Аквариум. Рассказы [Светлана Мятлик] (fb2) читать постранично, страница - 3

каменной набережной карликовые белые медведи едят эскимо?

   Я сажусь в санки, и коньки, хорошенько раскачавшись и помахивая прозрачными крылышками, трогаются с места. У меня нет поводьев, но коньки, кажется, сами знают дорогу – они везут меня обратно к дому. Санки быстро и почти бесшумно мчат меня по пустым улицам, снег взлетает из-под полозьев маленькими фонтанчиками. Я закрываю глаза и с удовольствием ощущаю на лице движение воздуха и робкое щекотание метели.

   Сани останавливаются – мой подъезд. Я с сожалением покидаю насиженное место и слежу, как экипаж медленно и неуверенно трогается и ползёт к повороту.

   Свет в кухонном окне так и горит – я забыла потушить его, когда уходила. Я смотрю по сторонам, стараясь хорошенько запомнить призрачный зеленоватый мир, раскинувшийся вокруг. Эх, взять бы что-нибудь на память…

   На клумбе я замечаю большую раковину с открытыми створками. Я поднимаю раковину, стряхиваю с неё снег и проверяю, пустая ли она. Нежно-розовые створки раковины напоминают полуоткрытые губы, внутри темно и пусто…

   Я ещё раз оглядываюсь, медлю на пороге, а потом захожу в тёплую, пахнущую кошками тьму подъезда.

   В прихожей стоит туман – это переполненный чайник пыхтит и плюётся кипятком на плите, и тоненько, еле слышно пищит.

– Где же чай? – спрашивают меня. – Мы как раз обсуждали особенности фольклора аборигенов Новой Зеландии, и очень проголодались! А к чаю что-нибудь будет?

   Я иду на кухню и достаю из холодильника баночку сардин. Мне, конечно, очень жаль, что никто кроме меня так и не побывал в аквариуме. Но, с другой стороны, громкие голоса и смех наверняка распугали бы всех его обитателей…

   Назавтра аквариум растаял. Кораллы исчезли, стаи рыб смыло дождём, крабы сгинули в полыньях речки. Но у меня осталась раковина. Если приложить ухо к ее пухлому розовому рту, можно кое-что услышать. Нет, не шум моря.

   Где-то там, в потаённой глубине завитка, нежно и вкрадчиво шелестит снег.

Белое на белом

– Ты делаешь успехи, зайка! – сказала мама, с улыбкой рассматривая новую Сашину картину.

   Внутри тонкой деревянной рамы угасала осень: на черных ветках старых лип еще пламенели последние желтые листочки, но большая их часть уже осыпалась и золотыми сугробами укрывала землю; кое-где виднелись островки снега, лужица возле тропинки подернулась сизым льдом; над кронами деревьев хмурилось растрепанное ноябрьское небо.

   Картина получилась очень живой, яркой, и не по-детски серьезной. Совсем неплохо для пятиклассницы! Мама всегда знала, что у Сашки талант, поэтому и отправила дочь учиться в изостудию. И гляди-ка, не прошло и двух месяцев, а она такие замечательные пейзажи начала рисовать!

   Сашка, однако, казалось, чем-то недовольна: она сопела, задумчиво грызла палец, вертела картину в руках.

– Мам, чего-то здесь не хватает! Только вот не пойму, чего именно.

– Будет тебе придираться! Учителю ведь понравилось – значит все в порядке… И мне очень нравится… И, между прочим, тебе скоро на занятия, так что иди, обедай, и собирайся… И не забудь ничего, а то вечно то ластик, то кисточку дома оставишь!

   Сашка все так же задумчиво прошлепала на кухню, подогрела фасолевый суп и села обедать. За окном медленно кружили первые редкие снежинки, и она сонно провожала их взглядом. Вот и снежок пошел, наконец-то! Скоро заметет, скроет от глаз черную землю, сухие листья, ржавые крыши… А там и Новый год, мандаринки, шоколадные Деды морозы всякие, может, краски ей хорошие акриловые подарят…, в кино на каникулах сходят…

– Саша-а, а ну-ка одевайся, а то опоздаешь!

   Сашка вздохнула и пошла в прихожую. Надела теплую куртку, натянула любимую полосатую шапку с рожками, проверила, все ли на месте в сумке: так… бумага, пенал, краски – вроде бы, ничего не забыла. Мама сунула в боковой кармашек сумки апельсин и бутерброд с ветчиной, поцеловала Сашку в щеку и вытолкала неторопливую дочку на лестничную площадку.

– Сразу после занятий приходи домой, нигде не задерживайся! – крикнула мама вдогонку. – Ключи взяла? А то я могу в магазин пойти, будешь под дверью куковать!

   Щелкнул дверной замок, Сашка поспешила вниз по лестнице, напугав двух разноцветных котят, играющих с соседским ковриком. Она остановилась, достала из сумки бутерброд и, вытянув из серединки ломтик ветчины, положила его в картонную плошку, стоящую в углу.

– Эй, киски, нате, кушайте!

   Но котята боялись вылезти из своего надежного укрытия под лестницей, таращили круглые желтые глазенки и мяукали.

– Ну и ладно, не хотите, как хотите! Небось я уйду – сразу слопаете.

   И Сашка решительно затопала вниз. Когда она вышла на улицу, робкий первый снежок уже успел превратиться в настоящий снегопад: мокрыми белыми комьями он летел ей в лицо, слепил глаза, забивался в рот. Сашка надела капюшон, надвинула пониже шапку и оправилась вниз по улице к Дворцу искусств, где располагалась изостудия. Вокруг веселилась снежная буря: редкие прохожие медленно