Одногруппники [Таня Рикки] (fb2) читать постранично, страница - 5

математике. На первом пробнике ЕГЭ я набрал такое позорное количество баллов, что даже вспоминать стыдно. Ещё бы: у меня вообще-то в гуманитарном моём классе после девятого физика как-то плавно закончилась. А от меня серьёзного экзамена хотели.

Но менять что-то уже не хотелось. Пришлось заниматься. В качестве запасного варианта я рассматривал МАИ. Всё-таки туда поступить проще и учиться легче.

Сдал экзамены. Не так хорошо, как вы, разумеется, но на запасной вариант хватило бы. Однако ради интереса подал документы и сюда. Вообще, тогда такой бедлам в моей голове был: школа закончилась, начиналась «взрослая жизнь», как все очень любят выражаться. Поэтому над выбором вуза как-то не думалось.

И вдруг в последний день подачи оригиналов документов внезапно обнаружил себя на нормальном месте в списке. Ну, как нормальном… Если те десять человек, что были выше меня, внезапно не метнутся сюда, то я последним по баллам пройду.

Как сейчас помню тот день: время пять часов вечера, жара уже не ощущается, солнце постепенно клонится к закату, а я брожу между двумя вузами и думаю, прикидываю. В прямом смысле бродил, иногда на метро ездил. Страшно подумать, сколько я тогда километров намотал. В итоге решил рискнуть. Я прекрасно знал, на какой риск иду: если сюда не попадаю, то не попадаю никуда. Вторую-то волну приёма документов отменили. Хотя баллов для МАИ мне бы хватило. Однако всё обошлось, как видите.

***

– И что, это всё?

– Всё. Я ж говорил, что рассказывать особо нечего. Ну, учусь потихоньку. Вроде что-то получается, что-то не очень. В академ пока не отлетел и на том спасибо. Хотя это ощущение «не пришей кобыле хвост» порой очень сильно в тупик ставит. После школы было поступление в университет. Там всё просто: чем круче сдашь экзамены, тем круче универ себе отхватишь. А теперь что? Чего от нас теперь хотят?

– Я тебя понимаю, – вдруг проснулся Витя. – Я пошёл сюда чисто ради того, чтобы от армии откосить. Даже целевое себе взял! Вот смотрите: когда я поступал, мне было восемнадцать. Значит, на момент окончания бакалавриата мне будет двадцать два. Там я планирую поступать в магистратуру: ещё два года. Получается двадцать четыре. А потом три года надо будет отработать на предприятии. Итого, до двадцати семи лет мне остаётся только как-нибудь учиться и потом как-нибудь работать. Да, в двадцать семь всё ещё призывают. А совсем недавно на этом призывной возраст оканчивался… Но не беда. Я могу в середине обучения взять один академ на год. Отсрочка не слетает, зато я становлюсь старше! Ну, поработаю я где-нибудь год, ничего страшного. Уже двадцать восемь. К этому времени я всё-таки планирую успеть жениться и родить ребёнка. А значит, можно будет заводить второго. Главное, не раньше. За него тоже отсрочку дают. И вуаля! Мне тридцать и от меня все отстали.

– А слабо было просто какой-нибудь диагноз купить? – вставил Кирилл. – Зачем так уж заморачиваться, если это настолько вопрос жизни и смерти?

– А ты цены видел? У меня такой суммы нет.

– Зря ты на инженера учишься, – улыбаясь, сказала Катя. – У тебя совсем иное призвание.

– И где же мне надо было по-твоему учиться?

– А где-нибудь на экономическом. С твоим складом ума надо бизнес открывать. Если правильно применишь мозги, миллионы зашибать будешь!

В аудитории раздался негромкий смех. Витя махнул рукой и насупился.

– Ну препод там живой или где? Я не хочу пытаться написать контрольную за полчаса.

– Я пишу, он не отвечает, – отозвался Женя. – Сидим и не расходимся, всем ясно?

В этой группе не было принято спорить со старостой. Поэтому все продолжили молча сидеть.

– Может, тогда продолжим вечер рассказов о тяжёлом детстве? – предложил Кирилл. – У нас неплохо получается.

– Я попробую, – раздался голос Риты Гребневой.

Рита была симпатичной и неглупой девушкой, но, к сожалению, совершенно не занималась учёбой. Все знали её, как одного из самых ярких активистов студенческого совета. Пожалуй, не было мероприятия, к которому она не приложила руки. Да и она сама не мыслила жизни без этой деятельности.

***

Я родилась в небольшом сибирском городе. Ничего необычного: завод, пара магазинов, поликлиника и школа. Ничего необычного. И там у тебя два пути: остаёшься на всю жизнь на малой родине или в возрасте восемнадцати лет уезжаешь, чтобы никогда не возвращаться. Где-то я слышала такую фразу: в маленьких городах остаются жить, чтобы всю жизнь мечтать оттуда уехать, и уезжают оттуда, чтобы всю жизнь мечтать туда вернуться. Кажется, так там было. И я, видимо, принадлежу ко второй категории.

Но мной двигало не только желание вырваться в большой мир. Я мечтала строить ракеты. Двигать космонавтику, стоять на передовой отечественной науки. И я сама нашла себе направление, на которое безумно хотела поступить. Помню, как я впервые на вопрос о поступлении описала свою мечту. Ребята в классе сидели, раскрыв рты. Потому что, чтобы мечтать о таком нужна определённая смелость. Вообще для любой мечты нужно обладать немалой