Змеиное гнездо (СИ) [Юлия Ковалева] (fb2) читать постранично, страница - 4

Такой же холодный, безумный и жестокий, как и прежде, только теперь в его взгляде читалось отчаяние, тщательно скрытое за привычной маской полного безразличия.

В этом был не только весь Люциус, в этом были все Малфои.

Даже Нарцисса.

Когда Драко, постучав, вошёл в её спальню, женщина с напускным спокойствием читала статью под громким заголовком: «ТАЙНЫ ЛЮЦИУСА МАЛФОЯ. КАК ПОЧЁТНЫЙ ЧЛЕН МИНИСТЕРСТВА СТАЛ ПОЖИРАТЕЛЕМ СМЕРТИ!», и только трясущиеся руки выдавали её почти удачно скрытый невроз.

Почти.

От полного погружения в пучину собственных воспоминаний о дальнейших событиях этого лета Драко отвлекла волна аплодисментов, эхом пролетевшая по всему холлу вокзала. Малфою даже не потребовалось повернуть голову, чтобы понять причину коллективного помешательства и всеобщей эйфории: «золотое трио» прибыло на платформу, улыбаясь во все рты и благодаря за тёплый приём.

Драко скривился.

Упаси их Мерлин посмотреть в его сторону.

Пока министерский ублюдок лицемерно лыбился во все тридцать два зуба, показушно пожимая руку Поттеру и вереща на камеру что-то про его «неоценимый вклад в историю всей магической Британии и её безопасность, феноменальную храбрость и удивительно доброе сердце», Драко думал только о том, где чертов-придурок-Забини и чертова-дура-Паркинсон. Судя по времени, скоро должна была начаться посадка на Хогвартс-экспресс, а значит, если его единственные друзья не появятся, ему придётся одному идти через весь холл, ловя на себе презрительные взгляды, упрёки и прочие проявления не самого тёплого отношения.

Конечно, подобное происходило с парнем не в первый раз, но с тех пор, как фамилия Малфой стала синонимом таких понятий как «трус», «предатель», «убийца» и просто «враг всего и вся», а отца, который, хотя и отравлял всю его жизнь, но мог обеспечить банальную безопасность, не было рядом, нервные клетки начинали все больше походить на оголенные провода, что не грозило ничем хорошим, особенно в общественных местах. Именно по этой причине Драко все чаще озирался по сторонам, выискивая в толпе тех немногих, кто не вставил ему нож в спину этим летом.

И не находил.

«Внимание, пассажиры! Посадка на «Хогвартс-экспресс» объявляется открытой, просьба ко всем учащимся подойти к платформе. Повторяю, посадка…» — противный голос раздался сразу из нескольких громкоговорителей, чем заставил Драко скривиться. Кажется, даже вопли корней мандрагоры, которые Драко довелось услышать на втором курсе, сейчас были бы усладой для его слуха в сравнении с этим голосом. Тем не менее ни Блейз, ни Пенси так и не появились, а значит, идти по «аллее славы» придётся одному.

Выдохнув, парень сделал шаг из тени колонны и, нацепив на лицо маску тотального безразличия, уверенным и гордым шагом спокойно прошествовал вперёд, тщательно игнорируя «Смотрите, это же Малфой!», «Ого, а он что, не в Азкабане?», «Как ему только совести хватило заявиться сюда!», «Предатель!», «Убийца!» и прочие возгласы за спиной. Он не сломается, не дождутся, мрази. Драко будет идти и ухмыляться, пока вся эта челядь захлебывается своей собственной ядовитой слюной, не кинет ни на кого из них ни одного взгляда, игнорируя их, как пыль, как скользкую грязь под подошвой ботинок. Будет идти с идеально прямой спиной и гордо поднятым подбородком, и пусть говорят, что эта надменность делает его точь-в-точь похожим на Люциуса, потому что если отец и научил его чему-то полезному, так это тому, как сохранять честь и достоинство независимо от обстоятельств. Равнодушно пройдя мимо толпы, как по команде расступавшейся перед «сыном того самого Пожирателя», Драко абсолютно спокойно зашел в поезд и без заминки нашёл свое купе, где наконец мог вздохнуть спокойно без лишних глаз, ушей и прочих частей тела любопытной толпы, так и норовившей кинуть на него взгляд. Спустя минуту за ним последовали и все остальные, в том числе и Паркинсон с Забини, появившиеся буквально за пару минут до отправки.

Когда поезд тронулся, Малфой неожиданно поймал себя на мысли, что учащихся старших курсов непривычно мало: далеко не все пережили битву за Хогвартс, а потому многие уже никогда не вернутся в эти стены. Совершенно случайно вспомнилось, как перед шестым курсом, сидя на этом самом месте, Драко говорил друзьям о том, что ему, скорее всего, теперь будет не до учёбы, гордясь своим зачислением в ряды Пожирателей. Кто бы мог подумать, что пройдёт всего два года и его мировоззрение кардинально поменяется, а черная метка, когда-то служившая предметом восторга, будет вызывать лишь жгучую ненависть в первую очередь к самому себе, выделяясь на слишком бледной коже как что-то совершенно чуждое, неправильное.

Сидя во всегда тихом купе учащихся Слизерина — аристократам не свойственно кричать, шуметь и слишком буйно выражать свои эмоции, а именно они составляли