Игрушечка 1882 №22 [журнал «Игрушечка»] (pdf) читать онлайн

ІЮНЯ 13 1882

Г о д ъ ТРЕТІЙ.

№ 22
ИГРУШЕЧКА

Ж
урналъД лядѣтей

Цѣна на годъ съ дост. . . . 6
безъ дост. . . 5
На полгода................... 3
На три мѣсяца.............2 »
Редакція: Малая Подъяческая, д.

р. — к.
» — »
» 50 »
— »
4, кв. 16

СОДЕРЖАНІЕ: 1. На морѣ. В. Неппога.—II. Ре­
бенку, (Стих.). Н. Барта. — III. Коралловый островъ
на Тихомъ океанѣ. А. С—вой.—І V. Исторія одного
маленькаго негра. А. А —ва.

НА МОРЕ
У Д Я въ руфъ, я заснулъ, но не надолго, больно уда­
Й
рилась голова о балку въ койкѣ; я проснулся и
слышу уже знакомые звуки: стучитъ висячая лампа,
болтаясь на крючкѣ, скрипитъ мачта, глухіе, тяжелые удары
волнъ въ бока судна, рѣзкій, заунывный звукъ рожка на
бакѣ *)— на шкунѣ качка, а въ море—буря. Я вышелъ на
*) Носовая часть судна,

620

И ГРУШ ЕЧКА

палубу и чуть не свалился отъ вѣтра, штурманъ закричалъ
мнѣ, чтобы я шелъ на верхъ, помогать другимъ брать рифы *),
но я чувствовалъ, что не могу, я и на палубѣ еле стоялъ.
Море представляло котелъ, вода кипѣла; паруса были почти
всѣ закрѣплены, одинъ нижній фокъ въ два рифа—не
былъ закрѣпленъ наглухо. Буря свирѣпѣла съ каждой ми­
нутой, размахи судна были страшны, ноги фокъ-реи **) при
размахѣ доставали воды, бушпритъ ***) нырялъ въ вол­
нахъ; я такъ былъ пораженъ, что не замѣчалъ, какъ меня
обливала вода съ ногъ до головы, къ счастью я былъ одѣтъ
въ непромокаемый костюмъ. Вѣтеръ шипѣлъ и свистѣлъ въ
снастяхъ... Вотъ идетъ девятый валъ, страшный, гигантскій,
съ сѣдой круглящейся вершиной... Шкуна дрогнула и точно
кинулась подъ ноги къ нему, масса воды ринулась на
палубу съ такой силой, что, еслибы я не ухватился обѣ­
ими руками за ванту, то навѣрное былъ бы снесенъ, какъ
пробка. У руля стоялъ капитанъ, блѣдный и пасмурный...
Онъ не знаетъ, гдѣ мы находимся, передо мной былъ не­
проницаемый молочнаго цвѣта туманъ. Раздалась команда:
„крѣпить фокъ" ****) Неклюдовы пошли исполнять при­
казаніе. У Павла Неклюдова даже и теперь не перемѣ­
нилась физіономія, онъ опыхивался отъ накатившейся воды
и улыбался. Боцманъ былъ суровъ и сумраченъ; буря была
въ разгарѣ, хватилъ опять девятый валъ и хлеснулъ меня
по лицу. Я почувствовалъ боль, провелъ рукой по щекѣ и
нашелъ на ней и на складкахъ куртки крупный песокъ—
это меня озадачило, я, какъ сумасшедшій, закричалъ, что мы
на банкѣ, и кинулся въ руфъ. Дѣйствительно мы были близко
отъ берега... Наскоро одѣлъ я пробковую куртку, которой
запасся еще въ Петербургѣ, а сверхъ—непромокаемое пальто
*) Парусъ посредствомъ рифовъ дѣлается меньше—брать рифъ это значитъ
подвязать парусъ—сдѣлать въ немъ складку.
**) Концы у первой реи на фокъ-мачтѣ.
***) Косая мачта—выдающаяся на носу.
****). Значитъ совсѣмъ свернуть парусъ и завязать.

НА МОРѢ

621

и выбѣжалъ на палубу. Ш куна страшно ныряла въ валахъ,
буря какъ бы хотѣла уничтожить ее, но вотъ мы взлетѣли
на гребень вала, и съ высоты его я —да и вся команда ясно
увидѣли черныя остроконечныя скалы... Ерикъ ужаса выр­
вался у всѣхъ... Фокъ-мачта, не выдержавъ второго раз­
маха, заскрипѣла, и ея стенга *) съ верхнимъ парусомъ и со
всѣми снастями, какъ скошенная гигантской косой, исчезла
моментально въ этомъ хаосѣ. Вдругъ среди воя и свиста
вѣтра раздался страшный трескъ, зловѣщій предсмертный
крикъ корабля... Мы стали неподвижно, корма колеба­
лась въ стороны отъ напора валовъ; отъ ужаснаго толчка
никто не устоялъ — я полетѣлъ на палубу и ухватился
за якорную цѣпь, чтобы не снесло водой; шапка и пальто
были унесены валомъ. Когда я опомнился немного отъ
паденія, то увидѣлъ, что матросы стоятъ у барказа **) и
отвязываютъ его отъ стоекъ; капитанъ отдавалъ приказа­
нія. Бросили якорь, закрѣпили и стали спускать барказъ.
Онъ висѣлъ на двухъ блокахъ, капитанъ дожидался вала—
вотъ онъ идетъ,— команда „садись"! всѣ сѣли; капитанъ стоялъ
на носу барказа, а штурманъ на кормѣ съ ножами — валъ
подошелъ, веревки отрѣзаны, и мы, подхваченные валомъ,
однимъ взмахомъ очутились въ трехъ саженяхъ отъ воды,
на каменной грядѣ берега; барказъ распался въ щепы,
Неклюдовъ сломалъ руку, я отдѣлался нерачительными
ушибами.
Вѣтеръ свирѣпствовалъ съ прежней силой, надобно
было узнать, гдѣ мы находимся. Мы раздѣлились на три
группы, первая пошла въ глубь берега, вторая—налѣво по
берегу, а третья—направо. Я пошелъ налѣво съ Павломъ
и штурманомъ, намъ пришлось недолго идти; мы наткну­
лись на опрокинутыя лодки, потомъ увидѣли нѣсколько
землянокъ— становище рыбаковъ на промыслѣ. Ощупью во*) М ачта состоитъ изъ нѣсколькихъ деревъ и верхнія части называются
стенгами.
**) Родъ лодки—довольно большая и вмѣстительная.

1*

622

И ГРУШ ЕЧКА

шли мы въ землянки, долго шарили руками по стѣнамъ
и повсюду, пока не наткнулись на людей спящихъ въ по­
вадку на палатяхъ. Темно было, хоть глазъ выколи, въ
землянкахъ подобныхъ нѣтъ оконъ, а есть отверстіе въ
кровлѣ для пропуска дыма. Разбудивши рыбаковъ, мы спро­
сили, гдѣ мы, оказалось, что мы попали не въ факторію
капитана, а находимся въ верстѣ отъ пограничнаго нор­
вежскаго городка Вадзо; штурманъ послалъ Павла со­
звать остальныхъ, и мы переночевали у рыбаковъ.
Къ утру буря стихла совсѣмъ, шкуна стояла все на томъ
же мѣстѣ; отливъ былъ полный. Закипѣла работа утромъ у
матросовъ и нанятыхъ рыбаковъ: надо было на время задѣ­
лать главнѣйшія поврежденія шкуны, сдѣлать ее способной
пробыть нѣсколько часовъ на водѣ. Потомъ вся команда от­
правилась въ городокъ, тамъ капитанъ, нанявъ китоловный
пароходъ, взялъ на буксиръ св. Николая при приливѣ, сдви­
нувъ съ банки и повелъ ее въ рейдъ для починки, но по­
чинки оказалось много, такъ какъ стоялъ августъ, то при­
ходилось волей-неволей зимовать, и несчастные матросы, ко­
торые заключили контрактъ съ капитаномъ, должны были
оставаться въ этой ужасной странѣ, какъ сѣверная Нор­
вегія. Хотя у меня съ капитаномъ и неГбыло контракта, но
онъ все-таки отнесся ко мнѣ какъ и къ остальнымъ, онъ
мнѣ сказалъ, что я долженъ тоже зимовать и чинить шкуну.
Я отвѣчалъ, что я не подъ неволей у него, и не имѣю ни
малѣйшаго желанія оставаться и питаться всю зиму его тре­
ской; тогда онъ объявилъ, что не дастъ мнѣ свидѣтельства
о плаваніи, необходимаго для моей будущности, для кото­
раго я собственно и шелъ въ море. Значитъ, если я не оста­
нусь, то всѣ лишенія и невзгоды, какія я перенесъ, пропа­
дутъ даромъ, и я ни съ чѣмъ вернусь домой, да еще во­
просъ, какъ вернуться?! Устрою-ли я?! Но все это было ни­
что въ сравненіи съ преспективой оставаться всю зиму у
подобнаго капитана; я рѣшился оставить шкуну во что бы
нистало, и искать судно, которое приняло бы меня и до-

НА МОРѢ

623

везло до Россіи, а тамъ, что Богъ дастъ! какъ нибудь до­
берусь и до Петербурга! Зимовать я не могъ ни въ какомъ
случаѣ, я чувствовалъ, что болѣнъ, измученъ и истощенъ.
И вотъ я сталъ искать на рейдѣ судна. Мнѣ сказали, что
есть два судна, которыя отправятся скоро въ г. Онегу, я
отправился къ пристани, чтобы на шлюпкѣ доѣхать до од­
ного изъ этихъ судовъ, но только что хотѣлъ сѣсть къ пе­
ревозчику, какъ причалила шлюпка съ двумя моряками, они
сказали, что ихъ судно черезъ недѣлю идетъ въ Онегу. Лица
ихъ были добродушны и симпатичны, простыя русскія лица.
Я разсказалъ имъ свое положеніе и объяснилъ, что ищу гдѣ
бы меня приняли и довезли до Россіи. Они прямо предло­
жили меня довезти... Я не помнилъ себя отъ радости!.. И
сейчасъ же пошелъ на шкуну, тамъ собралъ вещи и въ тотъ
же день перебрался къ своему новому капитану. Новое судно
былъ клиперъ по оснасткѣ, маленькое суденышко, но мнѣ
было все ровно, лишь бы добраться до Россіи. Какъ я то­
сковалъ о милой Россіи, о Петербургѣ, о родныхъ!
Теперь опишу городъ Вадзо, гдѣ мнѣ пришлось пробыть
недѣлю. Это одинъ изъ мелкихъ портовыхъ городовъ Нор­
вегіи—-на каменномъ берегу, на немъ нѣтъ не только де­
ревьевъ, но даже и травы, а разбросаны кое-какъ группа
невзрачныхъ деревянныхъ домиковъ, въ родѣ трехъ-четы­
рехъ улицъ; жалкая кирка съ колокольней покосилась на
бокъ, у берега—рядъ брюгъ *) болѣе зажиточныхъ жителей.
Всѣ жители занимаются рыбной ловлей —• другаго занятія
быть и не можетъ, рыба — промыселъ, доходъ, пища, лекарство и проч. Въ городѣ есть еще два завода; одинъ
очень большой занимается варкой ворвани **) и имѣетъ нѣ­
сколько китоловныхъ пароходовъ, другой—занимается суше­
ніемъ тресковыхъ головъ и перетираніемъ ихъ въ муку. П ер­
вый заводъ стоитъ на нѣкоторомъ разстояніи отъ города,
*) Сараи на сваяхъ, въ которыхъ хранятся рыба, соль и проч.
**) Ж иръ китовый и тюленій.

624

И ГРУ Ш ЕЧЕА

когда тамъ начинается варка китоваго сала, то смрадъ и
дымъ невыносимъ. Ловля китовъ у заводчиковъ происхо­
дитъ слѣдующимъ образомъ: снаряжаютъ пароходъ въ море,
команды на пароходѣ пять-шесть человѣкъ, пароходъ не­
большой, но крѣпкій, буксирный; на носу поставлено орудіе,
обыкновенная мѣдная пушка, четырехъ-фунтовая *). Выйдя
въ море, пароходъ идетъ тихимъ ходомъ (они всѣ винтовые),
у орудія стоитъ опытный наводчикъ. Когда покажется на
поверхности животное (что часто бываетъ, въ особенности
при солнечномъ свѣтѣ и тихой погодѣ), наводчикъ, когда ту­
ловище болѣе всего видно надъ поверхностью, дѣлаетъ вы­
стрѣлъ, иногда чтобы ускорить смерть яшвотнаго, стрѣляютъ
разрывными гранатами. Китъ, почувствовавъ рану, ныряетъ
въ глубину, долго идетъ подъ водой, пароходъ идетъ вслѣдъ
за нимъ; кровь, всплывающая на поверхность воды, ясно
показываетъ ходъ кита. Ослабѣвши, китъ поднимается вверхъ
подышать воздухомъ, тутъ въ него стрѣляютъ второй разъ,
а иногда убиваютъ его первымъ выстрѣломъ. Когда паро­
ходъ подходитъ къ нему и беретъ его на буксиръ посред­
ствомъ остроги привязанной къ канату, а иногда притяги­
ваютъ плотно къ борту и съ добычей возвращаются на за­
водъ. Тамъ, увидѣвъ приближающійся пароходъ, приготов­
ляютъ все къ пріему животнаго. У завода, съ берега въ
воду устроенъ покатый помостъ, какъ у корабельныхъ до­
ковъ. **) Пароходъ, придя къ помосту,-отвязываетъ свой бук­
сиръ, а рабочіе привязываютъ къ киту цѣпи съ острыми
крюками, которые навертываются на паровой валъ, и вта­
скиваютъ кита на помостъ; тутъ закипаетъ работа: вырѣзы­
ваютъ усъ, пластуютъ ***) сало и уносятъ на заводъ. Люди
облѣпляютъ кита, снуютъ повсюду, залѣзаютъ въ пасть рѣ­
зать усъ; проникаютъ въ середину, стаи чаекъ летаютъ надъ
ними. Китъ идетъ, кромѣ внутренностей, весь въ дѣло, прежде
*) Снарядъ, который употребляется для выстрѣла, вѣситъ 4 фунта.

**) Зданія, гдѣ строятъ корабли и пароходы.
***) Вырѣзываютъ пластами куски сала.

НА МОРѢ

625

только брали сало и усъ, а мясо и кости выкидывалось, те­
перь же мясо и кости тоже идутъ въ пользу: изъ болѣе
крупныхъ костей дѣлаютъ токарныя работы, а мясо и мел­
кія кости сушатъ и трутъ въ муку, которую отправляютъ
въ Англію для удобренія почвы, тоже самое дѣлаютъ съ
головами трески и другихъ крупныхъ рыбъ. Промышлен­
ность города ограничивается этимъ промысломъ. Городокъ
ужасный для непревычнаго, воздухъ на нѣсколько миль въ
окружности пропитанъ запахомъ трески и угаромъ ворвани,
идете по берегу, куда не оглянитесь— головы трески: на кров­
ляхъ домовъ, валяются на землѣ, висятъ безконечными гир­
ляндами на шестахъ, войдете въ лавку и тамъ преобладаю­
щій запахъ трески. Я начиналъ томиться въ этой обстановкѣ,
и то и дѣло спрашивалъ капитана скоро ли мы уйдемъ. При
всѣмъ этомъ страшно надоѣло, что не видишь ночи, тамъ въ
лѣтнее время мѣсяца два солнце не закатывается, это въ на­
чалѣ было занимательно, но потомъ болѣзненно дѣйство­
вало на нервы, сильно захотѣлось увидѣть мракъ ночи, уви­
дѣть звѣзды, луну. Но вотъ насталъ послѣдній день нашего
пребыванія въ Вадзо, къ ночи мы должны были уйти изъ
ГсІВсШИ.

Я былъ радъ безконечно и отправился на берегъ по­
бродить. Былъ праздничный день, жители, нарядившись,
гуляли по улицамъ; странные костюмы обратили мое внима­
ніе, я узналъ, что племя кочующее — норвежское и назы­
вается фильмана. Костюмъ у мужчинъ особенно оригина­
ленъ, сплошь покрытый тесемками всевозможныхъ цвѣтовъ
и величинъ, кромѣ того еще шерстью вышитъ воротъ, а
у иныхъ есть золотые или серебряные позументы, ноги
обуты въ длинные мѣхомъ вверхъ сапоги то же съ цвѣтными
ремешками, носокъ у сапога загнутъ кверху, на головѣ у фильмановъ огромныя треугольной формы шляпы, мѣхомъ вверхъ
отороченныя и тоже съ разноцвѣтными вышивками. Городскіе
же жители были одѣты по европейски—мужчины въ куртки
или пиджаки темнаго цвѣта, и большею частью въ круглыхъ,

626

И ГРУ Ш ЕЧ К А

широкополыхъ шляпахъ, женщины—въ сѣрыхъ гладкихъ
платьяхъ съ косынками на голо­
вахъ и часто съ' трубкой въ зу­
бахъ, вообще куреніе табаку очень
распространено въ Норвегіи, въ
особенности у приморскихъ жите­
лей. Лавки въ городѣ славятся
своими курительными трубками,
узнавъ объ этомъ, я зашелъ въ
одну изъ лавокъ, чтобы купить на
память о городѣ трубку; купилъ съ
большимъ трудомъ, попался прода­
вецъ, ни слова не понимающій ни­
какого другаго языка кромѣ нор­
вежскаго. Но это не всегда— здѣсь
есть купцы норвежцы, которые,
вслѣдствіи частыхъ сношеній съ
русскими, препорядочно говорятъ
по-русски. Заходилъ также въ бу­
лочную, гдѣ уже объяснялся по­
ложительно пантоминой и купилъ
сигаръ, которыя почему-то продают­
ся здѣсь вмѣстѣ съ булками. Послѣ
прогулки по городу я пошелъ за го­
родъ; поднялся на довольно высокій
холмъ и оглядѣлся кругомъ. Какая
жалкая природа раскинулась передо
мной! Сурова сѣверная картина
Норвегіи: голыя скалы сѣрыя, мрач­
ныя, причудливыхъ формъ, громоз­
дились въ разныхъ мѣстахъ, шли
группами, грядами и пропадали за
горизонтомъ; между ними песокъ и
мелкій щебень тоже сѣраго цвѣта;
кое-гдѣ блеститъ озерко, кругомъ зеленѣетъ травка пополамъ

НА МОРѢ

627

съ вересомъ, на такихъ мѣстахъ виднѣются пасущіяся овцы.
Обратился я къ океану окаймленному угрюмыми берегами.
Грозный, темный на горизонтѣ, съ бѣлымъ пушистымъ при­
боемъ у береговыхъ скалъ. Хорошъ и красивъ Ледовитый
океанъ въ своей дикости, съ неприступными своими безко­
нечными скалами. Налюбовавшись, я спустился и пошелъ
къ клиперу; было десять часовъ вечера. Я встрѣтилъ капи­
тана, онъ дѣлалъ послѣднія закупки. Къ одиннадцати часамъ
мы были уже на клиперѣ и снимались съ якоря. Вѣтерокъ
дулъ попутный, поднявъ якорь и поставивъ паруса, мы по­
шли изъ гавани. Всѣ русскія суда подняли флаги, прощаясь
съ своимъ соотечественникомъ, мы отвѣчали тѣмъ же. Близко
прошли мы мимо св. Николая, онъ тоже поднялъ флагъ, П ерепольскій долго махалъ платкомъ, стоя на борту. Мы повер­
нули за косу, вѣтеръ сталъ крѣпчать и натягивать паруса,
мы были у выхода изъ залива въ океанъ; матросы посни­
мали шляпы и перекрестились... Опять океанъ, опять плыть,
опять вода и небо, но цѣль плаванія— милая Россія! Прощай
Норвегія! Впередъ! въ Россію, въ Петербургъ къ роднымъ!
Легко было на душѣ, отрадно и весело, все казалось лучше,
красивѣе и вода, и небо.
В . Н еппогъ.

РЕБЕН КУ
Д ТЯ, пускай твоя весна
И
Скорѣй несетъ тебѣ цвѣты:
И скромный ландышъ полевой,
И розу, символъ красоты.
Пускай ни буря, ни гроза
Твоей весны не омрачатъ,
Пускай всегда, какъ свѣтлый май,
Безпечно дни твои летятъ.
Но помни, милое дитя,
Что жизнь прекрасна не для всѣхъ,
Что сотни, тысячи дѣтей
Н е знаютъ юности утѣхъ.
З а нихъ молись ты горячѣй,
Пока не можешь ихъ спасти,
Когда жь, малютка, подростешь, Спѣши н а помощь къ нимъ идти.
Дитя, припомни— самъ Христосъ
К ъ себѣ младенцевъ призывалъ
И всѣмъ, кто слѣдовалъ за нимъ,
О нихъ заботу завѣщалъ.
Онъ говорилъ: „не тотъ спасенъ,'
Чьи вѣчно молятся уста,
А тотъ, кто принялъ на себя
Хоть часть тяжелаго креста! “

Н . Б артъ.

КОРА ЛЛОВЫЙ ОСТРОВЪ НА Т ИХОМЪ
О К Е А Н Ѣ .

XI.
Ужасающій крикъ. — Пингвины. — Особен­
ность кокосовой пальмы. — Образованіе ко­
ралловыхъ острововъ.—Таинственные шаги.—
Странныя открытія и зрѣлища.

СОЛНЦЕ было высоко надъ гори­
зонтомъ когда мы проснулись.
Выкупавшись и позавтракавши,
мы отправились на новые ро­
зыски. Подойдя къ новой, кра­
сивой группѣ острововъ, мы были
поражены ужасающимъ крикомъ,
который такъ испугалъ насъ нѣ­
сколько ночей тому назадъ.
Услыхавъ этотъ крикъ, П етеркинъ схватилъ копье.
— Что бы это такое! сказалъ онъ, обращаясь къ Джеку.
Крикъ послышался сильнѣе прежняго.
— Этотъ крикъ доносится съ одного изъ этихъ остро­
вовъ, сказалъ Джекъ.
1— Должно быть кричитъ оселъ, очень похоже.
Н а берегу самаго большаго острова мы замѣтили стран­
ные, двигающіеся предметы.

680

И ГРУШ ЕЧКА

— Это солдаты — дѣло ясное! крикнулъ Петеркинъ,
глядя на нихъ съ удивленіемъ.
Замѣчаніе Петеркина казалось мнѣ вѣрнымъ, казалось
армія солдатъ—въ голубыхъ мундирахъ и бѣлыхъ штанахъ—
стояла тамъ, вытянувшись въ рядъ или маршируя. Пока
мы глядѣли на нихъ, ужасный крикъ повторился надъ водою.
— Солдаты! сказалъ Петеркинъ.
— Петеркинъ! да вѣдь это пингвины! возразилъ Джекъ.
— Пингвины? повторилъ Петеркинъ.
— Да, пингвины, большія морскія птицы, самъ увидишь
когда навѣетимъ ихъ въ лодкѣ, за постройку которой я на­
мѣренъ приняться какъ только вернемся въ нашъ пріютъ.
— Стало быть наши ужасные призраки и наша армія,
замѣтилъ Петеркинъ— пингвины: прекрасно! Я предлагаю
продолжать путешествіе вокругъ острова, а то пожалуй онъ
превратится въ мечту прежде нежели успѣемъ обойти его
кругомъ.
По пути я раздумывалъ объ удивительныхъ птицахъ, о
которыхъ Джекъ могъ дать намъ только неопредѣленное
понятіе, и о томъ, какъ бы поскорѣе приняться за постройку
лодки, чтобы разсмотрѣть ихъ поближе.
Вторую ночь мы провели такъ же какъ и первую, мы обо­
шли почти двѣ трети острова и надѣялись третью ночь спать
у себя.
Осмотрѣвши большую часть острова, мы убѣдились, что
плодовыя деревья росли въ долинахъ, и только нѣкоторыя
близъ береговъ, кокосовыя же пальмы росли вездѣ: на скло­
нахъ горъ, на морскомъ берегу и даж е’ на коралловомъ
рифѣ, иногда такъ близко къ морю, что во многихъ мѣстахъ
его корни омывались пѣною буруновъ. П а .вершинѣ высокой
скалы попадались раковины и обломки коралловыхъ форма­
цій, это доказывало, что море когда-то покрывало островъ.
Кораллы не могли взобраться на вершину горы, они должны
были быть нанесены на нее, пока вершина горы была на од­
номъ уровнѣ съ моремъ. Что же подняло островъ надъ уров-

КОРАЛЛОВЫЙ ОСТРОВЪ

631

немъ моря1? Джекъ думалъ, что этотъ островъ образовался при
помощи волканическагс изверженія, а Петеркинъ,—-что онъ
выскочилъ изъ воды здорово живешь. Мы замѣтили также,
что прежде ускользнуло отъ нашего вниманія, что твердыя
скалы, изъ которыхъ состоялъ островъ, отличались отъ ко­
ралловыхъ рифовъ тѣмъ, что надъ послѣдними постоянно
трудились крошечные полипы.
Въ лѣсахъ мы встрѣтили еще нѣсколько стадъ свиней, но
не трогали ни одной изъ нихъ, съѣстныхъ запасовъ у насъ
было болѣе чѣмъ достаточно. Кромѣ свиней мы видѣли слѣды
небольшаго животнаго. Петеркинъ думалъ, что это слѣды
какой-то маленькой собаки, но мы съ Джекомъ были другаго
мнѣнія, и очень заинтересовались этимъ вопросомъ, слѣды
были разсѣяны въ одной мѣстности, точно животное бродило
взадъ и впередъ безъ опредѣленной цѣли. Н а третій день рано
утромъ мы замѣтили еще болѣе этихъ слѣдовъ, они тяну­
лись въ лѣсъ правильной тропинкой, такъ густо усаженной
кустарниками, что мы съ трудомъ прошли по ней, но не­
смотря на это рѣшили прослѣдить тропинку.
Вьющіяся растенія и кусты такъ заграждали намъ до­
рогу, что мы съ трудомъ пролагали себѣ путь. Вдругъ, выйдя
на открытое пространство, услыхали слабый крикъ и замѣтили
черное животное, бѣгущее по тропинкѣ прямо передъ нами.
— Дикая кошка! закричалъ Джекъ, накладывая стрѣлу
на лукъ и спустилъ ее такъ быстро, что попалъ не въ жи­
вотное, а поблизости его въ землю. Къ нашему крайнему
удивленію дикая кошка не убѣжала, но медленно подошла
къ стрѣлѣ и обнюхала ее.
— Что за смѣшная дикая кошка! закричалъ Джекъ.
— Кажется это ручная дикая кошка, сказалъ Петер­
кипъ, смѣясь и прицѣливаясь копьемъ.
— Стой! вскричалъ я, останавливая его, кажется бѣдное
животное слѣпо. Смотри, она, проходя, задѣваетъ за вѣтви
и сверхъ того должно быть очень стара и я поспѣшилъ къ
ней.

632

И ГРУ Ш ЕЧ К А

— Да, сказалъ Петеркинъ, подавляя смѣхъ: престарѣлая
дикая кошка!
Оказалось, что бѣдная кошка была не только что слѣпа,
или почти слѣпа, но и глуха, она не слыхала нашихъ ша­
говъ пока мы не очутились позади ее. Тогда она отпрыгнула,
шерсть на ней встала дыбомъ, она замяукала и зафыркала.
— Бѣдняжка! сказалъ Петеркинъ, ласково стараясь по­
гладить ее. Бѣдная киса, кисъ, кисъ, кисъ! плутовка киса!
Какъ только кошка услыхала эти звуки, гнѣвъ ея исчезъ,
она, быстро приблизясь къ Петеркину, позволила себя по­
гладить и терлась около его ногъ, громко мурлыча и вы­
ражая чрезвычайную радость.
— Какая же это дикая кошка! крикнулъ Петеркинъ,
взявъ ее на руки. Она ручная. Бѣдная киса, плутовка киса!
Столпившись около Петеркина, мы были удивлены и тро­
нуты при видѣ необычайной радости бѣднаго животнаго.
Кошка терлась головой о щеку Петеркина, лизала его под­
бородокъ и совала свою голову ему подъ шею, мурлыча
громче нежели мурлыкали тѣ кошки, которыхъ я слышалъ
прежде, казалось она такъ была увлечена своими чувствами,
что и мяукала и мурлыкала въ одно и тоже время. Такія
проявленія радости и привязанности привели насъ къ тому
заключенію, что эта бѣдная кошка должно быть жила у лю­
дей и оставлена на островѣ нѣсколько лѣтъ тому назадъ
случайно или умышленно, и поэтому выражала свою радость
при встрѣчѣ съ людьми. Пока мы гладили кошку и толко­
вали о ней, Джекъ осмотрѣлъ открытое пространство, среди
котораго мы стояли.
А.С— ва.
(ПРОдолженіе слѣдуетъ).

И с т іро я

одного маленькаго
н е г р а .

О Н И М Ъ изъ самыхъ живописныхъ мѣстъ въ
Д
Мартиникѣ можетъ считаться склонъ холма
Давида, обращенный къ западу. Плодородная
почва у подошвы этого холма изрѣзана ве­
селыми ручейками и каскадами. По близости
воды ростетъ тростникъ отъ десяти до пят­
надцати метровъ высоты, подъ шатромъ гро­
маднаго бовольника, пальмы вѣеромъ раски­
нули свои красивые листья, а надъ самой
водой нагнулись, легкіе какъ перья, бамбуки. Тамъ и сямъ раз­
бросаны небольшія рощицы какао, въ этихъ рощицахъ столько
тѣни, что ни одинъ лучъ солнца не проникаетъ въ ихъ чащу.
Дальше пышно разрослись древовидные папоротники, гуява
круглый годъ покрытая плодами, а вокругъ ихъ стволовъ
лѣпятся ліаны, биньоніи и другія вьющіяся растенія; ихъ
листья вверху до того смѣшиваются съ листвой деревьевъ,
что не разберешь сразу какой листъ принадлежитъ самому
дереву, какой ліанѣ. Среди этой чудной зелени порхаетъ
безчисленное множество пестрыхъ колибри. Пподъ самой
горой струится свѣтлая рѣчка, а далеко, далеко виднѣется
море!
Вотъ въ этомъ-то земномъ раю и родился Монико, са­
мый бѣдный изъ всѣхъ бѣдняковъ негритянскаго населенія.

634

И ГРУ Ш ЕЧК А

Ни одна деревня въ Европѣ, какъ бы она бѣдна ни была,
не сравнится по бѣдности съ селеніемъ негровъ, съ ея раз­
бросанными хижинами, покрытыми сухимъ тростникомъ, окру­
женными жалкимъ плетнемъ. Стѣны хижинъ изъ глины, съ
одной дверью и однимъ окномъ, едва пропускающимъ свѣтъ;
полъ—небрежно убитая земля внутри хижины, столъ, двѣ,
много три скамьи и шкафъ— вотъ и вся мебель; впрочемъ
шкафъ попадается рѣдко, и еще рѣже кровать; если она и
имѣется, то на ней никогда не спятъ; она стоитъ въ видѣ
украшенія, старыя тряпки, брошенныя на полъ, служатъ
постелью.
И вотъ въ одной изъ этихъ хижинъ .жилъ маленькій
Монико съ матерью, двумя сестрами и тремя братьями. Его
отецъ только что умеръ, оставивъ семьѣ въ наслѣдство это
убогое жилище, да небольшой клочекъ земли. Пока отецъ
Монико былъ живъ, огородъ давалъ кое-какой доходъ: въ
немъ росли маніокъ, пататы, караибская капуста, сладкій
горошекъ; водяная діоскорея переплеталась съ листьями ба­
нановъ, да и теперь тутъ было бы всего вдоволь, если бы
бродяги, а ихъ не мало въ этой странѣ, не обирали плоды
и овощи, даже не дозрѣлые. Правда, что старшая дочь вдовы
Яниты еще помогала матери, на ея попеченіи были дѣвочки
и два маленькихъ брата: Динго и Самбо. Они постоянно
держались за юбку старшей сестры и ни на шагъ не отхо­
дили отъ нея, а несмотря на это она успѣвала плести на
всю семью шляпы изъ листьевъ маврикіевой пальмы, росшей
около ихъ хижины. Е я младшая сестра, Майрамъ, также
была не безъ дѣла, она заботилась о черной хохлатой ку­
рицѣ, которая, по преданію негровъ, приноситъ счастіе тому
дому, гдѣ находится; кромѣ того должна была полоть ого­
родъ, а то тыквы и огурцы грозили заглушить другія овощи.
Былъ и еще одинъ членъ семьи— новорожденный Самъ,
тотъ не только что не помогалъ матери, но еще нуждался въ
помощи другихъ. Только взаимная дружба и любовь была имъ
отрадой. Монико, несмотря на то, что ему было только де­
сять лѣтъ, поддерживалъ трудами семейство.
Монико былъ замѣчательный мальчикъ: цвѣтомъ лица
онъ напоминалъ собой мать-мулатку, но былъ блѣденъ отъ
недостатка здоровой пищи. Н а его худомъ личикѣ и въ боль­
шихъ черныхъ глазахъ выражалась грусть; только ротъ его
нельзя было видѣть безъ смѣха: изъ верхней челюсти вид-

635

ИСТО РІЯ ОДНОГО Н ЕГРА

нѣлись два зуба. Скромный, кроткій Монико обладалъ ти­
химъ голосомъ и спокойными движеніями. Съ сосѣдями былъ
услужливъ и съ необыкновенной точностью исполнялъ вся­
кія порученія, за что и пользовался во всей деревнѣ общей
любовью и даже уваженіемъ. Ко всѣмъ этимъ качествамъ онъ
былъ крайне чистоплотенъ; на платьѣ его никогда не было
пятенъ или прорѣхъ, между тѣмъ какъ его братья и сестры
постоянно были оборваны и грязны, несмотря на то, что
мать ихъ то и дѣло стирала и чинила.
Цѣлые дни Монико то бродилъ по лѣсамъ и собиралъ
тростникъ, изъ котораго плетутъ корзинки для зелени и пло­
довъ, то ловилъ раковъ въ рѣкѣ и сбывалъ ихъ на рынкѣ,
или помогалъ угольщикамъ въ копяхъ, за что получалъ мѣ­
шочекъ углей.
Этотъ ребенокъ былъ истинное благословеніе Божіе для
всей семьи. Мать уже предвидѣла, что не пройдетъ и семи
лѣтъ, какъ онъ будетъ работать на сахарныхъ плантаціяхъ
и обезпечитъ семью. А въ ожиданіи этого счастливаго вре­
мени онъ отправлялся каждую субботу и подъ большіе празд­
ники въ городъ и приносилъ матери корзинку пироговъ и
сластей купленныхъ имъ на свой заработокъ, а она перепро­
давала ихъ на другой день около своей хижины и кое-какъ
жила на нихъ до слѣдующаго воскресенья, если ихъ не гра­
били воры, что не разъ случалось. Идетъ кто нибудь мимо
столика съ лакомствами и толкнетъ его какъ бы ненарочно,
когда все покатится на землю, принимается подбирать и
половину себѣ въ карманы. Иногда въ грабежѣ принимаешь
участіе вся деревня, съ крикомъ nia, nia, піа, толпа бро­
сается на столикъ продавщицы и нѣтъ спасенья! Мать Мо­
ники ни на что не жаловалась, она счастлива была сыномъ
и вообще дѣтьми. Каждый вечеръ, глядя на черныя курча­
выя головки своихъ спавшихъ младшихъ мальчиковъ, она
просила Бога, чтобъ они походили на своего старшаго брата.
Однажды вечеромъ, Монико возвращался домой изъ лѣса
еще засвѣтло, взваливши на свои худенькія плечи куль съ
углемъ. Въ тотъ день шелъ сильный дождикъ и тропинки
были до того затоплены, что едва можно было по нимъ про­
бираться.
Монико все шелъ себѣ да шелъ, какъ вдругъ что-то мяг­
кое, гибкое скользнуло у него по ногѣ, въ туже минуту онъ
ощутилъ боль какъ бы отъ укола и нога онѣмѣла. Онъ сей2

636

И ГРУ Ш ЕЧ К А

часъ понялъ, что его ужалила ядовитая змѣя, лежавшая свер­
нувшись на дорогѣ. Укушеніе змѣи не рѣдкость въ Мар­
тиникѣ. Монико зналъ, что спасеніе жизни зависѣло отъ
быстрой помощи, что надобно бѣжать? Но ему и въ голову
не приходило бросить ношу. Нѣтъ, нѣтъ, нельзя! мать и дѣти
разсчитываютъ на уголь. Можно ли обмануть ожиданіе род­
ныхъ? Лучше умереть, лишь бы дотащить уголь домой.
Ночь наступила темная, онъ все шелъ и все по водѣ, что при
укушеніи змѣи очень опасно, кромѣ того ему пришлось пере­
ходить въ бродъ рѣчку и то и дѣло прыгать съ одного при­
горка на другой. Отъ того ли что онъ не могъ различить до­
роги, отяжелѣла ли его ужаленная нога, вдругъ онъ осту­
пился, упалъ по колѣно въ воду и промокъ насквозь. Ч е­
резъ часъ онъ былъ дома и упалъ безъ чувствъ у порога
хижины, гдѣ давно ждала его встревоженная мать. Она громко
вскрикнула, на рукахъ внесла его въ хижину. Она мгновенно
поняла все и тотчасъ принялась, съ опасностью собствен­
ной жизни, высасывать ядъ; средство это иногда удается, но
тутъ было уже поздно,—ядъ начиналъ оказывать свое дѣй­
ствіе. Она разбудила дочерей своихъ и отправила одну за
докторомъ бѣлымъ, другую за мѣстнымъ знахаремъ. Знахарь
жилъ по близости и явился первый. Освидѣтельствовавши
больнаго, онъ покачалъ головой, вынулъ изъ кармана какое
то заранѣе приготовленное снадобье и далъ его принять
мальчику съ помощію заклинаній и предписалъ потогонное.
Пассанка— такъ звали знахаря— былъ негръ высокаго роста,
лѣтъ около пятидесяти; выраженіе лида его было необык­
новенно добродушно; держался онъ съ такимъ достоинствомъ,
что ни на волосъ не походилъ на шарлатана. Его тихій, сим­
патичный голосъ, глубокій взглядъ большихъ кроткихъ глазъ
сами по себѣ благотворно дѣйствовали на больныхъ.
Но несмотря на то, что Пассанка былъ суевѣренъ, какъ
и всѣ негры, благодаря невѣжеству, самъ ученый собратъ
его, почтенный докторъ Фелье, не могъ не уважать его; у него,
говорилъ онъ, почти одинъ способъ леченія для людей и для
скота, но благо удачно вылечиваетъ какъ тѣхъ, такъ и дру­
гихъ, чего же лучше.—Впрочемъ, прибавлялъ докторъ, я дол­
женъ ему отдать справедливость въ необыкновенномъ умѣ­
ніи лечить отъ укушенія змѣи. Наука въ этомъ случаѣ пре­
клоняется предъ волшебствомъ!
Несмотря на эти слова, Фелье отлично зналъ, что Пас-

ИСТОРІЯ ОДНОГО Н ЕГРА

687

санка не прибѣгалъ ни къ какому колдовству и что вся наука
его состояла въ знаньи цѣлебныхъ травъ и въ умѣньи да­
вать съ таинственными пріемами, необходимыми, чтобы вліять
на воображеніе чернокожихъ.
Бѣлый докторъ, за которымъ побѣжала дѣвочка, жилъ
довольно далеко и пришелъ только спустя часъ, хотя и то­
ропился, онъ нашелъ Монико въ опасности, опухоль увели­
чивалась. Пассанка скромно уступилъ мѣсто своему собрату
и почтительно, но съ чувствомъ собственнаго достоинства
отошелъ въ сторону. Фелье, осмотрѣвши ребенка, отвелъ
въ сторону Пассанка, къ величайшему страху вдовы, кото­
рая съ замирающимъ сердцемъ слѣдила за двумя медиками,
и сказалъ ему, что ребенку, по его мнѣнію, нѣтъ спасенья,
улыбка не то сомнѣнія, не то надежды скользнула по тол­
стымъ губамъ негра, онъ промолчалъ.—Впрочемъ, прибавилъ
докторъ, попробую леченье лимономъ. Но тутъ улыбка зна­
харя превратилась въ насмѣшку.— Лимонъ! это средство без­
полезно, сказалъ негръ.
Когда добрый докторъ, посидѣвъ немного, ушелъ, оставивъ
бѣдному семейству нѣсколько денегъ, Пассанка усѣлся у из­
головья больнаго мальчика. Очевидно мать довѣряла ему
больше, нежели французскому медику.
Больной находился между жизни и смерти. Половина
тѣла была парализована, на ногѣ открылся антоновъ огонь
и отнялся языкъ. Болѣзнь тянулась долго, наконецъ маль­
чикъ сталъ понемногу 'поправляться, Пассанка былъ радъ,
онъ приписывалъ излеченіе свойству своихъ травъ, а мать—
своимъ горячимъ молитвамъ. Докторъ Фелье первый пора­
довался успѣху леченья и поздравилъ Пассанка.
Добрый докторъ частенько заходилъ въ хижину, навѣщая
мальчика, онъ всякій разъ приносилъ ему какое нибудь ла­
комство и сильно заинтересовался имъ, когда мать ему раз­
сказала о самоотверженномъ поступкѣ сына, который и былъ
виною его болѣзни; докторъ былъ тронутъ до слезъ и, на­
блюдая за маленькимъ героемъ, все больше и больше при­
вязывался къ нему. Во все время своихъ страшныхъ стра­
даній, у мужественнаго мальчика не вырвалось ни одной
жалобы, ни одного стона; это былъ образецъ терпѣнія и
кротости! Ребенка тревожило одно—горе матери и что ему
пожалуй долго еще нельзя будетъ работать на семью. Всѣ
лакомства, что приносилъ ему докторъ, онъ дѣлилъ между

638

И ГРУШ ЕЧКА

сестрами и братьями и даже чужими дѣтьми, которыя по­
стоянно окружали его. Несмотря на свою слабость, онъ
старался занимать разсказами свое маленькое общество.
Въ одинъ прекрасный день, когда Монико такъ попра­
вился, что могъ уже сидѣть, его вынесли на воздухъ подъ
тѣнь кофейныхъ деревъ, которыя всегда растутъ около хи­
жинъ негровъ; множество ребятишекъ толпилось около него
въ ожиданіи разсказа. И онъ въ сотый разъ началъ одну
изъ тѣхъ сказокъ, которыя составляютъ утѣху и старыхъ, и
малыхъ.
Докторъ какъ разъ пришелъ въ это время, остановился
никѣмъ не замѣченный и сталъ прислушиваться.
„Жилъ-былъ однажды человѣкъ, говорилъ Монико, а
у. него была собака; захотѣлъ онъ ее наградить за ея вѣр­
ную службу и далъ ей вольную. (Вольной негры называютъ
письменное свидѣтельство, которое освобождаетъ отъ раб­
ства). Обрадовалась собака, только не знаетъ куда ей спря­
тать эту бумагу. Боится она ее затерять, если оставить у
себя. Пошла собака къ своей сосѣдкѣ кошкѣ; тогда всѣ
животныя жили въ дружбѣ и согласіи между собой и про­
ситъ ее спрятать бумагу куда нибудь подальше. Кошка
взяла ее, а въ ту пору случилось, что у ней лапки были
въ салѣ. Пока она несла бумагу въ одну знакомую ей нору,
то просалила ее насквозь. Въ этой конурѣ жила крыса,
охотница до сала. Лакомка возьми, да и начни грызть не­
счастную бумагу. Не будь на ней сала, ни за что бы она
не прикоснулась къ ней. А тутъ не выдержала!
Долго ли она грызла бумагу—неизвѣстно, только вдругъ
понадобилась бумага собакѣ: „Гдѣ моя вольная?" спраши­
ваетъ она кошку. Кошка бросилась въ нору искать ее, и
нашла одинъ клочекъ, она къ крысѣ—крыса бѣжать что
есть мочи, кошка въ погоню за ней, а за кошкой собака.
Съ тѣхъ самыхъ поръ собака, кошка и крыса ненавидятъ
другъ друга и постоянно преслѣдуютъ одна другую".
Н е успѣлъ Монико кончить свою сказку, какъ откуда
ни возьмись мимо кофейныхъ деревьевъ пробѣжала черная,
худая кошка, а за ней съ лаемъ неслась большая, косматая
собака.
Слушатели пришли въ неописанный восторгъ, видя на
примѣрѣ то, что только сейчасъ было разсказано, и разра­
зились такимъ неистовымъ хохотомъ, что казалось самые

ИСТОРІЯ ОДНОГО Н Е ГРА

639

камни могли бы расшевелиться. По всей деревнѣ слышался
этотъ неудержимый смѣхъ. Одни негры умѣютъ такъ смѣяться!
Даже докторъ заразился хохотомъ. Подойдя ближе, онъ
сказалъ: „Человѣкъ тоже гонялся за вольной, и вотъ, бла­
годаря Бога, вы всѣ теперь свободны, а между тѣмъ среди
васъ многіе не умѣютъ разумно пользоваться своей свобо­
дой по невѣжеству. Для этого необходимо просвѣщеніе.
Монико, когда ты будешь на ногахъ, хочешь я возьмусь
учить тебя?"
Мальчикъ широко раскрылъ глаза; онъ не понималъ, что
говоритъ докторъ.
— Видишь ли, сказалъ г. Фелье, ты сегодня веселъ—
значитъ скоро выздоровѣешь, а когда выздоровѣешь, что ты
станешь дѣлать?
Монико обрадовался, что скоро будетъ совсѣмъ здоро­
вымъ и сказалъ, что не знаетъ какъ и дождаться времени,
когда опять пойдетъ за тростникомъ или къ угольщикамъ
помогать имъ въ работѣ.
— Да, все это хорошо, но оно вѣдь не ремесло, замѣ­
тилъ докторъ.
Бѣдный Монико отлично понималъ, что онъ еще слиш­
комъ молодъ для работъ на сахарныхъ плантаціяхъ!
— Я думаю, сказалъ докторъ, что ты никогда не бу­
дешь способенъ на эту работу. Н а сахарныхъ плантаціяхъ
требуются сильныя руки.
Грустно посмотрѣлъ мальчикъ на свои маленькія руки.
— Но ты настолько смышленъ, прибавилъ докторъ, что
можешь найти какое нибудь другое занятіе. Если бъ только
кто нибудь взялся учить тебя?
Монико всегда желалъ выучиться чтенію и письму. По­
думавъ немного, докторъ сказалъ:—Слушай, Монико, Пассанка вылечилъ тебя, ты ему обязанъ многимъ. Я съ своей
стороны хочу сдѣлать для тебя тоже что нибудь; и вотъ
что придумалъ. Хочешь ли жить у насъ; жена будетъ забо­
титься о тебѣ, а я буду учить тебя грамотѣ.
Радость блеснула въ большихъ глазахъ Монико, но тот­
часъ же и потухла; онъ посмотрѣлъ на братьевъ и сестеръ,
которые съ испугомъ ждали его отвѣта, потомъ на мать и
дрожащимъ голосомъ сказалъ: —Нѣтъ, нѣтъ, Монико не хо­
тѣлъ уйти, хочетъ остаться въ своей семьѣ. Мать крѣпко
обняла его и онъ печально приласкался къ ней.

640

И ГРУ Ш ЕЧ К А

— Да, ты правъ, дружокъ, возразилъ докторъ ласково,
гладя его по курчавой головкѣ, я знаю, ты необходимъ въ
семьѣ, мы придумаемъ что нибудь для тебя, погоди.
А пока докторъ Фелье придумывалъ средство уладить
дѣло, Пассанка по своему вывелъ ихъ всѣхъ изъ затруд­
ненія.
Однажды Монико, уже совсѣмъ здоровый, явился къ
доктору съ сіяющимъ отъ удовольствія лицомъ и сообщилъ
радостную новость. Пассанка, проведя нѣсколько недѣль
при больномъ Монико, такъ привязался ко всей семьѣ,—
что возвратившись къ себѣ, онъ затосковалъ въ одиночествѣ,
затосковалъ, что ему некого таскать на спинѣ, какъ онъ
таскалъ малютку Сама, что никто рученками не дергаетъ
его волосъ, не визжитъ и не кричитъ отъ удовольствія!
Словомъ, онъ просто затосковалъ безъ семьи. Средства къ
жизни у него были; онъ скопилъ порядочно деньжонокъ,
леча людей и скотину, а наслѣдниковъ у него не было. Н е
долго думая, сказалъ онъ самъ себѣ: дѣти йниты — вотъ
готовые наслѣдники и, отправившись къ ней, просилъ ее
сдѣлаться его женою!
— Теперь и безъ тебя могутъ обойтиться, сказалъ обра­
дованный докторъ старшему мальчику.
Тогда Монико объяснилъ ему по своему, къ чему онъ
больше всего стремится.—Онъ сказалъ, что хочетъ учиться,
для того чтобъ сдѣлаться богатымъ, обезпечить братьевъ и
сестеръ, осыпать мать золотомъ и брилліантами, а Пассанку— чѣмъ бы отблагодарить его за его заботы и любовь,
онъ еще не придумалъ.
— Такъ ты согласенъ остаться у насъ, вмѣшалась въ
разговоръ присутствовавшая тутъ г-жа Фелье?
Вмѣсто отвѣта маленькій негръ сталъ такъ прыгать и
кувыркаться, что любая обезьяна могла бы позавидовать его
ловкости........................................................ ... ..................................
Въ этотъ годъ въ одномъ изъ первыхъ лицеевъ Парижа
былъ принятъ негръ въ младшій классъ, мальчикъ лѣтъ
пятнадцати, съ необыкновенно умнымъ, выразительнымъ ли­
цомъ. Онъ принятъ въ младшій классъ потому, что позже
другихъ началъ учиться по-латыни.
Изо всѣхъ предметовъ онъ идетъ отлично.

641

ИСТОРІЯ ОДНОГО Н ЕГРА

Говорятъ, что по окончаніи курса въ лицеѣ, онъ ду­
маетъ изучать медицину. Негръ этотъ— нашъ другъ Монико,
но его трудно узнать безъ его двухъ огромныхъ зубовъ.
Сдѣлавшись докторомъ, онъ безъ сомнѣнія вернется въ
Мартинику и тамъ вполнѣ замѣнитъ своего благодѣтеля,
доктора Фелье, доброе дѣло котораго увѣнчалось такимъ
блестящимъ успѣхомъ.
А . А — ва.

Д И К А Р Ь О С Т Р О В О В Ъ Т И Х А ГО О К ЕА Н А .

Редакторъ-издательница Т. П А С С ЕК Ъ .
Дозволено цензурою. С.-Петербургъ, 12 іюня 1882 г.
Типографія А . С. Суворина. Эртелевъ пер., д. № 11— 2.