cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
крутил мордой, как обычно показывают в фильмах, не рычал, не махал лапами. Он просто стоял – МОЛЧА…. Именно в этот момент я впервые узнал, что такое страх! Огромная туша со сверлящим взглядом, и семнадцатилетний студент-практикант.
Прошло ровно сорок лет, а как сейчас чувствую зловонный запах, исходящий от этого медведя! У меня внезапно отнялись ноги, парализовало голосовые связки…. Предчувствия смерти не было, но одна мысль неустанно билась в моей голове: как это, наверно, больно, когда тебе откусывают руку!
Сколько мы так стояли, уже не помню. Кажется, долго. А потом я увидел, как медведь вдруг развернулся и вломился своей огромной массой в кусты. Издал ещё непонятный мне звук, из его зада вылетела мощная струя тёмной массы. Понос!
Уже давно стих хруст ломаемых веток, а я так и стоял с раскрытым ртом: то ли от удивления, то ли от страха.
Прошло много лет, и я плохо помню, как оказался на станции. Наверное, придя в себя, мчался по сопкам в противоположную сторону. Возбуждённый и усталый, начиная каждый раз сначала, рассказывал напарнику о неожиданной встрече. Он качал головой и, спасибо ему за выдержку, терпеливо слушал мой бесконечный рассказ!
Потом, набравшись храбрости, я всё-таки нашёл то место. Моя мелкашка преспокойно стояла, прислонённая к дереву. Медвежьего запаха не было, но я так и не решился перейти поляну….
А вот второй случай произошёл, когда я был уже зрелым человеком. Наш артельный участок располагался как раз возле знаменитой речки Вачи, что издревле течёт по Патомскому нагорью. Кажется, был сентябрь, потому что ночами начинало холодать, и желтеющая лиственница выделялась на пёстром фоне скучающих сопок.
Ночью нас разбудил выстрел. Стрелял сторож-узбек, что постоянно дежурил на территории.
– Медведь! – испуганно повторял он, тыча пальцем в тайгу,– Я стрельнул, он зарычал и убежал!
Ну, убежал, так убежал. Все поговорили о неординарном случае, выкурили по сигарете и отправились по баракам досыпать.
А утром повар с берега Вачи прибежал в лагерь, то и дело повторяя:
– Медведь! Медведь!
Он тыкал пальцем в сторону речки, роняя недомытую посуду. Мы, естественно, забыв про завтрак, побежала за возбуждённым поваром.
… Медведь лежал прямо на противоположном от лагеря берегу. Так и не сумев перейти речку, он, видимо, пытался выползти по склону, но не хватило сил. Вот и лежал наполовину в воде, как человек, скрестив лапы, словно руки, положив на них застывшую от боли морду.
Жалко. Помню, я почувствовал ненависть к этому сторожу. Почему-то показалось, что он убийца. До конца сезона я так ни разу и не пожал ему руку.
Повара приготовили из разделанной туши великолепные мясные блюда. Кто-то ел, кто-то отворачивался.
А я? Я попробовал один раз. До сих пор во рту это сладковатый привкус. Может, просто, кажется….
Живой
У Сафронова болело сердце. Сам он считал, что сердечником никогда не был, поэтому по больницам не ходил. Не любил длинных очередей, оханья и аханья, сидящих возле кабинетов людей, разговоров про урожаи и неудачные женитьбы сыновей и замужества дочерей. Был один раз, наслушался разговоров и больше не ходил.
Так, придавит изредка, захлестнёт боль, подкосятся ноги. Присядет Сафронов, закроет грудь рукой, боль и отпустит.
И ещё он выпивал.
– Какой я алкаш?! – кричал он жене, когда та, начинала причитать, присев на лавку, и закрывала руками голову. Она раскачивалась из стороны в сторону, и у неё долго дрожали плечи.
– Господи, как же так получилось-то? – сквозь слёзы шептала она, – Ведь добротный же мужик был! За что, господи?!
– Да иди ты! – вскакивал обозлённый Сафронов и выходил во двор.
Во дворе гуляла весна. На снежных проталинах желтела прошлогодняя трава, из-за забора тёплый ветерок приносил запах лесной хвои, а на одинокой берёзке, стоящей аккурат напротив ограды, уже сидели прилетевшие грачи. Хорошо!
Вот и сегодня, рассерженный от очередного скандала, он выскочил на крыльцо и присел на ступеньку. Сколько можно, изо дня в день одно и то же!
Ну, выпили на работе, что такого? Сенька Кравцов проставился – у него сын родился! Разве плохо?
У Сафронова сдавило грудь. А у тебя, Лёша Сафронов, как? Пятнадцать лет с Нинкой живёшь, а детей так и не нажили. Не слышно детского крика в доме, не поёт жена колыбельные песни, а только всё пилит и пилит.… « Потом! – отмахивался он, – Успеем ещё родить, сначала на ноги встать надо!
А я встану, ты меня знаешь!» Только вот как-то с натягом всё получалось, неправильно. Сначала уехал на Север Сафронов за длинным рублём. Много ни много заработал, а на дом хватило! Друзья в это время деток уже в ясли водили, а они с Нинкой всё ещё жить начинали. Потом в тюрьму по глупости на год попал. Так к чифирю пристрастился, а потом и водочку стал попивать.
Иногда смотрела на него жена своим жалостливым взглядом, как бы говоря: « Может, попробуем?», но Сафронов то уводил разговор в сторону, то произносил своё привычное «потом».
« А ведь она могла меня
Последние комментарии
37 минут 1 секунда назад
4 часов 30 минут назад
4 часов 34 минут назад
9 часов 55 минут назад
1 день 21 часов назад
2 дней 5 часов назад