Запретная любовь [Халит Зия Ушаклыгиль] (fb2) читать постранично, страница - 2

неё бабушку.

После фразы Пейкер все в лодке замолчали. Казалось, про Аднан Бея совсем забыли.

***

Команда Мелих Бея! Определение значения этой команды в жизни Стамбула не может опираться на жёсткие правила. Полвека назад подозрительно и неопределёно было сущестование семьи, которая не имела достаточно благородного происхождения, чтобы утверждать о принадлежности к высшему обществу. Может быть, те, кто много занимается родословными, могут встретить среди членов семьи имена, известные в хронике высшего общества, хоть это и сложно. Настоящая история жизни команды начинается с Мелих Бея, давшего ей своё имя. Название «команда Мелих Бея» является символом духовной истории семьи, выражающим её значение.

Кто такой Мелих Бей?

Не стоит утруждаться однозначным ответом на этот вопрос. После смерти Мелих Бей не оставил о себе ни одного прочного воспоминания: только особняк на берегу азиатской части и группу женщин, проникших почти во все уголки Стамбула и известных сегодня как «команда Мелих Бея»…

За полвека особняк Мелих Бея пережил ряд перемен. Кто знает, кому он принадлежит сегодня? Но, проходя мимо, сердца тех, кто знает особую жизнь Босфора, тайно указывают туда и непределённо, но с большим значением, говорят:

— Особняк Мелих Бея!

Звуки веселья, разливавшиеся когда-то из окон особняка, до сих пор таятся в мелодии волн, омывающих камни набережной, и кажется, что по ночам воды Босфора, когда-то собиравшие здесь потоки радости, по-прежнему сверкают остатками былого блеска. Поэтому, проходя мимо, даже те, кто не знал о том периоде жизни особняка, ощущали его значение, чувствовали сильные желания, присущие неведомым приключениям той поры, и говорили про себя:

— Да, это особняк Мелих Бея!

Для города этот особняк был теплицей, которая выращивала отборный сорт цветов и отправляла эти изысканные образцы в аристократическую жизнь Стамбула. За полвека они разлетелись по разным уголкам этого большого города. Однако семейный титул навечно связывал отправленные цветы в один общий букет. Он, как непотопляемый кусок доски, продолжал держать семью на плаву в реке перемен, которая несла её в потоке волн.

У команды Мелих Бея была странная особенность делать всех похожими на себя: с какой бы семьёй они не связалась, эта семья неизбежно становилась частью команды Мелих Бея.

Соединяясь с другой семьёй, девушка из команды Мелих Бея — вероятно, по особому позволению судьбы все девушки ушли из команды потому, что обязанность оберегать отличия этой семьи передали женщинам — сохраняет особенность делать всех похожими на себя, чтобы её духовная идентичность не исчезла в недрах новой семьи. Фирдевс Ханым — один из самых отборных цветов этой теплицы, своего рода чудо в истории семьи — принесла семейный титул в маленький изящный особняк в европейской части города, когда пришла туда невестой в возрасте всего восемнадцати лет (светло-жёлтный особняк на берегу, куда сегодня направлялась белая лодка после поездки в Календер). С того дня имя мужа было стёрто и о нём говорили:

— Муж Фирдевс Ханым!

Подобно многим девушкам-родственницам, Фирдевс Ханым думала, что нужно не засидеться в девках. Она решила во что бы то ни стало найти мужа — кошелёк, который будет оплачивать расходы на платья и экипажи — по рассуждению своего разума, который легкомысленно не придавал значения ничему на свете, кроме красивой одежды и, по возможности, развлечений. Постепенно набиравшее силу чувство отдаления от семьи, оставляло только променад для знакомств девушкам на выданье… Однажды на реке Гёксу было упомянуто (неведомо как) про замужество Фирдевс Ханым. Этот слух разлетелся с поверхности усиливавшей любовь реки с лёгкой, понимающей улыбкой; потом появилось удивление, вся Гёксу как будто содрогалась, ошеломлённая и растерянная:

— Так рано…

Ей было всего восемнадцать лет и река ещё не успела вдохнуть богатый запах этого цветка, который оставит себе как утешительную реликвию… На следующей неделе (за это время в вопросе брака как будто не произошло значительных изменений) Фирдевс Ханым снова была на реке Гёксу, показала своё присутствие взглядом, собравшим приветствия неделю назад, река глубоко вздохнула и лодки, искавшие здесь любовь, сдались и устремились за лодкой Фирдевс Ханым, которая на сей раз приехала поприветствовать Гёксу не как пораждавшая возможность замужества опасность, полная поэзии и молодости, а чтобы доказать свою верность привычным прогулкам после замужества.

Намерение Фирдевс Ханым выйти замуж (подобно рыбацкому крючку, на конце которого болтается тяжёлый кусок свинца) рисовало на поверхности Гёксу круги, которые становились всё шире. Все хотели остаться за пределами этих кругов, лёгким, робким прикоснованием сорвать немного наживки с крючка и убежать. Они предпочли остаться в положении зрителя, ожидая охоту на доверчивую жертву.

Интерес исчез после того, как стало ясно, кто жертва, было даже