, надела фартук и принялась выносить из холодной кладовки на прилавок фрукты и зелень. Зазвенел колокольчик и первые покупатели, одни и те же каждое утро, зашли в магазин. Пятеро мужчин, неизменно, в семь часов заходили перед работой за сигаретами. Затем перед обедом помещение заполоняли толпы бабушек, вечером те, кто с работы возвращается и день подходил к концу. В девять вечера Даша устало шла домой. Дома её ждал чёрный как ночь, котёнок Ворон, которого недавно она нашла на кладбище.

Кладбище то, старое, источающее мистический аромат сырости, перегнивших листьев и утраченных навсегда историй, располагалось прямо за забором её скромного домика. Даша частенько проходила его насквозь, чтобы срезать путь к магазину. Но этим днём, с которого и начинается её история, что-то остановило её. Утром она быстро пролетела по витиеватым тропинкам, мимо старинных надгробий и покосившихся от времени каменных крестов и ангелов. Обычно и вечером, она также без каких-либо мыслей в голове, проходила этот путь. Забросив на спину рюкзак и уже было подойдя к старой ограде, Дарья остановилась. Еле уловимое чувство страха витало в воздухе. Оно проникало постепенно с дыханием во всё её тело и вот уже попятившись девушка развернулась и бросилась бежать. "Как же странно" — подумала она уже возле дома, стараясь не смотреть на тянущуюся по левой стороне территорию кладбища. Открыв скрипучую калитку, Даша добежала до крыльца и на огромной скорости, дрожа, заперла деревянную дверь на засов и ключ. Прозвучало мяукание и котёнок, спрыгнув с дивана прибежал встречать хозяйку.

— Хороший мой малыш — прижала она к себе его. Как печально, что мы одни здесь с тобой. Я обещаю, скоро мы уедем и всё изменится.

Повесив куртку на вешалку и насыпав питомцу корм, Дарья включила телевизор. Она практически никогда не вникала в то, что происходит на экране и данный предмет работал лишь для того, чтобы не чувствовать одиночество. Пройдя мимо шкафа с зеркалом она немного задержалась. Критически осмотрев отражение и вздохнув, Даша плюхнулась на диван и принялась писать в дневник:

"Привет, Анна. Снова пишу сюда и не знаю зачем. Наверное потому, что мне не с кем поговорить. Я так долго жила здесь в своей защитной оболочке, но что-то пошло не так. С каждым днём я ощущаю, что мне становится хуже и появляются мечты и желания о другой жизни. Скоро новый год, практически через месяц, а я снова встречу его одна. Мама так долго берегла меня и не отпускала от себя никуда, а затем она просто ушла из этой жизни и я никому не нужна. Сегодня я сильно испугалась, сама не знаю чего. Тысячу раз мои ноги проходили по тропинкам этого кладбища и никогда не ощутила я и капельки страха. Я так привыкла к нему с раннего детства и оно не вызывало никаких эмоций и мыслей. Очень надеюсь, что данное чувство было чем-то разовым и проходящим. Что страх не разрастется во мне, иначе придется покинуть свой дом. Что еще добавить? Меня снова расстроило моё отражение. Красивое лицо, на не очень красивом теле. На мне старая мамина одежда, которая еще больше уродует и выдаёт эту лёгкую полноту за тяжёлую."

Даша вздохнула и шумно захлопнула ежедневник. Как всегда туда сливался один негатив и напряжение. Вспомнив кое-что она улыбнулась. Было нечто, что радовало её и вселяло надежду, погружало в иной мир. Открыв ящик старого советского комода, девушка достала колоду карт. Когда-то, бабушка-соседка, научила её гадать на них и раскладывать пасьянсы. Ей было семь лет и почему-то она запомнила всё, до единого слова, чем поделилась с ней старушка. Её уже и в живых не было лет десять так точно. Значения простых игральных карт прочно укрепились в памяти Даши и она с самого детства, по поводу и без, просматривала будущее, которое с фантастической точностью соответствовало увиденному. По началу девочка хвасталась перед одноклассницами и те, собравшись в кружок, вокруг её парты ожидали своей очереди, дабы получить прогноз на будущее. Жанну, девочку привыкшую к вниманию это начало раздражать и она постепенно внушила окружающим, что Дарья опасная и сумасшедшая ведьма. Со временем к девочке прикрепились данные характеристики и уже вся школа и даже взрослые вне школы и соседи, косо поглядывали на неё. Завершающим сию картину был старый дом Дарьи у самого кладбища на окраине посёлка и больная мать, которую толком никто не видел.

Мама болела всегда, сколько девушка себя помнила. Слабая, бледная, но очень требовательная и строгая Ксения Владимировна контролировала дочь во всём. После школы девочка не имела право гулять, а должна была спешить домой, чтобы помочь матери с процедурами, накормить её и сделать уборку. Перед всем этим она рассказывала маме о том, как прошёл день, с кем она общалась и отчитывалась за каждую оценку. Не смотря на всё это Даша выросла довольно общительной и открытой девушкой. Она знала, что матери не хватает того контроля над ней, которого она имела. Всё страхи Ксении Владимировны сводились к тому, что девушка может быть обманутой мужчиной, "принести дитя в подоле", стать наркоманкой и тому подобному. По сему, мать внушала ей то, что все парни хотят обмануть её, либо изнасиловать, а люди навредить, забрать на органы, обворовать. Женщине казалось, что таким образом Дарья будет расти разумной, избегать опасности, если будет в курсе всех ужасов жизни. Девочка верила матери, но при этом чувствовала, что важнее то, что ощущает она сама. Да, мир порой жесток, но есть в нём место чуду, внезапному счастью и везению. В её воображении сформировался образ мужчины, что полностью отвечал её натуре. Идеальный, благородный, сильный, заботливый и нежный. Её рыцарь уже несколько лет жил в её дневниках и она искренне верила в его приход. В десятом классе Даше казалось, что тот самый парень — одноклассник Ваня. Стащившая её дневник Жанна зачитала несколько страниц об этом перед толпой на перемене, а потом еще сказала Ивану, что Дарья приворожит его и он станет безвольной куклой. Сердитый юноша порвал дневник и сильно толкнул девочку, рассказав при этом в красках о том, кто она и кто он. Мол, куда ты лезешь замухрышка к такому красавцу как я?! Даша бежала домой и горькие слезы обиды и непонимания заливали лицо.

Это время ушло бесследно. Старые раны затянулись, пусть и оставили после себя безобразные шрамы. Мама умерла, в один солнечный, весенний день, просто не проснулась и Дарья молча, не зная, как реагировать, потратила все скудные сбережения на похороны. Несколько месяцев она молчала и практически не выходила из дома. Излюбленным местом в последствии и стало Воронцово кладбище.

Кладбище назвали так очень давно. По словам местных, всё было логично и объяснимо. Сотни ворон гнездились там, но странность — только там. Нигде в округе больше не найти было мест их обитания кроме как на территории довольно большого для их посёлка погоста. Девушка блуждала по его тропам и знала уже почти наизусть кто и где погребён. Больше всего ей нравилось сидеть на красивой, выполненной в старинном стиле стальной скамье. На данном участке были похоронены одиннадцать человек. Самая старая могила была датирована 1940 годом. В середине овального, потемневшего от времени камня, была прикреплена круглая, как-будто половинка медальона.

Материал покрылся ржавчиной, а старинное, выцветшее фото, практически выгорело от солнечных лучей и поблекло от дождей. Даша всё равно сумела разглядеть юный овал, как ей показалось, очень красивой девушки. Крупные локоны обрамляли лицо, глаза было не увидеть, они превратились в два тёмных пятна, но нежная улыбка сохранилась. Прочитав фамилии, девушка поняла, что это семейные захоронения, собственно участок и был огорожен невысоким заборчиком, с аккуратной, изящной калиткой. Гуляя, она почему-то всегда приходила сюда и мысленно беседовала с Анной, так звали покойную девушку. Затем, она в последствии обращалась к ней и дома, когда вела дневник. То были письма в иной мир, которые обязательно должны быть понятыми, ведь там, за гранью этой жизни, все совсем иначе. В том мире знают, как неправильно и как не нужно, там обретают истинные ценности.

Наступило серое и холодное утро. Дарья весело соскочила с кровати. То, что она увидела перед сном в раскладе удивило её и она записала значения в тетрадь. Жаря оладьи, она игнорировала чувство вины, что вечно сопровождало её, по причине употребления вредной и жирной пищи. Даше нравились её длинные до пояса чёрные волосы и несколько кошачья форма глаз, которые странно меняли цвет, из светло-карего в тёмно-зелёный. Полные губы, небольшой носик и аккуратный подбородок, изящные, красивые руки, но вот тело оставляло желать лучшего. Кот скакал по кухне, играя с маленькой игрушкой. Серая мышка, которую сшила девушка для него, очень им полюбилась. Он спал с ней, дрался и даже носил вместе с собой к миске на обед. Даша со странным для неё прекрасным настроением мысленно отсутствовала. Он должен появиться, думала она. На новый год, не иначе, или перед ним. Она увидела те самые сочетания карт, что говорят о любви и замужестве. А какой он будет? Хотя, глупый вопрос. Если я полюблю его, значит самый прекрасный и удивительный.

Две недели пролетели незаметно. Девушка старалась держаться и не поддаваться разочарованию. В магазине сновали всё те же покупатели. Всех живущих в посёлке она знала наизусть и оставалась надежда на то, что тем парнем окажется кто-то из приезжих. Хотя зачем сюда кому-то приезжать? — буркнула она вслух, фасуя печенья. — Из этого унылого болота вырваться невозможно и кому захочется приехать сюда?

— И зря ты так! — отозвалась хозяйка магазина Светлана Михайловна. − У нас такая природа! А какая река, а? Я всю жизнь тут прожила и не пожалела ни разу, что родилась в посёлке и вышла замуж! − гордо закончила она.

— Вы всю жизнь прожили в зажиточной семье и муж ваш из такой же. Сами знаете всё. Это не похоже на мою жизнь. Сложно восторгаться природой и речками, когда не живёшь, а выживаешь. Наверное, жители Индии на такое способны, но мой уровень сознания пока не дотягивает до подобного. − старалась мягко и вежливо объяснить ей Даша.

— Да нет, солнце, знаю я всё. − вздохнула хозяйка. − Я поговорю с мужем о прибавке к зарплате. Пятнадцать тысяч в месяц совсем не деньги. Попробую уговорить, чтоб до двадцати поднял, угу? − улыбнулась она.

— Большое спасибо. − кивнула Дарья. На её памяти это происходило уже в третий раз. Муж хозяйки не согласился ни разу, и Светлана Михайловна потом долго избегала девушку, приезжая в магазин на её выходных. Их семья активно экономила, и на выходных Даши её заменяла сестра Светланы, женщина пенсионного возраста. Ей зарплату не платили, так как она жила с сестрой.

— Ладно, я поехала, скоро придет Люда, скажи ей, чтоб помыла и на крыльце тоже.

Люда приходила мыть полы два раза в день и сегодня, стала свидетельницей неприятной сцены. Сначала в магазин зашёл мужчина и спрашивал, где можно купить цветы. Даша выскочила из подсобки, надеясь увидеть того самого мужчину из гадания, но разочаровано вздохнула. Такие как он, на таких как она не смотрят. Мужчина вежливо кивнул Дарье и расстегнул верхние пуговицы тёплого пальто. Люда уже объясняла ему, где можно купить букет. Он же внимательно слушал и уже было собирался уходить, как зазвенели колокольчики и в помещение зашла она…

Жанна зашла в магазин как королева, в потрясающей бордовой шубке. Её длинные до пояса пшеничного цвета волосы были красиво уложены и блестели. Сладковатый аромат древесных духов заполнил всё пространство, полностью перекрыв запахи колбасы и выпечки. Даша съёжилась и почувствовала себя грязной и нищей. Жанна смотрела на девушку свысока, приторно улыбаясь.

— О, приветик, Дарья. Как дела? − и не дождавшись ответа. − У меня отпуск и я решила к своим на пару дней заехать. Только прилетела из Турции. Ты как, пойдешь на новогоднюю встречу выпускников? — закончила она, брезгливо осматривая содержимое витрин и деловито прохаживаясь.

Даша видела, что мужчина с интересом наблюдал за этой паршивой для неё сценой. Зато Жанна, заметив красавчика в костюме и дорогом пальто, старательно играла на публику.

Уборщица Людмила, задрав одну бровь, с иронией смотрела на происходящее. Она была из тех женщин, которых не задевают чьи-то меха и дорогие духи. Нагловатая, боевая, но с очень добрым сердцем. Как выражалась она порой: Да мне плевать кто передо мной, хоть Мерлин Монро! Я всегда говорю, что думаю!

Даша оцепенела и лишь покачала головой.

— А чего так? Давай приходи! Я понимаю, тебе неприятно, что мы тебя дразнили за твои увлечения всякими там колдушками и старую одежду. Ты должна понять! Мы были очень юны и дети порой крайне жестоки. Я очень изменилась и даже участвую в благотворительности, поэтому могу найти для тебя одежду и сделать прическу. − лучезарно улыбнулась она.

— Я… Я буду занята. − тихо ответила Дарья. − Много работы будет и… Возможно, я уеду, да…

— Не хочу ничего слышать! Я буду ждать! Даже пропущу корпоратив на работе, на минуточку! − рассмеялась Жанна и с походкой победительницы вышла из магазина, напоследок стрельнув глазками в посетителя.

Мужчина несколько секунд разглядывал Дашу, размышляя, о чём говорили слегка сдвинутые на переносице брови.

Люда заметила, как девушка побледнела.

— Дашуль, тебе не хорошо? − осторожно спросила она.

Даша чувствовала себя раздавленной и уничтоженной. Все её внутренние защиты и блоки от детских воспоминаний слетели за пару секунд. Её вера в появление загадочного мужчины показалась ей глупостью и выдумкой. Только пришло осознание, что она нисколько не поменялась, лишь набрала 9 лишних килограммов, которые не уходили, учитывая, что иногда она могла днями не есть. Понимание того, насколько она жалкая и взгляд этого человека, скорее всего выражавший насмешку, заставили её сбежать в подсобку под предлогом срочной работы. Там, закрыв дверь и сев на коробки она горько заплакала, совсем как тогда в детстве. Жанна ничего не купила даже. Она специально зашла, чтобы унизить её. А этот напыщенный мажор! Нет бы уйти, из приличия. Он остался и смотрел, а потом ещё унизил её дополнительно, разглядывая, словно попал в цирк уродов.

Не стало ей легче и позже, когда она пришла домой. Нечто жгучее и отравляющее зародилось в её груди, настолько, что вытерпеть было никак невозможно. Пронзительно закричав, она схватила табуретку и разбила старый мамин сервант с посудой, который особо ценился ей при жизни. Она била посуду столько пока не осталось ни одного целого предмета. Затем сев на пол она обхватила руками голову и тихо плакала, покачиваясь, словно успокаивая саму себя.

Что-то разбудило Дарью, такое случалось периодически с самого детства и открыв глаза, иногда она видела странные тени и силуэты. Нужно было встать, походить и видения отступали. Так и в этот раз, проснувшись словно от толчка она села на диване. В проходе в соседнюю комнату, она увидела тянущийся по полу шлейф воздушного и, наверное, роскошного платья. Кто-то проходился по комнате и девушке захотелось встать и посмотреть, хоть страх и ужас пытались сковать её тело. Любопытство и любовь ко всему таинственному взяли верх. Она всегда говорила себе в таких случаях, а их было множество. " Если упустишь момент, в котором запредельное и недоступное обратило на тебя своё внимание, будешь всю жизнь жалеть и сгорать от любопытства и такого шанса уже может никогда не выпасть.

Медленно поднявшись, она тихо, боясь спугнуть ночного посетителя, подошла ко входу в комнату. О, чудо, почти прозрачная, сотканная словно из дыма или тумана девушка склонилась над столом и что-то изучала. Дарья поняла, она читает её открытый дневник. Призрачная дева обернулась и одарила её нежной, искренней улыбкой. Сквозь шквал эмоций, смешанных со страхом и восторгом произошло узнавание.

— Анна, это ты? − потрясенно прошептала девушка призраку.

Дева кивнула, изящно поправляя причёску. В голове Дарьи послышался шёпот: "Завтра в три часа дня, я буду ждать тебя у моей скамьи. " Затем Анна исчезла, а хозяйка дома еле дошла до дивана ставшими ватными ногами.

Пару часов Даша ещё пыталась обработать информацию и даже выкурила на нервной почве пару сигарет, хоть и бросила очень давно.

"В три часа…и что же случится со мной там?! Что скажет она мне, а может покажет? В любом случае, это просто волшебно. Я писала ей и она пришла! Ещё и в свадебном платье. Красивая такая, как куколка фарфоровая. Как же рано оборвалась её жизнь… " − думала девушка о гостье.

Еле дождавшись трёх часов, Дарья выскочила из дома и отправилась к воротам кладбища. Снова то чувство страха остановило её. "Бежать! " − возникло в голове. Было развернувшись, девушка подумала о том, куда бежать. В унылую жизнь, где ничего не происходит? Туда, где Жанна унижает меня и этот сельский магазин, с Людой и хозяйкой? Там нет нового, а здесь происходит нечто интересное. Преодолев страх, она вошла и бросилась бежать к могиле Анны. Добежав до места, девушку накрыло разочарование. Некий мужчина уже сидел на скамье с красивым букетом розовых орхидей. Даша попятилась, но он обернулся и увидел её. Кивнул, он встал и направился к ней. Она узнала его. Это был тот самый наглый и напыщенный искатель цветов.

— Добрый день. — улыбнулся он. − Вы напуганы. Что-то случилось?

Его голубые глаза смотрели доброжелательно, и красивая улыбка озаряла лицо, сделав мужчину безумно привлекательным. На секунду Даша застыла, любуясь его образом. Сейчас он не казался приторным, модным мажором, а больше походил на статного, благородного джентльмена из романа "Гордость и предубеждение", как чувствовала Даша, очень романтичного мистера Дарси. Его волнистые, золотисто-каштановые волосы были аккуратно причесаны и даже карманные часы идеально дополняли увиденное.

— Я часто гуляю здесь, поэтому удивилась, увидев здесь кого-то. Обычно это место пустует.

— Да, здесь похоронены мои родственники и я сам живу в Москве, часто в разъездах, по этой причине почти не бываю тут. Можно сказать совсем не бываю. Последний раз я был в посёлке десять лет назад.

Даша кивнула, отводя взгляд. Она не знала, как вести себя с ним, но лёгкость и непринуждённость всё больше проявлялись в беседе.

— Вы родилисьв посёлке? Я вас ранее никогда не встречала.

— Присядем? Я всё вам расскажу. − улыбнулся он. − Меня зовут Воронцов Андрей Михайлович. Мои предки основали это кладбище. Та старая заброшенная усадьба на другом конце посёлка принадлежит мне. Анна Савина была первой женой моего деда. Она умерла очень молодой, ей едва исполнилось двадцать. Дедушка очень любил её. В последствии он женился уже на моей родной бабушке и у них родилась девочка, моя мама.

— Как интересно, а местные говорят, что кладбище называется Воронцовым из-за скопления здесь ворон, простите. — усмехнулась смущенно Даша.

— Как быстро забывается история. — печально ответил он. − Но вот какое дело. Я все же поделюсь с вами, надеюсь вы не сочтёте меня безумным. С самого детства я иногда видел кое-что. − начал Андрей неуверенно.

Даша кивнула, одобрительно улыбнувшись.

— Иногда мне являлась покойная Анна. Чаще во сне, а бывало, наяву. Однажды, когда мне было шесть, она глубокой ночью разбудила меня и указала на старый мамин рояль. Утром я проявил к нему интерес и уже через пару дней меня отдали обучаться в музыкальное. На данный момент музыка моя жизнь, я выступаю с концертами в Европе и по всему миру и это её заслуга. Далее я видел её несколько раз, и она оберегала меня, как я понял, намекая, что лучше не делать то, что я запланировал.

Шесть лет её образ не посещал меня, но неделю назад, она пришла и указала на картину, висящую над моим роялем. На ней изображена усадьба. Мама посоветовала приехать и посетить её могилу. Вот как-то так.

— Я тоже видела её. − словно во сне поделилась Даша. − Она сказала прийти сюда в три часа дня. Вот я и здесь. Я думала, что нечто должно произойти, пришла, а тут вы.

— А разве это не чудесно? Я имею ввиду, что-то в этом есть и мне кажется, может это и должно было произойти, наша встреча?

Дарья смущенно улыбнулась.

— У вас красивая улыбка и ещё, та сцена в магазине. Мне жаль, что стал свидетелем этого. Сегодня я собирался зайти к вам, но в магазине обнаружил ваше отсутствие. Хотелось порадовать вас чем-то. Что-то зацепило меня в тот день, и я уже не смог думать более ни о чём. Теперь я понимаю, зачем Анна всё это сделала. Вы очень нравитесь мне, пусть я тороплю события, но откуда-то во мне зародился страх, что если я буду медлить, я могу потерять этот шанс.

— Но вы только, можно сказать, впервые увидели меня… − удивилась девушка, покраснев.

— Я знаю, я тороплюсь, но позвольте ухаживать за вами, и вы сможете узнать меня лучше. Простите мою натуру, но таким я был всегда. Я чётко понимаю чего хочу, и как правило мои ощущения никогда меня не подводят.

Дашино сердце забилось так сильно и ей было сложно поверить, что это происходит на самом деле.

Пятью днями позже, она всё же посетила новогоднюю встречу одноклассников. Они собрались в большом зале, в центре которого возвышалась светящаяся золотыми огоньками ель. Многие не узнали Дашу, а узнав, очень тепло и радостно приветствовали её. Андрей подарил ей необычайно красивое платье, цвета спелой вишни. Завершили образ такого же цвета помада, и замшевые сапожки на шпильке. Девушка похорошела и чувствовала себя счастливой и уверенной. Через два дня они собирались уехать с Андреем в Москву и мысль об этом грела её и вдохновляла. Мужчина сопровождал её на вечере, а Жанна вела себя довольно тихо и скованно. Всё внимание привлекал Андрей, когда ценители классической музыки узнали его и попросили сыграть на школьном инструменте. Вальс Шопена разливался эхом, в просторном зале, вызывая слёзы, смех и какое-то ещё томное чувство у слушателей. Дарья увидела Анну в коридоре, та, покачиваясь в воздухе, смотрела как играет Андрей и поплыла прочь. Даша выбежала вслед за ней. Анна остановилась и в голове снова раздался шёпот: " Благодарю тебя, что была со мной эти годы. Ты прекрасная девушка. Ты заслужила его, а он тебя. Ничего не бойся, вы будете очень счастливы. А мне пора, я сделала то, что должно. И ещё…больше не приходи на погост. Там было нечто и есть, что жаждет причинить тебе вред. Я защищала тебя всё это время, но я ухожу, мне нужно двигаться далее. Будь осторожна. Оно может начать искать тебя, ведь хорошо узнало тебя за все это время. Прощай милая моя девочка."

Дарья вспомнила тот ужас, который в последнее время испытывала возле кладбища и ей стало всё ясно. Подошедший Андрей мягко притянул её к себе за талию.

— Что-то случилось, моя хорошая? − беспокоился он.

— Нет, теперь у меня всё хорошо. − ответила она, плача от счастья. В этот новый год она стала счастливой, а ведь думала, что вновь проведёт его в одиночестве.

Андрей нежно провёл кончиками пальцев по её щеке и прижался губами к её губам. И только стоявшая в стороне невидимая ими Анна видела, как сияют влюбленные ярким золотым светом…. Он защитит её…я могу уходить.

Двенадцать ударов сердца Алена Тимофеева

Глава 1. Бал

Новогодних каникул с нетерпением ждут не только студенты, но и преподаватели. В последнюю неделю декабря они находятся в предвкушении момента, когда сессия закончится, прогульщики перестанут обивать пороги кабинетов, моля о новогодней милости, и наконец-то можно будет отдохнуть… пусть иногда и за проверкой рефератов, докладов и эссе. По крайней мере, на кафедре философии царила именно такая атмосфера. Словно облако парфюма в воздухе висело томительное ожидание. Это настроение витало и в одном из кабинетов кафедры, где молодая преподавательница отсчитывала минуты, отделявшие её от начала заветных каникул. Светлокудрая девушка печально глядела на стопку сданных ей на последней паре рефератов и нервно поправляла ворот пуловера. От осознания того, сколько нужно проверить работ за десять дней, ей просто не хватало воздуха. Она поправила грозившую завалиться набок кипу трудов студентов, и прохладными пальцами коснулась висков. Деликатный стук в дверь, раздавшийся в аудитории, показался ей звуком удара кувалды о наковальню. Прикрыв глаза от усталости, она крикнула:

— Зайдите!

Лениво повернув голову в сторону двери, Лиза увидела, что в последний час её рабочего дня заявились студенты. Один из них, что был повыше, щёлкнул выключателем, пробудив этим действием верхний свет.

— Что же вы в темноте сидите, Лизавета Павловна? Со светом веселей, неправда ли? — с наглой улыбочкой поинтересовался Балашов Антон, картинно покачав кудрявой головой. Позади него стоял второй «любимчик» почти всех преподавателей и профессоров университета — Федотов Кирилл. Лиза с тоской посмотрела на незваных гостей и едва не сдержала разочарованного вздоха. Когда в её поле зрения появлялась эта парочка, о спокойствии можно было смело забыть. Как минимум, до их исчезновения с горизонта. Лизавета Павловна взяла себя в руки и с вымученной улыбкой обратилась к нерадивым ученикам:

— Все пересдачи будут проводиться после зимних каникул, графики отправят на почту старостам и продублируют на сайте университета, — ровным голосом продекламировала преподавательница заученную фразу. Только жалоб перед самым Новым Годом ей не хватало. Балашов и Федотов переглянулись. Глуповатые ухмылки почти одновременно заиграли на их губах. Федотов откашлялся и глубокомысленно изрёк:

— Знаете, Лизавета Павловна, не все заходят к вам, чтобы воспользоваться моментом и выпросить зачёт. Мы пришли поздравить вас с Наступающим и…. — Кирилл сделал театральную паузу, которая несколько затянулась. Антон закатил глаза, закончив фразу за друга:

— Мы хотели предложить пойти с нами на вечеринку. Студсовет устраивает, всё прилично, — заверил он, и поправив каштановые волосы, спадавшие на лоб аккуратными колечками, спрятал руки в карманы джинсов. Плечи Антона ссутулились, и он стал казаться меньше ростом. Детская привычка не покидала его до сих пор. Лиза откинулась на стуле и скрестила руки на груди. Она хотела закинуть ногу на ногу, хоть она и не считала это приличным, но желала, как можно больше закрыться от взгляда неугомонных студентов. Совершить задуманное помешала длинная юбка, подол которой, пригвоздила к полу ножка стула. Много нелестных слов крутилось у неё в голове, но вслух она вымолвила только просьбу открыть окно. Её руки вновь взметнулись к вороту.

— Нет, Кирилл, откройте другое, ближе ко мне, пожалуйста.

Свежий приток воздуха был воистину спасительным для Лизы. Она привстала, освободила юбку и выпрямилась в полный рост. По сравнению со стоявшими перед ней молодыми людьми, она ощущала себя маленькой. Как раз по этой причине она добавила нарочитой строгости в тоне, что нередко порядком смешило и Кирилла, и Антона:

— Спасибо за приглашение, но статус преподавателя не позволяет мне проводить внеучебное время вместе со студентами, — отчеканила Лиза. Ребята прыснули.

— А то, что Орловский тоже туда собрался, вас не переубедит?

Лизавета Павловна возмутилась:

— Для вас он, господа, Дмитрий Константинович! Заведующий кафедрой, смею напомнить.

Антон выставил вперёд ладони в миротворческом жесте:

— Конечно, конечно. Дмитрия Константиновича мы очень уважаем, хоть он иногда… а, впрочем, неважно.

По молочному лицу преподавательницы пробежала тень. Она не терпела, когда кто-то критиковал заведующего кафедрой философии. Орловский, по её мнению, был человеком умнейшим, вежливым и учтивым. Его одежда всегда была безупречно опрятной и выглаженной. Вот только несколько архаичная речь, склонность к ностальгии да манера затевать громкие споры со студентами, навлекли на него репутацию слегка чудаковатого профессора. Лизу это нисколько не смущало. Дмитрий Константинович был одинок, а одиночество порой накладывает отпечаток. Она задумалась. «А, может, пойти? Дмитрия Константиновича редко застанешь у себя в кабинете, вопросов к нему скопилось порядочно…». Лиза сдалась, прекрасно понимая, что она всего лишь на всего уговаривает себя в том, что решила ещё при одном упоминании о профессоре.

— Хорошо, но с одним условием. — Преподавательница поочерёдно указала на них пальцем.

— Вы не будете провоцировать Дмитрия Константиновича и не станете докучать остальным. Поберегите свои шуточки до следующего года, — предупредила она. Кирилл с Антоном переглянулись. Балашов, хитро прищурившись, уточнил:

— А вам докучать, значит, можно?

Лизавета Павловна чуть не хлопнула ладонью по столу.

— Балашов!

Тот вновь выставил ладони перед собой.

— Ладно, ладно. Последняя шутка, обещаю.

Лиза кивнула и отвернувшись от них, вновь сосредоточилась на рефератах, давая понять, что на этом дискуссия окончена. До ушей преподавательницы лишь донеслось как Антон шепнул приятелю:

— Последняя, которую она услышит.

Лизавета Павловна напоследок громко пригрозила:

— Балашов, слух у меня отличный!

Под общий хохот друзья удалились в коридор, осторожно притворив за собой дверь. Они уже не услышали, как Лиза издала тихий смешок.

Стук невысоких каблуков Лизы гулко раздавался в коридоре. За окнами университета стемнело, и снег на улице заискрился в льющемся на него свете фонарей. Опустевшие стены кафедры наполнились тишиной и темнотой, лишь дверь кабинета Орловского была приоткрыта, освещая конец коридора, будто маяк. Словно мотылёк, летящий к смертельному огню, Лиза шла к заветной двери с золотой табличкой, гласившей: «Орловский Дмитрий Константинович, д-р. филос. наук, профессор». Приблизившись, она услышала знакомое покашливание и шелест переворачиваемых страниц. Лиза робко постучалась. Орловский заметил мелькнувшую в проёме златовласую голову.

— Лизонька, входите!

На их кафедре звать преподавателей по имени было недопустимо: Орловский сам завёл такие порядки. Но ввиду отсутствия других сотрудников и студентов, он не смог себе отказать в удовольствии обратиться к бывшей аспирантке лишь по имени. Лиза, смущённо улыбаясь и одёргивая рукава свитера, вошла в захламлённый кабинет. Чтобы сесть, ей пришлось спросить разрешения передвинуть лежащие на стуле папки.

— Вы домой не торопитесь, Дмитрий Константинович? — Лиза с любопытством посмотрела на обложку книги, которую с упоением читал профессор: «Е.П. Блаватская — Разоблаченная Изида, том первый».

— Зачитался я что-то, на удивление проникся трудами Елены Петровны, — Орловский отложил томик и поправил на носу очки в тонкой металлической оправе. Его отросшие, русого цвета волосы посеребрило время, лоб пересекали заломы, а вокруг глаз разлетелись сеточкой морщины, напоминавшие паутинку трещин на иссушенном песке. Лиза с трепетом разглядывала каждую чёрточку лица Дмитрия Константиновича, словно хотела потом нарисовать по памяти его портрет.

— Давно вы увлеклись теософией? — тонкая бровь преподавательницы изогнулась в дугу, выразив недоверие. Орловский вздохнул, его голос прозвучал теплом домашнего пледа, в который хочется завернуться холодным зимнем вечером:

— Лизонька… я хоть и прожил не мало, уж пятьдесят лет…

— Сорок девять. И совсем это не много, считайте, что в наше время пятьдесят — новые тридцать, — перебила профессора Лиза. «Тоже мне, старик», — мысль пронзила уколом недовольства её разум. Он хоть и выглядел старше своих лет, глаза его сияли яркой зеленью, а порой и вовсе в них загорался огонёк мальчишеского озорства. Орловский неопределённо кашлянул, его бледные впалые щёки слегка порозовели.

— Мы с вами не о моих прожитых годах речь вели, — заметил Дмитрий Константинович и сделал вдох, чтобы начать долгое обсуждение его мотивов окунуться, как он сам говаривал, в мир «божественной философии».

— Как раз о них и толковали. Простите, что вновь прерываю ваши рассуждения, хоть и сама спросила, но вас приглашали на вечеринку, организованную студенческим советом? — Лиза неосознанно слегка подалась вперёд. Орловский кивнул:

— На бал двоечников и прогульщиков? Разумеется, они каждый год зовут преподавателей на подобное мероприятие, в надежде на их приподнятое настроение. А там под бокал игристого, которое ни в коем случае нельзя употреблять в нашем священном вузе, они подсунут повеселевшему преподавателю зачётку… — Дмитрий Константинович хмыкнул, — помнится, как-то раз староста роман закрутила с одним математиком, а позже, подумав головой, решила переключиться на ровесников. Тот возьми и рассердись: влепил отличнице неуд, мол пусть побегает за ним. На балу она ему ведомость подсунуть умудрилась, поклявшись, что вернётся к нему. И вот на следующий день горе-Ромео вызывает к себе декан. Отличница пакость не простила и написала весьма подробную жалобу. — Орловский внимательно посмотрел на замеревшую Лизу. Снисходительно улыбнувшись, он продолжил:

— После увольнения математика, должность стала проклятой. Никто из новоприбывших не задерживался на ней больше полугода. А потом студенты стали недовольны частой сменой преподавателей, незачёты у них, видите ли, только по этой причине. Плохому танцору ноги мешают, — покачал головой профессор. Лиза удручённо молчала. Её розовые мечты таяли утренним туманом, оставляя ей горькое чувство поражения. Идея пригласить Орловского на вечеринку, побеседовать с ним о немецкой философии, с жаром обсудив современные течения, а после «бала» попросить проводить её до дома, казалась простой и выполнимой. Но явное осуждение профессором подобных отношений вернуло Лизу с небес на землю. На сухую, безжизненную землю, где от тоски ей хотелось выть волком. Они с Дмитрием Константиновичем могли иногда позволить себе выпить вместе чаю на кафедре, но вне стен университета профессор общение не поддерживал.

— Мне Балашов поведал сегодня о вашем намерении пойти на это мероприятие, — отметая доводы разума, упрямо добивалась своего Лиза. Орловский отпираться не стал.

— Так я ему и говорил, что есть вероятность, моего появления там. Правда, вероятность таковой и останется.

Профессор потянулся за портфелем, куда он несколькими секундами позже спрятал «Разоблачённую Изиду». Лиза понимала: это фиаско. Суд вынес приговор. В голове преподавательницы завертелись точно шестерёнки мысли, и она неожиданно для себя самой выпалила:

— А вы ёлку поставили?

Орловский изумлённо захлопал ресницами.

— Даже не покупал.

С самоубийственной отвагой Лиза решилась на отчаянную попытку разрушить, выставленные профессором, границы:

— Я тоже. Здесь ёлочный базар неподалёку, утром проходила мимо и увидела, что пяток елей ещё остались. Пойдёмте вместе выберем зелёных красавиц? Всё-таки последний рабочий день. — Она закусила губу. Вздохнув, Дмитрий Константинович, вновь озадаченно поглядел на Лизу. Крепость пала.

— Ладно, пойдёмте. Только недолго выбирайте, морозы нынче в Питере не частые, но лютые. — Орловский поднялся с кресла. Лиза последовала его примеру.

— Да трава зелёная, снега нет! Не замёрзнем, — пообещала преподавательница. Профессор оставил заявление без ответа, понимая, что эту битву он проиграл.

Глава 2. Старый рояль

На улице был лёгкий мороз, и вчерашние лужи застыли катком. Лиза взяла профессора под крепкую руку, в которую она вцепилась замёрзшими пальцами: на льду ей было сложно сделать даже шаг. Вечернее небо укрыли облака, не пропуская на землю холодный свет луны. Если не считать досадных оханий Лизы, то преподаватели направлялись к ёлочному базару в тишине.

— У вас подошва ботинок шипованная? Не поскользнулись ни разу, — с обидой пропыхтела Лиза, едва удержавшись на ногах. Орловский с невозмутимым видом парировал:

— А вы, милая Лизонька, хотели, чтобы я непременно упал? Боюсь, тогда и вас будет ждать столь же печальная участь, — он вновь помешал коллеге встретиться пятой точкой с ледяным асфальтом.

— Что-то гравитация на вас сегодня дурно влияет, сударыня, — ехидно отметил профессор. Лиза покраснела до кончиков корней волос и отнюдь не из-за кусающего за щёки морозца.

— Ваши остроты не помогут мне! — рассердилась Лиза. Не так она себе представляла их общение за дверями университета. Подобной иронии она ранее за ним не замечала.

— Мы почти пришли, продержитесь в вертикальном положении ещё немного, — с нотками сарказма в голосе обнадёжил Лизу профессор. Впереди сияли огоньки гирлянды, украшавшей забор из рабицы. Уже не такие пушистые ели были свалены небольшой кучкой в самом углу «базара».

— Ну и что из этого добра вы хотели выбрать? — невинно поинтересовался Орловский, всё ещё поддерживая Лизу. Она высвободила руку и с важным видом направилась в сторону елей. Но похоже злой рок реял над головой преподавательницы в тот ненастный час. Только её нога, обутая в элегантный сапог, ступила на обледеневшую брусчатку, как скользкая подошва подобно конькам прокатила Лизу аккурат в ели. Она успела лишь испуганно вскрикнуть. Морщась от боли из-за колючих хвойных лап, преподавательница отступила, забыв о ледяном препятствии. Гравитация всё же притянула Лизу к земле. Вопреки ожиданиям профессора, бывшая аспирантка накренилась вперёд, притормозив падение коленями. Орловский только диву давался, с какой скоростью свершилось сие действие. Встрепенувшийся, грузный продавец бросился поднимать девушку.

— …больно-о, — жалобно простонала Лиза, вставая с колен на нетвёрдых ногах, словно первый раз ступивший на землю оленёнок. Орловский оглядел место катастрофы: в брусчатке была выбоина, наполненная водой. Поверхность лужи застыла неплотной коркой льда, куда неблагополучно и провалилось колено Лизы. Орловский подошёл к пострадавшей коллеге.

— Дайте-ка взгляну. — Профессор потянулся к испачканному подолу пальто. Осторожно приподняв край, профессор чуть не присвистнул: тонкая ткань юбки разорвана, колготки тоже не уцелели, ранки на обнажившемся колене кровоточили.

— Что там? — едва дыша, негромко спросила Лиза. Вида крови она не переносила, особенно, если кровь была её.

Орловский успокоил:

— До свадьбы заживёт. — Разогнувшись в полный рост, Орловский протянул Лизе руку. Она её приняла, и не обернувшись, поблагодарила продавца.

— А за помятые ели кто платить будет! — возмутился тот. Профессор только бросил ему через плечо:

— Ваши облезлые ветки всё равно стыдно продавать, да ещё и за полную цену. — Не слушая причитаний продавца, прихрамывающая Лиза и поддерживающий её профессор, гордо удалились.

— И куда мы теперь? — удручённо осведомилась преподавательница, скорость шагов которой могла равняться черепашьим. Орловский кашлянул.

— Провожу вас домой?.. Вызову такси, — неуверенно предложил он. Лиза в недоумении покосилась на него:

— Интересно, вы живёте буквально через дом! Может, хоть первую помощь окажете? У меня даже салфеток нет, — совершенно искренне не поняла профессора Лиза. В её доводах не было ни капли лукавства. Орловский обречённо вздохнул:

— Разумеется, как я сам не подумал. — Он поудобней приобнял Лизу за талию. Его лицо отразило безрадостные мысли о втором поражении. Тем временем, облака расступились, давая дорогу лунному свету. Новорожденный месяц сиял прямо над домом профессора, будто маяк. Орловский посмотрел на него с обидой, точно в неудачном вечере виноват именно он.

С трудом поднявшись по лестнице на второй этаж, коллеги зашли в просторную квартиру Орловского. Дом старый, кирпичный, а потому в комнатах было тепло. Дубовый паркет под ногами хозяина и гостьи не скрипел. Орловский, не разуваясь, проводил Лизу в гостиную, усадил на диван и ненадолго оставил её, отправившись на поиски аптечки. Предоставленная сама себе, Лиза осмотрелась. Гостиная профессора больше напоминала библиотеку. Книжные шкафы со стеклянными дверцами набиты потрёпанными фолиантами с истёртыми корешками. На полках небрежно свалены атласы и монографии. Вся комната пропиталась запахом книжной пыли и старой бумаги. В центре зала выделялся старый рояль: его лакированная поверхность потрескалась, краска с педалей почти сошла. А на деревянной крышке покоились… книги. «Что на работе, что дома, везде бардак», успела подумать Лиза перед скорым возвращением Орловского. Его выглаженная рубашка и аккуратная причёска резко контрастировали с хаосом гостиной.

— Вот, тут антисептик, салфетки и пластырь большой. Перекиси в хозяйстве не водится, — со слабой улыбкой Орловский передал ей находки. Лиза благодарно приняла их и замерла, не зная, что делать дальше. Вернее, в теории она понимала: осмотреть колено, обработать ранки да пластырь наклеить. Проблема была именно с первым пунктом. Решив импровизировать, Лиза выставила ногу вперёд, задрала подол атласной юбки чуть выше колена. Непослушными руками она смочила марлевые, пахнувшие аптекой, салфетки антисептиком. Первой она обработала руки, чтобы на ощупь промокнуть второй салфеткой кровоточащие ранки. Орловский молча наблюдал за этими манипуляциями.

— Крови боитесь? — догадался профессор. Лиза сердито сверкнула глазами.

— У всех свои страхи, Дмитрий Константинович.

Её дрожащие пальцы порхали бабочкой на над коленом, почти не прикасаясь к нему. Орловский не выдержал и сел рядом с преподавательницей.

— Лучше я. — Тон Орловского не терпел возражений. Он молча отобрал салфетку, ещё раз щедро смочил её антисептиком, и слегка подув на ранки, промокнул.

— Ну вот, теперь можно и пластырь лепить. А вы боялись, — Орловский покачал головой, поднимаясь с дивана. Осознавая всю комичность ситуации, Лиза только обиженно надула губы. Каких-то пару часов назад она мечтала оказаться наедине с профессором в неформальной обстановке. Когда же заветная мечта осуществилась, Лиза совершенно растерялась.

— Красивый рояль, — преподавательница кивнула в сторону величественного инструмента. Орловский расплылся в широкой улыбке.

— Рад, что вы оценили… а дочь мне только и советует то продать, то выкинуть. — Орловский сдвинул брови. Нахмурившись, он подошёл к роялю и с нежностью провёл по клавишам рукой. «Тоже небось все в пыли», подумала Лиза.

— Сыграете? — неожиданно для самой себя предложила Лиза. Профессор с интересом поглядел на неё, но отказываться не стал.

— Хуже от этого определенно никому не станет, — неоднозначно резюмировал Орловский. Лиза сделала вид, что не услышала его. Вскоре минорная мелодия наполнила гостиную. «Сколько бемолей», — восхитилась мастерством Орловского Лиза. Профессор выбрал отнюдь не самую лёгкую для исполнения композицию. Руки Орловского крупные, пальцы сильные. Игра — точная и быстрая. Лиза не смогла уловить ни одной фальшивой ноты. Когда прозвучало последнее, едва слышное касание клавиш, означавшее завершение мрачно-торжественной «Прелюдии», Лиза захлопала в ладоши:

— Браво, маэстро! Чудесная «Соль минор», — искренне восхитилась она. Орловский всё ещё сидя за роялем, повернулся к ней.

— Любите Рахманинова? — Серые глаза профессора блеснули любопытством. Лиза улыбнулась.

— А кто его не любит?

На это профессор хмыкнул.

— Я вас должно быть удивлю, Лизонька, но и такие найдутся.

Лиза по-девичьи захихикала, а потом рассмеялась в голос. Орловский не понял причину веселья. Он обеспокоенно поинтересовался:

— Вы при падении головушкой своей светлой о брусчатку часом не ударились?

Смех стих. Лиза отмахнулась.

— Да ну вас, Дмитрий Константинович. Вспомнилась моя преподавательница музыки. Как представила её лицо, услышь Катерина Васильевна ваши слова… Она фотографию Рахманинова в кошельке носила, а дома его портрет висел в рамочке над фортепьяно.

На лице Лизы появилось мечтательное выражение. Орловский понимающе улыбнулся и решил пересесть на диван. Ему уже вечер не казался столь печальным. Лизу, оказавшуюся так близко к профессору, бросило в жар. Пальцы затеребили использованную, уже высохшую, салфетку.

— Сильно болит? — кивком указал на раненое колено Орловский. Лиза инстинктивно прикрыла ладонью пластырь.

— Уже нет… спасибо. И за помощь, и за «Соль минор». Как вы её сыграли, даже без нот, — Лиза с опаской поглядела на профессора. Но Орловский лишь смутился, не расценив похвалу как лесть, к счастью Лизы.

— Я по сути только её и помню, — пожал плечами профессор. Окинув взволнованным взглядом преподавательницу, он предложил:

— Чаю? У меня правда не с чем его пить, если только вы не желаете лимон. Кажется, где-то запрятана коробка конфе-ет, — задумчиво протянул Орловский, поглаживая выбритый подбородок. Лиза заколебалась. С одной стороны, выпить чай с Орловским не такая уж и плохая идея, с другой, она страшилась натворить глупостей и сломать их хрупкую дружбу. Лиза уже было согласилась, как из брошенной на пол сумочки раздалась настойчивая трель мобильного телефона.

— Ответите? — выдернул Лизу из раздумий голос профессора.

— А?.. Чай? Буду, — невпопад ответила она. Орловский вздохнул и дотянулся до заливавшейся новогодней песней сумки. Лизе пришлось достать сотовый. На экране высветилось имя настойчивого абонента: «Балашов Антон 4101-ф». Лиза прикрыла глаза, проговорив про себя излюбленное ругательство.

— Слушаю, Антон, — тоном царицы льдов обратилась к студенту преподавательница.

— Не вижу вас на балу, Лизавета Павловна. Орловский, кстати, тоже не явился. Вы на кафедре ещё? — как ни в чём не бывало весело спросил Балашов. Посчитав в уме до трёх, Лиза спокойно сказала:

— Антон, меня на балу не будет, Дмитрия Константиновича тоже. Отдыхайте без нас.

На том конце провода звучала музыка, слышался смех.

— Почему? — Балашов не собирался сдаваться.

— Мне сейчас не до танцев, да и упала к тому же. Встретимся на занятиях после Нового Года, — Лиза хотело было отключиться, но вмешался Орловский, крикнувший с кухни, куда он тактично удалился:

— Вам всё-таки с лимоном или без? — О том по какой собственно причине он вышел, профессор успел позабыть.

Балашов, узнавший характерный тембр, настороженно спросил:

— Вы с Орловским?

Терпение Лизы иссякло.

— Антон! Это не имеет к вам никакого отношения, всего доброго!

Звонок был сброшен, Лиза медленно выдохнула, откидываясь на диване. Теперь у неё помимо колена, болела и голова.

— Всё в порядке? — поинтересовался Орловский, заглядывая в комнату. Лиза рассеянно произнесла:

— Мне с лимоном, пожалуйста.

Профессор не стал вдаваться в подробности, удовлетворившись полученным ответом на свой первый вопрос.

Глава 3. Незваный гость

Кухня профессора когда-то была большой. Но похоже со временем, вещи в ней накапливались, уменьшая этим пространство. Лиза и Орловский сидели за круглым столом из дерева, и его поцарапанная столешница ломилась от нагруженных на неё предметов. Хрустальная вазочка с засохшим (пыльным) печеньем, водружённая на стопку пожелтевших газет. Заварочный чайник со сколом на носике, орфографический словарь. Биография какого-то музыканта. Чашки ютились почти на самом краю. Они были из разных сервизов и Лизе досталась из тонкого фарфора с росписью розами. На ней тоже был скол. Орловский же пил чай из тёмной чашки с узором из белых разводов, которые пересекали еле заметные трещинки.

Тишина, воцарившаяся на кухне, прерывалась шумными глотками чая профессора. Коробка конфет, кем-то подаренная, так и не нашлась.

Орловский первым нарушил неловкое молчание:

— А Балашов что хотел-то от вас, позвольте узнать?

Лиза выразительно повела глазами, затем фыркнула и скрестила руки на груди. Стеснение отходило на второй план.

— Подслушивали? — не то утвердительно, не то вопросительно произнесла преподавательница. Орловский театрально ахнул:

— Ах, ну что вы, милая моя Лизонька. Вы так громко кричали фамилию бедного студента… И соседи за стеной услышали бы, будь они дома.

Лиза только поджала губы.

— Антон неплохой парень, юный ещё, но его упорство заслуживает уважения, — тихо отметил профессор. Лиза вскинулась.

— Ну знаете! Когда это упорство желанно, то безусловно, похвальное качество. А в моём случае я не знаю как от него избавиться, всё время ему что-то нужно, ничто не сбивает с пути. — Лиза уронила голову на руки. Профессор задумчиво почесал подбородок.

— А вы ему говорили, что подобное отношение с его стороны для вас… неприемлемо?.. — подобрать слова, чтобы не обидеть Лизу и верно донести свою мысль Орловскому давалось нелегко.

Лиза подняла голову и взглянула на профессора.

— Практически. Я ему не один раз говорила, что неформальное общение между преподавателем и студентом недопустимо, — с отчаянием в голосе ответила Лиза. Она запустила пальцы в волосы, перебирая пряди. Орловский допил чай и громко поставил чашку на блюдце.

— Да полно вам убиваться. Вы сами не знаете, нужно ли вам такое внимание или нет.

Лиза хотела возразить, но профессор её остановил жестом и продолжил:

— Одно дело, когда вы этого не желаете и вам неприятно наблюдать за попытками добиться расположения любимой преподавательницы молодым студентом. И совсем другое, если вы запрещаете себе позволить ему вести себя так. Так чего вы на самом деле хотите?

Лиза устала слушать наставления профессора, особенно учитывая схожесть их ситуаций с Антоном. Она тоже безуспешно пыталась отодвинуть границы формальных отношений бывшей аспирантки и коллеги с профессором, по совместительству её начальником.

— Я мечтаю лишь об одном, чтобы перестать быть для вас Балашовым, — яростно выпалила Лиза, нервно дёрнув ногой. Ушибленное и саднящее колено разболелось сильней. Орловский опешил.

— Простите?.. Лизонька, неужели вы в кого-то безответно влюблены? — Изумление профессора выглядело неподдельным. «Так я и поверила, что ты столь слеп и не видишь, как я стремлюсь заполучить твоё внимание, Дмитрий Константинович…», — горькое разочарование отравляло Лизе душу. Задаваться вопросом, сколько ещё она сможет бегать за профессором, преподавательница устала. Это было и три года назад, когда она с ним познакомилась в аспирантуре, и минутой ранее. По сути, их с Балашовым объединяло куда больше, чем могло показаться на первый взгляд.

— Давайте перестанем притворяться, Дмитрий Константинович. У меня ушло три года на то, чтобы уговорить вас пройти вместе хотя бы улицу и потребовалось разбить колено, чтобы оказаться у вас дома, — смиряясь с судьбой, твердо заявила Лиза. Её пальцы правой руки непроизвольно тёрли запястье левой, оставляя розовеющие следы.

— А вы целились мне прямо в сердце, верно, Лизонька? — с убийственной прямотой сделал вывод Орловский. Лиза спешно отвернулась, скрывая от профессора выступившую на глазах влагу.

— Толку от этого… — Лиза украдкой смахнула слёзы.

— Верно, — согласился Орловский, коллега даже не взглянула на него. Чуть наклонившись вперёд, к сидящей напротив Лизе, он шепнул:

— Ведь вы давно уже там.

Лиза резко повернулась к нему. Её бледное лицо разрумянилось, рот чуть приоткрыт. Профессор откинулся на стуле.

— Впрочем, это ничего не меняет, моя милая Лизонька. Советую присмотреться к Балашову, — в мгновение ока охладил Лизу Орловский.

Ошарашенная преподавательница не могла поверить собственным ушам. Её не волновали слова, произнесённые после «ведь вы давно уже там». Девушка собиралась признаться, как давно, из ночи в ночь, ей снился один и тот же сон: тихий зимний вечер, он с книгой, она за фортепиано. Почему-то она видела сбывшуюся мечту в квартире у Катерины Васильевны. Признание не успело вырваться из её уст. Единение душ прервал бесцеремонный, оглушительно громкий звонок в дверь.

— Вы кого-то ждёте? — поинтересовалась Лиза у поднявшегося с места профессора. Тот отрицательно помотал головой.

— Не ожидал гостей, но есть некоторые подозрения, кого могла принести нелёгкая, — пробурчал себе под нос Орловский. Лиза осталась за столом, разглядывая остывший в чашке чай. Она услышала, как захлопнулась входная дверь и позади преподавательницы раздались шаги.

— Так кто же… — развернулась Лиза к Орловскому, и вопрос комом застрял у неё в горле. Позади профессора, переминаясь с ноги на ногу, стоял Балашов.

Глава 4. Зеркало

— Немыслимо, просто немыслимо! — восклицала Лиза, направляясь в гостиную. Она немного прихрамывала, но останавливаться не собиралась. Лиза поискала глазами сумку, уже было потянулась к ней, как Балашов её опередил.

— Лизавета Павловна, я волновался за вас. Простите, — виновато проговорил он, протягивая преподавательнице ридикюль. Та практически вырвала его у него из рук.

— Ваша опека носит оттенок навязчивости, не находите, Антон? — Лиза и сама не подозревала, что способна на столь сильную злость. Балашов стушевался. Потратив пару секунд на внутреннюю борьбу, он мягко сказал:

— Простите. Я лишь хочу проводить вас, убедиться, что с вами всё будет хорошо и более не стану… «навязываться», — последнее слово произнёс словно нехотя. Лиза устремилась в коридор, без устали вопрошая:

— Адрес Дмитрия Константиновича вам кто дал? Куратор? Нет, Валентина Леонидовна не в том возрасте, чтобы вестись на ваши уловки! — Казалось, преподавательница обращалась сама к себе. В этот монолог вмешался Орловский:

— Антон от меня адрес знает. Бывал он здесь, Лизо… Елизавета Павловна, довольно часто.

Лиза осеклась.

— О чём вы? — ошеломлённо уточнила она. Профессор подал ей пальто.

— Он вам сам всё и расскажет, правда? — Орловский строго посмотрел на студента. Тот лишь пожал плечами.

— Если угодно.

Профессор довольно улыбнулся.

— Вот и славно, ступайте.

Лиза всё же не удержалась от язвительного комментария:

— А меня никто спросить не хочет?

И Балашов, и Орловский одновременно ответили:

— Нет.

Преподавательница не стала закатывать глаза или возмущаться. Она только тихо сказала:

— Вы для себя уже всё решили. И моё мнение более не важно… а было ли оно важным для вас вообще?.. — разочарование Лизы отразилось на лице Балашова.

— Лизавета Павловна… — начал он, но преподавательница его прервала:

— Достаточно. Я выслушаю по дороге домой эту загадочную историю, и на этом мы поставим точку. — Она указала Балашову рукой на дверь. Студент, ссутулившись, послушно вышел. Напоследок Лиза прошептала, так, чтобы её услышал только Орловский:

— Это относится и к вам, всего доброго.

Лиза покинула квартиру профессора, не став хлопать дверью. Она лишь осторожно притворила её, вопреки желанию разнести дверь в щепки. Ведь разбить ей сердце, Орловскому ничто не помешало. Когда шаги на лестничной площадке стихли, профессор прошёл на кухню и медленно опустился на стул, где минутами ранее сидела Лиза. Дотронулся до её чашки, провёл пальцем по следу бледно-розовой помады. Он и не заметил, как в чашку упала слезинка, разбив гладь остывшего чая.

Морозный воздух остудил Лизины щёки, горевшие от захлестнувших чувств. Балашов молча шёл рядом, предложив взять его под локоть. Поскольку ходить было ещё сложно, Лиза согласилась принять помощь.

— Так что связывает тебя с Орловским? — отбросила формальности Лиза.

— Мы теперь на «ты»? Хорошо, я расскажу. Но обещать, что уложусь за время пути не могу. Кстати, ты далеко живешь? А то идём непонятно куда, — резонно заметил Балашов. Лиза остановилась. Она летела на крыльях праведного гнева, потеряв направление.

— На самом деле я живу на Парнасе… Знаю, что далеко, но зато пока на метро доедем как раз успеешь поведать об Орловском, — упрямо отстаивала свою позицию Лиза. Балашов поправил свои кудри, торчащие из-под шапки.

— И как мы в метро будем разговаривать? Давай я закажу такси до твоего дома? Правда, я не ищу в этом никакой для себя выгоды, — устало предложил Балашов. На удивление, Лиза спорить не стала. На самом деле, тащиться по голубой ветке на другой конец Питера она совершенно не желала.

— Ну, будь по-твоему. Надеюсь, рассказ того стоит. — Она остановилась. Балашов достал мобильный, чтобы вызвать такси, и еле слышно пробурчал себе под нос:

— Как цинично.

— Что? — переспросила Лиза. Решив не усугублять и без того непростую ситуацию, Балашов просто качнул головой:

— Да ничего, приложение тормозит. Не замёрзла?

Преподавательница только дёрнула плечом. Колено саднило, сердце болело, а вот холодно ей или нет она не могла понять.

— Две минутки и приедет, нам повезло, — успокоил её Балашов. Лиза словно очнулась и посмотрела на него, как на человека, которого природа не наделила должным интеллектом.

— Антон, ты адрес-то какой указал? Я же тебе его не сказала, — тоном учительницы, разговаривающей с безнадёжным учеником, осведомилась Лиза. На лице Балашова она не заметила и тени сомнения.

— Так пока «метро Парнас». Поедем — поменяем спокойно, не переживай. А вот и наше такси, — радостно известил Лизу студент и проворно высвободив руку, галантно открыл перед ней дверь. Усаживаясь на заднее сидение, в голове Лизы калейдоскопом картинок пролетел сегодняшний вечер. Вот она идёт в кабинет Орловского, падает на брусчатку, пьёт чай с лимоном. А вот она уже едет домой… вместе с приставучим Балашовым. «Всё пошло наперекосяк», — грустно отметила она про себя, отворачиваясь от смолкнувшего Антона, к окну.

Башни жилого комплекса, обступали двор незамкнутым кольцом. Водитель остановил машину у одной из башен, и пожелав хорошего вечера, с хитрой улыбкой на губах уехал прочь. Лиза бы точно разозлилась на таксиста и на его тривиальные догадки, если бы не туман, царивший в её голове. Он густым маревом застилал разум, ограждая Лизу от внешнего мира. Углубившись в безрадостные мысли, она особо не обращала внимания, на поступавшие извне раздражители. Потому Балашову и пришлось позвать её несколько раз подряд:

— Лизавета Павловна, нам во второе парадное?.. Лизавета… Лиза!

— А? — вздрогнула преподавательница, переводя на Балашова расфокусированный взгляд.

— Нам сюда? — терпеливо повторил свой вопрос Балашов, указывая на железную дверь парадного. Лиза рассеянно кивнула:

— Да, второй подъезд.

Балашов чуть приподнял брови, но из-за длинной чёлки Лиза этого не заметила.

Входную дверь квартиры преподавательницы украшал рождественский венок. Руки Лизу не слушались. Когда третья попытка попасть ключом в замочную скважину не увенчалась успехом, Балашов осторожно забрал у неё ключи.

— Давай лучше я.

Оказавшись наконец-то в квартире, Лиза с облегчением выдохнула. Даже боль, пульсировавшая в колене, немного поутихла. Дома и стены лечат. Торопливо скинув обувь, Лиза, не надевая тапочек, прошлёпала к холодильнику. Достав пачку с замороженными овощами, она приложила её к травмированному колену и опустилась на стул у окна. Балашов разувшись, тоже прошёл на кухню.

— А у Орловского не прикладывали? — поинтересовался студент. Лиза отмахнулась:

— Не до того было.

Хотя сама она вспомнила, что едва зазвучала прелюдия Рахманинова, оказать себе первую помощь должным образом Лиза позабыла. Чувствуя себя по меньшей мере странно, она чисто из вежливости предложила:

— Чаю?

Балашов улыбнулся.

— Только если тебе не трудно.

Лизе было трудно.

— Руки можешь помыть и здесь. Плита газовая, так что сначала поверни вентиль. Вода в чайнике кипячёная, только подогреть.

Балашов хотел уже было ехидно высказаться о чёткой инструкции, но прикусил язык, заметив невесёлое настроение преподавательницы. Решив повременить с шутками, он молча поставил чайник и уселся обратно за маленький кухонный стол.

— Может, рентген надо сделать? Или обезболивающее выпить?..

— Антон, твоя забота, конечно, приятна… наверное, но всё же, давай вернёмся к нашему разговору.

Балашов сгорбившись, поставил локти на стол, и обведя скромную, но чистую кухоньку любопытным взором, начал повествование с вопроса:

— А как ты с ним познакомилась? На кафедре?

Лиза нетерпеливо фыркнула.

— Где же ещё, аспиранткой была. Как в Питер переехали, так и решила, что быть мне философом. Ближе к делу. — Лиза скрестила руки на груди, не сводя серьёзного взгляда с Балашова. Тот подпёр подбородок одной рукой.

— Так и понял, что ты не из Питера. А откуда?.. Из Москвы?

Лиза поджала губы. Иногда ей казалось, что Москвичку в ней распознать было легче простого. Место рождения будто светилось на её лбу бегущей строкой.

— Из Москвы. Сгораю от нетерпения услышать историю. — Лиза в томительном ожидании задёргала ногой. От Балашова это не укрылось. Он пристально поглядел на свою преподавательницу.

— Что ты знаешь об Орловском? — с милой улыбкой поинтересовался Балашов. Нервный тик Лизы прекратился, нога замерла, не завершив движение по траектории.

— Всевышний! Одни вопросы! Антон, где ответы? — В кухне вновь раздалось нервное постукивание.

— Как быстро ты закипаешь, — восхитился Балашов, — даже раньше чайника.

Лиза была готова взвыть. В ту самую секунду, когда онауже хотела разразиться бурной тирадой на тему приличий, громко засвистел чайник.

— Да нет, ты оказывается с ним синхронна, — резюмировал Балашов, откидываясь на стуле. Чёлка взлохмачена, в карих глазах пляшут черти. Преподавательница резко подскочила с места и тут же скривилась от боли.

— Тебе бы прилечь… в комнату пройдём? Я и постоять могу, если что, — доверительно сообщил ей Балашов.

— Ант-о-он! — страдальчески протянула Лиза, молясь о том, чтобы неторопливый студент уже прекратил свою медленную пытку. Балашов лишь согласно кивнул.

— Это я, ага.

Секунду спустя Балашова ослепило пушистое полотенце с зайчонком. Он отцепил от себя кухонное полотенце и положил его перед собой.

— Прелестная вещица, любишь зайчиков?

Произнося про себя проклятия в адрес Балашова, Лиза поковыляла в комнату.

Лиза жила в однокомнатной квартире, а потому единственная комната заменяла ей и спальню, и гостиную. Кровать пряталась в углу, где на горе из подушек восседал плюшевый заяц. У стены вместо комода стояло чёрное пианино, обычный велюровый диван расположился напротив. Балашов разгуливал по комнате, осматривая мелочи, расставленные по полкам, словно музейные экспонаты. Зайца он тоже приметил. Смирившись с судьбой, Лиза легла на кровать, оставив размышления об этике на завтра. Она мельком взглянула на своё отражение в ростовом зеркале. Ожидание увидеть измождённую страданиями и душевными муками деву не оправдались. Лиза выглядела как и всегда.

— Так ведь куда удобней, неправда ли? — заметил Балашов. Преподавательница недовольно цыкнула.

— Я сегодня услышу от тебя хоть что-то кроме вопросов? Теперь только о Дмитрии Константиновиче, пожалуйста. — В голосе Лизы звенел металл. Точнее, она так думала, что звенел. Балашов оторвался от созерцания статуэтки пианистки, и растеряв присущую ему несерьёзность, произнёс:

— Если коротко, то он бывший муж моей матери.

Лиза села в кровати.

— Что? — тихо спросила она.

Балашов развёл руками и спрятал их в карманах джинсов.

— Он не мой отец, не переживай. Мать моя о дочке всю жизнь мечтала, а тут я родился, так некстати и не от кого надо. Ну вот она и вышла замуж за Орловского. Наконец-то у матери родилась долгожданная дочка. Жаль только с Орловским не сложилось у неё. По мне, так он вполне был нормальным ей мужем, да и со мной ладил, но всё равно не угодил. Теперь у неё новый муженёк, а сестрёнка что-то богатенького отчима полюбила больше… Жаль мне нашего старика.

Лиза будто оцепенела, молча глядела на студента. Она только и смогла произнести:

— Да не старый он.

Балашов хмыкнул.

— Для кого как. Но даже не это главное. Был бы старым, но здоровым, он бы от тебя не прятался на кафедре.

Лиза насторожилась.

— Ты о чём?

Балашов помрачнел. Он опустил взгляд, разглядывая пушистый ковёр под ногами. Не поднимая глаз, Балашов озвучил приговор:

— Рак у него. Последняя стадия. Врачи говорили, не доживёт до Нового Года.

О чём они говорили после страшных слов, Лиза не помнила. Она хотела отправить Балашова домой, чтобы наконец-то дать волю чувствам и подумать над тем, что скажет дорогому профессору. Мысль о его сокрушительном диагнозе, казалась нереальной. Разве жизнь без Орловского будет настоящей? «Конечно нет», — убеждала себя Лиза. А Балашов, тем временем, покидать обитель преподавательницы не собирался.

— Нет, я останусь. Вдруг тебе совсем плохо станет? Нельзя такое переживать в одиночку. Хоть подругу позови, вместе её подождём. — Балашов даже не предлагал, он просто ставил Лизу перед фактом. Преподавательница не знала, как отправить настырного студента восвояси, и она просто сдалась. Её чувства к профессору не могли укрыться от посторонних глаз также, как и наивная влюблённость Балашова. Она не сомневалась: после услышанных ею слов Антона, наверняка среди студентов их нелюбовный треугольник давно приобрёл некую известность. Лиза не знала кого спасать, от кого бежать и что ей теперь делать с этим запутанным клубком.

— Наглость — второе счастье, Антон. А для тебя оно первое, — съязвила преподавательница. Чуть помедлив, она добавила:

— Можешь остаться, диван весь твой. Утром будь добр уехать.

Балашов обрадованно закивал.

— Как скажешь.

Он выпрямился, поглядел на пианино.

— Играешь?

Лиза равнодушно пожала плечами.

— Пытаюсь вспомнить…

Балашов провёл рукой по клавиатурному клапу.

— А я вот на барабанах в детстве играл, но матери не слишком нравилось с похмелья слушать ударные, пришлось бросить, — нахмурившись, поделился студент. По лицу Лизы пробежала едва заметная тень. Она скользнула вуалью, вытягивая из памяти преподавательницы не самый приятный эпизод её жизни.

— Мне от матери тоже досталось, и не поверишь, всему виной пианино… Она решила, что я отца довела своими нудными мелодиями, и он, не выдержав, покинул семью. Мне потом по пальцам часто крышкой прилетало. — Лиза хмыкнула и машинально потёрла руку. Балашов молча проследил за этим движением.

— Орловский тебе отца не заменит, — безапелляционно заявил он. Лиза вспыхнула.

— А я тебе мать!

Балашов улыбнулся, как-то жалостливо.

— Вот уж чего мне точно не нужно. Одна уже есть.

Преподавательнице надоело спорить и она предпочла сменить тему:

— Так может всё-таки чаю? Да и спать уже хочется, не вечер, а кошмар просто, — новость о профессоре не укладывалась у неё в голове, она даже потрясла ей, будто хотела вытряхнуть эту мысль. Балашов с тоской поглядел на Лизу.

— Чайник опять мне ставить? — вопрос прозвучал так, точно Балашов собирался спросить совершенно о другом. Преподавательница не удостоила его ответом. Отвергнув помощь студента, она прихрамывая отправилась в кухню. Балашов поплёлся за ней.

Глава 5. Сон в зимнюю ночь

Ночь подкралась незаметно, и Лизу потянуло в сон. Морфей забрал её в свою страну без промедлений. Она вновь была с профессором в квартире Катерины Васильевны. Орловский играл на пианино, которое явно просилось к настройщику. Холодный воздух призраком сквозил по обнажённым ногам преподавательницы. Её любимое платье струилось красивыми складками. Лиза стояла позади профессора, невесомо касаясь его плечей. Рахманинов на портрете глядел на них, как казалось Лизе, с неодобрением. Она прижалась к спине Орловского сильней. Тук. Громкий удар сердца. «Это моё так стучит или его? Со спины не смогла бы услышать, должно быть моё», — подумалось ей. Тук. Лиза отстранилась, но почувствовала ещё один удар. Кровь зашумела в ушах. Сердце чётко простучало три раза.

— Дима! — испуганно позвала профессора Лиза, впервые, даже во сне, обратившись к нему по имени. Он не обернулся. Мелодия, издаваемая расстроенным инструментом, звучала зловеще. Тук. «Семь ударов», — посчитала преподавательница, невольно отступая. Тук-тук-тук. Точно жрец, играющий на барабанах в ритуалах вуду, застучало сердце. Музыка оборвалась. Так внезапно и резко, что Лиза замерла, в ужасе глядя на неподвижного Орловского. Тук. В груди будто разлили свинец. Профессор повернулся к ней и прохрипел:

— Лиза…

Тук. Сделав глубокий вдох, как перед прыжком, Лиза прыгнула в покрытую рябью ростовое зеркало.

Каменный, незнакомый зал был пуст и темен. Лиза обняла себя за плечи, стараясь согреться. Ледяной ветер пронизывал до костей, развевая подол её платья. Подобно светлячку, мимо неё пролетел световой шарик, за которым успокоившееся сердце велело последовать. Ведомая огоньком, она приблизилась к ещё одному зеркалу. Равнодушное стекло лишь отразило её саму. Она невольно поправила волосы, растрепавшиеся от ветра. Зеркальный двойник повторил за ней движения. В зазеркалье к Лизе приблизился мужской силуэт. Высокая фигура вышла на свет, и настоящая Лиза узнала в ней Антона. Она инстинктивно обернулась, но в зале кроме неё больше никого не было. Двойник её больше не слушался. Лиза с тоской наблюдала за тем, как Антон приблизился к её близнецу вплотную, и склонив голову, легко провёл длинными пальцами по щеке девушки. Лизин двойник, зардевшись стыдливым румянцем, потянулся к юноше, поднимаясь на носочки. Чуть дрожащие руки другой Лизы дотронулись кудрей Антона. Он улыбнулся, и согрев её губы тёплым дыханием, невесомо поцеловал. Лиза, оставшаяся по ту сторону зеркала в одиночестве, поняла, что не может ступить и шагу. Тело не слушалось, а в горле застрял ком. С печалью она наблюдала, как в отражении она гладит спину Антона, а сам Балашов легко коснувшись губами уголка её рта, неспешно ведёт дорожку поцелуев к шее. В холодном зале Лизе стало жарко. Не в силах отвести взор, она так и стояла, глядя на своего влюблённого двойника и такого нежного Антона. За спиной раздались шаги, она с трепетом обернулась, ожидая увидеть студента. Но мечты разбились морской пеной о берег: к ней направлялся Орловский, простерев руки, будто моля о спасении.

— Ли-и-зонька-а… — хрипло протянул он.

Лиза проснулась от собственного крика, чувствуя на щеках слёзы. Дыхание сбилось, от одеяла, что было обёрнуто коконом вокруг неё, исходило удушающее тепло. Кто-то гладил её по голове, как маленькую девочку. Напрягшись, она посмотрела на Балашова, умостившегося на краешке кровати.

— Сон дурной приснился, да? — тихо спросил он. Лиза высвободилась из одеяла, и сама не ведая, что творит, обхватила Антона за шею. Она прижалась к нему, соприкоснувшись лбами. Балашов замер, боясь спугнуть Лизу. Он, предвкушая скорый поцелуй, прикрыл веки. Тук. Громкий удар чужого сердца заставил Балашова распахнуть глаза. Лиза отпрянула и взволнованно прошептала:

— Нам нужно к профессору, срочно.

Студент растерянно на неё поглядел.

— Ну же! Ещё дозвониться надо попробовать, шевелись, — уже громче скомандовала преподавательница.

— Зачем?.. Он спит уже давно, — не понял Лизу студент и сделал сложное лицо, а в его взгляде мелькнула тревога.

— Что-то случилось, я чувствую… Знаю, — снова перешла на шёпот преподавательница, отталкивая Антона. Она резко поднялась с постели, включила в комнате свет.

— Одевайся, живо, — велела ошарашенному Балашову Лиза. Решив, что спорить с ней нет никакого смысла, Балашов покорно потянулся за оставленным на диване свитером.

Расторопный Антон был готов к выходу минут на десять раньше преподавательницы. Лиза металась по квартире, отчаянно стараясь одеться быстрей.

— Не отвечает. Спит, говорю же, — отчитался Лизе студент, обрывая уже пятый по счёту звонок.

— Значит вызывай такси, не будем время терять, — сухо распорядилась преподавательница. Антон молча заказал машину.

— Сделано, о, повелительница. Причину, по которой мы поднимем несчастного Орловского с кровати узнать можно? — Антон очень хотел спать и зевал, не прикрывая рта.

— Просто доверься мне, — пробормотала Лиза, выскакивая в коридор и наспех влезая в пальто.

— А что мне ещё остаётся? — ворчливо отозвался Балашов, тоже облачаясь в верхнюю одежду.

К дому Орловского приехали они быстро, мост их не разделял, о чём не раз успела подумать преподавательница. На трель дверного звонка профессор не откликался.

— Вот чёрт! — Лиза стукнула кулаком в дверь от бессилия.

— Не убивайся так, вдруг уехал, — предположил Балашов, для которого причина ночных бдений по-прежнему оставалась загадкой.

— У тебя ключи есть? И не вздумай лгать! — предупредила Лиза.

Балашов без возражений достал связку ключей.

— Вот. Только ключ застревает, ты его потом чуть на себя и вправо.

Лиза схватила ключи.

— Разберусь, спасибо.

К большому изумлению Антона, преподавательница ловко справилась с задачей. В квартире звенела тревожная тишина, прерываемая лишь тиканьем не остановленного метронома. Лиза включила свет, она чуяла сердцем: звать Орловского бессмысленно. Балашов просто следовал за Лизой, следовал за Лизой, придумывая на ходу, как они будут объяснять профессору своё вторжение. Но картина, которую они застали в гостиной, заставила его напрочь позабыть обо всём. Орловский лежал головой на клавиатуре рояля, руки безвольно свисали вниз.

— Вызывай скорую… вызывай, — прохрипела Лиза. Немедля, Антон набрал заветные цифры, молясь, чтобы со связью ничего не случилось.

Как Лиза узнала о произошедшем, Балашов интересоваться не стал. Побледневший, даже слегка напуганный он сидел в приёмном отделении ближайшей больницы. Преподавательница нервно отстукивала рядом ногой, обивая сапог о линолеум. Скорая успела вовремя, но врач идти к ним с объяснениями не торопился.

— Я так не могу больше! Иду в палату, — заявила Лиза, поднимаясь с места. Балашов взял её за руку, стремясь успокоить.

— Ну и кому лучше сделаешь? Давай хотя бы сестёр дождёмся, разузнаем аккуратно… там, может, и доктор подоспеет, — вкрадчиво уговаривал Антон. Её пальцы дрогнули в руке Балашова, но вырываться Лиза не стала. Дав себе пару секунд на размышление, она опустилась обратно на железный стул. Балашов подвинулся к ней ближе.

— Всё будет хорошо, просто верь, — он коснулся носом её макушки. Лиза недоверчиво фыркнула:

— Как ты можешь знать? Да никто не знает.

Студент не согласился:

— Но ты же знала о профессоре, что ему помощь нужна. Так и я знаю, что уж теперь точно всё будет прекрасно… у нас всех, — последние слова он произнёс шёпотом Лизе на ухо. В это время в коридор вышла полная медсестра, медленно направлявшаяся в их сторону. Лиза, заметив её, напряглась. Балашов повернулся в сторону женщины, переключив внимание на медсестру. Всполошившись, он едва ли не закричал:

— Стойте! Пожалуйста, подождите, нам нужно узнать… — как ракета, Балашов подорвался с места и чуть не врезался в медсестру. У неё был ужасно измождённый вид.

— Мы Орловского Дмитрия Константиновича сопровождали, его час назад привезли, можно к нему? — выпалил студент.

— Спросите в регистратуре, я только из отделения, — пробурчала женщина, игнорируя гневный взгляд Лизы.

— Ну я прошу вас о помощи, мы его при смерти нашли, никто к нему кроме нас не придёт! А в регистратуре твердят «ждите», — взмолился Антон. Сердобольная медсестра остановилась и пристально посмотрела в большие, полные надежд глаза студента. Она вздохнула.

— Ладно, попробую разузнать…

Антон преодолел порыв обнять женщину и быстро вернулся к Лизе.

— Я же говорил, всё будет хорошо.

Его пальцы вновь легонько сжали Лизину ладонь. Она сжала их в ответ.

Медсестра не обманула. Уже через пятнадцать минут они были у кровати бледного, но вполне живого Орловского. Балашов стоял напротив его постели, а Лиза, усевшись на стул для посетителей, не переставала ругать профессора. Тот как мог оправдывался:

— Лизонька, я осмелюсь заявить, что достаточно образован для определения потребности в лечении моего недуга. Её нет, я неизлечимо болен. Так пусть моя жизнь завершится достойно.

Лиза уже не прятала слёзы, позволяя им катится в ворот свитера.

— Вы поэтому Блаватскую читать стали? Готовитесь к смерти? — точно выстрел из ружья прогремели её слова. Смерти. Сам Орловский избегал этого слова. Пересилив неприязнь к такому выражению, он всё же повторил:

— К смерти. Верно. Но это лишь начало нового пути, я хочу быть к нему готовым. Да и труды Елены Петровны не совсем об этом…

Их интеллектуальную беседу прервали самым наглым образом. В палату с грозным видом вторгся невысокий лысоватый мужчина. Его некогда белый халат был покрыт желтоватыми пятнами, с одного уха свисала медицинская маска, а морщинистый лоб покрывала испарина. Дежурство явно не красило врача.

— Я не понял? Вы, Орловский, совсем разум растеряли? Почему мне медсёстры жалуются, что вы капельницу выдёргиваете? Кто чуть на тот свет не отбыл? — сердито отчитал профессора доктор. Орловский безразлично пожал плечами.

— И что? Мне жить-то осталось от силы месяц. Какой толк в ваших дистрофиках? — профессор пальцем постучал по штативу с капельницей.

Широкие брови врача поползли вверх.

— С чего вы решили? Почему месяц? Сахар-то, конечно, подскочил у вас будь здоров, но откуда вообще такие мысли? — удивился доктор, и тут он наконец заметил посетителей.

— Так, вы, граждане, родственники больного? — строго поинтересовался врач. Лиза отрицательно помотала головой, а Балашов кивнул.

— Так родственники или нет? — врач начинал терять терпение.

— Родственники, родственники, не переживайте, — заверил доктора Балашов. Лиза промолчала.

— А какие, позвольте узнать? — врач упёр руки в бока и каждого из посетителей по очереди буравил суровым взглядом. Антон с невинной улыбкой пояснил:

— Я его сын, а это моя девушка. Ближе нас у него нет никого, уж поверьте.

Лиза открыла от возмущения рот, но тут же прикрыла, осознавая, что её жажда справедливости им сейчас не на руку. «Убью его позже», — мрачно пообещала себе преподавательница.

— Отлично. Тогда, вероятно, вы мне, молодой человек, объясните, почему ваш отец с сахарным диабетом умирать вздумал? — Недоумевал доктор. Он перевёл взгляд на Орловского.

— Почему допустили такой скачок глюкозы? Вы не наблюдаетесь? Или вообще не знаете о своём диагнозе?

Лиза с Антоном переглянулись, а профессор, крякнув от напряжения, сел в постели.

— Отчего же, я прекрасно осведомлён о своём недуге. Рак поджелудочной железы часто путают с сахарным диабетом, — важно высказался Орловский. Врач посмотрел на него с жалостью.

— Уши вашему доктору оборвать надо, взяли моду видеть онкологию, где её нет. У нас останетесь на недельку, будете потом ещё жить долго и счастливо. Даже на скрипке сыграть сможете, если захотите, — врач окинул всех присутствующих взглядом и вышел из палаты. Профессор, потрясённый новостями только и смог вымолвить:

— Спасибо, мне и рояля хватит.

Балашов, не выдержав, хохотнул. Лиза тоже издала смешок. Мгновение спустя, профессор засмеялся, не в силах поверить в такой подарок судьбы. «Это воистину Новогоднее чудо, не бывает таких ошибок», — проскочила отрезвляющая мысль в разуме преподавательницы, но та быстро от неё отмахнулась. На шум прибежала запыхавшаяся медсестра и попросила их удалиться, заверив, что их «родственник» в надёжных руках.

— Ну и что это был за цирк, сын профессора? — вскинула бровь Лиза. Она не отводила взгляд от чуть покрасневшего лица Балашова. Он широко улыбнулся.

— Никакого цирка. Он мне по сути отца заменил… а ты разве не хочешь быть моей девушкой? — хитро сощурился студент. Лиза шикнула на него.

— Балашов!

Вспомнив зеркального двойника во сне, желание поцеловать Антона сразу после пробуждения, Лиза смутилась. Честно ответить на заданный вопрос не позволяла гордость.

— Иногда любовь — это выбор. Так выбери меня, будь со мной, позволь себе это… Обещаю, мы будем счастливы, — шептал Антон, склонившись к Лизе. «Как во сне…», — успела подумать преподавательница, прежде чем соприкоснуться с Балашовым в коротком поцелуе.

— Ну что за молодёжь пошла! Идите миловаться в другое место! Давайте, уходите из отделения, — сердитая уборщица прогоняла парочку. Обменявшись многозначительными взглядами, Лиза и Антон вышли из терапевтического отделения, держась за руки.

Эпилог

Снег падал хлопьями, кружась с ветром в вальсе. Гудели водители, спешащие домой. По тротуарам запруженных улиц торопились люди с тяжёлыми пакетами в руках. Лиза улыбнулась и отошла от окна. Одноместная палата Орловского была украшена гирляндами, мишурой, бумажными фонариками: всем, что каждый из гостей нашёл у себя в доме. Уж как договорился Орловский с врачом по поводу палаты, Лиза знать не хотела. «Наверняка Балашов помог», — с теплотой подумала преподавательница.

Около постели пациента собрались немногочисленные родственники: дочка, миниатюрная девушка, представившаяся как Тоня, бывшая жена Орловского — Светлана, да и сам Балашов. «Хоть мужа нового не притащила», — не сводя пристального взгляда с широкой спины Светланы, язвительно отметила про себя Лиза.

— Шампанское будешь? — предложил ей Балашов, нарушивший семейную идиллию.

— Это игристое, Антон. Где ты сейчас настоящее шампанское найдёшь? Да и в целом, всего лишь вредное баловство, — нудно ответила ему Лиза. Студент цокнул языком.

— Отдохни от учительского тона, ещё полгода преподавать.

Лиза приняла бокал и указала им на маму с дочкой.

— Почему Тоня со Светой пришли? Они же не общались?

Балашов скромно улыбнулся и сделал глоток шипучего напитка.

— Я просто им напомнил, что значит семья. Проявлять человечность хоть изредка никому не помешает.

Лиза кивнула, соглашаясь.

— Скоро полночь, — заметила преподавательница. Новый Год в больнице она ещё не встречала.

— Так у нас всё готово, ёлки только нет, — развёл руками Антон. — Да и Кирилла где-то носит, вот он всё время опаздывает, — посетовал студент. Вечно ждать друга ему уже порядком надоело.

Лиза пожала плечами.

— В этом году что-то с ёлками не везёт, — протянула она, отпив вина и вспомнив о недавнем инциденте на ёлочном базаре. Тот случай на долгое время отбил желание покупать зелёных красавиц. Чей-то топот за дверью палаты заставил оживленную беседу стихнуть. Сначала в проёме показалась пушистая ель, а затем в палату ввалился Федотов.

— Кира, ну ты даёшь, — восхитился Балашов. Довольный Федотов стряхнул с себя зелёные иголки и поправил, сползший ему на лоб, красный колпак. Тоня оценивающе окинула взглядом Федотова.

— Дед Мороз? Принёс нам ёлочку? — она кокетливо повела глазами. Орловский, мягко вернул дочь с небес на землю.

— Доченька, это мой студент. Он старшекурсник и хулиган, каких свет не видывал!

Тоня отмахнулась.

— А я первокурсница… — девушка вновь стрельнула глазками. Лиза хихикнула.

— Вы сделали ему чудесную рекламу, браво, Дмитрий Константинович! — преподавательница шутливо подняла бокал. Балашов не преминул её поддержать в шутливом тосте.

— За любовь!

Даже профессор отсалютовал минералкой. Федотов совсем растерялся.

— Я тут ёлку принёс… что происходит?..

Балашову попали пузырьки в нос, он откашлялся и серьёзно сказал:

— Только что свершилась твоя судьба, Кирюша! Поздравляю! — Антон крепко хлопнул друга по спине.

— Чего? Вы навеселе уже, да? — обиделся Кирилл, забыв про ёлку. Он медленно стянул с головы новогодний колпак. Лиза улыбнулась расстроенному студенту.

— Кирилл, всё в порядке, можно сказать, вы прошли своеобразное боевое крещение.

— Всё равно ничего не понял, — удручённо пробормотал Федотов. «Как и всегда», — съехидничала про себя Лиза.

— Господа и дамы! Давайте проводим старый год, — предложил Орловский.

Балашов и Лиза отошли к окну. Преподавательница поставила свой бокал на подоконник.

— И что ты думаешь про уходящий год? — Лиза поправила воротник рубашки Антона. Студент поймал её ладони, накрыв своими и прижав к груди. Горячие губы запечатлели поцелуй на бархатной щеке Лизы.

— Что он был чудесным. Волшебным.

Преподавательница тихо засмеялась. Смех утонул в долгом поцелуе. «Действительно, волшебным», — успела мелькнуть радостная мысль, перед тем как Лиза забылась в неведомых ей доселе чувствах любви, спокойствия и бесконечного счастья.

Волшебное путешествие по зимним запахам Софья Самокиш

(венок сонетов)

Вкусы и запахи — ниточки к прошлому —

Связаны с лицами и именами,

Вдруг будоражат уснувшую память —

Пусть же мне вспомнится только хорошее.

Как бы давно это ни было прожито,

Запах знакомый мелькнёт перед нами,

Сразу реальность прозрачнее станет,

Перед прошедшим застыв настороженно.

Пахнет ноябрь запоздалыми листьями,

Рано сгорают закаты цветистые —

Чуть только час наступает шестой.

Вечер холодный течёт, нескончаемый.

Славно, мечтая за кофе, за чаем ли,

Ждать, что зима принесёт волшебство.

1. «Яблочный штрудель»

Вкусы и запахи — ниточки к прошлому…

Помню у бабушки яблочный штрудель

На дорогом позолоченном блюде,

Рядом пломбир и миндальное крошево.

Вот аромат выползает в прихожую,

Где гомонят незнакомые люди.

Как же они разговаривать любят,

Нет бы за стол, где давно всё разложено!..

Запах семейного доброго праздника

В детстве меня щекотал и поддразнивал,

Он и теперь из реальности манит.

Стоит лишь вкусом знакомым смутить меня…

Странно: насколько мы тонкими нитями

Связаны с лицами и именами!

2. «Глинтвейн»

Связаны с лицами и именами

Близких людей чудеса новогодние.

Яркого праздника жду и сегодня я,

Хоть в непростые живем времена мы.

Утро всё чаще одето туманом,

Воздух прохладный свежее, свободнее.

Ветви деревьев, раздетые, по́дняты —

Снега все ждут, как небесную манну.

Верю, что будет зима настоящая.

Чем у нас больше запретов, тем чаще мы

Счастье готовим своими руками.

Вечер уставший на улицах прячется,

Пусть ароматы глинтвейна горячего

Вдруг будоражат уснувшую память.

3. «Поход за подарками»

Вдруг будоражат уснувшую память

В центрах торговых витрины нарядные.

Резкий парфюм — Л’Этуаль здесь не рядом ли? —

Трудно дышать в ароматном дурмане.

Можно копить, экономить, шаманить,

Но, отправляясь на шоппинг обрядовый,

Радуясь мысли другого обрадовать,

Всё отдаём, что имеем в кармане.

О, атмосфера декабрьских покупок!

Запах кофеен, на пару минуток

Тихим теплом заманивших прохожего…

Сядешь неспешно тянуть капучино.

Мысли пойдут благородно и чинно —

Пусть же мне вспомнится только хорошее.

4. «Заснеженные улочки»

Пусть же мне вспомнится только хорошее:

Зимнему чуду я вышла навстречу.

Полон уюта безветренный вечер,

Белыми хлопьями небо взъерошено.

Мир неподвижен, любуясь порошею,

Снег на своём, непонятном лепечет.

Вот он, земля, твой наряд подвенечный!

Сколько о нем было молено, прошено.

Пахнет морозом — забыто, щекотно.

Хочется видеть узоры на окнах,

Хочется вязнуть в сугробе творожистом.

Хочется, чтобы снежинки летели.

Я всё надеюсь увидеть метели,

Как бы давно это ни было прожито.

5. «Новогодние каникулы»

Как бы давно это ни было прожито,

Помнятся ярко каникулы зимние.

В санки усядешься: «Папа, вези меня!»

Снег заскрипит, сапогом потревоженный.

Всё в новый год становилось возможно мне,

Я мандарины съедала корзинами.

И в ожидании невыразимого

От предвкушения лезла из кожи вон.

Снежная сказка, счастливая, детская…

Радостно год наступивший приветствовать,

Если вокруг обстановка родная.

Есть одно правило неоспоримое:

Праздник настанет, когда мандариновый

Запах знакомый мелькнёт перед нами.

6. «Праздничные ярмарки»

Запах знакомый мелькнёт перед нами

И поведёт сквозь толпу гомонящую —

Куклы, шуты, музыкальные ящики…

Где так заманчиво пахнет блинами?

Помню, на ярмарках их уминали —

Было в том что-то особо манящее.

Всё на прогулке покажется слаще мне,

Можно не спрашивать, не голодна ли.

Трдельники, крендели, бублики, вафли!

Как они все упоительно пахли,

Словно делились рождественской тайной!

Как ни пройду мимо вкусной палатки,

Воздух окутает сказочно-сладкий —

Сразу реальность прозрачнее станет.

7. «Зимний лес»

Сразу реальность прозрачнее станет,

Если подарят нам утро морозное.

Небо проснётся нетронуто-розовым

И зазвенит на рассвете хрустально.

Голову мысль посещает простая:

Вот бы как Пушкин — по снегу полозьями

Скрипнуть, любуясь, как между берёзами

Солнечный день неспеша вырастает.

К зимнему лесу мы в гости заглянем,

Тихо костёр разведём на поляне —

Дым полетит до холма, до подножия.

Кто-то пройдётся за хворостом мелким —

Хрустом напугана, вылезет белка,

Перед прошедшим застыв настороженно.

8. «На рубеже»

Перед прошедшим застыв настороженно,

Год наступающий ждёт у порога.

От декабря остаётся немного:

Пару минут — проводить, как положено.

Время, чтоб тихо считать, подытоживать,

Сколько мы с жизнью шагали не в ногу.

Город вздохнёт фейерверковым смогом:

Прочь размышления, празднуйте, что же вы!

Года начало окутано дымом,

Но, ощущая причастность любимых,

Что бы там ни было, — думаешь, — выстоим!

И почему-то вдруг вспомнится смутно,

Как в ожидании этой минуты

Пахнет ноябрь запоздалыми листьями.

9. «Еловые ветки»

Пахнет ноябрь запоздалыми листьями,

Ветер в лесу обесцвеченном воет.

Но разрослась ароматная хвоя —

Вот кто за всех зеленеет неистово.

Скоро позёмка дорогу-путь выстелит,

Ёлки покинут гнездо родовое.

Дорого нам в новый год волшебство их,

Что без него отмечать и немыслимо!

Только поселится в комнате ёлка,

Всё норовишь подойти ненадолго,

Чтобы погладить ей ветки смолистые.

Вечер декабрьский, будь длинным и дальше!

В сумерках снежных мне вовсе не жаль, что

Рано сгорают закаты цветистые.

10. «Щелкунчик»

Рано сгорают закаты цветистые,

Время чудес приближается ночью.

Слышите, снег за окошком хохочет?

Начали мыши чуть слышно попискивать…

В полночь, детьми накануне затисканный,

С полки Щелкунчик взволнованно вскочит,

Он Короля победит в одиночку.

Ветер Чайковского станет насвистывать.

Словно вживую вдруг перед глазами

Встанет тогда марципановый замок,

Тихо воскликну: видение, стой!

В сказку несёт меня привкус миндальный…

А в это время в реальности дальней

Чуть только час наступает шестой.

11. «Новогодний стол»

Чуть только час наступает шестой

Вечером в русской семье тридцать первого,

Как предвкушение радостно-нервное

Тихо заходит в сердца на постой.

Ставят и ставят на праздничный стол —

Столько не съесть и в неделю, наверное.

Новый салат заправляют консервами,

Словно гостей будет минимум сто.

С детства традиции нового года

Помню я: с красной икрой бутерброды

И оливье — так всегда отмечали мы.

Полночь позвать бы: иди же, не мешкай!

Но, улыбаясь мне, словно в насмешку

Вечер холодный течёт, нескончаемый.

12. «Зимний чай»

Вечер холодный течёт, нескончаемый,

Снег за окном посыпает обильно.

Чем бы занять себя — книгой ли, фильмом?

Ветер на улице не отвечает мне.

Долго б не думали, будь англичане мы:

Бьёт «файф о’клок», достаётся фамильный

Старый сервиз, из которого пили

Дед и отец по обычаю чайному.

Практику эту и я уважаю.

Только по-русски: укутаюсь шалью,

Слушая вьюги напевы печальные.

С мёдом, добавленным для аппетита…

Сколько минут может разом ути́кать,

Славно мечтая за кофе, за чаем ли!

13. «Имбирный пряник»

Славно, мечтая за кофе, за чаем ли,

Пробовать пряник имбирный вприкуску.

Как он ломается, празднично-хрусткий,

В запах корицы всегда облачаемый!

Мода на лакомство это причалила

К нам из Европы, где башни и спуски.

Сразу представлю: на улочке узкой —

Дверца, с еловым венком обручаема.

Вот Рождество в европейских традициях.

Здесь оно лишь и могло зародиться, где

Звонкий мороз не бывает жесток.

Хоть и чужие по духу, по вере мы,

Всё же занятно порой в их манере мне

Ждать, что зима принесёт волшебство.

14. «Рождество»

Ждать, что зима принесёт волшебство —

Важный этап перед праздничной службой.

Тишь за окном: не шумит и не вьюжит.

Скоро звездой озарится восток.

Помню я с детства искристый восторг,

В храме полночном при пении дружном.

Я забываю все беды и нужды,

Вновь обретя живоносный исток.

Сочный медовый свечей аромат,

Дым от кадила — душист и лохмат —

Густо окутал вертеп понарошковый.

Пахнут по-своему разные дни.

Как бы далёко ни скрылись они, —

Вкусы и запахи — ниточки к прошлому.

Ссылки на Авторов

:

Софья Самокиш https://www.litres.ru/author/sofya-samokish/

Наталья Орехова https://www.litres.ru/author/natalya-orehova-26236603/

Юлия Рахаева https://www.litres.ru/author/uliya-rahaeva/

Алена Тимофеева https://www.litres.ru/author/alena-timofeeva/

Юлия Atreyu https://www.litres.ru/author/uliya-atreyu/

Анна Клирик https://www.litres.ru/anna-klirik

Анна Дуплина https://www.litres.ru/author/anna-duplina/

Примечания

1

Weihnachtsmarkt (пер. с нем. рождественский базар) — это ярмарка-праздник, которая работает с конца ноября и до Рождества. На площади выстраиваются торговые павильоны и киоски, где можно испить глинтвейна и закупиться не только праздничными сладостями, но и украшениями.

(обратно)

2

ДнД — сокращение от английского названия настольной игры Dungeon & Dragons. Впервые издана в 1974 году и до сих пор популярна среди ролевиков. На данный момент существует уже пятая редакция правил, что лишь подтверждает жизнеспособность игры.

(обратно)

3

ErnieBall — ведущий в мире производитель гитарных струн и аксессуаров, занимается производством высококачественных струн для электро- и бас-гитар с 1962 года.

(обратно)

4

Фанючки — аналог слова fank в английском языке: смесь «фанатка» (fan) и «вонючка» (skunk)

(обратно)

Оглавление

Предисловие от авторов

В поисках новогоднего настроения Наталья Орехова

Продается мечта

Рождество в Городе Каменных статуй

Критический успех Юлия Камилова

Новогодняя Открытка Ира на Уране (Ирина Сергеенко)

Бумажный ангел Юлия Рахаева

Загадай желание Клэр Уайт

Время перемен Анна Клирик

Новогодний подарок Анны Варвара Никс

Двенадцать ударов сердца Алена Тимофеева

Волшебное путешествие по зимним запахам Софья Самокиш

*** Примечания ***