Передвижная лаборатория [Майя Луговская] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Елена БЫКОВА
ПЕРЕДВИЖНАЯ ЛАБОРАТОРИЯ
Шумит, шумит Псузаапсе.
— Где хочешь, можешь в брод её перейти, а грохоту на всё ущелье, — говорит Клотильда Павловна.
Белоглазая бабка Варвара посадила нас ужинать.
— А ты не смотри, что она такая, потому как разгуляется, всё на своём пути снесёт. Оттого у нас здесь и не строятся, — говорит она.
Я так натряслась за дорогу, всё тело побито, и так устала, что есть совсем не хочется. Бабка ворчит:
— Не чинитесь, ешьте, что подано, второй раз греть не буду.
Чаю выпью, пожалуй. Соблазняет стакан с мёдом. Протягиваю руку, чтобы взять его, но бабка, заметив мой жест, хватает стакан и уносит.
На губах Клотильды Павловны появляется чуть заметная улыбка:
— Мы в её власти.
В хате неряшливо, грязно. За окном оголтело и безостановочно лает собачонка. Визгливый, противный лай. Закроешь окно — духота.
— Ничего не поделаешь, приходится терпеть. Мы считаем, что нам ещё повезло. Жилья здесь нет. В палатке не лучше, и кто бы стал возиться с едой, — говорит она.
«В палатке лучше», — думаю я, но молчу. У меня свои задачи. Какое претенциозное имя Клотильда, не современное, но ей подходит, чувствуется в ней заглушённое клокотанье. Под сорок, движения, вкрадчивые. Глаза как у рыси, зелёные, раскосые.
В Москве меня предупреждали — вредная, но от неё многое зависит. Со мной Клотильда Павловна предельно любезна. Позаботилась даже о спальных мешках, хотя в её обязанности это не входило. Мешки новые, поролоновые, на молниях, я даже ещё не видела таких.
За двадцать километров от моря, курорта — и такая глушь. Кто бы мог подумать?! Добирались сюда чуть ли не восемь часов. Часть пути машина шла прямо по руслу, против течения.
А дальше вверх. Кругом одичавшие черкесские сады, каштановые леса. И тишина. Деревья давно отцвели, но сладковатый аромат всё ещё стоит в воздухе. Редко попадается хутор — два, три двора, и опять никого.
Дороги, можно сказать, нет вообще. Представляю, как волокли нашу бедную передвижную лабораторию, во что превратили. Гордость моего шефа! Сколько мучились с ней, пока изготовили, и наконец — первый образец проходит испытания, как и положено, в жёстких полевых условиях горного Кавказа.
Клотильда Павловна — химик. Она проверяет оснащение лаборатории и методы исследования природных вод. Ждут ещё гидрохимика из геологической службы. Вдвоём они должны составить заключение о лаборатории.
Я прилетела из Москвы, чтобы получить акт о первых испытаниях. Это очень важно для моего института. Вколочено столько средств, труда. А дело действительно стоящее — передвижная полевая лаборатория, оснащённая современными методами анализа вод. Таких лабораторий нет.
Лаборатория доставлена сюда, в ущелье, из Сухуми, где её монтировали, и я ещё не видела её.
— Будем спать? — спрашивает Клотильда.
— Попробуем.
Тушим керосиновую лампу. Бесовская собачонка надрывается.
Шумит, шумит Псузаапсе.
Только к рассвету угомонилась проклятая собачонка, начала греметь, ворчать бабка Варвара. Затопила печь.
Пошли умываться к Псузаапсе. Холодная, зелёная, бежит быстро, дно просвечивает. Вошла в воду, оступилась, не заметила, как разрезала ступню. Выхожу, Клотильда ахнула и побледнела. За мной дорожка крови. Как неловко! Вечно со мной какие-то неожиданности. Она побежала, притащила йод, бинт. Глубокий, длинный порез. На ногу еле ступаю. Гоги появился, заспанный, небритый. Увидел меня — смутился.
— Сейчас, сейчас. Я не знал, что у нас гости. Ай, ай, — сочувствует мне.
Клотильда Павловна с ним сдержанна, очевидно, как и со всеми.
— Страшный лентяй. Ничего не хочет делать. Его прислали из Сухуми, как механика лаборатории. За эти дни, что мы здесь, намучилась с ним, — говорит она. — Жалуется, что никакого заработка, всё рвётся домой. Даже запустить движок не умеет.
— Может быть, не хочет?
— Тоже возможно.
Ковыляя, иду с ней к лаборатории. Её установили недалеко от берега, в тени огромных буков.
— Страшно нагревается за день, нечем дышать. Кондишен никуда не годится, — заявляет она.
Зелёный металлический вагончик снаружи мне нравится.
— Корпус очень тяжёлый. Я была свидетелем, как лабораторию тащили сюда. Немыслимо, — говорит Клотильда.
Входим по лесенке внутрь. Чудо! От удовольствия меня забирает «лабораторный озноб», и сразу же хочется работать. Всё есть, что нужно химику, — мойка, вытяжной шкаф, столы, полки, посуда. Приборы размещены, собраны, прилажены конструктивно и красиво.
— Ничего не побилось в дороге? — спрашиваю я.
— Почти ничего.
— Вот видите!
— Да, но если не включён движок, в шкафу нет тяги и невозможно работать.
— Надо включать движок.
— Гоги говорит, что расходуется очень много бензину.
«С Гоги мы договоримся», — думаю я.
Он появляется, лёгок на помине.
— Ну как, калбатоне, нравится вам здесь?
Гоги побрит, на нём белая нейлоновая рубашка, узконосые ботинки.
— Тебе не помешает твой наряд ремонтировать мотор? — спрашивает Клотильда.
— А что его- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Последние комментарии
10 часов 53 минут назад
11 часов 28 минут назад
12 часов 21 минут назад
12 часов 25 минут назад
12 часов 37 минут назад
12 часов 50 минут назад