Награда [Мадина Давлетовна Зиганшина] (fb2) читать постранично

Повесть. Семей. 2017 г.

Рисунки выполнены Ибрагимовой Риналией. 11 лет

Что повесть эта, чем умна?

Что одна палка, два струна.

Так «тонко» оценил читатель,

Что сочинил ему писатель.

Согласна – примитивен инструмент,

Но вслушайся в тех струн дуэт!

Унылый зной степей

И топот удалых коней,

Гик всадников и свист бичей

И шелест перелетов саранчей.

Печаль и радость степняков…

Неполный перечень таков

Чудесных звуков «палки».

.................................................

Подстать домбре и эта повесть.

Житье – бытье…ну что за новость!

Но в ней изюминка сокрыта.

……………………………………..

Глава 1

Две вчерашние школьницы, как только что выпорхнувшие из гнезда птенцы, немного растерянные перед необъятным простором и мужчина с висками, подернутыми сединой, вдруг оказались в одной точке земного шара. С этого момента их жизни переплелись настолько тесно, что психологи ломали бы голову, а астрологи сбились бы с ног в погоне за звездами, чтобы разгадать тайну столкновения троих в этой точке земли.

А все было просто. Мужчина, который представился девочкам как художник Закорин, был оформителем фойе небольшого старого кинотеатра, поставленного на реставрацию. Он нуждался в помощниках и потому стал работодателем для девочек. Одна из них, мечтающая стать скульптором, Тамара, вторая, не имеющая никакого отношения к искусству, Гюзяль. Обе собирались ехать учиться и нуждались в деньгах. Каждая из них получила соответствующую способностям работу. Тамара исполняла рисунки художника в глине, Гюзяль была формовщицей глиняных изделий в гипсе. Длилась эта оформительская работа в кинотеатре не долго, и скоро пути этих троих разошлись. Тамара поступила в художественную академию в Москве, Гюзяль избрала журналистику.

Но это потом, а пока они все трое трудились над реставрацией кинотеатра. Работа, которую выполняла Гюзяль, была чисто технической: сделать форму, залив глиняный шаблон полужидким веществом, а потом наоборот, залить гипсом полученную форму. После того как гипс окончательно застынет, надо было снять с него гибкую форму, а изделие очистить, отшлифовать.

Закорин и Тамара работали творчески и вели разговоры об искусстве. Участвовать в них Гюзяль не могла, да ее и не приглашали. В их глазах она видела себя бесталанной простушкой. Однако она с затаенным дыханием вслушивалась в эти разговоры. Однажды Тамара поделилась с Закориным о своих замыслах. Она мечтала оформлять метро, рисовала ему картины будущих залов, а он слушал ее и снисходительно улыбался.

«Зачем он так!» – думала Гюзяль. Каким-то чутьем она улавливала в Тамаре большой талант, и ей стало обидно за девушку. Еще обидней стало ей, когда Закорин посоветовал Тамаре окончить художественное училище и потом обучать детей рисованию в кружках домов культуры. «Нет, нет, – она должна осуществить свою мечту, я об этом ей обязательно скажу», – решила Гюзяль.

Домой после работы девушки шли вместе. Небо без единого облачка было удивительно глубоким, и синим, синим. Тамара искоса посмотрела на Гюзяль. «Как жалок человек, который не способен видеть красоту, обделенные люди», – пожалела она девушку.

– Смотри, Тамара, сюда бы стайку белых голубей! – Гюзяль ладонью провела по воздуху, обращая внимание на небо.

Тамара изумленно посмотрела на девушку и промолчала. Ей стало стыдно. Некоторое время девчонки молчали.

–Тамара, ты с кем-нибудь дружишь? Синее небо явно настроила девушку на романтический лад.

– Нет. Я ищу себе друга, похожего на моего брата. Только за такого выйду замуж.

– А кто твой брат?

– Он сейчас работает по комсомольской путевке на электрификации железной дороги Тайшет – Абакан. Его зовут Лев.

– Какое звучное имя!

– Вообще-то у него и у меня по два имени. Папа выбрал лучшее в его вкусе – Олег и Нина, а мама – Лев и Тамара. Так вот и зовут по-разному, никто из них не принял выбор другого.

Тамара осыпала своего брата восторженными отзывами, и Гюзяль подумалось, что девушке трудно будет выбрать себе достойную пару.

– А ты, у тебя есть парень?

Гюзяль смутилась. Ей не хотелось отвечать, да и то, что было у нее, в одной фразе не уместилось бы, а рассказывать много было тоже вообще-то не о чем. Как-то она сидела в парке, и двое проходивших мимо парней, попросили у нее позволения присесть. Молодые люди сели по обе стороны от нее и, увидев в ее руках книгу, которая увлекла всю влюбленную в литературу молодежь, сразу же заговорили о Пушкине. Парни оказались студентами педагогического института. То ли тема разговора тому была причиной, то ли действительно было какое-то сходство, но Гюзяль восприняла этих двоих Онегиным и Ленским.