Анатомия власти. Гоcудари и пoдданные в Европе в Средние века и Новое время [Коллектив авторов -- История] (pdf) читать постранично, страница - 3

долгое
странствие в Страну Востока.
На протяжении «Мемры» Александр все время советуется со старцами
(qaššīsē), от которых он узнает о земле «агогитов и магогитов» (bēṯ ˀAgōg wḇ ēṯ Magōg), решает построить против них стену и получает Божию помощь
в этом деле. Дело в том, что в христианизированной «Александрии» геройцарь посещает Иерусалим, где пророк Иеремия открывает ему тайный
смысл истории и его в ней предназначение. Так Александр становится
«верующим царем», он «приходит в разум» и его харизма получает
божественную, а не только правопреемственную санкцию [10].
Очевидно, что новый мир со своей программой, который начал
складываться в VI в., означал новые невиданные опасности и требовал
новых пониманий, в частности понимания карты мира и карты истории.

Стоунман отмечает, что главным мотивом эсхатологического путешествия
Александра было его желание узнать час своей смерти [11]. Это и есть
знаменитый πόθος Александра, его стремление унести свое царство на
Восток, спасти его и спастись самому, выпив живой воды. Исследователь
объясняет это заботой о судьбе великой Империи [12]. Ворота,
выстроенные царем, как открывает ему ангел в видении, пребудут
закрытыми до конца времен [13]. При конце же (в конце VII тысячи лет)
начнется апокалиптический ужас, а затем врата раскроются и выйдут
агогиты и магогиты. Предчувствие конца мира в «Александрии» выражено
максимально ясно в виде последовательно наступающей вражды,
ненависти и прихода неизвестных народов-разорителей. После победы над
персидским царем Табарлаком (Тубарликом) Александр строит ворота,
чтобы раз и навсегда закрепить царство в его пределах и обезопасить его
от нападения с востока.
Далее этот фундаментальный для сирийской идентичности миф
перекочевал в первую часть «Откровения Псевдо-Мефодия» (так
называемая последовательность царств) [14] — своего рода
ретроспективный «конструктор истории». Здесь уже перед нами схема
передачи харизмы. Отцом Великого Александра называется македонский
царь Филипп, а матерью его — Кушет (Quš eṯ), воплощение Эфиопии, той, из
которой происходит царица Савская (она же Кандака). История связалась
— от древнего Соломона к Александру. Кушет после смерти сына
возвращается в Куш, а потом, после женитьбы Кушет и Визаса (т.е. эпонима
Византия), — в Грецию. Принцесса Византия выходит замуж за Ромула (ˀ
romulō s) и получает Рим. Воспроизведя этот миф, автор переходит к
главному — пророчеству Иезекииля о Гоге (в сирийском обычно — Агоге)
и Магоге. Эта история при правильном истолковании дает ключ ко всей
эсхатологической конструкции.
И именно это и произошло в VII в. для наблюдателя со стороны
Римской империи: народы с востока пришли и разрушили весь обитаемый
мир: гунны (эфталиты) разрушили Персидское царство, а агаряне
(сарацины) разрушили ромейский Восток. Это произошло, ибо нарушены
были заветы Александра, цари римские, начиная с Юстина I, ополчились на
противников Халкидона. Последовали меры по изгнанию монахов и
закрытию церквей, а затем началось переселение авар, которые пришли на
место гуннов в качестве основной угрозы для Империи. Переселение
гуннов в IV в., савиров и оногуров в V в., землетрясения и волны чумы,
аварская эпопея и «арабское пробуждение» в VI в. довершили картину
апокалипсиса. Все это сирийский Восток перенес в полной мере.

Антицарь и харизма
Царь Александр, повинуясь апокалиптическому зову, идет на Восток, чтобы
защитить Вечное царство. Этот образ царя-странника в поисках «живой
воды» в литературной традиции сирийцев получил и своего темного
двойника. История о Юлиане-отступнике, царе-злодее IV в., стала
парадигматической: образ злодея стал образом нового Александра, но не
«обратившегося», а продавшего душу дьяволу. Об этом сирийским
читателям поведал текст, сохранившийся в рукописи VI в. и названный
«сирийским романом о Юлиане» [15]. Влияние его на историографию в
целом было небольшим, учитывая его жанр: апокалиптическая
агиография [16]. В 1906 г. Р. Готтхейль опубликовал в Лейдене в серии
«Semitic Study series» выборку из «Романа», в предисловии к которой
впервые указал на ряд арабо-мусульманских историков, которые зависят
от «Романа» [17]. Но текст был изолированным, никто из средневековых
греческих писателей его не цитировал, и казалось, тексту суждено стать
очередной забытой сенсацией востоковедов.
Однако в 1939 г. академик К.С. Кекелидзе идентифицировал «Роман»
как один из источников «Жизни Вахтанга Горгасала», которая входит в
«Картлис цховреба», главную царскую хронику Грузии [18]. Только в
1953 г. экспедиция «American Foundation of Man» занялась пересъемкой
арабских рукописей монастыря св. Екатерины на горе Синай. Среди
рукописей Синая находилась Sinai arab. 516, которая на первом же листе
содержала имя
. В 1956 г. У. Бен Хорин предпринял ее исследование и
пришел к выводу, что перед ним арабский перевод сирийского
«Романа» [19], который