Принцип Иегуди [Фредерик Браун] (fb2) читать онлайн

Фредерик Браун

Я постепенно схожу с ума.

И Чарли Свэн тоже постепенно сходит с ума. Возможно, его сносит с катушек даже сильнее, чем меня, поскольку это он все затеял. Я имею в виду сварганенную им странную штуковину. Чарли думал, будто хорошо знает, что это такое и как оно действует.

Когда Чарли явился ко мне со своим изобретением и заявил, что оно работает на… «принципе Иегуди», я посчитал это очередной шуткой своего друга. Сейчас бы я сказал, что Чарли думал, будто это работает на принципе Иегуди.

— На принципе Иегуди? — переспросил тогда я, не слишком поняв, о чем речь.

— Да, на принципе Иегуди, — повторил Чарли. — На силе человечка, которого здесь нет. Это он все делает.

— Что делает? — не понял я.

Здесь я должен отвлечься и рассказать о его штуковине. Внешне она представляла собой матерчатый обруч, надетый на голову Чарли. К обручу была прикреплена круглая черная коробочка размером ничуть не больше коробочки из-под пилюль. Она находилась на уровне лба Чарли. С внутренней стороны обруча были приделаны два круглых медных диска, которые плотно прилегали к вискам моего друга. От них отходили завитки проводов, спускавшиеся к нагрудному карману куртки, где лежала обыкновенная плоская батарейка.

Не скажу, чтобы изобретение впечатлило меня. Кажется, я видел картинку с чем-то похожим, какую-то рекламу устройства для лечения головной боли. Не знаю, излечивало ли оно боль или усиливало, но по возбужденному блеску в глазах Чарли можно было подумать, что он изобрел едва ли не машину времени.

— Что делает? — не понял я.

— Все, что пожелаешь, — ответил Чарли. — Конечно, в пределах разумного. Дом он тебе не передвинет и паровоз в квартиру тоже не пригонит. Но более скромные и реальные просьбы он исполнит.

— Кто исполнит?

— Иегуди.

Я мысленно сосчитал до пяти. Меня что-то не тянуло расспрашивать, кто он такой, этот Иегуди.

До прихода Чарли я рылся в своих старых рукописях, выискивая, не найдется ли там какой-нибудь стоящей идейки, которую можно запихнуть в иную обертку и превратить в новый рассказ. Я перекинул бумажную кипу на кровать, освободив стол. Потом я сел и сказал:

— Отлично. Если твой Иегуди такой расторопный, вели ему принести мне выпить.

— Чего бы ты хотел выпить?

Я посмотрел на Чарли. Он не шутил. Правильнее сказать, шутил, но умело сохранял серьезное лицо.

— Джин-бак^[1], — сказал я. — Джин-бак с нормальным количеством джина, если твой Иегуди знает, что это такое.

— Протяни руку, — попросил Чарли.

Я протянул руку. Не обращаясь ко мне, Чарли произнес:

— Принеси Хенку джин-бак и покрепче.

Сказав это, он кивнул головой.

И тут что-то произошло либо с Чарли, либо с моими глазами. Не знаю, что это было, но на мгновение его заволокло туманом. Я заморгал, и туман рассеялся.

В следующее мгновение я невольно завопил, поскольку моя вытянутая рука одновременно стала холодной и мокрой. Послышался шум льющейся жидкости, и на ковре, возле самых моих ног, появилась лужица. Как раз под моей протянутой рукой.

— Нужно было попросить его принести коктейль в бокале, — сказал Чарли.

Я посмотрел на Чарли, потом на лужицу и, наконец, на свои пальцы. После этого я поднес руку ко рту и лизнул указательный палец.

Джин-бак с нормальным количеством джина. Я опять посмотрел на Чарли.

— Ты не забрызгался? — невинным тоном спросил он.

— Слушай, Чарли, — начал я. — Мы с тобой знакомы десять лет и вместе учились. Но если ты выкинешь еще один такой же фортель, я тебя не только забрызгаю, но и в грязи изваляю. Я…

— С ним надо быть предельно точным, — невозмутимо ответил Чарли. — Хорошо, смотри еще раз. Внимательно смотри.

И вновь, не обращаясь ко мне, он заговорил в пустое пространство:

— Принеси нам «пяташку»^[2] джина, в бутылке. Полдюжины лимонов, нарезанных ломтиками, на тарелке. Две бутылки содовой, по кварте^[3] каждая, и тарелку с кубиками льда. Все это поставишь вон туда, на стол.

Как и в прошлый раз, он слегка наклонил голову, и будь я проклят, если он опять на секунду-другую не расплылся в туманное пятно. Расплылся — самое подходящее слово.

— Ты расплылся, — сообщил я ему, чувствуя, как у меня немного заболела голова.

— Я так и думал, — сказал Чарли. — Дома, когда я упражнялся, я смотрелся в зеркало. Тогда я решил: может, это у меня с глазами? Потому и пришел к тебе, чтобы проверить. Коктейли сам смешивать будешь или мне смешать?

Я бросил взгляд на стол. Там стояло все, что заказывал Чарли. Я невольно проглотил слюну.

— Все настоящее, — заверил меня Чарли.

От волнения он шумно дышал.

— Сработало, Хенк. Оно работает. Мы разбогатеем! Мы сможем…

Чарли продолжал возбужденно говорить, но я не слушал его. Я медленно встал и подошел к столу. На нем действительно стояли бутылки, тарелка с лимонами и тарелка со льдом. Когда я потряс бутылку с содовой, жидкость забурлила пузырьками. Лед был настоящим холодным льдом.

Я решил, что думать над появлением всего этого изобилия я буду потом, когда выпью. Мне очень нужно было выпить. Из аптечного шкафчика я достал пару бокалов, а из картотечного ящичка извлек открывалку. Я быстро соорудил два коктейля, наполовину заполнив каждый бокал джином.

Потом мне в голову ударила мысль, и я спросил Чарли:

— Может, Иегуди тоже хочет выпить?

Чарли улыбнулся.

— Достаточно нас двоих.

— Для начала, — ответил я, не разделяя его веселья.

Я подал ему бокал и сказал:

— За Иегуди.

Я мигом проглотил содержимое своего бокала и начал смешивать новую порцию.

— Мне тоже, — попросил Чарли. — Погоди, повремени минутку.

— В нынешних обстоятельствах, — возразил я, — минута — слишком долгий промежуток между двумя порциями. Кое-как я еще могу выдержать эту минуту, но потом… Стой, а почему бы не попросить Иегуди смешать нам коктейли?

— Именно это я и хотел тебе предложить. Мне нужно кое-что проверить. Ты наденешь обруч и отдашь Иегуди распоряжение. Я хочу понаблюдать за тобой.

— Мне… отдавать ему распоряжение?

— Тебе, — сказал Чарли. — Не бойся, это совершенно безвредно, а мне необходимо убедиться, что мое изобретение работает не только по моим приказам. А то вдруг оно настроено исключительно на мой мозг? Вот ты и проверишь.

— Я?

— Ты.

Он снял с головы обруч и протянул мне вместе с болтавшейся на проводах батарейкой. Я взял изобретение Чарли. На вид в нем не было ничего опасного. Устройство работало от низковольтной батарейки и вряд ли могло причинить мне какой-то вред.

Я надел обруч.

— Смешай нам коктейли, — приказал я Иегуди и посмотрел на стол.

Там все оставалось по-прежнему.

— Когда ты произнесешь фразу, нужно слегка кивнуть головой, — объяснил мне Чарли. — В коробочке находится маленький маятниковый выключатель, который должен замкнуть цепь.

— Сделай нам, пожалуйста, две порции джин-бака. В бокалах, — сказал я, после чего кивнул головой.

Подняв голову, я увидел на столе две готовые порции коктейля.

— Не стоять мне на ногах, — пробормотал я.

Я наклонился, чтобы взять бокал и… оказался на полу.

— Будь осторожен, Хенк, — предостерег меня Чарли. — Ты наклонился, а это было равнозначно кивку. Выключатель сработал. И еще. Когда у тебя на голове обруч, следи за своими словами. Если ты не хочешь, чтобы они исполнились, ни в коем случае не кивай и не наклоняйся.

Я так и остался сидеть на полу.

— Садани меня паяльной лампой, — вырвалось у меня жаргонное выражение студенческих лет.

Но, к счастью, я не кивнул. Я даже не пошевельнулся. Когда до меня дошло, что я сейчас сказал, я вообще замер, боясь вздохнуть, поскольку мог ненароком качнуть маятник.

У меня задубела шея. С величайшей осторожностью я снял обруч и положил на пол. Потом я встал и почувствовал, что у меня все болит. Наверное, на теле были ссадины, но кости уцелели. Я схватил бокал и залпом осушил его. Коктейль был смешан превосходно, однако следующую порцию я смешал без помощи Иегуди. Сам смешал, налив в бокал три четверти джина.

Держа бокал в руке, я обогнул то место, где лежал обруч, и сел на кровать.

— Чарли, — сказал я, — ты действительно изобрел нечто. Может, я в этом не смыслю, но чувствую. Так чего ж мы ждем?

— Что ты имеешь в виду? — спросил Чарли.

— То, что имел бы в виду любой мужчина, который еще не разучился радоваться жизни. Если твоя чертова штучка исполняет почти любые желания, почему бы нам не закатить пирушку? Кого выбираешь: Лили Сент-Сир^[4] или Эстер Уильямс?^[5] Меня бы устроила любая из них.

Он печально покачал головой.

— Пойми, Хенк, существуют ограничения. Я попробую тебе объяснить.

— Я бы предпочел попробовать с Лили, тогда бы и объяснений не понадобилось, — признался я. — Но раз она отсутствует, займемся объяснениями. Начнем с Иегуди. Я знаю двоих людей, которых так зовут. Один из них — скрипач Иегуди Менухин.^[6] Второй Иегуди — человечек, которого здесь нет. Думаю, вряд ли мистер Менухин стал бы отрываться от музыки, чтобы притащить нам джин, поэтому…

— Конечно, не стал бы. И человечек, которого здесь нет, тоже не стал бы. Я просто подшутил над тобой, Хенк. Никакого человечка не существует.

Я медленно повторял его слова:

— Никакого… человечка… не… существует.

Я почувствовал, что захожу в тупик.

— Как прикажешь понимать, что никакого человечка не существует? А кто же тогда Иегуди?

— Нет никакого Иегуди, Хенк. Просто это имя… понимаешь, оно здорово подошло к моей идее, и для краткости я стал называть свое изобретение Иегуди.

— И как же твое изобретение называется во всей его полноте?

— Автоматический низкочастотный сверхускоритель самовнушения.

Я допил остатки коктейля.

— Замечательно. Правда, мне как-то приятнее называть его принципом Иегуди. Но давай-ка разгадаем еще одну загадку. Кто принес нам сюда выпивку и все остальное? Джин, содовая, лимоны и лед не по воздуху же прилетели.

— Я принес. А ты смешал нам и вторую порцию, и третью. Теперь понимаешь?

— Честно сказать, не совсем.

Чарли вздохнул.

— Между височными пластинами создается поле. Оно в несколько тысяч раз усиливает молекулярные колебания, а значит — и скорость процессов в органической материи. Мозг и все тело начинают работать быстрее. Приказ, который ты отдаешь перед тем, как сработает маятниковый выключатель, становится самовнушением. Получается, ты выполняешь приказ, который сам себе отдал. Но выполняешь с такой умопомрачительной скоростью, что никто не видит, как ты движешься. Ты расплываешься, превращаешься в туманное пятно, поскольку исчезаешь и возвращаешься почти мгновенно. Теперь тебе ясно?

— Почти ясно, — сказал я. — За исключением пустяка. Кто такой Иегуди?

Я двинулся к столу и стал смешивать два новых коктейля. На этот раз пропорция джина достигла семи восьмых.

Чарли не рассердился, а терпеливо продолжал объяснять:

— Действие совершается настолько быстро, что не успевает запечатлеться в твоей памяти. Не знаю почему, но память не подвержена ускорению. И для отдавшего приказ, и для наблюдателя весь эффект заключается… в общем, человечек, которого здесь нет, спонтанно подчиняется отданному приказу. В этом и заключается весь эффект.

— Какой человечек? Иегуди?

— А почему бы нет?

— Мы с тобой что, откуда начали, туда и вернулись? — спросил я. — Давай выпьем еще. Эта порция слабовата, но и я сам уже не в лучшем виде. Итак, ты приволок джин. Откуда?

— Вероятнее всего, из ближайшего бара. Я же этого не помню.

— И успел за него заплатить?

Чарли вытащил бумажник, раскрыл его.

— Похоже, пяти долларов не хватает. Значит, оставил на кассе. Мое подсознание не опустится до воровства.

— Но какая от этого польза? — раздраженно спросил я. — Я не про твое подсознание, Чарли. Я про принцип Иегуди. Ты вполне мог купить джин и все остальное по дороге сюда. И я без всяких ускорений мог бы смешать нам несколько порций коктейля. Но если ты уверен, что твой принцип не может привести к нам Лили Сент-Сир и Эстер Уильямс…

— Не может. Понимаешь, принцип Иегуди не может выполнить ничего такого, чего не мог бы сделать ты сам. Ведь не Иегуди это делает. Ты. Уразумей эту простую истину, Хенк, и тогда ты поймешь все остальное.

— Но ты так и не ответил мне на вопрос. Какая от этого польза?

Он снова вздохнул.

— Польза, разумеется, не в том, чтобы слетать за джином или в одну секунду сбить коктейли. Все это — не более чем демонстрация возможностей. Истинное назначение…

— Подожди, — остановил я его. — Раз уж ты заговорил о выпивке, давай сделаем паузу. У меня опять пересохло в горле.

Я поперся к столу и решил обойтись без содовой. Просто налил в каждый бокал почти доверху джина, бросил по ломтику лимона и по кубику льда.

Чарли попробовал и сморщился.

Я отхлебнул из своего бокала.

— Кисловато получилось, — признался я. — Зря я положил лимон. Надо поскорее это выпить, пока лед не растаял, иначе вкус вообще пропадет.

— Истинное назначение, — продолжил Чарли, — заключается…

— Постой, Чарли. Ты вполне мог ошибиться. Я говорю про ограниченные возможности. Я сейчас нацеплю твой обруч и велю Иегуди привести к нам Лили и…

— Не будь идиотом, Хенк. Я сделал эту штуку своими руками и знаю, как она действует. С ее помощью ты не приведешь сюда ни Лили Сент-Сир, ни Эстер Уильямс, ни Бруклинский мост.

— Ты в этом уверен?

— На сто процентов.

Каким же я был идиотом, что поверил ему. Я соорудил еще две порции коктейля… вернее, просто налил по бокалу джина, после чего присел на край кровати. Кровать слегка раскачивалась.

— Теперь я могу слушать твои объяснения, — сказал я Чарли. — Так какое же истинное назначение у твоего изобретения?

Чарли Свэн заморгал и не без труда сосредоточил свой взгляд на мне.

— Истинное назначение… чего?

Я выговаривал слова медленно и потому ни разу не сбился.

— Истинное назначение автоматического низкочастотного сверхускорителя самовнушения, называемого также Иегуди. Что он мне даст?

— A-а, вот ты о чем, — протянул Чарли.

— Да, все о том же. Хочу услышать про истинное назначение.

— Что даст, говоришь? Представь, что тебе спешно нужно выполнить какую-то работу. Или сделать то, чего тебе жутко не хочется делать, но надо. Тогда ты…

— Это годится, когда нужно писать рассказ, а писать не хочется и голова пустая?

— Вполне годится. Написать рассказ, покрасить дом, перемыть гору посуды, проложить гравийную дорожку… словом, сделать то, что обычно делаешь из-под палки. В таком случае ты надеваешь обруч и приказываешь себе…

— Не себе, а Иегуди, — поправил его я.

— Хорошо, приказываешь Иегуди и… работа готова. Разумеется, ее сделал ты сам, но поскольку ты ничего не помнишь, у тебя не возникает противного чувства. Да и работа делается куда быстрее.

— Тебя что-то размыло, — сказал ему я.

Он поднял бокал и посмотрел сквозь стекло на свет лампочки. И внутри лампочки, и внутри бокала было одинаково пусто.

— И тебя размыло, — сообщил Чарли.

— Кого?

Он не ответил. Я заметил, что стул, на котором он сидел, стал раскачиваться, описывая дугу длиною не меньше ярда. От созерцания Чарли у меня закружилась голова, и я закрыл глаза. Однако сидеть с закрытыми глазами оказалось еще хуже, и я открыл их снова.

— И что, действительно можно написать рассказ? — спросил я.

— Действительно.

— Слушай, а мне и в самом деле нужно написать рассказ. Я уже несколько дней тяну с ним. Так зачем писать самому? Почему бы не дать Иегуди возможность потрудиться?

Я поднял обруч и надел на голову. На этот раз никаких вольностей. Ни одного лишнего слова.

— Напиши рассказ, — произнес я и кивнул.

Ничего не произошло.

Потом я вспомнил: ничего и не должно произойти. Точнее, все произошло, но я этого не помню. Я двинулся прямо к письменному столу, где стояла пишущая машинка.

В ней торчала закладка бумаги: белый основной лист, желтый лист второго экземпляра, между которыми помещалась тонкая черная копирка. Напечатанный текст занимал менее половины страницы. Внизу чернело еще какое-то слово, но мне было его не разобрать. Я снял очки. Но без очков я видел еще хуже, поэтому я надел их снова, почти уткнулся в лист и сосредоточился. Внизу вразрядку было напечатано: «Конец».

Рядом с машинкой лежала аккуратная, хотя и тонкая стопка чередующихся белых и желтых листов.

Потрясающе. Я написал рассказ. Если в закромах моего подсознания завалялись какие-то оригинальные мысли, тогда я, наверное, превзошел самого себя. Тогда все, что я писал до сих пор, можно смело выбрасывать на помойку.

Скверно, что я не мог прочесть собственный рассказ. Надо сходить к глазнику и выписать очки посильнее.

— Чарли, я написал рассказ.

— Когда?

— Сейчас.

— Я тебя не видел.

— Меня размыло, — сказал я. — Но ты и не смотрел.

Я снова сидел на кровати и даже не помнил, как до нее добирался.

— Чарли, это просто восхитительно.

— Что восхитительно?

— Всё. Жизнь. Птицы на деревьях. Соленые крендельки. Рассказ, написанный за доли секунды. Представляешь, теперь мне достаточно работать одну секунду в неделю! Помнишь, как мы мальчишками мечтали о такой свободе? «Нет ни уроков, ни книг, ни доски. Кончилась школа, где дохли с тоски», — продекламировал я любимый стишок нашего детства. — Чарли, это восхитительно!

Похоже, мои восторги его расшевелили.

— Хенк, я рад, что ты начинаешь понимать возможности моего изобретения. Они почти неограниченны.

— То-то и оно, что почти, — вздохнул я. — Лили Сент-Сир и Эстер Уильямс они…

— Опять ты за свое? У тебя все-таки однобокий разум.

— Ошибаешься, двубокий, — возразил я. — Я хочу видеть их обеих. Чарли, а ты уверен…

Джин и слава изобретателя сморили моего друга. У него начал заплетаться язык.

— Да, — устало произнес он, что на заплетающемся языке прозвучало как «два-а».

— Чарли, хоть ты и сильно поднабрался, ты не будешь возражать, если я попробую?

— С-сам и с-стреляйся.

Наверное, многим такие слова показались бы пьяным бредом, но я их отлично понял. Чарли явно хотел сказать: «Сам и стреляй за ними». Была у нас в свое время такая любимая фразочка — «стрелять за девчонками». Но, повторяю, джин и бремя славы превратили ее в устах Чарли в весьма зловещее предложение.

Я решил над ним подшутить.

— Чарли, и тебе будет все равно? — спросил я.

— Аб… абсолютно. С-сам и с-стреляйся.

Мне почему-то стало не по себе.

— Ты вообще понимаешь, что говоришь? — спросил я его.

— А ч-что я г-говорю?

— Ты только что сказал… «Сам и стреляйся».

Наверное, даже боги не застрахованы от ошибок. Только когда боги ошибаются, у них вряд ли на голове бывает надет обруч с черной коробочкой и проводами. А может, и надет. Тогда это объяснило бы очень многое в нашем мире.

Должно быть, я кивнул головой, поскольку буквально секунду спустя раздался выстрел.

Я заорал и вскочил на ноги. Чарли тоже вскочил. Он мгновенно протрезвел.

— Хенк, ты его не снимал? Неужели ты…

Я быстро осмотрел себя. На моей рубашке не было ни пятнышка крови. Я не ощущал никакой боли. Я вообще ничего не ощущал.

Меня перестало трясти. Я поглядел на Чарли. Он тоже был целехонек.

— Но кто? — спросил я его. — Как…

— Хенк, — тихо отозвался он. — Стреляли не в твоей квартире. Где-то в коридоре или на лестнице.

— На лестнице?

У меня в мозгу шевельнулась страшная догадка. Я увидел… человечка, которого здесь нет. Его здесь и не было. Он был на лестнице. Теперь его не стало и там.

— Чарли, это был Иегуди! Он застрелился, потому что я произнес: «Сам и стреляйся» и качнул маятниковый выключатель. Ты ошибся или наврал мне, когда назвал свою штучку автоматическим низкочастотным… и все прочее. Я тебе поверил. А ведь все это делал Иегуди. Он был…

— Заткнись, — угрюмо проговорил Чарли.

Он молча пошел к входной двери. Я двинулся следом за ним. Мы вышли в коридор. Там отчетливо пахло порохом. Запах шел со стороны лестницы. Мы поднялись на полмарша вверх. Судя по запаху, это случилось здесь. Но сейчас лестница была пуста.

— Никого, — отрешенно сказал Чарли.

— Я хочу, чтобы ты снова появился там, где тебя сегодня не было, — словно заклинание, произнес я.

— Заткнись, — уже резким тоном потребовал Чарли.

Мы вернулись ко мне.

— Попробуем разобраться, — сказал Чарли. — Ты произнес: «Возьми и застрелись», после чего либо кивнул, либо наклонился. Но ведь ты себя не застрелил. Выстрел раздался…

Он не договорил и замотал головой, пытаясь заставить ее работать яснее.

— Давай выпьем кофе, — предложил он. — Горячего черного кофе. У тебя есть… впрочем, обруч по-прежнему на твоей голове. Попробуй заказать кофе, но умоляю, будь осторожен.

— Принеси нам две чашки горячего черного кофе, — сказал я и кивнул.

Кофе не появился. Я заранее знал, что так и будет.

Чарли сорвал обруч с моей головы и надел на свою. Он повторил мои слова и тоже кивнул.

— Иегуди мертв, — сказал я ему. — Он застрелился. Твоя штучка теперь бесполезна, поэтому я сам приготовлю кофе.

Я поставил кофейник на плитку.

— Чарли, а если предположить, что все это было делом рук Иегуди? Откуда ты знал, ограничены его возможности или безграничны? Может, он сумел бы привести сюда Лили…

— Заткнись, — оборвал меня Чарли. — Я пытаюсь понять.

Я заткнулся и не стал мешать его попыткам понять.

К тому времени, когда я сварил кофе, я отлично понимал, к чему привели наши глупые разговоры.

Я разлил кофе по чашкам и одну из них поставил перед Чарли. Он успел раскрыть черную коробочку и сосредоточенно изучал ее внутренности. Я увидел миниатюрный маятниковый выключатель и массу тонких проводочков.

— Не понимаю, — растерянно пробормотал Чарли. — Ничего не сломано. Ни один провод не оборвался.

— Может, батарейка села? — подсказал я.

Я достал свой фонарик и вывернул оттуда лампочку. Когда Чарли подсоединил ее к батарейке, лампочка ярко вспыхнула.

— Попробуем рассуждать с самого начала, — предложил я. — Твое устройство работало. С его помощью мы получили джин, содовую и прочее. С его помощью в наших бокалах оказались смешанные коктейли. А дальше…

— Я как раз об этом и думаю, — перебил меня Чарли. — Когда ты сказал: «Не стоять мне на ногах» и наклонился за бокалом… помнишь, чем это кончилось?

— Я помню, что меня буквально сбило с ног воздушной струей. Я был не настолько пьян, чтобы упасть самому. Может, вся разница в местоимениях? Тогда я сказал: «Не стоять мне на ногах». А последний приказ звучал по-другому: «Сам и стреляйся». Иными словами: застрели себя. Если бы я сказал: «Застрели меня»…

Я не договорил. По спине у меня поползли мурашки.

Вид у Чарли был совсем очумелый.

— Но ведь я все разрабатывал на научной основе, — сказал он мне. — Хенк, это был не просто несчастный случай. Я не мог допустить ошибку. Твои рассуждения насчет Иегуди… Это же сплошная чушь!

Я вспомнил его объяснения, но попытался взглянуть на них под иным углом зрения.

— Допустим, твое устройство создавало поле, и оно воздействовало на мозг. Но давай на минуту представим, что ты неправильно понял природу этого поля. А вдруг поле позволяло тебе проецировать мысли? Ты думал о Иегуди. Ты не мог о нем не думать, поскольку назвал свою теорию — пусть в шутку — принципом Иегуди. И потому Иегуди…

— Но это же полнейшая глупость, — сказал Чарли.

— Придумай объяснение получше.

Он встал и пошел за новой порцией кофе. Я тоже пошел, но к письменному столу. Я взял напечатанные листы, рассортировал их и разложил по порядку. После этого я принялся читать рассказ.

— Ну и как рассказ? — послышался из другого конца комнаты голос Чарли.

Услышав в ответ мое невразумительное бормотание, он подбежал ко мне и стал читать, заглядывая через плечо. Я подал ему первую страницу. Рассказ назывался «Принцип Иегуди». А начинался он так:

«Я постепенно схожу с ума.

И Чарли Свэн тоже постепенно сходит с ума. Возможно, его сносит с катушек даже сильнее, чем меня, поскольку это он все затеял. Я имею в виду сварганенную им странную штуковину. Чарли думал, будто хорошо знает, что это такое и как оно действует…»

Я прочитывал очередную страницу и передавал ее Чарли. Да, мы читали этот рассказ. Тот самый, что вы читаете сейчас, включая и ту его часть, о которой я в данный момент веду речь. И все это было написано заранее.

Дочитав, мы с Чарли сели на первые попавшиеся стулья.

Он глядел на меня, а я глядел на него.

Дважды Чарли порывался что-то сказать и снова закрывал рот.

— В-время, Хенк, — наконец выдавил он. — Возможно, открытый мной принцип каким-то образом связан и со временем. Рассказ написан заранее. Понимаешь, Хенк, заранее? Мое устройство заработает снова. Я знаю, как это сделать. Это великое открытие. Это…

— Это колоссальное открытие, — согласился я. — Но твое устройство больше не будет работать. Иегуди мертв. Он застрелился на лестнице.

— Ты с ума сошел, — сказал Чарли.

— Пока еще нет, — ответил я.

Я взглянул на первый лист рассказа и прочитал начальную фразу:

— «Я постепенно схожу с ума».

Я постепенно схожу с ума.

Примечания

1

Джин-бак — коктейль, состоящий из джина, лимонного сока и имбирного пива. (Прим. перев.)

(обратно)

2

Бутылка емкостью около одного литра. (Прим. перев.)

(обратно)

3

Американская кварта равна 0,95 л. (Прим. перев.)

(обратно)

4

Лили Сент-Сир (1918–1999) — звезда американского стриптиза 40-50-х годов прошлого века. Ее настоящее имя — Уиллис Мария ван Схаак. (Прим. перев.)

(обратно)

5

Эстер Уильямс (р. 1921) — американская актриса и спортсменка (плавание), популярная в 40-50-е годы прошлого века. (Прим. перев.)

(обратно)

6

Иегуди Менухин (р. 1916) — американский скрипач и дирижер. В середине прошлого века несколько раз приезжал в Советский Союз с концертами. (Прим. перев.)

(обратно)

Оглавление

*** Примечания ***