Месть тараканов [Леонид Григорьевич Егоров] (fb2) читать постранично, страница - 2

потом вспомнились стихи Маяковского: -«У Советских есть особенная гордость, на буржуев смотрим свысока!» Действительно, приехал городской ухарь: всё ему не нравится, умничает, про какие-то канцерогены придумывает, ещё и заведение опорочить пытается, может сам подкинул, а теперь орёт как потерпевший. В общем, долгое ожидание руководства ни к чему не привело, пришлось допить компот с хлебом и убраться восвояси.

Но на этом мои испытания не закончились. На следующий день, подойдя к кассе с суровым лицом и подождав, когда мой товарищ закажет себе комплексный обед, я с выражением презрительного одолжения начал перечислять свой заказ. Но кассир с безразличным видом, будто меня тут и не было, начала обслуживать следующего посетителя. На мои возмущённые возгласы она совершенно не реагировала. Дальше стоять у кассы и смешить посетителей не имело никакого смысла, и мне пришлось позорно ретироваться в ближайший магазин, где кроме хлеба, сахара и рыбных консервов, как правило, ничего не продавали. Всё остальное можно было купить из-под полы по знакомству, если такое имелось – я лично там никого не знал. Вечером повторилась та же история, хотя за кассой сидела уже другая женщина– эта кухонная мафия по-видимому передавала меня по эстафете. А может в игру вступил неуловимый администратор и отдал распоряжение совсем не кормить наглого городского пижона. На третий день сухомятки я уже ни мог ни о чём думать кроме горячей, жидкой, пусть и не очень вкусной пищи. И мы с приятелем придумали на наш взгляд гениальную схему. Он приходил в столовую один, набирал еды на двоих и садился где-нибудь подальше от кассы, а минут через десять я незаметно пробирался к столику, быстро ел и уходил, а он относил подносы. Но дней через пять меня разоблачили. Уборщица, мывшая пол около нашего столика, увидела, как я уплетаю пюре с рыбной котлетой, театрально вскинула руку и с интонацией человека, поймавшего вора, истошно закричала, обращаясь к кассиру: -«Вот он!» – и уже более спокойно добавила: -«Жрёт сидит, как ни в чём не бывало.» «Что значит жрёт», -неуверенно возмутился я, –«сидим, кушаем после работы», – но моё мнения штрафника, как я понял, в этом заведении уже никого не интересовало – я был персоной нон-грата и находился в чёрном списке. После этого случая я стал осторожнее и неуловимее, ведь теперь против меня ополчилась вся столовская мафия, включая уборщицу.

Периодически мы, чтобы утрясти кое-какие неясности по работе или заказать очередную партию материла, появлялись в правлении Башпотребсоюза. Перед тем как попасть в кабинет председателя приходилось пройти через бухгалтерию. По весёлому оживлению женщин, работающих там, я понял, что весь Потребсоюз этого райцентра уже в курсе моего отлучения от столовой. Председатель после коротких вопросов и нашей очередной просьбы поторопиться с доставкой пиломатериалов, как бы невзначай спросил, как мы решаем бытовые проблемы и нормально ли готовят в столовой. На что я ответил, что раньше готовили так себе, а теперь я не в курсе, так как меня там не обслуживают. Председатель как то нехорошо усмехнулся и отпустил нас, уткнувшись в свои бумажки, лежащие почему-то текстом в нашу сторону. По его виду было понятно, что разговор окончен и можно не отвлекать руководство от важных государственных дел. Дня через два моему товарищу передали на раздаче: -«Пусть придёт». На следующий день, побрившись, одев более-менее чистую одежду и тщательно причесавшись я отправился на собеседование. Кассир, не ответив на моё подобострастное здрасте, выдержала мхатовскую паузу, посмотрев мне пристально в глаза, как бы сомневаясь в моей благонадёжности и только потом назидательно изрекла: -«Мог бы и не заметить насюкомую». После этого она с достоинством пробила чек, и, так как обряд унижения, а потом и возвращения блудного сына был выполнен по всем правилам, меня покормили вполне легально.

Работа по художественному оформлению магазинов заняла у нас несколько месяцев и, естественно, эта кухня стала вызывать у нас сначала изжогу, а потом и серьёзные рези в желудке. Я даже в очередной приезд домой купил себе чудо-печь, совершенно ненужную сковородку с герметичной накаливающейся крышкой, работающей от электрической сети. Первый раз мы налили в неё воды и положили яйца, они остались сырыми, но об крышку обожглись все, кто интересовался чудо-печью. Потом, чтобы как-то успокоить желудок после жуткого столовского обеда, я решил на ужин пить молоко. Райцентр, я вам скажу – это не деревня, и коров там, если кто и держит, так только на окраине, а в поселковых магазинах продавать молочные продукты в те времена было не принято. Поинтересовавшись у сотрудников Райпо, я с трудом нашёл старушку, у которой иногда появлялись излишки молока. Найдя эту бабушку, я договорился, что раза два в неделю она будет продавать нам литр молока. Довольный, я принёс этот литр в гостиницу, но выяснилось, что у нас кончился хлеб. Чертыхнувшись, я поплёлся за хлебом, а по