Аламут (ЛП) [Владимир Бартол] (fb2) читать постранично

Владимир Бартол «Аламут»

 

 

ПРИМЕЧАНИЕ ИЗДАТЕЛЯ

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".

Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.

Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.

Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.

 

ГЛАВА 1

В середине весны 1092 года по старому военному тракту, ведущему из Самарканда и Бухары через северный Хорасан и затем проходящему через предгорья Эльбурса, двигался большой караван. Он выехал из Бухары, когда снег начал таять, и находился в пути уже несколько недель. Погонщики размахивали кнутами, хрипло покрикивая на тягловых животных каравана, которые уже были на грани изнеможения. Один за другим в длинной процессии шли арабские дромадеры, мулы и двугорбые верблюды из Туркестана, покорно неся свой груз. Вооруженный эскорт ехал на коротконогих лохматых лошадях, с тоской и скукой взирая на длинную цепь гор, которая начинала вырисовываться на горизонте. Они устали от медленной езды и с нетерпением ждали, когда же прибудут к месту назначения. Они все ближе и ближе приближались к заснеженному конусу горы Демавенд, пока его не заслонили предгорья, поглотившие тропу. Подул свежий горный воздух, который днем оживил людей и скот. Но ночи были ледяными, и сопровождающие, и погонщики стояли вокруг костров, ворча и потирая руки.

Между двумя горбами одного из верблюдов было закреплено небольшое укрытие, напоминающее клетку. Время от времени маленькая рука отдергивала занавеску на окне, и оттуда выглядывало лицо маленькой испуганной девочки. Ее большие глаза, красные от слез, смотрели на окружавших ее незнакомцев, словно ища ответа на сложный вопрос, мучивший ее всю дорогу: куда ее везут и что собираются с ней делать? Но никто не обратил на нее внимания, кроме предводителя каравана, сурового мужчины лет пятидесяти в свободном арабском плаще и внушительном белом тюрбане, который неодобрительно моргнул, увидев ее в проеме. В эти моменты она быстро задергивала занавеску и скрывалась в клетке. С тех пор как ее выкупили у хозяина в Бухаре, она жила в сочетании смертельного страха и захватывающего любопытства по поводу ожидающей ее судьбы.

Однажды, когда они приближались к концу своего пути, справа от них по склону холма промчалась группа всадников и преградила им дорогу. Животные во главе каравана остановились сами. Предводитель и сопровождающие достали свои тяжелые изогнутые сабли и заняли позиции для атаки. От нападавших отделился человек на короткой коричневой лошади и приблизился к каравану настолько, что его голос стал слышен. Он назвал пароль и получил ответ от предводителя каравана. Два человека галопом поскакали навстречу друг другу, обменялись вежливыми приветствиями, а затем новый отряд принял на себя руководство. Караван свернул с тропы и направился в заросли, проехав так до глубокой ночи. В конце концов они разбили лагерь на дне небольшой долины, откуда доносился далекий шум горного потока. Они развели костры, наскоро поели, а затем уснули как убитые.

С наступлением рассвета они снова были на ногах. Предводитель каравана подошел к навесу, который погонщики накануне вечером отвязали от спины верблюда и поставили на землю. Он отодвинул занавеску и позвал грубым голосом: "Халима!"