Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
То была первая осенняя лагерная смена. Стояла молчаливая вечерняя погода, лишь изредка можно было услышать как кто-то со скрипом открывает кран умывальника на улице, а затем как бренчат капли воды по железной раковине. Лёгкий ветерок колыхал постельное, сохнущее на верёвках, что были протянуты между жилыми корпусами, и щекотал косточки Вали Волобуева. Лунный свет ласково ложился на его лицо. Валя – худощавого телосложения юноша позднего подросткового возраста с острой и вытянутой овальной физиономией, бородкой и усами, недавно отросшими снова после бритья, и копной русых волос набок. Он ездит в «Турист» ежегодно осенью, на каникулы.
Скоро отбой, но Валя всё никак не мог отлипнуть от окна.
Он высунулся из него, подобно собаке, ничего не выглядывал, лишь наслаждался ароматом сосен. Сашка Савченко и Лёва Лисин, его соседи по комнате, долго о чём-то вели беседу. Бывало даже, они пытались втянуть в разговор и Валю, но тот отнекивался. Позже они бросили уговоры и легли по кроватям. Сашка заканчивал с чтением «Превращения» Кафки, а Лёва разглядывал узоры на потолке и глубоко в душе скучал.
– Давайте спать, мальчики, – только пробило десять вечера в комнату вошла Дина Дмитриевна, молодая вожатая, невысокого роста, с заплетенными в хвост волосами. Она остановилась в дверном проеме, облокотилась на перекладину и принялась ждать, пока юноши лягут спать.
– Да, сейчас, – Валя закрыл окно и молча направился к своему спальному месту. Там он снял очки, что были совсем ему не к лицу, и положил их на неказистую прикроватную тумбочку к граненому стакану и надкусанному яблоку.
– Прикиньте, Дина Дмитриевна, у меня в книге чувачок в таракана превратился, – заметил Савченко, а затем захлопнул книгу, погладил её по корешку и убрал в свою тумбу.
Вожатая поинтересовалась с улыбкой:
– И про это вся книга?
– Ну вы чего, – ответил Сашка застенчиво, а затем уже чётко и уверенно добавил. – Главное, Дина Дмитриевна, добрым не быть! Чуть что с тобой нехорошего приключится, так все тебя сразу бросят, а ты так и будешь в своей манере продолжать их любить. Ну, пока не «издохнешь».
Лёва Лисин подавил смешок.
– Лучше уж, и правда, потолок рассматривать, – выдал он. – Никакие умные мысли в голову не лезут. Точнее, может, и лезут, но я их прогоняю. Сашка после книжки своей ведь серьёзно на мир озлобится.
– Я так не думаю, – сказала Дина Дмитриевна и взглянула на Сашку, словно в ожидании подтверждения её словам.
Тот ответил немедля:
– Конечно, нет!
– Вот и хорошо, – отрезала вожатая. – А теперь ложитесь спать.
Троица смолкла и заворочалась в кроватях.
– Спокойной ночи, – сказала Дина Дмитриевна.
– И вам, – ответили разом юноши, и свет в комнате погас.
Той ночью Вале плохо спалось. Он ворочался с бока на бок, долго пытаясь заснуть, а когда его всё же ненадолго вырубало, в голову лезли кошмары, от которых он просыпался в тревожном настроении. Приходилось снова стараться заснуть, и так по кругу. Волобуеву казалось, что чей-то обезличенный взгляд наблюдает за ним через окно. В какой-то момент он поднялся с кровати и зашагал к нему, движимый уже раздражительностью и безрассудством (так уж надоело, что некто мешал ему спать). За окном, естественно, никого не было, однако только Валя подошёл к стеклу, чувство взгляда стало ощущаться сильнее. Словно кто-то смотрел на него или из окон корпуса напротив, или из здания столовой, или из крохотного окошка водонапорной башни, одного из запретных мест этого лагеря.
– Волобуев, ты чего? – вдруг, раздался из-за спины сонный голос Сашки.
– Да так, – ответил Валя, покачнувшись от испуга. Он не мог выдать Савченко свои безумные опасения о наблюдателе, а потому перевёл тему. – А ты сам чего не спишь?
– Мы с Лёвой собирались на злодеяние. Помнишь?
Валя вспомнил, как последние несколько дней его соседи по комнате вынашивали не что иное, как план мести девчонкам, а в то время, как он наслаждался тишиной и покоем у окна сегодня вечером, они обсуждали последние приготовления. Сашка и Лёва собирались под покровом ночи собрать все кроссовки девчонок отряда, сплести их за шнурки друг с другом и обвязать полученной цепью ту самую водонапорную башню.
– Угу-с, – ответил Валя. – Когда вы пойдёте?
– Сейчас, я этого полудурка разбужу, и пойдём.
– Можно я с вами?
– Так мы ж тебя звали! – недоумевал Сашка.
– Знаю.
Сашка почесал макушку.
– Ладно, идём, – сказал он. Время было самым подходящим, около трёх часов ночи. Все ночные деяния в этом и большинстве других лагерей всегда начинаются около трёх, потому что велик шанс того, что в этом часу вожатые уже не читают газеты, не слушают радио или попросту не слоняются по коридорам взад-вперед, а крепко-крепко спят. Дело обычно происходит так: минутой позже трёх открывается дверь какой-то комнаты. Раздаются тихие, но беглые шаги. Если везёт – они вскоре стихают, и всё заканчивается успешно. Иногда случается
Последние комментарии
7 часов 41 минут назад
10 часов 15 минут назад
10 часов 43 минут назад
10 часов 50 минут назад
5 часов 6 минут назад
13 часов 53 минут назад