Собрание сочинений [Вячеслав Иванович Иванов] (pdf) читать онлайн

Вячеслав Иванов.

Рисунок К. Сомова.

1906.

ВЯЧЕСЛАВ ИВАНОВ

СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ.

Брюссель 1974

ВЯЧЕСЛАВ ИВАНОВ
СОБРАНИЕ

СОЧИНЕНИЙ

под редакцией

Д. В. ИВАНОВА И О. ДЕШАРТ
с введением и примечаниями

О. ДЕШАРТ

FOYER ORIENTAL CHRÉTIEN
Avenue de la Couronne, 206 — 1050 Bruxelles

© 1974 Воспроизведения и переводы текстов, а также переложения их для театра, кино, радио
и телевидения, даже частичные, без особого разрешения Издательства « Foyer Orientai Chrétien »

и наследников Вячеслава Иванова воспрещаются.

Dépôt légal 1975 - 0362 -1

СОДЕРЖАНИЕ

АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЕ ПИСЬМО
ТАНТАЛ
НОВЫЕ МАСКИ
ВАГНЕР И ДИОНИСОВО ДЕЙСТВО

5
23
76
83

ПРЕДЧУВСТВИЯ И ПРЕДВЕСТИЯ
ПРОМЕТЕЙ
О ДЕЙСТВИИ И ДЕЙСТВЕ

86
105
156

НАЛЬ И ДАМАЯНТИ
ИГРЫ МЕЛЬПОМЕНЫ
О СУЩЕСТВЕ ТРАГЕДИИ
ЭКСКУРС: О ЛИРИЧЕСКОЙ ТЕМЕ

171
189
190
203

ЭСТЕТИЧЕСКАЯ НОРМА ТЕАТРА
ЭКСКУРС: О КРИЗИСЕ ТЕАТРА
МНОЖЕСТВО И ЛИЧНОСТЬ В ДЕЙСТВЕ
COR ARDENS. — ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
COR ARDENS. — ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ДВЕ СТИХИИ В СОВРЕМЕННОМ СИМВОЛИЗМЕ
ЭКСКУРС I: О ВЕРЛЭНЕ И ГЕЙСМАНСЕ
ЭКСКУРС II: ЭСТЕТИКА И ИСПОВЕДАНИЕ
О ПОЭЗИИ ИННОКЕНТИЯ АННЕНСКОГО
ИСКУССТВО И СИМВОЛИЗМ:
ЗАВЕТЫ СИМВОЛИЗМА
МЫСЛИ О СИМВОЛИЗМЕ
ЭКСКУРС: О СЕКТЕ И ДОГМАТЕ
МАНЕРА, ЛИЦО И СТИЛЬ
О ГРАНИЦАХ ИСКУССТВА
SIMBOLISMO. СИМВОЛИЗМ
ПОСЛЕСЛОВИЕ
ПАРЕРГА И ПАРАЛИПОМЕНА
МУЗЫКА НА СЛОВА BREVE AEVUM
ПЕРЕВОДЫ ВАЖНЕЙШИХ ИНОЯЗЫЧНЫХ ТЕКСТОВ
СОКРАЩЕНИЯ
ОГЛАВЛЕНИЕ СТИХОВ

205
215
219
223
393
536
562
566
573
587
588
604
613
615
627
652
670
676
829
839
842
843

3

АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЕ
ПИСЬМО

Вот Вам, наконец, когда Вы уже изверились в силу моего обеща­
ния, досточтимый и долготерпеливый Семен Афанасьевич, не про­
стая отписка, а добросовестная, — и, быть может, даже слишком
пространная, — в прозе, которой Вы разрешили болтливость, и в
стихах, законодателем не предусмотренных, — автобиографиче­
ская запись о том, как жизнь меня слагала; о том же, что мне удалось
сложить из жизни, пусть судят другие, если им видна неконченная
стройка из-за неснятых лесов.
Отец мой был из нелюдимых,
Из одиноких — и невер.
Стеля по мхам болот родимых
Стальные цепи, землемер
(Ту груду звучную, чьи звенья
Досель из сумерек забвенья
Мерцают мне, чей странный вид
Все память смутную дивит), —
Схватил он семя злой чахотки,
Что в гроб его потом свела.
Мать разрешения ждала, —
И вышла из туманной лодки
На брег земного бытия
Изгнанница — душа моя.

Но я унаследовал черты душевного склада матери. Она оказала
на меня всецело определяющее влияние. Я страстно ее любил и так
тесно с нею сдружился, что ее жизнь, не раз пересказанная мне во
всех подробностях, стала казаться мне, ребенку, пережитою мною
самим.
Ей сельский иерей был дедом,
Отец же в Кремль ходил — в сенат.
Мне на Москве был в детстве ведом
Один, другой священник — брат
Ее двоюродный. По женской
Я линии — Преображенский,
И благолепие люблю,
И православную кутью.
Но сироту за дочь лелеять
Взялась немецкая чета:
К ним чтицей в дом вступила та.
7

Отрадно было старым сеять
Изящных чувств и мыслей сев
В мечты одной из русских дев.

А девой русскою по праву
Назваться мать моя могла:
Похожа поступью на паву —
Кровь с молоком — она цвела
Так женственно-благоуханно,
Как сердцу русскому желанно;
И косы темные до пят
Ей достигали. Говорят
Пустое все про «долгий волос»:
Разумницей была она
И Несмеяной прозвана.
К тому ж имела дивный голос:
«В театре ждали б вас венки», —
Так сетовали знатоки.

Немало лет прожила моя мать в благочестиво-чопорном, пиетистически-библейском доме престарелой и бездетной четы фонКеппенов; хозяин дома, брат известного академика, дерптский
теолог, знаток еврейского языка и деятельный член Библейского
общества, был в то же время главноуправляющим имений светлей­
шего князя Воронцова. По-немецки моя мать не научилась, — как
не одолела никогда и отечественного правописания, — но стала
любить и Библию, и Гете, и Бетховена и взлелеяла в душе идеал
умственного трудолюбия и высокой образованности, который же­
лала видеть непременно осуществленным в своем сыне. Хотелось
ей также, чтобы ее будущий сын был поэт. Не даром в свои долгие
девические годы наполняла она вороха тетрадей списанными сти­
хами; кстати сказать, переписывала она что-то и для молодого
Островского и восхищалась «разборами» Белинского, с сестрой
которого, по ее словам, водила знакомство. Она была пламенно
религиозна; ежедневно, в течение всей жизни, читала Псалтирь,
обливаясь слезами; видывала в знаменательные эпохи вещие сны
и даже наяву имела видения; в жизнь вглядывалась с мистическим
проникновением, но, при живой фантазии, мечтательствовать себе
не позволяла и отличалась, по единогласному свидетельству всех,
ее знавших, чрезвычайно трезвым, сильным и проницательным
умом. Она боготворила царя-освободителя, была счастлива тем,
что родилась в девятнадцатый день месяца февраля (1824), ненави­
дела нигилизм и отчасти славянофильствовала с оттенком либе­
ральным, каковая приверженность идее славянства сказалась и в
выборе моего имени. Помню, что в детстве заезжал к нам раз
толстый барин, в голубой шелковой русской рубахе (по фамилии,
8

кажется, Нащокин), и мы ездили с ним куда-то в его карете, а потом
мать объясняла мне, что это — «славянофил».
По смерти своих стариков мать моя уже не собиралась замуж,
_ ей было почти сорок лет, — а жила уединенно с нашею Татьянушкой:

Моей старушка стала няней,
И в памяти рассветно-ранней
Мерцает облик восковой.
Кивает няня головой, —
«А возле речки, возле моста —
Там шелкова растет трава...»
Седая никнет голова.
Очки поблескивают просто...
Но с детства я в простом ищу
Разгадки тайной — и грущу...
С Украины девушкой дворовой
В немецкий дом привезена,
Дни довлачив до воли новой,
Пошла за матерью она.
Считала мать ее святою;
Ее Украйна золотою
Мне снилась: вечереет даль,
Колдует по степи печаль...
Тогда пришел к моей матери с обоими своими малолетними
сыновьями отец мой, оставшийся вдовцом по смерти первой жены,
незадолго до того покинувшей его и детей. Мать ее давно знала,
пользовалась ее доверием, корила ее за легкомыслие и выслушивала
ее жалобы на гордость, замкнутость, деспотизм отца, на его неуме­
нье обеспечить семье достаток. Мальчики стали перед матерью на
колени и просили ее «быть им мамой». Предложение было неожи­
данным, но она согласилась. Через год — 16 февраля 1866 года —
я родился в собственном домике моих родителей, почти на окраине
тогдашней Москвы, в Грузинах, на углу Волкова и Георгиевского
переулков, насупротив ограды Зоологического сада.
Я с любовью отмечаю эти места, потому что с ними связаны пер­
вые впечатления моей жизни, сохраненные памятью в каком-то
волшебном озарении, — как будто тот слон, которого я завидел
из наших окон в саду, ведомого по зеленой траве важными людьми
в парчевых халатах, и тот носорог, на которого я подолгу глазел
сквозь щели ветхого забора, волки, что выли в ближайшем нашем
соседстве, и олени у канавы с черною водой, высокая береза нашего
садика, окрестные пустыри и наш бело пушистый дворник,
...седой, как лунь,
Как одуванчик —- только дунь, —
9

остались навсегда в душе видениями утраченного рая. Бывал я по
летам и в деревне, у сестер отца, живших в имениях своих мужей;
но и сельские картины не могли затмить в моей душе красот
однажды виденного Эдема.
Простудившись в пору моего появления на свет, отец мой бросил
свое ремесло землемера и, лишь спустя значительный промежуток
времени, поступил на службу в Контрольную Палату. Он был
счастлив досугом, затворился в своей комнате

И груду вольнодумных книг
Меж Богом и собой воздвиг...
И все в дому пошло неладно:
Мать говорлива и жива,
Отец угрюм, рассеян, жадно
Впивает мертвые слова —
И сердце женское их ложью
Умыслил совратить к безбожью.
Напрасно! Бредит Чарльз Дарвин;
И где ж причина всех причин,
Коль не Всевышний создал атом?
Апофеоза «протоплазм»
Внушает матери сарказм:
Назвать орангутанга братом —
Вот вздор! Мрачней осенних туч,
Он запирается на ключ.
Заветный ключ! Он с бранью тычет
Его в замок, когда седой
Стучится батюшка и причет —
Дом окропить святой водой.
Вы __ Бюхнер, Молешотт и Штраус,
Товарищи недельных пауз
Пифагорейской тишины,
Одни затворнику верны, —
Пока безмолвия твердыня,
Веселостью осаждена,
Улыбкам женским не сдана.
Так благость Божья и гордыня
Боролись в ищущем уме:
Отец мой был не sieur Homais, —
Но века сын! Шестидесятых
Годов земли российской тип,
«Интеллигент», сиречь проклятых
Вопросов жертва — иль Эдип;
ю

Быт может, искренней, народней
Других и про себя свободней:
Он всенощной от юных лет
Любил вечерний, тихий свет...
Но ненавидел суеверье
И всяческий клерикализм;
Здоровый чтил он эмпиризм:
Питай лишь мать к нему доверье,
Закон огня открылся б мне,
Когда б я пальцы сжег в огне...

Победа в этой борьбе осталась все же за матерью. Перед самою
смертью, под влиянием особенных внутренних событий, отец мой
обратился к вере с полною сознательностью и пламенностью чрез­
вычайной.
Мне было пять лет, когда он умер; я остался с матерью и няней;
мои единокровные братья воспитывались в Межевом Институте;
мы жили в маленькой квартирке на Патриарших Прудах. Мать
воспитывала во мне поэта, показывала потреты Пушкина, гадала
обо мне по Псалтырю и толковала мне слова о том, что псалмопе­
вец был юнейшим среди братьев, и что руки его настроили псалтирь. Но еще при жизни отца я познал магию лермонтовских стихов
(«Спор», «Воздушный корабль»): они казались тем волшебнее, чем
менее были понятны. На седьмом году глубоко потрясло и восхи­
тило меня Уландово «Проклятие певца», стихотворный перевод
которого я открыл в старинном журнале с картинками. Позднее
над моею постелью оказался случайно приклеенным к обоям, вер­
хом вниз, лоскуток печатной бумаги, на котором я разобрал пушкин­
скую оду «Пока не требует поэта»: постоянно перечитывать ее и не
понимать было мне сладостно. О своем раннем развитии заключаю
из отчетливых воспоминаний о взволнованных разговорах по по­
воду франко-прусской войны, из влюбленности в Пизанскую башню
с ее окружением, из галлюцинаций, связанных с виденным, также
на картинке, «Моисеем» Микель-Анджело. С семи лет меня начали
обучать иностранным языкам и российской словесности. Учитель­
ницею моей была хорошенькая барышня, дочь нашего домовла­
дельца; меня как-то опьяняли ее свеженькое личико, ее голос,
запах, от нее исходивший, и я мучительно ревновал к морскому
офицеру, ее жениху.
Это была уже вторая моя влюбленность; предметом первой, но­
сившей своеобразно-чувственный характер, была, годом раньше,
маленькая подруга, с которою мы укрывались по темным комнатам
от больших. От моей прекрасной наставницы узнал я не только о
Ломоносове, но даже о Кантемире и на уроках прочитывал наизусть
и с восторгом, вместе с отрывками из «Кавказского Пленника» и с
Некрасовским «Власом», всю державинскую оду «Бог». По девятому
11

году я посещал частную школу, устроенную не без притязаний на
изысканность семьею нашего известного экономиста М.И. ТуганБарановского; братья Туганы, их двоюродный брат и я, составляли
высший класс и соревновали в писании романов. Туда принес я и
свое стохотворение «Взятие Иерихона»; законоучитель прочел его
всем детям; я познал одновременно и гордость литературного
успеха, и обиду критических инсинуаций: глупенькая учительница
заявила, что видела где-то нечто подобное.
Мне было семь лет, когда мать велела мне читать по утрам
акафисты; ежедневно прочитывали мы вместе по главе из Еван­
гелия. Толковать евангельские слова мать считала безвкусным, но
подчас мы спорили о том, какое место красивее. Так, мать особенно
любила 12-ую главу от Матфея с приведенным в ней пророчеством
Исаии («трости надломленной не переломит, и льна курящегося не
угасит»), а меня еще властительнее пленял конец 11-ой главы, где
говорится о «легком иге». С той поры я полюбил Христа на всю
жизнь. Эстетическое переплеталось с религиозным и в наших
маленьких паломничествах по обету пешком, летними вечерами, к
Иверской или в Кремль, где мы с полным единодушием настроения
предавались сладкому и жуткому очарованию полутемных старин­
ных соборов с их таинственными гробницами. Чистому же худо­
жеству, о котором мать моя думала немало, часто вздыхая о том,
что я, за недостатком средств, не обучаюсь необходимейшему на
ее взгляд искусству — музыке, посвящали мы долгие часы совме­
стных вечерних чтений. Так, медленно и с упоением — мне было
тогда семь лет — прочитан был нами полный «Дон-Кихот». Рано
познакомила меня мать и со своим любимцем — Диккенсом.
Детскими книгами она учила меня пренебрегать: Андерсен был
в ее глазах книгою не детской; Робинзон был мною усвоен, одно­
временно с «Дон-Кихотом», в подлинной редакции; Жюль-Вернова
поэма о капитане Немо была с восторгом мною изучена; десяти
лет я увлекался «Разбойниками» Шиллера. Прибавлю, что мать
ревниво ограждала меня от частых сношений с детьми соседей,
находя их дурно воспитанными, и приучала стыдиться детских игр.
Она бессознательно прививала мне утонченную гордость и тот
«индивидуализм», с которым я должен был долго бороться в себе
в гимназические годы, и тайные яды которого остались во мне
действенными и в зрелую пору моей жизни.
Девяти лет я поступил приходящим учеником в приготовитель­
ный класс (где мне нечего было делать) московской первой гимна­
зии; выбор гимназии был также обусловлен соображениями эстети­
ческими: она помещалась в красивом старом здании подле тогда
еще не открытого храма Христа Спасителя. Поступление мое
совпало с приездом в гимназию императора Александра II. Этот
приезд отпечатлелся в моей памяти с такою точностью, что я до
сих пор вижу в воображении тень от сабли идущего царя на залитой
12

солнцем коридорной стене, возвестившую за миг его появление; он
прошел через классную комнату, сказав: «здравствуйте, дети», —
и так поглотил собою все окружающее, что я не видел никого из
провожавшей его свиты. Первый учебный год я провел, по болезни,
почти весь дома, а в следующем неожиданно был провозглашен
«первым учеником», каковым и оставался до окончания курса.
Тогда же круто изменился и мой нрав: из мальчика заносчивого и
деспотического я сделался сдержанным и образцовым по коррект­
ности воспитанником, а также обособившимся и вначале даже
нелюбимым товарищем.
Когда я был во втором классе, шла русско-турецкая война; мы с
матерью были охвачены славянским энтузиазмом. К тому же оба
мои брата, артиллерийские офицеры, были на войне, и один из
них, ординарец при самом Скобелеве, приезжал на короткое время,
по военному поручению, в Москву. Я посылал братьям в окопы
письма, полные воинственно-патриотических стихов, которые при­
знал через год детским лепетом. На открытии памятника Пушкину
я стоял, с замиранием сердца, перед закутанною статуей в рядах
гимназистов и был взят на торжественное заседание в университет.
Эта пора была апогеем моей религиозности: я простаивал долгие
часы по ночам перед иконою и засыпал от усталости на коленях.
Мать была недовольна этими крайностями, но деятельно мне не
препятствовала. Со страстью занимался я греческим языком за год
до начала его преподавания. Перейдя в четвертый класс, уже давал
уроки; а в пятом, внезапно и безболезненно, сознал себя крайним
атеистом и революционером.
Этот переворот во мне произошел перед самою катастрофою
первого марта. Все проклинали цареубийц; среди гимназистов
устраивались, по слухам, добровольные союзы для наблюдения за
политическою благонадежностью товарищей. Я терзался в душе,
а порою и открыто гневался, слыша поносимыми имена людей,
которые уже были в моих глазах героями и мучениками. Во внешней
жизни эта эпоха определилась для меня, как начало долгого и
сурового труженичества. Я давал так много платных уроков, что
имел свободу читать и думать только ночью. Учебными занятиями
я мог пренебрегать: учителя тревожили меня единственно для раз­
бора новых текстов à livre ouvert или для общих культурно-истори­
ческих характеристик, предоставляли мне погружаться за уроками
в исправление товарищеских тетрадок, прощали погрешности в
моих латинских и греческих работах за их общий прекрасный стиль
и чувство языка и признавали мои русские «сочинения», всегда про­
читываемые вслух матери, весьма чуткой к чистоте и красоте речи,
образцовыми. Те же ученические сочинения, порой на скользкие
для меня темы, возбуждали удивление друзей, посвященных в тайну
моего миросозерцания, дипломатическою ловкостью, с которою я
умел в них одновременно не выдавать и не предавать себя. Были
13

среди товарищей и такие, которые упрекали меня в лицемерии, а в
добрые минуты выражали уверенность, что в будущем я, в качестве
политического борца, благородно оправдаю возлагаемые на меня
надежды. Мать же была омрачена происшедшею во мне переме­
ною, которой я от нее не таил, и в нашей тесной дружбе стала
обоими мучительно ощущаться глубокая трещина. В ночные часы
поглощал я груды подпольной литературы, где были и старый
«Колокол», и трактаты Лассаля, и многие новейшие издания рево­
люционных партий.
Главный вопрос, меня мучивший, был вопрос об оправдании тер­
роризма, как средства социальной революции; мое решение созрело
лишь к концу гимназического курса и было определенно отрица­
тельным. Что же до «чистого афеизма»,* «уроки» которого препо­
давал я устно и письменно одному любимому и замечательному
товарищу, потом немало пострадавшему за свои политические
убеждения, то мое вольнодумство обошлось мне самому не дешево:
его последствиями были тяготевшее надо мною в течение несколь­
ких лет пессимистическое уныние, страстное вожделение смерти,
воспеваемой мною и в тогдашних стихах, и, наконец, детская
попытка отравления доставшимся мне от отца ядовитыми красками
в семнадцатилетнем возрасте. Примечательно, что моя любовь ко
Христу и мечты о Нем не угасли, а даже разгорелись в пору моего
безбожия. Он был и главным героем моих первых поэм («Иисус» —
искушаемый в пустыне; «Легенда» — о еврейском мальчике в
испанском готическом соборе). Страсть к Достоевскому питала это
мистическое влечение, которое я искал примирить с философским
отрицанием религии. Благотворным было для меня в эти годы
сближение с одним товарищем-поэтом, по имени Калабиным, кото­
рый чистым ясновидением угадал во мне таящегося от мира поэта:
читая мне без устали и на распев стихи Пушкина и Лермонтова и
указывая на «жесткие» строки в моих собственных произведениях,
он разбудил и развил во мне мои первоначальные, детские лири­
ческие восторги.
Два года моего московского студенчества были временем сме­
лого до чрезмерной самонадеянности подъема душевных сил. Жизнь
аудиторий показалась мне на первых порах каким-то священным
пиршеством. Университет приветливо улыбнулся мне присуждением
премии за работу по древним языкам. Я был историк: последовать
добрым советам директора гимназии и поехать стипендиатом в
лейпцигский филологический семинарий казалось мне предосуди­
тельною уступкою реакции; через историю мечтал я самостоя­
тельно овладеть проблемами общественности и найти путь к обще­
ственному действию. Ключевский меня пленил; П.Г. Виноградов
давал мне из своей библиотеки, для подготовки к задуманному
сочинению, немецкие книги. Я посещал только избранные лекции
и много времени проводил у своего друга, А.М. Дмитревского,
14

полного тех же стремлений, что я сам. В последнем классе гимна­
зии мы с ним сообща перевели русскими триметрами отрывок из
«Эдипа-царя», теперь же вместе прилежно читали французские
томы для В.И. Герье. Он собирался посвятить себя истории русского
крестьянства и все знал и усваивал себе основательнее меня. При
взгляде на него мне вспоминались строки:

Горел полуночной лампадой
Перед святынею добра.
В промежутки между нашими занятиями его мать играла нам
Бетховена, сестра-консерваторка также исполняла на рояле какуюнибудь классическую вещь или пела песни Шуберта и Шумана. Мы
усердно посещали с нею концерты. Я страстно в нее влюбился, и
через год было между нами решено, что я женюсь на ней, и мы
уедем учиться в Германию. На родине мне не сиделось: было
душно и жутко. Дальнейшее политическое бездействие— в случае,
если бы я остался в России — представлялось мне нравственною
невозможностью. Я должен был броситься в революционную дея­
тельность; но ей я уже не верил. Я писал тогда:

О, мой народ! Чем жертвовать тебе?
Чего молить? Не новых приношений
В отчаяньи возросших поколений!...
Напрасны «жертвы», зло одними нашими усилиями неодолимо:

Не сокрушить его слепой борьбе,
Пока молчат твои святые грозы...

Свое последнее лето в России я проводил в подмосковном имении
братьев Головиных, где приготовлял к шестому классу лицея
младшего брата Павла, рано умершего юношу-поэта, и немного
занимался по-гречески с другим братом, лицеистом старшего класса,
Федором Александровичем (впоследствии председателем второй
Государственной Думы), с которым по сей день связан взаимною
сердечною приязнью. Я сгорал в то лето какою-то лихорадкою
дерзновения и счастия, писал с каждою почтой своей будущей
жене и ее брату и получал от них письма, бродил ночами по
лесу и вырезал на деревянной стене своей комнаты строки из
«Фауста»:
Vernunft fängt wieder an zu sprechen,
Und Hoffnung wiederan zu blühn;
Man sehnt sich nach des Lebens Bächen,
Ach! nach des Lebens Quelle hin.
15

Этими «источниками жизни» представлялись мне, в нераздельном
слиянии, любовь и «страна святых чудес» — Запад. Головины похи­
тили мои рукописи, и во мне был разоблачен не только поэт, но и
поэт-символист, хотя слова «символизм», в смысле литературного
направления, никто из нас не знал. А именно один молодой человек
из нашей компании (дело было лунною ночью, мы лежали на стогу
сена), разбирая мои стихи, сделал открытие, что я изображаю при­
роду не так, как другие, и не так, как ему лично нравится, но влагаю
в изображаемое какой-то особенный, тайный смысл.
Мои профессора расстались со мною, по окончании второго курса»
весьма благожелательно: В.И. Герье нашел мое решение учиться
в Германии разумным; проф. Зубков (покойный) дал мне в Бонн к
Бюхелеру и Узенеру рекомендательные письма (увы, я ими не
воспользовался, далеко обегая свою суженую и избранницу сердца
— античную филологию), П.Г. Виноградов выработал для меня
программу последовательных занятий у Гизебрехта, Зома и Мом­
мзена. С родиною я простился следующим Farewell, показываю­
щим, до какой степени еще и тогда я был ребенком:
Куда идти? Кругом лежал туман;
Во мгле стопа неверная скользила.
И вот— бойцы; вот— кровь их свежих ран;
Вот — свежая насыпана могила...
И ты ль пойдешь на темный вражий стан?
В тебе ль живет божественная сила?
Ты ль — сумрачный грядущий великан,
Чье на небе заблещет вдруг светило?...
И я был слаб и беден в этот миг:
Л головой смущенною поник,
Но с верою покинул край родимый.
Л верою пошел руководимый,
Дабы найти в пыли священных книг
Волшебный щит и меч неодолимый.

Германия встретила нас еще на море доносившимся с берега
благоуханием цветущих лип. Вскоре я увидел и прирейнские замки,
и готические соборы, и Сикстинскую Мадонну, и трирскую Porta
Nigra. Потом мы поселились в берлинской мансарде. Первый
семестр (с осени 1886 г.) ушел на усвоение языка. В конце второго
я представил Моммзену исследованьице о податном устройстве
римского Египта и был им ласково ободрен. Он позвал участников
сенинария ужинать в свою «тесненькую» виллу и там спросил меня,
остаюсь ли я на более долгое время в Берлине; я сказал, что желал
бы, но боюсь, что вспыхнет война; «мы не так злы (wir sind nicht
so böse)», был ответ. Я восхищался каждым, всегда внезапным и
нетерпеливым, движением этого тщедушного и огненного старика,
16

Лидия Зиновьева-Аннибал.

Фот. СПб.

1906.

Сергей. Вера, Костя Шварсалон (дети ЛДЗ от первого брака) и
«маленькая» Лидия (дочь ВИ и ЛДЗ). Villa Java.

в котором мысль и воля сливались в одну горящую энергию,
каждою вспышкою его гениального и холерического ума. Вот
несколько строк о нем из моего стихотворного дневника:
В сей день счастливый Моммзен едкий
Меня с улыбкой похвалил.
Он Ювенала очертил
Характеристикою меткой,
Тревожил искры старых глаз
И кудрями седыми тряс.

Нередко и на лекциях (по эпиграфике и государственному праву),
и в беседе с участниками семинария обращался он к своей постоян­
ной мысли о том, что вскоре должен наступить период варварства,
что надлежит спешить с завершением огромных работ, предпри­
нятых гуманизмом девятнадцатого века; о причинах же предстоя­
щего одичания Европы ничего не говорил. Начались мои блуждания
в области исторических проблем, удалявшие меня оттого, к чему
лежало мое сердце, — от изучения эллинской души. Так, я зани­
мался равенским экзархатом и представил проф. Бреслау первую
часть большого исследования о византийских учреждениях в южной
Италии. Правда, я не пренебрегал вовсе и филологией (критические
анализы Фалена меня увлекали, тогда как Кирхгоф был скучен;
дискуссии у Гюбнера велись по-латыни), а равно слушал фило­
софию и разбирал Метафизику Аристотеля у Целлера, посещал
музеи с Курциусом, работал по латинской и греческой палеографии
с Ваттенбахом, проходил политическую экономию у Шмоллера.
Наконец, П.Г. Виноградов, со мною переписывавшийся, приехав
однажды в Берлин, разрешил меня от послушания исторической
науке и определенно посоветовал отдаться филологии, продолжая,
однако, работать у Моммзена: он надеялся, что я буду совмещать
в Москве филологическую доцентуру с преподаванием римской
истории. Через год О. Гиршфельд признал «солидною работой»
первый набросок моей будущей диссертации (De societatibus vectigalium). Тот же вопрос о государственных откупах, но уже не в
римской республике, а за время империи (эта часть, большая первой
по объему, не была мною позднее переработана и не вошла в мою
латинскую диссертацию) я разрабатывал далее в семинарии Момм­
зена, который заводил серьезнейшие и опаснейшие диспуты с более
зрелыми учениками, среди которых вспоминаю Мюнцера (ныне
профессора в Базеле), П. Мейера (проф. в Берлине), знаменитого
впоследствии бельгийца Ф. Кюмона, выступавшего у нас с своими
первыми опытами о распространении религии Митры в римском
мире. Рядом с научными занятиями шли у меня занятия для зара­
ботка: сначала — литературная обработка доставляемого мне ма­
териала по международной политике для одного корреспонден17

ческого бюро, потом — частное секретарство у агента нашего
министерства финансов, камергера Куманина, ныне покойного до­
брого друга моей юности. Немало было у меня и знакомств среди
молодых русских ученых, работавших в Берлине. Помню праздно­
вание Татьянина дня в отдельном кабинете ресторана с П.Г. Вино­
градовым, кн. С.Н. Трубецким, А.И. Гучковым, В.В. Татариновым
(учеником Виноградова) и проф. Гатцуком.
Как только я очутился за рубежом, забродили во мне искания
мистические, и пробудилась потребность сознать Россию в ее идее.
Я принялся изучать Вл. Соловьева и Хомякова. По отношению же
к германству сразу и навсегда определились мои притяжения и
отталкивания, грани любви и ненависти. Я упивался многотомным
Гете, с любовью углублялся в Шопенгауера, ничего не знал на
свете усладительнее и духовно-содержательнее немецкой класси­
ческой музыки и отчетливо видел общую форсировку, надутое
безвкусие и обезличивающую силу новейшей немецкой культуры,
мещанство духа, в которое выродилась протестантская мысль, сто­
явшая передо мною в лице тюбингенца и Штраусова друга —
Целлера, — наконец, протестантски-националистическую фальси­
фикацию истории.
С недоумением наблюдал я, что государственность может слу­
жит источником высочайшего пафоса даже для столь свободного и
свободолюбивого человека, как Моммзен; но истинным талантам
старого поколения я многое прощал, как и самому Трейчке я про­
щал его крайний шовинизм за подлинный жар его благородного
красноречия. Зато самодовольный и все же ненасыщенный нацио­
нализм последнего чекана, который кишел и шипел вокруг клубами
крупных и мелких змей, был мне отвратителен. По случаю отставки
Бисмарка, ознаменовавшей собою «новый курс», я написал сонет,
где уподоблял молодого императора Фаэтону, самонадеянная дер­
зость которого должна повлечь за собою мировой пожар и гибель
его виновника. Несколько стихотворений из поры моего берлин­
ского студенчества вошли переработанными в мой первый сборник.
Отмечу для характеристики внутреннего перелома, которым
сопровождалось мое переселение за границу, что в 1889 г., в год
парижской всемирной выставки, которую я клеймил, как «юбилей
секиры», написал я длинное послание к брату жены о теургической
задаче искусства с характеристиками и Гесиода, и древнего син­
кретизма, и искусства катакомб, и романских церквей, и готического
стиля, и Рафаэля, и современного притязательного ничтожества;
главная мысль содержалась в следующих строках:
В те дни, как племена, готовя смерть и брани,
Стоят, ополчены, в необозримом стане,
И точат нищие на богача топор,
И всяк — соперник всем, и делит всех раздор,
18

Когда, как торгаши, тому хотим лишь верить,
Что можем мерою ходячею измерить, —
Христово царствие теперь ли призывать?
Но волен жрец искусств: ему дано воззвать, —
Да прозвучит в ушах и родственно и ново —
Вселенской Общины спасительное слово.
В 1891 г., отбыв в Берлине девять семестров и напутствуемый
наставлениями Гиршфельда тщательно передумать и изложить по
латыни свою диссертацию, а также хорошо изучить Лувр, я отпра­
вился в Париж с томиками Ницше, о котором начинали говорить.
Мы поселились вблизи Национальной Библиотеки у одного chef
d’institution и officier d’Académie, под руководством которого я в
течение почти года ежедневно упражнялся в французской стили­
стике. Тогда же в первый раз побывал я на короткое время в Англии.
В парижской Национальной библиотеке, правильно мною посе­
щаемой, познакомился я с И.М. Гревсом; за сближением на почве
общих занятий римскою историей последовала и душевная дружба.
Он властно указал мне ехать в Рим, к которому я считал себя не
довольно подготовленным; я по сей день благодарен ему за то,
что он победил мое упорное сопротивление, проистекавшее от
избытка благоговейных чувств к Вечному городу, со всем тем, что
должно было там открыться. Ни с чем не сравнимы были впе­
чатления этой весенней поездки в Италию через долину разлив­
шейся Роны, через Арль, Ним, Оранж с их древними развалинами,
через Марсель, Ментону и Геную. После краткого предваритель­
ного пребывания в Риме мы пустились в путь дальше, на Неаполь,
и объездили Сицилию, после чего надолго сели в Риме, деля все­
цело жизнь одной простой итальянской семьи, так что на третий
год этой жизни могли считать себя до некоторой степени римлянами.
Я посещал германский Археологический институт, участвовал вме­
сте с его питомцами («ragâzzi Capitolini») в обходах древностей,
думал только о филологии и археологии и медленно перерабаты­
вал заново, углублял и расширял свою диссертацию, но подолгу
обессиливал вследствие изнурявшей меня малярии. Жизнь в Риме
привела с собою немало новых знакомств с учеными (вспоминаю,
какими они были в ту пору, профессоров Айналова, Крашениникова,
М.Н. Сперанского, М.И. Ростовцева, покойных Кирпичникова, Мо­
дестова, Редина, Крумбахера, славного Дж. Б. де-Росси) и с худож­
никами (братья Сведомские, Риццони, Нестеров, подвижник ката­
комб — Рейман).
Властителем моих дум все полнее и могущественнее становился
Ницше. Это ницшеанство помогло мне — жестоко и ответственно,
но, по совести, правильно — решить представший мне в 1895 г.
выбор между глубокою и нежною привязанностью, в которую обра­
тилось мое влюбленное чувство к жене, и новою, всецело захва­
19

тившею меня любовью, которой суждено было с тех пор, в течение
всей моей жизни, только расти и духовно углубляться, но которая
в те первые дни казалась как мне самому, так и той, которую я
полюбил, лишь преступною, темною, демоническою страстью. Я
прямо сказал о всем жене, и между нами был решен развод. Прежде
чем были устранены многие препятствия, стоявшие на пути к
нашему браку, я и Л.Д. Зиновьева-Аннибал должны были несколько
лет скрывать свою связь и скитаться по Италии, Швейцарии и
Франции. Друг через друга нашли мы — каждый себя и более, чем
только себя: я бы сказал, мы обрели Бога. Встреча с нею была
подобна могучей весенней дионисийской грозе, после которой все
во мне обновилось, расцвело и зазеленело. И не только во мне
впервые раскрылся и осознал себя, вольно и уверенно, поэт, но и
в ней: всю нашу совместную жизнь, полную глубоких внутренних
событий, можно без преувеличений назвать для обоих порою почти
непрерывного вдохновения и напряженного духовного горения.
Между тем моя первая жена, без моего ведома, принесла Вл. Со­
ловьеву на суд мои стихи. Он нашел в них «главное», как он гово­
рил, — «безусловную самобытность», а о моем «ницшеанстве»
предрек, что на нем я не остановлюсь. Я был обрадован телеграм­
мой о его сочувствии и желании, с моего разрешения, отдать мои
стихи в журналы. С тех пор, в течение нескольких лет, я имел с ним
важные для меня свидания, всякий раз как приезжал в Россию. Он
был и покровителем моей музы, и исповедником моего сердца.
В последний раз я виделся с ним месяца за два до его кончины
и принял его благословение дать своей первой книге заглавие:
«Кормчие Звезды». Мать моя умерла в 1896 г.; разрыв мой с первою
женой от нее старательно скрывали, но она все угадывала и стра­
дала, хотя ранний брак мой с самого начала был ей не по сердцу.
Что до моей диссертации, она была представлена в Берлине, и
вскоре Гиршфельд обрадовал меня новогодним приветом (1896 г.),
присланным в Париж, с припиской, что Моммзен высказался о ней
очень благоприятно («sehr günstig beurtheilt»), и что сам он к его
оценке в факультете присоединился. Каково же было мое разоча­
рование, когда, явившись через несколько месяцев к Моммзену,
вышедшему ко мне в халатике, я услышал от него: «Вашею рабо­
тою я собственно недоволен; через несколько лет вы напишете
нечто лучшее». После чего он дал мне свою визитную карточку с
просьбой к декану факультета показать мне его отчет. Новое уди­
вление испытал я, найдя в отчете щедрые похвалы, кончавшиеся
заявлением — «um nicht Superlative zu gebrauchen», — что дис­
сертация далеко выходит за обычный уровень и написана «dili­
genter et subtiliter»; следовала детальная полемика с моею теорией
(о societas publicanorum), имевшей ту особенность, что она проти­
воречила его собственной. Мне оставалось явиться на экзамен,
который, по уверениям Гиршфельда и намеку самого Моммзена,
20

был бы простою формальностью; Гиршфельд убеждал меня также
по получении докторской степени «габилитироваться» в Германии
приват-доцентом. Но на испытание мне никогда не суждено было
предстать: ревностное изучение специальный исследований и тол­
стых книг, в роде «Государственного Права» Моммзена, не обеспе­
чивало меня от возможности промахов в ответе на какие-нибудь
вопросы порядка элементарного, а мое самолюбие с этою возмож­
ностью не мирилось. Да и не тем уже в то время сердце полно было.
Рима, однако, я не оставлял для эллинства и за почти годичное
наше пребывание в Англии усердно собирал, в лондонском ReadingRoom при Британском музее, материалы для исследования рели­
гиозно-исторических корней римской веры во вселенскую миссию
Рима. Зато в Афинах, где я пробыл год, я уже всецело предаюсь
изучению религии Диониса. Это изучение было подсказано настой­
чивою внутреннею потребностью: преодолеть Ницше в сфере во­
просов религиозного сознания я мог только этим путем. Из Афин
мы ездили с Л.Д. Зиновьевой-Аннибал на пасху в Палестину и
посетили по пути Александрию и Каир. После этой поездки я
заболел в Афинах тифом в столь длительной и опасной форме, что
врачи почти уже отчаивались в моем выздоровлении.
Думая о возможной смерти, которая сама по себе всегда была
мне желанна, я радовался, что оставляю по себе «Кормчие Звезды»:
книга печаталась в России. В 1903 г. я читал курс лекций о Дионисе
в парижской Высшей школе общественных наук, устроенной
М.М. Ковалевским для русских. Инициатором этого приглашения
был покойный И.И. Щукин; с покойным М.М. Ковалевским связала
меня с тех пор глубокая приязнь. Там я познакомился с пришедшим
на мою лекцию Валерием Брюсовым, уже рецензировавшим мою
книгу стихов. Мережковский писал мне, прося дать лекции о Дио­
нисе в «Новый Путь». В следующем году мы с женою познакомились
с московскими поэтами, — Брюсов, Бальмонт, Балтрушайтис приз­
нали меня торжественно «настоящим», и торжественно же мы
побратались, — а вслед затем и с петербургским кружком «Нового
Пути». В 1905 г. мы, покинув Женеву, где я продолжал работать
над Дионисом и учился санскриту у де-Соссюра, поселились в
Петербурге. Осенью 1907 г. умерла после семидневной болезни
(скарлатины) в деревне Загорье Могилевской губернии Л.Д. Зиновьева-Аннибал. Что это значило для меня, знает тот, для кого
моя лирика не мертвые иероглифы; он знает, почему я жив и чем
жив.
Я посвящал в последующие годы много усилий делу петербург­
ского Религиозно-философского общества, а также делу Общества
ревнителей художественного слова, основанного покойным Инно­
кентием Анненским, С.К. Маковским и мною, и в течение двух лет
был преемником Анненского, в качестве преподавателя греческой
и римской литературы, на Высших женских курсах Раева. В 1912 г.
21

я закончил в Риме исследования об отдельных проблемах религии
Диониса, которые медленно печатаются и выйдут в свет вместе с
общим очерком, каковой представляют собою статьи в «Новом
Пути» и в «Вопросах Жизни». Так же исподволь печатаются и
«Лира Новалиса» в моем переложении, и монография «Эпос и
начало трагедии», и лирическая трилогия «Человек», и статьи о
Скрябине, дружба с которым в два последние года его жизни была
глубоко значительным и светлым событием на путях моего духа, и,
наконец, книга статей «Родное и Вселенское», выражающая мое
религиозно-общественное самоопределение, каким я обрел его в
себе в эти трагические годы. В настоящее время я занят преиму­
щественно переводами трагедий Эсхила и «Новой Жизни» Данта.
В заключение прибавлю, что я не упоминаю некоторых важнейших
для меня и дорогих имен, или потому, что они связаны с внутрен­
ними событиями, говорить о которых здесь не место, или же по той
общей причине, что жизнь моя со времени переселения в Россию
вовсе не рассказана в этом очерке.
Сочи, январь-февраль 1917 г.

22

ТАНТАЛ

ПОСВЯЩЕНИЕ

up,ßaxxasqrAvesapur/-la-ie i.pri.um
838

ПЕРЕВОДЫ ВАЖНЕЙШИХ ИНОЯЗЫЧНЫХ ТЕКСТОВ

Стр,

15

Разум вновь заговорил,
Надежда вновь зацвела.
Мы жаждем источников жизни,
Ах, — жизни самой родника.
(«Фауст», I)

24 Тебе, вакханке, со мною единенной в культе Вакха и Муз, красивый
дар двух тирсов, а богу вакхические моления.

224

Не скажи никому, разве лишь мудрецу,
ибо сразу толпа издевается:
Воздавать я хвалу Живому хочу,
возжелавшему огненной смерти.

237

Ярче солнца,
снега белее,
менее легчайшего эфира подвластный
законам плоти мирской —
тайный насельник смертной груди.

244

Все рассудит огонь.

261

Радуга в гневах.

284

Неизменно предмет, обманно отраженный в зеркале, вновь обре­
тает свой подлинный образ отражением в (тому зеркалу) проти­
вопоставленных зеркалах.

284

В память священной дружбы.

290

Были змеи подругами моими.

353

Льву крылья орла.

353

Поле зовет плуг. Роковое иго несет сила благая.

383

От мысли к мысли, от горы к горе
Ведет меня Любовь...

395

Краткий срок разлучения,
долгий срок единения
во славу Господа.
839

Все, протерпевшие долю земную,
придут сюда, жизнью истощенные.
Вы освещаетесь в днях.
Агнец Божий, Спаситель мира,
сподоби нас явиться чистыми
на Вечерю Твою.
Чистой водою омой наши ноги,
очисти грехи тяжкие
очистительным огнем.
439

И лучшие звезды преобретают мощь.

445

Любовь счастливою меня зовет ненапрасно
страстнбя. Не о том ли благе,
чтоб воедино стать, мы молим? И, став воедино,
Господу служить? Ныне любовь небесная счастие приносит.
Только бы не оскорбить любви Господней
неразумением; только б не утратить даров благоуханий.
Потому, да зовет меня счастливою страданье вероносное.

466

Розалия святого Николая.

497

Не пожелай, чтобы они были лучше.

693

Горящее сердце я воспел новой книгой.
Ее я посвятил Валерию поэту
В память священной дружбы.

745

Здравствуй и смотри, чтобы тебе не умереть раньше смерти.

771

О Марииных роде и опоре Града Божия.

772

Будь счастлив, как я.

773

Мы от Бога рождаемся. На кресте умираем. Чрез Духа Святого
воскресаем. Земля могила. Небо завесы. Ароматы могильные
души растений (других жизней?)

773

Горящий лечу, голодный насыщаюсь, пью соки сердцевин, ем
Розу.

774

Укрыться под младости покровом...

774

В красочном отблеске. («Фауст», часть II).

774

человечно, слишком человечно.

774

Теперь приеду в Петербург.
Поездка в настоящее время
Благодарю.
840

представляется

невозможной.

775

Такое прежуткое время,
Такая тоска на душе,
Что чудится — призраком шатким
Маячит нам всё вдалеке.

778

Покончи сегодня с этим садом Приапа. Ныне и вечно Твоя.

779

Вы глубоко нечисты.

779

она им одержима

782

Радуйся и явися, Божий дар.

783

В самом деле, были всяческие происшествия и искушения, но я не
пережил разочарований, потому что не верилпреувеличенным
обещаниям и не предавался мечтательности страстной и беспре­
дельной. Суждение мое было здраво, разум мой ясен и независим,
опыт мой аналитичен.

784

Удаляю сосуд бронзовый, ибо ты найдешь лучшие. Ты прика­
зываешь мне принести то, что менее всего пригодно для украше­
ния храма.

785

Они прерываются, не умирают.

786

Радостно тебя молю, чтобы дал ты мне насладиться даром
Розы благоуханной. Розу подари, прошу тебя.

786

Не прогоняй мышей от дара, данного праху; ибо они молят
Землю, чтобы она приняла прах и не отдала его демонам.

789

Человеческое, слишком человеческое — невозможно, неприем­
лемо при рассмотрении вещей божественных.

789

Лидия о крещении, посвящении и вине новом. Принимаю знак.
Аминь.

798

У него артистическая тучность.

799

Господь с тобою. Прошу, чтоб ты пришла до ухода, вспомнив об
ученике. Остаюсь покинутым; приду, если буду зван.

800

Телеграфировал в Нюренберг. Письмо следует.

800

Всегда с тобою. Не будь покинутым, прихожу. Благословен
Марией.

800

какая красота строгая, нежная и, в то же время, смущающая.

841

СОКРАЩЕНИЯ
Автобиографическое Письмо
Кормчие Звезды
Прозрачность
Эрос
33
Золотые Завесы
СА
Cor Ardens
ПЗ
По Звездам
НТ
Нежная Тайна
БМ
Борозды и Межи
ГИ
Границы Искусства
PB
Родное и Вселенское
СВ
Свет Вечерний
ВИ
Вячеслав Иванов
ЛДЗ
Лидия Димитриевна Зиновьева-Аннибал
лви Лидия Вячеславовна Иванова (дочь ВИ и ЛДЗ)
Дарья Михайловна Дмитревская (первая жена В.И.)
дм
Саша Александра Вячеславовна Иванова (дочь В.И. и ДМ)
АТ
Анна Тимофеевна Дмитревская (мать ДМ)
НП
Новый Путь
ВЖ
Вопросы Жизни
Ап
Аполлон
Труды и Дни
тд
ГАХН Государственная Академия Художественных Наук
ГБЛ
Государственная Библиотека СССР имени Ленина

АП
КЗ
Пр
ЭР

ERRATA в первом томе
Страница

Строка

Напечатано

Должно читать

32
44
58
88
101
118
175
196
316
317
317
318
367
367
368
405
846

сверху 10
снизу 12
сверху 17
сверху 17
сверху 21
снизу 10
снизу 8
снизу 8
снизу 10
сверху 13
снизу 6
сверху 12
снизу 19
снизу 6
сверху 13
снизу 10
снизу 7

Кормчие Звезды
зачинаются
ямбом
осенью
Яр
нет строки
третьего
1939
Кифер
Кифер
Кифер
Кифер
приближешася
рекша
глаголюше
Кифер
Яр

Прозрачность
начинаются
хореем
весною
Ярь
Ярче сердцу улыбнулось
четвертого
1940
Кефер
Кефер
Кефер
Кефер
приближашеся
реша
глагол юще
Кефер
Ярь

842

ОГЛАВЛЕНИЕ СТИХОВ

COR ARDENS
КНИГА ПЕРВАЯ:

COR ARDENS
Посвящение...................................................225

ЕССЕ COR ARDENS............................................................................... 225-282
Мэнада............................................................ 227

СОЛНЦЕ-СЕРДЦЕ........................................................................................ 229-237
Хвала Солнцу.............................................. 230
Хор Солнечный.............................................. 231
Солнце (Газэла).............................................. 231
Assai palpitasti.............................................. 232
Завет Солнца...................................................233
Псалом Солнечный......................................... 234
Солнце-Двойник.............................................. 235
Сердце Диониса.............................................. 236
De profundis.................................................. 237
ОГНЕНОСЦЫ............................................................................................. 238-243
Огненосцы (Дифирамб)................................ 239

СУД ОГНЯ.................................................................................................. 244-248
Суд Огня....................................................... 245
ГОДИНА ГНЕВА........................................................................................ 249-257
Зарева............................................................ 250
Месть Мечная................................................... 251
Озимь................................................................ 251
Под знаком Рыб.............................................. 252
Пусима............................................................ 252
Астролог....................................................... 253
Populus-Rex.................................................. 253
Тихая Воля....................................................... 254
Sacra Fames.................................................. 254
Люцина............................................................ 255
Язвы гвоздиные.............................................. 256
Стены Каиновы.............................................. 256
Палачам....................................................... 257
СИВИЛЛА.................................................................................................. 258-262
На Башне....................................................... 259
Медный Всадник.............................................. 259
Iris in Iris....................................................... 261
Молчание....................................................... 262
СОЛНЦЕ ЭММАУСА............................................................................... 263-270
Путь в Эммаус..............................................264
Лицо................................................................ 265
843

Пасхальные свечи......................................... 265
I. Пусть голод пленниц-душ неутолим 265
II. Христос Воскрес! Воскрес Христос! 266
Мистический Триптих.................................... 266
I. Притча о Девах................................ 266
II. Храмина Чуда.................................... 266
III. Небо — вверху, небо — внизу . . 267

Semper morior, semper resurgo .... 267
Тайный Голос.................................................. 268
Аттика и Галилея......................................... 268
ПЕСНИ ИЗ ЛАБИРИНТА.......................................................................... 271-276
Песни из Лабиринта.................................... 272
I. Знаки.................................................. 273
II. Тишина............................................. 273
III. Память............................................. 273
IV. Игры.................................................. 273
V. Сестра..............................................274
VI. В облаках......................................... 275

ПОВЕЧЕРИЕ................................................................................................. 277-282
Загорье........................................................... 278
Нива................................................................ 278
Криница........................................................... 279
Покров........................................................... 279
Неведомое....................................................... 280
Улов................................................................ 280
Предчувствие.................................................. 281
Exit Cor Ardens..............................................281

КНИГА ВТОРАЯ:

SPECULUM SPECULORUM
Посвящение

284

ARCANA...................................................................................................... 284-300
Carmen Saeculare......................................... 286
Строки Валерио Брюсову...................... 286
I. Subtile virus caelitum...................... 286
II. Vitiato melle cicuta........................... 287
III. Adamantina proles........................... 288
IV. Aevum aetherium................................ 288
Весы................................................................ 289
Возрождение.................................................. 290
Mi fur le serpi amiche.................................... 290
Узлы Змеи....................................................... 291
Химеры........................................................... 291
Созвездие Орла............................................. 292
Жертва Агнчая............................................. 293
Жрец озера Неми (Лунная баллада). . . 293
Сон Мелампа.................................................. 294
Примечание к поэме: «Сон Мелампа». 300

РУНЫ ПРИБОЯ........................................................................................ 000-000
Валун................................................................ 302
Пригвожденные............................................. 302
844

Неотлучные.................................................. 303
Об-он-пол....................................................... 304
Знамения....................................................... 304
Taedium Phaenomenôn................................ 305
Fata Morgana.................................................. 305
В лепоту облечеся......................................... 305
Из далей далеких......................................... 306
Бессонницы.................................................. 307
1. Что порхало, что лучилось,— . . 307
2. В комнате сонной мгла....................... 307
3. Казни-ль вестник предрассветный . 308

Рассвет............................................................ 309
Утро................................................................ 310
Весенняя Оттепель......................................... 310
Ливень............................................................311
Осень............................................................311
Фейерверк....................................................... 312
Vates................................................................ 312

СЕВЕРНОЕ СОЛНЦЕ................................................................................. 314-323
Северное Солнце......................................... 315
На Родине....................................................... 315
Москва............................................................316
Духов День.................................................. 316
Троицын День..............................................317
Под березой.................................................. 318
Март................................................................ 318
Ущерб........................................................... 319
Вечеровое Коло..............................................319
Заря-Заряница.............................................. 320
Мертвая Царевна......................................... 321
Ожидание....................................................... 321
Повилики....................................................... 321
В алый час....................................................... 322
Лебеди............................................................322
Сфинксы над Невой.................................... 323
ПРИСТРАСТИЯ............................................................................................. 324-355
Терцины к Сомову......................................... 325
Апотропэй....................................................... 326
«Венок»............................................................327
Бог в Лупанарии......................................... 327
Сновидение Фараона ................................ 328
25 марта 1909 ............................................... 329
1. Как Рафаил, зрачок в ночи слепой . 329
2. Вещунья снов, волшебных слов ве­
дунья .................................................. 329
Тени Случевского......................................... 330
Самоотчуждение..............................................330
Золот-ключ.................................................. 331
Таежник........................................................... 331
Petronius Redivivus......................................... 332
Анахронизм.................................................. 332
Выздоровление............................................. 333
Consolatio ad sodalem.................................... 334
Sonetto di Risposta. Осенены сторожевою
Башней....................................................... 335
Кошница Ор.................................................. 335
Sonetto di Risposta. Не верь, поэт, что
гимнам учит книга.................................... 336
845

Надпись на исчерченной книге .... 336
Gastgeschenke..........................................337
1. Wo mir Sonnen glühn und Sonnen­
schlangen ............................................. 337
2. Dess Gesang dich muss verehren,
Sphärenklang......................................... 338
3. Und war es kein Trug........................... 338
4. Reime lern ichwieder binden . . . 339
5. Gleich ich doch, wenn auch opfernd,
einem Lamme......................................... 339
6. Die Zeit ist fern, wo man im Felsen­
grabe ....................................................... 339
Подстерегателю............................................. 340
Девяностолетней......................................... 340
Напутствие....................................................... 341
Славянская женственность........................... 342
Палатка Гафиза.............................................. 342
1. Снова свет в таверне верных. . . 342
2. Друзья! вам высоких веселий . . . 343

Из Бодлэра....................................................... 344
1. Сплин............................................344
2. Маяки............................................344
3. Человек и Море......................... 346
4. Цыганы....................................... 346
5. Предсуществование.................... 347
6. Красота....................................... 347
Из Байрона........................................... 348
1. Какая радость заменит былое свет­
лых чар....................................... 348
2. Заветное имя сказать,начертать
3. Сияй в блаженной, светлой сени! .
4. Надежду Счастьем не зови . .
.
5. На воды пала ночь, и сталпокой .

348
349
350
350

К. Бальмонту............................................352
Ее Дочери................................................ 352
Leoni Aquila Alas...................................353
Сорокоуст.................................................353
Campus Aratra Vocat, Fatalia Fert Juga
Virtus.......................................................... 353
I. Пройдет пора, когда понурый долг 353
II. Услада сирым — горечь правды
древней.............................................. 354
Ultimum Vale.................................................. 354

ЭПИЛОГ...................................................................................................... 356-359
Поэту................................................................ 357
1. Вершины золотя................................ 357
2. Поэт, ты помнишь ли сказанье . . 358
3. Когда вспоит ваш корень гробовой. 358

846

КНИГА ТРЕТЬЯ:

ЭРОС

Посвящение...............................................362

I.
Змея................................................................ 363
Сад Роз........................................................... 364
Китоврас....................................................... 365
Утро................................................................ 365
Заря Любви.................................................. 366
Заклинание.................................................. 366
Печать............................................................ 366
Сирена............................................................ 367
Жарбог............................................................ 367
Три Жала....................................................... 368
Вызывание Вакха......................................... 368
Двойник............................................................ 369
Ропот................................................................ 370
Раскол............................................................370
Ожидание....................................................... 371
Гость................................................................ 371
Целящая....................................................... 372
Дверь................................................................ 373
Лета................................................................ 374
II.
Симпосион.............................................. 375-382
I. Антэрос.............................................. 375
II. Гермес.............................................. 375
III. Похороны......................................... 376

Порука............................................................ 376
Мать................................................................ 377
Орлу................................................................ 378
Небосвод....................................................... 378
Истома............................................................ 379
Зодчий............................................................ 380
Художник....................................................... 380
Кратэр............................................................381
Пожар............................................................ 381
Утешитель....................................................... 382
Нищ и светел...................................................382

ЗОЛОТЫЕ ЗАВЕСЫ
I.
II.
III.

Лучами стрел Эрот меня пронзил 384
Сон развернул огнеязычный сви­
ток ...............................................384
Во сне предстал мне наг и смугл
Эрот.............................................. 385

847

IV. Таинственная светится рука . . 385
V. Ты в грезе сонной изъясняла мне. 386
VI. Та, в чьей руке златых запруд
ключи.......................................... 386
VII. Венчанная крестом лучистым
лань.............................................. 387
VIII. Держа в руке свой пламенник
опасный......................................... 387
IX. Есть мощный звук: немолчною
волной.............................................. 388
X. Что в имени твоем пьянит?
Игра-ль......................................... 388
XI. Как в буре мусикийский гул Ган­
дарв .............................................. 389
XII. Клан пращуров твоих взрастил
Тибет.......................................... 389
XIII. В слиянных снах, смыкая тело
с телом..........................................390
XIV. Разлукой рок дохнул. Мой алоцвет.............................................. 390
XV. Когда уста твои меня призвали . 391
XVI. Единую из золотых завес ... 391

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ:

ЛЮБОВЬ И СМЕРТЬ
КАНЦОНА I

.......................................................................... 396-400
Великий колокол на богомолье тебя позвал 397

СПОР. Поэма в сонетах

.......................................................................... 401-406
Читателю................................................... 401
I.
Явила Смерть мне........................... 402
II.
И с гневом я.................................... 402
III. Мне Смерть в ответ...................... 403
IV. Сжал зубы гнев глухой .... 403
V. Злорадный страж........................... 404
VI. Мне Смерть в ответ...................... 404
VII. Как мертвый угль........................... 405
VIII. Сказала. Я взглянул...................... 405
IX. И в духе был восхищен .... 406

СЕСТИНА .

.

.

ВЕНОК СОНЕТОВ

................................................................. 407-409
У зыблемых набатом Океана...................... 408
...................................................................410-419
I.
Мы — два грозой зажженные
ствола............................................. 412
II. Два пламени полуночного бора . 412
III. Мы два в ночи летящих метеора 413
IV. Одной судьбы двужалая стрела . 413
V. Одна рука одержит удила ... 414
VI. Единая двух коней колет шпора . 414
VII. Два ока мы единственного взора 415
VIII. Мечты одной два трепетных
крыла..............................................415
IX. Мы двух теней скорбящая чета . 416
X.
Над мрамором божественного
гроба............................................. 416
848

XI. Где древняя почиет красота . .417
XII. Единых тайн двугласные уста
417
XIII. Себе самим мы Сфинкс единый
оба.................................................. 418
XIV. Мы две руки единого креста . .418

КАНЦОНА

............................................................................................ 420-423
Сидящею на мраморном столпе .... 421

ГОЛУБОЙ ПОКРОВ. Цикл сонетов........................................................ 424-429
Prooemion................................................... 424
Покорствуя благим определеньям 425
I.
II. Л видел: путь чертя................... 425
III. Над глетчером............................ 426
IV. Пустынных крипт и многостол­
пных скиний ................................. 426
V. Когда бы отрок смуглый . . . 427
VI. Есть нежный лимб....................... 427
VII. И там войти в твое живое лоно . 428
VIII. Лазурь меня покровом обняла
428
IX. И вновь Конь бледный зрим . . 429
КАНЦОНА III

ТРИПТИХИ

............................................................................................. 430-432
Л вопрошал полуденные волны .... 431
................................................................. 433-441
Розы................................................................. 434-435

I. Пора сказать: я выпил жизнь до дна
II. Не ты ль поведала подругам . .
III. С порога на порог преодолений

434
434
435

Струи........................................................... 435-437

I. Л озером дремал................................ 435
II. Л льюсь, и льюсь................................ 436
III. И ринула свой ключ...................... 436
Мирты........................................................... 437-438

II. Вращается несменно рдяный круг. 437
II. Ты требуешь, Любовь...................... 437
III. Еще видений слава осветляла . . 438
Снега................................................................. 438-440

I. На свой утес.....................................438
II. Оснежены сквозных ворот затворы 439
III. Мощь новую приемлют надо мной 439
Золотые сандалии...................................... 440-441

Меж пальцами Твоих пречистых
ног.............................................. 440
II. Когда б я знал............................440
III. Благословен твой сонм
.... 441

I.

ЭПИЛОГ...................................................................................................... 442-445
Ладья любви.................................................. 442
Глосса................................................................. 442-444
1. Виденьями и знаками меня .... 443
2. Л знаю: здесь любовь.......................443
3. Уже весны благоуханный дух . . 444
4. Последний знак, и будут два — одно 444

849

КНИГА ПЯТАЯ:

ROSARIUM
Посвящение.................................................. 448

ПРОЛОГ...................................................................................................... 449-450
Ad Rosam....................................................... 449

ГАЗЭЛЫ
I. ГАЗЭЛЫ О РОЗЕ................................................................................... 452-456
I.
Роза Меча.......................................... 452
II.
Роза Преображения....................... 452
III. Роза Союза..................................... 453
IV. Роза Возврата.................................454
V. Роза Трех Волхвов....................... 454
VI. Роза обручения.................................455
VII. Роза Вечных Врат............................ 455
II. TURRIS EBURNEA................................................................................... 457-458
I.
Изваяна не из камений .... 457
II. Манны ты живой ковчег . . . 457
III. Ты нам дашь цветы лазурные
458
III. НОВЫЕ ГАЗЭЛЫ О РОЗЕ................................................................. 459-463
I.
Роза Огня......................................... 459
II. Роза Горы Кармела...................... 459
III. Роза Царицы Савской .... 460
IV. Роза Крови.................................... 460
V.
Роза Царского Сына...................... 461
VI. Роза Пчелиного Жала .... 461
VII. Роза Диониса................................462
VIII. Una.................................................. 462

ЭПИЧЕСКИЕ СКАЗЫ И ПЕСНИ
Сон Матери-Пустыни. (Духовный стих)
465
Три Гроба....................................................... 466
РоааХьа той àyfou NtxoXàou........................ 466
Святая Елисавета......................................... 468
II.
Атлантида....................................................... 470
III.
Солнцев Перстень......................................... 472

В СТАРОФРАНЦУЗСКОМ СТРОЕ
Cor Ardens Rosa (Баллада)........................... 484
Тернистый Путь. (Lai).................................... 485
Signum Rosae. (Huitain)................................485
Весна (Рондель)..............................................485
Адонис. (Рондель)......................................... 486
Il Tramonto (Рондо)......................................... 486
Вечерний Луч. (Рондо)................................ 487
Rosa Centifolia (Триолет)............................... 487
850

СОНЕТЫ
Розалии........................................................... 490
Душа и Жених. (Триптих)................... 491-492
I. Из голубых глубин расцветший
цвет.................................................. 491
II. О терний заросли в долине слез . 491
III. Как проницает розу солнце дня . 492

Crux Amoris.......................................... 492
Crux Florida.......................................... 493
Rosa in Cruce.......................................... 493
Роза Ветров.......................................... 494
Огненный Змий...................................... 494
Плоть и Кровь. (Диптих)....................... 495-496
I. Святыня плоти, Роза! Чем нежней. 495
II. Святыня крови, Роза! Нектар плен­
ный .................................................. 495

Утренняя Молитва................................. 496
Италия.................................................... 496
Розы в Субиако..................................... 497-498
I. Не ветерком колеблемые трости . 497
II. Коль, вестник мира, ты войдешь в
покои........................................... 497
Собор св. Марка...................................... 498
Поэт.........................................................498

АНТОЛОГИЯ РОЗЫ
(ЭЛЕГИЧЕСКИЕ ДВУСТИШИЯ)
I.
II.
III.
IV.
V.
VI.
VII.
VIII.
IX.
X.
XI.
XII.
XIII.
XIV.
XV.
XVI.
XVII.
XVIII.
XIX.
XX.
XXI.

Роза говорит................................ 501
Изида.............................................. 501
Sol Incarnatus................................ 501
Купина......................................... 501
Rosa Sophia................................ 502
Лотос.............................................. 502
Кратэр......................................... 502
КиммерийскиеРозы........................ 502
Аркона......................................... 502
Гроза.............................................. 502
Роза-Армида................................ 503
Паоло и Франческа.......................503
Жрицы Киприды........................... 503
Возрасты.................................... 503
Воспоминание................................ 503
Пир.............................................. 503
Saturnia Régna........................... 504
Мертвая Роза.............................. 504
Поцелуй......................................... 504
Sub Rosa.................................... 504
Ultima Cera.....................................504

РАЗНЫЕ ЛИРИЧЕСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
Развод............................................................ 506
Колыбельная Баркарола................................ 506
Адриатика....................................................... 507
Молчание....................................................... 508
Белые Розы.................................................. 508
Взыскующие Г рада......................................... 509
851

Роза Ночей....................................................... 509
Просинец....................................................... 510
Паломница....................................................... 510
Зимние Сумерки.............................................. 511
День Вознесения.............................................. 511
Лебедь............................................................512
Бельт. 1—9....................................................... 512
ФЕОФИЛ И МАРИЯ (повесть в терцинах)....................................................... 516
ЭПИЛОГ............................................................................................................... 529
Eden................................................................ 531

Imprimé en Belgique par G E D IT S.A., Tournai — 7.112