Странник (СИ) [Кирилл Юрьевич Шарапов] (fb2) читать онлайн

Странник

Пролог Глава 1

Пролог

— Раевский, — от души побарабанив в дверь вагончика, выкрикнула Зоя, второй режиссёр проекта, — Егор, на площадку. Бикович уже свои дубли закончил, твоя очередь, Каскад, пора зажигать вместо серба.

Егор распахнул дверь и выпрыгнул из вагончика, приземлившись в шаге от отпрянувшей от неожиданности красивой, высокой, эффектной блондинки. Ну, а какой еще могла быть любовница известного на всю страну режиссера? Причем женушка его об этой связи знала и помалкивала, пока муж выбивал из государства фонды на фильмы, ее не интересовало, кого тот трахает вечером после съемок.

— Раевский, ты скотина, — возмущенно пискнула девушка, которая едва не встала в лужу, и теперь балансировала на краю. — Вот все у тебя, ни как у людей. Если бы ты не был так похож на нашу сербскую звезду, что он хочет только тебя дублером, я бы Николаичу шепнула, что ты тут на площадке лишний.

— Мстительная ты стерва, Зоя, — процедил сквозь зубы Егор. — Как тебя еще не зарезали? Смотри, зарядит кто-нибудь патрон настоящий вместо холостого, и шлепнут тебя, как будто по ошибке. Ты дочирикаешься. Молодость, красота и благоволение режиссера — это же не вечно, а гадости ты людям делаешь ежедневно, и они обязательно про тебя вспомнят. Ладно, пошли, а то и вправду ждут, наверное, уже. Надо по-быстрому обгореть, и домой ехать, у мамы сегодня ужинаю, а я тут с вами зажигаю.

Со звездой фильма, сербом Милошем Биковичем, Егор столкнулся на краю съемочной площадки.

— О, Егор, — почти без акцента произнес серб, крепко пожимая руку каскадеру, — ты там постарайся, сцена важная, нужно красиво сгореть.

— Будет сделано, Милош, — заверил его Раевский. — Не беспокойся, выпрыгну на ходу, объятый пламенем, все будет в лучшем виде.

Они раскланялись, и Егор поспешил к режиссеру, который уже материл всех и вся, поскольку у него на площадке отсутствовал дублер звезды, а время ограничено, еще двадцать минут, и уже ничего путного снять не удастся.

— Наконец-то, — увидев Раевского, недовольно произнес Эдгар Николаевич. — Где тебя носит? Нет, я когда-нибудь тебя точно вышибу за безалаберность. Ладно, давай к машине.

Егор кивнул и направился к шикарному мерседесу гелендвагену, из которого ему предстояло выпрыгнуть и загореться. Забравшись с автоматом на пассажирское сиденье, он мысленно перекрестился, поцеловал по традиции армейские жетоны, которые приносили ему удачу, и поднял руку, показывая, что готов.

Выскочила девушка с хлопушкой, Зоя скомандовала в рацию: «Тишина на площадке», операторы запустили камеры.

— Камера один пошла, камера два пошла, камера три пошла, — последовал доклад оператора постановщика.

— Мотор, — заорал режиссер, и гелик рванул по горной дороге.

Вот контрольная точка, на которой сейчас сконцентрированы три камеры.

— Пошел, — раздался в миниатюрном наушнике команда, и Каскад, распахнув дверь, вывалился на каменистую дорогу. Тут же хлопнула пиротехника, и одежда на Раевском вспыхнула. Он потерял автомат и покатился по косогору, сбивая пламя. Его обдали из огнетушителя, и он смог подняться. Ощупал рожу, на этот раз обошлось, небольшая ссадина на скуле не в счет.

— Снято с первого дубля, — заорал Николаич, и все захлопали. — Егор, давай сюда, крикнул режиссер, надо следующую сцену обсудить, снимать завтра будем, сегодня поздно.

Егор кивнул и побрел к режиссеру. Именно в этот момент он увидел под ногой какое-то серебристое пятно неправильной формы, похожее на кляксу, и наступил в него. Нога тут же потеряла опору. Раевский пытался удержать равновесие, вот только он не просто заваливался вперед, какая-то неведомая сила тянула его к себе из серебристой мути. Он слышал даже, как вскрикнул техник, стоящий за спиной шагах в пяти. А потом небо и земля поменялись местами, и он с силой приложился затылком о камень, в глазах замелькали искры. Он застонал и сел.

— Б… — коротко прокомментировал он увиденное, когда снова смог смотреть на мир.

Это было, что угодно, только не съемочная площадка.

Глава 1

Егор сидел среди старых, облезлых, трехэтажных домов, на мощенной камнем улице. За ней, похоже, очень давно никто не следил, поскольку из стыков росла трава, не сказать, что высокая, но сантиметров десять в ней было.

Раевский поднялся на ноги и медленно повернулся вокруг своей оси. Липкий страх, давно забытый (профессия обязывала), заполз под воняющую паленым куртку. Тут было относительно тепло, не меньше двадцати градусов, а там, откуда он сюда свалился, иначе это никак не назвать, было чуть больше трех. Так что, вспотел он почти мгновенно. Стянув через голову анорак, он скомкал его и сунул под подмышку. Охолощенный автомат, который участвовал в съемке, остался лежать на склоне, по которому он скатился. Но были три вещи, что его порадовали, это наличие в кармане сигарет, зажигалки и тяжелого боевого ножа на левом бедре.

— Как чувствовал, что пригодится, — пробормотал Егор, вытащив из ножен тяжелый клинок из дамаска, на сайте производителя гордо именовавшийся «Пластун».

Раевский механически проверил идеальную заточку, спецом взял нож из собственной коллекции, то, что было на площадке, совершенно не соответствовало образу. Милошу он его не предлагал, так как того снимали, что ножа видно бы не было, как ни старайся. И даже самый внимательный зритель не заметит, что в одной сцене тесак имеется, а в другой нет. Вернув клинок в ножны, он уже более спокойно смог осмотреть место, куда попал.

Вокруг был старый пустой город, ветер гонял по мостовой какой-то мусор, ни одного целого окна. Некоторые дома носили на себе следы огня, у других просели крыши, вот там фасад особняка перечеркнула трещина, в которую легко можно руку просунуть. Сами дома солидные и величественные, украшенные статуями, барельефами, стояли плотно друг к другу. У каждого было крыльцо с несколькими ступенями, ведущими к дверям, которые частью рассыпались в прах, частично висели обломками на ржавых дверных петлях.

Сама улица не сказать, что широкая, метров семь, относительно прямая, хотя метров через пятьдесят начинала слегка загибаться. Город был заброшен и мертв, во всяком случае, участок, находящийся в пределах видимости. Но следы людей, которые побывали здесь, имелись, и они явно не могли принадлежать местным. Кто-то выцарапал на фасаде соседнего дома — «Паша Рогов, 2020, попал, не знаю, куда и как». А снизу кто-то приписал похожее — «Рома Гусь, 2021, где я?». А вот третья надпись оказалась крайне интересной, и если Паша и Рома, не знали, что тут происходит, то автор третьей, похоже, неплохо представлял обстановку. Надпись была выполнена чем-то темным, может, и кровью. «Здорово, бродяги миров, добро пожаловать на вечную прогулку. В этом мире жить или умереть будет решать туман. Ждите свою дверь, вы ее почувствуете. Якорь».

Раевский завертел башкой, ища еще какие-то послания, надеясь получить больше полезной информации, но остальные стены были чисты, во всяком случае, наскального творчества больше не наблюдалось. Выводы напрашивались сами собой — он не первый в этом мире, отсюда есть выход, миров много, и кто-то изредка сюда заглядывает, а еще дверь должна открыться, и он это почувствует. Больше всего ему не понравились слова про бесконечную прогулку, это значило только одно — домой он не скоро попадет. К минусу можно было отнести предупреждение о туманах.

Егор подошел к стене и посмотрел вниз. Там, на опалубке, валялся ржавый гвоздь, причем очень странный, он был как будто кованым, и трёхгранным, даже не гвоздь, а шип. Именно он послужил его собратьям по несчастью письменными принадлежностями.

— Ну что ж, не стоит отрываться от коллектива, — произнес он тихо и, подняв гвоздь, принялся выцарапывать на штукатурке свой текст. Это оказалось несложно, и уже через пять минут сбоку от остальных имен появилась новая надпись — «Егор Раевский, 2023».

Единственное, куда он еще не взглянул, это небо. Задрав голову, он решил поинтересоваться, что над ним. Надо сказать, задачка резко усложнилась. Несмотря на то, что света хватало, небо выглядело совершенно необычно. Темно-малиновое, плотное, словно было оно соткано не из облаков, а из энергетических сгустков, которые постоянно находились в движении, перетекая из одного в другое. Никаких звезд или спутников разглядеть через эти плотные субстанции нереально. Вообще мрачным было и это небо, и этот город. Самое плохое, что ничего не понятно. Сколько тут нужно продержаться? А если дверь откроется через неделю или месяц? А где она откроется? Этот Якорь, который поздравил его с прибытием, не уточнил, можно ли уйти с места появления, или нужно сидеть и ждать. Вопросов было больше, чем ответов, например, что скрывается в тумане, и справится ли с этим обычный нож или нужна какая-то магия?

Егор больше всего не любил бездействовать и торчать на одном месте, ожидание неизвестно чего было не в его принципах. Он взошел по белым, но от времени грязным ступеням и толкнул дверь, ведущую внутрь особняка. Та с мерзким скрипом очень медленно отворилась, давая возможность заглянуть внутрь. Входить он не спешил, изучал с порога широкий холл. Высота потолка — метров шесть, длина — шагов двадцать, не меньше. Здесь гораздо темнее, чем на улице, но света еще достаточно, чтобы разглядеть обстановку. Потолок и стены в широких трещинах, на полу валяется огромная люстра, рожков двадцать, не меньше, каждый когда-то заканчивался мутным впечатляющим плафоном, большинство из которых разбились при падении, уцелело штуки три. Весь пол в осколках и обломках камня. Справа и слева по двери, дерево со стеклянными витражами, выбить такую — не проблема. Да и дерево выглядит плачевно, того и гляди развалится от легкого прикосновения. Лестница на второй этаж прямо по центру, шириной метра три, но часть обвалилась, осталось примерно чуть больше полутора. Белые ступени покрыты пылью. Дальше площадка метра четыре, оттуда ведут еще две лестницы, одна вправо, другая влево.

Но больше всего Раевскому не понравилась мумия, сидящая, прислонившись спиной к стене, всего в трех шагах от входа. Мумия была классической, как ее в фильмах показывают, желтая, натянутая на кости кожа, пустые глазницы, колени прижаты к груди, руки обнимают их, словно человек перед смертью сжался и так и замер навсегда. Самым поганым было то что мумия принадлежала его земляку. На руке были неплохие часы, видел и подороже, но все же не дешёвка, джинсы и кроссовки, причем брендовые, тоже не из дешёвых, сверху выцветшая толстовка, капюшон до сих пор накинут на голову, но лицо не закрывал. Каскад неспешно приблизился к трупу, присел рядом с ним на корточки.

— Ты кто? — цинично поинтересовался он у покойника. — Рома или Паша?

В то, что это опытный Якорь, он не верил. Ответ нашелся в заднем кармане джинсов, там обнаружился не менее дорогой кошелек из змеиной кожи, внутри которого были права на имя Рогова Павла Анатольевича, восемьдесят девятого года рождения, из города Владивосток. Он был чуть постарше Раевского, Егору исполнилось двадцать семь две недели назад. Кстати, мужиком Павел был не бедным, в бумажнике нашлось двадцать тысяч налом и четыре карты, фотография слегка полноватой, но очень милой женщины. Ничуть не стесняясь, Каскад обшарил остальные карманы. Ключи от машины, на брелоке значок лексуса, их он просто выкинул за ненадобностью, а вот складень с замком liner-lock он тут же прибрал, закрепив клипсой на кармане. Лишним такой тесак в его ситуации точно не будет. Но вот что его беспокоило, нож был на поясе покойника, а не в руке. Выходит, либо то, что его убило, действовало настолько быстро, что он его не увидел, либо, наоборот, очень медленно, и не обнаруживая себя. А может, в тумане ничего нет? Может, туман опасен сам по себе? Вдохнул — и играй отходную.

Еще одной полезной вещью оказалась пара презиков довольно хорошей фирмы. Их Раевский тоже прибрал, ведь функционал у них гораздо шире, чем просто на конец натягивать. Больше ничего полезного он не обнаружил. На мгновение он задался желанием похоронить собрата по несчастью, но искать место, где можно это сделать, и инструмент, было совершенно некогда, да и лень, если честно. Поднявшись, он осмотрел холл еще раз, вот здесь на него напал некий ступор. Что делать дальше? Обшарить дом, стащить все, что он считает ценным, в одно место? Оружие, золото, драгоценные камни. Нужно ли ему это все? Наверное, да, ведь если попасть в места обитаемые, это можно будет обменять на многое, что ему требуется — одежда, еда… Ведь странно, если он найдет здесь шпагу и попадет в мир космических крейсеров, вот местный Дарт Вейдер уссытся со смеху. Хотя, если он туда с калашем провалится, то все равно уссытся.

Егор уселся на ступени лестницы. Выбив сигарету из пачки, прикурил, пересчитал оставшиеся и тяжело вздохнул, их осталось всего семь штук. Каскад докурил сигарету до самого фильтра, после чего, раздавил бычок ногой. В доме темнело, да и на улице тоже, видимо, он попал в этот мир во второй половине дня ближе к вечеру. Сидеть в холле рядом с покойником было глупо, нужна комната, хотя бы защищённая от проникновения.

Раевский поднялся и внимательно осмотрел холл. Через пару секунд он заметил то, что требовалось, табурет, стоящий в стороне у одной из стен. Отломать ножки было делом минуты, потом он, без зазрения совести ломая покойнику руки, стянул с него толстовку, вполне себе сухую и годную для изготовления факела.

— Зажжем, — улыбнулся сам себе Раевский и принялся мастырить осветительный девайс.

Тонкие проволочки с упавшей люстры отлично сгодились для обмотки. Через пять минут у него имелось три факела.

Пока свету хватало, он обошел первый этаж. Какая-то гостевая комната, столик, кресла, стеклянный фасад с видом на абсолютно заросший сад. Видимо, хозяин дома принимал тут просителей или гостей, которые рылом не вышли, чтобы попасть дальше. В принципе, может, он какой делец был, пришел человек, посидели тут, покурили, дела обсудили и разошлись. На улице стемнело, пришлось зажигать факел. Что ж, не повезло, кто-то пошуровал тут, да еще очень активно, вскрытые шкафы, валяющиеся на полу какие-то бумаги… Больше всего его заинтересовало нечто, напоминающее оружейную пирамиду. Она была за стеклянной витриной, но кто-то вычистил ее на совесть, так что, ничего он в этой комнате полезного не нашел. Для убежища она не годилась. Много стекла, хлипкая дверь.

Второй этаж тоже был разграблен, но здесь имелся кабинет, причем дверь была массивная, а целое окно находилось почти в восьми метрах над землей. Оно так же выходило на заросший сад, но никто в него с разбегу не влетит, а значит, есть шанс провести ночь спокойно.

Раевский устроился в большом кожаном кресле, которое скрипнуло под его весом. Эх, знать бы, чего опасаться в тумане, яда или того, что там обитает. Не мог этот Якорь чуть подробней написать? Вот сложно ему было добавить пару строчек, авось Паша жив был бы.

Егор прикрыл глаза, и как ни странно, вырубился. И сон он видел крайне странный. Он стоял призраком в том самом кабинете, его тело полулежало в кресле, причем явно было живо, поскольку грудь вздымалась.

— Здравствуй, брат, — раздался от двери незнакомы голос.

Каскад обернулся и увидел в темноте такого же призрачного мужчину, причем, если фигура была едва очерчена, то лицо было очень четким и подробным. К нему в гости заглянул Павел Рогов.

— Здравствуй, — поприветствовал призрака Раевский.

— Ну, слава богу, — облегченно выдохнул призрак. — Слушай, брат по несчастью. Я сюда давно попал, погиб на вторую ночь, могу кое-что полезное рассказать, но кое-что потребую, клятву дай.

— Сначала просьба, вдруг ты меня попросишь о невозможном.

— Разумно, — согласился призрак попаданца. — Нет, ничего запредельного не потребую. Утром похорони меня в саду, но с условием непременным, ты мне в голову что-нибудь железное вбей, хоть тот гвоздь, которым ты автограф царапал. Тогда я смогу уйти, тяжко мне, долго я тут сижу.

— Договорились, — легко согласился Егор. — Я и сам хотел, но темнело, да и лень было, если честно.

Призрак ничего на это не сказал, только кивнул.

— Спрашивай, время у нас есть.

Раевский задумался, вопросов было миллион с четвертью, но вот какой задать первым? Да и сомнительно, что призрак Павла местный гид.

— Хорошо, — наконец, определился он. — Отсюда можно домой попасть?

— Не знаю, я же тут умер, откуда мне знать, что там, за открывающимися порталами?

— Кстати, а как ты умер? Я не видел, чтобы на тебя напали.

— Я не прошел проверку тумана, — печально ответил призрак. — Якорь, тот странник, что оставил послание, явился уже после того, как я погиб. Кстати, Рома тоже не пережил вторую ночь, он в трех домах отсюда, дальше по улице, только вот с ним я тебе беседовать не советую, он превратился в нечто жуткое, злоба в нем. Днем он безопасен, а вот ночью, если сунешься к нему, все, считай конец. Тут с полгода назад девчонка появилась лет двадцати, прочла надписи и пошла гулять. На ее беду темнело. Короче, нет девчонки, поглотил он ее. Я его боюсь, он может убивать таких, как я. А значит, ничего после не будет, растворит он меня в себе.

— А если его тело уничтожить? — заинтересовался Егор.

— А нету тела, — качнул головой Павел, — спрятано оно где-то. Так что, оставь, просто не лезь в дома ниже по улице.

— Ладно, хрен с ним, с Ромой. Ты знаешь, как выжить в тумане?

— У каждого свое испытание, и да, от него можно убежать. Был тут один такой шустрый, ушел он, потом вернулся, только вот портал перед ним так и не открылся. Он мыкался по этому городу, ища еду, естественно ничего не нашел, в итоге сел и умер.

— А этот Якорь?

— Он странник, который бродит по мирам. Я так понял, его сюда случайно забросило, он тут потолкался часов пять, потом прыгнул в кляксу и был таков.

— А что это вообще за место?

— Я так понял, распределительный центр. Тут что-то случилось давным-давно, и мир умер. Появился туман, который охотится на таких попаданцев, как мы. Я так понимаю, не все видят и могут провалиться в эти порталы, мы какие-то особенные, а он ведет дальнейший отсев.

— А как портал учуять? — вспомнил Егор надпись, оставленную Якорем.

— Без понятия. Управлять ими нельзя, они спонтанные, ты в них будешь сам проваливаться. Я пару раз видел таких, как мы, которые выдержали испытание туманом. Они просто шли по улице, у них под ногами эта клякса появилась, и они в нее ухнули. И сразу скажу, от нее нельзя увернуться, один пытался, отпрыгнул, так первая клякса исчезла и под ним вторая открылась. Как будет дальше, не скажу. Не знаю.

— Ясно, — немного помолчав, произнес Егор. — Я так понимаю, зачем это все, глупо спрашивать?

— Глупее не придумаешь. Может, туман тебе расскажет, если пройдешь его испытание. Он появится завтра ночью, не советую забираться далеко. Кроме Ромы, вернее того, чем он стал, тут больше нечего опасаться, но он не может покинуть территорию в радиусе сорока метров от своего дома.

— А полезное что тут можно найти? Видел я, обыскивали дом.

— Сложно сказать. Все ищут оружие, золото, камушки, то, чем можно платить в других мирах. Во всяком случае, Якорь снял с меня золотую печатку с брюликом. Я пытался до него докричаться, чтобы он меня похоронил, но он не услышал и ушел.

— А важно на месте оставаться или можно побродить по всему городу? — вспомнил Каскад, интересовавший его ранее вопрос.

— Да броди, где хочешь, туман тебя найдет, но я тебе так скажу, этот город не одну тысячу нашего брата повидал, каждый день попадают двое-трое, только не все прям в эту точку. Только будь осторожен, люди разные сюда валяться, бывает, и убивают друг друга. Если повезет, может, что и найдешь ценное.

— А много там миров? Хотя, откуда тебе знать? Глупый вопрос.

— Глупый, ты сам все узнаешь, или не узнаешь, но думаю, там тысячи миров. О, рассвет, — Павел поднял руку и указал на окно.

Егор обернулся, и точно, несмотря на то, что небо по-прежнему было затянуто этими странными энергетическими сгустками, стало светлее.

— А чего так быстро? — обернулся он к призраку, но вопрос повис в пустоте, Павла в кабинете уже не было, исчез.

Раевский несколько секунд смотрел на место, где еще недавно висел его собрат по несчастью, а потом его потянуло обратно в тело, и стало темно.

Когда Егор открыл глаза, то за окном стало гораздо светлее. Он встал, потянулся, и тут же услышал, как заурчал живот. Он не ел уже довольно приличное время, и, похоже, ему в ближайшее время это не светило.

Разговор с призраком Егор помнил совершенно отчетливо, все, от первого до последнего слова, и теперь нужно было сделать то, о чем Павел его попросил. Он спустился на первый этаж, обошел лестницу и вышел в сад, через большие стеклянные выбитые двери. Лопата нашлась в маленьком сарае, в котором прохудилась крыша. Пришлось повозиться, чтобы пробиться через заросли и открыть дверь, он минут двадцать рубил какой-то вьюн своим тесаком. Еще столько ушло на рытье могилы. Вернувшись в холл, он поднял высушенное легкое тело и отнес его в сад. Довольно бережно замотал в простыню, взятую в одной из спален. Затем вбил в глазницу железный гвоздь, но не тот, которым писал, а другой, найденный на полке в сарае. И тут он увидел, как легкое серебристое облачко покинуло мертвую высушенную оболочку и растаяло в воздухе. Что ж, он сдержал данное слово, отплатил за ночной разговор. Он зарыл тело и направился осматривать дом.

Третий этаж оказался мастерской, самой странной из всех, что он когда-либо видел. Она представляла из себя огромный зал под стеклянным куполом, который частично лежал на полу осколками и обломками железной конструкции. По стенам висели картины, десятки картин, правда, разобрать, что на них было нарисовано, не представлялось никакой возможности, непогода и время сделали свое дело, уничтожив произведение искусства. В центре зала расположился большой мольберт незнакомой конструкции, рядом стол с красками и кистями.

— Балы, красавицы, кадеты, юнкера, — начал бубнить себе под нос Егор, передвигаясь по почти неосвещённому холлу. — Под вальсы Шуберта и хруст французской булки…

Окон по правой и левой стене не было. Если Егор понял правильно, то там были стены уже другого дома, а вот задняя стена перед балконом была из стекла, опять же частично разбито, и теперь осколками валялось на паркете. Через выбитые куски Раевский видел балкон, метра три с половиной в длину, сколько в ширину, неясно, но если верить стеклянной стене, то примерно метров десять, а может, и больше.

Поняв, что ловить тут нечего, и любопытство удовлетворено, он спустился на первый этаж. Шарить в доме было бесполезно, он вышел на улицу и посмотрел на дом, в который ему так не советовал соваться Павел. Но он ведь сказал, что сейчас день, а значит, Роман не может причинить ему зла. Может, как раз там найдется что-то интересное?

Проверив легко ли выходит из ножен «пластун», Егор, прихватив два оставшихся факела, направился к дому с колоннами. Уже на подходе он почувствовал, как по спине пробежал холодок. Если верить во всякую мистику, то можно с уверенностью сказать, это место проклято.

— А стоит ли сюда соваться-то? — спросил Егор сам себя. — Что мне с тушки этого Романа? Павел мне хоть разговор полезный подарил, а этот может только неприятности организовать. Нужно решить проблему, — уверенно заявил он сам себе и решительно вошел в холл.

Двери тут не было, только щепки вались на грязном мраморном полу. Егор остановился на пороге и внимательно огляделся. Этот дом был совершенно не похож на тот, где он провел ночь. Это была самая настоящая башня с винтовой лестницей по стене. Здесь люстра висела на высоте пяти метров, и падать не собиралась. Такая же массивная, только рожков у нее было побольше. Если мерить в свечах, как раньше в старину мощность указывали, то штук на пятьдесят, не меньше. У дальней стены грудой заскорузлого тряпья валялся скелет, кости были выбелены, на них не осталось ни куска мяса. Только по тому, что рядом лежал клатч, он понял, что это именно та девица-неудачница, про которую рассказал Павел. Причем черепа он ее нигде не обнаружил. Решив разобраться с ней потом, Раевский продолжил осмотр. Из холла шло две двери, одна справа, вторая прямо. Егор подумал и направился к той, что поближе. Она была не заперта, и от легко толчка открылась, правда, не забыв скрипнуть несмазанными ржавыми петлями, да так мерзко, что он даже плечами повел.

В свете факела, который пришлось запалить, он увидел небольшую комнату, больше напоминающую гардеробную. Запах сырых гниющих тряпок ударил в нос, заставляя морщиться. Ничего интересного, какие-то большие шкафы, расползающийся ковер, мокрые стены, заросшие плесенью. Сомнительно, что тут можно спрятать тело. Будь она заперта, он бы даже заходить не стал, но Рома мог забиться сюда со страху, и подохнуть тут же. Пять минут на осмотр шкафов, еще две пошебуршить палкой в кучи гнилого тряпья. Пусто.

Раевский покинул чулан и направился к двери, что была напротив парадного входа.

Что ж, он не ошибся в предположении, средних размеров кухня, вынесенная за пределы башни, причем тут даже имелся лифт для прислуги, все продумано, очень неплохо.

Осмотр кухни тоже ничего не дал, кастрюли, сковородки, частично грязные, заросшие плесенью, от продуктов даже следа не осталось. Массивная дверь в подвал оказалась заперта, и ключа нигде не было видно. Выбить ее без тарана было проблематично. Мог Рома ключик найти и там запереться? Мог, наверное, а смысл? Надпись про туман появилась позже, чем он кони двинул, так что, не знал он, чего ждать.

Оставив подвал на потом, если не найдет тела наверху, Раевский вернулся в холл и стал медленно подниматься по лестнице. Стоило ему оказаться на втором этаже, как он ощутил на себе чужой взгляд, полный ненависти. Захотелось развернуться и уйти, вот только внутреннее чутье говорило, что нельзя так поступать, решить проблему — вот правильный ход.

Второй этаж был выполнен в виде открытой площадки. Вообще башню строил большой оригинал, это место было похоже на салон — мягкие диваны, столики, единственная дверь, похоже, была лифтом для прислуги. «Черте что и сбоку бантик», — подумал Егор. Окон тут хватало, света было много, и он загасил факел.

Взгляд никуда не делся, за ним наблюдали и ждали.

— Ромка, сучонок, выходи, — неожиданно для себя позвал Егор.

И ответ пришел мгновенно, какой-то светильник, стоящий возле одного из диванов, накренился и упал на пол с внушительным грохотом.

— Какие мы нервные, — усмехнулся Раевский. — Ром, давай по-хорошему, я тебя похороню и отпущу. Что тебе в этом существовании?

Мебель заходила ходуном, пара столиков слегка подпрыгнуло, еще три лампы рухнули на пол.

— Ну что ж, ответ принят, — прокомментировал произошедшее Каскад. — Поиграем: раз, два три, четыре, пять, я иду искать.

Глава 2

Глава 2

Егор поднялся по лестнице на третий этаж. Тут он тоже был последним. Ох, и странный этот дом. Если бы дело происходило в какой-то компьютерной игре, то он бы назвал данную локацию «башней мага или чернокнижника». Лестница уперлась в дверь, та была приоткрыта, петли скрипнули, но не так громко, как те, что внизу. Да, здесь крыша тоже протекла, но не сильно. Раевский замер на пороге, разглядывая большую круглую комнату. Здесь не было никакой открытой площадки. Каменные стены, вдоль которых стояли шкафы, набитые книгами. Они отсырели и деформировались. Пахло тут, как в пункте приема макулатуры. У большого окна в пол стены письменный массивный стол, на нем какие-то бумаги. У стены еще один столик — пробирки, перегонный куб, плошки, ступки. Большой шкаф, за стеклянными дверцами какие-то коробочки.

— Неужели берлога местного алхимика? — предположил Каскад.

Он уже давно заметил, что начал разговаривать вслух сам с собой. Ему было необходимо слышать свой голос. Тенденция плохая — верный путь в психушку, но в этом мертвом мире ему почему-то казалось очень важным слышать человеческую речь, пусть он общается сам с собой.

Егор повернул голову. Напротив стола у противоположенной стены стоял камин, большой, красивый, рядом поленница с дровами. И вот что интересно, внутри были угли, немного, но кто-то топил его, правда, давно. Возле камина два мягких удобных кресла, у дальнего, на полу, валяется небольшая кожаная сумка, похожая на городской рюкзак.

Раевский вошел в комнату, прислушиваясь к ощущениям. Чужой взгляд был по-прежнему с ним, Роман следил за гостем. Как ни странно звучит, но экс-каскадер не боялся этого злого фантома, хотя, по логике вещей, следовало. Но вот не было ни страха, ни ужаса, он воспринимал этот злобного духа, как деталь интерьера, как декорацию в локации. Ну, возникнет он черной тенью в углу, скажет: «Бу!». И что? А ничего. Пока день, он не навредит.

Свою ошибку Егор понял, когда приблизился к лабораторному столику. Да, Ромка не мог атаковать его лично, но оказалось, что мог кое-что другое. Небольшой нож с узким острием поднялся в воздух и повис, слегка вибрируя, в трех шагах от Егора.

— Не дури, Ром, — стараясь говорить спокойно, попросил призрака Раевский. — Лучше покажи направление к своему телу, я ведь чую, что оно где-то тут.

Ответ последовал незамедлительно — нож устремился к груди Егора, словно его бросили уверенной рукой. Но Каскад и сам был мастером, он умел метать все, что под руку попадется, хобби было у него такое, швырять в цель ножи, топоры, саперные лопатки, шпатели, гвозди. Пытался даже спичку кидать, чтобы выключать свет в комнате. Но с этим пока не задалось. А еще он умел ловить то, что кидали в него. Он перехватил нож в полете. Тот был легким. Рукоятка из какой-то кости, изрезана незнакомыми символами. Лезвие плохое, из какого-то мягкого металла, но острое, заточка, как у бритвы. Таким, наверное, удобно нарезать что-то органическое, вроде трав, но, если ткнуть в человека и угодить в кость, он дугой выгнется.

— Ром, не чуди, — снова предложил мир Раевский и метнул нож в книжный шкаф, стоящий метрах в семи у окна. Клинок вопреки ожиданиям не сломался, засел намертво, уйдя в дерево на четверть лезвия, задолбаешься вытаскивать.

Ответом призрака послужила каменная ступка, которая, взлетев со стола, с довольно хорошей скоростью была отправлена точно в голову Егору. Он увернулся, уж что-что, а на реакцию Каскад никогда не жаловался. Пропустив метательный снаряд над головой, он отшагнул в сторону, и очень вовремя, фантом разошелся — колбы, подставки, какие-то спиртовки, все, на что у призрака хватало силенок, пошло в ход. Раевский отступил к двери, обеспечив себе время для реагирования, и едва не поплатился, поскольку тяжеленная книга в кожаном переплете, окованная железом, прилетела ему в затылок совершенно неожиданно.

Не удержавшись на ногах, он рухнул на подгнивший ковер, испачкав руки в плесени, вот только маловато было одного фолианта, чтобы свалить его. Увернувшись от очередной стеклянной плошки, которая разлетелась осколками, Раевский вскочил на ноги. И тут все кончилось, в разгромленной комнате, усеянной битым стеклом, повисла тишина.

— Ром, ты передумал и выдохся? — поинтересовался он у призрака, но ответа не получил.

Егор еще с минуту стоял на одном месте, после чего тронулся в сторону лабораторного столика. И снова в воздух поднялась какая-то плошка, но Каскаду показалось, что это было проделано уже не так легко, как три минуты назад, похоже, он угадал, у фантома силы оказались далеко не бесконечными. Причем он отреагировал, только когда Раевский направился к столу. Плошка ушла в полет, но это не было даже близко к тому, что Рома творил в самом начале. Она даже не долетела до Егора, упала на толстый гнилой ковер и покатилась по нему, остановившись у ног каскадера.

— Ну, вот и ладушки, — обрадовался Раевский. — А теперь давай найдём твое тело.

Он обошел весь кабинет, заглянул в каждую щель, но так ничего и не нашел, призрак больше не хулиганил, только наблюдал. Егор озадаченно еще раз оглядел разгромленный кабинет, он уже даже в камин заглянул, вдруг, Рома от страха в трубу залез и там застрял. Но нет, ничего кроме копоти не обнаружил.

Взгляд Каскада упал на рюкзак, стоящий у кресла. Он поднял его, перенес к окну и поставил на стол. Что ж, это был определенно рюкзак Романа. В основном отсеке оказалась прочная теплая куртка, причем очень яркая, в таких любят кататься на лыжах в горах. Раевский обшарил карманы и нашёл бумажник, карточку из отеля на Красной поляне. Гусь оказался Романом Гусевым двадцати двух лет. Бумажник отправился в камин, и это вызвало возмущение призрака, он еще немного пошвырялся вещами, но без фанатизма, слабенько, после чего окончательно выдохся. Да, наверное, ночью он будет запредельно силен и зол, но сейчас он стал не опасней покойного Павла. Сигарет Егор не нашел, лишь зажигалку, добротная, зиповская, и вроде как даже оригинальная, правда, выдохлась, похоже, поскольку даже с пятого раза не зажглась. Ну да ладно, может, повезёт, и он раздобудет топливо. Единственной ценной вещью, обнаруженной в рюкзаке, оказалась внушительная брошь из белого металла с несколькими крупными камнями и десятком мелких. Раевский плохо разбирался в ювелирке, но тут все было ясно, старая вещь, явно дорогая, произведение искусства. Он убрал ее в карман, закинув рюкзак-сумку себе за спину. Кстати, оказалось, что штука эта не местная, видимо, с Романом сюда попала, уж больно хорошо сохранилась, да и на вид явный хендмейд. Конечно, у местных тоже такие, наверное, в ходу были, но, скорее всего, они рассохлись и утратили мягкость, а тут кожа, как новая, хоть она и прилично пролежала в этом особняке.

Раевский еще с минуту осматривал кабинет. Не стал бы призрак так хулиганить, если бы он не был рядом. А если так, то тело все же здесь, и если не на виду… Егор улыбнулся. А ведь все просто, и прежний хозяин этой башни алхимик… Ну, или как в этом мире это называлось? Хотя, может, просто аптекарь, или еще кто, и дом старый, а значит, тут вполне может оказаться потайная комната. Используемая как убежище, кладовка, или хранилище. И Рома его нашел.

Каскад направился к шкафам за столиком, их было три. Если где и быть потайному входу, то только там. Он открыл стеклянную дверцу первого и принялся выдвигать различные ящички. В тех был всякий мусор — травы, камешки, какие-то порошки в истлевших мешочках. И вот когда он собирался плюнуть и перейти к следующему, раздался негромкий, но вполне отчетливо слышимый щелчок. Стеклянная дверь с силой ударила Егора в плечо, осколки посыпались на пол. Раевский отступил в сторону и потер локоть, который успел выставить, среагировав на опасность.

— Не хулигань, Ром, — попросил он, добавив в голос укоризны, — все уже почти кончилось.

Он потянул на себя раму с выбитым стеклом, и шкаф довольно легко поддался, открыв метровый проход в стене, при этом железная решётка, которая перегораживала проход, сама по себе поднялась вверх.

Внутри было темно, и Раевский запалил факел, после чего заглянул внутрь, но входить не стал. Что ж, местный хозяин был тем еще уродом, такого количества пыточного инструмента Егор не видел даже в музеях. И все это было пущено в ход, и не один раз. Тело Романа сидело на стуле и выглядело точно так же, как мумия Павла. Похоже, он вошел внутрь и оказался заперт в этой «тихой» и «уютной» пыточной. Выбраться не смог, а потом пришел туман. Одет он был, как Каскад и предполагал, в теплые дутые лыжные штаны с красными лампасами, и не слишком толстый свитер с горлом, на ногах — лыжные ботинки.

Раевский посмотрел по сторонам, после чего вытащил из книжного шкафа тяжелую полку и установил ее, как подпорку. Если упадет решётка, то крепкая, в палец толщиной доска, примет на себя удар и даст ему возможность выбраться из ловушки.

Призрак, что странно, больше себя никак не проявлял, похоже, он смирился с неизбежным, а может, он истратил остатки сил на тот последней удар дверцей.

Ступая очень аккуратно, Егор вошел в камеру. Она была вытянутой, полукруглой, примерно три метра в длину и около четырех в ширину. Здесь, помимо трупа и пыточных приспособлений, имелся сундук окованный железом. Выглядел он хорошо, сомнительно, что там имеются какие-либо богатства, но все же заглянуть стоило.

Первым делом Раевский стащил труп со стула и отволок его в кабинет, уложил на стол, после чего поднял с пола какой-то железный пруток (хрен знает, для чего он был нужен) и с силой вбил его в висок мумии.

Черная тень, уродливая и жуткая, возникла над трупом и протянула к нему руки, которые вместо пальцев заканчивались огромными гнутыми когтями. Егор отшатнулся, судорожно стиснув рукоять ножа, но это было единственное, на что был способен призрак Романа. Он медленно стал истончаться, становясь прозрачным. Последнее, что увидел Раевский, это был распахнутый в крике рот, через полминуты фантом Романа Гусева растаял в воздухе.

Раевский облегченно выдохнул. Задача, которую он себе поставил, была выполнена, осталось осмотреть сундук и похоронить мумию во дворе.

Егор вернулся в пыточную и открыл сундук. Ключ остался в замке, провернулся он со скрипом, крышка приоткрылась. Осторожно, словно бомбу разминировал, он ее поднял и увидел два десятка одинаковых жестяных коробочек, на которых нарисованы различные цветы, как знакомые ему розы и тюльпаны, так и никогда невиданные им черные бутоны с красными прожилками.

Егор взял первую попавшуюся, и с определенным усилием все же открыл, та была пустой. А вот в соседней что-то звякнуло, крышка ее поддалась, куда легче. Трофеи, вот что хранил тут хозяин этой комнаты — локон волос и тонкая золотая цепочка. Раевский вытащил золото и сунул его в карман сумки к броши. Коробку с волосами он с ненавистью и некоторой брезгливостью отшвырнул в дальний угол. Сорок две коробки, из которых двадцать шесть были с содержимым — кольца, кулоны, броши, серьги, некоторые с камнями. И все это принадлежало женщинам, наверняка, при жизни они были молоды и красивы, почему-то эти больные уроды охотятся исключительно на таких. Их не интересуют дурнушки, наверное, у них в голове перемыкает, и они хотят разрушить и изуродовать что-то прекрасное.

Золото и несколько серебряных украшений отправились в сумку. Раевский хоть и был по жизни циником, но именно сейчас его воротило от самого себя. Но он прекрасно помнил слова Павла, что все собирают драгоценности, и Якорь доказал этот тезис, стянув с трупа перстень, и если он пройдет испытание туманом, то они ему очень пригодятся в дальнейших странствиях.

Разогнувшись, Егор захлопнул крышку сундука и направился к выходу. У него было желание все это сжечь, но, во-первых, в пыточной кроме стула и пары станков не было ничего деревянного, а, во-вторых, сюда потом придут другие люди. Интересно, все же как Роман угодил в ловушку? Что-то тронул? Но что конкретно, Егор выяснять не стал. Покинув пыточную, он сначала даже хотел вернуть все, как было, но потом решил, что ну его на хрен, и, ухватив мумию Романа, потащил ее вниз. Через полчаса все было кончено. Про жертву Ромы он тоже не забыл, тело попаданца и убитой им девушки, упокоилось в одной могиле. Лишь череп ее он нигде так и не обнаружил, хотя, если честно, особо его и не искал.

Егор уселся на ступени, зачищенной от призрака башни. Больше всего ему хотелось жрать, желудок уже активно выводил рулады, слушать которые становилось все более невыносимо. Но где в мёртвом городе, который уже сотни лет стоит пустым, найти еду? Единственное, что ему попалось съедобного, эта пачка жвачки, которая нашлась в клатче погибшей девушки. Только вот ей желудок не обмануть. Раевский задрал голову к небу, там были все те же странные сгустки. Во рту появилась сухость, жутко захотелось пить, но это как раз проблемой не было. Он вернулся на кухню и, вытащив чистый ковшик из шкафа, вышел на задний двор, там имелось нечто вроде колонки с каменной чашей, в которой хватало воды. Правда, листвы и мусора тоже хватало, но сейчас это не принципиально. Егор отогнал грязь и аккуратно наполнил сразу половину ковшика. Как ни странно, вода была вкусной и чистой. Напившись вдоволь, Раевский пошел искать флягу, и нашел ее почти тут же, в соседнем доме, обычная, жестяная, в оплетке из непонятной лозы, которая отлично сохранилась. Она была новой, похоже, ни разу не использовали, висела себе на стене, никого не интересуя. Вот выгоревшая краска рядом с этим местом говорила, что когда-то тут висело нечто, напоминающее ружье, и его кто-то прихватил. Он уже третий дом осматривает, но оружия пока так и не встретил, кухонные ножи не в счёт.

Он обошел все комнаты, но больше ничего интересного не попалось. Вернувшись к колонке, Егор нажал на рычаг. Колонка захрипела, затем затряслась, плюнула черной мутью, потом вода пошла, сначала ржавая, а затем чистейшая. Каскад наполнил флягу, все он правильно сделал, был шанс, что вода не пойдет, и он изгадил бы ту, что собралась в чаше. Скорее всего, тут таких колонок полно, но от добра — добра не ищут.

До вечера Егор обошел еще несколько домов на этой улице, не удаляясь от того, где он провел первую ночь. Интересно, познавательно, но не более. От голода появилась слабость, все меньше хотелось двигаться. В итоге он вернулся в дом, где нашел Павла, и уселся почти на том же самом месте, прикрыв глаза. Он не заметил, как задремал. На этот раз снилась какая-то муть, в которой фигурировала черная тень, а он от нее убегал. Это был обычный сон.

Он проснулся от того, что что-то холодное коснулось его руки. Он вздрогнул и открыл глаза, все вокруг скрыто плотной белой пеленой, в которой было невозможно разглядеть свои вытянутые руки. Его сковало жутким холодом так, что он уже через минуту не мог пошевелиться.

— Странник, — услышал он в своей голове потусторонний голос, от которого бросило в дрожь. Хотелось бежать прочь, но он не мог пошевелиться. — Ты подходишь, — продолжил голос. — Ты — человек действия, ты достоин встать на новый путь. Жди свой портал, твое путешествие начнется завтра. Я разрешаю тебе задать один вопрос.

— Что я ищу? — выпалил Раевский.

— Ключ, себя, свой мир. Когда найдешь, порталы прекратят появляться. Прощай, Странник.

Холод исчез. Егор вскочил на ноги, вертя головой, с одним желанием, бежать прочь, но туман исчез, а вместе с ним и ужас, который он с собой принес. Если бы его спросили, что самое страшное он пережил, то этот разговор с туманом уверенно занял бы первое место, с огромным отрывом от всего остального. Он сорвал с плеча флягу и залпом ее выпил.

Егор плюхнулся обратно, ноги подрагивали, как и руки. Достав сигарету, он прикурил, сделав большуюзатяжку. Он прошел испытание, он покинет это место, и никто, пришедший следом, не найдет его мумию. Он, скорее всего, погибнет в одном из миров, но возможно, там будут люди, которые его хотя бы похоронят. И тут ему стало весело, он заржал в голос, он смеялся самозабвенно, всхлипывая, и никак не мог остановиться. Отпустило минуты через три, когда живот свело судорогой. Он вытер выступившие слезы и, подхватив флягу, отправился на задний двор за водой, тут тоже имелась вполне рабочая колонка. Напившись от души, он наполнил флягу и уже собирался вернуться, когда услышал голос, мерзкий, скрипучий:

— Я же говорю тебе, Тень, он тут, я точно слышал, как он смеялся. Выживший в тумане — это хорошо, это еда.

— Еда — хорошо. Мясо, много мяса, — раздался ответ, полный радости, вот только ответ был дан тем же самым голосом. И не было никакой загадки, Егор нарвался на психа, который разговаривает на два голоса, он застрял тут и теперь жрет тех, кто выжил, или тех, кто еще не попал в туман.

Раевский ухватил рукоять «пластуна» и потянул клинок из ножен. Он отступил к огромному разросшемуся кусту и скрылся в его ветках так, чтобы выход из дома был прекрасно виден, до ступеней меньше трех метров.

Голос в доме стал тише, но его обладатель, похоже, настолько свихнулся, что не замолкал. Егор с трудом разбирал слова, да и нечего было особо слушать в этом диалоге, все сводилось к трем вещам — поймать, убить, сожрать.

Обладатель неприятного голоса и шизофрении вышел на ступени, ведущие в сад, спустя пять минут. Это был низкий коренастый мужчина, заросший до безобразия. Волосы спутаны и свалялись, два карих глаза сияли безумием, изодранные лохмотья «одеждой» язык назвать не поворачивался, когда-то это были тактические штаны-тельник. Самым целым из всего этого оказались берцы, но они выглядели, как два комка грязи. В руках он сжимал арбалет, хотя эту самоделку скорее следовало считать самострелом, наверное, даже первые из них были сделаны лучше, чем этот. На поясе у мужика был здоровенный кухонный тесак, которым повара рубят мясо.

— Здесь он, я чую его страх, Тень, — втянув воздух, как зверь, проскрипел мужик.

— Ты добудешь его, Охотник, — ответил он сам себе, но на полтона ниже, пародируя интонации женщины.

Раевский затаил дыхание, получить самодельным болтом в брюхо не хотелось. Наконечник был сделан самопально, но довольно качественно, такой оставит рану, что истечь кровью будет делом пары минут. Главное, в корпус попасть, не важно, куда.

Безумец, наконец, заткнулся и, сверкая глазами, пытался обнаружить Раевского. Правда, таращился он пока что вглубь заросшего сада, и у него имелась причина — высокая трава ещё не успела распрямиться и полностью скрыть тропинку, по которой Егор ходил к сараю за лопатой.

Раевский старался дышать тихо и только ртом, но даже так было невыносимо, воняло от безумца так же, как он выглядел, застарелый пот, грязь и тухлятина. Что послужило триггером, Каскад так и не понял, то ли и вправду псих его учуял, то ли заметил что-то, но он резко развернулся и нажал на спуск, всаживая стрелу в куст, среди ветвей которого укрылся Раевский. Спасло то, что за мгновение до выстрела Егор качнулся в сторону, насколько это позволяли густые и упругие ветви. Болт рванул рукав анорака и все же зацепил бицепс, но не так сильно, как если бы он вошел точно в правую грудь.

Мужик был очень быстр, таких Каскад никогда не видел. Стрела еще только сорвалась с ложа, а самострел уже падал на ступени, в руках безумца словно из неоткуда возник здоровенный мясницкий топор.

Раевский рванул вперед, сжимая в правой руке «пластун». Нож был тяжелый, кованный, сделанный по его руке. По коже струился ручеек крови, но рана была плевой. А вот то, что он нормально не ел уже больше суток, было плохо, и если потеря крови наложится на голод, станет совсем хреново. Хоть его враг и был силен, быстр, бодр и сыт, все его преимущества сводились на нет двумя факторами. Во-первых, он был совершенно безумен, поскольку командовал Тени зайти со спины, пока он связывает жертву боем. Во-вторых, он махал тесаком без какого-либо намека на умение, огромные широкие удары, которые он совершал, открывали его грудь, что не надо уметь фехтовать, чтобы его убить.

Егор затормозил перед безумцем, тот совершил очередной бессмысленный мах, и когда тесак ушел вправо, Каскад ударил противника ногой в живот, отправляя в полет на ступени, о которые тот ощутимо приложился спиной и поясницей. Тесак свой он потерял, тот улетел куда-то на крыльцо, поскольку было слышно, как он скачет по камням. Одного только Егор не учел, психи не чувствуют боли, они сродни берсеркам. «Охотник» вскочил и попёр на Раевского, но он был уже обречён. Вытянув руки, он хотел дотянуться до горла жертвы, сдавить, пока не захрустят кости, но именно в этот момент тяжелый длинный клинок вошел точно между четвертым и пятым ребром. Пятнадцати сантиметров оказалось достаточно, чтобы достать до сердца. Все случилось точно так же, как он имитировал на съемочных площадках. Но на этот раз у него был не резиновый нож и не имитационный клинок, а настоящий боевой. Рывком на себя он вырвал «пластуна», расширив рану, и оттолкнул безумца обратно на ступени. Он убил человека, вернее еще не убил, только смертельно ранил, он впервые ударил на поражение. И больше всего удивился тому, как легко вошел нож в тело. Он всегда думал, что человек гораздо тверже. А ведь он всадил клинок по самую рукоять.

Псих еще хрипел, таращась на человека, который стоял над ним. Тут Раевский понял, что глаза умирающего стали нормальными, из них исчезла муть, появился смысл, кровь и предчувствие гибели очистили его от безумия.

— Похорони, — булькая кровью, прошептал мужчина. — Сделай по-человечески.

Егор вздохнул и кивнул.

— Сделаю. — Он начал привыкать к роли могильщика.

«Охотник» едва заметно кивнул и закрыл глаза.

Скосив взгляд на плечо, он вздохнул и принялся стягивать анорак, только теперь он ощутил боль в руке. Рана оказалось плевой, но одна беда — ее нечем зашить, а шить нужно. Иголка, нить… Ведь он видел в каком-то из домов вполне сносный набор для рукоделия. Стянув майку, Егор оторвал кусок и перевязал руку. И тут он вспомнил еще об одной вещи, которую не взял — маленький флакон с духами в клатче погибшей девчонки.

— Придется тебе, упырь, пару часов подождать, — обратился он к покойнику и направился в дом.

Глава 3

Глава 3

Все нашлось — и иголка с шелковой ниткой, и флакончик с духами. Егор даже иглу раскалил на огне и согнул, как в фильмах крутые парни делали. Сцепив зубы и, на всякий случай, зажав в них палку, он сделал два стяжка, стянув края раны, перед этим не забыв брызнуть на нее и на иглу духами. Надо сказать, было больно, но он все же справился. Оказалось, психологически тяжело зашивать самого себя без анестезии. Конечно, это не первый его шрам, но все остальное шили профессиональные доктора. Глотнув холодной воды, он отдышался.

— Б… ну в кого я такой добрый? — вздохнул он, поднимая валяющуюся рядом с могилой Павла лопату и начиная вырубать дерн для очередной ямы. — Так скоро профессиональным могильщиком стану, четвертый труп закапываю, и это всего сутки прошли.

На этот раз возился дольше. Мумию и скелет проще закопать, чем здорового, пусть и не очень высокого мужика. Наконец, все было кончено, он даже не забыл загнать в висок людоеда очередной железный гвоздь, очень бы не хотелось, чтобы призрак этой твари, как покойный Рома, начал людей убивать. В принципе, это была единственная причина, почему Раевский решил все же закопать ублюдка.

Глянув в небо, в котором переливались и перемешивались эти странные плотные энергетические сгустки, Раевский уселся на крыльцо, поднял валяющийся на ступенях самострел. Надо сказать, топорная поделка, для одного единственного выстрела. Спуск примитивный, хотя делал его людоед явно на коленке с помощью ножа и пары стальных плосок, все кривое, косое, на соплях, но как-то он умудрялся с ним охотиться. Отшвырнув его в сторону, Егор снова посмотрел в небо, в этот мир снова пришло утро. Есть хотелось неимоверно. Он скосил глаза на сумку, которая была при людоеде. Кроме пары колечек из дешёвого золота, в котором примесей больше самого драгоценного металла, там нашелся кусок жареного мяса, большой, ароматный. Но не настолько Каскад оголодал, чтобы человечину жрать. Он зашвырнул его подальше в кусты.

И тут Егор почувствовал, что прямо рядом с ним что-то происходит, словно напряжение какое-то образовалось. Он завертел головой, и тут на земле почти возле его ног появилась серебристая капля, которая начала довольно быстро расти. Не прошло и трех секунд, как она растеклась до уже виденной им кляксы, а его потянуло внутрь буквально непреодолимой силой.

— Ну что ж, — поднимаясь, произнес он, — спасибо этому дому, пойдем к другому, — и с места прыгнул двумя ногами в серебристое пятно.

Его опять кувыркнуло, потом верх и низ поменялся местами. И уже следуя традиции, он приложился спиной о землю, правда, на этот раз удалось избежать потемнения в глазах. Взгляд обежал доступное пространство, на этот раз Егор угодил в лес, сквозь ветви просвечивает голубое небо. И что самое главное, вокруг есть жизнь, вон какая-то птичка в ветвях поет, рядом с лицом травинка, по ней ползет жучок.

— Есть жизнь, значит, и еда есть, — Раевский неторопливо сел, и теперь уже оглянулся по-хорошему.

Не бурелом и не поляна, он лежит на тропе меж большими деревьями. Хрен знает, что за деревья, вроде похожи на земные. Тропинка слегка влажная, либо утром от росы, либо дождик недавно прошел, но совсем легкий, летний.

Каскад поднялся на ноги и медленно совершил оборот на триста шестьдесят градусов. Это был довольно густой лес, деревья высокие, некоторые в обхвате, и паре человек не обнять, все вокруг дикое, а вот тропинкой пользуются. И пользуются ей не только звери, так как даже слепой и совсем не следопыт разглядит след от копыта, но и люди. Вот отпечаток обуви с каблуком, небольшой такой каблук, узкий, и протекторов нет, а ведь такой обуви давно не выпускают, ну не на лодочках же здесь девица прошла.

Егор с минуту стоял, раздумывая, куда идти, но потом плюнул и направился в сторону, куда вел след. Все едино, а так в направлении людей двигаться будет. У них есть еда, а сейчас для него это первое дело. Правда, имеется вопрос, как он с этими людьми будет изъясняться. Сомнительно, что они знают русский, или смогут оценить его корявый школьный английский, на уровне — «хау мач из ве фиш».

На большой поляне, через которую шла тропа, он смог нормально взглянуть на небо — обычное, голубое, легкое облачко, вполне себе белого цвета. Правда, солнце вроде как чуть больше привычного. Стало жарко, и он стянул с себя порванный и уляпанный в крови анорак, оставшись в оборванном снизу тельнике. Бросил взгляд на рану, и вот тут его ждал сюрприз… Рана, которую он еще час назад со скрипом на зубах зашивал, превратилась в белый тонкий кривой шрам, которому на вид пару лет.

Ну, хоть какая-то польза от этого перехода, других идей у него все равно не было, сомнительно, что у него настолько сильно выросла регенерация. Желудок заурчал еще сильнее, требуя еды, еще немного, и начнет ребра глодать, да и слабость уже отчетливо ощущается, не привычно ему, двое суток не жрамши ходить. Егор на минуту остановился, прикрыл глаза, и тут его сознание вознеслось над землей, и он сумел увидеть окрестности — руины замка на холме. До него километров пять. Рядом деревенька, домов в тридцать, на берегу небольшой речки, там люди ходят, какой-то скот пасут. Он уже хотел обрадоваться, как сознание выдало новый фортель, оно устремилось с невероятной скоростью куда-то направо от деревушки к горизонту, где через пару секунд выросли высокие горы, а на перевале обнаружилась одинокая полуразрушенная башня. И вот там, в ней, блеснула серебряная звездочка. А потом Егор почти мгновенно вернулся в собственное тело, и после того, как тьма в сознании рассеялась, выяснилось, что валяется его тушка на земле и скрипит зубами. Голова болела адски, виски сдавило, словно раскаленным обручем. Не нужно быть гением, чтобы понять — это расплата за обзорную экскурсию. И, похоже, ему указали направление, что-то в этой башне на перевале есть, и это что-то ему очень нужно. Но есть нюанс — эти горы черте где. Пока летел со скоростью гиперзвука, видел и реки с немаленькими судами, и серьезные города, и даже краем глаза зацепил сражение, где люди рубились на холодняке, и полыхало там огнем каким-то странным, фиолетовым. На этот раз мир был очень даже живой, и это сулило свои проблемы. В том отстойнике нечего было жрать, в этом как бы не сдохнуть от рук себе подобных.

За всеми этими размышлениями Раевский оклемался от полета и теперь мог продолжить путь. Он перекинул со спины на грудь сумку и вытащил из кармана крохотную золотую цепочку, небольшое колечко из того же металла и пару серебряных подвесок. Плохо это, конечно, как бы не встрять в деревне, могут стражу позвать, мол, с грабежа цацки сбыть хочет. Но выбора у него нет, местных денег не имеется, так что, либо платить тем, что есть, либо воровать. А воровать ведь тоже уметь надо, а то поймают, и на кол посадят, или что местные с такими «редисками» делают? И выходит, что у него полный комплект попаданца… Что с языком? Не ясно. Одежда отличается от того, что тут носят. Нет денег, незнание обычаев и традиций…

— В общем, попал ты, Егор Раевский, по полной программе, — буркнул парень себе под нос.

Через десять минут он оказался на краю приличного оврага, глубокого, но не широкого. На другую сторону был перекинут простейший мостик из двух бревнышек, сбитых между собой железной скобой. Стволы внушительные, сухие, надежные, даже по одному без проблем перейти, а уж по двум, так и вообще. Через пару минут он оказался на лесной опушке. Дальше шли засеянные поля. Что на них росло, угадать не вышло, ну, ни разу Каскад не аграрий, всю жизнь в городе прожил. На пленэре, если и бывал, то либо на съемках, либо шашлыки жарил. Но и выбора особого нет, нужно топать к людям, не сидеть же в этом лесу. Он уже хотел выйти, когда откуда-то справа раздались удары топора по дереву. Развернувшись, Раевский прислушался. Дерево валили совсем близко, и сотни метров не наберется. При этом там перекрикивалось минимум три человека. А ведь это шанс выяснить, понимает ли он местную речь.

Егор направился в сторону лесорубов. Шел он осторожно, фактически крадучись, и вскоре в просвете увидел четырёх людей, которые по очереди махали большим топором, валя сухое высоченное дерево. На опушке стояла телега, в которою был впряжён здоровенный конь. Таких, наверное, раньше называли тяжеловозами. Мужики выглядели обычно — одежда простая, рубахи да штаны, подпоясанные широкими поясами самого различного цвета. Все бородатые, волосы до плеч, у одного еще ниже, он их в хвост собрал на затылке. На ногах у самого старшего красивые кожаные сапоги со слегка загнутым носом, у остальных обувка попроще, что-то вроде ботинок.

— Жан, давай, не халтурь, твоя очередь, — кинув топор тому самому волосатику, крикнул тот, что был самым старшим из всех. Во всяком случае, у него у единственного в темных волосах проглядывала седина.

Жан не стал чиниться и принялся рубить высушенное солнцем дерево. Работёнка была та ещё, такие пилить нужно, их топором фигачить — одно мучение. Но мужики работали посменно, и вскоре оно свалилось, после чего они бодро взялись за обрубание сучьев, а вот потом появились двуручные пилы с крупными зубьями.

Раевский наблюдал за ними минут тридцать. Полезной информации, не сказать, что много, но кое-что получил, например то, что местный барон Лихтер фон Магер отправил отряд на запад своих владений, ловить душегубов, что в лесу торговый обоз вырезали. Еще узнал, что старосту деревни зовут Роксом. Больше всего Егора шокировала информация, что в деревеньке гостит самый настоящий маг, и не шут балаганный, а всамделишный, со знаком гильдии. Больше ничего интересного мужики не сказали, перемыли кости какой-то вдовушке Оране, да и всё.

Раевский оттянулся назад на тропинку, с которой сошёл. Итак, один вопрос разрешился сам собой, язык он понимает. Звучит он для него, как русский. Вопрос только — поймут ли его, если он на «великом и могучем» заговорит с местными? Кое-что прояснилось по миру, хотя бы то, что лесорубы уверены, что магия существует. Но имеется проблема, он в своей брезентовой горке и тельнике будет выглядеть здесь, как белая ворона. Хорошо ещё, берцы у него чисто кожаные, без кордуровых вставок.

Делать было нечего, и он решил больше не оттягивать неприятный момент явления людям. Насвистывая веселую попсовую песенку, он вышел из леса и по тропинке, шедшей по краю поля, направился к деревне. Ходу до неё минут двадцать. Первых людей он увидел, когда по шаткому старому деревянному мостику перешёл неширокую речушку. Женщины, стирающие белье, уставились на него с любопытством, которое довольно быстро сменилось подозрением. Да уж, видок у Раевского для этих мест был странным, да и рваный тельник не способствовал улучшению образа. Заговорить с ними, имея возможность отступления, показалось ему здравой идеей.

— Доброго дня вам, — крикнул Егор прямо с мостика. — Это ведь земли барона фон Магера?

— И тебе хорошего дня, путник, — разогнувшись и внимательно посмотрев на незнакомца, ответила женщина постарше. На вид ей было лет пятьдесят, хотя могло бы быть и тридцать, в средневековье люди старели быстрее. — Да, это его земли. А ты кто будешь?

— Просто странник, — довольный, что общение состоялось, и его поняли, ответил Раевский. — Иду себе, куда глаза глядят.

— А звать-то тебя как? — с интересом стрельнув глазами, поинтересовалась самая молодая, лет двадцати пяти, не больше. Её явно заинтересовал высокий крепкий мужчина с нетипичной для местных внешностью.

— Егором, — не подумав, ляпнул Каскад, но было уже поздно, слово — не воробей.

— Из далеких ты, видать, краев, — продолжила она, — уж больно имя чудное. Да и одежка… У нас такой не носят.

— Из далеких, — вздохнув, подтвердил Егор. — А харчевня в вашей деревеньке есть?

— Откуда? — крикнула старшая, та, что начинала разговор. — Захирела деревенька. Раньше, тридцать лет назад, когда замок на холме цел был, у нас и харчевня, и комнаты над ней для путников имелись. А после того, как замок Графа сожгли, развалилось всё. Мы вон барону достались. А он отсюда в дне пути живёт, раз в год у нас бывает, когда налоги собирает. Из чужих, вон маг появился, мастер Крац, у старосты остановился, но он тут по делу. В руинах замка какая-то погань завелась, уже четверых сожрала. Вот барон и забеспокоился, чтобы деревушка совсем не вымерла.

— Но если тебе на постой нужно, — вклинилась в разговор молодуха, — так за пяток медяшек я тебя к себе пущу.

Осуждающие взгляды товарок она проигнорировала.

— Нет у меня денег, только серебряная подвесочка. Есть в деревне, кто сможет за нее деньгу справедливую дать?

— Как не быть? — снова перехватила инициативу старшая. — К старосте обратись. И уж коли ты, Оранка, вызвалась взять на постой путника, то проводи его в деревню. Все равно достирала уже.

Егор мысленно усмехнулся. Вот ведь везение, не успел до деревни дойти, а уже свел знакомство с веселенькой вдовушкой, которой лесорубы кости перемывали.

Молодуха выбралась из воды, расправила юбку и, ухватив деревянную бадью, полную белья, направилась по тропинке к деревне.

— Спасибо вам, — крикнул селянкам Раевский и побежал догонять провожатую.

Пять минут, и вот уже деревенский частокол. За плетнем брешут собаки, по единственной улице гуляют гуси и куры, но как-то очень немного, за оградой несколько коз и три коровы пасутся. Дома, не сказать, что выглядят крепко, но и разваливаться не собираются. Мужчин увидел только в центре деревни, они впятером какой-то сарай ставили, два древних старца с длинными седыми спутанными бородами, сидящие на лавочке, не в счет.

— Вон дом старосты, — указала Орана на крепкий длинный сруб, — звать его Роксом. Там же и пришлый маг поселился. Как с ним сговоритесь, придёшь вон в тот дом. Видишь, четвертый с краю, у него еще плетень новый? И ещё, если со старостой не договоришься, можешь висюльку эту Нотту предложить, он, правда, сейчас в лесу, но скоро вернётся, у него монета завсегда есть.

— Благодарю, Орана, — слегка поклонился Раевский и направился к дому старосты.

— Хозяева, есть тут кто? — крикнул он, останавливаясь у плетня, поскольку связываться со здоровенной собакой, сидящей на привязи, ему не хотелось. Больше всего она напоминала кавказскую овчарку, только шерсти поменьше. И морда более злющая, а вот размером точь в точь.

— Чего тебе, бродяга? — выйдя на крыльцо, крикнула Каскаду ещё нестарая женщина со злым и неприятным лицом.

— Хозяина бы мне на разговор, — проигнорировав «бродягу», отозвался Раевский. — Имею вещицу на продажу. Безделушку серебряную продать хочу.

— А ну покажь, — тут же заинтересовалась женщина.

— Зови старосту, — отбрил ее Каскад. — С ним буду говорить.

Женщина зло сверкнула глазами да скрылась в доме. Прошло минуты три, прежде чем на крыльце появился крепкий мужик лет сорока пяти с сединою в волосах. Он окинул взглядом «гостя», после чего спустился с крыльца и подошел поближе.

— Что, путник, тебе от меня понадобилось? — наконец, недовольным тоном произнёс он.

— Да вот, поиздержался. Имеется у меня подвеска серебряная, мне бы её на деньгу махнуть. — Раевский разжал кулак, демонстрируя лежащее на ладони украшение. Работа была тонкой — дракон, заключенный в круг, и выдыхающий пламя, размером — чуть больше пятирублевой монеты.

— Старая работа. Откуда она у тебя? — не прикасаясь, но не отрывая взгляда, поинтересовался староста.

— В наследство от матушки досталось, — выдал он заранее заготовленный ответ. — Ну, так что, возьмёшь?

— Две серебрушки, — выдал Рокс.

Егор едва не заржал, его явно собирались жестоко на…ь, в смысле, наколоть.

— Грабеж, — возмутился Раевский. — Мне в городке, что в трёх днях пути отсюда, двенадцать давали.

— Тебе деньги нужны, вот и бери, — взбрыкнул староста. — Ишь ты, двенадцать… Дам ещё две сверху.

— А я могу глянуть? — раздался от дома старческий голос, но довольно бодрый.

Раевский посмотрел на нового персонажа. Да уж, классический маг, как его во всяких старых фэнтези описывают — синий балахон, кожаный пояс на левом боку, кинжал с камнем на рукояти, на правом кожаный короб.

— Конечно, уважаемый, — приложив руку к левой стороне груди и отвесив легкий поклон, ответил Каскад.

Старик легко сбежал с крыльца и подошёл к плетню. Всё изменилось в момент, одного взгляда было достаточно, чтобы понять, Егор с этой подвеской вляпался.

— Хватай его, — протягивая руку, скомандовал маг старосте, — он из поклонников следящих.

Но Раевский уже отскочил назад, и рука мага сгребла пустоту, а староста вообще ещё не въехал, что происходит. Одно бывший каскадер понял, надо уносить ноги, иначе сожгут его местные к хренам. Он развернулся и рванул со всей дури прочь к выходу из деревни. Одно плохо — он снова не смог поесть и отдохнуть.

— Держи его, — орал ему вслед во всю глотку староста.

— Не дайте ему уйти, — вторил ему маг.

Но Егор уже пробежал мимо мужиков, ладящих сарай, и был на полпути к выходу из деревни. Неожиданно он почувствовал, как вокруг него уплотнился воздух, он стал вязким. Так, наверное, себя ощущает муха, попавшая в кисель. Похоже, старичок вспомнил, что он маг и, прекратив попусту сотрясать воздух, пустил в ход свою силу. Раевский, сжав руки в кулаки, рвался вперёд. Шаг, ещё один… Он уже слышал, как к воплям старосты прибавились крики мужчин, впереди в ворота въезжала телега, на которой сидели уже виденные им лесорубы.

И тут вязкость неожиданно рассеялась. Может, силёнки у мага кончились, может, он прорвался за границу заклятия. При этом Каскаду показалось, что он даже услышал звук, словно струна лопнула. Поскольку жилы он рвал нешуточно, то, не удержавшись на ногах, рухнул вперёд. Это было неожиданно, и будь Егор простым человеком, то пропахал бы он носом твёрдую, утоптанную землю, и тут бы его и повязали, но он был каскадером, и неплохим, рефлексы сработали сами собой, он ушёл в кувырок и, вскочив на ноги, рванул вперёд. За спиной раздались разочарованные вопли. Видимо, ловчие были уже уверены в своей удаче. Четверо в воротах спешились и готовились вязать несущегося на них незнакомца. Мужиками они были крепкими, вот только плохо представляли, на что способен противник.

На прорыв Раевский пошёл, выбрав мужика с конским хвостом. Как его звали, он не вспомнил, но это и не важно. Он свалил его одним ударом в живот, тот даже дернуться не успел, как схватился за свое брюхо и, со стоном сложившись пополам, рухнул на землю. А Раевский уже вскочил на телегу, лягнув ребристой подошвой молодца, который решил ухватить его за ногу. Секунда, и вот он снаружи. С реки идут женщины, с которыми он болтал ещё десять минут назад. Конечно, они не помешают уйти. А вот всадник его догонит, и всадник будет не один, краем глаза он заметил, как двое выводят коней. Взгляд упал на сгоревший замок на холме. Тварь, которая людей убивает… Что ж, сгодится. Значит, увидев, куда он направляется, не будут за ним так прытко бежать. И Егор приспустил в сторону руин по старой заросшей нехоженой дороге. До замка было всего с полкилометра, которые он, несмотря на голод, пролетел за три минуты. Он обернулся только один раз, чтобы узнать, далеко ли погоня. Преследователи только выскочили из деревни, и двое из них были на лошадях, в руках какие-то палки, а может, и копья, далековато, видно плохо. Похоже, им телега помешала, которая в воротах остановилась. Вот пока её оттуда убрали, Раевский и успел добраться до развалин. Ворота замка были выбиты, хотя, точнее сказать, сожжены, поскольку толстые обугленные доски ещё болтались на ржавых петлях.

Несколько секунд Егор вглядывался в плохо освещённый провал башни, который служил главным входом в замок. Ни движения, ни плохого предчувствия, просто старые руины, неплохо, кстати, сохранившиеся. Часть стены справа уцелела, а вот слева обвалилась, но карабкаться по завалу Егор не стал, быстрее ноги среди этих валунов поломаешь.

Вытащив «пластуна», он решительно вошёл под своды. Напоследок, он ещё раз обернулся, преследователи стояли в воротах, к ним присоединились женщины и другие жители деревни. Перед селянами выступал маг, он активно размахивал руками, но что-то у крестьян не было энтузиазма лезть в руины, которые их сильно пугали. Ведь чтобы разобраться с ними, старик и приехал сюда. Интересно, удастся ему уломать местных на помощь в поимке Егора? И вот что самое плохое, а если и вправду тварь тут живёт страшная и борзая? Ам, и нет больше странника. Если до ночи доживет, нужно будет в лес по темноте уйти, и пусть этот маг его ищет. А в лесу, опять же, если повезёт, может, удастся что-то найти съедобное, хоть грибы. Только как определить, какие съедобные? Ну, земные грибы он худо-бедно определит, а местные? Рисково это, надёжней зверька убить, но так как лука у него нет, да не уверен он, что справится с ним, не арбалет, тут умения нужны. Хотя, если метнуть нож, может, и выйти. Главное, чтобы дистанция была не больше метров семи, дальше он, конечно, бросит, но без гарантии.

Пройдя короткую арку, Егор оказался в заросшем высокой травой дворе. Камней тут хватало, какие-то обломки досок. Вот расколотый надвое круглый щит, кто-то из него вытащил бронзовый умбон — шишак по центру, а может, и не было его, хотя вроде след от него остался. Донжон в задней части двора сильно пострадал, стена слева наполовину обвалилась, вход завален какими-то обугленными бревнами.Постройкам вдоль стен тоже досталось, погуляли те, кто взял этот замок, от души. С пару минут Егор крутил головой, ища, куда податься. Единственным укрытием выглядела пристройка к центральной башне, тёмный вход, даже факел в светце торчит, и вроде, как вполне годный к употреблению. Да, он тут уже незнамо сколько, но сделан надежно, из прутьев смолистых деревьев. Да, он слегка опален, зажигали его уже, но выбирать не приходится. Главное, чтобы зажигалка не подвела.

Раевский направился к пристройке, прямо за распахнутой дверью были каменные ступени, ведущие во тьму.

— Ну, что ж, давай, глянем, — буркнул он себе под нос и поджог факел. Тот занялся без особых проблем, языки пламени озарили тёмный спуск. — Эй, страшилище, если ты там обитаешь, тебе придётся потесниться, — крикнул он в пустоту и сделал первый шаг.

Глава 4

Глава 4

Подземелье находилось на глубине метров десяти. Егор насчитал двадцать три довольно крутых ступени. Следом шел небольшой зал, в котором прямо в стену были вмурованы несколько цепей с ржавыми кандалами. На полу стояла вода, но немного, едва рант ботинка покрывала. Поскольку возле спуска было больше всего грязи, то, скорее всего, она сюда попадала после особо сильных дождей.

— Местное КПЗ, похоже, — прокомментировал увиденное Раевский. — А где камеры и склады?

Он поднял факел повыше и обнаружил ещё один тоннель, ведущий вглубь подземелья — широкий потолок, метра два с половиной. Ступая осторожно, чтобы не промочить ноги, Егор медленно пересёк зал. Свет слегка чадящего факела отодвигал тьму дальше. Что ж, все тут было — и выбитые двери, ведущие в каменные коробки, давно разграбленные. Скорее всего, то, что не вынесли захватчики, утащили потом селяне. Оно и не удивительно, чего добру пропадать? Всего таких складов оказалось четыре, по два с каждой стороны. Кое-какой мусор, обломки ящиков, обрывки мешков, крысиный помет, гнилые корзины. Ничего интересного. Единственной железкой, которую он нашёл, крюк, скорее всего, на него подвешивали туши. Остальные уволокли, этому повезло, валялся под какой-то ветошью. Железо в средневековье — штука дорогая, странно, что ржавые петли с ворот не уперли и кандалы, что попались на глаза в предыдущем зале.

Дальше шли камеры. Кстати, в подтверждение его теории говорило то, что решётки, которые раньше перекрывали ниши, где держали пленников, вырвали с корнем. Только в одной обнаружился человеческий скелет, крысы его хорошо обглодали, на костях остались следы маленьких, но острых зубов.

Подняв факел над головой, Егор пошёл дальше. Вот последние камеры остались позади, пол стал слегка понижаться, дырка — явно слив для воды, тупик. Глухая стена из дикого камня, ничего интересного, вот только в лицо пахнуло сладковатым ароматом гниющего мяса.

— Что за черт? — озадачился Раевский, найдя взглядом ближайший светец, вставил в него факел, стало гораздо темнее, зато запах горящего дерева прекратил забивать ноздри.

Он вернулся к стене снова ощутил запах тухлятины, его ни с чем не спутаешь. Как-то он участвовал в съемках сериала, так вот режиссер, сторонник реализма, приволок кусок тухлой свинины, чтобы актеры, бродя среди трупов, испытывали эмоции. Одна звезда даже проблевалась, и это попало в итоговый вариант. С этим режиссёром работать не любили, зато он выпускал кассовые картины. Вот тогда Раевский провёл целый день с тухлятиной и навсегда запомнил этот сладковатый удушливый аромат. И теперь он был уверен, там, за стеной, есть ещё что-то или кто-то, и это испортилось.

Егор провёл рукой по поверхности, откуда тянуло гнилью сильнее всего, потом слегка толкнул, и кусок стены, вернее дверь, идеально замаскированная, пошла вперёд, но почти сразу застопорилась, щель вышла небольшой, даже руку не просунуть но, тухлятиной запахло гораздо отчетливей.

Егор вытащил из рюкзака анорак и замотал им лицо. Дышать сразу стало легче, тот хоть и пах потом, но все же лучше, чем тем, что сквозило из щели. Вернувшись за факелом, он посветил в щель. Что ж, ларчик просто открывался, потайная дверь уткнулась в упавший подсвечник, большой такой, на длинной железной подставке, видимо, он упирался ещё во что-то. Ну, тут никаких проблем не было. Егор сунул в щель железную рукоять факела и, слегка надавив, сдвинул преграду. Дальше дверь хоть с небольшим усилием, громыхая по полу металлом, пошла дальше.

Раевский замер на пороге, подняв факел повыше, и не торопясь соваться внутрь. Что ж, перед ним была очередная лаборатория, и труп в ней имелся, поработал неизвестный над ним от души. Тело лежало животом вниз, головой по направлению к двери. С огромным трудом, но в одежде покойника, от которой осталось не так много, можно было опознать балахон, как был на маге, с которым он свёл знакомство час назад. Чуть в стороне от двери что-то сверкнуло. Егор посветил в ту сторону — перстень, не слишком большой, только вот сам он был абсолютно чёрным, а сверкнул алый камушек, вставленный в центр.

— Стильно, — сунув «пластуна» в ножны, произнёс Раевский и, присев, поднял печатку.

Покрутив его в руках, он взял да натянул его себе на безымянный палец левой руки. И ведь гайка села, как влитая, только, видимо, у него имелся какой-то острый заусенец или зазубрина изнутри, поскольку, когда Егор его стал слегка подкручивать, выравнивая, то ощутил легкий укол.

— Твою мать, — ругнулся Егор, берясь за перстень, чтобы стянуть его с пальца.

Но не успел, с потолка на пол прямо перед ним упало что-то большое и тёмное. От неожиданности он выпустил из рук факел, затем рефлекторно отпрянул к двери, одновременно вытаскивая с кармана складень, взятый с тела Павла. Всем хорош «пластун», но быстро его не достать, слишком тяжёлый и длинный. С легким щелчком клинок перешёл в рабочее положение, на все это ушло всего три секунды. Но противник остался на месте, не сводя с него алых кровавых глаз. Выпавший из руки факел освещал лабораторию плохо, но его света хватило, чтобы разглядеть то, что замерло в двух шагах от бывшего каскадера.

Рассмотрев противника, Раевский судорожно сглотнул. Спина покрылась холодным потом. Неясно было, почему он ещё жив, но это существо чего-то ждало. Атакуй оно, и поединок бы закончился в считанные секунды. Запоздалый страх проник в сердце, которое ухнуло в пятки. Егор не мог отвести взгляда от неведомого существа. Широкая мощная грудь, четыре лапы, похожие на львиные, с внушительными когтями, хвост с полметра, черная, бликующая в отсветах пламени шкура, жутковатая тупорылая морда, на которой особенно выделялись глаза, клыки с мизинец. Размерами неизвестная тварь была с очень большую кошку, примерно по колено, хотя, наверное, даже чуть выше. В общем, тут зубочистка, которую он сжимал в правой руке, не плясала, подобное существо лучше бить топором или принимать на копьё. Какое на хрен копьё? Тут нужен калаш с банкой на семьдесят пять, вот тогда, наверное, с гарантией.

Егор сделал ещё один шаг назад, прикидывая, как захлопнуть дверь, отрезать эту жуть, и валить отсюда подальше.

— Хозяин, — возник в его голове чужой голос.

— Что за нах? — вздрогнув, вслух поинтересовался Егор, не сводя взгляда с твари, стоящей напротив.

— Хозяин, — повторил в его голове тот же голос, надо сказать довольно приятный, и в этот раз в нем было удивление.

— Это ты со мной говоришь? — спросил он у существа.

— Да, хозяин, — на этот раз в голосе прозвучала радость, а хвост твари встал трубой и теперь мотался из стороны в сторону, так виляют собаки, выражая человеку свои эмоции.

— Хм, — озадачился Раевский. — Ты кто или что такое?

— Прежний хозяин, — и существо посмотрело на труп в обрывках балахона, — называл меня химерой. Он создал меня здесь, тайно.

— Ты его убил?

— Нет, он вдруг упал лицом вниз, пополз к двери, шептал тихо, что-то про отраву, которой его напоили, обвинял мастера Краца.

Каскад наморщил лоб, он где-то уже слышал это имя, и совсем недавно. Точно, так селянки называли мага, который ему нервы устроил. Вот зачем он прибыл, он знает про химеру, и ведь скоро сунется сюда.

— Ты его съел?

— Да, я был голоден, ел, сколько мог, я был маленьким. Потом он стал ядовит, и я выбрался через вон то отверстие в стене, — он мотнул головой куда-то вглубь лаборатории, — и убил несколько людей. Мне нужно есть, чтобы я вырос сильным. А потом пришёл ты.

— Почему я тебя слышу?

— Ты мой хозяин, твоя кровь смешалась с моей, — последовал вполне вразумительный ответ.

— Когда это? — удивился Раевский, и тут же вспомнил, что поранился этим странным чёрным перстнем. Он посмотрел на кольцо.

— Да, хозяин, оно изготовлено для того, чтобы повелевать мной.

— Ну, стало понятней. А что дальше делать?Скоро сюда явится маг, тот самый, что убил твоего прежнего хозяина. И хочет забрать или уничтожить тебя. Ну, и я ему на ногу наступил. Как думаешь, найдёт он эту потайную дверку? Хотя чего я тебя спрашиваю? Я-то нашёл.

— Она была не заперта, поэтому ты легко нашёл, — возразил зверь. — Если закрыть, она становится частью стены. Старый хозяин говорил, что убежище надёжное.

— Много он говорил, — усмехнулся Раевский. — У тебя есть имя?

— Нет. Старый хозяин не хотел торопиться, имя — это важно.

— Ну, а я потороплюсь, ты будешь Хим, сокращенно от химеры.

Алые глаза блеснули ярче, а хвост превратился в сошедший с ума метроном.

— Спасибо, хозяин.

— Зови меня Егор, — приказал Раевский, убирая нож в карман и заходя в лабораторию.

— Да, Егор, — последовал незамедлительный ответ.

— Хим, тут есть еда?

— Только старая. Когда старый хозяин умер, всё испортилось, а мясо я съел.

— Логично, — подвёл итог Раевский.

Он оттащил труп подальше от входа, затем закрыл дверь и опустил рычаг рядом с ней. Раздался щелчок, и стена стала монолитной. Одно плохо, смердел труп отвратно. Всё провоняло мертвечиной. Но придётся потерпеть, сталкиваться с Крацем Егору жутко не хотелось.

Факел уже почти потух, но это не было проблемой, стоило его поднять, почти угасшее пламя начало разгораться. Воздев его повыше, Раевский уже более детально осмотрел помещение, обжился тут покойный добротно. Лаборатория небольшая, примерно пять на семь, по центру стол в кровавых подтеках. Бывшему каскадеру не очень хотелось знать, кого на нем разделали. Вдоль стен ещё столы, на них какие-то баночки, скляночки, спиртовки, колбы, и таких стола три. Имелись в наличии ящики, в которых тоже какие-то ингредиенты, у дальней стены топчан и кресло, глубокое, мягкое. У стены слева старый шкаф, в котором свалены свитки. Под потолком люстра, небольшая, только вот всё равно не горит.

— Хим, тут есть свет? — мысленно поинтересовался он у своего сокамерника.

— Да, Егор, в сундуке, — и химера показала лапой на тот, что стоял дальше всех.

Раевский откинул крышку и озадаченно уставился на белый шар на подставке, тот был размером с некрупную дыню-колхозницу. По деревянной подставке идут какие-то письмена. Явно не гравировка «на добрую память». Егор вытащил его наружу и увидел ещё один такой же на одном из столов.

— А с тем что? — спросил он у Хима.

— Погас, — отозвался тот. — Светил долго-долго, потом стал тускнеть и погас.

— Логично, — согласился Раевский, — батарейка сдохла.

Он установил лампу на разделочном столе, прикидывая, как теперь его зажечь. Вдруг тут все владеют какой-нибудь магией, и для активации нужно плеснуть силой? Но все оказалось куда проще. Он провел большим пальцем по надписи, и шар медленно стал наполняться светом, магический сенсор — в одну сторону сильнее, в другую слабее. Выбрав оптимальный так, чтобы была видна вся комната, он убрал палец. Свет продолжил гореть. Взяв со стола факел, который пристроил так, чтобы тот не погас, он ткнул его в ведро, стоящее в углу, вода была грязной, так что, Егору на эту трату было наплевать.

Теперь он заметил на стене под самым потолком небольшое вентиляционное отверстие, в которое с трудом бы смог просунуть голову.

— Хим, ты через него выбирался? — указал он на дыру в камне.

— Да, — подтвердил химерик.

— И как ты туда пролез? У тебя же даже морда внутрь не пройдёт.

— Я химера, — ответил сокамерник.

— Давай подробней, я издалека, и не все понимаю.

— Я могу превращаться в то, что убил и запомнил форму, сейчас у меня их две. Когда вырасту, будет больше.

— Покажи, — приказал Раевский. Похоже, что проблему он себе выдумал сам, поскольку не представлял, как будет разгуливать по миру с такой страхолюдиной. А ларчик просто открывался — трансформация.

Хим запрыгнул на стол и уселся на задницу, обвив лапы хвостом. Прошло секунд десять, и он начал скукоживаться, и вот через пол минуты перед бывшим каскадёром сидит упитанная крыса, слегка великовата, такая может и кошку задрать, но от настоящей не отличить.

— Молодец, — похвалил он питомца. — А вторая форма?

Крыса увеличилась в размерах и превратилась в пса, не такого большого, как во дворе старосты деревеньки, но вполне приличная псина. Такая в прыжке и с ног собьёт, и куснет так, что обо всём забудешь.

— Хим, скажи честно, что ты делал на потолке, когда я вошёл?

— Охотился, — последовал незамедлительный ответ. — Ты, Егор, вовремя кольцо надел. Ещё бы секунда, и я бы тебя убил.

— Зато честно, — признал Раевский. — Слушай меня, людей без приказа больше не трогаешь. Есть, я так понимаю, тебе нужно мясо. Буду тебе всяких зверей поставлять. Или человечина обязательна?

— Нет, я ем все, — ответил напарник, — кроме травы. Я сначала всех крыс тут уничтожил, потом козу украл, пса задрал, и только потом стал на людей охотиться.

— Понятно, уже легче, — обрадовался Каскад, потом вспомнил вопрос, который давно вертелся на языке. — Хим, а почему эта лаборатория в руинах, куда люди не ходят?

— Выращивание магических тварей запрещено, за это убивают.

— Откуда ты всё это знаешь? Сомневаюсь, что хозяин с тобой об этом беседы вёл.

— Не вёл, но я слышал его мысли, и твои слышу. Я умный.

— В этом я не сомневался ни секунды, — улыбнулся Раевский, потом поднялся с ящика и пошёл искать еду.

Обыск не занял много времени, уже в третьем по счету сундуке были обнаружены запасы погибшего мага. Бутылка вина, пяток сморщенных яблок, не сгнили, просто вялые, но жрать захочется, и это съешь, а жрать очень хочется. Остальное всё пропало, кроме хлеба, как ни странно, он просто засох, ни следа плесени. Ну, голод не тетка. Егор принялся «пластуном» откалывать куски, смачивать их водой из фляги. Не сказать, что вкусно, но желудок медленно наполнялся, закусывал он всё это яблоками. В итоге вроде наелся. И ещё на один заход осталось.

— Егор, — неожиданно произнёс химерик, который так и сидел на столе, — в развалинах люди, много. Я слышу шаги семерых.

— А вот и гости, — усмехнулся Каскад. — Дождёмся,когда уйдут, и свалим отсюда, Хим. Нечего нам тут делать. Кстати, а как твой хозяин притащил сюда всё это? Ведь в деревне не знали, что он тут, я в этом уверен, а чтобы все это привезти, потребовалась бы не одна и даже не две телеги.

— Порталами, — подтвердил предположение Егора Хим. — Он открывал их в подземелье, потом приносил вещи сюда.

— Стоп, — зацепился за эту часть Раевский, — значит, дверь можно открыть снаружи?

— Да, — подтвердил сокамерник, — но им не открыть, для этого нужно сдвинуть два камня, едва заметных. Если не знать, то не найти. Старый хозяин знал, он зачаровывал эту дверь, когда ещё был жив граф, что правил тут.

— Ты это всё в его голове подсмотрел?

— Да, — ответил Хим. — Но не волнуйся, Егор, пока кольцо у тебя, я никому не смогу поведать твои тайны, странник по мирам.

— Знаешь, а не зови меня Егором, зови Странником.

— Хорошо, Странник. Они спускаются, скоро будут здесь.

— Может, свет погасить? — предложил Каскад. — Вдруг, щель?

— Нет, никто не увидит, нет никаких щелей, стена и дверь — единое целое.

— Ладно, поверю, — пожал плечами бывший каскадер и принялся обыскивать лабораторию, стараясь не слишком шуметь, вдруг по ту сторону кто ушастый имеется. Ему требовалось много всего, что может пригодиться в дороге. А путь у него не близкий, та башня за тридевять земель. Начать нужно с денег, с ювелиркой он сегодня лихо налетел, да и одежда по местной моде не помешает.

С деньгами оказалось всё просто, кошель, который крепился на поясе лежал на полу возле трупа. Видимо покойник сжимал его в руке, когда почувствовал себя плохо, и выронил. Был очень похож на монетницу-дубинку, под названием слеппер, которую ему подарила его последняя подружка на новый год, только размером побольше. Там хватало и меди, и серебра. В принципе, удобное средство для самообороны. Вес приличный, гибкая рукоять. Отстегнул от пояса да двинул в висок, убить не убьёшь, но башка у противника будет гудеть знатно. Но это маг держал на мелкие расходы, ещё одну заначку Егор обнаружил, сняв совершенно не пострадавший кожаный пояс, в котором в специальных отделениях нашлись сорок серебряных монет и десяток золотых. Последние Раевский изучил особенно пристально. Не сказать, что вес большой, как родной железный рубль, и не старый советский олимпийский, а российский. Вес примерно грамма три, ну, может, чуть меньше. На аверсе профиль какого-то мужика с короной на голове и бородкой, как у фараона, на реверсе выбит герб, напоминающий медведя, вставшего на задние лапы. Ну, что ж, на первое время проблему с деньгами он решил, хватит купить еду, лошадь и одежду, если тут ничего не найдётся. Машин здесь ещё очень долго не будет, а добираться далеко и долго, и на своих двоих — вообще бесконечное путешествие.

— Они ещё тут? — поинтересовался он у Хима.

— Да, Странник, — мысленно отозвался химерик. — И в подвале, и на верху рыщут.

— Ну, тогда продолжим, — подвёл итог Егор и направился к ближайшему сундуку.

Время всегда летит быстро, если работа интересная, а мародёрка — всегда интересно. Нашёлся еще один кошель с золотом. Егор обнаружил его в небольшой дорожной сумке, у которой оказалось фальшивое дно. Ещё пятнадцать монет золотом, все с тем же коронованным фараоном. Кинув их к остальным ценностям, среди которых пара перстней с внушительными камнями и медальон в виде круга, по окантовке которого шло двенадцать звезд, а в центр вставлен золотой грифон с рубинами вместо глаз, его он снял с шеи покойника. Раевский продолжил обыск. Дневник мертвеца его заинтересовал только одним — может ли он его прочесть? Оказалось, может, только не сразу, сначала он видел совершенно незнакомый алфавит, но чем больше он вглядывался, тем понятней становился текст. И он смог прочесть первое предложение — «возьми две меры черноцвета»… Рецепт ему был не особо интересен, и он отложил чтиво на потом.

И одежда нашлась. Штаны оказались как раз, только немного подвернуть, в его случае заправить в ботинки, берцы он свои бросать не хотел. С длинным тканевым плащом тёмно-синего цвета, тоже все было гуд. А вот с рубахой возникла проблема, она оказалась мала в плечах, как и расшитый серебром темно-зелёный колет, вроде так это звалось в средневековье. Жаль, оказался узок в плечах маг. Кстати, зачем ему эта одежка? Ведь он балахон или мантию таскал. Сапоги тоже не подошли, не плясал сорок первый против его сорок третьего. Все это, кроме штанов, отправилось обратно в сундук. Штаны от горки убрал в рюкзак к анораку, заняв оставшееся свободное место.

— Нет, без лошади никуда, — глядя на сложенное на столе добро, пробормотал себе под нос Раевский. — И пару седельных сумок для перевозки добра.

Ювелирка отправилась к остальным трофеям. Да уж, если толкнуть золотишко, то он, скорее всего, окажется состоятельным человеком, главное, снова не влететь, как с подвеской. Обыск остального добра прежнего хозяина подземелья ничего не дал, разве что обнаружился дорогой кинжал с крупным зелёным камнем в рукояти и камушками попроще на ножнах, он лежал на дне сундука, заваленный какими-то тряпками.

Егор, любивший холодняк, по достоинству оценил трофей, это был небольшой, отлично сбалансированный кинжал, длиной с половину локтя. Рукоять сверху была шире, чем снизу, плоская, широкая гарда, причём, похоже, она была с магнитным свойством, поскольку надежно прилипала к ножнам, и просто от сотрясения кинжал не торопился выпадать. Но если потянуть, выходил очень легко. Сам клинок острый, слегка скошенный, расширяющийся к рукояти, сталь отличная, с красивой резьбой. Его «пластун» был неплох, но он больше подходил для рубящих ударов, да и извлечь его из тесных кожаных ножен быстро было невозможно, в отличие от этого шедевра. «Пластуна» хорошо бы пристроить на груди, рукоятью вниз, но это нереально, никто тут так не ходит, это будет бросаться в глаза, а ему это нужно меньше всего. Несколько минут Егор переводил взгляд с одного оружия на другое, у каждого были свои плюсы и минусы. Наконец, обновка перетянула симпатии на свою сторону, и ножны заняли место почти на животе. Ближе к левому боку, чуть наискось, удобно вытянуть правой. Раевский с пару минут тренировался. Да, это оружие идеально подходило для скоротечного внезапного боя, «пластун» — нет, и рюкзак ещё немного потяжелел.

— Хозяин, они ушли, — вклинился в его мысли голос Хима. — Я никого не слышу.

— Это не значит, что ушли, — решил не обращать внимания на то, как назвал его химерик. — Они могли затаиться. Вот что, давай-ка, обращайся в крысу и лезь наверх, только аккуратно, никому на глаза не показывайся. Обследуй двор и подземелье. Если и вправду засады нет, возвращайся. Если обнаружишь, то осторожно найди, где они засели и сколько их.

— Да, странник, — подтвердил приказ Хим, и стал превращаться из пса, в образе которого пребывал последние несколько часов, в крысу. Надо сказать, вышло это быстрее и заняло чуть больше двадцати секунд.

В несколько прыжков по столам и шкафам химерик добрался до вентиляции и нырнул внутрь.

Потянулись томительные минуты ожидания. Сколько Егор просидел в этом подземелье с дурно пахнущим плохо обглоданным трупом? Уже не меньше четырёх часов. А сколько ещё до темноты? Он понятия не имеет, сколько длится местный день.

— Странник, — пришёл доклад от Хима, — я на поверхности, во дворе пусто. Ни звуки, ни запахи не выдают людей. Зато я слышу голоса на дороге, ведущей от замка к деревне.

— Хорошо, — отозвался Раевский, но что-то его беспокоило. — Беги на стену и посмотри, маг тоже покинул руины?

— Да, Странник, уже выполняю.

Снова потянулись минуты ожидания. Самое трудное — это ждать, особенно в безделье. А ведь если этот мастер Крац предполагает, что имеется потайная комната, хотя, скорее, в её существовании он уверен, то он так же догадывается, что беглец, который рванул в руины, или мёртв, убит химерой, или заперся в тайнике. И надо только подождать. Хотя, скорее всего, он уверен, что Раевский всё же мёртв, не надень он перстень, его жизнь оборвалась бы так быстро, что он бы даже «мама» сказать не успел.

— Странник, я вижу людей, — наконец, отозвался Хим, и слышно его стало ещё хуже. — Они почти дошли до поселения, никого в одежде мага с ними нет.

— Будь осторожен, — приказал Егор. — Он затаился и как-то укрылся от тебя, ты — его цель. Теперь обойди каждый уголок и найди его.

— Да, хозяин, — снова нарушив распоряжение называть его Странником, ответил Хим. — Я буду осторожен.

Глава 5

Глава 5

Хим ещё пару раз выходил на связь, докладывая, что в руинах мага не обнаружил, хотя сунул свой нос почти в каждую щель.

Егор на это только хмыкнул, тут всё ясно, Крац знает о потайной лаборатории, и где ей быть, кроме, как в подземелье. На поверхности ему делать нечего, а значит, он укрылся где-то совсем рядом, и ждёт, когда химера, которая ему, видимо, очень нужна, выберется из своего укрытия.

— Хозяин, я не могу пошевелиться, — неожиданно завопил Хим. — Я вижу мага.

— Спокойно, — приказал Раевский. — Где ты?

— В ловушке, — простодушно отозвался химерик.

— Логично, — согласился Егор. — А теперь, где конкретно располагается твоя ловушка, и где находится маг.

— Сразу за ступенями, — пошла от Хима конкретная информация, — которые ведут в подземелье. А маг стоит в центре, вытянув руку, и пристально смотрит на меня. Он что-то бормочет, его перстень сияет, рука окутана чёрной дымкой. И ещё мне кажется, он удивлен.

— Жди, — приказал Егор своему напарнику, — я иду.

— Хозяин, ловушка сжимается, — в панике взвыл химерик.

Раевский вытянул из ножен новый кинжал, рукоять удобно легла в руку. Несмотря на то, что она была сделана из какого-то металла, не холодила ладонь, а наоборот была теплой. Рычаг, открывающий дверь, с негромким щелчком встал на место, и тут же появилась едва заметная щель в кладке. Дверь открылась бесшумно, и Егор выскользнул наружу, прикрыв ее за собой, так, чтобы сходу не заметить, но и так, чтобы не захлопнуть.

— Странник, — уже скуля, звал его химерик, его голос становился всё тише и надрывней, в нем сквозила обреченность.

Но Раевский всё равно не торопился. Осторожно ступая, глядя себе под ноги, он крался во тьму к выходу. Он не думал, что Крац хочет убить его зверушку, не для этого он пришёл, ему нужно подчинить Хима. Может быть, так он пытается принудить его признать его хозяином, не зная, что это невозможно, поскольку химерик его уже обрёл.

Тёмный человеческий силуэт Егор разглядел, когда до лестницы оставалось метров пятнадцать. Маг стоял спиной к нему, вытянув вперёд правую руку, левую он воздел над головой, и в ней сиял слабенький светлячок, который подсвечивал пару метров вокруг. Он так был поглощён своей целью и не ждал гостей, что, естественно, проморгал появление на сцене Егора. Клинок лег в руку бывшего каскадера, он нашел баланс и резко метнул кинжал в спину мага шагов с семи. Он не собирался драться с ним врукопашную, что-то ему подсказывало, что ему не победить, несмотря на то, что драться Раевский умел и любил. Он рванул вперёд следом за брошенным кинжалом, перебросив из левой руки складень, его вполне хватит, если потребуется добить.

Все вышло так, как должно, кроме одного — мастер Крац оказался действительно мастером, в последний момент он словно увидел бросок Егора и, резко развернувшись с вытянутой рукой, выкрикнул какое-то слово. И так удачно брошенный кинжал, который летел точно в спину под левую лопатку, завис в воздухе в одном шаге. Да и Раевский замер, узнав знакомый «кисель», вроде двигаешься вперёд, но настолько медленно, что тебя прибьёт даже пятилетка, если, конечно, отважится.

Крац уставился на Егора, затем заметил чёрное кольцо на его пальце, и его лицо озарила понимающая улыбка.

— Вот, значит, почему он не покорился и не запросил пощады и подчинения? Ты — новый хозяин, — с издёвкой произнёс он. — Ну, ничего, сейчас он моим станет. И тут его взгляд наткнулся на летящий в него кинжал. Узнавание было мгновенным, он вздрогнул, лицо стало белым, как у мертвеца, на лбу вздулась жилка. — Невозможно, — прошептал он, — поглотитель душ, их же все уничтожили. — При этом пальцы вытянутой руки начали подрагивать, ему, видимо, становилось всё труднее удерживать кинжал и Раевского одновременно.

— Хозяин, я свободен, — раздался в голове Егора вопль, полный ликования.

— Атакуй его в спину, — приказал Раевский, готовясь уйти в сторону, как только заклятие спадет.

Все случилось почти мгновенно. Если Крац и понял, что происходит, то помешать этому никак не мог. Вместо крысы за спиной у него возникла, пусть и небольшая, но химера, жутко злая на него за ловушку, за давление, за попытку подчинить. Один прыжок, и острые когти полоснули по ногам мага. Тот вздрогнул, в его глазах проскользнула обреченность, смешанная с ненавистью, и сделать он уже ничего не мог.

— Что же ты натворил? — шепнули его губы.

И тут заклинание исчезло, на этот раз без всяких эффектов, и Егор завалился на бок прямо в грязную стоячую воду. Кинжал вошёл точно в центр груди мага, он окутался голубоватой дымкой, которая втянулась в лезвие и рукоять. Крац вздрогнул, а потом рухнул плашмя на каменный пол, по его лицу побежали чёрные прожилки.

Да, непростой клинок Раевский достал из сундука мёртвого мага. А вот это уже совсем странно, от почерневшего вмиг лица покойного мастера Краца стали отваливаться куски, и, ударившись об пол, превращались в пыль.

— Ты подобное видел? — спросил он у Хима.

— Нет, хозяин. О, прости, Странник.

— Да называй, как хочешь, — отмахнулся Раевский, наблюдая, как тело покойного рассыпается пылью, которая растворяется в грязной воде на полу. Не прошло и минуты, как на месте гибели Краца осталась лежать мантия, а может, и балахон, хрен знает, как это одежка правильно называется, и личные вещи — пояс с кожаными подсумками, сапоги, рубаха, явно непростой перстень и браслет в пару сантиметров шириной, тоже из золота.

— А вот сапоги моего размера, и почти новые, — изучая трофеи, хмыкнул Егор.

Он взял правый сапог и высыпал оттуда всё, что осталось от прежнего хозяина, затем проделал то же самое с левым. Остальное так же бросать не стал, и, завернув всё в намокшую мантию, потащил обратно в логово. Если селяне осмелятся заявиться сюда в поисках Краца, то не найдут ничего.

— Хороший кинжал, — подняв валяющийся в воде клинок и вытерев его сухим куском мантии, произнёс Раевский, после чего вогнал его в ножны, с любовью погладив рукоять. — Если он так всех развоплощает, идеальное орудие наемных убийц. Нету тела, нету дела. Как там его Крац назвал? Поглотитель душ? Интересно. Значит, лишившись души, тело рассыпается в прах? Или это только магов касается? Хим, ничего такого про кинжал не знаешь?

— Нет, Странник, — мысленно ответил химерик, который снова принял вариацию собаки. Похоже, она ему больше всего нравилась. И краснота в глазах была не так заметна.

— Плохо, надо будет его дневник почитать. Может, там про это есть.

Егор прихватил все трофеи и отправился обратно в убежище, показавшее себя очень надёжным. Он запер дверь и свалил всё добытое на разделочный стол. Сапоги стразу в сторону отложил, правда, всплыл новый вопрос, что теперь с берцами делать? Лучше, конечно, быть целиком одетым, как местный, но тащить с собой горку и ботинки? Да и в чём их нести? Походная сумка покойного хозяина лабы, конечно, уместит в себе одежду, но таскать две сумки — не слишком удобно.

— Не мог, блин, сделать её с возможностью уменьшения? — буркнул Раевский. — Тоже мне маг. А мне теперь мучайся.

До нормальных ботинок тут ещё не додумались, и Орана периодически косилась на его обувь и штаны с майкой. Нет, нельзя притягивать к себе внимание. Но и бросать жалко. Ведь рано или поздно его утащит порталом в другой мир. А вдруг он будет обычный технологичный, а он такой красивый в плаще, отличных облегающих штанах ручной выделки, в сапогах и колете топает в местный супермаркет за новыми шмотками, хотя тельник от крови он так и не отстирал. Да и у анорака весь рукав в кровищи измазан, теперь, несмотря на то, что брезент, хрен отмоешь. А вот и бог с ним, пусть останутся только берцы и штаны, в крайнем случаем с голым торсом пройдётся. И вообще, он странник, ему много вещей не положено с собой иметь, но более вместительной сумкой определенно стоит озаботиться. Из сырого тряпья, которое ещё недавно было мантией, выпал медальон, точная копия того, что он снял с другого покойного мага, серебряный, со звездами и золотым грифоном. А ещё нашелся кошель. Похоже, идея с монетницей-дубинкой была тут популярна. Снова медь и серебро, а вот золотых всего пара, и снова в потайных кармашках ремня. Кстати, пояс Краца был поновее и гораздо дороже, с вышивкой и массивной пряжкой. Раевский решил его забрать себе. Потом настало время изучения подсумков, вот тут ничего интересного, по три небольших флакончика зелий, только все неподписанные. А зачем? Крац наверняка знал, что внутри, а остальным это не нужно, наверняка они стоят немалых денег. Вот только кому их продать, если Егор сам не представляет, что продает? Фиг с ним, останется тут навечно. А вот нож, именно нож, а не кинжал, ему очень понравился. Лезвие сантиметров десять, рукоять чуть меньше, но в руку легла хорошо. По форме напоминает кукри, только, если тот тяжеленный, большой, создан для рубящих ударов, то этот скорее рабочий инструмент, порезать всё — от горла до колбасы. Заточка хорошая, и что самое интересное, ножны у него можно закрепить на ремне за спиной, продольно, что очень удобно. А ещё был вариант загнать его в сапог, там тоже оказалось специальное крепление. А Крац был дедом прошаренным, и основательно подходил к подбору снаряжения.

Несколько минут Егор изучал перстень мага. Тот был покрыт символами, которые Раевский стал для себя именовать рунами. Уж очень это приметное кольцо. Как бы с ним не влететь, а ведь ещё точно такое же у него осталось от первого хозяина Хима. Ладно, потом спулит подальше отсюда, как и медальоны с грифонами. Он завернул ювелирку с магов в тряпицу и убрал в рюкзак отдельно. Затем вытащил окровавленный и наспех заштопанный анорак и со вздохом отшвырнул его прочь, не забыв вынуть зажигалку и остатки сигарет, коих было всего пять. А ведь он пока не видел, чтобы тут кто-то курил. И вот что странно, курить-то и не особо тянуло, хотя он, не переставая, дымил уже лет десять. Чиркнув зажигалкой, он прикурил и уселся на стол и выпустил струйку дыма в потолок, он даже к вонище от трупа притерпелся, та его прекратила раздражать и уже давно.

— Хим, сбегай-ка наружу посмотри, стемнело там. Нам по свету идти точно нельзя. Погоди, сейчас дверь открою, чтобы ты по вентиляции не лазил.

Выпустив в подземелье своего спутника и помощника, Раевский принялся за сборку рюкзака. Носков этот мир не знал, зато портянки в одном из сундуков имелись. Те, которые остались в сапогах и не слишком хорошо пахли, Егор отправил вслед за анораком.

Берцы, штаны, «пластун», вся ювелирка, бутылка вина, каменный хлеб, дневник мага — вот и всё, рюкзак полон. Кошель-дубинку он забил серебром и медью до отказа, золото было упрятано в ремень, что-то подсказывало, что тут такие монетки — целое состояние, а маги, которых он обобрал, были людьми уважаемыми и не бедными.

— Ещё немного, хозяин, — заявил вернувшийся Хим, — солнце уже почти село. Ночь, правда, будет лунной.

Раевский кивнул, пытаясь прикинуть, немного — это сколько? Сомнительно, что химерик понимал, что такое часы или минуты, и вряд ли он знал счёт. Да, с этим нужно будет побыстрее разобраться, а то «немного» — понятие растяжимое.

— Ты знаешь, куда нам идти? Где тут город ближайший, купить лошадь, приодеться?

— Нет, но у старого хозяина в сундуке была карта. Я видел её. Он что-то искал на ней. Свёрнута в круглую кожаную трубу.

— А ты незаменимый помощник, — похвалил химерика Раевский, и снова полез копаться в сундуках.

Искомый тубус нашёлся быстро. Расстелив карту на столе, он придвинул лампу и принялся её изучать. Да уж, картой этот рисунок можно было назвать с большой натяжкой. Внизу оказалась привычная роза ветров, сверху надпись. Пригляделся, и через пару секунд прочёл, что эта местность именуется королевство Ирай.

— Как деревня называется, знаешь? — упарившись искать по известным приметам, поинтересовался он у Хима.

— Луговое, — последовал незамедлительный ответ. — Несколько раз её название всплывало в мыслях прежнего хозяина, хотя он там и не появлялся.

Искомое нашлось почти сразу в самом низу карты, возле тоненькой полоски речки, за которой простирался, судя по масштабу, внушительный лес. А за ним обозначено соседнее королевство. Ближайший город был неподалеку с замком барона, до которого женщины сказали — день пути, хотя, если верно читать масштаб, о котором рисовальщик и понятия не имел, то и полные сутки выйдут.

Егор припомнил направление на башню, которое ему указало видение, с трудом, но он сориентировался по сторонам света. Выходило, ему нужно на северо-запад. Город носил название «Орва». Видимо, перевода на русский этого слова не было, стоял на западном направлении, и оттуда шла дорога вроде как в нужную сторону. Только вот королевство Ирай кончалось гораздо раньше нужной точки. Там, примерно в неделе пути, значились земли короля Горка. Да, страна называлась точно так же.

Свернув карту и убрав в не слишком толстый тубус, Егор с трудом, но всё же запихнул её в набитый рюкзак.

Ради интереса Раевский порылся в сундуке, ища другие карты, но больше ничего похожего не обнаружил. Да уж, это был не Яндекс, пролистать и проложить маршрут до точки назначения не выйдет, так что, придётся поспрашивать людей и поискать ещё карт земель на северо-западе.

— Хим, на выход, — скомандовал он, накидывая на плечи плащ и застегивая его на бронзовую фибулу, так вроде фигурная булавка называлась в средневековье. — Сюда мы больше не вернёмся. Нам предстоит дорога дальняя, за самый горизонт.

Химерик в образе пса радостно вильнул хвостом, после чего вполне по-собачьи тявкнул.

Деревню обошли по широкой дуге. В ночном небе, усеянного невероятно яркими звездами, как и прогнозировал его слуга и помощник, висел узкий молодой месяц. Дорога, которая начиналась от деревни, была ярко освещена, так что, шагать по ней было приятно и удобно. Сапоги не тёрли. Как мотать портянки, в армейке в голову Егора вбили намертво, несмотря на то, что армия переходила на носки. Так что, шагал он, не напрягаясь, насвистывая очередную привязчивою попсятину. Через два часа поля остались позади, и впереди показался большой лесной массив.

— Хим, людей не чуешь? — мысленно поинтересовался он у пса. — Не хотелось бы в засаду влететь.

— Нет, хозяин. Только слабый запах дыма, и его источник очень далеко отсюда, но там жарят мясо.

— Ну и хорошо, — обрадовался Раевский, вступая под своды леса.

Вот теперь стало темно, густые кроны скрыли молодой месяц. Дорога едва виднелась, прямая видимость упала до пяти метров. И ведь, если верить карте, этот лес тянется далеко на запад, и шагать ему по нему не один час.

Как ни странно, но и этот участок пути прошёл без приключений. Местные бандиты, если тут, конечно такие были, взяли выходной. Хотя, кого им тут поджидать? За ночь он не встретил ни одного человека. Лес, он покинул через час после рассвета, таща на палке упитанного зайца, которого загрыз Хим. Пес без устали носился по кустам и сумел и сам подкрепиться, и хозяину пищи добыть.

На опушке обнаружилось старое кострище. В принципе, это место годилось для кратковременного отдыха и употребления в пищу зайца. Но как его шкурить и разделывать, Егор Раевский представлял очень плохо. Он помнил, что в роликах в интернете, который казался ему таким далеким, как-то подвешивали тушки, подрезали шкуру и сдергивали её одним движением. Осталось реализовать.

— Будем следовать логике, — произнёс он вслух.

Отвязав от лямки рюкзака пару недлинных верёвок, он подвесил тушку за задние лапы, слегка разведя их в стороны. Запустив руку за спину, извлёк мини кукри (как он звал его про себя) и начал неумело подрезать шкуру.

— Хозяин, а ты что, впервые зайца шкуришь? — поинтересовался Хим.

— Да, подельничек, — признался Раевский. — Жил я раньше в большом городе. — И он послал ему мысль о Москве. — И там зайца можно было купить в любой большой лавке уже ошкуренного.

— Ну, тогда давай я советовать буду, а то ты до полудня провозишься. Подрезай шкуру вокруг самых лап, затем надрезаешь шкуру и ведёшь разрез к брюху. Сначала одна лапа, потом другая. Потом отделяешь её от мяса, только аккуратно, чтобы было за что ухватиться, и потихоньку тяни вниз. Потом подрежешь, где зад пушистого, и стягивай, как чулок. Потом вскрыть брюхо, требуху и голову мне, я всё съем. Отрубаешь лапки и жаришь на палке на костре, не забывая поворачивать.

Что ж, с такой инструкцией дело пошло куда проще, и уже через десять минут заяц был освежеван. Хим получил свою долю, а Раевский, собрав сушняк, запалил костер.

Дикий заяц оказался гораздо жилистей и не таким жирным, как домашний кроль, но Егор с удовольствием умял сразу половину прожаренного, истекающего соком, пахнущего дымом мяса. Впервые за последние дни он смог нормально поесть. Даже хотел вина открыть, но передумал, ограничился водой из родника, который бил всего метрах в двадцати от стоянки. Вторую часть зайца он упаковал в пару здоровых лопухов. Вот сейчас он сильно жалел, что не взял вторую сумку, сунул бы туда, не пришлось бы в руках тащить.

— Люди, хозяин, — проинформировал Хим, подняв голову, глядя в сторону леса, где петляла дорога. — Недалеко, две лошади, скрипит дерево.

— Телега? — предположил Раевский. — Там, по ту сторону леса, деревенька далеко, не одна.

Возможно, селяне, что едут в нужную сторону, наверняка в город, незнакомые, и в глаза Раевского не видевшие, и тогда, если всё будет хорошо, ему удастся договориться о проезде. Чего ноги топтать?

Он взял сверток с останками зайца и, затоптав костерок, который почти прогорел, вышел к дороге. Ждать пришлось недолго, всего минут семь. И точно, две лошади, две телеги, четыре мужика, и все, к счастью, незнакомые. А значит, воплей — «лови его, он 'редиска» — ожидать не стоило.

— Доброго дня, уважаемые, — поприветствовал селян Раевский. — Звать меня Эгором. Дорога ведёт меня в Орв. Не по пути ли нам?

Мужик с минуту сверлил Каскада подозрительным взглядом, прислушивался к лесу вокруг, видимо, засады опасался. Но где тут людей прятать, Раевский представлял плохо.

— По пути, — степенно ответил мужик с бородой, сидящий на передке ведущей телеги. — Пёс только твой пусть рядом бежит, сильный, не устанет. А сам лезь на мешки, там шерсть, будет мягко. Звать меня Шором.

— Спасибо, — запрыгивая на кучу мешков и устраиваясь поудобней, поблагодарил бородача Егор.

Телега тронулась и начала потихоньку набирать скорость. Да, не машина, конечно, но все равно лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

— Шор, я не местный, далеко до Орва?

— К полудню будем, — степенно ответил возничий. — Дорога добрая и безопасная. Самое лихое место проскочили, я про лес сейчас.

— И что, разбойники шалят?

— Да, завелась тут шайка небольшая, но не грабят никого, только мзду требуют за проход. Да и не много их, всего человек пять. Ког, что на следующей телеге едет, видел их с неделю назад, говорит, следы у всех от колодок, наверняка каторжане беглые.

— А ещё какие новости?

— Да какие? Для тебя, путник, совершенно неинтересные. Корова отелилась, дочка кузнеца, дурная девка, понесла от кого-то, только не говорит, от кого. Вот и все новости нашего медвежьего угла.

— Тут ты прав, это мне без надобности. А может, что про королевство знаешь?

— Да вроде мир. Налоги в этом году повышать не будут, разбойников поприжали, так что, тишь у нас. Ну, а что там у благородных баронов и графов, то мне не ведомо.

— И правильно, наверное, у них свои дела, у селян свои.

— А ты откуда путь держишь? — решил в свою очередь поинтересоваться Шор.

— С севера. Только новостей интересных у меня тоже нет. Разве что у соседей ваших пара баронов за лужок подрались, человек пять потеряли и разошлись.

— Ну, так оно обычно и бывает, у нас такое тоже сплошь и рядом.

Дальше ехали молча. Раевский таращился на однообразный пейзаж. Луга, холмы, дважды видел вдалеке деревни. Впервые за последние сутки ему не нужно думать о том, чтобы сожрать, и не требовалось никуда бежать, а коли выдалась спокойная минутка, можно и поразмыслить над своим бытием.

Итак, он покинул отстойник и попал в свой первый мир. Здесь его едва не прибили за подвеску, он убил мага, приобрел диковинный нож. Интересно, а если он им сам порежется, то тоже души лишится? Или всё же убить нужно? Ладно, будет возможность, проверит на каком-нибудь горе-разбойнике, если тот поимеет глупость на него наскочить. Теперь о главном. Портал, что его сюда забросил… Призрак Павла говорил, что они сами собой возникают, или прямо под ногами, или где-то рядом. Вот только он не знал, при каких условиях это происходит, что не радует. Пойдёт он вечером в кустики и провалится в кляксу со спущенными штанами, и произойти, по идее, это может в любой момент. Пожалуй, это самый главный недостаток происходящего — не он решает, куда идти, а портал. Чёрт его знает, откуда они берутся, и как к нему привязаны. Ещё один вопрос — цель. Пока он ни хрена не понимает, но ему показали некую башню, в которой есть нечто, что требуется отыскать. Значит ли это, что пока он не найдет искомое, никаких порталов?

— Одни вопросы, — мысленно произнёс он, — и никаких ответов.

Причём ситуацию с порталами придётся проверять на собственном опыте, если ему, конечно, не встретится опытный странник, типа Якоря, который и расскажет, что да как. Кстати, вот ещё что, а могут в одном мире одновременно находиться двое странников? И как они друг к другу относятся? И опять, остается только опытный путь. Так, за этими думами, он задремал, спалось на мешках отлично. Хим за ним приглядит, а значит, можно хорошенько отдохнуть, чёрт знает, что его в городе ждёт.

Шор его слегка напарил, в Орв Раевский попал только после обеда. Да уж, городок и вправду невелик. Он раскинулся у подножья холма, на котором стояла небольшая деревянная крепостница, куда меньше развалин замка, которые приютили его накануне. Это было, скорее, село. Единственное отличие от деревни — стена повыше и дома почти все двухэтажные, ну и людей по грязным улочкам, мощёным деревом, слонялось куда больше. Через двадцать минут, телеги неторопливо въехали в не слишком широкие ворота.

Егор спрыгнул на мостовую, потрепал по загривку подбежавшего Хима, махнув на прощание Шору, и завертел головой в поисках места, где можно поесть. Хотя это пункт номер два, сначала нужно переодеться.

Глава 6

Глава 6

— Эй, — окликнул Раевский пробегавшего мимо мальчишку, — где здесь приодеться можно? Только поприличней.

— Это тебе на главную площадь надо, — окинув взглядом человека в запахнутом наглухо плаще, ответил пацан. — Отсюда вверх по улице, топай, не промахнёшься. — После чего, поймав медную монету, которую Егор заранее достал из кошеля, унёсся дальше по своим делам.

Городок Егору не понравился — маленький, грязный, дощатые мостовые подгнили, пару раз нога проваливалась в труху, один раз чуть не упал. Ну а, что еще ожидать от средневековья? До технического прогресса еще далеко. Хорошо, дерьмо на голову из окон никто не выплескивает. Главная площадь была гораздо чище и замощена камнем. В центре расположился помост с виселицей, которая не пустовала, а имела пару свежих постояльцев, болтаясь на лёгком ветерке, они теперь уже беззаботно покачивали ногами. Похоже, их повесили сушиться на солнышке сегодня утром, интересно за что?

Хим зарычал и оскалился на какого-то оборванца, тот шарахнулся в сторону и затерялся в толпе.

— Всё в порядке, хозяин, — тут же прокомментировал случившееся химерик, — воришка, решил твой кошель прибрать, но я слежу.

— Молодец, Хим, так держать.

Наконец Раевский увидел то, что требовалось, вывеску, на которой изображена игла и катушка ниток.

— Надеюсь, это не лавка для рукоделия, — с усмешкой заметил он и направился прямиком к ней.

— Жди здесь, — приказал он химерику и вошёл в дверь.

Звякнул колокольчик, известивший продавца, что пришёл клиент.

— Что надо? — довольно грубо поинтересовался плюгавый мужик за сорок.

— Одежда нужна, — решив тоже не быть вежливым, грубо ответил Егор. — Хорошая одежда, и желательно быстро.

— Я портной, шью на заказ, и дорого, у меня сам барон заказывает. А быстро — это тебе к Зару, он напротив торгует готовым платьем, и подгоняет по размеру.

Каскад кивнул, поблагодарив за информацию, и вышел.

— Собаку убери, бродяга, — завизжала какая-то горожанка, которая хотела войти в лавку, но Хим оскалил зубы и отказывался её пропустить, пока хозяин не выйдет.

— Хим, — строго прикрикнул Раевский на химерика, — не смей пугать людей. Прошу прощение, госпожа. Он иногда буквально понимает приказы.

Женщина стрельнула оценивающим взглядом в Егора и, решив, что он довольно симпатичен, улыбнулась. Каскад кивнул ей на прощание и отправился в указанную портным сторону. Вывеска с изображенным на ней колетом обнаружилась быстро.

— Жди, но на этот раз не пугай людей, если кто войти захочет.

— Да, Странник, — тут же отозвался Хим.

Раевский вошёл внутрь. Вот теперь он попал туда, куда нужно. Выбор, конечно, небольшой, но всё же он есть.

Здесь хозяин был куда вежливей — и поздоровался, и поинтересовался, что нужно. Уже через десять минут Егор вышел на улицу в свежей бордовой льняной рубахе с длинными рукавами и широкими манжетами, с вышивкой по груди и двумя деревянными пуговицами. Ещё одна такая же, только белая, нашла своё место в рюкзаке. Как верхнюю одежду Раевский выбрал кожаный колет чёрного цвета, далеко не такой богатый, как остался валяться в лаборатории, но всё же довольно приличный. Заодно он смог оценить местные деньги — три предмета одежды стоили ему десяток меди и семь серебрушек. Определился он и с номиналом — тридцать медяков в серебряной и столько же серебра в золотой. Монеты, как золотые, так и серебряные, назывались фиоры, медяшки — лоры. Был соблазн сменить плащ на короткий, вроде накидки, которая едва попу прикрывала, но не стал, уж больно ему понравилось наследство мага, вроде солнце припекает, но не жарко.

— Куда дальше, хозяин? — поинтересовался Хим, исправно изображающий из себя собаку, и даже почесался задней лапой.

— Есть пойдём. Тебе мяса сырого куплю, а сам в забегаловке местной посижу. Вон, вижу одну такую. Кстати, а сколько тебе нужно есть-то?

— Ну, ночью я изловил трёх зайцев, одного принёс тебе. Двумя наелся.

Раевский прикинул вес ушастого, в том было килограммов пять, но это всё вместе, мяса, наверное, килограмма два, может, чуть больше.

Таверна была большой и пустой, обед уже закончился. И только человек пять сидели в зале над кружками с пивом и каким то рубленным жаренным мясом. Жрали они руками, приборов, кроме ножей, которыми рубили куски, Егор не увидел. Руки мыли в миске, стоящей рядом.

Он снял плащ, кинув его на лавку, и уселся за стол. Мужик за стойкой, которая пока напоминала простой стол, и ещё не до конца сформировалась в то, что мы привыкли видеть в барах, сделал знак шустрой девахе, и она в мгновении ока оказалась у стола.

— Что есть готового?

Девушка на секунду задумалась.

— Кабанчик есть, запечённый целиком, с утра охотники приволокли. Гусь, грудка осталась, нового ещё не делали. И каша к ним на гарнир.

— Давай кабанчика, — решил Раевский. — И пива, только хорошего, не кислятину. И ещё на заднем дворе мой пес сидит, вынеси ему сырого мяса, пару килограммов. Любое сойдёт, хоть кролики, хоть свинья.

— Серебряный фиор и пятнадцать лоров за всё, — назвала цену трапезы подавальщица.

Егор согласно кивнул и, стянув кошель с пояса, отсчитал требуемое. Деньги девица смахнула со стола в широкий карман на переднике и направилась на кухню.

— Стой, — окликнул ее бывший каскадер.

Та развернулась к нему.

— Да господин?

— Вилку принеси, есть у вас такие?

Служанка кивнула, причём в глазах её проскочило уважение.

Егор махнул рукой, отпуская девицу, а сам задумчиво созерцая пустой стол, стал прикидывать, что ему ещё нужно в городе. Чёрствый хлеб он швырнул в загон свиньям на заднем дворе харчевни, вялые яблоки тоже, а значит, необходимо еды в дорогу купить, коня. Хорошо, что на родине ездить научился, и даже в одном сериальчике снялся, где все на лошадях скакали. Ещё сумки переметные, сбрую, ну и карту поискать. Переночевать тут, и с утра с первыми лучами солнца покинуть грязный и не слишком приятно пахнущий Орв.

— Спасибо, Странник, — раздался в голове Каскада голос Хима, — вкусно, не ел еще такого. Только вот костей много.

— Наслаждайся, я скажу, ещё принесут.

— Спасибо, хозяин, но не надо, мне хватит.

— Ну, как знаешь, — улыбнулся Раевский, — а вот и моя еда едет.

Что ж, внушительный бок с ребрами, даже чем-то вроде соуса полито. Глиняная кружка, грубоватая, но на литр, не меньше, поверху ароматная пенная шапка, и двузубая грубая вилка, но которая, вполне годилась для применения. А ещё служанка притащила тесак, которым полагалось все это резать. Раевский даже обрадовался, что не придётся пачкать свой мини кукри о горячее, слегка жестковатое, но жирное мясо, истекающее соком.

— Да, веганы тут не выживут, — усмехнулся Егор, срезая с костей особо лакомые куски. — Им, наверное, только каша на молоке пойдёт, хотя, вроде они и молоко не пьют. Ладно, каждый сходит с ума так, как хочет, главное — другим не мешать.

Расправиться с рёбрышками он не смог, переоценил свои силы, осталось не меньше половины, всё же с утра он зайца смолотил, а это почти два кило мяса. Подозвав подавальщицу, он придвинул к ней тарелку.

— Это тоже псу моему отнеси.

Девица кивнула, пробормотав себе под нос:

— Да куда ж в эту псину столько лезет? Целую ногу свиную сожрала. — И ухватила медное блюдо и потащила его на кухню.

Раевский, не спеша, допил пиво, которое оказалось довольно неплохим, хотя и горчило сверх меры.

— Спасибо, хозяин, — мысленно поблагодарил его Хим.

— Доедай, и пойдём, провизию, коня и сбрую покупать, карту искать, ну и на ночлег где-нибудь надо остановиться.

— Я быстро, — заверил его Химерик.

Он и вправду управился быстро, не прошло и пяти минут.

— Я готов, хозяин, можем идти.

Раевский бросил плащ на согнутую руку и направился к корчмарю.

— Милейший, а не ответишь на пару вопросов? Мой конь пал в дороге, где у вас тут можно нового с упряжью прикупить?

— Так отворот налево и вдоль стены до конца, там единственный конюх в нашем городке. Только вы, господин, на многое не надейтесь, здесь не столица, выбор бедный.

— Ну, тому, у кого никакого нет, сойдёт, и что есть, — философски заметил Каскад. — Второй вопрос — есть тут, в городе, картограф? Мне нужна карта вашего соседа — королевства Горк.

— И не надейтесь, тут не столица, нет у нас картографа.

— Вот это плохо. Ну да что ж теперь. И последний вопрос, назови мне место приличное, где переночевать можно?

— Так у нас несколько комнат наверху. Я там живу с семейством, и пару комнат сдаю. Пятнадцать лоров, и она на ночь ваша. Только вот стойла нет, но если коня купите, у Граха оставьте, он присмотрит. А утром, как уезжать будете, вернёт.

— Подумаю, — кивнул корчмарю Раевский. — Ладно, пойду я, время дорого.

— Вас как хоть звать, господин?

— Эгор.

— Просто Эгор? — уточнил мужик.

— Сейчас просто, — напустил туману Каскад и покинул корчму, мысленно позвав Хима. Но тот уже ждал снаружи, подозрительно поглядывая на людей.

С лошадью особых проблем не возникло, кроме одной, Грах продавал исключительно полудохлых кляч. Ожидать от таких скорости, не приходилось, хотя, если просто ехать, а не гонять на ипподроме, сойдут. Все неплохо, только цена кусалась, хозяин всего этого непотребства требовал за смирную лошадку три золотых фиора. И ещё половину за упряжь.

— Грах, если бы ты мне продавал породистого скакуна, я бы дал тебе названную цену, но ты сватаешь мне полудохлую клячу, которая не факт, что протянет до следующего города, а мне до него четыре дня добираться. Давай так, два золотом за всё — и лошадь, и упряжь.

Егор ждал ответа, и ему не требовалось уметь читать мысли, чтобы узнать, что творится в голове у собеседника, лицо его было слишком живым. Торговец задумался, и серьёзно. Он хотел слупить с заезжего простака сверхприбыль, тем более, тут больше никто не торговал лошадьми, но при этом, если простак не клюнет, то он останется с этой клячей, и не заработает вообще ничего. А два золотом — хорошая цена за эту лошадь и за не первой свежести потёртое седло с упряжью и пару сумок, но несколько серебрушек можно слупить.

— И десять серебром сверху, — обнаглел торговец.

— Две, и не монетой больше, — назвал последнюю цену Егор. — Я лучше пешком пойду. И ты мне ещё мешок овса дашь.

— По рукам, — немного подумав, принял решение Грах. — Сейчас поедете?

— Нет, завтра на рассвете, а до этого она у тебя постоит.

— Как будет угодно, — согласился барышник, так вроде на Руси торговцев лошадьми называли.

Раевский достал из-за пояса пару золотых монет и две серебрушки. Грах попробовал каждую на зуб, удовлетворенно кивнул и убрал их в карман. Он указал на выбранную лошадь. Звать ее Лавандой.

— На рассвете оседлаю.

Егор кивнул и в сопровождении Хима направился прочь. При этом он задумчиво поглядывал на мужчин, у каждого прилично одетого горожанина помимо одежды имелась шпага. Хотя это был больше легкий меч. Вот сейчас он думал, нужен ли ему такой? Не сказать, что он умел фехтовать, но помахать, не порезавшись, мог вполне сносно. Нож — хорошо, но оружие посерьёзней заиметь бы неплохо. Заодно он оценил местные войска, патрули в этом городе были редкостью, но на глаза раза три попались. Броня, которую те носили, напоминала кирасы, но не как испанские, а со стальным воротником. На поясе лёгкий меч, в руках пика, шлемы напоминали горшок с вырезом под лицо и козырьком сзади. Видел Раевский такие на выставках, только вот точное название не смог вспомнить. Ему даже стало интересно, а сможет ли его новый кинжал пробить кирасу? Увидев оружейную лавку, он свернул туда.

— Чего изволит господин? — вежливо, не забыв поклониться,поинтересовался хозяин.

Теперь, когда Егор приоделся и больше не напоминал бомжа в дорогом плаще, отношение людей в корне изменилось.

— Господину для путешествия требуется оружие.

— Что интересует?

— Боевая шпага, — немного подумав, произнёс Каскад, — с витым эфесом.

— Прошу вас, — произнёс торговец, указывая на центральную стойку. — С этой стороны местные изделия, с противоположенной — привозные. Есть одна из самого Альдевона.

Раевский впервые слышал об этом месте, но то, с каким придыханием произнёс его название хозяин, говорило о том, что там, по его мнению, делают лучшие клинки.

— Покажите, — попросил он, понимая, что ничего особенно дорого покупать не будет, ему нужно оружие для дороги, а не для форсу.

Что ж, то, что показал ему продавец, было произведением искусства. Отделка драгоценными металлами, гравировка на лезвии. Шикарная штука для дворянина. Но ради подобного его убьют.

— Всего сорок шесть фиоров, — назвал цену торговец, — золотом, разумеется.

— Прошу простить меня, я ввёл вас в заблуждение, мне нужно оружие для дороги, а не для того, чтобы говорить, где оно сделано.

— Я вас понял, господин. Вы правы, клинки из Альдевона — это произведение искусства, такие носит высшая знать, это статус. Люди, которые живут полной жизнью, выбирают что-то вроде вот такого. — Он вытащил из стойки привозных шпаг клинок и протянул его Раевскому рукоятью вперед. — Хорошая голубая сталь, в меру гибкая, достаточно тяжёлая, чтобы нанести рубящий удар. Вес — полтора килограмма, длина клинка — девяносто сантиметров.

Егор взял шпагу в руки и почувствовал приятную тяжесть. Не слишком длинная, сталь и вправду неплоха, она напоминала ту реплику, что он заказал себе год назад для своей коллекции. Клеймо ему незнакомо, но эта шпага была именно рабочей лошадкой, а не произведением искусства.

— Сколько?

— Всего шесть золотом.

— Я только что купил коня с полной сбруей и мешком овса за два, а вы мне пытаетесь продать шпагу, как трёх скакунов?

— Те чахлые лошадки, что продает Грах не скакуны, — рассмеялся торговец. — Вы переплатили, можно было бы в один золотой уложиться. Но попытка сбить цену хорошая, мне понравилась. Поэтому специально для вас — пять.

— Сожалею, хозяин, но я поиздержался, и если без коня мне будет тяжко, то без шпаги я как-нибудь проживу. Кинжал у меня, что надо. — И Раевский указал на рукоять на брюхе.

— Позволите взглянуть? — попросил хозяин. — Никогда такого не видел.

— Только из моих рук, — вытаскивая кинжал и держа его на ладонях, предупредил Егор. — Оружие — это личное, и чужих рук не терпит.

Оружейник достал из кармана что-то, напоминающее очки ювелира, только, как монокль, с одной линзой, и опустил себе на глаз, и то тут же слегка засветилось белым.

— Великолепный образчик артефактного оружия старых времён, — наконец, сняв свой прибор, который, по-видимому, тоже был артефактным, произнёс хозяин лавки. — Зачарован очень качественно, сейчас таких уже не делают. Вам его нужно кровью к себе привязать, тогда он раскроется полностью. Но чары я определить не смог, но без привязки вы как не полноправный хозяин, сейчас он вам вроде как помогает, но не в полную силу. Это как сравнивать наемного слугу, которого вы наняли на неделю, и дворецкого, который в вашей семье два поколения. Грубая аналогия, но верная.

— Я никогда не сталкивался с подобными вещами, — честно признался торговцу Раевский.

— Продайте, — попросил вдруг торговец, — дам честную цену. Сто пятьдесят фиоров, золотом, разумеется.

— Нет, — покачал головой Егор, возвращая кинжал в ножны, — я друзей не продаю. Он мне жизнь недавно спас, без него, сомневаюсь, что выкарабкался бы. Так, что там про привязку?

— Да всё просто, — расстроенно вздохнул оружейник, — нужно добровольно напоить кинжал своей кровью, и если он её примет, он будет вам служить, как никакое другое оружие.

— Понятно. Ладно, займусь вечером. А насчёт шпаги… У меня осталось всего четыре золотых и около пятнадцати серебром. Да, и еды в дорогу нужно прикупить. Так что, эта шпага мне тоже не по карману.

Продавец расстроился.

— Не могу дешевле четырёх отдать, ну никак, мне с неё тоже нужно навар поиметь. Если на этой сумме сойдёмся, шпага ваша. Тем более, вы мне показали нечто удивительное, так что, готов уступить за ваше золото.

— По рукам, — согласился Раевский. — И потом, клинок и вправду отличный. До Альдевона, конечно, далеко, но гораздо лучше многих шпаг, что я видел, — добавил он лести.

— По рукам, — согласился оружейник, принимая золотые монеты, — сейчас ножны принесу, они простые, но очень качественные.

Он вернулся через пару минут с чёрными ножнами и хитрой перевязью для крепления к ремню.

— Кожа, дерево, — пояснил, он. — Очень прочные и лёгкие, ими можно даже чужое оружие отбить.

Егор забрал оружие и принялся прилаживать перевязь. К счастью, она была универсальной и села на ремень покойного Краца, как на родной.

— Вы позволите обнажить оружие?

— Комната в вашем распоряжении, — учтиво ответил хозяин лавки и отступил в сторону.

Шпага легко покинула ножны. Раевский брал уроки у настоящего мастера клинка, целый месяц тренировался. Конечно, ему не выстоять против тех, кто носит шпагу с рождения, но против лесной братии всё будет проще. Он сделал несколько стремительных выпадов, потом пару переходов, привыкая к оружию в руке. Корзинка оказалась не декоративной, такой двинуть в зубы, и человек будет всю оставшуюся жизнь шепелявить. Егор вернул оружие в ножны и повернулся к владельцу лавки.

— Прекрасное оружие, сделка свершилась.

— Вы не новичок, — задумчиво произнёс тот. — Движения быстры и точны, некоторых ударов я не знаю, но опыту у вас мало. Давно не практиковались?

— Всё верно, — подтвердил Раевский. — Но полагаю, практики вскоре будет, хоть отбавляй.

А сам подумал, что он очень легко прикончил того мага, всё случилось странно и быстро, он шёл его убивать. А ведь, когда пырнул людоеда, были сомнения, были метания… Неужели он привыкнет к убийству? Ведь на самом деле нет в этом ничего сложного.

— Благодарю вас, — вынырнув из своих дум, произнёс Егор. — Мне пора.

— Пусть боги приглядывают за вами, — пожелал оружейник.

Каскад, придерживая шпагу, вышел наружу, и тут Хим закрутился у его ног. Кстати, вопрос местных богов был пока не ясен совершенно, никаких храмов, только каменные статуи, в которых горел вечный огонь. Люди приносили к ним дары, будь то деньги или продукты, и швыряли их в огонь, вознося молитву, и те исчезали из чаши, словно их там не было. И ведь Раевский видел это собственными глазами.

Егор прошёлся по лавкам, купил в дорогу нескоропортящейся еды. Пришлось, правда, приобрести и мешок, ведь седельные сумки, в которых это все поедет, так и остались у Граха, но пара медяков — это не разговор.

Что ж, золота поубавилось, не сильно, но поубавилось, двадцать одна монета осталась, хотя, учитывая, что в рюкзаке есть цацки, это не критично. С серебром получше, но уж больно быстро тает. С медью пока порядок, монет сорок есть.

В зал вошли вместе с Химом, народу к вечеру сильно прибавилось. Появился вышибала, здоровенный детина, загородил Егору дорогу, ткнул толстым пальцем в химерика и произнёс почти по слогам:

— С со-ба-кой не-ль-зя.

— Я тут комнату снимаю, а он — мой спутник.

Бугай озадачился и развернулся к «стойке», где торчал корчмарь. Тот поймал его взгляд, прищурившись, посмотрел на Раевского, и кивнул, давая сигнал пропустить. Вышибала отвалил в сторону, освободив проход, и вскоре Егор оказался перед хозяином.

— Надумали, господин Эгор? — радостно спросил он.

— Надумал. Только пёс со мной. Не беспокойтесь, он не доставит проблем.

— Да, пожалуйста. Проход в комнаты у нас со стороны двора, там лестница на второй этаж. Будет проситься, выпустите.

— Отлично, — выкладывая на прилавок пятнадцать медяков, ответил Егор. — Ну, тогда пошли со мной кого-нибудь, я вещи брошу, да спущусь, поесть. Ты мне что-нибудь мясного и горячего сообрази, ну и псу моему во двор вынеси мяса килограмма два-три, жрёт он, как не в себя, я всё оплачу.

— Будет сделано, — заверил корчмарь и коротко свистнул.

Тут же из-за дверки, ведущей на кухню, выскочил мальчишка лет десяти. Выслушав отца, он кивнул и пошёл к выходу.

— Ступайте за ним, господин Эгор, — попросил хозяин, — он проводит. Ключ у него возьмёте.

— Хим, за мной, — скомандовал Раевский, — скоро будет ужин.

Лестница на второй этаж поскрипывала, с кухни доносились ароматы жареного мяса. Что ж, второй день в этом мире заканчивался неплохо.

Егор пристроил мешок с провиантом у двери, рюкзак кинул на кровать, вытащил пару кожаных кошелей на широком поясе, куда сгрузил всю ювелирку, после чего снял колет и быстро надел пояс чуть выше основного, и одел жилет обратно. Посмотрел на себя, вроде нигде не выпирает, специально купил для путешествия, поскольку оставлять подобное без присмотра было крайне неразумно. Плащ он бросил на кровать, туда же отправилась шпага, ножа на спине и кинжала более чем достаточно для похода в корчму.

— Хим, останешься во дворе, тебе еду вынесут, — начал наставлять он Химерика. — Смотри за лестницей. Если кто подозрительный полезет, дай знать. Сам без приказа ничего не делай. Можешь вора задержать. Если он обратно полезет, цапнешь за штанину, ну или за ногу, главное — не насмерть.

— Да, хозяин, я всё сделаю.

— Ну, тогда пошли.

Вечер удался, народу в зале прибавилось, так что, все длинные столы, человек на десять, были заняты, кроме одного на четверых, ближе к «стойке».

— Держу специально для постояльцев, господин Эгор, — пояснил корчмарь. — Кстати, забыл представиться, Ридан.

Раевский кивнул и занял предложенное место.

— Вы не будете против компании? Ещё двое мужчин комнату сняли, обещались быть к вечеру.

— Нисколько, — улыбнулся Каскад, — если господа вежливые. Что предложите?

— Гусь есть целиковый, говядина, жаренная на углях, вырезка, жирка совсем немного, мягкая очень, сочная. Псу я вашему ногу свиную отправил и требухи, много её скопилось, за неё денег не возьму.

— Давай говядину, два куска, — мгновенно определился Егор, поскольку стейки любил и уважал.

— Пива возьмете или вина хотите?

— Вина, красного, сухого. И вилку с ножом не забудь.

— Сию секунду. С вас серебрушка и два десятка лоров.

Каскад достал кошель, тот прилично полегчал, но денег ещё хватало.

Через десять минут он с удовольствием ел довольно неплохой стейк, хоть этому рибаю было далеко до московских ресторанов, но для средневековья он был очень даже ничего.

Сотрапезники явились минут через сорок, когда он, уговорив ещё один бокал вина, собирался отправиться отдыхать. Пара мрачных мужчин, ничего не сказав, уселась напротив. Только один кивнул Раевскому, после чего посмотрел на Ридана.

— Эй, корчмарь, — заорал он, — мяса неси и вина много. И не вздумай вино вскрывать.

— А ты кто? — наконец, произнёс второй молчаливый.

— Гость, — ответил Егор, не собираясь идти на конфликт.

Ридан принёс пару больших бутылок вина, явно больше литра, и поставил на стол перед постояльцами. Первый достал кинжал и отточенным движением срубил часть горлышка. Причём проделал это так ловко, что срез оказался идеально ровным. Да, похоже, у него тоже не совсем обычный кинжал.

— Выпьешь с нами? — предложил молчун.

Раевский понимал, что если откажется, будет скандал в стиле — «ты меня не уважаешь». Похоже, постояльцы были проблемные и хотели подраться. Егор даже пожалел, что не успел уйти. Он придвинул свой кубок, в который молчаливый от души плеснул вина.

— За Орден грифона, — вскочив и плеснув на стену вино, заорал первый. Второй подхватил, а вот зала промолчала.

Раевский отсалютовал бокалом и пригубил, стараясь сохранять спокойствие, но в душе у него начался шторм. Орден грифона — это сильнейшее в ближайших королевствах объединение магов, и он сутки назад убил одного из них. Эта парочка не была магами, скорее, отчаянные рубаки.

— Скоты сиволапые, — выругался первый и плюхнулся на своё место.

— И что привело сюда служителей ордена? — вежливо поинтересовался Раевский.

— Дела ордена, — коротко ответил второй, давая понять, что эта тема закрыта.

Егор кивнул и допил вино.

— Спасибо за компанию, господа, но я на боковую, завтра в путь.

— Доброй ночи, — вполне миролюбиво пожелал он же, и приступил к разделке гуся, которого выставил на стол корчмарь.

Егор кивнул и покинул общий зал. Несколько секунд он стоял, прикидывая, что делать, бежать или убивать? Ни первое, ни второе ему не нравилось. Да и ворота по ночному времени закрыты, куда тут сорвёшься?

— А ничего не делать, — сказал он сам себе шёпотом, — это лучшая тактика.

Завтра на рассвете он уедет к своей цели, а эта парочка пусть и дальше ищет тлен, оставшийся от мастера Краца.

Глава 7

Глава 7

Вернувшись к себе в нумер, Егор достал кинжал и стал с любопытством его разглядывать. Резать себя его не прикалывало, но получить оружие, которое будет служить ему верой и правдой, хотелось гораздо сильнее. Решившись, он полоснул себя по левой ладони. Острое лезвие легко порезало кожу, и кровь заструилась по клинку. Ни одной капли не упало на пол, скошенное лезвие впитало всё до последней капли, после чего кинжал окутался алой дымкой, через пару минут развеявшейся. Раевский посмотрел на разрез, который почти сразу прекратил кровоточить, и, обмотав руку тем, что у местных заменяло бинт, закрепил повязку. Как ни странно, несмотря на рану, он мог действовать рукой совершенно беспрепятственно. Поняв, что привязка состоялась, он со спокойной совестью разделся и забрался под одеяло. Надо только придумать, как проверить новые возможности. Ну да ладно, дорога у него длинная, шансов будет предостаточно.

Ночь прошла спокойно. Хим, охраняя сон хозяина, улегся у двери, причём в своём истинном облике. Спать ему тоже требовалось, но, в отличие от Раевского, дремал он очень чутко и на любой шум из коридора или с улицы поднимал голову и прислушивался, после снова отпускал её на львиные лапы, и снова задремывал.

— Мне кажется, ты немного подрос, — сообщил ему Егор.

— Да, Странник, — отозвался Хим, который снова стал обычным псом.

— И насколько большим ты вырастишь?

— Метра полтора в холке, а еще крылья будут, смогу летать.

— Ну, пора двигать, — подхватив мешок и оглядев комнату на предмет забытого, скомандовал Каскад.

Насвистывая «цыганку с картами, дорогу дальнюю», Егор вышел в коридор и тут же нос к носу столкнулся с орденцами. Выглядели те помятыми, у молчуна на скуле был отличный фиолетовый синяк, похоже, отдых у них вышел полноценный, с дракой.

— В дорогу? — поинтересовался Раевский. — В какую сторону? Может, по пути?

Первый, который был более шумным, кивнул.

— Нам на восток. Попутчиков не ищем.

— Понимаю, мне всё равно на юг, — соврал Каскад. — Ладно, был рад знакомству, господа, спокойной вам дороги.

— И тебе, путник.

Они одновременно повесили ключи от комнат на специальные крючки, вделанные в стену, и вышли на улицу. Хозяин уже проснулся и сейчас рубил во дворе дрова.

На орденцев он глянул хмуро, видимо, немало они доставили ему беспокойства. А вот Раевскому улыбнулся.

— Как спалось, господа? — спросил он у всех сразу, но было видно, что вопрос он в основном адресовал Каскаду.

— Мне — отлично, — заявил Егор. — Ладно, хозяин, спасибо за гостеприимство. Если ещё буду в вашем чудесном городе, опять у тебя остановлюсь. А теперь прощай. Хим, за мной, — скомандовал он псу, который обнюхивал недогрызенную кость, валяющуюся у стены. Тот в два прыжка догнал Раевского и пристроился на полкорпуса впереди.

Парочка орденцев корчмарю ничего не сказали, только потопали следом за Раевским к воротам.

На улице было свежо, солнце только поднималось из-за горизонта, так что, накинутый на плечи плащ был очень кстати. Лошадь по кличке Лаванда уже стояла оседланная, мешочек с овсом стоял у стены, две седельные сумки, потрёпанные, но вполне себе целые, примостились рядышком.

Шумный, седлая своего прекрасного коня, бросил пренебрежительный взгляд на клячу Егора. Ну да, выигрыш был не в пользу купленной лошадки, но что поделать, других тут нет, выдастся оказия, махнет на что-то более молодое и перспективное.

Ворота уже открыли, Егор разметил сумки, переложил в них продукты. Он не торопился, ждал, чтобы орденцы уехали первыми. Так и получилось, те спешили, быстро оседлали своих скакунов и, взлетев в сёдла, не прощаясь, тронули коней к воротам.

— Скатертью дорожка, упыри, — пробормотал Грах, проводив парочку чёрных взглядом.

— А кто они? Чем занимаются? — прикинулся дураком Раевский.

— Ордену грифона служат, магам. Мы их безвольными зовём, за то, что они полностью отреклись от мира, и выполняют только приказы совета магов. Скажут им убить отца, убьют. Палачи.

— Ну, спасибо, Грах, тебе за разговор, и мне пора.

Егор запрыгнул в седло и тронул лошадку, которая неспешно побрела к воротам. Как же всё же хорошо, что он тогда не отказался сняться в том фильме, и на лошади скакать научился, и шпагой орудовать.

— Пусть боги за тобой приглядывают, — выдал местное напутствие барышник и ушёл в дом, который стоял рядом с конюшней.

Город Егор покинул без каких-либо проблем. Два сонных стражника на воротах проводили его ленивыми взглядами и снова принялись дремать, опёршись на свои копья. Раевский свернул на дорогу, которая шла в обход стен, на северо-запад, и слегка пришпорил Лаванду. Та ускорилась и пошла мелкой рысью, то, что нужно, чтобы привыкнуть к седлу. Два года он на лошадь не садился, отвык, а жёсткое седло ни хрена не сиденье в его родном лендровере.

Остановился он ближе к вечеру в довольно большой и зажиточной деревушке. Нет, конечно, он делал остановки и днём, чтобы лошади дать отдохнуть, чтобы Хим поохотился, да и самому в седле в первый день пришлось тяжко.

В отличие от крохотного Лугового, с которым он свёл знакомство в первый день, здесь был небольшой постоялый двор с обеденной залой. Так что, спал Раевский на добротном топчане на свежих тюфяках, а не в лесочке, укрывшись плащом.

Три первых дня дороги выдались скучными и безмятежными. Королевство Ирай было сонным и спокойным. Каждую ночь Раевский ночевал на постоялых дворах, неспешно двигаясь в нужном направлении. До единственного крупного города, стоящего почти на самой границе королевства Горк, было ещё четыре дня пути. Хим в своём изначальном облике прибавил в массе, да и как собака тоже слегка подрос, и теперь уже стал размерами со зверюгу во дворе старосты Лугового. Дорогой он кормился сам. Один раз выследил овцу, которая отбилась от стада, та в рощице заблудилась, что была всего в полукилометре от деревеньки. Там она и осталась, вернее то, что он не доел Хим, а так основным рационом для него были зайцы.

На четвёртый день пути испортилась погода, да так, что Раевскому пришлось на сутки задержаться в небольшой деревеньке, где он обжил сеновал. Крыша там не текла, вкусно пахло сеном, а ютиться в маленьких домишках крестьян, в которых и так было тесно, он не пожелал. Непогода разыгралась не по-детски — молнии, ветер гнул деревья и дождь лил стеной. Самое неприятное было то, что сигареты кончились, а табак здесь хоть и был, но не пользовался популярностью, и купить его на этой дороге не представлялось возможным. За всё время он видел лишь одного курящего человека, так что, приходилось вынужденно бросать. Кстати, не самая плохая идея, давно пора избавиться от зависимости, и лучший способ — не иметь курева.

Выехал Егор на рассвете под мелким дождём, который моросил с неба. Тучи висели низко, но вроде как не собирались разразиться очередным потом. В принципе, было бы можно и выждать, но валяться на сеновале ничего не делая и читая дневник покойного мага, надоело. Да и чтиво оказалось так себе, ничего полезного — рецепты зелий, формулы заклинаний, описание экспериментов. Для коллеги покойного, наверное, полезная книженция, для Раевского — нудная техническая литература. Ради интереса он пытался сотворить парочку простейших заклинаний, даже кольцо покойного надел, но всё, чего добился, крохотной искорки, которая вылетела из камня в перстне. Может, что ещё требовалось, чего у него не было, а может, силы какой. Он снова стянул перстень и убрал его обратно к остальному наследию чародеев.

С первыми в своей жизни грабителями Егор повстречался на пятый день. Свист арбалетного болта, рывок капюшона плаща, который был накинут на голову, и четверо бородатых рож, несущихся на него из кустов. И ведь как нехорошо сложилось, Хим минут двадцать назад убежал охотиться, лес был не слишком богатый, а жрать химере нужно много, молодой растущий организм. Вот и не смог он предупредить хозяина. Да и мысленная связь с расстоянием ухудшалась, эксперимент показал, что максимальная дистанция — метров шестьсот, не больше. Вот и вышло, что Раевский остался один против пятерых.

— Ко мне, живо, — мысленно позвал он химерика, спрыгивая со спины Лаванды прямиком в лужу, которая образовалась на дороге после дождя.

Грабители выглядели так себе, обычные мужики в грязных, а кое-где и плохо застиранных от крови рубахах. У троих в руках дубины, вырезанные из свежих крепких веток. Ещё один до сих пор в кустах укрывается, снаряжает свой арбалет. Ему пока делать нечего, подельники прикрывают своими спинами цель.

Тактика у этих недоразвитых была простая — набежать, смять, убить, обобрать. Раевский вытащил из перевязи шпагу, одним движением обнажил её, отшвырнув ножны в сторону. Левой рукой, конечно, не слишком ловко, но все же удалось обнажить кинжал. Что ж, всё вышло, как тогда, на тренировках. Первый из грабителей, вырвавшийся вперёд с занесенной над головой дубиной, получил удар в горло. Он так разогнался, что наконечник вышел с другой стороны, перерубив позвоночник. На землю оседал уже труп. Правда, Егор чуть не лишился своего оружия, но всё же, успев отскочить, едва не поскользнувшись на сырой земле, и не присев на задницу, он вырвал клинок, застрявший в шее покойника.

Бегущий следом, видимо, от страха ревел в голос и размахивал дубиной, словно пытался не ударить Каскада, а отогнать его, широкие взмахи относили тяжёлое оружие далеко в сторону, открывая жертву. Он догадался притормозить, но лужа и с ним сыграла злую шутку. Правая нога поехала по грязи, и он приземлился на задницу. И вот тут произошёл казус. Двое других взяли в стороны, заходя с флангов, а этот своим падением открыл цель для арбалетчика. Тренькнула из кустов тетива самострела. Но тут бандит решил вскочить. По иронии судьбы болт, предназначавшийся Раевскому, угодил в затылок здоровяку. Подняв фонтан брызг, очередной покойник приземлился мордой в лужу, да так и остался в ней лежать. А дальше всё стало совсем просто. Выпад, и клинок находит сердце того, что заходил слева. Он оседает на траву с жалобным выражением на лице, второй в отчаянном рывке с занесенной дубиной летит на Раевского. Дистанция уже не подходит для длинной шпаги. Егор просто выпустил рукоять и перекинул в правую кинжал. Дубина упала на него, но бывший каскадер был гораздо быстрее. Увернувшись, он всадил клинок в солнечное сплетение бандита, и тут же, провернув, вырвал его обратно. И опять повторилось то, что случилось с магом в подземелье, рукоять снова окуталась голубоватой дымкой, которая даже после извлечения оружия из тела никуда не исчезла, а продолжала тянуть душу покойника, тонкой ниточкой связывая мёртвую оболочку и кинжал.

В кустах раздался предсмертный хрип, и на дорогу выскочил Хим в своём истинном облике.

— Ты долго, — пожурил его Раевский, вытаскивая из груди бандита окровавленную шпагу и вытирая её об его же рубаху.

— Прости, хозяин, я спешил, как мог.

— Плохо, больше так далеко не забегай, только в пределах видимости. Тот, в кустах, мёртв?

— Да, хозяин. Больше никого нет, и в лесу тоже.

Раевский посмотрел на то, что осталось от убитого кинжалом, чёрная горка уже знакомой ему пыли, пока ещё сохранявшей силуэт человеческого тела. Он легонько тронул то, что было головой, носком сапога, и силуэт рассыпался в бесформенную кучу. Всё, что осталось от человека, это рубаха, штаны и сапоги, ну и дубина.

— Ну-ка, интересно, а можно остальных покойников так же в пыль обратить?

И Егор, присев рядом с одним из бандитов, вонзил кинжал тому в грудь. Тот играючи пробил ребра, словно это не кость, а хлебный мякиш. Правда, больше ничего не произошло, труп остался трупом, видимо, успела душа отчалить. Повезло ей.

Первым Раевский осмотрел тушку главаря, которому Хим порвал глотку, у него и одежда была получше, и оружие. Самострел среднего размера, взводился крюком, но делал его не профессионал, слишком массивный и тяжёлый, на поясе не слишком дорогой кинжал, но, наверное, десяток монет серебром выручить можно. Вот его Егор сунул в сумку, решив продать при случае, после чего занялся обыском карманов бандитов. Результаты не порадовали. Две серебряные монеты, десяток медных — вот и все трофеи с пяти покойников.

— Не густо, — пряча деньги в потощавший за дни дороги кошель, заметил невесело Раевский. — Может, у них ещё добыча была, но только она припрятана в лесу, где-нибудь в лагере. Как его сыщешь? — Он посмотрел на Хима. — Сможешь взять след и привести к их логову?

— Да, хозяин, — отозвался химерик, который уже перекинулся в обычного пса. — Только там лошадь твоя не пройдёт.

— И почему ты не можешь лошадью становиться? — посетовал Раевский. — Ехал бы на тебе спокойно. Когда надо конь, когда надо собака, одна беда — куда седло и упряжь девать.

Он направился к Лаванде, отвел её подальше от дороги на небольшую полянку, вбил в землю внушительный сук и привязал к нему верёвку длинной в метр, соединив с уздечкой. Пусть спокойно щиплет зелёную травку.

— Веди, — приказал он Химу.

Идти пришлось не так уж и далеко, примерно с пару километров. В большом овраге за буреломом поблизости от родника стояли три шалаша, внутри которых и обнаружилась добыча разбойников. Надо сказать, добыча была так себе, шкатулка с тремя золотыми и двенадцатью серебряными монетами. С медью было куда лучше, почти две сотни лоров, а это в серебре почти семь монет, будет, чем расплачиваться на постоялых дворах. Вещи, которые забрали у ограбленных, а, скорее всего и убитых людей, тоже особого интереса не вызвали. Заляпанный кровью колет, штаны короткие с пышными воланами, так для себя Раевский обзывал эти надутости. А вот запасную рубаху, почти точную копию той, что на нём, только черную, он прихватил.

— Хозяин, я чую запах человека, которого убил, он уходил отсюда в лес, в сторону от лагеря, недалеко.

— Может, по нужде? — предположил Егор.

— Нет, оттуда не пахнет экскрементами.

— Ну, веди. Пойдём, глянем, — и пошёл следом за химериком. — Считай, реабилитировался, — похвалил Хима Каскад, — не подвела тебя чуйка.

Захоронка главаря тут была, на чёрный день. На его ладони лежали пять золотых, женский гарнитур — серьги, цепочка с кулоном и кольцом, созданный в едином стиле, и мужской перстень, массивный, помпезный, и наверняка дорогой. Очередная ювелирка отправилась в кошели под одежду.

— Ещё немного, и я смогу открыть лавку и торговать цацками, — с усмешкой прокомментировал Раевский новые поступления в коллекцию. — Ладно, пошли обратно, итак тут задержались, но с прибылью, что приятно.

Лаванда никуда не исчезла, но успела прилично пощипать сочной травы.

— Хозяин, на дороге люди, от них пахнет железом, — предупредил Хим.

Раевский прислушался, и в это время с того направления раздалось конское ржание. Дура Лаванда задрала голову вверх, чтобы заржать в ответ, но, получив кулаком в морду, только тихонько недоуменно всхрапнула.

— Не шумим. Не надо нам сверкать физиономией рядом с побоищем, — проинструктировал Егор химерика, доставая из седельной сумки мешок с овсом и подвешивая его на морду клячи. — Жри, — тихо приказал он лошади, — пусть рот занят будет. А ты давай в крысу обращайся и дуй к дороге, посмотри за ними, хочу знать, кто это.

Тот почти мгновенно превратился в огромную крысу и скрылся в траве. Через пару минут пошла информация.

— Хозяин, вижу три телеги, при них человек пять конных в кирасах, в шлемах с оружием. Три самострела. Ещё четверо простые мужики в рубахах сидят на телегах, и господин тучный, в добротной одежде с узким мечом на поясе.

— Обоз, — подвёл итог Раевский. — Ждём, когда уберутся. Как свалят, сразу назад.

— Ждём, — легко согласился Хим

Прошло минут двадцать, прежде чем незнакомцы убрались, полазили по кустам, но до поляны, которая была почти в полусотне метров от дороги, да ещё укрытой кустами, не дошли.

Раевский вывел Лаванду из леса и, забравшись в седло, отправился дальше. Встречи с обозом он не боялся, тот ушёл в сторону, откуда он явился.

— Что ж, — подведём итоги, мысленно обращаясь к самому себе, произнёс он. — Стычка вышла быстрая и прибыльная.

Самый неприятный момент — первая секунда, когда болт просвистел возле уха. Возьми этот горе-снайпер пониже, и всё, играй отходную. Нельзя при движении по подобным местам отпускать Хима далеко. Пусть охотиться на то, что рядом с дорогой. Теперь по ощущениям, убил легко, никаких терзаний, никакого ступора, раз — и всё. И шпага себя отлично показала. Правда, не быть ему великим фехтовальщиком, но вот на таких грабителей его умений хватит.

Лес кончился довольно внезапно, дорога сделала поворот, огибая огромный дуб, и всё, вот и опушка. Вдоль дороги снова тянутся засеянные поля, причём кое-где виднеются люди, которые на них работают. На холме небольшой деревянный замок, скорее всего, принадлежащий очередному барону, рядом деревенька, а навстречу едет отряд из десятка всадников по два в ряд. Отступать было поздно, побежишь — точно погонятся. Поэтому Егор легонько толкнул пятками Лаванду, посылая её к обочине, нечего на дороге у солдат стоять, может, и мимо проедут.

— Хим, будь рядом и жди команды, — приказал Раевский. — Ну вообще веди себя, как собака. Почешись там, посиди, полежи.

— Да, хозяин, — и химерик и вправду уселся на задницу и принялся активно чесаться за ухом.

— Это земли барона фон Зирта, — поравнявшись с ним, пафосно сказал слегка вырвавшийся вперед всадник. — Назовись, путник!

— Звать меня Эгором, еду, — он указал за спину, — оттуда, — потом кивнул в сторону, откуда явился отряд, — туда. Задерживаться не планирую.

— Откуда и куда? — не приняв шутки, повторил свой вопрос всадник.

Только сейчас Егор заметил у того знак щита на левой стороне кирасы. Такие носили местные офицеры. Вот только он не научился по щитам определять звания. Хотя, какие тут звания? Десятник, полусотник, сотник, тысячник, не доросли они ещё до сложной системы командования.

— Из города Орв в королевство Горк, — ответил Раевский, решив больше не испытывать судьбу. — А что случилось-то? Вроде проход по землям барона свободный.

— Свободный, — удовлетворённый ответом, согласился офицер. — Но вот время ты, путник, выбрал самое неподходящее. Беда пришла в наши земли. Некромант на местном кладбище опыты ставил, тут недавно мор в одной деревеньке случился. Пока маг-лекарь явился, человек сорок за неделю умерло. Она в стороне стояла, не сразу узнали. Вот он и поднял из земли свежих трупов. Но, видимо, талантливый некрос попался, трупы эти быстрые, сильные, прячутся отменно, солнца не боятся, убить их трудно. Они двоих солдат, что в патруле были, разорвали на части. Кирасы в клочья, как будто не стальные, а из бумаги, на которой книги печатают, да так быстро, что мы только в седла взлететь успели, а они уже удрали. И убить сложно, нужно топором боевым на части крушить. Как на пять частей развалишь, так всё, умирают, только потом сжечь требуется. Но это уже мы сами из предосторожности. Мы их догнали, штук двадцать порубили, но остальные где-то скрываются. Ну-ка, Эгор, закатай-ка рукава.

Понимая, что просто так подобное требовать не будут, он послушно выполнил просьбу. Офицер удовлетворенно кивнул.

— Всё в порядке, можете ехать, только будьте осторожней.

— А что искали-то?

— Рисунки нательные, — охотно пояснил всадник, — силой наполненные, которые некроманту защиту даруют. Они у всех есть.

— Понятно, спасибо за новости, офицер. А где деревенька эта, чтобы я туда не сунулся?

— Недалеко отсюда, — пояснил всадник. — Но если вам в Горк, то точно в неё не попадёте. Только будьте осторожны, на границе неспокойно. Да и у соседей, говорят, не всё ладно, то ли мятеж у них, то ли банда какая сильная объявилась. Старый король Горк занемог, и власть из рук выпустил, а сыновей у него не было никогда, только дочери, причём две уже замужем, уехали к мужьям. А вот младшая при нём, но кто ж девку-то на трон посадит?

— Спасибо, офицер, за рассказ, мог бы, не поехал, но дела у меня там.

— Хозяин, трупами гнилыми пахнуло, — подал голос Хим и завертел головой, но его предупреждение запоздало.

— Мертвяки в лесу! — Заорал один из солдат. — К бою!

Раевский обернулся и увил, как из леса прямо на них несутся пять зомби, кожа серая, покрытая язвами и ранами, где-то плоть отслаивается, волос нет, головы лысые, что коленка.

— Уезжайте, господин, — выкрикнул офицер, выхватывая из чехла на седле здоровенный топор с широким лезвием. — С вашей зубочисткой тут делать нечего.

Часть всадников тем временем тоже взялась за топоры, а другая опустила копья, на которых кто-то умный приделал перекладину, чтоб остановить проткнутое тело, наверное, против таких зомби самое то.

До леса было меньше сотни метров. Изделия талантливого некроманта преодолели уже половину дистанции. Это не медленные тупые зомбаки из старых фильмов Ромеро.

Раевский тронул лошадку, которая нервно приплясывала под ним и прижимала от страха уши к голове. Лаванда с радостью ускорилась, но Егор не торопился уходить в побег, он остановился метрах в пятидесяти и решил посмотреть, чем закончится. Причём он сразу взялся за рукоять кинжала. Прав офицер, толку от его шпаги тут не будет.

Но его вмешательства не понадобилось, по первости местные немёртвые, скорее всего, были для селян и путников одиноких смертельно опасны, а вот для группы солдат, которые с ними уже рубились, нет. Эта пятёрка была для них не весть какой проблемой. Всадники с копьями, разобрав цели, атаковали каждый свою. Они с лёгкостью пронзали тела, сбивая тварей с ног, и в буквально смысле прикалывали их к земле. Зомбяшки извивались, рычали, а офицер и ещё четверо солдат спешившись, рубили их в куски. Егор оказался прав, тактика отработана до мелочей. Через десять минут всё было кончено, армия таких поднятых была опасна, но без командования они были обычными тупыми тварями, живучими, сильными, но не умными.

Егор на прощание кивнул офицеру, который, тяжело дыша, стоял, опёршись на топор, и, развернув Лаванду, поехал в сторону города Веат, фактически на границе с королевством Горк. Новости, сообщённые собеседником пару минут назад, не радовали. Ехать по спокойному королевству и королевству, погружающемуся в пучину безвластия, это совсем разные вещи. Да и то, что сотворил некромант, было не слишком хорошо. Лесов тут много, налетят из чащи, и не хотелось бы встретиться с такими тварями, не имея за спиной отряда, как тот, что их изрубил.

Глава 8

Глава 8

Но, несмотря на увиденное, дальнейшее путешествие по-прежнему можно было назвать спокойным. Егор, не торопясь, ехал к цели. Гнать Лаванду в галоп — означало через десять минут остаться без средства передвижения и дальше идти пешком. Так что, лучше медленно ехать, чем хорошо идти. Хотя о смене задумывался, и в каждой деревне спрашивал, есть ли приличный конь на продажу. Только пока вот не везло, селянам быстрые кони без надобности, тяжеловозы-работяги нужны, а в баронские и графские замки Раевкий соваться не рисковал. Так что то расстояние, которое можно было бы в спешке проделать за день, он делал за полтора. Правда, снова испортилась погода. Набежали тучи, а к вечеру разразилась гроза, которая, к счастью, застала его в довольно приличной корчме в дневном переходе от промежуточного пункта назначения.

— Собаку отсюда свою гони на улицу, — рявкнул какой-то детина, нависнув над столом.

Раевский, выпивший уже пару литровок местного, крепковатого, пива и сожравший половину курицы, посмотрел на задиру, слегка усталым и осоловелым взглядом. Как и ожидалось, дубок был крепкий, метра под два, шириной плеч превосходил Каскада, если не вдвое, то раза в полтора. Самоуверенный, думая, что сила решает, но не подозревающий, что на любую силу найдётся другая, просто он её до сегодняшнего дня не встречал.

— Поди прочь, — лениво попросил Егор, уже зная, что будет мордобой, но давая бугаю шанс отступить, а не лечить поутру разбитую рожу. — А насчёт собаки, я быстрее тебя на улицу вышвырну, за её нахождение тут пять медяков уплачено. Думаю, ты за вечер не принёс корчмарю столько, сколько моя собака.

Народ, прислушивающийся к разговору, одобрительно загудел, а кое-кто и заржал. Хим никому не мешал, лежал себе под столом у стены и грыз говяжью ногу с остатками мяса. Только заворчал недовольно, когда бугай про него заговорил.

В принципе, политесы на этом были закончены, и крепыш начал то, для чего все это затевалось, — набить морду чужаку, доказать своим, кто тут главный. Его лапища сгребла ворот и потянула Раевского вверх. Тот не стал сопротивляться, поднялся на ноги и сделал шаг в сторону, чтобы стол не мешал. Бугаю пришлось повторить его маневр. Хим тут же заворчал, но, получив команду не встревать, вернулся к своей кости.

— Дай ему, Керт, — заорали с одной стороны.

— Три медяка на чужака, — закричал кто-то из-за спин.

— Принимаю, — завопили в ответ.

— Пять на Керта, он этого заезжего пополам сломает.

— Десять серебрушек на чужака, — раздался из-за спин уверенный властный голос. — Ну, кто принимает?

Все на секунду замерли, сумма для местных немалая. Но сравнения в физической мощи были не в пользу Раевского, поэтому нашлись жадные до лёгких денег.

— Принимаю, — послышалось сразу три голоса.

— Ради серебра, — дыхнул ему в лицо перегаром Керт, — я тебя пополам сломаю.

— Ну, попробуй, — с улыбкой произнёс Каскад и провёл простейший приём, которому обучают курсантов полиции в первый год обучения на занятиях по физподготовке.

Всё вышло, как на тренировке. Схватил руку, держащую его за воротник, прокрутился, пустив захват над головой. Рубаха затрещала, но выдержала. Далее всё просто — заломить руку Керта, зафиксировав её в виде «куриного крыла». Финальным аккордом нанести удар коленом в печень. Инструктор, заставлявший повторять движение до автоматизма, остался бы доволен, результат на пять с плюсом, противник на коленях, правая рука в заломе, ни о каком сопротивлении и речи быть не может. И на всё это ушло секунд пять.

— Эт как? — растерянно выдохнул кто-то из толпы. — Ты это дерись по правилам?

— По каким? — удивился Егор. — Он будет меня бить, потом вышвырнет под дождь? Мне не нравится. Не умеете то, что я сделал, не лезьте ко мне. Я средний фехтовальщик, я же не бросаю вызов лучшему бойцу короны? А теперь с тобой, — и Раевский посмотрел на бугая, который униженно продолжал стоять на коленях, — я обещал тебя вышвырнуть под дождь, пойдём, остудимся.

Он поднял его захватом и, проведя к двери, распахнул её пинком. Он несколько раз провёл Керта вокруг себя, давая ему набрать скорость, а затем направил в дверной проём, из которого он и вылетел на крыльцо, а поскольку разгон был приличный, то с крыльца он слетел в ближайшую лужу.

— Ну, зачем а? — с укоризной спросил один из мужиков, когда Егор вернулся за свой стол под молчание местных.

— А что вы Керту этот вопрос не задали, когда он ко мне полез? — берясь за кружку, в которой ещё оставалось пиво, поинтересовался Раевский. — Вы ведь наверняка ни слова бы не сказали, если бы он меня отсюда вышвырнул? Так вот, он получил то, что заслужил. Он испортил мне хороший вечер. Я устал с дороги, и мне приходится учить вежливости деревенского задиру. Так что, сделайте доброе дело, не беспокойте меня сегодня больше, а то я рассержусь.

Мужики, выслушав отповедь, озадаченно почесали затылки. С такой стороны они на развлечение дружка не смотрели.

— Господин позволит мне присесть? — подойдя к столу, поинтересовался крепкий, хорошо одетый мужчина, слегка за сорок. — Разрешите представиться, барон Эрок фон Зирт, не наследник, третий сын, командую батюшкиными кнехтами.

— Эгор, — представился Раевский и указал на место напротив.

— Просто Эгор? — задал Эрок ставший уже дежурным вопрос.

— Сейчас да, — получил он уже вполне дежурный ответ.

— Понимаю, — заговорщически подмигнул он. — Вина сюда лучшего, — крикнул он корчмарю, — и всем по пиву, я плачу.

Местные, которые прилично продули на ставках, одобрительно загудели.

— Ваша доля, господин Эгор, — и собеседник выложил на стол десять монет серебром. — Я на вас золотой поднял, так что, я угощаю.

Раевский пару секунд смотрел на деньги, после чего сгреб их и убрал в карман.

На столе появилась бутылка и пара кубков. Эрок ловко разлил вино и, подняв его, провозгласил:

— Ну, за знакомство.

Каскад улыбнулся и, отсалютовав собеседнику, залпом выпил. Хотелось поморщиться, но сдержался, вино оказалось приторно сладким.

— Тьфу, гадость какая, — отодвинув бутылку, скривился барон.

Раевский не выдержал и рассмеялся.

— Полностью согласен. Очень сладкое, пить невозможно, хотя дамам обычно нравятся подобные. Эй, корчмарь, бутылку сухого, и не дай боги тебе на этот раз принести ещё более худшее пойло.

— Сию секунду, господа, — отозвался хозяин и полез под стойку.

— Куда путь держите? — поинтересовался барон.

— На северо-запад. Сначала в Веат, а потом в соседнее королевств, и дальше, и дальше. Кстати, я буквально два дня назад имел честь лицезреть кнехтов вашего батюшки, десяток расправился с пятью ходячими мертвеками. Ох, и шустрые твари.

Барон моментально посмурнел.

— Уже три недели гоняем, они народу столько пожрали, что не всякая эпидемия заберёт. Обошлось без потерь?

— Да, действовали они очень грамотно и слажено, — похвалил солдат барона Раевский. — Всё сражение не заняло и минуты. Только вот офицер не представился, так что, яне могу сказать, кого вы должны поощрить.

— Ну и хорошо, — разливая вино из новой бутылки по кубкам, — за настоящих воинов, — провозгласил он следующий тост.

— А вот это очень неплохо, — отпив, улыбнулся собеседнику Егор, — хотя и кислит.

— Есть такое, но пить можно, — согласился барон. — А насчёт поощрить, завтра узнаю, когда к вечеру до замка доберусь. Еду от соседа нашего, графа Норика. — Потом махнул рукой, обозначая, что всё пустое. — Ну да вам наши окраинные дела не интересны. Сами-то откуда?

Егор с улыбкой покачал головой, давая понять, что ответа не будет.

— Понимаю, — снова улыбнулся барон.

Они допили бутылку вина, доели остывшую курицу и разошлись по комнатам, обоим с рассветом нужно было отправляться в путь.

А ночью кто-то пытался влезть в его комнату, но, нарвавшись на предупреждающий рык Хима, отвалил, сделав вид, что ошибся дверью.

На рассвете после не слишком сытного завтрака два всадника, тепло пожав на прощание друг другу руки, разъехались в разные стороны.

Егор отъехал от деревни примерно на километра полтора, когда Хим сделал стойку и развернулся назад.

— Хозяин, всадники, — подал голос химерик, — несутся вслед нам. Только что покинули деревню. Это те самые, чёрные, что по соседству с нами ночевали.

— Нашли, значит, — усмехнулся Раевский, посмотрев назад и увидев только две небольшие точки.

Егор свернул к небольшой роще, мимо которой проезжал.

— Быстро они, — прокомментировал он погоню, — видимо, совсем коней не жалели.

Добрались до Лугового, выспросили у старосты и остальных, что да как, сложили два и два, и кинулись в погоню. Да что тут сложного? Егор — мужик приметный, особенно по сравнению с местными, и лицом выделяется, и прической, которая ещё пока держит форму, тут так не стригут. Одежку и обувь он, конечно, сменил, но вот рожу никуда не денешь. Плохо, что его уловка с югом не сработала, а может, и сработала, проехали по дороге несколько часов, поспрашивали людей в деревнях и, поняв, что он тут не проезжал, выбрали другое направление. И ведь догнали.

Раевский остановил Лаванду на крохотной поляне, всего метров семь, не больше. Накинул уздечку на ветку куста

— Что будем делать, хозяин?

— Убивать будем, — как-то совершенно буднично ответил Раевский. — Ты скройся у них в тылу, и облик истинный верни, так тебе сподручней их рвать будет.

— Да, хозяин, — выдал радостно Хим и превратился из собаки в химеру.

Да, все же действительно заматерел он за последнюю неделю, подрос, шкура его чёрная, отдает металлическим отливом, и когти с клыками серьезней стали. Хвост уже сантиметров восемьдесят, и жесткий, как кнут, на нём даже что-то вроде чешуи появилось.

— Всё, брысь в кусты, — приказал Егор, — они скоро будут здесь.

Хим тихонько рыкнул и исчез в густых ветвях. Каскад же замер посреди поляны. В правую руку он взял кинжал, в левую шпагу. Отчего так? Да, после краткой беседы он собирался метнуть кинжал в молчаливого, тот выглядел более опасным бойцом, бодаться с ним на шпагах никак не хотелось. Шустрого он планировал уделать вместе с химериком.

Орденцы появились минут через пять, и были они Егору незнакомы, не та парочка, с которой он свёл знакомство в безымянной корчме на центральной площади города Орв.

— Человек, именующий себя Эгором, — произнёс тот, что повыше и шире в плечах, — именем ордена, сложите оружие и отдайтесь на нашу волю.

— Да вы охренели? — слегка опешив от подобной наглости, произнёс Раевский.

— Покоритесь, или мы заставим вас это сделать силой.

— Слушайте, а вы не любители мужиков, а? Может, вам моя жопа понравилась? А то требования ваши какие-то двусмысленные — отдаться на вашу волю, покориться… Вы, часом, не раба постельного себе заполучить решили? Так вот хрен вам по всей роже толстым слоем, сами друг друга ублажайте, мне женщины нравятся.

Шпаги орденцев покинули ножны. Проделано это было красиво, но резко, что выдало их ярость. Как они не бросились сразу, одним богам ведомо.

— Ты будешь умирать долго, — прошипел сквозь зубы второй.

— Последний вопрос — в чём меня обвиняют?

— Убийство мага Ордена грифона, мастера Краца, использование химеры, поклонение следящим. Даже последнего хватит для казни.

— Может, и так, но для казни надо взять меня живым, — с усмешкой выдал Раевский.

«Эх, хорошо бы оказаться у них за спинами», — подумал Егор, и в тот же момент рукоять кинжала потеплела, а сам он словно размылся в воздухе, и одним мгновенным рывком, преодолев четыре метра, что разделяли его и парочку орденцев, оказался у них за спиной. Разве что действовать разумно после такого фортеля было крайне тяжело, голова раскалывалась, воздух из легких словно выдавило, в глазах всё поплыло. Хотелось рухнуть на траву, а не сражаться с двумя крепкими мужиками, которые знают, как браться за шпагу.

Говорливый, почувствовав врага за спиной, резко развернулся, но запоздал, Раевский уже пырнул его кинжалом. Метил в спину, а угодил в бок. Удар вышел слабым, но и этого хватило, лезвие пробило плащ, потом наткнулось на что-то твёрдое под ним, замедлилось, но все же вошло в печень, примерно наполовину клинка. Орденец вскрикнул, отшатнулся, и стал заваливаться на спину, покрываясь уже знакомыми черными прожилками. Второй оказался шустрее. Он не стал атаковать с развороту, а отпрыгнул в сторону, умудрившись развернуться в прыжке лицом к Раевскому и выставить шпагу, чтобы тот на неё напоролся, если решит резко сократить дистанцию. Но Егору было не до резких манёвров, на ногах бы устоять. Кое-как он перехватил шпагу из левой руки в правую, а в левой сжал рукоять кинжала, который всё еще тянул душу из умирающего орденца. Тут бы, наверное, ему бы и конец пришёл, поскольку в том состоянии, в котором он пребывал, сражаться даже с теми лесными разбойниками абсолютно невозможно, но на поляне появилось новое действующее лицо драмы. Из кустов явился Хим. В два прыжка он занял позицию между Раевским и его противником. Орденец что-то выкрикнул, только Каскад не смог разобрать, так хреново ему было. Безвольный, так вроде их обозвал корчмарь, ударил Хима прямо в морду, и Егору даже показалось, что удар своего достиг. Вот только Хим думал иначе. Он как-то сместился, извернулся и, ухватив зубами лезвие шпаги, перекусил её, оставив в руках орденца огрызок сантиметров в пятнадцать. Тот отпрыгнул метра на два и рванул к лошадям, но химерик не спал, прыжок, и гибкий хвост ударил бегунка под колено. Егор даже расслышал отчётный хруст. Орденец покатился по траве, попытался подняться, запутавшись в плаще. Но Хим уже поставил мощную лапу на его спину, прижал того к земле, после чего повернув морду в сторону хозяина.

— Странник, мне убить его?

— Не торопись, — потихоньку приходя в себя, попросил Каскад, — нужно пару вопросов задать. — Он на плохо слушающихся ногах дошёл до шипящего ругательства безвольного. — Как вы меня нашли? — спросил он.

— Убей, ничего тебе не скажу. Только знай, орден не прощает, за тобой придут другие. Они уже знают, что Гарк погиб. И о моей смерти точно узнают. Беги, беги, как можно дальше, но это ничего не изменит, охота всегда заканчивается одним — дичь загоняют.

— Для того, кто не хотел говорить, ты слишком болтлив, — заметил Егор. — Так как вы меня нашли? Отвечай, и я убью тебя обычным оружием, и твоя душа отправится к богам. А нет, достанется моему кинжалу. Крац назвал его поглотителем душ. Выбор за тобой.

— Мы чувствуем перстни и медальоны, что при тебе, — сдался орденец. — Тебе надо было оставить их там, в руинах. Но теперь уже это не важно, ты даже магичить пытался, и слепок остался. Если кто-то из наших окажется рядом, то учует тебя.

— Насколько рядом? — ухватился Каскад за оговорку.

Раненый скрипнул зубами, он понял, что проболтался, но отвечать нужно.

— Сотня метров.

— А кольца?

— А кольца — дальше на десятки километров. Есть артефакты.

— Понятно, значит, избавлюсь от побрякушек. Прощай. Хим, — мысленно позвал он напарника, — убей его быстро.

Химерик, промолчал, только оскалился. Его гибкий хвост обвил шею орденца, затянулся петлей. Раевский подумал, что будет душить, но нет, раздался хруст, и чёрный обмяк, уронив голову на траву.

Жаль, конечно, что пообещал не убивать кинжалом, но слово данное надо держать. Теперь, правда, нужно тело прятать. Плюс есть, конь наконец-то хороший у него появится, вернее, целых два. Но не создадут ли они ему проблем? Два чёрных скакуна стояли на краю поляны, вид они имели заморенный, гнала их эта парочка без остановки. Добротная сбруя, седельные сумки, явно не пустые.

— Хим, ищи место, где можно спрятать этого покойника, — приказал Раевский. — Овраг глубокий или нору какую.

Химерик, который уже успел сменить образ на собачий, коротко тявкнул и скрылся среди деревьев. А Егор приступил к шмону, трофеи кидал на плащ рассыпавшегося в пыль орденца. Правда, мысли его были далеки от происходящего, полезные и неполезные вещи летели в одну кучу, а сам Раевский размышлял над случившимся. Кинжал преподнёс ему сюрприз, этот рывок, едва не стоил жизни, будь он готов к подобному, и если бы самочувствие после этого было получше, все прошло бы куда продуктивней, ведь этот скот почти успел ударить. Спасло то, что Егор дистанцию сократил, а даги безвольные не использовали. Он прикоснулся к рукояти кинжала и почувствовал слабое тепло, хотя, может, это ему показалось. В общем, требуется тренировка, если подобное вообще возможно. Но если кинжал будет так своевольничать в бою, то жить Раевскому недолго.

— Хозяин, — вырвал его из тяжких дум Хим, — есть тут овражек метрах в трехстах, и промоина имеется, ее обрушить на труп можно, а ещё бурелом, что нормальный человек не сунется. Но тащить придётся на руках, кони не пройдут.

— Хорошо, возвращайся. Сейчас закончу, и потащу.

Раевский посмотрел на гору трофеев. Что ж, два кошеля поясных, не такие, как у него, обычные сумочки. На пару орденцы одарили его тремя золотыми и пятнадцатью серебряными монетами, в поясах у них ничего не было, может, где ещё имелись нычки, но Егор их не нашёл. Пара серебряных перстней, но их он брать не собирался, рисунок на них уж больно приметный, явно опознавательные знаки, засветится с таким — приговор. Откинув их в сторону, он продолжил изучать добытое. Шпаги хорошие, почти такие, как у него, обычные, без знаков и украшений, с собой на продажу. Если по три монеты удаться за них выручить, будет хороший приварок. А вот это интересно, тот, что пал от кинжала, одарил его подсумком, в который Егор и попал лезвием. Внутри оказалась простая глиняная трубка, которая уцелела, и тугой кисет. Раевский распустил завязки и сделал глубокий вдох, на его лице появилось выражение блаженства, мешочек почти доверху был набит ароматным табаком.

— Спасибо тебе, орденец, — поблагодарил его Егор. Наконец-то и на его улице перевернулась фура с ирландским вискарем.

В честь внезапного праздника он достал последнюю сигарету, которую берёг вот на такой случай, или когда подыхать будет с развороченным брюхом. Затянувшись, он принялся за дальнейшую переборку трофеев. Кожаная плоская сумка, которая была под колетом, там обнаружилась грамота, в которой сказано, что предъявитель сего — воин Ордена грифона, и требуется оказать ему помощь, и орден вознаградит того, кто не отвернётся.

— Ну, это и мне, и вам, ребята, лишнее, — прокомментировал Егор, чиркая колесиком зажигалки и поднося огонёк к краю пергамента.

Горел он хорошо, не хуже бересты. Не стоит бросать на трупе такую вещь, и с собой возить тоже, поэтому огонь — самое правильное средство. Больше ничего интересного при них не обнаружилось. Деньги были убраны в кошели, шпаги приторочены к седлу, всё остальное, совершенно не нужное, было скручено в скатку, и найдёт своё пристанище в том же овраге.

— Хозяин, не нужно в овраг идти, — неожиданно выдал Хим, который выскочил на полянку, причём морда его была в крови, похоже, успел перекусить по дороге местной живностью, — я тут болотце нашёл, неглубокое, тебе по пояс, да и размера невеликого, но тело надёжно скроет, и тащить всего метров сто.

— Вот это хорошо, показывай, — обрадовался Раевский, тому, что не придётся волочить тело далеко по лесу. Да и болотце точно понадежней.

Через двадцать минут, раздетый догола орденец отправился в мутную жижу, а следом полетели и шмотки, в которые Егор сунул пару булыжников. Он сначала хотел сунуть туда же медальоны и перстни покойных магов, но передумал, их он выкинет по дороге в какую-нибудь речку пошире, пусть ныряют. Вот только с конями покойников накладка вышла, они шарахались от Раевского, словно прекрасно осознавали, что тот сделал с их хозяевами. Да и на каждой клеймо ордена, слишком узнаваемое, а след надо оборвать, как можно лучше. Пришлось определить лошадок в болотце вместе со всей сбруей, только сумки опустошил. Убивать прекрасных животных, вся вина которых была в том, что их легко опознать, он приказал Химу. Смотреть не стал, только выслушал доклад, что всё сделано.

По-хорошему, сейчас бы сменить направление движения, но это не Россия, это королевство Ирай, тут дорог не так много. А вот содержимое седельных сумок порадовало — тут и два мешочка с овсом нашлись (не придётся покупать пару дней), и маленький арбалет, похожий на пистолет. И даже кто-то из местных додумался сборный приклад рамочный сделать, складные плечи, тетива взводится рычагом, даже подобие пистолетной рукояти имелось, в общем, максимум можно стрелять, наверное, метров на тридцать, но на этой дистанции и кираса не спасет. Болтов было с десяток, и чехол на седло имелся удобный. Быстро, конечно, из такого не стрельнуть, это не кольт и не беретта, но всё равно штука очень полезная. Из вещей он ничего не взял, всучил сверток в зубы Химу и отправил обратно к болотцу, утопить последние улики. Спустя час после случившегося, прочь от рощи, удалялся всадник в сопровождении мохнатого, слегка грязного пса.

А во второй половине дня показались ворота славного пограничного города Веат. Перстни и медальоны магов нашли своё пристанище в глубоком омуте широкой и полноводной реки, через которую по мосту Егор переправлялся. Узелок отправился на дно, унося с собой часть проблем с орденом.

Веат был крупным городом по местным меркам, тысяч на сорок жителей, больше всего Раевскому не понравился воинский лагерь чуть в стороне, там ржали кони, слонялись без дела солдаты. И причину он уже знал, Хим послушал пару разговоров, которые незамедлительно передал хозяину, со вчерашнего дня граница с соседом, дела у которого шли плохо, была закрыта.

Въезд в Веат, в отличие от Орва, стоил ему пяти медяков, и по три за Хима и Лаванду.

— Служивые, есть тут место, где можно приличного коня купить? — обратился он к стражнику, который принимал у него деньги. Был тот в годах, имел пышные седые усы и внимательный взгляд.

— Как не быть? — степенно произнёс он и, получив ещё пару медяков сверху, указал вдоль стены. — Вон там конюшня славного Херта, лошади у него лучшие в городе, хоть и дорогие. Чуть дальше есть похуже, но подешевле. — Он смерил взглядом кобылу Егора. — Но всяко лучше вашей клячи, да простит меня господин.

— Простит, — великодушно сообщил Раевский. — Я отлично представляю, на чём езжу, и не в обиде на твои слова. Просто пришлось брать, что было.

— Ее только на колбасу пустить. Если продавать надумаете, ведите сразу к мяснику, конюхи больше двух десятков серебром не дадут. Ну, может, золотой, — немного подумав, произнёс страж порядка.

— И то неплохо, — согласился Егор. — Спасибо, служивый. — Он тронул Лаванду пятками, направляя в указанную стражником сторону.

Несмотря на то, что граница на замке, это не значит, что никого не пропускают, скорее, не пущают оттуда беженцев, а вот своих в ту сторону легко. Главное, чтобы с другой стороны кордон не стоял.

Глава 9

Глава 9

В Веате Раевский не задержался, за день уложился. Коня доброго справил, дорого, конечно, но после лесных грабителей и орденцев он был в плюсе, фактически шпагами трофейными и отбил стоимость. Звали коня Азарт, был он двухлеткой, серым в яблоках, сильным и быстрым, вот его было не страшно в галоп отправить. А на Лаванду Егор сменял новую сбрую, во всяком случае, она была не хуже утопленной орденской. И картографа нашёл, и карту соседей, и даже королевства, что за ним шло. Получилось относительно не дорого — два золотых за всё, причём картограф был рад сделке, видимо, заработал неплохо, его лавка не входила в число популярных у жителей города. Он же и подсказал, как можно к соседям попасть, центральная дорога с Горкой оказалась запечатана наглухо, а вот ниже, по реке, которая и была естественной границей, имелся паром и крохотный городок на той стороне. Только вчера новости пришли, что сотня, что там стояла, снялась и ушла вглубь страны, осталась пятерка кнехтов, которые за мзду малую сделают вид, что никого не видели. Одна беда — туда день пути конным. А так до границы здесь и трёх километров не будет.

Азарт бодро шёл рысью к паромной переправе, выехал Егор на рассвете, Хим не напрягаясь бежал вровень. Вот только информация, полученная от картографа, не радовала. Горы, в которых стояла одинокая башня, он знал, месяц пути. Располагались они на самом краю королевства Киран, что шло за Горкским, и там тоже было не славу богу, вернее богам, как говорили местные. Три недели назад, когда ещё ходили караваны, туда как раз из-за тех самых гор вторглись варвары, а с моря высадились рейны, этакий аналог местных викингов. И теперь оно охвачено войной. Торговец, привёзший новости, еле ноги унёс.

Эта информация стоила Раевскому ещё пары серебряных монет. Знания — сила. Но это не решало проблемы — как добраться до пункта назначения? Да и о самой башне кое-что картограф слышал. Её забросили лет семь назад, люди там стали с ума сходить, причём быстро, и суток не проходило. А ещё, если погибнуть поблизости, то мёртвые, если башка цела, поднимались и шли живых жрать. После нескольких попыток очистить башню, при которых погибли три мага, на неё махнули рукой, поставив заставу ниже. Да и место не слишком людное, караванам торговцам там не пройти, а пешие путники выбирают пути попроще. Но, как и что в той башне, думать рано, сначала надо пересечь два неспокойных королевства. А вот это уже проблема, и если раньше можно было туда добраться водой северного океана, который всего в пяти днях вниз по реке, то теперь в Киран даже контрабандисты не пойдут, всё побережье под рейнами, королевская армия ушла из двух герцогств, оставив провинцию захватчикам.

— Назовись! — вырвал Егора из размышлений властный голос.

Раевский посмотрел на говорившего, перед ним была тройка кавалеристов с гербами графа де Норика, того самого, с кем Эрок, третий баронский сын, общался.

— Эгор, еду по своим делам.

— Откуда едешь? — задал новый вопрос дотошный служака, причём он первый из тех, кто не спросил — «просто Эгор?».

— Земли графа Тиора, что с южной границы, — выдал заранее заготовленный ответ Егор.

— Герг, да отвяжись ты от человека, — подал голос один из солдат, — его нет в розыскных листах. А значит, и нам интереса никакого. Или хочешь с десятником объясняться, зачем господина на заставу приволок?

— Куда едешь? — не сдавался Герг.

— К океану, — вздохнул Раевский.

Герг, наверное, ещё хотел спросить зачем, но Каскаду эта комедия надоела.

— Солдат, где ваша застава и как звать командира? — убрав из голоса вялость, сменив её на командные нотки, стальным голосом спросил Раевский.

— А зачем тебе? — уже как-то нервно, растеряв всю властность, поинтересовался Герг.

— Потому что у меня есть желание с ним пообщаться, бывает такое. Разговор у меня есть к твоему десятнику.

— Да чего уж? — сдал назад вояка. — Простите, если потревожил, господин Эгор. Служба такая. Можете ехать.

Раевский не стал обострять, тем более застава ему была не нужна, как и разговор с десятником. Солдат прав, служба у него такая, подозрительных людей проверять, времена неспокойные.

Егор надменно кивнул и тронул Азарта, свистнув Химу, который, на всякий случай, крутился под ногами у коней стражников. Начнись замес, он бы их мигом спешил

До переправы Егор добрался уже затемно. Место на пустом постоялом дворе нашлось без проблем и совсем недорого, торговля встала, вот и рад был корчмарь позднему гостю.

Кроме пяти солдат из лагеря полусотни, что стояла тут охраной, в обеденной зале никого не было.

— Куда, господин, путь держите? — поинтересовался хозяин, дождавшись разрешения подсесть за стол, видно ему было скучно и хотелось потрещать с новым человеком.

— Далеко на север, — отделался Раевский общим направлением, которое было совершенно неверно, поскольку его путь лежал на северо-запад. Но лучше, если корчмарь скажет орденцам, которые рано или поздно упадут ему на хвост, именно эту информацию.

— А чего через соседей? Вы ведь переправы ждёте? Спустились бы вниз к океану и там, на корабле, и добрались, куда нужно.

— Не выгодно мне. Да и немалых денег стоит место на корабле. А я в них ограничен сильно.

— Понимаю, — покивал хозяин. — Меньше, чем за пять золотом, никто не согласится везти.

— Ну вот, а у меня столько нет, — соврал Раевский. — Вы мне лучше скажите, что на той стороне делается? Ведь у вас наверняка новости посвежее, чем в Веате.

— Посвежее, — довольно заулыбался корчмарь. — Только вот торговля захирела в последнее время…

Егор едва не рассмеялся столь наглой форме вымогательства, но всё же достал из кошеля серебряную монету и положил. Хозяин постоялого двора посмотрел на фиор слишком демонстративно, намекая, что надо бы добавить. Каскад пожал плечами и медленно протянул руку, чтобы забрать монету, но корчмарь, решив, что лучше так, чем вообще никак, накрыл её своей ладонью.

— В общем так, господин, — обстоятельно начал он, — неспокойно во владениях соседа нашего короля Горка. Вчера солдаты на той стороне пару каких-то лихоимцев вздернули, сам наблюдал. Не знаю уж, за что, никто вчера оттуда не переправлялся.

— Меня пропустят? — поинтересовался Егор.

— Пропустят. Только вот монету готовьте, их там всего пятеро, по штуке на брата придётся выложить. Меньше никак не выйдет.

— Хорошо, что не сотня, — усмехнулся Раевский, — их бы точно не потянул.

Корчмарь хохотнул, заценив шутку.

— Ладно, про повешенных я понял, а дальше что там происходит?

— Нехорошо там всё. Сражение было пять дней назад в двадцати трёх королевских лигах отсюда.

Раевский быстро пересчитал в уме, королевская лига чуть больше полутора километров. Конечно, он на глазок прикидывал, но выходило тридцать пять километров.

— Между крупным королевским отрядом почти в три сотни человек, — продолжил вещать корчмарь, — и неизвестными воинами, пришедшими с севера. Пара крупных неродовитых землевладельцев, которые за мзду немалую перебрались сюда с домочадцами, не смогли объяснить, с кем эти кнехты бились. Просто неожиданно во владениях короля стали появляться, словно из-под земли, крупные отряды в странных алых плащах. Если сказки, которыми меня кормили те достойные господа, пересказывать, то с их слов колдуны тут замешаны, а под плащами скрываются бездушные.

— Вот оно как, — озадачился Егор.

Несмотря на то, что он в этом мире человек новый, но даже ему уже было известно о бездушных — жутких беспощадных воинов, которых несколько сотен лет назад, а точнее примерно около четырёхсот, создали колдуны-отщепенцы. Они похищали людей, выкупали рабов из бывших солдат, лишали их души, проводили ещё кое-какие эксперименты, которые делали их сильными и быстрыми, тогда же появился и Орден грифона. Именно маги возглавили союз против чернокнижников и уничтожили их, и сотни лет никто не слышал о подобных. И теперь бездушными матери пугают детей, поскольку те их похищали и куда-то уводили, но никто так и не смог обнаружить, куда и зачем.

— Думаю, сказки это, — глянув на озадачившегося гостя, отмахнулся корчмарь. — Ну откуда им взяться-то?

— Странник, — подал голос лежащий под столом Хим, — бездушные — не сказки. Я видел мысли в голове старого хозяина, он думал о них, и даже изучал одного две зимы назад. Его убили далеко на востоке, но доставили в орден. Так что, не сказка это.

— Не было печали, — мысленно вздохнул Егор. — Корчмарь, а кто выиграл-то в сражении этом?

— Чужаки, — помрачнев, отозвался хозяин постоялого двора. — Передавили они людей герцога. Куда делись? Неизвестно, может, в леса ушли.

— Порталами они ушли, хозяин, — снова влез в разговор Хим.

— Я почему-то тоже так решил, — мысленно усмехнулся Раевский, потом посмотрел на корчмаря. — Как думаешь, почему у соседей такое случилось, ведь нет дыма без огня?

— Ох, как вы точно подметили-то, господин, — восхитился хозяин. — Нет дыма без огня. Поговаривают, отравили короля Горка шестого. Наследников нет, жив он ещё, точно это, но никто не верит, что оправится. Слаб он, говорят, а там, где власть слаба, там и раздор, все друг друга резать начинают, делить трон. Орден грифона он из королевства изгнал почитай лет семь назад, маги-то у него есть, но вольные, и немного их. Дочь его младшая, единственная наследница, но не удержать ей трон, но если слухам верить, девка умная. Те, кто на её руку претендовал, сами отказывались, хотя говорят, красавица, лично не видел, врать не буду.

Егор помолчал и пригубил вино из высокого кубка, неплохое, но пил и лучше, сладковато оно для сухого.

— Может, к океану всё же на север? — продолжил гнуть свою линию корчмарь. — На побережье графы сильные и богатые, кнехтов у них под руками много, да и наемников они набрали, так что, порты сейчас самое спокойное место. Рейны к ним сунулись, но огребли и ушли обратно, соседа, королевство Киран, грабить.

Егор серьезно задумался. Ломиться через охваченное беспорядками королевство — это верный шанс голову сложить. И ради чего? До океана неделя пути, он окажется гораздо ближе к цели. Каскад припомнил карту, купленную в Веате. Придётся возвращаться в центральную часть страны, столицу никак не миновать. На побережье к соседям, где хозяйничают рейны, соваться точно нельзя, а значит, надо будет идти на юг и потом уже пересекать границу. Отсюда, конечно, ближе, до столицы славного города Йомурк всего недели полторы, максимум две, а вот через океан — это месяц пути, ну, может, чуть меньше. Соседнее королевство, вытянутый вверх треугольник, самая широкая часть побережье. А это ведь полторы недели пути по волнам. И дольше, и дороже, но и безопасней. Но у него нет задачи, успеть любой ценой, он никуда не торопится. Если бы рейны не перекрыли океан, он добрался до Кирана, а там всего седьмица, и на месте. Он вообще ввязался в игру, правил которой не знает, все шаги делаются наугад, показали ему башню, и он решил, что ему туда нужно.

— Может, ты и прав, корчмарь, — задумчиво сказал Каскад. — А возьмут мою лошадку и пса на корабль?

— Возьмут, только дороже встанет, — подумав, произнёс хозяин. — Пятью золотыми точно не отделаться, думаю, не меньше десятка выйдет. — И тут его глаза как-то странно посерьёзнели, очень он хотел знать ответ на вопрос, потянет его гость подобное путешествие, или всё же…

— Дорого, — выдал Раевский, — не хватит у меня денег, даже если бы про половину разговор шёл. Придётся ножками, рискуя шеей.

В этот момент в корчму ввалились ещё десяток кнехтов. С шумом и гамом они расселись за столы и принялись орать свои хотелки.

— Пойду я, господин, — вскакивая, произнёс хозяин.

— Спасибо за беседу, а я сейчас допью вино и, пожалуй, спать.

Корчмарь кивнул и убежал к новым посетителям.

— А ведь не просто так пытался ты вызнать, есть ли у меня золото. Очень тебя этот вопрос интересовал, — шепнул вслух Егор. — Картинка простая складывалась, видно, есть у тебя какой-то выход на лихих людей, ты им человечка денежного, они тебе процент. А может, я накручиваю и начинаю дуть на воду. Но прав ты в одном, надо к океану ехать, есть у меня ощущение, что ничего хорошего меня с другой стороны переправы не ждёт. Ладно, всё завтра.

Егор схватил кубок, допил залпом три последних глотка и прошёл к лестнице, которая вела на второй этаж. Хим, пристроившийся рядом, обернулся, окидывая взглядом корчму.

— Хозяин, там солдат этот, который к тебе на дороге привязался, — доложил химерик, — Гергом его звали, очень недобрым взглядом он тебе спину сверлил.

— Вот и посторожишь, — спокойно ответил Раевский. — Ты даже во сне слышишь, как мышь в подполе пердит, неужели, проморгаешь такого кабана, который по коридору крадется, топая, тяжело дыша, гремя сбруей? Только не нужно его внутрь пускать, рыкни, обозначь, что бдишь, пусть дальше идёт. Не хочу я с его командиром разбираться по поводу трупа. Можно, конечно, его кинжалом в прах обратить, но не внушает он мне доверия после последнего боя, сюрприз вышел интересный, но неприятный.

— Все сделаю, хозяин, — отозвался Хим и занял место у двери в комнату.

Егор на всякий случай всё же сунул ножны с кинжалом под подушку и завалился спать. Спустя какое-то время он сквозь сон услышал грозное рычание Хима, которое тут же смолкло. Каскад перевернулся на другой бок и снова провалился в глубокий сон.

— Господин, рассвет, пора бы в дорогу, — раздался из-за двери голос хозяина постоялого двора. — Я вам завтрак приготовил.

Егор потянулся и направился к тазу, поставленному для умывания. Эх, надо бы в баньку сходить, надоело обтираться влажной тряпкой каждое утро. Он посмотрел в надраенный железный лист, в котором виднелось мутное отражение, побрился он накануне в Веате, специально зашёл к местному брадобрею, а то зарастать стал. Но по хорошему, нужно самому учиться, и бритвой обзавестись, вот только боязно с опаской, всю рожу себе изрежет.

Вытащив кисет с табаком, он набил простенькую глиняную трубочку и, раскурив от вполне ещё живой зажигалки, посмотрел в щель между ставнями. До реки отсюда всего с полкилометра, вот только теперь ему туда не нужно, ещё вечером он окончательно определился с маршрутом, лучше чуть дольше, чем быстрее, но без гарантии. Как там плакат гласил? «Водитель, будь осторожен, помни, тебя ждут дома». Дом его теперь чёрте где, но посыл правильный, тише едешь — дальше будешь.

Простой завтрак состоял из яичницы и чего-то, напоминающего обжаренный рубленый фарш. Было жирно, вкусно, холестеринно, и за это не жалко было отдать пару медяков.

— Ну, что надумали, господин? — поинтересовался корчмарь.

— Переправа, переправа, берег левый, берег правый, — процитировал Егор Твардовского бессмертного Василия Тёркина. — Рискну пойти землёй.

— Ну, тогда удачи вам, господин, — поклонился корчмарь и, потеряв интерес к дальнейшему общению, отвалил.

— Может, зря я про него плохо думал? — укорил себя Раевский, но плюнул на эти мысли, подставляться за интерес неохота.

Корчмарь не мог узнать, куда он направляется, дорога вела к реке, потом малый свёрток уводил к переправе, а широкая лента сквозь небольшой лесок шла вдоль реки к Северному океану.

Раевский ехал, не спеша, Азарт бодро шёл мелкой рысью. Хим, вполне довольный жизнью, бежал впереди. Вот и перекрёсток, внизу виднеется паром, крепкий, довольно большой, три телеги запросто возьмёт. Рядом два шатра, возле них горит костерок, на котором закипает чайник под внимательным взором пары кнехтов. Но теперь Егору туда не нужно. Небольшая роща справа, в ней глубокий и очень длинный овраг, это единственная причина, почему дорога сделала небольшую петлю, объехать оказалось проще, чем вырубать деревья и делать мост. Военный лагерь, в котором была расквартирована сотня кнехтов, оказался прямо на опушке в трёх десятках метров от дороги. Уставшие часовые проводили всадника с собакой ленивым взглядом, им было совершенно неинтересно, куда и зачем он едет. Хотя, если честно, Егор и сам этого не знал, вернее, путь-то был, а вот его цель…

Через два дня эта дорога соединилась с центральной караванной. Она была главной артерией королевства и вела в столицу, людная, много путников, торговых обозов, удобно расположенные постоялые дворы, небольшие богатые городки. Довольно часто встречались конные патрули с гербами владельцев земель, через которые проходил королевский тракт. Он никому не принадлежал, и все деревни вдоль него налоги платили исключительно Ирайской короне. Графы и рады были бы прибрать к рукам столь лакомый кусок, но с королевской армией шутки плохи, и такая картина существовала уже лет двести.

Вообще Егор потихоньку ловил себя на мысли, что врастает в этот мир, он становился ему близким и понятным. Нет, где-то на задворках сознания он отчётливо понимал, что он здесь чужак, он здесь временно, и в любой момент под ногами может возникнуть серебряная клякса, которая его утащит прочь отсюда. Но пока что он тут, а значит, нужно понимать то, что происходит вокруг тебя, тогда голову на плечах легче сохранить.

На третий день пути, съехав с дороги, Егор устроился на большой поляне, развёл костерок из валежника, вполне себе умело разделал зайца, которого словил Хим. Цель днёвки была простой — ему нужно разобраться с новым функционалом кинжала подальше от людских глаз. Ни придорожные корчмы, ни обочина широкого, не пустующего тракта, для этого не годились, а вот такая полянка, которую нашел химерик, самое то.

Плотно поужинав и убедившись с помощью Хима что рядом нет любопытных, Раевский положил шпагу к костру, чтобы не мешала, и вытащил кинжал из ножен. С минуту он крутил поглотитель душ, прикидывая, чего ожидать, но тот был обычным кинжалом. Наконец, решившись, он взял его в руки по-боевому, словно собираясь ударить противника в живот, и вот тогда он ощутил тепло рукояти, будто оружие проснулось и предлагает свои услуги.

Он выбрал взглядом точку метрах в пяти и мысленно скомандовал: «Перенос!».

Рывок, в глазах на мгновение всё ускорилось, он размылся, потерял себя, и уже через мгновение очутился в выбранной точке. Всё случилось, как в прошлый раз, не хуже и не лучше, его повело чуть в сторону, как пьяного, яркие круги в глазах, которые через пару секунд исчезли, больная головушка, словно тисками сжатая, не хотела думать. Но он устоял. В себя пришёл быстрее, пяток секунд всё же потребовалась.

— Хим, я тебя в прошлый раз не спросил, но как ты это видишь? — оклемавшись и поняв, что способен мыслить здраво, поинтересовался у спутника Раевский.

— Хозяин, для меня ты становишься полупрозрачным, тебя окутывает что-то вроде кокона. А потом ты рывком, за которым даже я углядеть не могу, мне кажется, я вижу голубоватый широкий росчерк, который мгновенно рассеивается, сместившись на несколько шагов, ты возникаешь там, уже воплоти.

— Что-то типа такого я и думал, — поняв, что уже отдохнул, произнёс Егор.

Так, способность хорошая и нужная, вот только последствия переноса крайне поганые, а нужно, чтобы без них обходиться.

— А если попробовать совершать прыжки на небольшие расстояния, заставляя тело привыкнуть? — выдал он вслух, мысль, которая давно крутилась в его голове.

— Не знаю, Странник, — озадачился Хим.

— Это был риторический вопрос, ответ на который не требуется, я больше для себя.

— А зачем его тогда задавать? — уловил суть химерик.

— А хрен его знает, — улыбнулся Егор. — Хотя так мы подчеркиваем выразительность мысли. Вот я сейчас спросил, задав риторический вопрос в пустоту, так я подчеркнул правильность моей теории на настоящий момент.

— Сложный ты, хозяин, мой создатель и то попроще был.

— Какой есть, — улыбнулся Раевский. — Ну что, будем пробовать? И это снова был риторический вопрос.

Он выбрал точку в полуметре от себя и, сжав рукоять, ощутил идущее от кинжала тепло. Рывок, и на этот раз прошло гораздо проще, никаких кругов в глазах и шатания пьяного, даже виски не сильно ломило. Он резко развернулся и сделал удар кинжалом в брюхо или спину воображаемого противника. Что ж, давай ещё разок, дистанция прежняя. Он совершил восемь прыжков, на все те же полметра, и с каждым разом выходило всё лучше. Под конец часа он сделал перерыв. Присев у костра, он быстро сжевал часть зайца, эксперименты с пространством не остались для организма незамеченными, и жрать после всех этих скачков хотелось. Раевский провел рукой по рукояти кинжала, который опять вернулся в ножны.

— Вот интересно, а заряд у тебя есть? — обратился он мысленно к оружию. На ответ он не надеялся, но всё же его получил. Рукоять засияла голубоватым светом, как при поглощении душ, но не целиком, а примерно наполовину. Егор хмыкнул. — Просите, и дано будет вам, — произнёс он в пустоту, припомнив крылатое выражение из Библии, а может, и из Евангелие, хотя разницы бывший каскадер никогда не понимал, там ещё было что-то, но он вспомнил только это. — Значит, ты подзаряжаешься душами убитых, — продолжил он вслух диалог с кинжалом. — Что ж, думаю, на здешних дорогах без энергии не останешься.

Подкрепившись и выкурив трубку, Егор поднялся и, потянувшись, снова взялся за рукоять, надо было посмотреть, как будет вести себя тело на дальних дистанциях. И кое-что проверить, его очень заинтересовала мысль об одном фокусе. Выполнит ли поглотитель его просьбу? Встав от выбранного дерева в трёх шагах, Егор метнул в него клинок, потом мысленно приказал перенести его тело к клинку. И снова вышло. Рывок даже без темноты в глазах, просто все размазалось, и вот его пальцы сами собой сжимаются на рукояти кинжала. Хороший фокус. Значит, связь, установленная с помощью крови, довольно прочная, вот только пока с расстоянием не хочется экспериментировать, поскольку снова появились круги в глазах. Передохнув, Егор снова начал прыгать, на этот раз на метр, чуть тяжелее, но вполне терпимо. Он упражнялся ещё с час, пока заряд рукояти не опустился до четверти. Что ж, теперь он гораздо лучше подготовлен к тому, что его ждёт, и больше так не подставится, как с орденцем. Рывок, разворот и удар, в предполагаемую спину врага выходили почти на автомате и занимали меньше секунды, даже самый лучший боец не сумеет среагировать.

На лес опустились сумерки, и возвращаться на дорогу и искать себе ночлег, было поздно, поэтому Раевский подбросил дров в костёр, и, расстелив на траве плащ, уселся, глядя на огонь. Хим, сытый и довольный, подкрался поближе и улёгся у ног хозяина. Егор улыбнулся и, опустив руку на голову химерика, принялся чесать того за ушами. Тот, как настоящая собака, тихо млел от удовольствия. А Каскад размышлял над одним очень интересным вопросом, что будет с кинжалом, когда он покинет этот мир, если, конечно, удастся забрать его с собой? Станет ли он простой железкой или по-прежнему останется уникальным оружием? Но все это можно было узнать только практическим путем. Хотя ответ на часть задачки он имел, всё, что Раевский принёс из первого мира, осталось при нем, а значит, если кинжал пройдёт кляксу, значит, он будет с ним. Только одно ему не нравилось в этой схемы — подзарядка проходила в результате убийства человека. Да, он убивал только тех, кто ему угрожал, и таких будет ещё очень много, но как бы не переступить эту границу, где он превратится в мясника. Плохо, что не существует другого способа подзарядки. Но Егора успокаивало то, что всякие гады, зажившиеся на свете и недостойные обладать душой, будут часто встречаться на его пути, и вот он по ним слёз лить не станет.

Глава 10

Глава 10

Заплатив положенную мзду в целую серебрушку, Егор въехал в ворота славного города-порта Мангрог, что с местного переводилось как «морской путь». Город был большим. Его причалы тянулись километров на пять, и всё равно не всем хватало места, десятки судов ждали своей очереди на разгрузку, болтаясь посередине огромной бухты. Были среди них небольшие, метров по двадцать, пузатые, принадлежащие мелким торговцам, но виднелись и серьёзные — с двумя гребными палубами и длиной за полтинник. Дома все каменные, двухэтажные, у некоторых хозяев даже остекление имелось. Улицы мощёные и относительно чистые. Постоялых дворов хватало, причём для людей самого разного достатка, от ночлежек, где можно перекантоваться ночь за пару медяков, до шикарного постоялого двора напротив местной администрации, где сутки стоили десять монет серебром.

Егор выбрал тот, что поближе к порту. Там, по его сведениям, собирались серьёзные капитаны, которые при должном стимулировании могли взять пассажира с его питомцами. Местные цены кусались, комната в сутки встала в три серебрушки, а оказалась той ещё дырой, за которую на королевском тракте взяли бы не больше пяти медяков. Да и вообще этот приличный постоялый двор, который ему так нахваливали сразу несколько торговцев, с коими он пересекался в пути, не вызывал такого ощущения. Особенно не подходило к нему слово «приличный». Хотя сервис всё же имелся. Не успел Егор въехать во двор, как тут же подскочил пацан лет тринадцати и увёл Азарта на конюшню, заверив, что о нём позаботятся в лучшем виде. Раевскому только со вздохом осталось закинуть на плечо перемёт с седельными сумками, он даже на секунду прикинул, а нельзя ли водрузить их на Хима? Тот, конечно, не лошадь, но стал крупным, и вполне может их нести, чтобы по земле не волочились. Но решив, что это может привлечь ненужное внимание, ещё раз вздохнув, направился внутрь. Комнату он получил без проблем. И, как оказалось, заселился вовремя, когда он через двадцать минут спустился вниз, оставив Хима стеречь вещи, какой-то купчина забрал все оставшиеся незанятыми для себя и своей охраны. И судя по недовольным выкрикам в сторону корчмаря, ему не хватило как раз ещё одной.

Егор подошёл к корчмарю, выложил на стол перед ним серебрушку.

— Мне нужен капитан, который идёт на север, желательно в порт Нералг.

Тот оторвался от кричащего торговца и положил ладонь на монету.

— В Нералг никто не пойдёт. Порт в блокаде, несколько десятков судов рейнов заблокировали вход в бухту, никто не проскочит. Сейчас можно уплыть только в Герол, и то, — он смерил Егора оценивающим взглядом и скептически хмыкнул, не походил Раевский на человека с деньгами, — место на корабле будет стоить не меньше двенадцати золотых.

— Сведи с капитаном, — попросил Егор и выложил на стол ещё один серебряный фиор.

— Будь тут вечером, — накрыв ладонью и эту монету, произнёс корчмарь, — когда городские склянки пробьют восемь.

Егор кивнул и отошёл. Если он не ошибся в оценке местного времени, у него было ещё часа три до назначенной встречи.

— Пятнадцать золотом, и отправимся на рассвете, — раздался за его спинойхриплый неприятный голос.

Каскад обернулся. За крайним столом сидел уголовного вида мужик с одним глазом, вся рожа в шрамах, пальцев на левой руке не хватало, причём серьёзно, в наличии два из пяти, зубы ему кто-то старательно проредил. В общем, данный тип не внушал доверия.

— Соглашайся или проваливай, — грубо выдал незнакомец, — нечего таращиться, а то будешь на меня похож.

— Пожалуй, откажусь, — совершенно серьёзно ответил Раевский.

— Дело твоё, — равнодушно заявил одноглазый и потерял к Каскаду всяческий интерес.

Егор хмыкнул и вышел на улицу. Капитану, который посадил сюда этого зазывалу, следовало бы его поменять на кого-нибудь более благообразного. Уж больно не внушает он доверия.

— Это Шрам, — неожиданно сказал мужик, вышедший следом. — Он — посредник. Несмотря на его внешность и манеры, человек он верный, никогда никого сроду не обманул. Устроит на нужный корабль в лучшем виде. Хотя Зыбрав, корчмарь, в этом отношении не хуже, знает всех капитанов, кто сейчас Мангроге, они его уважают.

— И как Зыбрав терпит конкурента у себя на постоялом дворе? — поинтересовался у незнакомца Раевский. — По идее, ему это не выгодно,

— Почему же невыгодно? Они в доле. Шрам отстегивает ему деньгу с каждого пассажира, который воспользуется его услугами. Тут посредников таких много.

— Только я сомневаюсь, что кто-то решается воспользоваться услугами одноглазого, он выглядит, как разбойник.

— Тут вы, господин, правы. Но есть один нюанс, к Шраму идут те, кто хотят попасть в определённое место быстро и тайно. Я даже удивлен, что он с вами заговорил, обычно он так не делает. К нему приходят по рекомендации.

— Благодарю, — кивнул незнакомцу Раевский и спустился с крыльца, ему требовалось закупиться перед дорогой, а торжище Мангрога славилось самым широким ассортиментом, в этот порт сходились пути севера, юга и востока, так что, именно тут он рассчитывал найти запас табака, поскольку кисет с орденца уже показал дно.

Торг впечатлял — огромная площадь ближе к порту, десятки рядов навесов и прилавков и даже относительно ровно выстроенных. Толпа народа с хаотичным перемещением от одного торговца к другому. Дважды у него пытались спереть кошельки, и дважды портовые воришки получали по рукам. Но зевать было противопоказано, это подтверждали неудачники, которые лишились своих сбережений, и теперь орали во всю глотку, глуша окружающих воплями о справедливости. Но её, как известно, нет. Стражники с равнодушными лицами их выслушивали и отправлялись дальше по делам. Не поймал за руку, всё, ушёл кошель. Егор ходил по торгу в лучших традициях игры «Змейка» — вперёд повернуть, на следующий, назад, и снова. Несмотря на многообразие товаров почти со всех концов света, на прилавках искомого не обнаружилось. Да и курящих он ни одного не видел. Не получило трубочное зелье здесь ещё популярности, но всё впереди, это всё равно случится не через пятьдесят лет, так через сто. На одиннадцатом ряду ему повезло, он заметил мужчину, сидящего на небольшом деревянном табурете рядом с прилавком, на котором были выложены рулоны выделанных кож. И вот он спокойно себе дымил трубкой, игнорируя заинтересованные взгляды покупателей.

— Прошу меня простить, что отвлекаю вас, уважаемый, — подойдя, извинился Раевский, — но не подскажите, где вы купили трубочное зелье?

— Вы тоже любитель? — оживился смуглый мужчина, явно не местный.

— О да, — подтвердил Егор. — И мои запасы показали дно. Я надеялся их пополнить перед путешествием. А Манрога один из крупнейших торжищ, и я рассчитывал найти тут табак.

— Это зелье везут с моей родины, и торгует им мой племянник. Вам нужно сейчас вернуться назад и идти к лавкам, которые располагаются вокруг торга. Её легко найти, над ней вывешен красный щит, с изображённом на нём мешочком специй. У Зикара есть запас табака. Здесь этот товар не слишком популярен, поэтому только он им и торгует.

— Благодарю вас, уважаемый.

И, развернувшись, направился в указанном направлении. Искомая лавка нашлась минут через десять. Да, племянник торговца кожей не специализировался на куреве, но у него нашёлся табак в приличных объёмах — крепкий, ароматный, чем-то напоминающий земной «Макбарен», который Раевский курил в юности, нравилось ему понтоваться с трубкой, когда все тянули ЛМ лёгкий.

И трубку он себе прикупил новую из бриара, считающимся лучшим материалом для изготовления трубок, и резьба была тонкая, и красивая. Трубка, что осталась от орденца, была сколота, а мундштук прилично обгрызен, на безрыбье годилась, но хотелось что-то своё. Вот и купил, хоть и недёшево, обошлась, ни много ни мало, в пять фиоров серебром. Вдвое больше он отдал за пакет табака весом в полкило. Этого должно хватить надолго. Тем более курить Каскад стал гораздо меньше.

На постоялый двор Егор успел вернуться вовремя. Корчмарь указал на столик в углу, где сидел среднего роста мужчина, тискающий не первой свежести тётку, накрашенную не хуже некоторых индейцев, которые вышли на тропу войны. Да, искусство мейкапа тут появится нескоро, вот и разукрашивают себя местные шлюхи в связи с собственным представлением о красоте.

— Доброго вечера, — подойдя к столику, слегка поклонился Раевский. — Мне сказали, вы можете мне помочь попасть в Герол.

Мужчина смерил его слегка мутным от выпитого, но алчным взглядом.

— Я капитан Хурак. Отправляемся через три дня. Двенадцать золотом, четыре вперёд.

— У меня конь и пёс, и они путешествуют со мной, — решил сразу обозначить условия Каскад.

— За коня ещё пять, — тут же ответил мужчина, видимо, такса была стандартной. — А вот собака ваша… — протянул он озадачено. — Что ж, пусть будет золотой. Но если доставит беспокойство, будете платить за него ещё по одному в день, или вышвырну его за борт. Еда для вас и коня моя, а вот о шавке своей сами позаботьтесь.

Что ж, нехило его на деньги опустили, восемнадцать золотом вынь да положь, а у него, если фиорами мерить, всего тридцать монет, и больше половины отдать придётся. Есть, конечно, нехилый запас ювелирки, там, наверное, не на одну сотню, но вот запускать туда руку крайне не хотелось.

— Договорились, — наконец, решился Егор. — Четыре золотом перед отплытием, остальное в Героле.

— Шесть, — подал голос капитана, — а не четыре, я ж про коня не знал.

— Хорошо, пусть будет шесть, — согласился Раевский.

— На рассвете третьего дня, можно даже чуть пораньше, быть у восьмого пирса. Корабль называется «Альбатрос». Тебя хоть как звать?

— Каскадом зови, — не став называть даже изменённого на местный манер имени, ответил Егор. — Я буду вовремя. А теперь приятного вечера.

Хурак благосклонно кивнул и вернулся к своей пассии, которая все переговоры молчала, и только с интересом погладывала на Раевского. Причём не как на мужчину, а как на денежный мешок.

Егор занял один из немногих свободных столиков и заказал ужин, краем глаза заметив, как девка, что была с капитаном, на пару минут выскочила на улицу. Когда та вернулась, он перехватил заинтересованный взгляд. Не нужно было быть гением, или обладать дедуктивным методом, чтобы понять суть её телодвижений, наверняка дружков своих известила, что в корчме выгодный клиент нарисовался, а деньги у него либо при себе, либо в номере.

Ужин уже подходил к концу, когда его позвал Хим.

— Хозяин, кто-то в окно лезет, — доложил химерик.

— Как заберётся, цапни за руку, — разрешил Каскад, — но не убивай.

— Будет исполнено, — голос Хима в его голове звучал крайне довольно.

Не прошло и трёх минут, как снаружи раздался дикий вопль и звук падения. Народ завертел головами, а самые любопытные выскочили из корчмы, посмотреть, что случилось. Егор понадеялся на благоразумие вора, что тот догадается убежать раньше, чем его схомутают и приволокут сюда для разбирательства. Он как бы невзначай посмотрел в сторону шлюхи, которую тискал Хурак, та была испуганна. Оно и понятно, если подельника возьмут, то тот может и наводчицу спалить, а за это каторга.

— Готово, — доложился спутник. — Руку я ему качественно прокусил, теперь вряд ли сможет ей что-либо взять, если магу за лечение не заплатит, но даже после этого работать будет плохо.

— Молодец, бди дальше, — похвалил Хима Каскад. — Сейчас пару тушек кроликов пришлю тебе, только не мусори.

— Спасибо, хозяин, — обрадовался Хим, жрать он любил, и по многу, все же он был химерой, коей требовалось больше, чем обычному псу, которого видели люди.

— Убёг, — заявил один из вернувшихся. — Забраться в чью-то комнату хотел, даже ставню вскрыл, но сверзнулся с лестницы.

Сразу несколько постояльцев поднялись и поспешили на второй этаж, проверять своё добро.

Егор же, никуда не спеша, подошёл к обеспокоенному корчмарю.

— Кролики сырые есть?

— Есть, — озадачился он. — А вам, господин, зачем?

— Пса покормить нужно, — развёл руками Раевский. — Жрёт и жрёт, проглот.

— Сейчас организую. По серебрушке за штуку. Только пусть жрёт аккуратно, и приберите потом объедки. Я и так вам навстречу пошёл, разрешив псу заселиться с вами.

Каскад выложил на прилавок требуемую сумму медью. Да, его сбережения таяли, как снеговик в пустыне, быстро и безвозвратно, ещё немного, и придётся золотой разменивать, чтоб без налички не остаться.

Получив деревянную бадью с парой тушек, Егор отправился наверх. Он даже из хулиганства подмигнул шлюхе, которая настороженно за ним следила из-за плеча тискающего её капитана. Та в ответ нервно дёрнулась, поняла, что он догадался, кто воров на его комнату навёл.

Прикрыв ставню и вернув запор на место, Егор с минуту смотрел на то, как жрёт Хим, после чего велел бдеть, и спустился в общий зал. Сидеть в помещении, в котором воняло кислым пивом, не слишком хотелось, но это было полезно. За следующие несколько часов он подслушал пару разговоров о событиях на севере. Рейны разошлись и активно грабили суда неподалёку от порта Нералга, куда он хотел отплыть. Северные мореходы, славившие своей вспыльчивостью, были опасными противниками, особенно на море, и заходили в воды Горкого королевства всё дальше и дальше. Если так пойдёт, они блокируют и Герол, где он теперь планировал высадиться. Как же не вовремя эта смута в землях серверных корон началась, ведь по большому счету, до той башни чуть меньше месяца пути, если спокойными дорогами. Да уж, так попасть — нужно уметь. Если честно, он бы сейчас не против провалиться в серебряную кляксу, чтобы быть подальше от этого мира, которого, судя по полученным и увязанным между собой событиям, ждала большая война. И если он не успеет убраться, то есть риск оказаться в самом центре урагана.

Спал Егор плохо, ему снились кляксы, в которые он проваливался. Он успевал заметить невероятного великолепия миры, но пролетал мимо них, вываливаясь посреди поля боя, в мешанину разорванных на части людей, или видел, как сгорает в ядерном пламени мир. И так до бесконечности. Хороший — мимо, плохой — по полной.

Проснулся Егор на рассвете в холодном поту. Сквозь щель в ставнях проглядывало серое утро. Пахло солью и рыбой. Хотя, чем ещё могло пахнуть в средневековом порту? Натянув штаны, он выглянул в щель между ставнями. Город оживал, тут народ рано поднимался. Вон лошадь, впряжённая в телегу, тащит товар в сторону торговой площади. На передке совсем сопляк, лет двенадцати, наверняка отцу помогает.

Взяв со стола трубку, Егор уселся на одинокий табурет и принялся за набивку. Хим поднял голову, вопросительно посмотрев на хозяина.

— Спи, — разрешил Раевский, — я пока никуда не собираюсь.

Прикурил, выпустив облако ароматного дыма в потолок. Да, тут не скоро доживут до запрета курить в помещениях. Впервые за долгое время, он не знал, чем заняться. Последние две недели он куда-то бежал, ехал, убил с полдюжины человек, слегка поднял денег, которых требуются для продолжения путешествия. Но вот сейчас ему оказалось просто нечем заняться. Можно, конечно, прогуляться по шлюхам, он видел парочку вполне цивильных барышень без боевой раскраски. Хотя дело это рисковое, сомнительно, что их осматривает маг ежедневно. Хорошо, если раз в неделю, а то и в месяц, намотать что-то на винт вообще не хочется. А что делать остальной день? Да и завтра? А не сходить ли не размяться с местным учителем фехтования? Видел он зал неподалёку от торжища, целый дом под этот отведен.

— А что, неплохая идея, — довольно, вслух произнёс Егор. Посмотреть уровень местных, проверить себя в схватке на шпагах, может, чему научится. Решено, так день и убьёт, а то и два.

К завтраку он был одет, умыт и причёсан. Егор выпустил Хима минут на двадцать во двор, чтобы тот в уголке свои дела сделал, и оставил его сторожить своё добро. Быстро перекусив кашей на молоке, он вышел на улицу. Хозяин любезно подсказал, где найти цирюльню, куда Егор и направился. С бородой проблем не возникло, сбрили на хрен, в вот что такое стрижка, здесь представляли крайне плохо, ни машинок, ни даже нормальных ножниц. От его причёски осталось только воспоминание, сейчас он уже был не так сильно похож на Биковича. Но всё же удалось объяснить местному цирюльнику, что требуется. В итоге, кое-как подравняв шевелюру, Егор вышел на улицу. Но если так пойдёт, придётся по моде местных стричься, под горшок, или отращивать конский хвост, тут многие так ходят. Последний вариант ему нравился больше, оболванивание под горшок он с детства ненавидел.

Что сказать? Местный тренировочный зал оказался ещё и интернатом. Сюда состоятельные родители на пару годиков ссылали недорослей для обучения искусству владения честной сталью и изучения этикета.

Мастером оказался среднего роста жилистый властный мужик с чёрными глазами и кудрявой, такого же цвета, головой, явно южанин. Вообще, слушая рассказы о юге, Егор пришёл к выводу, что эти места ближе всего к Испании.

— Киор де Монре, по прозвищу Резвый, — представился владелец школы, он же и учитель фехтования.

— Эгор, — ответил Раевский, ожидая привычного вопроса.

И он последовал:

— Просто Эгор?

— Да, господин де Монре, я просто Эгор, во всяком случае, сейчас. И если вы позволите, я перейду к цели своего визита.

— Конечно, присаживайтесь, — предложил Киор, указывая на два мягких кресла, стоящих возле изящного столика.

— Я застрял тут на пару дней, и мне скучно, — начал Раевский. — Мне бы хотелось посмотреть, чему вы учите молодежь, позвенеть шпагой с вами, может, получить пару советов. Не бесплатно, разумеется.

— Что ж, это интересный опыт, нечасто ко мне с таким приходят. Хотя, кого я обманываю? Вы первый. Я готов пойти вам навстречу, день вашего нахождения тут будет стоить вам три серебряных.

— Вполне приемлемая плата, — улыбнулся Егор и выложил на стол монеты.

— Отлично, — забрав деньги, улыбнулся Киор. — С чего бы вы хотели начать?

— А я уже начал, — указывая на воспитанников, ответил Раевский. — У вас же сейчас тренировка, вот и посмотрю, чему вы их учите. А потом мы железом позвеним.

— Тогда я вас оставлю, — вставая и поправляя шпагу, поклонился фехтовальщик.

Он вышел в центр утоптанного до каменного состояния земляного двора и начал обучение. Пару раз он бросил взгляд на гостя, но это было единственное, что он себе позволил. Учил он не только мальчиков, но и девочек, их было три из десяти воспитанников. Вот они косились на Егора с интересом, ещё немного, и косоглазие заработают. Парни тоже этим занимались, но по другой причине, они ревновали соучениц.

Так прошла первая половина дня. Мальцов Киор натаскивал жёстко, за ошибки бил по незащищённым местам, никого не жалел. Уровень он свой не демонстрировал, но видно, человек умеет управляться со шпагой. Егор с интересом наблюдал за обучением, ему был неизвестен только один элемент, который продемонстрировал паренек в поединке с приятелем. Егор его запомнил, решив, что нужно будет отработать, как время появится, лишний приём не помешает.

— Вы довольны? — поинтересовался Киор, заняв кресло напротив.

— Вполне, — признал Раевский.

— Надеюсь, ваш наниматель тоже останется довольным вашим рассказом. Кто это? Барон фон Доррер? Решил глянуть, как его младшая дочурка занимается?

— Не понимаю, о чем вы? — улыбнулся мастеру Раевский. — Я сказал вам чистую правду. Я застрял в городе, и мне скучно. Я давно не практиковался в фехтовании и решил, что здесь найду и теорию, и практику.

— Оставим это, — ничуть не поверив, ответил Киран. — Не угодно ли позвенеть клинками?

— Угодно, — вставая и сбрасывая плащ на стол, ответил Каскад. — Давайте только воспользуемся тренировочными шпагами, ранения нам не нужны. Мне скоро в путь, а в поединке всякое случается. — И он демонстративно вытащил шпагу с ножнами из перевязи и положил поверх плаща.

— Я хотел вам предложить, — прокомментировал это де Монре, — но подумал, что это может вас оскорбить. Выберите любую в стойке.

— Не вижу никакой трусости в разумной предосторожности, — выходя на середину плаца, прихватив по дороге тренировочную шпагу, ответил Егор.

Сталь ударила о сталь. Его противник был быстрым и сильным, рубка вышла знатная. Но одно Раевский заметил почти сразу, он уступает в технике, но его скорость чуть выше, если он и победил в первом поединке, то только за счёт приема, который этот мир не знал.

— Невероятная техника, — воскликнул Киор, — но у вас мало практики.

— Всё так, — признал Каскад. — Я долгое время не занимался, и вот теперь в пути вернулся к практике. Но вы меня поразили, не ожидал, что вы так быстры.

— Обучите меня приёму, который вы продемонстрировали, а я вас, так и быть, погоняю сегодня и завтра. Конечно, форму быстро не вернуть, но вы войдёте в ритм.

— По рукам, — улыбнулся Егор.

И завертелось… На постоялый двор он в буквальном смысле приполз. Выпустил Хима во двор, побегать, купил ему ещё пару кроличьих тушек, поужинал холодной запечённой рыбой, напоминающей тунца, выпил пивка под это дело, и, поднявшись в комнату, завалился спать. После завтрака он снова был в школе, но на этот раз они звенели с Киором сталью с самого утра, воспитанники получили выходной. Егор даже пожалел, что у него последний день, он входил в ритм. Будь у него неделя, и он бы наверстал утраченную сноровку. Но сейчас из десяти поединков он выигрывал, в лучшем случае, один.

— Не грустите, Эгор, — заметил Киор, когда они с кубками, полными вина, сидели в мягких креслах, — я не последний фехтовальщик. И смею вас заверить, вы оказались достойным противником. Практики вам не хватает, но вы плывете в Горк, вот там практики будет в достатке. Выпьем за наше знакомство и за вашу дорогу, куда бы она не лежала.

Егор отсалютовал кубком и опустошил его залпом.

— Хорошее вино, — похвалил он.

— Ещё? — довольно поинтересовался Киор.

— А давай, — согласился Каскад, — и пойду я, мне в дорогу собираться.

Разбудил его за час до рассвета Хим.

— Хозяин, там снаружи люди, я слышу голоса, они говорят о вас.

— Что говорят? — спросил Егор, вскакивая с кровати и быстро одеваясь,

— Говорят, что вы ещё спите, но шуметь не нужно. Орден за вашу голову награду назначил, тридцать золотых за мёртвого, пятьдесят за живого. Думают, как всё тихо проделать.

— Оно и понятно, — усмехнулся Егор. — Орден — структура уважаемая, но не власть, ломиться на рассвете, двери выбивать, беспорядок чинить жителям и гостям. А стражу звать они не будут, так они деньги себе заберут. Сколько их там?

— По голосам четверо.

— Многовато, — подвёл итог Каскад, стоящий посреди комнаты, полностью одетый и прикидывающий, что делать дальше, поубивать их всех?

Через час рассветет, и его будут ожидать на посудине под названием «Альбатрос». Вообще ситуация резко усложнилась. Азарт в конюшне неосёдланный, бросать скакуна жалко, не факт, что в королевстве, охваченном смутой, удастся приличного сторговать. А шустро орден подсуетился. Но стоять просто так, было слишком роскошно. Он из двух седельных сумок соорудил под тонким одеялом силуэт человека, затем взял пузатый светлый кувшин, вылил из него в таз воду и сделал из него голову, в темноте вполне сойдет за спящего человека, а эти точно приглядываться не будут.

— Что слышно? — любуясь работой, поинтересовался он у химерика.

— Собрались в окно лезть, есть у них какой-то артефакт, который человека по рукам и ногам скует, на него надеются.

— Ну, вот и хорошо, пусть лезут, я им даже помогу, засов уберу. — И он, отодвинув запор на ставне, отступил в угол комнаты, скрывшись в темноте, держа кинжал в правой, а трофейный самострел в левой. В маленькой комнатке длинной шпагой особо не помашешь. — Хим, заляг у двери и не шуми, атакуешь, когда я прикажу.

— Да, Странник, — подтвердил спутник.

— Интересно, они вообще не в курсе, что ты есть? Как они собрались сюда попасть, и тебя не разбудить?

— Не знаю, хозяин, — и химерик перелёг вплотную к стенке, буквально слившись с ней.

Прошло пару минут, что-то тихонько стукнуло о стену под окном, заскрипело дерево. Что ж, всё просто, это они лестницу прислонили.

— Лезут, — проинформировал его Хим.

Раевский кивнул и приготовился убивать.

Глава 11

Глава 11

Вопрос о том, как они собирались не разбудить пса, отпал сам собой — внезапно и совершенно неожиданно для Раевского исчезли все звуки. Вот оно что, хитро. Но у собак ведь есть зрение и обоняние, или расчёт на внезапность?

— Ты их чуешь? — спросил Егор у своего необычного помощника.

— Нет, запах тоже исчез. Мне кажется, я и не увижу, даже если он передо мной встанет. Есть такие артефакты, их делают специально для воров.

Похоже, Хим был прав. Он не среагировал, когда ставня бесшумно отворилась, и внутрь, цепляясь за подоконник, проникла рука. Света стало чуть больше, но не настолько, чтобы разглядеть Каскада и Хима.

Фигура в окне забралась на подоконник, прикрыв и без того тусклый свет, замерла, вглядываясь в темноту комнаты. Не заметив ничего подозрительного, первый из гостей бесшумно спрыгнул на пол. В руке его появился кинжал, вполне себе на вид обыкновенный. Он отступил в сторону, даже бросил взгляд на угол, в котором укрылся Егор, но, не заметив человека, закутанного в тёмный плащ, развернулся к кровати. Второй возник в комнате спустя пару секунд. Становилось тесно. Третий внутрь залезать не стал, остался на подоконнике. Окно комнаты выходило во внутренний двор корчмы, так что, они не опасались быть замеченными, если, конечно, кто выйдет до ветру во двор и крик поднимет.

— Ты их видишь? — спросил он у Хима.

— Нет, хозяин, но меня в сон клонит, что я едва сдерживаюсь, чтобы глаза не закрыть.

— Вот как оно работает, — мысленно поаплодировал создателю артефакта Каскад.

Не будь его спутник химерой, а обычным псом, он уже бы тихо спал у двери. Понятно, почему первый лишь мельком глянул в ту сторону, даже не опасаясь, он думает, что сторож тихо спит у стеночки.

— Хим, будь готов, если прикажу. Если команды не поступит, просто жди.

— Да, хозяин, — раздался вялый ответ.

Двое обменялись знаками, указывая на кровать, похоже, они тоже друг друга не слышали, что играло на руку Раевскому. Осторожно ставя ноги, чтобы не скрипнули половицы… Хотя зачем? Ведь звука всё равно никто не услышит. Но это, видимо, был рефлекс, не особо они надеялись на магию, привыкли всё сами. Парочка тронулась к кровати, готовясь ударить, живым они его брать не собирались, слишком много мороки. А так хоть золота и меньше, но и проблема, как хватать, где держать, кому передать, уходила в небытие.

Егор шагнул из угла, в маленькой комнатке всё было рядом, вот и сейчас он оказался возле окна. Охотник за головами, сидящий на подоконнике, смотрел на своих подельников и изредка бросал взгляд на дверь, где лежал у стеночки Хим, поэтому он даже не успел среагировать, только голову начал поворачивать, а поглотитель душ уже вошёл в его сердце. Он открыл рот, может, от удивления, а может, закричать, чтобы предупредить, но артефакт действовал на всех одинаково, для него не существовало «свой-чужой». Убитый ещё только заваливался вперёд, а Егор сделал новый шаг и вонзил кинжал под левую лопатку второму.

Третий, почуяв неладное, резко обернулся, как раз для того, чтобы получить болт из маленького самострела в брюхо. Вздрогнув, он опустился на колени, но Раевский был уже рядом и одним ударом вогнал своё уникальное оружие в сердце. Рукоять кинжала не слишком сильно сияла, качая души сразу из двух умирающих. Он быстро сложил арбалет в специальную сумку, которую ему смастерили на торжище буквально за час, и закинул её себе за спину.

— Хозяин, а что, всё? — раздался в голове Раевского слабый и сонный голос химерика. — Я, видно, задремал.

— Почти всё, — пояснил Егор слуге, — осталось последнего упокоить, и отключить этот чёртов артефакт.

С момента атаки не прошло и половины минуты, четвёртый, что караулил снаружи, даже не насторожился, ну потребовалась парням внутри помощь, вот третий и присоединился. Тело-то, ведь, упало внутрь комнаты, а тот внизу, скорее, по сторонам смотрит, чем на окно. Но с ним надо разобраться. Егор глянул на валяющийся под окном на куче праха чёрный плащ с капюшоном, и быстро сменил свой на него. Скрыв лицо, он забрался на подоконник и, нащупав лестницу, стал спускаться.

Всё было так, как он и предполагал, охотник исправно пялился по сторонам, не глядя на окно. Что ж, артефакт везде сыграл против них, если бы не Хим, он бы был им помощником, а стал причиной гибели. Четвёртый обернулся, глянув на лестницу, но, не увидев ничего подозрительного в спускающемся подельнике, вернулся к наблюдению. Второй раз за ночь Егор бил в спину прямо под лопатку, убивая быстро и бесшумно. При этом он не испытывал никакого сожаления, раскаяния или отвращения. Эти люди пришли его убивать, а значит, какое может быть сожаление? Всё, как в анекдоте — «Что делать, если на Вовочку напал тигр? Сам напал, пусть сам и спасается». Егор научился убивать быстро и эффективно. Вот и этот осел на землю возле поленницы дров, сложенной под навесом у забора. Его лицо довольно быстро покрылось чёрными прожилками, и уже через двадцать секунд перед Егором лежала куча праха, обряженная в одежды.

Раевский быстро обыскал кучу тряпья оставшуюся от убитого, но артефакта у него не оказалось, у него вообще, кроме шмоток и кинжала, ничего не было. Ни денег, ни украшений, сразу видно, бывалые люди за ним пришли. Вытряхнув прах из вещей, он свернул одежду, вполне, кстати, свежую и новую, в рулон и полез обратно в комнату, ему предстояла уборка.

Артефакт был у того, что получил болтом в брюхо, нашёлся в кармане железный диск размером с донышко чашки, покрытый символами и маленьким, чуть больше ногтя,ярко-жёлтым камнем в центре. Как его отключить, Раевский не имел никакого понятия. С пару минут он пытался нажимать на символы, но ничего не вышло, потому он взял кинжал одного из покойников и с силой опустил тяжёлую металлическую рукоять на камешек. Глубокая трещина пошла по центру, и он медленно затух.

— Хозяин, — вскочив на лапы и виляя хвостом, радостно завопил Химерик.

Раевский подошёл и погладил пса, который стал уже чуть выше его колена.

— Хозяин! Прости! У меня не было сил даже подняться. Я с трудом смог не уснуть.

— Ничего, Хим, — ещё раз потрепав слугу, улыбнулся Егор. — Я понимаю, есть вещи гораздо сильнее нас, я справился, все враги мертвы. А теперь было бы неплохо прибраться. Как думаешь, в том сарае снаружи есть метла? Хотя, да пошло оно всё, валим отсюда. Забираем Азарта, шмотки этих в нужник, оружие продадим у соседей, пока на столе пусть полежит. — Он сбросил чужой черный плащ, поднял свой, слегка стряхнул и накинул его себе на плечи.

Именно в этот момент его сознание решило снова погулять. Оно пробкой взлетело вверх, зависнув над городом, а потом резко рванулось к горизонту. Мгновение, и вот равнина сменилась на горы. Одинокая башня, мужчина в одежде, которая не очень похожа на местные, вернее, похожа, только скорее напоминает чуть более раннюю эпоху. Сверкнула серебристая искорка, мужчина довольно улыбнулся и накрыл её ладонью, та слегка засветилась и погасла, а потом в полу прямо под его ногами возникла серебристая клякса, куда он и прыгнул. Сознание рванулось обратно, и уже через секунду Егор сидел на полу среди тлена, оставшегося от незадачливых убийц. Цель его путешествия была потеряна, и ему показали, как некто, неизвестный, её забрал.

Егор поднялся с пола, его качнуло.

— Как так? — произнёс он вслух. — Две с лишним недели шёл, и вот на тебе. Как же хреново играть в игру, не зная правил.

Одно он понял совершенно точно, это был такой же странник по мирам, как и он сам. Только, вероятно, более опытный.

— Сука, — прошипел Раевский сквозь зубы. Он потерянно плюхнулся на табуретку и начал набивать трубку. — И что теперь делать? — поинтересовался он у химерика, который подошёл и виновато положил морду на колени.

Егор погладил слугу между больших стоячих, как у овчарки, ушей. У него был чёткий план идти к башне, он не знал, зачем ему туда, но знал, что нужно. И что делать дальше? Ждать, когда откроется переход? Или ему укажут новую цель? Это же надо так обломать.

И тут он увидел, как по полу расползается серебристая клякса портала. Он вскочил на ноги и ухватил правой рукой, лежащий на столе рюкзак, пришедший с ним из первого мира, в котором хранились штаны от горки, выстиранные носки и берцы. Портал звал, канаты, которые его туда тянули, становилась крепче с каждой секундой.

— В крысу, — приказал химерику Раевский.

Хим, который встопорщил шерсть и, тихонько порыкивая, скалился на кляксу, исполнил приказ мгновенно. Он за последнее время окреп, и смена облика занимала у него меньше пяти секунд. Тот всё понял правильно. Короткий миг, и вот вместо пса на полу уже здоровая крыса.

— Пошли, попутешествуем. Чувствую, наш путь только начался, — подхватывая химеру, проинформировал спутника Егор. — Спасибо дому, пойдём к другому.

Он окинул взглядом комнату. Первыми на глаза попались кинжалы, лежащие на столе, затем разбросанные вещи охотников, покрытый тленом пол. Сумки, которые никак не достать, много полезного он терял, но пора было торопиться. Виски стало покалывать, и с каждой секундой всё сильнее, похоже, это было настойчивое приглашение продолжить путешествие. Шаг, и вот он заваливается вперёд. Земля и небо вновь поменялись местами, удар спиной о что-то твёрдое и неровное, которое болью отдалось между лопаток, да ещё шпага по ребрам съездила.

Кроя матом создателя столь болезненного и не безопасного способа перемещения по вселенной, Егор открыл глаза.

— Хозяин, — раздался в голове радостный вопль Хима, — очнулся!

— И долго я был в отрубе? — поинтересовался Раевский, с трудом садясь и потирая ноющие виски.

— Долго, — ответил химерик, который имел очень смутные понятия о времени. Егор пытался объяснить ему, что такое минуты и часы, но не смог, Хим не воспринимал абстрактные единицы. — Солнце прошло половину небосклона.

— Хрен его знает, как тут ходит солнце, — произнёс Егор. Может, быстро, может, медленно. Всё, ведь, от вращения планеты зависит, но то, что не меньше пяти-шести часов точно, поскольку желудок требовал еды. — Кстати, а где мы?

Егор покрутил головой, всё вокруг было красноватым и пустынным. Красное большое солнце, которое так неслабо припекало, градусов, наверное, сорок было, это он лицом ощутил, а не телом, похоже, его опять здорово выручил плащ покойного мага.

— Хим, кстати, а как твоего прежнего хозяина звали?

— Шинис, — отозвался химерик.

— Спасибо тебе, Шинис, за подгон, — поблагодарил мёртвого мага Егор и даже пожалел, что не имел возможности похоронить по-человечески, — иначе бы спёкся, наверное, уже.

— Я закрывал тебе лицо он солнца, хозяин, — доложился химерик.

Итак, Егор находился в какой-то каменистой пустоши, с палящим солнцем без воды на горизонте. Поднявшись на ноги, он сделал полный оборот, убеждаясь, что и за спиной у него то же самое.

Красная потрескавшаяся пыльная земля, никакой органики вокруг, горячий ветер обжигает лицо. Раевский поднял валяющийся рядом рюкзак, открыл его, заглянул внутрь: штаны от горки, берцы, немного сушеного мяса, так, сунул на всякий случай, небольшая фляга с водой, всего грамм триста, на раз горло промочить, пакет табака, вот его он сюда сунул целиком. Только купленной трубки нет, она осталась лежать на столе, зато есть глиняное наследство от безымянного орденца. Но это потом, нужно найти воду и убраться с солнца, и если он тут застрял надолго, и предстоят новые поиски неизвестно чего, то у него проблемы, ведь вокруг, куда хватает глаз, каменистая пустошь.

— Хим, нам нужно хоть какое-то убежище.

Химерик совершенно неожиданно принял истинный облик.

— Так мне не так жарко, раньше надо было сделать, — пояснил он.

Егор давно его не видел таким, всё чаще они находились в густонаселенной местности, и не стоило всем вокруг демонстрировать самую настоящую Химеру. Присмотревшись, Раевский заметил то, чего раньше не было, два маленьких крылышка, прижатых к телу, но они были слишком слабыми, чтобы поднять его слугу в воздух.

— Смотрю, ты крылья отращиваешь, — улыбнулся Егор, — поздравляю с приобретением.

— Спасибо, хозяин, — вильнув метровым хвостом и подняв каменистую пыль, отозвался довольный Хим. — Но не скоро они смогут меня в воздух поднять.

— Убежище, — напомнил Егор.

— Хозяин, я тут немного побегал и в одном месте уловил слабый запах человека. Он ушёл в сторону, которая сейчас у тебя за спиной. И ещё я вижу там какие-то камни, которые вздымаются над равниной. Это тень.

— Далеко?

Хим надолго задумался, с расстоянием и высотой у него тоже не сложилось, до сотни он ещё как-то мог определить, а вот дальше всё, зависал.

— Много раз по многу.

— Охренеть ответ, — улыбнулся Егор. — Много, у тебя это сто, а по многу, интересно, сколько?

— Двадцать раз по многу, — попытался угадать химерик.

— Два километра, — прикинул в голове Раевский. Допустим, солнце в глаза слепит, не видно ни хрена. Но он-то химера, значит, может видеть. — Ладно, пойдём, произнёс он уже вслух. Веди к камням, и будем надеяться, там есть тень.

Ноги тяжелели с каждым шагом, некогда лёгкий рюкзак теперь оттягивал плечо, подошва сапог оказалась плохо приспособленной к такой местности, и, похоже, скоро ей придёт каюк. Лучше всего себя показал плащ, который отлично защищал и его, и голову от перегрева.

Камни, о которых говорил Хим, Каскад увидел спустя час, и до них было ещё, как минимум, столько же, сколько он уже прошёл. Но выбора не было, нужно идти. А вот химерик не испытывал никакой усталости, и жара ему не сильно мешала. Он довольно бодро и без каких-либо проблем бежал впереди Раевского на два корпуса, изредка оглядываясь на хозяина.

До крупных вертикальных скал Раевский добрался через два с половиной часа на морально волевых. Следуя совету из фильма «Офицеры», он потрескавшимся ртом пел вслух песни, все, которые помнил. Самым интересным оказалось, что из попсы он мог целиком воспроизвести только припевы, а вот — «Там, вдали, за рекой», песню о Щорсе и афганские вещи Розенбаума вспомнил от первой и до последней строчки. Он посмотрел на солнце, которое оказалось от него слева и медленно опускалось за горизонт, жара спадала, и теперь, скорее всего, его ждала холодная ночь.

— Ну, будем считать, там запад, — произнёс он вслух, после чего сделал один глоток из фляжки, прополоскал ссохшийся рот, сплюнул остатки, перемешанные с песком.

— Человек, близко, — сообщил неожиданно Хим. — Я чую его, совсем недалеко.

— Недалеко?

— Меньше чем один раз много, — немного подумав, дал конкретику химерик.

Егор вздохнул и начал обходить нагромождение красных скал. Больше всего они напоминали шипы в несколько обхватов, которые торчали во всевозможных направлениях. Высотой они были от пары метров до двух десятков, этакий лабиринт, но вполне проходимый.

— Он здесь, хозяин, десять твоих шагов, прямо перед тобой.

Егор посмотрел на нагромождение каменных пиков и заметил проход в рост человека. Солнце почти село, ещё немного, и навалится тьма.

— Останься здесь и жди, когда позову, — распорядился Егор. Он сунул руку за спину и вытащил мини кукри, после чего, взяв его обратным хватом, максимально скрыв наличие у него оружия, но безоружным он соваться к незнакомцу не собирался, неизвестно, кто там засел, хорошо, если человек приличный, а может, он ему глотку попробует вскрыть, как увидит.

— Да входи ты, — раздался голос из завала, бодрым его назвать нельзя, усталый, но никакого отчаяния в нём не было, и это хороший знак.

Егор слегка пригнулся и вошёл в небольшую пещерку, три на два с половиной, можно сесть, можно ноги вытянуть, но вот в салочки уже хрен сыграешь.

— И псину свою зови, — добавил незнакомец, устроившийся в самом дальнем углу. — Это ведь она меня выследила?

— Он, — согласился Егор. — Хим, давай в пса превращайся, и двигай сюда, сядь у входа и бди, — мысленно приказал он слуге.

— Да, хозяин, — последовал ответ, и через пару секунд в пещеру вошёл большой пёс, который послушно уселся у выхода, не спуская глаз с незнакомца.

— Ну что, Странник, давай, поговорим, — предложил хозяин пещеры, не меняя положения. — Выпить за встречу не предлагаю, так как уже всё выпил. Откуда ты?

— Ты знаешь, кто я? — спустя полминуты выдал Егор, поняв, что перед ним сидит точно такой же, как он сам.

— Я почувствовал твоё присутствие час назад, мы можем так, ты просто ещё не научился. Зови меня Финном, поскольку я он и есть.

— Каскад, — представился Егор, пытаясь разглядеть лицо, но уже совсем стемнело, и он видел только силуэт. — И это мой третий мир, если считать город, где туман всех на прочность проверяет.

— Тогда второй, — поправил его собеседник, — у нас не принято считать отстойник.

— И много нас таких? — задал вопрос Егор.

— Я встречал с десяток, — ответил Финн, — а так больше, конечно. Правда, гибнем постоянно.

— И со всеми миром расходился? — не забывая о ноже в руке, поинтересовался Раевский.

— Когда как. Есть приличные люди, вроде меня и Якоря, есть сволочи, вроде Чужого, он всех убивает. Конкурентов устраняет. Но я первым никогда не полезу в драку. Я понимаю, что ты ничего ещё не знаешь, я сам первые три мира таким же был. Что? Зачем? Почему? И так далее. Куда бежать, что искать?

Он замолчал и стал рыться в карманах, после чего вытащил что-то наружу. Пахнуло табаком. Егор принюхался, аромат приятный, но незнакомый. Вспыхнул огонёк, на мгновение осветив лицо собеседника, и Раевский узнал того, кто спёр ту серебряную искорку, к которой он шёл, да не успел.

— А ведь это ты в башне был, и ту искорку прихватил, — не обвиняя, а просто утвердительно произнёс он, заполняя паузу.

— Обогнал тебя? — затянувшись, поинтересовался Финн. — Ну, извини, бывает. Ты где-то рядом был?

— Нет, очень далеко, — не стал обманывать Егора, — но двигался туда. Месяц пути, наверное.

— Тогда, не обессудь. Я рядом вывалился, всего в двух днях пешего ходу от башенки, повезло, бывает так, но не слишком часто. Тебя же вообще далеко забросило, для новичков это обычное дело, вроде введения в курс дела, вжиться в образ странника, хоть немного осознать. Каскад, если ты думаешь меня прибить и искорку эту прибрать, забудь, части ключа, что мы собираем, рассеиваются, и нужно снова их искать.

— Не думал, — покачал головой Егор, — ещё не научился собеседника просто так резать.

— И не надо учиться. А то превратишься в чёрного странника, и тогда тебя просто разорвёт порталом.

— А этот Чужой почему ещё жив? — нашёл нестыковку Раевский.

— Потому что он убивает вполне честно, бросает вызов, поединок по правилам. Тут всё сложно и сугубо индивидуально. Мы часто убиваем, но если начинаем делать это просто так, кровь, как воду лить, вот тогда всё, приплыл.

— С этим понятно, — и Егор, перехватив нож прямым хватом, убрал его обратно в ножны за спиной, при этом Финн не дернулся, не стал просить убрать тесак, просто проводил это действо взглядом, и всё.

— Правильно, нет между нами вражды. То, что часть ключа подрезал, прости, кто ж знал? Как вы, русские, говорите? Кто первый встал, того и тапки?

— Как ты узнал, что я русский? — озадачился Раевский.

— Ну, я сколько раз в Питере пил… — усмехнулся Финн. — Ты по-русски говоришь. Ты новичок, ещё не можешь слышать родного языка собеседника. Так-то нам всё переводят, и мы слышим, как родной, говорим на нём же, а вселенная в мудрости своей делает нашу тарабарщину понятной аборигенам сотен миров. Ну вот, я могу из интереса послушать, как звучит родная речь собеседника. Ты русский, в этом нет никаких вопросов. Ладно, времени у нас не так уж и много. Думаю, мой портал сработает где-то часов через десять-двенадцать. Так что, спрашивай, что смогу, расскажу. Будем считать моим извинением за то, что опередил тебя у части ключика. Кстати, зачем псину притащил? Я вообще удивлен, что она жива и прошла портал.

— Это не совсем псина, — решил сказать правду Егор, — это химера, искусственно созданное магическое существо и частично оборотень. Я случайно стал его хозяином, вот теперь он всегда со мной.

— А ты везучий, — присвистнул Финн. — И это ты такого пета из первого мира прихватил? Запредельная удача. Ладно, спрашивай.

— Что мы тут делаем?

— Выживаем, ищем части ключа, чтобы собрать ключ и начать управлять этими порталами. Понимаю, что понятней не стало, но это достаточно полный ответ. Части ключа возникают в самых разных мирах и ждут нас. Если в мир, где он находится, приходит Странник, то часть ключа блокирует его порталы, и пока ты его не найдёшь, будешь сидеть там. Иногда случается, как у нас с тобой. Ты шёл, я возник ближе и перехватил. Иногда вселенная тебя подгоняет, так что, не выйдет сидеть на жопе ровно в понравившемся мире. Рано или поздно она закинет туда другого странника, и он приберет ключик, после чего ты вылетишь из этого мира. Свободу может даровать только Ключ.

— Ты много миров видел?

— Я прошёл уже два десятка, — после небольшой паузы, словно подсчитывая, произнёс Финн. — Всякие попадаются. Есть магические, как тот, в котором мы пересеклись, есть обычные, как наш родной, но там произошло что-то плохое. Хорошие миры вообще редкость. Видел я и миры будущего, один после глобальный катастрофы, там очень много попаданцев, Свалка называется. Они не странники, их туда система какая-то глобальная таскала, воевать и умирать, но её разрушили, теперь там просто ад. Второй — тамгалактическая война была, вся звездная система сражениями охвачена. Я даже летал на космическом корабле, чтобы ключ найти, он на другой планете находился. Был шанс там застрять надолго, если не навсегда. Ах да, видел самый настоящий фэнтезийный мир, с эльфами и гномами. Эльфийки, я тебе скажу, бабы обалденно красивые. Вот только холодные, красота и почти бесконечная жизнь сделала их стервами. Они об людей ноги вытирают.

— Круто, — восхитился Раевский, после чего достал флягу и, сделав глоток, протянул остатки Финну. — Допивай!

Но тот не взял.

— Я скоро уйду, чувствую близость перехода, и надеюсь, там будет вода, а тебе ещё, наверное, тут сутки торчать. Так что, прибереги для себя.

— Кто открывает и закрывает порталы? — немного подумав, задал Егор следующий вопрос.

— А кто создал вселенную? — тихонько рассмеялся Финн и облизнул ссохшиеся губы. — Без понятия. Мы их видим, мы в них попадаем. Обычные люди без этого дара ходят по ним, как по асфальту. Насчёт твоей зверушки, не знаю, может, и видит, может, и пройти сможет. Цель у нас простая — собрать ключ. Причём дальше желания у всех расходятся, кто-то ищет идеальный мир, кто-то хочет вернуться назад к жене и детям, кому-то до безумия нравится скакать по мирам, коих десятки, сотни, тысячи. Я вот из вторых, домой хочу, правда, не уверен, что те, кого я люблю, ещё живы, пока я тут скитаюсь. Ты вот когда провалился?

— Ты про год? — озадачился Егор.

— Нет, — развеселился собеседник, — про месяц… Ну, конечно, про год.

— Две тысячи двадцать третий.

— А я в две тысячи втором, — устало вздохнул Финн. — Но это ничего не значит, у нас может быть похожий мир, но пороемся в истории и окажется, что они близки, но не совсем.

— Слишком сложно, — устало потёр лицо Раевский. — Так, что я ещё не спросил?

— Спроси, как работают порталы?

— А ты знаешь? — удивился Раевский.

— Конечно, нет, — усмехнулся собеседник, — но могу сказать закономерность. Взял частицу ключа, провалился сразу, никаких — «подождите, я за сумкой сбегаю». Если в мире нет ключа, переход происходит на вторые сутки. Я, видимо, тут чуть раньше очутился, мне ещё немного осталось подождать, тебе больше. В чужие порталы не лезь, плохо закончится, тех, кто сунулся, больше никто никогда не видел. Да, вот ещё что, часть ключа тебе всегда покажут, а если не запомнил, можно вызвать это состояние полёта, только злоупотреблять не советую, надорваться можно.

— А как вызвать? — заинтересовался Егор.

— Медитация. Думай о части ключа, и отправишься в полёт.

— Кому-то удавалось собрать ключ?

— Хороший вопрос, — совершенно серьёзно произнёс Финн. — Точно известно о троих странниках, ещё непроверенная информация примерно по десятку. Так что, это не совсем белка в колесе, можно это остановить. — И тут Финн замер, вглядываясь куда-то во тьму прохода. — Странно, сегодня сильно раньше, видимо, вселенная посчитала, что я выполнил программу наставника. Мой портал, мне пора, Каскад, рад был знакомству.

И, подхватив сумку, он пошёл прочь во тьму. Но Раевский видел, как прямо у входа появилась клякса, правда, эта его к себе не тянула, чужая была.

— Погоди, Финн, — крикнул он в спину странника. — А сколько частей ключа нужно собрать?

— По-разному, — обернувшись, ответил тот. — Они бывают мелкие, бывают крупные. Тот, что я перехватил, был крошечным, но все говорят, нужно не меньше полусотни. У тебя длинный путь, мой юный падаван. — И, подмигнув, он прыгнул в сияющую серебром кляксу.

Глава 12

Глава 12

— Ушёл, — глядя на пустой проход, вздохнул Егор. — Чёрт, жаль, что так мало было времени поговорить, сколько вопросов осталось без ответа.

Но следовало признать, что теперь он знал гораздо больше, чем до этой встречи. Появился хоть какой-то смысл в его скитаниях.

Пить хотелось неимоверно, но он пересилил себя. Кроме того, было ещё одно существо, о котором ему следовало позаботиться.

— Хим, ты пить хочешь?

— Нет, хозяин, я могу довольно долго обходиться без воды или еды.

— Интересно, и сколько примерно?

— Без воды без каких-либо последствий четыре дня, без еды семь. Потом стану слабеть.

— Какой ты выгодный спутник, — усмехнулся Егор.

Он занял место Финна и уставился в темноту, повезло ему, наверное, уже новый мир исследует, а здесь только ветер и песок, да ещё похолодало прилично, так, что даже плащ не особо спасает, и портала теперь ждать долго.

— Хозяин, там, снаружи, кто-то есть. И это не человек, я слышу цокающий звук, как копыто по камням, а ещё какое-то непонятное потрескивание.

Егор прислушался, ничего, только ветер гудит среди скал.

— Отойди от входа, — приказал Раевский Химу. — Мир этот негостеприимный, хоть он нам и подарил полезную встречу, но для баланса может подкинуть что-то неприятное и опасное.

Химерик молча снялся с места и перебрался к дальней скале, поближе к Егору.

— Ты всё ещё слышишь этот звук? — поинтересовался Каскад.

— Да, хозяин, и он приближается.

Раевский сел поудобней, так, чтобы вскочить на ноги при первой же опасности, и вытянул кинжал из ножен. Интересно, а здесь он работает? Или теперь это просто железка? Раньше его этот вопрос не волновал, но сейчас бы неплохо прояснить этот момент. Егор сжал рукоять в руке и мысленно позвал кинжал: «Покажи заряд». И поглотитель душ отозвался, рукоять потеплела и окуталась сиянием, которое покрыло её примерно на три четверти, даже, наверное, чуть больше. Что ж, похоже, не много у охотников за головами от души осталось, ведь едва половину к имеющемуся добавили, а их четверо было.

— Хозяин, он приближается, я слышу потрескивание всё отчетливей.

Егор встал в полный рост. К счастью, нагромождение каменных шипов это позволяло. Вход был не слишком широким, всего с метр, что-то крупное не пролезет, но что-то его габаритов пройдёт вполне.

Фигуру, выступающую из тьмы, он разглядел только, когда она оказалась на пороге его убежища. Сложно было даже описать то, что он увидел. Это можно назвать муравьём, вставшим на задние лапы, только без кислой попки. Туловище состояло из трёх сегментов, высота — метра два, в ширину примерно полтора. Он весь был покрыт хитином. Верхняя пара лапок сжимала копьё, наконечник которого тускло светился, и это говорило об одном — визитёр не насекомое, он — разумное существо.

— Кто ты? — спросил Егор, надеясь, что способности странника позволят гостю понять его.

Муравей остановился и выставил вперёд копьё, уставившись на непонятное существо тремя парами глаз, при этом хитин потёрся, вызвав треск. Видимо, его слышал Хим.

Существо хранило молчание, его копьё оказалось слишком коротким и не могло дотянуться до стоящего почти у самой стенке Раевского, минимум метра не хватало. Но больше всего радовало, что из-за массивности пролезет только голова и первый сегмент туловища, второй неизбежно застрянет в проходе.

Хим встал в боевую стойку, прижавшись боком к ноге хозяина и оскалился, предупреждая незваного гостя, что лучше сюда не лезть.

Так прошло какое-то время. Егор ещё раза три пытался заговорить, но существо не реагировало, даже если и понимало его, не подавало виду. Забавно, Финн вспомнил про мир с эльфами и гномами, а вот про подобных муравьёв он ничего не сказал, видимо, не сталкивался.

Неожиданно насекомое отступило назад на пару шагов, почти растворившись во тьме, и вместо него к входу шагнул другой. Тот был тёмно-коричневым, а этот ярко-рыжим, в руках пусто, но Егору что-то подсказывало, что это пустота обманчива, и вестись на это не стоит.

— Человек, — прострекотал новый персонаж, — странник, опять.

Егор кивнул. Он слегка опешил от манеры разговора, речь разумного насекомого была совершенно без эмоциональна, и Раевский не мог понять, осуждение это или констатация факта. Но то, что эти существа встречали человека и имеют представление о странниках, было очевидным.

— Да, я странник, — ответил Егор, дабы не молчать, разговор лучше драки, — волею судьбы заброшенный в ваш мир. Меня зовут Каскад.

— Мы убиваем странников, — ответило существо. — Один из вас разрушил мемориал.

— Значит, все же это было осуждение, — мысленно усмехнулся Раевский, подведя итоги анализа фразы — «странник, человек, опять».

— Я не причиню вам вреда, — попытался он успокоить рыжего, — просто посижу тут в пещерке недолго и уйду. Мне ничего не нужно ни от вас, ни от ваших земель.

С минуту ничего не происходило, рыжий отступил к коричневому, и они уставились друг на друга. Было ясно, что они ведут какой-то диалог, но мысленно.

— Телепаты, — подвёл итог Раевский. — Интересно, к чему придут?

Долго ему тут не продержаться, ни закутка, ни укрытия малейшего, просто тупиковая пещерка, и если у них есть не только копья, то его тут на раз задавят.

— Хорошо, — развернувшись к нему, прострекотал рыжий, — мы поверим тебе, странник. У тебя есть время до следующей темноты, не уйдешь, мы тебя убьём.

— Я не знаю, когда точно откроется портал, — возразил Егор.

— До следующей темноты, — без эмоций заявил муравей, и оба они синхронно отступили в ночь.

— Уходят, хозяин, треск удаляется, — проинформировал его Хим.

— Это хорошо, — садясь на каменную землю, ответил Раевский. — Плохо, что вернутся. И нам бы с тобой лучше здесь не быть к этому моменту. Ты можешь найти воду?

— Нет, хозяин, отсюда я ее не чую, ни влажности, ни запаха. Если она и есть, то не рядом.

— Как рассветет, пробегись по округе, — попросил Егор, — вода очень нужна. Но если заметишь этих муравьёв, сразу назад. Хотя, я сомневаюсь, что ты найдёшь воду. Сдается мне, она залегает здесь очень глубоко, и местные живут тоже под землей, на поверхности для них слишком жарко, и они выбираются в каменистую пустыню только по ночам.

Солнце поднялось над скалами часа через три, Каскад даже подремал немного, завернувшись в плащ. Под охраной химеры это было почти безопасно, слуга предупредит о чужаках заранее.

Хим выскользнул наружу, постоял с минуту у входа, принюхиваясь и прислушиваясь, потом двумя прыжками скрылся из виду.

Егор остался один. Рот пересох, воды осталось грамм сто, не больше. Пить хотелось так, что мысли о том, чтобы выпить остатки начинали становиться навязчивыми. Хорошо, в его укрытии было не так жарко, как снаружи. Он посмотрел на правый сапог, похоже, тот не выдержал вчерашнего перехода, толстая кожаная подошва потрескалась и прорвалась об острые камни. Несколько минут Раевский раздумывал, как поступить, облегающие штаны не слишком годились для хождения в берцах, но ходить в дырявых сапогах? А какая, в принципе, разница? Он сейчас всё равно никуда не идёт, сидит на жопе ровно и ждёт Хима или портала, а это можно делать и в полуживом сапоге.

Время тянулось бесконечно, химерик убежал далеко, так, что мысленный контакт исчез примерно минут через сорок после его ухода. Очень хотелось пить. Да уж, не думал Егор, что попадет в такой переплёт. Знал бы, хотя бы литровую флягу с собой прихватил, а не трёхсотграммовую. Плохой он пока странник, золото взял, оружие взял, даже еды немного, вот только воды мало. А есть совсем не хотелось, да и нельзя, сосать сушенное каменное просоленное мясо сейчас было не самой умной идеей.

— Нет воды, хозяин, — сообщил Хим, вырастая словно из-под земли. — Зато я видел город этих существ. Там, куда мы не дошли, скалы, они все в дырах, в одной из них видел похожего на наших гостей.

— Далеко?

— Не очень, половина от того, что сюда шли.

— Километра три с половиной, — прикинул Егор, — ну чуть больше, почти рядом. Днём они, похоже, выходить на солнце не любят, а тучи тут, если и есть, то большая редкость. Искать новое убежище, смысла нет, это их земля, выследят на раз. Так что, Хим, сидим тут, ждём кляксу. Может, повезёт, и она появится до того, как нас убивать придут.

Время тянулось медленно, пить с каждым часом хотелось всё сильнее. К вечеру Егор не удержался и промочил рот. Потом плюнул и допил последний глоток. Под это дело ещё и трубку выкурил.

Егор поднялся и сделал несколько махов руками, присел, пара наклонов из стороны в сторону, пока сидел тело слегка задеревенело. Последний отсвет севшего за горизонт местного солнца растаял в небе, и почти сразу же пришла тьма, никакой луны, только очень далёкие звезды, света от которых немного. Прошло минут тридцать, и Хим вскочил на лапы.

— Идут, хозяин, — заявил химерик, — слышу потрескивание, причём гораздо больше и сильнее, чем перед рассветом.

— Этого следовало ожидать, — вытягивая кинжал из ножен, с ухмылкой заметил Егор. — Вчера было предупреждение на выселение, сейчас приставы толпой набегут.

— Кто? — озадачился химерик.

— Не важно, — отмахнулся Раевский. — Важно, что сейчас если не получим отсрочку нас ждёт последний и решительный. Местные муравьи-переростки настроены крайне серьёзно.

Сквозь завывание ветра, который, похоже, в скалах гулял постоянно, хоть днём, хоть ночью, Егор уже и сам расслышал, как потрескивают хитиновые пластины при движении хозяев. За шпагу он решил не хвататься, сомнительно, что она сможет поцарапать броню муравьёв. Единственное преимущество — узкий вход, в который местный житель, если и пролезет, то только наполовину. Кстати, там и единственное укрытие, обломанный шип, на котором лежит другой, то есть, теоретически, он может отступить на метр от входа и не поймать снаряды при обстреле. Под таким углом им не выстрелить в него стрелой и не метнуть копьё или нож. Хотя, если они знают огонь или какую магию, то всё это потеряет смысл. Ещё один плюс, если кто сюда залезет наполовину, дальше ширина прохода не позволит, и решит потыкать в Егора копьём, то, конечно, достанет, но вот малоподвижная цель и необычный кинжал, очень интересный расклад. Продержаться бы до кляксы. Уж очень не хотелось убивать местных разумных насекомых, они ему не враги, он же не виноват, что застрял на их земле.

Раевский шагнул вперёд к входу, чтобы сразу, если не выйдет переговоров, укрыться за шипом.

— Человек, странник, не ушёл, значит, умрёт, — раздался из ночной темноты без эмоциональный голос.

— Дайте мне ещё время, скоро откроется портал, и я уйду. Вы же знаете, я не покидал пещеру, и не хочу вам зла.

Ответа не последовало, вместо него во тьме зародился огонёк, который начал разрастаться, а потом довольно шустро полетел прямо в грудь Раевского. Чего-то такого Каскад и ожидал. Он резко отскочил вправо, вжавшись спиной в стену, теперь он кое-как был прикрыт. Сгусток огня врезался в завал из скал и рассыпался яркими искрами, на секунду ослепив его. Хим тоже успел увернуться и теперь жался к нему, но укрытие было только на одного.

— Быстро в крысу, и забился в щель, — приказал Егор.

Четыре с половиной секунды, и химерик стал гораздо меньше, и смог легко нырнуть в щель между камнями у его ног. Теперь они оба были укрыты, и Каскад даже пожалел, что не может так же. Хрен бы эти муравьи достали его.

Новый шар огня, вспышка, искры, но Егор заранее успел прикрыть глаза. Когда открыл, то почувствовал запах паленой кожи. Он посмотрел вниз, одна из искр угодила на носок сапога и прожгла его. Хорошо, что они были остроносыми, и именно там пальца не было. Прошло минут двадцать, семь совершенно бесполезных огненных залпов, результат — вторая дыра на сапоге и небольшой ожог на мизинце. Искра же, попавшая на плащ, сразу потухла, ничего ему не сделав. Интересно, а если шар целиком в грудь прилетит, справиться ли он с плащом покойного мага? Но проверять не спешил, было желание вытащить самострел и отправить в темноту один болт, но их у него всего пять, да и стрелять вслепую было глупо, темень такая, что он даже силуэтов не видел, а пехота вперёд лезть не торопилась. Единственное, что ему было видно, это очередной фаербол, зарождающийся в ночи.

— Это надолго, — прокомментировал он очередную вспышку по уже порядочно закопчённой стене.

И тут он учуял кляксу где-то совсем рядом, буквально в паре шагов, но снаружи. Слегка покалывающие виски говорили, что она уже готова и ждёт, и чем дольше он затянет с переходом, тем сильнее будет боль.

— Б… нет бы прямо тут, в пещерке, открылась, — высказал он претензию. — Хим, вылезай, пора сваливать из этого негостеприимного мирка.

Жирная толстая крыса, которая способна на равных свалить матёрого кота, выбралась из своего укрытия и вопросительно уставилась на него своими маленькими глазками. Егор сграбастал его левой рукой, зажав подмышкой. Крыса подмышкой… Какой забавный каламбур. Виски ломило всё сильнее, хочешь — не хочешь, а бежать нужно, тут как раз ещё и подарок в пещеру влетел. Привычно зажмурившись, Раевский переждал вспышку, и, выскочив из своего укрытия, рванул прямо на врага. Серебристую кляксу было видно отлично, всего три метра от входа, примерно там же, где исчез Финн, хотя нет, его на пару метров ближе была.

Первого прямоходящего муравья Егор увидел чуть правее, метрах в двух от себя. Тот хоть и был удивлён, но вполне шустро выбросил вперёд копьё с сияющим наконечником, рассчитывая насадить такого прыткого человека. Раевский, не думая, махнул рукой с зажатым кинжалом, лезвие встретилось с древком и прошило его без каких-либо проблем, а наконечник упал на каменистую почву. Одновременно с этим Раевский рухнул на задницу, скользя в сторону кляксы, до которой оставалось чуть больше двух метров. Проехавшись жопой по земле, которая была вся в мелких камешках и трещинах, он лишился штанов и трусов, которые мгновенно порвались, а пятая точка неслабо засаднила из-за многочисленных порезов и ссадин. Но дело было сделано. Так, скользя на заднице, он и влетел в кляксу.

Верх и низ привычно поменялся местами, и он, для разнообразия, рухнул на что-то мягкое. Круги в глазах на этот раз прошли довольно быстро, зато нос уловил непередаваемый аромат свалки.

— Сколько я на этот раз был в отрубе? -поинтересовался он у сидящего рядом с ним Хима.

— Почти сразу пришли в себя, хозяин, — доложился Хим. — Только вот место тут мерзкое. Пахнет плохо, как от помоев, так и от тех, кто тут обитает. Они нас ещё не заметили, но будьте уверены, скоро придут знакомиться.

— У тебя, я смотрю, сарказм прорезался. Только не спрашивай, что это такое.

— Что такое сарказм? — тут же выдал Хим.

— Сарказм — это… — начал объяснять Раевский, обозревая груды мусора, размером с пятиэтажный дом. — Сарказм — не слишком явная насмешка.

— Простите, хозяин, я не хотел вас оскорбить, — тут же повинился Хим.

— Оставь это, говори, что думаешь, но в разумных пределах. Я не обидчивый, кроме того, хороший сарказм люблю. И ты прав, вон обитатели знакомиться идут.

Егор сунул руку под плащ, но ножны от кинжала были пусты. Он посмотрел на кучу тряпья, которая раньше была обивкой от какого-то дивана, и обнаружил клинок прямо возле своей ноги. Встав, Раевский внимательно посмотрел на комитет по встрече. Что ж, это было довольно интересно, прямо на него в обрывках какого-то комбинезона шёл мужик с механической клешнёй правой руки и протезом левой ноги. Выглядели они плачевно — помятые, ржавые, но вполне себе работоспособные. Остальные кадры, составляющие свиту киборгу, как про себя окрестил его Егор, были не настолько впечатляющие, обычные бомжи, одетые в обноски, грязные, заросшие, в руках какие-то пруты, обломки ножей. А вот в руках главаря было что-то, напоминающее ружьё, с очень толстым дулом, во всяком случае, у этой штуки имелась пистолетная рукоять и раскладной приклад.

Хим, выйдя чуть вперёд, оскалил свои немаленькие клыки, только местных это нисколько не напугало, они наверняка уже прикидывали, как сожрут его, а весу в нём было прилично, килограмм сорок пять, не меньше. С точки зрения бомжей — это много мяса.

Понимая, что миром разойтись не удастся, Егор начал прикидывать рисунок боя. Первым делом уничтожить главаря, а дальше, если не разбегутся, прикончить остальных. Хотя, чего их жалеть? Мёртвые не болтают, а ему свидетели без надобности. В ближний контакт киборг не пойдёт, у него ружьё, это оружие на дистанцию. Знать бы, что вообще за хрень такая. Но, скорее всего, он встанет метрах в пяти, остальные станут окружать, будут выдвинуты требования, отдать всё, что есть, и тогда его не тронут. Но вариант этот нерабочий, его попросту убьют, отдаст он вещи, или не отдаст, без разницы.

Егор вздохнул и, подбросив кинжал, перехватил его за лезвия, ища баланс для броска. Он не собирался ждать окружения, ему выгодно, чтобы они остались кучей в одном месте.

— Проваливайте, пока живы, — когда до противников осталось метров шесть, произнёс Раевский, вложив в голос максимум угрозы, — иначе скормлю вас псу.

Он всё же решил дать этим отбросам шанс, уйти целыми, а нет, он окажет этому миру большую услугу.

Киборг, похоже, не зря был главарём, он почувствовал уверенность странно одетого незнакомца. Он замер, на секунду просчитывая ситуацию, но Егор в его глазах не выглядел грозно.

— Убейте е… — начал отдавать приказ киборг, на всякий случай, наводя оружие на чужака.

Всё вышло очень быстро. Главарь ещё договаривал свой приказ, а Каскад уже начал действовать. Взмах рукой, и кинжал отправляется в полет. Мгновение, и вот он уже в груди киборга, и снова рукоять светится, но сияние совсем тусклое. Видимо, обрывков души у этого обитателя клоаки совсем немного осталось. Егор вытянул руку, и его рывком дернуло вперёд. Доли секунды, и он уже стоит возле заваливающегося на спину киборга, крепко сжав рукоять кинжала. Но откат за такой скачок оказался лютым, в висках нехило заломило, рот высох до стояния пустыни, тут же проснулся дикий голод, но сейчас это не играло никакой роли. Тело главаря рухнуло, оставив оружие в руках Каскада. Остальная кодла ещё даже не осознала, что случилось, а Раевский уже вонзил кинжал в грудь бича, стоящего ближе всего. Это была не схватка, это была бойня, все заняло около десяти секунд. Последний, видимо, самый сообразительный, бросился бежать, но Хим догнал его в два прыжка и сбил на землю.

— Не убивай, просто не дай ему встать, — приказал Каскад химерику, отправляя кинжал в ножны, — мне нужен язык.

— Ты хочешь вырезать ему язык? — удивился Хим.

— Нет, — улыбнулся Егор, — так говорят про человека, которого нужно допросить. Он будет рассказывать то, что я буду спрашивать, отсюда и название — язык. Ты чуешь, есть вокруг другие люди?

— Есть, хозяин, но далеко, и, скорее всего, они вас не видят. Но их много, и это только те, что поблизости.

— И то хлеб, — подвёл итог Егор.

Головная боль отступила, жажда мучила все сильнее, но это могло подождать, да и не рискнул бы он здесь ничего пить. Сделав шаг, он почувствовал легкое головокружение и, осторожно нагнувшись, поднял с кучи мусора странное ружьё с толстым стволом. Покрутив его в руках и поняв, что видит такое впервые, он направился к пленнику, который лежал поприжатый лапой Хима и от страха даже боялся дышать.

Егор присел на корточки в шаге от пленника, вглядываясь в полные испуга глаза. На помойке и так смердело, но запах бича перебивал даже эту вековую вонь, и это была только часть образа. Обряжен в какие-то лохмотья из синтетической ткани, в давно немытой бороде и волосах копошились вши, возраст даже определить не получилось, от двадцати до пятидесяти.

— Ты понимаешь меня?

— Да, — кое-как задрав и стараясь смотреть на Раевского, подавленно ответил бомж.

— Вот и хорошо, — прокомментировал Егор. — Как тебя зовут?

— У нас нет имён, — удивлённо произнёс пленник, — только клички, имя людям иметь нельзя.

— Интересно, и кто же запретил людям иметь имя? — озадачился бывший каскадер. Похоже, он попал в какой-то очень необычный мир.

— Кто ты? — вместо ответа спросил пленник. — Это знает любой ребенок.

Егор, состроив злую рожу, вытянул из-за спины мини кукри и показал пленнику.

— Ещё раз заговоришь без моего приказа, будешь задавать неуместные вопросы или не станешь отвечать на мои, я отрежу тебе уши. Не поймёшь, возьмусь за пальцы, язык вырежу последним.

Мужик поверил, он только что видел, как этот человек убил за несколько секунд главаря и всех его приятелей. И то, что он выполнит обещанное, не сомневался. А зря, Егор ещё не перешёл черту отмирания человечности. Убить в бою — да, но пытать человека, причиняя ему максимум боли, это нужен либо определенный склад характера, либо, чтобы в голове шестерёнки вращались с проблемами.

— Мне повторить вопрос или помнишь?- выждав паузу, давая клиенту проникнуться, спросил Егор.

— Помню, — с испугом заявил пленник. — Имена людям запретили иметь старшие расы.

— Конкретней? — понимая, что ничего не понимает, уточнил Раевский.

— Эльфы, гномы и орки.

— Финиш, — едва слышно пробормотал себе под нос Каскад. — Только этого не хватало.

Мысли понеслись в голове Раевского быстрее эскадрона, про который пел Газманов, сейчас они выходили на скорость света. Первая, которую ему удалось ухватить, была простейшей — не дай бог, тут есть часть ключа. Вторая, если он всё же тут, то нужно найти его, как можно быстрее. И третья, если не получить максимум информации, ему конец. И, словно откликнувшись на его мысли о ключе, сознание устремилось ввысь. Первое, что он оценил, это размер свалки, десятки километров гигантских гор мусора. Те, что он видел вокруг себя, оказались совсем невысокими. За ними был город, старый город, рассыпающийся город — ветхие дома, кривые улицы. А над ним другой, белый сияющий, там кипела жизнь. А потом сознание рвануло вперёд вдоль каких-то маленьких городков, посёлков, распаханных полей. И вот в руинах большого города сверкнула звездочка. Егор не мог оценить, насколько это далеко, но то, что просто так туда не добраться, факт. Хотя, может, он придумывает, и ему повезёт. Ведь теперь он оказался в более продвинутом мире, и не нужно неделями трястись в седле.

Егор пришёл в себя, сидя на заднице. Пленник ошарашенно сверлил его взглядом, но дёргаться не решился, Хим бдел, и по-прежнему прижимал его лапой.

— Что случилось, хозяин? — обеспокоился химерик.

— В этом мире есть часть ключа, и нам придётся её найти, — мысленно ответил Раевский. Потом посмотрел на пленника. — Ответишь на мои вопросы, и я тебя не убью.

— Да, я сделаю всё, что скажешь, — заявил бич.

— Конечно, сделаешь, — усмехнулся Каскад. — Ситуация поменялась, и мы начнём заново. Первый вопрос, здесь вся ваша банда или ещё есть?

— Все тут, — заверил бомж.

— Второй вопрос, у вашей кодлы есть берлога, где относительно чисто и можно поговорить спокойно?

— Да, — помня, что говорить нужно только по делу, ответил обитатель местной свалки.

— Хорошо, — вставая, произнёс Егор. — Веди туда, и не думай дурить, если приведёшь в засаду, лёгкой смерти не жди. Хим, отпусти его.

— Я понял, — закивал пленник и указал рукой на край мусорной гряды, — нам туда, тут недалеко, всего с полкилометра.

— Иди впереди, — приказал Раевский и тронулся за проводником.

Напоследок он бросил взгляд на четыре кучки тлена и обноски, в которые те были наряжены, поглотитель душ работал, как часы. Да, так встрять нужно уметь.

Глава 13

Глава 13

Проводник не обманул, до берлоги, которую занимала банда, дошли быстро и без приключений. Устроенная она была из каких-то пластиковых конструкций внутри мусорной горы. Смердело там так же, как и на свалке. Разве что всякого гнилья на полу не валялось.

Егор снял плащ, положил его на стол и уселся на трёхногий табурет, выглядевший чистым. Недолго думая, он стянул сапоги и рваные штаны и трусы. Швырнув их в ближайший угол, он провёл рукой по заднице, которую ободрал, смываясь от муравьев, и порадовался, что клякса его подлечила, и следа не осталось, а то бы ещё долго сидеть не смог. Вытащил из рюкзака штаны от горки, натянул их прямо на голое тело, затем сменил портянки и обулся в берцы. Теперь до пояса он был очень средневековым, а ниже вполне себе современным.

— Чего пялишься? — поинтересовался он у забившегося в угол бомжа. — Видишь, человек пообносился в дороге. Вода есть? Только чистая, если я буду дристать с неё, я твоё брюхо вскрою и удавлю кишками.

— Есть, — икнув со страху, указал под стол пленник. — У Железяки фильтр был. Купил у старьёвщика. Хороший фильтр, — добавил он, — вода даже не мутная.

Егор вытащил из ящика под столом двухлитровую бутылку, посмотрел на просвет, действительно чистая. Открыл, понюхал, та ничем не пахла.

— Хозяин, дай я первым попробую, — предложил Хим, — скажу — безопасно ли, яды на меня не действуют.

Егор взял со стола какую-то миску, сполоснул её, затем налил туда воды и подвинул химерику. Чтобы тот не говорил, но пить после пустыни Химу хотелось. Он выдул миску почти мгновенно.

— Хорошая вода, хозяин, — заявил он, — чистая, не как из родника, но пей, не бойся.

Раевский протёр горлышко бутылки и в один заход её осушил, только на последних глотках понял, что жажда его больше не терзает. Потом уселся на табурет и, достав трубку, принялся её набивать. Разговор впереди ожидался долгий.

— Итак, как тебя зовут? Вернее, имени-то у тебя нет, только кличка, вот её и назови.

— Хрящ я, — тут же ответил бомж, при этом косясь на Хима, который демонстративно скалил зубы.

— Хорошо, с этим определились. А теперь вот что, я буду спрашивать, а ты отвечать максимально развернуто, поскольку всё, что я спрошу, мне абсолютно неизвестно. Ты меня понял? Условия ответов напомнить? — извлекая мини кукри, и крутя его в руках, поинтересовался у языка Раевский.

— Я все помню, — заверил его Хрящ.

— Молодец, — улыбнулся Каскад. — Начнём — как называется этот мир?

— Элерия, — голосом, полным удивления, но без уточняющих вопросов ответил бомж.

«Земля высших» — так это звучало для Раевского. С претензией.

— А теперь, друг Хрящ, — в слово «друг» он вложил максимум сарказма, — поведай мне, как люди оказались внизу социальной пирамиды, и вообще историю этого препоганого места, я имею в виду не свалку, где мы находимся, а планету в целом.

— Ты ведь не отсюда, — забывшись, выпалил бомж.

Егор усмехнулся.

— Хорошо, это первый и последний вопрос, на который я отвечу. Я случайно в твой мир попал, пояснения не будет. Учти ещё один вопрос, и я отрежу тебе что-нибудь лишнее, не язык, мне он ещё понадобится.

— Я понял, прости, вырвалось, — закивал Хрящ. — Значит, ты хочешь знать историю? Что ж, могу просветить, я люблю читать, и знаю много о прошлом, даже то, что вычеркнули из книг.

Рассказ затянулся, снаружи стемнело, табачный дым смешивался с вонью, на которую уже через пару часов Егор прекратил обращать внимание. Вспомнилась лаборатория в подвале руин замка, к трупу притерпелся, с которым провёл много часов, и к этой помойке тоже.

История же оказалась довольно банальной. Жили-были на планете четыре расы — гномы, эльфы, люди и высшие орки. Первые двое славились долголетием, эльфы же вообще жили по человеческим меркам неприлично долго, больше двух тысяч лет. Нет, умирали они и от ядов и от стали, неуязвимости им не было даровано, но с точки зрения людей, которые жили по семьдесят-восемьдесят лет максимум, это был как плевок в лицо. И вот триста лет назад люди решили устроить геноцид. Правда, как уверял рассказчик, достоверно известно, что и остальные не были белыми и пушистыми, и решили извести расплодившихся людей, просто человеки первыми ударили. И все бы людям удалось, если бы не эльфийские маги. Поначалу всё шло неплохо, но потом в войну вступили гномы и орки. Были орки огромны, мускулисты, и имели кожу серого цвета, да вот ни хрена не по канону, никакой зелени. В общем, люди проиграли пару сражений, отступили. Только объединённые войска нелюдей останавливаться не стали и прошлись железным катком по землям врагов. Уцелела примерно десятая часть от населения, с тех пор человечество на Элерии на положении бессловесного скота, работают, где скажут, делают, что скажут. Не хочешь, иди, живи на помойку, или в пустоши, которые образовались после применения эльфийских заклятий невероятной мощи. Помимо несогласных на помойки бежали все преступники. Так что, контингент был тот ещё. Мир после войны изменился, эльфы заняли нишу научных изысканий, культуры и политики. Гномы, как самые рукастые и предприимчивые, подгребли под себя производства и торговлю, орки — сила и натиск, стали их мечом, проще говоря, армией и полицией.

В принципе, ничего неожиданного рассказ Хряща не принёс, кроме понимания происходящего. Одно радовало, разрешение нужно было только на то, чтобы жить в нижних городах, своеобразных гетто. По планете же никакого ограничения на перемещения не существовало, пока скот где-то внизу и делает, что скажут, он никого не интересует. Это из плюсов. Значит, никто не помешает добраться до нужного места, кроме одного — люди, что тут, что на земле, одинаковы, банды грабят всех и вся, дороги не безопасны, высших не трогают, не по «Сеньке шапка». Хотя существует тут и подполье, борются за свободу человечества от ига злобных высших. Вот они охотятся на орков и гномов, эльфы вниз на землю спускаются не часто. Правда они и самый малочисленный из народов, с такой продолжительностью жизни плодятся они неохотно.

Теперь осталось узнать что-то о местном оружии, например, Егора очень интересовало «ружо», которое было в руках Железяки, транспорт, на который он может рассчитывать, и самое главное — деньги.

— Так, с мировой историей закончили, — остановил Раевский рассказчика. — Теперь давай поговорим вот об этом, — он вытащил из кошеля серебряную монету. — Дорого это стоит?

— Нет, — покачал тот головой, — почти ничего, серебра много. Здесь, на свалке, можно на неё еды на хороший ужин прикупить. Нормальной еды не тухляка и объедков, а из города.

'Что ж, уже неплохо, — прикинул в уме Каскад, — если можно использовать, значит, будем использовать.

— А как насчёт этого, — он вытащил золотой и подбросил вверх, наблюдая, как Хрящ загипнотизировано пялится на кувыркающийся в воздухе кружок из драг металла.

— Это день жизни в нижнем городе, хороший день, еда, выпивка, девки продажные.

— Уже неплохо, — обрадовался Егор, — миры разные, а цена золота остается неизменной. И так, Хрящ, что у нас с транспортом, на чём ездят наши с тобой соплеменники.

— Аирданы в нижнем городе редкость, — задумался он, — только крутые шишки из низовых могут себе позволить левитирующий автомобиль. Старый, ржавый, но это статус. В основном древний транспорт, колесные машины на кристаллической пыли, и мотоциклы. Но опять же это дорого, те, кто попроще, катаются на велосипедах.

Конечно, абориген употреблял другие термины, но Егору встроенный переводчик подавал информацию так, чтобы было понятно, находя наиболее близкие понятие из родного мира.

— И сколько стоит купить мотоцикл?

Хрящ пожал плечами.

— У меня никогда не было столько денег.

— Сколько?

— Дорого, думаю, около сорока таких монет.

— Дорого, — прикинул Егор, — но об этом будем потом думать. Кстати, у тебя или у ныне покойного главаря были местные деньги? Хочу на них взглянуть.

— Тайник есть, там немного налички, Железяка выручил вчера за продажу кое-чего интересного.

— Ну, так тащи, — усмехнулся Егор.

Он достал из ящика под столом новую бутылку с водой, набулькал целую миску Химу, а сам достал сушёное мясо и принялся есть, запивая прямо из горла.

Хрящ с минуту копался в углу, вскрывая какую-то панель в полу, после чего поставил на стол небольшую железную коробку с кодовым замком.

— Как вскрыть, не знаю, — развёл руками чушок, — кода Железяка никому не доверял.

— Значит, попробуем по-другому.

Егор вытащил кинжал и стал аккуратно давить остриём в место, где предположительно была защёлка. Поглотитель душ и на этот раз не подвел, хоть и с небольшим сопротивлением, но лезвие пробило не слишком толстое железо, наткнулось на какое-то препятствие, но и его преодолело. Крышка отошла, и Егор, вытащив кинжал, вернул его обратно в ножны. Внутри лежала стопка пластиковых банкнот, напоминающих кредитки, только подлиннее сантиметров на пять. Голограммы, портрет какого светловолосого мужика, больше смахивающего на бабу, уши заострённые, вполне себе канонические, как у Толкина.

Раевский перебрал банкноты, всего их было десять штук, девять номиналом в пять элевов и одна в десять.

— Сколько стоит в этих карточках моя монета? — глянув на Хряща, поинтересовался он.

— Золотая? Около двухсот элевов.

— Понятно, — прикинул Раевский, он так и не успел заплатить капитану, а значит, у него в поясе по-прежнему было двадцать семь монет золотом, и примерно около двух десятков серебром. Про медь вообще можно было не упоминать, не котируется. А ещё у него неплохой запас в ювелирке, там и с камушками есть.

Каскад посмотрел на «ружо», лежащее возле плаща на столе.

— Давай, Хрящ, вещай об этом чудо-оружии, и как вообще тут обстоит дело с вооружением? Кто из чего в кого стреляет?

— Что там, наверху, я без понятия, — задумался чушок. — Здесь, внизу, в основном примитив, оставшийся с войны, пистолеты, револьверы, винтовки, патроны на кристаллической пыли, она наше топливо и всё на свете.

— А это что? — Егор качнул головой в сторону оружия бывшего главаря.

— Энергетический разрядник. Бьёт электричеством, используется орками для подавления беспорядков, человека выводит из строя на десять часов, и то, если крепкий, меня вырубит на все пятнадцать. Но может и убить, если полную мощность дать. Использование людьми незаконно.

— И чего Железяка в меня из него не пальнул?

— Там всего два заряда осталось, а батарею такую только у орков получить можно. Нет, конечно, продают их на черном рынке, только вот она будет стоить не один десяток золотых монет. Потому что, если торговца или покупателя с таким возьмут, скормят псам.

— Понятно, а орки у вас внизу только с такими ходят?

— Нет, это просто шокер, а так у них вполне себе приличные плазматики, скорострельные, прожигают стены из кирпича. Людей просто с одного попадания в корпус прожаривают, так ещё дыра размером с кулак. Защиты против них нет.

— Ясно, — задумчиво протянул Раевский. — А что насчёт моей шпаги?

— Да таскай, всем плевать, разве что внимание будешь привлекать к себе. Хотя, чем только не вооружаются люди, нижний город — место опасное, у каждого с собой нож или пистолет.

— Как раздобыть карту континента?

Хрящ порылся в тумбочке, которая стояла рядом с единственно кроватью, и вытащил оттуда девайс, по размеру напоминающий обычный смартфон, только выглядел он тонким и прозрачным, экран с трещинами.

— Вот, это синтер, прикоснись пальцем к экрану в любом месте, и появится меню, выбери карты и ищи то, что тебе нужно. В небе висят передатчики, они весь континент покрывают.

Егор выполнил указание и коснулся дисплея. Тот моментально ожил и высветил кучу иконок без всяких паролей.

— Модель древняя, такими даже из людей мало кто пользуется, функционал урезан. Но если тебе нужна только карта, этого хватит.

Егор нашёл нужную иконку, которая тут же определила его местоположение. На поиск необходимого места ушло около часа, ему приходилось ориентироваться по замеченным в видении географическим привязкам там озеро, тут лес, так что, пришлось попотеть. Что ж, ему опять не повезло, тысяча двести километров на восток континента, где как раз кипели основные схватки местной мировой войны. Причём, большая часть пути пройдёт по землям анархии, это руины городов и не слишком крупные поселения различных отщепенцев, которые эльфов и остальных победителей совершенно не интересуют, они туда наведываются, только если там зарождается крупное объединение. Злопамятные ребята не дают возникнуть лидеру и достойному месту для жизни, иначе люди побегут к нему, а им это не нужно. А поскольку они контролируют связь и всю поверхность планеты, то зачистки подобных новообразований — штука не слишком частая, но пару раз за год они вырезают особо активно развивающиеся анклавы. Ещё одной проблемой востока является экология, можно хватануть излишек повышенного магического фона, не убьёт, но чувствовать себя будешь отвратительно. Не успеешь выбраться из зоны воздействия, сдохнешь.

Раевский задумчиво набил трубку и прикурил. Место, которое ему нужно, раньше было людским городом и называлось Лираск. Сейчас заброшено, только руины. Добраться, по идее, не проблема, если на транспорте. В принципе, в той стороне есть несколько крупных посёлков, причём не диких, там какую-то фигню из земли качают, но автобусы туда не ходят. В караван к оркам не попросишься, а торговцы, которые туда наведываются, дабы толкнуть людям, что на буровых работают, товары, ходят со своей охраной. Так что, на хвост не прыгнуть. Остается вариант — купить машину и рвануть туда, либо нанять машину с проводником, чтобы он отвёз.

Егор положил смартфон на стол и указал Хрящу на точку на карте.

— Мне нужно вот сюда. Как лучше всего добраться быстро и относительно без проблем?

Чушок взял смарт, уменьшил масштаб и надолго задумался. Егор его не отвлекал.

— Можно, конечно, самому, — наконец, выдал он, — купить машину и доехать. Тут дня на два дороги, может, чуть больше. Но лучше нанять двух-трех наёмников при транспорте, и они сами тебя довезут. Только дорого это выйдет.

— Знаешь таких?

— А что я буду с этого иметь? — неожиданно вспомнив о своей выгоде, спросил Хрящ. Он уже понял, что страшный мужик, появившийся из неоткуда и перебивший его дружков, резать на лоскуты его не будет, во всяком случае, пока он сотрудничает.

— И что ты хочешь за свою помощь?

— Две золотых монеты.

Егор покачал головой.

— Слишком жирно, дам десять серебряных.

— Пятнадцать, — поняв, что торг уместен, назвал свою цену Хрящ.

— Двенадцать, и не монетой больше. И вот ещё что, ты забываешь всё, что касается меня. Проболтаешься кому-то, я тебя найду и очень жестоко убью.

— Я уже забыл, — закивал головой чушок, вот только Раевский ему не поверил. Останется без присмотра, побежит к дружкам, или к тем, кто вес имеет, и сдаст его с потрохами. Но пока он нужен. Как ни странно, убивать этого обитателя свалки ему не хотелось.

— Итак, ты знаешь тех, кто сможет мне помочь?

— Знаю, два наемника, у них даже аирдан есть, старый, но вполне себе летает, не высоко, но это лучше, чем все колдобины колесами считать. Только вот берут они дорого. Причём оба изгнанники из высших. Один из них орк, убил в поединке кого-то не того, вторая эльфийка, молодая, лет триста всего, что-то она с роднёй не поделила, вот та её и вышибла из семьи.Договариваться с ними сам будешь. Я только посредник, назначу место, в город даже не сунусь, попадусь на глаза патрулю орков, и уже через час меня собаки сожрут.

— А интересный у вас мир, — с усмешкой заметил Егор.

Хим, по-прежнему сидящий возле него и не сводящий взгляда с Хряща, оскалил на это клыки.

Егор снял с пояса кошель и высыпал на стол медь и серебро. Отсчитав шесть монет, он подвинул их чушку.

— Половина сейчас, половина, как доведёшь до города и все устроишь. Кстати, извини, но местные деньги я заберу себе. Вот тебе ещё пара монет в качестве компенсации.

Хрящ смёл деньги в ладонь и нырнул куда-то в глубину берлоги, вернулся через пару минут.

— Утром пойдём, — заявил он, — ночью по свалке не ходят.

И, словно в подтверждение его слов, откуда-то раздался довольно громкий грохот.

— Это что? — резко развернувшись в сторону входа в берлогу, спросил Раевский.

— Мусор сбрасывают, — спокойно ответил Хрящ. — Как ночь, мусорщики верхнего города убирают за высшими, опустошают сборщики и на аэроплатформах летят сюда и скидывают на нас. Утром бы Железяка повёл бы нас перебирать новые кучи в поисках полезного. Мы как раз в одной такой копались, когда ты появился. Чуть ли не на нас платформа опорожнилась.

— Понятно, — прокомментировал пояснение Егор. А он всё гадал, как сюда это добро свозят, на земле-то никаких летающих платформ, там подъезды нужны. Странно, что при уровнях их технологий, они не заморачиваются с уничтожением всего этого мусора. — Так, — он пристально посмотрел на Хряща, — у тебя бритва есть?

— Есть, — не понимая, к чему ведёт его новый босс.

— Коли ты со мной в город идёшь, приведи себя в порядок, а то у тебя в бороде вши копошатся. Берёшь бритву и сбриваешь всё, что есть из волос на теле, чтоб кроме бровей ни одного волоска не осталось, ацетон есть?

— Есть, растворитель.

— Смачиваешь тряпку, протираешь себя ей всего, кроме открытых участков, где можно воспаление получить, затем водой сполоснёшься. Потом надеваешь чистую одежду, а не эти лохмотья, уверен, есть у тебя выходной костюм, и завтра поутру пойдём в нижний город, сделаешь всё, как нужно, получишь премию. Ты меня хорошо понял?

— Всё-всё сбривать? — понуро хлопнул глазами Хрящ.

— Всё, — безапелляционно завил Егор. — Или ты будешь скучать по своим друзьям, что сейчас ползают по твоей шевелюре? Неужели самому не противно?

— Да привык как-то, — ответил чушок и отправился вглубь берлоги, приводить себя в порядок.

Раевский прибрал деньги из коробки. Больше ничего, кроме элевов, там не было. Егор засунул руку в рюкзак, вытащил оттуда своего «пластуна», он совсем про него забыл, таскать с собой тяжеленный нож, которым не пользуется, было как-то неразумно. Правда, продать его выгодно, явно не выйдет. Ладно, пусть ещё поваляется, может, появится возможность выгодно пристроить. После того, как он вытащил оттуда штаны и берцы, там остался только «пластун», пакет с табаком, и два свёртка с картами, приобретёнными на первой своей обитаемой планете, которая, скорее всего, даже названия не имела. Их долой, кидая их в угол, понимая, что больше они уже не пригодятся, их место занимает туго скрученный плащ. Всё, опять рюкзак полон.

— Хозяин, я слышу людей, они рядом, — подал голос Хим. — Человек семь, они кого-то ищут.

— Кого? — без интереса спросил Раевский, прикидывая, принесут ли ему эти поиски проблемы или всё же пронесёт, и они его совершенно не касаются.

— Они ищут нас, — тут же сообщил химерик. — Они ищут того, кто пробил ткань миров.

Егор вздохнул, поднимаясь, не могло всё закончиться просто и хорошо, видимо, местные отслеживают подобные перемещения, возможно, они даже знают о странниках.

— Что они говорят? — спросил он, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— След слабый, почти стерся, но они всё еще видят его, и идут, хоть и с трудом.

— Понятно.

Значит, нужно пережить этих искателей, дальше будет проще. Егор посмотрел на разрядник, лежащий на столе, эта фигня ему, скорее всего, не помощница. Он рывком ворвался в закуток, где брился Хрящ.

— У нас гости. Тут есть запасной выход, или тайник, где можно спрятаться вдвоём?

Тот отрицательно замотал лысой головой, на которой от богатой шевелюры остались лишь грязные брови. На его лице проступили страх и обреченность, он был сломлен своими бедами, и вот теперь новый удар.

— Нам не уйти, — потеряно произнёс он. — Даже если ты их убьёшь, нам не удастся выбраться со свалки. Нас просто затравят, высшие сразу узнают о гибели загонщиков.

— Кого они могли послать за мной? Орков?

— Нет, людей. Для работы на свалке они используют таких, как мы, откормленных, отмытых, готовых за подачку выполнить любой приказ. Но командует ими орк, он наверняка на десантном боте, который висит в сотне метров над землей.

— Ну, значит, пора убивать. А как уйти, видно будет. Быстро одевайся и обувайся, будь готов бежать. А я пока попробую пообщаться с незваными гостями. Хим, доложи обстановку.

— Они рядом, бродят в сотне метров, ищут тебя, но след они потеряли.

Егор поднял руку и погасил светильник, единственное, что давало освещение в берлоге. Если повезёт, ход не найдут, и возможно, всё же удастся уйти тихо, без горы трупов. Железяка позаботился, чтобы конкуренты не явились в гости, и не захапали его добро, поэтому убежище сборщиков мусора было в глубине мусорного вала, и вход в него заткнут очень реалистичной пробкой, которую не отличишь от склона. Потянулись минуты ожидания. Хрящ вместо того, чтобы выполнить приказ Егора, продолжил приводить себя в порядок. Он зажёг какой-то тусклый фонарик, и теперь обтирал себя тряпкой, смоченной в растворителе.

— Зачем? — шёпотом спросил Раевский

Чушок, оказавшийся мужчиной лет тридцати пяти с приятным, слегка наивным лицом, пожал плечами, и так же шёпотом ответил:

— Если сейчас умру, то хочется сделать это человеком, а не опустившимся скотом.

Егор улыбнулся, что ж, подобный ответ его устраивал, хоть и трусит, но пытается бороться со страхом, это достойно уважения.

— Хозяин, они уходят вглубь свалки, — доложил Хим. — Решили, что мы пошли к городу.

Егор выдохнул и отпустил сжимаемую рукоять кинжала.

— Ждём, пока уберутся, слушай внимательно, предупреди, если повернут назад. — После чего посмотрел на голого, стоящего в тазу Хряща. — Они уходят, уходят в сторону города, почему-то они решили, что мы отправились туда.

— Это как раз понятно, — не удивился Хрящ, — куда ещё идти, чтобы выбраться с этой помойки? Только теперь в городе будет сложнее, любое новое лицо привлечёт внимание, поверь. Если ты понадобился высшим, они поставят на уши всех, и стоит тебе засветиться, уже через пару часов будут знать, где ты был.

— Не ожидал ничего другого. Поэтому рассиживаться нам не стоит, выйдем, как сможем.

В этот момент аэроплатформа открыла днища, вывалив очередные несколько тонн отходов жизнедеятельности элиты с верхнего города, метрах в сорока от берлоги.

Глава 14

Глава 14

Хрящ вышел из закутка примерно минут через двадцать, как охотники за пришельцами отвалили. Это был совершенно другой человек. Выбрит, конечно, кое-как, но всё же неопрятные заросли на лице исчезли, голова выскоблена гораздо лучше. Стоптанные боты отправились в мусор, их место заняли ботинки, чем-то напоминающие берцы, один из которых был довольно аккуратно заштопан. Вместо лохмотьев вполне себе приличный синий комбинезон с двумя заплатами, тоже довольно аккуратными.

— На человека похож, — удовлетворенный зрелищем, прокомментировал Егор. — Слушай, а как вы вместо имени кличку получаете, ведь не мама тебя так назвала?

— Нет, каждому новорожденному генератор случайных чисел присваивает персональный код и кличку. Мне вот такую дали.

— Что-то сомневаюсь, что Железякой твоего бывшего шефа назвали при рождении.

— Конечно, нет. Хрен его знает, как его прозвала программа, но он всем представлялся Железякой.

— И на кой нужен этот цифровой код?

— По идее, это регистрационный номер во всех базах данных. Но в нижнем городе это не так актуально. Тем более, ты не собираешься там задерживаться. Ведь тебе нужно быстро?

— Очень быстро, — улыбнулся Егор, — ещё вчера. Слушай, я, конечно сейчас глупость спрошу, но тут есть нормальная жратва? Не тухляк из мусорного бака.

— Есть, — с улыбкой отозвался Хрящ. — Это запас Железяки на чёрный день, но он теперь ему не нужен, так что, предлагаю поужинать. Давно я нормальной еды не ел.

Порывшись в углу, откуда он извлёк коробку с деньгами, Хрящ выставил на стол две упаковки, запаянные в серый крепкий пластик. Егор вгляделся в незнакомые буквы, и через десять секунд появился вполне доступный для восприятия русский текст — «Готовые обеды» и «срок годности — десять лет».

— Б… что за боевая химия там, что они десять лет не портятся? — выдал он вслух по-русски.

Хрящ вопросительно уставился на Егора, поскольку ни хрена из сказанного не понял.

— Вот теперь верю, что ты чужак.

Он вскрыл свою упаковку и начал вытаскивать судки, в одном мясо, в другого какая-то каша, в третьем ещё что-то, незнакомого синего цвета. Он нажимал на уголок крышки, и коробка начинала тихонько гудеть, а крышка запотевать.

— Саморазогрев, прикольно, — выдал Егор и последовал примеру бывшего бича.

Надо отдать должное, в большинстве своём это было вкусно, хотя Раевский прекрасно понимал, что это редкостное синтетическое дерьмо. Но впервые за двое суток он ел что-то горячее и вкусное.

Хотелось спать, но спать на топчане, который раньше занимал лидер банды собирателей отбросов, верный способ повторить судьбу Хряща, подхватить вшей и обзавестись лысым черепом. Что за жизнь пошла? Даже нормально поспать негде, последний раз он дремал днём в скалах, ожидая кляксу. Но переход, стычка с мусорщиками, а потом весь день держаться настороже рядом с Хрящом. К запаху он кое-как притерпелся, но вот вшей подхватить совсем не хотелось. Так и задремал он, сидя на табурете, опёршись на кривоногий стол.

Проснулся Егор, естественно, с больной спиной и затёкшей шеей. Захотелось достать смарт и написать Славе, массажисту, что он очень хочет к нему на стол. Но оглядевшись, он вспомнил, что Слава остался на Земле, которая чёрте где, а сам Егор сидит на табурете посреди огромной помойки, и в этом мире власть захватили орки, гномы и эльфы. Он потёр глаза, достал из-под стола бутылку с водой и сунул её в рюкзак. Флягу резервную, которая его неплохо поддерживала в пустыне, он наполнил накануне. Ещё из одной бутылки он умылся, прополоскал рот, затем напился от пуза. Хрящ всё это наблюдал, сидя на стуле у двери, и сонно зевая. Самым бодрым выглядел Хим.

— Всё спокойно, хозяин, — заверил его химерик, поймав вопросительный взгляд. — Ночью ещё люди приходили, местные, тоже что-то искали. Их интересовало, что тут понадобилось каким-то шкурам, потолкались час и ушли.

— Ну, ушли и хорошо, — мысленно прокомментировал Раевский. Хрящ, умывайся, и нам пора в путь. Далеко отсюда до города?

— Десять километров, будем там только к обеду. Это, если маршрут старый, не завалили новыми грудами.

— Хим, никого вокруг не слышишь?

— Только крыс, — мысленно отозвался химерик, — их тут сотни.

— Вот и поймаешь себе на завтрак десяток, тебе всё равно, какое мясо есть.

— Еда — это хорошо, — довольно рыкнул Хим.

Они выбрались наружу когда солнце появилось из-за мусорных небоскрёбов. Егор внимательно огляделся, даже в небо посмотрел, тут не средневековье, противник умеет летать. Но ни дронов, ни каких-либо других летающих механизмов, не обнаружил. На всякий случай он замотал лицо относительно чистым, слегка порванным лёгким шарфом, соорудив на голове нечто, напоминающее шимаг, да и запах не так в нос лез.

— Босс, — окликнул его Хрящ, который закрыл вход в берлогу, — идём спокойно, ни к кому не цепляемся, дерёмся только, если на нас нападут. Те, с кем группа Железяки враждовала, живут дальше на свалке, не в сторону города, но кое-где за проход придется заплатить. Такса привычная — пять элев с головы.

— Нормально, — кивнул Егор и поудобней устроил за спиной сверток со шпагой. Тащить её на перевези он посчитал излишним.

Нельзя было назвать эту дорогу трудной. Противной, мерзкой, смердящей, но не трудной. Иногда их тормозил Хим, который гонялся по округе за толстыми, матёрыми крысами. На четвёртой он успокоился, и теперь шёл впереди, вполне довольный жизнью.

Ситуация поменялась, когда до границы свалки оставалось чуть меньше километра.

— Хозяин, впереди засада, — подал голос химерик. — Справа, за кучей хлама, двое, ещё двое с другой стороны в яме, прикрытой листом какого-то материала. И пятый идёт к нам навстречу, чтобы остановить в нужной точке.

— Примитивно, но сработает, — прикинув диспозицию, пробормотал Егор. — Стой, Хрящ, впереди засада.

Проводник замер и уставился вперёд.

— Ничего не вижу, — через минуту выдал он.

— За кучей справа двое, ещё двое слева в окопе устроились. Они у нас за спиной и с фланга окажутся, и ещё один впереди должен нас остановить.

— Откуда ты узнал? — полюбопытствовал Хрящ.

— А вот это не твоё дело, — отрезал Каскад, не собираясь выдавать тайну Хима. — Способность у меня такая, неприятности жопой чуять. Обойти это место можно?

— Можно, — ни секунды не думая, ответил проводник, — но очень далеко, с час примерно топать.

— Отходим, — принял решение Раевский, — лучше топать, чем нарваться на неприятности.

Похоже, засадники заподозрили, что их хитрость провалилась, поскольку кадр, который должен был их тормознуть, вышел из-за кучи мусора и, остановившись в самом центре прохода, призывно махнул рукой.

— Эй, помоищники, я Пёс, сюда идите.

— Он главарь дорожников, собирают дань с тех, кто идёт в город и оттуда, — пояснил Хрящ. — Крупная группа, рыл в десять, у них точно оружие есть. Надо сваливать. Попробуем южнее пройти, там троп больше, все не запечатать.

— Эй, псина, сам подойдёшь, не развалишься, — крикнул в ответ Егор, — нам и тут хорошо.

— Чё ты там вякнул? — опешил от такой наглости Пёс. — Похоже, с ним никто так давно не говорил.

— А ты подойди поближе, я тебе на ушко шепну, если ты глухой. Всё, Хрящ, уходим, сейчас этот злой кадр скомандует «фас», и на нас бросятся.

— Хозяин, ещё четверо за спиной обходят. Идут прямо на нас.

Егор обернулся, четыре фигуры шагали в полный рост, причём у одного из них была магазинная винтовка незнакомой ему системы, у второго пистолет, у двух остальных тесаки, лишь немногим уступающие размерами мечам.

— Беги за мной, только не обгоняй, — приказал Егор Хрящу и вытащил из ножен кинжал.

Дистанция до загонщиков не слишком большая — метров пятьдесят. Каскад взял разбег и рванул вперёд. Тот, что с винтовкой, потратил отпущенное ему время совершенно бездарно. Он прошёл ещё немного вперёд, потом опустился на колено, медленно и картинно вскинув винтовку к плечу. На всё на это у него ушло секунд шесть, а Егор к этому моменту сократил дистанцию до десяти. Занервничав, тот потянул за спуск, толком не прицелившись. Пуля свистнула справа, где-то сантиметрах в тридцати, и унеслась куда-то за спину. Второй раз нажать на спуск он не успел. Егор метнул кинжал метров с шести, и не промазал, тот угодил чуть ниже шеи. Любой другой бы наверняка не пробил бы кость, но волшебный клинок вошёл сразу на половину лезвия, опрокидывая покойника на спину, светясь поглощаемой душой. Чем был хорош именно этот кинжал, он не оставлял тел, и никаких раненых, попал в корпус — сразу труп.

— Хим, твой с пистолетом, — отдал мысленный приказ химерику Раевский, — грызи его.

Пёс рванул вперёд на невообразимой для собаки скорости. Он проскользнул между двумя здоровяками, в прыжке сбил на землю мусорщика со стволом и вгрызся ему в глотку.

На безоружного Егора рванула парочка с тесаками, полуметровые, тяжеленые свинорезы, которыми удобно рубить мясо. Пса они проморгали, и даже не поняли, что их прикрытие мертво. Хотя он всё равно бы не смог стрелять, поскольку они закрыли собой цель. В трёх шагах от них Егор проделал тот же фокус, что и с Железякой. Вытянул руку, мысленно приказав кинжалу притянуть его к себе. Короткий рывок, в ушах, конечно, зашумело, виски заломило, но он оказался за спиной у «мечников» и прямо перед валяющимся на земле ганфайтером. Хотя термин неверный, те владели пистолетами отлично, а этот так, за рукоять мог подержаться. Он возник возле трупа, стоя на одном колене и сжимая правой рукой рукоять поглотителя душ. В голове мелькнула мысль, научиться призывать кинжал после броска, но она как всплыла, так и ушла. Выдернув клинок из раны, и заметив мельком чёрные трещины, расползающиеся по лицу покойника, Егор, не вставая, вбил кинжал в живот валяющегося рядом с уже мёртвым дружком «дорожника» с разорванным химерой горлом. Тот только дёрнулся, передавая кинжалу остатки своей разорванной в клочья души. На слежавшемся годами и утрамбованном ногами мусоре, служившим тут дорожным покрытием, валялись уже два тела. Все это заняло у Егора от силы пять секунд. Быки со свинорезами только сейчас начали осознавать, что цель куда-то исчезла. А Егор уже поднялся на ноги, сжимая в левой руке кинжал, а в правой пистолет, по виду чем-то напоминающий Глок-17. Долго думать он не стал и шмальнул бугаям в спины, по паре пуль каждому, не сдохнут, но из борьбы выйдут. Спуск оказался нежным, гораздо мягче, чем у любой железки, с которой он имел дело на Земле, и отдача тоже не так сильно ствол подбрасывала. Ещё два тела повалилась в мусор. Егор быстро посмотрел в сторону засады. Хрящ валялся на обочине «дороги», прикрыв голову руками. Со стороны засады на Раевского неслось четверо бойцов, которые раньше сидели в укрытиях. Сам Пёс валялся на земле в позе эмбриона, зажимая руками яйца, похоже, горе-стрелок из винтовки свалил своего главаря. Пуля — дура, кинжал — молодец.

Егор подхватил винтовку, валяющуюся у него под ногами. Потревоженная этим действием черная рука рассыпалась в пыль, превратившись просто в чёрную кучку тлена. Все четверо засадников вооружены пистолетами, но им нужно было пробежать ещё метров сорок, для пистолетов дистанция великовата. Егор стрелять умел, и снялся далеко не в одном боевике, и на стрельбище он заглядывал минимум раз в неделю. Да, оружие незнакомое, но и дистанция плёвая, мишени бегут на него по прямой в полный рост, стреляй — не хочу. И опять мягкий спуск, и лёгкий, едва ощутимый, толчок приклада в плечо, и самый шустрый, схватившись за живот, повалился в грязную лужу. «Не стреляй в голову, — наставлял его в армейке сержант, — она маленькая и твёрдая. Стреляй в брюхо, оно большое и мягкое». Странное дело, на земле он прожил двадцать семь лет, не ранив, не то, что убив, ни одного человека, только разок на съемках слегка перестарался и сломал партнёру руку, ну да он сам ошибся в движении. А за последнее время, как он попал в портал, он отправил на тот свет уже больше десятка людей. Четверо бандитов в лесу, маг, двое орденцев, четверо охотников за головами, Железяка с подручными, ещё девять будет сегодня. Да уж, результат.

Егор выстрелил ещё ровно четыре раза. В последнего пришлось стрелять дважды, он качнулся в сторону, и пуля ушла в молоко. Раевский кинул винтовку на мусорное шоссе и потрепал по загривку Хима.

— Молодец, — похвалил он химерика, — отлично сработал.

Тот довольно заурчал.

— Спасибо, хозяин.

Раевский поднялся на ноги и, взяв кинжал в правую руку, направился к недобиткам. Накладка вышла только с одним, остальных он лишил души, но Пёс загнулся от болевого шока. Егор быстро обыскал его обноски и заимел даже кое-какую сумму в местных карточках, в потрепанном лопатнике лежали аж целых триста элев. Труп, который не вышло утилизировать, пришлось скинуть в яму, где прятались засадники.

— Невероятно, — прошептал Хрящ испуганным голосом, глядя, как ветер разгоняет тлен, всё, что осталось от восьми человек. — Как ты это делаешь?

— А тебе какая разница? Вот могу, и всё. Давай, отряхивайся. Осмотри, что нам нужно, что из этого по-быстрому удастся продать, и пошли отсюда, нашумели мы тут неслабо.

— Оружие всё надо собрать, патроны. Учёта никакого нет, это много элев, один пистолет, даже без патронов, стоит не меньше пяти сотен. А у нас их шесть. А на выстрелы никто не придёт, любопытных на свалке давно не осталось, так что, не беспокойся, здесь в ближайший час никто не появится.

— Тот, что был у Пса, я себе возьму, — засунув пистолет в рюкзак, усмехнулся Егор, — вдруг пригодится. Так что, у нас пять пистолей, винтовка и два свинореза. Ну, тогда собирай остальное, проверь карманы уродов, и уходим. Мне эта свалка надоела до зубовного скрежета, меня на ней уже дважды убить пытались, а ещё и суток не прошло. Хим, — мысленно позвал Егор, — есть кто вокруг?

— Нет, хозяин, — отозвался слуга. — Были, но как стрельба началась, рванули прочь.

Егор кивнул.

— Это хорошо, нам свидетели не нужны.

Хрящ явился через пару минут, нагруженный трофейными стволами.

— Вот, — протянув Егору несколько пластиковых местных банкнот, произнёс он, — ещё сотня элев.

Раевский убрал их в карман рюкзака и поднялся на ноги.

— Всё собрал?

— Да, сейчас наберу одного знакомого торговца, он стволы и боеприпасы оптом заберёт. Только верни мне синтер.

— Тогда пошли отсюда, хватай мешки, вокзал отходит.

Егор перекинул рюкзак на грудь и вытащил оттуда потрескавшийся смарт, который Хрящ звал синтером. При этом он подумал, что у него за спиной многовато всего таскается, на ремне мини кукри, шпага в обмотке, чехол с самострелом и пятью болтами. Кстати, он, наверное, влезет в рюкзак, там, после того, как он карты выкинул, как раз должно место остаться. Прямо на ходу он стянул с себя тубус, из которого торчала пистолетная рукоять арбалета, и засунул его в рюкзак. С трудом, но тот влез.

Хрящ шёл впереди, указывая дорогу. Правда, в настоящий момент он больше глядел в потрескавшийся экран смарта, ведя переговоры, так что, скорость немного упала.

— Готово, — протягивая синтер, произнёс он. — Сейчас пустоши пойдут, что отделяют свалку от города, потом забор, и возле одной дырки нас будет ждать посыльный от Трюка. А как избавимся от железа, я с наемниками спишусь, про которых говорил. А дальше ты сам, в город мне нельзя.

Егор кивнул.

— Что делать думаешь? Неужели на свалку вернёшься? Снова в помоях рыться и объедками питаться?

— Нет, Каскад, — Хрящ впервые назвал его по прозвищу, — не вернусь. Ты что-то во мне перевернул. Может, когда заставил вшивую шевелюру сбрить, или вымыться, не знаю, человеком себя снова ощутил. Так что, переговорю с одним знакомцем, уеду, далеко уеду, есть одна община, давно хотел туда податься, подальше от высших и всей этой жизни. Она маленькая, сомнительно, что заинтересует эльфов.

— Ну, тогда тебе понадобится оружие и деньги, — заметил Егор. — Выберешь себе пистолет, ну и пять сотен элев, как премия от меня.

— Спасибо, — произнёс Хрящ, а после паузы добавил, — друг. Сама судьба сбросила тебя с неба и свела нас.

Егор улыбнулся, дальше шли молча.

— Дрон, — указывая пальцем вверх, куда-то над стеной, проинформировал Хрящ.

Егор присмотрелся, и точно, на семиметровой высоте летел шар размером с голову. Изредка он останавливался и разворачивался в ту или иную сторону, на корпусе появлялся красный глаз, излучающий широкий луч, покрывающий сразу метров пять-шесть.

— У тебя цифрового кода нет, — успокаивающе заявил проводник, — он тебя не опознает. Встречаются такие, как ты, они рождаются в редкостной глуши, но добираются и сюда. Дрон тебя видит, но не может идентифицировать, оператору сообщает, но им обычно всё равно. Но лучше тебе, конечно, обманку поставить, если в городе задержишься. Станешь для «глаза» каким-нибудь Ломом, тридцати лет, жителем свалки, и вопросов не будет. Но такие вещи редкость.

— Не собираюсь я задерживаться, — покачал головой Егор. — Сведёшь с наемниками, если в цене сойдёмся с ними, уеду тут же. Да и не желательно мне под этот сканер попадать, если ты не забыл, искали меня ночью. Хорошо, след потеряли, но ушли к городу, и думаю я, если засвечусь, сюда завалятся те самые поисковики, нужен им я зачем-то. Хим, не убегай, иди рядом, — приказал химерику Егор. Пёс послушно вернулся и пошёл чуть ли не в притирку с его коленом, как будто его дрессировали лучшие кинологи, натаскивая на защиту объекта.

— Не подумал, — согласился Хрящ. — Но не беспокойся, торчать под стеной в ожидании курьера не придётся. Там, под землей, есть прорытые бродягами со свалки подземные ходы, и дыра в заборе именно про такие переходы, а не про отверстие в стене. Правда, придётся заплатить, у каждой есть свой хозяин, такса стандартная — пять элев за голову.

Егор кивнул, до стены оставалось ещё метров четыреста по открытому пространству, запах свалки чувствовался уже не так явно.

— На какое расстояние «глаз» может засечь человека? — поинтересовался он у Хряща.

— Эти, что над стеной летают, древние совсем, — пустился в объяснения проводник, — сканером метров на сто, не больше, а вот визуально с полкилометра посчитают все волосы на твоей бороде, но тут теперь час будет чисто. Пришли, — заявил Хрящ, остановившись метрах в ста пятидесяти от стены, посте чего дважды стукнул ногой по земле.

Не прошло и минуты, как крышка входа вместе с куском земли со скрежетом убралась в сторону, открывая спуск в подземелье. Десяток ступеней, вырезанных прямо в земле. Внизу стоял мужик с пистолетом в руке, выглядел он опрятно, не то, что встреченные Егором бомжи со свалки. Высокие ботинки, джинсы, майка, безрукавка, открытая кобура на боку.

— А ну, живо, — скомандовал он.

Егор кивнул и первым сошёл по ступеням, следом Хим, замыкал Хрящ. Стоило последнему спуститься, как люк вернулся на место, а встречающий зажёг фонарь. Егор достал банкноту в десять элев и протянул незнакомцу.

— Ещё пять, — уверенно заявил тот, — голов-то три, собака тоже считается.

Раевский порылся в лопатнике и достал ещё пятерку.

Смотритель «дыры» принял деньги и указал себе за спину.

— Прямо по коридору, четвёртая пещера справа. Не хулиганить. Кто затеет стрельбу или поножовщину, с мордобитием кончим на месте. Есть проблемы, решайте наверху.

— Всё понятно, — согласился Егор и отправился по очень тускло освещённому коридору.

Четвертой пещерой оказалась комнатка с земляными стенами, два на три, несколько старых табуретов, стол по центру, тусклая лампа.

Человек от торгаша появился спустя минут тридцать, был это парнишка, светловолосый с тонкими чертами лица и заостренными ушками, но точно не эльф, скорее всего, полукровка.

— Кто из вас Хрящ? — проходя внутрь и прикрывая за собой занавеску, спросил он.

Бывший бомж поднял руку.

— Выкладывайте свою добычу. Но сразу говорю, возьму только хорошие стволы, никаких самопалов.

Проводник выложил на стол винтовку, четыре пистолета и большую часть боеприпасов, ну и два тесака.

Посыльный торгаша заинтересованно глянул на выложенные стволы, потом взял один из пистолетов, тот самый, из которого Егор валил «мечников» Пса, и принюхался.

— Два часа назад из него стреляли.

— И что? — поинтересовался Хрящ. — Тебе какой интерес с этого?

— Никакого, просто это факт.

Он быстро осмотрел пистолеты и винтовки, даже разобрал и собрал их, получилось у пацана быстро и ловко. Несколько патронов он просто откинул в сторону, признав в них полное барахло.

— Три за всё, — назвал он цену, причём его глаза алчно блеснули, хотя он очень старался это скрыть. — Тесаки вообще по десятке забираю.

— До свиданья, — вступил в разговор Егор. — Передай Трюку, что мы рады, что у него всё хорошо.

— В смысле? — озадачился пацан.

— В смысле — ты нас решил круто наколоть, — прокомментировал Хрящ слова Раевского. — Только винтовка две с половиной тысячи элев стоит.

— Взять за половину цены и разницу себе в карман, — подключился Каскад, — так ведь? Хрящ, знаешь ещё кого из торговцев? Кто заберет по достойной цене?

— Конечно, Плешь с руками оторвёт за четыре с половиной.

— Ладно, не суетитесь, — даже слегка испугался паренек, — я дам цену, но и мне нужно заработать. Пять.

— Пять с половиной, и по рукам, — кивнул Егор. — Думаю, твои будут около пяти сотен.

— Четыреста, а то и триста. Скинь ещё двести, — подумав, попросил блондин.

— А фиг с тобой, пять триста за всё, — решил Каскад.

Пацан заулыбался, видимо, все же выгоду он свою видел гораздо больше пяти сотен, ну да ладно, не важно. Он вытащил стопку пластиковых банкнот и принялся отсчитывать. Затем упаковал приобретённое в баул, кивнул на прощанье и выскользнул в коридор.

— Пятьсот твои, как и договаривались, — подбил итог Раевский.

Хрящ кивнул.

— Спасибо. Я синтер возьму, нужно с наёмниками связаться, и с попуткой решить, мне тоже пора отсюда сваливать. Сыт я по горло этой помойкой.

— Бери, конечно, — разрешил Егор и принялся набивать трубку, пока всё складывалось неплохо.

Но как дальше пойдёт? Хотелось бы по-быстрому добыть часть ключа и покинуть этот не слишком приятно пахнущий во всех аспектах мир. Элерия оказалась жуткой клоакой.

Глава 15

Глава 15

— Ну, вот и всё, — спустя час, произнёс Хрящ, поднимаясь и оставляя синтер на столе. — Грена будет тут к вечеру, раньше никак не сможет. А мне пора, за границей свалки меня подберут и увезут, надеюсь, к лучшей жизни. Спасибо тебе, Каскад. Слушай, это у меня имени нет, только кличка. А у тебя ведь наверняка есть, как тебя зовут, а?

— Я Егор Александрович Раевский, мне 27 лет, родом с планеты Земля. Только не спрашивай, где это, я понятия не имею, теперь я странник, которого шатает по мирам.

— Удачи тебе, Егор, — протянув руку, пожелал Хрящ. — Желаю найти то, что ты ищешь.

Каскад поднялся и пожал протянутую руку.

— Прощай, Хрящ, найди свой дом и сделай его лучше.

Мужчина кивнул и, сунув пистолет в правый карман комбеза, а деньги в левый, покинул пещеру.

Егор несколько секунд смотрел на занавеску, где скрылся человек, который почти за сутки знакомства стал ему хорошим приятелем. Да, вот так иногда поворачивается судьба. Потом потрепал по голове Хима, сидящего рядом с ним и, поставив табуретку к стенке, что бы можно было откинуться, устроился поудобней, сунул в зубы раскочегаренную трубку и прикрыл глаза. Ждать ему ещё долго, если верить часам на синтере, до встречи часов восемь. Хорошо бы подремать, правда, ложе из табуреток не сильно этому способствует. Докурив, он глотнул воды и доел сушёное мясо из заначки. Вытащив лопатник, пересчитал местные деньги, всего у него было пять тысяч двести элев, ну и название. Хотя, наверное, любая эльфийка придёт в ужас от названия рубль. Вообще у него резерв материальных ценностей большой, кроме монет золотых, есть ещё два кошеля на пузе, полные ювелирки. Так что, если припрёт он пустит в ход этот неприкосновенный запас. Несмотря на то, что сидел он не слишком удобно, потянуло в сон.

— Спи, хозяин, я посторожу, — раздался в голове тихий голос Хима.

— Давай, — сумев кое-как сформулировать вялую мысль, ответил Егор и провалился в беспокойный сон.

Возвращение в реальность было болезненным, от сна в неудобной позе тело ломило нещадно. В первом мире он пару раз ночевал под сосёнкой, укутавшись в плащ, но и тогда он вставал в гораздо лучшем виде. Кое-как хрустнув затёкшими суставами, он смог подняться на ноги, потом на одной силе воли сделал зарядку, разгоняя кровь и заставляя тело хоть как-то гнуться. Очень хотелось жрать, но жрать нечего. Глянув на экран синтера, понял, что до встречи ещё минимум два часа. Сомнительно, что эльфийка, которая обещала явиться на переговоры, ужин принесет. Кстати, почему без напарника? Или она работает лицом конторы, очаровывает заказчика, раскручивая по максимуму, а с жутковатым орком за спиной это не так просто?

Егор вышел в коридор и отправился на поиски смотрителя, тот нашёлся сидящим в какой-то маленькой комнатке с несколькими мониторами, на которых шло видео с пары скрытых камер.

— Тебе чего? — довольно грубо поинтересовался он.

— Есть что пожрать на продажу? — спросил Раевский.

— У нас тут не гостиница и не ночлежка, — бросил смотритель совсем недружелюбно. — Ты ещё долго зависать собираешься?

— Пару часов, дождусь наемницу, обсудим детали и, наверное, уйду. Если нет, ещё заплачу. Так есть, чего пожрать-то?

— Банка консервов, каша с мясом, десять элев.

Егор вытащил банкноту и протянул мужику. Тот спрятал её в карман, порылся под столом в ящике и вытащил оттуда трёхсотграммовую банку.

— Только не мусорить, — предупредил он, — потом с собой заберешь, снаружи выкинешь.

Егор кивнул и вернулся в комнату. Каша была вполне ничего и мяса не зажали, правда, пришлось есть с ножа, и холодную, но зато он всё же как-то набил себе живот. Он даже успел выкурить трубочку, когда за занавеской возникла женская фигура. Похоже, наемница пожаловала.

— Каскад? — решительно войдя в пещерку, спросила молодая девушка, которой на вид было от силы лет двадцать, и не скажешь, что ей уже три сотни стукнуло.

Что ж, ни Финн, упоминавший эльфиек, ни Хрящ не соврали, она была действительно красива. На Земле она бы сделал карьеру модели, причём за нее дрались бы лучшие кутюрье. Волосы, собранные в хвост, чисто золото, глаза слега раскосые, ярко-зелёные, Егор таких насыщенных никогда не видел. Тонкая длинная красивая шея, очерченные скулы, ноги, попа, в общем комплект, и тощей не назвать, всё в идеальном балансе.

Хим, сидящий рядом с Егором, предостерегающе оскалил клыки, намекая гостье, что лучше не хулиганить. Но Егор потрепал его рукой по загривку. «Всё в порядке, — мысленно успокоил он слугу, — мы её ждали».

— Грена? — в свою очередь спросил Раевский.

Та кивнула и, пройдя внутрь, уселась на табурет напротив.

— Итак, Хрящ сказал, что у тебя есть для меня работа.

— Хрящ сказал, что вас двое — ты и орк? — в свою очередь спросил Раевский.

— Был, — холодно бросила эльфийка, — погиб два дня назад. Так что, я теперь сама по себе. Итак, что требуется?

— Нужно доставить меня на восток, в покинутые земли, в руины города, который назывался Лираск. Сделать это нужно, как можно быстрее.

— Восток, — протянула Грена, и голос её звучал недовольно. — Лираск… Что-то знакомое. Подожди пару минут, нужно кое-какие данные глянуть.

Она достала синтер и принялась что-то искать в его памяти. Егор же, от нечего делать, продолжил разглядывать эльфийку. Одета она была очень броско — высокие зашнурованные ботинки почти до колена, обтягивающие шортики чёрного цвета, пояс с пистолетом и ножом, голый живот, топик тоже чёрный, поверх куртка, напоминающая косуху. В общем, она меньше всего походила на наемницу, больше походила на неформалку.

Прошло минут десять, пока она нашла то, что искала.

— Места эти плохие, — начала она рассказ, скорее всего, готовя основания для завышения цены контракта. — Группа людей сунулась в город в поисках какого-то склада ещё со времен войны. Из десяти человек из города выбрался только один безумец, рассказывал, что его приятели сошли сума и стали убивать друг друга, а потом пожирать трупы. Почему? Голос приказал. И это не одна такая история, это гиблое место. А ещё там много зон с повышенным магическим фоном.

— И всё равно мне туда нужно, — прокомментировал рассказ эльфийки Егор. — Если ты не хочешь браться, обращусь к другим. Думаю, пару самоубийц, берущихся за безумные контракты, я смогу найти.

— Ну, поищи, — усмехнулась эльфийка, похоже, блеф Егора она раскусила на удивление легко, а может, Хрящ сдал, что он чужак. — Кстати, не тебя ли искали сегодня ночью на свалке прихвостни высших?

— Понятия не имею, о чём ты, — покачал головой Раевский. — Только утром приехал, вон приятель мой, Хрящ, обещал свести с наёмниками, которые возьмутся за заказ.

Грена кивнула, принимая ответ, лицо она контролировала хорошо, но Егор нутром чуял, что она не поверила.

— Итак, ты возьмёшься? Всё, что от тебя требуется, доставить меня и Хима, — Каскад погладил пса по голове, — до границы Лираска. Дальше можешь разворачиваться и уезжать, больше твои услуги будут не нужны. Ни с кем воевать не нужно, чем безопасней будет поездка, тем лучше. Твоя цена?

— Аирдан гробанулся вместе с Харом, — нехотя произнесла Грена. — Я прикупила кое-какой транспорт, но он колесный, а значит, сильно дольше займёт дорога, и не такая безопасная, как с высоты в полсотни метров. Туда, если по дорогам, тысяча двести километров. На аирдане — это день полёта, даже меньше, здесь же без гарантии, от пяти до семи дней.

— Сколько?

— Поскольку твой заказ — это доставка до места, то будем брать таксу по дням. Мой день работы стоит семь сотен элевов. Пять дней обойдётся тебе в три с половиной тысячи. Провиант оплачиваешь ты. Защита, транспорт, топливо на мне.

Егор вытащил лопатник Пса и отсчитал четыре тысячи.

— Вот твой гонорар и на еду, как я сказал, человек я тут чужой, понятия не имею, где что и как можно купить. Так что, не сочти за труд, позаботься о нашем питании. Если мало, скажи, ещё накину пятисотку, мне с собой в руины тоже запас на пару дней нужен будет.

Эльфийка забрала деньги, пересчитала и кивнула.

— Пошли, работодатель, — поднимаясь с табурета и направляясь к выходу, произнесла она. — Следующие пять дней ты моя забота.

Егор поднялся следом и, прихватив с собой рюкзак и пустую банку из-под каши, пошёл за наемницей. Пять дней, конечно, многовато, он рассчитывал на более быстрый вояж, но что поделать? Лучший вариант искать некогда, да и не знает он, как тут это делается. Вообще с Хрящом ему сильно повезло.

Их никто не провожал, просто люк, закрывающий выход в город, тихо отъехал в сторону, и так же почти бесшумно закрылся вслед за ними.

Вышли они внутри какого-то подвала, тёмного, заваленного хламом. Освещение было, но настолько тусклое, что видно шагов на семь, не больше. До выхода дойти они так и не успели, навстречу им шагнули пятеро крепких мужчин в чёрной форме, серебристых жилетах с воротником, который прикрывал шею. На головах у каждого шлем с забралом, в руках разрядники, как тот, что остался лежать на столе в берлоге покойного Железяки. На поясе какие-то фаталистичные большие пистолеты с прямоугольными длинными стволами.

— Волей Высших, — произнёс тот, что оказался на острие клина, — странник, ты пойдёшь с нами, силой или добровольно.

Егор обречённо вздохнул.

— Ну что, Грена, ты со мной?

— Пять дней ты моя забота, — ледяным тоном, не оборачиваясь, произнесла эльфийка. — Глаза, — выкрикнула девушка и швырнула что-то под ноги пятёрке охотников.

— Хим, прикрой глаза, — скомандовал Егор, плотно зажмуриваясь.

Сверкнуло лихо, даже сквозь веки было видно.

— Бегом, — скомандовала наемница.

Раевский окинул взглядом поле боя, все пятеро валялись на полу, судорожно подергиваясь, но живы.

А эльфийка была уже у выхода, она взглянула на улицу, после чего крикнула:

— Жди!

И выскочила наружу, вытягивая из ножен внушительный тесак, с красноватым светящимся лезвием. Егор посмотрел на Хима, химере досталось, он валялся у его ног и поскуливал. Но делать было нечего, в крысу ему не превратиться, спалятся перед наемницей, тут и так засветка выше крыши, так что придётся вытаскивать пятидесятикилограммовую тушу на себе. Не пришлось, не прошло и двадцати секунд, как химерик встал на лапы. Пошатываясь, сделал пару шагов. Крепкое всё же существо вывели маги. Когда эльфийка вернулась, Хим вполне себе оклемался.

— Пошли, вся группа в отключке, придут в себя через час, и даже не вспомнят ничего за последние сутки. Но ты мне должен.

— Должен — отплачу, — ответил Егор и побежал следом за наемницей.

За дверьми его ждало интересное зрелище. Сумерки уже накрыли город, где-то вверху, на платформе верхнего города, горели редкие фонари. Перед входом метрах в десяти стоял вытянутый транспорт, по форме очень похожий на гроб, поднятый борт, через который видно вход в кабину, и два ряда кресел, стоящих лицом к бортам. Видимо, это и был десантный бот, который привёз вчера загонщиков на свалку. Оставшиеся четыре человека валялись на дорожном покрытии, которое, в отличие от асфальта, было светло серым.

Эльфийка зрелище проигнорировала и, оторвавшись метров на двадцать, пока он всё это разглядывал, оказалась уже у своей машины. Раевский рванул следом, понимая, что отсюда надо сваливать, как можно быстрее.

Машина была похожа на внедорожник для экстремальных покатушек, только побольше. Не машина — монстр, колесо в рост человека, но все же порог чуть ли у колена Каскада. Широкие колеса из странного пористого полого материала, покрашены в радикально чёрный цвет, кое-где ржавчина проступает. Егор распахнул дверь, и Хим без страха взлетел в салон, юркнул между креслами и прошмыгнул назад. Раевский одним прыжком оказался внутри и чуть ли не утонул в мягком массивном кресле. Вообще, машина была на полметра шире любой виденной им до этого. Движок завёлся тихо, Егор его почти не слышал, тот был как в хорошей иномарке.

Эльфийка врубила какую-то непонятную штуковину, и машина развернулась на месте.

— Рассказывай, — потребовала Грена.

— Не знаю, о чём ты. Парней этих впервые вижу, никому не вредил, — ответил Раевский, наблюдая в окно.

Город старый, грязный, да ещё по вечернему времени совсем тёмный. И люди, его населяющие, были такие же — серые, подавленные. Один раз он увидел патруль орков, те были хозяевами, расположились они под какой-то голографической рекламой, стояли себе возле какого-то аирдана и ржали над упавшим стариком.

— Они сказали странник, и я знаю, кто такие странники. Это правда? Ты пришёл из другого мира?

Егор с минуту молчал, глядя на холодное, прекрасное лицо, и сейчас он решал один очень важный вопрос — убить её или всё же рассказать правду.

— Подумываешь, убить меня, — рассмеялась Грена. — Не выйдет, я уложила девятерых ищеек и орка, а ты, поверь мне, даже до этих прихлебателей высших не дотягиваешь. Они бы тебя в подвале скрутили, ты б даже моргнуть не успел. Рассказывай.

Раевский ещё с минуту решал, как поступить. Эльфийке он поверил без вопросов, он видел, как она двигается в боевом режиме, он против неё, что колода деревянная против профессионального йога. Права она, дернется — получит по роже, и отношения с ней испортит. Хрящ сказал наемники, получивденьги, никогда не кидают нанимателя, но ничто им не помешает после выполнения контракта выпустить ему кишки, если он перейдёт границы.

— Нечего рассказывать, — вздохнул Егор. — Да, я странник, свалился вчера утром в центре вашей гигантской помойки, перебил кучу отбросов, и мне очень требуется попасть в этот городок. Понятия не имею, кто эти ищейки и что им от меня нужно, объявились на свалке, но не нашли, а вот тут как-то вычислили. Не хочется, конечно, верить, но единственный, кто меня мог сдать, это Хрящ.

— Может, и так, — задумчиво произнесла Грена. — А может, кто-то тебя на свалке видел и выследил. Хотя, рожу ты шарфом правильно замотал. Максимум, что у них будет, это только часть твоего лица. А что требуется? Так это просто, — она усмехнулась, — им требуется знать, почему ты видишь разрывы в ткани миров, почему ты можешь в них проходить, и самое главное — как их создавать.

— И откуда у тебя эти знания? Сомневаюсь, что это общеизвестная информация.

— Приехали, — вместо ответа произнесла Грена, загоняя транспорт в какой-то ангар. — Это не моя база, так, точка левая, тут закупим продовольствия для путешествия, и уезжаем. Задерживаться в городе нельзя, как только они оклемаются, поднимут тревогу. И шарф свой не снимай, так и ходи. Не нужно, чтобы твоё лицо видели. А ответа на твой вопрос не будет, знаю, и всё.

Егор состроил на лице выражение — «другого не ожидал», и посмотрел на длинный ангар, где стоял десяток лотков, с которых торговали всяким разным. Он выбрался из машины.

— Хим, сиди внутри, — мысленно приказал Егор. Растянувшийся на полу вдоль заднего сиденья химерик, согласно рыкнул. — Пойду, пройдусь, — предупредил он Грену, — мне тоже кое-что в дорогу нужно.

— Давай, — согласилась эльфийка. — А я сейчас быстро переоденусь в кузове и догоню. Только не цапайся ни с кем, и торгуйся. Тут так принято.

Егор кивнул и направился вдоль лотков, приглядываясь к товарам. Если низ у него был нормальный, то средневековая рубаха и колет выбивались из современной моды довольно сильно.

Через пять минут он сменил себе верх, прикупив тонкую брезентовую штормовку с парой заплат и водолазку с растянутым горлом. Всё это встало ему в двадцать местных денег. На соседнем лотке, приобрел плоскую пол литровую флягу, которая удачно уместилась в рюкзак, и пару банок какого-то консервированного мяса. По-хорошему, ему, конечно, надо бы рюкзак сменить, но уж больно то, что он видел, было современным, если попадёт обратно в средневековье, в глаза бросаться будет синтетика в камуфляжной расцветке. А из кожи тут ничего кроме лопатников и ремней не было. Последней покупкой стал набор для чистки оружия, теперь у Егора появился огнестрел, и надо его содержать, как положено.

Грена явилась, когда он почти дошёл до конца ангара. Её полевой наряд оказался не менее сексуальным, чем то, что она носила до этого. Правда, теперь она была больше похожа на ССовку — чёрные высокие сапоги на шнуровке, в которые заправлены обтягивающие штаны, сверху смесь мундира и корсета с приятным таким декольте, на голове кепка, и чёрный длинный плащ, не кожаный, гораздо легче, но явно плотный и прочный.

Перехватив оценивающий взгляд Егора, который изучал её новый наряд, на лице эльфийки проступило холодная надменность, наёмница явно подумала о нём нехорошо. Несмотря на то, что она тут, внизу, а не в верхнем городе, она осталась представительницей высшей расы, и высказать всё, что она о нём думала, мешало то, что Раевский её наниматель.

— Пошли, — холодным аристократическим голосом скомандовала она, — нужно наборы пищевые купить, воды, и сваливать, время утекает. Ещё минут сорок, и город закроют. Мы, конечно, выберемся, есть лазейки, но не хочется ими пользоваться. Кроме того, они не бесплатные, лучше спокойно уйти за просто так.

На всё про всё ушло десять минут, два десятка коробок отправилось во внушительный багажник, туда же запихнули пару двадцатилитровых баклажек с водой. Денег, отведённых на продовольствие, хватило с избытком.

К выезду из города добрались без каких-либо проблем, но на улице окончательно стемнело. КПП был открыт и ярко освещён тремя мощными прожекторами. И проверка на нём шла далеко не наплевательская, вместо людей тут стояла тройка орков. Здоровенные такие шкафы, за два метра ростом, весом килограммов под двести и шириной плеч метра полтора-два. Очередь из десятка машин шла неспешно. Рядом с ними висели два глаза-сканера, и не такие здоровые, как он видел на периметре, а маленькие, блестящие, размером с шар для русского бильярда. Они залетали внутрь машин и просвечивали всё доступное пространство.

— Живо назад, — скомандовала Грена. — Поднимаешь заднее сиденье, там ящик, места тебе хватит. Придётся, конечно, согнутся, но ничего, потерпишь. Вентиляция есть. Главное, что сканеры его не просветят, я эту машинку у контрабандистов перекупила. Оружие они из пустошей таскают, так что, ложись и жди, пока я тебя не выпущу.

Раевский кивнул и, перебравшись назад, откинул седушку, увидев там вполне себе просторный ящик, в который орк бы не влез точно, а он, при своём почти метр восемьдесят, без проблем.

— Хим, за девицей пригляди, если что подозрительное, или она захочет меня сдать, дай знать.

— Да, хозяин, — отозвался химерик.

Егор забрался внутрь, седушка опустилась бесшумно, активировались какие-то запоры, и теперь, не зная секрета, её не открыть. Звуки снаружи не проникали, а вот мысленный контакт с Химом остался. Оно и понятно, ведь, скорее всего, такая связь уникальна. А чтобы блокировать подобное, нужно это исследовать.

Лежать просто так было совсем скучно, он прикрыл глаза и почти задремал. Во всяком случае, он не сразу понял, что сиденье открылось, и можно выбираться.

— Вылезай, давай, — позвала Грена, — город позади, мы уже километров десять отмахали.

Егор зевнул и выбрался из тайника.

— Блин, там так хорошо, я даже подремал немного, двое суток нормально не спал.

— Можешь лечь сзади и дрыхнуть, всё равно обжитые и безопасные районы мы до утра не покинем.

Егор кивнул и не стал упрямиться, скинул берцы и забрался назад. Вырубился он почти мгновенно. Машина шла ровно. Видно, всё же дорога рядом с крупным городом была вполне ничего. Машину не трясло на ямах, двигатель звучал почти бесшумно, вот и отключился Раевский сразу, только отдал Химу приказ приглядывать за эльфийкой.

Проснулся он, когда на горизонте уже забрезжил рассвет. Внедорожник стоял на обочине, в километре виднелся какой-то городок, выглядел тот крайне погано. Если там и была жизнь, то не на окраине, поскольку все дома, что он видел, были разрушены. Сама эльфийка спала на полуразложенном водительском сиденье, вытянув свои красивые стройные ноги.

Егор выбрался из машины и, потянувшись, отошёл к обочине. Кусты росли всего в паре метров от дороги, и он, прихватив с собой рюкзак, отправился справлять человеческие надобности.

Когда он вернулся, эльфийка уже разложила задний борт внедорожника, используя его, как столешницу. Там стояла какая-то керосинка, горящая ярко-алым пламенем, кипятилась в кастрюльке вода и лежала коробка рациона, рассчитанного на двоих.

— Доброе утро, — поприветствовала она Егора. — Хорошо выспался, странник?

— Доброе, — ответил Раевский. — И да, неплохо, впервые за трое суток нормально отоспался.

— Вот и хорошо, — прокомментировала Грена. — Дорога у нас долгая, мы, считай, уже в пустошах, здесь не бывает патрулей высших. Теперь впереди только проблемные места, никаких безопасных посёлков, где можно спокойно отдохнуть, не предвидится. На западе всё гораздо лучше, на севере тоже, а вот восток и юг континента — места плохие, здесь были самые страшные сражения той далекой войны, а потом пара восстаний. Я, когда всё это началось, была ещё совсем маленькой. Мы очень долго растём, по меркам эльфов, я просто подросток.

— Слушай, я про эльфов очень мало знаю, на моей родине вы просто придумка фантастов. Даже не предполагал, что встречу вживую, ан нет, оказывается, существуете. Так вот, я спросить хотел, Грена — это ведь как-то очень по-людски, просто, что ли. Я думал, вас зовут как-то более возвышено.

— Ну, так и есть, но мне запрещено использовать моё родовое имя целиком, как знак понижения в правах, а так да, я Гренариэль.

— Красиво звучит, — улыбнулся Раевский. — Ладно, давай завтракать, и пора в дорогу.

Глава 16

Глава 16

Колеса исправно глотали разбитый асфальт, или что тут у местных вместо него? Подвеска была отличная, тряски почти не чувствовалось. Первый день путешествия клонился к закату, за спиной осталось почти пять сотен километров, что чуть ли не половина пути. Егор ожидал чего-то другого от пустошей — жуткого бездорожья, постоянные атаки банд, но нет, это были и вправду мёртвые земли. За весь день они встретили единственный конвой, который шёл им навстречу, нечто, напоминающее грузовики, которые парили метрах в двух над поверхностью. Их сопровождал десантный бот, точно такой же, как у загонщиков, похожий на гроб. Один раз их обстреляли из какой-то лёгкой стрелковки, но пули оказались слишком слабы даже для того, чтобы попятнать стёкла. Краска внедорожника, со слов Грены, выполняла функции бронезащиты, она отлично отразила всё, что в неё прилетело. На остановке Егор насчитал примерно штук двадцать попаданий. Они оставили маленькие выбоины, которые неспешно зарастали сами собой. Да уж, технологии этого мира удивляли. Он даже прикинул, справилась бы эта краска с калибром 12,7, скорее всего, нет, но сильно ослабила бы его.

Больше всего его поразило то, как Грена заправляла машину. Она вытащила из борта нечто, напоминающее картридж от принтера, встряхнула и, вставив воронку, засыпала туда красный порошок из тубуса. В принципе, картриджи заправлялись идентично. Запаха почти не было, так, слегка пахнуло кислинкой, и через минуту развеялось.

— И насколько такого картриджа хватит? — поинтересовался Раевский.

— Примерно на шесть сотен километров, — немного подумав, ответила эльфийка.

— Хозяин, я чую животных, они неподалеку, метров триста, — доложил сидящий на обочине Хим. — Наблюдают за вами, четыре особи. Мне бы подкрепиться.

— Грена, — окликнул Каскад эльфийку, — у нас есть полчаса? Хим хочет поохотиться.

— Да, мы никуда не опаздываем, ещё до темноты доберемся до одного мёртвого посёлка, там переночуем. Я один раз там останавливалась, ничего страшного, людей там давно не было, оно никому неинтересно, просто несколько развалившихся домов. Так что, пусть бежит.

— Давай, только в темпе, и прими истинный облик на время охоты, так будет проще и быстрее, кустов тут много, она ничего не заметит.

— Да, хозяин, — радостно выкрикнул Хим и рванул в сторону кустов.

— Он ведь необычный пёс? — спросила наемница, усевшись на порог внедорожника и наблюдая за тем, как колыхнулись ветки.

— Обычный, просто пришёл со мной из другого мира. Умный, всё понимает, только сказать ничего не может, — соврал Раевский. — Пару раз мне жизнь спасал, отличный спутник.

— А какие они, другие миры? — задала вполне резонный вопрос после сказанного Егором Грена.

Он бы удивился, если бы она не спросила.

— Я не так уж и много видел, — пожал он плечами. — Самый необычный был предыдущий, я провёл в нём почти двое суток. Это была каменистая пустыня, из которой торчали обломки скал. И очень жарко, градусов, наверное, сорок пять, постоянное палящее солнце, а ночью очень холодно. Подошва кожаных сапог потрескалась и изодралась об острые камни, шёл бы босиком, ноги превратились бы в кровавые ошмётки за полчаса. Воды было мало, очень хотелось пить. Но больше всего меня поразили обитатели, это были двухметровые, прямоходящие насекомые, напоминают муравьев. Не знаю, есть ли у вас тут такие? Они могут пользоваться магией, во всяком случае, в меня кидались чем-то вроде огненных шаров. А у других были копья со светящимися наконечниками. Хорошо вовремя смылся из того мира, человеку там долго не выжить.

— Это, наверное, здорово, вот так, путешествовать постоянно, что-то новое… — задумчиво протянула эльфийка.

— Отчасти, но это только одна сторона медали. Другая — меня постоянно хотят убить, а у вас ещё и отловить, чтобы изучать, как лабораторную крысу. В одном из миров за мной гонялся магический орден, который считал меня поклонником древнего культа, который они истребили, и всё только потому, что я хотел продать вот эту подвеску. — Он сунул руку в карман рюкзака и, вытащив медальон с драконом, кинул его в руки Грены.

Эльфика несколько секунд изучала медальон.

— Что тут за зверь? — словно впервые увидев, спросила она.

— Мифический, в моем мире назывался драконом, считался образцом мудрости, мог говорить, мог выдыхать струю пламени, почти непобедим, но это сказка. Их никогда не существовало.

— Какая прелесть, — восхитилась Грена, из уверенной наемницы и ледяной эльфийки она на несколько секунд превратилась в обыкновенную девушку, которая увидела красивую безделушку, и теперь пребывает в полнейшем восторге.

— Она твоя, — улыбнулся Егор. Не зря он тогда от него не избавился, ведь хотел утопить вместе со знаками ордена. — Прими в дар. В деньгах он ничего не стоит, а у тебя останется обо мне память, и уникальный медальон, пришедший из другого мира, ни у кого такого не будет.

Грена засияла, вот сейчас она перестала быть ледяной королевой высших, а стала обычной женщиной, которой сделали приятное.

— Обещаю хранить, — заверила она Раевского. — Действительно бесценный дар. Только ради подобного можно было взяться за твой контракт.

Из зарослей, в которых скрылся Хим, раздался визг, потом злобный вой, а потом рычание, и снова визг.

— Ты совершенно не беспокоишься за своего четырёхлапого друга? — удивлённо спросила эльфийка, бросив взгляд на заросли, а затем на спокойно курящего трубку Егора.

Она сняла с шеи тоненькую золотую цепочку, на которой висел какой-то символ, и теперь прилаживала к ней подвеску с дракончиком.

— Нет, не беспокоюсь, — зная, что с химерой всё в порядке, ответил Раевский. — Он крепкий, справится.

В этот момент Хим решил, что нужно дать о себе знать.

— Хозяин, я убил двух больших волков. Ох, и лютые, мяса много. Сейчас поем и вернусь.

— Питайся, у тебя ещё минут двадцать не меньше.

Через полчаса внедорожник снова рванул на восток. За спиной заходило местное солнце, день клонился к закату. Грена не обманула, пяток домиков в два этажа, они давно развалились. Все ценное, что было в них, вынесли. Так что, ничего интересного для людей тут не имелось. Они побродили по руинам, и вскоре в старом кострище под бетонным козырьком ярко заполыхал костёр.

— Наш народ давно живёт в парящих городах, — глядя на огонь, задумчиво произнесла Грена. — Мы покинули земли, в которых родились, мы пережили войну на истребление, но всё равно живой огонь манит и завораживает. Почти у каждого эльфа, даже в самом современно жилище, есть очаг, в котором вот так можно сидеть и созерцать пламя.

— А сколько таких городов? — поинтересовался Егор.

— Около сотни, — ответила она отстраненно. — Их поддерживает в воздухе магия, мы сильно продвинулись с момента окончания войны. Внизу живут люди и орки, в промышленных районах гномы, эльфы редко спускаются на землю. Из людей наверху только слуги.

— Печально это всё, но я не лекарь, это не мой мир. Не мне судить, кто прав, кто виноват. Я просто странник, мне нужно кое-что найти в этом покинутом городе и свалить отсюда. Почему ты внизу, а не там, наверху?

— Не твоё дело, — резко сменив тон на ледяной, отшила его Грена.

— Не моё, так не моё, — просто пожал плечами Раевский и поднялся. — Как караулы разделим?

— Прости, я не хотела на тебе срываться, — повинилась девушка. — Извини, если обидела. А караулы не нужны. — Она дошла до машины, выдвинула ящик и вытащила из него дрон, точно такой же, как были на КПП. Она вышла из-под козырька и подкинула его вверх, тот завис метрах в двадцати над землей и стал изредка вращаться вокруг своей оси. — Если в радиусе километра появится кто-то разумный или опасный, он нас разбудит. Так что, давай, укладываться спать.

Она скинула свой чёрный плащ, распустила шнуровку сапог и, стянув их, кинула под рулевую колонку, после чего, разложив водительское сиденье так, что оно образовало сзадним единое целое, кинула на него спальник.

— С твоей стороны точно такой же, — проинформировала она Егора.

Раевский кивнул и, сунув руку под разложенное сиденье, извлёк оттуда спальный мешок.

Сон не шел, Егор лежал, глядя в потолок. Хим дремал на улице у костра, ему так больше нравилось. Сегодня они одолели чуть меньше половины пути, и пока всё было неплохо. Если так пойдёт, то за пару дней доберутся. А вот дальше ему идти в руины, искать ключ, вернее его часть. То, что рассказала Грена об этом месте, говорит об одном, он там уже довольно давно. Очевидно, что Раевский не первый странник в этом мире, как минимум один попался местной власти в виде нелюдей, и сдал всю схему. Правда, он не мог дать то, чего они хотели. Почему они его не отвезли в этот городок? Может, он был новичком и плохо представлял себе схему. Это ведь Егору повезло, он попал в мир, где была часть ключа, потом получил информацию от Финна, а ведь могло случится так, что захваченный странник видел только пустые миры, и скакал по ним, даже не представляя, что и зачем он делает.

— Не спится? — раздался слева голос Грены.

— Не-а, — подал голос Егор. — Всё думаю, как вышло, что вы узнали о странниках.

— Не знаю ничего, кроме того, что удалось захватить одного. Давно это было, лет сто назад.

— Интересно, — задумчиво произнёс Егор, — а был ли в тот момент тут ключ? Если нет, как они заблокировали его прежде, чем он ушёл? Или он ушёл, но успел рассказать, что знал? Могло быть такое? Могло. Допустим, он появился где-то в оживлённом месте, да ещё в верхнем городе, где его и схомутали, дня два допрашивали, а потом он исчез, вот их это заинтересовало.

— И к чему ты пришёл? — поняв, что больше Раевский ничего не скажет, спросила эльфийка.

— Ни к чему, не пришёл. Чтобы прийти к чему-то, нужно иметь информацию, а ни у меня, ни у тебя её нет. Где тот странник, что с ним стало? Одни вопросы, ни одного ответа.

— А что тебе нужно в тех руинах?

— Если бы я знал, — соврал Егор. — Знаю, что нужно туда попасть, а дальше само всё выйдет. Если всё будет хорошо, то за пару дней доберёмся.

— Не рассчитывай, — развеселилась наемница. — Сегодня была самая простая часть пути, а вот дальше пойдут места с повышенным магическим фоном, причём одно такое пятно мы не минуем, придётся ехать насквозь, это единственный путь. Был бы у нас аирдан, как тот, что разбился вместе с моим партнёром, мы реку перелетели и не заметили, а так нам придётся ехать через единственный мост в этих местах. Он в центре старого людского города, и слава об этих местах, ох, какая плохая.

— Это оттуда был встреченный нами конвой?

— Нет, конечно. Он вылетел на нашу дорогу с юга, там карьер, где добывают кристаллит. То, что питает наши двигатели, то, что находится в обычных патронах, и так далее. Там большой перерабатывающий комплекс с охраной из орков, инженерами-гномами и людьми, которые добывают сам минерал. Мы от этого свёртка уже на три сотни километров удалились. А теперь давай все же попробуем поспать, завтра день будет гораздо тяжелее, чем спокойный сегодняшний. В тех местах, куда мы направляемся, есть много желающих поживиться за чужой счёт. Люди так и не создали никакого стабильного сообщества, зато отлично объединяются в банды, которые грабят и убивают друг друга.

— А вы давали им шанс? — сонно поинтересовался Раевский. — Хрящ сказал, что как только появляется более-менее стабильное образование, высшие его уничтожают.

— А он сказал, — сквозь зубы процедила Грена, — что их уничтожают после того, как те сбивают наши аирданы, после атак на конвои или нападения на шахты? Год назад последняя зачистка была, хорошее поселение. Но перед этим его бойцы взяли штурмом одну буровую установку, добывающую шагор, важный, но не стратегический ресурс. Они вырезали всех, до единого, включая семьи сорока двух человек, что жили на территории комплекса. После этого их зачистили.

— Ты намекаешь на то, что у каждого своя правда?

— Я намекаю на то, что есть причина и следствие. Давай спать.

Как ни странно, этот разговор выдавил из головы Раевского все мысли о происходящем, и он вырубился почти мгновенно. Но обычным сном это было назвать нельзя, в чёрном городе, лежащим в руинах в самом центре, сияла одинокая серебряная звездочка, которая манила его и звала. Вися в небе над городом, Каскад видел, как среди развалин передвигаются тёмные фигуры. А потом всё разом прекратилось, сознание вернулось обратно, и он провалился во тьму без всяких сновидений.

Первая половина следующего дня прошла спокойно, позавтракали и тронулись в путь. Правда теперь Грена держала у себя на коленях плазматик. Такое оружие Егор видел впервые, это был брусок длиной в метр с прорезью под пальцы, можно с натягом назвать это рукоятью. Там, где у обычного оружия был бы ствол, здесь светящееся голубоватым светом углубление в виде шестигранника.

— Вон там, справа, видишь, серость висит над руинами? — спросила эльфийка.

Егор повернул голову в указанную сторону, и точно, в полукилометре от дороги были развалены поселения, которые скрыты в серой полупрозрачной дымке.

— Это и есть повышенный магический фон. Он влияет на биологические организмы. Долго они потом не живут, мутации очень стремительные, до полного распада объекта, правда, нужно провести там всё же больше одного дня. Но несколько лет назад, было обнаружено несколько растений, которые выжили в таком пятне и научились поглощать фон. Исследователи изъяли их, и теперь пытаются воспроизвести, чтобы уничтожить эти очаги. Но ничего пока не выходит.

— А высшим какой с этого прок?

— Есть заражённые места, которые нужно очистить, например, некоторые промышленные районы или участки, богатые природными ресурсами. На самом деле таких пятен много, их тысячи, некоторые вполне себе небольшие, и не опасные. А есть те, что очень мешают, и концентрация там запредельна. Там не то, что работать, там больше часа находиться опасно.

— И мы едем через такое место? — поинтересовался Егор.

— Там как раз остаточный фон чуть ниже среднего,ничего опасного, без последствий можно часов пять побродить. Нам же нужно просто проехать насквозь, это и часа не займёт.

Через час после городка с пятном пошли леса. Дорога стала гораздо хуже, не грунтовка, но остатки дорожного покрытия заставили прилично снизить скорость. Ещё километров через двадцать лес по обочинам встал стеной. А потом прямо перед коротким капотом внедорожника выпрыгнуло нечто. Темная красная шкура, высотой метра полтора, клыки, когти, шипы по позвоночнику. Этакий доисторический саблезубый кот, весом килограмм под сто двадцать.

Эльфийка вовремя успела надавить на тормоз, и машина замерла в двух метрах от зверя.

— Это что? — стиснув рукоять кинжала, нервно поинтересовался Егор.

— Это дикий карсб, почти вымершее доисторическое существо, водится в глухих огромных лесах, плотоядное, но на людей не охотиться, промышляет разными травоядными. Сейчас уйдёт!

И точно, зверь, похоже, сам опешил, оказавшись на пути внедорожника. С секунду он смотрел на машину и людей в ней, после чего совершил длинный грациозный прыжок и скрылся в зарослях с другой стороны дороги.

— Что, правда, на людей не охотится?

— Всякое случалось, — ответила Грена, трогая машину. — Если детёныши рядом, точно нападёт. Или логово защищает. Ну, и охотников, что его атаковали, может порвать. А так, если встретитесь на тропинке не в голодный год, просто уберётся с дороги. Мы их изучали, у них есть зачатки разума, после людей, наверное, самые умные существа на Элерии. Правда, бывают исключения. Лет семь назад, примерно, меня наняла одна община с запада, карсб повадился людей убивать, что в лес ходили. Но знаешь, что оказалось? Всеми любимая людская жадность и глупость — они похитили и продали детеныша. Вот безутешная мать и начала мстить. А из лёгкой стрелковки шкуру не пробить, у него пара уязвимых мест, в которые трудно попасть. Убила я её. Жалко было, безумно. Но мы наёмники, деньги взяли — контракт заключён, значит, нужно выполнять. Правда, потом я заказчику, старосте этого поселка, брюхо вспорола до самого горла, за то, что правду не рассказал, а ведь я его спрашивала.

Егор выслушал историю наёмницы молча. А что тут скажешь? Подставили её с этим заказом. Зверушка реликтовая, и что делать? Надо, так как людоедством занялась, и жалко до слёз. Все же люди дрянь, по большому счёту, правильно она старосту вскрыла.

Пока он всё это обдумывал, лес неожиданно кончился, и перед Раевским открылся вид на довольно приличный город. Во всяком случае, с места, откуда он на него смотрел, края видно не было, длинный, выстроенный вдоль реки, на обоих берегах. Но самое плохое, что метров за двести до окраины начиналась серая марь.

— Готов? — поинтересовалась наемница.

— Не особо, — честно ответил Раевский, его эта серость пугала не хуже радиоактивного пятна. Да и Химу, сидящему позади, она не особо понравилась, он прижал стоящие торчком уши и опустил голову, видно, чувствовал что-то плохое. — Нам просто проехать надо?

— Да, — непонятно с чего, наверное, всё же с испуганной рожи Каскада, развеселилась Грена. — Город тянется на шесть километров, это в ширину, в длину он больше двадцати. Но мост уцелел всего один. Так что, вон там, на развязке, уйдём направо, и прямо по широкой улице до реки, потом по мосту, и снова прямо, потом сместимся влево, мы выскочим на нужную нам дорогу. Если всё хорошо, за полчаса проскочим, быстрее не выйдет, много провалов в дорожном покрытии, можно влететь в такой, что туда вся наша машина влезет. Как же не вовремя аирдан угробился, уже бы на месте были. Засады в таких местах никто не устраивает, просто тупо не высидишь, кончишься раньше, чем цели дождёшься. Но по сторонам смотри, всякое может в этой мари обитать. Чаще всего, конечно, пусто, но бывает… — Она не закончила фразу, давая додумать Егору, и нажала на педаль газа.

Вот интересно, миры вроде в корне отличаются, а машины похожи, железные коробки с круглым рулём, двумя педалями, правда, тут без сцепления, только газ и тормоз.

Десять минут, и вот граница мари прямо перед глазами. Две секунды, и машина въезжает в неё, видимость упала метров до ста сразу. Почему снаружи эта штука почти прозрачная? Видно на пару километров? А тут, словно в туман попал. Непонятно, но сейчас это неважно. Важно то, что страшно стало, аж жуть. Егор всё ждал, когда из руин на него броситься кто-то большой и злобный, ведь подсознательно ждёшь от такого места историю в стиле Сайлент Хил. Но нет, машина едет, только двигатель стало слышно лучше в этой мертвой тишине.

— Хозяин, тут жуть какая-то, — ворвался ему в голову панический вопль Хима. — Я слышу голоса, тысячи голосов, они стонут, они умирают. А ещё энергия вокруг. Она похожа на ту, что я ощущал, когда меня создали. Больно, шкуру жжёт, но я чувствую, как становлюсь сильнее.

— Держись, Хим, — подбодрил спутника Раевский, он обернулся и даже почесал его за ушами. — Держись, друг, скоро всё кончится.

— Как ощущения? — спустя пару минут спросила Грена.

— Так себе. Жутко, неуютно и кажется, что вот-вот из этой серости на нас что-то бросится.

— Понимаю, когда в первый раз побывала в пятне, примерно тоже ощущала, а теперь даже внимания не обращаю.

И словно накаркала. Прямо посреди дороги, вырастая из серого марева, стала вырисовываться человеческая фигура. Она неспешно шла навстречу, словно вынуждая отвернуть или таранить. Егор вглядывался до рези в глазах. Семьдесят метров, шестьдесят, пятьдесят, сорок… Уже видна одежда, почти точно такая, же как у его спутницы. Лицо разглядеть не удаётся, словно оно по-прежнему затянуто серой дымкой, в руках ничего нет.

— Руль держи, — выкрикнула эльфийка, неожиданно выпустив баранку и схватившись за плазматик.

Егор успел в последний момент, машина вильнула, и он только чудом избежал попадания правого колеса в глубокую рытвину. Была бы скорость чуть выше, могли остаться без средства передвижения.

Грена, меж тем, опустила окно. Оно было довольно большим, и не слишком крупная в плечах эльфийка с лёгкостью высунулась по пояс. Усевшись прямо на дверь и вскинув плазматик, она всадила заряд в фигуру, до которой чуть больше двадцати метров. Голубой росчерк, едва видимый взгляду, ударил человека в грудь, прошёл насквозь и прожёг кусок какой-то стены дальше по дороге. Тело идущего на них незнакомца взорвалось чёрной мелкой пылью, так напоминавший хлопья тлена, что оставались от тела после удара поглотителем душ. Чёрное облако мгновенно закрыло обзор, и через секунду машина влетела в него, оказавшись, словно в тумане. Грена, не успевая забраться обратно, закашлялась и едва не вывалилась наружу. Машина потеряла ход, поскольку нога эльфийки больше не жала на газ, скорость и так была невелика чуть больше тридцатника, почти мгновенно упала до нуля. Это и спасло, левое колесо провалилось в рытвину, и машина, уткнувшись высоким бампером в край ямы, встала. Эльфийка всё, же не удержавшись, вывалилась наружу, но каким-то чудом извернувшись, приземлилась на ноги.

Но это было только начало. Чёрная пыль вокруг пришла в движение и снова собралась в силуэт, который оказался всего в шаге от девушки. Грена была быстра, она фактически в упор разрядила в него плазматик, и на этот раз результат был совсем иным. Заряд прошёл насквозь, образовав дыру размером с куриное яйцо, и ударил в дорогу метрах в трёх от машины, а вполне себе материальные и крепкие руки сомкнулись на шее Грены. Та неожиданно обмякла, и начала оседать на то, что осталось от дороги. Егор же, который от души приложился грудью о приборную панель, пытался вздохнуть. Хим, от удара улетевший вперёд между сиденьями, без какого-либо приказа сиганул в открытое окно. Хорошо всё же, что оно было довольно здоровым, даже немаленький пёс прошёл без особых проблем. Химерик ударил грудью в пылевой фантом, как окрестил его для себя Раевский, да еще когтями полоснул. Пылевик махнул рукой, и Хим, перелетев короткий капот, рухнул на обочину. Он тут же вскочил на ноги, но в глазах его была растерянность.

Егор, же кое-как перебравшись на водительское место, дёрнул ручку и резко распахнул дверь, саданув ею со всей дури по атаковавшему их существу. И как ни странно, это сработало. Того не снесло, но откинуло на пару метров. Он выпустил шею эльфийки, которая тут же завалилась на дорогу без каких-либо признаков жизни, её лицо было серым, глаза закатились, грудь не вздымалась.

Шатаясь, Каскад выбрался из машины и вытянул из ножен кинжал.

— Ну что, побазарим? — произнёс он, пародируя реальных пацанов из всяких сериалов про девяностые. — Давай раз на раз, нечего тёлку в наши замуты втягивать.

Пылевой призрак, похоже, его отлично понял и сделал приглашающий жест.

— Давай, человек из другого мира, посмотрим, что ты можешь, — совершенно неожиданно для Раевского произнёс фантом.

После чего рванул вперёд просто с невероятной скоростью и саданув Егора в грудь, отправив в полёт, который закончился ударом спиной о дорогу. Раевский только чудом успел сгруппироваться и не долбануться ещё и башкой, всё же каскадерское прошлое дало о себе знать. Наверное, фантом бы добил Егора, но в этот момент на него налетел Хим, принявший истинный облик. Его сильно удлинившийся хвост, покрывшийся чешуёй, ударил, словно кнутовищем, по пояснице, развалив фантом на две части, которые свалились на землю. Но они тут же собрались обратно, противник развернулся к новой цели, и Егор воспользовался этим по максимуму. Он резко сел и метнул кинжал в спину твари. И вот он сработал, как надо. Лезвие вошло туда, где у человека должна находиться левая лопатка, на всю длину и, по идее, пробил сердце. Рукоять засияла голубым, словно там не одна душа, а десятки.

Фантом медленно обернулся, муть напротив его лица развеялось, и Раевский увидел самую искреннюю улыбку, которая могла появиться на суровом мужском лице.

— Спасибо, — выдохнул противник и осыпался тленом.

— Охренеть замут, — ошарашенно выдал Егор, после чего вытянул руку и мысленно позвал кинжал обратно, и тот послушался, влетев в его правую ладонь.

Раевский поднялся и, убрав поглотитель душ в ножны, посмотрел на эльфийку, которая валялась у машины. Она вроде бы задышала, но была по-прежнему в отключке.

— Хозяин, что это было? — подал голос Хим, уже принявший облик собаки.

— Не знаю, — покачал головой Каскад, — но лучше бы нам отсюда убраться.

Глава 17

Глава 17

Егор присел возле эльфийки и пощупал пульс. Жилка на шее пульсировала, вот только лицо девушки было белым, дыхание слабое. Раевский вздохнул и, подняв Грену на руки, сцепил зубы, мышцу на груди прострелило болью, но этим можно будет потом заняться. С трудом удержав довольно легкую эльфийку, он устроил её на пассажирском сиденье.

Вернувшись к месту схватки, он поднял валяющийся на дороге плазматик и закинул его во внедорожник. После чего оглядел улицу, и вот сейчас, когда появилось время осмотреться, он обнаружил кое-что новенькое, то, чего раньше тут точно не было, небольшую машинку с двумя сгнившими трупами внутри. Она стояла метров на тридцать дальше по дороге, уткнувшись в обломки какого-то дома, передок смят в гармошку, видимо, на приличной скорости в стену вписались. И сейчас Раевский на сто процентов был уверен, что умерли водитель и пассажир не в результате удара. Ещё один транспорт, мотоцикл, похожий чем-то на америкосовские чоперы, такой же массивный, валялся между домами, видимо, пытался уйти в проулок, но завалился на бок. Пассажир тоже был тут, так и лежал придавленный. С другой стороны дороги ещё несколько тел, правда, никакого транспорта не видно. Рядом валяется оружие, похожее на ту винтовку, что он продал полуэльфу.

Что ж, ему, скорее всего, не пригодятся, а вот Грене запросто, толкнёт стволы, получит неплохой приварок.

— Хозяин, может, поедем? — позвал сидящий возле машины Хим.

— Три минуты, — отозвался Егор, направляясь к трупам. — Ты прав, надо сваливать, но время у нас ещё есть. Ты, кстати, как? А то от удара пылевика нехило улетел.

— Со мной всё хорошо, хозяин, — заверил его химерик, — я ж не пёс, я химера. Нас создавали, как боевых существ. Но рука у этого призрака и вправду тяжёлая оказалась, ребро треснуло, но почти тут же излечилось. Тут вокруг столько силы, и она вливается в меня, подпитывает, стимулирует. Мне бы посидеть в этом пятне сутки. Думаю, я бы полностью вошёл в силу. Даже за то невеликое время, что мы тут, я прибавил, и чувствую, как крылья подросли.

Егор задумался. Ему и Грене тут точно делать нечего. А что, если выехать отсюда и отправить Хима обратно? Пусть побегает часов пять, ему действительно, в отличие от обычных живых существ, это безопасно. Ладно, сначала выбраться нужно. Егор поднял две винтовки, потом заметил у стены нечто, похожее на пулемёт, более массивное, и магазин в виде барабана, серьёзный, наверное, даже на сотню. Он прихватил всё, только вот в карманы не полез, и рюкзаки оставил, вытряс содержимое прямо на дорогу. Чужие шмотки и вздувшиеся консервы ему не нужны, взял только магазины к винтовке. Закинув стволы в багажник внедорожника, он быстро добежал до разбитой машинки. Да, действительно почти багги, уродливая самоделка. Пара пистолетов, две винтовки на заднем сиденье. Рюкзаки тоже распотрошил, ничего интересного, джентльменский набор, опять же забрал только боеприпасы.

Мотоциклист вообще ничем не порадовал, то ли водитель потерял оружие, то ли его не было, но он ничем Раевского не одарил, кроме массивного перстня из какого-то странного зеленоватого металла. На всякий случай Егор сунул его в карман, потом Грена скажет, что за чудо, если знает, конечно.

Пополнив оружейную коллекцию багажника, Раевский уселся за руль, Хим забрался назад. Не зря Егор наблюдал за эльфийкой, вполне мог сам вести это чудо местного автопрома. Единственное, что требовалось, чтобы Грена прикоснулась к ключу. Проблем с этим не возникло, вложив ей в правую руку нечто, напоминающее стержень, правда, без всяких бороздок, придерживая запястье, вставил его в выемку на приборной панели и повернул. Что ж, всё вышло, двигатель заурчал. Егор нажал газ и врубил передачу. Да уж, никакого сцепления тут не было и в помине, машина, немного дернувшись, тронулась, и начала потихоньку разгоняться. Кстати, в отличие от земных машин, скорости у коробки было всего две, вперёд и назад. Никакого переключения, просто жми на педаль и разгоняйся.

До реки добрались без проблем, больше ничего подозрительного Егор так и не заметил, никто их не атаковал. Единственное, ему показалось, что он углядел между домами нечто выбивающееся из местной серости, вроде какое-то растение с яркими изумрудными листьями размером ему по пояс. Запомнив на всякий случай дом, вдруг информация Грене сгодится, это он, забрав ключ, отсюда свалит, а ей тут жить, он въехал на мост. Река впечатляла, не меньше двух километров в ширину, полноводная и очень быстрая. Подобных Раевский не встречал, ни в первом, ни своём мире. В такую попадёшь, снесет мигом, если вообще выгребешь. Мост выглядел крепко, несмотря на то, что ему три сотни лет стукнуло. Крепкий, каменный, мощные опоры, он напоминал те, что в Праге видел, только там они не такие длинные. Умели местные людишки строить, три века без ремонта. Покрытие — брусчатка, никакого современного местного асфальта, что наводило на мысли, что он, минимум, на сотню лет старше случившейся глобальной войны. Проскочил на скорости и сразу понял, что вот тот свёрток налево и есть дорога, про которую говорила Грена. Центральная улица была завалена обломками, без тяжёлой техники не пробиться, а поворот направо вёл на дорогу вдоль набережной.

И точно, через двадцать минут город кончился, и серая марь резко оборвалась примерно в километре от окраин. Егор облегченно выдохнул и прижался к обочине. Что ж, он справился, не заплутал, вывел машину из города. Вытащив трубку, он распахнул дверь и принялся за набивку.

— Так, Хим, давай, если есть желание, двигай обратно. До пятна с повышенным магическим фоном тут сотня метров. Забегаешь в него и сидишь, поглощаешь энергию. Далеко не удаляйся, так, чтобы мысленный контакт остался. Как позову, пулей назад. Но думаю, часа три-четыре у тебя будет, пока наша спутница в себя не придёт. Мы прошли километров двести за сегодня, но без Грены я не рискну дальше ехать.

— Понял, хозяин, — выскакивая из машины, выдал Хим и пулей понёсся в сторону пятна, видимо, действительно, несмотря на то, что ему шкуру жгло, полезная это была для него хмарь.

Егор же, раскурив трубку, уставился в небо. Погода потихоньку портилась, с востока подтягивались облака, а на горизонте виднелись вполне себе приличные тучи. Ветер гнул верхушки деревьев в лесополосах, которые снова пошли вдоль дороги, как только кончился город. Изредка он косился на эльфийку, белизна с лица сошла, она стала дышать глубже и ровнее. Похоже, скоро очнётся. Каскад вычистил трубку и сунул её в карман. Видимо, он задействовал грудные мышцы и теперь скрипнул зубами. Расстегнув штормовку, он задрал водолазку и скривился, по левой стороне груди, там, куда ударил пылевик, растёкся внушительный синяк, всё, от плеча и вниз, было сиренево-чёрным. И сделать с этим ничего нельзя. Возможно, у эльфийки есть какая-то аптечка, но где её искать, без понятия. Да и как пользоваться лекарствами, о которых ты не имеешь ни малейшего представления? Намажешься мазью ушибленное место, а окажется, мазь не от синяков, а от геморроя. Так что, придётся потерпеть.

Раевский выбрался на улицу и осмотрел одежду. Полёт для неё тоже бесследно не прошёл. Штаны от горки, можно сказать, с честью выдержали испытание, задница уцелела, только на бедре небольшая дырка в пару сантиметров, заштопать без проблем. А вот штормовке на спине не повезло, две приличные дыры, на лопатке вырван клок. Егор порылся в рюкзаке и вытащил оттуда крохотный дорожный набор иголок с нитками. Первым делом занялся курткой. Конечно, тонкий брезент шить, тот ещё геморрой, но эта куртка была куплена, просто чтобы в глаза не бросаться рубахой и колетом. Кое-как приведя её в порядок, Егор стянул с себя штаны и остался с голым задом. Как он мог забыть, что в результате бегства от муравьёв, порвал трусы, а новые на том базарчике купить не догадался.

Именно в этот момент Грена решила очнуться.

— Где я? — открывая глаза, выдала эльфийка, после чего сфокусировала зрение на голой заднице сидящего к ней спиной Раевского. — Оооо, — многозначительно выдала девушка. — А что тут происходит?

— Штаны чиню, — выдал Егор, ничуть не смутившись. — А трусов, извини, у меня нет, в прошлом мире порвал, и купить забыл. Так что, давай оставим мою голую задницу в покое и займёмся тобой. Как ты себя чувствуешь?

— Плохо, — пару секунд помолчав, видимо, оценивая своё состояние, ответила Грена. — Всё тело ломит, словно меня толпа пьяных орков по мостовой ногами гоняла.

— Не было ничего такого, — усмехнулся Егор. — Просто та фантомная тварь, которую я для себя окрестил пылевиком, взяла тебя за горло, и ты тут же в астрал ушла.

— Ничего не помню, — смущённо заметила эльфийка. — Последнее воспоминание, как вылетела из машины, когда её укутало чёрным облаком.

Раевский, пока она всё это говорила, хотел позвать Хима, но передумал, пусть посидит в этой аномалии, коли польза есть, никто пока никуда не едет.

Девушка села и оглядела окрестности.

— Мы на окраине?

— Да. После того, как мы с Химом грохнули эту тварь, я затащил тебя внутрь и вывез из города. Кстати, мы были не первыми жертвами, там, в багажнике, оружие тех, кому не повезло. Я насчитал шестерых.

— А где твой пёс? — поняв, что кого-то не хватает, тут же спросила Грена.

— Всё нормально, — заверил её Каскад, делая последний стежок и натягивая штаны, — жив, здоров и бегает охотиться где-то в округе. Слушай, у тебя есть аптечка? А то мне тоже досталось.

— Есть, конечно, — открыв дверь, слегка покачнувшись, выбралась наружу эльфийка. — Надеюсь, ничего серьёзного?

— Синяк на половину груди, — покачал головой Раевский. — Хорошо он меня приложил, я метра три по воздуху преодолел, и спиной саданулся о дорогу. Там, наверное, тоже синяк. Хорошо, голову сберёг, а то и наши тушкиприбавились бы к тем бедолагам.

— Странно, я ничего не заметила, когда мы ехали, — добредя до багажника и вытаскивая из рюкзака небольшую коробочку, прокомментировала Грена. — Да, нехило ты оружия собрал, тут тысяч на десять элев.

— Всё твоё, — отозвался Егор, — мне оно не понадобится, если доберёмся до места, и всё выйдет, как надо. Если нет, мне оно не пригодится по другой причине, меня уже вообще ничего интересовать не будет.

— Спасибо, — поблагодарила эльфийка и, разложив аптечку, вытащила оттуда какой-то тюбик. Затем налила стакан воды и капнула пару капель, после чего, слегка поморщившись, залпом выпила. — Ну, и кислятина, зато голову враз прочистила. И остаток болевых ощущений сняло. Иди сюда и раздевайся до пояса, — попросила она, — нужно посмотреть твою грудь и спину.

Егор послушно выполнил требуемое.

— Ого! — увидев синяк, выдохнула Грена, после чего вытащила тюбик сиреневого цвета и, выдавив себе на пальцы гель, начала аккуратно втирать.

Егор стиснул зубы, стараясь не застонать. Но уже через пару секунд боль исчезла, а синяк стал таять просто на глазах.

— Вот это я понимаю, мазь, — присвистнул Раевский, глядя, как синяк пожелтел.

— Цени, — усмехнулась Грена, — медицина высших. Давай, поворачивайся спиной.

Егор послушно продемонстрировал эльфийке тыл. Она взяла другой тюбик, уже красного цвета, и смазала пару областей. Вот тут защипало так, что на глазах слезы выступили.

— Терпи, — сурово приказала девушка, когда он вздрогнул, — через час и следа от ссадин не останется, нормально тебя по земле протащило. Но ничего, скоро будешь, как новенький. — Она неожиданно провела рукой по спине, но не там, где сейчас жутко щипало, а очень нежно, ласково. — Расскажи, что на дороге произошло?

— Одеться можно? — спросил Егор, развернувшись, глядя в её ярко-зеленые, просто невероятно глубокого цвета, глаза, такой он видел только у изумрудов.

Грена стояла почти вплотную к нему, она была с ним одного роста, ну, может, чуть выше, сантиметров на пять.

С минуту они стояли молча, просто глядя друг другу в глаза, потом эльфийка кивнула и резко отвернулась, словно испугалась этого момента. Егор вернулся к водительскому месту и натянул на себя водолазку и куртку. Достав из кармана трубку, он принялся её неторопливо набивать, стараясь отрешиться от щиплющей спины, но, если и вправду через час будет, как новая, то нужно потерпеть.

— Так всё же, что произошло в городе? — спросила Грена, забравшись на пассажирское сидение. Взяв с заднего плазматик и осмотрев его, она положила его себе на колени.

— Что было? — дёрнув щекой, спросил сам себя Егор. — Ты выпала из окна, машина в яму влетела, к счастью, небольшую. Я приложился о приборную панель. Тут как раз этот пылевик опять собрался в материальное состояние и принялся тебя душить. Ты ещё разок пальнула в него, но без результата, и отрубилась. Дальше его Хим атаковал…

Выслушав рассказ Егора, Грена несколько минут молчала.

— Как ты его убил? Это единственное, чего ты не сказал.

— И не скажу, — покачал головой Раевский. — Извини, но этот секрет останется при мне. Кстати, когда мы из города уже уезжали, я перед мостом заметил между домами что-то зелёное, но разглядеть не успел, думаю, это растение. Ты говорила, они ценные, раз выжили в остаточном магическом фоне.

— Не то слово. Крепкое, свежее растение можно пристроить тысяч за шестьдесят, если, конечно, знать, к кому обратится. Если не знать нужных людей, посредники дадут сорок.

— Ну, тогда, если всё будет хорошо, прибери его на обратном пути.

— Обязательно, — улыбнулась Грена. — Ты приносишь мне удачу и деньги.

— Это хорошо, — улыбнулся ей в ответ Егор. — Ну что, поедем дальше?

— Да, я уже оклемалась. Так что, смогу спокойно вести. Сейчас перекусим и поедем, зови Хима. — Она выпрыгнула наружу, но вдруг резко обернулась и, пристально посмотрев Егору в глаза, произнесла, — я тебе должна жизнь, человек по прозвищу Каскад, — и, так же резко развернувшись, пошла к багажнику.

— Знаешь, что это такое? — вспомнив про трофей с мотоциклиста, спросил Егор, достав из кармана перстень из зелёного металла.

Грена, которая вскрывала рационы, с пару секунд озадаченно смотрела на то, что он ей показывал, потом требовательно протянула руку. Егор без каких-либо сомнений положил трофей на открытую ладонь. Эльфийка с минуту смотрела на него, крутя перед глазами.

— Никогда ничего подобного не видела. Откуда он? — вернув трофей Раевскому, выдала она вердикт. — По весу, словно золотой, но это не золото, или уже не золото. Откуда он у тебя?

— Снял с мёртвого мотоциклиста. Он какое-то время провёл в повышенном магическом фоне. Сколько? Сказать не могу, возможно, несколько месяцев.

— Впервые слышу, чтобы металлы там меняли свойства, — покачала головой Грена. — Люди — да, органика — да. Но металлы? Да, они разрушаются активней, но чтобы вот такое… И ещё я чувствую в нём какую-то энергию, но ничего опасного. Сожалею, но ничем тебе не помогу.

— А что за символ, знаешь?

— Ну, тут ничего сложного, суеверие людское, это руна защиты. Ни разу не слышала, чтобы это работало.

Егор кивнул, потом покрутил в руках перстенёк, взял да натянул на средний палец левой руки. Смотрелось довольно экзотично, но он ничего потустороннего не ощутил. Саурона не видел, не исчез, не ощутил себя великим магом, короче, просто зеленая железка.

Эльфийка, пару секунд смотрела на него, потом звонко, но совершенно безобидно рассмеялась.

— Ты бы видел своё лицо, — сквозь слезы произнесла она. — На нём прямо было написано разочарование. Ожидал, что оно окажется артефактом невероятной силы?

Егор улыбнулся и кивнул.

— Немного. Подумал, вдруг невидимым стану?

Грена, замахала руками, прося перестать ее смешить. Успокоилась она только минуты через три. Сделав несколько глубоких вздохов, девушка удовлетворённо кивнула сама себе, взялась за недовскрытый рацион и сорвала плёнку.

— Давай, налетай, — весело произнесла она и ехидно добавила, — несостоявшийся великий маг.

Егор промолчал, он ведь так и не рассказал спутнице про волшебный кинжал, который поглощает души, может перемещать его в пространстве и возвращаться обратно в руку.

— А у высших есть артефакты? — поинтересовался Раевский, берясь за ложку и хлебая суп, по вкусу отдалённо напоминающий борщ, только был он жёлтым, и более острым.

— Нет, за одним исключением, посохи шести. У эльфов одновременно может быть только шесть магов. Учеников — сколько хочешь, а вот магов всего шесть. И у каждого из них есть посох, пришедший из глубокой древности. Никто не знает, кто, как и из чего их сделал, но без них эльф становится обычным, ну разве, что живёт чуть дольше, знает чуть больше. А так просто эльф. Во время войны люди пытались их выследить и уничтожить посохи, двоих магов убили, но до посохов не добрались. Гномы уж на что мастера, пытались сделать техно-магические устройства, но нет, ничего не вышло. Кстати, зови своего пса, через десять минут ехать, его где носит?

Каскад кивнул и громко свистнул, уж чего-чего, а это он умел делать без всяких пальцев во рту. Правда, при этом он мысленно позвал:

— Хим, давай назад, пора ехать.

Химерик вынесся из серого марева за спиной Грены.

— Вот это ты правильно сделал, — похвалил подбежавшего Хима Раевский, потрепав при этом по голове, — не стоит давать ей пищу для размышлений. Хватит и того, что я странник.

— Да, хозяин, — покорно выдал химерик.

— А ты подрос, грудь стала чуть шире и лапы слегка вытянулись, и клыки, на них словно металлический налёт появился. Когти тоже?

— Да, хозяин. Я сразу, как в этой серости оказался, тут же принял истинный облик, и дело пошло гораздо лучше. Крылья тоже подросли. Они всё ещё недостаточно крепкие, чтобы взлететь, но скоро это изменится.

— Молодец, — ещё раз потрепав Хима по голове, похвалил его Егор. — Запрыгивай назад, пора нам ехать.

Грена, которая уничтожала опустевшие судки из рациона и с интересом поглядывала на Каскада и его пса, наконец, не выдержала.

— Мне кажется, или ты с ним мысленно общаешься?

— Кажется, — отмахнулся Егор, не став вскрывать один из своих козырей. — Люблю с ним в гляделки играть.

Эльфийка ничего не сказала, но явно не поверила.

— Ну, нет, так нет. Давай в машину, пора в путь. И так тут три часа потеряли.

Ехали почти до темноты. Через двадцать минут после начала движения угодили в мощную грозу. Надо сказать, подобного Егор никогда не видел. Штормовой ветер едва не сносил машину со скользкой дороги, сплошная стена воды, через которую едва можно рассмотреть что-то в десяти метрах по курсу, гром грохотал так, что приходилось сглатывать, поскольку уши закладывало, молнии, большие ветвистые, били неподалёку, что даже во внедорожнике с закрытыми окнами ощущался озон. Укрыться было негде, вот и вела Грена машину почти по приборам. Скорость не больше двадцати километров в час. Но всё заканчивается, и гроза прошла дальше, накрыв город с магической аномалией, а эльфийка немного прибавила газу и остановилась только в темноте в очередном заброшенном посёлке.

— Еще триста пятьдесят километров, — глядя на карту в синтере, произнесла она. — Итого в активе восемьсот пятьдесят, осталось ещё столько же, сколько за сегодня одолели. Вот только дальше земли пойдут относительно заселённые, можем, нарваться и на засаду, и на погоню.

— Всё равно хорошо идём, — вставил свои пять копеек Егор.

Грена скептически приподняла бровь.

— Хорошо — это когда без приключений, а сегодня я чуть не умерла. Если бы не ты, осталась бы там, и ничего я со своими умением и плазматиком сделать не смогла.

— Так бывает, — пожал плечами Егор. — Ты не цветочки выращиваешь, ты наёмница, и работа твоя — лезть туда, где можно голову сложить, но мы за два с половиной дня, одолели семьдесят процентов пути. И если повезёт, завтра добьём остатки.

— Прав ты, — согласилась Грена, — просто до сих пор от этого пылевика, как ты его назвал, отойти не могу, потрясывает.

Она поднялась, потянулась, бросила на смотрящего на огонь Раевского странный взгляд, после чего направилась к машине.

Открыв задний борт, она забралась внутрь, загремела железками, скорее всего, освобождала место, передвигая трофейные стволы.

Егор с минуту наблюдал за этим процессом, потом достал трубку и принялся её набивать. Процесс настраивал его на философский мирный лад. Вообще, трубка — это ритуал. Сигарета — нечто быстрое, её можно курить на бегу, просто потому, что хочется, а вот трубка — другое дело…

Выпустив в ночное небо струйку ароматного дыма, он начал считать крупные звезды, коих в этом мире было очень много, сбился на пятьдесят шестой.

— Долго тебя ждать? — раздался из машины требовательный, но тёплый голос Грены.

Егор не заставил себя ждать. Выбив трубку, он поднялся и, мысленно отдав приказ Химу охранять, направился к машине.

Заглянув за откинутый задний борт, Раевский улыбнулся, но не удивился. Когда девушка обрабатывала его спину и синяк на груди, он понял, что между ними проскочила какая-то искра. Видимо, эльфийка соскучилась по мужскому вниманию. Сомнительно, что у неё есть много вариантов, с кем провести время.

Она сидела совершенно голая, распустив свои золотые волосы, которые каждое утро забирала в пышный хвост или толстую косу. Одну ногу поджала под себя, вторую, подтянув к крупной и упругой груди.

Егора, у которого уже с месяц, а то и чуть больше, не было женщины, раскачивать долго не пришлось. Он рывком забрался в кузов, поднял борт, затем закрыл верхнюю дверь.

— Экий, ты неторопливый, — подколола его Грена, которая не сводила с него глаз.

Раевский развернулся и принялся стягивать с себя штормовку, майку. Дольше всего пришлось возиться с ботинками.

— А куда торопиться? Вот сейчас любуюсь на тебя, красивая, обнажённая девушка радует глаз, душа поёт. Так куда мне спешить?

Она улыбнулась, ей понравился комплимент. Наконец, с одеждой было покончено. Он переместился на заднее сиденье, превратившееся в мягкую удобную кровать. А потом разговоры кончились, они целовались со страстью, пока не заканчивался воздух в лёгких. И после каждого такого поцелуя приходилось несколько минут отрываться друг от друга, чтобы отдышаться. Его руки нежно гладили грудь девушки, эльфийка тоже не бездействовала.

— Только не в меня, — прошептала она ему на ухо, и это были единственные слова, которые она произнесла за следующие несколько часов, стоны не в счет.

Сверху, снизу, сзади… Они перепробовали всё. Это была ночь удивительной страсти. Стоило ему в неё войти, как искра между ними превратилась в сверхновую, которая поглотила их, и не отпускала.

— У тебя есть имя? — спросила она, устроив голову на его груди и поглаживая один из многочисленных шрамов, который он заработал на съёмках.

— Есть, — немного устало отозвался Каскад, все же выжала она из него все, что было возможно, в какой-то момент ему показалось, что не сдюжит. — И фамилия есть. Я — Егор Раевский.

— Как же хорошо, — тихонько произнесла девушка. — Давно такого со мной не случалось. Сам понимаешь, наверх мне ходу нет, а с людьми… — она сделала паузу, давая ему самому додумать. — А ты другой.

— Но я вроде человек? Отношусь к людскому роду, не эльф точно, — улыбнулся он.

— Ты другой. Чужак, пришелец из далёких миров, ты не такой, как местные. Нет для меня в связи с тобой урона для чести. Хотя, — она на мгновение помрачнела, — моя честь осталась там, в одном из верхних городов.

— Не будем об этом, ты ведь всё равно не расскажешь.

— Не будем, — согласилась наемница, — не хочу портить такую великолепную ночь. Только об одном прошу, назови меня полным именем.

Егор улыбнулся и, убрав густые волосы с её острого ушка, тихо прошептал:

— Гренариэль!

Она на мгновение прижалась к нему всем телом, потом расслабилась и, прикрыв глаза, почти сразу уснула.

Глава 18

Глава 18

— Хозяин, неподалёку люди, — вырвал Раевского из сна мысленный вопль Хима.

Егор резко сел и завертел головой.

— Много? Далеко?

— Я унюхал с десяток, скоро будут здесь. Два раза по многу, — используя собственную шкалу расстояний, выдал химерик.

— Двести метров, — перевёл для себя Егор. — Подъём, — склонившись к острому ушку спящей рядом с ним эльфийки, произнёс Каскад, — к нам люди идут, скоро тут будут.

Грена проснулась мгновенно. Вскинувшись, она вытянула руку, цапнув лежащий рядом плазматик.

— Где? — завертела головой девушка.

— Идут сюда, — пояснил Егор, — их Хим обнаружил. Двести метров, у нас максимум пять минут.

— Значит, мысленно не общаетесь? — с сарказмом произнесла эльфийка, быстро натягивая трусы и штаны. — И как он тебе донёс информацию?

— Подловила, — сдался Егор, надевая штаны и спешно мотая портянки. — Но сейчас не это самое главное, а что делать будем?

— От тех, кто обитает в пустошах, ничего хорошего не жди. Сколько их?

— Он унюхал с десяток, — затягивая шнурки на втором берце, отозвался Егор.

С момента пробуждения прошло две с половиной минуты, а он уже был почти готов вступить в бой. Натянув водолазку и штормовку, он протянул руку и подтащил к себе рюкзак. Откуда вытащил пистолет в открытой кобуре, который снял с помойного Пса. Благодаря клипсе, его можно было быстро прицепить на пояс, что он и сделал. Бросив взгляд на свёрток со шпагой, он решил, что сейчас это не самое нужное оружие.

— Валить, скорее всего, придётся, и без всяких разговоров. Нас двое, мы слишком богатая добыча. Транспорт, оружие и я, мне лучше живой в руки таких не попадать. Ненависть к эльфам у них в крови.

— Понятно, — подвёл итог Раевский, он был реалистом и понимал, что Грена права, но надежда обойтись без стрельбы и горы трупов, всё же была. — Может, попробуем решить дело миром?

Скептическое хмыканье эльфийки отлично продемонстрировало то, что она думает об этой мысли.

— Кстати, почему твой дрон не оповестил о чужаках?

Грена смутилась, но потом всё же призналась.

— Я так вчера увлеклась, что забыла про него.

Егор одарил её ироничным взглядом, перебрался вперёд и выскочил на улицу. Он посмотрел в пасмурное небо и тут же обнаружил чужой дрон, висевший метрах в сорока над головой. Это была старая модель, наверное, даже старше той, что он видел на периметре, но это и не важно, их обнаружили и за ними наблюдали.

— Тут чужой «глаз» висит, — проинформировал он девушку. — Высота метров сорок, прямо над нами.

— Его надо завалить, — тут же отозвалась она, выпрыгивая следом с плазматиком в руках.

Причём на правом глазу у неё был надет какой-то хитрый девайс, вроде небольшого полупрозрачного экранчика. На то, чтобы поймать в прицел цель и нажать на спуск, ушло меньше трёх секунд. Голубоватый росчерк мелькнул в небе, раздался хлопок, и на машину посыпались оплавленные обломки.

— Такое утро испоганили, — прошипела Грена сквозь зубы и, вытащив из кабины собственный дрон, подкинула его вверх. Тот взлетел мгновенно и зашарил красным оком по руинам.

— Не могу не согласиться, — согласился Егор, вытаскивая из багажника трофейную винтовку, которую эльфийка ещё вечером привела в порядок. Легкая ржа по воронению ствола, была сущей мелочью. Сунув пару десятизарядных магазинов в карманы штанов и один в карман штормовки, Раевский перевёл предохранитель, никакого затвора у местного оружия не было, вставил магазин, патрон автоматически досылался в ствол. — Хим, давай в обход, только на глаза им не попадись. Если завяжется бой, рви их в клочья, — мысленно приказал Егор, — и не подставляйся под пули.

— Да, хозяин, — ответил химерик и скрылся в руинах.

— В тыл отправил? — поинтересовалась эльфийка.

— Ага, партизанить будет, — ответил Егор. — Твой «глаз» их видит?

— Да, в сотне метров от нас, — доложила Грена. — Разбежались по руинам, теперь крадутся.

— Попробую всё же пообщаться, вдруг ошибочка вышла, и они сами уберутся.

— Ну-ну, попробуй, — скепсис в голосе Грены зашкаливал.

— Эй, там, — заорал Раевский во всю глотку, — мы с вами не ссорились, вы сами пришли, чего вам нужно?

Примерно с полминуты было тихо, потом всё же кто-то взял на себя роль переговорщика:

— Вяжи эту суку, оставь нам оружие и машину и проваливай. Даже бить не будем. Если нет, ты труп.

Весь вид Грены говорил — «а я тебе про что толковала».

— Ну, значит, не договорились, — прокомментировал Егор тихо, после чего высунулся из-за обломка стены, на улицу, и тут же отпрянул.

Выстрел был не слишком громким, пуля вжикнула прямо пред носом, видимо, кто-то умный посадил на удобной позиции стрелка, чтобы держать под контролем улицу.

— Засекла?

— Ага, — улыбнулась Грена. — Этот придурок устроился метрах в ста пятидесяти за уцелевшей стеночкой на втором этаже. Теперь пытается поймать в прицел своей допотопной винтовки дрон, который сейчас в боевом режиме, то есть, постоянно перемещается над руинами, ломая траекторию. Его и автоматической пушке тяжело подловить, а уж из обычной винтовки… Прикрой тыл, а я сейчас его сниму.

Егор кивнул и быстро перебежал внутрь полуразвалившегося дома, под крышей которого они устроились костёр. Высунув голову, он увидел перебегающего улицу человека, тот был закутан в какие-то тряпки с ног до головы и больше всего напоминал бомжа, скрещенного с бедуином. Дистанция плёвая — метров шестьдесят, поэтому на прицеливание и упреждение у него ушло пара секунд. Выстрел, и бегун, схватившись за живот и взвыв на одной ноте, рухнул на кучу камней, за которыми собирался укрыться.

— Минус один, — негромко похвастал он Грене, именно в этот момент она высунулась, из-за укрытия и выстрелила из плазматика.

Где-то вдалеке послышался громкий звук, словно кусок стены рухнул вниз, эхо загуляло по руинам.

— Минус два, — самодовольно заявила эльфийка. — Одного сквозь стену, второго камнями завалило, что сверху рухнули, даже если жив, то не скоро в себя придёт.

С позиций противника с правого фланга раздался душераздирающий крик, который почти сразу оборвался.

— Хим, ты?

— Да, хозяин, я убил двоих. Одному глотку перегрыз, второму хвостом шею сломал. Я истинный облик принял, мы же их всё равно всех убьем, значит, они никому не расскажут. Хозяин, они тут переговариваются, убегать собираются, четверо погибли за две минуты, люди решили, что с вами связываться — себе дороже. Сейчас двое приглядывают за улицами, остальные четверо в руинах решают, как быть.

— Грена, у них еще минус два, и они собираются сбежать.

— Поняла. Вижу их через «глаз», до них метров семьдесят, сейчас я их сильно удивлю.

Она отщёлкнула на прикладе плазматика какую-то панель и нажала пару сенсоров, после чего направила ствол вверх, выбрав нужный угол, словно из подствольника собиралась бить. Несколько секунд она удерживала спуск, и в небо по дуге рванулся голубоватый полупрозрачный переливающийся энергетическими потоками шар, размером с теннисный мячик. Егор хотел спросить, что это, когда вдалеке рвануло, да так, что камни, поднятые вверх взрывом, упали всего метрах в двадцати от укрытия Раевского.

— Хим, видишь врагов?

— Да, хозяин. Ту четверку разбросало по руинам. Один из наблюдателей, тот, что справа от тебя, валяется полуобугленным куском и тихо скулит, второй, бежит прочь, даже не обращая внимания, что его обноски тлеют на спине.

— Догони и убей, — приказал каскад, — никто не должен уйти.

— Да, хозяин, — последовал незамедлительный ответ.

— Это что за зверь? — воскликнула Грена, поворачиваясь к Егору.

Нечто огромное, чёрное в два прыжка догнало последнего из шайки, что удрать хотел, запрыгнуло на спину и одним движением перекусило шею.

— Спокойно, свои, — улыбнулся Егор, вскидывая винтовку и добивая раненого, голосящего на куче битого камня.

— Это что, Хим? — справившись с собой, спросила эльфийка.

— Да, Грена, это Хим, и он химера, оборотень, это его истинный облик. Его создали в мире, в который я попал в самом начале, с помощью магии. Хозяин его погиб, и он достался мне.

— Здорово, — восхитилась девушка. — А он только в собаку может превращаться?

— Нет, ещё в крысу, — отозвался Раевский, шаря мушкой прицела по улице, — здоровую и жирную. Может, потом ещё в кого научится.

— Здорово, — ещё раз повторила эльфийка. — Ладно, пойдём, добьём выживших. Завтракаем и сваливаем, пока ещё кто сюда не припёрся. Да и трофеи нужно собрать, мне лишние деньги не помешают.

Егор кивнул.

— Как пойдём?

— Ты по той улице, где свалил бегунка, я по этой. Сойдёмся в точке, где я их «штаб» накрыла.

Раевский неспешно тронулся вперёд, не хотелось бы, когда всё кончилось, словить пулю от какого-нибудь недобитка. Дойдя до трупа, подстреленного им местного, он поднял с земли обронённую винтовку. Та была короче, чем его, примерно в половину, и магазин длиннее, расположен в прикладе, пистолетная рукоять. Похоже это штука полноценный автомат по системе «булл-пап». Закинув его на плечо, он порылся в одеждах «бедуина», нашёл еще два магазина, но их пришлось тащить в руках, поскольку все карманы заняты. Больше ничего интересного у покойника не было, ни золота, ни денег.

— Хим, — мысленно позвал он, — где ты там парочку прибил?

Химерик выскочил из-за завала, он опять сменил облик, став собакой.

— Поздно, — пожурил его Раевский, — видела Грена тебя в истинном обличии, спалился ты. Ну да не важно, если всё будет хорошо, к вечеру мы расстанемся. Показывай, давай, где ты парочку уделал?

— Сейчас отведу, хозяин, — развернувшись и указывая дорогу, заявил химерик.

Трупы обнаружились на лестнице второго этажа. В принципе, неплохая была позиция, могли при везении Егора достать. Осмотрев покойников, он взял ещё одну винтовку и какой-то ствол, больше похожий на самоделку. Да, конечно, над ним неплохо потрудились. Но видно было, что до завода ему далеко, явная подпольная мастерская. Особенно его порадовала потёртая кое-где до дыр сумка, в которой обнаружилось вяленое мясо. Мясо ему было не нужно, зато теперь он свалил туда все найденные магазины.

К месту, куда угодил заряд плазмы, Егор вышел первым. Наблюдатель, которого сожгло, уже остывал, добивать не понадобилось. Из оружия у него была такая же кустарщина, причём на неё камень рухнул, и немаленький, ствол погнуло не сильно, но выправлять нужно в мастерской. Егор не стал обыскивать обгоревший кусок мяса и пошёл дальше.

Да, эльфийка наглядно продемонстрировала полное преимущество перед бандой. Коробку, в которой сидела четвёрка местных боевиков, просто разметало. В центре воронка, глубиной метра полтора. Там, среди оплавленных камней, валяются обгоревшие тушки, хотя они далеко не целые, порвало их здорово.

— Тут мы вряд ли что найдём, — поднявшись на свежий завал, прокомментировала Грена, глянув вниз. — Две оплавленные железки, что раньше были автоматическими винтовками, мне не продать. Да и обыскивать этих угольков не хочу.

— Я тоже желанием не горю. Ты всё собрала?

— Да, пришлось добить одну, на которую стенка рухнула, когда я снайпера подстрелила, позвоночник ей перебило, я просто её от мучений избавила. Там пара пистолетов и винтовка, так себе, барахло, но продать можно. А ты, я смотрю, неплохо взял, только самопал этот выкинь, он ничего не стоит. А вот автомат я продам за дорого, эта штука стоит тысяч восемь-десять, всё от состояния зависит.

Егор стянул с плеча самоделку и швырнул её в воронку.

— Ну, тогда пошли, позавтракаем быстро и поедем, может, удастся к ночи добраться до Лараска.

— Хозяин, а можно я подкреплюсь? — подал голос Хим.

— Подкрепись, — разрешил Каскад, не особо парясь по поводу того, что его слуга будет жрать мёртвых людей, он не человек, он даже не совсем животное, он нечто другое. Мы же не осуждаем медведя, который ест человечину? Такая у него пищевая цепочка. Вот и химерик может есть людей, чего добру пропадать? Егор на них специально не охотился, чтобы скормить питомцу, они сами пришли. — Но только, когда мы уйдём, — добавил он, — не стоит Грене видеть твою трапезу.

— Как скажешь, хозяин, — ответил химерик и скрылся в руинах.

— Куда он? — спросила эльфийка.

— Гулять побежал, — отмахнулся Раевский. — Он зверь хоть и разумный, у него свои нужды. Мне до них дела нет.

Свалив добытое оружие в багажник, Егор занялся распаковкой рациона, а Грена, меж тем, прихорашивалась и наводила красоту. Даже в походе эльфийка за собой следила. Егор посмотрел на её обтянутый штанами зад, сейчас не скрытый плащом, вспомнил ночь и улыбнулся.

— Чего веселого увидел? — срисовав его довольную рожу в зеркало, тут же спросила Грена.

— Зад твой шикарный увидел, и ночь сегодняшнюю вспомнил, — не стал скрывать свои мысли Каскад.

Девушка тоже улыбнулась, но грустной была эта улыбка. Она несколько секунд смотрела в глаза Егору, потом резко развернулась и вернулась к прерванному процессу наведения красоты.

Егор тоже отвернулся, он всё понял правильно. То, что было, то было, и больше не будет. Эта ночь, полная страсти, была единственной. Да, она останется с ним навсегда, как первый поцелуй, и никогда не повторится. Поскольку, если всё пройдет, как надо, он покинет этот мир и больше никогда сюда не вернётся, а Грена останется, но она тоже его не забудет.

— Давай есть, — грустно сказала эльфийка. Всего пять минут, а она уже свежа и обворожительна, словно не было недавнего боя и спешной побудки.

— Давай, — согласился Егор.

А сам подумал, не сделал ли он ошибки, проведя с ней ночь? Женщины — существа странные, а тут ещё нелюдь инопланетная. Чёрт её знает, как у нее мозги перемкнёт. Девка она шустрая, повяжет его по рукам и ногам, увезёт в логово и будет держать взаперти, как сексуального раба… Это мысль была настолько нелепой, что Егор с огромным трудом сохранял спокойствие, стараясь не заржать. Ему потребовалась минута, чтобы успокоиться. К счастью, Грена, стоящая к нему спиной, ничего не заметила.

Завтракали молча. Странно, вроде ещё до места не добрались, а уже как будто расстались.

Десять минут, и все судки опустели. Нечто стимулирующее, не кофе, но тоже сладкое горячее, закончилось.

Эльфийка выкинула опустевшие миски в кострище, затем спустила дрон, который упал ей прямо в подставленную ладошку.

— Кстати, а как ты им управляешь? — поинтересовался Раевский.

— У меня имплант имеется для управления сопряженной техникой, — пояснила Грена. — Всё пора, зови свою химеру, и поехали.

Егор кивнул и, вычистив трубку, мысленно позвал Хима. Тот принёсся в облике пса, не прошло и пары минут. Как и полагается собаке, потерся о ногу, получил ласку и запрыгнул в салон внедорожника. Егор забрался следом, пристегнулся, машина хоть и устойчивая, но на ямах потряхивает в ней прилично.

Грена, забралась следом, устроила на коленях плазматик и запустила двигатель. Первое чисто людское поселение в этом мире Егор увидел спустя два часа. Это было очень похоже на описание небольшого городка, который долго существовал в апокалипсисе. Какие-то хибары на руинах, в которых не каждый бомж жить бы согласился, грязные, истощенные люди в лохмотьях, провожающие взглядом машину. Причём, если им удавалось разглядеть, кто сидит за рулём, на лицах проступала ненависть.

— Тебе трусы нужны? — неожиданно спросила эльфийка. — Тут обязательно должен быть рынок или магазин.

— Нужны, — немного подумав, ответил Раевский. — Только вот останавливаться я тут не хочу. Есть у меня ощущение, что они захотят тебя прибить, как принадлежащую к высшим, а меня, как пособника. Так что, хрен с ним, похожу в штанах на голый зад.

— Ну, как знаешь, — ответила девушка и немного прибавила скорости.

Вот только уехать спокойно им всё равно не дали. На окраине им преградила путь какая-то массивная самоделка, результат внеплановой любви автобуса и грузовика. Рядом стояли человек пятнадцать, мужчин и женщин, сжимающих в руках винтовки и пистолеты. У некоторых были обшарпанные заводские изделия, у других самоделки, как та, что он выбросил в воронку. Ни одного автомата, обычные магазинные винтовки.

— Переговоры начинать не советую, — прокомментировала ситуацию Грена. — Их тут много, шальная пуля, и нет моего работодателя. Деньги ты мне, конечно, заплатил, да и трофеев взяла немало, а там ещё растение, выросшее в остаточном магическом фоне. Но я не привыкла заканчивать контракт на охрану заказчика гибелью заказчика, это плохо для репутации.

— Что предлагаешь? — поинтересовался Егор. — Протаранить не выйдет. Объехать тоже не получится, речка, хоть и фигня, и сотни метров не будет, но твоя машина не плавает, а мост единственный.

— Сейчас они постоят, подождут, что к ним явятся на переговоры. Поняв, что никто из нас выходить не собирается, отправят парламентёра.

И точно, всё случилось так, как и предсказала эльфийка. Один седоватый, но крепкий мужик с пистолем в руке направился к внедорожнику. Он остановился возле водительской двери и с плохо скрываемой ненавистью уставился на Грену.

— Что надо? — грубо поинтересовалась она у переговорщика. — Мы с вами не ссорились, просто едем по своим делам. Я наёмница из Харова.

— Плата за проезд пятьсот элев, — цедя слова сквозь зубы, выдал мужик.

— Много, — покачала головой Грена. — Дам сотню, или вон, если хотите, патронов к пистолю отсыплю, пара магазинов есть.

— Сто штук, — выдал новую цену переговорщик.

Егор припомнил цены, в городе патрон стоил два элева, мальчишка-полукровка забрал у них с Хрящом пистолетные по полтора, тут наверняка сильно дороже.

— Много, полсотни дам. Это последняя цена, или будут говорить стволы. И даже если вам удастся нас завалить, поселение лишиться половины бойцов, а то и больше.

Мужик задумался и кивнул.

— Хорошо, полсотни пистолетных. Как получу, так и пропустим, мое слово тому порука.

— Каскад, — окликнула Егора эльфийка, — переберись назад, поройся в сумке, там был мешочек с пистолетными, пятьдесят точно должно набраться.

Раевский молча выполнил просьбу, нашёл он мешочек быстро, дольше считал. Грена слегка опустила стекло, так, чтобы рука пролезла, и передавала мужику патроны по одному десятку.

— Расчёт, — забрав последние, произнёс переговорщик и, свистнув, махнул рукой.

Гибрид, перегораживающий дорогу, вздрогнул и сдал назад, открывая выезд.

Грена кивнула и медленно тронула внедорожник вперёд. Люди нехотя, но ушли с дороги. Егор какое-то время ещё оборачивался, бросая настороженные взгляды назад, опасаясь погони, но ничего не случилось, местные повели себя вполне честно, получив плату, успокоились.

— Слушай я всё спросить забываю, у тебя проблемы с высшими не будет за то, что ты их отряд успокоила?

— Не будет, — с усмешкой ответила эльфийка, словно Егор какую-то глупость спросил. — Я уже была на контракте у тебя, и за всё отвечаешь ты, и если ты вернёшься в Харов, это будет только твоя проблема. Да и не вспомнят они меня, им там память наглухо отшибло, последние два часа для них будут как во тьме.

— Ну и хорошо, — обрадовался Раевский. — А это что там, впереди?

— Столица восточной области, — охотно пояснила Грена, держа курс на руины, которые медленно вырастали из-за горизонта. — Большой людской город, по тем временам, конечно. Тут даже дома в десяток этажей были. Триста лет назад невероятное достижение. Но мы его объедем, нам туда не надо, сейчас свернём на перекрестке. Осталось всего две сотни километров. — Она посмотрела на часы. — Думаю, ещё до заката будем на месте.

С одной стороны Егора порадовало то, что они приближаются к конечному пункту назначения, с другой — внутри поселилась какая-то тоска. Если бы он мог, он предложил бы Грене пойти с ним… Но он не мог. Хотя, наверное, на руках, как Хима, можно протащить и эльфийку. Но что случится, если она застрянет в другом мире? Да и не говорил Финн ничего, насчёт этого. Хим, хоть и разумный, но всё же не человек. А вдруг на такие случаи есть какая-то защита? И клякса пропустит только его, а Грену распылит. Надо будет проверить потом, на ком не жалко. Главное, найти ключ и пережить эту ночь. За мыслями о предстоящем, Каскад так погрузился в себя, что не заметил, как задремал. Кресло было удобное, машину хоть и потряхивало, но совершенно незаметно. Когда Егор открыл глаза, солнце уже садилось за горизонт. В принципе, его лучи и разбудили бывшего каскадера. Внедорожник стоял на обочине совершенно разбитой дороги, на которой не осталось никакого дорожного покрытия. Оказывается, Грена позаботилась о его удобстве, и даже разложила сидение.

— Отдохнул? — с заботой спросила она.

— Да, спасибо, — садясь и потягиваясь, ответил Егор.

Он посмотрел на эльфийку, взгляд у неё был печальным. Она сидела с открытой дверью, посматривая на город, от которого даже с расстояния в километр веяло недобрым.

— Сейчас пойдёшь? — спросила она, и голос девушки соответствовал взгляду.

— Я что, похож на сумасшедшего? — поинтересовался у неё Раевский. — Утром пойду, как солнце встанет.

Он распахнул дверь и, выбравшись наружу, вытащил трубку. Хим, который как статуя сидел на полу сзади, выскочил из внедорожника, принюхался и настороженно уставился в сторону города, руины ему похоже очень не нравились.

Егор раскурил трубку и посмотрел вверх. Метрах в двадцати над землёй висел дрон, на этот раз Грена не забыла его подвесить. Оно и понятно, место плохое, мутное, гиблое. Ясно, что обычной банды тут не встретишь, но не хочется эльфийке сталкиваться с тем, что бродит меж руин.

Вечер прошёл в тяжелом молчании. На этот раз костра не разводили, просто сидели в машине и смотрели в сторону мёртвого города. Егор даже помедитировал, как подсказал Финн, и получилось. Он почти сразу увидел серебряную искорку в самом центре, в доме в три этажа, та была где-то на втором. Вот только он на ладан дышал, часть его обвалилась, и выглядело очень шатко. А ещё ему почудилось, что что-то, обитающее в руинах, его заметило. И взгляд этот был крайне неприятный, словно на тебя через оптический прицел смотрят, и ты об этом знаешь и ждёшь выстрела.

Все планы Егора пошли прахом — человек предполагает, а господь располагает. К часу ночи эльфийка, которая не спала, а полулежа в кресле, тупо пялилась в потолок, вдруг резко села и уставилась куда-то назад.

— «Глаз» засёк десантный бот, — выпалила она, — и это могут быть только охотники.

— Как они нас вычислили? — резко сев и подтянув к себе рюкзак, выдохнул Раевский, пытаясь прикинуть, что ему делать дальше.

— Не знаю, — покачала головой Грена, — но я не причём. — Она произнесла это с такой обидой, что Егор ей поверил.

Девушка запустила двигатель и, выжав педаль газа, повела машину в сторону руин Лираска.

— Что ты делаешь? — прикидывая, что лучше предпринять, спросил Раевский.

— Выполняю контракт, — сквозь зубы процедила эльфийка. — Сейчас высажу тебя на окраине, развернусь и рвану прочь. Попробую увести их за собой, хотя сомневаюсь, у них такие приборы, что они всё равно вас с Химом засекут. Во всяком случае, людям, что тебя преследуют, придётся в руинах очень несладко.

Егор кивнул и подтянул к себе рюкзак и привязанную к нему шпагу, всё, что у него есть, было, там — еда, вода, плащ, рубаха и колет. С трудом, но влезло.

Машина резко затормозила возле большой промоины, которую ей было не перепрыгнуть и не объехать. До окраины оставалось метров сто, не больше.

— Беги, через пару минут они будут над нами, — притянув его к себе и страстно поцеловав в губы, шепнула Грена. — Я буду тебя помнить. За последние двадцать лет это была лучшая ночь в моей жизни.

— Не забуду, — честно пообещал Егор и выскочил наружу.

Сопровождаемый несущимся рядом Химом, побежал по узкой насыпи, молясь, чтобы нога не соскользнула, и он не скатился в двухметровую канаву. Он даже обернуться не мог, а хотелось, Грена зажгла дальний свет, так, чтобы он хотя бы видел, куда бежать. Прыжком он преодолел обвалившийся край и оказался с другой стороны промоины, всего в полусотне метров от городских руин. Каскад обернулся. Именно в этот момент он разглядел несущийся в его сторону десантный «гроб». Машина Грены развернулась и начала медленно набирать скорость. Яркая огненная вспышка с носовой проекции десантного бота на мгновение осветила окрестности, а через секунду сгусток огня ударил в крышу внедорожника. Тот словно вспух изнутри, брызнули осколками бронированные стёкла, вырвались языки пламени, сразу стало гораздо светлее.

— Гренариэль! — заорал Егор и даже сделал шаг в сторону полыхающей машины, замершей посреди дороги.

Он понимал, что эльфийки уже нет, она погибла мгновенно, и теперь уже ничего не исправить. Развернувшись, Егор на бешеной скорости перенёсся к руинам Лираска. Горевать он будет потом. Чтоб это делать, нужно выжить, в его груди полыхала ярость, и затухать она не собиралась. Если они сунутся за ним, он отомстит, а они сунутся, нужен он им. Очень нужен.

Глава 19

Глава 19

Рывком Каскад добрался до ближайшего дома и нырнул в завал. Чёрт его знает, чем тут эльфы долбали, но он такие картины видел только на кадрах из зон боевых действий, после того, как город методично обрабатывают из всех видов арты при поддержке авиации. Наверное, здесь было то же самое, про остаточный магический фон Грена ничего не говорила.

Отдышавшись, Раевский выглянул наружу, десантный «гроб» висел метрах в пятидесяти, похоже, они его потеряли. Вопрос — почему? Ведь технологии у высших передовые, Землю они обогнали на сотню лет, и это только по самым оптимистическим прикидкам. Грена имела имплант, который давал ей возможность наблюдать через дрон, вывод, те, кто явился за ним, обладают возможностью видеть сквозь ночь так же ясно, как и днём, но если они бездействуют, значит, цель для них временно потеряна.

От «гроба» отделились сразу два дрона, они были ещё меньше, чем тот, которым пользовалась Грена, чуть крупнее куриного яйца. Егор бы их и не заметил, если бы не ярко пылающий внедорожник, он неплохо подсвечивал всё до промоины и чуть за ней.

Шары разошлись в стороны на полсотни метров и медленно полетели в сторону руин. Вскоре Каскад потерял их из виду на фоне тёмного неба. Пока противник его ищет, можно оглядеться. Время не пощадило ни имущества тех кто тут жил, ни кирпичных и каменных стен. Вещи давно сгнили, стены промокли насквозь, и теперь были готовы рухнуть обломками даже от лёгкого пинка.

В стене позади пролом, ведущий в соседнюю квартиру. Дом был длинный, наверное, метров сорок, в два этажа. От верхнего остались только воспоминания и завал из гнилого дерева и камня, а вот первый ещё частично держался.

— Хим, — мысленно позвал Егор слугу, — глянь в дыру, что в углу, есть ли там проход дальше? И думаю, пора тебе принять истинный облик.

В темноте видно было плохо, но не прошло и пяти секунд, как силуэт собаки сменился на нечто большое и смертельно опасное. Прыжок, и сгусток черноты преодолел расстояние до дыры в стене, при этом химерик приземлился бесшумно, не потревожив ни камни, что валялись под ногами, ни осколки стекла и обломки вещей, после чего он скрылся в соседнем помещении.

— Да, хозяин, — спустя минуту доложился Хим, — там можно пройти и дальше и выйти во двор дома. Но там все завалено обломками двух соседних, от которых уцелело всего пара стенок.

Не слишком яркую вспышку и последовавшей за ней лёгкий хлопок Егор засёк краем глаза, случилось это на высоте метров семи, и это не могло быть ничем иным, как дроном-охотников. Мелкие обломки упали буквально в паре шагов от его убежища.

— Интересно, — прошептал Раевский себе под нос, — это кто ж так дрон приземлил? — Он сомневался, что его сбили выстрелом, всё случилось ровно в тот момент, когда яйцо пересекло границу города. — Хим, слышал второй хлопок?

— Нет, хозяин, — отозвался химерик, вернувшись в комнату.

Второй хлопок раздался почти рядом, видимо, оператор послал дрон выяснить, что случилось с первым. Вспышку Егор не видел, но звук пришёл метров на двадцать левее того места, где он находился.

Висящий над поверхностью «гроб» сделал какой-то манёвр уклонения, потом ещё один, после чего снова замер.

Егор не рисковал высовывать голову в пролом, через который вошёл в комнату, щели в стене шириной в пару сантиметров было вполне достаточно, чтобы наблюдать, не рискуя, что его засекут. Хотя, может, эти способны видеть через стену. Но если не увидели до этого,сомнительно, что разглядят через три минуты.

«Гроб» с минуту висел, ничего не предпринимая. По идее, пилот мог бы пострелять по руинам, но труп Егора им был не нужен, они хотели взять его живым, а значит, дальше последует наземная операция. И ведь угадал. Десантный бот спустился метров до пяти, борт открылся, и вниз посыпались люди в какой-то супер-крутой чёрной массивной броне, с серьёзными плазматиками. Если тот, что у Грены, был небольшим, и походил на гражданский вариант, то эти были вполне себе мощными пушками. Особенно впечатлила Раевского одна дура, которую сжимал самый высокий из десантников, ему, чтобы ей орудовать, потребовался серьезный кронштейн, поскольку пушка имела размер метра два в длину, и, похоже, весила очень не слабо.

Пересчитав охотников, Егор разочарованно вздохнул. В прошлый раз по его душу приходил десяток людей, теперь их было в два раза больше. А ещё ему очень не понравилось, что вторая половина загонщиков была на голову выше и массивней остальных, видимо, тот, кто их отправил, решил усилить людей орками. Конечно, это было предположение, но очень похожее на правду.

Первый десяток, состоящий из людей, разбился на две пятёрки и, разойдясь в стороны, двинулся к городу. Здоровяки пока что остались на месте, видимо, решили посмотреть, а не случится с людишками то же самое, что и с дронами.

— Где ж я вас хоронить-то буду? — мысленно сам у себя поинтересовался Егор и двинулся к дыре, которая вела в соседнюю комнату. Больше тут ждать было нечего. Интересно, конечно, было глянуть, что станется с крутыми ребятами в супер-броне, но тогда он окажется в опасной близости от противника, и расстояние это будет меньше десятка метров.

Яркие крупные звезды над Элерией давали ночью достаточно света, но сейчас, пробираясь через завал по первому этажу, ничем помочь Егору не могли. Может, у Грены и был какой-то прибор ночного видения, но он сгорел вместе с нею. Егор и не подумал просить у неё ничего такого, его план был войти сюда утром и дойти до места назначения, как можно быстрее. Сейчас его и часть ключа разделяло примерно пара километров. Можно, конечно, рвануть на форсаже, проскочить их буквально минут за десять-пятнадцать, но как быть с охотниками, уйти, не расплатившись? С другой стороны, есть все шансы сдохнуть. Может, оно и не плохо, никуда не надо больше бежать, что-то искать. Там, в пустом мире отстойника, он почему-то очень легко принял свою новую жизнь, странник и странник. Потом без проблем осмыслил информацию от Фина. Собирать части ключа, чтобы получить возможность управлять порталами, тоже неплохо. А вот сейчас, выбирая между бегством и боем, он задумался, требуется ли ему месть и расплата, если ему просто нужно бежать?

— Мы принимаем бой, — вспомнил он присказку Кирилла Мазура из фильма «Охота на пиранью», правда, она принадлежала не капразу Мазуру, а Маугли из советского мультика. Но какое это имеет значение? Егор определился, теперь осталось придумать, как победить в этом бою, у него был только пистолет, но сомнительно, что из него выйдет даже поцарапать броню охотников. Был ещё поглотитель душ, может, он и справится с навороченной защитой, но это оружие ближнего боя, а Раевский хоть и мог помахать руками и ногами, не видел себя в бою грудь в грудь против таких противников. Но всё решилось за него, позади раздался крик, и как будто что-то тяжёлое упало на камни. Егор, как раз прошедший в пролом, старающийся ступать аккуратно, замер.

— Хим, — мысленно позвал он слугу, — возвращайся, высуни морду, погляди, что там происходит, и сразу назад, не задерживайся. Мне нужно знать, что там случилось.

— Да, хозяин, — последовал немедленной ответ, и химерик протиснувшись мимо Егора, прижавшись брюхом к полу, медленно пополз в сторону пролома, через который они попали в дом.

Егор сделал шаг в бок, прикрываясь сырой потрескавшейся стеной.

— Хозяин, — спустя минуту позвал его Хим, — с одного человека снимают доспех, он жив, но не может двигаться. Остальные столпились рядом. Здоровяки тоже подошли. Вытащили из брони, вроде здоров, сам стоит.

— Что говорят?

— Говорят, что броня сгорела, стоило ему переступить границу города.

— А оружие его?

С минуту Хим молчал.

— Оружие тоже пришло в негодность, — наконец, выдал он. — Говорят, аномалия какая-то, что гробит всё сложное. Один побежал к севшему кораблю, скачки делает метров по пять в длину и на три вверх.

— Наблюдай, я возвращаюсь к тебе. Сейчас, похоже, мне не грозит немедленная погоня, так что можно и задержаться, самому поглядеть, что дальше будет.

В комнате было чуть светлее, чем в соседнем помещении, и уже через десять секунд Раевский снова приник глазом к щели в стене. Обзор был так себе, но основная группа оказалась в поле зрения. Бегунок, который мотался к десантному боту, уже нёсся скачками назад, и в руках у него была обычная винтовка, как те, что сгорели в багажнике внедорожника. Он протянул винтовку одному из здоровяков, тот медленно двинулся в сторону окраины, стараясь не заступить за невидимую линию. Наконец, подошёл вплотную к улице, на которой стоял дом, где укрывался Раевский. Что ж, в принципе, всё было понятно, у них есть задача, и они должны её выполнить, но сделать это стало очень трудно, и сейчас они выискивают варианты для ее выполнения. Здоровяк взял винтовку за ствол и, вытянув руку, запустил её в зону аномалии. С минуту постоял, давая время оружию получить изменения, после чего вернулся назад и кинул её в руки человека, оставшегося без брони. Тот еле устоял, поймав оружие, покачнулся назад и, наверное, упал, если бы сзади не оказалось товарища, на которого он оперся. Человек взял оружие наизготовку, прицелился в сторону дома, в котором скрывался Егор, и нажал на спуск. Негромко хлопнул выстрел, оружие было исправно. Пуля ударила в стену метрах в трёх от Раевского и прошила её насквозь. Мощная штука, ведь стенка-то в два кирпича, хотя за триста лет, что прошли с момента постройки дома, она отсырела. Как ещё устояла под давления разрушенного второго этажа?

— Хозяин, — подал голос Хим, — они говорят, что нужно идти в город без брони с древним оружием.

— Интересно, все пойдут, или отправят только людей?

— Спорят, — ответил химерик, — причём только здоровяки. Те, что помельче, помалкивают.

Егор мысленно усмехнулся. Прав был Хрящ, нет на Элерии у людей никаких прав, они нужны, чтобы работать. И не будь задача так важна, здоровяки, которые теперь уже без всяких сомнения являются орками, не раздумывая, отправили своих подручных в город по принципу — сдохнут, и не жалко, но им очень нужен странник, причем живым. Так что…

— Хозяин, они пришли к выводу, что пойдут все, разобьются на пары и будут искать тебя. Они ещё раз повторили, что странника нужно захватить живым, чего бы это не стоило.

— Ну что ж, — прошептал Егор, — шансы выровнялись.

Они пойдут без брони с обычным оружием, и убивать его не будут, так, подранить, чтобы не брыкался. А вот он может и очень хочет их убивать. Да, их больше, и орки — фактор неизвестный, громилы они знатные, но все равно, чем больше шкаф, тем громче падает.

— И, пожалуй, начнём мы прямо сейчас, — вытаскивая пистолет из кобуры, усмехнулся Раевский.

Вся толпа в броне отправилась к севшему «гробу» разоблачаться и вооружаться. А вот человек, который уже её лишился, так и стоял метрах в двадцати с винтовкой в руках. На нём был тёмный комбинезон и какие-то мягкие ботинки, во всяком случае, у них точно не могло быть толстой подошвы, видимо, в броню в нормальных ботах было не залезть.

Дав основной группировке загонщиков дойти до бота, Егор перебрался к пролому.

— Готовься бежать, — предупредил он Хима и, сделав несколько вздохов, высунулся, беря противника на прицел.

Егор ещё ни разу не стрелял из этого пистолета, но надеялся, что отдача у него будет такой же мягкой, как у того, из которого он завалил парочку бугаев на свалке. Он дважды нажал на спуск, дистанция для пистолета приличная, но он стрелял и на тридцать метров, и даже на сорок, и попадал, хоть и не так часто, как на пятнадцати. Попал, причём оба раза, загонщика согнуло пополам, и он завалился в траву, тихо поскуливая. Добивать его Егор не стал, в магазине всего двенадцать патронов, теперь десять, есть ещё два запасных, но для полноценного боя, маловато. Эх, если бы не спешка, он бы взял винтовочку, пожертвовала бы ему Грена одну трофейную похуже. Но теперь уже ничего не изменить.

— За тебя, златовласая, — прошептал Раевский, — но это только начало. Хим, валим, сейчас прилетит ответка.

И не особо соблюдая тишину, рванул обратно к пролому, ведущему в соседнее помещение. И не угадал, ничего не случилось, ни стрельбы, ни криков. Егор на секунду задумался, а не вернуться ли и не пальнуть еще в кого-нибудь? Так, в кучу, но он не знал возможности местного оружия, а палить на полсотни метров — просто трата боеприпасов, если кого и зацепит, то погоды это не сделает.

Егор вынырнул через пролом, ведущий во двор. Звёздное небо над головой делало местную ночь гораздо светлее. Вскарабкавшись по плотно слежавшемуся покрытому редкой травой завалу, он перебрался на другую улицу. Быстро осмотревшись, он рванул в сторону центра города. Была бы у него винтовка, он бы выбил часть преследователей, но чего нет, того нет. Хим, бегущий следом, подскажет, когда враг войдёт в руины, и вот тогда начнутся прятки. И как он до этого дошёл? Да, у него была рисковая профессия, но последний раз на улице он серьёзно дрался шесть лет назад, когда два каких-то чмошника решили отжать у него смартфон и кошелёк. И вот спустя месяц после начала его путешествия, он строит планы по убийству двух десятков людей и нелюдей, причём совершенно спокойно, и не издалека, а возможно в ближнем бою. Да уж, вжился Егор Раевский в роль странника.

— Ты слышишь их? — мысленно спросил он у Хима.

— Плохо, они уже сняли броню и теперь делятся на пары. Один из высших останется охранять десантный бот, он, наверное, про летающий «гроб». Это пилот, он же командир всех людей. Остальные пойдут двойками — высший и человек.

— Интересно, оружия всем хватило? — прикидывая, что делать дальше, мысленно спросил сам у себя Раевский.

Он посмотрел на руины напротив, валы и завалы, несколько стенок среди гор мусора, окраина пострадала особенно сильно. Часть отряда обязательно пойдёт по этой улице. Но засаду тут не устроить.

— Пошли в сторону центра, — позвал он голосом Хима, — поищем место, где удобнее встретить наших «друзей».

— А они наши друзья? — озадачился химерик, который не всегда понимал иронию.

— Нет, это была ирония, — ответил Егор и побежал по улице. — Это сложно объяснить, — продолжил он, выискивая место под засаду.

Такое нашлось метров через сто пятьдесят — неплохо сохранившийся двухэтажный дом на широком перекрестке, вся улица простреливалась, и выход имелся прямо в руины на той стороне, причём не по дороге бежать, по большой воронке — ямка глубиной метра полтора.

Егор устроился у оконного проёма и стал поджидать охотников, хотя теперь он охотник, а они добыча… Нет, стоп, слишком самоуверенно это звучало, он воюет сейчас против профессионалов. Да, они лишились своих технологичных, способных усложнить ему жизнь игрушек, но это не значит, что без них они ничего не могут. Интересно, а импланты, которые они в себя вживляют, здесь работают?

Ждать пришлось долго, видимо, орки решили, что в темноте у стрелка-одиночки возможностей в руинах больше, и в город они вошли только через три часа, когда на востоке показалось местное светило. С одной стороны Егору тоже стало лучше, в темноте он видел хреново, несмотря на яркие звезды. Хима Раевский отправил приглядывать за соседней улицей, не хотелось бы при отходе столкнуться со спешащими на помощь людьми и орками.

Парочка загонщиков появилась в поле видимости как-то резко, до них было метров тридцать, один с винтовкой, у второго автомат. Вот только были они не одни, ещё одна двойка шла по другой стороне улицы, контролируя стволами противоположенную. Что ж, это говорило о том, что противники прекрасно представляют тактику передвижения по городу и противодействия засадам.

— Хим, видишь своих? — мысленно позвал он, давая охотникам приблизиться на расстояние гарантированного попадания.

— Только слышу, до них ещё половину моего много.

— Значит, полсотни метров, — подсчитал Егор. Нет, надо всё же заставить Хима выучить меры длины и хоть примерное восприятие времени.

Начнём, пожалуй. Двадцать метров до ближайшего, один выстрел в корпус, и отход. Егор выждал пару секунд, давая противнику ещё шага три, кроме того тот удачно встал, беря на прицел дом напротив. Раевский стрелял из глубины помещения, стрелял в обычную ростовую мишень, которая стояла к нему чуть боком. Пуля угодила человеку под левую подмышку и пробила сердце. Он рухнул, как подкошенный, но загонщик с другой стороны улицы выстрелил в ответ. Пуля свистнула рядом и ушла в рикошет, он пригнулся, скрываясь за стенкой, и рванул в сторону провала. Но вот чего Егор не мог учесть, так это реакцию орков. Позади раздался грохот, и в комнату через окно, из которого он стрелял, влетела сразу парочка громил.

— Хим, ко мне, — мысленно заорал Раевский, несясь через воронку к дыре в доме напротив.

Здоровенные орки, как два тарана, ломились следом, сметая всё на своем пути, и ни на секунду не останавливаясь. Егор вытянул руку с пистолетом и дважды нажал на спусковой крючок. Попал, не попал — не важно, сейчас надо добраться до укрытия. Он успел в последний момент. Дыра была небольшой, чуть больше метра в высоту, и здоровяки, которые его преследовали, не смогли бы туда протиснуться при всём желании. В голове крутилась одинокая мысль о том, что плохо не знать тактику и возможности противника, орки просто плюнули на всякие противозасадные действия, не залегли, не стали искать укрытия, а рванули прямо на него, словно пистолетные пули им не могли причинить никакого ущерба.

Протиснувшись в дыру, Егор вскочил на ноги, когда здоровенная лапища сомкнулась с силой на его лодыжке. Мощь в этой серой длани была такой, что ногу словно тисками сжало. На глазах мгновенно выступили слезы. Но способность к действию Раевский не потерял, он слегка сдвинул пистолет и выстрелил прямо в запястье. Лапища мгновенно его отпустила и исчезла, а рев с улицы дал понять, что результат получен. Егор упал на задницу и, заглянув в дыру, увидел орка, нянчившего поврежденную лапу и пялящегося на Егора. Оружия у него не было, да и не приспособлено было человеческое оружие для использования подобными монстрами. Рожа у него была серого цвета, нижние клыки высовывались из пасти, как бивни кабана. Был он здоровенным, обряжен в какую-то броню, которая, видимо, могла тут функционировать. Больше всего это напоминало обычный полицейский броник. Егор вскинул пистолет и всадил пару пуль в злобную морду. Первая попала в лоб. И вот тут Егор понял, что зря ввязался в это дело, она не пробила кость, просто отскочила, стесав кожу. А вот вторая угодила точно в глаз. Орк взревел, отшагнул назад и ухватился здоровой рукой за пустую глазницу, после чего покачнулся и, рухнув на спину, засучил ногами. Второго высшего нигде видно не было. А вот человек, что стрелял в Егора, был. Он выскочил на край воронки и всадил пулю точно в дыру, правда, Раевский успел отступить.

— Хозяин, я убил серого, — вдруг раздался в голове голос Хима. — Сейчас прикончу человека.

Предсмертный вскрик Егор услышал спустя пару секунд. Беспечный стрелок, забывший о том, что нужно следить за тылом, поплатился за это жизнью. Что-то железное упало на дно воронки, Егор склонился и увидел винтовку.

— Хим, тащи эту железку сюда, — приказал Раевский, понимая, что быстро теперь с его ногой не слазить, по-хорошему, нужно было бы ещё труп обыскать, забрать боеприпасы, но времени на это не было.

— Да, хозяин, — спрыгнув вниз и ухватив оружие за ремень, выдал химерик. — Надо уходить, они все спешат сюда.

— И без тебя понимаю, только вот нога у меня болит, лапища у этого орка не хуже гидравлического пресса.

Он попробовал опереться на ногу, и на глазах у него тут же выступили слезы. О том, чтобы бежать, разговора не шло, тут идти-то сложно будет, хотя термин «ковылять» подходит куда лучше.

— Ковыляй потихонечку, — всплыла в голове строчка из старой армейской песни.

Здоровенная, уже покрывшаяся чешуей химера с трудом протиснулась в дыру, гремя железом по камням. Хим выпустил из пасти ремень винтовки и посмотрел на хозяина, ожидая приказа.

Егор поднял оружие, прикидывая, что делать дальше, не нужно иметь слух химерика, чтобы расслышать тяжёлую поступь. Если через тридцать секунд он ещё будет тут, его сражение закончится, и лучше бы ему успеть застрелиться, поскольку то, что с ним проделают местные вивисекторы, гораздо хуже.

— Хозяин, я понесу тебя, — неожиданно выдал Хим. — Ложись ко мне на спину, обхвати руками шею, а коленями бока. Я быстр и силён, им меня не догнать.

Егор, уже отчётливо слышавший, как перекрикиваются преследователи, раздумывать долго не стал. Он повесил винтовку себе на шею и запрыгнул на спину слуги, распластался на немного скользкой чешуе, которой Хим покрылся за последние несколько дней.

— Держись, хозяин, — словно не замечая увеличившегося веса, мысленно выкрикнул химерик и, рыкнув уже вслух, в два прыжка достиг выхода на улицу.

Кто-то выстрелил по нему, но пуля прошла гораздо выше, а химера с наездником на спине в три прыжка пересекала открытое пространство и скрылась в руинах. За минуту, зверь, созданный с помощью магии, одолел метров триста.

— Стой, — скомандовал Егор, когда Хим собирался сигануть в очередное окно.

Слуга замер и, словно конь, поджав задние лапы, заскользил по каменному полу, сгребая задом камни, доски, какие-то вещи, которые не разрушило время. Сейчас можно было перевести дух, погоня отстала, и, скорее всего, след потерян. Самое то, остановиться и решить, что делать дальше. На его счету два человека и один орк, результат Хима — человек, и он что-то про высшего говорил.

— Ты убил второго орка?

— Да, хозяин. Я напал на него со спины, когда он гнался за тобой. Прыгнул, повалив на пол, захлестнул хвостом шею, вонзил когти в спину, а клыки в плечо. Он был силен, пытался подняться, хрипел, но я сдавил его глотку, чтобы не закричал. Он быстро ослаб, а потом его шея хрустнула, и он умер.

— Молодец, — похвалил его Раевский, — отличный результат. На двоих у нас с тобой пять трупов. Если Грена нас видит, она довольна.

— Как она может нас видеть? — озадачился Хим. — Я видел, как она горела.

Хорошее настроение исчезло, словно и не было. Заболела нога, но ещё больше защемило сердце, за всей этой игрой в прятки он забыл, что час назад красивая девушка, с которой он провёл ночь, одну из самых ярких в его жизни, сгорела заживо. А он убил всего лишь пятерых, а нужно всех.

— Мы принимаем бой, — дёрнув щекой, зло процедил сквозь зубы Егор. — Ничего ещё не кончено.

Глава 20

Глава 20

— Так, Хим, — глядя на слугу, произнёс Раевский, — дуй обратно и следи за противником. На глаза им не попадайся, мне просто нужно знать, что они собираются предпринять. Будет хорошо, если сможешь подслушать. Сейчас они нас потеряли, поэтому должны начать поиск. И это шанс снять ещё парочку. И вот ещё что, глянь, что там с покойником, которого я застрелил на улице. Если его оружие валяется рядом с трупом, волоки его сюда.

— Хорошо, хозяин, — ответил химерик и, прижав крылья, которые он разминал, к бокам, выпрыгнул в окно.

Наступив на больную ногу, Каскад скривился, да уж, подгадил ему орк своей лапищей, теперь передвигаться будет крайне сложно. Ну, ничего, благодаря трофейной винтовке дистанция боя выросла до полутора сотен метров. Да, у нее нет оптики, но на зрение Егор никогда не жаловался, но это предел, дальше только трата боеприпасов будет. Ни разу он не снайпер. Выщелкнув магазин, Егор пересчитал патроны, тот был на пятнадцать, два покойник выстрелил, один в стволе. Вот теперь Раевский увидел недостаток отсутствия затвора — как извлечь патрон? Но и это оказалось предусмотрено, не дураки делали оружие. Если нажать на кнопку сброса магазина ещё раз, на руку из шахты выпадет патрон, что уже в стволе.

Егор вернул его обратно в магазин. Итак, у него есть тринадцать выстрелов. Заменив полупустой в пистолете, он сунул его обратно в кобуру. Стараясь беречь ногу, Раевский доковылял до окна, которое выходило на длинную улицу, та была пуста и безжизненна.

— Нашёл их? — мысленно спросил Раевский слугу.

— Пока нет, хозяин. Я иду, не спеша, чтобы выполнить твой приказ, не попадаться им на глаза. Мне ускориться?

— Не торопись, — согласился Егор, — главное — результат.

Потянулись минуты ожидания. Каскад даже стянул с правой ноги ботинок и осмотрел покалеченную ногу. Лапища у покойного орка оказалась, как клещи, вся щиколотка сиреневого цвета, вроде обошлось без перелома, но хромать при ходьбе он будет долго. Возможно, это исправит проход через кляксу, ведь залечивает она некрупные раны, может, и с этим справится, вот только ещё дожить нужно. Вернув на место ботинок, Егор, поглядывая в окно, принялся прикидывать, что делать дальше. Врагов в руинах осталось четырнадцать. Ещё один сторожит «гроб». Но вот с ним Раевскому ничего не светит, тот по-прежнему упакован в броню, вооружен и, скорее всего, повесил над собой дрон, так что, как только он покинет пределы города, то тут же окажется в поле зрения. Нет, до этой твари ему не добраться.

— Хозяин, вижу врагов, одна пара идет через руины на улицу не высовываются. Два раза по многу.

— Понял, — ответил Егор. — Приглядывай за ними и остальных ищи.

Что ж, противник, видимо, поняв, что у странника появилось дальнобойное оружие, убрался с простреливаемых на всю длину улиц.

— Ещё двое, — спустя три минуты доложился Хим, — тоже по руинам пробираются. Они метров на тридцать правее дома, в котором я вас оставил.

— Наблюдай, и когда я позову, сразу назад.

— Да, хозяин, — и химерик замолк.

Егор же поднялся и направился к широкой лестнице, ведущей на второй этаж, та выглядела целой и не заваленной обломками. И вообще дом сохранился относительно неплохо, жил в нём, скорее всего, человек зажиточный.

Сцепив зубы, Егор все же смог подняться на второй этаж. Часть стен тут тоже уцелела, пол был завален различными обломками, как камня, так и дерева. Оборудовать позицию можно, но вот быстро её покинуть не выйдет даже со здоровой ногой. Но он всё же кое-как добрался до стены и пролома, в который открывался обзор на нужную сторону. Устроившись поудобней на обломке деревянной балки, Раевский принялся изучать местность. В отличие от окраин, открытого пространства мало, здесь было больше руин и меньше заросших травой груд камней, всё, что осталось от домов. Движение он заметил минуты через три, в десятке домов от него в окне мелькнула человеческая фигура. Подстрелить никак не получится, сплошные препятствия. Эта пара идёт по плотной застройке, обшаривая дом за домом. Бой накоротке Егору не выдержать. Единственное место, где они могут выйти на простреливаемое пространство, будет через два дома, там какая-то халупа сложилась, что им придётся её обходить, и это единственный шанс.

Пристроив винтовку на обломке стены, Егор принялся караулить, первым нужно бить человека, тот способен ответить огнём, оркам же требуется тесный контакт. Да, будь его противник вооружён и экипирован в броню, ему бы осталось только нестись к ключу, и сваливать отсюда, сейчас можно и повоевать.

Выстрел откуда-то справа метрах в двухстах от Егора заставил его насторожиться. По кому мог стрелять один из загонщиков? Здесь только Хим и он. Может, померещилось, заметил подозрительное и стрельнул?

— Хим, ты где?

— Приглядываю за парочкой, что идёт прямо на тебя, хозяин. Они замерли и оба обернулись в сторону выстрела.

Ещё один выстрел, и еще, причём выстрелы мерные, выверенные, так палят, когда видят цель. Парочка, идущая на него, выбралась из руин, уставившись в сторону канонады, связи у них нет, вот и не знают, что думать.

— Ну, значит, мой ход, — усмехнулся Раевский и вжал приклад в плечо. — Хим, будь готов валить человека, орк мой.

— Готов, хозяин. Я всего в пяти метрах от них, за обломками, один прыжок, и его нет. Они спорят, идти на выстрелы или подождать, пока прояснится обстановка.

— Ну, пусть спорят дальше, — с усмешкой прокомментировал это Раевский и нажал спуск.

Неподвижная большая мишень, головы у орков приличного размера, раза в два больше человеческой. Промазать со ста тридцати метров нереально, считай, в упор стрелять. Егор метил в висок, но попал на два пальца левее. Но и этого хватило, винтовочный патрон — штука серьёзная, это вам не пистолетный огрызок. Пуля пробила череп, правда, не навылет, но ноги у орка подкосились, и он медленно осел на обломки стены. Его напарник человек даже понять не успел, что случилось, только голову повернул, когда химера приземлилась ему на спину, вонзив зубы в загривок. Пасть у Хима была — будь здоров, наверное, он бы мог без труда голову целиком откусить, а так просто позвоночник вырвал. Ему в морду ударила кровь, которую он слизал, после чего ухватил выроненную человеком винтовку и гигантскими прыжками понесся в сторону Егора. Причем на второй этаж, где расположился Раевский, он запрыгнул, не прибегая к лестнице, просто взлетел по обломкам соседнего дома, и в красивом прыжке, перелетев трёхметровый провал, приземлился почти рядом с каскадом. Подойдя, он разинул пасть, и к ногам бывшего каскадёра упала покалеченная винтовка, пока Хим несся, он умудрился садануть деревянным прикладом по камням, расколов его и измочалив. Но самое главное, он притащил магазин, а больше железка не для чего и не нужна.

Егор отстегнул полный магазин, вытащил патрон и потрепал слугу по чешуйчатой прохладной голове.

— Молодец, хвалю. Теперь у него есть ещё пятнадцать патронов, а врагов осталось куда меньше. А теперь дуй на разведку, нужно понять, кто там стрелял и в кого?

Химерик довольно крутанул хвостом и в два прыжка добрался до противоположенной стены, сиганул вниз с четырёхметровой высоты. Кстати, Егор никогда не задумывался, но Хим ведь всегда приходит туда, где он укрылся. Даже если не видел, как Раевский прятался. Такое ощущение, что у него имеется функция по умолчанию — всегда находить своего хозяина.

Сидеть на этой позиции больше не имело смысла. Поднявшись, Каскад поморщился от боли в ноге, но та уже не была такой острой, когда хочется пустить слезу после каждого шага. Доковыляв до лестницы, он по варварски, используя винтовку вместо посоха, чтобы хоть как-то ослабить давление на поврежденную ногу, спустился на первый этаж. Чёрную тень в виде человеческого силуэта, появившуюся, похоже, прямо из стены, просто больше неоткуда, он заметил не сразу. Она стояла неподвижно, уставившись на него белыми, лишёнными зрачков глазами. Это единственное, что выделялось в абсолютной тьме, из которой она была создана. Поняв, что обнаружена, она неспешно шевельнулась и тронулась навстречу, слегка двигая тем, что было у неё ногами. Первым желанием Егора было вскинуть винтовку и всадить пулю, но он задушил этот порыв в зародыше. Во-первых, перед ним явно не материальный объект, и пуля ему не нанесёт никакого вреда, во-вторых, на выстрелы явятся орки, и тогда проблем может стать гораздо больше. Егор выпустил из руки ствол винтовки, и та, шваркнув железом по камням, рухнула на пол. Силуэт двигался медленно, прошло уже полминуты, а он преодолел только пару метров из шести. И тогда Раевский потянул из ножен поглотитель душ, необыкновенное оружие уже не раз выручало его в ситуации, когда другое могло и спасовать. Тень на мгновение замерла, уставившись на кинжал в его правой руке.

— Ты не такой, как остальные, — проник в его голову холодный жуткий шёпот. — Они мягкие, с ними легко, они становятся такими же, как мы. Но он устал, и хочет уйти, он не будет тебе мешать. Иди и забери, а мы поможем, даруй нам покой. — После чего тень, развернулась и стремительным рывком ушла сквозь стену.

— Охренеть не встать, — в голос выдал Раевский и, сунув кинжал обратно в ножны, поднял винтовку.

Теперь он знал, в кого стреляли загонщики. И снова где-то в сотне метров, но теперь уже у него за спиной, вспыхнула стрельба, работало сразу несколько винтовок. Стрелки били с частотой автомата, стараясь подавить цель, вот только, скорее всего, это была бессмысленная трата боеприпасов.

— Хозяин, они убивают друг друга, — подал голос Хим, который, видимо, наконец смог найти позицию для наблюдения. — Я вижу двух мёртвых орков и разорванного надвое человека. Ещё трое устроили перестрелку, стоят на улице и палят друг в друга, только не целятся.

— Далеко до них?

— Если выйти из дома, вернуться на две улицы в сторону, с которой мы пришли, и пройти по ней один раз по многу, то окажешься рядом с ними.

— Ясно, метров сто назад и столько же направо.

— Хозяин, один получил пулю в живот, теперь лежит, согнувшись, а двое продолжают стрелять.

Грена что-то говорила, что люди тут с катушек летят, и, похоже, причина — это тени, созданные частью ключа.

— Блин, а ведь они лишают меня моей мести, — в полголоса произнёс Егор.

Опираясь на винтовку, он вышел на улицу, и нос к носу столкнулся со здоровенным орком. Тот был в комбинезоне и в чём-то, что было очень похоже на бронежилет.

Егор отпрянул обратно в дверной проём, даже не пытаясь вскинуть винтовку, сейчас она больше мешалась. Он просто выпустил её, и она снова заскакала по камням, дистанция в два метра не предполагает использованиедлинноствольного оружия, тем более против такого противника.

— Хим, живо назад, — мысленно позвал Раевский, — тут орк.

Серокожий тоже без дела не стоял. Он рванулся вперёд, но с ним сыграл шутку дверной проём. Здоровенная туша не смогла вписаться в него целиком и зацепила плечом кусок стены. Мощь, орка была настолько велика, что он снёс каменную стенку, которую не пощадило время. Но внутрь он всё же попал. Вот только сила и натиск сыграли с высшим дурную шутку, старый полуразрушенный дом подобного насилия не выдержал, он зашатался, заскрипел. Орк же на это внимания не обратил и продолжал наступать на Каскада, который медленно пятился вглубь помещения и молился, чтобы перекрытия не обвалились. При этом его правая рука уже сжала рукоять кинжала, сейчас это было единственное оружие, которому он мог доверить жизнь. Орк махнул рукой, Егор попытался отпрыгнуть, но подвела правая нога. Она слушалась не так хорошо, как до знакомства с лапищей серокожего, и он зацепился за какой-то булыжник и опрокинулся на спину, больно приложившись копчиком. Орк вытянул четырёхпалую клешню с толстыми, массивными, длинными пальцами, наверное, ими без труда можно было раздавить голову Раевского. Он уже собирался схватить Егора за грудки и, поставив на ноги, волочь к летающему «гробу», на котором прибыл, но именно в этот момент дом решил, что пора ему развалиться, и на орка с Раевским обрушилась часть потолка и того, что на нём было навалено. Каким бы здоровым не был серокожий, когда на тебя обрушивается сотни килограмм камня и деревянные балки, которые его удерживали последние триста лет, мало ему не показалось. В принципе, он и принял на себя основной удар. Здоровенная тёмная от времени балка, сломавшаяся пополам, приложила его по виску, и удар оказался настолько силён, что вся туша, которая, похоже, весила килограмм двести, рухнула на Егора, закрывая его собой от обвала. Кроме того, орк ещё и рухнул неудачно, боднув Раевского в лоб своей огромной головой. Егор отключился, да любой бы отключился, получив такой удар, хотя, может быть, профессиональный боксёр бы выдержал, они привычные ловить в голову.

Егор пришёл в себя от того, что туша, которая придавила его, оклемалась и, упершись руками в пол, начала медленно отжиматься. Орк был здоровым, мощным, и дело пошло, хоть ему для этого пришлось прилагать неимоверные усилия. Посыпались камни и обломки, что завалили их, появился приток свежего воздуха.

— Хозяин, я вижу тебя, — раздался в голове радостный вопль Хима. — Но сюда спешат другие орки, их осталось всего трое, людей не осталось совсем.

— Ты пойдёшь со мной, — резко распрямляясь и сбрасывая всё, что на него навалилось сверху, прорычал орк.

Егор, видя, что ему больше не угрожает быть похороненным заживо, использовал шанс на все сто. Пожиратель душ покинул ножны, Орк просто проигнорировал это движение, похоже, он был свято уверен, что подобная зубочистка даже поцарапать его не сможет. Он лениво попытался перехватить руку Раевского, но тот в последний миг успел вонзить кинжал в бочину своего врага. Рукоять засияла, да так ярко, что свет осветил всё на пару метров вокруг. Егору подобного видеть ещё не доводилось. Большая у высших душа, соответствует габаритам тела. Серокожий взревел и рывком выдернул кинжал из раны, а на Раевского хлынул поток почти чёрной крови.

— Ты меня ранил, — прорычал орк. — Я сломаю тебе ноги.

— Я тебя убил, — ответил Раевский, видя, как лицо орка покрывается чёрными ниточками проклятия.

А тут еще Хим, наконец-то, пробился через завал, и захлестнул шею здоровяка своим хвостом. Орк вздрогнул, лицо его исказилось в гримасе. Каскад не мог быть специалистом по выражению клыкастой морды, но он был уверен, что это недоумение, на ней отчетливо читалось — как же так?

Хим рывком скинул орка с него, кинжал упал рядом, и Раевский тут же сунул его обратно в ножны. Егор, кряхтя, поднялся на ноги. Что ж, он мог смело сказать, месть почти свершилась, вот только с каждой стычкой его способность к активным боевым действиям стремительно сокращались.

Егор поднял руку и потрогал лоб. Что ж, он полноправно мог назвать себя единорогом, шишка, проявившая в результате удара, вполне могла претендовать на звание рога тысячелетия. Посмотрев на орка, он усмехнулся, серокожий гигант стал огромной кучей тлена, от него остались только ботинки и комбинезон с броником, который ему совершенно не смог помочь, волшебный клинок пробил его, словно тот был обычной тряпкой.

Егор, пошатываясь, выбрался из обломков и, протиснувшись между балками, вышел на улицу. Винтовка, которую он бросил, приказала долго жить. Она лежала искорёженная у него под ногами, придавленная куском стены, весом в полсотни килограммов. Нечего было и думать, чтобы привести её в порядок, он только отщёлкнул полупустой магазин, сунув его в карман. Остальное его имущество, в виде рюкзака и притороченной к нему шпаги, приключение с обрушением дома пережило. Правда, теперь Раевский был покрыт каменной пылью с ног до головы, которая после удара жутко болела. Он покачнулся, накатила слабость, появилась тошнота, видимо, пока он боролся с орком, ему было не до плохого самочувствия, но он себя чувствовал так же хреново, как и выглядел. Егор устало уселся на ступени, ведущие в разрушенный дом, голова отказывалась варить, хотелось закрыть глаза, и чтобы в ближайшие сутки его никто не трогал.

Хим, выбравшийся следом и теперь крутившийся вокруг Егора, тихонько нудил:

— Надо уходить, хозяин, они рядом, скоро будут тут, я слышу, как они топочут по камням мостовой.

— Сейчас, — понимая, что слуга прав, и нужно уходить, прошептал Раевский.

Понимать-то он понимал, но вот сил на это не было, их, словно, выкачали, стоило ему выбраться из завала.

Орки выскочили из-за какого-то разрушенного дома в полусотне метров от него. Будь у него винтовка, он бы попробовал их уложить, а за пистолет он даже не стал хвататься, тот, если и мог нанести высшим урон, то только в упор. Егор кое-как поднялся и вытянул из ножен кинжал, только вот руки, словно тяжестью налились, сил на драку не было совершенно, да и перед глазами всё плыло.

— Он, — на всю улицу прорычал кто-то из высших.

Егор хотел что-то сказать, вроде того — «да, это я», но язык не ворочался. Его верный Хим скакнул вперёд, занимая позицию между врагами и хозяином.

— Ну что, Хим, вот он, похоже, наш последний и решительный.

Он не заметил, как перенёс вес на больную ногу. Вспышка боли прострелила всё тело, и сознание резко прояснилось, из глаз хлынули слезы, но вернувшаяся ясность ума стоила того.

Оркам осталось преодолеть метров двадцать, когда прямо из стены соседнего дома, вынырнула чёрная тень, за ней ещё одна, и еще.

— Мы не можем взять их под контроль, как людей, что были с ними, они совсем другие, — раздался в голове Раевского ледяной жуткий потусторонний шёпот, — но можем их задержать.

— Мы принимаем бой, — как мантру повторил Егор, сейчас он чувствовал себя гораздо лучше, чем полминуты назад, и был готов к драке.

Орки резко остановились, заметив десяток теней, который теперь оказались между ними и целью. Их можно было понять, дорогу им преградили не обычные люди, а чёрные силуэты, сотканные из тьмы, это насторожило серокожих.

— Вперёд! — рыкнул тот, что поздоровей, похоже, он сейчас командовал оставшимися, и троица серых рванула на черных, набирая скорость, собираясь таранить преграду.

Егор на это только усмехнулся, он не знал, на что способны новые союзники, но если им удастся разлепить тройку, то проблем не возникнет. Так и вышло, главарь, проломил строй теней сходу. Одна из них, как и пылевой призрак в том безымянном городке, разлетелась клочьями и тут же собралась вновь. А вот остальные орки завязли, их окутало чёрными обрывками тумана, максимально затруднив обзор, а старший этого не заметил, он уже несся на Егора и Хима.

Химерик бросился ему под ноги. Орк явно не ожидал подобного, готовясь встретить странное существо ударом могучей лапище, когда оно прыгнет ему на грудь, отшвырнуть с дороги и, схватив человека в охапку, нестись дальше. Кинжала в руке противника, как и тот, другой, что уже стал тленом, он не опасался.

Споткнувшись о Хима, он полетел вперёд, пробороздив мордой мостовую, выбив при этом себе один клык. Он почти тут же вскочил на ноги, но гибкий мощный хвост химеры уже захлестнул его толстую шею. Обе лапищи рванулись вверх, стараясь разорвать удавку. Возможно, ему бы это удалось, но Раевский, метнул кинжал, и тот вошёл точно в центр груди, пробив то, что Егор считал броником. Рукоять опять засияла, впитывая душу главаря. Лицо серокожего покрылось чёрными нитками разрушения, но он ещё сражался, хрипел, пытался оторвать хвост от горла, но силы уже оставляли его. И вот, когда он собирался завалиться назад, поскольку именно туда тянул его Хим, Егор позвал клинок обратно. Тот вырвался из груди и влетел ему в руку. Из раны хлынул поток чёрной крови, и именно в этот момент орк сдался, он опрокинулся на спину, дёрнулся в последний раз и рассыпался тленом.

Чёрные тени неплохо соображали в тактике, и стоило главарю погибнуть, как они пропустили к Егору новую жертву. Но этот оказался умнее. Поняв, что главарь мёртв, и уделали его быстро и жестоко, он не стал атаковать, а рванул между домами. Вот только не учёл, что тени тоже предвидели такой вариант развития событий, и перекрыли ему возможность к отступлению. Оркам оставили только два пути — сражаться и умереть или просто умереть без борьбы. Третий орк по-прежнему махал лапами, пытаясь прорваться сквозь чёрных, его окружало облако тьмы, из которого иногда появлялись его лапищи и ноги. За минуту он продвинулся вперёд метра на два.

Взревев, тот, что хотел смыться, рванул на человека, и история могла бы повториться, вот только этот оказался половчее главаря. Бросившегося под ноги Хима он просто перепрыгнул. Это был великолепнейший прыжок, он приземлился в пяти метрах от Раевского, и именно в этот момент кинжал вошёл ему точно в грудь. Орк замер, словно налетел на стену, уставившись на сияющую рукоять в своей груди, поле чего его лапы подогнулись, и он рухнул на мостовую почти рядом с горкой тлена, оставшейся от главаря. Егор не стал звать кинжал, он неспешно подошёл к умирающему и выдернул оружие из тела.

— Это вам за Грену, — прошептал он и направился к последнему противнику.

Здесь боя никакого не вышло. Каскад максимально сократил дистанцию и оказался в метре от клубка тьмы, в котором отмахивался орк.

— Отпустите его, — попросил Егор, обратившись к одной из теней, которые стояли в стороне.

И те его послушались, они мгновенно собрались в свои чёрные силуэты и прыснули в стороны, оставив запыхавшегося орка, один на один с человеком. Серокожий взревел и, сделав шаг, занёс лапищу, но Егор уже просчитал риск поединка, он рванулся вперёд, пригнулся, всадил кинжал точно в левый бок и, поднырнув под удар, замер за спиной орка. Месть свершилась, этот сопротивлялся ещё меньше, чем первые два. Да и свечение рукояти было не настолько мощным, а может, поглотитель душ становился сильнее, и быстрее высасывал энергию из умирающего тела. Не прошло и двух секунд, как высший рухнул на колени, а ещё через пять обратился в тлен.

— Мы выполнили свой долг, — произнесла одна из теней, её шепот возник в мозгу Егора, все такой же ледяной и потусторонний. Они были абсолютно одинаковыми, и Егор не знал, та ли это, что говорила с ним в доме, или другая. — Теперь ты выполни свой. Забери это, освободи нас. Но будь осторожен, есть три тени, которые постараются помешать тебе это сделать, они сейчас там, возле того, что тебе требуется. С нами их не спутаешь, у них красные глаза.

— Почему они не хотят освободиться? — поинтересовался Егор.

— Они старые, не такие, как мы. Они давно убивают, они поглощают души, и потеряли себя. Кроме служения им больше ничего не надо. Они изменились физически. В отличие от нас, они материальны.

— Я понял вас, — ответил Егор, осознавая, что его впереди ждёт очередной бой, и ему ничего другого не остается, как принять его. — Я выполню то, о чём вы просите, либо погибну. — Он посмотрел на теней. — Жаль, последний орк уцелел, но ни мне, ни вам до него не добраться. Но я с вашей помощью отомстил, и теперь меня тут ничего не держит.

И он медленно поковылял в сторону центра города. Хим догнал его спустя пару секунд.

— Хозяин, они ушли в руины, — сообщил слуга.

— А скоро уйдут навсегда, — ответил Раевский. — Пошли, самое время забрать часть ключа и покинуть этот не очень гостеприимный мир.

Глава 21

Глава 21

Егор, не доходя до центра города и здания, где находилась часть ключа, уселся на какую-то подгнившую деревянную балку и, достав трубку, закурил. Нога после ходьбы снова разболелась, но вылечить её было нечем, разве что дать отдохнуть и перемотать запасной портянкой, всё равно эластичного бинта нет. Но сначалаон докурит. Опять он не подготовился — оставил сборы на утро, поэтому у него ни еды, ни воды. И загонщики попёрлись в руины налегке, видимо, рассчитывали за пару часов управиться и вернуться, Егор даже специально сделал небольшой крюк и обыскал троицу погибших, которые постреляли друг друга. Винтовку и патроны к пистолету он прихватил, но больше ничего у покойников не нашлось.

Стянув ботинок, он снял портянку и осмотрел лодыжку, та стала фиолетовой, гематома впечатляла. С такой хорошо пару дней полежать с книжечкой, лёд приложить, йодную сетку сделать, и уж точно не скакать по руинам, убивая людей, орков и непонятных теней, которые лишились своих личностей.

Егор вытащил из рюкзака портянку и туго обмотал вокруг синяка, зафиксировав лодыжку. Натянув ботинок, он осторожно перенёс вес на правую ногу. Что ж, стало получше. Вычистив трубку, он похромал дальше. Прекрасно понимая, что против теней огнестрел не поможет, он закинул винтовку себе за спину стволом вниз и поверх укрепил рюкзак. Жутко неудобно, но если он покинет этот говённый мир, то у него будет ещё один ствол. Кинжал и шпага просто замечательно, но вот иметь огнестрел про запас — разумно. Конечно, эта дура великовата и замаскировать её не выйдет, но если его закинет куда-то, где потребуется выживать… Короче, пусть будет. Да и избавиться от неё — минутное дело, зашвырнуть в кусты или утопить в болоте, и всё, пропала винтовка, проблема решена.

Егор вышел к нужному дому уже через десять минут. Какое-то время он вглядывался в руины. На втором этаже он видел серебреную звёздочку, та манила его. Даже, если бы он не знал, что её требуется забрать, он бы всё равно её забрал, иначе и быть не могло.

— Хим, чуешь что-нибудь?

— Нет, хозяин, — отозвался химерик. — Я вообще этих теней плохо вижу, так, зыбкие силуэты. Но определить их наличие могу, они давят, когда находятся рядом. В голову лезут чужие мысли и желания. Если бы не кольцо, благодаря которому ты стал моим господином, они бы заставили меня атаковать тебя, и я бы подчинился.

— Хреново, — подвёл итог Раевский. — Хотя та тень, что рассказала про красноглазых, вроде что-то про физическую форму говорила. Может выйти так, что тут и сила твоя пригодится, хотя когти вряд ли помогут, нет у них ни крови, ни костей, я в этом уверен. Давай так, если что, я тебе скомандую «хвост», и ты уходишь противнику за спину и, захлестнув его шею, тянешь прочь от меня, давая мене возможность нанести удар.

— Слушаюсь, хозяин.

— Тогда иди на полкорпуса впереди, пора заканчивать уже эту рискованную прогулку по данному миру.

Хим рыкнул и вырвался вперёд, настороженно тронулся к центральному входу. Дом был большой, похоже, он принадлежал кому-то знатному — три этажа, фасад отделан белыми камнем, напоминающим мрамор, колонны у входа, ступени, ведущие к крыльцу. Часть ключа была в правом крыле, то, которое пострадало больше всего.

— Уходи, странник, — неожиданно обжёг его сознание ледяной жуткий голос.

На мгновение Раевского парализовало, стало холодно и неуютно. Этот голос был гораздо сильнее, чем та тень, что до этого вела с ним беседу.

— Ага, сейчас, — нашёл в себе силы на сопротивление Каскад. — Мне нужно то, что лежит в этом доме, и я это заберу, у меня нет другого пути. Выйди, покажись.

— Нет, — последовал незамедлительный ответ, но Егор перенёс его легче, припечатало, конечно, но не итак сильно. — Ты увидишь меня, только когда я поглощу твою душу. Тебе придётся войти, и тут, во тьме, я буду тебя ждать.

— Что тебе с этого существования? — продолжил Егор переговоры. — Не станет части ключа, и ты получишь свободу. Твои друзья помогли мне победить врагов и попросили забрать то, что их удерживает. Неужели ты не хочешь уйти?

— Нет, мне нравится убивать, нравится поглощать души. Те, другие, они слабые, я сильный. Я убью тебя.

С каждым словом Егор всё больше адаптировался к ледяному голосу, тупая тень не понимала этого и продолжала трепаться.

— Ну, убьёшь, и что дальше?

— А дальше я заберу твою душу, и все души, что находятся в твоем оружии, что на поясе. Их хватит, чтобы я смог покинуть этот город. Я пойду туда, где много людей, я буду убивать, мне есть, кому мстить. Мне не нужна власть, мне нужна новая жизнь. Я хочу больше душ, я хочу стать сильнее. Я буду жить вечно, и убивать. Зачем мне нужен покой, как этим слизням?

— Логично, согласился Раевский. А если я тебя убью?

— Ты — странник, у тебя есть артефактный нож, но я сильнее, и я не один, мои спутники помогут мне. А теперь уходи или прими свою судьбу.

— Ну, пусть так. Ты хочешь меня убить? Попробуй.

Егор, прихрамывая, взошёл по ступеням. Хим, следую ранее отданному приказу, двигался на полкорпуса впереди, и теперь застыл перед дверью, прислушиваясь к тишине дома.

Егор вытащил из ножен кинжал. Скрывающаяся в доме болтливая тень ясно указала, что поглотитель душ — единственное оружие, которое может причинить ему вред. Да, большая удача, что он вытащил его из сундука покойного мага и алхимика Шиниса. Без него он бы не прошёл и свой первый мир. Или был бы убит ударом копья гигантского муравья во втором, да и с орком он бы вряд ли справился. Да, будь Каскад религиозен, он бы поставил свечку за упокой мастера, создавшего столь прекрасное оружие.

Внутри дома было темно, и темнота эта необычная. Вставшее местное светило оказалось от Раевского справа, и должно было хоть немного, но освещать то, что находилось за порогом. Но нет, лучи, словно наткнувшись на невидимый барьер, не могли проникнуть внутрь дома. А ещё оттуда тянуло угрозой и смертью. Если бы Каскаду не нужно было внутрь, он бы развернулся и ушёл, поскольку инстинкт самосохранения, а может, и ангел хранитель, в голос орал, что соваться внутрь ни в коем случае нельзя.

— Хим, вперёд. Идём с тобой в шаг — ты шаг, я шаг, не отрываешься, всё время рядом. Если почуешь что-то подозрительное, тут же мысленно даёшь знать.

— Да, хозяин, — отозвался слуга.

— Ну, тогда пошли.

И Егор сделал первый шаг через порог этого нехорошего дома. Всего один шаг, а он словно пересёк границу реальности. Всё стало серым, тьма перестала быть непроглядной, по спине пробежал холодок, а изо рта вырвалось облачко пара. Внутри было не жарко, наверное, около минус трёх или пяти. В рваной штормовке и такой же лёгкой водолазке, было некомфортно, но рыться в рюкзаке и тащить наружу свои вещи — не слишком разумно.

— Назад, Хим, отходим, — скомандовал Раевский, и спиной вперёд шагнул обратно на залитую солнцем улицу.

И вот тут его ждал полный облом, он упёрся спиной в нечто упругое, которое не позволило ему покинуть дом. Оно слегка спружинило при нажиме и легонько толкнуло его обратно. Ясно, только вперёд. На всякий случай, перехватив поглотитель душ обратным хватом, Егор попробовал прорезать невидимый барьер. Хрен там, лезвие кинжала, который его ещё ни разу не подводил, скользнула в сторону, словно по стеклу.

— Что, страшно? — поинтересовалась невидимая пока что тень своим жутким ледяным потусторонним голосом. — Я предлагал тебе уйти, ты не послушал, теперь ты принадлежишь мне.

— Один ноль, — ответил Раевский, но как-то весело и бесшабашно.

Страх ушёл, ледяной голос потерял над ним власть, тень лишилась довольно мощного оружия. Если бы она заговорила после того, как Егор вошёл, а потом в первую секунду атаковала, он бы умер почти мгновенно, но сейчас эффект был, прямо скажем, слабоват.

Не отходя от дверного проёма, Егор прижался к невидимому барьеру и принялся изучать место, куда он попал. Большая квадратная комната, четыре двери, ведущие в помещения первого этажа. По центру лестница, не широкая, метра два с половиной, сделана из того же белого камня, что и фасад. Большая площадка, от которой в разные стороны отходят ещё две. Одна ведёт направо, вторая налево, большая галерея по периметру, слегка обвалившаяся, кое-где накренившаяся, надежной она не выглядела. Над головой ещё одна лестница на третий этаж, но туда Раевскому не нужно, его цель на втором. Но он уже видел проблему, именно правая часть галереи, ведущая в нужном направлении, выглядела наиболее плачевно.

— Чуешь что? — спросил он у Хима.

— Это плохое место, хозяин.

— Ну, это я и без тебя знал. Ты домовладельцев не чуешь?

— Нет, но мне кажется, они рядом и видят нас.

— Вот и мне так кажется. Ладно, пошли, нам нужно наверх. Шаг в шаг.

Зал был большим, только до лестницы метров двадцать пять, а ведь два коридора её огибали и уводили человека куда-то вглубь. Может быть, выход в парк, а, может, в служебные помещения, тут явно без слуг не обходились, такую домину содержать в порядке, нужно много народу. Почему ему вечно так везёт? В первом мире его вышвырнуло в месяце пути от ключа, а Финна в двух днях, в этом нашёлся невероятный геморрой в виде охотников за его тушкой и трёх сущностей, желающих его убить, чтобы он до ключа не добрался. Это что, закон подлости?

Вертя головой, они всё же дошли до лестницы и остановились у её подножья. Егор прислушался, дом хранил гробовую тишину, даже лёгкого сквозняка, который непременно должен был быть, учитывая выбитые стёкла и двери, не было, он, словно, застыл в этой тьме.

— Поднимаемся вверх, — приказал Химу Раевский, — останавливаемся на площадке, ждём. Если ничего не происходит, идём дальше на галерею. Но на неё не заходим.

— Да, хозяин, — ответил химерик.

Пятнадцать широких ступеней, и снова ничего, даже звука шагов не раздаётся, хотя он старался идти бесшумно. Егор, ради интереса, произнёс вслух несколько матерных фраз, и не услышал собственного голоса, эта серость глушила любые звуки. Если бы не мысленный контакт со слугой, тот бы его команды просто игнорировался в связи с отсутствием оных. Но при этом он был уверен, хозяева домика его видят и прекрасно слышат. Но больше всего Раевского интересовал вопрос, почему за ним только наблюдают, почему не атакуют?

Они без проблем поднялись на уровень второго этажа и замерли перед галерей. Ширина её была приличная, метра два с половиной, вот только сейчас она выглядела ещё хуже, чем снизу. Паркет, которым она была устлана, вздулся, наступать на него откровенно страшно, очень не хотелось провалиться вниз вместе с этим гнильём, а это значит, пролететь метров шесть. Ноги переломать — запросто. Егор внимательно изучил часть прохода, доступного его взгляду. Перила имелись кованные, тяжёлые, накренившиеся наружу, надежность — ноль. Двойные двери, метра три шириной, приоткрыты внутрь. Дерево было зеленоватым от плесени. Они вели в нужном направлении, но до них было шагов десять, а то и двенадцать. Идею осмотретьпротивоположенную сторону, Каскад отмёл сходу, там точно так же. И даже, если чуть получше, ему придётся обойти по периметру всю залу, а это квадрат двадцать пять на двадцать.

— Хим, есть у меня идея, — прикинув варианты и остановившись на одном из самых безумных, позвал Егор слугу. — Нужно знать, сможешь ты это сделать или нет.

— Приказывай, хозяин, я выполню всё, что ты пожелаешь.

— Это хорошо, до двери — двенадцать шагов, это два твоих скачка, так?

— Да, — посмотрев в сторону галереи и подсчитав расстояние, подтвердил химерик.

— А если я сяду на тебя верхом, как мы проделали, удирая от орков, ты сможешь в два прыжка, прежде чем всё тут обвалится, пробиться в тот коридор или зал?

— В три прыжка, с таким грузом я не смогу прыгать так далеко.

— Неплохо, — с усмешкой заметил Раевский. — Три, хуже, чем два, но лучше, чем четыре. А если рухнем вниз, разобьёмся?

— Нет, хозяин, я могу спрыгнуть с высоты в четыре твоих роста, не получив ни одного увечья.

В Раевском было метр семьдесят семь, четыре роста, даже если грубо, получается почти семь метров, а тут явно не больше шести.

— Стой, — приказал он Химу, и, сделав шаг на верхнюю ступеньку, аккуратно попробовал ногой паркет.

Будь это в нормальном мире, а не в этой серости, наверняка услышал бы треск, но здесь не было звуков. Вообще, жуткое это место, если так каждый раз кусок ключа забирать, то проблем не оберёшься. Надавил посильнее, слегка скривился от боли в правой ноге, но обваливаться пол не спешил. Правда, что будет, когда на него приземлится почти стокилограммовая химера и сидящий на ней верхом девяностокилограммовый бывший каскадер, предугадать сложно. Хотя, чего гадать? Обвалится всё к хренам.

Егор шагнул назад и, перебросив ногу, улёгся на длинную спину Хима. Сжав коленями бока и обняв руками шею, он максимально слился со своим слугой.

— Готов? — спросил он его.

— Да, хозяин, — выдал привычный, но очень надоевший ответ слуга.

— Погнали, — мысленно заорал Раевский, и химерик развернулся вправо, перед прыжком почти распластавшись по ступеньке, используя её, как максимально устойчивую площадку для старта.

Прыжок вышел мощным, сразу метра на четыре, в мире без звуков это было жутковато. Егор почувствовал, как пол под ним заходил ходуном и стал обваливаться. Но созданный магически зверь уже ушёл в следящий прыжок, и потом в ещё один, и еще, всё же не хватило ему полуметра, чтобы влететь в двери с трёх. Грохота за спиной Каскад не услышал, но был уверен, что часть галереи обвалилась, и теперь лежала внизу. Хим же всё же достиг цели. Протаранив своей жутковатой мордой двери, он влетел в небольшую комнатку три на четыре с разнесённой в щепки мебелью. Он, на всякий случай, сделал ещё один прыжок вглубь помещения, но здесь пол был, если не цел, то обваливаться прямо сейчас не собирался.

— Стой, — скомандовал Раевский, при этом прикидывая, а не пронестись ли через весь этаж наездником, тараня двери, и не подрезать ли часть ключа на полном скаку.

Может, если бы он сразу решился, всё бы вышло, но теперь было поздно, двери распахнулись, и перед ним оказалась чёрная теть с жуткими красными глазами.

— Добрался? — замогильным голосом поинтересовалась она. — Я не верил, но ты смог.

Егор соскочил на пол и вытащил поглотитель душ, который перед забегом по галереи сунул обратно в ножны. Дистанция между ним и чёрным была метра три, но помня, как шустро передвигались более слабые собратья, он никаких иллюзии не строил. Он пшик и моргнуть не успеет, как враг окажется рядом. И удар у него будет только один, второго тень не даст.

— Хим, прыжок, хвост и удержание, — проинструктировал слугу Раевский. — Я атакую сразу же, как ты прыгнешь.

Тень рванулась вперёд, когда он закончил фразу. Она была невероятно быстра. Мгновение, один скользящий шаг, и вот она уже в полуметре. Вытянув руку, она ухватила Егора за горло невероятно длинными ледяными пальцами, которые охватили его не самую тонкую шею целиком. Сознание мигом унеслось в какие-то дали, и он увидел комнату сверху, как подгибаются ноги, и он медленно оседает на относительно неплохо выглядевший заплесневелый паркет.

Спас Хим, он выполнил всё, как приказывал Каскад, только с небольшим изменением. Он захлестнул хвостом шею чёрного и, сжав, насколько хватило сил, оттолкнулся мощными лапами и совершил прыжок сразу метра на два с половиной. При этом он тащил тень, которая имела вполне себе материальную форму, и Егора, которого та не выпустила, вернее выпустила, но не сразу. Чёрный, преодолев по воздуху с метр, приложился спиной, а затем и затылком об пол. И вот тогда его пальцы соскользнули с шеи Раевского. И как только это произошло, сознание рванулось обратно к телу Егора, словно молния прошила. Всё случилось так быстро, и трёх секунд не прошло. Он даже по-прежнему сжимал в ладони кинжал. Да, руки стали вялыми и слабыми, но он снова мог сопротивляться. Он приземлился прямо на врага, и всё, что ему оставалось, это ударить, что он и сделал, всадив клинок поглотителя куда-то в район грудины с левой стороны. Будь перед ним человек, он был бы уверен, что угодил в сердце, но он лежал на чём-то невероятном, то, что не могло существовать, но существовало. К счастью, этого оказалось достаточно, кинжал засиял так, что резануло по глазам. Егор вскочил на ноги, плотно прикрыв веки, и этот свет его спас.

— За спиной ещё одна, — заорал Хим, видимо ему свет не слишком мешал, и он засёк врага быстрее Раевского, причём впервые опустив слово «хозяин».

Егор вслепую кувыркнулся вперёд. Сколько он таких трюков выполнил, снимаясь в бюджетных боевиках, при этом прекрасно понимая, что в реальной жизни выполнить подобное — редкостная глупость. Но он всё же это сделал. Кувырок, приоткрыть глаза, вскочить на ноги, вытянуть руку и призвать кинжал. На всё это ушло секунд пять-семь. Слепящий свет теперь переместился в его руку. На оценку обстановки ушло одно мгновение. Первая тень распадалась, она пошла клочьями тумана, расползаясь в мерзкое чёрное пятно. Вторая, ослепленная ярким светом, застыла в метре от двойных дверей. Она пришла по остаткам галереи, а может, вообще просто взлетела сюда снизу. Какая, в сущности, разница? Важно то, что она была абсолютно неспособна к сопротивлению. Зато Егор был полон сил. Когда его прошибла молния после возвращения в собственную оболочку, он получил такой заряд энергии, что мог бы орка в броне голыми руками разорвать. Сила, подъём духа, бесконечная уверенность в своих действиях… Поэтому бросок кинжала на три метра вышел быстрым, чётким и невероятно точным. Клинок, по-прежнему сияющий и качающий души ещё с первого поверженного врага, вошёл точно в середину груди и засиял ещё сильнее. «Не смотрите на сварку», — предупреждали знающие люди, не смотрите и на магический кинжал, который убивает чёрные сущности, питавшиеся душами бедолаг, попавшихся им в несчастливый день. Егор очень жалел, что у него нет очков сварщика. А ещё он чувствовал, как разрушается тьма, ставшая серостью, и окутывающая этот дом. Первым признаком этого было то, что он начал слышать. Умирающая тварь визжала в голос, и этот звук резанул по ушам так, что из них пошла кровь.

— Два в минус, — призывая кинжал обратно в руку, прокомментировал полученный результат Раевский.

Он посмотрел на Хима. Да уж, досталось химерику, тот лежал на полу, прижав уши к голове и накрыв их передними лапами, но, похоже, помогало плохо.

Егор развернулся в сторону правого крыла и увидел последнего противника. Тот стоял метрах в двадцати в центре какого-то зала, а за его спиной сияла серебристая звездочка, висевшая в метре от пола. Лица у тени не было, но Раевский ощущал, что та ошарашена и растеряна. Она считала себя непобедимой, но вот двое её подручных расползаются темными лужами, над которыми повисли клочья чёрного тумана. Многострадальный дом наполнился скрежетом, серость исчезала, и в большие арочные окна, наконец, заглянул солнечный свет.

Егор не стал ждать, пока оклемается Хим, слуга вышел из строя, а надо было спешить. Он сейчас себе напоминал Фродо Беггинса, который с фиалом, полным света из зеркала Галадриель, гонял тетушку Шелоб. Хотя, какой он Фродо? Он — Федор Сумкин из перевода Гоблина с лампочкой Ильича, и пока она светит, его враг уязвим. И он рванул на тень, не обращая внимания на боль в ноге. Он нёсся вперёд с максимальной скоростью, и чёрный силуэт развернулся и побежал прочь, надеясь скрыться.

— Всем стоять, трамвай прижаться вправо! — заорал Егор, что есть мочи, и швырнул поглотитель душ в удаляющуюся спину чёрного.

Никогда ему не удавалось метнуть нож так далеко, его предел — семь метров, но сейчас он действовал на рефлексах, сила бурлила внутри и требовала выхода. Серебристой молнией тот преодолел путь до цели. Росчерк, объятый голубым светом, попал в цель Раевский метил между лопаток, ну, или что там у этого силуэта? А попал в поясницу. Кинжал вошёл примерно на половину лезвия и швырнул чёрного с такой силой, что того проволокло по вздувшемуся паркету мордой вперёд метра на три. Тварь заорала, заорала жутко, так, что закружилась голова и подкосились ноги, но это длилось недолго, через пару секунд Егор рухнул на пол, сжавшись в комок, а потом сознание погасло, принеся невероятное облегчение.

Когда он пришёл в себя, за окном были густые сумерки, на многострадальный Лираск опускалась ночь. Его верный Хим сидел рядом, не сводя с Раевского обеспокоенного взгляда. Во рту было сухо, очень хотелось пить, голова раскалывалась. Егор кое-как сел, после чего провёл рукой по лицу, и тут же на пол посыпалась багровая пыль, вся его рожа была в крови.

— Охренеть, не встать, — прохрипел он. — Сходил, б… за хлебушком. Нах такие приключения!

Он повернул голову и посмотрел туда, где должно лежать то, что осталось от чёрного. Что ж, все было ожидаемо, его кинжал, поглотивший неимоверное количество душ, валялся посреди чёрного высохшего пятна. Это всё, что осталось от теней. Света в помещении было немного, но серебристая звездочка озаряла всё на два метра вокруг себя. Егор с трудом поднялся на ноги, тело ломило, словно, его пинала толпа озверевших кикбоксеров, или словно через мясорубку пропустили.

— Ты как? — мысленно спросил он Хима, который состроил максимально счастливую морду, хотя это, в принципе, нереально, в истинном облике химеры его слуга был невероятно страшным.

— Всё хорошо, хозяин. Вот, я принёс, — он подвинул к Раевскому лапой какую-то тёмную бутылку, объёмом с литр, запаянную сургучом. — Я нашёл это в подвале. Прости, но мне пришлось тебя оставить. Я знал, что ты, когда очнёшься, захочешь пить.

— Главное, чтобы это можно было пить, — усмехнулся Егор. — Если это вино, а ничего другого это и быть не может, то за годы могло превратиться в уксус. Но сейчас мы это выясним.

Но сначала Егор вытянул руку и призвал к себе поглотителя душ. Кинжал влетел в его ладонь. Трясущейся рукой он сунул его обратно в ножны, это усилие стоило ему сильного головокружения, так что пришлось сесть обратно на заплесневелый паркет. Через минуту мир прекратил вращаться, и Егор вытянул из ножен на спине свой мини кукри и срезал сургуч. Штопора, чтобы вытащить пробку, он не имел, поэтому он, недолго думая, одним ударом срубил часть горлышка. Поднеся бутылку к носу, он попытался унюхать содержимое, но не вышло, нос оказался забит спёкшейся кровью. Пришлось поставить бутылку на пол и долго ковыряться в ноздрях и в ушах, вычищая кровавые пробки. Закончив, он взялся за бутылку, и теперь он точно был уверен, что внутри вино. Аромат был великолепный. Егор, в бытность работы каскадёром, не бедствовал, и вино хорошее любил, и даже немного в нём разбирался. Так вот, всё, что он пил до этого, было жалкой поделкой. Сделав глоток, он прополоскал рот и сплюнул на пол. Сейчас он ощущал себя варваром, когда те, после взятия Рима, дорогим вином мыли сапоги. Полоскать рот трехсотлетним вином, хотя, наверное, оно всё же старше, это дикость. Егор сделал пару глотков и ощутил, как потихоньку приходит в норму. Он вскинул бутылку в салюте.

— Грена, — выкрикнул он, — ты видишь, я справился.

Он вылакал ещё грамм двести, его быстро подразвезло на пустой желудок. Но сейчас это было не смертельно. Егор с трудом поднялся на ноги и поправил винтовку, которая, как ни странно, по-прежнему была у него за спиной, и рюкзак.

— Человек, ты выжил, ты убил обезумевших, — раздался в его голове потусторонний голос. — Закончи начатое.

Каскад обернулся и увидел с десяток чёрных теней, которые стояли возле дверей и с ожиданием смотрели на него своими белыми, лишёнными зрачков глазами.

Егор, пошатываясь, сжимая в руке бутылку, доплёлся до сверкающей серебряной звездочки и просто банально цапнул её левой рукой. Несколько секунд она сияла у него в кулаке, а потом просто вошла в ладонь, растекаясь по руке. И вот тогда пришла боль, словно тысячи маленьких иголок начали колоть с тыльной стороны запястья. Егор задрал рукав изодранной штормовки и посмотрел на свою руку, с тыльной стороны у него появилось нечто вроде белой татуировки. Она была слегка шершавой на ощупь и изображала из себя несколько линий. Больше всего они напоминали часть головки обычного старого ключа. Что ж, начало положено, то, ради чего он явился, сделано, он нашёл свой первый ключ. Он повернулся в сторону теней и увидел, как они расползаются обычным белым туманом,

— Хорошего вам посмертия, — отсалютовав бутылкой, выкрикнул он и сделал большой глоток.

Вскоре появится клякса, и его утянет в новые миры к новым приключениям. Да, это опасная жизнь, но такая, сука, интересная.

Конец

Владимир декабрь 2023 г

Оглавление

Пролог Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21