Интересно жить на свете [Алексей Михайлович Ирошников] (fb2) читать онлайн

Интересно жить на свете

ИНТЕРЕСНО ЖИТЬ НА СВЕТЕ Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Ш а л а м о в  К о н с т а н т и н  В а с и л ь е в и ч — лектор.

М а р и я  С е р г е е в н а — его жена.

В л а д и м и р — молодой архитектор, племянник Шаламова.

Б р у с н и к и н — редактор местной газеты.

М л а д а  Ч у м а к о в а — молодая учительница.

Небольшой районный город, утопающий в зелени весенних садов. На сцене — дом Шаламовых, где живут они круглый год. Здесь все напоминает дачу — сад с несколькими фруктовыми деревьями, в глубине забор с калиткой; обеденный стол под липой, плетеные стулья. Справа ступеньки и угол веранды, примыкающей к дому.

Начало мая, субботний день, солнце клонится к закату. У стола хлопочет  М а р и я  С е р г е е в н а, укладывает в корзинку провизию. Ш а л а м о в  за столом пьет чай.

Ш а л а м о в. Пирожки с чем?

М а р и я  С е р г е е в н а. С рисом-яйцами.

Ш а л а м о в. Прелестно. Не забудь положить колбасы копченой. Икорки кетовой. Зубровки хватит? Всегда необходимо «энзе».

М а р и я  С е р г е е в н а. Никаких «энзе»! И прошу тебя, Костя, не усердствуй, тебе много пить нельзя.

Ш а л а м о в (с укором). Машу-ук, будто ты меня не знаешь?

М а р и я  С е р г е е в н а. Знаю, потому и говорю.

Ш а л а м о в. Под жареную перепелочку… сам бог велит!

М а р и я  С е р г е е в н а (с юмором). А тебе — атеисту-лектору — зачем слушать указания богов? Кстати, что за «важное лицо» едет с вами на охоту?

Ш а л а м о в. О-о, очень симпатичный человек — новый редактор газеты. Давно мечтаю познакомиться с ним поближе. Оказывается, он — заядлый охотник. Давно уже собирался поехать с нами поохотиться, да все стеснялся.

М а р и я  С е р г е е в н а. А может, ты навязался?

Ш а л а м о в (укоризненно). Машу-ук!.. Он сам, первый, захотел со мной познакомиться. Слушал как-то раз мою лекцию и так безудержно меня хвалил…

М а р и я  С е р г е е в н а. Безудержно?

Ш а л а м о в. Ну, если точнее… не безудержно, а… делая временами паузы. Так тебя устраивает? Я очень рад, что обретаю такого компаньона. Охотник он, по всему видать, страстный. У нас с ним масса общего… Вот увидишь, сегодня с ним познакомишься. Любит полотна Пластова, Шестую симфонию Чайковского, поклонник Горького. (Без перехода.) Где мои болотные сапоги?

Через калитку входит  В л а д и м и р. Он с охотничьим ружьем, на боку ягдташ и прочее снаряжение. Еще издали он дудит в манок (имитирует утиное квохтанье).

В л а д и м и р (весело). Привет, дядя Костя! Здравствуйте, Мария Сергеевна! Сколько вам настрелять таких «шилохвостов»? (Показывает подсадную резиновую утку.)

Ш а л а м о в. Это «гоголь», «го-голь», друг-племянник! Когда я только научу тебя различать уток? Подсадку признаю только живую.

М а р и я  С е р г е е в н а. Хитрый вы народ, охотники.

Ш а л а м о в. Косой хитрее. (С удовольствием.) Ну, Володя, компания сегодня подбирается у нас знатная! Винокуров едет, Ряжский… Они будут ждать нас у лесника. Сейчас придет знаешь кто? Брусникин. Да, да, главный редактор газеты. Во!

В л а д и м и р (шутливо). Что вы подбросите товарищу Брусникину: кроншнепа или вальдшнепа?

Ш а л а м о в (грозя пальцем). Но, но!.. Совсем неостроумно. Поди почисти лучше мое ружье.

В л а д и м и р. Подбросим ему жареную курицу! (Уходит в дом.)

Ш а л а м о в (жене). Посмотри, пожалуйста, не оставил ли я сапоги в чулане?

Мария Сергеевна, с посудой на подносе, уходит. Пауза. Калитку открывает девушка, скромно, но со вкусом одетая. Это  М л а д а  Ч у м а к о в а.

М л а д а. Простите, пожалуйста… Товарища Шаламова можно видеть?

Ш а л а м о в (оборачиваясь). Я Шаламов.

М л а д а. Константин Васильевич? Здравствуйте! (Всматриваясь). Ну конечно, это вы… А меня… вы не узнаете?

Ш а л а м о в (встает, пожимая плечами). Не узнаю.

М л а д а. Я — учительница, Млада Чумакова. Вы приезжали к нам в поселок Маяковский.

Ш а л а м о в. Вполне вероятно. Присаживайтесь, пожалуйста.

М л а д а. Беседу у нас проводили, вернее, диспут.

Ш а л а м о в. Да? О чем?

М л а д а. «Нужен ли нам сегодня Иоганн Себастьян Бах, его музыка?»

Ш а л а м о в. А-а, припоминаю! Так ведь это было…

М л а д а. Пять лет назад.

Ш а л а м о в (смеясь). Вспомнили!..

М л а д а. А после диспута вы читали нам Маяковского, Багрицкого, Твардовского… Как артист читали!

Ш а л а м о в. Ну-ну… Как же вы меня разыскали?

М л а д а. Без всякого труда. В городе вас все знают. Константин Васильевич, я приехала порадовать вас — мы мечту вашу в жизнь претворили!

Ш а л а м о в (с удивлением). Мою мечту?! Какую?

М л а д а. Организовать клуб романтиков.

Ш а л а м о в. Клуб… романтиков?

М л а д а. Да, и клуб такой мы создали. Цель наша — творить добрые, полезные дела. (Все более увлеченно.) Интересно жить на свете! Интересно вторгаться в жизнь, знакомиться с людьми, будить мысль, делать открытия… Звать девушек и юношей в мир прекрасного! Интересно утверждать на земле нашей Красоту с большой буквы. И — охранять ее! Подобно… ну, я скажу такое слово — рыцарь… стоять подобно рыцарям на страже Красоты нашей жизни… И еще — бороться! С косностью, пошлостью, с безвкусицей… А натолкнулись мы, допустим, на невежду в учреждении культуры — «волком его выгрызать»! Это тоже наше дело, романтиков… Тоже интересно, хотя (смеясь) и не очень.

Ш а л а м о в. Хо-хо-о! Вон вы чего задумали! Ну-ну… Кто же у вас инициатор?

М л а д а (с улыбкой). Так вы же, Константин Васильевич! Вы! Ваша идея.

Ш а л а м о в. Ах, да-да… Моя идея?

М л а д а. По этому случаю… (Привстала, торжественно.) Мы вас избрали почетным членом клуба романтиков…

Ш а л а м о в. Ме-ня?! Что вы!..

М л а д а. …И мне поручено вручить вам членский билет номер один. (Вручает.)

Ш а л а м о в (растроган). Ну, спасибо, друзья… Благодарю за честь. (Рассматривая билет.) Признаюсь, мне приятно, что вы… О-о, тут на билете даже парусный корабль изобразили?..

М л а д а. Романтическая бригантина. У нас она в глубине сцены нарисована светящимися красками.

Ш а л а м о в. Позвольте, а… Как же я могу состоять членом вашего клуба? Ведь я живу от вас за сто с лишним километров?..

М л а д а (шутливо). А вот за такое бюрократическое замечание мы вас оштрафуем. Устав нарушаете!

Ш а л а м о в. У вас и устав есть?

М л а д а. А как же! Если член клуба проявит себя бюрократом, мещанином — он будет исключен!

Ш а л а м о в. Лю-бо-пытно! Клуб романтиков? Ну-ну… Вы надолго приехали? Где вы остановились?

М л а д а. На день, на два. Переночую в Доме колхозника.

Ш а л а м о в. Зачем же? Погостите у нас. Сейчас я должен уехать… А завтра, пожалуйста, в вашем распоряжении. Живем мы, видите, как на даче.

Вошла  М а р и я  С е р г е е в н а.

Вот, познакомьтесь. Моя жена — Мария Сергеевна. А это товарищ из поселка Маяковский.

М л а д а. Младена Чумакова. Учительница.

Ш а л а м о в (жене). Вообрази, Машук, эта девушка приехала сказать мне, что они у себя в Маяковском организовали клуб романтиков! А эту идею я им подал! Пять лет назад.

М а р и я  С е р г е е в н а (с долей сомнения). По твоей идее?

Ш а л а м о в. Что за недоверие! Конечно, я подал. У меня всегда в голове… не скажу «великие», но полезные мысли бродят… Видишь, я заронил зернышко, а росток превзошел все ожидания: появился отряд пылких романтиков, искателей Прекрасного… А? Нет, в самом деле это — восхитительно! Хорошо задумали ребятки, молодцы! Машук, я вот приглашаю Младу остановиться у нас. Она приехала на два дня.

М а р и я  С е р г е е в н а. Очень рады будем.

М л а д а. Нет, нет, я стесню вас…

М а р и я  С е р г е е в н а. Нисколько. У нас наверху светелка пустует. Там вам будет хорошо. (Уходит в дом.)

М л а д а. Ну вот, право… Константин Васильевич… Мне неловко…

Ш а л а м о в. Да ну, что за церемонии?.. (С юмором.) Тем более между романтиками!

М л а д а (не сразу). Эх, Константин Васильевич, зря вы меня оставили. На свою голову.

Ш а л а м о в. То есть?

М л а д а (с комической грустью). У меня к вам имеется поручение. А находясь здесь, в вашем доме, я, разумеется, от вас не отстану.

Ш а л а м о в. Ну, выкладывайте.

М л а д а. Недалеко от нашего поселка есть озеро. Вы, наверное, там бывали — Бояр-озеро.

Ш а л а м о в (чуть насторожившись). Ну-ну…

М л а д а. Называют его еще и Лебяжьим. Здесь каждую весну опускаются на отдых стаи перелетных птиц…

Ш а л а м о в. Верно. Птичья транзитная база.

М л а д а. Больше всего Бояр-озеро полюбилось лебедям. Где вы их только не увидите: в камышах, на берегу, в высоком небе… Далеко вокруг, заглушая кукушек, несутся звучные, торжествующие лебединые голоса… Уйма там и дичи всякой. Кулики-турухтаны, вальдшнепы, гордые краснобровые косачи… Гусей диких немало…

Ш а л а м о в. «Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки…» (Посмеиваясь.) Вы словно чеховская Нина Заречная…

М л а д а. Погодите, послушайте! На этот дивный уголок природы надвигаются сразу две опасности: рядом, на болоте, устроили свалку. С близлежащих предприятий свозят туда битый кирпич, ржавые консервные банки, строительный мусор…

Ш а л а м о в. Безобразие! Там скоро негде будет охотиться!

М л а д а. А вот охотники… охотники — это вторая угроза. И самая страшная! Едва занимается заря, как на проснувшемся озере гремят уже выстрелы… Орда охотников истребляет уток, вальдшнепов, а на мелководье, кстати, и нерестящуюся рыбу… Скажите, разве нет других мест для охоты?..

Ш а л а м о в (сразу потускнев). Гм… гм… А почему, собственно, вы этим озабочены? Есть же общество такое…

М л а д а. Какое общество?..

Ш а л а м о в. Ну, по охране природы… по охране окружающей среды. Сейчас это модно.

М л а д а (горячится). Где оно, общество это?! В области? А тут все происходит у нас, под боком!

Ш а л а м о в (недовольно). Простите, но я не понимаю, при чем тут я?

М л а д а. Как при чем?! Надо спасти озеро! Лебеди, поймите, они же погибнут! Да чье же это дело, как не наше — романтиков?!

Ш а л а м о в (пожимая плечами). Охотникам выданы разрешения…

М л а д а. Их надо отобрать…

Ш а л а м о в. Девушка милая, вы что-то слишком много на себя берете.

М л а д а. Беру. А вы?

Ш а л а м о в. Я?

М л а д а (напористо). Да, вы. (Подчеркивая.) Почетный наш романтик. Что вы на себя берете?

Ш а л а м о в. Но что же мы можем сделать?

М л а д а. Многое. Бояр-озеро надо превратить в заповедник. Сделать его природным зоопарком. Птицы и звери без клеток.

Ш а л а м о в (покашливая). Хм… Природный зоопарк?..

М л а д а. Мы уже писали в облисполком. Ответа пока нет. А время идет! Сейчас весна, и на озере снова появились соловьи-разбойники.

Ш а л а м о в. Какие соловьи-разбойники?

М л а д а. Охотники.

Ш а л а м о в (с долей досады). Слушайте, как вас зовут — Млада? Млада, вы не горячитесь.

М л а д а. Не горячиться?.. Вот как? А что же — прикажете равнодушно взирать? Нет, Константин Васильевич, и горячиться будем, и кипятиться будем, и драться будем. И вы нам поможете. Именно вы!

Ш а л а м о в. А я… я не отказываюсь.

М л а д а (смеясь). Хотела бы я видеть, как вы — романтик номер один — попробовали б отказаться!.. (Деловито.) В вас я не сомневалась. Давайте разработаем план действий. С кого начнем?

Ш а л а м о в (неуверенно). С кого начнем?

М л а д а. Да. И кем кончим? Каким учреждением?

Ш а л а м о в. Нет, так, с ходу, я не могу…

М л а д а. Надо поднять общественность.

Ш а л а м о в. Конечно, конечно… (Усмехаясь.) Вот что, заговорщица, давайте-ка завтра… на свежую голову… (Посмотрел на часы.) О-о, опаздываю! У меня сегодня эта… выездная лекция… Завтра мы что-нибудь придумаем. (Отходит к веранде.) Маша, как у тебя там?

М а р и я  С е р г е е в н а (входит). Все готово. (Младе.) Вы, наверное, хотите отдохнуть? Пожалуйста, пойдемте.

Млада, сопровождаемая Марией Сергеевной, идет в дом.

М л а д а (на пороге). Константин Васильевич, в газету напишем! (Ушла.)

Ш а л а м о в (один, помолчав). Вот, черт возьми, положение! Один Шаламов — чуть ли не рыцарь… А другой Шаламов… (Присвистнул.) Соловей-разбойник!..

М а р и я  С е р г е е в н а (вернулась). Очень славная девушка.

Ш а л а м о в. Что? Славная, говоришь? А ты знаешь, зачем она сюда приехала? (С отчаянием.) Зачем, к чему я предложил ей остаться у нас?.. Кто тянул меня за язык?

М а р и я  С е р г е е в н а (с удивлением). Но ты же только что…

Ш а л а м о в. Да ты послушай, послушай: она просит меня разработать план борьбы… с охотниками на Бояр-озере!..

М а р и я  С е р г е е в н а. Тебя? (Рассмеялась.) В самую точку попала.

Ш а л а м о в. Что ты смеешься? Я просто не знаю теперь, что мне делать? (Ходит по комнате.) Соловей-разбойник! Кто только выдумал этот клуб романтиков?..

М а р и я  С е р г е е в н а (с улыбкой). Ты выдумал.

Ш а л а м о в. Что? Ах, да… действительно… (Остановился.) Нет, ты не скажи: идея создать объединение любителей Прекрасного — мысль блестящая! Вот только если б не эти лебеди с их торжествующими песнями… Машук, ну спасай же меня, посоветуй, как быть…

М а р и я  С е р г е е в н а. Во-первых, надо предупредить Владимира, чтоб он при этой девушке не распространялся об охоте…

Ш а л а м о в. Правильно. А придет редактор газеты — проведи его незаметно прямо в дом… Теперь — куда я еду?

М а р и я  С е р г е е в н а. Едешь, допустим, в село Покровское. Проводишь там беседу.

Ш а л а м о в. Кстати, на той неделе обязательно туда поеду. О культуре речи просили лекцию. Машук, какая ты у меня умница! Все ясно: я выступаю сегодня в Покровском… А где там?..

М а р и я  С е р г е е в н а (не задумываясь). В Доме культуры швейной фабрики.

Ш а л а м о в (облегченно). Фу-у… Правильно. Я там как-то выступал… (Самому себе.) Нет, ну в самом деле, не отменять же охоту? Главное — пригласил товарища Брусникина…

М а р и я  С е р г е е в н а. А охотиться езжайте-ка вы в другое место.

Ш а л а м о в. Здравствуйте! Да если Бояр-озеро объявить заповедником — нам, охотникам, амба! В Белогрибинском лесу и полторы куропатки не настреляешь.

Из дома показался  В л а д и м и р.

В л а д и м и р (театрально). «Пора, пора, трубят в рога!» (Дудит в манок.)

М а р и я  С е р г е е в н а (делая знаки молчать). Тсс! Тсс!!

Ш а л а м о в (отнимает у Владимира манок). Ш-ш…

В л а д и м и р (в недоумении). Что случилось?

Ш а л а м о в. Объясни ему, Маша, я уже не в состоянии. (Поднимается по ступенькам веранды.) Найду я сегодня свои болотные сапоги или нет? (Ушел.)

М а р и я  С е р г е е в н а. Понимаете, Володя… приехал один человек из поселка Маяковский. Представитель клуба романтиков.

В л а д и м и р. Существует такой клуб?

М а р и я  С е р г е е в н а. Существует. Причем его основатель — кто бы вы думали? — дядя Костя!

В л а д и м и р. Впервые слышу!

М а р и я  С е р г е е в н а. Я тоже. Клуб ратует за природу, за превращение озера в заповедник. И, конечно, за запрещение охоты. (Смеясь.) Так что, откровенно говоря, я Косте моему не завидую!

В л а д и м и р. Да-а… Лихо!

М а р и я  С е р г е е в н а. Так вы уж, Володя, в присутствии этого представителя об охоте — ни слова! Слышите?

В л а д и м и р. А что это за представитель?

М а р и я  С е р г е е в н а. Хотите, познакомлю? Он может вам понравиться.

В л а д и м и р. Кто? Да это же, наверно, какой-то толстовец, птичку боится застрелить. А может, еще того хуже — сектант, а? (Грозно.) Где он?!..

Входит  М л а д а.

М а р и я  С е р г е е в н а (тихо). Вот он.

В л а д и м и р (с вытянутой физиономией). У-у-у…

М а р и я  С е р г е е в н а (представляя Владимира). Племянник Константина Васильевича. Извините, я вас оставлю. (Поднялась на веранду.)

В л а д и м и р (смущенно). А я думал, вы…

М л а д а. Что думали?

В л а д и м и р. Нет, нет, ничего, это я так… Вы из поселка Маяковский?

М л а д а. Да.

В л а д и м и р. «Город без ключей»?

М л а д а. Слышали уже?

В л а д и м и р. По радио рассказывали о вашем начинании. У вас действительно не вешают замков?

М л а д а (с улыбкой). Почти.

В л а д и м и р. И что же? Не воруют? Ничего не пропадает?

М л а д а. Пропадает. Подозрительность. Недоверие к людям.

В л а д и м и р. Любопытно!

М л а д а. Мало сказать — любопытно! Если б вы только знали, как все это непросто.

В л а д и м и р. Кто ж у вас в делах таких заводила?

М л а д а. Комсомолия. Дружинники. Романтики.

В л а д и м и р. У вас мощная организация!

М л а д а. Очень. У нас даже филиал есть. В соседнем совхозе.

В л а д и м и р. В каком? «Майское утро»?

М л а д а. Да. Там трое наших романтиков живут.

В л а д и м и р. А что ж они делают?

М л а д а. Да вот на днях принесли нам ребята макет нового клуба…

В л а д и м и р (живо заинтересовавшись). Вам принесли? Это еще зачем?..

М л а д а. Посоветоваться. Вкус свой проверить.

В л а д и м и р. Вот как? И что же?

М л а д а. Как вам сказать… Конечно, в архитектуре я не специалист, но я с молодежью из совхоза согласна.

В л а д и м и р. В чем?.. Что они говорят?..

М л а д а. Во-первых, планировка… Такое здание, как клуб, должно занимать наиболее высокий по рельефу участок… Скажу еще, что в угоду чисто формалистическим приемам, как мне кажется, принесены в жертву человеческое тепло архитектуры и экономическая целесообразность… А ведь истинная красота в простых и строгих формах…

В л а д и м и р (горячась). Нет, позвольте… я с вами не согласен… Я буду спорить! И даже драться!..

М л а д а (с удивлением). Драться?.. А вы, случайно, не архитектор?

В л а д и м и р. Архитектор. И даже больше — я автор этого проекта…

М л а д а. Ой! Простите, я не знала…

В л а д и м и р. Что, струсили?!

М л а д а. Еще бы… Когда вы так на меня кричите.

В л а д и м и р. Неужели кричу? Извините. Вот вы говорите — формализм… Вы не правы! Я вам докажу!

М л а д а. Какой здесь милый сад!..

В л а д и м и р. Пойдемте, я вам его покажу. Мой проект…

Млада и Владимир скрываются за деревьями.

Пауза. Из дома выходит  М а р и я  С е р г е е в н а.

М а р и я  С е р г е е в н а (добродушно). О-о! Они уже прогуливаются… И чуть ли не под ручку?.. (Убирает посуду со стола.)

Ш а л а м о в (со ступенек). Брусникин не приходил?..

М а р и я  С е р г е е в н а. Посмотри! (Кивает в сторону молодых людей.) Как тебе нравится? Володя, кажется, уже влюбился в нашу гостью.

Ш а л а м о в. Очень хорошо! Замечательно! Пусть Володя отвлечет ее… (Строго.) Но насчет охоты…

М а р и я  С е р г е е в н а. Не беспокойся, он предупрежден.

Ш а л а м о в. Машук, я, кажется, поеду на охоту в ночных туфлях. (Скрывается.)

Пауза. Возвращается  В л а д и м и р.

В л а д и м и р (возбужденно). Какая умница! Она неплохо разбирается в архитектуре! Но мы с ней сразились. Она вдребезги раскритиковала мой проект клуба! Мария Сергеевна — вы слышите? — она милостиво согласилась оставить в моем проекте только… новейшую систему вентиляции!

М а р и я  С е р г е е в н а (посмеиваясь). И вы сдались? Не слишком ли быстро?.. Тоже мне, мужчина!

В л а д и м и р. Нет, я дал бой! И еще дам! Я за свой проект… (Засучивает рукава. Вдруг.) Но, между прочим, вы обратили внимание, какие у нее глаза?..

М а р и я  С е р г е е в н а. Можете не продолжать. Все ясно.

В л а д и м и р. Что — ясно?

М а р и я  С е р г е е в н а. Втюрился.

В л а д и м и р. Кто, я?!

М а р и я  С е р г е е в н а (смеясь). Вы, вы, дорогой Володя. Впрочем, немудрено. Девушка необычная.

В л а д и м и р. Нет, вы знаете…

М а р и я  С е р г е е в н а. Знаю, знаю. (Строго.) Надеюсь, вы не проговорились, куда едете?

В л а д и м и р. Что вы! Я сказал, мы едем в Покровское на концерт, а дядя Костя перед концертом будет читать лекцию. Мария Сергеевна, я пойду за гончими. Через пятнадцать минут машина придет. (Направился к калитке, остановился.) Насчет портальных колонн… может, она и права. К чему они?.. (Уходит через калитку.)

Пауза.

М л а д а (появилась). Вы все хлопочете, не могу ли я помочь вам?

М а р и я  С е р г е е в н а. Нет, нет, спасибо. У нас всегда суматоха, когда Константин Васильевич едет на… (спохватившись) на швейную фабрику.

М л а д а. В Покровское?

М а р и я  С е р г е е в н а. Да. Сейчас за ним должен заехать этот… директор.

М л а д а. Директор фабрики?

М а р и я  С е р г е е в н а (уносит посуду). Да, да…

М л а д а (одна, с улыбкой). Нет, мне сегодня положительно везет! Поистине — на ловца и зверь бежит. Давно я хотела познакомиться с этим «швейным королем».

У калитки появляется  Б р у с н и к и н.

Б р у с н и к и н (к Младе). Здравствуйте! Константин Васильевич дома?

М л а д а. Пожалуйста. Он ждет вас.

Б р у с н и к и н. А вы — дочь Константина Васильевича?

М л а д а. Нет, я здесь посторонняя. Живу в поселке Маяковский.

Б р у с н и к и н (задерживаясь). В «городе без ключей»? Вторую неделю собираюсь к вам, да вот все никак не выберусь.

М л а д а. А ведь мы у вас почти что под боком…

Б р у с н и к и н. Я завтра нашего сотрудника к вам командирую.

М л а д а. А зачем нам ваш сотрудник! Лучше сами приезжайте. Мы устроим в клубе собеседование.

Б р у с н и к и н. Собеседование? На какую тему?

М л а д а (жестко). Почему Покровская швейная фабрика выпускает одежду, которую никто не покупает. (Выжидательно смотрит на Брусникина.) Как считаете? Стоит об этом поговорить?

Б р у с н и к и н (живо). Прекрасное предложение!

М л а д а. Соглашаетесь? Странно… Люди хотят одеваться красиво, со вкусом. А Покровская фабрика выпускает одежду… простите — на смех курам! — для всех возрастов и всех времен… А считается… передовым предприятием!.. Ну погодите, возьмем мы вас в оборот!..

Б р у с н и к и н (улыбаясь). Меня-то за что же? Мы вопросы эти освещаем чуть ли не каждый день.

М л а д а. «Освещаете», а просвета что-то не видно. (Деловито.) Когда приедете?

Б р у с н и к и н. В любое время. Пусть ваш завклубом позвонит мне.

М л а д а. Впервые вижу такого сговорчивого директора!

Б р у с н и к и н. Вы что-то путаете. Я — не директор.

М л а д а. Как — не дирек… а кто же вы?

Б р у с н и к и н (посмеиваясь). Давайте знакомиться. Брусникин, редактор газеты.

М л а д а. Ой! Что сегодня за день?! Товарищ редактор, простите, пожалуйста… Мне сказали, что сюда должен прийти директор швейной фабрики… А мы, романтики, давно уже на него зуб точим.

Б р у с н и к и н. Точите и грызите! Газета вас поддержит! Вообще о добрых начинаниях в вашем поселке мы будем писать регулярно.

Разговаривая, они отходят в глубину сцены.

С веранды сходит  Ш а л а м о в; заметив беседующих Младу и Брусникина, останавливается словно вкопанный.

Ш а л а м о в (горестно). Ба! Все пропало! Она успела уже заарканить Брусникина!.. (Громко.) Аркадий Иванович!

Б р у с н и к и н (подходит). Я не опоздал, Константин Васильевич? Едем?

Ш а л а м о в. Едем, едем… (Берет Брусникина под руку.) Ружьишко для вас я приготовил — класс!

Им пересекает дорогу  М л а д а.

М л а д а. Одну минуточку!..

Ш а л а м о в (сухо). Извините, мы торопимся…

М л а д а (радостно). Константин Васильевич, как нам с вами судьба благоприятствует! Сам главный редактор у вас в гостях!..

Ш а л а м о в. Не понимаю… Простите! (Берет снова Брусникина под руку.)

М л а д а. Счастье нам улыбается — полный порядок!

Ш а л а м о в (быстро). Порядок! Ну и отлично! До свидания!

Б р у с н и к и н. Константин Васильевич, подождите… (Младе.) Вы о чем?

М л а д а. А это уж, как говорят дипломаты, полный текст ноты изложит вам сам Константин Васильевич. (Шаламову, ободряюще.) Константин Васильевич, пустите в ход все ваше красноречие! (Брусникину.) Это наш почетный член клуба романтиков, его, можно сказать, основатель…

Б р у с н и к и н. Вот как? (Со вниманием и учтивостью.) Слушаю вас, товарищ Шаламов…

Ш а л а м о в (сверкнул глазами на Младу, потом тяжело вздохнул, заговорил сначала нехотя, потом решительно). Понимаете, какая вещь… вот товарищи из поселка поднимают вопрос о превращении Бояр-озера в естественный, природный парк…

М л а д а. В государственный заповедник.

Ш а л а м о в. Они возмущаются, что там…

М л а д а (прерывая). Простите, почему «они»? Мы! Мы с вами возмущаемся…

Ш а л а м о в (продолжает). Ну, я и говорю — мы с вами возмущаемся, что поблизости от озера устроили свалку… Что развелось на озере множество (вздохнув) охотников…

М л а д а (лукаво). Я уж выдам вам, товарищи, одну тайну. Сегодня наши ребята из поселка отправятся на озеро. С фотоаппаратами спрячутся они в кустах и заснимут охотников, истребляющих обитателей этого чудесного уголка…

Шаламов и Брусникин переглядываются.

Это вам, товарищ Брусникин, материал для газеты. Может, фельетон дадите. Там посмотрите.

Ш а л а м о в (зло). Фельетон? Да вы что? Как вы смеете?..

Б р у с н и к и н (смеясь). Слышите, Шаламов? Недурно задумано! Девушка, вы поразительно метко стреляете в цель! Может быть, вы тоже охотник?

М л а д а. Не понимаю.

Б р у с н и к и н. Да мы ведь с Константином Васильевичем сегодня на охоту собрались. Как раз на Бояр-озеро.

М л а д а (поражена). Как? Константин Васильевич? Вы?!

Ш а л а м о в. Ох, ох!.. (Признаваясь.) Я же страстный охотник!.. Поймите, а вы… (Махнул рукой. Долгая пауза. Меняет тон.) Аркадий Иванович, расправимся, что ли, с охотниками, а? Вообще-то надо признать: вопрос они ставят своевременно.

М л а д а. Опять «они»?

Ш а л а м о в. Мы, мы, романтики… ставим этот вопрос.

Б р у с н и к и н. Что ж, друзья, это вы благое дело задумали. Согласен, как говорится, целиком и полностью.

Ш а л а м о в. А на охоту придется ездить в Белогрибиху, что ли…

Входит  В л а д и м и р.

В л а д и м и р. Здравствуйте, товарищ Брусникин! (Шаламову, тихо.) Машина пришла.

Ш а л а м о в. Володя, тут все поломалось. Езжай один на озеро, скажи Винокурову и Ряжскому, чтобы нас не дожидались. И пусть сами едут в Белогрибиху.

В л а д и м и р. Дядя Костя, там же дичи нет!

Ш а л а м о в. В Белогрибихе-то? Как это — нет? (Расхваливая.) Превосходная охота… Стаи вальдшнепов… Куропаток больше, чем грибов…

В л а д и м и р (укоризненно). Дядя!.. А почему вдруг мы не едем на озеро?

Ш а л а м о в. Вот Млада, товарищ Чумакова. — если не ошибаюсь? — она тебе все популярно объяснит. Кстати, вы, кажется, успели уже познакомиться?

М л а д а. Успели. И обсудили даже проект клуба. (Владимиру.) А где это вы собирались слушать концерт? Лягушачий — на болоте?

В л а д и м и р. Ох и язык у вас!

Б р у с н и к и н. Друзья, у меня есть предложение! Давайте съездим в поселок Маяковский. Совершим экскурсию в «город без замков». Как вы на это смотрите?

М л а д а (аплодируя). Вот это предложение!

Ш а л а м о в. Но Млада хотела еще остаться в городе.

М л а д а (живо). Нет, нет, поедемте! Вы не пожалеете. Ночлег вам будет обеспечен, у нас хорошая гостиница. Посмотрите наш эстрадный ансамбль.

Ш а л а м о в. Володя, ты все еще здесь?

В л а д и м и р. Еду, дядя, еду! Я тоже потом в Маяковский заверну. У меня там дела есть.

Ш а л а м о в. Знаем твои «дела»!

В л а д и м и р (Младе). А спор наш мы еще продолжим. (К остальным.) Вы подумайте: из всего моего проекта ей понравилась только система вентиляции! (Уходит.)

Б р у с н и к и н (Шаламову). Я вижу, вы очень расстроены, что охота наша не состоялась?

Ш а л а м о в. Не спрашивайте. Я сейчас двуликий Янус. Такого места для охоты, как Бояр-озеро, во всей области не сыскать! Но… сделать его заповедником — святая наша обязанность. Если печать поддержит…

Б р у с н и к и н. Газета выступит, пишите статью. (Младе, протягивая руку.) Руку вашу, товарищи романтики!

Ш а л а м о в (Младе). Смотрите-ка, вы, кажется, добьетесь своего. (С улыбкой.) Будут ваши лебеди трубить на озере еще звучнее.

М л а д а (не без лукавства). Я? Что вы, товарищ Шаламов! Это вы проявили энергию! Спасибо вам за поддержку, за готовность бороться с истребителями мира пернатых, за природу! (Весело.) Правда, интересно жить на свете?!

М а р и я  С е р г е е в н а  сходит с веранды, в руках у нее охотничьи сапоги.

М а р и я  С е р г е е в н а. Костя, вот твои скороходы, нашлись.

З а н а в е с.

ПРИЕЗЖАЙТЕ В ЧАРУСУ! Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

К л и м о в а — председатель колхоза.

И с к р а — экономист-плановик.

М а к с (М а к с и м) — студент Института культуры.

А г н и я  П е т р о в н а — его мать.

С у х о н о с о в — его дядя, инженер-строитель.

Просторная, солнцем залитая комната председателя колхоза в правлении. За письменным отполированным столом, на котором стоят два телефонных аппарата, сидит  И с к р а.

Быстро входит  К л и м о в а, на ходу снимает плащ-пыльник.

К л и м о в а. Из района звонили?

И с к р а. Нет, Клавдия Тимофеевна.

К л и м о в а. Кто приходил?

И с к р а. Да плотники жиздринские. Деньги просят за коровник в Степанькове.

К л и м о в а. Я же им сказала: пока не переделают — расчета не получат. Стойла обузили, пусть переставят. И пол надо сделать более покатым к отстойникам. Скажи Терентьеву, пускай проследит. (Садится за стол.) Эх, вспомнишь этих дагестанцев — вот мастера! Какой Дворец культуры нам воздвигли! Даром что зовут их шабашниками, а ведь руки-то золотые!

И с к р а (шутливо). Вот бы им и поручили коровник сложить из розового туфа. Телята пришли б в телячий восторг!

К л и м о в а (в тон Искре). А к нам пришли бы ревизоры и сказали: «А подать сюда председательшу Тяпкину-Ляпкину»…

И с к р а. Не знаю, Клавдия Тимофеевна, стоит ли уж так строго требовать от плотников? Долго ли еще стоять ферме в Степанькове? Мы же строим комплекс, мелкие фермы будем ликвидировать все равно.

К л и м о в а. Э, нет. Когда еще построим, а животным пусть будет попривольнее. (Вспомнив.) Да, вот что… сегодня к нам пожалует гость — один молодой человек. Из Института культуры. На практику приедет. Вчера в культотделе сказали, а я чуть не позабыла. Позвони-ка Рыбникову, вернее Варваре Федоровне, спроси, можно ли к ним приезжего поселить?

И с к р а (набирает номер по коммутатору). Варвара Федоровна? Искра говорит, здравствуйте! Клавдия Тимофеевна просит узнать: тут один товарищ из области приезжает, можете на квартиру принять? (Климовой.) Надолго ли?

К л и м о в а. Не скажу, не знаю.

И с к р а (в трубку). Пока неизвестно. Можно? Ну спасибо. (Опускает трубку.)

К л и м о в а. Еще какие новости?

И с к р а. Да вроде никаких.

К л и м о в а (просматривает бумаги). Никаких… Никаких… (Подняла глаза от бумаг.) И все в природе обстоит благополучно?

И с к р а. Вполне. А что?

К л и м о в а. А может, кому солнце не светит? Может, кто страдает? По ночам не спит?

И с к р а (усмехнулась). Темните, председатель. Это про что?

К л и м о в а. Да про то, что… ну, к примеру, Завьялов, дорогой наш комбайнер, ходит как в воду опущенный. С чего бы?

И с к р а (пожала плечами). Откуда мне знать?

К л и м о в а. И этот, журавль, — встретила сейчас — еле ноги переставляет, исхудал, бедняга…

И с к р а. Какой журавль? Инженер Журавленко? (Не без иронии.) Видно, страсть как болеет за свою технику безопасности. Вот и похудел.

К л и м о в а. А мне сдается — от любви он сохнет. И третий твой кавалер — Вобликов тоже… я бы сказала, не в форме. Как бы еще не запил.

И с к р а (вскипая). Да что вы, Клавдия Тимофеевна, на меня все сваливаете?! Я им всем заявила — замуж не собираюсь! Ка-те-го-ри-чески! И пускай оставят меня в покое. Ну прямо-таки несчастье какое-то!..

К л и м о в а. Наоборот — счастье. Ты у нас первая красавица на селе. (Любуясь ею.) Терпи уж, Искорка!

Входит с чемоданом  М а к с. Это современный молодой человек из города, в вельветовом костюме, носит бороду, в защитных очках от солнца, без головного убора.

М а к с (бойко). Здесь колхоз имени Емельяна Пугачева?

К л и м о в а. Здесь.

М а к с. Привет! Я — Макс Стрелецкий. Вас информировали обо мне?

К л и м о в а. Ожидали. Присаживайтесь.

М а к с. А вы — председатель колхоза?

К л и м о в а (протягивает руку). Климова.

И с к р а. Я пойду, Клавдия Тимофеевна…

К л и м о в а. Погоди. (Максу.) Познакомьтесь — это наш экономист, наш «Госплан» — Искра Гуськова. Как добрались к нам, в Чарусу? Не плутали?

М а к с (задержал взгляд на Искре). Что вы! Я всегда хорошо ориентируюсь.

К л и м о в а. Из Воронежа? Институт окончили?

М а к с. Заканчиваю. Осталась дипломная работа. К вам приехал собрать материал.

И с к р а. А почему в наш колхоз?

М а к с. В районе посоветовали. У вас новый роскошный Дворец культуры. Правда?

К л и м о в а. Истинная.

М а к с. И колхоз ваш осуществляет план социального развития?

К л и м о в а. Стараемся.

М а к с. Для меня это важно. Тема моей работы: «Пути развития духовной и культурной жизни социалистической деревни в обозримом будущем». (Значительно.) Опыт футурологии.

К л и м о в а (не поняв). Угу, понятно. (Помолчав, с интересом.) Как вы сказали?

М а к с. Футу-ро-логии. Это очень еще молодая наука о прогнозировании будущего. Я мечтаю стать футурологом.

И с к р а. Ух, сложную тему вы выбрали.

М а к с. Сказать по правде — мне ее не утвердили. Я делаю эту работу параллельно с другой. Я увлечен проблемами будущего… Столкновения, катаклизмы… Планеты-загадки. Внеземные цивилизации. Термоядерный синтез.

К л и м о в а (в размышлении). Да-а, конечно… Все, значит, о будущем? (Осторожно.) А другая какая у вас тема?

М а к с. А другая… Дальнейший подъем культуры на селе. Общий колорит деревенской жизни. О культработнике. Хочу высказать свои мысли — каким он мне представляется. (Живо, с увлечением.) Во-первых, человек образованный. Во-вторых, это — организатор самого широкого плана… Он должен уметь заражать людей стремлением к эстетическому совершенствованию… Работать с огоньком, с душой… Изобретать самые различные формы массовой работы… А то ведь зарядят в клубе каждый вечер танцы… Но и сам он, заведующий клубом, должен быть магнитом — притягивать к себе людей… И еще — веселым. Атлетически веселым! Нельзя поручать такое дело… зануде. Прав я — нет?

К л и м о в а (смеясь). На все сто!

М а к с (вдруг смутившись). А… у вас какой директор дворца?

И с к р а. Нет его у нас.

М а к с. Нету? Вот так так! (Растерянно.) Зачем же я к вам приехал? Мне же для дипломной работы…

К л и м о в а. Да, дворец-то мы построили, а вот руководителя не сыщем. Проблема! Осень не за горами, открывать двери дворца нужно… (Неожиданно.) Послушайте, а может быть, вы возьметесь за это, а? После защиты диплома.

М а к с. Я?! (Опешив.) Что вы, что вы!.. Директором дворца? (Усмехнулся.) Извините. Моя сфера…

И с к р а (насмешливо). Научная атмосфера?

М а к с (покосившись на Искру). Да. Научная. Почему смеетесь?

И с к р а. Я не смеюсь. Я грущу. Я в отчаянии.

К л и м о в а. Ладно, нечего зубоскалить. Вы вот что, молодой человек… Подскажите, какой вам нужен материал для дипломной работы. Как его организовать? И начинайте. Действуйте. Вместе все обсудим. А сейчас, что же… определить вас нужно на квартиру. В доме Рыбниковых вам будет хорошо. (В окно, подзывая.) Марфенька, поди сюда! Проводи товарища к Рыбниковым.

М а к с (берет чемодан). А там меня примут?

И с к р а. Не беспокойтесь, все уже запрограммировано.

М а к с (с удивлением). Что-о? Спасибо! (Оглянувшись, уходит.)

Пауза.

К л и м о в а. Ну, как тебе понравился этот футу… футу…

И с к р а. Футуролог? (Смеется.) Больно задается. Воображает.

К л и м о в а. Как он испугался, когда я предложила ему стать директором дворца…

И с к р а. У него было такое выражение лица, как будто на него собираются вылить ведро воды.

К л и м о в а (перестав смеяться). Тем не менее, Искорка… обрати-ка ты на него внимание…

И с к р а. Это с какой стати? Мало мне своих чарусских мушкетеров…

К л и м о в а. Ничего, ничего. Пококетничай с ним малость. (Лукаво.) Задень струну… слегка. Задание тебе даю.

И с к р а (возмущенно). Ну, знаете, Клавдия Тимофеевна… Вам для Дворца культуры нужен директор, а я должна обольстительницу сыграть? Интригу завести?..

К л и м о в а (с шутливой строгостью). Повторяю — задание даю.

И с к р а. Да что я вам — царица Клеопатра египетская, что ли?

К л и м о в а (с юмором). Ну, зачем тебе царицей быть? С проклятым царизмом мы давно покончили. Но упустить этакого молодца? Слышала, как он рассуждал насчет работы в клубе? Парень мне понравился.

И с к р а. А мне — нет.

Свет гаснет.

Снова кабинет Климовой. Она веселая, довольная, И с к р а — молчаливая, несколько растерянная.

К л и м о в а (продолжая). …В общем, скажу тебе, наш Макс бородатый такую деятельность за эти три недели развернул — деваться некуда! Запись в кружки открыл, лекцию об искусстве прочитал. Про индийских йогов поведал — зачем они столько воды пьют. Что еще? Да, механизаторы собирались — «Что за профессия тракторист-полевод?». Полезнейший был разговор. А вчера приходит: «Как вы смотрите, шеф, — это он меня так называет — я хочу провести конкурс певцов. Состязание, говорит, этих… (с усилием) ме-нес-трелей?» Я говорю — давай, давай! (Откровенно.) Слушай, а кто эти менестрели?

И с к р а (усмехнувшись). Уж Макс скажет. Ну, когда-то, в средние века, странствовали певцы, они прославляли подвиги рыцарей и красоту их дам.

К л и м о в а. Ага. А что? У нас тоже есть кого прославлять песней. Возьми Кулагина, Черновола, Зайчевского — таких механизаторов во всей области поискать! Герои! О них не раз в газете писали. А Пелагея Усачева? Эх, если б все птичницы у нас были такими! И знаешь, что я заметила, — он насчет этой своей — как ее? — футуру…

И с к р а. …футурологии?..

К л и м о в а. Во, во, про нее что-то не вспоминает. Я спрашиваю: ну как, молодой человек, привыкаете ли к нашей жизни, как состояние вашего здоровья? Он помолчал, а потом говорит: «У меня в данный момент происходит процесс…» — «Какой, — спрашиваю, — уж не в легких ли?» — «Нет, нет, говорит, не в легких, а вот здесь, — и показывает себе на лоб. — Сейчас я вам больше ничего не скажу…» Но я-то смекнула, что это за «процесс». (С явным удовольствием.) Парень влюбился.

Искра молчит.

(С лукавинкой.) Не знаю только — в кого?..

И с к р а (неожиданно со злостью). «В кого, в кого»… Не знаете вы… (И вдруг заревела.)

К л и м о в а. Искорка, да что ты?.. Дивчина моя, что с тобой? Да перестань реветь. Он что, обидел тебя чем-нибудь?

И с к р а. Хуже…

К л и м о в а. Хуже? Негодяй!..

И с к р а (всхлипывая). Я… я… понимаете, Клавдия Тимофеевна, я…

К л и м о в а. Что — я?..

И с к р а. Ну… нравится, понравился он мне…

К л и м о в а (опешив). Это… как же?

И с к р а (с большим волнением). Без него скучно… Вот проверила себя… Привыкла с ним вместе бывать… С ним, понимаете, Клавдия Тимофеевна, как-то интересно… Он — умный!.. Правда, чудаковатый…

К л и м о в а. А он — что? Объяснился?

И с к р а. Нет…

К л и м о в а. Да он чуть ли не каждый вечер с тобой — о чем же вы говорите?

И с к р а. О его дипломной работе. О литературе. Стихи современных поэтов наизусть читает. Как артист!

К л и м о в а. А про любовь?

Искра отрицательно качает головой.

Пауза.

Гм… артист. (Помолчав.) Да нет, он втрескался в тебя, милая, по уши. Не сомневайся! И, думается мне, Искорка… счастье свое ты нашла…

И с к р а. Ох, и не знаю, Клавдия Тимофеевна… Девчата все подтрунивают — борода у него…

К л и м о в а. Бороду сбреет.

И с к р а. Не согласится.

К л и м о в а. Сбреет! (Значительно.) По моей рекомендации. (Шутливо.) Чего еще тебе, «старуха», надобно? Говори «золотой рыбке».

И с к р а (улыбаясь). Еще чего? «Макс»… Ну, что это за имя? Кличка! Колхозники посмеиваются.

К л и м о в а. Понятно. (Решительно.) Окрестим его Максимом. Сегодня же всем накажу звать его Максимом Леонтьевичем. Ну, еще чего хочешь?..

Свет гаснет.

Освещается просцениум перед закрытым занавесом. Стол, телефон, два кресла. А г н и я  П е т р о в н а  и ее брат  К о н с т а н т и н  П е т р о в и ч  С у х о н о с о в  беседуют.

А г н и я  П е т р о в н а. Ты, Костя, стал тюфяком. Зачем ушел на пенсию? Мог бы еще консультировать проекты. Ведь ты — крупный инженер.

С у х о н о с о в. «Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит, летят за днями дни, и каждый день уносит частицу бытия…» Да, сестра, баста! Я свое отработал, сорок лет отбарабанил.

А г н и я  П е т р о в н а. А я не мыслю остаться без работы.

С у х о н о с о в (с легкой иронией). Ты еще дама добальзаковского периода.

А г н и я  П е т р о в н а. И до сих пор считаюсь лучшим художником по костюмам. Со мной советуются, приглашают на показ моделей. (Озабоченно.) Костя, от Макса нет известий. Больше месяца прошло, как он уехал в колхоз.

С у х о н о с о в. Но ведь телеграмму он прислал, что добрался туда — «В деревню, к тетке, в глушь,в Саратов»…

А г н и я  П е т р о в н а. Ах, вот именно — если б там была тетка, а еще лучше, если б это был Саратов! А то ведь поехал бог знает куда, в тьмутаракань… Где он живет, в каких условиях? Чем питается?

С у х о н о с о в. Ловит в речке раков, запивает пивом.

А г н и я  П е т р о в н а. Ну что у тебя за юмор, Костя?..

С у х о н о с о в. А чего ты волнуешься? Парень правильно сделал, поехал в село, увидел жизнь… Напишет там дипломную работу.

А г н и я  П е т р о в н а. Да, у мальчика большие способности. Он напишет. Даже целую книгу…

С у х о н о с о в. Ну, вот видишь. Он и бороду отрастил, как у Хемингуэя.

Звонок телефона.

А г н и я  П е т р о в н а. Это, наверное, из Дома моделей. (Берет трубку.) Алло! Да, я. Нет, сегодня на совете не буду. Какую модель? «Ванька-встанька»? Очень мило. Я — «за»! А вот что касается костюма «Еще не вечер» — поищите другую цветовую гамму. Попробуйте цвет морской волны.

Звонок у дверей.

Костя, открой, пожалуйста. (В трубку.) Ну, а для шарфа и сумочки можно взять брусничный цвет, только не канареечный, боже упаси. Пожалуйста. Звоните. До свиданья! (Опускает трубку.)

С у х о н о с о в. Письмо тебе. От Макса.

А г н и я  П е т р о в н а. Наконец-то! (Читает.) «Дорогая мамочка, прости, что не писал… Но здесь так оказалось интересно, я с головой ушел в работу… Исполняю обязанности директора клуба… Организовал несколько кружков и ими руковожу… Люди здесь пытливые, любознательные, меня уважают, а такого Дворца культуры у нас, в Воронеже, не найдешь… Отделан изумительно: мозаика, чеканка по меди, цветной паркет…» (Брату.) Ты слышишь, Костя? В деревне цветной паркет?! (Читает.) «Между прочим, мама, я здесь… влюбился…» Что, что такое?! (В волнении.) Костя, Костя… он «между прочим» влюбился?!!

С у х о н о с о в (тихонько напевает). «Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь…»

А г н и я  П е т р о в н а (читает). «…И вернусь, вероятно, не один…» (В ужасе.) Господи, он там женится?! На ком?..

С у х о н о с о в (легко). На доярке или на свинарке.

А г н и я  П е т р о в н а. Я этого не перенесу. Только подумать: сколько его приятельниц, интересных девушек, звонят мне каждый день, спрашивают, когда Макс вернется… Жанна, Виолетта, Томочка…

С у х о н о с о в. О-о!! Если они узнают, что Макс женился — они все, коллективно, примут яд!

А г н и я  П е т р о в н а. Костя, что же делать? Посоветуй! Ведь это же у юноши случайная встреча…

С у х о н о с о в. Случай в жизни — это бог.

А г н и я  П е т р о в н а. Это не бог, это — нечистый!

С у х о н о с о в. Пожалуй. Однако этот нечистый чисто сработал!

А г н и я  П е т р о в н а. Он еще каламбурит!

С у х о н о с о в. Прости, Агнюша…

А г н и я  П е т р о в н а. Костя, поезжай!

С у х о н о с о в. Ку-да?

А г н и я  П е т р о в н а. В колхоз. И немедля!

С у х о н о с о в. Этого мне еще недоставало.

А г н и я  П е т р о в н а. Он же может там остаться!.. Константин, ты должен мне помочь! (Жалобно.) Я прошу тебя, умоляю… Ты можешь повлиять на юношу. Малыш тебя боготворит.

С у х о н о с о в (покряхтев). Ладно уж… (Прошелся по авансцене.) Действительно, парень, чего доброго, натворит еще глупостей. Э, дурень!.. (Решительно.) Хорошо. Поеду. (Грозно.) Я притащу этого мальчишку сюда, как легавая в зубах куропатку!.. Готовь чемодан! Не забудь положить туда «ансамбль» моих лекарств. На всякий пожарный случай.

А г н и я  П е т р о в н а (вздохнув). Пожарный случай уже произошел: Макс пишет, что эту девушку зовут… Искрой!

Свет гаснет.

Палисадничек перед домом правления колхоза. В глубине крыльцо со ступеньками. В стороне скамейка, куст зелени. Появляется с чемоданом в руке  С у х о н о с о в.

С у х о н о с о в (поднялся на крыльцо, читает табличку). «Контора колхоза имени Емельяна Пугачева». Очень приятно. Сейчас я племянничку моему устрою пугачевский бунт.

Из дверей конторы выходит  М а к с.

М а к с (в удивлении). Дядя Костя?.. Какими судьбами?.. (Обнимает дядю.)

С у х о н о с о в (отстраняя от себя). Ты что же это, негодник, вытворяешь? Мать без ума, волнуется, пропал…

М а к с. Дядя Костя, все обстоит нормально…

С у х о н о с о в (наступая). Молчать! Собирай пожитки и укладывай в чемодан! Едем домой! Понятно?..

М а к с. Непонятно, дядя. У нас с вами нет коммуникабельности.

С у х о н о с о в. Я тебе покажу сейчас эту… коммуникабельность!

М а к с (спокойно, с комическим испугом). Но вы меня, дядя Костя, не укусите? На всякий случай я все же скроюсь. (Шмыгнул в дверь конторы.)

С у х о н о с о в (продолжая разнос в одиночестве). Мать по ночам не спит, снятся ей всякие кошмарные ансамбли, а он себе и в ус не дует! Эх, надрать бы тебе уши!..

Появившаяся  И с к р а  с интересом взглянула на Сухоносова, остановилась.

И с к р а. Кому это вы, гражданин, собираетесь надрать уши?

С у х о н о с о в (смешался, поражен красотой девушки). А-а, собственно… Что вам за дело?

И с к р а (мелодично). Просто так. Очень вы беспощадный.

С у х о н о с о в (хмыкнув). Да?.. А вы, милая девушка, посудите сами: перспективный парень, будущий ученый, мчится вдруг в деревню, влюбляется там в некую сельскую Джоконду и с ходу готов уже жениться… (Поясняя.) Джоконда — это картина знаменитого итальянского художника, этого… (Забыл.)

И с к р а (подсказывая). Леонардо да Винчи.

С у х о н о с о в (в удивлении). Совершенно верно.

И с к р а (ласково). И вы ищете его здесь — этого влюбленного юношу-безумца?

С у х о н о с о в. Вы угадали.

И с к р а. А как его зовут?

С у х о н о с о в. Моего племянника? Максом Стрелецким.

И с к р а (тихо, робко). А… ее? Как ее зовут?

С у х о н о с о в. «Джоконду»-то? Искрой. Довольно редкое имя, правда?

И с к р а (просияла, шепчет). Ой, значит, Максим…

С у х о н о с о в (галантно). Простите, а с кем я имею удовольствие беседовать?

М а к с (появившийся на крыльце). Познакомьтесь, пожалуйста. (Жест.) Искра Гуськова, экономист колхоза, а это мой дядя — Константин Петрович Сухоносов. Строитель.

С у х о н о с о в (отступая). Не может быть!

Свет гаснет.

Когда зажигается, снова палисадник перед домом правления колхоза. На скамейке  К л и м о в а  и  И с к р а.

К л и м о в а (с интересом). Погоди, ты по порядку. Значит, вчера Максим сделал тебе предложение? Чин по чину?

И с к р а (улыбаясь). Чин по чину. При луне и соловьях. Точнее — глухарях.

К л и м о в а. При… глухарях?!

И с к р а. Мы с Максимом вчера поздно вернулись из Певушей. Отдохнули. А ночью пошли по лесу бродить. Вышли на токовище. Ну, глухари и пробормотали нам свою извечную песнь любви.

К л и м о в а (с удовольствием). Гляди-ка, а ведь я, выходит дело, свахой твоей стала! Ну, Искорка, ты — молодчина. Задание мое выполнила блестяще!

И с к р а. Ой, Клавдия Тимофеевна… Я как в тумане… Хорошо ли все это, плохо ли…

К л и м о в а. Отлично! Где, когда свадьба-то? Обговорили?

И с к р а. Нет еще, что вы…

К л и м о в а. Ну как кстати мы вчера на общем собрании решение вынесли. Как в воду глядели.

И с к р а. А что за решение?

К л и м о в а. Пока — секрет!

За сценой голос Сухоносова: «Есть на Волге утес, диким мохом оброс…»

Зайди потом ко мне в контору.

Женщины расходятся в стороны. Появляются  С у х о н о с о в  и  М а к с.

М а к с (с упреком). Дядя, и вы еще поете? Подумали б лучше, что нам делать? Мама послала вас за мной. Вы живете в Чарусе вторую неделю и, простите, не чешетесь. Маме не телеграфируете, не пишете. Что она подумает о нас?

С у х о н о с о в (с улыбкой). Что нас съели волки. А вот почему ты молчишь? У тебя, оказывается, очаровательная девушка. Я бы сам, годков тридцать назад, из-за такой женщины бросил бы все на свете! Сегодня, конечно, увы — «диким мохом оброс».

М а к с. Я вчера с Искрой объяснился.

С у х о н о с о в. Только вчера?! Ну, знаешь, у тебя темпы строителей Вавилонской башни.

М а к с. И получил согласие. Теперь Искра — моя невеста.

С у х о н о с о в. Поздравляю! (Похлопывает его по плечу.)

М а к с. Не знаю, что маме написать. Искру она в глаза не видела… Где свадьбу устроить? Я думаю, у нас, в Воронеже. Недели через две я увезу отсюда Искру. А вы, дядя Костя, когда едете?

С у х о н о с о в. Куда?

М а к с. Ну, домой.

С у х о н о с о в (закуривает). Да как тебе сказать?.. Видишь ли, какая штука… Хочу я, племяш, стариной тряхнуть. (С бравым видом.) Есть у меня еще порох в пороховнице! Не ослабла еще казацкая сила!

М а к с. Простите, дядя, вы что, вообразили себя запорожцем Сечи? Хотите сразиться с турками?

С у х о н о с о в. Именно! Но «турки» знаешь где? В проектном институте засели. Они занизили смету в два раза!

М а к с. Какую смету?

С у х о н о с о в. Ну, тебе известно, что колхоз строит в Чарусе животноводческий комплекс на восемь тысяч коров. Я сам недавно еще составлял подобные сметы и — стреляный воробей. (С азартом.) Я им дам бой — проектировщикам! Вообще, подумать только, в деревне, вот тут, среди лесов, возникнет сооружение на самом современном индустриальном уровне! Представь себе — пульт центрального управления… На пульте десятки сигнальных лампочек… Оператор — а оператором станет простая колхозница — нажмет кнопку и включит кормопроводы, все ответвления, освещение, электрокалориферы… Это будет настоящее торжество автоматики!..

М а к с. Да, но вы-то, собственно, при чем?

С у х о н о с о в. А при том, что меня вчера на общем собрании колхозников утвердили главным специалистом от колхоза по наблюдению за строительством. С правом требовать! Понял теперь?

М а к с. Ну, дядя Костя… Это действительно новость! Постойте. Так вы, значит, остаетесь жить здесь?.. Что же скажет моя мама?

С у х о н о с о в (увидев издали приближающуюся Агнию Петровну). А это мы сейчас узнаем. Смотри, кто приехал?

Появляется  А г н и я  П е т р о в н а, в плаще, с зонтиком и сумкой, похожей на саквояж.

А г н и я  П е т р о в н а (не узнав сына). Скажите, пожалуйста, молодой человек, где здесь колхоз?

М а к с. Мама! (Обнимает мать.)

А г н и я  П е т р о в н а. Господи, это ты?! Где же борода?.. Тебя не узнать…

С у х о н о с о в. Салют, сестра!

А г н и я  П е т р о в н а. А-а, ты здесь?.. Хорош гусь! Я послала тебя спасать мальчика, а ты… (К сыну, нежно.) Малыш, что случилось? Как ты здесь живешь? Кто заботится о тебе? (Брату.) Ты почему здесь до сих пор? А? Может, тоже нашел себе даму сердца?

С у х о н о с о в. Представь — нашел. Только нечто другое. Индустриальную ферму. Здесь строится комплекс на восемь тысяч коров.

М а к с. Что ж мы тут стоим? Пойдемте к нам, домой.

А г н и я  П е т р о в н а (непоколебимо). Я отсюда никуда не пойду! Ваш дом — в Воронеже. Знакомиться с твоей дояркой — желания не имею. (Повелительно.) Идите укладывайте чемоданы! Макс, мальчик мой, ну зачем ты сбрил бороду? Она к тебе так шла!

С у х о н о с о в. Слушай, сестра, что ты все «Макс» да «Макс»… Нет здесь больше Макса.

А г н и я  П е т р о в н а (опешив, сыну). Что с ним? Что он говорит?.. (Брату.) А кто же это, по-твоему?

С у х о н о с о в. Максим. Не Горький, конечно. Не гений. А просто Максим Стрелецкий.

М а к с. Видишь ли, мама… Меня в колхозе все зовут Максимом. Максимом Леонтьевичем. Простите. Я сейчас вернусь. (Убегает.)

А г н и я  П е т р о в н а. Максим Леонтьевич?.. Хм… Ну, ну, интересно.

С у х о н о с о в. Мы тебя сейчас угостим свежим карпом в сметане. Да-с! Вчера на рыбалке были.

А г н и я  П е т р о в н а. Что ты зубы карпом заговариваешь? Объясни лучше, что здесь происходит?

С у х о н о с о в. А что происходит? Я чувствую себя превосходно! Это — ландшафтотерапия. Живописные горизонты — леса, поля — успокаивают нервную систему. (Восхищенно.) А какие в Чарусе вечерние закаты! Таких ты в Италии не увидишь, клянусь!.. Вообрази, сестра, вообрази — над темным лесом плавится золото… Над ним, выше, застыли в неподвижности причудливые верблюды…

А г н и я  П е т р о в н а. Верблюды?!

С у х о н о с о в. Ну, облака… Очень похожие на верблюдов. Постепенно золото тускнеет, становится медью, а уж из меди делается… как бы тебе сказать?..

А г н и я  П е т р о в н а. Из меди раньше делали тазы, кастрюли, шайки для бани.

С у х о н о с о в (махнув рукой). Э, да ну тебя… (Вновь вдохновляясь.) Слушай, а деревенское молоко? Холодное, из погреба. Топленое, с пенкой.

А г н и я  П е т р о в н а. Протрезвись. И не пей молока. Пей коньяк. Я не поняла — тебе тут предлагают работу, что ли?

С у х о н о с о в. Да, на стройке.

А г н и я  П е т р о в н а (пожала плечами). Оставайся. В конце концов, это твое личное дело. Но сына я не отдам! Ни за что! Как вам нравится — он уже не Макс, а Максим! Куда он убежал? Нет, я сегодня же его увезу. Поставить на карту его будущее? Нет, нет, нет!.. Макса ждет наука! Правда, я мечтала видеть его артистом, или художником, или музыкантом — человеком искусства.

Появляется  М а к с. Ведет за собой  И с к р у.

М а к с. Мама, я хочу познакомить тебя с Искрой. (Торжественно.) Моя невеста.

Продолжительная пауза. Агния Петровна удивлена, почти ошеломлена.

С у х о н о с о в (сестре). Ты посмотри, что за девушка! Какая фигура! Ни одна из твоих модельерш ей в подметки не годится!

М а к с. Дядя, дядя, я чертовски ревнив!

И с к р а (весело, Сухоносову). А вы мастер польстить.

А г н и я  П е т р о в н а. Отличный силуэт!

С у х о н о с о в. Я вижу, сестра, что будущая сноха тебе понравилась.

А г н и я  П е т р о в н а. Костя, ну что ты за странный человек… Разве я могу сейчас что-нибудь сказать?..

С у х о н о с о в. Отлично, если ты не можешь возразить! Они любят друг друга… как крокодилы. Ребята, когда свадьба, где?

М а к с. Да мы об этом еще не думали. Ну, разумеется, в Воронеже.

И с к р а (строптиво). Почему это ты так решил?!

М а к с (в шутливом тоне). Потому что я увезу тебя от сюда. Как джигит, на арабском скакуне.

И с к р а (тоже шутливо). А я опою тебя колдовским зельем, и ты останешься здесь, со мной, навсегда.

М а к с. Это невозможно, Искра. Я должен в начале сентября быть в институте. Из Чарусы поедем вместе. В Воронеже распишемся. А свадьбу устроим в ресторане.

А г н и я  П е т р о в н а. У нас в городе чудесная квартира, милочка.

И с к р а (взволнованно). Как?.. Ты не станешь здесь директором Дворца культуры?

М а к с. Конечно, нет.

И с к р а (в смятении). Да нет, нет… Как же так? Клавдия Тимофеевна, Клавдия Тимофеевна! (Подбегает к дверям конторы.)

Из дома выходит  К л и м о в а.

К л и м о в а. Что случилось? (К Агнии Петровне.) Извините, вы, наверное, мамаша Максима? С приездом! Очень рады.

И с к р а. Он уезжает!

К л и м о в а (спокойно). Кто уезжает? Максим Леонтьевич? Неправда.

М а к с. Правда, шеф! Горькая правда, мне защищать диплом надо… А тут я все вам подготовил для будущего директора… И резервы активистов, и календарные планы набросал…

И с к р а (решительно). Я не уеду из деревни! Я не могу!

К л и м о в а. Успокойся, Искорка. Дело даже не в том, что наш колхоз посылал тебя в институт учиться. Разговор на официальную ноту ни к чему. (К Агнии Петровне.) Вы за сыном приехали? Сердце защемило? Понимаю. Вы послушали б, что вчера о нем, о Максиме, на общем собрании говорили. (Максу.) Жалость какая, что ты вчера в Певуши должен был поехать.

М а к с. А что… ругали меня?

К л и м о в а. Постановление целое приняли. Просить Максима Стрелецкого остаться у нас директором Дворца культуры. Обратиться к нему, чтоб уважил он просьбу народную… Одновременно определить в нашем колхозе новую должность — заместителя председателя по культурно-массовой работе. Предложить в районе кандидатуру на зампреда — того же Максима Стрелецкого.

М а к с (растерянно). Вашим заместителем?.. Да, ну что вы, Клавдия Тимофеевна…

К л и м о в а. Народ потянулся в Дом культуры. Посмотри у меня на столе, какая пачка заявлений лежит! Хотят в клубе заниматься — и колхозники, и наша интеллигенция… Что мне теперь сказать им, ежели ты, Максим Леонтьевич, решил в город податься?.. Не соображу… Есть и третий пункт постановления.

С у х о н о с о в. Обо мне?

К л и м о в а. Вас, Константин Петрович, утвердили полномочным представителем на строительстве комплекса. А я про третий пункт. На Свадебной улице — есть у нас в селе такая улица — очередной строящийся дом для молодоженов с обстановкой предоставить в качестве колхозного приданого Искре и Максиму.

М а к с (смеясь). Ну, шеф… вы совсем меня доконали!

А г н и я  П е т р о в н а. Дом с мебелью? Бесплатно?!

К л и м о в а. Лучшим из лучших дарим, самым достойным. С позапрошлого года начали строить — длинная будет улица!

А г н и я  П е т р о в н а. Невероятно! Вы так богаты?

С у х о н о с о в. Агния, не задавай глупых вопросов. Мы — миллионеры! Искорка, дайте справку как плановик. Я вижу, вы еще в смятении? Напрасно.

И с к р а (с тревогой). Вы думаете?..

С у х о н о с о в. Вы что, не видите? Клавдия Тимофеевна уже стоит, как Александр Невский, со щитом победителя. (К Максу, громко.) Ну что же, племяш, надеюсь, ты не уронишь род Стрелецких…

А г н и я  П е т р о в н а. Да, да, дед твой — Мстислав Стрелецкий — был из рода знаменитых бояр Стрелецких, славившихся необыкновенной неподкупностью еще со времени царствования Ивана Четвертого…

М а к с. Мамочка, кадры моих прапрапрапредков колхозу абсолютно не требуются, колхозу нужен я…

А г н и я  П е т р о в н а. А я к тому и говорю: раз народ просит, оказывает тебе честь — надо как-то с этим считаться.

М а к с (смеясь). Э, родительница, ты недостойна фамилии Стрелецких — тебя уже подкупили новым домом.

С у х о н о с о в. Клавдия Тимофеевна, вот закиньте-ка удочку: сестра моя большая мастерица по части модной одежды. Могла бы дать дельные советы вашим девушкам. Она — художник.

К л и м о в а. А-а, добро, добро. (Подходит к Агнии Петровне.) Вы, значит, специалист по одежде? Не могли бы вы у нас в Доме культуры беседу провести? А то девчата все спорят между собой: то ли юбку укорачивать на данном этапе, то ли удлинять? И по части красивой прически опять же информация нужна.

И с к р а. В самом деле, Агния Петровна, это было бы чудесно.

А г н и я  П е т р о в н а. Рассказать о направлениях современной моды? Что ж, можно.

К л и м о в а. Очень будем благодарны. Дворец наш вы еще не видели? О нем много уже писали в газете, фотографировали. Нам бы еще художника, оформителя хорошего прилопатить. Нет ли у вас на примете?

А г н и я  П е т р о в н а. Знакомые художники есть, да ведь их в деревню калачом не заманишь.

К л и м о в а. Почему? Вот, смотрите… вы все приехали к нам и без калача! И еще приедут. Разные люди, очень нам необходимые, очень нам дорогие… Но что же мы… соловья баснями кормим? (К Агнии Петровне.) Вы, поди, с дороги притомились? Прошу всех ко мне!

М а к с. Нет, нет, спасибо, Клавдия Тимофеевна, — я стол уже накрыл…

К л и м о в а (смеясь). А я перекрываю. И не перечь мне, понял?

А г н и я  П е т р о в н а (роется в сумочке). Костя, ты не видел, куда я дела флакон с витаминами?

С у х о н о с о в. Видел. Я выбросил их.

А г н и я  П е т р о в н а. Ты что? В уме?!

С у х о н о с о в. Я же сказал тебе — здесь властвует ландшафтотерапия! (Мажорно.) Посмотрела на высокое небо голубое — и радикулита как не бывало! Ночью глянула на звезды над селом, огромные, как дыни, — подагру как рукой сняло! Честное слово!..

М а к с. Идемте. Мы, мама, живем вон в том доме. Видишь — у нас там на крыше живут белые аисты.

З а н а в е с.

ПОТОМКИ АРХИМЕДА Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Ш е р е м е т  А р к а д и й  С е р г е е в и ч — главный инженер.

А с т р а  В а с и л ь е в н а — секретарь в конторе заводоуправления.

З у р а б }

Т о н я }

С а н я } — молодежь из отряда ТТМ (техническое творчество молодежи).

М а н т у а н с к и й — администратор областной филармонии.

Действие происходит на заводе стройматериалов.

Часть озелененной площадки на заводском дворе. Скамейка. Раннее утро.

Вбегает З у р а б, тянет за собой  С а н ю. В руке у него небольшой чемодан.

З у р а б. Сюда, скорей сюда! Здесь ни души! (Бросает чемодан, стремительно обнимает девушку и целует.)

С а н я. Что ты, нельзя…

З у р а б. Кто сказал нельзя? Почему нельзя? Месяц целый не видались! Тридцать солнечных дней и тридцать лунных ночей!

С а н я. Ты вчера должен был выйти на работу.

З у р а б. Понимаешь, день просрочил. Пришлось с аэродрома мчаться прямо сюда, на завод.

С а н я. По мне скучал?

З у р а б. Каждую ночь во сне тебя видел! Ровным счетом семьдесят семь раз.

С а н я. За тридцать ночей?! Лгунишка!

З у р а б (смеясь). А я и днем спал. Почему я не увез тебя с собой? Таких таинственных гор, таких хрустальных рек, как у нас, в Грузии, нигде в мире не найдешь! И среди гор, на этом высокохудожественном фоне, не хватало только тебя, моя дорогая Саня-Шурочка! Впрочем, я закругляюсь. (Быстро целует Саню.)

С а н я. Перестань закругляться. Отойди и успокойся.

З у р а б. Отхожу. Успокаиваюсь. Нет, не успокаиваюсь: как дела с нашим творчеством?

С а н я. Пока никак.

З у р а б. Безобразие! Мы внесли такое ценное предложение — новая декоративная плитка, — и оно лежит без движения?!

С а н я. А что делать?

З у р а б. Совет молодых специалистов поддержал. Из штаба ТТМ звонили… Образцы получились хорошие. Почему Шеремет не пускает в производство? Почему главный инженер нам не доверяет?..

С а н я. Сомневается. Хлопот много, большие затраты… А какие выйдут плитки — еще неизвестно.

З у р а б. Кому неизвестно. Мне, например, абсолютно известно.

С а н я. Образцы, как тебе известно, представлены в СУ, которое строит важный объект. Шеремет ждет, что скажут строители. Я бы тоже на его месте так поступила. В этом деле, понимаешь, бабушка надвое сказала.

З у р а б. Какая бабушка? Какой дедушка?.. Мои предки сказали б: «Ай, что за молодцы, ребята! Протолкнуть изобретение! И выдать всем премию!!»

С а н я. Да, но, к сожалению, твой дедушка — не художник-дизайнер, а твоя бабушка — не управляющий трестом.

З у р а б. Да, бабушке не повезло. Она даже не чемпион по фигурному катанию. Теперь послушай, что я тебе скажу. И ты поймешь истинную причину… (Доверительно, как тайну.) Шеремет влюблен в Тоню Зайцеву…

С а н я. А-а… Мало ли что болтают.

З у р а б. Минуточку! Подвозит он Тоню Зайцеву по дороге на завод на своей машине?..

С а н я. Подвозит. Ну и что?

З у р а б. Минуточку! Зайцева — наш третий соавтор предложения…

С а н я. Ну?

З у р а б (авторитетно разъясняя). Шеремет боится — станут говорить, что он, мол, покровительствует лаборантке Зайцевой, симпатизирует ей, ясно? Продвигает наше предложение только из-за нее. Он — трусит! А мы… а мы страдаем!..

С а н я. Ерунда. (Помолчав.) Не думаю.

З у р а б. Правильно — думать нечего. Надо действовать. Не ждать милостей от природы, то есть от Шеремета. Мичурин был прав. На главинжа надо нажимать. А вот как — я еще не придумал.

С а н я (с иронией). Странно, такой «аккумулятор идей» — и не придумал.

З у р а б. Стой. (Пауза.) Есть идея! Все очень просто. Антонину Зайцеву надо выдать замуж за Аркадия Сергеевича, за главного инженера.

Саня фыркнула.

Не смейся! Тогда будет все на законном основании.

С а н я. Да Тоня замуж и не собирается.

З у р а б. Какие сборы? Накинула на себя фату, взяла под ручку жениха, расписались, и все мы отправились закусить в ресторан «Белый аист». Я уже слышу (напевает) свадебный вальс и звон бокалов…

С а н я. Ох и звонарь ты, Зураб. А вот… и сама Зайцева идет.

Входит  Т о н я  З а й ц е в а.

Т о н я. Зураб? Как отдохнул?

З у р а б. Превосходно! (Хвастливо.) Какой я тебе подарок привез из Тбилиси. Роскошный! Драгоценный!..

С а н я (ревнуя). Какой, какой?

З у р а б. Ну, так себе, средненький. Дешевенький сувенирчик. (Вкрадчиво.) Слушай, Тонечка, скажи, пожалуйста… не подвез ли тебя сейчас, совершенно случайно, наш шеф?

Т о н я (просто). Подвез.

З у р а б. Ага! (Подмигнул Сане.) И ты говорила с ним насчет нашего дела?

Т о н я. Говорила.

З у р а б. Плясать мне лезгинку?

Т о н я. Пожалей свои модные туфли.

С а н я. Что Аркадий Сергеевич сказал?

Т о н я. «Подождите, ребятки, потерпите».

З у р а б. Так я и знал. (Жестко.) Зайцева, скажи честно: он на тебя влюбленными глазами смотрел?

Т о н я (не сразу, насмешливо). Смотрел.

З у р а б. И ты не могла на него повлиять?

Т о н я. Каким способом?

З у р а б (простодушно). Очаровать. Околдовать. Накинуть, как ковбой, лассо на этого красавца оленя.

Т о н я. Ковбои на оленей лассо не набрасывают.

З у р а б. А на кого же набрасывают?

Т о н я. На таких баранов, как ты!

Гудок.

Ой, а я еще не в лаборатории! (Убегает.)

З у р а б. Саня-Шурочка, ну скажи хоть ты ей, что она могла бы… (Оглянулся, Саня тоже убежала.) М-да! (Берет свой чемоданчик.) И зачем только я связался с этими девчонками?.. Леонардо да Винчи изобретал в одиночку, Коперник тоже доказал Земли вращенье, будучи вне коллектива… Нет, спасенье утопающего есть дело рук самого утопающего! Кто это сказал? Кажется, я.

Гаснет свет.

Уголок отдыха в одном из цехов завода. Кадка с лимонным деревцем. На стене плакаты. Столики и стулья малого габарита. З у р а б  сидит за столиком, пьет кефир.

Входит  М а н т у а н с к и й. Несет тарелку с чаем и бутербродами.

М а н т у а н с к и й. Можно к вам?

З у р а б. Конечно.

М а н т у а н с к и й (садится за столик). Здравствуйте.

З у р а б. Здравствуйте. Мы разве знакомы?

М а н т у а н с к и й. Конечно. (Ест бутерброд.) Вы вчера выступали в концерте. Вели программу. Я смотрел вашу самодеятельность.

З у р а б. А вы кто будете?

М а н т у а н с к и й. Моя фамилия — Мантуанский. В опере «Риголетто» я — герцог, в областной филармонии — администратор. Езжу с концертным ансамблем. Организую целевые спектакли.

З у р а б. Хлопотливое занятие.

М а н т у а н с к и й. Если б только! Я еще и толкач. По совместительству. Семья! Глобальные потребности.

З у р а б. Какой же вы толкач?

М а н т у а н с к и й. Самый обыкновенный. О которых написаны сотни фельетонов… Рисовали в «Крокодиле». Но мы еще существуем.

З у р а б. А что вы на нашем заводе «толкаете»?

М а н т у а н с к и й. Стеклоплитки. Для одной культурной стройки.

З у р а б. Ну и как?

М а н т у а н с к и й. Редкий случай. Все есть — договор, наряды, а получить ничего не могу.

З у р а б. Маринуют?

М а н т у а н с к и й. Маринуют.

З у р а б. Вам вчерашний концерт понравился?

М а н т у а н с к и й. Ребята у вас способные. Поют хорошо, танцуют лихо. Частушки были задиристые. Попало даже главному инженеру. За что?

З у р а б. Понимаете, есть у нас на заводе ТТМ.

М а н т у а н с к и й (живо). Это что еще за отдел? Я в нем, кажется, не был.

З у р а б. ТТМ — техническое творчество молодых. Кружок рационализаторов.

М а н т у а н с к и й. И что за слово придумали — «рационализатор»! Волшебник, чародей — вот как следовало бы. И что же вы, молодые люди, изобретаете?

З у р а б. Разное. Я, например, с двумя девушками предложил новую мозаичную плитку для облицовки зданий.

М а н т у а н с к и й. Стойте! Мозаичные плитки? Завод может отпустить нам в третьем квартале?

З у р а б (с досадой). Да все это застряло. Главный инженер у нас… (Вдруг.) Погоди, дорогой… У меня возникла сейчас одна идея… Вы, наверное, артист?

М а н т у а н с к и й. Облысел, как видите, на сцене.

З у р а б. Играли?

М а н т у а н с к и й. Спрашиваешь? Кого только не играл! Положительных героев и отрицательных. Классику и современность. Любовников и антилюбовников… Какой имел успех!..

З у р а б. Друг, дорогой, помогите нам. А мы вам в отделе сбыта окажем содействие.

М а н т у а н с к и й. С удовольствием. Но каким образом я могу быть вам полезен?

З у р а б. Сыграйте еще одну роль.

М а н т у а н с к и й. Какую?

З у р а б. Пойдемте, я вам сейчас расскажу… (Берет Мантуанского под руку.) Вам надо будет предстать перед нашим главным инженером товарищем Шереметом в качестве…

Уходит.

Гаснет свет.

Контора заводоуправления. Освещается левая часть сцены. Здесь за канцелярским столом с пишущей машинкой сидит секретарь  А с т р а  В а с и л ь е в н а. Две двери с табличками «Директор» и «Главный инженер».

А с т р а (разговаривает по телефону). Диночка, ты плохо знаешь мужчин. Увидел смазливый силуэт, и он уже растворяется как стиральный порошок. Милая, я же вижу все, как кошка ночью. Наш главный без ума от этой лаборантки. Она? Ничего особенного. Молоденькая, конечно, не глупая, соображает, даже изобретает… Да, представь себе, изобретает. Ревную? Ни капельки! Помнишь Ксенофонтова? Он ухаживал за мной четыре года подряд… Да, да, оператор из кинохроники, с баками, под Евгения Онегина… Но я сказала — бесполезно.

Входит  М а н т у а н с к и й.

(К вошедшему.) Гражданин, вы к кому?

М а н т у а н с к и й. К вам, Астра Васильевна.

А с т р а. Диночка, я позвоню тебе позже. (Кладет трубку.) Ко мне?

М а н т у а н с к и й. Удивлены? А почему к интересной женщине не может прийти человек с планеты Земля и принести ей приглашение на эстрадный концерт? (Вручая билет.) Прошу.

А с т р а (в смущении). Право, я… не знаю…

М а н т у а н с к и й. Я знаю — программа вам понравится. Хореографические фантазии на тему севера — «Соловецкие пляски».

А с т р а. Так вы из ансамбля?

М а н т у а н с к и й. О нет! К нему я имею отдаленное отношение. Я — странствующий рыцарь. Вершу добрые дела. И по этому случаю мне необходимо повидать вашего главного инженера.

А с т р а. Главный сейчас занят.

М а н т у а н с к и й. Не сомневаюсь. Иначе за что бы ему выписывали зарплату? Тем не менее… (Другим тоном.) Астрочка-ласточка, доложите товарищу Шеремету, что некий Мантуанский просит уделить ему пару световых секунд.

А с т р а (улыбаясь). Световых? Но это, кажется, очень много?

М а н т у а н с к и й. В районе получаса. Скажите, товарищ приехал из одной научной организации по вопросу координации рационализации. Запомнили?

А с т р а (царственно). Пройдите.

М а н т у а н с к и й (пристально). Благодарю. (Проходит в кабинет Шеремета.)

А с т р а. До чего ж похож на Ксенофонтова!

Гаснет свет.

Освещается правая сторона сцены — здесь кабинет главного инженера, обычно, по-деловому обставленный. На сцене  Ш е р е м е т  и  М а н т у а н с к и й.

М а н т у а н с к и й (продолжая). …Фамилия моя — Мантуанский. Нет, нет, не из оперы «Риголетто», а совсем из другой.

Ш е р е м е т (холодно). Из какой же?

М а н т у а н с к и й. Пожалуй, из «Искателей жемчуга». Ищу среди рабочей молодежи таланты, жемчуг, если можно так выразиться. Интересуюсь новшествами в области декоративных стройматериалов. Ищу новации.

Ш е р е м е т (с иронией). Ищете новации, которые вызвали бы овации? У нас таких, к сожалению, нет.

М а н т у а н с к и й. «Новации — овации». (Смеется.) Хорошо сострили. Но вы, товарищ Шеремет, конечно, шутите…

Ш е р е м е т. Для шуток не располагаю временем.

М а н т у а н с к и й. Понимаю. Буду краток. Ваши молодые рационализаторы предложили новую облицовочную плитку, отличающуюся морозоустойчивостью, яркой гаммой цветов и хорошим сцеплением с бетоном.

Ш е р е м е т. Откуда вам известно?

М а н т у а н с к и й. Земля слухом полнится. Поток информации. Даже (шутливо) телепатия.

Ш е р е м е т. Откуда же вы — извините — «телепаете»?

М а н т у а н с к и й (помедлив). Из Башкирии.

Ш е р е м е т. Далеконько. Что ж вы хотите?

М а н т у а н с к и й. Предложение ваших ребят лежит у вас под сукном. (Живо.) Нет-нет, я отлично понимаю ваши опасения и вас отнюдь не упрекаю. Но наш завод — так уж повелось — открывает двери любому эксперименту.

Ш е р е м е т. Короче говоря…

М а н т у а н с к и й. Передайте нам эту новинку.

Ш е р е м е т. Вон оно что! Та-ак. И что же, вы уже виделись с авторами?

М а н т у а н с к и й. Познакомился. Славные ребята. Признаюсь — я бы не задумался похитить их у вас. Увезти в Стерлитамак.

Ш е р е м е т (усмехаясь). О-о… У вас губа не дура. Любой эксперимент, говорите, вам по плечу?

М а н т у а н с к и й. Мне — нет. А нашему главному инженеру по плечу. Он у нас атлет-тяжеловес. Нет, серьезно, товарищ Шеремет, по существу.

Ш е р е м е т. А по существу… Расхваливать новый облицовочный материал нет еще оснований. Опытные образцы проходят проверку.

М а н т у а н с к и й. Знаю, в курсе.

Ш е р е м е т. Кроме того, замечу — себестоимость будет высокая.

М а н т у а н с к и й. Тем более.

Ш е р е м е т. То есть?

М а н т у а н с к и й. Зачем вам рисковать? Вы можете эту плитку освоить после нас! А технологию вашу мы возвратим в полной сохранности. (Шутливо.) С дипкурьером.

Ш е р е м е т (вскипев, раздраженно). Слушайте, дипломат, вам технологию эту не видать как ушей своих!..

М а н т у а н с к и й. А если мы — в трест?..

Ш е р е м е т. Ничего не выйдет.

М а н т у а н с к и й. А если мы — выше?..

Ш е р е м е т (вскочил). «А если, а если»… (Пронзительно.) А если вы опоздали уже, товарищ… как вас, из оперы…

М а н т у а н с к и й. Я — опоздал?..

Ш е р е м е т. Да-да, понятно?!

М а н т у а н с к и й. Простите, не понял. В каком смысле?

Ш е р е м е т. В самом буквальном. (Довольно сбивчиво.) Как раз сегодня… да, именно сегодня… утром… я дал указание подготовить все, что нужно, чтобы начать это самое… выпуск новой плитки…

М а н т у а н с к и й. Не может быть!

Ш е р е м е т. …И наших доморощенных Ньютонов мы вам не отдадим!

М а н т у а н с к и й (деланно сокрушаясь). Опоздать на один день! Ай, ай, ай.

Ш е р е м е т (сел за стол). Так что… (Заглядывает в бумаги.) Вот так.

М а н т у а н с к и й. В таком случае… Извините, ради бога. (На дипломатической ноте.) Мне остается пожелать вам успеха в осуществлении столь ценного рацпредложения.

Ш е р е м е т (сухо). Спасибо.

М а н т у а н с к и й. Исчезаю.

Продолжительная пауза.

Ш е р е м е т (не может успокоиться). Каков гусь?!! Перехватить хотел… Ну нет, голубчик. Мы сами с усами. Несомненно, где-то что-то пронюхал. (Закуривает, задумывается. Подошел к двери.) Астра Васильевна!

Входит  А с т р а  В а с и л ь е в н а.

Заготовьте-ка приказ о внедрении рацпредложения Зураба Нодия, Зайцевой и Подковкиной.

А с т р а. О-о! Выходит дело, ребята дождались праздника на своей улице.

Ш е р е м е т (сквозь зубы). Дождались.

Астра Васильевна уходит.

(Садится в кресло.) Нет, каков гусь!

Гаснет свет.

Снова уголок площадки на заводском дворе. После смены. Возле скамейки, беспечно насвистывая, прохаживается  З у р а б. Входит  М а н т у а н с к и й.

З у р а б (бросается навстречу, тихо). Ну что, ну как, дорогой?

М а н т у а н с к и й (подняв руку). Со щитом! Разыграл как по нотам. Шеремет заявил, что я… опоздал — он уже сегодня дал указание о внедрении вашего предложения.

З у р а б. Не может быть! Честное слово?..

М а н т у а н с к и й. Клянусь тенью отца Гамлета! Я пригрозил: увезу, мол, ваших молодых изобретателей к себе, в Башкирию, — тогда он заорал: «Дудки! Я их вам не отдам!»

З у р а б. Так и сказал?

М а н т у а н с к и й. Так и сказал.

З у р а б. Спасибо, дорогой! (Трясет ему руку.) Замечательно все получилось. Это был аналитический расчет, достойный ума ученого-атомщика!

М а н т у а н с к и й. Этого-то я, между прочим, и побаиваюсь.

З у р а б. А что?

М а н т у а н с к и й. Как бы мне здесь не взорваться.

З у р а б. А зачем вам у нас задерживаться? В отделе сбыта я все утряс, они чуть было не потеряли вашу документацию. (Смотрит на часы.) Вы еще успеете. У вас все в порядке.

М а н т у а н с к и й (радостно). Да?! В таком случае — полный вперед!.. (Картинно уходит.)

З у р а б (один, приплясывает). Ай да Зураб! Ай да Зураб! Не зря меня Санечка зовет «аккумулятором идей»!..

Появляются  С а н я  и  Т о н я.

Девушки, кричите «ура»! Мантуанский блестяще провел нашу «операцию», и в результате… Но тсс! О том, что мы разыграли Шеремета, никто не должен знать. Даже луна!

С а н я (в гневе). Как ты смел это сделать?

З у р а б. Здравствуйте! Теперь будем обсуждать…

Т о н я (с возмущением). Когда Саня мне сказала, я приняла все это за шутку. Но если ты действительно Аркадия Сергеевича разыграл… это… это позор! Мальчишество!!

З у р а б. Ну вот, вместо благодарности…

С а н я. Вот наказание! (Зурабу.) Дурак!

З у р а б. Спасибо за дурака.

С а н я. Циркач! Выкинул, называется, фортель. Ты забыл, что мы — комсомольцы?!

Т о н я. Замарал весь наш кружок ТТМ…

З у р а б. Не понимаю, что я такого особенного сделал? Яблоки в чужом саду воровал?

Т о н я (твердо). Ступай сейчас же к Шеремету и признайся ему.

З у р а б. Что? Слушай, за кого ты меня принимаешь?

Т о н я. Тогда я пойду! Скажу — вас обманули.

З у р а б. Зайцева, ты этого не сделаешь!

Т о н я (решительно). Сделаю!

З у р а б. Ты нам все погубишь!..

Т о н я. Пойдешь?..

З у р а б. Санечка-Шурочка, ну скажи ты ей, чтобы она…

С а н я. Иди, Тоня. Он не пойдет.

Пауза. Тоня быстро уходит.

Эх, Зураб, что ты натворил!.. (Уходит вслед за Тоней.)

З у р а б (хватаясь за голову). Зачем я все им выболтал? Никто бы не догадался. Вот связался с девчонками… Шеремет мне голову снимет!.. И этого артиста я подвел… (Раздумывает.) Нет, не пойдет Зайцева к Шеремету… а? Ой, нет, пойдет… Раз она такая принципиальная… Да еще влюблена в Шеремета… (Вздохнув.) Предаст. И Саня заодно с ней. А в нашем кружке ТТМ дадут мне взбучку… Эх, маляр, держись за кисточку — может, не упадешь…

Гаснет свет.

Освещается кабинет Шеремета. Разъяренный  Ш е р е м е т  врывается в свой кабинет, за ним идет  А с т р а  В а с и л ь е в н а.

Ш е р е м е т. Это черт знает что такое!.. Обман! Шантаж! Зачем вы впустили ко мне этого мистификатора?..

А с т р а. Аркадий Сергеевич, он сказал…

Ш е р е м е т. «Он сказал»… А вы развесили уши… Как вообще этот тип проник на завод?

А с т р а. Я, говорит, странствующий рыцарь.

Ш е р е м е т. Этого «рыцаря» надо отправить в милицию!

А с т р а. Невероятно! Такой симпатичный, общительный… Из ансамбля…

Ш е р е м е т. Из ансамбля жуликов. Его Зураб подослал, это он все подстроил. Негодный парень! Я его выгоню с завода!.. Да, проект приказа о внедрении порвите!..

А с т р а. Слушаю. Мало им, что они про вас частушки пели.

Ш е р е м е т. Частушки — ерунда, я не обижаюсь. Но чтобы дойти до такой наглости, разыграть меня… Вы понимаете, что они задумали? Они решили взять меня на пушку! Спасибо Зайцевой…

А с т р а. Между прочим, Зайцева меня удивила…

Ш е р е м е т. Удивила? Чем? Она поступила абсолютно правильно. И в ее честности и… благоразумии я нисколько не сомневался.

А с т р а. Да, конечно. Она не побоялась кривотолков…

Ш е р е м е т. Каких кривотолков?

А с т р а. Ну, знаете, сплетничают… Будто она ужасно влюблена…

Ш е р е м е т (смутившись). В кого?..

А с т р а. В вас.

Ш е р е м е т. Что за чепуха? (Мимоходом.) Слушаете тоже глупости!

А с т р а (лукаво). А мне показалось, что и вы…

Ш е р е м е т (резко). Пусть вам ничего не кажется! Если я как-то подвез ее на машине…

А с т р а. Конечно, конечно. Я опровергаю эти слухи, Аркадий Сергеевич, опровергаю.

Ш е р е м е т (насмешливо). А вы не старайтесь.

Гаснет свет.

Перед занавесом. По авансцене уныло бредет с туго набитым портфелем  М а н т у а н с к и й.

М а н т у а н с к и й (сам с собой). Нет, подумать только — эта младая дева красоты и технического прогресса явилась к главному инженеру и все ему рассказала!.. Я изобличен в обмане и должен быстро исчезнуть, «утопая в сиянье голубого дня»… Наряды мои задержаны, и стеклоплитки, фигурально выражаясь, превратились в черепки… М-да! Плакали мои комиссионные… И парня этого жаль, Зураба, хоть он и подвел меня под монастырь. (В зрительный зал.) Мужчина! Берегись автомобиля и… женщины! (Скрывается за кулисой.)

Освещается левая часть сцены — канцелярия перед кабинетом Шеремета. За столом  А с т р а  В а с и л ь е в н а.

А с т р а (разговаривает по телефону). Ой, Диночка, у нас тут такие развернулись события… Тут к Аркадию Сергеевичу явился один артист-аферист… Я сейчас расскажу тебе все подробности. Лаборантка Зайцева влюблена без памяти в нашего главного… Да, да, все теперь полностью подтвердилось… Она пришла к Аркадию Сергеевичу и… алло! алло! Кто перебивает? Междугородная? Хорошо, сейчас… (Открывает дверь в кабинет, зовет.) Аркадий Сергеевич!

Появляется  Ш е р е м е т.

Возьмите трубочку, звонят из области… (Вышла.)

Ш е р е м е т (подошел к телефону). Слушаю, Шеремет. Откуда? Здравствуйте. Поздравляете? С чем? Отличились? Приятно слышать. Понравилась наша новая мозаичная плитка… Угу… Да, да, комсомольцы. Трое: Подковкина, Зайцева и этот… (покашляв) Зураб Нодия. Передам. Значит, специалисты одобрили? И строители, и дизайнеры… Ну что ж, гордимся. Хорошо. Спасибо. (Опускает трубку.) Вот так штука!

Входит  А с т р а  В а с и л ь е в н а. В руке несколько телеграмм.

А с т р а. Аркадий Сергеевич, вот…

Ш е р е м е т. Что это?

А с т р а. Телеграммы.

Ш е р е м е т (бегло просматривает телеграммы). «Поздравляем с успехом заводской отряд технического творчества молодежи», «Поздравляем юных энтузиастов творческого поиска…» Научно-исследовательский институт… Горком профсоюза… Необычайно! (Весело.) Что будем делать, Астра Васильевна?

А с т р а. Банкет.

Ш е р е м е т. Ну что же… Позовите их ко мне после смены. Виновников…

А с т р а. И Зураба?

Ш е р е м е т. Что? (Тускло.) И Зураба.

Гаснет свет.

Освещается первая часть сцены — кабинет Шеремета. Перед главным инженером выстроились  С а н я, Т о н я  и  З у р а б.

Ш е р е м е т (строго). Говорят, победителей не судят. Но среди вас есть один победитель, которого следует судить. Вот не знаю, как мне поступить.

С а н я. Судить его!

Т о н я. Судить!

З у р а б. Ни в коем случае!.. Что вы, дорогие мои! Как можно?..

Ш е р е м е т. А тебя я вообще не спрашиваю! Ты — уволен!

З у р а б (покорно). Понимаю. Виноват. Такой паршивый у меня темперамент. Разрешите только задать один маленький вопрос: зачем же, товарищ главный инженер, уволенного вы позвали?..

Ш е р е м е т (мягко, с юмором). А что мне делать? Из песни слова не выкинешь. Я должен вам всем троим официально сообщить… Впрочем, Астра Васильевна вас уже, наверное, информировала?

А с т р а. Коротенько. Мини.

Ш е р е м е т (тепло). Так вот, друзья, потомки Архимеда, я тоже поздравляю вас! Образцы вашей новой мозаичной плитки получили высокую оценку. Использованы будут на новейших сооружениях. Это очень высокая честь. В ближайшее время начнем их выпускать. Проверьте еще раз технологию. (Зурабу.) Слышишь, технолог? (Пожимает каждому руку.) Молодцы.

З у р а б (вкрадчиво). Аркадий Сергеевич, может быть, вам придет в голову добавить что-нибудь такое… (жест) в нашу технологию.

Ш е р е м е т. Я тебе добавлю, подхалим! Позови-ка своего этого… артиста, «герцога» Мантуанского.

Как Мефистофель из люка, появляется  М а н т у а н с к и й.

М а н т у а н с к и й. Простите, но я услышал в районе вашего кабинета свою фамилию. (Театрально припадает на одно колено.) Не велите казнить, велите миловать, товарищ главный инженер! (Встал, жалобно.) Не могу же я вернуться с пустыми руками…

Ш е р е м е т (с усмешкой). Можете. Объясните, что вы — не Александр Македонский.

М а н т у а н с к и й. Поверьте, Аркадий Сергеевич, я пошел на эту авантюру исключительно ради вот них, молодых. Знаю, как им трудно пробивать себе дорогу. У нас в театре…

Ш е р е м е т. Ладно, не пойте вы мне Лазаря. Идите, получайте то, что вы «толкали».

М а н т у а н с к и й. О, вы великодушны! Позвольте еще раз пожелать вам производственных достижений! И разрешите прислать заявочку на новый облицовочный материал.

Ш е р е м е т. Декоративная плитка будет стоить очень дорого.

М а н т у а н с к и й. Возьмем все равно. Искусство, как известно, требует жертв, особенно финансовых. (Кланяется и уходит.)

Ш е р е м е т. Проводите артиста, ребята. А вас, товарищ Зайцева, я хочу спросить…

Зураб и Саня идут к выходу. У дверей Зураб неожиданно целует Саню.

(Строго.) Это что еще за поцелуи в моем кабинете?!

З у р а б. Извините, поцелуй официально-поздравительный.

Ушли.

Т о н я. Слушаю вас, Аркадий Сергеевич.

Ш е р е м е т. Тоня, вы не упрекаете себя в том, что… подвели Зураба?

Т о н я. Странный вопрос. Глупый, недостойный розыгрыш — не метод борьбы.

Ш е р е м е т. С кем?

Т о н я. С вами.

Ш е р е м е т (с любопытством). Так вы собирались со мною воевать?

Т о н я. Хотели. С вашим недоверием. (С силой, убежденно.) Аркадий Сергеевич, вы недооцениваете наши творческие поиски! Как будто только НИИ может дать новую рецептуру…

Ш е р е м е т (помолчав). Почему недооцениваю? Не такой уж я заскорузлый. Дерзайте, дерзайте.

Т о н я. Только меня не терзайте?

Ш е р е м е т. Да нет — терзайте. Это хорошо, когда ребята шумят. Это даже необходимо. Тишина ведет к застою. Но надо обладать и терпением. (Помедлив.) А к вам, Тоня, я испытываю… (Изменив тон.) Вы не помрете со смеху?..

Т о н я. Что вы, Аркадий Сергеевич…

Ш е р е м е т. Ну как вам объяснить? (Тщетно ищет слова.) Чувство, значит… в силу которого, значит…

Т о н я (смеясь, в тон ему). Иногда, значит, подвозите меня на своей машине?.. (Серьезно, озабоченно.) Аркадий Сергеевич, про нас с вами на заводе идут пересуды. И, может быть, не стоит давать сплетникам пищу.

Ш е р е м е т (вдруг озорно). Наоборот — дать! И не вегетарианскую пищу, а… богатейший материал для диссертации за звание кандидата пищевых наук? Черт с ними, а?

Оба смеются.

(После паузы.) Поедемте, Тоня.

Т о н я. Нет, нет, Аркадий Сергеевич… Я на троллейбусе.

Ш е р е м е т. Почему на троллейбусе?

Т о н я. Ну, на автобусе.

Ш е р е м е т (с юмором). Зачем же, товарищ Зайцева, излишне загружать в часы «пик» городской транспорт? (Негромко, ласково.) Трусиха!

Т о н я. Я? (Не сразу.) С чего это вы взяли?

Ш е р е м е т (солнечно). Тогда… поехали!

К о н е ц

НЕРАЗЛУЧНЫЕ Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

И г н а т  Ч у г р а й }

А н т о н  З в о н к о в } — молодые строители-монтажники, друзья-напарники.

Ш а р о в а р о в  М а к с и м  В а с и л ь е в и ч — старший прораб.

Е л е н а — его дочь, диспетчер речной пристани.

А н я — табельщица.

Конторка прораба Шароварова на строительном участке. В правом углу стоит большой, обшарпанный, видавший виды письменный стол, наполовину заваленный синькой — рабочими чертежами. Телефон. С левой стороны — дощатый диван вокзального типа. Стул в единственном числе, зато много табуреток. Обилие последних объясняется, очевидно, тем, что здесь происходят летучки, оперативки.

Стены увешаны диаграммами, схемами, графиками. Широкое окно с некрашеной рамой выходит на соседнюю со строительной площадкой пойму большой сибирской реки.

Лето. Далеко полощется на ветру флажок пристани. Временами за сценой слышен шум моторов, грохот пневматических молотков.

В момент раскрытия занавеса  А н я, белокурая девушка, модно подстриженная и завитая, прикалывает на стену график работ. Открывается дверь, и шумно входит  Ш а р о в а р о в.

Ш а р о в а р о в (в дверях, радушно). Входите, ребята, входите.

А н я. Максим Васильевич, звонили из второго пролета — цемента не хватает.

Ш а р о в а р о в. Погоди, тут дела поважнее.

С чемоданами и рюкзаками входят  И г н а т  Ч у г р а й  и  А н т о н  З в о н к о в.

Знакомьтесь — наша табельщица Аня. (Кивая на парней.) Мои орлы. Два года назад работали у меня на Волге. (Кивая на Чуграя.) Про него, наверно, слыхала — Игнат Чуграй! А это не менее знатный Антон Звонков. Скромный, краса девица, но с виду только.

А н я. Антон Звонков?.. Так это вы на областной спартакиаде в тройном прыжке рекорд побили?

Ч у г р а й. Он самый.

А н я. Ой! (Обрадованно.) К нам прибыли?

Ш а р о в а р о в. На новую стройку перебираются. Располагайтесь, ребята. Чувствуйте себя как дома.

З в о н к о в (подошел к окну). Да у вас тут красота. И впрямь не хуже, чем на Волге.

А н я. Лучше! Я на Волге бывала. Никакого сравнения.

Ч у г р а й (насмешливо). Ска-а-жите какая местная патриотка. А может, все-таки Кедринск ваш похуже?

Ш а р о в а р о в. Ну рассказывайте, рассказывайте. Стало быть, прославились? На обложке журнала видел ваши портреты. (Похлопывает Чуграя по плечу.) Это приятно!

А н я (в стороне, тихо). Вот здорово! Чемпион Звонков в нашем Кедринске! (Уходит.)

З в о н к о в. Идем по вашим стопам, Максим Васильевич.

Ш а р о в а р о в (Чуграю). Техникум заочный кончил?

Ч у г р а й. На последнем курсе. Но, знаете, свою профессию монтажника менять не собираюсь.

Ш а р о в а р о в. И правильно сделаешь. Ну, а личная жизнь? Не женился?

З в о н к о в. А как это, интересуюсь, он может жениться? Пока я не женюсь, Игнат права не имеет.

Ш а р о в а р о в. Это почему же?

З в о н к о в. Мы же с ним напарники, во всем действуем синхронно. Уне если свадьба, то закатим сразу, обе одновременно. В целях экономии средств.

Ш а р о в а р о в (смеясь). Ну, Игнат, попал ты в сети!

Ч у г р а й. Не говорите.

Ш а р о в а р о в. Так вы не знали, что я в Кедринске?

Ч у г р а й. Не знали. А Лена здесь, с вами?

Ш а р о в а р о в. Дочку сейчас увидите. Елена тут, в управлении.

Ч у г р а й. А… а она не уйдет?

Ш а р о в а р о в. Да нет. (Деловито.) Слушайте, ребята. То, что вы едете в Остужино, дело, разумеется, доброе. Но учтите — наша стройка объявлена ударной комсомольской.

Ч у г р а й. В Остужине тоже ударная комсомольская.

Ш а р о в а р о в. У нас — «большая химия»!

Ч у г р а й. И там — «большая химия»…

З в о н к о в (переглядываясь с Чуграем). А к чему это вы клоните?

Ш а р о в а р о в. А к тому, друзья, что мне монтажники нужны. Позарез нужны! Понятно?

З в о н к о в. Понятно. (Подмигивая Чуграю.) Товарищ прораб перехватить нас хочет.

Ч у г р а й. Не выйдет, Максим Васильевич. У нас путевки… Узнают в обкоме комсомола — там нам, знаете…

Ш а р о в а р о в. Это мы все отрегулируем. В Остужино письмо напишем, подпишет его высокое начальство, и вообще… это уже будет не ваша забота.

Ч у г р а й. Максим Васильевич, не искушайте!

Ш а р о в а р о в. Жить вы у нас будете… как цари вавилонские…

З в о н к о в (Чуграю). Представляешь?

Ш а р о в а р о в. Не в палатке и не в бараке…

Ч у г р а й. А в роскошной квартире с видом на реку?

Ш а р о в а р о в. Именно! В теплой, благоустроенной квартире с видом на нашу могучую реку.

Ч у г р а й. А вы, Максим Васильевич, двадцать лет назад разве не жили в брезентовой палатке, когда город юности на Амуре строили?..

З в о н к о в. Вспомнил! Романтика, она, брат, с годами улетучивается.

Ш а р о в а р о в. Что? (Крякнув и бросив недовольный взгляд на Звонкова.) Так вот… Через какой-нибудь год наш поселок станет городом. Да и сейчас уже все, что требуется для души, у нас имеется.

З в о н к о в (вздохнув). Хороша Маша, да не наша.

Ш а р о в а р о в (испытующе). Ну как? Останетесь?

Ч у г р а й (нахмурившись). Антон, бери чемодан. (Встает.) Пора на пристань.

Ш а р о в а р о в (усмехнувшись). Ну, ладно, ребята… Дело ваше, хозяйское… Коли нравится вам глухомань…

Ч у г р а й (с досадой). Да поймите же, Максим Васильевич…

Ш а р о в а р о в. Стой! Есть другое предложение. Погостите у нас денек-другой. А там проводим вас в тайгу.

В комнату заглядывает  Е л е н а.

А вот и Лена! Заходи-ка, заходи. (Шутливо.) Смотри, диспетчер, тут пассажиры безбилетные имеются.

Входит  Е л е н а, красивая девушка, на ней форма диспетчера речного пароходства.

Е л е н а (приятно удивлена). О-о, Игнат?! Антон?!

Ш а р о в а р о в. Ну вот, вы тут побеседуйте, а мне на второй пролет нужно. (Уходит.)

З в о н к о в. Здравствуй, Елена. (Пожимает ей руку.)

Ч у г р а й (пристально смотрит на Елену). Ух какая вы стали…

Е л е н а (смеясь). Что это ты вдруг… на «вы»? Какими судьбами?

З в о н к о в. Стройкочевники. Выстроили ГЭС — в тайгу подаемся. В тайге заводишко отгрохали — на новое место топаем, и так и далее… Всю жизнь верхом на самолете.

Е л е н а (Звонкову). По-прежнему балагуришь? Я бы тебя издали, пожалуй, и не узнала.

З в о н к о в. Не баянист. Баяниста девчата за три километра узнают.

Ч у г р а й (откровенно любуясь Еленой). А меня… узнала бы?

Е л е н а (разглядывает его). И ты, Игнат, изменился очень.

З в о н к о в. Еще бы! А как наденет пиджак модный — ну вылитый артист-конферансье!

Ч у г р а й (зарычав). Антошка, уйди!

Е л е н а. Очень рада вас видеть, ребята, хоть вы и забыли нас с отцом.

Ч у г р а й. Ты ведь писать хотела.

Е л е н а. Отвечать обещала. Это — разница.

Ч у г р а й (смущенно). Да… Конечно.

Е л е н а. Отстегать бы вас обоих следовало березовым веником, да березки у нас маловато. (Меняя тон.) Ну, к нам прибыли?

Ч у г р а й. Проездом. В Остужино.

Е л е н а (после паузы). Жаль.

Ч у г р а й (почти виновато). Чертовски досадно…

Е л е н а. Когда же едете?

Ч у г р а й. Сегодня, на «Ермаке».

Е л е н а. «Ермак» переполнен. Подождите «Лермонтова» до послезавтра.

Ч у г р а й. До послезавтра? (Колеблется.)

З в о н к о в (Чуграю). Давай на «Лермонтове». Любимый мой поэт! А? (Спохватившись.) Хотя, извиняюсь, опаздывать нам не положено.

Ч у г р а й. Да… нежелательно.

Е л е н а. Подождите «Лермонтова». (Чуграю, с улыбкой.) Или совет диспетчера излишен?

З в о н к о в (грубовато). Не можем, сказано.

Е л е н а (с иронией). О-о, у вас, напарников, тоже есть бригадир? (Чуграю.) Ты ему подчиняешься?

Ч у г р а й. Выдумала. Вливаемся в бригаду. (Повеселев.) А ты вечерком покажешь нам ваш Кедринск?

Е л е н а. Хотите, покатаемся на моторке? С реки весь город виден, он на горе. Ночью вам все здесь покажется сказочным. Сотни огоньков среди вековой тайги, скалистые берега при луне…

Ч у г р а й (вызывающе весело). Антон, решено, а? Едем на «Лермонтове»! Гульнем сегодня!

Входит  А н я.

А н я. Товарищ Чуграй, вас Максим Васильевич зовет. Наш главный инженер хочет с вами познакомиться.

Ч у г р а й. Иду. (Елене.) Значит, договорились? (Уходит, сопровождаемый Аней.)

Елена села за стол, пишет.

З в о н к о в. Говоришь, очарованы будем?

Е л е н а. Убеждена.

З в о н к о в (меняя тон, холодно и сухо). Товарищ Шароварова, Елена Максимовна, я должен с вами поговорить.

Е л е н а (перестав писать с любопытством). Так… официально?

З в о н к о в. Да. Тебе, конечно, я понимаю, интересней было бы видеть на моем месте Игната, но… (испытующе посмотрев на Елену) придется удовольствоваться моей физиономией.

Е л е н а. У тебя очень милая физиономия.

З в о н к о в. Милая, но… не милого.

Е л е н а. А ты стал занозой.

З в о н к о в. Будешь, когда… Но не перебивай меня, пожалуйста. Я говорю с тобой как мужчина с мужчиной. (Доверительно.) Ты ведь знаешь, какие мы с Игнатом друзья — на трех стройках вместе побывали. (Уговаривая.) Так пойми, Леночка, дорогая, можно ли нас разлучать?

Е л е н а. А кто вас намеревается разлучить?

З в о н к о в. И что любопытно, Игнат всю дорогу сюда твердил мне: смотри, Антошка, не вздумай задержаться в Кедринске. А сегодня сам со скоростью звука согласился отложить наш отъезд до послезавтра. (Прищурившись.) Не сможете ли вы, товарищ диспетчер, объяснить мне, с чего бы это?

Е л е н а (усмехнувшись). Тревоги твои, Звонков, напрасны. Могу тебя успокоить: ваш отъезд я, как работник пристани, гарантирую.

З в о н к о в. Как работник пристани? Угу. А как выдающаяся девушка?

Е л е н а. Комик! Какая же я «выдающаяся»?

З в о н к о в. Ну, скажем… выдающаяся замуж.

Е л е н а (рассмеявшись). Но замуж я вовсе не собираюсь.

З в о н к о в. И не собирайся, не выходи. Не выходи лет до шестидесяти. Прошу тебя… Ну хочешь, на колени встану?.. Еленочка, не тревожь ты душу друга моего, не дотрагивайся до струны его слабого сердца…

Е л е н а (вспыхнув). Да о чем ты говоришь? Антон!

З в о н к о в. Елена, давай начистоту. Ты стала очень хороша собой… Два с половиной года назад Чуграй никогда не глядел на тебя такими, глазами, как сегодня…

Е л е н а. Какими еще глазами? Напридумывал черт-те что… Хочешь меня разыграть?

З в о н к о в. И не думаю! Именно теперь у меня все здесь (стучит пальцем по лбу) прояснилось. Только теперь до меня дошло…

Е л е н а. Что дошло?

З в о н к о в. А то, что вы с Игнатом переписывались.

Е л е н а. Клянусь, не было ни одного письма.

З в о н к о в. Тем хуже, значит… (Решительно.) Значит, прошли проверку временем.

Е л е н а (невольно, с нотой радости). Серьезно?

З в о н к о в (злорадно). Ага! Проговорилась! (Требовательно.) Товарищ Шароварова, оставьте Игната в покое!

Е л е н а (насмешливо). А у вас, товарищ адвокат, доверенность от него имеется?

З в о н к о в. Я на правах друга требую!

Е л е н а. «Требую»? (С возмущением.) Да как ты смеешь таким тоном со мной разговаривать?

З в о н к о в (снижая тон). Я, товарищ диспетчер, только сигнализирую.

Е л е н а. Это уже лучше.

З в о н к о в. Прошу. Как товарищ товарища.

Е л е н а. Совсем хорошо.

З в о н к о в. Какое же будет решение?

Е л е н а (засмеялась). Отказать! (Взяв со стола папку с бумагами, уходит.)

З в о н к о в. Ну, ясно, посмеялась надо мной. Дурак! Полез спасать друга. А зачем? Как — зачем: уведет она от тебя напарника как пить дать. Игнат ее любит. Но честно сказать — Елену не узнать. (Восторженно.) До чего ж она похорошела! И как говорить стала!.. С такой диспетчершей в кино пойти — завидки берут. (Мечтательно.) Взгляд у нее какой-то такой… русалки.

Звонок телефона.

(Снимает трубку, машинально.) Слушаю!.. (Держа трубку и отведя ее рупорную часть в сторону, продолжает размышлять.) А косы какие… Только зачем она их под фуражкой прячет?.. Нет, форма ей очень идет… А какой у нее приятный голос… прямо радиодикторша… (В трубку.) Как — не слушаю? Слушаю… Что вы, я совсем не Шароваров… (Очень вежливо.) Не знаю… До свидания! (Опускает трубку. Снова погружается в грезы.) Странно, что же это со мной происходит?

Входит  А н я.

А н я (бойко). Товарищ Звонков, можно к вам обратиться?

З в о н к о в (очнувшись). Что? Кто?

А н я. Все уже согласовано.

З в о н к о в. Ну-у? А… что согласовано?

А н я. Уполномочена заявить: спортсовет строительства приглашает вас вступить в нашу спортивную организацию.

З в о н к о в. Не могу, милая девушка. Я еду по назначению.

А н я (безапелляционно). Ваше назначение — чемпиона — блистать в нашей команде!

З в о н к о в. Блистать? (Хмыкнув.) Блистать я не прочь. Но, знаете, найдутся люди, скажут — переманили.

А н я. Кто? Мы вас переманиваем? Но вы же состоите в «Дискоболе»? Да? Стало быть, все в полном ажуре.

З в о н к о в (сам удивляясь). Действительно.

А н я (продолжая, напористо). Для вас, чемпиона, условия будут первоклассными. А в октябре команда легкоатлетов поедет на тренировку в Сухуми. Месяц на берегу Черного моря. Субтропики.

З в о н к о в. Субтропики? Заманчиво.

А н я. Ну, а по части быта… сегодня же вы получите ордер на комнату. И даже мебель подбросим вам. Шифоньер, полдюжины табуреток. Словом, мы вас обставим.

З в о н к о в (с комическим испугом). Обставите?

А н я. Обставим. Не сразу, конечно.

З в о н к о в (усмехнувшись). Вот разве что… не сразу. А вы, Аня, каким видом спорта занимаетесь?

А н я. Водная дорожка. Плаваю. Второй разряд.

З в о н к о в. Второразрядница? Поздравляю!

А н я. Нет, это я вас поздравляю со вступлением в нашу организацию. Сейчас я позвоню председателю Десео. А вечером познакомлю вас с нашими легкоатлетами. (Хватает телефонную трубку.)

З в о н к о в (останавливая). Аня! Аня! Минуточку, не торопитесь.

Пауза.

А н я. Ваш товарищ тоже на нашей стройке останется.

З в о н к о в. Вы не знаете Игната…

А н я. Наш главный инженер его уговорит. Он даже замминистра уговаривает.

З в о н к о в. А Игната не уговорит. Скажу вам по секрету, я сам учусь у Игната твердости характера. Нет, Анечка, дайте мне время подумать. А вы каким стилем плаваете?

А н я. Баттерфляем.

З в о н к о в. Ба-ттер-фляем… Как красиво!

А н я. Так вы долго не думайте. (Смеясь.) Зажмурьте глаза и прыгайте с вышки. (Уходит.)

З в о н к о в (посмотрев ей вслед). А фигурка у нее действительно пловчихи. Второй разряд уже завоевала… А причесывается как… (Жест.) С вибрацией! (Подошел к окну.) М-да… водный стадион… Живут же люди! Это тебе не брезентовая палатка. А в Остужине комары жрут, наверно, человека заживо. (Насвистывает. Перестал насвистывать.) Вот наваждение! (Напевает.) «Счастье лежит у нас на пути, а мы… а мы проходим мимо…»

Появляется  Ч у г р а й.

Ч у г р а й. Ну, брат, такую атаку сейчас выдержал… главный инженер со мной беседовал. На выбор: бригадирами, говорит, вас назначим; желаете — инструкторами в новые бригады, не хотите — оставим напарниками.

З в о н к о в. А ты?

Ч у г р а й. Выстоял! Но завтра, Антон, надо идти на пристань и брать билеты.

З в о н к о в. Эх, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. (Помолчав.) Слушай, Игнат: если отсюда напишут на остужинскую стройку насчет нас или созвонятся по телефону… так, может быть…

Ч у г р а й (свирепо). Что — может быть? Что?!

З в о н к о в. Ну вот, уже накидывается. Прямо-таки никакую интересную мысль нельзя высказать. (Помолчав.) Меня здешний «Дискобол» приглашает в секцию легкоатлетики.

Ч у г р а й. Этого еще не хватало!

З в о н к о в (бахвалясь). Квартиру дают с ванной — люкс… мотороллер в личное пользование… А осенью в субтропики на тренировочный сбор поедем.

Ч у г р а й. И ты… дал согласие?

З в о н к о в. Сказал — подумаю. (С независимым видом.) А что? (Философски.) Все течет, все изменяется.

Ч у г р а й (багровея). Изменяется?

З в о н к о в. Да. Вот в таком профиле…

Ч у г р а й (подскакивая к Звонкову и сжимая кулаки). Я вот профиль тебе сейчас изменю!

З в о н к о в (занимая оборонительную позицию). Но-но, меня не испугаешь! Забыл, что я спортсмен, да еще с титулом.

Ч у г р а й (в сердцах). Ренегат! Вот твой титул!

З в о н к о в. Кто-о?..

Ч у г р а й. Продажная личность.

З в о н к о в. А ты… ты… аморальная личность! Д-да. Девушку серьезную увлек — и ходу?

Ч у г р а й. Ты что… сдурел? Кого я увлек?

З в о н к о в. Думаешь, не вижу? Елену Прекрасную.

Ч у г р а й (рассмеявшись). Балда. Ты же отлично знаешь… Мы с ней когда-то дружили.

З в о н к о в. А сейчас? Только не ври!

Ч у г р а й. Елена мне и раньше нравилась.

З в о н к о в. А мне, понимаешь, только сейчас понравилась.

Ч у г р а й (вспыхнув). Елена?!

З в о н к о в (кивая на дверь, тихо). Анечка. Вот это девушка! Член совета спортивного общества. И плавает, и поет.

Ч у г р а й. Поет? Успел уже узнать?

З в о н к о в (фантазируя). Да. Учится заочно в этой… в хабаровской консерватории.

Ч у г р а й. Так это она тебя сманивает?

З в о н к о в. Извините — тайн не выдаю. (Надевает кепку.) Пойду воздухом подышать. (Уходит, напевая «Хороши весной в саду цветочки…».)

Ч у г р а й. Стервец! Того и гляди, останется.

Входит  А н я, кладет бумаги на стол Шароварову.

Послушайте, девушка, это вы плаваете и поете?

А н я (улыбнувшись). Плаваю — да. А петь — не пою.

Ч у г р а й. А я слышал — соловьем заливаетесь.

А н я (в изумлении). Где? Когда?

Ч у г р а й. Когда спортсменов переманиваете.

А н я (с укором). Товарищ Чуграй!

Ч у г р а й. Да, я — Чуграй, а он — Звонков, мы — напарники, и нас никто не разлучит!

А н я. И чудесно! Я на вас обоих уже взяла учетные карточки.

Ч у г р а й. Мы не останемся!

А н я. Простите, почему вы решаете за товарища Звонкова? Звонков не ребенок. Звонков — мужчина, и притом неженатый, и наконец, Звонков — чемпион.

Ч у г р а й. Неженатый? (Злорадно.) Понятно! Стало быть, ловушка!

А н я. Какая ловушка?

Ч у г р а й. Окрутить здесь парня собираетесь?

А н я (вспылив, в гневе). Как вы смеете?! Как вам не стыдно! Я за спортивный цвет нашей команды болею. А женихов у нас своих сколько угодно. Хоть ковшом шагающего черпай!

Ч у г р а й (сильно смущенный). Э-э… вы меня не так поняли. Видите ли, нас на другом строительстве ждут.

А н я. И напрасно. Они еще не знают (бросив презрительный взгляд на Чуграя), кого ждут. (Уходит.)

Ч у г р а й. Черт возьми, зря я, кажется, обидел девушку.

Возвращается  Е л е н а.

Е л е н а. Чиновники! Не по форме, говорят, заявку написала. (Садится на стол.) Ты что это… скучный?

Ч у г р а й. Гулять надоело. За работу скорей бы. (Пауза.) Так-то, Елена… Моряком, стало быть, стала?

Е л е н а. Пока еще только речником.

Ч у г р а й. Вот уж не думал…

Е л е н а. А вообще-то… ты обо мне думал? Вспоминал?

Ч у г р а й (не сразу). Дня, одного дня не проходило, чтобы я…

Телефонный звонок.

Е л е н а (продолжая писать). Послушай.

Ч у г р а й (снимает трубку). Да!.. Нет, это не Шароваров… А что ему… (Слушает.) Остановился экскаватор?.. Почему? (Слушает.) Старший машинист обедает?.. А ты новенький?.. Погоди, на каком экскаваторе? Ага… (Слушает.) Трос подъема стрелы заклинило? Так… Ты вот что: влезь на стрелу, там желобки блоков есть — так? Вот в них трос и заправь… (Слушает.) Ну вот и давай! (Кладет трубку, сел по другую сторону стола, напротив Елены. После паузы.) А я ведь тебе письма писал…

Е л е н а (удивлена). Писал? Я твоих писем не получала.

Ч у г р а й. Естественно. Я их не отправлял.

Е л е н а. Не отправлял?

Ч у г р а й. Да. Напишу — и порву, напишу — и… (Встал, прошелся по комнате, заглянул в окно. Удивленно.) Что это у вас? Возводят стену из кирпича? А почему облегченных плит не применяете? Леночка, да это же прямое расточительство!

Е л е н а. А какое тебе, собственно, до этого дело? Ты же здесь чужой.

Ч у г р а й. Укрупненные блоки — как раз мое дело. Я обязательно скажу Максиму Васильевичу. Погоди… о чем мы говорили?

Е л е н а. О письмах. Очень странных. Никогда не побывавших в почтовом ящике.

Ч у г р а й (сбивчиво). Да-да… Нет, объяснить тебе это я не сумею.

Е л е н а (смущенно, с улыбкой). И не надо. Объяснения — зеленая скука. Мне надо идти. (Показывая бумагу.) Баржа простаивает, бульдозеры не выгружаются. (Ласково.) До вечера, Игнат! (Уходит.)

Ч у г р а й (в раздумье). Что она сказала? Бульдозеры не выгружаются? Нет, не то. (Просияв.) «До вечера, Игнат!» Вот что она сказала!

Возвращается  З в о н к о в.

Ну, надышался? Квартирку свою новую осматривал?

Звонков молчит, широко улыбается.

Посмотри на свою рожу. От довольства сейчас лопнет.

З в о н к о в. Не говори. Мне дьявольски подфартило.

Ч у г р а й. Диву даюсь, как я мог столько лет дружить с тобой?! Кашу есть из одного котелка… Ну, прыгай от радости, рекордсмен, прыгай…

З в о н к о в. Вот ведь ругаешься, а зря. Представь, какая штука… Вышел я сейчас на улицу, прошелся… Обдуло меня с реки свежим ветерком, просквозило малость мозги…

Ч у г р а й. А есть они у тебя?

З в о н к о в. Не перебивай! И завернул я на пристань.

Ч у г р а й. Посмотреть, как пловчиха твоя плавает?

З в о н к о в (отмахнувшись, продолжает). …Вхожу на пристань. Вижу окошечко, над ним надпись: «Касса»… А в окошечке — девушка, причем красоты неописуемой…

Ч у г р а й. Еще увлечение? Я же говорю — парень разложился.

З в о н к о в. Не разложился, а разложил перед кассиршей четыре бумажки купюрой по пять рублей, итого в сумме двадцать рублей сорок копеек, и… взял билеты.

Ч у г р а й (ошарашен). Какие билеты?

З в о н к о в. Кедринск — Остужино. Правда, пристани там еще нет, нас подкинут лодкой.

Ч у г р а й. На послезавтра взял?

З в о н к о в. Зачем? На сегодня. Пароход «Ермак». Через полчаса прибудет.

Ч у г р а й. Стой, как — на сегодня? Вот чудило! Договорились же — едем на «Лермонтове».

З в о н к о в (решительно). Слушай, Чуграй, вот что я тебе скажу… Я за себя не ручаюсь! А за тебя, извиняюсь, тем более. Бежим, брат, отсюда, пока не поздно. Анечка тут эта… квартира с шифоньером… в звезды спортивные вот-вот меня произведут… и так и далее. (Заговорщически.) Бежим!

Ч у г р а й. Ну нет. С какой стати? Что мы, мальчишки? Надо с Максимом Васильевичем проститься.

З в о н к о в. Прорабу — открытку с парохода.

Ч у г р а й. Я должен с Еленой поговорить.

З в о н к о в. Елене — телеграмму-«молнию».

Ч у г р а й. Нет, Антошка, это уж ты брось.

З в о н к о в (язвительно). В таком случае разрешите спросить: кто же из нас двоих этот… как ты меня обозвал… ре… ре… ну, одним словом, изменник? Кто?

Ч у г р а й. Покажи билеты.

Звонков эффектным жестом вынимает из кармана билеты.

Черт лысый! Ступай на пристань и обменяй.

З в о н к о в (как бы торжествуя). Отлично! Теперь я чист как чайка морская. (Хлопает Чуграя по плечу.) Принимай, гигант, на свои плечи всю ответственность. (Открывает дверь, говорит громко в коридор.) Анечка! Я остаюсь! Покажите, где моя чемпионская квартира?

Ч у г р а й. Ты что? В своем уме?

З в о н к о в (смеясь). Успокойся, тут никого нет. Это я только репетирую.

Ч у г р а й (яростно). Бери свой чемодан! Живо!

З в о н к о в. Ах, значит, едем?! (Изображая мольбу.) Игнатушка, один денек. Послезавтра…

Ч у г р а й (сует в руки Звонкову чемодан, накидывает ему на плечи рюкзак). Пошли!

В дверях они сталкиваются с входящим  Ш а р о в а р о в ы м.

Ш а р о в а р о в. Хлопцы, куда это вы?

Ч у г р а й. Максим Васильевич…

Ш а р о в а р о в. Все устроено. Сегодня здесь переночуете, а завтра, если останетесь, получите квартиру. Я сейчас в жилищном отделе скандал устроил: какому-то рекордсмену-прыгуну ордер выписали…

З в о н к о в. Прыгуну? Квартиру? Безобразие!

Ч у г р а й (твердо). Максим Васильевич, мы уезжаем.

Ш а р о в а р о в. Как… уезжаете?

З в о н к о в. Душевно вас благодарим, но…

Ч у г р а й. Обсудили мы с Антоном… не к лицу нам…

Ш а р о в а р о в. Что — не к лицу?

Ч у г р а й. Ну, оставаться тут, на всем готовеньком.

З в о н к о в. Именно — на всем готовеньком.

Пауза.

Ш а р о в а р о в. Да, упрямые!.. Ну, добро. Жалко мне с вами расставаться, да, видно, ничего не поделаешь. (Подошел к молодым людям, обнял их за плечи.) Ну, желаю… и так и далее. Держите и там марку волжских строителей. Так вы сегодня на «Ермаке»?

Ч у г р а й. На «Ермаке».

Ш а р о в а р о в (посмотрев на часы). Тогда пора. (Чуграю.) Елена будет огорчена.

Ч у г р а й. А где Лена?

Ш а р о в а р о в. Она в управлении. Сейчас я ей скажу.

Шароваров, пропустив вперед Звонкова с вещами, уходит. Чуграй остается на сцене один. Подходит к окну, задумывается. Входит  Е л е н а.

Е л е н а. Папа сказал, вы уезжаете?

Ч у г р а й. Да, Лена. Очень нескладно получается, но…

Е л е н а. Что за срочность? Передумали?

Ч у г р а й. Понимаешь, я за Звонкова беспокоюсь. Тянут его тут в вашу команду легкоатлетов, сулят всякие блага.

Е л е н а (усмехаясь). А вы — неразлучные?

Ч у г р а й. Да уж… Почти братья.

Е л е н а. Комедия! Ты за Антона тревожишься, а он — за тебя. Чудаки!

Ч у г р а й. Ты считаешь, что я… должен остаться?

Е л е н а (не сразу). Я этого не сказала.

Ч у г р а й. Конечно, остаться здесь я мог бы. Но это было бы ну… вроде как дезертирство. Обком комсомола посылает нас туда, где мы нужнее, чем здесь. Это — во-первых.

Е л е н а. А во-вторых?

Ч у г р а й. Во-вторых?.. (Меняет тон.) Лена, ты сама первая перестала бы меня уважать…

Е л е н а (чуть озорно). А может быть, не перестала бы.

Ч у г р а й (с досадой). Вот ты мыслишь как-то не широко… Строитель — это же совсем особый человек. Пришел строить — вокруг тебя пустырь или топь, болото, а уходишь — двадцать раз обернешься: стоит величественная громада, и сотворена она вот этими руками… (Улыбнувшись.) Ну конечно, и тысячью других. Волшебство? А нам предлагают остаться на всем готовеньком? Застрять на полпути по… личным мотивам? Нет, позорить свое имя не хочу!

Е л е н а (помолчав). А ведь мы могли и не встретиться. Ну что ж, счастливого пути!

За дверью раздается голос Звонкова: «Чуграй, ну где же ты?»

Ч у г р а й (кричит). Иду! (Елене, горячо.) Лена, приезжай! Я писать тебе буду…

Е л е н а (с грустной иронией). О чем? Об укрупненных блоках?

Ч у г р а й. А ты, между прочим, не смейся. Укрупненные блоки… (Обернувшись, замечает, что Елена исчезла. С досадой.) Эх, чурбан!

Пауза. Снова раздается голос Звонкова: «Пошли, Игнат!» Чуграй уходит. Несколько мгновений сцена пуста. Слышен протяжный гудок приближающегося парохода. Входят  Ш а р о в а р о в  и  А н я.

А н я (разводя руками). Я виновата, Максим Васильевич, только я.

Ш а р о в а р о в. В чем ты виновата?

А н я. Да что парни эти уехали. Не сумела я на Звонкова повлиять. (В своем быстром темпе.) Ах, какого рекордсмена мы упустили! Знаете какого?

Ш а р о в а р о в (ворчливо). Ладно, не трещи. Принеси-ка мне сводку. (Помолчав.) Может, и хорошо, что «упустили». Парни правильный курс держат.

Аня уходит. Входит  Е л е н а.

«Ермак» подошел. Иди, опоздаешь.

Е л е н а. Я сегодня не дежурю.

Ш а р о в а р о в. А ребят разве не проводишь?

Е л е н а. Нет.

Ш а р о в а р о в (вскинув глаза на Елену). Что так?

Е л е н а (после паузы). Папа, мне предлагают быть начальником новой пристани.

Ш а р о в а р о в. Вот как? Какой пристани?

Е л е н а. Наше пароходство открывает ее в августе. В Остужине.

Ш а р о в а р о в. Где?

Е л е н а. Выдвигают меня. Я думаю… надо принять это назначение.

Ш а р о в а р о в (стукнув кулаком по столу). Не пущу! Слышишь, не пущу!

Е л е н а (в раздумье). Я знаю, что ты не пустишь. (Тихо.) Но мне кажется… по-моему, я все-таки поеду туда.

Со стороны реки слышен гудок парохода.

(У окна.) Попутного ветра, друзья неразлучные! До встречи, Игнат!

З а н а в е с.

ЖЕНЩИНЫ — СИЛА! Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

З а п е в а л о в а  Н и н а  Л е о н т ь е в н а — санитарный врач.

З а п е в а л о в  А н д р е й  В а с и л ь е в и ч — ее муж.

Р у к а в и ш н и к о в  И в а н  С е р г е е в и ч — председатель горисполкома.

М и к а — молодой музыкант.

З о я  М а к с и м о в а — молодая актриса.

С е с т р а  З а п е в а л о в а  с детьми.

Пустое помещение, в котором несколько дней назад размещалось некое учреждение. Среди пустого зала стоит фанерная выгородка — временный кабинет. Здесь письменный стол, телефон, поодаль радиоприемник. За столом в кресле ресторанного типа сидит  З а п е в а л о в.

З а п е в а л о в (рассуждает). Нет, что ни говори, а кабинет… все начинается с директорского кабинета. Поэт сказал бы: «Судьба присутствует незримо здесь». Я больше скажу — удивительное не рядом, а именно тут. Назначение, увольнение, повышение, понижение, благодарность, выволочка, премия… Посидишь недельку в кабинете и… кое-кого уже перестанешь узнавать. Метаморфоза! А ведь сколько раз проплывала мимо меня эта должность! Но сегодня — шалишь, брат! Вот он, приказик: «Назначить директором ресторана «Космос» товарища Запевалова А. В.» Подлинный подписал управляющий трестом ресторанов и кафе — Архангелов. А что подписано пером, того…

Телефонный звонок.

Алло! (Лицо озаряется.) Здравствуйте, товарищ Рукавишников, здравствуйте. Форсирую, форсирую. Завтра альфрейные работы начнем. Все как по эскизу. Звездное небо… Я бы, Иван Сергеевич, добавил… Летающие тарелки. И к месту, и модно, и научно — ЭНЛО. Согласовать с художником? Слушаю. Кадры? Подбираю, товарищ Рукавишников. Приедете сами? Через полчаса? Есть, Иван Сергеевич, есть. (Благоговейно кладет трубку.)

Влетает  М и к а (Михаил), молодой человек, ярко разодетый.

М и к а. Можно к вам, Андрей Васильевич? Забежал сказать — вокально-инструментальный ансамбль сформирован! Сегодня проведем первую репетицию.

З а п е в а л о в. Действуй, друг, действуй. Сейчас только что звонил сам.

М и к а. Это кто? Из треста?

З а п е в а л о в (значительно). Рукавишников.

М и к а. Председатель горсовета? Лично интересуется?

З а п е в а л о в. А как же? Открытие в нашем городе еще одного нового ресторана — событие!

М и к а. А в газете напишут?

З а п е в а л о в. Разумеется. Жду представителей прессы, радио.

М и к а. Не забудьте, Андрей Васильевич, упомянуть, под чьим руководством будет играть оркестр.

З а п е в а л о в. Ну, если спросят.

М и к а. А вы сами скажите. Приглашен Микаэль Дудаткин. Саксофонист и композитор. Сам музыку сочиняет, включая атональную.

З а п е в а л о в. Какую, какую?

М и к а. Атональную. (Напевает что-то несусветное.) Ай, туту, туту… уа, уа, уа!! (Грохочет каким-то предметом, взятым со стола.)

З а п е в а л о в. Что это такое?! Шабаш ведьм на Лысой горе?..

М и к а. Эх, как вы отстали от жизни, Андрей Васильевич! Это же самые современные теперь на Западе темпо-ритмы. Последнее слово техники в музыке.

З а п е в а л о в. Да за это «последнее слово» нас с тобой отругают самыми последними словами! И правильно сделают!

М и к а (вздыхает). Так я и знал. Не доходит. Ну, а твист? Сейчас он снова входит в моду.

З а п е в а л о в. Какой еще свист?

М и к а. Твист. Как будто вы босой ногой гасите окурок и в то же время растираете себе полотенцем спину… (Демонстрирует.)

З а п е в а л о в. Ты что, в уме? Разрешаю только Штрауса и… Хачатуряна.

М и к а. Мою тетю — супругу вашу — вы только с помощью вальсов Штрауса и покорили. Кстати, когда наш родной госсанинспектор возвращается из командировки?

З а п е в а л о в. На той неделе.

М и к а. Ваше назначение будет для тети Нины приятным сюрпризом.

З а п е в а л о в. Полагаю. Хотя, надо сказать, дела домашние Нину Леонтьевну теперь мало интересуют. Связалась, понимаешь, с этими всякого рода общественницами… Покоя в доме нет… Выбрали ее председателем домового комитета, членом товарищеского суда. Без конца приходят какие-то пенсионеры с кактусами… Тетки.

М и к а. А что? Тетя Нина — авторитет! Санинспектор!

З а п е в а л о в. Давай! Беги к прорабу.

М и к а. Лечу. (Задерживаясь у входа.) Обязательно меня представьте товарищу Рукавишникову. Советский мэр города должен знать о музыкальном самородке! (Исчезает.)

Продолжительная пауза. Запевалов наводит на столе порядок. Вывешивает на стене график ремонтных работ. Отходит, окидывает критическим взглядом. Включает радиоприемник, вертит регуляторы настройки.

З а п е в а л о в. Для встречи начальства поймать бы что-нибудь торжественное…

Звучит марш из «Аиды».

Это подходяще!

Входит Н и н а  Л е о н т ь е в н а.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (остановилась, слушает музыку). Это меня ты музыкой встречаешь?

З а п е в а л о в (оторопел от неожиданности). Нина?! Ты?!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Не ждал? Управилась раньше, чем предполагала. (Подходит к мужу, целует его.) Ах, до чего хорош этот марш… Люблю «Аиду». (Слушает музыку.) Как величественно, а? Чувствуешь себя как бы перенесенной в Египет… Стоишь словно перед загадочным сфинксом…

З а п е в а л о в. Вот именно.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А почему ты здесь очутился? Приезжаю домой, а мне говорят — Андрей Васильевич в доме двадцать восемь. Буфет, что ли, будете открывать?

З а п е в а л о в (возбужденно). Какой буфет! Нинок, ты еще ничего не знаешь?! Тут без тебя такие развернулись события…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (смеясь). Исторического значения?

З а п е в а л о в. Представь себе — исторического. Осуществилась моя мечта!..

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Твоя мечта?

З а п е в а л о в (в восторге). Директор!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Кто директор?

З а п е в а л о в (сияющий). Я — директор! Прошу любить и жаловать. Мне дали ресторан.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (обрадованно). Да что ты?! Правда? Поздравляю! Видишь, Андрюша, наконец тебя в тресте оценили.

З а п е в а л о в. «Оценили»! Счастливый случай.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А что за ресторан?

З а п е в а л о в. «Космос». Нравится тебе такое название?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Звучит.

З а п е в а л о в. Я придумал. И вообще все я. Подал нашему управляющему трестом блистательную идею.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Ты у меня фантазер.

З а п е в а л о в. Известно тебе, что в свое время Петр Великий заявил?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А что он заявил?

З а п е в а л о в. «Здесь будет город заложен!» А я сказал — «Здесь будет ресторан!»

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Погоди, погоди, где это — здесь?

З а п е в а л о в. В этом доме. Видишь, начинаем капитальное переоборудование. Извини меня, сейчас приедет товарищ Рукавишников…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Что-о?.. В этом доме — ресторан?! Не будет!

З а п е в а л о в (оторопел). Это почему же «не будет»?..

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А потому — горсовет давно уже обещал открыть в этом доме детский сад и ясли.

З а п е в а л о в. Какие еще ясли? Чудачка, зачем нам с тобой ясли? Детей у нас нет…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. У нас нет, а в нашем квартале знаешь сколько женщин не работает из-за того, что не с кем детей оставить? Нет, мы, женщины, будем воевать за ясли.

З а п е в а л о в. Воевать? Дорогая моя, после драки кулаками не машут! Есть уже решение, дом этот передан тресту ресторанов и кафе, и мы, как видишь, время не теряем.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (с досадой). Стоило только мне уехать в командировку… Проворонили наши активистки.

З а п е в а л о в. И слава богу! Слава Аллаху, Магомету!.. Нина, я тебя прошу — не подымай ты по этому поводу шума! Ну что ты беспокоишься? Да этих детских садочков понастроят дюжинами. А мне наконец-то улыбнулось счастье, подул ветер удачи…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Обидно, Андрюша, понимаю, но ничего не поделаешь. Не будет ресторана, можешь мне поверить.

З а п е в а л о в (фальцетом). Ты что, смеешься?! Я запустилуже машину на полный ход. Я выписал уже сестру. Варвара ведь первоклассный шеф-повар.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Варвару Васильевну выписал?

З а п е в а л о в. А как же? Мне ведь опереться на кого-то надо? А Мика, твой племянник, будет музыкой посетителей развлекать.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Что ж, против приезда Вари я не возражаю. Пусть у нас поживет, места хватит. Работу мы ей найдем.

З а п е в а л о в. Какую работу? Я же сказал тебе, она будет у меня шеф-поваром.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Где? Ах, да… Совсем забыла, что ты — директор. (Полусмеясь.) Так вот, товарищ директор, советую вам для вашего «Космоса» подыскать другое помещение. Повторяю: у нас, женщин, общественниц, — особое мнение! Дом этот мы вам не отдадим!..

З а п е в а л о в (заносчиво). То есть как это не отдадите? Да я… (Резко меняя тон, ласково.) Нина, Нинок, Нинуша, пойми…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Не могу, Андрей, не могу. Тем более в данный момент.

З а п е в а л о в. Какой «данный момент»?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Теперь, когда (подчеркивая) моего мужа назначают директором ресторана, я вдруг прекращаю хлопотать об открытии детсада?.. Что о нас с тобой станут говорить?

За сценой раздается грохот, что-то разбили.

З а п е в а л о в. Боже мой, неужели разбили зеркальную раму?.. (Торопливо уходит.)

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (одна). Ну и Рукавишников! Хорош! Обещал, заверял, клялся, а в результате поступил, как ему подсказали ресторанщики. Не-ет, надо действовать! Вернее — противодействовать. (В задумчивости прошлась по сцене. Остановилась. Пауза. Засмеялась.) А что? Это мысль! (Улыбаясь, подходит к телефону, набирает номер.) Вера Степановна! Здравствуйте! Да, я. Да, вернулась раньше. Как же это вы без меня дом-то двадцать восемь упустили, а? Новый ресторан открывают… Ладно, сейчас объясняться не станем. Вот что надо сделать… Слушайте внимательно! Позвоните в завком фабрики «Прогресс» Карташевой. (С лукавством.) Пусть она минут через двадцать позвонит по телефону (смотрит на аппарат) два-три-двадцать семь… Попросит к телефону товарища Рукавишникова, и пусть Карташева от имени работниц поблагодарит горсовет за обещание передать освободившийся особняк под детский сад. (Внушительно.) Вера Степановна, после, после объясню! Подождите. Позвоните еще Зое Максимовой. Расскажите ей, в чем дело, и попросите ее нам помочь. Как помочь? А это она пускай сама решит. Женщина она остроумная и к тому же актриса. (Кладет трубку.) Так. (Пауза.) Теперь позвоним еще в редакцию газеты. (Набирает номер.) Ксения Федоровна?! Здравствуйте! Запевалова вас беспокоит. Помогайте, товарищи! Обещанный дом для детсада и яслей отдали под ресторан. Нет, увы, это факт. Подтверждение? Мой благоверный супруг! Его уже назначили директором нового ресторана. Вполне живое доказательство. Так вот, товарищ пресса, раздраконьте-ка наших мужчин из горсовета. Напечатайте статейку позубастее! Хорошо бы фельетон, а? Вмешаетесь? Сегодня же? Спасибо! (Опускает трубку.)

Пауза. Входит  Р у к а в и ш н и к о в. Он в превосходном настроении.

Р у к а в и ш н и к о в. А где же Запевалов? (Очень оживленно.) А, товарищ Запевалова! Здравствуйте, здравствуйте, наш грозный санинспектор! Из командировки? Ну как там, в районе, сангигиена? На высшем уровне?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Нашла чудесное место для нового консервного завода.

Р у к а в и ш н и к о в. Где?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. В Добрянках, рядом с совхозом.

Р у к а в и ш н и к о в (покосившись). Нет, нет, будем строить в городе.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Не будете!

Р у к а в и ш н и к о в. Будем. Проект уже готов.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Загрязнение воздушного бассейна в городе? Не выйдет!

Р у к а в и ш н и к о в. Слушайте… (Садится за стол. Добродушно.) Что вы за человек? Красивая, интересная женщина… вам бы нашего брата мужчин увлекать, зачаровывать, романы заводить, а вы… заводите споры!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Да как же с вами не спорить, когда вы — как сказала бы милиция — нарушаете?

Р у к а в и ш н и к о в. Я? Что я нарушаю?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Обещания свои. (Напористо.) Помните, год назад вы выступали у нас, в красном уголке? Вы, тогда еще кандидат в депутаты горсовета, что обещали избирателям? Открыть новые ясли и детские сады.

Р у к а в и ш н и к о в. И откроем! В титульных списках будущего года…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Да вот же, вот этот самый дом вы хотели отдать под ясли. Забыли?

Р у к а в и ш н и к о в (с кислым видом). Наметка была, помню… Но есть еще постановление. Нет, нет, здесь будет ресторан. (Улыбаясь.) А директором его…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Иван Сергеевич, ресторанов у нас в городе предостаточно. Кому нужен еще один роскошный ресторан? Разве что моему супругу.

Р у к а в и ш н и к о в. Странно вы рассуждаете, товарищ Запевалова! Общественное питание несет вам же, женщинам, раскрепощение от кухни, от очередей, от мелочных забот. (С нотой гордости.) А мы по количеству посадочных мест общепита выходим на первое место в области! На первое!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Хотите прославиться?

Р у к а в и ш н и к о в. Конечно.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А вам не приходила в голову мысль — прославиться яслями, детскими садами?

Р у к а в и ш н и к о в. Яслями? (Хохочет.) Нина Леонтьевна, вы меня рассмешили. (Закуривает.) У меня мечта, если хотите знать, построить в нашем городе Дворец спорта! Хоккей, балетные представления на льду… цирковые феерии… Вот тогда о нашем городе заговорили бы!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А вы постройте бассейн. Гигантских размеров. Этакий водно-прогулочный, купально-моечный комбинат.

Р у к а в и ш н и к о в (загораясь). Бассейн?! А что? (Вздохнув.) Бассейн того… соседи у нас уже перехватили.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Так как же все-таки, Иван Сергеевич?

Р у к а в и ш н и к о в (поднялся). Что? Ни-ни-ни. Вопрос решен. Слушали — постановили. Ну где же Запевалов? (Громко.) Андрей Васильевич!.. (Уходит.)

Пауза. Появляется  м о л о д а я  ж е н щ и н а  в косынке, с детской коляской, вкатывает ее прямо в кабинет.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Простите, вам кого?

Ж е н щ и н а  с  к о л я с к о й. Не узнали? (Смеется.) Нина Леонтьевна, это я!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Зоя?!

Ж е н щ и н а  с  к о л я с к о й (шутливо рапортуя). Актриса Зоя Максимова прибыла по вашему вызову. И не одна, а вот… (Вынимает из колясочки малютку-куклу, показывает ее.) Очаровательный ребенок, не правда ли?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Хорош. Но что вы задумали?

М а к с и м о в а (тихо). Рукавишников приехал? (Прячет куклу обратно в коляску.)

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Приехал, здесь.

М а к с и м о в а. А ясли открывать не собирается? Так вот тогда… (Оглянувшись и убедившись, что они одни, изображает мать, принесшую ребенка в ясли.) Вот, прошу, первым принимайте моего ребеночка! Что? Нет, ждать больше не могу! Год целый ожидала! А мне на работу. Препоручаю, товарищ Рукавишников, вам персонально, под вашу личную ответственность!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (хохочет). Зоенька, молодец! Давайте, давайте, ловко придумали! А он вас не знает?

М а к с и м о в а. Что вы! Где ему всех актеров нашего театра упомнить?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (прислушивается). Погодите, не Рукавишников ли? (Выглянула за дверь кабинета.) Он! Ну, действуйте, желаю успеха! А я — исчезаю! (Скрывается.)

Появляется  Р у к а в и ш н и к о в.

Р у к а в и ш н и к о в (недовольно). Где он запропастился? Меня не встретил… (Замечает Максимову.) Что такое? В чем дело?

М а к с и м о в а (скороговоркой). Во-первых, здравствуйте, во-вторых, прощайте! Опаздываю, ужасающе опаздываю на работу. (Подкатывает колясочку с «ребенком» к Рукавишникову.) А мне ехать еще на автобусе с двумя пересадками…

Р у к а в и ш н и к о в. Позвольте, гражданка… куда вы пришли?

М а к с и м о в а. Никогда не ошибаюсь. Здесь был «Горлесдревтехснаб»?

Р у к а в и ш н и к о в. Да, а теперь…

М а к с и м о в а. …а теперь ясли и детсад.

Р у к а в и ш н и к о в. Да откуда вы это взяли?!

М а к с и м о в а. Никогда не ошибаюсь. Горсовет обещал. Сам товарищ Рукавишников заверял. И, говорят, клялся избирателям и даже сказал: «Провалиться мне на этом месте, если я…» А вы кто — врач? Педиатр?

Р у к а в и ш н и к о в. Какой я педиатр? Ей-богу, она с неба свалилась! (Откатывает от себя коляску.) Забирайте, забирайте отсюда вашего… этого, как его…

М а к с и м о в а. Никуда не заберу. Бабушки у меня нету, дедушки нету, соседи все как один работают, нынче даже и пенсионеры…

Р у к а в и ш н и к о в (теряя терпение). Но здесь же не ясли! Понимаете? Не ясли!!

М а к с и м о в а (безапелляционно). А с сегодняшнего дня — ясли!.. А если я принесла ребенка первая…

Р у к а в и ш н и к о в. Да кто, кто вас сюда направил?..

М а к с и м о в а. Комиссия. Вам путевочку? Есть, есть. На тумбочке, дома, забыла.

Р у к а в и ш н и к о в (сбит с толку). Как?.. Уже и путевки сюда выдают?.. Послушайте, гражданка, вы все перепутали!

М а к с и м о в а. Никогда не ошибаюсь. Ой! Опаздываю! Вы тут разбирайтесь, а я побежала. (У входа.) А за него (кивает на коляску) не беспокойтесь. Он — тихонький, смирненький, плакать не умеет. (Скрывается.)

Р у к а в и ш н и к о в (вслед ей). Стойте! Остановитесь! Убежала… Ничего не понимаю! (Грозно.) Нет, вы мне объясните, что здесь происходит?!

Телефонный звонок. Косясь на детскую колясочку и обходя ее стороной, Рукавишников подходит к телефону.

(Сняв трубку.) Да… Кого? Рукавишникова! Гм… Ну, предположим, что я… Спасибо — мне? За что? Откуда говорят? Из фабкома швейной фабрики. Работницы благодарят меня за… новые ясли?.. (Про себя.) Что за мистика! (В телефон.) Э-э-э… собственно, открыть мы их, конечно, предполагаем… но конкретно пока, видите ли… яслей еще нет, так что благодарить меня безусловно рано… Что? За мою поддержку благодарите? (Подняв плечи в удивлении, слушает.) Да нет, не за что, честное слово, не за что… Привет. Взаимно. (Опускает трубку. Вытирает платком пот со лба. Разводит руками.) Что за история?..

Входит  Н и н а  Л е о н т ь е в н а.

Ага, вот вы очень кстати. Пожалуйста, займитесь… Тут уже каких-то детей приносят, привозят…

Снова звонит телефон.

Меня здесь нет! (Косясь, отходит подальше от телефона, снова обходя стороной детскую коляску.)

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (сняв трубку). Слушаю. Да… Да… Сейчас подойдет. (Рукавишникову.) Вас. Из редакции газеты.

Р у к а в и ш н и к о в. Откуда они все знают, что я здесь? (Берет трубку.) Слушаю. Корреспондент Калашникова? Добрый день. От меня интервью? Какое интервью? Фу, опять… да нет же, нет — открыт будет новый ресторан… (Слушает.) Детский сад? (Слушает.) Поддерживаете мнение ЖЭКа? Газета выступит… С критикой? И вам поручили статью написать?.. (Пауза.) Ну, что ж… Одно могу сказать: не надо, друзья мои, торопиться… Я говорю — не нужно. Почему? Да потому что… ресторан еще не открыт. Сейчас идет ремонт здания. И если мы найдем, изыщем средства на детский сад…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Предприятия охотно помогут.

Р у к а в и ш н и к о в. Вот здесь подсказывают — предприятия, дескать, пойдут навстречу. Я думаю, мы, в горсовете, пересмотрим этот вопрос. (Громче.) Пересмотрим, говорю. Так и скажите редактору. Что? А вот тогда уж… и приходите за интервью. В среду исполком. Будьте здоровы. (Опустил трубку. Молчание. К Нине Леонтьевне.) Ну и дотошный же вы народ, женщины! Все равно настоите на своем. (Пауза.) А у меня, знаете… мелькнула одна мысль. Делать — так уж с размахом. В таком здании можно оборудовать показательный детский сад… (Щедро.) На пятьдесят детей. А может, персон на сто?! И именно образцово-показательный! А? Такой, какого нет и в области! Что?..

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (с улыбкой). Сильны человеческие слабости.

Вбегает  З а п е в а л о в.

З а п е в а л о в. Товарищ Рукавишников, вы здесь?! А я вас в вестибюле дожидаюсь. Там маляры…

Р у к а в и ш н и к о в. «Космос», Запевалов, отпадает.

З а п е в а л о в (не понимая). Простите, что отпадает?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Дом пойдет под ясли, Андрюша.

З а п е в а л о в (ошеломлен). То есть как?! Иван Сергеевич…

Р у к а в и ш н и к о в (вздохнув). Да. Общественность. Вот супруга ваша смешала нам все карты. (Философски.) Вообще… Что можно сказать о дочерях Евы? Женщины — сила! (Похлопывает Запевалова по плечу.) Ничего, Запевалов, мы свое еще возьмем. Директором будешь. А сейчас с рестораном, пожалуй, действительно придется подождать. (Нине Леонтьевне.) Пойдемте посмотрим здание. Ежели делать здесь ясли, детский сад… (Вдруг.) Слушайте, а что, если устроить детскую железную дорогу, а? Поезд с вагонами, миниатюрный тепловоз, дети-диспетчеры… Рядом же огромная территория! А ну, Запевалов, идемте с нами!

Рукавишников и Нина Леонтьевна уходят. Запевалов пошел было за ними, но остановился.

З а п е в а л о в (сокрушенно). Все пропало! А ведь как шло гладко… И кто все порушил? Жена! Собственная жена! (К зрителям, доверительно.) С того самого дня, как стала она носить туфли из крокодиловой кожи, характер у нее определенно изменился. Явное влияние кроко… (Вдруг вспомнив, охватывает голову руками.) Товарищи, я же сестру из Вологды вызвал телеграммой!

Вбегает  М и к а.

М и к а (возбужденно). Андрей Васильевич, до чего здорово получается… в моей оригинальной инструментовке. Пойдемте, послушайте… (Хватает Запевалова за руку.)

З а п е в а л о в (отстраняясь, кричит). Оставьте меня в покое!..

М и к а (отшатнувшись). Что случилось?

З а п е в а л о в. Ресторан рухнул.

М и к а (ошарашен). Как — рухнул? Ремонт еще не начинали, а уже…

З а п е в а л о в. Тетю свою благодари.

М и к а. Нину Леонтьевну?!

З а п е в а л о в. Добилась своего. Вместо ресторана будут детский садик и ясельки.

М и к а. Не может быть!

З а п е в а л о в. Если женщина захочет — все может быть! Потоп, землетрясение, запой у трезвенника…

За сценой шумно заиграл эстрадный оркестр.

М и к а (кричит за кулисы). Прекратите!!! Слышите!..

Но музыка продолжается. Мика бежит к выходу. У дверей наталкивается на входящую  ж е н щ и н у  солидных габаритов. Женщина, в замысловатой шляпке и пальто, держит в руках чемоданы. Следом за ней появляются  д е в о ч к а  и  м а л ь ч и к, тоже нагруженные вещами. Это приехала сестра Запевалова с детьми. С возгласом «Здравствуй, братец! Вот мы и приехали!» она, раскрыв объятия, устремляется к брату. За сценой продолжается музыка. Запевалов в испуге пятится назад.

Немая сцена.

З а н а в е с.

ДОГОНЯЯ МЕЧТУ Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Б у р л а к о в  П е т р  К у з ь м и ч — директор совхоза «Салют», лет 45.

Л у к о в н и к о в а  М а р и я  Д е м ь я н о в н а — председатель колхоза «Родимый край», лет 36—37.

З о р и й  Б а р м и н — научный сотрудник, 28—30 лет.

Ч в а н к и н  Т е р е н т и й  Ф о м и ч — экономист, лет под 40.

Л и д а  К л ё н о в а — художник-дизайнер, 25 лет.

Наши дни. Лето в разгаре.

Контора совхоза «Салют» в селе Звонцы. Кабинет директора. На стенах плакаты-девизы. Автор предлагает их на выбор: «Будь всегда активен, инициативен», «Имей чувство юмора и цени его у других», «Не бойся опыта, эксперимента», «Будь краток, умей слушать других», «Силен не тот, кто кричит, а тот, кто молчит», «Не раздражайся, лучше улыбнись».

За письменным столом  Б у р л а к о в, перед ним  Л и д а  К л ё н о в а  показывает эскизы, наброски.

Б у р л а к о в. Ну что ж, художница, все, что ты тут сотворила, мне нравится. Умница, умница. (Он привык иной раз повторять сказанное.)

Л и д а. Вот еще один интерьер для Дома культуры. Как? Смотрится? Хотелось бы еще, Петр Кузьмич, приобрести большое панно. К односельчанам в гости приехал земляк-космонавт.

Звонит телефон.

Б у р л а к о в. Погоди-ка. (Берет трубку.) Я, Бурлаков. Овец стадо? Ко мне? Это тех, что со всего района понасбирали? Не приму! (Кипятясь.) Не приму — беспородные. Романовских, шубных, чистопородных — могу. Чье распоряжение? А-а… Фамилия — звонкая, но не больше. Ни одного хвоста овечьего не приму. Не приму-у!! Обращайтесь, ваше право. (Опускает трубку. Раздраженно.) Нашли, понимаешь, на кого собак — тьфу! — овец этих вешать…

Л и д а (кивнула на плакат). «Лучше улыбнись».

Б у р л а к о в. Что? А? Совершенно верно. (Встал, прошелся.) Так говоришь — космонавт в гостях? Подумаем, подумаем. У новоселов была?

Л и д а. Была.

Б у р л а к о в. Кому чего присоветовала?

Л и д а. У Гараничевых была, у Сидоркиных, к Завьяловым заходила. Решали, как мебель переставить. Какие занавески повесить. В общем, чтоб удобнее, уютнее было. Света побольше.

Б у р л а к о в. Теперь, дизайнер, подумай, как нам выставку оформить. Областная будет.

Л и д а. Понимаю, Петр Кузьмич. Вы говорите о стендах «Салюта»?

Б у р л а к о в. Совхоз наш надо представить во всей красе. И мощности. Путь его развития. Установи контакт с фотографами. Особо надо отметить «Салют» в период Великой Отечественной войны. Не забудьте ветеранов войны, наших передовиков. И, конечно, наших отважных партизан. Словом, чтоб все было на самом высоком уровне!

Л и д а. Задача понятна.

Б у р л а к о в. Вот только жаль, что не сможем мы блеснуть автоматизацией производства. По этой части мы отстали.

Л и д а. А почему, Петр Кузьмич, вам не связаться с каким-нибудь научным учреждением?

Б у р л а к о в. Да все как-то не успеваю. Ничего, придет время, и мы лицом в грязь не ударим. А пока что, милая девушка, рисуй, изображай. (Посмотрел в окно.) Жизнь прекрасна и велик человек! (Пауза. Вспомнил.) Да, вот что: выбери время, съезди в Певуши. Луковникова очень просила. Наведи там в домах колхозников красоту. «Родимый край» — наш сосед, не откажешь.

Л и д а. С удовольствием.

Б у р л а к о в. В гараже скажи, чтоб машину дали.

Появляется  З о р и й  Б а р м и н.

Зорий — молодой научный сотрудник, руководитель группы одного из научно-исследовательских институтов. Эмоциональный, рациональный, современный. В руках плащ и чемодан.

З о р и й (с порога, весело). Разрешите, товарищ директор?

Б у р л а к о в. А-а, прибыл, месяц ясный! (Выходит из-за стола.) Ну, давай, племяш, как Тарас Бульба… («Обрушивается» на Зория с кулаками. Тот защищается.) А теперь — почеломкаемся!

Обнимаются.

Тебя встретили?

З о р и й. Все в порядке. Спасибо.

Б у р л а к о в. Знакомься, Лидия Клёнова. Наш художник. (С гордостью.) В штате. Художник-дизайнер, слышишь?! (Лиде.) Мой племянник.

З о р и й. Очень рад. Зорий Бармин.

Б у р л а к о в. Даю справку: Клёнова слывет у нас, в Звонцах, первой красавицей.

Л и д а (взорвалась, покраснела). Петр Кузьмич, ну что вы такое несете?.. (Спохватившись.) Ой, простите, пожалуйста…

З о р и й (быстро). Не смущайтесь, девушка. Все нормально. Момент истины. Мой дядя — реалист.

Л и д а (торопливо). Я пойду, Петр Кузьмич?.. (Уходя, Зорию.) Вы тоже — реалист?

З о р и й. Я? Романтик. (Довольно игриво.) Но если вам больше нравятся реалисты, то я…

Л и д а (независимо). А мне никто не нравится. (Ушла.)

Б у р л а к о в. Что? Съел?..

З о р и й (вытянув губу). Похоже… нокаут?

Б у р л а к о в. Она у нас строгая. Смотри, племяш, случайно не влюбись. (Рассматривает Зория.) Ну, покажись-ка, покажись… Недурен, недурен. Правда, не Менделеев, не Тимирязев… Но факт — молодой ученый! (Весомо.) Жрец науки!

З о р и й (смеясь). Я больше жрец… флотского борща.

Б у р л а к о в. Тоже неплохо. Как долго у меня погостишь?

З о р и й. Если не стесню — весь свой отпуск. У меня к вам, дядя Петя, имеется одно дело.

Б у р л а к о в. О делах успеется. Скажи, как сестра моя? Совсем писать мне перестала.

З о р и й. Мама болеет. А медицина — вакуум.

Б у р л а к о в. Я Серафиму вылечу. Получше всяких профессоров. С тобой пошлю ей одно средство. Чудодейственное! Ступай ко мне домой. Там тетя Нюра тебя накормит. Располагайся в моем кабинете. А я тут одного обследователя поджидаю.

З о р и й. Социолог?

Б у р л а к о в. Да нет — экономист он, зануда. Чернильная душа. (Вспомнив.) Одну минуту! (Набирает номер по телефону.) Охапкин? За комбикормами едешь? Скажи на заводе, пусть не безобразничают! Почему корма обедняют витаминами? Иск предъявим, предъявим! Не забудь. (Кладет трубку.)

З о р и й. Ревизует вас?

Б у р л а к о в. Проверяет, как ссуды банковские использовали.

З о р и й. Сражение предстоит?

Б у р л а к о в (усмехаясь). О поле, поле, кто тебя усеял… бездумными главами?..

З о р и й. Щит и меч вам, дядя Петя! (Уходит.)

Небольшая пауза.

Входит Ч в а н к и н. Человек довольно невзрачного вида, но преисполненный кесарева достоинства. Не прочь съязвить. Неудержимо лысеет. Грузоподъемный портфель при нем.

Ч в а н к и н. Можно к вам, товарищ Бурлаков?

Б у р л а к о в. Жду, жду вас, товарищ Чванкин. Прошу.

Ч в а н к и н. Ну-с, что же… Вроде всюду у вас побывал. Охватил, образно говоря, всю вашу акваторию.

Б у р л а к о в. Каков улов? Давайте по порядку.

Ч в а н к и н. Если по порядку, то, извините, в хозяйстве вашем наличествует… беспорядок.

Б у р л а к о в. Ценю ваш юмор. Велики ли греховности? Имеется ли список грехов?

Ч в а н к и н (роется в папках, извлеченных из портфеля). А как же!

Б у р л а к о в (вызывающе весело). Перед кем же дне грехи замаливать?

Ч в а н к и н (насмешливо). Откуда ж мне знать? Попробуйте перед папой римским.

Б у р л а к о в (снова весело). Но я — не католик!

Ч в а н к и н. Тогда перед патриархом всея Руси.

Б у р л а к о в. Но я — атеист!

Ч в а н к и н (и строго, и благоговейно). Ну, значит, перед самим товарищем Белоусом!

Звонит телефон.

Б у р л а к о в. Извините. (Взял трубку.) Я. Кто? А, здравствуйте, Павел Николаевич. Да, отказался. Никакого недоразумения. Овечьего сборища не приму. Совхозу прямой убыток. Все подсчитано. Почему бодаюсь? (Посмеиваясь.) Очевидно, влияние окружающей среды. Они у меня все тут рогатые. Шучу не к месту? Возможно. Простите, ко мне товарищ из «Сельхозтехники» приехал, утрясаем… вопрос с электропастухом. (Кладет трубку.)

Ч в а н к и н (насторожился). С кем?..

Б у р л а к о в (махнул рукой). Пусть не мешают. Далее!

Ч в а н к и н. Далее… (Выпаливает.) Ссуды банка расходуете не по назначению!

Б у р л а к о в (помолчав). Честно — случай такой был. Вынудила крайняя необходимость. Через месяц восстановили.

Ч в а н к и н. Но вот что для вас характерно: несвойственность, несовместимость, необычайность.

Б у р л а к о в. Вы имеете в виду подсобные промыслы?

Ч в а н к и н. Именно. Знаю, они поощряются. Однако спрошу — какие, в каком хозяйстве, где их параметры?.. Развели сады… в животноводческом совхозе?! Компотами торгуете?

Б у р л а к о в. Торгуем. (Разводя руками.) Виноват в этом Стенька Разин.

Ч в а н к и н (в тупике). Какой Стенька?

Б у р л а к о в. Завод имени Степана Разина, в Матвеевке. Изготовили миллион стеклобанок — девать некуда! Я решил, дай завод выручу. Банки купили. А зачем их держать порожними? Вы наши фруктовые консервы пробовали? Ренклод «десерт»?

Ч в а н к и н. Мм-м… Не приходилось.

Б у р л а к о в. Язык проглотите!

Ч в а н к и н (покосясь). С какой стати?.. Хотя, может быть, вам это было бы на руку.

Б у р л а к о в. Ну что вы, товарищ Чванкин! Плохо обо мне думаете. Что еще вам показалось странным?

Ч в а н к и н. Кумыс. Кто вам разрешил коневодческую ферму содержать?

Б у р л а к о в. Понимаете, одно цепляется за другое. Орловских рысаков не растим, а лошади совхозу нужны. От кумыса доход невелик. Но просят больницы. Тубер-кулез-никам… М-да… А конский навоз оказался наилучшим удобрением для выращивания шампиньонов. Отвозим их в город. Рентабельная цепочка!

Ч в а н к и н (с ухмылкой). Шампиньоны?!

Б у р л а к о в. Шампиньоны. Зачем же подвалам зря пустовать? Полюбуйтесь на них. Грибы-аристократы!

Ч в а н к и н. Гм! Скажите… Ну, допустим, допустим… (Перебирает бумаги.) А вот совхоз шьет… дубленки! Мездрильную машину где-то раздобыли. Я понимаю — модно, доходно. Но ни в одном же плане дубленкой даже не пахнет!

Б у р л а к о в. А надо, чтоб запахло! Благодаря этому бывшему кожуху, а ныне завидущей шубке, мне, откровенно скажу, иной раз незачем в банке ссуду просить. А дубленки шьют девчата, шьют и песни поют. Лучших — премируем. Как нарядятся в них, пойдут на танцы — парням деваться некуда!

Ч в а н к и н (милостиво). Что ж… если эта продукция обладает свойством увеличивать число свадеб — шейте. Но когда вы практикуете промышленное производство — тут уж, знаете ли, дорогой мой…

Б у р л а к о в. Углекислота, что ли? (Засмеялся.) А что прикажете делать, ежели у нас, в совхозе, объявился доморощенный изобретатель?

Ч в а н к и н. Какой еще изобретатель?

Б у р л а к о в. Слесарь Микита Рябокляча. У нас отходы скармливаются скоту. Остается такой ценный продукт брожения, как барда. Рыбокляча придумал «бардопровод», трубу. Обогревали парниковые огурцы, а заодно выпускалась углекислота. Газ этот стали улавливать, научились сжижать. Ну и поставляем его одному заводу.

Ч в а н к и н. Чудеса в решете! Однако, товарищ Бурлаков, вы нарушаете определенные инструкции, положения… (Внушительно.) Вы получали выговоры…

Б у р л а к о в. Получал. Тут ни убавить, ни прибавить… Но все дело в том, товарищ Чванкин, с какой колокольни смотреть. Ежели, к примеру, с Ивана Великого…

Ч в а н к и н (прерывая). Ну зачем нам восходить так высоко? Мы — люди маленькие, средние, смотреть надлежит — как принято говорить — в районе… нашего района.

Б у р л а к о в (горячо). Это вы бросьте! Не согласен. Люди мы — не маленькие. И вообще маленьких людей в нашем обществе быть не должно. Для меня высшая точка зрения — партийная. Плюс деловая логика. Как руководитель хозяйства я обязан добиваться предельной эффективности. И тут лес рубят — щепки летят. Порой может приключиться и чепе, то бишь нарушение. (Вдруг, неожиданно.) А вы, товарищ Чванкин, мечтать любите?

Ч в а н к и н. Мечтать?

Б у р л а к о в. Да, мечтать умеете?

Ч в а н к и н (водит пальцем). Э нет, тут вам меня не поймать! О карьере — не мечтаю. К вещизму, что нынче в моде, отношусь отрицательно. О вашей дубленочке — опять же не мечтаю. И не нужны мне даже новенькие «Жигули». Вот пивца жигулевского — хе, хе — я бы сейчас стаканчик выпил. Так что, видите…

Б у р л а к о в. Вижу, вижу. Среди истинных мечтателей вы — чужой. Среди равнодушных — свой. А среди препятствующих осуществлению мечты — родной.

Ч в а н к и н (задет, насмешливо). Смотрите, пожалуйста, как вы ловко все расставили по местам. Чувствуется хороший организатор.

Б у р л а к о в. Представьте, о себе это как раз слышал. Говорят — «божьей милостью».

Ч в а н к и н (язвительно). Вот это блат! (Сердито.) Одно только желательно уточнить: каким это образом я могу препятствовать осуществлению ваших мечтаний?

Б у р л а к о в. Косвенно, конечно. Игрой на нервах. (Еще серьезнее.) Вы приехали в крупный совхоз-комбинат. На передовое, можно сказать, предприятие. Совхоз всегда выполняет обширный план по продаже государству мяса, молока… Мы имеем почетный диплом от ВДНХ… А вы, вместо того чтобы выявить действительные недостатки, помочь совхозу по линии производства, занимаетесь пустой формалистикой, жуете инструкцию, как резинку.

Ч в а н к и н (вскочив). Товарищ Бурлаков, вы переходите границу!..

Б у р л а к о в (помолчав). Ну, ладно! Ладно-те. Душевно мы с вами побеседовали, на сегодня, может, — все?

Ч в а н к и н. Полагаю, что все. (Аккуратно укладывает бумаги в портфель и тон меняет на вполне мирный.) Буду у вас до четверга. Докладную надо написать, акты…

Б у р л а к о в. Валяйте.

Ч в а н к и н. А? Если признаться, подышать еще воздухом здешним хочется. Воздух у вас, в Звонцах, удивительный. Опьяняет!

Б у р л а к о в (мягко). Смотрите, как бы того…

Ч в а н к и н. Чего — того?

Б у р л а к о в. Будучи опьяненным, в докладной записке напишете бог знает что!

Ч в а н к и н. Ну и шутник вы, Бурлаков! (Хмуро.) Только к добру ли шутите?

Б у р л а к о в (шумно, озорно). К полному благополучию! (Напевает.) «Арлекино! Арлекино!..»

З а т е м н е н и е.

Небольшой палисадник перед домом конторы совхоза. Куст зелени. Скамейка. Б у р л а к о в  и  З о р и й.

З о р и й. Все, дядя Петя, я вам объяснил, рассказал. Решайте, дадите нам заказ?

Б у р л а к о в. Це дило треба разжуваты, милок. То, над чем вы в своем институте колдуете, мне еще не ясно.

З о р и й. Группа, которой я руковожу, занимается — как я вам уже говорил — разработкой самых различных приборов, средств связи. Все они с ориентацией на сельское хозяйство. Правда, существуют уже и действуют различные автоматизированные системы управления — АСУ. И тем не менее мы с матушкой-землицей, кормилицей нашей, зачастую обращаемся не грамотнее, чем наши прадеды…

Б у р л а к о в. Бывает. Не спорю.

З о р и й (увлеченно). Мы сделаем «Салют» опытно-производственным хозяйством. Используем научные открытия нашего века физических прозрений!..

Б у р л а к о в. Ладно, хватит научной пропаганды. Ты давай конкретнее.

З о р и й. Пожалуйста! Вот здесь, к примеру, будет штаб управления. За пультом — вы. Вы принимаете информацию. На экране — машинный зал. Узнаете, как идет дойка. Интересно?

Б у р л а к о в. Еще бы!

З о р и й. Можете управлять микроклиматом во всех закрытых помещениях.

Б у р л а к о в. Микроклимат? Весьма важно!

З о р и й. Перед вами — поле. Возможно, вы сможете определить, пригодно ли оно для выпаса скота. Это уже вопрос о культурных пастбищах. Далее — приборы сообщают вам состояние семян кормовых трав. Но в первую очередь, мне кажется, вами будут использованы средства связи.

Б у р л а к о в. Не говори. Порой, бывает, кричим: «Тетя Даша, добеги до гаража, скажи Федьке, чтоб выезжал…»

З о р и й. Что еще? В обозримом будущем — трактор, работающий без тракториста.

Б у р л а к о в. В самом деле?!

З о р и й. Момент истины. Запустили как бы станок с программным управлением, и пусть себе пашет.

Б у р л а к о в (возбужденно). Эх, леший тебя возьми! Люди мечтали когда-то об этом, сны подобные видели, а вот уже все наяву? Летает «мечтоплан»?

Б у р л а к о в. Сколько же времени на это дело потребуется?

З о р и й. Сказать сейчас трудно. Это ближайшее, но все же — будущее. В процессе работы уточним.

Б у р л а к о в. Какие средства понадобятся?

З о р и й. Немалые. Институт представит смету.

Б у р л а к о в. Закавыка. Где ж я деньги возьму?

З о р и й. Дядя Петя, вы же — миллионер!

Б у р л а к о в. Я?! Ха-ха! Совхоз — миллионер. А я не какой-нибудь Форд или там… Гарри Гопкинс.

З о р и й (после паузы). Значит, пока что не договорились?

Б у р л а к о в. Не торопись. В верхах надо посоветоваться. Сказать по правде, у меня сейчас голова занята прудами. Хотим Певунью перекрыть, каскад прудов образовать. Доход от рыбы.

З о р и й (с иронией). «Доход от рыбы»… Ну что ж, выходит, «мечтоплан» — хорошо, а олени — лучше. (После паузы.) Пойду на речку. Когда-то в Певунье мальчишкой еще кувыркался, плавать учился. Омута боялся. С берега кубарем скатывался. Таких ивушек плакучих ни в каких краях я не видывал. (Уходит.)

Пауза.

Б у р л а к о в (закурил). «А олени лучше»? Гм!.. Подковырнул, племяш.

З а т е м н е н и е.

Тот же палисадник. На скамейке сидит  Л у к о в н и к о в а. Ей лет 36—37, но выглядит моложе. Просматривает журнал. Появляется  Ч в а н к и н.

Ч в а н к и н. Кого вижу? Мария Демьяновна!

Л у к о в н и к о в а. Привет, товарищ Чванкин.

Ч в а н к и н. По делам прикатили? Разрешите присесть?

Л у к о в н и к о в а (улыбаясь). Разрешаю.

Ч в а н к и н. За какими-нибудь редкими экземплярами, так сказать, скота?

Л у к о в н и к о в а (усмехнулась). Ясновидец. А вы здесь за какими экземплярами?

Ч в а н к и н. Задание. Обследование «Салюта» провожу.

Л у к о в н и к о в а. Понятно. Много ль блох выискали?

Ч в а н к и н. Чудно выражаетесь, Марья Демьяновна! Примите в сферу вашего внимания, я — лицо в некотором смысле официальное.

Л у к о в н и к о в а. Извините, Терентий Фомич. «Блохоискателя» беру назад. Вы, пожалуй, похожи больше на богоискателя.

Ч в а н к и н (вспылив). На кого-о?! Это какого же бога я ищу?..

Л у к о в н и к о в а. Земного. «Вездехода». Которого в подходящий момент можно поприветствовать.

Ч в а н к и н. Ох и язычок же у вас!

Л у к о в н и к о в а (притворно). А что? Пошутила, да, видно, неудачно. Ну, как жизнь? Вы, кажется, холостяк?

Ч в а н к и н. Разведенный.

Л у к о в н и к о в а. По какой причине?

Ч в а н к и н. Руфина желала, чтоб я выписал ей из тайги голубых песцов.

Л у к о в н и к о в а (смеясь). А вы выписали ей журнал «Человек и закон»? Нет, не угадала? Ничего, Терентий Фомич, еще не вечер.

Ч в а н к и н. Но и не зорька. (После паузы. Изменив тон.) А скажите, Мария Демьяновна, я заметил, что вы вроде бы как симпатизируете товарищу Бурлакову?

Л у к о в н и к о в а (усмехнулась). У вас, товарищ, отменное зрение.

Ч в а н к и н. А Бурлаков Петр Кузьмич — вам?

Л у к о в н и к о в а (легко). Господь его ведает! (Другим тоном.) Ну, а какие результаты вашего обследования? Чего раскопали? Если не тайна?

Ч в а н к и н (любезно). От вас, Мария Демьяновна, у меня тайн не существует.

Л у к о в н и к о в а. Лестно.

Ч в а н к и н. Что вам сказать? (Уксусно.) Тоска.

Л у к о в н и к о в а (удивленно). Что-о?..

Ч в а н к и н. Грустно наблюдать несоответствие, несвойственность. И вообще — полное своеволие!

Л у к о в н и к о в а. Чего, чего? Да вы что, батенька, малость угорели?! Совхоз прославился, о нем в газетах пишут, хвалят, а вы порицаете?!

Ч в а н к и н. Заслуги имеющиеся не отрицаю. План Бурлаков выполняет. Но вот эти самые подсобные промыслы… Компоты, дубленки, облепиха. Два гектара посадили!

Л у к о в н и к о в а. А вы что, не знаете? В совхозе старые рабочие, бывшие партизаны, занедужили. Потребовалось масло целебное из облепихи. Достать его нигде не смогли. Тогда Бурлаков сам поехал за саженцами на Алтай!.. И привез.

Ч в а н к и н (насмешливо). За это на благодетеля денежный начет произвели.

Л у к о в н и к о в а. Произвели. Люди, похожие на вас. А больные выздоровели.

Ч в а н к и н (ершится). Что значит «похожие на меня»?..

Л у к о в н и к о в а. Чинуши. С лягушачьим сердцем. К тому же в хозяйстве не смыслящие.

Ч в а н к и н. Да вы что?!

Л у к о в н и к о в а (волнуясь). Подсобные промыслы — это же дополнительные экономические… поймите… ну, как они называются?.. рычаги! Дошло теперь?

Ч в а н к и н (хмуро, зло). А вот напишу доклад, а потом выступлю на активе и раздолбаю эти бурлаковские «рычаги»!

Л у к о в н и к о в а. Чванкин, над вами же смеяться станут!

Ч в а н к и н (распаляясь). А-а, вот вы как за Бурлакова?! Горой стоите?! (Ехидно.) Ясненько! Дотронулись до плечика милого, драгоценного?.. Как так посмели?..

Л у к о в н и к о в а (спокойно, но грозно приближается к Чванкину). Ох, Терентий Фомич, схлопочете вы сейчас от меня такую… (Еще делает шаг.)

Ч в а н к и н (в испуге, пятясь назад, кричит). Люди! Дружинники! (Оглядывается.) Где вы?! Ау!.. (Исчезает.)

Луковникова застывает на месте со смеющимся лицом.

З а т е м н е н и е.

Снова палисадник. Прошло две недели. В контору совхоза направляется  Л у к о в н и к о в а. Ей навстречу идет  З о р и й  Б а р м и н.

Л у к о в н и к о в а. А-а, здравствуйте, молодой человек! Не вы ли племянник Петра Кузьмича?

З о р и й. Я.

Л у к о в н и к о в а. Будем знакомы, я — Луковникова. Председатель колхоза «Родимый край».

З о р и й. Как же, я знаю. Мы уже встречались.

Л у к о в н и к о в а. Вот удачно — на ловца и зверь бежит.

З о р и й (весело). Кто же из нас ловец?

Л у к о в н и к о в а. Видать, я. У нас, в Певушах, была художница Лида. Присядем.

Оба садятся на скамейку.

Она много мне о вас рассказывала. И я поняла, что вы — человек с мечтой в голове.

З о р и й. Вот как…

Л у к о в н и к о в а. Поведала о ваших научных желаниях. Ваш институт ищет заказчика на разработку новейшей техники для сельского хозяйства? Верно?

З о р и й. Я предложил своему дяде, Бурлакову.

Л у к о в н и к о в а. Но Петр Кузьмич вам до сих пор своего согласия не дал?

З о р и й. Сказал — основательно должен продумать. Согласовать где следует. Но главное, как я понял, его сейчас занимает идея сооружения каскада прудов.

Л у к о в н и к о в а. Вот я и хочу сказать: то дело, что вы предлагаете, нам подходит, и думается, что по плечу. Советовалась я с парторгом, еще со многими.

З о р и й. Колхоз? М-м… Сомневаюсь. Не знаю ваших возможностей.

Л у к о в н и к о в а. Совхоз — миллионер. Но и мы не лыком шиты. Кое-что солидное имеется на текущем счету. Не хватит — можно заем сделать.

З о р и й. Заем?

Л у к о в н и к о в а (убедительно). Да, у колхозников. У нас в «Родимом крае» семьи колхозников зажиточные. Взаймы даст каждый колхозник. Вы нам только поясните, представьте такой план, что ли, какую пользу нам автоматизация даст в первую очередь. Я в нашу советскую науку очень верю. Ученых уважаю. Давайте, стало быть, мы по-деловому…

З о р и й. Вы меня очень обрадовали, товарищ Луковникова, очень! Я уже, знаете, собирался сам поехать в райком, рассказать там о моей идее! (Помедлив.) Одно лишь меня смущает… узнает мой дядюшка, как бы чего не вышло?..

Л у к о в н и к о в а (лукаво). Это вы уж мне предоставьте. С Петром Кузьмичом я все улажу. Скажите ему, что мы договорились.

З о р и й (в замешательстве). Как? Ему сказать… прямо сейчас?..

Л у к о в н и к о в а. Да, вон он приехал, пошел к себе.

Зорий стоит в нерешительности.

(С улыбкой.) Не трусьте. Олимпиаду смотрели? «Быстрее! Выше! Сильнее!» Я тоже к нему сейчас приду. Мне здесь получить еще кое-что надо. (Скрывается.)

З о р и й (размышляя). Си-ту-ация.

З а т е м н е н и е.

Кабинет Бурлакова. Б у р л а к о в  и  З о р и й. Входит  Л у к о в н и к о в а.

Л у к о в н и к о в а (звонко). «Богат и знатен Кочубей!»

Б у р л а к о в (в негодовании). Ага, явилась, голуба?! Хрюшек высоких кровей получила?

Л у к о в н и к о в а (певуче). За поросят — поклон нижайший.

Б у р л а к о в. Та-ак! Та-ак! Поросят получила, а мне… свинью подложила?

Л у к о в н и к о в а (наивно). Какую?!

З о р и й (осторожно). Дядя Петя, я, пожалуй, пойду…

Б у р л а к о в. Сиди. (Луковниковой.) Известно ли тебе, кто ты такая есть?

Л у к о в н и к о в а. Известно. Молвят — довольно привлекательная женщина. Дочь полей, лесов и рек.

Б у р л а к о в (свирепея). Что? А? Кто? Нет, вы слышите?! Она — «дочь полей»?! Ты — заговорщица!.. За моей спиной действовала тихой сапой! (В сторону Зория.) Заказ у него старалась перехватить?.. Что это? Не подвох?..

З о р и й. Дядя Петя, я должен вам объяснить… (Встает.)

Б у р л а к о в. Сиди, сообщник! И, пожалуйста, помолчи.

Зорий покорно садится.

Л у к о в н и к о в а. А теперь меня послушай, Петр Кузьмич. Ты до сих пор согласия Зорию Сергеевичу не дал? Сидишь у моря и ждешь погоды? Ждешь, когда курица вареными яйцами станет нестись?..

Б у р л а к о в (сверкая глазами). Луков-ни-кова!!

Л у к о в н и к о в а. Спокойно! Не перебивай. Тебе что — шпаргалка нужна? Особое указание?.. Директор совхоза прославился на всю округу и теперь решил передохнуть? (К Зорию.) Он, видите ли, сидит и думает, каких ему мальков в будущий водоем пустить — канадскую форель или зеркального карпа?.. А то, что сейчас партия призывает нас засучив рукава внедрять науку в сельское хозяйство, повысить качественные показатели, — так ты кому предоставляешь этим заниматься? «Дяде с баржи»?

Б у р л а к о в. Марья Демьяновна, остудись! Что ты меня просвещаешь?

Л у к о в н и к о в а. Не остужусь! (Кивая на Зория.) Вот он приехал к тебе — эта же манна с неба! Хватай, цепляйся за автоматику обеими руками! Я тебе — не помеха. Оформляй заказ институту, и — в добрый час!..

Б у р л а к о в (остыв). Не знаю, собственно, чего ты разбушевалась? Я уже решил, решил. Зорию, правда, еще не сказал. Вчера поздно вечером звонил по телефону в обком. Получил «добро». Но как ты могла согласиться на такое дело? (Неожиданно ласково.) Маша, разве силенок у колхоза хватило бы? Или ты… может, пошутила?

Л у к о в н и к о в а (не сразу). Ладно, Кузьмич, откроюсь тебе. Могла и серьезно, без шуток, а может, хотела… маленечко подтолкнуть тебя.

Б у р л а к о в. Стой, стой! Подзадорить? Маневр эдакий придумала?

З о р и й (встав). Я думаю, дорогие деятели… что теперь я могу…

Л у к о в н и к о в а. Идите, Зорий Сергеевич, конечно. Мы тут сами разберемся.

Зорий уходит.

Б у р л а к о в. Знаешь, я так на тебя разозлился…

Л у к о в н и к о в а. Гневен был, ого!.. Глазищи на меня вытаращил — во какие… Хорошо, рогов не было.

Бурлаков смеется. Звонит телефон.

Б у р л а к о в (взял трубку). Да! А-а, Карягин? Здравствуй, Захар Егорович. Нет, не слыхал. По радио? Местныеновости? Хвалили, говоришь, «Салют»? И директора? (Усмехаясь.) Скажи пожалуйста… За подсобные промыслы? Совсем интересно. И за дубленки? (Смеется.) Ладно, друже, приезжай. (Кладет трубку.) Слыхала? Ничего не понимаю. Значит, в райисполкоме ознакомились уже с докладом Чванкина и…

Л у к о в н и к о в а. …и сделали правильные выводы. Поняли, как можно делать добро из того, что пропадало без пользы.

Б у р л а к о в. И дали информацию в радиокомитет?

Л у к о в н и к о в а. Должно, что так. Нашлись, значит, толковые люди и во всем разобрались, что к чему.

Б у р л а к о в. Если Чванкин слушал передачу — боюсь, как бы с ним родимчик не приключился. По-ученому — стресс.

Оба смеются.

Вот история-то получилась с географией. Кстати, насчет географии. Маша, от моих Звонцов до твоих Певушей двадцать километров. Тебе в голову не приходило, как их можно сократить?

Л у к о в н и к о в а. Для бегунов такая дистанция — раз чихнуть!

Б у р л а к о в. Нам чиханье не поможет. (Прошелся по кабинету.) Прямо-таки драма.

Л у к о в н и к о в а. Прямо-таки комедия. (Переменив тон.) Дорогой мой, не было еще такого случая, чтоб не нашелся выход. Сейчас ворох забот и хлопот. Нужно победить в очень трудном соревновании… А вот придет весна…

Звонит телефон.

Б у р л а к о в. Начали трезвонить. (Снял трубку, положил.) Весна… Потом — лето. Потом — осень…

Л у к о в н и к о в а (озаряясь). Петя, а ты знаешь, какой еще плюс обещает нам новая техника?

Б у р л а к о в. Какой?

Л у к о в н и к о в а. Правда, для экономии «плюс» этот значения не имеет. (Держит паузу.)

Б у р л а к о в (с любопытством). А все же?

Л у к о в н и к о в а (с долей таинственности). Сидя за пультом управления, ты можешь увидеть, что делается в Певушах, в колхозе…

Б у р л а к о в (в восхищении). Вижу тебя?!

Л у к о в н и к о в а. Смотри, догадался, а?..

Б у р л а к о в (бурно). Так что же… это же черт-те что!!

Л у к о в н и к о в а (вкрадчиво). Еже-днев-но.

Б у р л а к о в (с юмором). Какой ужас!..

Л у к о в н и к о в а. Ничего страшного. Нажмешь кнопку… (Делает движение рукой.) И я — исчезаю! (Устремляется к выходу.)

Б у р л а к о в (всполошился). Маша, Машенька, погоди… Ну сядь, сядь. Понимаешь, я много думал, когда же наконец мы… (Тоном директора.) Слушай, «дочь полей», совхозу нужен заместитель главного зоотехника.

Л у к о в н и к о в а (помедлив). Слушай, «сын Земли», колхозу требуется заместитель председателя по культуре.

Б у р л а к о в (воспламенился). Ты что, голубушка, смеешься? Чтобы я покинул свой «Салют»?!

Л у к о в н и к о в а. Ни в коем случае! Я первая тебе не позволю.

Б у р л а к о в. Так что же делать?

Л у к о в н и к о в а (как ей присуще). Дать объявление в газету: совхозу «Салют» требуется такой-то, а колхозу «Родимый край» — такой-то.

Звонит телефон.

Б у р л а к о в (взял трубку). Слушаю. Антон Петрович? Да, мне уже звонили. Образцовое хозяйство? Ну, стараемся. Никакой особенной мудрости… Разумеется, любому делу нужна голова. Все отходы полностью используем. Дубленки? Ох, это дело, брат, сложное. Посылали людей специально учиться кожи выделывать. Что? Какое у нас содержание коров? Беспривязное, но в него привнесены элементы боксового. Приезжай, секретов не делаем. Звони. (Кладет трубку.) М-да… Теперь работать не дадут.

Л у к о в н и к о в а (шутливо повелевая). Срезай телефонный шнур! Писатель тот был прав — покой нам только снится.

З а т е м н е н и е.

Палисадник. Конец августа. На скамейке стоит чемодан. З о р и й  и Л и д а.

З о р и й. Как быстро месяц пролетел. И лето позади…

Л и д а. «С берез, неслышен, невесом, слетает желтый лист…»

З о р и й. Какую уже осень вы в Звонцах?

Л и д а. Третью.

З о р и й. И не скучаете? Впрочем, Лидочка, такой вопрос вас может рассмешить.

Л и д а. Почему?

З о р и й. Деревня так быстро меняет свой облик. Жизнь здесь все ближе к городской. У вас отличный Дом культуры. А люди… Как-то раз я там подслушал любопытный разговор двух телятниц не то доярок. Одна говорит: «Помнишь, Шура, тогда на аэродроме в Будапеште…» А другая: «Ты сказала мне о нем, когда мы взбирались по лестнице Колизея в Риме…» Можно было подумать, что я ослышался.

Л и д а. Нет, просто к девушкам пришло весеннее счастье. У нас бывают туристские путевки. Ну, и конечно, вы были немало удивлены, встретив в окружении коров и овец… художника-дизайнера?!

З о р и й. Момент истины! Картина, достойная кисти… кого? Пожалуй, Рембрандта.

Л и д а. Скорее — Пластова.

З о р и й. Лидочка, когда ехал сюда, я мог предположить, что встречу здесь человека новой для деревни профессии: гидролога, эколога, ихтиолога, психолога… Но встретить вас, Лидочка, среди дерев, как написал известный вам поэт, это было… (подбирает слово) ну, скажу — непредсказуемо.

Л и д а. Гм… дремучее словцо.

З о р и й (после паузы). Послушайте, Лида… музыка, даже веселая, доносящаяся издалека, у меня всегда почему-то вызывает грусть… А уж когда вдали от меня будет милое существо, которому я не успел сказать очень многого, — грусть удесятерится…

Л и д а. Ничего, Зорий… Приедете в Москву, окунетесь в свою стихию… А стихию вашу я знаю — дать старт новой технике для села. (С улыбкой.) Я ведь тоже мечтаю… о будущем нашего «Салюта». (Строго.) И учтите: как художник-дизайнер я должна участвовать в вашей работе.

З о р и й. Лидочка, ну разумеется, конечно, безусловно! Настанет день, и я прилечу сюда как журавль — по весне. (Деловито, запальчиво.) С целым косяком. А в нем будут — физики, электроники, приборостроители… В Звонцах жизнь зазвенит еще громче! Совхоз будет оснащен последними новинками АСУ. И если опыт в «Салюте» пройдет успешно, нас впереди ждет более масштабная задача: возьмемся за диспетчеризацию целого района!..

Появляется  Б у р л а к о в.

Б у р л а к о в (еще издали). Ты сначала наш «Салют» оснасти. Ему уже совхоза мало! Район целый подавай!..

З о р и й (не снижая запала). В порядке мечты, дядя Петя… Мечта окрыляет, устремляется вперед и магически зовет за собой!

Б у р л а к о в. Наша жизнь, друг мой, иной раз опережает самую что ни на есть смелую мечту. Но ты прав, наше дело — мечту догонять, догонять!.. (Изменив тон, к Лиде.) Что тебе тут этот страстный электронщик напевал? Скажи ему, Клёнова, что ты замуж выходить не собираешься и что твердо решила остаться в деревне.

Л и д а (с улыбкой). Сказать — скажу. Но…

З о р и й. Стоп! (Пронзительно.) Лидочка, я вам за это «но» пришлю товарный вагон и маленькую тележку орхидей!..

Б у р л а к о в (с юмором). Интересно, где он их достанет? (Посмотрел на часы.) «Железнодорожник», пора. Чемодан прихватил? Друг на друга нагляделись? Пошли. Я сам тебя отвезу. Сегодня — на «Москвиче», в следующий раз — на «мечтоплане».

З а н а в е с.

«ТРИУМФ» Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

О л а д ь е в  П л а т о н  И в а н о в и ч — главный художник фарфорового завода, лет 45.

А н н а  Т и м о ф е е в н а — мать Оладьева, пенсионерка, 65 лет.

Н а д я — дочь Оладьева от первого брака, начинающий скульптор, 19 лет.

И л ь я  К о р з у х и н — молодой художник, работает на фарфоровом заводе, 22 года.

В а л е р и я  А н а т о л ь е в н а — вторая жена Оладьева, скульптор, 26 лет.

Г е н н а д и й  П е р е п е л к и н — аспирант института художественной промышленности, 25 лет.

Большая светлая комната. В открытую дверь видна веранда, выходящая в сад.

Летний день.

В комнату быстро входит мужчина с седеющими висками. Летняя шляпа сдвинута на затылок, в одной руке пунцовые розы, в другой — коробка с тортом. Это  О л а д ь е в.

О л а д ь е в (ставит торт на стол, ищет вазу для цветов). Ну конечно, всяких ваз в доме тьма, коллекции собираем… а цветы поставить не во что. (Заметив на веранде лейку с водой, вносит ее в гостиную, опускает в лейку розы и ставит в угол.)

Входит  А н н а  Т и м о ф е е в н а.

Мама, неужели нет у нас более нарядной скатерти?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Да чем тебе эта плоха? Новая скатерть.

О л а д ь е в (прищурив глаз). Пятна нет.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Пятна-а?

О л а д ь е в. Декоративного. Мускат купили?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Купила. Ты шляпу снял бы.

О л а д ь е в (снимает шляпу). Фу-ух! Жарища! Обед готов? Через полчаса Валерия Анатольевна приезжает.

А н н а  Т и м о ф е е в н а (заметив принесенный торт). Платоша, а что за праздник сегодня? Запамятовала я что-то.

О л а д ь е в. Праздник? М-м, нет никакого… То есть да, именно праздник.

А н н а  Т и м о ф е е в н а (с улыбкой). Понимаю, юбилейная дата: сегодня три месяца, как с Валерией расписались.

О л а д ь е в. Не остроумно, мама. И вообще… я хотел бы с вами поговорить. Присядьте.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Варенье там у меня. (Присаживается.)

О л а д ь е в (прохаживается). Вы знаете, мама, как я любил Людмилу, но… жизнь идет своим чередом…

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Это верно.

О л а д ь е в. Я — художник, скульптор. Рядом со мной всегда должен быть друг, который бы меня вдохновлял, помогал бы мне творчески…

А н н а  Т и м о ф е е в н а (иронически). И Валерия помогает.

О л а д ь е в. Именно!

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Ну дай вам бог счастья. Только уж больно молода она для тебя.

О л а д ь е в. Да, Валерия намного моложе меня. Но она, как и я, человек искусства. А в искусстве нет ни старых, ни молодых!

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Стало быть, по закону о пенсиях — я престарелая, а по закону искусства — я все еще юная?

О л а д ь е в. Не смейтесь, мама. Вы ведь тоже художница. Лучшая рисовальщица на заводе…

А н н а  Т и м о ф е е в н а (задумчиво). Да-а… а теперь моя внучка там работает. Скульптором станет.

О л а д ь е в. Надя поедет в Москву учиться.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Платоша, послушай, не срывай ты дочку с производства. Побыть Надюше на заводе еще годик — одна польза!

О л а д ь е в. Нет-нет, дать высшее образование Надежде — это моя отцовская обязанность.

А н н а  Т и м о ф е е в н а (ворчливо). «Отцовская»… (Поднялась.) А на выставку послал вазу Валерии. Это по какой обязанности? Молодожена?!

О л а д ь е в. Простите, мама, но на эту тему мы с вами уже беседовали… (Неожиданно, шутливо.) Мама! Вы забыли про варенье!

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Не беспокойся, я все помню! (Спускается в сад. Со ступенек.) Вон Илья к тебе пришел. (Илье.) Проходи, Илюша. (Ушла.)

Входит  И л ь я  К о р з у х и н.

О л а д ь е в. А, Илья! Ко мне?

И л ь я (хмуро). К вам, Платон Иванович.

О л а д ь е в. У-у, по лицу вижу — молодой ваятель чем-то недоволен. Что стряслось?

И л ь я (горячась). Платон Иванович, кто разрешил упростить образец моей скульптуры?

О л а д ь е в. Какой?

И л ь я. «Девушка с БАМа». Как автор я заявляю протест! Вы видели массовый вариант?

О л а д ь е в. Видел.

И л ь я. Узнать невозможно!..

О л а д ь е в. Это вы напрасно. Вполне приличная статуэтка. И недорогая. А по замыслу она стала, я бы сказал, более доходчива.

И л ь я. Скажите — доходная. Этому я поверю.

О л а д ь е в. Что? (Повышая голос.) Вы сами, товарищи художники, виноваты! Даете образцы ну просто… кружево ажурное! Сколько времени твержу — освободите образец от выкрутасов!

И л ь я. Изящество рисунка — выкрутасы?! Да я не только о себе! Посмотрите статуэтку «Василий Теркин» Гали Солодовой. Ни малейшего сходства с образцом! Тускло, серо, убого!

Входит  Н а д я.

Н а д я. Папа, о чем вы тут спорите? (Здоровается с Ильей.)

О л а д ь е в. Я не спорю. Спорит он. (Кивает на Илью.) Молодой ваятель протестует: на заводе, видите ли, исказили его образец…

И л ь я. Платон Иванович!..

Н а д я. Постой, Илья. (Отцу.) Илья прав! Где твоя принципиальность?

О л а д ь е в (озадачен). Что?

Н а д я. Почему ты послал на выставку вазу Валерии Анатольевны?

О л а д ь е в (вспылив). Надежда, я запрещаю тебе говорить со мной подобным образом! Я — твой отец!..

Н а д я. А я говорю с тобой сейчас как художник с художником.

О л а д ь е в. Ого! (Взглянул на часы.) Ну вот что, художники, я опаздываю на вокзал. После поговорим. Идите пока в сад, подышите воздухом.

Надя и Илья уходят.

(Усмехнувшись.) Вот вредные! (Опять взглянул на часы.) А, черт! Так и есть — опоздал! (Схватив шляпу, бросается к выходу. На террасе сталкивается с входящей Валерией Анатольевной.) Лера?! Прости, пожалуйста! (Целует ей руки.) Задержали меня тут эти… пираты… Прости тысячу раз!

В а л е р и я. Тысячу? Не-ет, я не прощу ни разу! Я надеру сейчас вам уши, Оладьев!.. Да-да… (ласкаясь) хотя ты и большой, и красивый, и даже чуточку седой… А что за пираты?

О л а д ь е в. А, чепуха! Ну, Лерочка, как ты съездила? Рассказывай.

В а л е р и я. Чудесная поездка. Столько впечатлений… Знаешь, я набросала там несколько эскизов.

О л а д ь е в. Ну, а что с вазой?

В а л е р и я. С вазой… ой, боюсь тебе сказать. Мой «Триумф», кажется, оправдывает свое название.

О л а д ь е в. Вот видишь! Я предсказывал тебе успех. (Воинственно, к кому-то адресуясь.) Оч-чень хорошо! Я им теперь покажу!.. Ну, рассказывай, рассказывай!

В а л е р и я. В Областном союзе художников меня встретили прекрасно. Федор Евграфович был со мной очень любезен. Он сказал: «Мило, очень мило».

О л а д ь е в. И все?

В а л е р и я. Нет! Он сказал мне: «Непременно, непременно».

О л а д ь е в. Что непременно?

В а л е р и я. Ну, очевидно, «поддержу».

О л а д ь е в. А может, «провалю»?

В а л е р и я. Ну вот еще! Типун тебе на язык. Дугарский очень долго беседовал со мной. Считает, что в вазе есть подражательность, но в общем он «за».

О л а д ь е в. Погоди, а этот… академический сухарь — Посохов? Видел он твой «Триумф»?

В а л е р и я. На мое счастье, Посохов уехал писать крымские пейзажи.

О л а д ь е в. Ну, Лерочка, я думаю, что все будет в порядке. Да! Ты не говорила там, что вышла за меня замуж?

В а л е р и я. Нет. Ты же просил…

О л а д ь е в. Да, да. Тебе надо выступать под своей фамилией — Туровская. Всякие пересуды могут только повредить.

В а л е р и я. Воображаю, как судачат у нас на заводе. Болтают, наверно, что Туровская не без корысти околдовала главного художника.

О л а д ь е в. Что за глупости!

В а л е р и я. А все же, Платон, ты допустил ошибку.

О л а д ь е в. Какую?

В а л е р и я. Скульптуру Корзухина и Нади тебе следовало поддержать. Ну был бы от завода еще один экспонат. Тем более что их работа действительно удачная.

О л а д ь е в. Ну вот — еще адвокат! Лера, да неужели я враг родной дочери? Но позвольте же мне, друзья, иметь свою точку зрения. Кстати, ее полностью разделяет наш директор. Ясно? (Обнял Валерию за талию.) Пойдем в мастерскую, я хочу что-то тебе показать.

В а л е р и я. Что это за «что-то»?

О л а д ь е в. Твой портрет.

В а л е р и я. Ой как интересно! Но я ведь не позировала…

О л а д ь е в. Я знаю наизусть твое лицо, каждую черточку…

В а л е р и я (восхищенно). Ты так любишь меня! (Кладет руки ему на плечи.) Благодарю. Только, знаешь что, не ссорь ты меня, пожалуйста, с Надей! Я хочу быть доброй мачехой, ласковой. Серьезно. Я буду для Нади старшей подругой.

О л а д ь е в (целует Валерии руку). Это мое глубокое желание.

Оладьев и Валерия идут к выходу. Оладьев останавливается, ищет что-то глазами.

В а л е р и я. Ты что?

О л а д ь е в. Купил, понимаешь, тебе розы… и не могу вспомнить, куда девал.

В а л е р и я (смеется). Наверное, поставил в вазу-невидимку.

О л а д ь е в (громко с веранды). Надя! Скажи бабушке, что Валерия Анатольевна приехала! (Ушел.)

Н а д я (поднимаясь из сада на веранду). Здравствуйте, Валерия.

В а л е р и я. Здравствуйте, Надя. Все, что просили, привезла — и краски, и пластилин.

Н а д я. Спасибо.

В а л е р и я. Видела вашего Геннадия, мы ехали с ним в одном поезде. (Спускается в сад.)

Н а д я (вспыхнув). Почему «моего»? Он вовсе не мой.

Голос Валерии: «Не сердитесь, Наденька. Я пошутила».

Надя проходит в комнату.

Пауза.

На веранде появляется  Г е н н а д и й  П е р е п е л к и н.

П е р е п е л к и н (подражая Чацкому). «Чуть свет — уж на ногах! и я у ваших ног…» (Припадает на колено. Замечает розы в лейке, вынимает их и преподносит Наде.)

Н а д я. Какие дивные розы! (Шутливо, в тон Перепелкину.) Откуда, Чацкий? С корабля?

П е р е п е л к и н. Но с какого! С корабля славы!

Н а д я. Какой «Славы»? Китобойной флотилии?

П е р е п е л к и н. Да нет — с корабля (подчеркивая) вашей славы!

Н а д я (смеясь). Что за слог?

П е р е п е л к и н. Кудряво?

Н а д я. Дремуче.

П е р е п е л к и н. Слова любви!.. Этим самым стилем я вчера клялся у фонтана, знаете, против оперного театра…

Н а д я. Кому?

П е р е п е л к и н. Вам, Надежда Платоновна!

Н а д я. Лжец! Меня же там не было.

П е р е п е л к и н. А я заочно. Но слушайте дальше! Вашу скульптуру «Рожденные бурей» я показал в области, и… феерический успех! Поздравляю вас и Илюшку с блистательной победой!

Н а д я (с напускной строгостью). Аспирант Перепелкин, вы станете когда-нибудь серьезным человеком? Ну какой из вас выйдет ученый муж?

П е р е п е л к и н. Ученый? Гм! Ученый, может, и не получится, но муж… мужем я буду образцовым! Вы думаете, что я вру? Ну, а если я покажу вам вот эту фотографию? (Показывает фотоснимок.)

Н а д я (удивленно). Что это?

П е р е п е л к и н. Классика!

Н а д я. Позвольте, да ведь это…

П е р е п е л к и н. «Рожденные бурей»!

Н а д я (радостно). На выставке?!

П е р е п е л к и н. На областной выставке «Творчество молодых».

Н а д я. Ох!

П е р е п е л к и н (подняв палец). Сейчас, может быть, в эту минуту, комиссия решает: а не послать ли «Рожденные бурей» в Москву? Вот!

Н а д я (в волнении). На всесоюзную?! Если это правда?.. Милый Гоша, вы превзошли самого себя!

П е р е п е л к и н. Конечно, превзошел! Но… (оглядывается) предупреждаю: пока что, Наденька, держите в строгом секрете. Платону Ивановичу — ни слова! Он может все испортить.

Н а д я. Ну за это… (Порывисто целует Перепелкина.)

П е р е п е л к и н. А за Илюшку?

Н а д я. Что — за Илюшку?

П е р е п е л к и н. Его благодарность.

Н а д я. Правильно. (Целует в лоб.)

П е р е п е л к и н (разочарованно). В лоб?

Н а д я. Ведь это Илюшка вас целует.

П е р е п е л к и н. Тоже правильно.

Н а д я. Илья в саду. Надо ему сейчас же все рассказать. Он ничего и не подозревает.

П е р е п е л к и н. Помните, я вам сразу сказал: ребятки, вы создали нечто замечательное! И действительно шумный успех! Триумф!!

Из сада выходит  В а л е р и я.

В а л е р и я. Что за восторги? О каком триумфе вы говорите?

П е р е п е л к и н. Об этом, э-э…

В а л е р и я. О моей вазе?

П е р е п е л к и н (не моргнув). Да! Да! О вашей вазе.

В а л е р и я. Где вы ее видели?

П е р е п е л к и н. Я, собственно, не видел — слышал. В Областном союзе художников… Там только и разговоров, что о…

Н а д я (дергает Геннадия за руку, вполголоса). Что вы делаете?

В а л е р и я (обрадованно). Значит, хвалят?

П е р е п е л к и н. Превозносят до небес!

В а л е р и я. Но ведь нет еще решения отборочной комиссии.

П е р е п е л к и н. Что вы!

В а л е р и я. Как? Уже состоялось?! (Схватилась пальцами за виски; громко, возбужденно, в сторону веранды.) Платон Иванович! Платон!.. Ты слышишь?! Мой «Триумф»… (Убегает в сад.)

Н а д я. Вы в своем уме? Что вы ей наговорили?

П е р е п е л к и н. Надо ж было как-то вывернуться.

Н а д я. Перепелкин! Вы отдаете себе отчет?..

П е р е п е л к и н. Весьма смутно.

Надя быстро уходит в сад.

(Вполголоса.) В самом деле, не перехватил ли я через край?

С медным тазом в руках появляется  А н н а  Т и м о ф е е в н а.

(Громко.) Салют, бабушка!

А н н а  Т и м о ф е е в н а (вздрогнув). Фу, напугал! Прилетел, сокол ясный? Пенки любишь? Угощайся.

П е р е п е л к и н. Вишневое? Изумительная вещь! Позвольте сначала передать вам подарочек. (Вручает сверток.)

А н н а  Т и м о ф е е в н а (разворачивает сверток). Косынка? Это еще зачем?

П е р е п е л к и н. Как — зачем? Подарок!

А н н а  Т и м о ф е е в н а. С какой стати?

П е р е п е л к и н. А кто сказал: «Я бы «Рожденных бурей» обязательно на выставку послала»?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Правильно. И сейчас скажу.

П е р е п е л к и н. Так вот, разрешите, Анна Тимофеевна, доложить: ваш совет выполнен! «Рожденные бурей» — на выставке. Поедут в Москву!

На веранде появляется  О л а д ь е в. Перепелкин, увидев его, делает бабушке знак молчать и убегает в сад.

О л а д ь е в (входя). Мама, можно садиться за стол?

А н н а  Т и м о ф е е в н а (несколько растерянна). Что? А! Да-да. Сейчас, салат только приготовлю. (Идет, останавливается.) Эх, вина маловато. Раз такое дело, надо бы шипучки этой купить, шампанского…

О л а д ь е в. Ну, это не обязательно.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Как это так — не обязательно? За Надюшу и за Илюшку я и то сегодня выпью!

О л а д ь е в. За Илью? Неужели вы, мама, не заметили, что за Надей давно ухаживает этот, м-м… будущий искусствовед Перепелкин? Илья Корзухин — ни при чем.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Как — ни при чем? Скульптуру они лепили вместе, значит, и успех делят пополам.

О л а д ь е в (пожимая плечами). Успех? О чем вы говорите, мама?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Ты разве ничего не знаешь? (С гордостью.) «Рожденные бурей» в Москву отправляют. (Вдруг вспомнив, про себя.) Батюшки, Перепелкин-то велел мне молчать!

О л а д ь е в (изумленно). В Москву?! Что за чушь? Кто вам сказал?

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Ну мало ли кто… Один молодой человек. Он был на выставке. (Поспешно уходит.)

О л а д ь е в. Что это? Шутка? Молодой челов… А-а! Знаю! (С веранды кричит в сад.) Геннадий Алексеевич! Геннадий, идите-ка сюда!

На веранду поднимается  П е р е п е л к и н.

Послушайте, где вы видели «Рожденные бурей»? На какой выставке?

П е р е п е л к и н. Я?! Понятия не имею!

О л а д ь е в. Стало быть, моя матушка это сама выдумала?

П е р е п е л к и н. Анна Тимофеевна?! (Про себя.) Э-эх, подвела-таки бабушка. (Оладьеву.) Видите ли, Платон Иванович, я лично не видел…

О л а д ь е в (перебивая). И не могли видеть — скульптура находится на заводе.

П е р е п е л к и н. Один мой приятель видел…

О л а д ь е в. Что видел?

П е р е п е л к и н. Эту самую… скульптуру.

О л а д ь е в. Где?

П е р е п е л к и н. На областной выставке.

О л а д ь е в (продолжая недоумевать). Позвольте, позвольте, каким же образом «Рожденные бурей» оказались на выставке?

П е р е п е л к и н (уклоняясь от ответа). Знаете, там толпы стоят… Турки, финны, узбеки…

О л а д ь е в. Какие турки? Где?

П е р е п е л к и н. У скульптуры. С утра и до самого закрытия выставки.

О л а д ь е в (злится). Слушайте, Геннадий, вы, кажется, того…

П е р е п е л к и н. Думаете, заговариваюсь?

Входит  И л ь я.

И л ь я (холодно). Простите, Платон Иванович, я опять к вам. (Протягивает бумагу.) Вот заявление. Прошу мой образец снять с производства.

О л а д ь е в. Снять статуэтки? (Вдруг кричит.) А вот я вас самого сниму с производства!

И л ь я (озадачен). За что?!

О л а д ь е в. Он еще прикидывается!.. «За что»? (Угрожающе.) За должностное преступление — вот за что!

И л ь я (испуганно смотрит на Оладьева). Преступление? Платон Иванович, да что это вы говорите?..

О л а д ь е в (свирепея). Ты что же делаешь, а?! Кто тебе разрешил взять с завода «Рожденные бурей»?!

И л ь я. Я не брал.

О л а д ь е в. А как же они попали в город, на выставку?..

И л ь я (изумленно и в то же время радостно). Как? «Рожденные бурей» выставлены? Клянусь — я ничего об этом не знал!

О л а д ь е в. «Не знал»! (Кивнув на Перепелкина.) Вот… товарищ этого товарища видел собственными глазами.

И л ь я. Гоша, это правда?

П е р е п е л к и н. Ошеломляющая истина.

О л а д ь е в (Илье). Слышите? Кто отправил скульптуру на выставку?

И л ь я. Не знаю. Вы же тогда забраковали нашу работу.

Пауза.

О л а д ь е в. Я сейчас позвоню на завод, и если скульптуры нет… (Идет к телефону.)

П е р е п е л к и н (преграждая дорогу Оладьеву). Платон Иванович, не звоните. Корзухин чист как стеклышко.

О л а д ь е в. «Стеклышко»! Происходят загадочные явления, а вы…

П е р е п е л к и н (вполголоса). Э, семь бед — один ответ. (Оладьеву.) Я…

О л а д ь е в (перебивая его). Что «я»?!

П е р е п е л к и н. Я отвез скульптуру на выставку.

И л ь я. Ты?!

О л а д ь е в. Вы?

П е р е п е л к и н. Я. (Подставляя грудь.) Режьте, колите!

О л а д ь е в. Ну, Геннадий… (Кричит.) Да как вы смели?

П е р е п е л к и н (серьезно). Осмелился! «Рожденные бурей» — талантливая вещь! Она поразила меня своим благородством, захватила пластической выразительностью, и я…

О л а д ь е в (прерывая его). Да вы знаете, как это называется! Кража! Понимаете, кража!

П е р е п е л к и н. Теоретически возможно и так, но практически? Вы же не станете меня привлекать к ответственности?

О л а д ь е в (ударяя кулаком по столу). А вот привлеку!

П е р е п е л к и н. Ну что ж. Тогда уж заодно привлекайте и автора этой гениальной идеи… (Жест в сторону Анны Тимофеевны, которая появилась на веранде.)

О л а д ь е в (опешив). Мама?!

В комнату входит  В а л е р и я.

В а л е р и я (возбужденно). Платон, а я тебя ищу. Ты слышал? Оказывается, есть уже решение.

О л а д ь е в (раздраженно). Какое решение?!

В а л е р и я. Мою вазу посылают в Москву.

О л а д ь е в. Кто тебе сказал?

В а л е р и я. Геннадий Алексеевич.

О л а д ь е в. Кто-о? (Перепелкину.) Ну, молодой человек, вы поплатитесь за ваши проделки! Я в институт напишу…

Продолжительный телефонный звонок. Анна Тимофеевна, стоящая ближе к телефону, снимает трубку.

А н н а  Т и м о ф е е в н а (в телефон). Слушаю… Из области?.. Да, Оладьева… Поздравляете? Триумф? А-а… Платоша, тебя. (Протягивает ему трубку.)

О л а д ь е в (срываясь с места). «Триумф»? Слышите?! Ага-а! (Бросает победоносный взгляд в сторону Ильи и Перепелкина.)

В а л е р и я. Ой, Платон… (Подбегает к телефону, перехватывает трубку.) Это я, автор «Триумфа», Туровская… Что-о?.. (Упавшим голосом.) Платон… (Передает трубку Оладьеву. Пошла по направлению к веранде. В дверях остановилась, прислонилась к косяку.)

О л а д ь е в (берет трубку). Оладьев слушает… Здравствуйте… А я и не сомневался в «Триумфе»… Виноват — что?.. Простите, повторите, пожалуйста… Ах, «Рожденные бурей»? Утвердили?..

П е р е п е л к и н (Илье). Слышишь? Где Надя? (Убегает в сад.)

О л а д ь е в. Да, это большая честь для нашего завода. Да, они оба здесь… Когда им выезжать?.. Немедленно?..

И л ь я (взволнованным шепотом). Куда, куда?

О л а д ь е в. Сначала к вам, а потом в Москву?.. Понимаю.

Вбегают  Н а д я  и  П е р е п е л к и н.

И л ь я. Надя, нас с тобой в Москву!

Н а д я. В Москву?!

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Да тише вы!

О л а д ь е в. Хорошо, завтра же выедут. А как же с другими экспонатами? С вазой Туровской?.. Да-да, Валерии Туровской?.. Решили воздержаться? Позвольте, как же так?.. Она представлена нашим заводом… Подражательно?.. Гм… гм… А мне казалось… Жаль. Очень жаль. До свидания. (Опускает трубку.)

Н а д я. Геннадий, милый! Как кстати сегодня ваши розы!

О л а д ь е в. Что?! Он еще и мои розы украл?.. Ну знаете, молодой человек!..

В а л е р и я (подошла к Оладьеву). Розы сегодня по праву принадлежат Наде.

О л а д ь е в (Наде и Илье). Что ж, собирайтесь в Москву. (Валерии, ласково.) А мы с тобой, Лерочка, еще поработаем. Художник должен всю жизнь искать.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Найдешь, Платон. И ты, Валерия, найдешь. Обязательно найдете. (Наде.) Что стоишь? Где чемодан?

З а н а в е с.

А ЛЯГУШКИ КВАКАЛИ… Водевиль

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Г у с е в а — член правления колхоза «Степное приволье».

М а т р е н к и н а  П р а с к о в ь я — колхозница.

Г а л я — доярка.

К о н ь к о в  Е г о р — колхозник.

С т е п а — механизатор.

В е ч о р к и н а — радиофоторепортер.

Время действия — наши дни.

Осень в богатом колхозе. Слева за кулисой — новенький, только что отстроенный дом; зрителям видна лишь часть палисадника перед домом — не крашенный еще штакетник, куст поблекшей желтой акации, скамейка.

Посредине штакетника — ствол дерева с прибитой к нему дощечкой-указателем: «Улица Молодоженов, дом № 1».

На сцене  Г у с е в а  и  К о н ь к о в. Она издали придирчиво осматривает постройку, он стоит с малярной кистью.

К о н ь к о в. Неслыханное дело! Дом, новехонький дом, задарма в приданое!

Г у с е в а (весело). Прибавь — с полной обстановкой.

К о н ь к о в. Ух ты! Ну, правленцы, вылетите вы в трубу!

Г у с е в а. Не вылетим. Мы подсчитывать умеем. (Показывая рукой.) А по обкладочке-то пусти полоску охрой.

К о н ь к о в. Полоска тут, Арина Лукинична, не к месту. Говорил — наличники резные ставьте. Чего прибеднялись?

Г у с е в а. Наличники нынче не в моде. Может, прянички изобразишь?

К о н ь к о в. Пряники — тоже старина.

Г у с е в а. Ну, придумай сам чего. Чтобы глаз радовало, криулинку какую-нибудь. Ты же у нас, Данилыч, доморощенный художник. (Шутливо.) Расписал бы, к примеру, ночь под рождество…

К о н ь к о в. Так и расписал бы! Кабы знал, что дом-то племяшу моему достанется. А вы же все скрытничаете…

Г у с е в а. А тут карниз неряшливо подшили.

К о н ь к о в. Ну скажи по чести, Арина Лукинична, разве ж мой Степан не первейший кандидат на приданое?

Г у с е в а. Вот пристал! Сам прекрасно знаешь: колхоз решил создать свадебный фонд, в год семь таких домов, дарить их с полной обстановкой будем самым достойным людям колхоза. Не этот, так другой твоему Степану достанется.

К о н ь к о в. Так Степан должен быть первый. Ведь прославился на всю округу!

Г у с е в а. До конца года приданое получит одна только пара новобрачных. Заявлений же у нас немало. (Похлопывает Конькова по плечу.) Не страдай! Сегодня правление решит.

К о н ь к о в. Председатель Степану обещал. Они с Галиной уж пировать в новом доме готовятся.

Г у с е в а. Ну и дай бог. В палисадничке прибрать нужно. Штакетник покрасить. Гости сегодня приедут к нам, начальство разное. Из радиокомитета обещали. Телевидение тоже.

К о н ь к о в (себе). Вот баба! Раскуси — за кого она? (Гусевой.) Значит, шум-гром пойдет на всю область?

Г у с е в а. Пойдем крылечко поглядим.

Оба уходят за угол дома.

Появляется  М а т р е н к и н а — женщина довольно миловидной внешности, весьма оборотистая, с плутовскими глазами, часто говорит залпом.

М а т р е н к и н а (смотрит в сторону дома). Ай, домик! Но-мен-кла-тура! Как подумаю, а может, мне жить в нем — по ночам не сплю. Пройдет какой прохожий мимо дома и спросит: «А скажите, люди добрые, кто в этом доме благоденствует?» А ему ответят: «Здесь живет Матренкина Прасковья Тимофеевна с дочкой и выдающимся ее супругом». Вот кто живет!

Г у с е в а (вышла). Ну что, Матренкина? Все любуешься?

М а т р е н к и н а. Мимо шла… Слыхала я, Арина, сегодня заседать-то будете? Тебя у нас директором этого самого свадебного фонда называют. Так уж ты замолви словечко за Галю-то мою. Чай, подружки мы с тобой давние.

Г у с е в а (с досадой). Ну вот. То Коньков мне в уши жужжал, теперь ты…

М а т р е н к и н а (залпом). Да кому ж, как не мне, матери, можно сказать, за падчерицу-то свою заступиться? Где ж еще-то такую доярку вы сыщете? Где найдете еще такую литрами известную? Где? И не просто ведь доярка-то она, а эта, как ее… операторша! Днем с огнем такую не сыскать! А уж сколько раз Галину сманивали и в «Теплые ключи», и в «Веселый труд»… Устояла! Потому как я настояла! А частушки какие она поет! Соловей!

Г у с е в а (усмехаясь). Да ты ее перепоешь.

М а т р е н к и н а. За родной колхоз душой болеет, за план страдает, за технику переживает…

Г у с е в а (в сторону дома). Не забудь, Данилыч, ступеньки покрасить.

М а т р е н к и н а. А зять, зять?.. Сам первый секретарь, как приедет, за ручку со Степой здоровается… «Наш пан Степан!»

Г у с е в а. А зять тоже поет?

М а т р е н к и н а. Народный артист самодеятельности. А где живет? В каких номенклатурных условиях? В общежитии мается!

Г у с е в а. Возьми его к себе в дом.

М а т р е н к и н а. Да где же… Дом ремонту требует, на подпорках держится…

Г у с е в а. Хитрющая ты баба, подружка моя.

М а т р е н к и н а. Говоришь — пусти зятя! А мне, может, еще выйдет судьба — хозяина настоящего в дом заполучу. И где ж он жить станет? А я еще молодая… Цыганка намедни гадала — беспременно, говорит, встретишь еще своего нареченного…

Г у с е в а (посмеиваясь). Мы и без цыганки знаем дорожку ту, к кому она ведет. (Подмигивает в сторону дома, где работает Коньков.) Тайна не велика. (Уходит.)

М а т р е н к и н а. Вот люди! А? (Помолчав.) Погадать, что ли? (Закрыв глаза, гадает на пальцах.) Дадут… не дадут… Подарят… не подарят… Подарят!

Появляются  С т е п а  К о н ь к о в  и  Г а л я.

Г а л я. Мама, опять ты здесь? К тебе с фермы пришли.

М а т р е н к и н а. Иду, иду. Ах, хоромы-то!.. Такие только во сне приснятся! (Степе.) Ходил, Степан, в правление-то? Напомнил?

С т е п а. Неудобно, Прасковья Тимофеевна. Знают ведь.

М а т р е н к и н а. Ишь ты! Ему «неудобно»! Интеллигенция! Да разве ж можно упустить эдакое-то приданое?

Г а л я. Ну хватит тебе, мама.

М а т р е н к и н а. «Хватит»! А вот как не ухватите дом-то, чего будете тогда говорить? Модники. (Ушла.)

С т е п а. Ох и мамаша у тебя, то есть мачеха… До чего прилипчивая.

Г а л я (нахмурилась). Ну, твой дядя тоже, знаешь…

С т е п а. Что — тоже?

Г а л я. С приветом.

С т е п а (обидчиво). Это уж ты слишком!..

Г а л я. Зажимаешь критику?

С т е п а. Ладно, Галка, мир.

Г а л я (строго). Галка?..

С т е п а (нежно). Га-лоч-ка… (Подходит к ней.) А ты знаешь, мы сегодня с тобой ни разу не поцеловались. (Быстро целует.)

Чуть раньше появившаяся  д е в у ш к а - р е п о р т е р  фотографирует молодых людей.

В е ч о р к и н а. Благодарю! Не смущайтесь, ребятки! Превосходный кадр.

Г а л я (вспыхнув). Послушайте, какое право…

В е ч о р к и н а (прерывая, живо). Радиотелефоторепортер Люда Вечоркина. А вы — молодожены Коньковы?

Г а л я. Откуда вы знаете?

В е ч о р к и н а. Для нас, журналистов, тайн не существует. (Показывая рукой в сторону нового дома.) Здесь, на улице Молодоженов, вы будете жить! Разрешите по этому случаю взять у вас маленькое интервью. (Быстро приготовила аппаратуру.) Расскажите нашим слушателям, друзья молодожены, как вы станете жить в новом доме? (Передает микрофон Степану.)

С т е п а (смущен). Галка, говори ты.

Г а л я. Степик, лучше ты…

С т е п а (откашливаясь). Ну что я могу сказать? Ну, устроим новоселье…

В е ч о р к и н а. Чудесно. Кого пригласите?

С т е п а. Своих товарищей трактористов, всю бригаду…

Г а л я. Подожди, а моих доярок?

С т е п а. Ну, и твоих…

В е ч о р к и н а. Дом вы получите с обстановкой. А что еще приобретете?

С т е п а. Мотоцикл.

Г а л я. Нет, нет, нет! Швейную машину.

С т е п а. Здрасте! Может, еще корову?

Вечоркина прикрывает ладонью микрофон.

Г а л я. Козочку, конечно… Пару овечек…

С т е п а (язвительно). Ягнят полдюжины… Бе-е, бе-еее…

Г а л я. А что? И курочек разведем.

С т е п а. Никакой живности! Купим надувную лодку!

Г а л я. А я ее проткну!

В е ч о р к и н а (прикрывая микрофон). Ребятки, ребятки…

С т е п а. Нет, каково? Как будто дом ей дают…

Г а л я. А кому же? Тебе?

С т е п а. Ну ясно — мне. Я — колхозный инженер.

Г а л я. Подумаешь, «инженер»! Приданое мне дают: я — оператор!

С т е п а. Ты доярка!

Г а л я. Я управляю целым агрегатом, дою пятьдесят коров!

В е ч о р к и н а. Пятьдесят?! Говорите, говорите! (Подставляет Гале микрофон.)

С т е п а. Правильно! А кто наладил электродоильные аппараты? Кто придумал электропастуха?

В е ч о р к и н а. Электропастух?.. Говорите, говорите… (Подносит микрофон Степе.)

С т е п а. Что бы ты делала без меня?

Г а л я. Чуренкова позвала бы. Он для меня не доильную площадку, а электростанцию целую построил бы!

С т е п а (ревниво). Чуренков? Чего ж ты за него замуж не пошла?!

В е ч о р к и н а (прикрывает микрофон). Ребятки, прошу, вернитесь к электропастуху — это актуально!

Г а л я. Да как он смеет…

С т е п а. Только слез еще не хватает!

В е ч о р к и н а (укоряюще). Товарищи… Я же записываю!

Г а л я (вдруг запальчиво). А вот я не поеду в этот дом, и все! Тебе его дали? Въезжай в него один. (Со слезами.) Один, один, один… (Убегает.)

В е ч о р к и н а. Сорвали беседу!.. (Степе.) Ну, что вы стоите как пень?! Догоните, просите прощения…

С т е п а (кричит). Галя! Галочка!!! А, черт меня побери… (Убегает.)

В е ч о р к и н а (сокрушаясь). Электропастух, приданое, новый дом, улица Молодоженов… И — нате вам!

Из-за угла дома вышел  Е г о р  К о н ь к о в.

Скажите, эти молодожены часто ссорятся?

К о н ь к о в. Почитай, семь раз в неделю. Ровно дети.

В е ч о р к и н а. А вы Степин дядя?

К о н ь к о в. Точно так.

В е ч о р к и н а. Очень приятно! (Представляется.) Спецфоторадиотелекорреспондент Люда Вечоркина. Разрешите вас сфотографировать на фоне колхозного приданого. (Делает снимок.) Благодарю. Теперь сниму дом еще со стороны крыльца. (Уходит.)

Вбегает взволнованная  М а т р е н к и н а.

М а т р е н к и н а. Данилыч! (Видит Конькова, все еще стоящего в позе фотографируемого.) Что ты стоишь как гусь на льду?.. Молодые наши опять поссорились!

К о н ь к о в. Слыхал. При мне дело было.

М а т р е н к и н а. При тебе? И ты не вступился? Галина заявляет, что назло Степану не поедет в новый дом!

К о н ь к о в. Подуется и поедет.

М а т р е н к и н а. Узнают в правлении — дом другим отдадут, чуешь?

К о н ь к о в. Так ведь неизвестно еще, кому предоставят…

М а т р е н к и н а. Упустить эдакий дом! Красотища-то какая! Они, телята, не понимают.

К о н ь к о в (беспомощно). А мы чего можем сделать?

М а т р е н к и н а (воинственно). Мы?! Поди сюда! Глянь… (Вкрадчиво.) Вот ежели к этой стене да терраску пристроить, а?

К о н ь к о в. Кто въедет, захочет, пристроит.

М а т р е н к и н а (передразнивая). «Захочет», «пристроит»! Мы, мы с тобой захочем. Понял? Мы с тобой пристроим! (Сладостно.) А по стенке вьюна с цветком пустим.

К о н ь к о в. Вьюна?

М а т р е н к и н а. Ага! А насупротив терраски — георгины…

К о н ь к о в. Ты что же, с молодыми жить тут собираешься?

М а т р е н к и н а. Молодые Коньковы не желают — другие Коньковы не откажутся.

К о н ь к о в (недоумевая). Какие — другие Коньковы?

М а т р е н к и н а. Мы с тобой.

К о н ь к о в. Ты что? Того?..

М а т р е н к и н а. А чем мы с тобой недостойные? Чем не знатные? Кто наше «Степное приволжье» закладывал? Не ты? Не я столько лет на ферме? А что тайну нашу — про любовь — откроем, так все одно, ее не утаишь…

К о н ь к о в. Ну, Прасковья, это ж такое придумать, а?..

М а т р е н к и н а. До сей поры брак наш законный мы откладывали, а нынче объявим. Самое время. Будьте добреньки — нам приданое!

К о н ь к о в. Да ты понимаешь, что затеяла?

М а т р е н к и н а (доверительно). Слушай, Данилыч, слушай, загадала я: ежель на Николу лягушки будут квакать — жить нам с тобой в новом доме!

К о н ь к о в (с усмешкой). И что же?

М а т р е н к и н а (упоенно). Квакали!

К о н ь к о в. Ох и дремучая ты женщина! Темнота.

М а т р е н к и н а. Ты у меня — светлота. (Гладит его плешивую голову.) Погляди на себя, ты еще богатырь…

К о н ь к о в. Скажешь…

М а т р е н к и н а. Не скажу, что Илья Муромец. Но за Алешу Поповича сойдешь. Да и я еще… (Проходит по сцене павой, стуча каблучками.) Чем мы не жених и невеста? (Повелительно.) Пошли в правление!

К о н ь к о в. Но молодые-то что скажут? Мы вроде, получается, их предаем. Иуды искариотские.

М а т р е н к и н а (поправляет его). Не предаем, а передаем. Ихним дом потом будет. Это только маневр такой.

К о н ь к о в. «Маневр»! Смотри, командующая какая объявилась… Генерал-майор или подымай выше?

М а т р е н к и н а. Эх, нет у тебя воображения… Мечты.

К о н ь к о в. Это какого же воображения? Какой еще мечты?

М а т р е н к и н а. Закаты вечерние любишь?

К о н ь к о в (недоумевая). За-ка-ты?..

М а т р е н к и н а. Вот представь, на терраске этой, как заходит солнышко, сидим мы с тобой. На столе самоварчик пыхтит, чайком балуемся… Я — в садочке тебе малинку к чайку собираю… А какую я настойку делаю из смородины! От одного духа с ног валит… А утречком-то какие оладушки горячие тебе поднесу! По субботам баньку тебе с веничком приготовлю…

К о н ь к о в. Ну, расписала… Ворожея!

М а т р е н к и н а. Ступай, Егорушка, ступай!

К о н ь к о в. Куда?

М а т р е н к и н а. К Гусевой. Так, мол, и так, скажи — женились мы и ждем от вас приданого.

К о н ь к о в. Э-эх!.. Чего душой кривить — люба ты мне! С каких пор… А к Гусевой иди ты, Прасковьюшка, язык у тебя повострее.

М а т р е н к и н а. Ладно. Переоденься. Надень ту пару суконную, что на Первое мая надевал. Галстук не забудь. Иди, не мешкай. Картуз у тебя неказистый. (Погладила его по голове.) Волос-то кот начихал. С загривка бы занял, что ли… Ну, ни пуха ни пера! Я побежала. (Исчезает.)

К о н ь к о в. Ой, хвостокрутка… Запудрила мне мозги. Жених я! Вы слышите?

Вбегает встревоженный  С т е п а н.

С т е п а. Дядя Егор, дядя Егор!..

К о н ь к о в. Что случилось?

С т е п а. Поссорился я опять с Галиной…

К о н ь к о в. Эх ты, парень! Не умеешь жену в рукавицах держать. Из-за чего повздорили-то?

С т е п а. Да из-за ничего. Я сказал — купим мотоцикл, а она…

К о н ь к о в. Ты не уступай, не то заарканит.

С т е п а. Да ведь не сегодня-завтра въезжать нам в новый дом!

К о н ь к о в. За дом — не тревожься. Все одно хату свою вы уже проворонили.

С т е п а. То есть как это — проворонили?..

К о н ь к о в. Слушай, племяш, доверю я тебе одну тайну… Вышло тут, как бы выразиться… одно обстоятельство…

С т е п а (закипая). Какое еще «обстоятельство»?!

К о н ь к о в (неудержимо). Женюсь я, Степа.

С т е п а. Что-о? (Прыснул.) Деваться некуда! На ком же?

К о н ь к о в. На теще твоей.

С т е п а. Мамочки-батюшки. Шутишь, дядя Егор?..

К о н ь к о в. Думали-гадали… значит… решились.

С т е п а. Ума вы решились! Вот это точно. Но при чем здесь дом?

К о н ь к о в. Не понимаешь? Хе-хе. Мы с Прасковьей Тимофеевной, стало быть, молодожены, к тому же, сказать, заслуженные.

С т е п а. Да вы еще и не расписались.

К о н ь к о в. За этим дело не станет. Слушай далее. Что нам положено? Приданое. Где оно? Вот оно. (Кивнул в сторону дома.) Ты только не серчай. Это — маневр такой. В твою пользу, Степа.

С т е п а (растерян). Хорошее дело… (Вдруг взвиваясь.) Мне никаких ваших маневров не требуется! Я, дядя Егор, не согласен! Слышишь?

К о н ь к о в. Извиняюсь — не слышу, очень, понимаешь, тороплюсь. (Уходит.)

С т е п а. Нет, каково? Тоже мне жених нашелся! Черт знает что! (Увидел появившуюся за деревом Галю.) Ой, Галочка, как ты вовремя.

Г а л я (из-за дерева). Не подходи ко мне.

С т е п а. Галка, тут такие события… Ну, прости, я виноват…

Г а л я. Не прощаю!

С т е п а. Да ты послушай только — они решили жениться.

Г а л я. Кто решил жениться?

С т е п а. Мой дядька. Твоя мамаша, то бишь мачеха, выходит за него замуж! И дом, вот этот самый дом…

Г а л я. Что-о?!

С т е п а. Гром в ясном небе! На него заявляют.

Г а л я. Не может быть!

С т е п а. Это дело рук твоей мачехи.

Г а л я. Здравствуй! Придумал! Это дядя Егор ее околдовал. Не все мачехи — злыдни. Ты мне назло говоришь! Всегда, всегда наперекор…

С т е п а. Пойми, Галочка, у нас с тобой должен быть единый фронт! Мы должны дать предкам дружный отпор! Дескать, руки прочь от этого дома.

Г а л я. Подожди, подожди… А если у них… настоящая любовь?

С т е п а (с недоверием). Настоящая любовь?

Г а л я. Если сердце заговорило?

С т е п а. Не вовремя заговорило! Пусть подождут, пока мы не получим наше приданое. Галочка, оно же — наше! Другое дело — мы можем пригласить их жить с нами.

Г а л я. Степик, ты, кажется, прав.

С т е п а. А я всегда говорил, что ты — умница. Да будет мир!

Г а л я. Мир!

Степа целует Галю. Как из-под земли выросшая  В е ч о р к и н а  снова их фотографирует.

В е ч о р к и н а (шутливо). Попались…

Г а л я. Ой, извините, мы так спешим…

С т е п а. Мы очень торопимся…

В е ч о р к и н а. Нет уж, простите, я должна закончить с вами беседу. Одна минута. Внимание! (Подносит микрофон.) Итак, как начнется ваша жизнь в новом доме? Что приобретете?

С т е п а (в микрофон). Корову!

Г а л я. Нет, нет, мотоцикл.

С т е п а. Но ты же хотела купить именно корову и потом козу. (В микрофон.) Разведем кур, гусей, уток.

Г а л я. Что ты? Кто из нас станет возиться с курами? (В микрофон.) Мы купим лодку с подвесным мотором. От нас рукой подать до Волги. Туристы, приезжайте к нам в гости! (К Степе.) Что еще сказать, Степа?

С т е п а. Скажи туристам — пусть приезжают посмотреть самую красивую доярку на Волге Галину Конькову!

В е ч о р к и н а (в микрофон). Приятно слышать ласковое слово из уст молодого супруга. А скажите, Степа, как у вас с повышением образования? (Подносит микрофон.)

С т е п а. Весной буду сдавать экзамен на инженера-механика.

Г а л я. А я зубрю английский язык. По телевидению.

В е ч о р к и н а (в микрофон). Спасибо вам, ребята. Редакция «Сельских новостей» желает вам счастья в супружеской жизни. (Выключает микрофон.)

Появляется  М а т р е н к и н а — она несет горшок с фикусом, ухват, эмалированный таз, какие-то узлы. За ней тащится  К о н ь к о в, в чистой рубахе и в пиджачной паре. Он нагружен парой венских стульев через плечо, поверх стульев одеяла, подушки…

М а т р е н к и н а. Погоди, Егор, отдышись. А перина где? Потерял?

К о н ь к о в. Вот она. Ну зачем нам это барахло? Ведь обстановку-то новенькую дадут.

М а т р е н к и н а. Наша собственная-то лучше.

Г а л я (поражена). Мама, что все это значит?..

С т е п а. Дядя Егор, да вы что?..

М а т р е н к и н а. А то и значит: прошу любить и жаловать. (Жест в сторону Конькова.) Законный супруг мой. Собственный.

В е ч о р к и н а. Как? Еще одна пара новобрачных?! Мне чертовски везет!

М а т р е н к и н а (командует). Егорушка, вноси вещи в дом!

С т е п а. Остановись! Дядя Егор!..

В е ч о р к и н а. Любопытно, хотя ничего не понимаю…

Г а л я. Мама, не срамите нас перед людьми!

М а т р е н к и н а (Степану). Ты что хочешь, чтобы другие въехали?

С т е п а. Чудаки вы! Мы с Галей давно уже помирились.

Г а л я. Все село теперь смеяться над нами станет.

М а т р е н к и н а. Да вы больше народ смешите — ссорятся каждую минуту… Вы нам еще спасибо скажете!

В е ч о р к и н а. Минуточку! (К Матренкиной и Конькову.) Новобрачные, не желаете ли вы сказать несколько слов перед микрофоном?

Г а л я. Этого еще только не хватало! (Вмешивается.) Товарищ репортер…

М а т р е н к и н а. Желаем. Егор Данилыч, произнеси, не трусь.

С т е п а. Товарищ корреспондент, позвольте мне внести ясность.

М а т р е н к и н а. Ты лучше вещи вноси!

К о н ь к о в. Между прочим, дом-то заперт…

Появляется  Г у с е в а.

Г у с е в а. Ого, сколько тут народа собралось. (Матренкиной.) Что это за вещи?

М а т р е н к и н а (торжественно). Арина Лукинична, можешь нас поздравить. Вот мы официально заявляем… с Егором Данилычем вступаем в брак…

Г у с е в а. О-о? Новость! Когда же это вы?

М а т р е н к и н а. Вчера еще… Вернее говоря — завтра.

К о н ь к о в (подходит). Это точно.

Г у с е в а (весело). Поздравляю!

М а т р е н к и н а. По этому случаю просим правление нашего родного колхоза дать нам в приданое вот этот, значит, домик…

Г у с е в а. Вы уже и вещи притащили?

М а т р е н к и н а. Обстановка нам новая не нужна. Так что вы можете на этом средства сберечь. Обстановочка у нас своя…

Г у с е в а. Все понятно. Только зря вы, друзья, поторопились…

М а т р е н к и н а. Почему же зря?

С т е п а. Я же говорил им — первые кандидаты мы с Галей. И когда правление будет вопрос этот рассматривать…

Г у с е в а (прерывая). Решение только что состоялось. Правление колхоза рассмотрело все выдвинутые кандидатуры молодоженов и постановило в этом году вручить колхозное приданое Владимиру Бобкову — механизатору и доярке Тоне Шугаевой.

С т е п а. Как? А нас с Галей…

М а т р е н к и н а. Да что ж это такое? (К Вечоркиной.) Товарищ журналист… слышите? Вот чего запишите!

К о н ь к о в (Матренкиной). Выходит, ты обманула меня? Сказала, что Гусева разрешила въезжать?..

Г у с е в а. Тебе, Степан, придется немного подождать. Вы у нас на очереди вторые. А вам, Коньковы-старшие, и ждать не придется. У тебя, Прасковья Тимофеевна, дом с двумя верандами. Есть где и свадьбу достойно сыграть!

М а т р е н к и н а. А что? И впрямь дом у меня — не грех и позавидовать! Новый-то мы детям хотели… Маневр сделать такой. (Конькову.) Волоки назад перину.

К о н ь к о в (взваливая себе на плечи утварь, язвительно Матренкиной). Как же так получилось? Лягушки-то квакали…

З а н а в е с.

ЧЕЛОВЕК С РЮКЗАКОМ Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Л а р и о н о в  П а в е л  А н д р е е в и ч — горный инженер.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а — его жена.

В с е в о л о д — их сын.

Д м и т р и й  Ф и л и п п о в и ч (дядя Митя) — инженер-геолог, брат Ксении.

Ю л и я  С е р г е е в н а — художница-модельер.

Квартира Ларионовых. Из окон вид на Москву-реку. Большая светлая комната с дверью на балкон; она служит гостиной и столовой. Мебели немного, но подобрана она со вкусом. Справа дверь в кабинет Павла Андреевича, над ней большие оленьи рога, поблизости от них — чучело диковинной птицы с нежно-розовым оперением и большими черными крыльями. Дверь слева — в комнату Всеволода. На стенах картины русской природы. В углу столик с телефоном. На обеденном столе майоликовая ваза с поздними августовскими цветами.

Воскресный день.

В гостиную из передней входит  К с е н и я  Ф и л и п п о в н а, в руке у нее нераспечатанная телеграмма.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (распечатав телеграмму, читает). «Четверг буду Москве. Всех обнимаю, целую. Дмитрий». (В волнении.) Едет!.. И как нарочно, именно теперь, когда… (Подходит к двери кабинета.) Павел! Павлуша! (Стучится в дверь.) Па-а-вел!

Показывается  П а в е л  А н д р е е в и ч, он в домашней пижаме.

Л а р и о н о в. Что случилось?..

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Читай! Едет!

Л а р и о н о в (пробежав глазами телеграмму). Дядя Митя? Ну и что ж? Я думал, землетрясение.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Хуже! При землетрясении можно спрятаться, а тут? Куда ты спрячешь Севу? Ему восемнадцатый год…

Л а р и о н о в. Ну что ты, Ксана, ей-богу, говоришь? Прятать? Зачем?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Да ведь кто едет, кто-о?

Л а р и о н о в. Твой родной брат.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Это не мой брат, это… это просто какой-то Змей Горыныч! В каждый свой приезд он кого-нибудь похищает! Увозит в свою Сибирь, а то и на Памир безусых юнцов или девиц, начитавшихся всяких приключений.

Л а р и о н о в (посмеиваясь). Ну… способности дяди Мити — превращаться в Змея Горыныча — ты явно преувеличиваешь. Без вертолета он в небо не взмывает.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Я серьезно тебе говорю, а ты смеешься. Прошлый раз увез он Севиного товарища — Васю Куликова? Увез. А позапрошлым летом? Двух! Саша Водовозов и младший сын Кочетковых уехали с Митей. А наш Всеволод сколько раз уж порывался…

Л а р и о н о в. Да, но… все эти ребята, насколько мне известно, пишут оттуда восторженные письма.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Так в этом-то и дело! Когда год назад Сева не выдержал экзамены в институт… подумать только, из-за пустяка… Ты ведь помнишь, сколько усилий нам стоило отговорить мальчика? Он совсем уж собрался к Мите, в Кулунду… Хорошо еще, что Аллочка у нас никуда не стремится. Она и на практику не очень-то охотно поехала.

Л а р и о н о в (вертит в руке телеграмму). Интересно, проездом? Или в связи с моим проектом?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Ты что, не знаешь нашего дядю Митю: он всегда сваливается как снег на голову. Сейчас одно ясно — наш сын в опасности.

Л а р и о н о в. Чепуха. Не вижу никакой опасности.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. А что ты видишь? Кроме своего проекта — ничего! Подожди, куда ты?.. Садись! Сейчас будем держать семейный совет.

Л а р и о н о в (кряхтя, садится). Сегодня уже третья «летучка».

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Осенью Сева поступит в институт. Думаю, на этот раз не провалится.

Л а р и о н о в. Надо полагать.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. А чтоб наш дядя Митя не вскружил Севе голову, надо его изолировать.

Л а р и о н о в. Кого — его?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Моего драгоценного брата. (Непреклонно.) У нас он жить не будут!

Л а р и о н о в. Позволь, позволь… Дмитрий всегда гостит у нас. Ему отводится комната Севы, а Севе ставится раскладушка у меня в кабинете.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Пускай возьмет номер в гостинице. Скажу, что комнату Севы мы… сдали. К тебе приехал один инженер, твой старый друг… Ему временно и сдали.

Л а р и о н о в (мрачнеет). Но ведь это же… какая-то мистификация? Нет, такая необузданная фантазия меня не устраивает.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Моя фантазия ему не нравится! А когда наше родное детище окажется в глухих дебрях тайги — ты его найдешь?..

Л а р и о н о в. Пожалуй, что я — не инспектор Мегрэ. (Вздохнув, кротко.) Делай как знаешь. Но предупреждаю — я могу проговориться. У меня всегда, когда я хочу соврать, нос вдруг начинает кривиться в сторону.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Не беда, если и покривится. Нос у тебя не римский. Но этого мало. Севу надо изолировать.

Л а р и о н о в. Хм… Посадить под стеклянный колпак?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Неостроумно, Павел. Мальчику нужно поехать куда-нибудь отдохнуть. Севочка давно уже мечтает побывать на озере Селигер. Это недалеко, и можно взять туда путевку на турбазу.

Л а р и о н о в. Что ж, пусть поедет. (Вспоминая.) Селигер… Когда-то, в юности, я там бродил. Нилова пустынь, бесчисленные островки…

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. А где ты не был? Если б не я, не моя настойчивость, мы с тобой до сих пор бы кочевали невесть где. Сидели б, наверно, сейчас в каком-нибудь чуме.

Л а р и о н о в. И поджарили кусок оленины? Чудо! Но ведь это, Ксаночка, вполне естественно. Мы — племя кочевое. Я инженер-геолог, человек с рюкзаком. Ты тоже когда-то шагала рядом со мной. Эх, с каким бы наслаждением я сейчас поехал…

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Куда-а?

Л а р и о н о в. Да хотя бы… на тот же Селигер, со Всеволодом. (Поднимаясь.) На этом заседании семейного совета закончилось?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Погоди, Павлуша. Ты еще не выслушал мой план до конца. (Загадочно, с лукавством.) А наше третье противодействие будет состоять в том…

Л а р и о н о в (прерывая). Кстати, как у нас с обедом? Я бы на третье попросил кофе по-испански. А к нему вафельные трубочки с ананасной начинкой.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Видали, хорош кочевник! Подавай ему изысканное блюдо.

Л а р и о н о в. Ты права. Я — увы! — бывший кочевник. Ныне я стал сибаритом и чревоугодником. Так какое твое третье мероприятие.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (воинственно). Я дядю Митю — женю!

Л а р и о н о в (хохочет). Правильно! Женить его, подлеца!

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Нет, серьезно. Мне это надоело. Хватит Дмитрию бродяжничать по белому свету. Ему пора иметь свое гнездо.

Л а р и о н о в. Кого же ты прочишь ему в жены, добрая душа?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. А Юлия Сергеевна? Ты что, не знаешь? У них давно роман. Длится он уже лет шесть.

Л а р и о н о в. Юлия?.. А что? Это твоя приятельница очень милая женщина. Весьма.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. И чего они тянут — не понимаю! Митя может прекрасным образом устроиться здесь. В последнем письме он писал, что ему предлагают в Москве место в Управлении геологических изысканий.

Л а р и о н о в. Кто, дядя Митя? Вот уж кто-кто, а Дмитрий с рюкзаком не расстанется. (Шутливо.) А мне, что ж, поручается роль свата? Нет, дорогие мои, тут вас ждет полный провал. (Двинулся к себе в кабинет, остановился.) Да, между прочим, а где мой рюкзак?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Твой рюкзак? Зачем он тебе вдруг понадобился? Его, по-моему, давно уже не существует.

Л а р и о н о в. Как так — не существует?! Нет, ты мне его найди. Я его Всеволоду отдам. И вообще — это… я бы сказал — реликвия юности. Нет, ты обязательно найди. Обязательно! Скажи Даше, чтоб рюкзак разыскала. (Уходит.)

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (вслед). Не забудь же: комната сдана. И Севе смотри ничего не говори о телеграмме. Слышишь? А то ты и в самом деле еще проговоришься.

В передней звонок. Ксения Филипповна уходит.

Л а р и о н о в (в дверях). Что? Комната сдана? Это еще что за вздор? (Спохватившись.) А-а, да, да. Сдана, сдана. (Добродушно.) Сплошная мистика! (Прислушивается к оживленным голосам из передней.) Ага, Юлия прибыла. (Поспешно скрывается в своем кабинете.)

Входит  К с е н и я  Ф и л и п п о в н а  с  Ю л и е й  С е р г е е в н о й, красивой женщиной, изящно одетой; ей лет за 30.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Как ты, Юлия, вовремя! А я сию минуту хотела тебе позвонить.

Ю л и я. А что стряслось?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (любуясь нарядом приятельницы). Твоя модель? Так скромно и вместе с тем так элегантно…

Ю л и я. Тебе нравится? Да, это по моей модели. Что у тебя за события?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Скажи, пожалуйста, давно тебе писал мой брат?

Ю л и я. Месяца два тому назад. (Тревожно.) А что такое?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Успокойся, братец мой вполне здоров. Что он тебе писал?

Ю л и я (с улыбкой). Дмитрий Филиппович, как всегда, очень красочно описал мне Казахстан. Тамошнюю природу, степь, озера, солончаки, даже верблюдам уделил целую страницу. Не письмо, а прямо-таки художественный очерк. Такой романтик…

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Да, его способности я знаю. Ну, а как у вас личные отношения? Долго еще будет продолжаться эта любовь на расстоянии?

Ю л и я (смущена). Любовь? У нас с Дмитрием Филипповичем просто… дружба.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Бросьте, бросьте, друзья, вы меня не обманете. Ты любишь Дмитрия. И у него к тебе глубокая привязанность. Я уже давно решила (властно): я вас поженю! Что? Напрасно смеешься!

Ю л и я (улыбаясь). И для этого ты собираешься срочно вызвать Дмитрия Филипповича в Москву?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Зачем? (Показывает телеграмму.) Он сам сегодня приезжает.

Ю л и я (вспыхнув на мгновение). Да? Это… действительно новость. Сегодня? В таком случае я… (Хочет уйти.)

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Ни-ни-ни. Ты с нами останешься обедать.

Ю л и я. Хорошо, только умоляю тебя, Ксения, никаких намеков. Дмитрий Филиппович может неверно истолковать.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Не беспокойся. Он у меня не выкрутится.

Ю л и я (умоляюще). Ксе-ни-я! (Убегает.)

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (заглядывает в комнату к Всеволоду). Сева, ты дома?

В с е в о л о д (выходит). Да, мама.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (нарочито строго). Почему за путевкой не едешь?

В с е в о л о д. За какой путевкой?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Все забыл! Мы же с тобой договорились: ты возьмешь в экскурсионном бюро путевку на Селигер. Отдохнешь немного.

В с е в о л о д (бурно). Да? В самом деле, я еду? Погоди, но ты же боялась, как бы я, упаси боже, не утонул там на озере?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Теперь холодно, купаться перестали.

В с е в о л о д. А вдруг лодка перевернется?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Перестань! Но ты дашь мне слово — быть благоразумным. А сейчас поезжай, возьми путевку на неделю, на полторы.

В с е в о л о д. Только б продержалась такая погода, как сегодня.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. По радио передавали — наступает резкое потепление.

В с е в о л о д. Так мне что — сейчас поехать за путевкой?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Пойдем, я дам тебе денег. (Уходит.)

Всеволод, весело насвистывая, уходит к себе в комнату. Надев пиджак, он тут же возвращается в гостиную. Там уже  Л а р и о н о в  и  Ю л и я — они вышли из кабинета. В с е в о л о д  здоровается с Юлией.

В с е в о л о д (в восхищении). Ой, какая вы, Юлия Сергеевна, сегодня… (Не находит подходящего слова.)

Ю л и я. Ну, не теряйтесь, молодой человек, не теряйтесь. Какая же я?

В с е в о л о д. Красивая… как кинозвезда.

Л а р и о н о в (с иронией). Однако… недаром ты по астрофизике пятерки получал.

Ю л и я. Прошу извинить, но «кинозвезда» вынуждена выйти из кадра. (Уходит.)

В с е в о л о д. Папа, мы с мамой решили: я возьму путевку на Селигер.

Л а р и о н о в. Куда? Это ты с мамой, с мамой говори. Я не возражаю, попутешествуй. Это полезно.

В с е в о л о д. Отец, а почему вы все-таки не хотите меня отпустить к дяде Мите?

Л а р и о н о в (вздрогнув). Как ты узнал?

В с е в о л о д. Что?

Л а р и о н о в. Что дядя Митя приезжает.

В с е в о л о д (в диком восторге). Как? Дядя Митя приезжает? Когда?..

Л а р и о н о в (спохватившись). Да нет, никто не приезжает. Я просто забыл, что… А что такое?

В с е в о л о д (подступая к отцу). Сегодня приезжает? Да? Сегодня?..

Л а р и о н о в (раздосадованный). Ну что ты ко мне пристал?.. (Виновато оглядываясь.) Ну, сегодня. (По-мальчишески, как заговорщик.) Только смотри, мама не велела тебе говорить.

В с е в о л о д. То-то мама вдруг ни с того ни с сего предложила мне на турбазу поехать. А ты ей все дело испортил… (Обнимает отца.)

Л а р и о н о в. Да, я, кажется, того…

В с е в о л о д. Нет, товарищи родители, ну почему вам не хочется, чтоб я тоже, как дядя Митя, стал изыскателем? Вот у человека профессия! Самая интересная на земле! Разведать недра, разведать реки… Сказать — вот здесь, на этой площадке, можно строить металлургический комбинат. А здесь — закладывайте город! Увидеть, как словно из-под земли вырос рудник, завод, и снова ехать — искать воду, бурить землю, карабкаться по скалам. Или в пустыне верхом на верблюде.

Л а р и о н о в. Да ты уже через год запищишь. В город сбежишь.

В с е в о л о д. Не знаю. По-моему, взять в руки геологический молоток да с ним кочевать с места на место — это и есть самое лучшее в жизни! Работать мне все равно необходимо, да без этого я и в институт не смогу поступить. Принимают в первую очередь имеющих практический опыт, стаж. Папа, поговори с дядей Митей. Эх, если б на Камчатку… забраться в кратер потухшего вулкана.

Л а р и о н о в (строго). Я тебе заберусь, вулканолог… Никуда ты не поедешь! И на Селигер не пущу. И дяде Мите я скажу, пусть не затуманивает тебе голову… этой самой романтикой. И, пожалуйста, не расстраивай мать.

В с е в о л о д (вздыхая). Да, что ни говори, а вы — типичные родители. Вы — не Джеки Лондоны. Ладно. Поеду за путевкой. (Лукаво.) Только ты не удивляйся, если я вернусь с пустыми руками.

Л а р и о н о в. Это еще что? Почему — с пустыми руками?

В с е в о л о д. А потому, что все путевки на Селигер окажутся — увы, увы! — распроданными. (Заговорщически.) Таким образом все будет у нас соблюдено строго по форме.

Л а р и о н о в. Что-о?

В с е в о л о д. Договорились? Сенкью! (Выбегает.)

Пауза.

Л а р и о н о в (что-то напевает, потом перестает). А мальчишка-то, честно говоря, прав. Лучшей школы жизни, чем в экспедиции у дяди Мити, ему, конечно, не найти. Покопал бы там шурфы, побурил бы разведочные скважины, понаблюдал бы, куда реки текут… (Усмехнулся.) Я бы на его месте… безусловно подался к дяде, раз уж такой дядя имеется.

Звонок в передней. Ларионов идет туда. Из передней доносятся шумные приветствия, оживленные голоса — приехал дядя Митя. Пауза. В гостиную входит  д я д я  М и т я — широкоплечий, грузный, со смуглым от загара лицом, бородатый мужчина лет 40. С ним  Л а р и о н о в.

Д я д я  М и т я (обняв за плечи Ларионова). Ну, рассказывай, как у тебя с проектом? Что уральцы?

Л а р и о н о в (хмуро). Не спрашивай. Не согласны.

Д я д я  М и т я. Что?

Л а р и о н о в. Да, да, представь себе…

Д я д я  М и т я (неожиданно). Красота!

Л а р и о н о в (вскинув глаза). Как?.. Чему ж ты радуешься?

Д я д я  М и т я (с явным удовлетворением). Не согласны, говоришь? Расчудесно. (Ходит по сцене, потирает руки.) Ве-ли-ко-лепно! А я-то боялся — самолетом специально летел, боялся, что уральцы перехватят. (Кладет руку на плечо Ларионова.) Павел, я приехал за тобой.

Л а р и о н о в (продолжая недоумевать). За мной?..

Д я д я  М и т я. Едем на наше строительство. Проект твой мы будем внедрять в жизнь.

Л а р и о н о в. Вы? В Казахстане?

Д я д я  М и т я. Ты предлагаешь спустить под землю экскаваторы, мощные электровозы, большой емкости вагоны? Пожалуйста! Рудник наш только еще строится.

Л а р и о н о в. Погоди, погоди… Ты меня просто ошеломил.

Д я д я  М и т я. Проект мы твой обсудили. В основном — не говорю сейчас о деталях — твоя система работы нам подходит.

Л а р и о н о в. А как с оборудованием?

Д я д я  М и т я. Оборудование мы тебе гарантируем самое производительное.

Л а р и о н о в (в восхищении). Когда же ты успел с моим проектом-то ознакомиться? Ведь это десятки томов!

Д я д я  М и т я. А я в институте просмотрел все твои тома и четыре как следует проштудировал.

Л а р и о н о в. Только-то?

Д я д я  М и т я. Чтоб оценить твою идею — одного тома достаточно. Ведь то, что ты проектируешь, позволяет увеличить производительность труда в три раза!

Л а р и о н о в. Да. В этом я не сомневаюсь и удивляюсь, почему мои уральцы…

Д я д я  М и т я. А ты на них не обижайся. Ведь уральцам пришлось бы уж слишком много перестраивать. А у нас все новенькое, повторяю, только-только строимся… Так что же ты, старина, на все это скажешь?

Л а р и о н о в. Говорить нечего, надо действовать.

Д я д я  М и т я. Я привез тебе официальное приглашение комбината.

Л а р и о н о в. Вот как? Но этого, Дмитрий, мало. Мне ведь еще надо…

Д я д я  М и т я (прерывая). Понимаю. Тоже имеется, привез.

Л а р и о н о в (в удивлении). Что?

Д я д я  М и т я. Солиднейшее письмо (вынимает из кармана письмо) твоему начальству, в проектный институт.

Л а р и о н о в. Не может быть?!

Д я д я  М и т я. Видишь, кем подписано? Сегодня четверг. Во вторник… выедем?

Л а р и о н о в. Подожди… Надо билеты еще заказать.

Д я д я  М и т я. Уже заказал. На лайнер.

Л а р и о н о в (с удовольствием). Фу-ты, черт тебя подери!.. Вот что, факир… (оглядываясь) ты Ксении сейчас ничего не говори… Я сам ей скажу.

Д я д я  М и т я. Ну, понятно.

Л а р и о н о в. Между прочим, Ксения скажет тебе, что комната Севы сдана и что…

Д я д я  М и т я. Знаю. Я в гостинице буду.

Л а р и о н о в. Что ты знаешь?

Д я д я  М и т я. Ну, что живет у вас некий временный жилец…

Л а р и о н о в (кашляя в кулак). Это что… я проговорился?

Д я д я  М и т я. Ты? Нет. Он — проговорился.

Л а р и о н о в (оторопев). Кто — он?

Д я д я  М и т я. Ваш временный жилец.

Ларионов обескуражен.

(Продолжая разыгрывать.) Увидел он меня и говорит: «Слушайте, не верьте вы своей сестре. Я всего лишь — призрак». Сказал и… исчез. (Смотрит на Ларионова, хохочет.)

Л а р и о н о в (сконфуженно). Ты понимаешь, это все выдумки Ксении. Но как ты узнал, а?

Д я д я  М и т я. Севка выболтал вашу тайну. Парень очень беспокоился, что вдруг я в гостинице номера не получу. (Громко смеется.) А ты в призрака не поверил?

Ю л и я (входя). Кто тут не верит в призраки?

Д я д я  М и т я. Вот Павел Андреевич у нас такой храбрый.

Л а р и о н о в. А ну тебя… (Уходит в кабинет.)

Ю л и я. Дмитрий Филиппович, почему вы так долго мне не писали?

Д я д я  М и т я (целуя руку Юлии). Да видите ли, дорогая… Я все искал, подбирал слова…

Ю л и я. Какие слова?

Д я д я  М и т я. Те, которые мне хотелось вам написать. А потом решил — скажу лично.

Ю л и я. Дмитрий, вы становитесь загадочным.

Д я д я  М и т я. Да нет, где там. На днях я улетаю, и мне… (Прерывая себя.) А что, если мы выйдем на балкон? Я всегда отсюда любуюсь Москвой. (Берет Юлию под руку и увлекает ее на балкон.)

Появляется  Л а р и о н о в. В руке у него рюкзак, покрытый пылью.

Л а р и о н о в (торжествуя). Нашел, нашел я тебя, милый ты мой… (Отряхивает рюкзак.) Эх, и лямки порвались. Прости, дружище. Это просто гнусно с моей стороны. Ведь сколько лет мы не разлучались… (Вспоминая.) Где только мы с тобой не побывали! Весь Советский Союз исколесили. Бывало, в горах обступит ночь, положу я тебя под голову, смотрю на звездное небо… и мечтаю, мечтаю, мечтаю… А сколько я в тебе образцов пробы перетаскал! Помнишь, в уральской парме алмазы мы искали… О юность, о молодость!.. А потом ведь я всегда хранил в тебе дневник. А в дневнике… господи, каких я только тогда стихов не сочинял!.. «Нет, сначала мы роман-тики, а уж после математики…»

В дверях  К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Она несет посуду, накрывает на стол.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Павлуша, с кем ты тут разговариваешь?

Л а р и о н о в (быстро прячет за спину рюкзак). Э-э, по телефону тут… так я… (Ускользает с рюкзаком в кабинет.)

С балкона возвращаются  Ю л и я  и  Д м и т р и й  Ф и л и п п о в и ч, он проходит в кабинет Ларионова.

Ю л и я (подходит к Ксении с сияющими глазами). Ксения, поздравь! Сейчас Дмитрий Филиппович со мной объяснился.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. То есть?

Ю л и я. Предложил мне стать его женой.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (поражена). Как?! Сам Дмитрий?.. Нет, ты шутишь?

Ю л и я. Абсолютная правда.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Как же вдруг этот увалень решился? (Разочарованно.) И без моего содействия? Сами?..

Ю л и я (смеясь). Не сокрушайся. Твоя роль в этом событии все равно будет признана.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Ну расскажи, расскажи, как это произошло?

Ю л и я. Мы вышли на балкон. Дмитрий Филиппович говорит: «Юлия, на днях я улетаю…»

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (живо). Так быстро? (Про себя.) Это меня радует.

Ю л и я (продолжает). «Я хочу предложить вам, — говорит он, — сделать одну житейскую глупость. А может быть, наоборот, весьма разумную вещь. Вы знаете, о чем я говорю. Посмотрите мне в глаза, и я пойму ваш ответ».

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. И ты сказала…

Ю л и я. Нет, я ничего не сказала, но, очевидно, глаза мои сказали нечто такое, что Дмитрий сказал «благодарю вас» и поцеловал мне руку.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Ну поздравляю, поздравляю тебя, Юленька. (Целует Юлию.) Ты будешь с ним счастлива. И за брата я довольна. Несказанно рада — Дмитрий попал в хорошие руки. Откровенно — я рада еще и потому, что теперь Севочка прекратит свои романтические бредни… Да и Павел тоже. Ой, слава богу!

Звонок в передней.

Скажи мужчинам — пусть садятся за стол. (Уходит.)

Ю л и я (недоумевая). При чем здесь… бредни? (Пожав плечами, уходит в кабинет.)

Пауза. Возвращается  К с е н и я  Ф и л и п п о в н а; за ней входит  В с е в о л о д.

В с е в о л о д. Мама! Путевок нет, все распроданы.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Вот видишь, дождался. Я говорила, надо было раньше позаботиться.

В с е в о л о д. Оказывается, дядя Митя приехал? Я встретился с ним на лестнице.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Да, да. И знаешь, какое событие? Дядя Митя женится.

В с е в о л о д. Дядя Митя?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Представь, он сделал сейчас официальное предложение Юлии Сергеевне. Нет, каков наш «вечный холостяк», а?

В с е в о л о д. Значит, Юлия Сергеевна поедет к нему, в Казахстан.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Ну что ты?! С какой стати такая женщина, как Юлия Сергеевна, вдруг поедет в пустыню? Они здесь прекрасно будут жить. Дяде Мите давно уже предлагали перевестись в Москву. Оч-чень рада!

В с е в о л о д. Как?.. Дядя Митя оставит свою профессию изыскателя? (Помолчав.) Не верю!

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Оставит, мой милый. Он нашел наконец для себя самое драгоценное ископаемое. И… и теперь самое время перестать ему бродяжничать.

В с е в о л о д (разочарованно). А я так хотел поехать к нему, поработать в его экспедиции практикантом. Мама, а ведь ты в конце концов отпустила бы меня?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (спокойно). Возможно, возможно. К счастью, теперь все это отпадает. Тем более что второго такого «родного кочевника» у нас нет. Поди скажи Даше, чтоб она сходила за шампанским.

В с е в о л о д (озадачен). Не понимаю… О переезде в Москву дядя Митя мне ничего не сказал. Наоборот, дал слово взять меня с собой. Странно… (Уходит.)

Ю л и я (входя). Ксения, как я счастлива…

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. И я тоже, наконец вернется Митя к оседлому образу жизни. Вот переберется в Москву…

Ю л и я (удивлена). Дмитрий — сюда?.. Почему?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Как — почему? В связи с женитьбой. Ведь не поедешь ты к нему за тридевять земель?

Ю л и я. Поеду.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Как? Что?! (Смотрит на Юлию, словно увидела ее впервые.)

Ю л и я. А почему мне не поехать?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Тебе?.. В дикие степи? Представляю тебя — нежную, хрупкую, тепличную — в брезентовой палаточке… Среди верблюдов и саксаула…

Ю л и я. Какие верблюды? Ксения, милая, ты отстала от жизни! Там, где работает Дмитрий, новенький город. Правда, как он рассказывает, город небольшой, строительство его еще продолжается.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (вздыхает). Что делает с человеком любовь…

Ю л и я. И жизнь в Казахстане — как и всюду. И наши люди хотят хорошо одеваться. Вполне возможно, что я буду там организатором Дома моделей.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (растерянно). В пустыне? Дом моделей? Вот теперь я вижу — да! — ты безнадежно влюблена. Ах, Юлия, Юлия, ты все расстроила. Вот тебе и план мой…

Ю л и я. Какой план? Да ведь мы же как раз с тобой говорили…

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (перебивая). Нет, нет, я о другом.

Появляются  Л а р и о н о в  и  Д м и т р и й  Ф и л и п п о в и ч.

Л а р и о н о в (оживленно). Говорят, обед готов? По-моему, все ужасно проголодались. Особенно дядя Митя.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Стол накрыт, можете садиться.

Л а р и о н о в (взяв со стола поднос, ударяет по нему и, подражая оперному церемониймейстеру, провозглашает). Хозяин просит дорогих гостей пожаловать к столу! (Жене.) Да, Ксана, ты слышала сенсацию? (Широким жестом показывая на Юлию и Дмитрия Филипповича.) Поздравь наших молодых!

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (сквозь зубы). Слышала. Поздравляю.

Л а р и о н о в. И вот что еще, Ксана… (Отводит ее несколько в сторону.)

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Я послала за шампанским.

Л а р и о н о в. Шампанское? Чудесно! Сегодня есть столько поводов… (Покашливает.) Ксаночка, дело вот какое: меня приглашают в Казахстан, на строительство горного комбината.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (в тревоге). Тебя! В Казахстан? (Упавшим голосом.) Митя? Он все это?..

Л а р и о н о в. Да, Дмитрий, собственно говоря, все уже согласовал. Там по его изысканиям строят огромный комбинат. Ну и по ходу строительства будут внедрять мой проект. Им он, понимаешь, пришелся по плечу.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. По плечу?.. (Бормочет.) Боже мой, как же так… Погоди, погоди, что же происходит? Мы оберегали Севочку, а… а нужно было…

Л а р и о н о в. Но ведь я же, Ксаночка, так или иначе должен поехать с проектом на какой-либо рудник.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Так то в командировку. А здесь… с Дмитрием… Я же знаю — там строят город. Это надолго. (Горестно.) Ну за что только судьба послала мне такого брата?..

Д я д я  М и т я (подходит). А чем твой брат плох? (Поглаживая бороду и приосаниваясь.) Многие говорят, что я чертовски похож на знаменитого путешественника Миклухо-Маклая.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (зло). Хорош, нечего сказать. Я, что же, еще и благодарить тебя должна: спасибо, братец родимый, спасибо, Миклухо-Маклай, что семью мою разрушаешь?..

Л а р и о н о в. Ксана, полно тебе. Что за чепуха — «семью разрушаешь»?..

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (мужу). Не пущу тебя — вот и весь сказ.

Л а р и о н о в (мягко). Друг мой, ну зачем это? Ты же знаешь — я все равно поеду. (Громко.) Товарищи, прошу всех к столу.

Д я д я  М и т я (садясь за стол). Эх, сестра, сестра… Помню я тебя еще топографом, потом геологом… очаровательной девушкой с рюкзаком. (Кивает на Ларионова.) Павел тогда безумно влюбился в мою сестру.

В с е в о л о д (входя, раскланивается в сторону Юлии и дяди Мити). Я только что узнал. Поздравляю!.. Дядя Митя, вы, оказывается, в Москву перебираетесь? (С обидой.) А обещали мне…

Д я д я  М и т я (смеется). Я — в Москву?! Кто тебе сказал? Успокойся, юноша. Все остается в силе. Правда, насчет тебя я с твоей мамой еще не говорил. Но… (хитро прищурив глаз) думаю, что с отцом-то она тебя отпустит. (Подмигнул незаметно Всеволоду.)

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Ни за что!..

В с е в о л о д (горячо). Мама, я с папой не расстанусь!

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Вот они, дети. Когда они школьники, тогда — «мамочка, мамочка», а появился пушок на губе — так уже «папочка, папочка». Ну ничего. (Угрожающе.) С папочкой мы еще поговорим! Вплотную!

Д я д я  М и т я. Ну, Павел, берегись…

Л а р и о н о в. Успокойтесь, дорогие. Давайте властвовать собой. А сейчас… (Поднялся с бокалом в руке.) Предлагаю поздравить Юлию Сергеевну и нашего неисправимого романтика!

Ю л и я (шутливо). Ничего, я постараюсь его исправить.

Д я д я  М и т я. Э, нет, мадемуазель! Заранее говорю вам, Юлия, меня не переделаете. Был, есть и буду до последнего дня кочевником. (Поднимая бокал.) За романтиков! За романтиков неустанного труда, за постоянные поиски, новые открытия…

Л а р и о н о в. За романтическую индустрию, сказал бы я.

Д я д я  М и т я. Так точно!

З а н а в е с.

ИВАН-РУЧЕЙ Пьеса в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

В и к т о р  П а р у с н и к о в — начальник отряда геоботаников.

Л ю д м и л а — старший геоботаник.

Т и м о ф е й  Г а л к и н — молодой оленевод.

В и т я з е в — директор оленсовхоза.

Е г о р  Э л к о — ненец, председатель оленеводческого колхоза.

С и м а — радистка и культработник на кочевье пастухов.

Место действия — оленеводческий совхоз на Северном Урале.

Пастбище на горном склоне. Сцена изображает полянку на возвышенности. Здесь — среди кустов ивняка и полярной березки — разбита палатка пастухов-оленеводов, наверху палатки красный флажок; поодаль, в глубине сцены, виден край другой палатки (может только подразумеваться за кулисой) — в ней помещается полевая рация; палатка служит и жильем для радистки. Рядом с большой палаткой походный столик, складной табурет. Задний фон — далекие горы.

Жаркий полдень уходящего лета, и зеленый кустарник уже чуть тронут бледной позолотой наступающей осени.

На сцене  Т и м о ф е й  Г а л к и н — рослый, смуглый парень; он стоит сейчас на краю площадки и весело машет рукой.

Т и м о ф е й (кричит, задорно). А ну, еще бросок! (Восхищенно.) Ого-го… Молодец, Симочка, ловко карабкаешься…

Пауза.

Вбегает девушка с рюкзаком за плечами; остановилась перевести дыхание; сверток с газетами и связки книг выпадают из рук  С и м ы — Тимофей ее обнял.

С и м а (смеясь и высвобождаясь). Пусти, Тимоша… Ну, сильный ты — знаю. Помоги-ка…

Отстегивает наплечные ремешки. Тимофей помогает снять рюкзак.

Т и м о ф е й. Что на центральной усадьбе? Питание для рации принесла? (Ласково.) Скучал я без тебя, Серафимушка!

С и м а. То-то! (Деловым тоном.) Сухих элементов хватит теперь до зимы. Вот газеты… книги… Письма ботаникам…

Т и м о ф е й (перебирая книжки). «Берег» Бондарева достала?! Ага! А Константина Симонова? А «Блокаду»?..

С и м а. Обещали. На них очередь.

Т и м о ф е й (взял еще книжку). О, и Пушкин!

Оба присели на пригорке.

С и м а. Директора совхоза не видела. Говорила с зоотехником Артемьевым. Дал нам новый маршрут, куда стадо перегонять.

Т и м о ф е й. Куда?

С и м а (с торжествам). На Чиграй! (Горячась.) Но чего мне это стоило! Артемьев хотел, чтобы мы погнали стадо вверх по Ловище… А я, как на усадьбу идти, посоветовалась с нашими геоботаниками: они Чиграю дали самую высокую оценку — понимаешь? Ну, я и потребовала это угодье. Артемьев ни в какую — он туда другое стадо хотел послать, а я — на своем! Как, говорю, нам, передовой комсомольской бригаде, отказываете?! (Подмигнув.) Согласился!

Т и м о ф е й (вставая, хмуро). Когда у тебя рация заработает?

С и м а (озадачена). Сменю элементы… А что?

Т и м о ф е й. Передашь радиограмму в совхоз: наша бригада просит… данный ей маршрут изменить… Чиграйскую долину заменить лугами за Иван-ручьем… Ясно?

С и м а (пораженная). Да ты что?.. (Напористо.) Что это значит, я спрашиваю?!

Т и м о ф е й. То, что ты вмешиваешься не в свое дело.

С и м а. Как — не мое дело? Мое дело! Я такой же член бригады, как и все пастухи… (Наступает.) Говори начистоту: ты что задумал? Что задумал?

Т и м о ф е й. Освоить новые места.

С и м а. А Чиграй отдать другой бригаде?! Нам, передовым, оказывают предпочтенье, а мы… (В негодовании.) Знаешь, ты кто? Ре-не-гат!

Т и м о ф е й. Кто-кто?! (Расхохотался.) Это кто ж такой?

С и м а. Словарь возьми, прочти. Изменник это значит. Изменяешь своей бригаде. (Продолжаянегодовать.) Иван-ручей! Да там же волки.

Т и м о ф е й (притворяясь устрашенным). Волки — где? Мать родная… (С мнимым испугом поспешно прячется за палатку.)

С и м а. Ну что дурачишься? Я дело говорю. Потеряем мы там оленей… что тогда?

Т и м о ф е й (выходит). Серафимушка, лютик мой полевой… Волков бояться — в лес не ходить. А я волку руками шею скручиваю…

С и м а. Ну и не хвастай… Был такой случай, правда. А если волк — тебя? Озорной. Что мне с тобой делать? (Запальчиво.) Знай, я не согласна! Вопрос на бригаде поставлю! (Сердито забирает принесенное, идет в свою палатку.)

Т и м о ф е й. Ставь. Послушаем. Голосок у тебя звонкий. (Строго.) А радиограмму передашь. (Вешает на плечо ружье, подходит к кулисе, свистит.) Эй, вы… Четвероногие сторожа!

Слышен лай собак.

Пошли стадо проверять! (Уходит, напевая «Легли за кормой серебристые дали».)

Некоторое время сцена пуста. Входит  Л ю д м и л а, на ней байковый костюм (куртка, штаны), через плечо полевая сумка, на руке компас; устало опускается на табурет.

Л ю д м и л а. Фу-ух, замучилась… (Зовет.) Хозяева дома? (Отгоняет рукой комаров; умоляюще.) Комары проклятущие, на мне уж и так живого места нет!..

С и м а (появившись). Людочка, здравствуйте! А я только что с усадьбы. (Передает почту.) Это все вам.

Людмила распечатывает письмо.

Из Москвы?

Л ю д м и л а. Да, от мамы. (Читает письмо.)

С и м а (мечтательно). Москва!.. (Пауза.) Какая вы, Люда, счастливая, что живете в Москве. А я никогда там не бывала. Но каждое утро и поздно ночью я слушаю московские позывные. И тогда мне кажется, что я тоже живу в Москве. Я знаю все ее улицы, дома… Катаюсь в метро. Бываю в театрах — Большом, Художественном, в Большом зале Консерватории — и даже вижу новые олимпийские дворцы!.. А еще Останкинскую телебашню! Вот бы взобраться на нее… Я слыхала, там ресторан устроен и он кругом вертится. Вы поднимались?

Л ю д м и л а (отрываясь от письма). Нет, все только собиралась. А вот вернусь в Москву — взберусь. (Шутливо.) И увижу оттуда вашу тайгу, долины, оленей и… Симочку на своем посту с наушниками…

Обе смеются.

С и м а. А что вам пишет мама?

Л ю д м и л а. Почему мы говорим друг другу «вы»? За эти дни мы, кажется, успели подружиться. Мама беспокоится, что я могу здесь подхватить болотную лихорадку. Она уверена, что тут… вечный сквозняк. И волки, оскалив зубы, неотступно преследуют меня по пятам. Ах, мама, мама… (Дочитывает письмо.)

С и м а. Люда, вы с Виктором Сергеевичем давно знакомы?

Л ю д м и л а (сложив письмо). Давно. Вместе учились в университете. Виктор окончил на год раньше меня. Мы с ним большие друзья.

С и м а. И только?

Л ю д м и л а (с улыбкой). Нет, Симочка, твои предположения неверны.

С и м а. А-а… (Смеясь.) Значит, я ошиблась. (Помолчав.) А что бы ты сказала… о Тимофее?

Л ю д м и л а. О Тимофее?

С и м а. Такого парня можно полюбить?

Л ю д м и л а. Гм… Насколько я понимаю, ты сама уже ответила на этот вопрос.

С и м а. Нет, ну честно, Люда, он нравится тебе?

Л ю д м и л а. Нравится. (Серьезно.) Ты будешь с ним счастлива, Симочка.

С и м а (смущенно). А… кто тебе сказал?

Л ю д м и л а. Глаза твои говорят. Когда поженитесь?

С и м а (доверительно). Зимой. А потом уедем учиться. Ох, Люда, но ведь он такой строптивый… нет, ты его не знаешь. Боюсь — не сойдемся характерами.

Л ю д м и л а. Ничего, будете друг другу уступать.

С и м а. Ой, не знаю. А вы на будущий год сюда не приедете?

Л ю д м и л а. В будущем году я, вероятно, поеду в Дагестан. А Виктор Сергеевич мечтает о Памире.

С и м а. Жаль, мне хотелось бы еще с вами встретиться. Значит, тебе, Люда, наш Север не по душе пришелся? Тайгу невзлюбила?

Л ю д м и л а. Нет… Сначала тайга пугала меня, я боялась в ней затеряться. А потом, когда я почувствовала себя покорительницей, когда на моем пути природа, словно назло мне, нагромождала одно препятствие за другим, а я все-таки проходила, тогда эта глухомань мне стала даже нравиться. (Помолчав.) Жаль, нет у вас, на Урале, лебедей.

С и м а. Любишь лебедей?

Л ю д м и л а. Да. И аистов. Красиво они летят…

Появляется  В и к т о р  П а р у с н и к о в. Ему лет 26. Порывистый, самоуверенный; обут в тяжелые горные ботинки.

П а р у с н и к о в. Ну-ка, девушки, определите, какой это вид ягеля? (Показывает образец.) Снайпер эфира, где пропадала?

С и м а (рассматривая растение). В правлении колхоза была, товарищ Парусников. Это ягель сферофорус.

П а р у с н и к о в (удивленно). Верно! И даже по-латыни?

Л ю д м и л а (Симе). Откуда такие познания?

С и м а (лукаво). Секрет! (Убегает в свою палатку.)

П а р у с н и к о в (вслед). Знаем мы твой «секрет». Тимоша ее просвещает.

Л ю д м и л а. Есть почта. (Передает.) От начальника экспедиции.

П а р у с н и к о в (бегло прочитывая). Профессор Гончаров интересуется, закончим ли мы обследование в срок… Что ж, можем рапортовать: контрольный срок выдержали! Наш отряд сдаст материалы первым! (Самодовольно.) Не подкачал Парусников-то, а? Даром что молодой. (Возбужденно.) Итак, работа закончена! Завтра отсюда снимаемся. В субботу будем в округе… Подведем итоги, сделаю доклад, а там — и на самолет! (Быстро.) Симочка, рация работает? Свяжите-ка меня с начальником экспедиции…

Голос Симы: «Налаживаю… не уходите».

Л ю д м и л а. Виктор, не торопись с рапортом… Мне необходимо серьезно поговорить с тобой.

П а р у с н и к о в (вглядываясь). Людмила, ты что-то сегодня плохо выглядишь?..

Л ю д м и л а. Устала.

П а р у с н и к о в. Устала, комары, надоело карабкаться по камням, хочется домой, а?

Л ю д м и л а. Конечно, хочется — соскучилась уже по Москве.

П а р у с н и к о в. Ну, потерпи. Скоро ты опять будешь щеголять в модных сапожках. (Закуривает папиросу.) Так о чем разговор?

Л ю д м и л а. Сегодня я долго беседовала с Тимофеем…

П а р у с н и к о в (с легкой иронией). Красивый парень, а? Смотри не влюбись.

Л ю д м и л а (вспылив). Виктор!

П а р у с н и к о в (миролюбиво). Ну, пошутил… А парень он действительно любопытный. Я считаю Тимофея просто самородком.

Л ю д м и л а. Так вот, Тимофей посмотрел наши карты оленьих пастбищ, и, должна тебе сказать (улыбнувшись), самородок твой в ряде случаев справедливо нас раскритиковал.

П а р у с н и к о в (сдвинув брови). Вот как? Занятно. А именно?

Л ю д м и л а. О пастбище на Ловище Тимофей сказал, что мы не учли запасов кормов в окружности. Эти резервы позволяют увеличить поголовье выпасаемого стада.

П а р у с н и к о в. Гм… толково. Упустили.

Л ю д м и л а (вынула из сумки карту). А вот в Междуречье — емкость пастбища мы завысили.

П а р у с н и к о в. Неправда. В этих местах прекрасный корм…

Л ю д м и л а. Корм-то прекрасный, но там зимой пастбища глубоко забиваются снегом, оленю трудно добывать ягель.

П а р у с н и к о в. Глубокие снега?! (Смотрит на карту, задумался.)

Л ю д м и л а. В отношении летних пастбищ: мы не всегда обращали внимание на условия водопоя.

П а р у с н и к о в. Позволь, Людмила… Мы наносим на карту очертания пастбищных участков, условия водопоя не являются для нас исходным моментом…

Л ю д м и л а. Однако мы должны считаться с практическими требованиями.

П а р у с н и к о в (недовольно). А откуда Тимофею все это известно?

Л ю д м и л а. По пастушеским дневникам. Пастухи записывают пастбищные условия.

П а р у с н и к о в (нетерпеливо). Очень хорошо. Все?

Л ю д м и л а. Нет, не все. Осталось самое главное. Мы исключили долину по Иван-ручью…

П а р у с н и к о в. Ну да, да, места эти заброшенные, совершенно недоступные. Я был там в прошлом году. Нет даже тропы.

Л ю д м и л а. Но Тимофей утверждает, что там прекрасные угодья и что Иван-ручей не так уж недоступен. Он даже берется быть проводником.

П а р у с н и к о в. Пустые разговоры… (Поднялся.) Насчет резервных участков… придется учесть. Ладно, кормовую оценку Междуречья пересмотрим. А вообще карты пастбищ нанесены правильно, в полном соответствии с инструкцией…

Л ю д м и л а. Точнее — по шаблону…

П а р у с н и к о в. Что? (Раздельно.) Повторяю — согласно инструкции…

Л ю д м и л а. К нам никто не придерется — это ты хочешь сказать?

П а р у с н и к о в (с явным раздражением). Я не понимаю, чего ты, собственно, хочешь? (Пауза.) Что ты предлагаешь?

Л ю д м и л а (настойчиво). Работу отряда продлить. Исправить карты. И главное — проникнуть в долины Иван-ручья.

П а р у с н и к о в. Как? Да это… это несбыточно… физически невозможно!.. Вот вздор! И кроме того… ты что же предлагаешь? Самим забраковать свою работу?

Л ю д м и л а. Частично — да.

П а р у с н и к о в. Это немыслимо! (Шагает.) Возвращаться назад… Пересматривать кормовые оценки?.. Что ты, милая… (Остановившись.) Да посуди сама, в каком положении я окажусь перед начальником экспедиции?! Профессор Гончаров выдвинул меня как способного, знающего… Мне впервые доверили руководство отрядом… Нет, это решительно невозможно!..

Л ю д м и л а. Ложное самолюбие, Виктор!.. (Коснулась рукой его плеча.) Я не могу поверить, что это твое окончательное решение.

Продолжительная пауза.

П а р у с н и к о в (внушительно). Ну вот что… Работу отряд наш закончил. Я — начальник отряда, и уж позвольте мне распоряжаться. Мелочи эти уладим.

Л ю д м и л а (усмехнувшись). «Мелочи»?..

П а р у с н и к о в. Ну хорошо — существенные коррективы. Устраивает? Мы их внесем… по возможности, конечно… и на этом поставим точку. И шум поднимать незачем.

Л ю д м и л а. Куцее решение. Непартийное. Я буду протестовать. С этим нельзя мириться! Пусть нас рассудит начальник экспедиции… (Идет к выходу.)

П а р у с н и к о в (резко, тоном начальника). Людмила Алексеевна!

Л ю д м и л а (остановилась, сдерживаясь). Что скажете, Виктор Сергеевич?..

П а р у с н и к о в. Я категорически настаиваю, чтобы вы не вмешивали в наш спор профессора Гончарова. Я требую… запрещаю!

Пауза.

(Подойдя к Людмиле.) Я вынужден напомнить… тебе, Людмила, о дисциплине!

Л ю д м и л а (спокойно). А я должна напомнить тебе, руководителю, о… чести нашего отряда! Запретить же мне поступить так, как велит мне совесть, — ты не можешь!.. (Повернулась и ушла.)

П а р у с н и к о в (озадаченно). Что? Как она рассвирепела… «Честь отряда»… «Совесть»… (Пауза. Прошелся по сцене.) Гм… Пересмотреть карты… Вернуться к Иван-ручью? (Пожал плечами.) Вот еще чертовщина… (Сердито давит комара у себя на лбу.)

Возвращается  Т и м о ф е й.

(Неприязненно.) А-а, вот он — суровый критик, юноша гор и ветров! Н-ну, Тимофей, не ожидал я… Такую критику навел — деваться некуда!

Т и м о ф е й. А что… неверно чего сказал?

П а р у с н и к о в. Нет, почему… некоторые твои замечания очень ценны. А вот насчет Иван-ручья — тут я тебе скажу: мечтай, да приземляйся!

Т и м о ф е й (усмехаясь). А что, высоко забрался?

П а р у с н и к о в. Ну что ты нагородил Людмиле Алексеевне? Я же там был — около Иван-ручья. На подступах — болото, топь, горные обвалы… Мы с проводником трое суток мучились и даже тропы разыскать не могли.

Т и м о ф е й. И вернулись назад?

П а р у с н и к о в. Ну естественно.

Т и м о ф е й. Это верно, пройти туда нелегко. Можно и в пропасть угодить, за мое почтение. А все же, скажу я вам, Виктор Сергеевич, проводник вам попался плохой.

П а р у с н и к о в (в сердцах). Фу-ты, леший тебя забери… (Горячась.) Да ты сам-то там был?

Т и м о ф е й (спокойно). Был.

П а р у с н и к о в. Когда?

Т и м о ф е й. Да с месяц назад. Ездил в ненецкий колхоз на спортивный праздник. Показал я ихним пастухам тропу — в обход…

П а р у с н и к о в. А результат? Пасут они там?

Т и м о ф е й. Этого не знаю.

П а р у с н и к о в. Ах, не знаешь… Хотел бы я посмотреть, как ты стадо туда проведешь.

Т и м о ф е й (возбужденно, с силой). Проведу! Виктор Сергеевич, камни переворотим, а проведем!.. Верьте мне, долины по Иван-ручью — золотые места! Я уж прикинул — две тысячи голов оленей свободно выпасать можно!.. А вы учтите: у нас в колхозах и совхозах поголовье оленей сильно выросло, — пастбищ недостает, теснота… Большое дело мы сделаем, Виктор Сергеевич… Смелость только нужна…

П а р у с н и к о в (закуривая папиросу, уклончиво). Но видишь ли… в данное время отряд нашу работу закончил. Начальство уже требует от меня представления материалов…

Т и м о ф е й. Людмила Алексеевна говорит — продлить можно.

П а р у с н и к о в (с иронией). Людмила Алексеевна, очевидно, забывает, что мы — не туристы и посланы сюда не для прогулок. Мы расходуем государственные средства. Снаряжать отряд в заведомо сомнительную местность, без малейшей уверенности, что площадь пригодна для выпаса…

Т и м о ф е й (прерывая, с новой силой). Так вот это мы и должны доказать, товарищ Парусников! Вы — молодые ученые, я — практик, пусть молодой, но пастухи вам скажут — опыт у меня кое-какой имеется. Вот в таком союзе мы и доказали б… И другим оленеводам, и директору нашему, и зоотехникам… Что вас останавливает?

П а р у с н и к о в. Благоразумие, товарищ Галкин, благоразумие. И (подчеркивая) мой опыт.

Т и м о ф е й (помолчав). Ну, если вы сами пойти не хотите, не мешайте нам: скажите директору совхоза, чтоб дал моей бригаде маршрут туда. Который раз прошу — отказывают. Вот и сегодня опять запросил.

П а р у с н и к о в. Да пойми же ты, чудак, — потеряешь ты оленей! Без обследования нельзя давать маршрут. Нельзя! Погибнут олени — кто отвечать будет? Брось ты эту мысль, Тимофей!

Т и м о ф е й (твердо). Ну нет. Я с мыслью этой не расстанусь. А насчет потерь — головой отвечаю: олени будут целы. (Взволнованно ходит.) Вот что я вам скажу: раз вы отказываетесь, мы… одни действовать будем!..

П а р у с н и к о в. «Мы»? Кто это «мы»?

Т и м о ф е й. Те, кто не боятся!.. Пусть Москва… министерство решает. Мы с Людмилой Алексеевной ни перед чем не остановимся — так и знайте! (Уходит.)

П а р у с н и к о в (оторопев). Что? «Мы с Людмилой Алексеевной»?.. Ах, вот как? (Приняв какое-то решение, зло.) Хо-ро-шо-о…

Показалась  С и м а.

С и м а. Товарищ Парусников, рация работает. Южный Сахалин сейчас поймала. Радиолюбитель один… с рыбаками море бороздит, ловят крабов. Виктор Сергеевич, вы крабов любите?

П а р у с н и к о в. Какие там еще крабы?.. Вы не видели, куда пошла Людмила? (Не дожидаясь ответа, быстро уходит.)

С и м а. Что это с ним? (В недоумении пожала плечами, ушла к себе в палатку.)

Появляются  В и т я з е в  и  Л ю д м и л а. Витязев — несколько тучный мужчина, с одышкой, тем не менее подвижный и всегда оживленный, ему лет 45.

В и т я з е в (на ходу). Прекрасное предложение, Людмила Алексеевна, прекрасное… Я целиком и полностью — «за»! (Шутливо поднимает обе руки.) Где у них тут вода? (Заглядывает в палатку, пьет жадно воду.) Уу-ух, жарища…

Л ю д м и л а. Я так рада, товарищ Витязев, что вы приехали… Я уж, признаться, хотела радировать начальнику экспедиции, поставить его в известность…

В и т я з е в (добродушно). Ого! Да вы серьезный противник, оказывается! Бой, значит, дали Парусникову! Ха-ха!.. Правильно, голубок, правильно, мы его…

Л ю д м и л а. Не знаю, правда, как вы еще отнесетесь… хотя, как человек с зоотехническим образованием, должны разобраться.

В и т я з е в. Ясно как апельсин. Какой же директор совхоза откажется от новых пастбищ?.. Да я вас только расцеловать могу… (Присмотревшись к Людмиле.) Бедная, как вас комары-то разукрасили… Ай-ай-ай…

Л ю д м и л а (махнув рукой). Изверги…

В и т я з е в. Мы уговорим Виктора Сергеевича в два счета. Ручаюсь. Это уж, голубок, предоставьте мне.

Л ю д м и л а (обрадованно). Правда, Петр Донатович?

В и т я з е в. Если нужно — до зимы всем отрядом задержитесь.

Л ю д м и л а. О нет, что вы… Мне, собственно, уже сейчас надо быть в Москве.

В и т я з е в. Вы в тайге нашей зимой бывали? Это ж такое очарование… на всю жизнь останется. Охотником заделаетесь. Сошьем вам оленью доху. А хотите — вся в голубых песцах будете ходить. Ну, что скажете?

Л ю д м и л а (смеясь). Заманчиво! Вы уговорите.

В и т я з е в. Итак… (Вынимает из планшетки карту владений совхоза.) Куда вы предлагаете отсюда направиться?

Л ю д м и л а. Речь идет, Петр Донатович, о долине Иван-ручья.

В и т я з е в (изумленно переводит взгляд с карты на Людмилу). Нет… погодите, голубок: долину Иван-ручья вы совершенно правильно исключили из обследования.

Л ю д м и л а. А я считаю — неправильно.

В и т я з е в. Да нет же, вопрос этот мы обсуждали еще в начале вашего приезда…

Л ю д м и л а. Почему вы против?

В и т я з е в. Голубок, на этих заброшенных местах никто и никогда оленей не пас. Вы посмотрите. (Показывает на карте.) Здесь горная гряда, отвесные скалы — так? Здесь — глухая тайга, человек не продерется. Как вы туда тысячу голов оленей перегоните? Нет, это нереальная вещь, друг мой! (Догадываясь.) Постойте! Это небось Тимофей наш — неуемный выдумщик — наболтал вам чудеса про Иван-ручей?.. Отличный оленевод, но… с фантазией.

Л ю д м и л а. Да, Тимофей. И знаете — я ему верю. Почему в лесу нельзя прорубить просеку? Разве скалы нельзя подорвать?

В и т я з е в (искоса посмотрев на Людмилу). Фу-у… жарища какая… (За кулису.) Сима! Пошли кого-нибудь за Тимофеем… Людмила Алексеевна, это вопрос будущего. Конечно, освоим мы когда-нибудь и Иван-ручей. Но нам сейчас — сейчас! — до зарезу нужны новые угодья. Вы, разведчики, окажите нам конкретную помощь сегодня!..

Л ю д м и л а. А мы, Петр Донатович, не только разведчики настоящего. Мы и разведчики будущего! (Улыбаясь.) Я имею в виду, конечно, и вас.

В и т я з е в. А? (Покашлял.) Правильно. (Пошел к палатке, пьет воду.) Вот что… зачем нам спорить, голубок? Сегодня сюда приедет председатель ненецкого колхоза. Я его просил приехать, дела тут у нас с ним общие есть. Он нам объяснит, почему они тоже не пасут на Иван-ручье. От того колхоза значительно ближе к этим местам, они-то ухватились бы обеими руками.

Л ю д м и л а. Если они даже не справились — это еще вовсе не доказательство. А мы-то на что?

В и т я з е в. Пойдемте поищем Парусникова.

Идут к выходу налево.

А вы лучше подумайте, нельзя ли Горячие Ключи использовать…

Ушли.

Некоторое время сцена пуста. Затем справа появляются  П а р у с н и к о в  и  Э л к о. Элко — приземистый ненец, лет 40, с широким добродушным лицом, часто улыбающийся.

Э л к о. Меня зовут Элко, Егор Элко. Забыл, Виктор Сергеевич…

П а р у с н и к о в (вспомнив). А-а! Ну конечно, встречались. Прошлым летом, за Белой горой… Я тогда обследовал пастбища для нашего колхоза. Ну, ну, рассказывай, бригадир, как живешь, как дела в колхозе?

Э л к о. Хорошо. Только я теперь не бригадир, однако. Я теперь председатель колхоза. Большую должность занимаю.

П а р у с н и к о в (улыбаясь). Чувствую, чувствую. Растешь, друг?

Э л к о. Как не расти? Жизнь пришла светлее солнца. Все растет. Видел, какие дома наши колхозники построили. Электричество горит. Дети растут — в школе учатся. Капитал в колхозе — ой как вырос! — на нашем счету в государственном банке девять раз по сто тысяч лежит!

П а р у с н и к о в. Ого, миллионер! Сколько ж теперь у вас оленей?

Э л к о. Много, однако. Весной двадцатое стадо выделили. Государству много олешков нужно. (Присаживается на пригорок, вынимает табакерку, протягивает Парусникову.) Угощайся, крепкий табачок. (Нюхает табак.)

П а р у с н и к о в. Спасибо. (Предлагая папиросы.) Может, закуришь? Материалы нашего обследования пастбищ целы?

Э л к о. Как же, как же. Твои карты в правлении, у счетовода хранятся.

П а р у с н и к о в. Пользуетесь ими? Пастбищеоборот ввели?

Э л к о. Стараемся, проводим — мы с наукой дружим. Знаем теперь, куда стадо послать, сколько голов оленей можно выпасать. Большую помощь вы нам оказали.

П а р у с н и к о в. Приятно слышать…

Э л к о. Но скажу, однако, человек ты осторожный.

П а р у с н и к о в (озадаченно). Я — осторожный?

Э л к о. Забраковал ты тогда летовку одну. Помнишь? Нет? Худые, сказал, там места…

П а р у с н и к о в (припоминая). Это где же?

Э л к о. Ваня-шор.

П а р у с н и к о в (восклицая). Иван-ручей?!

Э л к о. А мы пасем там олешков, корма хорошие — травка разная, по ручейкам ивняки…

П а р у с н и к о в. Да как же вы туда пробрались? Погоди, это ж земли совхоза «Уралец»?

Э л к о. По правую сторону — «Уральца», а по левую — наши. От нас туда путь трудный. Пропасть.

П а р у с н и к о в. Ну и как же?

Э л к о. Через пропасть мост перекинули.

П а р у с н и к о в. Мост? Гм… Вон оно что… мост!

Э л к о. Когда Тимофей у нас был, собрал он комсомольцев-пастухов, и пошли они туда — к Иван-ручью. Долго бродили — пять суток пропадали, но тропу нашли. (Нюхает табак.) Умный, хитрый оленевод, хотя и молодой. (Поднимаясь.) Где ж товарищ Витязев? Я тороплюсь, однако.

П а р у с н и к о в. Да-а-а… такие-то дела!..

Входят  В и т я з е в, Л ю д м и л а  и  Т и м о ф е й.

В и т я з е в. А мы вас ищем! (Пожимая руку Парусникову.) Привет ученому миру! (Здоровается с Элко.) Здорово, голубок, тут тебя дожидались. Людмила Алексеевна, познакомьтесь: это товарищ Элко — председатель колхоза «Правда». (Парусникову.) Ну и попали же мы с вами под обстрел…

П а р у с н и к о в. Под какой обстрел?

В и т я з е в. А вот Людмила Алексеевна жарит по нас дальнобойными: почему мы Иван-ручей из плана обследования исключили?.. Ну как ей доказать? Пожалуй, товарищ Элко лучше нас это сделает, а? (Подмигивает Парусникову.)

П а р у с н и к о в (медленно). Элко уже доказал — промахнулись мы, Петр Донатович. Моя вина.

В и т я з е в (озадачен). Погоди, голубок, ты о чем?

П а р у с н и к о в. О том, что колхоз «Правда» пасет уже в долине Иван-ручья…

Т и м о ф е й (радостно). Элко! Пасете?!

П а р у с н и к о в. Они через пропасть мост перекинули.

Т и м о ф е й (к Элко). Здорово придумали! Хитро… А ведь мне, признаться, это в голову не приходило.

Л ю д м и л а (торжествуя). Ну, Виктор, что теперь скажешь? Слышали, Петр Донатович? Чья правда?

В и т я з е в. Что ж тут спорить! (Разводя руками.) Сдаюсь! Тимофей, ты где прячешься, — поздравляю тебя. Спасибо! (Пожимает Тимофею руку.) И за урок спасибо. (К Парусникову.) А ведь это в самом деле урок — и мне и вам. Дерзания нам не хватило, смелости. Теперь надо вашему отряду двинуться туда.

П а р у с н и к о в. Буду сейчас радировать начальнику экспедиции. Пусть разрешит нам продлить изыскания.

Появилась  С и м а.

В и т я з е в. А Тимофея Федоровича за Иван-ручей следует премировать. Заслужил.

С и м а (удивленная). Позвольте, Петр Донатович, разрешите узнать — почему «за Иван-ручей»?! Нет, вы объясните!

В и т я з е в (смеясь). Вон товарищ Элко тебе разъяснит.

Элко отходит с Симой в сторону и оживленно ей рассказывает.

(Тимофею.) Скоро окружное совещание оленеводов будет, — готовься, Тимофей, выступить.

Э л к о. Петр Донатович, к празднику оленеводов потихоньку готовиться надо. Молодежь наша просит послать на состязания товарища Тимофея. Ваш ездок — наши олени. Первый приз наш район получит — веришь?

В и т я з е в. Что ж, кандидатура подходящая. Погоди, а почему ваши олени? Не-ет, голубок, наши быстроходнее…

Идет к выходу. Элко за ним.

Э л к о. Петр Донатович, солнцем клянусь тебе, тундрой клянусь, наши быстроходней, однако…

На сцене остаются: Парусников, Людмила, Тимофей и Сима.

П а р у с н и к о в. Не сердись, Людмила. Дай руку. Итак, завтра к Иван-ручью! (С улыбкой.) Одолеем мы его, а?

Л ю д м и л а. Конечно, одолеем. Если только комары окончательно нас не съедят…

С и м а. Тимоша, а долго продлится… это совещание оленеводов?

Т и м о ф е й (чуть усмехнувшись). А что?

С и м а. Уедешь… А кто песни петь будет?

Т и м о ф е й. Серафимушка, я тебе вперед на целую неделю спою… Товарищи, придете к нам вечером — споем?

Л ю д м и л а. Придем, Тимофей, придем.

Т и м о ф е й (с жаром). Эх, друзья, мы сегодня так запоем, что полетит песня наша через горы, через долы, через реки!..

З а н а в е с.

ПРЕСТИЖ Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Е л ш и н а  Л ю б о в ь — председатель сельсовета, 36 лет.

Е л ш и н  П а н к р а т — ее муж, председатель колхоза «Земля-кормилица», 40 лет.

Ф а ф а н о в  Е л и з а р — двоюродный брат Елшина, 52 года.

А л е в т и н а — жена Фафанова, лет на двадцать моложе его.

Д о д и к — студент строительного института.

А л е н а }

Г р а н я } — девушки из кружка «Романтики».

Наши дни. Большое село Марьины Озерки. Лето.

Закрытая веранда в добротном крестьянском доме. Ступеньки ведут в палисадник. За сценой калитка, сельская улица.

На веранде мебели мало, но много цветов и вьющихся растений. Радио.

Вечереет. Л ю б а  Е л ш и н а  накрывает стол к чаю.

Входит  П а н к р а т.

П а н к р а т (с веселой иронией). А где наш великий зодчий?

Л ю б а ш а. Елизар? Из Переяславца не приезжал. Третьи сутки.

П а н к р а т. Все знакомится с древнерусской архитектурой.

Л ю б а ш а. А ты чего задержался?

П а н к р а т (садясь за стол). Налей-ка мне чайку, Любаша. (Усмехаясь.) Новое дело! Явились ко мне две юные девы. Романтики! Оказывается, у нас в Доме культуры кружок такой задействовал.

Л ю б а ш а. Ну как же. Они и ко мне, в сельсовет, приходили.

П а н к р а т. Ух настырные! Понимаешь, они видели макет комплекса соцкультбыта, который будем мы строить, так им он не понравился. И то не так, и это не эдак. Ищут — как думаешь — что? Красоту! За красоту борются… (Посмеиваясь.) Надо же!

Л ю б а ш а. Я-то в таких делах не очень разбираюсь. А молодежь наша красоту-то понимает получше нас с тобой.

П а н к р а т (неодобрительно). Ну, как сказать…

Л ю б а ш а. Комплекс наш, мыслю я, должен стать гордостью района. Правильно?

П а н к р а т. Правильно.

Л ю б а ш а. Значит, верно — красота требуется.

П а н к р а т. Так-то так. Да о чем теперь говорить? Проект утвержден во всех инстанциях. И (подчеркивая) наш первый в районе лично одобрил его.

Л ю б а ш а (с долей иронии). Лично? Первый? Одобрил?

П а н к р а т (явно задет). Ну да… сам товарищ Загоруйко. И внес свои поправки. Очень, так сказать, по существу. Конкретные. Целенаправленные. (Отставил стакан.) Вообще-то незачем было выставлять макет в Доме культуры. Наше дело с тобой — экономика, производство, овощи! А по части как, что, чего строить — это…

Л ю б а ш а. Но ты сам говорил: пусть селяне выскажутся. И строить-то будем методом народной стройки.

П а н к р а т (сердится). Но проект, повторяю, уже утвержден, и… чего ты вдруг прицепилась?

Л ю б а ш а. Да вижу — в хлопотах ты начальству потрафить.

П а н к р а т. А что в этом плохого? Товарищ Загоруйко постоянно уделяет нашему колхозу особое внимание.

Л ю б а ш а. Смотри — угодишь раз, угодишь два, а там, глядишь, и в угодники святые попадешь.

П а н к р а т. А ты что ж предлагаешь? Новгородское вече? Начать вдруг нынче обсуждать проект комплекса?

Л ю б а ш а. Поздно, конечно. (Живо.) А вот почему ты не попросил Елизара — такого специалиста — посмотреть проект?

П а н к р а т. Двоюродный мой брат приехал сюда отдыхать. Дай человеку сделать физкультзарядку.

Л ю б а ш а (смеясь). Ладно, зарядим твоего двоюродного. (Деловито.) Что у тебя с горторгом? Договорились?

П а н к р а т (очень довольный переменой темы). А как же. Завтра подписываем договор. Парники — магазин. Через два часа огурец с грядки — на столе у хозяйки в городе! Лихо!

Л ю б а ш а. Давно пора. А то возим овощи с одной базы на другую, пока не примут. Как это в спорте-то называется?

П а н к р а т. Марафон.

Л ю б а ш а. Ты — молодчина, Панкрат! (С улыбкой.) Теперь меня можешь похвалить. По настоянию нашего сельсовета молокозавод обязали немедля открыть сепараторный пункт для приема молока от селян. А за закрытие — кое-кому загривок причесали. (Другим тоном.) А знаешь, Панкрат, я порой тоже в тупик попадаю: кто передо мной сидит — председатель колхоза или мужик родной?..

П а н к р а т (шутливо). Горькая наша доля!

Появляется  Ф а ф а н о в. На голове — соломенная шляпа с широкими полями, рубашка с украинской вышивкой, в руке трость. Он в прекрасном расположении духа.

Ф а ф а н о в. Мир честной компании!

П а н к р а т. А-а, явился! И кто ж ты, поведай нам: созидатель будущего или все старину прихорашиваешь?

Ф а ф а н о в. Ладно, ладно подначивать. (В тон Панкрату.) Чтой-то про тебя, огородника, я в газетах ничего не читывал. А вот о моей архитектуре студенты дипломные работы пишут. Вот так-то.

П а н к р а т. Куда уж нам, лапотникам.

Ф а ф а н о в. Чайком побалуете? (Назидательно, брату.) В лаптях — Ломоносовым мог бы стать.

Л ю б а ш а. Для тебя, Елизар, индийский заварила.

Ф а ф а н о в (подмигивая брату). Слыхал — для меня! Не ревнуешь? Я ведь когда-то был первым парнем на деревне.

П а н к р а т. Известно. (В сторону Любаши.) И к кому когда-то, в былое время, сватался — тоже знаем.

Ф а ф а н о в. А что? Я и теперь (молодцевато) гусар!

П а н к р а т. Малость уцененный.

Ф а ф а н о в. Но, но… Вы про меня в газетах читали?

П а н к р а т. Почитывали. Все действительно. И не зря тебя сегодня в деревне академиком зовут. Гордятся люди своим земляком.

Ф а ф а н о в (самодовольно). Тружусь… в меру сил своих. Правда, не академик, но престижем обладаю. Простой крестьянский сын. Родился здесь, пацаном, босой, бегал по травушке росистой. Подпаском был, свиней пас. А вот — эва! Какой высоты достиг! Избирают в президиумы. (Вздохнув.) Сажусь… Спасибо, Любаша, чаек у тебя отменный. (Встал из-за стола.) Да-а… Так вот, други мои, строил я, строил, росписи богатейшие сотворял и… решил: а не поставить ли мне свой собственный дом в Озерках, а?..

П а н к р а т. Это новость!

Л ю б а ш а. А молчал. Супруга пожелала?

Ф а ф а н о в. При чем супруга? Моя идея. Да вот, можете, полюбоваться. (Показывает план.) Эскиз моего будущего домика. Художественную сторону разработал самолично. А петушок на крыше — это подсказ жены. Она у меня художница по тканям.

Л ю б а ш а. Да это ж прямо… терем!

П а н к р а т (поглаживая подбородок). М-да-а… Хоромы барские. Для крестьянского сына?

Ф а ф а н о в. Ну до хоромов-то далековато. Просто хотелось нечто такое… в духе северорусском, поморском, как бы навеянное Кижами… Крылечко нравится?

Л ю б а ш а. На такое крылечко сам царь Салтан должно что выходил?

П а н к р а т. Что ж, Елизар, жизнь свою решил в селе родном скоротать?

Л ю б а ш а. Жена-то, молодка, в деревне не соскучится?

Ф а ф а н о в. Мы на лето будем приезжать. Случится — зимой завернем.

П а н к р а т. Средства-то на домину подсчитал?

Ф а ф а н о в. Подсчитал. Финансы у меня романсов не поют. А деньгу заработал честным трудом. За проекты. За реставрацию. Три бывших церкви превратил в исторические памятники старины. Премии.

П а н к р а т. Богатей. Дом-то собираешься где ставить?

Ф а ф а н о в. Местечко, э-э… облюбовал. Полянку над речкой Журавкой. Напротив обрыва.

П а н к р а т. Погоди, браток!.. (Переглядывается с Любашей.) Это место у нас уже имеет свое назначение.

Ф а ф а н о в. Какое?

Л ю б а ш а. Там мы поставим мемориал. Павшим воинам-односельчанам. Тем, кто отдал жизни свои в борьбе с гитлеровцами. Кто спас человечество. Плиту из мрамора с золотыми именами. А родственники павших героев посадят вокруг деревья.

Ф а ф а н о в (озадачен, не сразу). Разве? Не знал. (Помолчав.) А я, когда в Переяславце был, взял записку из райисполкома. Товарищ Листопад просит сельсовет предоставить мне как раз этот участок. (Передает записку Любаше.)

Л ю б а ш а. Зачем? Обратился бы сразу ко мне. Земельный участок тебе подыскали б. (Возвращает записку.)

Ф а ф а н о в. Жаль, жаль. Получилось недоразумение. (Нерешительно.) Только вот не знаю… для такого сооружения, как мемориал, полянка это не очень подходит. (Поясняя.) Я — с точки зрения архитектора.

Л ю б а ш а (строго). Место это сход выбрал. А как народ порешил — так тому и быть. Понятно?

Ф а ф а н о в (помрачнел, поджал губы). Да вроде бы…

З а т е м н е н и е.

Через неделю. Та же веранда. Ф а ф а н о в  с книгой. Голос со стороны палисадника: «Разрешите?»

Ф а ф а н о в (громко). Кто там? Входите!

Появляется молодой человек в джинсах, в ярко раскрашенной рубашке, в очках. Это — Д о д и к.

Д о д и к. Простите, вы — академик?

Ф а ф а н о в (насмешливо). Никак нет, молодой человек.

Д о д и к. Здешние жители вас так величают.

Ф а ф а н о в. Ну они… как почитают, так и величают.

Д о д и к (вкрадчиво). Быть может, они пророчествуют?

Ф а ф а н о в (вскинув глаза на пришедшего). Гм! А что? Не лишено, не лишено!..

Д о д и к. Я из Киева. Вот записочка. Алевтина Николаевна меня рекомендует.

Ф а ф а н о в. Моя жена? Интересно! (Прочел записку.) Эдуард? (Покашлял.) Ну, присядьте, Эдуард.

Д о д и к. Собираетесь строиться?

Ф а ф а н о в. Собираюсь. Задержка была с участком, но теперь можно уже приступать.

Д о д и к. Хозспособом? Могу быть полезен.

Ф а ф а н о в. Шабашите?

Д о д и к. Шабашу. В свободное, конечно, от науки время.

Ф а ф а н о в. Студент?

Д о д и к. Архитектурно-строительного. Обуреваем желанием посмотреть на белый свет. А для этого тысчонка-другая кармана не продырявит.

Ф а ф а н о в. Логично. А как же с наукой? Чьи лавры покоя не дают? Растрелли или Баженова?

Д о д и к. Исповедально? Оба — не мои модели. Чтоб грызть гранит науки — нужен клык носорога.

Ф а ф а н о в (смеясь). Не лишено…

Д о д и к. Меня зовут Додик. Работал в студенческих строительных отрядах. Опыт — многолетний. На «ТУ-154» облетел с ребятами необозримое пространство.

Ф а ф а н о в. Много ль вас?

Д о д и к. Великолепная восьмерка. Вольные стрелки. Отзывы? (Протягивает пачку бумаг.) Весьма довольны: председатели колхозов, директора совхозов, частные застройщики-интеллектуалы.

Ф а ф а н о в (отстраняя бумаги). Нет, нет, если вас прислала ко мне (озаряясь), мое счастье…

Д о д и к (легкий наклон головы). Сэнкью. А работаем мы с петухов и до полуночи, когда Джульетта выходила на балкон.

Ф а ф а н о в (вздохнув). Эх, юные годы… Ау! Ау!.. Куда, куда вы удалились? (Пауза.) Ну, что ж, добрые молодцы, потренируйте свою мощную мускулатуру. Я дам чертежи моей будущей хижины. (Идет в соседнюю комнату, возвращается с чертежами.) Завтра придешь, скажешь — за что возьметесь. И ваши расценки.

Д о д и к (взглянул на чертежи). О-о! Застывшая музыка! Это — Римский-Корсаков.

Ф а ф а н о в (очень довольный). Правда? Не лишено!.. Но… зачем нам кооперироваться с гениями? (Деловито.) Дело вот еще в чем. Нет у меня стройматериалов. Хлопочу. Посему разговор наш — предварительный.

Д о д и к. Один поэт-классик написал: «Сам бог не сумел бы создать ничего, не будь у него матерьяльца»… А я могу вам помочь. Цемент, битум, металл, глазурованную плитку.

Ф а ф а н о в. А фигурный кирпич?..

Д о д и к. Будет фигурный.

Ф а ф а н о в (строго). Но если это окольным путем — то… (Грозит пальцем.)

Д о д и к (с укором). Профе-е-ссор! Что за мысли? Исповедально — у меня большие связи в «Облпромремстройреставрации». Длинное название? Зато короткое расстояние до базы.

Ф а ф а н о в (мечтательно). Эмаль бы синюю.

Д о д и к (с фарфоровой легкостью). Да хоть «синюю птицу»! (Поднял руку.) Виват! До завтра, товарищ академик! (Забрав чертежи, уходит.)

Пауза.

Ф а ф а н о в (усмехнулся). «Исповедально»!.. Как вам нравится? Откуда только Алевтина его выкопала?

З а т е м н е н и е.

Прошло две недели. Та же веранда. За столом  П а н к р а т  Е л ш и н. Пришел пообедать. С улицы доносится шум подъехавших грузовых машин. Длительная пауза.

Вбегает  Ф а ф а н о в, крайне возбужденный.

Ф а ф а н о в (с порога). Люба! А, Панкрат, ты дома… Слушай, что происходит? Что за чертовщина?..

П а н к р а т. Садись-ка обедать. Какая чертовщина?

Ф а ф а н о в. Какой, к лешему, обед?.. Где Любаша?..

П а н к р а т. А что?

Ф а ф а н о в. Привезли сейчас мне из Переяславца фигурный кирпич, а машины… въехали в колхозный двор… Слышишь?

П а н к р а т (разливает щи в тарелки). Слышу.

Ф а ф а н о в. Я — к шоферам. Вы что, не знаете, где мой участок?.. А они мне тычут под нос накладные. В них — колхозу «Земля-кормилица»…

П а н к р а т. Ешь. Щи знаменитые. Разберемся.

Ф а ф а н о в (ударяя кулаком по столу). Что ты мне темнишь, враг тебя возьми?! Я кирпич выцарапал, и вдруг — нате…

П а н к р а т (спокойно). Ты, братец, не дымись. Выцарапал не ты…

Ф а ф а н о в. Ну, эти… мои строители…

П а н к р а т. Так вот, пока ты ездил в Астафьево на охоту, произошло одно происшествие.

Ф а ф а н о в. Происшествие?!

П а н к р а т. Твоего Додика в Переяславце задержали.

Ф а ф а н о в. Как? Задержали?! Кто?!

П а н к р а т. Известные органы. Кирпич был получен незаконно.

Ф а ф а н о в. Этого еще недоставало!..

П а н к р а т. Короче — студент твой оказался порядочным пройдохой. Ну, и пригласили его в соответствующее место. Бери ложку, щи остынут.

Ф а ф а н о в (вскипает). Ах, негодяй! Нет, ты только подумай!.. «Вольный стрелок», а?!

П а н к р а т. А изъятые стройматериалы по ходатайству райисполкома передали колхозу. На стройку комплекса.

Ф а ф а н о в (ершится). Вот это мило!.. (Швырнул ложку.) Это каким же таким манером? Кто ходатайствовал перед райисполкомом?..

П а н к р а т. Сельсовет.

Ф а ф а н о в. Та-ак! А начистоту? Твоя звонила в райком?

П а н к р а т. Нет, Любаша сама ездила в район. Охотников-то на фигурный кирпич объявилось множество.

Фафанов сник. Долгая пауза.

Ф а ф а н о в (насмешливо). Да-а, Панкрат, сочувствую я тебе. На дому… народный контроль!.. (С ехидцей.) Страдалец. Бедолага.

П а н к р а т (смеется). Скажет же такое! Ох, чудной ты мужик. Да я судьбу свою благословляю, что встретил такую женщину.

Ф а ф а н о в. Инструктора в юбке?

П а н к р а т. Ты сам виноват. Мы ведь советовали не связываться с шабашниками, да еще нечистыми на руку. А ты… криво дерево, да яблоки сладки.

Ф а ф а н о в (после молчания). Не говори. Срамота. Стыдоба. На днях жена приезжает… Что я ей скажу?.. (Помолчав.) Слушай, двоюродный мой, ты — миллионер, помоги материалами. Хоть малость.

П а н к р а т. Не могу, Елизар. В данное время не могу. (Шутливо.) Вот ежели только в обмен.

Ф а ф а н о в (быстро). Давай! Согласен! На что?!

П а н к р а т. На невест. Дефицит их у нас в селе. Ты мне дюжину девушек, душенек-подруженек, а я тебе — шифера, горбыля, мраморную крошку. Лады?

Ф а ф а н о в. Пошел ты… Нашел время балагурить.

П а н к р а т. Да не кручинься. Гляди, какое мы в Озерках строительство затеваем. Как архитектор ты нам великую услугу можешь оказать. Мы уполномочим тебя наблюдать за стройкой. Идет? (Положил руку на плечо брату.) Ну, чего обиделся?

Ф а ф а н о в (сдвинул брови). Чего? Вы тот участок, что я просил, отвели мне? Материалы — отобрали? А теперь я должен еще перед вами выпендриваться? Дудки!

П а н к р а т. Твоя воля.

З а т е м н е н и е.

Через неделю. Та же веранда. Ф а ф а н о в  в кресле слушает радиотрансляцию — музыку. После нее — новости.

Голос диктора: «Продолжаем передавать новости по району. В колхозе имени Чапаева заботятся о молодых колхозниках, призванных на военную службу. Бухгалтерия заводит особый счет, начисляя каждому воину по двадцать рублей в месяц. Когда демобилизуется и вернется — у него будут сбережения…»

Ф а ф а н о в. А что? Дело!

Голос диктора: «В совхозе «Майское утро» для уборки лука, огурцов, помидоров применяется широкозахватная площадка. Создана она местными умельцами на базе списанной дождевальной установки».

Эге, объявились доморощенные Эдисоны…

Голос диктора: «Чужаки-леваки» — так называлась заметка в районной газете. Речь шла о приезжающих к нам из разных мест шабашниках. Среди них нашлись такие, которые готовы были снабдить своего заказчика дефицитным строительным материалом. А доставали они материалы незаконным путем с базы «Сельхозстроя»…

(Всполошился.) Что?.. Что такое?!

Голос диктора: «Так, в Малых Озерках очень культурные — в кавычках — шабашники подрядились на работу со своим кирпичом к одному архитектору, приехавшему из Киева в родное село…»

(Ошеломлен.) Да это ж про меня?!

Голоса диктора: «Их старшой — некий гражданин Замчевский был задержан в Переяславце органами ОБХСС с краденым фигурным кирпичом…»

(Схватившись за голову.) Черт! Дьявол!.. Так и есть!..

Голос диктора: «Этот случай, как сказала на сессии сельсовета депутат Елшина, должен послужить хорошим предостережением для некоторых руководителей хозяйств, частенько и охотно пользующихся услугами шабашников-чужаков. Что же касается «Сельхозстроя», то следствием возбуждено…»

(С яростью выключает радио.) Опозорили!! Осрамили! Меня! Меня!.. На всю округу!.. (Кричит.) Кто в доме?! Люба! Панкрат!..

Появляется  Л ю б а ш а.

Л ю б а ш а (спокойно). Что случилось?

Ф а ф а н о в. Слышала? (Кивнулна радио.)

Л ю б а ш а. Музыку-то?

Ф а ф а н о в (взвиваясь). Какая, к чертям, музыка?! Твоя работа, Любушка-голубушка?! Ты выступала?..

Л ю б а ш а. На сессии? Я.

Ф а ф а н о в (в гневе). Ты же меня опозорила!

Л ю б а ш а. Да что ты, Елизар Петрович? Тебя никто не обвиняет. Можно только посочувствовать.

Ф а ф а н о в (зло). «Посочувствовать»?.. Думаешь, в селе не догадались, какого архитектора охмурили шабашники? Фафанов купил ворованный кирпич, глазурованную плитку?! Но я-то ведь не знал. Да если дойдет до Киева…

Л ю б а ш а. Но ведь такое со всяким может случиться.

Ф а ф а н о в (упрямо, в запале). Подорвала ты мой престиж! Посмешищем сделала… Язык у тебя что помело!..

Л ю б а ш а. А вот грубить так — не след.

Ф а ф а н о в. Чудо-юдо родственнички!.. Всё!.. Хватит! Земно кланяюсь! Ухожу от вас прочь… Где мой чемодан?.. (Ринулся в соседние комнаты, возвращается с чемоданом в руке, кричит.) Компрометации не потерплю!!

Л ю б а ш а (пытаясь его остановить). Ну куда, куда?!

Ф а ф а н о в (отталкивает Любашу). Дорогу! (На пороге обернувшись, неожиданно.) Чао!.. (Исчезает.)

Л ю б а ш а. Вот распетушился. Слов каких-то иноземных набрался. «Чау»? С большим приветом, что ли?..

З а т е м н е н и е.

Веранда в доме Елшиных затемняется или отделяется занавесью. На переднем плане сцены небольшая походная (или туристская) палатка. Скамеечка. Ведро с водой.

Раннее утро.

Ф а ф а н о в, умывшись, голый по пояс, растирает тело полотенцем. За прошедшую неделю он тут отрастил бородку.

Ф а ф а н о в (крякает от удовольствия). Ох, хорошо-о!.. Родниковая водичка. Ух, ох, ох!.. (Кончив растираться, прислушивается.) Коростель кричит? Нет, не коростель. Дрозд? Не время. Касатка?.. Кочет? (Жалобно.) Эх, Фафанов, прохиндей, забыл ты песни леса… Пичугу отличить не можешь. (Сел на скамеечку.) А надо признать — участок мне отвели отменный. Красотища! (Напевает.) «Скажите, девушки, подружке вашей…»

Появляются две девушки — Г р а н я  и  А л е н а. Они чем-то похожи друг на дружку. Может быть, прической или одеждой.

Г р а н я (робко). Извините нас, пожалуйста…

А л е н а. Мы так рано…

Ф а ф а н о в (удивлен). Девушки? Ко мне? Уно моменто! (Скрылся в палатке.)

Г р а н я (подруге). Говори ты.

А л е н а. Лучше ты, у тебя складнее.

Из палатки возвращается  Ф а ф а н о в. Надел рубаху, сандалеты.

Ф а ф а н о в (дружелюбно). Откуда это вы?

Г р а н я (с улыбкой). Из комсомольской песни.

Ф а ф а н о в. Гм! Не лишено! А все же?

Г р а н я. Я — Граня Леушина.

А л е н а. А я — Груздева Алена.

Ф а ф а н о в. Ко мне зачем?

Г р а н я. У нас, знаете, в Доме культуры кружок образовался «Романтики». Нас пока семнадцать человек.

А л е н а. Из Озерков, из совхоза, из Мележей, с завода, из лесничества…

Ф а ф а н о в. Романтики в деревне? Ска-а-жите… нечто новенькое. И чем же вы занимаетесь?

Г р а н я (на высокой ноте). Мы — энтузиасты родного края! И боремся за красоту! (После паузы.) Вам понятно?

Ф а ф а н о в (улыбнулся). Да не очень. С кем боретесь-то, красавицы?

А л е н а. Ой, со многими, со многими. Ведь красота украшает нашу жизнь. Она, ну, как сказать… (Запнулась.)

Г р а н я. Нравственная сила нашего общества. (С нежностью.) И ее мы должны оберегать.

Ф а ф а н о в (поглаживая бороду). Так, так. (Пристально.) От кого, от чего?

А л е н а. От всякой пошлости. От дурного вкуса.

Ф а ф а н о в (не сразу). Задача у вас серьезная.

Г р а н я. Есть у нас еще задача: мы изучаем историю родных мест, наших деревень. (Гордо.) Вы знаете, какие у нас с вами земляки есть? Три Героя Советского Союза!

Ф а ф а н о в (не сразу). Стыжусь, не знал.

А л е н а. Мы провели велопробег по местам, где они сражались. Нашли в лесах стоянки партизан, занесли на карту бывшие землянки, колодцы, коновязь…

Г р а н я. Представляете? Это же все святые места.

Ф а ф а н о в (тихо). Святые. Святые. А… правду вы говорите?

А л е н а (обидчиво). Товарищ академик…

Ф а ф а н о в. Опять «академик»! Да я только архитектор, ну, довольно известный. А вы, значит, патриоты? (Искренне.) Приятная встреча. Только… ко мне-то зачем пожаловали?

Г р а н я. Опять же насчет красоты.

А л е н а. Вы видали макет будущего комплекса в Озерках?

Ф а ф а н о в (смущенно). Не удосужился. А что?

Г р а н я. Наши ребята, в общем, молодежь из кружка…

Ф а ф а н о в (прерывая, добродушно). Романтики?

Г р а н я. Смеетесь?

Ф а ф а н о в. Ну, ну, что они?

Г р а н я. Посмотрели проект и… загрустили.

А л е н а. Сказать прямо — не понравился он нам.

Ф а ф а н о в (с интересом). А почему?

А л е н а. Очень как-то все казенно. Стоят коробки строений, и все однотипные.

Ф а ф а н о в. Не усекаю, при чем я?

А л е н а (очень учтиво). А вы, товарищ ака… то есть человек просто известный, можете встреть в это дело.

Ф а ф а н о в. Встреть?

А л е н а. И вас послушают.

Ф а ф а н о в. Гм! Забавно. А вы деятелям сельским говорили?

Г р а н я. Сама Елшина вроде бы с нами согласна, а товарищ Елшин… (Замялась.)

А л е н а. Он сказал, вы — романтики и будьте романтиками. Мечтайте! Ловите манну с небес! А в чужие дела — житейские — нос не суйте!

Г р а н я. И вот что еще — мемориал. Нам кажется, что памятник павшим героям нужно поставить на самом видном месте.

А л е н а. Видится он нам в начале будущего комплекса. Почему бы строителям не учесть этого?

Г р а н я. Конечно, если вы скажете, что мемориал входить в комплекс не должен, мы ошибаемся.

Ф а ф а н о в (задумался). Не лишено! Пожалуй, вы не зря меня растревожили.

Г р а н я. Ой, простите нас…

Ф а ф а н о в (строго). Ойкать нечего. (Царственно.) Вашу жалобу я рассмотрю. (Прошелся по сцене.) Однако проект, насколько я понимаю, уже утвержден, и тут, и тут… (Разводит руками.) «Полюбил я тебя, черноокую, за твои голубые глаза…» (Вдруг совсем по-школьному.) Нет, нет, ребята, — нос кверху! (И серьезно.) Дело вы затеяли, други мои, полезное. Максим Горький сказал бы — «анафемски полезное»! Да, да. Так что… заглядывайте.

Девушки, довольные, удаляются.

(Прохаживается взад и вперед. Остановился.) Мемориал в системе комплекса? Но место избрано сходом. Очень все спорно. Но мысль — оригинальная! Весьма. И вообще… я — строитель и не знаю, что тут сооружают, в моей деревне. Что за несуразица?.. Нет, нет, нет!.. Проектик этот мы проштудируем. Да-с! И со всех точек зрения. (Оперным басом.) Ямщик, подавай ло-о-шадей!..

З а т е м н е н и е.

Снова веранда. За столом супруги  Е л ш и н ы.

Л ю б а ш а. Когда его жена приезжает?

П а н к р а т. Сегодня.

Л ю б а ш а. Что мы ей скажем?

П а н к р а т. Малость повздорили. Елизар полез в бутылку. Ударился в амбицию. Как мы его ни уговаривали — он от нас сбежал. Живет ныне в палатке.

Л ю б а ш а. Нехорошо получилось. Что он тебе сказал?

П а н к р а т. «Прекрасно себя чувствую. Пока дом не построю — будем с Алевтиной жить в палатке». А меня — по адресу…

Л ю б а ш а. Ясно, ясно.

П а н к р а т. Да мы сегодня помиримся, поверь мне. Но ты правильно поступила — отпор всяким проходимцам следовало дать.

Л ю б а ш а (смеясь). Как предколхоза говоришь?

П а н к р а т. Как муж!

Со стороны сельской улицы слышен шум подъехавшей машины. Мощные гудки.

Л ю б а ш а. Кажется, она! Встречай.

Панкрат и Люба уходят. Пауза. За сценой оживление, возгласы. Затем со стороны палисадника на веранду поднимаются  А л е в т и н а, Л ю б а ш а  и  П а н к р а т.

Вот сюда, милости просим.

А л е в т и н а. Панкрат, голубчик, последите за чемоданами.

П а н к р а т. Не беспокойтесь, родственница. Все, как есть, тут. (Проносит через веранду два чемодана, потом еще два.)

Л ю б а ш а. Как доехали? Хорошо? Сейчас приберу в вашей комнате.

А л е в т и н а (осматривается). Сколько цветов у вас… Прелесть! Да вы, пожалуйста, со мной без церемоний. Я очень люблю деревню. Частушки, гармошку. Пахнет сеном над лугами. А где же мой подарок судьбы?

Л ю б а ш а (зовет). Панкрат!

Появляется  П а н к р а т.

П а н к р а т. Где Елизар-то?.. (Издалека.) Да вы понимаете, Алевтина Николаевна…

А л е в т и н а. Нет, нет, никаких «вы»! Где Елизарий?

П а н к р а т. Так вот, Алевтина Николаевна, понимаешь… неприятность у нас небольшая…

А л е в т и н а (тревожно). Что случилось?

П а н к р а т. Да чуток мы с братом повздорили… Он и — взбрык! И… в общем и целом… живет он в настоящее время на своем участке.

А л е в т и н а. Как, дом уже выстроен?

П а н к р а т. Н-нет, он в палатке, такой спортивной, обитает. Стал он как бы… отшельником.

А л е в т и н а. В палатке?! Да он что?! А дом?

П а н к р а т. Дом закладывается. Помаленьку.

А л е в т и н а (грозно). Что-о?! И моего петушка на крыше нет?..

Входит  Ф а ф а н о в. Он с бородой, в русской цветной рубахе, в сандалетах на босу ногу.

Ф а ф а н о в (весело). Приветушко! Прибыла?

А л е в т и н а (в испуге). Кто это?

Ф а ф а н о в. Я, рыбка, я.

А л е в т и н а. Господи, на кого ты похож?

Ф а ф а н о в. На великого писателя земли русской — Льва Николаевича. (К Елшиным, строго.) Но я — не Толстой, и посему всепрощения вам от меня не будет.

П а н к р а т. Да брось ты корчить из себя… Пошумел, почудил, и будя.

А л е в т и н а. Ты что здесь вытворяешь? Что за выкидоны? Сейчас же мирись! Или ты воображаешь, что я буду жить с тобой в шалаше?

Ф а ф а н о в (независимо). Ничего не воображаю. Что с милым рай и в шалаше — это дети грудные знают.

А л е в т и н а. Я жена именитого архитектора!.. Сию минуту я уезжаю!

Л ю б а ш а. Да мы вас не отпустим. У нас будете до тех пор, пока терем свой не отстроите.

Ф а ф а н о в. Тинуша, ягодка, ты не представляешь себе, до чего здорово жить в шалаше, на природе. Через неделю ты станешь поднимать… штанги тяжеловесов!

Л ю б а ш а. Пойдемте, Алевтина, умойтесь с дороги. А желаете, у нас ванна имеется. (Уходит.)

А л е в т и н а (мужу, уходя). Бороду — сбрить! Никаких Львов Толстых! Опорки сбросить, надеть мокасины! (Без перехода.) Совсем от рук отбился. (Уходит.)

Ф а ф а н о в (вслед). Ладно, ладно, я с тобой еще поговорю — я тебе за этого Додика…

П а н к р а т. Ну полно, полно. Садись-ка. Мириться будем?

Ф а ф а н о в. Не желаю. (Усаживается в кресло-качалку.) А вот разговор у меня к тебе будет. И очень серьезный.

П а н к р а т. Будь ласка.

Ф а ф а н о в. Я детально изучил проект вашего комплекса. (Поправляясь.) Нашего. Да, именно нашего. Трижды ездил в Переяславец. Я здесь родился…

П а н к р а т. Это известно.

Ф а ф а н о в. И я не могу — слышишь! — прав не имею допустить, чтоб в Озерках, в моем родном селе, воздвигали черт-те что…

П а н к р а т. Погоди, погоди. При чем тут твоя родословная?

Ф а ф а н о в. А при том, что у каждого человека есть свой корень жизни. Мой — глубоко здесь! Кто ты — без корня? Перекати-поле.

П а н к р а т. Так ведь я просил тебя посмотреть макет, а ты отмахнулся.

Ф а ф а н о в. Что было — проехало. Короче (воинственно) — я бы с этих проектировщиков стружку снял!..

П а н к р а т. Чем же они тебе не угодили?

Ф а ф а н о в. Вот ты послушай. Возьмем архитектуру. Вся она холодноватая. Нет своеобразных, оригинальных решений. Нет своего «выражения лица». Дом быта… точная копия с районного. Будущую спортивную школу издали можно принять за… Дом для престарелых. Страсть как уныло. Хоть бы фасад был повеселее.

П а н к р а т. Дальше!

Ф а ф а н о в. Вот профилакторий смотрится хорошо. Ничего не скажешь. И полечиться смогут колхозники, и отдохнуть.

П а н к р а т. Значит, есть за что и похвалить?

Ф а ф а н о в. А строго оценивая, с вышки сегодняшнего дня — проект надо переделать.

П а н к р а т. Это невозможно.

Ф а ф а н о в (продолжая). Ведь какому сооружению быть пониже, какому повыше, какому построже — диктуется окружением. Сейчас же пространственное решение да и художественная выразительность оставляют желать лучшего. Пойми, никакие дорогостоящие материалы не смогут скрыть шаблонную стереотипность. Повторяю — стереотипность. Пресно, вяло, а должно быть, если хочешь знать, — благоуханно!.. В этом вся соль!

П а н к р а т (не сразу). Не знаю, о чем ты говоришь. Проект утвержден. Во всех инстанциях. Не спорю, возможно, ты прав. Ты — архитектор. Но что бы ты ни говорил… (значительно) проект понравился, и очень, нашему первому. Понятно?

Ф а ф а н о в. Понятно. И он внес самолично поправки?

П а н к р а т (удивлен). Откуда ты знаешь?

Ф а ф а н о в. Да я беседовал целых три часа с твоим первым.

П а н к р а т (недоверчиво). Ей-богу?

Ф а ф а н о в (насмешливо). Мне тебе — члену партии — побожиться? А если все руководство в районе согласилось с моим мнением? М-м? Что скажешь?

П а н к р а т (растерянно). И… что ж теперь делать?

Ф а ф а н о в. По личной просьбе товарища Загоруйко проект буду делать заново.

П а н к р а т. Ты? Ну, ежели так… в добрый час! (Вспомнив.) Да, скажи-ка мне: к тебе не приходили эти… из этого… кружка «Романтиков»?

Ф а ф а н о в. Приходили.

П а н к р а т. Вот неугомонные! Я же им сказал…

Ф а ф а н о в (прерывая). А знаешь, они внесли, кажется, ценное предложение — включить мемориал героям-односельчанам в систему комплекса. И Загоруйко ухватился за это. Это будет величественно. Пилон ввысь из чароита!.. Достойный апофеоз!..

Появляются  Л ю б а ш а  и А л е в т и н а. Обе переоделись, на них нарядные платья.

(Жене.) Стало быть, в шалаше жить не будем, моя дорогая?

А л е в т и н а. Уйди с глаз моих! Где петушок на крыше?

Ф а ф а н о в. Увы! Петушок… взмыл в облака. (Жест.)

А л е в т и н а. Взмылить тебя следует. Да уж бог тебя простит. За церкви.

Ф а ф а н о в. Э, как сказать.

П а н к р а т. А у меня к тебе, Алевтина Николаевна, просьба имеется.

А л е в т и н а. Какая?

П а н к р а т. Не хватает у нас невест. Механизаторы, помоложе, грозятся в город податься. А у тебя, наверно, в Киеве много девушек знакомых?

А л е в т и н а. Имеются. (Чуть шаловливо.) А что у вас припасено для невест?

П а н к р а т. У нас, в селе, условия жизни скоро станут впритык к городским и даже поболе.

А л е в т и н а. «Поболе»? Это что ж такое?

П а н к р а т. Любаша, не разъяснишь?

Л ю б а ш а (завораживающе). Раздолья такого нигде не увидишь. Березовые рощи, луга в росе… Косогоры, буераки. Старицы речные, а то и болотины с водяными. Журавли. Червонные закаты… Что еще? Кукушки, совы, соловьи… Парное молоко.

П а н к р а т. Гостей, Любаша, соловьями не кормят. (Принюхивается.) Чую — в доме пироги?..

Л ю б а ш а. А как же. Угадала к приезду гостьи. (Радушно.) Прошу всех к столу!

Все дружно занимают места за столом.

П а н к р а т. За что чарку подымем? Может, за твой престиж, Елизарушка? Нынче ты восстановил его, кажется.

Ф а ф а н о в. Ну вот еще. За мой… За престиж надо в широком смысле. За престиж хлебороба, за профессию земледельца, за Малые Озерки!.. Чтоб добрая слава о них понеслась за далекие дали.

Л ю б а ш а. Вот верно! Только б добавить — и за красоту жизни нашей.

Застольная песня.

З а н а в е с.

ЗА ВЫСОКИМ ЗАБОРОМ Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

В а р в а р а  А н т о н о в н а  Ц ы п л я к о в а — вдова, моложавая, еще красивая женщина.

Т е р е н т и й  Е г о р о в и ч  Ц ы п л я к о в — торговый агент колхоза на городском рынке.

К л а в д и я  Ц ы п л я к о в а — жена Терентия.

А н т о н и н а  Е г о р о в н а  Ц ы п л я к о в а — сестра Терентия, одинокая женщина.

С м о р о д и н  С т е п а н  П е т р о в и ч — бригадир, член правления колхоза «Майское утро».

М а ч е х и н  П е т р  А н д р е е в и ч — бухгалтер сельпо, холостяк.

Двор Цыпляковых. Справа видна часть веранды, она примыкает к фасаду двухэтажного дома. В глубине двора — высокий глухой забор. Слева — калитка на сельскую улицу. На перилах веранды сушатся связки грибов, яблок. Перед верандой — палисадничек.

Осень. Отцветают настурции. Листва одинокого клена ярко желтеет на фоне темной зелени.

В палисаднике на скамейке сидит  М а ч е х и н. Аккомпанируя на гитаре, он меланхолически напевает.

М а ч е х и н.

На веранде, с полотенцем на плече, показалась  А н т о н и н а.

А н т о н и н а. А говорят, будто безнадежно влюбленные любят молчать.

М а ч е х и н. Что? Это вы про кого? (Продолжает петь.)

И качались в глазах ва-а-сильки… Ошибаетесь, Антонина Егоровна, нету тут влюбленного.

А н т о н и н а (лукаво). Ой ли?

М а ч е х и н (поет, импровизируя, обращаясь к Антонине). Не верьте, не верьте наветам кова-ар-ным… Поверьте, поверьте, что вам я не лгу.

А н т о н и н а. А я, Петр Андреевич, больше глазам своим верю, чем вам — мужчинам.

М а ч е х и н. И что ж, простите, ваши глаза-бирюза замечают?

А н т о н и н а. Все. К примеру, как вы чахнете…

М а ч е х и н. Я?

А н т о н и н а… Как сохнете по Варваре.

М а ч е х и н. Ха-ха. Какая… фантасмагория! Если сохну, так почему ж в данном случае, позвольте узнать, я до сих пор не высох?

А н т о н и н а (смеясь). А потому не высохли, что при Варваре вы всегда бываете как в воду опущенный. (Спускается с веранды.) Эх, Мачехин, Мачехин, не по той дорожке пошли. Тропку, что к вашему счастью ведет, не видите. А она под носом у вас вьется.

М а ч е х и н. Ну, это, знаете, с какой точки зрения. Надо много исходить путей-дорог, а равно лабиринтов, прежде чем тропинку ту заветную на большаке, так сказать, текущей жизни наконец обретешь.

А н т о н и н а. До чего вы, Мачехин, кудряво изъясняетесь! Вам бы на голове кудрявость такую иметь. (Легко провела рукой по облысевшей голове Мачехина.) Были б первым парнем на деревне.

М а ч е х и н (самодовольно). Мы и без кудрей авторитет представляем.

А н т о н и н а. Хорошо в деревне, только скучно… Петр Андреевич, пойдемте по грибы. В лесу сейчас такая красота! Деревья красные, золотые. Выйдешь на опушку — видно далеко-далеко… А воздух-то, воздух опьяняет.

М а ч е х и н. Не интересуюсь. Не пьющий.

А н т о н и н а (насмешливо). Мужчина. Пойду одна. Искупаюсь.

М а ч е х и н. В эдакую-то пору?

А н т о н и н а. Я привычная. Родилась и выросла тут, в Лещеевке. Речку нашу, Сестрицу, знаю вдоль и поперек. Сколько раз меня в омутах закручивало!

М а ч е х и н. И вас каждый раз кто-нибудь спасал?

А н т о н и н а. Сама выбиралась.

М а ч е х и н (восхищенно). Преклоняюсь!

А н т о н и н а. Преклоняетесь передо мной, а влюбляетесь в Варвару? И чем она вас, мужчин, привораживает? Должно быть, красотой. Покойный мой брат Кирилл женился на Варе, когда ей еще и восемнадцати лет не было. Какой она тогда была красавицей! Ну, да и наш Кирилл был ей под стать. Идут парочкой — все на них заглядываются. И до сих пор Варвара красоты своей не растеряла. Мужчины липнут к ней словно мухи на мед. Особенно вдовцы.

М а ч е х и н (с обидой). Это какие вдовцы? Лично я узами брака связан еще не был. Но предположительно к жизни семейной отношусь положительно.

А н т о н и н а. А как вы относитесь к тому, что Варвара выходит замуж?

Мачехин роняет гитару.

Ну вот, я, кажется, вас расстроила?

М а ч е х и н. Ничуть. За Смородина?

А н т о н и н а. За него.

М а ч е х и н (после паузы). Сон! Жуткое сновидение! (Разводит руками.)

А н т о н и н а. Да, это удивит не только вас. Для брата моего, Тереши, брак Варвары — как снег на голову. Проводите меня, Петр Андреевич. Хоть до овражка. (Идет к выходу.)

М а ч е х и н. Извините, у меня — душевная спазма. Вот разве до калитки. (Провожает Антонину.)

А н т о н и н а. Эх вы! Жертва любви безответной! (Уходит.)

М а ч е х и н (сам с собой). Подозревал? Подозревал. Соперника своего знал? Знал. Бой на его уничтожение вел? Отбил? Нет, не отбил. А он? А он отбил! Э-э-эх, растяпа!

Входит  В а р в а р а  с пучком огородной зелени.

В а р в а р а (певуче). Что же вы замолчали, Петр Андреевич? Так хорошо пели. Я с огорода вас слушала.

М а ч е х и н (помедлив). Песня моя пропета уже, Варвара Антоновна. (С тоской.) Прошу вас сообщить, сколько с меня причитается в окончательный расчет?

В а р в а р а (удивленно). Да что это вы? В какой окончательный расчет?

М а ч е х и н. По квартплате. За снимаемую мною у вас комнату.

В а р в а р а. Вы что же, съезжать задумали?

М а ч е х и н (делая рукой неопределенный жест). Да… Отбываю я.

В а р в а р а. Переводят? Куда? Нашу Лещеевку покидаете?

М а ч е х и н. Н-нет… не совсем.

В а р в а р а. Что ж случилось?

М а ч е х и н. Обстановка… не та.

В а р в а р а. Обстановка? Так бы прямо и сказали. Чего ж вам еще поставить? Шкаф платяной имеется, кровать никелированная…

М а ч е х и н (вздыхая). Психологическая обстановка не та, Варвара Антоновна. Душевный баланс не сходится. Лишний я здесь.

В а р в а р а. Петр Андреевич, ну зачем вы, право…

М а ч е х и н. Год круглый вас любил, год круглый вами бредил, а… остался в круглых дураках.

В а р в а р а. Мы с вами останемся хорошими друзьями.

М а ч е х и н (махнув рукой). Стандарт. Это самое в подобных случаях всегда, заметьте, говорят.

В а р в а р а. Нет, за ваши чувства я вам очень благодарна, Петр Андреевич. Вы — приятный человек.

М а ч е х и н. Что ж… (Торжественно.) Поздравляю и желаю. (Пауза. Нарочито спокойно.) Всего хорошего! (Хочет уйти.)

В а р в а р а. Куда ж вы? Нет, Петр Андреевич, вы сегодня должны быть у нас на обеде.

М а ч е х и н. Рад бы, но… дела, комиссия…

В а р в а р а. Никаких комиссий. Приедет мой деверь с женой, будет Антонина Егоровна. Кстати, вы очень приглянулись нашей Тоне.

Отворив калитку, входит  С м о р о д и н.

Вот и Степан Петрович вас приглашает.

С м о р о д и н. Приглашаю, приглашаю. Здравствуйте, Мачехин! (Варваре.) Куда я его приглашаю?

В а р в а р а. К нам на обед.

С м о р о д и н. Ага. (Мачехину.) Милости просим!

М а ч е х и н. У меня сегодня… срочная ревизия.

В а р в а р а. Да будет вам выдумывать — комиссия, ревизия. Не придете — нас обидите.

М а ч е х и н. Ну хорошо. (Холодно.) Сочту долгом. (Поклонившись, уходит через веранду в дом.)

В а р в а р а. Ты чего, Степан, сияешь?

С м о р о д и н. Разве заметно?

В а р в а р а. Словно месяц молодой.

С м о р о д и н (слегка обнимает Варвару за плечи). А ежели человек доволен своей судьбой? Чего ж ему грустить-то? Да и в колхозе дела не плохие. На днях свой дом отдыха открываем.

В а р в а р а. Для колхозников? Не слыхала.

С м о р о д и н. А где ж тебе слышать? Забор-то вон какой высокий! Живете вы, Цыпляковы, как сычи. Отгородились от мира. Ну, погоди, скоро я тебя отсюда вытащу! Хватит тебе батрачить.

В а р в а р а. Ну уж! Не батрачу я.

С м о р о д и н. Батрачишь, Варюша. Эх, как это тебя угораздило в семейство цыпляковское попасть?

В а р в а р а (нехотя). Случилось так… Одинокая была. Цыпляковы приютили, пригрели. Дальние они родственники.

С м о р о д и н (решительно). Унесу я тебя отсюда! Унесу, как Иван-царевич.

В а р в а р а (смеясь). Не унесешь, Степан, я не очень-то хрупкая, не Царевна-лебедь.

С м о р о д и н. Сказала ты хозяевам своим, что уходишь от них?

В а р в а р а. Сегодня скажу. Они сюда по воскресеньям приезжают.

С м о р о д и н. Как на дачу? (Усмехнулся.) Тоже мне «колхознички»!

В а р в а р а. Сготовила я обед праздничный. Вот мы и… откроемся им. Ладно?

С м о р о д и н. Эх, садиться мне за один стол с твоими Цыпляковыми…

В а р в а р а. Ну для меня.

С м о р о д и н (весело). Раз такое дело, вроде помолвки, ладно уж!

В а р в а р а (задумалась). О-ох, бабе чуть не сорок, а она замуж собирается…

С м о р о д и н. Варенька, да что ж тут плохого? Поздняя любовь!

В а р в а р а. Кто ее знает, какая она? Счастливая, настоящая или только что — поздняя?

С м о р о д и н. Тихая она будет, как заря вечерняя, но — неугасимая. Верь мне, Варенька… (Шумно.) Да! что ж я тебе не рассказал? Сегодня заседание правления было, наш председатель колхоза в Москву уезжает, а временно замещать его меня назначили!

В а р в а р а. Тебя? Ух, какой ты у меня… (Торопливо.) Степа, после, за обедом, расскажешь, хорошо? У меня столько еще дел, а уж девятый час, сейчас наши приедут. И тебе надо домой сходить, переодеться. Жених ведь! А похож бог знает на кого. (Строго.) Рубашку смени. (Направилась к выходу.)

С м о р о д и н (весело). Ну вот, новое командование вступило в свои права. Чую я, придется тебе, старшина, ходить по струнке!

В а р в а р а (с веранды). Ты еще здесь?

С м о р о д и н (шутливо берет под козырек). Никак нет: ушел, ушел! (Быстро скрывается.)

Некоторое время на сцене никого нет. Издалека доносятся гудки и слышен шум подъехавшего грузовика. Из своей комнаты вышел  М а ч е х и н. Крикнув: «Варвара Антоновна, ваши приехали!» — он выбегает за калитку. Спешит встретить приехавших и  В а р в а р а. За сценой голос Цыплякова: «Шофер, бочку с бардой подвезешь к коровнику! Петр Андреевич, держите корзину! Осторожно!» Появляется  Т е р е н т и й  Ц ы п л я к о в. В соломенной шляпе, весьма упитанный дядя с маленькими плутоватыми глазками. За ним — М а ч е х и н, К л а в д и я  Ц ы п л я к о в а, В а р в а р а. Каждый что-то несет: бутылки с пивом, корзины с живностью, саженцы малины, патефонные пластинки, мешок с буханками хлеба.

В а р в а р а. Терентий Егорович, зачем же ты еще кроликов купил? Для них и места нету.

Ц ы п л я к о в (шумно переводя дух). Э-э, это особые. С пухом. В три раза выгоднее обыкновенных. А ну, возьмите кто-нибудь у меня пластинки. Осторожно, тут эта… достал… долгоиграющая опера. (Напевает.) «Сердце красавицы склонно к измене…» (Варваре.) Как Ласточка? Опоросилась? Сколько принесла?

В а р в а р а. Двенадцать.

Ц ы п л я к о в. Клавдия, слыхала? Дюжину!

К л а в д и я. Оставь меня, пожалуйста, в покое.

Ц ы п л я к о в. Петр Андреевич, а вы поросят видели? Пойдемте поглядим. Варвара, будешь поить скотину — не забудь разбавить барду. А то свинки (смеется) захмелеют еще! Ну, пойдемте!

Цыпляков и Варвара уходят направо, за угол веранды.

К л а в д и я. Петр Андреевич, не уходите. Принесите мне сюда с веранды качалку.

М а ч е х и н. Сию минуту. (Приносит качалку, ставит ее под дерево.)

К л а в д и я. Спасибо. (Усаживается в качалку.) Пока в нашу Лещеевку доедешь — растрясет тебя не знаю как! Подумайте, до сих пор не могут провести сюда шо-ос-се. (Потягивает носом.) Фу! (Вынимает из сумочки флакон с духами, душится.) Сколько раз говорила Терентию: везешь меня в деревню — не вези пивные отходы. Фу, вся пропахла. (С лукавством.) А вы, Мачехин, все-таки… Мазепа.

М а ч е х и н (недоумевая). Кто-о?

К л а в д и я. Историю учили? Гетман был такой. Изменник.

М а ч е х и н. Виноват, почему же, собственно говоря, я — подлый Гетман.

К л а в д и я. Изменяете. Обещания не выполняете. Были у вас в сельпо туфельки сабо?

М а ч е х и н. Были.

К л а в д и я. Где они?

М а ч е х и н. Виноват, забыл.

К л а в д и я. Ах, забыли? А почему я о вас должна помнить?

М а ч е х и н. Вы? Обо мне?

К л а в д и я. Я вам невесту подыскала.

М а ч е х и н (махнув рукой). Какая там невеста! Поздно!

К л а в д и я. Как! Вы уже женились?

М а ч е х и н. Наоборот!

К л а в д и я. Уже разошлись?

М а ч е х и н. Да нет. Та женщина… замуж выходит.

К л а в д и я. Какая женщина? Насколько мне известно, вы влюблены в нашу Варвару?

М а ч е х и н. Так вот, она выходит замуж.

К л а в д и я. За вас?!

М а ч е х и н (с болью). За Смородина!

К л а в д и я. Вот это новость!

М а ч е х и н. Чу! Я сказал вам это по секрету. Потерпите до обеда. Варвара Антоновна сама объявит.

К л а в д и я. Нет, каково? Выходит замуж! (Кричит.) Терентий!

М а ч е х и н. Тише! Умоляю, вы меня подведете.

К л а в д и я. Не беспокойтесь, Мачехин. Я вас понимаю. (Лукаво.) И кое-что для вас предприму. Идите.

М а ч е х и н. Помните — секрет! (Уходит к себе в комнату.)

Возвращаются  В а р в а р а  и  Ц ы п л я к о в.

Ц ы п л я к о в (вынимает из кармана несколько гребешков). Вот тебе, Варвара, специальный гребешок, пух кроличий вычесывать. И тебе, Клавдия, придется вычесывать: Варя одна не справится. Тоньку заставьте, бездельницу.

Варвара уходит в дом.

К л а в д и я. Тереша, поди-ка сюда.

Цыпляков подходит к Клавдии, хочет вручить ей гребешок.

Оставь его себе, тебе он больше пригодится.

Ц ы п л я к о в. Мне?

К л а в д и я. У тебя сейчас волосы дыбом встанут. Есть новость.

Ц ы п л я к о в. Какая?

К л а в д и я. Наша Варвара втюрилась. В Степана Смородина.

Ц ы п л я к о в. Варвара?

К л а в д и я. Выходит за него замуж!

Ц ы п л я к о в (смеется). За-а-муж? Вот потеха-то! (Вдруг перестав смеяться.) Погоди, это что ж получается?

К л а в д и я. Свадьба.

Ц ы п л я к о в (в замешательстве). Свадьба? Да какая корова ее боднула? А… а кто же работать будет у нас в хозяйстве? Полон двор скота, буренка вот-вот отелится, овцы объягнятся! А клубнику кто разводить будет? Да откуда ты узнала?

К л а в д и я. Мачехин шепнул. Бедняга давно строил планы жениться на Варваре.

Ц ы п л я к о в. Мачехин? А что… Жених подходящий. Работает в сельпо… Вышла б за него Варвара — нам выгода.

На веранде показалась  В а р в а р а.

В а р в а р а. К обеду накрывать? Или Антонину подождем?

Ц ы п л я к о в. А где она бродит?

В а р в а р а. В лесу гуляет.

Ц ы п л я к о в. Ты бы, Варвара, послала ее в колхоз — малость поработать. Ужель трудно недельку-другую картошку повыбирать? И ты тоже, Клавдия, в колхозе только числишься. Вот-вот исключат. Ох, бабочки, без ножа вы меня зарежете. (С хитрецой.) Да, слушай, Варя… ходят слухи, что ты замуж собираешься?

В а р в а р а. Кто это вам сказал?

Ц ы п л я к о в. Стороной узнаем, каково?

К л а в д и я (слащаво). А я рада. За Варюшу милую.

В а р в а р а. Признаться, я и сама еще не верю.

Ц ы п л я к о в. Каким же это манером Смородин полонил-то тебя?

В а р в а р а. Никаким не «манером»… Тоскливо одной… Давно мечталось встретить такого человека, как Степан Петрович.

Ц ы п л я к о в. Ясненько. Ну что ж, коли он тебе по душе пришелся — так тому и быть. Смородина на селе уважают, мужик он хозяйственный, да и культурный — книг наглотался.

К л а в д и я (мужу). Какое же у тебя мнение?

Ц ы п л я к о в. А какое, что принять Степана в дом не зазорно.

В а р в а р а. А я… к нему ухожу.

Ц ы п л я к о в (оторопел). Как?.. Ты… к нему? Нет, это как же?!

К л а в д и я. Варенька, а кто ж тут останется? Клубника, Овцы, поросята…

Ц ы п л я к о в. Обожди, Клавдия. (Внушительно.) Варвара, не то делаешь. Не то! Ты чего замыслила? Бросить наше хозяйство! Сколько мы в него — да ты же первая! — сколько сил да труда вложили! Земляничку с какой любовью растила! А теперь уйдешь — куда?

В а р в а р а. Теперь в колхозе стану больше работать.

Ц ы п л я к о в. Ах, в колхозе… Скажи по чести: разве ты в колхозе столько заработаешь, сколько мы от продажи ягоды выручаем? А сметана, а яйца, а кролики?

В а р в а р а (с досадой). Да разве дело только в деньгах? Живу здесь, как в норе, людей не вижу…

К л а в д и я (иронически). Любовь вспыхнула!

Ц ы п л я к о в. Ах, любовь! Угу. Ну, а по этой, значит, линии — не обижайся, Варя, а… (с усмешкой) чудно он, товарищ Смородин, любит тебя.

В а р в а р а. Почему «чудно»?

Ц ы п л я к о в. По какой такой причине он тебе отвод дал?

В а р в а р а. Какой отвод?

Ц ы п л я к о в. Намедни на заседании правления колхоза тебя собирались командировать в область на зоотехнические курсы. Вдруг берет слово Смородин и предлагает послать вместо тебя Дуньку Сорокину и Тамару Жучкову. Это как понимать? Любовь? (Смеется.)

В а р в а р а. А я… я ничего не слыхала… Это правда?

Ц ы п л я к о в. Не веришь — сама спроси у него. Варвара Цыплякова, говорит, в колхозе работает для видимости. Дескать, твоя работа — дым один, ей учиться — ни к чему.

К л а в д и я (Варваре). Тереша тогда тебе не сообщил — расстраивать не хотел.

В а р в а р а. Смородин так и сказал: работаю в колхозе для видимости?

Ц ы п л я к о в (Клавдии). Хорош будущий своячок! А за предложение деда Федота — урезать усадьбу нашу — обе руки поднял. Только пока это у них не вышло. Ты, Варвара, подумай, крепко подумай!

К л а в д и я. Ну, это мало ли чего, тогда на заседании Смородин, наверно, погорячился. Кажется, он моложе вас, Варюша?

В а р в а р а (задумчиво). Да… на четыре года.

Ц ы п л я к о в. Жена, пропагандой против мужчин не занимайся! Варя сама решит. Наш долг ее предупредить, пре-ду-предить! И только! (Вспомнив.) Да, что ж я! Саженцы малины прикопать надо, а то повянут. Клавдия, помоги-ка, пошли в сад.

Цыпляков и Клавдия уходят, вслед за ними Варвара.

Пауза. М а ч е х и н  появляется с гитарой.

М а ч е х и н (поет).

Возвращается  А н т о н и н а.

А н т о н и н а. Приехали?

М а ч е х и н. Ваши? Приехали.

А н т о н и н а. Привезли пиво и кроликов?

М а ч е х и н. Угадали.

А н т о н и н а. Как они мне надоели!

М а ч е х и н. Кролики?

А н т о н и н а. И кролики, и родственники. Правильно Варвара поступает, что уходит. Умаялась она здесь.

М а ч е х и н. Антонина Егоровна, позвольте мне некоторым образом пригласить вас в клуб. Сегодня демонстрируется новая цветная кинохудожественная картина.

А н т о н и н а. С удовольствием!

М а ч е х и н. Пойду, в таком случае, забронирую билеты.

А н т о н и н а. Но сейчас обедать будем. Вы же приглашены.

М а ч е х и н. А я быстро… огородами… десять минут. (Выразительно смотрит на Антонину, напевает.)

(Уходит направо.)

В калитку входит С м о р о д и н. На нем новый, с иголочки, костюм.

С м о р о д и н. Здравствуйте, Антонина Егоровна!

А н т о н и н а. Ой какой вы сегодня нарядный! Слышала — и поздравляю вас, Степан Петрович, от всего сердца. Желаю вам с Варей счастливой жизни.

С м о р о д и н. Спасибо. А у меня к вам дело есть. Хотите работать по своей специальности?

А н т о н и н а. Где же? Я ведь дамский парикмахер. Только давно уж не работала.

С м о р о д и н. Завтра открывается наш дом отдыха, там отведем вам помещение. Наши колхозницы хотят изящно одеваться. Почему же им не носить и красивых причесок?

А н т о н и н а. Ой как замечательно! Обсудите поскорее вопрос о моей кандидатуре с председателем.

С м о р о д и н (посмеиваясь). Это сделать просто. Председатель наш уезжает в Москву, на выставку, до самой зимы. Замещать председателя назначили меня. Когда сможете приступить к работе?

А н т о н и н а. Да хоть с завтрашнего дня! Спасибо вам, Степан Петрович! Я так рада! Ужасно осторчертело кроликов вычесывать!

С м о р о д и н. Вот и отлично. Насчет оплаты договоримся в правлении, не обидим. А где Варя?

А н т о н и н а. Сейчас позову. (Кричит в сторону сада.) Варя! Да вот она. (Поднимается на веранду и уходит в дом.)

Входит  В а р в а р а; она расстроена, недобро смотрит на Смородина.

С м о р о д и н (весело). Ну как, хорош? (Повертывается, желая показать, как на нем сидит костюм.)

В а р в а р а (с иронией). Хоро-ош… Хорошо играете, товарищ Смородин.

Смородин недоумевающе смотрит на Варвару.

Не ждала я от вас такой благодарности…

С м о р о д и н. О чем ты?

В а р в а р а. Работала я на колхозной ферме, когда Настасья Буслаева в больнице лежала?

С м о р о д и н. Работала. Буслаеву ты замещала и работала отлично.

В а р в а р а. Значит, признаешь?

С м о р о д и н. Конечно. Откормочные подсвинки дали тогда завидный привес. Если не ошибаюсь — по шестьсот граммов в сутки.

В а р в а р а. По семьсот!

С м о р о д и н. Ну вот видишь — по семьсот. А теперь, когда станешь работать на ферме постоянно…

В а р в а р а (перебивая). …Привесы у свинок по килограмму будут?

С м о р о д и н (обрадованно, с задором). А что ты думаешь…

В а р в а р а (перебивая). Я думаю — позовите на ферму кого подостойнее меня. Дуняшу Сорокину, Тамару Жучкову… Эх, Степан Петрович!

С м о р о д и н. Сорокину и Жучкову? А-а… Это ты обиделась, что мы не тебя, а их на учебу послали?

В а р в а р а. Почему ты мне отвод дал?

С м о р о д и н (весело). Ревнуешь?

В а р в а р а. Ты на вопрос отвечай: почему отвод мне дал?

С м о р о д и н (пожав плечами). Ну, если серьезно говорить… по справедливости, Сорокина и Жучкова имели прав больше, чем ты, Варюша!

В а р в а р а. Ну ясное дело! Ведь Цыпляковы-то — кто? Лжеколхозники! Или, может, я неправду говорю! Цыпляковых ты так не обзывал? И за предложение деда Федота — усадьбу нашу урезать — не выступал?

С м о р о д и н (спокойно). Выступал. Да видно — плохо. Не сумел убедить членов правления.

В а р в а р а (ахнув). И теперь, когда посватался?!

Из-за угла веранды выглянул  Ц ы п л я к о в. Стоит слушает.

С м о р о д и н. А что ж изменилось? Разве вы, Цыпляковы, в колхозе по-настоящему работаете? Терентий, правда, словчил: на рынке пристроился — от колхоза. Ну, скажи сама, по совести, какие вы колхозники? А ты, Варя, прости меня, ты в этом деле вроде батрачки. И что тебя тут держит — не пойму. Давай начистоту, кто тебе дороже: я или кролики?

В а р в а р а (вдруг, со слезами). Кролики! (Круто повернулась, пошла в дом.)

С м о р о д и н (ринулся было за Варварой). Варя!

В а р в а р а (на пороге, резко). Не ходите за мной, Степан Петрович! Уйдите! (Уходит.)

С м о р о д и н (спустился с веранды, подошел к окну). Варюша, ну что ты рассерчала? Я погорячился, ты погорячилась… Я обидеть тебя не хотел! (Закурил.) Может, я действительно… чересчур круто? Ладно! Помиримся. (Решительно уходит со двора.)

Цыпляков вышел, знаками манит к себе Клавдию.

Ц ы п л я к о в (торжествующе). Ушел! Ох и досталось женишку на орехи!

К л а в д и я (появляясь). Что, поссорились?

Ц ы п л я к о в (ехидно). Вдребезги!

К л а в д и я. Ты не очень-то радуйся. Еще помирятся.

Ц ы п л я к о в. Нельзя нам Варвару отпускать, ни в коем разе. А уж если замуж захотелось, так ее за Мачехина выдадим. Мужчина он — первый класс и для нас — родственник подходящий.

Появляется  А н т о н и н а.

А н т о н и н а. Здравствуй, братец. (Целует Клавдию; посмеиваясь.) На ком это вы Мачехина женить собираетесь?

Ц ы п л я к о в. А ты чего молчала? Видишь в доме непорядок, Варвара по уши втрескалась, должна была сигналить нам: дескать, приезжайте, принимайте меры.

А н т о н и н а. В чем же непорядок? Варя полюбила по-настоящему, она свое счастье давно заслужила. Почему ей не устроить личную жизнь?

К л а в д и я. Э, да ты, милая, не в курсе: все уже порушилось! Этому симпатюле Варвара отказала…

А н т о н и н а. Какому «симпатюле»?

К л а в д и я. Ну, этому… Смородину.

А н т о н и н а. Когда?

К л а в д и я. Пять минут назад.

А н т о н и н а. Да вы что, во сне видели?

Ц ы п л я к о в. К нашему благополучию — наяву.

А н т о н и н а. Варя отказала Смородину?!

Ц ы п л я к о в. Очень эдак мило и деликатно: ступайте, говорит, отсюда вон!

А н т о н и н а (пожав плечами). Чудеса в решете! Я со Смородиным разговаривала только что. Он веселый был и… сделал мне предложение.

Ц ы п л я к о в (вытаращив глаза). Тебе-е? Предложение сделал?

А н т о н и н а. И мы договорились.

Ц ы п л я к о в (ошалев). Что?! Клавдия, ты слышишь? Нет, ка-ков, а?!

К л а в д и я. И что же ты?

А н т о н и н а. Согласилась. С завтрашнего дня начну делать шестимесячную завивку и прически по последней моде. Степан Петрович сказал — пришло время и для красоты.

Цыпляковы испуганно обмениваются взглядами.

Ц ы п л я к о в. Тоня, ты, может, от жары… того… рехнулась?

А н т о н и н а. Так что, мои дорогие, ищите себе другую крольчатницу. До свиданья! Ни пуха вам, ни пера! Пойду снова по своей специальности работать.

К л а в д и я. Подожди, а Смородин?

А н т о н и н а. А что Смородин?

К л а в д и я. Да ведь ты говоришь, он на тебе женится?

А н т о н и н а. Кто-о? (Рассмеялась.) Он сделал мне предложение работать парикмахером при колхозном доме отдыха.

Ц ы п л я к о в. Фу, черт! Вот задурила нам голову.

К л а в д и я. А почему Смородин такими делами ведает?

Ц ы п л я к о в. Да, почему? Он же бригадир-овощевод.

А н т о н и н а. А вы что, разве не знаете? Он с сегодняшнего дня будет председателя замещать.

Ц ы п л я к о в. Клавдия, слышишь?..

К л а в д и я. Что Клавдия? Я тебе говорила!

Ц ы п л я к о в. Что ты мне говорила? Час от часу не легче! Смородину — и от ворот поворот? (В ужасе.) Кому? Пред-се-да-те-лю!

К л а в д и я. Умник, зачем же ты им свадьбу расстроил?

Ц ы п л я к о в. Да-а… ситуация. Поди знай! Эдак теперь, не ровен час, Степан меня с представительства на рынке снимет. Онуж давно ко мне подбирается.

К л а в д и я. Дурак будет, если за Варвару тебе не отомстит!

А н т о н и н а. Но почему Варвара вдруг изменила свое отношение к Смородину?

К л а в д и я. Мы посоветовали: не торопись, мол…

А н т о н и н а. И сватаете ей Мачехина?

Ц ы п л я к о в (с досадой). На данном этапе Мачехин отпадает. Э-э-эх, вот поди тут, легулируй, какой жених выгодный, какой нет. (Решительно.) Вот что: пусть будет так, как было. (Командует.) Клавдия, за работу! Восстановим Смородина!

В а р в а р а  выходит на веранду, накрывает на стол, ее не замечают.

Варвару нам надо обратно обработать. Помирить их дело пустяковое. Милые бранятся — только тешатся. Ну, а Мачехина Петра Андреевича — в отставку. По чистой. Рахитик. Тоня, тебе задание — сходи за Смородиным. Скажи ему, что Варвара тебя послала. А разговор с ним я беру на себя.

В а р в а р а (выступая вперед). А вы не трудитесь, Терентий Егорович. Разговор я сама поведу.

К л а в д и я (заискивающе). Варюша, вы здесь? Вот хорошо, а мы, понимаете…

В а р в а р а (с возмущением). Понимаю, все понимаю! Какие же вы мелкие, поганенькие люди! А еще считаетесь родственниками. Да разве вас тревожит моя судьба, с кем, с каким человеком я жизнь свою решилась соединить? Нет, у вас на уме одно: как бы вам удержать в хозяйстве своем Варвару-работницу. Теперь-то, конечно, вам выгодно, чтоб я за Смородина замуж вышла.

Ц ы п л я к о в. Варвара, ты что? Опомнись!

К л а в д и я. Варюшка, как вам не совестно?

В а р в а р а. Верно мне Степан про вас говорил. Сама теперь вижу. Пиявки вы, гусеницы на яблоне!

С улицы входит  С м о р о д и н.

С м о р о д и н (видя замешательство присутствующих). Простите… я хотел сказать — у вас свиньи из хлева повыскакивали.

Ц ы п л я к о в. Как — повыскакивали?

С м о р о д и н. Чем вы их напоили? Бардой, что ли, крепкой? Захмелели и буйствуют.

Ц ы п л я к о в. Ах, треклятые! (Варваре.) Что ж ты натворила? Забыла пивные отходы разбавить?

С м о р о д и н (прислушиваясь). Э, да у вас и корова поет. Слышите? Какие ноты берет!

Появляется перепуганный  М а ч е х и н.

М а ч е х и н. Граждане! Там свиньи в нетрезвом виде, весь ваш огород перерыли! Все, извиняюсь, полопали: огурчики, ягодку, помидорчики…

К л а в д и я (в ужасе). И дыни?

М а ч е х и н. Чучела не оставили! А за мной погналась самая большая хрюшка. Совершенно неожиданное происшествие!

К л а в д и я. Терентий, слышишь?!

Ц ы п л я к о в. Погоди. (Подходит к Смородину.) Позволь тебя, Степан Петрович, душевно поздравить: и с повышением, и с предстоящей женитьбой!

С м о р о д и н. Э, Цыпляков, напрасно стараешься. Просмотрел я в конторе твой отчет по торговле на базаре. (Резко.) Жульничество!

Ц ы п л я к о в (пошатнувшись). То есть как это понимать?

С м о р о д и н. А так понимать — обманываешь ты! Цветную капусту продавал по одной цене, а в отчете другую показал. Акты твои — липовые.

К л а в д и я (кричит). Терентий, да что ж ты стоишь?

Ц ы п л я к о в. Степан Петрович, да мы ж теперь свои люди, улегулируем дело это в два счета. (Мачехину.) Верно, Мачехин? Свои люди — сочтемся!

М а ч е х и н (уклончиво). Как сказать… Больно неблаговидные дела твои, Терентий Егорович. Можно сосчитаться, а можно и просчитаться.

С м о р о д и н. Вот он и просчитался! Всем твоим махинациям да коммерциям конец пришел! Понятно? (Подходит к Варваре.) До свидания, Варя!

В а р в а р а. А я… я, Степан, с вами хочу уйти. Можно?

С м о р о д и н (обрадованно). Варюша, зачем спрашиваешь? (Негромко.) Бежим отсюда скорей, а то тебе еще (кивает в сторону огорода, шутливо) за этих свинушек достанется. (Берет ее за руку; оба уходят.)

К л а в д и я (подходит к мужу). Ты что ж, оглох окончательно?

Ц ы п л я к о в (плюхнулся на скамейку). Похоже, что окончательно. Оглушили, приглушили, заглушили!!

Цыпляков сидит, схватившись руками за голову. К нему приближается  М а ч е х и н. Перебирая струны гитары, он напевает на мотив «Рябины».

М а ч е х и н.

З а н а в е с.

Примечания

1

Песенка «Ждешь ли?» Л. Вишкарева, слова В. Кузнецова.

(обратно)

Оглавление

ИНТЕРЕСНО ЖИТЬ НА СВЕТЕ Комедия в одном действии

ПРИЕЗЖАЙТЕ В ЧАРУСУ! Комедия в одном действии

ПОТОМКИ АРХИМЕДА Комедия в одном действии

НЕРАЗЛУЧНЫЕ Комедия в одном действии

ЖЕНЩИНЫ — СИЛА! Комедия в одном действии

ДОГОНЯЯ МЕЧТУ Комедия в одном действии

«ТРИУМФ» Комедия в одном действии

А ЛЯГУШКИ КВАКАЛИ… Водевиль

ЧЕЛОВЕК С РЮКЗАКОМ Комедия в одном действии

ИВАН-РУЧЕЙ Пьеса в одном действии

ПРЕСТИЖ Комедия в одном действии

ЗА ВЫСОКИМ ЗАБОРОМ Комедия в одном действии

*** Примечания ***