Советский пломбир [Соня Дивицкая] (fb2) читать постранично
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Соня Дивицкая Советский пломбир
Всю жизнь Любовь Петровна просидела в холодильнике. Разумеется, это был не простой домашний холодильник, она бы туда со своими кубанскими габаритами и не влезла, это был промышленный холодильник-склад. Лежали в этом холодильнике три тонны пломбира, и холодильник тот был на хозяйстве у комбината мороженого «Кубань-холод». Любовь Петровна работала в холодильнике лет двадцать, из-за этого по ночам ей снился пломбир. Закрывала она глаза и видела конвейерную ленту, а на ней стаканчики, стаканчики, стаканчики бегут, и брикеты, брикеты, брикеты с вафлями обливаются глазурью. И так почти каждую ночь. Иногда Любовь Петровна вскакивала с кровати и шлепала на кухню к банке помидоров. Дюже сладкие были сны, хотелось перебить солененьким. Но от мороженца ее не воротило, дома она его не ела, а на работе нет-нет возьмет и слопает какую-нибудь некондицию. В этом холодильнике всегда было минус восемнадцать, заходить туда полагалось в ватной фуфайке и в теплых сапогах. Но это если надолго. А если на минутку-две, Любовь Петровна не одевалась. Прошмыгнет в одном халате, глянет, что там у нее на остаточках — и назад в каптерку. Ни разу не простудилась. Здоровьице у нее было крепкое, кубанское. И даже Славик-грузчик, хлопец молодой и шустрый, ей частенько говорил: — Шо вы мне ноете за свое сердце? Вас, Любовь Петровна, об дорогу не разобьешь. — Ой, Славик, и не поверишь, — она любила покряхтеть. — В субботу чуть инфаркт не случился. Поехали мы на море с палатками… — В ваши годы? С палатками! Когда вы уже прекратите свою экономию? Она рассматривала в зеркало свежую химическую завивку и немножко приглаживала на макушке. — Да… Жарковато было, жарковато… Вот меня и прихватило. — Шашлыки то жарили? — по-кошачьему улыбался Славик. — Жарили. — Обожрались опять, наверно? — Два шампурика… Грамм по триста… — Любовь Петровна виновато опускала глаза. — С пирожками. — И водочки… — Ой, было, было… — Пивком не шлифовали? — Немножко, — она засмущалась. — Один стаканчик. — И от жары вам стало плохо. — Ой, плохо! Мой аж скорую вызывать собрался. «Люба, не умирай! Люба, я за руль не сяду, дотерпи до хаты». — Жара, все жара… — посмеивался Славик. — Сорок два сегодня обещали. Так оно и было в тот страшный день. В холодильнике -18 — на улице +42. В самый разгар горячего кубанского лета Любовь Петровна катилась по раскаленному асфальту колобком, подтягивая шлепанцы, чтоб не соскочили. Подошвы клеились к расплавленной смоле, и за Любовь Петровной оставались четкие следы тяжелых ножек: круглый нос и каблучок, круглый нос и каблучок… На комбинате мороженого был обеденный перерыв. Все попрятались: кто в столовую, кто в каптерки. Девчонки из цеха жарили вафельные стаканчики на сливочном масле, а Любовь Петровна бежала в холодильник, укрываясь от пекла пачкой накладных. Она вошла за тяжелую железную дверь без всякого ватника и там, в холоде и полумраке, достала из кармана… Ох! Что она достала… Любовь Петровна достала из кармана детские резиновые прыгалки. Да, обычную скакалку она вытащила и — гоп, гоп, гоп! — запрыгала через веревочку. Уже целый месяц она прыгала на скакалке во время обеденного перерыва. Прыгала и не обедала. И, более того, не ужинала. Только завтракала ячменным зернышком и брала с собой на перекус пару яблок. И никто об этом не знал, только Славик-грузчик. Он ее и приучил к большому спорту. Обедали они как-то копченой грудиночкой, думали-думали, как Любовь Петровне побыстрее согнать килограммов хотя бы двадцать, и Славик вспомнил юношескую секцию по боксу. — Скакалка, Любовь Петровна, — самый дешевый тренажер. За три рубля купила, положила в сумочку — и давай. Все боксеры так тренируются. Только никакой грудинки! За сало забудьте! На дешевизну Любовь Петровна повелась. Обрадовалась сначала: — А то чего ж я бегаю к соседке? Она всему району клипсы на ухо ставит. Чтоб аппетит послабже. То ж я и смотрю, что ж она сама то со своими клипсами центнер весит? А берет пятьсот рублей за штуку! И каждую неделю к ней ходи… Любовь Петровна запрыгала. Да так резво… Сто раз отсчитает — отдохнет, еще сотню напрыгает — подышит. Чудное было зрелище: щеки, попа и грудь подпрыгивали вместе с Любовь Петровной, но прищемлялись чуть позже. Славик хохотал поначалу, но секрет никому не выдавал. Откроет дверь, сунет нос в холодильник и спрашивает: — Ну что, Любовь Петровна, сколько сегодня напрыгала? Пять минут? Маловато. Дожимай до десяти. — Как дожимать-то, Славик? — задыхалась Любовь Петровна. – — Сил нет! — Вот как пирожки ела, так и дожимай. — У меня же ж возраст… — Да шо вы мне за возраст! — А ты-то сам попробуй! — Да шо вы мне «попробуй»! Чи я вам Хиддинг? Дожимай, Любовь Петровна, дожимай! Так и дожала за месяц до тридцати минут на скакалке. В тот памятный паленый день Любовь Петровна отпрыгала- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Последние комментарии
13 минут 28 секунд назад
17 минут 27 секунд назад
19 минут 51 секунд назад
21 минут 48 секунд назад
23 минут 17 секунд назад
6 часов 26 минут назад