Два византийских военных трактата конца X века [Автор неизвестен] (pdf) читать онлайн

ВИЗАНТИЙСКАЯ
БИБЛИОТЕКА

ИСТОЧНИКИ
Редколлегия серии «Византийская библиотека»:
Г. Г. Лит аврин ( председатель), О. Л.Абыш ко
( сопредседатель), И. А. Савкин ( сопредседатель),
С. С. Аверинцев, М . В. Бибиков, игумен Иларион (Алфеев ),
С. П. Карпов, Г. Л. Курбатов, Г. Е. Лебедева,
,
Я. Н. Любарский, И. П. М едведев, Д. Д. Оболенский,
,
1
Г. М. Прохоров, И .С .Ч ичуров,
I
А. А. Чекалова, И. И. Шевченко
>___

ВГ5~

-----~? lil

О БОЕВОМ
СОПРОВОЖДЕНИИ
*

*

*

ОБ УСТРОЙСТВЕ
ЛАГЕРЯ
И здан и е подготовил
В. В. К у ч м а
Ответственный редактор
ак адем и к Р А Н Г. Г . Л и т а в р и н

Издательство

«АЛЕТЕЙЯ»
1

Санкт-П етербург

■

У°

2002

------------------

ББК Т3(0)44,01
УДК 949.5.02
Д 22
Д ва в и зан ти й ск и х военны х трактата конц а
X века / Издание подготовил В. В. Кучма. Ответ­
ственный редактор академик РАН Г. Г. Литаврин. — СПб.: Алетейя, 2002. — 412 с. — (Византий­
ская библиотека. Источники)
ISBN 5-89329-465-3
Книга представляет собой перевод двух военно-научных
сочинений, которые датируютсят последней четвертью X ве­
ка . Более ранний по времени трактат «De velitatione bellica »
был первый и единственный раз опубликован в русском
переводе в 1820 году. Отстоящий от него примерно на деся­
тилетие трактат «De castram etatio n e» в полном виде на рус­
ский я зы к еще никогда не переводился: опубликованные
в 1903 году Ю. А. Кулаковским первые 8 глав этого сочи­
нения составляют не более одной трети его общего объема.
Перевод трактатов осуществлен по критическому изда­
нию Д ж . Дэнниса, вышедшему в свет в 1985 г. Вводные ста­
тьи, предпосланные текстам обоих памятников, построены
на основе новейшей историографии. Основное внимание в
комментариях уделено анализу военно-научных и военно­
исторических реалий. Рассмотренные в тесной связи с пре­
дыдущей и последующей исторической традицией, сведения
анализируемых руководств достаточно объективно и адек­
ватно отраж аю т уровень развити я военной организации
Византийской империи в конце X столетия.
Издание рассчитано как на специалистов, так и на широ­
кий круг читателей, интересующихся военно-исторической
проблематикой.
ISBN 5-89329-465-3

7

5 89 3 2 9 4

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2002 г.
© В. В. Кучма, подготовка и здания, 2002 г.

О БОЕВОМ
СОПРОВОЖДЕНИИ
*

IIEPI ПАРАЛРОМНХ ПОЛЕМОУ
*

DE VELITATIONE BELLICA

Война есть н а ук а
д л я лю дей вы даю щ ихся,
искусст во
д л я посредст венны х
и рем есло д ля невежд.
Фридрих Великий
(1712-1786)

ВВЕДЕНИЕ
Многолетний опыт работы над военно-научными
сочинениями греко-римского и византийского пери­
одов привел нас к наблюдению, которому мы пока не
готовы дать какое-либо однозначное объяснение.
Обращает на себя внимание тот факт, что лишь
очень немногие памятники полемологической пись­
менной традиции, ставшие в своей основной массе
достоянием научной общественности со времен Воз­
рождения, постоянно остаются в поле зрения специ­
алистов и привлекают стабильное внимание к себе
со стороны все новых и новых поколений исследова­
телей. В истории же изучения большинства памят­
ников военной литературы прослеживается любо­

пытная цикличность. Как бы постоянно дрейфуя по
информационному пространству византиноведения,
тот или иной трактат под влиянием каких-то невиди­
мых подводных течений вдруг оказывается переме­
щенным из периферийных сфер этого пространства
к его центру. Тогда наступает звездный час данного
исторического документа: появляются его новые из­
дания (нередко — сразу несколько одновременно);
в полемике вокруг его проблематики ревизуются ста­
рые и воздвигаются новые, самые смелые гипотезы.
Но проходит время, и прилив сменяется отливом:
трактат вновь оттесняется в маргинальные информа­
ционные сферы, где в течение следующих десятиле­
тий ожидает нового поворота в своей судьбе.
Отмеченная цикличность в максимальной степе­
ни свойственна трактату, известному под условным
наименованием «De velitatione bellica». Он стал из­
вестен специалистам в 20-х годах XIX века, когда в
течение одного десятилетия появилось сразу два его
критических издания (вместе с «Историей» Льва
Д ьякона)1, на первое из которых весьма оперативно
откликнулся русский переводчик2. Затем наступил
1 L e o n is D ia c o n i C a lo e n s is Historiae libri decern et liber
De velitatione bellica Nicephori Augusti. Ed. С. B. Hase. Paris,
1819; через несколько лет это издание было воспроизведено
в Боннском корпусе — CSHB. Pars 14. Bonnae, 1828 (далее —
C SH B , 14).
2 История Льва Дьякона Калойского и другие сочинения
византийских писателей, переведенные с греческого на рос­
сийский язык Д. Поповым. СПб., 1820. Текст «De velitatione
bellica» под названием «О сшибках с неприятелями, сочине­
ние государя Никифора» помещен на с. 1 1 1 - 1 6 3 (далее —
О сш ибках).

т риод протяженностью семь-восемь десятилетий,
когда названное военное руководство почти полноси.м) выпало из поля зрения исследователей. В нача­
ле XX века трактат восстал из забвения: вокруг него
|>;i шернулась острая дискуссия с участием двух пришанных авторитетов в области военно-научной лин'ратуры — венгерского ученого (позднее академи| ;i) Рудольфа Вари и российского профессора (впо| /юдствии также академика) Юлиана Кулаковского.
И ходе полемики проблематика трактата обогатилась
новыми гипотезами и блестящими эвристическими
очарениями. Но дискуссия иссякла так же внезапно,
как и возникла; последовал новый период в с е м ь носемь десятилетий, на протяжении которых трак­
тат опять оставался практически невостребованным.
По прошествии этой традиционной для «De veliIлtione bellica» хронологической паузы увидели свет
г интервалом в один год сразу два новейших крити­
ческих издания3, знаменующих радикальное пере­
осмысление как проблемы авторства трактата, так и
его общеметодологической стратегической концеп­
ции. В ряде публикаций последних лет мы уже от­
кликнулись на эти новые идеи4.
3 Three B yzantine Military Treatises. Ed. G. T. Dennis. W a ­
shington, 1985 (пользуемся этим изданием. Д а л ее при ссыл­
ке на источник — De vel. bell.; при ссылке на комментарии
издателя — D e n n i s , De vel. bell.); Le traite sur la guerilla (D e
velitatione) de 1’em pereur Nicephore Phocas ( 9 6 3 - 9 6 9 ) . Ed.
G. Dagron et H. Mihaescu. Paris, 1986 (далее — D a gron , Traite).
4 См.: К уч м а В. В. Трактат «De velitatione bellica»: пробле­
мы жанра и основного с о д е р ж а н и я / / В и з а н т и я и средне-

К настоящему времени с момента выхода в свет
вашингтонского и парижского изданий «De velitati­
one bellica» уже минуло полтора десятилетия. Скла­
дывается впечатление, что очередная вспышка инте­
реса к трактату уже сменилась очередной фазой его
анабиоза. Хотелось бы надеяться, что предпринима­
емое нами издание этого военно-научного руковод­
ства на русском языке внесет определенные коррек­
тивы в традиционную цикличность его историогра­
фической судьбы.
•к "к

Греческое наименование анализируемого тракта­
та (П ер! параброрл^ гоЛёро'и таи кирои NiKricpopou
тоС (ЗатХ ёах;), скорректированное с учетом рукопис­
ной традиции5, было предложено К. Б. Хазе. В основековый Крым. АДСВ. Вып. 26. Барнаул, 1992; Он же. К проб­
леме авторства трактата «De velitatione bellica»: новая гипо­
т е з а / / В В . 1994. 55 (80). Часть 1; О н же. Трактат «De velita­
tione bellica»: историографические судьбы военно-научного
сочинения / / Российское византиноведение: итоги и пер­
спективы. Тезисы конференции. М ., 1994; О н же. К вопросу
о научно-теоретическом уровне трактата «De velitatione belli­
c a » / / B S . 1995. LV1 (2); О н же. М ет о д яссраброцг): феномен
военной теории и боевой практики X в . / / В О . М., 1996; Он
же. Религиозный аспект византийской военной доктрины:
истоки и э в о л ю ц и я / / Средневековое православие от прихо­
да до патриархата. Волгоград, 1997; Он же. Обеспечение б е з ­
опасности византийской армии в военных кампаниях конца
X в. / / ВВ. 1999.58 (83); Он же. Два трактата — один автор? / /
ВВ. 2000. 59 (84).
5
Подробная информация о рукописной традиции трак­
тата изложена в издании Ж. Дагрона ( D a g r o n , Traite. P. 1 3 -

ну наименования был положен термин лара5рорг|, с
которого начинается текст трактата. Следует отдать
должное проницательности издателя: даже не буду­
чи военным специалистом, он чутко уловил ключеиой смысл данного понятия в анализируемом сочипении и отчетливо понял, что для автора трактата
г,ново караброцт) имеет значение технического тер­
мина6. Как разъяснил сам издатель в своем комменIлрии7, термин лараброцг) используется в тех случа­
ях, когда нужно обозначить следующую ситуацию:
противник, вторгнувшийся на территорию империи
п совершающий по ней марш, находится под посто­
янным скрытным наблюдением и сопровождением
с торожевых постов и авангардных частей византий­
ской армии, также находящейся в мобильном состо­
янии. Главная цель означенных мероприятий сос­
тоит в том, чтобы не допустить разграбления собст­
венных пограничных областей и при благоприятном
стечении обстоятельств нанести поражение вторг­
нувшемуся неприятелю.
Если смысловая трактовка издателем вышеука­
занного термина должна быть признана безупреч­
21). См. также: D a in A. Les strategistes byzantins / / ТМ, 2.
Paris, 1967. P. 3 6 9 - 3 7 0 .
6
М ож но добавить, что данный термин (в его военно-тех­
ническом смысле), очевидно, является продуктом оригиналь­
ного творчества самого автора трактата: по крайней мере, ни
в более ранних («Стратегикон Маврикия», «Тактика Льва»),
ни в более поздних (« D e castram etatione») полемологических памятниках он не встречается ни разу.
7 CSHB, 14. Р. 513.

ной, то столь же однозначно, но уже как явную не­
удачу, следует расценить попытки его перевода. Не­
однократно встречая термин в дальнейшем изложении,
К. Б. Хазе так и не смог подобрать ему адекватного
латинского эквивалента8. Когда же встал вопрос о
переводе предложенного греческого наименования
трактата на латинский язык, К. Б. Хазе вообще отка­
зался от попыток приведения к единому знаменате­
лю всех многообразных оттенков значения термина
яараброцт) и предложил именовать трактат «De velilatione bellica»9. В данном названии ключевое слово
«velitatio» является понятием совершенно иного смы­
слового ряда, чем авторское лараброцт), вследствие
чего общий акцент названия существенно меняется10.
Казалось бы, издатель не совершил явной ошиб­
ки, предложив именно такое наименование: действи­
тельно, трактат заполнен до отказа информацией о
военных столкновениях. Но следует признать, что
таким наименованием авторский замысел все-таки
8 В различном контексте этот термин передается слова­
ми: «observatio», «consectatio», «insectatio» (C SHB, 14. P. 183,
194, 235, 243).
9 К. Б. Х азе были известны два наименования трактата,
предложенные его предшественниками. Одно из них («De re
militari») он отвел как слишком общее; второе («De eventibus
bellicis et excursione») отбросил б ез всяких комментариев —
см.: C SH B , 14. Р. 513.
10 Создается, впрочем, впечатление, что К. Б. Х азе инту­
итивно сознавал некоторую некорректность предлагаемой
им замены понятий: следы возникшего интеллектуального
дискомфорта прослеж иваются в тоне его комментария —
см.: CSHB, 14. Р. 513.

| ущественно трансформируется, поскольку описа­
ния военных столкновений не являются для автора
| лмоцелью, — они лишь аксессуары того метода,
ради разъяснения которого он и взялся за перо.
Обрисовав ситуацию, обозначаемую понятием
mpa5pop.fi, К. Б. Хазе также указал, что к этому тер­
мину весьма близко по значению другое понятие —
reapapovfi, которое предполагает, что наблюдение
осуществляется над противником, находящимся не
и мобильном, а в стационарном состоянии (возмож­
ные варианты: временный бивак, постоянный ла|грь); в свою очередь, и само наблюдение произвол.ится не с подвижных боевых постов, а со стацио­
нарных. Слово 7iapa|i.ovri (а также производные от
пего) встречается в трактате даже чаще, чем л ар айроцт). Не вызывает сомнений, что автор трактата
также рассматривал его как технический термин,
причем тесно связанный (если не парный) с терми­
ном лараброцт). Вследствие этого при конструирова­
нии максимально точного названия трактата К. Б. Хаче было бы нелишним включить в него и термин
rcapapovri, поскольку из общей проблематики трак­
тата очевидно, что этому термину придается важней­
шее смысловое значение, а обозначаемые им дей­
ствия составляют существенный компонет пропа­
гандируемого автором метода.
Итак, мы полагаем, что лучшим вариантом назва­
ния трактата был бы тот, в котором присутствовали бы
оба ключевых термина — и лараброрл'], и ларароуп,
играющие роль квалифицирующих признаков автор­
ского метода. Но поскольку предложенное К. Б. Хазе
наименование трактата «De velitatione bellica» стало

своего рода каноническим, мы не считаем возмож­
ным выходить за его пределы — остается лишь пред­
лагать возможные варианты его наиболее точной ин­
терпретации. Мы уже приводили выше примеры ла­
тинских аналогий термина жхра5рор.т|, предложенные
К. Б. Хазе, — ни один из них не представляется нам
полностью удачным. Вероятно, лучшим русским соот­
ветствием смыслу, который вкладывает автор тракта­
та в данное понятие, был бы термин «боевое сопро­
вождение», а в более узком, утилитарном смысле —
термины «конвой», «конвоирование», так как в них
органически сопряжены оба смысловых компонента
понятия лараброцл, когда и сопровождаемый, и. со­
провождающий объекты находятся в состоянии вза­
имосвязанного движения. Что касается переводов
К. Б. Хазе термина rcapapovf) («observatio», «specu­
l a t e » 11), то они особых возражений не вызывают;
наилучшим русским эквивалентом мог бы быть тер­
мин «непрерывное (или — еще точнее — «контакт­
ное») наблюдение».
Таким образом, окончательный русский вариант
наименования трактата «De velitatione bellica» мог
бы выглядеть следующим образом: «О боевом сопро­
вождении» — он, на наш взгляд, максимально адек­
ватно соответствует замыслу его автора. В узко спе­
циальном смысле анализируемое сочинение можно
было бы именовать «Трактатом о конвоях» или же
«Регламентом о конвоях»12.
11 CSHB, 14. Р. 197, 219.
12 Названия, предложенны е авторами новейших изда­
ний, представляются нам не вполне удачными. Английское

Из тех немногих исследователей, которые, кро­
ме К. Б. Хазе, обращали внимание на греческое на­
именование трактата, наиболее точную аналогию
термину караброцт] отыскал М. Йенс — термин
Ik'gleiten» («сопровождение»)13. Подавляющее же
большинство исследователей восприняло в каче­
стве основополагающего предложенное К. Б. Хазе
.митинское наименование трактата и к греческому
оригиналу вообще не обращалось. В их числе окаs. 1лся и единственный русский переводчик тракта1.1 Д. Попов: хотя в названии его издания указано,
что перевод текстов осуществлен «с греческого на
российский язык», заглавие трактата, несомненно,
переведено с латинского: «О сшибках с неприятеля­
ми, сочинение государя Никифора». Правда, следует
признать, что из всех возможных переводов термина
• velitatio» Д. Попов избрал, на наш взгляд, макси­
мально динамичное «сшибка», подразумевающее
столкновение объектов, каждый из которых находит­
ся в состоянии движения, тогда как другие варианты
перевода («стычка», «столкновение», «схватка» и
I. п.) не исключают, что по крайней мере одна из про­
тивоборствующих сторон может находиться в стаци­
онарном состоянии.
«Skirmishing», использованное Д ж . Д эннисом , фактически
равнозначно латинскому «velitatio»; название трактата, дан­
ное Ж. Дагроном («Le traite sur la guerilla»), имеет излишне
описательный характер (к тому же не вполне точный в своем
смысловом значении).
13
Jahns М . Geschichte der Kriegsw issenschaften. Erste Abteilung. Miinchen; Leipzig, 1889. S. 176.

•к -к -к
Упоминание в заглавии трактата имени «госуда­
ря Никифора» в принципе могло быть истолковано в
двух смыслах: либо в том, что император Никифор
был непосредственным автором трактата (факт, что
здесь имеется в виду Никифор II Фока, никаких со­
мнений не вызывал), либо в том, что Никифору при­
надлежала разработка метода лараброрт), который
изложен в трактате, — в этом последнем случае ав­
торство «De velitatione bellica» могло принадлежать
и другому лицу.
Известно, что значительную информацию об ав­
торе того или иного сочинения обычно можно из­
влечь из текста самого этого сочинения. В предисло­
вии к «De velitatione bellica» достаточно определен­
но сказано, что император Никифор, еще будучи
стратигом, с помощью метода лараброрт| неодно­
кратно наносил огромным армиям врагов (в первую
очередь арабов14) сокрушительные поражения15. Д а ­
лее в трактате говорится, что убедившись на деле в
полезности этого метода, Никифор приказал изло­
жить его в письменном виде и поручил дать его раз­
вернутое описание на благо будущим поколениям.
Создав свое военно-научное руководство, автор тем
14 Как будет показано далее, географическая привязка
трактата к восточно-малоазийскому театру боевых действий,
презюмированная самим автором (см., например: De vel. bell.,
jipoolpiov. P. 148, 5 5 - 5 6 ) , полностью подтверждается ана­
лизом используемой им топонимической номенклатуры.
15 De vel. bell., npootpiov. P. 148, 4 2 - 4 5 .

| лмым выполнил возложенное на него поручение16.
Но ходу дальнейшего изложения автор по крайней
мере дважды17 дает понять, что он располагает ин­
формацией, далеко выходящей за пределы анализи­
руемой темы, но связан обязывающим заданием и
потому вынужден руководствоваться только им.
Все без исключения исследователи «De velitati­
one bellica» были обязаны учитывать данные автор­
ские свидетельства. Однако интерпретация этих сви/н'тельств не могла не приобретать существенные
различия. Так, Д. Попов впервые пришел к однознач­
ному выводу, что авторство императора Никифора II
Фоки должно быть полностью исключено18, но непро­
должительное царствование этого выдающегося пол­
ководца (9 6 3 -9 6 9 гг.) должно определять четкий на­
чальный предел написания трактата.
М. Йенсу представлялось «в высшей степени со­
мнительным» предположение о том, что император
Никифор II Фока являлся непосредственным «ав­
тором книги, которая ставится в связь с его име­
нем»19, — скорее всего, Никифор явился лишь ини­
циатором создания этого военного руководства. Что
же касается конкретной датировки трактата, то ни­
каких предположений на этот счет М. Йенсом не
было высказано.
Когда имя автора исторического памятника ока­
зывается неизвестным, то всегда возникает есте­
16 De vel. bell. P. 148, 4 8 - 5 1 .
17 Ibid., V. P. 160, 1 4 - 2 0 ; XXI. P. 224, 1 2 - 1 7 .
18 О сшибках, введение. С. XIII.
19 Jahns М . Op. cit. S. 176.

ственный соблазн приоткрыть завесу анонимности.
При этом степень смелости выдвигаемых предполо­
жений находится в прямой зависимости от личност­
ных качеств ученого. В нашем случае просто не мог
не проявиться романтический исследовательский
темперамент Р. Вари, которому военно-историчес­
кая наука обязана целым рядом блестящих гипотез
и эвристических озарений. В 1901 г. он впервые
предложил считать автором анализируемого военно­
го сочинения конкретное историческое лицо — из­
вестного полководца Никифора Урана20, чья военная
и политическая карьера протекала на протяжении
трех царствований — от Никифора II Фоки до Васи­
лия II Болгаробойцы. Тому же Никифору Урану вен­
герский исследователь приписал по крайней мере
еще два военно-научных сочинения — «De castrametatione» и «Тактику Никифора Урана»21. Конкретной
20 Incerti scriptoris byzantini saeculi X Liber de re militari.
Rec. R. Vari. Lipsiae, 1901. S. XXL
21 Подробная характеристика и перевод трактата «De
castrametatione» даны во второй части настоящего издания.
О «Тактике Никифора Урана» см., в частности: D a in A. La
«Tactique» de Nicephore Ouranos. Paris, 1937; К у ч м а В. В.
Византийские военные трактаты V I - X вв. как исторический
источник / / ВВ. 1979. 40; M c G e e r Е. S o w in g the D ra g on ’s
Teeth: B yzantine Warfare in the Tenth Century. W ashington,
1995 (далее — M c G e e r, Warfare). Попытки расширить круг
произведений, принадлежащих автору анализируемого нами
трактата о методе яар абр оцп, предпринимались и ранее.
Так, ещ е в 1881 г. В. Г. Васильевский предположил, что трак­
тат, впоследствии изданный Ю. Кулаковским под названи­
ем «Стратегика императора Никифора» (см. следующ ее при­
мечание), мог быть написан автором «De velitatione bellica»

паты создания «De velitatione bellica» Р. Вари не
предложил — он лишь ограничился замечанием, что
I рактат, несомненно, написан после кончины импе­
ратора Никифора II Фоки.
Гипотеза Р. Вари вызвала возражения Ю. А. Кумлковского — исследователя, наделенного более ра­
ционалистическим, прагматическим складом мыш­
ления. Отводя авторство Никифора Урана, Ю. А. Ку­
ликовский предлож ил ограничиться лишь теми
утверждениями, которые не могут вызывать возра­
жений: создателем трактата «De velitatione bellica»
лолжен быть признан «верный сподвижник и почимтель»22 Никифора Фоки, но его анонимность рас­
шифровке не поддается. Вероятно, под влиянием
критики Ю. А. Кулаковского, в своих позднейших
публикациях Р. Вари не настаивал больше на автор­
стве Никифора Урана, ограничиваясь констатаци­
ей анонимности «De velitatione bellica»23. Позиция,
сформулированная Ю. А. Кулаковским, с течением
(см.: В а с и л ь е в с к и й В. Г. Советы и рассказы византийского
боярина XI в. / / Ж М Н П . 1881. Часть 215. С. 2 44 ). Данная
позиция российского академика, хотя и вызвавшая первона­
чально несколько созвучных высказываний, не была воспри­
нята в позднейшей историографии.
22 См.: Стратегика императора Никифора. Издал Ю. Кулаковский / / Записки ИАН. 1908. Т. 8. № 9; К у л а к о в ский Ю. Византийский лагерь конца X в. / / ВВ. 1903. 10.
Вып. 1- 2 . С. 63.
23 Vari R. Desiderata der byzantinischen Philologie auf dem
Gebiete der mittelgriechischen kriegswissenschaftlichen Literatur / / BNgJb. Athen, 1931. Bd. 8. H. 3 - 4 . S. 231; Idem . Sylloge Tacticorum Graecorum / / Byz. 1931. 6. Fasc. 1. P. 402.

времени приобрела характер общепринятого мне­
ния, впоследствии как бы санкционированного вы­
соким авторитетом А. Д эна24.
Авторы новейших изданий 1985 и 1986 гг. вновь
вернулись к проблеме авторства «De velitatione bel­
lica». Ж. Дагрон стремился доказать, что в трактате
можно уловить как бы звучание двух голосов: Ники­
фора Фоки, инициатора подготовки данного военно­
го руководства, и анонимного «редактора», который
этот замысел реализовал25. При этом подлинным ав­
тором должен быть признан именно этот «редактор»;
Никифору же достается роль идейного вдохновите­
ля. Одновременно Ж. Дагрон напомнил, что доста­
точно реальные шансы на авторство сохраняет Н и­
кифор Уран — такая гипотеза не противоречит карь­
ере этого «серьезного кандидата»26.
Что же касается Дж. Дэнниса, то он включил в
число возможных претендентов на авторство «De
velitatione bellica» новый персонаж — Льва Ф оку27,
брата Никифора II, чья блистательная военная карь­
ера и трагическая судьба известны достаточно ши­
роко28. В силу своей новизны и оригинальности гипо­
теза Дж. Дэнниса заслуживает подробного рассмот­
рения.
Исследователями уже было давно обращено вни­
мание на известную некорректность в позиции авто24 D ain A. Les strategistes. P. 3 6 9 - 3 7 0 .
25 D a g r o n , Traite. P. 9 - 1 0 , 1 6 4 - 1 6 5 .
26 Ibid. P. 1 7 4 - 1 7 5 .
27 D en n is, De vel. bell. P. 140.
28 См. о нем в обзоре: C h e y n e t J.-P. Les Phocas, прило­
женному к изданию Ж. Дагрона (D a g ro n , Traite. P. 3 0 1 - 3 0 6 ) .

pa «De velitatione bellica» в тех случаях, когда он Haп.т а е т основоположников и активных приверженIмм! тактики маневренной войны, определяемой мегодом лараброрт). Перечень исчерпывается именами
Нарды Фоки, его сына Никифора (будущего импераюра) и патрикия Константина М алеина29. Между
Iм углубленный анализ трактата приводит к заклю­
чению, что значительную часть информации для сво­
их теоретических выводов и установок автор трак­
тата черпает в боевом опыте Льва Фоки, хотя имя
последнего в трактате не названо ни разу. Данная
коллизия оценивается Дж. Дэннисом как один из са­
мых серьезных аргументов в пользу предлагаемой им
атрибуции.
Действительно, в упоминаемых автором тракта­
та трех значительных победах, одержанных визан­
тийцами с применением метода 7tapa5popfi над вой­
сками Сайф-ад-Даула, эмира Алеппо, основная за­
слуга принадлежала именно Льву Фоке. Описания
>тих сражений, содержащиеся в византийских (Лев
Диакон, Скилица) и арабских (Яхья Антиохийский)
источниках, включают эпизоды, которым впослед­
ствии автор «De velitatione bellica» придал характер
императивных рекомендаций — они органически
вплетены в ткань повествования и могут быть обна­
ружены на всем его протяжении30. Следовательно,
тезис о том, что боевой опыт Льва Фоки был поло­
29 De vel. bell., npooipiov. P. 148, 31, 39, 42.
30 Подробный анализ этих военных событий осуществлен
Д ж . Дэннисом ( D e n n is , De vel. bell. P. 1 3 9 - 1 4 0 ) и Ж.-К. Шене ( D a g r o n , Traite. P. 30 3 sq.).

жен в основу установок анализируемого военного
руководства, сомнению не подлежит и потому разде­
ляется нами полностью. Однако из соотнесения дан­
ного обстоятельства с фактом неупоминания в трак­
тате имени Льва31 вывод об авторстве последнего не
следует с логической неизбежностью — оказывают­
ся возможными и другие объяснения. Одно из них
предложено французским издателем: Лев Фока не
назван потому, что был причастен к двум загово­
рам против Иоанна Цимисхия, за что и поплатился
ослеплением в 970 г. Аргумент можно было бы при­
знать безупречным, если бы имелись бесспорные до­
казательства, что трактат был создан в правление
убийц ы Н икиф ора. Большинство же исследовате­
лей сдвигают этот срок на период после смерти Ц и ­
мисхия; к этому мнению присоединяется и сам
Ж. Дагрон32. Но для первых лет соправления Васи­
лия II и Константина VIII (наиболее вероятного вре­
мени публикации трактата), когда фамилия Фок пе­
реживала период нового возвышения, приведенный
аргумент уже «не работает».
31 Кстати, обратим внимание на то, что кроме Льва в
трактате не упомянут ещ е один представитель рода Фок —
Константин, стратиг Селевкии, третий сын Варды, брат Ни­
кифора и Льва. В 9 53 г. он нанес серьезное поражение вой­
скам Сайф-ад-Даула, применив ту ж е тактику, в которой
были искусны его братья. Ж.-К. Шене полагает ( D a g r o n ,
Traite. P. 30 6), что именно этот боевой эпи зод автор «De veli­
tatione bellica» включил в число трех значительных побед ви­
зантийского оружия над войсками эмира Алеппо (в до п ол ­
нение к двум победам Льва Фоки).
32 D a g r o n , Traite. P. 163, 174, 287.

Мы полагаем, что главную причину неупоминаиия Льва Фоки (как и его брата Константина) следус г искать в самой специфике жанра анализируемого
произведения. В конце концов, трактат «De velitalione bellica» не семейная хроника рода Фок, и пере­
числение всех ее представителей не входило в обя­
занности автора. Действительно, боевой опыт Льва
Фоки явился серьезным вкладом в развитие теории
маневренной войны. Но все составные элементы это­
го опыта (опережение противника в захвате господ­
ствующих высот на пути движения; удар по обозу
как наиболее уязвимому пункту походной колонны;
одновременная атака с трех сторон с целью рассре­
доточения сил противника; ночной бой; предостав­
ление противнику возможности спастись бегством и
т. д.) основывались, в свою очередь, на многовеконых традициях военно-научной мысли предшеству­
ющих эпох.
Тесная преемственность в накоплении военнонаучных знаний составляет одну из существенней­
ших особенностей полемологии, и установление ав­
торства отдельных ее компонентов встречает непре­
одолимые препятствия. Поэтому любой индекс имен
в военно-научном труде всегда условен — он отра­
жает только авторский вкус, и от него напрасно тре­
бовать исчерпывающей полноты. Разве Константин
Фока меньше заслуживает упоминания в трактате,
чем Константин Малеин? Почему в трактате нет име­
ни Иоанна Цимисхия — полководца не менее удач­
ливого, чем Никифор Фока; только ли потому, что
автор работал по заданию Никифора, в гибели кото­

рого виновен Цимисхий? И почему, напротив, в трак­
тате есть имя Варды Фоки, чей опыт применения так­
тики маневренной войны имеет скорее отрицатель­
ный баланс, нежели положительный? Перечень по­
добных вопросов может быть многократно продолжен,
и на их фоне факт неупоминания Льва Фоки значи­
тельно притупляется в своей остроте, утрачивает
потенциал гипертрофированной доказательности,
снижается до уровня ординарного недоразумения.
Решению проблемы авторства трактата «De veli­
tatione bellica» в пользу Льва Фоки препятствуют
еще некоторые соображения. В предисловии к трак­
тату сказано, что имели место случаи, когда вся ар­
мия ромеев оказывалась не в силах одолеть киликийцев и войска Хамдана в момент их наивысшего
могущества, но «иногда достигал успеха один из доб­
лестнейших стратигов, располагая одной фемной
армией, находившейся под его командованием, когда
он противостоял неприятелям, руководствуясь рас­
судительностью и опытом и благоразумно сочетая
боевые порядки с принципами стратегии»33. Здесь
содержится явный намек на эпизод октября 950 г.,
когда 30-тысячное войско эмира Сайф-ад-Даула раз­
громило регулярную византийскую армию, возглав­
ляемую доместиком схол Вардой Фокой, но на обрат­
ном пути дважды потерпело сокрушительное пора­
жение от стратига Каппадокии Льва Фоки, сына
Варды, располагавшего весьма посредственными
33 De vel. bell., rcpooipiov. P. 1 4 6 - 1 4 8 , 1 9 - 2 4 .

фгмными контингентами, но умело применившего
мслдиую тактику. М о гл и произнести подобный паиггирик в свой собственный адрес Лев Фока, кото­
рый, конечно же, осознавал, что намек будет поняIси любому читателю? И если да, то какая необходи­
м ое ть вынуждала его несколькими строками выше34
поп,ма скромно оценить собственную военную квапификацию? Автор, делящийся с читателями вос­
поминанием об одной из самых заветных страниц
| ноей биографии, маскирующий ее фразой о «неко­
торой опытности» и одновременно превозносящий
себя до уровня одного из величайших полководцев, —
но слишком ли антагонистичны компоненты, чтобы
соединиться в единую структуру?
Как уже указывалось ранее, фактическая основа
трактата — это обобщение главным образом опыта
I рех побед, одержанных над войсками эмира Алеп­
по. В силу неясности информации теоретически до­
пустимо вносить эти победы в актив нескольких пол­
ководцев: Льва Фоки, Константина Фоки, Иоанна
11,имисхия, — при любом варианте Никифору Фоке
обеспечено полное алиби. Но как увязать этот факт
с заявлением автора трактата, что инициатором соз­
дания «De velitatione bellica» был именно Никифор
Фока (причем смысл соответствующего пассажа35
таков, что он не исключает возможность предполо­
жения о разработке Никифором специальной пись­
менной инструкции на этот счет)? Если такая ин­
34 De vel. bell. P. 1 4 8 , 3 7 - 3 9 .
35 Ibid. P. 148, 1 3 - 1 9 .

струкция существовала, следует ли понимать, что
она базировалась на менее репрезентативном опыте?
Мог ли взять ее за основу Лев Фока — организатор
по меньшей мере двух из трех названных побед? При
этом следует учесть, что по общему смыслу автор­
ской информации задание на написание трактата
было получено им еще до того, как Никифор стал
императором. Следовательно, последний имел еще
меньше оснований давать обязывающие поручения
своему брату — военачальнику не менее авторитет­
ному, чем он сам: напомним, что спасти честь отца и
всей семьи в эпизоде 950 г. удостоился именно Лев,
а не Никифор. Акцентированно панегирический.тон
в адрес Никифора, свойственный трактату, не импе­
ративно обязателен в устах брата; к тому же подоб­
ный пиетет мог быть скептически воспринят совре­
менниками, поскольку в жизни отношения между
братьями, кажется, не были лишены элементов кон­
куренции. По крайней мере, очевидец событий36дает
понять, что Лев Фока в свое время имел большие
шансы противодействовать заговору Цимисхия, ес­
ли бы этого захотел. В двух же выступлениях Льва
Фоки против Цимисхия, когда тот уже овладел пре­
столом, мотив кровной мести вовсе не обязательно
исчерпывал замыслы инсургента.
Значительный интерес у исследователей всегда
вызывал тот раздел главы XIX «De velitatione belli36
Л е в Д и а к о н . История. П ер ев о д М . М. Копыленко. Ста­
тья М. Я. Сюзюмова. Комментарий М. Я. Сюзюмова, С. А. Ива­
нова. Ответственный редактор Г. Г. Литаврин. VI, 2. М., 1988.
С. 52.

t ,i", где автор характеризует кризисное состояние
in 1Г1Н10Й организации империи и предлагает меры по
преодолению этого кризиса. Как убедительно пока1.П10 Ж. Дагроном37, предлагаемые автором меры
' мидотельствуют о его полном отрыве от жизненных
реалий, об абсолютном непонимании произошедших
и армии перемен38. Такой способ восприятия дей| I иительности мог бы найти объяснение, если бы
речь шла о военном специалисте, пусть даже в ранге
фемного стратига, которого его прежняя должность
не обязывала интеллектуально возвышаться до сфер
ииешей государственной политики. Известно, что
консерватизм мышления отставных армейских ко­
мандиров, их закомплексованность на реалиях боеnoi'i молодости, органическое неприятие новых вея1111й, идущих вразрез с их корпоративной ментально■ri.io, обладают традициями, историческая глубина
которых равномасштабна их вненациональной рас­
пространенности. Если даже предположить, как это
делает Ж. Дагрон39, что данный пассаж в главе XIX,
имеющий характер искусственной вставки, есть вос­
произведение мыслей самого Никифора Фоки, кото­
рые содержались в его императивной инструкции,
переданной «редактору», то все равно трудно объяс­
нить, почему их явная архаичность не смутила «ре­
дактора», работавшего над трактатом через несколь­
ко десятилетий (по мнению Ж. Дагрона, через 3 0 37 D a g r o n , Traite. P. 259.
38 См. также об этом: К уч м а В. В. Военно-теоретическая
мысль / / Культура Византии. Т. 2. М., 1989. С. 291 слл.
39 D a g r o n , Traite. P. 173, 2 5 9 - 2 6 0 .

40 лет40) после получения задания. Представляется,
что подобная заскорузлость мышления была бы со­
вершенно необъяснима для функционера масштаба
Льва Фоки, вероятного сподвижника Никифора в
осуществлении радикальных военных реформ 960-х
годов, после которых возврат к «древним установле­
ниям священных императоров», т. е. к классической
схеме фемной военной организации, был исключен
полностью.
Заключая рассмотрение данного сюжета, следу­
ет сказать, что гипотеза Дж. Дэнниса о новой атри­
буции «De velitatione bellica» перерастает рамки
частного предположения, затрагивающего лишь от­
дельные элементы проблематики трактата. Решение
вопроса в позитивном смысле означало бы сущест­
венную переоценку информационного потенциала
сочинения, придание ему дополнительной масштаб­
ности и репрезентативности, заметное повышение
его общего статуса в традиции памятников военной
литературы. В свою очередь, само это решение мо­
жет быть найдено лишь на путях нового критическо­
го переосмысления всего комплекса проблем «De
velitatione bellica», а здесь, как мы видели, еще ощу­
щается необходимость в дополнительной аргумента­
ции, способной снять возникающие проблемы. Но в
любом случае уже сам факт выдвижения плодотвор­
ной научной гипотезы, стимулирующей новые на­
правления научного поиска, следует рассматривать
как несомненный успех исследователя, делающий
честь его творческому потенциалу.
40 D a g r o n , Traite. P. 164.

Таким образом, отводя гипотезу Дж. Дэнниса, мы
утверждать, что анализируемое военно-науч.... . руководство было создано анонимным военным
■mil,иалистом достаточно высокого ранга (по совре­
менным меркам — не ниже генеральского уровня).
Разумеется, такое предположение полностью исiwmi'iaeT какую бы то ни было возможность принад­
лежности автора трактата к императорской фамимин об этом свидетельствует и характер авторской
«I амопрезентации», и общая концептуальная сущ­
ность произведения, значительно отличающаяся от
методологии сочинений, принадлежащих перу вен­
ценосных авторов, — «Тактики Льва» (ее атрибуция
императору Льву VI Мудрому бесспорна) и «СтратеI икона Маврикия» (его принадлежность императору
Маврикию, по нашему мнению, в максимальной сте­
пени вероятна*11).
Что касается времени написания «De velitatione
bellica», то о нем можно судить как по собственно авюрским ремаркам, так и по некоторым косвенным
свидетельствам. В предисловии к трактату сказано,
ч то излагаемый автором метод, особенно актуальный
лли восточных регионов империи, «в настоящее вре­
мя... не является востребованным, ибо Христос...
шачительно ослабил противостоящие нам силы и
могущество потомков Исмаила и укротил их нападе­
ния»42. Следовательно, автор дает понять, что трак­
тат создавался в период временного ослабления му­
mii:i'.см

41 См. об этом: К у ч м а В. В. «Стратегикос» Онасандра и
"Сгратегикон Маврикия»: опыт сравнительной характерис­
тики / / ВВ. 1982. 43.
42 De vel. bell., jipooipiov. P. 146, 3 - 7 .

сульманского натиска на империю. Известно, что
такое положение было достигнуто благодаря блестя­
щим победам Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия и
некоторое (впрочем, весьма непродолжительное)
время сохранялось после восшествия на престол
императоров Василия и Константина; однако уже в
начале 80-х годов X века положение на восточных
рубежах империи вновь обострилось. Как уже ука­
зывалось ранее, локализовать время создания трак­
тата правлением Иоанна Цимисхия препятствует
общий панегирический тон сочинения по отношению
к Никифору Фоке, трудно объяснимый в устах авто­
ра, если бы он писал в период правления убийцы
Никифора. Гораздо логичнее допустить, что трактат
создавался уже после загадочной гибели Иоанна
Цимисхия в январе 976 г., когда его сменили леги­
тимные правители. Поэтому наиболее вероятным
временем создания «De velitatione bellica» мы склон­
ны считать начальный период соправления импера­
торов Василия и Константина — вторую половину
70-х годов X века.
В этом же направлении «работают» и некоторые
косвенные аргументы. Один из них связан с расче­
том приблизительного возраста автора трактата. Как
свидетельствует он сам, его первым учителем мето­
да караброцт] был «блаженной памяти кесарь Вар­
да»; от него, продолжает автор трактата, «мы и на­
учились этому методу и, насколько было это возмож­
но, переняли его опыт»43. Если учесть, что военная
43
De vel. bell. P. 148, 3 1 - 3 9 . Кстати, одна только эта фра
за является весьма информационно богатой: она не могла
быть написана не только ранее августа 96 3 г. (ибо Варда

I о|ii.ера автора «De velitatione bellica» началась под
I пмлндованием Варды Фоки в бытность последнего
I флтигом фем Каппадокии и Анатолика44, а накоп­
ленный боевой опыт, о котором говорит наш автор,
I пнсчно же, являлся опытом командным, предпола| ,пищим состояние его обладателя в какой-то архонтскоп должности, то по возрасту этот достаточно
опытный боевой командир никак не мог быть моло­
же старшего сына Варды, будущего императора Ни­
кифора II Фоки. Следовательно, в момент гибели этою императора автору «De castrametatione» было не
мгпее 60 лет; работа над трактатом никак не могла
начаться ранее, чем через 7 лет после этого события.
Учитывая весьма почтенный возраст, которого дог гиг наш автор к этому времени, было бы весьма не­
логично слишком далеко пролонгировать во времени
период его работы над своим сочинением. Поэтому
первое пятилетие правления двух сыновей Романа II
опять оказывается наиболее приемлемым сроком
создания «De velitatione bellica».
Фока, названный в трактате кесарем, был возведен в это д о ­
стоинство спустя некоторое время после восшествия на пре«■гол его сына Никифора — см. об этом: Л е в Д и а к о н . И с­
тория, III, 8. С. 29 ), но и не ранее начала 9 69 г., поскольку
.1н тор трактата говорит о данном персонаж е как об у ж е ум ер­
шем (по сообщ ению того ж е Льва Диакона — История, V, 5.
( 4 6 - 4 7 , — смерть Варды Фоки последовала в возрасте 90
лет в начале того ж е года, когда был убит его сын).
и Ж .-К. Ш ене помещает этот период военной карьеры
Нарды Фоки в промежуток м еж д у 9 1 0 и 91 9 гг. ( D a g r o n ,
I'raite. P. 298).

Обратив в свое время внимание на это обстоя­
тельство, первый издатель русской версии «De veli­
tatione bellica» счел самым сильным аргументом в
пользу такой хронологической локализации тракта­
та особую манеру выражения его автора: во всех слу­
чаях, утверждает Д. Попов, когда нужно упомянуть
современную высшую государственную власть, ав­
тор прибегает к грамматической конструкции с ис­
пользованием множественного числа: «наши благо­
честивые и благоверные государи»45.
Действительно, выражение oi a y io i PaciA.eTc;
встречается в трактате семь раз46 (причем шесть из
них — в одной только XIX главе). Но в одном, из этих
случаев47 речь идет явно не о современных госуда­
рях, а о более ранних правителях, царствовавших
разновременно и являющихся к тому же авторами
тактических сочинений, — следовательно, к сопра­
вителям Василию и Константину данный пассаж ни­
как не может относиться. Кстати, в этой же XIX гла­
ве имеется четкое упоминание «священного импе­
ратора» в единственном числе48, поэтому замечание
Д. Попова о том, что для обозначения верховного
правителя всегда используется вербальная конст­
рукция во множественном числе, является по мень­
шей мере неточным. В оставшихся случаях из числа

45 О сшибках. С. XIII.
46 De vel. bell., XIX. P. 2 1 6 , 3 4 , 4 1 , 4 5 - 4 6 , 5 4 , 6 7 , 72; XXIV.
P. 236, 62.
47 Ibid., XIX. P. 216, 41.
48 Ibid., XIX. P. 216, 58.

названных трактовка Д. Попова в принципе допус­
тима, но она не является единственно возможной,
поскольку информационный контекст главы откры­
вает возможности и иных толкований (см. наш пе­
ревод указанных сюжетов). В наибольшей степени
идее Д. Попова соответствует пассаж главы XXIV49,
где упоминание «священных императоров» можно
достаточно определенно отнести к событиям текуще­
го времени.
* * *

В каких же основных чертах может быть обрисо­
ван облик автора анализируемого сочинения?
Анализ содержания трактата укрепляет во мне­
нии, что мы имеем дело с профессиональным воен­
ным, входящим в иерархию чинов достаточно высо­
кого ранга, вероятнее всего, на уровне фемного страI in а, — специалисту более низкой номенклатурной
принадлежности вряд ли могло быть дано соответ­
ствующее императорское поручение. Автор «De velilatione bellica» в полной мере осознает масштабность
и значимость выполненной им работы по пропаганде
одного из методов «науки побеждать»: он прямо ука­
пывает на его полезность как современникам (всему
христианскому сообществу в целом и отдельным
полководцам, которым предстоит применять его на
деле), так и потомкам50. Общий тон трактата — от­
четливоназидательный; достаточно часты прямые,
19 De vel. bell., XXIV. P. 236, 62.
50 Ibid., 7tpooi|i.iov. P. 146, 9 - 1 2 ; 148, 5 0 - 5 1 .
2 За к. 4498

непосредственные обращения к военачальникам,
которым рекомендуется для применения метод к а раброрг). Однако в отличие от «Стратегикона М ав­
рикия» и «Тактики Льва», создатели которых пользу­
ются своим правом непосредственного обращения к
главнокомандующему (а этот пост, как обычно, яв­
лялся атрибутом императорской власти), автор «De
velitatione bellica» адресуется к военачальникам,
равным ему по рангу или занимаемой должности.
Автор «De velitatione bellica» фактически мыслит
себя в положении фемного стратига, чьи территори­
альные воинские формирования сравнительно не­
большой численности принимают на себя первые
отряды арабских летучих отрядов. Как известно, на­
родное ополчение (а именно таковым, по сути, явля­
лась армия фем) всегда нуждается в особенно высо­
ком моральном духе, ибо только таким способом мо­
гут быть компенсированы существенные негативные
свойства подобной разновидности вооруженных сил
(слабость организационной структуры, материальнотехнической базы, далекое от идеала состояние слу­
жебной дисциплины и т. д.)51. В этих условиях мощ­
ным инструментом формирования высокого воинско­
го духа армии типа народного ополчения всегда
являлся религиозный фактор. Имеющаяся в трактате
«De velitatione bellica» информация на этот счет до­
статочно репрезентативна для характеристики кон­
фессиональных установок его автора.
51
См. об этом, в частности: D a g r o n , Traite. P. 28 4 (со
ссылкой на К. Клаузевица).

Как уже указывалось ранее, главная военная
опасность для империи в X веке проистекала от араОов. Сплотившиеся под знаменем ислама, они яви.11 ись совершенно уникальным противником на фоне
всех ранее существовавших: говоря словами Ж. ДагIюна, появление ислама сделало неактуальным все
к), что до этого было сказано о войне и армии52.
Варварским народам, возникавшим в прежние
нремена на границах империи, в конечном счете был
уготован весьма ограниченный выбор: либо фигури­
ровать в победной реляции очередного византийско­
го триумфатора, либо пополнить реестр богоугодных
пел христианского миссионера. Не меняли дела ни
временные военные успехи этих народов, ни даже их
попытки построить собственные государственно­
политические структуры: византийцы были непоко­
лебимо убеждены в случайности первых и нелигитммности, а потому иллюзорности, вторых. Что же
касается верований этих этносов, то они никогда не
удостаивались чести характеризоваться как особые
религии — византийцы в лучшем случае снисходили
до их оценки как ереси христианства.
С появлением арабов-исламитов все перемени­
лось самым радикальным образом: их социальная
структура оказалась весьма прочной и трудно подда­
ющейся ассимиляционным усилиям, военные успе­
хи — достаточно стабильными, теократическая ор­
ганизация в форме халифата — в высшей степени
устойчивой. Что же касается их вероисповедания, то
52 D a g r o n , Traite. P. 146.

в глазах византийцев здесь имел место феномен, не
имевший вообще никаких аналогий. Специфика ор­
тодоксального ислама состояла в том, что он пред­
ставлял собой систематизированную совокупность
теологических постулатов, норм права и морали,
мировоззренческих и философских канонов, куль­
турно-эстетических традиций, императивов идеоло­
гии, принципов политики; собственно религиозные
догматы фактически служили лишь цели ритуально­
го оформления этой совокупности, придания ей не­
обходимой внутренней унифицированности и внеш­
ней определенности.
В силу органической несовместимости всех вме­
сте и каждого в отдельности элементов мусульман­
ских и христианских социально-политических струк­
тур и мировоззренческих систем, исключавших даже
самую возможность их бесконфликтного сосущест­
вования, конфронтация ислама с православием при­
обрела поистине глобальный размах, выйдя далеко
за рамки конфликта их военных организаций; речь
пошла о всеохватном, универсальном противобор­
стве двух миров, двух состояний человеческого бы­
тия53.
Комплексное осмысление этих событий оказа­
лось под силу далеко не каждому современнику: ис­
тория византийско-арабского противостояния уже
53
Напомним в этой связи верное и глубокое замечание
российского военного историка и теоретика Н. П. Михневича: «Войны однокультурных народов всегда более или менее
нерешительны; войны разнокультурных — всегда роковые»
(см.: М и х н е в и ч Н. П. Стратегия. Кн. 1. СПб. 1906. С. 36).

h i мерила

четверть тысячелетия, когда явился нако­
нец, писатель, чье мышление оказалось соизмеримым
г масштабностью анализируемого феномена. Речь
идет о Льве VI Мудром, императоре, «пропитанном
собственной легитимностью»54, сознанием того, что
ему предназначено свыше постоянно и повсеместно
пСн'спечивать безопасность подданных, вверенных
ему Богом.
В грандиозном военно-научном труде Льва име­
ется прямое указание на то, что именно арабская
опасность явилась главной причиной создания этого
сочинения55. Подвергнув анализу причины военных
успехов «сарацин»56, Лев объяснил эти успехи как
спецификой их военной организации, так и особым
морально-психологическим состоянием войска, во­
одушевленного идеей джихада. Лев полагал, что успехи византийского оружия в борьбе с таким против­
ником будут зависеть от двух факторов: нужна, вопервых, организационная перестройка византийских
иооруженных сил (с заимствованием арабского опы­
та милитаризации общественно-политических струк­
тур) и, во-вторых, настоятельно необходима мобили­
зация общественного сознания в направлении фор­
мирования новой военно-доктринальной системы,
построенной на принципах избранничества и прови­
денциализма. В противовес идее джихада Лев раз­
рабатывал концепцию «христолюбивого воинства»,
54 D a g r o n , Traite. P. 145.
55 Leonis Imperatoris Tactica. XVIII, 142 / /
107. Col. 981 (далее — TL).
56 TL, XVIII, 1 2 8 - 1 3 0 . Col. 9 7 6 - 9 7 7 .

PG. 1863.

согласно которой высшее предназначение армии ро­
меев состоит в том, чтобы ратоборствовать во имя
торжества православия. Оппонируя своему идеоло­
гическому противнику, Лев фактически обосновывал
собственную теорию «священной войны», противо­
поставляя ее христианский вариант мусульманско­
му прототипу. Начиная со Льва, эта теория стано­
вится основополагающей в концепциях всех после­
дующих военных писателей.
В трактате «De velitatione bellica» идея «христо­
любивого воинства» приобрела всеобъемлющее, поистине симфоническое звучание. Подданные импе­
рии, зачисленные на военную службу, обязаны не
просто исполнять свои профессиональные обязанно­
сти — их призвание состоит в том, чтобы быть «за­
щитниками и первыми вслед за Богом спасителями
христиан»57. Отмеченные этим высшим предназначе­
нием, они должны быть готовы в любой момент «с
воодушевлением, рвением и ликующим сердцем...
пожертвовать свои жизни ради наших священных
императоров и всего христианского сообщества»58.
57 De vel. bell., XIX. P. 216, 5 3 - 5 4 .
58 Ibid. P. 216, 3 2 - 3 5 . Создается впечатление, что отсю ­
да у ж е совсем близко до признания стратиотов, павших в
борьбе с исламом, «мучениками веры». Однако интервал,
отделяющий простого смертного от персонаж а мартироло­
га, все ж е оставался незаполненным. И когда Никифор II
Фока предпринял попытку этот рубеж преодолеть (по с о о б ­
щению И. Скилицы, он повелел, чтобы павшие в сражениях
солдаты были почитаемы наряду с мучениками и прославля­
емы подобающими гимнами), данное распоряжение императора-полководца оказалось в ряду обстоятельств, стоивших
ему трона и жизни (см. об этом: D a g r o n , Traite. P. 286).

В качестве основной враждебной силы, противостоящей христианскому братству, выступают «по­
томки Исмаила»59, несущие «разорение и погибель
христианскому народу и унижение могущественнейшим ромеям ради высокомерия и заносчивости над­
менных сынов Агари, отвергающих Христа Господа
нашего»60. Автор вдохновлен тем, что благодаря за­
ступничеству Господа экспансия «исмаилитов» зна­
чительно ослабла, и заслуга в этом принадлежит по­
бедам византийского оружия, достигнутым во време­
на царствования Константина Порфирородного и его
преемника Романа61.
Таким образом, исходная установка автора «De
velitatione bellica» заключалась в констатации того
непреложного факта, что в его эпоху империя роме­
ев и арабский этнический социум пребывали в ситу­
ации непримиримого противостояния. Автор тракта­
та не затрудняет себя поисками истоков и выясне­
нием причин именно такого, а не какого-либо иного
порядка вещей — он лишь констатирует его априор­
ный, трансцедентный характер. Не остается ничего
иного, как этот порядок воспринять и усвоить; тре­
буется лишь встроить собственную военно-доктри­
нальную концепцию в эту систему императивов, дан­
ную свыше.
Основная идея авторской концепции формули­
руется с полной определенностью: победа над вра­
гом есть результат взаимодействия двух составля­
59 De vel. bell., 7ipooi(j.iov. P. 146, 6.
60 Ibid., XV. P. 1 9 8 , 9 - 1 2 .

ющих — военного мастерства и Божественного бла­
говоления. Для формулирования второго из указан­
ных компонентов автор располагает целым набором
фразеологических оборотов. Выражения типа «с по­
мощью Божьей», «по благости Христа», «благодатию
Иисуса Христа, силою и заступничеством Пречис­
той Матери Его» и т. п. встречаются в трактате де­
сятки раз. Чувствуется, что эти языковые единицы
уже превращаются в словесное клише, приобрета­
ют характер устоявшихся формул, даже несколько
стираются от многократного автоматического повто­
рения.
Решая вопрос о том, какой из двух названных
компонентов оказывает решающее воздействие на
конечный военный успех, автор трактата отдает при­
оритет именно второму компоненту. Эта мысль ва­
рьируется в целом ряде высказываний: благоприят­
ный исход сражения определяется не знанием во­
енной традиции, но силою благоволения Божьего62;
военный результат зависит не от человеческих ж е ­
ланий, но от выбора Высшего Провидения63; Б ож е­
ственное благорасположение более значимо, чем
преимущества укрепленной местности64; четко раз­
работанный военный план является, конечно же,
важным залогом победы, но лишь сила Божествен­
ной благодати способна обеспечить его благоприят­
ную реализацию65.
62 De vel. bell., XVI. P. 202, 7 4 - 7 6 .
63 Ibid., XVII. P. 210, 1 3 4 - 1 3 6 .
64 Ibid., XXI. P. 224, 2 6 - 2 9 .
65 Ibid., XXV. P. 238, 3 1 - 3 5 .

.'{лметным диссонансом на этом фоне звучит пас| иж трактата, где дан образец традиционного обра­
щения к войску, которым стратиг вдохновляет страI мотов на будущие ратные труды66. Можно было бы
предположить, что предоставившаяся возможность
Грудет использована для того, чтобы зарядить эту
речь религиозным потенциалом максимальной сте­
пени напряженности — сам характер сюжета обяп,шал стратига именно к такому образу действий.
, 1-10), Вегеция (III, 21), Анонима VI века (XXXIV,
I), Маврикия (VIII, 2, 92; IX, 2) и Льва VI (XVII, 27)
и качестве тактической рекомендации138, возведена
it