Тихий омут [Светлана Андриевская] (fb2) читать постранично, страница - 3

агрессивный, держать кого надо в страхе, размахивая кулаками. В маске и ластах — эмоции «надеваешь» на лицо, за счёт чего вглядываешься в глубину, вода (чьи-то слова) не разъедает глаза. Прибываешь и исчезаешь быстро — «делаешь ласты». С места в карьер — рискуешь, будто прыгаешь в карьер с высоты. Неожиданно, с избытком адреналина. Собачкой — бизнес с друзьями, верность, всё «по чесноку», то бишь по-честному. Баттерфляй — бабочкой, с удовольствием, от души творишь любимое дело, словно порхаешь — красиво, изящно. Пьёшь нектар. Твоё дело подхватывают другие. А ты порхаешь на новый цветок.

— Ну вы, блин, философ! — Дима в восхищении.

Далёкая точка превращается в Марину. Раз, два, раз, два…

— Завтра поплыву к друзьям на шашлычок в чайном домике. Интересно, сколько гребков в ластах до того берега? — Сергей мечтательно заложил накачанные, золотистого загара руки за голову. Солнце приглушённо сияет в его тёмных очках.

ГРЯЗЕВЫЕ ВАННЫ

Отдыхающие обмазываются лечебной чёрной грязью — сапропелем, купаются в импровизированных ваннах — прибрежных ямках с голубой и зелёной глиной, разжиженной водой озера. Страшно в первый раз забраться в такую «ванну» — скользко и дна не видно! Куда ступать? А народ в лужах веселится на разные лады.

— Глядите, — зовёт друзей пузатый обглиняный толстячок, — я уже похудел на пару граммов!

Его измазюканные друзья, хохоча и корча рожи, на берегу фотографируются на айфон.

Возлегающие в жидкой глине взрослые в шутку похрюкивают, а смелые мальчишки лет десяти-двенадцати в баши переплывают пятиметровую дистанцию.

Наконец, Сэн Сэич решается потихоньку зайти в глину. Шажок за шажком, шажок за шажком. Ноги скользят, вязнут в мягком, потом сами собой всплывают: содержимое «ванны» выталкивает тело на поверхность. Ложись да полёживай, словно на супер мягкой перине, подставляй грязное пузико солнцу!

Какой-то чистенький папаша хватает за руку малыша лет трёх, пытается окунуть в глину. Малыш визжит и отчаянно сопротивляется — он не желает пачкаться! Маленькие детки, чуть замаравшись, бегут мыться в озеро. Грязь им ни к чему! Вот! Собаки, кстати, того же мнения — с недоумением наблюдают за «взбесившимися» хозяевами. А те смеются, самозабвенно по аборигенски размалёвывают себя и друзей зелёным, голубым, чёрным и фотографируются.

В МЕДПУНКТЕ

Сэн Сэич явился в медпункт.

— Что с вами? — интересуется пухленькая румяная фельдшер Наташа.

— Слышу плохо.

— Давно это у Вас? Вы ныряли? — заглядывает в ухо.

— Сегодня — нет.

— Надо почистить. Давайте каплями полечим. Ложитесь на кушетку. Точно не ныряли? Это капли отирелакс.

— Легко запомнить: отис — по латыни ухо, релакс — восстановление.

— Полежите на этом боку, потом в другое ухо закапаем. Вы на грязи ходили?

— Да, искупался в глине.

— Помогают такие «ванны»?

— Сразу не поймёшь. Похоже на массовый психоз, один полез, и все за ним.

— Кому-то помогает. Суставы мажут.

— Самовнушение тоже массовый психоз… На берегу глина — минералы, а на дне чёрный сапропель — органика. Что-то, да поможет.

— Откуда здесь органика? Даже рыб нет. Вода как мыльная.

— Остатки протоокеана. Давным-давно, ещё до образования Уральских гор, вода покрывала сушу на 50–70 сантиметров.

— Так и в библии написано.

— Отмирающие растения и животные тысячелетиями падали на дно. В наше время тонкие водоросли из года в год отмирают, создавая мягкий придонный слой будущего сапропеля. Континентальные плиты сошлись, мощно столкнулись, сгрудились в Уральский хребет. Как думаете, откуда на вершинах известняк? Из протоокеана!

Наталья задумчиво перекладывает на столе бумаги:

— В школе мы такого не проходили… Давайте погреем ваши ушки кварцем.

Она машинально переворачивает песочные часы, стоящие на подоконнике.

— Интересно, как чистят уши слону? Промывают из шланга? — пациент-говорун призадумался. — Наверное, запускают африканских пигмеев с совочками!

Наташа так и прыснула от смеха, ручной прибор чуть не выпал из рук.

За окном — стройные берёзки и высокие сосны, дикая вишня, рубинами подставляющая спелые бока ягод утреннему солнцу, просветы лазурного неба, птичье разноголосье-акапелла, в душистой траве — обабки и грузди. Обстановка — копия городского медкабинета с фотообоями, вот только за одним, но существенным исключением — всё живое, настоящее!

Странно, песочные часы «встали»: песок застрял на половине. Как ни трясла их хозяйка кабинета, как ни постукивала, они не желали «идти» дальше. Плюнув на заартачившиеся часы, фельдшер участливо советует пациенту:

— Дома можете прокапать лидокаином.

— Его, наверно, делают изо льда?

— Вы такой весёлый! Приходите вечером на приём, ещё почистим и покварцуем.

— Спасибо, доктор, обязательно.

Сэн Сэич, загадочно улыбаясь в седую бороду, уходит. Наталья переворачивает часы, и брови её в удивлении