Очень недолгая сенсация [Алан Александр Милн] (fb2) читать постранично, страница - 3

преимуществами дочери, но и всеми дневными обязанностями жены. Вторым ребенком был Оливер-младший, которому посчастливилось бо́льшую часть этих четырех лет провести в пансионе. Ему было семнадцать. Третьим ребенком была Джейн. Ей было семь, а в этом возрасте легко найти убежище в детской и не слышать проклятий в свой адрес.

Повторяющийся интервал в десять лет между их рождениями, который придавал им вид арифметической прогрессии, заставлял предполагать какой-то глубокий, хотя и не совсем разумный, военный замысел, в действительности был неизбежен. Когда Кэролайн исполнился год, они с матерью, как полагалось, вернулись в Англию. Там они поселились в Обурн-Лодже и стали с беспокойством ждать Генерала, который должен был приехать в отпуск. Они беспокоились напрасно. Уникальная способность провоцировать и, соответственно, подавлять вспышки религиозного фанатизма обеспечила ему такую занятость, что он сумел возобновить семейную жизнь только через восемь лет. И даже тогда ему было небезопасно покидать страну: Элейн было приказано отдать Кэролайн в школу и приехать к нему в Чакрапутту. Она повиновалась; и через два года смогла снова вырваться в Англию, на этот раз с Оливером-младшим. В этот раз Генерал остался ею доволен, поскольку мысль о будущем Индии без Уинделлов была для него невыносима, и вернулся к службе. Еще восемь лет религиозных мятежей, и возраст Оливера-младшего позволил его покинуть. Но вмешалась Судьба. Генерала отправили домой получать положенные ему награды. Он и ее светлость провели вместе зиму на юге Франции; когда же наконец коварное затишье в Индии срочно потребовало возвращения Генерала, оказалось, что ее светлости не следует сопровождать его. Она осталась в Обурн-Лодже; она умерла в Обурн-Лодже четыре года спустя; и Генерал, чей талант провоцировать мятежи пережил его способность подавлять их, поспешил домой, дабы заботиться о своих лишившихся матери детях.

Своим первым долгом перед ними он посчитал переименовать Обурн-Лодж в Симлу^[5]. Кэролайн, которая еще не обладала опытом приграничных племен, осмелилась возражать. Она спросила: «Почему?» И Генерал ответил кратко: потому что первое название дурацкое, а второе — нет. Оливер младший как-то позволил себе в присутствии Индийской империи^[6] пошутить на тему Симлы и был отправлен в постель. Генерал объявил, что весь этот чертов вздор должен прекратиться и что Кэролайн сделает ему большое одолжение, если напишет мистеру Хэнбери, занимавшему в то время пост министра почт. Кэролайн сделала ему одолжение. Письмо было отправлено, и в надлежащее время мистер Хэнбери прислал свои сожаления, что принять предложение сэра Оливера невозможно. Генерал, который не привык, чтобы его приказы принимали за предложения, продиктовал энергичное письмо в «Таймс», но и на этот раз Генералу оказалось не по силам справиться с мистером Хэнбери. Письмо не было доставлено. Оливер-младший, который к этому времени уже был выпущен из постели и отправлен в пансион, делал для отца все, что мог, по воскресеньям он писал домой и адресовал письма следующим образом:

Мисс Уинделл

Симла (в девичестве Обурн-Лодж)

Бромптон-роуд, Ю.З.

но это дела не меняло. Генерал фактически потерпел поражение.

Двадцатитрехлетняя Кэролайн не была хороша собой. Глядя на нее за завтраком поверх страниц «Таймс», Генерал с досадой ощущал, что это лицо, черт возьми, каким-то образом знакомо ему. Так оно и было, потому что похожее лицо он брил каждое утро в течение многих лет. Она пошла в Уинделлов, а Джейн нет; но Джейн было всего три года, и будущее еще не рисовалось на ее лице. Няня говаривала, что она станет красавицей, когда вырастет, но Генерал, в очередной раз взглянув на Кэролайн поверх страниц «Таймс», заново терял надежду. Провидение, которое так долго помогало ему подавлять религиозные мятежи на границе, теперь отступилось от него. И вот он остался с этим чертовым дурацким парнем в правительстве и с этой чертовой дурацкой страной вокруг, а через десять лет он будет никчемным стариком с двумя страшными как смертный грех дочерьми.

Да, заботиться о них придется ему, ведь бог знает, найдутся ли мужья, чтобы взвалить это на себя. Лучше всего оставить им дом, где они смогут жить вместе, две старые девы с кошкой и дурацкой канарейкой…

Он послал за мистером Уоттерсоном и отдал ему распоряжения. Верный своей традиции не признавать поражения, в частности, полученного в бумажной войне, он завещал своим двум дочерям в полное совместное владение Симлу наряду с достаточной суммой на ее содержание. Мистер Уоттерсон, вполне естественно, удивился щедрости дара и засомневался в обоснованности права собственности.

— Неужели вы действительно… — спросил он, — я хочу сказать, в самом деле… мне всегда казалось, что Симла… — и он попытался вспомнить, не случалось ли за время существования «Уоррена Гастингса и Клайва»