Край воронов, или Троянский цикл [Шарлотта Лис] (fb2) читать постранично, страница - 40

пазам на столбиках все выше. Тренировка продолжалась по пятому и десятому кругу. Взвилась в воздух ловкая и грациозная Елена Ржева, оказавшись с разбегу совсем близко к краю конструкции. При перелете слегка коснулась стойки лбом… Этот момент он случайно застал взглядом. Из другого конца зала среди мелькающих фигур мальчишек в пылу игры, к девчатам отношения не имеющей, трудно было представить, что там было железо, скорость, сила трения. Была секунда, когда показалось, будто не вовремя, неловко она взмахнула головой – и вот уже летит дальше… Он вздрогнул и проводил ее глазами. «Рухнула она» – лишь слова; даже падение выходило у нее красиво, трогательно. Умудрилась с размаху удобно сесть, согнуть одну ногу в колене – как любят фотографироваться девушки на горизонтальных поверхностях – вот только рук от лица не отняла…

Привлеченные толпою одноклассниц, мальчишки сомкнули вокруг места происшествия второе кольцо. Он подошел последним, растолкал народ – предстали взору ее рыдания, капли крови, вяло сочившиеся сквозь пальцы. Стояли все очарованные этим зрелищем, сбитые с толку – не ожидали они, что рядом с ними, в замкнутом вокруг них пространстве, может произойти нечто, настолько вон выходящее из их рядов. Даже физрук застыл – боялся подойти к хрупкой девчушке, словно преклонился перед ее болью и не смел мешать тихому, достойному и справедливому оплакиванию. Артем ступил на маты и поднял Лену за локти, руки ее оторвались от раны – и увидел он ее покрасневшие, мокрые глаза, с видом которых пришло к нему осознание, как можно исподволь легко и быстро, нехитрыми операциями облегчить чужую физическую боль, чего не повторить взломом и прижиганием даже родственной исстрадавшейся души.

Если бы Артем оказался на месте пострадавшей, он бы густо обмотался бинтами и красовался бы так до конца недели. Лена же вела себя очень странно: явилась на следующее утро с еле заметным зеленочным швом под срочно выстриженной челкой…

Они стали созваниваться. Она и раньше время от времени налаживала контакты, поскольку он после нового года внезапно преуспел в физике и после отъезда Троя остался лучшим учеником класса. Артем сам принялся теперь поддерживать Лену, сам набирал ее номер субботними вечерами. Только успевал произнести «Алло» – и старшая сестра всякий раз восклицала:

– Лену?!

И Лена всегда оказывалась совсем близко – сразу перехватывала трубку, наверное, с другой стороны от аппарата. Складывалось впечатление, что она ждет этих звонков. О чем таком содержательном они беседовали, сложно было потом вспомнить, но часы за разговорами уходили незаметно.

– Какой же ты, оказывается, пустой болтун! – поражался Олег. – Кто бы мог подумать!

Ласкал слух ее голос в трубке, предназначенный ему одному, такой расслабленный и домашний; навевались представления о том, в какой она сейчас может быть одежде – явно не в школьной форме. Он даже так напрямую и спрашивал, в чем она есть.

Он еще больше привязался к ней, когда однажды, уже засыпая у телефона, она сказала томным, интимным-преинтимным голосом:

– Тема, давай завтра поговорим…

– Давай, – тихо и проникновенно согласился он, будто предложила она что-то необычное и чрезвычайно важное.

А закончилось все по принципу: и с Леной хорошо, и без Лены неплохо. Появилось в марте на доске школьных объявлений такое приватное сообщение: «Позвони кончите Лене». Соответствующий номер телефона прилагался. Елена подошла сразу же, едва выбравшись из массы толпившихся и хихикающих.

– Это сделал ты! – выпалила она.

– Нет, – ответил он лучшее из того, что умел произносить с завидной дикцией.

– Ты врешь, ты мне больше не друг, – ей неприятен один скандал, а она уже затевает другой.

– Если ты не веришь, то именно ты мне и не друг, – никогда в жизни он не истерил в школе и не обменивался с товарищами визгами. И выяснение отношений с ним было излишним – кроме короткой правды ничего нельзя было добиться.

Елена убежала с урока музыки и, окружившись Анькой и Олеськой, плакала злыми слезами в лестничном пролете между двумя этажами. Он прохаживался на перемене мимо – с равнодушным видом и равнодушным сердцем. Может быть, любовь выдержала бы что-то подобное, но симпатия держится на том, что нравится, и если оно больше не нравится – не о чем и сожалеть. Даже хочется от лишнего побыстрее избавиться, хоть и не принято сор выносить из избы.

– Что это Ленка взбрындила? – удивлялась Селена Станиславовна. – Ты никогда с таким удовольствием не разговаривал с девочками по телефону.

– Не болтал и еще столько же болтать не буду, – отмахивался сын, хоть и не беспечно, но отстраненно.

– А почему бы тебе самому не найти зачинщика? И ее бы защитил, и себя оправдал.

– Может, так бы и поступил, если бы она не поторопилась сама себе найти