Великие Дома Империи (СИ) [Ян Анатольевич Бадевский] (fb2) читать онлайн

Великие Дома Империи

Глава 1

Подлодка — мечта любого советского мальчишки.

Круче только орбитальная станция.

Но я не советский мальчишка. Детство в СССР — лишь крохотный осколок мозаики, в которую превратилась моя жизнь из-за бесконечных перерождений. Поэтому коридоры, люки и тамбуры «Шоггота» наводили на меня смертную тоску. Спуститься по грохочущему трапу рубочного люка, протиснуться мимо каких-то приборов и рулей, пультов, экранов и циферблатов. Снова трап, опять люк.

Первым шёл Джонс.

Дальше — я.

Паттерсон и Берлиоз замыкали процессию.

— В тесноте, как говорится, да не в обиде, — с лёгким акцентом заметил миллиардер. — Кажется, так у вас говорят.

В какой-то момент я обнаружил, что кинетик с телепатом исчезли, а вместо них появился молчаливый персонаж с амулетом на шее и ножом у пояса. От персонажа веяло мощью и готовностью убивать.

Иезекииль Джонс оказался подтянутым и крепким мужчиной лет шестидесяти. Очень хороших шестидесяти — так выглядят люди, большую часть жизни проводящие в путешествиях, спортзалах, саунах и массажных салонах. Люди, которые следят за своим здоровьем при наличии денег. Сказывается и одарённость, конечно… но встречал я одарённых, которые выглядят гораздо хуже в свои тридцать или сорок.

Миллиардер отрастил себе небольшую бородку, предпочитал носить длинные седые волосы и совершенно не переживал по поводу того, что разгуливает по субмарине в джинсах и шерстяном свитере. Мне этот тип напоминал одновременно постаревшего Атоса и Ричарда Брэнсона. Не удивлюсь, если он и парочку бесхозных островов себе прикупил.

И да, это тот самый волчара, с которым я схлестнулся в Баку. Правда, сейчас мистер Джонс не был вооружён своей тростью, никуда не телепортировался и вёл себя благоразумно. Более того, он ни словом не обмолвился о нашей встрече, сопутствующей схватке и взаимных претензиях.

А самое отвратительное — этот седовласый джентльмен знает, что я пользуюсь огнестрелом. Перед глазами сразу всплывает сцена, где я стреляю в ногу миллиардеру, разбрызгивая кровь по ковру гостиницы. И он, на минутку, продолжил преследование.

— У меня тут полная автономия, — продолжал вещать Джонс. — Опреснители, генераторы воздуха от Предтеч, запасы еды на три месяца. Камбуз, тренажёрный зал, комната релаксации, кают-компания.

— Комната релаксации? — удивился я.

— Шахматы, телевизор, кресла-качалки, — пояснил миллиардер. — Встроенный аквариум с рыбками. Очень успокаивает. Особенно в автономном плавании, когда неделями не поднимаешься на поверхность.

— Это ещё зачем?

— Вы не поверите, Сергей, сколько заброшенных Предтечами колоний затаились на дне Мирового океана. Огромное количество. Именно там я раздобыл многие артефакты. Которые, в том числе, встроены в систему управления «Шоггота».

Джонс начал спускаться по очередному трапу, настолько узкому, что мы едва не задевали стены плечами. Трап вывел нас, вы не поверите, в коридор. Стены этого коридора были скрыты за вогнутыми книжными полками.

— Моя библиотека, — в голосе Иезекииля послышалась гордость. — Наиболее редкие экземпляры. Инкунабулы, реплики древних манускриптов. Раритетные издания, купленные на аукционах.

Я мельком глянул на корешки.

Книги выглядели очень древними, но за их состоянием тщательно следили. О чём свидетельствовало отсутствие пыли и новенькие переплёты, сделанные под заказ. Преобладали латинские и греческие названия.

— А вот и кают-компания, — миллиардер остановился у неприметной двери, утопленной в систему хранения. — Прошу ничему не удивляться.

Дверь отворилась, и мы вошли.

Удивляться было чему.

Отсек, отведённый под кают-компанию, был довольно просторным. Скошенный потолок, обшитый светло-коричневыми и бежевыми панелями. Встроенные лампы дневного света. Четыре деревянных стола, на шесть персон каждый. И застеклённые ниши, превращающие обеденное пространство в музейную экспозицию. Я не особо старался рассматривать, что Джонс поместил под эти витрины, но есть подозрение, что артефакты.

Впрочем, меня поразило не это.

Среагировав на звук хлопнувшей двери, к нам повернулись люди, с которыми я уже встречался. При весьма неблагоприятных… хм… обстоятельствах.

Кирилл Сперанский, коллекционер из Неваполиса, у которого я стащил Компас в прошлом году. Тридцать лет, тонкие усики, подкрученные вверх. Эдакий Пуаро местного розлива. Бородку Сперанский сбрил и визуально помолодел лет на пять.

Вторым человеком была женщина.

— Моё почтение, герцогиня, — беру себя в руки и вешаю на лицо доброжелательную улыбку. Одновременно усиливаю ментальные блоки. — Давно не виделись.

— Тебя слишком много, Кромсатель, — Воронова не выглядела удивлённой или раздосадованной. — Но мне это нравится. Люблю целеустремлённых товарищей.

— Все в сборе, — бодро вклинился в разговор Джонс. — Представлять, я так понимаю, никого не нужно.

— Этот воришка едет с нами? — подал голос Сперанский. — С хрена ли?

— Этот, как вы изволили выразиться, воришка, — парировал миллиардер, — на данный момент обладает Компасом. И имеет достаточно силы, чтобы удержать добычу.

— С этим трудно спорить, — поддержала англичанина герцогиня. — Я видела его в деле.

— Как и все мы, — кивнул Джонс.

— Это он вам ногу прострелил в «Богине ветров»? — не смог удержаться от подколки Сперанский. — Странно, что вы не захотели поквитаться с мальчишкой после того случая. Сэр.

Последнее слово было выделено голосом не случайно.

Сперанский как бы намекал на аристократическое происхождение миллиардера. И честь, которая была попрана жалким беспризорником.

Вот только времена меняются.

И старые враги вполне могут стать деловыми партнёрами.

— Он больше не мальчишка, — холодно произнесла герцогиня, которой тоже не нравился Сперанский. — А вполне себе титулованная особа. Барон, присягнувший на верность Дому Эфы.

Никакой присяги я, разумеется, не приносил. Эту формальность мы с князем опустили, понимания, что никто ничего соблюдать не будет.

— Вот значит как, — усмехнулся Сперанский. — И это меня должно впечатлить.

— Меня, например, не впечатляет ваше присутствие здесь, — спокойно рассматриваю типа, вызывающего во мне антипатию. — У меня Компас, у сэра Джонса — знание о том, где искать Великий Артефакт. Среди нас лишнее звено — вы. Не находите?

Глаза Сперанского полыхнули яростью.

Рука потянулась к несуществующим ножнам и застыла на полпути.

Значит, миллиардер побеспокоился о том, чтобы по его субмарине не разгуливали вооружённые идиоты.

— Давайте все остынем, — примиряюще заговорил британец. — Каждый из нас имеет счёты с этим юношей, но у нас общая цель. И ради этой цели придётся забыть о разногласиях.

— Они оба из клана, — пробурчал Сперанский, скрестив руки на груди. От него так и веяло неприязнью. — Хотите, чтобы Эфа отжала Артефакт?

— Этого не случится, — заверила герцогиня.

Миллиардер переместился в центр кают-компании и встал таким образом, чтобы видеть нас всех.

— Дамы и господа. Выслушайте меня во избежание дальнейших недоразумений. Когда я приглашал вас присоединиться к охоте, то мной двигали вполне прагматичные побуждения. Поверьте, для человека, создавшего одну из лучших судостроительных империй на планете, риски и выгода — не пустой звук. Начну с господина Иванова. Он здесь, потому что владеет Компасом, имеет достаточно сил для его удержания и обладает бесспорными талантами, о которых нам поведала герцогиня. Фактически перед нами — лучший убийца России. А, может, и всей Земли.

— Громкое утверждение, — пожал плечами Сперанский.

— Но это так, — с улыбкой подтвердила герцогиня.

— Что касается Кирилла Сперанского, — продолжил британец, — то он не просто коллекционер, а человек с обширными связями в среде антикваров. Господин Сперанский откроет нам доступ к людям, которые не стали бы с нами общаться при других обстоятельствах. И да, его исследования существенно дополняют мои теории, что позволит ускорить поиск.

— Здесь всё понятно, — резюмировала герцогиня. — У вас — деньги и знания. У Кирилла — то же самое плюс связи в узких кругах. Вам не хватает мощного ясновидца и аналитика. Например, меня.

— Верно, — подтвердил миллиардер. — Прибавьте сюда доступ к тайным архивам Эфы.

— Что за дела, герцогиня? — я пристально посмотрел на Воронову. — Почему вы здесь? Я думал, что нет человека более верного князю, чем Наталья Андреевна Воронова.

За реакцией женщины было очень интересно наблюдать. Сначала по лицу герцогини пробежала тень, затем оно стало грустным. В глазах промелькнуло секундное колебание, но оно сменилось решимостью и застарелой… обидой? Похоже на то.

— Я здесь не как представитель клана, — отрезала Воронова. — Скорее, как частное лицо.

— Речь идёт о Великом Артефакте, — ухмыльнулся Сперанский. — Вы всерьёз хотите нас убедить, что Дому Эфы не нужен этот предмет? Да Трубецкие горы свернут, чтобы его заполучить!

— В самом деле, герцогиня, — Джонс, безусловно, знал ответы, но вёл свою игру. — Проясните господам ситуацию. Мы ведь помним, какую мясорубку устроили преступные синдикаты на улицах Фазиса, чтобы добраться до Компаса. А ведь это даже не ВА. Опасения нашего коллеги, господина Сперанского, вполне обоснованны. Почему мы должны вам доверять?

— Мои отношения с Трубецкими гораздо хуже, чем многие думают, — нехотя признала Воронова. — У нас старые счёты.

— Вы были любовницей князя, — прямо заявил я. — И расстались, как говорят, друзьями.

— Так говорят, — лицо герцогини перекосилось от плохо сдерживаемой ярости, но она быстро взяла себя в руки. — Николай бессмертен. И он оставил меня… как только я постарела. Выбросил, словно ненужную вещь… А ведь между нашими Родами были договорённости. Я должна была стать третьей женой Трубецкого. Родить ему детей. И, вероятно, наши потомки унаследовали бы отцовский Дар. А теперь…

— Что теперь? — подбодрил сэр Джонс. — Говорите, герцогиня. Все свои.

— У меня есть сын, — процедила Воронова. — От князя. Бастард без единого шанса возглавить Великий Дом. Есть муж из низших слоёв клана — его мне подобрали Трубецкие.

— Понятное дело, — обронил Сперанский. — Фаворитка получила отставку. Для неё выбрали фиктивного мужа.

— Которого я не люблю! — рявкнула ясновидящая. — Ничтожество, мы появляемся с ним исключительно на балах и светских раутах. Всякий раз, когда я иду под руку с этим альфонсом, ловлю на себе сочувствующие взгляды. Мой сын… его отправили на край света, защищать интересы клана. Он служит в разведке, добывает важную информацию для правящего Рода, но вернётся ли он в Фазис? Эта тварь, Варвара Трубецкая, сделает всё, чтобы княжеский бастард не появился в Змеиных Кварталах!

Ненависть оскорблённой женщины была настолько концентрированной, что Сперанский отшатнулся. Герцогиня Воронова, которую называли серым кардиналом Эфы, люто ненавидела лидера своего клана.

— И всё же, — Наталья Андреевна восстановила контроль над собой. — Я не собираюсь вредить главе правящего Рода. Клан стоит на единстве. Коля — один из самых влиятельных бесов империи. Избавлюсь от него — ослаблю Великий Дом. А потом нас сметут Медведи. Или Волки. Или ещё кто-нибудь.

— Так чего же вы добиваетесь? — не выдержал Сперанский.

— Чего и все вы, — улыбнулась герцогиня. — Я хочу жить вечно. И мой сын этого заслуживает. Почему одним повезло, а другим нет? Трубецкие… да это же просто лотерея! Безумный рандом!

Герцогиня наговорила достаточно, чтобы отбить мне желание привязываться к Красной Поляне. Домоморфа я туда пригоню, но с оговорками. Полная боеготовность, предельное внимание и никакого доверия Эфе. Я даже не уверен, что буду ездить через перевал, если мне потребуется попасть в город. Уж проще завести себе базу в центре города, перемещаться туда, выводить машину из гаража, а потом возвращаться в имение через многомерность. Не стоит искушать судьбу.

— Коллеги, — с улыбкой произнёс британец. — Теперь, когда всё прояснилось, я хочу обсудить условия нашего сотрудничества.

— Так мы уже согласились, — хмыкнул Сперанский.

— У нас в команде новый человек, — Джонс посмотрел в мою сторону. — Мистер Иванов… вы с нами?

— Озвучьте условия, — сказал я.

— Всё просто, — рассмеялся миллиардер. — Великий Артефакт меняет свойства наших организмов, но это не амулет. Его не нужно носить с собой постоянно. Каждый из присутствующих получит то, что хочет. А затем мы разбегаемся.

— И у кого останется эта игрушка? — задал сакраментальный вопрос Сперанский.

В глазах Джонса — лукавые искорки.

— А какая разница, господин Сперанский? Я вам могу соврать, что мы решим это жребием. Герцогиня скажет, что ни на что не будет претендовать. Сергей про себя подумает, что он оставит за спиной наши остывающие трупы и уйдёт в закат. Правда в том, что у нас нет взаимных гарантий безопасности.

— На самом деле есть, — возразила герцогиня.

— Правда? — миллиардер изогнул бровь.

— Логика, мистер Джонс, — пояснила Воронова. — Тот, кто владеет Артефактом, превращается в мишень. За нами будут охотиться тайные общества, кланы, правительства Земли. Даже инквизиция, хотя и не факт. Мне этого не надо. Армию одарённых я создавать не планирую, захватывать мир — тоже.

Сперанский и Джонс переглянулись.

— Предлагаю его утопить, — сказал я.

Вот теперь уже на меня смотрели, как на сумасшедшего.

— Переделываем себя и тех, кто под руку попадётся, — добавил я, с улыбкой наблюдая за партнёрами. — А потом избавимся. Вы же не хотите получить планету, заселённую бессмертными существами? Когда все перестанут умирать… как скоро они начнут жрать друг друга, сражаясь за ограниченные ресурсы?

Мои слова возымели действие.

Сперанский хмыкнул, затем поцокал языком… и медленно кивнул. Герцогиня промолчала, но я видел, что она оценила план по достоинству.

Джонс наградил меня аплодисментами:

— Вы умны не по годам, мой юный друг.

— Конечно, — на моём лице появилась жутковатая улыбка. — Поэтому и предупреждаю: если кто-то из вас нарушит договор, он исчезнет. Я вам это гарантирую.

Глава 2

— Директор ждёт, — очаровательно улыбнулась секретарша.

Сексуальность этой особы неизменно зашкаливала, но я к этому привык. Открыв дверь, переступил порог кабинета мистера Андерсона.

Внутри меня дожидались хозяин кабинета, неизвестный клановый мужик и куратор Райнер.

— Доброго утра всем.

— Присаживайся, Серёжа, — Андерсон посмотрел на меня с отеческой улыбкой. — Задал ты нам задачу. Хочу представить тебе Йозефа Домбровского, ответственного секретаря из министерства образования.

У каждого клана были свои министерства.

Насколько мне известно, эти структуры автономны и управляют учреждениями, подконтрольными «своим» Великим Домам. Министр заведует школами, училищами и университетами, расположенными на территории нашей губернии, а также имеющими филиалы в чужих юрисдикциях.

Я устроился на одном из свободных стульев.

Райнер и Домбровский расположились по правую руку от меня, директор занимал своё излюбленное кожаное кресло. И вся эта компания сверлила меня недобрыми взглядами. Все, кроме Андерсона — тот выглядел благодушным и даже радостным.

— Уточню для порядка, — заговорил директор, перебирая какие-то бумажки в раскрытой папке. — Сергей Иванов, сертифицированный в качестве одарённого второго ранга, а именно продвинутого, изъявил желание отказаться от очной формы обучения в гимназии Эфы. Мотивирует занятостью на клановой службе. Напомню присутствующим, что с 1979 года господин Иванов таки примкнул к Дому Эфы, установив вассальные отношения… хм… с правящим Родом Трубецких, что меня сильно впечатлило и вселило гордость… за наше образовательное учреждение.

Вот не мог не выкрутить в эту сторону!

— Безусловно, факт пробуждения и достижение второго ранга меньше, чем за один год… свидетельствует о высоком потенциале ученика, — продолжил директор. — И я допускаю, что титул барона получен Ивановым за серьёзные заслуги.

Даже сарказма не подпустил.

— Вопрос в том, готов ли Сергей освоить всю учебную программу за полгода, сдать экстерном общий экзамен и получить диплом? Прошу высказаться по этому поводу, коллеги.

— Что тут высказываться, — процедил чиновник из министерства. — Такова воля князя. Я пришёл сюда не с пустыми руками. Вот копия распоряжения, спущенного в наше ведомство сверху. Обеспечить барону Иванову свободное посещение гимназии, содействовать сдаче экстерном всех экзаменов и аттестовать в течение первого года обучения.

— То есть, летом, — вставил директор.

— Получается так, — пожал плечами Домбровский.

— У меня не возникает сомнений в том, что Иванов сдаст нормативы по боевым дисциплинам, — заявил Андерсон. — Все преподаватели отмечают мастерское владение этим гимназистом всеми видами оружия. Но что с теорией, господа? Криптоистория, каббалистика, геометрика, иностранные языки?

Взоры обратились на куратора Райнера.

— Контрольные зачтены, — последовал невозмутимый ответ. — Точные дисциплины на посредственном уровне, с остальным проблем не возникает. Преподаватели-языковеды в полном восторге.

Ну, ещё бы.

С моим-то количеством перерождений.

За минувшие тысячелетия я побывал в стольких странах, погрузился в такое количество культур и научился свободно разговаривать на таком количестве языков, что меня можно было бы назвать полиглотом экстра-класса. И это не считая мёртвых языков наподобие латыни. Или наречий североамериканских индейцев, которые сейчас нафиг никому не упали.

— Вот, — Домбровский придвинул Андерсону бумажку. — Второй экземпляр полученного нами распоряжения. Когда я говорил о содействии, то прямо цитировал князя. Вы меня хорошо понимаете, господин Андерсон?

— Очень хорошо, — директор сглотнул. — Он не может не сдать.

— В точку, — улыбнулся чиновник. — Если Иванов не дочертит парочку линий между Знаками, мы закроем на это глаза. Таково решение лидера.

— Раз тема закрыта, разрешите откланяться, — сухо произнёс Райнер.

Мне кажется, Неуловимый Куратор обиделся. Вчера я отчислился с факультатива по мехам, а на меня, вероятно, делались ставки. Но, согласитесь, зачем мне эти допотопные «витязи», если я могу осваивать мощные машины под руководством Маро?

— Да-да, не смеем вас больше задерживать, — кивнул директор.

Райнер поднялся со своего места и, проходя мимо, бросил:

— Удачи.

Когда дверь за пилотом захлопнулась, я не выдержал:

— А чему вы так улыбаетесь, Глеб Олегович?

— Ну как же, — Андерсон выглядел, словно кот, объевшийся сметаны. — Одним проблемным учеником меньше. Для тебя же нет авторитетов, Сергей. Ты можешь вызвать на дуэль хоть Барского, хоть Разумцева, а потом ещё за головами их родственников прийти. Поверь, ты у меня сдашь всё с первого раза и отправишься на все четыре стороны.

Чиновник заинтересованно наблюдал за нашим диалогом.

— Ты в курсе, что попал на вендетту? — добавил директор. — Мы не знаем, где ты живёшь, так что забери уведомление у секретаря.

— Сухомлинские? — буднично поинтересовался я.

— Вижу, ты не удивлён.

— Совсем нет.

Директор бросил на Домбровского красноречивый взгляд. Дескать, что и требовалось доказать. Чиновник отнёсся к ситуации равнодушно. Не я первый и не я последний иду по трупам, огибая правила.

— В общем, приказ о твоём переводе на заочную форму подписан, — сообщил Андерсон. — Остаётся утвердить печатью с разрешения господина Домбровского.

— Разрешаю, — лениво буркнул чиновник.

Андерсон достал из ящика стола круглую печать, дунул на неё, шлёпнул по какой-то бумажке и протянул мне:

— Готово.

— А мне это зачем?

— Передай секретарю. Не в службу, а в дружбу.

— Да без проблем, — поднимаюсь, отодвигаю стул и прощаюсь со своими благодетелями: — Рад нашей встрече, господа. Адиос, нахвамдис, сайонара, хошча кал. Простите за мой халифатский.

— Иди уже, — хмыкнул Андерсон.

В приёмной блондинка оторвалась от пишущей машинки и бросила на меня томный взгляд поверх очков в роговой оправе. Не припомню, чтобы она раньше носила очки. Может, для солидности… Хотя наиболее солидно выглядели её буфера под белой блузкой, верхние пуговицы которой вообще не застёгивались.

— Это вам, — я передал приказ.

Секретарша пробежалась глазами по документу. И потянулась к стеллажу за папкой «Исходящие». Красиво потянулась, я аж засмотрелся.

— Мне пришло уведомление от Сухомлинских, — вспомнил я. — Расписываться нужно?

— Сейчас. Хорошо, что напомнил, — блондинка достала и вторую папку. Порылась внутри, выдала мне гербовый бланк с кучей подписей и печатей. — Подпись не нужна. Это простое извещение.

Распрощавшись с секс-бомбой, я вышел в коридор.

В извещении было указано, что Род Сухомлинских объявляет вендетту барону Иванову в связи с гибелью их наследника. Поскольку мы принадлежим одному клану, Великий Дом не вмешивается. Ни одна из сторон конфликта не получит поддержку. Вендетта считается завершённой после гибели ответчика либо уничтожения бойцов Рода. Сухомлинские оставляют за собой право привлекать наёмников, которых я могу убивать, если того требуют обстоятельства. Согласовано с княжеской канцелярией. Копии отправлены в полицию и службу безопасности Дома Эфы. Подпись и Печать Барского в наличии.

Прозвенел звонок.

Мне ещё оставалось уладить одно маленькое дело, и я направился прямиком на первый этаж, а оттуда — во двор.

* * *

— Привет, — Игорь Гриднев пожал протянутую руку.

— Здорово, братан, — Ираклий стукнулся со мной кулаками и крепко обнял. — Ты чего прогуливаешь?

— Я не прогуливаю, — мы стояли в беседке под порывами ледяного ветра. Ребята дрожали, а серое небо должно было вот-вот разродиться очередным дождём. Или снегом. — Мы с вами до лета уже не встретимся. В школе, во всяком случае.

— Здорово, — проворчал Игорь. — Титул получил — и зазнался?

Слухи о моём приобщении к сливкам общества распространились по гимназии молниеносно. Думаю, с подачи Барского. А, может, и нет. Регина тоже в курсе последних клановых новостей.

— И не думал, — я беззлобно ткнул бывшего старосту в плечо. — Поэтому вы здесь, между прочим.

— А девчонок не захотел звать? — удивился Ираклий.

— У меня к вам двоим разговор. И довольно серьёзный.

— Что случилось? — нахмурился Гриднев.

— Я собираюсь получить аттестат в этом году, ребята. Перехожу на заочку. Поэтому и сказал, что появлюсь в гимназии не раньше лета. Но это не всё. Вы знаете, что я теперь в клане с баронским титулом…

— Так это правда, — перебил Игорь.

— А я тебе говорил! — Кучеряшка расхохотался. — С тебя гурули.

— Будет тебе гурули, — насупился Гриднев.

— Народ, вы меня не слушаете. Титул подкреплён родовыми землями. И я собираюсь построить на них усадьбу. Земли в Красной Поляне.

Ираклий присвистнул.

— Я это к тому, что мне потребуются люди. Те, кому я смогу доверять. Вам, парни, я доверяю. Так что… Игорь, тебя я хочу позвать кинетиком в свою родовую гвардию. И, вероятно, пилотом меха, но после того, как ты доучишься у Райнера. Что касается тебя, братан, — перевожу взгляд на бывшего соседа по парте, — мне, безусловно, потребуется целитель. Но не сейчас, а лет через пять, когда ты уже поучишься в академии и будешь разбираться в медицине.

— Хочешь присягу на верность? — заинтересовался Гриднев.

— Я могу хотеть что угодно, — продолжаю наблюдать за реакцией друзей. — Вопрос в том, готов ли каждый из вас пойти за мной в будущем. Сразу предупреждаю: я выйду из клана.

— Чего? — охренел Ираклий. — Ты в своём уме, бро?

— Поверь, да. У меня есть определённые договорённости. Есть видение того, с кем не стоит связываться. Я планирую стать вольным аристо со всеми вытекающими. И укрепить свой Род настолько, чтобы ни один Великий Дом не смотрел в мою сторону с нездоровым интересом.

— Громко сказано, — заметил Игорь.

— Верить или нет — ваше право. Но ответ нужно дать сейчас. Во всяком случае, Игорь, от тебя я хочу его услышать. Ты с Эфой или со мной?

Момент очень тонкий.

Я знаю, что Гриднев простолюдин. Семья возлагает большие надежды на кинетика, но без титула ему далеко не пробиться. Служба у третьесортного Рода, подвиги в «горячих точках», сомнительные перспективы. Пилоты мехов считаются элитой, как и прыгуны-диверсанты, но далеко не все доживают до пенсии.

— Хрен с тобой, — Игорь добродушно ухмыльнулся. — Принимай в ряды.

— Знал, что могу на тебя положиться.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — Игорь задумчиво посмотрел на беговую дорожку, по которой даже на перемене мастер Мерген гонял учеников. — Никто ещё не проворачивал со «змеюками» такие вещи.

— Никто не поднимался из ПСП до баронства и второго ранга одарённости за полгода, — резонно возразил я. — Верь мне, Игорёк. Зарплатой не обижу.

— Про меня не забыли? — подал голос Ираклий. — Через пять лет буду латать ваши безмерно пафосные задницы. Если протянете столько.

* * *

Гимназия сковывала мне руки, и теперь я вздохнул с облегчением. Нет смысла играть по правилам системы, когда плывёшь против течения. Я не винтик для Великих Домов. Я — шип, который заклинит все их отлаженные механизмы.

Теперь мне предстоит построить родовое гнездо, выйти из тени и…

Заняться очень серьёзными вещами. Колонией Мароан, Великим Артефактом, пятью заказами Трубецкого. И всё это провернуть таким образом, чтобы не привлечь внимание инквизиции.

Собираюсь ли я готовиться к экзаменам?

Пфф.

Делать нечего.

Трубецкой служит гарантом того, что я сдам любые предметы и получу аттестат. Я мог бы и вовсе его не получать, но лишним не будет. Благо для овладения этой бумажкой мне ничего делать не нужно.

Усевшись в водительское кресло «Борея», я прикинул дела на сегодня. Для начала нужно заскочить на почту, проверить ячейку. Добрый Эх должен прислать ответ по моему запросу, касающемуся Знаков на внутренней поверхности маски. Я был уверен, что хитрожопый фанатик превратил это изделие в мощный артефакт, но каковы свойства маски? О подобных вещах следует знать заранее.

Второй пункт — ангар в Пригорье, где меня дожидается выделенный кланом мех. На прошлой неделе у меня был довольно жёсткий разговор с одним из военных чинов Эфы. Трубецкой предсказуемо хотел спихнуть мне неликвид, пришлось поставить ребят на место, дать перечень из конкретных моделей, устраивающих меня на сегодняшний день. Список мне помогла составить Маро. Что именно я увижу в ангаре — тайна, покрытая мраком.

Если останется время, сгоняю к местным коммунальщикам и выясню, насколько далеко от моего участка в Красной Поляне пролегают коммуникации. Газа там, естественно, нет… или я думаю, что нет. Опоры ЛЭП я видел, да и в усадьбе Кобалии всё в порядке с освещением. Водопровод и канализация — тоже больные вопросы. Но есть подозрение, что в элитном посёлке с этим разобрались.

Ночью «Шоггот» отплывает из марины.

Курс — Средиземное море.

Джонс и его отбитые партнёры направляются в древний город Сусс, который в моей реальности находится в Тунисе, а здесь — в одном из эмиратов распадающегося Халифата. Двигаясь с постоянной скоростью до тридцати узлов, субмарина прибудет на место через семьдесят два часа. Я отказался от сомнительного удовольствия провести трое суток в консервной банке эксцентричного миллиардера. Порешав свои дела в Фазисе, я сяду на дирижабль и отправлюсь в Сусс как обычный турист. Виза мне не нужна, спасибо клану и его дипломатии.

Почему я не лечу на Бродяге?

Да потому что не знаю, сколько времени проведу в Тунисе. А Джан учится в школе. Так что…

Я уже собирался завести двигатель, когда в лобовое стекло прилетел топор.

Друзья! Нравится серия? Поставьте лайк и напишите комментарий. Вам несложно, а мне приятно)

Глава 3

Топор был артефактным.

Ну, а что ещё можно сказать об оружии, которое светится, имеет топорище с полыхающими огнём Знаками и летает гораздо быстрее, чем положено уважающим себя топорам?

Пришлось сделать машину и себя проницаемыми.

И тут хренов бумеранг удивил во второй раз — резко притормозил, вморозившись в воздух. Полетел обратно. В руку сурового мужика в кожаном пальто с меховым воротом. Мужик был бритоголовым и каким-то бешеным. Ну, и татух себе понаделал на черепе в виде каких-то извивающихся гадов. Поймав летающую секиру, он попёр прямо на мою тачку.

Выбираюсь из «Борея».

— Ты ещё что за хрен?

В воздухе кружился первый снег. Крупные хлопья, таких в средней полосе не увидишь.

Мужик решил не вступать со мной в диалог. Вместо этого шизанутый берсерк ускорился. Причём так, что я аж восхитился. Обычно меты видны хотя бы в формате расплывшегося пятна, а этот просто исчез. Растворился в воздухе. Сверкающее стальное полукружье описало дугу на уровне моей шеи. Не встретив преграды, топор продолжил двигаться, но я то понимаю, что чуваку надо развернуться. Невидимый противник на секунду размазался в то самое пятно, ведь сила инерции — безжалостная сука. Вот именно в эти доли секунды я и пробил ему грудную клетку. Это легко, если ты умеешь менять плотность своего тела.

Мой указательный палец нырнул в противника, прямо через пальто, мышцы и рёбра. Добравшись до сердца, я вернул руке вещественность. Вновь — нематериальная кисть. Завершаю движение и наблюдаю за результатом.

Быстрая смерть.

У меня рука по локоть в крови, а мета заваливается набок. Прямо на капот моего дорогущего спорткара! Перехватываю идиота и укладываю рядышком на тротуар. Тёмная жидкость, пахнущая железом, уже заливает брусчатку.

Вытираю руку об одежду ушлёпка и, присев на корточки, приступаю к обыску. Во внутреннем кармане пальто предсказуемо обнаруживаются две вещи. Жетон лицензированного наёмника и разрешение на вендетту с моей фамилией. Разрешение заверено в полиции, а заказчиком числится Павел Сухомлинский.

Мне, если честно, начхать на эти детсадовские разборки. Вырезать Род полудурков я не планирую — там наверняка есть дети. Буду уничтожать всё, что дёрнется в мою сторону. Пока утырки не осознают тщетность своих усилий и не угомонятся. Если мне память не изменяет, в этом случае должно быть оформлено решение по отказу от вендетты и передано мне через кланового курьера. Но это не точно.

Звали берсерка Георгием Гахарией.

А денег Гахария с собой не носил.

Что правильно.

Нападение произошло во дворе жилого дома на проспекте Дарвина. Я тут всегда паркуюсь. Не думаю, что наёмник об этом знал. Просто ждал меня у гимназии в первый учебный день. Это ведь логично. Я школьник и должен пойти на занятия. Просто вышел рановато, и Гахария не был готов к такому повороту. Поэтому и напал без предварительной подготовки.

Двор опустел, словно по мановению волшебной палочки.

Я нагнулся, поднял топор.

Классическая «борода» с прямой верхней гранью боевой части и оттянутым книзу лезвием. Топорище обрезиненное, хорошо ложится в ладонь. Можно рубить, резать, удерживать двойным хватом. Универсальная вещь. Особенно для бойца, который делает ставку на скорость. Ну, и летает этот красавец прилично.

Секира перестала светиться.

Изучив Знаки на покрытии топорища, я понял лишь одно — навороченная каббалистика. Сложные цепочки, выходящие за пределы стандартного набора. Вероятно, Гахария напитывал оружие энергией перед броском. Этого хватало, чтобы пробить любую преграду или доспех, а потом ещё и вернуть топор в ладонь. Прямо грёбаный, мать его, Тор. Правда, без молота и мозгов.

Надо бы вспомнить технику секирного боя.

Хорошо, что мне этот клоун подвернулся.

Забрасываю «бороду» в багажник, сажусь в машину и завожу двигатель. Полиция Фазиса, по своему обыкновению, никуда не спешит. Ну, пусть без меня разбираются. Труп я оставил, документы — тоже. Даже бабуин догадается, что Гахария погиб в ходе вендетты.

Кстати, меня теперь полиция вообще не имеет права задерживать. Любые разбирательства — через СБ. В редких случаях — через Соборный Трибунал.

Выезжаю на проспект Дарвина.

Идеально отчистить руку не удалось, и это раздражает. На дворе 1979-й, влажные салфетки не изобретены. Приходится доставать аптечку, извлекать оттуда флакончик со спиртом и кусок ваты. Промокнув ватку спиртягой, начинаю приводить себя в относительный порядок. Делаю это на ходу, встроившись в плотный поток машин. На перекрёстке затор, и мне удаётся быстро завершить ритуальные действия.

Вот.

Теперь и на почту можно зайти.

Насколько я помню, Сухомлинские живут в достатке — им принадлежит игорный дом в Атлере. Следовательно, у Рода есть ресурс, чтобы устроить мне весёлую жизнь. Конечно, сейчас зима. Туристов мало, игровые автоматы и рулетки простаивают. Но это же казино, там деньги лопатой гребут. У Сухомлинского, вне всяких сомнений, имеются счета в банках. И недвижку не могли не прикупить курортную. Что там гласит Кодекс? Если моему Роду объявлена вендетта, я могу в ответ развязать войну. Выиграв эту войну, получу репарации. Надо бы узнать размер этих репараций.

И вообще.

Я плохо разбираюсь в законах, которыми руководствуются аристо. Мне бы обзавестись постоянным юридическим консультантом, а ещё лучше — своим стряпчим. Отметка на будущее. А пока — свернуть с проспекта на небольшую парковку. Подбежать к телефонной будке и набрать знакомый номер.

— Марьяна Игнатьевна? Да, это Сергей. Можете позвать Алису? Подожду, конечно.

Через несколько минут я уже излагал библиотекарше суть запроса:

— Привет, Алиса. Да, новое задание. Понимаешь, мне тут вендетту объявили… Да ничего, всё в порядке. Я привык. Так вот, я могу в ответ этим укуркам войну объявить? И в случае победы что я получаю? Да, вечером устроит. До связи.

Стёкла будки — в мокрых потёках.

Выруливая с парковки, я вдруг осознал, что город накрыло снегопадом. Серость подобно чудовищному монстру опустилась на крыши домов, придавила их своей массой, смазала очертания улиц и фасадов. Эта субстанция исторгала из себя пушистые хлопья, которые сразу таяли на асфальте.

Дворники метались по стеклу.

Заехав на почту, я достал из персональной ячейки конверт от Доброго Эха, а вместо него положил свёрток со второй частью платежа. Тут же вскрыл конверт, достал отпечатанное на машинке письмо и стал читать:

Представленные цепочки проверил дважды. Основная задача — изменение тембра голоса. Одноразовая аккумуляция энергии. Заряда хватает на десять часов. Незадолго до опустошения устройство активируется и вытянет ещё, но только в пределах досягаемости оператора. Знаки имеет смысл встраивать в аксессуары, находящиеся вблизи от вашего лица. Серьги, кулоны, диадемы, солнцезащитные очки, маски, шлемы. Надеюсь, эта информация была полезной.

Добрый Эх надёжен, как швейцарские часы.

И столь же эффективен.

А ведь логично: если адепты Чёрного Ока скрывают свою внешность даже при личных встречах, то и голос надо бы замаскировать. А то неровен час встретятся два аристократа, пересекающихся между собой на белах и светских раутах. Вся конспирация коту под хвост…

Нравятся мне тайные общества.

Никто никому не доверяет, но вся эта громоздкая ересь непостижимым образом функционирует.

Пока я выезжал на кольцевую, город окончательно утонул в белёсой круговерти. Видимость упала, опасность столкновения с каким-нибудь автопоездом возросла. Я выбросил из головы посторонние мысли и сосредоточился на дороге.

Не перевариваю этот участок Аэрокольца.

Хуже только Промсектор.

Вон понеслась здоровенная фура, с гудением вспарывающая бело-серую муть. Вон две помятые тачки, оцепленные лентами и дорожными полицейскими. Меня подрезает местный Шумахер на раздолбанной колымаге — заднее стекло треснуло и заклеено скотчем. А вот и моя любимая бетономешалка — плавно выруливает со стройплощадки многоквартирного дома, перегораживая целую полосу. Успеваю перестроиться и не застрять в образовавшейся пробке.

Через полчаса сворачиваю с основной трассы в Пригорье.

К ангару я успеваю подкатить за десять минут до назначенного времени. Ладно, не совсем к ангару. В этой части города клановцы возвели целую военную базу, аналогичную той, где нас тренировал Райнер. Небольшой полигон, три ангара, ремонтные мастерские, казармы и командный пункт. Всё упрятано за железобетонный забор, охраняется мехами и не наносится на карты.

Проверив мой жетон, охранник открыл ворота.

У второго ангара меня поджидал человек в серой форме пилота. По знакам различия я догадался, что имею дело с офицером наземных сил Дома Эфы.

— Капитан Месхи, — представился боец. — Мне поручено сопроводить вас в ангар и показать… то, чем мы готовы пожертвовать.

— Спасибо за откровенность, — улыбнулся я. — Показывайте.

В ангаре царила суета.

Техники суетились вокруг мехов, меняя обвесы, заправляли, что-то раскручивали и осматривали. Я заметил прохаживающихся между рядами боевых машин пилотов. У противоположной стены, ухая и гудя сервоприводами, топал здоровенный монстр, оснащённый коловратом.

— В общем, мне передали список, — громко говорил капитан, стараясь перекричать лязг механизмов и шум ворочающихся под потолком лебёдок. — Там значилось много всего. Я отбросил модели штурмового назначения, поскольку вам эта игрушка нужна для охраны усадьбы. Притягивать гарпунами дирижабли — тоже другая история. Остаются «гефесты».

Капитан явно не понимал, что происходит. Пятнадцатилетний мальчишка забирает боевую машину, и у него полный карт-бланш от лидера клана. Относиться ко мне серьёзно? Мужик ещё неплохо держится.

Мы остановились напротив приземистого меха, который ещё не успел перестроиться из походной формы. Тонированный фонарь скрывал пилота, но капитан показал знаками, чтобы тот не спешил с выходом. Затем включил рацию у себя на плече, щёлкнул переключателем и произнёс:

— Мари, нужна небольшая демонстрация.

Шум помех.

Голос девушки по громкой связи:

— Жду приказов.

— Пока стой на месте. Будь на линии.

— Принято.

Капитан, не глядя в мою сторону, произнёс:

— Их разработали для оборонных целей. Чтобы сдерживать таранников и мобильных штурмовиков. Мы, кстати, в Понтикусе таких держим.

Мех выглядел… необычно. Массивные слоноподобные ноги, широко расставленные руки, бочкообразное туловище. Никаких намёков на изящество и хищные обводы тех же «волкодавов». На одну руку «гефесту» навесили молот, на вторую — коловрат.

— Нестандартный комплект, — Месхи перехватил мой взгляд. — Он нужен, чтобы сдерживать мощных штурмовиков. И не просто сдерживать, а превращать их в груду металлолома. Посмотрите на толщину брони, Ваше Благородие.

Я посмотрел.

«Гефеста» зашили, словно черепаху или панцирного динозавра.

— Молот проминает вражескую броню и разбивает фонари большинства мехов среднего класса, — продолжил свою лекцию капитан. — Коловрат с алмазным напылением и каббалистическими вставками. Взламывает ту же броню на стыках. Раскурочивает гидроприводы. Всё это требует мощи, и двигатель там очень суровый, уж поверьте. Но предупреждаю: потребуется топливо с присадками.

Я оценил мастодонта по достоинству.

Весьма неприятный сюрприз для тех, кто явится без приглашения в мою усадьбу.

— Он форсированный, — добавил капитан. — Поэтому жрёт дизель, как не в себя. Видите наросты на ногах? Оттуда выдвигаются «якоря». Типа штыри, которые позволяют зафиксировать меха на горной тропе. Врубаются в камень аки нож в масло. А теперь внимание. Мари! Пора отжигать.

Нравятся мне эти фанаты.

Энтузиасты своего дела.

У капитана аж глаза горели, когда он рассказывал о возможностях шагателей. Границы империи в надёжных руках, пока в армии служат такие люди.

«Гефест» сложился, развёл верхние конечности… и крутанулся вокруг собственной оси! Не знаю, как они это провернули в инженерном отношении, но кабина пилота вместе с фонарём стала похожа на танковую башню. А сам механикус в эти секунды напоминал мельницу или вертолётный винт.

— Этот приём позволяет подрезать противника на нижнем уровне, — пояснил капитан. — Лучше всего работает, когда вместо коловрата стоит циркулярная пила. Если же рубануть во вращении молотом, ломаются коленные сочленения. В данном случае так бы и произошло.

Завершив оборот, Мария выбросила руку с коловратом.

— Добивание, — пояснил капитан. — На этом уровне должен оказаться вражеский фонарь, когда подломится колено условного противника.

Я кивнул:

— Беру. Что с обвесом?

— В комплекте, — тон офицера стал сухим. — Молот, коловрат, стандартная цепная пила и циркулярка. Плюс инструкция, технические характеристики, рекомендации по уходу. У него пробег совсем маленький, участвовал только в одной военной операции. Ну, и полевые учения.

— Сервисное обслуживание?

— Пока вы в клане — у нас. Бесплатно.

Ясно. Стоит мне уйти на вольные хлеба, и любой ремонт будет влетать в копеечку. А починить такого монстра — это не свечу в «архарусе» поменять.

— Пилота ищите сами, — зачем-то добавил капитан. — Мои люди присягали на верность клану.

— Само собой, — кивнул я. — Благодарю за помощь, капитан. Единственная просьба. Вы сможете доставить этого красавца вместе со всем обвесом, и что там ещё в комплекте, ко мне домой? В Красную Поляну?

— Конечно, — легко согласился пилот. — Такое распоряжение мне и дали. Когда?

— Чуть позже. Я не успел там обжиться и привести в порядок усадьбу.

— Я дам служебный номер, — предложил Месхи. — Звоните по нему в любое время. Доставим, куда скажете.

Мари уже топала к дальней стене, чтобы снять молот и коловрат. Там её поджидали техники. Крутилась лебёдка, с потолка спускались магнитные захваты.

— Благодарю, — я протянул капитану руку, и тот с удивлением её пожал. Видимо, не привык к такому поведению аристократов. — До связи.

Снаружи творилась дичь.

Ветер швырял в лицо пригоршни снега, под ногами хлюпало ичавкало. Вроде бы и день, а ощущение такое, что наступили сумерки.

Ладно.

Пора наведаться в одно из мест, которые я всегда ненавидел.

Муниципальное управление на Монетном бульваре.

Глава 4

Ехать пришлось недолго.

Монетный бульвар напрямую связывает набережную с предгорьями. Одна из самых удобных магистралей, если хочешь быстро попасть на первую линию. Раньше я пользовался трамваем и канаткой, чтобы забраться в административное сердце Фазиса. Но сейчас можно утопить педаль газа в пол и насладиться скоростью на хорошем покрытии. Ещё бы Монетке быть плохой — по ней ежедневно колесят чиновники.

Припарковавшись у знакомого футуристического здания, я обнаружил привычную картину. Бетонная площадка была забита тепло одетыми людьми, которые держали в руках транспаранты и что-то скандировали. Запечатав «Борей», я предпринял героическую попытку протолкаться к центральному входу. Протестующих не останавливала ни слякоть под ногами, ни порывистый ветер, швыряющий в лицо хлопья снега.

— Спишите долги! Мы — ваш народ!

Мой взгляд зацепился за смутно знакомую девушку, которая держала в руках белый флаг с тремя синими полосами. Девушка вся скукожилась от холода, её зубы стучали друг о друга, и это при том, что она была одета в длинный пуховик да ещё перемотана тёплым шарфом.

— Чего опять требуете? — мне стало интересно.

Уняв дрожь, девушка пояснила:

— Списать кредиты.

— А так можно?

— Конечно, — девушка удивилась моей неосведомлённости. — Каждый год после Йоля правительство списывало старые задолженности.

— В клановых банках?

— Угу.

— А сейчас?

— Подлые твари, — неожиданно выдала активистка. — Кинули нас на деньги! Списания не было. Впервые за пять лет, представляешь?

— Очень хорошо представляю, — на моём лице появляется сочувствующее выражение. — А зачем кредиты берёте? На что?

Девушка на секунду задумалась.

— Ну… На всякое. Квартиры там… У нас, например, четыре квартиры. По кредитам ещё не расплатились. А туристов нет, не сезон. И как нам отдать? Что есть зимой? Правительство не могло так подло с нами поступить!

— Действительно, — подавив улыбку, согласился я. — Ну, удачи вам.

— Спасибо! — искренне поблагодарила девушка.

Разумеется, я не стал никому объяснять всю ущербность их позиций. Бесполезно. Во-первых, кто заставляет брать все эти кредиты, не рассчитывая своих сил? Во-вторых, если уж взяли — платите. Никто никому ничего не должен. И ладно бы семья жила на улице, без крыши над головой. Нет, у них есть четыре квартиры, они их сдают туристам посуточно, а сами живут где-нибудь в Пригорье, в собственном доме. Потому что не любят работать. А «туристо» — лёгкие деньги. Которые можно распределить грамотно, а не поить толпу родственников чачей или устраивать свадьбы на двести человек. Впрочем, я могу ошибаться. Разница менталитетов…

В мегафон что-то орали.

Парочка активистов расставляла палатку — готовились к длительной осаде.

На транспарантах красовались лозунги: «1979 ГОД — ВЛАСТЬ ОПЯТЬ ГРАБИТ НАРОД», «ГДЕ МОИ ХИНКАЛИ, ГУБЕРНАТОР?», «ДРЕВНИЕ ВСЁ ВИДЯТ», «СЕГОДНЯ КРЕДИТ — ЗАВТРА ВОЛКИ В ДОМЕ».

Смысл последнего изречения от меня ускользал. Но, если предположить, что протестующие намекали на ненавистный Дом Волка, многое становилось на места.

Когда я вошёл в вестибюль и начал топать, отряхивая налипший снег, ко мне устремился пожилой охранник.

— Вам куда?

— Мне бы в архитектурный отдел.

— Назначено?

Я малость опешил.

— А есть предварительная запись?

— Телефонная, — важно кивнул дед. — Но посетителей сегодня мало. Для порядка созвонюсь и уточню, готовы ли вас принять.

— Буду признателен, — улыбнулся я.

В госучреждениях, как известно, самые важные сотрудники — это уборщицы, вахтёры и сторожа. Лучше с ними не конфликтовать.

Дед скрылся в неприметной будочке, кому-то позвонил, выслушал инструкции и лишь после этого дал зелёный свет.

— Приём посетителей в кабинете 604. Это на шестом этаже.

— Спасибо.

Чтобы размяться, я отправился к градостроительным владыкам по лестнице. Людей в здании было немного. В основном народ оккупировал второй этаж, где располагалась социальная поддержка населения.

Миловидная девушка в приёмной сказала, что меня ждут.

Я вошёл в дверь с табличкой «Марицкий С. А., помощник главного архитектора».

— День добрый.

Чиновник оказался упитанным мужичком в деловом костюме. Чем-то он смахивал на Колобка из одноимённой сказки. На луноподобном лице круглые очки смотрелись забавно.

В мою сторону этот персонаж даже не посмотрел.

— Разрешите представиться. — я повысил голос, привлекая к себе внимание. — Барон Сергей Иванов, Дом Эфы.

Человека словно подменили.

Секундное осмысление, затем — подобострастная улыбочка, суетливость и деланое гостеприимство.

— Барон Иванов! — воскликнул чиновник, поднимаясь с кресла и огибая массивную столешницу из полированного дуба. — Как же я сразу не узнал! Простите меня, Ваше Благородие, дела государственной важности! Чайку? Кофе? Крепких напитков не предлагаю, принимая во внимание ваш юный возраст… Василина!

— Ничего не надо, Семён Афанасьевич, — улыбнулся я, наугад тестируя имя-отчество.

Видимо, угадал.

— Чего изволите? — в дверном проёме нарисовалась секретарша.

— Отдыхайте, Василина, — снисходительно разрешил я. — Я не отниму у вашего начальника много времени.

Дверь закрылась.

— Присаживайтесь, — Марицкий собственноручно придвинул мягкий стул. — Излагайте.

— Видите ли, — усевшись, я со скучающим видом посмотрел на чиновника. — Недавно мне пожаловали земли в Красной Поляне. Там ничего нет, и я намерен возвести усадьбу. Хотелось бы узнать насчёт коммуникаций, инженерных сетей и всего такого.

— Документы на землю с собой?

— Конечно, — достаю из рюкзака папку с бумагами. — Вот.

— Секундочку, — чиновник начал листать техпаспорт. — Так, угу. Аааа, понятно… Тот самый участок… Интересно…

— Тот самый? — насторожился я.

— Сейчас проверим, — Семён Афанасьевич ловко извлёк из ящика стола увесистую книжку, похожую на атлас. Открыл примерно посередине, перелистнул несколько страниц и кивнул собственным мыслям. — Да, Ваше Благородие. Этот участок раньше принадлежал графу Канделаки. Раньше — это тридцать четыре года назад.

— И что случилось с графом?

— Ничего хорошего, — нахмурился чиновник. — Он вышел из клана по неизвестным причинам. И почти сразу же ему объявили войну. Там было горячо, как мне дед рассказывал. Какой-то Род сровнял усадьбу с землёй.

— Что значит — сровнял? Это же охраняемая клановая территория.

— Охраняемая, — согласился рассказчик. — Но граф Канделаки выпал из-под крыла Эфы. Войну ему объявили официально, и не было никаких юридических причин не допустить вражескую гвардию в Красную Поляну. Там были мехи и пирокинетики, так что от графских владений одни руины остались.

Я ухмыльнулся.

Тонкий намёк на толстые обстоятельства.

Вот почему Трубецкие пожаловали мне именно ЭТОТ клочок земли. В назидание. Я, правда, не совсем пониманию, что эти ребята будут делать, когда я приду за их головами после разрушения поместья. Или раньше — сразу после официального объявления войны.

— Интересная история, — оценил я. — Но меня интересуют более практичные вещи. Газ, электричество, телефонный кабель, канализация, водопровод. Насколько далеко от моего участка пролегают эти трассы? И есть ли они вообще?

— Конечно, есть, — заверил Марицкий. — Рядом проложена линия электропередач. Канализация и водопровод отведены от системного узла, расположенного поблизости пансионата «Антарес». Газификация… это наша давняя печаль. Горы, оползни, лавины… Слишком опасно. Кто баллоны заказывает, кто на электричестве. Телефонный кабель тоже в наличии. Вы же понимаете, соседи ваши — люди непростые. Элита.

— Понимаю, — кивнул я. — Потому и спросил. Но в чём подвох?

— Баллоны часто взрываются, — начал рассказывать прописные истины чиновник. — Не рекомендую. Отопление в горах лучше завести печное. К телефонному кабелю и электричеству вы подключитесь без проблем. Как, собственно, и к канализации. Что касается водопровода… Магистраль пролегает далеко от вашего участка. Смотрите.

Ко мне придвинули «атлас».

— Тут навскидку… метров пятьдесят. Но старые трубы частично разрушены ударом геоманта. Придётся вызывать бригаду укладчиков с экскаватором и сварочными аппаратами. Вести земельные работы. Влетит в копеечку.

— Я вас услышал, — киваю собеседнику. — Остальные коммуникации покажете?

— Само собой, — улыбнулся чиновник. — Здесь силовые линии. И тут. Здесь телефонный кабель. А вот канализация. Всё в пределах досягаемости. И с соседями проблем не возникнет. Можем оформить карту-схему, но не сразу. Денька три придётся подождать.

— Мне не горит. И ещё вопрос. Кто отвечает за регистрацию домоморфов?

У чиновника едва не отвалилась челюсть.

— Мне послышалось… домоморфы?

— Ну, да. Артефакт такой. Типа жильё, произвольно меняющее конфигурацию.

— Я знаю, что такое домоморф, — кивнул Марицкий. — Редкость в наших краях… Он у вас лицензирован?

— Подозреваю, что нет.

— Ну, тогда подавайте заявку в отдел лицензирования. Бланк заполняется в произвольной форме. Вам подскажут и помогут. Придётся впустить наших сотрудников или продемонстрировать им возможности артефакта на примере наружных изменений. После того, как они установят соответствие домоморфа нормативам градостроительства, вашу заявку рассмотрят. Примерно через месяц назначат заседание специального комитета, ещё через полгода…

— Я понял, — приходится перебить словоохотливого чиновника. Меня такой расклад категорически не устраивал. — А что потом? Если мне выдадут лицензию?

— Тогда к нам, — улыбнулся Марицкий. — Запишем в качестве места базирования домоморфа ваш фактический адрес. И разрешим любые подключения к действующим коммуникациям.

— Но я же могу в нём путешествовать?

— Да сколько угодно!

Распрощавшись с помощником архитектора, я спустился на пятый этаж, без предварительной записи вломился в отдел лицензирования и познакомился с замечательным и невероятно отзывчивым персонажем лет пятидесяти. Дормидонт Поликарпович быстро оценил преимущества денежных купюр над техническими регламентами и выездами специалистов. Не прошло и часа, как я стал обладателем заветной лицензии со всеми необходимыми печатями и подписями.

Надо было видеть лицо Марицкого, когда я переступил порог его кабинета и весело помахал цветной картонкой.

— Регистрируйте, Семён Афанасьевич.

— Ре… что? — наблюдать за реакцией чиновника было невероятно весело. — Уже?

— А чего нам откладывать яйца кота в долгий ящик. Пришёл, увидел, подписал.

— Однако, — помощник архитектора восхищённо покачал головой. — Вы, юноша, очень хорошо уловили суть процессов… хм… происходящих…

— … в городской администрации? — мягко прервал я. — А чего ж тут не понимать. Это Россия. А не какой-нибудь, упасите Древние, Евроблок.

Марицкий хмыкнул.

И шестерёнки завертелись.

Дополнительные купюры полетели в топку, паровоз разогнался до сверхсветовых скоростей, и через сорок минут я уже выходил из кабинета со всеми необходимыми разрешениями, согласованиями, картами и схемами. Теперь ничто не стоит на пути созидания, а я смогу заняться более важными вещами.

Вернувшись домой, я первым делом позвонил Алисе.

— Что выяснила?

— Ты действительно можешь повысить ставки и перевести конфликт… в военную плоскость, — подтвердила девушка. — Но лишь в том случае, если имеешь титул. А это, насколько я помню, для тебя невыполнимо.

— Меньшая из проблем, — отмахнулся я. — Ты сейчас разговариваешь с бароном Ивановым. Прошу любить и жаловать.

На том конце провода — молчание.

— Сергей, ты шутишь?

— Нет. С недавних пор я — титулованная особа. Но всю эту хрень наподобие «Вашего Благородия» можешь опустить. Давай перейдём к этапу, где я начинаю и выигрываю. Что мне светит в плане обогащения?

— Так. — Девушка замялась. — Так. Поздравляю, все дела… И не буду спрашивать, как ты это провернул. Но если предположить, что ты победил в войне с влиятельным аристократическим Родом, тебе положены репарации. Для начала имеешь полное право забрать их усадьбу и родовые земли. Плюс — семьдесят процентов всего движимого и недвижимого имущества. Гвардию распустишь. Заберёшь себе половину всех денежных накоплений, если они лежат на счетах имперских банков. Навесишь счета за пропавшее либо уничтоженное имущество своего Рода. И всё это совершенно безнаказанно, если вы оба состоите в клане. Если нет — за твоей головой придут действительно крутые ребята.

— Не придут, — успокоил я девушку.

— И они могут принудительно сменить сюзерена, — добавила Алиса. — Стать твоими вассалами.

Занятная перспектива.

Вот только связывать клятвой тех, кто меня ненавидит…

Такое себе.

— Спасибо, — я повесил трубку.

И, не раздумывая, направился в комнату Феди.

Дверь была заперта, и я просочился прямо сквозь полотно.

— Ты охренел? — оружейник уставился на меня, не успев поднести батон ко рту. Рядом, на столе, красовалась бутылка кефира. — А стучать не судьба?

— Некогда стучать, — отрезал я. — Война у порога, а мы не готовы.

Глава 5

Понеслась.

Начали мы с того, что создали проекцию и отправили её в имение Сухомлинских. Призрака, не материальную копию. Справки о своих врагах я навёл заранее, до официального объявления вендетты. Узнал адрес, нашёл недвижку, прикинул финансовые возможности. Вы же помните про игорный дом в Атлере? Сюда ещё нужно прибавить ресторан кавказской кухни в Старом Городе, сувенирную лавку, гостевой дом на второй линии и винный погребок, о котором мало кто знает. Ну, если не копаться во всяких экономических ведомостях. Но эту работу за меня проделала Алиса.

Проекция Феди подтвердила мои опасения.

Род Сухомлинских жил за пределами Змеиных Кварталов, но возведённая ими усадьба представляла собой настоящую крепость. Высоченный каменный забор и дополнительная ограда, формирующая узкий коридор. По этому коридору бегают немецкие овчарки. Мощные ворота, КПП. Дофига охраны. И… целых два меха! Вот кто бы мог подумать. Шагатели были вполне приличными. «Витязи» последнего поколения, а не те развалюхи, на которых Райнер обучал своих подопечных. Одного меха Сухомлинский держал у ворот, второй стоял в ангаре.

В гараже упыря обнаружились солидные внедорожники. Подозреваю, что бронированные. На одной из этих машин глава Рода перемещался по городу и окрестностям, две другие его сопровождали.

Гвардейцы супостата тоже выглядели серьёзно. Крепкие, матёрые мужики. Во время сопровождения босса охранники носили полную экипировку — кольчуги или кожаные доспехи со стальными накладками. Разве что шлемы не таскали, но это не точно. Вдруг завалялись в багажниках… По вооружению — двуручные и одноручные мечи, топоры и метательные ножи. У одного юнита был моргенштерн, у другого — китайский цян. Ну, такое копьё с кисточкой.

Цян у копейщика был составным — фрагменты стыковались в одно движение со щелчком фиксаторов. Интересная технология.

А ещё в ходе наблюдения я понял, что Сухомлинский формирует новую ударную группировку. На сей раз — целый отряд головорезов, подкативших к его дому на трёх микроавтобусах. Парни выглядели солидно. В лёгких доспехах, с разнообразным и довольно экзотическим арсеналом. Гадлинги, «рога оленя», катары, моя любимая кусаригама, парные бабочки…

Интересно, где они собрались меня искать?

— Всё понятно, — сказал я. — Сбрось мне это в сон, пожалуйста.

— Джан попроси.

— Угу, — я встал и направился к выходу.

Проекция транслировала картинки не только Феде, но и мне. Копию в сон я хотел не просто так — всегда существует вероятность, что ты упустил важную деталь.

— Что делать-то будем? — в голосе паренька звучало беспокойство. — Многовато их.

— Да пофиг, — пожимаю плечами. — Я Реликт или хрен собачий? Настраивай аппаратуру. Сегодня ночью выходим в эфир.

— Правильно мыслишь, — одобрил оружейник.

— А то.

Задержавшись у двери, я добавил:

— Не опаздывай на ужин. У нас совещание.

* * *

Джан слушала, не перебивая.

Затем задала главный вопрос:

— Ты хочешь переправить Бродягу в Красную Поляну?

— Да. Но мне потребуется ваше разрешение.

— И нашей соседкой будет Маро Кобалия, — уточнила Джан.

Я закатил глаза:

— И что?

— А ничего, — морфистка надула губки. — Мне она не нравится.

— Да ты рефнуеш, — с набитым ртом проговорил Федя. — Яфно, што ты фтрешкалась в Шергея.

— Прожуй, — я строго посмотрел на мальчишку.

— И так хорофо, — возразил толстяк.

— Маро на нашей стороне, — перевожу взгляд на Джан. — Она поможет освоить мех. А мне это нужно для укрепления родовой гвардии. И да, у нас теперь два меха.

— Фигасе! — восхитился Федя. — Ты про шагателей? Целых два?

С сарделькой он всё же расправился.

— Одного я получил от клана. Второго Маро подарила.

— Вот так взяла и подарила, — не удержалась от сарказма Джан.

— Не просто так. Взамен я должен буду помочь, если на неё нападут убийцы враждующих кланов.

— Сомнительная сделка, — Джан покачала головой. — Ты рискуешь жизнью, а она просто отдала трофейного меха.

— Маро билась на моей стороне, — качаю головой. — И тоже рисковала жизнью. Ты несправедлива.

Девушка пожимает плечами.

— В общем, я предлагаю выход из тени, ребята. Теперь у меня свой Род. Я состою в клане, вы же этого хотели. Домоморфа я зарегистрировал на своей земле. Федя теперь сможет работать на меня официально в качестве оружейника. Сертифицированного. И ни один инквизитор к нему не докопается. Или ты хочешь всю жизнь прожить в страхе?

Испытующе смотрю на Джан.

Девушка вздыхает.

— Сергей, тебя не смущает, что домоморф наш, общий? А ты его на себя регистрируешь. Это раз. А два — как ты видишь мою роль во всём этом?

Я задумался.

И выдал:

— Вассалитет? Ты же благородная.

— Не всё так просто, — Джан снова вздохнула. — Ты не можешь взять себе вассала из другого Рода, не уладив этот вопрос с его главой. То есть, с моим отцом. А это, поверь, невозможно. Он просто не будет с тобой разговаривать. К тому же, вассальные отношения затрагивают всю семью, а не её отдельных представителей. И как, по твоему мнению, на это посмотрит мой папа, чья родословная запредельно круче твоей?

Обдумав слова морфистки, я был вынужден согласиться с её правотой.

— Хорошо. Наёмничество?

— Уже горячо, — улыбнулась Джан. — Ты меня просто нанимаешь. Но с тем же успехом мы можем оставить всё, как есть. На меня же не охотится инквизиция.

— А меня что, примут в клан? — Федя потянулся за последней сарделькой.

— Схема простая, — пояснил я. — Присягаешь на верность мне и становишься частью клана. Ничего сложного. После этого, если захочешь, делай оружие под заказ. Я буду твоей «крышей».

— Бродяга будет числиться за тобой, — напомнила Джан.

— И что? Просто бумажки. Он подчиняется нам троим в равной степени. Я смотрю на эти вещи философски. Кстати, после выполнения пяти заданий князя Трубецкого я выхожу из Дома Эфы и становлюсь вольным аристократом.

— И меня повяжут? — насторожился Федя.

— Нет, — я не смог сдержать улыбку. — Все, кто под присягой, продолжают числиться за моим Родом. У тебя будут равные права с клановыми оружейниками. Вот такие прикольные у нас в стране законы.

— Я согласен, — Федя бросил хищный взгляд на банку с компотом.

Джан немного поколебалась и кивнула.

— Возможности морфистов тоже расширяются, — сообщил я. — Ты сможешь на законных основаниях проникать в сны врагов нашего Рода.

Федя вдруг погрустнел.

— Ты чего? — удивился я.

— Мне море нравится. А горы — не очень.

— Да в горах мы только прописку получили, — успокоил я паренька. — Путешествовать будем… да куда захотим! Как обычно.

— Правда? — воодушевилась Джан.

— Дагоном клянусь, — делаю серьёзное лицо. — Только прикупим чего-нибудь на первой линии. Чтобы придурки из муниципалитета нам в дверь свои уведомления не совали.

— Это правильно, — одобрила морфистка.

— Теперь о насущном, — переключился я на новую тему. — У нас война. Я бы и сам перебил тот сброд, что отправили по мою душу Сухомлинские, но зачем? Пусть поработает Чёрное Око.

Глаза девушки задорно блеснули.

— Мудрое решение, — я вновь удостоился похвалы. — А как ты объяснишь истребление целого Рода?

— Какая ты кровожадная. Не буду я никого истреблять. Наёмников — да. Гвардию — по обстоятельствам. Сухомлинский, вероятно, умрёт. Договорюсь о репарациях с его наследниками, если что.

— С чего начнём? — уточнил практичный Фёдор.

— Я составлю текст, ты его передашь в эфир. По нужным позывным. Приведём пружины в боевую готовность, ха-ха! Завтра я объявлю войну этому недоноску через клановую канцелярию. И тут же ударим.

— А ты спешишь, — заметила Джан.

— Конечно. Мне ещё за Великим Артефактом ехать.

* * *

Извещение о войне Сухомлинским доставил клановый курьер. Один из тех прыгунов, что телепортируются в любую точку планеты с важными посланиями. Федя наблюдал за реакцией главы Рода через свою проекцию. И позволял мне следить за происходящим. Барон хмыкнул, расписался в бланке доставки, а затем призвал свою гвардию и наёмников. Те явились не в полном составе. Я выяснил, что часть приглашённых «специалистов» выдвинулась на позиции, где, по их мнению, должен был ошиваться я. Точки входа в Змеиные Кварталы, шоссе на Красную Поляну и гимназия Эфы. Походу ребята не догадывались о моём финте с заочным образованием.

Проекция незримо присутствовала на стратегическом планировании у барона, и я знал о каждом шаге Сухомлинского. Ночью по моему приказу в Фазис отправилось несколько боевых групп под руководством Младших Рептилий. Контроль осуществлялся через Старшего, но сам он сидел в крохотном городке средней полосы России. Личное присутствие Старшего не требовалось — слишком мелкой сошкой был Сухомлинский.

Я решил, что мне достаточно четырёх групп отборных убийц, усиленных артефактами и умеющих действовать скрытно. Зная наперёд, куда сунутся наёмники, их численность и вооружение, я смогу перебить всех без особого напряжения. После этого займусь гвардией. Передо мной стоит задача похоронить Сухомлинского за пару дней, забрать своё и с чистой совестью отправиться в Сусс.

Вопрос в том, кто будет управлять моими делами.

Федя на эту должность не годится — он ещё мал.

А вот Джан…

Как по мне — идеальная кандидатура. Девушка умная, разбирается в инвестировании, имеет представление о повадках аристо. Её знают, как мою спутницу на Зимнем балу. Вдобавок Джан из благородного сословия. То, что девушка родом из Халифата, принципиального значения не имеет. В империи главное — дворянское происхождение. Многие Рода переехали из Евроблока или Средней Азии, кто-то имеет заокеанские корни. Есть семьи, породнившиеся с зарубежными фамилиями и обросшие полезными связями у соседей. Так или иначе, одарённые с титулом в любой стране мира пользуются уважением.

Утром я переговорил с морфисткой и получил её согласие. Отныне девушка будет числиться управляющей делами Рода и обладать практически равными со мной полномочиями. Вот только всё это следовало оформить официально. Выдачей родовых контрактов занимался Дворянский Приказ на Монетном бульваре, но я состоял в клане. А это означало, что мне придётся ехать в Змеиные Кварталы и получать бланки контрактов в администрации Дома Эфы. Что отсылает к неизбежности встречи с наёмниками Сухомлинских.

— Сделай запрос по почте, — предложила Джан. — Ты имеешь право.

— Долго, — я поморщился. — Нет времени.

Въезды в Гадюшник контролировались небольшими группами бойцов. Командир наёмников решил, что на одного меня хватит по три головореза. К войне барон продолжал относиться скептически. Да, я расправился с одним убийцей, но мало ли, применил Дар, повезло… Гвардии-то у меня нет. Сухомлинский не боялся, но личную охрану усилил. Вероятно, навёл кое-какие справки о моей персоне. Но вы, ребята, всё равно не представляете, с чем столкнулись.

Я справедливо предположил, что нападать на меня посреди оживлённой улицы, особенно в машине, никто не будет. Зафиксируют присутствие и начнут вести, пока не предоставится удобный случай. Или попробуют выяснить, где я живу. Так что… почему бы не съездить и не порешать свои вопросики? Один хрен все умрут.

На поездку я потратил больше времени, чем рассчитывал. Снег продолжал засыпать город. Всё, что нападало, уже частично растаяло, и на дорогах царила слякоть. Соответственно, я не мог разогнаться на максималках. В итоге доехал до пункта назначения часа через три, то и дело встревая в пробки. Типы, которые меня пасли, сидели в белом микроавтобусе на одной из парковок возле казино «Фортуна». В глаза бус не бросался, но я просто знал, что эти упыри там. Не особо заморачиваясь конспирацией, один из них тут же поспешил к таксофону…

С делами я справился быстро.

Мне ведь не нужно было давать взятки, излагать свои проблемы, чего-то просить или требовать. Я просто купил пачку гербовых клановых бланков со стандартными текстами контрактов, в которые оставалось только вписать личные данные моих слуг, их специализацию и сведения о моём Роде. Проштампую всё родовой печаткой.

— Только учтите, — предупредил чиновник, — после выхода из клана контракты надо будет переоформить в Дворянском Приказе.

— Переоформить?

— Просто перенесёте с нашей гербовой бумаги на собственную. Все права и обязанности сохраняются. Кстати, если у вас старые автономера, их нужно сменить на клановые.

Ещё одна напасть.

— Это всё?

— Нет, — чиновник вцепился в меня бульдожьей хваткой. — Сведения о слугах, гвардейцах, вассалах и личных представителях подаются в наш отдел и тщательно проверяются. Вот бланки, их придётся заполнять вместе с контрактами.

Вырвавшись из бюрократического логова, я ретировался к парковке.

Боги, как я ненавижу всё это крючкотворство!

Спихнуть бумагомарательство на Джан — отличная идея. Шикарная, не побоюсь этого слова. Девушка ответственная, справится.

После визита в Змеиные Кварталы я намеревался заехать к старым знакомым — Алисе и её отцу. В моём глобальном плане нашлось место и для них, вот только сперва нужно было избавиться от «хвоста».

Увязались за мной практически сразу.

Что интересно, не только белый фургон. По шестиполосному проспекту спереди и сзади, а также по бокам, неслись байкеры. Я насчитал пятерых. Значит, стянулись все, кто отирался возле Гадюшника.

Мой визит к Алисе откладывается.

Сворачиваю на неприметную улочку.

К этому моменту байкеры рассыпались по кварталу, отрезая мне пути к отступлению, а микроавтобус просто поддал газку. Они что, всерьёз думают тягаться с «Бореем»? Ну, если бы я решил сбежать…

Вот только бежать я не собираюсь.

Нырнув в полутёмную арку, я выехал во двор-колодец. Сомкнутые стены, чёрные ходы, безлюдно и неприветливо. Самое оно.

Паркуюсь так, чтобы меня не было видно со стороны арки.

Дверь отъезжает вверх.

Выбираюсь в слякоть и промозглую январскую стужу. Открываю багажник и достаю гостинец для своих преследователей. Тот самый топор, что летает аки бумеранг. Захлопываю багажник, опускаю дверь и накладываю печать.

Поворачиваюсь лицом к арке.

Глава 6

Наёмники оказались совсем не дураками.

Закатываться во двор на бусе и терять эффект неожиданности, десантируясь из него — сомнительная тактика. Поэтому вперёд пустили байкеров.

Из каменного тоннеля с рёвом вылетала пара мотоциклистов.

Затем — ещё двое.

Воздух вспороли копья и метательные ножи. С выверенным до секунды опозданием во дворик телепортировался прыгун.

Копья и ножи прошили меня насквозь.

Топор засветился, когда я напитал его силой. Можно было и тростью обойтись, но «борода» нуждалась в полевых испытаниях.

Нож прочертил полосу на крыше моего автомобиля.

— Сука! — вырвалось у меня. — Вот так, да?

Первого же мотоциклиста снесло секирой, выбив из седла. Байк по инерции проехал несколько метров, опрокинулся и поднял фонтан мокрого снега. Второй байкер пронесся мимо меня, взмахнув катаной. И сильно удивился, когда лезвие не встретило сопротивления. Зато я успел сдёрнуть идиота с мотоцикла, ухватив за шкирку. Мужик грохнулся в грязь. Я тут же пробил ему кулаком шлем, сделав руку проницаемой, а потом частично вернув кисти вещественность. Внутри шлема образовался кровавый фарш.

Выдернув руку, я перехватил топор.

Мой чудо-бумеранг вернулся по изогнутой траектории и улёгся топорищем в ладонь.

Развернувшись, раскраиваю череп прыгуну. Тот даже не успел ткнуть в меня цзянем, хотя собирался. А нечего телепортироваться, куда не просят…

Оставшиеся в живых байкеры спешились и начали заходить ко мне с двух сторон.

Делаю несколько шагов вперёд, поднимая секиру.

— Царапать мою тачку, — сокрушённо качаю головой. — Это большая ошибка.

Сходимся.

Чувак с «рогами оленя» и девушка с катаной. Ну, это я подозреваю, что девушка. По фигуре. Так-то у неё голова закрыта мотоциклетным шлемом.

Обмениваемся молниеносными ударами.

Я остаюсь на ногах, а мои противники падают в снег, заливая его собственной кровью.

Из арки слышится топот. Поднимаю голову — и вижу ещё троих красавцев, подтянувшихся на праздник души. Мечник с баклером, здоровяк с парными секирами и персонаж с кукри. Вечер, как говорится, перестал быть томным.

Не сговариваясь, враги разделяются.

Заходят с разных сторон.

Иду навстречу, не заморачиваясь тактикой. Делаю себя проницаемым, оставляю для боя только кисть с «бородой». Отмечаю сероватое свечение, окружающее мужика с кукри. Словно марево в жаркий день. Так выглядит артефакторная силовая защита, но есть у меня подозрение, что не поможет.

Мечник оказывается левитатором.

Взмыв в воздух и красиво зависнув над землёй, чувак выбрасывает руку с мечом, целясь мне в голову. Спокойно делаю шаг вперёд, наблюдая за удивлением и ужасом в глазах противника. С хрустом вгоняю топор в череп летуна, роняя его в слякоть. На развороте раскраиваю башню носителю топоров, игнорируя его попытки прорубить туман, в который превратилось моё тело.

Боец с кукри ещё верит в себя.

Взмах — пытается отсечь мне кисть правой руки. Безуспешно, ведь я не стою на месте. Смещаюсь с линии атаки, перехватываю топорище двумя руками и отвожу удар. Тут же заряжаю в челюсть оппоненту шипованным набалдашником. Поле держит шипы, но удар — это масса и инерция.

Сворачиваю наёмнику челюсть.

С хрустом и кровавыми брызгами.

А, может, и Знаки сработали, поди разбери. Хорошая игрушка. Чтобы закрепить эффект, пробиваю бедолаге коленом в живот, а затем опускаю топор на подставленную шею.

Не встретив ни малейшего сопротивления, секира сносит голову врага. Обезглавленное туловище валится в снег, башня откатывается к переднему колесу моего «Борея». Кровь толчками вырывается из обрубка. Снежное месиво быстро перекрашивается в цвета заката.

Выдохнув, смотрю на секиру.

А ведь полезная в хозяйстве вещь…

Артефакторные поля игнорирует, доспешные пластины прорубает на раз-два, летает и возвращается, удобство в обращении… Ну, и весьма скромный расход ки по нынешним меркам.

Больше на меня никто не прыгал.

Пнув ногой голову в шлеме, покидаю поле боя.

Топор протираю заранее заготовленной тряпочкой и убираю в багажник. Теперь в планы придётся внести коррективы. В таком виде к Алисе ехать не с руки, я весь забрызган кровищей. Да и в противостоянии с Сухомлинским пора ставить точку. Не зря же я всех этих Рептилий в город тащил…

* * *

— Где тебя носит? — Федя аж задыхался от желания поделиться новостями. — Знаешь, сколько нам сообщений прислали? Эфир гудит!

— Прямо гудит, — хмыкнул я.

— Ты опять людей убивал? — Джан строго посмотрела на меня с верхних ступенек лестницы.

— Не мы такие, жизнь такая, — парировал я.

— Классная отмазка, — оценил Федя.

— А то. Погнали в командный пункт.

— Куда? — брови Джан поползли вверх.

— Командный пункт, — важно повторил оружейник. — Это моя комната. Оттуда осуществляется общее руководство военными действиями.

— А маршальский жезл у вас есть? — хитро улыбнулась морфистка.

— У меня есть маршальский топор, — заступился я за толстяка. — Имею топор, готов путешествовать.

После этой многозначительной фразы мы отступили в комнату Феди, чтобы избежать мытья посуды или очищения картошки.

Слово-то какое — очищение.

Мне аж самому понравилось.

— Рассказывай, — потребовал я, как только закрылась дверь в комнату.

— Так, на кровать мою не садись, — попросил оружейник. — А то уж больно ты на мясника смахиваешь, бро.

— Ладно-ладно. Не отвлекайся.

Федя плюхнулся в своё любимое кресло, оно жалобно скрипнуло.

— Я отправил проекцию следить за Сухомлинским, как ты и просил. Знаешь что? Он уехал в Атлер. Там, где его игорный дом стоит.

— Правда? — мне стало интересно.

— Минут сорок назад, — кивнул Федя. — Взял с собой кортеж из трёх машин. Мехи остались охранять усадьбу. Там его две жены, трое детей и ещё какие-то родственники. Гвардейцев мало, почти всех барон с собой забрал.

— Вот как нужно заботиться о семье, — криво усмехнулся я. — Главное — своя задница. А что с наёмниками?

— У них там какая-то паника, — сообщил оружейник. — Часть бойцов не вернулась из Змеиных Кварталов. Остальные поругались с бароном, собрали вещички и уехали на двух бусах.

— Скатертью хлеб-соль. А что в эфире?

— Ну, что… Твои рептилоиды ждут инструкций. Съехались отовсюду на конспиративные квартиры. Я там в тетрадку записал. Сухомлинского пасут. Двадцать минут назад поступил запрос на ликвидацию.

— Они что, до Атлера добрались?

— Ага.

— Давай тетрадку.

Я внимательно перечитал тексты радиограмм, которые Федя заботливо расшифровал и зафиксировал своим аккуратным детским почерком. Оценил дисциплину и уровень подготовки фанатиков. Не зря все боятся Чёрного Ока. Ячейки тайного общества работают жёстко и оперативно. Всех задействованных в операции адептов мои подчинённые перебросили из ближайших городов. Кто прибыл на дирижабле, кто на поезде. Оружие добыли в местных схронах. Квартиры были сняты новые, а не те, в которых собирались потенциальные убийцы Маро. Адрес главной усадьбы Сухомлинского вычислили без меня, тут же забросили человечка для слежки. О перемещениях моего врага Младшие Рептилии узнали раньше, чем Федя включил Проектор. Собственно, поэтому и включил.

Набросав приказы для своих верных псов, я отдал тетрадку своему упитанному секретарю и отправился в душ. По дороге захватил ботинки. Вещи, на которые попала кровь, отправил в стирку. Подошвы ботинок тщательно отмыл в раковине. Затем привёл себя в порядок и отправился в командный пункт, но по дороге меня перехватила Джан.

— Когда освободитесь?

— Хм… Вот-вот.

— Бери Фёдора и марш на кухню. Надо картошку почистить.

Вот так всегда.

Фатум.

* * *

Ассасины Чёрного Ока справились со своей задачей на «ура».

Как только я зашёл в комнату Феди, тот запустил Проектор, призвал своего призрачного дубля и приказал ему транслировать картинку на нас обоих. Призрак молниеносно переместился в Атлер, где и разворачивались кульминационные события моей победоносной войны.

Я не понимаю, если честно, за каким хреном барон попёрся в казино. Наверное, если тебе объявили войну, стоит сидеть дома и не высовываться. Окружив себя максимально возможным числом воинов. А этот тип помчался в игорный дом. Ядро гвардии, охранявшей Сухомлинского, взяло под контроль входы и выходы, а также ключевые коридоры с лестницами. Двое бодигардов сопровождали босса, вооружившись короткими клинками. Федя забросил призрака в личный кабинет барона, и я понял, что тот выгребает из сейфа наличку. Извлекает пачки банкнот, скреплённых бумажными лентами, и трамбует в кейс. Чинно так рядками укладывает, любовно поправляет и напевает себе под нос весёлый мотивчик.

Собрался рвать когти?

Похоже на то.

Хотя… больше напоминает запасы на зиму. Предусмотрительный аристократ решил сделать заначку на всякий пожарный. Ещё недавно он смеялся над объявлением войны, но сейчас просчитывает разные схемы. В том числе, свой проигрыш.

Странно, что этот тип не додумался выслать семью за границу.

Правильное решение — посадить тех, кто тебе дорог, на дирижабль и отправить в какое-нибудь укромное альпийское захолустье. Я бы так и сделал. Развязал себе руки, перестал бояться за тыл и — с головой в омут сражения.

Гнилой он, этот барон.

Не удивлюсь, если сам попытается свалить.

Что ж его так перепугало? Наёмники, отказавшиеся выполнять контракт? Или то, что рассказали эти наёмники? У них был прыгун, мог быть и простенький телепат. Так или иначе, головорезы узнали о печальной участи своих соратников.

Сухомлинский выгреб из сейфа всю наличку, уложил в кейс, захлопнул крышку и подкрутил барабанчики кодового замка. Цифры мы с Федей, разумеется, запомнили.

— Готов? — спросил я.

Мы разговаривали, но трансляция не прерывалась.

— К чему? — насторожился мальчишка.

— Известно к чему. Снятию сливок.

— Сергей, не темни.

— Вот-вот начнётся мясорубка. Твоя задача — сделать призрака материальным и стащить этот милый чемоданчик. Справишься?

— А то, — воодушевился Федя. — Копейка к копейке.

— Да ты у меня хомяк.

— Кто?

— Не важно. Продолжаем наблюдение.

Мои юниты из Чёрного Ока начали действовать. Что интересно, без лишнего и шума и очень технично. Несколько человек просочилось в казино под видом посетителей и как бы невзначай заняли позиции в разных концах игрового зала. Кто отирался у карточных столов, кто брал бухлишко у барной стойки, а кто делал вид, что заинтересовался автоматами. При этом фанатики исподтишка активировали какую-то хитрую артефакторику. Не прошло и пяти минут, как люди в казино начали вырубаться. Просто засыпали. Валились на пол, отключались на стульях. Охранники, посетители, крупье, официантки — все.

На адептов это хитрое колдунство не влияло.

Спектакль затягивал.

Трое фанатиков поднялись со своих мест и направились к служебному входу. Эти ребята без особых проблем ориентировались в коридорах и лестницах, уверенно продвигаясь к своей цели.

Снаружи начали твориться странные вещи.

Машина гвардейцев вспыхнула в невесть откуда взявшемся огненном смерче. Взрыв раскидал бойцов Сухомлинского, но некоторые выжили. Рядом тотчас нарисовались силуэты в капюшонах, добили стонущих и матерящихся неудачников, после чего свернули за угол и растворились в снежной круговерти.

У главного входа материализовался прыгун.

Выпал из неоновой мглы, заштрихованной серыми хлопьями, крутанулся, запуская серп кусаригамы, и начал в одиночку выкашивать ряды подготовленных бойцов. Крики, ругань, хаос. Кровавые росчерки, отрубленные конечности. Чёрные брызги на тротуаре. Шарахающиеся в стороны прохожие. Убийца обращался с кусаригамой мастерски, почти как я.

И снова — исчезновение.

Только трупы на асфальте.

Федя едва успевает перебрасывать дубля между локациями. Для ребёнка всё это выглядит жутковато, но мир, в который я попал, довольно суров. Здесь одарённые с ранних лет привыкают к смерти.

Призрак в здании.

Здесь почти все гвардейцы мертвы. Все, кроме сопровождающих барона Сухомлинского. Глава Рода спускается вниз по служебной лестнице, ничего не подозревая. В какой-то момент на лестницу выходят мои люди. Этажом выше и ниже. Отрезают аристократа с бодигардами от дверей. Первого охранника валят отравленной иглой в шею. Второй падает с метательным ножом в глазнице.

Барон выхватывает меч из ножен.

Подпрыгивает, зависнув в воздухе, пропускает второй нож под ногами и резко сокращает дистанцию со своим противником. Даже кейс не выпустил, жадина. Убийца успевает метнуть ещё один нож, Сухомлинский подставляет чемоданчик наподобие щита. Клинок высекает искру на металле и падает на ступеньки. Взмах — и нет моего ассасина.

Да что ж такое!

В спину аристократа впивается игла.

Левитатор словно «спотыкается» в воздухе, конвульсивно дёргается и… падает. Чудеса с нарушением законов гравитации закончились. Меч со звоном врезается в перила и скатывается по лестнице вниз. Туда же с грохотом отправляется кейс.

— Пора, — говорю я Феде.

Проекция оружейника материализуется, обрастает плотью и кровью, вот только она похожа не на малолетнего увальня, а на одного из убийц Ока. В два прыжка дубль достигает площадки, на которую скатился ценный груз. Подхватывает кейс за ручку и бесследно исчезает.

Игла, выпущенная вторым фанатиком, пронзает пустоту.

Глава 7

— Да что с вами такое?

Соседи отвлеклись от своего необычного занятия.

Федя валялся на ковре в гостиной, двигал руками и ногами, шуршал бумажками, и на его лице поселился абсолютный восторг. Джан стояла на кресле и расшвыривала деньги. Банкноты оседали на толстяка подобно палой листве. Свежие хрустящие купюры фланировали по комнате, кружились, устилали ворс ковра, диван и журнальный столик.

Джан со смехом швырнула новую порцию бабла.

— Сергей, не будь душнилой.

— И кому всё это собирать?

Оружейник перевернулся и сделал вид, что плывёт по ковру, загребая воздух пухлыми ручонками. В эту секунду он напоминал выброшенного на берег тюленя.

Джан швырнула в меня нераспечатанную пачку.

Я ловко выхватил рубли из воздуха.

— Мы и соберём, — подал голос толстяк. — Ты разве не смотрел «Волка с Кисловского переулка»? Помнишь, как он бабками кидался?

— И карликами, — поддержала Джан.

— Не помню, — честно признался друзьям. — Я вообще вкино редко хожу.

— Оно и видно, — Федя уселся на ковре и стряхнул с плеча сторублёвую купюру. — Такой праздник души испортил.

— Дело есть, — смахнув с дивана несколько банкнот, я уселся поудобнее и посмотрел на деловых партнёров. Нельзя забывать, что они дети. Джан поумнее и постарше, но всё же. — Я скоро уезжаю в Сусс. Вы контракты подписали?

— А то, — Джан спрыгнула с кресла и уселась на подлокотник.

— Анкеты заполнили?

— Угу, — буркнул Федя.

Атмосфера безудержного веселья развеялась.

— Теперь слушайте меня внимательно, — убедившись, что привлёк внимание, продолжил: — Я сейчас отправляюсь в родовое гнездо Сухомлинских, чтобы подписать мирное соглашение. Компанию мне составит Николай Филиппович. После того, как мы уладим формальности, останется закрыть вопрос контрибуции.

— И? — Джан начала догадываться, к чему я клоню.

— Эта ответственность ляжет на твои хрупкие плечики, — завершаю моральный разгром. — Ты, дорогая, теперь мой официальный представитель. И должна следить, чтобы от нас ничего не укрыли.

— После завершения войны банковские счета проигравших замораживаются, — вспомнила Джан. — Они ничего не спрячут.

— Если только не работают с моим банком, — ухмыляюсь в ответ. — Ганза чихать хотела на Дом Эфы и наши внутренние заморочки.

— А от меня что нужно? — встрял Федя.

— Запускай время от времени проекцию и присматривай за этими клоунами, — распорядился я. — Чтобы не расслаблялись.

— И всё?

— Не всё, — самое сладенькое я приберёг напоследок. — Сегодня мы переезжаем на земли Рода. Это первое. А второе — ты идёшь в школу.

— Чего? — оружейник чуть не поперхнулся от возмущения.

— Того, брат. От инквизиции больше прятаться нет смысла. Ты — оружейник, официально работающий на меня. Лицензия уже получена, сертификат одарённости с подтверждением ранга сделаешь сам. Джан поможет.

— Поможет? — теперь недовольство сквозило в голосе морфистки.

— Сгоняй с ним на Монетный бульвар, — пояснил я. — Но это после того, как мы запишем Фёдора в частную школу Макаренко. Там он пройдёт испытание, останутся лишь мелкие формальности.

— Школа Макаренко, — Джан задумалась, вспоминая. — Это для внеклановых аристо?

— Не только. Финансисты и члены торговой гильдии, не желающие вступать в клан, тоже записывают детей в эту школу. Говорят, не хуже гимназии, только без Великих Домов.

— Звучит неплохо, — внезапно согласилась девушка.

— А за чей счёт? — вскинулся практичный Федя.

— За твой, разумеется, — хмыкнул я. — Не я же там буду учиться. Не благодари.

Толстяк предпринял героическую попытку отклонить неизбежное:

— И как мне ездить в эту вашу… школу? Я же в горах буду жить.

— Хорошая новость, — сообщил я, — заключается в том, что из Красной Поляны тебя будет забирать школьный автобус. А располагается это чудесное заведение совсем недалеко, в одном из горных пансионатов. Виды из окна — закачаешься.

Федя приуныл.

И приступил к сбору раскиданных бумажек.

— Эй! — Джан догнала меня в прихожей. — Я с тобой поеду.

— Зачем? — влезаю в ботинки и начинаю завязывать шнурки. На улице второй день метёт, надо утепляться. — Я и сам справлюсь.

— Ну, я же твой представитель. Заодно познакомлюсь с легендарным эмпатом.

— И это никак не связано с нежеланием прибираться в гостиной? — я хитро подмигнул девушке.

— Вовсе нет! — рассмеялась Джан.

— Сделаю вид, что поверил. Но… тачка двухместная. А нас трое.

Джан на секунду задумалась.

— Прямая переброска? Через Бродягу?

Я просчитал в голове варианты.

И пришёл к выводу, что соседка права. Так будет быстрее, да и побеждённые аристо должны увидеть, с кем имеют дело.

— Хорошо. Бродяга, вот адрес…

* * *

Я открыл дверь и шагнул в заснеженный двор.

Для сторонних наблюдателей это выглядело так, словно в стене прорезался внезапный проём. В стене казармы, к которой пристыковался Бродяга. Тот ещё сюр.

Джан и Николай Филиппович держались за моей спиной.

Опасались нападения.

Я с улыбкой осмотрел тех, кто вышел с нами поговорить. Старшая жена, средний сын, командир гвардии и добрый десяток воинов. Бойцы держались изо всех сил, но от них веяло страхом.

На мне был экранирующий обруч для защиты от ментальных вмешательств. Николай Филиппович прикрывал Джан, а попутно сканировал мысли и чувства окружающих. Мы не могли обмениваться мыслефразами, но при необходимости инструктор даст мне знать о наметившихся проблемах.

Из оружия со мной была лишь трость.

Отца Алисы я нанял на службу утром. Теперь этот человек отвечает за ментальную безопасность и ведёт сложные переговоры, с которыми Джан может не справиться. Сейчас он держит в руках папку с документами. Джан вышла налегке — в светло-голубых джинсах, модных полусапожках и укороченной дублёнке. С распущенными волосами смотрелось изумительно, как по мне. Старик предпочитал носить старенькое пальто и деловой костюм-тройку.

— Добрый день, господа, — я посмотрел в упор на своих противников. — Кто из вас уполномочен со мной разговаривать?

По логике вещей, главой Рода должен стать средний сын, но ему по виду лет двенадцать.

Вперёд выступила Вероника Сухомлинская, мать наследника. Женщина лет сорока пяти, вполне славянской наружности. Она мне сразу не понравилась. Жёсткий взгляд, ощущение исходящей силы. Возможно. и следовало их всех перебить, но я не мясник.

— Виталий Сухомлинский, — представила своего сына Вероника. — Нулевой ранг, жетон отсутствует. Будучи официальным опекуном, я беру переговоры на себя. Сын всё подпишет, я заверю документ родовой печатью.

— Прямо здесь? — я не мог скрыть сарказма. — Даже на чай не пригласите?

Баронесса поморщилась.

Звать врага в дом — верх потери лица. Прикол в том, что я могу туда войти, если посчитаю нужным. И все присутствующие это осознают.

Гвардейцы Рода смотрели на меня со смесью неприязни, страха и восхищения. Никто не понимал, почему пятнадцатилетний паренёк ничего не боится, ведёт себя так нагло и без особых сложностей выигрывает войну. Покойный барон не был слабым одарённым, уделял прорву времени тренировкам и всё же был сметён за один день. Так просто не бывает, но вот он факт.

Вероника выкрутилась достойно.

Щёлкнула пальцами, и слуги притащили раскладной столик с парой стульев. Нечто подобное я брал с собой в походы, когда забирался с детьми в дикую глушь. Правда, мы жили в палатке.

— Покончим с этим, — процедила баронесса.

Мы уселись друг напротив друга.

Свита заняла позиции рядом с главами Родов. Что интересно, Вероника не стала ломать комедию и садить за стол переговоров малолетнего сынка. Ни к чему всё это.

— Мои требования предельно просты, — я нагло уставился на Сухомлинскую. — Две трети всего, что у вас есть. Недвижимость, тачки, ценные бумаги. Половина банковских вкладов. Денежная компенсация за то, что я оставлю вам родовую усадьбу с землями. Оценочная стоимость внесена в заключение, оно при мне.

Николай Филиппович тут же протянул баронессе бумагу. Та с яростным выражением лица вырвала документ из рук моего эмпата.

— Гвардия Сухомлинских расформируется на десять лет, — продолжил я. — Вассальная зависимость меня не интересует. Зато вы подписываете гарантии о ненападении в будущем. И, кстати. Я забираю двух ваших «витязей».

— Что? — взревел командир гвардейцев.

Я даже не удостоил этого типа взглядом.

Ровным голосом предупредил:

— Если эта обезьяна раскроет пасть во второй раз, то умрёт.

Вот сейчас крайне важно продемонстрировать силу. Вдруг кто-то не до конца осознал серьёзность положения. И думает, что со мной можно торговаться.

Желваки командира ходили ходуном.

Пальцы правой руки легли на навершие меча.

— Отставить, Вадим, — холодно произнесла баронесса. Даже не обернулась. Просто почувствовала неладное. — Мы здесь собрались, чтобы уладить конфликт.

Командир подчинился.

Этот тип с удовольствием растерзал бы меня, но дисциплина есть дисциплина. Сухомлинские набрали не какой-нибудь сброд, а опытных военных, привыкших к безукоризненному выполнению приказов.

— Вы в своём праве, — мрачно произнесла Вероника. — Куда вам доставить «витязей»?

— Красная Поляна, — называю точный адрес.

— Потребуется время на переводы требуемых сумм, — добавила баронесса. — Счета заморожены, и всё делается через клановую администрацию. Также мы должны согласовать список объектов недвижимости для передачи. Или вы хотите денежную компенсацию?

Я задумался.

Недвижимость Фазиса постоянно растёт в цене. Это один из крупнейших мегаполисов страны, важный торговый порт, курортная зона и точка притяжения для состоятельных людей. И я сильно подозреваю, что Сухомлинские владеют не простенькими квартирками в жопе мира, а приличными апартаментами на первых линиях.

Отец Алисы откашлялся.

— Ваше мнение, Николай Филиппович.

— Я бы провёл всесторонний анализ, Ваше Благородие, — уважительно ответил старик. — Ликвидность, рентабельность, отягощения и обременения. У меня есть знакомый специалист, через которого это можно организовать.

Киваю:

— Устраивает. Что-нибудь ещё?

— Игорный дом в Атлере, — эмпат продолжил заколачивать гвозди в гроб поверженного Рода. — Уверен, этот объект приносит большие деньги.

— Казино наше, — не выдержала баронесса.

— Уже нет, — парировал отец Алисы. — На две трети оно принадлежит победителю.

— Но это наш основной источник дохода, — расстроенно протянула баронесса. — Вы нас по миру пустите!

Я понял, куда клонит старик.

И вновь взялся за переговоры.

— Эту ситуацию можно разрулить, баронесса. Я не разбираюсь в игорном бизнесе, равно как и в ресторанном, — на последних словах баронесса дёрнулась. Вспомнила про ресторан кавказской кухни в Старом Городе. — А также в вине и сувенирах. Вы привыкли вести дела, вот и ведите. Я хочу получить долю.

Баронесса поджала губы.

Повисла гробовая тишина.

— Вы забираете половину денег с наших счетов, — решила подвести черту Сухомлинская, — две трети имущества, «витязей», распускаете нашу гвардию… и хотите долю в наших предприятиях?

— Напоминаю про денежную компенсацию за усадьбу, — продолжаю гнуть свою линию. — И да, я хочу половину от всего, что вы зарабатываете на своих объектах. Альтернатива гораздо хуже, баронесса. Мы можем пустить с молотка ваше казино, ресторан, сувенирную и винную лавки, гостевой дом. Налаженные схемы рухнут. Вам придётся расти с нуля. Так что да, я предлагаю достойный компромисс.

Как по мне, война между Родами из одного клана — полный бред. На месте Трубецкого я бы это запретил. Расшатывает устои, сеет внутреннюю вражду, бьёт по ресурсам. Думаю, гипертрофированные понятия аристократов о чести и достоинстве вынуждают их оставить лазейку в Кодексе для того, чтобы выяснять отношения с кем угодно. Интересно, во всех Великих Домах такие порядки?

— Что ж, — лицо баронессы как-то осунулось и постарело. — Похоже, у нас нет иного выбора.

Выбор есть всегда.

Просто ты, женщина, не умеешь воевать.

— Мирный договор у меня с собой, — делаю знак Николаю Филипповичу, и тот выкладывает бумаги на стол. — Предлагаю подписать без лишних промедлений. Все контрибуции будут оформлены приложениями после окончательного согласования деталей.

— Это прописано в договоре, — добавил отец Алисы.

— Также хочу представить вам Джан Курт, — указываю на свою спутницу. — Она будет вести дела в моё отсутствие. Джан сможет подписывать дополнительные соглашения, отслеживать транзакции, контролировать прозрачность нашего входа в ваши… хм… семейные предприятия. Николай Филиппович Вишневский выступит в роли консультанта.

— Основные согласования я готова провести сегодня, — вступила в разговор Джан. — Наверняка, вы подготовили финансово-отчётную документацию, на которую я хотела бы взглянуть.

Ого!

А морфистке палец в рот не клади…

Откусит по локоть.

— Как будет угодно, — процедила баронесса.

— «Витязи» должны быть в моей усадьбе сегодня вечером, — я поднялся с раскладного стула. — Всего хорошего, дамы и господа.

Глава 8

— Готово, — сказал Бродяга.

Может, и не сказал, но подумал.

Я специально поехал в Красную Поляну на «Борее», чтобы со стороны полюбоваться бывшими развалинами своей усадьбы. Права на управление домоморфом временно передал Джан.

Выглядела моя земля не лучшим образом.

Обширный пустырь — каменистый и заросший бурьяном. Через северный участок надела течёт горный ручей. Ну, течёт — это громко сказано. Берега покрыты льдом и почти срослись между собой. Ручей впадает в озеро, которое тоже примыкает к моим владениям. Берег пологий, каменистый. Ни пирса, ни модного причала. Ни пришвартованной поблизости яхты. Это я, конечно, шучу. Зато виды — огонь! Домики соседей, голые фруктовые деревья, отражающееся в тёмной глади свинцовое небо. Всюду заснеженные вершины. И вообще. Сугробы, которые упорно не хотят таять.

Позвонить Бродяге я не мог, поскольку в горах никто не заморачивался установкой таксофонов. Или заморачивался? Насколько я помню, тут есть почтовое отделение и некое подобие поселковой администрации.

Забравшись в машину, я выехал на кольцевое двухполосное шоссе, прокатился до большого скопления домов и понял, что Красная Поляна — не такое уж и захолустье. Тут есть магазинчики, гостевые дома, клановый пансионат для ветеранов, почта и даже отделение «Азарот-Банка». Я поспешил открыть там счёт, дабы получать официальные переводы от Сухомлинских. Очередей не было, сотрудницы радовали взор милыми улыбками. Не прошло и четверти часа, как я вышел из «Азарота» с чековой книжкой. Тут же двинулся к почте, нашёл таксофон и позвонил домой.

— Чего тебе? — буркнул вечно жующий Федя.

— Джан пришла?

— На кухне хозяйничает.

— Скажи, пусть перебрасывает Бродягу. Я на месте.

— Прямо сейчас?

— Ну… — сверяюсь с часами. Мыслекартой по совместительству. — Давай минут через тридцать. Я в посёлке, ещё не успел доехать.

— Угу.

Запрыгнув в тачку, я погнал обратно.

Разумеется, ребята опоздали.

Может, Федя не сразу передал мои слова. Или морфистка была занята важными делами. Так или иначе, мне пришлось сидеть в салоне «Борея» со включённой печкой, любоваться горами и время от времени запускать мыслекарту, расширяя свои познания о Красной Поляне. Я уже неплохо здесь ориентировался, только с соседями ещё не был знаком. Надо будет поговорить с Маро на эту тему. Не люблю сюрпризы…

Руины торчали из земли шагах в пятидесяти от меня.

Величественные и мрачные.

В останках угадывались контуры, по которым я с лёгкостью определил размах старой усадьбы. Здание в прошлом занимало три этажа и раскинулось на приличной площади. Чуть поодаль угадывались фундаменты хозпостроек. Росла одинокая сосна с искривлённым стволом. Дерево почему-то не пострадало в ходе боевых действий…

Бурьян был настолько высоким, что высохшие стебли торчали прямо из сугробов.

Я, конечно же, не мог подъехать к руинам вплотную. Пришлось свернуть с кольцевой на узкую дорожку, разделяющую мой участок и родовую землю Маро. Спорткар не приспособлен для таких условий, эта машинка хорошо себя чувствует только на ровных магистралях, где можно разгоняться до любых скоростей.

Задумавшись, я чуть не пропустил момент прибытия Бродяги.

Ткань реальности исказилась, впуская в себя артефакт Предтеч. На то, чтобы встроиться в руины, у домоморфа ушли считанные секунды.

Моргнуть я успел.

Дважды.

Передо мной высился современный особняк с двухскатной крышей, здоровенной террасой, панорамными окнами второго этажа, мансардным ярусом и гаражом в цоколе. Парадный вход был повёрнут в сторону шоссе. Квадратные колонны подпирали балкон, на котором можно было устраивать рыцарские турниры. Я мысленно похвалил Бродягу, зацепившись взглядом за каминную трубу. В горах царит адский холод, и нам придётся заказывать дрова. Или учить Бродягу прокладке тёплых полов. Отличное решение, если ты не собираешься экономить на электричестве.

Запечатав спорткар, я побрёл к родовому гнезду.

Прямо через снежные заносы.

Ботинки проваливались в сугробы чуть ли не по щиколотку. Никакой цивилизации… В Фазисе, между прочим, коммунальщики уже расчищают улицы.

Надо бы навести здесь порядок.

Парковку организовать, дорожки вымостить. Построить дом для прислуги, ангар и гвардейскую казарму. Гараж, баньку. Или, на худой конец, хаммам. Выяснить, где ближайший полигон для мехов. Есть подозрение, что в Альпике…

Отряхиваю снег с ботинок и поднимаюсь на крыльцо.

* * *

Потрескивают дрова в камине.

Настоящие ольховые поленья, купленные на мини-рынке за Цветочной площадью. По гостиной распространяется тепло. Распространяется медленно. Мы сидим, укутавшись в пледы, рассматриваем налившееся чернотой озеро за окном, пьём горячий чай. Федя ещё и бутербродом закусывает.

С наступлением вечера серьёзно похолодало.

— Ребята, подкиньте дров, — просит Джан.

— Ай, сама иди, — отмахивается Федя.

Чтобы не слушать бесконечную перепалку, я встаю с кресла, топаю к камину и забрасываю в топку ещё несколько поленьев. Шевелю всю эту историю кочергой, разбрасывая искры. Камин оживает.

Возвращаюсь назад, беру с журнального столика кружку.

— Когда дрова привезут? — спрашиваю у ребят.

— Я заказала, — отвечает морфистка. — Ещё днём. Должны были привезти сорок минут назад.

Хмыкаю.

Мы на Кавказе, детка.

Здесь сорок минут — не опоздание.

— Эй, — вскинулся Федя. — Вы там какие-то полы с проводами обсуждали. Что это за хрень?

— Тёплые полы, — уточнил я. — В мире, откуда я родом, используются… да много где. Но очень часто в южных странах, где нет центрального отопления.

— И как это работает? — заинтересовался оружейник.

— Хм… — я завис, подбирая слова. — Если упростить, то в бетон укладывается кабель. Идёт нагрев, тепло передаётся дальше. На паркет или доски.

— А Бродяга затащит? — Федя поплотнее укутался в плед.

— Бродяга, ты как? — бросил я в пространство.

— Дайте схему — и всё будет.

Смотрю на Джан.

— А я что, я ничего, — хмыкнула девушка. — Заснуть надо. И то я не гарантирую, что за одну ночь достану чертежи.

— Может, нам спалить чего? — предложил Федя. — Вон ту сосну, например.

— Не трожь сосну, — я погрозил толстяку пальцем. — Она мне нравится. Украшает окрестности.

Федя пробормотал что-то насчёт наших окоченевших трупов, но решил не настаивать. И не углубляться в эту отмороженную тему.

— Ты завтра едешь? — перевела разговор в другое русло Джан.

— Послезавтра.

— На Бродяге?

— Иначе никак. Дел навалилось по горло, и я опаздываю. Надо и здесь успеть, и там… Короче, дирижабли мне не подходят. Вы меня забросите в Сусс и вернётесь обратно. Когда разберусь с ВА, сяду на цеппелин.

— А если на нас нападут? — насторожился Федя.

— Не нападут, — заверил я. — Во-первых, мы подписали мирное соглашение. Теперь безопасность гарантирует Эфа. А во-вторых, у Бродяги слишком мощная защита. Эти стены ничем не пробить.

— Ты будешь набирать гвардию? — осторожно поинтересовалась Джан.

— Обязательно. У нас, между прочим, четыре трофейных меха. Недурно для начала, а?

— Недурно, — похвалила Джан. — И кто ими будет управлять?

— Игоря позову. Ещё кого-нибудь…

На лице морфистки отразилось всё, что она думает о моей затее.

— Говори, — не выдержал я.

— Сергей, ты очень крутой убийца. И можешь навалять кому угодно, это факт. Но ты не смыслишь в наборе соратников, без обид.

— А что не так?

— Да всё! — Джан отставила кружку. — Сам посуди. Ты отжал современные машины, которым многие позавидуют. Сам только учишься пилотированию. Как и Гриднев. В бою вас порвут даже рекруты-первогодки. Тебе нужны профессионалы, отслужившие в армии.

— И где их взять?

— Поговори с Маро. У неё ж там какой-то ветеран есть знакомый. Колясочник. Мы ему кукри ещё спихивали…

— Хасан.

— Точно. Уверена, он знает кучу хороших пилотов. Переманить их к себе… Это уже на твоей совести. Умение договариваться. И желание щедро платить.

Я отпил из своей кружки.

Джан, в целом, говорит правильные вещи. Гриднев — обычный молокосос, хоть и перспективный. Пройдут годы, прежде чем он станет хорошим пилотом. И кинетиком. Но морфистка не учитывает ещё один фактор — личную преданность. В мире, где ты переходишь дорогу лидерам кланов, тайным обществам, миллиардерам и, вероятно, мойрам… следует проявлять крайнюю осторожность. Те же мойры, узнав о моём Даре, займутся плетением судеб тех, кто может до меня добраться. Повлиять на решения моих гвардейцев бесы не в состоянии, но что им мешает угробить их по одному? Или создать искусственную угрозу для их близких?

Сталкиваться с гневом Кормчих мне не доводилось.

И слава яйцам.

Но это не значит, что в будущем мои пути не пересекутся с этими ребятами.

Так вот, с Хасаном переговорить необходимо. Как и с Маро. Потому что не всегда я буду иметь возможность лично присутствовать дома и защищать своих друзей. А безвылазно сидеть в четырёх стенах Федя и Джан не смогут. Людям надо ходить в школу, делать покупки в магазинах, развлекаться, дышать свежим воздухом, дружить с кем-то. Жизнь, она такая. И мне потребуются кадры, на которых я смогу рассчитывать, находясь за тысячи километров от Красной Поляны. Желательно и службу безопасности сформировать. Чтобы не привлекать по мелочам Чёрное Око.

И да, личная преданность.

Это важно.

Поэтому кандидатов, даже отрекомендованных в качестве мощных бойцов, придётся отбирать тщательно. И проверять связи каждого. Вплоть до родственников и экс-сослуживцев.

— Что у нас разведка докладывает? — перевожу взгляд на Федю. — Сухомлинские пытаются бабки зажать?

— Не без этого, — признал толстяк. — Да только что они могут?

— Рассказывай.

— Ну, сегодня баронесса, которая старшая сейчас в Роду, ездила к ганзейцам. Я запустил туда проекцию. Она переоформила на своё имя все счета мужа, попросила временно перебросить активы в Евроблок и не отвечать на запросы клана.

— А в банке что?

— Заверили, что активы Сухомлинских будут в сохранности.

— Это хорошо.

— Почему? — удивилась Джан.

— Потому что и я храню сбережения в этом банке. Раз они гарантируют неприкосновенность активам Сухомлинских, то и мне бояться не стоит.

Вновь переключаю внимание на Федю:

— Что ещё?

— В остальные банки она тоже ездила. Но там разводят руками — счета заморожены администрацией Эфы. Никто ничего не может сделать.

— И это всё?

— Созванивалась с директором казино. А также с управляющими других заведений.

— Чего хотела?

— Финансовые отчёты. А ещё просила, чтобы те не сдавали выручку в банки. Во всяком случае, в ближайшую неделю. До особого распоряжения. И предупредила, что нагрянет проверка от вражеского Рода.

— Разумно, — одобрила Джан. — Отец поступил бы так же.

— Поэтому, — я хитро подмигнул Джан, — ты должна максимально быстро заняться нашим внедрением в дела Сухомлинских. Я так понял, мы получим акции их предприятий?

— Всё верно, — кивнула морфистка.

— Тогда продавливай контрольный пакет. Чтобы мы принимали ключевые решения.

— Они… — попыталась возразить Джан.

— … будут вынуждены это принять, — мягко перебил я. — Иначе снова война. И на сей раз — без пощады.

— Хорошо, я поняла.

— А когда мы получим контрольные пакеты, — продолжил я, — то сменим управляющих. Или перетащим на свою сторону. Будем действовать по ситуации. Я хочу пресечь в зародыше любые мутные схемы, которые попытается провернуть баронесса. То, что нам причитается, должно поступать в родовую казну в полном объёме.

— Займусь, — кивнула морфистка.

— Федя пусть поможет с разведкой. И Николая Филипповича привлекай, у него большой опыт в этих вопросах.

— Хорошо, — кивнула девушка. — А что у нас теперь с коммуналкой? Надо платить?

За время наших скитаний по Фазису Бродяга стопиццот раз подключался к электросетям, газовым линиям и водопроводу, но мы не заморачивались оплатой. За что, собственно, и страдали. Нас постоянно преследовали проверяющие, что-то прослушивали, вынюхивали и оставляли под дверями грозные предупреждения. Но теперь всё изменилось. Бродяга привязан к официальному адресу. Подозреваю, что сюда будут приходить счета.

— Надо, — решил я. — Сгоняй в муниципалитет и выясни, как это делается.

— А номер? — задала ещё один неудобный вопрос Джан.

— Хм… Надо зарегистрировать в телефонной службе.

— Поняла.

В подтверждение моих слов зазвонил телефон.

Мы с Фёдором переглянулись.

— Ты глава Рода, — усмехнулась Джан. — Вот и разбирайся.

Телефон разрывал нервы своими трелями, пока я спускался на первый этаж, в холл. Надо сказать Бродяге, чтобы провёл аппараты во все спальни и в гостиную. Внутреннее пространство как-то уж слишком расширилось.

— Да?

— С вами говорит коммутационный отдел телефонной службы города Фазиса, — раздался в трубке усталый женский голос. — Могу я услышать Его Благородие Сергея Иванова?

— На проводе.

— Зафиксировано самовольное подключение, господин Иванов.

— Так точно. Это сделал мой домоморф. Артефакт зарегистрирован в муниципалитете и клановой администрации.

— Спасибо за подтверждение, Ваше Благородие, — телефонистка не стала качать права. — Этот номер можно считать официальным и вносить в справочник?

— Разумеется.

— Будет исполнено. До свидания.

Короткие гудки.

Странно. Раньше коммунальщики так бодро не работали и вообще не могли нас вычислить. Что изменилось? Не иначе, Барский подсуетился.

Мои опасения подтвердил Бродяга:

— Хозяин, прямо сейчас кто-то вклинивается в нашу линию с целью прослушки.

Я ухмыльнулся.

— Можешь защитить линию?

Пауза.

— Готово.

— Приятно с тобой работать, дружище.

Я уж было направился к лестнице, чтобы погреться у камина, но снаружи донёсся звук автомобильного клаксона. Останавливаюсь. Снова гудок, более настойчивый.

— Это дрова! — обрадовался на втором этаже Федя.

Выйдя на крыльцо, я понял, что оружейник ошибся.

На съезде с кольцевой расположился автопоезд на открытой платформе. Двухъярусная махина о двенадцати колёсах, с собственным погрузчиком и складной аппарелью. На площадках в неровном свете фонарей угадывались знакомые очертания.

Сухомлинские исполнили обещание.

«Витязи» прибыли домой.

Глава 9

— Круто, — выдохнул Федя.

Мы стоим в гараже, который экстренно собрал внутри себя Бродяга, и смотрим на свёрнутых механикусов. Эти штуки сейчас законсервированы. Их надо зарядить, заправить, снабдить пилотами и погонять в полевых условиях. У дальней стены — ящики с обвесом и запчастями. Сухомлинские, в теории, могли что-то сломать или испортить, но я не верю в такую тупизну. В любой момент я могу всё открутить через ходатайство Трубецкому и окончательно уничтожить обнаглевший Род. Баронесса рисковать не будет.

Чуть поодаль стоят мои тачки. Убогий «Архарус», почти не отличающийся от металлолома, и мощный-сочный «Ирбис Борей А-5», на котором я преимущественно и рассекаю по городу в последнее время. Царапина на кузове раздражает, но это мелочь. Потерпит до моего возвращения с северного побережья Африки.

Остаётся забрать две машины.

У Маро и клановцев.

— И ты умеешь этими штуками управлять? — задал следующий вопрос оружейник.

— Старыми моделями, — честно признался я. — Пилот из меня… как из тебя балерина.

— Но-но! — возмутился сосед. Потом нехотя признал: — Ладно, балет я не люблю.

Автопоезд, на котором привезли «витязей», отдалённо напоминал эвакуатор. Бродяга создал ворота, подвёл к ним электропривод и раздвинул створки, а рабочие спустили аппарель. Ловко манипулируя портативным краном, парни выгрузили кубических шагателей. Прибывшие с ними големы затолкали мою добычу в гараж.

Сейчас, глядя на «витязей», я чётко понимал, что без ангара мне не обойтись.

Во-первых, Бродяга расширил гараж и оккупировал большую часть первого этажа. Уменьшив пространство холла, гостиную, столовую и кухню. Я уж молчу про отдельный гардероб и сушилку, который запланировал разместить под лестницей. Уменьшилась и поленница, в которой пока дровишек кот наплакал. Клетушка с аварийным генератором теперь действительно являлась клетушкой. А тачки и мехи стояли впритык друг к другу.

— Мальчишки, — раздался голос Джан за нашими спинами. — Вы тут ночевать не собираетесь, случаем?

— Хинкали приготовила? — заинтересовался Федя.

— Приготовила, — Джан встала рядом со мной. — Только не хинкали, а диетический салатик.

— Нет!!! — вырвалось у оружейника. — Нееееееттт!!!

* * *

— А ничего у тебя машинка, — похвалила Маро.

Я покосился в зеркало заднего вида.

Сопровождение из трёх бронированных внедорожников пришлось терпеть. Подчинённые Барского сопровождают топового бойца везде, где только можно. Не удивлюсь, если над Альпикой ещё дирижабль подвесят, чтобы присматривать за Кобалией с воздуха. Впереди — ещё две машины. Плюс байки, но они в авангарде. И весь этот автомобильный кошмар несётся по узкому серпантину, недавно расчищенному от снега. Встречных автомобилей не видно. Трассу, что ли, перекрывают для кортежа?

— Сам знаю.

— Говорят, ты на бал прикатил на этом «Ирбисе».

— Так и есть.

— Наделал шороху. Большинство держит лимузины для таких целей.

— Да мне пофиг. Я не планирую вливаться в эту тусовку.

Маро усмехнулась, но промолчала.

В начале сентября я говорил, что не хочу присоединяться к Дому Эфы. Никогда не говори «никогда». Мало того, что вышел из тени, так ещё и титул отхватил вместе с родовым поместьем.

График у бессмертной был плотным, и нам пришлось напрячь извилины, чтобы выкроить часик на визит к Хасану. Ранним утром Маро выезжала в закрытый тренировочный городок Эфы, где бегала, растягивалась, работала на тренажёрах и до изнеможения спарринговалась с самыми крутыми бойцами клана. Дальше у неё намечался отдых. Обед, медитация, личное время. Пара часов, не больше. И — снова на арену. К суровым ланистерам и не менее суровому мастеру Мергену, который появлялся сразу после занятий в гимназии. Маро натаскивали на схватки с метами, кинетиками и даже прыгунами, освоившими быстрые перемещения на короткие дистанции. Левитаторы и пирокинетики, эмпаты и криосы… Целый конвейер, созданный для одного-единственного человека.

Мы договорились, что Маро покинет Красную Поляну на час раньше.

Чтобы не терять времени впустую, я отправился на Площадь Безымянного Героя, рядом с которой находится офис строительной компании «Плотников и сыновья». Этих ребят мне тоже порекомендовала Маро. Заметила, что они работают преимущественно с аристо, имеют в запасе кучу типовых проектов и понимают заказчика с полуслова. Минус в том, что хотелки у Плотниковых за гранью добра и зла. Это самые дорогие застройщики Фазиса.

— У них есть свои каббалисты, — добавила Маро. — И фабрика по производству укрепляющих артефактов.

— Фабрика? — охренел я. — Мне казалось, все артефакты изготовлены Предтечами.

— Раньше так и было, — согласилась бессмертная. — Но в последние годы по всему миру ведутся исследования… В общем, некоторые игрушки удалось поставить на поток.

О сколько нам открытий чудных…

Разумеется, слово «офис» в Российской империи не употреблялось. Здание, в котором меня принял один из ведущих проектировщиков, гордо именовалось «стройконторой номер три». От проектировщика веяло силой и он, насколько я понимал, принадлежал к числу каббалистов.

— Здравствуйте, господин Иванов, — сказал проектировщик, когда меня пригласили в его кабинет. — Антон Васильевич Плотников к вашим услугам.

— Так вы — один из совладельцев? — удивился я, пожимая протянутую руку.

— Можно и так сказать.

— Не знал, что Плотниковы лично общаются с каждым клиентом.

— Обычно не общаются, — признал Антон. — Но сегодня выдалась свободная минутка. Чем обязан?

Если и существует архетип какого-нибудь прораба, то Антон Плотников ему полностью соответствует. Соломенного цвета волосы, волевой подбородок, умный и целеустремлённый взгляд. Широкие плечи и деловая хватка. Плюс костюм, стоимость которого… даже не хочется предполагать.

— Да вот, получил от клана родовые земли. Усадьба имеется, но мне нужны и другие постройки.

— Другие постройки, — задумчиво повторил проектировщик и раскрыл солидный ежедневник в кожаном переплёте. — А можно поконкретнее?

— Можно, — охотно соглашаюсь я. — Ангар для мехов, ремонтная мастерская для них же, арсенал и казарма для моих будущих гвардейцев.

Подумав, добавляю:

— Вероятно, потребуется небольшой домик для прислуги.

Антон Плотников с серьёзным видом всё записал.

И начал задавать вопросы:

— Где находятся родовые земли? Какова площадь участка? Есть ли природные объекты, вид на которые вы не хотите загораживать?

Упс.

Над последним пунктом я вообще не думал.

— Надел в Красной Поляне. Участок сравнительно небольшой… по меркам аристократов. Вот необходимые сведения, — я придвинул к Плотникову заранее приготовленную папочку. — Что касается объектов… Ну, мне нравится озеро. И сосна. Думаю, я не хотел бы видеть ангар прямо перед своими окнами.

— Вас понял, — кивнул проектировщик. — Мы сами делаем запросы в муниципалитет, если возникают дополнительные… нюансы. Отправляем на объект специалистов, которые всё осматривают и согласовывают с заказчиком смету. После этого подписываем контракт, обозначаем сроки и приступаем к строительным работам. Если такая схема вас устраивает, можем начинать.

— Устраивает, — улыбнулся я. — Единственный момент. Все дальнейшие согласования — с представительницей моего Рода. Джан Курт, вот визитка с её номером.

Да, я подготовился.

Правда, номер был общим для всего дома.

— Ещё несколько уточнений, господин Иванов. Судя по тому, что я вижу, участок действительно небольшой. Я бы предложил сделать ангар подземным, объединив его с ремонтной мастерской. Казарму можно совместить с арсеналом. А домик для прислуги мы поставим отдельно, и он органично впишется в ландшафт.

— Хорошая идея, — похвалил я. — А разве для подземного ангара вам не придётся бурить скальную породу?

— Пусть это вас не беспокоит, — улыбнулся проектировщик. — У нас есть всё необходимое оборудование.

— Ну… здорово.

— Также мне потребуется прикинуть… площадь будущих построек. А она зависит от предполагаемого количества мехов, слуг, гвардейцев и сотрудников вашей службы безопасности.

Вот здесь и началось самое весёлое.

Я понятия не имел, сколько наберу слуг, гвардейцев и эсбэшников в будущем, но хотел возвести все дополнительные сооружения «с запасом». Сейчас у меня четыре меха, но кто его знает — вдруг их количество вырастет до десяти? Или двадцати? Маловероятно, конечно. Штуки дорогие, а ключевые гарантии безопасности для моего Рода — это боязнь сильных противников однажды не проснуться. Поэтому гарнизон я решил не раздувать по численности, сделав упор на качество. Что касается слуг, то я не вижу смысла набирать целый штат лакеев, дворецких и горничных. Максимум — один хороший повар и секретарь, если Джан потребуется помощь в ведении дел.

Плотников предложил мне типовой проект домика для прислуги на четверых жильцов и расширенный на десятерых. Учитывая компактность моего участка, я выбрал первое. Подземный ангар я заказал с расчётом на «парковку» стандартного взвода из двенадцати мехов. Соответственно, в казарме у меня должны проживать двенадцать пилотов, четверо техников, плюс пехотный взвод, состоящий из трёх отделений по одиннадцать бойцов, командир гвардии, его заместитель, заведующий арсеналом, связист-телепат и шестеро сотрудников родовой СБ. И на всю эту толпу мне предлагался вполне комфортабельный вариант общежития с комнатами на четыре-шесть человек, залом для проведения брифингов, зоной отдыха, прачечной, сушилкой, кухней, столовой, отдельными апартаментами для целителя и собственным складом. Здание по этому проекту должно было иметь четыре этажа. Арсенал выносился под землю и примыкал к тренировочной арене, о которой я, разумеется, не подумал. Также компания бралась за благоустройство территории — строительство отдельной парковки для ребят, прокладку дорожек, монтаж фонарей, беседок, камер видеонаблюдения и причальной мачты для дирижаблей, если я, конечно, собираюсь принимать гостей с воздуха.

Чем больше мы разговаривали, тем больше меня душила жаба. И это мы ещё не приступили к обсуждению материалов, артефакторной и каббалистической начинки! Опять же, подключение всей этой истории к воде, канализации, электричеству. Прокладка телефонной линии.

В общем, я спихнул все эти вопросы на Джан.

Смету пусть тоже сама согласовывает.

Надеюсь мне хватит средств, отжатых у Сухомлинских, чтобы не трогать свои активы у ганзейских банкиров. Инвестиции — это святое.

И вот, освободившись от строительной рутины, я взялся за набор гвардии.

Ладно, ещё не взялся.

Хасан может и отказаться мне помогать.

— Чего ты ожидаешь от старого хрыча? — нарушила затянувшуюся паузу Маро.

— Мне нужно набрать гвардию. Найти пилотов. Укомплектовать СБ. А у твоего друга наверняка есть полезные знакомства в военной среде. Отставные вояки, вышедшие на пенсию ветераны. Бойцы, испытывающие материальные трудности.

Кобалия задумалась.

— И ты бы хотел… скажем так… безоговорочной преданности?

В глазах девушки мелькнули весёлые искорки.

— Я бы мог набрать и простых наёмников.

— Вот только их можно перекупить.

— А ты сечёшь.

— Хорошо. У меня есть кое-какие предположения… но ты не вмешивайся, когда я начну разговор с Хасаном. Тема деликатная, сам понимаешь.

Мы въехали на территорию Альпики с совершенно неожиданной стороны. Раньше я добирался на тренировочные террасы с помощью канатки, а после топал пешком. Сейчас мы свернули на неприметное шоссе, миновали блокпост и оказались на автостоянке, о существовании которой я даже не подозревал. Выбравшись из машины, зашагали по расчищенной от снега дорожке к очередным воротам с будкой охранника. Особисты Эфы рассредоточились таким образом, чтобы не бросаться в глаза, но присматривать за окрестностями прокатной конторы.

Ворота открылись, выпуская нас за пределы охраняемой территории.

— Я выехать оттуда смогу?

— Тебя пропустят! — рассмеялась Маро. — Всё улажено.

Заснеженная терраса перед прокатным пунктом была вытоптана. Зима не останавливает воинов, повышающих свой уровень годами…

Над обиталищем Хасана тонкой струйкой змеился дым.

Маро вошла без стука, я последовал за ней.

За время нашего отсутствия ничего не изменилось. Разве что у дальней стены появился электрический обогреватель, а в подсобке хозяин проката топил буржуйку. Веяло теплом и уютом, что резко контрастировало с макетами смертоубийственных штук в стойках.

Хасан выехал из подсобки, ловко маневрируя коляской.

— Ребята! Как давно я вас вместе не видел! Кофе будете?

— Спасибо, — начал я, — но мы…

Маро наградила меня суровым взглядом.

— Вопрос был риторическим, — усмехнулся старый вояка. — Раз пришли… значит, будете.

Я понял, что от кавказского гостеприимства просто так не спастись.

Глава 10

— Бодро ты развиваешься, — с усмешкой произнёс Хасан, делая глоток из миниатюрной чашечки. Мы пили халифатский кофе с какой-то особой обжаркой. — Уже барон.

— Не одобряешь? — моя бровь изогнулась.

С Хасаном мы давно перешли на «ты».

Южная манера общения.

— Он не любит клан, — хмыкнула Маро.

— Я тоже, — пожимаю плечами.

— Тогда зачем вступил, брат?

— Ненадолго. Это часть моих договорённостей. Спустя некоторое время планирую выйти и стать вольным аристо.

Прокатчик внимательно посмотрел на меня поверх чашки. Мне даже показалось, с некоторой долей одобрения. И уважения.

— Думаешь, отпустят?

— А у меня есть волшебное слово.

Кобалия откровенно забавлялась, глядя на нашу пикировку.

Суть моего визита уже изложена, Хасан принял это к сведению, но окончательного решения не озвучил. Собственно, результат во многом зависел от моих ответов, и это понятно. Старый пилот не хочет подставлять парней, которые ему доверяли в прошлом. Если уж и рекомендовать меня в качестве главы Рода и нанимателя, то стоит убедиться в адекватности такого союза.

— Допустим, — кивнул Хасан. — А последствия ты просчитал? Трубецкие очень не любят таких умников.

— Просчитал, — делаю очередной глоток из чашки. — Повторюсь, у меня есть рычаг давления на князя. Не стану озвучивать, какой.

— Рычаг давления НА КНЯЗЯ? — не выдержал старик. — Да как вообще ты можешь на него давить?

Хасан бросает недоумевающий взгляд на Маро.

— Он может, — Кобалия не отводит глаз. — Просто поверь.

Прокатчик какое-то время молчит, переваривая услышанное. Я знаю, что уровень доверия между бывшими сослуживцами высок. Иначе и быть не может, если от действий товарища по оружию зависит твоя жизнь. И сейчас я делаю ставку на то, что безоговорочное доверие вытеснит опытного скептика.

— Ладно, — сдался Хасан. — Я верю тебе, девочка.

При этих словах Маро хмыкнула.

Старик повернулся ко мне.

— То, что ты хочешь… будет непросто организовать. С одними бойцами я давно не общаюсь, о судьбе других ничего не знаю. Придётся наводить справки. На это уйдёт время.

— Ему нужен Демон, — сказала Маро. — Ты ведь понимаешь.

Хасан напрягся.

Упоминание Демона ему не понравилось.

Я не знаю, о ком они толковали, но этот человек явно был непрост.

— Вряд ли я смогу помочь, — глухо произнёс старик.

— Можешь, — возразила Маро. — Демон только с тобой будет разговаривать.

— Ты не понимаешь, — раздражённо ответил Хасан. — Слухи… до меня доходятнеприятные слухи.

— Про Демона?

— Ну, не про Пушкина же! — Хасан поморщился. Было заметно, что разговор свернул в неудобное для него русло. — Я даже не уверен, что с ним можно связаться.

— Это и раньше было непросто сделать, — парировала бессмертная.

— Непросто, — согласился старик. — А сейчас невозможно.

— Почему? — Маро испытующе посмотрела на прокатчика.

— Как я уже сказал, это просто слухи.

— Давай не будем, а? — бессмертная продолжала напирать. — Говори, как есть.

Старик вздохнул.

И переместился на своей коляске чуть ближе к обогревателю. Я посмотрел в окно: на террасе упражнялись два пожилых аристократа с рапирами. Оба были вооружены ещё и дагами, точнее — их тренировочными макетами. Снег пошёл с новой силой, и я почти уверен, что нашей беседе никто не помешает. Жители Фазиса очень не любят высовываться в такую погоду из дома.

— В общем, — неохотно заговорил Хасан, — за что покупал, за то и продаю. Демона перевели на какой-то секретный объект, а потом он исчез. Ходили слухи, что пустили в расход.

— Да ладно, — не выдержала Маро. — Одного из лучших штурмовых командиров страны?

— Я тоже не поверил. Перетёр со знакомыми ребятами, те говорят, что у Паши был конфликт с Гамовым.

Маро бросила на меня красноречивый взгляд.

— И? — уточнила Кобалия.

— Не просто поругались, — пояснил свою мысль старик. — Там что-то жёсткое. Пашке пришлось сливаться. Он свалил куда-то в Азию, провёл там несколько лет под вымышленным именем, а сейчас вернулся в РИ. Фамилию опять сменил. Ездит по стране. Нанимается в разные отряды, участвует в разборках Родов. Преимущественно на Дальнем Востоке. Как-то так.

— Вернуться не хочет? — встрял я.

— Сергей, думай, что говоришь. Если твой враг — клановая СБ, ты вернёшься домой? В Причерноморье Демону путь заказан, ищите кого-нибудь другого.

— А если я обеспечу ему защиту?

Хасан уставился на меня, как на идиота.

— От Гамова?

Маро уже откровенно улыбалась.

— Вы чего? — обиделся прокатчик.

— Хасан, — вкрадчиво произнесла бессмертная, — ты за новостями следишь вообще? Мхом уже оброс в этой своей конторе. Всё течёт, всё изменяется. Гамова больше нет.

— Как нет? — опешил старый пилот. — И куда он делся, по-твоему?

— Сергей его убил.

Хасан чуть не поперхнулся кофе.

— Гамова?

— Его больше нет, — подтвердил я. — Не спрашивай как и почему. Не веришь — узнай по своим каналам. У тебя есть такая возможность.

Хасан сглотнул.

— А кто…

— Барский, — перебила Маро. — Ты меня знаешь, пилот. Я врать не буду и всегда отвечаю за свои слова. Сергей говорит правду. Он убил Гамова, и начальник СБ сменился. Демон может вернуться в город.

— Но… — Хасан всё ещё не мог поверить услышанному. — Ладно, допустим. Но он же числится в списке погибших. Появится куча вопросов…

— Не появится, — отрезал я. — Это уже моя забота. Если ваш Демон настолько крут, как утверждает Маро, я предложу ему возглавить мою родовую гвардию. Любые непонятки с Барским и Трубецким возьму на себя.

— И я за это ручаюсь, — добавила Маро.

Хасан всё ещё смотрел на нас с недоверием.

А потом громко рассмеялся:

— Знаете что? Вот если бы я не знал тебя, Маро, то решил бы, что ко мне заявились два психопата с диагнозами. Вы только послушайте себя. Я убил Гамова… Я беру на себя проблемы с Трубецким… Это же клиника, нет?

Девушка пожала плечами.

— Но проблема в том, — продолжил старик, — что я знаю тебя, дорогуша. Очень хорошо знаю. Поэтому не вытолкал вас взашей из своей конторы, а внимательно выслушал и… Мать вашу, поверил! Нет, не перебивайте. Мир полон чудес. Бывает всякое. Парень из ПСП дружит с лучшим клановым бойцом, валит людей направо и налево, становится бароном и диктует условия Эфе. Дичь несусветная… Вы психи, но я верю. Совсем выжил из ума старый Хасан…

Поцокав языком, пилот отставил пустую чашку.

— Вопрос в том, поверит ли Демон, — заметила Маро.

— А вот это уже моя забота, — посерьёзнел старик. — Шансы пятьдесят на пятьдесят, но они есть.

Я кивнул.

Меня такой ответ вполне устраивал.

— А что у тебя с инквизицией, парень? — вспомнил ещё одну беду прокатчик. — Насколько я помню, тебя в резервисты записали.

— Как записали, так и выписали, — уклончиво ответил я.

— Прямо так взяли и выписали?

— Не исключено, что на их решение повлияли сторонние факторы, — осторожно пояснил я. — Так или иначе, консистория больше не является проблемой.

Старик посмотрел на меня с уважением.

— Не знаю, кто ты такой… И хочется верить, что проживёшь дольше, чем я думаю… хм… с таким подходом… Но мне нравится твой стиль, брат.

Я в шутку отсалютовал чашкой.

— В общем, я так скажу, Серго. Ничего не обещаю, но твоё предложение Демон услышит. Что решит — это уже другой вопрос. Если сможешь его завербовать… тебе сильно повезёт. Потому что он обладает ещё более обширными связями, чем я. Пашка и гвардию поможет набрать, и оборону твоего поместья грамотно выставит, и положиться на него можно, как на самого себя. Есть у меня ещё несколько человек на примете, но командиром лучше ставить именно его. Не прогадаешь.

— Благодарю за науку, Хасан.

— Не благодари пока. А лучше наберись терпения. Ответ я получу в лучшем случае через пару недель. В любом случае, ты узнаешь о результате.

— Я уезжаю из Фазиса по делам. Так что меня такой расклад устраивает.

* * *

Остаток дня мне пришлось потратить на вопросы по линии Чёрного Ока. Никто не отменял мою реликтовость, и я получил послания от своих коллег, на которые следовало реагировать.

Задачи были прикольными.

Отправить людей на Аляску и разделаться с каким-то шаманами, бросившими вызов нашему обществу. Натравить големов на одного промышленника, отказавшегося платить дань. Сравнять с землёй поместье чиновника из Казани, заинтересовавшегося нашими финансовыми махинациями. Раздолбать розовый лимузин эстрадного певца, которому покровительствовал Дом Рыси, чтобы напомнить о себе и показать силу. Я сбросил всё это на Старших Рептилий, а те спустили ниже по ячейкам. Шестерёнки отлаженного механизма пришли в движение.

Мне, разумеется, не нравился расклад.

Прежде всего потому, что люди, с которыми расправлялось Чёрное Око, лично мне не сделали ничего плохого. И уничтожение их недвижимости… такое себе. Но я не могу проигнорировать структурные интересы Ока. С этим надо что-то делать, и я подумываю над полным захватом власти во время очередного Парада Масок. А это событие не за горами, ведь фанатики соберутся на сходку в марте.

Также мне предстояло организовать тренировку неофитов на полигонах.

Да-да, у тайного общества были свои полигоны, на которых отрабатывалось взаимодействие. Только не смейтесь. Они ведь должны работать в команде? Должны. А как это сделать, если адепты Ока патологически боятся раскрывать себя? Правильно, полигоны должны быть… особенными. В нашем случае — сонными.

Морфисты создавали тренировочные площадки непосредственно во снах адептов. Бойцы силового крыла меняли обличья по своему усмотрению и отрабатывали грядущие операции непосредственно «на местности». То есть, перед выездом в Фазис, создавали сон с этим городом, конструируя нужные локации. Очень удобный подход. Во сне можно собрать что угодно, включая потенциальных противников. И чем талантливее морфист, тем больше деталей он может внедрить в чужие видения.

Конечно, сновидцы должны побывать в локации.

Без этого никак.

Зачастую в город забрасывается представитель ячейки. Этот человек ходит по улицам, запоминает каждую деталь, «пишет» картинку в подсознание. А уж затем собирается конструкт. Рептилии иногда тратят недели на сбор информации и моделирование грядущего конфликта — так было с рейдом в Красную Поляну.

Сейчас мне предстояло организовать карательный рейд на Аляску, где обнаглевшие шаманы-ясновидцы вырезали одну из наших ячеек. Конфликт вырос не на ровном месте — столкнулись интересы Домов Волка и Медведя. И в данном конкретном случае Око выступило на стороне Волков. А шаманы… они вообще сами за себя. В общем, всё сложно.

Отдав распоряжение на сборку морфического полигона и назначив ответственных, я покинул комнату Феди. Оружейник впервые за долгое время заколебался передавать сообщения в эфир и с радостью выключил свой аппарат. Наигрался.

Подъехала очередная партия дров.

Вот здесь я впервые пожалел о том, что у нас нет слуг. Тратить время на банальную разгрузку машины не хотелось, да и кусаригама сама с собой не потренируется. К счастью, находчивый Федя предложил натравить на Буратин свою проекцию. Так мы и сделали, привязав дубля к облику и комплекции водителя. А что, мужик по виду крепкий, выносливый. Правда, водитель косился на своего двойника с подозрением, но возмущаться не стал — мы слишком выгодные клиенты.

Пока проекция выполняла грязную работу, обеспечивая наш Род стратегическим запасом дров, я переговорил с Джан и дал ей последние инструкции. Основные задачи, которые я поставил перед своим представителем, — контроль переводов от Сухомлинских и юридическое сопровождение нашего входа в их бизнес. Вторым по значимости было строительство. Утверждение сметы, подписание всех необходимых документов, регистрация новых построек в архитектурном отделе муниципалитета. Рутина, но без неё никак.

Третьим пунктом значилась укладка тёплых полов. Да-да, мы не отказались от этой идеи, и внезапное похолодание только стимулировало мыслительные процессы. Джан пообещала, что посмотрит схемы в сновидениях из моей реальности. И, если удастся обнаружить искомое, напряжёт Бродягу уложить всю эту историю, соблюдая правила пожарной безопасности.

Расплатившись с доставщиком дров, я начал собирать вещи.

В Сусс я не собирался тащить десять чемоданов. Прогноз погоды уверял, что там сейчас тепло — днём в районе семнадцати, ночью около десяти градусов. Так что я упаковал в рюкзак нижнее бельё, носки, Компас и ещё парочку ценных артефактов. Подумав, добавил к джентльменскому набору кусаригаму. Из документов у меня был только жетон самостоятельности, но это не страшно. Сусс расположен на территории альтернативного Туниса, здесь это — часть Халифата. Что означает безвизовый въезд для представителей Дома Эфы. И упрощённый для всех жителей южных губерний России. Что же касается денег, то я напихал в кошелёк побольше наличных — в Халифате рубли можно обменять на динары без особых проблем. Ну, а если возникнут непредвиденные обстоятельства… в Суссе имеется отделение «Транскапитала». Ганза рулит.

Одеваюсь.

Лёгкие брюки, осенние ботинки, джемпер, ветровка. Рюкзак на спину, трость — в левую руку.

К охоте за бессмертием готов.

Глава 11

Встретились мы в конференц-зале дорогущего отеля, расположенного неподалёку от медины. Джонс снял апартаменты на одном из верхних этажей, герцогиня поселилась где-то на побережье. Сперанский, насколько я понял, остановился в частном гостевом доме подальше от туристических мест. Я последовал примеру этого неглупого человека, но с маленькой поправкой. Гостевые дома мне нравятся меньше квартир, в которых ты не пересекаешься с другими жильцами. Так что по прибытии в город я снял гостиничный номер, а уже наутро купил местную газету с объявлениями и за пару часов отыскал квартиру, сдающуюся посуточно. Хорошо, когда знаешь много языков.

Здесь, как и в моём мире, Сусс был популярным курортным городом. Только он был крупнее, древнее и колоритнее своего альтернативного аналога. Историческая часть разрослась неимоверно. В центре, понятное дело, доминировали мечети и дворцы халифатской знати, но и древним сооружениям нашлось местечко. По-настоящему, древним.

Я помню этот город ещё карфагенским.

Раньше не было никакого Сусса, а был Гадрумет. Бывшая финикийская колония, правители которой быстро усекли, что в Пунических войнах лучше встать на сторону Рима. А посему город не был разрушен, а его жителей уравняли в правах с римлянами.

В этой версии реальности история повторилась.

И даже Халифат действовал в Суссе без фанатизма, что способствовало развитию города.

В общем, я попал в приличных размеров мегаполис, один из опорных пунктов Халифата на море. Здесь, правда, не было вездесущих храмов Предтеч, поскольку в Халифате, как и у нас, преобладал монотеизм. Арабы всячески препятствовали развитию культа Древних на своей территории. И лишь в отколовшихся от империи эмиратах и султанатах наряду с мечетями стали появляться привычные для меня святилища.

Как я уже сказал, город был большим.

Тут ходили трамваи, были проложены ветки наземного метро, по улицам носились крутые тачки. Современные тунисцы, мягко говоря, не бедствовали. Ну, ещё бы. Туризм, морская торговля, талассотерапия, каббалисты и артефакторы, знаменитые хиропрактики со своими дорогущими клиниками…

Стоимость аренды била по карману.

Хорошо, что я больше не считаю деньги. Сочные заказы от клана, удачные инвестиции, выигранная война — всё это сделало меня обеспеченным человеком.

Выбраться из Сусса можно было разными способами. По морю, взяв билет на пароход. На дирижабле, только с пересадкой в Афинах. Или на частном аэроплане, но это для извращенцев. Я просто закажу международный звонок и вызову в город Бродягу.

Вопрос в том, когда это случится.

Мы собрались в конференц-зале на плановый брифинг.

— Как я уже говорил, — Джонс обвёл нас внимательным взглядом, — есть косвенные доказательства того, что Великий Артефакт находится в Суссе.

— Это одна из версий, — пожал плечами Сперанский.

— Я бы не стал тратить время впустую, если бы не считал, что удача нам может улыбнуться, — решительно заявил миллиардер.

— Тогда излагайте свой план, — поторопила герцогиня.

— Изложу, — Джонс откинулся в кресле и задумчиво посмотрел на кубики льда в стакане с вискарём. — Но сперва предыстория. Некоторые исследователи полагают, что ВА — это медальон. Другие пишут, что речь идёт о фигурке жука-скарабея, взаимодействующего с одарёнными, если его приложить к затылку.

— Это скарабей, — отмахнулся Сперанский.

— Истина, как всегда, посередине, — мягко возразил Джонс. — Артефакт умеет трансформироваться. После использования одним из нас, он превратится в медальон.

— Так что нам искать? — нахмурилась герцогиня.

— И то, и другое, — Джонс отпил янтарную жидкость из стакана. — Но тут важно понять одну деталь. В пассивном состоянии ВА неотличим от прочих артефакторных медальонов. Эта штука активируется при идентификации вашего психотипа.

— Каков радиус действия? — уточнил Сперанский.

— Два-три метра, — ответил Джонс.

— Иными словами, — подвела итог Воронова, — он изменится в присутствии одного из нас. Преобразуется… хм… в скарабея.

— Верно, — кивнул Джонс.

— Город большой, — не выдержал я.

— У нас же есть Компас, — герцогиня посмотрела на меня в упор. — Не так ли, Сергей?

— Его радиус тоже ограничен. Для начала поисков хотелось бы представлять… район.

— Господа! — повысил голос миллиардер. — Мы отвлеклись. Как я уже сказал, существует предыстория. Кшиштоф Рыбус, известный коллекционер и учёный, занимавшийся поисками ВА на протяжении многих лет, таки сумел достичь желаемого. О чём и написал в своей монографии, которая попалась мне на глаза в… одной из частных пражских библиотек. Возраст Рыбуса на данный момент перевалил за четыре века.

— И зачем ему это писать? — удивилась Воронова. — Бессмысленный поступок.

Джонс хмыкнул:

— Нужно знать Рыбуса, чтобы постичь его мотивацию. Как вы понимаете, автор монографии — бес. До своего чудесного перерождения Рыбус был телепатом, что подтверждено архивными записями. Я собственными глазами видел грамоту, пожалованную Рыбусу Габсбургами, и там чётко прописаны его способности.

— Может, он и не бес, — поморщился Сперанский.

— Ваш скепсис понятен, — ответил миллиардер. — Но вот загвоздка: я лично встречался с Кшиштофом. Встречался дважды, с интервалом в двадцать один год. За это время одарённый не изменился. Не постарел. Он и сейчас чувствует себя превосходно. Что же касается его реального возраста, сведения достоверны, уж в этом можете не сомневаться.

— То есть, он использовал артефакт? — уточнила Воронова.

— Использовал, но лишь единожды, — подтвердил Джонс. — Эта штука необратимо меняет вас, а потом… ну, это всё. Вы переделали себя, и артефакт бесполезен.

— Возвращаемся к теме доминирования, — в глазах герцогини мелькают весёлые искорки. — Что мне мешает создать клан бессмертных, натренировать их, изменить баланс сил?

— Никто не может изменить баланс сил, — покачал головой британец. — Пока есть редактирование судьбы. Инквизиторы обнаружат угрозу, мойры исковеркают ваши судьбы. За последнюю тысячу лет ВА попадал в руки амбициозных людей, которые пытались установить мировое господство. Все они кончили плохо.

— Есть свидетельства? — заинтересовался я.

— Имеются, — заверил Джонс. — Косвенные, но всё же.

— А не проще ли было уничтожить артефакт? — задал логичный вопрос Сперанский. — Или убрать от греха подальше?

— Пытались, — хмыкнул миллиардер. — Да только вещица эта… пропадала. И всплывала в новых местах.

— Как так? — опешила графиня.

— То ли это связано со свойствами артефакта, — британец отпил из стакана, — то ли бесы его плохо оберегали. Я не знаю. Гораздо важнее то, что я нащупал ниточку, ведущую к скарабею. Рыбус оказался тем ещё затейником. Он понял, что выше головы прыгать не стоит, а продавать артефакт… Были, конечно, попытки. Кому-то удавалось, но чаще бывших владельцев ВА убивали. Как свидетелей, ведь они могут вывести на нового модификата. Поэтому Рыбус решил повеселиться. Написал запутанную монографию и стал понаблюдать за крысиными гонками. Убивать его бессмысленно, ведь он не догадывается, кто станет следующим.

— Логика хромает, — покачал головой Сперанский.

— Почему? — удивился владелец заводов и пароходов.

— Он прав, — поддержала Сперанского герцогиня. — Мотивы очень странные. Ничто не мешало выбросить артефакт или спихнуть торговцам древностями… ну, под видом чего-нибудь другого. Дескать, нашёл предмет, свойства не понимаю.

— Чтобы понять Рыбуса, — ответил Джонс, — надо кое-что знать о его интересах. Наш обращённый бес, он… как бы это сказать… социолог. И это не хобби. Кшиштоф Рыбус за свою долгую жизнь успел сменить несколько научных специальностей, но именно социология увеличила его благосостояние. Этот уважаемый одарённый выполняет заказы аналитических отделов ведущих корпораций и некоторых правительств Земли. Исследует поведение групп людей в специфических ситуациях.

— А мы тут причём? — не поняла герцогиня.

— Не конкретно мы, — покачал головой миллиардер. — В общем, он решил проверить для себя какие-то постулаты обновлённой теории игр. Целью монографии был поиск умных и амбициозных людей, готовых вступить в борьбу за обладание Артефактом. Все идиоты отсекались… по понятным причинам. А дальше… он будет сидеть в своём кабинете, анализировать новостной фон и наблюдать за последствиями.

— Хрень собачья, — не выдержал Сперанский.

— Подстава, — заключил я.

— Может, и подстава, — легко согласился Джонс. — Такая версия у меня была.

— Кто-то хочет нашими руками что-то сделать, — резюмировала герцогиня. — А Рыбус — всего лишь пешка в этой игре.

— Не исключено, — миллиардер вновь не стал спорить. — Вот только сведения, полученные от Кшиштофа, заслуживают проверки.

— Суть, — возвращаю разговор в нужное русло.

— Автор монографии продал ВА под видом забавной безделушки одному перекупщику. Затем привёл нудное описание цепочки переходов и сделал «вывод», что Артефакт хранится в одной из частных коллекций Сусса, но хозяин не догадывается о назначении предмета.

— Продал и написал весь этот бред? — воскликнула Воронова.

— Только цепочки, — возразил британец. — О факте продажи я узнал по своим каналам.

Меня вдруг осенило.

— А сколько лет монографии?

Джонс посмотрел на меня с уважением.

— Наконец-то правильный вопрос. Тридцать четыре года.

— Вы хотите сказать, — вскинулась герцогиня, — что этот тип прожил четыре века… То есть, Артефактом он воспользовался свыше трёхсот лет назад… И лишь три десятилетия назад опубликовал монографию с путём доступа? Вы хоть понимаете, что этому источнику нельзя доверять? И что Артефакт может находиться далеко за пределами Сусса?

— Понимаю, — улыбнулся миллиардер. — И то, что Рыбус мог выжить из ума, тоже учитываю. Поэтому проверял информацию по разным источникам. Осторожно наводил справки.

— Странно, что вы не приехали и не забрали артефакт себе, — заметил Сперанский. — Если всё подтвердилось, и это так просто. Зачем нужны мы?

Британец щёлкнул пальцами:

— Бинго!

Все ждали продолжения.

— Потому что непросто, дамы и господа. Совсем непросто. Начну с того, что коллекция частная, и она скрыта от посторонних глаз. Зафиксирован факт продажи предмета, похожего на ВА. То есть, мы предполагаем, что речь идёт о ВА, но это не точно. Исчерпывающих данных о том, кому принадлежит коллекция, нет. Только версии с тремя именами. Где находится коллекция — тоже не совсем понятно.

— И что нам делать? — опешила герцогиня.

— Следовать моему плану, разумеется, — британец навернул вискаря и отсалютовал нам стаканом. — Для начала мы воспользуемся связями господина Сперанского в Суссе. От вас, мой друг, требуется всего ничего. Пообщайтесь со знакомыми коллекционерами, соберите побольше информации о нужных нам людях. Не исключаю, что с кем-то из кандидатов вы знакомы лично.

— И? — бровь Сперанского изогнулась.

— Вычислим предполагаемые адреса, где может находиться… то, что нам нужно, — пояснил свою мысль Джонс. — После этого в игру вступает господин Иванов с Компасом. Вы знаете, Сергей, как работает эта штука?

— Конечно, — ответил я. — Для получения результата мне нужно чётко представлять внешний вид и функции объекта. Я их представляю, уж поверьте.

— Хорошо! — обрадовался Джонс. — Как только мы находим владельца, начинается финальная стадия. Я веду переговоры и пытаюсь выкупить Артефакт.

— А мне что делать? — встряла Воронова.

— Ваша задача, Наталья Андреевна, обеспечивать нам прикрытие. Если что-то пойдёт не по плану, кто-то попытается перейти нам дорогу, нажмите на свои рычаги в посольстве Халифата. Устраните… хм… препятствие.

— Поняла.

— А если хозяин не захочет продать скарабея? — прищурился я.

— Придётся забрать, — не моргнув глазом, заявил Джонс. — И здесь мы рассчитываем на ваши удивительные способности, господин Иванов. Проникновение без взлома, ха-ха!

— Кто бы сомневался, — ухмыляюсь в ответ. — Но сразу предупреждаю: нет никаких гарантий, что после меня не останется трупов.

— Беру на себя, — перебила герцогиня. — Любые дипломатические скандалы замнём.

Иезекииль Джонс крякнул от удовольствия.

Мне в голову пришла мысль, что не может всё быть настолько просто. Монография Рыбуса в открытом доступе, любой уважающий себя клан или Род может выслать в Сусс представителей… Вряд ли мы одни такие умные. Да и выражение «крысиные бега» не просто так придумали. Крыс должно быть много. Чтобы бессмертный социолог получил хорошую выборку…

— У меня есть предложение, — Сперанский лихо подкрутил ус.

— Какое? — деликатно уточнил британец.

— Давайте уже начнём.

Глава 12

Телефон разрывался, заполняя квартиру громкими трелями.

Пришлось выйти из медитации и взять трубку.

— Доброе утро, господин Иванов, — послышался жизнерадостный голос Иезекииля Джонса. — Готовы к великим свершениям?

Мой встречный вопрос не заставил себя долго ждать:

— А почему не мыслесвязь?

— Опасаемся телепатов-перехватчиков, — честно признался миллиардер.

Фигасе.

Я даже не знал, что такие есть.

С другой стороны… Любую мысль можно перехватить, если ваш Род веками культивирует подобные фокусы. Раз уж вы пытаетесь пробить блоки чужого разума, то и мысленную трансляцию извне уловить можете. Наверное.

— Понял, принял. Внимательно слушаю.

— Через час встречаемся в чайхане «Имбирь» на авеню Ибн Омар. Знаете, где это?

— Разберусь.

Вешаю трубку и первым делом открываю мыслекарту, чтобы прикинуть расстояние. Прогуливаясь по окраинам медины, я видел чайхану «Имбирь», но точное расположение не запомнил. Ага, вот и указанное авеню. Улица не слишком оживлённая, но очень длинная, протянувшаяся чуть ли не через весь город. Искомое заведение обнаружилось к северу от медины, на полпути между исторической застройкой и дворцами богатых горожан. Именно дворцами. Местная знать не разменивалась по мелочам и строила так, чтобы сам Аладдин подавился слюной от зависти.

Неблизко.

Даже не успею душ принять.

Надеюсь, в этой чайхане посетителей кормят, а не просто чаем угощают.

Погода с утра выдалась ветреная, но тёплая. По небу проносились лёгкие облачка, ощущения были градусов на пятнадцать. Я вышел из съёмной квартиры в удобных светло-серых брюках, осенних ботинках и такой же серой ветровке с капюшоном. С собой взял городской рюкзак, в который сложил зачехлённую кусаригаму, Компас и запасные штаны с футболкой. Мало ли, кровью забрызгаюсь и надо будет оперативно переодеться. Трость тоже с собой прихватил.

Моя квартира располагалась на мансардном этаже старого дома, окна выглядывали в тихий переулок. С местными таксистами я решил не связываться. Вместо этого свернул в неприметную арку и через утопающий в тени деревьев дворик выбрался на более оживлённую улицу, где находилась трамвайная остановка. Через полчаса вышел на пересечении Рибата и Эль Кедаса. Отсюда до «Имбиря» было рукой подать, но я не собирался убивать столько времени на распитие чая. Изрядно проголодавшись, я заскочил в уличную забегаловку под полосатым тентом и купил парочку жареных бараньих колбасок с лавашом. На ходу умял всю эту историю и понял, что настроение заметно улучшилось.

Чайхана выглядела вполне традиционно для Востока. Мозаика, кружевные занавеси, низкие столики с удобными креслами. Столики были разделены перегородками, чтобы создать атмосферу конфиденциальности. За одним из таких столиков сидел Иезекииль Джонс. А вместе с ним — Джордж Паттерсон.

— А как же боязнь телепатов? — с улыбкой поинтересовался я, опускаясь на мягкое сиденье. — И где наши весёлые друзья?

— Мистер Паттерсон будет поддерживать связь с вами, господин Иванов, — ответил миллиардер. — Со мной он будет общаться… вербально.

Пожимаю плечами.

В интригах наделённых богатством и властью упырей я пока слабо разбираюсь, но быстро учусь. Не исключено, что в Сусс прибыли и другие охотники за бессмертием. Возможно, кто-то следит за Джонсом достаточно давно, и у финансового магната есть повод для опасений.

— А что с герцогиней?

— В посольстве, — коротко ответил Джонс. — Обеспечивает прикрытие.

— Сперанский?

— Отправился к одному антиквару по моей просьбе. Лучше его сейчас не дёргать.

Нам принесли чай. Выглядел напиток своеобразно. Сужающиеся к основанию стаканы со смещённой туда же ручкой, плавающие по поверхности орешки, торчащие пучки травы. В одной из прошлых жизней я пил нечто подобное, но хоть убейте, не помню состав и название.

— Чай по-берберски, — словно прочитав мои мысли, сообщил Джонс. — Настоятельно рекомендую.

— Это кедровые орехи?

— Они самые, — улыбнулся миллиардер. — Там ещё мята с лимоном.

— Стесняюсь спросить, а почему «Имбирь»?

Британец рассмеялся.

— Восток — дело тонкое.

Я попробовал напиток. Что сказать — освежает, бодрит. Самое то в начале трудового дня. Ещё и орешки плавают, я такое люблю.

— Первый клиент находится в квартале отсюда, — Джонс указал на разложенную перед ним карту. Туристическую карту города, такие в любом ларьке можно купить за гроши. — Вот здесь.

Пока я рассматривал изображение с пометками, сделанными от руки, Джонс снабжал меня ценной информацией.

— Талиб Хусейн, один из потомков легендарного бея. Заядлый коллекционер, но не упускает свою выгоду. Большинство лавок, которые ему принадлежат, торгуют ширпотребом, но вот сюда посмотри. Это его летняя резиденция, вход посторонним воспрещён. Иногда там собираются ценители прекрасного. Бывают аукционы, но, опять же, для избранных.

— Сперанский видел медальон?

— Нет, — покачал головой Джонс. — Нам повезло, что мы узнали об этой коллекции.

— Детали?

И я их получил.

Хусейн отвёл под артефакты почти весь подвальный этаж, максимально укрепив стены и защитив своё имущество бронированной дверью. Мне придётся влезть туда, если Компас среагирует на присутствие ВА.

— Ясно, — допиваю чай и поднимаюсь с кресла. — Приятно было поболтать.

— Придётся проверить и другие точки, — сказал Джонс. — Если у Хусейна пусто.

— Само собой. Я на связи.

Подхватив рюкзак, выхожу из чайханы.

Углубляюсь в лабиринт тесных улочек, мощёных камнем. Колоритное место. Провода над головой, высокие белые стены, деревянные ставни и резные двери. Регулярно попадаются крохотные кафешки с одним-единственным столиком, выставленным на улицу. Всё здесь выстроено таким образом, чтобы в жару создавать тень. Дома плотно подступают друг к другу, превращая улицы и проулки в настоящие ущелья.

Древняя каменная кладка.

Растущие в неожиданных местах пальмы.

Атмосфера…

Достаю Компас, рисую в своём воображении образ скарабея, вспоминаю свойства Артефакта и подпитываю диск энергией ки. Точка указателя смещается к левому краю. И это при том, что мне нужно идти прямо.

Получается, Артефакт в городе.

Но не там, где думает Иезекииль Джонс.

Отключаюсь от Компаса, вызываю мыслекарту. Указатель ведёт меня в сторону от квартала дворцов. Я вижу череду антикварных лавочек, гостевые дома, непонятные магазинчики и настолько запутанный городской лабиринт, что сам чёрт ногу сломит.

Врубаю Компас.

Что ж, игра становится интересной.

Мне приходится пролезть в тесный проулок, зажатый между неровными стенами трёхэтажных домов. Здесь настолько узко, что я иду боком. Ни дверей, ни окон. Только стены и выступающие над головой крыши.

Проулок выводит меня в очередную каменную теснину.

Едва не попадаю под колёса мотороллера.

Тенты, выставленные на всеобщее обозрение товары, меланхоличные торговцы с чашечками кофе в руках. Редкие туристы, шатающиеся от одной лавки к другой.

Почему вы отклонились от маршрута?

Голос британского телепата отвлёк меня от точки у края диска.

Вы следите за мной, Паттерсон?

Разумеется. У мистера Джонса везде свои люди.

А как же иначе, подумал я. Свои инвестиции нужно защищать. В данном случае — инвестиции в доверие. Которого в нашей компании нет и не будет.

Тогда передайте мистеру Джонсу, что коллекция Хусейна — пустышка. Компас ведёт меня в другом направлении.

Понял. Остаюсь на связи.

Больше меня не дёргали по мелочам.

Я продолжал углубляться в лабиринт восточных улочек, периодически сверяясь с мыслекартой. Историческая часть постепенно врастала в спальные районы, которые были застроены однотипными пятиэтажными зданиями с открытыми террасами, маркизами и водяными бочками на крышах.

Возникло нехорошее ощущение… словно объект, за которым я охочусь, движется.

Паттерсон?

Слушаю, господин Иванов.

В этом районе есть коллекции, о которых мы говорили ранее? Или дома коллекционеров, представляющие интерес в нашем деле?

Мы это выясняем прямо сейчас.

Через несколько минут поступила новая трансляция:

Сергей, здесь нет ничего. Мы с сэром Джонсом в недоумении.

Если верить карте, я приближаюсь к аэровокзалу.

Продолжайте двигаться. Мы наводим справки.

Компас вёл меня по оживлённой магистрали, застроенной высотками. Я уже понимал, что отдаляюсь от всех потенциальных объектов, где ВА мог находиться изначально.

В душе нарастало беспокойство.

Что-то явно нарушило расчёты Иезекииля Джонса.

На всякий случай я решил уточнить:

Где Сперанский?

Мы не можем его найти.

Что значит — не можете? Разве он не поддерживает мыслесвязь?

Меня накрыло волной недовольства.

Установить контакт не получается. Сейчас мы проверяем апартаменты, в которых он остановился.

Твою мать.

Вариантов не так уж много. Либо нашего усатого коллекционера раскрыли и превратили в труп, либо… Вот от этого «либо» по спине пробежал холодок. Сперанский мог обвести всех вокруг пальца, выкупить Артефакт и скрыться в закате. Например, умотать с вещами к аэровокзалу с дирижаблями. Последнее с трудом укладывалось в голове. Ну, не мог Джонс быть настолько тупым, чтобы не предусмотреть подобных сюрпризов.

И самое главное: в чём логика?

Каждый из нас получил бы желаемое от ВА. Обладать этой штукой после трансформации организма — себе дороже. Так схрена ли Сперанский творит эту дичь?

У меня нет чёткого плана.

Не важно, кто уносит скарабея, я попытаюсь его нагнать.

Мыслекарта показывает, что аэровокзал совсем рядом. Нет смысла ловить такси или ждать проезжающий мимо автобус. За домами уже маячит здание терминала, торчат шпили устаревших причальных мачт. Сейчас всё больше дирижаблей с универсальной посадкой, которые даже в портах могут приводняться. Мачты — это пережитки прошлого.

Вы отправили своих людей на перехват?

Уже. Но вряд ли они смогут сильно вас обогнать.

Само собой.

Вы же, умники такие, устроили слежку за мной и выпустили из поля зрения хитрозакрученного любителя древностей. Надеюсь, хоть герцогиня не участвует в этом шоу.

А что с Вороновой?

Она пытается по своим каналам проверить списки зарегистрированных пассажиров.

Вот это правильно.

Новая трансляция настигла меня при подходе к терминалу.

Сэр Джонс связался с Талибом Хусейном.

И?

Выяснилось, что Сперанский купил у него амулет со сменной конфигурацией. За две тысячи динаров. И скрылся в неизвестном направлении.

Чудесно.

Позвонила герцогиня. Кирилла Сперанского нет в списках зарегистрированных пассажиров.

Я поднялся по ступенькам на крыльцо терминала и прошёл через стеклянную вертушку.

Внутри — обычный аэропорт из «семидесятых». Кассы, стойки регистрации, эскалаторы, перекидное электромеханическое табло. Зал ожидания, насколько я понял, расположен выше.

Так, думай.

Где бы ты прятался в ожидании рейса, Крикс? Явно не сидел бы в кафешке или на скамье в общем зале. Вряд ли отирался бы на парковке или в рекреационной зоне. Как вариант — аренда комнаты отдыха. Можно ещё окопаться в ВИП-зале, куда пускают исключительно аристократов, но Джонс обязательно его проверит.

Я двинулся вдоль бесконечного ряда панорамных окон, из которых открывался вид на кольцевую магистраль с эстакадой.

Маркер сместился вправо.

Взлётно-посадочные полосы? Здесь же их нет. Дирижаблям не нужно разгоняться, это машины вертикального взлёта. Получается, Сперанский уже миновал коридор таможенного досмотра?

Сверяюсь с табло.

Не соврал Паттерсон. В ближайшие часы ни одного рейса.

Чую — уйдёт.

И принимаю единственно верное решение: топаю в туалет. Плачу за вход целый динар, захожу внутрь, врубаю проницаемость и, не обращая внимания на удивлённые лица арабов возле писсуаров, прохожу сквозь кафельную стену. Оказавшись в длинном служебном коридоре, уверенно шагаю вперёд, затем смещаюсь вправо и ныряю в следующую перегородку.

Попадаю на склад.

Стоп, не склад.

Напоминает камеру утерянного багажа или что-то в этом роде. Значит, рядом — таможенный офис. А это плохо. Очень плохо.

— Эй! — окликает меня парень в тёмно-сером комбинезоне. — Здесь нельзя находиться посторонним!

Игнорирую ушлёпка.

Открываю ближайшую дверь и перемещаюсь… в огромное шумное пространство. Рядом вращается багажная лента с чемоданами. Вижу два эскалатора, они явно приведут к зонам посадки. Но это сложный путь, а мне нужна скорость. Поэтому я иду вперёд и на проницаемости просачиваюсь сквозь очередную преграду.

А вот и поле.

Две одинокие мачты, заходящий на посадку дирижабль. Ещё один дирижабль вдалеке, явно не пассажирский. Серебристые выпуклости ангаров.

Но маркер указывает не туда.

Поворачиваю голову и впервые за всё время пребывания в этой реальности вижу взлетающий биплан. Крохотный самолётик, рассчитанный на одного пилота и пассажира, с двумя несущими поверхностями. Вылитый «кукурузник».

И этот «кукурузник» с рёвом отрывается от земли, закладывает вираж и начинает набирать высоту.

Сергей, вы его нашли?

Не отвечаю.

Возможно, нашёл.

Биплан продолжает разворачиваться и уменьшаться в размерах, звук ревущего мотора затихает вдали. Когда аппарат схлопывается в точку, маркер Компаса застывает.

Знаете, я даже испытываю восхищение.

Кем бы ни был этот Сперанский, он ловко обвёл нас вокруг пальца.

Браво.

Глава 13

Я и не думал, что уравновешенный, невозмутимый Иезекииль Джонс способен на такое. Летающие стаканы, разбегающиеся в ужасе слуги, маты на родном английском, растрёпанные седые волосы и полыхающий яростью взгляд. У миллиардера не просто забрали любимую игрушку. Нет, похоронили дело всей его жизни.

Впрочем, сэр Джонс взял себя в руки.

— Извините, — он посмотрел на меня, потом на герцогиню. — Простите мне моё… недостойное поведение, коллеги.

Герцогиня холодно кивнула.

Я пожал плечами.

— Что нам известно? — сэр Джонс перевёл взгляд на Паттерсона.

Телепат откашлялся и начал вводить нас в курс дела, сверяясь с записями в блокноте.

— Хусейн не догадывался об истинном предназначении артефакта, сэр. Он был уверен, что продаёт забавную безделушку, умеющую превращаться в скарабея. Понятно, что он отменил бы сделку или начал набивать цену, но Сперанский действовал тонко. Изъявил желание осмотреть коллекцию, долго рассматривал редкие диковинки, акцент делал на оружии. А потом как бы случайно заметил скарабея.

— Классика, — поморщился миллиардер. — Что дальше?

— Купил, раскланялся и, сославшись на дела, исчез.

— А где наши люди в это время находились? Буи пинали?

— Никак нет, сэр. То есть… Мы не понимаем, как Сперанский это провернул. Вы знаете, что он не владеет навыками телепортации.

— Невидимость? — предположил я. — Бес-невидимка?

Ситуация меня откровенно забавляла.

Я вообще не понимал, зачем Сперанскому понадобился Великий Артефакт. То, что он был наделён Даром бессмертия, не знал только ленивый. Решил усилиться дополнительными опциями? Допустим. Но я бы на его месте не рисковал. Никто ведь не знает, как работает эта штука. Говорят, что можно заполучить в своё распоряжение целых две сверхспособности, но кто проверял?

Телепат посмотрел на меня с укоризной.

И ты, Брут.

Вот что читалось в этом взгляде.

— Хорошо, — я нарушил затянувшееся молчание. — Так или иначе, мы его упустили. Кирилл явно не собирался уходить на пассажирском дирижабле и выбрал… более экзотичный способ. Это его личный самолёт? Или арендованный?

— Арендованный, — вздохнул Паттерсон. — Здесь можно в частном порядке арендовать бипланы. Некоторые богатые туристы так делают.

— И куда он направился? — нетерпеливо бросил Джонс.

— На этот вопрос могу ответить я, — сказала герцогиня. — По своим каналам я добралась до маршрутных листов. Этот частный борт отправился на Мальту.

— Не так уж и далеко, — почесал подбородок Джонс. — Мы их не можем развернуть?

— Боюсь, это не в нашей юрисдикции, — покачала головой Воронова. — Кроме того, я не могу действовать в Халифате слишком напористо, не привлекая внимания Трубецких и Барского. Вы же понимаете, служба безопасности задумается над происходящим…

— Ясно, — перебил миллиардер.

Мне в голову пришла неожиданная мысль.

— Куда он прибудет? И в котором часу?

— Аэровокзал Валлетты, — ответила герцогиня. И, сверившись с изящными золотыми часиками, добавила: — Примерно через тридцать минут.

— У нас нет прыгунов, — покачал головой Паттерсон. — Это нереально.

Я широко улыбнулся:

— Всё реально, друг мой. Если вы имеете дело с Сергеем Ивановым.

— У вас есть план? — вскинулся Джонс.

— Организуйте мне связь, — я встал со своего кресла. — Международный звонок. Прямо сейчас.

— Как насчёт… — начал Паттерсон.

— Не телепатия, — отрезал я.

Джонс, не теряя ни секунды, включил селектор и начал с кем-то быстро переговариваться на арабском. Из обрывков фраз я понял, что на том конце провода администратор гостиницы, в конференц-зале которой мы собрались.

— Готово, — сказал миллиардер. — Кабина на первом этаже, вас проведут.

Не прошло и минуты, как в дверь деликатно постучали.

Швейцар в красной ливрее с золотым шитьём отвёл меня в дальний угол фойе, где рядком стояли три телефонных кабины — солидные, деревянные, с затемнёнными стёклами и лампами внутри.

— Как отсюда позвонить в Россию? — спросил я.

Мне назвали код.

Набираю знакомый номер, слушаю гудки. Кажется, проходит вечность, прежде чем трубку поднимают. На том конце провода — Джан.

— Привет, — говорю я. — Нужна помощь.

— Я тут малость занята, — протянула девушка. — Вот-вот приедут ребята из стройконторы. Что случилось?

— Мне нужно попасть на Мальту.

— Куда?

— Мальта. А ещё точнее — на аэровокзал Валлетты.

— Ты же не серьёзно, да?

— Абсолютно серьёзно.

Морфистка вздохнула.

— Ты где?

Называю адрес.

И прошу Бродягу открыть дверь прямо в телефонную будку.

— Что теперь? — спрашивает Джонс, когда я возвращаюсь в конференц-зал.

— Я постараюсь егоостановить, — подхватываю рюкзак и направляюсь к выходу.

— С помощью своего домоморфа? — настигает меня реплика Вороновой.

— Вы проявляете чудеса осведомлённости, герцогиня, — задерживаюсь у двери, чтобы бросить через плечо: — Паттерсон, удерживайте линию.

— Будет исполнено, — отвечает телепат.

Вхожу в знакомую будку и вижу дверь, которую Бродяга прорезал в задней стенке.

За дверью — холл моей родовой усадьбы.

— Куда именно ты хочешь попасть? — уточняет Бродяга.

Джан стоит неподалёку.

— Терминал Валлетты. Аэровокзал. Показать на карте?

— Буду признателен.

Развернув мыслекарту, я открыл свой разум для Бродяги. И ментально уточнил:

Желательно попасть в сортир. В любую незанятую кабинку.

* * *

Когда ты выходишь из двери собственного дома, и нога чуть не проваливается в унитаз…

Ну, такое себе.

Реакция у меня хорошая, и я успел вовремя обогнуть препятствие. А так бы споткнулся о сливной бачок и врезался башней в пластиковую перегородку.

Аккуратно спустившись на кафель, выглянул наружу.

Дверь кабины была полуоткрыта. В нескольких шагах от меня дородный мужчина справлял нужду в писсуар. Я не стал мешать этому персонажу и сразу двинулся к выходу. Оказавшись в коридоре, сверился с часами. Биплан Сперанского должен был совершить посадку через семь минут. Само собой, я приказал Бродяге вернуться в Фазис и теперь был полностью отрезан от родной страны.

Мальта в этой реальности, как и в нашей, была островом-государством, который застрял костью в горле правителя Халифата. Поговаривали, что местные одарённые поддерживались Евроблоком, но это не точно. Факт остаётся фактом: остров покорить не смогли. Как ни старались. В девятнадцатом веке тут творился сущий ад, поэтому все здания были усилены артефакторами и каббалистами. И да, нигде в Средиземноморье не было столь плотной концентрации высших кинетиков, пиромантов, криосов и мет, как на этой скалистой кочке. Все они, разумеется, являлись наёмниками. А сама Мальта представляла собой удивительный хаб, в который со всей планеты стекались преследуемые властями аристократы. За большие деньги тут можно получить убежище, а если бабло лезет изо всех щелей, то и гражданство.

Вот только я сомневаюсь, что Сперанский намерен поселиться на острове. Он ведь понимает, что у Джонса хватит ресурсов на то, чтобы выковырять предателя. Или упокоить его навек.

Сперанский попробует раствориться в неизвестности.

Исчезнуть с радаров.

Переместившись в коридор, я достал из рюкзака Компас, напитал его своей энергией и загрузил образ Великого Артефакта.

Маркер не среагировал.

Что ж, возможно биплан ещё далеко, и пилот не успел совершить посадку. Мне остаётся лишь выйти в зал ожидания, подняться на второй этаж, найти крохотную кафешку и, попивая зелёный чаёк, запастись терпением.

Семь минут.

Не так уж много.

Допив чай, я неспешно вытащил Компас. Не вижу смысла скрываться — я зашился в дальний угол кафешки, и кроме меня здесь практически никого нет.

За окном величественно проплывал дирижабль. Ещё дальше громоздились старинные кварталы Мальты. Я не сразу дорубил, где находится взлётно-посадочная полоса для аэропланов, а затем увидел, что поле имеет вытянутую форму. Вот только никто не спешил заходить на посадку.

Компас бездействовал.

По времени уже перебор. Я дал Сперанскому больше, чем нужно. При этом маркер примёрз к центру, а это означает, что биплана нет в зоне действия.

Паттерсон?

Слушаю вас, Сергей.

Их нет. Можно ли связаться с аэровокзалом Мальты и выяснить, где самолёт? Они опаздывают? Что вообще происходит?

Задачу понял. Выполняем.

Я заказал ещё одну чашку чая и эклер. Если уж маяться бездельем, то с комфортом. Подумав, взял ещё бутерброд с сыром. Организм у меня растущий, а поел я сегодня… так себе поел.

Примерно через десять минут я понял, что Сперанский придумал очередной хитрый финт. Биплан так и не появился, маркер Компаса не реагировал на мои запросы. С каждой минутой нарастало раздражение — непривычное для меня чувство. Знаете, я прожил в разных эпохах столько лет, что перестал удивляться чему-либо, но Сперанский меня удивил. Неприятно удивил.

Сергей, мы сделали запрос диспетчеру Валлетты. У них в графике нет коридора для бипланов из Сусса. Никто не подавал заявку и не предупреждал о своём прибытии.

Так я и знал.

Хотите сказать, биплан потерялся по дороге? Как можно вылететь из Сусса, заложив маршрут на Мальту, и не прибыть в пункт «Б»? Такое возможно?

Выяснилось, что сегодня внепланово поменяли пилота.

Свой пилот… Это многое объясняет.

Есть и другие новости. Самолёт выкуплен примерно за два часа до вылета. Договор подписан, но руководство аэровокзала не в курсе.

Выдыхаю.

Убираю Компас в рюкзак.

Давайте подумаем, Паттерсон. Куда они могли полететь? У них же ограниченная ёмкость топливного бака. Палермо, Триполи?

Биплан двигался на юго-восток, но они, понятное дело, свернули. Вы правы, тут вариантов немного. Триполи, Палермо. Или частный аэродром, о котором мы ничего не знаем.

Делайте запросы. Я подожду.

Принято.

Сидеть в кафе надоело. Допив чай и расплатившись, я пошёл бродить по второму этажу терминала. Что интересно, Валлетта почти не изменилась с тех пор, как я был в ней последний раз. В той, параллельной вселенной. Море, чистое голубое небо, уступчатые скальные уровни с теснящимися рыжими домами. Купола церквей — без крестов, но обвитые декоративными серыми щупальцами. Часть городской панорамы открывалась прямо из окон. Фантастическая картина, особенно с учётом дирижаблей.

В зале ожидания людей было не так уж много.

Валлетта и раньше не считалась каким-то выдающимся хабом. В моём мире большая часть маршрутов пролегала через Стамбул, Эмираты, Мадрид и Барселону. Здесь сложно сказать. Частное воздухоплавание развилось до такой степени, что цеппелины могут швартоваться у любого дворца или загородной резиденции, я уж молчу про закрытые клановые кварталы. Загруженность совсем не та.

Зима, опять же.

Тихо, меланхолично.

От нечего делать я заглянул в киоск, взял свежую газету и начал просматривать новости. Мальтийским я владел на приемлемом уровне, но пресса удивила. Что, простите? Немецкий? И тут я вспомнил, что Германия фактически верховодила в Евроблоке, так что язык арийских потомков на просторах Европы считался международным.

Новости были скучными.

Принцесса Изабель нанесла официальный визит герцогу Анжуйскому, испанские фехтовальщики одержали уверенную победу в Континентальном Кубке, Греция ввела туристический сбор, в Антарктиде разбился экспериментальный дирижабль…

Увлекательное занятие было прервано Паттерсоном.

В Палермо и Триполи никто не летит. Запросы туда не поступали, коридоры не согласованы. Думаю, они сядут на частной полосе.

Здорово.

Многовато ресурсов для рядового коллекционера, пусть и бессмертного. Чуйка подсказывает, что Сперанский действует не в одиночку.

Сэр Джонс займётся поиском, господин Иванов. Он сказал, цитирую: теперь это для меня дело чести. Герцогиня погрузилась в ясновидческий транс.

А мне что делать?

Рекомендую вернуться в Фазис. Как только мы обнаружим след Сперанского, выйдем с вами на связь. Ну, и в целом… будем поддерживать контакт.

Вас понял.

Поговорив с Паттерсоном, я отправился на поиски таксофона или отделения почтовой связи. По дороге заскочил в обменник, закупился лирами.

На первом этаже обнаружилась почта с переговорным пунктом.

Заказав международный звонок и оплатив две минуты авансом, я связался с Бродягой и попросил забрать меня из Валлетты. Вскоре прорезалась лишняя дверь, через которую я и сбежал с гостеприимного острова.

— Ты вовремя, — сказала Джан, протягивая запечатанный сургучом конверт.

Должен признать, конверт мне сразу не понравился.

Клановая символика, печать службы безопасности Эфы, в качестве обратного адреса — Главное Управление СБ. Я практически не удивился, вытащив письмо за подписью Барского.

Мне настоятельно рекомендовали сегодня в полночь погрузиться в сон и посетить конструкт, информация о котором передана моему морфисту.

А ещё стояла нехорошая приписка:

ПЕРВЫЙ ЗАКАЗ.

Глава 14

Артур Барский не заморачивался детализацией конструкта.

Сон, в который меня пригласили, не имел ничего общего со старинными улочками, трамваями и ратушами. Чайками и морем здесь тоже не пахло.

Мы встретились в кабинете.

Банальный, мать его, кабинет.

Стол, два стула, портрет князя Трубецкого на стене. За окном — участок Змеиных Кварталов. Я сразу узнал сквер перед административным зданием. И всё это как бы намекало на серьёзность разговора. Никто не хочет со мной сюсюкаться. Более того, в глазах начальника СБ читалась откровенная неприязнь.

— Мне поручено связаться с тобой, — процедил седовласый бородач, — и обсудить нюансы первого задания.

Я тоже не скрывался и надел собственное обличье.

— Слушаю внимательно.

Барский демонстративно разговаривал со мной на «ты», как бы подчёркивая разницу в возрасте, статусе и происхождении. Такие вещи меня не задевают. Посмотрим, что будет дальше.

— Не хочешь добавить «Ваше Сиятельство»? — нахмурился эсбэшник.

Пожимаю плечами:

— Да не очень.

Отец Льва впился в меня пронзительным взглядом льдисто-голубых глаз. Я не отвернулся и продолжал спокойно улыбаться.

— А ты дерзкий.

— Могу себе это позволить.

— Думаешь?

— Я не думаю, а действую. И вам это известно, Барский. Те, кто переходят мне дорогу, однажды не просыпаются.

— То же самое могу сказать о своих врагах.

— Мы уже стали врагами?

— Пока нет.

— Вот и замечательно. Давайте уже поговорим о деле. У меня тот ещё денёк выдался, хочется поспать. И не в вашем кабинете, без обид.

Барский огладил пышную хипстерскую бородищу и неожиданно рассмеялся.

— Знаешь, когда Лев рассказывал о трудностях в школе и называл твоё имя, я поначалу не верил. Какие могут быть проблемы с нищим беспризорником? Так я говорил сыну. И даже после всех событий на арене я искренне не понимал, почему тебя нельзя раздавить.

— Многие не понимают, — согласился я. — Даже князья.

Артур Барский носил титул графа.

Что интересно, за всю историю Дома Эфы было лишь два случая, когда службу безопасности возглавлял аристо с титулом ниже герцога. И объяснялись эти назначения выдающимися личными достижениями кандидатов. Я это знаю благодаря Алисе, которая навела подробные справки обо всех Родах, занимающих вершину «змеиной» иерархии. Так вот, Артур Барский выглядит старше своих лет, а всё потому, что во время восхождения активно применял Дар меты. Применял не всегда, иначе отбросил бы копыта. Но полностью обойтись без ускорений бородач не смог.

Я уже говорил, что этот тип большой любитель интриг и подковёрной борьбы?

Не удивлюсь, если однажды Барские скинут Трубецких с горы и возглавят этот гадюшник.

— Многие, — спокойно произнёс Артур Олегович, — верят в свою избранность. И не понимают, что мир жесток. Общество перемалывает одиночек.

— Случается и такое, — согласился я. — Поэтому одиночкам приходится подминать под себя общество.

Барский хмыкнул.

— Ну-ну.

Конструкт был живым. По улицам ездили машины, на тротуарах виднелись крохотные человеческие фигурки. Я даже меха заприметил, который топал по выделенной полосе.

— Что ж, мы отвлеклись, — Барский вытащил из воздуха фотографию и придвинул ко мне. — Это цель номер один.

Я взял снимок и приступил к изучению.

Мужчина на фотографии выглядел… даже не знаю, с кем сравнить. Словно глядишь на Мика Джаггера образца 1970 года. Выражение лица, стрижка — один в один. Разве что усы портят картину. А ещё этот персонаж был одет в кимоно, что выводило мои фантазии в совершенно новую плоскость.

— Это рокер-каратист? — поинтересовался я.

— Очень смешно, — процедил Барский. — Разумеется, нет.

— А кто тогда?

— Один из сильнейших мечников Неваполиса. Его зовут Владимир Вышинский. Наша разведка докладывает, что Вышинский — один из главных конкурентов Маро Кобалии на грядущем Турнире.

Я вдруг подумал, что Вышинский — не Джаггер.

Скорее Чак Норрис.

— Какой у него Дар? — осторожно уточнил я.

— Бес, разумеется. Они всегда самые сложные. Вышинский некогда сражался с Мерген-оолом, у него опыт зашкаливает. За всю историю Турнира это один из немногих бойцов, сумевших выжить в финальном поединке, несмотря на проигрыш.

— Похвально. Мне нужны сведения о его доме, охране, привычках, местах пребывания. Если есть записи поединков — буду признателен.

— Записи не сохранились, — отрезал Барский. — Слишком давно это было. Остальное предоставим.

— Сопутствующие расходы будут оплачены?

— Что ты подразумеваешь под «сопутствующими расходами», Кромсатель?

— Аренда жилья и транспорта, покупка людей и вещей. Что угодно. Поход в казино или массажный клуб, круиз на теплоходе… Сейчас я не знаю, что это будет. Но если мне это потребуется, вы компенсируете.

Эсбэшник нехотя кивнул:

— Принято.

— Также мне могут потребоваться разведданные, которыми вы располагаете. Наставники и спарринг-партнёры клиента, схемы зданий и коммуникаций, сведения об артефакторных и каббалистических вставках. По запросу. И я должен иметь возможность связаться с вами, Барский, в любой момент. Через морфиста или иным способом, неважно.

— Наши морфисты обменяются координатами… этого места. Кроме того, ты получишь номер телефона, по которому нас соединят… даже ночью, если потребуется.

— Договорились. И ещё одно…

Бровь Барского изогнулась.

— Я надеюсь, что правду о Кромсателе не узнает ваш сын. Это в интересах клана. Мы не знаем, кто из гимназистов и друзей Льва связан со спецслужбами конкурирующих кланов. Если информация обо мне просочится…

Барский поднял руку.

— Ни слова больше. То, о чём ты просишь, логично. Моя работа не касается Рода и не пересекается с его интересами. Всё, что засекречено, таковым и останется.

— Хорошо, — я начал понемногу исчезать. — Жду бумаги с подробностями.

* * *

Утром появился неизвестный прыгун, который и доставил то, что мне нужно. Объёмистый пакет с каббалистической защитой. Я, признаться, такого ещё не видел. Цепочки, заточенные под идентификацию психотипа. Барский отжигает.

Взяв в руки конверт, я с удивлением обнаружил, что цвет и фактура бумаги изменились. Более того, конверт утратил жёсткость и стал мягким. Распалась сургучная печать, растворились серые нити прошивки. Хрен его знает, что это за прошивка, но проверять не хотелось.

Отправившись к себе в комнату, я вскрыл пакет и погрузился в изучение документов.

Подручные Барского поработали основательно. Я получил детальное описание дневных перемещений Вышинского, адреса его домов и квартир, психологический портрет, биографию, вкусовые предпочтения… Ну, и оценку боевого потенциала, разумеется. И этот потенциал был впечатляющим. Матёрый бес, проживший несколько столетий и повёрнутый на японской школе фехтования. Настолько повёрнутый, что прожил много лет на островах, изучая боевые искусства в закрытых додзё. Непонятно, как Вышинский договорился об обучении, что с него потребовали взамен и почему не послали лесом белого гайдзина. Факт, что не послали. И это, на минуточку, в середине девятнадцатого века, за два поколения до того, как Небесный Край, усилившись, поглотил изолированную Японию!

Так или иначе, Вышинский вернулся в РИ запредельно крутым бойцом. Я не рискнул бы выйти против него на честный поединок в этом теле. Хоть с кусаригамой, хоть ещё с чем. Бес похоронил бы меня за пару ударов, и не факт, что я успел бы понять, как это произошло.

Ну, я бы с ним потягался в бытность свою гладиатором. Или на пике формы в середине четырнадцатого века, когда я сам был одним из лучших мечников Японии. Повторюсь, многое зависит от тела. А Серёгу мне ещё прокачивать и прокачивать.

— Ты скоро? — в комнату заглянула Джан.

Я выпал из бумажной реальности.

— А что?

— Ну, мы завтракать собрались. Много чего обсудить нужно. Ты уже час тут сидишь.

— Стучать не пробовали?

— Так стучали, — в проёме появился Федя с куском батона и кефиром в руках. — Ты не отвечаешь.

— Ладно, — я убрал все документы в конверт и пошёл к сейфу. — Сейчас спущусь.

Разумеется, я успел выйти на пробежку, потренироваться, помедитировать и привести себя в порядок. Из окон было видно, как по нашему участку разгуливают мужики в тёплых куртках, устанавливают какие-то аппараты на треногах, что-то вымеряют и записывают, сверяются с планами. Представители компании «Плотников и сыновья» активно взялись за работу. Мне импонировал такой подход. Прямо чудеса обязательности для курортного кавказского города.

Бегать вдоль горного озера было легко и приятно.

Откровенно говоря, я планирую перенести часть своих тренировок на свежий воздух. Как минимум, упражнения с боевыми шестами и отдельные дорожки с катаной. Есть мысль вкопать на берегу озера столбы и ещё какие-нибудь хитрые тренажёры, но пока нет времени этим заниматься.

Меня ждали овсянка, вареные яйца, бутерброды с сыром и чай.

Я решил съесть парочку бутеров сразу. Федя обладал навыками сверхбыстрого уничтожения еды, и у меня возникли справедливые опасения, что блюдо опустеет за пару минут.

— Репарации выплачиваются, — говорила Джан, перебирая бумаги. — Я контролирую. По остальным вопросам всё продвигается, но медленно. Никто не собирается упрощать нам задачу.

— Оно и понятно, — хмыкнул я. — Главное, чтобы не успели кассы припрятать.

— Не припрячут, — заверила Джан. — Я наняла аудитора. Солидного, кланового.

— Правда? — я чуть не подавился овсянкой. — Клановых можно нанимать?

— Услугу как бы Эфа предоставляет, — пояснила Джан. — Простым смертным опция недоступна. На низших ступенях иерархии — за деньги.

— Молодец, — похвалил я. — Всё правильно сделала. Когда входящие транзакции будут завершены, дай мне подробный отчёт. Я переброшу вам с Фёдором то, что должен.

— Договорились, — кивнула Джан. — Теперь надо смету обсудить.

— Ты её видела?

— Предварительную, — девушка сделала паузу. — Сейчас они проводят точные измерения. А ещё какие-то штуки каббалистические притащили, чтобы получить пробы грунта. Когда закончат и проанализируют, мы получим финишный вариант сметы.

— Ясно, — кивнул я. — И что почём?

— Тебе не понравится, — хмыкнула Джан. — И, раз уж пошла такая пьянка, давай сразу обозначим, кто платит за эти удовольствия.

— Я, разумеется, — тут у меня вопросов не возникало. — Мы честно делим доходы, полученные во время войны или при выполнении моих заказов. Что касается ангаров, мехов, построек и всего остального… это будет принадлежать моему Роду. Сопутствующие траты я обязан взять на себя.

— Логично, — согласилась Джан.

— Не шофшем шправедлифо, — с набитым ртом произнёс Федя.

— Прожуй, — парировала морфистка. — Потом говори.

Стоически выдержав это испытание, Федя продолжил:

— Эти бойцы и мехи… всё это Сергей делает для нашей защиты. Общая выгода. И мы должны помочь с деньгами.

— Имело бы смысл, — возразила Джан, — будь мы частью его Рода. Но формально мы никто. Наёмники.

Мне показалось, или в её голосе прозвучала лёгкая обида?

А, может. и не лёгкая…

— Мне вас усыновить? — смотрю на девушку с усмешкой.

Джан уставилась на меня.

— Чего?

— Не так уж много вариантов, как влиться в мой Род, — поясняю свою мысль. — Жениться на Феде я не могу, но усыновить — это пожалуйста. При условии, конечно, отсутствия возражений со стороны его тётушки.

— Возражения? — Джан изогнула бровь. — Он теперь полноправный одарённый. И может претендовать на жетон самостоятельности.

Пришло моё время удивляться.

— А я, — наслаждаясь произведённым эффектом, добавила Джан, — могу выйти за тебя замуж. И никто ничего не скажет.

Я чуть не подавился овсянкой.

— Замуж?

— А что такого? — невинно поинтересовалась соседка. — Я тебе не нравлюсь?

— Да не в этом дело!

— В чём тогда?

Похоже, она не шутит.

— Нам пятнадцать, вот в чём. Я против ранних браков. И уж точно против того, чтобы жениться на девушке ради использования её ресурсов.

— А я бы усыновился, — неожиданно выдал Федя. — Ты мне нравишься больше моей отмороженной тётушки.

— Спасибо на добром слове, — фыркнул я.

Вот так сядешь спокойно поесть — и начинается.

— Пошалушта, — Федя приступил к уничтожению последнего бутерброда.

Джан продолжала сверлить меня глазами.

— Вот что, — не выдержал я. — Хватит уже давить. Жениться нужно по любви. И в сознательном возрасте. Вот исполнится тебе восемнадцать — тогда и вернёмся к этому разговору.

— Правда? — коварно усмехнулась морфистка. — Только попробуй сбежать, дорогой. Я тебе приснюсь в любой точке мира, так и знай.

— Про меня не забыли? — Федя начал подливать себе чай.

— Я подумаю, — честно пообещал я. — Только учти, профессия у меня опасная. Убьют в каком-нибудь Неваполисе, останешься без папочки.

— Не убьют, — уверенно заявил оружейник. — Ты всех нагнёшь.

Глава 15

К теме сметы мы всё же вернулись.

И сумма, озвученная Джан, мне не понравилась. В точности, как морфистка и обещала. Полмиллиона рублей? И это без чистовой отделки, каббалистики, электрики и камер наблюдения? А вместе со всем перечисленным — семьсот тысяч? Я тут что, дворец из «Тысячи и одной ночи» строю?

Джан в ответ на мои возмущения пожала плечами. И разъяснила по пунктам, в чём я не прав. Во-первых, мы работаем с организацией, которая взяла на себя все заботы по проектированию, переговоры с чиновниками из архитектурного отдела, подбор и доставку материалов… В общем, те вопросы, которые у меня выкачали бы из кармана тысяч пятьдесят, включая вероятные взятки. Во-вторых, это проверенная контора. Не обманут, не украдут, всё выполнят на совесть и в срок. В-третьих, мне не придётся искать каббалистов самому, а на этом рынке тоже хватает кидалова. В-четвёртых, договор предусматривает полную конфиденциальность, и стратегические сведения о моей усадьбе не будут разглашены третьим лицам.

Прямо так и не будут, усомнился я.

На что Джан ответила, мол, репутация у Плотниковых железобетонная, и они реально дорожат отзывами клиентов. Я и сам знаю, что репутация… Просто жаба душит.

Хотя гарантии впечатляют.

В договоре, который я пролистал, указано, что объекты, выстроенные Плотниковыми, простоят минимум пятьдесят лет. Если, конечно, вписать базовый набор каббалистических цепочек.

Я, разумеется, испросил у Джан предварительную оценку доходов, полученных нами в результате маленькой, но победоносной войны. И выяснилось, что не так страшен чёрт. Кроме того, мы перекроем любые убытки, тупо получая проценты с прибыли казино.

Двести тысяч задатка придётся выложить сразу — таковы условия контракта.

— Они ждут твоего решения, — добавила Джан. — Через пару дней мы получим окончательную смету, и Плотниковы будут готовы к началу строительных работ.

— Хорошо, — сдался я. — Утверждай.

— Ты всё подпишешь?

— Без вариантов.

Если уж делать что-то… пусть это будет на совесть. Фазис кишит мошенниками всех мастей, и отыскать надёжного застройщика — тот ещё квест. Я здесь полгода живу и уже наслышан про долгострои, замороженные объекты и обманутых дольщиков.

— Кстати, — Джан вспомнила ещё одну вещь. — Звонили из военной части, не помню, как она называется. Спрашивали, когда привозить меха.

Я вспомнил, что две машины ждут своего часа. И если трофейный шагатель Маро может постоять, то испытывать терпение Трубецких не стоит. Раз уж отжал что-то ценное — забирай, пока дают.

— Бродяга, — позвал я.

— Да, Сергей.

Голос домоморфа как всегда был ровным и бесстрастным.

Стабильность.

— Ты можешь расширить гараж, чтобы разместить ещё одного механикуса?

— Могу, — ответил домоморф. — Но только за счёт жилого пространства. Напоминаю, что у меня ограниченное количество протоматерии.

Грёбаная протоматерия.

Я почти ничего не знаю об этой субстанции, а ведь она тесно связана с ки. В учебниках криптоистории сказано, что Предтечи использовали в быту именно протоматерию, но со временем эта хрень эволюционировала в ки. Существовала и другая научная гипотеза, согласно которой протоматерия — это более высокая форма ки. А мы просто не доросли до её освоения.

Так или иначе, домоморф генерировал некие поля, удерживающие эту ересь от распада. И собирал из протоматерии буквально всё, что нас окружало. Минус в том, что предметы, созданные Бродягой, распадались за его пределами. То есть, за стенами нашего жилища. А ещё, насколько я понял, Бродяга имел ограниченный запас этой ценной субстанции.

Честно говоря, «протоматерия» — даже близко не энергия.

Если верить названию.

Но сейчас важнее другое.

— И что придётся подвинуть? — осторожно уточнил я.

— Холл, — не раздумывая, начал резать по живому Бродяга. — Часть кухни. А вообще, рекомендую полностью убрать обеденный зал.

— У нас есть обеденный зал? — я удивлённо воззрился на морфистку.

— Ээээ… — девушка смущённо прикусила губу. — Федя предложил, я согласилась.

— Чем плохая идея? — вскинулся толстяк.

— Мы подумали, — торопливо заговорила Джан, — что надо соответствовать. У нас тут как бы аристократическая усадьба. Фамильный особняк и всё такое. Уважающий себя Род должен иметь обеденный зал для приёма гостей и торжественных званых обедов.

— Всё, как у людей, — важно добавил Федя.

— Так, я ничего не имею против банкетов и обеденного зала, — поспешил я успокоить своих соседей, — но сейчас мы столкнулись с проблемой. Надо впихнуть невпихуемое. То есть, выкроить место под парочку мехов.

— Эх, — лицо Феди стало грустным. — А я знаете что скажу? Обеденный зал — сердце усадьбы.

— Хорошо сказал, — одобрила девушка.

Я закатил глаза.

И отдал непопулярный приказ:

— Бродяга, убирай нафиг столовую.

* * *

Я, разумеется, не забыл про своё обещание записать Федю в школу Макаренко. Вот только с администрацией школы договориться получилось не сразу. Проблема в том, что с клановыми аристо там не работали. Для детей из благородных фамилий Дома Эфы предназначена гимназия — это первое, что я услышал. И дело не в каких-то предубеждениях. Просто ни один клан не потерпит попытки «перехватывать» у него одарённых детей.

Мне пришлось долго объяснять, что Федя не аристократ, а обычный паренёк с жетоном самостоятельности. Который мы, к слову, оформили. Вот только оружейник формально работал на меня, а я состоял в клане. Пришлось запрашивать разрешение в администрации Эфы по официальному каналу. Ирония судьбы заключалась в том, что согласованием занимался чиновник, которого прислали в гимназию в день моего перевода на заочное обучение. И этого мужика я реально достал. Точку в споре поставил звонок герцогини Вороновой.

С первого сентября Федя основательно отстал от школьной программы. А это означало, что ему придётся в сжатые сроки освоить целые разделы базовых предметов и написать контрольные срезы, по итогам которых он будет допущен к обучению.

И тогда я расстегнул кошелёк.

Рассчитался за второе полугодие и оплатил интенсивные четырёхнедельные курсы с толпой репетиторов из числа местных учителей. Эта команда должна была подготовить моего оружейника к срезам. В итоге образовательные шестерёнки завертелись, и Фёдор был вынужден прервать затянувшиеся каникулы.

Из нашего посёлка в школу курсировал автобус.

Что интересно, кроме Феди забирали всего двух учеников. Худенького парнишку в здоровенных очках и девочку-южанку, которая не могла устоять на месте. Пока мы ждали автобус на остановке, Федя хмуро смотрел вдаль и жевал украденный из холодильника бутерброд. На противоположном краю платформы переминался с ноги на ногу очкастый паренёк. В этот момент нас и накрыло ураганом.

— О, привет! — прямо из воздуха материализовалась смуглая худышка лет семи. Визуально — втрое меньше Феди. — Я тебя раньше не видела! И вас тоже! Гамарджоба!

Я едва успел кивнуть в ответ.

— Твой портфель? Ухтышка! Это Капитан Москва, правда ведь? Ничего себе! А ты новенький, да? В нашей школе будешь учиться?

Федя открыл рот, чтобы вставить хоть слово, но девочку было не остановить.

— А вы недавно поселились в долине? Говорят, у вас домоморф…

— Кто говорит? — ввернул я.

— Да все говорят! — отмахнулась девочка. — Папа и мама, тётя Саломе, и наши соседи, Рокоссовские… Да все-все-все, я вам точно говорю! Я Мгелика, а тебя как зовут!

— Федя, — буркнул оружейник.

— Привет, Мгелика! — раздался голос очкастого паренька.

— О, Вася, давай к нам! — девочка заметила свежего персонажа этого спектакля. — У нас новенький, представляешь?

— Я… — открыл рот Фёдор.

К нам подтянулся Вася.

— А фамилия твоя как? — прищурилась девочка. — Я из Кахиани, у меня папа финансист!

— Здорово, — успел выдавить обычно говорливый Фёдор.

— Храмцов, — вставил я. — Его фамилия — Храмцов.

— А, понятно! — обрадовалась девочка. — Тоже неблагородный, да? Все благородные в клановой гимназии учатся! Там одни драчуны, я их не люблю!

Федя покосился на меня с ехидной усмешкой.

— А Вася у нас будущий хиропрактик, — добавила Мгелика. — Антипов. У него крутые предки, они частную клинику открыли, но они не клановые. Правда, Вася?

— Правда, — смущённо ответил очкарик.

— А я уже прыгать умею! — похвасталась Мгелика. — Видел, как телепортнулась? Два месяца назад получила первый ранг!

На последних словах Вася погрустнел.

Значит, «нулёвочка».

— Я оружейник, — признался Федя.

— Ухтышечка! — восхитилась Мгелика. Похоже, это её любимое слово. — Вытаскиваешь всякие штуки из воздуха, да? Ножи и мечи? А разве можно так? Ну, без лицензии…

— Он в клане, — я не стал скрывать очевидных вещей. — В моём Роду.

Девочка открыла рот, чтобы засыпать нас очередными вопросами, но в этот момент к остановке подъехал автобус. Я с облегчением спровадил надоедливых мальцов и, улыбаясь, зашагал в сторону усадьбы. Похоже, Федя не пропадёт. Не успел порог школы переступить, а уже обзавёлся друзьями. Мне, кстати, ребята понравились.

Посмотрев на часы, а по совместительству мыслекарту, я понял, что день только начинается, а работы по горло. Я уже договорился с охранниками на КПП, чтобы выдали пропуска строителям из утверждённого списка. Правила безопасности настолько ужесточились в последнее время, что каждого кандидата нужно было согласовывать чуть ли не с Барским. Процесс занял два дня, но сегодня представители Плотниковых въедут на территорию Красной Поляны без приключений.

Сейчас без пяти девять.

Я хорошо выспался, побегал по промороженному насквозь берегу озера, поупражнялся со своими стальными друзьями, помедитировал, принял душ и сытно позавтракал. Хорошо бы заняться изучением местности, на которой развернётся охота.

Вернувшись домой, я так и сделал. Благо домоморф уже забросил Джан в школу, и все домашние заботы остались на моих хрупких попаданческих плечах. Теперь до трёх вечера придётся сидеть в четырёх стенах, поскольку за людьми Потапова кто-то должен присматривать. Окончательное утверждение сметы тоже на мне.

Запираться я не стал.

Уселся в кресле, разложил на рабочем столе бумаги, присланные внешней разведкой Эфы, и погрузился в блуждания по мыслекарте. Первым делом отметил вокзалы, порт, ключевые станции метро и железнодорожные узлы. Изучил трамвайные пути, освежил в памяти схему каналов. В Питере, аналогом которого в этом мире был Неваполис, я работал неоднократно. Работал ещё в те времена, когда этот миллионник назывался Ленинградом. Поэтому хорошо представляю себе топонимы, но с поправкой на местные реалии.

А реалии, сами понимаете, какие.

Вместо православных соборов — храмы Древних. Вместо Пулково — аэровокзал с дирижаблями. На месте Петергофа — клановые кварталы. Целые острова оккупированы влиятельными Родами, которые ограничили доступ простым смертным на свои земли. Поскольку Великой отечественной не было, здешний Неваполис выглядел ещё шикарнее нашего. Старинных домов больше, архитектура богаче и разнообразнее, при этом разводные мосты сохранились! Адмиралтейство тоже на месте, а вот «Авроры» по понятным причинам я не обнаружил.

Пока изучал карту, запоминал арки, тупики и малоприметные переулки, время близилось к двенадцати — в это время должны были подъехать Плотниковы. Так-то они круглосуточно будут орудовать на моей территории, просто остались последние бумажные формальности. И то задержка случилась по вине муниципальных чиновников, которые устроили планёрку и забили на приём посетителей.

Без четверти двенадцать я покинул пространство карты.

Выдохнул с облегчением.

Предварительная разведка проведена.

Остались вопросы по некоторым домам и их владельцам, а также по новостям светской хроники «на брегах Невы», но этим частично займётся Алиса.

Меня посетила внезапная мысль.

Бродяга мгновенно запоминает любые тексты, стоит только внести книгу в дом. Не только тексты — он весь талмуд с нуля восстановит, вплоть до облупившейся позолоты на буковках и потрёпанного корешка. Так почему бы не создать свою личную… хм… Ленинку? Ну, в смысле, Румянцевскую библиотеку. Это будет покруче Флибусты или Альдебарана. В памяти домоморфа не просто хранится важная информация — он выдаёт её по первому требованию. Без проволочек. Это почище нейросети, ха-ха! Да ещё и физически может томики создавать в пределах себя любимого.

Идея мне понравилась.

Вот только надо её воплотить, а это кусок работы. Потребуется прямая стыковка с лучшими книгохранилищами планеты и транспортировка книг в утробу моего гиганта мысли. И лучше, если этой рутиной будет заниматься кто-то другой, не я.

Боги, да тут целая бригада рабочих понадобится!

А ещё лучше — конвейер.

Чтобы сразу подавать чтиво к столу…

От наполеоновских планов меня оторвал пронзительный автомобильный гудок. Приехали Плотниковы. Да воцарится хаос!

Глава 16

Вечером этого же дня военные доставили мне «Гефеста».

Капитан Месхи сдержал обещание и в нагрузку снабдил меня полным боевым комплектом — молотом, коловратом, циркуляркой и стандартной цепной пилой. Мне также доставили ящики с комплектующими, нуждающимися в регулярной замене. Инструкции, характеристики… всё, как и договаривались.

Меха загнали в гараж, сложили и укатили в ночь.

А я остался с нерешённой проблемой: где взять квалифицированных боевых пилотов и грамотных механиков для ухода за расширяющимся парком боевых машин. Логика подсказывала, что Хасан рано или поздно даст о себе знать, но какие у меня гарантии, что Демон заинтересуется предложением? Как ни крути, а я связан с кланом, вызывающим у бывшего военного не самые радужные воспоминания.

Ждать я умею.

А потому решил заняться более насущными вопросами.

То есть — подготовкой к устранению Вышинского.

Цель очень непростая, это я понял сразу. Напрашивается очевидное решение — пройти в дом к Вышинскому, используя свой Дар, максимально сократить дистанцию поражения и завалить его с помощью… Да чего угодно. Нож, меч. Он ведь не сможет ответить, я — бесплотная тень.

Проблем у меня две.

Устранить Вышинского нужно деликатно — так, чтобы никто не догадался, откуда ноги растут. А мои способности уже ни для кого не секрет. Да, никто не подозревал, что я и Кромсатель — одно лицо. Но связать личность внезапно нарисовавшегося барона Иванова с убийцей беса в Неваполисе не составит особого труда. Последствия не заставят себя долго ждать. Минимальное зло — Соборный Трибунал. Это такой высший орган в РИ, который разруливает взаимные претензии Великих Домов. Мне популярно объяснили, что в случае моего обнаружения Трибунал может дисквалифицировать Маро.

Что?

Отстранить Великий Дом от участия в Турнире?

Да, если затронуты общие интересы. А открытая ликвидация топового бойца, претендующего на победу — это прецедент и угроза общей безопасности. Ибо стране будет угрожать межклановая война.

Вторая проблема — никто не знает, где находится Вышинский.

Нет, его маршруты известны и предсказуемы, но… Поговаривают, что по основному маршруту перемещается двойник. А сам великий мастер меча безвылазно сидит на тренировочной базе в лесу. Живёт в додзё, можно сказать. А баз таких в Невской губернии много, и нужно знать наверняка, куда лезть.

Я в десятый или двадцатый раз пересмотрел все документы, составленные внешней разведкой, и в итоге зацепился за одну интересную деталь. Вышинский, как истинный самурай, был фанатом своего меча. И раз в месяц он лично ездил в мастерскую по заточке и полировке катан, чтобы отдать своего лучшего друга в заботливые руки профессионалов. Ездил тайно, без сопровождения. И всячески делал вид, что он — это не он. Вот только СБ Дома Орла за мужиком присматривает, и очень плотно. В группе сопровождения — ясновидцы, телепаты, прыгуны-мечники, криокинетики и меты. Плюс толпа неодарённых бойцов на подхвате. Наши аналитики уверены, что Вышинский сам не догадывается о столь солидном эскорте.

Вот она — возможность.

Точка отсчёта.

Искать правильную тренировочную базу в окрестностях Финского залива можно месяцами. Тут риски огромные. Устроишь мясорубку, а цели не достигнешь. Ещё и нарвёшься на неприятности в виде Трибунала.

Знаете, межклановые политические отношения мне чем-то напоминают нескончаемую гибридную войну. Лидеры Великих Домов любят подгадить соседу, но сделать это так, чтобы формально не подкопаться. Нас там не было. Это не мы. А вы докажите…

Никто, разумеется, воевать не хочет.

А вот усилиться за счёт ослабления конкурента — совсем другой разговор.

План у меня такой: дождаться очередного выезда Вышинского к мастеру-оружейнику, тихо ликвидировать его на нейтральной территории и раствориться в тенях. А для этого мне придётся изучить алгоритм действий объекта внутри оружейной мастерской.

Заинтересовавшее меня место курировалось Домом Орла, но формально считалось частным. «Оружейная мастерская Винера» — так оно называлось. Сам Винер был потомственным оружейником, вроде Фёдора, но умел ковать, точить и шлифовать клинки, а также имел в штате сотрудников высшего каббалиста. Нетрудно догадаться, что Винеру принадлежит авторство катаны, над которой так колотится бес. Точнее, не самому Эрику Винеру, а его прадеду. В общем, попахивает самурайским культом оружия, доходящим до фанатизма.

Я открыл мыслекарту, изучил подступы к зданию, весь прилегающий квартал. Меня интересовали автомобильные развязки, остановки общественного транспорта, магазины, дворы, переулки, соседние здания. Выяснилось, что неподалёку проходила трамвайная линия, а вот до станции метро нужно топать метров шестьсот-семьсот. Неподалёку также имелся спуск к набережной канала с посадкой на речной трамвайчик.

Мастерская Винера стояла в глухом тупике, из которого был только один выход. Через дорогу — то ли доходный дом, то ли местная разновидность коммуналки. Крохотная парковка. Плотная старинная застройка.

У меня несколько вариантов действий.

Самый сложный — вычислить, не пьёт ли Вышинский какие-нибудь напитки в процессе ожидания. Тогда беса можно отравить, но всегда есть риск зацепить другого посетителя.

Второй путь — влезть на чердак доходного дома со снайперской винтовкой. Сделать перекрытия прозрачными, завалить Вышинского прямо в фойе и быстренько исчезнуть. Никто толком ничего не поймёт… наверное. Вот сидел человек, а потом — бах! У него вылетают мозги, а во лбу образуется дырка. Пуля распадается, криминалисты в недоумении. Но первое, что сделают эсбэшники Орла — вызовут инквизитора. И тут уже мы вторгаемся в зону непредсказуемости. Я не исключаю того, что натасканные специалисты возьмут мой след. Через своих провидцев, например.

Третий вариант — самый интересный.

Я могу задействовать в операции Бродягу.

Для этого мне нужно встроиться в доходный дом. Сделать это таким образом, чтобы я вышел из двери подъезда, убил Вышинского и зашёл обратно. Эсбэшники последуют за мной и попадут… в обычный питерский подъезд. Чтобы это провернуть, мне нужна схема подвальных помещений доходного дома. И дополнительные сведения от наших разведчиков.

Конечно, я могу рассмотреть идею расправы над Вышинским силами Чёрного Ока. Но слишком часто применять этот инструмент я не хочу — меня могут заподозрить другие Реликты. В будущем я подумываю над тем, чтобы возглавить Око единолично, но для этого придётся совершить небольшой переворот на очередном Параде Масок. В будущем, но не сейчас.

Остановлюсь на третьем варианте.

— Бродяга, — позвал я. — Ты можешь встроиться в подъезд таким образом, чтобы не выделяться из фасада дома?

— Конечно, — заверил артефакт. — Но мне придётся занять соседние квартиры.

— А подвал?

— Смотря какой. Если мало места, придётся расширять себя под землю. А там встанет вопрос фундамента и перекрытий. Ты же не хочешь, чтобы здание обрушилось после нас?

— Нет, — я почесал подбородок.

— А ещё подвалы бывают занятыми, — напомнил Бродяга. — Магазины, ателье, бары, пекарни…

— Само собой, — перебил я. — Другие решения есть?

— Надо увидеть здание. Точнее — познать.

— Хочешь туда встроиться?

— Иначе не выйдет.

— Ну… погнали.

И я открыл домоморфу мыслекарту с геолокационной отметкой в Неваполисе.

Реальность за окнами исказилась, и я понял, что мы движемся сквозь чужие измерения. У меня было достаточно времени, чтобы набросать в голове детали плана, прикинуть расстояния ипросчитать бой. Я, к слову, ещё не определился с выбором оружия и моментом атаки.

Через несколько минут я вновь увидел Красную Поляну.

— Готово, — сказал Бродяга.

— Мы там побывали?

— Да.

— И что скажешь?

— Схема помещений внесена в мою память, Сергей. Подъезды сквозные, с чёрным и парадным ходом. Подвал занят мастерской по пошиву одежды. Все квартиры обитаемы.

— Ты рассматривал третий подъезд? Центральный?

— Да.

— Есть идеи?

— Можно занять мансардный этаж, там сейчас ремонт.

Я обдумал предложение. По логике вещей, здание трёхэтажное. Плюс чердак. Мне не составит труда подняться наверх, скрыться за дверью и исчезнуть. Ну, может и не за дверью, а за крышкой чердачного люка. Бродяга наверняка придумает удобный спуск. Преследователи погонятся за мной и останутся ни с чем — нас уже сдует ветром перемен. Обследуют чердак, ничего не найдут. Пустота, строительный мусор, бродячие коты и воркующие голуби, засравшие каждую балку. Смогут ли понять, в чём фокус? Не факт.

Думаю, не смогут.

Мы не оставим после себя улик, ясновидящим будет не с чем работать.

Проблема в том, что у меня на счету каждая секунда. Если в подъезд телепортируются прыгуны, я уже не доберусь до люка без приключений.

— Нет, — сказал я. — Не годится.

— Что не так? — удивился домоморф.

— Я должен войти в подъезд и исчезнуть. Никаких лестничных пролётов. Мне надо исчезнуть быстро, понимаешь?

— Да, Сергей.

— И?

— Предлагаю шахту с дверью.

— Чего?

— Я опускаю вниз шахту вместе с тобой. Наподобие лифта. Ты выходишь, делаешь, что нужно, и возвращаешься. Мы переносимся назад в Фазис, шахта втягивается в меня.

— Парадная дверь блокируется?

— Конечно.

Тяжело вздыхаю.

Надо обдумать этот сценарий и отшлифовать неровности. Слабым звеном могут оказаться соседи, решившие в неурочный час сгонять за хлебушком или почту проверить.

— Ладно, — буркнул я. — Вернёмся позже к этой теме.

— Как скажешь, Сергей.

Паттерсон, телепатический представитель Иезекииля Джонса, не связывался со мной уже два дня. А это говорит о том, что наша бригада села в глубокую лужу. Сперанский использовал Великий Артефакт, укрепился новыми умениями и, вероятно, решил усилить ещё кого-то из своего окружения. Чем больше дней пройдёт в бесплодных поисках, тем ниже шансы на успех. И я сомневаюсь, что сообщество, интересы которого представляет Сперанский, выбросит ВА за борт круизного лайнера.

Где-то назревает проблема.

Не моя, инквизиторов.

А свои проблемы инквизиторы умеют решать. Попутно отжимая артефакты, представляющие угрозу для власти мойр…

С такими безрадостными мыслями я сел в машину и отправился в город. Предупредил Джан, что вернусь через пару часов и привезу что-нибудь из ресторана на ужин.

Путь мой лежал в сторону Гранд-Базара и дома, в котором Алиса с отцом снимала квартиру. Разговор предстоял серьёзный. Я ехал к этим чудесным людям с предложением, от которого те вполне могут отказаться. Просто потому, что я сейчас — не лучший гарант безопасности.

Снег, засыпавший Фазис несколько дней кряду, растаял.

Я ехал аккуратно, на минималках. И то пару раз горные джигиты подрезали, устроив гонку на извилистом серпантине. Ну, скатертью хлеб-соль. Мне пока не горит отправляться на перерождение.

Минут через сорок мы сидели в уютной гостиной Аркусов.

Николай Филиппович слушал меня крайне внимательно и настороженно, Алиса — обрадованно. Я примерно такой реакции и ждал.

— Значит, — нарушил паузу Николай Филиппович, — ты предлагаешь нам влиться в твой Род?

— Именно, — кивнул я. — Мне нужен специалист по ментальному экранированию, умеющий при этом вести переговоры и общаться с аристократами. Алисе я предлагаю поучаствовать в моём новом проекте в качестве… хм… архивариуса.

— С экранированием понятно, — сказала девушка. — А в чём будут заключаться мои обязанности?

— Видишь ли… — я задумался над формулировкой. — Что ты слышала о домоморфах?

— Редкие артефакты, — с готовностью ответила девушка. — Разумны, но это не точно. Дома-путешественники. Свободно перемещаются по всему миру. А к чему это?

— Я живу в одном из них.

Глаза девушки расширились.

— Шутишь?

— Вовсе нет, — улыбнулся я. — Его зовут Бродягой. И я собираюсь превратить своего домоморфа в самую крутую библиотеку мира.

Алиса потрясённо молчала.

— Под твоим руководством, конечно.

— Ты собираешься скупить все книги планеты? — бровь старика иронично изогнулась.

— Всё проще, — делаю глоток из чашки. — Бродяга запоминает то, что попадает в зону его влияния. Он может воссоздать книги, провести поиск и процитировать нужную информацию. Вот только… его надо заполнить.

— Заполнить книгами? — опешила Алиса.

— Вроде того. Мы будем путешествовать по разным уголкам Земли, подключаться к библиотекам, брать там литературу, заносить внутрь и выносить обратно. Рутина, которой я сам не хочу заниматься. В основном, это придётся делать по ночам, чтобы нам не мешали другие библиотекари и охранники.

— Воровать? — уточнил Николай Филиппович.

— Заимствовать, — поправил я старика. — И тут же возвращать на место.

— И за это ты готов платить? — девушка всё ещё не понимала.

— Информация правит миром, — улыбаюсь в ответ. — А у меня будет океан информации.

Глава 17

Проснувшись ранним утром, я выглянул в окно и обнаружил, что строители уже подъехали. Работы ещё не начались, но по участку ходили люди, светили фонариками.

Я отправился на пробежку вдоль озера.

Вернувшись, увидел размах, с которым Плотниковы приступили к реализации задачи. Пригнали кучу непонятных механизмов, напоминающих буровые установки, разборный кран, грузовики с бытовкой и стройматериалами, а ещё выгрузили толпу големов — ими сейчас руководил мужик в ярко-оранжевой одежде и каске. Ещё несколько работников тянули по участку провода. Я заметил электрогенератор, какие-то баллоны, автобус со сложенными внутри инструментами…

В общем, процесс пошёл.

Поупражнявшись с шестом, ножами, кусаригамой и мечом-тростью, я отправился в душ. Попросил Бродягу организовать звукоизоляцию и сосредоточился на планировании трудового дня. Теперь, когда Плотниковы приступили к возведению ангара, Федя начал учиться, а Джан взяла на себя полный контроль за выплатой репараций, я могу заняться своими делами.

Вчера я договорился с Аркусами о том, что они переберутся к нам в имение. Обсудил этот вопрос с Джан и Федей, те не возражали. В сущности, Алиса и Николай Филиппович проживут внутри домоморфа недолго — для них будет построен отдельный домик. На самом деле, здание будет состоять из четырёх раздельных квартир для прислуги, и одну из этих квартир я передам Аркусам. По другому никак — мне нужно тренироваться по ментальной защите, натаскивать будущую гвардию и создавать свою «электронную» библиотеку. И постоянные поездки в Фазис будут отнимать моё время, что недопустимо.

Федя и Джан одобрили принятое мной решение.

Я попросил Алису пока не увольняться из муниципальной библиотеки, чтобы иметь прямой доступ к её фондам. И мы непременно займёмся новым проектом в ближайшее время, но для начала следует перевезти Николая Филипповича с дочерью в Красную Поляну. А лучший способ это сделать — переброска Бродяги к дому, где Аркусы снимают квартиру.

В полдень я позвонил Николаю Филипповичу.

— Собрались?

— Привет, Сергей. Ещё с утра. Но Алиса на работе, её как-то забрать нужно.

— Без проблем. Когда у неё смена закончится?

— В половину восьмого.

— Перетащим её через квартиру. Я подгоню Бродягу. А за вами сейчас заскочу.

— Договорились, — голос старика потеплел.

Мы решили, что Алиса поживёт ещё пару недель в старой квартире. Во-первых, её не уволят сразу, надо будет доработать до конца месяца. Во-вторых, мы сможем эффективно влезать в муниципальную библиотеку, встраиваясь в её пневмопровод. А ещё Бродяга обещал сделать так, чтобы грузовой лифт прибывал аккурат к нам в холл. Это здорово упростит задачу, но я не уверен, что мы успеем перетащить всё из закромов «губернаторки». Поэтому акцент будет сделан на той части фонда, куда доступ простым смертным строго воспрещён. Архив, обслуживающий нужды клана и учёных с высшим уровнем допуска. В начале февраля Алиса переберётся к нам окончательно.

Поговорив с Николаем Филипповичем, я тут же приказал Бродяге отправиться в центр города, откуда и забрал старика с кучей чемоданов. Домоморф уже создал на втором этаже гостевые комнаты, и я помог пожилому эмпату занести вещи в одну из них.

— Сергей, — окликнул меня Аркус, когда я уже собирался оставить его одного, — ты говорил, что живёшь не один. Твои соседи… не против того, что мы с Алисой… ну… не хотелось бы никого стеснять.

На лице старика возникла виноватая улыбка.

— Всё в порядке, — заверил я нового жильца. — Мы согласовали этот вопрос.

— А кто ещё с нами живёт?

— Джан Курт, мою представительницу, вы знаете. Ещё Федя, оружейник. Все они управляют Бродягой наравне со мной и могут перемещаться, куда попросите. За Алисой или в магазин.

— Где они сейчас?

— На занятиях.

Повисла неловкая пауза.

— В общем, располагайтесь, — я взялся за ручку двери. — Если что-то понадобится создать — просите Бродягу. Эту услугу он окажет без проблем. Но учтите, все его порождения распадаются снаружи.

Старик кивнул.

И задал давно мучивший его вопрос:

— Знаешь, я понимаю, что сотрудничать с тобой… перспективно. Но… насколько мы в безопасности? Мне кажется, род твоей деятельности весьма… специфичен.

Я грустно улыбнулся:

— Весьма.

— Ты выполняешь… какие-то спецзадания? Для клана? Это будет иметь последствия для меня и Алисы?

— Ваши опасения понятны, Николай Филиппович. Скажем так: домоморф — это чрезвычайно мощный артефакт, способный противостоять любым внешним воздействиям. Здесь вы в полной безопасности. Снаружи — патрули клановой СБ, мехи, ясновидцы и элитные бойцы Эфы. Пока я в клане, можно не переживать.

— Пока, — хмыкнул старик.

— У нас скоро появится собственная гвардия. И да, Трубецкие не посмеют напасть на кого-то из моих друзей. Это я гарантирую.

— Громкое заявление, молодой человек.

Остаётся лишь пожать плечами:

— Я говорю правду.

Николай Филиппович смотрит на меня долгим, испытующим взглядом. Я знаю, что он считывает мои эмоции, но даже не пытаюсь их экранировать. Во-первых, Аркус пробьёт любые блоки. Во-вторых, я не хочу ничего скрывать. Люди, которые присоединились к моей команде, должны доверять своему лидеру безоговорочно. Иначе никому из нас не выжить.

— Ты в это веришь, — слабо улыбнулся старик.

— Конечно.

Покачав головой, старик отвернулся к окну.

— Съезжу в город, — буркнул я на прощание. — Если что, Джан поможет обжиться.

Контрактами я ещё не занимался, но сейчас у меня появилось одно неотложное дело. Я понял, что для моего наполеоновского замысла потребуется грубая рабочая сила… то есть, голем. А лучше два.

Идею обратиться к Доброму Эху я сразу отмёл.

Меня сейчас не интересуют каббалистические пули и экспертные оценки украденных артефактов. Эх работает через почтовые ячейки, а големов туда не запихнёшь.

В общем, надо посетить улицу Звездочётов.

А заодно прикупить всяких-разных ингредиентов для приготовления яда, которым я буду травить Вышинского. Да-да, не смотрите на меня косо! Вышинский умрёт от отравления, и никто не догадается, откуда ветер дует. Правда, яд у меня будет весьма специфический, но об этом чуть позже.

Недолго думая, я вывел из гаража «Борей» и помчался в город. Если успею, попробую забрать Алису с работы, но это не точно. В любом случае, Николай Филиппович обратится за помощью к Джан, если я совсем заверчусь.

Куда ехать, я знал.

Более того, успел договориться с Маро, которая записала меня к своему каббалисту, снабдив положительной рекомендацией. И это стало решающим фактором, чтобы сдвинуть в очереди некоторых клиентов. В очередной раз я убедился в том, что имя Маро Кобалии способно открывать весьма интересные двери.

Каббалистическая мастерская Джургана затесалась среди антикварных лавок чуть поодаль от знаменитой улицы Звездочётов. Мы здесь уже были осенью, когда Маро забирала из ремонта своего голема. Я осторожно приблизился к двери с медной табличкой, на которой было выбито без лишних затей: «Каббалист». Массивное деревянное полотно, не пропускающее посторонних. Отполированная сотнями тысяч ладоней дверная ручка.

Машину я оставил в стороне, на пустой парковке. В это время года никто особо не интересовался антиквариатом, а Джурган не любил, когда паркуются на тротуаре рядом с его мастерской.

Останавливаюсь в нерешительности.

Дверь запоминает постоянных клиентов, но я — не постоянный клиент.

Секунда — и дверь начинает разваливаться, словно сумасшедший паззл или диафрагма фотообъектива. Плашки со стуком и лязгом накладываются друг на друга, скользят в пазах, расползаются во все стороны.

— Проходите, молодой человек.

На пороге стоит неприметный мужчина, о котором сложно сказать вообще что-либо. Не молодой и не старый, не худой и не толстый. Взгляд невыразительный. Очки с толстыми линзами и розоватым отливом. Зачёсанные на пробор тёмные волосы с проседью. Усы, клиновидная бородка.

Плашки втянулись в проём.

Хозяин мастерской посторонился, пропуская меня внутрь. Дверь с тихим шелестом и щелчками собралась воедино, отгородив нас от внешнего мира.

— Она вас запомнила, — сообщил хозяин.

Первый этаж представлял собой странную смесь гостиной, частного музея и пункта приёма заказов. Я снял зимнюю куртку и повесил в шкаф, услужливо раздвинувший свои дверцы. Вытер ноги о ворсистый коврик, хотя снаружи было сухо.

— Вы и есть Джурган?

— Можно и так сказать, — рассмеялся хозяин, направляясь к стойке. — Джурган — это основатель нашей каббалистической лавки. А я — один из его учеников. А если уж быть совсем точным — ученик ученика его ученика.

— Как всё сложно.

— Воспринимайте это как торговую марку. Здесь работает несколько высококлассных специалистов, и все они — Джурган.

Я вспомнил аналогичную историю из своего мира. Некий художник, японец, под псевдонимом которого работали поколения его учеников и потомков. Все как один освоили технику основателя и десятилетиями клепали однотипные картины. Что приносило ощутимый и регулярный доход…

— Должно быть, вы уверены в качестве своих изделий, — предположил я.

— Безусловно, — кивнул Джурган. — Мы все — высшие каббалисты. С огромным стажем. И все проходили обучение в этой мастерской чуть ли не с детства.

Хозяин обогнул стойку регистрации, достал из ящика толстую амбарную книгу, переплетённую кожей, и с вопросительным выражением уставился на меня.

— Госпожа Кобалия не уточнила, что именно вам нужно.

Я то и дело бросал взгляды на экспозицию Джургана. Чего здесь только не было! Миниатюррные големы-игрушки, самодвижущиеся машинки, покрытые позолотой Знаки в деревянных рамках, всевозможные вставки под стеклом… Я в курсе, что дети обеспеченных родителей в этом мире играют с игрушечными големчиками, а нередко и с машинками или роботами, способными выполнять примитивные команды. Это дорого, невероятно дорого, но дети аристо в восторге. Простым смертным такие удовольствия недоступны.

— Големы, — сказал я, оторвавшись от полочек и рамочек. — В количестве двух штук.

— Интересно, — каббалист сделал пометку в книге. — Боевые, бытовые? Умные или не очень?

— Так, — заинтересовался я. — Хороший вопрос. А они разные бывают?

— Молодой человек, — поцокал языком хозяин мастерской. — Удивительные вопросы вы задаете. Конечно, разные. И стоимость зависит от множества факторов. Иногда ценник отличается в разы. Вот каталог.

Ловким движением Джурган извлёк из выдвижного ящика конторки увесистую папку, смахивающую на фотоальбом из начала «девяностых». Придвинул мне.

Я открыл на первой странице и увидел искусственного человека со столбиком параметров. Символы явно были нанесены на фотографию вручную.

— Простейшая бытовая модель, — пояснил Джурган. — Гарантия — пять лет. Дёшево и сердито. Низкий уровень интеллекта, не рекомендуется использовать в качестве слуги. Бьёт посуду, выдавливает стёкла при протирании. Может переносить грузы, что-то подавать, выращивать растения в саду. Цена — тысяча рублей.

— Хм, — я перелистнул страницу. — Чем дороже, тем больше функций?

— Примерно так. Кроме того, растёт срок эксплуатации без дополнительной кровной привязки. Голем может подчиняться вам или всей семье. Индивидуальная привязка стоит дороже. Сервисное обслуживание с нас, но бесплатно только на первой привязке.

Я слушал каббалиста, перелистывал страницы каталога и выбирал.

— А готовить они умеют?

— В теории — да, — хмыкнул Джурган. — Но големы, как вы знаете, лишены вкусовых рецепторов. Им не дано понять, вкусно ли приготовлена пища. Поэтому мои клиенты предпочитают нанимать живых поваров.

Посуду мы уже давно не моем — она распадается и собирается повторно. Вся пыль куда-то исчезает — Бродяга научился её расщеплять. Ну, вот только срач в Фединой комнате…

— Как это происходит? — осторожно поинтересовался я.

— Мы идём в лабораторию, — начал объяснять прописные истины каббалист. — Вы сдаёте кровь на привязку. Если хотите общего подчинения, достаточно отпечатка пальца. Я выстрою цепочки таким образом, чтобы голем выполнял приказы тех, на кого вы укажете.

— А с кровью так можно сделать?

— Отчасти, — уклончиво ответил Джурган. — Ничто не мешает голему выполнять указания ваших домочадцев, но в экстренной ситуации… Например, в случае нападения врагов, пожара, землетрясения… Он будет спасать вас и только вас.

— И сколько времени уходит на… изготовление заказа?

— Сутки, — каббалист ответил, не задумываясь. — В отдельных случаях — неделя. Боевые големы делаются под заказ, только с разрешения Дома Эфы и согласованием с инквизицией. Там от месяца до полугода, в зависимости от срока обучения.

— Хорошо, — я принял решение. — Меня интересует вот эта модель.

Хозяин склонился над каталогом.

— «Люден 9-А»? Неплохой выбор. Пластины хватает на пятьдесят лет, но я рекомендую каждое десятилетие проверять привязку в нашем сервисе. «Девятка» выполняет любую домашнюю работу. Она даже шашлык пожарит, если вы сами всё замаринуете.

— Серьёзно? — хмыкнул я.

— А то. Почистит бассейн, подстрижёт кусты, соберёт фрукты с деревьев. Перенесёт любые однотипные предметы из точки «А» в точку «Б». Заложена самообучаемость. Со временем эти ребята даже встречают гостей вместо дворецкого и отвечают на телефонные звонки. Боевой функционал не предусмотрен.

Я кивнул:

— Сделайте мне парочку.

— Любой каприз за ваши деньги, — хмыкнул каббалист. — Пятнадцать тысяч рублей.

— Предоплата? — я достал чековую книжку.

— Пятьдесят процентов.

Мы быстренько оформили и подписали договор, я выдал Джургану чек на нужную сумму и отправился в лабораторию на втором этаже.

Не прошло и часа, как я покинул мастерскую, чтобы устроить себе вояж по местным аптекам.

Пора собрать ингредиенты для своего адского плана.

Глава 18

Едва переступив порог своего дома, я сразу понял, что атмосфера неуловимо изменилась. То ли умопомрачительный запах готовящейся еды, то ли звонкий девичий смех, то ли ещё что. Девушки оживлённо щебетали на кухне, голоса я узнал.

К нам пришли гости.

Раздевшись, я отправился на разведку.

По мере приближения к обеденной зоне звуки и запахи усиливались. Хлопала крышка духовки, звякала посуда, что-то жарилось и пускало ароматный дым. Заглянув в проём, я остановился как вкопанный. Меньше всего я ожидал увидеть хозяйничающих в разных углах кухни… Маро, Джан и Алису. Сразу возникло ощущение попаданчества в ресторанные недра. У всех троих были фартуки. Джан проверяла состояние чего-то вкусно пахнущего в духовке, Маро ловко шинковала лук, Алиса, встав вполоборота к плите, переворачивала деревянной лопаточкой мясо на сковороде. Девушки трудились, как слаженная команда, перебрасывались шутками и не замечали моего присутствия. Никто не мешал друг другу, не пытался доминировать, не соперничал и не напрягал. Прямо как школьные подружки…

Я попытался тихо ретироваться в свою комнату, и в этот момент бессмертная подняла глаза.

— Сергей, ты ведь знаешь, у меня хороший слух.

Разговоры тут же утихли.

— О, привет! — Алиса помахала мне рукой.

Джан, закрыв дверцу духовки, выпрямилась, бросила на меня смущённый взгляд и попробовала объяснить:

— Мы забрали Алису из центра, как попросил Николай Филиппович. А Маро…

— … хотела узнать, когда ты заберёшь своего меха, — улыбнулась Кобалия. — Но девочки тут не справлялись, пришлось присоединиться.

— У нас новоселье, — добавила Алиса.

— И мы пригласили Маро в гости, — сказала Джан.

Я открыл рот, потом закрыл.

Вот вам и ревность, вот вам и девичье соперничество. Сидят, обсуждают клановые сплетни, режут лук… Что ни говори, а душа женщины — потёмки.

— Ну… я очень рад. Пойду к себе…

— Далеко не убегай, — напутствовала морфистка. — Ужин почти готов.

— Угу.

Я всё же вырвался из царства аппетитных ароматов и девичьего обаяния. Краем уха услышал хихиканье, затем Маро продолжила прерванный рассказ. Какие-то дворцовые новости, если я правильно понимаю. Боги, ей же полтора века! И всё ещё обсуждает подобную ерунду?

В гостиной меня подстерегал очередной сюрприз.

Федя и Николай Филиппович играли в шахматы. И это, доложу я вам, была битва титанов. На журнальном столике расположилась доска с деревянными фигурками, рядом стояли шахматные часы. Те самые, с двумя кнопочками. Может, у них есть название, я не в курсе. Игроки по очереди делали ходы, с сумасшедшей скоростью лупили по кнопкам, и беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: дела у оружейника идут не очень.

Телевизор был выключен.

И это, дамы и господа, уровень.

Я проскользнул в свою комнату и начал выгружать добытые в аптеках препараты. Чего здесь только не было: яды от вредителей, растительные вещества, бытовая химия. На днях я создам комнатку с лабораторией и займусь созданием того, что похоронит Вышинского за сутки. Должен получиться аналог кантареллы — легендарного средневекового яда, убивающего через кожу. Перчатки я тоже купил — надёжные, плотные.

Главное — угадать с дозировкой.

Питерский самурай не должен умереть слишком рано, иначе меня могут раскрыть. Кроме того, организм одарённого может справиться с заразой, если активизирует скрытые резервы, что недопустимо.

Я бы с радостью применил тетродотоксин, но где его взять? Данное вещество содержится, например, в рыбе фугу, но раздобыть в Фазисе фугу — тот ещё квест. Да и не смогу я извлечь тетродотоксин, это выше моей компетенции. Синтезировать тоже не смогу. Вот и пойду более простым, средневековым путём.

Засунув свои покупки в сейф, я направился в гостиную.

На доске доживали свой век чёрные фигуры, принадлежащие Феде.

Окно гостиной выходило аккурат на тот участок моего имения, где разворачивался основной фронт строительства. Уже стемнело, но вдоль забора тянулись провода, и горели примитивные лампы, установленные ещё днём. По всему двору были натыканы штыри с тусклыми фонариками. Адские машины бурили скальную породу, выгребали мусор, откачивали воду. По моей земле бродили големы с деревянными ящиками в руках и рабочие с фонариками на касках. Окна бытовки были освещены, из единственной трубы вилась дымная струйка. А ещё в глаза бросилась походная кухня, возле которой колдовала упитанная тётка в дублёнке. наброшенной поверх поварской спецодежды. Да уж, Плотниковы эпично развернулись. Я бы сказал — мощнейше ворвались.

— Мальчики, ужинать! — прощебетала Джан, отвлекая меня от самого прекрасного зрелища на свете. Да-да, нет ничего лучше наблюдений за тем, как вджобывают другие, хо-хо-хо.

— Мат, — констатировал Николай Филиппович, опуская ладонь на кнопки шахматных часов.

Время остановилось.

Федя горестно вздохнул.

— Не печалься, бро, — сказал я. — Там столько всего вкусного!

Оружейник втянул ноздрями воздух.

Николай Филиппович протянул оппоненту руку, крепко её пожал и очень серьёзно заявил:

— Фёдор, это была невероятно увлекательная партия. Вы сможете взять реванш в любой момент.

— Это честь для меня, Николай Филиппович! — молвил толстяк.

Я наблюдал за этой сценой с живейшим интересом. У Джан, которая всё ещё стояла на пороге гостиной, вытирая руки кухонным полотенцем, аж челюсть отвалилась.

Игроки убрали фигуры, сложили доску и важно проследовали вниз, обсуждая на ходу эндшпиль и перебирая альтернативные варианты для чёрных.

— Как тебе такое, Илон Маск? — произнёс я шёпотом, поравнявшись с Джан.

— Илон кто?

— А, забей. У мальца появился достойный соперник. Ты видела этот огонь в глазах?

Девушка улыбнулась.

Федя за последние сутки буквально расцвёл. Ему понравился первый день в школе, а теперь ещё и новый сосед покорил сердце.

— Эй, — окликнул я морфистку на верхних ступеньках лестницы. — Ты же на дух не переносишь Маро! Вас тут всех подменили?

— Не переношу? — удивилась Джан. — Да ты что такое говоришь!

Увидев мои округлившиеся глаза, соседка рассмеялась:

— Да и так понятно, что ты будешь моим! Я уверена в своих силах.

Гордо вскинув подбородок, девушка направилась вниз, причём так, чтобы подчёркнуто изображать роковую женщину. Я только сейчас заметил, что Джан успела переодеться к ужину — на ней была клетчатая юбка до колен, укороченная белая рубашка и нечто, смахивающее на кеды. Выглядело всё это задорно и по-своему сексуально… Правда, махровое кухонное полотенце представлялось сомнительным дополнением к образу.

Мы начали рассаживаться.

Несколько минут царило оживление. Девушки сервировали стол, накладывали еду, а мы с Николаем Филипповичем наперебой восхищались результатом кулинарных экспериментов. Восхищались искренне, ведь наши повара постарались на славу. Откуда ни возьмись, появилась бутылочка белого вина, которую открыл я, а распивать начали Николай Филиппович с Маро и Алисой. Мне, Феде и Джан достался гранатовый сок из пакета.

В духовке готовилась рыба с овощами, к ней прилагался наивкуснейший соус, а ещё были три вида салатиков, фруктовая нарезка и бутерброды.

— Наверное, я опоздала с поздравлениями, — сказала Маро, поднимая бокал. — Но с новосельем!

Воспользовавшись паузой, Федя подложил себе ещё немного овощного рагу.

— Я хочу поблагодарить за гостеприимство всех обитателей Бродяги, — с улыбкой произнёс Аркус. — Честно говоря, мы этого не заслуживаем.

— Ой, не надо, Николай Филиппович! — поспешно возразила Джан. — Что бы я без вас делала в отсутствие Сергея? Сухомлинские упрятали бы большую часть всего, что они нам должны.

Я чуть не подавился рыбой.

— Джан, солнышко, всё было… настолько плохо?

— Могло быть, — с улыбкой поправил Николай Филиппович. — Они почти успели объявить казино банкротом, но мы быстро прикрыли эту лавочку.

Алиса скромно ела, не вмешиваясь в разговор.

— Слушай, — обратился я к Маро, — ты не против, если мех ещё немножко постоит у тебя? Бродяга может расширить гараж, конечно, но… тогда у нас не останется холла.

Бессмертная звонко рассмеялась:

— Конечно, можно! Такое себе украшение для гостиной, но я потерплю.

— Ой, — спохватилась Джан. — А как ты его вытащишь наружу?

Друзья уставились на меня.

— Что? — я застыл с гранатовым соком в руке.

— У нас есть только один одарённый, умеющий проходить сквозь стены, — заметила Маро.

— И протаскивать машины через заборы, — добавил Федя.

— Я не умею пилотировать «тигров».

— По такому случаю я тебя научу. А то, боюсь, мне придётся всем гостям говорить, что поставила у себя статую известного модерниста Церетули.

Фамилия показалась мне смутно знакомой.

— А вообще, у меня хорошие новости, — Маро резко переключилась на другую тему. — Хасан сказал, что Демон заинтересовался твоим предложением.

— Вот как?

— Среагировал быстрее, чем я думала, — бессмертная отпила немного вина из бокала. — Правда, Демон не спешит возвращаться в Фазис. У него есть определённые… опасения. В общем, Хасан спрашивает, можно ли организовать общение во сне, через морфиста. Для начала.

Я вопросительно посмотрел на Джан.

Соседка пожала плечами:

— Без проблем.

— Договаривайся, — одобрил я. — У него есть свой морфист?

— Хасан говорил, что у них в команде наёмников есть боевой морфист.

— Это как? — охренел я.

— Ну… — Маро замялась. — Откровенно говоря, эта тема редко поднимается за пределами клановых армий. Не то чтобы военная тайна… В теме единицы.

— Я не заинтересован в том, чтобы болтать о таких вещах, — строго смотрю на Федю.

— А я что, я ничего, — поспешно произнёс толстяк. — Могила!

Кобалия фыркнула, но всё же начала рассказывать:

— В общем, есть особая каста боевых морфистов, которые перестраивают сны таким образом, чтобы вызвать у противника смертельный ужас. С некоторыми работает. Приснится что-нибудь по-настоящему жуткое, и сердечко не выдержит.

— Даже у одарённых? — офигела Джан.

— Не всегда боевых морфистов используют против одарённых, — пояснила Маро. — Чаще — против банкиров и чиновников враждующих кланов, которые перешли дорогу. Но это одна сторона медали. Гораздо чаще боевые снотворцы имитируют вещие или пророческие сны, чтобы ввести противника в заблуждение. Тонкая работа.

— Примеры есть? — заинтересовался Николай Филиппович.

— Да сколько угодно, — усмехнулась Маро в ответ. — Приснилось полководцу, что лучше не идти на штурм крепости, а выбрать долгосрочную осаду. Защитники выигрывают время. Приходит подмога, полководец разбит. И ведь он свято верил в безошибочность своего решения — ему сами Древние повелели так сделать.

— Ясно, — хмыкнул я.

— Так вот, иногда подобные специалисты… оказываются не у дел, — добавила Маро. — Или завязывают с армией. Понятное дело, никто их не отпустит просто так, но… Некоторым удаётся ускользнуть.

— И чем они круче обычных морфистов? — нахмурилась Джан.

— Специфическим опытом, — пояснила Маро. — И умением выстраивать невероятно правдоподобные, живые конструкты. С применением самых потаённых фантазий жертвы, скрывающихся на нижних уровнях подсознания.

— Он тоже из Фазиса? — уточнил я. — Морфист этот.

Джан посмотрела на меня, как на предателя.

— Нет, и даже не из России, — ответила Маро. — Но суть в другом. Демон готов с тобой пообщаться удалённо, задать какие-то вопросы. Если ответы его устроят… Хасан считает, он приедет для личной встречи.

— Когда заходить в конструкт? — я не стал тянуть кота за причиндалы.

— Это будет сегодняшний сон Хасана, — ответила Маро. — Он выступит в роли посредника.

— Я его найду, — заверила Джан.

Конечно, найдёшь. Тут искать особо и не нужно. Мы ведь договаривались с Хасаном о сбыте нелегально призванных железок — ещё в те дни, когда торговали оружием.

— Вот и чудесно, — Маро сосредоточилась на еде.

Мы прекрасно провели остаток вечера. Компания получилась дружной и общительной. Даже Алиса постепенно раскрепостилась, влилась в общую беседу и напрочь забыла о том, что сидит вместе с матёрыми воинами, способными выстилать свою дорогу трупами врагов. У меня на целый час вылетели из головы текущие проблемы. Бродяга организовал мощную звукоизоляцию, так что адский лязг и скрежет буров в столовую не доносились. Соседи наверняка успели меня возненавидеть, но… Не мы такие, жизнь такая.

Разошлись ближе к десяти вечера.

Маро пригласила всех к себе в гости, Алиса и Джан обещали заглянуть. Федя добровольно засел за уроки, я помог Джан убрать со стола, обсудил время засыпания и двинул к своим любимым агрегатам. Теперь, когда Бродяга научился создавать любое оборудование по чертежам из сновидений, я обзавёлся штангами, гантелями, блочными тренажёрами и приличным манекеном вин-чун.

На втором этаже меня окликнул Николай Филиппович.

— Сергей, можно на минутку?

— Да, конечно.

Эмпат задумчиво пожевал губы и произнёс:

— Я раньше выписывал журнал «Технология — одарённым». Забирал на почте, у местных жителей нет ящиков, знаешь ли… Так вот, адрес поменялся, а почитать хочется. Как быть?

— Тут есть почтовое отделение, — вспомнил я. — Но если хотите, Бродяга создаст ящик. В любом случае, почтальоны будут куда-то жировки забрасывать.

— Буду признателен, — улыбнулся старик. — Хорошего вечера.

— И вам.

Я проводил эмпата взглядом.

Кто бы мог подумать, а?

«Технология — одарённым»!

Глава 19

Не знаю, что употребляет Хасан долгими зимними вечерами, но сны у него — тот ещё психодел. Я обнаружил себя на холме, поросшем жухлой травой. Некогда здесь возвышалась крепость, но сейчас большая часть фортификационных сооружений обратилась в руины.

С высоты открывалась жутковатая панорама.

Вокруг холма смешались люди, кони, ревущие моторами мехи. Шла ожесточённая сеча. Мерно вздымались окровавленные бензопилы, ревели двигатели, вспыхивали участки и без того выжженной земли, где заживо горели люди, уничтожаемые пирокинетиками. Время от времени по степи пробегала дрожь — дело рук геомантов. Глаз выхватывал то нанизанного на копьё человека, то слетающую с плеч голову в шлеме, то замороженного криомантом меха. Периодически из ниоткуда вывинчивались прыгуны, сеяли смерть быстрыми взмахами коротких мечей и растворялись в жарком мареве.

Полуденное солнце жарило нещадно.

Воздух у горизонта колебался, искажая перспективу и делая размытыми умирающих бойцов. Высоко в небе парили дирижабли. Я насчитал с дюжину громадных цеппелинов, поливающих землю стальным дождём. Прямо на моих глазах один из цеппелинов вспыхнул, взорвался, разбрасывая осколки, и начал стремительно падать на головы сражающихся.

Законы сна неисповедимы.

Я вдруг понял, что стою на каменном парапете. За массивными зубцами всё ещё разворачивалось лютое побоище. По крепости бродили мехи разных модификаций. Несколько машин заправлялось у громадных бензовозов. Что-то искрило. Рядом с потрёпанным «голиафом» суетились техники.

— Как тебе наши армейские будни?

Я повернулся к Хасану.

В своём сне прокатчик был на ногах, выглядел помолодевшим и носил стандартный полевой мундир пилота Дома Эфы. Если бы не голос, я подумал бы, что разговариваю с боевым командиром лет сорока. Опытным, повидавшим всякое на своём веку и уставшим от бесконечных войн.

— Война есть война, — пожимаю плечами. — Где Демон?

— Я здесь.

Человек, ради которого я и влез в этот сон, выглядел, мягко говоря… стандартно. Типичный бык, созданный для того, чтобы крушить черепа. Стрижка-полубокс, квадратная челюсть, широкие плечи — передо мной стояла ожившая машина смерти. Даже в светло-серых, почти водянистых, глазах этого типа поселилась Старуха с Косой. Я знаю, не раз пересекался с людьми такого склада.

Рост у Демона был средний.

И, кстати, он выбрал для встречи не армейскую форму, а светлые льняные брюки, теннисные туфли и рубашку в клеточку. Разве что командирские часы на запястье выбивались из образа.

Никаких колец, перстней, татуировок, солдатских жетонов.

Глазу зацепиться не за что.

— Сергей, — я протянул руку.

Демон хмыкнул, но ответил крепким рукопожатием:

— Паша.

— Давай начнём с твоих вопросов, Паша. Ты ведь их заготовил.

Хасан вклинился в нашу беседу деликатным покашливанием.

Я повернулся к старому пилоту.

— Ты уверен, что готов ответить на ЛЮБЫЕ вопросы, Серго?

Пожимаю плечами:

— Если они касаются дела.

— Пусть будет так, — согласился Демон. — Я слышал, что ты убил Гамова, получил баронский титул и собираешь личную гвардию. Всё правда?

— Абсолютно всё, — подтвердил я.

— Самое удивительное, что мои источники подтверждают… — бывший штурмовой командир замялся. — Правдивость информации. Ты ответишь, если я спрошу… как ты ухитрился выжить и остаться в клане?

— Когда-нибудь отвечу, — хмыкнул я. — Если подружимся.

Демон кивнул.

И продолжил:

— Но ты не планируешь связывать жизнь с Домом Эфы.

— Нет.

— Почему?

— Мне не нравятся кланы. Любые. Я планирую выйти из Великого Дома, укрепить свой Род и жить самостоятельно. Без обязательств перед князьями и прочими сюзеренами.

— Вот это по мне! — обрадовался Демон. — Но… я сомневаюсь, что у тебя получится.

— Зря, — пожимаю плечами. — Договорённости уже достигнуты. Я выполняю… определённую работу для Трубецких. После чего ухожу на все четыре стороны.

— Работа… — задумчиво протянул Демон. — Вряд ли на заводе, да?

— Нет, — ухмыляюсь в ответ. — Не на заводе.

— Братаны, — встрял Хасан. — Уже ясно, что вы подходите друг другу.

— Мне нужен командир гвардии, — я перешёл к главному. — Ты сможешь набрать и обучить людей, которые… будут хранить верность моему Роду. Я не постою за деньгами. Любые проблемы будут решены. И, понятное дело, все мои гвардейцы выйдут из клана вместе со мной. Когда придёт время.

— Ты ведь знаешь, я штурмовик, — задумчиво протянул Демон. — Обучение — это не по моей части. А вот он…

Кивок в сторону Хасана.

— … он может.

— Пашка, ты сдурел? — прокатчик грустно улыбнулся. — Что я могу без ног-то? Максимум — сдавать в аренду железки тем, кто ими помахать любит.

Демон закатил глаза.

— Ты ему не сказал, да?

Я перевожу взгляд с одного ветерана на второго.

И не выдерживаю:

— Не сказал что?

— А то, — игнорируя красноречивые взгляды Хасана, продолжил Демон, — что этот скромняга обучал в своё время лучших пилотов империи. И не только пилотов. Он ведь не просто так контору эту свою держит с бокенами и прочими деревяшками. Некогда Маро у него училась. Не только у него, разумеется, ей же полтора века. Но элитные штурмовые подразделения Эфы прошли именно через Хасана.

— Какой у тебя Дар? — спросил я, глядя на прокатчика.

Хасан ответил не сразу:

— Прыгун.

— Охренеть, — я покачал головой. — Ты можешь телепортироваться вместе с коляской?

— Как два пальца, — заверил ветеран. — А как бы я добирался из трущоб Пригорья на тренировочные террасы, а? Меня даже в маршрутку нормально не закатишь без пандуса.

— Хочешь работать на меня? — прямо спросил я у ветерана. — Инструктором.

Хасан задумался.

— Знаешь, я особо не бедствую.

— Так я и не сейчас предлагаю. Мне гвардию ещё собирать. Есть мехи, но не хватает пилотов. Додзё полноценного тоже не хватает. Но я его построю.

— Быстрый ты, — поцокал языком Хасан. — Хоть понимаешь, что прокат тренировочного оружия — не единственный мой доход?

— Понимаю. С Убытком мы перетрём, если что.

Глаза Хасана расширились.

— Ты и про него знаешь?

— Я много чего знаю.

— Шустрый, однако.

— Тебе не обязательно бросать контору. Если что, ты же телепортироваться можешь куда угодно. Или сыновей посадить вместо себя. По сути, хорошая подработка к основному бизнесу.

— Подумаю, — уклончиво ответил Хасан.

— Вот что, мужики, — вклинился Демон. — Это всё мило, и я за вас рад, но моё тело сейчас летит высоко над Чёрным морем со скоростью сто двадцать километров в час. И завтра оно прибудет в Фазис. Бомбил я не люблю, так что встречайте меня семеро.

* * *

Бригада Плотниковых трудилась всю ночь. По сменам. Големы так и вовсе не ведали усталости. Подъезжали и отъезжали машины, вывозился мусор.

За завтраком мы составили график, по которому Бродяга должен был доставлять своих жильцов в город и забирать назад. По сути, это касалось Джан и Алисы. Николай Филиппович учил меня ставить ментальные блоки, гулял по живописным окрестностям, изучал посёлок. Федю на занятия возил школьный автобус. Вот и получилось, что большую часть дня мы со стариком сидели дома.

После полудня я отправился в город за своими големами.

В мастерской меня встретил незнакомый каббалист, который тоже представился Джурганом. Мужчина выглядел молодо, максимум — на тридцать. Сверившись с записями в книге приёма заказов, Джурган попросил квитанцию и удалился с ней в неизвестном направлении. Через десять минут, тяжело топая по ступеням, в холл спустились големы.

Знаете, никак не привыкну к этим существам. Внешне напоминают людей, но только по форме. Черты лица более грубые, кожа мраморно-белая, но встречаются и другие варианты. Тела гладкие — вам кажется, что у этих тварей вообще нет мышц. По сути, это утверждение справедливо. Големы не едят, не пьют, не спят, не дышат, не чувствуют. У них нет отходов жизнедеятельности. Эти создания живы благодаря каббалистическим цепочкам с открытым контуром. У них есть накопитель энергии, улавливающий ки. Своеобразный аналог непрерывной циркуляции. Правда, энергия не перетекает в сверхспособности, как у одарённых. Чистая кинетика. Голем запитывается ки из окружающего пространства, чтобы двигаться, функционировать.

И что, у них нет каркаса в виде костей, хрящей, сухожилий?

Ничего нет.

Каббалисты особым способом видоизменяют материю, придают ей пластичность и восприимчивость к циркулирующим энергетическим потокам. Для создания големов применяются глина, каучук, гипс, мрамор, известняк и даже гранит. Всё зависит от назначения модели. Мои рабы, например, слеплены из белой глины.

Две фигуры синхронно остановились передо мной.

Джурган направился к конторке.

— Хозяин, — прогудели големы низким басом. — Повелевайте.

— Они так и будут общаться? — я повернул голову к каббалисту. — Ну, в таком стиле.

— Эта модель обучаема, — заверил Джурган. — Через пару недель они адаптируются к вашему лексикону, изучат манеры и поведение окружающих.

— Ладно, — я кивнул. — Что у вас с доставкой?

— Самовывоз, — отрезал каббалист.

Я прикинул, как буду втискивать этих здоровяков в спорткар, и сужасом отогнал эту больную фантазию. Придётся вызывать домоморфа по телефону.

Големы ждали приказов.

Сейчас они напоминали античные статуи со светящимся Знаком Подчинения на лбу. Знак мерцал голубым светом, а каббалист заполнял от руки какую-то бумажку.

— Хорошо, — вздохнул я. — Забираю.

Каббалист шлёпнул печатью по столу и протянул мне крохотный зелёный прямоугольник:

— Гарантийный талон. На протяжении пяти лет мы бесплатно устраним любые поломки. Дальше — обычное сервисное обслуживание.

Я выписал чек на оставшуюся часть суммы, забрал талон и поблагодарил мастера за работу.

— Важный момент, — предупредил меня Джурган на прощание. — У них есть ограничение по поднятию тяжестей. Верхний потолок — восемьсот килограмм.

— Спасибо, я учту.

Без малого тонна.

Можно сказать, идеальные грузчики.

— Погнали, ребята, — я махнул големам рукой и двинулся в сторону выхода. Когда дверь-конструктор выпустила нашу троицу наружу, я заметил: — Надо бы вам имена придумать.

— Как скажете, хозяин, — синхронно прогудели големы.

— Что-нибудь иудейское, — начал я рассуждать вслух, оглядываясь в поисках таксофона. — Вы у меня те ещё монстры, так что… О! Гог и Магог!

Глиняные работники ждали какого-то продолжения.

Остановившись посреди тротуара, я почесал затылок и таки дорубил. Имена я придумал, но кто из них кто? Оба «Людена» выглядели совершенно одинаково. Даже голоса у них ничем не отличались.

— Как же вас распознавать? У вас даже Знаки светятся однотипно.

— Свечение можно настроить, — сообщил голем справа.

— Правда? — я заинтересовался. — Можешь сделать Знак оранжевым? Или красным?

— Красный будет означать неисправность, хозяин. Доступные варианты — зелёный, фиолетовый, светло-бирюзовый, жёлтый…

— Давай жёлтый, — перебил я. Знак Подчинения молниеносно пожелтел. — Вот ты и будешь Гог. А ты, соответственно, Магог.

— Принято, хозяин.

Существа покорно кивнули.

— А теперь за мной, — я двинулся через переход на противоположную сторону улицы. Там, в тени раскидистого дуба с облетевшей листвой, притаился таксофон. — Магог, поменяй тембр голоса.

— Так пойдёт? — прогудел мой подручный. Голос стал ещё более утробным и глухим.

— Для начала, — хмыкнул я.

Ощущение такое, что меня сопровождают пароходы или оперные певцы. Интересно, чем они вообще разговаривают? Очередное каббалистическое колдунство…

Забросив монетку в щель, я набрал знакомый номер.

Трубку поднял Аркус:

— Сергей?

— Да, Николай Филиппович. Скажите Бродяге, пусть заберёт меня из города, если не сложно.

На линии раздался щелчок.

— Слушаю внимательно, Сергей, — это был уже домоморф.

Я назвал адрес ближайшего дома, на углу которого стояла будка. Домоморф заявил, что может встроиться в мансардный этаж, который сейчас пустует, но спорткар мне придётся отогнать в Красную Поляну самому. Я не особо возражал — у меня ещё были планы в городе. Главный из которых — встретить летящего на дирижабле Демона. И времени оставалось в обрез.

Завершив звонок, я покинул будку, подозвал Гога с Магогом и отправился искать подъезд дома, в который прямо сейчас встраивался Бродяга. В итоге обнаружилась тёмная арка с едва заметной боковой дверью. На двери красовался мой родовой герб. Совсем беспалевно.

— Марш домой, — приказал я глиняным болванам.

И открыл дверь, за которой вырисовывалась винтовая лестница.

Через несколько минут я уже прощался с Николаем Филипповичем, раздавая прощальные инструкции:

— Эта парочка в вашем распоряжении. Пусть убирают, таскают тяжести, моют что-нибудь. Пока меня нет, Гог и Магог будут выполнять работу по дому. Джан тоже пусть руководит, если что. Надо их обучать.

— Понял, — просто ответил эмпат.

А я спустился в арку и побрёл к своей машине.

Надо успеть к прибытию рейсового дирижабля, на котором летит будущий начальник моей гвардии.

Глава 20

Аэровокзалы в этой реальности практически не отличаются от аэропортов в нашей. Те же кассы, стойки регистрации, прокат автомобилей, закусочные и залы ожидания.

Дьявол кроется в мелочах.

Например, вместо операторов сотовой связи здесь разместилась почта с переговорным пунктом. Зоны отдыха рассчитаны на обычных простолюдинов, богатых простолюдинов и аристократов. Во вторую зону можно попасть, заплатив деньги. А вот к аристо вы не влезете без родового перстня. Понятное дело, отсутствует электроника, а рейсы выводятся на перекидное табло.

Главное же отличие в том, что дирижабли не нуждаются в длинных полосах для разгона. Поэтому комплексы современных аэровокзалов выглядят гораздо более компактными, чем их аналоги на моей Земле. Поле испещрено причальными мачтами, торчащими словно гвозди из доски йога. Это телескопические штыри, к которым подходят старые модели цеппелинов, плохо приспособленные для посадки. Чем-то напоминает флагштоки, только мощнее.

Я видел, как почтовый дирижабль швартуется к такой штуке. Вниз летит металлический трос с карабином, который работник аэровокзала закрепляет на подвижном кольце, жмёт кнопку и меланхолично наблюдает за тем, как кольцо поднимается на несколько секций вверх. Затем подъезжает почтовый микроавтобус или грузовик, начинается выгрузка корреспонденции. Спускают всю эту историю на выдвижной платформе, вмонтированной в дно гондолы.

Сегодня поднялся шквалистый ветер, и экипаж был вынужден сбросить дополнительные тросы, чтобы зафиксировать воздушное судно на растяжках. Крепёж, судя по всему, был вмурован в бетонные плиты.

Почтовые работники неспешно перетаскивали посылки и коричневые мешки с конвертами в бело-голубой фургон.

Объявили рейс из Актобы.

Пассажирские дирижабли гораздо массивнее и неповоротливее почтовых, я уж молчу про метеорологические. Большими габаритами обладают только грузовики и военные машины, созданные для переброски мехов.

Зарядил дождь.

Как это и принято в Фазисе, мутно-сизое небо за считанные минуты обрушило на город тяжёлый ливень. Аэровокзал утонул в белом шуме. Я стоял на втором этаже и наблюдал через скошенное панорамное окно за тем, как пассажирский цеппелин выгружает прибывших. Люди спускались по трапу с гондолы и бежали к зданию терминала. Несколько человек раскрыли зонты, но ветер тут же вывернул их наизнанку.

Пассажиры внутренних рейсов не проходили паспортный и таможенный контроль.

Я встретил Демона внизу, у киоска Имперпечати.

И с удивлением обнаружил, что облик моего будущего командира гвардии ничуть не изменился. Значит, он был уверен, что мы договоримся. Иного объяснения такой «неосторожности» просто не существует.

Экс-штурмовик прибыл налегке.

Длинный кожаный плащ с капюшоном, катана в простой сае из лакированной магнолии и выцветший армейский баул в левой руке.

— Паша, — позвал я.

Демон вывинтился из потока прибывших пассажиров и пожал мне руку. Вживую он казался просто гигантом на моём фоне. Здоровенный шкаф, смахивающий то ли на орка, то ли на сказочного духа из азиатского фольклора. Я понял, что в сновидениях был представлен адаптированный вариант могучего ветерана.

— Лютый, — широко улыбаясь, сообщил Демон. — Моя фамилия — Лютый.

— Чего-то подобного стоило ожидать, — я ухмыльнулся, глядя на этого терминатора снизу вверх. — Идём?

Мы двинулись через зал ожидания к выходу на парковку.

— Что? — я перехватил странный взгляд Демона.

— Ну… никак не могу понять одну вещь.

Дверь-вертушка выплюнула нас под козырёк, за которым разверзлись врата ада. Дождливого субтропического ада, о существовании которого многие не догадываются.

— Говори, — я свернул направо и зашагал вдоль стены здания.

— На вид тебе… вам… лет пятнадцать. И уж без обид… не тянете вы, шеф, на матёрого убивана. Как вы ухитрились завалить Гамова? И… Хасан говорит, вы сражаетесь на уровне Маро. Вы бес?

Штурмовик всё же выбрал уважительный тон и субординацию.

Качаю головой:

— Нет. У меня… несколько иной Дар.

— И что за Дар, если не секрет?

— Проницаемость.

— Не слышал о таком.

— Как-нибудь покажу.

Мы перебежали под тяжеловесными косыми струями добрую половину парковки и остановились возле «Борея». Когда я снял печать, и двери отъехали вверх, Лютый уважительно присвистнул.

Баул мы запихнули в багажник.

Саю с мечом Демон отстегнул от поясных креплений и поставил на пол, между ног.

— Где ты остановился? — спросил я, нажимая кнопку электропривода. Двери поползли вниз и отрезали несмолкаемый шум дождя.

Лютый виновато улыбнулся:

— Откровенно говоря… нигде.

Я кивнул.

— Поживёшь у меня.

Мы начали аккуратно выруливать с парковки. Отовсюду выезжали такси — бомбилы сразу накинулись на свежее мясо, быстро расхватали тех, кого не встречали родственники или слуги, и сейчас создали пробку у выезда на кольцевую. Я вынужденно притормозил.

Дворники полировали стекло.

Парковка превратилась в бурлящее озеро, а мы — в яхту, рассекающую водную гладь.

— Давай начистоту, — заговорил я, продвигаясь по сантиметру в час к заветному шлагбауму. — Я не произвожу впечатления опытного нанимателя. Ты видишь перед собой мальчишку, который ещё недавно жил в ПСП, перебивался с хлеба на воду и не помышлял о том, чтобы заполучить герб. Но, поверь, внешность обманчива. Хасан говорил, у тебя остался кто-то из близких в Фазисе. Ты хотел вернуться, но не мог. Это правда?

Лютый помедлил с ответом.

— Да.

— Я хочу знать подробности. Рассказывай.

— Что тут рассказывать… Сын у меня. Прячу в горах, в крохотном городишке. Он там в школу ходит под липовой фамилией. За ним присматривает один мой старый друг. Ты ведь понимаешь, эсбэшники добрались бы до него рано или поздно.

— Понимаю, — кивнул я. — И ты хочешь его увидеть.

— Хочу, но боюсь.

— Гамова больше нет. Смысл бояться?

— Наверное, привык.

И вновь — эта виноватая улыбка.

Мужчина может быть силён в бою, но у него всегда есть слабая сторона — члены семьи. Судя по всему, Лютый годами винил себя в том, что мальчик растёт без отца. И это чувство здорово подкосило несгибаемого бойца. Впрочем, я не собираюсь унижать жалостью человека, который взялся охранять мой Род.

— А мать?

Демон покачал головой:

— Мы вместе служили. Она была диверсантом-прыгуном и… в общем, нет её больше.

— А ты у нас кто?

— Мета.

Я вырулил на кольцевую, встроился в плотную реку движущихся машин и взял курс на Пригорье, из которого можно будет выехать на горный серпантин, связывающий Фазис с Красной Поляной.

— Ты встретишься с ним сегодня, — сказал я, обгоняя десятиколёсный автопоезд с логотипом «Торговых рядов Демидова».

— Что?

— Что слышал. Ты несколько лет не видел своего ребёнка, и я прекрасно понимаю твои чувства. Назови город, дай адрес, и мы будем там через… думаю, часика через полтора. Сначала ко мне заедем, если ты не против.

— Издеваетесь, шеф?

— Нет. Как я сказал, так и будет.

Несколько минут ехали молча.

Демон смотрел на меня с недоверием, удивлением и тщательно скрываемой надеждой. Я же ощущал боль. Невыразимую боль человека, вынужденного скрываться от верной смерти, бояться за жизнь своего ребёнка и непрерывно рефлексировать, задаваясь одним и тем же вопросом. Где именно он совершил роковую ошибку и свернул не туда?

— Это далеко в горах, — наконец произнёс Лютый. — Ушкули. Крохотный городишко. Но ехать полночи придётся, если что.

— А у меня есть волшебная таблетка, — усмехнулся я. — Пожиратель расстояний.

До Красной Поляны мы добрались за час с небольшим.

Я с удивлением обнаружил, что бригада Плотниковых продолжает работать. В том месте, где по плану должен стоять ангар, появился внушительной глубины котлован, посреди которого гудело и скрежетало невообразимое по своей футуристичности устройство. Издалека я бы решил, что у меня на участке построили буровую вышку, но… подкатив к дому, я понял, что эта хрень оснащена не только буром, но и хитроумными манипуляторами с дисковыми пилами, которые что-то неустанно режут. Големы орудовали отбойными молотками, а здоровенный экскаватор выгребал каменную крошку и грузил на самосвал.

— Что это? — удивился Демон.

— Ангар для мехов.

— Основательно, — в голосе будущего командира гвардии прорезалось уважение. — Может, и мехи есть?

— Три в гараже, — хмыкнул я. — Четвёртого ещё не забрал.

Глаза Демона вспыхнули озорным огоньком. Мне был хорошо знаком этот взгляд — так смотрят знатоки, дорвавшиеся до предмета своей страсти.

— Не спеши, — сказал я. — У тебя ещё будет время ими заняться.

Бродяга среагировал на подъехавшую тачку и откатил в сторону гаражные ворота. Я аккуратно завёл спорткар внутрь и только потом сообразил, что Лютый неотрывно пялится на кубы, укрытые брезентом.

Глушу мотор.

Вспыхивают потолочные лампы.

Наверное, я мог бы предложить гостю комнату и сытный обед, который ещё не приготовил, а заодно душ после долгого путешествия. Но я понимал, что не это сейчас волнует человека, у которого в жизни осталось не так уж много родных.

— Диктуй адрес, — сказал я.

После секундного колебания штурмовик назвал улицу и дом. Я видел душевную борьбу на лице воина — он привык никому не доверять, а меня видел впервые в жизни.

— Бродяга, — сказал я. — Перенеси нас в Ушкули. По адресу, который дал мой новый друг.

— Встроиться в дом? — произнёс отстранённый голос.

— По ситуации. Ничего не ломая и не нарушая.

Демон посмотрел на меня, как на сумасшедшего:

— С кем это вы разговариваете, шеф?

— Знакомься, — представил я артефакт с лёгким поклоном. — Это Бродяга, он — домоморф. Мы, собственно, внутри него и находимся. Бродяга, это Павел Лютый, он поживёт у нас какое-то время.

— Статус?

— Командир гвардии Рода Ивановых.

— Принято.

Двери спорткара отползли вверх.

— Готов к встрече с сыном? — я первым вышел из машины, не забыв вытащить ключ из замка зажигания. — Или так и будешь сидеть? Нет, я понимаю, кожа в салоне мягкая…

Демон последовал моему примеру.

Покосился на багажник.

— Заберёшь потом, — я тронул каббалистический брелок, и двери с шипением встали на места. — Бродяга, сделай дверь.

Время позволяло мне немного попутешествовать. Джан сегодня на факультативах, так что забирать её надо попозже. А в пределах губернии домоморф шастает почти мгновенно.

Перед нами очертилась дверь.

— Домоморфы, — буркнул себе под нос штурмовик. — Слышал краем уха… но не думал, что они реально существуют…

Мы вышли в дождливый городок под названием Ушкули.

Точнее — в село.

Вокруг громоздились горные вершины, совсем рядом шумела на перекатах река. В полукилометре от нас торчали угрюмые каменные башни.

Бродяга всё же не рискнул вмонтироваться в чужое жилище — он просто взял и припарковался в нескольких метрах от развалюхи с жестяной крышей и деревянной мансардой. Из трубы над развалюхой вился сизый дымок.

Дождь заливал мощёный дворик.

Лютый уверенно направился к дому, пристегнув саю с катаной к поясу. У него даже специальные карабины для этого имелись, вшитые в ремень кожаного плаща.

На стук в дверь поначалу никто не отреагировал.

Павел уже потянулся к ручке, но тут полотно скрипнуло и на пороге возник худощавый кавказец лет сорока — в свитере грубой вязки, тёплых шерстяных носках и тапочках.

— Вардо, брат! — Лютый крепко обнял друга, на лице которого вспыхнуло узнавание. — Он… здесь?

Хозяин дома отстранился.

— Уроки делает. Проходите, дорогие.

Мы шагнули внутрь скромного, но довольно просторного жилища, чем-то напомнившего дом Ираклия на минималках. Два этажа, мансарда, открытая терраса… Всё простое, бедное, уютное.

— Витя! — позвал Вардо. — Иди сюда!

Краем глаза я заметил женщину на кухне. На втором этаже слышались детские голоса и смех. Приглушённо бормотал телевизор в углу…

К нам выбежал парнишка лет семи-восьми.

Практически ровесник Феди.

— Папа!

Мальчишка бросился на шею отцу.

Я толком и рассмотреть его не успел. Худой, русоволосый, в спортивных штанах и свитере, как у Вардо, только уменьшенный вариант.

Демон подхватил сынишку на руки, крепко обнял.

На секунду мне даже показалось, что в глазах сурового воина блестят слёзы…

Мы с кавказцем отошли в сторону, чтобы не мешать.

— Я знал, что ты вернёшься… я тренировался… делал всё, как ты учил… потом тебе покажу… у меня всё получается… как у мамы, представляешь?

— Да, родной, — выдавил из себя Демон. — Представляю. Ты у меня молодец.

В дверях кухни появилась женщина, которая с умилением глядела на происходящее. Потом хозяева начали хлопотать, что, мол, гости пришли, надо угощение достать, да ещё всех родственников позвать, они Пашку давно не видели… Я понял, что сейчас нас усадят за стол и, возможно, попытаются напоить чачей. Но это не точно.

Приблизившись к Демону, я тронул его за плечо.

— У нас мало времени. Пусть Вардо не обижается, но ты сможешь приехать сюда позже, когда мы разберёмся с текущими делами. Бродяга подбросит.

Лютый кивнул.

И сказал сыну:

— Мы переезжаем.

Глава 21

Население Бродяги существенно увеличилось.

Теперь у нас было три этажа, включая мансардный. Именно туда я и перебрался, чтобы спокойно заниматься подготовкой к ликвидации Вышинского. Здесь же поселились Федя с Виктором, сыном Лютого. Мальчишки неожиданно сдружились. И это при том, что интересы их нигде не пересекались. Витя унаследовал материнский Дар, получил неофициальный первый ранг и умел телепортироваться на ближние-средние расстояния. Для дальних прыжков пареньку тупо не хватало энергии. А ещё, как вы понимаете, Демон чуть ли не с трёх лет начал обучать своего отпрыска боевым искусством. Так что к семи Виктор мог постоять за себя в любой уличной драке и даже владел некоторыми видами холодного и ударно-дробящего оружия. За своим питанием мальчик следил, Фединой страсти к батонам и кефиру не разделял.

При этом ребята нашли много общих занятий.

С недавних пор у нас появился стол для пинг-понга, который в этой реальности тоже изобрели британцы. И если раньше Феде нужно было искать партнёров для игры в школе, то теперь появился такой же фанат постучать шариками по столу — Витя. Стол Бродяга собрал в гостиной, но потом Джан выгнала ребят на первый этаж, где к холлу примыкала небольшая рекреация.

А ещё выяснилось, что мальчишки собирают коллекцию пластиковых фигурок супергероев, и готовы дни напролёт чем-то меняться и обсуждать редкие образцы, достать которые пока не смогли. Естественно, Витя оценил Федину радиостанцию, и через пару дней мы с Демоном были вынуждены разгонять энтузиастов, которые сидели в час ночи с фонариком, слушая эфир.

Джан тоже переехала наверх.

Я приготовил яд, но ещё не определился со способом применения. Игла не годится, поскольку клиент почувствует укол, и начнётся мясорубка. Вероятно, я нанесу отраву на перчатки и постараюсь пожать Вышинскому руку. Смерть впитается через поры кожи, а меня даже не вспомнят.

Снаружи безостановочно шли строительные работы. На третий день Плотниковы вырыли котлован под ангар — его следовало сдать в эксплуатацию раньше других объектов. Собрали кран. Начали съезжаться бетономешалки. С высоты третьего этажа было видно, как разбрасываются искрами сварщики. Моя земля теперь напоминала разворошенный муравейник.

В первый же день, едва распаковав вещи и поужинав, Демон испросил у меня разрешения осмотреть гараж. Точнее — содержимое гаража. Федя с Витькой помчались в посёлок, где разместился достаточно неплохой универсам. Там они собирались прикупить парочку ракеток и теннисные шарики. Я же уединился в тренировочном зале с кусаригамой. Давно не отрабатывал вращения и выстрелы грузом по манекену. А ведь это моё любимое оружие…

Демон вырос безмолвной тенью у двери, наблюдая за мной.

Пришлось прервать очередное ката и свернуть цепь.

— Шеф, я вам не помешал?

— Говори, — я положил каму на подоконник, рядом с лакированным футляром. — Сделаю перерыв.

В глазах штурмовика читалось… удивление? Восхищение? Он точно не ожидал застать пятнадцатилетнего подростка за таким занятием. Видимо, Джан просветила, где меня можно найти в это время.

— Я не видел четвёртый мех, но те три… очень даже. Проблема в том, что они боевые и… не просто боевые, а элитные. Понимаете, о чём я?

— Пока смутно.

— Ну, хорошо. Попробую объяснить. Вчера вы говорили про вашего одноклассника, который тренируется на клановом полигоне. Я знаю этот полигон, и тех «витязей». Рухлядь, одним словом. Вам потребуется не школьник, а пилот со стажем и боевым опытом.

— Ты сможешь управлять этими штуками?

— Я — да.

— А других научить?

— Долго и неэффективно. Но я знаю ребят, которые справятся с задачей.

Мои губы тронула едва заметная улыбка.

— Им можно доверять? Это клановые бойцы?

Демон покачал головой:

— Бывшие. Кое-кто бился за другие Дома, не Эфу. Двоих-троих я точно найду. Если прикупите больше мехов… то и здесь что-нибудь придумаем.

Я хлопнул начальника гвардии по плечу.

— Вот такой подход мне нравится, Паша. Ты подписал договор?

— Конечно. Отнёс госпоже Курт, она ведь у вас управляющая?

— Угу, — этот парень нравился мне всё больше. — Правильно сделал. В общем, так. Прикинь, кого мы можем подтянуть, и набросай мне краткие характеристики этих людей. Или просто расскажи то, что посчитаешь нужным. Я хочу быть уверен, что им можно доверять.

— Я готов поручиться за каждого, — отрезал Лютый. — Мы прошли с этими ребятами через многое, и… в общем, они не подведут.

— Договорились.

Развернувшись, я направился к оставленной кусаригаме, но Демон, похоже, не закончил.

— Шеф… У меня есть маленькая просьба.

Задержавшись у окна, я намотал груз на правый кулак, а серп камы перехватил левой рукой.

— Слушаю.

— У вас тут шикарный зал для тренировок. Вы не будете против, если я… буду сюда приходить? Иногда, чтобы вам не мешать.

— Приходи в любое время. И сына приводи, если нужно. Понадобятся какие-то тренажёры — попроси у Бродяги, он соберёт.

— Большое спасибо, — искренне поблагодарил боец. — Я не буду попадаться вам на глаза.

— Забей, — я отмахнулся. — Кроме того… мне может потребоваться спарринг-партнёр. И раз уж ты здесь, почему бы этим не воспользоваться?

Демон посмотрел на меня так, словно взвешивал, шучу я или говорю серьёзно. Неопытный гимназист, бывший беспризорник, хочет спарринговаться с ветераном, который чуть ли не голыми руками способен человека разорвать. Даже без ускорения метаболизма, как я слышал, этот парень очень хорош.

— Как скажете, — пожал плечами командир и единственный представитель моей гвардии. — Только надо защиту продумать. И с бокенов начать…

— Никаких бокенов, — ухмыльнулся я. — Переодевайся и выбирай любое оружие по своему усмотрению. Ты же хотел узнать, что у меня за Дар? Вот и сделай это прямо сейчас.

Вызов.

Прямой вызов человеческому любопытству.

Решение штурмовик принял быстро. Коротко, по-военному, кивнул и скрылся за дверью. Не прошло и пяти минут, как Павел Лютый вновь переступил порог тренировочного зала, но теперь — в белых кедах на мягкой подошве, жёлтом спортивном костюме и с катаной в руках. У меня сразу всплыл в памяти один из фильмов Тарантино. Правда, этот шкаф на Уму Турман совсем не похож…

— Кусаригама против меча? — штурмовик двинулся в мою сторону, но вынимать клинок из ножен не спешил.

— Для начала, — я отпустил каму, разматывая цепь. — Не стесняйся, со мной всё будет в порядке.

Демон извлёк меч, аккуратно положил саю на пол…

И резко сократил дистанцию. Я сместился вправо, одновременно разгоняя серп в диагонали, но Демон ухитрился замереть, пропустив изогнутый клинок мимо, и тотчас нанёс прямой колющий удар.

Удар был стремительным, но…

Мечник не ставил перед собой задачу убить.

Он обозначал.

Я же врубил проницаемость, спокойно прошёл сквозь меч и, перехватив цепь, вновь уплотнился за спиной противника. Попытался захлестнуть шею, но Демон вновь выскользнул из зоны поражения и отступил, очень быстро перебирая ногами.

Отпускаю груз, делаю два оборота, пинаю шипованный шарик ногой — и отправляю подарок в грудь мете. Демон не парирует и не паникует. Вновь уклоняется на пределе возможностей и тут же контратакует. Я, сместившись вправо и подтянув цепь, принимаю катану на серп, отвожу вниз и бью противника в бок, но и здесь Демон удивляет. Вместо того, чтобы из последних сил махать мечом, отрывает от рукояти левую руку и ребром ладони блокирует мой удар. Я вижу, как его кисть выворачивается для захвата и включаю проницаемость.

Демон проскальзывает сквозь меня.

Открывается.

И получает ногой в солнечное сплетение.

Честно говоря, я и не рассчитывал на результат. Слишком велика разница в весовых категориях. Штурмовик даже не шелохнулся и не поморщился, а вот меня отбросило назад. Чтобы обезопасить себя от повторной атаки, я раскрутил над головой груз и отступил на пару шагов. Пригнулся и с разворота отправил шарик к ногам оппонента. Захлёст должен был получиться красивым, но Демон ловко убрал правую ногу, а затем наступил на груз.

Цепь натянулась.

Я сделал ногу штурмовика проницаемой, вытянул груз, перехватил цепь двумя руками и отвёл в сторону лезвие сверкнувшей катаны, после чего резким выпадом обозначил укол в шею. Вот только Демон вновь удивил, нырнув вниз, упав на колено и выбросив руку с мечом к моему животу.

Думаю, в реальном поединке я бы умер.

Лютый был чертовски крутым мечником.

И да, я прекрасно понимал, как стоило реагировать на такие выпады, но тело Сергея не тянуло бой на таких настройках. Мальчишка, в которого я вселился, был… медленным.

Что я успел, так это врубить проницаемость.

Демон обозначал удар и не хотел навредить. Я же шагнул прямо на клинок, тенью приблизился к оппоненту и приставил серп к его горлу.

— Что за хрень? — не выдержал боец. — Как ты… как вы это делаете?

— Проницаемость, — напоминаю с улыбкой и отступаю с лёгким поклоном. — Ты сражаешься превосходно, но у меня Дар, который сводит всю технику к нулю.

Демон вложил меч в ножны и отвесил низкий поклон.

— Я многое начинаю понимать, господин.

— Ай, брось. Господин, хозяин… Ты на меня работаешь, но это не значит, что нужно пресмыкаться. Ты воин, я тебя уважаю. Просто Сергей. Хотя шеф звучит неплохо, можешь меня и так называть.

Сразу пришло на ум каноничное: «Шеф! Всё пропало!».

— Как скажете, — Демон вновь поклонился.

— Занимайся, — я подобрал цепь и пошёл укладывать кусаригаму в футляр. — Пользуйся всем, что видишь.

— Благодарю, шеф.

Демон уже присматривался к манекену вин-чун и однорукому фехтовальному мужику. Я тихонько ретировался, благо время уже близилось к «Часу Икс».

* * *

Сегодня я планировал наведаться с дружественным визитом в губернаторскую библиотеку, а для этого дерзкого плана мне были нужны Алиса, Бродяга и големы. Точнее, их согласованные действия.

Големы терпеливо дожидались меня на первом этаже, где я назначил точку сбора. Там же стояла Алиса. Идею припахать Фединого дубля я отмёл — мальчику надо учиться, хорошо спать и делать уроки. Это мой проект, вот и поработаю сам.

Для вылазки мы специально выбрали ночь с субботы на воскресенье. Библиотека, естественно, работает — она круглосуточная. Вот только штат дежурных сотрудников минимален, а нужное нам хранилище пустует.

— Бродяга, — позвал я. — Ты готов?

— Всегда готов, — последовал пионерский ответ домоморфа.

— Злодействуй, — приказал я.

И Бродяга нырнул в многомерное мировое пространство. Мы толком и заметить ничего не успели, а домоморф уже встроился в древние катакомбы под библиотекой, изменив свою конфигурацию до неузнаваемости. Этажи сместились, подобно кубикам конструктора, в общую плоскость, лестница исчезла. В стене прорезалась дверь, состоящая из двух металлических створок. Оформилась кнопка вызова лифта.

— Ты подключился к шахте? — охренел я.

— Это грузовая платформа, — пояснил Бродяга. — Подумал, что так будет удобнее.

— Зачёт. Правильно подумал.

Алиса нажала кнопку, и через полминуты к нам подкатила просторная кабина, в которую можно было запихнуть даже моего «Борея». Кабина вознесла нас на пару этажей вверх, в цокольный этаж, где располагалось закрытое книгохранилище. Я давно мечтал добраться до содержимого этих помещений, ведь книги отсюда абы кому не выдавали, даже в читальном зале.

Двери лифта разошлись, и я увидел необъятное помещение, заставленное стеллажами. Проходы были настолько узкими, что я усомнился в способности человека по ним пробраться.

— С чего начнём? — я посмотрел на Алису.

— Научные трактаты о Предтечах, — уверенно заявила девушка. — Они самые ценные и редкие.

— Веди.

Алиса первым делом отвела нас в какую-то подсобку, из которой Магог вытащил плоскую тележку для перевозки книг. После этого мы перебрались в соседнее помещение.

— Здесь, — уверенно заявила Алиса.

Тусклое освещение включалось автоматически, реагируя на хлопки или шаги. Прямо как в подъездах. По моему приказу Гог и Магог начали аккуратно складывать на тележку книги. Я тоже помогал, а Алиса тем временем сверялась с картотечными записями. Нагрузив тележку по самое на балуйся, големы тащили её к лифту. Кабина увозила ценный груз к холлу Бродяги, а домоморф молниеносно считывал информацию.

Я специально запомнил название одной монографии, искусно переплетённой в кожу, затем спустился со своими верными рабами и попросил Бродягу материализовать книгу. Увесистый томик тотчас появился на телефонной тумбе. Пролистав книгу, я убедился, что она не отличается от оригинала.

Что ж, впереди — тяжёлая ночь.

Надеюсь нас не застукают дежурные библиотечные тётки.

Глава 22

В понедельник, когда дом практически опустел, мне доставили курьером запечатанный конверт от Барского. Я тотчас его вскрыл и приступил к изучению. Оказывается, клановая разведка не теряла время понапрасну и выяснила, что Вышинский позвонил Винеру и назначил встречу на четверг. То есть, через три дня.

В полученном послании было отмечено, что предполагаемое время визита — половина шестого вечера. Понятное дело, наш самурай никогда не опаздывает, а посему выдвинется раньше. У клиента будет катана, а ещё — книга, которую он в последнее время читает. Вышинский будет сам сидеть за рулём старенького «Крюммеля» — чёрной колымаги, на которой бес ездит чуть ли не с «пятидесятых» годов. Номер «Крюммеля», его ходовые характеристики, сведения о модернизациях — для меня подготовили всё.

Перечитав письмо дважды и запомнив ключевые моменты, я крепко задумался.

За окном орудовали Плотниковы, им непрерывно подвозили материалы. Прямо сейчас к моей усадьбе подруливала бетономешалка.

У меня две точки соприкосновения с клиентом.

До и после посещения мастерской.

Заходить к Винеру я не хочу, чтобы не привлекать излишнего внимания. Поэтому буду действовать на тротуаре у входа в мастерскую.

Постепенно, глядя на суетящихся рабочих-големов, я выработал план. Чёткий, дерзкий, убийственно точный. Правда, для реализации задуманного мне потребуется одноразовая одежда — очень не хочется пасть жертвой своего же токсина. Придётся соблюдать осторожность и не лапать ручки дверей подъездов. Иначе быть беде. Невинные люди тоже не должны пострадать.

Когда детали паззла окончательно состыковались, я решил съездить в город. Во-первых, мне нужно купить ту самую одноразовую одежду, причём шмотки должны подходить для Питера. Пардон, Неваполиса. Какое-нибудь унылое пальто, шляпу, ботинки. Можно ещё шарфом замотаться, сейчас они в моде. Перчатки у меня есть — кожаные, без излишеств. Под них я нацеплю ещё медицинские, чтобы исключить любые досадные случайности.

Пункт второй — общение с управляющим «Транскапитала».

Сегодня меня конкретно прижало, ведь я долго откладывал изучение аналитики по инвестициям. А ребята из Ганзы настолько заморочились, что раздобыли мой номер телефона в Красной Поляне, позвонили и вежливо напомнили, что деньги любят счёт. И трудно с этим не согласиться, ведь я в последние недели только трачу и очень мало зарабатываю… Ну, репарации от Сухомлинских — это отдельная история. Что же касается доходов казино, то в зимний сезон они не впечатляют.

У дверей гаража я почуял неладное.

И действительно — мой новоиспечённый командир гвардии осматривал мехов, что-то бурчал себе под нос и время от времени подходил к открытым ящикам с запчастями с блокнотом в руках. Делал там пометку, любовно вынимал очередную детальку и перекладывал на созданный Бродягой верстак.

— Шеф? — окликнул меня Лютый, когда я уже снимал печать с дверцы «Борея». — А куда это вы?

— В город. По делам.

— Моя первостепенная задача — вас сопроводить, — заявил мета, отрываясь от своего увлекательного занятия. — Не выезжайте без меня.

Я открыл рот, чтобы возразить, но Демон уже скрылся за дверью гаража. Не прошло и пяти минут, как он вырос рядом во всей своей красе и мощи — в кожаной куртке, добротных джинсах, рифлёных берцах и с неизменной катаной в руках.

— Куда едем, шеф?

Вздыхаю.

Ну, а чего ты хотел, Крикс. Задача гвардии — охранять своего господина. Пусть даже охранник один. Демон просто не имеет морального права отпускать меня в город без сопровождения. Вчера и позавчера я сидел дома, много тренировался и никуда не ездил. Вот и не успел столкнуться с тяжёлым характером своего командира.

— Для начала — за шмотками.

И тут меня подстерегал второй неприятный сюрприз. Лютый протянул руку и вопросительно посмотрел на меня. Он что, издевается?

— Шеф, вам по статусу не положено…

— Боги! — я закатил глаза. — Это же просто тачка, друг мой.

— Опасность повсюду, — авторитетно заявил бывший штурмовик. — Кинетики, пиросы, геоманты. Поверьте, не от всех напастей спасёт проницаемость. Если опытный воспламенитель ударит по площади — вам крышка.

— А ты как меня спасёшь?

— Я хорошо представляю себе позиции, с которых можно атаковать, — ответил Лютый. — Есть шанс среагировать и увести машину из-под удара.

Обдумав слова подчинённого, я бросил ключи — Демон ловко выхватил связку из воздуха. Полгода прошло с тех пор, как я возродился в теле беспризорника и обнаружил, что часть людей этого мира — вовсе и не люди, а одарённые с паранормальными способностями. Они умеют телепортироваться, читать мысли, ускорять метаболизм, обманывать смерть. И это следует учитывать. Как и тот простой факт, что за тысячелетия культивации выработались определённые тактики и стратегии боя, выламывающиеся из привычной для меня картины мира.

Сидеть в кресле пассажира…

Непривычно.

Впрочем, водил Демон хорошо, этого не отнять. Я впервые за долгое время расслабился и позволил себе полюбоваться заснеженными вершинами.

Когда «Борей» миновал КПП с двумя полностью снаряженными мехами, я заговорил:

— Договор заверен и утверждён администрацией клана. Теперь ты — часть моего Рода, Паша. Я переговорил с Барским и выбил гарантии того, что СБ не станет преследовать людей, бывших личными врагами Гамова. Наслаждайся жизнью!

— Спасибо, шеф, — голос бывшего штурмовика дрогнул. — Всё, что я могу сделать, так это служить вам верой и правдой.

— Не сомневаюсь, что так и будет. У тебя есть банковский счёт, на который можно переводить зарплату? Или предпочитаешь наличные? Могу чеки выписывать.

— Как вам будет удобно, шеф.

— За первый месяц выпишу чек. А там подумаю. Вообще, рекомендую стать клиентом «Транскапитала». Ни один клан до твоих денег не доберётся.

— Учту, — кивнул Лютый.

На рутинные дела я убил около двух с половиной часов. И если с покупкой одноразовых шмоток я справился быстро, то общение с управляющим и аналитиком изрядно затянулось. Мне показали детализированный отчёт по движению средств, росту и перераспределению активов, состоянию рынка ценных бумаг. Предложили рассмотреть для инвестирования перспективную отрасль — самолётостроение. Дескать, уже есть разработки, позволяющие наладить выпуск сверхбыстрых пассажирских авиалайнеров. Не сейчас, но лет через десять будет прорыв в этой области. Я и сам понимаю, что будет — у нас авиация в порядке вещей. Поэтому согласился, не раздумывая.

За время моего отсутствия Демон открыл счёт и сообщил мне его номер.

— Ты что. паспорт с собой таскаешь? — удивился я.

Лютый ткнул пальцем в жетон на шее.

— Я из ПСП. Как и вы, шеф.

Мы решили заскочить в ресторанчик «Дон Кебаб», чтобы вознаградить свои желудки наивкуснейшей шаурмой. Заведение расположилось на втором этаже старого дома, неподалёку от Драмтеатра. Предприимчивые хозяева выставили мангал — прямо под навесом на тротуаре. Запахи стояли такие, что я почувствовал себя собакой Павлова.

В зале было на удивление многолюдно, и мы решили пообедать на террасе.

Коренные жители Фазиса — те ещё мерзляки. Вот, например, сейчас нет дождя и снега, дует приятный ветерок, по ощущениям довольно тепло. Я бы сказал, градусов двенадцать. Солнце светит, опять же. А кавказцы предпочитают сидеть в помещении. В тёплой одежде.

Нам принесли заказ.

Две здоровенных шаурмы, чай в армуду и овощную нарезку на доске.

— Послушай, — заговорил я, когда с половиной шаурмы было покончено. — У тебя же Витька где-то учился? Ну, в том городишке.

— Угу, — кивнул Демон. Ел он с аппетитом, но не забывал посматривать по сторонам. Катана занимала почётное место на подушках соседней скамейки. — Там есть школа.

— Ездить туда он не сможет, — резонно заметил я. — Точнее, сможет… но какой смысл?

— В гимназию отдавать не хочу, — отрезал мой телохранитель. — Это клан. Небось, ещё Андерсон преподаёт?

— Он теперь директор.

— Понятное дело, — хмыкнул Демон и подцепил деревянной вилкой кусок огурца. — Только он ещё и преподавал раньше.

— И что, если не секрет?

— Пробуждение. Все эти погружения в управляемые сны, где он копается на задворках сознания учеников, — перехватив мой удивлённый взгляд, Лютый уточнил: — Это его слова. Задворки сознания. Я ничего не придумываю.

Я спокойно доел шаурму и вытер пальцы бумажной салфеткой.

Отпил немного остывшего чая из армуду.

— Не-не-не, дружище. Я не предлагаю тебе гимназию. А ты разве не в теме, что мой оружейник учится в школе Макаренко?

— Федя?

— Он самый.

Демон пожал плечами:

— Слышал о ней. Вроде, она тоже в горах стоит.

— За перевалом, — подтвердил я. — Туда ходит школьный автобус, так что проблемы с доставкой не будет.

— И… насколько она хороша?

— Мальцу нравится. Руководство тоже клан недолюбливает. Там много одарённых, чьи родители не вступили в Дом Эфы. В том числе, вольные аристократы.

— Звучит неплохо. Школа частная? Не муниципальная?

— По поводу денег не переживай, — я сразу смекнул, что беспокоит моего подчинённого. — Установочный взнос я заплачу, считай это частью премии. А так, у них расценки вполне приемлемые. Ты потянешь, не сомневайся.

— Ну… я согласен, — телохранитель выглядел смущённым. — Даже не знаю, как вас благодарить за всё… Мы только начали работать, а уже…

— Для начала перестань благодарить, — усмехнулся я. — Ты обеспечиваешь мою безопасность, я помогаю тебе решать вопросы. Как по мне, справедливый обмен.

Расплатившись, мы уже собирались покинуть террасу, но тут я заметил девушку, целенаправленно шагающую к нашему столику. Всё это время девушка сидела на противоположном краю террасы, и я не обращал на неё внимания. Узнал я её почти сразу.

Демон нахмурился и положил пальцы на рукоять меча.

— Расслабься, — тихо произнёс я. — Это моя одноклассница.

Штурмовик коротко кивнул.

К нам с доброжелательной улыбкой на лице приближалась Анна Строганова.

Должен признать, я уже забыл о существовании блондинки, которая проявляла нездоровый интерес к моей персоне. В гимназии я не появляюсь, других пересечений со Строгановыми у моего Рода нет. На балу я видел эту девушку мельком, но заговорить она не пыталась, хотя и бросала украдкой взгляды в мою сторону.

И вот Анечка, эффектная фехтовальщица, как бы случайно встречается со мной в заведении для простолюдинов. Вероятность такой встречи, если она не спланирована заранее, равна нулю.

— Привет! — Аня сделала вид, что удивлена не меньше моего. — Я уж и не думала, что тебя увижу снова.

Девушка украсила волосы кожаным шнурком на манер хиппи. Образ дополняли высокие сапоги, короткие шортики, белая шубка поверх блузки и солнцезащитные очки. Ни шпаги, ни короткого танто Строганова с собой не взяла.

— Паша, — попросил я. — Подожди в машине.

Лютый выполнил приказ.

Когда мой телохранитель скрылся, Аня вновь улыбнулась:

— Слышала, ты теперь с титулом. И охрана… Прими мои поздравления…

— У меня мало времени, Аня. Будет здорово, если ты сразу расскажешь, зачем следила за мной.

— Оу, — девушка притворно ужаснулась. — Конечно, нет! Я не из этих!

— Ты не станешь есть шаурму, — хмыкнул я. — И не надо убеждать меня в обратном. Я заехал в этот ресторанчик по дороге домой. Значит, за мной наблюдали. В схеме задействован телепат, поэтому ты быстро среагировала. От Змеиных Кварталов сюда можно доехать минут за двадцать.

— Пятнадцать, — поправила девушка.

— Тем более. И что же тебе от меня надо, Аня?

— Версию, что просто поболтать, ты не рассматриваешь?

— Извини, но нет.

Девушка вздохнула.

— Отойдём?

Мы приблизились к решетчатому ограждению террасы. Эта часть ресторана нависала над тротуаром, и мои ноздри втянули ароматный шашлычный дымок. Метрах в пятидесяти слева располагалась парковка, где нам пришлось оставить «Борей». Примерно там и прогуливался Демон, которого я отпустил. Увидев меня, телохранитель кивнул.

— Вряд ли он тебе нужен. — заметила Аня. — Если верить слухам, конечно.

— Для статуса, — хмыкнул я.

— Ну-ну,— Строганова звонко рассмеялась. — Ладно, ты прав. Я хотела поговорить, и вот я здесь. Пересечься с тобой в городе — та ещё проблема.

— У меня новоселье. Стройка идёт полным ходом.

Девушка положила локти на ограждения и посмотрела на меня.

— Сергей, я действую по распоряжению своего отца, который и возглавляет Род Строгановых. О нас говорят разное, но суть в том, что мы не присоединились к Дому Эфы, а… временно с ним сотрудничаем.

Признаться, я опешил.

— Ты учишься в гимназии. Тебе выдали приглашение на бал…

Аня закатила глаза:

— Я вас умоляю! Почти треть приглашённых на Зимний бал в декабре — деловые партнёры Трубецких. Мы не исключение.

— А раньше? — мой взгляд стал жёстким. — Вы же из Медведей.

— Вовсе нет, — покачала головой наследница Строгановых. — Мы вели с ними дела. Как и с Волками до этого. А ещё раньше — с Орлами. Так или иначе, ты должен понимать, что Строгановы… как бы это сказать получше? Распределители информации. Справочное бюро.

— Здорово. А я тут причём?

— Мой отец знает, что ты в клане надолго не задержишься, — заявила Аня. — И у него есть интересное предложение. Которое можно обсудить прямо сейчас.

Глава 23

Ездить Аня предпочитала на одном из тонированных монстров-внедорожников, которые вполне могут гонять по пляжу, морской гальке, горному бездорожью, ручьям и лесам. Здоровенные колёса, высокая посадка, солидность и основательность. Персональный водитель, куда ж без него. Безмолвный охранник на переднем сиденье. Выдвигающаяся перегородка, благодаря которой задняя часть салона полностью изолируется для приватной беседы. Под крышей — фиксаторы для ножен.

Дав инструкции Лютому, я влез на заднее сиденье. Рядом опустилась Аня. Внедорожник тронулся с места, на некотором удалении от нас ехал ещё один такой же зверь, а замыкал цепочку Демон на нашем «Борее». Что интересно, направились мы к Змеиным Кварталам, но минут через десять я понял, что Строгановы поселились вне границ Гадюшника.

Водитель свернул в один из переулков, мимо которых я проезжал тысячу раз, не задаваясь вопросом, куда они ведут. А вёл переулок на тихую аллею с высокими каменными заборами, чугунными воротами и трёхэтажными особняками, маскирующимися за рядами туй и кипарисов.

— Быстро вы освоились, — заметил я, когда машина притормозила у ворот, смахивающих на замковые. — Уже и усадьбу прикупили.

— О, мы не вкладываемся в усадьбы! — рассмеялась Аня. — Этот дом папа арендует.

Створки ворот разъехались, пропуская нас во владения Строгановых. Я посмотрел в зеркало заднего вида и удостоверился в том, что Демон беспрепятственно пересёк внешний периметр. Из будки КПП никто не вышел, но среди деревьев вычерчивался силуэт меха с цепной бензопилой в обвесе. Кое-где мелькали фигуры обычных охранников, вооружённых короткими мечами.

Территория оказалась не слишком большой, но грамотно спроектированной. Деревья создавали ощущение уюта и обособленности, при этом не загромождали обзор. Имелись игровые площадки, уличные тренажёры, зона барбекю. Подъездная аллея ныряла в тень шпалеры с переплетением виноградных лоз над головой. Там мы все и запарковались.

Водитель заглушил мотор, молниеносно переместился к задней дверце, услужливо открыл её и подал руку Ане. Склонив голову, охранник произнёс:

— Моя госпожа…

Аня привычно выбралась наружу и кивком головы отпустила шофёра.

— Жди в машине, — приказал я Демону.

Дом был красивым, трёхэтажным, с обилием террас, круговой галереей, маркизами и раздвижными оконными секциями. С мансардными скосами, печной трубой, подведённым газом и тянущимися вглубь сада электрическими проводами. Я бы не назвал этот особняк дворцом, но вполне приличной виллой средней руки — легко. Зная местных, аренда такого красавца стоит немалых денег. Особенно в районе, вплотную примыкающем к Змеиным Кварталам.

— Его Светлость ждёт на западной террасе, — важно произнёс дворецкий, встретив нас у парадного входа. — Милости просим, господин Иванов.

Аня сбросила шубку, которую тотчас подхватила невесть откуда выскочившая горничная. Я спокойно передал плащ второму слуге вместе с тростью и напутствием беречь эту реликвию.

— Не знал, что ты носишь с собой трость, — как бы невзначай заметила Аня. — Так старомодно.

— Хочу выделяться из толпы, — хмыкнул я.

Аня улыбнулась и оставила эту реплику без внимания. Уверен, слуги проверят трость и увидят, что я разгуливаю со скрытым оружием. Зная мою репутацию, это никого не удивит.

Мы разулись, сидя на низком диванчике. Слуги тотчас забрали мои ботинки и Анины сапоги, а взамен выдали мягкие тапочки. Не успел я сделать и пары шагов, как появился очередной лакей и предложил на выбор несколько чашек с напитками. Горячий шоколад, апельсиновый сок, чай из горных трав с мёдом. Я выбрал последнее, Аня от всего отказалась.

— Михаил, сопроводи нашего гостя к папе.

Отдав приказ, Строганова упорхнула вверх по лестнице, утратив ко мне всяческий интерес. Во всяком случае, так показалось, но я был уверен, что девушка горит любопытством. Просто глава Рода дал некие инструкции, обойти которые послушная дочь не может.

Слуга по имени Михаил любезно указал на полутёмную галерею. Мы проследовали по ковровой дорожке вдоль стен, увешанных репродукциями местных художников. А может, и не репродукциями. Завернув за угол, открыли неприметную дверь, поднялись по ступенькам и выбрались на террасу со свёрнутой в рулон маркизой. Там обнаружился плетёный столик, пара ротанговых кресел и чайник, источающий знакомый аромат.

Глава Рода, увидев меня, поднялся с приветливой улыбкой на лице.

— Ваша светлость, — поклонился Михаил. — Барон Иванов прибыл.

— Свободен, Миша, — обронил Строганов.

У меня мелькнула мысль, что «светлость» как бы намекает на герцогство. Редкая, но допустимая в России форма титулования. Насколько я помню местную историю, герцоги пришли из стран нынешнего Евроблока, породнились с нашими аристократами и создали новые династии.

— Добрый день, — поздоровался я. — Герцог…

— Тимофей Строганов, — представился хозяин дома. — Тимофей Савельевич.

— Рад знакомству, — пожимаю протянутую руку. — Меня вы и так знаете.

Герцог не выглядел слишком старым. Напротив, он мягко и уверенно двигался, словно хищная кошка или какой-нибудь волк. Носил костюм-двойку, вязаную жилетку и галстук. В сочетании с до блеска начищенными туфлями всё выглядело так, словно Тимофей Савельевич заранее подготовился к моему визиту. Благородные черты лица, глаза с хитринкой. Внешность типично русская, словно мой собеседник происходил из боярского Рода, возвысившегося ещё пятьсот лет назад. Вот только титул смущает…

— Прошу, — Строганов указал на свободное кресло. — Мы могли бы и в кабинете побеседовать, но погода сегодня хорошая. Свежий воздух, все дела.

Герцог с наслаждением зажмурился, и в этот момент мне показалось, что нет на свете более счастливого человека. Погожий денёк, кружка горячего чая — надо довольствоваться малым.

Вот только слуги буквально кишели в доме Строгановых. Чихнёшь — и тебе носовой платок поднесут. Захочешь в туалет сходить — подержат достоинство над писсуаром. Ещё и новости из утренней газеты почитают.

— Мне льстит ваше внимание, герцог, — сказал я, усаживаясь в кресло. — Но чем обусловлен такой интерес?

Строганов улыбнулся:

— Наверняка Аня сказала, что у меня есть предложение… хм… способное вас заинтересовать, юноша. С вашего позволения, начну издалека. Для улучшенного понимания.

Я вежливо кивнул.

И сделал глоток из чашки.

Напиток оказался вкусным и, я ничуть в этом не сомневаюсь, очень полезным.

— Строгановы исторически не принадлежат ни к одной из фракций, между которыми разворачивается борьба за власть, — сообщил Строганов, подливая себе из чайника. — Европейская ветвь моих предков происходит из чешских земель, отсюда и необычный титул. Мы ещё несколько столетий назад поняли, что лучшая гарантия безопасности в изменчивом мире одарённых — полезность. Никто не убивает просто так талантливых каббалистов, целителей, ясновидцев.

— Их стараются подмять, — заметил я.

— Верно, — кивнул собеседник. — Но мы не владеем этими чудесными Дарами.

— Потому что вы эмпаты, — хмыкнул я. — Аня великолепно продемонстрировала свои умения во время нашего поединка.

— И это ей ничуть не помогло, — ответил герцог. — Должен признать, такое случилось с моей дочерью впервые.

— Разве она не встречала в Москве достойных противников?

— Конечно, встречала. Но понимаете, юноша… У нас культивируется редкая разновидность боевой эмпатии. Аня, как вы уже догадались, не просто считывает чужие эмоции, но умеет транслировать свои. Или ложные, если того требуют обстоятельства. Паника, страх, желание опустить шпагу и сдаться.

— И противостоять этому умеют не все, — подхватил я. — Обычный боец, как правило, развивает навыки, полезные для схватки. Телепортация, удары огнём и холодом, ускорение метаболизма…

— Всё так, — кивнул Строганов. — К сожалению, не все понимают важность ментальных блокировок… Но вернёмся к утерянной нити разговора. Будучи эмпатами, мы научились считывать чужие эмоции и делать это в нужные моменты. Представьте себе детектор лжи. Преступник разговаривает со следователем, отвечает на чётко поставленные вопросы, а полиграф фиксирует его реакцию. Мы — лучше полиграфа. Беседуя с кем-либо и получая ответы, пусть и лживые, мы выстраиваем общую картину. Собеседник может и не подозревать, что из него вытянули данные. Мы же… выполнили заказ.

Строганов внимательно следил за моей реакцией.

На ментальном плане — тоже.

Я, само собой, уже выставил блоки и напитал их энергией. А заодно начал транслировать в эфир спокойствие и любопытство.

— Взять, например, вас, — продолжил Строганов. — Чувствуется школа. Вас обучает опытный мастер, и вы прекрасно усвоили его уроки. Безусловно, вы ощущаете моё внимание и понимаете, что я делаю.

Строганов не спрашивал, он утверждал.

— Однако я мог бы обойти и эти блоки, если бы приложил больше усилий и действовал тоньше, — улыбнулся герцог. — У меня же цель иная, но об этом позже.

Делаю глоток из чашки.

Не вмешиваюсь в монолог.

— Так вот, господин Иванов, мы путешествуем по стране, сотрудничаем с разными кланами и поставляем информацию. которую накопили за долгие годы существования Рода. Если мы чего-то не знаем, то обязательно это узнаем. Предложение на рынке уникальное. На просторах империи у нас практически нет конкурентов.

Здорово.

Я пришёл сюда, чтобы послушать продающий спич.

— О, нет! — улыбнулся Строганов. — Вы не так меня поняли, господин Иванов. Хотя… Мы не ограничиваемся сотрудничеством с кланами. И формами сотрудничества тоже не ограничиваемся. Далеко не всегда меня интересуют деньги. Бывает и так, что я предлагаю обмен. Услуга за услугу. Клиент получает интересующую его информацию, взамен помогая нашему Роду. Это может быть что угодно: лечение, охрана, переброска ценного груза за рубеж, уничтожение нашего врага…

— Довольно, — я отставил чашку. — Суть вашей мысли предельно ясна. Но если от общего перейти к частному… что вы можете предложить? И что хотите взамен?

Герцог довольно потёр ладони.

— Шик и блеск! Вести с вами беседу, Сергей — сплошное удовольствие! Помню, играли в бильярд с одним графом, так полдня прошло, прежде чем занялись делом. У аристократов же как? Пока все светские новости не обсудим, о машинах и погоде не поговорим, модную цитату не приведём… лёд с мёртвой точки не сдвинется, хо-хо.

— Есть такое, — согласился я.

— Как я уже сказал, Строгановы — это база данных. Обширная база. С картотеками, записями, артефакторной защитой и так далее. На нас работает целый штат частных детективов. Сведения особо конфиденциальные мы добываем сами, опираясь на связи, многолетний опыт и сложные эмпатические техники. Когда я предлагаю сделку, не сомневайтесь — вы получите то, что ищете.

— И что же я ищу?

— У меня есть основания полагать, — Строганов понизил голос и напустил на себя таинственность, — что ваши пути недавно пересеклись с человеком по имени Кирилл Сперанский.

Я подобрался.

— Ваши с ним дела меня не касаются, — поспешил заверить Строганов. — Знаю лишь то, что господин Сперанский скрывается с неким предметом, представляющим для вас ценность. Что именно он похитил, без понятия. Но уверен, что вы хотели бы найти господина Сперанского. Это так?

Я помедлил с ответом.

Осведомлённость Строганова зашкаливала. И да, он может врать по поводу того, что не в теме про поиски Великого Артефакта. Прощупывает меня, пытается что-то вытянуть дополнительно. В любом случае, я не понимаю… как он узнал? И в какую игру решил поиграть?

— Допустим, — уклончиво отвечаю на вопрос, поправляя чашку на столе. — Не отказался бы.

— А я и не утверждаю, что располагаю подобными сведениями, — усмехнулся герцог. — Могу добыть. Потрачу время и ресурсы, но добыть смогу.

— Что взамен?

Строганов посмотрел куда-то вдаль. Я проследил за его взглядом и увидел крышу административного здания, стоящего в Змеином Квартале.

— Знаете, Сергей… Изначально я планировал расправиться с вашей помощью с… одним нехорошим человеком. Для меня нехорошим. Когда Аня начала вами интересоваться и добыла первый набор фактов, я… пришёл к выводу, что имею дело с талантливым ассасином, использующим гимназию Эфы в качестве прикрытия.

— Кто бы говорил, — не выдерживаю я. — Слухи про то, что Строгановы — перебежчики из Дома Медведя… явно не на пустом месте возникли.

— Да, мы это слили, — признал герцог. — Но оставим в стороне мои мотивы. Я передумал. И сейчас хочу получить в ответ… другую информацию. Представляющую ценность для нашего Рода.

— Интересно.

— Речь идёт об одном трактате из закрытого книгохранилища Губернаторской муниципальной библиотеки. Как известно, вы общаетесь… хм… с одним из сотрудников данного учреждения.

— Так просто? — я опешил. — Вы не можете купить нищую библиотекаршу?

Герцог раздосадовано пожал плечами:

— Боюсь, что нет. По ряду причин, главная из которых… Туда имеют доступ единицы. Госпожа Аркус к их числу не относится, но будем откровенны — вы располагаете нужным инструментом, своим Даром, чтобы обойти любые ограничения.

Всё это надо переварить.

— Я подумаю.

— Конечно-конечно, — закивал собеседник. — Но это лишь часть моего предложения. Для затравки, так сказать. Если мы сработаемся, я готов пригласить вас, молодой человек, в Союз Вольных Родов. После того, как вы покинете клан, разумеется.

Рядом с моей чашкой легла визитная карточка.

— Звоните в любое время, — герцог явно сворачивал беседу. — Как только примете решение. Не примете — ваше право. Я не обижусь.

Глава 24

Ожидание — великое искусство.

Неприметное ожидание.

Тонкость в том, чтобы не бросаться в глаза случайным прохожим и агентам СБ, но появиться в нужном месте в правильное время.

Бродяга встроился в чердак доходного дома.

Я натянул чёрные нитриловые перчатки, а поверх ещё и кожаные с нанесённым на них ядом. Двойная подстраховка. Оказавшись в подъезде, спустился на площадку второго этажа и стал ждать. Из окна открывался отличный вид на мастерскую Винера, к которой через полчаса должен был подкатить Вышинский. Небольшое крыльцо, кованый козырёк и название — «Оружейная мастерская Винера». С первой буквой в виде щита и перекрещенных мечей.

Тупик, в котором я сейчас находился, был крохотным, с односторонним движением. Легко можно было представить, как сюда заходит одинокий путник, но вот карета или машина… А ведь улица старинная, мощёная. Тупик наверняка пережил дюжину клановых лидеров.

Окончательный план сформировался у меня в голове через несколько минут. Теперь я знаю, как выйти из подъезда, не притронувшись к дверной ручке. Заодно поимею ясновидящего из группы сопровождения.

Погода за окном была отвратительной.

С неба сыпала морось, отдалённо напоминавшая снег, брусчатка местами оледенела. В недрах водостоков яростно гудел ветер. Я не мог смотреть на часы. Руки приходилось держать таким образом, чтобы случайно не зацепить полы собственной одежды. На мне были твидовое полупальто, шарф, модная ушанка. Подъезд больше напоминал склеп, так что от жары страдать не приходилось.

Минуты тянулись бесконечной резиной.

Из мастерской вышла посетительница — симпатичная девушка в белом пуховике и с коротким прямым мечом в поясных ножнах. Удаляющиеся шаги девушки утонули во вьюжном завывании.

Ничего.

То ли мой клиент задерживается, то ли перенёс визит.

За всё время ожидания я почти не шевелился.

Машина подкатила к мастерской в тот момент, когда я уже решил, что мой день летит ко всем чертям. Коллекционный тарантас, который собрали, должно быть, ещё в первой половине века. Чем-то напоминает «Эмку», на которой мой дед из прошлой жизни ездил ещё в «тридцатых». Но это внешняя сторона, а что там под капотом — одним Предтечам известно.

Я спустился на первый этаж и прошёл на проницаемости через дверное полотно в тот самый миг, когда Вышинский хлопнул водительской дверцей, активировал охранную печать и двинулся в сторону крыльца. Ножны с катаной бес держал за спиной — настолько был уверен, что на него не нападут. К этому моменту я успел перейти на другую сторону улицы и как бы невзначай прогуливался по тротуару. Вышинский не обращал на меня внимания ровно до той секунды, когда я споткнулся на льду и начал падать.

Реакция бойца — удобная вещь.

Бес действовал на автомате: подхватил меня левой рукой под локоть, а правой удержал за плечо. Я как бы случайно вцепился пальцами левой руки в его кисть. Незащищённую перчаткой кисть. Понятное дело, человек выбрался из тёплого салона авто, зачем ему тратить время на перчатки? До мастерской ведь два шага.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— Не за что, — усмехнулся Вышинский. — С вами всё в порядке, юноша?

— Благодаря вам, — я улыбнулся.

— Смотрите под ноги, — Вышинский утратил ко мне интерес. — Всего доброго.

— И вам, — я изобразил виноватую улыбку на лице и зашагал к выходу из тупика.

Под ушанкой у меня был обсидиановый обруч, пресекающий любые попытки ментального сканирования. Так что я был уверен в своей безнаказанности. Момент падения был выбран идеально — я заприметил наледь ещё из окна парадной. Представление получилось естественным и незапоминающимся — столь мимолётные события не вызывают никаких подозрений.

Вышинский, я видел это краем глаза, поднялся по ступенькам крыльца.

Звякнул дверной колокольчик.

Хлопнула дверь.

Я прогулочным шагом направился к выходу из тупика. Справа из подвального паба вывалилась толпа подвыпивших мужиков, громко жалующихся на то, что теперь из этой дыры надо как-то выбираться. Периодически открывались двери лавок и кофеен, выпуская и запуская случайных прохожих. Всё это мне на руку — очень сложно выделить одного жалкого меня из этого трафика.

Через пятьдесят метров я свернул в неприметную арку трёхэтажного жилого дома и попал во двор-колодец. Здесь находилось то, что я искал — мусорный бак. Приблизившись к переполненной ёмкости, я протянул руки пальцами вниз — со стороны всё выглядело так, словно я решил порыться в отбросах. На самом деле, я сделал руки с нитриловыми перчатками проницаемыми, и отравленные кожаные перчатки соскользнули вниз. После этого я придал проницаемость нитриловым перчаткам — они отправились в тот же контейнер. Идеальный способ, чтобы избавиться от токсина, не причинив себе вреда.

Покончив с разоблачениями, я направился к ближайшему подъезду.

Ну, а как вы думали?

Мой гениальный замысел претерпел некоторые изменения. Бродяга перебрался на чердак по новому адресу, и я без лишней спешки, ненужных лифтов, усложнений, поднялся на третий этаж, просочился сквозь решётку с амбарным замком и открыл дверь собственным ключом. В подъезде царила тишина, никто меня не застукал на горяченьком.

— Домой, — скомандовал я, переступив порог.

* * *

Ночное общение с Барским — сомнительное удовольствие.

Мы сидели в уже знакомом кабинете, Артур Олегович хмурился и сверлил меня недоверчивым взглядом.

— Так, давай ещё раз. Сегодня ты должен был ликвидировать Владимира Вышинского, но он жив. Это я знаю наверняка. Боец Орлов сдал меч Винеру, терпеливо дождался, пока его наточат, отшлифуют и отполируют, а затем…

— А затем, — перебил я, — забрал катану, расплатился по выставленному счёту, сел в машину и уехал. Правда, зачем-то отменил вечернюю тренировку с другим клановым мечником, одним из претендентов на участие в Турнире.

— Откуда ты знаешь? — опешил начальник СБ.

Конечно, я знаю.

Федя послал невидимую проекцию по нужному адресу и проследил за бесом. Практически мёртвым бесом, который доживает на этой земле свои последние сорок восемь часов.

— Не важно, — я возвращаю Барскому холодную улыбку. — Важно то, что с каждым часом клиенту будет становиться всё хуже и хуже. Начнутся головные боли, в горле запершит, добавится кашель. Завтра, примерно к часу дня, у него заболят суставы, возникнет нестерпимое жжение в области живота. Весь график тренировок полетит к чертям. Самочувствие Вышинского ухудшится вечером: лихорадка, галлюцинации, нестерпимые боли по всему телу. Заснуть он не сможет до трёх ночи, потом вырубится. Целители ничего не смогут сделать, хотя и заподозрят неладное. Агенты СБ будут перебирать все события прошедших дней, но не заметят ничего подозрительного. А потом бес перестанет дышать.

Наслаждаюсь произведённым эффектом.

Барский переваривает услышанное, оценивает схему, и в его глазах мелькает тень восхищения.

— Яд, — наконец произносит эсбэшник. — Как я сразу не догадался.

Пожимаю плечами:

— Запасайтесь попкорном, Артур Олегович. Пристёгивайте ремни. Следующая станция — Кладбищенская.

— Очень смешно, — хмыкнул Барский. — Если твои слова подтвердятся, и я получу отчёт о смерти Вышинского… первое задание будет считаться исполненным.

— Тогда прощаемся? — я начал медленно таять.

— Подожди, — остановил меня собеседник. — Я хочу, чтобы ты знал: Эфа всегда платит по счетам. Пусть эти задания обязательные, но договорённости своего предшественника я соблюдаю. Когда объект умрёт… тебе перечислят сто тысяч рублей. Доброй ночи, Кромсатель.

* * *

Утром следующего дня я отдыхал.

Набирался сил перед великими свершениями. В ближайшие сорок восемь часов я буду наблюдать за агонией Вышинского через Федину проекцию. Без фанатизма. Краем глаза, так сказать. По вечерам.

В обозримом будущем нет ничего, требующего моего прямого участия. Джан следит за выплатой репараций и доходами казино. Лютый составляет список людей, из которых будет формироваться ядро моей гвардии. Плотниковы строят. Големы с Алисой тихонько таскают книжки из библиотеки, Бродяга всё это копирует и превращает себя в ходячую энциклопедию.

Пора задуматься о великом.

Например, о колонии Мароан близ Самарканда, куда я должен доставить один из ремонтных модулей Администратора. О Параде Масок, который Чёрное Око проведёт двадцать первого марта. И о странном предложении Строганова.

Достав из выдвижного ящика стола визитку, врученную герцогом, я задумчиво повертел её в руках. Телефон главы Рода и непонятный значок в виде свёрнутой в кольцо… планетной системы? Револьверного барабана? Петроглифа? Наскального рисунка пришельцев?

Союз Вольных Родов.

Не клан, не тайное общество, не секта или религиозное собрание. Далеко не факт, что это меня заинтересует. Но вот местоположение вора, стянувшего Великий Артефакт…

Я ведь ничем не рискую.

Добыть какой-то никчёмный трактат?

Я даже не могу назвать это заданием.

Отложив визитку, я достал из сейфа тетрадку с полученными от Чёрного Ока радиограммами. Примерно десять сообщений, и это только за неделю. Отчёты Старших Рептилий о проведённых операциях, новые задачи от Реликтов, рутина со сновидческими полигонами. Всё это требовало моего непосредственного участия. За два месяца скопится ещё больше всякого мусора. Побочка, так сказать.

Вздохнув, я натянул спортивный костюм и отправился на пробежку.

Как говорится, в любой непонятной ситуации бегай. Здорово прочищает мозги. Помогает составить идеальный план, увидеть неочевидные косяки. Круче только душ. Контрастный.

Вернувшись домой, я первым делом достал визитку, попросил у Бродяги провести аппарат в спальню и созвонился со Строгановым. Попал, как водится, на личного секретаря, но меня тотчас переключили на герцога.

— Я согласен.

— Очень хорошо, — голос на том конце провода потеплел. — Считайте, поиски уже начались, господин Иванов.

— А что с названием трактата?

— Пришлю заказным письмом на ваш адрес.

— Договорились.

Вот и весь разговор.

Только что я, хочется верить, запустил шестерёнки механизма, который приведёт меня к бессмертию. Может быть. Но кто не рискует, тот не пьёт амброзию.

Разобравшись с этим вопросом, я отправился в тренировочный зал, где хорошенько размялся с шестом в компании Демона. Дальше пошли подтягивания, штанга, блочные тренажёры. Вы спросите, как всё это поместилось в моём зале? Пришлось слегка раздвинуть стены, урезав гостиную. Сделал я это незаметно, пока Федя и Джан разгрызали гранит науки в своих школах.

Приняв душ и наскоро перекусив, я отправился в школу Макаренко на своём «Борее». Демона пришлось взять с собой, он всё равно бы не угомонился. Разговор с директором, милейшей женщиной с двумя высшими образованиями, прошёл достойно. Выписанный в бухгалтерии чек ускорил процесс записи Виктора Лютого, причём мне удалось пропихнуть пацана в тот же класс, где учился Федя. У них разница в возрасте составляла почти два года, но учились ребята по одной программе.

— Готово, — сказал я, усаживаясь в кресло слева от водителя. — Зачислили твоего Витьку.

— Спасибо, шеф, — Демон аккуратно выехал с парковки и утопил педаль газа. Спорткар сорвался с места, меня вдавило в спинку кресла. — Пристегнитесь.

— Так, — я решил начать давно назревший разговор. — Паша, без обид, но… Есть вещи, которые меня не устраивают.

Охранник напрягся:

— Правда?

— Ты стараешься, и всё такое. Но я вполне могу за себя постоять. И за рулём люблю сидеть сам. Я больше переживаю не за свою жизнь, а за тех, кто мне доверился. Поэтому и решил собрать гвардию. Для охраны усадьбы, а не себя в ней.

— Понял.

— И? — я с надеждой покосился на свою няньку.

— Шеф, это ваше право. Любой приказ будет исполнен.

— Тогда слушай мой первый приказ. Выезжаешь со мной только в одном случае — если я сам этого захочу.

Демон лихо вписался в поворот на серпантине.

— Замётано.

— Приказ номер два — в ближайшие недели я хочу получить предварительный список людей, которым можно доверять. С особыми пометками.

— Какими ещё пометками? — не дорубил Лютый.

— Если у кого-то проблемы, я должен об этом знать. Не важно, что это. Здоровье, закон, тёрки с криминалом или клановыми структурами, долги… Что угодно, требующее решения.

— Хорошо, — кивнул Демон. — Разрешите вопрос?

— Разрешаю.

— Людей и машины надо где-то размещать. А ещё нам потребуется ремонтная мастерская.

— Я всё предусмотрел и заложил в проект.

— Это замечательно. Но каковы сроки строительства?

Пришлось напрячь память.

— Ангар поставят за месяц. Весь комплекс, включая жильё, будет сдан через три месяца.

Демон кивнул, и на этом разговор закончился.

Вернувшись в имение, я потратил час на построение ментальных блоков под контролем Николая Филипповича. И уж было задумался над тем, чтобы поупражняться с рапирой и дагой, когда в дверь моей спальни постучали. Не дожидаясь, когда я отвечу, внутрь ворвалась Джан.

— Серёженька, милый! Это случилось!

— Что случилось? — я опешил.

— Мне больше не придётся ездить в Новый Город, я перевелась.

— Только не говори, что в Макаренко.

Лицо девушки стало озадаченным.

— Как ты догадался?

— Элементарно. В окрестностях нашей усадьбы не так много школ, в которые можно добраться на автобусе.

— Но… ладно, ты прав. Это давно назревало.

— Конечно, я прав.

Потянувшись, я двинулся к выходу, считая беседу законченной. Но тут морфистка меня удивила. И всерьёз озадачила.

— А ты уже приготовил Феде подарок?

Останавливаюсь на пороге.

— Хм… Подарок… Ну…

Девушка укоризненно покачала головой.

— Только не говори, что забыл.

— Забыл — что?

— У Феди день рождения! Вот же дубина ты бесчувственная! — в голосе Джан послышалось нескрываемое возмущение. — Это же наш друг!

— Действительно, — вынужден был признать я.

— К счастью, — Джан похлопала меня по плечу, — у тебя есть я. А это означает, что организацией праздника займётся профессионал.

Вот теперь повеяло настоящей угрозой.

Глава 25

Через два дня, как и было сказано, Вышинский умер. А на третий день мой счёт пополнился переводом от неизвестного лица. Сто кусков, по договорённости.

Знаете, я до сир пор не разобрался в том, как работает вся эта клановая экономика. Вот есть Трубецкие, они контролируют некие банки. Есть клановый бюджет, из которого формируется губернаторский и муниципальный. Есть правящее ядро аристократов, прямых вассалов Трубецкого. Эти ребята владеют собственными заводами-пароходами, банками, недвижкой и прочими ништяками. Они что, скидываются? Отстёгивают наверх… налоги какие-то? Ко мне вот никто не лезет по вопросам об отчислениях. Либо я мелкая сошка, либо ещё не вечер. Потому что полицию, коммунальные службы, СБ, налоговиков, армию, флот и авиацию, точнее аэронавтику, надо содержать.

Мысли о налогах испортили мне настроение.

Киллеры не платят налоги.

С другой стороны, а как их взять? Я же сотрудничаю с Ганзой. Вот сейчас я поеду в посёлок, сниму со своего счёта в «Азарот-Банке» всю наличку и отвезу её в «Транскапитал». Ищи ветра в поле. Ну, и самое главное, я уверен, что за убийство топового бойца из конкурирующего клана никто мзду не потребует. Всем выгодно забыть об этой сделке и этом переводе.

Иное дело — репарации и доходы от казино…

Я поручил Джан навести справки по поводу того, что мне могут предъявить сверху. Эх, завести бы годного юриста на постоянной основе… А то всякий раз, когда мне будет прилетать очередная транзакция, в сон будет заползать зелёная жаба. Которая душит, ага.

Поскольку деньги любят надёжную охрану, я прихватил с собой Демона. И большую спортивную сумку.

— Куда едем? — поинтересовался мой телохранитель, заводя двигатель.

— Грабить банк, — хмыкнул я.

Пожав плечами, Лютый выехал из гаража. Вот за что я люблю этого типа, так это за его немногословность и исполнительность. Грабить банк? Не вопрос. В круиз на «Титанике»? Всегда пожалуйста.

— Слушай, — сказал я, когда «Борей» оставил Красную Поляну за кормой, — ты же в курсе про Федю? Ну, что у него день рождения на днях.

— Если быть точным, в субботу, — кивнул Демон. — Мне Витька все уши прожужжал.

— Здорово, — все знают про Федю, кроме меня. Даже точную дату знают. — А что Витька дарить собирается?

— Хм, — бравый вояка нахмурился. — Не помню. Но могу спросить.

— Ты лучше узнай, что Федя мечтает достать или получить. Я бы и сам спросил, но… тогда сюрприза не получится.

— Будет сделано, шеф.

— Спасибо, дружище.

В «Азарот-Банке» я под завязку утрамбовал сумку хрустящими купюрами, загрузил всю эту красоту в багажник и приказал своему шофёру двигать в город. До субботы ещё есть время, поскольку сегодня воскресенье. Федя сидит дома, к нему в гости пришли одноклассники — очкарик Вася и непоседливая Мгелика. Те самые ребята, с которыми мы познакомились на автобусной остановке. Дружная компания восторженно носится по Бродяге, рубится в теннис и перебирает фигурки супергероев. А очкарик Вася ещё и приволок свою коллекцию марок, так что у моего оружейника вполне может появиться новое хобби…

«Транскапитал» — единственный банк Фазиса, где мне всегда рады.

Вот где реализован милый сердцу принцип «24/7». Для ВИП-клиентов, понятное дело. Почти 24, но не будем придираться. В воскресенье представительство Ганзы работало до четырёх часов, но я прибыл задолго до закрытия и порадовал своего персонального управляющего очередным вложением. Я разместил на счету всё, кроме причитающейся моим деловым партнёрам доли. И тут же поинтересовался у Вениамина Бабарыкина, нет ли у него на примете хорошего юридического консультанта.

— Конечно, есть, — оживился управляющий. — Могу хоть сейчас пригласить. И даже закрепить за вами, господин Иванов.

— Как мило, — обрадовался я. — Зовите, месье Бабарыкин.

Иногда я троллю управляющего подобным обращением, но он свой мужик и не обижается.

Бабарыкин испарился с моими деньгами, а его место заняла девушка в строгом деловом костюме с эмблемой Ганзы на груди. На весьма соблазнительной, должен отметить, груди.

— Здравствуйте, господин Иванов, — девушка присела в кресло напротив, заложила ногу за ногу и откинула непослушную прядь волос со лба. — Я — ваш персональный юрист. Лариса Эдгарс.

Я напряг память.

Фамилия Эдгарс, кажется, латвийская. Но в этой реальности такой страны не существует. Прибалтика — часть Российской империи.

— Лифляндия, — догадался я.

— Я родилась там, — кивнула Лариса. — Лифляндская губерния. Потом родители переехали в Евроблок…

— И вы сделали карьеру у ганзейцев, — закончил я. — Госпожа Эдгарс, меня интересует налоговое законодательство Дома Эфы.

— Слушаю вас внимательно, — лицо девушки стало серьёзным.

— Итак, я хочу понять, откуда у Дома Эфы деньги. Поскольку я с недавних пор состою в клане… не грозят ли мне какие-нибудь… хм… налоги?

Девушка-консультант понимающе кивнула.

— Видите ли, Сергей, Российская империя — в некотором роде уникальная страна. Здесь нет централизованной власти.

— Как и в Евроблоке, — замечаю в ответ.

— Не совсем, — мягко поправила меня Лариса. — Старейшие династии Евроблока сумели договориться и избрать единое правительство, установить сложную систему сдержек и противовесов. Здесь же… полная, извините, анархия. Великие Дома, они же кланы, поделили страну на сферы влияния, причём это не географические границы. Некий концерн может иметь филиалы по всей стране, его акции будут продаваться на биржах, но контрольным пакетом будет владеть условный Дом Орла. И этот Дом станет определять политику концерна. А концерн, в свою очередь, может скупать земли в разных уголках страны, владеть заводами, кораблями или ещё чем-нибудь.

Разумеется, я об этом знал.

Мне вся эта система напоминает спаривающихся спрутов. Непонятно, где чьи щупальца. Вот остров, он принадлежит, допустим, Приморской губернии. Географически. А в реале его выкупила подставная компания, которой владеет крупный концерн, управляемый Домом Эфы. Если акции концерна принадлежат ещё нескольким Домам, его позиции нерушимы — все участники этой клоунады заинтересованы в получении прибыли.

— Вернёмся к налогам, — остановил я увлёкшуюся девушку.

— Конечно, — спохватилась Лариса. — Плохая новость заключается в том, что они есть. Применительно к Дому Эфы схема выглядит так: жители Фазиса и подконтрольной губернии платят подоходный налог в размере тринадцати процентов от любой прибыли.

— И куда это всё идёт? — заинтересовался я.

— В клановую казну, — ответила девушка. — Из которой формируются губернский и муниципальные бюджеты.

— А если я состою в клане?

— Тогда налог составит один тире пять процентов, но юридически эти отчисления будут считаться… хм… вассальным взносом. Тут всё зависит от ступени в иерархии клана. Чем ниже ступень, тем ниже процент.

— Что облагается налогом?

— Проще перечислить, что не облагается, — рассмеялась девушка.

— Ладно, перечисляйте.

— Личные переводы от других соклановцев, не определённые как оплата услуг.

Мне стало интересно:

— А как это определить?

— Обычно отправители делают соответствующие пометки. Если же у налоговой службы возникнут вопросы, они вызовут вас для уточнения по непонятным транзакциям.

— Но это не касается внутренних переводов по счетам «Транскапитала»?

— Внутренних — не касается, — заверила Эдгарс. — Этим многие пользуются для… хм… оптимизации. Но внешний перевод на ваш счёт легко отследить, а банк-корреспондент, не принадлежащий Ганзе, ответит на любые запросы Великого Дома.

— Даже если этот банк принадлежит другому клану? — хитро улыбнулся я.

— А вот здесь не факт, — подмигнула в ответ Лариса. — Издержки децентрализации.

— Понятно. Что ещё не облагается?

— Репарации и прочие издержки, полученные вследствие победы в войне Родов. Но лишь в том случае, если воевали друг с другом внутриклановые фамилии. Конфликты и победы за пределами Дома Эфы считаются извлечением прибыли посредством силовых решений.

— Грабёж, — назвал я вещи своими именами. — И рейдерский захват.

— Такого нет в Кодексе Эфы! — рассмеялась девушка. — Но, по сути, вы правы. Это легальное ограбление слабого Рода сильным под прикрытием клана. Иногда — по прямому распоряжению.

— Хорошо, — подвожу промежуточные итоги. — Грабёж внутри клана и подарки. Это всё?

— Ну, разные там благотворительные организации, но это вас не касается. Жертвуют-то не вам.

— А что если я получаю доход с казино или ресторана, частично отжатых в ходе боевых действий? Долю я заимел в качестве репарации, но это не одноразовый платёж.

Девушка нахмурилась, вспоминая статьи законов.

Внезапно лицо консультанта просветлело:

— Сама доля, как часть имущества, оценивается и не облагается. Это и есть ваши репарации. А вот последующий доход…

Мне оставалось лишь мрачно кивнуть.

Значит, Эфа выставит мне счёт за обдирание несчастных лудоманов, просаживающих деньги за колесом рулетки и прочими «однорукими бандитами». Надо быть к этому готовым.

— Пять процентов, — задумчиво повторил я. — И так везде? У всех кланов?

Мысль казалась слишком очевидной, чтобы до этого никто не додумался. Поставь налоги меньше, чем у конкурентов, и только поспевай записывать в очередь одарённых перебежчиков.

— У всех, — разрушила мои фантазии Эдгарс. — Раньше проценты плавали, Великие Дома вели между собой экономические войны и переманивали талантливых одарённых. Но в 1965 году, насколько мне известно, было подписано соглашение, и процентные ставки уравнялись по всей стране.

— Баланс, — хмыкнул я. — Точнее, паритет.

— Именно, — кивнула Лариса.

И тут меня посетила свежая мысль.

— Получается, я буду платить с любых официальных заработков от одного до четырёх процентов. А если выйду из клана — тринадцать?

— Верно.

— Спасибо за помощь, госпожа Эдгарс.

— Обращайтесь, — улыбнулась девушка. — И, поверьте, Ганза ваши инвестиции защитит. Ничего, кроме банковских комиссий, вы платить не будете.

— Что радует, — ухмыльнулся я, поднимаясь со своего места.

Теперь мне понятна ещё одна причина, по которой все так рвутся в клан. Если ты нищеброд с зарплатой в сто рубликов, то навряд ли задумываешься об оптимизации налогов. Получаешь свои копейки, пьёшь чачу и не заморачиваешься. Выбился в люди, заработал свой первый капитал? Возникает естественный вопрос, хочешь ли ты платить Дому Эфы больше.

С другой стороны…

Бесплатный сыр только в мышеловке.

Казалось бы, что там один процент, если ты — нижняя ступень иерархии? Ни о чём. Но Эфа может призвать тебя в армию, если возникнет необходимость, взять твоих мехов, запретить сотрудничество с деловым партнёром, если он из другого клана.

Тринадцать процентов — плата за свободу.

Что касается меня, то надо бы выяснить, какой именно процент с меня снимут, и когда в этой реальности подаётся налоговая декларация. Вот этим вопросом и займётся Джан, мой официальный представитель.

Вернувшись домой, я первым делом наткнулся на големов, которые развешивали на террасе постиранное бельё. Действиями ушлёпков руководила Джан. Гог держал пластиковый тазик со шмотками, а Магог аккуратно присобачивал чьи-то джинсы прищепками к верёвке на колёсиках. Погода была ясная, и морфистка решила заняться наболевшим вопросом. Веселье разворачивалось на террасе второго этажа, из которой можно было попасть в гостиную. Я бы и не заметил ничего, но Мгелика восторженно завопила:

— Ухтышка! Големы отжигают!

Детвора ломанулась на террасу, чтобы посмотреть, как бездушные твари справляются с бельевыми верёвками. У Магога получалось не очень хорошо, джинсы дважды упали на пол, но он старался. Гог напоминал каменного истукана с острова Пасхи — его функция выглядела самой простой.

— Он уже три прищепки раскрошил, — сказала Джан, завидев меня. — Но процесс идёт. Думаю, они способны обучаться.

Сразу после этих слов очередная прищепка хрустнула в неумелых лапищах Магога. Впрочем, джинсы уже висели на верёвке, что вселяло уверенность в завтрашнем дне.

За обеденным столом было шумно — мы пригласили новых друзей Феди. Мгелика восхищалась Бродягой, Вася ей робко поддакивал, остальные перебрасывались дежурными фразами. Когда детвора разбежалась, я позвал Джан к себе в комнату и протянул спортивную сумку с деньгами.

— Что это? — девушка с удивлением посмотрела на сумку. — Намекаешь, что я жирная?

— Ты стройная и красивая, — заверил я. — Там ваша с Федей доля. За выполненный заказ.

— А сам Феде не хочешь передать?

Качаю головой:

— У меня тренировка горит. А ещё надо изучить мыслекарту. Скоро в Самарканд, и я хочу прикинуть, что там и как.

— Ладно, — Джан забрала подношение.

— Слушай, — я почесал подбородок. Привычка, оставшаяся с прошлых перерождений. — Не хочешь нанять повара? Или служанку какую-нибудь? Мы это можем себе позволить. А ты сосредоточишься на управлении делами Рода.

— Я подумаю, — проворковала турчанка, неожиданно шагнула вперёд и чмокнуламеня в щёку. — Пока мы справляемся с Алисой, но идея неплохая. В доме моего отца было три повара, представляешь?

— Когда-нибудь и мы дорастём.

Обсудить клановое налогообложение я не успел.

Нас прервал мелодичный звонок.

— Это ещё что? — я нахмурился.

— Бродяга поставил новый звонок, — морфистка буквально восприняла вопрос. — Красиво, да?

Переливчатая трель повторилась.

— Бродяга, кто там? — поинтересовался я.

— Очень похоже на курьера, приносившего бандероль, — спокойно ответил домоморф.

Вздохнув, я пошёл открывать.

На пороге действительно стоял прыгун, который ранее доставлял мне клановую корреспонденцию. В руках одарённый держал конверт, запечатанный сургучом.

Я сразу почуял неладное.

Приняв конверт, поднялся к себе в комнату, сломал печать и достал отпечатанное на машинке письмо с размашистым автографом Барского. Мне надлежало погрузиться в сон не позднее полуночи и обсудить детали второго заказа.

Второго заказа, Карл!

Глава 26

Разговор с Барским принёс мне невыразимое удовольствие.

Ночью, пока Гог и Магог свозили книги из хранилища в холл, а Бродяга всё запоминал, я подключился с помощью Джан к сонному конструкту.

Ставки повысились.

Вторым клиентом был тип, работающий на посольство Небесного Края. Тип этот был никем — проходящим стажировку секретарём дипмиссии. При ближайшем рассмотрении выяснялось, что наш герой — двойной агент. Шпионит под прикрытием для азиатов, но скармливает туда устаревшую и ненужную информацию. Зато все самые важные вещи по неизвестным каналам переправляет в Дом Волка, с которым у Трубецких в последние годы не заладились отношения.

Казалось бы, решение очевидно.

Сдай этого типа азиатам — они сами с ним и разделаются. Или попробуй перекупить. Или начни скармливать дезу, чтобы понаблюдать за реакцией конкурентов. Но Барский заверил меня, что в СБ работают не дураки, и все эти схемы уже просчитывались. Проблема в том, что личность агента неизвестна.

Как неизвестна?

А вот так.

В официальных документах значится стажёр по имени Е Тенгфей, но никто его никогда не видел, и даже ясновидящие разводят руками. Е Тенгфей не появлялся в посольстве, а если и появлялся, никто не мог его отследить. Поиск этого персонажа на исторической родине ни к чему хорошему не привёл — людей с похожими именами и фамилиями было пруд пруди. Крестьяне, доставщики еды, грузчики, полицейские, целители, торговцы на рынке, рабочие заводов… Кто угодно, только не сотрудники посольства в Фазисе.

— Стоп, — прервал я Барского. — Но вы же знаете, что он шпионит в пользу Небесного Края? И про Волков знаете?

— Не всё так просто, — вздохнул эсбэшник. — Мы подозреваем. Сейчас попробую объяснить. Есть некто, скрывающийся под личиной Е Тенгфея. Некто должен проживать на территории посольства, но его там нет. При попытке что-либо выяснить… нам отвечают, что господин Е находится в отпуске или уехал на родину. Раздобыть для ясновидящих предметы, которыми он пользовался, не удалось. Камеры на улицах, примыкающих к посольству, ничего вменяемого не показывают.

— Маразм какой-то, — не выдержал я. — Как он въехал в страну, этот ваш господин Е? У него должен быть дипломатический паспорт… или виза. Он же проходил через границу? Его видели таможенники? Есть дата предполагаемого въезда?

— Дата есть, — кивнул Барский, — но сновидения таможенников ничего не дали. Телепаты тоже с ними беседовали — и ничего. Словно это не Тенгфей… а Фей какой-то.

Я хмыкнул:

— Всему есть рациональное объяснение.

— Да, Кромсатель. И я так думаю. Но мой предшественник с этой задачей не справился. Понимаешь, это же мёртвая душа. Тенгфей числится сотрудником посольства, но, будем откровенны, только на бумаге. При этом мы регулярно ощущаем последствия от деятельности господина Е. То есть, некто живёт в Фазисе, шпионит за нами, сливает ценные сведения Волкам, и всё это — под прикрытием азиатов. На наши намёки, что это двойной агент, тамошняя СБ не реагирует.

— Ладно, — я не выдержал. — Все эти шпионские игры меня умиляют, но я не тайный агент, а убийца. Мне говорят имя, я устраняю объект. Нет объекта — что мне делать?

— Найти и уничтожить, — отрезал Барский. — И заработать вдвое больше обычного.

— Хм? — я изогнул бровь.

— Двести тысяч, — неохотно выдавил Барский. — И, поверь, мы ещё никому столько не платили.

После небольшой паузы я сказал:

— Умеете вы дела решать, Барский. Но есть два нюанса. Пункт первый: я взял на себя обязательства выполнять по одному заказу в год. И уж точно не по два в месяц. Пункт второй: я сам назначаю цену. Таковы договорённости с лидером клана.

Повисла недобрая тишина.

— Разве ты не хочешь быстрее разобраться с обязательствами? — осторожно поинтересовался Барский.

Я попробовал просчитать замысел противников. Допустим, они хотят максимально быстро использовать меня в своих интересах, после чего попробуют убить. Идея в том, чтобы не позволить набрать силу и авторитет внутри клана. А ещё, как мы помним, Трубецкой прикрывает мою голову в случае нездорового интереса инквизиции. Это хождение по краю. Любой прокол — и проблемы возникнут у самого князя.

Если же не умножать сущности без необходимости…

Возможно, Эфа сильно невзлюбила этого Бумажного Китайца.

— Я никуда не спешу, — на моём лице расцветает безмятежная улыбка. — Но поскольку спешит верхушка Эфы… Моя цена за голову Е — четыреста тысяч.

— Да ты охренел! — не выдерживает Барский. — Ты выполнишь этот заказ!

— Попробуешь меня заставить? — улыбка делается зловещей.

И я начинаю медленно исчезать.

Вываливаться из конструкта.

— Мы заплатим, — сдался Барский.

Исчезновение прекратилось.

— Другой разговор. Но мне нужны хоть какие-то зацепки на этого Бумажного Китайца. Или он у вас как Фей проходит?

— Второе, — хмыкнул начальник СБ.

— Пусть Фей. Косвенные сведения о нём есть? С кем контактирует, за чем охотится, повадки, стиль… Кто его может знать лично… Кто с ним созванивался, переписывался или виделся во сне…

— Кое-что есть, — признал Барский. — Проблема в том, что большая часть людей, контактировавшая с господином Е, уже мертвы. Некоторые исчезли. Словно в воздухе растворились. А этот тип продолжает внедряться в наши ведомства и добывать закрытые сведения. Охотится он… ну, это промышленный шпионаж. Артефакторные исследования, биотехнологии. Перспективные каббалистические разработки. Всё, что стоит больших денег. Я знаю минимум двух учёных, наших удалённых разработчиков, которых переманили с подачи Фея. Не просто переманили, организовали безопасное отступление, фиктивные документы, убежища для семей. Мы их не можем найти и по сей день.

Уверен, вы действуете по таким же схемам.

Вслух я сказал другое:

— Мне нужно всё, что есть. Плюс подробные досье на сотрудников посольства.

Барский напрягся:

— Ты собираешься допрашивать дипломатов?

— Не исключаю такой вариант.

— Будь осторожен, Кромсатель. Международные скандалы не в наших интересах. Тем более, с Небесным Краем. Чтоб ты понимал, азиаты ведут очень хитрую политику с Российской империей. Они заинтересованы в сбыте товаров, и Фазис для них — один из важнейших портов страны. Намечаются многомиллиардные сделки.

— Я понял, можно без подробностей. А ваши телепаты их прощупывали? Морфисты?

— Сотрудники посольства умеют защищаться, — скривился собеседник. — Кроме того, они вмонтировали в стены артефакты.

Чего и следовало ожидать.

А ещё, дайте-ка я угадаю, вторжение в сон дипломата равносильно нападению на дипмиссию, да? Вы получите ноту — и это по мягкому сценарию.

— Хорошо, — я вздохнул. — Задача ясна. Жду дополнительные материалы.

Вынырнув из конструкта, я мгновенно переместился на один из полигонов Чёрного Ока, чтобы проинспектировать ход обучения Рептилий. Морфисты тайного общества сшили несколько разноплановых локаций, а Старшие гоняли там свои группировки. Я мог быстро перемещаться между Фазисом, Никополем, Туровом, Москвой, перуанским Куско и городами Евроблока, в одном из которых смутно угадывался Париж. Да-да, никаких лесов, полей и гор. Все свои диверсии Чёрное Око проворачивало в городской среде и готовилось соответствующим образом.

Мне пришлось поприсутствовать на операции по поджогу торговых рядов, затем переключить внимание на атаку боевых големов в подземном переходе. Одна группа отрабатывала уничтожение банкира с помощью механических ловушек…

В общем, ребята не скучали.

Я в процесс не вмешивался, но ловушки оценил. Какой-то умелец совместил каббалистику и артефакторику, в результате чего появились выскакивающие из-под земли шипы. Условного банкира проткнуло шипом прямо в салоне автомобиля на парковке. Что интересно, автомобиль был бронированным…

Проснулся я в угрюмом настроении.

Во сне человек должен отдыхать, а не работать. У меня же сплошные переговоры, инспекции, проверки. Подумать только, я собирался провести эту жизнь, промышляя привычным ремеслом, а получается всё гораздо интереснее. Гротескный и непредсказуемый мир.

Чтобы взбодриться, я сразу отправился на пробежку, заодно глянув на успехи строителей. Вернувшись, спросил у Бродяги, как пополняется моя «электронная» библиотека. Выяснилось, что процесс идёт. Алиса оптимизировала схему, обучив големов самостоятельно ориентироваться в хранилище. Гог и Магог сделали эволюционный скачок — они могли снимать книги с полок и ставить их на прежние места. Память у големов была фотографическая, и вскоре оказалось, что они справляются с работой лучше человека.

У меня холодок пробежал по спине.

Восстание машин — не за горами…

В общем, Алиса запускала этих типов в хранилище, удостоверившись, что никто не мешает, а дежурный охранник занят привычным делом — смотрит телевизор. И ложилась спать, поставив будильник на шесть утра. После этого оставалось лишь забрать Гога и Магога, вернуть тележку на место и приступить к своим обычным обязанностям. Я восхитился сообразительностью девушки и тут же выписал ей премию. Точнее, попросил Джан заняться этим вопросом.

Настроение заметно улучшилось к обеду.

Плотниковы работали как термиты, и на месте котлована уже вырисовывались контуры будущего ангара. Без устали двигалась стрела крана, сварщики круглосуточно что-то варили, ежедневно подъезжали бетономешалки, самосвалы и грузовики.

В половину первого прибыл курьер от Строганова, молча передал мне пакет и телепортировался в никуда. Я не знаю, как это работает, но собственный прыгун у обычного Рода? Впечатляет.

В конверте обнаружилась крохотная бумажка, на которой убористыми буковками было выведено название трактата. Того самого, за которым так рьяно охотился Строганов.

Я дважды перечитал сообщение.

«Кулинарные рецепты старой Британии, которые вы не сможете повторить без специальной подготовки».

Что? Рецепты? Вы издеваетесь?

Либо мне не дано постичь всю глубину мысли автора сего опуса, либо Строганов извращенец, либо суть этого задания в том, чтобы проверить границы моих возможностей.

Погрузившись в тренировки, я на некоторое время выпал из реальности. Отрабатывал метание ножей, затем переключился на шесты, боевую секиру и кусаригаму, без которой вообще жизнь не в радость. На перекатах и добиваниях меня отвлёк Демон.

— Шеф, вы просили список.

Я скрутил цепь и внезапно понял, что два часа пролетели как один миг. Подошёл к своему телохранителю, взял небольшой блокнотик, начал листать. Демон основательно подошёл к вопросу и не просто указал имена, воинские специализации и боевые заслуги, но и добавил от себя характеристики потенциальный гвардейцев. Характер, привычки, проблемы — всё, как я заказывал.

— Молоток, — я хлопнул командира несуществующей гвардии по плечу.

— И ещё, — Лютый переступил с ноги на ногу. — Спасибо, что Витьку пристроили. Ему в школе очень понравилось.

— Круто, — я улыбнулся.

Капля пота сорвалась со лба и упала на обложку блокнота.

Тренировка удалась.

— Слушай, — я спохватился, — а что там с Федей? Выяснил что-нибудь?

— Есть немного, — кивнул Лютый. — Витька говорит, ему нужен кот.

— Чего? — я малость охренел от такой новости. — Кот?

— Действительно, странно, — согласился Демон. — Если уж заводить, то собаку. Здоровенного кавказца или там добермана. Но мальчик хочет кота. Пушистого.

— Ладно, — вытираю пот со лба. — Вызов принят.

Впрочем, этот вызов на сегодня был не единственным. Сегодня я дежурил по кухне, а продуктов в холодильнике — кот наплакал. Такая вот игра слов, хе-хе. Пришлось сгонять в посёлок, затариться по полной программе и срочно приступить к главной миссии — наготовить на возросшее количество жильцов. И здесь на помощь мне неожиданно пришёл Николай Филиппович, который, как оказалось, неплохо разбирался в кавказских кулинарных традициях. И не только в кавказских… Третьим в нашей компании был Демон — ходячая картофелечистка и овощерезка. За час мы оформили роскошный обед, забрали Алису из города, накрыли на стол и чуть ли не с хлебом-солью встретили приехавших из школы соседей.

После обеда я взялся за изучение блокнотика, принесённого Демоном. Там было порядка десяти имён, а в конце значилась приписка, что это навскидку, для разогрева. Заслуги и характеристики потенциальных гвардейцев выглядели весьма впечатляюще, вот только… Ребята оказались проблемными. Почти у каждого — скелеты в шкафу. Многие сидели в долговых ямах. Похоже, в мирной жизни эти парни и девушка реализоваться не смогли. Я их прекрасно понимаю — не тот путь, не те навыки.

Что ж, надо заняться этим вопросом как можно быстрее.

Мехи сами себя пилотировать не умеют.

Глава 27

Курьер с пакетом от Барского прибыл на следующее утро. Это был вторник, и большая часть моих соседей находилась в школе. Либо на работе, как в случае с Алисой. Девушка дорабатывала последние недели, а я проснулся с внезапным озарением.

Я идиот.

И знаете, почему?

Да потому, что вся эта суета с големами не имеет ни малейшего смысла. Действовать можно проще. Прибыть ночью к библиотеке, пристроиться к ней со стороны крыши или подвала, а хранилище сделать частью Бродяги. На минутку, пока он всё не запомнит. Повторить операцию с остальными фондами, включая читальные залы и абонементы. Всё — муниципальная библиотека будет скопирована в анналы домоморфа и готова к использованию. После этого Алиса будет работать по моим запросам, не выходя из усадьбы. И то — лишь в самых сложных случаях, когда потребуется провести анализ нескольких источников. Что же касается периодики, разных там газет, журналов и бюллетеней, то их я выписать физически не смогу. Поэтому девушке придётся идти в библиотеку в качестве рядового читателя.

Остаётся открытым лишь один вопрос — кулинарная книга Строганова.

И здесь я уж точно никак не обойдусь без Алисы, поскольку передать герцогу нужно оригинал. Не знаю, собирается ли Строганов возвращать этот трактат, да мне и пофиг, если честно. Всё равно исчезновение рецептов с моим Родом не свяжут. Если вообще заметят.

В общем, финальную накачку домоморфа знаниями я запланировал на ближайшую ночь.

Забрав опечатанную сургучом бандероль у курьера, я тут же поднялся к себе и приступил к изучению разведданных. Досье на сотрудников посольства были подробными, с указанием сверхспособностей, рангов, уровня опасности и принадлежности к спецслужбам Небесного Края. По всему выходило, что эти ребята играли на два фронта. Ничего удивительного, если честно.

Дальше прилагался список исчезнувших людей.

Краткая выжимка из протоколов допроса свидетелей. Там вообще смотреть было не на что — таможенник, представители СБ Дома Эфы, телеграфистка, почтовый служащий…

Общее впечатление — никто толком не видел Е Тенгфея, но ухитрялись с ним взаимодействовать.

Убрав документы в сейф, я задумался.

Как такое возможно?

Грёбаный человек-невидимка. Появляется в неожиданных местах, входит туда, куда не должен, прослушивает разговоры, которые невозможно прослушать без специального оборудования. Перехватывает корреспонденцию, помеченную секретными грифами. И доказать ничего нельзя. Нет фоторобота, отпечатков, психотипа. Днём и ночью целая группа телепатов сканирует пространство в поисках мыслей господина Е, но безрезультатно.

Что ж, мой план лежит на поверхности.

Запустить проекцию Феди в посольство, перекопать их архив и найти прямые доказательства деятельности Е на территории Фазиса. Уверен, служебные бумажки скажут мне больше, чем данные разведки. Вот только оружейнику придётся поднапрячься.

А раз у меня на Федю такие планы…

Почему бы не порадовать паренька хорошим подарком?

Дождавшись обеденного времени, я позвонил Маро.

— Привет.

— О, давненько тебя не видела, — обрадовалась бессмертная. — Хочешь сегодня побаловаться с ножами? Я отрабатываю тактику боя с типом, который… ну… он высший прыгун и хорошо владеет саями.

— Я только за, — охотно соглашаюсь на спарринг. — Но звоню по другому вопросу.

— Правда? — голос Маро стал озадаченным. — Я-то думала, ты соскучился по нашим тренировкам…

Фраза прозвучала двусмысленно.

Словно бессмертная вкладывала в эту реплику некий подтекст.

— Хм… и это тоже, — дипломатично выкрутился я. — Но у меня… точнее, не у меня… в общем, у Феди день рождения.

— Это я знаю, — обрадованно заявила Кобалия. — Меня уже пригласили.

— Вот и замечательно, — я снова прогулялся по краю лезвия. — Но суть в том… не знаешь, где можно раздобыть породистого кота?

На том конце провода воцарилось молчание.

— Кота?

— Пушистого, — уточнил я. — Сибирского или персидского, неважно.

Маро задумалась.

— Ну, многие аристократы заводят себе котов. Сейчас это модно. Правда, народ переключился на короткошерстных… Очень много из Азии кошек навезли. Сиамских там, ориентальных…

— А ты шаришь, — восхитился я познаниями одноклассницы.

— Есть немного, — последовал скромный ответ.

— Слушай, есть же питомники у нас? Кто-то же их разводит, этих мяукалок.

— Но-но! — возмутилась девушка — Не трожь котиков!

— Да я люблю котиков, — сдаю на попятную. — И рыбок, и хомячков, и змей, из которых можно добыть чудесный яд, ха-ха.

— Сергей!

— Молчу-молчу. Так что с питомником?

— Я разузнаю, — пообещала Маро. — Постараюсь даже сегодня. Или завтра. Ты, главное, трубку поднимай. А ещё лучше… проведи телефон к себе в комнату.

— Уже, — заверил я. — До связи.

— Стоямба! Когда будем драться на ножах?

— Да хоть сегодня, — ляпнул я.

— Договорились, — Маро прямо расцвела. — Сегодня ты мой. В семь часов вечера устроит?

— Вполне.

— У меня?

— Можешь к нам заглянуть. Заодно и поужинаешь.

— Принято.

Короткие гудки возвестили о том, что Маро спешила на одну из клановых арен. Вскоре я увидел из окна несколько чёрных машин с тонированными стёклами, подъезжавших к дому моей соседки. Почётный эскорт.

До прихода Джан, Феди и Витьки оставалось не так уж много времени, и я решил провести его с пользой — за занятиями по ментальному экранированию. Защиты много не бывает, как сказал бы один из моих японских учителей году эдак в тысяча пятисотом от Рождества Христова. Справившись с заданиями Аркуса, я сгонял в посёлок на машине, закупился в местном ресторанчике готовой едой и принялся ждать соседей, шинкуя овощи в салат.

— У тебя есть номер Ираклия? — вдруг спросил Федя, отвлёкшись от тарелки с чихиртмой, «королём супов». — Хочу пригласить в субботу его и Бесо.

— Поищу в блокноте, — я напряг память. — Если хочешь, могу и сам пригласить.

— О, давай! — обрадовался оружейник. — Спасибо.

— Да не за что.

Откровенно говоря, я и сам думал о том, чтобы позвать Ираклия в гости, а тут и повод подвернулся. Во-первых, он прикольный. Во-вторых, всегда в курсе всех гимназических новостей. И, наконец, целитель. Которого в будущем я могу пригласить в Род, если он будет делать успехи на медицинском поприще.

Сразу после обеда я изложил Алисе свой план по окончательному поглощению губернаторской библиотеки, и девушка обрадовалась тому, что по ночам больше не нужно будет заниматься всякой дичью. А вот на трактат о вкусной и здоровой британской пище Алиса отреагировала неоднозначно:

— Сергей… может, не надо?

— В смысле? — очумел я. — Это же рецепты. Кому они сдались?

— Ну… — девушка замялась. — Я попробую объяснить. Если ты имеешь в виду «Кулинарные рецепты старой Британии», написанные Гордоном Рамзи, то… Говорят, что это некий шифр, оставленный Рамзи потомкам. И там якобы содержатся ответы на вопросы по Утонувшему Городу, одной из самых известных колоний Предтеч.

— И кто такой этот Рамзи?

— Исследователь, криптоисторик, археолог. Обычный человек, без Дара. Говорят, он состоял в тайном обществе, потом ушёл из него и написал свой трактат… а вскоре умер при невыясненных обстоятельствах.

— Умер?

— Разбился, упав с дирижабля.

— Сложно назвать это естественными причинами, — хмыкнул я.

— Кто знает, — девушка ответила мне улыбкой. — В общем, это одна из тех книг, что недоступны для простолюдинов и выдаются лишь отдельным учёным по согласованию с администрацией Эфы.

— Не переживай, — отмахнулся я. — Я договорюсь с заказчиком, чтобы он вернул трактат после прочтения. Ну, или пусть сфотографирует каждую страницу.

Вечером Маро заглянула в гости. Я показал ей свою тренировочную комнату, чем привёл в немалое восхищение. Девушка оценила не только основательность, но и выращенные Бродягой тренажёры. С собой она принесла парные ножи-бабочки, я же выбрал для разнообразия саи, которые на прошлой неделе призвал для меня Федя.

— Говорят, ты перетащил к себе Демона, — сказала Маро во время второго поединка. — Считай, повезло.

— Правда?

— Я учила его бою на мечах, — заметила девушка, ускользая от моего хитрого выпада. — Но мы специализировались на разных операциях. У меня под началом была диверсионная группа, у него штурмовая.

— И кто кого уделает на мехе?

Бессмертная пожала плечами:

— Сложный вопрос. Если бы ты спросил про мечи, я бы поставила на себя без вариантов. Но механикусы… это его стихия, как ни крути.

— Ладно. А что с кошками?

— Вот меня поражает ход твоей мысли, — Маро смахнула пот со лба, предварительно разорвав дистанцию. — Как ты можешь думать о кошках во время спарринга?

Мы сошлись в молниеносном клинче.

Две-три секунды — и нож Маро застыл у моего живота. Вот только остриё сая почти коснулось горла бессмертной. Я аж сам удивился своей скорости. И никакого читерства в виде проницаемости. Расту в собственных глазах.

— Плохо, — нахмурилась Кобалия. — Меня порвут.

— Ты же будешь с катаной.

— Сергей, не задумывался над тем, какие техники используют опытные прыгуны на арене? Не мелкие недоноски из гимназии, а настоящие воины третьего ранга?

— Обижаешь.

— И всё же?

Разрываем клинч.

— Задумывался. Подозреваю, они отрабатывают молниеносные выпады во время прыжка.

— Телепортируются и бьют одновременно, — кивнула Маро. — Ты прав.

— Не мне тебя учить, но разве их траектории не предсказуемы?

— Отчасти.

— Вот и поработай над этим. Кажется, они предпочитают атаковать со спины. Особенно, если имеют дело с противником вроде тебя.

Мы вновь сблизились, обменялись ударами.

Пара очень быстрых комбинаций с отводами и заломами.

— Ты очень техничен, — признала Маро. — Но всё ещё уступаешь мне в скорости.

— Пока — да.

Оттолкнув меня, девушка двинулась по кругу. Сделала ложный выпад двумя ножами, перешла во фланкировку, не давая мне использовать зубцы саев и провела быструю серию рубящих ударов. Всё чётко, безупречно. Вот только сай — очень коварное оружие. Захваты кистей, блокировки замахов, удары рукоятью с тяжёлым набалдашником… И всё это делается по предсказуемым линиям, на упреждение.

К очередному заходу Маро стала действовать разнообразнее, используя бабочки наподобие тонфы, обратными хватами. А заодно реализовала преимущество в силе и скорости, наработанное десятилетиями.

Счёт сравнялся.

— Я нашла питомник.

Резкий выпад двумя ножами я чуть не пропустил. В последний момент шагнул в сторону, отводя правую руку Маро блоком на обратном хвате. Девушка попыталась ткнуть меня вторым ножом, но застряла между зубцами сая. Обернув второй сай вокруг большого пальца, я продвинул руку вдоль предплечья Маро и обозначил укол в горло.

— Отвлекаешься.

— Сам же и попросил, — обиделась бессмертная. — В общем, надо съездить к Атлеру.

— Так далеко?

Мы вновь расходимся.

— Не совсем. Питомник находится на полпути между Фазисом и Атлером. Они выращивают мейн-кунов и персов. Ещё один питомник в горах, там сибирские. Ориенталы, я так понимаю, тебя не привлекают.

— Очень интересно, — я уклонился от фланкировки и заблокировал правую руку Маро скрещенными саями. — А тот, что в горах… он далеко?

— Знала, что ты спросишь! — рассмеялась Маро. — Лентяй.

Мне пришлось отступить, отвести руку бессмертной мягким блоком, тут же парировать второй нож и скользнуть за спину Маро, фиксируя её плечо кистью на обратном хвате сая. Левой рукой обозначаю укол в печень.

— И всё же?

— Далеко, — Маро отступила, признав поражение. — Тоже в сторону Атлера, но ехать на полчаса дольше.

— А в черте города ничего подходящего?

— Да много всего, — усмехнулась Кобалия. — Но там сиамцы, бирмы… Вроде, норвежцев где-то выращивали, но это не точно.

— Уговорила, — я двинулся вперёд, вращая саями, и чуть не нарвался на удар ногой. Уклонился, обменялся быстрыми выпадами. — Говори адреса.

Маро ударила локтем, вытянув вдоль предплечья бабочку.

Я парировал саем и тут же повёл второй клинок к голове Маро, но девушка успела оттолкнуть меня и подставить другой нож.

— Жаль, ты не умеешь телепортироваться.

— Это да, — я размял шею и немножко покрутил саи на больших пальцах. Шагнул вперёд, завершая вращение у подбородка Маро, но тут же по дуге прилетела бабочка, выбивая сай из моих пальцев. — Эй, полегче там!

Закрепляя успех, Маро пошла в атаку, но я включил проницаемость, шагнул ей за спину и, не оборачиваясь, ткнул остриём единственного сая в спину.

Без фанатизма.

Чтобы не поранить.

— Вот, — вздохнула Маро. — Что и требовалось доказать.

Я направился к упавшему саю.

— Так что с питомниками?

— Записала в блокнот. А блокнот в рюкзаке.

Дверь распахнулась, и в зал влетела запыхавшаяся Джан.

— Вы тут ещё не поубивали друг друга? Ужин готов.

Глава 28

— Не торопи, — раздражённо произнёс Федя, сидевший у Проектора. — Всё найдём.

Для набега на посольство Небесного Края мы выбрали тихое и спокойное время — час ночи. Пареньку надо в школу, но мне удалось убедить его поработать на благо Рода.

И вот мы сидим в притихшем доме, сделав командным пунктом гостиную. Сейчас, когда население Бродяги увеличилось, Федя временно приютил у себя в комнате нового товарища — Витю Лютого. И мы, разумеется, не хотели будить мальчишку.

— Там иероглифы, — голос Феди стал недовольным.

— Конечно, — я передал оружейнику блокнот. — Посмотри на это.

Федя взял блокнот и уставился на изображённые там закорючки.

— Ладно, — вздохнул толстяк. — Попробую.

Мы начали с бестелесной проекции, чтобы присмотреться к архиву посольства без лишних рисков. Я боялся, что азиаты напихали в стены кучу сторожевых артефактов, но пока ничего дурного не происходило. Здание словно вымерло. Охранник пил кофе в тесной каморке с экранами телекамер. Ещё несколько бойцов со скучающими лицами прогуливались по территории.

— Ничего не понятно, — Федя сжал зубы. — Хрень полная.

— Старайся, дружище.

— Угу.

— Хочешь бутербродик?

Оружейник встрепенулся:

— Правда? Сделаешь?

— А то. Главное — приложи максимум усилий к поиску.

— Замётано. Неси еду.

Я тихонько прокрался на кухню, включил плафон на стене и взялся за поиски нужных ингредиентов. Феде по ночам жрать нельзя, но должен же быть у человека стимул? Тяжелее всего в Красной Поляне дела обстояли с чёрным бородинским хлебом, но местный пекарь согласился его печь под заказ. Утром мы забирали свежий кирпичик и пару шоти, этого на день хватало. Так вот, отрезав приличный ломоть, я снабдил его сыром, копчёной колбаской, четырьмя огуречными кружочками и веточкой петрушки. Получилось весьма симпатично, если забыть про вред поздних перекусов и копчёностей. Ладно, займусь воспитанием толстяка на следующей неделе…

— Надо? — оружейник, завидев меня, протянул серую папку с документами.

— Меняюсь, не глядя, — хмыкнул я в ответ.

И протянул толстяку образец кулинарного искусства.

В руки ко мне попала папка с обилием китайских иероглифов, которые в Фазисе осилит далеко не каждый. Поскольку я жил в Поднебесной, причём неоднократно, меня такой поворот ничуть не смущал.

Тем временем толстяк откусил сразу половину моего шедевра.

— Неправильно ты, Фёдор, бутерброд ешь, — ухмыльнулся я.

— А как надо? — заинтересовался оружейник.

— Убираешь всё лишнее, пока не останется огурец и петрушка, — наставительно произнёс я. — После этого нарезаешь в глубокую миску ещё немного огурца. Добавляешь туда же помидоры, сладкий перец, зелень и оливковое масло. Перемешиваешь. Получившуюся смесь употребляешь внутрь минимум один раз в день.

— Так это же салат! — догадался Федя.

— Заметь, не я это сказал.

— Ой, всё! — обиделся Федя. — Вот и делай людям добро. В следующий раз сам будешь управлять проекцией.

— Так я не умею.

— Вот она, месть, — толстяк злорадно ухмыльнулся.

Я поспешил ретироваться в свою комнату.

Как бы мне ни хотелось поскорее взяться за заказ, но жертвовать режимом — последнее дело. Поэтому я убрал папку в сейф, лёг спать и встал только в шесть утра по будильнику. Помедитировал, взбодрился пробежкой и контрастным душем, составил в голове дневной план. Поел овсянки с сухофруктами, выпил горячего чаю, послушал отчёт Бродяги о проделанной работе. Принял от Алисы трактат британского криптоманьяка.

Интересная книжица.

Штучная работа, переплетённая вручную неизвестным мастером. Никаких сведений об издательстве и тираже. Оно и понятно — единственный экземпляр трактата был у меня в руках.

Английским я владею хорошо, но загружать голову очередной ерундой не собираюсь.

— Бродяга, ты скопировал эту дичь?

— Как и всё остальное, Сергей.

— Отлично, — я подлил себе ещё немного душистого чая. С мёдом, горными травами, имбирём и лёгким привкусом лимона. — Потом разберёмся.

— Учёные уже полвека не могут разобраться, — вставила Алиса.

— Бывает, — я сделал глоток и зажмурился от удовольствия. — За ударный труд хочу наградить Алису Аркус орденом…

На секунду пришлось задуматься.

— Ордена у меня нет. Поэтому я выпишу чек на тысячу рублей.

— Сколько? — не поверила своим ушам библиотекарша. — Сергей, это почти моя годовая зарплата!

— Любой труд должен быть оплачен, — отрезал я. — Теперь, когда весь фонд губернаторской муниципальной библиотеки у нас дома… почему бы тебе не перестать ходить на эту нищебродскую работу?

— Ну… — девушка замялась. — Прямо так взять и… уволиться?

— Ты последние недели мучалась, — напомнил я. — Пора отдохнуть и заняться собой. Магазины там, шмотки… Заслужила ведь.

Алиса посмотрела на меня, как на бога.

— Правда?

— Он не шутит, — заверила Джан.

Алиса взвизгнула от удовольствия, крепко обняла меня и выбежала из кухни. Интересная реакция на премию. Подумаешь, тысяча рублей…

Себя я решил не жалеть.

— Паша, собирайся. Нас ждут великие дела.

Оказавшись у себя в комнате, я первым делом достал папку из сейфа, переоделся, набрал номер Строганова. И почти не удивился быстрому соединению.

— Слушаю внимательно.

— Я достал то, что нужно.

— Очень хорошо. Как нам встретиться?

— Сегодня я буду в городе. Могу заехать.

— После двух я к вашим услугам, Сергей.

— Договорились.

Распрощавшись с герцогом, я пулей метнулся в гараж, держа в одной руке папку, во второй — трость-меч. Во внутреннем кармане пиджака я хранил блокнот и чековую книжку. Кошелёк с наличкой пришлось запихнуть в рюкзак вместе с дождевиком.

Погода стояла тёплая, безветренная.

И это в начале февраля!

— Пробил твой час, — сказал я Демону. — Рули.

— Ого! — обрадовался телохранитель. — В лесу умирают звери.

Да, есть тут аналог всем известной пословицы.

Печать смело моей несгибаемой волей, двери поползли вверх.

Я закинул рюкзак и трость за спинку сиденья, пристегнулся и положил папочку себе на колени. Демон бросил на документы косой взгляд, но лишние вопросы оставил при себе. Ценное качество.

— Знаешь китайский? — невинно поинтересовался я, когда мы выехали из гаража.

Будущий ангар всё явственнее вычерчивался на фоне голубого неба и заснеженных вершин. По дороге к КПП нам встретилась бетономешалка.

— Разговорный, — признал Демон. — Совсем чуть-чуть.

Я вспомнил, что в школах этой реальности английским вообще никто не интересуется. США здесь так и не сумели подняться, Британия утратила статус сверхдержавы вместе с большинством своих колоний. Евроблок разговаривает на разных языках, но доминирует немецкий. Лидеры — перуанский и арабский. Со вторым понятно, ведь наши соседи — это загибающийся Халифат. А вот перуанский — это официальный язык Наска, одной из сильнейших империй планеты.

— Вот и хорошо, — улыбнулся я. — Меньше знаешь, крепче спишь.

После прохождения КПП Демон всё же спросил:

— Куда едем, шеф?

— В Атлер.

И я назвал адрес ближайшего питомника, разводящего котов.

Утратив интерес к разговору, погружаюсь в мир китайских бумажек. Федя молодец — он раздобыл личное дело Е Тенгфея через проекцию, даже не владея китайским. Нам повезло, что в посольстве работает не так уж много сотрудников. В общем, чтение оказалось увлекательным — я практически не смотрел по сторонам и напрочь выпал из реальности.

Е Тенгфей — это не человек, а проект.

Так было сказано в документах.

Проект, объединивший телепата, морфиста и прыгуна. Прыгун был реальным сотрудником посольства, но почему-то проживал в городе, а в самом представительстве Небесного Края почти не появлялся. А если и появлялся, то телепортировался в удобное для себя время. Этим и объясняется фиаско наблюдателей, следящих за дипломатическим районом, а также отсутствие Фея в записях камер. Настоящее имя этого мужика засекречено даже на исторической родине, о чём уведомляет соответствующий гриф. Телепат и морфист фигурируют под кодовыми кличками — Серебряный Дракон и Нефритовая Черепаха. Об этих персонажах вообще ничего неизвестно — связь с ними Е держит напрямую. Я сразу предположил, что это мигранты из Хуабу, логично ведь. Вопрос в том, как подступиться к этим ребятам.

Наверное, самым простым решением было бы привязать проекцию к этому прыгуну и завалить его прямо в посольстве. Призрак мог бы сторожить свою жертву и выбрать удачный момент для нападения. Вот только Федя — обычный мальчишка, и я не собираюсь делать из него убийцу. Да и скандал будет нереальный, а меня просили провернуть всё аккуратно.

Как отследить прыгуна?

Допустим, он окопался в Жёлтом Районе. Или появляется там иногда. Местные со мной разговаривать не станут, а просто бродить там, высматривая…

А кого высматривая?

В личном деле фотка отсутствует.

Полная дичь, если честно. И попахивает сложными политическими играми, а я такое не люблю. Если азиатам намекали, что Е двойной агент, а те не реагируют… значит, они в курсе. И, вполне возможно, сами ведут игру на два фронта. Заключили альянс с Волками, чтобы… что? Вот не вижу я смысла в таком альянсе, если у азиатов есть интересы в регионе. Зачем рисковать доверием потенциального делового партнёра?

Ладно, пусть Трубецкие сами разбираются с этим дерьмом.

А я буду действовать по своим каналам.

В Чёрном Оке есть специальные ячейки, отвечающие за разведку и добычу информации. Поручу им вынюхать про Бумажного Китайца в Хуабу.

Папку я спрятал в рюкзак.

Мы приближались к Атлеру.

Демон выбрал кратчайший маршрут для съезда на Аэрокольцо, и сейчас мы неслись в плотном потоке машин по скоростной магистрали.

Я уже рассказывал, что Атлер — это спутник Фазиса? Они постепенно срастаются, и сейчас это скорее район, чем город. Но формально там есть отдельная администрация, подчиняющаяся клану. В Атлере имеется свой железнодорожный вокзал. Небольшой порт и автобусная станция. Городок милый и провинциальный… в прошлом. Из-за музея Предтеч, хороших пляжей и ботанического сада тут активно развивается туризм. Строятся пансионаты, гостиницы, жилые комплексы, гостевые дома. Зелени меньше, бетономешалок больше. Ну, так мне Ираклий рассказывал. Тут его дальние родственники живут, ближе к горам.

Когда мы свернули в частный сектор и подкатили к большому двухэтажному дому, я немного растерялся. Ожидал увидеть что-то наподобие животноводческой фермы, а тут… простой дом.

— Это правильный адрес? — уточнил я.

Демон пожал плечами и молча указал на номер, прибитый к стене.

Я сверился с мыслекартой.

Адрес оказался точным.

На звонок вышла хозяйка питомника — добродушная женщина средних лет, которая провела меня к себе и всё объяснила. Оказывается, фелинологи растят кошек прямо у себя в домах и квартирах, но по возможности оснащают комнаты всем необходимым — сооружениями, обмотанными верёвкой столбиками, корзинками и разной шерстяной хренью, о назначении которой я даже не догадывался.

Женщина провела меня по комнатам.

Всюду бегали коты, кошки и котята породы мейн-кун. Здоровенные, пушистые, белые и чёрные, мраморно-серые и рыжие. Одни ели из квадратных тарелок, другие скакали по лестницам и полочкам, третьи точили когти о столбы, четвёртые тёрлись о наши ноги, пятые гонялись друг за дружкой…

Кошачий, мать его, хаос.

Я сразу признался, что не разбираюсь в кошках и просто ищу подарок другу. Женщина начала активно меня просвещать по поводу мейн-кунов, их повадок, болезней, окрасов и всего такого. Выяснилось, что лучше брать котёнка от двенадцати недель, поскольку он умеет пользоваться лотком, привит и обладает базовыми жизненными навыками. Раз уж Федя не планирует участвовать в выставках и шоу, мне предложили животное пет-класса за пятьсот рублей. Как по мне — нереальная цена за кота. Но это же породистая зверюга. С метрикой, договором и ветеринарным паспортом…

Выбрав рыжего котёнка со здоровенными ушами и наглой мордой, я договорился, что заберу его утром в субботу. Выписал чек на половину суммы, чтобы забронировать рыжего ушлёпка, оформил договор и, довольный собой, отправился восвояси.

— Домой? — поинтересовался Демон.

— Нет, Паша. Меня интересует вот этот мужик.

Я достал из рюкзака блокнот, раскрыл на нужной странице и протянул своему телохранителю.

Время близилось к двум часам, а мне ещё надо заскочить к Строгановым, чтобы передать модные британские рецептики. Поэтому я выбрал одного из самых проблемных друзей Лютого — тот жил рядом с питомником.

— Уверен? — переспросил Демон.

— Конечно. Я же тебе сказал: чем сложнее, тем лучше.

Верность не растёт на пустом месте.

Если у человека беда — помоги ему.

И получи надёжного соратника.

Глава 29

Зураб Элиава снимал комнату в гостевом доме. Снимал до апреля, пока в Атлере не начнётся сезон. Ну, сезон, конечно, в мае, но Зураба, насколько я понял, вышвырнут гораздо раньше.

Дело в том, что Зураб был нариком.

И очень плотно сидел на неизвестной мне дряни, именуемой «золотым порошком». Знаете, в этом мире фармацевтика развилась очень сильно, и кое-где опережала реальность, из которой я прибыл. Опережала по той простой причине, что вещества усиливались каббалистами и хиропрактиками, приобретая дополнительные свойства. Как, например, этот порошок.

Демон объяснил мне, что вещество дорогое и достать его непросто, но Зураб справился с задачей. Жизнь у этого пилота, разумеется, слетела под откос гораздо раньше. Зураб служил в элитном подразделении Армии Эфы, хорошо зарабатывал и считался одним из лучших штурмовиков своей бригады. А потом в городе началась эпидемия перуанской кори или чего-то подобного. Двое детей Зураба, мальчик и девочка, умерли. Пилот запил, жена его бросила. Пришлось уйти в отставку. Какая-то заначка у Элиавы оставалась, и немалая, но кто-то подсадил бывшего солдата на порошок. Вот и опустился некогда могучий воин, левитатор, на самое дно.

— Не знал, что левитаторы пилотируют мехов, — сказал я, когда Демон подъехал к гостевому дому и заглушил двигатель. — Разве их не проще отправлять на дирижабли?

— В экипажах дирижаблей есть левитаторы, — согласился Демон. — Но Зураб открыл в себе склонность к пилотированию. Он один из немногих, чья способность распространяется на массивные предметы.

— В смысле?

— Зураб умеет летать вместе с мехом.

— Да ладно!

— Ну, не то чтобы долго и далеко, — опустил меня на грешную землю командир гвардии. — Это как… прыжки с зависанием. Иногда — очень впечатляющие прыжки. На десятки метров.

Я открыл рот, чтобы сравнить умение Зураба с лунными прыжками космонавтов, но потом вспомнил, что в этом мире никто никогда не летал на Луну. Даже Незнайка. Из-за запретов инквизиции ракетостроение не развилось до надлежащего уровня и об освоении космоса никто не помышляет.

К слову, фантастика у них есть.

В библиотеке мне попадались любопытные книжки современных писателей, где одарённые телепортировались на Марс, создавали там колонии и плавали по каналам. Да-да, вы не поверите, но многие тут верят, что марсианские каналы заполнены водой. Астрономы, конечно, ведут наблюдения, но… Кому они нужны? Нет практического применения — нет и надлежащего финансирования. Вот такой удивительный мир.

Дверипоползли вверх.

— Ты же в курсе, что Хасан под Убытком ходит? — невинно поинтересовался я.

Лютый уже собирался вылезать из кресла, когда прозвучал вопрос.

— В курсе.

— Убыток наверняка крышует и это, — я выбрался наружу, прихватив трость. — Порошок.

Демон пожимает плечами:

— Скорее всего. Но знаете что, шеф? У каждого свой путь и свои связи. Вот вы убиваете за деньги. Хасан скупает краденые клинки. Кто-то торгует порошком, кто-то его покупает. Глупо винить автомобильный завод в том, что твой друг попал в аварию.

— Логично, — согласился я. — Но учти, если Зураб не просто торчок, а ещё и дилер… или там закладочки делает… наши интересы пересекутся с интересами местных группировок. И это повлечёт за собой виток войны.

— Учту, — кивнул мой телохранитель.

Жизнь — переменчивая стерва.

Ещё вчера я выполнял заказы Убытка, даже спасал его шкуру от нехороших людей из враждующего синдиката. А сегодня готов разделаться с каждым, кто попытается наехать на моего нового пилота.

А будет ли пилот?

Вот сейчас и посмотрим.

Калитка гостевого дома оказалась незапертой, и мы осторожно проникли внутрь. Дорожка, мощёная тротуарной плиткой, вывела нас к двухэтажному обшарпанному зданию, одна стена которого была обшита металлочерепицей. Наверх тянулась узкая и крутая лесенка, вливающаяся в широкую террасу под навесом. Именно туда и направился Демон.

— Чего нам ждать? — спросил я.

— Да чего угодно, — бросил через плечо Демон. — Поэтому я иду первым.

Спорить я не стал.

Поднявшись на террасу, мы остановились у крайней двери. Хозяева нас встречать не вышли, пса я не заметил. Ленивый полосатый котяра, дремавший на стиральной машинке, открыл один глаз, зевнул и снова закрыл. Я погладил зверька за ухом, и тот довольно заурчал.

Демон нажал кнопку звонка.

Никто не спешил открывать, и тогда мой телохранитель зашёл внутрь. Дверь тихо скрипнула. Мы оказались внутри тёмного помещения, провонявшего… даже не знаю чем. Старыми носками, дешёвыми сигаретами, приторно-сладкой дрянью, остатками еды… Так пахнут притоны, коих я повидал немало за годы своих перерождений.

Комнатушка была засрана до невозможности.

Хаос — вот имя тому, что я увидел.

Гора грязной посуды в мойке, остатки еды на обеденном столе, тихо бормочущий в углу радиоприёмник, допотопный шкаф с потрескавшимся лаком на створках, шмотки на кресле, не заправленная кровать и валяющееся на ней тело.

В конвекторе у окна горел слабый огонёк.

Комната, судя по запаху, давно не проветривалась.

Мы с Демоном переглянулись.

— Это он? — одними губами прошептал я.

— Он, — подтвердил Лютый.

Шагнув к столу, я увидел приборчик, смахивающий на бонг или миниатюрный кальян. Стеклянная колба приборчика была до середины заполнена чёрным пеплом. Рядом лежал спичечный коробок, открыв который, я обнаружил шарик из фольги. Любопытство переселило отвращение. Развернув фольгу, я увидел остатки золотого порошка. Буквально несколько грамм. А так и не скажешь, что жуткая синтетическая дрянь. Ощущение такое, что старатели золотого песка намыли где-нибудь на Клондайке.

— Его курят?

— Вдыхают, — уточнил Демон, опускаясь на корточки рядом с кроватью. — Типа ингалятор.

Зураб выглядел крепким мужиком, прошедшим сквозь огонь, воду и медные трубы. Кряжистым, с благородным кавказским лицом. Воин, а не какой-нибудь барыга, промышляющий экскурсиями в горах. При этом заросший, неопрятный, в помятой одежде, с закатившимися глазами и пеной на губах.

— Он жив?

Демон нащупал пульс на шее соратника.

— Угу. Но в глубоком ауте.

Решение я принял быстро.

— Тащи его к нам в машину.

— Шеф, она двухместная.

— Правильно, — ухмыльнулся я. — Пока мы катаемся с твоим другом по городу, приберись в комнате. Избавься от лишнего хлама, открой окно на проветривание. У тебя есть несколько часов.

— А если… придёт кто-нибудь?

— Действуй по обстановке. Но меня дождись обязательно.

Мы подхватили Зураба под руки и потащили к двери.

* * *

После третьего гудка из окна на втором этаже высунулся Бесо.

— Привет, Серго!

— Здорово, брат! Ираклий дома?

— Он только из школы пришёл!

— Зови его, дело есть!

Паренёк скрылся за шторой.

Я вновь уселся в кресле водителя и покосился на своего спутника. Зураб был надёжно пристёгнут и выглядел мирно, вот только его голова склонилась набок, а из уголка губ тянулась ниточка слюны. За время нашей поездки он так и не проснулся, хотя временами нёс какую-то бессвязную ахинею.

Через несколько минут я увидел Ираклия, выбегающего из дома и быстрым шагом топающего к воротам. Лязгнула запирающая щеколда.

— Привет, — я махнул другу рукой.

Ираклий молча кивнул, пропуская машину во двор.

Я аккуратно припарковался под персиковым деревом и вышел, чтобы пожать Кучеряшке руку.

— Приедешь к нам в субботу?

Ираклий бросил тревожный взгляд на пассажирское сиденье.

— Да не вопрос. А что за повод?

— У Феди днюха. Ты и Бесо приглашены.

— Ещё позже сказать не мог? — возмутился целитель. — Надо же подарки искать!

— Подари какой-нибудь конструктор, — отмахнулся я. — Или открытку.

— Умный, да? Сам-то, наверное, уже приготовил что-нибудь… шикарное.

— Ну… есть немного.

Ираклий вздохнул:

— Придём, конечно. А это что за хрен с горы?

— Это Зураб.

— С ним что-то не так.

— Весьма точное замечание, коллега, — признал я. — Как насчёт почистить его каналы и выгнать дрянь из организма? Уверен, ты справишься.

Ираклий обогнул машину и замер напротив моего спутника.

— Это грёбаный нарик.

— И снова в точку.

— Он что, твой родственник?

— А похож?

Ираклий фыркнул.

Действительно, кавказец и славянский подросток — такие себе родственники.

— Не бойся, он не кусается, — заверил я.

— Сам вижу.

Ладони Ираклия засветились тем самым жёлтым сиянием, которое могло лечить, успокаивать и усыплять — в зависимости от применяемой техники. Я понимал, что избавить бывшего кланового пилота от зависимости — тот ещё финт. Но прочистить каналы и сосуды прямо сейчас сумеет даже новичок вроде Ираклия. Поскольку везти Зураба в районную клинику я не планировал, кандидатура Ираклия выглядела вполне логичной.

Мой приятель действовал уверенно.

Водил руками по голове, плечам и груди пристёгнутого пациента, вытягивал что-то невидимое и сбрасывал на землю. От пальцев целителя отрывались сияющие клочья, вспыхивали маленькими звёздочками и таяли, не долетев до гравия. Пару раз нарик дёрнулся, выгибаясь дугой и хрустя суставами.

Ираклий продолжал работать.

Я терпеливо наблюдал за действиями друга, не вмешиваясь и не комментируя.

Прочистка каналов — мощная и безотказная штука. А, главное, простая. Даже гимназисты, недавно открывшие в себе Дар, способны откачать человека, залившегося бухлом или обдолбавшегося синтетической дрянью. Повторюсь, это не гарантирует срывов в будущем. Чтобы избавить человека от зависимости, потребуется долгая реабилитация. Ну, или он сам будет вставать по утрам, бегать, закаляться и медитировать, закрепляя результат.

Зураб в очередной раз дёрнулся и открыл глаза.

А затем молниеносным движением перехватил кисть Ираклия.

— Полегче! — возмутился целитель. — Руку сломаешь!

Ладони подростка перестали светиться.

— Кто вы такие? — рявкнул Зураб. — Где я? Денег нет, так и знайте! Я вам ничего не должен, ушлёпки!

— Мы тебя с того света вытащили, — сообщаю пилоту. — Мог бы и поблагодарить.

Зураб отпустил Ираклия, повернулся ко мне.

— Как вы попали ко мне в квартиру?

— Ты не запираешься, — хмыкнул я. — А привёл меня Демон. Знаешь такого?

Ираклий отошёл на пару метров.

— Знаю, — глаза Зураба сузились. Он пытался осмыслить происходящее. — Вопрос в том, откуда его знаешь ты? Отвечай, пацан!

Всё время забываю, как я выгляжу.

— Демон теперь работает на меня. Он — командир моей родовой гвардии.

Упоминание гвардии бойцу не понравилось.

Это было заметно по глазам.

— Дичь не неси, — процедил Зураб. — Паша не может вернуться в Фазис. Его сразу прибьют.

— Ситуация изменилась. Если готов меня выслушать, то сиди спокойно, без фокусов. Я отвезу тебя домой. Паша там генеральную уборку затеял. Срач у тебя тот ещё.

Зураб глубоко вдохнул.

Выдохнул.

— Ладно, братан. Но не пытайся меня дурить. Шею сверну.

— Боюсь, не получится, — хмыкнул я. — Даже не пытайся.

— Ты хоть знаешь, кто перед тобой?

— Поверь, да.

Несколько секунд Зураб сверлил меня взглядом, потом успокоился. То ли подумал, что его наркотрип продолжается, то ли решил проявить благоразумие.

— Я сейчас.

Отвожу Ираклия в сторону.

— Спасибо, друг. Ты меня сильно выручил сегодня. Этот мужик выглядит дико, но он мне сильно нужен. Прямо очень. Я готов выписать чек за лечение.

— Издеваешься? — возмутился Ираклий. — Я не беру деньги с друзей. Надо — помог. А ты куда запропастился вообще? Совсем о нас забыл.

— Не забыл, — хлопаю друга по плечу. — Просто дела навалились.

— А как мне тебя найти? И Федю? Говорят, вы теперь в Красной Поляне живёте. Крутые. И ты типа родовую усадьбу строишь. Это правда?

— Долгий разговор, — я покосился на сидящего в машине пилота. — В субботу всё узнаешь. Я оформлю вам с Бесо пропуск в Красную Поляну. И сам заберу. Договорились?

— У тебя же двухместная тачка.

— Не парься.

— Ладно. А что ты Феде подаришь?

— Кота.

— Прикалываешься?

— Он хочет кота. И я его нашёл. Так что нет, не прикалываюсь. Ладно, бывай. В субботу увидимся.

Мы обнялись, и я вернулся в машину.

— Благородный, что ли? — Зураб покосился на моё кольцо.

— Немного.

Пока мы ехали в сторону Змеиных Кварталов, я говорил. А Зураб внимательно слушал. Подозреваю, у него была ломка, но держался мужик героически. Надо будет узнать побольше об этом порошке, реабилитации и последствиях. Лучше сразу разобраться с этим вопросом, чем столкнуться с проблемой в неподходящий момент.

Я изложил суть предложения. Описал свои возможности и перспективы сотрудничества. Добавил, что Зураб может отказаться и выйти из машины прямо сейчас. Или доехать до своего дома, послав меня на три весёлых буквы. Обижаться не стану, просто исчезну из его жизни. Навсегда.

— Думать нужно быстро, — сворачиваю на знакомую улочку. — Сейчас я заскочу к одному аристо, а ты посиди здесь.

— За тачку не боишься? — вскинулся левитатор.

— Нет. Если она исчезнет, ты умрёшь. А найти тебя несложно… брат.

Глава 30

Строганов принял меня в своём кабинете. Ничего примечательного, безликий кабинет арендованного дома. В таких комнатах дух хозяина теряется на фоне стандартной обстановки. Кресла для гостей, письменный стол, рабочий стул. Полки книжных стеллажей, на которых аккуратными рядами выстроились популярные серии. Энциклопедии, словари и справочники, куда ж без них. На русском, немецком и перуанском. Даже несколько томиков с иероглифами на корешках.

— Трактат у меня, — я протянул Строганову драгоценное издание.

Герцог кивнул, нацепил на переносицу очки в дорогой оправе и начал изучать добытый мною раритет. Судя по всему, результат моего партнёра устроил.

— Впечатляет, господин Иванов. Весьма и весьма впечатляет. А не боитесь, что я заберу эту вещь себе, не выполнив свою часть сделки?

Пожимаю плечами:

— Существует и такая вероятность.

— И?

По лицу герцога сложно было понять, что он думает. Я же из последних сил держал блоки, не позволяя считывать собственные эмоции.

— Вы знаете мою репутацию, герцог. Те, кто бросает мне подобные вызовы, долго не живут.

— Эх, молодость… — герцог покачал головой. — Самонадеянность… Впрочем, вы же понимаете, что я рассчитываю на долгосрочное сотрудничество?

— Союз Вольных Родов, — вспомнил я.

— К этому вопросу мы ещё вернёмся, — заверил Тимофей Савельевич. — Но позже. Сейчас я хочу доказать, что Строгановы ВСЕГДА держат данное слово. У меня есть предварительная информация по вашему делу. Для затравки, так сказать.

— Правда?

— Поиск ведётся и очень активно, — герцог направился в сторону книжных стеллажей и достал оттуда тоненькую брошюрку. — Видите ли, господин Сперанский — непростая личность. За свою весьма долгую… хм… жизнь он успел обзавестись интересными связями.

Вернувшись в центр кабинета, глава Рода протянул мне брошюру.

На обложке красовалось всего два слова:

СЕРЕБРЯНЫЙ КРУГ

Я напряг память.

— Тайное общество?

— Одно из, — кивнул Строганов. — В подробности вдаваться не буду, в книжечке всё есть. Скажу лишь, что Сперанский живёт скрытно, много путешествует и притворяется коллекционером, но в реальности выполняет задания общества. В последние недели о нём ничего не слышно. Мне потребуются определённые усилия, чтобы его отыскать, но вопрос будет решён.

Убрав брошюрку в рюкзак, я посмотрел в глаза герцогу.

— Важный момент, Тимофей Савельевич. Трактат нужно вернуть. У вас есть возможность его скопировать?

— Безусловно, — с лёгкостью согласился Строганов. — Я так и думал сделать. Не стоит искушать клан, верно?

Мы расстались, вполне довольные собой.

Когда я садился в машину, Зураб всё ещё был там. Я чувствовал, что пилот находится на пороге важного решения, но не хотел его торопить. В итоге тот первым начал разговор:

— Ты ведь просчитал вариант, что я могу снова подсесть на порошок?

Молча киваю.

— Честно говоря, меня уже ломает.

— Само собой.

— И?

— Ты взрослый мужик, Зураб. Скажу так: без цели в жизни сложно выплыть. Не к чему стремиться. Деньги, служение кому-то — ну, такие себе приоритеты. Детей ты потерял, их не вернуть. А с женой-то что?

— Ушла она.

— Из-за бухла?

— И это тоже. Но я… мы ругаться начали. Я её винил. Мол, не досмотрела. Надо было не пускать в школу, забрать из садика… Дома пересидеть…

— Понятно, — я кивнул. — А сейчас что с ней?

Зураб почесал бороду.

Мы остановились на светофоре, со всех сторон раздавались гудки.

— К родителям уехала. В деревню. Так я слышал, но это было давно.

— Замуж вышла?

— Вроде, нет.

— Ну, вот тебе и цель. Встань на ноги, верни жену. Если она тебе нужна, конечно. Не нужна — найди ещё кого-нибудь. Тебе же и сорока нет. Жизнь продолжается. И у тебя одна жизнь, другой не будет.

Мы плавно тронулись с места.

Через несколько минут я уже сворачивал на Аэрокольцо.

— Вот ты сопляк совсем, — нарушил затянувшуюся тишину Зураб. — Без обид, конечно. Лет пятнадцать, да? А жизни меня учишь. Но ведь правильные вещи говоришь, брат.

— Не важно, что я говорю. Важно, что ты понял внутри себя. Захочешь стать человеком — я помогу. Возникнут проблемы — решу. Взамен потребую только одного.

Глаза Зураба впились в меня.

— Верности, Зураб. Верности. Ты будешь защищать мой Род, и если надо — отдашь жизнь за тех, кто тебе доверяет. Мне нужен пилот вроде тебя. Я набираю гвардию профи, все вы будете подчиняться Лютому.

— Паша у тебя командир?

— Ты невнимателен. Я уже говорил об этом.

Оказавшись на Кольце, я перебрался на скоростную клановую магистраль. Выделенное шоссе, по которому могли ездить только аристократы из Дома Эфы. Как хорошо, что я один из них! И сейчас, утопив педаль газа и чувствуя, как меня вжимает в спинку сиденья, я в кои-то веки насладился возможностями своей тачки.

— Полегче! — расхохотался Зураб.

— Боишься скорости, пилот?

— В нашем деле главное не скорость. А пила и коловрат.

Я хмыкнул.

Демон выполнил мой приказ.

Не просто выполнил, а перевыполнил. Квартира радовала взор армейским порядком и чистотой, по комнате гулял горный ветер, кровать кто-то перестелил, а старенькая машинка гудела центрифугой на террасе. Исчезла и гора немытой посуды. Сам Лютый протирал чашки вафельным полотенцем, напевая весёлый мотивчик. По радио передавали прогноз погоды.

Зураб осмотрел свои апартаменты.

И неожиданно улыбнулся.

— Парни, дадите мне полчаса? Надо себя в кондицию привести.

— Валяй, — бросил через плечо Демон.

Зураб тут же метнулся к шкафу, порылся там в поисках чистой одежды и скрылся за дверью санузла.

— Как тебе это удалось? — не выдержал Лютый, придирчиво рассматривая гранёный стакан. — Я думал, он не выкарабкается.

— Верь в меня, ёжик! — процитировал я мульт, который обожала в прошлой жизни внучка. — Когда он перестанет вонять, поезжайте в усадьбу.

— А ты… вы, шеф?

— Давай уже на «ты», — разрешил я. — Мне нужно остаться. Поговорю с хозяином этой халупы. И, если надо, погашу долги твоего подчинённого.

— Я за тобой приеду.

— Меня Бродяга заберёт.

Усевшись на хлипкую табуретку, я снял с плеча рюкзак, достал подаренную Строгановым брошюрку и погрузился в чтение.

Серебряный Круг был одним из старейших конспирологических сообществ на Земле. Дата основания неизвестна, но есть упоминания адептов Круга, датированные началом четырнадцатого века. А это, как минимум, означает, что конспирологи успешно противостоят мойрам на протяжении шести веков. Если не больше.

Адепты Круга повёрнуты на идее Великого Артефакта, который у них называется Абсолютом. Доктрина фанатиков предполагает свержение власти мойр посредством нахождения Избранного. Этот Избранный, согласно древнему пророчеству, должен получить в своё распоряжение Абсолют, стать своеобразным богом на земле и расправиться с Кормчими. После этого Избранный обретает бессмертие, правит неразумными людишками и ведёт мир к всеобщему благоденствию. Но это ещё не всё. Фанатики пытаются собрать ещё один артефакт, под названием Серебряный Круг. Это устройство якобы позволяет напитывать энергией ки, поступающей из пространства через непрерывную циркуляцию, Избранного. Сохранились старинные гравюры, на которых изображено некое кольцо, по внешнему краю которого стоят люди с закрытыми глазами. В центре кольца — Избранный.

Учение гласит, что высшие магистры круга, в совершенстве освоившие циркуляцию и научившиеся пользоваться Серебряным Кругом, способны многократно усилить действие Абсолюта и подарить Избранному всемогущество.

Что же удерживает фанатиков от мирового господства?

Оказывается, Серебряный Круг разобран на фрагменты, всего их девять. Вроде бы, адепты нашли все, кроме одного, но это не точно. Магистры должны быть высшими одарёнными, предпочтение отдаётся эмпатам. Избранный должен соответствовать ряду параметров, а его приходу предшествуют знамения. Ну, и без Абсолюта никак.

Что имеем?

Если предположить, что доктрина возникла не на ровном месте, в чём я сомневаюсь, то у чуваков благодаря Сперанскому появился Великий Артефакт. Возможно, они отыскали или вот-вот отыщут последний фрагмент Круга. Остаётся выяснить, кто Избранный — и дело в шляпе. Подозреваю, ребята сейчас воодушевлены, готовы рвать и метать во имя великой цели. Значит, опасны.

Я успел немного ознакомиться с методами и стилем тайного общества.

Адепты Круга не объединялись в автономные ячейки, как это делали, например, камрады из Чёрного Ока. Зато у них были крутые игрушки, искажающие мировосприятие ясновидящих. Людей в Кругу было гораздо меньше, чем у других конспирологов, но все они были одарёнными. Как правило, адепт Круга хорошо образован, имеет обширные связи среди чёрных копателей, торговцев артефактами и частных коллекционеров. Это умная и самодостаточная боевая единица. Говорят, что среди фанатиков есть весьма обеспеченные личности, что позволяет организовывать даже подводные и высокогорные экспедиции, не говоря уж о вылазках в джунгли.

Идея мне понравилась.

Слишком шикарно, чтобы быть правдой.

Надо встретиться с герцогиней Вороновой и обсудить полученную информацию. Строганов, конечно, старается, но… Раз уж мойры за шесть столетий не разогнали магистров Круга, то маловероятно, что с поиском справится рядовой аристо. Я дождусь результата, но лишь для очистки совести.

Мне в голову пришла интересная мысль.

А что, если адепты Круга — это… ну, как Неуловимый Джо из старого анекдота? Вот он, секрет многовекового успеха. Магистров терпят, потому что они никому нафиг не упали.

— Так держать, боец! — выдал Лютый.

Я оторвался от брошюры и увидел явление Зураба народу. Бывший нарик преобразился. Бороду подравнял, отмылся, перестал вонять. Зубы почистил. Одежда хоть и старенькая, но опрятная.

— Готов? — я встал с кресла.

— Так точно! — отрапортовал новоиспечённый гвардеец. — Хотя, стоп. Надо бы вещи собрать.

Демон, оскалившись, указал на тумбу, где уже стоял плотно набитый вещами армейский баул.

— Ну вы, блин, даёте, — покачал головой Зураб. — Лихо запрягаете.

— Деньги внутри, — сообщил Лютый. — Все сорок два рубля пятнадцать копеек.

Зураб, усмехнувшись, присел на корточки, пощупал деревянные половицы, одну сдвинул и убрал в сторону. В открывшемся чёрном провале оформилось нечто продолговатое.

Боевой нож в чехле.

Я узнал стандартное оружие, которое пилоты носили в боекомплекте. На случай, если придётся покинуть кабину повреждённого меха и вступить в рукопашную с пехотинцами противника. Поэтому нож был тяжёлым, наподобие старого доброго Кабара. Таким можно наносить серьёзные ранения, при секущем и рубящем ударе, что идеально для левитатора. В моём мире Кабары были хрупкими и не годились для метания, но здесь его вполне мог призвать оружейник и снабдить любыми свойствами.

Чехол Зураб пристегнул к поясу.

— Чего ждём?

Машинка достирала вещи и успокоилась.

Пока Зураб развешивал мокрую одежду на верёвках под навесом, к нам подтянулся хозяин гостевого дома. Хромой старик с морщинистым, но приятным лицом и белоснежной бородой.

— Гамарджоба! — поздоровался я.

— И тебе не хворать, — дед кое-как поднялся по крутым ступенькам на террасу. — Забираете его?

— Родина зовёт, — пошутил Демон.

— Зураб, так ты мне за два месяца задолжал, — напомнил дед. — И ещё свет, газ, вода. Когда отдавать будешь, брат?

Я приблизился к старику вплотную.

— Сколько он тебе должен, отец?

— По полтиннику за каждый месяц, — ответил старик. — И квартплата… В декабре было четыре рубля двадцать пять копеек, за январь ещё квиток не пришёл…

Молча достаю из рюкзака кошелёк, отсчитываю сто двадцать рублей и протягиваю деду.

— Этого хватит?

— Конечно, сынок! — скрюченные пальцы сграбастали банкноты. — Дай Древние здоровья!

— Лука, — позвал Зураб, — пусть вещи повисят, а? Я потом заберу.

— Нет проблем, дорогой.

Мы тепло распрощались с хозяином и вышли на улицу.

Когда «Борей» вырулил на проезжую часть и с места сорвался в разгон, я вернулся к старику и спросил, нельзя ли от него позвонить. Лука позвал жену, та высунулась из окна хозяйского дома, и они быстро начали переговариваться на своём наречии.

— Идём, дорогой, — позвала бабка.

Я набрал Бродягу и попросил встроиться в ближайшую заброшку, которую заприметил ещё днём на берегу горной речки. Домоморф ответил, что будет на позиции через минуту.

Оказавшись в усадьбе, я первым делом попросил Бродягу вырастить дополнительную спальню на втором этаже. Маленькую, на одного человека.

Зураб и Демон приехали поздно.

Видимо, заправлялись. Да ещё в пробку угодили на проспекте Дарвина, что не удивительно для этого часа. Я поспешил спрятаться от хаоса у себя в спальне. Творилась полная дичь. Федя, Витька с Васей, Мгелика и големы носились по дому, играя в квача. Не знаю, кто додумался обучить этому глиняных ушлёпков, но Гог и Магог чуть не разворотили гостиную, тяжело ухая по самовосстанавливающемуся паркету.

Когда в дверь моей комнаты постучали, пришлось отвлечься от брошюры Строганова.

— Не занят? — в проёме нарисовалась Джан.

— Вроде нет, — откладываю увлекательное чтиво.

— Я дозвонилась в клановую администрацию. По поводу налогов. И у меня плохие новости, Серёжа.

Глава 31

Я сижу в дешёвой уличной забегаловке, ем палочками лапшу и жду своего часа. Милая старушка, которая тут готовит, курсирует среди столиков, протирает их тряпочкой и радуется погожему деньку.

Здесь всегда солнечно.

Ведь это сон старушки.

Выгляжу я, как обычный статист. Повторяющиеся жесты, мимика. Я долго тренировался, прежде чем Джан одобрила иллюзию. У меня азиатское лицо, характерный цвет кожи. Я выгляжу как торговец с вещевого рынка, заскочивший перекусить, пока его дочка сидит в лавке. Самое главное, меня можно принять за соседа старушки, который снится ей время от времени.

Хуабу живёт привычной жизнью. Мимо проносятся тук-туки, миниатюрные байки, подержанные автомобили и грузовики. Открываются лавки, лавочки и лавчонки, колышутся на ветру бумажные фонарики.

Умиротворение.

Мне бы такие сны.

Девушка появляется в закусочной внезапно, прямо из воздуха. Морфисты вообще не заморачиваются условностями — они внедряются в чужие сны именно в тот момент, когда сновидец смотрит в другую сторону или сосредоточен на привычных занятиях. Да и не нарушают подобные телепортации законов сна, в котором вообще может произойти любая дичь.

Завидев гостью, старушка просияла.

Не прошло и минуты, как две женщины сидели друг напротив друга с двумя небольшими мисочками и вели неспешный разговор, относясь ко мне, словно к предмету мебели.

Я слышал каждое слово.

И да, я понимаю китайский.

— Здравствуй, Нефритовая Черепаха.

— Госпожа Мо, — почтительно склонила голову девушка. — Даже во сне ваша лапша превыше всяких похвал.

— Кушай, дочка, — покровительственно улыбнулась госпожа Мо. — Специально для тебя готовила.

Стоило больших усилий не заржать. Для кого можно специально готовить во сне? Из каких ингредиентов? Впрочем, хозяин сна выстраивает сюжет.

— Благодарю, госпожа Мо, — серьёзно ответила Нефритовая Черепаха. И начала усиленно поглощать лапшу, даже глазом не моргнув. Палочки мелькали с умопомрачительной скоростью. — Я правильно понимаю, что есть новости по нашему делу?

— Правильно, дочка, — кивнула старушенция, неспешно поглощая свою порцию. — Человек, который тебя интересует, перебрался в Фазис на прошлой неделе.

— Очень хорошо, — девушка отставила пустую миску, и та растворилась в воздухе. — Тимур Чиркунов, верно?

— Никакой ошибки. Перевёз семью, остановился в Змеиных Кварталах. Я слышала, он должен подписать контракт и вступить в клан, но у тебя есть три дня, чтобы его переубедить.

— Когда его переведут в комплекс?

— Думаю, сразу после подписания. Они стараются не держать своих спецов в городе.

— Я тебя услышала. Сколько с меня?

— Как обычно, — ласково улыбнулась госпожа Мо. — Завтра после обеда засунь конверт под навес у двери. Часика в два.

— А что с адресом? — уточнила Нефритовая Черепаха.

— Запоминай.

Хозяйка лапшичной продиктовала адрес, который я тоже запомнил. Гостья поблагодарила старушку за еду и растворилась в воздухе.

Я продолжал есть, механически совершая одни и те же действия.

— Знаешь, что выдаёт тех, кто отваживается заглянуть в мой конструкт? — невинно поинтересовалась бабка.

Её глаза неприятно сузились и пригвоздили меня к стулу.

— Без понятия, — я швырнул миску через плечо.

Звука бьющегося стекла, естественно, не услышал.

— Мимика, — ответила госпожа Мо. — Вы всегда думаете, что каменное лицо — залог успеха.

— Разве нет?

— Ты хорошо говоришь по-китайски, но нет. Я знаю все объекты, которые размещены в этой лапшичной. И персонажей для сна выбираю я. Не ты.

— Здорово, — я вёл себя непринуждённо, но внутри поднималась паника.

Меня ещё ни разу не ловили с поличным во сне.

И впервые за месяцы, прошедшие с начала этих увлекательных трипов, в голове прозвучал голос Джан:

Без паники, ты можешь сражаться и здесь. Никаких ограничений. Я помогу.

— А теперь плохие новости, — госпожа Мо резко приблизилась ко мне и нависла над столиком. — Не все сны одинаково безопасны. В некоторых люди умирают.

Я был уверен, что конструкт сотворили по заказу Мо. Вероятно, исполнителем была Нефритовая Черепаха. И всё же, бабка, если это была она, могла сокрушить любого, кто вторгся в её личное пространство.

Ничего нет, сказал я себе.

Ты же не думаешь, Крикс, что твоя реакция и сила в этом конструкте зависит от мускулов?

Ткань чайнатауна начала стремительно меняться, скручиваясь и формируя… даже не знаю что. Дома сохранились, но они обступили нас кольцом и начали громоздиться к пронзительно голубому небу, заслоняя белеющие горные вершины.

В моей руке появилась трость.

— Шутишь? — проскрипела бабка, выхватывая из воздуха здоровенный тесак для рубки мяса. — Я тебя сейчас в лапшу нашинкую, говнюк!

Уважай после этого пенсионеров…

Я всеми силами захотел превратить бабкин тесак в сушёную воблу, но это не прокатило. Истошно заорав, госпожа Мо бросилась в атаку. У неё на пути возник стол, который я подвинул усилием мысли. Адская старушка развеяла препятствие и рубанула наотмашь тесаком, планируя снести мне голову.

Проницаемость во сне не работала.

Думаю, фантазия бойцов имеет ограничения. Мы не можем вообразить лезвие, рассекающее нас пополам. И да, госпожа Мо слишком примитивна, чтобы обрушить на меня мощь звездолётов или огромный метеорит.

Уклоняюсь.

Бабка продолжает размахивать оружием, которое почему-то меняет форму и размер. Я коротким взмахом отсекаю ей кисть, но порез срастается, и повариха теснит меня к лавке напротив.

— Кто. Ты. Мать твою. Такой?

Оторвавшись от земли, я ткнул старушенцию мечом в горло, но госпожа Мо этого даже не заметила.

Схвати её и закрой глаза.

Это Джан.

Я решил забить на логику и представил, что нахожусь рядом с противником. Пространство сна исказилось. Меч исчез, а пальцы сжались на запястьях старухи.

Закрываю глаза…

И проваливаюсь в новую локацию.

Допросная камера. Кисти госпожи Мо скованы наручниками и лежат на столе. Я напротив, Джан в нескольких шагах справа. Морфистка выбрала обличье инквизитора в чёрной рясе.

— Вы пожалеете, — сказала старуха.

Подозреваю, что девушка перетащила нас в собственный сон. Не знаю как, но она это провернула. И это говорит о том, что ранг моей соседки вырос, потому что подключение управляемых снов друг к другу — далеко не дилетантская задача.

— Не думаю, — покачала головой Джан.

— Ответишь на наши вопросы, — присоединяюсь к игре, — и сможешь выбраться из этого кошмара. Ты проснёшься.

— Но не сейчас, — добавила Джан. — И даже не к обеду. Потому что мы отправимся в твою забегаловку и поговорим по душам с Нефритовой Черепахой.

— Вы не знаете, с чем связались, — покачала головой бабка. — Бегите.

Это замечание я проигнорировал.

— Кто такая Нефритовая Черепаха. Как её найти. С кем ты контактируешь в администрации Эфы. И да, мне нужен твой адрес в реальности.

— Может, тебе ещё потрахаться завернуть?

Джан щёлкнула пальцами.

Стена за моей спиной провалилась в воронку, из которой послышался утробный рёв. А затем в камеру начали втягиваться щупальца тьмы. Я не мог всё это видеть, поскольку стоял к воронке спиной, но восприятие во сне и не такие штуки вытворяет.

— Хочешь заглянуть в Бездну своих страхов? — ласково произнесла Курт.

Госпожа Мо закричала.

* * *

Пока Чёрное Око собирало данные о Бумажном Китайце по своим каналам, мы с Джан разработали план, который и привёл нас в видения одной из жительниц чайнатауна. Охота велась две ночи кряду, лишь в предрассветной дождливой мгле четверга мы достигли результата.

Госпожа Мо раскололась.

Джан получила её настоящее имя, адрес лавки и схему взаимодействия с Нефритовой Черепахой. Оставалось заявиться в Хуабу физически и поймать Черепаху за лапу.

Боги, как меня тошнит от этого района!

Проснувшись ранним утром, я осознал, что мне не почудилось — на Красную Поляну обрушился ливень. Настроение было отвратительным. Позавчера Джан сообщила, что я формально числюсь вассалом Трубецкого, а посему должен Великому Дому пять процентов с официальных доходов. Аркус, с которым я поговорил позже, сказал, что можно найти серые схемы, но ему надо подумать. Чуть позже, за обедом, мне предложили учредить подставную благотворительную организацию.

Я не сразу оценил красоту этой гениальной идеи. А когда оценил, восхитился сообразительностью своего ментального наставника. Идея была в том, чтобы перечислять доходы от казино в благотворительное общество, которым руковожу, естественно, не я. Заведовать этим цирком должен человек доверенный, понимающий и не алчный. Желательно, чтобы директор организации не числился в слугах моего Рода. Напрашивалась кандидатура Хасана, но прокатчик слишком тесно связан с криминальными кругами Фазиса…

Наполеоновские планы зашли в тупик.

И я решил маленько разогнать тоску, занявшись любимым делом.

Не откладывай на завтра трупы, которые можно закопать сегодня, хо-хо-хо. С этой здравой мыслью я и отправился в Хуабу, но сделал это так, чтобы не привлекать лишнего внимания. То есть, доехал на своем стареньком «Архарусе» до станции канатки, сел в кабину и прокатился с ветерком до пересечения Добронравова с Чёрными Копателями. Всё это время дождь лил, не переставая. Оно и к лучшему, ведь можно ходить с капюшоном, скрывающим лицо, а каждый встречный будет думать о том, как быстрее попасть домой.

У перекрёстка я поймал такси, проехал полквартала и вышел на окраине чайнатауна, расплатившись наличными. Дождь усилился, и я даже сквозь толстую кожу своего пальто чувствовал струи, бомбардирующие землю. Вдоль поребриков текли мутные потоки, вода ревела в канализационных решётках. Со мной была верная трость, рюкзак с другим оружием я на эту прогулку не взял.

Госпожа Мо в реальности была… неприметным человечком по имени Линь Фанг. Торговал этот мужик семенами и чаем, жил прямо над своей лавкой и сейчас спал, потому что Джан приказала ему проснуться в четыре часа пополудни. Собственно, Линь Фанг меня не интересовал. Я хотел поймать более крупную добычу — того, кто принесёт конверт с деньгами.

К условленному времени я добрался до улицы, застроенной трёхэтажными домиками. В основном — традиционными китайскими, с загнутыми вверх черепичными крышами. Прохожих почти не было. В тусклом свете дня поблёскивали корпуса припаркованных вдоль тротуаров машин. Сразу чувствуется культурная пропасть — на самих тротуарах никто машины не ставит.

Чтобы не привлекать внимания, я завис на расположенной неподалёку автобусной остановке. Выглядело всё так, словно одинокий путник укрывается от дождя, рассматривая криво наклеенные объявления. Дом Линь Фанга стоял через дорогу и чуть в стороне, но отлично просматривался с моей позиции.

Девушку в сером плаще я чуть не пропустил.

А всё потому, что Нефритовая Черепаха, если это была она, приехала на машине. На двухместной малютке, имеющей отдалённое сходство с «Запорожцем». Притормозила у пальмы, выскользнула в дождь, немного повозилась под козырьком дома Линь Фанга и быстрым шагом вернулась к своей крошке.

Пришлось действовать быстро.

Оторвавшись от созерцания объявлений, я пересёк улицу, уклонившись от фургона с молочкой. Девушка завела мотор и плавно тронулась с места, я же шагнул в машину, врубив проницаемость. Тонкость была в том, чтобы вовремя стать материальным и остаться в салоне, причём сделать это в движении.

Мне удалось.

Восстановив материальность рук, я упёрся ладонями в обивку заднего сиденья, опустил голову, подтянул ноги и вновь стал человеком. Трость я сразу кинул под ноги, а из кармана достал тычковый нож.

Расчёт был верным.

Я оказался позади девушки, сбросившей с головы капюшон.

— Не дёргайся, — остриё ножа слегка упирается ей в шею. — Продолжай рулить.

Говорю я, конечно же, по-китайски.

Девушка, худенькая китаянка лет двадцати, ударила по тормозам. Одновременно с этим манёвром сместилась влево, чтобы я не порезал её ножом. Наверное, это должно работать с дилетантами, но я крепко ухватился второй рукой за переднее кресло и благодаря этому не расквасил себе нос.

Резко бью китаянке по почкам.

Прямо сквозь сиденье.

Без замаха, кулаком.

— Жопа! — не выдержала тупая сучка и попыталась мне двинуть локтем с разворота.

Я поставил блок и тут же зарядил по почкам во второй раз.

Китаянка взвизгнула и пропустила момент, когда я схватил её за волосы и приставил к горлу нож.

— Повторяю для тупых. Едем вперёд, без фокусов. Выкинешь ещё что-нибудь подобное, останешься без уха. Или без пальца.

— Какого хрена? Вали из моей тачки!

Пришлось царапнуть кожу лезвием.

Выступила кровь.

— Ты из этой тачки можешь выйти вперёд ногами, дура. Если не будешь меня слушать.

Скрипнув зубами, девушка выполнила приказ.

Мы поехали вперёд, набирая скорость. Дворники исступлённо смахивали воду с лобового стекла, весь окружающий мир казался нереальным.

— А теперь запоминай, — нарушил я затянувшуюся паузу. — Мы выезжаем из Хуабу в сторону порта. По дороге я задаю вопросы. Ты отвечаешь. За правдивые ответы я начисляю тебе по одному баллу. За попытки меня обмануть или отказ отвечать — минус три балла. Подъезжаешь к порту с положительным балансом — я тебя отпускаю. Если уходишь в минус — отправляешься на корм рыбам. Начали.

Глава 32

Пока я сидел в капсуле, у меня было достаточно времени, чтобы обдумать ситуацию.

То, что я услышал от ныне покойной Черепахи, существенно расширяло необычный проект под названием «Е Тенгфей». Да, от морфистки я избавился. Она умерла бы при любых раскладах — просто потому, что я не оставляю свидетелей. Сейчас же мне предстоит встретиться с ещё одним типом, который, в сущности, является промежуточным звеном. Не доверенным лицом Бумажного Китайца, а тем, кто общается с доверенными лицами.

Чем больше я во всё это погружаюсь, тем больше осознаю масштаб и разветвлённость агентурной сети, выстроенной Тенгфеем. Люди, с которыми я встречаюсь во сне или в реальности, даже не представляют, кто стоит на вершине пирамиды. Господина Е лично никто не видел.

Разобравшись с Черепахой, я вернулся в чайнатаун, проник в жилище Линь Фанга и перерезал ему горло. Смерть во сне — далеко не худший вариант. Минус свидетель.

И вот я снова на канатке, еду к порту, где ещё один персонаж должен принять отчёт Нефритовой Черепахи и выдать ей новое задание. К слову, задание всегда одно и то же. Проникнуть в сновидения человека, имя которого назовут. Иногда Черепаха отправляет бумажные письма через почтовые ячейки, иногда отчитывается лично перед случайными людьми, иногда встречается с кем-то в конструктах или выходит на телепатическую связь с Серебряным Драконом.

Вот кто меня напрягает.

Серебряный Дракон.

Телепаты всегда работают удалённо, оставаясь за кадром. Им не обязательно присутствовать на встречах, что-то передавать или с кем-то разговаривать. Но это не означает, что Фей не всполошится, когда Серебряный Дракон не сумеет установить контакт с мёртвой Черепахой. Поэтому у меня мало времени. Я должен выполнить заказ прежде, чем Бумажный Китаец скроется в закате.

Портовая станция встретила меня нереальной движухой.

Люди укрывались от дождя, покупали билеты, стояли у газетного киоска, пили кофе, ели горячие картофельные пирожки. Как ни крути, а одна из самых больших станций в городе. Я с кажущейся бесцельностью бродил по залу ожидания на втором этаже, высматривая того, кто мне нужен. К счастью, этот тип не был китайцем — меня от них уже воротить начинает. Самый настоящий кавказец — молодой человек лет двадцати. В обычной жизни я бы решил, что он барыга, пытающийся найти лоха и утащить его в горы. Или квартиру сдать, причём не свою, а друга Гочи. Потрёпанный вид, нагловатая манера держаться, развязная походка.

Парень всматривался в лица пассажиров, то и дело сверялся с часами, а выражение его лица было раздражённым и немного озабоченным. Ещё бы, он ждал Нефритовую Черепаху, которая сейчас общалась с Древними на дне морском.

Билеты на капсулу лежали в правом кармане моего пальто.

Минут через пятнадцать бесплодного ожидания безымянный посредник решил позвонить. Двинулся к телефонной будке, на ходу роясь в карманах. Приблизившись к своей жертве со спины, я резко ткнул в одну из интересных болевых точек, подхватил обмякшее тело и поволок его к выходу на посадочную платформу. Рука посредника лежала на моей шее, и мы сейчас смахивали на парочку малолетних оболтусов, один из которых не умеет пить.

— У вас всё в порядке? — дорогу мне заступил мужичок в красном пуховике и круглых очках. — Нужна помощь?

Почему бы и нет.

— Мой друг перебрал лишнего, — ответил я. — Поможете затащить в капсулу?

И сердобольный горожанин помог.

Вдвоём мы выволокли упыря на платформу, где я показал кондуктору в форме КПФ свои билеты. Через минуту прибыла капсула, из которой выбралась дородная тётка с авоськами.

Все капсулы были одноместными, но могли выдержать пару человек. Это вопрос комфорта. Иногда в одноместных капсулах ездили парочки, не желавшие разделяться даже на несколько секунд. Я утрамбовал своего безмолвного спутника на сиденье, кое-как пристроился рядом и прислонил к стеклу меч-трость. Дверь с шипением задвинулась, и капсула скользнула в дождливую серость по направляющему тросу.

Мы быстро набрали высоту и поплыли над городом вдоль старинной портовой застройки.

Посредник не подавал признаков жизни.

Я дождался, пока капсула не переместится в частный сектор, и очередным хитрым нажатием привёл посредника в чувство. Парень увидел меня, дёрнулся, но почувствовал остриё ножа у себя между рёбрами. Я нажал совсем чуть-чуть, без фанатизма.

— Ты что творишь⁈ — возмутился посредник.

— Не кричи, — спокойно ответил я. — Дыши ровно.

— Я тебя…

— Что ты меня? — ласково улыбаюсь своему спутнику.

Лезвие слегка царапнуло кожу ушлёпка сквозь кожаную куртку.

— Ничего, — одумался посредник. — Тебе деньги нужны? Япустой.

— Деньги меня не интересуют. Сейчас я буду задавать вопросы, а ты — отвечать на них. Отвечай правдиво, если хочешь добраться живым до конечной станции. И не дёргайся, веди себя естественно.

Парень судорожно кивнул.

— Ты должен передать Нефритовой Черепахе задание. Озвучь его.

— Откуда ты знаешь…

— Знаю, — перебил я. — Не трать моё время попусту. Итак?

— Найти сон человека по имени Виталий Мазуров. Выяснить, где он живёт, надолго ли приехал в Фазис, и какую зарплату ему пообещали.

— Это всё?

— Да.

— Кто передал тебе это задание?

— Братишка, отпусти, а? Я ничего не знаю!

— Ответь на поставленный вопрос.

— Ко мне подходят разные люди. Сегодня это была женщина лет тридцати. Похожа на китаянку, но это не точно. Вроде бы, смесь.

— Но тебе ведь должны были передать кое-что. Ты опять встретишься с этой женщиной?

— Да.

— Где?

— Станция «Пищевой комбинат». Не сама станция, надо отойти немного, там будет заброшка на пустыре. Неподалёку от магазина стройматериалов.

— Продолжай.

— Иногда я там оставляю конверты, чаще — встречаюсь с кем-нибудь. Бывает, забираю посылки или пакеты и тоже передаю кому-то, — паренёк говорил сбивчиво. Он изо всех сил старался быть полезным. — Не всегда Черепахе. Разным людям.

— Я тебя понял. Сегодня тебе надо что-то передать?

— Конечно. Послание от Черепахи. Но я не знаю, что это. Ты меня вырубил на станции, а она не пришла. У нас мало времени, мы опаздываем на десять минут.

— Точное время встречи.

— Половина двенадцатого.

Прикидываю расстояние и количество станций. В теории, я должен успеть. Схемы Тенгфея расписаны поминутно, но я уже в потоке. Остаётся дойти до конца и разобраться с этим пауком.

— Как выглядит связной?

— Я не знаю! — почти взмолился паренёк. — Говорю же, люди меняются.

— Но вы должны как-то распознавать друг друга, — резонно заметил я. — Вдруг там бомж решил газетку почитать? Или алкаш с бутылкой прикорнул?

— Шутишь, — хмыкает паренёк. — Мне выдали часы.

— Показывай.

Парень сдвинул рукав куртки, и я увидел на его запястье механические часы с необычным, ярко-оранжевым ремешком.

— И что? — не дорубил я.

— Циферблат светится, когда рядом стоит один из нас.

— Дистанция?

— Пять метров.

— Сними их.

Парень подчинился.

— А теперь, — я убрал нож и ткнул посредника в болевую точку, — пора спать.

* * *

Промзона Фазиса располагалась западнее, и пищевой комбинат в Пригорье смотрелся неуместно. Здесь перерабатывались фрукты и овощи, закатывалось в банки варенье, разливались соки и компоты. Не такое уж и вредное производство, если вдуматься.

Спящий посредник отправился в Альпику, а я сошёл на платформу небольшой обшарпанной станции. Несмолкаемый шум дождя стал уже привычной частью моей жизни.

Заброшка на пустыре оказалась недостроенным пятиэтажным домом. В котором, как я подозреваю должны были поселиться рабочие комбината.

Когда я шёл по каменистой поверхности, усеянной кусками кирпича, арматурой и прочей дрянью, то внимательно смотрел под ноги. Грязь, мусор, запустение.

Шагнув в проём на первом этаже, я достал из кармана часы с оранжевым ремешком.

Циферблат светился.

Убрав часы, я перебросил трость в левую руку. И почти не удивился, когда из тени выступила фигура в длинной болоньевой куртке.

Мужская фигура.

— Слушаю, — холодно произнёс связной.

Вместо ответа я шагнул вперёд и с ноги пробил собеседнику в грудину. Ох, не зря я каждый день околачиваю груши в личном спортзале! Дело нудное, но плоды приносящее. Мужика снесло на пару метров назад и впечатало в груду полусгнивших фанерных ящиков. Раздался адский грохот, сопровождаемый треском ломающихся деревяшек. Связной попробовал восстановить равновесие, но у него не прокатило. Я ведь рядом. Заботливо оформляю удар локтем в челюсть, после чего вынимаю меч.

— Твоя очередь, — я приблизил остриё меча к глазу лежащего на бетоне человека. — Удиви меня.

— Что?

— Опиши того, с кем встречаешься. Когда, при каких обстоятельствах. Как он выглядит.

Мужик тяжело дышал, его зрачки расширились от страха.

Хотелось бы уже прекратить эту клоунаду. Сумочка в кошёлочке, а в ней кошелёчек. Бесконечная цепочка левых людей, и никакого намёка на финал.

Впрочем, для самурая путь важнее цели.

— Не советую связываться с нами, — осмелел связной. — Ты пожалеешь.

Пришлось в педагогических целях ткнуть его остриём в плечо.

— Скотина! — взревел мужик.

Я приблизил меч к глазу агента.

— Хочешь остаться слепым?

Связной заткнулся.

И начал рассказывать.

Через пять минут, смахнув с клинка чужую кровь, я вышел в дождь. Бездыханное тело осталось на стройке, под ним расползалось тёмное пятно.

Многовато трупов.

Если так пойдёт и дальше, выставлю Барскому новый счёт.

То, что мне рассказал мертвец, выбивалось за рамки задания. Очень основательно выбивалось. Насколько я мог судить, агентурная сеть Е Тенгфея насчитывала десятки человек. Кроме того, Тенгфей, как и следовало ожидать, был… собирательным образом. Не человеком, а целой группировкой. И сейчас вся эта толпа что-то замышляла. Сложная операция, которую удалённо координировал Серебряный Дракон.

Нет, речь не шла о похищении учёного.

Здесь что-то более масштабное.

Полтора месяца группировка потратила на то, чтобы внедриться в гостиницу «Колизей». Человек пятнадцать, все — опытные диверсанты и одарённые. Повара, коридорные, носильщики, горничные, администратор. Все они ждали своего часа. И этот час, судя по всему, пробил сегодня.

В задачу связного входило переговорить с парнишкой, которого я усыпил в капсуле, и выяснить пару моментов по поводу прибытия в «Колизей» некой высокопоставленной особы. Имя из связного вытянуть не удалось — он просто его не знал. Особу следовало устранить, и группировка подготовилась к этому основательно. И да, все они были двойными агентами, приказы отдавались Волками из Никополя.

Где же засел Серебряный Дракон?

Я так и не сумел это выяснить.

А поэтому мне следовало прибыть в «Колизей» и заполучить очередного «языка». Логика подсказывает, что задание на грани провала, но вовсе не по моей вине. Кромсатель получает имя, человек исчезает. Так было всегда. Но я не обязан вырезать целую организацию, так мы не договаривались. Возможно, моих нанимателей устроит смерть Серебряного Дракона, но телепат может сидеть в любой точке страны. Это война с гидрой, у которой постоянно вырастают свежие головы.

Что ж, я разберусь с теми, кого найду в гостинице.

Приняв решение, я активировал мыслекарту и через несколько минут нашёл «Колизей». Оказывается, я много раз проезжал мимо этого отеля. Первая линия с видом на море. Архитектура, как у античного прототипа, в котором я имел несчастье выступать на заре своих перерождений. Правда, вместо арены — парк. А вместо трибун — жилое кольцо. И да, кольцо поднималось в небо террасами, напоминающими те самые трибуны.

Хуже всего то, что я не знаю, когда начнётся операция.

Как вариант — уже началась.

Иду на станцию, нахожу таксофон и вызываю Бродягу к магазину стройматериалов. Домоморф встраивается в складские помещения и открывает дверь в торцевой части. Сегодня тут глухо, никто не разгружается и не закупается. Мы перемещаемся в Альпику, и я загоняю в гараж своего «Архаруса». После этого домоморф перебрасывает меня в закрытый на зиму ресторан, откуда я попадаю прямиком на Приморский бульвар.

К войне я подготовился: заменил трость на кусаригаму.

Теперь у меня чехол со свёрнутой цепью, грузом и серпом крепится к пальто с внутренней стороны. Распахиваешь полу — и достаёшь подарочек. Очень удобно и функционально.

Прилегающее к «Колизею» пространство мне не понравилось.

Парковка забита дорогими бронированными машинами, всюду отираются представители клановой СБ и охранники самой гостиницы. Я поднялся по широким мраморным ступеням, глядя на статуи гладиаторов, застывших по обе стороны от меня. Мурмиллон с гладиусом и большим прямоугольным скутумом, фракиец с изогнутым мечом и круглым щитом. Противники смотрели друг на друга, застыв в очень правдоподобных позах. Снимаю шляпу перед мастерством скульптора.

Швейцар отказался пускать меня внутрь.

— Гостиница закрыта.

— Это ещё почему? Я — барон…

— Хоть князь, — перебил меня хамоватый мужлан. — Распоряжение лидера клана. Здесь проходит арабо-российский экономический саммит. Вот-вот прибудет кортеж герцогини, так что прошу прощения.

Рядом тут же возникла безмолвная тень в чёрном костюме-тройке.

Тень имела при себе одноручный меч.

— Проблемы?

— Никаких проблем, — швейцар надменно смотрел сквозь меня. — Молодой человек уже уходит.

— Вы сказали, что прибудет герцогиня, — я проигнорировал вызывающее поведение швейцара. — Речь идёт о Наталье Андреевне Вороновой?

— Это запрещено обсуждать, — эсбэшник встал между мной и швейцаром. — Гостиница не работает, ваше присутствие здесь неуместно.

Глава 33

Пожав плечами, я развернулся и ушёл.

Ну, а что?

Спорить смысла нет. Я всё равно попаду внутрь, а так хоть прогуляюсь и приведу мысли в порядок.

Под пристальным взглядом эсбэшника я направился в сторону автобусной остановки. Естественно, свернул к набережной, чтобы потом оказаться в нужном месте.

Здесь, на берегу моря, погода была особенно мерзкой. К проливному дождю добавился штормовой ветер, который норовил свалить меня с ног и унести под колёса проезжающих мимо машин. Брызги задувало под капюшон, так что моё лицо за пару минут стало мокрым.

Люди Е Тенгфея проводят операцию в отеле, куда вот-вот должна приехать герцогиня Воронова. Прямого ответа я не получил, но в этом нет необходимости. В «Колизее» организована важная встреча, и Трубецкой отправил туда одного из самых доверенных, по его мнению, представителей клана. Я мог бы забить на всё это, передав информацию Барскому. Вот только… подобный шаг равноценен отказу от задания. А так я спасу человека из правящей верхушки, потребую вознаграждение и, вероятно, массовые убийства всяких упырей будут зачтены мне в карму. А ведь каждое задание приближает день выхода моего Рода из клана. День свободы.

Были у меня и другие мотивы.

Посложнее.

Наталья Андреевна участвует в поисках Великого Артефакта, и я заинтересован в сотрудничестве. На данный момент. А ещё она — тайный враг Трубецкого. Я не исключаю того, что в критический момент противостояния с Эфой мне может потребоваться столь мощный союзник.

Добравшись до променада, я увидел апокалиптическую картину. Громадные чёрные валы накатывались на берег, разбиваясь о камни у основания набережной. Брызги — выше человеческого роста.

Отступая, море шуршало галькой.

Чтобы обогнуть «Колизей», я потратил четверть часа. Комплекс был обустроен таким образом, что гости могли беспрепятственно выйти к морю, побродить по парковым дорожкам или посидеть на скамейках… но сейчас это было неактуально. А ещё тут имелись открытые террасы ресторана, тренажёры под открытым небом и теннисный корт. Я почти сразу заприметил охранников, патрулирующих подступы к арке.

Арка связывала набережную с внутренним зелёным двориком. Имелась и частная парковка, но большинство жильцов и персонал, как я подозреваю, ставили машины в подземном гараже.

Двери и арки меня не интересуют.

Приблизившись к стене здания и убедившись, что рядом никого нет, я шагнул внутрь. Сквозь стену, разумеется. И оказался в техническом помещении цокольного этажа. Здесь явно занимались стиркой и глажкой белья. Обширное помещение, заставленное гудящими стиральными машинками промышленного образца, открытыми стеллажами и шкафчиками.

Реагирую на движение — ныряю в шкаф.

Проницаемость позволяет мне быстро скрыться из поля зрения прачки, пришедшей разгрузить барабан машинки. Сделав дверцы шкафа прозрачными, я наблюдал за женщиной. Вытащив из барабана кучу махровых полотенец, прачка сложила их в корзину и удалилась из комнаты. Я выждал для верности ещё несколько минут, заодно осмотрев локацию. Прикинул, что я выгляжу слишком приметно в своём пальто. Весь мокрый, на пол стекает вода. Удивительно, что служанка не заметила грязных следов на полу. Надо бы переодеться.

С этими мыслями я покинул шкаф и стал материальным.

Меня привлёк один из деревянных шкафчиков в углу, на котором было выведено красными буквами: «ПЕРСОНАЛ». Внутри обнаружилась одежда, висящая на вешалках или разложенная стопочками по полкам. Я выбрал нечто, смахивающее на поварской фартук. Стянул пальто и повесил на стоячую вешалку за шкафом, где сохло несколько дождевиков. Отцепил чехол с кусаригамой и сунул в большой карман фартука. Порывшись в закромах, извлёк белую шапочку, смахивающую на тюбетейку. Нацепил на голову и шагнул к старому зеркалу в пластиковой раме. Выглядит неплохо. Помощник младшего повара. Таких малолеток навалом в курортных гостиницах — как правило, они устроились по блату, осваивают азы будущей профессии. В Фазисе, насколько я помню, никто не заморачивается трудом несовершеннолетних.

Последний штрих — взять швабру и протереть пол.

Прислушавшись к звукам цокольного этажа, я понял, что прачка возвращается. У меня чуткий слух, я его тренирую каждый день. Приходится пересечь пространство прачечной и нырнуть в старое укрытие.

Вовремя.

Женщина поставила пустую корзину на нижнюю полку стеллажа, осмотрела машинки, затем вытащила из соседнего шкафа стопку постельного белья и снова исчезла за дверью. Свет, насколько я понял, здесь никогда не выключается. И это при том, что в крохотное окошко сочится уличная серость.

Покинув укрытие, я направился к выходу.

Бросил мимолётный взгляд на браслет, позаимствованный у одного из людей Е Тенгфея. Циферблат часов светился. Значит, рядом находится кто-то из заговорщиков.

За дверью прачечной обнаружился узкий коридор, заставленный ящиками и картонными коробками. Я прислушался к гудению механизмов. Работали вентиляционные решётки, холодильники, насосная станция, генератор. Да мало ли, что здесь работало.

Делаю ещё несколько шагов.

Осторожно выглядываю в проём.

Подсобка или склад, какое-то хитрое оборудование, снующие туда-сюда работники отеля. Все — в неприметных тёмно-синих комбинезонах. Я так понимаю, техники, обслуживающие котельную, генераторную и бог весть что ещё.

Сияние циферблата ослабло.

Один из работников поднимался по грохочущей металлической лестнице к серой двери, и я последовал за ним. Чем меньше расстояние, тем ярче циферблат. Вот он, мой клиент. Мужик средних лет, ничего особенного. Костлявый, лёгкая небритость.

За дверью — котлы, трубы, вентили и непонятные бочкообразные конструкции. Судя по всему, мы находимся в одной из внутренних пристроек со стороны двора.

Я уже почти догнал свою жертву, когда техник обернулся.

— Что ты здесь делаешь, парень? Почему не на кухне?

— Послали за тобой, — соврал я, делая два шага вперёд. — У нас прорвало трубу.

Ещё три шага.

— Эй, я тебя раньше не видел, — у мужика включился мозг.

Но было уже поздно.

Резко сократив дистанцию, я ткнул хмыря пальцем за ухо — в одну из тех точек, которые я так люблю. Вопрос лишь в точности и силе нажатия.

Ноги у мужика стали ватными, и он повалился на бетон. Разбить голову заговорщику я не позволил — подхватил его раньше. Уволок в тёмный угол, отгороженный от общего пространства массивными трубами, положил на пол и, присев на корточки, стал жать. Знаете, тело человека — тот ещё музыкальный инструмент. Сейчас, например, этот тип может разговаривать, но двигаться не в состоянии. Всё, что ниже шейного отдела позвоночника, вырублено.

— Тсс, — я приложил палец к губам, наблюдая за ужасом, который затапливал зрачки мужика. — Крики не помогут. Здесь шумно, внизу все заняты.

— Что ты творишь, малой?

— Нужные вещи, — заверил я. — А теперь говори, кто будет валить герцогиню.

* * *

Горничная развешивала пододеяльники на террасе, когда ей в голову прилетел серп. Женщина так и замерла с торчащей в виске рукоятью. Дождавшись, когда она упадёт на колени, я подошёл ближе, смотал цепь и выдернул каму. Тело завалилось набок, из раны начала вытекать кровь. Грязная работа, но у меня банально нет времени.

Вытираю лезвие об одежду заговорщицы.

Сверяюсь с часами.

И в быстром темпе покидаю балкон.

Теперь мне нужен парень, катающийся по этажам на лифте для прислуги. Этот тип делает вид, что доставляет еду на тележке одному из участников саммита, но функция его иная. Это прыгун, который должен переместиться в один из боковых коридоров и расправиться с охраной герцогини. Охранники ещё не успели занять положенные по регламенту позиции, но вскоре они появятся там, где должны. И прыгун, опытный диверсант, уложит их своими керамбитами. Если я не внесу коррективы. А я их внесу.

Избавившись от фартука и колпака, я стал выглядеть как белый человек. Серые брюки, голубая рубашка, вязаный жилет. Вполне сойду за ребёнка одного из постояльцев. Гостиница забита авторитетными финансистами, их семьями, секретарями, помощниками и охранниками.

Кусаригаму я вновь сложил в чехол и закрепил всю эту историю на поясе. Со стороны кажется органайзером или барсеткой. Стильно, модно, молодёжно.

Действовать нужно быстро.

Пока не начали всплывать трупы.

Минута уходит на просвечивание стен и лифтовых шахт, после чего я уверенно топаю в атриум — громадный, монументальный, украшенный колоннами, люстрами и прочей мишурой. Под ногами — дорогое ковровое покрытие. Вверху — ярусы галерей, переброшенные мостики, изогнутые стеклянные панели крыши, по которым барабанит дождь. Звуки ливня тонут, растворяются в переливах классической музыки. Что-то лёгкое, наподобие вальса.

Атриум изгибается, встраиваясь в общую кольцеобразную структуру.

Вот и наш диверсант.

Косплеит под официанта в белой с золотом униформе. Загружается, как и следовало ожидать, в служебный лифт. Я захожу в соседний, он пуст. Отправляю кабину на последний этаж, а сам просвечиваю две шахты. Прыгун стоит с непроницаемым выражением лица. Наши кабины двигаются синхронно.

Цепь ныряет в стену, кама входит в глазницу одарённого. Парень ничего не успевает сделать, его уже нет. Вырвав серп, возвращаю цепь. Кровь попадает на белоснежную скатерть тележки и униформу моей жертвы. Делаю дно соседней кабины проницаемым — тело прыгуна проваливается в ад. Туда же летит тележка.

Сматываю цепь, накручиваю на кулак.

Убираю за спину.

Вовремя — на третьем этаже кто-то вызвал лифт.

В кабину заходит араб в белой тобе, с традиционным платком на голове. Платок зафиксирован чёрным ободком, игалем. Шейх. Улыбчивый, гладко выбритый, в очках. Абсолютно спокойный и расслабленный. Я вежливо киваю, за моей спиной с острия камы срывается красная капля.

Араб жмёт кнопку десятого этажа.

Лифт трогается с места.

Мы улыбаемся, никто не вступает в диалог. Когда мой спутник выходит на десятом, я жму кнопку двенадцатого. Спокойно доезжаю. Оказавшись в коридоре, наклоняюсь, чтобы вытереть лезвие серпа о ковёр. Убираю любимую игрушку в чехол и топаю прямо по коридору, до поворота на лестницу. Быстренько перемещаюсь на восьмой этаж, где ждёт своего часа другой прыгун. Этот косит под важного господина в зоне отдыха. Читает газету в кресле, забросив ногу на ногу.

Само собой, я вхожу на этаж с размотанной цепью.

Груз ускоряется и пробивает череп прыгуна прямо сквозь развёрнутый «КоммерсантЪ». Удар настолько сильный, что я слышу хруст костей.

Плюс одна звёздочка на фюзеляже.

А вот теперь надо спешить.

Убрав оружие, я бегу к лифту, спускаюсь на первый этаж и вновь оказываюсь в атриуме. Пересекаю шумное пространство, по которому бродят сильные мира сего. Много белых халатов и арабских лиц, пожилых аристократов в дорогих костюмах, стареющих дам — тоже в деловых костюмах. И охранников. Я уже научился различать представителей СБ Дома Эфы и ребят попроще, что наняты владельцем «Колизея». Первые носят чёрные костюмы и не скрывают наличие клинков, вторые прячут ножи в чехлах скрытого ношения и мало чем отличаются от обычной прислуги. Получили распоряжение не выделяться и не смущать гостей своим присутствием.

Хуже всего — присутствие телепатов.

Пространство буквально нашпиговано агентами, поверхностно отслеживающими мысли и эмоции. Никто не пытается нагло лезть в голову гостям, но любая агрессия вызывает повышенное внимание.

Я не агрессивен.

Просто я на работе.

Миновав стойку консьержа, сворачиваю к двери в туалет. Пересекаюсь с господином в элегантном костюме-тройке, иду к одной из кабинок. Задвинув защёлку, врубаю проницаемость. Прохожу сквозь унитаз, сливной бачок, кафельную стену.

Технический коридор.

Отсюда персонал входит в приватные комнаты и конференц-зал, если поступил вызов. Сейчас тут затишье. Иду вперёд, доставая кусаригаму и накручивая цепь на кулак. Задерживаюсь на отрезке, который граничит с комнатой для совещаний.

Времени почти не осталось.

Гости, включая герцогиню Воронову и её секретаря, заполняют помещение, рассаживаются по своим местам, обмениваются дежурными фразами, улыбками и комплиментами. Круглый стол, вода в графинах, разложенные блокноты с ручками. Охрана снаружи. Если пройти ещё дальше, я смогу попасть на кухню, где сейчас нарезает овощи пирокинетик. По плану диверсантов удар будет нанесён внезапно. Кресло вместе с герцогиней вспыхнет и за считанные секунды превратится в пепел. Чудовищные энергетические затраты, убийственная точность. Так ведь и пирос не рядовой — третий ранг. Остальные на подхвате, если я правильно понял схему.

Что ж, пора.

Уверенно направляюсь в сторону кухни.

Глава 34

Намотав цепь на кулак, приближаюсь к царству кастрюль и жаровен. Останавливаюсь перед металлической двустворчатой дверью с вертикальными окошками. Дверь распахивается настежь.

— Посторонись!

Мимо проезжает грузчик на электрической тележке, заполненной пустыми картонками. Парня не смущает незнакомый подросток, сложивший руки за спиной.

До моего слуха доносятся звуки, присущие любой кухне, будь то завод, ресторан или гостиница. Лязг, грохот, стук ножа по деревянной доске, гудение холодильных камер, приглушённые разговоры. И запахи — куда ж без них. Запахи такие, что невольно начинается слюноотделение.

Двери обретают прозрачность.

Я вижу обширное пространство с разделочными столами, составленными в виде буквы «П», необъятные котлы, жаровни, духовые шкафы… И деловито снующих туда-сюда поваров. Пространство кухни жило своей неповторимой жизнью, вот только среди этих людей был высший пирокинетик, готовый устроить в конференц-зале локальный Армагеддон.

Циферблат трофейных часов светился.

Кто из них?

Несколько минут я стою в растерянности. За это время мимо меня успевает пройти посудомойка в чепчике, бросившая что-то сердитое на ходу. Дескать, путаются под ногами всякие.

Взяв себя в руки, приступаю к наблюдению.

Как себя выдаст пирокинетик, собирающийся ударить? Во-первых, ему надо сосредоточиться. Поэтому отсекаем всех, кто что-то нарезает, увлечённо помешивает, переворачивает, украшает. Во-вторых… Крикс, ты идиот! Одарённый должен войти в зал. Без зрительного контакта он не справится!

Беглое сканирование.

На кухню входит официант, берёт поднос с канапе и направляется в мою сторону. Интенсивность свечения часов нарастает.

Дальше — вопрос техники.

Отступаю на пару шагов. Жду, когда дверь распахнётся настежь. И резким движением загоняю каму в висок официанта. Удар — труп.

Диверсант падает, поднос с канапе летит на пол. Я успеваю выдернуть серп из раны, подхватить канапе и сунуть поднос на полку ближайшего стеллажа. Хватаю умирающего пирокинетика за ворот и втаскиваю в какой-то чуланчик прямо сквозь стену. Вытираю серп об одежду своей жертвы и перемещаюсь обратно.

Да, я напал со спины.

В моей профессии — норма.

Отступаю в коридор. Мне что-то не нравится, внутри зреет нехорошее чувство. Я перебил далеко не всех, и план мне известен, но… Такое ощущение, что упущена важная деталь.

Думай, Крикс.

Здание нашпиговано охраной, всюду одарённые, включая телепатов. Как бы ты организовал это покушение? Будь у тебя под рукой несколько исполнителей? Наверное, разделил бы команду на группы. Две группы должны действовать автономно, страхуя друг друга. Если у одних что-то пойдёт не по плану, в игру вступят другие. И не факт, что у них на запястьях будут эти светящиеся побрякушки.

Нечто попыталось прикоснуться к моему разуму.

Я знаю это чувство — оно возникает всегда, если телепат заинтересовался твоей личностью. Молниеносно выставляю блоки.

И тут же делаю прозрачной стену, разделяющую коридор и конференц-зал.

У Е Тенгфея не может быть слишком много прыгунов. Одарённые — это вообще редкость. Большинство либо носит титул, либо работает на клан.

Значит…

Осматриваю собравшихся за столом.

Тут явно ведутся переговоры. Причём, важные. Без репортёров и телевизионщиков. Сейчас говорит убелённый сединами шейх с длинной бородой, остальные внимательно слушают, делают пометки в блокнотах. Охранники — по ту сторону двери. Появляется официантка с графином, наливает гостям водички…

Моё внимание привлекает секретарь Вороновой.

Девушка в строгом брючном костюме. Волосы собраны в пучок, никаких лишних украшений. Даже ногти — обычные, не длинные. Без лака. Я вижу очень хорошо благодаря обострившемуся восприятию. А знаете что самое странное? Она не пишет. Вообще. Сидит, выпрямив спину, взгляд обращён внутрь. И этот взгляд… Секретарь словно ожидает приказа. Пружина, которая в любой момент может распрямиться.

Смещаюсь вправо, раскручиваю цепь над головой.

Мирный саммит, говорили они.

Повышенный уровень безопасности, говорили они.

Взгляд секретаря делается осмысленным, а рука тянется… в воздух? Я вижу лёгкое мерцание и материализацию предмета. Прямо из ниоткуда выныривает нож. Длинный стилет, такими часто орудуют убийцы высокого класса.

Одновременно происходит несколько вещей.

Пальцы девушки смыкаются на рукояти стилета, а моя цепь разматывается, прошивает стену и несётся к голове убийцы, увлекаемая остро отточенным серпом. Участники встречи не успевают толком сообразить, что происходит.

Секретарша в последний момент уклоняется.

Я прохожу сквозь стену, возвращаю цепь и запрыгиваю на стол. Выброс груза. Убийца пытается достать герцогиню стилетом, но цепь обматывает запястье с оружием. Рывок. Подтягиваю девушку к себе и погружаю остриё камы в сонную артерию. Бывшая секретарша орёт, булькает и заливает всё вокруг кровищей. Стол, блокнот, дорогущий костюм герцогини. Мою одежду.

Шейхи и финансисты повскакивали со своих мест.

Звуки боя за дверью смолкли.

В конференц-зал начали забегать потрёпанные охранники.

* * *

Я впервые сидел в кабинете Барского…

…физически.

И, должен признать, у начальника СБ с фантазией негусто. Потому что кабинет идентичен конструкту, в который я неоднократно проникал во сне.

— Хочешь сказать, — Барский хмуро перебирал бумаги на столе, — что догадался о нападении? Предотвратил его раньше, чем среагировала моя служба?

— Вряд ли стоит об этом беспокоиться.

— О чём стоит?

— Секретарша герцогини, — напомнил я. — Клановая. Её подослал кто-то из своих. А это означает, что заговор созрел внутри Эфы.

— Что ты выяснил?

— Е Тенгфей — не человек. Это группа, организованная и независимая. Подозреваю, что в посольстве не понимают, с кем имеют дело. Если эти азиаты работают на Волков… получается, в клане раскол. Есть некие силы, которые хотят устроить переворот внутри верхушки. И эти силы заручились поддержкой конкурентов.

— Бред, — фыркнул Барский.

— Как вам угодно, — пожимаю плечами. — Это же очевидные вещи. Герцогиня кому-то здорово мешает. Её могли устранить и менее публично, но выбрали официальное мероприятие в «Колизее». Значит, преследовали двух зайцев.

— Двух? — переспросил эсбэшник.

— Скандал, — пояснил я. — Громкая смерть на территории, подконтрольной Дому Эфы. Позор. Клан не может обеспечить безопасность не то что иностранной делегации, но даже своему ядру. Репутационные потери. Уверен, вы и сами это просчитали, Барский.

— Просчитал, — нехотя признал собеседник.

— Я перебил не всех. Ими управлял телепат под кодовым именем Серебряный Дракон. И у них были задействованы две автономные группы.

Барский встал, прошёлся по кабинету, заложив руки за спину. Повисла гнетущая тишина. Я подробно рассказал обо всём агенту, который расследует инцидент. Пообщался с эмпатами и телепатами. Понаблюдал за работой герцогини, которая, подержав стилет мёртвой секретарши, унеслась в далёкие дали. Уверен, к материалам следствия будут приложены отчёты ясновидящих и аналитиков. Вопрос в том, как далеко уходят корни заговора. Человек, настолько не дорожащий репутацией клана… должен быть личным врагом Натальи Андреевны.

Вариантов, на самом деле, тьма. Подстава, чтобы инициировать вотум недоверия лидеру. Перестановки в правящем ядре. Устранение человека, способного раскрыть более масштабный заговор по свержению Трубецких…

Но это всё меня не касается.

— Что с оплатой? — вкрадчиво интересуюсь у Барского.

Лицо Артура Олеговича вытянулось.

— Ты не выполнил поставленную задачу.

— Разве? — выдерживаю гневный взгляд особиста. — Вы мне назвали имя. Е Тенгфей. Выяснилось, что это не человек, а группа. Всех я перебить не сумел, но из костяка группировки устранил Нефритовую Черепаху. Сдал вам артефакт, которым пользовались заговорщики. Предотвратил убийство герцогини. Учитывая, что мой профиль — люди, а не организации… Полагаю, что я достоин награды.

— Полагаешь? — глаза Барского опасно сузились. Потом он взял себя в руки и тяжело вздохнул. — Возможно, ты прав. Мы перечислим… хм… гонорар, но задание не будет зачтено.

— Это ещё почему?

— Группировка Е Тенгфея продолжает существовать. Формально Е Тенгфей жив.

— Грёбаная софистика! — вспылил я. — Такого человека не существует в природе!

— Зато есть Серебряный Дракон, — возразил Артур Олегович. — Координатор всего этого маскарада. И ты его не убил, Кромсатель.

— Телепат, — я скривился. — Он может сидеть в любой точке планеты. Выслеживать — ваша задача, Барский. Хотите голову Серебряного Дракона? Это третье задание. И оплачиваться оно будет отдельно. Выясните, где он — и я приду в гости.

Снова тишина.

Барский обдумывал моё предложение.

— Я должен посоветоваться с князем.

— Ничего сложного. Уверен, между вами налажена постоянная телепатическая связь.

— Ты прав. Подожди секунду.

Лицо Барского приобрело характерное выражение человека, ведущего мысленный диалог с самим собой. Ждать пришлось не секунду, а добрых три-четыре минуты. Вскоре эсбэшник вернулся в реальность.

— Нет.

Я попробовал это слово на вкус:

— Нет… Это значит «нет»?

— Это значит, — Барский вернулся на прежнее место, — что мы благодарны за проделанную тобой работу и сполна её оплатим. Но пункт программы под названием «Е Тенгфей» надо закрыть. Второе задание будет зачтено лишь после смерти Серебряного Дракона.

Сдержаться было тяжело.

Но Трубецкой в своём праве. Обстоятельства изменились, и с какой стороны ни посмотри, но вопрос остаётся нерешённым.

Гадство!

— Вынужден согласиться, — холодно произнёс я.

— Рад, что мы друг друга понимаем, — кивнул Барский. — Велено передать, что за голову Дракона тебе тоже заплатят. На сей раз мы сами найдём этого человека, а устранишь его ты.

— После этого второе задание клана будет считаться выполненным?

— Вне всяких сомнений.

— Что ж, — поднимаюсь с кресла. — Мне пора.

Штаб-квартира службы безопасности располагалась в административном квартале Гадюшника. Меня сюда привезли на служебной машине. Кусаригаму я оставил на первом этаже, причём оружие забрали под расписку. Уверен, ясновидцы поработали с ним по полной. И это меня бесило. Добрый Эх ещё в прошлом месяце нанёс на серп, груз и цепочку сложную вязь Знаков, препятствующих прорицанию. И да, я отправил ему свои метательные ножи, а потом ещё и трость собираюсь модифицировать. Но сам факт! Не сделай я этого, Трубецкой получил бы ценную информацию, которую непременно использовал бы против меня.

Хорошо, что пальто не забрал из «Колизея».

А ещё у меня появилась параноидальная привычка всюду ходить в перчатках. И по возможности не трогать столешницы в чужих кабинетах.

Вот только теперь надо думать над тем, как попасть домой. И это при том, что Фазис опять утопает в ливнях, а на улице адский холод. И денег на такси у меня нет. Да и не вызовут мне его.

Расписавшись в получении, забрал кусаригаму, упаковал в чехол и начал искать в фойе будку телефона-автомата. Разумеется, таковой не обнаружилось. Этот день просто не может закончиться хорошо.

Ах, да.

Монеток у меня тоже целый ноль.

Приблизившись к стеклянной вертушке, я выглянул наружу. Сквозь панорамное окно просматривалась площадь, заставленная блестящими от дождя машинами.

К ступенькам крыльца лихо подкатил «Борей».

Водитель посигналил.

Ухмыльнувшись, я вышел в промозглый февраль, сбежал по ступенькам и плюхнулся в милое сердцу кожаное кресло. Дверца плавно опустилась вниз, отрезая непогоду.

За рулём сидел невозмутимый Демон.

— Как ты узнал, что я здесь?

Лютый развернулся рядом с табличкой «Парковка запрещена», дал по газам и помчался прочь из Змеиного Квартала. В который мог въехать без особых проблем, будучи командиром моей гвардии.

— По протоколу, шеф, любое задержание кланового аристократа сопровождается уведомлением его Роду. Мы получили телефонограмму.

— Надо же. Как мило с их стороны.

Мы ехали сквозь серую пелену, и я размышлял о дальнейших шагах. История с Серебряным Драконом вылезла некстати. В марте я планировал посетить Самарканд с автономным ремонтным модулем, а после этого заявиться на Парад Масок и устроить там веселье в своих лучших традициях. А ещё мне позарез нужен Великий Артефакт, который теперь непонятно где искать. Я уж молчу про стройку, финансовые вопросы и расширение своей маленькой армии. Теперь придётся ждать весточки от Барского и срываться по первому требованию.

Одно утешает — я неплохо наварился на сегодняшних приключениях.

Спорткар подъезжал к Аэрокольцу, когда со мной связался незнакомый телепат.

Ты пожалеешь.

Серебряный Дракон?

Это не важно. Повторяю, Кромсатель, ты пожалеешь, что с нами связался. На тебя объявляется охота. И, поверь, мы доведём дело до конца.

Зевнув, я открыл бардачок, пошарил там и достал артефакторный обруч.

Надел на голову.

Без внутренних голосов поездка по городу доставляет больше удовольствия.

Глава 35

По дороге в усадьбу у меня было время на обдумывание ситуации. Угрожали мне и раньше, так что я не особо переживал по этому поводу. А вот из-за чего стоило переживать, так это из-за людей, стремившихся устранить Наталью Андреевну. Это люди клановые, им известна моя личность, они могут создать кучу проблем. Теперь во мне видят досадную помеху, срывающую планы.

Другой бы рассчитывал на доблестную СБ под руководством Барского, но только не я. Что мешает Барскому стоять во главе заговора? Или быть причастным к этим интригам? В Доме Эфы никому нельзя доверять. Казалось бы, подозрение с Артура Олеговича можно снять, поскольку он и натравил меня на Е Тенгфея. Вот только… цели выбирает князь Трубецкой. Барский в данном случае — проводник чужой воли.

А ещё в последнюю неделю меня очень смущает один момент.

Помните Вышинского?

Понаблюдав за Ираклием, когда тот выводил из Зураба наркотическую дрянь, я пришёл к выводу, что то же самое могли сделать и лекари Вышинского. Когда стало очевидно, что ключевой боец умирает, не логично ли было прислать высшего хиропрактика? Одного из лучших в стране? Но этого не сделали. Тут вариантов — тьма. Либо я создал уникальный токсин, не имеющий аналогов, что вряд ли… Либо мне повезло, и эту заразу исцелять не умеют. Зураб ведь от своей зависимости не избавился, на такие чудеса Ираклий не способен.

Везение?

Я очень не люблю рассчитывать на удачу. Все мои операции тщательно спланированы, в них нет места случайным факторам. Точнее, не было. В этом мире из-за энергии ки всё идёт наперекосяк.

Надо бы выяснить границы возможностей местных целителей.

Так, на будущее.

Пересекая линию КПП, мы разминулись с бетономешалкой.

За время моего отсутствия количество техники и рабочих увеличилось. Всюду сновали големы, а над одним из котлованов нависала стрела автобетононасоса. Каждые три секунды эта штуковина что-то исторгала из себя с чавкающими звуками.

Отсутствовал я, как выяснилось, долго.

Мои соседи успели прийти из школы, поесть и заняться своими делами. В гараже, который снова пришлось расширить, стояли уже четыре моих меха. Парочка новейших «Витязей». «Гефест», отжатый у клана, и «Тигр», который мне таки спихнула Маро, озаботившаяся ремонтом в своей усадьбе. Фонарь «Тигра» отъехал в сторону, и я увидел, как по скобам спускается Зураб.

Выбираюсь из тачки, разминаю затёкшие кости.

И завожу разговор со своим пилотом:

— Как тебе мои игрушки, брат?

Зураб, довольно скалясь, приближается к нам. Вчера гвардеец заперся в своей комнате, почти ничего не ел, долго медитировал. Видимо, сказывались последствия ломки. Вечером он отправился на пробежку вдоль озера, и это был добрый знак.

— Я ожидал чего-нибудь похуже, шеф, — кавказец, судя по всему, поел и был весьма благодушен. Нездоровая для его народа бледность отступила. — Откуда у вас штурмовик Ганзы?

— Трофей.

— Я так и подумал. Мне он нравится, но вы же понимаете, что у нас намечается проблема с комплектующими?

— Догадываюсь, — нахмурился я.

— Ганза имеет представительство в нашей губернии, — продолжил Зураб, — но это не поможет. Потому что они официально не торгуют «тиграми».

— И что?

— Нет сервис-центров и ремонтных мастерских, — пояснил Демон.

— Ваши предложения, господа?

Зураб почесал бороду:

— Придётся заказывать детальки в Евроблоке, если что-нибудь сломается. А оно сломается, техника у них нежная. Я уж молчу про каббалистические вставки, их тоже надо обслуживать. Я составил список расходников, которые лучше раздобыть заранее.

Вот теперь пришла моя очередь чесать репу. В моей реальности любые железки заказывались через Сеть и доставлялись по всему миру. А что здесь? Переписка по почте? Телеграф? Поездка в Европу за покупками?

— Ладно. Говори, что делать.

— Я скажу, — встрял Лютый. — Лучшие сервис-центры по мехам в Германии и Швеции, но туда мы не поедем.

— Почему? — в глубине души затеплилась надежда.

— В Фазисе не только клановая армия владеет правильными мастерскими, — пояснил Демон. — Есть частные гвардии, ты же понимаешь. Отряды влиятельных аристо. Им надо покупать и ремонтировать механикусов. Так что подходящие фирмы есть.

— И ты их, разумеется, знаешь, — догадался я.

— Не только он, — хохотнул Зураб.

— Приходилось сотрудничать, — уклончиво ответил Демон. — В общем, есть одна мастерская в Промсекторе, они могут раздобыть любую хрень. И не только в ЕБ. Даже в Британии и Наска, если потребуется.

— Ты про «Шевели поршнями»? — догадался Зураб.

— Про них, — кивнул Лютый. — Эти ребята и с китайцами работают, и с япошками… В общем, надо список им занести.

— Составьте смету, — отдал я распоряжение. — И утвердите у Джан.

После мясорубки в «Колизее» выглядел я не слишком презентабельно. На одежде пятна засохшей крови, ботинки тоже запачканы. Первым делом я почистил и просушил кусаригаму, затем отправился в душ, переоделся в чистые шмотки и занялся своим оружием. Заточка, полировка. Бережная раскладка по чехлам. Трость отправилась на стойку, тычковый нож — в специальный фиксатор на стене. Разобравшись с этими вопросами, я понял, что живот сводит от голода. Организм у меня растущий, при этом я не ел с самого утра.

На кухне я предсказуемо столкнулся с Федей.

— Попался!

Толстяк хлопнул дверью холодильника и сделал вид, что рассматривает панораму за окном.

— Иди с Витькой потренируйся, — предложил я, занимая стратегическую позицию. — Он отрабатывает вращения с шестом.

— У него ловко получается, — признал Федя и понуро двинулся прочь. — Не то, что у меня.

— А как давно ты брал в руки бо?

— Ну… — толстяк остановился на полпути и сделал глоток из бутылки с кефиром. — Точно сказать не могу. В декабре. Или ноябре.

— Вот и подумай над своим поведением, — резюмировал я.

Федя махнул рукой и удалился.

Я заметил, что он в последние несколько дней какой-то унылый. То ли зима и недостаток витаминов, то ли возникли проблемы со сверстниками. Надо бы поговорить по душам, но у меня банально не хватает времени.

Порывшись в холодильнике, я раздобыл ветчину, горчицу, сыр и огурец явно тепличного происхождения. Напевая под нос какую-то песенку, услышанную по радио, разложил всё это на столе. Мне оставили несколько ломтиков нарезного хлеба, и я тотчас взялся за конструирование бутербродов.

Интересно, когда здесь изобретут микроволновку?

Неплохая идея, между прочим. Стащить через сны схему, собрать с помощью Феди экспериментальный образец, а потом запатентовать. Так все попаданцы делают. Во-первых, смогу разогревать гречку и картошечку. А во-вторых, стану неприлично богатым и знаменитым.

Подумать только!

Сергей Иванов — изобретатель микроволновки.

Правда, открытие придётся делить с Джан и Федей… Я вспомнил, что в прежней реальности серийные микроволновки были известны чуть ли не с «шестидесятых», но в советских квартирах они появились незадолго до распада. Так что самое время, ага.

— Я так хочу, — напевал ясебе под нос, — чтобы лето не кончалось…

В проёме возникла миниатюрная фигурка Джан.

— Тебе нравится Анна Лихачёва?

Замираю с ножом, которым я только что нарезал огурец.

— Лихачёва? Не слышал про такую.

— Это её песня, — мечтательно улыбнулась девушка. — Красивая, правда?

— Угу, — я продолжил своё увлекательное занятие.

— К нам гости, — вдруг выдала Джан.

Смысл сказанного до меня дошёл не сразу.

— Гости?

— По правде говоря, они будут с минуты на минуту, — сообщила морфистка. — Не хочешь переодеться? Герцогиня всё-таки…

— Ёпта, — откладываю нож в сторону. — Схрена ли ей тут делать?

— Секретарь госпожи Вороновой позвонил ещё полтора часа назад, — пояснила Джан. — Предупредил о запланированном визите. Но ты был в Змеином Квартале, так что…

Джан развела руками.

Вздохнув, я отправился мыть нож.

— И что она хочет?

— Понятия не имею, Серёжа. Поблагодарить за что-то. Это всё, что я поняла из разговора с секретарём.

Ну, конечно.

Аристократы не могут просто принять как данность, что им помогли в трудную минуту. Надо не ударить в грязь лицом, нанести визит, выразить признательность…

Я принялся за сооружение бутербродов.

— Переоденешься? — с нажимом произнесла моя управляющая. — Это такая честь для нашего дома. Надо принять эту женщину в гостиной. Жаль, что у нас нет специальных…

— Джан, — я вкрадчиво посмотрел на соседку. — Расслабься. Когда придёт, отведи её на кухню. Попьём чайку, потрещим по-свойски.

— По-свойски? — опешила турчанка. — Ты хоть понимаешь, кто к нам приехал? Наталья Воронова — одна из пяти самых влиятельных фигур губернии! Доверенное лицо князя Трубецкого! Мы просто обязаны оказать ей достойный приём!

Открываю рот, чтобы возразить, но к диалогу присоединяется Бродяга:

— Сергей, в пределах видимости кортеж из десяти машин. Паркуются на нашей земле. По моим оценкам, там есть сильные одарённые. Все прибывшие вооружены.

Десять машин.

Кататься по городу нужно с шиком.

— Что они делают? — спросил я.

— Припарковались на обочине трассы, — доложил домоморф. — В нашу сторону идёт женщина. На некотором отдалении — пара мужчин с холодным оружием.

— Я встречу, — Джан пулей вылетела из кухни.

— Зови её сюда! — крикнул я вдогонку. — Я сейчас чай поставлю!

— Гвардейцы у входной двери, — сообщил Бродяга. — Мужчины остановились, женщина сейчас позвонит.

Раздалась мелодичная трель.

— Впускай, — буркнул я.

И пошёл ставить чайник.

Когда герцогиня появилась на кухне, я уже засыпал в заварник ароматные горные травы. Бутерброды были выложены на большой квадратной тарелке, но вода ещё не успела закипеть.

— Наталья Андреевна, — я постарался изобразить радушного хозяина. — Какая встреча!

Ясновидящая не улыбалась.

— Сергей, мы можем поговорить наедине?

— Конечно-конечно, — засуетилась Джан. — Меня уже нет.

Надо провести беседу со своей подругой. Красивая девушка из приличного аристократического Рода, а всякий раз теряется перед людьми из клановой верхушки. И это при том, что выросла на улицах, как и мой носитель.

— Сейчас будет готов чай. Присаживайтесь, герцогиня, — я указал на свободный стул.

Воронова выглядела стильно и дорого. Женский брючный костюм, скроенный на заказ. И я догадываюсь, каким портным. Лакированные чёрные туфли. Амулет на точёной шее явно артефакторного происхождения. Привычное выражение отстранённости на лице, граничащее с высокомерием.

Интересно, как она добралась до двери, не запачкав туфли?

Тайна, покрытая мраком.

— Спасибо, — Наталья Андреевна села на стул, который я галантно выдвинул. И начала с любопытством осматривать помещение. — Так вот он какой… легендарный домоморф.

Я рассмеялся.

— Хотелось лично взглянуть на редкую диковину?

— Не без того, — согласилась герцогиня. — Но, прежде всего, я хочу поблагодарить тебя за спасение моей жизни. Теперь я должница.

— Хотите правду? Вы полезнее живая, чем мёртвая. Я бы и Трубецкого спас.

— Правда?

— У меня с ним договор. Не факт, что следующий лидер клана выполнит обязательства предшественника. Что касается вас, то мы вместе разыскиваем Абсолют. Союзниками не разбрасываются.

— Разумная стратегия, — похвалила герцогиня. — А не боишься, что я здесь всё потрогаю и выведаю тайны ужасного Кромсателя?

— Хочу предупредить, — раздался голос Бродяги, — что от подобных фокусов я защищён.

— Ты и такое умеешь? — охренел я.

— В пределах досягаемости, — сказал домоморф. — Принцип тот же, что и в случае с прыгунами.

— Бродяга, это Наталья Андреевна Воронова, — представил я нашу гостью. — Прошу любить и жаловать.

— Статус? — уточнил артефакт.

— Гостья.

Последнее я особо подчеркнул.

— Ладно, — Воронова перевела взгляд на меня. До этого она тщетно пыталась сообразить, где скрыты динамики. — Вы меня впечатлили. Но я соблюдаю нормы приличия. И не стану применять свой Дар в любом случае.

— Похвально, — оценил я.

— Как я уже сказала, Сергей, за мной долг. А я не люблю чувствовать себя обязанной… кому-либо. Что ты хочешь взамен той услуги, что мне оказал?

Вопрос настиг меня в тот момент, когда я заваривал чай.

Что я хочу?

А ведь герцогиня — весьма влиятельная особа. С деньгами, связями, многочисленными протекциями. А ещё — одна из лучших ясновидящих страны. Думаю, я мог бы попросить что угодно, начиная с парочки мехов и заканчивая… Деньгами? Я их уже неплохо научился зарабатывать. Применением Дара? Вот здесь открываются интересные перспективы. К примеру, Воронова могла бы помочь с поисками Серебряного Дракона, которого мне позарез надо устранить. Вот только… это и в её интересах. Организация Бумажного Китайца пыталась убить герцогиню. Не исключено, что попытается снова.

— Мне надо подумать, Наталья Андреевна.

— А хочешь я тебе подскажу? — лукаво подмигнула гостья.

— Почему бы и нет.

— Ты, Сергей, в клане совсем недавно. И смутно представляешь, как обеспечить себе полноценный пассивный доход. Скажу умную вещь: налаженная схема заработка лучше больших денег. Ты не думал обзавестись… новыми землями?

Глава 36

Вопрос был неожиданным.

Я поставил перед герцогиней чашку, источающую травяной аромат. Со второй чашкой уселся напротив. И несколько секунд смотрел на женщину, которая заявилась в мой дом со странным предложением.

Земли?

Я же не средневековый барон и не старосветский помещик. У меня нет крепостных. Да и не те времена нынче, чтобы возделывать грядки и получать с этого солидный доход.

— Не спеши с выводами, — Воронова внимательно следила за выражением моего лица. — Ты на юге, а здесь земля, да ещё в удачном месте… хм… способна удивлять.

Беру со стола бутерброд.

Герцогиня осторожно притрагивается к своей чашке, на миг закрывает глаза. И лишь после этого делает первый глоток. Разумно. Доверяй, но проверяй. Если я отравил напиток, память кружки покажет прошлое ясновидцу.

— Пейте спокойно, — кусаю бутерброд, быстро жую, запиваю чаем. — Я вас не собираюсь травить.

— Привычка, — извиняющимся тоном произнесла герцогиня.

— Очень полезная в быту, — оценил я. — Так что с землями?

— Таки заинтересовался, — улыбнулась Наталья Андреевна. — Речь идёт о виноградниках с небольшим производством. Чтобы до них добраться, тебе нужно съездить в Кахетию, но оно, поверь, того стоит.

— Небольшое производство?

— По меркам моего Рода — скромное, — честно призналась Воронова. — Но при должном развитии перспективное. Белые и красные вина, игристыми мы не занимаемся. Ну как, принимаешь подарок?

Я хитро улыбаюсь:

— Тонкий ход, герцогиня. Вы же понимаете, я могу отказаться и попросить у вас незапланированный сеанс ясновидения. Возможно, с задействованным ресурсом всей вашей аналитической службы.

— Можешь, — согласилась аристократка.

— И вы не знаете, против кого это будет использовано.

— Думаю, ты и сам не определился, Сергей. А потому глупо отказываться от дополнительного источника дохода. Тебе ещё гвардию собирать. Да и стройка, как я погляжу, идёт полным ходом.

— Тут не поспоришь, — вздохнул я. — Ладно, уговорили.

По выражению лица Натальи Андреевны я понял, что исход разговора она предвидела заранее. Что неудивительно для аналитика её уровня.

— Бумаги я подготовила, — герцогиня положила на стол кожаную папку. — Там есть карта с отметками. При случае наведайся, поговори с директором винодельни.

— Обязательно, — между делом я доел первый бутерброд и потянулся за вторым. — Подношение щедрое, и я вам признателен.

— Пустое, — отмахнулась Наталья Андреевна. — Земли приходят и уходят, а жизнь… это самое дорогое, что у нас есть. Посмотри, Сергей, как быстро ты поднимаешься по социальной лестнице. Многим не нравятся такие выскочки. В клане уже толкуют о твоих успехах и особом покровительстве князя.

— Это вы к чему? — делаю глоток из чашки.

Надо бы попросить у Бродяги полноценную большую кружку, а то все эти мелкие пиалы… несерьёзно. Я люблю чай, а вот бесконечно его подливать — такое себе.

— Мощь и умение убивать — это неоспоримый плюс, — ответила Воронова. — Но стоит задуматься и о союзниках. Наращивай богатство и влияние. Вступай в альянсы. Неровен час, ещё передумаешь выходить из клана.

Завершив разговор на этой многозначительной ноте, герцогиня покинула дом. А я остался с размышлениями и недоеденными бутербродами.

Эти грёбаные аристо слов на ветер не бросают.

На что намекает Воронова? Мы и так союзники — вместе с Джонсом разыскиваем Великий Артефакт. Хочет альянса в рамках… клана? Задумала дворцовый переворот? Или некую перестановку фигур на вершине пирамиды? Герцогиня в курсе, что я связан вассалитетом с Трубецким, но лишь до того момента, когда будет выполнено последнее из пяти заданий. А что дальше? Почему я вообще должен передумать выходить из клана?

Продолжая размышлять над этими намёками, я открыл папку и начал рассеянно листать бумаги. Да, герцогиня не обманула. Обширный участок земли в Кахетии был отписан на моё имя. А вместе с землёй и виноградниками я получал винодельню «Сабуя», прилегающую деревушку и погреб, в котором периодически устраиваются дегустации для туристов. Очуметь. Среди документов были не только договор дарения и выписка из реестра губернии, но и карта с пометкой, чтобы я мог отыскать свои земли. А ещё финансовые отчёты за прошлый год, из которых следовало, что винодельня приносит регулярный и довольно приличный доход. Это предприятие производит порядка ста пятидесяти тысяч бутылок в год, а площадь виноградников, отписанных мне, составляет тридцать гектаров.

Дальше шла информация про количество проданных бутылок, уплаченные в казну Великого Дома налоги, прочие доходы и расходы, включая зарплаты работников. Коих у меня было шестнадцать человек.

— Что изучаешь? — на кухню незаметно проскользнула Джан.

— Нам подарили винодельню, — я придвинул бумаги морфистке. — И тридцать гектаров земли. У нас теперь есть люди, которым надо платить зарплаты. Плюс деревня.

Голова кругом идёт.

— Деревня? — изумлённо переспросила Джан.

— Вроде того.

— Но в России же нет крепостного права, — наморщила лоб девушка.

— Согласен, — я отыскал нужное место в сопроводительных бумагах и ткнул в него пальцем. — Вот только земля, на которой стоят их дома, принадлежит нам. Соответственно, жители деревни платят ежегодную ренту. Ну, и работники набраны из их числа, насколько я понял.

Джан с головой погрузилась в чтение.

Я успел поесть все бутерброды, потренироваться в зале вместе с ребятами (Федя всё-таки решил немного помахать шестом), принять душ и вернуться на кухню, когда Джан оторвалась от вороха документов и выдала свой вердикт:

— Ты знаешь, а дела у них неплохо идут. Вино пользуется спросом, имеет конкурентную цену. Налоговая ставка не изменится, поскольку Воронова — прямой вассал Трубецких. Как и ты.

— Но это маленькая винодельня, — я достал из холодильника графин с яблочным соком, налил себе в стакан и задумчиво посмотрел на морфистку. — Они хоть отбивают затраты на производство?

— Отбивают, — заверила Джан. — Видишь ли, у них высокий процент продаж. Налоги по внутриклановой ставке. Тиражи разлетаются как горячие пирожки. Никаких акцизов, ибо клан. Они могут и больше выпускать, но ты ограничен тридцатью гектарами земли. У них тупо заканчивается виноград.

— Хм, — я отпил из стакана. — И сколько мы можем заработать в год? Я увидел цифру в полтора миллиона, но это же не чистая прибыль.

— Конечно, — согласилась девушка. — В финансовом отчёте есть таблички. Наверняка, ты их пропустил. Так вот, если убрать налоговые отчисления, производственные расходы и зарплаты сотрудников… получится примерно миллион двести.

— Сто тысяч в месяц, — прикинул я. — Весьма неплохо.

— И я о том.

Для герцогини это капля в море, ведь она из правящего ядра Великого Дома. На этом уровне совсем другие игры — сильные мира сего контролируют транспортные потоки, управляют банками, заводами и корпорациями. Так что потеря для Вороновой невелика. А вот я почувствую себя гораздо увереннее.

* * *

Незаметно приблизилась суббота, и я отправился в Атлер за котом для Феди.

Дом был охвачен праздничной суетой. Поздно вечером мы надували шарики и украшали ими гостиную. Витя нарисовал для друга поздравительный плакат и тайком пронёс его в комнату к мирно посапывающему толстяку. Алиса и Джан составили особое меню и прямо с утра отправились в посёлок за продуктами. Причём красивый спорткар девушек не устроил, им требовался вместительный багажник и свободное место на заднем сиденье. Пришлось отдать им «архарус». За рулём сидел Зураб.

Ночью, как несложно было догадаться, Федя переговаривался со знакомыми радиолюбителями, принимал поздравления и заснул ближе к четырём. Так что весь этот движ, который мы организовали, прошёл мимо оружейника.

Я попросил домоморфа перебросить себя в Атлер и выехал на спорткаре чуть ли не к самому питомнику.

Хозяйка уже подготовила все документы, я выписал чек на оставшуюся часть суммы и получил рыжего трёхмесячного котика… Ладно, не котика. Этот зверь в свои двенадцать или тринадцать недель весил под два кэгэ, вёл себя уверенно и дерзко, да ещё и мяукал, требуя еды. Я терпеливо выслушал инструкции по сбалансированному питанию зверушки и укатил на ближайший продуктовый рынок, где приобрёл средних размеров рыбину и тепличный огурец. Рыбу мне почистили и выпотрошили на том же рынке, огурец я сам нарезал на кубики.

Честно говоря, я ни разу не держал дома породистого кота — ни в одной из своих прошлых жизней. Хотя, вру. В семьях, где я рождался, коты были, но я понятия не имел, к какой породе они относятся. Просто я не встречался с мейн-кунами. Хозяйка сказала, что эти животные восполняют запасы влаги, поедая огурцы, но я в это не верил.

Кот сожрал рыбу.

Потом слопал огурец.

И уставился на меня с немым укором в глазах.

— Мало? — охренел я. — Подожди, братан.

Мы заехали в мясную лавку, где я купил двести граммов вырезки и полкило свиных сарделек. Кот схомячил половину вырезки, а от сарделек наотрез отказался.

— У Феди появился достойный ученик, — хмыкнул Демон.

Назад мы поехали через Гранд Базар, потому что некоторые продукты из списка в магазине Красной Поляны не продавались. Там же я купил для кота тряпичную мышь, лоток и наполнитель к нему, три миски с деревянной подставкой и дразнилку в виде паука. И штук десять упаковок с сухим кормом.

Вернулись мы ближе к обеду.

Федя уже проснулся и в состоянии зомби слонялся по дому, принимая поздравления. При виде кота паренёк сразу оживился. Сонливость как рукой сняло.

— Да ладно! — толстяк чуть не подпрыгнул до потолка от радости. — Ты купил мне кота? Настоящего? Живого?

В подтверждение своей натуральности мой подарок соскочил на пол, вальяжно приблизился к Феде и потёрся о его ногу.

— Вот это да! — оружейник не верил собственному счастью. — Спасибо!

— С днём рождения, дружище, — мне было приятно. — Расти большой.

Толстяк неожиданно шагнул вперёд и обнял меня. Прямо как отца родного. Я аж растрогался от неожиданности, но порядок есть порядок.

— Идём в гараж. Надо принести его вещи.

— Какие ещё вещи?

— Лоток, миски и корм. Ты же не думал, что всё так просто?

Пока кот исследовал первый этаж Бродяги, мы спустились в подземный гараж. Самое тяжёлое я взял себе, Феде пришлось тащить игрушки, миски и лоток.

— Уже думал, как назовёшь?

Федя ответил не сразу:

— Я вообще не верил, что мне подарят живого котёнка.

— Больше доверия богу доверия, — хмыкнул я.

Из гаража мы попали в холл и тут же столкнулись с Джан, которая уже гладила котёнка, довольно устроившегося у неё на руках.

— Какая прелесть! — восхитилась девушка. — Рыжик.

— Не-не-не! — хором возмутились мы с Федей.

Оружейник поспешно добавил:

— Я нарекаю это благородное животное… Кефиром.

Джан покосилась на несостоявшегося Рыжика.

— Ты слышал? Они хотят обозвать тебя Кефиром.

Зверёк смачно зевнул, открыл глаза, втянул ноздрями воздух… И уставился на бумажный пакет с сардельками, который я принёс вместе с сухим кормом. Втянул ноздрями воздух. И выбросил лапку, чтобы поддеть пакет коготком. Естественно, не дотянулся.

— Сарделькин, — глаза Феди округлились. — Как оно?

— Лучше Кефир, — заверил я. — Проще выговаривать.

Пока Федя ставил миски для кота, насыпал в них корм и наливал воду, я взялся помогать Джан и Алисе. Вскоре начали подтягиваться гости. Первой заявилась Маро, которая преподнесла Феде средних размеров коробочку. Вскрыв подарок, мальчишка достал… каббалистического робота! Игрушка дорогая и эксклюзивная, о такой мечтает каждый здравомыслящий ребёнок. От Николая Филипповича оружейнику достались резные антикварные шахматы в виде Древних Богов. Джан подарила другу велосипед, который нам доставили ещё в понедельник, но его приходилось прятать в выращенном Бродягой чулане. От Вити Федос получил костюм Огненного Человека. Были и другие подарки, которые виновник торжества не успел вскрыть. Потому что в дверь снова позвонили…

Не прошло и часа, как от гостей в доме стало тесно. К нам прибыли Регина с Игорем Гридневым, Ираклий с Бесо, которых привёз отправленный на боевое задание Демон, а также Вася и Мгелика. Последнюю мы начали называть между собой Ухтышечкой — за слово-паразит, которое плотно внедрилось в лексикон Фединой одноклассницы.

Я успел подумать, что не помешает расширение автопарка. Лютый привёз моих друзей на «архарусе», что выглядит совсем не аристократично.

Гог и Магог едва успевали принимать куртки и пальто гостей. Сегодня големы выполняли обязанности лакеев и, должен отметить, неплохо справлялись с этой задачей.

Пока гости с шутками-прибаутками поздравляли Федю и рассаживались по своим местам в гостиной, где Бродяга создал здоровенный полированный стол красного дерева, я поймал котёнка и отправился вместе с ним в туалет, дабы начать приучение к лотку.

В этот момент и раздался голос Бродяги:

— Сергей, у нас гости.

— Мы никого не ждём, — я остановился посреди холла. — Кто там?

— Женщина, — ответил домоморф. — Я бы сказал, лет сорока пяти. Оружия нет, опасности не представляет.

Раздалась мелодичная трель.

— Я разберусь.

На пороге стояла дородная дама с мясистым и крайне неприятным лицом. Заплывшие жиром свинячьи глазки, три подбородка, красное кашемировое пальто нереального размера, дурацкий кандибобер на голове.

— Здравствуйте, — гостья уставилась на меня в упор, хмуря кустистые брови. — Я тётя Фёдора.

Глава 37

Первая мысль: какого буя?

Вторая мысль: как её пропустили на КПП?

Элитный посёлок, все дела. При этом шатаются здесь всякие, праздновать мешают. Но с этим вопросом я разберусь позже.

А пока…

— До свидания, — сказал я.

И захлопнул дверь.

Не успел я отойти и на пару шагов, как раздалась мелодичная трель. Блин, ну не убивать же её?

— Бродяга, — попросил я. — Убери звонок.

— Слушаю и повинуюсь, — на серьёзных щах ответил домоморф.

Звук оборвался.

Через секунду в дверь начали барабанить. Предположительно ногами. По лестнице спустилась Джан, а рядом со мной, словно чёрт из табакерки, материализовался Демон.

— Шеф, нужна помощь?

— Кто это? — в голосе морфистки звучало недоумение.

— В наш дом хочет проникнуть тётушка Феди, — сообщил я.

Джан аж задохнулась от возмущения:

— Та самая? Ей же на него было наплевать!

Гораздо интереснее, откуда эта милая женщина узнала мой адрес, кто её пропустил через КПП, и почему она проявляет столь нездоровую настойчивость. Впрочем, последний пункт можно объяснить. Мы разбогатели, об этом пошли слухи, и кто-то сообщил алчной родственнице о новом положении племянника.

Я вспомнил историю отношений Феди и пытающейся выломать нашу дверь особы. Жила эта личность в Саратове, а в Фазисе обитала её дальняя родственница. Тётка, будучи официальным опекуном Фёдора, тратила посмертное пособие его отца, но избыточную заботу о мальчике не проявляла. Она отправила моего оружейника в Фазис одного, а к тому прицепились какие-то мутные типы. В общем, то ещё животное.

В дверь продолжали стучать.

— Займи гостей, — сказал я. — Мальчика не расстраивай.

— А ты?

— Поговорю с этой… визитёршей.

Открываю дверь, технично отжимаю бальзаковскую даму, закрываю дверь. Теперь мы отрезаны от дома и стоим на крыльце. Чуть поодаль гудят бетономешалки, слышатся звуки сварочных аппаратов и переговоры строителей.

— Что надо? — сходу спросил я.

— У Феденьки день рождения! — елейным голосом произнесла жительница Саратова. — Я хочу поздравить своего мальчика. И кто вы такой? Похитили моего Феденьку, заперли у себя, не пускаете на порог законного опекуна? Так вопросы не решаются.

— Федя не хочет вас видеть, — спокойно возразил я.

— А вы ему сказали, что я пришла?

— В этом нет необходимости. Как вы оказались на территории охраняемого посёлка?

— О, тут ничего сложного! — обрадовалась женщина. — Я сказала тем ребятам, что у моего Феденьки день рождения, и я прибыла по приглашению барона Иванова. Здорово, правда?

Всё встало на свои места. Я попросил Джан предупредить КПП о сегодняшнем событии. А поскольку к нам приехали многие, охранники стали пропускать всех подряд. И это при том, что в Красной Поляне живёт Маро, топовый боец клана. Да, расслабились подопечные Барского, ничего не скажешь.

— Не здорово, — буркнул я. — Сейчас я позвоню на пост охраны и вас силой отсюда выдворят.

— Молодой человек, — покачала головой жируха. Все её подбородки пришли в движение. — Для начала я бы хотела представиться. Глафира Никитишна Рыкова. А вы, я так понимаю, барон Сергей Иванов, о котором я весьма наслышана.

— Он самый.

Не понимаю, к чему клонит эта женщина.

— Барон, — непрошеная гостья изобразила на своём лице добродушие, — вы наняли на службу в свой Род несовершеннолетнего ребёнка. А это запрещено не только законами Российской империи, но и правилами вашего клана.

— Вот как? — я изогнул бровь. — Продолжайте.

— А раз так, — воодушевилась тётка, — вам требуется разрешение законного опекуна. То есть, моё. У меня есть законное право прямо сейчас забрать Федю в Саратов.

— Я не вижу у вас в руках подарка.

— Оставила у Ларисы, — парировала Глафира Никитишна. — В общем, я пришла за своим мальчиком.

Несколько секунд я всматривался в свинячьи глазки Рыковой… и не сумел там обнаружить ничего, кроме алчности. Нищая и жадная до халявных денег особа приехала срубить бабла. Шантажом или ещё как. Может, решила, что Федя много теперь зарабатывает (и ведь правильно решила). А может, план заключается в том, чтобы выбить из меня выкуп за хорошего оружейника.

Вот только не прокатит.

И дело не только в одарённости мальчишки. Просто Федя успел стать моим другом. А друзей, как известно, на войне не бросают.

— У меня для вас плохие новости, Рыкова, — я сделал шаг вперёд, и Глафира Никитишна попятилась. — Федя официально зарегистрировал свой Дар, получил сертификат, а вместе с ним и жетон самостоятельности.

Жадная тётушка из Саратова побледнела.

Делаю второй шаг, и Глафира Никитишна вынуждена спуститься на пару ступенек. Теперь я на голову выше её.

— Жетон позволяет Феде абсолютно всё, — любезно сообщаю я. — Выбирать себе друзей, работу, место жительства.

Рыкова, споткнувшись, спускается ещё ниже.

— А теперь, — голос делается стальным. — Вон с моей земли, простолюдинка. Пока мои гвардейцы не выставили тебя силой.

Рыкова открыла и закрыла рот.

Словно выброшенная на берег рыба.

Хотела сказать ещё что-то, но передумала. Видимо, поймала диссонанс. Перед уверенной в себе хамоватой провинциалкой неожиданно встал пятнадцатилетний пацан, который разговаривает с ней, как с грязью, обладает титулом, силой и деньгами. А ещё, подозреваю, было в моём взгляде нечто, заставившее Глафиру Никитишну вздрогнуть. И впервые за долгие годы задуматься о бренности бытия.

Махнув рукой, тётка из Саратова заспешила восвояси. Я отметил жёлтое с шашечками такси, припаркованное на главной дороге. Водитель, судя по всему, не глушил мотор. Ох, и потратились же вы, Глафира Никитишна. Бессмысленная инвестиция.

Обернувшись на полпути, тётка погрозила мне кулаком:

— Я это так не оставлю! Я буду жаловаться!

— Скатертью хлеб-соль! — напутствовал я этот ходячий отброс.

И с чувством выполненного достоинства вернулся к себе.

— Всё в порядке, шеф? — уточнил Демон.

— Более чем, — я похлопал командира гвардии по плечу.

С лестницы кубарем скатился Федя.

За мальчиком семенил мяукающий Кефир.

— Сергей, это она? Я слышал её голос!

— Больше не услышишь, — заверил я.

* * *

Разумеется, я соврал.

Федя подал прошение на жетон самостоятельности, но ещё не успел его получить. Рассмотрение дела муниципальными властями, согласование с клановой администрацией, чеканка жетона — всё это занимает от одного до трёх месяцев. Муниципалитет прошение удовлетворил, чиновники Эфы подписали нужные бумаги. Остался последний штрих — выпуск жетона.

Впрочем, это формальности.

Оспорить выдачу жетона Рыкова не сможет. Рассматривать её апелляции никто не будет. Если начинаются тяжбы аристократов с простолюдинами, суд всегда становится на сторону аристократов. А у меня ещё и деньги есть. Ну, и клановую принадлежность никто не отменял.

Остаток дня мы веселились, приятно проводили время в дружеской компании, распаковывали подарки, гонялись за Кефиром, который упорно не желал приучаться к лотку. Пили чай, играли в настолку «Заводы-пароходы», доставшуюся Феде от Ухтышечки. Затем выяснилось, что Джан раздобыла билеты в «Галактику» на премьеру «Сумасшедшего Курта». Бродяга доставил нас прямо к «Галактике», и мы полтора часа наслаждались постапокалиптическими приключениями Курта, дерущегося за бензин в песках Средней Азии. Само собой, Курт был вооружён копьём и метательными ножами, а его противники — клинками китайского происхождения.

Вечером, когда стемнело, запускали фейерверки.

Ираклий и Гриднев засыпали меня вопросами по поводу внезапного возвышения. Приходилось отвечать уклончиво, избегая упоминания моей сделки с Трубецким. Просто князь заинтересовался моими смертоубийственными талантами и предложил вассалитет. Да, я выиграл войну с другим Родом, на чём и поднялся. Теперь у меня есть неплохие источники дохода, отжатые у буржуев-клановцев.

Федя был счастлив, как никогда.

Наверное, потому, что увидел кошмар своего детства… и то, что этому кошмару можно противостоять. Оружейник трижды просил меня пересказать ход диалога с тётушкой, всякий раз заливисто смеялся и вставлял свои замечания. Думаю, он впервые понял, что Род — это реальная защита. Не пустой звук, не эфемерные денежные бумажки, которые ребёнку не особо-то и нужны. Опора, стабильность. Когда тебе девять лет, это имеет значение.

Вечером за Васей и Ухтышечкой приехали родители. Я передал детей из рук в руки, пообщался с новообретёнными соседями, а затем ещё немного посидел с одноклассниками. Джан, Алиса и Маро уединились на кухне и стали заниматься своим любимым развлечением — сплетнями. Федя засел играть в шахматы с Николаем Филипповичем, а Демон повёл сына в тренировочный зал. Вскоре прибыл личный водитель Регины, а с ними уехал и Гриднев. Последними нашу скромную обитель покинули Маро и Ираклий со своим младшим братишкой. После гостей остался срач, с которым мы и начали сражаться коллективными усилиями.

В воскресенье я рассчитывал отдохнуть.

Да, отдых в моём понимании — это пробежки, спарринги с Демоном и Зурабом, оттачивание боевых техник и медитации. А ещё у меня накопились патроны, изготавливаемые Федей по моей просьбе на постоянной основе. Каббалистические боеприпасы, обработанные Добрым Эхом, я экономлю на чёрный день, а вот обычные… Их надо использовать. Чтобы не потерять форму. Так что я упаковал в футляр свою снайперскую винтовку, прихватил коробку патронов и отправился в горы на раздолбанном «архарусе». Во-первых, эту колымагу не жаль. Во-вторых, не хочу привлекать лишнего внимания. От сопровождения Демона и Зураба я, по понятным причинам, отказался.

Чтобы добраться до безлюдной местности, мне потребовалось выехать из Красной Поляны, попетлять по горным серпантинам, объехать школу, в которой учатся Федя и Джан, оставить за спиной одно село и два пансионата и лишь после этого вздохнуть с облегчением. Машину я припарковал у заброшенного тучеразгонителя. С полкилометра проделал пешком и оказался на берегу горного озера, которое я заприметил, просматривая мыслекарту. Здесь не было санаториев, гостевых домов, горных поселений и… Да вообще ничего не было. Что интересно, льдом озеро не покрылось, несмотря на недавние заморозки.

Достав из рюкзака жестяные банки из-под минеральной воды «Джавахети», я расставил их на плоских камнях по всему берегу, тщательно вымеряв шагами дистанцию. Затем развернул каремат, установил L96 на сошках, зарядил в магазин десять патронов 7.62 и приступил к отстрелу зловредных банок. Работал неспешно, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Интегрированный глушитель не позволял звукам распространяться по водной глади.

Удовлетворившись результатами, я собрал гильзы вместе с изуродованными банками, упаковал всё своё добро в рюкзак, сложил «британца» в футляр и свернул каремат. Настроение было приподнятым, я даже насвистывал под нос весёлый мотивчик. От хлама избавился по дороге, выбросив гильзы и банки в глубокий овраг. Да меня бы экологи распяли на кресте за такое, но тащить столь серьёзные улики к мусорным контейнерам я не могу — вдруг сортировщики заподозрят неладное…

На пороге меня встретила Джан.

— Тебе звонили.

— Кто?

— Личный секретарь Строганова. У них там что-то срочное, просили заехать.

— Срочное?

— Говорить со мной отказались, — пожала плечами девушка.

В воскресенье никто никуда не спешил. Разве что Алиса попросила подбросить в центр, чтобы заглянуть в торговый пассаж. Я действовал грамотно — оделся по сезону, спустился в гараж и велел Демону оставаться на месте. Выехал на «Борее» в центральные кварталы Фазиса, отвёз библиотекаршу в нужное место, а сам рванул к арендованному особняку Строгановых. Не прошло и четверти часа, как меня провели в кабинет герцога. Тимофей Савельевич пожал протянутую руку, усадил меня в кресло и лишь после этого заявил:

— Долг платежом красен, не находите, молодой человек?

— Золотые слова.

— И я так думаю. Мы нашли Сперанского.

Я уставился на герцога, пытаясь понять, не шутит ли он. Задача, с которой не справилась лучшая ясновидящая Дома Эфы. Проблема, которую не решили деньги Иезекииля Джонса. А ведь не прошло и месяца! И это при том, что Серебряный Круг предпочитает себя не афишировать.

И это при том, что адепты тайного общества залегли на дно.

— Вы уверены?

— Это же Круг! — рассмеялся Строганов. — С ними нельзя быть уверенным ни в чём. И всё же я склонен утверждать, что Кирилл Сперанский засветился.

— Где? — я подался вперёд. — Как мне его найти?

— Не в этом городе, — покачал головой Строганов. — И уж точно не в этой стране.

Глава 38

Я очень давно не летал на дирижаблях.

Сейчас же мне предстояло не просто взять билет и насладиться созерцанием планеты из поднебесья. Нет, здесь всё гораздо веселее. Если верить Строганову, Кирилл Сперанский ушёл в межконтинентальный воздушный круиз. А это означает, что сукин сын вообще не спускается на землю. От слова «совсем».

Никогда не думал, что мне пригодится чемодан.

Прикупил на всякий пожарный и забыл. И вот он, тот самый день.

— Куда-то собираешься?

Я отвлёкся от укладки вещей.

— Стучать не пробовала?

Джан подошла ближе и заглянула внутрь чемодана. Я успел сложить нижнее бельё, носки, пару футболок и любимое оружие. Кусаригаму, тычковый нож, Nagant M 1910 с патронами, спидлоадером и глушителем.

— А ты, как я посмотрю, воевать собрался.

— Громко сказано, — ухмыльнулся я и прикрыл крышку чемодана. — Хочу завершить одно старое дельце. Что у тебя?

— Хотела обсудить с тобой поездку на винодельню и ещё кое-какие вопросики. Благотворительное общество «Жертвы кокосов», например.

— «Жертвы кокосов»? — я не сразу понял, что за дичь она несёт.

— Ежегодно в мире от падения кокосов погибает сто пятьдесят человек, — наставительно произнесла Джан. — Представляешь? Семьям погибших нужна помощь, и без нас им не обойтись.

— Прикалываешься?

— Нет, — девушка покачала головой. — Ты просил оптимизировать и без того низкие налоги. Мы с Николаем Филипповичем нашли решение. Если одобришь, учредим фонд.

— И как это будет работать?

— Часть доходов от наших предприятий и заведений будет поступать в этот фонд, а оттуда перекачиваться на левые счета в «Транскапитале».

— Большая часть доходов, я полагаю?

— Правильно полагаешь. На самом деле, схема сложнее, но я упростила её максимально, чтобы тебя не грузить. Суть в том, что мы отдаём жертвам кокосов половину своей выручки.

— А почему только половину?

— Хитрозаточенные юристы клана прикрыли лавочку шесть лет назад. Иначе весь Фазис обзавёлся бы фондами.

Обдумав предложение, я кивнул:

— Что ж, половину спасём — и то хлеб.

— Но ты не должен забывать, — голос морфистки стал многозначительным, — что пять процентов мы платим, как субъекты клана. Выйдем из него — ставка поднимется до пятнадцати.

Это я учёл.

— Мы всё равно выйдем, — я взял учредительный документ, подготовленный Джан, и подписал, не глядя. — Я расцениваю это, как плату за свободу.

— Как знаешь, — девушка пожимает плечами.

— Присматривай тут за всем, — напутствовал я. — Вопросами безопасности в моё отсутствие ведает Демон. Строители, опять же. Ребятам какие-то запчасти потребовались, оплати по факту.

— Хорошо. А ты далеко собрался?

— У меня наметился воздушный круиз.

Кирилл Сперанский путешествовал по миру на пассажирском цеппелине «Икона небес». Этот дирижабль совершал промежуточные посадки во всех крупнейших городах мира, но только в субтропиках. Незначительный процент психопатов жил на борту постоянно, остальные пассажиры менялись. Кто-то мечтал о кругосветке, кто-то хотел с комфортом добраться в нужную точку. Сперанский, как я подозреваю, встречался с разными людьми из Серебряного Круга. Не удивлюсь, если таким образом фанатики пытаются разыскать последний компонент своего хитроумного устройства.

Я уже связался с аэровокзалом Фазиса и выяснил, что на «Икону небес» не попасть просто так. Во-первых, дирижабль не останавливается в самом Фазисе, мне придётся ехать в Стамбул. Во-вторых, билеты бронируются заранее. К счастью, администрации вокзалов РИ и Халифата поддерживают между собой связь и осуществляют телефонное бронирование, но это касается лишь тех клиентов, которые могут внести предоплату через банки Ганзы. К счастью, я мог поступить подобным образом. Примерно час ожидания — и выяснилось, что один из пассажиров «Иконы» сходит «на берег» в Стамбуле. Освобождается горящее место, но внести предоплату надо сейчас.

Я спешно позвонил своему управляющему по круглосуточной линии и распорядился провести оплату.

Теперь собираю вещи.

Какой у меня план?

Убивать Сперанского на начальном этапе операции я не собираюсь — это не в моих интересах. Более того, я беру с собой Компас. Есть подозрение, что Абсолют давно лежит у фанатиков, поэтому мне нужно вырубить коллекционера, допросить его и узнать, кому передан артефакт. Это и есть ключ к бессмертию. Выяснив то, что нужно, я избавлюсь от беса, сброшу труп в море и сойду на ближайшей остановке. Дальше буду действовать по обстоятельствам. Если фанатиков много и я почувствую, что в одиночку с ними не справиться, свяжусь с сэром Джонсом. Если эти ребята не столь опасны, как о них говорят, отправлюсь в их логово, выкраду Абсолют и исчезну. С моими способностями это реально. Главное — действовать быстро и чётко, но не наводить лишнюю суету.

— Круиз, — задумчиво произнесла Джан. — Ну-ну.

— Всем говори, что скоро вернусь, — пересмотрев содержимое чемодана, я решил добавить сменные брюки, шорты и свитер. — Уехал по делам, но куда именно — ты не в курсе.

— Поняла.

Закрыв чемодан, я посмотрел на девушку.

Ободряюще улыбнулся.

— И не волнуйтесь тут. Со мной всё будет в порядке.

— Надеюсь, — вздохнула Джан.

* * *

Рейс был стыковочным.

Бродяга переместился в район аэровокзала и выпустил меня в промозглый февральский вечер. С гор опять наползали тучи, пахло дождём. Надеюсь, из-за погоды не отменят мой дирижабль.

Цеппелин «Гордость Фазиса» отбывал в Халифат без четверти одиннадцать. Бронь была оплачена с моего ганзейского счёта. Оставалось лишь получить на кассе билет, предъявив жетон самостоятельности, выстоять очередь на регистрацию и отправиться в путешествие.

Знаете, что меня умиляет?

Ну, кроме отдельного зала ожидания для аристократов.

Таможенный досмотр. Его как бы нет. Вы отправляетесь воздушным путём в другое государство и… мало ли что взбредёт вам в голову протащить? Ах, да. Вишенка на торте. Простолюдинов досматривают, аристократов — нет. Потому что у нас есть право на ношение оружия и применение любых, кроме запрещённых инквизицией, артефактов. Более того, прыгуны могут телепортироваться прямо на борт дирижабля, если опаздывают или не желают тратить своё время на регистрацию. Правда, потребуется уведомить капитана о своём прибытии и показать билет стюарду.

Летел я первым классом, что предполагало отдельную каюту с иллюминатором. Почему бы и нет? До Стамбула девять часов, и мне хочется поспать, не заморачиваясь сохранностью своих вещей.

На аристократической половине обнаружилась приличная кафешка, где я заказал чай. Сидя за столиком у панорамного окна, наблюдал за совершающим посадку цеппелином. Эти штуки напоминают парящих китов или библейских левиафанов. Для человека, привыкшего к самолётам за последние два перерождения, выглядит непривычно.

Объявили посадку.

Простолюдины отправились пешком через всё поле, а я вместе с четвёркой попутчиков-аристо сел в небольшой автобус.

Естественно, мы прибыли первыми.

Вдалеке, над горами, сверкнула молния.

Гондола была двухэтажной, и сразу после проверки билетов стюард повёл нашу пятёрку к трапу на верхний уровень. Краем глаза я отметил, что пассажирские места во втором классе сидячие. Кресла, судя по всему, были оснащены откидывающимися спинками. Мне это напомнило стандартные авиасалоны.

Стюард указал мне на дверь каюты, пожелал приятного пути, и ушёл с другими пассажирами.

Дверь была приоткрыта, в замочной скважине торчал ключ.

Изнутри можно было запираться задвижкой.

А что, миленько. Койка вмонтирована в шкаф, есть столик и небольшое кресло. Сейф, встроенный в переборку. Минералка, электрочайник, пакетики. Я впервые увидел в этой реальности чайные пакетики — думал, их ещё не изобрели.

За иллюминатором горели посадочные огни.

Не успел я раздеться, убрать чемодан в багажный отсек и расстелить постель, как динамики затрещали, ожили и разразились приветственной речью капитана:

— Дамы и господа! Экипаж «Гордости Фазиса» рад приветствовать вас на борту. Отбытие — через десять минут. Погода неблагоприятная, но мы поднимемся выше грозового фронта. Располагайтесь поудобнее и наслаждайтесь гостеприимством компании «Седьмое небо».

Поднялись мы плавно.

Дирижабли хороши не только вертикальным взлётом, но и отсутствием эффекта заложенных ушей. Внешнее атмосферное давление повышается плавно, без резких перепадов.

Я наблюдаю за тем, как посадочная площадка уплывает вниз.

Мерно гудят двигатели, вращаются маневровые винты.

* * *

Стамбул — он и в Халифате Стамбул.

Раннее утро встретило меня необъятным посадочным полем, десятками взлетающих и садящихся цеппелинов, прохладным ветерком и обнаглевшими в край таксистами.

Из-за отсутствия Букинга и прочих вменяемых сервисов бронирования мне пришлось открывать мыслекарту и рыться там в поисках приличных гостиниц. Меня интересовали только крупные отели — в таких всегда имеются свободные номера.

Стыковка через два дня.

Это означает, что мне надо убить время.

Впрочем, если вы имеете дело с турками, приготовьтесь к весёлому трипу. Таксист, естественно, не знал английского, зато худо-бедно владел русским и китайским. Не мудрствуя, я перешёл на его родной язык, и тут же цена снизилась вдвое. Ещё пара минут переговоров — и включился счётчик. Мужик согласился принять рубли, которые в этой части света успешно заменяли валюту Евроблока. Естественно, по грабительскому курсу, ведь банки в такую рань ещё не работали.

Довольно быстро я понял, что упырь петляет по узким улочкам европейской части, накручивая счётчик. Сверившись с мыслекартой, я убедилсяв своей правоте.

— Уважаемый, — я перешёл на арабский, — мы отклонились от курса.

— Что ты говоришь, брат? — возмутился извозчик. — Я знаю этот город, я тут родился! Меня все знают, кого хочешь спроси!

Всё время забываю, как я выгляжу.

— Сейчас направо, — сказал я. — Два квартала прямо и налево.

Таксист недовольно поморщился, но выполнил указание.

Я расплатился строго по счётчику и через несколько минут, толкнув вертушку, оказался в гостинице «Султан Махмуд». Здесь, разумеется, были свободные номера, причём комфортные и видовые. Цены, правда, кусались. Но это же Стамбул. Даже в этой реальности город на границе Европы и Азии продолжал оставаться крупным хабом, торговым и политическим центром. Отели здесь торчали на каждом углу, да и частные квартиры наверняка сдавались в большом количестве.

В «Султане Махмуде» я провёл два дня.

Шатался по городу, обедал на берегу Босфора, исследовал кривые улочки древней столицы Халифата. Наслаждался теплом — на термометре было девять градусов и светило солнце. У нас наверняка уже всё утонуло в дожде и холоде.

Почему-то захотелось мороженого.

Отыскав на одной из популярных улочек лоток с рожками и знакомой вывеской, я полез за деньгами. Протянув мороженщику никелевый динар, я стал ждать, пока тот разомнёт в глубоком чане белую массу, зачерпнёт ложкой на длинной палке и утрамбует в вафельный рожок. Этой же штуковиной продавец передал рожок мне.

Протягиваю руку, но рожок резко переворачивается.

Хватаю снова — не поймать.

Вот же грёбаные клоуны! Турок откровенно потешался, переворачивая рожок вверх-вниз. Реакция у меня хорошая. Резко выбросив руку, я схватил рожок, но продавец дёрнул свой захват и вытащил мороженое. Оказалось, что два рожка были вложены друг в друга.

Отсмеявшись, турок снял мороженое с палки и протянул мне. Вновь пытаюсь схватить… мороженое падает, перехватывается второй рукой продавца и вымазывает мне нос.

Да что ж такое!

— Шутка, брат! — хохочет турок. — Держи.

Я снова промахиваюсь.

Через полминуты упорной борьбы за еду не выдерживаю. Применяю свой Дар — и палка уличного продавца делается проницаемой. Рожок падает мне в ладонь.

— Как ты это сделал? — на ломаном русском спросил ошалевший мужик.

— Фокус-покус, — хмыкнул я.

И удалился с законной добычей.

Что интересно, в Стамбуле, как и в моей реальности, было два действующих аэровокзала. И оба были международными. Я прибыл на Новое Поле, а вот «Икона небес» швартуется в «Сабиха Гёкчен». Отличие от моего мира в том, что здешний «Сабиха» разместился у южного входа в Босфор, рядом с портом Хайдарпаша и одноимённым железнодорожным вокзалом. И да, «Сабиха» представлял собой водный аэровокзал, рядом с которым приводнялись модернизированные круизные дирижабли. В том числе, и стратосферные.

Мне потребовалось время, чтобы пройти все процедуры контроля, сдать багаж, зарегистрироваться на рейс и отыскать нужный причал. Здесь, в отличие от моего мира, паспорта не менялись на карточки. Всё-таки цеппелин не был полноценным круизным лайнером. Я уже знал маршрут и выкупил одноместную каюту до Палермо. Мне должно хватить двадцати часов, чтобы разобраться со Сперанским. Если не хватит — продлю бронь прямо на корабле, рассчитавшись чеком. Есть такая опция.

«Икона небес» впечатляла.

Новое поколение круизных цеппелинов, в которых гондола и баллон представляют собой единую конструкцию. Вытянутый и приплюснутый пузырь с крыльями-стабилизаторами, пилонами и несущими винтами, в том числе и вертикального взлёта. Белая туша приводнилась у крайнего причала, спустила пандус и начала принимать пассажиров.

Я увидел издалека толпу туристов, вывалившихся на пристань, чтобы посмотреть Стамбул. Невольно начал изучать лица. Сперанского среди этой компании не было. Впрочем, на моей стороне полутьма, подсвеченная фонарями пристани. Очередной дирижабль отбывает поздно вечером.

Набрасываю на голову капюшон.

Так, на всякий случай.

Приблизившись к белому пузырю, я осознал, насколько огромен этот дирижабль. Габаритами аппарат не уступал многопалубным круизным лайнерам, рассчитанным на три-четыре тысячи человек. Насколько мне известно, тут даже бассейн и концертный зал имеются.

Группа подвыпивших ушлёпков разминулась со мной.

Поднявшись по пандусу, я снова показал билет, мне его располовинили и выдали отрывной талон, угостили приветственной чашечкой чая и рассказали, как добраться до каюты.

Лифтом конструкцию не оснастили, так что мне пришлось подниматься пешком на четыре палубы вверх. Лестничные марши тянулись вдоль правого борта. Ощущался лёгкий изгиб.

Чемодан ждал меня у входа в каюту.

Приключение начинается!

Глава 39

Ужин я заказал в каюту.

Все места проживания были оснащены телефонами для связи с персоналом цеппелина. Диспетчер выслушивал требования и пожелания пассажиров, после чего решал, кто выполнит поставленную задачу.

Наскоро перекусив, я распаковал чемодан, переоделся в удобную спортивную одежду и выложил весь свой арсенал. Наган и кусаригаму я сразу убрал в сейф. Это на крайний случай, когда ситуация выйдет из-под контроля. Если выйдет. Тычковый нож в чехле легко уместился в карман кофты. Я подошёл к шкафу и критически рассмотрел себя в зеркале. Пятнадцатилетний ушлёпок, собравшийся на соревнования по бегу на сто метров. Чёрный костюм с полосками на рукавах и штанинах. Неброско, лишнего внимания не привлекает.

Первым делом мне надо выяснить, есть ли на борту Абсолют.

Возвращаюсь к чемодану, достаю Компас и активирую устройство с помощью своей ки. Маркер не двигается с места. Ну, а чего я ожидал? Сперанский передал артефакт своим друзьям-фанатикам, а сейчас выполняет новое задание. Так что мне придётся допрашивать этого недоноска. Без помощи Джан. Старинными, проверенными методами.

Убираю Компас в сейф.

Цеппелин, на котором я сейчас лечу, — это громадная машина с кучей палуб. Пятнадцать, вроде бы. Всё это громоздится вокруг баллона, так что в центре нет ничего, кроме пустоты и газа. Нижняя палуба частично обзорная — для тех, кто хочет полюбоваться проплывающими внизу красотами. Там же, насколько я понимаю, расположены спасательные шлюпки на случай неудачного приводнения и разные технические отсеки. Жилые палубы опоясывают баллон. Лифтов нет, только трапы. Верхушка — это полное остекление с панорамным видом на небеса, бассейн, тренажёрный зал, беговые дорожки и кинотеатр. Рубка управления расположилась в носовой части, ходовые отсеки — в кормовой.

Покинув свою каюту, я начал неспешно прогуливаться по коридору, освещённому потолочными панелями. Переборки и двери стали прозрачными. План был прост до безобразия — заглянуть в каждую каюту и выяснить, где поселился Сперанский. Работа кропотливая и неблагодарная. Я видел пассажиров на унитазах, блюющих пассажиров, совокупляющихся пассажиров, читающих газеты и книги пассажиров. Но большинство кают пустовали — их жители сидели в ресторанах, купались в бассейне или развлекались другими способами.

Сами каюты выстроены в два ряда. Внутренние были дешевле, поскольку не имели иллюминаторов. Я выбрал внешнюю, но не по причине понтов или из-за желания полюбоваться ландшафтами. Просто хотел иметь возможность избавиться от трупа, если таковой возникнет в поле моего зрения.

Обход занял меньше времени, чем я рассчитывал.

Примерно через сорок минут и три палубы, на противоположном борту цеппелина, я остановился. Перед моими глазами висела полупрозрачная табличка с номером каюты: «1146». По ту строну Кирилл Сперанский занимался своими тёмными делишками. То есть, работал за столом. Я аж умилился этой идиллической картинке. Человек включил настольную лампу, расстелил карту на столешнице, что-то измеряет линеечкой, записывает в блокнотик…

Я просветил своим рентгеновским зрением смежные каюты. Все они были внешними, с круглыми иллюминаторами, затопленными тьмой. Сорок седьмой номер был занят пожилыми европейцами — милыми старичками, слушающими радио и пьющими чай. В сорок пятой каюте — чисто.

Удостоверившись, что в коридоре никого нет, я проник сквозь дверь в каюту 1145. Чтобы не провалиться вниз, мне пришлось воздействовать на структуру перекрытия, оставаясь материальным.

Действую по плану.

Шагнув сквозь стену, приближаюсь к бесу сзади и молниеносным движением вгоняю указательный палец ему за ухо. Под определённым углом, с чётко выверенным усилием.

Сперанский дёргается и кулем оседает в кресло.

Проверяю дверь.

Заперто.

Возвращаюсь к фанатику, разворачиваю его вместе с креслом и достаю их кармана брюк испытанное годами средство — катушку скотча. Хорошего, почтового. Методично заматываю ноги своей жертвы, после этого берусь за руки. Приходится покрутить тяжёлую тушу, чтобы связать кисти за спиной. Точнее, склеить. Решив эту проблему, усаживаю Сперанского на прежнее место. Продолжаю наматывать скотч, фиксируя лодыжки и плечи коллекционера. Метров у меня много, скотча не жалко. Прикручиваю фанатика прямо к спинке кресла и нижней его части. На процедуру уходит четверть часа. Рот тоже заклеиваю. Вот оно, настоящее российское качество! Сколько всего намотал, а половина катушки ещё осталась. Лепота.

Ещё минут двадцать трачу на исследование тетради и разложенной карты.

Повторное нажатие — и бес начинает шевелиться.

Мычит.

Таращится на меня.

— А ты у нас исследователь, да? — отрываюсь от изучения записей. — Первопроходец, и всё такое.

На лице Сперанского — целая гамма чувств. От удивления и страха, до ярости и решимости что-то изменить. Вот только ничего он изменить не может.

— Вы там у себя в ордене реально верите в эту чепуху? — я потряс в воздухе тетрадкой. — Серебряный Круг, избранный… Когда спящий проснётся, да? Пардон, ты же не можешь поддерживать беседу. Если обещаешь не орать, я прорежу дырочку.

Сперанский нехотя кивнул.

— Не чуди, — я вытащил из кармана тычковый нож, снял чехол с клинка и аккуратно надрезал скотч, стараясь не повредить губы коллекционера. — Так-то лучше.

— Иванов, ты дурак?

Пожимаю плечами:

— Иногда задаюсь этим вопросом. Порой — и другими вопросами. Например, хочется знать, куда исчез Великий Артефакт. Абсолют по вашей терминологии.

— Его здесь нет.

— Поверь, я догадался.

— Тогда зачем пришёл?

— Он мне нужен. И я его получу.

Коллекционер покачал головой:

— Слишком поздно. Вы до него не доберётесь.

— Правда? — я улыбнулся. — Давай я тебе расскажу, что можно сделать с человеком, применив нож, утюг и целлофановые пакеты. Начнём мы, разумеется, с пакетов. Это проще всего.

— Ну, ты и подонок.

Я погрозил собеседнику пальцем:

— У тебя был шанс использовать Абсолют по своему усмотрению. Но ты слишком туп для этого. Идеалы, теории, доктрины… Вера делает из человека овцу.

— Ты ничего не понимаешь…

Спорить я не стал.

Вместо этого побродил по каюте в поисках мусорного ведра. На ведро предсказуемо был натянут полупрозрачный полиэтиленовый пакет. Чистый — Кирюха даже насорить не успел. Сняв пакет, я вернулся к адепту Серебряного Круга.

— Скотч блокирует приток свежего воздуха, — пояснил я. — Ты когда-нибудь тонул?

— Уверен, что ты пользуешься всяким артефакторным дерьмом, — неожиданно заявил Сперанский. — Запрещённым инквизицией. Когда мы встретились в первый раз… мне кажется, у тебя было что-то огнестрельное. Инквизиторы подчиняются мойрам, а мы собираемся упразднить власть Кормчих. Присоединяйся.

Боги!

Какие же вы, ребята, невменяемые.

— Меня интересует местоположение Абсолюта, — сказал я. — Кому ты его передал. Имена других адептов Серебряного Круга, причастных к ВА. Адрес вашей штаб-квартиры. Всё, что поможет мне вернуть эту игрушку.

— Я ничего не скажу.

— Уверен?

— Ты меня не сломаешь.

Пожав плечами, заклеиваю рот Сперанского скотчем. Надеваю товарищу пакет на голову. Тот дёргается, мычит. Два быстрых движения — и края пакета примотаны скотчем к шее утырка. Отрезаю лишнее тычковым ножом.

Сперанский в ужасе смотрит на меня, жадно втягивает ноздрями воздух. Пакет липнет к его лицу. Это зря, конечно. Воздух надо экономить.

Я жду.

Человек в среднем теряет сознание через минуту. Накинем ещё секунд двадцать на потребление уже имеющегося в пакете кислорода. Ещё через три-четыре минуты клетки мозга начинают отмирать. Бес — это не совсем человек. Возможно, он умеет регенерировать, хотя… Через пять минут железно сдохнет.

Интересно, Сперанский увлекался дайвингом?

Пленник начинает сучить ногами.

А в следующую секунду раздаётся стук в дверь.

Я поворачиваю голову, переборка становится прозрачной. В коридоре стоят двое. Какого чёрта они здесь делают? Герцогиня Воронова и эксцентричный британский миллиардер Джонс собственными персонами. Британец постучал снова, причём сделал это набалдашником трости.

Протыкаю в пакете дыру.

Бес втягивает ноздрями воздух.

— Живи пока.

Направляюсь к двери, убирая тычковый нож в карман.

— Господин Иванов! — деланно обрадовался британец. — Какая неожиданность!

— Всегда восхищался вашей осведомлённостью, сэр.

— Разрешишь войти? — подала голос Воронова. — Или предпочитаешь держать гостей на пороге?

Я посторонился, пропуская деловых партнёров.

Запер дверь на фиксатор-вертушку.

— Мсье Сперанский! — миллиардер просиял от радости. — Сколько лет, как говорят русские, сколько зим! Почему вы в скотче?

— Это модный зимний тренд, — пояснил я. — Кресло и скотч. Скоро так все будут ходить.

— Серёжа, у тебя очаровательное чувство юмора! — рассмеялась герцогиня. — Жаль, что ты забыл пригласить нас на вечеринку.

— Вы и сами неплохо справились, — парировал я.

— Не поспоришь, — бросил через плечо британец. — И всё же, впредь хотелось бы большей согласованности.

— Как вы меня нашли?

— Сэр Джонс за всеми следит, — пояснила герцогиня. — Никому не доверяет.

— На чём и построил своё состояние, — буркнул миллиардер. — Итак, что имеем?

— Клиент дозрел, — Воронова подошла к обмотанному скотчем бесу, — но собирается ли он говорить правду? Или предпочитает врать до конца?

— Единожды соврамши… — хмыкнул я.

— К счастью, с нами сильная ясновидящая, — глубокомысленно заметил сэр Джонс. — Так что обойдёмся без всего этого… средневековья.

Миллиардер пренебрежительно покосился на пакет.

Герцогиня неспешно обогнула кресло, положила Сперанскому руки на плечи и закрыла глаза. В комнате всё застыло. Кажется, само время остановилось, давая возможность ясновидящей заглянуть в сокрытые глубины прошлого.

Открыв глаза, Воронова сообщила:

— Будет сложно.

— Я весь внимание, — поторопил сэр Джонс.

Сперанский внимательно прислушивался к разговору.

— Абсолюта здесь нет, — сообщила ясновидящая.

— Само собой, — усмехнулся британец. — Иначе господин Иванов добрался бы до него, оперируя Компасом.

— Он из Серебряного Круга, — продолжила женщина. — Вы знали об этом, сэр?

— Догадывался.

— Я знал, — глупо скрывать очевидное.

— Им не хватает последней детали, — герцогиня приблизилась к иллюминатору и встала к нам вполоборота. — И здесь должен объявиться человек, который её принесёт. Кирилл получил задание встретиться с продавцом, проверить подлинность артефакта и заключить сделку.

— Значит, у него есть деньги, — замечаю я.

— В сейфе, — кивает герцогиня.

— А что с Абсолютом? — Джонс испытывал крайнюю степень нетерпения. — Где искать эту штуку?

— Сперанский ничего не знает, — покачала головой Воронова. — Он занимает не самую высшую ступень в иерархии. Ему известно, как связаться с адептами Круга, он бывал на нескольких конспиративных квартирах. Но не входит в число Посвящённых.

Джонс выругался по-английски.

— Постойте, — мне в голову пришла интересная идея. — Что нам мешает устроить торг?

— Хм, — Джонс посмотрел на меня с интересом. — Поясните свою мысль, Сергей.

— Купим то, что им нужно. И потребуем обменять на Абсолют.

— Не согласятся, — покачала головой Воронова. — Им нужно и то, и другое.

— Мы используем Абсолют в своих интересах, — возразил я, — и отдадим фанатикам.

— А выбрасывать уже не будем, — поддержал меня Джонс. — Это сопряжено с… многочисленными рисками.

— Логику наших действий фанатики просчитать не смогут, — привёл я один из ключевых аргументов. — И будут думать, что мы так и поступим. Нам ведь не нужна эта игрушка после использования. В реальности мы её передадим, но отследим того, кто заберёт Артефакт, вторгнемся в штаб-квартиру Серебряного Круга и перебьём всех, кого встретим. После этого вернёмся к первоначальному плану.

— Тонко, — оценил Джонс.

— И жёстко, — добавила герцогиня.

— Но какие у них гарантии? — задался логичным вопросом миллиардер. — Вряд ли Посвящённые — дураки. Они будут понимать, что мы ничем не ограничены в своих решениях.

— Поэтому нужен залог, — кивнул я.

— Вы вновь всё усложняете, коллеги, — улыбнулась герцогиня. — Наша задача — встретиться с тем, кто приедет забирать фрагмент устройства. Добравшись до него, я выведу нас на рыбу покрупнее.

— То есть, это даже не переговоры! — восхитился Джонс. — Браво, дорогая!

— А с этим что делать? — герцогиня покосилась на Сперанского.

— Выбросим, — предложил я.

— Как? — заинтересовался британец.

На протяжении всего разговора Сперанский мычал и пытался освободиться. Безуспешно, скотч у меня хороший.

— Очень просто.

Делаю бортовую обшивку проницаемой и толкаю кресло с фанатиком к иллюминатору. Тот дёргается, его глаза расширены от ужаса.

— А что внизу? — запоздало соображает герцогиня.

— Море, — я подтаскиваю кресло к внешней стене. — Никому на голову он не свалится, не переживайте.

Последнее усилие — и наш пленник отправляется в бездну.

— Страшный вы человек, Иванов, — заявляет Джонс.

Пожимаю плечами:

— Наверное, поэтому вы со мной и связались.

Глава 40

Это случилось в ресторане.

Утром я позавтракал овсянкой, яйцом пашот и чашечкой бодрящего какао, а вот к обеду изрядно проголодался. Мы договорились с Вороновой и Джонсом о встрече, благо следовало разработать план действий. Из воспоминаний Сперанского следовало, что продавец нужного нам фрагмента должен был взойти на борт цеппелина в Палермо. Мы знали, кто это. Знали, в какой каюте он остановится.

Шеф-повар объявил день старорусской кухни.

Я заказал лучший из аналогов заморской пиццы — векошник. Эдакий пирог с начинкой из красной рыбы, оливок, томатов и многочисленных, идеально подобранных приправ. Также я решил порадовать себя картофельным супом и овощной нарезкой. Сэр Джонс вознамерился отведать карасей в сметане и мясное жаркое с солёным огурцом, а герцогиня Воронова предсказуемо ограничилась постной кашей и салатом «Тифлис».

Ресторан был обзорным.

Две трети стен были прозрачными — мы расположились в носовой части. Прямо под палубой с бассейном, если уж быть совсем точным. Кроме нас, в зале сидело не так уж много посетителей. Преимущественно мужчины, хотя я заметил и две-три супружеские пары. Все наслаждались изысканными блюдами, звенели бокалами, смеялись и обсуждали экскурсионную программу. За окнами разворачивалась однообразная панорама — море, сросшееся с мрачным свинцовым небом. Шторм ещё не начался.

— Дирижабль поднимается, — заметил британец.

— Как вы это почувствовали? — я спросил тупо из вежливости. Пирог был гораздо интереснее.

— Привычка, — усмехнулся аристократ. — Перепады высот или глубин… Даже не знаю, как объяснить. Возможно, инстинкт.

— Мы встретимся с перекупщиком через несколько часов, — напомнила герцогиня. — Какой у нас план?

— Скажем, что Сперанскому не здоровится, — усмехнулся я. — Плохо переносит полёты.

— И? — Джонс отвлёкся от еды.

— А мы уполномочены вести переговоры, — пожимаю плечами. — Условия сделки в силе, деньги у нас с собой.

— Мы можем быть уверены в честности продавца? — задалась логичным вопросом ясновидящая. — И в подлинности фрагмента?

— Не факт, — отрезал я. — Но это не играет решительно никакой роли.

— Почему? — удивилась герцогиня.

— Господин Иванов намекает, — догадался миллиардер, — что мы в любом случае продолжим игру. Будем блефовать и шантажировать.

— Ваша правда, сэр, — отвешиваю шуточный полупоклон.

Момент, когда начала твориться дичь, мы пропустили.

Всё произошло очень быстро.

Часть посетителей вырубилась. Кто уткнулся лицом в салат, кто сполз под стол или с грохотом упал на ковровую дорожку. Остальные, а их было семеро, резко встали и направились в нашу сторону. Все эти люди носили одинаковые чёрные костюмы. А ещё у них были совершенно идентичные лица.

Я ощутил силу, исходящую от этих персонажей.

Готов ли я к такому повороту?

Да я готов к чему угодно! Поэтому и ношу с собой оружие. Тычковый нож в кармане пиджака и кобуру с наганом под полой этого самого пиджака. Сегодня я в костюме-тройке, чтобы не выбиваться из мейнстрима.

— У нас гости, — цедит Наталья Андреевна.

Мы действуем синхронно.

Встаём со своих мест, выдвигаемся в проход, занимаем круговую оборону. Спина к спине. У герцогини в руках — парные саи. У меня — тычковый нож. Сэр Джонс невозмутимо извлёк из трости клинок, смахивающий на гибрид шпаги и катаны.

Прогоняю ки по каналам.

— Господа, нам нужно поговорить, — раздаётся спокойный мужской баритон. — Но только с одним из вас.

В следующую секунду я понимаю, что остался с потенциальными противниками лицом к лицу… без помощи спутников. Выронив оружие, Наталья Андреевна и сэр Джонс упали на ковёр.

Я поискал глазами официанта.

Весь персонал куда-то запропастился, да и никто из пассажиров не заходил в ресторан. Подозреваю, дверь закрыта, а снаружи висит какое-то объявление. Но это не будет продолжаться до бесконечности.

Семеро одинаковых мужчин рассредоточились по залу, окружив меня, но удерживали приличную дистанцию. Видимо, понимали, с кем имеют дело. Присмотревшись, я понял, что у этих людей одинаковые только лица и одежда. Рост, комплекция, манера двигаться — всё индивидуально.

Вперёд выдвинулся самый невзрачный из противников. Узкие плечи, средний рост. Он развёл руки, демонстрируя пустые ладони.

— У нас нет оружия, господин Иванов.

— Кто вы такие? Что вам нужно?

— Мы называем себя адептами Серебряного Круга, — сообщил мужчина. — И наша встреча спланирована заранее. Предопределена. У нас к вам деловое предложение.

Когда речь заходит о предопределённости, меня начинает тошнить. Да, вы скажете, что мойры научились управлять чужими судьбами, но я лично с этим не сталкивался. В целом же, человек — хозяин своей жизни. Оставим предопределённость для помешанных на тайных доктринах психопатов.

— Я вас слушаю.

Человек прекрасно говорил по-русски. С лёгким акцентом, но это — если придираться. Грубых ошибок он не допускал. И не подбирал слова, что говорило о высоком уровне владения языком.

— Вы знакомы с нашей доктриной, господин Иванов?

Ответил я не сразу.

— Поверхностно. Вы ищете Избранного, чтобы свергнуть Кормчих. Для этого вам нужно собрать Серебряный Круг. И модифицировать вашего героя Абсолютом. Правильно?

— В общих чертах, — признал говоривший. — Я — один из магистров тайного общества. И мне выпала невероятная честь склонить колено перед Избранным.

Закончив говорить, фанатик бухнулся на колени. Прочие адепты последовали его примеру. Я наблюдал за этим маразмом и тщетно пытался сообразить, что сейчас произошло. Избранный? Это они про меня?

— И кто здесь Избранный? — ответ кажется очевидным, но я решил уточнить.

— Вы, господин Иванов.

Гадство.

Этого мне ещё не хватало!

— Поднимитесь уже. И давайте поговорим нормально.

Фанатики исполнили мой приказ.

— У нас мало времени, господин Иванов, — продолжил магистр. — Экипаж рано или поздно попытается проникнуть в ресторан. Если вкратце, то на протяжении последних месяцев произошли знамения, указывающие на вас. Один из наших последователей, Кирилл Сперанский, пожертвовал собой, чтобы мы могли встретиться. Я искренне хочу верить, что его жертва не напрасна.

— Но в его воспоминаниях не было ничего такого, — неуверенно проговорил я.

— Мы внедрили этому человеку ложные воспоминания. Магистры ордена понимали, что с вами придёт ясновидящая, так что мы вынуждены были прибегнуть к столь сложному решению.

— То есть, нет никакого перекупщика? И девятого фрагмента?

— Девятый фрагмент существует, — возразил магистр. — И мы до него почти добрались.

— А от меня что нужно?

— Мы приглашаем вас вступить в Серебряный Круг, — с максимальной почтительностью произнёс магистр. — Вступить на тропу своего предназначения. Вы — потенциально сильнейший одарённый на Земле. И только вы сможете бросить вызов гегемонии Вершителей Судеб.

Я начал размышлять над тем, не перебить ли мне этих идиотов. Похоже, фанатики усыпили моих спутников и других посетителей ресторана. Официантов и поваров тоже вырубили. Правда, я не могу взять в толк, почему у них одинаковые лица. Иллюзия? Хитрая артефакторика?

— У меня к вам другое предложение, — я обвёл взглядом собеседников. — Вы передаёте мне Абсолют, я его использую в своих интересах и возвращаю обществу. За это вы получаете жизнь. Никто не умрёт, все довольны.

Повисла тишина.

— Господин Иванов, — сухо возразил магистр. — Это неприемлемо.

— Как и ваше дурацкое предложение, — отрезал я. — Мойры породили целую карательную систему, против которой я не собираюсь воевать. Во-первых, не вижу в этом практического смысла. Меня не трогают, и я никого не трогаю. Во-вторых, инквизиция обладает ресурсом, который, с большой долей вероятности, задавит ваше сопротивление. Не нужно перекраивать миропорядок. Живите и дайте жить другим.

— Это ваш окончательный ответ? — холодно поинтересовался фанатик.

— Не ответ, — поправил я. — Предупреждение.

— В смысле? — не понял собеседник.

— Отдайте Абсолют — и я сдержу слово. Верну его обратно после применения. Не отдадите… что ж, это будет ошибкой. Однажды я приду за вашими головами и заберу эту штуку силой.

На протяжении всего разговора лица адептов не менялись.

Может, они нацепили высокотехнологичные маски? Я о таком не слышал, но если вмешались каббалисты…

— Сергей, — мягко произнёс магистр. — Вы можете активировать Абсолют и получить бессмертие. Это кажется хорошим решением. Но мы вам предлагаем нечто большее. Освобождение мира и ничем не ограниченная власть. Могущество, обретённое с помощью Круга… ни с чем не сравнить.

Я не верю в доктрины.

Тайные или явные.

А вот в то, что благими намерениями вымощена дорога в ад, очень даже верю. Уничтожить Кормчих, чтобы поставить во главе мирового правительства нового диктатора? Сомнительное удовольствие. Меня будут все ненавидеть и однажды найдётся очередной Избранный, который уверует в свою непогрешимость. В любом мире, любой эпохе, надо обладать силой. Но власть — палка о двух концах.

— Меня это не интересует, — твёрдо заявил я. — Уходите.

Мужчины переглянулись.

— Я свяжусь с вами, — сказал магистр. — Подумайте хорошенько, господин Иванов. Месяц, если нужно. Или два. Мы вас не торопим, но уверен, что вы примете единственно верное решение.

Не сговариваясь, адепты Круга начали расходиться.

Прошли считанные минуты — и я остался один.

Ну, если не считать прикорнувших на полу пассажиров.

* * *

В Палермо мне пришлось сойти.

Очередная попытка добыть Великий Артефакт закончилась ничем. Своим партнёрам я, разумеется, поведал о разговоре с магистром. Не вижу смысла это скрывать — всё равно я не собираюсь играть в конспирологию с психопатами. Я не верю в Избранного и не считаю, что горстка отмороженных ушлёпков сумеет сковырнуть мировое правительство, стоящее у руля на протяжении многих веков.

Сэр Джонс связался с Паттерсоном и отдал приказ экипажу субмарины «Шоггот» идти к берегам Италии. Герцогиня Воронова предпочла остановиться в одном из лучших отелей города, отдохнуть пару дней, а потом взять билет на дирижабль до Стамбула. Ещё одна стыковка — и она в России.

Что касается меня, то лучшим общественным транспортом я вижу Бродягу. А посему я обменял часть наличных на местные лиры, доехал на такси до главпочтамта и позвонил к себе домой. Не прошло и пятнадцати минут, как я уже распаковывал чемодан, пребывая в отвратительном расположении духа.

Я не знаю, что подручные магистра добавили в тарелки с едой, но люди проснулись буквально через час после отхода фанатиков. Адепты Круга рассредоточились по палубам и бесследно исчезли. Я поспешил сделать то же самое и не общаться с охраной. Спустя некоторое время ко мне в каюту заявились партнёры.

Как вы понимаете, Круг дважды меня переиграл.

И это настораживает.

Неровен час, мне придётся вступить с ними в противоборство, исход которого до конца неясен. Вопрос не сводится к тому, чтобы всех перебить. Для начала мне придётся отыскать адептов Круга, а сделать это непросто. Строганов мне больше ничего не должен, а возможности Джонса и Вороновой, как выяснилось, не безграничны.

Разложив одежду и оружие по своим местам, я переоделся и вышел из комнаты, чтобы переговорить с Демоном. Пора всерьёз браться за формирование ядра гвардии, а то многовато у меня врагов накопилось в империи и за её пределами.

— У парадной двери зафиксирована активность, — сообщил Бродяга.

— Что ещё за активность? — устало произнёс я.

— Неизвестный мужчина телепортировался на нашу территорию. Оставил у порога бумажный конверт.

— Так это, наверное, Барский.

— У меня нет информации на сей счёт, — ответил домоморф.

Пришлось спуститься, открыть дверь и забрать конверт. Вот только клановых печатей и маркировки СБ там не было. Этот конверт вообще не пойми откуда. Хорошо, что у меня целый набор одноразовых перчаток, и я не люблю трогать неопознанную хрень голыми руками. Паранойя, обострившаяся в последние недели.

Я, наверное, минуты три крутил бумажный прямоугольник в пальцах. Даже понюхал его — вдруг учую что-нибудь специфическое. Но намёков на то, откуда мне прислали эту вещь, было ноль.

Ладно.

Чего тянуть кота за причинное место…

Вскрываю конверт и разворачиваю послание. Короткое письмо, отпечатанное на машинке. Без подписей, печатей и вензелей.

У тебя есть месяц, чтобы завершить текущие дела. Приведи всё в порядок, составь завещание. По прошествии тридцати дней ты умрёшь.

Хмыкнув, я аккуратно сложил бумажку и запихнул обратно в конверт.

Пригодится.

Завтра отправлюсь к ясновидящему и узнаю, кто у нас такой умный.

декабрь 2023 — апрель 2024 г.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40