41 - 58 Хроника иной войны [Александр Гор] (fb2) читать постранично

Александр Гор 41 — 58 Хроника иной войны

Фрагмент 1

— Что скажешь об этом, Андрей Андреевич? — повернулся к соратнику Сталин, когда зажгли свет.

— Подобрать и загримировать актёров, конечно, можно. С такой точностью воссоздать интерьер твоего кабинета намного сложнее, но тоже возможно. И твой портрет с погонами нарисовать, — усмехнулся Андреев. — А что говорят эксперты?

— Фильм я не показывал никому, кроме тебя. Охрана, конечно, проверила всё на отсутствие ядов. И документы тоже. На новых состав бумаги и чернил отличается от нынешнего. А вот те два письма с моей подписью полностью соответствуют оригиналам, если не считать того, что они старее лет на пятнадцать. Но они и утверждают, что у них прошло уже семнадцать лет с этой поры. Ни единого отличия, ни по виду, ни по химическому составу бумаги, чернил, оттиску печатной машинки.

— Странно…

— Вот именно. На глупый розыгрыш не похоже, но и в правду поверить я не могу.

— Ты считаешь, Коба, мне нужно ехать?

— Они просили, чтобы приехал кто-нибудь из людей, кому я доверяю, и, в то же время, знающий их лично. Можно было бы послать Семёна или Клима, но они уже отбыли на фронт. Вече у них якобы на прежней должности, но ему сейчас невозможно отлучиться из Москвы. Это, конечно, больше по профилю Лаврентия, но его тем более нельзя трогать в эти дни. Лучше он предоставит тебе охрану. Район, который они указали в качестве места встречи, уже оцеплен и тщательно прочёсывается.

Сталин закурил, так и не поднимаясь из кресла в крошечном кремлёвском кинозале, и принялся махать рукой, гася спичку.

— Они очень торопятся. Да ты и сам слышал: они информированы о положении дел на фронтах в последние дни даже лучше нашего Генерального Штаба. А если учесть, что прошло несколько дней после съёмки этой ленты, то знали обо всё заранее. Поэтому вылетать нужно немедленно. И действовать очень быстро. К тому времени, когда ты будешь в этом самом… Берещино, туда уже протянут линию ВЧ-связи. Так что немедленно созванивайся со мной, когда встретишься с их связником. Действуй по обстановке. Но если всё сказанное ими подтвердится, я разрешаю тебе принять разрешение о дальнейших контактах с ними самостоятельно.

Председатель Совета Союза Верховного Совета СССР, Секретарь ЦК ВКП(б), председатель Комиссии партийного контроля, Член Политбюро… Так много должностей для невысокого, щуплого, неприметного человека с небольшими усиками, никогда не стремившегося к публичности. Но среди знающих людей слывшего едва ли не «серым кардиналом» при властном титане Сталине, доминирующим над всё и вся в Стране Советов. По крайней мере, если и говорить о доверии Вождя, то им Андрей Андреевич Андреев действительно пользовался. И глава партии большевиков прекрасно знал, что самые ответственные поручения можно дать именно этому невзрачному человечку: не подведёт.

* * *

Андреев даже не предполагал, какой дырой окажется эта самая станция Берещино. А чего ещё взять от обычной развилки путей узкоколейки, построенной в 1920-е годы для вывоза продукции небольшого чугунолитейного завода и древесины с лесозаготовок? Ну, да. В следующем десятилетии силами детской трудовой коммуны узкоколейку пробросили ещё и в соседний Саров. Особенно мрачное впечатление производило это среди ночи. Чем понравилась приславшим необычное послание Сталину такая глухомань, остаётся лишь гадать: здесь только будочка стрелочника в наличии. Именно в неё и протянули никем доселе невиданную здесь линию правительственной связи, «ВЧ», как её называют.

«Связники», как и договаривались, появились только во второй половине дня: два крепких рослых мужчины в военной форме, бодро орудующие рычагом четырёхместной дрезины-качалки. Как и было приказано, их пропустили к стрелке беспрепятственно, и лишь когда те приблизились метров на пятьдесят к группе чекистов, окружающих Андреева, дали команду остановиться. Но… Тут же взяли под козырёк, вытягиваясь во фрунт.

Столь необычное поведение прояснилось, когда сидящий спиной обернулся, оценивая оставшееся расстояние.

— Ну, здравствуй, Андрей Андреевич!

Семён Михайлович, одетый в привычную Андрееву маршальскую форму, на которую прикрепил три ордена Ленина и шесть орденов Красного Знамени, просто лучился улыбкой. Наград больше, значительно больше, чем было несколько дней назад.

— Больше года тебя не видел, с празднования 250-летия основания Ленинграда. А ты ничего, помолодел с тех пор, в отличие от меня! — засмеялся он, распространяя вокруг себя запах крепкого мужицкого пота. — Тебе связь с Хозяином провели? Тогда пойдём, я тоже хочу с ним поговорить.

С «Ива́новым» соединили достаточно быстро, и маршал, назвавший свой действующий позывной, сразу как-то весь ощетинился от покрывшей его «гусиной кожи». Даже голос от волнения дрогнул.

— Здравствуй, Коба. Разрешите