«Моссад». История лучшей в мире разведки [Иосиф Дайчман] (pdf) читать онлайн

ИОСИФ ДАЙЧМАН

СМОЛЕНСК
РУСИЧ

У Д К 32
ББК 66
А 12

Серия основана в 1999 году
Книга публикуется в авторской редакции

Дайчман И.
Д 12

«Моссад». История лучшей в мире разведки. Смоленск: «Русич», 2001. - 464 с. (Тайны XX века).
IS B N 5-8138-0223-1
И зраильская разведка «Моссад» считается одной из
самых э ф ф екти вны х в мире. И сто р и я создания « М о с ­
сада», его с т р у кт у р а и методы работы, клю чевы е
ф игуры , разведывательные операции, ставш ие достоя­
нием гл асности и связанны е с ни м и по л и ти че ски е
скандалы — обо всем этом читатель узнает на с тр а н и ­
цах этой к н и ги , увлекательного повествования о тайнах
прош едш его века.
—

У Д К 32
ББК 66

© И. Дайчман. 2001
© Составление, оформление и

IS B N 5-8138-0223-1

разработка серии. «Русич». 2001

ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ
В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО «ШАИ»

Разведка — это всего лишь продол­
жение политики . Если политика пло­
хая, то даже самая лучшая в мире
разведка ее не спасет.
Иосиф М ел м ан

В этой книге предпринимается попытка историко­
политологического исследования полувековой истории
разведки и контрразведки Израиля.
В этой стране, как и в большинстве других, суще­
ствовало и существует несколько организаций и учреж­
дений, обеспечивающих разведку, внутреннюю безо­
пасность, секретные операции и отстаивание
специфическими средствами интересов государства, в
том числе и не присущих другим странам мира. Неко­
торые из них претерпели за полвека значительные из­
менения, стали главенствующими или, наоборот, сли­
лись с другими подразделениями, некоторые же
продолжают действовать и развиваться, порою не так
сильно отступаясь от принципов, заложенных в первые
годы их существования. Некоторые ведомства, как,
например, военная разведка, практически ничем прин­
ципиальным не отличаются от подобных служб в том

3

большинстве стран, которые ощущают военную угрозу
со стороны соседей или, наоборот, стремятся к дости­
жению военного превосходства. Другие ведомства бо­
лее специфичны и если имеют аналоги в других стра­
нах, то достаточно далекие. Например, трудно найти
прямой аналог той части разведывательного сообще­
ства, которое обеспечивает, иногда «легально», на госу­
дарственном уровне, а иногда только путем специаль­
ных операций, иммиграцию евреев из всех стран
диаспоры.
Говоря об израильской разведке, нельзя ограничи­
ваться только «Моссадом» или «Шерут Модиин», точно
так же как контрразведка страны - это не только «Ш ин
Бет». Пожалуй, как в никакой другой стране, здесь
действует именно разведывательное сообщество (с до­
вольно широкой ротацией кадров между подразделения­
ми), что не исключает конфликтов между его ветвями,
несколько напоминающих постоянные трения между,
например, ЦРУ и ФБР в С Ш А или КГБ и ГРУ в СССР.
И уж наверняка ни в одной другой стране не было
ситуации, когда перестройка и развитие разведслужб
было бы столь тесно увязано со стремительными сме­
нами политической обстановки, а порой и внутренней
конъюнктуры, которые происходили в этой молодой и
небольшой стране.
Как во всех странах и регионах, разведка здесь
существовала и действовала с незапамятных времен. Те
государственные, социально-политические, экономичес­
кие и клерикальные образования во всех уголках мира,
которые не уделяли достаточного внимания разведыва­
тельным действиям, как правило, безвозвратно канули
в небытие — или выстояли на каком-то конкретном
историческом этапе только ценою чрезмерных страда­
ний и усилий.
Длительная история тяжелейшей, наполненной
перипетиями борьбы семитских народов на Ближнем
Востоке, борьбы, в которой постоянно осуществлялся

4

целый ряд разведывательных и контрразведывательных,
диверсионно-террористических, пропагандистских, де­
зинформационных и прочих тайных и явных операций,
достаточно подробно описана в общедоступном источ­
нике — Библии и Евангелии. Некоторые специальные
операции тех времен (скажем, акция по устранению
крупного военного лидера с помощью Юдифи или весь­
ма подобная ответная — против Самсона, психологи­
ческие атаки и спецоперации Моисея, применение
спецсредств под Иерихоном) стали классикой, реально
исходной точкой формирования идеологии для боль­
шинства, почти для всех разведслужб мира.
В новейшие же времена официальную историю
разведки отсчитывают с 1948 года, причем это было
бурное начало, поскольку борьба Израиля за право на
существование началась уже в день создания государ­
ства — тогда на его территорию вторглись армии сосед­
них арабских государств. Но конкретная, практическая
история израильской разведки как формирования, как
штатной профессиональной службы началась раньше —
точно так же, как борьба за будущее государства нача­
лась не в 1948 году, а почти на тридцать лет раньше,
когда по решению Всемирной Сионистской Организа­
ции в Палестине была создана подпольная армия «Ха­
гана». В ней - это парадигма существования и деятель­
ности армии — были выделены структуры разведки и
контрразведки. И точно так же, как сформированные в
1941 году в составе «Хаганы» ударно-диверсионный
отряд «Палмах» и морские силы «Пал-Ам», эти струк­
туры стали основой, на которой и создавались армия,
ВМ Ф, разведывательное сообщество — и, фактически,
почти все государственные структуры Израиля.
Со времени, так сказать, «эмбрионального» разви­
тия государства проявилась важная специфическая чер­
та или тенденция, которая не всегда выявляется в кон­
кретных исследованиях, но всегда наличествует.
Большинство из первых лидеров Израиля были

5

помимо того что сионистами (это настолько общая для
практически всех фигурантов исследования характери­
стика, что повторять ее каждый раз просто совершенно
излишне), еще и социалистами демократического тол­
ка, т. е. приверженцами построения демократического
общества; но, создавая его основы, надо было обеспе­
чивать безопасность и оборону своей страны.
Эта сложная и несколько противоречивая задача —
обеспечение строго управляемого, но одновременно и
свободного демократического общества —решалась всю
историю Израиля и решается поныне, хотя к власти в
последующие годы приходили и приходят лидеры со
значительно более удаленными от социал-демократии
ориентирами.
Кроме того, совершенно очевидно, что в таком
специфическом государственном образовании на соци­
ально-политическую ситуацию в стране влияют рели­
гиозные процессы и тенденции; позиции религии —
неоднородной, кстати, хотя и государственной, — очень
сильны. Точно так же политические действия, векторы
иммиграции (алии) и реалии всех основных государ­
ственных институтов постоянно изменяют обстанов­
ку — точно так же, как сами они зависят от ситуации и
подвержены ее влиянию.
О
некоторых из социальных институтов, например
о роли армии в израильском обществе, в других иссле­
дованиях сказано уже немало. Здесь пойдет речь о
службах, обеспечивающих безопасность государства
методами разведки и контрразведки, — не потому, что
таких исследований не существовало или автор распо­
лагает принципиально иными сведениями, перевора­
чивающими уже сложившиеся представления, а скорее
всего потому, что историческая дистанция дает больше
оснований для их беспристрастной оценки и анализа.
Некоторые из процессов, попросту не замеченных, не
проявленных в должной мере, сейчас, на рубеже веков,
развернулись вполне очевидно. Другие же явления за­

6

малчивались в исследованиях или давались с большими
натяжками и оговорками, скорее всего из опасения
выглядеть «непатриотичными». Но по нашему глубоко­
му убеждению, патриотизм никак не предполагает зашоренность и замалчивание негативных явлений.

ЧАСТЬ 1

ЭТО БЫЛО НЕДАВНО...

Глава 1. ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ КАМНИ
Итак, официальное начало.
...30 июня 1948 г. шестеро мужчин в хаки поодиноч­
ке нырнули в здание № 85 по улице Бен-Иегуда в ТельАвиве, где на втором этаже дома под вывеской «Кон­
сультационные услуги» располагалась штаб-квартира
организации, известной под названием «Шаи».1 Это
была служба разведки подпольной армии палестинских
евреев, армии, известной ранее, до получения Израилем
независимости, как «Хагана» («Оборона»). Управление
«Шаи» также называли аббревиатурой РСЕА — разведы­
вательная служба Еврейского агентства.
Собственно «Шаи» на то время занималась общей
разведкой и сбором информации, а другое управление
при ЕА, управление «Моссад» — контрразведыватель­
ными и специальными операциями; еще, так сказать, в
«эмбриональном периоде» израильские службы развед­
ки и контрразведки уже были весьма знамениты как
своей эффективностью, так и жесткостью действий.
Теперь пришло время изменить не только назва­
ние, но и структуру и особенности действий. Через

8

6 недель после официального провозглашения (15 мая
1948 г.) Государства Израиль «Хагана» вошла в состав
вооруженных сил страны (точнее, стала их основой),
что ознаменовало конец организации «Шаи» — и рож­
дение нового израильского разведсообщества.
Люди, собравшиеся в тот день в Тель-Авиве, были
руководителями (а иногда и основателями) секретных
служб, составляющих современное израильское разве­
дывательное сообщество. Эти люди, служащие толькотолько рожденного государства, все без исключения
были далеко не новичками, все обладали огромным,
как правило, многолетним опытом проведения тайных
операций: шпионаж, контрабанда, сбор информации
любыми, даже сверхжесткими методами — они делали
все, что требовали обстоятельства, во имя создания
страны и обретения ею независимости, а также утвер­
ждения в ней идеалов сионизма. Немного примеров в
истории, когда страна (а не просто форма государ­
ственности, как, скажем, иерократия, коммунизм или
нацизм) создавалась как воплощенная идея.
О реальном участии руководителей разведки во внут­
ренней политике Израиля, или, как считают более уме­
стным сказать некоторые авторы, «в процессе становле­
ния и развития демократии», сведений не так много.
Апологеты утверждают, что руководители спецслужб
«всегда оставались на позициях наблюдателей и никогда
не принимали полноценного участия в политическом
процессе». Равнялись, дескать, на англичан: с одной сто­
роны, на английских контрразведчиков, которые в свое
время достаточно жестко и эффективно вели борьбу с
подпольным движением евреев в Палестине, а с другой
стороны — на лондонских политиков. Им нравились и те
и другие. Но весь исторический опыт, накопленный в
мире, свидетельствовал о том, что не существовало ре­
цепта, как защитить страну во время войны, не подавив
одновременно демократию, — особенно на Ближнем Во­
стоке, чуждом западным представлениям и ценностям.

9

Пожалуй, только у англичан накопился кое-какой опыт;
теперь надо было попытаться им воспользоваться — и те,
мягко говоря, резкие и кардинальные действия, которые
предпринимались разведчиками и вызывали самую не-однозначную реакцию, были исканиями, предприняты­
ми с самыми добрыми намерениями.
Есть и другие мнения. Наверное, никак нельзя
сбрасывать со счетов, что многие высшие руководители
Израиля — вплоть до премьер-министров и президен­
тов — достаточно долго проработали на руководящих
постах в разведывательном сообществе или хотя бы
служили в каком-либо из его подразделений, а у про­
чих ведущих политиков опытные разведчики были по­
стоянными консультантами и штатными советниками.
Важнейшие департаменты правительства, в частности
Министерство иностранных дел, не говоря уже о МВД,
работало и работает в настолько тесной взаимосвязи с
разведчиками, что порой трудно различить официаль­
ную и тайную политику. И более чем сомнительными
кажутся предположения об их «демократических» ориен­
тирах. Разведчики всех уровней исповедовали скорее
тоталитарные нормы и просто ограничивались в дей­
ствиях идеологическими (сионизм) мотивами.
Итак, вернемся к истории.
Крайне напряженная — шла война с превосходящи­
ми силами арабских государств— обстановка и ску­
дость ресурсов, которыми располагало только-только
созданное государство, требовало принятия срочных
стратегических решений.
Они были выработаны руководством правящей
партии «Мапай» — основные стратегические концеп­
ции определялись самим «Стариком»2 и его доверен­
ным помощником Рувеном Шилоем. Затем лидер
партии, первый премьер Давид Бен-Гурион на их осно­
ве провозгласил секретную доктрину обеспечения жиз­
ненных интересов государства.

10

Исходя из нее, он сообщил на встрече с нынешним
шефом «Шаи», что разведка должна быть реорганизо­
вана и развита с тем, чтобы стать важнейшей частью
обороны Израиля. Причем она должна быть не просто
хорошей, а превосходной.3 И вот теперь в штаб-квар­
тире «Шаи» проводилось совещание для практической
реализации намеченных принципов.
На этом последнем совещании «Шаи» председа­
тельствовал руководитель этой высокоэффективной орга­
низации подполковник Иссер Беери. Это был рослый,
чернобровый мужчина с запоминающейся внешностью:
подбородок с глубокой ямочкой, резкие черты лица,
кустистые брови и венчик седых волос вокруг большой
лысины. За высокий рост его называли «Большой Ис­
сер».4
Он ознакомил присутствующих (а это были руко­
водители или специальные полномочные представите­
ли основных ведомств, осуществляющих разведыватель­
ную и охранно-контрразведывательную деятельность) с
директивами, полученными от «Старика».
Следовало выполнить указание премьер-министра:
распустить «Шаи» - но использовать кадры этой орга­
низации как основу нового разведсообщества.
Дело было не в том, чтобы дать «Шаи» новое на­
звание. Вместо этого бывшая разведслужба «Хаганы»,
но не только она, а и отдельные структуры других
сионистских организаций и некоторые из этих органи­
заций целиком должны были стать основой для созда­
ния следующих четырех самостоятельных специальных
служб.
Военная разведка
В соответствии с общей доктриной и специальным
решением премьера, Беери объявил, что отныне он
будет возглавлять военную разведку, «Шерут Модиин»,
ведущую и важнейшую службу в разведсообществе,

11

подчиненную Министерству обороны. В то время она
называлась Разведывательным отделом армии, а позже
она стала называться короче: «Аман», что означало
«разведывательное крыло».
Перед этой службой стоял широкий круг задач:
сбор информации о вооруженных силах, прежде всего,
соседних арабских стран как наиболее вероятного про­
тивника, цензура израильских средств массовой ин­
формации, безопасность вооруженных сил и военная
контрразведка.
Служба внутренней безопасности
Беери объявил ветерану «Шаи» Иссеру Харелу, что
тот назначается вместо Хаима Герцога, перешедшего в
военную разведку, руководителем контрразведывательного агентства, известного в настоящее дремя как «Ш ин
Бет», то есть Службы общей безопасности.
Иссер Харел как раз в то время проходил юриди­
ческую процедуру смены фамилии (вместо «Гальпе­
рин», под которой он родился в России в 1912 году).
В организации «Шаи» он занимался наблюдением за
правым крылом еврейских организаций, многие из ко­
торых вели активную террористическую деятельность,
а также — что весьма было важно — отвергали авторитет
Бен-Гуриона и «Хаганы».
Предложенный пост был по душе Харелу5, так как
он был убежден, что внутренние враги Израиля могут
быть так же опасны, как и внешние; он также был
твердо убежден, что истинные защитники Израиля
должны строго придерживаться определенного кодекса
поведения — и практически всегда и во всем проводил
в жизнь эту убежденность.
Достаточно скоро оказалось, что обеспечением
внутренней безопасности его интересы и возможности
не ограничиваются.

12

Служба внешней разведки
Здесь произошли самые серьезные изменения. Соб­
ственно говоря, как структура она создавалась впер­
вые — в предшествующий период сведения от много­
численных источников во внешнем мире обобщались и
анализировались по мере возможности всеми членами
политического руководства. С формированием М ИД
было признано целесообразным осуществлять коорди­
национно-аналитическую работу в его рамках.
Беери сообщил Борису Гуриелю, что в качестве
нового начальника политического департамента М ини­
стерства иностранных дел он будет входить в состав
разведсообщества и отвечать за сбор информации за
пределами Израиля.
50-летний уроженец Латвии Борис Гуриель (Гурвич) уже имел большой опыт работы с иностранцами;
во время Второй мировой войны он служил в англий­
ской армии и был взят в плен немцами, но уцелел.
В «Шаи» он отвечал за ведение разведки за представи­
телями английских властей в подмандатной Палестине.
Вскоре в составе М И Д и его политического депар­
тамента под руководством Гуриеля был создан специ­
альный «исследовательский отдел» («Махлекет Хамикар»), непосредственно организовывавший проведение
разведывательных операций под прикрытием диплома­
тических представительств нового государства.
Эта структура просуществовала недолго.
Институт «Алия-Бет»
По решению премьера «Институт Алия-Бет», вклю­
чающий, наряду с центральными и региональными
структурами, службу «Бриха», ведающую эмиграцией
(алией) евреев из стран социалистического лагеря, дол­

13

жен продолжать свою тайную деятельность под руко­
водством Шауля Авигура, хотя предполагалось, что
первоначальная миссия «Алии-Бет» — тайная доставка
в Палестину еврейских эмигрантов — будет скорректи­
рована, так как эмиграция в Израиль, как полагали в
тот период, стала вполне легальной6.
Руководитель «Алии-Бет» Саул Мейеров родился в
1899 году в Латвии. В 1934 году он помогал создавать
«Шаи» и в 1948 году был одним из заместителей БенГуриона как министра обороны. Его главная задача
заключалась в закупке оружия за рубежом (служба «Ре­
кеш»; в первые послевоенные годы закупалось и ввози­
лось преимущественно немецкое и чешское оружие
через Балканы и Италию).
В Израиле Саул принял имя Авигур — «отец Гура» —
в память своего сына Гура, погибшего в Первой изра­
ильской войне.
Авигур не присутствовал в Тель-Авиве в момент
рождения израильского разведсообщества, так же как
не присутствовал там и другой основатель организации
«Шаи», Рувен Шилой. Однако именно Шилой как
специальный советник премьер-министра по внешней
политике и стратегическим вопросам задумал реорга­
низацию разведслужб. О нем и об основных принци­
пах, положенных им в основу деятельности, в следую­
щей главе. Здесь же считаем необходимым обратить
внимание на вот какую важную сторону «историческо­
го начала». Да, все руководители были людьми опыт­
ными, закаленными в многолетней борьбе. Да, все
основные структуры разведывательного сообщества, под
теми или иными названиями, уже существовали, и речь
шла об организационно-структурных факторах, а иног­
да просто о бюрократических процедурах. Да, в каждой
службе уже были более-менее опытные и высокопро­
фессиональные работники — и практически все они без

14

исключения продолжали работу в разведке еще не­
сколько десятилетий. Все время приходили новые люди,
но «старики», когда появлялись отделы, становились
руководителями отделов; когда формировались подраз­
деления, становились их руководителями, или же оста­
вались ответственными оперативниками, резидентами,
кураторами, старшими агентами. Это были, в общемто, люди одного поколения, одного призыва, одной
идеологии или, как модно сейчас говорить, ментали­
тета. И если первые руководители определяли, так
сказать, «лицо» соответствующих служб, то эти — в
большинстве своем неизвестные, связанные подпис­
ками пожизненного молчания — работники обеспечи­
вали функционирование механизмов разведки. Их
личные взлеты и их личные слабости, уникальное
сочетание таланта, интуиции, профессионального ма­
стерства, идейности — и в то же время характерной
для самоучек ограниченности и верхоглядства в соче­
тании с известным комплексом превосходства — и
определили многие особенности действий разведки
примерно до середины шестидесятых.
А естественная смена поколений, приход во все
ветви разведсообщества на заметные посты людей с
другим опытом, другим образовательным уровнем и,
шире, с другим менталитетом лежит в основе специфи­
ки истории разведсообщества в семидесятые годы.
Но не будем пока забегать вперед. Поговорим о
Разведчике №1.

Глава 2. ПОСЛАННИК НЕБЕС
Это имя - Рувен Шилой (в другой транскрипции Шилоах) - пока еще по большому счету не приобрело
национальную известность и не вошло в сонм героев,
уважаемых евреями всего мира. Такова реальность: люди
из теневой сферы, например шпионажа, редко получа­

15

ют (при жизни) признание, которое они заслуживают,
если вообще становятся известными. Имя Шилой, тем
не менее, следует запомнить как олицетворение развед­
ки Израиля.
Кстати, за пределами государства благодаря своей
многогранной деятельности он был достаточно извес­
тен — хотя его известность больше касалась легальных
сторон его работы. Многие политические и деловые
партнеры Шилоя считали его прежде всего не развед­
чиком, крупнейшим стратегом разведывательного со­
общества Израиля, а дипломатом и политическим орга­
низатором, «очень деловым человеком», близким к
первым руководителям страны.
Вот как о нем вспоминают: «Невысокого роста, с
голубыми глазами, поблескивающими за стеклами «про­
фессорских» очков, Шилой обладал пронзительным,
давящим взглядом».
«От него исходило ощущение силы и таинственно­
сти».
«Он отличался ненасытной любознательностью и
всегда вникал в мельчайшие детали вопросов, которы­
ми занимался».
На правой щеке этого невысокого, сдержанного,
всегда аккуратно одетого человека змеился шрам —
памятка от взрыва арабского автомобиля, начиненного
взрывчаткой, в марте 1947 года неподалеку от иеруса­
лимского представительства Еврейского агентства.7 Те,
кто его знал, говорят, что Шилой умел задавать вопро­
сы, но сам редко давал ответы. Это был одинокий волк,
который занимался своим делом, предпочитая оста­
ваться за кулисами, пунктуальный и методичный ана­
литик, представлявший свои рекомендации без какойлибо эмоциональной окраски. Он был очень
реалистичным, точным и прагматичным человеком, но
в личной жизни предпочитал оставаться загадочным.
«Шилой любил в своих интервью и при заполне­

16

нии всякого рода анкет сообщать о себе противоречи­
вые сведения, даже когда эти детали не имели особого
значения, как если бы он хотел создать вокруг себя
обстановку тотальной секретности», —отмечал его био­
граф Хагай Эшред.
«Когда Рувен Шилой садился в такси, — вспоминает
его друг, выдающийся дипломат Абба Эбан, —он никогда
не называл водителю адрес. Только лаконичный приказ:
«Поехали». И когда водитель спрашивал: «Куда?», Шилой
смотрел на него таким пронизывающим и недоверчивым
взглядом, будто тот был опасным шпионом»8.
Шилой пришел в этот мир под именем Рувена
Засланского.
Его семья жила в ортодоксальном еврейском рай­
оне Иерусалима, который в то время управлялся Отто­
манской империей. Отец Рувена, Ицхак Засланский,
был раввином, который передал своим детям — двум
сыновьям и двум дочерям — стремление к знаниям,
далеко выходившее за рамки традиционного религиоз­
ного образования. Кстати, ортодоксальные семейные
традиции не оставили большого следа — Рувен отказал­
ся от многих специфических обычаев, например, от
употребления кошерной пищи.
Учителя Рувена отмечали, что он был серьезным и
талантливым студентом. Он обладал чувством юмора
(хотя редко его выказывал), а также обнаружил актер­
ский талант, который впоследствии весьма пригодился
в разведывательной работе.
Рувен мог быть обаятельным, если ему хотелось
таким казаться. Когда он преподавал иврит новым
иммигрантам из Америки, то стал ухаживать за активист­
кой социального обеспечения Бетти Борден из НьюЙорка. В 1936 году они поженились.
...Но главной его «любовью» была «Хагана», где
Бен-Гурион и другие лидеры, быстро заметив его та­

17

ланты, продвигали Рувена вверх по командной лестни­
це — и он отвечал им беспредельной преданностью.
По мере подъема в руководство сионистского дви­
жения он сократил свое имя с Засланского до Заслани,
а впоследствии взял в качестве имени свой подпольный
псевдоним «Шилой».9
Ему действительно приходилось выполнять дели­
катные поручения, прежде всего Бен-Гуриона. Это еще
не была настоящая разведывательная работа, но с само­
го начала деятельности его тайные миссии предполага­
ли четкое определение противников, сбор полной ин­
формации о них и вечный поиск союзников.
Свое первое настоящее разведывательное задание
Шилой получил в августе 1931 года, когда ему еще не
исполнилось 22 лет. «Еврейское агентство» внедрило его
в столицу Ирака Багдад. Официальным прикрытием его
внедрения была работа школьным учителем в еврейской
школе. Преподавание не отнимало слишком много вре­
мени и сил, поэтому выглядело вполне естественно, что
способный молодой педагог Рувен Засланский-Шилой в
свободные дни также подрабатывал как журналист —
что, естественно, позволяло ему совершать и даже пред­
полагало многочисленные поездки по стране.
За три года такой «журналистской» работы Шилой
сумел создать внушительную информационную сеть.
Особенно полезны оказались вылазки в горный Курди­
стан, на севере Ирака, где ему удалось установить кон­
такты с горцами, не имевшими своего государственно­
го образования. Опыт успешного сотрудничества с
курдами в дальнейшем лег в основу «периферийной
философии», одного из важных догматов израильской
разведки. Так называлась стратегия тайных (в редких
случаях — и явных) союзов с неарабскими меньшин­
ствами на Ближнем Востоке.
Шилой небезосновательно считал, что евреи могут

18

найти себе друзей и «внутри» арабских стран, и на
периферии арабского мира.10
Работа в Ираке прошла успешно, опыт и идеи
Шилоя стали пользоваться все большим вниманием в
руководстве. В 1934 году «Хагана» поручила ему созда­
ние профессиональной разведывательной службы — «для
защиты долгосрочных интересов еврейской общины» в
Палестине. Эту работу он выполнял вместе с Саулом
Мейеровым (Авигуром), и вскоре они создали «Шаи».
Официальной работой Шилоя в те годы считалось
поддержание связи между Еврейским агентством БенГуриона и британской администрацией в Палестине,
отношения между которыми складывались далеко не
безоблачно.11
Когда в Европе началась Вторая мировая война,
Шилой много сделал для улучшения и углубления ев­
рейско-британских отношений. Наконец-то самые кон­
сервативные британские политики осознали, что нацист­
ская Германия была общим врагом как евреев, так и
англичан, и, хотя не без ряда сложностей, начали уста­
навливать конструктивное сотрудничество.
Шилой помог создать еврейскую бригаду в составе
британских вооруженных сил. Это был дальновидный
шаг: впоследствии бригада явилась одной из основ
израильской армии. Немалое число посланцев «Хага­
ны» сражались в составе отдельных, в том числе и
разведывательно-диверсионных подразделений британ­
ской армии; те, кто прошел сквозь огонь войны, со
временем вышли на важные рубежи в структурах стра­
ны, стали основой истэблишмента государства. Многие
из них успешно работали в разведке — факты военной
биографии нередко встречаются в биографических справ­
ках фигурантов этой книги.
Война стала тяжким испытанием для палестинских
евреев, которым удалось спасти очень немногих своих

19

братьев от гибели в нацистских лагерях смерти, но для
Шилоя и соратников военные годы стали периодом
особенно напряженной работы и позволили приобрес­
ти большой и полезный опыт.
Ведя борьбу всеми доступными способами, они
приобретали бесценную практику проникновения во
вражескую среду, иногда с применением прямо-таки
маскарадных средств ведения разведки.
Людей с арийской внешностью направляли в окку­
пированные немцами европейские страны, а те, кто был
похож на арабов и владел арабским языком, проникали в
Сирию и Ливан, находившиеся под контролем пронацистского вишистского режима Франции.12 Так, например,
26 завербованных Шилоем еврейских парашютистов были
заброшены в немецкий тыл на Балканы. Некоторые из
них, как, например, Ханна Сенеш и Энзио Серени, были
арестованы и как шпионы расстреляны — их имена при­
числены к сонму героев Израиля. Другие, как Ешайяху
(Шайке) Трахтенберг-Дан, выжили и впоследствии сде­
лали немало полезного в израильской разведке.
Во время войны Шилой не только учился действо­
вать, но и приобретал влиятельных друзей, которые
впоследствии будут помогать борьбе за контроль над
Палестиной. Он также установил тесные отношения с
представителями английской военной разведки в Иеру­
салиме и Каире.
Еще важнее, что во время войны были установлены
первые контакты между сионистским движением и
американской разведкой.
Именно Рувен Шилой сблизился с представителя­
ми Управления стратегической службы, которые в
1947 году составили ядро Центрального разведыватель­
ного управления.
После войны эти связи укрепились и стали осно­
вой для жизненно важных отношений между ЦРУ и
разведкой Израиля.

20

Шилой называл разведку «наиболее важным поли­
тическим инструментом». В этой сфере, где намерения
редко провозглашаются открыто, Р. Шилой так опреде­
лял тайные цели израильской внешней политики и
задачи дипломатии:
«Арабы являются врагом номер один еврейской
общины, и в арабскую среду надо внедрять профессио­
нальных агентов.
Израильская разведка не должна ограничиваться
рамками Палестины. Она должна выполнять роль ев­
рейско-сионистского гаранта безопасности евреев по
всему миру.
Тайная деятельность должна основываться на со­
временной технологии, использовать новейшие дости­
жения в области шпионажа, поддерживая связи с дру­
жественными службами С Ш А и европейских стран».
Шилой не участвовал во встрече в особняке на
улице Бен-Иегуда, на которой была распущена «Шаи»
и созданы основы разведки нового государства— он
считал эту встречу чисто формальным актом, — но как
автор стратегии и как ангел^хранитель издали наблю­
дал за рождением новой израильской разведки.
И у “него сразу же появились основания для серь­
езного беспокойства; это было связано с действиями
Иссера Беери.
Падение Большого Иссера
30
июня 1948 г., всего через несколько часов после
вступления на пост руководителя, Большой Иссер совершйл не первый в истории Израиля, но ставший
самым скандальным «суд кенгуру», по существу само­
суд, который вынес смертный приговор офицеру изра­
ильской армии, и этот приговор был немедленно при­
веден в исполнение, причем приговоренному было
отказано даже в последнем письме13.
Обвиняемый, капитан Меир Тобиански (Тубянски),

21

служил в организации «Хагана» и после получения
Израилем независимости занимался созданием одной
из стационарных военных баз в Иерусалиме. Одновре­
менно он служил в Иерусалимской электрической ком­
пании, и отношения Тубянски с британским руковод­
ством компании вызвали подозрение (хотя, возможно,
это была просто зависть) его израильских коллег. Кро­
ме того, Меир до поступления в «Хагану» служил в
английской армии и поддерживал дружеские отноше­
ния с английскими офицерами. В досье контрразведки
отмечались его многочисленные встречи и дружеские
попойки с британцами.
В начальный период войны 1948 года иорданская
артиллерия наносила поразительно точные удары по
израильским базам. Даже когда в темное время суток
войска меняли место расположения, на следующий день
иорданская артиллерия накрывала новые позиции.
Командир иерусалимского подразделения «Шаи» май­
ор Биньямин Джибли пришел к выводу, что в рядах
израильтян действует шпион. К такому же выводу при­
шел Бен-Гурион; вызвав Беери, он возмущенно сказал:
«Чем вы занимаетесь? Немедленно найти этого шпио­
на!»
Контрразведчикам показалось вполне логичным, что
этим шпионом может быть Тубянски, передающий
информацию своим британским хозяевам и что те, в
свою очередь, сообщали эти данные английским офи­
церам, которые командовали Трансиорданским араб­
ским легионом. 30 июня Беери получил донос на Ту­
бянски; в нем были только косвенные улики, но их
сочли достаточными. В «Шаи» почему-то всерьез не
задались вопросом — а каким образом получает, да еще
в таком объеме и так оперативно, информацию сам
Меир Тубянски.
Специальный военный трибунал заседал в какомто полуразрушенном здании около дороги, ведущей из
Иерусалима в Тель-Авив. В качестве судей выступали

22

Беери, Джибли и еще два офицера «Шаи». Протокол
заседания не велся. По свидетельству участников, Меир
Тубянски признал, что действительно поддерживал
дружеские отношения с англичанами, но категоричес­
ки отрицал передачу им или кому-то другому военных
секретов.
Все члены суда, кроме Беери, впоследствии утвер­
ждали, что они просто допрашивали подозреваемого и
не знали, что выносят приговор, который будет приве­
ден в исполнение. Однако в тот же день Тубянски был
расстрелян.
Один из свидетелей вспоминает: «Предатель! Они
собираются расстрелять предателя!» — воскликнул мой
сослуживец. Мы присели на каменистом склоне и ста­
ли смотреть. Шесть или семь солдат вывели молодого
человека в защитной форме. Это были всего-навсего
небрежно одетые мальчишки. Молодого человека уса­
дили на стул. Его лицо даже не закрыли платком.
Потом они отошли на несколько шагов. Мы услышали
лязганье затворов чешских винтовбк. Все затихло. Сия­
ло солнце. Короткий залп разорвал тишину. Человек
упал со стула...»
Через несколько часов Беери информировал пре­
мьер-министра, что военно-полевой суд приговорил к
смерти предателя. Вскоре в газетах была опубликована
официальная информация о расстреле. Однако жена
Меира, Лена Тобианская (сотрудники «Ш ин Бет» аре­
стовали Тубянского прямо в доме) была абсолютно
уверена в невиновности мужа. После обращения в не­
сколько служб она написала письмо лично Бен-Гуриону. Как позднее сказал один из помощников премьера,
Бен-Гурион сразу усомнился в правильности акции. А
получив эмоциональное обращение от вдовы казненно­
го, пересмотрел это дело14.
В тот же день, 30 июня 1948 г., люди Беери подвер­
гли пыткам ранее арестованного Иегуду Амстера, друга
мэра Хайфы, северного портового города со смешан­

23

ным арабско-еврейским населением, — еврея Коуши,
которого некоторые радикальные деятели считали слиш­
ком либеральным. Агенты «Шаи» добивались от Амстера показаний о том, что мэр Абба Коуши был не только
излишне «мягок» по отношению к арабам, но что он
предал дело сионизма.
Жюль (Иегуда) Амстер, владелец такси и, неофи­
циально, правая рука мэра Коуши (существовали вер­
сии также об уголовных связях Амстера), был арестован
еще 15 мая 1948 г., вдень провозглашения независимо­
сти Израиля. Амстера поместили в секретный лагерь и
обвинили в шпионаже. Его имущество было конфиско­
вано; допросы становились все жестче и превратились
в жестокие пытки. Ему приставляли пистолет к виску,
били, ему капали, по старокитайскому методу, воду на
голову, вырывали зубы, поджаривали пятки, вкалывали
медицинские препараты. В конце концов, 1 августа его
выпустили без официального предъявления каких-либо
обвинений. Этот незаконный арест и пытки в течение
многих лет хранились в секрете.15
С самого начала было ясно, что Беери пытался
выбить из Амстера признания, которые бы скомпроме­
тировали его друга Коуши. Вскоре выяснилось в ходе
внутреннего расследования, что Беери даже сфабрико­
вал доказательства того, что Абба Коуши якобы зани­
мался шпионажем против «Хаганы» в пользу англи­
чан.16
Последней каплей в оценке деятельности Большо­
го Иссера стало убийство богатого араба летом 1948 года.
Жертвой стал Али Касем, двойной агент, которого во­
енная разведка использовала для проникновения в араб­
скую милицию Палестины. Несколько агентурных про­
валов израильских разведчиков стали основанием для
того, чтобы подозревать Касема в том, что он все-таки
работал на арабов— и Беери поручил своим агентам
убить Касема.
У руководства страны появились основания забить

24

тревогу. Бен-Гурион как премьер-министр и как ми­
нистр обороны приказал провести расследование дела
Касема и других дел, в которых усматривались тревож­
ные признаки.
Расследование в считанные дни установило явные
нарушения, поспешности и преступления в действиях
спецслужб. Беери был отстранен от должности, и в
ноябре того же года военный суд признал его винов­
ным в убийстве. Его разжаловали в рядовые и после
дополнительного расследования снова предали суду за
убийство Тубянски и за применение пыток к Амстеру.
Беери отрицал все обвинения, но был признан винов­
ным и приговорен к тюремному заключению на днев­
ное время суток17. Вот так и получилось, что человек,
который был первым руководителем израильской воен­
ной разведки и наиболее активной фигурой в новом
израильском разведывательном сообществе, продержался
на своем посту только 6 месяцев.18
Беери до самой своей смерти от сердечного присту­
па в январе 1958 года продолжал утверждать, что он
был ни в чем не виновен. Его сын, Итай Беери, спустя
много лет категорически утверждал, что Большой Иссер только выполнял тайные приказы Бен-Гуриона.
Первое пришествие Герцога
Обстановка не позволяла допустить даже кратко­
временные ослабления в руководстве спецслужбами.
Бен-Гурион назначил новым начальником «Шерут Модиин» (военной разведки) полковника Хаима Герцога,
бывшего начальника «Ш ин Бет».
Тот факт, что Герцог был заместителем Беери, обес­
печил преемственность в руководстве службой. Кроме
того, дружба Герцога с Рувеном Шилоем, умевшим
держаться в стороне от внутренних дрязг и сосредото­
чивать свои усилия на вопросах стратегического плани­
рования и внешней политики, но в то же время близ­

25

кого соратника премьера и члена правительства, спо­
собствовала реализации усилий Герцога по становле­
нию более современной разведслужбы.
Хаим Герцог, один из самых одаренных и энергич­
ных руководителей, пробыл на посту начальника воен­
ной разведки около двух лет (1948—1950 гг.), но успел
оснастить свою службу новой техникой. Это были еще
не современные компьютеры, а счетно-вычислитель­
ные машины. Таким образом Хаим Герцог и его моло­
дые энтузиасты, в частности Ювал Нееман, сделали
Израиль одним из первых государств, которое стало
использовать передовые технологии в сфере шпионажа.
БЭСМ работали вполне прилично и позволили
израильтянам, в частности, легко раскрыть простые
коды, использовавшиеся вооруженными силами Егип­
та, Сирии и других арабских государств19.

Глава 3. КОМИТЕТ «ВАРАШ» - С ТЕХ ПОР
И НАВСЕГДА
Стремясь осуществлять более предметное руковод­
ство разведывательным сообществом, Р. Шилой создал
специальный координационный орган и стал его пред­
седателем.
Этот представительский и важнейший стратегичес­
кий орган стал называться Комитетом руководителей
служб.
Впервые Комитет собрался в апреле 1949 года, после
первой победы Израиля над арабами. Вместе с Шилоем
и Герцогом в работе этого комитета принимали участие
Иссер Харел, назначенный вместо Герцога начальни­
ком «Ш ин Бет», и Борис Гуриель из Политического
отдела министерства иностранных дел. Руководители
израильских спецслужб, а вслед за ними доверенные
оперативники, называли этот комитет по его сокра­

26

щенному наименованию на иврите «Вараш», хотя это
название никогда открыто не упоминалось.
Повестка дня «Вараша», место и время его заседа­
ний с первого дня и до сей поры являются большим
секретом. Однако его главная цель ясна: обеспечение
эффективной координации деятельности различных
спецслужб, сведение к минимуму возможности оши­
бок, вызванных недопониманием или дублированием.
По большому счету все то, что ставится в заслугу
отдельным ветвям разведывательного сообщества, ис­
ходит от «Вараша», главного стратегического штаба;
впрочем, справедливость требует считать «Вараш» от­
ветственным и за большие просчеты разведывательного
сообщества, в частности за войну Судного дня. Так оно
и есть; нельзя только забывать узость этого комитета —
что и сказалось в упомянутый период, когда в нем
оказалось минимум двое неподходящих членов.
Когда комитет собрался в первый раз, Р. Шилой
назвал его просто «координационным комитетом».
На заседание был также приглашен начальник на­
циональной полиции Ехезкель Сахар.
Традиционно за всю историю государства полицию
без крайней необходимости не посвящали в важные
секреты, но она была и остается фактически самой
многочисленной спецслужбой Израиля и при необхо­
димости — а эта необходимость не раз возникала и в
мирное, и в военное время — привлекалась к спецоперациям на территории государства20. Кроме того, в
составе полиции было в последующие годы создано
Следственное управление Национальной полиции Из­
раиля, работающее в тесной взаимосвязи с «Ш ин Бет»,
«Моссадом», «Аманом» и другими спецслужбами. Ф ак­
тически можно считать, что существует в рамках Нацио­
нальной полиции еще одна спецслужба, которая рабо­
тает в тесной взаимосвязи с другими ветвями

27

разведывательного сообщества, прежде всего с «Шин
Бет». При общей израильской манере засекречивать все
и вся здесь режим секретности особенно жесткий; на
сегодняшний день известно только, что это ведомство
действует в структуре общего Следственного управле­
ния и называется Особый отдел специальных расследо­
ваний и заданий (М АТАМ ). В функции МАТАМ вхо­
дит проведение расследований, задержание и
привлечение к суду лиц по делам государственной бе­
зопасности, как правило, по поручению других секрет­
ных служб Израиля, не наделенных такими полномо­
чиями.
М АТАМ занимается также сбором информации о
многочисленных новых общественных организациях,
прежде всего о «новых», возникающих по итогам волн
иммиграции, а также об отдельных лицах; ведет борьбу
с организованной преступностью, в рядах которой все
чаще появляются международные связи, финансовыми
махинациями и контрабандой наркотиков21.
Из руководства специальными службами не прини­
мал участия в этом заседании только Саул Авигур из
«Алии-Бет», которого интересовала не столько разве­
дывательная информация как таковая, сколько ее прак­
тическое применение для нужд главной своей задачи —
обеспечения иммиграции. Впоследствии он, по неофи­
циальным данным, не раз присутствовал на заседаниях
комитета — и его служба нуждалась в сотрудничестве с
другими, и он пользовался большим уважением и авто­
ритетом.
Красавчики и бунтари
Комитет руководителей спецслужб, «Вараш», сто­
ящий непосредственно над всеми службами, на первом
этапе своего существования выполнил еще одну важ­
нейшую работу - подавил то, что сейчас вспоминают
как «бунт шпионов».

28

Бунт возглавил Ашер Бен-Натан, оперативный псев­
доним «Артур». «Красавчик Артур» — так часто называ­
ли привлекательного, щеголеватого и пользующего боль­
шим успехом у женщин Бен-Натана в тесном кругу
руководителей израильских спецслужб.
Бен-Натан родился в Австрии в 1921 году. В 1938 го­
ду ему удалось бежать от нацистов. Он вступил в «АлиюБет» и занимался переправкой евреев на историческую
родину. Потом он, выступая под именем журналиста
Артура Пиера, был координатором по линии разведки
в послевоенной Вене, а позже возглавил оперативный
отдел в Политическом департаменте Гуриеля.
Этот департамент Министерства иностранных дел,
несмотря на его безобидное название, выполнял фун­
кции внешней разведки22. Оперативные работники
Гуриеля внедряли своих агентов в арабские страны,
работали в европейских странах и помимо всего проче­
го успешно устанавливали связи с иностранными раз­
ведывательными службами.
Напомним, что это был период становления всей
государственной системы Израиля, когда каждая ин­
формация представлялась первым израильским шпио­
нам новой и важной.
Оперативные работники политического департамен­
та использовали прикрытие посольств и консульств
Израиля в европейских странах, прежде всего в Лондо­
не, Риме, Париже, Вене, Бонне, Женеве. Это давало
определенные преимущества в плане безопасности, но
и ограничивало оперативные возможности, поскольку
сотрудник посольства или консульства был открыто
связан со своим правительством и мог нанести нелов­
кими действиями ущерб политическому престижу сво­
ей страны; шпионаж традиционно считается занятием,
несовместимым со статусом дипломата, хотя власти
многих стран исходили и исходят из посылки, что все
иностранные дипломаты являются шпионами.
До 1950 года израильские агенты в Европе замыка­

29

лись ««-''парижский офис Бен-Натана, который дей­
ствовал довольно независимо от Гуриеля. Позже БенНатан стал проводить большую часть своего времени в
Тель-Авиве, получая информацию от агентов и отдавая
приказы.
Резидентуры в различных европейских странах
имели свою агентурную сеть — в основном состоявшую
не из граждан Израиля, — которая за деньги или из
морально-идеологических соображений поставляла не­
обходимую информацию. Некоторые сведения, посту­
павшие от этих агентов, действительно позволяли про­
водить успешные операции — например, по срыву
поставок вооружения в арабские страны. Наиболее зна­
чительным достижением политического департамента
стало получение через агента в Дамаске военных пла­
нов сирийской армии. Эта информация была жизненно
важной для Израиля.
Кроме того, эта служба «в свободное от работы
время» занималась контрабандой — как они сами утвер­
ждали, не личной корысти ради, а для финансирования
различных тайных операций после того, как министер­
ство иностранных дел отказалось оплачивать счета,
представляемые людьми Бен-Натана. Естественно, не
все из посвященных соглашались с такими утвержде­
ниями.
В целом, однако, информация, добываемая БенНатаном и его работниками, получала невысокую оценку
политического руководства. Отчасти это было связано
с самим стилем работы Бен-Натана. Он сам и его
старшие оперативные работники, включая Гершона
Переса, брата будущего премьер-министра Шимона
Переса, вели себя так, как, по их представлениям,
должны были вести себя «настоящие» шпионы. Они
ужинали в престижных ресторанах Парижа и Женевы,
посещали самые модные бары и встречались со своими
связными в вестибюлях самых фешенебельных отелей
Европы. Их экстравагантность была прямой противо­

30

положностью духу пуританства и социализма, господ­
ствовавшему в тот период в Израиле.
Это вызывало недовольство, особенно Авигура и
Шилоя, двух основателей израильской разведки. Од­
ним из проявлений этого недовольства, кстати, стало
уже упомянутое ограничение бюджета М ИД, вызвав­
шее отказ министерства от широкого финансирования
«Красавчика Артура» и его людей. Циркулировали упор­
ные слухи о том, что работники политического депар­
тамента сумели добраться до некоторых счетов в швей­
царских банках, принадлежавших евреям, погибшим в
газовых камерах Холокоста23.
Гуриель отметал все утверждения о том, что его
люди в Европе прикарманивали деньги, что они фаль­
сифицировали финансовые отчеты. Но ему все труднее
становилось доказывать, что работа политического де­
партамента достаточно эффективна. «Аман» (военная
разведка), «Моссад» и «Алия-Бет» считали работников
Гуриеля самонадеянными дилетантами, которые пы­
жились, но редко добывали что-либо существенное для
обороны Израиля. Кроме того, Рувен Шилой как пред­
седатель комитета «Вараш» испытывал большое давле­
ние со стороны Бен-Гуриона и военного командова­
ния, требовавших точных данных о возможностях армий
арабских стран. Гораздо меньше руководителей еврей­
ского государства, располагавших всей полнотой ин­
формации о внешних и внутренних делах, интересова­
ло то, на чем фактически специализировались Гуриель
и Бен-Натан: политические планы арабских государств,
их экономические проекты и альковные утехи арабских
лидеров.
Наиболее рьяным противником политического де­
партамента М И Д был Биньямин Джибли, получивший
к тому времени звание генерал-лейтенанта.
Он был заместителем у Хаима Герцога, а потом
стал его преемником на посту директора «Аман», когда

31

Герцог в апреле 1950 года был назначен военным атта­
ше Израиля в Вашингтоне.
Руководство одной из важнейших ветвей разведсообщества, впрочем, не обеспечило Джибли высокого
авторитета. Против Джибли в глазах руководителей и
многих ответственных работников разведки было то,
что он являлся одним из «судей», приговоривших Меира Тубянски к смерти. Многие считали, что Бен-Гурион назначил Джибли руководителем военной разведки
после отставки Беери только для того, чтобы обеспе­
чить преемственность руководства, давая понять, что
эффективность управления превыше этических сообра­
жений.
Несомненно, Джибли прикладывал массу усилий
для повышения эффективности разведки; однако ре­
альным результатом стала беспрецедентная (к счастью
для Израиля, временная) неразбериха в работе развед­
служб. Джибли решил начать полномасштабное на­
ступление на политический департамент; союзником
его стал тогдашний руководитель «Ш ин Бет» Иссер
Харел24. Фактическим выражением этого стало то, что
Джибли и Харел стали направлять своих собственных
сотрудников за рубеж с заданиями, которые иногда
дублировали те, над выполнением которых работали
люди Гуриеля, а иногда весьма радикально им против
воречили.
Результат не замедлил сказаться: стали плохо вы­
полняться задания по всем ведомствам. Особенно стра­
дали партнерские отношения: службы безопасности,
например, Италии и Франции, особенно дружелюбно
настроенные по отношению к Израилю, приходили в
форменное замешательство от огромного количества
противоречивых запросов от израильских офицеров
связи. Разгорались ссоры и скандалы, в которых пред­
ставители сторон не слишком стеснялись в выражени­
ях. «Красавчик Артур» и другие европейские оператив­
ники Гуриеля считали себя членами эксклюзивного

32

клуба внешней разведки и шумно высказывали презре­
ние «неотесанным» военным разведчикам Джибли и
«полицейским» Харела. Бен-Натан саркастически заме­
чал, что представители этих служб никогда не смогут
войти в культурное и утонченное европейское обще­
ство.
Ринулся в драку и сам Гуриель: его служба вторг­
лась «на территорию», доселе отданную безраздельно
«Шин Бет», — специалистам политического департа­
мента было поручено осуществить негласное проник­
новение в посольства стран советского блока в ТельАвиве. Харел был в ярости...
Это была типичная борьба за власть, и друзья Из­
раиля не знали, как на это реагировать. Они хорошо
понимали, пожалуй, лучше, чем ослепленные склокой
руководители разведсообщества, что окруженный вра­
гами Израиль не мог позволить себе междоусобную
борьбу, — и при возможности делились своим мнением
с руководством страны. Голоса эти звучали так громко,
а неразбериха и снижение эффективности разведки стали
такими явными, что Бен-Гурион пришел в бешенство
и приказал Рувену Шилою положить этому конец.
«Господин Разведка», как иногда звали Шилоя,
получил возможность столкнуть лбами соперников и
реорганизовать разведсообщество.
Шилой добился, чтобы премьер отправил Бориса
Гуриеля в отставку и объявил, что политический депар­
тамент будет как таковой распущен с дальнейшей пе­
редачей функций другим ветвям разведсообщества.
Европейской сети Гуриеля сообщили, что она должна
ждать приказов нового руководства.
Однако Бен-Натан отказывался капитулировать.
Несколько дней спустя после заявления Шилоя он
собрал на берегу Женевского озера совещание своих
оперативных сотрудников25. Оказалось, что «Красав­
чик Артур» и его коллеги, знатоки хороших вин и
европейской кухни, оскорбились и... подали в отставку.
2 Зак. 2968

33

Они объявили, что не считают возможным продолжать
прежнюю работу — хотя и никогда не будут работать на
другую разведслужбу, а просто соберут свои вещи и
отправятся домой, не испрашивая санкции руковод­
ства.
Кстати, вернулись не все и не слишком мирно:
Бен-Натан остался на некоторое время в Швейцарии и
«начал изучать международные отношения», а его люди
отказались передавать свои документы Шилою и сооб­
щать информацию о текущих операциях. В некоторых
европейских загранточках они даже уничтожили коекакие секретные документы.
Ш пионы Израиля в Европе просто объявили заба­
стовку.
Этот бунт не имел никаких шансов на успех26.
Шилой при полной поддержке премьер-министра про­
вел реорганизацию через головы руководителей спец­
служб, которые отказывались играть по правилам.
Теперь вся работа по организации (и естественно,
вся ответственность за проведение специальных опера­
ций) была передана «Аману» — военной разведке, кото­
рой руководил Джибли.27 А «на руинах» политического
департамента возник «Институт по разведке и специ­
альным задачам», более известный под названием «Мос­
сад».28

Глава 4. «МОССАД», ВЕЛИКИЙ И УЖАСНЫЙ
День реорганизации, проведенной Шилоем 1 апре­
ля 1951 г., считается днем рождения «Моссада».
Директором «Моссада» Бен-Гурион назначил само­
го Рувена Шилоя и определил, что эта служба (предпо­
лагалось, что прежде всего это будет представительскикоординационная структура) должна подчиняться
непосредственно премьер-министру.
Это было первым проявлением американского влия­

34

ния в израильском разведсообществе..Действительно,
такое подобие прослеживается и, скорее всего, возник­
ло по инициативе весьма тесно контактировавшего с
разведкой С Ш А Р. Шилоя. Имеющееся отличие свя­
зано с типологией государственного устройства: если в
стране с президентским правлением, в Соединенных
Штатах Америки ЦРУ подчиняется непосредственно
Белому дому, то в Израиле, где Президент исполняет
более представительские, чем руководящие функции,
«Моссад» подчиняется непосредственно премьер-ми­
нистру. Прежняя «британская» система, где руководи­
тель зарубежной разведки подчинялся министру ино­
странных дел, была отменена.
Было, однако, одно значительное отличие.
В ЦРУ всегда существовало оперативное управле­
ние. Однако при создании «Моссада» в его структуре не
было предусмотрено такого подразделения. «Моссаду»
некоторое время приходилось привлекать специалис­
тов из «Ш ин Бет» или довольствоваться участием в
совместном с «Аманом» комитете («Решут»), который
контролировал деятельность и использование опера­
тивников «подразделения 131». Так и получилось на
первом этапе, что функция «Моссада» заключалась в
координации действий спецслужб и сборе фактов, но
предпринимать какие-либо активные разведывательные
действия эта служба достаточно долго не могла, не
привлекая оперативные подразделения из «Шерут Модиин» или из «Ш ин Бет».
В дальнейшем проходила внутренняя структурализация «Моссад» — в 1958 году, например, для коорди­
нации деятельности разведслужб в тех странах Азии и
Африки, с которыми существовали нормальные дипло­
матические отношения, образован специальный коми­
тет «Тевель», а также комитеты по работе в Америке и
Западной Европе, и строго законспирированная служба
«Натива», специализированная на работе против стран
Восточного Блока.

35

Первый директор. Успехи Рувена
Шилой пробыл на посту директора недолго, но
успел внедрить принципы, которыми «Моссад» руко­
водствовался на протяжении последующих десятиле­
тий. В частности:
— Были установлены рабочие отношения с иност­
ранными спецслужбами, особенно с ЦРУ.
— Создано было подразделение экономической
разведки, которое искало способы обхода эмбарго, вве­
денного в отношении Израиля арабскими странами.
Одним из постоянных приоритетов, которыми впря­
мую руководствовался «Моссад», считалась необходи­
мость поддержания тесных отношений Израиля с еврея­
ми по всему миру.
Шилой также провел тщательный анализ работы
зарубежной израильской агентуры, поскольку секрет­
ные агенты продолжали работать, несмотря на «забас­
товку» старших оперативных работников и офицеров
связи — внутренние конфликты и перестройки в руко­
водстве не скоро становятся достоянием гласности.
Анализ был настолько тщательным, что Р. Шилою
удалось выявить предателя в среде внешней разведки.
Давид Маген родился в начале 1920-х годов в Вен­
грии, где его звали Теодором Гроссом. Семья Гроссов
эмигрировала в Южную Африку, и Теодор отправился
в Италию учиться музыке. Превосходный певец, он
выступал в опере в Италии и в Мексике. Вторая миро­
вая война привела его в английскую армию. Он стал
офицером разведки и, сменив свое имя на Тед Кросс,
выполнял опасные задания в Италии и Германии.
Когда в 1948 году в Палестине началась война,
Гросс-Кросс возвратился в Израиль, принял имя Ма­
ген29 и поступил в армию. С учетом его опыта, а также
того, что он владел английским, немецким, итальян­
ским, испанским и французским языками, его напра­

36

вили в политический департамент Бен-Натана. Под
именем Теда Кросса его заслали в Италию для руковод­
ства агентурной сетью из числа проживающих в этой
стране арабов, которые собирали политическую и воен­
ную информацию для Израиля. В период нахождения
в Италии он занимался торговлей наркотиками и даже
был арестован за это, но в тогдашней обстановке это не
привело к прекращению агентурной работы.
В 1950 году Маген-Кросс был направлен в Египет,
где он также руководил работой местной агентуры.
«Моссад» некоторое время получал сообщения от
своего каирского резидента, но характер этих донесе­
ний, а также сведения из других источников и от дру­
гих агентов заставили серьезно насторожиться. В 1952
году он был отозван и через Рим возвратился в ТельАвив, где и был немедленно арестован, предан суду,
признан виновным и приговорен к 15 годам лишения
свободы.
Оказалось, что Маген-Кросс установил контакт с
египетской разведкой. В свое оправдание он утверждал,
что установил контакт с египтянами в целях их дезин­
формации — он хотел предложить себя в качестве двой­
ного агента, сохраняя лояльность к Израилю. Аргумен­
ты Магена были отвергнуты обвинением и судом30.
В 1959 году после 7 лет тюремного заключения
Маген был освобожден. В очередной раз сменив имя,
он женился, завел семью и до самой смерти в 1973 году
жил в Израиле; в частных беседах говорил о допущен­
ной в отношении него несправедливости. Мало кто из
соотечественников знал его подлинное имя или его
подлинную историю.
Просчеты Рувена
Несомненные удачные стратегические решения и
определенные тактические успехи не отменяли каждо­
дневной работы. Но скоро стало ясно, что Шилой,

37

официальный шеф «Моссада» и одновременно предсе­
датель комитета «Вараш», был так занят внутренними
вопросами и бюрократическими процедурами, что не
уделял достаточного внимания событиям за рубежом.
Рано или поздно должен был случиться громкий
провал, что было очевидно, — ни одна спецслужба в
мире от него не застрахована. Но этот, произошедший
в Ираке как раз в период, когда произошла реоргани­
зация и был создан «Моссад», представляется прямым
отражением неразберихи в спецслужбе, и его следует
поставить прежде всего в вину Шилою: решение внут­
ренних организационных вопросов не должно приво­
дить к таким просчетам в организации разведыватель­
ных операций.
...Однажды два человека в одинаковых рубашках с
короткими рукавами и без галстуков, посетили менед­
жера тель-авивской фабрики компании «Техно-Кфитц»
Якова Франка и сообщили: «С тобой хочет поговорить
Рувен Шилой».
Франк слышал о Шилое и без колебаний согласил­
ся встретиться с легендарным шпионом.
Франк, тридцатилетний крепыш-блондин, был ак­
тивистом «Хаганы» и в свое время, спасаясь от британ­
ских властей, бежал из Палестины в Нью-Йорк, где
работал по линии «Алии-Бет». Во время Второй миро­
вой войны он в рядах американской армии воевал на
Тихоокеанском театре с японцами и в 1944 году был
тяжело ранен на Филиппинах. В 1948 году, после по­
лучения независимости, он с американским паспортом
в кармане и с ежемесячной пенсией от Пентагона возвра­
тился в Израиль.
Здоровье позволило ему принять участие в войне с
арабами на стороне Израиля. И вот теперь, в 1951 году,
вновь предстояла действительная служба.
В Кирии, в так называемом «Городском центре»,
обширном правительственном и военном комплексе в

38

восточном секторе центральной части Тель-Авива,
Франка провели в одно из зданий, где не было ни
одной вывески с упоминанием разведки, и он оказался
в кабинете Шилоя.
Руководитель
разведсообщества изучал досье на
Франка.
— Послушай, Яков; — обратился он к Франку, про­
низывая его острым взглядом, —я вижу, что ты помогал
«Алии-Бет» возвращать евреев в Израиль, а потом хо­
рошо воевал и получил звание майора. Ты как раз
такой человек, который нам нужен.
— Что я должен буду делать? — спросил Франк,
всегда готовый служить Израилю.
— Я хочу направить тебя в Ирак, — ответил Ш илой. — Наш человек в Багдаде завершает свою работу
там, и мы хотим, чтобы ты возглавил нашу резидентуру.
— Я согласен, но при одном условии, — ответил
Франк, будто предчувствуя возможные осложнения. —
Если я получу все необходимые полномочия.
— Разумеется, — согласился Шилой. — Ты будешь
отвечать за эмиграцию евреев оттуда, а также за сбор
информации.
— А разве не «Алия-Бет» занимается проблемой
эмиграции евреев? — Франк, ветеран этой службы, хо­
тел точно знать, на кого он теперь будет работать.
— Не беспокойся, — заверил его Шилой. — Все ко­
ординируется.
Затем Франк был приглашен на беседу к министру
иностранных дел Моше Шаретту, который подчеркнул
важность багдадской операции и заверил Франка, что
за ним будет Государство Израиль.
И вот, после обязательной профессионально-тех­
нической подготовки, спустя три недели Яков Франк
уже летел из Тель-Авива в Тегеран с паспортом на имя
Ицхака Штейна.
В столице Ирана он встретился с местным резиден­
том «Алии-Бет» Сионом Коэном.

39

— Скажи, Сион, — спросил Франк, — на кого я
работаю? На Шилоя? Тогда какая это служба?31 На
«Алию-Бет»? На политический департамент Гуриеля?
На военную разведку Джибли?
— Не имею представления, — ответил Коэн. — Я
сам теряюсь в догадках. Мне кажется, что Тель-Авив
занят чем-то другим...
Франк провел в Тегеране два месяца в полном
бездействии. О новом резиденте, похоже, забыли —
никаких новых инструкций; тогда Коэн проявил ини­
циативу — достал Франку другой паспорт как основу
для новой легенды.
Теперь ему следовало стать Исмаилом Ташбакашем, торговцем коврами из Бахрейна. Далеко не луч­
шая легенда: Франк готовился работать в образе канад­
ского бизнесмена, поскольку хорошо владел английским,
неоднократно бывал в Канаде и был уверен, что годы,
прожитые в СШ А, помогли бы ему поддержать эту
легенду в любой ситуации. А теперь он должен был
выдавать себя за араба из зоны Персидского залива.
«У меня европейская, а не арабская внешность.
Правда, я немного говорю по-арабски, но с палестин­
ским акцентом, — вспоминал позже Франк, — очень
сложно работать в таких условиях. Я кипел от бешен­
ства. Как они могли так со мной поступить? Разве так
должны работать разведчики?»
А инструкций от «Моссад» все не было. Разумнее
всего в таких условиях было прервать миссию и возвра­
титься в Израиль, но чувство гордости и патриотизма
заставили Франка попробовать выполнить задание.
Прежде всего он сжег все документы, которые както связывали его с Израилем. 20 апреля 1951 г. «Ташбакаш» договорился с контрабандистами о нелегальной
переправке из Ирана в Ирак — задача сама по себе не
простая из-за многочисленных полицейских постов на
границе.
Когда наконец изнурительное путешествие закон­

40

чилось и он постучал в дверь явочной квартиры, то
выяснилось, что там его никто не ждал32.
Резидент, Мордехай Бен-Порат, был в числе гостей
семьи на явочной квартире, где отмечали традицион­
ным ужином первый день Пасхи. Хозяева квартиры,
естественно, опасались, что неожиданный гость может
оказаться агентом иракской полиции, и отказались ос­
тавить пришельца на ночлег. Франк вынужден был
практически в присутствии гостей, сидевших за празд­
ничным столом, объяснить Бен-Порату, что он прибыл
ему на замену. Но и это не прошло без осложнений:
резидент заупрямился, ссылаясь на то, что его агенты
и лидеры еврейской общины, знавшие о его тайной
деятельности, не согласятся на эту замену.
Бен-Порат был главным агентом «Алии-Бет» в Багда­
де. Еврей, родившийся в Ираке и эмигрировавший в
Палестину, он служил в израильской армии и потом
осенью 1949 года снова был направлен в Ирак для орга­
низации нелегальной эмиграции. Он пользовался имена­
ми двух евреев, которые уже выехали в Израиль: Заки
Хаби и Моше Нассима. Однако он не был полностью на
нелегальном положении, так как многим было известно
его подлинное имя. В той неразберихе, которая царила в
период реорганизации разведсообщества, Бен-Порат от­
вечал также и за другие операции разведки. С точки
зрения безопасности было бы более оправданным ис­
пользовать успешно применяемый разведками метод,
известный как «компартментализация»33, но вместо этого
полулегальный организатор эмиграции также руководил
работой агентурной сети, состоявшей главным образом из
евреев, которая добывала политическую и военную ин­
формацию. Эта сеть была связана с Тель-Авивом двусто­
ронней коротковолновой радиосвязью. Багдадская радио­
станция использовала позывной «Берман». Громадный
объем работы и большая ответственность не могли не
сказаться на и без того сложном характере Мордехая.
Смертельно уставший Франк с трудом сдерживал

41

гнев, но когда Бен-Порат отвез его в отель «Семирами­
да», Франк просто взбесился, поскольку знал, что пас­
порт любого иностранца, остановившегося в этом оте­
ле, немедленно попадет в полицию — а это могло
привести к провалу.
И действительно, уже в ближайшие дни он обнару­
жил за собой слежку иракской службы безопасности.
Меняя такси, Франк сумел оторваться от слежки и
бросился к людям Бен-Пората с просьбой помочь ему
бежать. Но ему было отказано. Франк обратился в бюро
путешествий, где за взятку служащий организовал для
него визу. У Франка хватило здравого смысла лететь в
Бейрут, а не в какую-либо европейскую столицу, так
как иракская тайная полиция наиболее строго контро­
лировала авиарейсы в Европу.
Из Бейрута он вылетел в Турцию, надеясь там
пересесть на рейс в Тель-Авив.
Однако, когда Франк обратился в консульство,
израильский консул в Стамбуле не поверил ему и от­
казал в визе «бахрейнскому торговцу коврами». Ведь у
Франка был документ только на это имя, а никаких
секретных инструкций от «Моссад» в консульстве не
имелось. Консульству потребовалось три дня на то,
чтобы выдать «Ташбакашу» израильскую визу. Франк
пытался уговорить консула не ставить по крайней мере
в бахрейнский паспорт штамп израильской визы.34 Но
бюрократ консул все же проставил штамп.
Перелет в Тель-Авив прошел без осложнений.
В аэропорту Лод Франка никто не встречал, и, к его
изумлению, когда он на следующий день явился в
«Моссад», в офис Шилоя, тот отказался его принять.
Даже сейчас, спустя много лет, Франк не может без
гнева говорить о своих бывших руководителях, обвиняя
их в «...дилетантизме, который почти стоил ему жизни.
Правая рука не знала, что делала левая. Кругом царила
дезорганизация. Нам просто повезло, что у иракцев
был еще больший хаос».

42

Однако на самом деле иракская контрразведка не
была столь уж некомпетентной. Месяц спустя после
бегства Франка она разгромила подпольную сеть Израи­
ля в Багдаде.
Провал этой сети был неизбежен.
Еще за год до конфликта с Франком у Мордехая
Бен-Пората возникли разногласия с одним из руково­
дителей «Алии-Бет», прибывшим в апреле 1950 года из
Европы с важным заданием. Это был Шломо Хайллель,
выступавший как английский бизнесмен Ричард Арм­
стронг, представлявший интересы американской ком­
пании «Ниэр ист транспортэйшн» на переговорах с
иракским правительством. Эта авиакомпания тщатель­
но маскировала свою связь с Израилем. По крайней
мере никто в Ираке не знал, что в 1948 и 1949 годах в
ходе тайной операции «Ковер-самолет», проведенной
по линии «Алии-Бет», она вывезла в Израиль 50 тыс.
евреев из Йемена.
После двух лет жесткого антисемитизма в марте
1950 года парламент Ирака принял закон, разрешав­
ший евреям покидать страну. Для этого им нужно было
отказаться от иракского гражданства. Это выглядело
дов