Формула бессмертия. Повести и рассказы [Анатолий Петрович Днепров] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (118) »
Анатолий Петрович Днепров
Формула бессмертия
СУЭМА
Поздно ночью ко мне в купе громко постучали. Я, сонный, вскочил с дивана, не понимая, в чем деле. На столике в пустом стакане подрагивали чайные ложечки. Включив свет, я стал натягивать ботинки. Стук повторился громче, настойчивее. Я открыл дверь. В дверях я увидел проводника, а за ним стоял высокий человек в измятой полосатой пижаме. - Простите, дорогой товарищ, - полушепотом сказал проводник, - я решил побеспокоить именно вас, потому что вы в купе один. - Пожалуйста, пожалуйста. Но в чем дело? - К вам пассажир. Вот… - и проводник сделал шаг в сторону, пропуская человека в пижаме. Я с удивлением посмотрел на него. - Видимо, у вас в купе маленькие дети не дают вам спать? - осведомился я. Пассажир улыбнулся и отрицательно покачал головой. - Я отстал от своего поезда. - Входите, - любезно предложил я. Он вошел осмотрелся и сел на диван, в самый угол возле окна. Не говоря ни слова, облокотился о столик и, подперев лицо обеими руками, закрыл глаза. - Ну, вот и все в порядке, - сказал проводник улыбаясь. - Закрывайте дверь и отдыхайте. Я задвинул дверь, закурил папиросу и украдкой стал разглядывать ночного гостя. Это был мужчина лет сорока, с огромной копной блестящих черных волос. Сидел он неподвижно, как статуя, и даже незаметно было, что он дышал. «Почему он не берет постель? - подумал я. - Нужно предложить…» Повернувшись к моему попутчику, я хотел было сказать ему это. Но он, словно угадав мою мысль, произнес: - Не стоит. Я говорю, не стоит заказывать постель. Спать я не хочу, а ехать мне недалеко. Ошеломленный его проницательностью, я быстро забрался под одеяло. «Черт знает что такое! Новый Вольф Мессинг - угадывает мысли!» - подумал я и, пробормотав что-то невнятное, перевернулся на другой бок и широко раскрытыми глазами уставился в полированную стенку. Наступило напряженное молчание. Любопытство взяло верх, и я снова взглянул на незнакомца. Он сидел в прежней позе. - Вам свет не мешает? - спросил я. - Что? Ах, свет! Скорее он мешает вам. Хотите, потушу? - Пожалуй, можно… Он встал, подошел к двери и щелкнул выключателем. Затем опять вернулся на свой диван. Когда я привык к темноте, то увидел, что мой сосед откинулся на сиденье и заложил руки за голову. Вытянутые ноги его почти касались моего дивана. - И как это вас угораздило отстать от поезда? - снова заговорил я. - Это произошло ужасно нелепо. Я зашел в вокзал, присел на скамейку и задумался об одной идее, пытаясь доказать самому себе, что она не права… - ответил он скороговоркой. - Поезд тем временем ушел. - Вы что же, поспорили с какой-нибудь… дамой? - допытывался я. В полумраке я заметил, как он выпрямился и рванулся в мою сторону. Я настороженно приподнялся. - А причем тут дама? - раздраженно спросил он. - Но ведь вы же сами сказали: «Доказать самому себе, что она не права»! - По-вашему, всякий раз, когда говорят «она», имеют в виду даму? Кстати, эта нелепая мысль как-то появилась и у нее. Она считала, что она - дама! Всю эту галиматью он произнес с горечью и даже злобой, а последние слова с ехидным хихиканьем. Я решил, что рядом со мной не совсем нормальный человек, которого следует остерегаться. Однако мне хотелось продолжать разговор. Я закурил главным образом для того, чтобы при вспышке спички получше разглядеть своего спутника. Он сидел на краю дивана, глядя мне в лицо черными блестящими глазами. - Знаете, - начал я как можно мягче и примирительнее, - я литератор, и мне кажется странным, когда говорят «она права» или «она считала» и при этом не имеют в виду особу женского пола. Странный пассажир ответил не сразу; - Когда-то это было верно. В наше время это уже не так. «Она» может быть и не женщиной, а просто условными сигналами привычного нам кода, при помощи которого в нашем сознании вызываются представления о роде предмета. Есть иностранные языки, которые вполне обходятся без рода. Например, неодушевленные предметы в английском языке все, за немногим исключением, не имеют рода. В романских языках нет среднего рода… «Ого, - подумал я. - Он, видимо, лингвист!» - Кстати, - прервал я его, - оригинальный язык - английский. По сравнению с русским он удивляет простотой и однообразием своих грамматических форм. - Да, - ответил он, - это хороший пример аналитического языка, где довольно экономно используется система кодирования. - Система чего? - Ко-ди-ро-ва-ни-я. - ответил он по слогам. - Система условных сигналов, имеющих вполне определенный смысл. Слова являются такими сигналами. Я изучал грамматику нескольких языков, но, признаться, не встречал таких терминов, как «кодирование* и «сигналы». Поэтому я спросил: - А что вы понимаете под кодированием? - В общем- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (118) »
Последние комментарии
4 часов 42 минут назад
4 часов 54 минут назад
4 часов 56 минут назад
5 часов 2 минут назад
5 часов 2 минут назад
5 часов 6 минут назад