Вначале были легенды [Анатолий Семёнович Варшавский] (fb2) читать постранично

Анатолий Семёнович Варшавский (1920–1990)
Вначале были легенды

Все дальше и глубже ведет нынче свой поиск археология. Давно прошли те времена, когда вполне серьезно доказывалось, что этой научной дисциплине в лучшем случае определена роль служанки при ее величестве Истории.

Это наука молодая, наука совершенствующаяся, жадно впитывающая в наш век бурного технического развития все новшества, которые она может пустить в дело; наука во многом на стыке других отраслей знания, идущая рука об руку и с этнографией, и с антропологией, и с иными относящимися к человековедению науками.

…С видимых руин и видимых остатков древних цивилизаций начинала она, с описания отдельных древних загадок и случайных находок. Сейчас без археологического исследования ни шагу нельзя сделать ни в средневековой, ни тем более в древней и древнейшей истории. Археология поднимает такие пласты истории, о которых еще недавно и мечтать нельзя было.

Подобно Колумбу, проложившему трассу сквозь Атлантику, подобно тому, как Магеллан после долгого и страшного в своей неизвестности плавания вдоль сплошной стеной стоявшего за бортом материка провел чуть ли не ощупью сквозь мрачный и трудный проход свою флотилию и вышел все-таки на простор бескрайних вод, подобно многим иным великим путешественникам, искавшим ключи от больших и малых залов нашего общего дома — Земли, археологи прошлого проторили пути будущим исследователям.

Но несравненно выросли с той поры задачи — археологии. И поле ее деятельности тоже.

Физика, химия, математика ныне все теснее налаживают дружбу с археологией, и все большее число технических новинок берут на вооружение археологи.

Великий век археологии продолжается. Свой, и значительнейший, вклад вносят в познание прошлого и советские исследователи, осуществившие множество крупнейших открытий, которые позволили не только изучить ранее неведомые страницы истории больших и малых народов, но и уяснить особенности развития этих народов, прогресса их экономики и культуры.

Ряду крупнейших археологических находок последних лет — на Урале, в Хакассии, в Закавказье, в Монголии, Сирии, Греции и других местах, находок, раскрывающих новые горизонты истории, и посвящена эта книга.

…Вначале, во многих случаях, были лишь легенды. Приподнять завесу тайны над теми или иными загадками истории сумела наука.

Глава I Капова пещера

Башкиры, жившие неподалеку от этой пещеры, немало легенд рассказывали о ней. Они называли ее Шульган, что по-русски значит «опустилась», «провалилась», «исчезла» — имелась в виду речка, протекающая через пещеру. Уже в наше время геолог Г. Ф. Вахрушев установил, что речка и в самом деле «проваливается» — в трех километрах севернее входа в пещеру, потом появляется на поверхность. В двух километрах от входа она вновь глубоко уходит в недра горы…

В январе 1760 года, оказавшись по служебным делам на Вознесенском медеплавильном заводе в Башкирии, член-корреспондент Российской Академии наук (заметим, первый ее член-корреспондент, должность была по представлению М. В. Ломоносова только учреждена), коллежский советник Петр Иванович Рычков в разговоре случайно узнает о том, что сравнительно неподалеку, в двенадцати верстах вниз по реке Белой, находится прелюбопытная пещера.

— Как туда проехать? — спрашивает он.

— О, это нелегко, — отвечают ему. — Сугробы намело изрядные, нет проезда и по реке. Отложить бы надо поездку, лучше всего до лета.

Но Рычков — в командировке, у него неотложные дела, когда снова удастся попасть в эти края — неизвестно. Как быть?

Впоследствии он напишет: «Будучи от Оренбургской губернской канцелярии отправлен в разные Башкирские волости, для некоторого рассмотрения, и быв попутно на оном заводе, побуждаем любопытством, сего 1760 года Генваря 7 числа, нарочно съездить отважился… склонив тутошних, бывших у меня знатных башкирцев лаской и угощением, чтобы верховой своей ездой по глубокому снегу путь мне сделали. Позади их я и бывшие со мной подпоручик, заводской лекарь и еще несколько заводских служителей, также верхами ехали; ибо саньми для глубокого снега проехать никоим образом не можно».

Двенадцать верст — дорога недальняя. Но двенадцать туда и двенадцать обратно — это уже двадцать четыре. Да и ехали, понятно, не быстро, какое уж там. Поэтому в самой пещере Рычков и его спутники провели немногим более трех часов. Но и этого оказалось достаточным, чтобы понять: пещера удивительно интересна. «Для ее великости и особливого ее состояния, — заметит Рычков, — она подлинно этого достойна, чтобы летней порой прилежнее и обстоятельнее ее испытать, измерить и описать». Рычков был человеком дела. И поэтому, не дожидаясь того времени, когда ему удастся все это осуществить, он, что называется, по горячим следам написал большую статью.