Месть тараканов [Леонид Григорьевич Егоров] (fb2) читать постранично

Месть тараканов

Случай этот произошёл в начале восьмидесятых. После дембеля, немного потусовавшись и вкусив все прелести гражданской жизни, я вдруг ощутил острую потребность в денежных знаках. Так как имелись некоторые художественные способности и армейский опыт в оформлении наглядной агитацией, в выборе будущей профессии я особенно не сомневался. Поработав в Бытрекламе и набравшись опыта, в итоге устраивать благополучную и сытую жизнь я решил в Башпотребсоюзе в должности художника-оформителя.

В то лето отправили нас в районный центр Малояз: кто не знает – это родина Салавата Юлаева, национального героя Башкортостана и основного сподвижника Емельяна Пугачёва. Добрались кое-как на перекладных, зато поселили сразу в местную гостиницу, недалеко от работы, в том же здании, где находилась единственная столовая на весь Малояз. Питались мы, естественно, в этой самой столовой, которая тоже относилась к Башпотребсоюзу. Готовили там, если сказать отвратительно – это ничего не сказать, но зато был и предупреждающий фактор, характерный для всех советских столовок, но в этом заведении он был особенным. Его величество запах, встречающий посетителей сразу на входе и усиливающийся по мере продвижения по залу. Так что времени было достаточно, чтобы оценить обстановку, вдохнуть букет из непонятных пищевых ингредиентов и удалиться с кислой миной на лице. Если честно, в первый день мы почти так и поступили, но помотавшись по посёлку и зайдя в ближайший продуктовый магазин, обречённо вернулись обратно. Местные туда если и заходили, то раздавить пузырь на троих, да и то без закуски. Правда столовая не пустовала, так как кроме командировочных её услугами пользовались шабашники-армяне, которые в советское время построили почти все коровники и другие малоэтажные сооружения в сельской местности по всему Советскому Союзу, ну и, конечно, жители окрестных деревень, которые волею случая оказывались в райцентре.

Вот в этой-то столовой нам и приходилось обслуживаться, сначала три раза в день, а потом всё реже и реже, пока меня совсем не прекратили кормить.

В обычных столовых самообслуживания люди сначала набирали на раздаче то, что собирались съесть, а потом уже с полным подносом расплачивались у кассы. В этом заведении всё происходило наоборот. Вероятно, руководство понимало, что после просмотра люди к кассе подойдут с пустым подносами, поэтому деньги посетителям приходилось платить вперёд, сначала прочитав меню, ну а потом уже брать, что оплатил. Помню, нас слегка шокировало, когда какая-нибудь зверозадая тётка с раскрасневшимся лицом влетала на раздачу из кухни с обгорелым противнем или сковородой и сливала в рассольник остатки пережаренного масла, с какими-то обгорелыми ошмётками. Естественно эта акция вызывала у нас вялый протест, мы что-то пытались объяснить персоналу о вреде канцерогенов, но кроме презрительного непонимания, их взгляд ничего не выражал. Надо отметить, что во времена Советского Союза работники торговли и общепита находились на вершине пищевой цепочки и не очень-то баловали своим вниманием простых смертных. После обеда, возвращая поднос с грязной посудой, я иногда вежливо благодарил: – «Спасибо, всё было очень вкусно». Кассиры первое время изумлённо вскидывали брови, очевидно принимая мою благодарность за ухаживания, а затем, заподозрив, что это какой-то непонятный, но вежливый стёб, научились презрительно цедить сквозь зубы: -«Не нравится – не ешь». Видимо в этой тошниловке догадывались о качестве своей продукции, и это первое время вселяло в нас слабую надежду.

Но в один прекрасный день наконец-то случилось то, что давно должно было случиться: я обнаружил в своей тарелке таракана. Таракашка, конечно, так себе – обыкновенный рыжий прусак, каких много бегает по кухням и магазинам нашей непонятной родины. Но для меня это был акт возмездия. У меня аж дыхание перехватило, наконец-то, целый таракан, сейчас я покажу этим надменным тёткам в грязно – белых халатах свои права и их обязанности. Мой неприхотливый приятель, почесав лысину, тоже перестал есть и с подозрительным видом ковырял ложкой в своей тарелке. Ничего не обнаружив, он тем не менее неодобрительно хмыкнул, глядя на маленькое животное, барахтающееся в моей посуде и брезгливо отодвинул тарелку. Не дожидаясь его дальнейшей реакции, я, пулей вылетев из-за стола с тарелкой наперевес, бухнул бурду с полудохлым тараканом на стойку кассы и возмущённо завопил: -«Что это за гадость? Мало того, что кормите чёрти-чем, так ещё и насекомых подкидываете, позовите администратора!» Кассир лениво посмотрела в тарелку, затем кого-то позвала, но явно не администратора. Полная женщина в грязном фартуке неторопясь протиснулась к кассе, обыденно взяла тарелку и скрылась на кухне. Прошло пять минут, десять, но не последовало никакой реакции. На мои вопросы кассир только обиженно поджимала губки, но общаться считала ниже своего достоинства. Мне