Божья рать [Евгений Поселянин] (pdf) читать онлайн

БОЖЬЯ РАТЬ
Приди, искренний брат мой, и очами
сердца изучай плоды мученичества, избыток
веры и непреложный благочестивый помысел в
совершенных подвижниках.
Преподобный Ефрем Сирин,
«Похвальное слово мученикам»

Если вы имеете веру в Бога, то и этот
пустынный песок будет приносить вам плод.
Преподобный авва Коприй

Евгений Поселянин

БОЖЬЯ

РАТЬ

МОСКВА
ОЛМА Медиа Групп

2013

УДК 281.93
ББК 86.374
П 61
Охраняется законами РФ об авторском праве.
Воспроизведение книги или любой ее части воспреща­
ется без письменного разрешения правообладателей
Тексты печатаются по следующим изданиям:
Поселянин Е. Божья рать. Рассказы из жизни святых. По
четьи-минеи Святителя Дмитрия Ростовского. СПб., 1902;
Поселянин Е. Пустыня: очерки из жизни фиваидских отшельни­
ков. СПб., 1907

Реком ендовано к публикации И здат ельским Советом
Русской Православной Церкви. ИС 13-310-1805

П61

Поселянин Евгений
Божья рать. — М.: ОЛМА Медиа Групп,
2013. — 400 с. (серия «Духовный путь»)
ISBN 978-5-373-05301-3
«Божья рать» и «Пустыня» — книги выдающегося пра­
вославного беллетриста Евгения Поселянина. Они откры­
вают для нас дела и помыслы христианских праведников.
«Божья рать» включает в себя истории о жизни пер­
вых страстотерпцев — священномучеников Климента и
Кодрата Никомидийского, святителя Спиридона Тримифунтского, святого целителя Сампсона Странноприимца
и других.
В «Пустыне» собраны рассказы о первых христианских
отшельниках. Они отказались от мирской жизни, чтобы
полностью отдаться слову Христову, «...удалились от мира,
ради познания лучезарной красоты. В подвиге пламенной
Божественной любви достигает ее душа».
УДК 281.93
ББК 86.374

IQRM Q7H R о7 о ПЯ1П1 7
Ib b N У/ 0-5-3734)531)1-3

© ЗАО «ОЛМА Медиа Групп»
(издание, макет, подбор
иллюстраций), 2013

БОЖЬЯ РАТЬ
Рассказы из жизни святых

НЕСКАЗАННОЕ СТРАДАНИЕ
СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА
КЛИМЕНТА
вятой священномученик Климент,
епископ Анкирский, жил два с поло­
виною века спустя по Рождестве Хри­
стовом. Мать его была христианкой; отец —
язычником. Всю душу свою положила мать
па воспитание своего сына и назвала его
Климентом, что значит виноградная ветвь,
молясь, чтобы жизнь его распустилась и
процвела, как ветвь на лозе Христа.
Отроку было только двенадцать лет, когда
мать его почувствовала приближение смер­
ти. Умирая, она заклинала сына хранить свя­
тую веру, не отступая от Христа, и если он
будет к тому призван, дерзновенно испове­
довать имя Христа. «Воздай мне, говорила
она ему, за муки, в которых я родила тебя, за
труды в воспитании твоем, тем, что ты, рож­
денный мною, станешь исповедником Хри­
стовым, что я буду названа матерью мучени­
ка. Не щади крови, принятой тобою от меня,
чтоб и я была почтена в ней. Отдай тело твое
на раны, чтоб и я возвеселилась о них, как бы
пострадавшая сама. Одна еврейская жена
принесла некогда Boiy в мученичество семь

С

Мученичество святого Климента.
Миниатюра Менология императора Василия II. X в.

сыновей, и одною душою своею страдая в
семи сыновьях своих, осталась непобедимою.
Ты же и один дашь мне славу от Господа
Бога моего, если будешь крепко подвизаться
в благочестии». Обнимая сына перед самым
исходом души своей, мать Климента, как
бы пророчествуя, воскликнула: «О, блажен­
на ныне я, что припадаю к мощам мучени­
ческим!» После того, склонившись на грудь
его, она передала душу свою в руки Господа
и почила с миром.
По ее кончине, Господь дал отроку другую
мать. В том же городе жила благородная,
славная и богатая женщина, по имени Со­
фия, связанная искреннею приязнью с почив­
шею. Она жила в великом благочестии, была
бездетна и приняла Климента к себе в дом за

родного сына. В то время в Галатии начался
голод, и многие эллины безжалостно выбра­
сывали на дороги своих детей, не имея чем
прокормить их. Климент стал собирать этих
детей в дом Софии, кормил, одевал, учил их
и приводил в веру Христову. Сам он с этого
уже времени вел подвижническую жизнь, не
вкушал ничего, кроме хлеба, зелени и воды.
Вскоре он был поставлен чтецом в церкви, и,
пройдя степень диакона и пресвитера, воз­
веден в сан епископа, имея от роду не более
двадцати лет. Он, как второй Даниил, в юно­
сти превзошел в разуме и добродетели ста­
риков, доказывая, что старость измеряется
не числом лет, но добродетельною жизнью
и премудростью.
Вскоре стало сбываться пророчество мате­
ри его Евфросинии и сплетаться ему венец
мученический.
Когда, по вступлении на престол римский
нечестивого императора Диоклитиана, на­
ступило великое гонение на христиан, тогда
началось и великое многолетнее страдание
свягценномученика Климента.
Наместник императорский призвал к се­
бе епископа и спросил его о его вере. Кли­
мент дерзновенно исповедовал Христа, на
угрозы мук ответил презрением, на обе­
щание же почестей за измену вере ответил
так: «Дары твои считаю тщетою, честь бес­
славием, великий сан рабскою работою: а
ваши угрозы, бесчестие, муки — вменяю в
сладость и утеху».
— Поистине безумен ты, — отвечал на­
местник. — Да как и иметь тебе мудрость,
когда ты все находишься в обществе детей.

— Я потому бываю много с детьми, — от­
вечал святой Климент, — что стараюсь на­
учиться от них той премудрости, которой
не знают старшие и умнейшие из вас, ибо
истинная Божия премудрость утаена от пре­
мудрых и разумных этого мира и открывает­
ся младенцам.
Жестокими муками велел наместник истя­
зать Климента. Его повесили на дереве и ста­
ли строгать острым железом, так что плоть
сходила с костей, как одежда; несколько раз,
обессилев, сменялись палачи, а святитель
терпел и хвалил Бога. Уже и человеческого
подобия оставалось в нем мало, когда мучи­
тели стали ударять его палками по лицу. От
этих ударов упал он с дерева, и тогда его ста­
ли бить каменьями. Не сокрушив мученика,
наместник велел нести его в темницу, но он
пошел сам, воспевая: «Елей грешного да не
умастит главы моей!» Господь же чудною
силою Своею исцелил Климента от всех ран
его.
Пораженный крепостью Климента, на­
местник решил послать его в Рим. Он наде­
ялся, что там изобретут такие истязания для
него, от которых затрепещет столица мира.
Выходя из города, Климент молился: «Боже,
Царю неба и земли, все исполняющие, не по­
кидающий никакого места, передаю в руки
Твои город этот. Сохрани в нем неврежденно Твою церковь, и умножи в нем стадо овец
Твоих. Не навсегда и меня изведи отсюда, но,
пребывая со мною в пути и в подвигах, воз­
врати меня сюда, как возвратил Иакова в дом
отца его, как повелел изнести кости Иосифа
из Египта».

В Риме император не мог понять, как
Климент, претерпевший такие муки, пред­
стал перед ним сияющий благолепием и
силою. Напрасно прельщал он его богаты­
ми дарами. Мученик отвечал: «Если дары
ваши привлекают тех, кто ищет земного, то
для меня сколь драгоценнее награда, обе­
щанная на небе, награда, которую уготовал
Бог для любящих Его!» За бесстрашное об­
личение язычества царь приказал терзать
мученика колесом, и снова стало отторгаться
возвращенное Клименту тело. Невыразимо
было его страдание. Но помолился Кли­
мент, вкусив довольно этой муки, и колесо
остановилось. Многие из стоявшего кругом
народа прославили тогда Бога христианско­
го, а Климент воззвал: «Благодарю Тя, Боже,
что дал Ты мне пострадать в этом городе, где
Христа проповедовал Павел, возвещал Петр,
прославил единоименный мне Климент, исповедши Онисим. О, скоро придет время, и
будут почитаемы они здесь более царей зем­
ных, и цари будут поклоняться им».
Эти слова мученика привели в бешенство
царя Диоклитиана. Он велел бить Климента
по устам; но как медь, чем сильнее ударяют
ее, тем громче издает звук, так и мученик
Христов тем громче славил Христа.
Ночью в темницу множество народа при­
шло к Клименту и просило у него крещения,
и он, поучив их вере, окрестил. В полночь
великий свет осиял темницу, все подняли
взоры вверх и увидели прекрасного юно­
шу, сияющего молниеносною одеждою. Он
спустился к мученику, дал ему в руки чи­
стый хлеб и чашу вина и сделался невидим.

В ужасе стояли народы. Климент же, поняв,
что это святые Тайны Христовы, прочел мо­
литвы и приобщил новокрещенных. Как бы
в церковь обратилась смрадная темница, и
наутро весь просветившийся народ был каз­
нен за Христа. А Климента царь после новых
долгих мук послан в Никомидию к Максимиану как новое, невиданное никогда явле­
ние, чтоб подивился он его непобедимому в
муках телу.
Чудесно было плавание его. Он не прини­
мал от язычников их блюд, но ангел являлся
ему по ночам и укреплял пищею с неба. Ког­
да они плыли мимо острова Родоса, епископ
того острова с народом умолил стражу от­
пустить Климента в их храм, и священномученик совершил там литургию. И во время
литургии на дискосе явился разожжённый
великий уголь, осиявший Климента и пред­
стоявших. Многих больных исцелил дивный
гость благодатною силою, и со слезами про­
водили его жители Родоса.
В Никомидии мученика опять подвергли
страшнейшим мукам; в никомидийской тем­
нице святой многих просветил крещением,
и затем, молитвою отворив дверь темницы,
отпустил крещенных узников на свободу..
Тогда Климента бросили на съедение зве­
рям, но звери ласкались к нему; зашили в
мешок и кинули с камнями в море, но в сле­
дующий полдень мученик стал на городской
площади, прославил Бога и воздвиг неисце­
лимо больных.
Наконец, Максимиан сказал: «Город, ко­
торый родил и воспитал его, пусть кормит
его, как знает», и отправил его в Анкиру.

Здесь Климента мучили раскаленным
шлемом, который надели ему на голову. Из
рта, ушей и ноздрей святого пошел дым и в
несказанном страдании он помолился: «Ис­
точник неисчерпаемый, Вода живая, Дождь
спасительный, исцели мя росою благодати
Твоей! Ты извел от воды, избавь от огня ра­
бов твоих!» — и шлем вдруг остыл. Ночью в
темницу Климента пришла София, вторая
мать его, в радости, что у нее такой наречен­
ный сын. Облобызав язвы и узы великого по­
бедителя, она омыла их, отерла кровь их и
перевязала. Потом Климент рассказал ей о
своих страданиях.
Вскоре, по повелению царя, Климента
послали в другой город, Амисию, а София
проводила его далеко за город, вместе с теми
детьми, которых когда-то, во время голода,
собрал Климент и воспитал. Некоторые из
них не захотели теперь расстаться с Климен­
том и были по дороге заколоты.
В Амисии Климента бросили в кипящую
известь; но, пробыв в ней сутки, он был най­
ден невредимым. Тогда после страшных ис­
тязаний, его привязали к раскаленному одру
и стали поливать кипящею серою и смолою.
Но он, покоясь без вреда как бы на мягкой
постели, уснул во время мучения сладким
сном и видел в сонном видении Христа Гос­
пода со множеством ангелов, Христос сказал:
«Не бойтеся, Я с вами!» Это же видение было
и Агафангелу, который от самого Рима был
неотлучно с Климентом, участвуя во всех
страданиях его.
После этих страданий снова отправили
мучеников к Максимиану, тогда находивше­

муся в Тарсе. Входя в Таре, Климент молил­
ся, чтоб Господь сподобил ему быть мучиму
за Христа все дни жизни своей, и получил
он тогда откровение, что с исполнившимися
годами мучения своего, — он проведет все­
го 28 лет в непрестанных страданиях. Здесь
они были ввержены в раскаленную печь, где
остались живы, затем провели четыре года в
темнице.
После заключения снова два мучителя ис­
тощали бесплодно, как и прежние, над муче­
никами ухищренную свою лютость, и снова
великая Божия сила побеждала для них есте­
ство. Они были приговорены к пожизненно­
му заключению в темницу; но, когда прибли­
зились к концу 28 лет, возвещенных в откро­
вении св. Клименту, их отправили в Анкиру.
Здесь сперва казнен был Агафангел.
Св. Климента же снова бросили в темни­
цу, ежедневно истязали здесь его, так что сте­
ны пропитались его кровью, и всякое утро
палачи находили его здоровым.
В ночь на крещение Господь навел сон на
стражей. Названая мать священномученика,
София, собрала к себе христиан — рабов и
воспитанных Климентом детей, пошли к
нему в темницу и беспрепятственно туда
проникли, так как единственный, не уснув­
ший из стражи был христианин и отпер
им двери. Разрешив мученика от уз, верные
повели его в церковь, где он совершил ли­
тургию и причастил всех. Поучив народ, он
предсказал, что вскоре прекратится гонение,
исчезнет идолопоклонство и процветет свя­
тая вера. Из церкви Климент прошел в дом
Софии и оставался здесь до 23 января.

Л к
БОЖЬЯ РАТЬ

Когда настал этот день, бывший в тот год
воскресным, свягценномученик в том же хра' ме служил божественную литургию. Об этом
узнал игемон, искавший епископа, и пошел
в храм. Св. Климент, предстоя престолу Божию, приносил бескровную жертву, когда
ворвался игемон с воинами. Один из воинов,
размахнувшись мечем, ударил сзади святи­
теля, и глава его пала на Божественный пре­
стол и на предложенные Дары, и бескровная
жертва и весь святой алтарь обагрились его
кровью.

БОЖЬЯ РАТЬ

ПРЕДСМЕРТНЫЕ
ДУМЫ
Святой Равноапостольный Кирилл

асцветала весна, и молодая жизнь об­
новившейся природы пробивалась по­
всюду среди задумчивых развалин веч­
ного города. Рим был все так же прекрасен,
весна как всякий год со дня творения — была
беспечна, сильна и радостна.
В это время в Риме медленно и тихо, как
свеча, догорающая перед иконою, угаса­
ла великая жизнь; доживал последние дни
утрудившийся великим апостольским под­
вигом просветитель славянских земель,
Константин-философ.
Еще недавно с великим торжеством пер­
восвященник римский и весь Рим выходили
навстречу апостолу славян, принесшему с
собою мощи священномученика Климента,
и долго потом один за другим люди, лю­
бившие Бога, приходили слушать рассказы
апостола о новопросвещенных странах, —
а теперь этот известный всем в Риме человек
отходил. С великою грустью следил за уга­
санием больного его старший брат, бывший
уже воеводою, пока Константин еще только
учился, и потом помощник его в его пропо­
веди. Но лик умирающего был светел. Когда
Господь явился ему с вестью о близком ис-

Р

Святой Равноапостольный Кирилл на миниатюре,
изображающей обретение мощей святого Климента.
Менологий императора Василия II. X в.

ходе, Константин надел свои лучшие одеж­
ды и ликовал духом; от детских лет искав
одного Бога, ради Него отказавшись от мир­
ской славы, которая открывалась ему, покор­
но совершив то трудное дело, на которое он
был призван, Константин с неизъяснимою
радостью ожидал начала новой жизни. Но,
как путник, окончив тягостный путь, огляды­
вается назад — так прожитая жизнь теперь,
когда все кончилось, проходила перед глаза­
ми Константина.
Детские годы в привольной веселой Солуни, любовь родителей, детская вера... Ему
семь лет. Его начинают учить. Чудный сон.

Видит он, что какой-то воевода собрал луч­
ших невест города и говорит юноше: «Вы­
бирай одну из них, чтоб она была тебе по­
мощницею в жизни». И он стал выбирать.
Среди них, не на первом месте, спокойно
стояла одна. Не описать словами ее кра­
соты, тишина дышала вокруг нее, ее взор
смотрел глубоко в душу, и становилось свет­
ло и отрадно под этим взором. Безменные
сокровища, украшавшие ее, меркли в сия­
нии ее лица. Он подошел к ней и услышал:
«София». «София, премудрость Божия»
шепчет умирающий имя той силы, которой
он служил. Вот, он начал учиться, и легко
дается ему премудрость, и из всех учите­
лей церковных больше всего он чтит тво­
рения святителя Григория Богослова. Его
детское сердце бьется великим восторгом,
и однажды, чтобы излить возбужденное в
его душе словами великого учителя Церкви
восторженное волнение, он на стене чертит
крест, а под крестом свою детскую молитву:
«Святитель Божий, Григорий Богослов, ты
телом был человек, а жизнью ангел; устами,
как серафим, ты славил Бога; твое учение
просветило вселенную, молю тебя — прими
меня. С верою и любовью прихожу я к тебе.
Будь учителем мне!» Все больше и больше
преуспевает отрок в разуме, до Царьграда
доходит слух о его способностях, и берут
его ко двору, в товарищи к его сверстнику,
царю Михаилу. Знаки внимания, которых
так жадно добиваются люди, придворные
отличие одно за другим сыплются на цар­
ского товарища, но только одна мудрость
занимает его душу.

И вот, озабоченный его мирскою участью,
чтоб закрепить его блестящую будущность,
воспитатель царя и Константина предлагает
ему в жены знатную девушку, богатейшую
наследницу. Но не к миру влечет Константи­
на, и он тайно бежит, и постригается в мона­
стыре. Проходит несколько месяцев первых
монашеских подвигов, и его нашли, и против
его воли возвращают в Царьград. Он принял
сан иерея. Много ученых трудов, состязания
о вере, и ради них далекие поездки, и снова
тихая, пустынная жизнь, молитвы, чтения.
А душа жаждет великого дела, которое заня­
ло бы все ее силы.
В далекую пустыню, где Константин жил
с братом своим Мефодием, приходит зов
из Царьграда, от патриарха и царя, и вот
начало новой жизни. Горячие молитвы об
успехе и благословении Божием на пропо­
ведь Евангелия среди славянских народов,
изучение славянских наречий. Вот, великое
чудо, которое подкрепляет веру Константи­
на, когда он приступал к трудам своим: тело
священномученика Климента, папы Римско­
го, много столетий почивавшее на дне мор­
ском, явлено верующим; ночью над тем ме­
стом моря, где лежали мощи, сияет светлый
столп, и святые мощи показываются на по­
верхности... Начинается проповедь. И отхо­
дящему вспоминаются и толпы народа, и от­
дельные лица, ему внимающие, и выражение
на этих лицах новых мыслей, пробуждаемых
его словами, и радостные для проповедника
обращения. Ему вспоминаются усилия ума.
его старательные доводы и то, как в самую
решительную минуту прений чувствовал он

вдохновение свыше. И еще вспоминаются
ему торжества крещения, незабвенные, до­
рогие, благодатные картины. Вот тот, неизъ­
яснимо радостный день, когда братья, соста­
вили славянскую азбуку, начертали с помо­
щью ее первые написанные на славянском
языке священные слова: «В начале бе Слово и
слово бе к Богу, и Бог бе Слово». А вот отъезд
с тех мест, где совершилось то великое дело
проповедания, и прибытие с частью мощей
св. Климента в Рим, торжественная встреча,
и потом звуки церковно-славянской службы,
оглашающие храмы той столицы, где про­
поведовали и пострадали первоверховные
апостолы вселенной.
И, расставаясь с жизнью, с людьми, с тою
земною великою Церковью, для которой
он так потрудился, об одном думал отхо­
дящий — об участи своего дела: останутся
ли верны просвещенные им народы его за­
ветам, сохранят ли они во всех искушениях
чистоту учения и целость веры?.. Дни прохо­
дили, вечность приближалась, и Константин
облечен был в схиму с именем Кирилла, под
которым он и известен православному миру.
В последний день своей жизни помолился
он Богу горячей мольбой.
«Господи Боже мой, — молился он, — Ты
составил все ангельские чины и бесплотные
силы, Ты распростер небо и основал землю, и
все существующее из небытия призвал к бы­
тию. Ты всегда и везде слушал волю боящих­
ся Тебя и хранящих заповеди Твои. Услыши
молитву мою и сохрани верное Твое стадо,
к которому Ты приставил меня, недостой­
ного раба Твоего. Избавь его от всякой без-

19
БОЖЬЯ РАТЬ

божной злобы и от еретических учений, хулящих Тебя. Возрасти во множестве Церковь
Твою, и в единомыслии сплоти людей Твоих,
в истинной вере и правом исповедании, ибо
это — Твой дар. Ты принял нас недостойных
на дело проповедания Твоего Евангелия, и
тех, кого Ты дал мне, я передаю Тебе. Устрой
их сильною десницею Твоею, покрой их кро­
вом крыл Твоих, чтоб все хвалили и славили
имя Твое, Отца и Сына и Святого Духа, во
веки Аминь».
Скрыты для людей на веки помыслы ото­
шедших праведников... Но, если прозрев­
ший взор в минуту разлучения души с телом
видит грядущее, быть может, перед взором
апостола славян, в последний его час, встала
далекая еще в будущем необозримая вели­
кая страна. Множество светлых храмов сияло
по ней, и торжественная песнь православных
колоколов неумолчно неслась над ее просто­
ром; виясь длинными лентами, как ее светло­
струйные, многоводные реки, блистая хоруг­
вями и окладами чудотворных прославлен­
ных икон, шли по ней крестные ходы; среди
зелени ее задумчивых, дремучих лесов, поды­
мались белые стены и золотые маковки мо­
настырей; зорко глядели в даль святые вожди
той земли, населял ее терпеливый, смирен­
ный народ-Богоносец, и невидимо ходил по
той земле, благословляя, Христос.

МУЧЕНИК КОДРАТ

никомидийский
царствование Римского Императора
Декия, в Никомидии жил ревностный
христианин Кодрат. Он был известен
и знатностью рода, и прекрасною внешно­
стью, и богатством, а больше всего — благо­
честием и добрыми делами своими.
Когда император воздвиг гонение, и мно­
жество христиан, схваченных в окрестных
городах, были заключены в Никомидии, а
многие бежали от мучителей в пустыню, в
это время Кодрат бесстрашно обходил тем­
ницы, утешал и служил имением своим за­
ключенным христианам и увещевал их дерз­
новенно переносить страдания, напоминая о
вечном воздаянии.
Назначен был день суда над христиана­
ми, и царский сановник Перенний воссел
среди площади и повелел собранным перед
ним христианам каждому назвать свое имя.
И при этом повелении невольный страх
охватил некоторых верующих и сказался во
внезапной бледности лиц.
Кодрат стоял на площади как зритель и
видел смущение, произведенное голосом
игемона.
Боясь за своих единоверцев, чтоб страх
мук не привел их к измене, распаляемый
ревностью о Боге, он громко воскликнул:

В

Мученичество христиан. 1897.
Худ. Генрих Семирадский

«Называемся мы христианами; саном —
рабы Господа Иисуса Христа, невидимого
Бога; а град и отечество наше — небо, куда
вселяет Бог уповающих на Него. Вот тебе от­
вет!»
С удивлением внимал Перенний бес­
страшным словам Кодрата, и когда тот
умолк, приказал схватить его и поставить
перед собою. Но Кодрат сам, расталкивая
толпу, спешно приблизился к гонителю и
стал перед ним. Весь народ не отрывал глаз
от мужественного исповедника, а он осенил
себя крестным знамением и вещал: «Вот, не
насилием, а сам, по своей воле, пришел я к
тебе сказать тебе слово о моей братии и во­
оружиться против диавола. Твори скорей,
что замыслил, и узнай, что мы — непобеди­
мые воины Христовы».
Перенний вопросил Кодрата об имени
его, но, умалчивая перед игемоном о знат­

ности своей, исповедник назвал себя снова
«христианином».
Пораженный благородным видом Ко­
драта, игемон стал прельщать его земными
благами, чтоб он поклонился богам, но ис­
поведник с великою силою отверг это пред­
ложение и произнес хулы на богов. Тогда му­
читель велел бить его воловьими жилами и
требовал, чтоб он назвал себя. Молча стоял
под ударами Кодрат, и только через других
мог, наконец, игемон узнать его имя. Он не­
медленно прекратил истязания и укорял му­
ченика за то, что он скрыл свое знатное имя
и бесчестил это имя тем, что он христианин.
На новые увещания игемона так же бес­
страшно отвечал Кодрат, и тогда опять нача­
лись мучения. Палачи сменяли один другого,
устав наносить удары, кровь текла потоком,
и мясо падало кусками на землю. А мученик
громко молился: «Слава Тебе, Господи Иису­
се Христе, давшему мне страдать за Тебя. Ис­
полни меня Духа Святого Твоего и утверди
меня — сохранить веру мою непоколебимо.
Буди помощник мне. Ныне время помощи
Твоей, ныне час заступления Твоего. Про­
славь во мне имя Твое и приведи меня к не­
бесному Отцу Твоему!»
День склонился к вечеру, и Кодрата с про­
чими христианами ввергли в темницу, где он
пробыл много дней.
Кучи гвоздей были рассыпаны ему вместо
ложа, и тяжелый камень навален на грудь, и
тяжелые железные полосы на руки и ноги.
И, с помощью благодати Божией, мученик
терпел эти страдания, которые казались
выше сил человеческих.

/Ш \
23 N.
БОЖЬЯ РАТЬ

Прошло много дней. Перенний, находившейся в Никее, велел прислать к себе никомидийских мучеников, чтоб принудить их к
жертве. Храм был полон; игемон ждал, ког­
да ввели христиан. Впереди шел чудесно ис­
целенный Христом Кодрат, сияя свежестью
сил и радостным выражением лица.
С ужасом взирал игемон на исповедника;
но, придя в себя, опять стал уговаривать его
принести жертву богам.
— Смотри, — говорил игемон, указывая
на некоторых слабодушных, изменивших
от страха вере. — Смотри, сколько христиан
принесли жертву. Что же: ты считаешь, себя
лучше их всех?
— Да, — отвечал Кодрат: я — лучше всех,
отступившихся от Господа и Создателя свое­
го. — Вслед затем мученик просил развязать
его. Думая, что он, наконец, склонился к
идолопоклонству, игемон разрешил, но му­
ченик, оставшись свободным, устремился к
идолам, свергнул их с пьедесталов и разбил.
Разгневанный игемон приказал повесить
мученика среди храма и строгать острым
железом.
В невыносимых угрызениях совести стоя­
ли отвергшиеся веры христиане, и среди мук
Кодрат обличал их, грозил вечным осужде­
нием и увещевал покаяться. Тогда от слов
и от живого примера мученика решимость
возродилась в них, и, пав перед ним на коле­
ни, они молили его — научить их.
Великою радостью исполнился мученик,
видя их слезы, и сказал им: «Дерзайте, бра­
тия! Милостив Христос Господь. Припадите
к Нему, рыдая и каясь; станьте крепко во ис-

поведании Христовом и кровью своею очи­
стите грех свой!» Все они поверглись тогда
на землю, в великой тоске жгучего раская­
ния и, посыпав пеплом главу, били себя в
грудь каменьями. Так силен был плач их,
что на него стеклась вся Ником идия — и вся
удивлялась их новому мужеству. Кодрата
стали за то опалять горящими свечами по
остроганным ребрам, а он молился, да бла­
гоприятно примет Бог вновь обратившихся
к Нему.
И в конце молитвы воззвал он: «Возьми
душу мою за их души; но помилуй их!»
И, когда раздалась эта молитва любви, па­
лачи пали на землю — и светлое облако со­
шло на Кодрата и на христиан, за которых
он молился. А повсюду вокруг, на язычников
спустилась тьма, и ужас объял их; казалось,
что весь город вдруг рухнет. Все молчало
перед этим таинством природы, и в этом
молчании христианская дружина слышала
голоса ангелов, славивших Бога. И, когда ра­
зошлась тьма, висевшая два часа, язычники
стали видеть небесный свет.
Кодрат опять был заключен в темницу.
Наутро игемон велел всех христиан развести
по их городам и там передать сожжению, а
Кодрата пока водить за собою.
Когда игемон дошел до Анамии, и Кодрат
снова отказался принести жертву богам, иге­
мон недоумевал, какое изобрести ему муче­
ние, потому что тело страстотерпца было
почти все сострогано, и оставались одни ко­
сти. Мученика бросили в глубокий ров, на­
полненный гадами, но он пребывал там без
вреда. Тогда игемон взял его с собою дальше,

в Кесарию. Снова он стал мучить его тут, и,
пораженный силою его, воскликнул, что Ко­
драт обладаем бесами.
«Нет, — воскликнул страстотерпец, —
я повелеваю им силою Христа моего, и вся
сила преисподняя боится меня и трепещет,
видя на мне страшное и непобедимое знаме­
ние Иисуса Христа». И, помолчав, он громко
произнес хвалу: «Слава Отцу и Сыну и Свя­
тому Духу ныне и присно и во веки веков».
И в ответ толпа, в которой было много хри­
стиан, воскликнула «Аминь!»
В ярости игемон схватил двух честных му­
жей, стоявших в толпе, Саторина и Руфина.
Они просили молитв Кодрата о помощи Божией, и он громко молился о них, пока их не
замучили.
Долго из города в город волочил за собою
мученика игемон. Когда приблизились к
Геллеспонту, множество народу вышло буд­
то бы на встречу игемона, а в самом деле для
того, чтоб видеть и восхвалить святого муче­
ника Кодрата, слава о котором разошлась
далеко, по всему христианскому миру.
В последний день страдания его игемон
велел накалить железный одр и поставить
среди лютого огня. Кодрата привезли при­
вязанным к колеснице, потому что от него
оставались только останки человеческие. Но,
укрепившись Божиею силою, он сам вошел
в огонь и, осенив себя крестным знамением,
лег на разженном одре, как на мягкой по­
стели. Огонь для него издавал только живи­
тельную теплоту, и когда слуги лили на него
страшно трещавшую смолу и масло, — он
говорил игемону: «Как хорошо, что ты дал

БОЖЬЯ РАТЬ

/£\

мне, уставшему в пути, успокоиться на мяг­
ком ложе».
Долго невредимо пребывал он среди огня,
и, наконец, игемон повелел отсечь ему голо­
ву. Уже без поддержки, один, полный сил
встал мученик из огня и, воспевая псалмы,
подошел к месту казни.
Тут мученик Кодрат поблагодарил Бога
и преклонил под меч свою святую главу. Он
увенчался победным венцом в день десятого
марта.

МАТЬ МУЧЕНИКА
еоклия, жившая в Пергии Памфилийской, вдова сенатора и патри­
ция, посвятила свою жизнь своему
единственному сыну. Это был долгождан­
ный ее ребенок. Много лет не было у нее де­
тей, и она неотступно молила Бога посетить
ее милостью чадородия. Ее молитва была
услышана; но за несколько недель до рожде­
ния сына — муж Феоклии умер, оставив ей
большое богатство и трудную обязанность
вскормить и воспитать младенца.
С тихою радостью и смирением встрети­
ла вдова рождение сына, и так же горячо,
как молилась о рождении его, теперь — над
колыбелью его просила Бога, чтобы ее мла­
денец сделался угодным Ему. К этому были
направлены все мысли матери.
Каллиопий (так звали ее сына) рос среди
тех бытовых условий, какие окружали всех
вообще ревностных христиан первых веков.
Это были дни, когда всякий шаг в жизни
христиан был проникнут мыслию о Христе
и Его заповедях; когда все, что есть в жизни
ложного, тщетного, недостойного, избега­
лось христианами с непреклонным старани­
ем. В богатых и знатных семьях, где, может
быть, только второе поколение было христи­
анским, все то, чем жили языческие предки,
было отвергнуто и позабыто, а новые веяния

Ф

Христианские мученики во времена Нерона,
65 год н.э. Конец XIX в. Худ. Эжен Тирон

и требования христианского закона были во
всей силе. Вместо прежних молодых вель­
мож, блестящих с виду, но легкомысленных
душой, слабых, носивших в себе задатки бес­
численных пороков, христианские знатные
семьи выставляли крепких духом юношей,
чистых, самоотверженных, любящих и гото­
вых отдать все блага мира и жизнь за испове­
дание Христа. Таким вырос и Каллиопий.
Рассказы о священных людях, прославив­
ших собою Церковь, рассказы не из дальних
веков и по книгам, а из первых уст, от оче­
видцев, слухи о гонениях, имена мучеников,
носившиеся в устах христиан, и чудные по­
вести о несокрушимой силе христианского
духа, о величавых проявлениях веры, о чуде­
сах, блиставших среди крови, огня и пыток,

на аренах, на площадях, и влекших за собою
крики за мгновение перед тем враждебной
христианству толпы: «мы веруем, мы хри­
стиане!» и кровавое затем крещение этих
людей, — в таком воздухе развивалась душа
Каллиопия. И, как затаенное желание и лю­
бимая, может быть, бессознательная мечта,
в его воображении рисовались не мрамор­
ные виллы на голубой поверхности моря, не
роскошные пиры на удивление Риму, не ко­
лесницы и ристалища, не милости цезаря, а
терн и крест Христа, — страдания и пальмы
мученичества.
Каллиопий уже оканчивал свое образова­
ние, когда в той области, где он жил, было
объявлено гонение на христиан. Матери его
стало известно, что на Каллиопия, по его
знатности, велено обратить особое внима­
ние. По слову евангельскому: «Если гонят вас
в одном городе, идите в другой» Феоклия ре­
шила отправить сына в Киликию. Наскоро,
в один день, сделаны были приготовления;
казначею и слугам для сопровождения мо­
лодого господина отсчитано много золота на
издержки. Ночью Каллиопий должен был
ехать.
Мать и сын были одни.
Оставалось несколько минуть до отъезда.
Мать вглядывалась в последний раз в милые
черты сына. Все уже было сказано, — боль­
ше не было слов, и все слова казались такими
слабыми и ничтожными.
Каллиопий, держа в своей руке руку ма­
тери, взором прощался с этой комнатой, где
он вырос и учился, где Бог слышал его пер­
вые молитвы:

«О мать, — прошептал он, — я хочу уне­
сти это все с собой; мое, детство, все, что
здесь было, эту лампаду перед Распятым —
вернется ли это? — Он прижался к груди
матери головой. Скорбь по тому, что он лю­
бил тут, на земле, охватила его. — Я знаю,
продолжал он: там лучше; но если б можно
было, без тревог и изгнания, продолжать это
безгрешное, святое — наши молитвы и ми­
лостыни — хоть не надолго!.. Мне тяжело».
— Желанный мой, нам нужно страдать!
Ведь, было блаженство без облаков и без
тени горя в райских садах, — мы отреклись
от него. А теперь все здесь растворено печа­
лью. «Туда, Каллиопий, туда!» восторжен­
но воскликнула Феоклия, указывая на небо,
«где нет разлуки и гонений, и матери не от­
рывают от сердца любимых сыновей. По­
верь теперь Христу: еще не явилось, еще не
открылось, непонятно нашему людскому
сердцу, какая будет там радость. Поверь ему
беззаветно, — и Он приведет тебя к Себе. Не
бойся, Каллиопий: Его слово верно, — Он с
тобою навеки!»
Юношу укрепили эти слова. Он стоял те­
перь спокойный и твердый.
Мать молча осенила его крестом, молча
прижала в последний раз к сердцу. Старший
из свиты ее сына уже ждал за порогом.
Она взяла в последний раз в свои руки до­
рогую голову и смотрела в его глаза.
«Ступай, — мать с тобой!» прошептала
она слабеющим голосом; он оторвался от
нее; она еще раз, уже издали, осенила его
крестным знамением и, когда он выходил,
собрав последние силы, сказала ему:

«Не посрами своей веры!»
Занавес опустилась за ним, — и мать упа­
ла без чувств перед распятием, Каллиопий
отъезжал от родного дома.
В Помпеополе Киликийском шли вели­
кие празднества в честь кумиров, когда при­
был туда Каллиопий.
Нарядная толпа, стремившаяся по ули­
цам, разукрашенные дома, оживленные
лица, праздничный говор — все это удивило
юношу, и он, подойдя к одной кучке граж­
дан, спросил, почему в городе такое лико­
вание.
— Ты, видно, приезжий, — ответили ему:
наш градоправитель, Максим, учредил се­
годня жертвы, пляски и игры в честь наших
великих богов. Мы все пируем — зовем и
тебя, ликовать с нами.
Тщетно хотел увлечь за собою юношу стар­
ший из приставленных к нему рабов. Глаза
Каллиопия разгорелись, он выпрямился и,
смело глядя на толпу, произнес:
— Я — христианин и, когда я праздную
дни моего Христа, я отмечаю их постом, а не
пляской. Нет мне части в ваших ликованиях;
никогда уста, славящие Христа, не воздадут
хвалы скверным идолам.
Толпа с негодованием слушала юношу и
повлекла его к градоначальнику.
— Кто ты? — спросил он Каллиопия.
— Я христианин, а имя мне Каллиопий.
— Отчего ты один отказываешься участво­
вать в нашем празднике?
— Оттого что я знаю истину и стремлюсь
к свету, а ваши боги — ложь, и вы живете во
мраке.

— Юноша! Твои молодые годы не извинят
тебе твою дерзость. Кто ты такой, откуда?
— Я из Пергии Памфилийской, из сена­
торского и патрицианского рода. Но самое
мне дорогое — то, что я христианин!
— Родители твои?
— Отец уже умер, мать жива.
— Юноша, я знаю теперь, кто ты. Велико
твое преступление; но велика к тебе и ми­
лость богов, так щедро наделивших тебя и
знатностью, и богатством, и красотой. Кля­
нусь Юпитером, если ты поклонишься бо­
гам, я забуду твою вину, прощу тебя и дам
тебе в жены мою единственную дочь.
— Если б я хотел жениться, — отвечал
Каллиопий, — я бы мог взять за себя твою
дочь и поселить ее в доме матери моей, по­
тому что не нуждаюсь в твоем богатстве; но
знай, что я обещал моему Христу сохранить
нетленным мое девство; твори, что хочешь:
я — христианин.
Жестоким мукам был подвергнуть Кал­
лиопий. Под ударами оловянных прутьев он
восклицал:
— Благодарю Тебя, Христос мой, что Ты
сподобил меня страдать за Тебя.
— Поклонись богам, — сказал подошед­
ший к мученику Максим, — и ты снова уви­
дишь родину и мать: взгляни на свои стра­
дания.
— Я гляжу на сладость будущего моего
покоя и не чувствую мук. А здесь я не один:
правоверная Церковь Христова — матерь
моя, и царство небесное, к которому я при­
ближаюсь, — вот моя отчизна. Я буду стра­
дать, и чем тяжелей будет мука, тем будет

мне отрадней: я жажду венца, а никто не бы­
вает увенчан, если не пострадает.
Тогда изобрели новое мучение: страшным
колесом, с острыми ножами стали терзать
мученику тело, а снизу его палили жарким
огнем. И когда страдания превзошли меру,
мученик возопил к Богу:
— Христос, приди на помощь рабу Тво­
ему, чтоб до конца прославилось во мне
недостойном святое имя Твое, чтоб увида­
ли все, что не посрамятся уповающие на
Тебя!
И вот, предстал ангел Господень — и пога­
сил огонь, и остановил колесо. Тело мучени­
ка обливалось кровью, и сквозь истерзанное
и прожженное мясо зияли кости — и, когда
его отвязали от орудия пыток, народ, в ужасе
смотря на терпение этого знатного юноши,
воскликнул: «О неправедный суд, велик этот
отрок!»
Каллиопия бросили в темницу.
Он знал, что теперь близок его конец, что
та участь мученика, о которой он слышал с
детства, — исполнилась над ним, что про­
шлая жизнь отошла навсегда и все дышит
новым, — и он был готов. Покидаемая земля,
мирское счастье, богатство, известность, кра­
соты природы, знание — все казалось бес­
конечно малым перед тем, что открывалось
ему.
И в эти последние часы об одном он ду­
мал еще на земле.
«Мать, мать!» — шептал он слабым голо­
сом. Ему хотелось, чтоб она была тут и благо­
словила его подвиг, и чтоб видела, как уми­
рает он, верный ее завету.

И его желание исполнилось. До матери
дошла весть о сыне. Тогда она написала по­
следнюю свою волю о своем имуществе, от­
пустила на свободу рабов. Золото и серебро
и все ценное раздала нищим, а недвижимое
имение — села, виноградники, нивы — от­
писала на Церковь и, оставив отечество свое,
поспешила в Киликию к сыну, страдавшему
за Христа.
Подкупив стражу, она проникла в тем­
ницу. Сын поднял на нее глаза и слабо
прошептал: «О, мать, хорошо, что ты при­
шла». Больше ничего он не мог сказать, но
в этих словах была слышна невыразимая
радость.
А она преклонилась перед ним, упав на
колени, и вытирала гной его ран, говоря:
«Блаженна я, что видела мученичество сына
моего!» И всю ночь она сидела у ног его, и
читала ему молитвы, и пела те христианские
песни, которые пела ему в детстве. Она была
с ним теперь неразлучна и передавала его
прямо в руки Божии.
В полночь великий свет заблистал в тем­
нице, и был голос: «Вы святые исповедники
Божии, вы оставили отечество и имение, и
страждете со Христом».
Настало утро. То был великий четверг —
день Тайной Вечери.
Каллиопий был приговорен к распятию.
Когда его распинали, мать его дала воинам
золота, чтоб распяли они ее сына стремглав,
потому что считала его недостойным быть
распятым как Христос.
Все время мучения его она стояла при кре­
сте, укрепляя его своими словами. В третий

Лк
БОЖЬЯ РАТЬ

час дня, в пятницу, с неба раздался голос:
«Приди, согражданин Христов, сонаследник
святых!» — и тогда душа Каллиопия отошла
к небу.
Мать приняла на руки его тело по снятии
с креста. Она прильнула к его груди, обняла
его голову и, прославив Бога, предала дух.

ПРЕПОДОБНЫЙ
САМПСОН СТРАННО
ПРИИМЕЦ
еликий во святых Сампсон, чье имя
славилось повсюду, происходил из
славного и древнего города Рима и ро­
дился от честных, богатых и знатных родите­
лей, ведших свой род от царского дома.
Наученный внешним знаниям, он усвоил
себе и врачебное искусство — не ради нуж­
ды или какой-нибудь корысти, — потому
что ему было довольно своего богатства, —
но для того, чтобы не жить в праздности, и
чтобы для Бога знанием своим служить бед­
ным.
И он исцелял страдавших неисцелимыми
болезнями, ибо к его врачебному искусству
ради его добродетели и веры приложилась
благодать Божия, действующая целебно:
имел он разумение священного писания и,
упражняясь в чтении святых книг, исполнял­
ся верою, любовию и надеждою Христовою.
Когда преставились родители его, остав­
ляя ему большое богатство, — он продолжал
свое дело и стал раздавать скоро гибнущие
временные богатства для приобретения не­
тленных вечных, следуя евангельскому сло­
ву. Подавал он милостыню щедро, обеими
руками удовлетворяя нужды нищих и алчу-

В

Преподобный Сампсон Странноприимец на иконе
XIX в.

щих. Милосердие сроднилось и сжилось с
ним. Желая управить себя к смиреннейшему
житию, он отпустил на свободу все множе­
ство рабов своих, ибо какая была тому нужда
в рабах, кто сам стал искренним и истинным
рабом Господним? Итак, отрешившись от
богатства, которое тяготило его, как узы, он
довольствовался одною одеждою и верев­
кою вместо пояса, и жаждая обогатить душу

свою духовным богатством, презрел мир и
то, что в мире, и, подражая Христу, сделался
странником: покинул Рим — и поселился в
пустыне. Но Бог, желавший, чтобы он при­
нес пользу многим, привел его из пустыни в
новый Рим — Константинополь, где он на­
шел себе пристанище и жил, служа странни­
кам и нищим, принимая к себе немощных и
не только облегчая лечением недуги их, но
давая им на дом и пищу, с таким усердием,
что, казалось, милосердие сжилось и слилось
с ним. Как солнцу свойственно освещать и
огню опалять: так казалось угодным Самп­
сону крайнее усердие к нищим, больными
странникам.
И Бог, благословляющий любовь к ближ­
нему, ради Него творимую, и относящий к
Себе то, что делается кем для нищих, укре­
плял труды раба Своего великими чудесами,
содеваемыми над больными: Сампсон чу­
десно исцелял всех больных неизлечимыми
болезнями, которых принимал в свой дом.
И хотя он скрывал действовавшую в нем бла­
годать и силу, но стал известен всем, как муж,
сияющий светом добрых дел и восшедший к
совершенному богоугождению. И патриарх
призвал его к себе и, невзирая на отказ, ру­
коположил во пресвитера.
Слава о добродетелях его дошла и до цар­
ских палат. Царь Юстиниан впал в мучитель­
ную и неисцелимую болезнь. Было призвано
множество врачей и, окружив больного царя,
они много, по обычаю своему, спорили меж­
ду собою и долго подавали ему надежду на
исцеление лишь словами, а на деле не могли
ни уврачевать его, ни облегчить страданий.

И по всем странам Греции и Рима искали
искуснейших врачей, и не нашлось ни одно­
го, кто мог бы помочь царю, в нестерпимом
его недуге. Разгневался царь, повелел про­
гнать всех врачей со своих глаз, а сам обра­
тился к Богу, источнику исцелений, и созда­
телю всей твари, Ему одному вручил себя и
со слезами искал у Него помощи. Не презрел
Бог прилежного и слезного моления царева.
В тонком сне увидел он толпу врачей, тор­
жественно ему предстоящих, облеченных в
светлые одежды. И некий светоносный юно­
ша показывал ему каждого из врачей, кто
какого сана, и между ними показал одного,
смиренного лицом, с седыми волосами, во
священнической ризе и, похваляя его царю,
сказал: «сей, а не иной, о царь, может исце­
лить тебя от смертоносной болезни». Про­
снувшись, радовался царь тому видению,
которое подало ему надежду на выздоровле­
ние и благодарил Бога. Сохраняя в памяти
образ виденного им в явлении мужа, он ве­
лел призвать к себе снова всех врачей, и ис­
кал среди них того человека, но, не найдя, —
был в великой печали. Тогда приказал еще
внимательнее искать того врача и описывал
его наружность, обещая награды и почести
тому, кто найдет его.
После долгих бесплодных поисков один
из царских слуг, лично известный царю и
дружный с Сампсоном, узнал Сампсона в
описании царя и сказал ему о том.
Когда, по приглашению царскому, Самп­
сон вошел в царскую палату, царь признал
в нем того, кого видел в сонном видении. Он
быстро встал со своего места, и подбежав к

нему, обнял его, лобзая не только уста, но и
руки старца, и говоря: «во истину, отче, ты
тот, кого явил мне во сне Бог — и тобою обе­
щал мне подать здравие». Он ввел его в свою
ложницу и наслаждался лицезрением его,
прилагая к своим глазам и орошая слезами
его руки, от которых он надеялся получить
исцеление.
Блаженный Сампсон был огорчен столь
великим царским смирением и с кротостью
сказал: «Не делай так; не унижай себя без­
мерным смирением, чтоб не ввести меня в
гордыню, чтоб не быть виновником моего
осуждения. В чем превосхожу я прочих лю­
дей, я, нищий и грешный, требующий сам
милостивого Христова призрения к исцеле­
нию грехов? Немощен я. Но твоя великая в
Бога вера и теплое упование преклонит на
милость Христа Царя и исцелит тебя. Ибо
Он может творить все, что хочет». После
этих слов Сампсон коснулся рукою стражду­
щей части, как бы прилагая врачевства, чтоб
утаить свой дар исцелений, и от одного при­
косновения его было облегчение болезни и
скорое исцеление.
Получив совершенное исцеление, царь
радовался не только об исцелении, но и о
том, что сподобился видеть такого богоугод­
ного мужа.
Чтобы отблагодарить святого, царь давал
ему много злата и серебра, но святой сказал:
«Царь, у меня было прежде много злата и
серебра и других имений. Но все то оставил
я ради Христа, чтоб стяжать вечные небес­
ные блага. Если же хочешь ты мне грешному
явить благость твою, то вот что сделай ради

БОЖЬЯ РАТЬ

Преподобный Сампсон Странноприимец на иконе
1892 г.

Бога и ради спасения твоего. Устрой мне при
дворце твоем дом, где бы я мог успокаивать
немощных и странных, которым привык я
служить; этим ты исходатайствуешь себе у
Бога вечное воздаяние и утешишь мою ста­
рость».
Царь вменил этот совет Сампсона скорее
в великий дар себе, чем в просьбу, и прика­
зал выстроить странноприимницу и больни­
цу, как хотел того праведник. Вскоре здание
было готово, и царь отписал на него много
имений на нужды успокаиваемых там стран­
ников и врачевание больных. Еще много лет
провел Сампсон в обычной службе странноприимства и врачевания и, достигнув глубо­
кой старости, изнемог телом и заболел по­
следним недугом.
Когда душа его разлучилась от тела, он
был светел лицом, ни мало не скорбя о
смерти, как скорбят души, обремененные
плотскими, мирскими заботами, одержи­
мые грехами, трепещущие конца. Он знал,
Кто призывает его, от каких трудов, к како­
му упокоению и какая отрада ожидала его
душу. Итак, богоугодная душа его отошла в
небесные селения, а тело погребено в храме
святого мученика Мокия, из рода которого
происходил угодник Божий Сампсон теле­
сным рождением и которому наследником
был по духовным добродетелям.
Дивные чудеса совершались у цельбоносного и мироточивого гроба Сампсона стран­
ноприимца. Из больницы его устроили
церковь, и при той церкви воздвигли новую
больницу и странноприимную. И был обы­
чай у верующих: кто впадал в недуг, прика­

зывал отнести себя в больницу святого Самп­
сона и там, по вере, получал исцеление.
Среди многих других чудес, сохранилось
описание того, как избавил преп. Сампсон
от пожара свою больницу.
Случился в Царьграде пожар, начавший­
ся от церкви святой Софии, столь сильный,
что не было возможности угасить его, и пы­
лали по всему городу и роскошные чертоги,
и прекрасные общественные здания.
Дошел неугасимый пламень и до странноприимницы преподобного Сампсона, но,
окружив ее кольцом, огненный вихрь не мог
ее прикоснуться, и дом стоял среди огненно­
го моря, как неопалимая купина. И многие
видели над зданием преподобного Сампсо­
на, спешно обходящего кругом всю ограду и
со властью запрещающего бурному пламе­
ни, — и огонь, как бы стыдясь святого лика
его, повиновался, велению и отходил дальше
и дальше. Потом внезапно нашли тучи, про­
лился обильный дождь, и весь пожар царе­
градский угас молитвами святого...

СВЯТАЯ ВЕЛИКО­
МУЧЕНИЦА МАРИНА
тец Марины был идольский жрец в
Антиохии Писидийской. Свою дочь,
осиротевшую еще в пеленах, он пору­
чил воспитательнице, жившей в некотором
расстоянии от города. Еще в юном возрасте
удивляла Марина людей необыкновенною
красотою своей и разумом.
В то время было гонение на христиан; но
они, хотя и скрывались, продолжали, одна­
ко, проповедовать веру. Услыхала и Марина,
двенадцатилетняя тогда отроковица, слово
спасения от одного из таких проповедников,
которых имена остались навсегда скрыты.
Глубоко запало это слово в чистое сердце,
и разгорелось оно Божественною любовью.
Одного стала желать и искать она: как бы
больше услышать о Христе. Она не стыди­
лась исповедовать свою веру, хотя и не была
крещена, так как найти священника было
трудно. И зная, что многие мученики, поло­
жившие жизнь за Христа, крестились в сво­
ей мученической крови, она хотела стать их
подражательницею, пролить кровь за веру и
в этой крови принять великое таинство кре­
щения.
Однажды, когда Марине исполнилось
пятнадцать лет, она пошла в поле взглянуть
на стадо своего отца и встретила по дороге

О

БОЖЬЯ РАТЬ

/к

Святая великомученица Марина на византийской
иконе XV в.

епарха восточных стран Олимврия, лютого
гонителя христиан, направлявшегося в Ан­
тиохию. Красота Марины поразила его, и,
остановив коня, он стал расспрашивать ее об
ее роде.
Тихо и скромно отвечала она ему и не
скрывала от него своей веры. Ее слова еще
усилили то обаяние, которое произвела она
на епарха, и последний, надеясь склонить
ее к отречению от Христа и затем вступить
с нею в брак, приказал своим воинам от­
вести ее в город. Дорогой Марина громко
молилась, чтоб Господь умудрил и укрепил
ее Своею благодатью в предстоящем ей ис­
поведании.
В тот же день епарх вверг в темницу
всех найденных им христиан, а на следую­
щее утро перед народом назначил суд Ма­
рине.
На суде Олимврий увещевал Марину
принести жертву богам, говорил ей о тех по­
честях, славе и счастье, которые ждут ее, если
она станет его супругою, и о том, как погиб­
нет ее красота, молодость и жизнь, если его
воля не будет исполнена.
«Не думай устрашить меня, — отвечала
ему на все Марина, — твоими угрозами.
Я готова на муки и смерть. Тот, на Кого на­
деюсь я, укрепит меня, а что говоришь ты
мне о супружестве, и о чести, славе, богат­
стве, это в моих глазах невыразимо мерз­
ко...».
В ярости приказал епарх распростер­
тую Марину бить прутьями. Тело ее рас­
седалось от ран, и кровь из язв текла по­
токами и обагряла землю; жалость объяла

народ, и многие плакали. А мученица, в
восторженной молитве, не чувствовала
страданий, и удары падали на нее точно
на чужое тело.
— Марина! Это только начало твоих
мук, — вскричал епарх, и, если ты не поко­
ришься, — хуже будет тебе.
— Твори свое дело. Христос посрамит
тебя, — ответила она.
И, пригвоздив Марину к помосту, ее нача­
ли строгать железными трезубцами. Плоть
кусками падала на землю, и кости мученицы
обнажились, но невыразимой силы исполни­
лась молитва ее о небесной помощи. В ужа­
се отвратил епарх свое лицо от страшного
зрелища; но непреклонна была вера и воля
Марины. Ничего не достигнув, Олимврий
приказал ввергнуть мученицу в глубокую и
мрачную темницу, куда помещали осужден­
ных на казнь.
Одна была там Марина, и с теплою душою
помолилась она к Богу:
— Боже вышний! Тебе со страхом пред­
стоят небесные силы, и все создание Твоею
всемощною силой держится, изменяется
и обновляется. Ты, Владыко, с высоты не­
бесной, с престола славы Твоей, призри
на меня, смиренную и недостойную Твою
рабу. На тебя я уповаю, к Тебе я прибегла и
за имя Твое стражду. Призри, исцели уяз­
вленное и растерзанное тело мое, и обнови
душу мою, и приведи ее в Царство Твое.
Дай мне одолеть и попрать врага и стереть
силу его Твоею непобедимою силою, чтоб
надо мною прославилось на век святое Твое
имя!»

Ночь длилась и все сильнее и дерзно­
веннее к Богу становилась молитва му­
ченицы, и всею силою, в неизмеримой
злобе, обрушился на нее враг спасения,
устрашая ее ужасными, невыносимыми
зраками. Но силою креста осенила себя
Марина, — и пало перед этой силою ко­
варство врага, и облистал мученицу свет
небесный.
Крыша темничная исчезла, и солнце­
образные лучи спустились на голову Мари­
ны, и над лучами поднялся великий крест,
сияющий неизреченным светом, а над кре­
стом парила белая, как снег, голубица; голу­
бица сказала ей: «Радуйся, Марина, разумная
голубица Христова! Радуйся, — ты победила
врага злобного! Радуйся и веселись, дочь Сио­
на горнего, потому что пришел день веселия
твоего!»
Неизреченная радость переполнила
сердце Марины, и растерзанное тело ее
исцелилось; она чувствовала, как в язвах
ее вырастает плоть, и кожа покрывает ее,
и прекратились для нее все страдания и
болезни, и стала она здорова и прекрасна,
как прежде. И в торжественном радовании
исцеления своего встретила Марина утро
казни.
Поражен был народ и епарх чудом ис­
целения мученицы, и в злобе за новое все­
народное исповедание ею веры, повелел
Олимврий жечь Марину огнем. И, когда ее
тело обожглось как уголь, и уже немного
оставалось в ней жизни, она воззвала: «Го­
споди, Ты сподобил меня за имя Твое святое
пройти через огонь, дай же мне пройти и

сквозь воду святого крещения, и потом, омовенную от грехов, введи меня в покой Твой!»
Мучитель слышал, как мученица упомяну­
ла о воде, сказал: «Окаянная хочет пить. Мы
напоим ее». И он велел принести глубокий,
полный воды чан и, связав мученицу, велел
бросить ее туда, чтоб она потонула. Когда
ввергали Марину в воду, она велегласно мо­
лилась: «Господи Иисусе Христе, разреша­
ющий узы смерти и ада и восставляющий
из гробов мановением Божественной силы
Твоей, призри на рабу Твою и расторгни
узы мои, и да будет мне вода эта в желаемое
святое крещение!»
Когда ввергли мученицу в воду, потряс­
лась внезапно земля и распались на Марине
узы; в то же время над ее головой заблистал
луч неизреченного света и явилась виденная
ею прежде белая голубица, солнцеобраз­
ная, с золотым венцом в клюве, и парила
над ней, то опускаясь и касаясь головы ее, то
взлетая на высоту. И столп огненный под­
нялся с земли до неба и на столпе кристал­
ловидный крест, горевший светлым сияни­
ем, и голубица, взлетев, села вверху креста.
И был глас свыше, всем слышимый: «Мир
тебе, невеста Христова Марина! Послан тебе
венец неувядаемой славы от руки Господ­
ней, и вселишься ты со святыми в Царствии
небесном».
Видя это неизглаголанное чудо и мучени­
цу, окруженную небесною славою, множе­
ство людей уверовало и громко исповеда­
ло Христа. И в ярости повелел перебить их
епарх, и крестилось тогда кровью во Христа
пятнадцать тысяч.

БОЖЬЯ РАТЬ

Лк

Осужденная на казнь мечом, убеждала
Марина народ познать истинного Бога, и
во время предсмертной молитвы ее Сам
Господь наш Иисус Христос явился с неба
великомученице, простирая к ней
руки.
Свидетель страданий великомученицы
Марины Феотим описал ее подвиги и чудеса,
ради нее бывшие.

СТРАДАНИЕ
СВ. МУЧЕНИЦЫ
ХРИСТИНЫ
городе Тире жил знатный муж, име­
нем Урван, исправлявший должность
игемона. У него была дочь, которая
в юных летах познала Бога Создателя свое­
го, претерпела за Него мужественно лютые
муки и положила за Него свою душу.
При рождении родители назвали ее Хри­
стиною, и случилось так не по их языческо­
му разуму, но по Божию промышлению —
и это имя было как бы пророчеством, потому
что эта отроковица, войдя в возраст, должна
была стать христианкой, Христовою рабой и
невестою — мученицей.
Ока росла, и по красоте не было среди ее
сверстниц ни одной ей подобной. И отец ее,
чтоб соблюсти ее от глаз человеческих, по­
селил ее в высокой палате, приставил к ней
избранных рабынь и, внеся к ней золотых и
серебряных идолов, — приказал ей всякий
день совершать перед ними каждение и по­
клонение.
Далеко шла молва о красоте Христины, и
много знатных людей искало ее в жены для
сыновей своих.
Но, когда они обращались к отцу, Урван
отвечал: «Ни за кого не отдам я дочери моей,
но посвящаю ее богам моим; боги возлюби-

В

БОЖЬЯ РАТЬ

Святая мученица Христина. Фрагмент иконы XVI в.

ли ее, и пусть ради их пребудет она девою и
служит им».
Возрастая делами, возросла Христина и
разумом, и Бог просветил ее своею благо­
датью, и стала она прозревать истину. Смо­
тря чрез высокие окна своей палаты на да­
лекое небо и на горящие в нем звезды, она,
чувствуя красу миротворения, стала по­
знавать через создание Создателя, и поня­
ла тщету бездушных идолов и не захотела
больше ни поклоняться, им, ни совершать
каждений. Обращаясь лицом к востоку,
она вздыхала и плакала, говоря себе: «До­
коле будут объяты тьмой сердца людские и
омрачена будет их мысль, не обращенная к
Господу Богу, сотворившему небо и землю
и украсившему их такою торжественной
красотой?»
И совершилось что-то великое в душе
Христины, и начала она, наконец, покла­
няться единому истинному Богу, живущему
на небесах, и со слезами молилась Ему, чтоб
Он открылся ей, и чтоб познала она Того,
любовью к Кому горело ее сердце. И вот, ког­
да уже несколько дней провела она в посте
и молитве — сподобилась она посещения
милости Божией. Ей явился ангел и осенил
ее крестным знамением, нарек ее Христовою
Невестою, научил ее тайнам богопознания
и возвестил ей о ее страдальческом подвиге,
что три мучителя будут терзать ее за едино­
го в Троице Бога. Отходя, ангел укрепил от­
роковицу на подвиг и дал ей вкусить хлеба
чистого, так как она ослабела от поста. Душа
Христины ликовала и радовалась о Спасите­
ле Боге, Который чрез ангела Своего посетил

рабу Свою. Еще горячее стала молитва ее, и
сердце ее услаждалось божественной лю­
бовью; великая ревность охватила ее, и она
стала сокрушать стоявшие у нее золотые и
серебряные идолы, и, раздробив их на части,
бросала поздним вечером куски из окна, так
что поутру прохожие находили и брали себе
куски металла.
Однажды Урван посетил свою дочь, чтоб
повидать ее и поклониться богам. Он вошел
в высокую ее палату, и, не видя идолов, спра­
шивал Христину: «Где боги?» Она молчала.
Тогда он призвал рабынь и от них узнал о по­
ступке Христины. Он, исполнясь гнева, стал
бить ее по ланитам, принуждая ее признать­
ся. Долго не отвечала она, но потом своими
святыми устами исповедала единого истин­
ного Бога, живущего на небесах, Создателя
всего сущего и, назвав серебряные и золотые
кумиры нечувственными бесами и идолами,
рассказала, как расшибла их в куски.
В сильной ярости Урван казнил мечом
всех рабынь, а дочь начал мучить разными
истязаниями: сперва беспощадно бил ее
прутьями и бичами, потом связал и бросил
в темницу. Мать мученицы заклинала ее от­
казаться от Христа и вернуться к отеческим
богам; но мученица не хотела и слышать
слов матери и отверглась от нее, говоря: «Не
называй меня своею дочерью; не знаешь ли,
что я ношу имя Христово, которого не спо­
добился еще никто в нашем роде, и не при­
надлежу я более к вашему роду; но и словом
и делом — Христова».
И не склонили Христину слезные мольбы
ее матери...

БОЖЬЯ РАТЬ

Прошла ночь, настал день. Урван, одо- /Ш \
леваемый лютостью, забыв естественную /* 55 *4.
любовь к дочери, сел на судилище мучить
Христину, видя в ней уже не детище свое, а
оскорбительницу богов.
Когда отроковицу вели из темницы, мно­
гие женщины при виде ее говорили: «Бог
рабы твоей Христины, помоги ей, к Тебе она
прибегла». И стала агница Христова перед
Урваном, не как перед отцом, а как перед му­
чителем и плотоядным зверем, и отец стал
прельщать ее своим прощением: «Я сжалил­
ся над тобою, дитя мое, и умоляю — присту­
пи к великим богам нашим, и со мной при­
неси им жертву, чтоб они помиловали тебя.
Иначе не будешь ты мне дочь».
— Великая это мне радость, — отвечала
Христина: ты слуга сатаны, а я Христова раба,
и потому не дочь тебе. Создатель мой — вот
мой отец.
Урван, воспламенившись яростью, по­
велел привесить мученицу к дереву и стро­
гать тело ее острым железом, и были видны
обнаженные от мяса кости. И, когда ее от­
вязали, мученица, нагнувшись, подняла ку­
ски тела, лежавшие на земле, и бросила их
в лицо отцу, восклицая: «Ешь мясо дочери
твоей!».
Еще больше разъярился мучитель и, про­
тянув ее на железном колесе, зажег под нею
огонь и приказал поливать ее кипящим мас­
лом, и, вращаемая колесом над пламенем,
она пеклась как пекутся снеди; и не было воз­
можности в такой муке оставаться живою,
особенно женщине. Но Бог хранил жизнь
рабы Своей и укреплял ее на прославление

Своего святого имени, на постыдение нече­
стивых.
В этих муках Христина славословила Бога,
и ей невидимо предстояли Божьи ангелы и
облегчали страдания ее. И вдруг великое
пламя, вырвавшись из костра, как бы живое,
стало бросаться кругом со страшною силой
во все стороны и ожгло тысячу человек.
Урван, не зная, как еще мучить дочь, за­
ключил ее снова в темницу, и там явился
ей ангел и исцелил ее от всех язв и дал ей
пищи. Тогда отец повелел потопить ее в
море — и слуги, отвезя ее в лодке далеко от
берега, привязали к ее шее тяжелый камень
и бросили в море. Но ангел Божий принял
ее на руки, отрешил камень, и святая, под­
держиваемая ангельскими руками, ходила
по морю как, по суху. И море стало ей купелию святого крещения, которого так же­
лала она. Осенило ее светлое облако, и был
глагол свыше, вещающий над нею, по чину
таинства крещения, имя Пресвятой Трои­
цы, и видела она явление Бога, и Бог сказал
ей животворящие слова.
И, когда вышла она на берег, пришла к
отцу и ужаснулся он от ее появления. Но,
видя и это явное чудо, не познал он в нем
Божией силы, но счел за волхвование. Сно­
ва приказал он бросить дочь в темницу, чтоб
наутро казнить ее. Но в ту ночь был сам каз­
нен косою смерти и погиб навеки, а святая
осталась в темнице.
После погибели Урвана, прибыл на его
место другой правитель, именем Дион, кото­
рому было донесено о Христине. Сперва он
старался обещаниями склонить ее в идоло­

поклонство, а потом стал истязать ее огнем
и железными скребницами. Но мученица
пребыла тверда как адамант во исповедании
пресвятого имени Христова и молитвою со­
крушила кумир Аполлона. И, когда идол пал
перед мученицею во прах — упал мертвым и
мучитель Дион: бес, изгнанный из идола, по­
хитил в ад душу своего служителя.
Не бесплодно было страдание мученицы:
множество народа, видя такие чудеса, слави­
ло Бога и приходило поучаться к мученице в
темницу, и так обратилось до трех тысяч.
Между тем прибыл новый игемон, Юли­
ан. Он вывел Христину на судилище и му­
чил ее. Распалив печь трехдневным огнем,
он бросил в нее отроковицу и закрыл печь,
и пять дней палили ее огнем. Но дева была
неопальна в огне, как древневавилонские от­
роки, и воспевала силу Божию. Ангелы оро­
шали и прохлаждали печь, и стража слыша­
ла их небесное пение.
И, когда через пять дней печь открыли —
прославилась сила Христова. А игемон,
стараясь одолеть неодолимую мученицу —
призвал волхвов и заклинателей, имеющих
власть над гадами, и повелел им заклинани­
ями собрать множество змий, ехидн и скор­
пионов и пустить их всех на мученицу. Но
ни один из гадов не повредил ей, хотя они
и обвились вокруг ее тела, и, когда первый
из заклинателей своими нашептываниями
стал поощрять гадов ужалить мученицу —
все они бросились на заклинателя, и под их
жалами он пал мертвым.
А святая сказала: «Вам, ползающим зми­
ям, и ехиднам, и скорпионам именем Иису­

са Христа повелеваю — идите каждый в свое
место, не вредя людям» — и все они располз­
лись. Потом мученица воскресила заклина­
теля, и он, и другие, видевшие чудо, уверова­
ли во Христа.
Игемон приказал отсечь мученице грудь
и язык, славящий Бога. Но и тогда чудесно
раздавалось славословие Христины. Нако­
нец, святую Христину пронзили острыми ко­
пьями, и она передала свою чистую и святую
душу в руки Господа своего, явившего чрез
нее такую силу, что трое мучителей не могли
одолеть слабой девы. Один из сродников ее,
уверовавший в Христа, взял многострадаль­
ное тело ее и предал честному погребению.

СТРАДАНИЯ
СВ.МУЧЕНИЦЫ СУСАННЫ
царствование императоров Диоклитиана и Максимиана жил в Риме пре­
свитер именем Гавиний, родной брат
Гаия. папы Римского. Искусный в книжном
учении и Божественном Писании, он, по со­
вету брата, писал много книг в обличение
язычников. Оба брата были великого рода,
родственники Диоклитиану, который од­
нако отвергал их как христиан. У Гавиния
была единственная дочь Сусанна, воспитан­
ная им в добром поведении, страхе Божием
и наученная книжной премудрости. Креп­
кая разумом, выдающаяся телесной красо­
тою, еще более блистала она душевными
качествами, была верною рабою Христовой,
беззаветно преданная вере. По слухам о ней
Диоклитиан задумал взять ее в жены свое­
му приемному сыну Максимиану. В этих
целях Диоклитиан послал к Гавинию род­
ственника своего Клавдия. Явившись к Га­
винию, царедворец сказал: «Пресветлый
Диоклитиан, царь наш, послал меня к тебе
с милостью. Он хочет возобновить родство
с тобою ближними узами, и какая радость
может быть больше — стать столь близко к
царю?» На это пресвитер отвечал: «Мы убо­
ги и смиренны, и как назваться нам сродни­
ками царскими?»

В

БОЖЬЯ РАТЬ

Святая Сусанна Римская на средневековой фре­
ске. Конец XVI в. Худ. Бальдассар Кроче

— Но разве вы уже не в родстве с царем? Не
отметайтесь от рода вашего. Не должны раз­
деляться ветви, идущие от одного дерева. По­
тому радостен должен быть для вас этот союз.
Гавиний просил времени на то, чтоб рас­
сказать дочери об этом переложении. Пре­

свитер призвал брата своего, папу Гаия, и в
его присутствии отец со слезами сказал до­
чери: «Царь Диоклитиан присылал к нам
нашего родственника. Царь хочет взять тебя
женой своему сыну».
— Как вы, — отвечала им дева, — можете
говорить мне о том? Зачем этими словами
оскверняете уста и уши ваши? Как Moiy я
войти вновь в родство с мучителем христиан,
которого вы отверглись, когда молюсь я об
одном —да сделает меня Бог угодною святым
своим. И верую я в Господа нашего Иисуса
Христа, что сподоблюсь венца мучениче­
ства! Вы утвердили меня в страхе Божием,
и сердце мое исполнено такой любви к Соз­
дателю моему, что не могу я и помыслить о
плотском супружестве. Он видит изволение
мое. Его одного буду я любить, Ему работать,
Ему дышать до последнего мгновения.
И радовались старцы такому решению
Сусанны.
Прошло три дня. С пышной свитой в
торжественной одежде Клавдий подходил
к дому Гавиния. Оставив свиту вне, он один
вошел в дом и после обычных приветствий
сказал: «Вы знаете все, какая радостная при­
чина привела меня к вам».
— Мы рады тебе всегда, — уклончиво от­
ветил пресвитер. — Утешьте душу благоде­
теля вселенной, — продолжал Клавдий, ис­
полните волю его. — Скажи царское жела­
ние брату моему, епископу Гаию.
Клавдий поднялся со своего места и гром­
ко произнес: «Господин наш, царь Диоклити­
ан, желает взять за сына своего дочь Гавиния,
мою внучку, ибо много слышал о разуме ее

и красоте. И думаем мы все, что нет большей
чести для нашей семьи, как породниться
вновь с царем».
Епископ молчал, а Гавиний ответил:
«Спросим дочь мою — как она решит».
Сусанна предстала перед ними. Спокой­
ствие выражалось в ее движениях, царствен­
ное величие запечатлевало великую красоту
ее и, когда она подняла глаза на Клавдия,
точно солнце заиграло в комнате, и востор­
женное благоговение охватило душу старца
перед этим совершенным созданием Божиим. Клавдий прослезился от радости и хотел
обнять ее как родственницу.
— Никогда чужия уста не касались уст
моих, — сказала Сусанна и уклонилась от
Клавдия.
— Я родственник тебе и хотел приветство­
вать тебя.
— А я только потому гнушаюсь лобзания
твоего, что твои уста осквернены идольски­
ми жертвами.
Точно Божий перст, это обличение косну­
лось сердца Клавдия и в умилении он спро­
сил: «Что же делать мне, чтоб очистить уста
мои?»
— Покайся и крестись.
— Очистите меня, — сказал Клавдий епи­
скопу и пресвитеру. — Лучше человек чи­
стый, верующий во Христа, чем служащий
богам. Много принес я им жертв, но не по­
лучил от них никакой пользы.
Дивился епископ действию благодати Го­
сподней и сказал с радостью Клавдию: «Ты
пришел к нам за невестой для сына госпо­
дина твоего. А Бог ищет тебя самого и хочет

спасения твоего молитвами этой девы. Уве­
руй же в Бога, покайся в пролитой тобой
крови христианской и не медли принять свя­
тое крещение».
— А очистятся ли от крещения все грехи
мои?
— Очистятся, только веруй.
Тогда Сусанна, припав к ногам дяди, умо­
ляла его спасти душу Клавдия и не отлагать
крещения. И епископ возгласил: «Во имя
всесильного Господа нашего Иисуса Хри­
ста — прощаются тебе все грехи твои!».
Посыпая главу землею, Клавдий взы­
вал: «Господи Боже, свет предвечный —
прости грехи мои, соделанные в ведении
и неведении и исполни меня благодатью
Твоей и соедини мою семью в одной вере
в Тебя!»
Клавдий привел к епископу свою жену
и сыновей. Когда Клавдий, по крещении,
вышел из купели, он сказал, что видел свет
больше солнечного, осиявший его.
Имя жены Клавдия было Препедигна, а
сыновей — Александр и Куфий. Клавдий на­
чал раздавать имение свое, отыскивал хри­
стиан и входя по ночам в темницы, умывал
заключенным ноги и удовлетворял всем нуж­
дам их, за прежние же грехи свои творил он
великое покаяние.
Чрез несколько дней: так как от Клавдия
не было ответа, а было донесено царю, что
он болен — царь послал к нему его млад­
шего брата, Максима. Тот застал Клавдия за
молитвой. Он был одет во власяницу; лицо
его сильно изменилось. В смущении Максим
воскликнул: «Брат мой, воспитавший меня с

детства моего: отчего изменился ты так, стал
бледен и худ?»
— Ты хочешь, — отвечал Клавдий, —
узнать, почему я изменился? Я творю покая­
ние за то, что, повинуясь царям, убивал хри­
стиан, проливая неповинную кровь. Царь
послал меня просить у Гавиния руки его до­
чери для царского сына. Наша внучка пре­
красна, но она посвятила себя Христу и меня
избавила от тяжести грехов коих. Пойдем
ночью к Гавинию. Ты увидишь свет вечный и
поймешь, что Бог ищет спасения всех.
Молча подходили братья к дому Гавиния
и, когда они вошли, пресвитер, преклонив
колена, помолился, чтоб Господь просветил
всех.
Пришел и епископ, услыхав о родствен­
ном свидании и думая, что уже пришел час
скорби и мук. Став посреди родных своих, он
помолился:
«Господи Боже, Отче Господа нашего
Иисуса Христа — Ты послал Его на спасение
всех нас, чтоб освободить нас от тьмы мира
сего и ввести в жизнь вечную. Утверди нас,
рабов Твоих в вере в Тебя — Ты царствую­
щий вовеки!»
В эту ночь епископ объяснил Максиму
истины веры, указал ему на вечное блажен­
ство, ожидающее праведных, перед которым
ничто — земные блага. Благодать сошла на
Максима, и он возжелал святого крещения.
После этой ночи он стал продавать свое име­
ние, чтоб отдать его бедным, и таил сначала
свое обращение. Но ревность о Христе все
более овладевала его душою, и, придя к епи­
скопу, он открыл ему, что душа его жаждет

бесконечно крещения — и он был крещен.
Имущество свое для раздачи он поручил
другу, своему Фарсону, тайному христиани­
ну, который впоследствии описал страдания
этой дружины мучеников.
По прошествии пятнадцати дней царю
Диоклитиану было донесено, что Максим и
Клавдий, с женою и сыном, стали христиа­
нами. Тяжела была эта весть царю. Но, скры­
вая печаль свою, он сказал царице лишь о
том, что послал к Гавинию. Всех этих хри­
стиан взяли под стражу. Клавдия с братом и
семьею послали в изгнание в город Остию.
Там они были сожжены, а пепел от них бро­
шен в море — и так сподобились они муче­
нической славы. Сусанну же Диоклитиан
приказал жене своей взять к себе в палату и
склонить к браку. Царица же была тайная
христианка.
Когда за Сусанною пришли в темницу,
она, воздохнув из сердечной глубины, ска­
зала: «Господи, не оставь рабы Твоей!» Уви­
дев деву, царица поспешила поклониться
ей, почитая осенявшую ее благодать, и дева
упала перед нею на землю. Царица подня­
ла ее со словами: «Радуется о тебе Христос
Спаситель наш!» И, слыша это исповедание,
Сусанна воскликнула: «Благодарю Христа
Бога моего, царствующего на всяком месте».
И пребывали вместе дева Сусанна и царица
в непрестанной молитве.
После долгого ожидания, Диоклитиан по­
слал, наконец, спросить царицу, уговорила
ли она Сусанну, царица объявила о полном
ее отказе. Тогда в ярости царь дал позволе­
ние своему сыну надругаться над девой. Но

над нею был виден в великом сиянии ангел,
и никто не посмел коснуться ее. Не успев в
этом намерении, Диоклитиан отправил к
Сусанне лютого человека с малым золотым
идолом, чтоб принудить ее к поклонению.
Дунула мученица на идола, произнося:
«Господи Боже мой, да не увидят очи мои
диавольского орудия!» И идол стал неви­
дим.
Ничем нельзя было принудить мучени­
цу принести богам жертву и, когда царю
донесли о неизменном и твердом стоянии
Сусанны в христианской вере — он повелел
казнить ее мечом. И она с радостью отошла
в нетленный чертог своего небесного Жени­
ха. Царица, услыхав об убиении ее, пришла
ночью и взяла честное тело мученицы и со­
брала кровь ее, пролившуюся на землю, и,
обвив тело в плащаницу с ароматами, по­
ложила в гробнице святого Александра, где
было погребено много тел мучеников; кровь
же ее, собранную на покров, положила в се­
ребряном ковчеге в том покое, где молилась
днем и ночью.
Епископ Гавиний, придя к брату своему,
освятил в церковь ту храмину, где пролилась
кровь мученицы, и совершал в ней боже­
ственную службу. В скором времени постра­
дал и Гавиний-пресвитер, и Гай принял му­
ченическую кончину, и все они в лике святых
мучеников предстали Божию престолу.

АРХИСТРАТИГ
НЕБЕСНЫХ СИЛ
ебесное воинство, сонм небесных
духов, служащих невыразимой Бо­
жьей славе и исполняющих веле­
ния Божии, часто передававших людям
волю Божию — ангелы разделяются по
близости своей к Господу на девять чинов:
Серафимы, Херувимы, Престолы, Господ­
ства, Власти, Начальства, Архангелы и Ан­
гелы.
И всему сонму девяти чинов ангельских,
поставлен от Господа чинональником и вое­
водою святой архистратиг Михаил, верный
служитель Царя Слова.
Когда сатана вознесся своею па1убною гор­
достью и отступил от Бога и ниспал в бездну,
архистратиг Михаил, собрав все чины ангель­
ского воинства, громко воззвал: «Вонмите.
Крепко будем стоять перед Творцом нашим,
и не замыслим противиться Богу. Вспомним
участь тех, кто были созданы вместе с нами,
и доселе приобщались Божественного света.
Как упал с неба Денница и сокрушился на
земле».
И после этих слов небесный архистратиг,
как стоящий на первом месте, начал с сера­
фимами и херувимами и со всеми небесны­
ми силами, славить Пресвятую и Единосущ­
ную и Нераздельную Троицу, Единого Бога.

Н

БОЖЬЯ РАТЬ

Л\

БОЖЬЯ РАТЬ

Святой архистратиг Михаил на иконе 1894 г.

И воспели они согласно торжественную
песнь: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф,
исполни небо и земля славы Твоей». И это
собрание ангелов было названо собором
ангельским, в память того внимания, еди­
номыслия, согласия и единения, с которым
они славят Отца и Сына и Святого Духа —
Святую Троицу.
Дивны дела ангельские, и преславны чу­
деса архистратига Михаила на защищение
бедствующих.

В Коллосаях Фригийских, у города Иераполя, был храм архистратига Михаила над
источником чудотворной воды, от которого
больные получали много исцелений. Начал­
ся этот источник так.
Когда вселенная погрязала во тьме много­
божия, и люди поклонялись твари, а не Твор­
цу: в то время Иерапольские язычники по­
клонялись громадному и страшному змию.
Они держали его в выстроенном для него
храме и приносили ему жертвы. Когда нача­
лась христианская проповедь, тогда пришли
в Иераполь апостолы Иоанн Богослов, Фи­
липп и Варфоломей. Они молитвою своею
убили змия и предсказали, что на этом ме­
сте воссияет благодать и святой архистратиг
Михаил, предводитель сил небесных, будет
посещать то место и будут совершаться там
чудеса. Вскоре после того, как закончилась
проповедь святых апостолов, вскипел на том
месте чудотворный источник, и потекли от
него исцеления, и многие исцелявшиеся
крестились.
В Лаодикии жил эллин, у которого един­
ственная дочь была нема от рождения.
Тщетно он стирался научить ее речи. Од­
нажды во сне предстал ему сияющий как
солнце ангел Господень и сказал: «Если
хочешь, чтобы разрешился язык у дочери
твоей — веди ее к моему источнику близ
Иераполя в Херотоне, напои ее там водою
и увидишь славу Божию». И, когда, уверо­
вав слышанным словам, отец привез дочь
к источнику, он застал множество людей,
черпающих ту воду, крестившихся в ней и
получающих исцеление от недугов. И спро­

сил он их: «Кого призываете вы, моясь тою
водою?» Они ответили: «Призываем имя
Отца и Сына и Святого Духа, призываем в
помощь и святого архистратига Михаила».
Тогда скорбящий отец, возведя очи свои к
небу и воздев руки, сказал: «Отче и Сыне,
и Святой Душе, Боже христианский, по­
милуй нас! Святой Михаил, слуга Божий,
помоги и исцели дочь мою!» И он с верою
влил воды из источника в уста дочери —
и разрешился язык ее на славословие Божие. Благодарный отец крестился с доче­
рью и домашними своими и воздвиг над
источником благолепный храм во имя свя­
того архистратига.
Уже девяносто лет по построению этой
церкви пришел из Иераполя девятилет­
ний отрок Архип и поселился при ней,
неся пономарское служение. Сурова была
жизнь его, Он не вкушал ничего из мир­
ских кушаний и питий, ни масла, ни вина,
ни хлеба, но только пустынную траву, ко­
торую он сбирал, варил и вкушал раз в не­
делю без соли. Питием ему служила малая
мера воды. Не многоценными покрывался
он одеждами, но было у него два вретища. Одно носил он на теле, а другим по­
крывал свой одр, который был выложен
острыми камнями. И был его сон более
бодрствованием, чем сном, и покой его
скорее мучением, чем покоем. И, создав
себе такой тесный и прискорбный путь
жизни, он молился Богу, говоря: «Не по­
пусти меня, Боже, порадоваться суетною
радостью на земле, чтоб не преклонились
очи мои на блага этого мира, чтоб не радо­

вался я, в этой жизни моей, никакой вре­
менной вещи. Но исполни, Господи, очи
мои слез духовных, и сердце мое сокруши,
и исправь пути мои, чтоб поработить духу
плоть мою!» Такою жизнью Архип весь
соединился с Богом и, живя в теле, уподо­
бился житию бесплотных. И не только об
одной своей душе заботился он, но, невзи­
рая на гонение от еллинов, приводил ко
Христу многих из них.
Однажды они сказали между собою:
«Если мы засыплем источник, ради кото­
рого обращается столько народа, и убьем
Архипа — он больше никого не соблаз­
нит». И с этим намерением они пошли к
источнику. Но тут внезапно, силою Божиею, омертвели их руки, а над водою
явилось странное чудо. От источника под­
нялось пламя огненное и далеко отогнало
злодеев. Но злоба их внушила им новый за­
мысел. Они решили направить на то место
протекавшую слева от церкви реку, чтобы
источник, смешавшись с рекою, потерял
свою силу. И, когда они стали приводить в
действие злое свое намерение — вдруг река
повернула течение и потекла справа от
церкви. Но и тут не смирились они. В не­
котором расстоянии оттуда с востока текли
две другие реки в одну, текшую в страну Ликийскую. Лукавый дьявол вложил в сердца
этим злым людям такой совет — направить
обе реки на церковь, которая лежала ниже
русла рек, покрыть водами чудотворный
колодец и затопить преподобного Архипа.
И вот, ото всех городов той страны собра­
лись язычники и от того места, где стояла

церковь, стали копать канал к соединению
обеих рек, которое лежало много выше,
чем храм архистратига. Сделав предвари­
тельно запруду и накопив в соединенном
потоке множество воды, нечестивые, на­
конец, открыли ход воде и в первом часу
ночи пустили реки на храм. Еще видя их
приготовления, преподобный Архип со
слезами молился Богу избавить святое ме­
сто от потопления и дал обет не сходить с
него. Когда реки были пущены, они восшумели, подобно тому, как гремит гром,
и побежали со страшною силою. Препо­
добный же Архип, стоявший в церкви на
молитве, воззвал к Богу и к святому архи­
стратигу Михаилу, чтоб прославлено было
имя Господне и возвеличена ангельская
сила и заступление. И был ему голос выйти
из церкви. Вышел он и увидел хранителя
рода христианского и теплого предстателя
святого архистратига Михаила в образе че­
ловеческом, пречудном и пресветлом — и
пал он на землю. Архистратиг сказал ему:
«Дерзай и не бойся, встань, приди ко мне,
и увидишь на этих водах Божью силу».
Став слева от архангела, св. Архип увидел
огненный столп от земли до неба. И, ког­
да приблизилась громада вод, архистратиг
поднял десницу и осенил крестггьгм знаме­
нием водную поверхность, говоря: стойте
там! — и воды внезапно обратились на­
зад — и исполнилось слово псалма: «воды
видели тебя, и убоялись». Остановились
воды каменною стеною и поднялись вверх
как высокая гора. Тогда архистратиг уда­
рил в громадный камень близ алтаря жез­

лом, который был у него в руке, изображая
на камне знамение креста — и загремел
сильный гром, земля потряслась. Камень
распался на два, и в нем образовалась про­
пасть. И сказал св. Михаил: «Здесь да со­
трется всякая супротивная сила, и да исте­
кает избавление от всяких зол всем прите­
кающим с верою». Он повелел св. Архипу
стать направо, и тогда возгласил к водам:
«Войдите в эту теснину».
Воды с шумом побежали в расщелину
скалы, и с тех пор реки потекли этим новым
руслом. Охранив так свой храм и соблюдши
целым преп. Архипа, архангел взошел на
небо. Долго жил преп. Архип, видя множе­
ство исцелений от источника. Место же то,
в память погружения вод в камень, было на­
звано Хони.
Вот и иные чудеса архангела Михаила.
Между Адриатическим морем и го­
рою Гархан стоял город Сипонт. Од­
нажды богатый житель того города,
ловя вола из своего стада, нашел его у
входа в пещеру, бывшую в той горе, и в
сердцах выстрелил в него. Но стрела об­
ратилась назад и ранила стрелявшего.
Слух об этом распространился, и епи­
скоп города молился, чтоб Бог открыл
ему тайну. И вот, явился ему в видении
св. архистратиг Михаил, возвещая, что
он избрал себе то место и хранит его,
и хочет часто посещать его, и помогать
людям, притекающим туда с молитвою.
Когда после трехдневного поста, пошли
на гору, увидели в ней пещеру с очень
узким входом. Туда не посмели войти.

Но верующие стали стекаться к этому
месту с молитвою.
Однажды напали на Сипонт язычни­
ки — неаполитанцы. Епископ заповедал
три дня хранить пост для испрошения по­
мощи. Накануне того дня, как неприятель
хотел всеми своими силами устремиться
на город, — воевода сил небесных явился
в видении епископу, говоря: «Завтра в чет­
вертый час дня повели гражданам воору­
житься и выйти на врага. Я приду помочь
вам».Встав ото сна, епископ рассказал всем
видение, укрепляя доброю надеждою. На
следующий день в четыре часа на гору Гарган сошло великое облако, и, как некогда
на Синае, показался огонь и дым, молния
и гром, и вся гора тряслась, покрываясь об­
лаком. В страхе враги побежали, поражае­
мые мечом горожан и молнией архистра­
тига Михаила. И познали тогда неаполи­
танцы крепкую руку Господню и приняли
святую веру.
А граждане сипонтийские, вернувшись с
молитвами к пещере, увидали в дверях ее, на
мраморе, след малой человеческой стопы.
Такое знамение в память чуда оставил архи­
стратиг. На этом месте решили воздвигнуть
храм. Но св. Михаил явился епископу, гово­
ря: «Не заботьтесь о храме. Я сам сделал его.
Только войдите в него. Завтра соверши там
литургию и причасти людей Божественных
Тайн». И наутро вошли силонтийцы с епи­
скопом в пещеру, где нашли истесанную в
камне малую церковь и престол с червленым
покровом. Там и совершил епископ литур­
гию. А в алтарь сверху капала чистая, слад­

кая и прозрачная вода, которая исцеляла
больных.
Вот чудо, сотворенное архистратигом Ми­
хаилом на Афонской горе.
Один вельможа болгарских царей, по
имени Дохиар, захотел быть иноком, и, за­
хватив из своего богатства много золота,
оставил мир и основал в прекрасном месте
монастырь с храмом во имя святителя Ни­
колая. На возведение построек он издер­
жал все свое золото, и, когда пришло время
украшать храм, у него не было уже ничего.
Но он не отчаивался, возлагая надежду на
Бога. Против святой горы, на острове Луге,
где жили пастухи, пасшие на привольных
пастбищах скот, был высокий каменный
столп с идолом и надписью по эллински:
«Кто ударит меня вверх, найдет множество
золота». И многие ударяли идола в голову,
но ничего не находили. Случилось пасти
скот близ того идола одному разумному
и грамотному отроку. И он тоже ударил
идола, но бесплодно. Тогда он подумал, не
в земле ли скрыто сокровище, и, при за­
ходе солнца стал копать в том месте, где
кончалась тень от идола. Но ничего он не
нашел. Тогда при восходе снова стал ко­
пать он при конце тени и докопался до
большого камня, под которым нащупал
золото. В страхе не знал он, что делать, бо­
ясь, что его убьют из-за сокровища. Тогда
Бог вложил ему в мысли переправиться
на святую гору и рассказать случившее­
ся игумену какого-нибудь монастыря. Его
подвезли как раз к пристани обители, на­
зывавшейся Дохиар по имени строителя.

Ему поведал отрок о сокровище, и игумен,
уразумев волю Божию, дал отроку трех
монахов, чтоб с ними привезти клад. Най­
дя под жерновым камнем котел с золотом,
они взяли и котел, и камень, и поплыли
обратно. Прельщаемые сокровищем, ино­
ки замыслили страшное дело. Невзирая
на мольбы отрока, они привязали камень
к его шее и бросили в море — была тогда
ночь. Пристав к берегу, они спрятали зо­
лото и решили сказать игумену, что отрок
обманул их всех и никакого сокровища не
нашлось.
Но с высоты неба слышал Господь горькое
рыдание отрока и видел его неповинное по­
топление. Св. архистратиг Михаил был по­
слан взять потопленного и живым принести
его в монастырскую церковь.
Когда екклесиарх вошел зажигать свечи
перед утренею, он услышал в алтаре стоны,
и пошел за игуменом. Они увидели того от­
рока лежащим у святой трапезы, с камнем
на шее, и морская вода текла с его одежды.
Раздев его, они стали расспрашивать его, и
он рассказал, что, когда иноки бросили его
в море, он увидал двух светоносных мужей,
и один из них сказал другому: «Архангел
Михаил, перенеси этого отрока в монастырь
Дохиар». И тогда отрок потерял сознание и
очнулся в церкви.
Обличенные иноки указали место, где
скрыли золото. По общему согласию, цер­
ковь освятили в память архангела Михаи­
ла, а во имя святителя Николая выстроили
другую церковь. Светло украсили храм арх­
ангела, и в стену вделали, в память о чуде,

БОЖЬЯ РАТЬ

тот камень, с которым юноша был брошен
в море.
/т т \
Чудесно спасенный отрок остался навсег­
да в монастыре и был добрым подвижником.
По кончине Дохиара, он был избран игуме­
ном и, пожив богоугодно, перешел к Госпо­
ду, носимый руками святого архистратига
Михаила, которым некогда был принесен из
моря в церковь.

дивный помощник
I.

вятитель Николай был предметом
величайшей привязанности в жизни
старого константинопольского ремес­
ленника.
Трудна была жизнь этого человека. Не
легко доставался ему кусок хлеба, и не оби­
лен, не сладок был этот кусок.
Весь век перебивался он изо дня в день. То
работы было мало, то платили плохо, то во­
все не платили. И во всех своих горестях при­
бегал ремесленник к святителю и чудотвор­
цу Николаю.
Рассказы о том, как святитель жалел бед­
ных, спасал несчастных, запали глубоко в
душу бедняги.
За то, что святитель во время жизни своей
был близок всем обездоленным, грел всякую
скорбь, ремесленник любил его, как будто
святитель помогал ему самому.
И это поклонение тем добродетелям, ка­
ких больше всего труженик жаждал найти в
людях, и которые он нашел в святителе Ни­
колае, сделали этого никогда не виданного
им, давно отошедшего человека самым близ­
ким и дорогим.
Он ежегодно праздновал его память; этот
день ожидался им с нетерпением. Ему каза­
лась в этот день особо ощутительной близость

С

Святитель Николай на иконе 1894 г.

милосердного помощника к тем, для кото­
рых, как и ему, жизнь была злою мачехой.
Время шло: шли один за другим эти годы,
согретые любовью к чудному Николаю; на­
ступала уже старость, на работу не хватало
сил. Сбережений не было. Пришла уже го­
лая бедность.
Наступал праздник святителя Николая.
В этот день бедняк привык жертвовать в цер­

ковь свечи, делиться, чем мог, с другими, бо­
лее его бедными людьми, самому скрасить
кое-чем свое серое бытье-житье. Теперь не­
чем было ознаменовать этот день, и задолго
уже старик думал о том невеселую думу.
Наконец, он сказал жене:
— Вот, жена, близок день возлюбленно­
го заступника нашего, святителя Николая, а
нам нечем отпраздновать этого праздника.
Жена его была всю жизнь верною спутни­
цею мужа и делила с ним его благоговение
к святителю. Со своей стороны, в ожидании
праздника, тоже много передумала она, и,
когда муж заговорил о занимавшем его во­
просе, она отвечала:
— Нам недолго жить на свете, детей у нас
нет. не для кого беречь наследство. Прода­
дим же последнее, чтоб угодить Богу и Его
чудотворцу. У нас есть ковер — продай его
на рынке и купи все нужное для празд­
ника.
Старик с этим согласился и пошел прода­
вать ковер.
На торговой площади ему навстречу по­
пался старец. Он был одет просто в темную
одежду; возвышенная мысль была отпе­
чатлена на высоком челе; безыскусственное
величие видно было во всяком движении.
Большие огненные глаза выражали сразу и
чрезвычайную силу воли, какую-то серьез­
ность и строгость, и вместе с тем так прямо и
сочувственно смотрели в душу, что хотелось
открыться перед ним, все рассказать этому
сильному человеку.
Старец спросил ремесленника:
— Куда идешь, любезный друг?

— На торг иду, — отвечал тот, — продать
ковер.
— Сколько просишь? — спросил далее
старец.
— Стоил он восемь золотых, а теперь возь­
му, что дадут.
Старец дал ему шесть золотых, взял ковер
и ушел.
Стоявшие неподалеку люди спрашива­
ли ремесленника, с кем он говорит, что им
представилось, как он беседует с самим со­
бой? Они слышали слова ремесленника, но
не видали старца, не слышали его голоса.
Между тем к жене ремесленника явился
тот же величавый старец, принес ей ковер и
сказал:
— Твой муж мне давнишний друг. Я встре­
тил его на торгу, и он просил меня занести
тебе этот ковер. Вот, спрячь его, — и старец
поспешно вышел.
Старуха была и озадачена и рассержена
этим поступком мужа. Значит, он пожалел
для того, чтоб почтить праздник святителя,
расстаться с ковром!
Муж вскоре вернулся, и она встретила его
упреками.
— Лучше бы тебе не давать было этого
обещания, — кричала она. — Вот твой ковер.
А меня больше не увидишь. — Ты сегодня
очернил всю свою честную жизнь.
Долго старик в изумлении не мог выго­
ворить ни слова. Наконец, он заставил жену
сказать, как ковер попал обратно к ним.
И во время ее рассказа точно открылись его
глаза... Он взглянул на икону, стоявшую в
углу, с этой иконы ему в душу смотрели те

же сочувственные и строгие глаза, которые
он видел, продавая ковер; слезы застилали
уже перед ним этот образ, и он закричал,
полный невыразимого восторга, и трепета,
и умиления:
— Сам святитель купил у нас тот ковер и
возвратил в убогую хижину.
Не было в тот час людей счастливее этих
бедняков.
Быстро разошлась по городу молва о чуде;
узнал о нем патриарх и назначил престаре­
лому ремесленнику и его жене по смерть со­
держание из доходов Софийской церкви.
II.
Не так как жизнь убогого ремесленника
расцветала юность Василия, единственного
сына богатого Агрика.
Ни в чем мальчику не было отказа. Все бо­
гатства отца, множество зависевших от него
людей, — все это было готово угождать и
тешить Василия. В этом постоянном празд­
нике легко бы захирела и загордилась душа,
если бы мать Василия не поддерживала в
нем чувства веры. Через евангелие вошло и
укрепилось в мальчике и глубокое состра­
дание к слабым, уважение ко всем, кто был
ниже его, приветливость, сознание равенства
людей. Много хорошего дал мальчику и тот
нравственный облик Святителя Николая, ко­
торого чтили в доме его отца, и рассказы о
котором он с детства слыхал. Сколько хоро­
ших чувств пробудила память этих подвигов
святителя для бедствующего человечества,
сколько под влиянием этой давно закончив­

шейся жизни складывалось в Василии хоро­
ших намерений.
Всякий год в день святителя Николая, по­
миная его милосердие к людям, Агрик ста­
вил две трапезы для убогих и для друзей.
Церковь святителя была от того места, где
он жил, верстах в семи.
Однажды, когда Василию было 16 лет,
и наставал праздник святителя Николая,
Агрик поручил Василию со слугами, схо­
дить в ту церковь, отстоять вечерню, утреню
и обедню, чтоб к трапезе вернуться домой.
Во время утрени сарацины окружили цер­
ковь, забрали всех молившихся и отвезли на
остров Крит.
Василий за красоту свою был назначен ко
двору князя Амиры — ему поручена была
должность виночерпия.
Понятно горе родителей. В своей скорби
они не имели сил справлять как прежде день
св. Николая и предавались два года величай­
шему отчаянию.
Наконец, родные сказали им:
— Что тужите вы, точно нет помощни­
ка! Великий святитель Николай совершил
столько чудес на море и на суше, избавил от
смерти столько неповинных.
И отрезвился тогда Агрик от непомерной
скорби.
— Уже три года мы в этой печали — го­
ворил он жене, — и что пользы от слез? За­
были мы о святителе, не ходили к нему на
праздник; послушай меня: возьмем свечи,
елей, фимиамы, поедем к святому, помо­
лимся ему с верою. И, может, он вернет нам
сына!

Горячо молились они в тот день в храме
святителя, а, вдали, на Крите, тосковал по
родине и в неволе звал любимого святителя
сын их Василий.
Вернувшись домой, Агрик и его жена
устроили трапезу.
Сидя за нею, услыхали они лай собак, вы­
слали посмотреть слуг, не случилось ли чего,
все было тихо, а собаки надрывались от лая.
Взяв свечи, Агрик пошел осмотреть с гостя­
ми всю свою усадьбу. На дворе стоял человек
в сарацинской одежде. Все испугались. Агрик
решился подойти ближе. Человек этот был
молод. В руке он держал бокал полный вина.
Невыразимые чувства овладели Агриком
перед тем, что он видел, и он еле мог выго­
ворить:
— Ты ли, сын мой Василий, или это тень
твоя?
— Это я, — сказал тот, и отец раскрыл ему
объятия.
Когда они немного пришли в себя, Агрик
спросил сына, как удалось ему бежать.
— Я не бежал, — отвечал тот. — Я только
что стоял перед Амирой и зачерпнул ему в
этот бокал вина. Вдруг кто-то сильный под­
нял меня с этим бокалом, который я еще
держу, и я, недвижимый, понесся точно по
ветру — и, когда он ставил меня здесь, я узнал
великого чудотворца Николая.
— Святитель Николай, помогай нам!

МИЛОСЕРДИЕ
СВЯТИТЕЛЯ
СПИРИДОНА
ТРИМИФУНТСКОГО
вятитель Спиридон Тримифунтский
(на острове Кипре) был одним из ве­
личайших подвижников милосердия,
живших на земле. Происходя из семьи про­
стых, небогатых людей, он, вероятно, в дет­
стве и юности узнал опытом нужду, и пото­
му впоследствии его любящее сердце стре­
милось на помощь всякому несчастию. Рука
святителя была открыта для просящих, и
он помогал не только людям в нищете, но и
тем, кого житейские обстоятельства ставили
во временное затруднение. Но уж так сильна
в душе человеческой язва греха, что и этому
милостивцу люди воздавали часто за добро
злом, старались обмануть праведника, ис­
кавшего всю жизнь свою пользы ближнего.
Всепрощение бесконечно благостной души
и кроткое вразумление было ответом свя­
тителя на такие ужасные поступки людей.
И эти его поучения доселе должны помнить­
ся и повторяться людям в предупреждение
от тех же заблуждений и грехов.
Однажды на острове Кипре случилось
великое бездождие. Засуха повела за собою
тяжкий голод. Тогда, подобно Илии в древ-

С

БОЖЬЯ РАТЬ

Святитель Спиридон Тримифунтский на иконе 1894 г.

ности, святитель Спиридон своею молитвою
низвел дождь, принесший за собою разре­
шение бедствия.
Но сострадание святителя не всем послу­
жило примером, и через несколько лет, при
новом голоде, святителю пришлось вразу­
мить немилосердного купца.
Скупив в разных местах большие запасы
хлеба, этот торговец свез их в Тримифунт и
дождался времени, когда бедствие достигло

высокой степени, и тогда пустил хлеб в про­
дажу. Пришел к нему бедняк и никакими
просьбами не мог вымолить у него ни зер­
на. В горести прибег он к святителю. Спи­
ридону. И тот сказал: «Не плачь, но иди к
себе домой. Так говорит Дух Святой. Завтра
наполнится дом твой зерном, а богач будет
просить у тебя взять его даром!» При на­
ступлении сумерек пал на землю страшный
ливень и подмыл амбары немилосердного
купца, а зерно все было разнесено водой.
Торговец побежал тогда по городу, созывая
всех на помощь, спасать зерно... Многие же
забрали зерна и себе, и среди них бедняк, ко­
торому тогда богач отказал, а теперь просил
его брать, сколько он хочет.
Тот же немилосердный купец, не доволь­
но вразумленный понесенным наказанием,
в другой раз отказался выдать хлеба одному
нуждавшемуся не иначе, как под обеспече­
ние залога.
Обиженный отказом человек понес свое
горе к святителю. Кротко утешил его святи­
тель и на следующее утро пришел к нему с
грудой золота. Это золото святитель предла­
гал оставить в залог за зерно до новой жатвы,
когда, вернув зерно и получив обратно залог,
тот человек должен был отдать золото обрат­
но святителю. Хлеб был выдан.
Настала через год богатая жатва и, выру­
чив золото назад, счастливец принес его свя­
тителю. Святитель повел гостя в виноград­
ник со словами: «Отдадим золото Тому, Кто
послал его нам». Положив золото на землю,
святитель возвел очи к небу и помолился:
«Господи Иисусе Христе, все «созидающий

Твоею волею! Ты некогда преложил в змия
жезл Моисея. Ныне сам и это золото, кото­
рое Ты претворил из животного образа, вер­
ни в прежний его образ».
И по этой молитве святителя — золото
стало двигаться и приняло вид змеи. Змея,
которую год тому назад святитель, не имея
чем помочь нуждающемуся человеку пре­
творил в золото, вползла в свою нору. А зем­
леделец потрясенный возвратился домой.
Находились бесстыдные люди, которые
думали поживиться, обманывая простодуш­
ного пастыря. Но Господь вразумлял этих
несчастных корыстолюбцев.
Однажды пришел к святителю человек и
сторговал у него сто овец. Святитель сказал
ему выложить цену их, а потом отобрать
овец из стада, Выложив деньги за 99 голов,
покупатель имел намерение одну овцу взять
даром, полагая, что, чуждый житейского по­
печения, святитель не поймет обмана. Когда
оба они пришли к изгороди, за которую был
загнан скот, святитель велел покупателю ото­
брать столько голов, за сколько он заплатил.
Тот отсчитал и выгнал за ограду сотню. Но
одна овца, будто верная и смышленая раба,
как бы поняв, что ее не купили, вырвалась от
прочих и побежала обратно к изгороди. По­
купатель погнался за нею и повел ее назад,
она вырвалась опять, и так продолжалось до
трех раз. Наконец, обманщик взвалил ее на
плечи и понес ее сам, а овца с громким блея­
нием всеми силами билась и вырывалась, на
удивление всех присутствующих. Святитель
понял в чем дело и, отозвав покупщика, тихо
обличил его. Тот сознался в обмане и, когда

он заплатил, эта овца кротко и мирно пошла
в его дом вперед господина своего.
Другой раз ночью воры забрались в огра­
ду, в которую были загнаны овцы святите­
ля и, забрав несколько штук скота, хотели с
ними уйти. Но Бог, сохраняя убогое достоя­
ние своего угодника, невидимыми узами свя­
зал тех воров, так что они не могли выйти из
ограды и точно прикованные стояли до утра.
Придя утром к овцам, святитель увидел их
недвижимых руками и ногами и разрешил
их молитвою, уговаривая их, чтоб они кор­
мились трудом рук своих. Он дал им барана
со словами: «Пусть труд ваш, что вы стояли
всю ночь, не пропадет даром».
Один купец часто брал у святителя взаймы
золото для торговли и, когда приносил его
обратно, святитель приказывал ему вклады­
вать его в ящик, а сам не глядел даже, кладет
ли тот. Много раз делал это купец, и благо­
словение Божие было на его делах. Но как-то
он задумал провести святителя и не вложил
золота в ящик. Краденое добро не пошло
впрок. Как тайный огонь, оно съело все, что он
имел. Обнищав, пришел он к святителю, ко­
торый послал его к знакомому ящику. Ящик
был пуст. Купец сказал об этом св. Спири­
дону. «Чадо, — отвечал ему святитель, — ни
одна рука, кроме твоей, не касалась этого
ящика. Если ты вложил тогда золото обрат­
но, оно должно быть там». Когда купец пока­
ялся, святитель простил его и объяснил, что
неправедное приобретение — не прибыток,
а верный вред.
Замечательно также наставление св. Спи­
ридона его ученику, епископу Трифиллию.

Однажды шли они по прекрасным отрад­
ным местам. Трифиллий стал думать о том,
как бы хорошо приобрести эту землю для
себя и для своей епископии. Не укрылись
мысли его от святого Спиридона, и он сказал
епископу: «Зачем постоянно мыслишь ты о
суетном, мечтая о землях и виноградниках,
которые воистину не имеют никакой цены?
У нас на небе сокровища неотъемлемые, нерукотворенные храмины... Их ищи. Ими
услаждайся и раньше той жизни. Они ведь
не могут перейти от одного к другому и, кто
раз овладеет ими, никогда не лишится свое­
го наследия...»
Точно сейчас, для обличения нашего вре­
мени, произнесены все эти драгоценные на­
ставления милосердного и к согрешающим
святителя. Вечно живым предостережением
его слова должны быть запечатлены в памя­
ти торговых людей.
Продавцы, мелкие и крупные, пользую­
щиеся для наживы народными бедствия­
ми, выжимающие последнюю копейку из
бедняка: разве мало их и теперь?.. Редки
ныне люди с сострадательным сердцем, и
где теперь те чудотворцы, которые претво­
рят змею в золото для удовлетворения нена­
сытного заимодавца? Большею частью, как
ядовитое животное, заимодавец высасывает
кровь из должника, и редко постигает его
такое наказание, как гибель неправедно со­
бранного богатства.
Поныне процветают всякие неправды в
торговле: прижимают нуждающегося про­
давца, сбивают и без того низкие цены, норо­
вят недовесить товар, обсчитать простодуш­

ного человека, уклониться от платежа торго­
вого долга, пуская тем по миру доверивших
им товар. И такие лица, с презрением смо­
трящие на пойманного в мелкой краже вора,
которого ведут в тюрьму, сознают ли, что
они хуже этого вора, потому что не уличены
и потому, что воровство их повторяется еже­
дневно и ежечасно!
Нет, не пойдет впрок такое богатство...
Оно вопиет к Богу, и тяжелым камнем, вле­
кущим на дно погибели, висит на шее таких
корыстолюбцев. Вспомним слово апостола
Иакова: «Плачьте богатые. Богатство ваше
истлело, и плата, удержанная вами у наем­
ников, вопиет на небо!»
Замечают, что нечестно нажитое богат­
ство не держится долго в руках и не прино­
сит семье счастья.
Но, если б даже и осталось оно у твоих
детей и внуков: подумай, какое зловонное и
мерзостное оставляешь ты им наследие из
воровства, утаек и обманов.
Ведя торговлю на земле, не действуй так,
как будто ты забыл вовсе о небе с неизбеж­
ною вечностью, об ответе, который ты дол­
жен дать на страшном суде за всякое не на
чистой правде основанное дело!
Пожалей себя, пока не поздно. Лучше со­
крати свой прибыток, но дай покой своей
совести. Пойми слова святителя Спиридона:
«Зачем постоянно думаешь ты лишь о сует­
ном, которое не имеет никакой цены? Ищи
на небе сокровищ неотъемлемых».
Итак, как огня бойся в торговле твоей ка­
кого бы ни было обмана и ради тленного
прибытка не губи бессмертной души.

БОЖЬЯ РАТЬ

ПОКАЯННЫЙ ПОДВИГ
МУЧЕНИКА ВОНИФАТИЯ
I.
ила в Риме знатная боярыня, име­
нем Аглаида, дочь славного отца,
бывшего великим в Риме лицом.
Была она молода летами, красива лицом и
богата значительным отцовским имением.
Не было у нее мужа, и она проводила жизнь
свою в беззакониях. У нее был доверенный
раб Вонифатий, юный и приятный видом.
Он был соучастником ее грехов и заведовал
всем домом и имением ее.
Поэтому вспоминаются здесь грехи их,
что, похваляя святых, не нужно умалчивать
о грехах их, чтоб ясно стало, что не все были
святы и непорочны от юности, но, имея, по­
добно другим, греховное естество, через ис­
тинное покаяние и перемену жизни стали
велики добродетелью и славны святостью.
Помня такие примеры и мы грешные не бу­
дем отчаиваться, но возбудим себя к скорому
восстанию, зная, что если только захотим, то
с помощью Божиею из грешников станем
чистыми.
Вот почему так прекрасна повесть эта и
увеселяет сердца, потому что она говорит о
том, как столь грешный человек как Вони­
фатий стал святым и мучеником, и тот, кто
был исполнен нечистоты и порока, стал ис-

Ж

Святой мученик Вонифатий на иконе 1894 г.

поведником имени Господня, доблестным
подвижником и славным страдальцем.
Святой Вонифатий и во время беззаконий
своих, хотя и работал греху, имел и некото­
рые добродетели, достойные похвалы. Он
был милостив к нищим, заботливо относил­
ся к странникам, сердоболен был к людям в
беде. Одним он щедро помогал, других с кро­
тостью призревал, и имел всегда в уме же­
лание исправить когда-нибудь свою жизнь.
И часто воздыхал он к Богу, чтоб избавиться

ему от сетей дьявола и стать господином же­
ланий своих и страстей. И не презрел Господь
создания Своего, и не дал этому человеку с
задатками добродетелей погрязнуть в без­
законных вожделениях, не попустил, чтобы
дела милосердия его осквернялись грехами
нечистоты. Но явил Бог ему милость Свою
и дал ему дела скверны омыть излиянием
крови, и обагрение этой крови, как царская
багряница, украсила его душу, и увенчался
он венцом мученичества. Случилось же это
так.
В то время, о котором идет рассказ, про­
должалось еще гонение на христиан, и глу­
бокая идольская тьма охватывала весь Вос­
ток, и множество верных было убиваемо и
мучимо за Христа.
Госпожу Вонифатия, Аглаиду, посетил
спасительный помысел и сильное, непрео­
долимое желание сердца иметь в доме своем
мученические мощи. И так как она считала
Вонифатия самым верным и усерднейшим
в служении изо всех слуг своих, то, призвав
его, она объявила ему свое желание и по­
том прибавила: «Ты знаешь, брат, какие ле­
жат на нас грехи; мы не думаем о будущем,
как предстанем мы на страшный суд Божий
и примем тяжкие по делам нашим муки.
Слышала я от одного благочестивого мужа,
что, если кто имеет у себя мощи страдавших
за Христа и почитает их, насколько может,
тот получает великую помощь для спасения
души, и в том доме не умножается грех, а
человек тот сподобляется вечного воздаяния
и насытится того же блаженства, как свя­
тые мученики. Говорят, что и теперь многие

95
БОЖЬЯ РАТЬ

принимают на себя чудные подвиги за Христа, и, отдав свое тело на раны, принимают
мученические венцы. Сослужи мне службу.
Ибо пришло время тебе показать, каково
твое усердие ко мне. Отправляйся скорее в
те страны, где слышно о гонениях на хри­
стиан от язычников, и постарайся принести
мощи кого-нибудь из мучеников. Тогда мы
с честью примем их к себе и воздвигнем над
ними церковь. И тот святой станет нам хра­
нителем и защитником и всегдашним хода­
таем за нас к Богу!
Выслушав эти слова, Вонифатий с радо­
стью согласился и стал сбираться в путь. Дала
ему его госпожа множество золота, так как
невозможно было никому иначе получить
тел мученических, как ценою многих даров
и золота. Ибо нечестивые мучители, видя
великую любовь и усердие христиан к муче­
ническим мощам, не выдавали их даром, но
продавали их по высокой цене, наживая тем
большие деньги.
Итак, Вонифатий взял с собою много зо­
лота — отчасти для выкупа мученических
мощей, отчасти же для подачи милостыни
нищим, приготовил различные ароматы и
ткани для того, чтоб достойным образом по­
вить те святые тела. Ехало с ним немало ра­
бов его госпожи и его товарищей, и коней,
и вот все они выступили в путь. Покидая
дом, Вонифатий со смехом сказал госпоже
своей: «Что будет, госпожа, если окажется
для меня невозможным найти мученика, и
если принесут к тебе мое тело, замученное
за Христа, примешь ли ты его с честью?»
Она сперва рассмеялась, потом же, назвав

его пьяницею и грешником, стала настав­
лять его: «Теперь, брат, время не глумиться,
а благоговеть. Нужно тебе охранять себя за­
ботливо в пути от всякого бесчиния и глум­
ления; благочинно приступать ко всему, и
совершать путь в кротости и воздержании.
Подумай, чему послужишь ты: мощам свя­
тым, коих мы недостойны не только касать­
ся, но и смотреть на них. Иди же в мир. Бог
же, принявши образ раба и проливший
за нас кровь свою, да пошлет ангела Свое­
го с тобою, не памятуя грехов наших, и да
устроит благополучно шествие и возвраще­
ние твое».
II.
Внял Вонифатий в сердце своем настав­
лению госпожи своей, и, нося в уме мысль
о том, чего предстоит коснуться ему руками
оскверненными скверною, жалел о сделан­
ных раньше грехах нечистоты. И начал он
поститься, не есть мяса, не пить вина, часто и
прилежно молиться, и нашел на него страх
Божий. А страх — отец, внимание же —
мать внутреннего покоя, который рождает
совесть. Совесть же производит то, что душа
видит свое безобразие, как в чистой невозму­
щенной воде. И так зарождаются начатки и
корни покаяния.
Так и Вонифатий насаждал в себе корни
покаяния, начав со страха Божия, внима­
ния к себе и с рассмотрения своей совести.
И желание начать совершенную жизнь ясно
выражалось в нем постом и непрестанными
молитвами.

Достигнув стран Асийских и знаменитого
Киликийского города Тарса, где в то время
царствования Диоклетиана и Максимиана
мучили святых, Вонифатий оставил рабов
с конями в гостинице, велев им отдохнуть.
Сам же, не отрясши с себя даже пыли от до­
роги, пошел смотреть на муки христиан, о
которых услышал.
На площади, среди громадной языческой
толпы мучили разными муками святых, ко­
торые все были обвинены в равной вине:
христианской вере и благочестивой жизни.
Но разные терпели они мучения.
Иной был повешен стремглав, и внизу под
ним разведен был огонь. Иной протянут и
привязан к четырем столпам, другого пили­
ли пилами, тех раздробляли острыми ору­
диями, иным прокалывали глаза, кто стоял
посаженный на кол, проходивший до его
шеи, у иных отсечены были руки и ноги, и
они клубьями валялись на земле. Но во всех
было одинаковое мужественное терпение,
и на лицах их сияло духовное веселие. Так,
укрепляемые Божиею благодатью, терпе­
ли они нестерпимое для естества человече­
ского.
Видел все это блаженный Вонифатий и
прилежно взирал на это. Удивлялся он тер­
пению мучеников и желал себе того же вен­
ца. И вот, исполнившись божественной рев­
ности, и став среди места казни, он открыто
стал обнимать мучеников, которых было
числом двадцать, и громко возгласил: «Велик
Бог христианский, помогающий рабам Сво­
им, укрепляющий их в таких муках!» И, ска­
зав это, он снова с любовью пришел к святым

мученикам и целовал ноги их, а у кого они
были отрублены, прижимал к груди остав­
шиеся члены их, называя блаженными, за то
что они, потерпев немного, получат вечную
отраду и покой и бесконечное веселье. О себе
же молил он, чтоб стать ему участником их
подвига и венцов, которые получат они от
подвигопоклонника Христа.
Весь народ стал смотреть на Вонифа­
тия. И судия, мучивший страстотерпцев,
спросил со своего судилища: «Кто он и от­
куда», — и велел подвести его. На вопрос о
том, как имя его, Вонифатий отвечал: «Пер­
вое имя мое, которым я очень люблю на­
зываться так: «Я христианин, пришедший
сюда из Рима. Если же хочешь знать имя,
которым назвали меня родители — то я зо­
вусь Вонифатий».
Тогда судия велел принести ему жертву
богам, обещая ему милости и грозя за отказ
мучениями. На это Вонифатий возразил: «Не
стоило бы и отвечать на твои слова, но скажу
то, что уже говорил: Я христианин. Больше
ты от меня ничего не услышишь. Если же не­
стерпимы для тебя эти слова мои, делай со
мною, что хочешь». И судья велел, обнажив,
повесить его стремглав и бить крепко. И лю­
тые удары пали на мученика, так что плоть
его отпадала и открывались нагие кости. Он
же, точно не чувствуя боли, не думал о ранах;
но, обращая взоры ко святым мученикам,
принимал страдание их за образец себе, и
утешаясь тому, что стал им сообщником по
мукам за Христа.
Когда после этой первой муки судья стал
снова уговаривать Вонифатия пощадить

себя и принести жертвы богам, и снова отве­
тил мученик, что и слух его не выносит име­
ни богов, судья велел забивать ему под ногти
рук и ног гвозди. А святой, возведя очи и ум
свой к небу, терпел молча. И новую изобрел
пытку мучитель: велел растопить олово и
влить в уста Вонифатия. Когда стали рас­
топлять олово, святой, воздев руки к небу,
молился: «Господь мой Иисус Христос, ты
сотворил меня победителем миновавших
мук. Будь и теперь со мною, облегчая мне
болезнь. Ты одно мое утешение. Покажи
же ясно, что Ты помогаешь мне одолеть са­
тану и этого судию неправедного. Ибо Ты
сам знаешь, что стражду я за Тебя!» Потом
просил он других мучеников, чтоб помогли
они ему своими молитвами претерпеть ту
страшную муку.
Когда мучители подошли к Вонифатию и,
растворив ему уста железным орудием, вли­
ли олово в гортань его, оно не сделало вреда
святому. И народ, видя такую лютость муче­
ния, содрогнулся, пришел в смятение и взы­
вал: «Велик Ты, Бог Христианский! Велик Ты,
Царь Христос. Все веруем в Тебя, Господи!»
С этими криками народ бросился к стояв­
шему вблизи идольскому капищу, чтоб низ­
вергнуть его, и с воплями кидал каменьями
в судию, желая побить его. Судия с позором
бежал с судилища, а Вонифатия приказал
держать в тюрьме.
Наутро же, когда утихла молва народная
и прекратился мятеж, снова воссел судья на
судилище, и, поставив перед собою св. Вони­
фатия, стал хулить перед ним имя Христово,
ругаясь тому, что Христос был распят.

А мученик сильными словами обличил
бездушие богов и безумие и ослепление тех,
кто поклоняется им.
Тогда в ярости судия приказал бросить
мученика в котел кипящей смолы. Но Гос­
подь не оставил своего раба. Внезапно со­
шел ангел и оросил мученика в котле, а смо­
ла, разлившись, потекла огненным ручьем и
попалила многих из стоявших кругом языч­
ников. Святой же вышел здравым, не трону­
тый огнем и смолою. Тогда мучитель, видя
действие силы Христовой, и боясь, как бы не
пострадать и самому, повелел усекнуть Во­
нифатия мечем. И когда воины привели му­
ченика на место казни, он попросил их дать
ему помолиться и, обратившись к востоку,
помолился так:
«Господи, Господи Боже, да предварят
меня милости твои. Будь мне ныне по­
мощником, чтоб не заградил мне враг мой
воздушного пути моего ради грехов моих
в безумии содеянных. Но прими душу
мою в мире и вчини меня с теми, кто про­
ливал за тебя кровь свою и соблюл до кон­
ца веру. Сохрани свойственников моих от
всякого нечестия и заблуждения языче­
ского, ибо Ты благословен и препрославлен во веки».
Помолившись так, он преклонил голову
под меч, и был усечен, и истекло из язвы с
кровью молоко. Видя это чудо, 550 язычни­
ков обратилось ко Христу. Такова была кон­
чина святого Вонифатия, и то, о чем, выхо­
дя из дому в путь, он шутя говорил госпоже
своей — то показал он во истину, приведя
слово в дело.

Между тем товарищи Вонифатия, рабы
Аглаиды, сидели в гостинице, ничего не зная
и поджидая его. Видя, что он не идет назад
ни к вечеру, ни ночью, ни во весь следующий
день, они стали осуждать его, предполагая,
что он упился где-нибудь вином и предался
распутству. «Так-то, — говорили они, — хо­
дит он за мощами...».
Но, когда наступил третий день, и Во­
нифатий не возвращался, они пришли в
недоумение и стали искать его по всему го­
роду. По случаю же или же лучше сказать,
по Божию смотрению, встретили они брата
того писца, который записывал на суде ис­
тязание мучеников. Он сказал им, как на­
кануне один пришлец был мучим и казнен
за Христа и описал им внешность его. Но и
по этому описанию, в котором узнали Во­
нифатия, его товарищи не могли поверить,
что это был он. Вспоминая прежние нравы
Вонифатия, они ругались над ним и гово­
рили: «Неужели пьяница и любодей будет
страдать за Христа?» Напрасно уговаривал
их встречный и, наконец, повел их туда, где
лежало тело убиенного. И когда вслед за
стражей, которая оберегала от похищения
тела мучеников, товарищи Вонифатия уви­
дели тело его и потом приложили к нему
лежавшую особенно голову его, тогда уве­
рились они, что это Вонифатий. Дивились
они и стыдно им было, что дурно они ду­
мали и говорили о нем. И опасались они,
чтоб не нашла на них за то какая беда, что
осуждали они святого и смеялись над жиз­

нью его, не зная сердечных мыслей его и до­
брых решений.
И смотря с раскаянием в лицо святого, и в
ужасе дивясь — увидели они, как святой по­
немногу открыл глаза свои, смотря на них с лю­
бовью, улыбаясь им устами, и светилось лицо
его. Он точно говорил и прощал им их грех
против него. В радости и ужасе заплакали они
и говорили: «Не помяни, раб Христов, наших
беззаконий, что мы несправедливо осуждали
жизнь твою и безумно поругались над тобою!»

Они за пятьсот золотых монет выкупили
тело и главу святую и, помазав ароматами,
обвили его чистыми, приготовленными Вонифатием, плащаницами, вложили его в
ковчег и пустились в обратный путь, везя го­
споже своего мученика.
Когда приблизились они к Риму — тогда
ангел Господень явился в видении Аглаиде,
говоря: «А прими того, кто некогда был слу­
гою твоим, ныне же наш брат и сослужитель.
Прими того, кто был тебе рабом, а теперь го­
сподин твой и благочестно почитай его, ибо
он хранитель души твоей и защитник жизни
твоей».
Аглаида встала в ужасе, и, пригласив с со­
бою нескольких честных мужей из клира,
вышла в сретение святому мученику Вонифатию. И кого недавно послала в путь как
раба, того возвращающегося приняла в дом
свой с почестями, как господина своего, с ра­
достными слезами и вспоминала пророче­
ство святого, которое сказал он, идя в путь.
И благодарила она Бога, сотворившего так,
что святой Вонифатий стал благоприятною
жертвою Богу за свои и за ее грехи. Воздвиг­
ла Аглаида в поместье своем, отстоящем от
Рима в пятидесяти стадиях, пречудный храм
во имя святого мученика Вонифатия и с вели­
кою честью внесла в него мощи. Много чудес
совершалось молитвами мученика, и бесы
отгонялись от людей, и исполнялись проше­
ния молившихся у гроба того святого.
Блаженная же Аглаида раздала все име­
ние свое нищим и убогим, отреклась от мира
и, пожив пятнадцать лет в великом покая­
нии, преставилась к Господу и соединилась

со святым мучеником Вонифатием, была
схоронена при его гробе.
Так эта двоица, изменив чудным измене­
нием прежнюю свою жизнь, достигла до­
брого конца: один, омыв кровью грехи свои,
сподобился венца мученического; другая же
слезами и жестоким житием очистила сквер­
ну свою. Явились они оправданными и непо­
рочными перед Господом нашим Иисусом
Христом, которому слава во веки. Аминь.
К молитвам святого мученика Вонифатия
прибегают люди, страдающие несчастною
страстью пьянства.

ЧУДНОЕ СКАЗАНИЕ
О ПРЕП. МАРКЕГРОБОКОПАТЕЛЕ
те дни, которые церковь посвятила на
подвиг покаяния — особенно уместно
вспомнить о покаянном подвиге рус­
ского инока.
Один из первоначальных подвижников
Киево-Печерского монастыря, преп. Марк,
много трудился в копании пещер. И не толь­
ко для того, чтобы скрываться в них на мо­
литву, но и для погребения братии. Вырыв
землю, он выносил ее наружу на своих пле­
чах, смиряя тем плоть. Кроме того, возложил
он себе на пояс железо, которое, не снимая,
носил всю жизнь. День и ночь бодрствовал
он в молитве, и подвизался в суровом посте.
Даже воды пил он определенное количество,
назначив себе мерою медный, бывший у него
крест. Вырыв могилу для инока, отказывался
он от платы.
Если же кто насильно давал ему какуюнибудь вещь, он отдавать ее убогим. Такою
чистою и самоотверженною жизнью побе­
дил преп. Марк древнего исконного врага и
стяжал такой дар чудес, что и смерть боялась
голоса его, как трубы архангела, и мертвые
повиновались повелениям его.
Однажды, готовя могилу, он изнемог, не
был в состоянии копать дальше, и место

В

Явление ангела преподобному
Марку-Гробокопателю. Конец XIX в.

осталось тесным. В это время умер один из
братии, и для погребения не было другого
места. Когда покойника принесли хоронить,
по тесноте еле могли положить его в пещеру.
Братия возроптала на Марка, так как нельзя
было ни оправить мертвеца, ни возлить на
него елея. Со смирением, поклонясь всем,
сказал преподобный пещерник: «Простите
мне, отцы, по немощи моей не окончил». Но
братия не перестала досаждать ему, укоры
становились сильнее. Тогда блаженный воз­
звал к мертвецу: «Так как тебе тесно, под­
винься, брат, и, взяв елей, возлей на себя».
И мертвец разогнулся, протянул руку и,
взявши елей, возлил на себя крестообразно:

БОЖЬЯ РАТЬ

на лицо, и на грудь, и снова отдал сосуд. По- /Ш \
том, оправя себя, он возлег и уснул. Ужас и /^107^
трепет объяли всех.
В другое время умер один брат после дол­
гой болезни. Один из его друзей, приготовив
тело к погребению, пошел в пещеру, чтобы
видеть место, где должны были хоронить
усопшего. На просьбу этого инока, показать
ему место, преп. Марк ответил: «Иди сказать
брату, чтобы подождал он до утра, пока я
приготовлю место, и тогда уже он отойдет в
покой той жизни»! Брат сказал пещернику:
«Отче, кому скажу я эти слова? я приготовил
уже к погребению его мертвое тело». И сно­
ва сказал Марк: «Не приготовлено, как ты ви­
дишь, ему место. Говорю тебе: иди и скажи
умершему так: «Говорит тебе грешный Марк:
брат, пробудь здесь еще этот день, утром же
отойдешь ты к желанному Христу, когда я
приготовлю место и оповещу тебя».
Послушался брат преп. Марка и пошел
в монастырь. Там вся братия совершала над
умершим обычное пение. И он сказал умер­
шему: «Брат Марк говорит, что место для
тебя еще не готово, пожди здесь до утра». Из­
умились все этим словам; но, едва были они
произнесены, мертвец открыл глаза, и душа
возвратилась в него, Весь тот день и ночь был
он жив, ничего не говорил, но смотрел откры­
тыми глазами. Когда наутро друг усопшего
пришел к преп. Марку узнать, готово ли ме­
сто, гробокопатель сказал тому брату: «Иди
скажи ожившему: Говорит тебе Марк, оставь
эту временную жизнь и перейди в вечную;
дух твой отдай Богу, тело же твое пусть будет
положено в пещере со святыми отцами, ибо

место готово». И брат исполнил приказание
преп. Марка; он произнес перед ожившим
слова его, и тот, закрыв очи свои, передал дух
свой в руки Божии. Тогда с честью положен
был усопший на приготовленном месте.
В Печерском монастыре были два бра­
та, с самой юности соединенные сердечною
любовью, одинаково обо всем мыслившие и
имевшие одинаковое рвение к Богу, Иоанн
и Феофил. Они желали вместе успокоить­
ся в могиле и упросили блаженного Марка
устроить им одно общее место для погре­
бения, когда Господь призовет их. Однаж­
ды старший брат, Феофил, уехал из мона­
стыря по монастырскому делу, а младший,
Иоанн, угодив Богу, разболелся, умер и был
положен на приготовленном месте. Через
несколько дней вернулся Феофил. Глубокая
скорбь овладела им при известии о кончине
брата. В сопровождении нескольких ино­
ков, он пошел посмотреть, на каком месте
схоронен усопший. Увидав, что тот лежит
в верхнем месте общей могилы, он вознего­
довал и возроптал на преп. Марка. «Зачем,
говорил он, положил его ты здесь на моем
месте? Я старше его». Пещерник поклонился
Феофилу со словами: «Прости меня, брат, я
согрешил перед тобою». Потом он обратил­
ся к умершему и сказал: «Встань, брат, дай
то место старейшему тебя брату, сам же ляг
на нижнем месте!» И тогда, по слову блажен­
ного, мертвый встал и лег на нижнем месте,
и страшно было чудо то для всех свидетелей
его. Феофил, роптавший на блаженного,
упал ему в ноги, говоря: «Согрешил я, отче,
подвинув брата с места. Молю тебя, прика­

жи, чтобы он возлег тамснова». Блаженный
Марк отвечал: «Господь, уничтожая вражду
между нами, начавшуюся твоим ропотом,
сделал так. Труп этого мертвеца показал, что
любовь его к тебе живет и по смерти. Эта лю­
бовь подчинилась старшинству твоему, встав
из могилы. Божье дело — восставлять усоп­
ших, а я грешный человек и теперь, когда нет
в том нужды, не могу сам собою сказать это­
му умершему: «Встань и ляг опять на это ме­
сто». Ты же знай, что потому не наследовал
старшинства своего, что не был готов к ис­
ходу. Теперь иди, заботься о спасении души
своей, и через немного дней сам будешь при­
несен сюда».
Со страхом выслушал Феофил эти слова;
не надеялся дойти до монастыря из пещеры,
боясь упасть и умереть. Еле помня себя, он
пришел в келью свою, горько плача. Он роз­
дал все, что у него было, оставив одну рясу и
мантию, и ежедневно ждал смерти. Никто не
мог утешить его, и утешения лишь усилива­
ли его плач; не могли уговорить его вкусить
от сладких блюд: слезы его были ему хлебом
день и ночь. Когда занимался день, он говорил
себе: «Не знаю, достигну ли я вечера» — а при
наступлении ночи, опять обливаясь слезами
думал: «Кто знает, доживу ли я до утра. Ибо
многие, встав утром ото сна, не достигали ве­
чера, и сон нового дня — была им смерть. —
Как же надеяться на жизнь мне, получивше­
му извещение о смерти». И молился Феофил,
чтобы Господь, по неизмеримым щедротам
Своим, дал ему время на покаяние. Взывал
Феофил к Господу непрестанно, в посте и
плаче, и, много лет изо дня в день ведя такую

Шапка преподобного Марка-Гробокопателя

жизнь, истончил совершенно плоть свою и
от плача лишился зрения.
Когда преп. Марку открыт был Господом
час кончины, он призвал к себе Феофила и
сказал ему: «Прости меня, брат, что я опеча­
лил тебя на много лет, и моли обо мне Бога,
потому что я отхожу уже из этого мира. Если
получу я там дерзновение, не забуду молить­
ся о тебе, чтобы быть нам там вместе с преп.
отцами нашими Антонием и Феодосием».
С плачем умолял его Феофил не оставлять
его, но взять с собою или даровать ему про­
зрение.

«Не скорби, брат, сказал ему преп. Марк,
что ради Господа ты ослеп телесными оча­
ми; зато ты прозрел духовными. Я предска­
зал тебе смерть, желая сделать тебе пользу,
чтобы мысль о смерти сокрушила твою гор­
дость. К чему видеть тебе этот маловремен­
ный свет? Проси у Господа — увидать Его сла­
ву. За три дня до кончины ты прозришь!»
Когда почил преп. Марк, Феофил стал про­
ливать еще больше слез, оплакивая теперь еще
и разлучение со своим благодетелем. Когда
на него на молитве находили слезы, он имел
обычай подставлять сосуд и над ним плакать,
так что в течение многих лет сосуд тот напол­
нился его слезами. Однажды он получил про­
зрение. Помня предсказание преп. Марка, он
понял, что кончина его близка. И начал он
молиться, чтобы угодны были Богу его слезы.
Воздев руки, так молился он: «Владыко Чело­
веколюбие, Господи Иисусе Христе Боже, не
хотящий смерти грешником, но ожидающий
их обращения, Царь Пресвятой, Утешителю
благий, изнемогающих Укрепитель: молю
Тебя в этот час — удиви на мне недостойном
милость Твою, прими излияние горьких слез
моих, и излей на меня неисчерпаемую пучи­
ну Твоего благоутробия».
Тогда предстал перед молящимся Феофилом ангел Господень в виде прекрасного
юноши и сказал ему: «Хорошо молишься ты,
Феофил, но что хвалишься нищетою слез, со­
бранных в сосуде?» И ангел показал ему свой
сосуд, больший того, полный благоухания,
как от драгоценного мира, и сказал: «Это
твои слезы, которые ты пролил в молитве от
сердца, и отер рукою или полотенцем или

Медный крест преподобного Марка-Гробокопателя

одеждою или которые упали на землю. Все
эти слезы я собрал в этот сосуд и сохранил по
повелению Владыки моего. И теперь послан
я к тебе возвестить радость, чтобы с весели­
ем отошел ты к Тому, кто сказал: «Блаженны
плачущие, ибо они утешатся». При этих сло­
вах ангел, оставив свой сосуд, стал невидим.

Призвав игумена, Феофил рассказал ему о
явлении ангела и показал два сосуда — свой
и принесенный ангелом, который благоухал
сильнее ароматов. Этот сосуд по смерти его
просил он вылить на его тело. Когда при погре­
бении Феофила, скончавшегося на третий день
по прозрении, вылили на него этот сосуд, вся
пещера наполнилась благоуханием. Затем вы­
лили на него и другой сосуд, чтобы тот, кто сеял
на земле слезами, пожал на небе радостью.
Мощи преп. Марка гробокопателя, столь
мудро помогшего Феофилу в спасении души
его, почивают в пещере. Над ними вериги и
медный крест, из которого пил он воду. И кто
с верою и постившись пил из этого креста,
освященного устами преподобного, тот по­
лучал чудесное врачевание своим недугам.
Из сказания о Марке пещернике научим­
ся великому смирению, любви, заботливой
и назидающей. Преп. Марк нес тяжелую и
горестную работу копания могил; и, когда
вместо благодарности, слышал он укоры за
то, чего, по немощи, не мог выполнить, он
смиренно просил прощения укорявших, и за
такую глубину смирения Бог дивными чуде­
сами вразумлял неправедно роптавшую на
него братию. Когда же в укорах Феофила он
увидал гордость духа, страшного врага ино­
ка, он придумал способ смирить его душу и
тем способствовал его спасению.
Феофил же поучил нас, как, согрешив,
надо сердечным от всех сил души покаянием
очищать душу, чтобы не лишиться лицезре­
ния того присносущного света, которого да
сподобимся все мы молитвами преподобно­
го отца Марка.

ПОВЕСТЬ О ФЕОФИЛЕ,
ПРОДАВШЕМДУШУ СВОЮ
И ПОКАЯВШЕМСЯ
Церковном экономе в городе Адане Киликий­
ском, записанная очевидным свидетелем кли­
риком Евтихианом
езадолго до нашествия Персов на
Грецию, во второй Киликийской
епархии, в городе Адане, экономом
городской престольной соборной святой ар­
хиерейской церкви был Феофил, муж жизни
добродетельной и святой. Он успешно и раз­
умно заведовал всеми церковными имения­
ми, по Божьи вел все дела и был для своего
архиерея, как зеница на все призирающая и
десница всем правящая. Он был любим ар­
хиереем и всем клиром, и всеми людьми в
том городе за великую доброту свою: был
он отец сиротам, питатель вдовиц, щедрый
податель нищим, заступник обидимых, по­
мощник беспомощных, и не было такого че­
ловека, которого бы он не утешил в печали
словом и делом. За то и почитали его все за
отца, благодарили, как благодетеля и убла­
жали многими похвалами.
Когда, по изволению Божию, епископ того
города преставился от временной жизни, все
жители, от великих до малых, побуждаемые
истинною любовью к Феофилу за его вели­

Н

кую милость и зная его непорочную жизнь,
единодушно избрали его себе в епископа, и,
написав избрание, послали с честными стар­
цами к первопрестольному архиерею Кили­
кии. Архиерей, ведая совершенства Феофила, утвердил избрание и призывал его к себе
для поставления.
Но великими мольбами умолил Феофил
митрополита не возлагать на него ига, как на
человека недостойного; долго увещевал его
митрополит принять сан святительский, но
наконец уступил ему, и Феофил вернулся к
прежним обязанностям эконома.
Вскоре некоторые люди, по наущению са­
таны, стали клеветать архиерею на Феофила.
В начале епископ, видя праведную жизнь
Феофила, не верил им, но с течением време­
ни, так как клевета не прекращалась, епископ
склонился на клевету и отставил Феофила от
его должности.
Освободившись от попечений и молвы
житейской, Феофил стал работать одному
Boiy. Тогда ненавистник человеческого рода,
не терпя богоугодного и беспечального жи­
тия Феофила, вооружился на него всем сво­
им коварством, смущая его и помыслами, и
речами некоторых людей, выставляя ему на
вид: «как обесчестил тебя епископ, презрев
такие великие твои труды, и как уничижил
тебя, предпочтя худшего, неискусного, недо­
стойного, так что сделал тебя общим посме­
шищем».
Мало-по-малу Феофил стал склоняться на
эти внушения беса и наедине с собою, и в бе­
седах с близкими стал предаваться сожале­
ниям о своей участи, и до того сильно было

вражье коварство, что, забыв всегда поддер­
живавшее его упование на Бога, начал изне­
могать от малодушия и печали и дошел до
отчаяния. Казалось ему, что все смеются над
ним и поносят его, и никто не почитает его.
И стыдился уже он выходить из своего дома;
в его сердце разожглось непреодолимое же­
лание вернуть себе прежнюю власть и управ­
ление церковными имениями; днем и ночью
думал о том и все искал как восстановить
себя в прежнем звании, чтобы враги не ли­
ковали его уничижением. И вот, из-за этой
страсти и недобрых помыслов отступила от
его сердца благодать Божия. И покинутый
ею, пришел он в крайнее отчаяние, начал ис­
кать волшебства и бесовской помощи; и тот
человек, который отказался от епископского
сана, потом возжелал меньшей власти. Так
попустил Бог, когда Феофил склонился к са­
танинским внушениям.
Был в том городе пагубный человек, из­
вестный волхв и чародей, истинный слуга
диавола, вводивший многих в погибель.
К этому волхву отправился ночью Фео­
фил и, подойдя к дому, постучался в ворота.
На стук волхв вышел посмотреть, кто стучит­
ся, и, узнав Феофила, в великом удивлении
ввел его к себе. Войдя к волхву, Феофил упал
к ногам его и умолял его о помощи. Он рас­
сказал подробно, как обидел его епископ, от­
няв у него его сан, и обещал волхву богатую
награду, если тот вернет ему его прежнюю
должность.
— Не печалься больше, — ответил ему бо­
гомерзкий волхв,— но покойный и радост­
ный возвратись домой, а на следующую ночь

Сатана, изгнанный из Рая. Середина XIX в.
Худ. Густав Доре

в этот же час приходи ко мне, и я отведу тебя
к моему господину, который во всем тебе по­
собит.
И в пагубных надеждах пошел Феофил от
волхва.
Минул день; в полночь, как было условле­
но, Феофил пришел к волхву. И волхв повел
его на ипподром, где бывают конские риста­

ния, и сказал ему: «Если увидишь бесовские
привидения или услышишь голоса — не
бойся и не осеняй себя крестом; ведь крест не
помогает людям, а только достойное смеха
заблуждение христиан». И Феофил на все со­
гласился. Тогда волхв показал ему такое при­
видение: было видно множество странных
лиц в светлых одеждах, и в руках их были
зажженные светильники: все они были бесы
и кричали похвалы своему князю, сатане.
А сам князь тьмы сидел посреди них в гор­
дости и мечтательной славе. Взяв Феофила
за руку, окаянный волхв ввел его в это пагуб­
ное сборище и приблизился к князю тьмы.
И сказал жиду князь тьмы: «Зачем привел
ты сюда этого человека?» Богоненавистный
волхв отвечал: «Господин, я привел его к
тебе, потому что, обиженный своим еписко­
пом, он просит у тебя помощи». На это са­
тана сказал: «Как я буду помогать тому, кто
раб своего Бога. Если же он вправду хочет
стать моим рабом и причислиться к моим
слугам, то я ему помогу так, что у него будет
власть больше первой и больше имения, чем
у епископа». И сказал волхв Феофилу: «Слы­
шишь ли, что говорит князь?». «Слышу, от­
вечал Феофил, и исполню повеления его».
И, упав ниц, он поклонился сатане и начал
лобзать ему ноги.
Тогда сказал диавол волхву: «Пусть от­
вернется этот человек от Сына, называемого
Сыном Марии; также пусть отвернется и от
Самой Марии, потому что я их бесконечно
ненавижу. И пусть отвержение свое напи­
шет он своею рукою и подаст мне. И тогда
пусть просит у меня, чего хочет — и полу­

чит». И Феофил обещал исполнить все, толь­
ко бы получить желаемое.
Услышав от Феофила эти слова погибели,
диавол распростер руки свои и, обняв Фео­
фила, стал прилагать свои нечистые уста к
его устам и лобызал его, говоря: «Радуйся,
верный и искренний мой друже!»
Тогда окаянный Феофил, в утверждение
своего единения с диаволом, отвергся от
Христа Спаса нашего и Пречистой Его Ма­
тери; и, написав это отречение на хартии,
приготовленной волхвом, и приложив пе­
чать свою, дал князю тьмы, и по взаимном
лобзании они разошлись. Князь тьмы со
своими слугами стал невидим и отошел к
своим местам, во аде, а Феофил с жидом воз­
вратились с ипподрома, оба радуясь о своей
погибели.
На следующий день — по Божию, как
думается, смотрению, а не диавольскому
устроению, епископ, проснувшись, раскаял­
ся в том, что отставил Феофила, и, призвав
его во двор архиерейский, с великою честью
возвел его на первую его службу, сугубо по­
чтил его и дал ему полную власть над имени­
ем церковным и всеми делами. Кроме того,
епископ перед всем клиром и гражданами
просил прощение у Феофила. И снова стал
Феофил жить в прежней своей чести и вла­
сти, управляя всеми делами и почитаемый
больше всех, так как не только клирики и
граждане повиновались ему с усердием, но и
сам епископ оказывал ему уважение, а люди,
прежде оказывавшее ему вражду, замолкли
со стыдом и со смирением искали у него ми­
лости.

Часто приходил злохитрый волхв к Фео­
филу, распространяясь о том, какую вели­
кую силу показал его господин, и Феофил
на эти речи отвечал благодарностью своему
губителю.
Но не долго продолжалось богоотступни­
чество Феофила. В скором времени он точно
стал пробуждаться от ужасного сновидения и
приходить в себя, познавая свою гибель. Слу­
чилось же так по промышлению Божию. Соз­
датель и Искупитель наш Христос Бог не хочет
смерти грешника, но обращения его к жизни,
и ищет всегда нашего покаяния. Он вспомя­
нул прежнее добродетельное житие Феофила
и много дел его милосердия, попечение его о
нищих и вдовицах, воспитание сирот, заступ­
ничество за обидимых, поддержку всякого
требующего помощи, — и всю обильную его
доброту: и умилосердился о нем Господь по
неизреченной, благости Своей, не призирая
создания Своего. Нет греха, побеждающего
человеколюбие Его; и тайным Своим Боже­
ственным вдохновением Бог вложил в сердце
Феофила мысль о покаянии и обращении.
И, придя в себя, стал размышлять Фео­
фил, сколь великое и лютое зло он сотворил,
отвергшись, ради временной и ничтожной
людской славы, от Христа Бога и Пречистой
Богоматери.
Болезненно отзывалась в нем эта мысль, и
тяжко воздыхал он из глубины сердца, бил в
перси себя и плакал и рыдал горько.
В это самое время волхв, соблазнивший
Феофила, был схвачен за многие свои вол­
шебства и приговорен судом к казни достой­
ной его злодеяний — сожжению живым.

Страшная тоска все сильнее охватывала
Феофила, чем он больше пробуждался от
своей измены. Сердце его было сокрушено.
Днем и ночью он плакал и рыдал, не вкушал
ни пития, ни пищи, не хотел ни с кем гово­
рить, но, затворившись, один, предавался
жгучему чувству раскаяния.
«Увы, мне, окаянному, — говорил он
себе. — Увы, мне погибшему, что сделал я?
В какую ввел себя погибель? Куда пойду я
теперь, чтобы спастись; к кому прибегну за
милосердием. Ко Христу Богу? — Но я от­
вергся Его. К Богородице? — Но и от Нее я
отвергся. Стал я рабом диаволу и утвердил
рукописанием мою измену. Кто может вы­
рвать это рукописание из рук его. Кто по­
может мне и избавит меня от его власти. О,
зачем пошел я к тому волхву, чтобы с ним
вместе гореть в неугасаемом огне? Зачем
погубил я в себе свет вечный и стою теперь
посреди тьмы! Сам я предатель окаянной
души моей, сам я убийца свой. Горе мне!
Что отвечу я Богу в день судный, когда все
откроется? Кто помилует меня тогда! Горе
душе моей, горе!»
Так шли долгие дни, в которые душа Фео­
фила терзалась невыразимою печалью, и
беспросветное отчаяние сменилось искрою
другого чувства. Он сказал себе: «Я отвергся
Господа Бога моего Иисуса Христа, рожден­
ного от Пречистой Девы Марии, и не смею
притечь к Нему. Но, хотя и отвергся я Вла­
дычицы Пресвятой Матери Его, — но при­
теку к Ней и припаду к милосердию ее всею
душою и всем сердцем. Пойду в пречестный
храм Пречистой Богородицы, и паду перед

иконой Ее, и пребуду в молитве к Ней, не
отойду от храма Ее, чтобы помиловала меня
и преклонила милосердие Божие». Но его
смущала мысль: «как же я произнесу устами
имя Ее, когда теми же устами скверными я
отвергся ее; как положу начало покаянию
моему, каким сердцем, с какою совестью и
надеждою подвигну к молитве нечестивый
язык? Как начну просить прощения таким
грехам моим, — и огонь, сойдя с неба, не по­
жжет меня окаянного, или земля развернет­
ся, не пожрет меня живым и сведет в адскую
бездну? Нет, не предавайся до конца отчая­
нию, душа моя, но воспрянь, беги от объяв­
шего тебя зла, притеки к Матери Христовой,
и не посрамишься!»
В одном месте города была малая цер­
ковь, во имя Пречистой Богородицы; в ней
служба бывала лишь в праздники. В этой
церкви Феофил затворился для молитвы.
Прежде всего, он освободился от всех дел
своего звания и устранил все препятствия к
уединению. Потом, неведомо для всех, кро­
ме одного вернейшего слуги Евтихиана, опи­
савшего впоследствии его жизнь, затворился
в той церкви, и, пав на землю перед честною
иконою Пречистой Богородицы, начал к ней
молиться с горьким плачем и рыданием.
В той церкви молился он сорок дней и сорок
ночей, постясь, каясь и непрестанно припа­
дая к иконе Богоматери.
И когда исполнились те дни, во время
полуночной молитвы его, явилась ему преблагословенная Матерь Господа нашего, ис­
тинное спасение миру и прибежище роду
человеческому, единая по Господе надежда

БОЖЬЯ РАТЬ

наша. И сказала Феофилу Богоматерь: «За­
чем ты так бесстыдно стяжаешь Мне, вопия и
моля помочь тебе? Ты отвергся Сына Моего
и Меня. Как же буду я молить за тебя Сына
и Бога моего, простить тебя, когда ты — раб
диавола и отдался ему рукописанием? Как
воззрю Я на пресветлое лицо Господа, когда
захочу молиться за тебя. Не могу Я терпеть
бесчестия, творимого Сыну Моему и Богу.
Я могу простить тебе, человек, что согрешил
ты против Меня, ибо много люблю Я род
христианский, и особенно тех, кто правою
верою и теплою любовью притекают ко Мне
и молятся в храме Моем. Тем помогаю я вся­
чески, и принимаю их в объятие, и внимаю
молитвам их. А озлобления и муки, бываю­
щие от вас, Моему Сыну, Которого вы вто­
рой раз распинаете вашими грехами, — сего
ни видеть, ни слышать не могу. Таковым по­
требны многие труды и подвиги, и сокруше­
ние сердечное, чтоб возмогли умолить благоутробие Его; ибо Он, хотя и милосерд, но
и праведный Судия и грозный мститель, воз­
дающий каждому по делам его».
Неизреченно возрадовался Феофил явле­
нию Владычицы и, почувствовав дерзнове­
ние, стал говорить к Ней: «Преблагословенная Владычица моя, защитница рода хри­
стианского, прибежище и спасение притека­
ющих к Тебе. Знаю я, что согрешил страшно
и прогневал Тебя и рожденного от Тебя Бога;
но предо мною стоит столько примеров тех,
которые прежде меня прогневали Сына Тво­
его и Бога нашего и которым были прощены
их грехи ради их покаяния: Ниневия и Раав,
и Давид. Если бы не было покаяния — как

бы первоверховный апостол Петр, столп
Церкви, приявший от Бога ключи Царствия
Небесного, отвергшись Бога не единожды,
не дважды, а трижды — потом горьким пла­
чем своим не только получил оставление
падения своего, но сподобился большей че­
сти, быв поставлен пастырем словесных овец
Христовых? Если бы не было покаяния, как
бы Бог мытаря и хищника сделал бы апосто­
лом, как бы блудный сын, возвратившийся
домой, был бы мил отцу; и как бы разбой­
нику отверзся рай? Имея такие образы по­
каяния и взирая на милосердие, принявшее
их, — дерзнул и я, грешный, прибегнуть к
Тебе с покаянием, всемилостивая Владычи­
ца, да подашь Ты мне руку помощи и испро­
сишь у Сына Твоего и Бога нашего проще­
ния тяжким грехам моим».
После этих слов Феофила, Пречистая Дева
Богородица, Которая воистину прибежище
грешникам, и ненадеющимся Надежда, и
Скорая, молящимся к Ней, помощь, сказала
ему: «Исповедуй, что Тот, Кого я родила, —
Сын мой, Которого ты отвергся, — есть воис­
тину Христос, Сын Бога Живого, грядущий
судить живых и мертвых, — и Я умолю Его о
тебе, и Он примет покаяние твое».
Феофил отвечал: «Как дерзну, Преблагословенная Владычица, я, недостойный и ока­
янный, отверзти нечистые уста мои, которы­
ми отвергся я Сына Твоего и Бога моего, и
Креста Святого, который был защищением
души моей, отвергся и святого крещения —
рукописанием моим, данным диаволу».
И сказала ему Пресвятая Богородица:
«Только исповедуй, и не усомнись в благо-

БОЖЬЯ РАТЬ

Богоматерь Великая Панагия (Оранта).
Икона XIII в.

сти Его. Ибо Он милосерд и человеколюбив,
и принимает слезы истинно кающихся: ибо
для того, будучи Богом, принял он чрез Меня
плоть, чтоб спасти род человеческий».
Тогда Феофил со стыдом и страхом, и со­
крушением сердца велегласно воззвал: «Ве­
рую, исповедую и славлю единого сущего
от святой Троицы Господа нашего Иисуса
Христа, Сына Бога Живого, рожденного не­
сказанно от Отца прежде век, и сшедшего
с небес, и воплотившегося от Духа Святого
и Тебя, Пресвятые Девы Марии, истинные
Богородицы, спасения нашего ради. Волею
пострадал Он за наши грехи, и простер Пре­
чистые Свои руки на животворящем древе
крестном, положив, как добрый Пастырь,
душу Свою за овцы, и погребен был, и вос­
крес, и восшел на небеса, и паки приидет на
землю со славою, судить живых и мертвых.
Исповедую сие сердцем и устами и покла­
няюсь Ему, Богу моему. Тебя же, Владычица,
молю — не возгнушайся меня скверного, не
презри грешного моления моего, но умоли
о мне Родившегося от Тебя, да простит мне
великие грехи мои и избавит меня от пагу­
бы, да и я, со всеми получившими спасение,
воспою и прославлю безмерное милосердие
рожденного Тобою Бога нашего и Твое, о
преблагословенная Дева!»
И эти слова Пречистая Богородица, ис­
точник милосердия, взыскание погибших,
истинная и непрестающая за нас к Богу Ходатаица и Споручница спасения нашего,
приняла от Феофила, как некоторое удо­
влетворение и сказала ему: «Ради крещения,
которым крестился ты во Христа, Я верю по­

каянию твоему и милосердуя о тебе — ибо
Я много состражду страждущим — присту­
плю к Сыну и Богу моему и помолюсь Ему,
чтоб принял Он тебя кающегося».
После этих слов, Пречистая стала невиди­
ма; уже начинал брезжить день. О, как див­
на была та ночь для грешника, в которую он
сподобился такого видения Пречистой Бого­
родицы и такой с Ней беседы.
После этого видения Феофил, получив­
ший к отраду в печали своей и большую на­
дежду, провел еще три дня, плача и молясь
к иконе Пречистой Богородицы, взирая и
припадая к Ней, и ударяясь в землю главою,
«и призывая Бога спасающего его молитва­
ми Богоматери.
По прошествии трех дней снова явилась
ему Надежда и Прибежище наше, Матерь
Господа, с радостным лицом. И взирая на
него светлыми очами, Она сказала: «Человек
Божий, угодно покаяние твое милосердному
Владыке Богу. Он услышал молитвы твои и
принял ради меня слезы твои. Соблюди же
отныне непорочно веру в Него до дня скон­
чания твоего».
Феофил отвечал ей: «Воистину соблюду,
преблагословенная Владычица моя, и не
преступлю повеления Твоего, ибо на Тебя
все упование мое возлагаю. Ведаю я, Госпо­
жа премилостивая, что нет человеком иной
помощи и покрова, кроме Тебя, и никто упо­
вавший на Тебя не был посрамлен, и не был
предан никто чрез Тебя умоляющий Бога.
И я грешный еще молю: отверзи мне снова
дверь милосердия Твоего и повели, да будет
отдано мне в руки мое окаянное рукописа­

ние, которое дал я в ослеплении сатане. Оно
смущает душу мою и не затихнет во мне
лютая скорбь, пока то рукописание держит
диавол.
Феофил три дня опять провел в усердной
молитве, и, уснув от многого труда, узрел он
в сонном видении Пречистую Богоматерь,
несущую к нему хартию того рукописания.
Он же, воспрянув от радости, не увидел бо­
лее Пречистой Девы, а рукописание, с целою
печатью, лежало на его груди. От радости и
от ужаса Феофил лишился чувств. Придя же
в себя, с какою силою прославил он мило­
сердие Христа и Богоматери.
Было воскресное утро, и Феофил пошел
в великую церковь. Там архиерей совершал
литургию. После чтения Евангелия, когда
епископ осенял молящихся, Феофил упал
ему в ноги и громко просил его разрешения
— исповедать во всеуслышание все дела свои.
И с самого начала рассказал он все, что слу­
чилось с ним, — как он был огорчен остав­
лением от казначейской должности, и как
пришел в отчаяние и отвергся Христа Бога
и Пречистой Богоматери, предавшись сата­
не рукописанием, и как потом, по посте, мо­
литве и плаче, видел Пречистую Богороди­
цу и беседовал с Нею, и получил прощение
грехов, и было ему возвращено его рукопи­
сание. Все это рассказал он и дал в руки епи­
скопу запечатанную хартию, которую выдал
на себя сатане, и просил епископа повелеть
громогласно прочесть эту хартию, чтоб все
увидели грех его и прославили Божие мило­
сердие, исходатайствованное Богородицею.
И епископ, распечатав хартию, дал ее диа­

кону, и тот, став на амвоне, начал читать ее,
и весь народ, мужи и жены и малые отроки,
внимали и поняли, что было с Феофилом —
как пал он и восстал и как получил назад
свое рукописание. Все изумлялись такому
ужасному событию.
Епископ же, после чтения, воззвал: «При­
дите все верные, прославим преблагого и ис­
тинного Бога Господа нашего Иисуса Христа.
Придите, христолюбцы, и разумейте, что не
хочет Премилосердный Владыка наш смер­
ти грешника, но ожидает покаяния. Приди­
те и смотрите — как много сильно сокруше­
ние сердечное, воздыхание и слезы. Кто не
удивится, отцы и братья, великому и неизре­
ченному терпению милостивого Бога: Воис­
тину чудо! Пророк Моисей, постившись со­
рок дней принял от Бога скрижали закона.
А брат наш Феофил, постившись сорок дней,
получил свое рукописание, отнятое Божью
силою у сатаны ходатайством Божией Мате­
ри. Воспоем и мы с ним, возлюбленные, бла­
годарственную песнь к Господу, милосердно
принявшему покаяние, предстательством
Пречистой Матери, которая есть мост к Богу
для рода людского, надежда отчаявшимся,
прибежище сущим в бедах, дверь истинная,
отверзающая милосердие свое толкущим
грешникам и приносящая молитвы наши к
рожденному от Нее Богу нашему. И что еще
скажу, или какое пение воспою на прослав­
ление Ее и Сына Ея... Чудны дела Твои, Гос­
поди, и нет слов к похвалению чудес Твоих!
Ныне скажем Евангельское слово: «Изнесите одежду первую и облецыте его, и дадите
перстень на руку его и сапоги на нозе, и при-

ведше телец упитанный в жертву заколите,
да ядше возвеселимся, яко сей брат наш Фео­
фил мертв бе и оживе, изгибл бе и обретеся».
И все это время Феофил лежал у ног епи­
скопа, плача, и, кончив слово свое, епископ
простер руку и воздвиг его от земли. А он,
вставь, молил епископа, сжечь рукописание
его. Епископ повелел ему самому сжечь ру­
кописание свое, и сжег его Феофил перед все­
ми. И народ, видя сожжение той нечестивой
хартии, долго со слезами взывал: «Господи
помилуй!» Потом епископ, повелев народу
умолкнуть, стал продолжать божественную
службу, и, совершив ее, приобщил Феофила
пречистых и животворящих божественных
тайн тела и крови Христовой, — и лицо Фео­
фила просветилось, как солнце, и все, видя
изменение лица его, прославили преблаго­
го Бога, приемлющего, оправдывающего и
освящающего кающихся грешников.
После причастия Феофил пошел снова в
ту церковь Пречистой Девы Богородицы,
где, постясь, в покаянии и слезах, сподобил­
ся ее святого видения и получил прощение
грехов своих.
Через три дня, чувствуя приближающей­
ся час кончины, он завещал об имуществе
своем, чтоб все оно было роздано нищим.
Простившись с братиею, находившеюся тог­
да при нем, он передал честную душу свою в
руки Бога и Божией Матери и был погребен
перед святою иконою Пречистой Девы на
том месте, где принес покаяние свое.
И славили люди благоутробие Христа
Бога, явившееся над ним, и милосердие Пре-

БОЖЬЯ РАТЬ

чистой Богородицы. Ей же и ныне преблаго/Ш \
словенной, с Сыном Ея, буди от нас грешных, /431
всегда помощи ее требующих, честь, слава,
поклонение и благодарение.
А я, Евтихиак (так говорить «списатель»
жития сего), смиренный и грешный, воспи­
танный в дому блаженного Феофила и хода­
тайством его сподобившийся клиричества
в святой церкви, то покаяние его, которое
видел я очами моими, служа господину мое­
му в скорби и печали его, и то, что слышал я
из уст его, истинно и правдиво записал все в
пользу верующим, во славу Христа Бога на­
шего, славимого во веки. Аминь.

БОЖЬЯ РАТЬ

ПУСТЫНЯ
Очерки из жизни фиваидских
отшельников

Предисловие
устыня!..
Сколько манящей силы, сколько та­
инственной прелести заключается в
этом одном слове для многих душ христиан­
ского мира!
Не только для тех избранников, которые
жаждут безусловной правды, совершенного
служения Богу, для которых самое желан­
ное в жизни — возможность предаваться
ничем не развлекаемой молитве, не видеть
ни одного лица человеческого, а лишь при­
слушиваться к тому чудному гимну, кото­
рый сотворенная тварь поет своему Творцу
и в котором щебет птицы, рев моря, жур­
чание ручья и лучи звезд сливаются в один
согласный аккорд; лишь созерцать в этой
природе, хранящей всю ненарушенную
свою красоту, отблески славы Божества, —
не только для них одних понятно обаяние
пустыни. И с обыкновенным, созданным
для мира средним человеком бывают мину­
ты, когда все то лживое, мелкое, пошлое, из
которого состоит главным образом мирская
жизнь, начинает настолько претить душе,
что она рвется из обычных уз, от людей в
неведомую даль.

П

Ей хочется ходить там, где не ступает нога
другого человека; ей хочется в ненарушимой
тишине насытиться тихим сияниям ночного
неба и думать без конца о Боге и в этой обста­
новке, где нет искусственных преград между
душой и Богом, ощутить в себе близость Бога
и поклониться Ему всей крепостью своей.
Стар спор о правах мира на служение Ему
всех людей. Много было и будет говорено о
том, что глубоко эгоистично побуждение,
толкающее людей на такие исключительные
одиночные пути спасения. Но не будем су­
живать и насиловать природу. Она одинако­
во растит и дружно подымающиеся неисчис­
лимыми тысячами деревья леса, и в велико­
лепном одиночестве развивающиеся стволы,
которые никогда не достигли бы той чрезвы­
чайной силы, если бы росли среди других.
Принято преклоняться перед глубоко
личными, исключительно сосредоточенны­
ми чувствами. Осуждают ли жену, которая
через двадцать лет скорбит об утраченном
муже так же горячо, как в день его смерти?
Скажут ли слово упрека безгранично пре­
данному человеку, для которого с уходом
любимого его существа разом поблекли все
краски, разом исчезли все радости жизни?
Как же осуждать людей, для которых все
впечатления жизни без остатка покрыты
вечно стоящей перед ними за них принесен­
ной Жертвой Бога?
Когда на руках у сына отходит страстно
любимая мать, когда отец ловит последние
вздохи единственного сына, кто от них по­
требует в ту минуту интереса к обществен­
ной жизни?

Так вот, есть люди столь великой ис­
кренности и столь глубокого сердца, что
все живущее заслонено для них одним та­
инственно и чудно страшным призраком:
призраком Распятого Христа. И всякую ми­
нуту тяжелые капли Божественной Крови
падают над ними из-под терна, растерзав­
шего Божественное чело; и всякую минуту
в их ушах отдается вопль Бога на кресте:
«Стражду!»
Что странного в том, что в таком состоя­
нии духа эти люди не жильцы среди мира?!
Пригвоздить свой взор к этому Кресту; вме­
сто всего разнообразия речи человеческой
повторять лишь одно слово, выше которого
нет ничего во Вселенной и в котором они за­
ключили всю свою любовь и все свои надеж­
ды, — слово «Христос» — вот единственное
возможное призвание этих людей. «Они не
созданы для мира, Как мир не создан был
для них». И пусть они не приносят людям
пользы в ощутительной грубой форме. Кра­
сота, лучезарная красота, которой в таком
подвиге пламенной любви Божественной
достигает их душа, бросает свой отсвет даже
из недосягаемой дали их пустынь на мир лю­
дей.
Из звездного неба не выкроишь себе пла­
тья, не вырежешь куска хлеба, но сколько бы
потеряла жизнь без звездного неба! Сколь­
ко людей, глядя в него, по-видимому столь
непонятное и чуждое, находили в нем одни
утешения своих страданий, другие могучее
вдохновение, даже новые пути жизни.
Так и с этими пустынниками. Они бегут от
мира, чтобы приобрести Христа. А мир бе­

жит за ними, чтобы через них приблизиться
к Христу.
Только в период духовной работы, в пер­
вую эпоху пустынножительства, мир забы­
вает об истинном отшельнике. Но, когда в
постоянной беседе с Богом пышно расцве­
тет душа аскета и лучи его святыни пробьют
чащу леса, те люди мира, которым дорога
духовная высота, нетерпеливой рукой сту­
чат в пустынную келью. Стучат тем громче
и терпеливее, чем она упорнее заграждена.
И ничем нельзя устранить этого стремления,
как не удержать насекомых, из ночной тем­
ноты летящих к источнику света.
Русской душе особенно понятен, дорог
подвиг пустынника, потому что ни один на­
род не был так чуток к бесконечной цене Голгофской Жертвы.
Едва появившись в России, христианство,
как весна водами половодья, наводнило де­
бри этими «небесными человеками, земными
ангелами». Никакие внешние препятствия,
никакие тягости северного климата не могли
уменьшить этой распалявшей русскую душу
жажды «пустыни». Чуть христианство утвер­
дилось прочно на святых горах киевских, яв­
ляется великая рать бессмертных иноков с
родоначальниками своими преподобными
Антонием и Феодосием. То были первые жа­
воронки, певшие Руси весну ее православия
над зеленевшими всходами ее веры. Центр
русской истории передвигается к северу —
является новый богатырь с новыми ратника­
ми, чудный Радонежский игумен. Далеко по
крайнему северу Руси разлетелись птенцы
его святого гнезда.

И действительно, что-то освободившееся
от человеческих ограничений, что-то райски
первобытное было во многих его последова­
телях, этих удивительных насельниках Воло­
годского края, которые, как птицы, ютились
в дуплах деревьев.
Прошло с тех пор пять веков. Но жажда
пустыни не иссякла в чующей Бога русской
душе. И почти в наше время русский народ
выставляет одного из величайших когдалибо живших пустынножителей в лице Са­
ровского старца Серафима.
При такой любви к «пустыне» для право­
славного читателя, конечно, будет интересна
повесть о великих египетских отцах. О тех
людях, которые, живя среди христианства,
только что еще утверждавшегося в мире, ис­
кали в пустыне уединения с Христом, «проидоша в милотех, и в козиях кожах, лишени,
скорбяще, озлоблени» и принесли в жертву
Богу то большее, что может человек отдать в
жертву, — свою жизнь.

О ПРОИСХОЖДЕНИИ
МОНАШЕСТВА
онашеский подвиг не представляет
собой какого-нибудь насилия над
человеческой природой, а является
вполне естественным состоянием для многих
людей, имеющих особый душевный склад.
Во все века на разных ступенях обще­
ственной жизни, среди разных положений
находились люди, которые посвящали все
свои силы на всецелое и исключительное,
всю жизнь поглощающее служение какомунибудь великому интересу. Недаром опыт­
ные и проницательные люди утверждают,
что редко когда великие деятели в области
мысли и искусства были счастливы в семей­
ной жизни.
Слишком тонка духовная организация
этих людей, слишком глубоко уходят они в
ту невидимую миру, но обогащающую мир
прекрасными произведениями внутреннюю
работу, чтобы приносить семье достаточную
свежесть и непосредственность чувства и за­
боты.
Вообще интерес к чему-нибудь может
до такой степени охватить человека, что все
иное в жизни, кроме этого интереса, будет
казаться ему как бы несуществующим.
Таким образом, путем простого сравнения
мы должны прийти к той мысли, что уже по

М

Палестинский монах. 1886 г. Худ. Василий Поленов

самому складу человеческой природы долж­
ны найтись люди, которые будут всецело, так
сказать, захвачены и поглощены той светлой
и безграничной святой областью, какой пред­
ставляется царящее над миром Божество.
Если мы признаем и понимаем людей,
для которых ничего в жизни не существу­
ет вне сферы звуков, если мы понимаем и
оправдываем их деятельность, состоящую
исключительно в том, что они прислушива­
ются к таинственно доносящимся к ним из

какой-то чудной неведомой дали прекрас­
ным звукам и стараются передать эти звуки
людям, то как же не понять нам и тех людей,
для которых во всем мире нет ничего, кроме
покрывающего и наполняющего весь мир
Божества, нет иной цели, как возможно тес­
ное слияние с Ним; нет иной заботы, кроме
творения Его Воли; все слова которых суть
только молитва к этому чудному краю их
желаний; для которых, одним словом, весь
мир, все созданное как бы блекнет и тает в
лучах Божественной Славы.
Да, простым соображением должны мы
прийти к выводу, что они должны существо­
вать, эти всецело своей святыне отдавшиеся
рыцари Божества на земле. И эти рыцари
суть иноки.
Жизнь монашеская или однородная с
ней была известна еще в Ветхом Завете, хотя
лишь в Новом достигла полного своего осу­
ществления и совершенства.
Назореи у иудеев, посвящавшие себя пу­
тем особого обета Богу; секта ессеев, отре­
кавшаяся от прав собственности и жившая
в палатках; Илия, Елисей, «сыны пророче­
ские», соблюдавшие воздержание, бедность
и селившиеся в пустынных местах, наконец,
на пороге Ветхого и Нового Завета великий
пустынножитель Иоанн, Предтеча и Крести­
тель Господень, — все это были провозвест­
ники иночества.
Новозаветное иночество имеет своим
стремлением провести в жизнь следующие
слова Господа Иисуса Христа:
«Все, что имеешь, продай и раздай ни­
щим, и будешь иметь сокровище на небесах,

и приходи, и следуй за мною» (Луки гл. 18,
ст. 22).
«Всякий, кто оставит домы или братьев,
или сестер, или отца, или мать, или жену,
или детей, или земли ради имени Моего, по­
лучит во сто крат и наследует жизнь вечную»
(Матфея гл. 19, ст. 29).
Божественный Учитель, мудрость Кото­
рого была проникнута кротостью, не пред­
лагал эти правила как законы, необходимые
всякому верному для спасения. Он указывал
на них как на средство к совершенству, сред­
ство, к которому можно не прибегать, не
подвергаясь при этом опасности потерять
жизнь вечную. На этой основе построены
два различных образа жизни.
Одна — жизнь мирская, где среди трудно­
стей общественных обязанностей люди ищут
спасения путем соблюдения Заповедей; дру­
гая жизнь — обособленная, при которой, от­
рекаясь от забот мирских, человек предается
исключительно деятельности религиозной и
старается дойти до совершенства исполне­
нием высших заветнейших указаний Еванге­
лия. Такова основа монашества.
Имя «монах» на греческом языке означает
«одиноко живущий». Так назвали монахов,
кажется, не потому, что многие из них жили
поодиночке в пустынях, но потому, что
жизнь их есть жизнь обособленная от мира,
отличная от нее. Монашество в полном сво­
ем составе есть нечто одинокое по отноше­
нию к миру.
В этом смысле можно назвать после Вос­
кресения Спасителя новорожденную цер­
ковь Иерусалимскую монашеской общи­

ной, так как там воплотились высшие заветы
Евангелия, особенно же относительно общ­
ности имуществ.
Это дало повод святителю Василию Вели­
кому, Иоанну Златоусту и Кассиану сказать,
что учреждение иночества относится ко вре­
менам апостолов и что иноки живут не ина­
че, чем и первые верующие в Иерусалиме.
Таким образом, монашество, рассматри­
ваемое как точное воплощение Евангельских
добродетелей, имеет учредителем Иисуса
Христа, образцами апостолов и первых хри­
стиан. Их примеру старались следовать во
все последующие времена те, которые стано­
вились иноками.
В этом смысле легко доказать, что в мона­
шестве существовало преемство от апосто­
лов до преподобного Антония, так как несо­
мненно, что в церкви всегда были истинные
христиане обоего пола, которые полагали
всю свою жизнь в Заветах Христовых. Но не
все смотрят на иночество в этом широком
смысле. Люди обыкновенно присваивают
название «монах» лишь тем, кто удалился из
городов, чтобы всецело, вдали от обычной
жизненной обстановки и людей, предаться
подвигам благочестия или в общинах (мо­
нах общежительный), или в одиночку, или
в крайнем случае вдвоем, втроем (отшельни­
ки, пустынники).
Знаменитый церковный писатель пре­
подобный Кассиан Римлянин высказывает
мысль, что иночество общежительное пред­
шествовало отшельничеству и что это обще­
жительное иночество началось с апостола­
ми; что все первые иерусалимские христиане

были собственно иноками; что вся тогдашняя
церковь была составлена из лиц, живших в
такой праведности и в таком единении, что
монастыри, которые основывались впослед­
ствии, явились лишь слабым подражанием
этой первоначальной монашеской общине.
«Но, — говорит преподобный Кассиан, —
по смерти апостолов верные стали ослабе­
вать в своих подвигах. И те, в ком еще горело
пламя, пылавшее в непосредственных учени­
ках Христовых, и кто помнил чудные перво­
начальные дни Иерусалимской церкви, —
эти люди покидали города, удалялись в
уединенные места, прерывали мало-помалу
общение с прочими верующими, почему их
и называли монахами, то есть «одинокими»,
или, в другом смысле, «обособленными».
Отпрыском этой плодородной ветви, дав­
шей стольких святых, Кассиан и считает от­
шельничество, имевшее своего родоначаль­
ника в лице преподобного Антония Египет­
ского.
В подтверждение этого мнения о преем­
стве, связующемвеликих египетских пустын­
ных отцов с Иерусалимской Апостольской
общиной, можно привести существование
ессеев, или терапевтов, упоминаемых Фило­
ном в его книге о созерцательной жизни и
широко распространивших свои общины во
время св. Марка в окрестностях Александрии.
Их образ жизни был чисто монашеским бы­
том. Они добровольно отрекались от иму­
щества, безвозвратно разлучались с семьей,
друзьями, родиной и жили вне городов, в от­
даленных местах, спасаясь уединением от со­
блазнов, приносимых общением с людьми.

Святые мученицы Зинаида и Филонила
на средневековой фреске

Жилища их были весьма просты и отделе­
ны одно от другого, чтобы не мешать их оби­
тателям сосредоточиваться, но не настолько
отделены, чтобы они при случае не могли
подать друг дру1у помощь. У них были осо­
бые священные места, в которых они совер­
шали общие моления и которые назывались
монастырями. Читали они лишь Священное
Писание и книги, способствующие благоче­
стию. Пели священные гимны, утром и вече­
ром приносили Богу молитву, а в промежут­
ки между молитвами занимались ручным
трудом и размышлением о Небесном.
Они считали воздержание основной до­
бродетелью. Никто из них ни пил, ни ел до

захода солнца. Некоторые из них принимали
пищу через три дня, другие через шесть, и то
с трудом решаясь нарушить свое суровое ло­
щение. Так описывает Филон жизнь этих те­
рапевтов, которая чрезвычайно близко под­
ходит к тому, что передают церковные писа­
тели об учениках преподобного Антония и о
других иноках четвертого века.
Кроме этих терапевтов в течение трех пер­
вых веков христианства было немало святых,
которых с полным правом можно считать
монахами.
Таковы были в первом веке святые равно­
апостольные преподобномученицы Фекла,
Зинаида и Филонилла, обращенные св. Пав­
лом Фиваидским. О св. Фекле передают, что,
когда она осталась целой после мучений, к
которым была приговорена, она удалилась к
одной Горе провинции Селевкии, а две дру­
гие, перейдя в Фиваиду, основали свое жи­
тельство в одной пещере.
Из актов мученичества святой Евдокии,
пострадавшей при Траяне в Гелиополе, близ
горы Ливана, видно, что уже тогда в окрест­
ностях этого города были монастыри для
мужчин и женщин.
Во втором веке можно назвать святого
Фронтона, имевшего под своим руководством
около семидесяти иноков и удалившегося в
Нитрийскую пустыню, где он устроил мона­
стырь. Затем уроженка Иконии, великому­
ченица Параскева, по смерти своих богатых
родителей раздала свое имение бедным и,
уневестив себя Христу, проводила свою мо­
лодость в иноческих подвигах, пока не при­
няла мученический венец при Диоклитиане.

Святой Наркис, епископ Иерусалимский,
будучи оклеветан, покинул свою кафедру и
ушел жить в пустыню.
Преподобномученица Евгения, дева, уве­
ровав во Христа, чтобы лучше скрыться, на­
дела мужское платье и спасалась под видом
инока. Впоследствии основала женский мо­
настырь и была замучена за Христа.
В третьем веке можно назвать святите­
ля Никона, который из иночества перешел
прямо к епископству, не покидая, однако,
иноческого звания, и принял мученичество
со 199 своими монахами.
Мученик Феодот, пострадавший при им­
ператоре Александре, жил в монастыре.
Из актов мученичества св. Галактиона
видно, что монах Онуфрий обратил к Хри­
сту свою мать Левситу и что он со своей
супругой Епистимией ушел из мира и оба
они поступили один в мужской монастырь
у Синайской горы, а жена его — в неболь­
шую женскую общину; впоследствии оба
они приняли страдание за Христа. Мож­
но бы привести и еще много других имен.
В эту же эпоху, кроме монахов, были еще во
всем им подобные так называвшиеся тогда
аскеты.
Вся разница их с монахами в том, что аске­
ты мало удалялись вдаль от городов, между
тем как монахи селились в пустыне. Впослед­
ствии этот чисто внешний признак отличия
совершенно сгладился, и аскеты и монахи
наконец слились в одно общее монашеское
звание.
Приведя эту историческую справку, хо­
чется спросить: отчего же до преподобного

л
^
2
^
из

Антония Великого о монашестве слышно так
мало и так глухо?
На это приходится ответить, что только со
времени святого Антония и его учеников монашество с блеском выступает в церкви, как
по громадному, можно даже сказать, неимоверному числу лиц, ставших в его ряды, так
и по чрезвычайности добродетелей и чудес,
которыми в эту пору заявило о себе иноче­
ство.

ПРЕПОДОБНЫЙ ПАВЕЛ
Первый отшельник Верхней Фиваиды
вятого Павла приходится назвать пер­
вым отшельником или потому, что
он действительно поселился первый
в глубине пустыни, или потому, что о нем
первом из пустынников дошли несомненные
сведения. Преп. Антоний был очевидцем, а
св. Иероним историком его жизни.
Он родился в Нижней Фиваиде в царство­
вание римского императора Александра
Севера приблизительно в 228 году христи­
анской эры. Богатые его родители дали ему
прекрасное воспитание. Он тщательно изу­
чил греческий и египетский языки. Но уже
тогда добродетели были главным его стрем­
лением.
В пятнадцать лет он осиротел. У него оста­
лась только старшая сестра. Если бы он лю­
бил жизнь, теперь бывшие в руках его зна­
чительные средства дали бы ему полную
возможность насладиться ею. Но не к тому
лежала его душа. Очень необыкновенен тот
путь, который привел его в пустыню.
В то время императоры Деций и Валери­
ан воздвигли на христиан гонение, которое
особенно сильно чувствовалось в Египте и в
Фиваиде. Потому ли, что Павел не доверял
своим силам, или потому, что Бог желал
спасти его от смерти, чтобы выработать из

С

него первого инока-подвижника, так или
иначе, но он решил скрыться в одном заго­
родном доме. Недолго, однако, он оставался
тут в безопасности. Муж его сестры, в рас­
чете воспользоваться его состоянием, соста­
вил изменнический план. Он хотел выдать
его преследователям, чтобы воспользовать­
ся конфискацией его имущества. Ни страх
перед Богом, ни обязанности родства, ни
юность Павла, ни слезы его сестры не могли
смягчить этого изверга. Павлу пришлось ис­
кать спасения жизни во вторичном бегстве,
и между животными он нашел наконец ту
безопасность, в которой отказали ему близ­
кие люди.
Сперва он отошел недалеко, так как его
намерением было ненадолго отступить пе­
ред грозой. Но, привыкая постепенно к ужа­
сам пустыни, углубляясь со всяким днем в
обширные безлюдные пространства этой
страны, он достиг наконец горы, в которой
нашел запертую пещеру. Он раскрыл вход в
нее, чтобы проникнуть туда и узнать, что в
ней находится.
Павел нашел там помещение, образован­
ное из сплетенных пальмовых ветвей, и тут
же был источник, воды которого, протекши
на коротком пространстве в виде маленького
ручейка, пропадали в земле недалеко от ис­
тока. Казалось, что это место когда-то было
обитаемо. Вокруг были видны развалины до­
мов и кое-где были разбросаны горны и мо­
лотки.
Павел решил, что это место ему указано
Провидением. Он отказался от всех мирских
расчетов и поселился в этой пещере на все

время жизни, какое ему оставалось. Когда он
износил свою одежду, он сделал себе рубаху
из пальмовых листьев. Плоды этого дерева
служили ему пищей. Вода источника утоля­
ла его жажду. Все это казалось достаточным
человеку, воспитанному в роскоши богатого
дома, и он все свои заботы сосредоточил на
своей душе. Смирение Павла скрыло от нас
его духовные труды в этом долгом уедине­
нии. Но чудеса, ради него сотворенные Бо­
гом, и великие созерцания, до которых он
возвысился, доказывают, что жизнь его здесь
была более ангельской, чем человеческой.
Эту небесную жизнь он вел до ИЗ лет.
И тут Господу было угодно сделать его из­
вестным церкви через посредство преп. Ан­
тония, который проводил тогда уединенный
образ жизни и которому было 90 лет. Вот
как произошло это счастливое открытие.
Однажды у преп. Антония возникла мысль,
что раньше него никто в пустыне не вел под­
вижнической жизни. В следующую же ночь
Господь обнаружил перед ним его заблуж­
дение, открыв ему в сновидении, что в глуби­
не пустыни живет отшельник, который пре­
восходит его и возрастом, и заслугами, и что
Антоний должен поторопиться свидеться с
ним.
Покорный Гласу Божию, Антоний на рас­
свете взял свой посох и отправился в путь,
превозмогая немощь своего тела, удручен­
ного бременем годов и изнуренного суровой
жизнью... Уже настал полдень. Но и жгучие
лучи солнца, раскаляющие в эту пору пусты­
ню, не ослабили его рвения. Вдруг он встре­
тил гиппоцентавра, т. е. чудовище, у которо­

го половина тела была похожа на человека, а
остальная часть на лошадь.
Опасаясь, не видит ли он перед собой де­
монский призрак, он осенил себя крестным
знамением и заговорил с чудовищем, спра­
шивая, где живет служитель Божий. Чудо­
вище, пробормотав что-то непонятное, про­
тянуло руку, указывая, в каком направлении
надо идти, и обратилось в бегство.
Св. Иероним, который передает это об­
стоятельство, рассуждает, не был ли то при­
зрак, которым демон хотел испугать преп.
Антония и отклонить его от предприятия,
или это могло быть настоящее чудовище,
какие попадались иногда в Африке и осо­
бенно в Фиваиде. К этому можно добавить,
что Плиний уверяет, будто он видел такое
чудовище в Риме, где его тело было набаль­
замировано.
Как бы то ни была, то было не единствен­
ное чудовище, которое Антоний встретил на
своем пути. Он еще с удивлением размыш­
лял о первой встрече, как в глубине камени­
стой долины увидал новое чудовище другого
вида. Оно было малого роста, имело рожки
на лбу и козлиные ноги. Антоний снова при­
бег к знамению нашего спасения и с этим
духовным орудием не побоялся подойти к
нему и спросить, кто он такой.
Это чудовище оказалось менее пугливым,
чем первое, и ответило членораздельными
звуками:
— Я смертный, я один из тех обитателей
пустыни, которым язычники поклоняют­
ся под именем фавнов и сатиров. Я послан
к тебе своими товарищами, чтобы просить

тебя вознести за нас молитвы к Тому, Кто
твой Бог и наш Бог, и Кто, как мы знаем,
пришел спасти мир.
Святой старец не мог слышать, как это
чудовище исповедывало Славу Христа, без
того, чтобы не разразиться потоком радост­
ных слез, закипевших у него в груди. Он уда­
рил своим посохом оземь и воскликнул в
пылу переполнявшего его восторга:
— Горе тебе, Александрия, что ты по­
клоняешься чудовищам, как богам? Горе
тебе, город разврата, ставший убежищем
демонов, рассеянных по всей земле! Какое
найдешь ты себе теперь оправдание? Звери
возвещают величие Христово, а ты воздаешь
этим зверям почести, которые принадлежат
только Богу!
Это чудовище не дождалось, чтобы пу­
стынник предложил другие вопросы, и об­
ратилось в бегство с такой поспешностью,
словно у него были крылья.
«Пусть, — прибавляет св. Иероним, — это
не покажется невероятным, так как в царство­
вание императора Констанция в Алексан­
дрию привели живым одного такого сатира,
которого после смерти положили в рассол и
доставили в таком виде в Антиохию, чтобы
показать его императору».
Между тем наш святой путник имел перед
собой путеводной нитью только следы ди­
ких зверей и уже два дня шел, не зная куда.
Так попустил Бог, чтобы испытать его. Когда
настала ночь, он ее провел всю в молитвах,
чтобы небо дало ему новые указания. И, ког­
да начал брезжить день, он увидел издали
волчицу, бежавшую вдоль холма. Он стал

Встреча святого Антония и преподобного Павла
на коптской иконе конца XIX в.

следить за ней глазами, пока она не исчезла;
и, подойдя к этому месту, он достиг пещеры,
где находился тот, кого он искал.
Он бросил взор внутрь пещеры, чтобы по­
смотреть, что там есть, но темнота была так
велика, что он ничего не мог разглядеть. Это
не удержало его, и, постояв немного, чтобы
передохнуть, он пошел ощупью. Наконец он

увидел слабый свет, мерцавший издали, и
тут он понял, что это и есть жилище отшель­
ника, которого открыл ему Бог.
Радость, что он нашел его, придала ему
смелость; он ускорил шаги и в стремитель­
ности, с какой он шел, задел камни и произ­
вел шум. Тогда обитатель этого уединенного
места, которого тишины никто еще не нару­
шал, услыхал его и запер дверь своей кельи.
Антоний, видя, что отшельник отказывает
ему в приеме, бросился на землю у его по­
рога и заклинал его в самых трогательных
выражениях не лишать его того утешения,
за которым он пришел столь издалека и с та­
кими трудностями.
— Ты знаешь, — говорил он, — кто я, от­
куда явился и какая причина привела меня.
Я сознаю, что я недостоин тебя видеть, но я
не удалюсь, прежде чем ты не дашь мне это­
го счастья. Запретишь ли ты войти в твою пе­
щеру человеку, когда ты позволяешь входить
в нее зверям? Я тебя искал, я тебя нашел; я
стучу теперь у твоей двери: если ты не согла­
сишься отворить мне, то я решился умереть,
прося тебя о том; я надеюсь, что, по крайней
мере, тогда ты будешь настолько милосерд,
что погребешь меня.
Павел сделал вид, что не сдается на его
просьбу, и ответил изнутри своей кельи:
— Никто не умоляет с угрозами и не ме­
шает брань со слезами. Как хочешь ты, что­
бы я тебя принял, когда ты говоришь, что
пришел лишь для того, чтобы умереть?
В то же время он отпер дверь со сладкой
улыбкой; и они воздали друг другу целова­
ние с той любовью, которая объединяет свя­

тых, и назвали друг друга по имени, которые
они знали по ниспосланному им от Бога дару
прозорливости.
Затем они вместе помолились, чтобы воз­
благодарить Господа, после чего, снова обме­
нявшись целованием мира, Павел сел около
своего гостя и сказал ему так:
—Вот тот, которого ты отыскал ценой таких
трудов, которого тело, изнуренное старостью,
покрыто седыми волосами; вот перед тобой
человек при конце своего жизненного пути,
готовый рассыпаться в прах. Скажи же мне:
как стоит мир? Возводят ли новые постройки?
Кто ныне царствует? Есть ли еще люди, ходя­
щие во тьме и поклоняющиеся демонам?
Антоний ответил на все эти вопросы. И во
время этой беседы ворон принес цельный
хлеб и положил на землю возле них. Это по­
служило для обоих святых новым поводом
прославить милосердие Божие.
— Смотри, — сказал Павел, — как благ
Господь, промышляющий о нашем пропи­
тании. Уже шестьдесят лет Он ежедневно
этим способом посылает мне полхлеба. Се­
годня, когда ты пришел. Он даровал двойное
количество, чтобы показать, как Он заботит­
ся о тех, кто Ему служит.
Они возобновили свою благодарственную
молитву и расположились около источника
для трапезы. Но, когда надо было разделить
хлеб, они хотели взаимно уступить друг дру­
гу честь преломить его; Павел настаивал на
правах гостя, а Антоний на правах возраста.
Наконец, они сговорились: оба они взялись
за хлеб, каждый со своей стороны, и таким
образом разделили его.

Вся следующая ночь прошла в молитве;
а на другой день, продолжая беседу, Павел
сказал Антонию:
— Уже давно, брат мой, я знал о твоем
пребывании в этой пустыне. Уже давно Бог
возвестил мне, что ты, как и я, посвятил свою
жизнь на служение Ему: вот настал послед­
ний мой час. Всегда имея жажду соединить­
ся с Христом, я хотел еще принять из рук
Его венец правды, и дивный Бог послал тебя,
чтобы предать мое тело погребению, или,
лучше сказать, чтобы вернуть персть персти.
Антоний, слыша, что он говорит о близо­
сти своей смерти, залился слезами и закли­
нал его не покидать его или просить у Бога,
чтобы он, Антоний, последовал за Павлом,
но Павел отвечал:
— Ты не должен желать того, что для тебя
всего приятнее. Без сомнения, для тебя было
бы большим счастьем быть освобожденным
от тяготы этого смертного тела, но твои бра­
тья еще нуждаются в твоем примере. Прошу
тебя, если это тебе не слишком трудно, пой­
ди за мантией, которую дал тебе епископ
Афанасий, и принеси ее для моего погребе­
ния.
Он просил его об этом не потому, что для
него составляло какую-нибудь разницу быть
погребенным в мантии или без мантии,
но он хотел удалить Антония на несколько
дней и избавить его от печали видеть его
смерть. Кроме того, он показывал этим, что
и в смерти не прерывает духовного общения
со святителем Афанасием, необоримым за­
щитником православной веры против ереси
Ария.

Синайская пустыня на английской гравюре начала
XIX в.

При упоминании о мантии Афанасия Ан­
тоний еще более убедился в том, что Дух Бо­
жий пребывал с отшельником, потому что
только путем чудесного откровения он мог
узнать, что этот святитель подарил его спо­
движнику мантию. Он не смел возражать,
мог только пролить слезы, целовал ему глаза
и руки и отправился в свой монастырь.
Желание видеть преп. Павла придавало
ему бодрость, словно вся сила его ума пере­
шла в его изнуренное тело. Когда он пришел
в монастырь, его ученики, обеспокоенные
его отсутствием, вышли к нему навстречу и
стали его спрашивать, где он так долго про­
был; но, не давая им объяснения и полный

весь впечатления от добродетелей Павла, он,
ударяя себя в грудь, говорил:
— Горе мне, несчастному грешнику, так не­
заслуженно носящему имя отшельника! Я ви­
дел Илию, я видел Иоанна в пустыне, или, что
ближе к истине, я видел Павла в раю:
Эти слова возбудили еще большее лю­
бопытство в его учениках. Они еще настоя­
тельнее просили у него объяснения, но он
ответил лишь словами Писания: «Есть вре­
мя говорить, есть время молчать». И, даже
не подумав подкрепиться какой-нибудь
пищей, он взял мантию св. Афанасия и по­
спешил опять к преп. Павлу, боясь, как бы
тот не умер в его отсутствие. Едва он прошел
часа три, как внезапно увидал преп. Павла
подымавшимся в небо в ослепительном све­
те в сонме блаженных духов.
— О, — закричал он, бросаясь на землю
и посыпая голову свою песком, — о, Павел,
зачем ты покинул меня! Зачем не дал ты мне
возможности проститься с тобой!? И неуже­
ли я должен был потерять тебя так рано,
узнав тебя так поздно?
В то же время он ускорил шаги и совер­
шил остальную часть пути с такой скоро­
стью, что сам был ею изумлен.
Дойдя до пещеры, он нашел тело отшель­
ника, который стоял на коленях с поднятой
головой и с руками, протянутыми к небу.
Это положение тела, которое не могло быть
принято трупом, заставило Антония пред­
положить, вопреки бывшему ему видению,
что Павел еще жив, и он стал рядом с ним
помолиться, но, не слыша его вздохов, кото­
рые вырывались обыкновенно у него во вре­

мя молитвы, он, поняв, что преподобный
Павел умер, бросился к нему на шею, чтобы
дать ему печальное лобзание.
Облегчив немного свою скорбь этим вы­
ражением любви, он вынес тело из пещеры,
чтобы погребсти его, и пел при этом молит­
вы и псалмы. Но, когда он захотел пригото­
вить могилу, то был чрезвычайно смущен
отсутствием какого-нибудь орудия для копа­
ния.
«Если я вернусь, — рассуждал он сам с со­
бой, — мне нужно три дня для возвращения.
Если же я останусь здесь, дело нисколько не
подвинется. Лучше всего, о, Господи, мне
умереть и последовать за Твоим доблестным
воином, предав около него последнее изды­
хание!»
Так размышлял он, а Бог послал ему двух
львов, которые выбежали из глубины пу­
стыни с длинными гривами, развевавши­
мися по ветру. Антоний сперва несколько
испугался и возвысил свой ум к Богу, про­
ся помощи. Но эти звери, вопреки своей
природной лютости, приблизились к телу
святого Павла, улеглись у его ног и, махая
хвостами, испускали мощный рев, чтобы
свойственным им способом выразить со­
жаление о его смерти. Затем они стали раз­
гребать когтями землю и, нарочно отбра­
сывая песок в обе стороны, образовали ров,
достаточный, чтобы вместить драгоценные
останки отшельника.
Совершив эту работу, они, как будто же­
лая получить от Антония награду за труд,
подошли к нему, двигая ушами, и, опустив
головы, стали лизать ему ноги и руки.

Антоний понял по этим ласкам, столь
необыкновенным для этих диких животных,
что они просят его благословения. Он воздал
хвалу Иисусу Христу, всесильную волю Ко­
торого творили эти звери, и произнес за них
к Boiy краткую молитву:
«Господи, без воли Которого не упадает
ни один лист с дерева, не гибнет ни малей­
шая птица, дай этим львам то, что Ты счита­
ешь для них необходимым!»
После этого он дал им знак удалиться и,
приняв на свои плечи тяжесть тела правед­
ного отшельника, положил его в могилу и
засыпал его песком.
Отдав таким образом останкам преподоб­
ного Павла последний христианский долг,
он вернулся в свой монастырь, унося с со­
бой одежду из пальмовых листьев, которую
сплел себе святой старец. Он рассказал сво­
им ученикам все происшедшее и ежегодно
в великие дни Пасхи и Троицы имел обык­
новение одевать на себя эту драгоценную
одежду.
Св. Иероним, описавший эту жизнь и
узнавший о ней из уст учеников преп. Ан­
тония, заключает свой рассказ о ней следую­
щими прекрасными размышлениями.
«Я спрошу у тех, кто обладает столькими
сокровищами, что даже не может их счесть,
кто воздвигает дворцы из мрамора, кто за­
ключает в одном ожерелье из бриллиантов и
жемчугов цену нескольких наследств, — спро­
шу их, в чем нуждался этот старец, лишен­
ный всего. Вы пьете из кубков, украшенных
драгоценными камнями, а он удовлетворял
жажду из пригоршни; вы рядитесь в одежды,

сотканные из золота, а он был одет хуже, чем
последний из ваших рабов. Но небо откры­
лось для этого нищего, а ваше великолепие
не помешает быть низверженным в ад. Как ни
был он гол, он сохранил белое одеяние своего
крещения, а вы с вашими безумно дорогими
одеждами утратили его. Павел восстанет во
славе, хотя теперь он покрыт лишь грубыми
песками; а столь богато украшенные гордые
памятники, заключающие ваш прах, не пре­
дохранят вас от вечного огня. Сжальтесь же
над самими собой. Пощадите, по крайней
мере, те сокровища, которые вы так любите!
К чему погребать трупы в золоте и шелку и
к чему сохранять тщеславие среди вздохов и
слез? Разве в драгоценных тканях тела бога­
тых будут сохранены от тления? Кто бы ни
прочел эти строки, вспомни, молю, о греш­
ном Иерониме, который, если бы Бог предо­
ставил это на выбор, предпочел бы бедное
рубище Павла с его добродетелями пурпуру
царей со всем их могуществом».
Нельзя без волнения читать это сказание.
Вот необыкновенный закал душ!
Пробыв столько десятилетий без обще­
ния с людьми, Павел, когда пришел к нему
человек, и тогда не порывался к нему и еле
позволил увидать себя. Что могли сказать
друг другу в эту беседу эти два человека, с
такой искренностью, силой и исключитель­
ностью искавшие Бога? Какие духовные тай­
ны, доселе заключенные во внутреннем мире
этих людей, не получили здесь выражения
на языке человеческом?
Видно, даже в великом пустынножителе
Антонии не совсем умерла потребность, со­

ставляющая один из типичнейших призна­
ков человека, — общения с себе подобными,
и сколько трагизма в этом вопле души:
«Неужели я должен потерять тебя так
рано, так поздно узнав тебя?»
Не то же ли бывает и с нами? Как часто
томимся мы одиночеством и наконец встре­
чаем нужных нам людей лишь для того,
чтобы, пережив несколько часов счастья от
общения с ними, навсегда их утратить... Где
же утешение? Что может смягчить тоску та­
кой, как нам кажется, несправедливой раз­
луки? Только одно то, что смягчает всякую
земную скорбь: надежда на вечность, в ко­
торой заглажены будут все изъяны и скор­
би земные. Быть может, нам суждено пере­
жить всю полноту общения с родственными
нам душами лишь тогда, когда и они, и мы в
условиях небесной жизни разовьемся в те со­
вершенные типы, на которые в земную нашу
пору и лучшие из нас представляют из себя
лишь слабый намек.

ПРЕПОДОБНЫЙ
АНТОНИЙ ВЕЛИКИЙ
Первый из отцов пустыни вНижней Фиваиде
в. Антоний был египтянин и проис­
ходил из деревни по имени Кома или
Коман, в области Гераклее, между
Нижним Египтом и Фиваидой. Он родился в
царствование Деция в 251 году христианской
эры от христиан благородного происхожде­
ния. Родители приложили все старания,
чтобы привить ему чистоту нравов. А он сам
настолько ей дорожил, что не хотел прохо­
дить мирские науки в школах из страха, что
может испортиться в обществе других детей.
Он постоянно находился дома, выходя толь­
ко для посещения церкви. И чем более вы­
растал, тем более проявлялось в нем мудро­
сти и ревности благочестия.
Когда ему исполнилось 18 или 20 лет,
умерли его родители, оставив его наследни­
ком своего значительного состояния. Через
шесть месяцев, после этого он, как-то стоя
в церкви, услышал слова Иисуса Христа:
«Если хочешь быть совершенным, иди, про­
дай имение свое, раздай нищим и следуй за
мной!»
Эти слова он принял за совет, данный не­
посредственно ему, и, чтобы исполнить его,
он прежде всего уступил жителям своего

С

Святой Антоний и Павел-Отшельник. 1635-1638 г.
Худ. Диего Веласкес

селения 150 десятин принадлежавшей ему
превосходной земли, продал свою недвижи­
мость и вырученные деньги раздал бедным,
оставив лишь часть для своей малолетней
сестры.
В другой раз, услыхав слова Спасителя:
«Не заботьтесь о завтрашнем дне», он окон-

чательно раздал бедным то, что у него оста­
валось, поместил свою сестру в девичий мо­
настырь и покинул дом, чтобы вести аскети­
ческую жизнь.
Пустыня не была тогда так населена, как
было это впоследствии. В ней находилось
лишь несколько благочестивых христиан,
которые, желая следовать примеру Предте­
чи Господня, жили в местах, удаленных от
шума мирского, причем часть их жила по­
одиночке, а некоторые соединялись, образуя
род общежитий.
Для того чтобы не идти без руководителя
тернистым путем, путем своего нового по­
двига, Антоний решил доверить себя одно­
му праведному старцу, который вел с мо­
лодости аскетическую жизнь. Он посещал
также других отшельников, наблюдая в каж­
дом ту добродетель, в которой тот особенно
отличался, чтобы стараться самому стяжать
ее. У себя в келье он делил время между мо­
литвой, чтением священных книг и ручным
трудом. Вырученные за свои изделия деньги
он употреблял на помощь бедным, оставляя
себе лишь самую необходимую сумму.
Этой жизнью он достиг столь возвышен­
ного благочестия, что вскоре стал предметом
изумления других отшельников. Старцы
любили его как своего сына, сверстники как
брата, младшие как отца, и все пристально
приглядывались к нему, чтобы научаться его
примером.
Демон, завистник добродетели святых,
стал стараться поколебать добродетель Ан­
тония. Он повел против него жестокую и
упорную брань, о подробностях которой

нельзя слышать без удивления. Прежде все­
го он пытался внушить ему раскаяние в том,
что он оставил мир. Он возбуждал в нем вос­
поминания о его знатности, о его большом
состоянии и удовольствии, которыми он мог
пользоваться, он также возбуждал в нем самоупреки за то, что он оставил сестру и тем
лишил ее ближайшей опоры и родствен­
ных забот. С другой стороны, он убеждал
его в трудности добродетели, в слабости его
телосложения, в несоответствии его сил с по­
двигами аскетизма, в тоске и тяжести длинной
жизни, проведенной вне общения с людьми
и в постоянном умерщвлении плоти.
Антоний казался нечувствительным ко
всем этим внушениям, и демон стал осаж­
дать его воображение толпой печальных,
грустных образов, мучил его и днем и ночью
искушениями, которые были опасны для его
еще молодого возраста. Но святой, воору­
женный щитом веры и подвижничества, с
мужеством отражал эти нападения и пред­
ставлением вечного огня тушил то пламя,
которое нечистый дух пытался разжечь в его
теле.
Отраженный с этой стороны, демон хотел
искусить его тщеславием. Он для этого при­
нял на себя образ гнусного и противного на
вид эфиопа и, придя к нему, бросился перед
ним с печальным и смиренным видом на ко­
лени, признавая себя побежденным. Но Ан­
тоний не возгордился, а прославил Иисуса
Христа и сказал искушающему духу, что об­
раз, который он на себя принял, свидетель­
ствует одновременно о его безобразии и его
слабости и что он впредь не будет его боять­

ся. Потом он запел слова псалма: «Господь
прибежище мое — кого убоюся», и этими
словами демон был прогнан.
Такова была первая победа Антония, или,
вернее, победа Христа в Антонии. Но он не
счел себя вправе предаться покою. Он знал,
что хитрость демона имеет разнообразные
уловки. Он был настороже еще более, чем
прежде, и предался с такой горячностью
подвигам, что некоторые были ими изумле­
ны. Он принимал пищу однажды в день, по­
сле захода солнца, а иногда оставался без еды
по два, по три дня. Трапеза его состояла из
куска хлеба, посыпанного солью, а вода была
единственным его напитком.
Он часто проводил ночи без сна, а если
отдыхал, то ложился на землю, на тростник
и на власяницу. Он лишал себя всякого по­
слабления, облегчающего тело, и говорил,
что люди в молодости должны закалять себя
лишениями, а не искать удобств, которые их
изнеживают. Он не думал о хороших делах,
которые уже сделал, но думал всякий день
лишь о том, чтобы подвинуться вперед на
пути добродетели, как будто бы он только
что начинал этот путь. Всегда он был готов
к битве, ожидая внезапного нападения врага
своей души. И всегда старался он предстоять
Богу сердцем чистым и покорной волей.
Жажда еще большего уединения застави­
ла его покинуть жилище и искать убежища в
могилах, в одной из которых он заключился.
Свою тайну он доверил лишь одному другу,
который и носил ему пищу. Это было новое
поле сражения, на котором демоны напада­
ли на него открыто. Они боялись, что если

они оставят его в покое, то люди последуют
его примеру, и пустыня заселится вскоре от­
шельниками. Так на самом деле и произо­
шло.
Однажды ночью они избили его столь
жестоко, что его товарищ, придя на следую­
щий день, нашел его без чувств и снес его, как
труп, в сельскую церковь. Но когда Антоний
пришел немного в себя, он упросил друга от­
нести его обратно в могилу, где, не будучи в
силах стоять из-за ран, он лежал распростер­
тым на земле, но не переставал молиться и
оказывать сопротивление врагам.
Такое мужество возбудило их ярость.
Они подали знак о себе ужаснейшим шу­
мом, как будто хотели опрокинуть здание,
и наполнили жилище Антония в образах
львов, медведей, тигров, змей и других ди­
ких животных. Они хотели устрашить его
своими криками и свистом и, бросаясь на
него, чтобы как будто пожрать его, нанесли
ему несколько ран: Среди этого смятения
Антоний, несмотря на удары, которые ему
наносили, сохранял спокойствие и обличал
их в их же слабости.
«Если бы вы имели власть надо мной, —
говорил он им, — одного из вас было бы до­
статочно, чтобы меня сокрушить. Но Бог свя­
зал вас. Тщетно являетесь вы в столь великом
числе, чтобы меня испугать. Не надо иного
доказательства вашего бессилия, как этот об­
раз неразумных животных, который вы на
себя принимаете. Если Бог дал вам власть
вредить мне, отчего не делаете вы этого?
А если он не дал вам этой власти, зачем ис­
тощаетесь вы в тщетных усилиях? Знамение

Христа и моя вера в Господа составляют для
меня необоримую твердыню».
Так говорил он, и демоны, еще более
разъяренные его презрением, скрежетали
зубами, отчаиваясь победить его. Тогда пре­
подобный поднял глаза к небу и призвал на
помощь Иисуса Христа. И увидел тогда, как
внезапно раскрылась крыша здания и оси­
ял его Небесный Свет, разгоняя всех духов
тьмы. Он почувствовал присутствие Спаси­
теля своего, Который исцелил его духовным
утешением. Антоний высказал Ему свои жа­
лобы, с любовью и доверием ребенка.
— Где был Ты, Сладчайший Иисусе? Где
был Ты? Зачем не пришел Ты раньше, чтобы
исцелить мои раны?
Он услыхал голос, который ему гово­
рил: — «Антоний, Я был около тебя и хотел
созерцать тебя в битве, и так как ты муже­
ственно сражался, то Я всегда буду помогать
тебе и прославлю имя твое по всему миру».
Преподобный тотчас встал на молитву,
как будто ничего с ним не произошло, и яв­
ственно почувствовал, что Бог дал ему силы,
большие против прежних. Ему было тогда
около 35 лет.
Дав пример такой выдающейся ревности,
но сгорая желанием большего совершен­
ства, он решил углубиться далее в пустыню,
чтобы там на полной свободе отдаться по­
рывам своего пламенного благочестия. Он
открыл свое намерение своему праведному
старцу, приглашая его вместе исполнить
этот план. Но старец отказался из-за своих
преклонных лет. И Антоний один удалился
в горы.

Демон, который не переставал его пре­
следовать, показал ему на дороге серебря­
ный бассейн необыкновенных размеров. Он
тотчас понял, что это вражеское искушение,
и произнес уверенным голосом: «Это новая
твоя уловка; но ты не помешаешь моему пу­
тешествию: да погибнет с тобой твое сере­
бро». И тотчас бассейн исчез. Он нашел еще
на пути большое количество настоящего зо­
лота и впоследствии, рассказывая об этом
своим ученикам, уверял их, что это не было
призрачное золото. Но он не только не оста­
новился перед ним, но и еще ускорил свои
шаги. Жилище, предназначенное ему Богом
в горах, было старым замком, в котором оби­
тали змеи. Они уползли, чтобы уступить ему
место. Он заключился в нем как в храме, ко­
торый он освятил непрестанной молитвой.
Его намерением было служить там в безу­
словном уединении, и он не позволял нико­
му входить к нему. Каждые шесть месяцев он
только получал несколько хлебов, которые
ему бросали через крышу.
Демоны не оставляли его и тут в покое.
Когда друзья приходили поговорить с ним
сквозь стены, они слышали изнутри шум как
будто от громадной толпы людей и ярост­
ные крики:
«К чему поселился ты в месте, которое
тебе не принадлежит? Что делать тебе в этой
пустыне? Уходи! Не думай, что сладишь с
нами».
Посетители думали сперва, что то были
люди, забравшиеся к нему при помощи
лестницы и желавшие прогнать его из это­
го места, но, посмотрев в скважину и не видя

никого, они поняли, что то были нечистые
духи, и так испугались, что позвали Анто­
ния. Святой ответил им изнутри, ободряя
их; он велел им вооружиться силой Креста и
идти без страха.
Трудно было думать, чтобы он мог долго
вынести такую жестокую борьбу. И всякий
раз, как друзья приходили к нему, они не
надеялись его застать живым. И как утеши­
тельно им было слышать, что он воспевает
хвалу. Boiy! Особенно любил он петь псалмы
Давида:
«Да воскреснет Бог и расточатся врази Его
и да бежат от лица Его ненавидящие Его.
Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск
от лица огня, тако да погибнут беси от лица
любящих Бога. Обышедше, обыдоша мя, и
именем Господним противляхся им».
Такой жизнью прожил он около 20 лет,
славя непрестанно Бога и борясь с силами
ада. Наконец он должен был выйти из своего
затвора, уступая просьбам многочисленных
лиц, которые приходили, или для того, чтобы
спасаться под его руководством, или с прось­
бой о помощи в разнообразных обстоятель­
ствах жизни. В первый раз, как он показался
людям, они были удивлены, что видят его в
том же состоянии здоровья, в каком он был
до своего удаления в затвор. Он не похудел
от своих долгих постов и постоянной борь­
бы с демонами. У него остались приветливые
приемы, кроткий и тихий нрав; ясность его
лица отражалась ясностью души; он не вы­
ражал ни нетерпения при виде окружавшей
его толпы, ни тщеславного удовольствия при
знаках внимания и уважения, которыми его

окружали. Его всегда видели ровным, он во
всех вещах выказывал ясное суждение, про­
светленное Божественным Духом.
Настала эпоха особой миссии в жизни
святого Антония: он лишил города их обита­
телей и населил пустыни колониями святых.
Они умножались под его руководством без
числа. Его чудеса, добродетели, в которых
он являл в себе геройский пример, его жи­
вая и действенная проповедь производили
столь сильное впечатление на души людей,
что, как замечает св. Иоанн Златоуст, пусты­
ни Египта почувствовали тогда последствия
того благословения, которое излил на эту
землю Иисус Христос, посетив эту землю в
младенчестве. Эти пустыни становились как
бы раем, населенным бесчисленными анге­
лами, ибо поистине можно было дать такое
имя этим отшельникам.
Преподобный не забывал ничего, чтобы
доставить им успех в добродетели. Он обо­
дрял их своими наставлениями, наблюдал за
ними с неослабевающей заботой; в отдель­
ности посещал их, даже тех, которые жили
очень далеко, и его ревность не уменьшалась
ни длиной, ни опасностью пути. Он относил­
ся ко всем как отец и поддерживал права на
это имя безграничной сострадательностью.
Святитель Афанасий передает одну речь,
которую Антоний сказал им однажды, когда
они все были собраны вокруг его, и по этому
прекрасному слову можно судить о других,
сказанных при таких же обстоятельствах, но
не сохраненных нам историей.
«Хотя Священного Писания достаточно
нам, чтобы нам наставляться, — говорил

он, — весьма полезно, чтобы мы воодушев­
ляли друг друга духовными словами. И так
как вы — мои дети, то в качестве детей отда­
вайте мне как отцу отчет в знаниях, которые
вы приобрели в духовной жизни. И я, как
старший для вас, должен говорить вам о том,
что я узнал опытом».
После этого краткого введения, которое
свидетельствует о любви Антония к учени­
кам, он распространяется о следующих ис­
тинах. Первая — это иметь одну лишь цель,
именно: достижение совершенства и вечных
венцов. А для этого следует никогда не осла­
бевать в своем намерении, не терять духа в
трудах аскетизма, как бы кто долго уже ни
предавался им, потому что время в сравне­
нии с вечностью ничто. Самая долгая жизнь
всегда очень коротка; и это малое количество
лет, проведенных нами в строгой жизни, за­
кончится великой и незаходимой славой.
Второе: надо убедить себя в том, что хотя,
приступая к отшельнической жизни, чело­
век много оставил, — все это ничтожно по
сравнению с сокровищами будущей жизни;
даже если сделаться обладателем всей земли,
она вся перед обширностью неба, обладание
которым нам обещано, только точка. Таким
образом, никто не должен гордиться тем, что
ради веры многое покинул, или сожалеть о
том тем более, что неизбежно придется рас­
статься со всем в час смерти. Поэтому лучше
сделать это добровольно при жизни, чтобы
в сердце не осталось никакого пожелания, и
предаться приобретению сокровищ добро­
детели, которые следуют за нами за пределы
смерти и доставляют нам Царство Небесное.

Третье: надо проводить всякий день так,
как будто это был последний день нашей
жизни; это во многом помогает нам: и воз­
выситься над землей, и укрепить себя против
разных искушений, и даже избежать грехов.
Ибо предчувствие близкой смерти, следую­
щего за ней Суда Божия, вечных мучений,
назначенных грешникам, — все это весьма
способно подавить в нас силу страстей и
удержать нас, когда мы готовы впасть в грех.
Четвертое: не удивляться имени добро­
детели, как будто речь идет о каком-нибудь
столь обыкновенном предмете, что для при­
обретения его не надо преодолевать непрео­
долимые трудности или искать ее в слишком
отдаленных странах. Греки, правда, пред­
принимали долговременные путешествия
для изучения наук. Но в этом не было необ­
ходимости для того, кто слышал Слово Хри­
стово: «Царствие Божие внутрь вас есть».
Преподобный распространяется затем
относительно битв, которые демоны воздви­
гают против отшельников. Он говорит об
их лукавстве и о том, как можно их сделать
безвредными. Он показывает, как велика их
хитрость и злоба на всех людей вообще и
христиан в особенности, больше же всего на
тех, которые вступают в иночество. Он пока­
зывает, как велико бессилие этих врагов Божиих и как мало их нужно бояться, даже тог­
да, когда они хотят проявить всю свою силу.
Христос их связал, а знамя Христа для них
невыносимо страшно.
Он прибавляет, что надо не обращать ни­
какого внимания, когда они начинают делать
предсказания, что надо остерегаться, когда

они принимают облик Иисуса Христа или
святых. Он указывает, как отличать добрых
ангелов от злых, и дает правило, что вид бла­
гих ангелов не причиняет никакого смуще­
ния или, если их лишь сперва страшиться
при их появлении, их милосердие так вели­
ко, что они уничтожают скоро этот страх. Их
присутствие наполняет душу кротостью и
покоем, радостью и доверием, и они возбуж­
дают такую любовь к Божественному, что хо­
телось бы покинуть жизнь и последовать за
ними в вечность.
Наоборот, появление злых духов напол­
няет ум тревогой. Они появляются с шумом,
как молодые невоспитанные люди. Они вну­
шают отвращение к отшельнической жизни.
Они влагают в сердце тонкие нечистые по­
желания, возбуждают отвращение к подви­
гам и колеблют в душе лучшие намерения.
«Наконец, — заключает он свое поуче­
ние, — когда посещают тебя видения, кото­
рые тебя изумляют, если страх перед ними
исчезает вдруг и чувствуется радость, дове­
рие и любовь к Богу, — это признак святости
являющегося Духа. Если, наоборот, видишь
призраки, которые представляют тебе мир­
ские предметы или внушают сильный страх,
то это искушение злых духов».
Он мог наставлять так своих учеников, как
опытный человек, — он, вытерпевший столь­
ко преследований со стороны злых духов и
так мужественно одолевший их оружием
веры. Он много распространялся об этом
предмете, потому что к этому времени пу­
стыни стали как бы полями битв в той войне,
которую демоны объявили пустынникам,

БОЖЬЯ РАТЬ

и он разоблачал своим ученикам различ- /Ш \
ные демонские уловки, чтобы их закалить в /м75 К,
борьбе против врага. Онтакже поверил им
несколько искушений, которые он сам вы­
терпел. Из них видно, что демон не всегда на­
падал на него открыто, но то под видом пу­
стынников, то под видом призрачного света,
то под другими, менее на вид подозритель­
ными формами, которые, быть может, об­
манули бы всякого другого — менее, чем он,
опытного — и которые он всегда умел раз­
личить, озаренный Божественным Духом.
Это слово Антония произвело сталь сильное
впечатление на его учеников, что они были
воодушевлены необыкновенным религиоз­
ным рвением. Но в то время, как он увещевал
их стремиться вперед, его мудрость, равная
его рвению, понуждала его также не терять
из виду и самого себя. Он часто удалялся из
их среды, чтобы наедине заниматься делом
спасения души своей. И переходя последо­
вательно от уединения к подвигам милосер­
дия, он подкреплял себя уединенной молит­
вой и затем подавал людям от своего духов­
ного изобилия.
Он узнал через явление ему одного не­
бесного духа, какую жизнь он должен сам
вести. Однажды, искушаемый духом уныния
и терзаемый разными помыслами, он пожа­
ловался Богу, что это смущение мешает его
спасению, и просил Бога внушить ему, что
ему делать. После этой молитвы он вышел
из своей кельи и увидел колоду, совершенно
на него похожую, как будто это был «другой
он». Этот «он» сидел, занимаясь плетением
циновок из пальмовых листьев; потом поки-

Мучения святого Антония. 1487-1488 гг.
Худ. Микеланджело

дал работу, чтобы совершить молитву, после
которой снова принимался за труд и затем
снова покидал его, чтобы начать молитву.
Это был Ангел, который явился к нему под
этим образом и сказал, чтобы он действовал
так же, так как тогда только будет спасен. Это
наставление послужило ему правилом пове­

дения. Он стал сообразоваться с ним, пере­
ходя последовательно от молитвы к ручному труду и от труда к молитве, хотя можно
сказать, что он, собственно, никогда не пре­
рывал молитвы, так как и во время работы
всегда возвышал ум к Богу.
Обыкновенным занятием его после это­
го явления Ангела было плетение циновок.
И все вообще отшельники много в этом
упражнялись, так как, производя этот труд
сидя, они могли легче сохранять внутрен­
нюю сосредоточенность. Но он также иногда
возделывал землю и работал в садах.
Мы уже видели, что он принимал пищу
лишь после захода солнца. Он проводил
время от времени по пяти дней без всякой
пищи и после столь долгого поста доволь­
ствовался маленьким хлебом, который раз­
мачивал в соленой воде. Когда он состарил­
ся, ученики добились от него позволения
приносить ему ежемесячно олив, зелени и
масла.
Часто ему случалось проводить в молит­
ве всю ночь или, отдохнув до полуночи, он
подымался и молился с воздетыми руками
до восхода солнца или даже до трех часов
вечера. Он находил столько радости в этом
святом занятии, что, когда наступал день, он
восклицал:
— Солнце, солнце, зачем встаешь ты раз­
влекать меня своими лучами, как будто ты
выплываешь только для того, чтобы скрыть
от меня блеск Истинного Света!
Касьян, передающий эту черту из жизни
Антония, прибавляет, что преподобный го­
ворил: молитва инока несовершенна, когда,

молясь, он чувствует и сознает сам, что мо­
лится. Это доказывает, насколько в своих мо­
литвах Антоний поднимался выше чувств.
Сладость, которую он тогда испытывал,
внушала ему такое равнодушие к заботам о
плоти, что он смотрел на пищу и на питье
как на грустную необходимость, которой он
уступал с сожалением. Ему даже было стыд­
но чувствовать, что он не может совсем убить
ее в себе. И иногда, готовясь сесть за стол с
братией, он оставлял их или для того, что­
бы вовсе ничего не есть, или чтобы принять
пищу одному, смущаясь делать, это перед
другими.
Все течение жизни его было сурово и тру­
долюбиво. Но это не мешало ему относить­
ся очень снисходительно к другим, особен­
но относительно телесных подвигов, хотя он
считал их весьма полезными. Он хотел, что­
бы их принимали на себя с осторожностью,
особенно молодые отшельники; и говорил
при этом, что если действовать без такой
рассудительности и руководиться в назна­
чении подвигов собственным мнением, они
подвергаются опасности впасть, в прелесть.
Во время одного совещания его с нескольки­
ми пустынными старцами был возбужден
вопрос о добродетели, наиболее способной
предохранить пустынника от козней врага
и наиболее верным путем довести его до со­
вершенства. Одни говорили, что это — по­
сты и бдение; другие — равнодушие ко всем
предметам; третьи — удаление в глубь пу­
стыни; наконец, четвертые утверждали, что
это есть милосердие к ближнему. Выслушав
всех их, преп. Антоний решил, что эта до­

бродетель есть смиренная тайна своих под­
вигов.
«Хотя все добродетели, названные вами, —
говорил он, — необходимы для тех, кто хочет
приблизиться к Богу, однако, так как мы ви­
дели падения некоторых людей, обладавших
этими добродетелями, то не можем сказать,
чтобы в них заключался главный и безоши­
бочный способ достичь цели. Мы часто виде­
ли пустынников, одних — строго соблюдав­
ших пост, других — любителей уединения,
третьих — подвижников полной нищеты,
еще иных — которые всем сердцем преда­
вались делам милосердия; и между тем они
подвергались прелести и тяжко падали, по­
тому что не скрывали своих подвигов в до­
бре, которое совершали».
В таком расположении духа он, хотя его
аскетические подвиги и были очень велики,
без зависти и без труда уступал в этих подви­
гах тем, которые подвижничали больше его.
Главной его заботой было возрасти в любви
к Богу. И в этом он стал настолько совер­
шенным, что ему приписывают такое див­
ное слово: «Я больше не боюсь Бога, но я Его
люблю». Он говорил эти слова не из ложно­
го хвастовства, но в восторге любви и в бес­
хитростном порыве той горячей нежности к
Богу, которой была объята его душа.
Он дал блистательные доказательства этой
любви, когда император Максимин возобно­
вил гонение на церковь. Желание выразить
свою любовь к Христу повлекло преподоб­
ного в Александрию или для того, чтобы
принять там мучение, или, по крайней мере,
чтобы помочь исповедникам мужественно

стоять за Христа. Он побуждал также других
отшельников к тому же поступку и говорил
им: «Пойдем на эту славную битву наших
братьев, чтобы вынести ее вместе с ними,
или, если нам не выпадет такого счастья, то
чтобы быть зрителями их мужества». Не­
сколько иноков присоединились к нему, и
так как он не мог сам предать себя мучениям,
то служил христианам, приговоренным к ра­
ботам в шахтах или содержимым в тюрьмах,
и следовал за ними, когда их вели к допро­
су, с неослабевающим рвением убеждая их
стойко выносить пытки.
Судья, видя, насколько убеждения от­
шельников утверждали христиан в их вере,
запретил им оставаться в городе. Не все ис­
полнили это приказание, большая часть
спряталась. Но Антоний на следующий день
встал на возвышенное место, чтобы гонитель
при своем проходе мог лучше заметить его.
Хотя тот и увидал Антония, однако Бог
не попустил, чтобы его захватили, так как
хранил его для выполнения Своих планов в
уединении пустыни. Антоний продолжал
служить мученикам до кончины святителя
Петра, патриарха Александрийского, кото­
рый был последним страдальцем в это го­
нение. И только тогда вернулся в свой мона­
стырь, чтобы там предаться одному роду му­
чения, продолжительность которого делала
его равным с пытками, которых ему не при­
шлось принять в Александрии.
С большим еще, чем прежде, рвением
Антоний вернулся к своим аскетическим
подвигам, возбуждая себя к ним памятью
о муках святых, которых он только что был

свидетелем. Он снова заключился, решив не
выходить более и не принимать никого в ме­
сте своего уединения. Но он не мог помешать
тому, чтобы к нему не шли со всех сторон.
И Бог творил через него чудеса для тех, ко­
торые прибегали к помощи его молитв, хотя
он и не показывался таким людям и даже не
говорил с ними.
Между прочим, один военачальник по
имени Мартиниан, дочь которого была му­
чима дьяволом, пришел к нему и долго сту­
чал у его дверей, заклиная его испросить у
Бога ее избавление. Антоний не открыл ему
и лишь сказал:
— Зачем приходишь ты нарушать мой
покой? Я такой же человек, как и ты. Если
имеешь веру, проси Бога, и Он даст тебе, что
ты хочешь.
Мартиниан последовал его совету и, вер­
нувшись домой, нашел дочь исцеленной.
Видя, что к нему постоянно обращаются с
такими просьбами, и опасаясь настолько же
помыслов тщеславия, насколько и наруше­
ния своего безмолвия, он решил скрыться в
Буколах в Верхней Фиваиде, где были лишь
дикие люди, которые, он надеялся, не узна­
ют его.
Пока он ожидал на берегу реки лодку,
чтобы отправиться в путь, он услыхал го­
лос, который говорил ему: «Антоний, куда
ты идешь и какое у тебя намерение?» Он,
нисколько не удивленный, отвечал: «Я хочу
идти в Верхнюю Фиваиду, потому что здесь
требуют от меня вещей, которые выше моих
сил и не дают мне покоя». Голос ответил
ему, что если он исполнит свое намерение,

то ему станет еще тяжелее; если же он же­
лает покоя, то пусть удалится в глубь пусты­
ни и присоединится к нескольким арабам,
которые идут в эту минуту мимо и которые
укажут ему необходимый для него путь. Он
исполнил это приказание и через три дня и
три ночи ходьбы пришел на место, где Бог
велел ему остаться до конца его дней.
Святой Иероним так описывает это ме­
сто: «Это была каменистая гора приблизи­
тельно в тысячу шагов. Из подошвы ее про­
истекают воды, часть которых поглощается
песком. Другая часть, падающая ниже, об­
разует мало-помалу ручеек, на берегу ко­
торого растет много пальм, делающих это
место и удобным, и приятным. Имя этой
горы было Колзин, а впоследствии ее назва­
ли горой святого Антония. Он понял, что это
место определил ему Бог для жительства, и
поселился на нем с тем большей радостью,
что лишь арабы, с которыми он сюда при­
шел, узнали это место. Келья его была очень
узка, протяжением не больше роста лежа­
щего человека. В этой же горе были еще две
других такой величины, высеченные на са­
мой вершине в скале, куда можно было про­
никнуть с большим трудом. В одну из этих
верхних келий святой удалялся, когда хотел
совершенно удалиться от взглядов народа.
Его убежище недолго оставалось неизвест­
ным. Его духовные дети открыли его после
долгих поисков и стали заботиться о достав­
лении ему хлеба. Но, желая избавить их от
этого труда, он просил принести себе кирку,
лопату и немного зерна, которым он и засе­
ял небольшой клочок земли. Уродившаяся

жатва была вполне достаточна для его про­
кормления, и он искренно радовался, что не
причиняет более никому хлопот.»
Из жизни св. Илариона видно, что Анто­
ний занимался там также другим трудом.
Год спустя после его смерти этот святой по­
сетил его жилище, и ученики Антония води­
ли его по всем местам горы, объясняя ему:
«Вот где он обыкновенно пел псалмы; вот
где молился; вот где работал. Вот тут отды­
хал, когда был усталым. Сам он насадил этот
виноградник и эти деревца. Сам выкопал с
великим усилием этот водоем, чтобы, поли­
вать свой сад».
Показывая св. Илариону этот сад, заса­
женный маленькими деревьями и полный
овощей, они ему рассказывали, что три года
назад дикие ослы, приходившие пить воду,
опустошили этот сад. Тогда преподобный
приказал первому из них остановиться и,
ударив легонько его своим посохом, сказал
ему: «Зачем едите вы то, что вы не сеяли?»
И с этих пор эти животные уже не наносили
ему более ущерба.
Не то было со злыми духами, которые бо­
лее, чем когда-либо, наводнили это место,
чтобы устрашить подвижника или прину­
дить его уйти. Заявляли они о своем присут­
ствии великим шумом, смутным гулом голо­
сов и как бы столкновением сражающихся
людей. Иногда являлись они ему под видом
диких животных.
Однажды во время молитвы они собра­
лись под образом зверей вокруг него в таком
множестве, будто ни одного зверя не оста­
лось более в пустыне. Он понял, что это было

лишь коварством демона, и сказал этим жи­
вотным: «Если Бог дал вам власть вредить
мне, я охотно соглашаюсь, чтобы вы пожра­
ли меня, но, если вас привели сюда демоны,
удалитесь, потому что я служитель Иисуса
Христа».
Едва Антоний окончил свою речь, как они
все обратились в бегство.
Как ни велико было желание подвижни­
ка жить в уединении, он все-таки должен
был уступить настояниям своих иноков, ко­
торые приглашали его сойти с горы, чтобы
посетить основанный им монастырь. В этот
путь он отправился с некоторыми из своих
учеников, и Бог указал чудом, что Он одо­
бряет его поступок. Переход от его горы
был далек. По дороге нельзя было найти
воды, годной для питья, и воду везли за
собой на верблюде. Посреди дороги запас
воды вышел; чрезмерная жара, господству­
ющая в этих местах, увеличивала палив­
шую их жажду, и иноки были доведены до
такой крайности, что пустили верблюдов,
легли на землю и ожидали смерти. Святой
старец, глубоко опечаленный положением
иноков, отошел от них на некоторое рассто­
яние и воздел руки к небу, чтобы вымолить
помощи. Тогда Господь повелел явиться
источнику в том самом месте, где молил­
ся святой. И иноки утолили свою жажду.
Они наполнили водой свои пустые мехи из
козьей кожи и нагрузили их на верблюда,
которого они нашли остановившимся не­
подалеку.
Трудно выразить всю радость отшельни­
ков, к которым Антоний шел, когда они его

увидали. Все они считали его за отца и на­
столько же любили его, насколько прекло­
нялись перед его добродетелями. Они жад­
но воспринимали из уст его слова жизни,
которые он им говорил, и речи его вызывали
в них такое рвение подвижничества, что он
был этим чрезвычайно утешен.
В это же путешествие он имел радость
увидать свою сестру, которая находилась во
главе женской монашеской общины.
Вскоре Антоний вернулся на свою гору,
где его продолжали посещать некоторые от­
шельники, а также и люди, постигнутые раз­
личными бедствиями. Иноков он поучал, а
для несчастных он, всегда сострадательный
к бедствиям, вымаливал от Бога чудесную
помощь. Он исцелил Фронтона, одного цар­
ского родственника, от необыкновенной бо­
лезни, во время которой больной откусывал
себе зубами язык. Потом Антоний возвратил
здоровье одной девице, разбитой парали­
чом.
При этом святой был настолько смиренен,
что, когда Бог по своим неисповедимым пу­
тям не исполнял его молитв, он без ропота
подчинялся Его святой воле и советовал это
и другим или посылал их к другим пустын­
никам, чтобы с их помощью получить от
Бога то, чего не достигали они через него. Он
считал себя гораздо ниже своих собратий и
удивлялся, что люди приходят к нему, тогда
как могли обращаться к этим ученикам.
Его убежище было не только местом чу­
дес, оно было горой видений. И часто Бог
давал ему там таинственные откровения.
Таким сверхчувственным образом он узнал

однажды, что из двух отшельников, шедших
посетить его, один умер по дороге от жаж­
ды, а другой умрет, если он не поторопится
послать учеников на помощь. Св. Антоний
видел также душу Аммона Нитрийского воз­
носящеюся на небо. И узнал через то минуту
его смерти. Это было подтверждено месяц
спустя двумя отшельниками, пришедшими
из Нитрии, где жил этот святой.
Евлогий Александрийский, пришедший
к Антонию посоветоваться с ним о боль­
ном, за которым он ходил, удостоверился,
что Бог открыл Антонию цель его прихо­
да. В другие времена Бог давал ему настав­
ления о разных духовных предметах путем
видений, которыми он и делился на пользу
своих ближних. Однажды во время молит­
вы он был восхищен духом. Ему казалось,
что ангелы возносят его к Небу, а демоны
мешают его проходу. Ангелы защищали
его и спрашивали у демонов, имеют ли они
какие-нибудь права на него. Они указывали
на грехи, которые он сделал от своего рож­
дения. Но ангелы отвечали, что Бог простил
ему их и что нужно указать, чем можно
упрекнуть его с того времени, как он начал
монашескую жизнь. Они ничего не могли
ответить, и путь на Небо оказался перед ним
свободным. Придя в себя после этого виде­
ния, Антоний не подумал сесть за обычную
трапезу. Он провел остальную часть дня
и ночи в молитвах и стонах, размышляя о
том, как люты враги, противящиеся наше­
му спасению.
В другой раз он рассуждал с отшельни­
ками о состоянии душ после смерти. И он

/Ш \
/• 187+V
БОЖЬЯ РАТЬ

услыхал в следующую ночь голос, говоривший ему: «Антоний, встань, выйди и смотри!» Он встал и увидал ужасный призрак,
голова которого касалась туч и который рас­
простирал свои руки, чтобы остановить тех,
которые хотели подняться к небу. Относи­
тельно некоторых это ему удавалось, но дру­
гие ускользали от него и насмехались над его
угрозами. Тот же голос, который позвал его,
изрек: — «Заметь хорошенько то, что ты ви­
дишь». В то же время Бог дал ему постичь
смысл этого видения. Он понял, что призрак
этот — демон, который старается препят­
ствовать душам людей стремиться к небу, но
все-таки бессилен против тех, кто не хочет
покориться ему путем греха.
В другой раз во время молитвы Антоний
увидел, что вся земля покрыта сетями. Когда
он стал размышлять, кто же может избежать
стольких соблазнов, то небесный голос отве­
тил ему: — Смиренная душа!
Чтобы укрепить его в смирении, столь
необходимом для человека, отмеченно­
го, как он, чудесными дарами. Бог показы­
вал ему иногда выдающуюся добродетель
каких-нибудь святых, которую Он хранил
неведомой для всех людей. Так Он явил ему
праведность Павла, первого отшельника, и
праведность одного александрийского про­
столюдина, который ежедневно в прили­
ве искреннего смирения говорил себе: «Все
жители этого города исполняют свой долг и
трудятся, чтобы стяжать Небо, а я один за­
служил ад за грехи мои».
В жизни пустынных отцов можно видеть
и другие примеры подобного рода.

Нельзя обойти молчанием знаменитое
видение, бывшее Антонию относительно тех
бед, которые ариане должны были причи­
нить после его смерти в Александрии, — ви­
дения, переданного святителем Афанасием
и св. Иоанном Златоустом и признанного во
всем древнехристианском мире. Вот что рас­
сказывает св. Афанасий.
Однажды Антоний вошел в религиозный
экстаз и, долго находясь в этом положении,
громко вздыхал. Спустя час, продолжая
вздыхать, он повернулся к присутствующим
и, весь дрожа, поднялся, чтобы снова мо­
литься. Очень долго он оставался на коленях
и наконец встал, проливая поток слез. Его
ученики, охваченные страхом, так настоя­
тельно просили его открыть им, что возве­
стил ему Бог, что он, не в силах противиться
им, сказал: «О, дети, смерть бы мне казалась
желаннее, чем быть свидетелем того, что сей­
час открыл мне Бог». Он остановился на этих
словах, и, так как ученики все упрашивали
его, он, обливаясь обильными слезами, про­
должал так: «Божий гнев должен пасть на
Его святую церковь. Она будет предана лю­
дям, похожим по бесчеловечности на зверей.
Я видел Престол Господень, окруженный му­
лами, которые все опрокидывали ударами
ног. И казалось, что эти удары наносило гро­
мадное множество скачущих и убивающих
зверей. Я слышал голос, говоривший: «Мой
алтарь будет осквернен».
Это пророчество оправдалось. Два года
спустя мир сделался свидетелем святотат­
ства в храмах, произведенного арианами, и
особенно в Александрии, когда ариане пу-

Преподобный Антоний Великий. Икона XVI в.

тем насилий возвели на кафедру этого горо­
да недостойного Григория Каппадокийского
на место святителя Афанасия, которого они
изгнали. В то время Филагор, префект Егип­
та, посланный императором к Григорию
для поддержки его, привлек на свою сторо­
ну язычников, евреев и беспутных людей и
разослал их отрядами с оружием и палками

против православных, собравшихся по церк­
вам. Они бросились прежде всего в церковь,
носившую имя Квирина, ограбили дев, по­
священных Богу, гнусным образом обошлись
с ними: топтали ногами монахов, из которых
несколько человек умерло, других избили
палками; иных продавали в рабство.
Язычники сбросили Святые Дары на­
земь, на Престоле принесли в жертву богам
птиц и еловые шишки; изрыгали ужасные
кощунства на Иисуса Христа. Они сожгли
также священные книги. Некоторые вошли
в крестильню и, раздеваясь донага, делали и
говорили там безобразия, о которых непо­
зволительно даже передать. Церковь оста­
лась в добычу их ярости и корыстолюбия.
Они унесли все, что могли найти, включая
и вклады частных лиц, которые там храни­
лись. Они выпили вино, назначенное для
литургии, и разлили его; похитили масло,
унесли двери и отделку стен, разбросали по
полу светильники и зажгли церковные свечи
в честь идолов. Никогда не было видно такой
ярости, нечестия, бесчинства и ожесточения
против Иисуса Христа и Его служителей.
Преподобный Антоний предсказал все
эти несчастья своим ученикам, но он не хо­
тел лишать их утешения узнать, чем кон­
чится это испытание, и прибавил: «Все же,
дети мои, не теряйте мужества. Если Господь
ныне разгневан, Он еще сжалится над нами.
Церковь вернет себе свое прежнее величие,
и те, кто останется тверд в вере, будут с по­
честями восстановлены. Нечестие укроется
во тьме пещер, откуда оно вышло, и вера
распространится более, чем когда-либо. Что

же касается до вас, берегитесь отравы ядом
Ария. Его учение не только не идет от апо­
столов, но и имеет началом своим дьявола.
Оно безумно, и те, кто поддерживает его, по­
лучили свое верное олицетворение в мулах,
не имеющих ни ума, ни разума».
Так говорил великий Антоний своим уче­
никам в пылу ревности к истинной вере.
Вследствие этой самой ревности он нена­
видел еретиков, он никогда не хотел иметь
общения с ними, ни даже дружелюбно с
ними разговаривать, заявляя, что дружба и
общение с такими людьми составляет по­
гибель души. Он с позором прогнал со сво­
ей горы ариан, которые осмелились туда
прийти.
Некоторые последователи этой секты рас­
пустили слух, что он верует, как они. Препо­
добный, смирение которого вынесло бы мол­
ча всякую другую клевету, был изумлен их
бесстыдством. Воспылав святым гневом про­
тив этой лжи, где слава Иисуса Христа была
задета более, чем его собственная честь, он по
приглашению православных епископов при­
был в Александрию и вступил с арианами в
публичное прение, убеждая верующих не
иметь с ними общения и говоря, что ариане
ничем не отличаются от язычников и что они
возбуждают против себя всю тварь, потому
что принижают до своего уровня Того, Кто
их сотворил. Его присутствие в этом самом
городе произвело на народ чрезвычайное
впечатление. Даже языческие жрецы шли в
церковь и просили позволения поговорить
с «Божиим человеком» — так его называли.
Он совершил несколько чудес, и св. Афана­

сий утверждает, что в недолгий срок, какой
он там оставался, обратилось к вере более
неверующих, чем раньше обратилось за це­
лый год.
Преподобный Антоний свиделся также со
знаменитым слепцом Дидимом, который,
потеряв зрение в возрасте четырех лет, стал,
однако, глубоким ученым в области разных
наук и был тогда весьма уважаем православ­
ным духовенством за чистоту своей веры.
Антоний в задушевной беседе спросил его,
сожалеет ли он о потере зрения. Дидиму
было несколько стыдно в этом признаться.
Но святой уговорил его признаться. Тогда
Дидим ответил, что действительно страдает
от сознания слепоты. Преп. Антоний на это
заметил: «Удивляюсь, что человек настоль­
ко рассудительный, как ты, жалеешь глаз,
которые мы имеем наравне с мухами, му­
равьями, и не радуешься вместо этого тому,
что обладаешь светом апостолов и святых.
Гораздо лучше, — прибавил Антоний, —
иметь зрение духовное, чем телесное: эти
духовные очи, не затемненные соблазнами
греха, а не эти плотские очи, один нечистый
взгляд которых может повергнуть человека
в ад»
Антоний, исповедав столь блистательно в
Александрии Божество Иисуса Христа, вер­
нулся на свою гору. Здесь опять его стало
осаждать множество народа. Его чудеса и до­
бродетель привлекали такую толпу, что для
облегчения пути по этой безводной пустыне
один дьякон завел очень быстрых верблюдов,
которые и перевозили без задержки лиц, на­
правляющихся к святому отшельнику.

Хотя Антоний не изучал философии и
мирских наук, его мудрость и живость его
ума с избытком возмещали недостатки его
образования; в особенности же помога­
ли ему те чудесные озарения, в которых он
черпал вечные истины. Поэтому языческая
философия не могла одолеть его и была по­
срамлена его мудростью.
Два греческих философа испытали это на
себе. Они пришли на его гору с намерением
застать его врасплох. Но он их узнал издали,
вышел навстречу и сказал им: «Зачем, фило­
софы, вы приняли на себя столько труда,
чтобы видеть безумца?» Они отвечали ему,
что не считают его безумцем и что, наобо­
рот, уверены в его мудрости. Но Антоний,
предвидевший их ответ, извлек себе пользу
из него и своим ответом совершенно их при­
стыдил.
— Если вы, — сказал он, — уверены, что я
мудр, то вы должны подражать моей мудро­
сти, потому что надо подражать тому, кого
уважаешь. Если бы я пришел к вам, вы бы
сочли себя вправе требовать, чтобы я после­
довал вашему примеру. А так как вы прихо­
дите ко мне, как к мудрому человеку, то ты
должны последовать моему примеру и стать
христианами.
История не говорит, был ли принят, так
или иначе, этот спасительный совет. Но оба
философа удивились тонкости ума подвиж­
ника.
Он также зажал рот нескольким софи­
стам, которые осмелились при нем высмеи­
вать почитания, которые мы оказываем Свя­
тому Кресту.

— Что из двух, — сказал он им, между
прочим, — более сообразно с разумом и с
честью: поклоняться Кресту или, как вы де­
лаете, приписывать вашим богам грехи лю­
бодеяния и отцеубийства? Крест, который
мы почитаем, свидетельствует нам о самоот­
вержении Того, Кто на нем пострадал; но то,
что вы приписываете вашим богам, это — не­
счастная совокупность всевозможных поро­
ков. Еще ответьте мне: что считаете вы более
разумным: утверждать ли, что Слово Божие,
не теряя ничего из того, чем Оно было, по­
желало принять нашу природу, чтобы сде­
лать нас участниками небесной жизни, или
приписывать Божественность змеям и дру­
гим животным, как вы это думаете?
Он продолжал свою речь в том же тоне
и, укорив их в странности их учения, приба­
вил:
— Отчего вы, упрекающие нас за то, что
Иисус Христос был распят, не удивляетесь
Его воскресению? Почему отделяете блеск
Его чудес от унижения Его Креста? В книге,
говорящей о Кресте, говорится и о другом,
и если верить этому пункту, надо верить и
другим.
Эти умозаключения, проведенные с такой
силой, доводили софистов до того, что они
не знали, что им отвечать. А святой, кротко
улыбнувшись на их смущение и одушевляе­
мый ревностью к Иисусу Христу, обратился
к разбору их софизма. «Так как вы так много
опираетесь на диалектику, — начал он, —
то ответьте мне на мой вопрос: чему можно
скорее верить, когда дело идет о познании
Бога, — внушению веры или доводам ума?»

Они ответили, что внушениям веры. «Вы
правильно сказали, — отвечал он им, — и
чтобы показать, как ваша вера могуществен­
на, вот люди, одержимые бесами (несколько
таких больных находилось перед ними во
время разговора). Исцелите их, если можете,
вашими силлогизмами. Если вы не можете
этого сделать, а я сотворю верой во имя Ии­
суса Христа, то признайте бессилие ваших
рассуждений и воздайте славу Христу, Ко­
торого вы осмелились презирать». Тогда он
три раза перекрестил крестом этих беснова­
тых, призывая Иисуса Христа, и они были
тотчас освобождены от злых духов.
Это чудо окончательно повергло фило­
софов в изумление, которое граничило со
страхом. Тогда преподобный, сохраняя всег­
да свойственное ему смирение свое и относя
ко Христу чудесные дары, которые послала
ему благость Божия, сказал им: «Не думайте,
что я собственной силой избавил этих бесно­
ватых. Я это сделал силой Христовой. И вы
уверуете в Него и тогда узнаете, что не фило­
софия, но искренняя вера способна делать
чудеса». Эти слова заставили философов
еще более удивляться пустыннику. Они уда­
лились, проникнутые благоговением к нему,
и потом признавались, что путешествие их
было не бесплодно.
Не один только народ почитал доброде­
тель Антония. Его имя славилось и при дво­
рах царских.
Так, однажды император Константин Ве­
ликий и два его сына написали преподоб­
ному в выражениях сыновнего почитания
письма и просили ответа, которого они с не­

терпением ждали. Антоний хотел уклонить­
ся от ответного письма, но отшельники на­
помнили ему, что император — христианин,
что, может быть, он обидится на его молча­
ние. Тогда преподобный решился отвечать.
В письме он выражал радость по поводу того
обстоятельства, что император и его дети
поклоняются Иисусу Христу, и увещевал
не придавать царскому сану такого досто­
инства, за которым бы можно было забыть
о своем человеческом происхождении. Он
советовал им всюду быть кроткими и чело­
веколюбивыми, оказывать всем правосудие,
помогая бедным, и помнить, что Иисус Хри­
стос — Единственный и Истинный Царь.
По поводу писем, полученных от импе­
ратора, преподобный сказал несколько слов
и своим ученикам. Из этих слов видно, как
мало трогали Антония мирские почести.
— Цари земные, — говорил он им, — пи­
сали нам, но какое значение имеет это для
христианина? Хотя их достоинство и возвы­
шает их над прочими людьми, но рождение
и смерть делают их равными всем. Мы долж­
ны гораздо более проникаться удивлением,
нежной любовью к Богу по поводу того, что
Божественный Учитель послал нам письмена
законов, равных для всех людей, и вступил в
сношения с нами через Своего Сына. Вот ка­
кие письмена должны нас радовать!
Поведение преподобного Антония и в
прочих отношениях показывало его полное
пренебрежение к почестям этого мира. Богу
угодно было прославлять его бесчисленны­
ми чудесами. Все — великие и малые земли,
ученые и простолюдины — искали его, удив­

лялись и благоговели перед ним. Самые зна­
менитые личности его времени — святитель
Афанасий Великий, Пахомий, св. Аммон
Нирийский, св. Иларион и столько же дру­
гих — были или его учениками, или соедине­
ны с ним чувствами самой теплой приязни.
Но он среди таких выражений чрезвычайно­
го отличия никогда не возносился в сердце
своем ложным тщеславием. Он никогда не
искал в людях и становился все более крот­
ким, приветливым, милосердным и в осо­
бенности смиренным.
Он оказывал величайшее уважение лицам
духовного сана, включительно до самых низ­
ших клириков. Перед епископами и священ­
никами он смиренно преклонял голову и
испрашивал у них благословения. Если ктонибудь из них посещал его по какому-либо
делу, то, удовлетворив его, он просил наста­
вить его в духовных предметах, не стыдясь
поучаться у посетителя и утверждая, что эти
наставления весьма полезны и ему самому.
Его терпение было неиссякаемо. Мир его
души выражался на его лице светлой крото­
стью и каким-то чудным отблеском, так что
те, которые его никогда не видали, узнава­
ли его с первого раза и легко бы узнали его
среди прочей братии. Были три пустынни­
ка, которые ежегодно навещали его. Двое из
них спрашивали у него совета для спасения
своей души, третий не говорил никогда ни
слова. Святой заметил это и спросил у него
причины. «С меня, отец, довольно видеть
тебя», — отвечал этот инок.
В ревности преподобного не было ничего
резкого: он всегда был снисходителен, когда

ожидал раскаяния. Один брат впал в одном
монастыре в грех, и, когда на него слишком
сурово напали, он отправился к преп. Анто­
нию. Другие последовали за ним и с жаром
выставляли перед преподобным вину бра­
та. Обвиняемый утверждал, что он невино­
ват. В обвинителях было в ту минуту менее
чувства сострадания к брату, чем гордости и
самовосхваления. Среди иноков находился
один, св. Пафнутий, который, видя ожесто­
чение обвинителей, сказал им такую прит­
чу: «Я видел на берегу реки одного человека,
который стоял в грязи по колено, но, благо­
даря людям, которые хотели протянуть ему
руку, чтобы вытащить его, он увяз в грязи по
шею». Преподобный Антоний с радостью
выслушал слова Пафнутия и воскликнул:
«Вот человек, который судит по истине и
который способен наставлять людей ко спа­
сению». Эти слова заставили опомниться не
в меру усердных иноков. Они поняли свое
неразумие и с кротостью повели изгнанного
брата обратно в монастырь.
Другой монах из монастыря аввы Ильи
был за некоторый поступок изгнан из оби­
тели. Он отправился к преподобному Анто­
нию. Старец оставил его на некоторое время
при себе, затем отправил обратно в мона­
стырь. Иноки не только не приняли недавно
ими изгнанного, но опять сейчас же его из­
гнали, и он принужден был вернуться к пре­
подобному. Тогда Антоний написал этим
инокам следующее: «Корабль, потерпев кру­
шение и потеряв свой груз, пристал нако­
нец к берегу после многих усилий, и хотя вы
видите его в этом бедственном положении,

вы хотите его погубить». Они поняли смысл
слов преподобного и приняли обратно из­
гнанного инока.
Но если ревность Антония о Боге не от­
нимала у него кротости и снисходительно­
сти, то он умел также прибегать к строгости,
когда того требовали религиозные интересы
других. Один князь-арианин, по имени Балак, послужил в этом случае примером стро­
гости Антония. Он преследовал православ­
ных с яростью, которая свойственна только
еретикам и которая доходила до того, что он
подвергал публичным истязаниям дев и ино­
ков. Антоний ему написал: «Вижу над тобой
гнев Божий. Перестань преследовать право­
славных, иначе ты вскоре погибнешь лютой
смертью».
Получив это письмо, Балак не только не
умягчился, но разорвал письмо, бросил ку­
ски на землю и плюнул на них. Он оскорбил
лиц, принесших письмо, и поступил с ними,
как поступал с прочими иноками. Но Бог не
замедлил смирить его дерзость. Спустя пять
дней Балак вместе с губернатором Египта
Нестором ехали верхом на лошадях. Лоша­
ди эти заартачились, и та, на которой ехал
Нестор, хотя и была очень тихая, вскочила
на Балака, сбила его на землю и жестоко его
искусала. Его перенесли в город, где он через
два дня и умер.
Любовь преподобного к уединению не по­
зволяла ему сходить с горы, за исключением
лишь тех случаев, когда этого требовала лю­
бовь его к людям.. Для этого он отправлялся
в свой монастырь Писпир, и чтобы не терять
времени понапрасну, у него было условлено

с одним из учеников его, Макарием, жив­
шим в этом монастыре, чтобы он по прихо­
де старца оповещал его о свойствах ожидав­
ших его лиц, называя их именами египтян
или иерусалимлян. Если Макарий говорил
ему, что ожидавшие его беседы — египтяне,
это означало, что им нельзя сообщать ниче­
го важного. Преподобный тогда приказывал
накормить их, произносил для них неболь­
шое поучение и отпускал их; но если ожи­
давшие были люди высокого благочестия
или должны были вести с ним разговоры о
важных предметах, то Макарий называл их
именем иерусалимлян, и тогда святой са­
дился с ними и беседовал всю ночь о спасе­
нии души.
Один военачальник, восхищенный его
беседой, хотел задержать его, когда он ухо­
дил, и умолял его остаться; но старец изви­
нился и прибегнул при этом к такому срав­
нению: «Как рыбы гибнут, когда находятся
слишком долго вне воды, так и отшельни­
ки, если остаются без достаточной причи­
ны довольно долго с мирянами, чувствуют,
как никнет их благочестие в такой беседе.
Поэтому мы должны так же поспешно воз­
вращаться в наше уединение, как спешит
рыба нырнуть в воду». Этот ответ привел
военачальника в полное восхищение. Он
признался, что Антоний, несомненно, ис­
тинный служитель Божий и что столь вы­
дающаяся мудрость не может быть уделом
необразованного человека, если она не бу­
дет вдохновлена Богом.
По тем уловкам, к которым прибегали,
чтобы заставить св. Антония сойти с горы,

можно заключить, что его отрывали от его
кельи почти с насилием. Так поступили
гражданские начальники и судьи, желавшие
его видеть. Не будучи в состоянии дойти до
его кельи — как потому, что ведшие туда
тропинки были почти непроходимы, так и
потому, что их свита была слишком много­
численна, — они послали к нему под кон­
воем солдат связанных преступников. Они
надеялись, что из сострадания он решится
сойти в Писпир, чтобы испросить их поми­
лования, и они будут, таким образом, иметь
возможность говорить с ним.
Итак, ничто не могло побудить преподоб­
ного расставаться с уединением, кроме дел
христианского милосердия. В этом он являл­
ся точным исполнителем предначертания
Бога, Который послал его как; бы врачом все­
му Египту. Святой Афанасий говорит об этом
так: «Под его влиянием многие из воинского
звания, многие осыпанные дарами судьбы
оставляли все, чтобы стать отшельниками.
Несколько девиц, обрученных с женихами,
отказывались от брака, чтобы посвятить свое
девство Иисусу Христу. Кто, удрученный пе­
чалью, придя к нему, не уходил с сердцем уте­
шенным? Какой бедняк, поговорив с ним, не
становился настолько покорным Богу в своей
нищете, что начинал презирать богатство?
Какой юноша, имевший счастье посетить
его на его горе, не исполнялся потом наме­
рением отречься от мирского счастья, чтобы
начать жизнь покаяния? Какой отшельник,
ослабевший в своих подвигах, не чувствовал,
как речь Антония воскрешает его ревность?
Кто, наконец, имея ум, смущенный тревогой

или искушаемый злыми духами, не находил
у святого Антония покой души и избавление
от искушения?»
Жизнь, украшенная столькими доброде­
телями, полная дел добра и столь богатая за­
слугами, должна была закончиться славной
смертью. Эта смерть слишком прекрасна,
чтобы можно было опустить ее малейшую
подробность. И вот что передает о ней свя­
титель Афанасий, верный жизнеописатель
Антония.
Антоний недавно вернулся из поездки в
Александрию. Зная через данное ему от Бога
откровение, что его конец близок, он хотел
еще раз посетить отшельников своего мона­
стыря, чтобы сказать им последнее «прости».
Собрав их вокруг себя, он говорил им так:
— Слушайте, дорогие дети, последнее на­
ставление вашего отца. Никогда больше не
увижу я вас в этой жизни. Я должен умереть.
И это так естественно, ибо мне уже идет сто
пятый год.
Отшельники прервали его на этих сло­
вах и с сердцем, переполненным горестью,
бросились к нему на шею, испуская гром­
кие вздохи и обливаясь слезами. Но он был
полон радости и сиял каким-то святым ли­
кованием, как будто ему предстояло поки­
нуть чужбину, чтобы вернуться на родину.
Он продолжал наставлять их и снова уве­
щевал не ослабевать в подвиге, вести себя
всякий день так, как будто то был послед­
ний день их жизни, хранить душу чистой
от дурных помыслов, не иметь никакого
общения с еретиками и арианами и не
удивляться, что мирские власти сочувству-

Вершина Синая на английской гравюре начала XIX в.

ют этим нечестивцам, так как это был лишь
временный успех, который скоро должен
был кончиться; наконец, чтобы они пребы­
вали крепкими в вере в Иисуса Христа и в
предания святых отцов, которые они узна­
ли из книг и его бесед.
После этих его слов братия стала умолять
его, чтобы он пребывал до конца жизни сво­
ей с ними, но он отказал им по нескольким
причинам. Главным образом он желал из­
бежать тех почестей, которые в Египте воз­
давались телам людей, которых память по­
читалась.
После посещения монастыря он вернул­
ся к своему обычному уединению, где в ско-

ром времени заболел. Он призвал тогда двух
отшельников, последние пятнадцать лет
служивших ему вследствие его старости, и
сказал им: «Наконец, дорогие дети, настает
час, когда, по выражению Писания, я всту­
паю на путь моих отцов. Чувствую, что Гос­
подь призывает меня. Сердце мое пылает
желанием соединиться с Ним в Небе, а вас,
возлюбленные мои, вас я заклинаю, не те­
ряйте ослаблением подвигов плод трудов,
которым вы так давно предаетесь. Внушайте
себе ежедневно, что вы только что присту­
паете к духовному деланию, и тогда доброе
изволение будет в вас ежедневно расти. Вы
знаете, какое коварство употребляют демо­
ны, чтобы нас погубить. Вы были свидетеля­
ми их ярости и в то же время их слабости.
Неизменно любите Иисуса Христа, всецело
Ему доверьтесь — и вы восторжествуете над
их лукавством. Не забывайте никогда раз­
личных наставлений, которые вам давал я,
но особенно помните, что всякий день вы
можете умереть».
Он убеждал их, как и других отшельников,
избегать еретиков. Затем дал им завет — не
переносить его тела в Египет, а похоронить
его в земле, чтобы никто, кроме этих двух
учеников, не знал о месте его погребения. Он
сделал распоряжение также относительно
своей одежды. Великому епископу Афана­
сию он завещал отдать свою тунику и ман­
тию, которую он получил от него новой и
которая была теперь изношена, а этим двум
ученикам, ходившим за ним в его последние
годы, он завещал свою власяницу. Его про­
щальные слова были: «Прощайте, милые

дети, ваш Антоний отходит, и его уже более
нет с вами!»
Затем он дал с отцовской нежностью лоб­
зание мира. Он тихо протянул ноги и весело
смотрел в лицо смерти, выражая какую-то
чудесную радость, словно он видел идущих
к нему навстречу друзей. Можно предполо­
жить, что блаженные духи явились ему в эту
минуту, чтобы сопровождать егов Небесное
отечество. И так он предал дух Богу семнад­
цатого января, в день, в который египтяне,
греки и латины празднуют его память, в год
от Рождества Христова 356-й, на 105-м году
своей жизни.
Его ученики, верные исполнители его по­
следней воли, тайно погребли его тело и за­
ботливо скрыли место его погребения. Епи­
скопы, которым были переданы его туника
и его мантия, сохранили их как драгоценные
сокровища. Когда они взирали на эти вещи,
им казалось, что они видят самого велико­
го Антония, и, надевая их, они переживали
внутреннюю радость, как будто они были об­
лечены его духом.
Святитель Афанасий замечает, что препо­
добный от юности до смерти был ревностен
в подвигах и в любви к уединению, что ума­
ление сил его в старости не заставило его ни
желать лучшей пищи, ни переменить одеж­
ды и что, однако, он до своей последней бо­
лезни пользовался совершенным здоровьем,
что его зрение было всегда хорошо, что он
был крепче людей, постоянно заботящихся
о своем теле.
«Но что, — говорит тот же святитель, —
еще более доказывает его добродетель, так

это то обстоятельство, что, не совершив ниче­
го в области науки, литературы и искусства,
он тем не менее был окружен величайшей и
всемирной славой. Простой человек, старав­
шийся всю свою жизнь скрываться, живший
уединенно на пустынной горе в Фиваиде, он
заставил своим благочестием говорить о себе
с восторгом в Африке, в Константинополе, в
Риме, в Галлии и Испании. Один рассказ о
его праведности вел за собой множество об­
ращений».
Вся древность воздала ему великолепные
похвалы. Известно, что святитель Афана­
сий, как сильно ни был занят церковными
делами величайшей важности, полагал, что
он много послужит Славе Божией, описав
жизнь Антония, и признается в своем труде,
что все, им сказанное, ничтожно по сравне­
нию с тем, что еще остается сказать.
Св. Иероним говорит, что Бог чудесно
возвестил его кончину святому Илариону и
что в тех местах небо три года не изливало
дождя.
Замечательно описано в знаменитой «Ис­
поведи» блаженного Августина то могучее
впечатление, какое оказывал на людей рас­
сказ о подвигах Антония. Августин находил­
ся в колебании и не решался бросить гре­
ховных привычек, чтобы начать духовную
жизнь. К нему пришел один приятель и рас­
сказал о недавно происшедшем событии, о
котором много говорили в знатных кругах.
Двое офицеров из свиты императора совер­
шенно случайно прочли в одной монаше­
ской книге несколько страниц жизнеописа­
ния Антония. И были так потрясены, что тут

/Ш \
207^4
БОЖЬЯ РАТЬ

же решили проститься с миром и остались
иночествовать в том же монастыре. Этот рассказ так подействовал на Августина, что он,
обернувшись к другу своему Алипию, вос­
кликнул:
— А мы что делаем? Что думаешь ты о
только что слышанном? Вот невежды завое­
вывают Небо; а мы со всем нашим знани­
ем настолько глупы, что как бы зарылись в
плоть и кровь. Неужели нам будет стыдно
последовать их примеру, раз они опереди­
ли нас на пути к Богу, и не следует ли нам,
наоборот, сгорать со стыда, что мы еще не
пошли за ними?
Святитель Григорий Великий называет
св. Антония не иначе, как Божественным Ан­
тонием. Иоанн Златоуст упрашивает своих
слушателей читать его жизнь, чтобы поу­
читься у него истинной мудрости. Он гово­
рит, что преподобный почти сравнялся сла­
вою с апостолами; что он примером показал
то, что на словах завещал Христос, что он
один уже составляет чудное доказательство
истины религии. Наконец, благоговейное
почитание преп. Антония целыми веками
христианства достаточно доказывается име­
нем Великий, которое ему дали за величие
его подвигов.

МОНАСТЫРИ
И ДУХОВНОЕ УЧЕНИЕ
ПРЕП. АНТОНИЯ
акое-то особое сочувствие к себе вы­
зывает то настроение единения и дру­
жества, которое видим мы в подвиж­
никах различных христианских доблестей.
В жизнеописаниях святых вы часто встречае­
тесь с выражением: «...мученик (такой-то) и
иже с ним».
«Иже с ним» — это люди, увлеченные
примером святого: иногда его кровно близ­
кие, семейные; иногда люди, находившиеся
под его духовным влиянием, задолго до стра­
дания обращенные им ко Христу; иногда же
внезапно, по наитию благодати, потрясенные
его нравственной крепостью, взволнованные
тем необъяснимым величием, какое дышит
во всяком страдании за правду, отвергшие
свои недавние заблуждения и с криками:
«Я верую, я христианин» — принимавшие
тут же в своей крови крещение во Христа и
венец мученичества.
Такие же «иже с ним» бывали и у подвиж­
ников христианского иночества, являвших­
ся, таким образом, также предводителями
целой рати мучеников — мучеников, потому
что жизнь инока есть мученичество и, может
быть, еще более трудная, чем та смерть за

К

Христа, которую принимали во время гоне­
ний христианские страстотерпцы.
Пытки бывали обыкновенно непродолжи­
тельны, и в самых страданиях своих мучени­
ки были подкрепляемы драгоценным созна­
нием, что они всенародно исповедуют свою
веру и этим исповеданием могут привлечь
к Христу новых последователей. Они знали,
что после нескольких часов или дней пыток
последует сладость награды, и, определив
себя на переход в блаженную вечность, могли
смотреть на тело, подвергавшееся всей утон­
ченности пыток, как на чужое. Наконец, са­
мая их гибель происходила большей частью
в необыкновенно прекрасной обстановке.
Представьте себе блеск южного неба, мра­
морные уступы великолепного амфитеатра,
заполненные несметной нарядной толпой,
сошедшейся смотреть на торжественную
казнь мученика. Вот его вывели. Сколько
взоров жадно глядит на него, враждебных и
сочувственных! Родные, знакомые, привязан­
ность которых составляла, быть может, так
недавно столь значительную часть его жизни
и которых всех он оставил, отдав все до еди­
ной силы души единому Христу...
Есть какое-то нравственное удовлетворе­
ние в том, чтобы погибнуть за новую свою
веру перед людьми, когда-то близкими, как
бы своей гибелью бросая им завет уверовать
в то, во что уверовал сам.
И вот он стоит со светлым лицом, с улыб­
кой того счастья, от которого отделен всего
несколькими торжественными минутами и
которое больше его никогда не покинет; сто­
ит, предчувствуя, что сейчас увидит то, о чем

Древние фрески в монастыре святого Антония.
Фрагмент. X в.

мечтает всякая верующая душа, увидит лицом
к лицу страшный Престол Господа Славы.
И, как ни мало в эти минуты он присутствует
на земле, он не может смутно не сознавать, на­
сколько охвачено им все это народное множе­
ство, какая громадная работа возбуждена им в
душах многих из зрителей, которые, быть мо­
жет, готовы воскликнуть: «И я христианин!»
Вот смерть, вожделенная для всякого ве­
рующего человека. Не то подвиг преподоб­
ного. Оторваться от привычной жизни, зада­
вить в себе все привязанности, стать живым
мертвецом, уйти в чужие места; ежедневно,
ежечасно, ежеминутно бороться со своей
природой, идя ей во всем наперекор, и та­
кую жизнь вести в продолжение месяцев, го­
дов, десятков лет — какую громаду любви к
Богу и какую силу христианского упования
надо иметь, чтобы не ослабеть в этом по­
двиге и терпеливо донести это тяжкое иго к
ногам Подвигоположника Иисуса!
И вот идеальное начало в душе человече­
ской настолько сильно, что великие иноки,
сораспявшиеся Христу, всегда находили по­
следователей, имели учеников. Как ни бежал
известности отшельник, люди стремились
стать под его руководство. И помимо его
воли ему приходилось делаться начальни­
ком обширных обителей.
Само собой понятно, что у такого вели­
кого инока, каким явился отец монашества
преподобный Антоний Великий, не могло
не быть духовного потомства.
Бог избрал его как бы для того, чтобы засе­
лить пустыни монахами и сделаться патри­
архом иноков.

Но раньше ему пришлось втайне порабо­
тать над укреплением в себе добродетелей и
одолеть искушения мира, плоти и дьявола,
чтобы стать вполне духовным человеком, во
всеоружии великой опытности, необходи­
мой для его служения.
Действительно, он прошел по всем сту­
пеням, на которых мог выработаться пре­
красный духовный руководитель. Сперва
жил он в качестве ученика под руководством
старца, чтобы научиться быть учителем. Он
жил долгое время в безвестности, чтобы
слава впоследствии его не смущала. Он ис­
пытал великие искушения, чтобы помогать
искушаемым. Таков был Антоний, когда вы­
шел из старого замка, где провел двадцать
лет в вольном заключении, молясь, борясь
и подвижничая, чтобы показать нам этим
мудрым поведением, что не должно никогда
поспешно браться за руководство других и
что это страшное служение требует, чтобы к
нему свято подготовились.
Ко времени выхода его из этого старого
замка должно отнести основание его мона­
стырей, появление его учеников и начало
тех наставлении, которые он им давал. Его
добродетели, чудеса, сила его слова влекли к
нему слушателей и учеников со всех сторон,
и тут под его руководством стало образовы­
ваться знаменитое сословие иноков, число
которых впоследствии настолько увеличи­
лось, что, по словам церковного писателя Ру­
фина, в пустынях было столько же жителей,
как в городах.
Первые его ученики селились в окрестно­
стях этого замка, в пустынях, расположенных

Мост в окрестностях монастыря святого Антония
Великого. Гравюра 1848 г.

между Мемфисом, Арсиноей, Вавилоном и
Афродитой, по обе стороны Нила. Отшель­
ники эти жили так или по несколько вместе,
образуя род общин или уединяясь в пеще­
рах в качестве отшельников. Всеми руково­
дил Великий Антоний, и под его руковод-

ством плоды их жизни были столь обильны
и чудесны, что святитель Афанасий говорит
о них с живым восторгом.
«В горах, — пишет этот великий учитель
церкви, — были монастыри, представляв­
шие как бы храмы, наполненные дивными
ликами людей, которых жизнь проходила
в пении псалмов, в чтении молитв, постах и
бдениях, которые полагали все свои надеж­
ды в будущих благах; которые жили в чуд­
ном единении и любви и трудились своими
руками гораздо менее для себя, чем для бед­
ных. Это было какой-то обширной областью,
совершенно отделенной от мира, счастливые
жители которой не имели другой заботы,
кроме упражнения в благочестии».
Кто мог смотреть на это громадное мно­
жество иноков, на их братское единение, на
их чудное согласие, которое изгоняло из их
среды всякий ропот и злоречие и заставля­
ло их единодушно стремиться к добродете­
ли, кто мог видеть все это и не воскликнуть:
«Как прекрасны шатры твои, Иаков, жилища
твои, Израиль! Расстилаются они, как доли­
ны, как сады при реке, как алойные дерева,
насаженные Господом, как кедры при водах»
(Числ. гл. 24).
Так восхваляет святитель Афанасий пер­
вые монастыри преп. Антония.
Эти монастыри он называет внешними.
Дело в том, что после их основания препо­
добный задумал уединиться в глубь пусты­
ни, чтобы жить там далее от людского обще­
ства. Он ушел на самую отдаленную гору, на
которой и кончил свою жизнь. Некоторые из
его учеников, узнав об этом месте его уеди­

нения, постарались приблизиться к нему,
насколько он им позволял, чтобы легче поль­
зоваться его наставлениями. Это именно и
послужило поводом к основанию монасты­
ря Писпир, который преподобный посещал
довольно часто.
Этот монастырь находился недалеко от
Нила или даже, может быть, на берегу Нила
и отстоял в тридцати милях от горы препо­
добного, которая в свою очередь была отде­
лена лишь днем пути к востоку от Красного
моря. Макарий и Амафий, ученики препо­
добного, которым пришлось похоронить
его, жили в этом монастыре Писпир раньше,
чем они перешли служить к преподобному
из-за его крайней старости. В этом месте об­
разовалась община не менее многочислен­
ная, чем в пустынях по ту сторону Нила, так
как передают, что по смерти святого патри­
арха египетского иночества у Макария на­
ходились там под руководством пять тысяч
иноков, кельи которых были расположены
между рекой и горами, на одной из которых
почил преподобный.
Так как Писпир находился близко к горе
преподобного, то он и приходил туда чаще,
между тем как прочие, более отдаленные
монастыри он посещал лишь изредка ввиду
трудности пути по обширным и бесплодным
пустыням, которыми эти монастыри отделя­
лись один от другого.
Именно: от преподобного до более отда­
ленных его монастырей было пути не менее
трех дней и трех ночей.
Но если он не мог посещать своих пер­
вых учеников так же часто, как иноков Пи-

спира, он не покидал их своей заботой. Или
они к нему приходили, или он им писал по
разным случаям. Из свидетельства святого
Иеронима достоверно известно, что он пи­
сал разным монастырям, и, между прочим,
инокам Арсинои, письма, отмеченные Апо­
стольским духом.
В монастыре Писпир преп. Антоний при­
нимал мирян. Лица, желавшие с ним гово­
рить, отправлялись туда и ждали, пока он
сойдет туда со своей горы, как делал он это
или в известные определенные дни, или ког­
да Бог внушал ему это. Святитель Афана­
сий упоминает, что Господь часто возвещал
преп. Антонию, кто к нему пришел и по ка­
кому поводу. Однако это бывало не всегда.
Часто о приходе он справлялся у Макария,
на попечении которого были приезжие и
который был монастырским экономом, кто
к нему прибыл и имеет ли до него важное
или пустяшное дело.
Это подтверждается случаем с Евлогием
Александрийским, о котором рассказывал в
старости Крон, священник Нитрийской церк­
ви. «Когда я был молод, — говорит он, — и
пришел однажды в приречный монастырь
по имени Писпир, где жили ученики преп.
Антония Амафий и Макарий, то я прождал
пять дней, чтобы увидеть преподобного. Го­
ворят, что он бывал там иногда через десять, а
иногда через двадцать дней, как возвещал ему
Бог для пользы его посетителей. Нас сошлось
тогда несколько иноков, всякий по своим лич­
ным делам. Между нами был один Евлогий
из Александрии, имевший при себе несчаст­
ного прокаженного, за которым он ходил».

В этом именно монастыре преподобный
победил в споре философов и софистов, ко­
торых привело к нему любопытство и жела­
ние смутить его своими вопросами. Тут он
увещевал судей и лиц начальственных быть
правосудными одинаково для всех. Отсюда
он писал императору и здесь совершил наи­
большее количество своих чудес.
Из всего этого можно заключить, что не­
обходимо для уяснения себе расположения
монастырей преп. Антония различать две
пустыни и две горы и по ним два рода мона­
стырей.
Первая пустыня, определяющая положе­
ние первых монастырей, окружала гору, на
которой стоял старый замок, и находилась
между Мемфисом, Арсиноей, Вавилоном и
Афродитой. Эта первая пустыня отстояла в
трех днях пути от отдаленной горы, где умер
преподобный и окрестности которой вплоть
до Нила составляли вторую пустыню.
Иноки первой пустыни необыкновенно
умножились в последующие времена. Руфин
говорит, упоминая о жившем там св. Серапионе, что он был начальником десяти тысяч
монахов и что количество тех, которые жили
в пустынях Мемфиса и Вавилона, было поч­
ти неисчислимо. Уже было указано, что во
второй пустыне преп. Макарий после кон­
чины преп. Антония имел под руководством
пять тысяч иноков. И это была, однако, лишь
часть насельников этой местности. Так, в то
же время Питирион, заступивший место
Амафия на самой горе преп. Антония, на­
чальствовал там также над разными инока­
ми, жившими в пещерах. А пещер таких в

этой горе было много, так как из нее в давнее
время извлекли множество камней для по­
строения знаменитых египетских пирамид.
Инокам именно этой первой пустыни
преп. Антоний сказал прекрасное слово, со­
храненное в писаниях святителя Афанасия
и приведенное в описании жизни святого.
Но он находился в своей второй пустыне и,
очевидно, в монастыре Писпир, когда он дал
инокам следующее наставление.
— Имейте, — говорил он им, — твердую
веру в Иисуса Христа. Храните полную чи­
стоту мыслей и тела. Не следуйте приманкам
жадности, храните себя от тщеславия. Часто
молитесь. Пойте псалмы вечером, утром и в
полдень. Вспоминайте предписания Еванге­
лия. Вспоминайте о делах святых, чтобы их
пример вдохновил вас к деланию добродете­
ли и к искоренению пороков.
Он прибавлял также, что надо часто со
вниманием думать о словах апостола Павла:
«Да не зайдет солнце во гневе вашем» — и
это правило распространял не только на все­
возможные ссоры, но и на грехи. Он уговари­
вал их тщательно испытывать свою совесть
и всякий вечер обдумывать, как они прове­
ли день и ночь, чтобы, если окажутся вино­
вными в чем-либо, не впадать в тот же грех,
а если не сделали ничего дурного, то стре­
миться самим вперед и никак не презирать
или осуждать других.
Предостерегал он их и от того, чтобы про­
износить суд над ближним, и приводил сло­
ва Апостола Павла: «Не судите раньше вре­
мени, но ждите пришествия Иисуса Христа,
Который Один знает все сокровенное».

— Есть, — говорил он, — пути, кажущие­
ся добрыми и ведущие, однако, к вечной ги­
бели. Часто мы ошибаемся, произнося свое
осуждение и забывая о своих собственных
грехах. Но Суд Божий иной. Он не судит по
наружности и проникает в тайны сердца.
Вот почему мы должны предоставить все Его
Суду, а сами сокрушаться о грехах наших
ближних и сносить их недостатки, судя всег­
да лишь нашу совесть.
Наконец, он преподал весьма полезный
практический совет. Он сказал, что прекрас­
ное средство для того, чтобы возрасти в до­
бродетелях, это наблюдать за всеми своими
действиями и тайными мыслями, как будто
нужно было отдать во всем этом отчет перед
братьями. Одна мысль, что придется расска­
зывать о своих грехах другому, способна по­
мешать привести это намерение в исполне­
ние. Страх и смущение служат в этом случае
как бы задерживающей нас уздой.
Сохранились еще разные изречения преп.
Антония. Вот некоторые из них...

Оботречении от мира
Один инок говорил однажды преп. Ан­
тонию, что, по его мнению, больше заслуги
подвизаться в добродетелях в миру, чем в
пустыне. Преподобный спросил его, где он
живет. Он ответил, что находится при роди­
телях и, получая от них все содержание, он
тем избавлен от всяких мирских забот и мо­
жет свободно предаваться чтению и молит­
ве. «Но, сын мой, — возразил ему преподоб­
ный, — когда с твоими родителями случает­
ся неприятность, разве она тебя не огорчает?

И, если они имеют причину радоваться,
не разделяешь ли ты с ними эту радость?»
«Да, — отвечал инок, — и меня задевает все, с
ними происходящее, и дурное, и хорошее».
«Так знай, — отвечал ему святой старец, —
что и в будущей жизни ты будешь поставлен
в ряду тех, с кем ты делил радость и горе».
«Но, — продолжал преподобный, — это
не единственное неблагоприятное условие
того состояния равнодушия и лени, в кото­
ром ты живешь, и весьма неблагоприятное
обстоятельство, так как оно заставляет твою
душу изменять настроение сообразно тому,
что происходит с твоими родителями и по­
стоянно приковывает твою душу к земле.
Дальнейшее зло заключается в том, что, до­
ставляя тебе, чем жить, они лишают тебя
плодов награды твоего труда и мешают тебе
исполнять правила преп. Павла, который за­
поведует питаться трудами своих рук.
Вот отчего, хотя бы мы и могли иметь та­
кую же помощь от наших родителей, мы
предпочли бедность, в которой живем, вся­
ким богатствам. И мы предпочли лучше за­
рабатывать хлеб насущный в поте лица, чем
пользоваться даровой помощью наших род­
ных. И мы ценим гораздо выше нашу тяж­
кую и полную трудов бедность, чем эти бес­
плодные и ничего не приносящие чтения, о
которых ты говоришь.
Неужели мы не последовали бы твоему
образу жизни, если бы пример апостолов и
заветы наших предшественников доказали
нам, что такой образ жизни полезнее? Уве­
ряю тебя, что эта неправильность в твоей
жизни не менее значительна, чем та, на ко-

Современный вид на монастырь святого Антония
в Аравийской пустыне, Египет

торую я тебе указывал. Если, будучи силь­
ным и могущественным, как ты, ты живешь
помощью других, что позволительно лишь
лицам слабым, то ты ничем не отличаешь­
ся от людей, живущих на счет других, тогда
как истинные монахи, по завету апостолов,
должны жить трудами своих рук».
Вот чрезвычайно важный отзыв одного из
величайших иноков христианства об оби­
ходе монашеской жизни. Им произнесено
безусловное осуждение всякому иноку, ко­
торый, имея силы работать, не кормит себя
трудом своих рук и питается мирским по­
даянием. Нужно признаться, что если ино­
чество утратило свое некогда громадное
влияние на мир, то это потому, что оно вы­
рождается. Где встретим мы людей, которые,

оставив, как отцы египетских пустынь, бога­
тые наследства, проводят жизнь в великой
нищете, кормя себя горстью фиников или
кусками хлеба, приобретаемыми на те гро­
ши, которые выручат от продажи своего не­
сложного рукоделия?
Великий Антоний без всяких ограниче­
ний высказывает мысль, что даже жизнь,
посвященная высокому созерцанию, и та не
оправдывает существования на чужой счет.
Что же сказать о тех иноках, в которых ино­
ческого ничего нет, а есть лишь обычные
мирские немощи?
Монастырь может вернуть себе утрачен­
ное влияние на общество лишь тогда, когда
сделается, как те заветные монастыри, со­
бранием «земных ангелов и небесных чело­
веков». А один из первых признаков таких
людей есть полное бескорыстие, которым
далеко не отличаются поколения иноков за
последние века... Во всяком случае, слово
преподобного Антония необыкновенно ярко
и характерно освещает многое в сложном во­
просе о современном иночестве.

Опокаянии
Один инок спросил у преподобного, что
ему делать, чтобы получить прощение гре­
хов.
Преп. Антоний ответил ему, что надо пла­
кать и вздыхать о грехах, так как слезы покая­
ния освобождают нас от пороков и способ­
ствуют приобретению добродетели. Мы ви­
дим, что псалмы изобилуют этими святыми
вздохами и что царь Иезекия был исцелен
от своей болезни и получил, кроме того, по­

беду над врагами ценой слез покаяния. Ради
них также Апостол Петр получил прощение
за свое троекратное отречение от Христа, и
Мария, плакавшая у ног Иисуса, услыхала из
Его уст, что она избрала благую участь.
Преподобный сказал также: «Одно из
лучших дел, которое может совершить чело­
век, это — искренно сознать свои вины перед
Богом и до конца своих дней быть готовым к
искушению».
О терпении
Несколько иноков хвалили преподобно­
му одного монаха. Когда этот монах посетил
преподобного, тот, желая удостовериться,
верно ли то, что ему рассказывали о его до­
бродетелях, стал испытывать его смирение.
Тот не выдержал испытания, и тогда препо­
добный сказал ему: «Ты похож на дом, у ко­
торого прекрасный фасад, но который воры
обокрали, забравшись сзади».
Пришли как-то к преподобному несколь­
ко иноков, прося его дать им совет для спа­
сения души. Он им сказал: «Вы ведь знаете,
чему учит нас Христос в Евангелии. Этого
для нас достаточно».
Но, так как они продолжали настаивать
на том, чтобы он преподал им какое-нибудь
наставление, он им сказал: «Исполняйте,
что заповедал Спаситель: «Если ударят тебя
в правую щеку, подставь левую». Они от­
ветили, что не имеют достаточно сил для
того.
«Если, — возразил им преподобный, — у
вас не хватает мужества подставить им дру­
гую щеку, то выносите терпеливо, когда вас

ударяют». Они опять ответили, что и этого
не могут стерпеть.
«Если и этого вы не можете сделать, —
продолжал он, — то, по крайней мере, не
воздавайте злом за зло». Они объявили, что
и это сверх их сил. Тогда преподобный, обер­
нувшись к своему ученику, сказал ему: «Пой­
ди, приготовь им чего-нибудь поесть: я вижу,
что они весьма слабы». А им сказал: «Если вы
не можете исполнить ничего из сказанного
мной, то что же сказать мне вам еще? Вы ско­
рее нуждаетесь в молитвах, которые бы по­
могли вашей слабости, чем в каких-нибудь
советах».
Один брат спросил у него, что ему делать,
чтобы стать угодным Богу. Он ответил: «Со­
блюдай три вещи. Первое — где бы ты ни
был, помышляй о присутствии Божием.
Второе — когда работаешь, питай твой ум
размышлением над словами Св. Писания.
Третье — не меняй легко места жительства,
но с терпением оставайся на том, которое
раз избрал».

Обискушениях
Антоний говорил, что тот, кто живет в пу­
стыне, избавлен от трех родов искушений:
искушения слуха, языка и глаз; и что ему
предстоит бороться лишь против сердечных
нечистых движений. Он говорил еще, что Бог
не попустил некоторым его современникам
подвергнуться сильным искушениям, так
как они были слишком слабы. Он говорил
также: «Никто не может сказать, что вошел
в Царствие Божие, не пройдя через искуше­
ния».

Очувствемерывиноческих подвигахон гово­
рил так:
«Некоторые монахи, чересчур истощив
себя постом и воздержанием чрезмерными,
удалились от Бога, так как не соблюли чув­
ства меры».
Один охотник видел преподобного гово­
рящим с большой веселостью с иноками и
был этим очень изумлен. Преподобный по­
нял его мысль и сказал ему: «Возьми стрелу
и натяни лук». Охотник сделал это. Препо­
добный сказал: «Натяни туже». Он опять
исполнил приказание. Преподобный велел
ему в третий раз натянуть еще туже. И тут
он исполнил приказание. Но объявил, что
если преподобный потребует от него, чтобы
он натягивал лук дальше, то лук переломит­
ся. На его слова преподобный ответил: «То
же самое нужно иметь в виду в деле (служе­
ния Богу. Дух не вынесет, если его напрягать
выше меры. Иногда от слишком больших
напряжений надо давать ему отдых».

Овоздержании он сказал однажды своимуче­
никам:

«Уступайте лишь с трудом требованиям
тела. Подавляйте вожделения. Отвращай­
тесь от тщеславия. Ведите себя, как будто вы
живете не в этом мире, и вы найдете мир».
Он говорил еще: «Инок, который, порабо­
тав некоторое время, прекращает свой под­
виг и снова впадает в нерадение, — ленивый
и неключимый раб и не может рассчитывать
на награду для тех, которые упорно труди­
лись».
О чистоте намерений он высказал своему
ученику такое правило: «Когда ты сохраняешь

молчание, не думай, что ты тем совершаешь
подвиг; но убеждай себя лучше, что ты недо­
стоин говорить».
Он говорил часто, что, как лошадь, вертя­
щая колесо мельницы, съела бы зерно, ко­
торое туда кладут, если бы ей не завязывали
глаз, точно так же Господь скрывает от нас
иногда по своему милосердию добро, кото­
рое мы делаем. Иначе мы, видя это добро,
стали бы считать себя лучшими, чем мы в
действительности, и наше самолюбие уни­
чтожило бы цену наших добрых дел.
О послушании он говорил: «Послушание и
воздержание столь могущественны, что они
могут покорить пустыннику самых диких
животных».

О вреде самочиния он высказывался так:

«Знал я иноков, которые подвергались вели­
ким падениям после долговременных тру­
дов. И это несчастье с ними случалось или
потому, что они слишком полагались на свои
добрые дела, или не следовали этому важно­
му совету Писания: «Вопроси Отца своего, и
Он возвестит тебе, что тебе делать».
Одним из его правил было, что монах,
ищущий совершенства, не должен ставить
себе примером для подражания одного
только инока, как будто он мог найти в нем
совершенство всех добродетелей, тогда как
один силен духовным рассуждением, другой
молчанием, третий смирением, четвертый
воздержанием, пятый простотой или другой
какой-нибудь свойственной ему добродете­
лью. Но, как трудолюбивая пчела образует
свой мед изо всех соков, которые она собира­
ет на различных цветах, так и инок должен

брать от всякого инока, которого видит, при­
мер в добродетели, которой тот отличается,
чтобы образовать в своей душе, так сказать,
мед совершенства.
О любви к ближнему он говорил: «Наша
жизнь, наша духовная смерть зависят неко­
торым образом от нашего ближнего. Если
мы привлекаем его к Богу, мы сами при­
влекаем к себе Бога; если же, наоборот, мы
вредим ему, мы грешим тем против Иисуса
Христа».
Один брат сказал ему: «Отче, помолись за
меня Богу». Он ему ответил: «Я не могу за­
ботиться о тебе, и Бог даже не будет этого
делать, если со своей стороны ты не будешь
заботиться о своем духовном благе и не бу­
дешь просить об этом Господа».
Он часто также говорил: «Святые отцы, ко­
торые жили раньше нас в пустыне, выходили
из нее или брались за исцеление духовных
немощей других только тогда, когда сами от
них исцелялись и становились собственным
опытом прекрасными врачами душ. А мы,
удаляясь в пустыню, желаем исцелять дру­
гих раньше, чем исцелимся сами. И от этого
мы всегда немощны и недуги наши скорее
растут, чем убавляются. И нельзя ли нам
сказать: «Врач, исцелись сам, прежде чем ду­
мать об излечении других».
Наконец он говорил: «Соблюдайте себя
всегда в страхе Господнем. Помните, что Он
мертвит и животворит; ненавидьте мир и
то, что в мире. Ненавидьте также покой те­
лесный. Отрекайтесь от этой жизни, чтобы
жить лишь для Бога, не забывайте никогда,
что вы Ему обещали, потому что Он потре­

бует у вас в этом отчета. Переносите добро­
вольно голод, жажду, наготу. Бодрствуйте,
молитесь, плачьте, вздыхайте, стенайте в глу­
бине сердца вашего; наблюдайте постоянно
за собой, чтобы знать, достойны ли вы Бога,
презирайте плоть, чтобы спасти душу».
Кроме этих изречений, передаваемых
разными церковными историками, до нас
дошло еще иноческое правило, которое но­
сит имя «правило преподобного Антония
Великого».
В нем святой заповедует монахам: 1) Не
ослабевать никогда в молитве и точно со­
вершать ее в определенные часы. 2) Сохра­
нять всегда чувство сокрушения и раскаяния
в грехах. 3) Находиться постоянно в келье
и заниматься там или ручным трудом, или
молитвой. 4) Совершать ночью келейную
молитву, прежде чем идти в церковь. 5) Из­
бегать церквей, где большое стечение наро­
да; не навещать мирян, не ходить одним в
город, когда есть необходимая нужда туда
отправиться. 6) Не есть раньше третьего часа
дня за исключением субботы и воскресенья;
строго соблюдать пост в среду и в пятницу,
никогда не нарушая этого поста, иначе как
в случае сильной болезни, и никогда не есть
мяса. 7) Быть воздержанными за трапезой,
молиться до и после нее, не участвовать в
пирах, мало спать, не скидать ни днем, ни
ночью туники. 8) Постоянно стремиться к са­
моотвержению и смирению себя, а для этого
заставлять себя просить прощения, как толь­
ко перед кем провинился. 9) Не поддержи­
вать с гордостью своих мыслей, не считать
себя умнее других, не спорить, никого ни в

чем не упрекать, особенно же тех, которые
находятся в горе и неприятностях; навещать
монастырских больных и помогать им; при­
нимать братию с приветливым лицом и с
сердечной любовью. 10) Одеваться просто,
довольствоваться необходимым, не любить
показной стороны, быть скромным и сдер­
жанным, особенно за трапезой и в пути. Если
путешествует несколько иноков, держаться
на некотором расстоянии один от другого,
чтобы легче соблюдать молчание, творя мо­
литву и не позволяя взору бегать по сторо­
нам. Наконец, любить труд, не роптать в ра­
боте; спрашивать у старцев, как себя вести,
и не предпринимать ничего без разрешения
настоятеля монастыря.

УЧЕНИКИ
ПРЕП. АНТОНИЯ
сли давать это имя всем тем, которые
обращались к преподобному за духов­
ными советами или которые взяли его
за образец себе, то можно сказать, что таких
учеников было столько же, сколько вообще
было монахов в Египте, Сирии и Палестине.
Об этом свидетельствует один церковный
писатель. «Преподобный Антоний, — гово­
рит он, — имел великое множество учени­
ков, которые все выделялись своими добро­
детелями. Одни из них процвели в Египте
и Ливии, другие в Палестине, Сирии и Ара­
вии».
Их можно разделить на три главные груп­
пы. Те, которые жили около него в Фиваиде
и находились обыкновенно под его руковод­
ством, известнейшие из которых суть: Сармат,
Амафий, Макарий, Исаакий, Пелузий, Питирион, Иосиф, Пафнутий, особенно же препо­
добный Павел, названный Препростым.
Далее те, которые рассеяны по прочему
Египту, особенно в пустынях Нитрии и Ски­
та. К ним принадлежали оба знаменитых
Макария, Египетский и Александрийский,
Исидор, Гераклид, Тамва, Пиор и другие.
Третья группа составляется из иноков,
удалившихся из Египта; к этим лицам при­
надлежит преподобный Иларион Великий.

Е

Но нужно сказать, что в его время не было
в пустынях человека выдающейся святости, с
которым бы он не был связан узами истин­
ной любви.
Большинство дошедших о его учениках
сведений относятся к тем, которые жили
вне Фиваиды. Что же касается до других, то
за исключением Павла Препростого, исто­
рия передала нам лишь весьма краткие
данные.
О Сармате известно, что он жил в мона­
стыре Писпир и что после смерти преподоб­
ного Антония сарацины сделали набег на
этот монастырь и предали Сармата смерти.
От него сохранилось следующее весьма
глубокое изречение: «Я ценю гораздо боль­
ше грешника, который считает себя греш­
ным и стремится к покаянию, чем человека,
который, не сделав больших преступлений,
тем не менее считает себя праведником».
Один инок объявил ему, что ему часто
приходит мысль выйти из кельи для посеще­
ния других братий, и спросил его, может ли
он следовать такому помыслу.
— Не делай этого, — отвечал ему Сар­
мат, — и скажи своему уму: я тебя в этом не
послушаюсь.
Он имел обычай заключаться время от
времени на сорок дней, которые он прово­
дил в великих подвигах. Это упражнение в
благочестии он проводил с такой ревностью,
что время это казалось ему всегда слишком
кратким.
Один старший инок спросил его, какой
плод получает он от этого уединения. Он
сперва не хотел ему ответить. Но, когда тот

БОЖЬЯ РАТЬ

стал упрашивать его, он признался, что он / 8 к
получил способность настолько уметь по- /*233 N.
беждать сон, что мог говорить ему по жела­
нию: «Иди» — и сон удалялся; «Приди» — и
сон являлся.
Макарий, которого не надо смешивать с
двумя знаменитыми иноками. Египетским
и Александрийским, жил в Фиваиде до кон­
ца своих дней. Он был экономом монасты­
ря Писпир и ему было поручено принимать
странников. Это к нему обращался по при­
езде своем в Писпир преподобный Антоний
с вопросом, египтяне ли или иерусалимляне
пришедшие люди.
Затем он оставил этот монастырь, чтобы
удалиться совсем на гору к преподобному и
служить ему в его крайней слабости. Амафий был его товарищем по уходу за преп.
Антонием. И оба слышали из уст преподоб­
ного его последние слова и его духовный за­
вет и погребли его тело.
От него или от Сармата святитель Афана­
сий узнал некоторую часть дел преподобно­
го Антония, и от него блаженный Иероним
узнал сказание о жизни преподобного Павла
Препростого.
Макарий кончил свои дни не на горе, где
почил преподобный Антоний. После того
как Сармат был убит в монастыре Писпир
и сарацины удалились, он пришел в этот
монастырь и принял Начальство над бра­
тией.
Амафий был товарищем и соучеником
Макария, с которым вместе он служил преп.
Антонию. Он достойным образом заменил
своего учителя на горе, где начальствовал

большим числом отшельников, живших в
пещере.
Гора эта была так крута, а скала возвыша­
лась так прямо и высоко, что нельзя было
смотреть на нее без страха.
Так образовалось две общины; одна в Писпире и окрестностях его, вплоть до горы
преподобного Антония. Этими иноками
управлял Макарий. Другая охватывала са­
мую гору преподобного Антония и находи­
лась под руководством Амафия, и обе эти
общины были воодушевлены одним духом,
так как настоятели их были воспитаны од­
ним учителем.
Амафия по его смерти заместил Питирион. Он был его учеником, начав свое духов­
ное воспитание у преп. Антония.
Руфин говорит о нем в таких выражениях:
«Он был полон таким множеством добро­
детелей, исцелял такое множество больных
и имел такую власть над демоном, что, ка­
залось, он один явился наследником силы
своих двух наставников. Его поучения были
проникнуты необыкновенной мудростью».
Он ел только два раза в неделю; единствен­
ной его пищею было небольшое количество
муки, разваренной в воде.
Он имел великую опытность в духовной
жизни и особенно в борьбе с прирожениями
демонов.
У него был дар различать духов злобы и
их различные хитрости.
Он говорил, что они толкают нас к разным
грехам по мере того, как видят, что в нашу
душу прокрадываются разные нечистые при­
вязанности, и что для того, чтобы иметь над

ними власть или изгонять их из прокажен­
ных, или побеждать их, когда они искушают
нас, для всего этого надо прежде всего укро­
тить в себе страсти и пороки, и тогда можно
легко победить демона, то есть самые стра­
сти, которые в себе самом победил.
Авва Иосиф жил на горе преподобного
Антония еще при жизни этого святого.
Ему выпал случай привлечь на себя по­
хвалу преподобного за смирение. Несколько
старших иноков собрались к преподобному
Антонию побеседовать о духовных предме­
тах, и преподобный стал спрашивать их мне­
ния о разных местах Священного Писания.
Каждый высказывал, как он понимает эти
места. Когда Иосиф был спрошен о смысле
одного текста, он в простоте сердца ответил,
что он не знает. Тогда преподобный Анто­
ний сказал: «Авва Иосиф один лишь нашел
истину, признав свое незнание». Этими сло­
вами святой хотел отметить его смирение и
поставить его в пример другим.
Руфин говорит, что он имел радость ви­
деть его в Писпире и принять его благосло­
вение. Он причисляет его к самым знаме­
нитым инокам своего века и говорит, что он
творил дивные чудеса силой своей простой
до святости жизни и детской чистоты своего
сердца.
Иосиф требовал, чтобы его ученики ока­
зывали ему слепое послушание, и он пред­
писывал им иногда малоразумные вещи,
чтобы приучить исполнять свою волю даже
против внушений рассудка!
Одному своему ученику он приказал в
течение нескольких дней подряд влезать

всякий день на большую сикомору, нахо­
дившуюся в монастырском саду, и съедать
несколько плодов с нее. В следующую пят­
ницу — день, в который иноки обыкновен­
но постятся, — этот монах не решился ис­
полнить приказания своего духовного отца,
потому ли, что он считал, что наставник его
забыл о постном дне, или потому, что он не
смел нарушить устава. Через несколько вре­
мени он спросил у аввы Иосифа, зачем он
ему дал такое необыкновенное приказание,
на что тот ответил: «Старцы не всегда при­
казывают молодым людям вещи, которые
кажутся разумными, но иногда дают прика­
зания, кажущиеся странными. И когда они
им слепо подчиняются, они предписывают
им что-нибудь серьезное, видя, что те приоб­
рели истинное послушание».
Весьма замечателен и интересен разговор,
который вел авва Иосиф со своими иноками
по вопросу о полнейшем бесстрастии, ко­
торое истинный монах должен испытывать
безразлично ко всем людям.
Как-то два инока пришли к нему с прось­
бой объяснить им, лучше ли им принимать
с радостью посещающих их братьев или не
выражать этой радости. Они не успели еще
открыть рта, чтобы изложить ему свое за­
труднение, как он предупредил их вопрос,
дав им такую притчу...
Он посадил их одного слева, а другого
справа, затем вошел в свою келью, покрылся
старым рубищем и прошелся между ними в
таком одеянии, не говоря ни слова.
Затем он снял с себя это рубище, надел
хорошую одежду, которую он употреблял в

праздничные дни, и снова прошелся между
ними. Наконец он оделся, как одевался по­
стоянно, и сел с ними.
Монахи смотрели на него с удивлением, не
понимая ничего из того, что он представил.
Тогда он им сказал: — Хорошо ли заметили
вы, что я сделал? — Да, — ответили они.
— Но, — прибавил Иосиф, — заметили
ли вы, чтобы перемена в платье изменила
что-нибудь и во мне? Стал ли я хуже, на­
дев рубище? Стал ли лучше, надев лучшую
одежду? — Конечно, нет! — Поймите же, по
сравнению с этим, что все созданное, даже
и люди, не должно ничего изменять своим
появлением в нашем внутреннем мире. При­
нимайте с радостью и невинностью и с хри­
стианской любовью братьев, которые вас по­
сетят. А если никто не придет к вам, храните
себя в сосредоточии духа.
Такова должна быть, конечно, весьма
труднодостижимая бесстрастность человека,
который поставил все свое счастье в одном
Боге. Он до такой степени освободился изпод влияния людей, так равнодушен к при­
ятным или к резким их речам, что ни один
человек уже не может доставить ему горе
или радость.
Истинный инок, достигший высоты бес­
страстия и выработавший в себе истинную
любовь к христианству, все готов сделать для
человека, относясь ко всем с одинаковым
чувством доброжелательства, но никого не
предпочитая, ко всем равный, никем не вол­
нуемый. Нет близких, нет любимых, нет не­
навидимых, все дорогие братья, с совершен­
но равными правами на его привязанность

из-за общего их Отца Бога, из-за высокого
звания чад Божиих.
Те, кому приходилось знать великих ино­
ков, испытали на себе тепло этой всех оди­
наково греющей и всегда готовой согреть
любви, которая «не ищет своих си», все дает,
ничего не требуя и не ожидая, всех принима­
ет, никому предпочтительно не радуется, все
терпит, ничем не огорчается.
Вот такого-то расположения духа — бла­
говоления ко всем людям, без отличения
кого бы то ни было, этого спокойствия и,
если можно так выразиться, святого равно­
душия к людям, при горячности и стремле­
нии к одному только Богу, — итребовал от
иноков авва Иосиф.
Иноки, которые приходили к нему за со­
ветом, были, несомненно, на должной высо­
те, чтобы понять слова аввы. Они ушли до­
мой, вполне уяснив себе тот вопрос, за раз­
решением которого приходили.
Передают также следующую глубокую
мысль, высказанную этим аввой.
Есть три состояния души, угодные Богу.
Первое — это состояние больного, испытываю­
щего к тому же искушения, и тем не менее бла­
годарящего Бога. Второе — это когда во всех
своих поступках действуешь с такой чистотой
намерений, что к этому не примешивается ни­
чего людского. Третье — это положение мона­
ха, который живет под руководством духовно­
го отца и отрекается во всем от своей воли.
Один монах пришел спросить его, как ему
спасаться, потому что он не мог ничего выно­
сить, не мог работать, не имел чем подавать
милостыню.

Авва Иосиф ответил ему: «Если ты не мо­
жешь исполнить ничего такого, старайся, по
крайней мере, не делать ничего нарушающе­
го любовь к ближнему, и я верую, что Гос­
подь смилуется над тобой».
Стараясь передать малейшие черты, отно­
сящиеся к преп. Антонию, надо назвать еще
учеников его Исаака и Пелузия.
Первый из них помогал ему как перевод­
чик, переводя его посетителям на греческий
язык то, что преподобный Антоний говорил
им на своем родном, египетском языке.
Интересен рассказ преподобного Илариона Великого о посещении им горы препо­
добного Антония после его кончины.
Два инока, Исаакий и Пелузий, показы­
вали ему узкую келью великого Антония,
убогое его ложе, сады, которые он насадил и
взрастил. Преподобный Иларион просил их
также показать ему место погребения препо­
добного. Но нужно думать, что они не могли
исполнить этой просьбы: во-первых, пре­
подобный запретил показывать кому бы то
ни было свою могилу, главным же образом
потому, что они и не могли знать ее места,
и тайна, которой так много было в жизни
Великого Антония, осенила навсегда и тот
клочок земли, который принял его измож­
денное подвигами и трудами тело.

ПРЕПОДОБНЫЙ
ПАВЕЛ ПРЕПРОСТОЙ
Ученик преп. Антония вНижней Фиваиде
реп. Павел, названный Препростым,
потому что он был совершенно ли­
шен всякой хитрости и отличался по
природе великой простотой, был одним из
знаменитейших учеников преп. Антония.
Он поздно начал монашествующую жизнь,
так как жил в браке до шестидесятилетнего
возраста в одной деревне Фиваиды, где зани­
мался хлебопашеством.
Дурное поведение его жены послужило
для него поводом, чтобы с ней расстаться и
удалиться в уединение. Она уже давно вела
без ведома мужа преступную жизнь. Однаж­
ды Павел, вернувшись раньше, чем она ду­
мала, неожиданно вошел в дом и застал ее
на месте греха. Он не стал выражать бурны­
ми выходками своего гнева. Но, посмотрев
на жену и обидчика с горькой улыбкой, в ко­
торой проглядывало негодование, он сказал:
«Как это хорошо! Меня мало интересует по­
добная супруга. И я свидетельствую именем
Иисуса Христа, Который видит мою обиду,
что она мне больше не жена. Я ухожу и ста­
новлюсь монахом».
Ни слова не говоря больше, он вышел
из своего дома и, удрученный горестью,

П

Преподобный Павел Препростой на древней
миниатюре. Менологий императора Василия II. X в.

углубился в пустыню, в которой скитался
около недели, пока не пришел к месту, где
жил преп. Антоний. Он постучался у двери
кельи и рассказал преподобному сложив­
шееся в нем намерение. Антоний, нахо­
дя, что он слишком стар для того, чтобы в
этом возрасте подражать его жизни, посо­
ветовал ему пойти лучше в какую-нибудь
деревню и трудом зарабатывать себе про­
питание. Если же он окончательно решил
покинуть мир, то преподобный советовал
ему вступить в общину, где жизнь менее
сурова, чем отшельническая, и где он най­
дет успокоение в своей старости. Преподав
такой совет, великий отшельник заперся в
своей келье.

Но Павел не сдался. Он остался на том же
месте в ожидании, чтобы отшельник снова
открыл дверь и ради его упорства согласил­
ся на то, в чем он ему сначала отказал. Он
провел так три дня и три ночи, в смиренном
терпении ожидая отшельника. Когда на чет­
вертый день преп. Антоний вышел из своей
кельи, он снова подошел к нему, стал его уго­
варивать и объявил, что желает умереть на
этом месте. Преподобный, видя, что с ним
не было никакой провизии, побоялся, что он
умрет. Поэтому он его принял, но лишь для
того, чтобы потом принудить его удалиться.
Для этого преподобный хотел подвергнуть
его тяжелым испытаниям и тем отбить у
него охоту к отшельничеству, так как трудно
было предполагать, чтобы этот человек в та­
ком преклонном возрасте мог вынести труд
пустынножительства.
Он сказал Павлу, что лучший путь для
инока есть послушание. Павел со всей ис­
кренностью обещал повиноваться. Первое
испытание, которому Антоний его подверг,
заключалось в том, что он должен был мо­
литься вне кельи и не трогаться с места, пока
Антоний не принесет ему работы. Сам Анто­
ний заперся у себя в келье и потихоньку на­
блюдал через окно, тщательно ли он испол­
няет приказания. Он оставил его таким об­
разом под действием солнечных лучей днем
и свежести ночи, и Павел не прекращал все
время своей молитвы, не изменяя положения
и не трогаясь с места. После этого трудного
и тяжелого испытания, где перед святым вы­
казались все терпение и послушание Павла,
он принес пальмовых ветвей и велел Павлу

работать, подражая ему. Когда он кончил
работать, Антоний сказал, что он сработал
дурно и приказал ему разделать работу и
сработать ее вновь. Павел исполнил это, и на
его лице не появилось ни малейшего при­
знака неудовольствия.
Затем Антоний предложил ему подкре­
питься пищей и велел ему поставить стол,
на который положил четыре маленьких хле­
ба. Эти хлебы должны были составить всю
их трапезу. Было естественно, что после та­
кого тяжелого труда и столь продолжитель­
ного поста Павел набросится с жадностью
на пищу, и святой ждал этой минуты, в ко­
торую должна была обозначиться мера его
послушания. Ученик, который во всем хотел
примениться к учителю, столь же вниматель­
но наблюдал за ним, насколько тот следил за
учеником. Он выказал не меньшее равноду­
шие, чем сам преподобный, к находившим­
ся перед его глазами хлебам. Он без всякого
нетерпения ждал, пока учитель его прочел
двенадцать псалмов и сотворил двенадцать
молитв. Он беспрекословно исполнил при­
казание когда преподобный, вместо того,
чтобы позволить ему есть, приказал ему, до­
вольствовавшись одним видом хлебов, идти
спать без всякой пищи, поднял его в полночь
на молитву и лишь на другой день к вечеру,
снова прочтя молитвы и псалмы, позволил
ему приняться за пищу.
И тут Павел желал воспользоваться лишь
одним хлебом, как сделал это и его учитель.
А когда святой стал угощать его, он ответил,
что с него достаточно одного хлеба, так как
он думает быть монахом и так как Антоний

накануне сказал ему, что, как монах, сам Ан­
тоний возьмет только один хлеб.
В таких испытаниях прошло несколько
времени. Антоний нарочно усиливал суро­
вость своих требований, чтобы посмотреть,
не будет ли он тем устрашен. Наконец, впол­
не удовлетворенный его покорностью, его
рвением, он сказал: «Если ты, брат, можешь
жить постоянно, как вел себя эти дни, то я
согласен, чтобы ты остался со мной». На это
Павел ответил: «Не знаю, предпишешь ли
ты мне что-нибудь более трудное, но мне не­
тяжело исполнять то, что ты назначал мне
доселе». Тогда преп. Антоний, не сомнева­
ясь более, что Бог послал ему этого челове­
ка, чтобы подражать его жизни, принял его
окончательно под свое руководство.
Принятый таким образом в число иноков,
Павел стал исполнять со всяческим усерди­
ем советы своего учителя. Антоний предпи­
сал ему, между прочим, облегчать тяжесть
уединения ручным трудом; часто возносить
свой ум к Богу, между тем как пальцы будут
заняты работой; вкушать пищу только вече­
ром и никогда не насыщаться, особенно не
пить досыта, хотя бы и воды. Преп. Антоний
понимал, что главный подвиг Павла должен
состоять в послушании. И он продолжал ис­
пытывать его в этой добродетели, приказы­
вая часто ему такие вещи, которые казались
безумными. Преподобный старался беспре­
кословным исполнением таких приказаний
выработать в нем совершенное отречение от
своей воли.
Так, он однажды приказал ему в течение
целого дня черпать воду из колодца и лить

ее на землю; другой раз — расплетать только
что сплетенные им корзины и снова плести
их; распороть себе одежду, потом сшить ее
и снова распороть. Когда ему однажды при­
несли горшок с медом, он приказал разбить
этот горшок, оставить мед течь в разные сто­
роны и затем сбирать его раковиной, следя,
чтобы не попалось в мед никакого сору. Во
всех этих случаях Павел оказывал немое и
немедленное послушание.
Он был настолько внимателен к малей­
шим жестам преподобного Антония, что
принимал их все с таким же усердием, как
будто считал их за Божии повеления. Не­
сколько знаменитейших отшельников посе­
тили однажды святого, и завязалась длинная
беседа об Иисусе Христе и о пророках. Павел
присутствовал при этом споре и в простоте
своей спросил, были ли пророки до Христа
или Христос после пророков. Преп. Анто­
ний покраснел за своего ученика при этом
странном вопросе, и с великой кротостью он
сделал ему знак рукой выйти и молчать.
Павел так строго исполнил это приказа­
ние, что не стал вовсе говорить и не появлял­
ся даже между братией. Об этом предупре­
дили Антония, и когда тот спросил у него
причины его поведения, то, с удивлением
отнесясь к его исполнительности, сказал
другим отшельникам: «Воистину этот чело­
век — живой укор нам. Мы и Бога, говоряще­
го нам с высоты Небес, не слушаемся. А вы
видите, как исполняет он малейшее слово,
выходящее из моих уст».
Преп. Антоний часто прибегал в разгово­
ре с братией к примеру Павла, чтобы пока­

зать, что те, которые хотят быть совершенны­
ми, не должны сами собой распоряжаться и
следовать собственным мнениям, как бы они
ни казались хороши. Но прежде всего при­
учиться отвергать собственную личность,
следуя примеру Иисуса Христа, Который го­
ворил, что Он пришел в мир не для того, что­
бы творить золю Свою, но волю пославшего
Его Отца. Такими великими испытаниями,
таким полным отречением золи преп. Па­
вел достиг столь высокого совершенства, что
св. Антоний не смотрел на него больше, как
на ученика, но как на отшельника, который
может жить один. Он выстроил для него в
трех или четырех милях от своей кельи дру­
гую келью и сказал ему: «Вот, ты с помощью
Божией стал иноком. Живи же теперь один,
чтобы искуситься в борьбе с демоном, и пом­
ни, что частые битвы, которые надо выдер­
живать в пустыне, требуют постоянных мо­
литв».
После этой разлуки преп. Антоний часто
навещал своего ученика и имел радость по­
стоянно заставать его за теми занятиями, ко­
торые он ему предписал.
Едва провел Павел год в своей новой ке­
лье, как Господь пожелал явить через него все
значение простоты и послушания. Господь
даровал ему дары чудес, и в особенности дар
изгнания из бесноватых духов. Он творил
большие чудеса и даже в большем количе­
стве, чем его великий учитель. Издали сте­
кались к нему в надежде исцеления. Преп.
Антоний боялся даже, что Павел углубится
еще далее в пустыню, чтобы наслаждаться
там чудными радостями созерцания и уеди­

нения, которые он уже испытал. Поэтому он
приказал Павлу никуда не уходить и принял
на себя обязанность принимать его посети­
телей. Когда же он сам не мог их исцелить,
он отправлял их к Павлу, и всегда с успехом
тот исцелял их.
К преп. Антонию привели молодого че­
ловека, одержимого упорным и злым бесом.
Он в ярости изрыгал хулу на Самого Бога и
разрывал тех, кто к нему приближался. Как
только Антоний увидал этого несчастного,
он объявил спутникам больного, что он не
имеет еще власти над этими главнейшими
духами и что эта благодать дана Павлу Препростому, и все вместе с Антонием пошли
просить Павла изгнать беса.
Павел, который всегда считал Антония
своим господином и который по смирению
приписывал Антонию все чудеса, которые
сам творил, встал, совершил горячую молит­
ву и сказал бесу, что авва Антоний повелевает
ему выйти из тела этого человека, чтобы он,
выздоровев, славил Бога. Но демон отвечал
лишь бранью, называя его и его святого учи­
теля обманщиками, старыми обжорами, без­
дельниками, людьми, которых ничем нельзя
удовлетворить, которым недостаточно каза­
лось властвовать в их монастыре и которые
хотели распространить и на него свою тира­
нию. «Ты выйдешь, однако, — сказал ему Па­
вел, — или я сейчас же скажу об этом Иисусу
Христу. Да, я объявляю Его именем, что, если
ты будешь упорно оставаться, я пожалуюсь
Иисусу Христу, и Он поступит с тобою, как
ты заслуживаешь». Демон не послушался и
стал произносить хулу на Спасителя. Тогда

Павел, одушевленный святым гневом про­
тив этого гордого духа, оставил бесноватого
у себя в келье и пошел молиться на возвы­
шенной скале. Под прямыми лучами жгуче­
го солнца он стоял неподвижно, как столб,
молясь и ожидая, чтобы Бог услышал его. Не
видя еще исполнения своей молитвы, он на­
конец сказал Богу, как ребенок, говорящий
с отцом: «Спаситель мой, Иисус Христос,
распятый за меня при Понтийском Пилате?
Ты видишь, что я не сойду с этой скалы, не
буду ни есть, ни пить, пока Ты не избавишь
этого человека от одержащего его демона».
И тотчас Господь, как будто не желая огор­
чить Павла, исполнил его молитву: в ту же
минуту из кельи, где находился бесноватый,
раздался крик демона: «Выхожу, выхожу,
меня изгоняют силой: смирение и простота
Павла принуждают меня бежать...» Он тот­
час же вышел и принял форму громадного
дракона, доползшего до моря и бросившего­
ся туда.
Павел получил также необыкновенную
благодать видеть глубину сердца людей, хо­
дивших в церковь. Состояние совести людей
он видел столь же ясно, как другие видят
людские лица. Находясь однажды в мона­
стыре, он после духовной беседы с некото­
рым иноками пошел с ними в церковь для
совершения литургии. Павел стал смотреть
на входивших в церковь. Все они имели свет­
лые лица, на которых сияла радость и бла­
гое настроение их душ; за каждым следовал
Ангел, радовавшийся их доброму располо­
жению. Но он увидал одного, у которого со­
весть была обременена грехом. Он показался

ему с черным телом и покрытым мрачной
тучей. Демон держал его связанным, и его
Ангел следовал за ним издали печальный.
Грустное состояние этого человека так
тронуло Павла, что он стал плакать и стонать
и остался вне церкви, не желая войти в нее.
Иноки, заметившие его горесть, полагали,
что Бог открыл ему дурное состояние сове­
сти, и стали расспрашивать его с целью по­
каяться в грехах. Но он не хотел им ничего
сказать, продолжал быть распростертым у
церковной двери и не переставал плакать и
стонать.
Он подождал окончания службы, чтобы
посмотреть, не выйдет ли измененным тот,
кто вошел в церковь столь недостойно. И Го­
сподь, милостивый к слезам и молитвам
Павла, даровал этому грешнику во время
службы благодать полного раскаяния. Павел
увидал, что он вышел с лицом, озаренным
радостью, и телом, настолько же белым, на­
сколько раньше оно было черно. Демон сле­
довал за ним лишь издали. Ангел-хранитель
находился около него и выражал чрезвычай­
ную радость от его обращения. При виде
этого Павел в восторге и изумлении перед
милосердием Создателя воскликнул: «О, не­
сказанная благодать Божия! Как велико Его
сострадание! Как безгранична Его любовь к
нам!» Он тотчас же подбежал к возвышенно­
му месту и, напрягая голос изо всех сил, гово­
рил: «Идите, смотрите на дела Господни, как
они чудны, идите видеть, как Бог хочет всем
человекам спастись и в разум истины прий­
ти! Придите, ублажим Создателя; прекло­
нимся пред Ним и скажем: «Ты, Один только

Ты, Господи, можешь отпускать грехи!»« Все
сбежались к нему. Он рассказал, что открыл
ему Бог, и просил того, в котором он увидел
столь счастливую перемену, рассказать, как
она в нем произошла. Тот не мог отрицать
истины и рассказал, что до сего времени он
жил в грехе; но, услыхав в церкви слова из
Пророка Исайи, в которых Бог обещает про­
щение тем, кто искренно раскаивается, он
одумался и в чувстве искреннего сокруше­
ния вознес к Богу такую молитву: «Господи!
Ты пришел в мир для спасения грешников
и дал нам через Твоего Пророка только что
слышанные мной обетования. Исполни их
на мне, хотя я великий грешник и недостоин
Твоей благодати! Обещаю Тебе, что с этой
минуты я отказываюсь от греха и не уступлю
ему больше и что впредь буду служить Тебе
с чистой совестью. Прими же меня, Господи,
ныне, потому что я хочу покаяться. Прости
грешнику, который умоляет Тебя отпустить
ему его прегрешения и искренно отказыва­
ется от греха!»
Публичная исповедь этого кающегося
произвела сильное впечатление на присут­
ствующих. Они столько же изумлялись ми­
лосердию Божию, сколько тому, что Господь
открыл Своему служителю душевное состоя­
ние этого человека, и громким голосом про­
славляли они Спасителя.
Бог также открыл этому преподобному
прощение, которое Он даровал кающейся
Таисии, о которой будет в этой книге рас­
сказано. Ее обратил на путь покаяния пре­
подобный Пафнутий. По истечении трех
лет, которые он продержал ее в заключении

в келье одного женского монастыря, он при­
шел к преп. Антонию, прося его, чтобы Гос­
подь возвестил ему, отпущены ли ей грехи
прежней жизни. Преподобный собрал своих
учеников и приказал им провести ночь в мо­
литве, чтобы видеть, откроет ли Бог то, что
желал знать Пафнутий. При этом, однако,
он им не объяснил, в чем состоял вопрос. Бог
открыл желаемое Павлу. Он увидел в небе
великолепное ложе, которое охраняли три
сияющие девы. Он подумал, что оно приго­
товлено для его духовного отца Антония. Но
он услыхал Голос, говоривший ему, что это
ложе назначено для раскаявшейся грешни­
цы Таисии.
Год смерти Павла можно полагать не ранее
338 года, и вот по какой причине. Рассказы­
вают, что император Констанций пригласил
преп. Антония посетить его в Константино­
поле. Преподобный спросил Павла, следует
ли ему ехать. Тот ответил: «Тебя будут звать
просто Антоний, если поедешь ко двору, и
авва Антоний, если туда не поедешь». А Кон­
станций воцарился в Константинополе лишь
в конце 338 года.

ПРЕПОДОБНЫЙ
ПАФНУТИЙ
Ученик преп. Антония, исповедник и епископ
вФиваиде
в. Пафнутий более известен в церков­
ной истории не как отшельник, а как
епископ, хотя добродетели, которы­
ми он блистал на епископской кафедре, он
почерпнул в уединении под руководством
преп. Антония. Он родился в Египте, неиз­
вестно, в каком городе. Желание отдать себя
без раздела Богу повлекло его в монастырь
Писпир, где мало-помалу он стал преуспе­
вать в добродетелях. Его извлекли оттуда,
чтобы поставить епископом в одном горо­
де — в Нижней Фиваиде. Он явился туда, как
светильник, вынутый из-под спуда, чтобы
светить на «свегцнице». Его жизнь поддер­
живала те заветы, которые он давал народу,
и сам он служил как бы живым примером
веры и благочестия.
Преследования Галера Максимиана и
Максимиана Дайя достигли до его страны,
и он был одним из тех святых исповедников,
которых приговорили к работе в шахтах,
проколов и вырвав им правый глаз и подвер­
гнув другим истязаниям. Некоторые из них
тут же и погибли под пыткой ради вечного
блаженства. Но Бог хранил Пафнутия для

С

новых битв и сберег его для Своей церкви,
чтобы защищать веру против еретиков, как
Он же укрепил его против ярости язычни­
ков.
Вселенский Никейский Собор и затем
поместный Тирский Собор, созванный про­
исками ариан против святителя Афанасия,
были великими местами, где он просиял,
ревностно отстаивая Божество Иисуса Хри­
ста.
На Первом Соборе он присутствовал с
несколькими святыми епископами, кото­
рые, как он, носили на себе знак стойкости
в вере во время ужасов гонения Диоклетиа­
на, Максимиана, Максимина и Ликиния —
почетные и настолько же славные в глазах
всей церкви знаки, насколько они казались
позорны и унизительны в глазах язычников.
Кроме того, в Пафнутии действовала благо­
дать чудес, которую даровал ему Бог: он из­
гонял своим словом демонов, а его молитва
легко испрашивала у Неба исцеления боль­
ных и увечных.
Император Константин Великий, присут­
ствовавший на Никейском Соборе, считал
Пафнутия одним из величайших иерархов,
составлявших это священное собрание, вы­
казывал ему знаки чрезвычайного внимания.
Он часто звал его к себе во дворец и целовал
с почтительной любовью место его правого
глаза, который он потерял за бесстрашное
исповедание имени Иисуса Христа.
По окончании Собора, в делах которого
он принимал ближайшее участие, он про­
должал быть в единении с православными
епископами. Его близкая связь со святителем

Афанасием, который наследовал св. Алек­
сандру на знаменитой александрийской ка­
федре и который являлся всю свою жизнь
необходимым оплотом веры, побудила его
последовать за Афанасием на Тирский Со­
бор, куда император, возбужденный арианами, вынудил Афанасия явиться, чтобы
оправдаться в ложных, возведенных на него
обвинениях.
Святитель Афанасий выступил на Со­
боре с сорока девятью православными
епископами Египта и Фиваиды, в числе
которых Пафнутий был одним из знаме­
нитейших. Войдя в зал заседания, они на­
шли собрание составленным почти исклю­
чительно из ариан, которые считали себя
скорее судьями, чем сочленами святителя
Афанасия. Пафнутий увидал среди них
св. Максима Иерусалимского, православ­
ного иерарха, который во время гонения со
славой исповедывал веру во Христа и, как
Пафнутий, подвергся пыткам. Теперь он
был обманом привлечен арианами на их
сторону. Только что Пафнутий его увидел,
он, раздвигая толпу, пошел прямо к нему
и, отведя Максима в сторону, сказал ему:
«Имев честь носить те же знаки мучения,
которое Мы приняли за Христа, и потеряв
вместе с тобой одно из телесных очей, что­
бы обильнее наслаждаться Божественным
Светом, я не могу видеть тебя сидящим в
совете нечестивых обманщиков и в рядах
служителей лжи».
При этом Пафнутий объяснил ему заговор
ариан против святителя Афанасия и убедил
Максима не подписывать его осуждения.

БОЖЬЯ РАТЬ

История не говорит нам более ничего о св.
/Ш \
Пафнутии, но и то немногое, что она сохра- /^255 К,
нила, делает честь духовному развитию, по­
лученному им в монастыре преп. Антония,
и показывает, что этот птенец великого еги­
петского пустынножителя был в эти тревож­
ные времена юной церкви одним из ревност­
нейших борцов за религиозную истину.

препо д о бны й сисои
Отшельник на горе преп. Антония
исой был одним из самых ярких светил
среди пустынножителей и удостоился
того, что Сам Спаситель незадолго до
его смерти назвал его избранным сосудом
пустыни.
Он еще в очень молодых летах отрекся
от мира и жил сперва в Скиту под руковод­
ством аввы Гора. Он несколько лет упраж­
нялся с самоотречением и в аскетических
подвигах. Когда же пустыня Скит показалась
ему слишком шумной, он переправился че­
рез Нил и уединился на горе, где незадолго
до того скончался преп. Антоний.
Свежая память о добродетелях этого
святого патриарха монашества разожгла
его рвение, как будто бы он видел его жи­
вым и слышал из его уст дивные наставле­
ния, которые преподобный дал своим уче­
никам.
И повел он на горе самую высокую духов­
ную жизнь. Его аскетические подвиги, его
суровое молчание и вообще блистательный
пример его иноческой добродетели достави­
ли ему доверие всех иноков, которые имели
случай его видеть, часто обращаясь к нему за
советами. С каким старанием он ни старался,
он не мог укрыться от многих посетителей и
должен был жертвовать любовью к уедине-

С

Авва Сисой перед гробницей Александра
Македонского. Фреска из монастыря Варлаама,
Метеоры, Греция. Средние века

нию для братской любви. Добродетель; на
которой он больше настаивал, была смире­
ние. И он мог тем лучше учить смирению,
что сам он был образцом самого глубокого
смирения. Один инок сказал ему однажды:
«Я считаю, что я, отец, всегда предстою пе­
ред Богом». На это он ответил: «Это еще не­
много, сын мой. Но было бы лучше, если бы
ты считал себя ниже всех тварей, потому что
через это ты приобрел бы смирение». Друго­
му в подобном же случае он сказал: «Умаляй
себя, отрекись от поблажки чувствам, стань
выше тщетных забот мира, и ты найдешь по­
кой сердца».

Другой инок сказал ему, что он еще не до­
стиг до высоты преподобного Антония.
«О, — воскликнул он, — если бы у меня
было в сердце хоть одно из чувств этого вели­
кого человека, то я бы весь был объят огнем
любви Божественной!»
У него было столь низкое мнение о себе,
что, как ни суров был образ его жизни, он
считал себя чувственным и жадным челове­
ком и хотел, чтобы другие так же думали о
нем. Его посетили отшельники и просили
сказать ему несколько слов в наставление.
Он извинился и оставил их говорить со сво­
им учеником. Но данный им пример заме­
нил с избытком словесные поучения и про­
извел на них большее впечатление, чем если
бы он произнес им длинную речь. Во время
разговора их с его учеником он на какой-то
их вопрос закричал им, что Сисой — обжо­
ра, который ест без меры и без надобности.
А иноки, которым было известно, как велико
его воздержание, подивились его смирению
и вернулись к себе вполне довольные посе­
щением.
Конечно, лишь жажда презрения людь­
ми и дюбовь к поношениям заставляли его
говорить так. Он не только не нарушал пра­
вил воздержания, которые были приняты
между отшельниками, но в большинстве
случаев прямо забывал о пище, и его ученик
Авраам был вынужден напомнить ему о тра­
пезе. И на это он иногда удивдялся, полагая,
что он уже ел. Так мало обращал он внима­
ния на телесные нужды. Если случайно ему
приходилось по гостеприимству принимать
с посетителями пищу ранее положенного

времени, он затем долго постился, заставляя
тело оплатить снисхождение, которое он
ему сделал лишь для того, чтобы исполнить
долг милосердия другим. Соседние пустын­
ники знали этот его обычай. Однажды, ког­
да пришедший навестить его авва Адельф,
епископ Никополеоса, не знал его обычаев,
пригласил его позавтракать с собой в день
своего отъезда, преподобный не захотел от­
казать ему. В то же время пришли несколь­
ко старцев и стали упрекать ученика Сисоя,
что он не предварил епископа, так как было
очевидно, что посде этого завтрака святой
наложит на себя продолжительный и стро­
гий пост.
Как-то раз отшельники собрались, чтобы
присутствовать при служении литургии. По­
сле совершения таинства один из них дваж­
ды давал ему вино. Сисой оба раза выпил
понемногу более ддя того, чтобы не огорчать
брата отказом, чем потому, что желал этого.
Но когда монах поднес ему в третий раз, он,
полагая, что в те два раза заплатил достаточ­
но долгу учтивости, отказался, говоря, что
вино вводит в искушение.
Он так опасался мирской похвалы, что, мо­
лясь иногда с воздетыми руками, он опускал
их тотчас, как думал, что его могут видеть, из
боязни, что его начнут еще более почитать.
Однажды, совершая молитву в обществе
другого пустынника, он не мог удержать­
ся от нескольких вздохов. Но как только он
успокоился, он пожалел об этом и сказал с
великим смирением этому монаху: «Прости
меня, брат! Я, кажется, не истинный пустын­
ник, если я так вздыхаю перед другими».

Всегда готовый оправдывать других, он,
если видел что хорошее в других, обращал
это укором себе. Прохаживаясь однажды на
горе, на которой он десять месяцев никого
не видал, он встретил охотника, у которого
он спросил, откуда он и давно ли он не был
в этом месте. «Уже одиннадцать месяцев, —
отвечал охотник, — я хожу по этой горе, но
не встретил никого, кроме тебя». Тогда пре­
подобный пошел в свою келью и с чувством
самоукорения, ударяя себя в грудь, говорил:
«О, Сисой, ты полагал, что хранил строгое
уединение, пробыв некоторое время один; а
вот мирянин, который пробыл в уединении
дольше тебя!»
Три отшельника, привлеченные молвой
о его святости, посетили его, и один из них
сказал ему: «Отец, что сделать мне, чтобы
избежать адского огня?» Он ему не ответил.
«А я, отец, — подхватил другой, — чем могу
избежать скрежета зубов и не умирающего
червя адского?» Третий спросил: «А мне что
делать? Меня охватывает смертельный ужас
всякий раз, как я представляю себе тьму кро­
мешную».
Тогда преподобный ему ответил: «При­
знаюсь вам, братья, я никогда не думал об
этих вещах; и так как я знаю, что Бог полон
благости, то я надеюсь, что он сжалится надо
мной». Монахи, которые ожидали более
прямого и пространного ответа, удалились,
выражая некоторую печаль. Но святой не
захотел отпустить их недовольными, позвал
их и с великим смирением им сказал: «Бла­
женны вы, братья, и завидую я вашей добро­
детели: вы мне говорили об адских муках, и

я понимаю, что вы так проникнуты мыслью
о них, что они могут вам много помочь, что­
бы избежать грехов. А я! Что делать мне с
сердцем, столь бесчувственным, что я не ду­
маю даже, чтобы после смерти было место
казни, назначенное для наказания злых! Эта
бесчувственность есть, без сомнения, при­
чина тому, что я совершаю столько грехов».
Отшельники, удивленные столь смиренным
ответом, просили у него прощения и воз­
вратились домой, утверждая, что совершен­
но верно все то, что им рассказывали о его
смирении.
Он говорил, что в течение тридцати лет
он молится Иисусу Христу: «Господь мой,
Иисус Христос, не дай мне сегодня согре­
шить языком».
— И однако, — прибавлял он, — я всегда в
этом отношении грешу.
И эти слова могли быть вследствие его
смирения. Он строго наблюдал молчание и
уединение и постоянно держал дверь кельи
запертой, чтобы его не развлекали.
Так как кротость является верной спут­
ницей смирения, то Сисой был столько же
кроток, сколько смиренен. В его ревности
не было никакой горечи. Он не удивлялся
ошибкам своих братьев и, далекий от упре­
ков и негодования, с чрезвычайным терпени­
ем помогал им избавляться.
Один отшельник, живший в его сосед­
стве, часто приходил к нему с признанием
в своих грехах, и святой всегда отвечал ему:
«Встань!» «Но, отец, — возразил ему од­
нажды этот монах, — сколько же времени
буду я подыматься и снова падать, и сно­

ва подыматься?» «Делай это, — отвечал он
ему, — пока смерть не найдет тебя павшим
или поднявшимся».
Несколько иноков спросили его, не дол­
жен ли монах, который впал в прегрешения,
совершать покаяние в течение целого года.
«Это мне кажется слишком долго», — отве­
тил он. «Но тогда, — сказали они, — по край­
ней мере шесть месяцев?» «Это много», — от­
вечал он. Они продолжали спрашивать: «Так,
по крайней мере, сорок дней?» «И это мно­
го», — заметил он. «Так что же, — возразили
братья, — ты находишь, что, если бы вскоре
после его падения совершалась литургия,
его можно допустить к таинству?» «Я не го­
ворю этого, — отвечал преподобный. — Но я
думаю, что бдагость Божия такова, что есди
бы он обратился к Богу с искренним раская­
нием во грехе, то сам Господь принял бы его
меньше, чем в три дня».
Нельзя не остановиться с особым вни­
манием на этих светлых взглядах великого
подвижника. У нас не без прихотливости
некоторые миряне замечают, что христиан­
ство слишком «черно» и слишком грозно.
В самом деле, учение о благости Божией,
учение о таинстве искупления в нем как буд­
то заслонено трепетным ожиданием веч­
ной муки. Из испуганного мозга, с детства
смущенного страшными картинами адских
мук, как будто вытравлен образ кроткого
Пастыря, несущего на плечах погибшую
овцу и оставляющего верное стадо для взы­
скания одной заблудившейся овцы. Так и
эти простодушные иноки, совопросники
преп. Сисоя. Вместо того, чтобы укреплять

БОЖЬЯ РАТЬ

свою душу памятью о разбойнике, перед /З^ч
которым ради его предсмертного короткого /*263*4
исповедания Христа открылись перед пер­
вым двери рая; памятью о первоверховном
Петре, которому троекратное торжествен­
ное отречение от Христа не воспрепятство­
вало принять ключи рая и стать краеуголь­
ным камнем церкви; памятью о грешнице,
омывшей слезами ноги Учителя и отершей
их волосами, принявшими столько нечи­
стых ласк, о чьем подвиге любви доселе по
всему миру твердит Евангелие, — они рас­
паляли свое воображение ухищренными
подробностями адских мук. Одного смущал
«огнь неугасающий», другого «скрежет зу­
бов и червь не умирающий», третьего «тьма
кромешная». И как мудр, и как христиански
глубок был ответ инока, что он за благостью
Божией и за верой в милосердие Божие за­
был об адских муках!
Не поймем ли мы, что уже в силу психо­
логических соображений гораздо полезнее
для души более помнить о благости Божией,
чем об угрозе адских мук? В этих земных на­
ших делах для кротких и благостных людей
мы будем работать с большим усердием, чем
для сурового требователя. И вечная запуган­
ность души вовсе не соответствует величию
жертвы Христовой и делу искупления. Пере­
живая в душе вечную Пасху, полные чувства
«радости спасения», мы легче избежим вся­
кого зла и лучше сохраним себя, чем в по­
стоянном страхе.
Такой же интерес представляет разговор
преподобного с теми иноками, которые не­
пременно желают ограничить милосердие

Божие известным сроком и не могли по­
нять, что мгновенного дуновения благодати
Богу достаточно для того, чтобы возродить
падшую душу, и привлекши ее к себе ве­
ликим движением Отчей любви, сразу ис­
целить все ее раны. Они не могли понять,
что Бог есть прежде всего существо недо­
стижимое и что могущество Его благодати
не может быть определено ничтожными и
жалкими мерами нашего убогого земного
рвения...
Вот еще несколько случаев, в которых
высказались взгляды преп. Сисоя. Один от­
шельник спросил его: «Если в мою келью
войдет разбойник, чтобы меня убить, то, чув­
ствуя, что я сильнее его, моху ли я убить его
сам?» «Нет, — отвечал преподобный, — но
предоставь его Богу. Ибо, в какой ни нахо­
дишься опасности, должно думать, что это
наказание за грехи. А когда случается чтонибудь хорошее признавать, то мы обязаны
этим лишь благости Божией».
Еще один отшедьник спросил его, дол­
жен ли он остановить вожатого, если в доро­
ге увидит, что тот сбивает его с настоящего
пути. Он ответил: «Не советовал бы тебе».
«Так что же, — возразил отшельник, — надо
допустить, чтобы я из-за него заблудился?»
На это преподобный рассказал следующую
притчу: «Иноки часов двенадцать находи­
лись в пути. Их застала ночь, и они удосто­
верились, что их проводник их обманывает.
Однако они не захотели нарушать молчания,
чтобы его обличить, и всякий из них поду­
мал в сердце, что он увидит свою ошибку,
когда наступит день, и выведет тогда их на

настоящую дорогу. Так терпеливо следова­
ли они за ним и прошли около двенадцати
миль. Когда настало утро, проводник заме­
тил свою ошибку и сильно перед ними из­
винялся. Они ему кротко отвечали: «Мы это­
го остерегались, но ничего не хотели сказать
тебе». Этот человек удивился их терпению,
их настойчивости в сохранении молчания и
получил от этого большую духовную поль­
зу.»
У преподобного было правило, что от­
шельник не должен выбирать такой ручной
труд, который ему более нравится. Он не
желал также, чтобы брат, по преклонному
возрасту или ради немощи нуждавшийся в
помощи братьев, свободно повелевал ими.
«Когда люди сделали так уже много, — гова­
ривал он, — что о нас заботиться, к чему нам
еще приказывать?» Его ученик, служивший
ему, был вынужден совершить путешествие.
Много других братьев предложило ему свою
помощь, но преподобный терпеливо дожи­
дался его возвращения. Чтобы испытать его,
Бог попустил, что сарацины дошли до его
горы, что они ограбиди его ученика и унесли
тот малый запас провизии, который у него
был. Когда варвары удалились, преподоб­
ный с учеником отправился искать по полям
какое-нибудь пропитание, и когда святой
старец нашел несколько зерен ячменя, он
положил часть в рот, а остальные отдал уче­
нику.
Бог возвышает тех, которые себя унижа­
ют. И он даровал преп. Сисою дар чудес. Но
так как все, что привлекало к нему уваже­
ние людей, тревожило его смирение, он не

выносил ничего, что распространяла о нем
слава; и можно было добиться от него чуда
лишь тогда, когда прибегали к какой-либо
уловке.
Так поступил один человек, направляв­
шийся к нему за благословением со своим
очень еще молодым сыном. Мальчик умер в
дороге. Но отец, не печалясь и глубоко веря
в молитвы преп. Сисоя, отнес умершего
к святому. Войдя в его келью, он положил
мальчика у его ног, как будто тот не умирал,
чтобы он благословил их обоих. После того,
как святой совершил над ними молитвы,
отец встал и вышел из кельи, оставляя труп
сына с преподобным. Отшельник, видя, что
тот не двигается сказал ему, чтобы он встал
и шел за отцом. Мертвец ожил и исполнил
это приказание. Тогда счастливый отец, в
восторге ворвавшись к преподобному, объ­
явил ему, что он сотворил, и прославлял за
воскрешение своего сына. Но Сисой, ужас­
но боявшийся, чтобы кто не узнал о его чу­
десах, чрезвычайно был этим опечален и
велел передать этому человеку через свое­
го ученика, чтобы он всячески остерегался
говорить об этом до его смерти. Преподоб­
ный Сисой избавил также этого самого уче­
ника от жестокого покушения, молясь Хри­
сту Спасителю в простоте своего горячего
сердца: «Господи, я не отойду от Тебя, пока
Ты не избавишь его от одержащего его ис­
кушения».
Нельзя удивляться тому, что его молитва
была так действенна, потому что он влагал
в нее необыкновенный жар, потому что его
моления были так возвышенны, что доходи-

БОЖЬЯ РАТЬ

ли до экстаза. Иногда его сердце так всецело
/8К
было охвачено огнем любви Божественной, /*267
что, едва вынося его силу, он облегчал себя
частыми вздохами, не видя этого и даже про­
тив своей воли.
Доверие, которое отшельники имели к
нему, заставляло его заботиться о них, и он
с чрезвычайным вниманием вооружал их
против новшеств ересей. Несколько ари­
ан осмеливались прийти к его горе, что­
бы распространить между братией свое
учение. Он им ничего не стал возражать,
но приказал своему ученику прочесть в их
присутствии трактат, составленный свя­
тителем Афанасием против их заблужде­
ния. Это чтение выяснило всю лживость
их догматов и затворило им уста. Обличив
их таким образом, он отпустил их со сво­
ей обычной кротостью. Его ученик Авра­
ам, видя, насколько он удручен годами и
немощами, сказал ему, что ему было бы
хорошо перейти поближе к обитаемым
странам, где бы ему могли легче помочь.
На это он ответил: «Если вы это находите
нужным, отведите меня в такое место, где
бы не было женщин». «Но, — отвечал уче­
ник, — они всюду, кроме пустыни». «Если
это так, — ответил он, — отведите меня в
пустыню».
Из собрания его изречений можно по­
нять, что он уступил желанию ученика и от­
правился на некоторое время в Клисму, го­
род, расположенный на берегу или вблизи
Красного моря. Там посетили его несколько
мирян и желали вступить с ним в большие
прения, но он молчал. Тогда один из них ска-

зал другим: «Зачем вы надоедаете этому до­
брому старику: он не ест, потому не может и
говорить». Тогда преподобный заговорид и
ответил им: «Я ем, когда требует этого теле­
сная нужда».
Авва Аммон пришел также навестить его
и, видя, что он тоскует по своему уединению,
стал ему доказывать, что, удрученный старо­
стью, он нуждается в помощи, которую не
мог бы иметь в пустыне. Но преподобный,
бросив на него печальный взгляд, сказал:
«Что говоришь ты мне, Аммон? Свобода
духа, которой я там наслаждался, не заменя­
ла ли мне всего!» Наконец, когда этот Божий
человек вернулся в свое дорогое уединение и
был уже при конце своего жизненного пути,
отшельники собрались вокруг него, чтобы
принять от него его последние мысли и чув­
ства. Его лицо сияло и, как бы восхищенный
уже вне тела, он говорил: «Вот авва Антоний
идет ко мне». Немного позже он воскликнул:
«Я вижу лик пророков». И в эту минуту его
лицо стало еще лучезарнее. Он произнес
еще: «Вот идут апостолы!» И продолжал го­
ворить тихо, как будто беседовал с какимито святыми людьми. Отшельники просили
его объяснить, с кем он говорит, и он про­
изнес: «Вот ангелы пришли принять мою
душу; я прошу их подождать немного, чтобы
дать мне время на покаяние». Они ответили
ему: «Отче, тебе не нужно больше каяться»,
а он возразил; «Я не уверен в том, что я даже
приступил к покаянию». Наконец его лицо
просияло, как солнце, и в то же время он вос­
кликнул: «Видите, видите. Спаситель идет ко
мне!» Он отошел, произнося эти слова, и его

келья в ту минуту наполнилась Небесным
благоуханием.
Он почил около 429 года, по меньшей
мере семьдесят два года спустя после того,
как он удалился на гору преп. Антония, что
показывает, что он пришел туда очень молодым и скончался в глубокой старости.

^

ПРЕПОДОБНЫЙ
АПОЛЛОНИЙ
Фиваидский отшельник и дьякон-мученик
есто рождения и время смерти это­
го отшельника неизвестны. Пред­
полагают, что он был замучен неза­
долго до св. Петра Александрийского, когда
Максимин Дайя, объявленный цезарем, в
нарушение эдикта, объявленного в его пред­
смертную болезнь Максимианом Талером,
продолжал гонение, начатое Диоклетианом.
Это относитсяприблизительно к 311 году.
Аполлоний был одним из лучших фиваидских отшельников и был возведен в сте­
пень дьякона. Когда последовало гонение,
он не удовольствовался тем, чтобы славить
Бога в тишине своей кельи, но навещал ис­
поведников веры, заключенных в тюрьмах,
и воодушевлял их мужественно стоять за
Христа. Семена его слова принесли бога­
тые плоды, и благодаря ему несколько лиц
с радостью приняли венец мученичества.
Вскоре и самому ему выпало на долю уме­
реть за Христа. Императорские чиновники,
вменив ему в преступление его отношение
к схваченным христианам, арестовали его и
бросили в тюрьму. Язычники того места, где
его содержали, пришли в большом числе,
чтобы посмотреть на него и поглумиться над

М

ним; один из них, по имени Филемон, знаме­
нитый в народе искусством игры на флейте,
желая отличиться перед другими, особенно
издевался над преподобным. Он осыпал его
всякой бранью, называл его соблазнителем,
мошенником, говорил, что он заслужил все­
общую ненависть и что его надо уничтожить
как можно скорее.
Аполлоний слишком приучил себя к тер­
пению; чтобы в этом случае сохранить свое
спокойствие, он молча выносил все то, что
влагали ожесточение и ложная ревность в
уста этому разъяренному человеку. Он до­
ждался конца его ругательств и ответил ему
такими словами: «Господь да сжалится над
тобой, сын мой, и да не вменит тебе во грех
всего, что ты наговорил!» Эти слова, произ­
несенные с кротостью, свойственной святым,
растрогали Филемона. А Бог внезапным наи­
тием Своей благодати сделал из него вдруг
нового человека. Он объявил себя христиа­
нином и, не довольствуясь этим первым
признанием, побежал в судилище и там все­
народно заявил о своей вере во Христа.
Судья счел это за глупую выходку и шут­
ку, потому что Филемон был известный шут­
ник. Удостоверясь, однако, что он говорит
серьезно, он спросил у него, потерял ли он
рассудок и как он мог помешаться в такое ко­
роткое время.
На это Филемон твердо ответил ему: «Это
ты скорее и несправедлив, и безумен, при­
суждая к смерти христиан, которые действи­
тельно ни в чем не повинны. Я объявляю, что
я христианин и что нет на земле людей луч­
ше христиан». Судья не подал вида тому, что

оскорблен этим ответом; он постарался при­
влечь его на свою сторону ласками. И, лишь
увидев, что это ему не удается, перешел от
кротких слов к жестокости и стал мучить
его различными пытками. Он велел также
привести из тюрьмы преп. Аполлония, про­
тив которого был страшно раздражен за об­
ращение Филемона, и подверг его самым
ухищренным мучениям за то, что он кроме
богохульства и неверия в богов провинился
еще совращением Филемона. Аполлоний,
продолжавший оставаться спокойным, ска­
зал ему со своей обычной кротостью:
— Дай Бог, чтобы ты и все находящиеся
здесь последовали за тем, что вы называете
во мне заблуждением.
Но этот ответ еще более раздражил судью.
И он приказал сжечь Аполлония и Филемона
живыми. И вот они уже стоят среди пламе­
ни. Уже лижущие языки его готовы опалить
их тела. А сердце Аполлония еще жарче огня
горит ревностью ко Христу. И вознес он тог­
да из глубины души своей, уже устремляв­
шейся в объятия Отца, последнюю молитву,
чтобы Господь проявил Свою безграничную
силу и посрамил язычество. Все присутство­
вавшие вокруг слышали его молитву, произ­
несенную громким голосом. И едва он кон­
чил, как на него и Филемона пало облако, и
излившаяся на них роса совершенно погаси­
ла огонь. Это чудо так изумило судью и на­
род, что они стали громко кричать, что один
Бог христиан велик и бессмертен. Весть об
этом чуде и об обращении этого значитель­
ного чиновника быстро распространилась и
дошла до префекта Египта, который нахо­

дился в Александрии. Но он не только не из­
менился под впечатлением этого известия и
не призадумался над происшедшим, но вы­
брал офицеров самого жестокого нрава и от­
правил их за этим, уверовавшим во Христа
чиновником и за Аполлонием.
В цепях они были приведены в Алексан­
дрию. В дороге Аполлоний, полный Духа
Святого, влагавшего в его уста слова живи­
тельные, возвещал Христа своим провожа­
тым и настолько убедил их в истине христи­
анства, что они исповедали веру свою перед
префектом и захотели разделить страдания
приведенных ими и просветивших их узни­
ков. Найдя их непреклонными, префект
приговорил их ко ввержению в море. Не мот
понять этот нечестивец, что, давая им тем
спасительное крещение, он внес величайшее
счастье и возрождение. Они были там захва­
чены волнами, но для того, чтобы жить веч­
но.
Море, послужившее орудием их мучени­
чества, не скрыло их от почитания верных.
Оно возвратило их тела, выбросив на берег.
Христиане похоронили их в общей могиле,
которую Бог прославил множеством чудес и
которая привлекала толпы народа. Память
их празднуется 14 декабря.

БОЖЬЯ РАТЬ

ПРЕПОДОБНЫЙ
ИОАНН ЕГИПЕТСКИЙ
Пророк и отшельник вНижней Фиваиде
азалось, Бог послал этого святого в
мир, чтобы показать, что не всегда
знатное происхождение выставляет
людей вперед и что право на это принад­
лежит больше всего добродетели. Святой
Иоанн Египетский, при своем низком про­
исхождении, так прославился святостью,
что, можно сказать, кроме преп. Антония
Великого не было другого инока, слава кото­
рого так прогремела по миру. Он был уважа­
ем не только простым народом, но и велики­
ми земли и императором. Знаменитейшие
писатели и богословы, каковы: святой Иеро­
ним, блаженный Августин, преподобный Касиан воздали ему дивные похвалы. Поэтому
все сохранившееся о нем особенно заслужи­
вает доверия, являясь отголоском слов, напи­
санных о нем этими великими писателями.
Город Ликобой в нижней Фиваиде был его
родиной. Он был обучен ремеслу плотников
и прожил, занимаясь ремеслом до двадцати­
пятилетнего возраста. Тогда, уступая жела­
нию работать лишь для спасения души, он
разом отказался от мира, чтобы удалиться в
уединение. Хотя благо, от которого он отка­
зался, было невелико, к нему можно приме-

К

БОЖЬЯ РАТЬ

Святой Иоанн Египетский на греческой иконе XVI в.

нить слова, сказанные Иеронимом о святом
Петре, что он покинул многое, так как в серд­
це его не осталось никакой любви к земным
благам.
Вместе с этой первой жертвой он отрекся
от своей воли. Он вручил себя руководству
одного старого подвижника, чтобы научить­
ся послушанию, и служил ему с величай­
шим усердием и смирением. Между тем
старец, желая закалить его, налагал на него
трудные испытания. Для начала он приказал
ему поливать сухую и полусгнившую палку,
пока она не пустит корней. Это испытание
продолжалось год. Ни разу преп. Иоанн не
нарушил приказания, хотя за водой должен
был ходить за две версты.
Весть об этом подвиге послушания рас­
пространилась в соседнем монастыре, и не­
которые братья приходили своими глазами
удостовериться в этой изумительной покор­
ности. Однажды в присутствии таких посе­
тителей старец позвал Иоанна и велел ему
выбросить в окно сосуд с маслом, составляв­
ший их единственный запас. Преподобный
беспрекословно исполнил это приказание,
не рассуждая о том, что это масло им чрез­
вычайно нужно.
Еще как-то раз пришли монахи, желав­
шие полюбоваться Иоанновым послушани­
ем. Старец позвал его и приказал бежать к
одной указанной скале и прикатить ее к ме­
сту, где они находились. Это была громадная
каменная масса, которую бы не могли сдви­
нуть несколько человек. И однако Иоанн,
подбежав к ней, стал толкать ее то плечом,
то животом и ногами, прилагая всевозмож­

ное усилие, пока все его платье и даже скала
не были смочены его потом. Этим он дока­
зал, что, когда настоятель приказывает ему
что-нибудь, ему нечего смотреть, возможно
ли, это или нет, а только слушать.
За такое исключительное смирение Гос­
подь даровал ему впоследствии дар про­
рочества. Одиннадцать, или двенадцать лет
упражнялся он таким образом в отречении
от собственной воли. После этого, так как его
духовный отец умер, он провел около пяти
лет в различных монастырях и наконец уда­
лился в, пустыню, чтобы жить совершенно
отшельником.
Место, выбранное им для уединения,
была пустынная гора в округе города Ликополя. Он вырыл себе пещеру в скале, к ко­
торой был трудный доступ, и заткнул вход,
чтобы его не отвлекали от погружения в
духовно-созерцательную жизнь. В это время
ему было от сорока до сорока двух лет. И он
пробыл в этом затворе до девяноста лет, не
отворив его ни разу никому, кроме только
одного человека, который и сохранил нам
повествование о его жизни.
Как ни желал он всей душой жить с од­
ним лишь Богом, он не мог помешать, что­
бы к нему не стекались со всех сторон, так
что он принужден был разрешить выстро­
ить неподалеку от своей кельи помещение,
в котором бы посетители были защищены
от непогоды и пользовались странноприимством, на котором так настаивает Еван­
гелие. Но он говорил лишь по субботам и
воскресениям через окно, которое служило
ему для передачи ему пищи. И он не позво­

лил ни одной женщине приблизиться к его
келье.
Он вел в этом месте совершенно Небесную
жизнь. Он находился в постоянной молитве
и созерцании. Сердце его, отрешенное от
земли и чуждое мирских забот, возносилось
к Богу с полной свободой, и Бог, соединяясь
все теснее с его душой, по мере того, как воз­
растала его отрешенность от мира, наполнял
ее светом и обилием благодати.
Его воздержание было велико по обычаю
тех счастливых времен. Он не вкушал ничего
вареного, даже хлеба; но ел один раз в день
к вечеру небольшое количество плодов. Он
соблюдал эту строгость поста до конца своей
жизни и так в это втянулся, что впоследствии,
даже при желании, не мог бы изменить об­
раза жизни: так он утончил свой желудок!
Вероятно, по этой же причине его борода
и волосы были чрезвычайно светлы, так как
крайняя слабость, до которой он довел свое
тело, уничтожила соки, поддерживающие
краску волос.
Какими дарами ни наградил его Бог, Он
не избавил его от искушения, которыми Он,
как золото огнем, испытывает Своих вели­
чайших святых. Демоны часто пытались сму­
щать его ночью, чтобы отвлечь его от молит­
вы и лишить его короткого покоя, а по утрам,
прибавляя насмешки к причиненному злу,
они являлись в видимых формах, как будто
прося извинения за ночное беспокойство.
Этот лукавый дух, пользующийся малей­
шим случаем для соблазна служителей Божиих, в одной встрече имел удачу смутить
святого. Духи внушили ему мысль усилить

БОЖЬЯ РАТЬ

свой пост до двух дней сряду, чтобы ослабить его ум полным ослаблением тела, уже /^279^
изнуренного старостью и необычными под­
вигами.
Преподобный, который из-за любви к
подвигу подвергал себя всевозможным истя­
заниям, поддался искушению. Когда в конце
второго дня он хотел сесть за трапезу, демон
явился к нему под видом гнусного эфиопа и,
бросившись перед ним на колени, сказал ему
со злой усмешкой: «Ведь это я побудил тебя
к этому долгому посту». При этом призна­
нии преподобный пришел в себя и понял,
что он поддался вражескому внушению. Это
побудило великого служителя Божия лишь
к большей бдительности.
Тридцать лет жил он так в затворе, сра­
жаясь с духами тьмы, в великих подвигах,
предаваясь день и ночь молитве, живя, так
сказать, в Небе высотой своего созерцания,
как будто он уже не находился в этом мире.
И после такой жизни Бог дал ему благодать
пророчества, столь великую, что ничто не
могло остаться не обнаруженным перед его
взором, где бы скрыто оно ни было: в закоул­
ках совести людской, или в отдаленных ме­
стах, или во тьме будущего.
Людям, приходившим к нему как из отда­
ленных стран, так и из близи, он, когда это
было нужно, объявлял то, что они считали
навсегда скрытым в глубине своей совести.
И, если они совершили тайно какой-нибудь
большой грех, он увещевал их наедине рев­
ностно и кротко, чтобы вызвать в них раская­
ние и исправление. Он также заранее объяв­
лял, будет ли разлив Нила, от чего зависит

хороший или дурной урожай, большой или
средний, и предупреждал людей, когда им
угрожал гнев Божий, объяснял людям, чем
они вызвали этот гнев, и уговаривал грешни­
ков смягчить Бога покаянием и переменой
жизни.
Все это относится к менее интересному
его предсказанию. К тем, которые в свое
время наделали много шуму, принадлежит
его пророчество о поражении эфиопян,
когда они сделали набег на владения импе­
рии со стороны Сиены, первого города, ко­
торый находится в Верхней Фиваиде, идя из
их страны. Они сумели разбить по частям
противопоставленные им войска, нанесли
большой урон и захватили большую добы­
чу. Можно было бояться, чтобы они не про­
должали далее своих завоеваний, так как
числом они сильно превосходили римские
войска. Генерал, начальствовавший над эти­
ми войсками, не нашел лучшей помощи, как
обратиться к совету и молитвам отшельни­
ка Иоанна. Итак, он пришел посоветоваться
с ним, что ему делать. И служитель Божий
ему ответил, обозначив при этом точный
день, в который сбудется его пророчество,
что он может без боязни идти на неприя­
теля, что он одержит в этот день над ним
полную победу, что он обогатится от него
военной добычей и захватит обратно то, что
неприятель у него отнял. Все так и случи­
лось. И когда этот генерал по возвращении
из похода пришел благодарить его, он еще
предсказал ему, что он будет пользоваться
особыми милостями императора. И это в
действительности оправдалось. Пришел

БОЖЬЯ РАТЬ

посетить его другой офицер. Жена его, ко/$\
торую он оставил беременной, родила, как /*281
потом оказалось, в тот самый день, как он
был у подвижника, и находилась при смер­
ти. Святой сказал ему: «Ты, конечно, воздал
бы славу Создателю, если бы знал, что Гос­
подь даровал тебе сегодня сына. Мать его в
опасности, но Бог ей поможет и ты найдешь
ее выздоровевшей. Спеши поскорее домой.
Ты придешь туда на седьмой день по рож­
дении ребенка. Назови его Иоанном. Вос­
питывай его у себя до семилетнего возраста,
не позволяй ему иметь какие бы то ни было
отношения с язычниками. И затем поручи
его воспитание каким-нибудь инокам, что­
бы они вырастили его в преданности и вер­
ности Богу».
Одна благочестивая женщина по имени
Пимения, жившая в Фиваиде, чрезвычайно
желала видеть преподобного Иоанна. Так
как он не принимал лиц ее пола, то и для
нее не сделал исключения из правила и удо­
вольствовался тем, что велел ей передать
через других разные советы. Особенно нака­
зывал он ей не ехать в Александрию. Она по
небрежности или потому, что забыла совет
святого, поплыла по Нилу к этому городу.
По дороге она остановила свое судно у Ниссий; ее люди сошли на берег, завязались ссо­
ры с местными жителями — и те одного из
них убили, переранили других, бросили в
реку третьих, ничего не зная о запрещении
отшельника Иоанна. Наконец, погрузили
и ее в воду и принудили ее саму удалиться,
угрожая в противном случае поступить с ней
еще хуже.

Святой Феодосий I Великий на юбилейном
миссории 388 года

Самые же знаменитые его предсказания
были те, которые он сделал императору Фе­
одосию Великому. Он заранее в разное вре­
мя предупредил его о вторжении варваров
в провинцию, о восстании тиранов и сред­
ствах укротить их и еще о разных событиях
его царствования. Особенно важны были
для Феодосия те советы, которые он спросил
у преп. Иоанна относительно двух своих са­
мых опасных врагов. Один из них был тиран
Максим, победитель двух императоров Грациана и Валентиниана, из которых он перво-

283N.
БОЖЬЯ РАТЬ

го убил в 383, а другого изгнал из его владений в 387 году. Иоанн уверил его в победе и
предсказал, что он одержит ее без большо­
го кровопролития. Доверившись его сло­
ву, Феодосий пошел на врага, — хотя имел
меньше, чем тот войска, — разбил Максима
в двух битвах в Паннонии, беспрепятственно
перешел Альпы, преследовал его и, наконец,
нагнал в Аквилее, где солдаты Феодосия от­
рубили Максиму голову.
Четыре года спустя Евгений завладел
западной империей, с помощью предво­
дителя Арбогаста, задушившего молодого
Валентиниана. Феодосий решил идти на
него, чтобы отомстить за убитого. Евгений,
ожидавший этой войны, готовился к ней,
как язычник, прибегая к идольским суеве­
риям и к магии. Он вопросил человека, ко­
торый брался сам предсказывать будущее
колдовством. Римские жрецы приносили
также много жертв за Евгения, тщательно
рассматривали внутренности жертвенных
животных и находили в них счастливые
предзнаменования. Феодосий же искал ис­
тину в более чистых источниках. Он послал
в Фиваиду одного из своих придворных, Ев­
ропия, чтобы тот убедил Иоанна прийти к
нему или узнать у него, идти ли ему самому
первому на тирана или ждать, чтобы тот на­
пал на него. Евтропий с усердием исполнил
данное ему поручение. Он убеждал Иоан­
на ехать к императору. Но, не уговорив его
покинуть уединение, он услыхал великие
предсказания. Он узнал от Иоанна, что им­
ператор одержит победу, что она достанется
с большими жертвами, чем та, которую он

одержал над Максимом, что Евгений погиб­
нет, но что сам Феодосий ненадолго пере­
живет его; что он умрет в Италии и оставит
своему сыну западную империю. Все это в
точности исполнилось. Феодосий пошел на
Евгения и думал сперва, что он побежден,
так как в первый же день битвы потерял де­
сять тысяч готов; но на другой день победа
решительно склонилась на его сторону, и
было ясно, что ею он обязан исключительно
молитвам преподобного, так как он был в
такой опасности все потерять. Битва прои­
зошла на Аквилейской равнине 6 сентября
394 года. Феодосий же жил только до 17 ян­
варя следующего года и по смерти оставил
восточную империю Аркадию, западную —
Гонорию своим сыновьям.
Дар пророчества, полученный преп. Иоан­
ном от Бога, сопровождался даром исцеле­
ния. Он творил чудеса и там, где его не было,
особенно ради женщин, так как он никогда
не позволял, чтобы хоть единая подошла к
его келье. Супруга одного сенатора ослепла
и постоянно просила мужа отвезти ее к пре­
подобному. Муж узнал, что преподобный
никогда не допустит ее к себе. Единственное
разрешение вопроса он нашел в том, что
пришел просить Иоанна хоть помолиться за
нее. Он это исполнил и, кроме того, послал
ей масло, которое освятил. Больная потерла
им себе глаза, и к ней вернулось зрение. Он
обыкновенно пользовался этим освященным
маслом, надеясь, что станут приписывать ис­
целения больных менее ему, чем силе благо­
словения. Таким образом он по смирению
скрывал полученную им благодать. Он при­

писывал также исцеления вере тех, которые
к нему обращались, и уверял, что он был
услышан вовсе не за какие-нибудь свои за­
слуги, но лишь потому, что Господь желал
подать Свою милость этим людям.
Его твердое намерение не говорить ни с
одной женщиной подало повод к замеча­
тельному обстоятельству, на котором осо­
бенно останавливался блаженный Августин.
Один военачальник, ведший войска в Сиенну, куда ехала с ним его жена, отправился
по ее уговору к келье преподобного; его це­
лью было выпросить, чтобы Иоанн позволил
ей прийти к нему. Преподобный Иоанн от­
вечал, что с тех пор, как затворился в келье,
никогда не видал женщин и что то, что она
просит, совершенно неисполнимо.
Офицер не сдавался. Он продолжал все
настойчивее упрашивать его, уверяя, что
если он ему откажет в этой милости, то жена
его умрет с горя. Тогда, исполняя ее просьбу,
он доставил ей необыкновенную радость.
Святой дивился его вере и настойчиво­
сти. Он не желал огорчать ни его, ни его супругу полным отказом, но не мог изменить
своего решения. Он ему сказал: «Иди, твоя
жена увидит меня, не приходя сюда и даже
не выходя из дома». Офицер ушел с таким
ответом, стараясь догадаться, что это значит.
Много раздумывала над ним и жена. Ночью,
когда она заснула, святой явился ей во сне и
сказал ей такие слова:
«Женщина! Твоя вера велика и принужда­
ет меня прийти сюда, чтобы удовлетворить
твою просьбу. Тем не менее я советую тебе
не желать видеть земной облик служителей

Божиих, но созерцать очами духа их жизнь и
их дела, «ибо плоть не пользует, а дух живо­
творит». Что же касается меня, то я вовсе не
в качестве праведника или «Пророка, как ты
думаешь, но только ради твоей веры помо­
лился за тебя, и Бог даровал тебе исцеление
от всех болезней, которыми ты страдала. Ты
и твой муж — вы будете отныне пользовать­
ся совершенным здоровьем, и благоденствие
осенит весь ваш дом. Но не забывайте Бога и
благодеяний, полученных вами от Него. Жи­
вите всегда в страхе Господнем, не желайте
ничего свыше того, что вам назначено в жа­
лованье, а ты довольствуйся тем, что видела
меня во сне, не прося ничего большего».
Проснувшись, эта женщина рассказала
мужу все, что она видела и слышала, и опи­
сала ему очень верно все черты лица препо­
добного, цвет и форму его платья и все дру­
гие отличия, по которым его можно было
признать. Он не мог сомневаться, что святой
явился ей во сне. В изумлении вернулся он
к пещере преподобного Иоанна, сказал ему
все происшедшее и благодарил его.
Очень интересно описание посещения,
сделанного блаженному Иоанну Палладием
и другими отшельниками, и те прекрасные
наставления, какие он там получил. Палла­
дий был в Нитрийской пустыне со своим
учителем Евагором и Албином, Аммоном
и тремя другими. Они как-то разговорились
про преп. Иоанна, о святости которого шла
громкая молва. Евагор сказал, что он был
чрезвычайно рад узнать наверно о его добро­
детелях через какого-нибудь опытного в ду­
ховных вопросах человека.

Палладий чувствовал в себе достаточно
сил, чтобы совершить это путешествие, так
как ему было всего двадцать шесть лет. Он от­
правился, никого не предупреждая, и после
трудного пути прибыл наконец к горе пре­
подобного. Помимо того, что он находился
в дороге восемнадцать дней, совершая путь
отчасти пешим, отчасти по воде, он еще за­
болел, так как это было время разлива Нила,
во время которого болезни представляют
обычное явление.
Прибыв в келью, он увидал, что вход в нее
заперт, и узнал, что она отпирается лишь в
субботу и воскресенье. Он дождался этого
дня и увидел преподобного сидящим у окна,
через которое он говорил с подходившими
к нему людьми. Увидев его, святой ему по­
клонился, спросил его через переводчика, из
какой он страны, что его привело сюда, и до­
бавил, что, по его мнению, он принадлежит
к компании Евагра. Палладий ответил на все
его вопросы. Но во время их разговора явил­
ся Алипий, губернатор этой провинции, и с
большой поспешностью подошел к препо­
добному Иоанну. Отшельник покинул тогда
Палладия, который отошел в сторону, чтобы
дать им поговорить на свободе. Беседа их за­
тянулась. Палладию наскучило ждать, и в
сердце его возникло чувство ропота, что свя­
той обращает на него слишком мало внима­
ния, что делает разницу в лицах по их поло­
жению... Палладий даже думал сразу уйти.
Преподобный в эту минуту узнал духом,
что происходит у него в душе, и послал к
нему своего переводчика Феодора сказать
ему не быть нетерпеливым, так как он сейчас

отпустит губернатора. Эти слова заставили
Палладия опомниться. Он понял, насколько
просвещен был преподобный, раз он прони­
кает в его мысли, и стал спокойно ожидать
ухода губернатора.
Когда преп. Иоанн позвал его к себе, он
сделал ему мягкий, ласковый выговор за про­
изнесенное им осуждение и за внутренний
ропот, до которого он себя допустил. Потом,
чтобы утешить его, он ему сказал:
— Не помнишь ли ты слов Писания, что
не здоровые, а больные имеют нужду во вра­
чах? Я могу говорить с тобой, когда захочу:
ведь ты со мной, и если бы я не мог доста­
вить тебе духовного утешения, есть другие
отцы, которые могут это сделать. А вот этот
губернатор, который находится под властью
духов в тех земных делах, которыми он зани­
мается, пришел ко мне за несколькими спа­
сительными советами. И в то время, которое
у него есть, чтобы передохнуть, в те минуты,
когда он, как раб, бежит из-под власти же­
стокого и немилосердного господина, как
могу я его покинуть, чтобы говорить с то­
бой — с тобой, постоянно занимающимся
делом спасения?
После этого разговора Палладий стал
просить Иоанна помолиться за него, но свя­
той старец, дав ему, как маленькому ребенку,
мягкий удар по щеке, с приятной веселостью
продолжал затем говорить ему следующее:
— Ты не будешь избавлен от печали. Ты
вынес уже большую борьбу при мысли оста­
вить твое уединение. Но страх оскорбить Бога
заставил тебя отложить свой уход. Демон му­
чит тебя этим и представляет тебе видимые

/Ш \
289^4
БОЖЬЯ РАТЬ

поводы к такому удалению. Он представил
тебе, что твой отец скорбит о твоем уходе,
что твое возвращение побудит твоего брата
и сестру удалиться в уединение. Но я воз­
вещаю тебе добрую весть, что твои оба бра­
та вне опасности и что твой отец проживет
еще семь лет. Пребудь же с мужественным
сердцем в уединении и не думай из любви к
ним вернуться домой, потому что написано:
«Возложивший руку на рало и озирающий­
ся вспять недостоин Царства Небесного».
Эти слова много утешили и укрепили
Палладия. Затем старец с той же веселостью
спросил его, не мечтает ли он об епископстве.
Он отвечал, что нет, так как он уже епископ.
(В переводе с греческого это слово означает:
«надсмотрщик», «смотритель» или «надзи­
ратель» и проч.)
— В каком городе ты епископствуешь? —
спросил святой.
— Я епископствую, — отвечал Палладий
со смехом, — над кухней, над расходами, над
столом, потому что усердно слежу за этими
вещами: вот мое епископство, назначенное
мне свыше.
— Перестань шутить, — сказал ему свя­
той, — потому что ты скоро будешь еписко­
пом и много пострадаешь от разных распрь.
Но если хочешь избежать всего этого, не вы­
ходи никогда из своего уединения, ибо, пока
будешь в нем оставаться, никто не может на­
значить тебя епископом.
Вскоре он почувствовал истину этих слов.
Через три года, угрожаемый признаками во­
дянки, он согласился ехать в Александрию,
откуда, по совету врачей, перешел в Пале-

сгину, а затем в Вифанию, и там был сде­
лан епископом Еленопольским. Он вслед за
тем пострадал от гонения, воздвигнутого на
Иоанна Златоуста, и в течение одиннадцати
месяцев был спрятан в темном помещении.
Тогда-то вспомнил он, как предсказывал ему
великий Пророк все несчастья, которые он
претерпел.
Между тем преподобный, желая ободрить
его, чтобы он терпеливо переносил свое оди­
ночество, велел передать ему, что сам он уже
сорок лет живет, заключась в своей келье, и за
все это время не видал ни одной женщины,
ни одной монеты; не видел, как едят люди.
Палладий вернулся затем в Нитрию, где
он рассказал Евагру и другим пяти инокам
все, что он видел в этом замечательном че­
ловеке. Своим рассказом он возбудил в них
еще более горячее желание самим туда от­
правиться, что они и сделали через два меся­
ца. По возвращении они рассказали Палла­
дию, чему они были свидетелями во время
своего посещения, но он не поместил этого в
своей истории.
Приблизительно в это же время Руфин
или, как полагают другие, Петроний, гово­
рящий пером Руфина, отправился к святому
с шестью спутниками, ища духовных настав­
лений. Они были им приняты с выражением
любви и гостеприимства истинно христиан­
ским. Так как у египетских отшельников был
обычай совершать молитву до начала беседы,
то они просили святого старца исполнить
это и дать им благословение. Он спросил их,
нет ли среди них лица священного сана, на
что они ответили отрицательно.

Тогда святой стал в них внимательно вгля­
дываться по очереди и, когда дошел до самого
молодого, произнес, указывая на него паль­
цем: «Этот — дьякон». Он был действитель­
но дьякон. Но открыл это лишь одному из
спутников, которому вполне доверял, скры­
вая по смирению свое достоинство, чтобы не
казаться, что он превосходит званием благо­
честивых людей, с которыми шел и которых
считал гораздо выше себя. Он продолжал
отрекаться, но преп. Иоанн, взяв его за руку,
поцеловал эту руку и сказал: «Остерегайся,
сын мой, отрицать благодать, полученную
тобой от Бога, чтобы добро не довело тебя до
зла и смирение до лжи. Ибо никогда не надо
лгать не только с дурным намерением, но и
с доброй целью, потому что ложь, как учит
Спаситель, приходит не от Бога, а от лукаво­
го». После этого кроткого наставления дья­
кон перестал скрывать истину и открыл ее
своим молчанием.
Когда они совершали молитву, один из
братьев, сильно страдавший лихорадкой,
просил святого исцелить его. Преподобный
ответил, что он ищет облегчения от страда­
ния, которое ему полезно, так как болезнь
очищает душу, как соль употребляется для
очищения тела. Однако преподобный бла­
гословил елей, потершись которым боль­
ной почувствовал себя лучше и мог пешком
дойти до места, назначенного для пребыва­
ния его и его товарищей. Преподобный рас­
порядился, чтобы им было оказано всякое
внимание по правилам христианского го­
степриимства, и, укрепившись телесной пи­
щей, они поспешно вернулись к нему, чтобы

получить духовную. Он тотчас принял их с
выражениями такой любви, как будто они
были его собственные дети. Он их усадил и
спросил их, откуда они и какова цель их пу­
тешествия. Они отвечали, что они идут из
Иерусалима, чтобы быть свидетелями того,
что донесла до них молва, потому что все,
что видишь своими глазами, гораздо глубже
врезается в память, чем то, о чем только слы­
шишь.
Тогда повел он с ними ту длинную беседу,
которой Руфин приводит только часть и ко­
торая полна возвышенными нравственными
наставлениями и очень интересным заме­
чанием насчет духовной жизни. Чтобы дать
понятие об этой беседе, можно разделить
все сказанное а ней на два главных отдела:
чего должны пустынники избегать и что они
должны стараться приобрести.
Что касается первого, он советует пустын­
никам не довольствоваться одним внешним
или словесным отречением от демона, назы­
ваемого князем века, но исполнять это на са­
мом деле в своей внутренней жизни, исправ­
ляя пороки, укрощая страсть, умертвляя чув­
ственность, подавляя беспорядочные привя­
занности и все более и более освобождаясь
от своих недостатков и несовершенств.
Один из главных пороков, которые он сове­
тует истреблять, это гордость. Он предупре­
ждает Руфина и его спутников остерегаться,
чтобы чувство гордости не прокралось и в то
намерение, с которым они пришли к нему,
не побудило бы их по возвращении гор­
диться перед другими, что они видели такие
вещи, о которых другие знают лишь по рас­

сказам. Он сказал, что гордость — это такой
опасный порок, что он может низвергнуть
душу с высоты совершенства; что одинако­
во опасен и только начинающим духовную
жизнь, и тем, которые уже много потруди­
лись, внушая первым после какого-нибудь
подвига молитвы или милостыни, что они
достигли уже совершенства, и заставляя вто­
рых приписывать свои успехи своим трудам
и ревности вместо того, чтобы относить всю
славу к Богу.
От гордости он переходит к другим поро­
кам вообще и умоляет отшельников муже­
ственно бороться с ними. Средство, на кото­
рое он им указывает, — это следить самым
тщательным образом за мыслями и сердцем
своим, чтобы ни одно пустое пожелание, ни
одно беспорядочное побуждение не пусти­
ло в душе корней, потому что, кроме того,
что от этого рождается чрезвычайная рас­
сеянность, развлекающая душу на молитве,
пленяющая ум, заставляющая воображение
блуждать по тысяче бесполезных или ги­
бельных предметов, — эти безнравственные
привязанности путем греха открывают дверь
души демону, который тогда поселяется в
той душе, как в доме, ему принадлежащем.
Затем он в немногих словах показывает пе­
чальное состояние души монахов, над кото­
рым демон властвует грехом. «Он навсегда
лишен мира и покоя. Он всегда в смущении
и в тревоге. То он увлекается безумными ра­
достями, то он удручен глубочайшей скор­
бью, а все это потому, что в нем живет ро­
ковой гость, которого он допустил, уступая
своим страстям».

Тут святой жалуется на заблуждение неко­
торых иноков, которые, говорит он, только,
по-видимому, отрекаются от мира, а сами не
работают над очищением себя от пороков и
над укрощением страстей. «Вся их забота, —
говорит он, — не идет дальше посещения не­
скольких святых отцов, и слышанные от них
мудрые поучения они приносят затем своим
собратьям в духе тщеславия, величаясь свои­
ми сношениями с этими служителями Божиими, корча из себя учителей, и повторяют
эти прекрасные наставления, поучая других
не тому, что сами исполнили, но что лишь
слышали и видели». Упрекает он еще и тех,
кто по тщеславию хочет возвыситься до свя­
щенных степеней, которых инок не должен
искать, ожидая призвания от Бога.
Чтобы ярче выставить все безобразие
души инока, который через грехи свои и по­
роки находится во власти демона, преподоб­
ный противопоставляет счастливое состоя­
ние того, кто борьбой со страстями стяжал
себе духа Божия. Вот в каких словах рисует
он такого инока: «Наоборот, тот, кто действи­
тельно отрекся от мира, то есть отсек грех от
своего сердца, не оставив никакой открытой
двери, через которую грех мог бы войти; кто
подавляет гнев, укрощает беспорядочные
движения души, избегает лжи, ненавидит
зависть; кто не только не злословит, но и не
позволяет себе даже судить своего ближне­
го; кто считает своими радости и огорчения
своих братьев и кто поступает так во всех об­
стоятельствах, — тот открывает дверь души
Святому Духу. Когда он вошел в душу, там
царствует лишь любовь, терпение, кротость,

благость и все другие плоды, которые произ­
водит Дух-утешитель».
Далее преподобный говорит о том, что
должен приобрести инок.
Это прежде всего чистота сердца, к кото­
рой он должен стремиться постоянной борь­
бой против страстей и всяческими усилиями
умертвить в душе нечистые привязанности
всеми духовными подвигами, свойственны­
ми его званию. Он уверяет, что чистота серд­
ца будет чудным образом располагать его к
наитию благости. То, что он высказывает по
этому поводу, заслуживает быть приведен­
ным в целости, потому что здесь заключено в
немногих словах и в доступной форме то, что
наставники в духовной жизни последующих
веков высказали пространнее и с большими
подробностями о высших степенях молит­
вы, о таинственном общении души с Богом и
с беспдотными духами.
«Если, — говорит он, — мы предстанем
перед Богом с совестью чистой и свободной
от этих недостатков и пороков, о которых я
говорил, мы можем увидеть Бога, насколь­
ко Его можно видеть в этой жизни, и воз­
вести к Нему в нашей молитве очи, чтобы
созерцать не телом и не чувственными гла­
зами, но умственным взором и духовным
постижением Того, Кто невидим. И пусть
никто не думает, что он может созерцать
Его Божественную сущность, какова Она
есть на самом деле, и не строит в своем уме
какого-нибудь образа, имеющего отноше­
ние к телесным вещам.
Да не воображает себе никто Бога в какихнибудь формах ни в каких-нибудь опреде­

ляющих его границах. Надо мыслить Его как
чистого духа. Который может быть ощутим
и проникать Собою любовь нашей души, но
не может быть постигнут, ограничен, очерчен
словом. Поэтому мы должны приближаться
к Нему с глубоким благоговением и великим
страхом. И мы должны, хотя бы душа наша
была совершенно чиста и свободна от всякой
нечистоты и всякого клейма испорченной
воли, созерцать Его внутренними очами та­
ким образом, чтобы земля наша знала, что
Он стоит невыразимо выше всякого велико­
лепия, всякого света, всякого сияния, о каких
она только может мыслить».
Изложив это учение о созерцании Бога,
преподобный переходит к необыкновенным
действиям благодати, которые иногда Бог
посылает душе, каково чувство священной
близости к Богу и другие таинства, которые
Он открывает, и явления бесплотных духов.
«Тот, — говорит он, — кто познал таким
образом Бога, приобретет затем познания
великих тайн, так как, чем более будет очи­
щаться его душа, тем более откровений будет
делать ей Бог. Господь будет тогда смотреть
на него как на Своего друга и как Он смотрел
на тех, о которых сказано в Евангелии: «Не
называю вас более слугами, но друзьями».
И Он им дарует, как дорогому другу, то, чего
он просит. Ангелы и все бесплотные духи в
небе будут относиться к нему как к другу их
Бога и Господина: они исполнят все желания
его и о нем можно будет поистине сказать:
«Кто отлучит меня от любви Божией: скорбь,
или теснота, или гонение, или голод, или на­
гота, или опасность, или меч?»

БОЖЬЯ РАТЬ

В этих словах преподобного видно то, что
/8t\
учителя духовной жизни позднейших вре- /*297^4
мен высказали о чрезвычайных дарах, кото­
рые Бог посылал иногда своим верным слу­
гам.
Но преподобный знал, что эти дары не са­
мое существенное на пути к совершенству и
что самое главное — это заставить сердце и
мысль отучиться от любви к миру и к себе.
Настаивая особенно на этом основании Мо­
нашества, он приводит из жизни разных от­
шельников три примера, которые все дока­
зывают опасность гордости и ложной славы
и значение смирения в нашем внутреннем
деле.
Один монах жил в большом воздержании,
питался лишь от труда своих рук, проводил
дни и ночи в молитве и выдавался разными
добродетелями. Но он слишком высоко це­
нил свои успехи, возымел чувство тщеславия
и доверия к собственным силам. Вследствие
этого демону стало легко приступить к нему
с самыми худшими искушениями. Он довел
инока до греха плотской нечистоты, после
чего этот несчастный, вместо того чтобы об­
ратиться через покаяние к Богу, впал в от­
чаяние, покинул пустыню и вернулся в мир.
Там он предался греховной жизни с таким
упорством, что тщательно избегал встреч с
хорошими людьми из опасения, чтобы ктонибудь своими спасительными советами не
извлек его из пропасти, в которую он добро­
вольно бросился.
Другой случай совершенно противополо­
жен первому. Один грешник жил так безза­
конно, что считался в своем городе первым

развратником. Милосердие Божие довело его
до желания покаяться. Он обратился к Богу и
удалился в отдельную пещеру, где заглажи­
вал великим воздержанием и ручьями слез
бесчисленные грехи, которые он сотворил.
Демоны, приведенные в ярость столь счаст­
ливой переменой его жизни, повели против
него жестокую войну. Они не только томили
его сильными искушениями, но безжалост­
но поражали его физически, причиняя ему
невыносимую боль. Однако он остался тверд
и непреклонен в своем добром намерении, и
главным образом поддерживала его глубина
его смирения и его живое чувство сокруше­
ния о прошлом, которое он поддерживал
постоянно в своей душе. Он достиг этим спо­
собом столь великой добродетели, что по
всей стране на него смотрели как на Ангела
и, удивляясь его благочестию, говорили, что
столь необыкновенную перемену могла со­
вершить только рука Всевышнего. Его при­
мер произвел такое впечатление, что вслед
за ним обратилось еще несколько грешни­
ков и еще несколько людей, которые после
доброй жизни имели несчастье тяжко пасть
и в отчаянии не осмеливались отказаться от
этой жизни и теперь исправились.
Третий рассказанный преподобным слу­
чай заключает в себе также весьма полезное
и высокое учение. Один отшельник, жив­
ший в самом глухом месте пустыни, провел
в ней несколько лет очень строгой жизни.
Он уже приближался к старости. Его душа
была полна лучшими добродетелями и воз­
высилась до самого высшего совершенства,
какого может достигнуть монах. Посвящая

себя всецело на службу Богу, постоянно мо­
лясь и прославляя Бога в гимнах, он имел
от Бога великие утешения. Чтобы вознагра­
дить его еще в этой жизни за его верность.
Господь освободил его от забот о пище и
посылал ему Сам пищу. Он чудесным об­
разом находил у себя на столе хлеб чрез­
вычайно приятного вкуса, вкусив которого
этот добрый инок начинал снова молиться
и петь гимны. Бог, кроме того, давал ему
некоторые откровения и несколько раз от­
крывал ему будущее. Все эти знаки Божье­
го благоволения, которые он получал лишь
по милосердию Божьему, возбудили в нем
гордость, как будто он стяжал их собствен­
ными заслугами. Его рвение стало к Нему
ослабевать, причем сперва он сам этого и
не заметил, затем он дошел до большого
обленения, так что был менее усерден в пес­
нопении и не так охотно молился. Во время
пения псалмов его стали посещать пустые
мысли, и незаметно греховные помыслы за­
брались в самые тайные уголки его сердца.
Однако он исполнял все свои прежние «пра­
вила», так что с виду он казался тем же и зло
было лишь внутри. В таком расположении,
войдя после вечерни в свою пещеру, он, как
прежде, нашел Небесный хлеб на столе. Он
съел его, нисколько не думая о том, чтобы
опомниться от своего разленения, и не по­
мышляя о плачевной перемене, которая в
нем произошла.
Затем он почувствовал в сердце движение
властолюбия; в нем горело пламя нечистой
любви, им овладело желание вернуться в
мир. Однако он боролся с собой в этот день,

совершил песнопения и молитвы и, когда
вошел в келью, чтобы утолить голод, нашел
снова на столе хлеб. Но этот хлеб не был так
бел, как обыкновенно. Эта перемена удивила
его и навела на него печаль. Он понял, что
то было наказание за его разленение. Спустя
три дня искушение возобновилось, и в такой
силе, что его воображение представляло ему
предмет искушения с чрезвычайной живо­
стью, и он в мыслях готов был нагрех. Одна­
ко он и теперь пропел псалмы и совершил
обычную молитву, но ум его был полон сму­
щения и тревоги.
Когда после вечерни он вошел в пещеру,
он опять нашел хлеб на столе, но хлеб гру­
бый, сухой и как будто объеденный со всех
сторон мышами и собаками. Тогда он стал
вздыхать и лить слезы, которые, однако,
лились не настолько от чистого сердца и не
в таком изобилии, чтобы могли погасить
столь страстное сердечное воспламенение.
Однако он вкусил хлеба, но не столько и не
с таким удовольствием, как бы ему хоте­
лось.
Нечистые помыслы умножались и обуре­
вали его воображение, как тучи пущенных
стрел. И ночью он поднялся и отправился в
город, решив оставить служение Богу.
Он был еще далеко от города, когда рас­
свело. Так как он уже много прошел и чув­
ствовал зной солнца и усталость, то, посмот­
рев во все стороны, нет ли где монастыря,
где он мог бы отдохнуть, он заметил келью,
где жили отшельники, и направился туда.
Как только они его завидели, они вышли к
нему навстречу, приняли его, как будто к

ним пришел Ангел, вымыли ему ноги, при­
гласили его прийти на молитву, приготови­
ли ему трапезу — одним словом, исполнили
относительно его все обязанности гостепри­
имства.
Когда он немного отдохнул, они стали
убеждать его, как человека опытного в ду­
ховной жизни, сказать им что-нибудь в на­
ставление и главным образом научить их,
как избегать козней врага и изгонять из го­
ловы дурные мысли, им внушаемые. Таким
образом, ему пришлось говорить с ними обо
всех этих предметах, и он дал им полное на­
ставление. Но пока он с ними говорил, в нем
пробудилось раскаяние в своем поступке и
он сказал себе в глубине сердца: «Как смею я
объяснять другим, как защитить себя от лу­
кавства демона, когда я сам поддаюсь иску­
шению? И как хочу я исправлять других, сам
первый не исправляя себя? Иди, ничтожный
человек, и исполни прежде то, чему учишь».
Сделав себе этот внутренний упрек, он еще
живее понял весь ужас своего положения.
Он простился с иноками, направился в пу­
стыню и, войдя в свою пещеру, распростерся
в молитву перед Богом, говоря в сердечном
сокрушении: «Если бы Спаситель не при­
шел ко мне на помощь, моя душа была гото­
ва низвергнуться в ад. Еще немного — и я бы
впал в разные преступления. Но надо мною
сбылось слово Писания: «Брат, который по­
может своему брату, будет возвышен, как
крепкий город; брат, помогающий брату,
будет как хорошо укрепленная крепость. Его
намерения будут тверды, как петли город­
ских ворот».

Пейзаж с развалинами. 1880-е гг.
Худ. Федор Бронников

Видя затем, что по своей вине он поте­
рял Небесную пищу, которую посылал ему
Бог, он провел остаток своих дней в слезах и
в печали и начал снова есть хлеб, добытый
трудом в поте лица. Он заключился в своей
пещере и жил в ней в власянице, молясь и
вздыхая, пока не явился к нему Ангел и не
сказал ему: «Господь принял твое покаяние.
Но берегись увлекаться тщеславием. И когда
братья, которых ты оставил, придут благода­
рить тебя и станут благословлять твое имя,
не отказывай им в приеме, но ешь с ними и
вместе с ними прославляй Бога».
Рассказав эти примеры, преподобный
Иоанн объяснял Руфину и его спутникам,

что вывод, который они должны из этого
сделать, таков: ничто нас так не обеспечива­
ет от опасности этой жизни, как смирение, и
нет ничего более опасного, как гордость. Он
прибавил, что надо быть настороже, чтобы
демон не искушал нас дурными мыслями,
что обычай, который имеют иноки, когда кто
приходит их посетить, — начинать с молит­
вы имеет целью именем Божиим разрушить
козни врага.
В течение трех дней поучал Иоанн своих
гостей. И когда они прощались с ним, он им
сказал: «Идите в мире, дети мои. Сегодня
пришло в Александрию известие о победе,
которую благочестивый император Фео­
досий одержал над тираном Евгением. Но
этот великий император скоро умрет есте­
ственной смертью». Вернувшись домой, они
видели исполнение пророчества преподоб­
ного.
Что касается до него самого, то он умер
вскоре после посвящения Руфина, который
пишет, что через несколько дней он узнал че­
рез иноков, что эта яркая звезда монашества
закатилась. Преподобный Иоанн провел три
дня подряд, никому не показываясь, и в ко­
ленопреклоненной молитве предал дух свой
Богу.
Жизнь этого человека была слишком от­
решена от земли, он слишком углубился в
таинство духовной жизни, а мы слишком
далеки от них, слишком оплотнели, чтобы
нам не казалось мало понятным и странным
многое из здесь написанного.
Но то, над чем, быть может, с улыбкой со­
мнения остановится мнимая мудрость, — то

покажется легко приемлемым для тонкого и
глубокого ума.
Уже прошло время, когда недоверие ко
всему лежащему вне области чувственного
восприятия считалось признаком образо­
ванности. На Западе учреждаются целые
ученые общества для изучения явлений,
близких тем, каких было так много в жиз­
ни преподобного Иоанна. Лишь для людей
с крайне ограниченным кругозором, лишь
для младенствующих умов существование
мира духов представляется сомнительным.
И что удивительного в том, что люди, довед­
шие в себе развитие духа до такой исклю­
чительной силы, как египетские пустын­
ники, чувствовали их, с ними говорили и
боролись, когда этих же духов и чувствовал
и видел один из самых трезвых, самых про­
зорливых и блестящих умов нашего време­
ни — В. С. Соловьев!
Не как на какие-нибудь интересные и ори­
гинальные басни, а как на реальную действи­
тельность, более несомненную, потому что
менее преходящую, чем тот чувственный
мир, который нас окружает, нужно смотреть
на эти заботливо собранные добросовестны­
ми христианскими писателями древности
сказания. Собирали же они их на пользу бу­
дущих поколений, на помощь в той страш­
ной и неизбежной борьбе, которая известна
всякому сознательному христианину.

ПРЕПОДОБНЫЙ
АПОЛЛОН
Отшельник вНижней Фиваиде
н родился около 321 года неизвест­
но где. В возрасте пятнадцати лет он
удалился в пустыню в обществе свое­
го старшего брата, который вел там столь со­
вершенную жизнь, что Бог после его смерти
показал его Аполлону в небе среди св. апо­
столов.
Он явился наследником его добродетели
и сделал громадные успехи в духовной жиз­
ни. Бог готовил его к великим делам на благо
многих.
Проведя сорок лет пустыннической жиз­
ни, он услыхал голос с неба, приказывавший
ему идти в обитаемые места, где Бог хотел
через него образовать совершенно стойкий в
добродетели и ревностный ко всякому благу
народ. Преподобный имел случай заметить,
что те, кто поставлен над другими в качестве
настоятеля или силой чрезвычайных своих
дарований, особенно подвержены искуше­
нию тщеславия. Поэтому он просил Соз­
дателя укрепить его против этого опасного
искушения и не дать погубить ему достигну­
того таким трудом иноческого делания. Его
молитва имела такие же последствия, как
молитва Соломона, когда он просил Господа

О

даровать ему мудрость. Тот же голос, кото­
рый объявил ему, что он призывается к делу
спасения своих братьев, велел, чтобы он за­
нес руку за голову, взял то, что там найдет,
и зарыл это в песок. Аполлон тотчас послу­
шался и нашел там маленького эфиопа, ко­
торый закричал: «Я без гордости!» Тогда Не­
бесный голос произнес: «Иди же теперь; Бог
будет давать тебе все, что ты просишь».
Обезопасенный таким образом против
столь тонкого и опасного порока, Аполлон
вышел из пустыни и поселился в окрестно­
сти города Гермопольца в Фиваиде, в месте,
где, по преданию, младенец Иисус провел
несколько времени со Своей Пречистой Ма­
терью и Иосифом Праведным, когда они бе­
жали в Египет от преследования Ирода.
Место, выбранное им для жилья, была
пещера, расположенная у подошвы горы.
Там, не отыскивая тех, кого ему суждено
было принять на свое попечение, он ожидал
в сосредоточии и молчании, чтобы Господь
исполнил Свое обетование, приведя к нему
этих людей.
Преподобный одевался в толстую льня­
ную тунику и покрывало, обматывавшее ему
голову и шею. Он не ел ничего, что прошло
через огонь, даже хлеб, но только сырую тра­
ву, как произрастила ее земля. Его воздер­
жание было так велико, что жизнеописатель
его говорит, что пища эта была более Небес­
ная, чем земная. Он молился не менее ста раз
днем и столько же ночью, так что без преуве­
личения можно сказать, что его молитва не
прекращалась ни днем, ни ночью. Так прохо­
дила его жизнь, вся проникнутая мыслью, о

Боге, когда настало время, в которое Господь
исполнил сделанное ему обетование.
Он не искал случая стать известным, но
посланный ему Богом дар чудес, которые он
творил в великом множестве, составил ему
славу Пророка или Апостола. И несколько
отшельников из соседней провинции собра­
лись под его руководством и стали жить око­
ло него. Он принимал всех с безграничной
любовью и служил им верной поддержкой,
показывая своим примером, как исполнять
то, чему учил он их на словах.
Он узнал в то время, что офицеры Юлиа­
на Отступника, находившегося тогда в Анти­
охии, захватили одного соседнего отшельни­
ка и отвели его в тюрьму с намерением при­
нудить его служить в войсках. Его любовь не
позволила ему оставить этого человека без
утешения, хотя он и видел, что сам подвер­
гается опасности. Он пошел к месту его за­
ключения с другими отшельниками и убеж­
дал не терять мужества, потому что настало
время христианам проявить свою ревность
ко Христу.
Во время их беседы пришел центурион и,
рассерженный тем, что монаху позволили
войти в тюрьму, запер его и сопровождав­
ших его отшельников с намерением забрать
всех под арест и велел усилить стражу, чтобы
они не убежали. Но что мог он против тех,
кого Бог принял под Свое покровительство?
В полночь Ангел, сияющий светом, явил­
ся открыть им дверь темницы. Это так силь­
но испугало стражу, что она бросилась к но­
гам служителей Божиих и просила их уйти,
говоря, что они лучше сами подвергнутся

смерти, чем будут их удерживать после та­
кого чуда.
Они еще не ушли, когда поспешно при­
был с несколькими высокопоставленными
лицами забравший их центурион, потому
что землетрясение опрокинуло его дом, под
развалинами которого были погребены его
главные слуги. Освобожденные пустынни­
ки вернулись в свое уединение, прославляя
Бога.
Нельзя себе представить, не будучи уми­
ленным, жизнь, которую они вели в этой пу­
стыне. Их было приблизительно пятьсот, и
они были размещены в разных монастырях
у подошвы горы, где жил преподобный; и во
всех них было одно сердце и одна душа. Пре­
подобный вел их с такой бдительностью, рев­
ностью, с такой кротостью и совершенством,
что, по отзывам историка, среди такого гро­
мадного множества иноков не было почти ни
одного, который бы не получил от Бога дар
чудес. Их одежда была белая, как у препо­
добного, и он требовал, чтобы они держали
ее всегда в чистоте, которая служила отра­
жением чистоты их души, так что, смотря на
них, невольно тотчас представлялась в вооб­
ражении Небесная ангельская рать. Между
ними было несколько эфиопов, не уступав­
ших другим в пламенном благочестии.
Хотя сам он не ел хлеба, но позволял уче­
никам употреблять его с солеными сырыми
травами. Сперва он им позволял принимать
пищу отдельно, а потом завел для всех об­
щую трапезу. Он не хотел позволять наруше­
ния постов среды и пятницы, и если в один
из этих дней приходил какой-нибудь чужой

инок, желавший подкрепиться пищей рань­
ше трех часов — время трапезы, — он по­
зволял подавать лишь одному гостю то, что
было необходимо.
Господь пожелал в день Пасхи сменить
суровость их обычного поста необыкновен­
ным явлением Своего к ним благоволения.
Преподобный собрал их накануне, чтобы
отпраздновать праздник обычным богослу­
жением. Когда все положенное по их уставу
для трапезы было приготовлено, он сказал:
«Если в нас есть вера, если мы, действитель­
но, верные слуги Иисуса Христа, то пусть
каждый из нас просит у Него послать ему по
случаю праздника лучшую, чем обыкновен­
но, пищу». Они ему отвечали, что считают
себя недостойными такой милости Божией,
и просили его помолиться о том Богу. Тогда
преподобный начал молиться с чрезвычай­
но веселым лицом, доказывая тем свою ве­
ликую веру в Бога; и когда он кончил свою
молитву и все они сказали заключительное
«аминь», тогда появились никому не извест­
ные люди, несшие такое громадное количе­
ство разнообразных съестных припасов, ка­
кого в монастыре никогда не было видано.
Там были даже плоды, неизвестные в Египте:
кисти винограда необыкновенной величины,
орехи, фиги, гранаты, время которых еще не
наступило. Было также множество меда и
молока и хлебы белые и совсем теплые, хотя
по их внешнему виду казалось, что они при­
несены из какой-нибудь отдаленной страны.
Передав монахам все принесенное, все
они поспешно удалились, как весьма торо­
пившиеся люди, а святые отшельники, про­

славляя Создателя, промыслившего о них
с такой отцовской заботой, питались всем
этим не только в Пасху, но вплоть до Трои­
цына дня.
Святой получил от Бога высокий дар про­
никать в глубь сердец словами жизни, исхо­
дившими из его уст, и его поучения оказыва­
ли удивительное впечатление на его учени­
ков.
Он убеждал их возбуждать самих себя,
чтобы возрастать изо дня в день в святости,
и внушил им святое соревнование, чтобы
одному превзойти другого в делании до­
бродетели. Он говорил им, что об успехах
во внутренней жизни можно судить по чув­
ству отрешенности от всех вещей мира. Он
советовал им бороться с дурными мыслями,
внушаемыми демоном, как только они пред­
станут нашему уму. «Этим способом, — го­
ворил он, — вы раздавите главу змию и сде­
лаете его остальное тело лишенным силы и
жизни».
Он предупреждал их опасаться, если Бог
посылал им благодать творить чудеса, чув­
ства тщеславия и предпочтения себя другим.
И наоборот, советовал мудро скрывать этот
дар из страха, чтоб Бог не лишал их этого
дара или чтоб не впасть им в искушение.
Он был врагом печали и не желал, чтобы
кто-нибудь из его иноков ей предавался. По­
этому во всех них радость, которая есть при­
знак доброй совести, всегда прорывалась на­
ружу. Если случайно бывало, что кто-нибудь
из них казался доволен менее, чем обыкно­
венно, он сейчас же спрашивал у того о при­
чине; и если кто затруднялся ответить, он го­

ворил ему об этом сам, так как дар прозор­
ливости открывал ему все тайны сердечные.
Он о радости говорил всем: «Пусть пе­
чалятся язычники, пусть евреи проливают
слезы, пусть грешники непрестанно вздыха­
ют. Но праведные должны радоваться. Ибо,
если те, которые любят земные вещи пола­
гают радость в том, чтобы владеть легко и
быстро гибнущими благами, почему нам не
быть полными радости, если нас наполняет
надежда на обладание бесконечной славой,
на наслаждения вечным блаженством! И не
зовет ли нас к этому Апостол словами: Всег­
да радуйтесь, непрестанно молитесь, о всем
благодарите».
Он убеждал их также часто приобщаться
и говорил, что отшельник, насколько может,
должен приступать ежедневно к Св. Тайнам,
из страха, как бы, удаляясь от св. Трапезы,
ему не удалиться от Бога. Он прибавлял к
этому, что душа получает великую пользу,
чаще представляя перед духовными очами
страдания Господа Иисуса Христа, чтобы по­
черпнуть в Нем пример терпения.
Его ученики собирались вокруг него ото
всех мест горы к трем часам пополудни, что­
бы принять святое Причастие. После этого
следовала легкая закуска; они оставались там
до конца дня, чтобы слушать его наставления,
и затем иные уходили на всю ночь, остальные
проводили всю ночь с преподобным в пении
псалмов. Некоторые из них, приняв святое
Причастие, тотчас удалялись, не думая вовсе
о принятии какой бы то ни было пищи, до­
вольствуясь принятым ими духовным брашном. Так делали они несколько дней подряд.

Всего же замечательнее было в этом сборище
святых, что они находились в такой радости,
что не было человека в мире, который бы ис­
пытывал такую же радость.
Это веселие благочестия показывало со
стороны преп. Аполлона внимание, с кото­
рым он приготовлял своих учеников к при­
нятию таинств; а со стороны учеников — на
плоды благодати, которые производило в
них таинство.
В высшей степени прилежал преподоб­
ный к исправлению своих учеников от их не­
достатков. Он не только с усердием и силой
напоминал им постоянно об этом, но напря­
гал весь жар своих молитв, привлекая на них
таким образом возрождающую благодать.
Один из них испытал это на себе ощутитель­
ным образом. Ему не хватало иногда смире­
ния и кротости, и он очень жалел, что лишен
этих добродетелей. В сильном желании при­
обрести их он пришел однажды к преподоб­
ному и просил его, чтобы он от Бога вымо­
лил ему эти свойства души. Преподобный
помолился, и молитва его была настолько
услышана, что этот инок стал как бы другим
человеком. Прочая братия не могла доста­
точно налюбоваться его кротостью и спо­
койствием во всех тех обстоятельствах, где он
раньше расстраивался.
Прием, который он оказывал чужестран­
цам, доказывает согревавшую его любовь ко
всем людям и смирение. Руфин передает так
свои впечатления:
«Нас было трое, направлявшихся к нему.
Мы находились еще довольно далеко от мо­
настыря, когда несколько из его учеников,

которым он за три или четыре дня предска­
зал наш приход, вышли к нам навстречу, рас­
певая псалмы, что они всегда делают, когда
к ним приходят иноки. Поклонившись нам
в ноги, они воздали нам целование мира и
говорили друг другу: «Вот эти братья, кото­
рых приход нам авва предсказал, уверяя нас,
что через три дня к нам придут три брата
из Иерусалима». Некоторые из этих иноков
шли перед нами, другие сзади нас, и все они
пели псалмы.
Когда преподобный услыхал пение и мы
приблизились к монастырю, он тоже вышел
к нам навстречу, и как только увидел нас,
пал ниц. Затем обнял нас и повел нас в мо­
настырь. Совершив молитву, он по обычаю
сам омыл нам ноги, и не было забыто ничего,
что бы могло дать нам отдых от усталости.
Так поступал он со всеми, кто к нему прихо­
дил».
В беседах, которые вел он с Руфином и
его товарищами, он объяснил им, почему
имеет такой обычай для приема странни­
ков. Он падал перед ними ниц, как будто
молясь на них, потому что их приход зна­
менует явление Иисуса Христа, сказавше­
го в Евангелии: «Странен бе и посетисте
Мене», и потому что Авраам, которому
явилась Святая Троица, принимал также
лиц, казавшихся ему людьми, но в которых
почитал своего Господа. Он прибавлял, что
иногда надо принуждать чужестранных
братьев воспользоваться гостеприимством,
хотя бы они этого и не желали, и приводил
в пример Лота, который как бы насильно
завел к себе ангелов.

Руфин и его товарищи оставались у него
неделю, во время которой он беседовал
с ними о многом, касающемся духовных
добродетелей и монашеской жизни. Осо­
бенно много говорил он им об опасностях
тщеславия, о чистоте намерения при посте
и аскетических подвигах, о тайне, в кото­
рой нужно все это держать, чтобы не вы­
дать людям своих трудов и чтобы людская
молва и уважение не лишили нас награды
от Бога. Он очень порицал некоторых ино­
ков, которые носили длинные волосы, оже­
релья и другие предметы для украшения
тела. «Они могут, — говорил он, — делать
это лишь из тщеславия и чтобы привлечь
внимание людей».
Когда Руфин с товарищами простился с
ним, он проводил на некотором расстоянии
и сказал им последнее наставление:
— Выше всего, дорогие дети, это жить
вместе в великом единении и не разделяться
один от другого.
Потом, обернувшись к братьям своего
монастыря, находившимся тут, он спросил,
кто из них желает проводить гостей до бли­
жайшего в этой пустыне монастыря. Все
они предложили проводить их с великой
любовью, но он выбрал из них только трех,
знавших греческий и египетский языки, что­
бы они могли и служить им в случае нужды
переводчиками, и вести с ними духовную
беседу. Он приказал им не покидать гостей,
прежде чем они не увидят все монастыри и
всех отшельников, которых они желали по­
сетить. Наконец, отпуская их, он высказал
им так свое благословение:

— Молю Создателя сниспослать с высоты
Сиона Свое благословение на вас, чтобы вы
во все дни вашей жизни созерцали блага веч­
ного Иерусалима.
Такова была любовь и усердие преп. Апол­
лона к посещавшим его инокам. Но не менее
усерден был он и к язычникам, большое ко­
личество которых он обратил к Христу как
силой своего примера и своей мощной про­
поведью, так и своими почти бесчисленны­
ми чудесами.
В числе их надо на первом месте поста­
вить то чудесное умножение хлеба, кото­
рое Бог совершал не раз, чтобы вознагра­
дить его веру и исполнить принесенное ему
обетование даровать ему все, что он будет
просить. Голод посетил Фиваиду, и жители
прибегали к нему и привели к нему своих
жен и их детей, чтобы он дал им свое бла­
гословение и пищу, в которой они нужда­
лись. Он велел раздать им, не скупясь, всю
провизию, бывшую в монастыре, за исклю­
чением трех корзин хлеба, которые были
назначены, чтобы в этот день пропитать
его монахов. Но так как этот народ был из­
мучен голодом, он вскоре велел принести
и эти корзины и, поставив их в кругу этих
бедных людей, поднял руки к небу и произ­
нес громким голосом:
— Рука Божия не достаточно ли могуще­
ственна, чтобы умножить это? Святой Дух
внушает мне, что хлеб не иссякнет никогда в
этих корзинах, пока не настанет возможность
насытиться нам хлебом будущей жатвы.
Его слово не было тщетно. Бог так умно­
жил хлебы, что в течение четырех месяцев

не переставали брать их из этих корзин, а
они все не иссякали. Руфин, передающий
это чудо по свидетельству учеников препо­
добного, которые были его свидетелями,
рассказывает, что он сам видел, как это чудо
возобновилось перед его глазами. «Мы ви­
дели, — передает он, — как несли корзины,
полные хлеба, который покрыл столы, дото­
ле пустые. И после того, как все насытились,
корзины наполняли еще хлебами и корзины
были настолько полны, как будто бы до них
совсем не касались».
Демон, будучи не в силах терпеть столь
великих чудес, сказал ему в одном случае,
где он умножил снова своей молитвой хлеб
и елей:
— Разве ты Илия или другой из пророков
или апостолов, чтобы осмеливаться на такие
вещи?
Но он посрамил демона следующим отве­
том, полным веры и уверенности в Боге:
— Почему не делать их? Разве пророки
и апостолы не были людьми? И не сдела­
ли ли они нас наследниками той же веры
и той же полученной ими благодати? Бог,
существующий для них, неужели перестал
существовать для нас? Было бы кощунством
утверждать это, так как это мы знаем, что Он
Всемогущ и что то, что Он может, Он может
всегда. Как же, несчастный дух, так хорошо
зная, что Он благ, ты так зол?
В другой раз он посрамил демона, заста­
вив его выйти силой своего смирения из тела
одного одержимого, которого к нему приве­
ли. Нечистый дух, теснимый святым, сказал
ему, что послушается, когда он ему объяс­

нит, что разумеет Евангелие под овцами и
козлищами. Он отвечал:
— Бог знает, кто овцы, а козлища суть те,
которые так же злы, как я.
Демон закричал, что он не может проти­
виться столь глубокому смирению, и вышел
тотчас из тела этого человека.
Его власть над демоном выразилась еще
более чудно в избавлении душ от их ига.
Недалеко от него находилось девять или
десять поселений, населенных язычниками,
которые с яростным упорством держались
за свои предрассудки. Их идол был постав­
лен посреди великолепного храма, и во вре­
мя засухи их жрецы имели обычай носить
этого идола вокруг своих деревень в сопрово­
ждении всего народа, причем они бегали по
полям в безумной разнузданности, подобно
вакханкам. Преподобный встретил их од­
нажды в такой оргии и, сжалившись над их
ослеплением, преклонил колена на землю и
помолился Господу Иисусу Христу сжалить­
ся над этими несчастными и просветить их
светом веры Христовой.
Последствием его молитвы было то, что
они остались на месте недвижимые со сво­
им идолом и провели весь день под силь­
ными лучами солнца, которое очень жгуче
в этих местах. Они не могли понять при­
чины этого неслыханного происшествия и
только их священники сказали им, что оно
могло быть причинено только христиани­
ном по имени Аполлон, жившим в этой
пустыне, и что можно надеяться быть из­
бавленными от их неведомых уз лишь при
его посредстве.

То же самое подтвердили им люди, кото­
рых слух о таком суде привлек к этому ме­
сту; они уверяли, что некоторые на самом
деле видели, как тут проходил преподобный
Аполлон. Тем не менее язычники привели
быков, чтобы постараться сдвинуть идола.
Но усилия этих животных остались бесплод­
ными, и язычники послали к преподобному
упросить его сжалиться над ними и обещали
ему отказаться от своих кощунственных суе­
верий и принять веру в Христа.
Преподобный, который имел в виду един­
ственно их обращение к Богу, пришел к ним
и немедленно разрешил их своей молитвой.
Они тотчас бросились к его ногам, уверова­
ли в Иисуса Христа, сожгли идолов и по­
следовали за своим спасителем, который их
научил истинам христианской религии. Не­
которые из них приняли монашеское звание
и остались с ним.
Спустя некоторое время он имел утеше­
ние обратить к Богу одного знаменитого
разбойника и умиротворить два поселения,
озлобленные друг на друга из-за границ их
владения. При первом известии об их рас­
пре он поспешил, чтобы их примирить. Но
он нашел их столь раздраженными, что они
не желали ничего слышать, особенно одна
их сторона, которую поддерживал этот зна­
менитый вор, главный виновник этого раз­
дора.
Преподобный, видевший, что именно он
больше всего противится примирению, ска­
зал ему такие кроткие слова:
— Брат мой, если ты хочешь изменить
свои чувства и содействовать со мной улаже-

нию этой распри, я буду молить Бога за тебя,
и Он отпустит тебе твои грехи.
Только что он это сказал, благодать уже
подействовала на сердце этого преступ­
ника. Он бросился к его ногам, заклинал
его исполнить обещание, которое он ему
только что дал, и, обращаясь вместе с тем к
людям, избравшим его предводителем, он
отправил их домой в мире. Когда все они
ушли, он последовал за святым, который
отвел его в свой монастырь; здесь он приоб­
рел своими молитвами такое живое чувство
сокрушения о грехах, что оба они получили
извещение от Бога, что Он простил ему его
преступления.
Когда они однажды спали ночью в мона­
стыре, каждый из них видел сон. Им казалось,
что они предстоят пред Престолом Иисуса
Христа, поклоняясь Ему в рядах ангелов и
святых. И услышали они голос, говоривший:
«Хотя нет ничего общего между светом и
тьмою и никакой связи между верным и не­
верным, однако по твоей молитве, Аполлон,
даруется спасение этому человеку ради тво­
их за него молитв». Перемена, происшедшая
в этом человеке, была столь совершенна, что
привела в восторг всех братьев, которые в
этом волке, превратившемся в агнца, позна­
ли слова Пророка: «Волки будут пастись с аг­
нцами и львы и быки есть вместе».
Совершенно другое совершилось с дру­
гим человеком, который в подобных обстоя­
тельствах осмелился противиться влиянию
преподобного. Насколько первый испытал в
своем обращении силу Божия милосердия,
настолько над вторым, благодаря его упор­

ству, разразилась строгость Божественного
правосудия, и ему на себе пришлось лишний
раз испытать, что нельзя безнаказанно про­
тивиться служителю Бога. Он стоял во главе
жителей одной языческой деревни, которая
вошла в распрю с христианским поселком и
взялась за оружие. Преподобный пришел,
чтобы их примирить, и встретил сопротив­
ление только в этом гордом и яростном че­
ловеке, который предпочитал умереть, чем
допустить примирение.
— Твое желание будет исполнено, — ска­
зал ему тогда преп. Аполлон, который дото­
ле не мог смягчить его своими уговорами. —
Это будет стоить жизни одному тебе, у тебя
будет такая могила, какой ты заслуживаешь,
потому что ты будешь погребен не в земле, а
в желудке зверей и ястребов.
Эти слова оказались не простой угрозой.
Злодей упал на месте, хотя его никто не пора­
жал; и тело его засыпали песком. На другой
день обнаружилось, что звери вырыли его
тело и разорвали на куски и что он служил
пищей еще для ястребов. Язычники были
так удивлены предсказанием, столь точно
исполнившимся во всех своих подробностях,
а также и другими рассказанными чудесами,
что все они в этой провинции приняли Еван­
гелие.
Год смерти преподобного неизвестен.
Можно думать, что он относится к самому
концу четвертого века.
Монастырь преп. Аполлона был знаменит
в Фиваиде еще в шестом веке, и, насколько
там было высоко подвижничество, видно из
двух сохранившихся о нем рассказов.

Один молодой инок довел свой аскетизм
до того, что воздерживался от всякого питья
влаги до самой своей смерти, которая про­
изошла три года спустя после того, как он
принял на себя это намерение.
В том же монастыре жил старец, настоль­
ко усердный в молитве, что на кирпиче его
кельи, на котором он имел обыкновение
преклонять колена для молитвы, образова­
лось углубление в четыре пальца, сделанное
его коленами.

Щ
w

ПРЕПОДОБНЫЙ АММОН
Отшельник вНижней Фиваиде
реп. Аммон отшельник жил по со­
седству с монастырем преп. Апол­
лона. И к нему-то первому и повели
ученики Аполлоновы Руфина и его товари­
щей. Преп. Аммона, как оказалось, уже не
было в живых; он оставил одного ученика
наследником своей кельи и своих доброде­
телей. И вот от них Руфин и получил сведе­
ния о его жизни.
Когда Руфин с товарищами покинули
преп. Аполлона, их вожатые повели их в пу­
стыню к югу. Пройдя некоторое расстояние,
они увидали на песке следы столь громадно­
го дракона, что можно было предположить,
будто там протащили толстейшую балку.
Это испугало их, и они просили своих про­
водников свернуть с этой дороги, опасаясь
встретиться с этим ужасным зверем.
Иноки Аполлона, наоборот, уговарива­
ли ничего не бояться и хотели даже просле­
дить змея по его следам, чтобы настичь его
и убить его в их присутствии, как это они
уже Делали с другими змеями. Но Руфин и
его товарищи настояли на том, чтобы идти
по другой дороге. Это не помешало одному
из Аполлоновых учеников проследить след
зверя до пещеры, в которую тот вполз, и он

П

Преподобный Аммон на древней греческой фре­
ске. XII в.

закричал своим спутникам, чтобы они подо­
шли посмотреть, как он убьет его. К ним по­
дошел тогда живший неподалеку пустынник
и, узнав от них причины их страха, рассказал,
что он видал сам это чудовище, ужасный вид
которого они едва ли вынесут, потому что у
него не менее пятнадцати локтей длины.
Он пригласил все общество к себе в келью,
и, когда они были им накормлены и отдо-

хнули, он им рассказал, что келья, в которой
он живет, была кельей святого человека по
имени Аммон, который силой Божией со­
вершил несколько чудес.
Его пища состояла только из хлеба, и он
жил в нищете; но это не помешало тому,
чтобы несколько злых людей, живших толь­
ко грабежом, не приходили несколько раз
грабить его последние крохи. Желая раз и
навсегда оградить себя от них, он пошел од­
нажды в пустыню и приказал двум большим
драконам следовать за собой. Затем поста­
вил их у дверей своей кельи и велел ее сто­
рожить. Воры, вернувшиеся, чтобы ограбить
его, при виде этих ужасных животных были
охвачены таким ужасом, что упали на землю
без чувств.
Преподобный видел их из своей кельи и,
выйдя из нее, поднял их и, упрекая их в злом
намерении, сказал им:
— Вы более жестоки, чем эти звери, кото­
рые слушаются меня из покорности к Boiy,
между тем как вы нисколько не боитесь Его
правосудия и не стыдитесь смущать покой
Его слуг. Он велел войти им в свою келью,
усадил их за стол, дал им есть, и это чудо
вместе с его кротостью произвело на них
столь глубокое впечатление, что они обрати­
лись к Богу.
Ужасный дракон опустошил соседние
провинции. Когда он унес нескольких жите­
лей страны, они для избавления своего при­
бегли к преподобному, и чтобы побудить
его скорее к помощи, они привели к нему
сына пастуха, который при одном виде этого
зверя лишился рассудка и тело которого от

отравленного дыхания дракона распухло и
онемело. Сперва преподобный исцелил это­
го мальчика, но хотя он и решился убить чу­
довище, не пожелал ничего обещать. Он по­
шел только к месту, где надеялся его встре­
тить, и стал там на колени для молитвы.
Скоро дракон появился, заражая воздух
ужасающим зловонием своего дыхания, и с
ревом и свистом, способными испугать са­
мых храбрых людей, он бросился на него,
чтобы его пожрать. Но святой, не смущаясь,
сказал ему: «Да подаст тебе смерть Иисус
Христос, Сын Божий». Он не успел произ­
нести еще этого заклинания, как зверь из­
рыгнул вместе с ядом свою жизнь и лопнул в
середине своего тела.
Присутствующие были охвачены страхом
при виде этого чуда. Нестерпимый запах,
выходивший из тела чудовищного животно­
го, принудил их набросать на него большие
кучи песку, и все это время преподобный
стоял около него, потому что, хотя дракон
и казался околевшим, никто не осмеливал­
ся подойти к нему иначе, как в присутствии
преподобного.

^
а

ПРЕПОДОБНЫЙ
ОНУФРИЙ

О

Отшельник вНижней Фиваиде

w

тот великий служитель Божий был
раньше иноком общежительным,
прежде чем стать отшельником, как
это бывало часто в его время. Монастырь, в
котором он был воспитан, состоял прибли­
зительно из ста монахов и был расположен
около города Гермопольца в Нижней Фиваи­
де. Он был туда принят довольно молодым и
нашел там все, что могло способствовать его
духовному воспитанию. Религиозная дисци­
плина и послушание были там во всей силе
и все вели себя согласно уставу или подчи­
няясь приказанию старцев. Иноки хранили
там всегда полное сосредоточие, мысля себя
всегда в присутствии Божием, и нарушали
молчание лишь тогда, когда лучше было го­
ворить, чем молчать. Все всеми силами стре­
мились угождать Богу и служить Ему днем
и ночью, и все они были в столь тесном еди­
нении, что, казалось, у всех них лишь одна
воля.
Преп. Онуфрий прожил с ними немного
лет. Хотя он был и очень молод, поступая к
ним, но его семидесятилетнее пребывание в
пустыне не позволяет предполагать долгого
промежутка времени между его поступле-

Э

БОЖЬЯ РАТЬ

Преподобный Онуфрий на византийской иконе.
Средние века

нием в монастырь и выходом из него для от­
шельничества.
Не по капризу, не по желанию сбросить
с себя спасительное иго послушания решил­
ся он оставить общество своих братьев, но по
глубоким к этому побуждениям. Он слыхал,
как с великими похвалами передавали рас­
сказы об отшельниках, живших в пустыне,
ряд которых открыли Илья Пророк и Иоанн
Креститель, которые с неодолимым муже­
ством выдерживали борьбу с демонами, из
любви к Богу жили в вольном лишении всех
человеческих утешений. Приносили себя
беспрестанно в жертву Иисусу Христу свои­
ми подвигами и имели поддержку в одном
только Боге, в Коем положили всю свою на­
дежду. Не удивляясь этому образу жизни,
столь страшному для человеческой природы,
преп. Онуфрий почувствовал сильное жела­
ние начать такую жизнь, и после некоторых
серьезных размышлений он направился че­
рез горы, отделяющие большой оазис от
Нижней Фиваиды.
Пройдя приблизительно сутки по необи­
таемым местам, он был остановлен на своем
пути удивившим и даже испугавшим его яр­
ким светом, так что он уже думал вернуться
в свой монастырь; появившийся вслед затем
в этом свете блаженный дух ободрил его и
уговорил продолжать дорогу, сопроводил
его и дал ему прекрасные советы насчет той
жизни, которую он собирался вести.
Он довел его таким образом до пеще­
ры одного старого отшельника и тут исчез.
Онуфрий объявил о своем приходе, спраши­
вая, по обычаю отшельников, благословения

у старца, который, выйдя тотчас из пещеры и
видя его лежащим ниц, поднял его, дал ему
целование мира и с любовью принял его.
Онуфрий остался с ним некоторое время —
или для того, чтобы научиться от него обя­
занности отшельнической жизни, или чтобы
испытать себя в ее трудностях. Затем старец,
видя, что он достаточно крепок духом, чтобы
обойтись без его наставлений, объявил ему,
что настало время жить ему одному и что он
желает отвести его на место, которое прови­
дение приготовило для его жилья.
Они шли вместе четыре дня подряд и на
пятый достигли ужасной пустыни, окружен­
ной горами, где святой старец показал ему
пещеру и объявил ему, что это место назна­
чено ему Богом. Он с ним пробыл еще ме­
сяц, чтобы помочь ему привыкнуть к новой
жизни и окрепнуть в своем намерении, и
все это время он не переставал давать ему
спасительные советы. Затем он поручил его
Господу и вернулся домой, но посещал его
однажды в год. По-видимому, однако, это
продолжалось недолго, потому что добрый
старец был уже в очень преклонных летах.
Однажды, когда он пришел навестить Онуф­
рия, он заболел и умер на его руках, исто­
мленный трудами и старостью и обременен­
ный добродетелями. От рук же Онуфрия он
принял и погребение.
Онуфрию, лишенному утешения, которое
он получал от своего духовного отца, при­
шлось также очень много вытерпеть в суро­
вой пустыне, прежде чем он приучил себя к
голоду, жажде и к непостоянству воздуха. Но
еще более вытерпел от различных, нападав­

ших на него искушений. Он признавался от­
шельнику Пафнутию, что иногда он доходил
до такого физического бессилия, что в нем
оставалось как бы легкое дуновение жизни и
как будто бы душа его должна была сейчас
покинуть его тело. Но он утешался упова­
нием вечных благ, зная, что Бог, верный обе­
щаниям Своим, приготовил в небе великую
славу для тех, кто Ему верен.
Он питался в течение некоторого времени
дикими травами, росшими в окрестности его
пещеры; впоследствии он прибавил к этому
финики, которые он нашел в одном месте.
Голая земля служила ему постелью то в его
пещере, то на равнине, то на горе, смотря по
тому, где заставала его ночь в его молитве.
Одежда его была совершенно изношена, и
скоро для прикрытия наготы у него не оста­
лось ничего, кроме его собственных волос,
которые выросли по всему телу, как шерсть
у животных, и опоясания из листьев.
Так жил он семьдесят лет, не видя за это
время никого, кроме старца, приведшего его
на это место, когда Пафнутий имел радость
встретиться с ним. Но при встрече Пафну­
тий был так испуган видом его иссохшего и
косматого тела, что, боясь, не призрак ли это
или животное неизвестной ему породы, он
побежал изо всех сил на гору и ни за что бы
не сошел оттуда, если бы Онуфрий, который
понял его страх, не успокоил бы его, крича,
чтобы он ничего не боялся и что он такой же
человек.
Пафнутий, придя в себя от страха после
этих слов, не сомневался более, что это есть
милость Божия, показывающая ему для его

Святые Петр и Афанасий Афонский и Онуфрий
Египетский (справа) на русской иконе. 1895 г.

назидания какого-нибудь отшельника не­
обыкновенно высокой жизни, каких имен­
но он и искал, обходя эти отдаленные пу­
стыни.
Он подошел к нему и решился спросить у
него о его имени, а также о всей его жизни,
заклиная его ничего от него не скрывать.
Преподобный, побуждаемый к ответу
христианской любовью, без всякого притом
самолюбия, с великой простотой ответил на

все его вопросы. Он рассказал ему, как жил
тут и также о знамениях благодати, которые
посылал ему Господь.
Судя по этим знакам Божьего к нему
благоволения, он достиг высшей свято­
сти. Если он лишил себя всех человеческих
утешений, то имел множество радостей
свыше. Когда миновало первое время ис­
пытаний, Бог стал подавать ему хлеб че­
рез Ангела, который также приносил ему
по воскресеньям хлеб жизни, то есть Бо­
жественное Тело Господа нашего Иисуса
Христа. Освобожденный от заботы о своем
телесном пропитании, чудесно насыщае­
мый Святыми Дарами, он не имел в жизни
другой цели, как угождать Богу, иного за­
нятия, как восхвалять и любить его, иного
желания, как обладать Им.
Это желание должно было скоро осуще­
ствиться, как по преклонности его лет, так и
потому, что его сердце слишком было готово
к небесной жизни. Бог послал преп. Пафнутия, как он послал преп. Антония к святому
отшельнику Павлу, чтобы через него до хри­
стиан дошел слух о святости его жизни. Про­
ведя с ним ночь в молитве, Пафнутий увидал
на другой день страшное изменение на его
лице; это были черты и бледность человека
при последнем издыхании. Он был смущен
опасением так рано потерять его, но святой
утешил его и признался ему, что он достиг
конца. Он преподал ему несколько настав­
лений для спасения его души, и затем, встав
и молясь, обливаясь слезами, он преклонил
колени на землю и сказал: «Господи, в руки
Твои продаю дух мой!» В эту минуту он был

окружен Небесным сиянием и отошел в этом
молитвенном положении.
Пафнутий, который передает об этом как
очевидец, говорит, что по его смерти пу­
стыня огласилась ангельским пением. Что
касается до него, то он был так растроган, в
таком восторге перед этим чудесным явле­
нием, что его глаза как бы стали двумя ис­
точниками слез, которые текли из чувств
радости, нежности и умиления, теснивших
его душу.
Он никогда не удалился бы из этого
места и с радостью бы поселился в гроте
Онуфрия. Но он уже узнал отпочившего,
что эта пещера ему не назначена. В самом
деле, только что тело святого было покрыто
землей, как эта безмолвная свидетельница
жизни преподобного сама собой обруши­
лась.
Онуфрий скончался, как полагают, двенад­
цатого июня, и в этот день церковь праздну­
ет его память. Что же касается его рождения,
то полагают, что оно относится ко времени
императора Диоклетиана; далее думают, что
он жил около восьмидесяти лет и умер при
императоре Валенте.
Что прибавить к этой величественной
простотой сжатости своей повести?.. Вот
жизнь, быть может, выше, чем равноангель­
ская; общение с Богом большее, чем было у
первых людей во время райских дней. Этот
хлеб, приносимый Ангелом для пустынни­
ка, забывшего о хлебе, это Тело Христово,
посылаемое непосредственно с неба тому,
кто полстолетия не видал ни одного храма,
но сам стал храмом!..

БОЖЬЯ РАТЬ

Жизнь его как бы пропала для мира,
ушла в безвестность и тайну этих многих
десятков лет, прожитых в пустыне. Но то,
что в последние сутки его жизни узнал о
нем странствующий инок, доселе волнует
христиан.
А церковь поставила его в число тех не­
многих, заветнейших своих людей, которым
она присвоила звание Великий.

ОБИТЕЛЬ
АВВЫ ИСИДОРА
транствовавшие по пустынным обите­
лям иноки Руфин и Палладий лишь
вкратце говорят о монастыре аввы Иси­
дора, так как ненарушаемым правилом этой
обители было не вводить чужих в обитель
иначе, как чтобы остаться в ней до смерти.
Монастырь преп. Исидора был один из
значительнейших в Нижней Фиваиде как
по числу монахов, доходившему до тысячи,
так и по их великому благочестию. Про­
странство монастыря было весьма обширно
и окружено стенами. В ограде находились
пространные сады, вода в изобилии, множе­
ство фруктовых и других пород деревьев и
вообще все, что было необходимо для про­
питания братии. Там соблюдался устав са­
мым точным образом и в особенности посто­
янный затвор, потому что принимали лишь
с тем условием, чтобы остаться в монастыре
до смерти.
Выходить из монастыря позволено было
лишь двум испытанным старцам, которых
авва Исидор выбирал, чтобы относить в мир
работу монахов и приносить материалы, не­
обходимые для новых изделий. Для этого у
него была келья около врат, где выстроили
также помещение для приема странников,

С

которых он принимал со смирением и лю­
бовью. Но ему было запрещено вводить по­
сетителей внутрь монастыря.
Этими мудрыми предосторожностями
авва Исидор удалил из своей обители все, что
могло напоминать инокам о мире. В счаст­
ливом забвении мира, свободные от всяких
временных забот, охраненные от тех пустых
мыслей, которые возникают от страстей или
жизненных забот, они стремились к Богу со
свободным сердцем.
После этого неудивительно, что ни один
из этих усердных иноков не жалел о своем
заключении. Спокойствие, которым они на­
слаждались, добродетели, пример которых
они подавали друг другу, делали из этого
монастыря обитель мира и предображение
того, чем является жизнь Небесного Иеруса­
лима. Они были так рады никогда не выхо­
дить за ограду, что лишь послушание могло
их склонить к тому, чтобы нести в мир мона­
шеские изделия.
Живя спокойно в своем уединении, они
наслаждались его драгоценными плодами:
молчанием, которое там царствовало, легко­
стью, с которой они могли предаваться сво­
им иноческим занятиям, в особенности же
постоянной умственной молитве, в которой
они больше всего упражнялись, и Бог посы­
лал им самые чудные дары, так что, говорит
Руфин, между ними не было ни одного, кто
бы не творил чудес. Но еще замечательнее то,
что, по словам того же историка, они никог­
да не умирали от болезней. Когда прибли­
жался конец кого-либо из них, он прощался
с братьями и опочивал в мире, в чудном ве-

Голова монаха. 1871 г. Худ. Иван Крамской

селии сердца. Обо всем этом Руфин и Пал­
ладий передают не как очевидцы-свидетели
в силу того, что не было разрешено входить
в монастырь, но по рассказу старца — мона­
стырского привратника.
И теперь, по прошествии стольких веков
от времени существования этой обители,
что-то особенное веет на душу при рассказе
о ней, и кажется она какой-то счастливой,
сказочной страной.

АВВА ПАФНУТИЙ
И СВ. ТАИСИЯ
вва Пафнутий, которому иные при­
писывают происхождение из Сидона,
был основателем монастыря в области
Гераклеи в Нижней Фиваиде и прославился
своими добродетелями. Полагают, что это
он вернул к Богу знаменитую Таисию, о жиз­
ни которой также будет здесь рассказано.
Он уже скончался, когда Руфин около
390 года посетил его монастырь, так что Ру­
фин передает о нем только по слышанным
им рассказам. Жизнь, которую он вел, была
так высока, что на него смотрели скорее как
на Ангела, чем как на человека. К нему явля­
лись бесплотные духи. Однажды на молитве
он пожелал узнать, успел ли он в добродете­
ли. И тогда один из этих чудных Небесных
собеседников сказал ему, что он может срав­
нить себя с одним музыкантом, который за­
рабатывал себе хлеб игрой в одном соседнем
городке.
Это сравнение удивило и смутило его.
В желании извлечь себе урок он поспешил
отправиться к этому человеку, занятие кото­
рого не имело ничего общего с добродетеля­
ми и которого, однако, небо ставило на один
уровень с пустынником, всецело преданным
подвигам и исканию духовного совершен­
ства. Его удивление еще увеличилось, когда,

А

Авва Пафнутий на рисунке XIX в.

найдя его и спросив его о его жизни, услыхал
в ответ, что он был великим грешником и
существовал лишь воровством, прежде чем
взялся за свое теперешнее ремесло.
Пафнутий просил его сказать ему, не слу­
чалось ли ему, по крайней мере, будучи раз­
бойником, делать какие-нибудь добрые дела.
Он ему ответил, что помнит только о двух

делах: однажды, когда он был с другими гра­
бителями, они захватили девицу, посвящен­
ную Богу; его товарищи хотели оскорбить ее,
а он вырвал ее из их рук и отвел ее ночью в
городок, в котором она жила, охранив ее от
всякого зла.
Другое же его дело было такое. Найдя
в пустыне женщину в глубоком отчаянии,
так как заимодавцы бросили в темницу ее
детей, а также разыскивали и ее, он сжа­
лился над нею, отвел ее к себе в пещеру, дал
ей прийти в себя от той ужасной усталости,
в которой она находилась, не евши четы­
ре дня, и подарил ей триста серебряных
монет, чтобы уплатить долг и освободить
мужа и детей.
Пафнутий подивился такому проявлению
доброты в воре и воспользовался этим слу­
чаем, чтобы уговорить его воспользоваться
Божественным милосердием.
«Я, — сказал он, — никогда не сделал ни­
чего подобного, а между тем ты, полагаю,
слыхал, что имя Пафнутия достаточно из­
вестно между отшельниками, и всю жизнь
мою горю я желанием учиться добродетели
и подвизаться в ней. И вот Бог открыл мне,
что Он ценит тебя не менее меня. Таким об­
разом, брат мой, видя, что ты занимаешь не
последнее место в ряду угождающих Богу,
не пренебрегай позаботиться о душе».
Эти слова тронули сердце музыканта и
возбудили в нем чувство чрезвычайной бла­
годарности Божественному милосердию. Он
тотчас бросил на землю флейту, бывшую у
него в руках, последовал за преподобным
в пустыню, исполнял точно все, что прика­

зывал ему авва, и через три года отдал душу
Богу среди пения ангельских ликов.
Со времени блаженной кончины этого
кающегося Пафнутий стал прилежать более,
чем когда-нибудь, в подвижничестве, и, что­
бы лучше узнать, чего требует от него Бог, он
вторично помолился, чтобы ему был указан
человек, с которым он может себя сравнить.
Он получил ответ, что он походит на главно­
го жителя самого близкого города. Он тотчас
пошел туда и отыскал его без всякого труда,
так как тот вышел к нему навстречу, привел
его к себе в дом, омыл ему ноги и радушно
угостил его.
Во время трапезы Пафнутий спросил у
него, как он живет, но тот был более склонен
говорить о своих грехах, чем выставлять на­
показ те доброе, что в нем было; и он бы не
узнал вовсе его добродетелей, если бы инок
не объяснил ему, что сам Бог посылал его к
нему, чтобы услыхать из его уст, чем он угож­
дает Богу.
«Не знаю, — сказал тогда этот человек, —
за собой ничего доброго, но, так как ты уве­
ряешь, что Бог открыл тебе обо мне, то я не
смею более скрываться перед тем, кому все
открыто. Скажу тебе поэтому, как я стараюсь
располагать мою жизнь.
Уже более тридцати лет я с согласия моей
жены живу целомудренной жизнью, имев
от нее трех детей. Я никогда не отказал нико­
му в гостеприимстве и всегда шел навстречу
первый чужестранцам и принимал их у себя.
Я никогда не выпускал от себя гостя, не снаб­
див его, с чем совершить остальной путь. Я не
отнесся равнодушно ни к одному бедному и

никому не отказал в помощи; когда дело идет
о правде, я бы не покривил душой для родно­
го сына перед моим ближним. Я не пользо­
вался никогда плодами чужих трудов. Когда
я узнавал о поссорившихся людях, я всегда
старался их примирить. Я никогда не позво­
лял, чтобы мои дети давали кому-нибудь по­
вод жаловаться на них, ни чтобы мои стада
делали потравы на чужих лугах. Я не мешал
другим сеять на моей земле и довольство­
вался тем, что засевал лишь те поля, которые
они оставляли свободными. Я всегда, сколь­
ко мог, старался поддержать слабых против
несправедливых угнетений могущественных
людей. Я остерегался кого бы то ни было сер­
дить; и когда мне приходилось быть во главе
какого-нибудь судебного разбирательства, я
изо всех сил старался примирить обе сторо­
ны, чем присудить одну из них к наказанию.
Вот как живу я по милосердию Божию».
Такая христианская доброта этого чело­
века привела Пафнутия в восхищение. Он
обнял его с нежностью и, соображая, что он
мог бы стать одним из богатейших украше­
ний его монастыря, сказал ему:
— Раз ты исполнил все это, тебе недостает
только совершенного отречения от всех благ
мира, чтобы нести Крест Иисуса Христа и
идти, все совершенствуясь, за Божественным
Учителем.
Тот чувствовал в себе полное согласие с
таким советом; итак, они отправились, не
теряя времени, вместе в пустыню, где препо­
добный поместил его в келью, которую за­
нимал музыкант. Он все время наставлял его.
И этот второй ученик столь верно пошел по

следам первого, что в короткое время достиг
меры святости и был призван наконец при­
нять венец славы вечности.
Этот новый пример послужил новым обо­
дрением Пафнутию, и он все быстрее шел по
пути совершенства. Он говорил о себе:
— Если живущие в миру совершают пре­
восходные дела, то тем более обязан я, буду­
чи отшельником, стараться опередить их в
подвигах!
И он усилил свои прежние труды и боль­
ше, чем прежде, усердствовал в молитве.
Он пожелал в третий раз, чтобы Бог воз­
вестил ему состояние его души, и он снова
услышал голос с неба, сказавший ему, что он
подобен купцу, который к нему направляет­
ся, и чтобы он поскорее вышел к нему на­
встречу. Он тотчас сошел с горы и встретил
этого купца, который спустился по Нилу из
Верхней Фиваиды, куда он привел несколько
кораблей, нагруженных товарами, которые
он раздавал бедным. К монастырю Пафнутия его сопровождали несколько слуг, нес­
ших овощи, которые он подносил ему в
дар.
Как только он приблизился к Пафнутию,
тот сказал ему:
— Драгоценная в очах Божиих душа, за­
чем занимаешься ты мирскими делами, ког­
да тебе назначено погрузиться лишь в Не­
бесные? Оставь тем, у которых мысли только
о мире, хлопотать, сколько им угодно; но у
тебя все стремление должно быть в том, что­
бы купить себе Царствие Божие и следовать
за Христом, Который тебя призывает, чтобы
служить исключительно Ему одному.

Святая Таисия в келье. Первая половина XVIII в.
Худ. Шарль-Антуан Куапель

Эти слова произвели на этого человека то
же впечатление, как и на двух первых. Ку­
пец приказал своим слугам раздать бедным
все оставшееся у него имение, последовал за
святым в келью, где жили по очереди двое
первых, призванных преподобным из мира
праведников, стал подражателем их жизни
и в недолгом времени окончил жизненный
путь в такой же праведности.

Бог пользовался также своим служителем
Пафнутием в дивных делах своего милосер­
дия. И самое замечательное из этих дел, в
котором особенно ярко воссияла благость
Божия, было обращение одной известной
грешницы, ставшей еще более знаменитой в
церкви своим покаянием, чем она была зна­
менита в миру своим дурным поведением.
Имя этой женщине было Таисия. Хоте­
лось бы умолчать о ее жизни до ее покаяния.
Но если страшно было ее падение, то в ее
внезапном и искреннем обращении узнается
благость Божия, и великие грешники найдут
в этой истории пример возвращения к Богу
и надежду на Его милосердие.
Отечество ее неизвестно, так же, как го­
род, который явился местом ее распутства.
Знают только вообще, что это было в Егип­
те. Она имела несчастье родиться от матери
столь же недостойной, какой стала и она
сама. Эта мать не только не заботилась о
том, чтобы сохранить ее невинность, но да­
вала ей гнусные советы, рано ее сгубившие.
Роковой пример и необыкновенная красота
привлекли к ней всех развратников страны,
в которых она возбудила столь бурные стра­
сти, что некоторые из них имели из-за нее
кровавые столкновения, а другие разори­
лись, делая ей подарки.
Соблазн, ею производимый, был, веро­
ятно, очень велик, если слух о ней дошел до
пустынных обителей. Но случилось это не
без воли провидения, которое воспользова­
лось верностью Пафнутия к спасению поги­
бавших, чтобы привести эту заблудившуюся
овцу в ограду Пастыря.

Средство, которым воспользовался этот
Божий служитель, показывает, что оно при­
шло свыше, потому что удалось против рас­
чета житейской мудрости. Пафнутий снял
иноческое платье, надел мирскую одежду,
запасся суммой денег, и в богатой колесни­
це, которая облегчала ему прием у Таисии,
явился к ней под видом ее нового поклон­
ника.
В душе Таисии не угасло совсем рели­
гиозное чувство. Она верила в Бога и была
убеждена, что существует другая жизнь, где
награждают и карают людей. Но эти истины
были подавлены в ее душе любовью к удо­
вольствию и богатству; и ее вера лишь дела­
ла ее более виновной через преступления,
которыми она свою веру позорила.
Именно этими истинами воспользовался
Пафнутий, чтобы пробудить в ней раская­
ние. Он прежде всего просил ее отвести его в
такое место, где он бы мог укрыться не только
от глаз людей, но и от глаз Самого Бога. Ког­
да она ему ответила, что это невозможно, так
как Бог повсюду, он, развивая мысль ее от­
вета, стал объяснять ей, как ужасно грешить
перед глазами Божиими и какой страшный
ответ она должна дать перед Его Судом за по­
гибель стольких душ, которых она ежеднев­
но увлекала в пучину греха. При этих словах
Таисия поняла, что перед ней стоит вовсе не
развратник, и в эту минуту Бог воздейство­
вал на сердце ее Своей благодатью; она бро­
силась к ногам Пафнутия и, обливаясь слеза­
ми, сказала ему эти немногие слова:
— Отец, назначь какое хочешь искупле­
ние. Я надеюсь, что Бог смилуется надо мной

твоими молитвами; я прошу у тебя только
три часа времени, и затем я пойду, куда ты
назначишь, и исполню все, что ты предпи­
шешь.
Отсрочка, которую она просила, была
лишь к тому, чтобы сильнее доказать, как
искренна была происшедшая в ней пере­
мена. Она собрала все, что скопила ценой
греха, всю свою обстановку и драгоценности,
стоимость которых доходила до сорока фун­
тов золота, велела отнести все на площадь и
подожгла всю эту груду в присутствии все­
го народа. При этом она возвысила голос и
приглашала сообщников своих преступле­
ний взять пример с ее обращения. После
этой жертвы, в которой как бы сгорела вся
ее прошлая жизнь, она пошла в то место, где
ожидал ее Пафнутий. Старец отвел ее в один
женский монастырь и запер ее в отдельную
келью, дверь которой запечатал свинцом,
чтобы никто не осмелился открыть ее без его
позволения.
Он оставил ей лишь небольшое окош­
ко, через которое ей можно было подавать
пищу, и советовал сестрам носить ей еже­
дневно лишь немного воды и хлеба.
Заключенная таким образом и лишенная
возможности выхода куда бы то ни было,
Таисия умоляла Пафнутия, когда он поки­
дал ее, сказать ей, как она должна молить­
ся Богу. Он ей ответил, что она недостойна
произносить Его святое имя, недостойна
подымать к небу руки, оскверненные столь­
кими преступлениями. Он советовал ей об­
ращаться к Востоку и повторять часто эти
слова: «Создавый мя, помилуй мя!» Она

смиренно подчинилась его словам и испол­
няла их.
Прошло три года, и Пафнутий, все время
жалевший грешницу, отправился к преп. Ан­
тонию, чтобы узнать у него, отпустил ли ей
Бог ее грехи. Он ему не сказал повода, по ко­
торому к нему приходит, надеясь, что Бог все
ему разъяснит. Преп. Антоний собрал своих
учеников и приказал им молиться каждому
наедине всю ночь, не откроет ли кому-нибудь
из них Бог причину прихода Пафнутия.

БОЖЬЯ РАТЬ

Преп. Павел Препростой был тем, кому
/Ш \
Бог открыл тайну. Он показал ему в небе ве- /*349К,
ликолепное ложе, охраняемое тремя дева­
ми, и сказал ему, что оно приготовлено для
грешницы Таисии покаявшейся.
На другой день Павел рассказал об этом
видении преп. Антонию, а Пафнутий, узнав
таким образом, что Бог простил Таисию, от­
правился к месту, где ее заключил, и отпер
дверь, чтобы ее выпустить. Кающаяся сказа­
ла ему, что желает здесь кончить свою жизнь.
Но и теперь, повинуясь приказаниям своего
духовного отца столь же беспрекословно, как
покорна она была ему в трудах покаяния,
она сказал ему, что с тех пор, как она вошла
в эту келью, она все время, как бы загребая
в кучу свои грехи, созерцала их и постоянно
их оплакивала.
— Именно за это, — ответил Пафнутий, —
а не за суровость твоего подвига Господь от­
пустил тебе.
Таисия не пережила выхода из своей воль­
ной темницы. Пятнадцать дней спустя ее
душа освободилась также и из темницы ее
тела, и она востекла в радость блаженства,
приготовленного ей Богом. Память ее празд­
нуется восьмого октября. Что же касается
Пафнутия, то ни год, ни время его смерти
неизвестны.
Вот что известно лишь из рассказов Ру­
фина. Он продолжал свою строгую жизнь.
Перед концом явился к нему Ангел и при­
звал его в вечные обители, где пророки гото­
вились к его встрече. Следовавший за этим
видением день был последним днем его
жизни.

Несколько священников посетили его, и
он рассказал им о тех трех праведниках, ко­
торые были явлены ему Богом. Тут он вы­
разил мысль, что не надо презирать никого
в этом мире, кто бы чем ни занимался, по­
тому что повсюду есть люди, никому не ве­
домые, совершающие без всякой огласки
весьма угодные Богу дела. Некоторое время
продолжалась его беседа о Божественном,
и, окончив ее, он тихо предал дух Богу. Все
священники и иноки, тут присутствовавшие,
были свидетелями, как ангелы возносили его
душу, воспевая гимны во славу Божию.

ПРЕПОДОБНЫЙ
ПАТЕРМУФИЙ
Отшельник вНижней Фиваиде
се было дивно в Патермуфии. Жизнь
его была цепью чудес и добродетелей.
Можно даже сомневаться, чтобы все,
передаваемое о нем Руфином, могло быть
принято доверчиво современными слушате­
лями, так оно необыкновенно. Но после того,
как Христос сказал, что вера способна пере­
двигать горы с одного места на другое, ничто
не должно удивлять нас в святых.
Патермуфий в молодости своей соединял
ужасы разбоя с идолопоклонством. Он был
знаменитым вором и пребывал в бесчислен­
ных грехах. Он не щадил даже и грабил мо­
гилы, к которым относятся с уважением и
язычники.
Бог изменил его сердце приблизительно
в тех же обстоятельствах, в каких обратился
Апостол языков, то есть когда разбойник на­
меревался особенно оскорбить Бога.
Однажды он при помощи особенно при­
способленного механизма забрался ночью
на крышу дома одной девы, посвященной
Богу, с намерением проникнуть туда и уне­
сти, что будет возможно. Но Господь, охра­
нявший служившую ему душу, не попустил
ему успеть в его предприятии, желая и из

В

него сделать Своего служителя. Разбойник
протрудился большую часть ночи; но его
усилия ни к чему не вели, и он так сильно
устал, что в изнеможении заснул наконец на
крыше. Во время его сна ему явился во сне
величественный муж, упрекал его за его гра­
бежи и убийства, уговаривал его начать но­
вую, добродетельную жизнь и показал ему
великое число иноков, настоятелем которых
ему предстояло сделаться. Когда он проснул­
ся, он почувствовал себя в настроении столь
отличном от всего, чем жил раньше, что как
бы не узнавал себя. И в эту минуту дева, дом
которой он хотел ограбить, явилась к нему,
спросила у него, кто он и что он тут делает.
В своем смущении он даже не сумел ей от­
ветить. Но, немного придя в себя, просил ее
указать, где христианская церковь.
Дева поняла, что во всем этом есть что-то
необыкновенное. Она сказала ему следовать
за собою и повела его в церковь, где предста­
вила его священникам.
Разбойник бросился перед ними на коле­
ни, умоляя принять его в число верующих.
Но имя его так прогремело злодеяниями,
что они опасались, не скрывается ли за его
поступком какое-нибудь дурное намерение.
И они не хотели верить его смирению.
Но настойчивость его просьб уверила
их наконец в его искренности. Они начали
учить его и преподали ему на первый раз
слова псалма: «Блажен муж, иже не иде на
совет нечестивых». Много предметов для
размышления нашел Патермуфий в этих
словах. Пробыв три дня со священниками,
он удалился в пустыню, чтобы на досуге со­

крушения души обдумать свою прежнюю
жизнь. В пустыне он оставался долго; днем и
ночью молился и плакал и сопровождал мо­
литву строгим воздержанием.
К этому времени относится искушение, о
котором рассказывает Руфин. Демон, зная,
как он был жаден до золота и серебра, пока­
зал ему большое сокровище, зарытое в зем­
ле, уверяя, что оно спрятано фараоном. Но
Патермуфий, сердце которого было вполне
исполнено благодатью, мужественно отве­
тил ему: «Пусть погибает с тобой твое золо­
то, зловредный дух!»
После такого начала покаяния он вернулся
в церковь, где священники, видя, насколько
он воспользовался их первым наставлением,
дали ему другие, более пространные. Они
хотели удержать его у себя. Но он из послу­
шания лишь неделю пробыл у них; и затем,
следуя призыву Божию, которому они не
противились, уединился совсем в пустыне.
Коприй, о котором пойдет речь дальше,
говорил, что Патермуфий первый поселил­
ся в своей пустыне.
Жизнь, которую он вел, была постоянным
упражнением в самых тяжких трудах покая­
ния. Он провел семь лет в этих очиститель­
ных подвигах, после чего Господь по Своему
бесконечному милосердию стал посылать
ему сверхъестественные дары, которые сде­
лали из него чудотворца.
Он знал наизусть почти все Священное
Писание. Не имел другой пищи, как ту, кото­
рую посылали ему с неба. Всякое воскресенье
после молитвы он находил перед собой хлеб,
который не приносил ему ни один человек и

который он съедал с великим благодарени­
ем, не принимая никакой пищи всю прочую
часть недели. Таким образом Бог освобож­
дал его от всякого попечения о жизненных
нуждах, чтобы у него не было иного дела, как
созерцать Божественное совершенство.
Хотя человек, столь облагодатствованный,
мог бы выступить на общественное служе­
ние, но он хотел, чтобы Бог явил ему Свою
Божественную волю. Тогда он стал показы­
ваться немного народу, который мог ловить
лучи его святости, скрываемые им дотоле во
тьме пещеры. У него образовалось вскоре
большое количество учеников. Одни пере­
селились жить к нему в пустыню; другие, не
покидая местожительства, пользовались его
советами и подчинялись им. Таким образом
Патермуфий делил свое попечение между
пустыней и окрестными селениями, где у
него были ученики, которых он иногда наве­
щал, чтобы наставлять их. Он одел в иноче­
ское платье тех, которые последовали за ним
в пустыню. В числе их был Коприй. Платье
это состояло из туники толстой льняной ма­
терии, капюшона и мантии из козьей кожи.
Так как он был очень прилежен к подвигу
погребения мертвых и так как старался, что­
бы они были прикрыты одеждой, в которой
он их хоронил, то это дало повод одному
из его учеников обратиться к нему с особой
просьбой. Этот ученик сказал ему, что он же­
лает, чтобы по смерти его учитель сам спря­
тал его тело. Патермуфий обещал и сказал
ему даже, что он так хорошо завернет его,
что даже, будучи мертвым, он изъявит ему
свое удовольствие.

Вскоре ему пришлось сдержать свое сло­
во. Ученик этот умер. Преподобный испол­
нил свое обещание и спросил покойника,
так ли он сделал. На это мертвец ответил
ясным голосом, так что все могли слышать:
«Ты удовлетворил меня, отче, твое предска­
зание исполнено». Это чудо чрезвычайно
всех изумило, а Патермуфий, боясь искуше­
ния тщеславия, удалился скорее в пустыню.
Усердие, с которым он относился к делу
спасения своих учеников, дало ему случай в
одной встрече совершить самое необыкно­
венное чудо, за достоверность которого ру­
чается передающий о нем Руфин. Он как-то
вышел из своего уединения, чтобы посетить
находившихся под его руководством иноков.
По дороге Господь возвестил ему, что один
из них должен умереть и что он находится
при последнем издыхании. Между тем солн­
це закатывалось, и он опасался, что ночь за­
станет его прежде, чем он дойдет, и что он
не застанет ученика в живых. В этом трудном
положении он стал молиться Богу, чтобы
ему дойти туда прежде, чем зайдет солнце.
Но больной умер до его прихода.
Можно сказать, что если Господь не услы­
хал его молитвы, то лишь для того, чтобы
сотворить великое чудо. Патермуфий, видя
своего ученика бездыханным, подошел к
нему, поцеловал его и сказал: «Что предпо­
читаешь, сын мой: расстаться ли с нами, что­
бы быть с Иисусом Христом, или жить еще
в этом смертном теле?» Жизнь вернулась
усопшему на несколько мгновений, и он от­
ветил: «К чему, отче, призываешь ты меня из
другой жизни? Мне гораздо радостнее быть

БОЖЬЯ РАТЬ

Преподобный Патермуфий на сербской фреске XIV в.

с Иисусом Христом, и ничто не заставляет
меня желать быть на земле». «Тогда, — ска­
зал ему Патермуфий, — почивай в мире и
молись за меня». В ту же минуту отшельник
опустил голову и успокоился сном правед­
ника.
Посетив однажды одного из своих уче­
ников, он застал его очень больным. Кроме
того, совесть его была неспокойна, так что он
страшился смерти.
— Вижу, — сказал ему Патермуфий, —
что ты не приготовился к последнему пере­
ходу и что твоя совесть упрекает тебя за не­
радивое служение Богу. Вот почему ты так
страшишься этого великого пути.
— Умоляю тебя, — ответил больной, —
помолиться Богу, чтобы Он дал мне еще не­
много времени исправиться от моих недо­
статков.
— Как, — ответил Патермуфий, — ты про­
сишь временного покаяния, находясь на кон­
це жизненного пути, а на что употреблял ты
время, которое было доселе? Кто тебе мешал
тогда исцеляться от язв твоей души? А ты не
только этого не делал, но прибавлял к преж­
ним новые грехи.
Больной все продолжал заклинать учите­
ля, чтобы он испросил у Бога отсрочку. На­
конец Патермуфий сказал ему, что, если он
имеет намерение исправиться, Бог на неко­
торое время продлит его жизнь. Став на мо­
литву, .бн, окончив ее, прибавил: «Бог дарует
тебе еще три года жизни с условием, что ты
ими воспользуешься для покаяния и исправ­
ления». Затем он взял его за руку, поднял его
с постели, и тот почувствовал себя настоль­

ко здоровым, что последовал за ним в пус­
тыню.
По прошествии трех лет Патермуфий от­
вел его на то самое место, где он его взял.
Но он настолько изменился, что его можно
было принять за Ангела. Когда собралась
братия, преподобный, поставив его посере­
дине, повел беседу, длившуюся всю ночь, о
различных духовных предметах и особенно
о совершенном исправлении своего учени­
ка. Этот последний начал засыпать и вскоре
успокоился мертвым сном. Тогда соверши­
ли церковное поминовение, и Патермуфий,
схоронив его, вернулся в свое уединение.
Коприй рассказывал обо всех этих проис­
шествиях Руфину и его спутникам. Он пере­
давал ему также о нескольких других чудесах.
Но во время рассказа один из странников, не
придавая этим рассказам веры, задремал и
внезапно увидал во сне книгу, написанную
золотыми буквами, в руках Коприя и около
него величественного старца, который сказал
ему строгим голосом: «Почему не слушаешь
ты со вниманием, что он говорит, и почему
допускаешь ты себя до дремоты недоверием
к его словам?»
Тогда он проснулся и в смущении расска­
зал своим спутникам на латинском языке о
бывшем ему видении.
Касьян говорит о другом отшельнике, так­
же носившем имя Патермуфий. Его не надо
смешивать с тем, о котором только что шла
речь. То, что о нем рассказывают, заслужива­
ет скорее удивления, чем подражания. И на
его поступок надо смотреть как на один из
необыкновенных примеров, которые можно

одобрить, лишь признавая в них особое вну­
шение от Бога.
У этого Патермуфия был единственный
сын восьми лет. Он желал удалиться с ним в
один из египетских монастырей, ни имя, ни
место которого неизвестны. Он долго стоял
у дверей, прежде чем его туда допустили, и
был принят с величайшими трудностями,
потому что там не было обычая принимать
таких молодых детей. Когда оба они посту­
пили в монастырь, авва монастыря захотел
испытать добродетель отца, чтобы очистить
его от всякой родственной привязанности,
чтобы он весь был проникнут самоотверже­
нием и достиг духовного совершенства. Он
удалил его от его сына, заботу о котором он
поручил другим братьям; приказал также,
чтобы его плохо одевали и чтобы с ним об­
ращались настолько дурно, насколько позво­
лял его юный возраст. Он появлялся перед
отцом не иначе как в лохмотьях, и часто его
наказывали в присутствии отца.
Тут была мука, пронзавшая все сердце. Но
этот отец не только не выразил печали и неу­
довольствия, но кротко выносил это ужасное
испытание, принося себя ежедневно в жерт­
ву Богу.
Наконец авва, чтобы окончательно убе­
диться в его добродетели, представился од­
нажды настолько раздраженным против ре­
бенка, что, как бы не в силах выносить его,
приказал отцу бросить его в реку. Отец тот­
час схватил ребенка и побежал с ним к реке,
как бы забывая, что он губит своего собствен­
ного сына, и внушая себе, что у аввы есть
важные соображения, внушенные ему свы­

ше, которые заставляют ему дать странное
приказание.
Он уже собирался бросить мальчика в
воду, когда другие иноки, которых авва на­
рочно послал заранее к реке, помешали ему
в его намерении. А Бог вскоре открыл авве,
что послушание Патермуфия сравнялось с
послушанием Авраама. Вскоре затем авва,
чувствуя приближение смерти, указал на
Патермуфия своим инокам как на своего
преемника, потому что он не мог дать им
лучшего настоятеля, как такого человека,
который возвысился до столь дивного послу­
шания.
И это не единственный пример необыкно­
венного послушания, сохранившийся в лето­
писях иночества.

БОЖЬЯ РАТЬ

КОПРИЙ, АВВА
В НИЖНЕЙ ФИВАИДЕ
атермуфий настолько способствовал
духовному развитию Коприя, что он
был впоследствии рукоположен в
священники и в свою очередь стал руководи­
телем иноков. Он получил от Бога дар тво­
рить чудеса — исцелять слепых и увечных,
изгонять демонов из бесноватых и проч. Но
по смирению своему он считал себя гораздо
ниже своего наставника и других праведных
иноков, которые жили раньше него и о до­
бродетелях которых он рассказывал Руфину
и его товарищам.
Ему удалось обратить к Христу несколько
язычников, живших в селениях недалеко от
монастыря; и так как его забота обнимала
также и земные их нужды, то он, узнав, на­
сколько бесплодна их земля, благословлял
песок, который они перемешивали с семена­
ми, и это благословение старца обеспечива­
ло ежегодно обильный урожай.
Он сам возделывал маленький сад, где на­
садил пальмы, фруктовые деревья и травы,
чтобы кормить своих посетителей. Один
язычник ухитрился однажды украсть у него
из сада эти травы, но, когда он хотел их сва­
рить, это ему никак не удалось, хотя он раз­
вел сильный огонь. Несмотря на долгое ки­
пячение, они оставались такими же свежи-

П

/fb \
А 363 К,
БОЖЬЯ РАТЬ

ми, какими он их сорвал. Это чудо заставило
его опомниться. Он принес святому свою покражу и стал христианином.
В соседнем городе отшельник встретил
ученого, принадлежавшего к ереси манихеев, который уловлял в свои сети жителей, и
вступил с ним в спор. Еретик, человек тон­
кого ума, ловко вывертывался в трудных ме­
стах спора, не будучи в состоянии отвечать
прямо. Но Коприй, чтобы одолеть его более
действительным и прямым образом, сказал
ему, что надо решить дело каким-нибудь чу­
дом; и предложил зажечь сильный огонь, в
который они должны были оба войти. Реше­
но было признать правым учение того, кого
не повредит пламя.
Все присутствовавшие, бывшие в большом
количестве, одобрили это предложение. За­
жгли огонь, и Коприй взял манихея за руку,
чтобы вместе войти в него. Но тот упирался,
говоря, что они должны подвергнуться испы­
танию отдельно и так как он бросил вызов,
то он должен и начать: Коприй, уверенный
в правоте своего дела и в покровительстве
Божием, тотчас согласился и, осенив себя
крестным знамением и призвав имя Иису­
са Христа, смело бросился в пламя, в кото­
ром пробыл приблизительно полчаса, не
получив от того никакого вреда, потому что
пламя раздалось в ту минуту, как он в него
вступил, и весь народ, свидетель этого чуда,
громкими криками прославлял Бога.
Когда Коприй вышел из огня, предложи­
ли манихею в свою очередь войти в него. Но
он не мог на это решиться; и, видя его от­
каз, его бросили туда силой. Хотя он тотчас

выскочил обратно, он оказался наполовину
обожженным. Народ в негодовании выгнал
его из города с бранью и крича ему вслед, что
он безбожник, что его надо сжечь живьем.
Коприй состарился в своем уединении.
Ему было за 80 лет, когда его посетил Руфин,
то есть в 394 году. К тому времени уже умер
его наставник Патермуфий. Точно также не
было в живых и других иноков, о которых
Коприй рассказывал Руфину.
Не следует смешивать нашего Коприя с
другим Коприем, иноком и мучеником. Тот
Коприй жил также в египетской пустыне и
принял мученичество при Юлиане Отступ­
нике. Он сперва поддался льстивым словам
этого императора, но потом пришел в себя
благодаря увещаниям своего наставника. Их
обоих бросили в раскаленную печь, из кото­
рой они вышли невредимыми. Это послу­
жило причиной обращения к Христу одного
солдата по имени Александр. Им всем тро­
им отрубили головы.
Вот несколько сведений, данных Коприем
Руфину, о некоторых иноках.
Онуфий имел радость быть исповедником
имени Иисуса Христа в гонение Диоклетиа­
на. С этих пор он строго наблюдал за движе­
ниями своего сердца и за языком из страха,
чтобы с языка не сорвалось слово, скольконибудь несогласное с истиной. Он удалился
в уединение, где и жил не как человек это­
го мира, но как Небесный житель. Его часто
посещали блаженные духи; и он получал с
неба обильные откровения. В его затрудне­
ниях ему часто подавал советы его Ангелхранитель.

Три отшельника, по имени Сир, Исаия и
Павел, привлеченные молвой о его святости,
встретились однажды на берегу Нила с на­
мерением всем троим посетить Коприя. Это
были люди весьма строгой жизни, высокого
благочестия и наделенные от Бога чрезвы­
чайными дарами.
Так как надо было плыть вверх по реке,
чтобы достигнуть пустыни Онуфия и так
как не было видно лодки, то они пали ниц
на землю и просили Господа дать им способ
доехать к Онуфию. Их молитва была тотчас
услышана. Сейчас же причалила лодка со
всеми необходимыми принадлежностями,
и, что было еще чудеснее, когда они вошли в
нее, она понесла их с такой быстротой вверх
по течению, что они в течение одного часа
совершили путь, который рассчитывали сде­
лать лишь в три дня.
Когда они вышли на берег. Бог возвестил
Исайи, что Он открыл их намерение и тай­
ну их сердца Онуфию, который и шел к ним
навстречу. Он также открыл Павлу, что Онуфий умрет через три дня. Скоро они могли
убедиться, что все это верно. Приближаясь
к его монастырю, они встретили отшельни­
ка, идущего к ним навстречу. В течение этих
трех дней он поучал их всему полезному для
души. И затем тихо предал свой дух Богу в
их присутствии.
Последний подвижник, о котором Коприй
рассказывал Руфину, был отшельник Гелен.
Он с детства был воспитан в одной мона­
шеской общине и жил в ней столь совершен­
ной жизнью, что уже тогда был достоин дара
чудес.

Отшельник. 1630 г. Худ. Хусепе де Рибера

Этот дар последовал за ним и в пустыню,
куда он не побоялся уйти, несмотря на свои
молодые лета. Жизнь, которую он там вел,
была настолько превыше чувств, что он по­
давлял в себе малейшие житейские желания,
которые могли бы возникнуть в его сердце.
Однажды пришла ему в голову мысль съесть
меду, и он нашел его около себя по козням
злого духа. Тогда он тотчас оставил это место
и пошел дальше в пустыню, где, чтобы нака-

зать себя за это невинное желание, он при­
судил себя посту на несколько недель, пока
к нему не явился Ангел и не подал ему воды
и овощей, которых он с благодарением вку­
сил.
Этот чудотворец, однако, не придержи­
вался такого безусловного уединения, чтобы
не посещать время от времени монастырей,
столько же для помощи братии в их внеш­
них нуждах, сколько для их духовного нази­
дания. Однажды, неся им съестные припасы,
он так устал от навьюченного на себя груза,
что совершенно изнемогал. В эту минуту уви­
дал он диких ослов и закричал им: «Именем
Иисуса Христа пусть один из вас подойдет
сюда облегчить меня от моей ноши». Тотчас
один из них побежал к нему с покорностью
домашнего животного. Гелен навьючил свои
припасы к нему на спину, сам сел на него и
очень быстро отвез его к кельям его братии.
В другой раз прибыл он в воскресный
день в один монастырь. Там не было, одна­
ко, церковной службы, так как священник,
которого ждала братия и который жил по
другую сторону Нила, не мог решиться пе­
реправиться через реку, боясь крокодила,
уже наделавшего много бед. Он решился
сам отправиться за священником. Когда он
пришел на берег реки, крокодил не толь­
ко не напал на него, но принял его на свою
спину, чтобы его переправить. Он переехал
через реку, не страшась ни животного, вез­
шего его, ни многоводной реки. Но когда он
попросил священника отправиться с ними
и предложил ему опять переправиться че­
рез реку на крокодиле, священник никак не

мог согласиться. Поэтому он вернулся один,
переехав через реку таким же образом. До­
стигнув берега, он сказал крокодилу, что ему
лучше умереть, чем причинять, как это было
раньше, смерть стольким людям. И чудови­
ще тотчас издохло.
Затем он вернулся к ним в монастырь и
пробыл три дня, поучая братию, открывая
одним недостатки, которым они были под­
вержены, и ободряя других возрастать в до­
бродетелях, которые они старались приоб­
рести. Светлые речи его возбуждали в одних
чувство покаяния и желание исправиться,
в других — святое соревнование к высшему
совершенству. Готовясь их покинуть, он их
предупредил в своей прозорливости, что к
ним скоро придут чужестранные братья, и
советовал приготовить для них пищу. Дей­
ствительно, к ним скоро пришли чужие
иноки.
Один молодой монах просил Коприя от­
вести его с собой в пустыню. Коприй объ­
яснил ему, насколько трудное дело жизнь в
пустыне, особенно вследствие борьбы, кото­
рую воздвигает демон против отшельников.
Но этот брат упорствовал в этой просьбе, и
Коприй, наконец, согласился, взял его с со­
бой и отвел его в пещеру неподалеку от сво­
ей пещеры. Во время ночи демоны окружи­
ли ее и сперва искушали его разными дур­
ными мыслями, а потом бросились на него,
как будто желали убить его. При этом напа­
дении испуганный отшельник обратился в
бегство и укрылся в пещере Гелена, который
успокоил его и дал ему советы относитель­
но мужества и терпения и главным образом

необоримой веры, которую всякий христиа­
нин должен иметь в Иисуса Христа и в Его
силу, страшную бесам. Затем он отвел его в
пещеру и провел вокруг него по песку бороз­
ду пальцем, запретив демонам именем Иису
са Христа переступать эту границу. С этих
пор юный отшельник жил там спокойно и
безмятежно.

^
ю

ДИОСКОР, ЕВЛОГИЙ,
АППЕЛЛИЙ И ИОАНН
Отшельники вНижней Фиваиде
писатели подвигов отцов пустыни
оставили нам лишь некоторые черты
из жизни этих иноков.
Диоскор был пресвитером и настояте­
лем общины, состоявшей приблизительно
из ста иноков. Он с особой заботой и вни­
манием следил за тем, чтобы они присту­
пали к святому причащению с чистой со­
вестью. Он увещевал их неусыпно следить
за своими помыслами и тщательно удалять
от ума все образы, которые могли бы нару­
шить внутреннюю чистоту. Он желал так­
же, чтобы они умерщвляли чувственность
молитвой и постом. И говорил, что если
люди, живущие всласть, в случае заболева­
ния исполняют совет врача, приписываю­
щего строгое воздержание, то еще понятнее
должны принуждать себя к воздержанию
иноки, чтобы поддержать свое душевное
здоровье.
Евлогий был также пресвитером и полу­
чил от Бога дар узнавать то, что происходило
во внутреннем мире монахов. Он прибегал к
этому дару, чтобы не допускать никого из
них к Святым Дарам без необходимогодля
того сокрушения сердечного.

О

В таких случаях он говорил одному иноку:
«Ты сделал такой-то грех; другому: ты имел
такой-то помысел, такое-то чувство. Твое во­
жделение оскорбило Бога; не подходи к Свя­
тым Дарам в таком расположении, но по­
старайся раньше очиститься от этих грехов
искренним раскаянием в них».
Между этими иноками был еще пресви­
тер по имени Аппеллий; он был в миру сле­
сарем и в монастыре продолжал заниматься
слесарным делом на пользу братии. Однаж­
ды ночью, когда он работал у своей нако­
вальни, демон ухитрился явиться к нему под
видом очень красивой женщины, которая
будто бы пришла сделать ему заказ.
Аппеллий вместо всякого ответа схватил
рукой из горна кусок раскаленного железа
и швырнул его явившемуся прямо в голову.
Демон, посрамленный тем, что его разобла­
чили, исчезнул, испуская громкие крики и
рев, которые слышала вся братия. Аппеллий
с тех пор получил от Бога чудесную способ­
ность брать в руки раскаленное железо, не
обжигаясь.
Иоанн жил в пустыне, соседней с пусты­
ней Аппел л ия.
Это был старец, уважаемый еще более за
добродетели, чем за свои преклонные годы.
Его первые шаги на иноческом пути при­
надлежат к самым трудным подвигам аске­
тической жизни. Он сперва провел три года
в стоячем положении на одном утесе, по­
стоянно молясь, отдыхая лишь настолько,
насколько позволяло такое положение тела,
и принимая пищу в очень ограниченном
количестве лишь по воскресеньям. Лишь

чудесная помощь могла поддерживать его
в этой суровой жизни, превосходящей вся­
кие силы человеческие. Он почерпал эту по­
мощь в святом таинстве Евхаристии. Всякое
воскресенье один священник приносил ему
Св. Дары, которые укрепляли его более вся­
кой земной пищи.
Злой дух осмелился однажды принять на
себя вид этого священника и явился к нему
в обычный час, как бы для того, чтобы пре­
подать ему великое таинство. Но духовный
взор Иоанна был слишком просвещенный,
чтобы он поддался обману.
Он сказал духу со святым негодованием:
«Отец лжи, враг всякой правды, тебе мало
обманывать души верующих, и ты осмелива­
ешься путаться еще в это святое и страшное
таинство!»
Демон ответил ему: «Я надеялся обмануть
тебя, как сделал я это с одним из твоей бра­
тии, которого я обманул так ловко, что он
лишился рассудка, пока несколько правед­
ных людей, помолясь о нем, не вернули ему
с большими усилиями его помрачившегося
разума».
С этими словами демон исчез.
За этим явлением князя тьмы последова­
ло явление Ангела света. Оно утешило и об­
легчило этого великого служителя Божия.
Тяжелые подвиги, в которых он жил доселе,
расстроили ему здоровье. Рот его был в, ра­
нах; образовались раны и на ногах, и из них
сочилась сукровица. Бесплотный дух исце­
лил его от ран и сказал ему, что он не будет
больше чувствовать голода тленных вещей и
что Бог утолит в полной мере его духовную

жажду, обогатив его дарами мудрости и зна­
ния и даром возглашать истины веры с крас­
норечием святых. Он также приказал ему
покинуть свое уединение, обходить пустыни,
посещая иноков и поучая их словами спасе­
ния, которые Бог вложит в его уста. Господь
прибавил к этому дар познания жизни и со­
вести иноков как ближних монастырей, так
и отдаленных.
Получив такое посланничество свыше,
Иоанн стал исполнять возложенное на него
дело с кротостью, смирением и Апостоль­
ской силой. В течение недели он обходил
иноков, рассеянных по различным кельям.
А во всякое воскресенье приходил к тому ме­
сту, где было его постоянное жилище, и при­
нимал там св. Причастие.
Кроме этих обходов монастырей он слу­
жил еще инокам и своими письмами. Пись­
ма эти писал он то настоятелям, предупре­
ждая их об неустройствах, какие они долж­
ны устранить из своих обителей, то простым
инокам, говоря с ними о их поведении и
даже о тайнах, происходивших в их душе.
Всех же вообще увещевал он отказаться
сердцем от вещей видимых и всей душой
прилепиться к невидимому и духовному.
«Пришло время, — говорил он, — начать но­
вую жизнь; нельзя постоянно быть детьми в
благочестии. Пора принять чувства зрелых
мужей и работать, чтобы процветать во всех
добродетелях души».
Хотя он и был занят духовным руковод­
ством иноков, он не считал себя свободным
от обязанности зарабатывать хлеб трудами
своих рук. Для этого он плел попоны для ло­

л
^
2

^
рэ

шадей по местному обычаю из пальмовых
листьев.
Рассказывают, что один хромой человек
сел на лошадь с намерением ехать к Иоанну,
чтобы получить исцеление его молитвами.
Он едва коснулся ногами попоны лошади,
сплетенной руками Иоанна, как вдруг нога
его совершенно выпрямилась.
Св. Иоанн совершил и другие чудеса. Но
ведь и вся жизнь его была сплошным чудом!

Отшельники вНижней Фиваиде
нтипополь, главный город Нижней
Фиваиды, достопамятен в истории
иночества как по бывшим в нем оби­
телям дев, посвятивших себя Христу, так и
по изобилию иноков, расселившихся в со­
седних пустынях.
Передают, что их было там не менее двух
тысяч, и все они предавались с чрезвычайной
ревностью обязанностям своего звания, сво­
им трудом зарабатывая свой хлеб, причем
одни жили по нескольку вместе, а другие в
полном одиночестве в углублениях скал.
Между этими отшельниками славились
Соломон, Дорофей, Диокл и Капитон.
Первый выделялся своей кротостью и уме­
ренностью. Он прожил целых пятьдесят лет
в пещере, с чудным терпением перенося всю
трудность такого неудобного жилища. Он
выучил наизусть Священное Писание и жил
трудами своих рук, чтобы не быть никому в
тягость.
По чистоте своих нравов Дорофей был
признан достойным степени священства.
И он исполнял обязанности этого сана к

БОЖЬЯ РАТЬ

СОЛОМОН, ДОРОФЕЙ,
ДИОКЛ, КАПИТОН,
ИЛЬЯ

Святой Дорофей на фреске Афонского монастыря
Ватопед

утешению прочих пустынников, живших,
как он, в пещерах. Доброта его была чрезвычайна, а его самоотречение равнялось его
доброте.
Одна знаменитая христианка, имя кото­
рой навсегда осталось в летописях христи­
анства, Мелания Младшая, прислала ему

однажды пятьсот золотых монет с просьбой
распределить их между братией. Дорофей
взял из них только три себе на личные нуж­
ды, а остальное послал отшельнику Диоклу,
чтобы он взялся распределить их. При этом
он сказал человеку, принесшему этот дар:
«Брат мой Диокл гораздо мудрее меня и зна­
ет лучше нуждающихся в помощи. А с меня
довольно этих трех монет».
В Диокле мы видим пример человека, ко­
торый «мудрость мира покорил юродству
Креста». Он принадлежал к числу тех людей,
которые, на каких бы поприщах ни были,
неудержимо влекутся к тому, чтобы оставить
все и вести суровую жизнь в нищете и само­
отвержении ради Христа.
В молодости он тщательно изучил лите­
ратуру и затем философию.
Но в двадцать восемь лет его душа пере­
полнилась желанием стремиться к единому
познанию — Христа Распятого. Он отказал­
ся от изучения мирских наук и стал отшель­
ником. Более тридцати пяти лет выжил он в
пещере, предаваясь размышлениям о Боже­
ственных истинах.
Интересна одна мысль, которую высказы­
вал Диокл.
Он говорил, что тот, чья душа не привя­
зана к Богу, увлекается какой-нибудь стра­
стью и становится подобным демону или
животному: животному, если он предается
плотским наслаждениям, и демону, если
предается злобе. Ему стали возражать, что
невозможно, чтобы ум всегда был занят
Богом. Он ответил что, когда душа занята
каким-нибудь благочестивым размышлени­

ем или делом, то в это время она находится
с Богом.
А вот пример замечательного сокруше­
ния о прошлом своем, грехи которого мы
обыкновенно так легко забываем и извиня­
ем. Пещера Капитона была около пещеры
Диокла. Он прожил в ней по меньшей мере
пятьдесят лет, не позволяя себе даже такого
невинного удовольствия, как прогулка по бе­
регу Нила, протекавшего неподалеку.
В объяснение столь сурового отношения к
себе он говорил, что не укротил в себе впол­
не демона и поэтому не может никого ви­
деть. С такой суровостью относился он к себе
за свои прошлые грехи, потому что он был
вором, прежде чем стать отшельником.
В той же местности был старец по имени
Илья, который, по преданию, прожил свыше
ста десяти лет. Он жил в ужасной пустыне, а
для жилья себе выбрал место самое неудоб­
ное, к которому был весьма трудный доступ.
Это была пещера, которую нельзя было ви­
деть без ужаса.
К ней надо было взбираться по чрезвычай­
но узкой и каменистой тропе. И так как она
была скрыта колючими растениями и кустар­
ником, то заметить ее было очень нелегко.
Там этот суровый к себе старец с дрожа­
щими членами, изнуренными древностью
лет и тяжестью подвигов, жил, так сказать,
воздержанием, вкушая лишь три малые ча­
сти хлеба и три оливы всякий вечер. И то
было смягчением его первых постов. Ибо
раньше он часто проводил без еды целые не­
дели. Бог послал ему дар исцелять больных,
какими бы недугами они ни страдали.

Когда видишь перед собой эту суровую
тень прошлого, как совестно становится пе­
ред самим собой за всегдашние потакания
себе, за привередливость, за избалованность,
за всю ту изнеженность, которой мы живем,
за те удобства, к которым мы привыкли, и
так привыкли, что ради сохранения или увеличения их вступаем во всевозможные сделки с совестью и ради поблажки себе губим
свое неоценимое сокровище — душу!

Щ
w

ОКСИРИНКСКИЕ
ОТШЕЛЬНИКИ
В НИЖНЕЙ ФИВАИДЕ
ород Оксиринк был расположен на за­
падном берегу Нила и числился раньше
в Нижней Фиваиде. Имя свое город по­
лучил от рыбы, носившей такое же название.
Когда жители были язычниками, они воздава­
ли этой рыбе Божеские почести. Впоследствии
же город стал знаменит в летописях иночества
множеством монахов, которые жили как в его
ограде, так и по окрестностям.
Здесь невольно вспоминаешь слово, кото­
рое получали в обетованиях некоторые свя­
тые иноки, что ученики их умножатся паче
звезд небесных и песка морского. Вместе с
тем, читая эти, кажущиеся нам невероят­
ными, указания современников о великом
множестве иноков, понимаешь, какая духов­
ная жажда охватывала тогдашнее общество,
которому после пессимизма, обуявшего луч­
ших людей язычества, христианство поверх
страданий земной жизни указывало на ли­
кующую вечность.
Город Оксиринк представлял собой, ско­
рее, целый единый монастырь, чем город,
населенный жителями разных сословий.
В нем насчитывалось не менее десяти тысяч
монахов и двадцати тысяч монахинь.

Г

Прежние общественные здания и храмы,
посвященные некогда ложным божествам,
были тогда переделаны в жилища для мо­
нахов. В городе было видно более монасты­
рей, чем мирских домов. Не было даже ни
одной башни, ни одного уголка в стенах, где
бы не жили отшельники, которые повсюду
воспевали днем и ночью хвалу Богу, делали
из этого большого города как бы единый
храм, посвященный величеству Славы Бо­
жией.
Кроме частных монастырских церквей
было двенадцать храмов, где собирался на­
род.
Жители города по своему благочестию
так любили оказывать гостеприимство всем
бедным прохожим и чужестранцам, что на­
рочно выставляли сторожевых у городских
ворот, чтобы они при появлении странников
давали им знать, и сторожа наперебой созы­
вали их к себе.
Особенно выказывалось их соревнование
в гостеприимстве, когда приходил какойнибудь пустынник.
Они бежали навстречу к нему, как будто
дело шло о том, чтобы принять к себе Анге­
ла. Всякий тянул его в свою сторону — кто
за руку, кто за мантию, чтобы отвести его к
себе. Руфин передает, что в его время в этом
большом и населенном городе не было ни
одного язычника, ни одного еретика и что
епископ мог свободно проповедывать на
публичных площадях, как в церкви. Однако
этот город раньше был захвачен гонением,
возбужденным в Египте Георгием, ложным
патриархом Александрии, на кафедре ко-

Фиваида. 1409 г. Худ. Герардо Старинна

торой его поставили ариане, изгнав с нее
святителя Афанасия. Тогдашний епископ
Оксиринкский Феодор, который не заслу­
живал быть пастырем такого святого града,
имел слабость перейти на сторону ерети­
ков.
Это произвело великие волнения в Оксиринке. Самая достойная часть духовенства и
народа удалилась от общения с ним, и оксиринкская церковь некоторое время управля­
лась лишь священниками и дьяконами.
Один пустынник по имени Павел выказал
в этом случае свою ревность к защите Боже­
ственности Иисуса Христа и много помог

народу — и своими увещаниями, и приме­
ром — остаться твердыми в вере.
Между епископами оксиринкскими
был один инок по имени Аффий, ведший
в уединении весьма строгую жизнь. Когда
же он стал епископом, он не нашел в себе
той же силы для продолжения подвигов.
Чрезвычайно этим огорченный, он распро­
стерся в молитве перед Богом, спрашивал
Его, не за то ли, что он принял епископ­
ство. Господь предоставил его собственной
слабости.
Но Бог утешил его, возвестив ему, что Он
его не оставил, что Он не подает ему ощути­
тельной помощи, как прежде в пустыне, по­
тому что с тех пор, как он стал епископом,

около него находятся люди, которые могут
ему помочь.
Сохранился интересный рассказ об от­
шельнике Аффии, который тоже был епи­
скопом оксиринкским, причем не знают,
тождественное ли это лицо с только что опи­
санным.
Про него рассказывают, что, идя в глубь
пустыни в оазис, он набрел на бедную хи­
жину. Живший в ней старик рассказал ему
со слезами, что он был епископом, но, имев
несчастье отречься от веры после сильных
пыток во время гонения, решил удалиться
в пустыню, чтобы каяться в своем отступни­
честве, и что он живет в пустыне уже сорок
девять лет, питаясь плодами пальмового де­
рева, стоящего у его кельи.
Предание прибавляет, что он умер на
руках Аффия. Похоронив его, Аффий стал
подумывать жить на том же месте. Но паль­
мовое дерево засохло, и хижина Аффия
тотчас распалась. Тогда он понял, что Бог
сотворил и то, и другое лишь для каявше­
гося епископа.
Сохранились еще имена четырех иноков,
уроженцев Оксиринка: Иоанн, Гераклемон,
Андрей и Феофил. Говорят, что при чтении
Св. Писания они были так умилены, что ре­
шились удалиться в пустыню. Тут они стали
под руководство праведного старца, который
обучил их обязанностям отшельнической
жизни, что продолжалось год. Затем старец
умер. Они удалились каждый в отдельную
пещеру. Там питались они плодами, вкушая
их лишь по два раза в неделю. По субботам и
воскресеньям они собирались в одной пеще­

ре для общей молитвы и приобщались там
Животворящих Тайн:
В ограде Оксиринка было тоже большое
количество монастырей и много монахов,
живших отдельно. Не менее их было и вне
города.
Из этих последних особенно выделялся
один по имени Фений. Он был знатоком еги­
петской, греческой и латинской литературы.
Но этим он не только не желал ослеплять
людей, но добровольно принудил себя к
молчанию. Он заперся в уединении и провел
тридцать лет, не говоря с людьми и беседуя
лишь с Богом и Его святыми.
В своей келье он соблюдал такой строгий
затвор, что когда был вынужден выходить из
нее, то делал это всегда в ночное время, что­
бы не встретить никого, и, кроме того, хо­
дил всегда в сопровождении диких зверей,
а в виде вознаграждения давал этим жи­
вотным пить из своего колодца. Это можно
было проследить по множеству следов, ко­
торые оставались от разных животных у его
пещеры.
Воздержание его было весьма строгое. Он
не вкушал ничего сырого, но ни суровость его
воздержания, ни его одиночество не делали
его печальным или угрюмым. Наоборот, в
его глазах, на его лице было столько крото­
сти, веселости и величия, что он казался как
бы Ангелом среди людей. Он слыл по всей
земле за Пророка и делал множество чудес­
ных исцелений. Однако он нелегко показы­
вался и не нарушал для этого своего молча­
ния. Но обыкновенно он лишь просовывал
руку в окно и, налагая ее на голову больных,

давал им благословение, и тогда они исцеля­
лись.
Был случай, что воры вообразили, будто
у него есть спрятанные в келье деньги. Они
имели смелость забраться к нему с намере­
нием его убить и похитить предполагаемые
сокровища. Но он справился с ними силой
своей молитвы. Только что они хотели взло­
мать силой его дверь, как оказались словно
связанными невидимой рукой и пригвож­
денными к двери, от которой не могли дви­
нуться. На другой день к старцу пришло из
окрестности много народа. Народ был так
возмущен, застав этих воров, намерение ко­
торых легко было понять, что хотел развести
вокруг них огонь и сжечь их живыми?
Тогда Фений, вынужденный состраданием
прервать своё молчание для спасения жизни
тех, которые покушались на его жизнь, велел
народу позволить ворам уйти, не делая им
никакого вреда, чтобы Христос не отнял от
него данной ему благодати исцеления. Раз­
бойников оставили на свободе, и они были
под таким сильным впечатлением, что от­
казались от своей дурной жизни и приняли
монашество в соседнем монастыре, чтобы
покаянием загладить свои грехи.

рочтя эти сказания о жизни первых
отцов, иной читатель, привязанный к
миру, невольно содрогнется и скажет

П

себе:
«Господи, за что такие терзания, за что
это постоянное изощренное мучительство
себя?»
Да, жутко нам, живущим в мире и лю­
бящим этот мир, хотя бы с самых возвы­
шенных и чистых его сторон, — жутко нам
читать о том, как отказывались эти люди от
всего, что по общим понятиям составляет
цену жизни, от всего, что ее красит, веселит
и вдохновляет.
Что может быть дороже человеку, чем
общение с людьми? А они уходили в пус­
тыню!..
Сколько великих духовных наслаждений,
самых тонких и высоких, мог бы позволить
себе при своем положении преп. Антоний,
не греша? И как он той радостью, какую тогда
бы испытывал, прославлял бы Бога, Первоис­
точника всего светлого и прекрасного!.. Ибо
разве великое разнообразие мира, перемены
климата, столь непохожие друг на друга в от­
даленных странах, особенности быта — все,
что составляет для человека предмет восхи­
щения в путешествиях, которые являются
одним из главных удовольствий богатых лю­

БОЖЬЯ РАТЬ

Заключение

дей, — разве весь этот блеск мира и богат­
ство его красок не созданы непостижимой
мыслью Творца?
Или человек, предаваясь высоким волне­
ниям, какие возбуждает в душе созерцание
созданий искусства — тоже удел богатых лю­
дей, — погрешает чем-нибудь против Бога,
вложившего в него это стремление к дивной
гармонии и чувство счастья перед совершен­
ной красотой?
Или Тот, Кто первое Свое чудо сотворил
на браке в Кане Галилейской, осудил бы Ан­
тония, если бы он создал себе семью и вос­
питал в своих детях верных Божиих работ­
ников?
Да, Бог не осудил бы всех этих людей, ко­
торые бы могли спастись, если бы и взяли
от жизни то счастье, которое доступно хри­
стианину и которое христианину именно и
доступнее, чем другим людям.
Но они сами не могли взять этого счастья,
потому что их мысль была слишком прико­
вана к другому.
Есть характеры удивительно цельные.
Есть мысли, проникающие всю до мелочей
жизнь таких цельных людей.
Все прекрасное, радостное и утешитель­
ное в жизни было заслонено для них одним
воспоминанием, одной мыслью, одним об­
разом: образом Христа Распятого.
Пусть веселое солнце пригревает землю
и весна идет над полями, рассыпая благо­
ухающие цветы; пусть волна голубого за­
лива, нежно плескаясь у ног, зовет вдаль, в
чудные незнакомые страны: Христос распят
— и исчезают в этом слове и радостные вну­

шения весны, и светлые посулы увлекающих
в даль волн.
Пусть раздались сладчайшие звуки, какие
слышало на земле людское ухо; пусть соло­
вей рассыпает свои тревожащие сердце тре­
ли или со струн срываются, затихают, растут
и снова силятся и рвутся вперед звуки, речь
души, более выразительная и могучая, чем
слабое и бледное человеческое слово: Хри­
стос распят — и что в умах человека, перед
которым вечно живая стоит Голгофа, может
заглушить страшный звук гвоздей, вбивае­
мых в распростертые руки Богочеловека?
Пусть яркими красками рисуется челове­
ку счастье семьи, пусть манит его к себе кар­
тина тихого вечера, обаятельное насиженное
семейное гнездо, обожаемая жена, любимые
дети: Христос распят — и как же не доказать
Христу, что Он не один, не оставлен, что есть
люди, которые готовы забыть все в мире,
чтобы стоять у Его Креста, ...и страдая Его
страданием, и упиваясь благодатью Его ис­
купительной жертвы!
Так должны были думать эти люда. Мир
был для них пуст, один лишь Христос Распя­
тый влек к Себе их прямые и верные сердца.
И только они, бессмертные, знают, какую
усладу нашли на земле в созерцании этого
таинственного и вечного Креста и что сказал
им Тот, Кому они отдали кратковременный
свой век, когда они пришли к Нему после
жизни, полной невыразимых пыток и... не­
выразимого счастья!

Об авторе
Евгений Николаевич Погожев (21.04.1870 —
13.02.1931), известный также под псевдони­
мом Е. Поселянин, был одним из самых чи­
таемых православных беллетристов на рубе­
же XIX-XX веков.
В творчестве он был довольно плодовит.
Издал полтора десятка книг. Написал мно­
жество статей и очерков.
Неизгладимое впечатление произвела на
18-летнего Евгения встреча и короткая бесе­
да с Амвросием Оптинским (в конце XX века
причисленным к лику святых). Именно ста­
рец подтолкнул юношу к тому делу, кото­
рому он посвятит свою жизнь. «...Пишите в
защиту веры, Церкви и народности», — ска­
зал старец отроку, посетившему его и после
окончания университета.
Почти все сочинения Погожева-Поселянина посвящены подвигу русских святых.
Свою литературную деятельность он совме­
щал с гражданской службой — от канцеля­
рии крестьянского департамента Сената до
Канцелярии Российской Императорской
Академии наук в чине статского советника
и чиновника особых поручений в Главном
управлении землеустройства и земледелия.
После
Октябрьского
переворота
в
1918 году Погожев-Поселянин подвизался в
Отделе охраны и учета памятников искусства

БОЖЬЯ РАТЬ

и старины, в 1922 лишился работы. В 1924 и /Ш \
1930 годах был арестован и обвинялся в «кон- /т 391
трреволюционном заговоре». Два года про­
вел в ссылке в Приангарье. Был выслан из Пе­
тербурга — вернулся в Ленинград.
В феврале 1931 года к Евгению Николае­
вичу Погожеву «применена высшая мера со­
циальной защиты — расстрел» по решению
тройки ПП ОГПУ.
В 1981 году архиерейским Собором РПЦЗ
Евгений Поселянин (+1931 г.) причислен к
лику святых сонма новомучеников россий­
ских.

БОЖЬЯ РАТЬ

СОДЕРЖАНИЕ
Б О Ж ЬЯ РАТЬ................................................................................ 5
Несказанное страдание священномученика
Климента..........................................................................................5
Предсмертные думы...................................................................14
Мученик Кодрат Никомидийский...................................... 20
Мать мученика............................................................................. 27
Преподобный Сампсон странноприимец........................ 36
Святая великомученица Марина..........................................44
Страдание св. мученицы Христины.................................... 51
Страдания святой мученицы Сусанны ..............................59
Архистратиг небесных с и л ......................................................67
Дивный помощник.....................................................................78
Милосердие святителя Спиридона Тримифунтского ...85
Покаянный подвиг мученика Вонифатия........................ 92
Чудное сказание о преп. Марке-Гробокопателе
105
Повесть о Феофиле, продавшем душу свою
и покаявшемся........................................................................... 114
ПУСТЫ НЯ...................................................................................132
Предисловие............................................................................... 132
О происхождении монашества...........................................137
Преподобный Павел, первый отшельник Верхней
Фиваиды........................................................................................ 147
Преподобный Антоний Великий, первый из отцов
пустыни в Нижней Фиваиде................................................. 162
Монастыри и духовное учение преп. Антония
208
Ученики преп. Антония.........................................................231
Преподобный Павел Препростой, ученик преп. Анто­
ния в Нижней Фиваиде...........................................................240
Преподобный Пафнутий, ученик преп. Антония, ис­
поведник и епископ в Фиваиде............................................252
Преподобный Сисой, отшельник на горе
преп. Антония............................................................................ 256

Преподобный Аполлоний, фиваидский отшельник и
дьякон-мученик........................................................................ 270
Преподобный Иоанн Египетский, пророк
и отшельник в Нижней Фиваиде.......................................274
Преподобный Аполлон, отшельник в Нижней
Фиваиде....................................................................................... 305
Преподобный Аммон, отшельник в Нижней
Ф иваиде....................................................................................... 322
Преподобный Онуфрий, отшельник в Нижней
Фиваиде....................................................................................... 326
Обитель аввы Исидора.......................................................... 335
Авва Пафнутий и св. Таисия................................................ 338
Преподобный Патермуфий, отшельник в Нижней
Фиваиде....................................................................................... 351
Коприй, авва в Нижней Фиваиде.......................................362
Диоскор, Евлогий, Аппеллий и Иоанн, отшельники
в Нижней Фиваиде...................................................................370
Соломон, Дорофей, Диокл, Капитон, Илья,
отшельники в Нижней Фиваиде........................................375
Оксиринкские отшельники в Нижней Фиваиде
380
Заключение.................................................................................387
ОБ АВТОРЕ

390

Евгений Поселянин
БОЖЬЯ РАТЬ

Оформление обложки А лександра Щавелева
Составление и подбор иллюстраций Владимир К узьм ин
Художественный редактор А лександр Гладышев
Технический редактор Надежда Ремизова
Компьютерная верстка Ольга Тарвид
Корректор Лариса Прут кова

Подписано в печать 25.05.2013.
Формат 84x108 У32. Бумага офсетная. Гарнитура «Palatino».
Печать офсетная. Уел. печ. л. 21,0. Тираж 8000 экз.
Изд. № 13-11112. Заказ №1785/13

В соответствии с ФЗ-436 для детей старше 12 лет
ЗАО «ОЛМА Медиа Групп»
129085. г. Москва, Звездный бульвар, дом 21,
стр. 3, пом. I, комн. 5,.
Почтовый адрес: 143421, Московская область,
Красногорский район, 26 км автодороги «Балтия»,
Бизнес-парк «Рига Лэнд» , стр. 3
www.olmamedia.ги
Отпечатано в соответствии с предоставленными материалами
в ООО «ИПК Парето-Принт», г. Тверь, www.pareto-print.ru

«НЕ ОТ МИРА СЕГО. РАССКАЗЫ О СВЯТЫХ»
Вы держите в руках короткие рассказы об удивитель­
ных случаях с православными христианами, а также о яр­
ких моментах из житий великих святых. Книга написана
доступно и увлекательно и повествует как о суровых вре­
менах раннего христианства, так и о всенародно почитае­
мых русских святых: о крестителе Руси равноапостольном
князе Владимире, преподобном Серафиме Саровском,
блаженной Ксении Петербургской и многих других.

«ПАСХАЛЬНЫЕ КОЛОКОЛА» И ДРУГИЕ РАССКАЗЫ
Эта книга рассказывает о том, какой была век назад
русская Пасха — главный праздник христианского бого­
служебного года.
...Крестный ход с громкими пениями, пасхальная зау­
треня, обряд христосования, Благодатный огонь, куличи,
творожные Пасхи и яйца, хороводы и игры — все это под
церковный перезвон, который выражает радость Воскре­
сения Христа из мертвых.
«Пасхальные колокола» — подробное собрание рас­
сказов русских классиков о празднике праздников, тор­
жестве из торжеств.

«СВЯТАЯ ПРОСТОТА. РАССКАЗЫ О ПРАВЕДНИКАХ»
Как обычные люди становятся святыми? У кого учить­
ся современным православным христианам? В этой кни­
ге мы собрали удивительные примеры того, как вера по­
могает в трагичных и невероятных обстоятельствах най­
ти путь к Богу, к новой жизни, к радости и преодолению
греха.
Персонажи этих рассказов — Серафим Саровский,
великомученик и целитель Пантелеймон, святитель Ио­
анн Златоуст, святитель Спиридон Тримифунтский, пра­
ведный Филарет Милостивый и многие другие.

ЕВГЕНИЙ ПОСЕЛЯНИН.
«СВЯТЫЕ ВОЖ ДИ ЗЕМЛИ РУССКОЙ»
Книга, написанная из глубины души православного
человека, рассказывает о вождях, правивших Русью.
Евгений Поселянин, видный публицист и духовный
писатель рубежа XIX-XX веков, бережно собрал сказания
о том, как, служа Руси, жалея и храня ее, русские князья
достигали венца святости, — о тех из них, в которых
особенно сильно было одушевление веры.
Святые Равноапостольные княгиня Ольга и князь
Владимир, мученики князья Борис и Глеб, представители
семейства Ярослава Мудрого, правители уделов во
времена нашествия Батыя, все те «добрые страдальцы» —
прославившие себя воинскими и духовными подвигами.
Их молчаливые упорные труды, правда их сердца, их
невидные при жизни жертвы достойны благодарности и
вечной памяти...