Анри, граф Реверуа, некромант
Анри, граф Реверуа, некромант
Глава 1
Это был тот мерзкий период года, когда поздняя осень со своей противной погодой еще никакне уходила, а ранняя зима никак не устанавливалась. В итоге тебя и дождем заливало, и холодом подмораживало.
Холодная грязь вперемежку с выпавшим снегом, казались, были не только в воздухе, но и в собственном рту, в потихоньку остывающих руках. Очень хотелось не только вымыться горячей водой, но и полностью в нее погрузиться. Чтобы та не только смыла грязь, но и уничтожила теплом тоску и скуку, навеянную этой погодой.
Хотя это были уже неисполнимые мечтания. Поесть бы хотя бы чуть-чуть, хлебушка. И то было бы хорошо!
Молодой черноволосый парень в невообразимом рванье, стоявший неподалеку от крепостных ворот небольшого горидишка у столицы, всего этого не замечал. Ему, вроде бы, на невнимательный взгляд торопливых прохожих, было летчетырнадцать – пятнадцать и пока он занимался первым важным делом в своей жизни – перемешивал грязь в ближайшей луже. Больше забот у него, похоже, не существовало.
Его голые ноги были по колено замараны грязью. Судя по нездоровой синеве рук и ног, он страшно мерз и от этого страдал. Но уйти отсюда оказалось не возможно – ворота были забиты каретами королевского каравана и пассажирами в них находились одни дворяне – герцоги и графы, в основном маги.
Побирушке там было пробираться невозможно – в лучшем случае засекут до смерти, в худшем – нашлют магическое заклятье. Да и идти ему было некуда – из родного дома его выгнали еще весной, а из единственного трактира, где он переколол все имеющие дрова, его выпроводили за ненадобностью.
Уйти ему теперь было некуда и он терпеливо мерз, дожидаясь до ближайшей холодной ночи, пережить которую ему, скорее всего, уже не удастся. Впрочем, это и к лучшему. Проклятая альтернатива мерзнуть еще пару дней и все равно замерзнуть его не прельщала. Теплого угла не было, а до благодатной весны было ой как далеко!
Скорее всего, они так и расстались бы – молодой побирушка, замерзающий от холода, и королевский караван, страдающий, но не смертельно, от того же холода в каретах, если бы не зоркий глаз пожилого господина, уютно располагающийся в карете с королевскими коронами.
-Эй, Гельмут, остановись! - потребовал он кучера. Карета остановилась неподалеку от побирушки.
Нет, он не был королем, но звание у него было достаточно высоким – королевский маг.
- Ваше величество! - обратился он на сидящей на противоположно сиденье девице – по виду светлому магу. И по совместительству – королеву Гальмедии Амалии I.Ами, как озвучивали ее близкие знакомые, - кажется, я нашел решение нашей проблемы. Разрешите этому решению войти?
- Да, пусть войдет, - охотно разрешила Амалия. Когда королева молчала, ее лицо приобретало властный, надменный вид. Но стоило ей заговорить, как сразу становилось ясно, насколько она еще мала.
Впрочем, как и ее королевство. Гальмедия, как и большинство соседних государств, входящих в состав северных королевств, являлось небольшой страной. Пару сотен поселений городского и сельского типа, из которых только столица и еще два-три селения были по настоящему городами, сотня тысяч людей населения, сотен тысяч квадратных километров площади.
Хотя, возвращаясь к юной королеве, надо отметить, что ей только недавно исполнилось восемнадцать, и молодое лицо, как и у большинства девиц, было свежо и прелестно.
Однако, эта молодость во многом и создавала проблему. Амалия, как и все юные маги, только где-то в восемнадцать лет проходила инициацию и становилась светлым магом. А до этого являлась обычной королевой. Хотя и это еще полбеды. Рано или поздно, но магом она станет.
Ведь, казалось бы, все прекрасно, свет – это добро, светлый маг – сторонник хорошего и теплого, в отличие от темных сил, которые всегда ассоциируется со злом. И Амалия – королева Гальмедии в качестве светлого мага будет вести королевство только в светлый мир.
Увы, прекрасно, но не очень. Природа не любит односторонности, а светлые маги не обязательно только хорошие. Светлая магия обязательно должна идти с темной.
В свое время, каких-то сто лет назад, произошли гонения на ведьм – один из источников темной магии. Не только в Гальмедии, но и в других государствах. Практически всеколдуньи, а за одним и остальные темные маги были уничтожены, а выжившие удрали с намерением никогда не возвращаться.
Шумно и весело праздновали. Потом с трудом проспались. Похмелье было горьким. Оказалось, что иметь только светлых магов – затея не очень хорошая, а точнее – плохая. Мало того, что темные маги оказались очень нужными в их исключительных сферах, так они еще и положительно уравновешивали светлую магию. В общем, без темных магов людям оказалось весьма трудно. И чего, спрашивается, всех убивали?
Покойный отец Амалии (тоже, кстати, светлый маг), быстро это понял, и принялна должность королевского советника Леона Карцуха. В свое время, очень кстати, был не убит.
Впрочем, все это было давно, Амалия еще тогда не родилась. Но теперь, мало того, что Леон был полукровка и оказался слабым темным магом, так он еще собирался умирать. Что делать, маги тоже умирают (хотя и живут гораздо дольше, чем простые люди). Но это было очень некстати очередному правящему монарху Амазалии I. Ведь магическое уравновешивание светлой и темной магии все еще было в силе.
Мало того, что она хорошо знала дядю Леона с ранних лет, так менять его темным магом было просто некому! Именно по этому вопросу у них был серьезный разговор. Просить королевского советника не умирать она не стала – не маленькая. Леон Карцуха получил личное королевское поручение – до текущей смерти найти и, при необходимости, найти и, если надо, обучить темного мага. Светлая магия должна быть уравновешена темной хотя бы в их королевстве!
И вот королевский маг как бы между делом нашел своего преемника, еще раз подтвердив, что для мага нет ничего несовершенного. Правда, он был каким-то неприличным и совершенно непохожим на волшебника.
И вот королевский советник с кажущейся легкостью нашел темного мага. С кажущейся, поскольку Амелия хоть и частично, но чувствовала колоссальные потоки темной магии, слоняющейся в воздухе. С учетом умеренного объема ее у волшебника, становилась понятно, как он напряженно работал.
С этим понятно и от Леона Амалия претензий не имели. Но вот этот темный маг…
Королева посмотрела на грязного, сырого оборвыша, замаравшего босыми ногами даже пол кареты, скептически поджала губы, молча ворча: «Разве это маг? Роль нищего оборванца ему бы подошла лучше».
Зато не вытерпела ее постоянная матрона пятидесятидвухлетняя секс-бомба маркиза Селуна Дэмбре, которая, по слухам представителей высшего света и точным пониманиям самого мага Леона, меняла любовников по одному в месяц. Большего они у нее не выдерживали. Она брезгливо поинтересовалась:
- Ваша магичество (официальный титул в северных королевствах), вы не могли бы найти темного мага получше? У нас все же королевский двор, а не нищенская дыра.
Леон знал, она всем в первую очередь смотрела ниже пояса, а тут такой апломб – один темный маг слишком старый, а другой – слишком молодой.
и ждал решения королевы. Та недоуменно пожала плечами – маркиза ведь была права! – но, повинуясь твердому взгляду мага, неуверенно сказала:
- Как хотите, ваше магичество. Под вашу ответственность я согласна принять его в королевский двор. Но он точно темный маг?
Они помолчали. Молча дискутируя друг с другом. Она хотела сказать, что в отличие от Леона, от нищего ничего не чувствовала. А он хотел возразить, что она сама еще ие очень магиня и, скорее, не чувствует, а представляет.
Но они были слишком близки и слишком вежливы, чтобы так резко разговаривать.
А потом маг удовлетворенно кивнул:
- Разумеется, ваше величество. Он будет темным магом. Пока же он просто мальчик. У него еще не было инициации. Но, мальчик, скажи мне, ты чувствуешь толчки в сердце?
- Да, - печально посмотрел на него нищий, - врач, однажды осмотревший меня, сказал, что я болен сердцем.
Леон коротко хохотнул:
- Лезут, куда не надо. Толчки в сердце происходят от излишней маны. Ведь ты еще не ведешь волшбы, а мана уже вырабатывается. Нет, ты маг, мой мальчик, и я научу тебя заклятьям!
Он повернулся к королеве Амалии:
И тратиться корона особо на него не будет. Пока я жив, а мальчик еще не маг, а станет учиться, он будет служить слугой за соответствующее пропитание и жалованье. А потом займет мое место. Вы сразу получите обученного темного мага.
Все верно, - Амалия грустно посмотрела на стареющее лицо мага, - рассказал, как расписание придворной службы расписал. А сам умирать собирается!
Маркиза собиралась было поспорить с магом, но, посмотрев на грустную физиономию королевы, передумала, начала разговор на известную женскую тему – что надеть к ближайшему балу.
Для себя маркиза уже предположила четыре варианта, и на этом застопорилась, поскольку все четыре были очень соблазнительны, и ей был нужен взгляд со стороны. Ведь сразу четыре наряда не наденешь! Она защебетали, заспорили, о своем сокровенном, о женском.
Ну а маг продолжал беспокоиться о приблудном воспитаннике. Поскольку он был грязный и сырой, то, посмотрев на сидящих рядом женщинах, предлагать ему располагаться на роскошном бархатном с золотом сиденье Леон не решился.
Но он расстелил на сиденье свой плащ мага, не менее красивый и роскошный и предложил ему там располагаться.
Парню, которого звали Анри Левон, и которому было все равно, что сделают, и кем его сделают. Он боялся только одного – как бы его снова не вышвырнули из теплой кареты в холодную грязь, из которого, как он прекрасно понимал, у него выхода не будет. Даже в могилу. Кто будет копать погребальную яму нищему побирушке? В лучшем случае отодвинут тело в придорожную канаву.
А здесь, в карете, было так тепло, и так одуряюще пахло едой. Только вот магом, а тем более темным он никогда не был и признаков к этому не чувствовал, поэтому опасался, чтостоль знатным господам и дамам вскоре надоест с ним разбираться и его выбросят туда же, откуда взяли – в холодную грязь.
Бормотание старого мага о мане в сердце он не очень-то верил. Врач тоже был очень крепкий и благообразный. И, надо сказать, более благообразный.
А маг же, покуда его прелестные собеседницы уже перестали интересоваться нищим, наоборот, стал въедливо и дотошно расспрашивать парня:
- Сколько ему лет? Удивился, когда узнал, что почти восемнадцать - он думал ему только пятнадцать;
- Где его мать? На известие, что его мать из родного дома вышвырнула, маркиза издевательски хохотнула. Но на поспешное заявление Анри, что мать не родная, теперь уже хохотнул маг.
А маркиза Дэмбре растеряно сказала:
- Что вы, милый, порете какую-то чушь. Отец еще может не родным. Но мать не может быть не родной! тогда уж просто не мать!
Однако, оказалось, что еще как может. Со слов Анри получалось, что родная мать у него умерла еще несколько лет назад, после чего отец женился на другой.
Леон чуть оживился:
- Вот с этого момента поподробней. Отец-то хоть родной?
Анри согласился, что да, этот родной, но добавил, что и он тоже вскоре умер, а неродная мать привела в дом неродного отца. У нее было три ребенка да у нового отца два. И, конечно, чужой для обоих ребенок, да к тому же больной, был совершенно не нужен. Его и выгнали на улицу.
История была грустная, но собеседники только хохотали.
- Да, мой дорогой, - вытирая слезы от смеха, маг только кивал головой, - такое может быть только с темным магом. Маркиза Селуна, даже если бы я не видел ауру, я бы уже твердо был уверен!
- Вы видите что-то нужное в ауре? - заинтересовалась королева Амалия, стараясь открыто не улыбаться. Ведь она же монарх!
- Я вижу две темных серебристо-темных полосы! - объявил маг, - а это твердая гарантия, что перед нами темный маг. И не спорьте, маркиза, вы обыкновенный человек, вы просто не видите!
На такой железный довод маркиза Селуна предпочла не отвечать, зато громко удивилась Амалия:
- Но я-то магиня, и я тоже не вижу! Будьте добры объясниться, речь идет о слишком важных делах!
Королева – не маркиза, тут просто так не отопнешься. Тем более, она глубоко ценил ее еще и как человека. Он мягко пояснил:
- Все верно, ваше величество. Вы магиня. Но вы светлая магиня, и вы не видите душу и ее ауру у темных магов. Если вы не верите, - он остановился на объяснении, -посмотрите на мою ауру. Вы знаете, что я темный маг. И видите темные полосы.
Королева молча покачала головой. Растеряно призналась:
- Я и ауру вашу не вижу. Раньше я думала, что это из-за небольшого уровня, а вон оно что!
- Светлые маги и темные маги очень разные, - кивнул Леон, - но это и прекрасно. Простые люди и страны в целом будут прекрасно существовать только если эти маги будут работать вместе.
- Да но я, - заколебалась Амалия.
- Ваше величество, вы королева, и вам править, - правильно понял ее маг Леон, - но обязательно рядом должен быть темный маг, и как работник, и советник, помогая вам в сложный момент и словом и магией. Так работали мы с вашим отцом, так, надеюсь, будет у вас с Анри в будущем.
Глава 2
Карета подъехала к парадным воротам дворца и они сошли с нее. Все, даже молодой Анри, чему он был очень рад. Его берут с собой!
- Нам не сюда, - остановил его Леон, когда парень прошел следом за женщинами, - королева живет в одном крыле, я в другом.
Разумеется, маг отнюдь не был всегда вдалеке от монаршей власти. Прежний король, ценя темного мага, заставлял его повсюду жить рядом с личными королевскими покоями.
Но новая королева буквально на днях переселилась на другое крыло. Звала с собою и мага-советника, но он медлил. Хотя и чувствовал – это недолго. Скороходы от королевы и так протоптали к нему большую тропу, но так было неэффективно и медленно. Он был очень нужен – и как темный маг, а с недавнего времени и как просто опытный старый человек, в котором Амалия очень нуждалась.
Но этому мальчишке лучше ничего не узнать и так много чего узнает от придворных. Кстати.
Он повернулся к Анри:
- Сейчас мы пойдем в мою комнатку. Ты там много научишься и много узнаешь, но об этом оттуда ни слова. Понял?
Замученный тяжелой жизнью мальчик торопливо кивнул. Старик задумчиво зажал губы. Так он совсем его запугает!
- Пойми, - более спокойно сказал Леон, - сейчас ты и мой слуга, то есть существо, хотя и ниже многих во дворце, но очень опасное. И одновременно ученик темного мага и сам темный маг, хотя это и многие не знают, но скоро будут подозревать, не знай я длинный язык маркизы Селуны. Так вот, многие из присутствующих будут стремится видеть вас в своих друзьях или хотя бы в знакомых, чтобы спросить вас об таком – этаком.
Так вот о моей комнате - ни слова! И лучше ни о чем, если ты сможешь!
Маг пошел дальше и остановился у скромной двери. Анри подумал, что он возьмет ключ и станет возиться с настоящим замком – все же королевский дворец!
Но его хозяин не зря был магом. Он ткнул в незаметную металлическую пластину, и дверь сама открылась. Ух ты!
- Это магическая открывалка. Сейчас она открыта только для меня. Переделывать под тебя не имеет смысла, поскольку она работает только на магию, а ты еще маленький и с ней не работаешь. Вот подрастешь, станешь обученным магом, тогда уже сам будешь ремонтировать.
Вот смотри, - он показал на обычный шнурок, опускающийся где-то посредине двери, - это веревка к колокольчику. Дернешь за нее вот так, - он резко, но коротко дернул – в комнате что-то зазвенело, - Но имей в виду – открывать буду, только, когда стану сам отпускать из покоев. А иначе извини, будешь сидеть в коридоре под дверью до той поры, пока мне надо будет выйти.
Сделав угрожающее лицо, Леон вошел в комнату. Актер он был никудышный и большинство знакомых, знающих его характер, просто бы засмеялись. Но Анри был еще сравнительно маленький мальчишка и к тому же не знал мага – такого серьезного и грозного господина. И он осторожно зашел в комнату, мысленно поклявшись никогда не уходить из такой теплой комнаты с массой пищи.
Но, перешагнув через порог вслед за магом, он буквально парень оторопел – какая комната, это был дворец во дворце! Пока они стояли в большой приемной, на глаза были уже видны не меньше десяти дверей!
Впрочем, учитель его никуда не провел. Он с удовольствием сел в мягкое кресло в приемную и громко позвал:
- Феликс! Феликс!
Анри ожидал хоть кого – от дракона до скелета, от темных магов можно все ожидать. Но из одной дверей торопливо вышел старик с большой лысиной и пышной бородой. Он поклонился и произнес:
- Я здесь, господин.
- Феликс, я приехал и не один, - сообщил Леон, - Это Анри – мой слуга-ученик. Сегодня ты должен его обучить всем обязанностям во дворце. А пока принеси нам обед. Мне, как обычно, ученику – постный и в половину обычного. Он уже давно не ел, а потому жирного пока нельзя.
Феликс кивнул и неслышно вышел, а Анри сглотнул. Он постарался сделать это неслышно, но, видимо, не смог, поскольку Леон поощрительно улыбнулся и сказал:
- Сейчас мы пообедаем, а потом мы пройдем к королеве Амалии I и между делом, узнаем, какая у тебя будущая магическая сила. А то она уже посылала скорохода с требованием явится к ней.
Он посмотрел на удивленный взгляд ученика и хохотнул:
- Это такой мужчина в ливрее. Да, парень, не забывай, что она красивая молодая девушка, за которой необходимо ухаживать. Но затем ты должен обязательно помнить, что она королева. Иначе, ха-ха, ты быстро окажешься без головы. Понял?
Парень удивился. В детстве родители, пока были живы, рассказывали, что скороходы – это такие небольшие мальчики в высоких ботинках. А это был пожилой, довольно тучный дядя. Он еще подумал, какой-то важный придворный. Хе-хе. Впрочем, сам бы не вылетел из дворца.
- А у меня точно есть магическая мощь? - боязливо спросил Анри, запоздало сообразив, что надо бы сначала пообедать. А то вдруг его после этого вопроса погонят? Очень уж есть хочется!
Но учитель, наоборот, лишь рассмеялся вопросу и сказал, что он абсолютно уверен в его силе темного мага. Так что пусть не пугается, а готовится к обеду. А потом к аудиенции.
Любой поданный королевы Гальмедии был бы огорчен, когда его пообещали поставить в статус мага, а объявляют всего лишь слугой.
Анри был таким примером, когда человек был рад самому малому и очень боялся, что у него и это отберут и вышвырнут из дворца! В самом деле, зачем он здесь еще нужен.
И пока слуга ушел за обедом, а маг пошел куда-то по делам, Анри, стремясь показать, что он очень полезен, вначале вытер мокрой тряпкой поверхность мебели. Укоризненно покачал головой – иная мебель была в таком состоянии, что, казалось, никогда не протиралась!
Когда, наконец, он вернулся в комнату, его ученик, как простонародный гальмедиец, работал буквально слугой и убирал грязь!
Леон так еще давно не оскорблялся.
- Ты! - возмутился он, - ты что делаешь!
- Но учитель, вы же сами говорили, чтобы пока поработал слугой? - почти оскорблено удивился Анри.
Маг, не в силах сдерживать эмоции, сильно ударился. Ему стало больно. Но еще ему стало морально обидно.
Когда он, как темный маг, раззадоривал и говорил, что они темные маги задарма работают прислугой, со светлыми магами – королем Андзор VII и его дочерью – нынешней королевой Амалии I, то он и не предполагал, что эти слова превратятся в действительность!
- Никогда не бери в руки веник и тряпку! - буквально завизжал Леон, - ты маг, и занимайся только магической деятельностью!
Анри, не понимая, чем он так не угадал учителю, попытался возразить его.
Но Леон орал и куксился до тех пор, пока в комнате не появился обед.
Старый Феликс внес первое – постные щи, приправленные майонезом, и маг решительно взялся за ложкой. Точнее, суп был не таким и вегетарианским, как думал Анри с подачи Леона. Нет, мясо было лишь постным. Не как свинина и жирная говядина, а нечто вроде кролика.
Они были граждане одной и той же страны, но оказались на противоположных социальных слоев. А потому вкусы у них оказались противоположенными. Для Анри хорошее мясо должно быть обязательным. Для Леона – не жирным!
Впрочем, они не успели об этом поговорить, иначе у них бы нашлась еще одна точка спора, Но нет, Леон замкнулся на культуре питания, считая, что уж это-то бывший нищий точно не знает.
- Мы будем не только питаться, но и учиться! - объявил учитель, - надо стараться кушать культурно и с достоинством, как маг и дворянин!
«Он будет стараться, он вообще будет слушаться учителя, - подумал Анри, с удовольствием поглощая щи, - лишь бы так кормили».
Суп был хотя и не жирный, но вкусный, а потому Анри не обращал внимания, что учитель, хотя и обещал, но что-то его не учит. Посмотрел на Леона и тут же опустил взгляд.
Тот, перестав есть, смотрел на него выпучив глаза.
«Я что-то не то делаю? - удивился парень, беря вилку и нож и отрезая кусочек мяса, - но что? Ложка та самая, суповая, вилка двузубая, как раз для супового мяса. Нож для резки. Хлеба много ем? Видел бы он простонародье, которое использует только ложку!»
Левая рука уже протянулась к очередному куску хлеба, но Анри силовым усилием заставил себя больше его не есть, и убрал ее подальше от стола.
- Ты ешь! - отмахнулся маг, заметив робость ученика, - здесь тебе никто в рот заглядывать не будет, считать куски не станет. Лучше скажи, кто тебя учил так изящно кушать?
- В смысле? - насторожился Анри.
- В прямом, - усмехнулся Леон, - я собирался тебя учить, как правильно есть. А ты, оказывается, и так усеешь. Суп не хлебаешь, а чинно кушаешь, сопли по столу не распускаешь, ложки, вилки, ножи расставлять умеешь. Мясо из супа руками не берешь!
- Как это? - удивился парень, аккуратно расправляясь с кусками кролика при помощи ножа и вилки.
- А вот так это! - отрезал маг, - у нас графы да бароны, прежде чем к королевскому столу попадут, специально обучаются, как и какой ложкой и вилкой снаряжаться. Они все норовят по деревенской привычке кости руками хватать. А ты почему такой культурный?
- Не знаю,- смутился Анри, - с раннего детства научен родителями.
- М-гм, - поперхнулся маг. Он хотел сказать, что Анри, скорее всего, из семьи дворян и его покойные родители знатные столичные дворяне, но решил повременить с вопросами. Он-то откуда знает?
Вместо этого он с новыми силами набросился на свой суп.
На второе им было жаркое с макаронами. Анри так никогда не ел и с беспокойством почувствовал, что в животе его случается нечто неприятное.
Но маг этим не интересовался. Он деятельно включился в «наведение порядка», с помощью Феликса отмыв парня от многолетних слоев грязи, и надев на него когда-то заказанного, но так и неиспользованного наряда ученика мага.
- Совсем другой вид стал, - самодовольно произнес Леон, глядя на парня. Помытый и избавленный от грязных заскорузлых тряпок нищего, он стал тем, кем собственно и был – молодым красивым парнем восемнадцати лет, правда, излишне худым, даже истощенным. Но глаза его горели ярким молодым огнем, показывая, что он еще силен духом и крепок телом.
- Замечательно! - констатировал маг, в последнюю очередь приведя в волосы немного в порядок. Подумал, сам надел на парня берет, залюбовался. Потом спохватился: - Да, пойдем, наконец, к его величеству, а то она уже точно сердится.
Они заторопились к королеве. Маг Леон на ходу ему снова наполнил о поведение, о том, что она девушка и королева, и что он обязан…
Он бы еще много говорил о культуре и пиетете, но дорога оказалась короткой.
Анри почти с облегчением остановился перед дверью личных королевских апартаментов. Его, конечно, туда не пустили. Здоровенные гвардейцы оценивающе посмотрели на незнакомого ученика мага и молча отрицательно покачали головами. Не положено! И пусть даже его позвала сама королева. Все равно, не положено! Пусть хозяйка сама откроет, тогда, может быть…
Однако, Амалия не понадобилась. Ведь с парнем был знакомый для военных маг. Ну, или Анри был с ним. Леон властно махнул рукой, не собираясь представляться. Не играйте с темным магом, иначе он будет играть с ними!
Нет, с Леоном они и не пытаются играть. Гвардейцы послушно поклонились и открыли дверь. Советник королевы и темный маг, конечно, мог пройти в любой момент. Попробуй его не пропусти!
- Этот парнишка – мой новый ученик. Запомните парня и всегда пропускайте к его величеству, - четко сообщил Леон.
Гвардейцы вновь поклонились и хором поклялись, что они все поняли. Следующий раз точно пропустят. Маг, поманив за собой ученика, вошел в покои королевы.
Ами готовилась к большому вечернему королевскому приему, проще говоря, причесывалась и принаряживалась. Это мужчине легко. А девушке, особенно королеве, сложно и долго. Хоть воюй, хоть мирись, но ты должна быть в любой момент причесана и принаряжена.
Хотя на данный момент они больше болтали, чем принаряжались. Пока личный куафер показывал, как та или иная прическа будет смотреться на королеве, маркиза Селуна Дэмбре лениво предполагала, где его величество может в ней показаться. Пока у куафера получалось не очень, судя по тому, как маркиза предлагала королева побывать то в конюшне, то в казарме провинциального полка, а то и в крестьянской избе.
Впрочем, у королевы были свои глаза и свое мировоззрение и она опиралась не только на слова. Но пока она с подругой соглашалась. Прически получались не очень хорошие, не смотря на все усилия куафюра.
Появление мужчин ее взбодрило. Она ласково обратилась, правда, больше к Леону и по родственному. А вот к Анри она удивленно приглядывалась, пока не призналась:
- Не знаю его. Леон, ты взял себе нового ученика, хотя, вроде бы, хотел другого? А где тот грязный и лохматый, которого мы видели в карете?
Она ласково улыбнулась Анри, который был, как дубинкой огрет, так на него снова подействовала Амалия. Еще в карете она показалась ему слишком красивой и притягательной. Но тогда они излишне подчеркнуто стояли на разных уровняхобщества: она – один из знатных и богатых феодалов, он – из нищих слоев простонародья. Он даже смотреть на нее не мог.
Сейчас они были как бы равны – все маги. Светлые, темные – все равно волшебники. И он смотрел на нее на одинаковом уровне. Какая же она прелестница!
Маг укоризненно улыбнулся:
- Что вы, ваше величество, это тот же парень! Просто он хорошенько вымыт и одет в приличную одежду.
- Да? - удивилась Амалия, - но ведь это совсем другой парень!
Она отстранилась от рук куафера, и буквально на цыпочках подбежав к Анри, взяла его на подбородок. Любого другого он бы отстранил. Может даже короля. Но эту девушку он бы сам потрогал… и даже не за подбородок.
- Хороший мальчик, - вслух оценила Амалия, - но вот его немного пошловатая улыбка мне не нравится. Ты все-таки не забывай, что я твоя королева.
Это, а также показанный втайне магом кулак его мгновенно отрезвили. Анри изыскано поклонился и сообщил, что он ее самый преданный слуга, готовый на самые опасные услуги. И что она может всегда на него рассчитывать.
Королева послышала, величаво кивнула и села обратно на стул, в руки куаферу.
Леон поспешил вмешаться, сообщив, что в следующие два месяца магический ученик будет напряженно учиться магии и поэтому она его не увидит.
Это ее успокоило, но она задала логический вопрос:
- А дальше что?
- Дальше, - Леон буквально чувствовал, как его тело разрушается и готово дать душе пристань лишь на короткое время, - дальше он, ваше величество, будет вашим советником. Если вам не нравится его поведение, то можете его сами воспитывать.
- М-гм! - о таком подходе Амалии не думала и уже по-другому посмотрела Анри, парень аж задрожал, – как опытная кошка на юного мышонка. Ну, ее к лешему, эту королеву! Что он девушку не найдет?
Хотя пока инициатива была у королевы, а парень был всего лишь объектом воспитания.
- Мы, собственно пришли с учеником, ваше величество, испросить у вас разрешения воспользоваться артефактом и узнать его магическую силу, - прервал нехорошие мысли Анри учитель.
Это было интересно! Парень радостно улыбнулся и смутился, встретившись с взглядом ее глаз. Ей, похоже, было интересно и, более того, где-то в глубине души он почуял нечто сильное чувство к нему. Только он пока не понял – любовь ли это была, или ненависть. Или просто любопытство.
Леон, услышав согласие от королевы, нетерпеливо махнул рукой ученику. Надо было немедленно работать. И уходить прочь. Не стоило парня уже в молодости приучать к праздности в королевских покоях. Придворный будет. Шаркун и ловелас.
Так или иначе, Анри поспешил за ним и взялся за артефакт – с виду обычный двуручный меч. Взялся, как учитель показал, то есть за рукоять чуть ли не кончики пальцев. Брать его в руки и подвешивать в воздухе не стоило.
Анри, почувствовав его тяжесть, только мысленно обрадовался. Быть ратником он не собирался, размахивать мечом ему не хотелось. Так немного прикоснется и достаточно.
Наивный мальчик, будто кого-то интересовали его желания. Пока маг Леон в меньшей степени, и королева Амалия в больше обрадовалась явным признакам темного мага, выделяемым артефактом. Но если бы не обрадовались, ученику пришлось бы заново касаться.
Нет, конечно, маг и без того твердо полагал, что Анри – явный маг. Иначе он бы буквально не затащил его в королевский замок и не приволок в личные королевские покои. Леон был тверд характером, но не злоупотреблял вниманием королева.
Но все-таки – одно дело полагать, а другое дело – знать. И не ему одному, а всем окружающим. Всем, кроме самого Анри. Он-то радовался лишь отсутствии тяжести меча - артефакта.
Пришлось ему популярно объяснить, что он теперь не оборванец с улицы, а благородный маг, что подтвердил могущественный артефакт. Теперь никто – ни королевская власть, ни последний маг не осмелится не признать парнишку магом и ненароком оскорбить его. Он – МАГ! Более того, он – ТЕМНЫЙ МАГ! Последнее, правда, скорее теоретически, в голове Леона, поскольку он четко верил по второстепенным признакам – это темный маг! Но мальчику об этом знать было необязательно.
Даже королева – легкомысленная на вид старого Леона девчушка – до этого смотревшая без интереса и даже надменно и с вызовом, поглядывала теперь немного пугливо и уважительно. А он почему-то смотрел ей в глаза и даже с вызовом.
Леон был вынужден немного объяснить мальчику, на что он должен смотреть согласно придворному протоколу, а на что даже не оглядываться. Да они маги, но вообще, она – королева, а он – всего лишь поданный!
От осознания Анри всего этого приоткрыл рот. Затем его глаза как-то странно сверкнули. Он понял и принял. И уже целенаправленно, как маг артефакт, взял меч – узнать свое могущество. Ведь темный-то он темный, но насколько?
Это же хотели узнать королева Амалия, маг Леона, и даже не магиня маркиза Дэмбре и забытый около своего стула несчастный куафер.
Артефакт – в обще-то по структуре и по задачам очень сложный магический аппарат – показывал полученный результат очень просто, на уровне слаборазвитого населения. Чтобы все понимали – маг испытуемый или нет и какой конкретики
Алмаз на рукояти менял цвет – он становился льдисто-голубым, если маг был светлым, и искристо-синим, если темным. При этом, если дотронувшийся до него человек, или вообще разумное существо, являлось магом, он (она, оно) могло поднять его. Или, хотя бы, в зависимости от физической силы, оторвать его от столешницы. Затем, по мере надобности, со временем лезвие меча от рукояти до смертоносного кончика начинало краснеть. При чем тем далее оно краснело от рукояти, покрывая лезвие цветом крови, тем более могущественен был маг.
Сам Леон, будучи полукровкой, был откровенно слабым. От его проникновения лезвие меча краснело не более пяди от рукояти. Хотя даже такая темная магия была весьма полезна.
Королева была другой. Могущественной и светлой, каким находилось много и на территории королевства и в других государствах. Это, с одной стороны, позволяло быть надменной – она сильная магиня. Но, с другой стороны, видеть, что она одной из многих.
- Такчто же мальчик нам покажет? - с откровенным любопытством посмотрел Леон на артефакт. Конечно, если он только повторит результат своего учителя, уже будет хорошо. Ну а вдруг он еще и будет могущественен?
А если он будет полноценный темный маг! - маг даже глаза зажмурил от восторга, - это практически начнется новая эпоха в жизни нашей Гальмедии! Как станет многогранна светлая магия!
От этих мыслей он начал торопить Анри побыстрее проходить магический проверку на артефакте.
Впрочем, парень и сам не был медлителен. И вскоре меч стал давать итоги: лезвие покрылось красным мерцанием. Нет, это только симптом того, что артефакт начинает работать и постепенно определяет ману реципиента и его сторону – темную или светлую. Вот и пошла багровая полоса. Леон огорченно поджал губы. Всего лишь достигла три пяди от рукояти и остановилась! Ах, какая жалость! Темный маг средне-слабого уровня.
Леон огорченно посмотрел в окно. На самом деле, разумеется, здесь была аршинная кирпичная стена. Маг сам руководил работой командой магов по установке фальшокон. Ну и пусть. Главное, глазам есть, где остановится.
- Уай! - тоже огорчилась королева.
Леон повернулся к ней и постарался быть оптимистом:
- Главное, Анри оказался темным магом. Ну а что слабый…
- Какой слабый! - оборвала его королева с досадой, - он уже почти в два раза сильнее, чем я! И что мне делать, если ваш ученик вдруг взбунтуется? Потребовать именем короны?
Леон удивленно повернулся к артефакту. Так это был не окончательный результат, и пока он блуждал глазами, огорченный и даже оскорбленный, полоса продолжала двигаться, превращая Анри из слабого волшебника в супермага! А ведь полоса медленно, но верно еще до сих пор идет. До конца артефакта осталось не больше трех-четырех пальцев!
Хотя это уже было все равно. Кому какая разница будет, если темный маг окажется супер-супер или супер-супер-супер сильный волшебник? Амелия будет рвать за себя волосы от огорчения!
Вот ведь гадство какое – слабый темный маг – плохо, сильный темный маг – еще хуже! Так окажется позитивом совсем отсутствие темного мага!
Леон даже покачал головой в эти философские сентенции. Ну, он и дорапортовался!
Но сильный темный маг все же лучше, хотя поначалу и опаснее. Кажется, самое трудное и важное дело Господь выделил ему под занавес своей жизни. Ничего, он напутствует эту молодежь! А пока их надо немедленно развести, иначе они прямо здесь разругаются и еще устроят магическую войну. А то и просто разругаются. Уже не королева и поданный, – судя по всему, просто девушка и юноша, при чем даже магические девушка и юноша! Бедная Гальмедия!
Именно поэтому маг беспардонно кивнул королеве – та удивленно и как-то гордо пожала плечами. А потом грубо потащил за руку Анри, шокировав теперь уже парня. Тот уже привык к вежливому магу и решил, что он чем-то беспардонно не угодил учителю и тот вышвыривает его в грязь! Только не это, пожалуйста, не сейчас и ни туда! Уф!
Обошлось, Леон кое-как приволок парня в свою «комнату» (ученик прилично сопротивлялся, хотя и не дрался).
Приемную на этот раз они прошли мгновенно. В два шага. И оказались в небольшой, но уютной действительно комнате.
- Это будет наша учебная, - отрекомендовал учитель и тут же загрузил Анри по самую голову. Никаких наказаний за сопротивление он не собирался. Видимо, сам понял, что виноват. Нужно лишь спокойно объяснить и все!
Поняв это, он теперь любую учебу начинал с беседы.
Вот и сейчас. Оказалось, что ученик – темный маг, при чем очень большой силы. Из-за этого общество его очень боится и это очень плохо кончится в первую очередь для самого темного мага.
Ведь с одним светлым магом он справится. Даже двумя или с тремя, если повезет. Но с гильдией светлых магов – никогда. У него только один выход – оказаться под контролем королевской власти. Чтобы все знали – королева знает и помнит о тебе и жестоко покарает любого, кто осмелится напасть на тебя.
Анри задумчиво посмотрел на него. Как общество относится с темным магам, он хорошо знал. Когда Анри еще не представлял, что сам является этим самым, он страшно пугался и деятельности темных волшебников и страшной реакции людей.
Что же теперь делать, он даже теперь не знал, что больше боятся – себя, такого злобного и дикого, или людей, с их ужасными пытками и убийствами? Вот уж привет!
Поделился с учителем. Тому стоило определенных усилий, чтобы не расхохотаться. А потом буквально уговаривать этого сильного мага и очень наивного мальчика.
Разговаривал, а в уме держал мысль о том, что и королеву придется уговаривать. И по-другому поводу. Королеву стращать не придется, сама застращает. Придется надавить по ее слабому месту. Только не как королеву, а как девушку.
Ох, и наболтает же он в ближайшие моменты! Оказалось, придется не только наболтать, но и кое-чему научить в темной магии. Надо создать механизм взаимодействия светлой и темной магии. Иначе, все будет напрасно!
Глава 3
Зато вечером придворные, в том числе и сам маг Леон, были зрителями красивой и очень эффектной вассальной присяге королеве.
Вообще присяги были явлением частым. Во всяком случае, не разовым. В Гальмедии, как и в любом феодальном государстве, все сохранялось на феодальной присяге. Крупные феодалы давали присягу сюзерену-королеве, тем, в свою очередь, присягают бароны, которым дают присягу мелкие дворяне. А уж тем клянутся в верности простые люди.
Это называется феодальная лестница. И когда кто-то лестницу нарушает, перепрыгивает через ступени, то только в очень исключительном случае. Иначе не примет ни общество, ни сам монарх. И даже поднимут феодальное восстание! Вам нужна Гражданская война от народных восстаний до герцогских войн?
Однако, как раз этим вечером был такой исключительный случай. Рядовой маг - не крупный феодал – присягал сразу королеве. Дикий кошмар!
Однако, если узнать, что это полноценный почти обученный темный маг. При чем, похоже, очень могущественный, то проблема с присягой становится ясной.
К этому времени крупные феодалы, как люди весьма просвещенные, или, по крайней мере, ученые, уже знали не только о вреде, но и о пользе темных магов. Знали, но по-прежнему к себе во двор не пускали. Поскольку все они были светлые маги и их детства приучили ненавидеть темных магов. Ненавидеть и бояться. Пусть же королевская власть их опекает и стращает, если нельзя совсем без них!
И когда молодая королева Гальмедии Амалия I объявила о новом вассале в ее свите, то только некоторые герцоги были недовольны. Недолго.
Ибо темным магом был молодой, красивый маг, который очень подходил к красивой королеве. Все крупные феодалы и их жены окончательно поняли выбор своего монарха, и приняли его.
Во-первых, темный маг периодически был нужен практически каждому герцогу и графу, и они были не прочь его позаимствовать, храня в остальное время у королевы;
Во-вторых, королева была молодая женщина и, как таковая, нуждалась в мужчине. Выдавать ее за отпрыска одного из крупных феодалов не хотели остальные. До такой степени, что лучше начать гражданскую войну, чем позволить выйти так замуж королеве. С этой степени, не родовитый, зато и не из знатной феодальной семьи, устраивал всех. Пучть королевская власть, как и раньше, будет над феодалами.
Конечно, сыновья, которым очень нравилась королева, и дочери, с первого взгляда начавших сохнуть по юноше магу, не хотели этого мезальянса. Но кто будет слушать молодежь?
Впрочем, феодальная молодежь могла бы еще надеяться, если бы знала, что сами маг и его синьор совершенно не знали о существующих слухах и совсем не думали о таких грандиозных любовных планах.
Королева Амалия I всего лишь старалась выглядеть, как хорошая хозяйка и строгий синьор. Ведь на приеме был цвет феодальной знати, которая, может быть, еще принимала как королеву (снисходительно), но очень слабо, больше как капризную девушку. И она хотела хорошо выглядеть именно, как хозяйка и понравится им.
И маг. Анри Левен никогда не был в такой толпе людей, да еще на главной роли. Сначала он всего лишь старался не упасть в обморок, затем – представить себя, как надежный вассал и добрый маг, пусть и темных расцветок.
В общем, каждый старался, как мог, разыграть свою скромную, как им казалось, роль, но вместе они оказались блестящей парой, где она была хорошенькой, прелестной дамой, а он – мужественный и надежный феодал. Так сказать барон. Разумеется, каждый герцог и граф видел в этот миг себя на его месте, но вслух о таком же титуле никто не осмелился говорить. Только барон!
А парой они действительно были прекрасной. Особенно, когда королева вручила дорогую золотую цепь (Анри покраснел, но изысканно поклонился), а потом сам вручил созданный букет ведьминых цветов – зеленых роз с золотистой оторочкой – магических цветов, создаваемых только темной манией. Она тоже покраснела и сделала реверанс, забыв на миг, что она не просто девушка, а королева.
Но публике это понравилось, она громко зааплодировала и зашумела. Амалия, которая уже собиралась рассердится и на ком-нибудь сорваться (кроме, разумеется, сегодняшнего вассала. С магом, а тем более, темным магом, а тем более красивым, лучше не ругаться). Но реакция публики ее успокоила.
Она ласково улыбнулась и чмокнула его в щечку. Очень уж мило выглядел парень и она не выдержала.
Публика опять начала рукоплескать, шуметь, требуя повторить поцелуй на «бис», но королева, которая сегодня не очень-то желала заниматься поцелуйчиками, вспомнив, наконец, что она королева, а не девушка. И нашла придворной публике другое дело, просто пригласив всех поужинать.
Под ласковое андурайское мясо и рыба, овощи и фрукты легко съедались. Королева и ее верный вассал получили столь желанный отдых.
Но это было не все! После плотного ужина темный маг-вассал должен был подарить своей королеве. Заранее завизированный и очень дорогой и безопасный, в отличие от роз. Королева, кстати, была, против (немного). Леону, который, собственно и был автором этой задумки, пришлось кровью поклясться в ее безопасности.
Это был классический прием темной магии, которая издревле была
связана с неодушевленными предметами, превращая их в одушевленные. Светлые маги в прошлые века очень не любили такую практику, но сейчас просто удивлялись, как чему-то непотребному. И даже в тайне завидовали. У них-то не будет!
Около большого королевского престола, композиционно соединенного с ним в единое целое, стояли две крупных мраморных собаки. Точнее, когда-то задумка старых мастеров была сделать как бы собак, но их необузданная фантазия позволила сделать нечто фантастическое и грозное, не то лающее, не то мяукающее.
Тогдашний король только махнул рукой. Все равно темный маг-полукровка, очень уж слабенький, был не в состоянии их одушевить. А каменные пусть существуют.
Теперь было время другое. Маг, постаревший и одряхлевший, магически не окреп, но его ученик был к этому готов. И пусть в его запасе было всего лишь несколько заклятий, зато очень сложных и могущественных. Маг их знал чисто теоретически – не хватало маны, а теперь еще и физических сил. Но у ученика хватало и магических, и физических усилий.
С громко бьющимся сердцем он махнул руками, не вербально освобождая мощное заклятье. Параллельно была освобождена большая порция маны.
Мраморные собаки, освобождаясь от вековечного мраморного спокойствия, с хрустом пошевелились и выжидательно посмотрели на ученика, которого сразу же признали за хозяина.
Как его учил учитель, он «накормил» их крупицами маны. И скомандовал:
- Теперь ваша хозяйка королева Амалия. Служить ей!
Псевдособаки, крутя хвостами, гулко стуча о каменному полу, послушно подбежали к королеве.
Амалия, неуверенно улыбаясь, протянула к ним руку и они, как настоящие собаки, начали лизать ее. Правда вместо повизгивания от них донеслось мяуканье, но тут уж ничего не сделаешь. Точнее, надо было слишком много усилий, знаний Ии маны для того, чтобы переродить собакокошек в просто собак.
Впрочем, глядя, как они ластятся к своей хозяйки, добиваясь ласки и благодарно замирают получая ее в виде поглаживания и добрых слов, люди радовались и так.
- А чем их кормить? - вспомнила Амалия. Праздник пройдет, а мраморные чудища останутся. И будут висеть на шее у нее. Как и многое в государстве. Бедная королева!
- Ничем, они же мраморные, - пожал плечами Леон, - как бы псевдоживые. Раз в неделю я или мой учение будем прикармливать их маной темной магии. Ману светлой магии не рекомендуем – отравятся или совсем умрут.
- Да! - удивилась Амалия, - а почему ты, Леон, раньше об этом не рассказывал? Ты же живешь во дворе много лет, с моего раннего детства.
- А зачем дразнить? - возразил маг Леон, - сам бы я никогда не смог их воодушевить. Не хватало маны и магического могущества. Только с появлением нового ученика ситуация изменилась. Теперь точно можно! Да, Анри?
Ученик неловко сделал шаг навстречу под обстрел множества любопытных глаз. Кажется, он стал очень популярен. Даже чрезмерно, с его точки зрения.
Собакокошки, кстати, стали нужны, очень скоро, буквально через ночь. Анри сладкоспал – а что еще делать глухой ночью после плотного ужина на мягкой постели? Внезапно сильные толчки в сердце разбудили его. Проснувшись, он прислушался – похоже, это собакокошки шумят.
Не зная, что делать, разбудил Леона. А уж многоопытный королевский советник сразу же обратился к страже.
Так вдвоем, при пятерки страже они прошли в королевский зал. Ночью, конечно, там было темно, но тихо. Мраморные собакокошки кого-то прижали к полу и громко лаяли/мучили.
При виде хозяев они нехотя отошли, но недалеко, чтобы пустить страшные пасти.
-А, герцог Ридли! - быстро узнал его Леон, - что вы здесь хотите?
- Я желал бы взять какую-то часть одежды у королевы, - тут же сказал Ридли. Настолько тут же, что становилось ясно – он лжет!
Анри был готов наброситься на герцога, но рука Леона успела опуститься на плечо. А поскольку рука неожидан оказалось тяжелой, то до Ридли Анри так и не дошел.
- Герцог! - обратился Леон к феодалу, - завтра же вам придется объяснятся к коронному суду.
- Конечно, - не испугался Ридли, - я буду честен и справедлив.
Спросив взглядом прощения, он быстро вышел из зала.
- Монархия на глаза теряет авторитет, - с горечью произнес Леон.
- Не надо было отпускать его! – горячо заговорил Анри, но его учитель холодно прервал его:
- И что мы бы сделали? Он же врет прямо в глаза. Соврет и там. Нет, конечно, до суда мы его доведем, но вряд ли испугаем!
Глава 4
Тогда, с праздника осеннего вассалитета, они вернулись поздновато. Леон – немного пьяненький после трех бокалов андурайского, Анри – немного объевшийся от массы вкусных кушаний.
- Теперь спать! Подъем в семь часов! - приказал маг пьяным голосом и рухнул в свою кровать. Феликс, покачав головой, и принялся его одевать, сообщив ученику, что завтрак будет, дай бог, часам к девяти. О семи часах пусть даже не надеется.
Девяти не к девяти, но в пол одиннадцати Леон наконец-то встал и нехотя отправился завтракать. Его ученик по молодости лет андурайским не злоупотреблял, но чувствовал себя тяжеловато. Нельзя же после стольких лет диеты (так, оказывается, по-умному называется питание у бедняков) сразу набрасываться на всякую еду – жирную, острую, с всякими разносолами.
Сидели, пили целебный чай. Потом учитель, позаимствовав толику маны у ученика, запустил заклятье общего лечения – для себя и для него. Сразу полегчало. Ух, как хорошо!
- А почему вы сразу этим не воспользововались? - не мог не поинтересоваться Анри, с удовольствием чувствуя, как в животе после боли и неудобства несварения разливается приятная теплота.
- А вот это ученик уже настоящее знание магов и твоя полноценная учеба, - Леон шумно хлебнул чаю, тоже, видимо, почувствовав облечение в организме, - а посему сейчас позавтракаем и пойдем разговаривать о магическом лечении. Как о достоинстве, так и его обязательной цене.
И началось! Он уже немного учился перед аудиенцией королевой, и довольно сложно. Но никогда бы не догадался, что учить придется так можно много и довольно многообразно! Тут и теория и практика и какие-то лабораторные занятия о которых он даже не предполагал!
При чем, Анри, чем дальше, тем все четче понимал, что когда-то он все это уже учил! Или, по крайней мере, слышал! Это было странно, но как-то забавно.
Учитель, услышав мысли ученика, что он когда-то все это прочитал, сначала удивился, потом, не веря, смеялся, потом задумался. Здесь была явно какая-то тайна. Но какая?
За месяц учебы они прошли общий курс академии темной магии (была, оказывается, когда-то в прошлом и такая).В королевской библиотеке в закрытом доступе для избранных лежали вузовские учебники полного курса обучения этой давно закрытой академии. Когда-то Леон сам их бегло проштудировал, а теперь учил по ним Анри, тщательно и постранично.
Существенной разницей было то, что Леон изучал материал учебников, как теорию, аего ученик, как практику. С его-то маной и выносливостью, да под руководством почти опытного учителя!
Сначала они проходили общий курс темной магии. Вообще-то это голая теория, но Леон и сюда умудрился вогнать практическую работу. Он так устал рассматривать темную магию, как только неизбежную теорию!
Здесь-то Анри узнал, что оказывается, не все так просто, как ему показалось по молодости лет и при его могущественности. Ведь каждое заклятье требует не только определенного объема маны и знания магии, но и соответствующего уровня здоровья!
Простые, наиболее легкие заклятья доступны всем, даже не магам. Даже немощным старикам! Найти один-два грана маны не трудно. Отдача с них не сильная. А раз и все!
Вот большие заклятья гораздо сложнее и труднее. У каждого второго не мага можно найти до трех гранов маны. У среднего необученного мага (по какой-то причине) объем маны достигает до десяти гран, у обученных уже до двадцати и даже до тридцати гран. У выдающихся до ста гран, у супермагов, как Анри, до двухсот. И регенерация по пятьдесят гранов каждые сутки. Это с одной стороны.
С другой стороны, средние заклятья требуют от двадцати до тридцати гран (в зависимости от сложности). Крупные сложности все начинаются от сто гранов и доступны только супермагам.
Разумеется, чем большая сложность и затратность заклятья, тем выше специфичнее магия. Все высшие заклятья доступны только светлым или темным магам.
А чем более сложность, тем сильнее отдача. Самые сложные легко убьют старых или легких магов. Их могут сделать только мужчины в рассвете сил.
Коснувшись этой теории, Леон тут же перешел к практике. Темной магии, например, доступны заклятье общего лечение, применяемые только для раненых и для массовых болезней. А вот обычные лечения темный маг может только путем активизации простых лечений и по двойной стоимости маны.
- Кроме того, нам доступны лечения сложных ранений или увечий, для которых необходимы удаление части тел, - маг посмотрел на ученика, уже напрягшего при мысли об отрезании руки или ноги, усмехнулся: - мозоли, например, или ногтя. Или какого-нибудь небольшого угря.
Посмотрел на разочарованного ученика, добавил:
- Я, честно говоря, пока не знаю, придется ли тебе возиться с рукой или ногой, а вот угорь тебе надо будет удалять уже сегодня вечером.
- Как? - встрепенулся ученик, - но ведь я даже не представляю, как это делается! С треском провалюсь!
Анри был в отчаянии. Быстро же он адаптируются. Еще на днях он мечтал быть темным магом, а теперь хочет, чтобы его срочно обучили магии!
Леон усмехнулся, потребовал от ученика:
- Спокойно. Ты же не думаешь, что учитель так тебя подставил? До вечера еще масса времени и мы успеем поработать. Тем более, Феликс жаловался на угорь на плече. Вот и обучишься.
Темному магу также доступна также некромантия, - учитель показал на учебник «Некромантия», - но, я думаю, сегодня тебе будет не до этого. Сегодня будем учиться лечению!
Анри благодарно кивнул головой и осмелился задать один вопрос:
- Учитель, но почему не вы, а я?
- Смешной такой. Почему молодой ученик с большим объемом маны и крепким телом, а не старый учитель с плохим здоровьем и минимумом маны. Скажи?
Анри неловко заулыбался. Учитель так поставил вопрос, что осталось только улыбаться и мысленно ругать себя.
- Можно, конечно, только тихо пробурчать, что, мол, у тебя много опыта, а у меня нет, - продолжил Леон, - ну это дело наживное. Так что набирайся опыта под моим руководством и будешь опытным сильным магом!
Учитель подозвал Феликса, который неслышно что-то делал неподалеку (то ли мусор подметал, то ли подсвечник чистил), стараясь не мешаться магам. То, что Анри тоже, как слуга, должен там работать, никто не спрашивал. Ибо недостаток опыта мага можно ликвидировать одним способом – работать магом!
Леон пошарил глазами в пространстве комнаты. Нашел слугу.
-,Феликс, - сказал учитель, - ты жаловался на свой угорь. Радуйся, я ликвидирую его бесплатно и сегодня же!
Слуга радостно улыбнулся, но вместе с улыбкой на лицо явно вышла какая-то озабоченность. Он слишком хорошо знал своего хозяина, чтобы надеяться на только хорошее. Темный маг есть темный маг. У него даже добрые дела получаются какие-то странные. Так и есть!
- Непосредственное лечение болезни я поручу своему ученику, - предупредил маг Леон и Феликс усмехнулся:
Эту пародию на мага?
Слуга неприязненно покосился на Анри. Если бы не осознание того, что от волшебника (темного или светлого – все равно) не уйдешь, слуга бы уже категорически отказался от такой милости. А тут куда уж деваться, велика милость, век бы ее не видать!
И Феликс угрюмо разделся по пояс и сел на специально поставленный табурет.
Маги уже были готовы. Увидев, что не только у мага, но и у его ученика руки были в свечении – явный признак готовность к лечению, Феликс выкинул все предостерегающие мысли из головы. Маги готовы лечить, а, значит, поздно думать. Получится – не получится, потом будем разбираться!
А Анри уже был в процессе лечения. В отличие от обычных лекарей (и в том числе светлых магов), он не собирался пускать в ход скальпель. Темная магия помогала лечить ленче и почти не больно. Ибо здесь в основе была магия!
Повинуясь указанию учителя, он образовал четыре канала, по которым пошли тоненькие потоки темной магии. Собственно все, теперь маг должен только мысленно разделяя этапы лечения и подсказывая магии что делать и куда идти.
Феликс, готовый (или приготовленный к этому) к боли, крови и гною, был приятно удивлен, когда маги объявили, что все готово и он может забыть о своей болячке. Ха-ах-ах, вот и верь теперь людям.
Анри же был горд и счастлив, что он теперь точно темный маг. Как простые люди, которые напропалую чешут языками об ужастях и страхах темных волшебниках, не правы! Нет, темная магия тоже может творить добро и цветы!
Учитель тоже был доволен. Он оказался хороший наставник, а его ученик, оказалось, обладает всеми навыками темного мага. И какого мага! Супермага.
Вечером, после скудного ужина (нечего объедаться перед лечением!), они снова, как вчера, пошли в личные королевские покои. На этот раз оба были тверды и уверенны в себя. Маги идут!
Воины-гвардейцы даже не думали их остановить. Наоборот, поспешили открыть двери. Никто в нормальном состоянии не встанет на пути темного мага!
И все, они в королевских приемах. Королева была одета «по-домашнему». Так, по крайней мере, она представилась. Скромное сине-серое платье, минимум драгоценностей, примитивная прическа. Явно собиралась сидеть дома и не встречаться с большим количеством людей. Как она мила и прелестна!
Анри с большими усилиями сумел сохранить невозмутимое выражение на лице. Тем более, маг Леон, подтолкнув его, сразу же объявил, что именно он будет лечить милых дам.
У милых прелестниц, как и у слуги Феликса, тоже появились вопросы. Вдобавок такие, которые у мужчин никогда не возникнут.
Королева удивленно подняла глаза, поджала губы. Маркиза уговорила ее на пару лечить угри, но если у нее он на лице – с одной стороны, все видят, но с другой стороны – раздеваться не надо. Подставил и мечтай о результате. У нее же он в очень интимном месте. В таком интимном, что она молодому магу не покажет – не муж. Вот если бы он был маг, с удовольствием подумала Амалия, глядя на юное смущающее лицо.
- Но ваше магичество! - возмущенно сказала маркиза Селуна Дэмбре, которая, как всегда, не собиралась скрывать негодование втуне, - его величество и ее ближайших подруг вы всегда лечили сами. Чем же мы так провинились перед вами? Скажите, я лично перед вами извинюсь. Я и моя спальня всегда перед вами!
Эта проститу…. Женщина с низкой моральной ответственностью опять намекала на интимные связи с ней. Интересно, при королевском дворе находились хотя бы штаны, которые она бы не сумела снять. Ну кроме его, конечно, - он укоризненно посмотрел на нее, потом на королеву, мягче, но по-прежнему укоризненно. Холодно сказал:
- Уважаемые дамы! Не хочу повторяться, но через два-три месяца я покину этот мир. Вы что, не собираетесь лечиться? Или что хуже, собираетесь лечится у обычных лекарей?!
Королева и маркиза ошарашено переглянулись, предлагая ему продолжать.
- Поймите, здесь нет мужчин и женщин, - наставительно сказал маг Леон, - а есть больные и маг-лекарь. И не зачем страдать по этому поводу! Главное – у Анри большой магический потенциал.
Уверениями и требованиями он смог заставить маркизу подчиниться. Впрочем, хитрая женщина и тут выиграла для себя маленький плюсик (или большой?). По крайней мере, когда маркиза Дэмбре кивнула в знак согласия и что-то шепнула на ушко ученику, лицо того стало красным. А сама маркиза походила на лисицу, съевшую жирного петуха.
Кажется, его мальчик вскоре станет настоящим мужчиной. Что поделать, когда вокруг столько таких любвеобильных женщин!
Впрочем, главного они добились – маркиза Дэмбре согласилась. А раз согласилась она, то и королева рано или поздно, но сдастся.
Небольшой угорь на лбу любого мужчину даже не затронул, выдавил бы походя грязными руками и пошел дальше. Но это была первая красавица во дворе, не очень целомудренная, но все же!
Конечно, для нее это был страшный удар, из-за которого она заставила крутиться всех окружающих, включая саму королеву Амалию. И вот теперь это лечение, которое будет идти не по ее собственному желанию! Посмотрим!
- Прошу вас, милорд маг, - она подставила лоб и роскошно улыбнулась. Это можно было оценить и как хорошую награду за качественную работу, и как подготовка к змеиному укусу-поцелую за неприличную поделку.
Пусть ученик работает. Леон решил не помогать ему ни в лечении, ни в отношениях с красавицей-змеей маркизой. Чем скорее он поймет, что он может надеяться только на себя, тем лучше.
И Анри не подвел. Он не только прекрасно убрал угорь, но и зачистил все последствия – маркиза, как ни старалась, не нашла к чему придраться.
А потом Анри сделал такое предложение, что маркиза забыла о возможных претензиях. Он легко погладил горбинку на носу и иронично спросил:
- Не мешает, ваша прелесть? Я мог бы убрать, если, конечно, вы не против.
Обращаясь к маркизе так, он сознательно ее оскорблял. И она обязательно ему вдарит в отместку. О-о, он еще не знает, как она умеет бить! Мужчины так не смогут!
Но сейчас другое. Она робко (это маркиза-то!) спросила:
- А сможешь? Пожалуйста!
Анри был великолепен. Он даже не ответил, а просто изысканно поклонился. Как он узнал или догадался о вечным недостатком маркизы? Королева и маг, как люди старослужащие, только вздохнули, знакомые со старой проблемой.
Маркиза носила этот нос, как мечту своей жизни и периодически всех доставала. Увы, они ей помочь не могли – королева, как светлый маг, а Леон, как неполноценный темный маг.
А вот Анри мог и даже очень легко, несмотря на полное отсутствие опыта. Ведь для этого было нужно иметь всего ничего – способности темного мага, как минимум, сто гранов маны и хорошее здоровье. Ну и немного удачи.
Практически все люди под эти требования не входили. Все, кроме Анри. Поэтому он и наглел с нею, поскольку вдруг понял всю прелесть одного темного мага в окружении множества светлых. Когда все всё понимают, но никто не может ничего сделать.
Не отвечая ей на риторический вопрос, он подвел к пальцам правой руки большой объем маны. Конечно, это надо было по-другому. Подучить теорию, произнести мощное заклятье, включив в него около ста гран.
Вместо этого он напрямую включал через пальцы сырую ману темной магии. Это требовало большого расхода маны, раза в два – три больше, чем обычно, но Анри было на это наплевать.
Ведь это было так эффектно! Даже королева, хотя и сама не слабая светлая магиня, тянула шею, чтобы посмотреть, как под пальцами юноши нос маркизы, как нагретый гипс образует новую форму, становясь элегантным и милым. И ведь его хозяйка не стонет от острой боли, не страдает от ощущения неизбежности потери!
Сам Анри, деловитый и спокойный, мастерски отрезал от носа ману и спросил маркизу:
- Нуте-с, достаточно?
Селуна до той поры не имевшая возможности посмотреть в зеркало, повернула голову, глянула и несколько мгновений молчала, не веря в свое счастье. Ее новый вид был очень прелестный. То есть, не то, что она и до этого не была красивой, но теперь она стала почти, как богиня!
Потом всех оглушил ультразвуковой визг. Она подбежала нему, смачно поцеловала и торжественно сказала:
- Конечно, милый, и это тоже, я твоя во веки. Но, кроме того, в присутствии сих персон – ваше величество, ваше магичество – я на магическом камне клянусь никогда не вредить этому человеку!
Анри хотел выпустить какую-нибудь шутку (желательно скабрезную), но, посмотрев на учителя и на монарха, которые смотрели на присягу маркизы Дэмбре очень серьезно, а королева даже ахнула:
- Ох ты даешь, Селуна!
Уже потом учитель объяснил, что клятва на магическом камне магу (или при магах) очень серьезная и не имеет возврата, поскольку мана магии – это текущая материя, и поэтому все присутствующие при присяге маги, не выполнившие или не соблюдшие за выполнением, не только не могут работать с маной. Более того, она еще и вредить начинает. Поэтому, маркиза Селуна Дэмбре будет четко выполнять свою присягу, а все три мага – следить за его работой.
А непосредственно во время вечерней аудиенции, королева, после присяги, посмотрела на нос, почему-то вздохнула, и спросила:
- Ваш ученик почти маг?
Это была какая-то загадочная тайна, которой окружающие не спешили с Анри поделится. Впрочем, он уже привык, что жизнь, как правило, со свистом проходила мимо него, и от это его не огорчало. Только внимательно слушал и присматривался.
Вот заговорил учитель, выделяя плюсы и минусы:
- Еще не совсем, во-первых, ему надо доучить заклятья общей темной магии, во-вторых, он еще совсем не касался некромантии. Еще два-три месяца, не меньше. Он будет замечательный темный маг!
- У нас получается прекрасный ученик, постепенно вырастающий в сильного темного мага, - королева с одобрением посмотрела на прелестный носик маркизы, выросший на месте горбоносого чудовища на ее лице, выдала свое решение: - угорь он мне пока лечить не будет, а вот мои уши я бы просила немного подкорректировать.
Анри, как и все остальные, невольно посмотрел на уши. Хорошие уши, ничем не выделяющие в худшую сторону. Единственно, они заметно топорщатся, но Амалия так искусно их маскировала волосами, что они только красили девушку.
Хотя, конечно, немного поправить положение ушных раковин необходимо. Анри вопросительно посмотрел на нее.
- Мне надо немного поправить положение ушей, - как и догадался ученик, королеву не очень устраивало их положение относительно ее лица, - завтра – послезавтра вы можете поправить?
- А почему не сегодня? - удивился Анри.
- Да но…, - заколебалась королева, несколько удивленно глядя на ученика мага.
Пришла пора удивляться и Анри. Она, кажется, считает, что ученик мага не должен дотрагиваться до тела монарха. Хорошо, но тогда ей придется ждать несколько месяцев, пока учитель не решит, что он дорос до звания мага! Ведь Леон не настолько могущественен, чтобы работать с ушами, а другого темного мага нет нигде!
В разговор вмешался Леон, чувствуя, что эта молодежь неправильно друг друга поймет и еще разругается.
- Ученик, ты не о том думаешь, - предупредил учитель Анри и предложил Амалии: - давайте сегодня, зачем тянуть. А мана у него есть. Ведь он темный архимаг, его магический потенциал растет гораздо быстрее, чем у светлых. Одна – две сотни гран в сутки – это немного.
Оказалось, что именно это она хотела услышать, а на запрет ученикам мага прикасаться к телу монарха, ей, как и Анри, было глубоко наплевать.
Она бросила на него быстрый взгляд, пытаясь понять, готов ли он.
- У меня есть необходимая мана, можете снимать сережки с ушей, а также бусы с шеи, - хрипло сообщил Анри, и королева послушно сняла драгоценности.
Он думал, став ближе к девушке и соприкасаясь ее тела, он расстанется с этой магией любовного притяжения, которая так притягивала его. Сильнее, чем настоящее заклятье!
Однако, даже прикосновение к ушам не развеяло сладкую истому. Наоборот, он возбудился, как будто дотронулся до самых интимных частей ее тела. И она подозрительно притихла и покраснела, как будто занималась чем-то сокровенным и тайным. Похоже, она уже перестала сдерживаться и ограничивать себя. Она – девушка, он – юноша, а все остальное придумали люди, заполнив свой мир званиями, должностями, деньгами и вещами.
Так они и были около друг друга – она сидела на стуле и как бы смотрела на зеркало, он стоил за ней и теребил и поглаживал ее уши. И незримо разговаривали друг с другом. Временами они встречались глазами через зеркало, и тогда мелкая дрожь пронизывала оба тела.
Конечно, они никого не видели, а зрители – маркиза Селуна Дэмбре и маг Леон Карцуха старались им нее мешать. Ибо, хоть она и монарх, но все равно девушка и может любить и дарить другим любовь.
Но ушки ее он выгладил и выправил. Они стали ладными и красивыми, и совсем не топорщились топориками, как раньше.
- Все! - объявил он хриплым, словно после сна, голосом.
Селуна на правах близкой подруги первой подскочила к королеве, не только осмотрела, но общупала.
Амалии это быстро надоело. Она схватила подругу за руки и потребовала от нее отчета.
- Я поражена! Ведь вы, кажется… - маркиза хотела сказать, что они были, как два влюбленных дурачка – голубка, которые ворковали, никого не видя, но потом поняла, что это будет чрезмерно грубо, и резко изменила тему: - а ты стала гораздо лучше! Какие же у него волшебные руки!
Амалия, кажется, поняла его мысли, насупилась, потом благодарно взмахнула глазами маркизе за то, что она не стала затрагивать щепетильную тему.
- Кстати, - перешла маркиза на практическую сферу, - он слишком хорош, чтобы его передать другим. А угри могут появиться еще, как и другие проблемы тела. И что будем делать?
- Кто осмелится выступать против своей королевы? - холодно и как бы удивленно сказала Амалия. Она собственнически посмотрела на Анри, не понимая, с какой это стати он может уехать и куда?
Тут она немного лукавила. За несколько лет правления Амалия I существенно ослабела королевскую власть. Настолько, что еще через несколько лет может обострится само королевское правление.
- Почему же, - спокойно возразила подруга, - любой придворный может пригласить его к себе домой за несколько лет, совсем не затрагивая напрямую интересов вашего величества. Выводи его потом оттуда!
- М-да, - задумалась Амалия, потом переложила эту тяжесть на маркизу: - что же ты предлагаешь?
- Что я предлагаю? - ухмыльнулась Селуна, - вы могли бы объявить этого чудесного юношу королевским магом. И ничего, что их будет двое. Зато никто не осмелится потягаться на чужую собственность. По крайней мере, без разрешения. Тем более королевскую собственность. А, ваше величество?
- Ну… хорошо, - задумчиво произнесла Амалия, все еще слегка сомневаясь в предложении подруги. Решая одни проблемы, она заостряла другие. Ведь мальчишка – темный маг будет важной целью при дворце у кучи светлых магов – опытных женщин. Забьют, как бить дать. Или она их плохо знает, ха!
- Ваше величество, - спокойно предложил Леон, - зачем же сразу маг. Объявите его королевским учеником мага. И статус поднимете и кто захочет с учеником связываться? Ведь мало того, что он сам темный, так за его спиной нахожусь я – его учитель и полноценный темный маг.
-Точно! - поддержала его маркиза и ласково улыбнулась Анри: - ты ведь не будешь против, юноша?
«Ласковая улыбка» подруги королевы была очень похожа на оскал большой тигровой кошки и Анри, дабы сохранить все конечности, быстро согласился.
Впрочем, он действительно бы согласился и без помощи грозной добровольной помощницы королевы. Ученик мага – это всяко не слуга и он может быть гораздо чаше около Амалии. Он мечтательно зажмурил глаза, не понимая укоряющего кивка головы мага Леона.
Глава 5
Он стал королевским учеником мага и был объявлен очередным потенциальным темным магом и королевским советником в будущем. Придворные это предполагали уже давно, большинство – с момента появления – и шоком для них такая новость не была. Хотя несколько взглядов он получил – от презрительных до уважительных в зависимости от эмоций и взглядов. Ну это были эмоции. Женщины, что с них взять!
Впрочем, пока ему было не до придворных. Учитель загрузил его учебой до самое ничто, и Анри только и делал, что читал учебники, а потом разговаривал с магом на предмет пояснения непонятного и дополнения практической работой.
Полчаса – общая темная магия, полчаса – некромантия, полчаса – общие магические заклятья, полчаса – что учителю придет в голову дать «любимому» ученику. И так поочередно по двадцать часов в сутки. Остальные часы уходили на прием пищи и совсем немножко на сон.
Очередной визит к королеве он воспринял почти, как долгожданную передышку, во время которой он погуляет и проведет процедуру темной магии. Уф!
В отличие, кстати, от королевы и учителя мага Леона. Они почему-то оба заволновались, а маг еще и забеспокоился. Боится, что в конец втюрится в Амалию? Вот еще!
Но о цели визита сначала в королевский прием, а потом и в окрестности дворца оба молчали. Глухо молчали. Амалия даже окрысилась, когда он рискнул ей задать наводящий вопрос. Ну и пусть. Он готов отправится с девушкой хоть на край земли, и чем дальше, тем приятнее. Не убивать же она его будет?
Он почти угадал. Только речь шла не о казни, а о некромантии. Они остановились около небольшого взгорка, который оказался могилой предшествующего короля Андзора VII.
Это действительно оказалась цель их неспешной прогулки.
- Анри! - торжественно провозгласил его учитель, - сегодня ты сдаешь свой самый главный экзамен, как темный маг и некромант! Сдаешь практикой – ты должен поднять останки короля Андзора, умершего в свое время несколько лет!
Он немного помолчал и уже буднично продолжил:
- Надеюсь, ты готов и морально, и физически. Я это говорю к тому, что мертвец будет вначале сопротивляться, а если ты сделаешь хотя бы одну ошибку, не раздумывая, нападет и убьет. И помочь тебе, как ты понимаешь, будет некому.
Анри молча кивнул. Ему стала нравится некромантия с того момента, как учитель погрузил его в темное мастерство. А покойник… что же, у любой профессии есть свои недостатки.
Леон внимательно посмотрел на Анри. Ученик был спокоен и холоден, видимо уже находясь в горниле страшных заклятий некромантии. Настоящий темный маг!
А вот он боялся. Боялся и волновался. В отличие от ученика, он никогда не работал с некромантией и знал, что никогда не будет работать. Это темное мастерство требовало слишком много маны. Немного заклятий требовало меньше ста гран. А большинство, наоборот, сразу оценивалось больше ста гран и даже очень. Нет, ему не достичь, как бы он не пыжился!
Пока он нервничал, Анри действовал. За него никто не будет действовать, так что же тянуть. Благо, дождь пока прекратился, но вскоре он снова начнется – все-таки конец осени! И он готов к некромантии и не любит холодный и мокрый дождь.
Анри вербально произнес заклятье «подъем мертвеца», щедро его заполнив маной. Все замерли. Сейчас или никогда!
Сначала на могиле было тихо, как будто заклятье некроманта не сработало. Анри забеспокоился, но затем земля на могиле зашевелилась. Королева тихо ахнула и закрыла рот рукою. Ее, как светлую магиню, темное творчество очень впечатляло. Буквально до обморока. Ведь при ней впервые поднимали мертвеца. И не просто мертвеца, а родного отца!
Амалия невольно оперлась до мага Леона, который хотя и не был родственником, но находился рядом с ней с такого раннего детства, что почти им являлся, по ее ощущению.
Разрывая землю полусгнившими руками, в разрытой земле показался мертвец. Он был ужасен. В лоскутьях истлевшей одежды, в смердящих остатках плоти на голове и ребрах он был явным показателем торжества жизни и последующей за ней смерти.
Скелет с рычанием набросился на живых людей. Только ножные кости, все еще находящиеся в земле, не давали ему добраться до них. Но если успеет, дотянется.
Анри поспешил навесить на него заклятья замедления и созерцания. А когда мертвец почти замер под их тяжестью, начал создавать новое тело. Его заклятья быстро формировали из остатков плоти мышцы и сухожилия, внутренние органы, а потом когда в теле были созданы условия – начал воссоздаваться мозг. Человек появился – король Андзор! И, конечно, успокоился – ведь это уже не мертвец, а живой человек!
Со стоном выдернул из земли практически создавшиеся ноги, и сел на скамейку, на которую обычно садились гости, пришедшие к могиле.
Королева и маг Леон торопливо ее очистили, встав на ноги в паре шагов. Анри только подвинулся, вдыхая запах истлевшей одежды и праха. Мертвец его почему-то совсем не пугал и не отвращал. То ли нищенская практика, то ли пришедший опыт некроманта.
Вместо эмоциональных всплесков он продолжал работать. Щедро передаваемая мана по каналу заклятья регенерации, делала свое дело. Еще несколько мигов и рядом с некромантом уже сидел почти человек, почти одетый и почти разумный.
Анри добавил еще маны на лицо. Получив дополнительный импульс, начали усилено формироваться глаза, вырос нос, губы, закрывшие провал рта.
Посидев еще немного, мертвец понял, что он готов к беседе.
- Амалия! - увидел он дочь появившимися глазами, - что случилась, зачем ты меня разбудила?
- Пока ничего, папа, - грустно сказала Амалия, - но будет. Высший свет не очень-то доволен, что на престоле – женщина. Ходят слухи, которые доходят до меня, что лучше бы посадить на трон двоюродного братца Антуана или еще каким-либо мужчин, чем дальше держать женщину. Увы, но я очень непопулярна
- Ну я их! - раздраженно сказал Андзор, - они у меня запляшут!
Амалия переглянулись с Леоном. Мягко заговорила о будущем:
- Папа, дядя Леон нашел настоящего темного мага и постепенно его учит. Он сможет, если ты захочешь, подержать тебя немного – какой-то месяц – среди людей – а потом ты будешь лежать в хрустальном гробу в королевском зале.
- Я же провоняю весь зал! - удивился Андзор. Он уже думал, что после разговора снова зароют в землю, в лучшем случае сменив гроб и одежду.
Амалия таких тонкостей не знала и посмотрела на мага и его ученика. Леон понял, что пора и ему включиться в разговор:
- Ваше величество, мой ученик Анри обладает достаточно большим количеством маны и постепенно набирает мастерство. В отличие от меня, он будет настоящий некромантии, и ему будет не в тягость поддерживать ваше состояние, правда, фиксированное время. А потом законсервировать ваше тело после второй смерти. От вас совершенно не будет пахнуть! Ну, хотя бы, как от мертвеца!
- Да, а править мы будем вместе, - ласково проговорила Амалия, взяв его за мягкую теплую ладонь (как у живого!), - ты ведь возьмешь меня к себе в соправители?
Андзор по-другому посмотрел на молоденького паренька, оказавшегося великим некромантом. Везет же девчонке Амалии! Пардон, королеве Амалии!
Когда он был живым королем, он, как не искал, нашел только темного полукровку – Леона. Тот был неплохим магом и недурственным человеком, но очень плох с темной маной и потому совсем не работал с некромантией.
Коли так, то можно пока мертвецом не быть. Он охотно пошел за дочкой, которой не повезло быть прелестной женщиной в окружении глупых феодалов-мужчин.
Глава 6
Сегодня вечером королева Амалия I назначила большой королевский прием, но не обозначила почему.Придворные и вассалы, пока дожидались ее величество, отмозолили языки, уже в открытую обсуждали плохие черты монарха-женщину. Значительная часть просто решила, что она ненароком забыла, незначительная – с какой-то нехорошей целью.
Собравшиеся даже не заметили или не обратили внимание, что королевских престолов два и поэтому практически удивились, когда мажордом объявил о появлении их королевских величеств.
ИХ КОРОЛЕВСКИХ ВЕЛИЧЕСТВ? Ну, ничего себе!
А потом их удивление переросло в ужас, когда рядом с текущей королевой Амалии I обнаружился прежний король Андзор VII, УМЕРШИЙ около четырех лет назад.
Что же, теперь ими будет править настоящий зомби? О господи, мир на глазах раскалывается!
Впрочем, Андзор был не Амалия. Услышав начавшийся ропот, он построил придворных и явившихся феодалов в один длинный ряд и медленно прошелся мимо них, что-то выглядывая.
- Так, значит, тебе не нравятся нынешние монархи: король – оживший мертвец и король – женщина? - медленно произнес он, остановившись около герцога Ридли.
Герцог – светский повеса и болтун, даже не сознательный враг, а скорее попугай, больше всех и громче говоривший плохое о правящей династии, на этот раз начал заикаться.
Он прекрасно видел, что в глазах мертвеца горит нехороший огонь смерти и что убить ему все равно, что другому сказать спасибо. Андзор VII и при жизни был тяжеловатый человек, который герцог хотел бы видеть последним из окружающих. А уж когда он стал ожившим человеком…
Герцог перетрусил и совсем бы упал на колени, прося прощения у всемилостивого короля, если бы не осознание того, что затем ему нельзя будет высунуть нос из двери собственного дома в столице – засмеют и заплюют. Дворянское благородство и феодальная честь были, к сожалению, реальные вещами. По крайней мере, в высшем свете.
- И что? - собрав кулак в волю, он вызывающе ответил вопросом на вопрос, а потом разъяснил свой вопрос: - я говорю, что хочу и мне, герцогу, король здесь не указ. Это сакральное феодальное право. Тем более, король, умерший и официально похороненный нашей матерью-церковью.
Это были последние слова наследника древней благородной фамилии Ридли, поскольку королю совсем не понравился вызывающий тон. Может он и частично прав… плевать! Ты был прав? Вот и умирай с осознанием этого!
Андзор совершил древнюю ритуальную казнь, вырвав у живого Ридли сердце черезглотку и показав его казненному.
Герцог, еще живой, широко раскрытыми глазами посмотрел на свое сердце и только затеи упал на пол. Мертвый. Впору создавать пословицу на древнем языке – мертвый мертвому отомстил.
- Разговоры о смене династии и замене на престоле моей дочери Амалии я буду считать государственной изменой с последующей смертной казнью. Все понятно? - он посмотрел мертвыми глазами на стоящих в строю, - никого больше не надо убивать?
Через несколько официальных мгновений тишины придворные нестройным хором подтвердили, что да, они прекрасно поняли и приняли, но требовательному королю этого было много. Он заставил каждого из них принести феодальную клятву. Только после этого наконец завершилась такая трудная официальная часть приема и началась не меняя неофициальная – танцы и разговоры под вино и закуску.
Король и королева не танцевали, король оживленно разговаривал с придворными мужского пола, а его дочь – женского.
Анри представилось, что он уже никому не нужен, и он может потихонечку уйти. И собирался покинуть большой зал. Но едва Анри пошел к богато изукрашенной двери, как король громко его окликнул по имени и запретил его покидать.
Это называется, благодарность за оживление! Стой теперь в безделки и майся от нечегоделании. И ничего не сделаешь – монарх четко дал понять, что ему еще очень темный маг на бале.
Хотя Анри зря так обижался на короля. Когда танцы закончились и окружающие довольными собирались домой – ведь коме одной казни (герцога не очень-то любили и поэтому не жалели) король Андзор VII дал сегодня целый букет должностей и званий. И тут король громко объявил об еще одной награде:
- Анри Левен, ученик мага, порадовавший нам сегодня большим талантом и умением, становится графом Реверуа. Подойдите ко мне, граф! Не бойтесь, некромант не должен боятся живого мертвеца, которого он сам и создал.
Вот ничего себе! Конечно, он не боялся зомби. Вот еще!Ошеломленный Анри застыл на виду у всех: вчера нищий, сегодня – граф. Кое-как подошел к королю с благодарностью. Чтобы он еще чего-нибудь попросил! Даже мысленно! Да никогда!
Андзор VII громогласно объявил:
- Благородное семейство Ридли, за грубость и надменность к королевской династии я отбираю у вас три баронства. Два идет в корону, одно – графу Реверуа. Кроме того, граф получает из наследных королевских владений город Титон и десяток селений.
Окружающие загалдели – темный маг из небогатого человека (если так можно выразится) одномоментно встал одним из богатых феодалов королевства. Хорошо быть королевским любимчиком!
Но в лицо ему никто претензий говорить не стал: любимец монархов и сам сильный маг, попробуй с таким только свяжись. А потом, темные маги – талантливые лекаря, от знакомства с такими не откажешься.
Да и Ридли всем довольно-таки надоели со свом чванством и гордыней. Пусть-ка теперь помучаются от королевской власти!
Был еще один этап дворцовых посиделок, которых почти не увидел, кроме короля и самых его близких людей. После того, как все уже разошлись, Андзор VII внезапно предъявил к нему претензии. То есть не то, чтобы даже претензии. Практически ультиматум. Он заявил, что не видит в Анри защитника Амалии, поскольку тот совсем не владеет шпагой!
Анри и Амалии удивлено переглянулись. Королева с появлением отца явно отошла на второй план, хотя и показывала всем своим видом, что она тоже монарх. Но второго плана. Именно она как бы удивленно спросила:
- Папа, почему ты сделал Анри моим рыцарем-защитником, ведь дворцовый маг не является…
- Потому что я вполне вижу в Анри твоего мужа, - перебил Андзор свою дочь.
- Папа! - возмутилась Амалия. Анри ничего не сказал, но было видно – он тоже недоволен.
Хотя, что эти слова, оба заалели и постарались не глядеть друг на друга, понимая о чем идет речь. Король, хоть и мертвец, видел куда глубже живых., но в отличие от них не грузился сентиментальностью и стеснительностью.
Именно поэтому Андзор (одной – отец, другому – монарх) неуступчиво потребовал от Анри научиться работать со шпагой и, пока он будет находится среди живых, провести процедуру женитьбы.
- Но ведь вы еще будете долго, дорогой отец! - с надеждой произнесла Амалия, глядя, однако, на Анри. Наконец-то они увидели друг с другом!
Но по поводу времени тот правильно понял и повторил срок:
- Месяц, это максимальный срок, который ни за что не будет превзойден! Некромантный срок, увы, не подается чувствам и женской логике
От этого Андзор печально сжал губы, однако комментировать не стал – некроманту виднее. Вместо этого он выразительно посмотрел на Амалию и пожелал ей доброй ночи.
Королева вежливо попрощалась и отправилась своей дорогой, а мужчины своей. Не потому, что они хотели поговорить отдельно. Просто Андзор поселился в своем прежнем роскошном жилье, расположенном в том же крыле, где жили и Леон с Анри.
Как оказалось, королевский советник был прав, когда постоянно отнекивался от переезда. Теперь он с учеником снова оказался рядом с королевскими покоями.
Идти с живым мертвецом в одиночку было страшно или, по крайней мере, неудобно подавляющему количеству существующих людей. Но не Анри, поскольку он сам был некромант. Зачем же боятся плодов своей деятельности? Тем более, прошлого, и, некоторое время – настоящего монарха.
Андзор же подумал о совсем другом:
- Граф, я думаю вам надо проехать по
своим владениям, а чтобы ни у кого не было сомнения – со мной. А то вы с вашим отсутствием опыта и недостатком смелости не скоро еще осмелитесь. С другой стороны, появление зомби-королем в одиночестве приведет к настоящей панике. Простые поданные, увы, все еще оказываются излишне суеверным и приводит к различным эксцессам.
Анри, м-гм, и сам как бы собирался поехать в свои новые владения. Как-нибудь… когда-нибудь… но не завтра же! Он даже на лошади никогда не ездил. Тем более, у него и лошади не было. И он никогда не видел их в натуре.
Он попытался отказаться, объяснив свои причины лошадиными проблемами. Хотя себе он признался – он боялся и своим новых поданных и дворян, у которых он, по сути, отбирал часть своих владений.
Андзор VII был настоящим королем – жестким, но заботливым. Причины Анри он быстро понял, но не принял. И тянуть не захотел.
- Вот еще! - оскорбился монарх, - у меня месяц новой жизни, как ты сам мне сказал, и я должен за этот срок озаботиться о малышке Амалии. Ведь понимаешь, - остановил он на нем мертвые глаза, - не знаю, как она в качестве мага – я не друид, чтобы оценивать, но как королева она показала себя слабенькой, это точно. И снова оставлять в качестве независимой самостоятельной королевы уже не могу.
Я должен найти ей хорошего мужа – мага и феодала, но не местного, чтобы встревать в наши проблемы с феодальной лестницей. Пусть она карабкается в качестве королевы, а ее муж будет помогать.
Крепкой мужской десницей он возьмет в руки и престол, и Амалию с детьми, которые, я уверен, у вас будут. Ведь у тебя крепкие надежные руки, парень? Или мне необходимо найти другого мужа среди светлых магов?
Анри нехотя показал правую руку. Амалию он ни за что отпускать не хотел, хотя и сам понимал, гордится тут нечем – тонкие слабые кисти, почти без мышц и даже без жира. Что поделать, наследие голодного, нищего детства. Но отходить от красавицы, да и чего греха таить, любимицы, он не хотел и не мог.
- М-да, - крякнул король Андзор от вида рук и проинформировал, как приказал: - поговорю завтра с твоим магическим учителем Леоном. По крайней мере, каждый вечер ты будешь заниматься, как настоящий благородный феодал, холодным оружием, конными прогулками и физическими единоборствами. Это я тебе обещаю!
И не боись. Хорошая еда и многообразные физические нагрузки сделают чудо без магии и некромантии!
Анри даже не знал, что ему делать – то ли радоваться, то ли огорчаться от нарисованной картины будущего. Вот так и мертвый король, вытащенный им с такими усилиями из могилы!
Глава 7
Если немногим раньше положение магического ученика казалось ему ученой каторгой, то теперь явно стало легендарным адом. Король даже на обещанную прогулку его не повел по его владениям, – не утруждал от учебы. Которая, как он утверждал, - укрепляла мышцы и увеличивала магическое мастерство. Кажется, его сделают крепким феодалом и настоящим магом, если остынут в живым человеком.
А с собой в ознакомительную прогулку он повел придворных живых. Дескать, им все равно делать нечего, пусть хотя бы так несут короне пользу.
Анри этих тонкостей не знал. Он вообще мало что знал за пределами жизни нищего и форсированной учебы ученика мага.
Пока что учеба для него сводилась в трудную умственную и невыносимую физическую работу. И если бы магом он стал, несмотря ни на что, то феодалом «по правилам» он становился только из-за нелюбимой королевы, кряхтя и постанывая.
Когда вечером начинались физические труды, а он уже был уставшим, приходила она – его королева и еще больше – его любовь. И пусть каждое утро он считал, что уж сегодня-то он работать точно не будет, но приходил вечер и он начинал физическую работу.
Ведь, казалось бы, сидишь весь день, читаешь, а то и зубришь, физически ничего не делаешь. А тело аж ломит, особенно руки, ноги, шею. То есть те части, которые особенно «работают» при умственной работе
Сейчас бы полежать в мягкой постели и отдыхать, а то и банально поспать. Ведь он спал в меньше семи часов в сутки. Как на арестантской каторге!
Правда, кормили его хорошо, даже жирно. В нищем детстве пару кусков получерствого хлеба за нищенский день уже было хорошо. Плюс приварок из картофельных очистков и кусочков овощей.
А сейчас он ел по четыре раза в день жирной пищи, где обязательно был большой кусок говядины и рыбы. Супы и второго сколько он хотел, а король сколько вытребовал.
Вкупе с физической нагрузкой мышцы от такой еды начали расти по всему телу,даже на голове. А руки и ноги заметно пополнели и обросли мускулами, так что их не стыдно было показать королеве, уже не руки-палки и ноги-палки, а красивые молодые конечности крепкого юноши.
Успехи умственной деятельности были не столь внешне видны, но его учитель маг Леон тоже был доволен, а это был признак, что все хорошо. Еще бы, ведь его ученик выучил большую часть заклятий темной магии и большую часть так называемой нейтральной (бытовой) магии, включая самые сложные. И полностью прошел курс некромантии. Не только теоретически, но и на практике.
Шутить с талантливым обученным темным магом не надо. Он действует механически, не раздумывая, а всем окружающим становилось плохо. Это даже король Андзор VII, в конце-концов, понял. Как-то он неловко пошутил по поводу прогулки дочери и его жениха. Ничего страшного, просто вслух подумал, чем бы могли заниматься молодые люди, когда их никто не видел. Так, немого пошловато, но без перегибов.
Амалия, конечно, покраснела и укоризненно посмотрела на отца, на то она и
девушка. А Анри, как бы промолчал, но потом…
Буквально на глазах неплохая, в общем-то, погода испортилась. Пошел дождь с градом, откуда-то набежала сильная гроза с устрашающим громом, поднялся такой мощный ветер, что, казалось, здания начнут разрушаться. Настроение темного мага ухудшилось и погода стала также ухудшаться.
Неизвестно, до чего бы это дошло, но король, превозмогая гордость (еще говорят, что у мертвецов ее нет!), извинился и свел все к скабрезной шутке. А Амалия, на глазах у отца села жениху на колени, успокаивая его словами и поцелуями.
Андзор даже постарался на них не глядеть. Ну их к хламиде дьявола, еще без нормальной погоды!
Впрочем, такая жизнь, тяжелая, но своего рода счастливая, довольно быстро закончилась. Радикально и навсегда. Сначала умер маг Леон. Однажды утром Феликс отправился будить хозяина и нашел его мертвым. Он уже был холодным. Видимо, не стало еще вчера.
Все было, как он напророчествовал несколько дней. Ученик обучился темному мастерству и некроманству, и учитель сразу умер. А зачем он еще?
Король Андзор VII был страшен в своем состоянии. Анри, сам очень переживающий смерть учителя, решил, что король уже и сам умирает. По срокам вроде бы пора. Но нет, король еще ходил и реагировал на слова. видимо крохи магии еще работали.
Невеста Анри Амалия была очень впечатлена и постаралась, чтобы темный маг дядя Леон был похоронен «прилично», и как умерший настоящий темный маг. Анри пришлось не только беспокоиться об умершем учителе, но и провести для них (мага и в будущем для короля) некромантическую процедуру оживления.
Для Андзора, уже раз некромантического оживленного, она была почти бесполезна. Но и дело было не в мане. Король – светлый маг и не мог соответствовать еще одной темной процедуре.
Однако, при всем при этом Анри было проще ее провести, чем объяснить это девушке. Ведь у девушки было две точки зрения – одна ее, другая неправильная! И попробуй ей что-то докажи! Хоть колом на голове чеши!
Королевского советника хоронили пышно и необычно. Проводили его на тот свет два короля (один мертвый), и высший феодальный свет, а сам покойный самостоятельно шел к месту похорон.
Конечно, он не ожил. Просто некромант провел ряд некромантических обрядов и мертвое тело пошло на похороны. Так захотел король Андзор VII и королева Амалия I, а Анри только был исполнителем.
Кстати, лежать его тело должно было в специальном мавзолее. Сначала здание было построено для мавзолея короля Андзора, потом тот решил, что вдвоем лежать веселее. Амалия не возражала и в мавзолее поставили два ложа.
Один из них сегодня занял маг Леон. Он сам лег на него, сложил руки на груди и замер. Если и не навсегда, то на очень долгое время, пока рядом не окажется некромант, которому он будет нужен.
Андзор сам ему помогал и привел в порядок одежду, малость замаравшуюся во время похорон.
Ему не мешали. Амалия и Анри знали, что ему вскоре снова умереть и прийти сюда, в свое вечное жилище. Пусть успокоится. А феодалы просто молчали. Лишь бы ушел!
Но перед собственными похоронами ему предстояло пережить одно (как думали большинство окружающих) или два (как думал он сам) торжественных мероприятия. Требовалось выдать замуж дочь Амалию и короновать ее мужа и темного мага Анри, графа Реверуа.
Вообще-то это было не внове. Среди соседних государств его дочь была уже третьим монархом женского рода. Традиция с трудом, но приживалась.
Увы, но в случае с Амалией получилось не очень. Вроде бы и учили ее хорошо, и родители были монархами приличными. Но вот не получилось у нее быть королевой.
Оживший Андзор увидел, как минимум, три грубых и десяток мелких ошибок за время правления Амалии, которых нормальный правитель допускать не обязан.
Когда он снова умрет, его дочь долго королевой не продержится. Оставалось только два варианта – уйти самой и прекратить существующую королевскую династию или подобрать ей мужа таким образом, чтобы они оба были монарха. При чем, муж обязан быть хорошим королем, а с другой стороны, он не должен оттеснить от власти свою супругу Амалию.
Анри, маявший вплоть до самой женитьбы, было бы легче, если бы он знал, что кандидатуру будущего мужа Андзору назвала сама Амалия.
Конечно, она не знала о планах темного мага, а если и знала, то, скорее всего, ошиблась бы. Аналитика не самая сильная сторона женщин.
Зато она знала, что Анри ее любит и он сильный темный маг, за которым она будет, как за стеной. Темный маг и некромант это такой фактор, который любого феодала заставит одуматься.
А он все страдал, не передумает ли короля Андзор VII и, особенно королева Амалия I в выборе будущего мужа и зятя.
Между тем приступы омертвления у Андзора повторялись все чаще – явный признак скорой вторичной смерти. Конечности становись практически холодными. Затем холодным постепенно станет все тело. И все, финита.
Придя к такому выводу в один из ближайших дней, он уверенно объявил о женитьбе своей дочери и Анри уже завтра.
Амалия растеряно посмотрела на жениха. Так быстро?! Ведь за такой короткий срок не успеют приехать все существующие монархи. Точнее, могут приехать только самые близкие, и то если захотят. И даже своим феодалам, те, кто должен быть, не успеют прислать приглашения. Ох, сколько человек сразу обидется! А сколько человек найдет повод начать враждовать!
А самое главное, в чем она не хотела признаться даже себе, Амалия сама не была готова к свадьбе. Вернее, не ко всей свадьбе, а к той самой интимной части, которая делает мужчину и женщину мужем и женой. Ну нельзя же в самом деле, как мужчины бестолково все придумают! Они думают, что это так просто!
Ее жених Анри выглядел гораздо спокойнее. Раз человеку хочется – надо уважить. Благо причина очень важная. Он сам осматривал тело короля и тоже пришел к выводу, что монарх снова умирает. А, значит, надо жениться. Не успевают разослать бумажные приглашения? Разошлем специальные магические. Не готова невеста, - угадал он тайные мысли Амалии, - во время свадьбы догонится. Он будет к ней нежен и мил. Свадьба – не похороны,тут рыдать не будешь.
Находясь рядом с отцом, страстно, но по доброму желающим свадьбы, и темным магом, спокойным и рассудительным, невеста и сама успокоилась. Чего быть, тому не миновать. А сразу второй раз невестой не станешь – так что терпи. Благо, жених его, хоть и не королевских кровей, но сильный маг и чудесный мальчик. Если бы она все искала сама, не нашла бы лучше.
Ей будет хорошо с ним – Амалия увидела, как нечаянно дотронулась до него (честное слово, нечаянно) и он покраснел от неожиданности и стыда. Хотелось приголубить по волосам и сказать что-то радостное и ласковое.
А сама свадьба была как свадьба. Королевская свадьба. Друзья по политическим союзам приехали, несмотря на очень короткий срок. Свои преданные поданные тоже. Враги, конечно, не успели, ну и ладно! Зато не надо искать яд в свадебной закуске.
Конечно, не приехавшие враги могут приступать с претензиями и мечами. Анри был к этому готов. Ой, не спешите наступить на ногу темному магу! Как бы потом не пришлось плакать!
А пока, навезли кучу подарков, нужных и ненужных, искренних и неискренних, роскошных и бедных. На все случаи жизни!
Невеста сидела – роскошная и красивая, слегка усталая, но по-своему счастливая. Жених и даже отец немного от нее отстали, гости видели только прелестную невесту-королеву и завидовали даже ее поданным.
Даже жених – темный маг – не очень-то гостей пугал. И без него жизнь проклятущая!
В столичном храме при всех гостях священник прилюдно объявил их мужем и женой. Было торжественно и многолюдно. Анри немного взгрустнул по невинной юности.
А потом хмыкнул, повеселел. Полуголодная нищенская юность была проклята дьяволом и ностальгически вспоминать ее не стоит. Стоит перевернуть страницу и забыть о прошлом.
Зато остальную жизнь он проведет с красивой женой и с короной на голове. И никто не сумеет его сбросить! Анри и его жену.
Свадьба закончилась для, новобрачных, как обычно, постелью. Его будущая жена, смело и властно руководившая свадьбой, вдруг заробела. Пришлось брать инициативу в свои руки.
Но так или иначе, он стали настоящими мужем и женой.
Но перед этим, неожиданно для всех, особенно для поданных, прямо в храме сразу же началась вторая процедура.
Гости сначала не поняли, что это отец и дочь делают. А когда поняли, только хмыкнули. А что им потребовать? И зачем?
К двум королям - Андзору VII и Амалии I присоединился Анри IV, граф Реверуа.
Ура!
Глава 9
Их отец и тесть соответственно прожил еще несколько дней и вторично умер в начале следующей недели. Последнее время он совсем перестал вставать, и, судя по первому послесмертию, уже устал жить. Мертвому будет куда как легче! С тем он и ушел от них.
Напоследок он объяснил, почему он остается с двумя титулами – короля Анри и графа Реверуа. Оказывается (а он и не знал!), его отец и мать имели по роду титул графов Реверуа. И были очень сильными темными магами.
К сожалению, граф Реверуа издавна враждовал с королем. И даже то, что они спаслись благодаря короля Андзора VII, не могло им примириться. Темные маги скрывались в нищих хибарах и там поочередно умерли, чуть ранее короля.
Так что Анри соединит два благородных рода и две разных магии.
Андзор VII на своем смертном одре призвал Анри IV и Амалию I держать оба рода сильными и могущественными и не враждовать. Для этого у них два потока магии, очень разного и оба великих.
Слез уже не было – выплакали на предчувствующих похоронах. Даже Амалия только деловито отдавала нужные распоряжения. Король Андзор VII должен быть похоронен, как король, не смотря ни на что.
Некоторые проблемы были и у Анри. Андзор, не желая быть вторично похороненным, заставил своего зятя-некроманта полностью использовать возможности своего мертвого тела и его темной магии.
Хотя он пообещал, но теперь ему показалось, что он уже не сможет заставить его тело самостоятельно передвигаться.
Он сказал об этом жене. Они переругались с Амалией, но в итоге ему пришлось попробовать задействовать темную силу.
И ведь Андзор дошел! Правда, шаркая и прихрамывая на обеноги, но сам сумел дойти до мавзолея и лечь на свое смертное ложе.
Амалия немного прибрала его – прическу, бороду, брюки вылезли из парадных ботинок. Не могла не съязвить, что отец все же дошел, несмотря на неверие кое-кого.
Анри, улыбаясь, не спорил. Дошел, так дошел. Спорить надо больше о живых, мертвые уже в прошлом, если вновь не понадобятся, то их и не появится.
Достал мазь из бараньего жира и из яблочного сиропа для хорошего запаха на основе темной магии.
Мазь сама по себе ничем не помогала покойнику. Только лишь смягчала кожу на лице и делала лицо, как на живом.
- Кажется, все, - вздохнула Амалия, - один раз его уже пришлось разбудить. Неужели снова придется?
- Конечно, - спокойно кивнул Анри, - отец, кстати, тоже об этом подумал. Иначе бы не распорядился о сооружении мавзолея. Хотя, лично ему кажется все не так и плохо, но все-таки.
- О господи, - вздохнула Амалия, - неужели я такой плохой монарх, что мертвого отца необходимо оживлять?
- Не мне судить, - пожал плечами Анри, - может быть, ты оказалась просто не в то время?
Он мог бы сказать, что для поддержки существует он, но передумал. Не зачем сыпать соль на рану!
Вместо этого оглядел небольшой мавзолей. Поскольку похороны были уже вторые, то пышных торжеств не проводили. На похороны пришли только самые преданные вассалы и придворные. Те, кто не будет хихикать за спиной королей.
Столичный архиепископ коротко прочитал прощальную молитву о покойном. Ладно уж такую. Первоначально церковь вообще хотела отказаться от религиозных церемоний. Мол, один уже проводили, хватит уже. Не в традиции покойника дважды отпевать. Не богоугодно это.
К архиепископу приходила Амалия, ругаться и угрожать. Потом Анри, уговаривать и умасливать. Семьсот золотых церковь смирили, и столичный архиепископ пришел.
Инцидент был замят, если не считать того, что королева серьезно рассорилась с князьями церкви. Вряд ли теперь они будут держаться за Амалии I. К счастью, на троне теперь был еще король Анри IV, который сохранил с церковью и в настоящее время и в будущем хорошие отношения. И даже статус некроманта ему не мешал. Священники былилюдьми здравыми и понимали, что раз Господь сделал две магии, так тому и быть.
После отпевания люди быстро разошлись, стараясь не шуметь, чтобы не злить Андзора. С этим некромантом все не как у людей. Раньше мертвый считался, как минимум не живой, и уж точно не мешающий живым. А теперь, раз король уже поднимался, кое-кого, правда возвысил в должности и звании, но ведь некоторых самолично убил. А вдруг опять оживет? И будет в претензии – чтомол смеялись и громко разговаривали? Ужас какой!
Дождавшись, пока все разойдутся, неспешно ушли и Амалия с Анри.
Мертвым осталось только лежать и дожидаться до мертвого суда или до очередного некроманта, а вот живым, к сожалению, надо еще суетится и искать свое место в жизни. Кушать-то надо всем – от нищих до королей. И жизнь королей была нелегкой.
Оптимизм Анри после свадьбы заметно исчез, когда на их адрес пришли три ругательских письма. За что? Нельзя сказать, что праздник был непередаваемым, но веселились от души. Амалия только покачала головой:
- Эти престолы к нам всегда враждебны. Конечно, столь нагло они себя не вели, но в общем, ничего нового. Это даже хорошо, что прислали. Теперь будем ждать от этих стран войну.
- И ты не собираешься ничего делать? - удивился Анри, - я бы им хотя бы пальчиком пригрозил.
- Что делать? - пожала она плечами, - не войну же им объявлять. Вот они обрадуются! Отца они еще побаивались, меня – нет. Дай им только повод – сразу объявят войну! Хотя войну они и так объявят.
- Тебя-то не боятся, - согласился Анри, но тут же уточнил: - тогда будут бояться меня – темного мага и страшного некроманта. Уж им-то я покажу, что не все страшное о нас является ложью. Ох, как они будут кричать от боли и от страха!
Глаза у ее мужа налились кровью, а кожа посерела. Можно подумать, что он сам стал мертвецом. Уже страшно!
- Не пугай меня, - попросила Амалия, - я тебе ведь ничего плохого не сделала, что же такой страшилкой ходить.
Последнюю фразу она сказала очень жалобно, и он застеснялся своего поведения. Конечно, перед своей девочкой он извинится. И сделает все, чтобы она жила привольно и комфортабельно. А вот этим злыдням врагам придется туго. Ой туго! Он хочет быть оставаться еще долго на престоле, чтобы так не рисковать. А значит, надо всех напугать страшным авторитетом!
Анри проводил Амалию в королевские женские покои, а сам спустился вниз в «пивнушку» – так непредвзято его подручными было названо помещение, где темный маг занимался пытками и темными магическими опытами. Почему именно «пивнушка» - он и сам не знал, спиртного здесь не было не капли. Ни вина, ни даже пива или браги. И живые сюда не ходили. Или ходили не по своей инициативе, чтобы быстро умереть.
Его прелестная жена в общих чертах знала о таком препровождении мужа, и, хотя и не одобряла его, но не запрещала по праву королевы. Ведь деятельность монарха, что не говори, очень кровавая. Делаешь что-то – люди умирают, ничего не делаешь – умирают еще больше. Та же Амалия, хотя и сама никого не пытала и не резала, и вообще вела миролюбивую политику, оставила после себя уже не одно кладбище. А что делать?
В «пивной» сегодня все было готово, все три полномочных посланника, которые еще днем оставили враждебные послания своих глупых монархов и за одним нагрубили обоим местным королям, были доставлены сюда и теперь ждали смерти.
Сейчас им придется очень пожалеть о своих дневных словах. Или не пожалеть. Какая разница? Люди нередко переигрывают по своей деятельности, думая, что от них что-то зависит. На самом деле, они зачастую никак не влияют на свою судьбу. Вот и эти посланники. Как бы они себя не вели, вся их жизнь показывала им на эту «пивнушку».
Наверное, они сейчас проклинают тот миг, когда вздумали хамить или грубить. О-хо-хо! Их бы все равно сюда притащили, пусть даже они были изысканно вежливы и добры к супругам монархам.
Они, может, и не хотели бы побывать здесь, но специальная служба, созданная как раз для этого, просто незаметно похитила их из посольств. Подчиненные даже не заметили, что высокопоставленных дипломатов насильно увезли.
И теперь они рта не закрывали, проходя по ступеням эмоций. Сначала они угрожали, потом обольщали, потом уговаривали. Когда Анри пришел, они уже скулили, прося сохранить им свою никчемную жизнь.
Появления короля-некроманта привели к очередному ору.
Анри попросил их заткнутся, поскольку от них уже ничего не зависело. Им только надо было подождать пару минут. За это время их убьют, спустят с них кровь и вырежут внутренности. Затем поочередно тела «заправят» - сначала внутренностями, «модернизированные» маной, затем кровь, дополненную отравой и маной.
Проще говоря, из посланников делали зомби. Но Анри не нравилось это слово из-за общности значения. Слишком уж много мертвого оно обозначало. Так же, как и слово «живые», например. Или мертвые.
Посланники, когда узнали о своей судьбе, завыли от отчаяния, мешая работать некроманту. Пришлось им заткнуть рот. Смешные такие. Они разве не знали о том, что король Гальмедии Анри IV – некромант? Будь у них хоть немного логики, они бы поняли, что, как враги королевства, они непременно будут изощренно убиты, либо (как хотите) изыскано переработаны. Для последующей плодотворной и долгой жизни после смерти.
- Начинайте, - дал распоряжение Анри. Милосердием он не страдал. Хватит уже того, что, превращая их в осмысленные зомби, он давал им практически вечную жизнь. Своеобразную, правда, но вечную. Они будут, как живые – питаться, мыслить, немного говорить. Единственно, что они не будут, это жить.
А его подчиненные и тем более не страдали милосердием. На этих должностях у него работали сами зомби – при чем бывшие разбойники и убийцы, убитые и потом оживленные некромантом. В свое время они настолько провинились перед поданными, грабя, убивая и насилуя, что теперь будут сотни лет работать палачам и санитарами.
С появлением нового короля в Гальмедии начиналась ожесточенная борьба с этими отродьями общества. Их даже не спрашивали – согласен ли он дальше вести разгульную жизнь или может жить более смирено.
Раз пойман, – значит, внутренний враг королевства. Прилюдная смерть через повешение и негласное превращение в зомби. Через несколько месяцев леса и поля страны стало совершенно безопасным, а у Анри появилась новая служба, наполовину состоящая из бессмертных, то есть зомби – живые мертвые.
Анри работал некромантом быстро и эффектно. Благодарение учителю Леону за учебу и родителям за такую жизнь!
Разбойники могли уже не благодарить. Как и посланники сегодня. Они пробыли обычными покойниками всего где-то с полминуты, даже не успели остыть. А потом зашевелились и, следуя заклятьям мага, отправились из «пивнушки». Сегодня им следовало незаметно вернуться в свои посольства, а завтра – в свои же королевства, чтобы доложить монарху о ситуации и за одним отравить его. При чем никто даже и не поймет, что произошло.
Ведь это были классические зомби – от своих медленно разлагающихся отравленных тел они постоянно испускали сильнодействующие яды. Жертвы его почувствовать не могли, а излечится не успевали.
Дольше – больше. У некроманта были большие планы на них. Отправлять тайную информацию, вредить, где получится, вплоть до убийства. И так далее, пока не раскроют и не убьют. Или когда их тела не разложатся окончательно.
Когда они станут скелетами, он еще не решил, что делать – простить и разрешить упокоится на кладбище или пополнить спецотряды скелетов бессмертных?
А пока король в своей деятельности спешил. Он не верил, что враг на этом остановится, и несколько дней уговаривал Амалию перереформировать регулярную армию для ее эффективности. Точнее – королеву и несколько наиболее видных военачальников. Которые оказались настолько упрямые, что спорили с некромантов. Ох, как они будут жалеть над этим, отрабатывая в рядах бессмертных! А пока ладно! Анри постарался вникнуть в спор.
В их среднем по размеру королевстве и армия была средняя. От трех до пяти тысяч в мирное время. И до десяти тысяч в военное. Дальнейшее наращивание численности военных увеличивало бы нагрузку на финансы и стало бы в тягость населению. Это понимала верхушка страны, Амалия I и даже неопытный король Анри IV.
Но, с другой стороны, с такой небольшой армией они легко проиграют войну с объединенной коалицией из трех враждовавших с ними соседей. И армию потеряют ни за что и население пострадают. Не говоря уже о далекой пока огромной степной империи, которая вдруг начала проявлять к их региону значительный интерес.
Получался замкнутый круг – с большой армией существовать и нельзя, и очень надо. Но этот круг можно при помощи бессмертных и некроманта – их хозяина.
Анри предложил на коронном совете отбиться от хотя бы от агрессивных соседей (об империи будем думать потом) при помощи бессмертных, то есть тех же зомби, проще говоря.
Услышав его, военные во главе с коннетаблем герцогом Савиж было категорически против. Не зачем к благородных схваток вмешивать мертвых. И даже Амалия вдруг заколебалась, хотя ей всего лишь надо было стукнуть кулачком по столу. Затем бы он сам вел нить разговора. Вместо этого они уже который час ведут бессмысленный спор, как будто из-за этого агрессивность соседей будет меньше.
Иногда Анри совсем не понимал Амалию и считал, что она специально делает во вред. И ему, и ей, и всему государству. Конечно, он думал так превратно, но ему только оставалось злится на этого вредителя в короне.
В конце концов, он плюнул бы и на сопротивляющихся военных, и на колеблющуюся королеву, ведь его статус формально такой же высокий, но отодвинуть жену было невозможно. Попробуй он просто его отодвинуть Амалию, та сильно обидется и перестанет с ним разговаривать. Вот и приходится изыскивать доводы в этом бестолковом споре.
Но вот она, наконец, нехотя стала сдавать позицию, понимая, что спорить больше нечего. И что с позиции королевы, лучше воевать мертвыми, чем стать мертвыми самим. Генералы, кстати, до этого так и не дошли.
А военных, оставшихся без монаршей поддержки, он сбил легко, потребовав имеющейся армией победить врагов.
Последний коронный совет при многих воздержавшихся и нескольких против все-таки поддержал планы короля Анри IV. Все-таки трудно довести планы некроманты простым людям!
А ведь он хотел совсем немного – разрешить воевать и вторично умирать все же мертвым, а живым за это получить награды. Понятно, что для военных это было внове, но все же очень приятно. И вообще, это никакие не дьявольские козни и он, некромант, регулярно посещает храм, будучи верным сыном нашей церкви.
Так или иначе, но после решения коронного совета все бессмертные спецслужбы были мобилизованы в армию и создали новый полноценный полк алебардщиков. Зомби не возражали воевать. Они вообще были немногословны и при этом довольно молчаливы. А понятия дезертирства у них вообще не было.
Несколько суток (именно суток, а не дней, как бы было у живых) бессмертные учились воевать вместе, в одном строю, и орудовать персонально алебардами.
А потом полуобученными, их спешно бросили армию Триазанда с наиболее наглым (или мстительным?) наследником вдруг умершего короля Урда II, поговорившими со своим посланником в Гальмедии. Ему бы радоваться освободившему престолу, а он сразу полез грабить. Анри даже не понял – узнал ли он, что тут работал некромант, или ему лишь бы найти какой-нибудь повод. Но факт остается фактом – армия Урды III поспешила грабить Гальмедию.
Врагов было немного – ведь Урда III не только не стал ожидать других королей, но даже всех своих воинских отрядов, идущих вслед за ним.
У короля было около семи тысяч. Вернее, принца, поскольку он еще не был коронован – так спешил.
А у Анри было всего около трех тысяч своих личных воинов – бессмертных. Точнее, три тысячи сто сорок два, если кому-то это будет интересно.
Но деваться было некуда. Они встретились у города Таренды. Синезолотые захватчики и красногалунные защитники. А между ними небольшой отряд личных воинов короля-некроманта.
Если бы у него было зомби хотя бы немного больше, хотя бы в два раза меньше, чем ратников Урды III, то была бы хотя бы небольшая надежда победить. Эта надежда оставалась и теперь, но очень незначительная. Он был твердо убежден только в одном – его воины нанесут большой урон врагу, ну а побеждать их придется, скорее всего, уже армии живых, которые стоят теперь по приказу короля за спинами зомби, со скепсисом и неверием глядя, как его бессмертных будут уничтожать.
С таким мрачным оптимизмом он передал инструкции свежеизбранному командиру полка бессмертных полковнику Донату – тоже зомби. Донат был когда-то рем одной из жестких разбойных шаек Гальмедии, разбит отрядом лично короля Анри IV, повешен, потом поспешно зарыт (подчиненные поторопились, не спросясь), но, будучи нужным лично королю, снова вырыт, превращен в зомби.
Умение командовать зомби, оставшееся у мертвого, позволило ему сделать блестящую карьеру. Уже через неделю после второй жизни он достиг звания полковника. Анри ему не мешал, даже иногда помогал. Все зомби были верны своему хозяину-некроманту – от этого никуда не денешься. Королю было наплевать, кем был его воин при жизни. Ему было важно, каков по качествам, как зомби. И Донат ему подходил.
Донат получил с десяток смертников - зомби, нашпигованных ядом. Они будут идти первыми идаже не станут сопротивляться. Их задача – разлететься на максимальное количество кусков и заразить побольше врагов.
Затем будут наступать алебардщики. Их задача такая же – убить, как много больше врагов, просто другими способами. Анри очень хотелось сказать – а лучше победить, но сдержался. Жаль, конечно, впрочем, бессмертными они останутся.
Мертвые головы больше одного приказа не удержит. Если сказать – убить, как много больше – убьют, и как можно больше. Но если сказать убить или победить – то зомби будут крутиться по кругу, пытаясь понять, что им надо делать и что такое хитроумное хочет изобрести хозяин?
Это была неприятная аксиома некромантии, а Анри, хотя и сильный, но не очень опытный темный маг-некромант, мог только следовать за нее. Он был слишком бит жизнью, чтобы вот так напропалую дать приказ.
Ну а пока Донат пошел строить свой полк и драться, совсем не думая, что это будет их последний бой. Коннетабль и другие живые полководцы нетерпеливо ждали своей очереди. Король мог только покачать головой. Прямо как дети. Им лишь бы подраться. А то, что впереди еще две сильных армии, а у них нет резервов, их не касается. Знаете анекдот, чем различаются солдаты от детей? По большему счету ничем, кроме размеров. Такие же дети.
Дозорные зомби-смертники эффектно выполнили свои задачи – разлетелись в клочья под клинками врагов. Но мало того, в строю неприятельских воинов образовалась сумятица и десяток кучек отравленных людей. Так враги еще стали боятся вонзать клинки в плоть противника!
Этим воспользовался Донат. Поскольку команды на победу у него не было, он стал требовать нещадно истреблять врага, сделав несколько нехитрых душегубных ловушек.
Но пока передовые ряды бесславно гибли, следующие потихоньку пришли в себя и начали потихоньку отталкивать копьями бессмертных.
Наступило шаткое равновесие – воины Урды III метко били противников копьями, не допуская их до себя. Бессмертные не менее эффектно отбивались алебардами. Воинов Анри было по-прежнему меньше, но уже в два раза.
Но поскольку их было все равно меньше в несколько раз и враги уже охватили их с флангов, то они бы проиграли. Во всяком случае, живые бы точно проиграли. Струсили, запаниковали и сбежали, если бы сумели. Или, скорее, бесславно бы погибли при попытке улизнуть с поле боя.
Но на этот раз у короля Анри IV были в подчинении мертвые, не имеющие никаких чувств. Они хладнокровно стояли в окружении, только закрылись от врагов со всех сторон, и ожесточенно сражались. Анри, оставшись один, был вынужден прикрыться магией. Ведь бессмертными он больше не был прикрыт, а сам воевать не хотел.
Это была его небольшая ошибка – надо было дать командирам приказать прикрыться. А раз сам не догадался, сами бессмертные не могут.
Закрылся, огляделся. Это был такой этап сражения, когда воины врага были готовы умереть, лишь бы убить еще одного. А его бессмертные и так были храбры.
Да, воины Урды III, превосходя по количеству и воинскому мастерству, обязательно должны были выиграть. Должны были, но не смогли., эмоционально загруженные.
Воины в золотисто-синих мундирах не верили своим глазам. Их противники, проткнутые копьями, падали, оттолкнутые, но потом, как ни в чем не бывало, вставали с ужасными ранами. А тяжелые раны заживали, только мундиры оставались, как тряпки!
Некроманту только оставалось усмехнуться. Конечно, тела его ратников заживали, ведь Анри передал на каждого зомби первых трех рядов еще по тридцати гран маны, кроме тех двадцати, которые шли на оживление.
А сами бессмертные, словно не чувствовали ран, в ответ исступленно работали алебардами.
И враги не выдержали. Их было убито уже почти четырех тысяч – более половины всего войска. А бессмертные, сохраняя свое название, были живы все. Это, конечно, не совсем так. зомби вообще скорее мертвы, чем живы, а многих из них, чрезмерно раненых Анри вообще не станет оживлять. Но неприятельским воинам этого знать не стоило. Они всего лишь проиграли бой, при чем вдребезги.
продолжние
Глава 10
Войско Урды III в беспорядке отступили с поле кровопролитного боя, а потом, отойдя, перестроились в походные колонны и торопливо отправлялись. Анри только покачал головой – не поверил. Как и его живые полководцы.
Однако. позднее оказалось, что принц был в бою тяжело ранен (а еще позже он умер), а его полководцы, более благоразумные (или трусливые) решили уйти от этих проклятых земель. Они больше не захотели сражаться с мертвыми.
Ну и пусть! Первый неприятель был отбит без каких-либо потерь. Более того, Анри, пользуясь большим объемом маны, сделал из более половины новых мертвых зомби. Из своих пострадавших он реабилитировал более две трети. Лишь только самые пострадавшие были отпущены на вечный (как бы) покой на кладбище.
И то, некромант персонально смотрел на пострадавших зомби. Тот же Донат, потерявший левую руку и пропустивший удар копьем в грудь, все равно был оживлен. У Анри были большие планы на этого талантливого зомби.
Итоги после первого боя в бессмертных оказалось около семи тысяч мертвых тел. Хороший результат!
Полк при помощи живых полководцев быстренько переформировали в ослабленную дивизию алебардщиков из двух обычных полков. Вообще-то Анри хотел создать более боеспособную и компактную бригаду, но коннетабль настоятельно отсоветовал. В королевстве не существовало таких воинских объединений и поэтому в армии произойдет неразбериха. Те же генералы не поймут, как с бригадой воевать в бою и сколько это?
Те же бригады, правда, были в империи, но кивать на врагов будет не хорошо, и Анри промолчал. Нет, так нет. А пополнение он еще найдет!
Все новые зомби и через чур пострадавшие у старых получили мундиры королевства. Первые безразмерные потери этого боя. Пока еще не страдательны, запасов много, но Анри задумался. Ведь еще десять – пятнадцать новых зомби и объема не будет!
Пришлось комендантов озаботить. А что еще делать? У некромантов тоже, оказывается, проблемы бывают!
Королева Амалия I, при известии о победе, не выдержавшая и приехавшая на поле боя, с удивлением смотрела свежую и радостную армию. Она что-то не понимала. Где хотя бы раненые, страдающие от увечий? Где убитые?
- Так был ли бой? - спросила королева у Анри с искренним недоумением, с уже подозрением глядя на мужа. Этот милый, кажется, хочет его обдурить?
Они были вдвоем в просторном шелковым шатре. Свита, как у нее, так и у него немного отстала. Придворные намеками сообщали, что все-таки молодая семья, пусть поговорят в одиночестве, поцелуются, обнимутся. Королевской семье для стабилизации внутреннего положения очень не хватало первенца, так может сподобятся? Тем более после победы гормоны так сладостно играют.
Конечно, в походном положении они сексуальные отношение не заводили (королева была как бы против), а Анри и не настаивал. Хотя если бы настоял... Но поговорить спокойно монархи, безусловно, могли. И пусть болтают. Когда придворные много разговаривают, они меньше думают.
- Бой, разумеется, был, - улыбнувшись, произнес Анри, - там, чуть поодаль, лежат ненужные тела вражеских воинов. Немного, но прилично.
- А нужные где? - сразу зацепилась за логические прорехи мужа Амалия, - покажешь, если есть приличные тела?
Анри не возражал. За одним и военным покажет своих новых подчиненных. Так сказать товар лицом.
Мана, вложенная в мертвых, не только их ожила, но и убрала уродливые шрамы и рубцы. Конечно, и на внешний вид они оставались мертвы, но уже благообразные. А новенькие чистые мундиры делали их еще наряднее. Так что можно и хорошеньким дамам показать.
Дивизия бессмертных (полное официальное название – Первая бессмертная дивизия имени короля Анри IV) была выстроена в полном парадном строю. И никто не пошевельнулся!
Некромант быстро пришел к выводу, что излишне обучать мертвых – ненужная гуманность. Максимум, на что пошел Анри после оживления погибших в бою и одевания их в мундиры – это перестроение их по полкам. В каждом подразделении было поровну старичков, кое-как обученных правильному бою, и новичков, которых еще надо было учить даже этому. Пожалуй, этого хватит.
Хотя, что их учить? Если попервости Анри и подобранные инструктора старались обходится с ними, как живыми, то потом поняли, что мертвым это все равно, и не надо говорить, что нога должна прямая, а спина прямой.
Достаточно провести перед ними их же товарища с эталонной походкой, и потом проследить выработку собственных навыков – и достаточно!
Конечно, мертвецы довольно туповатые и взлет не выучатся. Но если в воинские инструкторы им поставят такие же зомби, немногословных и терпеливых, то требуется лишь достаточное время. Просто, довольно много. Ведь половина потерь в последнем бою произошла именно из-за недостаточной облученности.
А пока он шел за Амалией. Королева почти забыла о муже и воинских командиров, так засмотрелась на зомби. Ее очень задевали намеки, что, по крайней мере, королевский двор пропах мертвечиной и она сама королева кладбища. И вот она тщательно смотрела и дотошно нюхала.
Но пока она проходила мимо строя алебардщиков, никакого особого запаха, никаких ран и увечий, показывавших, что перед ними мертвые. Только мертвые глаза, только мертвые неподвижные фигуры. А в остальном те же живые!
- И что они все говорят! - в сердцах сказала Амалия.
- Кто они? - вцепился в слова ее муж, - ну-ка говори!
Королева не хотела говорить, ругая в душе себя за неумением молчать. Но Анри был настойчив и она нехотя начала говорить, остановившись у здоровенного алебардщика:
- Тебе не кажется, что ты слишком увлекся, занявшись мертвыми.
- Милая, - он потерся о ладони, взяв ее руку, - я буду делать все, чтобы твоя жизнь была прекрасна, а наша страна не захлебывалась в крови.
Он заботливо посмотрел ей в глаза:
- И никакие болтуны и сплетники не остановят меня. Смотри, - начал рассуждать Анри, - вот шло войско Урды III – сумасброда и придурка. Ты хотела бы, чтобы его люди грабили, жгли и насиловали в твоих владениях?
- Конечно, нет! - разозлилась Амалия, - ты этого хотел услышать?
- Да, - усмехнулся Анри, - ведь ты нормальная королева и отнюдь не хочешь, чтобы твоим поданным стало плохо.
Скорее всего, ты вывела бы армию из живых людей, чтобы сделать их мертвыми. А ведь за Урдой III идут еще две армии. А их кем ты будешь отбивать? А тут мертвые будут отбиваться, живые же станут заниматься делами живых – пить вино, волочиться за красотками, строить и создавать во славу нашей страны. Ну и, конечно, получать за это награды!
- Ай! - отмахнулась Амелия, - все-то я понимаю. И что ты в целом прав, и что твоя политика правильная. Но все равно как-то не по себе.
- Взгляни, - он оторвал ее взгляд от мертвого зомби, и показал воинов другой дивизии, - вон это живые, хотя на сто процентов были бы мертвые, если бы втянулись в бой.
Амалия хмыкнула. Она почти уже согласилась с мужем и только безрассудное упрямство не позволила ей говорить об этом. Ничего, у них еще есть время!
- Господа! - обернулся он к полководцам, - мои бессмертные вошли в состав
нашей славной армии. Так?
Те замялись, не желая иметь дела с зомби.
- То есть армия сегодня одержала славную победу, - как бы не замечая неуверенность военных, продолжил Анри, - в честь этого наши королевские величества считают, что вы заслуживаете наград! Да, дорогая?
Амалия уже более активно и радостно кивнула. Наконец-то они будут говорить о живых!
Полководцы тоже были в общем-то согласны. Конечно, воины сегодня они не воевали и войска бессмертных дрались под командованием самого короля, но, господа, если дают, то мы не против. Тем более, мы еще отвоюем!
А награды были обильны и щедры. Анри не собирался ссориться с военными. Наоборот, он поставил перед собой довольно трудную задачу – приучить полководцев к мысли, что воевать и вторично умирать должны только зомби. А живые должны получить награды и красоваться на парадах на радость мирного населения Гальмедии.
Коннетабль, имеющий какой-то жалкий чин генерал-майора (страна была мирной и военных предшествующие монархи откровенно задвигали) Амалия с подачи мужа подняла на другую ступень военной лестницы – генерал-лейтенанта с вручением сугубо военного ордена «Меч и отвага». Нехилое такое блюдечко, украшенное золотом и алмазами. Анри аж слюной не захлебнулся!
Амалия, во время разговора монархов еще утром, до победоносного сражения (!), колебалась, давать ли коннетаблю звание и орден. Не лучше ли поместье?
Ох уж эти женщины, ничего-то они не понимают в мужском самолюбии! Деньги у коннетабля есть – богатый от рождения (герцог все же!), а вот звание небольшое по сравнению с главнокомандующими других стран и орденов почти нет!
Анри коннетаблю покровительствовал. Сначала, правда, посмеивался – эдакая обезьяна в погонах! Но потом присмотрелся – он ему понравился воинской четкостью, дворянским благородством, человеческой честностью. А что не красив, так он же не невеста на выданье, что его красоту мерить!
Главное – коннетабль после некоторого колебания поддерживал все его преобразования. При чем не ахти как, = мол, ты король, а я поданный, поэтому ты всегда обязательно прав. Нет, он вначале убедится, что эта реформа хорошая и правильная и пойдет на пользе короне, а потом станет безусловным сторонником.
Так, коннетабль долго был против полка бессмертных. И только постепенно смягчил свою позицию. Более того, Анри был твердо уверен – именно коннетабль заставил полководцев согласиться на присутствие живых мертвецов в армейских рядах. И не сейчас, когда они звонкой победой на виду у всех заставили поверить в себя даже заядлых пессимистов, а месяц назад, когда позитивные явления виделись еще плохо, а якобы негативные просто выпирали.
Именно поэтому он горячо поздравил коннетабля, задавив все сомнения Амалии. Остальных полководцев монархи тоже не забыли – кого орденом, кого званием, кого богатым поместьем. Им грех было обижаться – за не ими выигранное сражение генералы получили, как за большую реальную победу.
Напоследок король Анри IV сообщил о приятной новости – в связи с пополнением рядов бессмертных и повышением общей численности военных, армия будет разделена на три корпуса – первый гвардейский корпус (отдельная гвардейская дивизия и потенциальная вторая гвардейская дивизия). Второй корпус (первая и вторая армейские дивизия). Третий корпус бессмертных (первая и вторая потенциальная дивизии бессмертных).
Новость была очень приятной для военных: много новых крупных должностей – много новых вакансий на высоких званий. Командир корпуса – это примерно генерал-лейтенант. Три корпуса – три генерал-лейтенанта. Ура! Целых три генерал-лейтенанта!
Приятной была новость и для Анри. Или, точнее, известие. Ибо для него это новостью никак не являлось. Тем не менее, за короткий срок его бессмертные приобрели официальный статус. Еще вчера они были в составе слабенького полка. А теперь военные не возражают против корпуса! Ха-ха! Так сказать, кто был не кем, тот стал совсем!
Еще бы! Ведь король интонациями и тоном четко дал понять – или корпусов будет три, в том числе один корпус бессмертных, или не будет вообще. Корпус бессмертных для многих было многовато, но не создавать корпусную систему в армии вообще – этого они, безусловно, пойти не могли.
А Анри мило улыбался, но твердо смотрел всем глаза. Оннаградил всех за победу, к которой армия не имела отношения и нарисовал им прекрасное будущее. Но и военные во главе с коннетаблем должны были пойти навстречу. Очень немного, пусть не дуются!
И, кажется, они согласились. Окончательное решение будет вынесено позже, но и сейчас чувствовалось – военные ЗА. Ведь сколько орденов, сколько званий и поместий! А еще будет много прелестных улыбок милых дам, которые, разумеется, ничего не пожалеют для победоносных военных.
Анри, давая им некоторое время для передышки, прошелся среди своих бессмертных. Они, хоть и были мертвыми, но являлись живыми мертвыми. То есть им нужно давать энергию, для жизнедеятельности. Конечно, было бы проще – перекачать им ману. Несколько гран маны на каждого и армия бессмертных было бы боеспособна.
Однако это потребовало бы у некроманта много времени и почти всей маны. А ведь впереди новые потребности маны! И поэтому Анри пошел путем более сложным, но без непосредственной деятельности некромантов – зомби покормили мясной похлебки с мясом. Король, собственно, пошел посмотреть, - вкусно и питательно ли их покормили и ели ли бессмертные. Оказались ели и теперь они отдыхали, впитывая поглощенную еду.
Потом был роскошный ужин у живых, где они чествовали награжденных, т.е. всех полководцев. Военных рангом ниже, с позволения монархов, награждали сами полководцы. При чем, по мнению короля Анри, за всякие мелочи. Скажем, понравилось генералам, как батальон прошел мимо них церемониальным шагом, - батальон премировать деньгами и вином, комбата – орденом полководца Гамета Ливисского – высший орден младших и средних командиров вплоть до батальона, даваемый за выдающую отвагу и смекалку в бою.
Гонение воинов, как сидоровых коз на плацу, конечно в это не входило, но после того, как монархи иронично улыбнулись, но молча согласились, командир батальона был торжественно награжден. И он, похоже, тоже не возражал.
Потом был награжден командир полка за безупречное ведение полкового хозяйства, несколько командиров взводов за блеск сапог подчиненных рядовых и т.д.
Король Анри IV все санкционировал с каменным, хотя и приветливым выражением лица. Только уже к вечеру, когда за столом остались лишь коннетабль и его самых доверенных помощника, он холодно проговорил:
- В ближайшее время нам предстоит тяжелые сражения. Мы можем надеяться на армию?
И генералы, в раз посерьезнев, дружно поклонились. Армия была согласна подчиниться такому надежному, да и, чего говорить, щедрому королю. И пусть он некромант. Пока, благодарению Господу-Вседержителю, он ничем не навредил армии! Даже больше, военные еще никогда не имели столько влияния, как после сегодняшнего поражения армии Урды I!
Глава 12
Обратно в один их королевских дворцов вместе с комбинированной охраной – две-трети живой, одна треть – мертвой, из армии они прибыли почти к полуночи. И сразу спать!
Всю дорогу Амалия была молчаливой и сосредоточенной. Анри собирался уже спросить, что же с ней стряслось, или что он такое сделал, но она первой обернулась к нему и улыбнулась:
- Все анализировала твое поведение, - нахмурилась, глядя, как Анри вытаращился на жену, – что у него там можно делать? Неправильно поняла, вызывающе посмотрела на него, - да ты не ошибся, женщины тоже умеют анализировать! И вообще, м-м-м!
Разгоряченную уже разозленную Амалию Анри охладил проверенным у мужчин методом – поцелуем.
Вначале она еще старалась вырваться и даже наугад куда-то его в спину стукнула. Но потом притихла и, когда поцелуй прекратился, и можно вроде бы вырваться, она, наоборот, уютно у него устроилась в объятиях и тихонько сказала:
- Знаешь, у тебя так хорошо получилось с генералами. Я тут подумала, ты ведь у мужчина? - она лукаво посмотрела на Анри, чмокнула где-то в районе подбородка, - Давай ты официально будешь у нас главнокомандующим? А я как бы буду рядом.
Анри улыбнулся в ответ. Он также так подумал, но считал, что ему, как королю, и так не надо увешивать себя мишурой званий и должностей. Впрочем, она хотя бы не возражает. И это уже хорошо!
На этом разговор прекратился, поскольку карета остановилась. Амалия вышла из кареты, опершись на галантно поданную руку гвардейцем-зомби. Она уже не боялась с подачи некромантом-мужем мертвецов и вслед за ни ценила их немногословность и надежность. Зомби никогда не обманет и никогда не сплетничает! И его много чего хорошего!
- Какая сегодня летняя погода – теплая и сухая, все цветы, наверное, распустились, - оценила она природу. Впрочем, идя по коридору, она уже отошла от романтизма и прагматично считала, как полководец, - армии Креола II и Жену I, скорее всего, уже вторглись в нашу страну. Тоже постараются найти нашу слабину.
Анри благодарно чмокнул жену в прелестную щечку:
- Ты права, моя дорогая. Именно поэтому я завтра опять поеду в армию.
- М-м-м, - закручинилась Амалия, - без тебя так скучно и даже страшновато.
- Я быстро, - пообещал он молодой жене, влюблено на него глядя. Амалия к нему тоже не равнодушна, он это знал. Но она бывала от всех скрыта, даже от свого мужа. И вот, наконец, открылась в своих чувствах! - а вы пока, моя дорогая жена, можете поработать по срочному делу.
- И что же? - удивилась Амалия такой срочной работе.
- Негоцианты пару дней привезли богатые и красивые ткани. Надо сделать из них наряды.
- Ах это, - лениво отмахнулась Амалия, - как-нибудь, когда-нибудь!
- Дорогая, - уже серьезно сказал Анри, - к нам на днях приедут Креол II и Жену I с женами. Пленными, разумеется, - ответил он на немой вопрос, но от этого они не станут не королями. Мне бы не хотелось, чтобы у них был повод обвинить тебя в неряшливости или в бедности.
- Ага! - удивилась она в грандиозности планов мужа, - мы поработаем над нарядами. И моими, и придворными. И, наверно, твоими.
Анри озадачено нахмурился. Так далеко он не задумался. Хотя, чем бы дитя не тешилась, лишь бы не плакало.
Впрочем, она уже договорилась и принялась хлопотать с нарядами. И за одним не стала мешаться мужу.
Ночью, как у всякой благонамеренной молодой пары у них была любовь и, поэтому, поздним утром, влюбленный и не выспавшийся, с поцелуями Амалии на губах, он отъехал из дворца к армии.
А его армия, благодаря сведениям шпионам и работе интендантам, была готова к будущей войне. Продовольствие на пять суток на обозах и на месяц на стационарных базах, мундиры подштопаны, сапоги подремонтированы, клинки и наконечники отточены.
Не было только королевского приказа, которого с нетерпением сдали полководцы. Ведь без него никак! Вместо этого, Ки радости полководцев приехал король Анри IV. А его жена совсем не приехала. Ура!
Нет, не то, что они против королевы, но полководцы уже знают – если королева Амалия I в полках, жди каких-либо неприятностей. То ли дело король Анри IV!
Он и с генералами выпьет Андурайского (привезенным, кстати его же слугами) и посплетничает по поводу придворных дам и даже обматерится в сердцах дозорного!
Сегодня он был деловит:
- Я думаю, что ни кого не удивлю, сразу же дав команду на сражение. И не на одно. Сведения у нас из одного источника и сведения безрадостные – две больших армии параллельно двигаются к столице. Видимо судьба несчастного принца Урда III, который, по придворным сплетням, умер раньше, чем успел короноваться, их ничему не научила. Скоты!
Король замолчал, глядя на карту. Там две зеленые стрелы (цвет неприятеля) брали в обхват красный кружок (столицу страны). Армия – несколько квадратиков – пока вроде была в стороне, находясь в пассивном состоянии. Надо контратаковать, и отбросить врага, чего бы это не стоило.А они еще ругают некромантов. Монархи – вот кто оставляет тысячи трупов после своей деятельности.
Коннетабль негромко кашлянул, Анри слегка вздрогнул. Видимо, он долго стоял. Да, пора действовать. Он продолжил рассуждать:
- Стремительные действия врага не позволяют нам что-то придумывать. Придумывать поздно, надо встать на пути враждебных армий.
Единственно, что я позволю повторить – я темный маг и некромант и я считаю, что воевать и лить оставшуюся кровь у нас должны мертвые. А живые должны получать награды и поцелуи красоток.
Господа! - обратился король к генералам, - сейчас, пока мы одни, вы можете со мной спорить и не соглашаться. Если я услышу что-нибудь конструктивное, я даже награжу. Щедро награжу, не сомневайтесь!
Полководцы переглянулись. Все они были не давно повышены королем в звании или получили награды. Конечно, немного саднила мысль о том, что не они воюют, но иметь полноценные дивизии и полки было неплохо. Особенно в преддверии новых врагов. Если бы немного солдатиков пускали в бой…
- Ваше величество! - озвучил общую мысль коннетабль, - мы, конечно, одобряем вашу политику. Мы просто имейте в виду, что мы тоже можем воевать!
- Вот и хорошо, - одобрил король Анри, цепко просматривая генералов. Нет ли еще каких-либо ненормальных, которым хочется воевать.
Нет, таковых не было. Что же, пора разрабатывать полководческие планы. Романтики и лирики пусть толкаются при королевском дворе!:
- Если нет возражений, слушай мой приказ! Первый гвардейский и второй армейский корпусы под командование коннетабля выдвигаются к армии Креола II.
По агентурным данным, этот король был уже довольно стар и весьма болен. Если бы не стерва жена, он так бы и остался дома.
Свежая и многочисленная армия защитников оставит его хотя бы на несколько дней, до прихода третьего корпуса, который, хотелось бы верить, к тому времени остается боеспособным.
Король продолжил:
- Ваша задача маневрами и сменой позиции смутить врага и замедлить его поход на столицу. Не воевать! Имейте в виду, каждый убитый будет значительно снижать возможности наград. В случае появления более десяти убитых награжденных не будет.
Он помолчал, многозначаще замолчал.
-Да ваше величество! - подтвердил коннетабль, как старший среди военных,- основная задача армии в составе первого гвардейского и второго корпуса сдержать врага без кровопролития! Не беспокойтесь за нами, генералитет у нас не только храбрый, но и умный!
- Сдержите врага, считайте, что вы повоевали хорошо, - сказал король и для придания оптимизма подтвердил: - с приходом бессмертных добровольцы из живых тоже могут участвовать в бою. Коннетабль, скажите мне фамилию самого сообразительного генерала.
Последние слова вызвали такое большое оживление у генералов, что Анри подождал, отрицательно кивая головой. Эти полководцы, как дети. А, что собственно – кровь льется не их, убивают рядовых воинов, а не генералов. Хорошо устроились, паразиты!
На этом и закончилось совещание. Армия разделилась. Живые подались в одну сторону, мертвые во главе некромантом в другую.
Анри облегченно вздохнул. кажется, все совещание он не вздохнул полной грудью, опасаясь какой-либо бяки со стороны полководцев. Люди вроде бы ничего, а вдруг!
Но, кажется, все, разобрались и уточнили. Военные уже не пытаются между делом сунуть ножку или вонзить в спину нож. Они уже поняли, что оказались в одной лодке и им отсюда не вылезти. Ну все ребята, вы молодцы, ну и идите. Здесь только зомби!
Король-некромант с удовольствием посмотрел на стройные ряды бессмертных. Хорошо идут, паразиты!
А по поводу нашего судна. Не самая плохая лодка, честное слово! Воины принца Удры III, во главе с командующем, ныне покойным, дружно им позавидуют.
Еще раз прикинув плотность рядов, он пришел к выводу, что, по крайней мере, трудностей он королю Жену I причинит много. А, может быть, и победит его! Наглость и быстрота с его сторон и храбрость моих бессмертных и мы обязательно победим! Ведь за нами остались жены и дети!
Он старательно оглядел по существующим окрестностям с самым наглым видом. Анри откровенно побаивался этого монарха, горячего и невоспитанного. И готовый любой момент ткнуть себе в живот клинок. Или дать приказ свои воинам.
Пытался объяснить себе, что это ерунда и его воины не менее лучше и вооружены хороши и все равно робел.
Хотя с чего бы. Его бессмертных было только в два раза меньше, полководцев, которых он когда-то подозревал в предательстве (как оказалось, зря) здесь не было. А вот саднило что-то в душе.
Может, из-за того, что он сегодня станет единственным полководцем? В предшествующем бою его бессмертные воевали сами, он только дал немногочисленные указания. Да и полководцы топтались за спиной. Толку от них, правда, было никакого, но морально они поддерживали.
Здесь он один-одиношенек. Привыкай, это обычная роль некроманта – одинокий, грозный, печальный волк. Как хочешь!
Он построил свой корпус на краю большого поля. Хотя, по настоящему, какой это корпус! Состоит из одной ослабленной дивизии, у которой только один полк настоящий, а второй полк и не полк, а вооруженная толпа. И командующий у них не кадровый военный, а штатская штафирка за несколько дней поднятый за темного мага и некроманта и еще до уровня короля!
И у них с его подачи прибыло пополнение. Вы будете смеятся (или ругаться), но это были скелеты! Он как-то уже как-то мечтал о них. А тут просто бессмертные прошли вдруг мимо какого-то заброшенного кладбища, и Анри решился. А вдруг!
С подачи учителя Леона он невысоко оценивал скелеты. Безмозглые, слабые, безынициативные. У зомби хоть мясо есть, и не такое поначалу вонючее и гнилое. А тут одни кости!
Но все же поднял на всякий случай, поскольку враги уже недалеко, а кроме скелетов ничего больше не было. Построились еще в один полк, вооружились тупыми мечами и топорами – все что было и чем они могли воевать. Может, воины Жену I хотя бы испугаются.
Анри только грустно улыбался, глядя, как его новые воины, семенят и дергаются, не смотря на строгий приказ – стоять смирно!
Единственным светлым пятном было небольшое потребление маны. Для оживления скелетов в среднем было необходимо три-пять гранов. Немного даже для деревенских знахарей. Не удивительно поэтому, что в сельской глуши столько этой нечисти!
Пусть и здесь вредят тупыми клинками и бросаются под ноги, раз больше ничего не умеют!
Ну и то – против них кадровая армия, хорошо вооруженная и обученная. И командующий – Жену I – говорят, участвовал не в одной военной кампании и даже чего-то там победил и ограбил. О-ох!
Пока Анри – король и почти полководец – так себя накачивал и настропалял, его бессмертные, получив когда-то приказ своего Господина, четко развернулись в небольшой, но плотный строй.
Если бы Анри стоял в другом войске, то со стороны он бы тоже был впечатлен. Молча, без лишнего шума и окриков, воины сначала построились в четыре ряда. Затем, поскольку командующий переменил концепцию, перестроились в квадрат. Скелеты выстраивались на фронтальной стороне, зомби – с боков и с тыльной стороны.
Выстроившись, мертвые замерли, дисциплинировано молча. И плевать им было на то, что другое, весьма враждебное войско, стояло совсем рядом, буквально в одном броске копья.
Впрочем его воины, уже знавшие, что перед ними проклятые творения некроманта, не очень-то рвались в бой. Как убить мертвых врагов, уже когда-то один раз умерших?
Анри зря досадовал о слабости и никчемности скелетов – они были сильны одним своим видом. Самые храбрые боялись выступать против оскаленных скелетов.
А те, кто решался, понимали, что они могут снести два, три, четыре скелета, а пятый или шестой ткнет его в шею или в лицо тупым клинком и ты умрешь! И им все равно, будешь ты медленно больно умирать или сразу!
Ивойско Жену I, неожиданно для Анри и к досаде для самого короля, начало топтаться, упорно не продвигаясь вперед.
Тут, как на зло, забарахлил мочевой пузырь, и Анри, бросив войско на произвол судьбы, кубарем бросился в кусты.
Нет, конечно, он бы мог и на виду у всех. Свои воины – мертвые, вражеские – в большинстве почти мертвые. Но как-то стыдновато.
Когда он, облегшись, вернулся, ситуация не изменилась. Его войско по-прежнему прикрывало холм, который, так сказать, был ставкой. Хотя, какая там ставка – один живой человек – думающий и знающий, что думать. Остальные тупо уставились туда, куда некромант укажет.
Немного подосадовав на своих бессмертных (настроение было не очень хорошее), он вдруг подумал, что чрезмерно долго затягивает с войском Жену I, как там живые воины с не очень-то надежными полководцами обходятся с воинами Креола II?
Вдруг, пока он здесь топчется, его армия живых будет наголову разбита. Для короля ничего не станется, из живых воинов станут мертвыми, но для простого Анри ситуация окажется катастрофической. Ведь для общества и для Амалии это будет очень плохо. А, значит, и для него тоже.
И позабыв, что он только недавно ругал свои бессмертных и сомневался в их воинских силах, Анри решительно двинул свое войско на врага.
Собственно, для этого не надо было чрезмерно перестраивать войско. Лишь присоединить свою охрану и сам встать сам в середку войска. Единственный живой под этим соусом должен быть под охранами тел мертвых.
Скелеты по-прежнему стояли в центре удара. Правильно, многие зомби в горячке боя похожи на живых. Пока не убьешь – порою не разберешься. Скелеты же сразу видишь. И, в большинстве случаев, боишься. Совершенно зря, кстати. Магически скелет, по сути, ноль, физически, как ребенок. Ничего не умеющий и ничего не знающий.
Отодвинул зомби в стороны, встал в строй. Самочувствие, как в Татарстане – куда не кинь взгляд, тысячи километров до океана. Или до врага.
Плохо одно – не очень видно. Хотя Анри был не очень низок, но его воины тоже были не маленькими. Так что он не очень-то и видел поле боя, находясь зато в некоторой безопасности.
По его мнению, начав бой, они вроде бы и не проигрывали, хотя и не проигрывали. Во всяком случае, скелетов войско Анри IV тратило много, куда больше, чем тратил живых Жену I. Зато скелеты – существа многоразовые, пока некромант жив. А если убьют? Так что, кто еше победитель!
А после этого, внезапно для Анри (честно (!)) вражеские воины вдруг побежали.
Король просто многое не видел, иначе ему бы все было понято. Скелеты «оживлялись» - тремя – пятью гранами. При этом Анри «на всякий случай» на каждый скелет прикреплял по десять – двенадцать гранов, благо это ему ничего не стоило.
Скелеты, разрушаясь (все-таки уже слабые), вдруг опять восстанавливались. По разу, а некоторые по два раза.
Живые же просто умирали. Именно после десятка умерших живых с одной стороны и около ста скелетов разрушенных и восстановленных воинов Жену I, войско заколебалось. Их король, скорее всего, успел бы удрать, если бы не взбесился и не стал пинать, ругать и всячески останавливать подчиненных.
Пока он так медлил и суетился, Анри заметил его среди воинов, и дал инструкцию наиболее сметливым зомби и направить к Жену I. Король оказался глупей зомби, раз они сумели его взять в плен!
Говоря языком арифметики, десяти тысячная армия захватчиков проиграла армии Гальмедии, состоящей из одного ослабленного корпуса, который в свою очередь состоял из одной ослабленной дивизии.
Все это, конечно, хорошо, но в самой Гальмедии было много недовольных среди живых. Они бы предпочли, чтобы бессмертных во главе с королем самих бы разгромили. И при этом принесли бы значительный ущерб. О короле ничего не говорили – в стране был сильный институт монархии и недолгое бесславное правление Амалии нанесло не большой ущерб. Но пауза, которая опускалась после имени его величества, говорила о многом. Лучше бы, если бы он тоже умер!
И леший с ними. Пусть многозначаще молчат. За молчание он наказывать не будет. Но если откроют рот хотя бы на пару слов – он за себя не отвечает – забьет, забальзамирует и мобилизует в армию в ряды бессмертных!
Потерь было немного и «пленных» - мертвых со стороны вражеских войск – тоже. Отправив короля Жену I и живых пленных – их, в отличие от остальных, оказалось много, – в столицу с «почетной» охраной в виде двух десятков живых мертвых. Ничего что мало, пусть только рыпнуться удрать, у зомби есть четкий приказ – сначала убить, а потом спросить.
Остальные бессмертные во главе с королем Анри IV стремительным рывком подтянулась к двум остальным армейским корпусам. Загнать он никого не боялся – для зомби это технически невозможно, а сам он был на крестьянской смирной лошади, взятой по пути почти случайно.
Лошадка, не торопясь, рысила, и убыстрить темп было никак не возможно – больше она не умела, топала и топала. Как и любая женщина, она жестко не любила приказы (и распоряжения) и слышала только себя.
В итоге два корпуса живых воинов, к большому облегчению Анри они застали целехонькими. Полностью укомплектованными боевыми кадрами, совсем не уставшими и не оголодавшими. Его полководцы, следуя приказам своего короля, не сколько воевали, сколько ходили по полю бою.
Королю специально выстроили воинов по корпусно, чтобы он лично лицезрел их наличие и их качественную сторону. Его величество Анри IV, так беспокоившийся весь день о личным живом составе отнюдь не обозлился, наоборот, горячо поблагодарил полководцев.
После этого личный состав (живой и мертвый, или, точнее, условно живой) отправился на обед. Армейский порядок выполнялся строго! Ибо, война войной, а обед по распорядку!
Полководцы потчевали короля изысканным, не чета еда рядовых воинов, обедом. Выпивая на аперитив вкусное андурайское вино, они потихоньку начали вытягивать у короля информацию. Ведь всем было интересно, каким было сражение с Жену I, и было ли оно вообще. Ведь судя по количеству и внешнему состоянию бессмертных в военных действиях, в военных действиях они еще не участвовали.
Анри (Анри IV – король Гальмедии), быстро раскусил подтекст наводящих вопросов. Проголодавшись от дообеденных действий, он аппетитно глотал слюну от вида и запаха расставленных на столе закусок. Долгих философствований в таком положении король переносить не мог и, прямо-жестко, как генерал, имеющий четкую диспозицию, он выложил имеющие новости за пару минут.
Не прошло. Они оказались такими шоковыми, что все полководцы во главе с коннетаблем, сбившись у стола обеденными закусками, принялись все равно узнавать по второму кругу королевские известия.
Анри еще в ту давнюю пору, когда он был полуголодный нищий и страдал от мороза, понял, что людей не исправишь и нервничать по этому поводу нельзя – не поможет.
Поэтому он положил на свою тарелку мясной, очень вкусный салат-закуску (название он не знал, впрочем, на хороший вкус это никак не сказывалось), положил несколько ложек капусты и помидор, и стал есть и одновременно объяснять.
Для начала ему пришлось разубеждать генералов в стойкости и твердости вражеских воинов и полководческом таланте их короля Жену I.
Аппетитно похрустев луком и соленым огурчиком, входящими в состав салата, Анри сказал, что лично он не увидел ничего плохого в характеристиках ни у рядовых воинов, ни у их короля.
Коннетабль герцог Савиж счел это простым хвастовством. Сам он один раз с Жену сражался и был наголову разгромлен. И с тех пор, вполне понятно, считал того талантливым полководцем, который легко разобьет любого гальмедийского полководца.
- Я же не знал, что он такой умный! - удивился Анри , - а то бы так просто не разбил.
Коннетабль ему не поверил, остальные полководцы тоже. Какой то мальчишка, вытащенный королями из-за магических способностей и смазливой мордашки, между делом разгромил самого Жену! Ха, а летать он еще не научился?
В свою очередь самому Анри было абсолютно наплевать, верят или нет ему его генералы. Он им рассказал, что армии Жену I его подчиненным можно не бояться. И все! как они это восприняли – их дело, но если это помешает армии, то он будет жестко наказывать!
Такой вывод монарха сразу заставил исчезнуть с лиц скептических улыбок и саркастических ухмылок. Ибо как бы не был талантлив чужой король, но правит и наказывает (если повезет – награждает) свой. Вот от этого и надо отодвигаться.
Анри тоже не собирался делать из маленькой мухи огромного слона. Приструнив полководцев, он уже спокойнее добавил, что, кто хочет, может Жену увидеть в столице, в которой он сейчас находится, взятый в плен. Надеюсь, хотя бы пару дам он победит?
Полководцев это тоже успокоило, и на обеденный столнашла тишь и благодать. Только звяканье посуды, да просьбы передать соль или приправы нарушали тишину.
Войны в средневековье, хотя и не на Земле, но тоже были на рыцарских условиях. Поэтому обед и послеобеденный отдых был обязателен для обоих сторон. Ибо благородный дворянин был благороден вр всем. Поэтому только отдохнув, враги перешли к обоюдной войне.
Сторонникам Гальмедии, имевших от своего короля приказ затянуть сражение без решающего боя, такие правила до поры до времени даже нравились. Тут поругаешься до поединка, там поманеврируешь до улучшения позиций – глядишь, пора воинам покушать. Проведешь дипломатические переговоры – нет ли желания немного поесть, а за одним отдохнуть. Опять же выпить немного винца. У нас есть, если что!
Король Креол II был сторонник рыцарских традиций введения. Даже слишком. И не дурак выпить даже с противниками. И то, сегодня враги, завтра друзья. Что с соседями не бывает. А вина бывает хорошим всегда, особенно андурайское.
Коннетабль герцог Савиж откровенно этим пользовался, чем в душе не раз каялся.
Но вот на поле боя приехал король Анри IV. Монарх молодой, но не феодал и не, если уж откровенно говорить, не рыцарь. И сражение сразу пошло по-другому.
Если раньше боя практически не было. Одна сторона так вела себя по приказу свыше. Другая – по характеру и по убеждением.
Теперь же одна сторона стала решительной и активной. А другая осталось пассивной и неактивной, но твердой и храброй. Особенно, когда в бой вели мертвецы. Тут перевес встал в пользу гальмедийской армии.
Король Анри IV презрительно усмехнулся. Экие вы глупые. Оба короля – Жену I и Креол II прекрасно знали, что новый король Гальмедии Анри IV практикующий некромант. И он с легкостью обратит все живое в зомби. Ведь все равно полезли. Или они думали, что он не будет использовать темное мастерство, поскольку у них нет темного мага? Ха-ха!
Нет уж. Напали – терпите. Будем бить вас в хвост и дугу. Мы здесь не слюнявые интиллегенты!
Хотя армия Креола II, пусть и стала лагерем на обед, но была осторожна. И как только гальведийская армия начала угрожающе маневрировать, быстро выстроилась и приготовилась к бою. Жить-то всем хочется!
Но то, что в ударном наконечнике окажутся убеждающе-страшные скелеты, не ожидали не полководцы, ни простые воины. Чудаки, они бы еще лучше присмотрели зомби, которых почему-то считали за живых!
Где-то минут пять, не больше, они сопротивлялись, выдерживая правильный строй. Но потом их обескуражило «бессмертие», когда скелеты, постоянно разрушаемые, раз за разом поднимались и сами начали убивать.
А когда один из передовых скелетов, снял череп и бросил его в толпу, воины не выдержали и начинали отступать.
Анри сразу же бросил в центр всех бессмертных. А по левому флангу (он же обещал!) удар нанесли добровольцы – армейцы из имеющихся живых.
И все. Мертвые сокрушили строй армии, а живые добили последних стойких. Специальная команда из зомби начала охотится за Креолом II и смогла его схватить. Конечно, король бился до последнего и даже вывел тела из строя у трех зомби. Какой, право, пустяк!
В просторном зале королевского дворца был произведен роскошный праздник по случаю окончания войны. И, для большого числа – приятная неожиданность, – в этот праздник включили присоединении к Гельвеции всех трех воевавших стран –Дубровину, Лестру м Тоайну.
Никто не плакался, даже короли (один уже умер официально, двое – как бы неофициально). Язык у населения всех королевств один, культура и экономика одинаковая.
Так вот почему мертвые неофициально. К своему большому огорчению, Анри IV пришлось убить этих двух королей. Оставлять в живых их нельзя – они быстро начнут вести какие-либо каверзы.
Единственное послабление, правда, для королей никак не послаблявшей – их не убили прилюдно, а в тайне сделали зомби. В таком виде два короля – Жену I и Креол II – будут королевствовать сотни лет. У живых мертвых свой календарь, отличный от календаря живых. И ему никто особо и будет мешать.
При дворе оказалось довольно много людей. Оказалось, что здесь много придворных и просто королевских вассалов, обязанных ходить на всякие празднества. Впрочем, не все ходили по обязанности, многие искали милости, чины, награды. Король есть король, а, тем более, полученный «по закону».
Анри выглядел весело, хотя тени озабоченности то и дело набегали на лицо. Это поняли многие из окружающих, а королева Амалия I, как и все женщины, прямо на троне втихомолку начала выпытывать, что он и как. У нее что-то не красиво?
Анри, сообразив, что он стал причиной тревоги, через силу улыбнулся:
- Да все хорошо, Ами, не беспокойся. Ты здесь не при чем.
Но королева, как и любая жена, хоть и молодая, понимающая свои права, лишь посмотрела на супруга. Покровительственно потребовала:
- Говори уже. Это членам коронного совета можешь лапшу вешать, а мне, как жене, ты должен говорить все, а как королеве хотя бы частично.
Анри такое сравнение позабавило. Он поинтересовался:
- А тебе что важнее – положение жены или королевы?
- Жены, конечно, - она весело улыбнулась – видимо ее позабавил вопрос мужа, - от должности королевы только одни проблемы, а от мужа получаешь и удовольствия, - Амалия засмеялась, увидев, как тот покраснел и набычился, - я же тихонько, милый, нас никто не слышит. Ну так как?
Амалия, как и любая жена, легко добилась желаемого от мужа. Это только считается, что в семье муж старший. На практике – жена, это любая женщина знает. Конечно, она отстала. Как только он все рассказал.
Для того, чтобы она отстала от своими вопросами, он был готов поговорить на самые тайные темы, лишь бы она отстала. Сказал между прочим:
- Враждебные соседи от нас отстали и никогда к нам не полезут. Более того, мне кажется, пора ставить вопрос об их присоединении к Гальмедии.
- Как это? - удивилась Амалия, - конечно, об этом говорил еще наш отец Андзор VII. Но чтобы так легко… а ты не захлебнешься в крови восстаний?
- А зачем им восставать? - ответил Анри вопросом на вопрос, - язык у нас один, культура и религия тоже. Я к тому же объявлю о снижении налогов из-за отмены самостоятельных королевских дворов.
- А короли? - она показала глазами на Жену и Креола, которые, чувствуя, как у себя дома, беседовали: Креол II с гальмедийскими генералами, Жену I с придворными дамами. Всюду звучали радостные крики, смех, - ты не думаешь, что они поднимут восстание прямо при дворе и при помощи же наших подчиненных свергнут нас с престола?
- Нет, милая, - покачал головой Анри, которого доводы жены не впечатлили, - они не восстанут.
- Почему ты так решил? - насмешливо спросила Амалия, - или так – ты решил и они не восстанут?
- Экая ты язва, - пожурил ее Анри, - не забывай, я – некромант!
- Некроманты стали провидцами? – прищурила она глаза. Амалия и сама уже понимала, что залезла куда-то не туда, но по женской привычке все язвила, понимая, что муж ее не укусит.
- Ты угадала, хотя и не очень близко. Это действительно магическая сторона деятельность некроманта. Скажи-ка милая, в чем сила некроманта?
- Как! - почти ужаснулась Амалия, - ты осмелился?
- Да, моя дорогая, я осмелился. Итого, что мы имеем: династия королевства Трайну иссякла после смерти последнего короля Удры III, династии королевств Дубровина и Лестра, как бы существуют, но править уже не будут.
Амалия покачала головой. Не то, что бы она была раздосадована. Креол II и Жену I, были врагами с раннего детства и неоднократно подтверждали это своими словами. Особенно Жену своими сексуальными извращениями., о которых он не забывал громогласно заявлять. И вот теперь с ними капут!
Но все равно, как-то не по себе. Вон они ходят, старые смертельные враги, даже со своими клинками: Креол II – со шпагой, Жену I по привычке – с саблей. А как начнут драться? Ужас ведь какой!
Видя такое пугливое настроение, Анри попросил:
- Жену, друг мой, вы не подойдете к нам?
Король подошел, но не послушно, по первому зову, а договорив приятный разговор с дамами и извинившись перед нами. Не как собачка, а как вежливый и культурный. Конечно, ни тем, ни другим Жену I не был, но вдруг?
Амалия буквально вцепилась глазами в подошедшего Жену, и не нашла признаков, по которым можно было оценить зомби.
Анри сидел рядом и только похохатывал. Исполнять каждый каприз своей жены он не собирался. Не маленькая, сама поймет!
Осмотрев и даже поговорив с ним, она в полголоса высказала мужу разочаровывающим голосом:
- Увы, это живой человек! Тебя кто-то обманул, а ты повелся!
Отхохотавшись, Анри предложил им отойти за королевских трон. Это немного привлекло окружающих, но не сильно. Мало ли зачем отошли монархи? Посплетничать, посекретничать, выпить по стаканчику винца. И ничего, что с ними женщина. во-первых, она жена короля, во-вторых, она сама король. Именно король, а не королева с мужскими привычками. Дурной, кстати, монарх, по крайней мере, до Анри.
Спрятавшись за трон, они заговорщиками присели за небольшими табуретками.
Первым заговорил Анри:
- Говорю тебе, Ами, как некромант. Для того, чтобы узнать, живой это человек или зомби, надо, прежде всего, посмотреть в глаза. И все. У зомби они будут мертвыми, у обычного человека – живыми. Глаза никогда не обманут, в отличие от остальных частей тела. А в остальном легко обманешься.
Выслушав мужа, Амалия, немного смущаясь, посмотрела в глаза их пленника и сразу поняла, что перед ней – зомби. И ничего, что Жену гибок и резв, а на щеках румянец. Это все мастерство Анри. А вот глаза остались мертвы. Ибо глаза – это творение Бога и только его, а остальные части тела поддаются рукам человека.
Она вдруг пожалела своего давнишнего врага. Даже слегка всхлипнула. Спросила у мужа:
- Они не сильно мучались?
- Нет, конечно, что я, садист? - успокоил ее Анри.
Вернулись обратно на престол, где они будут сидеть на виду у всех до ужина. А потом – еда и отдых! Ура!
Надо сказать, Анри довольно легко привык к непростым заботам монарха, кроме одного – отсиживать штаны на престоле. При чем, умом он понимал, а вот эмоции зашкаливали.
Поэтому, дни, когда ему приходилось проводить на престоле, проходили для него особенно тяжело, а постель была очень желанна.
Если бы не жена, он вообще бы подумал об отставке с места короля. Хватит с него обязанностей темного мага. Но любимая своим щебетанием и шаловливым поведением облегчала королевскую жизнь.
Они вообще были счастливой взаимозаменяемой парой. Она – свалив на него королевские обязанности, была счастлива и радостна, он – был готов нести королевское бремя только вместе с ней, радуясь и веселясь вместе с ней. Да, кстати, она нагнулась к мужу, держа наготове интересующий вопрос:
- Если у тебя так легко с бывшими врагами, то почему ты так периодически хмур и встревожен? Врагов мало?
Все-таки Амалия настоящий король и дочь короля. Как ловко она вытащила самый важный вопрос и теперь ждет, строго глядя на него. Если так смотрит, на практике их отношений, надо сказать. Все равно узнает, да и за одним тебе попадет.
Анри вздохнул:
- Да что там королевства, мелкие и слабые. А теперь еще и разбитые. Если бы не их вздорные монархи, мы бы о них не слышали. Вот Игурийская империя…
- Что Игурийская империя? насторожилась Амалия, - опять враждует?
- А то! Ты ведь слушала о захватнических планах их правителей. Похоже, у игурийских ханов совсем крыша поехала. А мощности у них большие – и людские и экономические.
А теперь это не совсем слова. И наша разведка, и наши дипломаты сразу по нескольким каналам сообщают, что планы ханов переросли в реальные действия.
У нас остается от силы два-три месяца. А там или смертоносный бой, или сдаемся. Вот вам и королевства!
Амелия, до этого недоверчиво улыбающаяся, посуровела. Спросила коротко:
- Что решил делать с нашими друзьями?
Друзьями она произнесла с таким тоном, что рука автоматически потянулась к клинке. Передумал, сделал вид, что поправляет портупею.
Подумал, но не решал. Только когда они уже шли длинным коридором, сказал, не на кого не глядя:
- Если бы не ты и наши будущие дети, просто бы сбежал. Нужно мне это бестолковое королевство!
- Ух! – только выдохнула она. Со своим страшным, но прелестным мужем и его бессмертными воинами она еще попытается бороться. А сама нет. Никогда и ни за что! Она слабенькая женщина, и максимум, что может попытаться сделать – родить и вырастить. Остальное остается на мужчин!
Глава 13
Время нападения империи на Гальмедии стало определить все остальные процессы в страны, даже у рожениц. Перво – наперво Анри попытался определить, сколько всадников текущий хан Игурийской империи Наркулак может бросить на сопротивляющуюся Гальмедию. Оказалось, много. Так много, что даже можно не пытаться. Минимум – 40 тысяч, максимум – 60 тысяч.
И это при том, что в самой Гальмедии вместе с бессмертными меньше 10 тысяч. Немного работы, много удовольствия. Эти кровожадные кочевники под предлогом войны будут грабить, насиловать, убивать.
Впрочем, это будет происходить в любом случае, насколько он знает этих кровожадных насильников. Они будут виноваты хотя бы потому, что слабы. Все остальное ерунда, выслушиваемая между грабежами и насилиями с презрительными минами.
А кто такой Наркулак? Говорили о нем только хорошее с точки зрения кочевников. Умен, талантливый полководец, умеет беречь коней, грабить города и караваны.
Информации было больше, чем ноль, самые знающие и понимающие либо прямо говорили, что знают мало, либо откровенно врали своему королю.
В общем, чем дольше Анри вникал в суть главного вопроса, тем больше понимал, что он ничего не понимает. И, похоже никто не понимает и не поймет. Ингурийская империя вообще очень закрытое государство в жаркой пустыне. Кочевники там очень любят пообщаться с чужеземцами только при помощи сабель.
Выход
из этого положения король Гальмедии видел один – самому ехать в империю и поговорить с ханом, а при невозможности договорится – убить и превратить в зомби. И все! Как говорится, не стоит думать, что жизнь простая. Нет, она гораздо проще. И чем сложнее вы будете жить, тем хуже жизнь получится.
Затея ему полюбилась. И чем больше он перетирал мысль, тем больше ему она нравилась. Однако первый же слушатель с большим пессимизмом встретил его задумку и пригрозил контрмерами уже в королевском дворце. Это была, конечно, его жена и одновременно королева (так получилось) Амалия I.
Ей, прежде всего, не понравилось, что он бросает свою жену на произвол судьбы! Затем не понравилась сама поездка. Затем не понравился его сегодняшний вид. Затем…
- Ну, хватит уже! - грубо прервал Ами ее муж. И бросил на нее такой уничижительный взгляд, что она притихла, не зная, как ответить. Чтобы и умно и грозно. Ведь до той поры в их семье она была всегда главной. Но видимо что-то изменилось.
В общем, они в первый раз крупно переругались. Потом всю ночь мирились, н к завтраку пришли умиротворенные и усталые, но так и не согласованные относительно будущего. Анри показалось, что Амалия что-то недоговаривала, но когда он касался, то возражала. Какая-то опять женская тайна!
Он остался тверд идеей о походе, она – мысли о том, что все мужчины – эгоисты. Так и расстались. Сказав, что немного покатится по столице, и, взнуздав на королевской конюшне сварливую кобылу по кличке Аглая (говорят, это название урагана). От кобылы он получил два укуса и два пинка передними ногами.
Это еще больше привело его к негативному отношению женщин. Он не заехал, как первоначально хотел, к Амалии и поскакал в лесные просторы, прочь от города, от королевского дворца со злой непонятливой женщиной. Лишь бросил взгляд.
Королева сидела в своих покоях, как тихая мышка. Видимо, поняла, что перегнула, а извинится воли не хватило.
Если бы ему было немного больше лет, он бы сам пошел к жене примирится. Ведь что ни говори, а мужчина – основа семьи и база сексуальных отношений.
Но ему не было и двадцати лет, и он самонадеянно и зло проскакал мимо помещений королевы.
Первые две версты Анри проскакал галопом. Лишь только увидев, как от лошади отлетают клочья пены, снизил темп. Если он загонит Аглаю, вряд ли это позволит ему выполнить поставленные задачи.
Так что остальной путь он частично ездил неспешной рысью, а частью – вообще пошел пешком, ведя на поводу уставшую кобылу. Благо Аглая уже осознала свою ошибку и показывала всем своим видом – с ним она тиха и смирена. И признает его своим хозяином.
К вечеру Анри понял, что, пожалуй, на сегодня хватит. Стреножил кобылу, чтобы не удрала и не нашла на зверей, и отпустил ее. По еловому лесу протекал звонкий и довольно чистый для горожанина ручей. Значит, здесь есть вода, а от деревьев – дрова. Кроме того, около ручья трава была сочной и свежей, несмотря на конец лета, а для себя Анри надеялся добыть рыбу.
Около молодой ели, поваленной ураганом, он попытался разжечь костер и испечь рыбу. Большего, увы, он достичь не мог. Поскольку топора у него не было, кое-как нарезал ветки для разжигания, матерясь от усердия.
Как и любой горожанин, он приходил в тупик, когда оказался на природе. Да, конечно, травка там, цветочки это хорошо. А дальше как? У него было изрядное количество денег – от медных до золотых, достаточных, чтобы накормить хоть сотню человек. Себя тем более.
Но никакого трактира не было, даже простой забегаловки, как не было и вообще людей с топорами и лопатами, с вилками и ложками.
Он ничего не мог купить здесь, а дремучему еловому лесу было все равно, сколько у него денег. Он только сплюнул от огорчения. Деньги – это хорошо. Но деньги есть не будешь при всем желании.
Конечно, он, как всевластный король, может потребовать у любого поданного короны, на крайний случай, купить побольше продовольствия и орудий труда. Но поданного в лесу тоже не было. А сам он по недомыслию не взял ни немножечко продуктов, ни хотя бы рабочего топора. Он вообще взял только, кроме денег, большой нож и огниво, да и то не специально, а в виде повседневной тяжести в городе.
Так что костерок он все же разжег. В лесу да огонь не мог!
Затем появилась шебутная мысль о том, как он будет ловить рыбу, ведь у него нет ни рыболовной снасти, ни даже трезубца. А сама рыба в ручье, наглая такая, на берег вылазить на берег не будет. И опыта у него рыболовного было совсем мало. Точнее, он только раз украл рыбу из сковороды в трактире. Большего не получилось.
Сел на небольшую копну свежей травы, нарванной голыми руками. Среди них, наверняка, были съедобные, но он их не знал, а жевать наугад, как Аглая, он не хотел. Да и не наешься одной травой, как ни старайся. Только отравишься.
Попил холодной вкусной воды. Ее было сколько угодно, хотя бы для одного. И совсем бесплатно.
С тем и пошел спать, с хлюпающим от воды животом и от зябнущего от ночных холодов тела.
Бойкий жаркий костерок спасал от холода только тогда, когда он хорошо горел. Когда он прогорал, сразу становилось темно и холодно, и очень негостеприимно. Приходилось вставать, спросонья и в темноте ломать/резать ветки и снова разжигать костер. А поскольку ветки были тонкие, а огонь прожорливый, то вставать приходилось часто.
После третьей попытки до него, наконец, дошло. Он притянулв кострище сам ствол и, сумев разжечь огонь, мог спать долго в теплоте. А потом, по мере прогорания, просто подтаскивать ствол дальше. Так и домучился до рассвета. Благо ночь была летней, а, значит, короткой.
С первыми, еще холодными лучами рассвета он решил, что с него хватит. Темноту он просидел. Отдохнул так сказать. Да и кобыла наверняка проснулась от сонного пожирания жвачки.
Снарядил лощадь. Аглая ему почти обрадовалась. Не кусалась, как вчера, а смирено фыркала и даже слегка играючи прижималась боком. Или, как домашняя животина, она испугалась, что хозяин ее оставит одну в лесу?
На кобыле он довольно быстро доехал до ближайшего небольшого городка Тревис. Или просторного села, кто как хочет. Анри, со спесивостью столичного жителя, быстро посчитал, что до города ему тянуть, как ослу до коня.
Если бы знал, что дома были так далеко, не страдал у костра в холодном лесу.
Близлежащий трактир в городе он нашел быстро. Кормили там вкусно и дешево (на вид недавнего нищего, конечно). Съев большую чашку жаркого, он благодушно решил, что Тревис может быть и городом, если к этой пиши, в трактире будут сдаваться комнаты с постелей без клопов.
Увы, здесь его обманули – белье вроде бы было свежим и чистым, и ночью никто его не беспокоили, но утром, проснувшись, он почувствовал, что тело было объектом обильного пиршества клопов. Вот ведь гады!
Нет, конечно, Тревиса никто статуса города не лишил, но хозяину трактира он указал на его непотребство. Анри даже понравился свой тон – ледяной, надменно-высокомерный, как у светского аристократа. В честь этого он дал хозяину две золотых, хотя красная цена всему этому (пища + ночлег) была в лучшем случае золотой даже в столице, а уж тем более в небольшом городке.
Но хозяин так смирено поклонился в ответ на ругательства, был так изысканно вежлив и спокоен на пути к двери, что он окончательно решил, что трактирщику хватит.
Благо Аглая была сыта и чиста, хотя и обрадовалась Анри, а хозяин порадовал короля своей аккуратностью и знанием жизнью степи. Во всяком случае, не только продовольствие (в основном мясо и фрукты – сушеные и приготовленные), но и два одеяла и подушка из валяной шерсти, показывали, что путешественника он приготовил не абы как, а именно на ночь в пустыне.
А в целом сам виноват. Если бы он сообщил о своем статусе короля и приехал в городе в свей королевской шляпе, блестящей и дорогой, которая всюду называется короной, то его бесплатно бы поселили во дворце губернатора и накормили самой хорошей едой.
Но, к сожалению, проблема здесь была не только в его скромности, но и понимании того, что в таком случае он не может спокойно уехать из города. Мало того, он и в городе спокойно не сможет жить. Ведь кочевники уже вовсю ездили в окрестностях и даже по улицам, прикрываясь мирными и тихими, о чем его предупредил хозяин трактира. Нередко горожанам Тревиса уже показывались клинки, пока, к счастью, без дела.
Хозяин трактира откровенно удивился, как он может один безоружный ехать в такую неспокойную степь. Но тут Анри ничем не мог помочь. Он ехал к хану Наркулаку и мог увидеть его только среди свирепых кочевников. При чем в гуще свирепых кочевников.
А украдкой прятаться в степи от кочевников, с надеждой, что повезет, было не для него.
Вначале, как всегда, ему очень «повезло». Выехав в степь с гордой надменностью – вот он, кочевники, берите меня, – он целый день ехал один. Кочевники будто спрятались от него! Может, ему надо было, наоборот, прятаться в песках?
Вечером опять пришлось одному разжигать костер. Это ночью в пустыне раскалено жарко, ночью очень даже холодно. Без огня очень даже неприятно. Степные кустарники были мелкие и, хотя и горели жарко, но быстро. Хорошо, хоть на этот раз у него был острый топорик – спасибо хозяину трактира! Но все равно замучился бы заготавливать, если бы волшебными чувствами мага не уловил, – наконец, за ним следят! А кто может в степи, как дома, разъезжаться и подсматривать? Конечно, кочевники. Что и требовалось доказать!
Анри не собирался прятаться под «обычного, простого человека». Такого, скорее всего, убьют еще по дороге к их дому. Зачем он нужен хану? Нет, они сразу должны знать – это темный страшный маг и некромант, он опасен, очень опасен! Просто смертельно опасен!
И поэтому не стал кричать на лазутчиков и звать их к гостеприимному костру, обещая, что он белый и пушистый и никого не убьет. Вместо этого он щелкнул пальцами, невербально отослав магическое заклятье одушевления для песчаных кустарников (для жителей пустыни просто песчаники) с приказом – поймать, схватить, убить!
После этого какое-то время стояла тишина, шуршал ветер, перекликались птицы, где-то далеко обижено подвывал шакал, на что-то жалуясь. Обычная ночь пустыни – тихая и убийственная.
Потом раздались душераздирающиеся крики пойманных и убиваемых шпионов (или разведчиков). Анри к этому был совершенно равнодушен. Одушевленные кустарники ведут себя с пойманными, как их авторы-некроманты, – большинство убивает, душа ветками и корнями, и только кому «повезет», остается живым и мучается под изощренными и очень больными пытками темного мага.
При чем ему будет все равно, сдается они на милость победителю или бесстрашно дерутся. В первом случае пленник пытают, чтобы он признался, во втором, – для гарантии. В любом случае, пока он будет жив, он останется объектом нехорошего внимания некроманта.
А ведь все отчего? Не надо лезть к темному магу, а, встретившись с ним, – немедленно дать деру за своих низкорослых лошадках. Иначе, ребята, - он подумал о пришедших кочевниках, - вам кранты! То есть еще не все, и не сразу, но почти!
Посмотрел на притащенных кочевников. Как он и понимал – грязные, бестолковые, одетые в бараньи шкуры. Двое мертвые, один почти живой. ПОКА! А маны у него еще много. Очень много, а не только для НЗ для самых важных заклятий. Даже странно.
По-видимому, наставники, разбирая инструкции по магической деятельности для молодых темных волшебников, исходили из возможности среднего мага. Очень средних магов. Но он то архимаг. Да еще темный архимаг! Что делать?
Если будет с такими темпами колдовать, то регенерация маны будет даже обгонять его текущий расход. А это, кажется, позволит обходится без физических пыток. Анри даже облегченно вздохнул.
Грязная работка. Кровь, грязь, клочья мяса и остатки костей. Бр-р! То ли дело зомби. Они по своему состоянию не могут врать и скрывать главное, Знай, имей ману на активизацию мертвецов и ты знаток жизни пустынных ханов!
Пока еще живой кочевник с ужасом смотрел, как под магическим воздействием некроманта мертвые люди – его недавние товарищи – сначала неуклюже шевелятся, а затем встает на ноги, как живые. Кочевник постарался хотя бы отодвинутся, но прочная связка кустарником лишь дала ему чуть немножко подвинутся.
Мертвые, копошась, едва не наступала на тело живого. Тот только мычал заткнутых ртом и с мольбой смотрел на могущественного волшебника.
Анри оценивающе посмотрел на него. Конечно, он был не мазохист и с удовольствием не смотрел на связанного врага.
Но он не был опытным магом и не знал, насколько зомби будут информированными и сможет ли он определить, настолько материал правдив и честен? А потому держал на всякий случай живого и напуганного.
Впрочем, зомби свою надежду оправдали. Они честно сказали, что хан Наркулак с дворцом находится неподалеку от города Тревис. Поначалу хан хотел провести кровопролитный штурм, погубив все население, но потом маги сообщили, что в окрестностях появился могущественный темный маг и некромант, и он перебросил все войска на путях этого волшебника.
М-гм, здорово же Наркулак оценивает, если бросает навстречу одному невооруженному магу тысячи всадников.
Впрочем, - он хмыкнул, оценив свою мощь темного мага и некроманта, - похоже, хан, наоборот, недооценил его. Что ему простые всадники с сабельками и арканами? Ха-ха!
Не имея возможности слов, он просто махнул рукой. Зомби, повинуясь жесту руки с маной, рухнули на землю. Теперь обратимся к живому.
- Сможешь пройти к юрту хану? - гортанно проговорил Анри. Такой обертон голоса не дает жертве врать и юлить без какой-либо маны. Он просто заставляет говорить только правду.
Кочевник посмотрел, помолчал. Говорить ему не хотелось, но не говорить он не мог. Нехотя сказал:
- Подойти к ханской юрте могу, я родственник хана, хотя и очень второстепенный. Но в самой юрте уже не смогу. Там другие стражи – Смотрящие в глаза.
Смотрящие? А ведь тут явно видны уши некроманта. Сказал прямо и жестко:
- Это мертвые?
Кочевник ответил также быстро, но неопределенно, видимонастолько высоко он знал хана:
- Мертвые? Может быть, я не знаю.
Анри про себя хмыкнул. Он мог бы говорить, что угодно. Маг слушал не слова, а тон, с каким они были произнесены. А ведь, пожалуй, зомби местным жителям хорошо известны и не страшны. Хотя они их боятся, но, скорее, не как мертвых, а как неизвестных мужчин, которые ненароком могут сунуть тебе нож в спину.
Для него это была очень даже неприятной новостью. У них здесь есть некромант! До сих пор он встречался со светлыми магами при дворе. И легко переигрывал их из-за того, что светлые просто не знали темной магии.
Теперь он окажется в одинаковом положении со светлыми магами. Правда, заклятья темной магии он хорошо знал, но еще никогда их на себе не испытывал.
Спросил у кочевника, кто и какой силы здесь некромант. Кочевник не сказал – то ли не знал кто, то ли местный некромант страшнее, чем он.
Что ж, попробуем. Анри его не боялся. Скорее в нем появился некий азарт рискованного игрока. Он решил посмотреть, сумеет ли он переиграть противника. И если да, то как?
А то, что переиграют его самого, а то и убьют, Анри, по молодости лет не думал. Выше нас только звезды, страшнее нас только мы же! Vive la diferenсe!
Пошли к огромной ханской юрте. Кочевников с каждым шагом, вполне естественно, становилось все больше. Каждый с оружием и враждебными взглядами. Что ж это вполне естественно, ведь по внешнему виду и по характеру одежды было ясно, что он чужеземец. А они всегда и всюду были не очень привлекательны. Пропустили и ладно.
Но в саму юрту их все же не пустили. Стражи покоя хана, в которых Анри сразу увидел живых мертвых, молча опустили алебарды. Даже ничего не говоря. Мол, кирдык, ребята, приехали. Сами видите, у вас пропуска нет такого.
Ничего, это мы приходили! И даже не один раз! Для начала отправим прочь своего проводника. Навсегда. Кивнул, показывая, что он свободен. А за одним выслал невербальное заклятье разрушения тела. Как говорится, ничего личного. Против рыжебородового персонального проводника Анри ничего не имел, но вот против одного из кочевников имел большой больной зуб, который неизлечимо болел от одного воспоминания.
Проводник, не верящий, что его так легко отпустят, исчез среди своих соплеменников. Пусть идет. Здесь он будет только мешать. Все равно далеко ему не дойти.
А что косятся окружающие, то это пустяк. У него еще много маны. Выпустил в воздух два мощных заклятья. Сначала выпускающее забвенье, потом, как только окружающие забыли о чужестранце, забвенье тени – заклятье, которое заставляет видеть только тень от тела и никогда – само тело.
Исчезновение самого тела требовало три заклятья и больше пятисот гран маны. А заклятие тени – одно заклятие и пятьдесят гран маны. И эффект такой же. Просто любой, знающий хотя бы азы темной магии, легко увидит прячущегося мага. Где только они, эти знатоки азов темной магии?
Во всяком случае, тут их не было. Анри вольготно располагался около большого куста пустынника, который давал слабую тень и искал второго, кроме него, некроманта.
Собственно, для темного мага это было бы легкое заклятье подобия с потреблением минимума темной маны. Но Анри оно не устраивало, поскольку в таком случае и сам чужой некромант тоже обнаружит своего противника. Вот если бы светлые маги! Но здесь, как минимум некромант.
И поэтому он использовал сложное заклятье с большим потреблением маны. Не все оказывается, что простое – хорошее. Затратное, но незаметное и автора не увидеть. Все-таки лучшее оказалось дороже сделанное.
Аккуратно, даже бережно направил поиск некроманта. Специальная мысль-пиявка, незаметно присосущая к любому владельцу темной магии, скрылась в пространстве. Надеюсь, она потом не нападет на хозяина? Ишь, как дрожит от нетерпения. Надо уже перестать совершать ошибку мага-новичка – не знание и не опытность попытаться ликвидировать с помощью маны.
Вскоре, однако, ему встало не до самоедства. «Пиявка» до удивления легко нашла автора живых мертвецов, играющих роль местных кукол – стражей юрты. Магические щупальца затронули сферу магии местного волшебника.
Вот тебе раз – это был как раз светлый маг! Правда, аура показывала строи темной магии. И не как у Леона, который был обычный маг-полукровка. Казалось, что светлому магу насильственно влили в ауру темную магу, не интересуясь ни самочувствия ни мага, ни магии. И теперь он злой на весь мир из-за своего уродства. Лучше уж быть нищим мальчуганом!
Ха! Но какой этот волшебник совсем слаб и неопытен. И стоило ему столько тратить маны? Глуп и бестолков. Как, впрочем, и его учитель. Он даже не полукровка. Светлым он уже не стал, темным не станет никогда. А некроманта никогда тем более. Похоже, до них не дошло предупреждение его учителя Леона, что при поединке некромантов победитель будет сильным. И не будет никакого боя тысяч воинов. Победитель молча возьмет всех.
А пока надо довершить имеющееся дело, для которого он пришел сюда. А потом, закончив работу с магом, покончить с ханом. Его надо будет обязательно убить и превратить в зомби. И навсегда забыть об Игурийской империи!
Смело пошел к ханской юрте – огромный пузырь, как и все степное государство. Уже знакомые ему дозорные закрыли дальнейший путь алебардами.
Но в отличие от предыдущего раза он не собирался им подчинятся. И алебардами его не остановишь.
Высокомерно махнув рукой, не забывая вложить туда темной маны. Зомби не обратят внимания на руку, но никогда – на руку с маной. Это как голодная собака на пахнущее мясо.
Он легко переплюнул светло-темную ману прежнего хозяина. Конечно, более затейливо и, что важно, гораздо экономнее, был подбор заклятье, сыграюшее ключ к магическому замку. Жаль, не было времени. И поэтому он жахнул маной, как говорится, по площади, понимая, что его объем темной маны гораздо больше, буквально в несколько раз, чем у его неведомого врага.
Стражи, как он и полагал, молча перешли на сторону мага. Зомби по сравнению с некромантом – ничто. Даже смешно.
Анри ткнул за спиной и больше о них не вспоминал. Не до них было. Вошел в юрту в «парадные врата». Здесь их встретили очередные стражи из живых мертвых. Анри только обрадовался этому.
Если бы тут стояли обычные кочевники – грубые, хамоватые, не верящие никому, кроме своего хана, то Анри бы пришлось или пускать бой своих уже зомби, или превращать в зомби самих кочевников.
Но мертвые означали совсем другое дело! Он просто ткнул за спинук двум зомби. Количество преданных мертвых удвоилось, тогда как проблем стало меньше на одну.
Уже наверное мертвый проводник был прав, когда сообщал, что в юрте у него нет знакомых покровителей. Ибо какие у него покровители среди зомби. А вот у некроманта знакомых было много. Просто множество! И воевать с ним они не будут. Наоборот, станут защищать. Так что хан откровенно лопухнутся, ставя на зомби.
Пошли по коридору между двух тканевых занавесок. Судя по тишине в юрте, здесь совсем не было живых. Ну или были только одни зомби, которых не прельщали звуки. С живыми врагами они бы сопротивлялись, с мертвыми – конечно.. С некромантом – никогда!
Только в центре юрты, где-то впереди, кто-то громко разговаривал. Но так, что было ясно – он или умалишенный, или крайне выпивший. Он то сильно кричал, то начинал еле слышно бормотать. Затем снова требовать нечто непонятное, но громкое.
Шум был от него громкий, но угрозы никакой. И Анри, подумав, махнул на него небрежно рукой. Пойдем, а там увидим!
Мертвые все же встречались, но совсем не злые. Они не то, чтобы не ходили убить чужеземца, но как-то без агрессии, с ленца. Первого срубили алебардами, даже не дав ему подойти. Потом он не разрешал своей охране больше дютовать.
Практически в центре юрты (плюс-минус несколько шагов) в просторной комнате на мягких подушках возлежал хан Наркулак и любовался на источник раздающегося шума. И это была относительно большая и красивая птица. Живи он с детства в высшем свете, он бы сразу понял, что это попугай. Но поскольку детство было нищенское, и, вообще, к орнитологии, он отношения не имел, то просто глянул на незнакомую птицу. Больше она его не интересовала.
Гораздо больше его интересовал крупный, старый кочевник, к этим годам уже заметно обрюзг. Еще бы, ведь по всем признакам, это был сам хан Наркулак! И похоже, он же был тем самым темным магом и некромантом!
Глядя на своих всегда преданных стражей, он, по-видимому, не понял, почему его верные мертвые здесь и открыл рот, чтобы отогнать их подальше.
И, как только он заговорил, все стало сразу понятно. Хан был в драбатан пьян. Он уже был настолько нагружен, что никого не боялся и ничего не понимал. Сейчас его победил бы ребенок.
Стражей из собственных мертвых он еще видел, а вот пришедшего Анри нет. Маг даже на всякий случай проверил, нет ли на нем какое-либо заклятье невидимости. Вдруг он нечаянно неправильно его снял и вместо ослабления иллюзии поставил усиление. А то мало ли что.
Но нет, все магические заклятье были дезактивированы и убраны «на черный день». Похоже, у хана Наркулака было сегодня одно заклятье – пьянящая буза – любимый алкоголь кочевников и он ему вдребезги проиграл. Анри подсчитал, что хан столько выпил бузы, что сумеет оставить влияние этого «заклятья» только завтра, а может послезавтра. Вот ведь алкоголик!
Однако, что до сей поры и Анри вряд ли сумеет оказать на него магическое влияние. Проблема заключалось в сильном и неведомом воздействии алкоголя как в попытке действии на мага, так и самого мага.
Проще говоря, пьяный маг – не маг вообще. Зная об этом, подавляющее большинство магов (и светлых, и темных) совсем не пили спиртное. И хан Наркулак был всего лишь негативный пример воздействия алкоголя.
Спиртное усиливало или ослабляло магию и на непонятно какие заклятие. Захочешь получить слона, получишь розу. Захочешь огневой шаг – кусок земли. В общем ни защитить, ни напасть было невозможно.
А он скакал сюда на Аглае сколько верст. Задницу, извинюсь, стер. И ведь даже жене не пожалуешься – оскорбится. Даже противником его считать невозможно. Но все-таки нужно.
Щелкнул пальцами, скомандовав смотрящим, ему было пора ехать, а хан Наркулак поедет с ним. Даже если не хочет.
Анри посмотрел на дурно пахнущий бурдюк на соседнем коне – все, что осталось от хана, и вдруг подумал, что начал сложно придумывать свои действия. Зачем ему хитрить и рисковать, таща этого пьяново, но живого хана? Начнет орать, буянить, привлекать кочевников.
Зарежь его и засунь в мешок из под фуража. Никто не узнает. и мешать не будет. Молча проедет через толпу кочевников.
Единственный минус – мертвый будет медленно отходить от алкоголя. Живым хан бы отошел от бузы за четыре, максимум за пять суток. Мертвое тело тоже за четыре-пять, но уже недель. И еще потребуется помощь темной магии.
И что? Фактор времени для него никак не срабатывает. Из лагеря кочевников они уйдут под прикрытием стражи мертвых Наркулака. Ни один из кочевников, даже самых тупых и бестолковых, не решится стоять на пути любимчиков хана. Зомби уже говорили - Смотрящие в глаза рубили соплеменников хана за любую вину.
Сам Наркулак понадобится Анри в далекой перспективе – показать и для поданных Игурийской империи и других сильных и не сильных врагов, что хан остается домашней собачкой графа Реверуа.
Ведь что самое интересно. Светлые маги так ненавидели темную магию, что не только попытались через несколько веков назад уничтожить самих носителей, но и исключить любое влияние темной магии в юридической сфере.
Это привело к парадоксальным последствиям. Некромантия есть, а юридической защиты от нее нет. Почти во всех странах превращение монарха в зомби не отстраняло его от власти. Он, как и раньше, оставался абсолютным правлением. Главное – тело есть, а каково будет душа все равно.
Конечно, поданные были отнюдь не дураки, но не все становились мятежниками. Часть все равно оставалась верноподданными.
Во всяком случае, в стране, где правил монарх-зомби, рано или поздно начиналась гражданская война. А это значит, что она становится простым лакомым кусочком. И уж тем более не является страшной угрозой для Гальмедии.
Подумав так, Анри спокойно и даже медленно, словно ждал словесные возражения от убиваемого хана, вонзил кинжал в левую сторону груди. Там, где уютно располагалось еще живое сердце.
Хан только вздрогнул и мелко задрожал. Вся реакция. Затем, через несколько минут изо рта потекла кровь.
Анри не вздохнул и не загоревал. Подумаешь, убил одного кочевника. Зато, когда ему представилось, сколько детей и женщин оставалось жить, сколько жилищ в Гальмедии осталось целыми, то не выдержал и зловеще улыбнулся.
Он очень даже за то, чтобы таким образом мстить все инициаторам войн! Кажется, Наркулак собирался завоевывать его страну? Так тебе!
Повернулся к старому лысоватому зомби – типичный кочевник, только что ставший мертвый – и приказал:
- Езжай рядом с Наркулаком и постоянно вытирай с лица кровь. С соответствующими поклонами и церемониями. Перестанет кровь бежать – перестанешь вытирать.
Живые мертвые – хорошие ребята. Ни здравствуйте, ни до свидания. Сказал, что надо – и пошел дальше. Но никогда не забывай, что все поручения должны быть сугубо конкретны и недвусмысленны. И должны иметь четкое начало и четкий конец. Иначе беда, или, в лучшем случае, произойдет нелепица.
Посмотрев, как лысый кочевник, унижено кланяясь и что-то лебезя, неловко вытирает на лице, а Наркулак брезгливо терпит прикосновения рук подчиненного, Анри не смог не ухмыльнутся. Ай да зомби. Ты главное дай понятное поручение, в доску разобьются, чтобы было приятно хозяину и не из-за чего-то, просто самому тоже приятно.
Кочевники узрели своего хана. Анри удивился, когда увидел, как они торопливо вставали на колени и торопливо кланялись. И ни торжествующих криков, ни громкие аплодисменты. Ничего!
Так он живым ли отправил сегодня на тот свет Наркулака? Спросил лысого. Тот, не забывая вытирать лицо хана, медленно и гулко, как любой зомби, ответил:
- Нет, сегодня хан Наркулак убит в первый раз!
В первый раз, так в первый раз. Анри с интересом посмотрел, как мертвые стражи, словно находясь на поле боя, сплачивают ряды, выдвигают вперед щиты и копья.
Трудно сказать, но, похоже, нынешний хан местными не очень-то любим. Как он вообще управлял с кочевниками без мертвых стражей?
Переход из лагеря был у хана с мертвой охраной (ну и за одним мага Анри) был куда проще, чем волшебник думал. Кочевники как бы еще и сами радовались.
Знакомый лысый кочевник рассказал, что недавно, лет через десять, умер предыдущий хан. Сразу нашлось аж пятеро наследников, при чем Наркулак был чуть ли последний.
Но он откуда-то достал мертвых стражей и потихоньку всех перебил соперников. Все вроде бы в стране стало хорошо. Однако рядовые кочевники, которые поначалу были, в общем-то, нейтральны, быстро настроились негативно. Вот так, соперников он победил, но народ начал управлять только мертвыми стражами, которые сам назвал «Смотрящие в глаза».
- Так ведь восстать могут? - поинтересовался Анри.
- Пытались, - гулким шепотом сказал лысый, - но восстания беспощадно топили в крови. Населения много, но оно порознь. Главное, отслеживать лидеров и не позволять им окрепнут.
Послышав Лысова, он ненароком подумал, что ненароком сделал доброе дело. Неисповедимы пути Господни!
В Тревис он вначале заезжать не хотел. Но потом, подсчитав, сколько съели за пару дней эти так называемые мертвые, только хмыкнул и, оставив в близлежащей рощицы хана со своими мертвыми стражами.
В городе вовсю обсуждали грандиозное наступление на Гальмедию через Тревис хана Наркулака. Поскольку Анри только что пришел из пустыни, его забросали вопросами. Нет ли у него чего нового?
Вопрос – вопросу рознь. Анри быстро сообразил, что для купцов, регулярно отправляющих караваны из пустыни и в пустыню на тысячи золотых, такая информация носит стратегический характер и стоит хорошеньких денег.
И ничего что он теперь имеет прилично денег. Много денег никогда не бывает. Тем более, с недавней поры у него появилась куча нахлебников.
Нет, он честно сделал по рыночным правилам. И кто лал денег больше, тому и все рассказал. И даже показал зомби хана Наркулака.
В итоге, рачительные купцы получили нужные материалы по положении в пустыне, а Анри на полученные деньги купил продовольствие и нагрузил его аж на две лошади. Даже хан получил неплохую долю продовольствия.
И все равно, получив на приличное расстояние, Анри решил провести облавную охотку. А то ведь зомби много, но охотники из них не очень.
Даже такая охота потребовала ему в обязательном порядке добыть мяса для зомби. Ах, эти мертвые, без еды еще не могут, по крайней мере, на качество и вкус им уже наплевать!
И еще одно преимущество зомби – неутомимость – позволило Анри добраться чуть ли не быстрее, чем одному в пустыню.
Ох, и напугали они жителей столицы и даже саму королеву Амалию I! Он даже был зачарован своей женой-амазонкой, когда она самолично пришла к врагам с мечом в руках на крыльцо дворца.
- Ха-ах, ну ты даешь – с мечом против полка зомби! - улыбаясь, сказал он.
Ами такая реакция не понравилась, и она замолчала, обидчиво поджав губы. Зато вместо нее ответил бессмертный:
- Его величество постоянно находится под охраной.
Гулкий голос бессмертного заставил его сменить ракурс обозрения. Четыре человека, которые и не человеки вообще, оказалось охраной.
Девочка не испугалась мертвых и даже в отсутствие мужа - темного мага держала охрану из мертвых.
Ну, а они, конечно, не обиделись или обрадовались. Просто появился хозяин и приоритет подчинения сменился. Еще одна важная переменная в жизни людей.
Вот и он не будет стесняться. Прямо около бессмертных он поцеловал свою жену, негромко сообщив ей:
- Дорогая, я так по тебе соскучился!
- Так! - обрадовалась Ами, - хорошо сказал. А еще что скажешь своему родному?
- Еще? - удивился Анри, - но ведь после вторичной смерти у нас никого нет!
- Ай! - обиделась Ами, - а еще хвастался, что он все знает, все понимает!
Анри никогда не говорил (во всяком случае, он не помнил). Быстренько прокрутил в голове. Нет, не вспомнил. А раз так, то начал говорить о своем, очень важном:
- Милая, ты ведь помнишь, куда я ездил?
- Откуда? Ты ведь совсем не говорил. Помнишь, перед отъездом мы ругались? Так что я слышала только плохие слова, о которых я ничего не хочу вспоминать!
- Вообще-то перед отъездом говорила только ты, и бранные эпитеты раздавала только ты! - обидчиво произнес Анри.
- Да? - легкомысленно произнесла Ами, - но обиделась точно я!
Нет, с этими женщинами точно конструктивно не говоришь! - он скрипнул зубами, - при этом всегда будешь виноват!
- Хорошо,- великодушно разрешила жена, - не смог тогда, можешь рассказать сейчас.
- Когда-нибудь я, наконец, тебе заеду, - пригрозил Анри, - смачным поцелуем в губы!
- Ты мне пугаешь или признаешься в любви? - лениво поинтересовалась Ами.
Испугаешь его, как же! Впрочем, сам виноват!
Анри прерывисто подышал, успокаиваясь. Потом предложил:
- Ты мне предложишь во дворец? А то сколько времени на крыльце!
- Ах да! - спохватилась Амалия. Протянула меч ближайшему бессмертному, благосклонно дала мужу руку:
- Можешь подвести меня в столовую. Мы еще не обедали. И ненароком расскажи, что ты делал в поездку. Только не винопитие и пошлые шутки. Мне это не нравится.
Она еще и ругать будет. Вот, мерзавка! Сухо заговорил:
- На нашу страну собирается напасть Игурийская империя. Для того, чтобы этого не произошло, я прибыл в эту страну и поговорил с его правителем
Он быстро проговорил информацию, опасаясь, что Амалия опять со своими проблемами не даст договорить ему.
И потихоньку сам перестал. Амалия выглядела так изумительно, так на него смотрела широко раскрытыми глазами,
Пользуясь тем, что в коридоре больше не было, кроме бессмертных, он обнял ее и крепко поцеловал.
Сначала, она даже не поняла, что он хочет, губы были холодными и твердыми. Но потом она пришла в себя, и к концу поцелуя он шел под ее диктовку.
- Ух, нетерпеливый! - оттолкнула Амалия от себя, - подойди же, дойдем до супружеской постели. Я тебя замучаю!
Она заботливо погладила по щекам:
- Мы точно гарантированы от нападения кочевников? - почти заискивающе спросила она.
- Точно! - уверенно сказал Анри, - я даже привез с собой хана Наркулака.
-Да, - перепугалась Амалия, - но у меня нет хорошего наряда!
- Милая, у Наркулака есть такая же проблема, что и у наших королей Креола II и Жену I, - мягко остановил жену Анри.
Амалия бросила острый взгляд на мужа. Проблема, так сказать, эта состояла в том, что они были мертвы и хорошо, что еще не гнили.
- Да, - кивнул он ей, - хуже того, убить то я его убил, но не зомбировал. Он умер мертвецки пьяным – так получилось – и теперь приходится периодически вытягивать из тела алкоголь. Но пока он в теле, ничего темной магией делать нельзя.
Она ловко и быстро схватила правой рукой за мочку уха – он даже посмотреть не успел – и ласково, но озабочено сказала:
- Это все, конечно, все хорошо, но, дорогой, наш двор все же не кладбище, чтобы наполнять мертвецами!
Анри не хотел ругаться с любимой женой, такой лапочкой и такой всегда понятливой!
- Как хочешь, дорогая. пусть у меня будет отдельный двор!
- Пусть, - согласилась она и села на стул, заботливо отодвинутый мужем, - только ты не обижайся ладно. Просто ребенок не тот еще человек, чтобы ему сразу были воспитателями.
- Ребенок? - ушки на макушке у него сразу стали дыбом. Во всяком случае, ему так показалось, - но как?
- Ой, перестань! - фыркнула Амалия, - ты еще ревнуй меня!
Он посмотрел на трех бессмертных за ее спиной, невозмутимо стоящих за спиной. Анри не видел, но представлял, что такие же бессмертные стоят у него. Это его успокоило. Что он в самом деле?
- Я знала о нашем ребенке еще до твоего отъезда, - объяснила она.
- И потому ты была сильно взвинчена! - догадался Анри.
- Вот еще! - почти обиделась Амалия, - я была в обычном состоянии женщины в положении.
Анри, промахнувшись, попытался исправить положение и уверил ее, что, по крайней мере, внешне она была в тот день великолепна!
Вот чем любая женщина бывает хороша, несмотря на все остальные недостатки, так это по наличию слуха. Стоит мужчине дать ей комплимент, рассказать, какая она красавица, какое у нее личико, ушки, глазки и все, считайте она у вас в кармане!
Так думал Анри, глядя не без любования на в самом деле красавицу жену. А она, как бы отместку почти промурлыкала:
- И знаешь, я проверила моего малыша в своем животике – он будет не просто полукровка, как покойный Леон, он будет сразу светлым и темным магом!
Новость была впечатляющая. Как молотком по голове. Единственно, что спросил:
- А ты откуда узнала?
Спрашивать про артефакт он не стал – не дурак.
- Я была у старейшин в гильдии светлых магов, - Амалия язвительно улыбнулась, - они так испугались!
Анри хохотнул, не удержавшись. Еще бы, к ним пришла сама королева! И не просто пришла, а величаво ввалилась с гвардией бессмертных!
- Ну, они отдышались и все объяснили – я светлая магиня не из последних. Но и ты некромант очень сильный. Ребенок не мог обойтись без светлого и темного влияния родителей. Понял, ревнивый папаша?
- Понял! - широко улыбнулся Анри. Теперь он не только некромант, а некромант с ребенком. А, значит, в десять раз сильнее. Ну что, гады, попробуем посостязаемся?
Оглавление
Анри, граф Реверуа, некромант
продолжние
Последние комментарии
21 часов 45 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 6 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад