В те грозные тридцатые... [Сборник] (pdf) читать онлайн

Посвящается 100-летию со дня рождения В.Т. Шаламова

1ШПЮ...
a si а

Мемориальная доска на стене Свято-Троицкого собора в г. Соликамск.

1923 года в стране существовал лишь один лагерь шерское отделение преобразовалось в самостоятельный Ви­
для политических заключенных - Соловецкий лагерь шерский лагерь особого назначения, а в начале 1930 года особого назначения (СЛОН), а также система политизоляв­ Вишерский исправительно-трудовой лагерь. Заключенные
торов. В 1926 году в Прикамье, на реке Вишера, появилось Вишерского лагеря строили Вишерский бумажный и Берез­
отделение СЛОНа. 11 июля 1929 года было принято поста­ никовский химический комбинаты, занимались лесозаготов­
новление Совета народных комиссаров (СНК) "Об исполь­ ками. Максимальная численность заключенных достигла 39
зовании труда уголовно-заключенных". В том же году Ви- тысяч человек в 1931 году. В1934 году лагерь был закрыт.

С

ПИСАТЕЛЬ
С МИРОВЫМ ИМЕНЕМ
"Конечно, нам надо гордиться
не ГУЛАГом - не четвертым отде­
лением Соловецких лагерей осо­
бого назначения, известного в
народе как Вишерский лагерь.
Нам надо гордиться людьми, ко­
торые прошли земной ад - и не
только не потеряли честь, а при­
обрели имена, ставшие звучать на
весь мир. Настолько велик духов­
ный потенциал русских людей.
Единственное, что сегодня требу­
ется от их потомков, - это осмыс­
ление того, что произошло в XX
веке. Осмысление, а не сокры­
тие”.
Юрий Асланьян.
Варлам Тихонович Шаламов ро­
дился в Вологде в 1907 году. Отец
поэта, Тихон Николаевич, после окон­
чания семинарии был православным
миссионером на Алеутских островах.
Он памятен как человек широких
прогрессивных воззрений. Его воз­
вращение в Вологду пришлось на мя­
тежные дни первой русской револю­
ции 1905 года. За отправление пани­
хиды по жертвам черносотенцев, ко­
торая явилась открытым вызовом ре­
акции, был временно лишен права
священнослужения. Важно вспоми­
нать эти обстоятельства, чтобы луч­
ше представлять неслучайность тех
черт характера поэта, которые не без
основания иногда называют врожден­
ными: чувства справедливости и нео­
бозримого стремления доискаться
истины. Впрочем, это родовые черты
русской интеллигенции.
Окончив школу, В.Т. Шаламов с
1924 года работал дубильщиком на
кожевенном заводе в Кунцеве. В
1926-1929гг. учился на факультете
советского права в МГУ. Об этой поре
жизни повествуют "Записки студента
университета", которые опубликова­
ны в "Юности" с предисловием Дмит­
рия Сергеевича Лихачева. Потом гря­
нули первый арест и за ним тяжелые
работы на строительстве Березников­
ского химкомбината. Через три года
вернулся в Москву, чтобы активно
заняться журналистикой: его расска­
зы, очерки, стихи широко печатают­
ся. Это счастливое время обретения
первых читателей, время первого ли­
тературного признания. Оно предше­
ствовало иному времени. Поэт не
только признан, но и способен защи­

тить от беды. Однако сам нередко
беззащитен.
У него была легкая походка. Это
казалось невероятным для человека
едва ли не двухметрового роста, с
могучим разворотом плеч, с той со­
вершенно богатырской статью, кото­
рой природа все реже наделяет лю­
дей, но в этот раз она щедра была не
понапрасну - то, что выпало Варламу
Тихоновичу Шаламову, было неимо­
верно тяжело, трагично.
В редакции он появлялся всегда
внезапно, неслышно проходя редак­
ционными коридорами, усаживался,
закинув ногу на ногу и сплетя пальцы
рук на остром колене. И все же в этой
его, казалось бы, совершенно статич­
ной позе таилось много движения.
Иногда подолгу молчал. Но всем в его
присутствии было хорошо и спокой­
но, как будто по соседству с большим
и сильным деревом. Говорил мало,
преодолевая некоторую затруднен­
ность речи, с застенчивостью, свой­
ственной простодушным натурам.
И каждая фраза странным обра­
зом походила на него, и стихи были
похожи на него: строгость, аскетичность и, может быть, даже суровость
слога сопутствовали достоинству глу­
бокой оригинальной мысли, отваге и
бесстрашию сердечного порыва.
Подобно, многим, в 1937 году аре­
стован и несправедливо осужден. Он
сполна испил горестную чашу стра­
даний и мук и только чудом выжил.
Пятидесятые годы принесли освобож­
дение и полную реабилитацию. Вар­
лам Шаламов с головою погружается
в литературную жизнь столицы, мно­
го и жадно работает. Сближается с
Б.Л. Пастернаком, который высоко
ценил его поэтическое дарование.
В издательстве "Советский писа­
тель" выходят книги его стихов: "Ог­
ниво", "Шелест листьев", "Дорога и
судьба", "Московские облака", "Точ­
ка кипения".
И все же основной материк шаламовских дум и трудов оставался за­
крытым.
У В. Шаламова были особые от­
ношения со словом, он верно и стро­
го служил слову, и оно служило ему.
В этой взаимности не было и тени
компромисса, а всегда присутствова­
ла готовность к самопожертвованию
- так друг служит другу.
Тяжело читать прозу Шаламова. В

----------- 3------------

ней много пространства, которое оди­
наково способно и увлечь взгляд, и
остановить его. Сейчас "Колымские
рассказы" прочли многие и почувство­
вали, что холодок вечной мерзлоты,
тюрем и лагерей, вся свинцовая тя­
жесть муки мученической как-то нео­
жиданно преодолевается путем чте­
ния. Совершается - если уместно в
трезвое наше время произнести это
- некое таинство, волшебство. Да,
писательство - это путь из неволи.
В прозе Шаламова преступный
мир, так же, как и родственный ему
сановно-бюрократический аппарат
сталинщины, нашел в авторе бес­
страшного исследователя и неподкуп­
ного судью.
Сейчас читатели имеют возмож­
ность познакомиться со страницами
"Четвертой Вологды" и антироманом
"Вишера", блестящими статьями о
литературе, рецензиями, письмами.
Однако с начала 60-х и до середины
80-х годов Шаламова знали только как
поэта. Стихи его печатались в основ­
ном в журнале "Юность" (вплоть до
1981 года). Умер В.Т. Шаламов в ян­
варе 1982 года.

(По материалам вступительной
статьи Н. Злотникова к очеркам
В. Шаламова "Жульническая
кровь” и "Сучья война”,
опубликованным в библиотеке
"Огонёк”, Москва,
изд. "Правда” 1989г.)

ВАРЛАМ ШАЛАМОВ:
о времени, о литературе, о себе
На рассвете туман рассеялся, и
одился я в Вологде в потомствен­ писуемом долгу перед русским свя­
открылся потолок. Тюремное церков­
ной священнической семье. Отец щенством.
мой окончил Вологодскую семинарию Вскоре я окончил гимназию. И тут ное небо было совсем близко. На сте­
и пошел по традиционной для рода же выяснилось, что никакого направ­ нах в подвале я прочел письмена, сде­
дороге. Он проявил блестящие спо­ ления в вуз детям духовенства РОНО ланные простым углем: "В этой моги­
собности. Женился и принял священ­ давать не будет. Отец добился при­ ле мы умирали* и все-таки не умерли.
нический сан. Он поехал в Америку, ема у заведующего РОНО. Заведую­ Крепитесь, товарищи!”.
На первой же поверке на этапе
на Аляску миссионером и прорабо­ щий - Ежкин. В жизни я не забуду этот
(на Вишеру) я заступился за сержан­
тал там 12 лет. Вернулся в Вологду в визит. Ежкин принял нас стоя.
Он был возмущен:
та, которого избивал конвой. Я хо­
1904 году, увлеченный ветрами пер­
тел доказать себе, что я не хуже моих
вой русской революции - свободой
-Поп! В кабинете!
любимых героев русской литерату­
слова, свободой печати. Принял
Голос Ежкина звенел:
-Нет, гражданин Шаламов. Ваш сын ры. Я вышел из строя: "Не смейте
службу священника городского Собо­
бить человека. Это не советская
ра. В центре нашего старинного го­ не получит высшего образования!..
Ежкин сложил фигу и поднес к власть!" Сержанта оставили. Били
рода стояла церковь святого Варла­
меня конвоиры. Рот залила мне теп­
ама Хутынского. В честь этого свя­ моим глазам.
-Это я фигу ему показываю, - лая кровь. Я выплюнул первый вы­
того отец и назвал меня, родивше­
гося в 1907 году. Потом я превратил разъяснил Ежкин моему отцу. - Чтоб битый зуб.
Работал в Березниках на строи­
свое имя Варлаам в Варлама. Дом вы тоже это знали.
Ветреной осенью я покинул Вологду. тельстве химкомбината. Берзин
наш и сейчас уцелел, потому что за­
нимал место рядом с Собором. На
Все мое прошлое было еще впе­ звал меня на Колыму, на колониза­
цию края. "Нет, гражданин началь­
Троицу и Духов день служили службу реди.
1926 году впервые объявили ник, на Колыму только с конвоем",
в этом Соборе.
прием в вуз по свободно­ - сказал я.
В доме висела большая икона с
Я ­вернулся в Москву и крепко сто­
огромным ликом Христа в терновом
му конкурсу. У меня появилась воз
ял на всех четырех лапах.
венце. Потом я узнал, что отцовская можность проявить себя.
Вернулся к своей литературной
Когда я был принят в университет,
икона была репродукцией картины
ипостаси, поступил в журнал. И понял,
Рубенса. Эту репродукцию отец освя­ отец молился на коленях всю ночь.
тил по всем каноническим правилам
Одним из самых памятных зрелищ что работа газетная и работа писате­
и молился перед ней до конца жизни. остались в памяти диспуты Луначар­ ля - вещи разные. Я работал, писал,
перестал замечать время. Я набирал
Я в отцовского Бога не верил. Я мог ский - Введенский.
-Мы с Анатолием Васильевичем не силу. Готовилась книга рассказов.
понять Пророка, внимающего в пус­
12 января 1937 года в мою дверь
тыне Господу. Но обращение к Богу сходимся по некоторым вопросам.
за мирскими советами - это было мне Анатолий Васильевич считает, что че­ постучали. Я поцеловал в кроватке
ловек произошел от обезьяны. Что ж, дочь, попрощался с женой и поехал
чуждым и не вызывало уважения.
Небосвод нашей семьи держала на каждому его родственники лучше из­ через весь город, в Бутырскую тюрь­
му. Ничего не изменилось в ней. С
своих плечах моя мама. Мама люби­ вестны, - говорил митрополит.
19 февраля 1929 года я был арес­ первой тюремной минуты мне было
ла стихи. Она была одним из немно­
гих людей, для которых нравственный тован. Следователь направил меня в ясно, что ошибок в арестах нет, что
идет планомерное истребление целой
кодекс был изложен в форме стихо­ одиночную камеру Бутырской тюрьмы.
творных строк. Мама, способная, та­ Здесь я понял навсегда, что одиноче­ социальной группы, всех, кто запом­
лантливая, энергичная, превосходя­ ство - оптимальное состояние челове­ нил из русской истории не то, что в
щая отца духовными качествами, про­ ка. Идеальная цифра - единица. По­ ней следовало запомнить.
Здесь я получил похвалу, которую
жила жизнь, мучаясь, и умерла, как са­ мощь единице оказывает Бог, Идея.
мая обыкновенная попадья, не умея Вера. Я ощущал великое душевное спо­ считаю самой лестной, Генеральный сек­
вырваться ни из цепей семьи, ни быта. койствие. Мне удалось найти ту фор­ ретарь общества политкаторжан, быв­
Брат мой, Сергей, родившийся в му, которая очень проста и отточена ший эсер Андреев, прощаясь со мной в
Америке, был инициатором катания с опытом поколений русской интеллиген­ Бутырке, сказал: "Ну, Варлам Тихонович,
высокой соборной горы. Горка до сего ции. Русская интеллигенция без тюрь­ вы можете сидеть в тюрьме".
Особым совещанием я был осуж­
дня называется Шаламовской, по мы не вполне русская интеллигенция.
Я пришел с приговором три года ден за контрреволюционную троцки­
имени моего брата. А Сергей в 1917
году пошел добровольцем на фронт концлагерей за распространение за­ стскую деятельность.
и был убит. В епитрахили, измятой, вещаний Ленина. Приговор мне вы­
В этапке, я помню, мы сидели не­
покосившейся, отец провел около писали по уголовной статье. Я отка­ делю. Потом нас начали перевозить
зался расписаться в том приговоре.
на окружную дорогу. Грузили прямо в
тела сына всю ночь и ослеп от слез.
Помню Февральскую революцию. С ворами в одном вагоне я отправил­ товарный поезд, где в вагонах-теп­
лушках были нары, в оконцах - решет­
Как легко рухнул двуглавый орел с на­ ся на Урал в лагерь.
шей мужской гимназии.
В подвале Соликамской милиции, ки. Мы двинулись в полуторамесяч­
в бывшем монастыре, мне предстоя­ ный путь к Владивостоку.
1918 год был крахом нашей семьи.
Колыма приближалась.
По духовенству пришелся первый ло провести ночь. Я, неопытный юнец,
Помню хорошо, я был совершен­
удар зверских народных страстей. И искал глазами подобие печки. Люди
пусть мне не поют о народе. Если та­ были набиты в подвал так, что нельзя но спокоен. Готов на что угодно. Но
сердце сжалось и забилось неволькое понятие существует, народ в нео­ было ни сесть, ни лечь.

Р

В

----------- 4-------------

но. И я подумал - нас привезли сюда
умирать.
Я катал тачку в открытых забоях
золотых приисков Колымы.
Я тачечник высокой квалифика­
ции. Никаких знаний, никакого уме­
ния я не принес с Колымы. Но всем
своим знанием, всем телом я знаю,
умею и могу повторить, как катать,
возить тачку.
Осенью 1943, не имея ни сил, ни
надежды жить, я, доходяга, был по­
мещен в больницу.
Я полз вдоль кювета, царапая снег,
лед и камень голыми ладонями. Я ры­
чал, сопел, скреб землю. Я держался
за кювет, как за огромный канат, про­
тянутый через бездну к спасению.
Дополз до больничного барака. Меня
облили теплой водой и дали белье без
вшей. Это был рай Колымы.
Дизентерии у меня не было, а
была пеллагра. Еще страшнее. Но
мне в то время было все равно. Этим
равнодушием, этим бесстрашием
был переброшен какой-то мостик от
смерти.
’’Сентенция”, - кричал я, обраща­
ясь к небу. Неделю я не понимал, что
значит слово "сентенция". А через
неделю понял и содрогнулся от ра­
дости.
1951 году я освободился, но вы­
ехать с Колымы не смог. Я рабо­
тал фельдшером близ Оймякона, я
писал на обороте старых рецептурных
книг. Две из них передал Пастернаку.
Через полгода меня вызвали в управ­
ление за письмо. На попутках, на со­
бачьей упряжке я прошел 500 км. На
пятые сутки мне подали в руки пись­
мо, от Пастернака.
Потом пришла амнистия. Блатные
и фраера торопились выехать. Паро­
ходство выделило им пароход для
движения вниз по Лене. Продуктов
оказалось мало. Блатные захватили
пароход и командовали. Фраеров ре­
зали. Варили в пароходном котле. Ос­
тались, кажется, капитан да штурман.
Осенью 1953 я выехал с Колымы.
Впереди была Москва, встреча с же­
ной, с дочерью, которую я оставил в
37-м году, поцеловав в кроватке, ушел
со следователем на целых 17 лет. Я
шел пешком через Красную площадь,
через 17 лет я встретился с городом,
который я знал, в котором учился и
сражался.
Только вчера была Колыма и бе­
лый туман Заполярья. Сегодня звоню
у порога в Лаврушинском переулке.
Счастье, великое счастье было в том,
что за дверью меня ждал Пастернак.
Наша беседа касалась больше
общих вопросов искусства, чем ла­
геря, тюрьмы. Борис Леонидович
был общим. И это я хорошо пони­
мал. Я видел лицо, веселые его глаза.

Здесь я получил вторую похвалу в
своей жизни.
-Знаете, Варлам Тихонович, - ска­
зал Пастернак, - ваше определение
рифмы как поискового инструмента это пушкинское определение. Теперь
модно ссылаться на авторитеты. Вот я
тоже ссылаюсь на авторитет Пушкина.
Борис Леонидович был увлекаю­
щийся человек. И скидка нужна значи­
тельная. Но мне было очень приятно.
о Москве еще ходили милиционе­
ры. Проверяли в каждой кварти­
ре лишних и чужих. Даже первую ночь
я провел не дома. Жена боялась впу­
стить в квартиру постороннего.
Я уехал в Калининскую область,
небольшой городок. У меня был пас­
порт с 39-й статьей на проживание в
поселках с населением не больше 10
тысяч.
В Решетниково, где я поселился,
было немало интересного, но у меня
не было времени. Мне было больше
45. Я старался обогнать время. Пи­
сал день и ночь. Каждый день я боял­
ся, что время кончится, что я уже не
напишу ни строчки. Мой материал, то
грустный, то зловещий, не давал ни
минуты покоя.
Рассказы, которые я начал писать,
рождались с большим трудом. Каж­
дый мой рассказ был прокричен.
-Забудем все. Поживем для себя,
- просила жена.
-Никогда не забуду, - сказал я. - И
жить буду, чтобы помнить и отомстить
этим с...
Документы нашего прошлого унич­
тожены. Караульные вышки спилены.
Бараки снесены с землей. Ржавая ко­
лючая проволока смотана и унесена
куда-то в другое место. На развали­
нах "Серпантинки" растет Иван-чай,
цветок пожара, забвения, враг архи­
вов и человеческой памяти.
Были ли мы? Отвечаю: были. Со
всей выразительностью протокола,
ответственностью, отчетливостью до­
кумента. Потребность в такого рода
документах чрезвычайно велика. Ведь
в каждой семье, и в деревне, и в го­
роде, среди интеллигенции, рабочих
и крестьян были родственники и зна­
комые, которые погибли в лагерях.
Это и есть тот русский читатель, ко­
торый ждет от меня ответа.
Я считаю лагерь отрицательным
опытом для человека. Человек не дол­
жен знать, не должен даже слышать о
нем.
Никто не должен знать, что моим
соседом по нарам был лейтенант тан­
ковых войск Свешников, нежный ро­
зовощекий юноша, осужденный воен­
ным трибуналом по службе. Здесь он
тоже был под следствием. Работая на
прииске, был уличен в том, что ел
мясо человеческих трупов из морга,

----------- 5------------

вырубая куски, нежирные, конечно,
как он спокойно объяснял.
Соседей по нарам не выбирают.
Да, есть, наверное, дела и похуже, чем
обедать человеческим трупом.
Лагерь - отрицательный опыт. Это­
го не следует знать. Уж если ты ви­
дел, то должен сказать всю правду,
какой бы страшной она ни была.
Мои "Колымские рассказы" - это
судьба мучеников, не бывших, не
умевших и не ставших героями.
Есть какая-то глубочайшая неправ­
да в том, что человеческие страдания
становятся предметом искусства. И
хуже всего то, что для художника - за­
писать - это отделаться от боли. Это
тоже плохо.
Надо брать не перо, а винтовку.
Осенью 1956 года я вновь реаби­
литирован и вернулся в Москву.
Работал в журнале "Москва", пи­
сал статьи и заметки по вопросам ис­
тории, науки, искусства. Многие жур­
налы брали у меня стихи, но вернули
все назад. Мне дали пенсию по инва­
лидности - 42 руб. 30 коп. Жить на
эти деньги было невозможно. Я под­
рабатывал в "Новом мире", писал ре­
цензии. Здесь мы встретились с Со­
лженицыным.
"Дорогой Александр Исаевич, писал я ему в Рязань, - скажите Твар­
довскому, что в его журнале лежат
мои стихи. Я не могу добиться, чтобы
их показали Твардовскому, лежат там
и рассказы, в которых я показал ла­
герь так, как я его видел и понял.
Твардовский посмотрел стихи и
сказал, что такие стихи народу не нуж­
ны. О рассказах же рецензент сказал,
что в них нет даже трудового пафоса
Ивана Денисовича.
25 января 1972 года я узнал от
редактора моей книги "Московские
облака" о публикации "Колымских
рассказов" на Западе. Книга в "Совет­
ском писателе" была закрыта. Б. По­
левой сказал: "Ты в списках. Надо
писать письмо".
Я писал его. Черкая. И снова пи­
сал. Много, слишком много сомнений
испытал я.
15 февраля я отправил письмо в
редакцию "Литературной газеты".
"Проблематика "Колымских рас­
сказов" давно снята жизнью", - про­
чел я 23 февраля свою фразу.
Моя книга стихов была сдана в
набор. Меня на руках внесли в "Союз
писателей".
-Варлам Шаламов умер, - написал
Солженицын.
Но я был еще жив. Я успел даже
съездить в Ялту и Коктебель по пу­
тевкам "Литфонда".
"Литфонд" мне выписал последнюю
путевку - в дом престарелых.

Подготовила Нина ДЮКОВА.

КОЛЫМСКИЕ РАССКАЗЫ
Так это начиналось
ри смертных вихря скрестились и спороты петлицы, пуговицы. Среди
клокотали в снежных забоях золо­ арестантского этапа Цвирко весной
тых приисков Колымы в зиму тридцать1929 года прибыл на Вишеру и отбы­
вал там положенный трехлетний срок.
седьмого - тридцать восьмого года.
Первым вихрем было "берзинское С приездом на Вишеру Берзина в кон­
дело”. Директор Дальстроя, открыва­ це 1929 года карьера Цвирко быстро
тель лагерной Колымы Эдуард Бер­ пошла вверх. Цвирко, еще заключен­
зин, был расстрелян как японский ным, стал начальником командиров­
шпион в конце тридцать седьмого ки "Парма”. Берзин не чаял в нем
года (в августе 1938 года). Вызван в души и взял его с собой на Колыму.
Москву и расстрелян. С ним вместе Расстрелян Цвирко, говорят, в Мага­
погибли его ближайшие помощники - дане.
Филиппов, Майсурадзе, Егоров, Вась­
Майсурадзе - начальник УРО, от­
ков, Цвирко - вся гвардия "вишерцев”,
бывший когда-то срок "за разжигание
приехавшая вместе с Берзиным для национальной розни", освободивший­
колонизации Колымского края в 1932 ся еще на Вишере, тоже был одним
году.
из любимцев Берзина. Арестован он
Иван Гаврилович Филиппов был был в Москве, во время отпуска, и
начальником УСВИТЛ (Управление тогда же расстрелян.
северо-восточных исправительноВсе эти мертвые - люди из бли­
трудовых лагерей), заместителем жайшего берзинского окружения. По
Берзина по лагерю. Старый чекист, "берзинскому делу" арестованы и
член коллегии ОГПУ, Филиппов был расстреляны или награждены "срока­
когда-то председателем "разгрузоч­ ми" многие тысячи людей, вольнона­
ной тройки" на Соловецких островах. емных и заключенных - начальники
Есть документальный кинофильм приисков и лагерных отделений, лаг­
двадцатых годов "Соловки". Вот в пунктов, воспитатели и секретари
этой картине и снят Иван Гаврилович парткомов, десятники и прорабы, ста­
в своей тогдашней главной роли. росты и бригадиры... Сколько тыся­
Филиппов умер в Магаданской тюрь­ челетий выдано "срока" лагерного и
ме - сердце не выдержало.
тюремного? Кто знает...
"Дом Васькова" - так называлась
В удушливом дыму провокаций ко­
и называется по сей день Магадан­ лымское издание сенсационных мос­
ская тюрьма, которую строили в на­ ковских процессов, "берзинское дело",
чале тридцатых годов, - потом из де­ выглядело вполне респектабельно.
ревянной тюрьма превратилась в ка­
Вторым вихрем, потрясшим ко­
менную, сохранив свое выразитель­ лымскую землю, были нескончаемые
ное название, - начальник был по фа­ лагерные расстрелы, так называемая
милии Васьков. На Вишере Васьков - "гаранинщина". Расправа с "врагами
человек одинокий - проводил выход­ народа", расправа с "троцкистами".
ные дни всегда одинаково: садился на
Много месяцев день и ночь на ут­
скамейку в саду или в лесочке, заме­ ренних и вечерних поверках читались
нявшем сад, и стрелял целый день по бесчисленные расстрельные приказы.
листьям из мелкокалиберной винтов­ В пятидесятиградусный мороз заклю­
ки.
ченные-музыканты из "бытовиков”
Алексей Егоров - "рыжий Лешка",
играли туш перед чтением и после
как его звали на Вишере, был на Ко­ чтения каждого приказа. Дымные бен­
лыме начальником производственно­ зинные факелы не разрывали тьму,
го управления, объединяющего не­ привлекая сотни глаз к заиндевелым
сколько золотых приисков, кажется, листочкам тонкой бумаги, на которых
Южного управления.
были отпечатаны такие страшные сло­
Цвирко был начальником Северно­ ва. И в то же время будто и не о нас
го управления, куда входил и прииск шла речь. Все было как бы чужое,
"Партизан". В 1929 году Цвирко был слишком страшное, чтобы быть ре­
начальником погранзаставы и приехал альностью. Но туш существовал, гре­
в отпуск в Москву. Здесь после рес­ мел. Музыканты обмораживали губы,
торанного кутежа Цвирко открыл прижатые к горловинам флейт, сереб­
стрельбу по колеснице Аполлона над ряных геликонов, корнет-а-пистонов.
входом в Большой театр - и очнулся в Папиросная бумага покрывалась ине­
тюремной камере. С его одежды были ем, и какой-нибудь начальник, чита-

Т

----------- 6-------------

ющий приказ, стряхивал снежинки с
листа рукавицей, чтобы разобрать и
выкрикнуть очередную фамилию рас­
стрелянного. Каждый список кончал­
ся одинаково: "Приговор приведен в
исполнение. Начальник УСВИТЛ пол­
ковник Гаранин".
Я видел Гаранина раз пятьдесят.
Лет сорока пяти, широкоплечий, брю­
хатый, лысоватый, с темными бойки­
ми глазами, он носился по северным
приискам день и ночь на своей чер­
ной машине ЗИС-110. После говори­
ли, что он лично расстреливал людей.
Никого он не расстреливал лично - а
только подписывал приказы. Гаранин
был председателем расстрельной
тройки. Приказы читались день и
ночь: "Приговор приведен в исполне­
ние. Начальник УСВИТЛ полковник
Гаранин". По сталинской традиции тех
лет, Гаранин должен был скоро уме­
реть. Действительно, он был схвачен,
арестован, осужден как японский
шпион и расстрелян в Магадане.
Ни один из многочисленных при­
говоров гаранинских времен не был
никогда и никем отменен. Гаранин
один из многочисленных сталинских
палачей, убитый другим палачом в
нужное время.
"Прикрывающая" легенда была вы­
пущена в свет, чтобы объяснить его арест
и смерть. Настоящий Гаранин якобы был
убит японским шпионом на пути к месту
службы, а разоблачила его сестра Гара­
нина, приехавшая к брату в гости.
Легенда - одна из сотен тысяч ска­
зок, которыми сталинское время за­
бивало уши и мозг обывателей.
За что же расстреливал полковник
Гаранин? За что убивал? "За контр­
революционную агитацию" - так на­
зывался один из разделов гаранинс­
ких приказов. Что такое "контррево­
люционная агитация" на воле в 1937
году - рассказывать никому не надо.
Похвалил русский заграничный роман
- десять лет "аса"(антисоветская аги­
тация). Сказал, что очереди за жид­
ким мылом чересчур велики, - пять
лет "аса". И по русскому обычаю, по
свойству русского характера, каждый,
получивший пять лет, - радуется, что
не десять. Десять получит - радует­
ся, что не двадцать пять, а двадцать
пять получит - пляшет от радости, что
не расстреляли.

Глава из произведения
Варлама ШАЛАМОВА.

АНТИРОМАН “ВИШЕРА”
"Этап с севера"
онятно, этап с севера - с лесоза­ ков было преобразовано в са­
готовок, где рубят руки, где цин­ мостоятельный лагерь УВИТЛ.
га губит людей, где начальство стаОбщее
­
количество заключен­
вит "на комарей" в тайге, где "произ­ ных в нем к январю 1930 года
вол"; где при переходах с участка на достигло 60 тысяч. А в апре­
участок арестанты требуют связывать ле, когда пришел наш этап,
им руки сзади, чтобы сохранить было только две тысячи.
Открыли Темники, Ухтажизнь, чтоб их не убили "при попытке
к бегству".
Печору, Караганду, Свирлаг,
Бамлаг, Дмитлаг... Наш лагерь
Я помню эту тучу пыли и сейчас.
С недавнего времени по лагерю был "опытным хозяйством"
ползли слухи, что меняется началь­ перековки.
Весной двадцать девятого
ство, что в Соловках аресты началь­
ников, что и наш лагерь накануне года в отделе труда познако­
больших перемен. К лучшему? К худ­ мился я с Александром Алек­
шему?
сандровичем Тамариным.
Бежал Володенков, нарядчик, на
К вечерней "разнарядке" - назна­
моторной лодке вместе с мотористом. чению на завтрашние работы - при­
Бежал Кононов, старший наряд­ шел огромный седой старик, грузный,
чик, лесами ушел.
большерукий.
Приехала московская комиссия,
-Вот заявка,- протянул он бумагу
расстрельная комиссия. Начальник Козубскому.
управления Муравьев был арестован.
-Хорошо, вот из третьей роты Ша­
Арестован был, к моему величайше­ ламов и пошлет.
-Трех человек, только тех, кто были
му удивлению, Николай Иванович Глу­
харев - за взятки, за связь с блатаря­ раньше, я фамилии сейчас дам. А вы
ми. Пять лет получил он "довесок" и новенький?
ушел работать монтером на строи­
-Новенький, - ответил за меня Котельство. И по зачетам освободился. зубский, - и из самой Москвы, Алек­
Приехал новый директор строи­ сандр Александрович.
-Вот что. А что же вы делали в
тельства Вишхимза- Эдуард Петрович
Берзин, бывший командир латышской Москве? - седой старик поворотился
дивизии, герой дела Локкарта. С ним ко мне.
приехало много латышей - нового ла­
-Учился в университете.
герного начальства: Лимберг, Теплое,
-Вот что. Вы не могли бы завтра,
Вальденберг.
после развода, ко мне зайти? В сельхоз, на тот берег.
-На вахте не пустят, - сказал Козубский.
-Пустят, я скажу. К Тамарину, ска­
жете, в сельхоз.
Старик ушел.
-Это - Тамарин Александр Алек­
сандрович, агроном сельхоза, объяснил мне Козубский. - Это - че­
ловек не простой.
На следующий день я был в сельхозе. Огромные оранжереи, парники
- дело было ранней весной, подготов­
ленные рассады, зелень, теплый пар­
никовый запах земли. Седой огром­
Типичный лагерь ГУЛАГа.
ный старик в татарском бешмете. Две
женщины около него - одна такая же
ОГПУ были переданы исправдома, огромная, как он, с таким же огром­
начиналось широкое лагерное стро­ ным носом и такая же седая, другая
ительство - перековка. Концлагеря - маленькая, с желтым сморщенным
были переименованы в исправитель­ лицом, маленькими ручками.
-Моя мама, - указал Тамарин на
но-трудовые. Население арестантс­
кое росло. День и ночь шли поезда, седую женщину. - И моя сестра.
Я поздоровался.
этап за этапом. 4-е отделение Солов­

П

----------- 7 ------------

-Я писал раньше обзоры в "Ком­
сомольской правде", - сказал ста­
рик. - "Тамарин-Мирецкий" - такая
подпись. В отличие от просто Тама­
рина... Тамарин - это псевдоним
Окулова Алексея. Знаете такого пи­
сателя?
-Да, слышал. Крестьянский писа­
тель.
-Ну, крестьянского в нем ничего
нет. Мне нравится здесь, на Севере.
И маме нравится. Маме восемьдесят
шесть лет, и она всю жизнь прожила
на юге. И сестре нравится. Она рабо­
тает машинисткой в конторе. А я вот
увлекался в юности цветами - приго­
дилось.
Александр Александрович вздох­
нул. Он дал мне журналы, книги, и мы
распрощались. Разговоры с Тамари­
ным, сельхоз на том берегу, тишина
оранжерей...
-Вы еще молоды. Очень молоды.
Но старше - будете ценить тишину.
Мне - шестьдесят пять.
Срок у Тамарина был три года, три
года концлагерей.
Александр Александрович был не
Тамарин и не Мирецкий. Настоящая
его фамилия была Шан-Гирей. Он был
татарский князь из свиты Николая II.
Когда Корнилов шел на Петроград,
князь Шан-Гирей был начальником
штаба пресловутой "Дикой дивизии".
А потом, по призыву Брусилова, ШанГирей перешел на службу в Красную
Армию, командовал корпусом в граж­
данскую войну. Корпус Тамарина при­
нимал участие в операциях против
Энвер-паши, против басмачей. Энвер
был разбит, но ушел из окружения,
перешел границу и исчез, а Тамарин
был обвинен в военных ошибках, в
помощи бегству Энвера.
(Продолжение на 8 стр.)

АНТИРОМАН “ВИШЕРА”
"Этап с севера"
(Начало на 7 стр.)
Тамарин был демобилизован из
Красной Армии, жил в Москве, рабо­
тал в газетах. Вскоре был арестован
и заключен в концлагерь на три года.
Любитель цветоводства и огородни­
чества стал агрономом сельхоза.
-На досуге подумайте, - говорил
мне Александр Александрович. - Цар­

ские офицеры, особенно высшие,
вовсе не были бездельниками. Каж­
дый знал, и хорошо знал, какую-ни­
будь рабочую профессию. Граф Иг­
натьев - кузнец, и хороший кузнец, я
- агроном, цветовод, а полковник Па­
нин, что пришел с вами одним эта­
пом, - великолепный столяр. И сей­
час заведует столярной мастерской.
Да, позднее я знал еще замечатель­
ного мастера парикмахерского дела забыл его фамилию... Тот был тоже, как
и Тамарин, близок царскому двору.
-После революции, - рассказывал
он, - я понял, что спасти меня может
только ремесло. Не профессия, а имен­
но ремесло. Вы понимаете меня? Я по­
шел к своему парикмахеру, который
брил меня каждый день в течение де­
сяти лет для двора. Тот за полгода на­
учил меня всем премудростям. И вот я
- парикмахер. Высококвалифицирован­
ный мастер. И в лагере не пропаду!
-Да и здесь, на Вишере, из трех
лагерных дежурных комендантов -

только один - бывший штабс-капитан
Александров - дежурил так, что сто
дневальных и тридцать взводных бо­
ялись задремать хоть на секунду.
-Когда меня освободят - мне ос­
талось меньше года, - я останусь
здесь навечно. Маме здесь нравится,
сестре тоже.
Эти беседы в сельхозе были очень
хороши. Но продолжались они недо­
лго. Внезапно Александр Александро­
вич был вызван в Москву.
-На освобождение, - уверяли все.
-Нет, это не на освобождение, говорил Александр Александрович, это другое.
Мы расцеловались, и я не думал,
что встречу его когда-нибудь.
Но через несколько месяцев в Бе­
резниках на пересыльный пункт "Ленва”, куда я был переведен работать,
прибыл из Москвы спецконвой. Кон­
воиры ушли обедать, а тот, кого они
везли, сидел в камере на чемоданах
и смотрел в окно, курил. Человек был
сед, небрит. Орлиный профиль его
был очень знакомым.
-Александр Александрович!
Мы расцеловались, и Тамарин
рассказал свою историю.
За эти три года, что он сидел, за
границей вышли многочисленные
мемуары. И в каких-то воспоминани­
ях говорилось, что Энвер, старый зна­
комый Шан-Гирея - Тамарина, пере­
писывался с ним во время граждан­
ской войны, чуть ли не встречался. И
Тамарин помог Энверу бежать.
-Но ведь это - провокация, Алек­
сандр Александрович. Ведь это дела­
ется для того, чтобы огорошить, выз­
вать подозрения. Это же...
-Конечно, провокация. Цель Энве­
ра я очень хорошо понимаю. Ском­
прометировать меня в глазах Совет­
ской власти. К тому же лично я Энве­
ра, действительно, знал. Был с ним

8

знаком. Мое дело пересмотрели и
дали мне десять лет. Даже старые по­
чти три года не зачли. Будет мне
семьдесят пять, когда освобожусь. А
маме - девяносто пять, - Александр
Александрович улыбнулся. - Я просил
одного - пошлите меня на старое ме­
сто, на Вишеру, в сельхоз. Там я и
умру. Меня и послали обратно.
Мы расцеловались, и больше я Та­
марина не видел. Но кое-что знаю о
нем. Когда Александр Александрович
вернулся обратно - директор Вишхимза был уже новый - Эдуард Пет­
рович Берзин. Берзин, старый чекист,
очень хорошо понимал механизм по­
добных провокаций и, веря в челове­
ка, а не в бумагу, принял горячее уча­
стие в судьбе старика Шан-Гирея. Та­
марин представлен был им на сокра­
щение срока, а в 1932 году Берзин,
уезжая на Колыму, взял Тамарина с
собой, и Александр Александрович
стал заведующим КОС - Колымской
опытной станцией, работавшей по
изучению м внедрению на севере
сельского хозяйства. Именно Тамари­
ным заложены основы сельского хо­
зяйства на Крайнем Севере. В 1935
году, когда Дальстрой отмечал свое
трехлетие, Александр Александрович
Тамарин был награжден орденом Ле­
нина. Судимость с него была снята.
Тамарин умер на Колыме глубоким
стариком, не дожив до ареста Эдуар­
да Берзина как японского шпиона. От
всей свистопляски 37-38-х годов Та­
марина избавила смерть. Все друзья
последних лет жизни Александра
Александровича - Берзин, Майсурадзе, Егоров, Лагин - расстреляны. До
реабилитации их оставалось очень
много лет. Александр Александрович,
умерший раньше этих расстрелов, не
нуждался в реабилитации.

Глава из произведения
Варлама ШАЛАМОВА.

ЭТО НАША ИСТОРИЯ
олько благодаря большевистским
темпам строителей Вишерский ком­
бинат был построен в рекордно-корот­
кий срок -18 месяцев. Стройка родила
сотни героев. Будни строительства
были наполнены замечательными де­
лами.
Осень 1930 года. С севера дули
пронизывающие ветры. В этих местах
октябрь нес с собой первые замороз­
ки. Людям не были страшны холода,
они боялись за цементный раствор морозами он будет приведен в негод­
ность. Эта угроза принимала реальные
формы и очертания. Зима угрожала
захватить врасплох огромные, расши­
тые лесами здания.
-Стоит или не стоит строить зи­
мой?
И было принято большевистское ре­
шение: строить! И даже строить более
ударными темпами, строить на более
развернутом фронте.
Зима 1930-31 годов явилась периодом наиболее раз­
вернутых работ. За шесть зимних месяцев одних стро­
ительных работ сделано в два раза больше, чем за пять
летних месяцев. Днем и но­
чью, при свете фонарей и про­
жекторов, при 47-градусном
морозе кипела работа. По
реке Вишера, по дороге Со­
ликамск - Вишера двигались
обозы, тракторы, доставляю­
щие оборудование и матери­
алы...
Особенное внимание при­
ковывала насосная станция.
Чтобы ее построить, да еще в
зимнее время и при плывунах,
пришлось выдержать отчаян­
ную борьбу с рекой Вишерой.
Нужно было отвоевать от Ви­
шеры 12 000 000 ведер воды
в сутки.
Как добывать такую уйму
воды? Нужно было прокопать
к реке галерею в 100 метров
длиной, на глубине 10 метров.
Эта галерея ведет к главной
13-метровой шахте станции,
находящейся на расстоянии
75 метров от берега. Десятки
раз вода заливала котлован и
галерею. Поставили насосы,
которыми вода выкачивалась
обратно в Вишеру, но песокПамятник
плывун забивал насосы, и они
выбывали из строя. Стали
вбивать в твердый грунт электрическими копрами сваи, к
которым прикреплялись железные башлыки, чтобы пре­
градить дорогу песку.
Мороз в 45 градусов, ледяная вода, но борьба с Ви­
шерой горячая.

Т

Зал буммашин. Монтаж вала Белойта. 1931 год.

Раз за разом затапливается галерея, ломаются сваи,
насосы забиваются песком, хрипят...
Но вот достигли дна. Какое же, однако, это дно! Одна
зыбь, которую нужно укреплять бетоном.
Эта задача оказалась также
нелегкой. Обнаружились песча­
ные ключи, куда бесследно ис­
чезало громадное количество
камня и бетона. Рабочие-удар­
ники рисковали каждую минуту
быть поглощенными в эти клю­
чи. Но никто не думал уступать
реке. Наконец, главная шахта
оказалась сжатой в бетонном
кольце, а по дну Вишеры были
уложены бетонные трубы. Побе­
да была одержана.
Монтаж отдельных объектов
задерживался из-за неприбы­
тия иностранных специалистов.
Что же делать? Неужели ждать
иностранцев? Так можно со­
рвать пуск комбината. И вот тут
на смену выходят сами рабочие,
которых после в шутку называ­
ли ’’русскими иностранцами". В
древесном отделе бригада Бо­
рисова, изучив поступающее
импортное оборудование, про­
вела монтаж без иностранных
специалистов. Овладевая тех­
никой, изучая значение каждой
детали, бригада Борисова суме­
ла окончить монтаж даже на два
первостроителям Вишхимза.
дня раньше срока.
Таким же образом, соб­
ственными силами были смонтированы мембранные сор­
тировки, роллы, сгустители, рубительные машины и т.п.
Приехавшие впоследствии немецкие специалисты
признали работу вполне удовлетворительной.

9

А. РОГОЗИН. "КВ".

ВИШЛАГ - ЛАГЕРЬ ПЕРЕКОВКИ
К проблеме становления ГУЛАГа
"Было опытным путем доказа­
но, что принудительный труд при
надлежащей его организации (без
всяких поправок на обман и ложь
в производственных рапортичках)
превосходит во всех отношениях
труд добровольный".
Варлам Шаламов.
ОГПУ с 1922 г. имело один, но ги­
гантский концлагерь (он зачастую
именовался в их документах) - СЛОН
- Соловецкий лагерь особого назна­
чения. В отличие от заключенных ко­
лоний НКВД, заключенные СЛОНа
осуждены были, как правило, не при­
говорами судов, а решением внесу­
дебных органов - коллегией ОГПУ или
тройками.
В 1926 г. концлагерь из Соловков
выплеснулся на материк. В поселке
Кемь на Беломорском побережье Ка­
релии, где с начала создания лагеря
находился его главный пересыльный
пункт, было образовано второе отде­
ление СЛОНа. В 1928 г. - третье и
четвертое отделения: Усть-Цильма на реке Печоре в Коми АССР и Зы­
рянка - в Пермской области, на реке
Вишере. СЛОН разросся в целую ла­
герную систему.
Вплоть до 1929 г. главными в ла­
герях оставались не производствен­
ные показатели. "Работа вовсе не
спрашивалась, спрашивался только
выход, и вот за этот-то выход заклю­
ченные и получали свою пайку", - сви­
детельствовал В.Т.Шаламов, прибыв­
ший в апреле того года в Вишерское
отделение СЛОНа.
"Кормили тогда по-особому. Еще
никто не додумался сделать из пайки
средства выколачивания плана - каж­
дый получал один и тот же казенный
паек, арестантскую пайку. Каждый
имел право на восемьсот граммов
хлеба, на приварок - каши, винегре­
ты, супы с мясом, с рыбой, а то и без
мяса и без рыбы по известным рас­
кладкам на манер тюремных. Хлеб
выдавался на каждый барак, и хлебо­
рез барака резал пайки с вечера. И
каждому клал на постель его пайку. В
лагере никто не голодал. Тяжелых
работ не было. На работе никто не
понукал... Дневальные приносили к
обеду в бачках суп и второе, и тот же
хлеборез раздавал суп и кашу черпа­
ком. Мясо было порезано на кусочки
и выдавалось с весу... За работу не
платили никаких денег, но ежемесяч­
но составляли списки на "премию" по усмотрению начальников - и по
этим спискам давали два, три, редко
пять рублей в месяц. Эти два рубля

выдавались лагерными бонами... Эти
лагерные боны стоили гораздо выше,
чем вольные деньги. В лагере был
магазин, где можно было купить все,
что угодно... Была в лагере и столовая
"ресторанного типа", только для зак­
люченных, где принимали деньгибоны. И где, например, порция ан-трекота стоила пятнадцать копеек... В ла­
гере 1929 года было множество "обсосов", множество "продуктов", мно­
жество должностей, вовсе не нужных
у хорошего хозяина. Но лагерь того
времени не был хорошим хозяином".
В конце лета 1929 г. начальником
управления ВИШХИМЗ - строитель­
ства Вишерских химических заводов,
под которыми понимались стройки не
только на реке Вишере, но и на Каме,
- был назначен Э.П. Берзин.
Вскоре после приезда его на Ви­
шеру отделение Вижаиха было выде­
лено из СЛОНа и преобразовано в са­
мостоятельный лагерь - Вишерский
лагерь особого назначения (ВИШ­
ЛОН), начальником которого был на­
значен приехавший сЛубянки вмес­
те с Берзиным И.Г. Филиппов. Глав­
ными объектами работ Вишерского
лагеря были строительство целлюлоз­
но-бумажного комбината и заготовка
леса по реке Вишере как для нужд
строительства, так и для обеспечения
комбината древесиной для производ­
ства бумаги.
После реорганизации отделения в
ВИШЛОН Берзин направил на Каму,
где к тому времени из-за отсутствия
необходимого количества рабочих рук
забуксовало Березниковское химичес­
кое строительство, человек 50 заклю­
ченных закладывать производственное
лагерное отделение. В состав этой
группы попал и В.Т. Шаламов.
Дальнейшие события развивались
головокружительно быстро и мас­
штабно. В распоряжение Берзина ста­
ли прибывать один за другим эшело­
ны с заключенными. По впечатлению
В.Т. Шаламова, тысячные этапы при­
бывали чуть ли не ежедневно. "Из всех
этапов опирались самые лучшие спе­
циалисты, и любой, кто работал по­
хуже, вечером же включался в этап на
Вижаиху, в управление, где строился
бумкомбинат. Наше отделение име­
ло право задерживать, оставлять у
себя лучших работников, хотя и без
"личного дела".
Эти "лучшие" "...всю зиму двад­
цать девятого - тридцатого года... "об­
живали" каменные коробки, воздвиг­
нутые по вольному найму в Городе
Света (Березниках - В.111.)... Разме­
щаясь там на сырых досках-нарах, а

----------- 10------------

то и просто вповалку, тысячи, десят­
ки тысяч людей строили Город Све­
та, работали на комбинате и строили
себе лагерь поближе - на Адамовой
горе... Как только на Адамовой горе
был построен лагерь, работяги стро­
ительства перешли жить туда".
Принимать новый лагерь летом
1930 г. прибыл из ОГПУ М.Д. Берман.
"Лагерная зона, новенькая, "с иголоч­
ки", блестела. Каждая проволока ко­
лючая на солнце блестела, сияла, сле­
пила глаза. Сорок бараков - соловец­
кий стандарт двадцатых годов, по две­
сти пятьдесят мест в каждом на сплош­
ных нарах в два этажа. Баня с асфаль­
товым полом на 600 шаек с горячей и
холодной водой. Клуб с кинобудкой и
большой сценой. Превосходная но­
венькая дезкамера. Конюшня на 300
лошадей... Колонны лагерного клуба
чем-то напоминали Парфенон, но
были страшнее Парфенона"...
Второй такой же лагерь был воз­
веден Берзиным на Вишере, при
строительстве бумкомбината. Если к
моменту прибытия В.Т. Шаламова в
1929 г. там было 8-10 бараков на 2000
человек, то вскоре их стало уже 44 на 11 000 заключенных. Выросли от­
дельный сангородок, парк с беседка­
ми, открытой сценой, фонтаном и
даже собственным зверинцем, радио­
узел и павильон-каток, свыше 20 про­
изводственных помещений, в числе
которых были и типография, и часо­
вая мастерская, и мыловарня с кол­
басной. Всего в лагере было свыше
200 построек, не считая вышек и вахт.
Не везде, конечно, было так. В вер­
ховьях той же Вишеры, где вскоре при­
шлось побывать В.Т. Шаламову, сохра­
нялись многочисленные лесные ко­
мандировки с цингой, обморожения­
ми, саморубами и тайными казнями.
(ВИШЛОН, хоть и назывался лагерем,
был на деле целой системой лагерей,
включающей в себя, кроме двух боль­
ших - на Вишере и в Березниках, множество более мелких, которые на­
зывались командировками). "Север
был штрафным районом. "Загнать на
Север" - было всегдашней, понятной
всем формулой угрозы начальства".
7 апреля 1930 г. СНК СССР принял
"Положение об исправительно-трудо­
вых лагерях". 25 апреля приказом по
ОГПУ № 130/63 в его составе было
организовано новое подразделение УЛАГ (Управление лагерями) ОГПУ, на­
чальником которого был назначен быв­
ший начальник СЛОНа - Эйхмане.
Лагеря особого назначения ОГПУ
были переименованы в исправитель­
но-трудовые. ВИШЛОН стал назы­

ваться Вишлагом или Вишерским ИТЛ
- исправительно-трудовым лагерем.
Менялось не только название. Меня­
лась лагерная концепция. Лагеря дол­
жны были превратиться из "плохих"
хозяев в "хороших".
В "яслях" нового порядка, в Вишлаге, под рукой Берзина в это время
было и не то еще. "...Вольная столо­
вая была хуже лагерной, - вспоминал
В.Т. Шаламов. - Лагерников и одева­
ли лучше. Ведь на работу не выпуска­
ли раздетых и разутых. Даже случай­
но... Это привело к конфликту, завис­
ти, жалобам. Я много встречал потом
ссыльных, а то и просто вербованных
работяг, бежавших из Березников изза плохих условий быта. Все они вспо­
минали одно и то же: "раскормленные
рожи лагерных работяг"...
В дореволюционной России суточ­
ный рацион арестанта и каторжника
(политические и некоторые другие
тюремные заключенные в начале XX
века имели особые, увеличенные нор­
мы) был аналогичен солдатскому, а
пайка составляла 2 фунта хлеба. При­
варок включал в себя 890 г (150 зо­
лотников) мяса, свыше 3 кг вермише­
ли, круп или гороха в неделю.
На Березниковском химстрое зак­
люченный Шаламов имел пропуск в
ресторан для иностранцев, в большом
количестве приехавших на строитель­
ство комбината. Получил он его, ко­
нечно, не за трудовые доблести, а "по
блату". Но сам факт существования
подобного пропуска весьма показате­
лен для той эпохи.
Но эпоха эта длилась недолго.
Очень скоро дифференцированный
паек эволюционировал в смертельную
"шкалу питания", обрекшую на гибель
миллионы заключенных.
В феврале 1928 г. особое поста­
новление ВЦИК и СНК РСФСР огра­
ничило досрочное освобождение
"классовых врагов" лишь "исключи­
тельными случаями”.
И вначале, во всяком случае, в
"опытном хозяйстве перековки" Вишлага, механизм работал: "Выработка
заключенных была гораздо выше, чем
у вольнонаемных... Бригадиров, чьи
бригады не выполняли 130%, не дер­
жали ни одного дня на строительстве".
Опыт Вишлага, "опытного хозяй­
ства перековки", и Берзина, в масш­
табе "отдельно взятого" лагеря и
стройки, удался на славу. На славу
Берзина. Березниковское строитель­
ство из прорыва было вытащено, Вишерский бумкомбинат имени т. Мен­
жинского пущен. Правда, после вы­
полнения основных объемов работ
десятки тысяч заключенных остались
без дела. Уже в 1933 г. Вишлаг стал
сворачиваться, а летом 1934 г. был
ликвидирован полностью. Заключен­
ные были переведены в Мордовию, в
Темниковский ИТЛ. Только что пост­

роенные Березниковский и Вишерский лагеря брошены.
Берзин еще до этого, в 1932 г.,
был направлен на Колыму, где осно­
вал Магадан - столицу печально зна­
менитой лагерной империи; Дальстрой - организацию, построившую ру­
ками заключенных в районах вечной
мерзлоты десятки приисков, рудни­
ков и обогатительных фабрик; СВИТЛ
{северо-восточный исправительнотрудовой лагерь). Смертельные лаге­
ря Колымы обеспечивали функциони­
рование Дальстроя и добычу колым­
ского золота.
Перестройка лагерной системы
начала 30-х гг. затрагивала не только
паек, режим, организацию работ. К
ней вынуждены были приспосабли­
ваться и те, кто находился по другую
сторону колючей проволоки. Показа­
тельна эволюция Р.И. Васькова, ко­
торый начинал свою лагерную служ­
бу с основания СЛОН, с 1922 г.
В первой половине 20-х гг. он за­
нимал поочередно должности началь­
ника следственной и административ­
ной части СЛОНа, являясь замести­
телем сначала Эйхманса, а затем Ногтева, отличался особой жестокостью
и даже свирепостью по отношению к
заключенным. "Звероподобный"
Васьков, "человек-горилла” - так еди­
нодушно характеризуют его в своих
воспоминаниях соловчане до 1927 г.
Позднее, когда его уже не было на
островах, о Васькове ходили леген­
ды среди заключенных.
Осенью 1930 г. Васьков был назна­
чен начальником УРО Вишлага. В не­
посредственном подчинении у него
оказался В.Т. Шаламов, оставивший
почти лестную характеристику: "Вась­
ков был красный, плотный, подвиж­
ный человек, с высоким звенящим
тенором - признаком великого ора­
тора вроде Жореса или Зиновьева.
Оратор был Васьков никакой. К зак­
люченным он относился неплохо большого начальника из себя не стро­
ил. Мучился он катаром желудка, ка­
бинет был весь наполнен бутылками
какой-то минеральной воды... Чело­
век он был суждений самостоятель­
ных, не глядел в рот ни Берзину, ни
Филиппову..."
Уехав с Берзиным на Колыму и
получив назначение на должность
сначала начальника центрального ла­
геря в Магадане, а потом и всего
СВИТЛа, Васьков вернулся к своей
первоначальной роли - жестокого "хо­
зяина зоны". Он снова стал персона­
жем новых, уже колымских легенд.
Магаданская тюрьма до сих пор на­
зывается - "дом Васькова".
ГУЛАГ крепчал, ГУЛАГ мужал. Ле­
том 1934 г. вместо ГУЛАГ ОГПУ был
создан ГУЛАГ НКВД СССР, вобравший
в себя все лагеря страны, превратив­
шийся в значимый хозяйственный

----------- 11------------

субъект государства. Государства,
занимавшего одну шестую часть суши
Земли...
"Лагерь - его устройство - есть
величина эмпирическая. То совер­
шенство, которое было встречено
мной на Колыме, не было продуктом
чьего-то гениально злого ума - все
создавалось мало-помалу. Копился
опыт", - заметил В.Т. Шаламов.
Система эксплуатации ГУЛАГа
складывалась и "совершенствова­
лась" (действительно же совершен­
ствовалась, но трудно не закавычить
это слово в данном контексте) в те­
чение многих лет трудами миллионов
людей: от генералов НКВД до послед­
них "доходяг", опытным путем - жиз­
нью своею - определявших минималь­
ный размер пайки.
"Хозяйская" система эксплуатации
заключенных "совершенствовалась"
непрерывно все то время, пока суще­
ствовал ГУЛАГ. Цель - максимальная
отдача при минимальных вложениях,
- обычная цель любого предприятия,
в ГУЛАГе не могла не эволюциониро­
вать от идеи "большой пайки" и "гус­
той баланды" к идее "минимальной
пайки" при "максимальной работе", к
оптимальному соотношению "мини­
мальной пайки" и "максимальной ра­
боты" через категории работоспособ­
ности и лимиты использования...
Нужно было только время, по­
скольку соотношение это нельзя было
рассчитать теоретически, да и в раз­
ных конкретных случаях, зависящих от
многих субъективных факторов, оно
было различным.
Голодную пайку и непосильную
работу ГУЛАГа конца 30-х гг. опреде­
ляли не столько злая воля лагерного
начальства и "нужда общенародная в
продуктах", сколько естественная ло­
гика развития той идеи, которая при­
вела осенью 1929 г. Берзина на Ви­
шеру.
Осенью 1929 г. от Вишлага, от ла­
геря на Адамовой горе вблизи Берез­
ников, только-только начался долгий
путь к Серпантинке, прииску "Парти­
зан", каторжным лагерям и Особлагам МГБ СССР...
Наверное, самый страшный путь в
истории человечества. Путь убийства,
растления и деградации многих мил­
лионов душ...

"Годы террора", книга памяти
жертв политических репрессий,
1998 г., г. Пермь,
издательство "Здравствуй".
Виктор ШМЫРОВ, кандидат
исторических наук, доцент
кафедры Отечественной истории
Пермского государственного
педагогического университета,
директор Мемориального музея
истории политических репрессий
и тоталитаризма а СССР.

ТЕМА ВИШЕРЫ
в “Колымских рассказах” В. Шаламова
С

реди "Колымских рассказов"
В рассказе "ЭХО В ГОРАХ" есть
встречаются такие, в которых описание лагерного барака. В учет­
отделе заключенных никак не
изображены некоторые события ном
и
факты вишерского срока заключения могли подобрать из делопроизводи­
В. Шаламова. После 20 лет тюрем, ла­ телей старшего, ведавшего делами
герей и ссылок писатель не был уве­ освобождения. Такой человек был
рен, что успеет рассказать о страш­ доставлен спецконвоем с Соловков.
ной трагедии советского народа в Дело было ночью, и вновь прибывше­
эпоху тоталитарного режима. Для го отвели в общий барак.
"В общем бараке с двойными на­
него самого этот гнет не спадал до
рами было тесно и душно, несмотря
последних дней жизни.
Обращение к рассказам, предше­ на раскрытые настежь двери с обоих
ствовавшим антироману, поможет концов дома. Деревянный пол был
полнее представить историю района посыпан опилками, и дежурный, си­
девший при входе, разглядывал в све­
начала 30-х годов XX в.
В рассказе "ПЕРВЫЙ ЗУБ" чита­ те семилинейной керосиновой лам­
ем: "Под крики команд этап вышел за пы прыгающих в опилках блох. Вре­
околицу Соликамска и двинулся в ни­ мя от времени, послюнив палец, де­
зину. Небо было синее-синее... Солн­ журный пускался на поиски стреми­
це жгло, ветер охлаждал наши лица - тельных насекомых. В этом бараке и
они становились коричневыми к пер­ было отведено место приезжему.
вой же ночевке в пути. Ночевка этапа, Дежурный сделал неопределенный
подготовленная заранее, проходила жест рукой, показывая в темный и
всегда по установленной форме. Для вонючий угол, где вповалку спали
арестантской ночевки у крестьян сни­ одетые люди и где не было места не
мали две избы - одна почище, другая только человеку, но и для кошки.
Но приезжий спокойно натянул
- победнее - нечто вроде сарая, да
иногда и сарай... Каждый вечер в су­ шапку на уши и, положив свои косты­
мерках всех пропускали мимо началь­ ли на длинный обеденный стол, взоб­
ника конвоя, который взмахом руки рался на спящих людей сверху, лег и
показывал, где очередной арестант закрыл глаза, не делая ни одного дви­
должен провести очередную ночь... жения. Силой собственной тяжести он
Вся "пятьдесят восьмая” была вмес­ продавил себе место в других телах...
Нащупав локтем и бедром доски нар,
те, и "тридцать пятая" также..."
Шаламов шел в апреле 1929 года. приезжий расслабил мускулы тела и
Двумя годами позже по этому же пути заснул..."
Что позже стало с такими барака­
был доставлен на Вишеру Филипп
Дмитриевич Шишкин. В блокнотике ми, известно. Их перепланировали,
он записал название мест ночёвок: сложили печи, заселили новыми
деревни Верхнее Мошево, Татарское, жильцами (спецпереселенцами).
Многие прожили здесь не один деся­
Губдор, командировка Чернушка.
Мы знаем, что такое деревенская ток лет.
Такого поэтического описания
изба. Трудно представить, как в та­
кой избе можно было разместить до природы, как в рассказе "АЛМАЗНАЯ
100 арестантов. Филипп Дмитриевич КАРТА", мы не встретим больше ни в
указывает, что еду выдавали только каких произведениях В. Шаламова.
"В тридцать первом году на Више­
один раз - перед ночёвкой. Иногда это
была селедка и хлеб, иногда - только ре были часты грозы. Прямые корот­
кипяток. Зато побоев от пьяных кон­ кие молнии рубили небо, как мечи.
воиров получали сколько угодно. Кольчуга дождя сверкала и звенела,
Именно здесь Шаламов попытался скалы были похожи на руины замка.
- Средние века, - сказал Вилемвступиться за избиваемого Петра
Зайца. Ночью его выставили за это сон, спрыгивая с лошади. - Челноки,
кони, камни... Отдохнем у Робин Гуда.
раздетым на мороз:
"-Вставай в снег!
Могучее двуногое дерево стояло
Я посмотрел на крыльцо и увидел на пригорке. Ветер и старость сорва­
две наведенные на меня винтовки... ли кору со стволов двух сросшихся
Утром этап вышел в путь... Петр Заяц тополей - босой гигант в коротких
штанах был и впрямь похож на шот­
стоял в рядах, его не били..."
Зимой проходили за день 22-25 ландского героя. Робин Гуд шумел и
километров. Летом заключенных до­ размахивал руками".
В то время В. Шаламов был уже "ма­
ставляли по воде. За три года Шала­
мов не раз проходил и проплывал от леньким начальником" в лагере. Ему
было разрешено сопровождать руковоВишеры до Березников и обратно.

----------- 12------------

дителя геологической партии до тех
мест, где 20 лет назад была Бельгийс­
кая железорудная концессия. Рассказ
заканчивается так: "Иван Степанович не
отдал алмазной карты. Алмазы на Ви­
шере нашли только через тридцать лет".
В то время, как у нас начали до­
бывать алмазы, Шаламов уже жил в
Москве. Значит, он следил за тем, что
происходит на месте его первого ла­
герного срока. Он мог бы и побывать
здесь. Увидел бы те же бараки, те же
двухэтажные дома... Новым был толь­
ко Дом культуры бумажников. Шаламов-то помнил Вишеру и писал о ней.
На Вишере же о нем ничего не знали.
Зато в Красновишерске знали о
Берзине, и первую улицу в каменном
исполнении назвали его именем, на
юбилеи приглашали его родственни­
ков, присвоили ему звание Почетно­
го гражданина города.
Э.П. Берзину, времени ВишЛОНА,
В.Шаламов много внимания уделил в
рассказе "У СТРЕМЕНИ". "Отправля­
ясь на стройку, уже в седле Берзин
выслушивал просьбы и жалобы. Тер­
пенья у него хватало только на десять
человек. И если в очередной раз зак­
люченных было больше хотя бы на
одного, последний уходил ни с чем. "
Именно в этом рассказе жесткий вы­
вод - Берзин презирал людей.
Из этого же рассказа мы можем
составить список лесных командиро­
вок, объединенных названием Север:
Кутим, Усть-Улс, Веле, Вая, Пеля,
Мыка, Ветрянка. Севером грозили в
Управлении, грозили в Березниках. С
грозного Севера время от времени
приползали этапы отработавшихся.
Страшное зрелище!
Вдумайтесь в такую цитату: "Ста­
лин убил Берзина. Около государ­
ственной тайны (заговор Локкарта Н.Д.) слишком горячо людям, даже с
такой холодной кровью, как у Берзи­
на" (т.2, стр.249).

Наших читателей интересует
прежде всего антироман "Више­
ра". Не прочитав "Колымских рас­
сказов", "Четвертую Вологду",
стихи (т. 3), переписку, эссе, труд­
но будет оценить жизненный и пи­
сательский подвиг В.Т. Шаламо­
ва. Надо же понять, почему его
произведения "замалчивались"
при жизни. И ещё многие годы не
читались. Например, "ЛЕВЫЙ БЕ­
РЕГ", напечатанный в 1989 году
тиражом 200 000 экземпляров,
"растворился” в просторах СССР.
До нас дошло экземпляра три.
Нина ДЮКОВА.

ВСТРЕЧИ С ШАЛАМОВЫМ
Подходит время изучения пе­
риода в истории нашей страны,
который принято называть "Пери­
од репрессий 30-х годов", и не­
вольно перед глазами встают де­
сятки знакомых и близких людей,
с которыми прожил на Вишере, и
о судьбе которых предстоит рас­
сказывать молодым, не знающим
страха перед властью подросткам
о том далеком в их понимании
времени.
Мне повезло в этом смысле, все
свое детство и отрочество я прожил
среди людей, так или иначе имеющих
отношение к тому страшному време­
ни в истории страны, и участниками
которого были мои знакомые, знако­
мые моей семьи.
Гораздо проще стало вести разго­
вор на эту тему с выходом сначала в
периодической печати, а затем уже от­
дельными изданиями произведений
В.Т. Шаламова: его знаменитого рас­
сказа "Хан Гирей" и антиромана "Ви­
шера". Знакомые названия кричали с
каждой строчки этих произведений, я
ходил по местам героев антиромана и
рассказа "Хан Гирей", ощущая себя
невольным участником или свидетелем
тех событий, тем более, о многом, тай­
ком рассказанном на кухне и при стро­
гом запрете взрослых не говорить это
на улице, уже узнал раньше.
Я часто повторяю "моя Вишера",
"мой сельхоз", там я впервые узнал,
что люди, отсидевшие в тюрьмах - это
не злодеи и разбойники с теле- и ки­
ноэкрана, а очень, очень порядочные
люди. Грамотные, начитанные, а по­
рой просто разбирающиеся в жизни,
проводящие четкую грань между доб­
ром и злом люди, учившие нас, паца­
нов, поступать именно так. Сельхоз
моего детства - это полный интерна­
ционал. Люди, прошедшие и пере­
жившие все круги Дантового ада. Да
что сельхоз, и пристань, и Бараний
Лог, и Автобаза - это мои универси­
теты по истории страны периода реп­
рессий 20-40 годов. Казачество Дона
и Кубани, немцы Поволжья, крымские
татары, жители Тюмени, Челябинска,
Кургана, высланные с Ныроба и Губдора, Покчи и Камгорта - кого только
не было в истории моей малой Роди­
ны, и все это раскрылось в полном
объеме только с выходом в свет про­
изведений В.Т. Шаламова.
Сегодня на уроках я часто цитирую
то, что врезалось в детскую память с
тех далеких времен. Это рассказы А.В.
Капской и А. А. Завьяловой и ее суп­
руга К.Г. Гагаси. Вспоминаю семьи
Фальковских, То польских, Аппазовых,
Радовых, Мандражиевых, Бузиных,
Эйхельберг, Вартановых, Галенко,

Бардаковых и многих других, с кем
столкнула меня жизнь в детстве и от­
рочестве. Поражаешься тому, как не
ожесточились они, пройдя все в этой
жизни, и продолжали оставаться доб­
рыми, хозяйственными людьми.
Вот на этом, как принято называть,
местном материале ведется препода­
вание истории Отечества в нашей
школе, и обязательно как историчес­
кий документ используются произве­
дения Варлама Шаламова, доказыва­
ющего, что мощь страны была пост­
роена руками репрессированных и
заключенных.
Поражаешься порой простому от­
крытию или формуле, которые в исто­
рии не всегда приемлемы, но в данном
случае очень подходят под рассматри­
ваемую ситуацию: раскулаченный мужик
лишился своего добра, на которое было
приобретено оборудование для про­
мышленности - это раз. Второе: он соб­
ственными руками строил заводы, спро­
ектированные и оснащенные на его
деньги. И, наконец, третье: он строил
эти заводы бесплатно, как спецконтингент, согнанный волей государства на
эти великие стройки века.
Вот в чем заключается великая
правда индустриализации в нашей
стране, именно он, раскулаченный и
репрессированный мужик, создал на­
кануне войны могучий щит Родины.
Как же реагирует сегодняшнее по­
коление на все происходящее тогда?
Как ни странно (если учесть всю крити­
ку в адрес современной молодежи),
вполне адекватно. С первых же уроков
по этой теме я веду разговор о тех, у
кого есть репрессированные родствен­
ники, и самое интересное состоит в том,
что не было класса за все 15 лет моей
работы, в котором не оказалось бы по­
томков репрессированных в те далекие
годы. Я не делю их по времени репрес­
сий, и все ребята ощущают себя еди­
ным целым, причастным к судьбе стра­
ны через судьбу своей семьи.
Антироман "Вишера" писался 40
лет спустя после происходивших со­
бытий, но, несмотря на это, антиро­
ман - один из немногих литературных
источников, повествующих о прошлом
нашего края, города и района. О судь­
бах людей, прошедших это чистили­
ще вместе с писателем. Благодаря ан­
тироману и приведенным в нем све­
дениям наши ученики смогли воссоз­
дать план всей лагерной зоны, кото­
рая сегодня используется на уроках как
наглядное пособие о прошлом наше­
го города. Им трудно сегодня поверить
в то, что на месте так называемого
лагеря действительно существовал
лагерь с заключенными, рассчитанный
на 11 тысяч человек, им также трудно
поверить в то, что за период существо-

----------- 13------------

вания лагеря через него прошло бо­
лее 70 тысяч заключенных. Все это
рассказывается на уроках истории, и
как свидетельские показания звучат
слова Варлама Шаламова о бараках,
рассчитанных на 250 человек (так на­
зываемый Соловецкий стандарт), о пе­
рековке исправительной системы. За­
вороженно они слушают рассказ "Хан
Гирей" о городе-саде на правом бере­
гу Вишеры, созданном опять же катор­
жным трудом заключенных. В унисон с
Шаламовым звучали на уроках расска­
зы ребят о судьбе своих предков Н.
Харламова, В. Карасько, К. Соболевой,
А. Якушева, С. Шаганова, Е. Гилева, А.
Судницына и многих других.
Продолжение изучения истории
своей земли мы продолжаем летом.
Вот уже в течение четырех лет про­
фильный отряд, работающий при шко­
ле, посещает места, где когда-то на­
ходились поселки репрессированных
и спецпереселенцев. С помощью не­
хитрого снаряжения ребята устанавли­
вают памятные кресты на местах по­
селений или в местах массовых захо­
ронений, если таковые удается обна­
ружить. Здесь нам огромную помощь
оказывают оставшиеся в живых сви­
детели той далекой и тревожной поры,
которые помогают по крупицам соби­
рать информацию о поселках и лаг­
пунктах, о жителях, о национальной
или территориальной принадлежнос­
ти "спецконтингента". Их судьбы очень
похожи на судьбу Варлама Шаламо­
ва. Попав первый раз в круговерть
событии начала 30-х годов, многие из
отбывавших срок и высланных на Ви­
шеру прошли по второму кругу, попав
под пресс репрессий 1937 - 1938 го­
дов. Такова судьба, например, Григо­
рия Карповича Бондаренко.
Эпоха репрессий оставила на теле
нашей страны незаживающий рубец.
Он долго еще будет кровоточить вос­
поминаниями о прошлом. Геноцид сво­
его народа - это страшная вещь, но
несмотря ни на что, наш народ выжил.
Раскулачка, ссылка, голодуха
тридцатых, бабы и коровы под боро­
ной в деревне, патриотизм тылового
ада в годы войны, голодуха послево­
енных лет - вот одна сторона медали,
о которой приходится сегодня гово­
рить на уроках истории, потому что
раньше об этом молчали. Только в пе­
риод гласности стали возможны дос­
товерные разговоры и исследования
о прошлом нашего края, особенно
после выхода произведений Варлама
Шаламова.

Игорь ЯКОВЛЕВ,
учитель истории высшей
категории школы № 4, Почетный
работник общего образования
Российской Федерации.

ЛЕСНОЕ ХОЗЯЙСТВО
ВИШХИМЗА
есной сектор "Вишхимза" охваты­ сеном будет под угрозой срыва.
Теперь продемонстрируем несколь­
вает огромную площадь, пред­
ко показательных цифр. Общая пло­
ставляет собою неисчерпаемую
сырьевую базу, как для местных щадь массива Вишхимза охватывает
нужд, так и для экспорта на внутрен­ почти миллион гектаров; стоимость
ний рынок. До прошлого года эксплу­ нашего лесного хозяйства выражается
атация громадных богатств лесного в несколько сот миллионов рублей. А
массива Вишхимза проходила не до­ вот тоже ряд
статочно рационально, имея главный цифр, говорящих
упор на выполнение текущих плано­ о том, что курс,
вых задач. Но уже с весны 1930 года взятый лесным
дело эксплуатации богатств лесного сектором еще в
массива коренным образом реоргани­ прошлом году, - на
зуется и становится на новые рельсы.
максимальное ис­
Особенно эффективные достиже­ пользование лесо­
ния наблюдаются под непосредствен­ сек, дал очень яр­
ным руководством одного из автори­ кий эффект.
тетнейших знатоков лесного дела в
В 1928-29 го­
части рациональной эксплуатации лес­ дах вырублена
ных богатств Т. Колотилова, занимаю­ лесная площадь в
16246 гектаров, причем один гектар
щего пост вридначлессектора "Виш­
химза”. Под его руководством лесной дал в среднем 14 кубических метров
сектор сразу взял верную и экономи­ древесины. В 1929-30 годах выруб­
чески выдержанную линию рациональ­ лено 13270 гектаров, с одного гекта­
ра получено 32 кубических метра дре­
ной эксплуатации лесного резерва.
Что же сделано в этой области за весины; и в 1930-31 годах вырублено
всего 8986 гектаров, причем с одно­
истекший год? Очень и очень многое.
В первую голову, лесной сектор впер­ го гектара получено 70 кубических
вые поставил широкие опыты по искус­ метров, а по отдельным дачам коли­
ственному лесовозобновлению на тех чество древесины с одного гектара
площадях, где уже нельзя рассчитывать достигало до 100 кубических метров.
Лесной сектор все время ведет боль­
на естественное возобновление.
С этой целью заложены специ­ шие серьезные работы по увеличению
альные лесные питомники в 0,2 гек­ и улучшению уже имеющихся дорог и
тара, где засеяны семена сосны и транспортных средств.
Для этих целей имеется целая фло­
лиственницы. Помимо этого посева,
производятся опыты посева сосны тилия лодок, которая в дальнейшем
на площадях в три гектара; резуль­ будет значительно увеличена. Помимо
тат и окончательный учет опыта бу­ этого, увеличивается число остальных
дут произведены в конце лета. Кро­ транспортных средств: телег, возов, та­
ме того, принимаются все меры к рантасов и саней. Но главное внима­
обеспечению комбината сеном. Для ние в целях улучшения местных путей
сообщения уделя­
ется дорожному
строительству.
Ведутся специ­
альные изыска­
тельные работы,
которыми ведает
дорожный подот­
дел лесного сек­
тора.
В заключение
не мешает ска­
этой цели в этом году намечена рас­ зать, что лесной сектор сейчас в
чистка 1500 гектаров годных для особенности озабочен созданием
сенокошения участков. Но, к сожале­ специальной научной библиотеки,
нию, мы здесь наталкиваемся на узкое снабженной учебными пособиями по
место - недостаток рабсилы, и, если ле- всем вопросам лесного хозяйства.
сосектор не будет обеспечен в полной Соответствующей литературой
мере рабсилой, вопрос о снабжении предполагается снабдить все учлес-

Л

хозы, проталкивая таким образом
книгу вглубь лесов.
Общий план работ на следующий
1932-й год сильно расширен. Намечен
ряд новых лесомелиоративных изыс­
каний с целью осушки заболоченных
лесных площадей как реальной пред­

посылки к переводу менее ценных на­
саждений в разряд наиболее ценных.
Опираясь на совершенно точные
и научные установки, можно с уверен­
ностью сказать, что в ближайшие де­
сятки лет наше лесное "Вишхимзовское” хозяйство утроит свою рента­
бельность и займет одно из почетных
мест в экономике Советского Союза.

Газета "Темп", 1932 год.

ШОССЕ В ГЛУШИ ТАЙГИ
В 1931-32 годах согласно плана,
разработанного инженерами лесосектора, спроектирована постройка 460
километров образцовых шоссейных
дорог, которые свяжут все наши коман­
дировки и вообще населенные пункты,
разбросанные на территории свыше
миллиона га. Крайним пунктом, куда
протянется шоссе, является Вельс, об­
щая же сеть дорог прорежет Акчим,
Усть-Ульс, Щугорь, Колчим, Магист­
раль и т. д. вплоть до Вишхимза.
В текущем 1931 году ударным тем­
пом развернулись изыскательные ра­
боты, которые предполагалось закон­
чить к 1 -му октября, но возможно, что
на некоторых участках строительства
работы от ряда местных условий за­
тянутся и несколько дольше.
Изыскательные работы выполня­
ются тремя дорожно-изыскательски­
ми партиями, руководимыми опытны­
ми инженерами и техниками. Числен­
ность каждой дорожной партии дос­
тигает 25-35 человек, причем отдель­
ная партия имеет точное задание про­
вести изыскание на определенное
количество километров по заранее
разработанному маршруту.

ЛЕСНАЯ ЖИЗНЬ
Жизнь дорожного таборника не
лишена величавой поэзии. Каждый
километр проникновения в лесную
чащу - это итог тяжелого труда. Ча­
сто результатом целого ряда интен­
сивнейшей работы получается лишь
один километр будущего массива.
Лесной массив Вишхимза в высшей
степени тяжелый, капризный рель­
еф, и на каждом шагу строитель на­
талкивается на непредвиденное зат­
руднение, которое часто заставляет
сворачивать с намеченного пути и
делать всевозможные обходы. Глу­
бокие овраги, огромные круги или
отвесные высокие скалы, сплошь за­
болоченное пространство лесной
глуши, огромная захламленность
леса - все это создает лесным пио­
нерам ряд тяжелых условий, часто с
огромным трудом преодолеваемых
препятствий.

Партии живут в больших брезен­
товых палатках, пища варится на от­
крытом воздухе, в специальных по­
ходных котлах. Обыкновенно повара
партий уже ночью принимаются за
варку, ибо партии просыпаются рано
и, плотно подкрепившись пищей, во­
оружившись топорами, пилами и все­
ми необходимыми инструментами, в
7 часов утра бодро пускаются в деб­
ри на штурм лесной тайги.

НЕМНОГО ЭКОНОМИКИ
От нашей большой командировки
Усть-Говоруха до Магистрали прохо­
дит единственная дорога приблизи­
тельно на 27-30 километров. Чтобы
одолеть это сравнительно небольшое
пространство, требуется 8-10 часов,
а эта дорога по местным понятиям
относится к опасным, и в большин­
стве случаев приходится прибегать к
вьючному способу транспорта.

При таких условиях, чтобы пере­
везти одну тонну товара на 25-30 ки­
лометров нужно мобилизовать 15-20
лошадей и 8-10 проводников, а это
займет не меньше двух суток, то есть,
стоимость провоза этой тонны соста­
вит 100 рублей. При хорошем обору­
довании шоссе перевозка этой тон­
ны потребует всего двух лошадей и
одного проводника и вызовет затра­
ту времени не более 9-10 часов, то
есть, обойдется около 10 рублей.
Сократив расстояния, мы быстро
перебросим культуру в самые отда­
ленные уголки дикой тайги.
Параллельно с дорогами проекти­
руется развитие телефонной связи, а
когда телефоны свяжут все уголки
лесных дебрей, - это уже начало об­
щей культуры края, столь богатого
своими природными запасами.

Газета "Темп",
1932 год.

ДАТЬ СТРАНЕ ДЕШЁВЫЙ ЛЕС
УДАРНИЧЕСТВОМ И
СОЦСОРЕВНОВАНИЕМ
РАЗРЕШИТЬ ЗАДАНИЯ ПЛАНА
1932 ГОДА
Так решили на производственной
конференции представители лесору­
бов Красновишерского лесозаготови­
тельного района.
21 октября закончила свою рабо­
ту трехдневная производственная
конференция Красновишерского рай­
она. Конференция обсудила и вынес­
ла свои решения по ряду важнейших
вопросов: о значении лесозаготовок
для Союза, о результатах работ Се­
верного и Красновишерского районов
в 1931 году, о производственном пла­
не на предстоящий год, о планироваПодлежит к сплаву | Свалено
Н. Паниха
Веле
Дыроватиха
Елма
Уле
Вая
Акчим
ИТОГО

13760
27522
1600
15400
36780
6000
75710
191182

3750
3260
5000
5200
22149
3000
45077
87436

Красновишескии район
Щугор
Колчим
Говоруха
Петруниха
Романиха
Вижаиха
ИТОГО

ВСЕГО

70000
17800
78000
5000
500
30090
201390

70000
17800
64000
5000
500
30090
197390

392572

274826

нии, учете, строительстве, бригадном
методе работы, о переходе на хозрас­
чет, культработе и пр.

ВСКРЫТЫ НЕДОЧЕТЫ
С живым интересом конференция
заслушала доклад о выполнении пла­
на за 1931 год и отметила, что истек­
ший год дал вполне удовлетворитель­
ные результаты. Недочеты прошлых
лет по разделке и использованию
древесины в лесосеках в 1931 году
были изжиты.
К числу недостатков, выявленных
конференцией, необходимо отнести
все еще остающиеся недорубы мелких
лесонасаждений от 12 сантиметров в
диаметре, особенно ценных для бумажно-целлюлозной промышленности.
В отношении сплава конференция
решила, что задержка леса в притоках
р. Вишера до прогона леса с Севера
нецелесообразна, и в будущем основ­
ная масса заготовленной древесины
должна быть сплавлена с притоков в
период весеннего подъема воды.
Конференция уделила серьезное
внимание также вопросу о недовы­
полнении плана лесозаготовок в лет­
нее время.

ВЫПОЛНИТЬ НОРМЫ УРАЛЛЕСА
Конференция находит, что нормы
1931 года безусловно выполнимы.
Необходимо только быстрейшее про­
ведение бригадного метода, своевре­
менная подача инструмента и, глав­
ное, хорошее его качество.

----------- 15------------

В частности, невыполнение норм за
1931 год конференция относит за счет
того, что Красновишерский район был
поздно организован, из-за чего места
не имели вовремя инструмента, а,
главное, царила обезличка и уравни­
ловка. Все это в корне подрывало про­
изводительность труда.
На ряде примеров конференция
демонстрирует, что в этом году нор­
мы местами уже выполняются, как,
например, на Парме, и что в дальней­
шем нет оснований ждать снижения
норм. Наоборот, они даже могут дать
некоторое увеличение.

ПРИНЯТА В КАЧЕСТВЕ
ОСНОВНОЙ СЛЕДУЮЩАЯ
РЕЗОЛЮЦИЯ
Сознавая важнейшее значение
лесозаготовок для усилия экспортно­
го фонда, выполнение строительного
баланса страны и создания сырьевых
ресурсов для целлюлозно-бумажной
и лесохимической промышленности,
конференция считает своим твердым
политическим обязательством прило­
жить все усилия к тому, чтобы в 1932
году не только выполнить, но и пере­
выполнить план.
На основе полного охвата рабочих
соцсоревнованием и ударничеством,
на основе повышения качества про­
дукции, увеличения производительно­
сти труда, бережного хранения инст­
румента добиться наибольшего сни­
жения себестоимости продукции.

Газета "Темп", 1931 год.

СТРОИТЕЛЬСТВО
Из фонда

14.10.1930 год. На крыше зала бумажных машин.

---------------------------------------- 16----------------------------------------

БУМ КОМ БИ HATA
архива

4.07.1931 год. Кислотный отдел.

28.07.1931 год. Штабеля лесной биржи.

17

ДЕТИ МИКРОРАЙОНА “ЛАГЕРЬ”
Жизнь Леони­
да Александро­
вича ЭГГИ была

короткой, но насы­
щенной, содержа­
тельной. Его босо­
ногое
детство
прошло на Више­
ре, на берегах р.
Вижаиха. Рабочие
университеты по­
лучал в крупных городах. К своему по­
лувековому юбилею стал депутатом
Горсовета г. Одесса, возглавил город­
скую коммунальную службу. Стал из­
вестным в стране правозащитником.
Несмотря на свою повседневную заг­
руженность, он часто приезжал на Ви­
шеру, навещал проживающих в бара­
ке на берегу Вижаихи сестру и роди­
телей. Сегодня Леонида нет среди
нас, но память о нем живет.

Екатерина Мак­
симовна ВИДЮКОВА - личность из­
вестная на Вишере.
Ее детские годы
прошли в "Сангородке”.
Закончила сред­
нюю школу №1, пед­
институт, препода­
вала в родной шко­
ле, руководила ее
педколлективом, заведовала отделом
районного комитета КПСС.
Человек инициативный, творчес­
кий - она всегда была в гуще собы­
тий. Она умела слушать и слышать
людей и этим завоевала главное - ува­
жение земляков, людей, ради которых
она работала, в кругу которых живет
сейчас.

Софья Ива­
новна РОСТОВ­
СКАЯ (РУДЕН­
КО) после завершения учебы в
средней школе
№1 поступила в
Соликамское ме­
дицинское учили­
ще.
В 1969 году в
микрорайоне "Лагерь” появился но­
вый участковый фельдшер - Соня Ру­
денко. Девушке не надо было знако­
миться с людьми, населяющими этот
микрорайон - ведь она выросла здесь,
знала каждый переулок, каждый дом,
многих жителей.
В 1982 году на нее возложили обя­
занности врача-невропатолога, в этой
должности и трудится Софья Иванов­
на (дочь репрессированного И.А. Ру­
денко) по сей день.

Александр Васильевич БРАЖ­
НИКОВ - комсомольский работник, за­
меститель редак­
тора газеты ’’Крас­
ная Вишера” (8
лет), редактор га­
зеты (20 лет). За­
меститель редак­
тора газеты "Заря
коммунизма" Чу­
котского района
Магаданской об­
ласти (5 лет).
Краевед - летописец Вишеры, удо­
стоенный за цикл буклетов, посвя­
щенных трудовым коллективам и лю­
дям Вишеры, медали "В ознаменова­
ние 100-летия писателя М.А. Шоло­
хова", Благодарственного письма гу­
бернатора области. Александр Васи­
льевич Бражников - тоже "выходец"
из микрорайона "Лагерь”. Здесь, на
улице 1-я Максима Горького, прошли
его детство, отрочество, юность.

Григорий Гри­
горьевич РОС­
ТОВСКИЙ-дипло­
мат, после 33 лет
дипломатической
службы в Мини­
стерстве иност­
ранных дел России
перешел на рабо­
ту в Торгово-про­
мышленную палату
РФ, где возглавлял самостоятельное
направление по реализации межпра­
вительственных соглашений между
Россией и рядом европейских стран
по облегчению визового режима для
представителей деловых кругов.
Как дипломат, Г. Г. Ростовский име­
ет большой опыт работы за рубежом,
дважды находился в длительных слу­
жебных командировках в Болгарии.
Владеет французским, англий­
ским, болгарским, турецким языками.
Детские и юношеские годы Г. Рос­
товского также пришлись на "Лагерь".

Леонид Вла­
димирович ЛЕ­
СОВ родился 1 ок­
тября 1950 года.
Учился в МОУ СОШ
№ 1 с 1 по 10
класс, и в 1968
году закончил шко­
лу с серебряной
медалью и посту­
пил в Томский го­
сударственный университет на фи­
зико-математический факультет. В
1973 году закончил его. Долгое вре­
мя работал в Томском государствен­
ном медицинском институте, препо­
давал математику. В настоящее вре-

18

мя работает у нефтяников Вишеры.
Женат, имеет двоих детей. Дочь
закончила этот же университет.

Нина Василь­
евна ЯЗЕВА. Ро­
дилась в 1933 году
в семье спецпереселенцев. В Крас­
новишерск с роди­
телями и двумя се­
страми прибыла в
1937 году. В микро­
районе "Лагерь"
прожила 26 лет. За­
кончила Пермское педучилище и Пер­
мский пединститут. Работала учителем
начальных классов, учителем русско­
го языка и литературы. Была завучем
по начальным классам в школе №1.
Пользуется большим уважением
учащихся и коллег. Награждена зна­
ком "Отличник народного просвеще­
ния РСФСР".

Юрий Иванович АСЛАНЬЯН журналист, поэт, прозаик. Член Союза
российских писателей с 1992 г. Ро­
дился 5 февраля 1955 г. в городе
Красновишерск Пермской области.
Литературным творчеством начал
заниматься в пятнадцать лет. Писал сти­
хи, пробовал писать прозу. В 1980 г.
окончил филологический факультет
Пермского государственного универ­
ситета. До перестройки нигде не пуб­
ликовался.
Участвовал в
работе
таких
творческих групп
как "Времири",
"Политбюро".
С
начала
1980-х работает
корреспонден­
том "Молодой
гвардии", "Перм­
ских новостей",
"Профсоюзного курьера" и др.
Ю.И. Асланьян - лауреат несколь­
ких журналистских конкурсов, в том
числе всероссийского конкурса "Бе­
лый медведь".
Публиковался в литературно-художественных альманахах "Третья
Пермь" (1999) и "Лабиринт" (2000).
Был в числе авторов коллективных
сборников "«Опера» идут по следу"
(Книга о пермской милиции) и "Годы
террора" (Книга памяти жертв поли­
тических репрессий).
В 2006 г. опубликован роман-рас­
следование "Территория бога", пове­
ствующий о событиях, произошедших
в заповеднике "Вишерский" в конце
90-х годов.
В настоящее время основное вни­
мание уделяет прозе.

МОЁ ОТКРЫТИЕ ШАЛАМОВА
Министерство связи и информа­
ак бы я ответила на вопрос, когда ставапреступления. Такой же жизнью
я открыла для себя Шаламова? в аду были 10 лет безвинно аресто­ тизации России, журнал "Огонек”,
Пожалуй, вот так: люблю людей оду­ванного моего свекра Г.К. Бондарен­ книжный клуб "Терра" и ФГУП "Почта
хотворенных, увлеченных, для которых ко, по этапу прошедшего лагеря Ки­ России" представили совместный
мир заключается не только в четырех рова, Караганды и Воркуты.
проект "Народная библиотека "Огонь­
Они, как и Шаламов, - среди не­ ка". С целью выполнения доведенных
стенах квартиры, а много шире - в слу­
многих из миллионов выжили, прой­ ФГУП плановых заданий по данному
жении обществу.
Одной из таких личностей являет­ дя даже больше, чем "огонь, воду и проекту, я вышла с предложениями
ся для меня Нина Анисимовна Дюко­ медные трубы".
принять участие в подписке на пред­
Читая Шаламова, возвращаясь к приятия города и района, в том чис­
ва. Последние годы жизнь свела нас
ближе. На очередной встрече, посвя­ реалиям жизни 20-50-х годов, пере­ ле и на администрацию района. Пер­
щенной памяти репрессированных до мною все острее встает вопрос: по воначально никакой реакции со сто­
земляков, она очень заинтересован­ какому же праву власть предержащие роны администрации не последова­
но говорила о творчестве Варлама унижали морально и физически мил­ ло. После объявления Земским Со­
бранием района 2007 года "Годом
Шаламова, который 17 лет провел в лионы своих же сограждан?
И рождается ответ: нельзя быть Шаламова" была проведена дополни­
сталинских лагерях и часть из них - в
бездумным, слепым исполнителем тельная работа по привлечению кли­
Вишералаге.
От имени участников нашего со­ всего и вся... А также напрашивается ентов к подписке на издание В.Т.
брания мы тогда обратились к руко­ вывод: этого ни в коем случае не дол­ Шаламова.
Я приняла участие в мероприятии,
водству города и района с предложе­ жно повториться.
нием о проведении мероприятий в
Сегодня радует то, что мы гово­ которое организовала Н.А. Дюкова в
честь 100-летия писателя.
рим о демократии (но и в сегодняш­ центральной библиотеке. Я была по­
Лично я решила перечитать анти­ ней жизни есть примеры, когда грубо трясена услышанным на этом мероп­
роман "Вишера", помещенный в хо­ попираются права человека: право на риятии. Воспоминания людей, жив­
рошо оформленном шеститомном труд, на зарплату, социальные гаран­ ших в то время - это воспоминания
издании сочинений Шаламова.
тии). Нам нужны люди думающие, не­ детства. Независимо от времени, в
Как и в "Колымских рассказах", со­ равнодушные, с активной жизненной каком они жили, их воспоминания
поразили своей добротой, а их не­
бытия, отраженные в антиромане "Ви­ позицией.
После прочтения произведений В. жные отзывы о людях, с которыми их
шера" - это повествование о мужестве
и достоинстве одних людей, о паде­ Шаламова проникаюсь я еще большей свела судьба - своей жизненностью,
нии других. С возрастом описывае­ благодарностью, уважением и призна­ правдивостью. Особенно запомни­
мые события воспринимаются острее, тельностью к тем, кто, как работники лись рассказы Е.М. Видюковой, Н.А.
с большим пониманием того, что ис­ мемориального центра "Пермь-36" или Дюковой. По их словам, всю историю
пытало поколение наших родителей.
издатели данного буклета, сохраняют образования нашего города отобра­
Именно благодаря Шаламову ко для потомков, для истории память.
зил в своем романе Шаламов. К со­
мне пришло осознание того, насколь­
Спасибо за тяжелую правду о не­ жалению, всех его произведений я
простом историческом периоде нашей пока не прочла, но все еще впереди.
ко сложной была жизнь и моего отца,
вместе с семьей в 1931 году сослан­ Родины писателю, поэту, гражданину Мое мнение - люди должны знать о
своем крае, чтобы не было различ­
ного из Белоруссии, а в 1938 году Варламу Тихоновичу Шаламову.
арестованного в п. Котомыш и про­
Мария БОНДАРЕНКО, ных казусов, вроде целебной вишершедшего Караганду и Беломорканал.
г. Красновишерск. ской воды, взятой с мест захороне­
★★★
ния людей, размещения питейных за­
С волнением перечитываю поста­
ведений на священных местах.
ое открытие произведений В.Т.
новление военного трибунала от
Елена СУЧЕНИНОВА,
3.07.1956 года о прекращении дела и
Шаламова произошло чисто слу­
реабилитации Квитинского А.В. в свя­
чайно, и, прежде всего, связано с моей начальник Красновишерского
зи с отсутствием в его действиях со­ профессиональной деятельностью.
почтамта.

К

М

В ТЕСНОЙ СВЯЗИ с жизнью

★★★
онференция на тему "Биография и творчество Варла­
ма Тихоновича Шаламова" прошла 20 февраля в 11-х
ворчество В.Т. Шаламова мы изучаем уже более де­
классах средней школы №1. Докладчиками выступили ве­
сяти лет. Знакомим учащихся с биографией писате­
тераны педагогического труда Н.А. Дюкова, Е.М. Видюколя, рассказываем о тоталитарном режиме 30-50-х годов,
ва, библиотекарь детской библиотеки О.В. Хохлова.
о ГУЛАГе, о лагерях Вишеры, истории ВишбумкомбинаС аналогичной повесткой дня прошли информацион­
та. Проводим уроки внеклассного чтения стихов и прозы
ные встречи в 9 "б" и 9 "в" классах, организатором этого
писателя, знакомим с библиографической реабилитаци­
мероприятия была преподаватель А.П. Старкова.
ей
Варлама Тихоновича.
В мае пройдет общешкольная, совместно с родителями
Ребята изучали и анализировали цикл "Колымских
учащихся конференция "Родники памяти", посвященная
рассказов",
антироман "Вишера". Результатом этой ра­
столетию со дня рождения В.Т. Шаламова. Преподаватель
боты стало написание сочинений и составление отзывов
М.А. Алиева проведет для учащихся 10-11 классов просмотр
о прочитанных произведениях. Все мероприятия тесно
и обсуждение видеоматериалов по итогам недавно состо­
явшейся поездки делегации общественников нашего рай­
увязываем с историей Вишерского края.
она в лагерь политических заключенных "Пермь-36".
Людмила БОНДАРЕНКО, преподаватель

К

Т

Раиса СОБЯНИНА, зам. директора школы №1.

русского языка и литературы школы №8.

19----------------------------------------

2007 ГОД - ГОД В.Т. ШАЛАМОВА
НА ВИШЕРЕ
2007 год, год 100-летнего юбилея всемирно
известного писателя Варлама Тихоновича Ша­
ламова объявлен в нашем районе Годом Шала­
мова (с 1931 по 1934 гт. писатель отбывал срок
в "ВИ ШЛАГЕ").
В библиотеке-филиале №21 им. И.В. Зырянова в
течение всего года проводятся "Шаламовские чте­
ния", открытие которых прошло 28 февраля презен­
тацией выставок "Я должен жить, хотя я дважды умер"
(о жизни и творчестве писателя) и "В.Т. Шаламов гла­
зами скульптора" (выставка фотографий скульптур­
ных работ Р.Б. Веденеева, посвященных В. Шаламо­
ву). У этих выставок постоянно проводятся беседы с
читателями.
22 марта для учащихся 11 класса школы №4 про­
вели вечер "Последний мастер", посвященный жиз­
ни и творчеству писателя. Этот вечер мы проведём
повторно для всех желающих в дни юбилея Шаламо­
ва (в июне - июле).
3 апреля для учащихся 5 класса шко­
лы №4 библиотекари провели историчес­
кий час "Как это начиналось" (о строитель­
стве Вишхимза и антиромане В. Шаламо­
ва "Вишера").

В Центральной библиотеке про­
шла презентация шеститомного
собрания сочинений писателя. На
мероприятие были приглашены
учителя городских школ и те, кто
признан жертвами политических
репрессий.
С биографией Варлама Тихонови­
ча присутствующих познакомила пе­
дагог с большим стажем Нина Аниси­
мовна Дюкова. Отрывки из прозаичес­
ких и поэтических произведений ав­
тора прочитала и прокомментирова­
ла библиотекарь Ольга Владимиров­
на Хохлова. С воспоминаниями о сво­
ем отце Видюкове Максиме Иванови­

17 апреля в библиотеке для учащихся ПУ
№46 прошёл урок - путешествие по био­
графии и творчеству В.Т. Шаламова "Мос­
ква - Вишера - Колыма - Москва".

че, отбывавшем срок в Вишерском
лагере одновременно с Шаламовым,
выступила Екатерина Максимовна
Видюкова. Н.В. Островский предста­
вил копию документального фильма
о жизни и творчестве В.Т. Шаламова.
Начальник Красновишерского почтам­
та Е.М. Сученинова дала информацию
об итогах подписки на шеститомное
издание В. Шаламова. В.П. Новикова
сообщила о согласии издательства
"ТЕРРА - Книжный клуб” подготовить
для жителей Красновишерска антиро­
ман "Вишера".
Гости имели возможность позна­
комиться с выставкой "Возвращение
Варлама Шаламова", на которой

----------- 20------------

представлены документальные очер­
ки, художественные произведения, в
том числе собрание сочинений, днев­
никовые записи, письма, статьи, вос­
поминания друзей и родственников.
Эта выставка продолжит работу в те­
чение юбилейного года. Желающие
могут посмотреть также документаль­
ный фильм о жизни и творчестве В.Т.
Шаламова.
По просьбе читателей сотрудники
библиотеки подобное мероприятие
проведут в школах и других учрежде­
ниях города.

Людмила СОКОЛОВА,
ведущий библиограф
Центральной библиотеки.

и

Хроника жизни
творчества В.Т. Шаламова

1907

Родился 18 июня (1
июля), в г. Волог­
да, в семье священ­
ника.

1926

Поступает в Москов­
ский университет на
факультет советско­
го права, активно
участвует в жизни
столицы: в митингах
и литературных дис­
путах, демонстраци­
ях и чтении стихов.

1929

Арестован за распро­
странение так называ­
емого завещания Ле­
нина ("Письмо к съез­
ду”) и приговорён к
трём годам лагерного
заключения, которые
отбывал на Вишере.

1932

Возвращается
в
Москву, работает в
журналах, публикует
статьи, фельетоны.

1936

Рассказ "Три смерти
доктора Аустино"
был напечатан в жур­
нале
"Октябрь",
очень много пишет:
стихи, рассказы.

1937

Снова арестован,
приговорен к пяти
годам Колымских ла­
герей, работал на зо­
лотых приисках, в
тайге, на угольных
разработках Мага­
данской области.

1942

Получил новый срок
-10 лет - за то, что
назвал И. Бунина
русским классиком
(расценили - антисо­
ветская агитация),
снова прошёл через
побои, голод, холод,
унижения...

1946

Врач А. Пантюхов,
рискуя собственной
"карьерой" заклю­
чённого - врача, на­
правил В. Шаламова
на курсы фельдше­
ров - это спасло ему
жизнь.

1949

Впервые стал запи­
сывать стихи.

1951

Освобождён из лаге­
ря, но уехать не смог.

1953

В ноябре приехал в
Москву к семье, но
жить здесь не имеет
права (не был реаби­
литирован), уезжает
в Калининскую об­
ласть, работает мас­
тером на торфораз­
работках, агентом по
снабжению и... пи­
шет "Колымские рас­
сказы".

Q1X
■ ******

1957
iQC-1
I ** ** ■

Реабилитирован и
вернулся в Москву,
работал внештатным
корреспондентом в
журнале "Москва",
пишет очерки.

1973

17 января В.Т. Шала­
мов умер. Похоронен
на Кунцевском клад­
бище.

1987

Появились первые
публикации его про­
зы и стихов из ко­
лымских тетрадей.

1988

"Новый мир" дал
подборку из колым­
ских рассказов.

1989

В издательстве "Со­
временник" вышел
сборник его расска­
зов "Левый берег", а
в 1991 году это же
издательство выпус­
тило "Колымские
рассказы".

1990

Издательство "Орби­
та" издаёт сборник
рассказов "Перчатка
или KP - 2", куда вхо­
дит и антироман "Ви­
шера".

2000

Реабилитирован по­
смертно по первому
сроку, который отбы­
вал на Вишере.

2004

В московском изда­
тельстве "ТЕРРА Книжный клуб" выхо­
дит его первое со­
брание сочинений в
шести томах.

2007

Год столетнего юбилея
со дня рождения писа­
теля объявлен в Крас­
новишерском районе
Годом Шаламова.

Журнал "Знамя" пуб­
ликует его стихи.
Выходит
первый
сборник стихов "Ог­
ниво", а в 1964 "Шелест листьев", в
1967 - "Дорога и
судьба”, однако рас­
сказы никто не реша­
ется напечатать.

1971

1982

Закончена повесть
"Чёрная Вологда".
Написал антироман
"Вишера" и повесть
"Фёдор Раскольни­
ков".

21

Леонид Эгги
РЕПРЕССИРОВАННЫЕ ДО РОЖДЕНИЯ
М

ножество раз приходилось ством брезгливости и омерзения.
слушать рассуждения взрос­
И была еще одна категория людей,
лых, раздумья вслух (меня, пацана,
многие
не из которых остались в моей
боялись, я был свой, проверенный):
памяти. Этих вспоминаю с глубочай­
что же все-таки происходит, за что шим чувством уважения и признатель­
ссылают, сажают, уничтожают людей, ности. Уже хотя бы за то, что были.
и нет жалости ни к кому, не говоря уж По характеру эти люди добродушны,
о справедливости. Умные давно пре­ незлопамятны. Даже в случае личных
кратили раздумывать на эту тему. Для неприятностей (а их всегда хватало),
них все было ясно с самого начала. от них зачастую можно было услы­
Они никогда ни к кому, ни в какие ин­ шать: "фатум”. Это были сильные и
станции не обращались, понимая всю честные люди. Такой не съест свою
бессмысленность и абсурдность по­ пайку, зная, что рядом еще более го­
добных обращений. Государственный лодный. Не подставит в трудную ми­
террор набрал такие обороты, что не нуту вместо себя другого - лучше при­
было никаких сил противодействия.
мет удар на себя. Таких не нужно было
Более того, в обозримом будущем их звать на помощь, у них в крови было
и не предвиделось.
- протянуть руку более слабому. В
Весь контингент ГУЛАГа условно подвале, под пытками они подписы­
можно разделить на несколько кате­ вали протокол, в котором числилось
горий. Ясное дело, эти категории еще выдуманное преступление, но при
можно дробить, но я попытаюсь ос­ этом за собой не тянули. Они остава­
лись снисходительны даже к тем, кто
тановиться на основных.
В той стрессовой обстановке каж­ их предал или продал. А еще были
дый искал себе нишу спасения. Одной доверчивы. Потому что судили о лю­
из таких ниш был самообман. Будто дях по себе. Поэтому и биты бывали
бы произволом, беззаконием занима­ чаще и сильнее других. Но, оправив­
лись только пробравшиеся в руковод­ шись от очередного битья, оставались
ство НКВД ’’враги народа’’. Такой са­ такими же порядочными, как были.
мообман многих спас, помогая пере­ Это славный народ. Я благодарен
нести физические и моральные испы­ судьбе, что мне в моей жизни много
тания, в надежде, что "врагов народа” повстречалось таких людей.
в конце концов разоблачат.
На этом можно было бы и закон­
Была еще одна категория, которую чить свои рассуждения по поводу раз­
я разделил бы на две части: шакалы ных категорий Гулаговского контин­
гента, если бы...
открытые и шакалы маскирующиеся.
Если бы не случались и герои. Ред­
Открытые шакалы не скрывали своих
намерений. Для них важно было одно: кие одиночки, мужественно бросав­
выжить. Выжить, конечно, за чужой шие вызов всему беззаконию ГУЛА­
счет, ибо иной возможности просто не Га. Такие, например, как капитан Пав­
представлялось. Маскирующиеся ша­ лов - человек-легенда, знаменитость
калы были хитрее. У них всегда наго­ наших мест. О нем я и хочу расска­
тове улыбка, дежурная фраза сочув­ зать отдельно.
ствия. А много ли человеку нужно в
ду как-то с отцом в город. Неда­
леко от узкоколейки с нами здо­
горькую минуту? За доброе слово сам
ровается какой-то мне не знакомый
готов голодать, а пайкой поделиться.
мужчина. Остановились, поговорили.
Шакалы - народ любознательный.
Им нужно было знать обо всем и обо Оказывается, он приехал откуда-то с
всех. Чтобы потом со знанием дела дальнего лесопункта, а раньше, как я
составлять донос в оперчасть. Такой понял, жил у нас на Вишере. Сейчас
метод они использовали для расправы ему необходимо показаться хирургу,
со всеми своими недругами. Впрочем,
грыжа замучила. По направлению
друзей, настоящих друзей, у них никог­ приехал в больницу и попутно решил
да не было и быть не могло. Как ни навестить земляков.
Отец попрощался с ним и спустя
маскируйся, а суть свою не скроешь.
Умному шакалу или шакалихе (та­ некоторое время обронил:
-Знаешь кто это? Отец Павлова.
ких было больше) всегда требовалась
-Что же ты мне сразу не сказал?
свита. Окружение их состояло, как
правило, из людей убогих душой, не­ Того самого? Разведчика? Героя Со­
далеких, так как нормальный человек, ветского Союза?
Капитан Павлов был гордостью
даже попав на время под гипноз оба­
яния, быстро разбирался что к чему и всех невольников. Своего рода Стень­
уходил от такого знакомства с чув­ ка Разин. Он был из семьи ссыльных.

----------- 22------------

На фронт ушел добровольцем. Парень
оказался не из слабых, смышленый,
потому и попал в разведку, где дос­
лужился до звания капитана. Наград
- места на груди не хватает, а в при­
дачу - Золотая Звезда.
Вернувшись на Вишеру, где его
родные все еще числились за комен­
датурой, бравый разведчик по наивно­
сти своей решил, что теперь-то он для
энкавэдэшников недосягаем. А пото­
му вел себя с ними необычайно дер­
зко. Требовал человечности и спра­
ведливости. Учитывая его заслуги,
энкавэдэшники, по крайней мере,
первое время вынуждены были счи­
таться с новоявленным бунтарем, какникак Герой. Хотя уже тогда предос­
терегали, что органы не потерпят на­
смешки над собой. Но где там, у
фронтовика все еще не прошел хмель
Победы. Его все еще обуревала ра­
дость, что остался жив, да в придачу
- свободен. Но энкавэдэшники шутить
не любили. И не умели. Они в другие
игры играли. Они, вишь, и сами не
меньше орденов заработали бы, чем
любой из этих недобитых, да недосуг
им было на фронт, за "контрой” нуж­
но было присматривать. Для начала,
для науки протащили Павлова через
подвал. Не помогло. Еще больше рас­
храбрился, начал искать управу на
энкавэдэшников. Чего уж совершен­
но невозможно было терпеть. Быст­
ро, по закону - поначалу лишив на­
град - определили ему не то десять,
не то пятнадцать лет концлагерей.
Но ордена на фронте даром не
давали. Тем более в разведке. Сме­
лости, смекалки Павлову было не за­
нимать. Ушел из особой зоны заклю­
ченный Павлов, причем с оружием. А
так как понимал: все равно далеко не
уйдет, поскольку архипелаг нашпиго­
ван постами, засадами и секретами,
то решил подороже отдать свою
жизнь на родине, в знакомых ему ме­
стах. Вот когда энкавэдэшники поня­
ли, что такое фронтовик и за что ор­
дена дают.
Была объявлена настоящая война.
Ставили засады во всех местах веро­
ятного нахождения беглеца. Но каж­
дый раз Павлов обходил их или унич­
тожал. Случались и облавы, на кото­
рые энкавэдэшники шли, вспоминая
давно забытого ими Бога и молясь,
чтобы остаться в живых. Но немало,
ох, немало положил бывший развед­
чик. Кружил он вокруг Полюд-горы,
уходил к Ветлану - а там места об­
ширные, тайга необозримая. Словом,

в большое беспокойство ввел беглец
энкавэдэшное начальство, Как же та­
кая огромная махина - и не может
управиться с одиночкой? Это же под­
рыв авторитета органов, "передово­
го отряда партии", как они себя на­
зывали. Вот уже подняты на ноги все
активисты. Проинструктированы все
сексоты. В полной готовности груп­
пы захвата, заправлена техника. Но
где сам беглец?
По всей местности объявлена тре­
вога. Всем запрещено по одному хо­
дить без надзора за пределы посел­
ков и деревень. Наконец, совсем уж
обложили смельчака. Садится он в
душегубку - маленькая лодка, выруб­
ленная из ствола дерева, - переправ­
ляется через Вишеру... Да не тут-то
было. Уже задействована рация. На­
блюдаем. Появился. Ринулись катера
опергруппы. Начеку посты, засады.
Широкая и быстрая горная река
Вишера. Чтобы переплыть ее, нужно
время. А его у Павлова нет. Вылетает
из-за поворота быстрый катер энкавэдэшников, солдаты еще издалека
открывают огонь. Такого страху на­
гнал на них разведчик, что прибли­
жаться решили только к мертвому.
Долго отстреливался капитан, од­
нако душегубка есть душегубка, слиш­
ком уж неустойчива. К тому же запа­
лило с обеих сторон деревеньки:
опергруппы спешат на помощь кате­
ру. Разведчик опять за весло. Но
слишком уж много стволов направле­
но на него. Пуля в грудь, пуля в пле­
чо. Он уже на дне лодки, мертвый, но
энкавэдэшники все боятся. На боль­
шой скорости прошлись катером по
душегубке, развернулись - и еще,
еще... Страшен был им даже мертвый
легендарный беглец.
Так и погиб капитан-разведчик
Павлов, оставшись в памяти симво­
лом сопротивления неправедному
коммунистическому режиму.
а месте уничтоженного клад­
бища полным ходом идут
строительные работы. Но вскоре они
застопорились. Оказывается, все, что
строители успевают в спешке сде­
лать, через день-другой поглощает
болото. Из какой-то промышленной
зоны доставили паровой экскаватор
и начали рыть траншеи для осушения.
И опять: полным-полно костей. Чере­
па, как на капустном поле кочаны - по
всему бывшему кладбищу. Потом их,
помню, пособирали и где-то закопа­
ли. Иногда там стояли одинокие фи­
гуры, видимо, поминали покойников.
Но я туда больше не ходил. Страшно.
А тут еще в одной из канав утонул
мальчик. После чего взрослые стали
поговаривать, что мертвые начали
тянуть живых.
А вот и новость. Ликвидируют осо­

бую зону, стоящую радом с коменда­
турой. Как-то неожиданно это для
всех. Зэков перегоняют в другие зоны.
Когда убрали запретки, пообрезали
заостренные колья и разломали за­
бор, нам открылись бараки, точно та­
кие же, в каких живем мы.
Пробегаю как-то мимо пятого ба­
рака, слышу, окликает дядя Розан,
обещая что-то показать. Дяденька он
был рассудительный. А главное, все­
гда разговаривал со мной, как со
взрослым, что мне очень нравилось.
Так вот, он ведет меня на территорию
бывшей особой зоны. Перед нами
большой холм. В нем дверь и многомного етупенек вниз, откуда тянет
холодом и сыростью.
Дядя Розан берет меня за руку, и
мы начинаем спускаться по ступенькам.
Чем дальше, тем больше охватывает
меня беспокойство, чувство необъяс­
нимого страха, и я все плотнее прижи­
маюсь к дяде Розану. Внизу еще дверь,
и тоже приоткрытая. Заходим, а там
места - чуть ли не в полбарака.
Сверху и не подумаешь, что тут
такой простор. К тому же свет горит.
Осматриваемся. Прямо над нами
на высоте двух метров железная бал­
ка с кольцами. В углу печь. Справа от
нас, только уже у пола, такая же же­
лезная балка с кольцами. И три стол­
ба - от потолка до пола. Дальше было
еще две двери. Дядя Розан открыл
одну, жестом приглашая меня посмот­
реть, что там. Передо мной открылись
три или четыре каморки с решетками.
За второй дверью - те же камеры. Мне
очень хочется уйти отсюда, не то что
уйти, а убежать, куда глаза глядят,
потому, что ощущение не обмануло, я
уже все понял - это была пыточная.
Бабушка много рассказывала про зло­
деев и палачей царя Грозного, как оп­
ричники пытали в подвалах свои жер­
твы, и про этот подвал я также много
слышал, как ни молчаливы были его
невольные посетители.

-Леня! Ты когда-то спросил, зачем
мне японцы нужны были? Вот в этом
подвале меня сделали японским шпи­
оном, - дядя Розан помолчал, о чемто задумавшись. - Здесь много шпи­
онов делали, подняв на дыбу или за­
гоняя под ногти иголки. Много было
способов. Молчи, сынок, что мы здесь
были.
Наконец, мы поднялись наверх.
Дядя Розан вновь предупреждает
меня, чтобы молчал, и мы расходим­
ся. Каждый со своими мыслями об
увиденном.
Через некоторое время подвал
разломали, засыпали и построили на
этом месте детсад.
атились своим чередом дни, скла­
дывались в месяцы и годы. В один
из таких дней, в своей квартире, на
горке, где был парк с фонтанами, по­
весился на женском чулке грозный на­
чальник НКВД Бологов. Говорят, что
помогли ему. Не знаю.
По истечении срока спецпоселенцам, ссыльным, высыльным начали
выдавать документы на освобожде­
ние. Года с 1955 или 1956 потихоньку
стали выдавать документы, снимать
ограничения. Многие из них съезди­
ли в свои родные места поклониться
могилам предков, если таковые оста­
лись при новой власти, и почти все
вернулись на Север, так как на роди­
не оказались никому ненужными. Но­
вые хозяева не умели, да и, по моему
убеждению, не хотели работать, что­
бы люди жили в достатке. Делить чу­
жое легче, но оно не бесконечно, и
очутились мы в разграбленной стра­
не, а те супостаты, что убивали, гра­
били народ, сейчас с большим искус­
ством и не без успеха натравливают
нас друг на друга, разыгрывая язы­
ковую и национальную тему.
Волей неволей воскликнешь ЛЮДИ! БУДЬТЕ БДИТЕЛЬНЫ!

К

Отрывок из повести
«Островок ГУЛАГа».

ОБ АВТОРЕ
После прочтения "Архипелага ГУЛАГ'А. И. Солженицына, "Колымских расска­
зов" В.Т. Шаламова, "Слепящей тьмы" Кестлера и других авторов, переживших
вопиющие беззакония тоталитаризма, в которых перед нами прошли леденящие
кровь судьбы взрослых, книга "Репрессированные до рождения" показывает судьбы
детей тех мрачных мест и их восприятие той страшной действительности.
Автор книги - Леонид Эгги - сын ГУЛАГа, известен не только своей право­
защитной и миротворческой деятельностью. Он то несет еду брошенной ста­
рушке, то везет гуманитарную помощь пострадавшим в боях в Молдове, то
организует комитет помощи беженцам из Приднестровья.
В конце 80-х годов он - один из руководителей полуподпольной ассоциа­
ции беспартийных, участник антикоммунистических митингов, активный де­
путат Одесского горсовета народных депутатов, организатор "круглых сто­
лов", часто выступает по радио и в прессе, делегат Международного народ­
ного конгресса в Риме и других международных конференций. Лейтмотив
его выступлений - мир и согласие, терпимость и взаимопонимание людей
разных взглядов и устремлений.
Леонид Эгги - сын Вишеры. Его детство и юность прошли в микрорайоне
"Лагерь" нашего города.

----------- 25----------------------------------------

Узники
ВИШЛАГА

ИВАН АБАТУРОВ

н стоял на высоком берегу и на­ и даже не остальные девяносто де­
пряженно всматривался вдаль - вять. Гэпэушники и заключенные зна­
ли,
вниз по течению, спрятанному глубо
­ что из Соликамска идет ровно сто
ко подо льдом. Видимость в тот день повозок. Но всего несколько человек
была отличной - километрах в пяти, были посвящены в это дело: одна ло­
из-за поворота Вишеры, среди бе­ шадь, запряженная в сани, двигалась
лого полотна снега должна была по­ позади, на некотором расстоянии от
явиться черная точка. И, наконец, обоза. Потому что люди, сидевшие в
она появилась, медленно увеличи­ санях, пробирались в район лагерей
ваясь в размерах. Он ждал этого тайно и незаконно. Но Иван знал точ­
мгновения три долгих года. Он не ный день и час, когда они должны
выдержал - и побежал навстречу появиться. Он задумал это давно и
тому санному обозу, который вез продумал все до деталей. Чекисты
ему любовь и счастье. И горе, неиз­ будут поставлены перед фактом, а в
остальном он полагался на Бога, в
бежное, как смерть.
Его мать, Агафью Самойловну, которого всегда верил.
Иван в пятнадцать лет стал дело­
грамотную староверку, и раньше во­
производителем в ревкоме. Позднее
зили на саночках - сельская детвора,
которую она учила тому, что такое: аз, занимался сбором и охраной семен­
буки, веди, глаголь, добро... За этим ного фонда. В двадцатых учился в
Добром пацаны прибегали прямо к Каинске - в специальном, "казенном",
дому и увозили ее на занятия в са­ как его называли до революции, хо­
ночках - так любили Агафью Самой­ зяйстве - на мастера-маслодела.
Мария работала с ним еще в рев­
ловну. А она только смеялась, исче­
коме, и они дружили шесть лет. По­
зая в морозном сибирском тумане.
-Кажется, это было в 1906 году, - женились и родили двоих детей вспоминал, прикрывая глаза, Иван мальчика и девочку. Сестры вышли
замуж, и старики жили с Иваном. И
Назарович.
Когда в сибирское село Кама были еще долго бы жили...
Потом он стал членом ревизион­
присланы священник, пономарь и учи­
тель, тогда открылась начальная шко­ ной комиссии Союза западносибир­
ла. А еще через три года в доме Аба­ ских маслоделов - и ожидал от буду­
туровых остановился уездный началь­ щего только счастья. Красавцу пар­
ник. Пока мать готовила пельмени, он ню было двадцать шесть, когда его
подозвал к себе десятилетнего маль­ провели по всему селу с заложенны­
ми за спину руками, как последнего
чика: "Ты в школе учишься?"
-Да, вот закончил нынче - с по­ бандита. И вооруженные милиционе­
хвальным листом! - ответила за Ива­ ры повезли арестованного за семь­
десят километров, в Каинск, в тюрь­
на мать.
-Молодец! Мамаша, а ты хотела му, где Иван провел первые в своей
бы, чтоб сын получил образование? жизни четыре месяца неволи. Там он
узнал, какую кадку называют парашей.
Я помогу...
На допросах следователь-гэпэуш­
Агафья Самойловна скрыла, что
мальчику нет одиннадцати лет, необ­ ник упорно сводил дело к тому, что в
ходимых для поступления в пяти­ Каме готовился заговор. И свел - всем
классное высшее коммерческое учи­ пятерым внесудебным порядком дали
лище. Стоял сентябрь, и на одно ос­ по три года. Это было время еще дет­
тававшееся свободным место собра­ ских сроков.
-Подумаешь, три года! Вы моло­
лось пять претендентов. И пока дети
сдавали экзамены, городские роди­ ды - наберитесь терпения. Мы смер­
тели, в том числе и частная торговка, тные приговоры не успеваем рассмат­
владевшая колбасным производ­ ривать... - так сказал прокурор Марии,
когда та приехала в Москву. Тогда она
ством, насмехались над матерью:
"Привезла грамотея..." Насмехались написала жалобу в Новосибирское
недолго. Вышедший к ним инспектор ОГПУ, но ответа получить не успела...
Старика Назара лишили избира­
объявил, что в училище зачислен Иван
тельных прав. И раскулачили: хозяй­
Абатуров.
Заключенный четвертого отделе­ ство разграбили, всю семью Ивана ния Соловецких лагерей особого на­ отца, мать, жену и двоих детей - выс­
значения бежал навстречу обозу, лали на север Сибири, за Васюганшедшему по льду заснеженной Више­ ские болота. Тот обоз с раскулачен­
ры. Он бежал все быстрее, пока пер­ ными от деревни до деревни сопро­
вая лошадь не оказалась совсем близ­ вождали верховые с ружьями.
- Шпана местная...
ко. И тогда Иван сошел в сторону,
Бывший ревкомовец назвал комчтобы освободить дорогу.
Не первые сани интересовали его, бедовцев таким точным словом, что

О

----------- 24------------

Иван Абатуров.
Фото из Личного дела.

сразу вспомнились нынешние комис­
сары, которых по-шахтерски называ­
ют "бригадами", а самих красноар­
мейцев - рэкитирами. Только форму
переодели, да влезли в джипы, да
ружья стали помповыми.
После бани колонну построили
возле двух еще свежих бараков сангородка. За заснеженным руслом Вижаихи, притока Вишеры, тянулся за­
бор с колючей проволокой - там на­
ходился сам лагерь. И какой-то на­
чальник, вышедший к этапу, произнес
слова, которые Иван Назарович за­
помнил до конца жизни: "Думаете, вас
прислали сюда на лечение? Вас при­
слали на истребление!"
Человек девяносто четырех лет,
сидевший напротив меня, неожидан­
но засмеялся. Абатуров прожил, как
я понимаю, столько, что может позво­
лить себе все, ведь он пережил сво­
их палачей - и остался единственным
судьей жестокого прошлого.
-Так сказал ротный нашего бара­
ка - сам бывший зэк. Впрочем, там
вся администрация оказалась из быв­
ших. В крайнем случае - из будущих.
Ну вот, значит, так началась исто­
рия Вишеры...
Заключенных, как выразился Аба­
туров, "зря не держали". А Иван де­
лать мог все, что сразу было отмече­
но. "Потом появились южане в хала­
тах - я кричу им: что стоите? Вы же
замерзнете!"
Так он попался на глаза начальни­
ку по производству, отцу будущего
Генпрокурора СССР - того самого, что
выступал с обвинением на Нюрнбер­
гском процессе. Андрей Дмитриевич
Руденко поставил Ивана учетчиком на
2-й лесозавод. "И я стал самым ма­
леньким начальником..." И там, в ла­
гере, Абатуров снова решил учиться достал литературу, начал изучать дре-

весину, ее разновидности и качество.
Был назначен брокером - специалис­
том, который оценивает качество про­
дукции. И даже получил право жить
вне зоны - в сколоченной у лесозаво­
да хибаре. Тогда и задумал то, что
сделал в феврале.
В такой же хибаре жила семья Ива­
на за Васюганскими болотами, шири­
на которых - 80 километров. Жена
была беременна, и тот ребенок, сын,
что родился, вскоре умер. Мария за
кусок сахара стирала белье гэпэуш­
никам. А через пол года в село Кама
пришел ответ из ОГПУ: признать не­
виновными... И племянник Ивана,
подросток, рванул на лошади к севе­
ру, за 300 километров от родного
села.
День и ночь думал о них Иван в
далекой уральской тайге.
Иван Абатуров стал старшим бро­
кером. Он уже мог заказать себе по­
возку с кучером или верховую лошадь.
И потихоньку, отказывая себе в лиш­
нем, скапливал сухие пайки - готовил
склад продуктов.
Вишерский комбинат был постро­
ен, а Иван заматерел и оброс связя­
ми. "Пора действовать!" - сказал он
себе. Через кузнеца Сергея Судницына отправил семье несколько посы­
лок. Шел 1932 год. Срок еще не за­
кончился, а на родине ничего не было,
кроме разоренного дома, родные
жили на квартире.
Абатуров послал туда письмо, в
котором подробнейшим образом про­
инструктировал семью, как надо дей­
ствовать: какого числа, на чем и куда
прибыть, у кого остановиться в Соли­
камске, как нанять лошадь, когда и за
кем двинуться в путь. Договорился с
морчанским кузнецом и старшим обо­
за, который ему был обязан.
Андрей Дмитриевич Руденко до
17-го служил начальником жандарм­
ского управления и одновременно под­
держивал связь с политическими - та­
кой "двойной агент”. Большевики не

забыли об этом, и Руденко стал ко­
мандиром полка. Правда, потом они
не забыли еще раз - и дали ему на
всякий случай 10 лет, которые он и
провел на Вишере. Андрей Дмитрие­
вич и назвал Ивану фамилию: Филип­
пов, заместитель начальника лагеря...
Тот самый чекист Филиппов, о кото­
ром старый лагерник Варлам Шала­
мов писал "Филиппов любил людей,
любил и умел делать добро людям.
Ведь людям делать добро трудно надо не задеть самолюбия, надо уга­
дать или понять чужое сердце, если
не чужую душу”. Трудно поверить, что
речь идет о заместителе Берзина, но
не поверить Варламу Тихоновичу - не­
возможно.
Санный обоз двигался по льду
реки трое суток. Когда мимо Ивана
прошла сотая лошадь, он поднял гла­
за - и побежал... Он бежал навстречу
саням и плакал. Он обнимал-целовал
детей, жену и своих стариков. А вок­
руг стояли непроходимая тайга и ди­
кий мороз, от которого некуда скрыть­
ся. Чтобы выжить, оставался только
один путь.
-Я возвращаюсь, а вы поедете на­
право. Минуете первый поворот, а
потом будет второй. Там свернете. За
церковью - дом двухэтажный. Хозяи­
на звать Сергей Судницын, он ждет...
У Вижаихи стоял двухэтажный ба­
рак, в котором находилось управле­
ние лагеря. "Ты ко мне?” - спросил
Филиппов поднявшегося при его по­
явлении Абатурова. "Да”, -ответил
Иван. "Заходи..."
Абатуров, здоровый парень, быва­
лый, встал посреди кабинета - и ноги
его подкосились. Он сделал не то, что
хотел, а то, что никогда в его жизни не
было - ни до, ни после: он упал на ко­
лени. "Что с тобой?" - изумился гэпэ­
ушник. "Виноват, начальник, - сказал
Иван, - наказывайте... Семью свою
вызвал сюда..." - "Ты у нас, кажется,
старший брокер?" - "Да". - "И срок у
тебя скоро заканчивается?" - "Да."

Бывший жандармский офицер
Руденко разбирался в людях - он
знал, к кому направить Абатурова.
Филиппов разрешил остаться семье
Ивана, и более того - выделил квар­
тиру.
После освобождения Иван был
задержан еще на пять лет - теперь уже
ссылки. Вскоре у него одна за другой
родились две дочки. И он вызвал к
себе младшую сестру. Но, как писал
тот же Тарковский, тогда "судьба по
следу шла за нами, как сумасшедший
с бритвою в руке..."
В 1934 году выше вишерского водо­
забора была сброшена какая-то боль­
ничная зараза - и брюшной тиф в одно­
часье унес жизни девятисот человек!
Среди которых - мать, отец, сестра и
две дочери Абатурова. Самое страшное
время в его судьбе. За него самого вра­
чи боролись 32 дня - и с тех пор, вот
уже шестьдесят лет, он не может смот­
реть на молоко - столько тогда пришлось
выпить, без крошки хлеба.
Братская могила семьи Абатуро­
вых появилась на вишерском кладби­
ще. А сам он остался инвалидом, но
продолжал работать.
В 1937 году вторично арестовали
Андрея Дмитриевича Руденко и увез­
ли в Соликамскую тюрьму. Вскоре от­
пустили, он вернулся, но не выдер­
жал потрясения и умер.
На фронт Абатурова по состоянию
здоровья не взяли. Он организовывал
работу военного госпиталя в Перми и
от всяких повышений категорически
отказывался. Тогда вишерский дирек­
тор не выдержал и решил вопрос сам.
Приехал из Москвы и достал из порт­
феля бумагу, приказ министра СССР:
Абатуров Иван Назарович назначает­
ся коммерческим директором Вишер­
ского целлюлозно-бумажного комби­
ната...
Бывший зэк, человек, пришедший
в тайгу под конвоем, пробыл в этой
должности 20 лет. И, проносив клей­
мо врага народа в течение 64 лет,
лишь в 1992 году был реабилитиро­
ван и назван жертвой политических
репрессий.
-У меня было три дочки - Вера,
Надежда, Любовь, - говорил Иван
Назарович Абатуров. - Вера и Надеж­
да умерли... Осталась одна Любовь.
Потом помолчал и добавил:
-Хорошей женщиной была моя
Мария Петровна.

Отрывок из романа
Юрия Асланьяна
“Территория Бога”.

Лагерь.

25

P.S. Сын Ивана Назаровича - Бо­
рис Иванович - долгое время рабо­
тал помощником первого секретаря
обкома КПСС Б. В. Коноплева. Сейчас
является директором коллектива
“Арабеск”.

Узники
ВиШЛАГА

ИВАН САЕНКО

Говорят, время лечит. От те­
лесных недугов, от душевных
травм. Но годы репрессий так без­
жалостно и широко прокатились
по судьбам всех сословий, осо­
бенно крестьян, что привычная
поговорка потеряла всякий смысл.
Я была ребенком, когда началась
массовая коллективизация, и наша
семья попала под раскулачивание. В
экстремальных условиях дети рано
взрослеют. Страшные картины горь­
кого детства, рас­
сказы близких, до­
кументы, связан­
ные с реабилита­
цией нашей се­
мьи, позволяют
достоверно вос­
произвести собы­
тия семидесяти­
летней давности.
Они таковы, что
горечь от потерь,
унижений и ос­
корблений не за­
быть никогда.
Я родилась в
1928 году на хуто­
ре Зенино Вейделевского района
Воронежской
(ныне Белгородс­
кой) области. Гла­
вой семьи считал­
ся дедушка - Саен­
ко Иван Григорье­
вич, 1861 года
рождения. Бабушку звали Мария Ива­
новна. С ними вместе одним домом и
общим хозяйством жил их сын, Иван
Иванович, его жена, Мария Руфмановна, и три дочери: Татьяна, Марфа
и я, Клавдия.
В небольшом доме было тесно. И,
как водится, для семьи сына начали
строить новый дом.
В хозяйстве было 30 десятин па­
хотной земли, сельскохозяйственный
инвентарь (плуг, борона, сеялка, ве­
ялка, молотилка), три лошади, две
коровы, два вола, пять свиней, 20
овец, домашняя птица.
Работали от зари до зари. Не толь­
ко в своем хозяйстве. Приходилось
работать у других, особенно в саду
богатого владельца огромного сада Блинова.
Мама рассказывала, что часто,
возвращаясь с поля или из сада уже
в сумерках, выслушивали насмешки
хуторян, которые к тому времени ус­

ни. Теперь уже плакали и молились
от радости. За дедом никто не при­
ходил.
Но и на этот раз радость была не­
долгой. Теперь пришли выселять всю
семью. Ничего не разрешили взять.
Мама пыталась что-то передать род­
ственникам. Пыталась взять теплую
одежду (дело было к осени). Также не
позволили.
Двое старых (дедушке и бабушке
было уже более 70 лет) людей, мама
и трое детей были доставлены к стан­
ции, помещены в
теплушки, где уже
было битком наби­
то таких же кресть­
янских семей, ме­
стными админист­
ративными органа­
ми приговоренных
к высылке.
Сначала мы ду­
мали, что, может
быть, нас везут
туда, где сейчас
наш отец. Но это­
го не случилось.
Ехали нескончае­
мо долго. Всех
мытарств пути не
описать. А когда
дорога закончи­
лась, стало еще
страшнее. Нас вы­
садили в казах­
ских степях, гдеСемья Саенко. 1936 год.
то около Караган­
ды. Народу тьма.
от нас дедушку и увезли в таран­ Еще больше скота. И за ним пред­
стояло ухаживать прибывшим пере­
тасе под конвоем.
Мы упали на колени перед икона­ селенцам. Страшно было то, что жи­
ми и молили Бога о спасении дедуш­ лья никакого не было. Надо было из
ки. Потом он рассказывал, что и сам чего-то строить, а из чего? Начали
делать саман - кирпичи из глины и
молился о спасении и о нас.
Долго в семье жила легенда о чу­ травы.
Не на чем варить хоть какую-нибудь
десном спасении деда. Упряжка
мчалась по степи, вдруг откуда ни еду. Собирали сухой навоз, делали
возьмись, перед нею олень (их там кизяки. Копали углубления в земле,
не водилось никогда). Может, в вос­ делали стены из самана. А чем крыли
паленной голове дедушки какое-то крыши, даже и сейчас не знаю. В жи­
другое животное показалось оле­ лище все из глины: стол, кровать, та­
нем.
бурет. Постелить на ту кровать тоже
Но и конвоиры видели то же. Они нечего. Одно самотканое рядно раз­
начали стрелять, но пули не попа­ мером чуть больше одеяла. Постоян­
дали в животное. Тогда стрелки ное чувство голода. Не разрешали на
вытолкнули деда, велели не огляды­ еду использовать даже падшего бара­
ваться. Он ждал выстрела в спину...
на или лошадь. Но люди ухитрялись
Но его не последовало. А упряжка выкапывать и все-такиели. Страшно
удалилась. Стало тихо. Дедушка при­ было и то, что не было воды. Ее дос­
шел в себя, оглянулся, никого не уви­ тавали из глубоких колодцев, заглянув
дел и как мог побежал назад. Добрал­ в которые, не увидишь дна. Дедушка
ся до дома. Все опять упали на коле- должен был эту воду поднимать в тяпевали поужинать, располагались на
скамеечках возле хат. А нам были
нужны дополнительные заработки,
т.к. строили новый дом. Построили
как раз перед коллективизацией. Но
недолго радовались ему.
Первым арестовали отца. За что
- никто не знал. Куда увезли - тоже
не сообщали. Куда писать - неиз­
вестно. Вскоре пришли за дедуш­
кой. Тут мы все вцепились в него.
Крик. Слезы. Вооруженные люди,
одна из них - женщина, оторвали

----------- 26------------

желой бадье. Крутить ворот было не­
посильно тяжело старому и голодно­
му человеку. Он недолго и протянул.
Остались мама с бабушкой. Бабуш­
ка уходила куда-то с казахами и кир­
гизами, просила милостыню, собира­
ла объедки. Взрослые все отдавали
нам. А сами дошли до истощения.
Начали опухать. Особенно тяжело
было зимой. Снежные бураны не по­
зволяли выйти на улицу. Иногда жи­
лища вообще заносило снегом. На­
чался настоящий мор. Зимой земля
промерзала. Мертвых не хоронили.
А весной выкапывали глубокий ров
и всех мертвых складывали штабе­
лями.
В последующие годы мы, дети,
подобным образом во рвы закапыва­
ли саранчу.
Так маялись мы в Казахстане око­
ло пяти лет.
В это время нас разыскивал отец.
Он по этапу в 1930 году был достав­
лен на Вишеру, на строительство
комбината. Какой это был труд и ус­
ловия жизни для заключенных ны­
нешнее поколение знает из книг.
Отец нам тоже немного рассказывал.
Он хорошо помнил и Берзина, и Фи­
липпова. И массовую гибель заклю­
ченных. И сам чуть не умер> Его, уже
неспособного к тяжелому труду, от­
правили в инструменталку на каме­
ноломню, возле деревни Бахари.
Там, в полуподвальном помещении,
он и жил, и делал инструменты, вы­
давал ломы, кувалды, молотки и т.п.
рабочим.
Отец добился разрешения на вос­
соединение семьи. Мы ехали поез­
дом, потом пароходом, а с пристани
шли пешком. Нас перевезли через
реку, хоть нечем было за перевоз за­
платить.
В Казахстане осталась сестра
Таня. Видно, мама с бабушкой не рас­
считывали нас всех довезти. Таня ос­
талась в няньках у какой-то киргиз­
ской семьи. Что она там пережила!
Много позже она все же к нам при­
ехала.
Хорошо помню наш ’’поход" от
пристани до Бахарей. Наверное, по­
тому, что шли все босиком. Когда пе­
реходили по камням карьер, волды­
ри на ногах мамы лопнули, и из ран
сочились вода и кровь.
Живот у мамы от водянки был та­
кой, что папа вместо приветствия
спросил: ”Ты что, Маня, в положе­
нии?" У мамы слезы ручьем... Выру­
чила бабушка.
Стали мы жить с папой в той ин­
струменталке. Но все равно новое
место нам очень понравилось: лес,

речка... Теперь не пропадем. И дей­
ствительно, ягоды нас спасли. Мама
вскоре начала работать на камено­
ломне. Комбинату нужен был извест­
няк. Скалу взрывали, большие камни
дробили. На тачках катили к барже
по трапу. Не женский это труд. Но
работали и женщины. Нужны были
сноровка и силы. Где ж их взять?
Однажды мама вместе с тачкой упа­
ла в воду и сильно повредила левую
ногу. Всю жизнь потом эта травма
давала о себе знать. А сколько лап­
тей было изломано по этим камням!
Сколько рукавиц изорвано!
Но жить стало все-таки легче.
Нам разрешили перейти из подва­
ла в избушку, которая до этого слу­
жила вошебойкой. В ней отпала на­
добность, потому что люди стали по­
лучать зарплату, стали покупать одеж­
ду и обувь. Завели огородики. Появи­
лись курочки и козы. Кое-кто обзавел­
ся и коровой. Покосов, конечно, не
было. Земля и покосы кругом были
колхозные.
Расчищали лесные делянки. Носи­
ли траву из-под кустиков вязанками.
Раскорчевывали склоны гор и логов,
сажали картошку.
Мы стали ходить в школу, сначала
в Морчанскую, затем в город, в "Крас­
ную” (теперь школа №4). Сестра Мар­
фа закончила семь классов и посту­
пила в Чердынское педучилище. Я
после шести классов пошла в ФЗУ.
Жизнь понемногу налаживалась. А
тут 1941 год. Здесь у нас некому было
идти на фронт. На родине, в Белго­
родской области, призвали мамино­
го брата. Он погиб на фронте. Ос­
тальные родственники пережили не
только голод военных лет, но и окку­
пацию. Однако, как в 90-е годы вы­
яснилось, наш дом в деревне Зенино уцелел. Там и сейчас живут. На
мой запрос прокуратура г. Белгород
сообщила, что в бывшем нашем доме
живут семьи Поповых и Пивневых.
Мне разъяснили, что порядок возвра­
та имущества, изъятого при раскула­
чивании, или компенсация его сто­
имости действующим законодатель­
ством не урегулированы. Этот доку­
мент относится к 4 сентября 1990
года. А в октябре 1991 года был при­
нят Закон РФ "О реабилитации жертв
политических репрессий". И мы по­
лучили компенсацию.
Но родители не дожили до реа­
билитации. Отец умер в 1980 году.
Ему было 90 лет. Мама умерла в 1983
году.
Сестра Татьяна умерла совсем
молодой от неизлечимой болезни.
Умерла и сестра Марфа.

----------- 27------------

Они с мужем воспитали четырех
дочерей. И у меня четверо детей: два
сына и две дочери. У наших родите­
лей было девять внуков. Они прожи­
ли долгую жизнь, несмотря на тяже­
лые испытании. Я часто думаю, как
это могло случиться. И делаю такие
выводы. Во-первых, они были глубо­
ко верующие люди. Вера помогала
им философски принимать удары
судьбы.
Во-вторых, они очень любили сво­
их детей и никаких сил не жалели
сначала для их спасения, потом для
их учебы, позднее - для воспитания
внуков.
Я теперь понимаю, чего стоило
родителям построить дом на левом
берегу Вишеры, чтобы внукам не рис­
ковать ежедневно при переправе
(ведь мне-то приходилось тонуть в
ледоход).
Как мама вставала в четыре часа
утра, чтобы вовремя накормить стар­
ших, отправлявшихся на работу. Я
долгие годы ходила на работу до мо­
ста через Вижаиху, где располага­
лась контора и склад ОРСа Вишерской геолого-разведочной партии. А
торговые точки были почти во всех
поселках района. Бухгалтерские ре­
визии проводились регулярно. И дети
оставлялись на попечении дедушки
и бабушки.
Много хлопот доставляли и зятья.
Оба участника войны, и оба неспокой­
ного характера. Зато внуки обожали
своих "дорогих стариков". То, что они
всегда чувствовали себя нужными и
детям, и внукам и было третьей при­
чиной их долголетия.
Из большой семьи, высланной в
1930 году из родных мест, осталась я
одна. Урал я считаю своей второй
родиной. Мы ездили в Белгородскую
область в 50-е годы. Ни отец, ни мы с
мужем не захотели туда возвращать­
ся. Еще не были залечены раны вой­
ны, а колхозникам никогда хорошо
там не жилось.
Прошло более семи десятилетий,
но никакие ученые, никакие политики
не могут ответить на вопросы, кото­
рые не покидают и нас, переживших
те события: во имя чего надо было
ликвидировать миллионы крестьянхлеборобов; сознательно это уничто­
жение проводилось или по недомыс­
лию тогдашних правителей и их идей­
ных вдохновителей?
Нас реабилитировали, а что та­
кое противозаконное мы соверши­
ли?

Клавдия БУТОВА,
дочь репрессированного Саенко
Ивана Григорьевича.

Узники
ВиШЛАГА

МАКСИМ ВИДЮКОВ

Вот и настало время, когда
можно спокойно говорить об ис­
тории становления родного края,
о тяжелой судьбе его прародите­
лей - наших отцов и дедов. Жаль,
что не дожили они до наших дней.
Мой отец, Максим Иванович Видюков, в 1931 году был выслан со сво­
ими родителями и братом из Ростов­
ской области в Ныробский район
ссыльной Пермской области. При
ссылке у них было конфисковано все
имущество: дом с хозяйственными
постройками, сельхозинвентарь (се­
ялки, веялки, плуги, бороны, мельни­
ца), скот, лошади, быки, овцы, птица.
Деда, Ивана Павловича Видюкова,
выслали за то, что он не хотел всту­
пать в колхоз. Судила деда тройка
ОГПУ. Четырех старших детей заста­
вили отречься от родителей. Их не
выслали.
Сегодня нам известно, кто напи­
сал донос на деда.
Мне с сыном Романом довелось
несколько раз побывать на родине
моих отца и деда. Интересовалась
судьбой доносчиков. Она печальна:
они были расстреляны фашистами во
время оккупации Ростовской облас­
ти.
Итак, 1931 год. Семья моего деда
вместе с сотнями других таких же не­
счастных была погружена в вагонытеплушки и отправлена в неизвест­
ность.
Куда их везли? Никто не знал.
Моему отцу было 20 лет, он был
грамотный. По названиям мелькавших
станций, вокзалов он определил, что
везут их в сторону Урала.
Вот и Пермь. Из громкой пере­
бранки железнодорожников и охраны
люди поняли, что их состав будут от­
правлять в Сибирь. Но из Тюменской
области подошел с таким же "грузом”
поезд. Несколько суток стояли в Пер­
ми, ждали решения.
И не знал тогда отец, что во
встречном поезде ехала его будущая
жена Зинаида Якимова. А было ей
тогда всего 14 лет, ее вез дядя к ро­
дителям, раскулаченным и выслан­
ным ранее. Правительство тогда раз­
решило соединиться семьям.
После длительной стоянки в Пер­
ми оба состава были отправлены на
север области.
Здесь, в Ныробском районе, отец
стал работать счетоводом-бухгалте­
ром. Но на него был написан донос,
что он владеет подпольной типогра­

фией и радиостанцией, занимается
шпионской деятельностью. Был
обыск. Типографию нашли, она вме­
щалась в спичечный коробок. Это
была обыкновенная резинка, на кото­
рой была вырезана фамилия "Видюков”. Этот штамп-фамилию он ставил
в конце бухгалтерских документов,
рядом со своей подписью. Нашли и
радиостанцию. Это были самостоя­
тельно сделанные наушники, которые
можно было подсоединять к радио­
проводам и слушать Москву.
В ноябре 1932 года отец был осуж­
ден тройкой при ПП ОГПУ по Уралу
по статье 58 п. 10 за шпионаж.
Выписка из протокола гласит: "Ви­
дюкова Максима Ивановича заклю­
чить в лагерь сроком на пять лет.
Секретарь Тройки ПП ОГПУ Изэль".
Из Ныробского района отец был
переведен в лагерь пос. Краснови­
шерск. В этот же период здесь в ла­
гере находился Варлам Тихонович
Шаламов.
Мой отец не был с ним лично зна­
ком, но его воспоминания, его рас­
сказы удивительным образом пере­
кликаются с тем, о чем писал В.Т.
Шаламов в антиромане "Вишера”.
В лагере привольно жилось уго­
ловникам, их охрана никогда не тро­
гала. По ночам они могли свободно
уходить за забор, к утру приносить в
бараки ворованные вещи, могли про­
игрывать людей в карты, убивать их.
Никто и никогда не разбирался по
этому поводу.
Иной жизнью жили политические
заключенные. Это были ученые, пре­
подаватели вузов, инженеры, техни­
ки, строители и т.д. Каждый вечер в
углу бараков они проводили беседы,
читали лекции, вели научные споры.
Отца все это интересовало, он все
слушал, а что-то и записывал. В нем
всю жизнь была техническая жилка.
Недаром впоследствии он был луч­
шим рационализатором Вишбумкомбината.
Около года отец находился за ко­
лючей проволокой в лагере, затем
был переведен на условный срок от­
бывания, то есть, ему разрешили жить
в бараке по другую сторону забора.
Как записано в протоколе - "... осво­
бодить из-под стражи и водворить в
спецссылку".
Я спрашивала отца, почему его не
расстреляли, не отправили в Мага­
дан? Он отвечал, что нужен был здесь.
Его ценили как бухгалтера, составля­
ющего финансовые отчеты. В лагере

----------- 28------------

1936 год. Максим Иванович Видюков
с супругой Зинаидой,
он также вел книгу учета осужденных.
Прибыл такой-то эшелон, по такой-то
статье, столько-то осужденных, осуж­
денный выбыл туда-то, умер, расстре­
лян. Пустой оставалась графа "осво­
божден”. Хотя "освобожденные"
были. Происходило это так. Собира­
лась медицинская комиссия во главе
с начальником лагеря. В комнату за­
водили очередного полураздетого
доходягу, больного, истощенного че­
ловека. Врачи брезговали дотраги­
ваться до него. Главврач приказывал:
"Максим, а ну-ка, ткни его!" Отец на­
жимал пальцем в область плеча, об­
разовывалась трупная черная ямка,
которая не выравнивалась.
-Пиши! Свободен!
Несчастному здесь же выдавалась
справка об освобождении. Десятка­
ми таких "освободившихся" выводи­
ли за ворота лагеря. Кто-то из них
отходил на несколько метров от за­
бора, а кто-то садился прямо у ворот.
Здесь и умирали. Утром приезжали
лошадки с деревянными коробами и
увозили трупы за конбазу. Трупы не
хоронили, а сбрасывали в болото,
через несколько часов трясина погло­
щала их.
В болотах топили не только мерт­
вых, но и живых. Так в районе села
Оралово был заживо утоплен нефтя­
ник Эммануил Дижур, отец знамени­
того скульптора Эрнста Неизвестно­
го.
Однажды зимой в лагерь была
привезена огромная партия "врагов

народа” из Средней Азии. В основ­
ном, это были старые люди. Все в
длинных полосатых халатах на вате, в
тюбетейках. Почти никто не говорил
по-русски.
Однажды отец шел на лыжах по
заснеженному лесу в Тепловку по де­
лам бухгалтерского учета. Увидел сот­
ни людей в тюбетейках, в полосатых
халатах, с пилами в руках. Они сиде­
ли в снегу под деревьями. Отец по­
дошел к ним, стал объяснять, что
сидеть нельзя, надо двигаться, а то
замерзнешь. Но они только махали
руками и кутались в свои халаты. Не­
сколько охранников в тулупах, с вин­
товками, улыбаясь, наблюдали эту
сцену.
Вечером отец возвращался в ла­
герь по своей лыжне. Он увидел
сотни трупов в полосатых халатах.
Позднее эти халаты выдавались в
семьи заключенных в качестве ват­
ных одеял.
Этих несчастных закопали в мерз­
лую землю в районе Тепловки. Кста­
ти, пос. Теп ловка был назван так в
честь коменданта по фамилии Теплое.
Когда-то на Тепловке был пионер­
ский лагерь "Звездочка". Мне дове­
лось там работать. Я помню, как наши
пионеры бегали с палками, на кото­
рые были надеты человеческие чере­

па. Мы объяснили детям, что это ко­
щунство, что так нельзя, что надо
чтить память умерших. А они нам по­
казали целые свалки человеческих
скелетов чуть-чуть присыпанных зем­
лей. Детям можно простить незнание.
А взрослым?
Почему у нас разрешено строить
жилые дома в местах массовых захо­
ронений? Неужели наши руководите­
ли не знали истории своего района?
Отец вспоминал, что самым жес­
токим человеком был комендант пос.
Песчанка, почти все население кото­
рого вымерло с голоду. Умерших вы­
носили из домов и складывали рядом;
весной, по мере оттаивания, их соби­
рали и зарывали в землю.
Однажды весной отцу довелось
быть в этом поселке. Он зашел в один
дом, доски пола хлюпали от талой
воды. Посредине комнаты в воде ле­
жала мертвая молодая женщина. Ма­
ленький ребенок шевелился сверху и
сосал ее мертвую грудь. Это было
ужасно.
Те из несчастных, которые бежа­
ли из поселков от голодной смерти,
попадали под пули стрелка Панчен­
ко. Это был меткий стрелок, он охра­
нял переправу через Вишеру в райо­
не нынешнего поселка Вишерогорск.
И до сей поры старики называют

этот переезд через реку "районом
Панченко”.
Родители рассказывали, что в 30-е
годы часто по ночам устраивались
облавы-аресты. Бараки замирали,
когда в коридоры входили солдаты,
стуча сапогами и винтовками. Арес­
тованных увозили в Соликамск.
Сегодня я знаю фамилии людей,
которые расстреливали этих несчаст­
ных. Они сами об этом рассказывали:
-Давали стакан водки и пистолет.
Открывали двери подвала. Стреляли,
не целясь, потому что люди в подва­
ле стояли плотно. Каждая пуля попа­
дала в цель.
Я знаю людей, которые готовили
бланки-доносы. Готовый в печатном
виде донос, указана статья, остается
только вставить фамилию. Это значит,
что если на тебя косо посмотрел со­
сед - заполни бланк, и человека ут­
ром уже не будет. И это практикова­
лось.
Сегодня мы можем открыто ска­
зать, что наш город стоит на челове­
ческих костях и что в нашем городе
до сей поры почитаются имена тех
людей, которые уничтожали собствен­
ный народ.

Екатерина ВИДЮКОВА,
дочь бывшего узника Вишерских
лагерей.

7.07.1930 год. Общий вид торфоразработки. И здесь работали узники Вишлага, и умирали от непосильного труда.

---------------------------------------- 29

Узники
ВИШЛАГА

АНДРИАН ГРЕЧУХА

В конце 2006 года в районной
газете "Красная Вишера" появи­
лось сообщение о том, что 2007
год решением Земского Собрания
объявляется в Красновишерском
районе годом Варлама Шаламова
в связи со 100-летием со дня его
рождения.
Я знал, что В.Т. Шаламов написал
книгу о Вишерском лагере, но этой
книги в библиотеках города не было.
В январе 2007 года в Центральной
библиотеке я увидел выставку, посвя­
щенную жизни и творчеству юбиля­
ра. Работники библиотеки дали мне
на руки четвертый
том, когда я сообщил
им, что в Вишлаге от­
бывал срок заключе­
ния мой дед.
В нашей семье со­
хранилось немало фо­
тографий и докумен­
тов, по которым мож­
но восстановить тра­
гическую судьбу деда,
бабушки и других род­
ственников. Сами они
о прошлом рассказы­
вали мало.
Точные сведения о
времени и причинах
ареста деда мы нашли
в областном архиве
МВД и в одном из то­
мов книги "Годы тер­
рора", выпущенной пермским обще­
ством "Мемориал".
Мой дед, Гречуха Андриан Матве­
евич, родился в 1905 году на хуторе
Арсеновка Опошнянского района Пол­
тавской области недалеко от воспе­
той Н.В Гоголем Диканьки. В семье
было еще двое братьев: Иван (1902
года рождения) и Василий (1903 года
рождения). Занимались крестьянским
хозяйством. Имели две пары волов,
двух лошадей, коров и другой скот и
птицу. Была маслобойка. Семья счи­
талась зажиточной.
Годы революции и гражданской
войны были разорительными для жи­
телей хутора. Грабили и "белые", и
"красные", и многочисленные банды.
1920 год стал трагедией для семьи.
В потоке отступающих к Черному
морю ушли совсем еще юные Иван и
Василий. Что они испытали, пока обо­
сновались в Париже, мне не прихо­
дилось слышать ни от деда, ни от его
братьев, хотя они вели длительную
переписку.

В этой круговерти Андриан сумел
закончить начальную школу только в
14 лет. Больше учиться ему не при­
шлось. Надо было помогать родите­
лям восстанавливать хозяйство.
В 1925 году Андриан Матвеевич
женился на Ефимии Яковлевне Малько. У них родилось двое детей: Иван
и Василий.
В 1929 году дважды по месяцу он
провел в тюрьме. В 1930 году Особым
совещанием Коллегии ОГПУ УССР был
осужден на три года в лагерь по статье
58, п.10. Этот лагерь и был четвертым
отделением СЛОНа и находился на реч­
ке Вижаиха, притоке Вишеры.

В том же архивном деле имеется
справка, выданная Управлением Вишерского ИТЛ (исправительно-трудо­
вого лагеря) бывшему заключенному
Гречуха А.М. в октябре 1932 года.
Из справки я и узнал, что дед был
осужден как “антисоветский элемент”,
а после окончания срока наказания
освобожден из лагеря на основании
постановления ОГПУ по Уралу от
28.08.1932 года и направлен в рас­
поряжение Райкомендатуры спецпоселения Красновишерск для водворе­
ния в спецссылку в район Вишеры.
Срок ссылки не указан.
Из лагеря Андриан вышел в рва­
ных сапогах и худеньком бушлате.
Чтобы заработать на жизнь, устроил­
ся грузчиком на бумкомбинат. В тру­
довой книжке записано - зачислен на
химдоставку на бумфабрику. Сам дед
позже назвал эту фабрику адской. Но
сумел приобрести кое-какую одежду
для себя и скопил денег на дорогу для
жены и детей. Они в это время были
в Мурманске.

----------- 30------------

На хуторе им оставаться было
нельзя. Семью Мапько раскулачили и
выслали в Мурманск. Ефимия с деть­
ми тоже переехала к ним. А когда муж
освободился из лагеря, новая дорога
повела на Урал.
Жили сначала в доме "свиданок",
упомянутом Шаламовым в антирома­
не "Вишера". Дом этот был располо­
жен на реке Вишера, ниже пристани.
Бабушка Ефимия с 1 января 1933
года была принята на работу в кол­
хоз, на заготовку дров. Через три ме­
сяца получила тяжелое увечье и пол­
года лежала в больнице. Здоровье ее
так и не нормализовалось.
В январе 1938 года
Андриана Матвеевича
арестовали вновь. В Со­
ликамской тюрьме он
провел 16 месяцев. Ос­
вободили за недоста­
точностью улик.
А потом война. Но­
вые трудности. Всем
было нелегко.
В 1957 году дед ку­
пил домик на улице
Окулова, 13. Дети учи­
лись, служили в Совет­
ской Армии, создали
свои семьи.
Василий служил на
флоте на Дальнем Вос­
токе. Он закончил стро­
Семья Гречуха. ительный техникум. С
этой его специальнос­
тью связано еще одно событие в жиз­
ни деда и бабушки. Уехал Василий в
командировку, и два года о нем не
было никаких известий. Позже узна­
ли, что в 1955-56 годах он принимал
участие в строительстве космодрома
Байконур в Казахстане. Сейчас дядя
Вася живет на Дальнем Востоке.
Мой дед Андриан, которого здесь
стали звать Андреем, прожил 85 лет.
Умер в 1990 году. Похоронен на Ви­
шере.
Он поддерживал переписку с бра­
тьями, которых вихрем гражданской
войны выбросило за границу и кото­
рые большую часть жизни прожили в
Париже.
Они помогали младшему брату.
Особенно большим подспорьем для
Андриана были послевоенные посыл­
ки с теплыми вещами, сахаром,
чаем... Старший брат, Иван, прожил
более 90 лет. У нас сохранилось его
письмо от 1991 года. Иван Матвее­
вич писал уже племяннику, моему
отцу. Называет своего младшего бра-

та "великим мучеником, без вины по­
страдавшим", жалеет и Ефимию Яков­
левну: "Ей тоже много горя пришлось
испытать".
На родине, на Полтавщине, им не
удалось побывать. Может, удастся
кому-нибудь из нас.
Мой сын, проживающий в Подмос­
ковье, через Интернет нашел на Ук­
раине и в Мурманске много людей по
фамилии Гречуха и Малько. Но кто из
них имеет какое-то отношение к нам?
Может, разберемся.
Из школьных учебников мы знаем
про Полтаву, про Петра I, разбивше­
го там армию Карла XII. Читали гого­
левские "Вечера на хуторе близ Диканьки”, учили наизусть отрывки из
пушкинской "Полтавы", но для нас-то
родина - Урал. И дедушка с бабуш­
кой все дальше отходили от Украины

Узники
ВиШЛАГА

на наших глазах. Украинского акцен­
та у деда даже не наблюдалось. Лишь
изредка, бывало, услышишь от ба­
бушки какое-нибудь словечко, напри­
мер, "геть!"...
По новогодней открытке из Пари­
жа от Ивана Григорьевича Свинарева
мы узнаем, что он всю жизнь искал
своего брата Романа и сестру Надеж­
ду, которых помнил еще детьми. И не
нашел. Я понял, что он тоже в Пари­
же оказался в годы гражданской вой­
ны. Он тоже с Полтавщины.
Другой земляк деда оказался в
Австралии. Его фотография 1970
года: дом не русской архитектуры,
низкая сетчатая ограда, кованая ка­
литка, машина во дворе. На обороте
надпись: "Мой лично дом и мой авто­
мобиль". Он думал, что в СССР нет
личной собственности. А у деда уже

был домик на улице Окулова, 27. Имел
он велосипед, которым очень гордил­
ся. О том, что был полностью реаби­
литирован, дед так и не узнал. А я не
знаю ничего о его родителях.
Если имя прадеда Матвей, то от­
чества я не слышал. А имени и отче­
ства прабабушки - тем более. Как их
жизнь сложилась? Мы не расспраши­
вали. Так и стали людьми, не помня­
щими родства. Почему я никогда не
просил деда показать место на речке
Говоруха, где была командировка зак­
люченных, работавших на заготовке
и сплаве леса? Это ведь тоже строка
из истории нашей семьи.

Владимир ГРЕЧУХА,
внук Гречухи Андриана
Матвеевича, после “отсидки” в
лагере связавшего свою судьбу
с Вишерой.

ФЕДОР БАЯНДИН

Баяндин Федор Федорович,
1886 г.р., дер. Федорино, Чердынский район, Уральская обл. Рус­
ский. Арестован 03.03.1930. Про­
живал там же. Осужден 28.05.1930.
Обвинение: АСА. Приговор: пять лет
лишения свободы (лагерь).
Тоды террора"
(часть 3, т.1, стр. 205).
Из рассказа Николая Ивановича

ПЛОТНИКОВА:
-Баяндин Федор Федорович - мой
дед по матери. Он отбывал заключе­
ние в Вишералаге. Работал на строи­
тельстве бумкомбината.
До ареста он жил в д. Федорино,
в 6 км от пос. Керчево, в Чердынском
районе. Он имел большую семью:
жену и шестерых детей. Жену звали
Пелагеей Андреевной. Их детей на­
зову по возрасту: Тихон, Анастасия
(моя мать), Наталья, Мария, Яков и
Анна. Семья считалась зажиточной. В
хозяйстве было две лошади, две ко­
ровы. Держали и свиней, и овец, и
домашнюю птицу, как в каждом нор­
мальном крестьянском дворе. Но
была у деда еще и маслобойка - спе­
циальное сооружение для получения
масла из льняного семени. Услуги по
получению масла оказывали всем
жителям деревни, которые сеяли лен.
Очевидно, это и послужило основной
причиной для раскулачивания.
Деда арестовали. Семье не сооб­
щили, за что. Не знали также, куда его
увезли.
А вскоре бабушке объявили, что их

имущество конфискуют. Велено было
собираться на спецссылку.
В это время Тихон и Анастасия
жили в г. Соликамск, работали на про­
изводстве.
Пелагею Андреевну с четырьмя
младшими детьми доставили на Пе­
чору.
Мне довелось слышать рассказы
бабушки о страшных условиях прину­
дительного труда, тяготах выживания
на Севере.
Федор Федорович Баяндин отбыл
все пять лет на Вишере. Познакомил­
ся с людьми, которые помогли в ро­
зыске семьи. В итоге в соответству­
ющих инстанциях дали разрешение на
воссоединение семьи. Дед был хоро­
шим плотником, и его включили в
строительную бригаду.
Когда прибыла жена с детьми, им
дали домик в п. Тепловка. Сюда же
переехали из Соликамска Тихон и
Анастасия.
И тут семья пережила первые по­
тери. Дочь Мария в 16 лет умерла,
надорвавшись от непосильного тру­
да на лесозаготовках. От болезни пос­
ле северных холодов и голода осла­
бела и умерла младшая дочь - Анна.
А когда началась Отечественная
война, призвали на фронт Тихона. Он
погиб 22 июля 1943 года. Его фами­
лия значится в списках "Книги памя­
ти" по Красновишерскому району
(стр. 39).
17-летним юношей добровольцем
ушел на фронт Яков. Он вернулся до­
мой, но не на Вишеру, а в Федорино.

----------- 31------------

И не сразу после Победы, а в 1949
году, т.к. ему пришлось отслужить
еще действительную службу. Деду
вернули дом в Федорино, конфиско­
ванный в 1930 году. Бабушка расска­
зывала, что сделано это было по хо­
датайству командования воинской ча­
сти, где служил Тихон. Он геройски
воевал, и последняя его просьба была
о родителях.
Яков устроился на работу на Керчевский рейд. Вскоре он перевез туда
из деревни и родительский дом, и ро­
дителей. А сам трагически погиб в
1958 году. Незадолго до этого скон­
чался и сам глава семьи - Федор Фе­
дорович.
Пелагея Андреевна вернулась в
Красновишерск и в дальнейшем жила
со своей дочерью Анастасией.
Несмотря на утраты и тяжелейшие
испытания, бабушка прожила 87 лет.
Наверное, много унаследовала от ба­
бушки моя сестра, Тамара Ивановна
Красильникова, которая в конце сво­
ей жизни мужественно переносила
неизлечимую болезнь.
Я приехал в Красновишерск нака­
нуне ее кончины. Здесь мне в руки
попала книга "Годы террора". Из кни­
ги я узнал, в чем обвиняли и за что
был осужден дед. Не каждый поймет,
каково это - через столько десятиле­
тий увидеть документ, подтверждаю­
щий, что твой близкий родственник
пострадал без вины. А разве не жер­
твы все члены семьи деда?

Январь 2005 года.
Записала Нина ДЮКОВА.

Филипп Дмитриевич Шишкин со своими родными и близкими.
Узники
ВиШЛАГА

ФИЛИПП ШИШКИН

ухощавый, с прямой спиной, не­
Оренбургский дом заключения. Шли
суетный, всегда приветливый и
допросы, допросы, допросы...
доброжелательный, умеющий внима­ Не жизнь - кошмар.
тельно выслушать пациента, с неиз­
Единственными светлыми минута­
менным круглым зеркалом на лбу для
ми жизни были весточки от семьи,
осмотра гортани - таким его помнят
которые передавала иногда Наталья
многие из старшего поколения красФедоровна. В начале 1931 года, в
новишерцев и с уважением называ­
вагонах с решетками повезли его сна­
ют: "Доктор ШИШКИН". А ведь у него
чала в Самару, потом в Свердловск,
не было диплома врача, но лекарем
а оттуда в Пермь.
он был от Бога.
По рекомендации доктора А.П.
Филипп Шишкин был на службе в
Безскиева Филипп Дмитриевич был
восьмом оренбургском казачьем пол­
назначен в санитарную часть заведо­
ку. Фельдшерское образование полу­
вать фельдшерским пунктом третье­
чил в местном лазарете знаменитой
го отделения УВИТЛ ОГПУ, которое
Свеаборгской крепости (ныне Суоразмещалось в Перми на Мотовили­
менлинна, город в Финляндии, с 1809
хе. Там он пробыл до 25 декабря 1931
по1917 годы входивший в состав Рос­
года. Потом был отправлен в Соли­
сийской империи и бывший одной из
камск, откуда в числе 118 человек
баз русского Балтийского флота).
шел пешком на Вишеру. С пятого ян­
После упразднения в 1918 году
варя 1932 года Филипп Дмитриевич
казачьих войск Филипп Дмитриевич
по распоряжению начальника сани­
работает фельдшером сначала в
тарного отделения начал принимать
Краснохолме, а потом в родном селе
хирургическое отделение централь­
Городище, что расположено в 55-ти
ного лазарета в сангородке и с шес­
километрах от Оренбурга.
того января приступил к работе, ос­
Овдовев в первом браке, он в 1920
таваясь заключенным-колонистом,
году женится на вдове Наталье Фе­
как тогда говорили.
доровне Пожидаевой, муж которой
Вызнав адрес мужа, Наталья Фе­
погиб в гражданскую войну. В семье
доровна съездила к нему на свида­
появились дети: сын Александр и до­
ние в г. Пермь и решила, что будет
чери Анна и Елена. Хозяин лечил од­
жить с детьми там, где "сидит" он. В
носельчан, а Наталья Федоровна вела
1932 году семья приехала к Филиппу
домашнее хозяйство.
Дмитриевичу в Красновишерск. Дали
Казалось, что ничего не предве­
им комнату в бараке, дети пошли в
щало беды. Но пятого ноября 1930
школу, а Наталья Федоровна устрои­
года в семь часов вечера Филипп
лась на лесную биржу.
Дмитриевич с пятнадцатью односель­
Пока у Филиппа Дмитриевича была
чанами взят ОГПУ и доставлен в
колонизация, он жил отдельно от се-

С

----------- 32-----------

мьи и имел право её навещать только
на определенное время и только днем.
Продолжал работать в сангородке, а
потом в поселковой больнице. В ме­
дицине он проработал без малого пол­
века, выйдя на пенсию в возрасте се­
мидесяти четырех лет.
Филипп Дмитриевич лечил глаз­
ные болезни, болезни уха, горла,
носа. А когда у самого стало плохо
со слухом - сказались жизненные тя­
готы - перешел на работу в лабора­
торию больницы. Он был знаком с
М.М. Костровым, который подарил
Филиппу Дмитриевичу книгу "Тера­
пия глазных болезней", выпущенную
в Санкт-Петербурге в 1903 году. Фи­
липп Дмитриевич, в свою очередь,
подарил книгу доктору В.С. Шукли­
ну, а тот передал ее в музей. Такая
вот преемственность.
Товарищами по несчастью у Шиш­
кина были фельдшера Ефим Изотович Тараба и Стефан Федорович Зе­
линский.
Корни у Ф.Д. Шишкина в Оренбур­
жье, а вот ветви и побеги поближе в Белгороде, Красновишерске, Соли­
камске, Перми и Екатеринбурге:
Шишкины, Чемичевы, Кунцевичи,
Плотниковы, Собянины, Ничковы. И
это все пошло от Шишкина Филиппа
Дмитриевича, родился который в
1891 году в с. Городище Оренбургс­
кой области, а закончил свою жизнен­
ную стезю в Красновишерске, в 1968
году.

Зоя ЖУНЕВА,
директор музея.

СТАТЬЯ 58: ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ
Ст. ст. 58.1 - 58.18 и 59.2 - 59.12,
впредь до утверждения Центральным
Исполнительным Комитетом Союза
ССР Положения о государственных
преступлениях, даются в действовав­
шей до настоящего времени редакции
с необходимыми, вследствие измене­
ний Общей части, технико-терминоло­
гическими исправлениями.
Глава I. КОНТР - РЕВОЛЮЦИОННЫЕ
ПРЕСТУПЛЕНИЯ
58.1. Контр - революционным призна­
ется всякое действие, направленное к
свержению, подрыву или ослаблению вла­
сти Рабоче - Крестьянских Советов и су­
ществующего на основании Конституции
РСФСР Рабоче - Крестьянского Правитель­
ства, а также действия в направлении по­
мощи той части международной буржуа­
зии, которая не признает равноправия при­
ходящей на смену капитализма коммуни­
стической системы собственности и стре­
мится к ее свержению путем интервенции
или блокады, шпионажа, финансирования
прессы и т.п.
Контр - революционным признается
также и такое действие, которое, не буду­
чи непосредственно направлено на дости­
жение вышеуказанных целей, тем не ме­
нее, заведомо для совершившего его, со­
держит в себе покушение на основные по­
литические или хозяйственные завоевания
пролетарской революции.
58.2. Организация в контр - револю­
ционных целях вооруженных восстаний или
вторжения на советскую территорию воо­
руженных отрядов или банд, а равно учас­
тие во всякой попытке в тех же целях зах­
ватить власть в центре и на местах, или
насильственно отторгнуть от РСФСР ка­
кую-либо часть ее территории, или растор­
гнуть заключенные ею договоры, влечет за
собой - расстрел и конфискацию всего
имущества, с допущением, при смягчаю­
щих обстоятельствах, понижения до лише­
ния свободы со строгой изоляцией на срок
не ниже пяти лет с конфискацией всего
имущества.
При установлении судом неосведом­
ленности участника о конечных целях оз­
наченного в настоящей статье преступле­
ния, участие в нем - лишение свободы на
срок не ниже трех лет.
58.3. Сношение с иностранными госу­
дарствами или их отдельными представи­
телями с целью их склонения к вооружен­
ному вмешательству в дела Республики,
объявлению ей войны или организации во­
енной экспедиции, равно как способство­
вание иностранным государствам уже пос­
ле объявления им войны или посылки
экспедиции, в чем бы это способствование
ни выразилось, - меры социальной защи­
ты, предусмотренные 1 частью статьи 58.2.
58.4. Участие в организации, действу­
ющей в целях совершения преступлений,
означенных в статьях 58.1-58.3, - меры
социальной защиты, предусмотренные 1 и
2 частью статьи 58.2.
58.5. Участие в организации или содей­
ствие организации, действующей в направ­
лении помощи международной буржуазии,
указанной в статье 58.1 настоящего Кодек­
са, - те же меры социальной защиты.
58.6. Участие в организации, действу­
ющей в целях, означенных в статье 58.1

настоящего Кодекса, путем возбуждения
населения к массовым волнениям, непла­
тежу налогов и невыполнению повинно­
стей или всяким иным путем в явный ущерб
диктатуре рабочего класса и пролетарс­
кой революции, хотя бы вооруженное вос­
стание или вооруженное вторжение и не
являлось ближайшей задачей деятельно­
сти этой организации, - те же меры соци­
альной защиты.
58.7. Противодействие
нормальной
деятельности государственных учреж­
дений и предприятий или соответствую­
щее использование их для разрушения и
подрыва государственной промышленно­
сти, торговли и транспорта, в целях
совершения действий, предусмотренных
статьей 58.1 (экономическая контр - рево­
люция) - меры социальной защиты, пре­
дусмотренные статьей 58.2.
Те же действия, при отсутствии при­
знаков статьи 58.1, выразившиеся в созна­
тельном неисполнении возложенных по
службе обязанностей, заведомо небреж­
ном их исполнении или осложнении той же
деятельности излишней канцелярской во­
локитой и т.д. (саботаж) - меры социаль­
ной защиты, предусмотренные статьей 109
настоящего Кодекса.
58.8. Организация в контр - револю­
ционных целях террористических актов, на­
правленных против представителей Совет­
ской власти или деятелей революционных
рабоче - крестьянских организаций, а рав­
но участие в выполнении таких актов, хотя
бы отдельный участник такого акта и не
принадлежал к контр - революционной
организации, - меры социальной защиты,
предусмотренные 1 частью статьи 58.2.
58.9. Организация в контр - револю­
ционных целях разрушения или поврежде­
ния взрывом, поджогом или другим спо­
собом железнодорожных или иных путей
и средств сообщения, средств народной
связи, водопроводов, общественных скла­
дов и иных сооружений или строений, а
равно участие в выполнении указанных
преступлений, - меры социальной защи­
ты, предусмотренные 1 и 2 частью статьи
58.2.
58.10. Шпионаж, т.е. передача, похи­
щение или собирание с целью передачи
сведений, являющихся по своему со­
держанию специально-охраняемой го­
сударственной тайной, иностранным го­
сударствам, контр - революционным орга­
низациям или частным лицам, - лишение
свободы со строгой изоляцией на срок не
ниже трех лет, а в тех случаях, когда шпи­
онаж вызвал или мог вызвать особо тяже­
лые последствия для интересов государ­
ства - расстрел.
Передача или собирание с целью пе­
редачи экономических сведений, не со­
ставляющих по своему содержанию спе­
циально-охраняемой государственной тай­
ны, но не подлежащих оглашению по пря­
мому запрещению закона или по распоря­
жению руководителя ведомства, учрежде­
ния и предприятия, за вознаграждение или
безвозмездно организациям или лицам,
указанным в 1 части настоящей статьи, лишение свободы со строгой изоляцией
или без таковой на срок до трех лет.
Примечание. Специально-охраняемой
государственной тайной считаются сведе­
ния, перечисленные в особом перечне, ут­

верждаемом Советом Народных Комисса­
ров Союза ССР и опубликовываемом во
всеобщее сведение.
58.11. Активные действия или актив­
ная борьба против рабочего класса и ре­
волюционного движения, проявленные на
ответственных или особо секретных дол­
жностях при царском строе или у контр революционных правительств в период
гражданской войны, - меры социальной
защиты, предусмотренные 1 частью ста­
тьи 58.2.
58.12. Укрывательство и пособничество
всякого рода преступлениям, предусмот­
ренным в статьях 58.2 - 58.11, не связан­
ные с непосредственным совершением
означенных преступлений или при неосве­
домленности о их конечных целях, - лише­
ние свободы на срок не ниже одного года.
Недонесение о достоверно извест­
ных предстоящих и совершенных пре­
ступлениях, предусмотренных статьями
58.2 - 58.10 настоящего Кодекса, - лише­
ние свободы на срок до одного года.
58.13. Пропаганда и агитация, выра­
жающаяся в призыве к свержению власти
Советов путем насильственных или измен­
нических действий или путем активного или
пассивного противодействия РабочеКрестьянскому Правительству, или мас­
сового невыполнения возлагаемых на
граждан воинской или налоговой повинно­
стей, - лишение свободы со строгой изо­
ляцией на срок не ниже трех лет. Те же
преступления, совершенные в военной об­
становке или при народных волнениях, расстрел.
Призыв к невыполнению или противо­
действию распоряжениям центральной или
местной власти при неустановленности
контр - революционных целей - меры со­
циальной защиты, предусмотренные ста­
тьей 59.6 настоящего Кодекса.
58.14.
Использование религиозных
предрассудков масс с целью свержения
Рабоче-Крестьянской власти или для воз­
буждения к сопротивлению ее законам и
постановлениям - меры социальной защи­
ты, предусмотренные статьей 58.13 насто­
ящего Кодекса.
58.15. Пропаганда и агитация в на­
правлении помощи международной буржу­
азии, указанной в статье 58.1, - изгнание
из пределов Союза ССР или лишение сво­
боды со строгой изоляцией на срок не
ниже трех лет.
58.16.
Самовольное возвращение в
пределы Союза ССР в случае применения
меры социальной защиты по пункту "а"
статьи 20 настоящего Кодекса - расстрел.
58.17. Изготовление, хранение с це­
лью распространения и распространение
агитационной литературы контр - револю­
ционного характера - лишение свободы на
срок не ниже одного года.
58.18. Измышление и распростране­
ние в контр - революционных целях лож­
ных слухов или непроверенных сведений,
могущих вызвать общественную панику,
возбудить недоверие к власти или диск­
редитировать ее - лишение свободы на
срок не ниже шести месяцев.
При недоказанности контр - револю­
ционности означенных действий, мера со­
циальной защиты может быть понижена до
принудительных работ на срок до трех
месяцев.

---------------------------------------- 33----------------------------------------

ПОЭЗИЯ ВАРЛАМА ШАЛАМОВА
тихи свои В.Т. Шаламов ставил
выше прозы, хотя и считал, что
границы прозы и поэзии, особенно
душе автора, очень приблизительны.
Он много размышлял о поэзии, о ее
слагаемых, писал о том, как он рабо­
тает над стихотворением.

С

Л. Т.
Стихи - это боль и защита от боли,
И - если возможно! - игра.
Бубенчики пляшут зимой в чистом
поле,
На кончике пляшут пера.

Стихи - это боль и целительный
пластырь,
Каким утишается боль,
Каким утешает мгновенно лекарство Его чудодейственна роль.

Стихи - это боль, это скорая помощь,
Чужие, свои - все равно,
Аптекарь шагает от дома до дома,
Под каждое ходит окно.
Стихи - это тот дополнительный
градус
Любых человечьих страстей,
Каким накаляется проза на радость
Хранителей детских затей.
Рецептом ли модным, рецептом
старинным
Фармакологических книг,
Стихи - как таблетка нитроглицерина,
Положенная под язык.
Среди всевозможных разрывов и
бедствий
С облаткой дежурит поэт.
Стихи - это просто подручное
средство,
Индивидуальный пакет.

Задачей огромной и первостепен­
ной важности считал Шаламов воз­
вращение читателю, и особенно по­
этической молодежи, творчества пре­
красных поэтов - В. Ходасевича, М.
Цветаевой, М. Кузьмина, А. Белого,
О. Мандельштама.
Однако В. Шаламову близок не
только эстетический, но и укоренен­
ный в российскойтрадиции нрав­
ственный подход к поэзии.
"Мы верим в стихи не только как в
облагораживающее начало, не толь­
ко как в приобщение к чему-то луч­
шему, высокому, - писал он, - но и
как в силу, которая дает нам волю для
сопротивления злу".

Чью гнусную науку я до конца постиг.
Я вражескою кровью свои омою руки,
в
Когда наступит этот
благословенный миг.
Публично, по-славянски
из черепа напьюсь я,
Из вражеского черепа,
как делал Святослав.
Устроить эту тризну
в былом славянском вкусе
Дороже всех загробных,
любых посмертных слав.

В отечественном прошлом ему
близки "горящие", мученические, мя­
тежные судьбы - казненных Петром
стрельцов, суриковской боярыни Мо­
розовой, протопопа Аввакума. Их не­
укротимый дух, их жертвенность и
несмиренность вызывают в поэте го­
рячий отклик.

БОЯРЫНЯ МОРОЗОВА
Попрощаться с сонною Москвою
Женщина выходит на крыльцо.
Бердыши тюремного конвоя
Отражают хмурое лицо.

И широким знаменьем двуперстным
Осеняет шапки и платки.
Впереди - несчитанные версты,
И снега - светлы и глубоки.
Перед ней склоняются иконы,
Люди - перед силой прямоты
Неземной - земные бьют поклоны
И рисуют в воздухе кресты.

С той землей она не будет в мире,
Первая из русских героинь,
Знатная начетчица Псалтыри,
Сторож исторических руин.
Возвышаясь над толпой
порабощенной,
Далеко и сказочно видна,
Непрощающей и непрощенной
Покидает торжище она.
Это - веку новому на диво
Показала крепость старина,
Чтобы верил даже юродивый
В то, за что умрет она.

Не любовь, а бешеная ярость
Водит к правде Божию рабу.
Ей гордиться - первой из боярынь
Встретить арестантскую судьбу.
Точно бич, раскольничье распятье
В разъяренных стиснуто руках,
И гремят последние проклятья
С удаляющегося возка.

СЛАВЯНСКАЯ КЛЯТВА
Клянусь до самой смерти
мстить этим подлым сукам,

Так вот и рождаются святые,
Ненавидя жарче, чем любя,

----------- 34------------

Ледяные волосы сухие
Пальцами сухими теребя.

Особой теплотой отличаются сти­
хотворения о животном мире. Сами
названия скажут о многом: "Баллада
о лосенке", "Ястреб", "Белка", "Ты
держись, моя лебедь белая...", цикл
"Славословие собакам", "Голуби”,
"Пес", "Нерест", "Кета родится в дон­
ных стойлах".

БАЛЛАДА О ЛОСЕНКЕ
У лиственницы рыжей,
Проржавленной насквозь,
Мои ладони лижет
Губастый серый лось.
Ружья еще не слышал
И смерти не искал.
Ко мне навстречу вышел,
Спустился с дальних скал.
В лесу ему - раздолье,
Но в этот самый час
Встречаю я хлеб-солью
Его не в первый раз.
Он нынче здесь без старших;
Доверчив, бодр и смел,
Сюда стоверстным маршем
Лосенок прилетел.
В тайге нас только двое,
И нам дышать легко Все прочее живое
Укрылось далеко.
Мы грамоты не знаем,
И этот горный край
Всерьез считаем раем,
И чем бы он - не рай?

"Поэзия - это прежде всего судь­
ба, итог длительного сопротивления,
итог и в то же время способ сопро­
тивления - тот огонь, который высе­
кается при встрече с самыми крепки­
ми, самыми глубинными породами.
Поэзия - это и опыт, личный, личнейший опыт, и найденный путь ут­
верждения этого опыта - непреодо­
лимая потребность высказать, фикси­
ровать что-то важное, быть может,
важное только для себя".

КАМА ТРИДЦАТОГО ГОДА
По камским берегам каемкою
Звероподобные коряги Сюжеты скульптора Коненкова,
Заполонившие овраги.
По камским берегам острогами
Селенья врезаны Ермачьи
И солеварни те, что Строганов
Устраивал в краях казачьих.
По камским берегам - строения,
Навек пропитанные солью,
И бархатные наслоения
Зеленой плесени Усолья.
Посад Орел, откуда начато
Завоевание Сибири,

Где гений воинства казачьего
Стоял когда-то на квартире...
Но бревна солеварен сломаны
Не топором, а динамитом,
И берега в рабочем гомоне
Торопят новые событья.
Ты, Кама, рыжая красавица,
Ты заплетаешь струи в косы,
Чтоб настоящему понравиться,
Бежишь рекой звонкоголосой.

"Я свои стихи пишу, а не сочиняю
в уме, как Маяковский, как Мандель­
штам. Привычка записывать - не эко­
номная в высшей степени привычка,
вынужденная обстоятельствами моей
жизни".
Не спеши увеличить запас
Занесенных в тетрадь впечатлений,
Не лови ускользающих фраз
И пустых не веди наблюдений.
Не ищи, по следам не ходи,
Занимайся любою работой, Сердце сразу забьется в груди,
Если встретится важное что-то.
Наша память способна сама
Привести в безупречный порядок,
Все доставить тебе для письма,
Положить на страницы тетрадок.
Не смутись, - может быть, через
год
Пригодится такая обнова Вдруг раскроется дверь и войдет
Долгожданное важное слово.

затрагивает, приподнимает, освеща­
ет в мозгу поэта за эту миллионную
долю мига...
Поэт только тормозит в своем со­
знании какую-то часть ощущений бо­
лее чем с космической скоростью картины жизни, природы, истории,
собственная душа".

Стихотворения - тихотворения,
И это - не обмолвка, нет,
Такие они с рождения,
С явленья на белый свет.
Стихотворения - тихотворения
И требуют тишины,
Для тонкости измерения,
Длины, высоты, ширины.
Стихотворения - тихотворения,
Поправок, доделок - тьма!
От точности измерения
Зависит и жизнь сама.
В изображении природы В. Шала­
мов следует традиции русской поэзии
XIX века. Это одушевление, очелове­
чение природы в двадцатом столетии
наиболее ярко проявилось у Н. Забо­
лотского, Б. Пастернака.
У автора "Колымских рассказов"
это не только перенесение челове­
ческих свойств на природу, не про­
сто ее очеловечение, не только сбли­
жение двух миров, но и их взаимо­
проникновение, их редкостная слит­
ность, когда одно просвечивает
сквозь другое.

НАД СТАРЫМИ ТЕТРАДЯМИ
Выгорает бумага,
Обращаются в пыль
Гордость, воля, отвага,
Сила, сказка и быль.

Не шиповник, а пионы,
Точно розы без шипов,
Утвердят во мне законы
Новых мыслей, новых слов.

Радость точного слова,
Завершенье труда, Распылиться готова
И пропасть без следа.

И приносит запах смутный
Чьей-то жизни слабый тлен,
Как мгновенный, как минутный
И неотвратимый плен.

Сколько было забыто
На коротком веку,
Сколько грозных событий
Сотрясало строку...

Это голос отдаленный
Незабытых дней, времен,
Стон коленопреклоненный,
Хорошо известный стон.

А тетрадка хранила
Столько бед, столько лет...
Выгорают чернила,
Попадая на свет

Вытекающей кровью
Из слабеющих вен:
Страстью, гневом, любовью,
Обращенными в тлен.
"Рифма - поисковый инструмент.
В тот неизмеримо малый миг, когда
мозг поэта ищет рифмы, с помощью
этого рычага в мозгу поэта пролета­
ют миллионы, миллионы сочетаний миры исторический, физический, бес­
конечное количество проб, пластов

Сирень сегодня поутру
Неторопливо
Отряхивалась на ветру
Брезгливо.
Ей было, верно, за глаза
Довольно
Дождя, что в ночь лила гроза
Невольно.
И пятипалым лепестком
Трясла в ненастье,
Сирень задумалась тайком
О счастье,
Не нужном людям до утра,
До света,
Хотя знакома и стара
Примета.

35

СОСНЫ СРУБЛЕННЫЕ
Пахнут медом будущие бревна Бывшие деревья на земле,
Их в ряды укладывают ровно,
Подкатив к разрушенной скале.
Как бесславен этот промежуток,
Первая ступень небытия,
Когда жизни стало не до шуток,
Когда шкура ближе всех - своя.

В соснах мысли нет об увяданье,
Блещет светлой бронзою кора.
Тем страшнее было ожиданье
Первого удара топора.

Берегли от вора, от пожара,
От червей горбатых берегли Для того внезапного удара,
Мщенья перепуганной земли.
Дескать, ждет их славная дорога Лечь в закладке первого венца,
И терпеть придется им немного
На ролях простого мертвеца.

Чем живут в такой вот час смертельный
Эти сосны испокон веков?
Лишь мечтой быть мачтой
корабельной,
Чтобы вновь коснуться облаков!

РОЗОВЫЙ ЛАНДЫШ
Не над гробами ли святых
Поставлен в изголовье
Живой букет цветов витых,
Смоченных чистой кровью.
Прогнулся лаковый листок,
Отяжелен росою.
Открыл тончайший завиток
Со всей его красою.
И видны робость и испуг
Цветка в земном поклоне,
В дрожанье ландышевых рук,
Ребяческих ладоней.
Но этот розовый комок
В тряпье бледно-зеленом
Назавтра вырастет в цветок,
Пожаром опаленный.
И, как кровавая слеза,
Как Макбета виденье,
Он нам бросается в глаза,
Приводит нас в смятенье.
Он глазом, кровью налитым,
Гпядит в лицо заката,
И мы бледнеем перед ним
И в чем-то виноваты.
Как будто жили мы не так,
Не те читали книги.
И лишь в кладбищенских цветах
Мы истину постигли.
И мы целуем лепестки
И кое в чем клянемся.
Нам скажут: что за пустяки, Мы молча улыбнемся.
Я слышу, как растет трава,
Слежу цветка рожденье.
И, чувство превратив в слова,
Сложу стихотворенье.

Память
Если ты владел умело
Топором или пилой,
Остается в мышцах тела
Память радости былой.

Сколько в жизни нашей смыто
Мощною рекой времен
Разноцветных пятен быта,
Добрых дел и злых имен.

То, что некогда зубрила
Осторожная рука,
Удержавшая зубило
Под ударом молотка,

Мозг не помнит, мозг не может,
Не старается сберечь
То, что знают мышцы, кожа,
Память пальцев, память плеч.

Вновь почти без напряженья
Обретает каждый раз
Равновесие движенья
Без распоряженья глаз.

Эти точные движенья,
Позабытые давно, Как поток стихотворенья,
Что на память прочтено.

Это умное уменье,
Эти навыки труда
В нашем теле, без сомненья,
Затаились навсегда.

Варлам ШАЛАМОВ
1957

Выпуск буклета профинансирован Земским Собранием района при активном содействии главы МО «Красновишерский район» Н.В. Новикова.
Подписано в печать 21.05.2007 г. Тираж 500 экз. Объем 4,5 усл. печ. листа. Отпечатано в ООО «Типограф»: г. Соликамск, ул. Соликамское шоссе, 17.
Над выпуском работали: Н.А. Дюкова, А.В. Бражников, Л.И. Бражникова, С.А. Гальчук, А.А. Овчарук.

Опечатки в буклете

Номер
страницы
стр. 3
1 столбец
2-ой абзац
стр. 4
3 столбец
2-ой абзац
стр . 5
подпись
под статьей
стр. 18
3 столбец
первая строка
стр. 20
1 столбец жирный
шрифт
наверху в
скобках
стр. 21
2 столбец
8 абзац
стр. 24
3 столбец
4 строка
стр. 25
1 столбец
4 абзац
стр. 27
подпись под
статьей

Напечатано

Следует читать

.. .необозримого...

... необоримого...

... за сержанта.
Сержанта оставили

... за сектанта.
Сектанта оставили

Подготовила Нина Дюкова

Текст д/ф. Автор А.Свиридов
при участии И.Сиротинской

...у нефтяников Вишеры

.. .у нефтяников Томска

с 1931 по 1934 г.г....

с 1929 по 1932 г.г....

«Чёрная Вологда»

«Четвертая Вологда»

... рэкитирами.

.. .рэкетирами.

...брокером.

...бракёром.

Клавдия Бутова, дочь
репрессированного Саенко
Ивана Григорьевича

Клавдия Бутова, дочь
репрессированного Саенко
Ивана Ивановича