Оберег [Полина Олехнович] (fb2) читать постранично

Полина Олехнович Оберег

Легкая полупрозрачная занавеска едва колышется в золоченых лучах заката. Я всматриваюсь во всех, кто появляется на дворе.

Он больше не приходит. Я не видел его уже два дня. Наверное, это хороший признак.

Уже целый год прошел, как мы с Палычем заселились в эту квартиру в доме  с вонючим мусоропроводом и травлеными тараканами-зомби в подъезде. Приличная кухня, санузел, большая комната,  — короче, хата как хата, дом, как дом.

С Палычем мы познакомились в курилке 21-ого корпуса Первого меда. Курение на территории образовательных учреждений, конечно, запрещено, все всё равно курят. Куда студент-медик без никотина? Изучая медицинские науки, мы лучше других знаем, как в организме все устроено, всякие там механизмы и процессы, и как легко все разрушается. От этих знаний очень страшно жить, мы курим, чтобы заглушить страх. Ну, типа, травишь себя осознано, понемногу, добровольно отдаешь дань судьбе, и она тебя не трогает, минует болезнями и несчастьями.

Так вот, я, совершенно убитый, спустился с этажа кафедры физики и математики и нервно курил, пытаясь придумать, как получить зачет. На первом курсе мне почему-то казалось, что врачу высшая математика на хрен не нужна, и я весь семестр оптимизировал расход интеллектуальных ресурсов, прогуливая занятия.

Препод, гад, заартачился и зачет ставить отказался. А без зачета не допустят к сессии, и «давай дасвидания». Я сам не заметил, как выкурил три подряд, зато это заметил парень, стоявший рядом.

— Проблемы? — спросил он, щурясь от дыма. Он был явно старше меня, хотя учился в параллельной группе. Вьющиеся патлы нависали на успевшее оплыть жирком лицо, прозрачные глаза с участием смотрели через очки. Но было в его взгляде что-то цепкое, острое, отчего я сразу понял  — это не простое сочувствие.

Это и был Палыч. Так его все звали, наверное, из-за солидного возраста. Палыч оказался решалой. Он знал нужных людей, а они знали, как получить зачет. Он ушел с моей зачеткой и вложенной в нее купюрой, а вернулся с вожделенным словом «зачет».

С этого дня я как-то проникся к нему, мы стали общаться, хотя наши жизненные пути и интересы сильно различались. Я, счастливый баловень судьбы, поступил в Первый мед сразу после престижной медицинской школы-лицея, а он сначала окончил медуху, а потом три года поступал в универ, только с третьего раза сдал экзамены. Вот это целеустремленность! Он учился и работал по ночам медбратом, я жил на деньги родителей. Он был практик, а я — теоретик, но бывает, что-то притягивает людей, комфортно им, что ли, друг с другом.

Через какое-то время я понял, что Палыч нормальный чувак. Самое главное, не маниакальный педант, не брюзга и не скандалист, и предложил ему снимать квартиру на двоих. Не то, чтобы мои родаки не могли оплатить аренду, нет, просто я хотел сэкономить на Кипр с Маринкой, моей девушкой, ну или на новый айфон, как получится.

Палыч снимал жуткую комнату в коммуналке с соседями алкашами, поэтому с радостью согласился.

Короче, я переехал с дорогой Петроградки в Московский район, где мы с Палычем нашли квартиру подешевле. Родители присылали мне прежнюю сумму, я откладывал деньги, Палыч избавился от пьяных шабашей и соблазна в них участвовать — в общем, все были довольны.

Мы жили вполне налаженной жизнью. Когда Палыч уходил в ночное в больницу, я зажигал с Маринкой, когда мы с Маринкой шли гулять или в кино, Палыч притаскивал  своих медсестричек. Удобно было и то, что мы помогали друг другу с учебой: менялись лекциями, разбирали непонятные места в учебниках. Но самым приятным в этом сожительстве было то, что Палыч готовил как бог.

Не знаю, какой бы из него получился врач, но повар, уверен, вышел бы первоклассный. Иногда я думаю, может, зря он так зациклился на медицине. В свои двадцать шесть мог бы стать уже шефом в каком-нибудь ресторане, зарабатывал бы хорошие деньги, а не жалкие больничные гроши, возвращался к своей упитанной, откормленной женушке и выводку пухленьких малышей…

Может, зря мы идем наперекор судьбе, бьемся как рыба об лед? Может, нужно расслабиться и плыть по течению, и оно тебя вынесет в нужное русло?

Но как бы там ни было, поступаешь ты так или иначе, твой выбор всегда правильный. Ведь это ТВОЙ выбор, значит, это лучшее для тебя на данный момент, а вся наша жизнь — совокупность данных моментов.

Идея-фикс стать врачом возникла у Палыча из-за матери. Та работала медсестрой, и он с материнским молоком впитал ее раболепное отношение к врачам. Все врачи казались Палычу полубогами. А когда мать умерла от лейфомы, медицинский университет стал вроде как предсмертной волей умирающей, заветом.

Даже представить страшно, каково было четырнадцатилетнему парню возвращаться в осиротевшую, холодную без материнского тепла квартиру и видеть запившего горькую отца. Как удалось ему не скатиться, не отступить от своей цели?

Вот она, человеческая психика! Вот поэтому я и хочу стать психиатром. Мне нравится копаться в