Кодекс Агента. Том 1 [Андрей Снегов] (fb2) читать постранично, страница - 2

смокинга бугрятся литые мышцы. Он приближается сзади, я делаю резкий разворот и пробиваю парня. Олег отшатывается назад, ошеломленный, и я добавляю ему ногой в грудь, окончательно ломая носок туфли. Апраксин падает на ковер, а Андрей Трубецкой наносит сокрушительный удар правой, неожиданно ускорившись. Я с трудом уворачиваюсь и отскакиваю назад.

— Молись, красноглазый! — цедит Трубецкой сквозь зубы и развивает молниеносную атаку.

Движения аристо быстры, плавны и непредсказуемы. Непредсказуемы для тех, кто не провел десять лет в тренировочных залах Приюта. Я же читаю противника словно открытую книгу, предвижу каждый его выпад, просчитываю углы атак и без труда от них уклоняюсь.

В ответ наношу быстрые и решительные удары, буквально танцуя вокруг парня, безостановочно пробиваю в голову и живот до тех пор, пока, наконец, Трубецкой не валится на ковер.

Мой триумф быстротечен, но именно таким он и задуман. Противники медленно поднимаются с дорогого тюркского ковра, на этот раз молча, не растрачиваясь на дешевые угрозы.

Бросаю косой взгляд на стену за спиной, удостоверяясь еще раз, что камеры наблюдения работают.

В Москве одаренным запрещено использовать магию в пределах Бульварного кольца, но парни еще не прошли инициацию — их глаза не светятся. В любом случае они будут выполнять приказ Цесаревича без применения магии, полагаясь лишь на силу рук и ног. Благородная кровь уже кипит, и аристократическая гордость не позволяет усмирить агрессию и остановиться.

Княжичи осознали, что драться я умею, и стали действовать осмотрительнее, а из их движений исчезла небрежность. Они медленно окружают меня, и я стараюсь запечатлеть объемную картинку в голове, понимая, что на этот раз бой будет более сложным. Внимательно наблюдаю за перемещающимися с грацией хищников парнями, удивляясь произошедшей с ними перемене, и жалею, что обделен Даром.

Радослав Юсупов бросается на меня с непостижимой скоростью, но я успеваю увернуться от его выпада. Он снова замахивается, и я блокирую удар рукой, чувствуя невероятную боль. Пришедший на помощь Бореслав швыряет в меня подобранный с пола чайник, но я отпрыгиваю в сторону, и он с тошнотворным хрустом врезается в лицо Апраксина. Минус один!

Теперь я двигаюсь осторожнее, стараясь держаться вне пределов досягаемости рук и ног нападающих — их мощные удары могут искалечить или отправить на тот свет. Я чувствую, как струйка пота скатывается по спине — детские игры закончились, и мне грозит реальная опасность.

Делаю глубокий вдох и сосредотачиваюсь, готовясь к атаке в режиме спурта. Намечаю линии перемещения, выбираю цели и с холодной решимостью бросаюсь на противников. Пробиваю в челюсть Бореславу, парень теряет равновесие, и удар его ноги обрушивается на брата, мгновенно выводя Радослава из строя. Сам он падает на колени, а затем, что-то невнятно выкрикнув, валится на спину.

Трубецкой усиливает натиск. На меня обрушивается шквал ударов, но я уклоняюсь от них в безумных танцевальных па. Мои акробатические этюды имеют успех, но я слишком быстро теряю силы — бой на повышенных скоростях изнурителен как физически, так и психологически.

Княжич продолжает атаку, и я ухожу от ударов, используя преимущество в скорости и проявляя чудеса гибкости. Андрей теснит меня к дивану, и я снова запрыгиваю на мягкие подушки.

Падаю спиной на высокую спинку и встречаю его синхронным ударом ног. Трубецкой налетает на мои ступни, охает, сгибается пополам и валится на ковер — я попадаю ему в солнечное сплетение.

Обессиленный, сползаю с дивана. Сердце вырывается из груди, воздуха не хватает, и перед глазами плывут красные пятна. Мне нужен отдых. Хотя бы пара минут.

Прежде чем я успеваю отдышаться и насладиться победой, двери распахиваются, и в комнату врываются вооруженные магострелами охранники Рода Воронцовых. Они замирают в дверном проеме, с удивлением осматривая разрушенный зал, и я лежу на полу, не двигаясь, чтобы не выделяться среди четырех стонущих и медленно поднимающихся на ноги парней в одинаковых смокингах.

— Взять его! — орет Апраксин, пришедший в себя первым, и взгляды охранников останавливаются на мне.

Нужно бежать, но единственный свободный путь — через окно, а мы находимся на втором этаже. Мысленно рисую сложную серию маневров, которая потребует точности и большой удачи, затем вскакиваю и несусь вперед, петляя как заяц.

За спиной раздаются выстрелы, но я не обращаю внимания на гудящие сгустки парализующей магии и крики охранников. Зажмурив глаза и прикрыв тело смокингом, прыгаю в проем высокого стрельчатого окна. Стекло разбивается, царапая грудь через тонкую ткань, и я лечу к земле. Падаю на крону невысокого дерева, затем скатываюсь в заросли кустов, кубарем качусь на газон и приземляюсь на спину. Неподалеку от меня в землю вонзаются разнокалиберные осколки стекла, а я напрягаю мышцы тела и выдыхаю с облегчением — переломов нет. Как и трусов, обрывки которых остались на