Гоблин и монета [Александр Шатилов] (fb2) читать онлайн

Александр Шатилов Гоблин и монета

— Фу! Фу, какие они отвратительные! Как они кривляются! Как размахивают своими тощими ручонками и ножонками! Смотреть невозможно! Ну просто гадость! А как мерзко поют, извиваются, словно ужи на сковородке, — на этих словах живот нашего героя издал сердитое голодное урчание, — и как только их цветы выдерживают? Всё из-за этих размалёванных крылышек! Уж погодите, оборвут их вам! Попадётесь вы, если не барсуку, то лисе уж точно!

Так рассуждал маленький гоблин, с любопытством и ненавистью наблюдая из-за камня, как в танце кружилась стайка смеющихся эльфов, легко перепархивая с одного бутона майского первоцвета на другой. Эльфы и правда пели, и эту мелодию несведущий путник мог принять за журчание воды в ручье, что струился рядом, пробивая себе путь среди валунов и скал.

Сам гоблин был маленьким, щуплым, вертлявым, зелёным и совершенно некрасивым: узловатые кривые ноги, большие острые уши, причём левое ему надкусил любимый братец ещё в младенчестве. Гоблинские поросячьи глазки слезились от яркого утреннего света, ведь гоблины живут в тёмных норах и холодных пещерах, поэтому искрящиеся на солнце переливы ручья, песни и пляски раздражали чувствительного маленького шпиона. Собственно, гоблинов раздражает всё, что не похоже на грязную дыру в земле, а тут ещё он и не успел вернуться к себе до восхода солнца и наткнулся на это сборище веселящихся «уродцев». Собственно, ничто не мешало нашему гоблину пройти к себе домой, но он был слишком гордым, чтобы унизиться до общения с такими отвратительными весельчаками. Ну как можно веселиться солнечным утром в самый разгар весны? Как вообще можно веселиться и быть такими возмутительно беззаботными? Гоблин презрительно фыркнул и тут же зажал себе рот, боясь, что его заметят.

«Ещё и танцевать заставят, противные», — подумал гоблин, отползая в тень жидких кустов, на которых едва начали распускаться яркие зелёные листья. Всю эту зелень гоблин ненавидел, даром, что сам был зелёным, но тут уж пришлось ему выбирать из двух зол меньшее. Ну да, он зелёный, но это благородный грязно-зелёно-оливковый оттенок болотной слизи, а не тот ужасный цвет только что вылезшей откуда-то там травы.

Вскоре голоса эльфов стали удаляться и через несколько минут совсем затихли. Гоблин зыркнул поросячьим глазками по сторонам, повёл надкушенным ухом, и только убедившись в полной безопасности, вылез из своего укрытия. До пещеры было рукой подать. Вход в неё со стороны выглядел как обычная щель между большими камнями, но, если протиснуться в неё, дальше проход вёл в несколько просторных залов, где даже можно было сидеть на корточках, почти не ударяясь головой о потолок.

Частенько в пещеру залетали разные насекомые, вроде жуков и комаров. Но больше всего наш герой любил мокрецов, они казались ему особенно нежными, жаль, много их никогда наловить не удавалось. Гоблин уже представлял себе, как набьёт рот мелкими дёргающимися жучками, как вдруг его внимание привлёк какой-то странный блеск в ручье. Оглядевшись по сторонам, гоблин боязливо приблизился к воде: на песчаной отмели лежал и беспардонно отражал солнечные лучи какой-то непонятный кружок. Хоть гоблины и не любят чистую воду, но слепить глаза безнаказанно ни один уважающий себя подземный житель не позволит! Дудки! Одним метким броском руки наш гоблин схватил кружок со дна ручья и тут же вытащил руку обратно. «Эх, теперь придётся неделю пачкать в грязи до прежнего состояния», — подумал гоблин, слегка расстроившись, а потом посмотрел на то, что достал.

С одной стороны кругляка было выпуклое изображение какого-то кретина в короне, а с другой — непонятная палка в окружении мелких загогулин. Ясное дело, что эту блестящую штуку мог сделать только коронованный кретин, который ещё и неумело изобразил на ней себя, видимо, чтобы не потерять, да только уловка эта не очень ему помогла.

— Вот, и где тебя, чудик, искать теперь? — вслух возмутился гоблин, обращаясь к портрету на аверсе. — И вообще, что это за ерундовина?

А ерундовина была приятно прохладной, тяжелой и ослепительно сверкала на солнце. Гоблин хотел было зашвырнуть её в кусты, но потом решил, что вдруг проклятый кругляшек выкатится и снова в один неприятный день начнёт пускать солнечные зайчики ему в глаза? Пришлось взять находку с собой. Проверив, не следит ли кто, гоблин юркнул в свою пещеру, пройдя в щель между камнями, словно кошка.

Наевшись жуков и напившись затхлой воды из лужи, гоблин лениво полз по пещере, пока не упёрся в пупырчатый мохнатый камень. Гоблин попытался убрать его с пути, но камень заворочался, выругался и оказался пузом старого серого гоблина, любившего в нарушение всяких правил залезать в чужие пещеры. Между собой гоблины вообще не очень ладят, а тут буквально был готовый повод для скандала. Старый гоблин ругаться сразу после приятного сна не хотел, поэтому, просто отвесил молодому и зелёному подзатыльник, а потом спросил:

— Что это у тебя за штука?

— Не знаю, а что за штука? — спросил молодой гоблин, показывая кругляш старому.

— Это же монета, дурак! Где ты её взял?

— Нашёл, — недоверчиво процедил молодой гоблин и на всякий случай спрятал монету в руке.

— Где нашёл? Ещё есть? — воодушевился старый гоблин.

— Нет, только одна, — сказал молодой гоблин. — А что такое монета?

— Это штука, за которую можно получить любую другую штуку.

— Это как?

— Люди ходят с монетами на базар, отдают их и получают за них то, что им нравится.

— Так просто? — молодой гоблин аж стал ещё более зелёным от удивления. — И драться не надо? И не надо колупаться в иле?

— Да, вот так просто! — рявкнул старый серый гоблин. — А драться на базаре у людей не советую, они очень невоспитанные и дерутся в ответ!

— Значит, надо сходить на базар! — воодушевился молодой гоблин. — Я возьму себе всё, что только пожелаю!

— Правильно, вали отсюда, а мне дай поспать!

Старик свернулся калачиком, уткнувшись лицом в плоский камень, а молодой, отвесив тому благодарственный пинок, полез наружу.

Кто знает, что можно купить на целую монету? Вдруг за неё дадут мешочек мокрецов? Или надутую лягушку? А может и целую свору ящериц? Гоблин мелко дрожал от нетерпения. Каких только прелестей он не представлял себе, пока бежал по грунтовой дороге, перепрыгивая из одной колеи в другую. Впереди уже показалось большое село, где люди проводили ярмарки. Гоблин иногда наблюдал за людьми, испытывая к ним полное презрение, но сейчас люди казались ему, не то, чтобы нормальными, но хотя бы не бесполезными.

— Так, стоп! Они же ходят в одежде! — гоблин чуть ли не подпрыгнул от внезапного озарения.

Ну в самом деле! На нём только повязка из старой травы, шкурок и гнилой верёвки. Люди так не ходят, и точно откажутся менять монету на свои никчёмные сокровища. Решение нашлось быстро: за селом было большое поле, посреди которого стояло пугало, задумчиво глядя нарисованными глазами за горизонт.

— Разрешите одолжить ваш камзол, сударь, — обратился гоблин к пугалу.

Эту фразу он однажды слышал от людей, и, поскольку пугало молчало, не поведя и бровью, гоблин уверился, что его манеры восприняты положительно, стянул с пугала рваную куртку, а, немного помедлив, ещё и нахлобучил на голову шляпу с оторванным краем. Таким образом пугало осталось голым, пугая ворон неприкрытым перекрестьем палок и лысым горшком с нарисованными глазами, печально устремлёнными всё в тот же горизонт.

И вот наш гоблин, как знатный щёголь, заявился на ярмарку. Люди в тех краях гоблинов, хоть и не очень любили, но относились к ним спокойно, не прогоняли и даже ничем не кидались (мальчишки не в счёт, этим только дай волю в кого-то чем-нибудь запустить). Поэтому гоблин шёл размеренно и вальяжно, ощущая, что одежда вознесла его на уровень человека, а деньги сделали даже выше.

Ах, какое чудо эта ярмарка! Здесь тебе и куры с цыплятами, и бочки солонины, и кадки солёных огурцов, и маринованные овощи, и утюги с самоварами, и расшитые полотенца, и сундуки расписные, и конская сбруя, а вот тут и самих коней продают!

— Эй, молодой господин! — кричит краснощёкая девка в тёмно-синем платке в белый горошек. — Купи яблочек в меду!

А яблочки так пахнут мёдом, такие они круглые, да и девка ничего, хоть и из человечьего племени… Но тут перебивает другой голос:

— Вино, лучшее вино! Сладкое, хмельное, веселье и бодрость подарит, а на утро никакой хворобы! — зазывает красноносый пузан с пышными пшеничного цвета усами.

— Пряники! Пряники печатные! Со смородиной, с вишней, с корицею! — кричит старушка в сарафане и алой косынка, и сама она на пряник похожа.

— Ножи булатные! Острее их в мире не сыщешь! С ними от беды уйдёшь, богатство наживёшь! — вещает высокий парень в шапке из овчины.

А ножи и правда хороши! Так и хочется взять, да и всего одна серебряная монета…

— Жареный цыплёнок! С чашкой мёда всего за монету! — кричит женщина с другого конца ярморочной площади.

Там как раз трактир. И запахи из этого трактира такие, что желудок у гоблина узлом завязывается, а слюной захлебнуться можно! А ещё эта чертовка возьми, да и вынеси своего жареного цыплёнка! Ну что за человек! Так даже гоблины не поступают!

А вот ларец продают: резной, хорошенький, с разными фигурками, внутри изумрудным бархатом обитый. А вон там чаши! Что за чаши! Из такой чаши и болотную жижу пить приятно! А там что? Ба! Да это же книжки! И не простые, а со сказками! Все сказки с картинками цветными! Картинки большие, яркие, загогулин, что буквами кличут, нет почти. И всего одна монета!

— Печёный гусь! — кричит кто-то. — Продаю гуся печёного, с горчицей и хреном! Да ломоть хрустящего белого хлеба!

— Нож купи, друг, лучший в мире! — не унимается парень в овечьей шапке.

Да куда там! Гоблинский зелёный нос сам к жареной курице поворачивается, а глаза то на книгу глядят с картинками, то на ларчик с бархатом, то на чашку чеканную. И вот ведь, беда — всё одну серебряную монету стоит!

Вот же напасть! Если купить курицу с чашкой мёда, нельзя попробовать гуся с хреном и горчицей, а с другой стороны, гуся запивать нечем. Купишь вина, и уже не сможешь ничего съесть. А так хочется полистать книгу с картинками. Вот только нож нужен позарез. Или ларчик купить? Да, купить надо ларчик, а потом уже поймём, зачем он нужен! Но как же хочется есть! Может, бочку огурцов взять? Опять же пить с них охота будет. Или книжку? Так читать придётся учиться, ещё в школу позовут! А может, десяток яиц и курицу? И зачем они? Нет, нужен нож! Ах, он же заржавеет в пещере! Или пряников взять с пирожками? Да что ж это, на такую ерунду ценную монету пускать! А ведь ещё столько всего, столько всего…

Тот факт, что если деньги потратить, то их не станет, вызвал у гоблина отчаянную досаду. Голова шла кругом от криков продавцов, покупателей, их детей, кудахтанья кур, ржания коней, блеянья коз, от тысячи запахов, от которых ноги просто подкашивались, а желудок рвался наружу, чтобы поглотить всё! Просто беда: хотелось купить каждый товар, а монета была только одна. Такая несчастная, сиротливая монетка. И сам гоблин почувствовал себя глубоко несчастным, словно проклятый кусок серебра обманул его, посулив все блага мира, а на самом деле не дав ничего, кроме бесконечных мук в жестоком мире людей.

Зажав кулачками зелёные ушки, наш гоблин зажмурился и со всех ног помчался прочь с этой трижды проклятой ярмарки. Он небрежно набросил на пугало одолженные куртку и шляпу и побрёл к себе домой под равнодушным взглядом нарисованных глаз.

Обиженный и разочарованный гоблин залез в свою пещеру, сунул монету под камень, лёг сверху и задумчиво стал слизывать лишайник с прогнившей трухлявой ветки, найденной у дороги. Видеть этих людей он больше не мог. И этого самодовольного злыдня в короне тоже! Не мог он, видите ли потерять не одну свою, так называемую «монету», а хотя бы штук десять. Да, было бы их штук десять, гоблин сейчас бы и курицу с гусем поел, и попил вина, и купил бы нож, и ларец со сказками, и книгу с зелёным сукном, и сбрую, а к ней лошадь, и мало ли что ещё… Ещё… Ещё пряников… с вишней…

За такими размышлениями гоблин заснул. Он, конечно, потом подумал о том, чтобы поискать вторую монету, но лезть в этот омерзительно-чистый ручей — нет уж, увольте! На следующее утро гоблин решил вообще забыть про монету и про те муки, что он пережил из-за неё. Сказано — сделано, и гоблин стал жить своей обычной жизнью: ворчать на всех вокруг, драться с другими гоблинами, есть жуков, запекать улиток, спать в своей дыре на камне, а если кто-то спрашивал его о монете (старый серый болтун всем растрезвонил о находке) и ярмарке, то отвечал, что это всё вредные опасные штуки, от которых надо держаться подальше. Вообще, что может быть лучше родной дыры, где приятно пахнет тобою-любимым, и от этого запаха мокрецы сами падают тебе в рот?

Шло время, гоблин и в самом деле забыл о монете. Однажды под вечер он решил вылезти из своей пещерки, чтобы пособирать гнилушек. Но ещё на подходе к щели чуткие уши уловили какой-то противный звук. «Опять эти дурацкие эльфы», — подумал гоблин. Но звук совсем не походил на смех или песню. Нет, это был горький отчаянный плачь, что было для гоблина почти приятно, но всё равно раздражало: некто плакал слишком громко и чрезвычайно искренне, так могут плакать только наедине с собой.

Гоблин высунул из щели мордочку и увидел, что на камне в каких-то пяти шагах от него сидела девочка, обхватив колени тонкими бледными ручонками. Именно она так горько плакала, сидя боком к щели между камнями, откуда за ней следили поросячьи глазки нашего героя. Девочка размазывала слёзы по щекам, и едва гоблин думал, что она сейчас успокоится и уйдёт, как плачь и всхлипывания начинались с новой силой.

«Так она никогда не уберётся отсюда», — подумал гоблин.

Подождав ещё немного, он недовольно крикнул из своей дыры:

— Эй, а ну прекрати плакать и ступай домой!

Девочка вздрогнула и замерла.

— Я кому сказал, сейчас же встала и пошла домой! Что непонятно? — гоблин старался звучать как можно убедительнее и твёрже.

— Кто ты? — спросила испуганная девочка, глядя во все стороны.

«Вот глупая, на деревьях меня ищет», — подумал гоблин, а вслух сказал:

— Я лесной дух! И я повелеваю тебе идти вон отсюда!

— Я не могу! — упрямо возразила девочка и снова залилась слезами.

— Почему? Все могут! И ты можешь! Иди! — гоблин начал сердиться на упрямую девчонку, ей только дай волю, так и будет реветь!

— Не могу, — сквозь слёзы проговорила девочка, — мне мама сказала ягод набрать полную корзину, а я корзину потеряла! Теперь ни ягод, ни корзины… Как я домой пойду?

— Налегке! — огрызнулся гоблин. — Зачем тебе вообще корзина? Ягоды можно и без неё есть, ртом, как некоторые!

— Глупый-глупый дух! — обиделась девочка. — Мне нужны и ягоды, и корзина! Мне надо завтра на ярмарке их продать за одну монету! Если нет ягод, то и нет монеты!

— Зачем тебе монета? — рассердился гоблин. — Монеты — это гадость, от них болит живот и кружится голова!

— Всё ты врёшь! — возмутилась девочка. — Монета нужна не мне, а моей маме! Завтра вечером последний день, чтобы выкупить наш дом у жадного мельника. Мама просила, но он не даёт рассрочку, так и сказал! И если мы не отдадим ему все деньги, он нас выгонит! И одной монеты не хватает! А теперь ещё и корзинка пропала! И ягодыыыы…

Девочка снова безутешно рыдала.

«Нет, она так до утра тут просидит! — возмутился гоблин. — А если она и мамаша без дома окажутся? Это что, они тут вдвоём будут вечность сидеть? Ну уж нетушки!»

В это мгновение в голове гоблина созрел хитрый план. Нужна монета? Пожалуйста! Всё равно от этой проклятущей штуки пользы нет! Он вытащил свою монету из-под камня и побежал обратно к выходу из своей пещеры. Да, монетка потемнела, испачкалась, но и так сойдёт. Однако, в то же время что-то остановило его. Это же целая монета! И уродец в короне вроде симпатичный… А сколько можно на неё купить! И нож, и сундук, и гору еды… Точнее что-то одно, что-то нужное, знать бы только, что? Может всё-таки книжку? Ну да, она порвётся и раскиснет, а плесень съест картинки раньше, чем гоблин съест плесень, но хоть пару часов можно будет радоваться картинкам! Но снова тащиться на эту ярмарку, где так невыносимо пахнет жареная курица… Ни за что!

— Эй ты, плакса! Держи свою монету! И убирайся прочь!

С этими словами гоблин бросил своё сокровище в сторону надоедливой девчонки. Монета со звоном отскочила от камня и упала на траву прямо у её ног. Удивлённая девочка медленно подобрала серебряный кругляш, повертела в руках, протёрла пальчиком и вскрикнула. Именно такой монеты не хватало им с мамой, чтобы заплатить за дом.

— А теперь беги и никому не смей говорить, где её взяла! А то искусаю! — завопил гоблин страшным голосом, и девочка тут же бросилась бежать прочь.

«Хоть бы не проболталась, а то бездельников целая толпа за монетами прибежит», — подумал гоблин, вылезая из своей щели.

Прошёл день, прошла ночь, и ещё один день, и другая ночь, и только под утро третьего дня гоблин, вернувшись в пещеру после очередной ночной прогулки с пригоршней тоненьких поганок, снова услышал голос знакомой девочки.

— Дух! Лесной дух! — звала она.

— Чего тебе ещё? — откликнулся гоблин, мысленно проклиная свою выходку с монетой.

— Я пришла сказать тебе спасибо! — обрадованно воскликнула девочка.

— Что? — гоблин раньше никогда не слышал слово «спасибо», адресованное ему, ведь у гоблинов это не принято.

— Я пришла тебя поблагодарить! От себя и от мамы! Не бойся. Мы никому не скажем, что ты нам помог! Ты очень добрый и хороший! Спасибо тебе большое! И я принесла тебе пирожок! И компот из смородины. Конечно, это не пряник с вином, но тебе, думаю, понравится. Я сама готовила. Ещё раз спасибо, лесной дух! Мне пора бежать!

И потом гоблин услышал, как она уходит. Он посидел ещё немного под землёй. Всё было тихо, только муха жужжала над прокушенным ухом, но сейчас отчего-то её не хотелось поймать и съесть. Гоблин осторожнее, чем когда бы то ни было прежде вылез из своей щели на камни, и прямо перед собой увидел румяный пирожок, завёрнутый в белый платочек и маленький кувшин с прохладным напитком бордового цвета.

— И правда, смородиновый компот, — пробормотал гоблин, — и пирожок, свежий, тёплый…

Гоблин взял пирожок и откусил кусочек. Потом сделал глоток компота. Потом опять откусил от пирожка и снова запил компотом… Как же было вкусно, как было прекрасно, как сладко и восхитительно! Он сидел на камне, смотрел на искрящийся в лучах солнца ручей, ел тёплый пирожок и запивал домашним компотом! «Что может быть прекраснее?» — подумал он. И рассмеялся. Он смеялся громко, озорно, весело, так, как не смеются гоблины, а потом ему захотелось танцевать! Да-да! Танцевать! И он вскочил и стал кружиться на месте, потом прыгнул с камня на камень и помчался вдоль ручья, ловко петляя между цветами. Он кружился и хохотал, и чувствовал, что буквально вспархивает в воздух, точно пёрышко, такой он был лёгкий и гибкий, точно у него выросли маленькие крылья. И бежал он всё дальше, и смеялся всё веселее, и танцевал, как танцуют и веселятся эльфы. И вместе с ними он мчался всё дальше и дальше от своей пещеры, улетая в прекрасный солнечный горизонт.

21.04.2022.