Рождественское дело Холмса [Людмила Вячеславовна Лазарева] (fb2) читать постранично, страница - 4

Уотсон, великая сила»! В номере, куда мы вернулись после ресторана, навестил нас детектив Грегсон. Оказалось, полицию заинтриговало появление соривших деньгами незнакомцев на вокзале. Узнав нас, покривился, пытаясь изобразить на лице добродушную мину. О деле заметил лишь: «Преступники либо провалились сквозь землю, либо сгинули в дыре времени. И то и другое для Скотланд-Ярда равнозначно», — насмешив Шерлока неимоверно. Я понял из невнятного бормотания смущенного офицера, мол, гадалка именно так сказала, если кто начнет строить иные предположения, либо врет безбожно, либо заблуждается. О двух господах, заинтересовавших Холмса, сообщил, что те прибыли из Америки на пару дней в гости к их дальнему родственнику, мелкому клерку, и послезавтра морем отправляются обратно. Удалился он под искрометный смех Холмса, ворча про разоренную Англию и мир, сошедший с ума.

— А теперь отправимся в театр, — заявил Шерлок после ухода Грегсона. — Там сегодня дают пьесу какого-то немца-романтика в постановке Генриха Лаубе. Прогрессивный режиссер, говорят, за ним будущее театра. Хотя мне это абсолютно не интересно, но надо быть в курсе событий… Мы просто развлечемся, Уотсон, просто развлечемся! — Последнее прозвучало, будто Холмс уговаривал себя.

Пока я следил за событиями на сцене и пугал рыданиями соседей впереди, Холмс рассматривал ложу и бенуар, изучал публику. После спектакля сделал вывод о просвещенности низших слоев общества, что не лучшим образом скажется на производительности труда. «Представьте, сможет ли рабочий трудиться с полной отдачей, если он начнет думать об экономической выгоде собственного труда?» — Такой странный вывод ошеломил меня. Холмс же обратил мое внимание на увеличившееся количество скромно одетых людей в храме искусства и уменьшении интереса к театральным постановкам «сливок общества». «Кстати, уверяю вас, Уотсон, Германия совсем скоро начнет войну против России. Они уже готовятся», — сделал он невероятный вывод.

В клуб мы попали довольно поздно. В помещении, насквозь пропахшем дымом дорогих сигар и марочным алкоголем, встретили Майкрофта. Тот многозначительно посмотрел на брата, вполголоса спросил: «Ты уверен?» Встретив такой же взгляд, кивнул, передал ему некую коробочку, за которую мой друг вручил, не слишком таясь, толстую пачку ассигнаций.

Когда мы отошли и остались одни, я потребовал объяснений.

— Вы скоро сами все поймете, — негромко произнес мой собеседник, пристраиваясь у камина с зажженной трубкой. — Насчет денег не беспокойтесь: вчера ночью в клубе я выиграл в покер. А Майкрофту передал обычную «куклу» из резаных газет вот за это. — Он достал из коробочки — обычно в таких хранят драгоценности — крошечную записку. Прочел и передал мне. Там значилось два слова: «Любовница постояльца».

— Ваши загадки… — начал было я.

— Погодите, — предостерег он. — Я отвел два дня на разгадывание этого кроссворда. Мне действительно необходима ваша помощь. Подыграйте мне! — Он быстро отвел глаза и тут же отошел в сторону.

Игры чистого разума не нравились мне все больше. Наверное, потому, когда появились двое неизвестных, на которых я, занятый размышлениями о сегодняшних происшествиях, не обратил должного внимания. Только после того, как Холмс подозвал меня к игорному столу, пришлось изучить их более тщательно. Так как именно они оказались нашими партнерами в тот вечер.

Я достаточно проигрался, настроение совершенно упало. Представляя, как я укокошу Холмса в номере, я перешагнул через порог и повернулся, чтобы сказать ему все, что думаю. Но тот кошачьим движением повернулся ко мне и приложил палец к губам:

— Шшш… Они уже идут…

Тут послышался стук в двери. На мой вопрос «кто это?» из коридора донеслось что-то невнятное, затем появилась смазливая горничная, взволнованно передавшая нам аккуратный конверт с посланием. Приняв из ее рук эпистолу, Холмс надорвал конверт, прямо-таки выдрав бумагу с текстом, мгновенно пробежался и глубокомысленно хмыкнул:

— Ну, что я говорил? Прошу вас, милый Уотсон, кивайте и делайте солидное лицо, временами говоря нечто в стиле обветшавшего индийского раджи. Вам это очень подойдет. Главное, чтобы они поверили в нашу состоятельность.

По коридору послышались шаги, слегка приглушаемые ворсистыми коврами, и в двери снова постучали.

— Войдите! — вальяжно крикнул мой друг, присев в кресло с неизменной трубкой.

На пороге стояли те двое из клуба.

— Простите, мистер Вудсток, — обратились они к Холмсу с американским акцентом, — вас рекомендовали как знатока в одном важном для нас деле.

— О, любопытно-любопытно, — солидно прокряхтел тот.

— Нам сказали, — понизив голос, проговорил тот, что пониже ростом, — что вы прекрасно разбираетесь в акциях.

— Вам солгали, — хохотнул Шерлок. — На самом деле я разбираюсь не только в них. Иначе я не был бы Карлом Вудстоком!

Меня поражали глупые самодовольные шуточки