Невозможное [Vivian MB] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (102) »
Невозможное
1
«Каждый Великий теряет своё дитя и затем стремится найти ему замену. Треть пуповины ускоряет встречу с бледной луной, что приманивала охотников и питала их мечты.»Bloodborne. Описание одной трети пуповины, найденной в Старой заброшенной мастерской
«О, добрый Охотник… Спасибо, спасибо тебе. Я так рад, что ты не забываешь о моей просьбе…» Больше не трясёт и не качает, не впивается что-то жёсткое под рёбра. Чьи-то руки принимают её и осторожно укладывают на ледяной пол. В нос бьёт запахами пыли и ладана. Эмили звонко чихает и окончательно приходит в себя. Дымный полумрак, рассеиваемый множеством свечей. Кругом статуи с искаженными страданием лицами и протянутыми в безмолвной мольбе руками. Часовня Идона… Своды теряются в туманной выси, торжественную тишину разрывает, как ветхую ткань, потрескивание пламени свечей. Эмили торопливо садится, стараясь поменьше касаться ледяных плит пола. Бросает испуганный взгляд вперёд. У стены на ветхом покрывале сидит существо, от вида которого девушка судорожно дёргается, стараясь отодвинуться как можно дальше. Укрытое пыльным малиновым плащом создание напоминает изображения птумерианских старейшин — только изуродованных еще больше, чем они есть, и сломленных, раздавленных, втоптанных в пыль. Морщинистые веки опускаются, скрывая незрячие глаза-бельма, впалые губы кривятся в гримасе скорби — неужели этот странный обитатель часовни как-то чувствует, что незваная гостья смотрит на него с ужасом и отвращением? — Не бойся. Это Агата. Он хороший, — раздается сзади усталый мужской голос, в котором слышна дружеская, необидная насмешка. Эмили оборачивается и, задрав голову, встречается взглядом с Охотником. С тем, кто вырвал ее из зубов и когтей ликантропов на мосту и принёс на плече сюда — в последнее безопасное место в Ярнаме. Эмили торопливо поднимается на ноги, все еще слабые от усталости и пережитого страха, и замечает, что одежда на ней порвана во многих местах и пропитана кровью. Нет сомнений, раны были смертельными. Но она жива. И даже боли не чувствует. А это означает… Спасти её от неминуемой смерти могло только одно — чрезвычайно редкий и ценный препарат Древней крови, которым исцеляют себя Охотники. И её спаситель потратил на неё то, что могло бы когда-то спасти жизнь ему самому. Стиснув руки перед грудью, девушка кланяется Охотнику. — Я бесконечно благодарна вам за помощь. Меня зовут Эмили Лейтер, я дочь Сэмюэля Лейтера, книгопечатника. Могу я узнать ваше высокочтимое имя? — Ферн, — отвечает охотник. Коротко, четко, будто щелкнула при трансформации рукоять пилы-топора. Эмили украдкой внимательно разглядывает своего спасителя, желая запомнить лицо, но оно полускрыто матерчатой повязкой, такой же, какие носят все Охотники; встретишь на улице — не узнаешь. Видны только глаза — и их девушка точно не забудет: радужки такого редкого изумрудного цвета… А взгляд обжигает холодом металла на морозе. Охотник едва заметно кивает Эмили и проходит вглубь часовни, на ходу таким же сдержанным наклоном головы приветствуя сидящую возле перил бледную женщину в красном платье. — Бедное дитя, — со вздохом говорит этот Агата — странный и пугающий, но, по словам Охотника Ферна, хороший. — Я слышал о твоем отце. Проклятое время… Но скажи… Ты ведь не держишь зла на Охотников? Сэмюэль Лейтер в прошлую Ночь Охоты обратился в чудовище и напал на жену. Эмили, по счастью, в этот день была в гостях у подруги. Подоспевший отряд Охотников не успел спасти женщину, а обезумевшего отца семейства упокоил на месте — по словам соседей, быстро и почти безболезненно. С чего бы Эмили держать на Охотников зло? А сегодня Охотник спас ее саму — когда она, оглядываясь и сжимая в ледяной и влажной от страха руке бесполезный нож, пересекала старый мост, на нее набросились сразу два ликантропа. Она даже понять ничего не успела — а уже гудел от удара о брусчатку затылок, горели живот и бедра, располосованные когтями, блестели прямо перед лицом длинные белые зубы, обдавало горячим зловонным дыханием… Нож в первый же миг отлетел в сторону — зачем она вообще его взяла?.. Руки скользили по шерсти на горле чудовища, не справляясь с яростным напором голодного зверя, чующего свежую кровь. И всё должно было закончиться быстро, с дикой болью и… Насовсем. Но закончилось хоть и не безболезненно, но все же как-то не так, неправильно: боль в груди, в животе и ногах, от которой хотелось кричать в голос, срывая горло, но почему-то выходило только жалобное поскуливание; укол в бедро, жжение в ранах, в момент, когда казалось уже невыносимым, сменившееся успокаивающей прохладой; и темнота. И только потом — чувство покачивания и неудобно болтающейся на весу головы; запах ладана; холодный пол и скрипучий голос Агаты. «Я не умерла, хотя должна была. Это что-то означает…» Пропал мешочек крупы,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (102) »
Последние комментарии
2 часов 49 минут назад
2 часов 49 минут назад
2 часов 57 минут назад
3 часов 6 минут назад
4 часов 4 минут назад
4 часов 22 минут назад